Рита решает победить

— Но, профессор...

— Нет, мисс Скитер. Если вы не проявляете внимательность и сосредоточенность на моем предмете, будьте любезны покинуть кабинет, и рекомендую подумать над своим поведением.

Довольно прытко для своих тринадцати лет Рита, гордо приподняв подбородок, выхватила листок с эссе на тему «Десять способов использования анимагии в личных целях» и, небрежно взвалив на свои хрупкие плечи рюкзак с гербом Пуффендуя, вышла в коридор. Ей так и хотелось развернуться и звездануть ногой по резной двери, чтобы выместить свою злость на эту старую каргу, но перспектива «отдохнуть» в кабинете Филча ее не вдохновляла.

На первых страницах маленького блокнотика, купленного в маггловском киоске за весьма внушительную цену, уже давно скопились главные правила юного журналиста.

«Всегда знайте — вы гениальны», — было написано в самом верху неровным девичьим почерком. Маленькая мечта о большом будущем в журналистике зародилась еще в детстве, когда Рита решила придумать свою первую сказку. По вечерам, лежа в своей кровати с закрытыми глазами, юная Скитер предавалась мечтаниям о совершенном мире, как бы между прочим представляя себя в нем.

С миром все обстояло довольно просто — достаточно было лишь снова открыть глаза, вот только гениального сюжета для ее сказки ощутимо не хватало. Сначала Рита пыталась придумывать новых персонажей и заставляла их жить на бумаге, но у нее не очень-то хорошо получалось. Рваные мятые листы из того же блокнота валялись в творческом беспорядке на полу комнаты, ничуть не тревожа юную сказочницу. И вот в один из вечеров Рита стояла возле открытого окна и увидела в окне дома через дорогу ругающуюся пару. Мужчина то появлялся, то пропадал, но по тому как он размахивал руками и широко открывал рот, девочка поняла: запахло жареным. Женщина же, не переставая, била об стену что-то круглое и определенно хрупкое, и тоже размахивала в ответ одной рукой. Удобно усевшись на подоконник, пододвинув поближе лампу и сжав в руках карандаш с блокнотом, Рита во все глаза наблюдала за раскрывающейся перед ней сценой.

Получив свое первое письмо из Хогвартса, маленькая писательница уже имела на руках целых две душещипательных сказки: «О превратностях личностных отношений, или как разбить фарфор за шестьдесят секунд» и «Девочка на велосипеде, или Незамеченный шлагбаум». Но обе они еще не тянули на шедевральную гениальную историю.

Оказавшись в Косом переулке, Скитер также умудрилась выделиться: она не вздыхала над новыми метлами, не пыталась рассмотреть поближе новый сборник «Лекарственные травы и яды» и не интересовалась даже волшебными палочками. Как только Рита оказалась рядом с магазинчиком пишущих принадлежностей, мир для нее померк.

Там на золотой подушечке за огромной прозрачной витриной аккуратно лежало великолепное перо сине-зеленого цвета. Рядом с ним каллиграфическим почерком было выведено на табличке: «Прытко Пишущее Перо». Глаза девушки расширились: это было именно то, чего так не хватало в ее жизни. В голове появилась только одна мысль: ХОЧУ!

Прислонившись лбом к витрине и коснувшись ее враз запотевшими ладошками, Рита не могла отвести взгляда от такой красоты. Она влюбилась в перо с первого взгляда. Отец, попытавшись оттащить девочку от витрины, только усмехнулся и пресек все ее мечты о покупке одной лишь фразой, что каким бы уникальным это перо ни было, Рите оно не нужно, тем более за такую цену: 1500 галеонов. Казалось, мечта девочки была разбита, но Рита не унывала и уже к третьему курсу скопила маленькое состояньице: 87 галеонов. Каждый день девочка представляла себе, как Прытко Пишущее Перо (для себя она окрестила его «Перышко») ложится в ее правую руку и, едва коснувшись бумаги, выливает целый поток интересных статей.

И вот чудо! В один из весьма неприятных завтраков зевающая Рита со скучающим видом открыла «Ежедневный Пророк» и увидела объявление: знак свыше, не иначе.

