От авторов: начинается всё очень внезапно, потому что... ээээ... Ну просто внезапно ) Поттер и Малфой слегка перебрали на вечеринке, и Гарри решил всё же соблазнить Драко, как ему давно мечталось. По крайней мере, попытаться. С этими гнусными целями Малфой и был пойман где-то в тёмном углу на этой самой вечеринке.
— Поттер, я тебе не подушка! — Драко барахтался, пытаясь выбраться из-под Поттера, но тщетно. — Чёрт, бедные твои плюшевые мишки, с которыми ты засыпал в детстве... они умирали от удушья, один за другим... Пусти меня, мерлинов посох тебе в задницу!
— Ты всё только обеща-а-а-аешь... — усмехнулся Гарри ему в ухо.
— Я? Обещаю?! В последний раз я тебе что-то обещал... — тут Драко прервался, пытаясь вспомнить, когда же такое было, и замял окончание фразы: — В общем, с твоими грязными фантазиями по поводу посохов — не ко мне!
— М-м-м... а с какими к тебе? Что тебе нравится, а, Драко? — промурлыкал Гарри и попытался было залезть Малфою под мантию, но был грубо остановлен.
— Совсем свихнулся! — прошипел Драко, чувствуя, как щёки заливает краска.
«Тактика грубого натиска не сработала, — грустно заключил Гарри. — Будем перестраиваться...»
— У тебя такие красивые глаза! — в приливе вдохновения сообщил он, глядя куда-то в плечо нервно отпихивающемуся Малфою.
— О, Поттер, а ты, оказывается, ещё более могущественный маг, чем о тебе говорят, — усмехнулся Драко, не прекращая попыток вырваться, — умеешь заглянуть в глаза сквозь черепную коробку!
Он на секунду задумался, не врезать ли Поттеру затылком в нос, но решил, что ещё успеется.
— Нет, я так не могу, — пояснил Гарри непонятливому Драко. — Так только Грюм может. У него есть волшебный глаз. — Подумав немного, он откинулся на спинку дивана, увлекая Малфоя за собой, и доверительно сообщил: — И волосы у тебя классные, мягкие такие...
Малфой не ответил — лишь хмыкнул и стал вырываться чуть менее интенсивно.
Совсем чуть-чуть.
Почуяв достижение, Гарри сделал ещё одну попытку:
— От тебя так здорово пахнет... прямо дышал бы тобой и дышал! — с этими словами он уткнулся лицом в шею Драко.
Малфой придержал его локтем на некотором расстоянии и пробурчал:
— Знаешь, не так уж и льстит, если учесть, что передо мной ты дышал дымом снейповской чудо-травы.
— Да ничем я не дышал! — надулся Поттер и в отместку укусил Малфоя за ухо.
— Ай! — к ужасу Драко, звук получился почти томным — уши были одной из его самых чувствительных эрогенных зон.
Заинтересовавшись странным звуком, Гарри куснул ещё раз и был вознаграждён тычком в солнечное сплетение.
— Прекрати сейчас же! — вскрикнул Драко, чувствуя странное томление внизу живота.
— Ни фа фто! — решительно возвестил Поттер, не выпуская малфоевское ухо изо рта.
— Поттер, если ты голодный, пойдём, возьмём тебе бутерброд! Хватит жевать меня, кому сказал! — Драко попытался соскользнуть на пол и случайно упёрся Поттеру рукой в... в общем, в туда.
Кровь хлынула в многострадальные уши, заставив их мигом заалеть.
— О-о-о... — настала очередь Гарри сладострастно выдохнуть сквозь сжатые зубы.
— Ого! — одновременно непроизвольно вырвалось у Драко. — Твою мать! — добавил он, подумав, и задёргался, как флобберчервь в руках Снейпа. — Пусти меня, блин! Извращенец!
— Вовсе даже нет! — обиделся Гарри. — Я бы был извращенцем, если бы тебя не хотел, а так всё правильно, разве нет? И вообще... сделай так ещё раз, а?
Драко покосился ТУДА. Всё, что предположительно могло оскорбить взор, было скрыто измятой мантией.
— Не понимаю я твою логику, — фыркнул он. — Значит, хотеть мужчину и своего врага в придачу — это не извращение, а вот НЕ хотеть его — что-то сродни бдсм, да?
И только договорив, он осознал, что безропотно сидит на поттеровских коленях.
— Тебе не угодишь, Малфой, — фыркнул Гарри. — Вот скажи, что было бы, если бы я сказал, что мне на тебя смотреть противно, не то что дро... не то что хотеть тебя? Ты бы мне в ухо дал, скажешь, нет?
Драко обреченно прикрыл глаза и буркнул:
— Нет, не дал бы. Вообще, ты меня понял?
— Не-а, — довольно протянул Гарри и доверительно сообщил: — А у тебя стоит!
— А ты откуда знаешь?! — ляпнул Драко, не подумав, и тут же захотел стукнуть себя кулаком по лбу.
— Ну, я же говорил! — обрадовался Гарри.
— Мало ли кто где стоит, — Драко плотнее запахнул мантию. — Это вовсе не твоё собачье дело, Поттер. Может, я думал о Пэнси.
Гарри с сомнением взглянул на пьяную слизеринку с двадцатью килограммами лишнего веса, одетую в ядовито-жёлтую мантию длиной до пупка.
— Ну, или о Блейзе, — неубедительно поправился Драко.
Забини, явно перепив огневиски, похрапывал на соседнем диване, весь неаппетитно обляпанный шоколадным муссом.
— Ну да, о Блейзе, — хмыкнул Поттер, вдруг приподнял Малфоя, усаживая его поглубже, и мимоходом потёрся вздыбленной плотью о его твёрдые поджарые ягодицы.
— Ч-что ты делаешь?! — задохнулся Драко; его член, и без того твёрдый, встал по стойке
«смирно», как гвардеец у дворца английской королевы.
— А на что это похоже? — шепнул Гарри ему в ухо и снова прихватил зубами горячую, чуть влажную мочку.
— Это уже вообще ни на что не похоже! — Драко помимо воли чуть склонил голову, чтобы Поттеру было удобнее. — Чего ты хочешь всем этим добиться, а?
— А можно я не буду словами, м? — жарко прошептал Гарри, перемещаясь на его шею.
— Сомневаюсь, что ты умеешь изъясняться языком жестов.
— Есть не только жесты, — Гарри для наглядности покрутил рукой в воздухе и вернул её туда, где ей надлежало быть: на бедро Малфоя. — Есть прикосновения... — Он лизнул Малфоя за ухом, там, где очумительный запах был сильнее всего.
Драко надоело бессмысленное сопротивление, и он с тихим вздохом смирился с неизбежностью.
— Можешь ещё поцеловать в губы, — посоветовал он. — Нормальные люди обычно с этого начинают.
Гарри поискал в его словах подвох, очевидного не нашёл и нерешительно потянулся губами к губам Малфоя.
— Поттер, я пошутил, — попытался было пойти на попятную Драко, но было уже поздно: мягкие губы Поттера не слишком умело, но вполне эффективно заткнули ему рот.
Именно в этот момент Гарри по-настоящему оценил, насколько хорошо быть нормальным человеком: жёсткие, упругие губы Малфоя легко перехватили инициативу, и ему казалось, что он плавится в такт выверенным движениям острого языка. На вкус Малфой оказался как сладкий чай, который Гарри с детства любил.
«Поттер, перестань!»
«Ну всё, Поттер, хватит с тебя!»
«Пожалуй, довольно...»
Всё это крутилось в голове, но почему-то не мешало губам и языку всё активнее исследовать поттеровский рот. А ещё через несколько минут мысли странно изменились на что-то вроде:
«Да, Поттер, вот так!»
«О, сделай так ещё раз!»
«М-м-м, где там твоя... О!»
и просто "ОДаЧёртПобери!!!»
«Йес-с-с!» — крутилось в голове у Гарри до тех пор, пока Малфой не развернулся, чтобы оседлать его и прижаться всем телом. Тогда все членораздельные мысли пропали, и Поттер со стоном, какого никогда в жизни не издавал, запустил руки Малфою под мантию.
Под мантией Малфой оказался таким горячим и гладким, что его хотелось ласкать, щупать, мять всего целиком, и прижимать сильнее, и задирать эту чёртову мешающую мантию, и лихорадочно расстёгивать тонкие, ничего не скрывающие брюки.
— Не здесь! — нашёл в себе силы шепнуть Драко, решительно, но мягко убирая настойчивые руки от своей ширинки. В качестве компенсации он сам запустил ладонь под поттеровские мантию и рубашку, нащупывая и ласково сжимая его сосок.
Руки Малфоя на сосках Гарри творили что-то невероятное, посылая по всему телу волны почти болезненного жаркого возбуждения. Гарри окончательно сорвал с Малфоя мантию — несколько пуговиц отлетело в сторону и покатилось по полу — и приник губами к открывшейся в вырезе рубашки коже — бледной, благоуханной.
— Засос будет, По-оттер... — прерывисто простонал Малфой, но не отстранился.
— И будет, и будет! — радостно подтвердил Гарри, шалея от этой покорности.
С каждой секундой одежды становилось как будто всё больше и больше, а терпения наоборот — всё меньше.
— Пойдём отсюда, — он соскользнул на пол. Ноги держали плохо, и он едва не упал. Кровь молотом бухала в висках. — Идём!
Поттер встал, испытывая при этом очевидные неудобства, но через зал, полный пьяных однокурсников, передвигался так резво, словно за снитчем летел.
На полдороге к подземельям у Малфоя мелькнула предательская мысль, что вести гриффиндорца в свою спальню — не самая здравая идея, но...
Причина этого самого «но» неприятно тёрлась изнутри о ткань брюк.
Они ввалились в спальню Малфоя вместе, цепляясь за косяки и друг друга.
— Чёрт... — выдохнул Гарри, чуть остывший за то время, пока они шли вниз, и обретший возможность соображать. Молния джинсов врезалась в пах.
— Добро пожаловать, дорогой я, ну и ты, Поттер, тоже заходи, — вяло улыбнулся ему Малфой.
«С одной стороны, это Поттер, — думалось Драко. — С другой стороны, какая разница? Всегда есть Obliviate...»
Повисло неловкое молчание, но Гарри как ни пытался, не мог оторвать взгляд от лица Малфоя и, как ни странно, его волос: сейчас, когда спали шоры личной неприязни, их цвет казался ему восхитительным.
«Так, Гарри, хорош тормозить», — приказал он себе и с самым независимым видом прошёл через комнату прямо к Драко.
— Где там наши ушки? — прошептал он, внутренне содрогаясь в ожидании реакции.
— У нас с тобой нет общих ушек, — педантично уточнил Драко, инстинктивно отшатываясь.
Поттер, похоже, этого манёвра не заметил и куснул Драко за мочку уха — так, что оттуда словно молния прошла прямо в пах.
«Натренировался, паршивец!»
Некоторое время Малфой боролся с двумя противоречивыми желаниями: оттолкнуть Поттера и обнять его, и в итоге остался стоять, как стоял, позволив себе лишь положить руки на узкие поттеровские бёдра.
Поттер же, по-видимому, вообще не испытывал никаких сомнений. Он прижался к Драко, целуя его в губы, и потёрся пахом о его ширинку. Ощущение было такое, что Драко застонал прямо в губы Поттеру.
— А ты ведь не заморачиваешься, да, Поттер? — констатировал Малфой очевидный факт, слегка задыхаясь, и вдруг резко прижал Гарри к себе. — Ну, тогда и я не буду... — И он одним быстрым движением сорвал с него рубашку.
Не оставшись в долгу, Гарри содрал рубашку с Малфоя и лизнул бледно-розовый напрягшийся сосок. Медленно проводя по нему языком, можно было почувствовать, как пульсирует кровь Малфоя, и ничто и никогда ещё не интересовало Гарри больше, чем эта лихорадочная ниточка пульса.
— Иди сюда! — скомандовал Драко, отрывая от себя Поттера и увлекая его к кровати.
Он сел на неё, похлопал по колену и пояснил: — Теперь твоя очередь!
Гарри ничего не имел против перемены ролей и с готовностью плюхнулся Малфою на колени. С этой позиции оказалось очень удобно взять его лицо в свои ладони и целовать сосредоточенно и рьяно.
Ощущение чужих рук на заднице оказалось для Гарри внове; пожалуй, с младенчества там к нему вообще никто не прикасался, если не считать пинков от Дадли и Ко. Но так — ласкающе, уверенно — никто и никогда.
Он раздвинул ноги и был вознаграждён крышесносным ощущением твёрдого члена Драко сквозь два слоя лёгкой материи.
— Умничка... — еле выдавил из себя Драко, мечтая о том, чтобы знать заклинание, которое избавило бы их обоих от ненавистных помех в виде брюк.
Он скользнул ладонью по голому наряжённому животу Поттера и нажал большим пальцем на головку его члена, так кстати попавшегося под руку.
— А-аргх-х-х, — вырвалось у Гарри. Жгучее удовольствие затопило его с головы до ног. — Ещё...
— Проси и получишь, — шепнул Малфой, круговым движением гладя чувствительную головку. — Вот так?
— Да-а-а...
— А мне кажется, что не так... — Драко мягко улыбнулся и быстро расстегнул молнию на его брюках. — А вот теперь так. — Он обхватил удобно лёгший в ладонь член и некстати подумал, что они с Поттером как-то очень радикально поменялись ролями.
Впрочем, решил Драко, ночь длинная. Они смогут ещё не раз поменяться обратно...
Поттер изгибался, всхлипывал, стонал, повинуясь малейшему движению ладони Малфоя — это зачаровывало, затягивало, как танец вейл.
— Драко... Драко! — проскулил Гарри в какой-то момент. — Я сейчас... О-о-о-о!!!
Сперма Поттера выплескивалась толчками на ладонь Драко, брюки и голую грудь. Первая же капля, осевшая на кожу, послала по телу Драко дрожь, а короткий гортанный стон Поттера заставил член конвульсивно дёрнуться и сократиться в оргазме.
— О чёрт! — От неожиданного удовольствия — Малфой никак не предполагал, что способен кончить, не прикасаясь к себе, — он резко дёрнулся и запрокинул голову, вцепившись в плечи Гарри свободной рукой.
Когда же он сел прямо, то встретил счастливо-обалделый взгляд затуманенных глаз Поттера.
— Дра-ако... — счастливо протянул Поттер. Взъерошенный, тяжело дышащий, раскрасневшийся, он представлял собой такое притягательное зрелище, что Драко не удержался и поцеловал его. Волосы липли ко лбу, пряный запах секса плыл по комнате.
— Ну вот почему, почему мы столько времени потратили зря? — шепнул Гарри, когда Драко на секунду оторвался от его губ. — Вот я дурак, надо было тебя ещё курсе на четвёртом соблазнить...
— Ты что, все эти годы смелости набирался? — усмехнулся Малфой, чуть насмешливо глядя ему в глаза.
— Разумеется, — фыркнул Гарри. — Вот ты усмехаешься, а Волдеморта убить было как-то проще, чем тебя соблазнить.
— Что, я такой страшный?
— Нет. — Гарри вспомнил о тактике обольщения и, вдохнув для храбрости, добавил: — Ты такой... неприступный.
— Да, я такой, — самодовольно хмыкнул Драко. — И вообще, слезай давай с меня, я тебе не крепость, чтобы взять штурмом — и уже твоё.
Гарри с видимой неохотой скатился с колен Драко на кровать и плюхнулся на спину, раскинув руки.
— А сколько раз надо брать тебя штурмом, чтобы ты сдался, м?
— Что ты подразумеваешь под «сдался»? — Малфой подозрительно прищурился.
— Ну-у... — замялся Гарри. — Чтобы ты не заявлял, что ты не крепость и так далее, каждый раз после.
— Поттер, а Поттер, — ещё больше, чем обычно, растягивая гласные, протянул Драко, — мы друг дружке подрочили, сейчас, возможно, трахнемся и разбежимся в разные стороны, ясно? Если для тебя это всё серьёзнее, чем трах на одну ночь, лучше уходи сейчас, понял?
Малфой не чувствовал твёрдой уверенности в том, что в настоящий момент не совершает ошибку: боль в зелёных глазах была почти осязаемой, — но поступить иначе просто не мог.
Гарри рывком сел, убрал со лба разлохматившиеся волосы.
Вот, значит, как.
— Спасибо за совет, Малфой. — Гарри встал, кое-как привёл одежду в порядок под тяжёлым, как у змеи, взглядом Драко. — Удачной тебе ночи.
Хлопнула дверь, и Малфой без удивления ощутил, что у него дёргается веко.
«Да ну, к чёрту! — зло подумал он, откидываясь кровать. — Вы подумайте, какие мы серьёзные! А вдруг к утру я бы передумал? Ну да, значит, не больно-то и хотелось! — Он перевернулся на живот и ударил кулаком по подушке. — Ему не больно-то и хотелось, да. А мне?..»
20.06.2011 2
«Идиот. И-ди-от! Чего я ожидал? Предложения руки и сердца? Ласки, нежности и заверений в вечной любви? Гарри Джеймс Поттер, ты не просто идиот, ты самый настоящий придурок!»
Злость прошла уже через пару сотен метров от двери малфоевской спальни, но вернуться не позволяла гордость, поэтому Гарри просто остановился и прислонился к колонне.
«Ну и что теперь?» — задался он вопросом.
Будущее представлялось беспросветным. Из Большого Зала доносились пьяные голоса и звон бокалов. Можно было бы присоединиться к празднующим, но настроения не было никакого. Гарри оттолкнулся от колонны и неохотно направился в гриффиндорскую башню.
Уже на выходе из подземелий он задумчиво заправил за ухо прядь волос и вспомнил, как только что целовал, облизывал и кусал изящное тёплое ушко Драко, и как Малфой еле слышно стонал и ощутимо вздрагивал при этом.
Чёрт. Воспоминание было таким живым и явственным, что Гарри окатила волна жара. Как быть, например, послезавтра, на сдвоенном зельеварении со Слизерином? Драко туда придёт, и под светлыми волосами будет видно это ушко, а из рукавов мантии будут выглядывать изящные запястья...
И Гриффиндор лишится полусотни баллов за взорванный поттеровский котёл.
Чёрт, чёрт, чёрт.
«Надо было трахнуть его, пока была такая возможность, а дальше разобрались бы как-нибудь, — уныло подумал Гарри, оборачиваясь и с тоской глядя в тёмный коридор. — Хотя почему была?..»
Возвращаться было как-то глупо, но... завтра Малфой точно не поймёт юмора, если предложить ему потрахаться. И не факт, что смелости хватит.
Гарри покусал губы и решительным шагом направился к спальне Малфоя.
— Это ещё кто? — недовольно буркнул Малфой. Стук в дверь застал его за расстиланием кровати.
Раздражённо бросив наполовину сложенное покрывало на стул, он резко распахнул дверь, не озаботившись спросить, кто там, и изумлённо застыл, увидев насупленного Поттера.
— Я тут подумал, — скороговоркой выпалил Гарри, чтобы не дать Малфою возможности перехватить инициативу и всё испортить, — давай всё-таки трахнемся. Без обязательств, и всё такое.
Малфой моргнул пару раз, осмысливая услышанное; длинные ресницы порхнули туда-сюда.
— Поздно, Поттер, — как можно равнодушнее обронил он. — Я уже перехотел и собираюсь спать. — Для пущей убедительности Малфой кивнул в сторону зазывно разобранной кровати.
Гарри почувствовал, как сердце ухнуло в пятки. Неужели правда поздно?
Он улыбнулся как можно спокойнее и сказал, поклявшись сам себе, что это будет последняя попытка:
— Спать можно не в одиночестве. А можно и не спать.
Малфой долго молчал, обдумывая ситуацию, а затем вздохнул и посторонился.
— Секс и только секс. Сплю я исключительно в одиночестве.
Гарри с замиранием сердца переступил через порог. Малфой прикрыл за ним дверь и прошёл к кровати, на ходу снимая рубашку.
— Ты ещё кого-то ждёшь? — прохладно поинтересовался Малфой, увидев, что Гарри стоит столбом. — Раздевайся.
— Чёрт, а тебе обязательно быть таким... такой сволочью? — невольно вырвалось у Поттера. Побоявшись, что его сейчас выставят восвояси, он поспешил смягчить свою резкость: — Ещё минут десять назад ты был совсем другим...
— Десять минут назад и ты не вёл себя, как обкуренный пикси, — отрезал Малфой и, смилостивившись, добавил: — Правда, чего ждать-то? Снимай с себя всё, я хочу попробовать тебя на вкус.
— О, ну если так... — Всё шло как-то не по плану, но Гарри приказал себе не думать об этом. Под насмешливым взглядом Драко он решительно стащил с себя рубашку, но вместо того, чтобы вслед за этим взяться за ремень брюк, одним быстрым движением бросился на сидящего на краешке кровати Малфоя и повалил его на матрац.
— Ого, какой ты пламенный, оказывается, — насмешливо протянул Драко, не делая попыток вырваться. — И что предпримешь дальше?
С этим у Поттера были некоторые затруднения. Теорию он знал плохо, а практики так и вовсе не имел. Однако признаваться в этом не стоило, и Гарри предпринял то, что умел: склонился над Малфоем и поцеловал его в губы.
Возбуждение вернулось так быстро, будто только и ждало, когда горячие и распухшие от их прошлых поцелуев губы Поттера коснутся его губ, таких же распухших и чувствительных. А в следующую секунду Гарри, будто вспомнив, резко отстранился и с низким рычанием прикусил мочку малфоевского уха, зажевав при этом пару светлых волосков.
Это был подлый приём — такому прикосновению Драко сопротивляться не умел. Он выгнулся, всем телом прижимаясь к Поттеру, и с удовлетворением почувствовал, что тот тоже возбужден.
Довольный успехом, Гарри спустился ниже, к шее Малфоя. Жёсткий поцелуй, обещавший очередной засос, заставил Драко вцепиться ногтями в спину Поттера и глухо застонать.
Никто и никогда не смел вот так стискивать его в объятиях и бесцеремонно вжимать в матрац, и Драко никак не мог понять, нравится ему это или нет — голова начала кружиться, а настойчивые ласки Поттера требовали самого пристального внимания, не оставляя времени задумываться о чём-то ещё.
Брюки Малфоя снялись легко, тем более что попутно Гарри ласкал языком его соски, не давая отвлечься на какие-то мелочи. Ладонями Гарри водил по груди и животу Малфоя, жмурясь от ощущения шелковистой горячей кожи, а Малфой, часто-часто дыша, комкал в судорожно сжимающихся пальцах простыню.
Прежде чем скользнуть ладонью к его паху, Гарри на пару секунд замер в нерешительности, но потом всё же медленно направил руку вниз. Пальцы коснулись жёстких кучерявых волос, и это странным образом придало смелости — в следующее мгновение Поттер осторожно, но крепко обхватил пальцами горячий член Малфоя.
Драко зашипел, толкаясь в нерешительную руку Поттера: пусть неумелые, но сильные и мозолистые от метлы пальцы способны были принести облегчение. Поттер быстро понял намёк и начал двигать ладонью быстрее, попутно целуя шею и грудь Драко.
В какой-то момент Малфой схватил Гарри за волосы, заставив поднять голову, и с коротким стоном поцеловал в губы.
— Всё, хватит, — сказал он, накрывая руку Поттера на члене своей. — Мы же не хотим, чтобы всё снова кончилось быстро?
— Нет, не хотим, — пробормотал Гарри, вспомнив, зачем он, собственно, сюда явился.
Малфой приподнялся на локтях, тяжело дыша. Гарри провёл кончиками пальцев по внутренней стороне его бедра, вырвав новое шипение, которое, подумав, счёл довольно возбуждающим звуком.
— Ложись на живот, Поттер.
— Что? — Гарри от удивления округлил глаза, а потом решительно мотнул головой. — Ну нет! Я не... Даже и не... В общем, не буду на живот!
— Ладно, — не стал спорить Драко и как можно ласковее улыбнулся. — Тогда ложись на спину...
— И... что будет? — осторожно спросил Гарри, чувствуя, что в этом щедром предложении есть некий подвох.
— Будет хорошо и приятно, — заверил Драко и слегка толкнул Поттера в плечо. — Давай-давай.
Гарри неуверенно заполз с ногами на кровать и откинулся на подушки, настороженно следя, как Малфой что-то ищет в прикроватной тумбочке. Однако ничего особенно страшного Драко оттуда не выудил — всего лишь небольшую голубоватую баночку, которую открыл и зачем-то тут же отложил в сторону.
— Расслабься, Поттер, — приказал он шёпотом, ложась на Гарри и снова целуя его. — Я не буду спешить.
— Ладно, — согласился Гарри, которому было немного неуютно, самую малость, ведь имеет же человек право чуть-чуть трусить в свой первый раз, тем более с Малфоем.
Малфой задумчиво гладил виски, щёки, подбородок Гарри своими прохладными длинными пальцами; Гарри казалось, что эти пальцы пускают по его телу электрический ток, и член всё твердел и твердел.
От незамысловатого чувственного удовольствия глаза Гарри сами собой закрылись, но тут же распахнулись вновь, когда Драко вдруг резко подался вперёд и укусил его за ухо.
— А это моя мес-с-сть, — довольно шепнул Малфой, и от свистяще-шипящего звука, получившегося вместо буквы «с», по позвоночнику Гарри пробежала сладкая дрожь.
— За что? — шепнул он в ответ.
— За это самое, — досадливо пояснил Малфой и всосал губами мочку уха Гарри.
Он бы никогда не подумал, что ухо может быть так напрямую связано с членом.
Когда же острый малфоевский язычок скользнул прямо в ушную раковину, Поттер дёрнулся и громко вскрикнул.
— О, твою мать! — Он повернулся к Малфою и с горящими глазами скомандовал: — Иди сюда! Я тоже так хочу!
— Успеется, — усмехнулся Драко и вдруг одним плавным движением скользнул, заставив не успевшего ничего сообразить Поттера широко раздвинуть ноги.
— Что ты?.. — попытался было тот возмутиться, но Малфой с порочной улыбкой лизнул кончик его члена, и Гарри захлебнулся словами.
Горячий шершавый язык Малфоя оплетал член Гарри, как змея; скользил по всей длине, ласкал головку. Мягкие губы охватывали член и то всасывали, то вовсе исчезали, предоставляя Гарри выгибаться в ответ на сладкую пытку жаром и прохладой. Долго он не продержался бы, но Малфой был начеку и, когда Гарри особенно громко застонал, резво отпрянул, улыбаясь, как охотящийся кот, — Поттеру показалось, что у него даже глаза светятся точно так же.
Пристально глядя в мутные зелёные глаза, Драко нащупал открытую баночку, щедро зачерпнул её содержимое двумя пальцами, подождал пару секунд, пока гель согреется, и аккуратно коснулся сморщенного входа.
Поттер дёрнулся, намереваясь, очевидно, возмутиться и спросить, к чему это, но Драко был начеку и быстро переместил руку чуть выше, поглаживая член Поттера. Когда последний вновь утратил бдительность, Драко, опять обхватив губами головку поттеровского члена, осторожно и медленно ввёл кончик указательного пальца в тугое сопротивляющееся кольцо.
— Малфой, что ты д-делаешь? — нашёл в себе силы спросить Гарри, непроизвольно ёрзая задницей по простыне.
— Ш-ш-ш, — успокаивающе прошелестел Драко, нежно дуя на поттеровский член, явно довольный таким развитием событий. — Всё будет хорошо.
Наивный Поттер, кажется, поверил и даже не протестовал, когда Драко вдвинул палец до самого основания в его жаркую тесноту. Впрочем, обманывать Малфой не собирался — он знал, о чём говорил, и Поттер в этом убедился, стоило Драко согнуть палец.
— О-о-оу-у-у! — взвыл Гарри, а его член конвульсивно дёрнулся, отчего Малфой поспешно сжал его у основания — не хватало ещё, чтобы Поттер обломно кончил от одних только пальцев.
— Ч-чёрт... — выдохнул Поттер.
Малфой ухмыльнулся и, не прекращая лёгкими, почти неощутимыми движениями языка ласкать член Поттера, ввёл второй палец.
— Ты... Ох! Ты потом туда... сам, да? — не очень внятно простонал Гарри, замирая от страха и предвкушения. То, что творил Малфой с его телом, не подпадало ни под какие описания, и он надеялся, что дальше будет только лучше. А ещё ужасно хотелось обнять своего мучителя и застонать ему прямо в ухо, и чтобы тот тоже стонал и пыхтел, и тяжело дышал, а не понимающе улыбался где-то в недосягаемости.
— Как ты угадал? — промурлыкал Малфой, поворачивая пальцы.
Поттер с низким стоном выгнулся, загребая простыню, и Драко, подумав, добавил третий палец, щедро смазанный гелем. Этого должно было хватить с лихвой, тем более что Поттер был уже доведён до исступления, почти как и сам Драко, сохранявший подобие хладнокровия лишь благодаря тому, что кто-то должен был его сохранять.
— Ну, тогда давай! — Поттер решительно вскинул зад, в глубине душе ужасаясь собственному бесстыдству.
— Как прикажете, хозяин, — усмехнулся Драко, но Гарри почувствовал, как пальцы внутри его тела едва ощутимо дрогнули, прежде чем покинуть своё убежище. — Постарайся максимально расслабиться...
Гарри плохо представлял себе, что имеется в данном случае в виду, но постарался расслабиться, как мог. Малфой навис над ним, всматриваясь в глаза, а потом поцеловал его в губы и так, не разрывая поцелуя, начал входить.
Это оказалось куда ощутимей, чем пальцы; можно сказать, это оказалось больно, но поцелуй был так сладок, что Гарри не нашёл в себе сил прервать его и потребовать сделать всё как было.
«Сейчас будет лучше, потерпи, Поттер!» — мысленно сказал ему Драко, чувствуя, как напряглось под ним до того покорное тело. Изо всех сил стараясь сходу взять правильный угол, он начал совершать мелкие толчки, надеясь, что Гарри всё же расслабится, как только очередной толчок придётся на простату.
Поттер вздрагивал всякий раз, как Драко двигался; зелёные глаза были сейчас крепко зажмурены, а руки — сжаты в кулаки. Драко уже начал опасаться, что делает что-то не так, когда Поттер внезапно распахнул глаза и протяжно ахнул.
— Ещё раз... пожалуйста... ещё раз...
Он больно вцепился в худые малфоевские плечи, но Драко, заворожённый этой бесхитростной мольбой, лишь слегка поморщился. В ответ на неё он несколько увереннее двинул бёдрами. Поттер подался навстречу движению Драко, запрокидывая голову; чёрные волосы разметались по подушке, розовый рот был приоткрыт. Драко двинул бёдрами сильнее и вошёл до основания. Поттер принял его в себя так естественно, словно для того и был создан, а вовсе не для убиения всяких там Лордов.
Мерлин, как же это было хорошо... Гарри подался вперёд ещё раз, и Драко почувствовал, что окончательно теряет голову.
Из последних сил удерживая в голове остатки разума, Малфой сделал несколько резких толчков, чтобы убедиться, что Поттеру уже не больно, и наконец отпустил себя.
Зрение тут же пропало, уступив право обладать миром звукам и ощущениям. С глухим рычанием Драко схватил Поттера в охапку и стал вколачиваться в отзывчивое тело, буквально кожей впитывая громкие рваные стоны, вырывающиеся из его горла.
Гарри принимал яростные толчки Малфоя с жадностью, тело его требовало большего и большего. Лёгкий дискомфорт утонул под волнами дичайшего удовольствия, окутывавшими его всякий раз, как Малфой раз за разом задевал внутри него нечто, вбиваясь всё быстрей и неистовей.
Почувствовав, что вот-вот кончит, Драко нечеловеческим напряжением воли сумел заставить себя выпустить Поттера и приподняться на локте, просовывая руку между их скользкими от пота телами. Нащупав твёрдый член, он сжал его, больно упирая себе в живот и не прекращая двигаться, и удовлетворённо рыкнул, когда тот мгновенно выплеснул струйку семени на живот хозяина. Убрав руку, Малфой снова упал на Поттера и уже через пару резких толчков последовал его примеру.
Гарри судорожно вдыхал и выдыхал, отчаянно жалея, что не соблазнил Малфоя раньше — Мерлин побери, если это так охрененно чудесно, почему люди не занимаются этим постоянно?
— В порядке, Поттер? — Малфой лежал на спине, заложив руки за голову, и смотрел в потолок.
— Ага...
— Тогда свободен. Я спать хочу.
Вот, наверное, почему — потому что всё остальное время они невыносимые, отвратительные, тупоголовые идиоты!
— Хрен тебе! — зло буркнул Гарри и навис над Малфоем, лицо которого снова стало непроницаемым.
Не зная, ни что сказать, ни что делать дальше, но понимая, что после такого — ТАКОГО! — секса он от Малфоя уже не отступится, он наклонился и решительно поцеловал горячие, уже успевшие высохнуть и слегка запечься тонкие губы.
Малфой ответил на поцелуй, но без малейшего признака прежнего пыла.
— Иди, — повторил он, прервав поцелуй. — Поздно уже, Филч ждёт тебя с распростёртыми объятиями.
— Ну да, и завтра мне снова брать тебя приступом, — вздохнул Гарри и с сожалением откатился в сторону.
— Думается мне, завтра тебе будет не до штурмов, — усмехнулся Драко и вдруг шлёпнул Поттера по голой заднице.
— Отчего ты так думаешь? — заинтересовался Гарри, перехватив руку Малфоя.
— Есть у меня такое подозрение, — снова усмехнулся Малфой и, потянувшись за палочкой,
прошептал очищающее заклинание.
Гарри притянул его поближе и поцеловал в плечо.
— Ну вот что с тобой делать, а? — Драко вздохнул, но высвобождаться не стал. — На грубость нарываешься? Уходи давай — по-хорошему прошу.
— Не хочу! — упрямо мотнул головой Гарри. — Ни по-хорошему, ни по-плохому.
Малфой сел на кровати и изучающе взглянул на Поттера.
— Давай-ка проясним это дело, — предложил он. — Никакого продолжения не последует. Завтра всё будет как обычно. К тому же я привык спать один и совершенно не вижу причины, почему бы мне пришлось менять из-за тебя устоявшиеся годами привычки. Останешься — будешь дрыхнуть на коврике, а утром, до подъёма, я всё равно отправлю тебя отсюда. Ясно?
— Но ты же ещё не спишь, — резонно возразил Гарри, ухмыляясь. — А до того, как заснёшь, я уйду, не волнуйся.
«А насчёт продолжения — это мы ещё посмотрим...» — коварно добавил он про себя.
Драко видел насквозь все ухищрения Поттера — открытое гриффиндорское лицо можно было читать как книгу для малышей, с крупными разноцветными буквами. Было очевидно, что просто так Поттер не сдастся.
— И чем же ты предлагаешь заняться до того, как я засну? — Драко приподнял брови.
— Этим! — с готовностью предложил Гарри и, наклонившись вперёд, снова коснулся губами малфоевских губ. — И этим... — он положил руку Малфою на колено и ласково погладил его большим пальцем. — И ещё много чем, не менее интересным...
— А ты быстро входишь во вкус, Поттер, — усмехнулся Драко, не сбрасывая руки Поттера.
— У меня были хорошие учителя, — в тон ответил Гарри. — Ну так что?
— Мне нужны более весомые и убедительные аргументы, — хитро прищурился Малфой и улыбнулся краешком губ.
— Например? — Гарри провёл ладонью по животу Малфоя, скользнул вниз, погладил кончиками пальцев вялый после недавнего член. Тот с интересом откликнулся на прикосновения, Малфой резко выдохнул.
— Продолжай в том же духе — не ошибёшься... — Драко откинулся на спину и прикрыл глаза. Это же инициатива Поттера? Вот пусть и постарается для обоюдного удовольствия.
Гарри закусил губу, Это было нечестно со стороны Малфоя — бросать его вот так вот управляться самому. Впрочем, инициатива наверняка была не хуже, чем подчинение...
Он склонился над Малфоем, поочередно обхватывая его соски губами, и двинул ладонью сильнее, прислушиваясь к реакции на свои действия.
Это оказалось не очень легко, но Драко сдержал все естественные реакции своего тела, заставив себя замереть — было интересно, как далеко зайдёт Поттер без всякого поощрения. Хотя когда он, видимо, разозлившись, с силой двинул рукой по члену, Малфой всё же не выдержал и вздрогнул.
Гарри не сумел сдержать довольной ухмылки и продолжил свои изыскания уже более деликатно, слегка массируя большим пальцем головку члена Малфоя. Если честно, ему хотелось взять в рот и посмотреть, что будет с Малфоем, но он не решался. Среди всех вещей, что ему доводилось засовывать в рот на протяжении жизни, эта была бы, пожалуй, самая необычная.
Руки казалось мало — просто катастрофически мало... Хотелось схватить Поттера либо за волосы и ткнуть его лицом в пах, либо за задницу и насадить на себя. В конце концов Малфой нетерпеливо вскинул бёдрами, давая понять, что у Гарри есть не более пары секунд, чтобы сделать выбор самому.
Гарри глубоко вздохнул и решился: склонился ниже и осторожно коснулся языком головки члена. Малфой в ответ так яростно двинул бёдрами вверх, что Гарри отпрянул, испугавшись, что сейчас подавится.
Драко вспомнил, что это первый минет Поттера, и слегка устыдился.
— Давай, — шепнул он, заставляя себя успокоиться. — Я не буду дёргаться.
Гарри на всякий случай прижал руками бёдра Малфоя и вновь лизнул. Вкус был солоновато-горький, непривычный, но он скорее понравился Гарри, чем нет. Осмелев оттого, что Драко больше так не дёргался, он обхватил его член губами и продолжил так ласкать языком. По телу Малфоя прошла ощутимо сдерживаемая дрожь.
— Поттер, ты конфеты любишь? — хрипло спросил Драко, запуская пальцы в чёрные слегка вьющиеся волосы. — Представь, что это мышка-ледышка!
— Ты хочешь, чтобы я тебя с хрустом разгрыз? — уточнил Гарри ядовито. Эротическая сцена была прервана сдавленным смехом Драко.
— Нет, — фыркнул он сквозь смех, — представь себе, настолько извращённых фантазий у меня нет.
— А какие есть? — заинтересованно протянул Гарри, чуть приподнимаясь и упираясь подбородком в тёплый малфоевский живот.
— На данный момент это не важно, — отмахнулся Драко. — Но вообще-то я был уверен, что все люди сосут мышек-ледышек. Долго, медленно и с наслаждением...
Гарри сделал заметку в памяти: «Малфоевские эротические фантазии. НЕ ЗАБЫТЬ ВЫПЫТАТЬ!»
— Никогда их не сосал, — признался он. — Мне всегда казалось, что тут есть что-то неприличное... к тому же разгрызать их вкуснее.
— Насчёт неприличного — тут ты абсолютно прав. — Малфой улыбнулся каким-то своим воспоминаниям. — Но, может, мы прервём дискуссию о вкусах, и ты продолжишь?
— Нет! — Гарри мотнул головой и быстро забрался на Малфоя, придавив его своим телом к матрацу. — А то и правда — погрызу ещё ненароком...
Он усмехнулся и прервал зародившийся протест Драко в самом начале, без церемоний пихнув язык ему в рот.
Драко собирался было сказать, что привык к большей деликатности, и что протыкать партнёра языком, как святой Георгий змея — пикой, по меньшей мере невежливо, но Поттер целовал так жарко, так искренне, так самозабвенно, что все колкости как-то сами собой забылись, пока Драко прижимал Поттера к себе, впиваясь ногтями в его плечи, и отвечал на поцелуй.
«Нет, всё же Малфой — это что-то!» — подумал Поттер, шалея от восторга, когда почувствовал, как стройные ноги Драко деликатно обвили его талию. Вспомнив совсем недавнее прошлое, он утробно рыкнул и сгрёб попытавшегося слабо воспротивиться Малфоя в охапку.
Драко быстро прокрутил в голове все за и против того, чтобы быть снизу, и решил, что хочет попробовать. Единственной проблемой казалось то, что Поттера надо было всё время направлять.
— Смазка вон там, — Драко указал, где именно.
Поттер не глядя цапнул смазку и, щедро намазав пальцы, проник в Драко сразу двумя, очевидно, шалея от того, что делал.
— Твою мать! — Малфой дёрнулся — на этот раз от боли — и сдавленно зашипел. — Успокойся и не мельтешись! Ласково, нежно и МЕДЛЕННО!
Гарри виновато замер и двинул пальцами медленнее, стараясь согнуть их так же, как это делал Малфой, и задеть загадочное нечто, приносившее столько удовольствия. Успеха он добился не сразу, но Малфою уже не было больно, и через полминуты он сдавленно охнул, насаживаясь на пальцы Гарри.
Драко никогда не был снизу, но это не значит, что он не знал, какое удовольствие можно испытать от прикосновений к простате — любопытство не порок, в конце концов, — но прикосновения чужих пальцев разительно отличались от собственных.
— Сильнее, Поттер, — выдохнул он и поощрительно двинул бёдрами.
«На него не угодишь, — решил Гарри. — То ласково, то сильнее...»
Тем не менее, он повиновался, и очень быстро Малфой превратился в нечто нечленораздельно стонущее, бесстыдно подающееся бедрами вперёд, вскрикивающее, когда Гарри, не прекращая двигать пальцами, ласкал его губами.
Гарри торопливо смазал себя и приподнял Драко, так, чтобы было удобнее войти в него; остановился на секунду и сжал беспорядочно шарящую по простыне руку Драко. И только после этого двинул бёдрами, чувствуя, как неохотно расступаются мускулы.
— О чёрт! — Малфой судорожно вздохнул и впился ногтями в спину Поттера. — Да ты
просто монстр! — Он мужественно попытался расслабиться, и этому очень помогли лёгкие поцелуи, которыми испуганный Гарри попытался его отвлечь.
Честно говоря, Драко даже не думал, пока лицезрел член Поттера воочию, каково это будет — чувствовать его в себе, только отметил, что природа Поттера не обидела. Но, тролль задери, это было немного чересчур...
— Расслабься, — шептал Гарри, гладя Малфоя по голове, беспорядочно целуя в губы, щёки, нос, — я не хочу, чтобы тебе было больно...
— Не всё в этом мире зависит от твоего желания, — философски выдал Драко, изо всех сил борясь с желанием спихнуть с себя Поттера. — Не пытайся вогнать в меня всё сразу — двигайся короткими толчками, как я, помнишь?
— Ага, — понятливо отозвался Гарри и стал действовать по инструкции.
К удивлению Драко, в постели Поттер оказался много более способным учеником, чем на уроках, и делал потрясающие успехи. Возможно, здесь ему помогала сильная мотивация. Лучшим свидетельством служило то, что не прошло и пяти минут, как из головы Драко повылетали умные мысли о мотивации, и он, задыхаясь, просил нестерпимо медленно двигающегося Поттера:
— Какое... на хрен... больно... — выдыхал Драко между движениями Поттера. — Уже... всё... прекрасно...
Поттер, однако же, не верил и продолжал доводить Драко до неистовства медленными, размеренными, короткими толчками, прижимая Драко к кровати, когда тот пытался двинуть бёдрами и сам насадиться на этого чёртова Поттера до основания.
— Поттер, твою мать! — в конце концов взвыл Малфой. — Трахни меня уже нормально или катись отсюда! — Он зло сверкнул глазами, и Гарри, кажется, впечатлился...
Катиться отсюда, будучи прерванным на середине весьма увлекательного занятия, Поттеру совсем не хотелось, и он повиновался, благо ему и самому уже давно хотелось втрахать Малфоя в матрац так, чтобы, чёрт побери, надолго осталась вмятина, при взгляде на которую Малфой всегда вспоминал бы эту ночь. Подвинув руку, чтобы упор был надёжнее, он резко вошёл в Драко так глубоко, как мог, вырывая из того полузадушенный стон-всхлип.
Вспышка наслаждения смешалась с гораздо более слабой вспышкой боли, и Драко, слегка поёрзав под Поттером, откинулся на подушки, прикрыв глаза в предвкушении.
Однако первое же размашистое движение узких поттеровских бёдер заставило его снова выгнуться с изумлённым вздохом и податься ему навстречу, а второе — обхватить Поттера за плечи и с громким стоном вцепиться зубами ему в плечо. Дальнейшие свои действия Малфой уже не мог ни запомнить, ни тем более контролировать. Он изгибался, стонал, кусался и чуть было не кричал — никогда в жизни Драко не думал, что секс может приносить такое удовольствие.
Он много раз был сверху — с юношами и девушками; с кем-то было лучше, с кем-то хуже. Но никогда и ни с кем не было так головокружительно, так мощно, как под ничуть не церемонящимся, грубым в силу неопытности и неожиданно нежным Поттером.
Даже оргазм оказался ни на что не похож — всё тело охватила дрожь, а откуда-то изнутри, будто бы непосредственно от члена Поттера, прошёл такой мощный разряд удовольствия, что Малфой заорал, кажется, во всю силу своих лёгких и бурно кончил, даже не прикасаясь к своему члену руками.
Гарри сравнивать было не с чем — Малфой был его первым и единственным, и Гарри был уверен, задыхаясь в опаляющем оргазме, что никогда и ни на кого не захочет его променять. Он кончил внутрь Драко, содрогаясь всем телом, уткнувшись лбом в плечо кричащего что-то бессвязное Малфоя, и обессиленно обнял его, вдыхая запах влажного разгоряченного тела.
Минуты шли, и реальность неотвратимо возвращалась. В какой-то момент Драко осознал, что вот-вот надо будет спихнуть с себя блаженно сопящего Поттера и указать ему на дверь, и вдруг с ужасом понял, что делать этого совсем не хочется.
Пока он размышлял, что же предпринять, тяжесть развалившегося на нём Поттера стала ощутимее, а сопение — громче. Драко стало ясно, что Поттер заснул, даже не выйдя из него. С таким... хамством Малфой сталкивался в первый раз.
Но, как ни странно, будить Поттера и читать ему гневную отповедь не тянуло. Драко даже нравилось лежать так, ощущая Поттера внутри себя и на себе — это как-то успокаивало и дарило ему редко испытываемую прежде умиротворённость. Однако через пару минут малфоевская гордость возобладала над неожиданно размягчившимися мозгами, и Драко, поднатужившись, решительно спихнул с себя сладко сопящего Поттера.
Паршивец даже толком не проснулся — просто перевернулся на бочок, схватил Малфоя в обнимку и снова провалился в сон.
— Ну, твою ж мать! — шёпотом выругался Драко и произнёс пару очищающих. — И что теперь?
Теперь Малфою тоже захотелось спать. Попутно ему хотелось совершенно противоположных вещей: остаться спать так, в объятиях безмятежно дрыхнущего Поттера, и выгнать его к Мерлиновой бабушке.
«Я Малфой!» — напомнил себе Драко. Самовнушение возымело действие, и он пихнул Поттера локтем в бок:
— Поттер! Протри глаза, Поттер!
— М-м-м? — Гарри сонно заворочался, ещё крепче прижимая к себе Драко.
— У тебя есть одна минута, чтобы свалить. Ровно через шестьдесят секунд я буду спать! — как можно суровее сказал Малфой, что было несколько затруднительно, учитывая позу, в которой он находился.
— Спи, — сонно разрешил Гарри. Он и сам устал за день и вечер и решительно не видел причин, почему бы и Драко не прикорнуть.
