Сказка о злом волшебнике, любви и сове

— Нет, пожалуйста, не делайте этого, — прелестная девушка из последних сил сдерживалась, чтобы не расплакаться. Слезы, сверкавшие в глазах, только усиливали её красоту. — Пожалуйста…

— Ты сама во всем виновата! — грубо перебил её темноволосый мужчина. — Это ты, Долорес Гомес, сделала неправильный выбор!

Поняв, что он непреклонен, та разрыдалась, с ужасом глядя на то, как любимый превращается в полярную сову с кипельно-белыми перьями.

— А теперь ты, дорогая, — бывший жених повернулся к ней; на лице расползлась мерзкая усмешка.

— Я тоже стану совой? — чуть ли не с надеждой в голосе спросила Долорес.

— Нет, конечно. Для тебя я придумал кое-что поинтереснее, — все еще ухмыляясь, ответил тот. — Я заберу твое сердце, превратив тебя в жалкое подобие женщины…

_________________________________________________________________________

— Догони меня, — закричала юная прелестная девушка. Весело смеясь, она с вызовом наблюдала за пареньком. Тот было дернулся к ней, но она тут же отбежала еще пару шагов и остановилась, насторожено глядя на него.

— Долорес, перестань! — рассмеявшись, окликнул её тот. — Нам нужно серьезно все обсудить!

— Что обсудить, Хуан? — притворно удивилась та. — То, что ты не пригласил меня вчера на танец и мне пришлось танцевать с этим противным Карлосом?

— По-моему, вчера он не казался тебе таким уж противным… Вы так мило беседовали, и ты с ним без устали кокетничала, — ревниво пробурчал Хуан. Это был высокий миловидный юноша, лет семнадцати. Его темные глаза засверкали от ревности при воспоминании о вчерашнем вечере.

Его спутнице было лет пятнадцать: яркие живые глаза выделялись на её личике, а фигурой она напоминала гордых испанок прошлого столетия.

— Неужели ты действительно ревнуешь меня к этому … старику? — искренне удивилась Долорес и подошла к нему ближе.

— Не такой уж он и старик, ему всего сорок пять. Я вчера слышал, о чем шептались на вечере: он подыскивает себе новую жену. Главное условие — молодость и чистокровность. И ты идеально ему подходишь! — с горечью закончил он.

— Кто это сказал? — искренне поразилась девушка.

— Донна Сара и донна Изабелла. Мне было противно слышать, как они обсуждают преимущества твоего брака с Карлосом Сантьяго, — вспыльчиво начал он и уже тише добавил. — Я понимаю, что проигрываю ему по всем статьям: он и волшебник опытный и сильный, и богат к тому же безмерно. А я … у меня есть только маленький дом, да небольшое наследство… Но он никогда не будет любить тебя так, как я…

Долорес, неожиданно оказавшаяся рядом, ласково прижала к его губам тонкий пальчик, заставляя замолчать:

— Не надо, Хуан! Не сравнивай себя с ним! — ласково заметила она. — Ты во много раз лучше его и ... ты мне гораздо дороже.

— Правда? — срывающимся голосом прошептал тот. — Долорес, я так люблю тебя и все сделаю для того, чтобы ты была счастлива! А ты … ты меня любишь?

Долорес обольстительно улыбнулась ему, но, покачав головой, уклончиво ответила:

— Приличные испанские девушки не признаются в любви никому … кроме своих законных мужей, — намек был достаточно прозрачным.

— Я сегодня же вечером попрошу твоей руки, — пылко вскричал Хуан, тут же попавшись в расставленную ловушку прелестницы. — Твой отец знает меня с детства, да и наши семьи всегда дружили, так что уверен, что он мне не откажет.

За свою пылкость он тут же был вознагражден страстным поцелуем.

* * *

А через несколько дней Долорес объявили, что она выходит замуж за Карлоса Сантьяго. Девушка плакала, умоляя отца отметить свое решение, но всё было бесполезно. Карлос казался её отцу более подходящим женихом, нежели «семнадцатилетний юнец, вроде Хуана Фернандеса». В ответ на горький плач дочери отец заявил, что слишком любит ее, чтобы позволить испортить ей жизнь из-за детской влюбленности.

