Воскресным утром, мистер Крауч пил чай в столовой своего поместья. Солнечный луч упал на хрустальную вазочку с фруктами, та ярко заискрилась, и вдруг в залу влетела сова. Мистер Крауч очень удивился гостье, ведь «Ежедневный пророк» давно уже доставили.
«Кому я мог понадобиться в это воскресенье? — подумал он, разглядывая письмо, привязанное к лапке совы. — Так, судя по важности и напыщенности птицы, это сова из Министерства. Но я же предупреждал, что у меня сегодня выходной, или эти глупцы первый раз слышат такое слово?»
Да, сегодня был его первый выходной, первый выходной после двух лет усердной работы в Министерстве Магии. Впрочем, нужно взглянуть на письмо, может, не все так плохо, как кажется на первый взгляд.
Мистер Крауч отвязал письмо, и сова унеслась прочь в неизвестном направлении. Да, вот и печать Министерства Магии. Предчувствуя, что с выходным все же придется повременить, он распечатал письмо и пробежался взглядом по строчкам.
«Уважаемый мистер Крауч,
Спешу известить Вас, что сегодня утром в пятнадцати милях от Хогсмида в маггловской деревне был задержан маг, применяющий Империус к магглам. Задержанному удалось бежать, применив к аврорам несколько проклятий, в том числе и Круциатус. Пострадавшие утверждают, что они задержали Бартемия Крауча, а именно Вашего сына. Учитывая, что Ваш сын скончался осенью 1984 года, я считаю, что случившееся заинтересует Вас.
С уважением,
Руфус Скримджер.
P.S.
К письму прилагается порт-ключ, Вы можете прибыть на место происшествия, когда Вам будет удобно».
Мистер Крауч застыл в своем кресле. Нет, этого не может быть. Пятнадцать миль от Хогсмида…. А ведь рядом родовое поместье Риддлов!
«Барти, ты становишься параноиком, — оборвал себя на мысли Крауч. — Тот-кого-нельзя-называть погиб еще четырнадцать лет назад».
По скатерти полз большой жук, видно залетел сквозь открытое окно. Мистер Крауч, все еще находясь в состоянии оцепенения, уставился на насекомое.
— Я так и не смог его понять, — потерянно произнес он, обращаясь к жуку. — Нет, не смог. Я только сейчас понимаю, что он всю свою жизнь пытался заслужить мое внимание и любовь, а я так и не смог дать ему то, в чем он так нуждался.
Жук остановился напротив мистера Крауча и уставился на него своими блестящими глазками, будто все понимал и искренне сочувствовал. Барти невольно залюбовался, как переливается зеленая спинка жука.
— Я ненавижу, — процедил он сквозь зубы. — Ненавижу его! Да что ты несешь ерунду, Барти, ты прекрасно знаешь, что сам его такого вылепил. Ты ненавидишь себя. Эх, жучок… Глупое, наивное создание… У меня ведь была возможность начать все сначала, наладить отношения с ним… Мой Барти… Мой маленький несмышленый сынок… Прости меня… Я… Я такой трус…
Последние слова мистер Крауч почти шептал, боль, накопившаяся за много лет в его сердце и душе, наконец, нашла лазейку, чтобы выплеснуться наружу, и теперь она била ключом в его дрожащем голосе, в его взгляде, движениях.
«Отец… Отец… Пожалуйста…»
Голос Барти все еще был жив в его памяти. Эти умоляющие глаза… Как можно их забыть.
— Я трус… — прошептал мистер Крауч. — Самое низкое создание. Как можно бояться сказать собственному сыну, что я люблю его? Ведь ему так нужны были эти слова, только этих три слова… Мой маленький мальчик… Я не должен был допустить, чтобы ты попал в Азкабан… Но я струсил…
«У меня нет сына!» — эхом пронеслось в его голове. Как будто это было вчера, он помнил зал суда, худое тельце в центре, сотни любопытных глаз и еще одни, любимые, самые дорогие глаза… Глаза сына, который до последнего момента верил, что папа защитит его, каким бы он ни был… «У меня нет сына!» — вновь пронеслось у него в памяти.
— А потом я запер его дома, — как в бреду продолжал мистер Крауч. — Конечно же, он сбежал… А он же еще совсем мальчишка, он не может сидеть на одном месте, он пошел за Тем-кого-нельзя-называть… За убийцей, сам стал убийцей… А ведь по сути, убийца здесь я…
Мистер Крауч замолк. Жук, все еще сидевший напротив него, расправил крылышки и — «вжжжжж»— вылетел в окно. Мистер Крауч очнулся от раздумий и оглядел стол. Лучик все еще купался в чистейшем хрустале. Он встряхнул головой, прогоняя грустные мысли, и позвал домовика.
Щелчок, и перед ним стоит Винки.
— Я что-то снова проголодался, — сказал он эльфу. — Принеси-ка мне что-нибудь с кухни.
На следующий день, завтракая, мистер Крауч услышал хлопанье крыльев над головой, и вот перед ним опустилась сова. Отвязав «Ежедневный Пророк» и всучив сове деньги, он открыл газету и осекся.
На первой полосе красовался заголовок:
«Мистер Крауч — убийца или любящий отец?»
Мужчина бросил взгляд на автора статьи.
«Рита Скитер».
«Но как?» — ошарашено подумал он.
— Приятного аппетита, мистер Крауч, — произнес голос у него за спиной.
Он обернулся.
За его спиной стоял Руфус Скримджер и десяток авроров.
— Вы арестованы, сэр, за укрытие от закона мистера Бартемия Крауча, вашего сына, — твердо проговорил министр.
Vova