— Я. Сплю. ОДИН! — Грозного шипения не получилось, так как в произнесённых словах совсем не было шипящих. — Ты клялся, что свалишь до того, как я засну!
Гарри честно разлепил веки и попытался припомнить, правда ли он клялся в такой глупости. Оказывается, да, обещал.
— Но я же не уточнял, — попытался вывернуться он, — в какой вечер я уйду до того, как ты заснёшь...
— Поттер-р! — Шипящих в фамилии гриффиндорца тоже не было, но зато её можно было замечательно раскатисто прорычать.
— Да? — Гарри зевнул, прикрыв рот рукой. — Нет, правда, спи давай... недосып — он на здоровье плохо влияет...
Вот теперь Драко разозлился. Слабенько, правда, и неохотно, но всё же.
— Тогда вали спать на коврик! — заявил он и попытался вырваться из крепких объятий Поттера.
— Какой же ты зануда, — пробурчал Гарри.
Он встал с постели, ещё раз зевнул, не торопясь шагнул к коврику у двери, чувствуя на своём обнажённом теле пристальный взгляд Малфоя, затем подобрал коврик, расстелил его на своей половине кровати и под ошалелым взором Драко лёг обратно.
— Спокойной ночи, — сказал Гарри в пространство, сдерживая ухмылку, и смежил веки.
Ещё примерно с полминуты Драко тупо таращился на обнаглевшего Героя, а потом мысленно махнул рукой и улёгся рядом — такой воистину слизеринский поступок не мог не заслуживать его одобрения. А ещё через секунду Поттер за спиной усмехнулся, резко дёрнул его на себя, обнимая, уютно устраивая подбородок на малфоевском плече и подпихивая руку ему под голову.
— Спокойной ночи! — едва слышно шепнул Гарри.
— Иди в жопу! — мрачно буркнул Малфой и закрыл глаза.
20.06.2011 3
Просыпался Гарри всегда быстро и рано — жизнь под командный голос тёти Петунии приучила его к этому. Вот и сейчас он открыл глаза, когда Малфой ещё безмятежно сопел, обнимая солидный кусок одеяла. А ещё через секунду Поттер обнаружил, что улыбается во весь рот, как идиот. Очень хотелось обнять Малфоя и прижать к себе, но Гарри побоялся его разбудить — интуиция подсказывала, что тот не слишком обрадуется, обнаружив его в своей постели с утра пораньше.
Собственно, у Гарри было две возможности: тихонько уйти или остаться, вызвав тем самым нехилый скандал, который Малфой несомненно закатит.
Уходить совершенно не хотелось, и Гарри задался вопросом: есть ли способ остаться как-нибудь так, чтобы суровое малфоевское сердце смягчилось?
«Прежде всего, не стоит его будить», — решил Поттер и острожно лёг обратно на подушку, с удовольствием рассматривая Драко.
Он не сомневался, что стоит только Малфою проснуться, как всё очарование его спящего испарится, а малейшие признаки гриффиндорского присутствия будут безжалостно вычищены из спальни. Нужно было придумать возможность, причину, хотя бы малейший предлог остаться или вернуться позднее. Гарри осторожно коснулся губами плеча Драко и задумался.
Малфой проснулся не столько оттого, что выспался, а от неприятного чувства ожидания звонка будильника, но, вспомнив, что сегодня суббота, счастливо вздохнул, перевернулся на другой бок и...
— ТВОЮ МАТЬ!
— И вовсе незачем было так орать. — Гарри потянулся, смирившись с тем, что сейчас начнётся скандал. — Я бы тебя и так услышал. Доброе утро, кстати.
— Кому доброе, а кому не очень! — Малфой сел на постели, взъерошенный, с отпечатком подушки на щеке и очень негодующий. — Какого хера ты ещё здесь? — прошипел он, зло прищурившись. — Вон из моей постели!
— Куда ты так торопишься? — Гарри встал. Сквозь мягкий ковёр к босым ногам пробирался холод подземелий. — Вот, успокойся, я уже не в постели.
— Прекрасно, продолжай в том же духе, — процедил Малфой, зачем-то прикрываясь одеялом. — Чтобы через секунду тебя в моей комнате не было!
— Малфой, ну чего ты такой злой? — Гарри ослепительно улыбнулся. — Расслабься! Хочешь, я тебе массаж сделаю? — Воодушевлённый собственным предложением, он бодро направился к буквально онемевшему от ярости Драко и даже ловко поймал брошенную им подушку.
— ВОН, Я СКАЗАЛ! — заорал Малфой, хватаясь за палочку. — Считаю до трёх!
Гарри решительно не хотел знать, что Малфой собирается сделать, досчитав до трёх. Наверняка это было бы что-нибудь зверски нехорошее, и уж точно ему, Гарри, не понравилось бы. Поэтому он решительно толкнул Малфоя на спину, заставив его задохнуться от возмущения, и навис над ним, прижав его руки к кровати.
— Успокойся, — предложил Гарри. — Относись ко мне проще.
— Поттер, я и так отношусь к тебе как к чему-то среднему между флобберчервём и дурнослизнем, куда уж проще-то? — прошипел ему в лицо Драко, изо всех сил пытаясь вырваться.
— Проще — это значит терпимее, — объяснил Гарри, без особого труда удерживая Драко в прежнем положении. — Вот скажи, почему именно ты так жаждешь меня выгнать? Какую-нибудь основательную причину можешь назвать?
— Я тебя ненавижу — такая причина подойдёт? — яростно выплюнул Малфой, на секунду перестав вырываться и грозно сверкнув глазами из-под растрёпанной чёлки.
— Она не мешала тебе вчера со мной трахаться, — указал Гарри.
— Сейчас мы не трахаемся, — Малфой попытался гордо вздёрнуть подбородок, насколько, конечно, это было возможно в лежачем положении.
— Ну, прости, — озорно хмыкнул Поттер. — Я не могу трахаться с тобой беспрерывно. Но я попробую... — многозначительно добавил он и коленом решительно раздвинул ноги Малфоя, с удобством устраиваясь между ними.
— Ты что, с ума сошёл?! — возопил Драко.
Поттер весело подмигнул ему и лизнул в ключицу.
— Ты!.. Ты!.. Ты хренов озабоченный придурок! — Драко изо всех сил боднул Поттера лбом в переносицу и вырвал наконец руки из захвата. — Иди и трахай какого-нибудь хаффлпаффца, а про меня забудь! — подкрепил он свои слова весомым ударом в челюсть, но Поттер, к его ужасу, даже не очень-то и разозлился.
— Зачем мне хаффлпаффцы? — удивился Гарри. — Ты гораздо красивее... — эти слова он сопроводил поглаживанием бедра Драко. — Сексуальнее...
— Поттер, — в ужасе прошептал Драко, поняв всю страшную правду и даже забыв от потрясения продолжить бить Поттеру морду, — ты свихнулся.
— Очень может быть... — загадочно протянул Гарри и задумчиво лизнул малфоевское ухо.
— Поттер! — Драко был как никогда близок к панике. — Ну Поттер же!!!
— Гарри! — решительно возразил Поттер и легонько прикусил мочку.
— Хорошо, Гарри, — не стал спорить Драко. Спорить с сумасшедшими — себе дороже. — Только это... давай не будем трахаться?
— Почему? — удивился Поттер и присосался к шее Драко.
— Я... ах-х… — Драко непроизвольно выгнулся, предоставляя Поттеру возможность целовать и дальше, но тут же опомнился. — Я не хочу.
— Да ну-у-у? — насмешливо протянул Гарри и, наученный самим же Малфоем, забрался языком ему в ухо.
— Да-а-а! — восхищённо выдохнул Драко и тут же прикусил себе язык, отчаянно надеясь, что Поттер сочтёт это ответом на свой вопрос.
К сожалению, Поттер истолковал это слово в свою пользу:
— Ну вот, ты уже и согласен! — радостно объявил он и продолжил своё черное дело с ушами Малфоя, поглаживая при этом его соски.
Драко глухо застонал от отчаяния. А может, и не от отчаяния.
— Это изнасилование, Поттер, — тихо сказал он, уже не доверяя голосу. — Ты грёбаный насильник, ты знаешь об этом?
— Изнасилование — это когда ты против. — Поттер отцепился от Драко и сел напротив, скрестив ноги по-турецки. Его эрегированный член покачивался, невольно притягивая внимание Драко. — Вот скажи, только честно, безо всяких там «я тебя ненавижу», «ты гриффиндорец» и прочей ерунды. Скажи, ты ведь хочешь?
— Хочу чего? — Драко счёл за лучшее переспросить — мало ли, что имеет в виду этот ненормальный.
— Меня, — просто ответил Поттер, и Малфой подавился уже подготовленной язвительной репликой.
Поттер сидел и смотрел на Драко. Драко смотрел на Поттера и понимал, что надо сказать: «Не хочу я тебя, вали отсюда и не мешай досыпать». Но язык не поворачивался.
Драко скользил взглядом по широким плечам Поттера, по плоскому животу, по крепким мускулистым ногам, по растрёпанным волосам, в которые так и тянуло запустить руку, по выжидающе, по-детски приоткрытому рту, который нестерпимо хотелось поцеловать, по сияющим спокойным тёмно-зелёным глазам.
— Сволочь ты, Поттер, — беспомощно сказал Драко.
— Зато твоя, — Гарри улыбнулся открытой радостной улыбкой. — И вообще, кто бы говорил!
Внутри всё ликовало — можно, можно, можно! Можно неторопливо погладить острое угловатое колено, ласково коснуться невыносимо светлых волос, разгладить пальцем нахмуренные почти бесцветные брови...
Так Гарри и поступил. Касался высоких скул, массировал напряжённые плечи, проводил указательным пальцем по позвоночнику, гладил выступающие острые лопатки, целовал длинные тонкие пальцы Малфоя, обмирая от нежности, проводил языком по линиям любви и жизни на ладонях. Зарывался лицом в пахнущие чем-то фруктовым волосы, ловил каждый стон, прерывистый вздох, вскрик, оставлял невесомые поцелуи на белоснежной коже…
Малфой сдался. Окончательно и бесповоротно.
А когда голова Поттера медленно, но неотвратимо стала наклоняться к его паху, Драко даже был готов согласиться на ещё одну встречу, если бы тот попросил. К счастью, рот гриффиндорца в ту секунду нашёл себе гораздо более полезное, с точки зрения Малфоя, занятие, чем задавание глупых вопросов.
В этот раз делать минет было проще, решил Гарри: он уже знал, с чего начинать, а продолжение ему подсказали хриплые стоны и слабые вскрики Малфоя. Тот всё время норовил вскинуть бёдра и протолкнуться в Гарри до основания, но Гарри прижимал его бёдра к кровати — осторожно, чтобы от пальцев не осталось красных следов, — и впускал его в себя постепенно, пока член Малфоя не упёрся в заднюю стенку. Тошнить тянуло, но не так уж сильно, чтобы Гарри не справился.
На самом деле, когда Малфой не толкался ему в горло и Гарри мог сам контролировать глубину погружения, это было даже приятно. Особенно облизывать самую головку — нежная кожица скользила по языку и губам так гладко и естественно, что Гарри даже слегка увлёкся, и лишь предупреждающий вскрик Малфоя напомнил ему о том, чего он, собственно, добивался.
Поспешно отодвинувшись и слегка подув на напряжённый, слабо пульсирующий член — Малфой явно был уже на грани, — Гарри подтянулся повыше и хрипло прошептал ему на ухо:
— Как ты хочешь, Драко? Сверху или снизу?
— Снизу, — выдохнул Малфой, зажмурившись.
Поттер поцеловал его в висок и взял с тумбочки баночку со смазкой.
— Не надо пальцев, — Драко оттолкнул его руку. — Просто... давай уже...
У Гарри перехватило дыхание, и он поспешно смазал себя, чувствуя, что долго не продержится. Малфой нетерпеливо закинул ноги ему на плечи.
— Ну же!
Очень захотелось немедленно вогнать в него член и оттрахать до полусмерти, но Поттер сумел сдержаться и войти почти осторожно. Однако благие намерения были разбиты в прах, когда Драко коротко вскрикнул и двинул бёдрами, насаживаясь на него самостоятельно.
Это движение Малфоя вырвало у Гарри стон, перед глазами помутнело от желания, и он, не сдерживаясь, начал трахать его — так сильно и жёстко, как хотел. Малфой прерывисто вскрикивал, раз за разом подаваясь навстречу, раскрываясь полностью.
— Чёрт, да! — Драко пришлось вцепиться зубами в поттеровское плечо, чтобы не выдавать подобные восклицания на каждый резкий толчок, но даже это помогало плохо. — М-м-м!!!
Гарри же, напротив, даже не пытался сдерживать хриплых раскатистых стонов, от которых у Малфоя кружилась голова и плавились мозги. Боль от укуса только добавила остроты всему, что чувствовал Гарри, мир сузился до Малфоя, вскрикивающего, вздрагивающего, сияющего на тёмных простынях белым, как жемчужина.
Звук собственного имени будто замкнул в мозгу какой-то контакт, вкус Малфоя, запах Малфоя, стоны Малфоя и жар его тела затопили сознание, слившись с чисто физическим удовольствием, оттеняя и усиливая его. Всего вместе оказалось слишком много, и Гарри с громких протяжным стоном — почти криком — выплеснулся внутрь Драко.
Чувство семени Поттера внутри, его крик, его сжавшиеся пальцы на бёдрах Драко — всё это было слишком ярко, просто слишком невыносимо, нестерпимо, — и Драко кончил, нечленораздельно хрипя что-то, что никогда не решился бы повторить в здравом уме.
Поттер, тяжело дыша, притянул его к себе за плечи и поцеловал, нежно, почти благоговейно лаская его губы своими.
Было так невыносимо хорошо, что Драко почти целую минуту собирался с духом, чтобы всё испортить. Лишь напомнив себе несколько раз, что он всё же Малфой, а Малфоям не пристало так бесстыдно наслаждаться нежными поцелуями после навязанного, хотя и охренительного, секса, он сумел оторваться от губ Поттера и как можно более бесстрастно спросить:
— Ну теперь-то ты наконец уйдёшь?
Гарри захотелось стукнуть Малфоя. Или заткнуть ему рот его же слизеринским галстуком и оттрахать ещё раз. Впрочем, к последнему Гарри был пока не готов, несмотря на бурлящие подростковые гормоны (всё же за всю свою жизнь ему не приходилось испытывать такого секс-марафона, как за последние сутки).
— Теперь — да, — Гарри соскользнул с кровати и потянулся. — Но я вернусь, — многозначительно добавил он, натягивая трусы.
— Мы же договорились, что это на одну ночь, — жёстко напомнил Малфой.
— А я вернусь днём, — усмехнулся Гарри, на прощание быстро поцеловал не успевшего возмутиться Малфоя в губы, подхватил мантию и вышел за дверь.
23.06.2011 4
Первый день занятий после праздников оказался тяжёлым днём. Большинство студентов ещё плохо соображали, на каком свете находились, и на что, собственно, ушли выходные. Однако двое из них, тоже достаточно бурно праздновавшие, были в здравом уме и твёрдой памяти, что вовсе не добавляло им радости жизни.
Это были Гарри Поттер и Драко Малфой.
Впрочем, находясь действительно в здравом уме и трезвой памяти, Драко ни за что не пошёл бы на завтрак, а заставил бы Блейза или Пэнси принести ему в комнату пирожков или бутербродов. Но, видимо, на него нашло временное помутнение, иначе почему он сейчас сидел на своём месте и не знал, куда деваться от пристального взгляда внимательных зелёных глаз?
Поттер явно задался целью просверлить в Драко дырку глазами. Сидел и смотрел. И даже к завтраку своему не прикасался. Драко пробовал сначала смотреть в ответ, но быстро сдался — взгляд Поттера, прямой и уверенный, его нервировал.
— Драко, а где ты был в конце вечеринки? — прочирикала Пэнси над ухом. — Я тебя иска-ала...
Перед мысленным взором Драко промелькнули лихорадочные стоны, долгие поцелуи, звук прикосновения кожи к коже.
— Отдыхал.
— Ми-и-илый, это на тебя не похоже. — Паркинсон надула губки, что, как ни странно, ей шло и когда-то даже умиляло Малфоя, но сейчас вызвало только раздражение. — А почему Поттер так на тебя смотрит? — вдруг озадаченно спросила она, и Малфой тут же подумал, что лучше уж пусть и дальше кокетничала бы.
— И правда, он на тебя ТАК смотрит, — подхватил Блейз.
— Как — так? — уточнил Малфой.
— Как будто съесть хочет, — определил Забини. — Желательно перед этим обмазав тебя всего сливками и включив романтическую музыку.
Драко потряс головой и отодвинул тарелку.
— Что-то мне расхотелось завтракать в компании потенциальных каннибалов — Поттера и тебя, Блейз. — Он подхватил сумку с учебниками и выбрался в проход между столами.
Весь завтрак Гарри обдумывал план действий по захвату неприступного Малфоя, но ничего путного, чтобы приступить к действиям прямо сейчас, не придумалось. Несколько раз его толкал под руку недоумённый Рон, грозно вопрошавший, чего это он так пялится на хорька, но Гарри лишь отмахивался. Не-е-ет, чтобы заполучить Драко, нужна не только тяжёлая артиллерия, но и тонкий, коварный, истинно слизеринский подход. Правда, со слизеринским подходом было тяжело: всё-таки столько лет в гриффиндорском окружении сказывались. Когда Малфой, вполголоса бросив что-то Забини и Паркинсон, вышел из-за стола, Гарри вспомнил вполне оправдавшую себя тактику делать комплименты и пулей помчался следом, едва не забыв на скамье сумку.
— Привет, — сказал он, поравнявшись с Малфоем в дверях.
— Чего тебе? — насторожённо буркнул Драко.
— Я просто хотел сказать, что ты сегодня отлично выглядишь, — Гарри смерил потерявшего дар речи Малфоя взглядом с головы до ног и приветливо улыбнулся.
— Ты охренел, да?! — выдохнул Драко, быстро шагнул за дверь, а когда Поттер, разумеется, последовал за ним, толкнул его в ближайший коридор и бросил к стене. — Слушай, кажется, я, догадываюсь, что последует дальше, поэтому заранее говорю: если — ты слышишь? ЕСЛИ!!! — я увижу хоть одну конфету, хоть один цветок и тому подобную хрень, я сяду в Азкабан, но тебя зааважу, ясно?! Я тебе не баба, Поттер!
Гарри не вырывался из-под рук Драко, он стоял, прижатый к стене, и опять смотрел, зараза, словно ему нравилось торчать вот так в холодном пустом коридоре.
Драко вдруг сообразил: запросто может быть, что действительно нравится, и поспешно выпустил Поттера, словно обжёгся.
— Ты не любишь сладкое и цветы? — уточнил Поттер. — А что ты любишь?
— Тишину и спокойствие! — отрезал Драко. — И свободу от всяких приставучих озабоченных идиотов!
— Я могу быть тихим-тихим, — шепнул Поттер, отлепляясь от стены.
Драко шарахнулся в сторону. На него опять нахлынуло жуткое подозрение, что Поттер сошёл с ума.
— Лучше просто отъебись от меня, — прошипел он без прежнего запала и развернулся, чтобы уйти.
«Кажется, пришло время тяжелой артиллерии», — решил Гарри и схватил Малфоя за руку, резко дёргая на себя.
— Мне нравится это слово, — промурлыкал он в белобрысый затылок, не обращая внимания на попытки Драко врезать этим самым затылком ему по зубам. Почти успешные попытки, надо сказать. — Оно многообещающе звучит: «отъ-е-бись»...
Драко вздрогнул. Тёплое дыхание Поттера на затылке отчего-то повергло его в замешательство, близкое к панике.
— Поттер, — процедил он сквозь зубы. — Или ты от меня отстанешь...
— Или что? — снова мурлыкнул Гарри, обнимая Драко сзади за талию. — От тебя так здорово пахнет, кстати.
— Или я за себя не ручаюсь! — как-то не очень убедительно прорычал Драко.
— Зачем всегда за себя ручаться? — глубокомысленно спросил Поттер. — Иногда лучше отдаться инстинктам, ты не находишь?
— Поттер, твоим инстинктам озабоченного самца гориллы я отдаваться не собираюсь! — фыркнул Малфой и наконец сумел попасть ногой по поттеровскому колену.
— Ауч! — Поттер охнул, но Драко не выпустил. — Будь я гориллой, — негодующе прошипел он Драко на ухо, — я бы тебя уже трахал. Прямо здесь, несмотря на то, что сюда могут в любой момент войти.
Малфой слабо дёрнулся. Гарри его не выпустил и продолжил нашёптывать:
— Я бы раздел тебя так, что поотлетали бы пуговицы, и толкнул к стене, и ты бы прижимался щекой к холодному камню, пока я входил бы в тебя, используя слюну вместо смазки, так грубо, что почти рвал бы тебя. Но тебе бы это нравилось, и ты бы стонал, судорожно облизывая пересохшие губы...
«ТВОЮ МАТЬ!!!» — Малфой едва удержался, чтобы не проорать это вслух, и начисто забыл о том, что нужно вырываться — шорох одежды заглушал тихие слова, а пропустить хоть букву казалось почти катастрофой.
Поттер тем временем продолжал, почти касаясь губами уха Драко:
— Ты пытался бы ласкать себя, но я бы прижал твои руки к стене, слегка обдирая кожу с твоих нежных ладоней, и трахал бы тебя так быстро и сильно, что под конец ты мог бы уже только всхлипывать и просить о продолжении. И я бы поставил засос на твоей белоснежной шее, высоко над воротником, чтобы все знали, что ты принадлежишь мне, и ты бы кончил от этого, не касаясь себя руками, — от моих губ, зубов и моего члена, движущегося внутри тебя...
— Твою мать...
Это был даже не стон — всхлип, вырвавшийся в обход воли и разума. Драко презирал сам себя, но больше всего на свете ему хотелось сейчас прогнуться и вжаться в бёдра Поттера задницей, а рукой схватиться за давно уже окаменевший член.
— Ты где так научился языком чесать? — заставил он себя поинтересоваться, просто чтобы хоть чуть-чуть отвлечься.
Поттер обнял Драко сильнее, сам вжимая его в свои бёдра. Твёрдый член Гарри сквозь слои одежды лёг в ложбинку между ягодиц.
— Зачем этому учиться? — Поттер лизнул мочку уха Драко, вызывая у последнего непроизвольную дрожь. — Я просто говорю о том, что я сделал бы с тобой... Описываю так, как было бы.
— Не было бы! — отрезал Драко, напрягая всю свою железную малфоевскую выдержку. — И не будет!
— Хорошо, — покладисто согласился Поттер, деликатно касаясь губами шеи Драко. — Будем считать, что это мои фантазии... необузданные и неотёсанные. А у тебя какие? — Ладонь Поттера скользнула к ширинке Драко, и он ценой невероятных волевых усилий удержался от того, чтобы застонать и толкнуться вперед.
— С тобой — никаких, — прошипел Малфой, но, почувствовав, что Поттер весь напрягся и замер, так и не сжав руку, вздохнул и пояснил: — До вчерашнего вечера я вообще не думал о тебе как о сексуальном партнёре. Я даже представить такого не мог.
Поттер ощутимо расслабился и медленно сомкнул пальцы на члене Драко. Прикосновения сквозь брюки было решительно мало, и Драко стиснул зубы — не хватало только просить Поттера отдрочить ему как следует!..
— Ничего, — Гарри снова поцеловал его в шею. — Глядишь, теперь появятся...
Драко не ответил, но и не сделал попытки вырваться или опровергнуть это заявление — мозги попали в полное подчинение руке Поттера на его члене.
— Грёбаный насильник, — выдохнул он сквозь сжатые зубы и откинул голову на поттеровское плечо, сдаваясь. В очередной, мать его, раз!
— Неправда, — Поттер шевельнул пальцами, посылая по телу Драко волну лихорадочного жара. — Я не насилую тебя... Если бы ты хотел, ты бы давно ушёл, — с этими словами он поцеловал Драко в шею — не так, как раньше, нежным, почти неощутимым прикосновением, а жёстко, засасывая кожу, используя зубы: оставляя именно такой засос, о котором нашёптывал ему на ухо.
— Да чёрт тебя раздери, Поттер, — прорычал Драко, резко наклоняя голову, — засосы не сводятся заклинаниями! — О том, что Гарри держал его всё это время, он говорить не стал — в глубине души Малфой всё же отдавал себе отчёт в том, что если бы он действительно хотел, он бы вырвался.
— Тем лучше, — шепнул Поттер. — Пусть остаётся.
Он неторопливо расстегнул ширинку Драко, свободной рукой пробираясь ему под мантию и нащупывая набухшие соски. Малфою казалось, что почти болезненный стояк сейчас прорвёт трусы, перед глазами плыли цветные круги. Возбуждение делалось тем сильнее, чем громче становились отдалённые голоса и шаги идущих с завтрака студентов.
Прохладные пальцы Поттера легли на член Драко и оттянули крайнюю плоть, большой палец ласково прошёлся по головке. Драко всхлипнул, вжимая запрокинутую голову в плечо Поттера.
Шаги приближались, рука Гарри двигалась всё быстрее, а сознание разрывалось между этими двумя фактами. Драко кончил за две секунды до того, как первый ученик свернул в «их» коридор, и за секунду до того, как Гарри выдернул перепачканную руку из его штанов и отпрянул в сторону.
Слава Мерлину, этим учеником оказался какой-то рэйвенкловец младших курсов, на ходу читавший огромную книгу и не обращающий внимания на окружающее, потому запах секса, наполнявший коридор, не насторожил его. Драко поставил рекорд по скоростному застёгиванию штанов, одёрнул мантию, поправил на затёкшем плече сумку с учебниками и бросил на Поттер уничижительно-гневный взгляд. Во всяком случае, он надеялся, что его взгляд был именно таким.
В ответ Поттер подмигнул ему, нарочито внимательно осмотрел испачканную в сперме руку и лишь затем произнёс очищающее заклинание.
— Увидимся, Малфой, — громко сказал он после этого и быстро исчез за поворотом.
«Блядь!» — подумал Драко и тоже прошептал очищающее.
— Блядь! — повторил он вслух, не зная, что ещё можно сказать в таком случае.
«Проблему с Поттером надо решать... И как можно скорее!»
Тем временем Гарри, насвистывая мотив какой-то преслащавейшей песенки Селестины Уорбек, шагал к мужскому туалету: его собственный член настоятельно требовал внимания, грозя вырваться из брючного плена. Несмотря на неудовлетворённость, Гарри был в высшей степени доволен тем, как прошёл эпизод в коридоре.
Запершись в кабинке пустого — все уже, надо думать, отправились на занятия — туалета, он прислонился к стене и расстегнул брюки.
Тут же, словно по сигналу, голову наполнили воспоминания, образы, смутные обрывки фантазий и реальных эпизодов, объединённых одной общей чертой: основным действующим лицом каждого из них был Малфой. Гарри как будто до сих пор чувствовал тяжесть его головы у себя на плече, а пахом — жар твёрдых округлых ягодиц.
Он словно наяву услышал низкий сдавленный стон Малфоя и вдохнул аромат его кожи и волос. Прикрыв глаза, он попытался представить, что это рука Драко лежит на его члене и движется вверх-вниз, он даже попытался скопировать ту небрежность и одновременно точность, с которой Драко делал практически всё. Получилось не очень, но Гарри и до этого был уже на грани, поэтому ему не понадобилось много времени, чтобы кончить, давя гортанный вскрик.
«Пусть делает что хочет, говорит что хочет, — решил он, приводя себя в порядок, — а я своего добьюсь!»
И, улыбнувшись напоследок своему отражению в зеркале, Гарри поспешил на давно начавшийся урок.
27.06.2011 5
Лекция по чарам прошла как в тумане. Всё красноречие профессора Флитвика пропадало втуне, потому что мысли Драко были полностью заняты проблемой Поттера. Нет, даже так: Проблемой Поттера. Её следовало решать. Быстро и радикально. Поттер заставлял Драко терять контроль над собой и ситуацией, а как раз этого Драко очень не любил.
К концу урока он изжевал половину зачарованного на письмо без клякс пера и придумал совершенно гениальный план по избавлению от Поттера: нужно было сделать вид, что он встречается с кем-то другим. А точнее, не просто встречается, а с удовольствием трахается по собственной доброй воле с другим парнем — охотно и регулярно. Не обязательно даже трахаться на самом деле, достаточно того, чтобы Поттер в это поверил. Зная его гриффиндорскую сущность, Драко надеялся, что тот смертельно оскорбится и наконец-то отстанет. Ещё пару дней назад Малфой был бы в этом абсолютно уверен, но сейчас, узнав Золотого мальчика поближе, он уже не ручался, что тот не поведёт себя как-нибудь совершенно непредсказуемо.
Тем не менее, хотя бы попробовать было нужно.
Драко окинул ищущим взором своих однокурсников и поморщился. Крэбб, Гойл, Нотт... ни один из них не годился Поттеру и в подмётки. Сравниться с ним мог бы Блейз, но в роман с Забини Поттер не поверит: все знают, что Блейз — друг детства Драко, и даже самый бестолковый гриффиндорец сообразит, что это обман.
Драко задумался, машинально посасывая кончик пера, и случай решил за него: Нотт, задержавшись в классе, положил руку ему на плечо.
— Эй, Малфой, ты собрался здесь заночевать?
Первой реакцией было сбросить ладонь Теодора со своего плеча, но тут Драко буквально шестым чувством почувствовал — Поттер снова на него смотрит. Поднеся к глазам руку с фамильным перстнем, он всмотрелся в отражение на гранях большого идеально прозрачного изумруда и действительно различил в дверях чью-то фигуру. План действий сформировался в мозгу мгновенно.
— А ты хотел бы составить мне компанию? — лукаво поинтересовался он, поворачиваясь к Нотту и широко улыбаясь. Поттеру такая улыбка не достанется никогда, так пусть захлебнётся от зависти!
Судя по выражению лица, Нотт слегка опешил — подобного радушия он от Драко никогда не видывал. Но свой шанс он не упустил и ответил в тон, скользнув ладонью по плечу Драко выше и легонько погладив ключицу:
— Почему бы и нет? Только, пожалуй, не здесь... иначе мы сорвём урок у третьего курса Рэйвенкло.
— Действительно, не стоит мешать учебному процессу, — согласился Малфой, вставая и словно бы невзначай сбрасывая руку Нотта с плеча.
— Приходи вечером к озеру, на наше место. Я буду ждать.
Зубы сводило от приторности собственных слов, но, чтобы досадить Поттеру, Драко был готов и на большее. А тут ещё так удачно вышло — под «нашим местом» имелась в виду всего лишь любимая полянка слизеринцев, но Поттер знать этого никак не мог, так что стопроцентно понял неправильно. Или наоборот — правильно... С какой стороны посмотреть.
Малфой довольно улыбнулся. Когда он вышел в коридор, Поттера уже и след простыл, но яростный взгляд зелёных глаз во время обеда ясно дал понять, что Драко не ошибся — тот действительно всё слышал.
Кусок не лез Гарри в горло. Эта скотина... этот идиот... этот... Малфой!!!
Поттеру зверски хотелось расчленить Нотта на мелкие кусочки и скормить тестралам, а Малфоя перегнуть через ближайшую горизонтальную поверхность и трахать, пока тот не осознает глубину своего морального падения. Это желание было таким сильным — тем более что оба объекта его мечтаний сидели тут же, в Большом зале, — что Гарри пришлось вцепиться зубами в собственный рукав и сделать несколько медленных вдохов и выдохов через нос. Сидящие по бокам от него Рон и Гермиона косились на него с опаской, но спрашивать, что случилось, не решались. По крайней мере, пока он не отпустил изрядно пожеванный рукав.
— Гарри, у тебя всё нормально? — рискнула поинтересоваться Гермиона.
— Всё замечательно! — почти спокойной ответил Гарри, но тут же испортил впечатление, резко добавив: — И давай на том и порешим!
Больше друзья ни о чём не спрашивали, и к концу обеда Поттер почти успокоился.
Он мрачно наблюдал, как Нотт одарил Драко заговорщически-обещающим взглядом, но сумел сдержать эмоции и не схватиться за палочку.
«Хрен ему, а не Малфой! — твёрдо решил он и пообещал явно повеселевшему Драко: — А с тобой, сволочь белобрысая, я ещё разберусь!»
Последние уроки Гарри просидел как на иголках. За рассеянность он потерял десять баллов у МакГонагалл и пять — у профессора Спраут. Гермиона, тревожно поглядывая в его сторону, то и дело шепталась с Роном — понятно, о ком, но Гарри это не волновало. Всё его существо было сжигаемо одним-единственным нестерпимым желанием действовать: не сидеть и не водить пером по пергаменту, а куда-то бежать, набить морду Нотту, встряхнуть Малфоя, как спелую яблоню, и высказать ему всё, что думал... Жгучая, нервная энергия билась внутри него, как разжавшаяся пружина.
Ужин Гарри пропустил — Малфой сказал «вечером», а это могло означать как сразу после ужина, так и за полчаса до отбоя, но ждать не было уже никаких сил. Заранее приготовив тёплую одежду и мантию-невидимку, Гарри плотно задёрнул полог своей кровати, вооружился Картой Мародёров и стал следить за Малфоем.
Малфой, как назло, совершенно не спешил: торчал в своей спальне, не двигаясь с места, словно валялся там на кровати с книжкой. Или не с книжкой.
Нет, «наше место» вряд ли означало спальню, это было бы слишком даже для слизеринцев. И потом, там же нет второго человека. Гарри прижал ладони к пылающим вискам.
Прошло около часа, прежде чем Малфой начал ходить по комнате. Видимо, доставал из шкафа тёплую мантию. Потом он зашагал по коридору, целеустремлённо направляясь к выходу из школы.
Поттер торопливо вскочил, натянул приготовленные заранее вещи и ринулся вниз по бесконечным лестницам.
Он успел перехватить Малфоя у самого озера и тихонько пошёл за ним, держась на довольно значительном расстоянии. Сверившись с Картой, Гарри убедился, что Нотт уже ждёт Малфоя где-то за деревьями, и пошёл ещё медленнее, чтобы его точно не заметили.
Небольшая полянка, усыпанная жёлтыми листьями, показалась бы Гарри вполне уютной и милой, если бы там не было Нотта. Этот паршивец сидел на широком рассохшемся пне и отвратительно ухмылялся, приветствуя Малфоя.
— Отлично смотришься. — Нотт буквально ощупал Малфоя совершенно недвусмысленным взглядом.
Гарри, притаившийся за деревом, почувствовал, что его уже начинает от этого поташнивать.
— Да, я знаю, — сухо ответил Драко, и Поттер удивлённо моргнул — это было совсем не похоже на утреннее радушие.
Нотт нахмурился, но попытался снова:
— Я ждал тебя с самого ужина и несколько замёрз, согреешь? — Он обольстительно улыбнулся.
— Всего лишь начало ноября, — проинформировал его Малфой, опираясь спиной о дерево чуть поодаль. — Вовсе не так уж и холодно, даже снег ещё не выпал.
Гарри почувствовал, что ничего не понимает. Нотт, кажется, испытывал ровно те же ощущения.
— Садись сюда, — несколько напряжённо предложил он, чуть сдвигаясь в сторону и хлопая ладонью по пню рядом с собой. — Чего стоишь-то?
— Ну хорошо, — покладисто согласился Нотт и поднялся на ноги. — Тогда пускай поработают...
Он сделал было шаг к Драко, но тот скрестил руки на груди, как бы давая понять, что ближе подходить не стоит.
— Тео, я передумал. — Смысл холодно оброненных слов не сразу дошёл до сознания Поттера. — Извини.
Нотт нахмурился, осмысливая услышанное.
— Зачем тогда ты всё это затеял?
— Мне было скучно. — Гарри заметил, что правая ладонь Малфоя скользнула в левый рукав — наверняка там палочка в специальном кармане. — А теперь, как выяснилось, стало ещё скучнее.
Нотт внезапно сделал шаг вперёд и, вцепившись Малфою в плечи, вжал его в дерево.
— Ничего, сейчас я тебя развеселю...
Первым порывом Гарри было немедленно броситься Драко на выручку, и он даже сделал несколько шагов из своего укрытия, но тут Нотт сам отпрянул от Малфоя, беспомощно разводя руки в стороны: в грудь ему упирался кончик светлой и тонкой — прямо как её хозяин — волшебной палочки.
— Ещё раз дёрнешься — получишь Ступефаем в лоб, — предупредил Малфой. — Лучше уходи, Тео.
Нотт несколько секунд переводил взгляд с волшебной палочки на её владельца и обратно, а затем отступил на шаг, смачно сплюнул на траву и ушёл.
Малфой дождался, пока Нотт уйдёт, и медленно вернул палочку на место. Гарри стоял, прижавшись к дереву. Грубая кора царапала щёку, но он не обращал на это внимания.
Малфой постоял ещё немного, глядя на озеро, — Гарри боялся вздохнуть в наступившей тишине, чтобы не выдать себя. Гигантский кальмар плеснул щупальцами. Малфой оттолкнулся от дерева, зябко сунул руки в карманы и негромко пробормотал:
— Хоть бы ты поверил, грёбаный Поттер. Нервы-то у меня не казённые...
Малфой уже давно ушёл в замок, а Гарри всё стоял и стоял, невидяще пялясь на не различимое уже в темноте озеро. Он был абсолютно беспричинно и невероятно по-идиотски счастлив.
Малфой не хотел спать с Ноттом.
Малфой просто хотел заставить его, Гарри, ревновать.
Ревновать!
Подумать только...
* * *
Гарри стоило больших трудов весь следующий день притворяться, будто он не на шутку зол на Малфоя. Утром он проснулся и вспомнил о вчерашнем «свидании» Малфоя с Ноттом, и это сделало его таким счастливым, что моросящий дождь за окном показался сияющим рассветом.
Слава Мерлину, общих уроков у Гриффиндора и Слизерина сегодня не было, иначе Гарри мог бы и не сдержаться. Но без раздражающего фактора под боком — такого светловолосого, сероглазого, умопомрачительно желанного фактора — ему это удалось.
Когда профессор Флитвик отпустил их с последнего урока пораньше, Гарри решил, что пора действовать. Сказав Рону и Гермионе что-то маловразумительное о больном животе, он пулей рванул к теплицам, где у слизеринцев проходила сейчас травология, выбрал у тропы, ведущей в замок, подходящие кусты для укрытия и, чувствуя себя кем-то вроде Джеймса Бонда, устроившего засаду, спрятался за ними.
Слизеринцы уходили с урока не всей толпой, как часто делали гриффиндорцы, а поодиночке или максимум по двое-трое. Малфой шествовал в гордом одиночестве, погруженный в какие-то свои мысли. Гарри хищно прищурился и, выбрав момент, высунулся из зарослей, чтобы дёрнуть Малфоя за руку и затащить за собой в кусты.
— Какого?!.. — только и успел вскрикнуть Малфой, падая на землю. Гарри не дал ему выразить словами всё своё возмущение, наваливаясь сверху и яростно запечатывая рот поцелуем, но по-настоящему разозлившийся Драко довольно серьёзно его поколотил в попытке вырваться. Безуспешной, к сожалению.
— Отвали, Поттер! — Малфой извивался, как символ своего факультета, Гарри прижимал его к земле, и палые листья путались в светлых волосах. — Ты что, ёбнулся совсем?! Отпусти меня!
— Ни за что, — сказал Гарри.
Что-то в его тоне заставило Малфоя умолкнуть и перевести дыхание.
— Послушай, Поттер, иди выпей успокоительного, а? Я же говорил тебе двадцать раз, чтобы ты отвалил от меня. Я с другим трахаюсь, ты понял?
— Трахайся, — насмешливо разрешил Гарри. — Надо же тебе понять, что я лучше. — Он не рискнул выпустить руки Драко из захватов и, не имея возможности поправить съехавшие на бок очки, тряхнул головой, сбрасывая их в жухлую траву.
Лицо Драко было хорошо видно и без очков — без них, собственно, Гарри не мог видеть вдалеке, а то, что вблизи, различал прекрасно. Нижнюю губу Малфой прикусил, а глаза зло сузил.
— Ты? Лучше? Ха!
— Ври, да не завирайся, — бросил Гарри, склоняясь к Малфою и касаясь губами изгиба светлой брови.
— Поттер, я не знаю, чего ты этим добиваешься, но...
— Так-таки и не знаешь? — ухмыльнулся Гарри. На щеках Малфоя выступил румянец, и вовсе не уличная прохлада была тому виной.
— Не знаю и знать не хочу! — отрезал Малфой с досадой. Какого чёрта? Поттер должен был смертельно обидеться и наконец нормально его возненавидеть! А что получается вместо этого?
«А вместо этого меня, кажется, опять отымеют», — как-то отстранённо подумал Драко и с ужасом понял, что его член радостно отозвался на это предположение.
— Быть может, ты всё-таки хочешь? — вкрадчиво протянул Поттер, целуя Драко в уголок губ.
— Я же тебе сказал, — безнадёжно повторил Драко, ничуть не веря в успех, — у меня другой!
— Скажи, — губы Поттера скользнули по щеке Драко к шее, и Драко зажмурился, ожидая, что проклятый Поттер опять начнёт вытворять свои дьявольские штучки с языком в ухе, — этот другой... он делает вот так? — Поттер слегка прикусил мочку уха Драко. Член мгновенно откликнулся, и Драко сжал губы, чтобы не выдать себя судорожным выдохом. — А вот так? — Он прошёлся кончиком языка по самому краешку ушной раковины, и Малфой был вынужден крепко закусить губу. — Он знает, как ты любишь, когда целуют твою шею? — Поттер наклонился, чтобы сопроводить слова действием, и мазнул волосами по пылающему влажному уху, от чего Малфой вздрогнул всем телом.
— Он ставит на твоей нежной шее засосы? — Поттер лизнул тот, который вчера оставил сам. — Вот так? — И он поцеловал Драко над самой ключицей, глубоко втягивая податливую кожу. — По-моему, — шепнул Поттер, — он такого не делает.
Шершавое касание языка за ухом, у самой линии волос, где топорщился мягкий, почти белый пух, вырвало у Драко сдавленный стон.
— Отстань. От моих. УШЕЙ! — грозно прорычал он и тут же понял, какую ужасную ошибку совершил, потому что Поттер просиял, радостно заёрзал и легко согласился:
— Хорошо. От ушей отстану... — и с удовольствием впился поцелуем в сжатые губы Малфоя. Драко на поцелуй, разумеется, не ответил, но Поттера, кажется, это совершенно не волновало.
Разорвав односторонний поцелуй, он осторожно оседлал Малфоя, продолжая удерживать его руки. Сквозь всю одежду чувствовалось, что он возбуждён, и заинтересованность члена Драко в происходящем от Поттера не ускользнула.
— Слезь с меня! — потребовал Драко, отворачивая вспыхнувшее лицо в сторону. — Немедленно!
— А по-моему, мы никуда не торопимся, — Поттер рассчитанно двинулся назад-вперёд, и Драко не удалось сдержать ответного движения бёдрами. — Хотя если ты так хочешь, что не можешь больше сдерживаться, тебе стоит только намекнуть, — лукаво добавил Гарри и рассмеялся, услышав в ответ злобное шипение.
Начав медленно и размеренно тереться о малфоевский член, Поттер дождался, когда Драко невольно приоткрыл рот, и снова прижался губами к его губам.
Малфой держался изо всех сил, стараясь не отвечать на поцелуй, но в какой-то момент это стало невозможно — язык Поттера дарил такое чувственное наслаждение, что его эгоистичная натура с каждой секундой хотела всё больше и больше.
Кажется, сдаваться Поттеру становилось дурной привычкой Драко. Он осознавал это, но... привычки — они на то и привычки, что от них очень трудно отказаться. Особенно когда тебя так крышесносно целуют...
И Драко ответил на поцелуй. Почувствовав это, Поттер необычайно воодушевился и принялся целовать с удвоенным жаром. Драко не закрывал глаза, и тёмная зелень в обрамлении чернющих ресниц завораживала его, пока губы, язык, зубы Поттера заставляли его выгибаться и стонать. Через несколько восхитительнейших минут Поттер выпустил его руки, обхватил его ладонями за виски, чтобы было удобнее целовать. Драко медленно, отвечая на поцелуй, оторвал чуть затёкшие руки от земли. И сомкнул их за спиной Поттера, чувствуя сквозь ткань тепло его тела.
Однако в следующую секунду Поттер отстранился и потянулся к застёжкам его одежды, и Малфой недолго думая наконец стряхнул его с себя.
— Я не собираюсь трахаться с тобой на голой земле! — хрипло заявил он, с ужасом обнаруживая, что дышит так, будто пробежал несколько миль. — Я вообще не собираюсь с тобой трахаться! — добавил он, видя, что Поттер вознамерился было что-то сказать.
— У тебя стоит, Малфой, — указал на очевидное ничуть, кажется, не расстроившийся Гарри. — Пойдёшь дрочить?
Драко зло сверкнул глазами, но ничего не ответил.
— У меня идея, — утешил его Гарри и скинул мантию.
— Засунь её себе в задницу, — посоветовал Малфой.
— Зачем же совать туда идеи? Есть специально для этого предназначенные вещи... — Гарри расстелил мантию на земле и прошептал согревающее заклинание. — Вот теперь не на земле! — довольно заключил он и потянулся поцеловать Малфоя, пока тот не сказал ещё какую-нибудь гадость.
— Я сказал не-угум-м-м! — Драко почувствовал себя полным идиотом. Надо было быстренько сбежать, пока была такая возможность, а теперь Поттер наверняка думает, что он остался по доброй воле. О том, что это отчасти так и было — по крайней мере, идти дрочить действительно ужасно не хотелось, — он предпочёл не думать.
Малфой позволил Гарри себя поцеловать, но дальше этого не шёл. Вообще создавалось впечатление, что он не оставил идею смыться, несмотря на то, что упустил такой шанс. Ничуть не расстроенный этим фактом, Гарри, придерживая за плечи, уложил Малфоя на тёплую мантию, тот скрестил руки на груди и независимо уставился Гарри в лицо. Светло-розовые губы были обиженно поджаты, белокурые волосы растрёпаны. У Гарри горло перехватило от нежности.
— Какой же ты всё-таки красивый… — Он провёл кончиками пальцев по щеке Малфоя, шее, ключицам и принялся расстёгивать его мантию.
Нехитрые слова, которые Малфой, разумеется, слышал много раз, именно сейчас царапнули что-то в сердце — Поттер говорил искренне, от души, озвучивая свои мысли, а не желая нарваться на ответный комплимент или подольститься. Что интересно: то же самое можно было сказать обо всех его поступках и словах, и если бы Драко не был бы так настроен отрицать всё положительное в Золотом мальчике, он бы признался себе, что ему это импонирует.
— Скажи мне лучше что-нибудь новое, — в конце концов нашёлся с ответом Драко.
Поттер молча улыбнулся и взялся за пуговицы его рубашки. Ими он занимался долго и со вкусом, потому что попутно рисовал кончиками прохладных пальцев круги на коже Драко, пощипывал напрягшиеся соски, и то и дело отвлекался на то, чтобы поцеловать то или иное приглянувшееся местечко. Казалось, он смаковал процесс прелюдии, заинтересованный им не менее чем результатом. Для Драко это было, если честно, в новинку. И очень удивительную новинку, поскольку у Поттера стояло так, что чуть не рвались брюки, но он, тем не менее, совершенно никуда не спешил.
