Рукопожатие, или Биография Политика

Тихий стук в дверь отвлек Министра магии Британии от работы. Времени катастрофически не хватало, поэтому, как в детстве, у него появились «домашние задания».

— Войдите, пожалуйста!

В библиотеку вбежала девятилетняя девочка. Положив головку с волнистыми белокурыми волосами на колени дедушки, зашептала: «Дедушка, дедушка... дедуля!»

— Чего хочет леди Азалия? — манеры своей любимицы Министр изучил хорошо.

— Дедушка, я хочу пойти с вами на премьеру фильма «Гарри Поттер и философский камень», — подняв голову, девочка смотрела в глаза дедушки с такой детской непосредственностью, что отказать было очень сложно.

— Азалия, солнышко мое, вы же знаете, как много работы у вашего дедушки. У меня совсем нет времени ходить на детские маггловские фильмы.

— Почему бы вам не сходить в кино с родителями? — продолжил он, вздохнув.

— Я хочу пойти с главным героем, — шептала малышка, обхватив шею Министра руками. — А бабушка все равно завтра уезжает во Францию к своим родителям.

— Ладно, до премьеры еще три дня, подумаю.

Добившись обещания, внучка стремглав выбежала из библиотеки.

«Когда только она научится ходить, как настоящая леди? Вечно бегает!»

Размышления Министра были прерваны материализовавшимся Патронусом, рассеявшим сумерки библиотеки. Сверкающая серебром голова оленя, увенчанная ветвистыми рогами, повернулась к Министру магии.

— Привет! Продюсер «Философского камня» требует присутствия главных героев на премьере. С нами напрашиваются внуки. Сколько билетов бронировать «темной стороне»? — заговорил Патронус голосом Гарри Поттера. — И не нужно, хитрец, отговариваться занятостью. Через десять дней заседание Визенгамота. Будем заслушивать отчет детской группы о работе по выполнению Закона о поэтапном снятии Международного статуса секретности. Министр обязан посмотреть фильм и прочитать «Кубок огня».

Рассмеявшись, олень рассыпался ярким фейерверком.

«Она все знала. Опять стихийная магия внучки задаст работы специалистам Отдела Тайн, да и отделу Международного магического сотрудничества. Придется вызывать колдунов-телепатов из России», — Драко Люциус Малфой глубоко задумался.

Техника противотелепатической безопасности в семействе Малфоев соблюдалась безукоризненно. Вслух имя Азалии никто не называл, если не хотел, чтобы вся информация разговора «уплыла» к малышке. С каждым годом Азалия считывала ее все лучше и лучше. Родственникам казалось, что в голове у ребенка работало маленькое колдорадио. Теперь она явно услышала важные для себя сведения от посторонних.

— Может, Гарри назвал ее по имени?

Драко начал готовить говорящего Патронуса. Его постоянный Патронус был драконом, но... ехидно хмыкнув, он коварно решил сделать другого.

— ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ! — крикнул Драко Малфой.

Новый Патронус материализовался с первого раза. Встав на задние лапки, он ожидал текста для сообщения.

— Привет! Мне два. Пойду с Азалией. Жена будет во Франции. Да, не называли ли вы вслух имя Азалии при обсуждении похода в кино? — Драко замолчал, потом добавил. — Это текст для Гарри Поттера.

Грациозный поблескивающий хорек, кивнув головой, помчался выполнять задание. Драко был доволен, что ему удалось переосмыслить, «заплюсовать» свое самое негативное детское воспоминание. Патронус был полноценным: телесным и говорящим.

Тяжелая палисандровая дверь в библиотеку скрипнула, и показалось детское озорное личико.

— Спасибо, дедушка! Нет, Верховный чародей Визенгамота не называл моего имени, — хихикнув, голова скрылась.

* * *

Желания работать у Драко больше не было. Расположившись у камина и налив в хрустальный бокал старинного эльфийского вина, Министр магии решил сибаритствовать.

Кто бы мог подумать в момент последней битвы с Темным Лордом, какую блестящую карьеру сделает Драко Люциус Малфой!

