Она меня понимает

Знакомства, равно как и первые впечатления, бывают такими разными.

Вот ужас, если вдуматься.

Fуфайка, "Самое важное"

И кто, спрашивается, просил меня проверять защитный механизм Мимбулус мимблетонии прямо в вагоне? Хорошо, что Джинни вовремя наложила очищающее заклинание.

Спрятав редкое растение обратно в сумку, я твердо решил молчать до конца пути.

День был странноватый, неустановившийся: то вагон был полон солнечного света, то набегали мрачные тучи. Погода действовала угнетающе. Да и полоумная Лавгуд порядком действовала на нервы. Странно, как её вообще отправили в Рэйвенкло? Она же… чокнутая! По крайней мере, раньше я не видел людей, которые бы носили ожерелье из пробок от сливочного пива. Впрочем, оно ей даже шло… подчеркивало её диковатые глаза, в смысле.

И нечего на меня так таращиться! Разве родители не научили её тому, что сверлить взглядом людей несколько неприлично. И неприятно. Такое ощущение, что у тебя на мантии написано «Если ты прочитаешь эту надпись сто раз, то я подарю тебе миллион шоколадных лягушек». Я прямо чувствую, как она про себя считает: «Семьдесят семь, семьдесят восемь, семьдесят девять…».

Поскорее бы приехать в школу и не думать об этом.

* * *

Я не попал с этой пучеглазой в одну карету, однако общество Захарии Смитта тоже мало меня устраивало. Этот выпендрило только и делал, что возмущался всю дорогу до замка.

Иногда я чувствую себя таким же, как этот фестрал, тащащий карету — одиноко и печально. Все проходят мимо меня, совершенно не замечая или относясь как к предмету интерьера. Не лучшее положение в обществе.

Поскорее бы первый урок Гербологии — не могу дождаться возможности показать Мимбулус мимблетонию профессору Стебель!

Наступающая ночь все больше разбавляла яркие вечерние краски. Алое зарево заката медленно угасало, утопая где-то за горами. Первые звезды маленькими шариками то здесь, то там появлялись в стремительно темнеющем небе. Лодки первокурсников начали спускаться на воду.

Карета медленно остановилась, скрипнув колесами. Что ж, добро пожаловать в Хогвартс!

* * *

Первые дни учебы проходили скучно, медленно и размеренно.

Почти каждодневная Трансфигурация начинала потихоньку бесить, а уж Зельеварение и вовсе из себя выводило.

Снейпу в кайф над нами издеваться? Если бы Гермиона не сидела за соседним столом, то вполне возможно, что каникулы бы у нас начались очень и очень скоро.

В больнице.

У всей школы.

Впрочем, ей не всегда удавалось меня спасать.

— Двадцать баллов с Гриффиндора! Лонгботтом, жду вас сегодня вечером на отработку!

Котел, в который я не долил сиропа чемерицы, взорвался как раз в тот момент, когда я отошел к стеллажу за крыльями докси. Да… Интересно, что же он придумает такого страшного и кошмарного, чтобы вконец меня добить? Заведет меня в самый центр Запретного леса? Отправит надраивать котлы до зеркального блеска? Или заставит испытать на себе все его яды?

Однако, реальность была ко мне куда более гуманной.

Если бы я не знал Снейпа, подумал бы, что он сошел с ума. Если он посчитал достаточным наказание в виде расстановки ингредиентов в алфавитном порядке, тогда я акромантул. Хотя и это задание было достаточно сложным: расставить все, при этом не умудрившись что-нибудь разбить… Сам профессор в это время корпел над котлом, то и дело подсыпая что-то (не брезгуя при этом подойти к только что расставленным ингредиентам, откопать что-нибудь из самой глубины и заставить меня складывать все обратно) и мерно помешивая зелье.

— Мистер Лонгботтом, — сказал профессор, протягивая мне закупоренную колбочку с чем-то зеленоватым, — на этом ваше наказание закончено.

— А это? — спросил я, указывая взглядом на зелье и опасаясь, что мои предположения насчет дегустации яда станут реальностью.

— Это зелье от простуды вы отнесете мадам Помфри в лазарет. Оно там как раз закончилось.

* * *

Гулять по темным коридорам школы, будя при этом обитателей портретов люмосом, оказалось занятием не самым приятным. Когда я проходил очередной поворот, из-за угла появилась она…

— Полумна?

— Здравствуй, Невилл, — она сказала это еще более потусторонним голосом, чем обычно.

— Что ты здесь делаешь так поздно?

— Я? Гуляю.

Я совершенно ничего не мог понять. Что здесь делает полоумная Лавгуд? Причем в одной пижаме и туфлях. Ей больше заняться нечем?

— Ты, кажется, куда-то шел?

— Да, точно. Слушай, Полумна, давай я доведу тебя до гостиной, идет?

— Идет.

Она улыбнулась как-то странно, но все же нежно и ласково. Что-то мне определенно нравилось в этой её улыбке.

* * *

До коридора на третьем этаже мы добрались как-то слишком уж быстро.

Полусонная мадам Помфри быстро выхватила у меня из рук склянку и отправилась досыпать остаток ночи.

Душу грел тот факт, что до рэйвенкловской башни нужно идти еще четыре этажа.

Когда мы уже миновали четвертый этаж, у меня вдруг вырвался довольно странный вопрос, хотя… это же Полумна.

— Э… Полумна, слушай, а ты видишь фестралов?

— Конечно.

— А кто… ну ты, в общем, поняла.

— Мама.

Меня как будто ударило током.

— Прости.

— Да ничего страшного. Моя мама была выдающейся волшебницей. Когда мне было девять лет, мама экспериментировала с одним заклятием. Вышла беда. С тех пор я вижу фестралов.

Если бы я не шел к Полумне спиной, она бы уже давно отправила меня обратно в лазарет: меня колотило.

Она так спокойно говорит об этом. Полумна — вот кто действительно меня понимает.

* * *

Как ни печально осознавать, но мы все же дошли до поворота в рэйвенкловскую башню.

— Ну… спокойной ночи, Полумна.

Тут произошло нечто невероятное. Полумна легко и плавно приблизилась ко мне и… поцеловала.

— И тебе спокойной ночи, Невилл.

Она убежала дальше по коридору, а я так и остался стоять в проходе, улыбаясь как распоследний дурак.

Я провел ладонью по щеке, кожа еще хранила тепло её губ.

Я медленно поплелся по коридору в свою гостиную, все также счастливо улыбаясь.

Знаете, теперь я думаю, что Полумна Лавгуд не такая уж и плохая…