— Тебе не больно? — не выдержав, поинтересовался Малфой как можно равнодушнее.
Поттер поднял на него недоумённый взгляд, и Драко указал пальцем на его ширинку.
— Есть разная боль, — Поттер озорно улыбнулся, склонив голову набок. — Ту, что ты имеешь в виду, терпеть приятно.
— Мазохист, — пробурчал Драко, кинув тоскливый взгляд на видневшиеся над кустами башни Хогвартса. — Извращенец.
— Ты всегда любишь ругаться во время секса? — невозмутимо осведомился Поттер, поглаживая ладонью низ живота Драко. Томные волны возбуждения покалывали тело, но опускать руку чуть пониже Поттер не спешил.
— Смотря на кого, — огрызнулся Малфой и вспомнил о своём фальшивом свидании. — На Тео, например, никогда. — В сущности, это было правдой. Как можно ругаться во время секса на того, с кем никогда оным сексом не занимался?
— Да уж, наверное, — как-то подозрительно довольно усмехнулся Поттер. — С ним ты, вероятно, вообще молчишь, а потом холодно благодаришь и отсылаешь вон, да? И всегда сверху.
«Проклятье!» — подумал Драко, отчаянно покраснев. Ну и что на это ответить? Распинаться, с каким наслаждением и охотой он раздвигает ноги перед Ноттом, или позволить Поттеру думать, что он такой весь единственный и неповторимый?!
— Можешь строить предположения столько, сколько тебе угодно, — холодно отрезал Драко, чувствуя, как предательски пылают уши. — Моя личная жизнь тебя не касается ни в малейшей степени.
Чёрт возьми, уж если после этого он не обидится и не самоустранится, останется только Авада. И то не факт, что подействует. Вон, Тёмный Лорд уже пробовал, и где он теперь?..
Поттер не обиделся.
Вместо этого он навалился сверху, грубо раздвинув ноги Драко, впечатал свой член ему в живот и, яростно сверкнув глазами, грубо поцеловал. От всех этих манипуляций у Малфоя закружилась голова — никто и никогда не заявлял ещё так недвусмысленно свои права на него.
— Ты дикарь, Поттер, — выдохнул Малфой, как только Гарри прекратил поцелуй. — Нет, горилла, как я и говорил...
— По-моему, пора показать тебе, что такое горилла. — Поттер рывком расстегнул его брюки — пуговица улетела куда-то в сторону. — Чтоб не путался в терминологии.
Драко вдруг вспомнил, что смазки у него с собой нет, и Поттер тоже вряд ли её с собой прихватил. Он хотел было сообщить об этом вслух, но был остановлен грубым, властным поцелуем. Через мгновение едва увлажнённые слюной пальцы — сразу два — ворвались в него, заставив вскрикнуть. Вторжение было болезненным, мышцы до сих пор не совсем оправились после предыдущей встречи с Поттером, но боль отчего-то показалась вполне естественной, особенно вкупе с быстро нарастающим удовольствием от манипуляций внутри его тела.
«Горилла не стала бы меня растягивать» — подумал Драко, но озвучивать, разумеется, не стал.
— Горилла! — вместо этого запальчиво шепнул он и почти с восторгом услышал грозное рычание над ухом.
Судя по всему, Поттер с азартом входил в роль огромной дикой обезьяны, почти сразу добавив ещё два пальца. Ощущение растянутости было предельным и довольно болезненным, и отчего-то от этого было так хорошо, что Драко готов был кончить в ту же секунду.
— Ай! — впервые в жизни Малфой пискнул. Впрочем, никогда прежде ему так бесцеремонно не прикусывали сосок.
— Ну как, нравится? — дыхание Поттера слабо пахло мятой. — А вот так? — Он двинул всеми четырьмя пальцами внутри Драко, погружая их до основания.
Драко выгнулся от боли и удовольствия одновременно.
— Горил-ла-а-а...
— Хочешь меня? — Теперь Поттер касался губами его уха, и Малфой был готов заскулить от разрывающих тело невероятных ощущений. — Скажи, хочешь?
Вместо ответа Драко повернул голову и впился в его губы умоляющим поцелуем. Ему казалось, что это достаточно явная капитуляция, но Поттер, как оказалось, думал иначе.
— Хочешь мой член внутри? Хочешь стонать и скулить подо мной и подмахивать, как последняя шлюха? — тихие слова Поттера ложились на слух Драко шёлковой пеленой. — Хочешь, чтобы я поимел тебя, как мне заблагорассудится? Отвечай!
— Да пошёл ты, Поттер! — зло выдохнул Малфой из последних сил, и — о чудо! — Поттеру это, кажется, понравилось: он улыбнулся и наконец потянулся к застёжке на своих брюках.
— Я был бы разочарован, если бы ты согласился, — доверительно прошептал он, прежде чем одним махом вогнать в Драко член.
Драко не оставил бы без внимания поттеровские психологические выверты, если бы у него нашлась свободная минута для того, чтобы огрызнуться, но Поттер не дал и секунды, сразу же войдя до основания. Без смазки ожидаемая боль была сильнее, но тем слаще становился острый, жгучий кайф, сотрясавший тело Драко всякий раз, когда Поттер вколачивался в него, издавая низкие, похожие на рычание стоны.
Малфою понадобилось меньше минуты, чтобы громко вскрикнуть и изо всех сил сжать Поттера в объятиях. Каждый толчок внутрь его тела задевал все возможные рецепторы удовольствия, и сдерживаться дольше было не в человеческих силах. К счастью, Поттеру явно было ничуть не хуже, потому что, придя в себя от самого ослепительного в своей жизни оргазма — даже прошлые разы с Поттером меркли по сравнению с сегодняшним, — Драко обнаружил его на себе тяжело дышащим и блаженно улыбающимся.
Следовало сказать что-нибудь наподобие: «Удовлетворился? Вот и отвали, достал», — но настроения так говорить не было никакого, и Драко притворился, что очень заинтересован пасмурным небом. Поттер же и вовсе, кажется, не считал, что нужно что-то говорить, и молча перебирал волосы Драко, безнадёжно их запутывая.
Но долго такая идиллия продолжаться не могла — Драко понимал это тем яснее, чем сильнее ему хотелось продлить эти минуты.
— Ладно, Поттер, слезай, — решился он наконец, выбрав самый безобидный вариант своей первой реплики.
Поттер с видимым сожалением скатился с Драко и растянулся рядом на мантии, от которой шло ровное тепло. Не зная, что ещё сказать, Драко пробормотал очищающее заклинание и, не вставая, застегнул брюки с рубашкой: теперь, когда тело было расслаблено в послеоргазменной истоме, осенний ветер приносил ощутимый озноб.
Заметив, что Драко ёжится, Гарри сгрёб его в охапку и ткнулся носом в скулу.
— Эй! — слабо запротестовал Малфой, но вырываться в полную силу не было ни желания, ни этих самых сил.
— Ш-ш-ш-ш! — шикнул на него Поттер и запустил пятерню в светлые волосы, поглаживая большим пальцем шею.
От Поттера исходило тепло, как от его мантии, только чуть другое, живое. Его ласковые прикосновения умиротворяли, и Драко позволил себе раствориться в этом покое. В объятиях Поттера, надёжных и уютных, хотелось заснуть и в них же проснуться.
Это желание испугало Драко не на шутку. Никогда и ни с кем он не позволял себе подобных телячьих нежностей.
Оскорблять Поттера сейчас язык отказывался, поэтому Драко решительно вывернулся из его объятий и поднялся на ноги, одновременно выдёргивая из-под него свою мантию.
— Это было в последний раз, — сказал он тихо, но твёрдо. — Ещё раз полезешь — нарвёшься на заклинания, ясно? — И, не дожидаясь ответа, Драко решительно вышел из их укрытия.
Всю дорогу до дверей Хогвартса он чувствовал лопатками взгляд Поттера, но сумел пересилить себя и ни разу не обернулся. Впрочем, нельзя сказать, что он остался доволен своим достижением.
30.06.2011 6
Поттер дулся.
Определённо дулся, а как же иначе? Драко следил за ним украдкой целый день и ни разу не наткнулся на пристальный, прожигающий взгляд зелёных глаз.
«Да он просто получил, что хотел, поставил себе жирный плюс и потерял интерес к моей персоне, — с досадой понял Малфой. — А ведь притворялся, что без ума, или как это было ещё назвать? Наверняка я ещё у него и не первый. — Малфой нервно крутил перо в пальцах, не обращая внимания на лекцию. — Сволочь Поттер... сука».
Обиднее всего было даже не то, что позволил себя оттрахать, не то, что не сумел сопротивляться любителю поматросить и бросить, а то, что он так размяк в последний раз. Поверил рукам и губам Поттера.
«Сука».
А на Зельях, последней паре в этот день, ему прилетела записка.
«Знаешь, что я обнаружил сегодня утром у себя на шее? Засос! Он, конечно, маленький и незаметный (не как твои четыре штуки!), но всё же вполне явственный.
Не знаю, как ты, а я думаю, что это очень мило, не отказался бы от ещё парочки. Мне бы хотелось, чтобы мы иногда менялись ролями, как тогда у тебя в комнате, помнишь?»
Малфой растерянно прочёл записку раз, другой. Оглянулся на Поттера, чтобы проверить, он ли это написал — хотя кто ещё мог такое написать? — и наткнулся взглядом на сияющую улыбку.
«Что это вообще всё значит?»
Малфой покосился на Снейпа, разглагольствующего о свойствах тритоньей желчи, и настрочил ответную записку.
«Поттер, у тебя всё в порядке со слухом? Я же всё тебе вчера уже сказал. Или ты ошибся адресатом?»
Отослав скомканный листок обратно, Драко с удивлением наблюдал, как Поттер хмыкнул, схватил новый пергамент и принялся что-то увлечённо строчить. Вторая записка плюхнулась ему на парту только через пару минут.
«О, с моим слухом всё в порядке, но ты же не будешь швыряться в меня Ступефаем — я к тебе ни на шаг не подошёл. Хотя хотел бы... Не просто подойти — прижаться всем телом, обнять, сгрести в охапку. Знаешь, ты такой тоненький, что я ощущаю себя действительно гориллой, забавно, правда? Но тут надо сказать, что засос — не единственное, что ты мне оставил. Я весь в синяках, царапинах и ссадинах. Откуда в таком худом тебе столько силы? Но знаешь, что? Я даже рад: это хоть какие-то прикосновения. Но я помню совсем другие — тогда ты сам гладил меня, целовал, я помню твои руки и губы на своём теле, помню ощущение твоего члена внутри себя...
А ты помнишь, Малфой?»
Драко закусил нижнюю губу. Он всё помнил, и даже лучше, чем хотелось бы. Придраться к Поттеру было негде. И обвинять, кажется, тоже не в чем.
Какая жалость.
Он оторвал кусок чистой страницы, которой полагалось бы быть исписанной откровениями касательно желчи тритона, и застрочил:
«Нет, Поттер, на бумаге такие штучки со мной не пройдут! Пока ты шептал мне на ухо, я слушал, но теперь найди-ка ты себе кого-нибудь другого для порнографических излияний».
Ответ Поттера заставил бровь Драко задёргаться в нервном тике.
»Чем же излияния на бумаге хуже устных, Малфой? К тому же я не верю, что ты выкинешь записку, не дочитав, это не в твоём характере. И я не хочу искать никого другого ни для излияний, ни для других вещей.
Скажи, разве ты сам не хотел бы нагнуть меня в буквальном смысле этого слова? Не верю, что при мысли о том, что ты можешь отыметь меня, твой член не встаёт по стойке «смирно», не-ве-рю. Только представь: я под тобой. Ты управляешь всем, ты можешь довести меня до оргазма, а можешь не дать кончить; ты яростно вбиваешься в меня или бережно входишь — так, как тебе хочется.
Разве тебе было плохо в тот раз?..
Плохо не было.
Тролль подери, было так охренительно хорошо, что, несмотря на расхаживающего перед доской Снейпа и полный класс народа, член Драко ощутимо напрягся. Он скомкал письмо и решил не отвечать, но уже через минуту прилетела новая записка.
«С недавних пор у меня появилась много новых фантазий, одна сексуальнее другой... Хочешь послушать?
Ну, самую невероятную — о том, что ты ласково улыбаешься мне и предлагаешь заняться любовью, — мы оставим, но вот эта тебе точно понравится, слушай.
Ты наложил бы на меня Империо, и я бы стал выполнять все твои приказы — ты ведь знаешь, что я могу ему сопротивляться? Могу. Но не стал бы. Ты бы сказал: «Разденься, Поттер!», — и я начал бы судорожно рвать на себе рубашку.
«Не так! Медленно», — остановил бы ты меня, и я был бы вынужден буквально по миллиметру стягивать с себя одежду под пристальным взглядом твоих невероятных серых глаз.
Когда бы я переступил через упавшие на пол брюки, мой член колом торчал бы вверх, но ты, конечно, не обратил бы на это внимания.
«На колени, Поттер!» — почему мне кажется, что именно эту фразу ты хотел бы сказать мне больше всего, а, Малфой?
Я прав?»
Драко почувствовал, как по шее вниз сползают капли пота. Член болезненно напрягся, стоило представить себе Поттера — голого, со стояком, послушно выполняющего любые приказы Драко.
Через три минуты, которые Малфой потратил на то, чтобы унять порывы немедленно расстегнуть штаны и начать дрочить, глядя в записку, новая стукнула его по плечу. Он мимоходом подивился, как это Снейп до сих пор ничего не заметил, и, презирая себя за слабость духа, жадно вчитался.
«Итак, я на коленях и жду твоих распоряжений. Что бы ты сказал мне, Малфой? Наверное, ты велел бы мне взять твой член в рот — по крайней мере, мне бы хотелось, чтобы так было. И я сосал бы, лаская головку твоего члена кончиком языка и вылизывая его по всей длине, пока тебе не прискучило бы. И тогда ты стал бы трахать меня в рот — в ритме, который задал бы ты, невзирая на то, удобно мне это или нет. Ты стонал бы и держал руку на моём затылке, а я попутно дрочил бы себе, потому что твой член — это одна из самых потрясающих штук, которые только могут оказаться в моём рту, на самом деле. А потом ты кончил бы, и я проглотил бы всё до последней капли; следы твоей спермы остались бы у меня на щеке, и ты любовался бы этим зрелищем, довольный, жмурящийся, как сытый кот.
Так было бы, Малфой?»
«Не так! — подумал Драко, закрывая глаза и стискивая пальцами столешницу. — Я не стал бы кончать, Поттер. Я бы заставил тебя лечь прямо на пол и скомандовал бы: «Раздвинь ноги!». И ты бы сам растягивал себя для меня, чтобы потом послушно принять мой член, мокрый от твоей слюны, сразу до самого конца».
На секунду у него мелькнула мысль записать всё это и послать Поттеру, но здравый смысл возобладал.
И было бы очень хорошо, тролль подери, если бы также он возобладал над мучительной, мощной и болезненной эрекцией...
Тем временем Поттер, в котором, очевидно, не вовремя проснулся писательский талант, настрочил ещё одну записку, которая едва не провалилась Драко за шиворот — он поймал её, когда она уже почти упала.
— Мистер Малфой? — наконец обратил на него внимание Снейп. — В чём дело?
— Муха, — пробормотал Драко. «Муха? В ноябре? О, чёрт...»
Снейп ничего на это не сказал, и Драко, дождавшись, пока всеобщее внимание переключится с него на что-нибудь другое, принялся за чтение.
«А может, ты попросил бы меня сделать тебе римминг? Я совсем недавно узнал, что это значит, и это слово оч-чень будоражит моё воображение. Я провёл бы языком по ложбинке твоего позвоночника и осторожно раздвинул твои ягодицы руками. А потом...»
Вокруг захлопали партами, зашуршали сумками, зашелестели учебниками. Оказывается, урок закончился.
— Драко, что там у тебя?
Трясущимися руками он скомкал записку, скрывая её от вездесущей Пэнси, и вложил в конспект по зельям.
— Ничего.
Кажется, его кто-то окликал, но Малфой проигнорировал всех и вся. В мгновение ока побросав вещи в сумку, он почти бегом кинулся в туалет, но, обнаружив по пути пустой класс, быстро зашёл в него, громко хлопнув двер... Точнее, попытался ею хлопнуть. Поттер поймал её, придержал и аккуратно закрыл позади себя.
— Мерлин, ну что тебе от меня надо?! — практически простонал Драко, выхватывая палочку. — ВАЛИ ОТСЮДА!
— Успокойся, Малфой, я не сделаю того, чего ты не захочешь. — Гарри поднял руки, демонстрируя чистоту своих намерений. — Я даже уйду, если тебе этого действительно хочется. Но разве горячий минет — не лучшая альтернатива одинокой дрочке?
Пока Малфой думал над ответом, Гарри на всякий случай запер двери заклинанием — мало ли.
— Ну так что? — напомнил он Малфою о своём присутствии, когда прошла минута тишины.
Малфой поднял на него тяжёлый взгляд, явно собираясь отказаться. Гарри облизнул губы, и Малфой захлопнул уже открытый рот.
— Ты помнишь, что там было написано? — вкрадчиво спросил Гарри. — Скажи, так оно было бы или нет? Ты ведь хочешь, чтобы я отсосал у тебя...
«О Мерлин... я ведь не железный».
Драко вздёрнул подбородок и ледяным тоном сказал:
— Раз уже тебе так хочется, Поттер, так и быть. Вставай на колени и соси.
Поттер помедлил, ступив чуть ближе к Драко. Неужели он это и имел в виду?.. В горле у Драко мгновенно пересохло, и он практически помимо своей воли приказал:
— Сначала разденься, Поттер. Не торопясь.
И Гарри послушно взялся за застёжки мантии.
Всё было так, как он описал в своей записке: под пристальным взглядом Малфоя одежды упали к его ногам, а член, наоборот, гордо взметнулся вверх. Он хотел было опуститься на колени, но Драко остановил его, нарушая тем самым прописанный сценарий.
— Я не буду делать так, как хочешь ты, Поттер, — сказал он надменно, обходя Гарри и вставая у него за спиной. — А вот теперь — на колени!
Гарри бросил свою мантию на пол — ничего, что он грязный, есть очищающие заклинания и домовые эльфы, и встал на колени. Малфой за спиной шагнул ближе, скрипнув кожаными ботинками, и нажал на плечи Гарри, вынуждая его опереться руками об пол.
— Ниже голову, — велел Малфой отрывисто. Неровное дыхание выдавало, что на самом деле он вовсе не так спокоен, как хочет казаться. — Совсем низко, положи её на руки.
Впервые в жизни Гарри довелось стоять в настолько открытой и беззащитной позе. Это заставляло его немного нервничать, но предвкушение и азарт пересиливали опасения, тем более что стоило ему положить голову, как велели, и слегка раздвинуть колени для устойчивости, открывая доступ к ягодицам, как Малфой не сумел сдержать стона.
«Чёрт-чёрт-чёрт!» — билось в мозгу. Он ещё даже не прикоснулся к Поттеру, а уже готов был кончить только от одного его вида.
Драко протянул руку и провёл пальцем по свисающим яичкам Поттера, заставив того изумлённо выдохнуть и дёрнуться всем телом.
Самым лучшим из всех возможных вариантов был развернуться и уйти прямо сейчас, оставив Поттера вот таким — голым, в унизительной позе и со стоящим членом, но Малфой уже знал, что не сможет уйти. И не трахнуть Поттера тоже не сможет.
— Почему бы тебе тоже не раздеться? — хрипло предложил Гарри, обернувшись, и Драко безропотно взялся за брючный ремень.
Руки подрагивали, пока он расстёгивал брюки и сбрасывал мешающую мантию. Поттер стоял всё в той же позе, и когда Драко, отвлекаясь от борьбы с одеждой, бросал взгляды на гладкие ягодицы, яички, курчавящиеся чёрными волосами, и покорную линию спины, его член напрягался, готовый в любой момент выстрелить спермой.
Раздевшись окончательно, Драко переступил босыми ногами по холодному полу; им вдруг овладела странная робость, как будто не он здесь собирался трахать, а его. Поттер шевельнулся, сильнее выставляя ягодицы, и все сомнения разом улетучились.
— Хочешь меня? — хрипло спросил Малфой с усмешкой, кладя руки на крепкие поттеровские ягодицы и становясь на колени позади него.
— А ты сомневаешься? — тихо ответил вопросом на вопрос Гарри.
— Скажи! — Малфой требовательно дёрнул Поттера на себя, упираясь членом в его задницу.
Гарри судорожно сглотнул, чувствуя горячую, влажную головку члена Малфоя у самого своего входа. Это было так нестерпимо, что не имело никакого значения, что говорить — лишь бы этот член как можно скорее оказался у него внутри.
— Трахни меня, — выдохнул он, закрывая глаза.
Малфой шёпотом сказал что-то — кажется, нечто матерное, — и, разведя ягодицы Гарри до предела, вошёл в него без предварительных церемоний.
Это было больно.
Адски больно, если быть точным.
Гарри стиснул зубы на собственном предплечье, но мучительный стон всё равно вырвался наружу.
Драко помедлил, а затем осторожно вышел из его тела.
— А ну верни обратно! — испуганно зашипел Гарри, поворачиваясь к нему. Страх боли мгновенно отступил перед перспективой того, что Малфой опять сбежит.
Однако в намерения Драко бегство не входило. Первоначально ему действительно хотелось причинить Поттеру боль, но первый же болезненный стон разбил их в пух и прах. Садистом Малфой никогда не был и становиться не собирался.
— Я уже говорил тебе, что ты мазохист? — Драко смочил слюной два пальца и осторожно вставил их.
— Говорил, — напомнил Поттер. — Тогда, в кустах.
Драко шевельнул пальцами, отыскивая простату, и был вознаграждён вскриком Поттера.
— И смазки ты с собой, конечно, не захватил, — констатировал Драко. — Обойдёшься слюной.
— Ты же обошёлся, — Поттер попробовал пожать плечами, но в таком положении, как у него, это получилось плохо.
— Геройствуем даже в постели? — Драко добавил третий палец, растягивая податливую, горячую плоть Поттера. Дух захватывало при мысли, что совсем скоро там окажется его, Драко, член.
— Надо же где-то использовать этот талант, если уж Волдеморт успел подохнуть, — невозмутимо отозвался Поттер. — Ах-х, чёрт... сделай так ещё раз...
Удивляясь собственной покорности, Драко послушно снова потёр пальцами простату, чуть усиливая нажим, и Поттер глухо застонал в согнутый локоть.
Решив, что теперь если и будет больно, то уже не так сильно, Малфой убрал руку, обильно смочил слюной собственный член и вновь погрузил его в теперь намного более податливые глубины напряжённого тела Поттера.
Поттер подался назад, насаживаясь на Драко до предела. Его стон, сдавленный и низкий, наполнил гулкую комнату, и Драко не мог понять, от боли это или от удовольствия.
Жар и теснота Поттера кружили голову, входить под таким углом было непривычно и совершенно крышесносительно, и Малфой двигался осторожно и медленно, опасаясь, что всё может кончиться слишком быстро. Поттер, покорно замерший в своей неудобной позе, вздрагивал всем телом всякий раз, как Драко входил в него, и его стоны сплетались со стонами Драко.
— Драко... — вдруг то ли простонал, то ли всхлипнул Гарри. — Я не могу больше... Давай быстрее!
— Я тогда кончу, — закусив губу, хрипло ответил Малфой.
— Так и я о том же, — выдохнул Гарри и поощрительно двинул бёдрами. — Давай!
Малфой чуть пошире расставил ноги, положил руки Поттеру на бёдра и наконец дал себе волю.
Хватило всего нескольких сильных толчков, чтобы Драко почувствовал, как оргазм накрывает его раскалённой волной. Поттер закричал громко и протяжно — быть может, даже не просто так, а имя Драко, но он ничего не мог разобрать из-за шума крови в ушах.
Обессиленный, Драко рухнул на мантию рядом с растянувшимся ничком Поттером. Он не знал, что сказать или сделать, и на этот раз предоставил решать Поттеру.
Тот приподнялся на локтях и поцеловал Драко в губы.
И это был, наверное, первый раз, когда Малфой сразу и охотно ответил на поцелуй.
«Это не считается, — решил он про себя. — Я в посторгазменном экстазе».
— Драко... — тихо и очень нежно прошептал Гарри, отрываясь от его губ, — скажи, почему ты не хочешь быть со мной?
— Я сейчас с тобой, — сказал Малфой. Сделать вид, что не понял вопроса, получилось плохо.
— Я имею в виду — вообще, — терпеливо уточнил Поттер, заправляя Драко за ухо выбившуюся прядку волос.
Драко вздохнул. В первой десятке вещей, которых он терпеть не мог, одно из лидирующих мест занимали выяснения отношений. Особенно в тех случаях, когда выяснять особо нечего.
— Как ты себе это представляешь, Поттер? У нас нет ничего общего, кроме нескольких трахов. Мы небо и земля. Представь, что ты пригласил меня на свидание в ресторан... ты же знать не будешь, какой вилкой что есть!
Это звучало очень жестоко даже на вкус Драко. Но это было искренне, и Поттер не мог этого не понять.
— Вилки в ресторане — это не общее, Малфой. И я уверен, что мы не так уж и отличаемся, если копнуть глубже. Вся проблема в том, что ты не хочешь даже попытаться, — грустно заключил Гарри, отворачиваясь. — Что ж, это твой выбор. Я сделал всё, что мог. — Он поднялся на ноги и стал одеваться, не глядя на растерянного Малфоя.
Надо было, наверное, тоже встать и одеться. Или подойти к раковине и умыться. Или сказать спокойно: «Скатертью дорожка».
Отчего-то Драко не мог сделать ничего из вышеперечисленного или что-нибудь другое, не менее рациональное и благоразумное. Он сидел и смотрел, как Поттер быстро одевается и уходит, не оглядываясь.
Когда за Поттером захлопнулась дверь, Драко нашёл в себе силы подняться и натянуть одежду.
— Наверное, так даже лучше, — сказал он в пространство. Голос его звучал хрипло.
После того, как ушёл и он, на полу всю ночь подсыхала никем не замеченная маленькая лужица спермы.
03.07.2011 7
Драко чувствовал себя идиотом. Полным, безоговорочным и неизлечимым, но ничего не мог с собой поделать. Ему не хватало Поттера.
Не хватало пристального жаркого взгляда в спину, не хватало уверенности в поттеровском обожании, не хватало будоражащего кровь ожидания нового... э-э-э... нападения.
Жить стало скучно и тоскливо, с тех пор как Поттер оставил его в покое. Драко не мог с уверенностью припомнить, как он жил до той ночи Самайна. Дни терялись в серой дымке. Присутствие Поттера делало жизнь красочной, шумной, благоуханной, с ним она становилась чем-то непредсказуемым. Драко никогда не думал, что ему будет не хватать непредсказуемости.
Внешне всё было как прежде — он и Золотой мальчик никак не пересекались, на общих занятиях друг другу внимания не уделяли. Казалось бы, живи и радуйся. Но...
Это самое «но» напоминало о себе за завтраком привкусом картона, на занятиях — неуютной пустотой вокруг, а ночью — отвратительным холодом одинокой постели.
А ведь ДО Поттера Драко так любил горячую сладкую овсянку, тихий скрип перьев и свою огромную кровать, в которую никогда и никого не пускал...
Он всерьёз прикидывал возможность заменить Поттера кем-нибудь и, лёжа ночью в постели, мысленно перебирал варианты.
Но никто в этой долбаной школе не годился Поттеру и в подмётки. И ни от кого нельзя было ждать, что он превратит каждый день жизни Драко в увлекательнейшее приключение.
И если уж совсем откровенно, не было никого, под кого Драко согласился бы лечь.
Только Поттер со своим неуёмным напором, с дикой необузданной силой был способен подмять его под себя, невзирая на сопротивление, и Малфой всерьёз опасался, что больше никогда не испытает столь восхитительных ощущений.
Говоря по правде, Малфой, и будучи сверху, никогда не чувствовал ничего похожего на то, что было с Поттером: почти наркотический кайф, драйв и полнейшая раскрепощённость. Но Поттер — это прочитанная и перевернутая страница жизни. Разве не так?
Так, конечно, так, но... Драко подумывал уже возненавидеть этот противительный союз.
В первый раз это произошло, когда они случайно столкнулись в коридоре.
Поттер равнодушно скользнул по Драко взглядом и... всё. А у Малфоя тем временем что-то больно кольнуло в груди. Потом на общем занятии — кажется, это были чары, — Поттер даже и взглядом не скользнул. Болтал с Уизли и Грейнджер, смеялся, отрабатывал задание Флитвика. Как будто и вовсе не было этих нескольких сумасшедших дней.
Драко провалил задание по чарам и получил на дом дополнительную работу.
А в сердце опять кольнуло.
И понеслось — Поттер не замечал его в упор, а Драко тем временем начал всерьёз подозревать у себя развивающийся миокардит.
«Не может быть, чтобы ему было всё равно. Он же так меня добивался... чёрт, он всё делал, чтобы я был с ним! — Драко невидяще смотрел в учебник трансфигурации. — А я отказался. Так какого хрена?»
Мадам Помфри, к которой Драко как-то раз сходил, заверила его, что сердце у него работает как часы. На вопрос Драко о том, в чем же тогда дело, она сказала:
— Наверное, вы влюбились, мистер Малфой. Так часто бывает.
— Чушь какая! — решительно ответил он тогда понимающе улыбающейся женщине.
А когда выпал первый снег, Драко увидел, как Поттер посылает записку Финнигану.
Финнигану.
ФИННИГАНУ!!!
Тот поймал её, многозначительно улыбнулся и подмигнул Поттеру.
И только выхватывая в ярости из рукава волшебную палочку, Малфой вдруг понял, что действительно влюбился. Медленно и аккуратно убрав палочку, он уронил голову на учебник по зельям и беззвучно застонал. С тех пор как Драко исполнилось пять лет, ему впервые хотелось заплакать от бессилия и злости.
— Мистер Малфой, с вами всё в порядке?
Драко сел, потёр виски. Все гриффиндорцы и слизеринцы таращились на него, только Поттер и Финниган смотрели исключительно друг на друга.
— Профессор, можно мне выйти из класса? Я нехорошо себя чувствую.
Снейп кивнул.
В коридоре Драко начало знобить.
«И что теперь? — зло спросил он сам себя, приваливаясь спиной к стене и откидывая голову. — Пойдёшь умолять его вернуться?»
Нет, разумеется, Малфои никогда и никого не умоляют, Малфои просто приходят и берут. Но как взять то, от чего совсем недавно отказался?
К счастью, у Драко было несколько практических уроков по основам завоевания недоступных объектов, поэтому он несколько воспрянул духом, отлип от стены и вернулся в класс — обдумывать планы по возвращению Поттера было намного удобнее сидя.
Во-первых, требовалось постоянное внимание к объекту. Взгляды, разговоры.
Во-вторых, интересные записки на уроках очень способствуют завязыванию... отношений, так сказать.
В-третьих, инициатива в сексе (коридоры, пустые классы).
В-четвёртых... Драко прикусил кончик пера и нахмурился. Нет, извиняться и просить он не будет. Это... просто нелепо как-то.
В общем и целом план выглядел достаточно действенным, если бы не одно «но» (опять!): объектом был Поттер.
Поттер, который теперь вполне обоснованно оскорблён до глубины души.
Поттер, который и сам не чужд слизеринскому образу мыслей и сразу поймёт, к чему клонит Драко.
Поттер, упрямый, как баран, и сильный, как горилла.
Был большой шанс в прямом смысле слова получить по носу и остаться с ним же.
Нет, тут требовалось что-то посущественнее...
Малфой крепко задумался.
* * *
Гарри недоумённо смотрел на свой учебник — из него выглядывал белый лист бумаги, но он точно помнил, что его туда не клал. Из осторожности Поттер сначала потыкал в его кончиком палочки и лишь затем аккуратно потянул за краешек двумя пальцами.
Он был практически уверен, что это либо глупая любовная записка от очередной поклонницы, либо карикатурная зарисовка от кого-нибудь из слизеринцев. Однако с выпавшего на колени белоснежного пергамента ему мило улыбалась, обнажая внушительные клыки, мускулистая волосатая... горилла.
Гарри повертел рисунок: никакой подписи. Ни ответа ни привета. Впрочем, Гарри был уверен, что знает, кто это нарисовал. Только у одного человека мог иметься повод изобразить именно гориллу.
Рисунок был хорош: чёрно-белый, сделанный карандашом и чернилами. Чёткие энергичные линии, среди которых, на невзыскательный вкус Гарри, не оказалось ни одной лишней. Всё было понятно, кроме одного: зачем это Малфою? Гарри глянул на огромный член гориллы и хмыкнул: тут ему явно польстили. Было бы естественней, если бы, напротив, лишний раз унизили... Горло сдавило почти детской обидой.
Спрашивать у Малфоя, в чём дело, Гарри не собирался. Сунув рисунок в какой-то старый конспект, он принялся читать учебник.
Второй рисунок пришёл на следующее утро за завтраком. Гарри почему-то сразу понял, что свёрнутый в трубочку белоснежный пергамент — это именно рисунок, хотя он был гораздо больше предыдущего. Нисколечко не сомневаясь, что снова увидит обезьяну, но почти наверняка в какой-то унизительной позе или ситуации, Поттер развернул бумагу и буквально прирос к скамье.
— Гарри, кто это нарисовал? — восхищённо выдохнул Рон, подсмотревший ему через плечо. — Это потрясающе! Хоть в рамочку вешай!
— Что там? — с интересом спросила Гермиона, и Гарри молча протянул ей пергамент, не отрывая глаз от рисунка.
— Ух ты! — восхищённо выдохнула девушка. — Смотри, тут даже твоя родинка есть! Правда, здорово?
Но Гарри ей не ответил, оторопело рассматривая собственный портрет.
У нарисованного Гарри Поттера на губах застыла довольная улыбка, а зелёные глаза — единственная цветная деталь во всём рисунке, карандашном, как и вчера, — озорно блестели из-за стёкол очков.
Портрет пошёл по рукам восторгавшихся гриффиндорцев, а Гарри принялся за овсянку, не обращая внимания на слизеринский стол.
Третий рисунок появился на следующий день; встрёпанная школьная сова стучалась клювом в окно до тех пор, пока заспанный Гарри не впустил её. На рисунке снова был он сам, под деревом у озера, внимательно изучающий этот самый рисунок, на котором был изображён он сам, под деревом у озера... У Гарри голова пошла кругом. Рядом с нарисованным Гарри высились две небрежные стопки пергамента: одну венчала уже знакомая горилла, другую — изображение его улыбающегося лица. Этот рисунок тоже был чёрно-белым, только глаза, как и на прошлом, были выполнены в цвете.
Как и предыдущий портрет, этот отправился на прикроватную тумбочку, кое-как валяться под стопками учебников и свитков, среди чернильных клякс и старых перьев.
«Что он хочет этим сказать? — думал Гарри, рассеянно водя по зубам зубной щёткой. — Это сколько же времени и труда потрачено на каждый рисунок? И зачем? Не насмешка, не намек... Последние два, по крайней мере...»
Так и не придя ни к какому мнению, Поттер закончил умываться и вышел из ванной.
Драко меланхолично рвал пергамент на кусочки, тонкие полоски с шуршанием ложились рядом на кровать.
«Что, ну что я делаю не так? Почему он даже не взглянул на меня? Тролль подери, хоть бы единый взгляд, какой угодно... Если он так и будет меня игнорировать, я начну сомневаться, что существую».
— Драко, ты идёшь завтракать? Драко, чёрт возьми, и прекрати рвать пергамент, знаешь, как это действует на нервы?!
— Иду, — буркнул Малфой, хотя аппетита не было и в помине.
«Лучше б не ходил...» — промелькнуло в голове уже через пятнадцать минут.
Финниган — этот грёбаный Финниган! — подошёл к Поттеру и наглейшим образом обнял его за плечи! И Поттер даже не подумал отстраниться! Более того, он улыбнулся — ослепительно, ярко, лучисто — и накрыл его руку своей! И, что самое ужасное, Драко точно знал, что это всё делается вовсе не с целью заставить его ревновать: Поттер действительно хочет забыть.
Мысли в голове метались лихорадочно, как вспугнутые курицы.
«Может, они уже трахались? Или только собираются? И что он только нашёл в этой неотесанной ирландской дубине... Какого хрена он ему улыбается? Он мне так улыбался всего раз или два!»
Драко сжал кулаки с такой силой, что хрустнули суставы пальцев. Поттер с Финниганом о чём-то разговаривали, не прекращая прикасаться друг к другу, смеялись и подмигивали один другому.
Твою мать.
Решительно встав из-за стола, Малфой схватил сумку и пошёл в класс.
* * *
Гарри честно пытался не думать о Малфое. Чёрт возьми, эта белобрысая высокомерная скотина просто не заслуживает, чтобы он о нём думал! Но сколько бы Гарри ни говорил этого себе, Малфой всё равно преследовал его в мыслях, во снах, в воспоминаниях.
И вот теперь, когда он наконец нашёл в себе силы попытаться завязать новые отношения в надежде вытеснить те совершенно ненужные, но очень болезненные мысли, Драко посылает ему эти рисунки...
— Эй, дорогуша, с кем ты сейчас? — Симус легонько погладил его по щеке, и Гарри поспешил растянуть губы в очень похожей на искреннюю улыбке.
— С тобой, Симус, с тобой, — ответил он твёрдо. — А с кем же ещё?
— У тебя были такие задумчивые глаза. — Финниган склонил голову набок. — Как будто ты не здесь и не сейчас.
— Устаю в последнее время.
— Надо иногда отдыхать. — Симус сжал ладонь Гарри. — Как насчёт Хогсмида на ближайших выходных?
Заснеженная уютная деревня, сливочное пиво, дымный сладкий воздух трактира мадам Розмерты, внимательный и заботливый Симус рядом. Почему бы и нет?
Лишь бы поблизости не оказалось Малфоя.
— С радостью, — снова улыбнулся Гарри.
Затолканные на второй план мысли о Малфое противно зудели в голове, как комары.
Сова прилетела вечером, когда Гарри уже благополучно разделался с домашним заданием и теперь лежал на кровати с книжкой — Рон и Гермиона, краснея и смущаясь, сказали, что хотели бы сегодня погулять вдвоём.
При взгляде на небольшой белый свиток сердце Поттера, вопреки воле хозяина, забилось ощутимо быстрее. Гарри быстро сорвал с пергамента зелёную ленточку и развернул его.
В первую секунду он не понял, что изображено на рисунке, но уже в следующий миг с шумом втянул носом воздух.
На белом фоне было изображено очень узнаваемое ухо — овальное, с длинной мочкой и почти незаметным выступом над ней, полускрытое прядью прямых светлых волос, и чей-то язык, нагло проникающий в ушную раковину. Картинка казалась почти фотографией, выхваченным мигом из жизни. Рядом было начертано уверенным косым почерком: «А он так любит?»
Гарри негромко рассмеялся, в паху приятно и привычно заныло, и он отложил рисунок, разом посерьёзнев.
Малфой знал, куда бить. Отчего бы и не знать, когда Гарри сам показал ему свои уязвимые точки. И бил, неизвестно, правда, зачем.
Сложив рисунок вдвое, Гарри спрятал его туда же, куда и гориллу. Завтра, в конце концов, свидание с Симусом.
Симус встретил его так радостно, что Гарри на секунду стало стыдно — хоть это их первое свидание, он отчего-то был совсем спокоен и даже не стал особенно тщательно готовиться. Симус же сиял как начищенный пятак, пах дорогим одеколоном и гелем для бритья и был одет ничуть не хуже того же Мал... э-э-э... Забини.
О Малфое Гарри приказал себе не думать.
Финниган явно рассчитывал на поцелуй, но Поттер целомудренно подставил ему щёку — отчего-то целоваться совсем не хотелось. Может, потом? Чуть позже, в более романтичной обстановке?
Вообще же свидание пришлось Гарри по душе. Он и не помнил, когда в последний раз проводил день так спокойно и приятно. И даже когда он вернулся в спальню и увидел на подушке сложенный вдвое кусок пергамента, сердце не ёкнуло.
Правда же, совсем не ёкнуло.
Этот рисунок отличался от предыдущих: на нём Малфой, изображённый со спины, стоял на коленях, а Гарри — в полный рост перед ним. На обоих не было ни намёка на одежду, лицо нарисованного Гарри было искажено возбуждением: губа прикушена, глаза зажмурены, на щеках розовые пятна румянца. Правой рукой он придерживал Малфоя за затылок, зарыв пальцы в белокурые пряди; Малфой обнимал его за бёдра.
Чёрт.
Чёрт, чёрт, чёрт.
ЧЁРТЧЁРТчёртчёртчёрт!!!
От одной мысли о том, что гордый, надменный, холодный и неприступный Малфой сам — САМ!!! — предлагает ТАКОЕ, член Поттера немедленно упёрся в штаны. Впрочем, было ли это предложением, Гарри не знал, но, чёрт побери, даже в собственных фантазиях он не мог себе представить, что Драко добровольно встанет перед ним на колени.
— Да что же ты со мной делаешь, сволочь?! — беспомощно простонал он тихо. — Чего добиваешься?
Обхватывая ладонью член, Гарри уже нисколько не сомневался, что Малфой просто изощрённо над ним издевается.
— Я не буду о нём думать, — выдохнул он. — Не буду...
Гарри попытался воссоздать в памяти образ Симуса, но лицо Финнигана постоянно расплывалось перед внутренним взором, сменяясь известно кем. И что хуже всего, картинка словно отложилась у Гарри на подкорке, и каждое движение руки по члену заставляло её ярко вспыхивать в памяти. Малфой. На коленях. Обнажённый. Покорный.
До безумия желанный.
Сдавшись, Гарри закусил губу и задвигал рукой быстрее — как можно скорее избавиться от этого кошмара, чёрт побери. Много времени действительно не понадобилось — он кончил, едва представив, как Малфой, не выпуская его член изо рта, поднимает сияющий взгляд.
— Ненавижу тебя, — прошептал Гарри Малфою на рисунке. — Когда же ты оставишь меня в покое?..
* * *
«Ненавижу тебя, Поттер!» — думал Драко, с тоской глядя на очередной белый пергамент.
Он не хотел больше рисовать — последний рисунок будто бы забрал у него всё вдохновение, оставив взамен надежду: если Поттер и в этот раз не ответит, то пусть катится ко всем чертям.
Да ладно ответит — пусть хоть один взгляд бросит. Пусть хоть пришлёт записку с вопросом: «Какого хрена тебе от меня надо?» Но не такое тотальное равнодушие... Драко рассеянно чиркнул карандашом по пергаменту, поморщился от скребущего звука, скомкал пергамент и отбросил в сторону. Чёртов Поттер знал, как задеть оппонента. Что бы он ни сделал, это не могло быть хуже, чем если бы он не сделал вообще ничего. Как оно, собственно, и произошло.
Гарри усердно делал вид, что о-о-очень счастлив, обнимая Симуса. Даже позволил себе пару раз чмокнуть его в щёку. И у него получилось на целую пару секунд выбросить из головы Малфоя, о котором он — разумеется, а как же иначе! — снова раз пятнадцать приказал себе не думать. Это если считать за последние пять минут...
Непоправимое случилось, когда Поттеру попалось на глаза немножко оттопыренное, но всё же довольно милое ухо Симуса, и, желая вытравить мгновенно вспыхнувшие вполне предсказуемые ассоциации, Гарри наклонился и быстро провёл по краешку языком.
Что заставило его посмотреть в этот момент на Малфоя, он при всём желании не смог потом себе объяснить.
Тихого аха Симуса Гарри уже практически не слышал: яростные, негодующие, сверкающие глаза Малфоя словно прирастили его к полу. Такой бури эмоций Гарри ни разу не видел ни на чьём лице. На щеках Малфоя вспыхнули красные пятна, ему явно не хватало воздуха, руки его сжимались в кулаки и разжималась. Гарри даже на миг показалось, что сейчас Малфой его убьёт. Выхватит палочку и убьёт к чёртовой матери.
«Если бы он был в меня влюблён, я бы сказал, что этим жестом я плюнул ему в душу, — промелькнуло в голове у Гарри. — Но если ему плевать, то какого чёрта?..»
— Гарри?
— А? Да?
— Ты опять где-то витаешь, — рассмеялся Симус и поцеловал Поттера в уголок губ. — Всё в порядке?
Гарри бросил быстрый взгляд на Малфоя — уже бледного, как будто ему разукрасили лицо свинцовыми белилами.
— Всё отлично.
* * *
В принципе, Поттер должен был предполагать, что однажды это произойдёт, но он не предполагал. Он даже не думал, что встретится с Малфоем нос к носу вот так в коридоре, в окружении друзей, обнимая Симуса за талию. И уж точно не верил, что после всего, что между ними произошло, когда-то снова услышит манерное: «Прочь с дороги, очкастый придурок».
Однако и встретился, и услышал, причём уже на следующий день.
И, кстати, рисунка в то утро не пришло.
Нельзя же всё время рисовать, рассуждал Гарри, разглядывая этим же вечером свои портреты. Так и руки отвалятся, если этим злоупотреблять.
Но дело наверняка было вовсе не в том. Сколь бы Гарри ни хотелось укрыться за непониманием, он не мог этого сделать — для этого он был всё же недостаточно глуп. Малфой, что совершенно очевидно, был оскорблён тем, как Гарри повёл себя тогда. И пусть до Гарри всё никак не доходило, почему то, что он вынес в другие отношения прикосновение, которое было их личным и интимным, так задело Малфоя — ведь ему было плевать, не так ли? — факт оставался фактом. Малфой закрылся в обычный панцирь высокомерного кретина и вылезать оттуда категорически не желал.
Гарри убеждал себя, что это обстоятельство его совершенно не касается, не волнует и не огорчает, но с каждым днём всё отчётливее понимал, что совсем заврался, обманывая себя, друзей и Симуса. Пойти и поговорить с Малфоем не позволяла гордость, и вскоре к самообману прибавилась злость (беспричинная, как считал сам Поттер) на себя, на Малфоя и на весь окружающий мир. Поэтому не было ничего удивительного в том, что, в очередной раз совершенно случайно встретившись с Драко по дороге на зельеварение и услышав очередное оскорбление, Гарри не выдержал.
Драко и охнуть не успел, как Поттер, налетев вихрем — с такой скоростью он разве только гнался за снитчем, — за плечи пригвоздил его к каменной стенке.
— Слушай, ты... — свистяще выдохнул он. Зелёные глаза сверкали яростью так ярко, что Драко показалось, будто он сейчас ослепнет. — Заткни свою грязную пасть, ты меня понял?
— А то что, Потти? — Драко изогнул бровь. Как же давно он этого не делал, с ума сойти. — Ты от злости наделаешь в штаны?
Поттер, видимо, не найдя слов, тряхнул Драко за плечи, затылком звучно ударяя о стену. Послышались охи и ахи однокурсников, крики: «Вы что, очумели?!.»
Малфой коротко въехал лбом по носу Гарри, заставляя отшатнуться и вскрикнуть, и добавил кулаком куда-то в бок. Поттер не остался в долгу, и Драко показалось, что от поттеровского удара скула уехала куда-то на затылок.
