Снитч на завтрак

Поттер висит в воздухе, еле держась за древко одной рукой. Я внимательно наблюдаю за ним: еще мгновение — и он не выдержит. Взбунтовавшаяся метла взбрыкивает, пытаясь сбросить неудачливого ездока, ей не нравится то, как отчаянно он цепляется за нее.

Это зрелище доставляет мне ни с чем не сравнимое удовольствие. Видеть мучения врага — что может быть прекраснее? А в том, что Гарри-чертов-Поттер –мой враг, я уверен

Я смотрю на его отчаянную борьбу — и улыбаюсь. Мерзкий, глупый, спесивый очкарик, который сейчас должен быть наказан. Но почему-то у него вместо наказаний и скрипучего голоса Филча — рев трибун, вместо ведра и тряпки — древко метлы в руках, вместо изматывающего, утомительного мытья полов — чувство свободы и полета.

Так лети, Поттер, лети вниз. Падай. Мне не удалось сдать тебя Филчу — так получи такую расплату. Я уверен: мадам Помфри сможет залатать тебя в любом случае, но вот больно тебе будет нестерпимо. И это — достойная цена за испорченное развлечение. За отвергнутую руку. За выбор неправильной, нечистой стороны.

Метла резко накреняется и… выравнивается в воздухе. Что за черт? Я растерянно оглядываюсь по сторонам — все удивлены и шокированы. Гриффиндорцы, конечно, в положительную сторону, а вот слизеринцы — наоборот. Поттер опять нашел какую— то лазейку. Снова.

От обиды я сжимаю руки в кулаки, впрочем, тут же поправляя себя, — я должен быть лидером среди слизеринцев, а лидерам не присуще подобное поведение. Лидеры должны быть спокойны и циничны, холодны и рациональны. И сейчас мне хочется — конечно же, абсолютно рационально и расчетливо — самому скинуть Поттера с метлы.

А он в этот момент разгоняется и летит вниз к земле. На какие-то доли секунды я даже любуюсь его полетом — нет, я никогда не признаю, что мне нравится, как он летает, что в каждом его движении чувствуется уверенность и природное мастерство.

Поттер падает на четвереньки и начинает судорожно кашлять. А потом… потом…

Стадион ревет. Гриффиндорцы вскакивают со своих мест и начинают обнимать друг друга, слизеринцы недоуменно переглядываются между собой. И во всей этой неразберихе голос «Героя» становится для меня «красной тряпкой».

— Я поймал снитч! — торжествующе кричит он, размахивая мячиком над головой.

Перед моими глазами мелькают картинки: вот я спускаюсь вниз, вот — подхожу к нему, вот — освобождаю снитч из его пальцев и… заталкиваю его Поттеру прямо в глотку. Глубже, глубже. Поттер задыхается — я усмехаюсь. Поттер умоляюще смотрит на меня — я лишь продолжаю свое занятие. Поттер падает — я торжествующе вскидываю руку над головой.

Жаль, что все это — неосуществимо. Но вот одно я точно могу сделать.

Я подхожу к гриффиндорцу близко-близко.

Я пробираюсь сквозь толпу его фанатов.

Он оборачивается — и улыбка тут же сползает с его лица.

— Малфой? — он непонимающе смотрит на меня. На секунду я даже успеваю заметить испуг в его лице. И — ненависть.

— По-о-отти, — старательно растягивая буквы, выговариваю я его имя, — видимо, тебя слишком плохо кормят, раз уж ты решил перекусить снитчем. Знаешь, в таком случае мой отец, как член Совета Попечителей, мог бы позаботиться о дополнительном питании для тебя.

Поттер хмурится и сердито сжимает руки в кулаки. От праздничного настроения не остается ни следа — и мне так нравится на это смотреть.

— Заткнись, Малфой. Ты просто…

Договорить ему не дает полувеликан.

— Эй, малец, ты в порядке? — Он сгребает Поттера в охапку и прижимает к себе, будто пытаясь ощупать. Точнее сказать — удавить своей медвежьей хваткой.

— Да, Хагрид, со мной все хорошо, — чуть задыхаясь, отвечает очкарик. — Мы с Роном и Гермионой как раз собирались навестить тебя.

— Так пойдемте, — радостно восклицает он, еще крепче обнимая Поттера. — Чайку попьем с булочками!

Я вижу испуг на лицах Золотого Трио, и представляю, что это за булочки.

Перед уходом Поттер оборачивается и смотрит на меня.

— Приятного аппетита, По-о-отти, — одними губами желаю я. Этот раунд все равно остается за мной.