Сегодня канун дня Всех Святых. Иначе Хэллоуин или Самайн — кому как больше нравится. Но мне и таким, как я, всё равно, как другие называют этот день. Нам важна его суть. Сегодня грань времени и пространства истончается, и мы видим будущее чётче, чем в любой другой день года. И мы не произносим пророчеств — рок неотвратим.
Нас не так много: на весь многомиллионный мир волшебников — не больше сотни. И о нас не знают, потому что мы так хотим. Большая часть предсказателей, которым верят непосвящённые — лжецы, любители быстрой наживы и славы. Об истинных пророках либо не знают, либо считают шарлатанами. И нам это только на руку.
Меня тоже считают шарлатанкой. Меня, праправнучку знаменитой Кассандры. Но я не обижаюсь, потому что, в отличие от многих, знаю своё предназначение. Мне не следует искать смысл жизни. И за это я проклинаю судьбу. Потому что мне не нужно долго искать всем известные и неизвестные истины, анализировать свои поступки, корить себя за совершённые ошибки… Мне нужны силы, чтобы сделать один-единственный шаг, произнести одну-единственную фразу… И я не могу. Хотя знаю, как это необходимо.
Робкий стук в дверь. Судьба меня настигла.
На пороге моего ветхого дома, расположенного на отшибе захудалой магловской деревушки, стоит хрупкая девушка, зябко кутаясь в чёрную школьную мантию. На дворе почти полночь, но я не собираюсь спрашивать, как она смогла незамеченной уйти из Хогвартса. Для таких, как мы, это — не проблема.
Она заходит, отряхивает мантию и закрывает за собой дверь.
— Рада тебя видеть, Сивилла.
— Здравствуй, Лили.
Я не предлагаю ей чаю — обе знаем, что откажется. Она здесь, чтобы исполнить свой долг. Точно так же, как и я. Только вот выбор — за ней, а не за мной. И я не знаю, кому из нас сложнее — ей, решающей судьбы тысяч, или мне, прокладывающей тот путь, который она выбрала.
— Что ты увидела?
Она ставит на стол два пузырька, наполненных специальным зельем — так мы можем обменяться видениями друг друга.
Я сажусь на диванчик и залпом выпиваю содержимое обоих пузырьков. Мои глаза подёргиваются белой пеленой, и я вижу то, что предначертано. Лили в это время ходит из угла в угол, как загнанная в клетку львица. Через пятнадцать минут я готова к ней присоединиться.
Мне, впрочем, как и ей, не нравится ни один из двух вариантов. И всё же во втором случае жертв будет меньше. Но тогда Лили умрёт, а судьба её сына будет слишком незавидна. И я знаю, что Лили, пока ещё Эванс, своей рукой и кровью подпишет собственный смертный приговор. Иначе нельзя.
— Может, у других тоже были видения? — она смотрит на меня с надеждой.
Конечно, Лили ещё молода, и желает прожить долгую и счастливую жизнь, не взирая на то, что она — особенная. Но если мы не хотим ввергнуть мир в агонию, этому не суждено сбыться. Она обращается ко мне, как к более мудрой и опытной наставнице. Да, это так. За свою жизнь я сделала много истинных пророчеств, но лишь два из них будут подписаны моим именем в Отделах Тайн разных стран. И оба коснутся сына Лили.
— Нет, все говорят одно и то же — увидит она, и только её право решать.
Девушка вздыхает.
Если Лили Эванс не станет Поттер, то не родится Гарри. Не будет пророчества, не будет Избранного. Не будет Хэллоуина тысяча девятьсот восемьдесят первого. Не будет падения Волдеморта. Будет падение Дамблдора. Будет нарушен Статус о Секретности. Будет война с маглами, да и внутренняя междоусобица никуда не денется. Прольются реки крови. Разразится Мировая война, где каждый будет только за себя или все против всех. Ядерная бомбардировка. Кучка чудом выживших людей потратит века на то, чтобы подняться с колен. Но магия будет запрещена. И будут инквизиция, аресты, суды, костры и ни в чём не повинные люди, приговорённые к смерти. История любит повторяться. По спирали. Скачок неизбежен. И на этот раз все маги будут уничтожены.
Если же Гарри Поттер появится на свет, главный удар примет именно он. Будет и падение Волдеморта в Хэллоуин восемьдесят первого. И смерть его родителей, Лили и Джеймса. И появление Мальчика — Который — Выжил, его жизнь с Петуньей, учёба в Хогвартсе, смерть Сириуса Блека и Альбуса Дамблдора, жестокая битва за Хогвартс, невинные жертвы... Но Магическая Англия справится и расцветёт пышнее прежнего, бросая очередной вызов жестокой Судьбе. А дальше — туман.
Мы обе знаем, что Лили выберет второй вариант. Собственно, он уже давно выбран, хотя бы потому, что видение оканчивается раньше. Это самый верный признак, ведь будущее любит непостоянство. Хотя для нас оно никогда не имеет сослагательного наклонения. Мы просто его видим и должны сделать всё, чтобы наступил лучший вариант будущего.