Следующие несколько секунд слились для обоих в непрерывную череду болезненных ударов. Порой было больно не только их принимать, но и наносить. В конце концов Поттер повалил Малфоя на пол, и они сплелись в злобно шипящий и периодически матерящийся клубок.
— Aguamenti! — Ледяная вода, выпущенная из палочки Гермионы, заставила клубок приостановиться, и обоих немедленно растащили по разным углам.
Малфоя держал за локти Забини, Поттера с трудом удерживали Симус и Рон. Пожалуй, если бы не реальная опасность вывихнуть при этом суставы, Гарри вырвался бы и продолжил бить. Малфой таких поползновений не проявлял, но смотрел с ненавистью в сотни раз более пылкой, чем до этого злополучного Самайна. Мокрые волосы облепили его голову, как серебряный шлем, капли воды катились по лицу, как слёзы.
Но он скорее удавился бы, чем заплакал на самом деле.
— Вечером договорим, — выплюнул Гарри сквозь сжатые зубы. Ярость продолжала душить его изнутри, так и не найдя выхода. — Скользкий урод.
— Заметано, красномордая скотина. — Малфой попытался презрительно сощуриться, но развороченная скула не позволила ему этого сделать. — Во время ужина там же, где в последний раз.
— Что-о? — негодующе протянул Рон. — Вы уже дрались?! И ты мне об этом не сказал?
Все удивлённо взглянули на слегка присмиревших противников, но те проигнорировали взгляды, продолжая смотреть исключительно друг на друга.
— Что здесь происходит? — Ледяной голос профессора Снейпа заставил Симуса и Рона отпустить Гарри, но также и сразу отбил охоту продолжать драку.
В последний раз грозно зыркнув на Малфоя, Поттер быстро стёр рукавом кровь с разбитой губы и, гордо задрав подбородок, прихрамывая, вошёл в класс.
Несмотря на то, что Снейп был мрачен и похож на грозовую тучу, Рон написал записку и отважно подпихнул её Гарри: «Так когда это вы дрались?!»
Гарри начертал в ответ: «Да так... не дрались. Можно считать, просто врезали друг другу пару раз и разошлись».
Рон жаждал подробностей, но Гарри шикнул на него и принялся демонстративно записывать за Снейпом. Губа всё ещё кровоточила, и он одолжил у Гермионы платок.
Сверлящий, пристальный взгляд Малфоя Гарри чувствовал кожей. Пожалуй, не было в его жизни задачи труднее, чем не обернуться и не посмотреть в ответ.
Под конец урока он предсказуемо не выдержал — силой воли Гарри Джеймс Поттер никогда особенно похвастаться не мог.
Малфой яростно сверкнул глазами, схватился за карандаш и под изумлённым взглядом Гарри быстро сделал на бумаге несколько штрихов, после чего поднял тетрадь вертикально. Поттер увидел собственную физиономию, крайне схематичную, разумеется, с большим фингалом под глазом. Рисовать он не умел, а ответить очень хотелось, и он в свою очередь взялся за перо.
Драко с удивлением следил за тем, как Поттер, распознав себя в наскоро набросанной побитой физиономии, схватил перо, пергамент и принялся писать. Через полминуты скатанная в шарик записка плюхнулась на стол перед Драко, запущенная через весь класс просто так, даже без помощи магии.
«Сегодня вечером я переломаю тебе все пальцы, белобрысая сука». Размашистые буквы местами перекрывались кляксами, в углу листка багровела капля поттеровской крови. «И только попробуй ещё раз нарисовать мне какую-нибудь дрянь, от которой...». Тут два слова были густо-густо зачёркнуты, а дальше подписано: «меня тошнит. Я выдерну у тебя из плеч твои поганые руки и выебу тебя ими, мерзкая ты тварь».
Малфой, шепча заклинание, осторожно провёл палочкой над зачёркнутыми словами — раз, другой. Верхние слои чернил исчезали, и вот уже можно было разобрать буквы: «я дрочу». Драко перечитал эти слова ещё раз, потом ещё, и ещё, и ещё... Злость мгновенно куда-то испарилась, а злые матерные слова в короткой записке внезапно утратили всю свою едкость. Единственное слово, которое действительно имело значение, было тщательно зачёркнуто.
Как хорошо, что Поттер порой начисто забывал о том, что существует магия!
* * *
Успокоиться оказалось непросто. Без труда смывшись от обеспокоенных друзей и шагая теперь к тому самому пустому классу, Гарри чувствовал, как внутри клокочет ярость, оставляющая на языке привкус желчи. Все нецензурные слова, которые он знал, уже бесчисленное количество раз сложились у него в уме в разнообразнейшие комбинации, но их всё равно оказывалось недостаточно, чтобы полностью охарактеризовать всю глубину морально-духовной низости Малфоя. А самое ужасное было в том, что при всём желании он не смог бы ответить на вопрос, почему он так злится: ни себе, ни кому-либо другому.
Потому этим вопросом Гарри предпочитал не задаваться.
Малфоя ещё не было, и отчего-то это разозлило ещё больше, хотя время они не назначали.
«С него станется вообще не прийти», — мрачно подумал Поттер, присаживаясь на край парты.
Малфой, однако, явился через пять минут. Выглядел он как новенький, ни единого синяка. И злости на лице отчего-то не было.
Он прикрыл за собой дверь, зачаровал её и обернулся к Гарри, премерзко при этом ухмыляясь:
— Ну что, продолжим разговор?
Гарри рывком соскочил с парты:
— Давай!
Но прежде чем он успел подойти достаточно близко, чтобы ударить, Малфой вынул из кармана ту самую записку, развернул и показал Гарри:
— Плохо шифруешься, Поттер.
Ощущение было такое, будто на самом деле он не помахал у него перед носом мятым листочком пергамента, а со всей дури врезал кулаком под дых.
— Это была ирония! — зло и неубедительно прошипел в ответ Гарри в попытке оправдаться, но Малфой лишь насмешливо приподнял бровь. — Да какого чёрта?! — выкрикнул Поттер и попытался врезать по этой самой брови, но промахнулся и полетел на пол — Малфой ловко ушёл в сторону и подставил ему подножку.
Упав, Гарри ударился локтем. Пока он шипел от боли, неуклюже садясь, Малфой присел рядом, пряча записку обратно в карман.
— В следующий раз будь осмотрительнее, — откомментировал он и, обхватив ладонью затылок Гарри, порывисто наклонился, чтобы поцеловать.
Гарри показалось, что и без того не серый мир вокруг вспыхнул ярчайшими красками. Губы Малфоя, сухие и холодные, были на вкус как родниковая вода для умирающего от жажды. Поцелуй оказался похож на атаку — жёсткий, властный, без малейшего намёка на нежность. Гарри принял этот вызов, чувствуя, как стремительно убыстряется сердцебиение.
Впервые за всю недолгую историю их отношений оба действительно были грубы, но это только заводило ещё больше — отпихнуть мешающее колено, схватить за волосы, резко наклоняя голову, укусить, не озаботившись зацеловать потом укус. Где-то на задворках сознания мелькала мысль, что нужно немедленно остановиться, ведь он теперь с Симусом, нельзя вот так вот, ни с того ни с сего, трахаться с Малфоем, это предательство, но телу до голоса разума не было никакого дела.
Одежда разлеталась по углам, сдираемая лихорадочно, нетерпеливо. Колени, локти, рёбра, ключицы, жгучий жар чужого тела... Стоны больше походили на рычание, отрывистые вскрики, отчасти вызываемые болью, возбуждали до искр в глазах, до невозможности дышать. Если раньше один подчинялся, другой подчинял, то сейчас оба стремились подчинить, поиметь, победить, отметить другого, как клеймом, несмываемыми следами зубов и губ, красными пятнами жаждущих рук.
Гарри был сильнее. Малфой, может быть, и одержал бы верх за счёт ловкости, но слишком потерял голову, чтобы действовать мало-мальски хитроумно. Лопатки Малфоя, которым сегодня уже один раз досталось, ударились о голый пол.
— Accio смазка! — хрипло выдохнул Малфой и сунул Гарри в руки круглую баночку, одновременно с силой обхватывая ногами его за талию.
Поттер ворвался в разгорячённое тело, не щадя, так, что Драко коротко взрыкнул под ним от боли и сильно, почти до крови укусил в плечо, но уже через секунду рычали оба: глухо, по-звериному, захлёбываясь воздухом и острым, резким наслаждением.
Перед глазами темнело от яростных, стремительных движений. Поттер вбивался в Драко безоглядно, безотчётно, так, как того хотелось его телу, и лицо его было искажено удовольствием и похотью — в другое время это было бы страшно, но сейчас Малфою достаточно было взглянуть в помутневшие, с расширенными зрачками зелёные глаза, чтобы с криком кончить и выгнуться на гладком полу, разбрызгивая сперму на живот, непроизвольно сжимая мышцы вокруг Поттера. Тот низко, хрипло застонал и выплеснулся в Драко, запрокинув голову.
Молчание, сменившее древние, как мир, звуки страсти, было ничуть не менее выразительным. Едва придя в себя, Гарри скатился с Малфоя и быстро произнёс очищающие заклинания, но что делать дальше, решительно не знал. Драться сейчас было бы крайне глупо, ругаться, наверное, тоже... Больше всего хотелось плюнуть на всё, сгрести Малфоя в охапку и сказать наконец, как он соскучился, но обида, чувство дежавю остановило порыв на корню — именно здесь были сказаны те самые слова, которые ранили сильнее, чем всё слышанное прежде.
А у Гарри было с чем сравнивать.
Так и не определившись со своим отношением к произошедшему, он встал и отыскал в куче одежды свою. Малфой, сидя на полу, подтянул одно колено к подбородку и стал наблюдать, как Гарри одевается.
— Что, так и уйдёшь? Гордо и молча?
— А что я должен сказать? — Гарри застегнул рубашку под горло, чтобы скрыть засосы. — И что ты хотел бы услышать, а?
— Как минимум, что ты ведёшь себя как идиот. — Малфой откинул со лба растрепавшиеся волосы. — Я имею в виду не пять минут назад, а все последние дни.
— Ну вот ты и сам всё прекрасно сказал, зачем тебе я? — Гарри расправил сбившиеся полы мантии и пригладил волосы рукой, смоченной водой из-под крана.
— Значит, идёшь дрочить? — Слова Малфоя будто сочились ядом. Гарри был даже удивлён, увидев, что этот яд не прожёг каменный пол.
— Зачем же? — фыркнул он, чувствуя, как внутри снова разгорается желание — в равной степени сексуальное и желание ударить, уязвить как можно больнее. — У меня есть Симус.
— Зато у него тебя нет. — Эти слова Малфоя нагнали Гарри уже на пороге пустого класса.
Тем не менее, он не стал задерживаться, чтобы ответить.
— Но и у меня тебя тоже нет… — Тихий шёпот пробежался по пустому классу и растворился в прохладном воздухе, даже не достигнув стен.
11.07.2011 8
Драко пересыпал из руки в руку обрывки пергамента, на которых мелькали карандашные штрихи — неудавшийся очередной портрет Поттера. Тихий шелест бумаги начинал сводить его с ума, но он чувствовал, что если ничего не будет делать, то сойдёт с ума. Собственно, он не был уверен, что уже не сошёл.
Он не мог перестать думать о Поттере. О его улыбке, о его глазах, о прикосновениях, о голосе, о смехе, о характерных жестах — обо всей чертовой необъятной вселенной, которую он составлял. О том, что сейчас он, должно быть, с Финниганом. Целует того, трахает... лезет ему языком в ухо, мать его.
Стук в дверь вырвал его из пучины мыслей, заставив обернуться и холодно поинтересоваться, кто там.
— Это я, Драко, открой, — раздался голос Блейза, и Малфой взмахнул палочкой, открывая дверь.
— Привет! — Забини жизнерадостно улыбнулся, но тут же нахмурился, встречая угрюмый взгляд друга. — Эй, мистер Малфой, что за хандра вас сейчас окончательно слопает? — шутливо спросил он, но озабоченность в тоне была вполне настоящая.
— Сезонная депрессия, — вяло махнул рукой Драко, посторонившись, чтобы дать Блейзу пройти.
Переступив порог комнаты, Забини закашлялся.
— Когда ты здесь в последний раз проветривал? Это же элементарные чары, нас ведь на первом курсе учили, чтобы мы не задохнулись без окон...
Блейз взмахнул палочкой; клочки пергамента закружились над полом. Он поймал несколько из них и внимательно изучил. Драко в это время, прислонившись к косяку, скучающе рассматривал свои ногти, но от него не укрылось, что на одном из этих клочков был неровно заштрихованный шрам в форме молнии, а на другом — уголок глаза и часть дужки очков.
— Тот портрет был твоих рук делом? — осторожно осведомился Блейз.
Малфой раздражённо передёрнул плечами — ответ был очевиден.
— Ты мне расскажешь? — Блейз сел на стул и выжидающе уставился на Драко.
— Да не о чем! — вздохнул тот и тоже сел. — Сначала он меня любил и домогался, потом я его, а теперь вообще херня какая-то.
— И из-за херни ты сидишь здесь, рвёшь пергамент, не ешь и не расчёсываешься?
Драко раздражённо подцепил с тумбочки расчёску.
— Кому какое дело, как я выгляжу? — Спутанные волосы не поддавались деревянным зубьям, и Драко ожесточённо продирался сквозь пряди. Боль от того, что много волос оставалось на расчёске, ощущалась как-то отдаленно, словно бы и не его собственная.
Блейз молча наблюдал за этим с полминуты, а потом тихо спросил:
— Главное, что ему нет дела, да?
Драко яростно рванул расчёску и крутанулся на месте, поворачиваясь спиной к другу.
Он не должен плакать. Он не девчонка, в конце концов.
Нет, ни в коем случае, что вы.
— Я не буду допытываться, чем он тебя зацепил... — задумчиво протянул Забини.
— Да уж, сделай милость! — раздражённо перебил его Малфой.
— ... но и в таком состоянии, как сейчас, не оставлю, — решительно закончил Блейз. — Пошли!
— Для начала на обед! — И Малфой неохотно подчинился.
Блейз предусмотрительно усадил Драко спиной к гриффиндорскому столу и сам устроился рядом.
— Я не голоден. — Вид супа и спагетти вызывал тошноту.
— А ты представь, что голоден. Помнишь, когда нам было по восемь, мы на каком-то официальном приёме у меня дома сбежали в сад и заблудились? И как тогда есть захотелось через несколько часов — это я до сих пор помню. Давай, перенесись мысленно назад во времени.
Драко представлялась положительно невероятной идея отождествить себя с тем беззаботным ребёнком, но, тем не менее, он неохотно взял вилку и намотал на неё несколько штук спагетти. Занятие оказалось медитативным, ничуть не хуже разрывания пергамента.
— Соус хочешь? Твой любимый, острый.
— Давай, — Драко равнодушно кивнул, в то время как Блейз ему ободряюще улыбнулся.
Он хотел было кисло улыбнуться в ответ, но вовремя вспомнил о том, что Малфою пристало в любой ситуации «держать лицо», и улыбнулся обольстительно. Просто так, чтобы никто не заподозрил, что на душе кошки скребутся.
Жгучий соус, от которого Драко успел отвыкнуть за несколько недель, обжёг рот и заставил закашляться; Блейз рассмеялся и подвинул ближе кубок с соком.
— Спасибо. — Драко благодарно коснулся руки Блейза и продолжил наматывать спагетти на вилку.
Ужасно хотелось обернуться, но он знал, чтó увидит за гриффиндорским столом — Поттера и Финнигана в обнимку. Возможно, даже целующихся. От этой картины в воображении ему уже было так невыносимо плохо, что воочию он предпочитал этого не лицезреть.
И Драко был бы глубоко поражён, если бы узнал, как глубоко ошибается: на самом деле Гарри то и дело искоса посматривал на него, а потом и вовсе уставился во все глаза — он был растерян после вчерашнего и уже успел почти прийти к выводу, что нужно всё же поговорить с Малфоем, когда вдруг увидел этот обмен улыбками.
И что, с позволения сказать, это значит? Не отводя глаз от тонких спин Малфоя и Забини, Гарри машинально ковырял отбивную в тарелке, разделывая её на волокна.
Ему казалось, после вчерашнего между ними что-то изменилось. Надломилось, поплыло, как речной лёд по весне.
Но, оказывается, Малфой всего лишь забавлялся? Иначе какого чёрт он так улыбается Забини? Гладит его по руке? Позволяет ему подливать себе соуса в тарелку?! Смотреть тошно... Эти два голубка ещё покормили бы друг друга с ложечки, и была бы полная идиллия.
Гарри почувствовал, что начинает потихоньку закипать.
Симус рядом хмурился и пытался привлечь внимание Гарри, но получалось это всего на несколько секунд, а затем Поттер снова отворачивался к слизеринскому столу.
— Да что ты там углядел?! — не выдержал наконец Финниган. — Не терпится снова дать ему в морду? Ты так на него смотришь, что я скоро ревновать начну! — Последняя фраза прозвучала неожиданно зло — таких интонаций Поттер от Симуса ещё не слышал.
Гарри вздрогнул от неожиданности.
— Не кричи на меня, пожалуйста, — попросил он, давя раздражение. Ещё до Хогвартса он наслушался криков и упрёков в свой адрес на две жизни вперед, и считал, что этого более чем достаточно. — Мне что, посмотреть перед собой уже нельзя?
— Прости, — мигом остыл Симус. — Я просто...
— Давай уйдём отсюда, — предложил Гарри. — Я уже наелся. К тому же, смотри, какая погода замечательная, зачем сидеть в четырёх стенах?
Симус, со своей стороны, был только счастлив увести Гарри подальше от белобрысого раздражителя.
Увести-то увёл, но только физически. Душой Поттер явно остался в Большом зале, хотя и делал вид, что ему хорошо с Симусом. Финниган злился, но виду подавать не решился и пообещал себе непременно отвлечь Гарри от ненужных мыслей.
Всеми правдами и неправдами заманив Поттера на маленькую уединённую полянку, Симус толкнул его к дереву и жарко выдохнул в ухо:
— Гар-ри! Я тебя хочу. Давно уже, между прочим! Давай?..
— Прямо здесь? — Гарри скользнул ладонью по каштановым волосам Симуса. На носу у него золотились трогательные веснушки, и Гарри погладил и их. Кожа у Симуса была прохладная и гладкая. Хотя у Малфоя — шелковистей.
— Немного можно и здесь, — Симус улыбнулся и потянулся поцеловать Гарри.
Гарри ответил на поцелуй. Прижавшись затылком к жёсткой коре дерева, закрыв глаза, он позволял Симусу вести, следовал движениям его языка и губ.
Сладко. Головокружительно приятно. Тепло и возбуждающе.
Гарри не желал бы ничего иного, если бы уже не знал, как это бывает по-настоящему.
И это знание давило, тянуло, скреблось где-то внутри, не давая расслабиться и погрузиться в происходящее. Оно буквально нашёптывало: неправильно, не так, слишком слабо, слишком сильно, не туда, не так, не так, не так...
Поттер понял, что ещё чуть-чуть, и он начнёт испытывать почти отвращение. Нужно было остановить Симуса, пока не позд...
Молния на брюках тихо вжикнула, и Гарри понял, что по-хорошему разойтись уже не удастся.
— Симус! — Гарри перехватил его руку за миг до того, как она скользнула в расстегнутую ширинку. — Симус, не надо...
— Почему? — Финниган поднял на Гарри шальные глаза. — Разве ты не хочешь?
— Я... я не хочу, да, — Гарри безнадёжно запутался в словах, но Симус его понял.
— Это из-за него? — Симус отступил на шаг, будто обжёгшись. Веснушки четко выделялись на побледневшем лице. — Из-за него?
— Из-за кого? — попытался изобразить замешательство Гарри. — Я... просто мне...
— Из-за Малфоя, — выплюнул Симус с брезгливой ненавистью. — Ты смотришь на него. Ты думаешь о нём. Пока ты его бил, черт возьми, ты прикоснулся к нему больше раз, чем ко мне за всё время!
— Симус... — Гарри попытался снова, но Финниган его перебил: — Мне плевать, что между вами происходит, но я не желаю быть ничьей заменой! Тем более такой заменой, с которой даже трахаться не хотят. — Он вдруг жёстко сжал сквозь брюки поттеровский член. — У тебя даже не встал! Иди и трахайся со своим белобрысым хорьком, если он тебя не убьёт при одном намёке на это.
— Не убьёт, — совершенно спокойно сказал Поттер, решительно отталкивая его руку.
— А жаль, — процедил Симус и, круто развернувшись, ушёл.
Гарри остался стоять у дерева, чувствуя себя гадко. К уже имевшемуся грузу ревности и подозрений добавились угрызения совести, едкие, как кислота. Зачем он вообще стал встречаться с Симусом? Знал же, чувствовал, что не вытравил из себя Малфоя, а только сильнее вживил, когда ушёл. Почему не поговорил с Симусом вчера вечером, а довёл дело до унижения и обиды?
Снег падал на горящие от стыда щёки Гарри. Без Симуса стало как-то свободнее, словно в переполненном зале не пришлось больше толкаться локтями, но ничуть не легче.
* * *
Драко с удовольствием размазал тающий снег по лицу и нагнулся, чтобы слепить очередной снежок. Умница Блейз вытащил-таки его на улицу, увёл подальше от Хогвартса, где риск нарваться на кого-нибудь был относительно невелик, и запустил снежком прямо в голову. Давным-давно Драко не занимался столь нехитрым и откровенно глупым делом, как игра в снежки, но пуляя в Забини круглыми снежными мячиками, он неожиданно развеселился.
— Вот тебе, получай! — азартно крикнул Малфой, целясь прямо в задницу поскользнувшегося в глубоком снегу Блейза, и громко рассмеялся, попав точно в цель.
— Это нечестный приём! — возмутился Блейз, выбираясь из сугроба. Вся его тёмная зимняя мантия была теперь белой и пушистой. — Удар ниже пояса!
Драко расхохотался, уперев руки в бёдра и запрокинув голову; очередной снежок попал ему по подбородку, и Драко пришлось наглотаться снега.
— Вот тебе! — воинственно возвестил Блейз, швыряя с обеих рук ещё по снежку. — Х-ха!..
Драко швырялся снежками в ответ так упоенно, что потерял где-то в снегу одну перчатку и не заметил. Разгоряченный, вошедший во вкус и азарт, он чувствовал себя сейчас тем самым восьмилетним мальчишкой Драко, о котором Блейз вспоминал сегодня. Когда-то в имении Малфоев было так же здорово играть в снежки и другие бестолковые игры, и не было ничего хуже и страшнее, чем мягкий укор матери за разбитую вазу или вытоптанные цветы.
Гарри услышал чей-то смех совсем рядом и хотел было уйти, чтобы не мешать людям веселиться, как вдруг разглядел между деревьями до боли знакомую макушку. Отчаянно желая ошибиться, он тихо подошёл поближе и с горечью убедился, что смеялся и веселился именно Малфой.
Раскрасневшийся, весь в снегу, улыбающийся до ушей. Таким Гарри его никогда не видел и, если бы не эта случайная встреча, возможно, не увидел бы никогда. Такой Малфой был совсем иным, нежели в школе, но всё так же отчаянно красив. Нет, ещё красивее, ещё живее, ещё желаннее...
У Гарри защемило сердце, так сильно, что он испугался на миг, не упадёт ли прямо здесь с каким-нибудь инфарктом. Но это была не физическая боль, и Гарри беспрепятственно сделал шаг вперёд, словно зачарованный песней сирены.
Нежность к Малфою, горькая и сладкая одновременно, восхищение и желание, злость и чувство вины — весь хаос эмоций Гарри сплёлся в один неразрывный клубок, нити которого были натянуты подобно струнам. Он шагнул вперёд ещё раз и пустился бежать к Малфою, хохочущему в солнечном свете, в смерче сверкающих снежинок, такому настоящему и нереальному одновременно — словно видение, зримое, яркое, но неизменно иллюзорное.
Малфой был всё таким же лёгким, как в прошлый раз, когда Гарри касался его. Прижать его к дереву не составило ни малейшего труда, а уж впиться поцелуем в удивлённо приоткрытый рот, губы которого сложились в букву «о», явно собираясь выговорить что-то, тем более. Всего каких-то пару секунд Поттер наслаждался желанной близостью тонкого сильного тела, после чего кто-то выкрикнул, казалось, прямо над ухом заклинание, и его отбросило в сторону.
— Драко, с тобой всё в порядке? — Блейз, задыхаясь, подбежал к ним, воинственно размахивая волшебной палочкой. — Он ничего тебе не сделал?
— Ничего, — ошеломлённо пробормотал Малфой, смотря, впрочем, только на распростёртого на снегу Поттера.
Забини опустил палочку, озадаченно глядя на пытающегося приподняться на локтях Поттера.
— Тогда чего он хотел?
Драко поднёс к губам пальцы той руки, что была без перчатки. Губы всё ещё горели от секундного поцелуя, и это жжение передавалось пальцам.
— Не знаю.
— Тогда, наверное, он бежал по лесу кросс и совершенно случайно врезался в тебя, — фыркнул Блейз. — Поттер, вставай, застудишь себе что-нибудь.
— Вот тебе бы так врезать Ступефаем в спину, и я посмотрю, как ты резво вскочишь на ноги, — отозвался Гарри, садясь и обтирая лоб снегом.
Драко внезапно захотелось сесть на снег рядом с Поттером, обозвать его идиотом, кретином, болваном и гриффиндорским тупицей, а потом обхватить ладонями за виски, поцеловать крепко-крепко, обхватить так, чтобы задохнулся на миг, и никогда не отпускать.
Он скрестил руки и остался стоять рядом с Блейзом.
Гарри было стыдно, неловко, но одновременно совершенно иррационально радостно — прежде чем его отбросило, он успел почувствовать, как губы Малфоя дрогнули, отвечая, возможно, даже помимо воли хозяина, и это придало ему сил, чтобы встать.
— Ну, и что это было? — поинтересовался Забини, переводя взгляд с Поттера на Драко и обратно.
— Да вот, бежал по лесу кросс и совершенно случайно врезался в Малфоя, — ухмыльнулся Гарри.
— Надо же, как я угадал! — Блейз издевательски всплеснул руками. — Просто провидец! Поттер, а теперь без хохм: зачем ты это сделал?
— А тебе какое дело, Забини? — Гарри недобро прищурился.
— Мне важно это знать, Поттер.
— Почему?
— Какое тебе дело?
— Ответишь — и я отвечу, зачем я это сделал.
— Отлично, — Блейз ухмыльнулся и переглянулся с ничего не понимающим Драко. — Я вмешиваюсь из-за того, что ты буйный псих, Поттер, бегающий зимой идиотские кроссы по глубокому снегу, и рядом с тобой опасно оставлять Драко, который мне очень дорог. Твоя очередь.
— Не сдержался, — просто ответил Поттер, бросая на Малфоя такой красноречивый взгляд, что Забини поперхнулся очередным вопросом. — Что, влепишь мне ещё один Ступефай за дорогого Малфоя? — Он перевёл взгляд на Блейза и завёл руку за спину, кладя ладонь на собственную палочку.
— Если ты так хочешь... — Забини развёл руками, плавно прочертив палочкой в воздухе светящуюся дугу. — Ступефаев мне для тебя не жалко, поверь.
— Заткнитесь оба! — взорвался Драко и долбанул кулаком по дереву с такой силой, что с голых ветвей посыпался снег. — Оба, слышите?! Ещё не хватало грёбаной магической драки! Кто вас потом будет тащить до Больничного крыла, я?
После этого обоим потенциальным дуэлянтам стало как-то неловко.
— Блейз, пошли отсюда, — сказал Малфой, явно приняв какое-то решение. — Не хватало только вас ещё разнимать.
— Подожди, Малфой, мы не договорили, — окликнул его Гарри, сам толком не понимая, что делает.
— Разве? — Драко обернулся и удивлённо наклонил голову. — Я думал, ты мне всё сказал. Но раз так... — он помедлил, украдкой глянув на Забини, и тихо закончил: — Вечером, там же.
Гарри кивнул. Малфой и Забини снова переглянулись — как будто они понимали друг друга без слов. Мерлин, как же это бесило! — и, почти синхронно развернувшись, ушли с поляны.
— Надеюсь, Драко, ты знаешь, что делаешь.
— Я тоже на это надеюсь, — отозвался Малфой с невесёлым смешком, а потом ветки сомкнулись за их спинами, окончательно отрезая его от них.
Гарри постоял ещё немного на утоптанной поляне и вдруг заметил в снегу перчатку тёмной кожи. На запястье перчатки сверху было вышито серебристыми нитками: «Д. Л. М.». Он попробовал примерить её на руку — слишком мала. Тогда Поттер аккуратно положил её в карман и двинулся по направлению к Хогвартсу.
* * *
Вот уже полчаса Гарри мерил шагами чистый каменный пол пустого класса и очень жалел, что не догадался переназначить встречу на какое-нибудь менее памятное место. Ещё через пятнадцать минут он устал и хотел было присесть на парту, как внезапно его озарило.
Когда Малфой наконец пришёл, Поттер чинно восседал в большом трансфигурированном из парты кресле. Ещё одно, пустое, явно поджидало его самого.
— Надо же, как у нас сегодня уютно, — протянул Драко, садясь. — Я гляжу, ты приготовился к встрече.
Гарри нервно переплел пальцы.
— Послушай, Малфой...
— Что?
Гарри не знал, «что». Вернее, он знал, но слишком много всего и сразу, и оформить это в слова никак не представлялось возможным.
— Я...
— Ты?
— Не перебивай, пожалуйста, — попросил Гарри со всей кротостью, на которую был способен. — Так вот, я... я хочу спросить у тебя.
Малфой молчал, как его и попросили. По его лицу было невозможно что-либо прочесть, и
Гарри, судорожно облизнув губы, решился, но отчего-то совсем не на тот вопрос, который волновал его больше других:
— Что у тебя с Забини?
Вопрос удивил настолько, что Драко не сдержался и фыркнул. А следующая мысль заставила фыркнуть ещё громче.
— Поттер, ты ревнуешь? — полуутвердительно спросил он.
Гарри покраснел и начал было отпираться, но под насмешливым взглядом Малфоя быстро замолк.
–А что, если так? — воинственно поинтересовался он.
Малфой задумчиво прищурился.
— Если так, то есть некий смысл в том, чтобы тебе ответить. А если нет, то, значит, тебе некуда деть вечер, и ты решил просто потрепаться о моей личной жизни.
Сердце Гарри рухнуло, судя по ощущениям, куда-то в брюшную полость. «Личной жизни»? Забини — личная жизнь?
— Да, чёрт побери, я ревную! — Он подался вперёд, сжимая подлокотники кресла. — И если хочешь знать, я ревную тебя так, что мне хочется убить Забини. И ещё десяток-другой сволочей, которые периодически бросают на тебя сальные взгляды.
— Не знаю, о каких сволочах ты говоришь, но Блейз не кидает на меня сальных взглядов. Мы с ним дружим с детства, и только. И, кстати, какого хрена ты ревнуешь меня, если сам спишь с Финниганом? — жёстко закончил Малфой, мгновенно стирая начавшую было расцветать на лице Поттера улыбку.
— Я ним не сплю, — мрачно заявил Гарри.
— Да ну? — Драко недоверчиво выгнул бровь.
— Ну, он попытался, а я... не смог, — признание вышло каким-то жалким, но Поттер мужественно продолжил: — Как раз сегодня, когда мы встретились в лесу. У нас тоже было... свидание.
Тут он вспомнил, каким счастливым выглядел Драко, дурачась с Блейзом в лесу, и потерянно опустил голову.
— Вот как? Что ж, теперь я знаю, что ты обозначаешь словом «кросс». — Драко показалось, что язык и губы у него одеревенели. Повинную голову Поттера хотелось то ли отрубить на месте, то ли погладить по вихрам.
— Не это, — выдавил из себя Гарри. — Я же сказал, ничего такого не было. И не будет.
— Зачем ты даёшь мне эти обещания? Я их не просил.
Гарри показалось, что разговор сворачивает куда-то совсем не туда.
— Малфой...
— Слушаю?
— Твою мать, какой же ты всё-таки... Малфой, — вырвалось у Гарри.
— Можно подумать, ты об этом не знал! — зло парировал Драко. — Или, усадив меня тогда к себе на колени, ты просто перепутал и принял меня за другого?
— Нет, не перепутал. — Поттер хищно прищурил глаза. — Только я всё время забываю, что тебя каждый раз нужно брать штурмом! — С этими словами он бросился вперёд, вжимая Малфоя в кресло и решительно прерывая все протесты жёстким злым поцелуем.
Малфой упёрся руками ему в грудь, но легче было бы остановить средневековую конницу, чем разъярённого, возбуждённого Поттёра. Он походил на зверя, почуявшего добычу, и Малфой, в слишком большом кресле, подмятый сильным телом Поттера, пытающийся, но никак не могущий перехватить лидерство в поцелуе, ощущал себя сейчас такой добычей.
Гарри резко дёрнул края воротника мантии — сначала своей, потом Драко — в стороны. Град пуговиц осыпал всё вокруг, несколько упали в кресло, больно впившись Драко в бедро. С рычанием, которое заставило член Драко буквально закаменеть, Поттер подхватил его под лопатки, как будто он вовсе ничего не весил, и впился губами и зубами в открывшуюся ключицу.
— Больно, придурок! — выдохнул Малфой, однако в противовес своим словам прекратил сопротивляться.
Гарри же быстро скользнул рукой по его паху, удовлетворённо хмыкнул и вдруг резко отпрянул, разворачивая Драко к себе спиной.
Малфой протестующе вскрикнул, но Поттер сунул руку ему в штаны — и когда только успел расстегнуть? — обхватил ладонью член и неожиданно прихватил зубами за загривок, от чего по всему телу Драко пробежала сладкая дрожь.
— Зверёныш! — глухо простонал он, уже покорно раздвигая ноги и упираясь лбом в спинку кресла.
Когда Малфой сам — сам! — покорно прогнул спину, подставляясь под Гарри, тот готов был кончить немедленно, но вместо этого он обхватил Малфоя одной рукой за грудь, проехавшись пуговицей на манжете рубашки по твёрдому соску, второй рукой за волосы повернул его лицом к себе и снова поцеловал — жадно, властно, вырывая глухие невнятные стоны.
Вжавшись ягодицами в горячий, напряженный член Поттера, Малфой высвободился из поцелуя и выдохнул:
— Трахни меня! Ну же!..
С силой прикусив мочку уха Малфоя, Поттер снова ткнул его лбом в спинку кресла, сдёрнул с него штаны и медленно, нестерпимо медленно провёл влажной головкой члена по ложбинке, вверх-вниз. Драко извивался в железных объятиях, нечленораздельно всхлипывая, и прогибался сильнее.
Гарри предусмотрительно захватил с собой смазку, но сейчас при всём желании не мог вспомнить, куда именно её положил, поэтому он недолго думая шепнул очищающее заклинание, наклонился и начал с энтузиазмом вылизывать морщинистые складочки вокруг входа в тело Драко, не столько стараясь смочить их слюной, сколько наслаждаясь реакцией: Малфой дёрнулся вперёд, почти перегибаясь через кресло, и заверещал что-то непонятное. Гарри схватил его за бёдра, притягивая обратно, и попытался протолкнуть язык сквозь узкое колечко мышц.
Всякий раз, как Гарри двигал языком, преодолевая сопротивление мышц, Малфой вздрагивал и слабо, почти беззвучно стонал. Гарри провёл рукой по его твёрдому до предела члену и почувствовал, как Малфой затрепетал всем телом. Его белая кожа пахла мускусом, цветочным мылом и терпким юношеским потом. Поттер сжимал его бёдра до синяков, стараясь сдержаться и не кончить.
Когда дерево подлокотников явственно затрещало под нажимом пальцев Малфоя, Гарри почувствовал, что пора. Кое-как размазав по члену немного слюны, он придержал Малфоя за плечо и резко вошёл в него, влажного, покорного, полностью готового к вторжению.
Драко издал громкий протяжный стон, который тут же оборвался, стоило поттеровскому члену пройтись по простате. Малфой ахнул и вдруг начал двигаться сам — резко, размашисто, насаживаясь на член и прогибаясь так, чтобы головка с силой тёрлась о простату. Некоторое время Гарри прислушивался к его движениям, позволяя задать свой ритм, но настал момент, когда у Драко от наслаждения ослабели ноги, в то время как хотелось ещё быстрее, сильнее и глубже, и тогда Поттер тоже начал двигаться ему навстречу.
Власть над послушным, гибким, солоноватым на вкус телом в руках кружила голову. Гарри с силой вбивался в Малфоя, и кресло не успевало скрипеть в такт его движениям. С каждым движением он чувствовал, как задевает простату, и Малфой хрипло выстанывал что-то — то ли его имя, то ли нечто вовсе нечленораздельное. В очередной раз войдя до конца, до предела погрузившись в упругий, влажный жар, он за плечи прижал Малфоя к себе и укусил за шею сзади, сомкнув зубы сильней, чем требовалось. Медный вкус крови Малфоя на языке набатом ударил в голову, и Гарри излился внутрь Драко со звериным, гортанным криком.
Резкая боль от укуса не отрезвила Малфоя, только окутала лишним дурманом. Поттер прижал его к себе так, что захрустели кости, Драко стало вдруг не хватать воздуха, и сквозь цветную пелену в глазах он понял, что кончает, крича, воя и выгибаясь в судорогах блаженства, как никогда в жизни.
Поттер буквально рухнул на Малфоя и едва не впечатал его носом в спинку кресла. Впрочем, сил на то, чтобы повернуть голову и встретиться с креслом щекой у Драко хватило, а вот на то, чтобы возмутиться, уже нет. Он услышал, как Гарри тихо шепнул: «Accio волшебная палочка!», — а потом что-то ещё, неразборчивое, но ужасно знакомое, и в следующую секунду оба упали на мягкий высокий матрац, в который Поттер трансфигурировал бывшие парты.
Кресло превратилось в толстое мягкое покрывало, накрывшее их обоих, а очищающие заклинания Гарри вымучивал уже через силу — язык заплетался от усталости, дикое напряжение сегодняшнего дня практически схлынуло, и глаза слипались.
Палочку он просто выпустил из рук, и она покатилась по полу. От её стука Малфой недовольно дёрнулся и подвинулся ближе к Гарри — может быть, непроизвольно, а может быть, нарочно. Спросить у Гарри не хватило физических сил.
Обняв Драко и прижав спиной к своей груди, он вдохнул пряный аромат его кожи и под уже сонное, размеренное дыхание Малфоя уснул, чувствуя себя совершенно счастливым.
27.07.2011 9
— Твою мать... — тихо выдохнул Блейз, прислоняясь к дверному косяку. Он потратил более двух часов, чтобы найти Драко, но сейчас был этому уже не рад, потому что рядом с Малфоем, причём в непосредственной близи — вряд ли их разделяло хотя бы полсантиметра, — нашёлся и Поттер. Сладкая парочка мирно спала, обнявшись, и было совершенно ясно, что драться они и не думали. Хотя то, чем они здесь занимались, несомненно, потребовало от них не меньших физических усилий.
— Идиоты, — сказал Забини вслух. — Хоть бы дверь зачаровали! Заходи, кто хочет, любуйся...
Выглянув в коридор и убедившись, что он пуст, Блейз накрепко зачаровал двери и поборол стойкое желание разбудить этих двоих холодным душем.
— Просыпайтесь! — он тряхнул их за плечи.
— Отвали, — сонно пробормотал Драко, покрепче вжимаясь щекой в плечо Поттера. Последний и вовсе проигнорировал внешние раздражители.
— А я говорю — просыпайтесь! — настойчиво повторил Забини, дёргая Малфоя за волосы.
— М-М-М-М! — грозно возвестил тот и спрятал лицо на груди Поттера, натягивая на голову одеяло.
Гарри машинально обнял во сне Малфоя и удовлетворённо вздохнул.
На миг Блейзу стало совестно их будить, но он тут же напомнил себе, что до отбоя осталось каких-то пятнадцать минут, и будет гораздо лучше, если он их всё же разбудит.
— Ennervate! — Блейз поочередно стукнул их палочкой по макушкам и удовлетворённо наблюдал, как оба подскочили, словно ошпаренные.
— Твою мать! — Поттер, ещё не продрав как следует глаза, вскинул руку: — Accio волшебная палочка! Petrificus Totalus!
Блейз отскочил в сторону — ещё не хватало затевать сейчас магическую дуэль с параноиком Поттером.
— Просыпайтесь, блин! — Подумав, он присел на матрац рядом с ними и помахал рукой перед лицом ещё слегка заторможенного Драко. — Отбой на носу, хотите попасться Филчу?
— Мы что, заснули? — пробормотал Драко. — О, чёрт...
— В следующий раз, когда захотите подраться в уединении, — едко сказал Блейз, — не забудьте взять с собой будильник.
— Драться? — непонимающе переспросил не проснувшийся до конца Поттер. — А при чём тут... О!
Он с нежностью посмотрел на взъерошенного Малфоя и, подумав, притянул его к себе.
— А давай никуда не пойдём! — с энтузиазмом предложил он.
— Не терпится отработку схлопотать? — буркнул Драко, но вырваться не попытался.
— Ну, тогда пошли к тебе? — уже не так оптимистично, но с надеждой спросил Поттер.
— Ты прав наполовину, Поттер, — отрезал Драко, неосознанно поглаживая Гарри по бедру. — Я пойду ко мне. А ты пойдёшь к тебе. И оба мы пойдём к себе. Ясно?
Поттер моргнул, и Блейз с трудом удержался от смеха.
— Ясно... А почему так? — Гарри ласково поцеловал Малфоя в шею, туда, где виднелись полузажившие следы зубов.
Драко прикрыл глаза и чуть склонил голову вбок, давая Поттеру более удобный доступ.
— Потому что я так хочу. Потому что моя спальня — это моя спальня. Доступно?
— Доступно, — согласился Поттер так легко, что Блейз заподозрил подвох.
Однако вслух он ничего говорить не стал — в конце концов, это их жизнь, тем более что Поттер вроде как не обиделся на очередной неуместный приступ малфоевского сволочизма, а это уже радовало. Возможно, их даже удастся развести, не дав поссориться...
— Блейз, иди, я скоро буду, — сказал Малфой, покорно подставляя Поттеру ухо. — И спасибо, что разбудил.
— Ну уж нет, вы тут наверняка передерётесь! — ухмыльнулся Забини, даже не думая отводить взгляд.
— Это вряд ли... — промычал Гарри.
— Поттер, я воспользовался эвфемизмом. — Блейз посмотрел на часы, не обращая внимания на выразительный взор Малфоя, словно говоривший: «И долго ты ещё будешь за нами наблюдать?» — Отбой через три минуты. Я бы вам порекомендовал отложить... кхм, драки на более удобный момент. Не то скоро придут уже за Поттером.
— Что?
— Я натыкался на Уизли и Грейнджер, пока искал вас по всему замку. Правда, это было уже давно, так что скоро они сюда придут, не сомневайтесь.
— Поттер, — Драко довольно неубедительно попытался высвободиться из объятий, — пусти меня, пока не пришли твои... в общем, пока сюда не пришли.
— Ладно, — неохотно согласился Гарри. — Последний поцелуй, и расходимся.
«Последний поцелуй» занял не меньше двух минут и заставил в принципе не слишком щепетильного Блейза покраснеть и отвести наконец глаза. Когда же раскрасневшиеся и тяжело дышащие лютые враги всё же отлипли друг от друга, в коридоре послышался топот.
— Чёрт! — хором выкрикнули все трое.
Первым сориентировался Гарри — он вскочил на ноги, открывая двум любопытным взорам свой возбуждённый член, и бросился к парте, на которой оставил сумку. Под недоумёнными взглядами Забини и Малфоя он вытащил оттуда мантию-невидимку, подмигнул напоследок Драко и исчез под ней.
Пока незримый Поттер сгребал под мантию-невидимку сумку и свою разбросанную по полу одежду, Драко лёг обратно на матрац, натянув покрывало до пояса.
Дверь отворилась.
На лице Уизли можно было прочесть угрюмое намерение заавадить любого, кто удерживает Гарри чёрт знает где и чёрт знает зачем. Грейнджер, поджав губы, оглядывала комнату в поисках мёртвого или бессознательного тела.
— Чему обязаны? — Блейз, не вставая с матраца, смерил гриффиндорцев пренебрежительным взором и холодно улыбнулся.
— Мы ищем Гарри, — сказала Грейнджер почти приветливо. — Вы его не видели?
— Его невозможно не увидеть, — ухмыльнулся Драко. — Победитель Лорда в наши дни мозолит всем глаза даже с чернильниц и обувных шнурков.
— А чем, собственно, вы здесь занимаетесь? — подозрительно протянул Рон, когда убедился, что Гарри в комнате не наблюдалось.
— Действительно, чем? — Драко приподнял бровь и погладил себя по голому животу.
Уизли проследил за движением Драко и вспыхнул до корней волос. Драко никогда не видел, чтобы люди краснели так стремительно и полно — от корней волос до самой шеи.
— Извращенцы херовы, — процедил Рон. Это прозвучало бы более брутально, если бы он всё ещё не был алым, как гриффиндорский флаг. — Гермиона, пойдём.
— Иди, я сейчас. Скажу ещё пару слов, — Грейнджер сощурилась.
Дождавшись, пока Уизли с треском хлопнет дверью, она, неодобрительно косясь на Драко, обратилась к Блейзу:
— Передайте Гарри, чтобы возвращался в гостиную. Уже поздно, а он не староста, чтобы безнаказанно гулять по ночам. Вы же ничего с ним не сделали? — на всякий случай осведомилась она.
— Уйди, Грейнджер. — Малфой закатил глаза. — Получишь ты своего Поттера живого и относительно невредимого. Я, если хочешь знать, пострадал куда больше, однако вроде бы с тобой разговариваю.
— Ещё скажи, что тебе это не понравилось! — заявил Поттер, появляясь рядом с Драко.
Он успел натянуть джинсы, так что Гермионе не пришлось краснеть. Впрочем, его слова всё равно её смутили.
— Гарри, пойдём! Мы тебя обыскались.
— Понравилось, — признал Драко, не обращая на Грейнджер никакого внимания. — Но это не значит, что я не пострадал!
Гарри рассмеялся и взъерошил волосы Малфоя, мягкие и лёгкие на ощупь.
— Гарри, уже отбой. Нам пора.
— Сейчас, Гермиона. — Гарри натянул школьную мантию. — До встречи. — Он склонился к Драко, чтобы поцеловать.
— У нас уже был последний на сегодня поцелуй. — Драко обхватил его за затылок, притягивая ближе.
— Будем считать, что это в счёт завтра, — улыбнулся Поттер.
Блейз, всё ещё сидевший рядом с ними, легко встал на ноги и загородил их собой от пунцовеющей Грейнджер.
— Можешь подождать его в коридоре, — предложил он. И добавил, быстро оглянувшись:
— Боюсь, это надолго...
* * *
Гарри проснулся в самом прекрасном расположении духа. Впервые за эту пару месяцев он с радостью вскочил с постели и, напевая, прогарцевал в ванную.
— Что это с ним? — удивлённо поинтересовался Невилл, но Симус лишь раздражённо передёрнул плечами, а Рон подозрительно нахмурился.