Естественно, после падения режима Волдеморта было слушание Визенгамота и, как следствие, Азкабан.

На суде Драко повел себя очень умно, хотя двигателем его поступков была не хитрость, а ненависть к Гарри Поттеру. Великий Избранный был главным свидетелем по делу младшего Малфоя. Гарри передал всю информацию из Омута памяти Северуса Снейпа. Получалось, что Драко был марионеткой в руках Волдеморта и Дамблдора. К этому добавились показания выживших Упивающихся смертью о том, что Лорд постоянно угрожал убить Драко или его родителей. Все это, помноженное на несовершеннолетие обвиняемого во время подготовки убийства директора Хогвартса, сильно сокращало срок заключения. К сожалению, было одно «но». Гарри Поттер ни словом не обмолвился о бое в Выручай-комнате во время обороны школы, зато смотрел с нескрываемым презрением.

Презрение Драко переносил легко, а вот мысль, что он чем-то будет обязан врагу, убивала. Малфой ждал до конца слушания. В своем последнем слове перед вынесением приговора честно признался в желании захватить Поттера и выдать Волдеморту. Все волшебники Визенгамота были возмущены.

— Почему вы признались, Драко Люциус Малфой? — спросил председатель судебного разбирательства.

«Так я вам и сказал правду: помому что не хочу быть обязанным вашему вонючему Поттеру даже бронзовым кнатом, — подумал Драко. — Очень мне хочется посмотреть на его рожу, когда я, Упивающийся смертью, уличу Героя в нарушении присяги перед судом Визенгамота. Это удовольствие стоит лишнего года в Азкабане!»

— Я НЕ ХОЧУ БЫТЬ НЕ В ЛАДАХ СО СВОЕЙ СОВЕСТЬЮ! — выкрикнул младший Малфой.

С ложью Гарри Поттера дело замяли, зато Министерство Магии шло навстречу пожеланиям Малфоя. Разрешили во время тюремного заключения подготовиться и сдать экстерном Т.Р.И.Т.О.Н.ы. Он учился как одержимый.

«Чем было еще заниматься в тюрьме?!»

Литературой Драко обеспечили полностью, так что его теоретическая подготовка перед экзаменами была на уровне докторских минимумов. Волновался за практику, потому что был лишен волшебной палочки.

За две недели до экзаменов его ожидал сюрприз: вручили палочку на время спаррингов с лучшими аврорами Министерства. Драко очень старался не ударить в грязь лицом перед врагами. Его трудолюбие и упорство на занятиях было оценено. По Министерству поползли слухи об успехах младшего Малфоя. В результате на экзамене по практической части Защиты от Темных искусств пожелал присутствовать сам Министр магии Кингсли Шеклболт.

Благодаря Азкабану, Драко Малфой превзошел в теории Гермиону Грейнджер, а в практике — самого Поттера. Драко стал лучшим учеником их выпуска в Хогвартсе. Конечно, в истории школы были такие блестящие ученики, как Альбус Дамблдор и Том Риддл, но на эти лавры Драко не претендовал.

После освобождения из Азкабана и женитьбы у Малфоя возникли новые проблемы. Молодая жена категорически отказывалась бросить работу в Министерстве магии. Драко изводил себя ревностью, но Нарцисса помогла советом: «Если вы ревнуете свою супругу к работе, тоже поступайте на службу в Министерство».

Ходатайство, как ни странно, удовлетворили, и Драко Люциус Малфой получил должность референта в отделе Международного магического сотрудничества. Так же, как и учиться, работать ему понравилось. Аристократизм, дипломатичность, трудолюбие и аккуратность способствовали продвижению. Слизеринская хитрость давала возможность прикрыть истинные цели пафосными лозунгами. Всем казалось, что он хотел искупить трудом вред, нанесенный магическому сообществу. Наравне с Гарри Поттером колдографии Драко Малфоя не сходили со страниц магических газет и журналов.

Затем, как прирожденный политик, Драко решил нанести следующий удар по Победителям, указав в одном из интервью на замалчивание магическим сообществом проблемы сквибов.

