— «Нет»? Не отстанешь? Я не буду прогуливать. Тем более с тобой и твоими друзьями. Так что, отстань.
— Нет, ну давай, прогуляем?
— Мерлин. Нет! Я не буду прогуливать! Доволен?! А теперь дай мне дописать.
— Но почему? Это же так весело! Да и профессор Биннс, ничего не заметит, даже если в классе будет сидеть только половина учеников! Что ты мотаешь головой? Не хочешь? А если я сделаю вот так?
— Мандрагора тебя раздери, Люциус, а ну, верни мне мое сочинение! Хорошо! Я прогуляю с тобой, только оставь сейчас меня в покое!
— Я знал, что на тебя можно рассчитывать, Северус, — усмехнулся Люциус Малфой и похлопал друга по плечу. — На большой перемене, когда все будут обедать, встречаемся у статуи ведьмы.
— Ладно, — раздраженно проворчал Снейп.
Конечно же, ни к какой статуе он не пойдет, еще чего? Ведь впереди История Магии, Слизерин и Гриффиндор, а значит и Лили Эванс тоже будет на уроке.
«И Джеймс Поттер, заодно», с досадой подумал Северус, но решил, что последнее — совершенно не важно.
— Я знаю, о чем ты думаешь, приятель, — с гаденькой улыбкой произнес Люциус. — но к статуе все же извольте-с прийти, иначе нос откушу.
Северус что-то проворчал в ответ, но Малфой не обратил на это внимание, и, вернув другу сочинение, выбежал из гостиной.
Северус шел по коридорам Хогвартса. Зачем он согласился на все это?
В назначенное время, Северус был уже около памятника. Только где эти олухи?
«Одурачили!», решил он и только собрался идти искать Люциуса, чтобы высказать тому все, что думает, как из-за памятника послышалась возня и, через несколько мгновений, оттуда выползли трое.
— Так-так, — усмехнулся Северус, — Люциус Малфой и браться Лейстрейндж. И все трое на коленях. Ну, кто бы мог подумать!
Люциус пропустил едкие слова друга мимо ушей и, встав, начал отряхиваться. Тем же занялись и Лейстрейнджи.
— Что вы там забыли? — поинтересовался Северус, созерцая эту компанию. — И почему вы вылезли на коленях? Я, конечно же, понимаю, что семейство Снейпов — старинное и благородное, но чтобы потомку рода Малфоев и потомкам рода Лейстрейнджей приползать ко мне на коленях…
— Перестань, Северус, — отмахнулся Родольфус, довольно улыбаясь, — ты даже не поверишь, что мы откопали.
— Точно, — поддержал брата Рабастан. — иногда бывает полезно следить за Поттером и его свитой…
Северус изумленно перевел глаза с Лейстрейнджей на Люциуса.
— Вы следили за ними?
— Ага.
— Но зачем? Мне казалось, вы выросли из этих игр.
Довольные улыбки перепачканных мальчишек стали шире.
— Мы…
— …нашли…
— …подземный ход…
— …в Хогсмид! — с восторгом закончил Люциус.
— Прямиком в «Сладкое королевство»! — закивал Рабастан. — Куда мы сейчас и отправимся.
Люциус, заметив изменения на лице Северуса, обнял друга за плечи и мило улыбнувшись, небрежно сказал:
— И ты идешь с нами, дорогой мой зубрилка, — после чего потащил бедного слизеринца за памятник.
Резво шагая по Хогсмиду, Рабастан внезапно остановился, благодаря чему Люциус налетел на него и теперь стоял и любовно баюкал ушибленную руку.
— Ты чего? — недоуменно спросил брата Родольфус, тоже остановившись.
«Ох, нехорошее дело ты задумал», пронеслось в мыслях у Северуса, когда он заметил проказливый огонек в глазах Рабастана.
Тот указал на Визжащую Хижину.
— Говорят, там живут приведения, — мечтательно проговорил Рабастан.
— Вранье все это. Легенды. Сказки для маленьких пугливых детей, — холодно отрезал Снейп.