После душа желание петь не пропало. Гарри казалось, будто он ступает по седьмым небесам, а вокруг него расстилаются молочные реки с кисельными берегами — что-то вроде того. Мысль о вчерашнем вечере — не думать о нём просто не получалось — заставляла его улыбаться до ушей, а подробные воспоминания наполняли низ живота сладкой тяжестью.
Снаружи шёл снег; Гарри, взглянув на потолок Большого зала и увидев белоснежно-кружевную пелену, нашёл, что это прекрасно. Тыквенный сок сегодня был определенно на порядок вкуснее, чем вчера, и в овсянку расщедрившиеся эльфы подмешали нектар богов.
Гарри то и дело поглядывал на дверь, предвкушая и одновременно страшась того момента, когда в зал войдёт Драко — он очень боялся, что Малфой непременно выкинет что-нибудь этакое, что в момент не оставит камня на камне от хорошего настроения. Малфой появился именно в тот момент, когда Поттер нагнулся к тарелке, поэтому, подняв голову, Поттер напоролся прямо на пристальный взгляд серых глаз. Несколько секунд он оторопело таращился на Малфоя, а потом почувствовал, как губы сами собой расплываются в широкой неконтролируемой улыбке.
Малфой смотрел без улыбки. Так пристально, словно пытался отпечатать, выжечь Гарри у себя на сетчатке, запомнить навсегда.
Гарри нахмурился — что-то не так?
Малфой моргнул, ещё раз взглянул на Гарри и занялся тостами с мармеладом.
Настроение рухнуло так стремительно, что чуть не отдавило Гарри ноги. Ну вот что, что опять мешает Малфою хотя бы раз в жизни повести себя по-человечески? Что опять возникло у него в голове такого, что не дает хотя бы слегка улыбнуться в ответ?
— Гарри... — осторожно позвал Рон. Гарри вздрогнул и обернулся к другу. — Гарри, ты чего так смотришь на Малфоя?
— Хочу выбить у него из башки всю дурь, что туда понапихана! — честно и искренне буркнул Гарри, опуская взгляд в тарелку.
— Вот это дело! — обрадовался Уизли, чем до крайности разозлил Поттера.
В таком состоянии он и пришёл на зельеварение, и дело явно не обошлось бы без нескольких десятков снятых баллов, если бы в самом начале урока перед ним не шлёпнулась записка.
«Не дуйся, Поттер!» — гласила она, и, глядя на знакомые косые буквы, Гарри снова захотел улыбнуться.
«Я не дуюсь, — быстро написал он. — А вот ты сегодня, кажется, встал не с той ноги?..»
Следующая записка Малфоя едва не упала Гарри в котёл, по счастью, пока ещё пустой. «А надо вставать с какой-то определенной? Ты полон сюрпризов, Поттер. На самом деле, сегодня я очень благодушно настроен, считай, что здесь тебе повезло».
«Если это называется "благодушно", — подумалось Гарри, — то я — гриндилоу».
Оставив Рону нарезать кубиками корень шалфея, Гарри застрочил ответную записку.
«Ты всегда такой хмурый, когда такой благодушный?»
«Ты же не ждал, что я стану семафорить тебе улыбкой на весь зал под пристальными взглядами твоих дружков?» — В словах Драко был резон, и Гарри решил действительно перестать дуться и сменить тему — всё ж таки Малфой первым пошёл на контакт.
«Чёрт с тобой... Как ты себя чувствуешь после вчерашнего?»
«Твоими молитвами, Поттер, твоими молитвами. Я утыкан засосами, как шахматная доска чёрными квадратиками».
Прочитав это, Гарри прыснул в рукав, не обращая внимания на два одинаково подозрительных взгляда — от Рона и от Снейпа.
«Я был бы не против превратить тебя в негра таким образом! Правда, лиловый оттенок не подошёл бы к твоим волосам, но я думаю, мы бы как-то уладили этот вопрос».
«Ну уж нет! Хватит с меня того, что я буду вынужден носить водолазку до конца недели!»
«Боюсь, что дольше, Малфой. Гораздо дольше!»
Отослав эту записку, Поттер обернулся и одарил Драко многообещающим взглядом.
Тот ухмыльнулся краешком губ и снова взялся за перо.
«Твои угрозы, Поттер, меня не пугают. В том случае, если ты их исполнишь, мне придётся отомстить тебе аналогичным образом, так и знай».
«Ты и представить себе не можешь, Малфой, с каким нетерпением я буду ждать, когда ты претворишь свою месть в жизнь».
«Ну почему же не могу? Погоди-ка несколько минут...»
Гарри «годил», вспомнив, что неплохо было бы заниматься ещё и зельем, и очередная записка едва не попала под нож, которым он пытался резать какой-то очень сухой и упрямый ингредиент.
В записке было: «Твоё нетерпение, Поттер. Как видишь, я его хорошо знаю». От слова «нетерпение» шла стрелочка вниз, упиравшаяся в торопливо набросанное изображение эрегированного члена. На нём явственно проступали набухшие вены, а на головке, возле самого отверстия, поблёскивала капелька смазки.
«Жаль, что я не умею рисовать, я бы нарисовал твоё лицо с закрытыми глазами и приоткрытыми в умоляющем стоне губами — моё нетерпение тебе явно по вкусу...
P.S.: кстати, эта картинка только усилила моё нетерпение!»
«На то она и была рассчитана, Поттер, — слизеринцы никогда ничего не рисуют просто так.
Кстати, да, насчёт того, что твоё нетерпение мне по вкусу — я был бы не прочь действительно попробовать его на вкус. Чисто для общего развития».
Гарри нервно сглотнул, чувствуя, как нетерпение усиливается до дискомфорта в паху. Оглянувшись на Малфоя, он облегчения не почувствовал — тот, увидев, что на него смотрят, облизнул губы своим узким розовым языком.
Это было ново, необычно и чертовки восхитительно — провоцирующий и откровенно соблазняющий Малфой. Гарри даже не надеялся, что такое может быть.
«Чёрт, мой член сейчас проткнёт мантию! Это твой коварный расчёт? Он удался в полной мере. Теперь я могу думать только о твоих губах! Впрочем, я и раньше только о тебе и думал, но сейчас область размышлений как-то резко сузилась...»
«Мне должно быть прискорбно видеть, как я на глазах уменьшаю твой интеллектуальный диапазон, но отчего-то это только добавляет мне азарта и желания узнать: смогу ли я вообще лишить тебя членораздельных мыслей? То есть, в принципе я это могу, что сомнению не подлежит, но вот так, не прикасаясь, через ряд парт?..»
Не успел Гарри придумать ответ, как новая записка шлёпнулась перед ним. Он развернул её и почувствовал, как перехватывает дыхание: довольно-таки крупным планом Малфой изобразил собственное лицо — всего несколькими штрихами, но вполне похоже. Глаза его были закрыты, и тень от ресниц падала на щёки; губам он обхватывал большой напряжённый член, очень узнаваемо перевитый венами.
Совершенно не осознавая, что делает, Гарри потянулся рукой к паху и погладил себя через одежду, не отрывая взгляда от рисунка. Он спиной чувствовал обжигающий взгляд Малфоя и вдруг решительно взялся за перо — раз уж нельзя схватить Драко в охапку и перегнуть через парту, то нужно хотя бы попытаться отомстить ему той же монетой.
«Можешь! Ещё как можешь! Ни одной членораздельной мысли — только членосовместные! Знаешь, чего я хочу? Я хочу почувствовать твой член внутри себя — мне кажется, это было так давно... Но сначала твои губы на моём члене. Я почти не помню, каково это, мне было немного страшно и непривычно тогда, но сейчас! Чёрт, я и правда путаюсь в мыслях — я так тебя хочу, что готов прямо сейчас встать, смести тебя из-за парты и то ли повалить на пол и затрахать до смерти, то ли потребовать, чтобы это ты затрахал меня...»
Дыхание Драко участилось; чёрт, Поттер уже готов... и он сам, кажется, тоже. Почти.
«Членосовместные, говоришь? Я бы хотел сейчас сорвать с тебя всю чёртову одежду и прижаться к тебе — чтобы член к члену, чтобы чувствовать, какой ты горячий и твёрдый... а потом взять тебя в рот и сосать, лизать, ласкать руками твои яички, пока ты не закричишь, кончая, и проглотить до последней капли, а потом вылизать тебя снова, чувствуя, как ты твердеешь под моими прикосновениями.
И поиметь тебя сразу после этого, не растягивая, так, чтобы ты задохнулся от боли и удовольствия одновременно; вбивать тебя в пол, в парту, в стену — куда угодно, пока ты стонешь и просишь ещё, сильнее, резче. Но не дать тебе кончить, а выйти за миг до этого и сесть на твой истекающий смазкой член, и видеть твоё лицо, пока ты изливаешься внутрь меня, и самому кончить так, чтобы потом слизывать с твоей груди своё семя и прикусывать твои соски...»
Рука Драко дрогнула и сжалась; перо треснуло. Член ныл от напряжения.
— Твою мать!!! — Гарри едва хватило ума понизить голос так, чтобы не услышал хотя бы Снейп. Рон и Гермиона неодобрительно покосились на него.
Хотелось скулить и выть, немедленно сунуть руку под мантию — казалось, что он кончит от первого же прикосновения.
«Мои яйца сейчас лопнут! — написал он неровно. — Мне кажется, что если я обернусь и посмотрю на тебя, то тут же кончу, даже не прикасаясь к себе. Я готов встать на четвереньки и ползти к тебе, скуля и виляя задом, лишь бы ты осуществил хоть часть из всего написанного!»
Записка приземлилась на столе Драко одновременно с грозным окликом Снейпа:
— Мистер Поттер! Ассio, записка!
«Твою мать!!!!!» Драко, употребив все свои инстинкты ловца, перехватил записку в воздухе, но она выскользнула из трясущихся пальцев.
Но даже осознание того, что это полнейший провал, не уменьшило возбуждения ни на йоту.
Снейп прочёл записку в гробовой тишине, под жадными взглядами обоих факультетов. По мере прочтения глаза его раскрывались всё шире, а лицо как-то странно меняло цвет.
— Мистер Малфой. — Снейп, держа записку подрагивающими руками за уголки, сложил её вдвое и вручил Драко. — Не уверен, что ЭТО стоит читать, но вне зависимости от того, будете вы это делать или нет, настоятельно рекомендую вам сжечь данный... текст. Мистер Поттер, десять баллов с Гриффиндора за... — Снейп запнулся, чего с ним прежде никогда не случалось. — За посторонние занятия на уроке.
Драко дождался, когда ошарашенный Снейп отвернётся к доске, и, не обращая внимания на то, что весь класс наблюдал сейчас за ним, развернул записку и быстро пробежал её глазами, а затем, перехватив взгляд смущённого, но явно всё ещё возбуждённого Поттера, вдруг широко улыбнулся и подмигнул ему.
Некстати обернувшийся как раз в этот момент Снейп предпочёл убедить себя в том, что он этого не видел.
* * *
Дотерпеть до конца урока оказалось самой сложной задачей на памяти Гарри. Он старался не думать о содержимом записок, чтобы не кончить сразу же. Рон как-то странно поглядывал на него и всё порывался что-то спросить, но Гермиона всякий раз его останавливала, чему Гарри был только рад. В результате их с Роном зелье тихо свернулось на дне котла, превратившись в липкую густую массу, и Гриффиндор лишился ещё скольких-то баллов, на что Гарри не обратил никакого внимания.
Едва стало можно, он подхватил сумку и синхронно с Драко рванул к двери. Там они и столкнулись, вывалившись в коридор четырёхруким и четырёхногим неуклюжим существом, и расцепиться оказалось крайне сложно. Прямо у класса Гарри прижал Драко к стенке, чувствуя сквозь одежду жар его тела, и с силой поцеловал. Драко двинул бёдрами вперед, отвечая на поцелуй, и словечко «членосовместный» обрело практический смысл.
— Палимся... Поттер.. мы та-ак... палимся, — прерывисто простонал Малфой в перерывах между поцелуями.
— Плевать! — страстно выдохнул Гарри и подхватил его под задницу, вжимая в стену и одновременно приподнимая.
— Плевать, — согласно кивнул Драко, с готовностью закидывая ноги ему на талию.
— Вы что, идиоты?! — громкое шипение Блейза раздалось над самым ухом. — Сейчас Снейп с вас по сотне баллов снимет, с каждого, если только от инфаркта не помрёт! Половина Гриффиндора уже померла, по-моему!
— Блейз, не мешай. — Драко запрокинул голову, и Гарри с готовностью впился губами в открывшуюся кожу шеи, всю испещренную следами предыдущих поцелуев.
Со стороны Забини послышалось что-то непечатное.
— Давай вместе, на счёт три... — раздался ещё чей-то голос, смутно знакомый Гарри.
Впрочем, в детали он не вникал — его больше интересовала ширинка Драко, которую он расстёгивал одной рукой. Драко прижимался к нему так тесно, что ладони было почти некуда протиснуть, и Гарри, не сдерживаясь, стонал от случайных прикосновений к горящему от желания члену.
Чьи-то руки ухватили его за плечи и резко рванули назад, в результате Гарри и Драко вместе рухнули на пол, прямо под ноги злым, как осы, Гермионе и Блейзу.
Обведя окружающих мутным взглядом — кажется, Блейз почти не преувеличил про поголовную эпидемию инфарктов, — Гарри снова впился глазами в растрёпанного и злого Малфоя.
— Твоя комната или моя? — хрипло спросил он.
— Гарри, у тебя нет своей комнаты! — несколько брюзжаще напомнила ему Гермиона.
— Значит, моя, — быстро решил Драко и вскочил на ноги.
— Какая, нахрен, комната? — встрял Блейз. — У нас чары!
— А у нас травология! — вторила ему Гермиона.
Гарри и Драко переглянулись и хором постановили:
— Спелись!
Блейз и Гермиона несколько стушевались, что дало Гарри и Драко фору. Они взялись за руки и под десятками шокированных взоров бегом устремились по извилистым коридорам подземелий к личным комнатам старост.
Пока Драко наспех зачаровывал дверь от непрошеных посетителей, Гарри сдирал с себя одежду. Приток прохладного воздуха к члену заставил его заныть сильнее. Отвернувшись от двери, Драко осмотрел обнаженного Гарри с головы до ног, и под этим взглядом — собственническим, похотливым, горящим — Гарри был готов кончить немедленно.
Шагнув вперёд, Драко припечатал Гарри к стенке, быстро поцеловал в губы и опустился на колени.
— Я хочу продлить удовольствие, — Малфой сжал Гарри у основания, вырывая невнятный стон.
— Сколько хочешь, — выдохнул Поттер, вновь обретя дар речи. — Только возьми его в рот!
Малфой хищно улыбнулся и наклонил голову.
Никакие ухищрения Малфоя не помогли — Гарри кончил, едва его губы сомкнулись вокруг головки.
— Чёрт, прости! — виновато шепнул он, опускаясь на колени рядом с Драко. — Я не мог больше, ты... такой!
— Какой? — лукаво улыбнулся Малфой, беря его руку и кладя себе на пах.
— Сексуальный! — Гарри быстро расстегнул молнию, скользнул ладонью в штаны, сжал малфоевский член и продолжил: — Горячий! Страстный! Желанный! Лю... — Последнее слово он не договорил, потому что державшийся уже на пределе Драко заткнул ему рот поцелуем.
Поцелуй и довершил дело — Малфой вздрогнул всем телом и излился в руку Гарри, сжимая его плечи так, что ногти пробили кожу.
— Чёрт, — выдохнул он в губы Поттеру. — Не сдержался...
— А знаешь что? — Поттер тихонько хихикнул и прихватил губами мочку уха Драко.
— Что?
— Лучше снимай с себя все эти тряпки, если не хочешь, чтобы я порвал их прямо на тебе.
Драко скользнул рукой к паху Поттера и обнаружил того уже практически в боевой готовности. Собственное возбуждение тянущей волной прокатилось по телу.
— Это не тряпки! — возмутился он для вида из чистого упрямства, но под голодным взглядом Поттера счёл за лучшее побыстрее выполнить его просьбу. — Сегодня я сверху! — заявил он, закончив.
— Да ради Бога, — усмехнулся Гарри. — Только предлагаю всё же переместиться на кровать.
«И хрен ты меня сегодня отсюда выставишь!» — подумал он, уютно устраиваясь между подушек.
Драко запрыгнул на кровать, и внимание Гарри немедленно переключилось на него.
— Итак, Поттер, с чего бы ты хотел начать?
— У нас сегодня день исполнения желаний? — рассмеялся Гарри. — Ну, тогда поцелуй меня.
Малфой перекатился по постели, оказавшись на Гарри, и поцеловал его — жёстко, требовательно; Гарри зарыл пальцы в светлые волосы и обвил его ногами за талию.
— От тебя просто прёт жаром, — выдохнул Драко. — Как от печки.
— А у тебя до сих пор губы холодные. — Гарри снова поцеловал эти светло-розовые упрямые губы, которые — и это сводило с ума — только что были на его члене.
— Не волнуйся, это ненадолго, — усмехнулся Малфой и толкнул его бёдрами.
Гарри хмыкнул и толкнулся в ответ.
— Хочешь, я сделаю то же, что и ты вчера? — хрипло спросил Драко, смотря на него в упор. — Языком?
— А почему бы и нет? — Глаза у Драко были совершенно сумасшедшие, светлые и прозрачные, как льдинки. — Я хочу попробовать тебя на вкус... везде.
Гарри показалось, что сам воздух вокруг заискрился.
— И ты... правда это сделаешь?
— Ну конечно... если ты хочешь. — Малфой взъерошил волосы Гарри. — Хотя бы из чистого любопытства.
— Хочу, — хрипло выдохнул Гарри, чувствуя, как при одной мысли об этом кровь начинает закипать.
Драко медленно сполз вниз и заставил Поттера развести ноги ещё шире, отчего тот покраснел и смущённо прикрыл глаза рукой.
Некоторое время Малфой не двигался, и Гарри хотел даже предложить ему вернуться обратно и просто от души его трахнуть, но тут Драко всё же решился.
От первого прикосновения горячего языка Поттер чуть не выпрыгнул из кровати — настолько острым и шокирующим было ощущение, но Малфой схватил его за бёдра и пригвоздил к матрацу.
— Лежи! — приказал он, широко улыбаясь, и лизнул снова.
И Гарри лежал, вздрагивая и вскрикивая всякий раз, как влажный шелковистый язык Малфоя касался его там — сначала кружа вокруг входа, но не затрагивая, потом обводя кончиком кольцо мышц, так, что Гарри непроизвольно подавался навстречу с умоляющим всхлипом, а потом Малфой осторожно, словно принимаясь за подтаявшее мороженое, раздвинул мышцы кончиком языка.
Жаркий язык, такой тонкий и короткий по сравнению с членом, сводил Гарри с ума. То проталкиваясь вперёд, то возвращаясь назад, этот язык играл на Гарри, как на музыкальном инструменте, выстраивая одному ему слышную мелодию из криков, стонов, судорог, тягучих капель смазки, выступивших на головке члена.
— Всё! — выкрикнул Поттер в конце концов, отталкивая ослабевшими руками голову Малфоя. — Не могу больше! Иди сюда!
Не сознавая, что причиняет боль, он потянул Драко за волосы, и тому пришлось неохотно подчиниться.
Без лишних слов Малфой подхватил его под колени и резко двинул бёдрами, вгоняя член в расслабленное тело.
— Да-а! — всхлипнул Поттер и попытался было податься навстречу, но Драко остановил его.
— Я сам! — шепнул он и начал двигаться.
Гарри был узкий, как сшитая на заказ перчатка. Драко трахал его жёстко, быстро, при каждом движении с трудом преодолевая напряжение неразработанных мышц, и эта теснота, это невольное, такое сладкое сопротивление в сочетании с полной открытостью и покорностью доводили Драко до исступления. Простыни трещали под сжавшимися пальцами Поттера, низкие гортанные стоны эхом отдавались в ушах. Драко задавал ритм, которому Поттер следовал, и удерживал руки последнего, тянущиеся к твёрдому, покрасневшему, с налитыми венами члену.
— Вместе, — неразборчиво пробормотал он, пригвождая запястья Гарри к кровати. — Кончим вместе, Поттер!
— Да-а-а... — всхлипнул тот.
Малфой всё убыстрял и убыстрял темп, пока Гарри не начал коротко и весьма громко вскрикивать на каждый толчок, и, почувствовав, что вот-вот кончит, наконец сжал его член рукой.
Поттер тоненько взвыл, выгибаясь под ним, и почти тут же ему в живот ударила тёплая струя спермы.
Неуправляемые, беспорядочные, как бьющие в громоотвод молнии, конвульсии оргазма сотрясли Драко. Удовольствие, наплывавшее волна за волной, заставило его неразборчиво всхлипывать и безотчетно подаваться вперёд, вбиваясь в Поттера всё глубже и глубже.
— Мерлиновы штаны, — выдохнул Гарри, когда обессиленный Драко упал прямо на него.
Драко легонько укусил его за плечо.
— Запомни, Поттер: в моей постели ты не упоминаешь третьих лиц. Даже сколь угодно фигурально. Понял?
— Чего тут не понять, — проворчал Гарри, обнимая Малфоя обеими руками. — Тиран ты. И собственник.
— Тиран, собственник, да ещё и деспот в придачу, — согласно кивнул Малфой. — Ты против?
— Не-а! — Гарри с довольной улыбкой мотнул головой. — Тирания — наше всё!
— Хм-м-м... — Драко подозрительно прищурился, и Поттер довольно рассмеялся.
Воцарившееся молчание было уютным и пахло разгоряченными телами и чистыми простынями; Гарри боялся его нарушить — ведь стоит только сказать что-нибудь не то, как Малфой сразу выпустит все колючки, растопырит когти и оскалит зубы. И опять виртуозно всё испортит — так, как умеет только он.
Драко хранил молчание, потому что ему было фактически нечего сказать. Да и не хотелось говорить — хотелось вот так вот лежать на Поттере, касаясь губами его плеча, лениво гладить кончиками пальцев разметавшиеся по подушкам тёмные пряди, чувствовать, как выравниваются его пульс и дыхание, как сам Поттер осторожно водит указательным пальцем по позвоночнику Драко — туда-сюда, невесомо, ненавязчиво.
Внезапно Гарри рассмеялся, и Малфой удивлённо посмотрел на него.
— Ты чего? — лениво поинтересовался он.
— Да лицо Снейпа вспомнил, — пояснил улыбающийся Гарри. — Ты только вникни, ЧТО он прочитал!
Драко захохотал, утыкаясь лицом в грудь Гарри.
— Боюсь, твоё откровение так его шокировало, что можешь забыть о хорошем ТРИТОНе по зельям. Зато теперь старина Снейп наверняка поостережется читать чужие записки — мало ли что там может оказаться.
Гарри прыснул.
— А вдруг он так впечатлился, что хороший ТРИТОН мне, наоборот, обеспечен? — весело предположил он. — Или напугался...
— Скорее уж последнее, — улыбнулся Драко. — Не думаю, что ты являешься его сексуальной фантазией!
— Да уж вряд ли! Если я и его фантазия, то только та, что порождает ночные кошмары.
— А что так? Вроде ты не такой уж и страшный...
— Снейп враждовал с моим отцом — они вместе учились в Хогвартсе, — пояснил Гарри, обводя пальцем острые лопатки Драко под нежной кожей. — До сих пор его ненавидит... и тут я. Живое напоминание. К зельеварению не способное, то и дело вляпывающееся во всякое дерьмо...
— Да уж, это твой главный талант — вляпываться, — фыркнул Драко. — Ума не приложу, как ты дожил до настоящего времени. Тебя двадцать раз должны были убить.
— Но не убили, — задумчиво сказал Гарри. — Мне кажется, это хорошо.
— Мне тоже, — шепнул Драко так тихо, что Гарри не был уверен, не послышалось ли ему.
27.07.2011 10
Гарри был против того, чтобы идти сегодня на занятия, обед или что-то ещё в этом роде, но Драко буквально спихнул его с кровати со словами «надо, если ты не хочешь, чтобы нам кислород перекрыли» и, почти насильно заставив одеться, вытолкал из комнаты.
Раз десять-пятнадцать поцеловавшись в коридоре, растрёпанные и счастливые, они ввалились в Большой зал и с сожалением разошлись за свои столы.
Стоило Гарри сесть за стол, как он успел снова пожалеть о том, что позволил спихнуть себя с кровати. Лицо Рона не предвещало ничего хорошего.
— Гарри!
— Да? — Поттер подчёркнуто невозмутимо потянулся к миске с пюре.
— Ты что, вместо того, чтоб выбить из его башки дурь, решил её оттуда высосать?!
Гарри болезненно поморщился. Рон умел находить самые точные и неудачные фразы одновременно для описания ситуации.
— Допустим, — сказал он, чувствуя, что есть как-то совсем не хочется.
— Допустим?! — К ним повернулись все присутствующие за гриффиндорским столом и четверть слизеринского. — Может, объяснишь как-нибудь так, чтобы я понял?!
— Понимаешь, — доверительно начал Гарри, нисколько не понижая голоса, — у Драко с некоторых пор в голове завелась дурь под названием «Я не хочу целоваться с Поттером», но мы уже решили эту проблему, да, Малфой? — он подмигнул внимательно наблюдавшему и, разумеется, всё слышащему объекту обсуждения, и тот ухмыльнулся ему в ответ.
Рон стал походить по цвету на свёклу, и Гарри мимоходом испугался, не станет ли тому плохо от таких бурных эмоций.
— Гарри, ты что, охренел?!? Это же Малфой!
— Я заметил, — уверил его Гарри. — Трудно было бы не обратить внимания.
На губах Гермионы, очень увлеченно ковырявшей салат в своей тарелке, подрагивала улыбка, но Рон юмора совсем не оценил.
— Гарри, либо ты сошёл с ума, либо он тебя заколдовал!
— Волдеморт колдовал-колдовал — не заколдовал, — ухмыльнулся Гарри. — Пришёл Малфой, палочкой махнул — и заколдовал Поттера. Ужас какой. Вот они, злодейские чары умопомрачительно красивых парней!
Малфой с улыбкой отсалютовал ему кубком с тыквенным соком и ослепительно улыбнулся.
— ГАРРИ! — задыхаясь, выкрикнул тем временем Рон. — Да как ты можешь?!
— Ой, слушай, я бы тебе с удовольствием показал, — притворно огорчился Гарри, — но, боюсь, Драко будет ревновать.
— Лапы прочь, Уизли, он мой! — громко подтвердил со своего места Малфой.
— Так что извини, Рон, — Гарри примирительно улыбнулся. — Придётся тебе поверить мне на слово, что я могу по-всякому.
За слизеринским столом начали смеяться уже после реплики Поттера о ревности, но сейчас, когда в этом неконструктивном разговоре наступила пауза, смех стал куда как громче и отчётливей.
Что-то треснуло и зазвенело, и ещё раз, и ещё, как будто по посуде пустили автоматную очередь. Поднялся ураганный ветер — из ниоткуда, за один миг. Осколки тарелок, куски еды, брызги сока, покореженные кубки — всё завертелось в вихре. Гарри почувствовал, как ветер треплет волосы, словно намереваясь вырвать все пряди до единой с корнем, полощет мантию, вздувая ткань пузырём. Столы натужно заскрипели и загромыхали по полу, намереваясь также взмыть в воздух.
Гарри выхватил палочку.
— Protego Maxima!
Прозрачный радужный купол защиты окутал Малфоя. А в следующую секунду поток магии ударил в грудь его самого.
Многоголосый вздох удивления был полностью заглушён яростным рыком Малфоя:
— УИЗЛИ!!!
Рон слепо обернулся на оклик. Petrificus Totalus и пущенный сразу же за этим Stupefy сбросили его со скамьи, как пушинку. Он прокатился по гладкому полу до самого возвышения, на котором стоял преподавательский стол, на полной скорости врезался в него головой и обмяк. Ураган немедленно затих.
Торопливо перешагивая через обломки, осколки, щепки и лужи на полу, Малфой процедил, хотя адресат его слов вряд ли мог его слышать:
— Благодари всех богов, Уизли, что здесь полно свидетелей, иначе ты, мерзостный говнюк, не дожил бы до заката.
В его голосе звучала неприкрытая звериная ненависть, какой ещё никто в Хогвартсе никогда от него не слышал. Она заставила нервно поёжиться даже тех, кому гарантированно ничего со стороны Малфоя не грозило. На счастье Уизли, Малфоя больше интересовал не он, а распростёртый в смеси сока и острого соуса неподвижный Поттер.
— Гарри! — Если что-то и могло шокировать окружающих больше, чем уже произошедшие события, так это именно этот возглас, вырвавшийся у Малфоя, когда он падал на колени рядом с Поттером. — Гарри, что с тобой?
Он осторожно приподнял гриффиндорца и уложил его головой себе на колени.
Учителя наконец отмерли и поспешили к ним и к Рону. Первым, как ни странно, над Поттером склонился Снейп.
Пульс у Гарри был лихорадочным, как будто он только что пробежал марафон, лоб пылал, щёки как-то разом ввалились, кожа стала землистого оттенка. Драко звал его, с каждым разом всё потерянней и тише, а он всё не открывал глаза и не произносил ни слова.
— Отойдите, мистер Малфой. — Снейп склонился над Гарри и провёл палочкой над его телом. Губы Снейпа чуть двигались, произнося какие-то заклинания, а Драко, не в силах отойти, молча сидел рядом и держал Гарри за руку, вслушиваясь в пульс: отчего-то ему казалось, что стоит отпустить, как сердцебиение Гарри немедленно прекратится, потеряв единственный источник поддержки.
Драко не знал, что делал Снейп, но уже через пару минут руки Поттера значительно потеплели, а ещё через пять он рывком сел и заорал на весь зал:
— МАЛФОЙ!!!
— Да здесь он, здесь, не кричите, — поморщился Снейп, отпрянув.
— Я здесь, Гарри, — счастливо подтвердил Драко, помимо воли улыбаясь до ушей.
— С тобой всё в порядке? — Взгляд Поттера был чуть мутноватый, но крайне обеспокоенный.
— Со мной всё отлично. — Драко жадно вглядывался в порозовевшее, измазанное в соусе лицо Гарри, и радость с облегчением захлёстывали его волнами с каждым вздохом. — Главное, ты как себя чувствуешь, где-нибудь больно?
Жив. И практически невредим.
Мерлин, до этой минуты Драко и не подозревал, что счастье измеряется размеренным, стабильным пульсом на смуглом запястье.
— Всё хорошо. — Поттер так же цепко, напряжённо вглядывался в Драко, а потом, поняв, что тот действительно не пострадал, расплылся в широченной улыбке и стиснул ладони Драко почти до боли. — Только слабость чуть-чуть. Я посижу пару минут и встану, хорошо?..
— Сидеть в грязи вы не будете, мистер Поттер, и идти через пару минут куда-то самостоятельно тоже, — напомнил о себе Снейп в самый неподходящий момент. — Ваш организм перенес серьёзный шок.
— Я отведу его к мадам Помфри, — тут же вызвался Драко.
— Не нужно, — покачал головой Снейп. — Он здоров — просто должен восстановить силы. А с вами, мистер Малфой, вообще отдельный разговор. Нападение на ученика карается...
— Не стоит, профессор, — перебил его Дамблдор. — Мистера Малфоя можно понять. Конечно, события этого вечера неожиданны для нас — весьма неожиданны, я бы сказал, — но не наказывать же юношей за столь пылкое проявление столь прекрасного чувства! Тем более что мистер Уизли сам спровоцировал нападение.
Драко показалось, что он явственно расслышал скрип зубов Снейпа. Остальные учителя покосились на Дамблдора неодобрительно — что бы они ни думали о прекрасных чувствах, настолько пылкое их проявление явно не устраивало никого, кроме директора.
— Тогда можно я буду восстанавливать силы рядом с Драко, сэр? — с надеждой спросил Поттер.
— Конечно, Гарри. — Дамблдор, казалось, был сегодня неистощим на милости. — Пусть мистер Малфой отведёт тебя в спальню и присмотрит, чтобы ты не переутомился в течение хотя бы нескольких часов.
С такой осторожностью, с какой помогал Поттеру подняться, Драко не действовал с тех пор, как впервые танцевал вальс под строгим взором родителей, оценивавших каждый его шаг.
— Не поскользнись, — шепнул Драко; отчего-то показалось неправильным сказать это так, чтобы услышали все желающие. — Здесь всё разлито.
Выйдя из Большого зала, Малфой решительно двинулся в сторону подземелий и на робкие возражения Поттера решительно ответил:
— Директор не уточнил, в чью именно спальню я должен тебя отвести, а оставлять тебя со свихнувшимся Уизелом и этим твоим Финниганом я не намерен!
— О! — многозначительно ответил Гарри и благоразумно заткнулся — если Малфой сам ведёт его в свою спальню, то каким идиотом надо быть, чтобы упираться?
Правда, чёртов Снейп был прав: даже передвигать ногами самостоятельно было тяжеловато — мышцы все были как ватные. Похоже, о чем-то большем, чем о держании за руку, пока не стоило и мечтать, хотя на полпути, всесторонне обдумав ситуацию, Гарри пришёл к выводу, что это очень даже неплохо. Когда ещё выдастся возможность провести время так... романтично?
Стянув с Гарри изгвазданную одежду, Малфой уложил его на постель, от которой ещё пахло сексом и ими обоими, и примостился рядом на стуле, забавно, по-воробьиному нахохлившись.
— Я, между прочим, был на волосок от исключения! — мрачно сообщил он.
— Кстати говоря, что, собственно, произошло? — запоздало поинтересовался Гарри.
— Потом у Грейнджер спросишь! — отрезал Малфой, ещё больше насупливаясь — никогда он ТАК не терял над собой контроль. Никогда и ни из-за кого.
Подумать только — ещё вчера он даже думать не хотел о Поттере, а сегодня из-за него был готов размазать Уизли по стенке…
— Ладно, — покладисто сказал Гарри. — Спрошу у Гермионы. Но ведь тебя всё-таки не исключили... отчего ты такой мрачный?
— Поттер, тебе, кажется, велели отдыхать, а не проявлять неуместную любознательность, — огрызнулся Драко, прикрывая глаза.
И ведь если бы не было полного зала народу, то и размазал бы. Чтобы неповадно было.
Нормальные люди так себя не ведут, Драко был твёрдо в этом уверен. Но и душевнобольным себя признавать не хотелось.
Оставалось сделать единственный логичный вывод, но как раз этого делать категорически не хотелось.
Признаться себе в том, что он влюбился в очкастого придурка, Малфой не мог, потому что... А вот без потому что. Не мог и всё. Даже думать об этом не желал!
— Драко, — тихо позвал Гарри, — ты чего там сидишь? Иди ко мне?
Малфой хмуро посмотрел на него и вдруг подумал, что ведёт себя как идиот. Какого чёрта отказывать себе в удовольствие, если Поттер ему... скажем так, нравится. И совершенно очевидно, что и он нравится Поттеру. А уж если учесть, что Поттер в настоящий момент нагло занимает его, Драко, кровать, то это просто его долг отвоевать хотя бы половину оной.
Драко снял обувь и одежду, чувствуя, как прохлада подземелий мигом вздымает редкие волоски на коже, снял с Поттера явно мешающие очки и положил их на прикроватную тумбочку. Скользнул под одеяло, немедленно попав в не такие уж сильные сейчас, но такие же теплые объятия Поттера.
— Тебе нужно отдыхать, — напомнил Драко.
— Но ведь поцелуй-другой мне не повредит? — Поттер потёрся носом о скулу Драко.
Малфой быстро прижался губами к его губам и тут же отодвинулся.
— Тебе нельзя сейчас напрягаться, — пояснил он в ответ на обиженный взгляд, — а у меня яйца болеть будут. Так что лежи давай спокойненько, можешь даже поспать.
— Не хочу я спать, — вздохнул Гарри.
Некоторое время они молчали, а потом Поттер спросил:
— Ты ведь не был девственником до меня, правда? С кем ты встречался?
Драко чуть слышно вздохнул. В голосе Поттера не было ревности или желания всё же развести Драко на секс, подбив на воспоминания определенного толка, он просто хотел знать о Драко больше, и этой искренней простоте оказалось очень сложно противостоять.
— После пятого курса родители увезли меня на каникулы во Францию, к родственникам. Ну, мы часто у них гостили, и они у нас тоже, в принципе. И у этих родственников — это были три мои двоюродные тёти — была куча детей, внуков, племянников и хрен знает кого. Среди этой толпы был Арман.
— Арман, — повторил Гарри, словно пробуя имя на вкус.
— Если честно, я так и не запомнил как следует, в какой степени родства мы с ним состоим. В то лето мы оба видели друг друга в первый раз. Он уже закончил Шармбатон и отдыхал у тёток перед тем, как уехать куда-то в Индию изучать какие-то магические свитки на санскрите. В общей сложности мы с ним были вместе три недели, а потом никогда не виделись, но он дал мне больше знаний, чем весь предыдущий год в Хогвартсе, — усмехнулся Драко.
— О да, уверен, это были о-очень полезные знания, — усмехнулся Поттер в ответ. — А с девушками?
— С парой, уже в Хогвартсе, — помедлив, кивнул Малфой. — Имена не спрашивай — не скажу.
— И как? — Гарри затаил дыхание. — Понравилось?
Драко пожал плечами.
— Не хуже, чем когда сам себе дрочишь, — решил он равнодушно. — Парни мне всегда больше нравились. В принципе, можно и с девушкой, но драйв не тот. А ты?
— А что я? — Гарри почувствовал, как предательски краснеет.
— Неужели до меня ты жил в вакууме? — ухмыльнулся Драко.
— Да нет, была тут одна красавица... Всё на свиданки к ней бегал. Волдемортом звалась, — мрачно улыбнулся Гарри.
— То есть что, совсем никого? Вообще никак? — удивлённо посмотрел на него Драко, и ещё больше покрасневший Поттер кивнул. — Как же ты тогда вообще решился ко мне подвалить?
Гарри задумчиво прикусил губу.
— Ну, во-первых, ты был такой красивый, что у меня при одном взгляде на тебя начинало вставать. И не только в тот вечер, а задолго ещё до этого. Я, честно сказать, уже к тому времени дошёл до ручки. Во-вторых, я бы и не решился, если бы там не было огневиски. А потом, наутро, все мосты уже были успешно сожжены.
— Ну, положим, не совсем все. — Драко протянул руку и обвёл указательным пальцем губы Поттера. — Мы же тогда договаривались, что это на одну ночь, и ты мог спокойно забыть о произошедшем.
— Спокойно забыть о первом сексе в моей жизни — совершенно потрясающем, надо отметить? — ухмыльнулся Поттер и лизнул кончик пальца Драко. Последний поспешил убрать палец — от касаний поттеровского языка низ живота начинал наливаться знакомой томной тяжестью.
«Так тебе нужен только секс?» — невольно подумал Малфой и тут же одёрнул себя — разумеется, им обоим нужен только секс. А чего же ещё?
— А ты спал с Финниганом? — поторопился задать он давно интересующий его вопрос.
— Кто-то мне говорил, что в этой постели про третьих лишних не упоминаем? — хитро прищурился Гарри.
— Ты давай не увиливай! — грозно нахмурился Драко.
— Тиран, — ласково сказал Гарри.
— А всё-таки?
— Я же говорил тебе, что нет. Он хотел, но я не смог.
— Почему? У него плохо пахнет изо рта?
— Нет, — фыркнул Гарри. — Просто... это было не то, что мне нужно.
— Слишком покладистый? — теперь фыркнул Малфой. — Штурмовые катапульты заржавеют?
— О, только не говори, что в скором времени мне придётся снова их применять! — взмолился Гарри. — Я хочу хотя бы немножечко пообщаться с тобой таким, как сейчас!
— Ну так общайся, кто же тебе не даёт? Считай, что я сейчас в стрессовой ситуации и выбит из колеи. Пользуйся моментом.
— А может быть, как раз сейчас ты ведешь себя так, как вел бы, если бы на тебя не давили семья и факультет?
— На меня никто не давит, Поттер, — Драко добавил в голос холода. — Я делаю только то, что мне хочется.
— Правда?
Драко запнулся, не зная, что ответить.
— Ладно, не всегда, — вынужденно согласился он в конце концов. — Потому что сейчас, например, я больше всего хочу заткнуть твой рот поцелуем или даже... — он выразительно посмотрел вниз и недвусмысленно похлопал себя по паху. — А вместо этого приходится лежать смирно и отвечать на всякие дурацкие вопросы.
Гарри надул губы.
— Так давай не будем лежать смирно! Я себя отлично чувствую, например...
— Тебе что Снейп сказал?
— Во-первых, он не указывал не трахаться, — логично сказал Гарри. — Во-вторых, мы же ему не скажем!
— Поттер, ты как ребёнок, право слово... Может, тебе ещё конфетку дать?
— Сейчас я хочу только одну конфетку, совершенно определённую. — Гарри провёл ладонью по полутвёрдому члену Драко сквозь простыню и с удовольствием услышал выдох сквозь зубы.
— Поттер!.. — Драко попытался откинуть его руку, но безуспешно.
— Гарри! — мягко, но решительно оправил тот.
— Поттер! — упрямо мотнул головой Малфой.
— Ты уже называл меня по имени, так что уверен, плохо тебе от этого не станет. Даже наоборот, — Гарри заговорщически улыбнулся, — может стать очень и очень хорошо...
— Чего не представляю — так это почему вдруг мне должно стать хорошо от произнесения нескольких совершенно рядовых звуков, — буркнул Драко. — И убери руку, тебе нельзя.
— Можно. И назови меня по имени. Пожалуйста.
Драко вздохнул и подавил желание удушить Поттера здесь и сейчас.
— Гарри. Ну и что?
— А теперь регулярно повторяй. Желательно с выражением, — задорно ухмыльнулся Поттер и ужом скользнул к ногам Драко, обнимая его бёдра.
— Пот... Гарри! — ахнул Драко, когда Поттер сходу почти полностью вобрал его член в рот, пропуская его сквозь сомкнутые в плотное кольцо губы. Их жар восхитительно обжёг нежную кожу, и Малфой непроизвольно толкнулся глубже. — Чёрт с тобой, — прошептал он, запуская пальцы в волосы Поттера, — только тогда не двигайся — двигаться буду я.
Гарри что-то согласно промычал, увлечённо вылизывая головку.
— Расслабь горло, — попросил Драко и, почувствовав, что Поттер замер в ожидании, сделал первый пробный толчок.
Расслаблять горло Гарри толком не умел, но очень старался. Малфой толкнулся снова, осторожно и медленно, хотя хотелось сжать руку на его затылке и бесконтрольно вбиваться во влажный жар. Язык Поттера вился вокруг головки, чуть оттягивая кожу и отпуская, нежно надавливая на вены; чёрт возьми, наверное, Поттер мог бы завязать черенок от вишни бантиком, если бы захотел.
Рука Поттера скользнула к яичкам Драко, тёплые пальцы слегка сжали, большой палец погладил круговым движением одновременно с тем, как Драко в очередной раз толкнулся в податливое горло, но не рассчитал и вошёл глубже, чем намеревался.
— Ах-х... Гарри... — выдохнул он, не вполне осознавая, что делает.
Поттер предсказуемо подавился, но сумел сдержаться и не отпрянуть. Вместо этого свободной рукой он скользнул к своему собственному паху — и вот уже член Драко во рту доставляет чистое изысканное наслаждение.
Он застонал, чувствуя, как вибрирует вокруг твёрдой плоти горло и с энтузиазмом подался вперёд, утыкаясь носом в светлые аккуратно подстриженные волоски.
Вибрация от стона Поттера прошила Драко удовольствием, хлынувшим по всему телу. Он вскрикнул, выгибаясь, и Поттер крепче сжал его губами, почувствовав, что он кончает. Драко задохнулся, загребая руками простыни, прикусил губу, в последний раз яростной толкаясь в рот Гарри; тот глотал и глотал, а потом вздрогнул и застонал в голос, вновь посылая мышцами горла ту же вибрацию и кончая сам.
— О чёрт, это было потрясающе! — с несвойственной ему пылкостью выдохнул Малфой и нагнулся, чтобы поцеловать Поттера в распухшие губы. — Ну теперь-то ты угомонишься? — с улыбкой добавил он, сгребая гриффиндорца в охапку и укладывая на бок перед собой.
— Возможно. — Поттер выглядел довольным, как сытый кот. — Если ты меня обнимешь, я, может быть, даже засну.
Гарри послушно закрыл глаза. Ресницы у него были густые и прямые, и Драко бездумно любовался ими под звук его размеренного дыхания битых несколько часов, и ему казалось, что весь остальной мир провалился в тартарары, оставив их вдвоём.
27.07.2011 11
Гарри проснулся уже глубоко под вечер, когда Драко наконец тоже задремал. Стараясь не разбудить Малфоя, он повернулся к нему лицом и некоторое время вглядывался в ставшие уже родными черты лица. До этого Драко спал, прижавшись щекой к поттеровскому плечу, и сейчас на ней розовел трогательный кружочек помятой и чуть распаренной кожи, по которому очень хотелось провести пальцем. Гарри так бы и сделал, если бы не опасался разбудить. Ведь если Драко проснётся, то наверняка скажет, что надо вставать, куда-то идти, что-то делать… и опять будет упрямиться. Конечно, если бы Малфой не был таким, каков он есть, не факт, что Гарри любил бы его; но иногда эти чувства бывают очень утомительны, что правда, то правда.
Полутьма и тишина давали отличную возможность подумать о настоящем и будущем, чем Поттер и занялся.
«И вообще, какого чёрта я тут словами разбрасываюсь? Любовь… Разве это любовь?» — Гарри всё же не удержался и очень аккуратно погладил Малфоя по щеке. Сердце сжималось и больно трепыхалось где-то у самого горла, не давая сделать глубокий вдох — хотелось сжать Драко в объятиях, разбудить поцелуями, нашептать кучу всяких нежностей в тёплое розовое ушко...
«А что вообще такое любовь? Вот что это такое, когда у меня горло перехватывает, и то ли плакать хочется, то ли смеяться? Это что, просто секс? — Гарри никогда не считал себя таким уж романтичным парнем, но ему казалось, что всё должно быть не настолько просто. — Как это назвать?»
Он осторожно, еле-еле касаясь, провёл ладонью по волосам Малфоя. Светлые прядки электризовались и тянулись вслед за рукой.
«А, в конце концов, какая разница? — решил он чуть погодя, вдоволь наигравшись с шелковистыми, но спутанными волосами. — Я ведь не обязан на нём завтра же жениться. Я просто хочу быть с ним так долго, как смогу...»
Он улыбнулся своим мыслям и сгрёб протестующе застонавшего во сне Малфоя в охапку.
Драко проснулся от того, что на него смотрели. Этот пристальный взгляд буквально сверлил кожу, и спать под его гнётом было решительно невозможно.
— Поттер, — пробормотал он, не открывая глаз, — прекрати на меня так смотреть.
— Во-первых, я Гарри, — занудно напомнил Поттер. — Во-вторых, как — так?
— Как будто ты размышляешь, подарить мне обручальное кольцо или приковать к ножке кровати, — огрызнулся Драко.
Поттер сдавленно заржал, уткнувшись в подушку.
— Если что, оба варианта одинаково мне импонируют, — заявил он, отсмеявшись. — Только ты ногу себе не отпилишь на пути к свободе?
— Ещё не хватало! — фыркнул Драко, чувствуя, как по телу пробегает нервная дрожь: оба варианта? Этот придурок что, и женился бы, если бы мог?