Он предложил внести значительные денежные средства на создание при Хогвартсе отделения с программой обучения, адаптированной для сквибов или магглов, которые узнали о Международном статусе секретности. Как, например, нежно любящая Гарри Поттера тетушка Петунья. О ее письме Альбусу Дамблдору рассказывал, потешаясь над родней Гарри Поттера, Северус Снейп еще в бытность Драко студентом.

Строя хитроумные планы, Драко Малфой сам нередко попадался в их силки.

Так, при подготовке учебной программы для сквибов ему пришлось вплотную работать с Гермионой Уизли. Он старательно маскировал свое пренебрежение к грязнокровке, но решил приготовить ей неприятный сюрприз. Драко пригласил ее для совместной работы в библиотеку поместья. О богатстве книжного собрания рода Малфоев ходили легенды в магическом мире, и Гермиона согласилась. Малфой специально повел ее в помещение библиотеки через гостиную, где когда-то Беллатрикс пытала молодую Грейнджер. Драко еще и усугубил ощущения, невзначай именно здесь напомнив об этом событии.

— Надеюсь, что теперь посещение Малфой-мэнора оставит у вас приятные воспоминания? — спросил интриган.

Гермиона сильно побледнела и упала в обморок.

Драко серьезно испугался: перегибание палки могло создать для него большие проблемы. Срочно отослав домашнего эльфа за семейным целителем, сам перенес на руках молодую женщину в другую комнату, ослабил тесную одежду, и ... вдруг ему впервые в жизни стало стыдно. В бессознательном состоянии Гермиона потеряла маску железной леди и стала по-детски беззащитна.

— Прости меня, Герми! — выдавил Драко и поцеловал ее в щеку.

Она еще и извинялась перед Драко за свою впечатлительность, когда целитель привел ее в чувство.

На следующее утро Драко Малфой выступил в прессе с новой темой, которая действительно всколыхнула все волшебное сообщество.

Присылая сову с предложением учиться в Хогвартсе, взрослые волшебники преподносят одиннадцатилетнему маггловскому ребенку кота в мешке. Дитя и его родители надеются на сказку, а получают жесткие реалии магического мира. Не все волшебники и их дети рады вновь прибывшему магглорожденному.

Драко предложил высылать сову за год до начала учебы, чтобы ребенок и его родители спокойно могли принять важное решение, пройдя курс адаптации. Малфой был за осознанность решений, а не за призрачные волшебные замки.

Конечно, чванливый Драко планировал пнуть нелюбимую Минерву МакГонагалл и кроме того слегка потревожить память покойного Альбуса Дамблдора. Получил же горы благодарственных писем со всего мира от грязнокровок.

Воистину к храму могут привести и темные пути.

Сотрудничество с Гермионой становилось все плотнее. Малфой ценил ее ум и энциклопедические знания, но особенно радовала Драко ревность Рона Уизли.

Совместная работа со «светлой стороной» по вопросам магглорожденных волшебников была очень успешной. Возникла идея о поэтапном снятии Международного статуса секретности.

Деятельность велась в трех направлениях: детское, общее и научное.

Драко досталось курирование самой большой, общей, группы. Его задачей было через телевидение и прессу поднять интерес к тайным, эзотерическим, знаниям. Причем на все вкусы: от чтива для обывателей до раскрытия многовековой мудрости религиозных конфессий. Конец двадцатого века ознаменовался всплеском интереса к неизведанному среди маггловского населения всего мира.

Гермиона, начальник детской группы, со своей работой также справилась достойно. Мир охватила поттеромания.

Проблемной была научная группа. Магическими методами в головы маггловских ученых внедрялись научные идеи. Задействованы были все: от психологов до физиков. Беда была в том, что у Отдела Тайн тоже не было стройной гипотезы о причинах происхождения магии. Работа продвигалась, но очень медленно. Часто ученые-магглы преуспевали больше магов, разрабатывая подброшенные идеи.

Назначение Драко на должность начальника Международного отдела, а затем и второго помощника Министра магии прошло спокойно и естественно. Казалось, что магический мир полностью забыл, что Драко Люциус Малфой — бывший осужденный на заключение в Азкабане Упивающийся смертью. Сам Драко, хоть и считал, что выше ему уже не подняться, был доволен своей жизнью.