Следующая встреча двух любящих сердец была безрадостной, известие о том, что Долорес помолвлена с Карлосом Сантьяго уже было опубликовано во всех испанских газетах. Девушка принимала поздравительные письма и открытки от многочисленных родственников и друзей семьи, с трудом пытаясь справиться с нарастающей паникой. Она с детства искренне любила Хуана и собиралась стать его женой. Брак с молодым, красивым и, самое главное, обожающим её мужем, устраивал её гораздо больше, чем брак с самовлюбленным самцом, вроде Карлоса. Тем-то так легко не поруководишь! Бедная Долорес совершенно не представляла себе, до чего может довести беззаботный флирт с таким мужчиной, как Карлос. Еще недавно ей казалось, что это довольно забавно и весело. А теперь, когда перспектива приближающейся свадьбы с Карлосом Сантьяго становилась все более реальной: уже было готово тонкое белье для приданого, а трудолюбивые монашки заканчивали изготавливать для неё свадебную мантию из кружев, более напоминающих искусно сплетенную паутину, поздно было уже сокрушаться о сделанном. Долорес даже стало казаться, что монашки плетут не свадебную мантию, а паутину, в которой она с каждым днем запутывалась все больше. Единственной её надеждой оставался сам Хуан и какая-то почти детская надежда, что он сможет все уладить и ей не придется выходить замуж за человека, которого она уже сейчас боялась. Ведь он не был похож на её юного возлюбленного…

А ведь в том, что Карлос захотел на ней жениться, была и её вина. Хотя в этом Долорес бы ни за что в жизни не призналась бы Хуану. Юной прелестнице пришла в голову отличная мысль, что ревность поможет нерешительному Хуану признаться ей в своих чувствах. Да и флирт с дерзким Карлосом ей сначала нравился, но ровно до того момента, как тот увлек её в незаметный альков и начал целовать, а потом и вовсе повел себя некрасиво, попытавшись задрать ей юбки, чтобы воспользоваться ею, чистокровной волшебницей в седьмом поколении, словно обычной простушкой. До этого юная Долорес целовалась-то всего лишь несколько раз в жизни, поэтому она решительно вырвалась из рук нахала и гордо удалилась, то бишь попросту сбежала. Робкие поцелуи Хуана всегда приятно волновали её, но с этим Карлосом все оказалось иначе. Его страстная настойчивость, поначалу вскружившая ей голову, теперь по-настоящему испугала. Лишаться девственности до свадьбы она не собиралась: слишком уж свежа была память о Кончите, её лучшей подруги, которая поддавшись страсти и обещаниям отдалась жениху еще до свадьбы. В итоге бедняжка Кончита осталась опозоренной и без мужа. Да и Карлос был совсем не таким как робкий Хуан — жестким и настойчивым. Долорес понимала, что он воспринимал её лишь как игрушку, которую, наигравшись, безжалостно выбрасывают.

Да и сейчас её будущий муж не скрывал, что в жене он ищет лишь подходящую самку для своих будущих детей. Что главной задачей Долорес будет обеспечить его наследниками мужского пола и если этого не случится … на этой фразе будущий муж, мрачно улыбаясь, пообещал отправить «негодную» жену в монастырь, замаливать грехи, мешающие родить наследников. Выражение его темных глаз в этот момент смертельно испугало Долорес. И она твердо решила не выходить за него замуж, даже если для этого ей придется отказаться от своей семьи. Оставалось только подтолкнуть робкого Хуана на дерзкий побег в Англию. Где жила её родная тетушка, сестра матери, давно вышедшая замуж за англичанина. Что она и сделала, разразившись горькими рыданиями при встрече с Хуаном. Тот был так поражен её слезами, что немедленно согласился бежать с ней в далекую Англию.

* * *

Долорес не могла винить никого в том, что их затея провалилась. Нет, на первый взгляд побег прошел вполне удачно. За день до свадьбы она отправилась в город «за шпильками» и, встретившись там с Хуаном, сбежала, не оставив родным даже записки. В Англию они благополучно добрались, воспользовавшись общественными каминами. А вот дальше начались проблемы. Первая, когда обнаружилось, что Мария Нотт, её тетя, вовсе не желала содержать беглянку с её сомнительным мужем. Все уверения юной пары, что они поженились перед отъездом из Испании, разбивались о непоколебимое «не верю». Что впрочем, было и, правда, чистейшей ложью, они не успели официально пожениться, но зато провели первую ночь в Лондоне, как муж и жена.