«Газета Ежедневный Пророк объявляет о новом конкурсе «Золотые таланты». Если вы — незаурядная личность, знаете толк в фактах и обожаете описывать окружающие вас события — напишите небольшую историю и пришлите ее к нам в газету. Лучшие статьи будут опубликованы в ноябрьском выпуске, а лучшие авторы приглашены на бесплатное обучение искусству журналистики. И самое главное: победителю достанется Прытко Пишущее Перо. Ждем ваши работы не позднее...»

Это был ее шанс! И его нельзя было упускать. Вопрос только в том, о чем писать. И, главное, о ком? Все утро девушка ломала голову над своей статьей, мысленно откидывая возможных кандидатов. Так как с придумыванием персонажей дела обстояли плохо, приходилось отталкиваться от тех, кто были в ее реальности.

Первый взгляд упал прямо на преподавательский стол:

«Альбус Дамблдор. Директор. Весьма интересная личность»,— думала Рита, наблюдая, как серебряная борода профессора опускается в кубок с тыквенным соком и усердно там отмачивается. То, что она будет писать скандальную статью, Скитер решила сразу, обычные статьи про «Мир, Друзья, Шоколадки» (она точно не помнила суть той морали, но любила шоколадки, поэтому «Мир, Друзья, Шоколадки» казалось для нее лозунгом на всю жизнь) никак не подходили для получения главного приза — Перышка.

Тем более, чтобы покопаться в грязных мантиях директора, надо было иметь либо серьезный ум, который принадлежал занудным когтевранцам, либо хитрость, в избытке сочащуюся из высокомерных слизеринцев, либо полную безрассудность гриффиндорцев. Рита же принадлежала факультету Пуффендуй, и инстинкт самосохранения у нее был в крови, что весьма останавливало ее на пути рассуждения о директоре.

Дамблдор, как всегда в нужный момент, поглядел на нее через очки-половинки, заставив Риту покраснеть и уткнуться в тарелку с овсянкой. Девочка догадывалась, что директор вполне может читать мысли людей, и главный секрет его заключался именно в очках, которые, наверняка, были заколдованы. Пообещав себе, что когда она вырастет, то тоже будет иметь такие же сканирующие мыслечитающие очки, Скитер переводила взгляд дальше, отбирая кандидатов.

Про пуффендуйцев писать было скучно, слишком добрые, честные, хорошие и упорные люди. Девочка как-то уже пыталась написать о своих однокурсниках, но, проснувшись на утро, отмывалась от чернил, отпечатавшихся на ее щеке. Про слизеринцев писать было весьма страшно, там Ступефаем прилетит, или вдруг непростительным зарядят. Оставались гриффиндорцы и когтевранцы, ну и еще половина преподавательского стола. Наметив своих возможных будущих жертв с параллельных факультетов и удовлетворенно потирая ручки, Рита отправилась на трансфигурацию.

Сидя за последней партой, не слушая МакГонагалл, которая что-то бубнила о превращении предметов в животных, Рита раскрыла чистый пергамент и, аккуратно макнув свое перо в чернильницу, очень ровно и красиво написала заголовок:

«Самая интересная статья. Для конкурса Золотые таланты. В редакцию Е.П.». Дальше дело пока не двигалось, но главное же начать, а все остальное как-нибудь само придет. Довольно улыбаясь, Рита перевела взгляд на профессора и заметила, что весь класс смотрит на нее, как и МакГонагалл.

— Эээ... — многообещающе промычала она, когда профессор вздохнула и повторила свой вопрос.

— Мисс Скитер, ваше задание по анимагии. Вы его сделали?

— Эмм. Да, профессор, — девочка потянулась к своей сумке и достала другой лист пергамента, перевязанный желтой ленточкой.

Протянув его МакГонагалл, Рита вернулась на место. Профессор окинула взглядом ее эссе и недоуменно приподняла брови:

— Мисс Скитер, я просила вас написать об Опасностях, связанных с изучением Анимагии, а не о том, как вы могли бы использовать эти способности в своих целях. Так как мы сегодня проходили важные пункты развития анимагов и вы, конечно же, записали их — не могли бы вы прямо сейчас озвучить и повторить то, что я объясняла?

Под настойчивыми взглядами девочка судорожно покраснела и поглядела на свой пергамент: «Самая интересная статья. Автор Рита Скитер». Лекцию по трансфигурации она, естественно...