Единственной проблемой оставались отношения с первым заместителем министра. В работе никаких трудностей не было, но Драко не был по-настоящему доброжелателен к Гарри Поттеру. Сам же Гарри давно забыл о детской и юношеской вражде. Он высоко ценил способности Драко, хотя и любил подшутить над ним.

Пятнадцать лет назад в отставку подал Министр магии Кингсли Шеклболт. Все прочили на освободившуюся должность Гарри Поттера. Он отказался, предпочитая положение Верховного чародея Визенгамота.

«Не зря был любимчиком Альбуса Дамблдора!»

— Я предлагаю на должность Министра магии Британии Драко Люциуса Малфоя! — неожиданно выдвинул нового кандидата Гарри Поттер.

Драко неожиданно оказался в претендентах и победил.

* * *

«Если хорошие манеры не привиты с детства родителями, то самовоспитанием решить эту проблему трудно», — думал Драко, поглядывая на сидящего рядом Гарри Поттера.

Поттер сам напросился сесть рядом с Малфоем, поменявшись местами с Роном и Гермионой Уизли, и теперь своими комментариями мешал смотреть Драко фильм.

Малфой перевел взгляд на внучку. Девочка впилась взглядом в экран, приоткрыв ротик от восторга. Только по загнутым на руке пальчикам Драко догадался, что дома его ожидает вечер вопросов и ответов.

Выбор на главную роль Дэниела Редклиффа он одобрил. Особенно удались красивые глаза, конечно, они были не такими зелеными, как у оригинала. Но выражение!

Казалось, эти глаза жили самостоятельной жизнью на лице актера. Если маленькому мальчику не хватало мастерства, то глаза самостоятельно «доигрывали» сцену. Интересно, сумеет ли сохранить Дэниел такой взгляд до старости. Гарри Поттеру это удалось!

Сам Драко на экране все не появлялся. Не было первой сцены знакомства с Гарри в Диагон-аллее. Не было ссоры в купе «Хогвартс-экспресса». Но наконец-то...

— Крис Коламбус решил подлизаться к Министру магии Британии, — вставил комментарий Гарри. — Выбрал такого красивого мальчика на твою роль. Оригинал-то похуже будет.

— Заткнись, Поттер! — начал Драко, но ахнул. — Неправда!!! Мой позор видели только Уизли, Кребб и Гойл, а не весь курс.

— С этого места поподробнее, пожалуйста, — Гарри смотрел на Драко очень серьезно и требовательно.

— Отец, Люциус Абракас Малфой, дал мне первое в жизни поручение: познакомиться и подружиться с Гарри Поттером. Я позорно провалил выполнение приказа, — начал объяснение Министр магии Верховному чародею Визенгамота. — От отца была показательная выволочка за нарушение его планов. Я возненавидел тебя на всю оставшуюся жизнь. Это слишком для ребенка, когда кто-то отказывается пожать его протянутую руку. Ведь для всех детей волшебников было счастьем познакомиться и подружиться с наследником рода Малфоев. Получалось, что сам по себе я просто ноль. С этим я был не согласен. Решил стать твоим любимым недругом, ведь место врага было уже занято Волдемортом.

— Прости, Драко! Тогда я был ошеломлен магическим миром. Не понимал, какую большую пользу может принести моя знаменитость, — сказал Поттер и протянул Драко руку.

Прошла минута. Когда-то наследник, а теперь глава знаменитого рода подумал и ответил на рукопожатие.

— Рад потерять врага в надежде обрести друга! — сказал Гарри, и Драко готов был поклясться перед Визенгамотом, что собирался произнести те же пафосные слова.

Министр магии решил еще раз в одиночестве сходить на фильм и перечитать все изданные книги.

«Авгиевы конюшни детства пора чистить!»

Фильм всем понравился. После просмотра решили дружной компанией прогуляться по улицам Лондона. Потомки отделились от стариков и шли впереди ярдах в пятидесяти.