Но всё познается в сравнении. Истинное зрение дано для того, чтобы мы могли наступить на горло собственным инстинктам, подавить в зародыше панику, страх и ужас и, перешагнув через себя, претворить в жизнь то, что необходимо. Кто-то жертвует семьёй и друзьями, кто-то — мечтой, а кто-то, как Лили, своей жизнью. И судьбой будущего сына.
Выбор уже сделан. Осталось только его принять. Смириться не получится.
Она останавливается возле окна и принимается изучать подёрнутое грозовыми тучами ночное небо. Я встаю рядом с ней и беру её за руку.
— Ты же присмотришь за ним?
Её голос дрожит, а по щекам вот-вот покатятся слёзы. Но мы не можем оплакивать свою судьбу. И Лили это знает.
— Иначе и быть не может, — я целую её ладонь.
Она глубоко вздыхает, смотрит на меня и улыбается.
— Нам пора.
Мы двумя тенями скользим на улицу и трансгрессируем в Хогсмид. Бесшумно пробираемся в «Сладкое Королевство» и крадёмся по ночному Хогвартсу. Она по-прежнему держит меня за руку и иногда оглядывается с горькой улыбкой.
Наконец мы останавливаемся у портрета Полной дамы. Лили глубоко вздыхает, словно в последний раз, и произносит пароль. Картина что-то сонно бурчит в ответ, но проход открывает. Общая гостиная, лестница, спальня девочек седьмого курса.
Мы останавливаемся рядом с её кроватью.
Лили в последний раз смотрит на меня проникновенным взглядом, а затем целует в щеку и шепчет:
— Я отдаю тебе свою силу…
И вот теперь уже мне придётся покориться своей судьбе.
Она отдаст мне свою силу Предсказательницы. Отдаст свою сущность, чтобы я смогла исполнить её волю. Лили забудет всё, что было связано с этим проклятым даром: меня, пророчества, возможный апокалипсис и многое другое. Она станет такой, как все остальные. Иначе просто не сможет завтра беззаботно подойти к Джеймсу Поттеру и согласиться пойти с ним в Хогсмид на этих выходных. Если она будет знать, через что ей предстоит пройти, то просто не сможет. А если и сможет, то что-то всё-таки изменится. А мы не имеем права рисковать.
Лили Поттер всё вспомнит за миг до смерти. Вспомнит и сквозь слёзы улыбнётся в лицо своему убийце. Как же тот удивится!
Так суждено, она так решила. И кто я такая, чтобы ей перечить? Той, что отдаёт свою жизнь ради того, чтобы жили другие.
— Я принимаю твой дар…
* * *
Сегодняшняя ночь выдалась холодной и промозглой. Я хожу по своей комнате над трактиром «Кабанья голова», зябко кутаюсь в шаль и раз за разом шепчу слова, которые должны определить судьбу Лили, теперь уже Поттер.
Я жду Альбуса Дамблдора — великого светлого мага, который, как и многие до него, по своей наивности или глупости полагает, что несёт ответственность за судьбы каждого человека в отдельности и человечества в целом. Не он первый, не он последний. Но истинный расклад Судьбы никто из них знать не должен. Кто поверит, что за это отвечает не могущественный волшебник, а увешанная нелепыми бусами стрекоза в очках? Кто заподозрит, что её невежество, алкоголизм и некомпетентность — лишь маска? Никто. Значит, и мешать не будут.
Забавно, но люди думают, что можно только ложь выдавать за истину. Подобных примеров в любом уголке мира — масса. Но почему никто никогда не задумывался над тем, что эти понятия можно поменять местами? Что иногда стоит поискать истину, сокрытую за ложью? Как бы все тогда удивились…
Наконец пришёл директор, и фарс с собеседованием начался.
Изображать из себя шарлатанку даже весело: можно нести любую чушь, которая только взбредёт в голову. Я всего лишь жду подходящего момента, чтобы озвучить истинное пророчество.
Я могу этого не делать. Но не имею на это права. Необходимо сжечь мосты, чтобы нужное будущее наступило.
Перед тем, как впасть в транс, я смутно вижу картины будущего, которое сейчас сотворю. Мелькают образы будущего Гарри, видения о василиске, Турнире Трех Волшебников, Хэллоуине восемьдесят первого, воскрешении Волдеморта, философском камне, смерти Сириуса Блека и Альбуса Дамблдора, обрывки незавидной судьбы Северуса Снейпа, что притаился сейчас за дверью… Битва за Хогвартс, победа Гарри…
Но ярче всех проступает образ Лили Поттер, которая стоит между Волдемортом и своим сыном, и улыбается летящему в неё зелёному лучу. Её полные слёз глаза светятся пониманием и… радостью. Она всё вспомнила. А значит, поступила правильно.
Я сдерживаю подступающие слезы, бросаю в спину уходящему Дамблдору усталый взгляд, глубокого вздыхаю, вхожу в транс и оглашаю смертный приговор Лили и Джеймсу:
— Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда… рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца… и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы… И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой… тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца…
У всех нас есть судьба. Кто-то принимает решения, меняющие весь ход истории, а кто-то претворяет эти решения в жизнь. Сложно и тем, и другим. Но выбора у нас нет.
Vova