— Я не записывала.

— Если мой предмет вас не интересует, вы можете быть свободны.

— Но, профессор...

— Вы свободны, мисс Скитер. Если вы не проявляете внимательность и сосредоточенность на моем предмете, будьте любезны покинуть его, и рекомендую подумать над своим поведением за дверью моего кабинета. Пять баллов с Пуффендуя.

И теперь, стоя за дверью и с ненавистью смотря на каменную горгулью, Рита уже точно себе представляла, про кого она будет писать.

Минерва МакГонагалл, декан факультета Гриффиндора, была очень подходящей кандидатурой для скандальной статьи. Теперь оставалось лишь найти грязный компромат на нее и отправить шедевр Скитерского ума в газету, чтобы, наконец, получить то долгожданное, так сильно желанное Перышко.

И вот, сидя в библиотеке, куда вряд ли в середине дня мог заявиться хотя бы один из школьников (не родился еще такой, чтобы во время отдыха сидел и чах над пылью книг), Рита в спешке придумывала план. Для хорошей статьи надо было, как минимум, собрать информацию.

Начинать надо было уже сейчас, и девочка уверенной рукой написала на пергаменте под своей подписью «Мона Помона». «Минерва МакГонагалл» было слишком кричаще, да и конфиденциальность нужно соблюдать, поэтому, выбрав такой псевдоним, Рита уже надеялась на Перышко, вовсю предвкушая сладость победы. Вооружившись подписанным пергаментом и не требующим чернил пером, девочка решила прогуляться по Хогвартсу, чтобы собрать материал для будущего шедевра.

Увидев в коридоре третьего этажа рыжую макушку Уизли, сидящего на подоконнике и болтающего ногами, Рита на всех парах подскочила к нему и нахрапом спросила, чтобы не отпирался:

— Ты ж МакГонагалл знаешь?

Артур Уизли нервно икнул от такого странного приветствия и кивнул.

— Она наш декан, ну, и препод по трансфигурации. Рита, ты чего? Слизнорту в котел упала?

— Ничего я не падала, — отмахнулась девочка. — Мне нужно узнать про грязное белье МакГонагалл.

— Чего-чего? — Артур покрутил пальцем у виска. — Зачем тебе белье МакГонагалл?

— Ох, Уизли... — гневно вздохнула Рита и топнула ножкой. — Кончай делать вид, что ничего не понимаешь. Мне нужны грязные подробности про декана вашего. Ты их знаешь?

— Ну... — Артур сильно задумался и начал перечислять: — Она справедливая, в меру строгая. Материал объясняет хорошо, да и анимаг к тому же.

— Незарегистрированный? — вооружилась пером Рита.

— Зарегистрированный. Я ею восхищаюсь, а еще она... — Уизли как-то странно хрюкнул и поглядел за плечо Скитер. Та обернулась: к ним на всех парах бежала маленькая девочка с Гриффиндора, кажется, ее звали Молли.

— Артур Биллиус Уизли! Я тебя давно уже ищу. Скажи Рите пока... — девочка подхватила за локоть парня. Тот послушно ответил Рите: «Пока!» И оба гриффиндорца удалились, оставив Скитер в замешательстве.

Рита огорченно вздохнула и двинулась дальше, ища взглядом когтевранцев. На беду ей попался старшекурсник, который странно косился в сторону лестниц и вертел палочкой. Словно замышлял какую-то гадость.

— Я слышал, ты ищешь грязные сплетни. Так? — спросил он, преграждая дорогу Скитер. — Про МакГонагалл.

Девочка, переведя взгляд с огромных плеч на символику слизерина, нервно икнула и кивнула.

— Так вот, как мне известно, из тайных источников, МакГонагалл просто обожает, когда профессор Дамблдор угощает ее лимонными дольками. Ты сама понимаешь ведь, что это значит, — злорадно хихикнув, парень подвигал бровями и, повернувшись, двинулся от замершей Риты вниз к подземельям. Что это значит, Скитер не хотела понимать и даже думать. А уж представлять, тем более! Нервно поморщившись, Рита села на пол и подперла щеку рукой. Ее сенсации не хватало драйва, не говоря о загадке.