Рабастан обиженно посмотрел на Северуса и вновь обратил свое внимание к Хижине.
— Давайте проверим, есть там приведения или нет? — вдохновлено выпалил Люциус, отвлекшись, наконец, от своего «ранения».
— Давайте!
— Отличная мысль!
— Да вы все издеваетесь?! Ни за что!
Все обернулись к Северусу. Тот лишь покачал головой.
— Нет, нет и еще раз нет. Без меня.
Люциус рассмеялся и, как ни в чем не бывало, обратился к Рабастану и Родольфусу.
— Это он просто шутит, друзья, конечно же, он идет с нами, — широко улыбнулся Малфой.
Северусу ничего не оставалось, как поплестись следом за однокурсниками.
Когда мальчишки вошли в Визжащую Хижину, у них вырвался восторженный вздох. Дом был заброшен: все было покрыто толстым слоем пыли; с карнизов свисали тяжелые шторы, во многих местах любезно проеденные молью; в углах красовались заросли паутин.
Беглецы, с квадратными от удивления глазами, разбрелись по дому, кто куда. Внимание Северуса привлекла небольшая библиотека, расположенная в западном крыле хижины. Он смахнул пыль с корешков некоторых изданий и вскоре понял, здесь нет ничего интересного: многочисленные любовные романы пятнадцатого, шестнадцатого и семнадцатого веков были разбавлены несколькими поваренными книгами. Вдруг он услышал зов Родольфуса:
— Эй, ребята, посмотрите, что мы нашли! Ай, он кусается!
Северус помчался на голос.
Братья сидели, склонившись над какой-то коробкой, по дну которой метался золотой снич.
«Как же он мог кусаться?», задумался Северус, но тут же получил ответ на свой вопрос: снич молниеносно подлетел вверх и, распавшись пополам, цапнул Люциуса за шею, оставляя на коже красный отпечаток.
Мальчишки разом отпрянули в сторону, а снич вернулся на дно коробки.
— Что у него внутри? — спросил Люциус, потирая поврежденное место.
Но никто ничего не заметил, и Рабастан предложил поймать снич и открыть его, на что получил два согласия и один эмоциональный протест. Изрядно ощипанные, но не побежденные, мальчишки кое-как поймали снич, и, к их большому удивлению, золотой мячик раскрылся сам. На дне снича перекатывался маленький сапфировый шарик. При виде драгоценности, у Люциуса засветились глазки, и, с трепетной улыбкой, Малфой потянулся к шарику, но как только он коснулся холодной поверхности шарика, мальчишки с хлопком исчезли.
Они очутились в большом помещении, до потолка заваленном всевозможными сладостями.
— Куда нас принесло? — поинтересовался Люциус, оглядываясь вокруг себя.
— Судя по всему, мы в «Сладком королевстве», — задумчиво ответил Рабастан. — вернее, в одном из его складов.
Родольфус стал обследовать стены, и через некоторое время вынес неутешительный вердикт: какой-либо двери, щели либо дыры в стене, через которую можно было бы попасть наружу, нет.
Люциус, тем временем, присматривался к сладостям.
— Я есть хочу, — пожаловался он, созерцая вкусности.
Северус язвительно усмехнулся:
— Конечно, мы же пропустили обед, благодаря любопытству и нетерпению некоторых стоящих рядом со мной персон, а завтрак прошел часов шесть назад.
— Так давайте поедим, — кивнул на сладости Рабастан.
Мальчишки согласились и принялись поедать сладости. Наевшись до отвала, они стали размышлять, как им выбраться отсюда.
— Мне что-то не хорошо, — сказал Люциус и поморщился. — Живот болит.
Рабастан дотронулся до своей головы. Казалось, он проверяет, на месте ли она.
— У меня ощущение, будто из головы что-то лезет, — он нахмурился и выжидающе посмотрел на брата. — Как ты себя чувствуешь, Роди?