Предки развлекались по-своему. Драко, подхватив под руки Джинни и Гермиону, беспардонно флиртовал с чужими женами на глазах мужей. Гарри смеялся, а Рон злился.

— Хорошо, что в молодости он был на темной стороне, — шептал раскрасневшийся Уизли. — Мы бы остались без жен.

— Как? Сразу с двумя? — веселился Поттер. — В таком случае, я кинусь в мутные воды разврата и соблазню супругу Малфоя.

— Поттер за свою жизнь так и не понял простой истины, — парировал Драко. — То, что можно чистокровному, нельзя полукровке. Я вызову вас на дуэль и применю Непростительные заклятия. Империус у меня гениально получался даже в юности, а с Круцио помог Волдеморт, ежедневно «дрессируя» меня...

— У меня Авада получится с первого раза, — перебила Джинни. — Встану на темную сторону, если мой супруг решится на измену.

Все дружно рассмеялись, но мудрая Гермиона решила увести разговор от скользкой темы.

— Хорошо, что приняли мою идею осовременить события полувековой давности, — сказала Уизли. — Детей больше интересует современность, чем история.

— Магглам ни к чему догадываться, что битвы небольшого количества магов приводят к чудовищным войнам в их мире, — поддержал супругу Рон. — Ведь финальная битва за Хогвартс происходила с 8 на 9 мая 1945 года, а дуэль между Дамблдором и Гриндевальдом — 18 июля 1918 года. Наши бои породили Первую и Вторую мировые войны.

Все волшебники замолчали.

— Ко мне недавно поступила докладная записка из информационного центра отдела по связям с магглами, — начал вновь разговор Драко. — Маггловская молодежь начала объединяться в группы фанатов поттерианы, создают в Интернете сайты. Многие не могут дождаться продолжения от Дж. К. Роулинг и начинают сами писать на эту тему.

— Когда в планах выход последней книги? — задала вопрос Джинни.

— В 2006 году, — ответила руководитель детской группы. — Автор сама превращается в волшебницу, будет предсказывать события 2017 года, словно профессор Трелони. Назовет настоящие имена всех наших еще не родившихся в 2006 году детей.

— Это по-ка бу-ду-щее, — начал говорить как-то очень устало Гарри, специально растягивая слова. — Кни-ги обо мне бу-дут жить веч-ч-чно!

Драко рассмеялся первым, оценив шутку.

— Нужно обсудить на следующем заседании Визенгамота вопрос о внедрении волшебников в администрацию сайтов поттерианы, — предложил Поттеру Министр магии. — Пусть приводят в соответствие буйную фантазию маггловской молодежи.

— Почему только молодежи? Взрослые тоже могут резвиться, — начал Гарри. — Например, мой двоюродный братец Дадли может написать следующий фанфик: «Сова принесла письмо о зачислении в Хогвартс не Лили, а Петунье Эванс. Избранным мальчиком стал Дадли Поттер».

— Нет, это не в характере вашей тетушки, — подхватил идею Драко. — Судя по рассказам о ней, Распределяющая шляпа отправит Петунью в Слизерин. Затем она добьется от Темного Лорда вступления в ряды Упивающихся смертью. Учитывая тетину патологическую чистоплотность, Петунья отмоет Темного Лорда до состояния Светлого. Светлый Лорд влюбится и женится на красавице-маггле Лили Эванс. У них родится прелестный зеленоглазый мальчик по имени Гарри, а по фамилии Волдеморт.

Смех главных героев становился все громче.

В это время от группы внуков отделилась девочка и подбежала к старшим.

— Могу ли я обратиться к сэру Гарри Джеймсу Поттеру?

— Можете, леди Азалия, — Верховный чародей задыхался от сдерживаемого смеха.

— Сэр, детям волшебников можно писать? — задала вопрос малышка.

— Можно! — дружно понеслось со всех сторон.

— И волшебникам!

— И не волшебникам!

— И тем, кто только учится!

— О-о-ох, — задыхалась Гермиона. — Магический мир опасался, что со снятием статуса волшебный потенциал магов будет иссякать. Крошка Азалия явно доказывает обратное.