«Итак, если предположить, то Мона Помона слишком положительная. Единственное, что хоть как то ее компрометирует — она любит дольки Дамблдора. Значит, будем отталкиваться от этого», — Рита поднялась, отряхнулась и решила действовать тайно: пробраться в учительскую и подслушать — вдруг, что удастся узнать про странные дольки. Ей даже в голову прийти не могло то, что она там услышала...

— Ненавижу! Ненавижу я их! — голос профессора Спраут доносился из чуть приоткрытой двери.

— Успокойся, Помона. Мы все прошли через его дольки. И видишь? Ничего. Главное, у Слизнорта побольше противоядия взять, тогда все нормально будет. И, если подумать, дольки — еще не самое страшное, что можно получить.

— Я слышала про лакричные палочки от Филиуса.

— Он до сих пор в Больничном крыле.

Рита слушала и не могла поверить, похоже, и в Хогвартсе есть место для сенсации. Казалось, профессора странным образом шифруют действия директора. И, если подумать, что же получается? Директор угощает преподавателей дольками и палочками, от которых необходимо противоядие, а в противном случае можно попасть к мадам Помфри?

Да, Дамблдор, получается, совсем маньяк тогда! А Рита еще хотела про МакГонагалл писать. Хотя почему бы и нет? Да и заголовок подходящий: «Тайный план Дамблдора. Кто следующий? Минерва или Спраут?».

Что-то тут не так. А вдруг директор всех их кормит странными штуками? Вдруг он не за Мир, Друзья, Шоколадки? Вдруг магии не существует, и это все галлюцинация в голове одного из писак Ежедневного Пророка? ВДРУГ МЫ ВООБЩЕ ВСЕ ПРИДУМАНЫ ОДНИМ ЧЕЛОВЕКОМ И УПРАВЛЯЕМСЯ ЕГО ВЕСЬМА ИЗОЩРЕННОЙ ФАНТАЗИЕЙ?

Рита быстро ущипнула себя за руку и облегченно вздохнула. Она живая, не придуманная, да и вряд ли директор был настолько изощрен в своих пытках. Скитер медленно поплелась подальше от учительской в сторону Большого Зала. Если она будет вести себя как прежде, ничего не зная о тайнах Дамблдора по его порабощению мира с помощью сладостей, может, никто не заметит?

Нервно озираясь, девочка вошла в Зал и уселась на свое место, стараясь лишний раз не глядеть на преподавательский стол и не заползти под скатерть.

— Тебя директор вызывает, — прошептала ей на ухо Лиззи Брукс, сразу же отодвинувшись.

Удивленно на нее поглядев, но ничего не ответив, Скитер витиевато выругалась теми словами, что слышала когда-то от Филча, которому на голову упало ведро. Через несколько минут она закончила обедать и двинулась в сторону кабинета Дамблдора. Никто не видел, как ее руки нервно тряслись.

— Мисс Скитер, — голос директора не сочился угрозой, и свои сладости он сразу же не предлагал, уже не так плохо. Рита маленькими шажочками вошла в кабинет и отвлеченно уставилась на красивую птицу, сидящую справа.

— Вы же знаете, зачем я вас сюда позвал? — привлекая внимание к себе, Дамблдор постучал палочкой по столу.

— Нет, сэр.

— Вы уверены? Может, у вас какие-то есть проблемы, и вы хотите ими поделиться?

Рита удивленно вытаращила глаза и отрицательно покачала головой из стороны в сторону.

— И, кстати, хотите лакричных палочек? — добродушно пододвинул он корзинку с черными конфетками. Скитер нервно сглотнула и отчаянно пропищала: — Нет!

— Уверены? Может, тогда лимонных долек? Не хотите?

— Да, сэр. То есть, нет, сэр. Не хочу, — Рита стояла, отчаянно желая убраться из кабинета подальше и в который раз жалела, что у нее нет мыслечитающих очков-половинок, чтобы узнать, что замышляет директор, так широко улыбаясь.

— Ну, тогда можешь идти, — разрешил Дамблдор и махнул рукой на дверь. Ей показалось, или его голос действительно звучал разочаровано?

Спустившись по лестнице, Рита так и ждала запуска в свою спину по меньшей мере лакричной палочки.