«Он что, настолько... влюблён в меня?..»
— К твоему сведению, — назидательно сказал Драко, толкая Поттера в плечо, — я слишком ценю свои ноги, чтобы отпиливать их, как вздумается. Скорее уж я отпилю что-нибудь тебе, чтобы ты отдал мне ключ от наручников, ясно?
— Ладно, приковывать не буду, но про кольцо ты не возражал! — довольно ухмыльнулся Поттер, быстро целуя Малфоя в ухо.
— У тебя настолько сильное желание так или иначе сделать меня несвободным? — фыркнул Драко, с удовольствием подставляясь под поцелуй.
— Почему несвободным? — удивился Гарри. — Ты в любой момент мог бы снять кольцо и выкинуть с Астрономической башни — и вуаля, ты свободен, как ветер.
— Ну да, как же! Мне бы пришлось кинуть вслед за ним и тебя, причём ещё не факт, что ты каким-нибудь невероятным образом не выживешь и не вернёшься обратно, — протянул Малфой, но, увидев, что Поттер нахмурился и слегка выпятил челюсть — верный признак обиды, — добавил: — Но совсем не факт, что я стал бы всё это делать...
— Но мне пришлось бы жить в постоянном ожидании — сделаешь ты это или нет. — Гарри прижал Драко к себе покрепче.
— Ты и сейчас так живёшь, разве нет? Если планируешь что-то долгосрочное, то лучше будь готов заранее. — Драко лизнул ключицу Поттера, нежную и солоноватую.
— Знаешь, я на тебя когда-нибудь намордник надену! — сурово сказал Гарри, отодвигаясь. — Как тебя ещё кто-нибудь не прибил, с таким-то характером?
— Ого, какие у тебя фантазии! — вскинул брови Драко. — Намордники... Как насчёт кляпов, фиксации факультетским галстуком, завязывания глаз?
— Что?!.. — Поттер заалел, как упомянутый факультетский галстук.
— То самое, то самое, По... Гарри. Если что... — Драко с сомнением покосился на Поттера. — Попробовать можно, но я ничего не обещаю.
— Ты и так никогда ничего не обещаешь. — Гарри всё ещё не обрёл нормальный цвет лица, но, кажется, оправился от шока.
— Именно! — надменно кивнул Малфой. — Слушай, тебе не кажется, что ты уже борзеешь? Ты и так уже получил от меня больше, чем любой другой мог только мечтать. Тебе всего и сразу надо?
— Я и отдал тебе больше, чем кому-либо другому, — указал Гарри. — Но ты прав. Меня что-то понесло. — И он заткнул рот Драко поцелуем, чтобы не выслушать ещё одну сентенцию по поводу своей самонадеянности и наглости.
Всего и сразу не надо, конечно же. Будем получать всё постепенно, почему нет?
* * *
— Поттер!
— Гарри!
— Гарри!!!
— Что?
— Проваливай!!!
— И не мечтай!
— ПОТТЕР!!!
— ГАРРИ!!!
— Не кричи, голос сорвёшь, — посоветовал Гарри.
— Проваливай, говорю! — Драко закашлялся.
— А почему?
— Что?
— Почему проваливать? Что не так?
— Просто проваливай, разве этого недостаточно?
— Не-а. — Гарри зевнул и облизнул зацелованные губы. — Неужели нет ни одной весомой причины?
— Я! Всегда! Слышишь, Поттер? ВСЕГДА! Сплю. ОДИН!!! — медленно, как ребёнку с синдромом Дауна, объяснил Малфой, на последнем слове не сдержавшись и снова сорвавшись на крик.
«Что, тролль подери, ещё надо этому грёбаному герою?! И так пробыл в моей постели весь день!» — натянуто возмутился про себя Драко, скорее, убеждая себя самого в собственной правоте, чем по-настоящему злясь.
— Если всю жизнь прожить одинаково, то можно с ума сойти от скуки, — заметил Гарри. — Чем плохо некоторое разнообразие?
— Я предпочитаю выбирать сам, По... Гарри, мать твою!.. Выбирать сам, когда и как разнообразить свою жизнь. Понятно?
— Но тебе уже семнадцать, и ты всё никак её не разнообразишь. — Поттер приподнялся на локте и взглянул Драко в лицо. — А ведь возможность есть.
— Вот скажи, — Малфой вдруг резко сменил тон, и Гарри удивлённо на него уставился, — тебе так не терпится со мной скорее разругаться? Зачем ты всё портишь своей настырностью?
— Я хочу понять, — Гарри уставился в потолок. — Объясни мне, почему ты одной рукой обнимаешь, а другой отталкиваешь. Просто объясни.
Малфой молчал.
— Уйти не проблема, — добавил Гарри, всё так же сосредоточенно пялясь в потолок. — Я ведь уже уходил.
— И вернулся.
— Потому что меня позвали.
— Послушай, я же тебя не насовсем гоню, — примирительно сказал Малфой, действительно обнимая Поттера. — Завтра утром встретимся перед завтраком, начистим морду Уизли... И после занятий встретимся, чего ты упираешься?
Честно сказать, Гарри не ждал настолько явной демонстрации привязанности; ему казалось, что Малфой продолжит огрызаться на повышенных тонах, а такую благосклонность начнёт проявлять только лет через пять-шесть. Подобный прогресс в отношениях следовало закреплять и не форсировать.
— Хорошо, — Гарри улыбнулся и быстро поцеловал Малфоя в висок. — Надеюсь, за ночь Рон не свернёт мне шею.
— Вряд ли. — Малфой, сев на постели, следил за тем, как Гарри одевается. — Я его хорошо башкой приложил, наверняка он сейчас отлёживается.
— Пока, — с сожалением сказал Гарри, одевшись и снова подойдя к кровати, чтобы поцеловать Драко на прощание — тот вставать, видимо, даже и не собирался.
— Пока, — откликнулся Малфой почти с радостью, к досаде Поттера.
Прощальный поцелуй вышел нежным и романтичным, и настроение Гарри слегка поднялось. А когда он вышел за дверь, и вовсе стало совсем радостным — он сумел таки провести день с Малфоем и не разругаться! Чёрт, да если Драко всегда будет так ласково его о чём-то просить, то скоро начнёт вить из него верёвки... Но сейчас Гарри совсем не имел ничего против.
Лёжа на своей кровати и с восторгом вспоминая события дня, он пришёл к выводу, что уйти было даже лучше, чем остаться. Вдали от слизеринских подземелий всё произошедшее казалось нереальной сказкой, и этим ощущением хотелось насладиться сполна.
Тем временем Драко с облегчением запер дверь и пошёл в душ. Спору нет, рядом с Поттером было комфортно, приятно и всё такое, но человек, привыкший к уединению, не может вот так сразу подстроиться под желания другого. Особенно если не хочет. Он же не хочет, не так ли?
Освежив заклинаниями спёртый воздух в комнате, Драко плюхнулся на кровать, замотался в одеяло и попытался уснуть.
Странное дело, кровать казалась слишком большой для одного, к тому же ноги и руки согревались очень медленно, а обнять кого-нибудь тёплого и согласного поработать грелкой было нельзя по причине гордого одиночества в постели.
Раздражённый и злой, Драко ворочался до глубокой ночи, пока наконец не сумел сомкнуть глаза.
Второй раз подряд — подумать только! — Гарри проснулся абсолютно и беспредельно счастливым. Ему очень хотелось надеяться, что Драко сегодня за завтраком будет действительно любезнее, чем вчера, но он принципиально настраивался на худшее. Тем радостнее оказалось увидеть Малфоя в холле, неторопливо озирающегося по сторонам.
— Драко, привет! — Гарри ещё издали помахал ему рукой.
Малфой повернулся к нему, и Гарри почувствовал, что просто тает, как масло на горячей сковородке, расплывается изнутри пузырящейся лужицей от его искренней радостной улыбки.
«Как ему, черт возьми, мало надо, чтобы превратить меня в коврик, о который при желании он сможет вытирать ноги».
Впрочем, такого желания Малфою в голову не пришло. Вместо этого он взял лицо Гарри в ладони и поцеловал — неторопливо, тщательно, пробуя Гарри на вкус так, словно со вчерашнего вечера что-то могло измениться.
Поттер тут же схватил Малфоя обеими руками и крепко прижал к себе, борясь с желанием приподнять его над землёй и покачать — почему-то казалось, что тот не оценит.
— Я соскучился, — шепнул он, не обращая внимания на изумлённые взгляды учеников и шепотки за спиной.
— Вроде не так давно виделись, — со смехом выдохнул Малфой. Его горячий язык обжёг ухо Гарри мгновенным касанием, пушистые пряди светлых волос скользнули по щеке Гарри, вызывая невольную дрожь. — Впрочем... какое-то время мне тебя тоже не хватало.
Группы зевак вокруг застревали на месте, чтобы удостовериться, что они видят то, что видят. Всё-таки вчерашнего происшествия за обедом явно было недостаточно, чтобы все осмыслили несложный, в принципе, факт: Поттер и Малфой теперь вместе.
Причём во всех смыслах вместе...
— Кх-кхм, молодые люди, — раздалось весёлое покашливание за спиной. — Почему бы вам не позавтракать? Гарри, наверное, ещё не совсем оправился после вчерашнего происшествия, а на ужин вы так и не пришли.
Малфой послушно отпустил Гарри при первых же звуках голоса директора, но Гарри с сожалением последовал его примеру, только когда Дамблдор договорил.
— Доброе утро, профессор Дамблдор, сэр, — сказали они хором и хором же рассмеялись.
Дамблдор благодушно взирал на них, как на любимых внуков.
— Как ты себя чувствуешь, Гарри?
— Хорошо, спасибо, директор. — Поттер нащупал прохладную ладонь Малфоя и сжал, просто так, потому что на завтраке они разойдутся за разные столы, и Мерлин знает, когда они в следующий раз друг до друга дотронутся.
— Надеюсь, забота о захворавшем друге вчера не очень обременила вас, мистер Малфой, — Дамблдор подмигнул, и Драко почувствовал, что начинает краснеть. — Но отчего же вы не идёте на завтрак?
Они с радостью пошли — лишь бы прекратить разговор.
Первым, кого Драко увидел в Большом зале, протискиваясь вместе с Поттером — никто из них не захотел уступить место другому — в дверь, был мрачный как туча Рональд Уизли. Судя по тяжёлому взгляду, которым он буквально впился в Гарри, ничего хорошего ждать не приходилось.
— Гарри, а пошли я тебя с Блейзом познакомлю, — ляпнул Малфой, крепче сжимая руку Поттера.
— Да мы вроде и так знакомы, — рассеянно ответил тот.
— Тогда с Пэнси! — отрезал Драко и дёрнул его за собой.
Гарри открыл было рот, чтобы сказать что-то вроде: «Да она мне с первого курса глаза намозолила, чего знакомить?», — но, проследив направление взгляда Драко, решил, что тому в данном случае виднее. Гермиона его поймёт, а мнение остальных Гарри мало интересовало.
— Садись, — Драко хлопнул по скамейке и сел сам.
Поттер, испытывая некую робость, подчинился. Все слизеринцы, сколько было в поле его зрения, таращились на него, как на тень отца Гамлета.
— Привет, Блейз.
— Привет, — из-за книги под названием «Высшая Трансфигурация и Высшая Арифмантика: основы взаимодействия» выглядывала только темноволосая макушка Забини.
— О, — узнал Гарри. Как раз эту книгу Гермиона три дня назад искала в библиотеке и очень расстраивалась, что кто-то её уже взял.
— Пра-авда? — Блейз вынырнул из-за учебника так резко, что Гарри даже отшатнулся.
— Э-э-э... да, — удивлённо подтвердил он.
Малфой рядом понимающе фыркнул, и Поттер вопросительно покосился на него.
— И не говори, — преувеличенно страдальчески вздохнул Драко. — Бывают же на свете извращенцы...
— Если кое-кто не прекратит плоско шутить, то сейчас получит книжкой по башке, — пригрозил Блейз, мечтательно при этом улыбаясь.
— Гермиона не одобрит, если ты будешь бить кого-то этой книгой по голове, — посоветовал Гарри, с трудом сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. — Но если возьмёшь для этой цели учебник по прорицаниям, то она немедленно проникнется к тебе горячейшей симпатией.
— Иди ты, — фыркнул Блейз и снова спрятался за книгой. — Уж как-нибудь разберусь, чем вас двоих бить.
— Драко, а твой отец уже знает об... этом? — вдруг холодно спросил Нотт, выразительно покосившись на Гарри.
— А тебе какое дело до... этого? — вмиг ощетинившись, процедил Малфой.
— Да есть кое-какое, — криво усмехнулся Теодор.
— А хочешь, — вкрадчиво предложил Гарри, — я сделаю так, чтобы не было?
— А не слишком ли много на себя берёшь, Поттер?
— В самый раз, не беспокойся.
Нотт почти брезгливо дёрнул плечом и заметил, обращаясь к Драко:
— Ты же не настолько глуп, я полагаю, чтобы надеяться, что это сойдёт тебе с рук?
— Ты бы лучше послушал Поттера, — недобро прищурился Драко. — Он-то у нас добрый и справедливый, а я ведь и ступефаем могу при всех. И чем похлеще тоже...
От этих слов Теодор заметно стушевался. Он выдержал тяжёлый малфоевский взгляд и лишь затем гордо отвёл глаза, но было понятно, что он всё же предпочёл не нарываться.
— Однако же мы сидим, а завтрак идёт, — удовлетворённо заметил Драко. — Гарри, бери тосты и джем, не стесняйся. И налей мне сока, пожалуйста.
— За шиворот? — поинтересовался Гарри, сгребая себе на тарелку три хрустящих тоста.
Драко негодующе фыркнул, и Гарри, улыбаясь, выполнил просьбу.
Нотт ушёл с завтрака раньше всех, когда самые отъявленные засони ещё только приходили в зал. Впрочем, никто не пожалел о его компании. Гарри и Драко, напротив, засиделись до крайнего срока, когда почти все остальные уже благополучно отправились на занятия.
— Никогда не думал, что скажу такое, но: к счастью, у нас сегодня зелья! — улыбнулся Гарри, вставая из-за стола.
— Не думаю, что Снейп переживёт ещё одну записочку, — заметил Драко.
— А ему и не придётся, если ты сядешь со мной... — осторожно предложил Поттер, хватая с тарелки последний кусочек яблока.
— Дай сюда! — Драко отломил себе половину кусочка и вернул остаток Гарри. — Сесть с тобой? Хм... я думаю, мне стоит снова взять на себя твою героическую роль и спасти тебя от психованного Уизли, с которым ты обычно сидишь. Не то он вывернет котёл тебе на голову, и кто знает, что с тобой будет!
— Ты так заботишься о моём здоровье? — ухмыльнулся Гарри.
— При чём здесь здоровье? — едко поинтересовался Драко. — А вдруг у тебя отвалится что-нибудь... м-м... жизненно важное?
— Кажется, я знаю, что ты под этим подразумеваешь, — прыснул Гарри.
— Тут большого ума не надо — намёк более чем прозрачен... — с этими словами Драко оглянулся и, убедившись, что рядом никого нет, быстро погладил Гарри между карманами джинсов.
— О! — Поттер распахнул глаза и вдруг резко рванул к Малфою, прижимаясь всем телом.
Жар тела Гарри, ощущаемый через все слои одежды, выпуклость его паха, прижимающаяся к точно такой же у самого Малфоя, запах его волос и кожи, его жадные губы — всё это на миг оглушило Драко. В пустом Большом зале вырвавшийся у него стон странным эхом отдался под сводами потолка.
— Мы... опоздаем на зелья, — напомнил Драко и запустил руки под мантию Поттера.
— Ты думаешь, Снейп спросит, чем мы занимались? — хмыкнул Поттер, сжимая через одежду ягодицы Драко.
— Нет, конечно. Ответ будет и без того очевиден. — Малфой уцепился указательными пальцами за пояс поттеровских джинсов, а большими пальцами погладил его живот. — Чувствую себя сексуальным маньяком, — пожаловался он.
— И что, разве это такое уж плохое чувство? — Гарри слегка куснул Драко за ухо. — По-моему, так просто восхитительное.
— Не в бровь, а в глаз, — согласился Драко, чьё дыхание слегка сбилось по мере того, как Поттер расстёгивал его брюки и запускал в них руку. — А ты не боишься, что нас здесь кто-нибудь застанет?
— Пусть завидуют, — Гарри улыбнулся и примерился к шее Драко — оставить очередной засос.
Малфой запрокинул голову, хватая ртом воздух.
— Кому завидуют? Тебе или мне?
— Нам, — уверенно ответил Поттер.
Драко попытался улыбнуться — не получилось — и, в свою очередь, дёрнул молнию на джинсах Гарри.
— Так можно и из школы вылететь, — пробормотал он, обхватывая пальцами горячую плоть.
— А ты встань спиной к двери, — посоветовал Поттер, сладко жмурясь.
— И чем это поможет? Думаешь, если нас кто-нибудь увидит, то со спины ни о чём не догадается?
— И всё-таки, в отличие от некоторых присутствующих, я имею некоторое представление о здравом смысле, конспирации и приличиях... — проворчал Драко, двинув рукой.
Поттер коротко простонал. Малфой тем временем начал теснить его в угол зала, как раз туда, где заканчивались огромные портьеры, прикрывающие высокие узкие окна.
Каждый небольшой шажок он сопровождал поглаживанием поттеровского члена.
Поттер ничуть не протестовал, вздрагивая и вскрикивая, когда умелые пальцы Драко особенно чувствительно пробегались по напряженной плоти. Драко прижал его к стене и, зарыв пальцы в густые волосы на затылке, поцеловал — тёмно-розовые припухшие губы Поттера манили, как магнит.
Гарри откинул голову и застонал, сжимая пальцы на члене Драко, и тот глухо вторил ему, толкаясь в его руку. Он обнял свободной рукой Поттера за плечи и крепко прижал к себе. Поттер елозил задницей по стене, толкался бёдрами навстречу и крепко обнимал в ответ. Возбуждение зашкаливало, и оба кончили предсказуемо быстро, испачкав одежду, руки и даже пол.
Драко отстранился первым. Надо признать, с большой неохотой. Он прошептал очищающее заклинание, пока Поттер приводил свою одежду в порядок, и закинул на плечо упавшую на пол сумку с учебниками.
— Пошли, мы уже опоздали, давай не будем злить его сильнее.
— У тебя волосы растрепались, — заметил Поттер.
— У тебя тоже.
— У меня они так всегда, никто и внимания не обратит. А у тебя ещё и мантия перекошена, кстати.
— Поттер, тебе никто не говорил, что ты зануда?
— О тебе же забочусь, — обиделся Гарри, слегка удивлённый тем, что Малфой не бросился к зеркалу наводить марафет.
Впрочем, объяснение этому нашлось очень быстро: уже по дороге Драко скороговоркой прошептал несколько явно привычных заклинаний и снова стал выглядеть так, будто провёл несколько часов перед зеркалом.
— Так вот в чём твой секрет! — удивлённо протянул Поттер.
Малфой хмыкнул и вдруг предложил, направляя на него палочку:
— Давай и на тебе попробуем?
— Хочешь добить Снейпа? Давай! — Поттер с готовностью подставился под заклинания.
Закончив с приведением Поттера в порядок, Драко отступил на шаг, с удивлением рассматривая результат собственных усилий. Поттер с аккуратно уложенными волосами, в безупречной мантии, строгий и опрятный, выглядел крайне непривычно. Ничто в его облике не наводило на мысль о первозданном хаосе, обычно возникавшую у Драко всякий раз, как он бросал взгляд на своё гриффиндорское недоразумение. Этот Поттер, обновленный и исправленный, как новенький учебник по арифмантике, был Малфою практически незнаком и вместе с тем чертовски притягателен.
Неплохо было бы, пришло на ум Драко, растрепать эти уложенные одна к одной пряди и сорвать к чертям эту отутюженную мантию. И быть единственным, кому позволено это сделать.
— Что-то не так? — с легким беспокойством осведомился Гарри. — Ты стоишь и смотришь уже минуты две как...
— Всё так, — хрипло выдавил Малфой. — Даже слишком. Хотя подожди…
Он протянул руку, осторожно вынул одну-единственную прядку из безупречной причёски и опустил её Поттеру на лоб.
— Вот теперь совсем хорошо, — заключил он. — Отлично выглядишь, Поттер!
— Спасибо… — Щёки Гарри слегка порозовели. — Ты тоже. Ну, так, может… мы пойдём?
— Ах, да, — вспомнил Драко. — Действительно.
Снейп встретил их одним из своих самых отборных мрачных взглядов, но ничего не сказал, кроме как «Садитесь, живо». В классе оказалась лишь одна свободная парта, которую они поспешили занять. Блейз, оставшись в гордом одиночестве, подмигнул им. Из-под его экземпляра «Продвинутого зельеварения для седьмого курса» выглядывал корешок той самой книги, которую он читал за завтраком, и Гарри заметил, что Гермиона беспрестанно туда косится. Впрочем, на него самого она тоже косилась, как и абсолютно все в классе.
Гарри честно старался не обращать внимания и варить зелье, но Драко то и дело его поправлял. В конце концов Поттер рассердился и постарался сосредоточиться на том, что делает, и зелье получилось вполне приличным.
Снейп удивительно брезгливо для человека, который чёрт знает сколько лет готовит наимерзейшие варева, какие только можно выдумать, подцепил немного зелья черпаком и понюхал.
— Десять баллов Слизерину, — решил он. — За то, что не дали Поттеру взорвать половину Хогвартса.
— Почему только половину, сэр? — не удержался Гарри.
— Вторую половину оставьте вашим сотоварищам по факультету, мистер Поттер. Не нужно быть жадным.
Драко тихонько захихикал, и Гарри пихнул его локтем в бок. Малфой притворно схватился рукой за рёбра и захихикал ещё громче. А когда Снейп милостиво махнул рукой, разрешая ученикам покинуть кабинет, Гермиона резко встала и быстро прошла мимо них.
— Блейз! — решительно начала она, но продолжила куда менее уверенно: — Я хотела… Э-э-э… Ты не мог бы…
— Один поход в Хогсмид, и она твоя, — перебил Забини, беря книгу в руки и крутя ею прямо перед носом Грейнджер.
— В Хогсмид? — Гермиона в изумлении широко распахнула глаза.
— Именно, — подтвердил Забини, подбрасывая книгу на ладони.
— Но… зачем?
Малфой согнулся в приступе беззвучного смеха, и Гарри пришлось загородить его собой, чтобы Гермиона не заметила ничего подозрительного.
— Погулять, — терпеливо объяснил Забини. — Попить сливочного пива. Съесть пирожное-другое в кафе мадам Паддифут. Ты же ничего не имеешь против пирожных?
— Нет, ничего не имею, но... в кафе мадам Паддифут ходят только влюблённые парочки, разве нет?
— Ну, на нет и суда нет, — Забини улыбнулся и принялся нарочито медленно запихивать книгу в сумку.
Гермиона вытерпела лишь до тех пор, когда в сумке скрылось около четверти книги.
— Постой, я же не отказываюсь! Давай сходим, когда хочешь.
— В эту субботу, — Блейз сдержанно улыбнулся, — в двенадцать в холле.
Гермиона нахмурилась, что-то взвешивая в уме, но, видимо, не найдя подвоха, настороженно кивнула.
— До встречи, — пробормотала она и, быстро собрав вещи, юркнула за дверь.
— Молодец, Блейз, — похвалил Малфой сквозь смех.
— Да, молодец, Забини, — раздалось яростное шипение, и все трое недоумённо обернулись к красному от ярости Рону. — И вообще, все вы здесь молодцы!
— Рон... — осторожно начал Гарри.
— Что «Рон»?! — взорвался тот. — Что «Рон», мать твою?!? Вы что, совсем ёбнулись все? Ты трахаешься с грёбаным Малфоем, ходишь прилизанный, как последний слизняк, ты скоро сам переведешься в этот дерьмовый Слизерин! Что, так нравится задницу ему подставлять? Ты… ты, грёбаный предатель!.. А ты, Забини, убери свои паршивые лапы от моей девушки и засунь их себе в задницу, пока я тебе яйца не отрезал, козёл!
— Гермиона не твоя девушка! — решительно сказал Поттер, выступая вперёд и буквально на секунду опережая уже открывших рты Драко и Блейза. — А я не твой парень. Так какого хрена ты нам тут предъявляешь претензии? В одном месте свербит? Хочешь поссориться со всеми нами, или что? Ты настолько эгоистичен, что не хочешь замечать счастье других? Я должен держаться за твою мантию, как за мамину юбку? Так вот, открою тебе тайну: я так не умею!
Рон, густо-красный, как томатный сок, хватал ртом воздух.
Гарри на миг сжал губы и добавил:
— Знаешь, очень неприятно, когда пытаешься построить какую-то свою жизнь, и в этот самый момент из лучшего друга вылезает столько дерьма. Тебе так нравилось, когда я и Гермиона ничего и никого, кроме тебя, вокруг не видели? Ты думаешь, что мы нарочно тебя унижаем, отталкиваем? Заруби себе на носу, Рон: мир вокруг тебя не вертится. Ни мой мир, ни мир Гермионы. И если ты это поймёшь, то меньше шансов, что тебя ещё раз впечатают головой во что-нибудь твёрдое.
Малфой за спиной хмыкнул, но Рон — о чудо! — не обратил на это внимания.
— Вы закончили, мистер Поттер? — раздался чуть насмешливый голос Снейпа. — Если да, то будьте добры освободить мой кабинет. И не забудьте своих друзей.
«Упс», — подумал Гарри. Похоже, что они четверо в обличительном пылу забыли о Снейпе, который всё это время обретался поблизости.
— Простите, сэр, — он подхватил со стула сумку. — Драко, Блейз, идём.
Ему же сказали не забыть друзей, не так ли? Почему-то Гарри уже сомневался, может ли он причислить к ним Рона.
— Он у тебя всегда такой послушный? — громко прошептал Забини.
— Ага, — так же понизив голос, ответил Драко. — И командует всегда точно так же.
Гарри улыбнулся репликам Драко и Блейза, но веселья не почувствовал. Для него размолвка с Роном значила много. Эта была вторая их серьёзная ссора за все семь лет дружбы. В последней битве они прикрывали друг другу спины, пока Гарри не добрался до Волдеморта; они зачастую могли заканчивать друг за другом фразы, как Фред и Джордж.
Оказывается, этого недостаточно, чтобы быть друзьями. Достаточно только, чтобы посчитать себя владельцем, а другого — капризной вещью.
— Гарри, — окликнул его Малфой, вынуждая остановиться. — Мне в другую сторону. Увидимся за обедом?
Он подошёл к Поттеру со спины и обнял за талию, положив подбородок Гарри на плечо.
— Конечно, — Поттер улыбнулся ему, но Драко почувствовал, что любовник расстроен.
— Не кисни, — приказал он. — Если он настоящий друг, то поймёт. А если нет, то так даже лучше.
— В общем и целом, конечно, лучше, — вздохнул Гарри. — Но лично мне и так, и так хреново.
— Помни обо мне и не вздумай киснуть, — Драко быстро поцеловал его в щеку и отступил на шаг. — До встречи.
— До встречи, — откликнулся Гарри.
История магии была, как обычно, невообразимо скучна, но Гарри был настолько занят своими мыслями, что даже не смог бы с уверенностью сказать, точно ли то была история магии — с равным успехом это могли быть чары или уход за магическими существами. Дожить до обеда представлялось решительно невозможным.
27.07.2011 12
— Гарри!
Решительный голос Гермионы остановил Поттера фактически в полёте — он намеревался пулей выскочить из класса и не успел буквально на долю секунды. Пришлось остановиться и повернуться к подруге.
— Гермиона, я очень-очень спешу, — умоляюще сказал он.
Девушка смерила его понимающим взглядом, подхватила сумку и пошла рядом с ним, стараясь не отставать.
— Чего от меня хочет Забини? — задала она интересующий её вопрос.
Гарри недоверчиво взглянул на подругу.
— Гермиона, не глупи, — попросил он. — Неужели ты сама не понимаешь?
— Нет. — На лице Гермионы отразилась готовность удушить лучшего друга, если тот не перестанет говорить загадками. — Чего он хочет, Гарри? Ты ведь знаешь.
— Тебе и в самом деле не помешает отряхнуться от книжной пыли у мадам Паддифут, — вздохнул Гарри. — Это же и пьяному ёжику понятно, Гермиона: ты ему нравишься.
— Что?
— Ну, возможно, не так, как мне нравится Малфой, — поспешил заверить её Поттер, исподволь подталкивая под локоток, чтобы шла быстрее. — Нежно так нравишься. Романтично.
Он чувствовал себя идиотом, но был готов наговорить ещё и не такое — лишь бы поскорее отвязаться и наконец увидеть Драко.
— Гарри, я чувствую где-то подвох, — буркнула Гермиона, покрепче прижав к груди стопку учебников. — Как я могу ему нравиться, если я магглорожденная?
— Во-первых, Забини, по-моему, такая ерунда не волновала никогда, во-вторых, после войны она перестала волновать вообще кого бы то ни было. Так что иди спокойно в субботу в Хогсмид и ешь пирожные. Он ведь тебе нравится?
— Н-ну... да, — созналась Гермиона. — Но...
— Посмотри на нас с Драко и попробуй всерьез повторить своё «но», — весело сказал Гарри, останавливаясь на повороте. — Всё, мне пора бежать.
Оставив Гермиону переваривать последнюю реплику, Поттер сорвался с места и понёсся к Большому залу. Последняя пара метров показалась невероятно длинной но, войдя в зал, Гарри уныло констатировал, что Драко там не наблюдалось.
«Чёрт! — выругался он про себя. — Какой у них сейчас предмет?!»
Выяснив у того же Блейза, что сейчас у слизеринцев были чары и профессор Флитвик оставил нескольких добровольцев, чтобы помочь убрать захламленный после занятия класс, Гарри понёсся уже к кабинету чар, едва не столкнувшись на выходе из зала с неторопливо шедшей Гермионой.
Пришлось ждать ещё и у кабинета чар — правда, всего несколько минут, но за это время Гарри успел как минимум трижды умереть от нетерпения. В конце концов дверь распахнулась, и задумчивый, сунувший руки в карманы Драко появился в коридоре, явно никого не ожидая.
У Гарри была всего пара секунд, чтобы решить, как поэффектнее обыграть своё появление, но стоило ему увидеть Малфоя, как все мозги будто бы разом атрофировались.
— Драко! — выдохнул он и бросился вперёд, сгребая Малфоя в объятия.
— Твою мать, Поттер! — раздраженно ответил Малфой. — Ты меня так заикой сделаешь.
— Ничего, если что, сам тебя вылечу, — пообещал Гарри, утыкаясь лицом в плечо Малфоя — его кожа после дня беготни по школе пахла чуть кисловато и терпко, и от этого запаха у Гарри кружилась голова.
— Знаешь, у меня такое ощущение, что эльфы каждое утро подливают мне в сок лошадиную дозу гормонов, — пробормотал он между поцелуями.
— Знаешь, у меня тоже такое ощущение, — усмехнулся Драко.
— Надеюсь, они не добавляют туда ничего больше, — понадеялся Гарри.
— Поттер, прекрати говорить о таких ужасных вещах, — Малфой прыснул. — Займи свой рот каким-нибудь более подходящим делом.
— Например? — Гарри склонился к уху Малфоя и шепнул: — Ты хочешь, чтобы я тебе отсосал? Прямо здесь и сейчас, просто потому, что ты так хочешь?
Кровь зашумела в ушах, Драко глубоко вдохнул и твёрдо сказал:
— Сначала мы доберемся до спальни. Там — всё остальное.
— Нет в тебе романтической струнки, Малфой, — хмыкнул Гарри.
— А в тебе — осторожности, — парировал Драко, нетерпеливо хватая Поттера за руку. — Пожрать бы, правда, не мешало, но, видимо, мне в сок тоже что-то подливают...
— Заговор эльфов? — предположил Гарри, перескакивая через три ступеньки на лестнице.
— Похоже на то! — Малфой скатился вниз по отполированным десятками поколений перилам и аккуратно приземлился на пол уже в подземельях.
— Почаще бы они устраивали такие заговоры, и в мире было бы веселее жить, — философски заметил Гарри, пока запыхавшийся Драко возился с охранными заклинаниями на двери.
— Заходи давай, потом будешь думать, как мир благоустроить. — Драко захлопнул дверь и накрепко зачаровал.
Но стоило ему обернуться к Поттеру, как тот набросился на него, хватая за запястья и увлекая к кровати.
— Лежи смирно! — приказал Гарри, бросая Малфоя на кровать, и тот собрался было возразить — чисто из принципа, разумеется, — но Гарри, быстро сорвав с себя галстук, встал перед ним на колени и аккуратно завязывал ему глаза.
Сочтя, что это может быть интересно, Малфой покорно дождался окончания процедуры и, повинуясь руке Поттера, лёг на спину.
Гарри, судя по звукам, обошёл кровать; взял Драко за руку и прижал его запястье к столбику кровати.
— Necto.
Толстые веревки мгновенно притянули руку Драко к столбику.
— Не туго?
— В самый раз, — машинально отозвался Драко. Холодок предвкушения занимал его куда больше разговоров.
Со второй рукой Поттер поступил точно так же. Драко попробовал дёрнуть руками — веревки держали крепко. Поттер ко всякому делу подходил основательно.
В животе защекотало, в паху затянуло, а рот наполнился слюной — никогда Малфой не чувствовал себя настолько во власти другого человека, но страха не было — только ожидание, интерес и нетерпение. Он пытался угадать, что сделает Поттер в первую очередь, и решил, что для начала тот снимет с него одежду.
«Не угадал», — констатировал Драко, когда его рот накрыли жадные губы, и охотно ответил на поцелуй.
Кончиками пальцев Гарри легонько провёл по горлу Драко, заставляя того сдавленно выдохнуть и затрепетать всем телом. Жест был настолько раскованно-властным, что Малфой откинул голову, поощряя повторить действие. Вместо этого Поттер вдруг коснулся губами центра его ладони, лизнул, смакуя вкус кожи, обжёг жарким дыханием и снова куда-то делся. То есть, разумеется, он был рядом, но Драко понятия не имел, с какой стороны кровати тот находится и что собирается делать. Даже на слух определить было невозможно — собственное сердцебиение заглушало тихие посторонние звуки.
— Ты бы знал, как сексуально сейчас выглядишь, — ворвался в разум горячий шёпот где-то возле самой щеки. — Я хотел бы оставить тебя так на несколько часов и любоваться, но боюсь, что мой член тогда просто взорвётся.
Драко замер, затаив дыхание и боясь пропустить хоть слово, но Поттер уже замолчал, начав медленно расстёгивать его рубашку. Прохладный воздух спальни мгновенно вздыбил редкие волоски на груди, Поттер провел по ним ладонью, в доле миллиметра от кожи, дразня прикосновением воздуха. Драко дёрнулся вперед, навстречу ладони, но Поттер вовремя её отдёрнул.
— Не спеши, — шепнул он.
Драко честно попробовал не спешить и не ёрзать, несмотря на то, что молния брюк болезненно давила на напрягшийся член.
Расстегнув рубашку Малфоя, Поттер развел её полы в стороны и отчего-то застыл. От сладкой неизвестности пересыхали губы, Драко пытался сдержать взволнованное дыхание, зная, что Поттер смотрит, как вздымаются при вдохе его грудь и живот, но не мог.
Неожиданное прикосновение горячего языка к нежной коже под пупком — широкое, обжигающее — заставило вздрогнуть и охнуть, быстрый чувствительный щипок за сосок — возмущённо зашипеть, а короткое, дразнящее поглаживание члена сквозь одежду — застонать в голос.
— Ты садист, Поттер! — хрипло прошептал Драко. — Хоть ширинку мне расстегни — больно!
Вместо ответа послышался только довольный смешок. Поттер расстегнул пуговицу на брюках Драко, вжикнул молнией. Головка члена Драко слегка высовывалась из-под резинки трусов, и Поттер дотронулся до неё языком, слизывая каплю смазки. Драко конвульсивно подался бедрами вверх, но Поттер удержал его на месте, упершись ладонями в косточки таза, и повел языком дорожку от паха до пупка. Драко непроизвольно поджал пальцы на ногах, борясь с желанием умоляюще захныкать. Но уже через пару секунд он забыл о том, что вообще означает слово «сдерживаться», потому что Гарри аккуратно вобрал губами головку его члена в рот.
Сейчас, когда Малфой не мог толком ни пошевелиться, ни разглядеть, что творит Поттер, ощущения были гораздо острее — будто в первый раз.
Гарри не торопился: медленно обводил горячим языком головку, набухшие вены, ласкал уздечку, заставляя Драко извиваться и вскрикивать почти жалобно, избегая брать в рот целиком. В голове у Драко мутилось от острого неудовлетворённого желания, губы пересыхали от физической необходимости трахнуть этот дразнящий рот.
Неужели он железный, мимоходом удивился Драко, как он терпит? Но все отвлеченные мысли исчезли, когда Поттер забрал в рот одно из его яичек.
Драко знал, что многие мужчины были относительно равнодушны к ласкам этой части тело, но у него от них буквально сносило крышу. Он коротко всхлипнул, заметно задрожав, и замер, напряжённо застыв с открытым ртом.
Гарри почувствовал, что его действия явно одобряются, и стал перекатывать нежный комочек во рту, помогая себе языком и губами. Драко со свистом втягивал воздух, судороги наслаждения прокатывались по телу беспорядочными волнами, повинуясь обжигающим влажным прикосновениям языка и губ Поттера, бесконечной нежности и осторожности его движений. Перед глазами то и дело плыла цветная пелена, и только благодаря умело сжимающим его у основания пальцам Поттера он ещё не кончил. Умоляющие стоны почти сразу перешли в бессвязное поскуливание, горло пересохло от сумасшедшего желания.
— Дай мне кончить! — наконец взмолился Малфой. — Пожалуйста, Гарри!
Поттер с сожалением выпустил из пальцев член и вдруг быстро взял его в рот, пройдясь языком по головке.
Это для Драко было уже слишком — он выгнулся всем телом, вскинул бёдра навстречу и с коротким вскриком кончил Поттеру в глотку.
Обмякнув на постели, он обессиленно глотал воздух, полуплача-полусмеясь — ничего более интенсивного он не испытывал никогда, наверное — он не знал точно — даже в тот момент, когда при рождении впервые вдохнул. Поттер гладил его виски, и Драко поймал себя на желании потереться об эти уверенные руки.
Ответив на властный поцелуй, Драко почувствовал, что понемногу успокаивается, со стороны это должно было быть заметно, но Поттер всё не спешил отвязывать любовника.
При мысли о том, что это только начало, по телу Драко пробежала сладкая дрожь.
Гарри терпеливо дождался, пока Малфой расслабленно обмякнет на простынях, и приступил к следующему этапу своих экспериментов: завалившись на Драко всем телом, он принялся ёрзать и тереться об него грудью, животом и бёдрами, дразняще целуя в приоткрытые губы. Малфой пытался поймать мимолётные поцелуи и сделать их глубже, но Гарри смеялся и отодвигался.
— Знаешь, ты такой обломщик! — сердито заявил Малфой, в очередной раз потерпев неудачу при попытке углубить быстрый поцелуй.
— Ничего, скоро я тебе всё возмещу. — Гарри коснулся губами подбородка Драко, скользнул ниже, чуть втянул в рот кожу на горле, чувствуя, как под губами бьётся жилка, но засоса оставлять не стал.
Тем временем Драко, воспользовавшись моментом, подался бедрами вверх и чуть двинулся вперед-назад — так, чтобы член тёрся о член.
Это движение Поттер охотно поддержал, хотя Малфой опасался, что с него станется снова отодвинуться. Гарри пропихнул левую руку под плечи Драко, крепко прижимая к себе, правой уверенно сжал оба их члена и поцеловал наконец Малфоя так, как тому хотелось: глубоко, жадно и поистине головокружительно.
Драко выгнулся, вжимаясь в Поттера, как только мог, рьяно отвечая на поцелуй, с удовольствием вдыхая запахи его разгоряченной кожи и волос. Терпко-сладкий пот служил смазкой между их телами, придавая законченность тому, как удачно каждый изгиб совпадал с чужим изгибом. Пальцы Поттера зарылись в спутавшиеся волосы Драко, запрокидывая ему голову. В этой позе, подставляя горло миру, он чувствовал себя ещё незащищённее и беспомощнее, чем раньше, и это невероятно дурманило.
Гарри накинулся на нежную кожу, которую Малфой столь доверчиво открыл для него, и начал вылизывать и целовать её, чувствуя губами и языком низкие стоны Драко. Он так увлёкся, что забыл о том, что сжимает в руке не менее чувствительные органы, пока случайно не сжал от переизбытка чувств пальцы. Неожиданная вспышка удовольствия опалила нервы, а Малфой дёрнулся под ним всем телом.
— Др-р-ра-ако, — простонал Гарри, ещё крепче прижимая его к себе. — Драко!
Ответное «Гарри» потонуло в судорожном, умоляющем всхлипе. Драко отчаянно, неистово вжимался бедрами в Поттера — ему было мало пальцев, мимолетных касаний кожи к коже, мало жадных губ на горле. Гарри снова сжал ладонь, провёл большим пальцем по влажной головке, чуть ослабил хватку и позволил Драко несколько раз двинуться вверх и вперед, самому устанавливая ритм. Бисеринки пота блестели на груди Драко, на лбу, светлые губы пересохли, и это отчего-то сделало их во сто крат притягательнее, чем раньше. Поттер осторожно коснулся нижней губы Малфоя кончиком языка и еле успел отпрянуть, когда тот рванулся ему навстречу.
Драко отчаянно взрыкнул и уронил голову на подушки.
— Трахни меня! — прошептал он еле слышно. — Трахни, чёрт бы тебя побрал!
— Не так быстро. — Гарри заправил за ухо Драко выбившуюся светлую прядь — руки дрожали от бешеного сдерживаемого желания. — Мне нравится, как ты просишь тебя трахнуть...
Он слегка прикусил мочку уха Драко. Уверенные жаркие касания языка и зубов исторгали из Драко стоны и хрипы, которые были бы членораздельными словами, если бы он ещё мог что-то формулировать.
— Accio смазка, — шепнул Гарри на ухо Малфою, проводя ладонью по напряженному плечу.
Малфой снова зарычал — он чувствовал себя совершенно бессильным, почти по-девчоночьи, и отчаянно желал освободиться, но одновременно с этим он так же отчаянно наслаждался этой беспомощностью.
Тёплые скользкие пальцы коснулись входа в его тело, и Драко нетерпеливо вскинул бёдра.
— Ну же! — пробормотал он. — Ну же!
— Терпение, — мурлыкнул Гарри, целуя бедро Драко.
Пальцы двинулись глубже, раздвигая упругую плоть. Драко, запрокинув голову, пытался насадиться на эти неторопливые почти до садизма пальцы, принять в себя глубже, больше. Ему физически не хватало заполненности, он жаждал её, мечтал о ней, и, если бы Поттер того захотел, Драко сейчас мог бы даже умолять о ней на коленях. Но сильнее умолять, чем сейчас — непроизвольной дрожью тела, рваными вдохами, разведенными до предела коленями, — он не смог бы, если бы и захотел.
Четвёртый палец скользнул в уже податливое, расслабленное тело. Драко закусил губу почти до крови, только бы не просить снова о том, чтобы его трахнули немедленно, но от этой боли лишь нестерпимей захотелось ощутить Поттера внутри себя.
— Скажи мне, — глухо полупрошептал-полупростонал Гарри. — Скажи это ещё раз... Попроси! — Он резко двинул пальцами и тут же замер в ожидании ответа.
Последнее слово перешло в стон, когда скользкая головка без усилий преодолела сопротивление мышц. Медленно, мягко, руками удерживая Драко от толчков вперед, Гарри вошёл в него до основания и, резко склонившись, поцеловал — жадно, грубо, без намёка на нежность.
«МОЁ!!!» — заметался в голове первобытный рёв, выплеснувшийся бессвязным воплем.
Подмять под себя, схватить, прижать, вдавить в матрац, укусить, пометить, заявить права... Гарри чувствовал себя зверем, овладевшим долгожданной добычей, но что-то на самых задворках сознания останавливало смыкающиеся на гладкой тонкой коже зубы, ослабляло стальные объятия рук, заставляло чуть опираться на локти, не давая телу обрушиться на Драко всем весом...
Зависимость, беспомощность, подчинение; поцелуи-укусы Поттера, жгучие, как прикосновения пчелиных жал, собственная хрупкость и лёгкость в чужих руках — стоит тем нажать сильнее, и тонкие кости хрустнут; Драко плавился в тигле страха, доверия и нестерпимого, невыносимого возбуждения одновременно. Не было ничего желанней, ничего правильней, чем расцветающий сладкой болью след зубов Поттера у основания шеи.
— Сильнее, — выстонал он, — пожалуйста...
И Гарри подчинился, смыкая зубы, чувствуя солоноватый привкус крови, двигая бёдрами так, что удары их тел были по-настоящему болезненны.
— МОЙ! — выкрикнул он вслух, резко поднимаясь на руках над Малфоем и смотря сквозь него мутным взглядом.
— Твой! — Перед глазами Драко поплыли цветные пятна, оргазм накрыл тело тёплой, медленной и тягучей волной, едва позволяя дышать.
Драко не сразу осознал, что бьётся почти конвульсивно, заливая спермой живот, чувствуя внутри себя содрогания Поттера и его семя, слыша его низкий животный рык и выкрикивая беспрестанно, безостановочно:
— Твой, твой, твой, твой!..
— И мой! — добавил он чуть погодя, распахивая глаза и глядя, как по лбу тяжело дышащего Поттера струятся капельки пота.
Вместо ответа Гарри переместил руки поудобнее и вновь поцеловал Драко, зарываясь ладонью в спутавшиеся белокурые волосы.
Губы Поттера были солеными на вкус, они отдавали медью и чем-то свежим и сладким, исключительно поттеровским, ласковые, властные, уверенные. Если бы Драко стоял, от этого поцелуя у него подогнулись бы колени, но сейчас, лежа, он мог себе позволить наслаждаться и не думать ни о чём, кроме жёстких губ на своих губах и хозяйски перебирающих светлые пряди пальцев.
Однако через несколько минут, когда посторгазменная истома начала спадать, неудобная поза и верёвки, впивающиеся в запястья, напомнили о себе тупой болью.
Гарри тяжело перекатился набок — хотелось не двигаться, а просто лечь, обняв Малфоя, и, устроив белобрысую макушку у себя на груди, заснуть, — дотянулся до волшебной палочки и дотронулся до каждой веревки, заставляя их мгновенно исчезнуть.
Драко начал было, морщась, массировать чуть затекшие руки, но Гарри решительно занялся пострадавшими запястьями сам, и Драко не стал протестовать.
— Дай мне полчаса, и я отплачу тебе той же монетой, — процедил он вместо этого, морщась от неприятных ощущений.
— Скорее уж часа два, — улыбнулся в ответ Поттер, продолжая растирать его руки.
— Ставь будильник! — властно распорядился Малфой.
— Так проснёмся! — отмахнулся Гарри, заворачивая себя и Драко в одеяло.
— Ставь, кому говорю, — строго повторил Малфой.