Робкие, неуверенные ласки Хуана пришлись ей по душе, хотя и оставили легкое сожаление о более страстном и несомненно более опытном Карлосе. Неприятные ощущения, о которых предупреждала еще мать, она постаралась забыть, утешая себя, что в следующий раз будет лучше, а со временем ей и вовсе это начнет нравиться. Во всяком случае, Пилар, её старшая сестра, уверяла, что так и будет.

Поневоле покинув неприветливый дом Ноттов, они с Хуаном направились в Ирландию, где сняли крошечный домик неподалеку от небольшого городка. Там-то их и настиг брошенный, но не забытый жених...

______________________________________________________________

Сейчас, глядя в непроницаемые глаза Карлоса, Долорес испуганно молила его о пощаде, но тщетно. Тот и не собирался прощать беглянку, не для того он её так усердно искал…

… — Я заберу твое сердце, — повторил Карлос. — Но сначала я получу то, что ты мне должна.

Его взгляд наполнился яростной похотью, Долорес метнулась к двери, но Карлос оказался проворнее. Пару минут пленница еще отчаянно сопротивлялась, а потом покорилась неизбежному. Потом она бы не за что не призналась в этом, но секс с уверенным и опытным Карлосом ей понравился гораздо, чем первая ночь с Хуаном…

Увы, но все хорошее быстро заканчивается и через три часа все было кончено. Быстро одевшись, Карлос произнес непонятное длинное заклинание. Единственное, что поняла все еще не отошедшая от его страстных ласк Долорес, это то, что заклятие ей неизвестно. К её удивлению она не испытала никаких новых ощущений, только сердце на миг похолодело и словно остановилось, а потом вновь ритмично застучало.

— Через три дня оба проклятия станут необратимы, — бросил Карлос, равнодушно глядя на распростертую на полу Долорес.

— И что ты потом с нами сделаешь? — прошептала та.

— А потом … потом я вас отпущу! — усмехнулся мужчина.

— А я? Разве тебе не понравилось? — обнаженная Долорес была прелестна, но, удовлетворив свою страсть, Карлос на неё больше даже не взглянул. — Мы могли бы начать все сначала…

— Я не прощаю предательниц и … шлюх, — холодно перебил её бывший жених. — Ты свой шанс стать моей женой упустила! — и, забрав их с Хуаном волшебные палочки, запер обоих в доме на три долгих дня.

* * *

Первые часы Долорес, добравшись до кровати, просто проспала, отдыхая от страсти Карлоса.

И проснулась только на следующее утро от клекота совы. И тут же вспомнила, как вчера бесстыдно отдавалась бывшему жениху прямо на глазах у несчастного возлюбленного. Виновато глядя на белоснежную сову, Долорес попросила прощения. Ухнув, та ответила её печальным, почти человеческим взглядом. Весь следующий день они с Хуаном провели вместе: чувство вины Долорес не утихало и она постаралась приготовить вкусный обед без использования магии. И все было почти по-прежнему, только вместо человека перед ней сидела сова. Долорес только радовалась, что ничего не изменилось и, утешая себя, что заклятие Карлоса оказалось не таким уж и сильным.

* * *

На второй день, услышав знакомый клёкот совы, Долорес с трудом подавила невесть откуда взявшееся раздражение. В конце концов, кто был виноват в том, что Карлос так легко нашел их? Вот именно, в этом был виноват Хуан и только он. Если бы он только тщательнее продумал их пробег!!!

* * *

А на третий она накричала на сову, едва та её разбудила, а потом и вовсе заперла в крошечной кладовой, чтобы только не слышать ставший таким ненавистным клёкот. Непонятная ненависть к этой птице с человеческими глазами прямо клокотала в ней, требуя уничтожить несчастную сову.

* * *

На следующий день появившийся Карлос лишь презрительно усмехнулся, увидев мрачную Долорес и запертую в кладовой сову. Он отнес ту на улицу и заклинанием заставил улететь прочь.

А потом, не возвращаясь в дом, аппарировал прочь.