«Грязная тайна Моны Помоны! Что она выберет? Дольки или шоколадки? Кто в Хогвартсе травит учителей? Только здесь и сейчас! Грязные тайны!», — крутилось в голове Риты, пока она шла в сторону гостиной с твердым намерением написать другую статью.

Сердце девочки забилось загнанной птицей, когда она уловила разговор мимо проходящих учеников.

— Жалко профессора Флитвика.

— О, да, такой молодой, казалось бы...

Сердце попрощалось с грудной клеткой и скатилось куда-то в район левой пятки, когда Рита выбежала бегом из Хогвартса с целью уничтожить весь ее компромат. Жизнь, как говорится, была дороже, хотя материал получился бомбовым. Она хотела драйва и загадок и получила их.

Зайдя в совятню, Рита судорожно сжимала в руке два свитка: один из них надо было разорвать и выбросить, потому что скандальная статья про Мону Помону так и не получилась. Декан Гриффиндора оказалась слишком правильной, слишком положительной и никаких грязных мантий за ней не наблюдалось. Зато наблюдались за директором. Записав все свои мысли на пергамент, Рита не хотела повторить судьбу профессора Флитвика, ну, а если у нее не останется выбора и придется все-таки съесть лимонную дольку, то остается одно: отправить предсмертное письмо с компроматом в редакцию. Решив выкинуть все события из головы, Скитер все-таки подумала: зачем ей Перышко от газеты? Она и сама накопит со временем. Поэтому, быстро оторвав кусочек от ее душещипательной сказки №3, Рита набросала письмо родителям с новой просьбой купить ей Перышко, иначе она не сможет писать замечательных скандальных статей. Перевязав свиток желтой ленточкой, Скитер решительно выбрала сизо-коричневую птицу. Сова не оценила радостного настроения Риты и больно клюнула ее в руку, в ответ на что девочка с превеликим удовольствием выбросила птицу из окна.

В руках ее все еще оставался тот самый не получившийся шедевр. Рита развязала желтую ленточку и, напоследок, перед разрыванием и растерзыванием пергамента, поглядела на текст.

«Дорогой папочка, я знаю, ты мне отказывал уже тысячу раз. Но папааа. Я прошу тебя в тысячу первый. Ну, купи ты мне Пероо-ооо, ну пожааааалуйста. Ты знаешь, о каком Пере я тебя прошу! Папаааа! С любовью, твоя Рита. П.С.: У меня все хорошо, на Перо не хватает еще тысячи и триста галеонов. Папааа... Отдай письмо маме. Мамаа! Пожалуйста-пожалуйста! Уговори папу купить мне перо. С любовью, твоя Рита. П.П.С.: Купите перо!».

В первые минуты Рита могла лишь открывать и закрывать рот и судорожно заглатывать воздух. Вредная сова уже вовсю улетала от совятни, неся ее ужасную статью в Ежедневный Пророк, и даже если бы Скитер прямо сейчас достала палочку и попыталась сбить эту почтовую птицу, шансов на то, что статья все же вернется назад, было мало.

И, значит, завтра ее «Мир, Друзья, Шоколадки» окажется в редакции. Понурившись, Рита чуть было не сбила с ног попавшегося на пути первокурсника, шансы на победу в конкурсе теперь приблизились к минус бесконечности. Девочка вздохнула и поплелась обратно в гостиную.

Утро объявления результатов началось для нее просто ужасно. Зевнув, Рита пару раз вспомнила недобрым словом Лиззи Брукс, которая вовсю увлекалась травологией, и это море цветов посреди гостиной, из которого пришлось выплывать Скитер, было наверняка ее затеей. «Ладно хоть душащих лиан не оставила», — думала девочка, блуждая по лестницам.

Спустившись в Большой Зал и заняв уже ставшее привычным свое место возле теплого камина, Рита почти уже дотянулась до чашки с какао, но ее настроение тут же упало вниз, заставив руку замереть. Совы несли свою утреннюю почту, и две из них твердо намеревались прицелиться и пульнуть посылками в Скитер. Одна весьма удачно скинула небольшую коробку в коричневом бумажном пакете ей прямо в тарелку с овсянкой, в результате все лицо девочки покрылось кашей. Добрые соседи с курсов постарше, беззлобно посмеиваясь, применили к Рите очищающее, но настроение было уже хуже не куда. Поэтому, отложив овсяную коробку, решив, что та от родителей, девочка всматривалась в летающих под потолком сов и искала ту, которая приносит Ежедневный Пророк.