Фыркнув, Гарри несколько раз взмахнул палочкой, устанавливая сигнальное заклинание на себя одного — может быть, не нужно будет будить Драко, пусть себе отдыхает.
— Вот так, — снисходительно одобрил не подозревающий подвоха Драко и заворочался в коконе одеяла, выискивая позу поудобнее. — А теперь спи.
Сдерживать смех, глядя на то, как важно командует зацелованный, встрёпанный, усталый Малфой, было трудно, но Гарри с честью справился с задачей и погрузился в сон, притянув Драко к себе поближе.
27.07.2011 13
Вопреки ожиданиям, проснувшись через два часа, Поттер почувствовал себя выспавшимся и бодрым. Драко мирно спал, свернувшись калачиком и подтянув ноги к груди, и Гарри осторожно обнял его обеими руками, прижимаясь к нему сзади.
Малфой неразборчиво промычал что-то во сне, но не проснулся. Гарри счастливо вздохнул и уткнулся носом в пушистые светлые волосы. Кто бы сказал ему месяц назад, что рядом с Малфоем будет так спокойно и радостно — он отправил бы этого человека к мадам Помфри.
«Надо его куда-нибудь пригласить! — решил Гарри, аккуратно перебирая шелковистые волосы. — Чтобы всё как у людей. Только не в ресторан, — вспомнив последний неприятный разговор, добавил он про себя. — Куда-нибудь на природу, хотя нет, холодно. Тогда куда? А впрочем...»
Идея родилась внезапно, но требовала проверки. Поттер воодушевился, устроился поудобнее, прижал Драко покрепче и стал обдумывать детали предстоящего романтического свидания.
Проснувшись, Драко первым делом заподозрил подвох. Поттер сзади тихонько мурлыкал себе под нос какую-то песенку, горячо дыша ему в затылок, сигнальные чары не звучали, и, судя по ощущениям, Драко проспал куда больше, чем должен был.
— Я тебя прибью, Поттер, — Малфой резко высвободился из поттеровских рук, почувствовав, как Гарри вздрогнул от неожиданности. — Какого хрена ты меня не разбудил? Который час?
— Через двадцать минут ужин... — первый — самый щекотливый — вопрос Поттер обошёл с
ловкостью пьяного слона.
— Та-а-ак... — угрожающе начал Драко, опуская голову. — Я спрашиваю: почему ты меня не разбудил?!
— А зачем? — невинно хлопнул глазками Гарри. — Ты так мило спал.
— Ты издеваешься надо мной, что ли?! — Драко рывком сел и с размаху хлопнул ладонью по одеялу. — Тебя же попросили, тролль подери...
— Не кипятись, — Гарри безмятежно улыбнулся. — Успеешь ещё меня трахнуть. У нас же куча времени. Или ты чем-то занят сегодня вечером?
Малфой фыркнул и раздражённо дёрнул головой, однако гневной отповеди не последовало, из чего Поттер сделал вывод, что никаких особых планов у Драко не было.
«Такое ощущение, что он всё время забывает, что мы теперь встречаемся и спешить не обязательно», — с досадой подумал он.
Впрочем, винить Драко в забывчивости после всей неразберихи, что творилась с их отношениями, Гарри не мог. Всё произошло так быстро, что некогда было остановиться, выдохнуть и привыкнуть к новому, неспешному ритму.
К тому же это ещё бабушка надвое сказала, насчёт ритма: отчего-то Гарри казалось, что даже теперь, когда они официально стали парой, скандалы, суета, проблемы обязательно будут вмешиваться в только что налаженный мирок на двоих.
— Пойдём на ужин, — Драко прервал его размышления легким поцелуем в щеку. — Я есть хочу.
— Пойдём! — радостно согласился Поттер, обрадованный тем, что Драко так быстро успокоился, и решил избавляться от проблем по мере их поступления.
Быстро одевшись и приведя себя в порядок уже известными Гарри заклинаниями, они неторопливо дошли до Большого зала, перешучиваясь и украдкой лапая друг дружку за задницы.
Стоило переступить порог зала, как они столкнулись с той же проблемой, что и несколько ранее: Рон.
Вполне здоровый, хотя и не слишком-то довольный жизнью, Уизли сидел на своём обычном месте за гриффиндорским столом; Гермионы рядом не было, и это, определённо, не улучшало его настроения.
— Гарри, — Драко схватил Поттера за запястье. — Пойдём-ка за мой стол.
— Это не выход, — тем не менее уже шагнувший было к гриффиндорскому столу Гарри остановился и взглянул на Драко. — Что, мне до конца года вот так прятаться от бывшего лучшего друга?
— Нет, разумеется, но это же Уизли! — раздражённо ответил Малфой. — Ему нужно время, чтобы остыть, и, думается мне, пара месяцев будет в самый раз.
— Брось, Драко, не настолько он... — Гарри осёкся, встретившись взглядом с насупленным Роном, но тут же решительно продолжил: — Не настолько он опасен. Если хочешь, пошли вместе, только прежде, чем вылить на него ушат презрения, дай мне хоть попытаться нормально поговорить.
— Не представляю, о чём можно нормально говорить с Уизли, — обреченно пробормотал Драко. — Тем более сейчас.
Гарри, не слушая, направился к гриффиндорскому столу и решительно сел рядом с Роном.
— Э... — открыв рот, он понял, что не знает, что сказать, и решил переложить эту проблему на собеседника. — Что скажешь?
«Браво, Поттер, начало гениальное», — мысленно восхитился Малфой и потянулся за палочкой. Шансы на то, что Великий Примиряющий Разговор не закончится не менее великой потасовкой, стремительно таяли.
— Что я скажу? — медленно протянул тем временем опешивший Рон. — Ты хочешь знать, что я скажу? Ладно. Я скажу тебе кое-что. ВАЛИ ОТСЮДА К СВОИМ СЛИЗНЯМ!
— Силенцио, — одними губами произнёс Гарри.
Уизли высказывался ещё секунд пять, пока не понял, что разевает рот беззвучно, как рыба.
— Рон, — Гарри глубоко вдохнул, напоминая себе о терпении и вежливости, — я всё ещё гриффиндорец, если ты не забыл. И здесь я на своем месте — как бы неприятно тебе ни было меня видеть.
Уизли сжал было кулаки, но лакированный кончик волшебной палочки Малфоя, блеснув в закатном свете, заставил одуматься.
— Рон, скажи, чего ты хочешь? — тихо спросил Гарри, наклоняясь к рыжему. — Чтобы я бросил Драко? Перестал общаться с тобой? Исчез с глаз долой? Неужели ты правда хочешь чего-то из этого?
Некоторое время Уизли молчал. Было видно, что вопросы задели его за живое.
— Зачем он тебе? — спросил он наконец. — На нём что, свет клином сошёлся? Он же наша вечная заноза в заднице, высокомерный напыщенный хлыщ, которого мы всегда ненавидели!
Гарри подавил желание оглянуться на наверняка насторожившегося Малфоя и склонил голову набок, обдумывая ответ.
— Он всё ещё заноза и высокомерный хлыщ, — признал он. — Но это не имеет значения, потому что я его люблю. — Сделав паузу, задумчиво добавил: — Поэтому можно считать, что да — свет сошёлся на нём клином.
Было похоже на то, что Рон не знает, как отреагировать: то ли броситься к ближайшему унитазу и поделиться с ним только что съеденным ужином, то ли ударить Гарри. То ли просто молча кивнуть и отвернуться.
Гарри же гадал, насколько близко успел подойти Малфой и насколько громко прозвучала его последняя реплика. Проще говоря, слышал он или нет? Ведь это было первое признание в любви в жизни Поттера, и ему почему-то очень не хотелось, чтобы оно вышло именно таким: в третьем лице, безадресно, напряжённо...
Даже если Малфой и слышал, то не счел нужным откомментировать. Гарри боролся с желанием обернуться и ждал ответа от Рона.
— Как ты можешь его л... — Рон запнулся на этом слове. — Быть с ним, когда знаешь, что он хлыщ и заноза?
— Это часть него. Я не могу себе представить, чтобы Малфой вдруг стал белым и пушистым. Мне больше нравится принимать его таким, какой он есть. Я бы даже сказал, — добавил Гарри, немного подумав, — что нахожу его ехидность довольно привлекательной.
— Это только до тех пор, пока он не сказал тебе очередную гадость или снова не выставил на посмешище перед всей школой, — фыркнул Рон, но стушевался под враз потяжелевшим взглядом Поттера.
— Как бы то ни было, не тебе об этом судить, — сухо сказал тот. — Мои отношения с Драко, равно как и моё присутствие за этим столом, от тебя не зависят. В отличие от нашей дружбы. Малфой стал мне нравиться намного раньше, чем ты об этом узнал, но это же не мешало нам общаться? Подумай об этом, Рон. — С этими словами Гарри встал и обернулся наконец к Драко: — Пойдем?
Драко рассматривал Поттера с веселым любопытством, и было не понять — то ли он слышал признание, то ли просто удивлен тем, что разговор с Уизли более-менее получился.
— Пойдем, — согласился он. — Надеюсь, тебе больше ни с кем не надо вести душещипательных бесед? Впрочем, если тебе так нравится, можем с Блейзом поговорить, — и добавил задумчиво: — Могу его для верности обидеть, чтобы тебе интереснее было.
— Не надо никого обижать! — решительно отказался Гарри.
— Его так с ходу не обидишь, — усмехнулся Драко, подходя к слизеринскому столу. — Правда, Блейз?
— М-м-м? — недоумённо посмотрел на него Забини, поднимая взгляд от тарелки.
— Да ничего, ты жуй-жуй, глотай, — ласково посоветовал Малфой, и они с Поттером рассмеялись.
— Какие-то вы оба странные сегодня, — неодобрительно заметил Блейз. — Спелись.
Драко фыркнул и потянулся за отбивными с черносливом.
Гарри выбрал жаркое с ананасами. Тропические фрукты напомнили ему о зародившемся в момент пробуждения перед ужином плане. Чтобы осуществить последний, нужно было выкроить хотя бы минут двадцать свободных — то есть, пожертвовать либо временем с Малфоем, либо временем занятий. Он задумался до такой степени, что пропустил мимо ушей просьбу Блейза передать хлеб. Драко подозрительно покосился на любовника, но ничего не сказал.
А ещё через пару минут Поттера осенило. Мысленно обозвав себя идиотом, придурком и дегенератом, он радостно хлопнул себя ладонью по лбу и резко развернулся к Малфою.
— Когда у тебя тренировка по квиддичу?
— Завтра, а что? — Драко удивлённо воззрился на него. — Ты же вроде бы капитан команды, не знаешь, когда тренируются соперники?
— Да знаю я, знаю, — отмахнулся Поттер. — Просто я совсем голову потерял и в днях недели запутался. И всё из-за тебя, между прочим!
— Благодаря мне, — самодовольно поправил Драко.
Гарри прищурился. День матча Гриффиндор — Слизерин неуклонно приближался, и Драко, несомненно, занёс в список достоинств своей стратегии то, что сумел запутать гриффиндорского капитана.
Опустив руки на плечи Драко, Поттер прислонился лбом к его лбу и шепнул, глядя прямо в ставшие до оторопи близкими светло-серые глаза:
— А хочешь, я тебя запутаю? Вскружу голову, заморочу, затеряю во времени и пространстве, как ты сделал это со мной?
Драко нахмурился, очевидно, собираясь возразить, но руки Гарри скользнули по плечам ниже, добрались до ладоней, перескочили на колени. Гарри чуть опустил лицо и закрыл глаза, задевая ресницами щеку Драко.
— Не волнуйся, Поттер, у тебя это вполне получается, причём с завидной регулярностью, — очень тихо, так, что слышно было только Гарри, ответил Малфой, улыбаясь. — Просто я частенько заглядываю в календарь.
Он качнул головой, на секунду прижимаясь скулой к щеке Гарри, но тут же отстранился. Впрочем, Поттеру вполне хватило этого мимолётного прикосновения, чтобы понять, что хотел им выразить Драко.
* * *
После ужина, на котором Малфой продемонстрировал завидный и совершенно нехарактерный для него аппетит, ненамного отстав от сметающего всё на своём участке стола Поттера, оба, не сговариваясь, встали и отправились в родземелья. По пути Гарри кинул осторожный взгляд на гриффиндорский стол, но Рона за ним уже не было.
В свою комнату Драко Поттера буквально втащил, прямо в коридоре начав расстёгивать его одежду, причём не заботясь о последовательности: после первой пуговицы мантии сразу последовала молния на брюках, потом галстук, вторая пуговица мантии и тут же — рубашки, и так далее.
Гарри попытался перехватить инициативу, стянуть с Драко мантию, поцеловать хотя бы в уголок мягких губ, но Малфой жестко пресекал эти попытки, вертя любовником, как куклой.
— Ты очень решительно настроен, — заметил Гарри, послушно поднимая руки, чтобы дать содрать с себя недорасстёгнутую рубашку.
— Именно! — Драко запустил пальцы в густые пряди на затылке Поттера и поцеловал изогнутые в озорной улыбке губы.
Гарри охотно принял игру, обвивая руками талию Драко, запрокидывая голову, вжимаясь в обтянутое чуть шершавой тканью бедро любовника уже твердым членом.
— Будь послушным мальчиком, и я заставлю тебя забыть не только о том, какой сегодня день, но и собственное имя, — хрипло пообещал Драко, тесня Поттера к кровати и попутно расстёгивая наконец пуговицу на его брюках.
Ткань мягко соскользнула вниз, и Гарри споткнулся, оказавшись скованным по лодыжкам. Охнув, он упал на кровать, а Драко, не давая ему опомниться, тут же навалился сверху, жадно целуя и настойчиво раздвигая его ноги.
— Ты что-то хотел мне сказать? — Драко прижал руки Поттера к кровати и просунул между его ног колено, чувствуя исходящий от партнера лихорадочный, нетерпеливый жар.
— Не останавливайся! — вырвалось у Гарри, совершенно забывшего, что он там хотел. — Ещё...
— Будь терпелив, Гарри. — Драко куснул его за ключицу и вытащил из кармана своей мантии плотную и широкую черную ленту.
— А то! — широко улыбнулся Драко, и Гарри подумалось, что он хотел бы видеть его таким всегда: возбуждённым, весёлым, немного шальным и невероятно притягательным. — Ложись!
Блеснула палочка, прозвучало знакомое заклинание, и Поттер оказался точно в таком же положение, как и Драко несколько часов назад. На глаза легла чёрная ткань, скрыв от Гарри лихорадочно блестящие в предвкушении серые глаза с тёмными чуть расширенными зрачками.
Драко не спешил что-либо делать, и Гарри взволнованно заёрзал; скопившаяся на головке члена смазка влажными пятнами оставалась на животе.
— Раздвинь ноги, — Драко лизнул мочку уха Гарри. — Вот так, молодец...
Поттер почувствовал, как кончики пальцев невесомо скользят по внутренней стороне его бедер, посылая дрожь по всему телу.
Один палец слегка задел налитый член, и Гарри дернулся вслед прикосновению.
— Да что ты там делаешь? — не выдержал он через пару десятков секунд.
— По-дож-ди, — певуче произнёс Малфой и вдруг заскрипел кроватью, явно куда-то уходя.
— Драко? — слегка испуганно позвал Гарри.
На секунду ему представилось, что Малфой сейчас распахнёт двери и запустит в комнату всех своих одноклассников, чтобы те смеялись, щёлкали колдокамерами и показывали на него, Гарри, пальцами — совсем как говорил Рон.
Мгновения шли, Драко не возвращался, и Поттеру сделалось совсем неуютно и холодно. Внезапно вновь послышались легкие шаги, настолько бесшумные, что он не был уверен, не мерещится ли ему.
— Соскучился без меня? — смеющийся голос Малфоя с размаху ударил по напряженным нервам.
Определённо, Драко вернулся один. Гарри одновременно ощутил жгучий стыд и бешеное облегчение. Нервное, почти болезненное желание заставило его извиваться на постели, пытаясь потереть ноющий член хоть обо что-нибудь, хоть как-нибудь.
— Нет, Гарри, — шепнул Драко и коснулся губами его колена, — так не пойдёт. Давай-ка мы кое-что сделаем, чтобы ты точно не кончил раньше времени...
Что-то круглое, твёрдое и чуть тянущее, как резина, было аккуратно надето на его член, туго, обхватывая самое основание. Понимание опалило мозг одновременно с волной жгучего стыда. Как — КАК? — он мог подумать про Драко такие ужасные вещи, когда тот всего лишь хотел доставить ему же как можно больше удовольствия?!
Извинения так и просились на язык, но Гарри понимал, что это не самая лучшая идея.
«Извинюсь. Потом. За всё!» — решил он и отдался во власть ощущениям.
Тем временем Драко водил по его телу чем-то пушистым и почти неощутимым. Под касаниями этой странной вещи соски Гарри напряглись, мышцы живота судорожно затрепетали, прикосновение к губам оказалось щекочущим, и ему нестерпимо захотелось поцелуев.
Пальцы Драко рисовали круги на коже Гарри, почти рассеянно, словно тот всего лишь случайно подвернулся под руку. Это было одновременно чертовски возбуждающе и немного обидно, и Гарри из кожи вон лез, периодически выкручивая себе запястья, лишь бы обратить на себя драгоценное внимание.
— Драко, здесь нет котят! — заявил он, устав от этой пытки.
— Что?! — в голосе Малфоя послышалось неподдельное изумление. — Каких ещё котят?
— Такое ощущение, что ты водишь по мне пёрышком в ожидании, когда котёнок начнёт его ловить и поцарапает меня! — заявил Гарри, слегка задыхаясь.
Разумеется, он нёс полную чушь, но если это поможет переключить Малфоя на что-то более действенное, то он готов придумать и не такое.
— Котят, значит... — Поттер почти воочию увидел, как Драко недобро прищурился. — Вот тебе котята!
В ту же секунду Гарри почувствовал, как его член погружается во что-то тёплое, пульсирующее, мягкое и влажное. Это определённо не было ртом, и не было похоже, что Малфой решил его оседлать, но оно мягко и плотно обхватывало член, сжимая его со всех сторон, и это казалось просто до одури хорошо.
Странное нечто начало двигаться в знакомом ритме — с точно такой же периодичностью рука Драко порой гладила и сжимала член Гарри. Потом Драко шепнул что-то, и ритм изменился, а пальцы Драко закружили у ануса Гарри, обводя непроизвольно сжимающееся кольцо мышц.
Поттер кусал губы, чтобы не стонать, но сдержать ритмичные движения бедер навстречу мягкому и пульсирующему было невозможно. К тому же ему всё казалось, что ещё немного, ещё чуть-чуть — и пальцы Драко скользнут наконец внутрь.
— Хочешь меня внутри? — Кончик пальца Малфоя слегка надавил и тут же отдёрнулся, когда Гарри, застонав в голос, резко подался навстречу касанию, едва не вывихнув себе запястья. — Хочешь?
— Да-а! — отрывисто выдохнул Поттер. — Ты же знаешь, что хочу!
— Тогда скажи мне это! — Малфой явно вознамерился отомстить своему мучителю той же монетой, но Гарри эгоистично полагал, что ему сейчас намного-намного хуже. Или лучше?..
— Трахни меня немедленно! — рявкнул он, вскидывая бёдра.
Под аккомпанемент довольного смешка Драко три скользких пальца проникли в него — резко, почти больно. Поттер рывком раздвинул ноги и подался вперед, закусив губу.
Как оказалось через минуту, смазка на пальцах не была такой, как всегда. Горячая, она чуть покалывала и почти обжигала, но это было приятное жжение, сродни тому, что возникает в натруженных мышцах. Сквозь её жар чувствовалась прохлада пальцев Драко.
— Ты р-решил свести меня с ума? — неразборчиво пробормотал Гарри, жмурясь под повязкой от необычных ощущений.
Послышался смешок, но ответа не последовало.
А буквально через пару секунд облегчение, которое дарили пальцы, иссякло, и их тоже стало не хватать. Их было катастрофически мало.
Гарри выгнул спину, насаживаясь на пальцы до основания, но Драко двигал ими всё так же мучительно медленно. Единственным результатом было то, что он добавил четвертый.
— Драко, ну же... — Поттер запрокинул голову, ловя ртом воздух. От сдерживаемого резиновым кольцом возбуждения трудно было дышать.
— Что «ну же»? — вкрадчиво поинтересовался Драко, целуя внутреннюю сторону бедра Гарри.
— Не хочу пальцы! Тебя хочу! — выдохнул Гарри громко. — Те-ебя-я! — добавил он протяжно, чтобы у Драко не осталось никаких сомнений.
Задница буквально пылала от новой смазки и вдобавок начала зудеть, и Поттер был абсолютно уверен, что член Малфоя принесёт ему незамедлительное облегчение.
— Я начинаю подозревать, — добавил Гарри чуть капризным тоном, — что ты не хочешь...
— Что?!.
— Иначе какого чёрта ты ждёшь? Чтобы я порвал эти хреновы веревки и изнасиловал тебя? — Гарри стиснул зубы.
— Какие, оказывается, у тебя провокационные фантазии! — Губы Драко коснулись мочки уха Гарри, кончик языка прошёлся по шее к ключицам, заставляя партнёра дрожать. — Впрочем, отложим их обсуждение до другого раза...
Прохладные пальцы, испачканные горячей смазкой, взялись за бедра Гарри, чуть приподняли, и влажная головка члена уперлась в растянутое отверстие.
Дожидаться, пока Малфой соблаговолит двинуться дальше, Поттер не стал и вскинул бёдра, одновременно выворачивая привязанные руки в суставах. Их пронзила такая резкая боль, что он тут же дёрнулся обратно.
— Чёрт! — прошипел Гарри сквозь зубы, уверенный, что только что порвал себе несколько связок.
— Прости, — покаянно шепнул Драко, — я всё залечу, — и наконец толкнулся внутрь его тела, перекрывая боль в запястьях долгожданным удовольствием.
Поттер резко выдохнул. На самом деле пальцы никогда не могли подготовить к ошеломляющему ощущению члена внутри.
Драко входил медленно, придерживая Гарри так, чтобы тот больше не дергался навстречу, и удовольствие наступало волнами, захлёстывая всё выше и выше.
От движений смазка разогревалась сильнее, и Гарри казалось, что этот непрерывный жар растекался по всему телу в такт толчкам Драко, сердце бухало всё громче и быстрее. Драко склонился над ним, войдя до основания, и поцеловал — жестко, не ожидая ответа, терзая губы любовника губами и языком. Гарри показалось, его член сейчас разорвётся от желания.
Он был уверен: сними Драко кольцо с его члена, и он тотчас кончил бы — долго, мощно и очень обильно. Но Малфой, кажется, вообще забыл о том, что у Гарри есть член, медленно и неторопливо двигаясь внутри него.
И Гарри оставалось только довольствоваться тем, что есть: изгибаться, вскрикивать, подставлять жадным губам Драко шею, грудь и плечи, тонуть в вязком, сладком, почти невыносимом возбуждении, как муха в патоке.
Ритм движений Малфоя все учащался, повязка на лбу Гарри пропиталась потом, а волшебная смазка, по ощущениям, вспыхивала, будто спичка, всякий раз, как Драко вбивал Гарри в матрац.
А через пару минут случилось нечто такое, что заставило Поттера заорать и забиться от вспышки невероятно острого, неизведанного доселе удовольствия: забытая неизвестная субстанция на его члене пришла в движение, снова мягко сдавив его со всех сторон, и мягкой волной прошлась от основания до головки и обратно.
Это было слишком — влажное, тёплое, тесное на члене, и Драко внутри. Гарри бился на постели, сминая простыни, изгибался в конвульсиях. Он не мог кончить, но не мог в то же время не сделать этого. Драко протяжно застонал, до боли сжимая его бёдра. Резиновое кольцо вдруг куда-то исчезло, и Гарри закричал, хрипло, прерывисто, не в силах вдохнуть под многотонным, бесконечным, как товарный поезд, оргазмом, раздирая оставшиеся целыми связки, заливая спермой себя, Драко, простыни.
В себя он пришёл только несколько минут спустя, когда Малфой уже сидел рядом на кровати и водил над пострадавшими запястьями волшебной палочкой, шепча заклинания.
Повязку с глаз Поттер содрал сам, шипя от боли в недолеченной руке.
— В следующий раз давай использовать что-то одно из твоего арсенала, — устало протянул он. — Всё сразу слишком травмоопасно выходит...
— Кто же знал, что ты так бурно отреагируешь? — Драко выглядел виноватым и смущенным. Раздражаться на него было положительно невозможно. — Я не хотел, чтобы тебе было больно...
— Да ладно, всё ведь уже хорошо. — Гарри осторожно попробовал согнуть руки в запястьях. Легкий дискомфорт ощущался, но ничего похожего на первоначальную боль. — Просто на будущее.
Драко кивнул, откладывая палочку, сел по-турецки, погладил Гарри по плечу. Пальцы у него были всё такими же прохладными, а плечо — горячим и влажным, и от прикосновения на Гарри нисходило умиротворение.
Тут он некстати вспомнил о своих подозрениях в самом начале, и раскаяние вперемешку со стыдом опалило щёки. Снова захотелось немедленно извиниться перед Малфоем и заверить, что никогда больше не подумает о нём дурно, но Поттер прекрасно понимал, что некоторые вещи лучше держать при себе. Вместо слов он потянулся к Драко, обнял его за талию и крепко прижал к себе.
— Не пущу! — горячо шепнул он. — Никуда не пущу и никому не отдам!
— Пусть только кто-нибудь попробует отнять, — рассмеялся Драко, чуть удивленный таким порывом. — И я никуда не ухожу, так и знай.
— Вот и отлично, — удовлетворенно решил Гарри, утыкаясь лицом в шею Драко, от светлых волос которого едва уловимо пахло горьковатым парфюмом.
Малфой поёрзал в цепких объятиях. Не сказать, чтобы в них было неудобно — просто непривычно. Он не мог припомнить, когда кто-нибудь так тесно и нежно прижимал его к себе, нуждаясь в его тепле и делясь своим. Наверное, только затем, чтобы подобное воспоминание всё же осталось в копилке, он не стал высвобождаться из загребущих, собственнических рук Поттера. Разумеется, только поэтому, не так ли?
— И всё-таки ты горилла, Поттер, — почти нежно сказал он, устраивая подбородок на поттеровском плече. — Большая рукастая горилла.
Было совсем не обидно, и Гарри не стал отвечать, лишь легонько чмокнув Драко в шею.
— Сегодня ночью — не будут, — убеждённо заявил Поттер.
Драко несколько озадаченно хлопнул ресницами.
— Откуда ты знаешь?
— Какой больной на голову кошмар рискнёт пролезть к тебе, когда я тебя обнимаю?
Драко приподнялся на локте, ослабив объятия Поттера, и долго смотрел в безупречно невинные зеленые глаза в окружении пушистых угольно-черных ресниц. Право слово, воплощение юной рыцарственности...
— Разреши мне... — тихо и очень серьёзно попросил Гарри, не вытерпев. — Разреши остаться.
Малфой ещё некоторое время вглядывался в его лицо, а потом едва слышно вздохнул.
— Ну вот что мне с тобой делать? — пробормотал он, отворачиваясь. В глубине души он знал, что в любом случае, скорее всего, не стал бы гнать сегодня Поттера так упрямо, как раньше. А сейчас ему и вовсе всей душой хотелось согласиться, даже не ломаясь.
— Ладно, оставайся, — буркнул Драко в конце концов.
Гарри просиял, как ребенок, которому вручили конфету, и стиснул Малфоя так сильно, что чуть рёбра не захрустели.
— Если ты сломаешь мне хоть одну кость, я выпну тебя отсюда, не прибегая к помощи магии, — предупредил Малфой самым суровым и строгим тоном, на какой был способен.
— Я ничего не сломаю, — счастливо пообещал Поттер, целуя его в висок. — Честное слово...
— Спи уже давай, честный мой, — вздохнул Драко, всё ещё досадуя на себя за малодушие.
Гарри дотянулся до своей мантии, достал из кармана волшебную палочку и несколькими взмахами собрал разбросанную одежду, заставив её ровной стопкой лечь на стул. В это время Драко быстро почистил кровать, себя самого и Поттера и навёл проветривающие чары.
— Вот теперь можно и спать, — постановил Гарри, кладя палочку поверх одежды и пристраивая рядом с ней очки.
Драко кивнул и взмахом палочки выключил в комнате свет.
Гарри натянул одеяло на себя и Драко и обнял последнего, вжимаясь губами в аккуратное ухо.
— Спокойной ночи, — шепнул он.
— Заткнись, Поттер, — буркнул Малфой, ловя в темноте ладонь Гарри у себя на животе.
Ему очень хотелось поцеловать эту обветренную ладонь, но он сдержался.
Гарри заснул первым, и Драко несколько часов слушал его размеренное дыхание, пока не провалился в сон без сновидений.
27.07.2011 14
Утро началось с будильника и мрачного как туча Драко. К счастью, Малфою хватило здравого смысла не выплёскивать на любовника своё утреннее раздражение, и он, едва встав с постели, тут же ушёл в душ. Вернулся посвежевшим, повеселевшим и даже соблаговолил немного потискаться с успевшим одеться Гарри.
— Как твои руки? — поинтересовался он нарочито небрежно.
— Хорошо, — Гарри потянулся. — Ничего не болит.
Драко промолчал. На языке вертелись одновременно «Как жаль, а я было надеялся, что это помешает тебе поймать снитч» и «Чёрт возьми, мне так стыдно и плохо оттого, что я сделал тебе больно».
Но держать компромат при себе ему было привычно.
На завтрак они шли молча, и Малфоя это слегка тяготило, но у самого выхода из подземелий Поттер порывисто прижал его к стене и пылко поцеловал, мгновенно развеяв всё напряжение.
— А было круто! — заявил он, улыбаясь.
— Можем как-нибудь повторить. — Драко взъерошил волосы на затылке Поттера — непослушные и жесткие, они вились вокруг пальцев и норовили встать дыбом и без посторонней помощи. — Если захочешь, конечно же...
— Опять дразнишься, — с легким упреком заметил Гарри, но в дальнейшие разговоры вдаваться не стал, а просто поцеловал Драко снова.
Подобный способ завершать разговор очень импонировал Малфою, хотя и был в новинку.
— Ещё немного, и мы пропустим завтрак, — пробурчал он для проформы, но сам же не дал Гарри ответить, сунув язык ему в рот.
Прервал их вездесущий Блейз, громко прооравший на ухо Поттеру: «Доброе утро!»
— Только не говори мне, что Драко всё же пустил тебя в свою постель! — с притворным ужасом и широкой улыбкой протянул Забини. — Этого просто не может быть!
Гарри хмыкнул, а Драко достал из рукава волшебную палочку.
— Не авадь меня, друже! — шутливо взмолился Блейз, чем заработал фирменный презрительный малфоевский взгляд.
— Больно надо! — фыркнул Драко и наложил косметические чары сначала на себя, а потом на Гарри. За те несколько минут, что они провели, целуясь в коридоре, это явно снова требовалось им обоим.
— Красавчики, — оценивающе хмыкнул Забини.
— Иди поздоровайся с Грейнджер, — посоветовал Драко.
— Я-то поздороваюсь, а у кого-то сегодня ещё тренировка. Не боишься напугать снитч урчанием в животе?
— Нельзя быть таким злым с утра, Блейз, — укоризненно попенял Малфой.
— Просто я есть хочу. — Забини зевнул, прикрыв рот рукой. — Так мы идём или как?
— Идём, идём...
В Большом зале Гарри упорно направился в сторону гриффиндорского стола, где Рон и Гермиона сидели рядом, но демонстративно друг на друга не смотрели.
Драко неодобрительно глянул ему в спину и пошёл вместе с Блейзом на своё обычное место.
— Привет, Гермиона! — бодро поздоровался Поттер. — Привет, ребята, — добавил он, поворачиваясь к Дину, Невиллу и Симусу.
Рон сидел в той же стороне, так что обращение распространялось и на него тоже, но Уизли, кажется, предпочёл проигнорировать этот факт.
— Как у тебя дела, Гарри? — невозмутимо поинтересовался Невилл.
— Спасибо, Нев, отлично, — улыбнулся Поттер. — А ты как?
— Нормально.
Завязавшаяся беседа о природе, погоде, квиддиче и уроках постепенно затянула и Дина с Симусом, благо Гарри приложил все старания, чтобы быть душой компании. Однако Рон не поддавался на провокации. На его нахмуренном лбу было написано крупными буквами: «Но пасаран!»
Выбрав момент, Гарри наклонился и тихо спросил у Гермионы:
— Волнуешься?
— Есть немного, — рассеянно кивнула она, а потом спохватилась и подозрительно переспросила: — А ты про что?
— Про завтра, — улыбнулся Поттер и многозначительно кивнул на слизеринский стол.
— Э-э-э... — Гермиона замялась, чуть покраснела и смущённо повторила: — Есть немного...
— Главное, не показывай ему, что волнуешься, — посоветовал Гарри, ухмыляясь. — Не то он лопнет от гордости.
— Гарри! Скажешь тоже...
— Почему бы и не сказать? Я хочу, чтобы ты была завтра во всеоружии, — Поттер ободряюще сжал плечо подруги.
— Я же не воевать иду, зачем мне быть во всеоружии?
— Я сужу по своему опыту, — хмыкнул Гарри. — У вас с Блейзом, конечно, всё не так, но... если мы с Малфоем в присутствии друг друга не во всеоружии, то это как суп без соли: есть можно, но неинтересно. Это всегда такое сражение, в котором проигравших нет.
— Ты считаешь? — Гермиона задумчиво повертела в руках ложку.
— Я так чувствую, — ответил Поттер, задорно улыбнувшись, и посмотрел на Драко.
Малфой выбрал именно этот момент, чтобы тоже перевести взгляд на любовника, и Гарри подмигнул ему. В ответ Малфой игриво приподнял одну бровь и загадочно улыбнулся.
Гарри, не отрывая взгляда от Драко, вытянул с тарелки свежий огурец и обхватил губами. Драко приподнял уже обе брови — вопросительно. Гарри медленно втянул огурец губами, придерживая свободный конец овоща пальцами, потом всё так же неторопливо вытянул огурец и тронул языком самый кончик. Драко нахмурился. Гарри улыбнулся.
— Фу-у, Гарри, дай нормально поесть, — возмутился Дин, но его перебил Колин Криви, сидевший не так далеко от них:
— О нет, Гарри, не слушай его, продолжай!
Драко нахмурился ещё больше и показал Криви кулак.
Гарри уткнулся лицом в рукав, сдерживая смех.
— Пожалуй, я не буду продолжать, не то Гриффиндор кое-кого недосчитается, — решил он. — Гермиона, передай мне соль, пожалуйста.
— Год-другой назад ты вел себя куда взрослее, — заметила Гермиона, передавая соль.
— Разве это плохо, что сейчас я веду себя не так?
— Это немного тревожно, — фыркнула Гермиона. — Кто знает, что ты вытворишь с огурцом или бананом в следующий раз.
Гарри закашлялся, подавившись тыквенным соком.
— Н-не волнуйся, овощи и фрукты отныне в безопасности, — просипел он, натужно кашляя.
— Поттер, ты живой? — раздался над головой насмешливый голос, и Гарри поспешил развернуться к сияющим, как два новеньких галлеона, Малфою и Забини.
— Так его, Грейнджер, будет знать, как соблазнять несчастного меня огурцами, — похвалил Драко, присаживаясь на скамью рядом с Поттером.
— От лица факультета Слизерин приношу благодарность за спасение огурцов и бананов всея Хогвартса, — поддержал его Блейз и подмигнул Гермионе.
Гермиона покраснела и ничего не ответила. Блейз присел рядом с ней, игнорируя набычившегося Рона, и потянулся вроде бы за яблоком, но на полпути опустил руку и накрыл ею ладонь Гермионы.
— Не смотри на этот гетеросексуальный разврат, — Драко толкнул Гарри локтем в бок. — Жуй лучше свой огурец, там витамины.
— Да, мамочка, — беззлобно огрызнулся Гарри, отводя взгляд от смущающейся Гермионы.
Он послушно взялся за овощ, вкусно хрупнул им, отгрызая приличный кусок, и заботливо ткнул огурец под нос Малфою.
— Хочешь?
— Это был намек? — уточнил Драко, с подозрением разглядывая огурец.
— Понимай как знаешь, — невозмутимо ответил Гарри, — но огурец вкусный.
Драко вынул обгрызенный кусок из рук Гарри и закинул в рот. О том, что мысль, например, отпить сок из чужого кубка всегда вызывала у него омерзение и неконтролируемую тошноту, он предпочел не вспоминать.
— Главное, что не солёные, — буркнул он, беря с блюда ещё один огурец. — Если бы тебя на солёные огурцы потянуло, я бы слегка обеспокоился.
Точно так же, как и Гарри до этого, Малфой откусил половину огурца и протянул остаток Поттеру.
— Э... А чего беспокоиться-то? — непонимающе переспросил тот, машинально принимая «дар». — Я же мужчина, не забыл?
— Чтобы ты знал, есть специальное зелье, с помощью которого мужчина может забеременеть, — поучительно сказал Драко. — Очень дорогое, очень сложное, очень долго варится. Так что случаев мужской беременности за всю историю магии было крайне мало, но сам факт — они возможны.
Гарри не глядя сунул в рот остаток огурца и жалобно им захрустел.
— Малфой, ты же шутишь? Шутишь, правда?..
— Не шучу, — серьезно ответил Драко.
Он и вправду не шутил.
— Ох-хренеть... — задумчиво протянул Гарри. — Надо же... А у магглов за такое Нобелевскую премию обещают дать, думают, это невозможно...
— Поттер, я не знаю, кто такой Нобель, но если тебе не хватает денег, давай лучше я тебе дам взаймы, чем ты попытаешься получить его премию, ладно? — торопливо предложил Драко.
Гарри непонимающе покосился на него, а потом, не стесняясь, заржал в голос.
— Не волнуйся, Малфой, если я вдруг решу стать отцом, то поставлю тебя в известность, — пообещал он, отсмеявшись. — А что, очень дорогое это твоё зелье?
— Оно не моё! — поспешно открестился Малфой, а затем кивнул. — Очень. Думаю, соизмеримо со стоимостью Малфой-мэнора, если считать только замок и сады, не беря в расчёт охотничьи угодья и поля.
— Не скажу, что успел хорошо рассмотреть этот твой мэнор, когда был там в последний раз, так что судить не могу, — Гарри деланно безразлично пожал плечами.
Драко видел подобные «вилки» в разговоре едва ли не до того, как говорящий успевал их озвучить. Несмотря на явственную слизеринскую жилку в характере Поттера, хитрить словесно тот умел плохо — мало было практики.
И всё равно Драко попался в ловушку, отлично осознавая, на что идёт:
— Всегда можно побывать там ещё раз, — сказал он, следя краем глаза за реакцией Поттера. — Не только для того, чтобы оценить, конечно... летом и весной там изумительно красиво.
— До весны далеко, — осторожно сказал Гарри.
— На Рождество тоже неплохо, — мечтательно улыбнулся Драко. Пушистые сугробы, огромная ёлка в столовой, изящнейшие, невероятно хрупкие украшения ручной работы, синие в сумерках поля, прыгающие по веткам деревьев синицы с блестящими глазами-пуговками...
Гарри отлично вписался бы в обстановку. Если бы захотел, разумеется.
Если честно, Поттер всё же не ожидал приглашения (а в том, что это было именно приглашение, сомневаться не приходилось) и потому немного растерялся.
— А твои родители? — спросил он совсем тихо.
— Теоретически они не должны особо возражать, но практически... — Малфой вздохнул и взял последний огурец. — Думаю, я смогу их убедить в искренности твоих чувств.
С этими словами он усмехнулся и заткнул начавшему было возмущаться Поттеру рот огурцом.
— Ты вот так перед ними и сделаешь? — Гарри кое-как вытянул увесистый овощ изо рта. — Тоже мне, доказательство!
— На тебя не угодишь, По... Гарри, — пожал плечами Драко и отломил себе половинку тоста. — Ладно, не нравится это доказательство — предъявим другое, не вопрос.
— Боюсь себе представить, как оно будет выглядеть, — саркастически заметил Гарри и захрустел третьим огурцом.
— Ничего, глаза боятся — руки делают, — ободрил его Драко. — У вас сейчас какой урок?
— Гербология. А у вас?
— Чары. Затем сдвоенная трансфигурация.
— А потом обед и тренировка? — уточнил Поттер.
— Именно, — Малфой кивнул, дождался, пока Гарри дожует, и медленно, со вкусом его поцеловал. — Увидимся на обеде! — объявил он, вставая.
— Увидимся на обеде, — эхом отозвался Поттер и отсалютовал ему половиной огурца.
Уроки Гарри отсидел как на иголках. Ему не терпелось поскорее заняться подготовкой к распланированному заранее романтическому свиданию.
Обед тянулся, словно резина. Драко, впрочем, вряд ли заметил, что Поттеру не сидится на месте и кусок в горло не лезет — слишком он был занят мыслями о тренировке.
Когда зал начал пустеть, Гарри поцеловал Драко и выскользнул в коридор, отговорившись незаконченным эссе по трансфигурации.
— Что-то Поттер сегодня какой-то дёрганый, — тихо заметил Блейз, идя с Малфоем к подземельям — Драко надо было оставить учебники и захватить чистую смену белья перед тренировкой.
— Чего ты от него хочешь? — заступился за Гарри Малфой. — Гриффиндорцы по жизни чем-то озабочены. Не думаю, что в этот раз что-то серьёзное.
— Ну, тебе виднее, — пожал плечами Забини.
Драко нахмурился и решил сменить тему:
— Так что, завтра у вас с Грейнджер свидание?
— Если она догадалась, что это свидание, — хмыкнул Блейз.
— Да неужели ты ей не подскажешь, зачем пригласил её в кафе? — рассмеялся Малфой. — А вообще, не может быть, чтобы она не поняла, в чём дело. Она же не дура, в конце концов.
— Она гриффиндорка, — напомнил Блейз. — У них мозги есть, но не так устроены. Вот ты скажи, разве тебе было просто с Поттером в самом начале?
— Он сам за мной бегал, — пожал плечами Драко. — Сначала я не знал, как отвязаться, а потом понял, что не хочу отвязываться. Так и вышло как-то...
— Ой, вот только не надо ля-ля, — Забини понизил голос, чтобы их не услышали, и насмешливо улыбнулся, — ты тоже за ним неплохо так побегал. Скажешь, нет?
— Не порть моё реноме, — Драко попытался дать Блейзу подзатыльник. — Ну, я тоже, и что? Это было потом. В самом начале я вообще никаких усилий не прилагал.
— Не ершись, — посоветовал Блейз. — Нет ничего стыдного в том, чтобы добиваться того, кого любишь.
— Че-его-о? — немножечко — самую чуточку — фальшиво протянул Драко. — Люблю?! С ума сошёл, что ли? Это просто...
Блейз вовремя закрыл Малфою рот ладонью, не дав договорить фразу.
— Заткнись и подумай, что ты чуть было не ляпнул. Правду можешь не озвучивать, но хоть не ври, — посоветовал он и вдруг улыбнулся: — По всем законам жанра где-то за углом должен был стоять Поттер. Ты бы сказал, что для тебя ваши отношения ничего не значат в жалкой попытке обмануть себя самого, а потом вы бы долго и нудно изводили себя и друг друга в безуспешных попытках сохранить гордость.
— Я даже знаю, о каком отвратительном, сопливом, ужасном жанре ты говоришь, — пробурчал Драко. — Слава Мерлину, мы не в книжке. — Но за угол он на всякий случай заглянул. Мало ли. — Никого тут нет, — объявил он с облегчением, которого скрыть не сумел. — И вообще, по-моему, мы с ним уже достаточно друг друга поизводили. Все нервы мне истрепал, паршивец.
Блейз искренне рассмеялся и обнял Малфоя за плечи.
— Драко, — вкрадчиво начал он, — зная тебя, я готов Поттеру памятник при жизни поставить! Ведь я откровенно опасался, что ты когда-нибудь помрёшь злобным, ехидным и непременно одиноким старым злыднем, но теперь у тебя есть шанс.
— Ты совсем сдурел, Блейз?! — возмутился Драко, но руку не сбросил. — Я вообще жениться должен был следующим летом!
— На Асти-то? — ухмыльнулся Забини. — Ты правда думаешь, что она прожила бы с мужем-гомиком хотя бы пару лет? А больше никто, ввиду твоего ангельского характера, за тебя замуж не пошёл бы. Да и Астория не пошла бы, кабы не семейный контракт! А Поттер мало того что влюбился, так ещё и усмирить тебя сумел, а ты не ценишь.
— Из тебя сегодня просто прёт оптимизм, — мрачно заметил Драко. — Буквально с каждой репликой ты оставляешь за собой благоуханную кучу оптимизма, можно сказать.
— Скажешь, я неправ? — Блейз задумчиво склонил голову набок. — Ты мой друг, и я тебя принимаю таким, какой ты есть. Но вот спать с тобой, выносить твои замашки собаки на сене наподобие «Ах, ты мне с Финниганом изменяешь, сука такая?!» вместе с «Катись из моей комнаты после траха, я тебя видеть не желаю», посылать ради тебя на хрен бывших лучших друзей и просто любить тебя всем сердцем — это может только Поттер.
Блейз шепнул пароль на входе в гостиную и добавил, проскальзывая в проход перед Малфоем:
— В конце концов, он герой, ему положено и не такое мочь...
Сказать, что на тренировку Драко пришёл злой и мрачный, значило очень капитально преуменьшить серьёзность ситуации.
* * *
— Давай же, миленькая, всё же совсем просто! — уговаривал Гарри Выручай-комнату, в третий раз открывая дверь.
Жалкие пластиковые пальмы вокруг неглубокого бассейна странной формы были явно не той обстановкой, какую он честно пытался нарисовать в своём воображении.
— Ну зачем мне эта пародия на Гавайи, а? Я же у тебя совсем не то прошу... — Гарри захлопнул дверь и снова зашагал по коридору, усиленно воссоздавая в уме необходимое. — Твою мать, — только и сказал он, распахнув дверь в очередной раз.
Чахлые березки и много-много кустов чертополоха тоже были типичным не тем. Хотя это, несомненно, уже был шаг в правильном направлении.
Полчаса и попеременную смену пейзажей почти всех климатических зон планеты спустя (только Антарктида, пожалуй, осталась неохваченной, но тундра за дверью всё же побывала) Гарри наконец с восторгом обозрел плоды своего разума. На то, чтобы довести до совершенства все детали, понадобился ещё час, а чтобы удостовериться, что на магическую фразу «Хочу, чтобы всё было так, как в ТОТ раз» комната выдаёт именно нужный вариант, — ещё пятнадцать минут.
В конце концов довольный и изрядно вымотавшийся Поттер удовлетворённо кивнул и отправился на давно начавшийся ужин.
27.07.2011 15
— Ты разгружал вагоны? — невозмутимо поинтересовался Драко.
— Что? Нет... Почему ты так решил? — Гарри плюхнулся на скамью рядом с Драко и утащил с большого блюда сразу три куска колбасы.
— У тебя вид более усталый, чем у моих ребят после тренировки. Так чем ты занимался-то? Мне правда интересно.
— Секрет, — улыбнулся Гарри, накладывая на тарелку жареную картошку. — Скоро узнаешь.