Не дождавшись от бывшего жениха даже слова, Долорес в первую минуту растерялась. Полученная свобода была ей не нужна, идти было некуда. Но, немного поразмыслив, она решила, что оставаться жить одной в этой глуши еще опаснее. И пошла пешком в небольшой городишко, расположенный в трех милях от домика, который они снимали с Хуаном. Денег у неё не было, а волшебную палочку Карлос так и не соизволил вернуть. И теперь перед Долорес встала вопрос: что делать дальше и на что жить?

В городе ей повезло, хозяйка паба, сжалившись над ней, одолжила свою сову, и Долорес послала просьбу о помощи своей тете в Лондоне.

* * *

— Что это? — с любопытством поинтересовался старинный друг семьи у Марии Нотт.

— Письмо от моей племянницы, — презрительно читая письмо, ответила та. — Она сбежала из-под венца с каким-то юнцом, тот, натешившись вволю, видимо, бросил её и теперь Долорес нужны деньги и приют.

— Ты ей поможешь?

— У меня не благотворительный фонд, так что пусть выкручивается сама, — хмыкнула Мария, собираясь выбросить письмо племянницы.

— Отдай его мне, — вкрадчиво попросил Томас.

— Зачем тебе это? — начала, было, хозяйка, но тут же осеклась. Томас Амбридж был влиятельнейшим человеком в магической Англии и ссориться с ним из-за такого пустячка, как ненужная ей племянница, Мария не собиралась. Она с милой улыбкой отдала письмо, мимолетом подумав, что если племянница не такая дурочка, как была перед побегом, то она не станет противиться судьбе и примет помощь Томаса.

* * *

Долорес сильно проголодалась и замерзла, она уже подумывала о том, чтобы вернуться в домик, снятый Хуаном — там хотя бы не будет этого пронизывающего насквозь ветра — как вдруг прямо перед ней остановился какой-то мужчина:

— Вы — Долорес? — вежливо осведомился он. — Меня прислала Мария.

Девушка с готовностью вскочила со скамейки:

— Да, да — это я!

— Хорошо, что я так быстро нашел вас, — мягко улыбнулся тот. — Может быть, чашечку горячего чая, чтобы согреться?

«Надеюсь, что не только чая», — с надеждой подумала голодная Долорес, но вслух ничего не сказала, исподтишка разглядывая своего визави. Седовласый мужчина с представительным лицом напомнил ей уже умершего прадеда, и этим тут же внушил симпатию.

А Томас, с удовольствием глядя на стройную красавицу, уже заранее предвкушал удовольствие, которое он получит от юной прелестницы. Похотливый старичок решил взять её на содержание, даже не предполагая, что уже через неделю женится на той, кого сегодня спас от голодной смерти. Ведь Долорес твердо усвоила уроки, полученные от жизни.

А полярная сова навсегда исчезла из её жизни. Вспоминая о ней, миссис Амбридж чувствовала лишь раздражение — и больше ничего.

* * *

Осень 1995 года.

От юной и прелестной Долорес Гомес давно не осталось и следа. Она прошла длинный путь от игрушки престарелого политика до помощницы самого министра магии, обладающей почти такой же властью.

Власть — только её страстно желала Долорес Амбридж!

А сейчас её уютному мирку угрожали. Угрожал этот кретин-который-выжил. Ну да с ним Долорес еще попробует разобраться снова, но чуть позже, а сейчас её больше волновало письмо, которая несла белоснежная сова.

— Не уйдешь, — с ненавистью шептала Долорес Амбридж, наблюдая, как в небе борются две птицы: белая полярная сова и черный коршун. Это была сова ненавистного Поттера. Генеральный инспектор Хогвартса была уверена, что в письме содержатся так необходимые ей сведения, но проклятая сова все еще пыталась скрыться. Амбридж, направив на неё волшебную палочку, прошептала смертельное заклинание, но в последний момент рука её дрогнула и заклятие попало в её же собственного коршуна, тот камнем упал вниз, а Хедвиг, издав победное уханье, тут же улетел к зданию школы.

Амбридж, кусая тонкие губы, наблюдала за красивым полетом белоснежных крыльев, лицо её кривилось от переполняющей ненависти и злобы. Пообещав себе, что ненавистный Поттер при первом же удобном случае получит еще месяц отработки, она, почти успокоившись, направилась в Хогвартс.