Как назло, той птицей оказалась мстительная сова, которую Рита выбросила из окна. Сову девочка запомнила, как и та ее. Поэтому, грозно полыхая желтыми глазами, сова сделала еще одну мертвую петлю и завернула в полете, спикировав прямо на Скитер. Отбиваясь от птицы хлебом, Рита стратегически нырнула под стол, услышав характерный стук удара об скамью, где она недавно сидела.

Приподняв скатерть, девочка заметила лежащую на скамье сову в легком обмороке, в клюве которой была зажата газета. Вокруг тельца порхали перышки.

Аккуратно отодвинув птицу, Скитер достала газету и развернула ее, не замечая брошенных взглядов и странных ухмылок.

«Ежедневный Пророк сообщает: За самую юморную, зажигательную, сногсшибательную статью приз присуждается юной Сите Ритер и ее персонажу Оне Омоне. Ей достается Прытко Пишущее Перо, билет на бесплатные курсы и полугодовое место в газете в колонке «Развлечение в сплетнях».

Рита вздохнула. Ну вот, приз достался какой-то Сите Ритер, у этой писательницы даже имя главной героини было похоже. А у нее ведь была такая компрометирующая статья о шоколадках, дольках и лакричных палочках. О странных отравлениях и украденных противоядиях. Да что говорить? Она сама подверглась опасности. Девочка вздохнула еще раз и продолжила читать заметку о конкурсе.

«К сожалению, в обрывке статьи мы не нашли адреса нашего замечательного победителя, но зато сова, принесшая нам письмо с превеликим каким-то тайным чувством согласилась доставить и выпуск и Перо нашей победительнице. Уважаемая, Сита Ритер. Если вы нас читаете, то напишите снова в редакцию и укажите свой адрес».

Она покосилась на коричневый пакет, лежащий перед ней. Разорвав бумажную упаковку и убедившись, что посылка вовсе не от родителей, Рита не поверила своим глазам. На красной бархатной подушечке под стеклянной крышечкой, кажется, лежало Перышко. Девочка потерла глаза и вновь посмотрела на стол: не исчезло. Рядом с пером была прикреплена небольшая копия заметки из Ежедневного Пророка. Значит, это она была той самой Ситой Ритер?

Обрадовавшись, Рита откинула крышку и всмотрелась в предмет своих страстных мечтаний.

Ну, теперь-то она полностью обличит все тайны Дамблдора. Рано или поздно она раскопает все его грязные мантии до последней. Этот момент наступит, ведь теперь она не одна. С ней Прытко Пишущее Перо.

Рита ласково коснулась синевато-зеленого Пера, и то услужливо легло в ее руку. Протянув Перышку блокнот, Скитер сразу же заметила, как оно начало шустро записывать буквально почти каждое слово рядом сидящего однокурсника.

«Ну, теперь, плохой директор. Держитесь!», — коварно улыбаясь, подумала Рита. Теперь-то она раскроет страшную тайну сладостей и спасет МакГонагалл от смертельной участи.

Внезапно перед ней оказалась небольшая чаша с лакричными черными конфетками, которые еще вчера предлагал ей Дамблдор. С ужасом взглянув на преподавательский стол, Рита столкнулась взглядом с яркими синими глазами и, — хищной? — улыбкой на лице добродушного директора.

Если бы у нее были очки-половинки, мыслечиталки, и она хотя бы на секунду могла залезть в голову Дамблдора, то наверняка бы удивилась.

— Девочка такая счастливая. А всего-то надо было подарить ей Прытко Пишущее Перо. Интересно, она станет великой писательницей? Все-таки не стоило Минерве так пристально приглядывать за ней. Как-то не хорошо ребенок развивается, вон, даже от сладостей отказывается. Ведь дети же любят сладкое? Разве нет? Еще надо бы навестить Флитвика. Кто ж знал, что у него аллергия на лакрицу? Говорила мне Минерва, что любовь к сладкому до добра меня не доведет. Ну да ладно, скоро придет новая партия Берти Боттса. Надо будет опробовать ее на Спраут.

Но мыслечиталок у Риты не было. Зато Перышко было.