Родольфус начал ощупывать голову, живот. Закончив осмотр, он лишь рассеяно пожал плечами:
— Ничего не болит. Ай! — Родольфус схватился за пятую точку. — Больно!
Северус, видя, что происходит с его однокурсниками, с бешеной скоростью начал соображать, что могло быть причиною такого самочувствия его товарищей. Взгляд его упал на сладости, находящиеся в комнате, и Северус понял.
— Это все от сладостей, — он указал на лакомства. — Не нужно было их есть.
Северус почувствовал острую боль в носу. Нос начал увеличиваться и, через несколько мгновений, превратился в шикарнейший… хобот. Мальчишки захихикали, глядя на Северуса. Обиженный слизеринец хотел уж сказать что-нибудь особо язвительное и гадкое, но посмотрел на друзей и не смог сдержать смех: у Рабастана на голове красовались ослиные уши, Родольфус тискал свой новоявленный крысиный хвост, а у Люциус теперь, наверное, весил не меньше Хагрида. Друзья, глядя на друг друга, веселились от души.
Отсмеявшись, ребята вновь стали размышлять, как же им все-таки вернуться обратно в Хогвартс.
— Эх… Почему мы не оказались у нас дома… — мечтал Рабастан. — Мама бы обрадовалась, эльфы принесли бы вкусные блинчики…
Люциус ухмыльнулся, услышав слова друга.
— Ты только о еде и думаешь, Рабастан, — заметил он, шутливо толкая его в бок.
Тут Северуса осенило. Эльфы! Ну, как же он мог забыть о них?!
Снейп откинул хобот через плечо и, с важным, насколько это возможно при наличии хобота, выражением лица, заявил:
— Мы все идиоты.
Родольфус понимающе хмыкнул, замечая про себя местоимение «Мы» вместо привычного «Вы».
Между тем Северус продолжал:
— Эльфы. У них же другая магия, и если хозяин позовет своего домовика, то где бы первый не был, эльф найдет его.
Северус сосредоточился, раздался хлопок и появился домовой эльф. Увидев хобот хозяина, домовик вытаращил глаза, но быстро опомнился и, почтительно поклонившись, пропищал:
— Чего изволит хозяин Северус?
Снейп показал на свой хобот.
— Может ты попробуешь привести нас в порядок? — неуверенно произнес он.
Эльф щелкнул пальцами, и все «украшения» пропали. После этого, домовик перенес беглецов в подземелье Хогвартса.
Как только все четверо очутились в подземельях, на них тут же накинулся декан Слизерина.
— Где вы пропадали?! — верещал он. — Мы вас обыскались! Кто вам позволил прогуливать уроки и сбегать в Хогсмид?!
Бедный декан кричал на мальчишек еще очень долго, затем назначил отработку на две недели и пошел докладывать директору, что прогульщики нашлись и с ними все в порядке.
— Это все ты! — бушевал Северус, бегая по гостиной, время от времени подскакивая в Люциусу и тыкая в него пальцем. — Зачем я согласился на твои уговоры?! Зачем вы следили за Поттером?! Зачем мы пошли в Хижину?! На кой черт вам сдалось ловить этот проклятый снич?!!
Люциус, развалившись в кресле, молча выслушивал причитания друга, понимая, что того ничто не успокоит, и надо просто подождать пока он выговорится.
Пылкий вопль Северуса прервали братья Лейстрейндж, хихикавшие неподалеку.
— В этом нет ничего смешного! — гаркнул на них Северус.
Родольфус и Рабастан перестали хихикать и подошли к однокурснику.
— Мы знаем, как загладить свою вину, Северус, — сказали они и оттопырили карманы мантий.
— Вы прихватили их со склада, — прокомментировал Северус, разглядывая сладости.
Родольфус кивнул и вновь захихикал.
— Мы хотим «отблагодарить» Поттера и компанию за то, что они навели нас на туннель, — хитро улыбнулся Рабастан.
Люциус коварно потер ладошки, предчувствуя очередное веселье и проворковал:
Vova