Блейз многозначительно хмыкнул, покосившись на заинтересованного и немного раздражённого Драко — не заметить, что тот высматривал Поттера с того самого момента, как перешагнул порог Большого зала, было сложно.
— Как тренировка? — между тем жизнерадостно полюбопытствовал Гарри.
— Всё замечательно, с тебя массаж. Как трансфигурация? — Сарказм в голосе Малфоя был почти незаметен, но только почти.
— А? Что? Какая тра... а, трансфигурация, точно. Всё сделал, — гордо соврал Поттер, не написавший ни строчки домашнего задания.
— Не дашь списать? — невинно поинтересовался Драко. — Нам тоже задали, а мыслей никаких...
— Лучше не надо, — посоветовал Гарри, внутренне холодея, поскольку быть пойманным на вранье ему не улыбалось. — Я не Гермиона, у меня списывать чревато. Мало ли какие там ляпсусы.
— Ничего... — начал было Драко.
— Блейз, передай мне кувшин с соком, пожалуйста, — перебил Поттер.
— Гарри! — позвал Малфой, добавляя в голос металла.
— О нет, Блейз, не тыквенный! Апельсиновый, пожалуйста! — Поттер изо всех сил старался сделать вид, что не понимает, чего от него хотят, а Забини, нарочито медленно двигавший кувшины, уже откровенно посмеивался.
— ГАРРИ! — с нажимом повторил Малфой, не озаботившись понизить голос.
От неожиданности — слишком уж громко прозвучало — Гарри вздрогнул и опрокинул на стол апельсиновый сок, которого так старательно жаждал. Оранжевая жидкость потекла по белоснежной скатерти и закапала ему на мантию.
— Ч-черт...
Драко взмахнул палочкой:
— Tergeo!
— Спасибо, — Гарри подарил ему сияющую улыбку и сжал его ладонь в своих.
От этой улыбки сердце Малфоя немного подтаяло, и он не стал развивать назревающий скандал.
— Ты же мне всё расскажешь? — уточнил он вместо этого.
— В самое ближайшее время, — уверенно кивнул Поттер и налил наконец в кубок сока.
Пришлось удовлетвориться этим ответом. Блейз, пряча пол-лица за массивным кубком, явно наслаждался бесплатным шоу, и Драко тихонько пнул его под столом. Нашелся тоже, герой-любовник... Если Поттер и завтра свалит по своим загадочным делам, надо будет непременно присмотреть за Блейзом с Грейнджер в Хогсмиде. Феерическое зрелище должно быть.
Хотя зачем же ждать, пока Поттер свалит?..
— Гарри, как насчёт того, чтобы прогуляться завтра в Хогсмид? — елейным голосом поинтересовался Драко во всеуслышание, лучезарно улыбаясь при этом Блейзу.
Блейз нахмурился.
Гарри прикусил губу:
— Ой, а у меня были другие планы...
— Ясно, — холодно сказал Драко. Вот только напрашиваться на внимание Поттера не хватало. Достаточно, уже сколько напрашивался...
— Я не в том смысле! — вскинулся Гарри, поняв, что ляпнул не то. — Я имел в виду, что завтра хотел пригласить тебя в другое место...
— В другое? — удивленно повторил Драко. — А куда ещё можно сходить, кроме Хогсмида? В кровать, что ли?
— Нет, — Гарри почувствовал, что краснеет. — Не в Хогсмид, но на свидание. Настоящее.
— На свидание, — медленно повторил Драко, переглянувшись с не менее озадаченным Забини и замечая удивлённый взгляд давно прислушивающейся к их разговору Пэнси.
Гарри хотел было спросить: «А я разве не пригласил уже?», но вовремя сдержался.
«Ла-а-адно…»
Под вопрошающим взглядом Драко и любопытными — Блейза и Пэнси — он покопался в сумке, вынул перо и трансфигурировал его в красную розу. Соскочив со скамьи прежде, чем его успел бы кто-нибудь остановить, Гарри опустился рядом с Малфоем на одно колено.
— Дорогой Драко! — торжественно провозгласил он, держа розу наперевес. — Я давно хотел это сделать, но не решался. Твоя ледяная неприступность лишала меня дара речи и сражала наповал.
— Но сегодня я почувствовал, что пришла пора это сделать, — Гарри взмахнул розой и зашипел, чересчур сильно сжав шипы. — Драко, свет очей моих...
— Кольца, кольца не забыл в тумбочке? — веселился Блейз. Драко, чувствуя, что едва ли не первый раз в жизни краснеет, снова пнул его под столом, на этот раз куда ощутимей.
— ...ты окажешь мне честь пойти со мной завтра на свидание? — Гарри с облегчением сунул розу в руки Драко и стал ждать ответа.
— Поттер! — от зловещей угрозы в голосе Малфоя вздрогнули все присутствующие. — Разве я не предупреждал тебя, чтобы ты не смел делать из меня бабу?!
— Ой! — послушно взвизгнул Гарри, отчего-то нелогично наслаждаясь абсурдностью ситуации. Он выхватил у Драко розу, поспешно трансфигурировал её обратно в перо и снова вернул. — Так лучше?
Драко посмотрел на Поттера. Потом на перо в руках. Потом снова на Поттера.
Выходов из ситуации было два: первый — сказать что-нибудь умное, второй — убить Поттера на месте. Поразмыслив над вторым, Драко его отбросил — Поттер ещё пригодится. Оставалось что-нибудь сказать.
— Ещё раз такое вытворишь, — пообещал он так зловеще, как мог, — и я тебе этим пером проткну что-нибудь жизненно важное, понял?
— Понял! — жизнерадостно кивнул Поттер, всё не вставая с колена. — А на свидание-то пойдёшь?
— Пойду, куда ж я денусь... — пробурчал Малфой и добавил уже совсем тихо: — Я бы и так согласился, дурень! Нахрена было комедию ломать?
— Ну так ты же хотел, чтобы тебя пригласили, — лучась безмятежной улыбкой, Гарри встал, отряхнул брюки и сел на скамейку. — Вот я и расстарался.
— Раз старался, два старался... Больше не старайся! — не успокаивался Малфой.
— Слушай, я сейчас обижусь и правда не буду больше для тебя стараться! — протянул Гарри, притворно насупившись, хотя на самом деле ситуация его неимоверно веселила.
— В том, что касается приглашений на публике, и не надо! — категорично заявил Драко. Впрочем, грустная физиономия Поттера его несколько смягчила, и он добавил уже тише:
— Не кисни. Лучше думай о завтрашнем свидании.
— А я уже все продумал, — доверительно сообщил Гарри, героически справившись со рвущимся наружу смехом.
— Уже горю от нетерпения, да-да, — скептически глянул на него Драко, и Поттер таки рассмеялся.
— Нет, на этот раз я действительно всё продумал, — заверил он Малфоя.
— Когда гриффиндорец говорит, что всё продумал, мне хочется бежать, роняя тапки, — едко заметил Драко. — Ты уверен, что мне не нужно прихватить с собой щит-другой?
К его ужасу, Поттер всерьез задумался.
— Да нет, не надо, — решительно сказал он наконец. — Все будет тип-топ.
— Чёрт, Драко, может не пойдёшь? — встрял Блейз с Очень Серьёзной миной на лице. — Что-то мне как-то боязно.
— Да мне самому не по себе, — громким шёпотом отозвался Малфой. — Но отступать как-то не пристало.
— Ну да, не по-малфоевски это — своего парня бояться. — Блейз из последних сил сохранял некое подобие серьёзности.
— Хотя с другой стороны, — Малфой задумчиво оглядел тихо ржущего в кулак Поттера, — когда твой парень — гриффиндорец, это скорее можно назвать разумной осторожностью...
Гарри согнулся пополам от хохота.
— На самом деле... — выдавил он между приступами смеха. — На самом деле мы белые и пушистые... и не кусаемся...
— Врёшь, П... Гарри, — уличил его Драко. — Не знаю, как остальные гриффиндорцы, а ты просто обожаешь кусаться.
— Драко, ты бы завещание оставил, на всякий случай, — посоветовал Забини, уже не в силах сдерживать широченную ухмылку. — А то с твоим экстремальным романом раз — и всё... Если что, буду носить тебе на могилу красные розы.
— Нет, что ты! — выдавил Поттер. — Он же сказал: никаких цветов! Драко, что тебе носить? Драгоценности, меха, напитки?
— Себя. По кусочкам. Начни с ушей, — фыркнул Малфой. — А лучше — со своего длинного языка, и я буду счастлив в загробном мире!
— Как же так — с языка? — пригорюнился Гарри. — А чем я буду произносить речь на твоих поминках?
— По моему глубокому убеждению, — ядовито сообщил Малфой, — некоторым гриффиндорцам вредно говорить. Молчание же приносит неизмеримые блага и им, и всем окружающим.
— Проще говоря, «Заткнись, Поттер», да?
Горечь в голосе скрыть не удалось, и Малфой внимательно посмотрел на любовника.
— Не совсем так, — серьёзно ответил он. — Скорее, «Заткнись, Поттер, и поцелуй меня наконец»...
Такой вариант Гарри понравился больше, и заложенный в нём императив был исполнен незамедлительно, несмотря на то, что Большой зал — это всё-таки публичное место.
Пожалуй, решил Драко, разорвав поцелуй спустя почти две минуты, молчать — это плодотворная идея для них обоих. Во-первых, поругаться во время поцелуя технически крайне сложно, во-вторых, это само по себе куда приятнее, чем болтать.
И он снова поцеловал Гарри, более чем довольного таким десертом.
— Минус пять баллов с Гриффиндора за неподобающее поведение и ещё минус пять за то, что подталкиваете других учеников к аморальному поведению, Поттер, — раздался за спиной холодный голос.
— Профессор, это я его спровоцировал, — возразил Малфой, отрываясь от Поттера и улыбаясь. — Так что только пять.
— Мистер Малфой! — возмущённо воскликнул Снейп, явно не ожидавший от своего ученика такого поступка.
Гарри мощнейшим усилием воли сдержал хихиканье. Малфой укоризненно покосился на него и пояснил:
— В конце концов, профессор, зачем заводить себе парня, если не быть к нему лояльным?
— Вы имеете в виду, мистер Малфой, что в любых конфликтах, в каковые заблагорассудится впутаться мистеру Поттеру, вы будете на его стороне? Вне зависимости от распределения правых и виноватых? — уточнил Снейп.
На взгляд Драко, это был удар ниже пояса. Кем надо быть, чтобы вот так подбивать на декларации в открытую? Ещё бы про любовь спросил, змей подколодный...
— Да, профессор, это я и имею в виду, — сказал Драко. Поттер усердно сверлил у него на лице взглядом две дырки.
— В таком случае, мистер Малфой, лучше бы вы завели себе фамилиара. Вам же было бы проще, — едко ответил Снейп, неприязненно покосился на Гарри и отошёл.
— Ну, Поттер же лучше, лучше собаки! — буквально простонал Забини в стол, захлёбываясь смехом.
— Это он что, так пошутил? — переспросил не совсем понявший суть разговора Гарри, имея в виду Снейпа.
— Вроде того, — кисло ответил Драко, глядя в спину своему декану. — Забей, он просто злится.
— Ему какое дело? — наморщил нос Гарри.
Вместо ответа Драко взял его за подбородок и поцеловал в губы. И жить стало намного приятнее.
— Идите уже в спальню. — Забини, насмеявшись, большими глотками пил воду. — Устроили тут разврат, сейчас Снейп с обоих факультетов ещё баллы поснимает...
— Мой дорогой Блейз! — торжественно сказал Драко, повернувшись к другу. — Если невинные поцелуи в твоём понимании являются развратом, то мне тебя искренне жаль. Хотя, — он понизил голос до полушёпота, — если ты перед Грейнджер выделываешься, то всё нормально.
— Дорогой Драко, я же о твоих чувствах забочусь, — шёпотом фыркнул Блейз. — Представь себе, что пока вы тут целуетесь — да-да, пусть даже совсем невинно, — все геи и би Хогвартса пялятся во все глаза. И представляют себя на месте кого-нибудь из вас. Да что далеко ходить, вон, Криви все глаза на Поттера проглядел и слюной обкапался — соседи его к соблюдению приличий призывают.
— Да что ты? — взгляд Малфой разом потяжелел. — И кто ещё пялится на Поттера?!
— Э, брат... Это уже серьёзно, — несколько удивлённо ответил Забини. — Раньше ты бы наверняка поинтересовался, кто же пялится на тебя. Знаешь, что? Я думаю, что это ревность. Да-да, она самая!
— Плевать, что это такое, — отмахнулся Малфой. — Я спрашиваю, кто пялится на Гарри?
— Не скажу, — покачал головой Блейз. — Не хочу тебе в Азкабан передачки носить в случае чего. А если вдруг эти наблюдатели полезут к Поттеру с недвусмысленными намерениями, то он сам их отошьёт. Большой мальчик уже, Волдеморта отшил успешно и с воздыхателями как-нибудь справится...
— Эй, может, хватит уже шептаться, а? — раздался весёлый голос Гарри за спиной, и, обернувшись, Драко подумал, что, глядя на него, всё же очень просто забыть о том, что разговариваешь, целуешься и трахаешься с Национальным Героем всея магической Британии.
«А забывать-то не нужно, — укорил он сам себя. — Мало он от меня натерпелся, так ещё и Волдеморт... Э-э-э... то есть наоборот, конечно...»
Тут Малфой понял, что ничего не знает об этой стороне жизни своего любовника, но не был уверен, захочет ли Поттер разговаривать на эту тему. Наверное, стоило попробовать спросить, но Драко решил отложить это до более удобного момента. Такой рассказ — если Поттер согласится что-нибудь рассказать, конечно, — должен принадлежать им двоим.
Может быть, на завтрашнем свидании, если обстановка поспособствует.
— Без проблем, — в тон ответил Малфой, с удивлением отмечая у себя в голосе несвойственные прежде нежные нотки. — Хочешь, мы с тобой пошепчемся? А Блейза оставим строить планы на Грейнджер, ну его...
— Непременно пошепчемся! — кивнул Гарри, перекинул ногу через скамью и привлёк Малфоя к себе.
Драко на секунду воспротивился, поворачиваясь к Поттеру спиной и тоже садясь на скамью верхом, а потом сам схватил его руки и положил себе на живот, оказываясь в плотных объятиях.
— Кажется, я останусь сегодня голодным, — тихо посетовал Гарри, тыкаясь носом в светлые волосы.
— Почему? — Драко обернулся и вопросительно глянул на него.
— Потому что мне совсем не хочется тебя отпускать, — пожал плечами Поттер.
— Не волнуйся, от голода не помрёшь, — хмыкнул Малфой и, подцепив со своей тарелки соцветие цветной капусты, поднёс его к поттеровским губам.
— Смотри не промахнись мне мимо рта, — предупредил Гарри, — попадёшь себе капустой в ухо, что делать будем?
— Ничего страшного, — шепнул Драко, чуть запрокинув голову, чтобы слышно было только Потеру. — Если что, ты голодный и слижешь с моих ушей все лишние пятна.
Гарри чуть не подавился капустой. Драко довольно заухмылялся.
— Хочешь ещё?
— Давай, — решительно сказал Гарри, жарко дыша Драко в шею. — Я есть хочу. Только давай на этот раз что-нибудь мясное. Ну, или картошку на худой конец, — быстро добавил он, видя, как Драко выуживает ещё одно соцветие.
— Пф! — отозвался Драко и неохотно взялся за вилку.
— Вот, это другое дело, — довольно возвестил Гарри и, прежде чем вцепиться зубами в предлагаемую котлету, легонько прикусил малфоевское ухо.
— Когда ты просил что-нибудь мясное, я не думал, что ты имеешь в виду МОЁ мясо, — несмотря на отповедь, Драко не стал высвобождать мочку из влажного острого плена. По телу разлилась сладкая истома предвкушения. — Видишь, вот тебе котлета. Ешь её, не меня.
— Ты вкуснее, — констатировал Гарри, но котлету осторожно откусил.
— Вы мне напоминаете персонажей бульварного романа, — поделился наблюдениями Забини.
— А ты откуда знаешь, какие персонажи в бульварных романах? — лениво отозвался Драко, скармливая Поттеру остаток котлеты. — Штудировал?
— Ты не забывай, что я нормальной ориентации, — снисходительно улыбнулся Блейз. — Девчонки любят эти романы и хотят видеть парней, похожих на их героев. Так что приходится быть в курсе и соответствовать. — Он самодовольно ухмыльнулся.
— Ужас какой, — отозвался Драко, дотягиваясь вилкой до жареной картошки. — Как хорошо, что мы с Гарри ненормальные — не нужно читать сопливую дребедень.
— Кстати, — злорадно добавил Гарри, — Гермиона терпеть не может бульварные романы. Она предпочитает психологические и исторические детективы. Умберто Эко читал?
— Кого-кого?
— Не читал, значит. Держи завтра в Хогсмиде уши востро, — съехидничал Драко. — Не то тебя как спросят об Эко, а ты вот так же ответишь.
— Нет, вы двое определённо спелись. Поттер, ну нет бы Малфоя огриффиндорить — так ты сам ослизеринился! — пробурчал Забини, мрачно оглядывая сладкую парочку.
— А это так забавно, — Гарри губами стянул картошку с вилки.
— Что забавно — вести себя, как слизеринец?
— Ага, — подтвердил Гарри. — Вы такие смешные, если присмотреться поближе.
— Это был комплимент, я надеюсь? — вкрадчиво поинтересовался Драко.
— Несомненно, — поспешил заверить Гарри и лизнул его за ухом.
— Думаю, он хотел сказать «милые», — пояснил Блейз недоверчиво хмурящемуся Малфою и поднялся. — Ладно, ребятушки, оставлю вас предаваться вашим гомосексуальным развлечениям и пойду попробую применить чисто гетеросексуальную тактику обольщения.
— Давай-давай, — ухмыльнулся Драко. — Удачи!
— Помни: Умберто Эко! — громко прошептал Гарри, и все трое рассмеялись. — Как думаешь, у него получится с Гермионой? — тихо спросил он у Драко чуть погодя, нарочно касаясь губами его уха.
— Я думаю, да, — решил Драко, щурясь от удовольствия. — Оба умные, самолюбивые, невезучие в личной жизни. Отчего бы им не почуять друг в друге родственные души? А уж когда Блейз прочитает этого самого Эко по наводке Грейнджер, она от него и вовсе никуда не денется.
— Звучит как приговор, — хмыкнул Гарри, обнимая Малфоя сильнее.
— Некоторые приговоры идут осужденным только на пользу, — отозвался Малфой. Тепло тела Гарри успокаивало и расслабляло. Даже не хотелось никуда идти, хотя ужин, собственно говоря, подошёл к концу. — Кстати, а что за Эко-то такой? — поинтересовался он лениво.
— Маггловский философ или кто-то типа того, — пожал плечами Поттер. — Мне даже самому уже интересно стало.
— Заглянем в библиотеку? — предложил Драко.
Гарри взвесил все за и против, решил, что хуже от этого не станет — не только же сексом всё время заниматься! — зато потом появится возможность обсудить книжку с Малфоем.
— Давай! — кивнул он и заработал уважительный взгляд Малфоя, который был уверен, что Поттер откажется.
Умберто Эко в библиотеке нашелся в пяти экземплярах и не в том издании, в каком видел Гарри — не иначе как Гермиона свои книги притащила из дома. Мадам Пинс, пробуравив их с Драко недоверчивым взором, записала им в формуляры по книжке, название которой — «Имя розы» — заставило Драко поморщиться, а Гарри — жизнерадостно ухмыльнуться.
— Увесистая, — выйдя в коридор, Поттер взвесил книжку на руке.
— Блейзу с Грейнджер удобно будет бить друг друга ею во время семейных скандалов.
— Не думаю, что Гермиона будет кого-то бить, — задумчиво протянул Гарри и осёкся, когда Драко негодующе на него посмотрел. — Ты был единственным, кого она ударила! — ухмыльнулся он. — Признаться, в то время я и сам бы тебе с удовольствием врезал.
— Всегда подозревал в тебе садистские замашки, — негодующе фыркнул Драко. — Признайся, ты не спал ночами, мечтал о том, чтобы коснуться своим мозолистым гриффиндорским кулаком моего ухоженного лица, я не давал тебе покоя ни наяву, ни во сне...
— Прекрати витать в облаках, тут исчезающая ступенька, — грубо возвратил его к реальности Гарри. — Не застрянь.
Драко замолк и осторожно переступил для верности сразу через две ступени. Некоторое время они шли молча, а потом Малфой лукаво спросил:
— Нет, ну правда? Когда это началось? Когда ты стал смотреть на меня по-другому?
— Я же не помню точно...
— А ты расскажи неточно.
— Ладно, — вздохнул Гарри. — Наверное, это началось курсе на шестом... У тебя тогда был странный вид — вроде бы ты замкнут, но иногда видно, что тебе плохо. Больно отчего-то, тоскливо. Одновременно было тебя жалко и чуточку страшно. Я тогда подумал, помню как сейчас: если уж этот... дальше шло нелестное слово... почему-то страдает, значит, война хорошенько взяла нас всех за жопу. Первый раз, когда я подумал «мы», и это слово включало тебя и меня вместе.
Драко улыбнулся как-то грустно и в то же время очень нежно. Правда, очень ненадолго — Гарри лишь чудом успел увидеть столь необычные эмоции на его лице, прежде чем они исчезли без следа. Он пошёл медленнее и погрузился в воспоминания.
— Потом я за тобой... ну, не то чтобы шпионил, но частенько наблюдал. Было ясно, что тебе ни до чего нет дела, только до того, что грызёт тебя изнутри, и иногда — очень редко — я был почти готов подойти и спросить, что же с тобой творится. Знаешь, — он с горечью глянул на понурившего голову Малфоя, — я ведь тогда в туалет не драться с тобой шёл. Не кинь ты в меня заклинанием — кто знает, как всё обернулось бы...
— Знаю, — тихо ответил Драко, смотря себе под ноги. — Я это уже потом понял. Примерно тогда же, когда простил тебе Сектумсемпру.
— А ты простил мне её? — Гарри вскинул голову, удивленный и обрадованный.
— Давно, — сознался Драко. — Сразу же, как только прошли шрамы, а они прошли очень быстро, Снейп точно знал, как это лечить. — Помолчав, он добавил: — Я подумал, что... был неправ тогда. Рассказывай дальше.
— А... дальше, да. — Гарри сбился с размеренного шага, но быстро выровнялся. — Дальше я думал о тебе постоянно. Только закрою глаза — перед ними ты маячишь. То в крови, то вполне себе целый и невредимый. Сначала это был комплекс вины, я это хорошо осознавал, а потом... Знаешь, когда ты мне впервые приснился... Ну, знаешь, ТАК, — Гарри многозначительно ухмыльнулся, — я был просто ошеломлён, раздавлен, убит, сражён и так далее. Особенно если учесть, что это произошло, когда мы Гермионой и Роном изо всех сил пытались найти... э-э... способ победить Волдеморта. Представляешь, каждый день гибнут люди: знакомые, незнакомые, неважно даже уже, Дамблдора нет, Сириуса нет, поддержки хоть маломальской — и той нет! И ответственность такая, что не вздохнуть. И тут ТЫ! Голый, стонущий, смотришь на меня своими невозможными глазищами...
— Я был совершенно не в тему, — ухмыльнулся Драко. — Но это звучит даже лестно.
— Зато ты один скрашивал тогдашние дни, — Гарри тепло улыбнулся. — Ну да, я был раздавлен, убит, и всё такое, но не похоже, чтобы это была какая-нибудь тёмная магия или что-то в этом роде, и во сне мне было так хорошо... Во сне я ведь не думал об ответственности, Волдеморте и прочем дерьме. Спустя какое-то время я свыкся с этими снами и даже начал их ждать. Потом был долгий перерыв, когда я о тебе даже не вспоминал, — тут Гарри покосился на Малфоя, но тот лишь понимающе кивнул. — Мне вообще ни до чего дела не было. Ну а потом мы вернулись в Хогвартс, и я тебя увидел... Дальше объяснять надо?
— Думаю, не стоит, — решил Драко. — Хотя я бы послушал как-нибудь на досуге, как ты мечтал обо мне долгими холодными ночами, задернув безвкусный красно-золотой полог своей кровати...
— Это неконструктивное времяпрепровождение, — покачал головой Гарри, скрывая улыбку. — По-моему, в это время с большим успехом можно трахаться, ты не находишь? Моя болтовня — это куда как менее интересно.
— Когда-нибудь, когда у нас совсем не будет сил заниматься сексом, я обязательно выужу из тебя этот рассказ, — пообещал Драко.
Гарри сдержал рвущийся с языка вопрос: ты что, собираешься прожить со мной рядом столько лет?..
Вместо этого он обнял Драко за талию и прижал к себе, не обращая внимания на его не слишком довольное лицо — ходить в обнимку казалось Малфою чересчур девчачьим занятием.
Оставшийся путь они молчали. Драко хотел было предложить Поттеру пойти к себе в спальню, но передумал, вспомнив разговор с Блейзом. Лишь настоял, чтобы любовник сходил в гриффиндорскую башню за сменой одежды.
— Ладно, я в душ, — заявил он, едва переступив порог своей комнаты.
— Хорошо, — кивнул Гарри. — Я пока Эко почитаю.
— Давай-давай, потом поделишься впечатлениями, — подбодрил Драко, призвал из шкафа полотенце и вышел.
Оставшись в одиночестве, Гарри разделся, плюхнулся на кровать и взял в руки книгу.
О последнем своём действии он пожалел спустя полстраницы.
В принципе, книга, должно быть, была интересной, но добираться до смысла нужно было, продираясь сквозь лабиринты слов и велеречивых предложений, и Гарри постоянно чувствовал, что теряет нить повествования. Может быть, свою роль здесь играла усталость, а может быть, Эко просто был специфическим гермионистым автором, которого обычным людям постичь не дано. Так или иначе, в течение пятнадцати минут Гарри героически боролся со сном, а потом незаметно для себя всё-таки уснул.
* * *
— Знаешь, я тут подумал, а почему бы нам... — Малфой осёкся, поняв, что Поттер его не слышит, и тихонько прикрыл за собой дверь.
Несколько секунд он стоял, не зная, что делать — впервые в жизни кто-то спал в его постели в то время, когда он сам спать не собирался. В принципе, Поттер вообще был первым человеком, спавшим в постели Драко, о чём тот не преминул вспомнить.
Немного поколебавшись, он скинул мантию, натянул пижамные брюки, аккуратно заполз на свою половину кровати и вытянул из рук Гарри книгу.
Читать Эко оказалось невозможно, но в сон Драко не потянуло. Раздраженно бросив книгу на тумбочку, он вытянулся на прохладных простынях, борясь с желанием разбудить Гарри и потребовать хотя бы минет.
«А если бы тебя самого вот так разбудили? — спросил занудливый внутренний голосок, до жути похожий на голос Блейза. — Что бы ты сказал, а?»
Драко поморщился и повернулся набок, спиной к Гарри, но единожды подуманная мысль теперь наотрез отказывалась уходить из головы. Почему, собственно говоря, ему кажется, что он вправе вот так помыкать Поттером?
«Я же не жена ему, чтобы молча терпеть все выходки!» — досадливо поморщился Драко.
А ехидный внутренний голос тут же парировал:
«Какие такие выходки? Окстись! Устал человек. Сюрприз тебе, неблагодарному, готовил!»
Тут Драко действительно устыдился и несколько минут потратил на неудачные попытки угадать, что же задумал Поттер.
«И вообще, — добавил внутренний голос, утомившись слушать однообразные догадки Драко, — кто чьи выходки терпит — это не вопрос, знаешь ли. Поттеру надо сан присвоить и крылышки с нимбом выдать за то, что до сих пор тебя не прибил и не бросил».
«А пусть бы и бросил, — огрызнулся Драко, — можно подумать, он мне так уж нужен!»
Голос издевательски захихикал.
«Он тебя уже бросал! — напомнил он. — И тебе это определённо не понравилось. Да так не понравилось, что аж гордынушку свою куда подальше засунул. Так что мешает и сейчас на неё намордник нацепить?»
Драко подгрёб под себя подушку и уткнулся в неё носом.
«То и мешает. Сейчас он со мной рядом, всё терпит, всему рад, на всё согласен. Сам про гордыню забыл... Я бы на его месте и в шутку на колени не встал бы. А он встал, да ещё с розой этой дурацкой...»
А что, если ему надоест?
Он же человек всё-таки, не машина.
«Хотя... — поправился он. — На колени, пожалуй, встал бы... Но явно не затем, чтоб на свидание приглашать!»
Драко отвернулся через плечо и посмотрел на спящего Гарри. Сейчас не было ни малейшего желание прогонять его, отвоёвывая право на сон в одиночестве, хотя и казалось всё ещё ужасно непривычным ощущать его присутствие.
Тут снова вспомнились слова Блейза про «так и помер бы в гордом одиночестве», и Драко признался себе, что в них есть изрядная доля истины. Но теперь-то есть шанс не помереть в одиночестве?..
Он попытался представить себе, каково это будет — каждый день много лет подряд быть рядом с Поттером. Вместе есть, вместе спать, вместе развлекаться и грустить, ездить за границу, покупать одежду, наряжать рождественскую ёлку. Уступать, искать компромиссы, злиться и хлопать дверями, а потом возвращаться и мириться прямо на полу в прихожей, жестко, яростно, грубо.
И всё с одним и тем же человеком, вот этим конкретным, сопящим сейчас в уголок одеяла.
«Что-то меня понесло, — мрачно констатировал Драко через пару минут таких рассуждений. — Мне, чёрт побери, всего семнадцать!» — и тут же с ужасом осознал, что после всего пережитого ощущает себя чуть ли не на все тридцать.
И вполне серьёзно готов попытаться ужиться с Поттером если не всю жизнь, то хотя бы в течение ближайших нескольких лет точно.
27.07.2011 16
Утром Гарри проснулся рано, но мужественно дотерпел до того времени, когда нужно было вставать, чтобы не проспать завтрак, и лишь тогда разбудил Малфоя.
Завтрак прошёл большей частью в миролюбивом молчании — каждый думал о чём-то своём.
Когда завтрак подошёл к концу, Блейз резко встал.
— Ну, парни, я пошёл! — выдохнул он.
— Удачи, Блейз! — искренне пожелал Драко.
— Давай, Забини, мы в тебя верим! — поддержал его Гарри.
Блейз ухмыльнулся и хлопнул обоих по плечам:
— Вы давайте не ругайтесь без меня. Хорошего дня!
— Будем надеяться, что хорошего, — ухмыльнулся Гарри.
Дождавшись, пока Забини отойдёт достаточно далеко, Драко вопросительно взглянул на Поттера:
— Ну и? Куда ты меня поведёшь?
— Пойдём, и узнаешь! — Гарри потянул Драко за руку, прочь из зала.
Вызывая Выручай-комнату, он изрядно волновался — было просто необходимо, чтобы всё получилось с первого раза. Но, к счастью, комната не разочаровала.
Осторожно приоткрыв дверь, Гарри с радостью убедился, что за ней скрывается именно тот пейзаж, о котором он мечтал, и распахнул её перед Малфоем. Тот с удивлением воззрился на вылетевшую им навстречу огромную тропическую бабочку и с интересом заглянул внутрь.
— Ух ты!
Гарри чуть поклонился, приглашающе взмахивая рукой:
— Заходи!
Драко ступил внутрь, и его ботинки сразу же утонули в густой траве. Дверь позади тихо щелкнула, закрываясь, и ладонь Поттера легла на плечо.
— Тебе нравится?
Драко прищурился от бьющего в глаза солнца и оглядел расстилавшиеся вокруг джунгли: буйные, многоцветные, яркие, оглушающие звуками, запахами, палящими лучами.
— Да, — честно ответил он. — И я даже не представляю, как ты смог всё это устроить, — добавил он, поворачиваясь к Поттеру. — Сюрприз удался!
— Погоди, это ещё не всё! — Крайне довольный собой, Гарри потащил его по едва заметной тропинке между деревьями, туда, где отчётливо слышалось журчание воды.
— Ого! — не сдержался Драко, выйдя на небольшую, покрытую изумрудной травой поляну на берегу довольно большой — метров десять в ширину — речки.
— И даже это не всё, — заверил Гарри и потянул Драко за руку.
Метрах в двухстах от поляны высились крутые скалы, и у подножия одной из них в каменной стене чернело отверстие — вход в пещеру.
— Ничего себе, — зачарованный Драко провел ладонью по шероховатому камню. — Как ты умудрился сотворить такое в школе?..
— Немного фантазии, только и всего. — Гарри притянул его к себе за талию — поцеловать.
— У тебя недюжинная фантазия, — шепнул Драко ему в губы. Солнце припекало затылок.
Гарри с улыбкой чмокнул Драко в губы, не давая увлечь себя в настоящий поцелуй, и потащил под тень скалы.
— Ух ты! — чувствуя, что повторяется, выдохнул Малфой, обозревая богато накрытый стол. — Ну вот что, так дело не пойдёт!
Под недоумённым взглядом Поттера он подошёл к столу, прищурился, взял тарелку и наложил себе поочерёдно несколько блюд.
— Я устал от зимы и твёрдо намерен воспользоваться случаем и устроить пикник на солнце, — объяснил он, критически разглядывая бутылки с винами.
— Хорошая идея, — одобрил Гарри, тоже беря тарелку.
Еду и рассованное по карманам вино — «Возьми стаканы, Гарри»; «Давай будем пить из горлышка, у нас ведь пикник»; «Где тебя воспитывали?»; «Ой, да ладно, кто тебя здесь увидит? Только я»; «Чёрт с тобой...» — они оттащили к самому берегу реки. Бутылки отправились в прохладную воду, наполовину закопанные в песок. Драко присел на корточки, опуская пальцы в медленный поток, а Гарри начал стягивать мантию.
— Жутко жарко, — пояснил он, поправляя сбившиеся набок очки. — Кажется, с погодой я перестарался.
— А по-моему, в самый раз. — Драко одобрительно взглянул на торс расстегнувшего рубашку Поттера. — Правда, я, скорее всего, сгорю — не помню ни одного нужного заклинания. Но сейчас мне абсолютно всё равно! — добавил он, вставая и тоже срывая с себя одежду.
— Поттер, а давай искупаемся? — неожиданно предложил Малфой и зашёл по лодыжки в воду.
— Я плавать толком не умею, — признался Гарри, оставшись в одних трусах.
— Тут не утонешь. — Драко демонстративно перешёл речку вброд. В самом глубоком месте вода дошла ему до губ. — И я могу тебя научить. Давай залезай. Не будешь же ты сидеть на берегу всё свидание?
— Твоя правда, — вздохнул Гарри.
Увенчав кучку одежды на траве трусами, он осторожно зашёл в воду по пояс. Драко кусал губы, давя улыбку, а потом внезапно брызнул водой в нагретое солнцем смуглое плечо.
Вода была совсем не холодная, поэтому возмутился Поттер скорее для приличия. И тут же в ответ плеснул в Малфоя.
— Получай! — крикнул он радостно, но тут Драко нырнул, и фонтанчик брызг рассыпался по лазурной поверхности реки.
Ему было хорошо видно в абсолютно прозрачной, как на ярких рекламных буклетах дорогих курортов, воде. Он подплыл к Гарри и вынырнул так близко, что проехался грудью по поттеровской груди.
— Ты умеешь нырять? — спросил он требовательно.
— Нет, — признался Гарри, завороженно глядя на покрасневшие от воды губы и капли, скатывающиеся по бледной гладкой коже.
— Набери воздуха и задержи его в лёгких, — велел Драко.
Гарри подчинился. Драко обхватил его за плечи и откинулся на спину, увлекая за собой. Под водой их тела тесно соприкасались. От Драко шёл жар, и контраст этого жара с прохладой воды сводил Гарри с ума. Настолько, что он даже забыл, что нельзя дышать. Закашлявшись и схватившись руками за нос — вода больно обожгла слизистую, — Поттер вынырнул и некоторое время отплёвывался и отфыркивался. Малфой же, убедившись, что с Гарри всё в порядке, плавал вокруг, то разгоняясь, то лениво ложась на воду. Пару раз он нырял ко дну, пытаясь найти камни или пресноводных моллюсков, но на дне был чистый мелкий песок — Поттер никогда не видел рек и не знал, что бывает на их дне.
— Здесь вообще ничего нет, — подивился Малфой, вынырнув в очередной раз. — Даже самые захудалые рыбы будто смылись куда подальше, когда мы пришли.
— Зачем тебе рыбы? — поинтересовался Гарри, смачивая нагретую голову водой и ловя губами побежавшие по лицу струйки воды. — Меня в данном случае должно быть вполне достаточно!
— Зато они умеют плавать, а ты пока нет, — подмигнул Малфой. — Попробуй поплыть, если что, я тебя поддержу.
И Поттер честно попытался...
Через полчаса, уставшие и крайне довольные друг другом, они расположились на полянке. Салаты нагрелись на солнце, и Малфою пришлось сбегать в пещеру за новой порцией.
Поттера же вполне удовлетворили и тёплые.
— К рыбному салату необходимо только белое вино, — категорично заявил Малфой, вскрывая соответствующую бутылку. — Будешь?
— Буду, — согласился Гарри, принимая бутылку.
Вино оказалось чуть сладким и слегка обжигало язык и гортань. Почти сразу интенсивное тепло хлынуло по телу.
Гарри следил за тем, как движется кадык на худом горле, и боролся с желанием повалить Малфоя на траву и тут же оттрахать, взяв вместо смазки майонез.
— Поттер, заклинаю, дай пожрать спокойно, прежде чем приступишь к выполнению всех тех обещаний, что написаны сейчас на твоём лице, — усмехнулся Драко, искоса наблюдая за ним.
— Нет в тебе романтической жилки, — заключил Гарри, делая себе бутерброд из четверти багета и солидной телячьей отбивной. — То розы тебе не нравятся, то пожрать дай...
— Ни хрена себе романтика! — фыркнул Драко. — Сидеть голодным, зато в обнимку с колючими девчачьими цветами!
— Разве я виноват, что они по определению такие? — хихикнул Гарри и сказал, удовлетворённо оглядывая бутерброд: — Хорошо, что ты не романтик. — Кстати, — добавил он, прежде чем откусить большой кусок, — на деревьях растут фрукты. Только я, кроме бананов, ничего не узнал.
— Бананы, огурцы... — Малфой подмигнул укоризненно глядящему на него Гарри. — Главное ты узнаёшь, а остальное не так уж и важно.
Фрукты, большинство которых было незнакомо и Драко, оказались вкусными. Существовал, конечно, шанс, что они неблагоприятно скажутся на непривычных желудках, но выпитое вино дарило ощущение моря по колено.
— Ну, теперь-то можно... э-э-э... начинать планы осуществлять? — немного заплетающимся языком поинтересовался Поттер, когда тарелки и, главное, бутылка, опустели.
— Да-вай, — согласно кивнул Малфой. — Вторую откроем после. И это, Поттер... ты сверху!
— Это я всегда с радостью! — заверил Гарри, подбираясь к нему вплотную.
Губы у Малфоя были терпкие, с винным привкусом. Гарри целовал его, чувствуя, как потихоньку начинает кружиться голова и как твердеет член. Малфой, прохладный и нежный под ласкающими ладонями Гарри, извивался, подставляясь под прикосновения, как кошка, дышал часто-часто, притягивал любовника ближе. Гарри целовал его и всё никак не мог оторваться от хмельных тонких губ.
Драко, даром что был привычен к вину, на солнце уже давно «поплыл» и теперь радовался, что можно просто растянуться на мягкой травке и позволить Поттеру делать всё, что тому вздумается.
— Давай, Гарри! Да-а-авай! О-о, Гарри! — бессвязно стонал он, совсем не следя за языком.
— Я так люблю, когда ты так... О да, вот именно так! О-о-о-о...
Гарри в упоении оставлял на шее Драко засос за засосом, и вид следов собственных зубов и губ на чувствительной коже заводил его до искр в глазах. Бессвязные слова Драко, то громкие, то шёпот, пьянили сильнее вина.
Он целовал выступающие ключицы, проводил ладонями по груди с напряженными сосками, вылизывал укромный участок за аккуратным ухом, запускал руки во влажные светлые волосы. Чем больше он касался Драко, тем больше ему этого хотелось — такой голод невозможно было утолить.
В конце концов Гарри просто сгрёб Малфоя в охапку, властно раздвинул его ноги, впечатываясь бёдрами и стоящим членом в пах, и хрипло шепнул:
— Помоги мне!
Драко немедленно откликнулся, просовывая руку между их телами и направляя горячий член в себя. Смазки не было, но обоим это было неважно — хотелось так, что мимолётная боль от вторжения всухую потерялась в долгожданном удовольствии.
Гарри закинул ноги Малфоя себе на плечи и приподнял его за бедра, проскальзывая внутрь до основания. Малфой со свистом выдохнул, судорожно сжимая траву — стебли рвались под его пальцами с негромким треском.
Гарри двинулся раз, другой, убыстряя ритм. Драко подавался навстречу, вскидывая бёдра. Светлые волосы запутались в траве, губы пересохли и были приоткрыты. Гарри вбивал его в мягкую землю всё жестче и рьяней, дурея от тесноты, от жара и податливости раздвигаемой плоти.
Кончилось всё очень быстро — так ново и необычно было заниматься любовью под палящим солнцем, так разгорячило кровь вино, и столь острые ощущения дарило отсутствие смазки. Драко казалось, что Поттер задел буквально каждый нерв, отвечающий за удовольствие внутри его тела.
Кайф был жгучим и развертывался, как пружина. Драко выстанывал что-то, изгибался, ловил воздух ртом, а перед глазами плавали цветные пятна, пока незамутненное счастье захлестывало тело целиком, от пяток до макушки. Гарри прижал его к себе — влажная кожа соприкоснулась — и прикусил мочку уха, изливаясь внутрь содрогающегося в судорогах оргазма Драко.
Несколько минут после этого они лежали неподвижно, пока солнце, жара и близость их разгорячённых тел не заставили обоих вспотеть.
— Купаться! — объявил Малфой, спихивая с себя Поттера, и, слегка шатаясь, поднялся на ноги.
Он разбежался и с наслаждением нырнул в прохладную, невероятно приятную воду, несколькими широкими гребками переплывая неширокую реку.
Полежав ещё немного, Гарри присоединился к нему. Вода омыла разгоряченное, потное тело, смягчила небольшое жжение в мышцах. Расслабившись, он лёг на спину и прикрыл глаза. Слабые волны покачивали его, солнце пригревало.
— Плавай давай, что лежишь? — Малфой плеснул воды на лоб Гарри.
— А что мне за это будет? — лениво спросил Гарри, не открывая глаз.
— Я разрешу тебе сделать мне массаж! — торжественно объявил Малфой и увернулся от водяной струи, пущенной Поттером. — И вообще, догоняй!
И они плескались, снова занимались любовью, методично опустошали стол с едой и бутылки с вином, занимались любовью, купались и снова... В общем, к вечеру оба были совершенно счастливы, измучены и изрядно загорели — отчего-то наколдованное солнце не обжигало кожу.
Когда солнце наполовину зашло за горизонт, расцветив небо малиновым, пурпурным, алым, фиолетовым, они лежали рядом на траве. У Драко слипались глаза, и он, укрывшись мантией, пристраивал голову на груди Поттера поудобнее.
— Никудышная из тебя подушка, — проворчал Драко, в очередной раз наткнувшись ухом
на кость, которой не должно было быть на этом месте согласно всем законам анатомии.
— Что поделаешь, — Гарри зевнул, прикрыв рот ладонью. — Никогда не учился быть подушкой... Да что ты вертишься? Двинься вот так, сюда. Чувствуешь, сразу удобней стало?
Когда сгустились тёплые, как парное молоко, сумерки, оба они уже крепко спали.
Побуждение Поттеру не понравилось — было как-то тревожно и неуютно. Нет, спать на жёстком он привык, а замёрзнуть не дали тёплая мантия и совершенно не остывший за ночь воздух. Просто что-то настойчиво требовало внимания, но что именно, он понять не мог. А ещё через секунду разбудивший его звук повторился, заставив немедленно вскочить на ноги и схватить лежавшую неподалёку волшебную палочку.
— Драко! — заорал он. — Драко, вставай!
Драко вскочил автоматически, не столько послушавшись приказа, сколько среагировав на истошно-громкий звук. Сон ещё трепыхался в голове, но сразу же улетучился, стоило Малфою услышать громкое, недовольное и угрожающее рычание.
— Что это?.. — выдохнул он, бестолково шаря вокруг руками в поисках палочки.
— Кто-то хочет нас сожрать. — Поттер плавно переместился, не потревожив ни одной лишней травинки, и загородил его собой, настороженно оглядывая близлежащие кусты.
— Поттер! — прошипел Малфой, отчаянно протирая глаза. — Рыб, значит, в реке не было, а вот чудище в джунглях — это завсегда, так, получается?
— Ну, прости, выверты подсознания, — напряжённо парировал Поттер и крикнул в лес: — Эй ты, чудо-юдо, вылазь уже!
Чудо-юдо, однако, вылезать не пожелало и зарычало уже из других кустов, в аккурат за спиной Драко. Поттер стремительно развернулся и ударил наугад Петрификусом. Кусты
зашелестели, недовольное рычание стало громче.
Драко плохо разбирался в видах и породах животных; правильнее всего будет сказать, что его умения хватало, чтобы отличить флобберчервя от нюхлера, а тестрала от единорога. Но создание, показавшееся из кустов, не походило ни на одно из четырёх упомянутых.
— По-моему, я перечитал в детстве книжек про динозавров, — мертвенным голосом сказал Гарри, посылая ещё одно заклятие с тем же результатом.
— Я не знаю, кто такие эти твои динзауры, но лучше б ты «Камасутры» перечитал! — заявил Драко и тоже швырнул Ступефай.
Динозавру упомянутые проклятия были как слону — дробина, и всё, чего добились Гарри и Драко, — это недовольство гиганта. Он взревел и неспешно направился к ним, абсолютно уверенный, что глупой мелкой добыче некуда деваться.
— Динозавры — это вот это! — Гарри ткнул в сторону чудища палочкой, с кончика которой сорвалось несколько лучей заклинаний подряд.
— Я УЖЕ ВИЖУ! — проорал Малфой, так как разозлённый ящер принялся реветь во всю глотку. — ГАРРИ, В ПЕЩЕРУ!!!
Они опрометью бросились в единственное известное им укрытие и забились в самый дальний угол. Динозавр зарычал ещё громче, стал бесноваться и карябать когтями скалу, но внутрь, к счастью, пробраться не мог.
— Ну, и что будем делать? — поинтересовался Драко, кое-как переводя дыхание и немного успокаиваясь.
— Не знаю… — Гарри прикусил губу. — По идее, должно быть достаточно пожелать, чтобы он исчез, но что-то не исчезается...
— Заело, — предположил Малфой, вкладывая в слово весь сарказм, какой сумел наскрести.
— Должно быть. — Гарри подкинул палочку, поймав её за рукоятку. — Но его же можно как-нибудь остановить...
— Если я правильно понял, он — порождение магии. Ничего удивительного, что она на него не действует. Как вариант, можешь попробовать дать ему пяткой в глаз — вдруг да остановится, — съехидничал Драко.
Динозавр снаружи мощно ударил по скале. Наверное, хвостом.
Гарри вздохнул.
— Ладно, магией в него пуляться бесполезно. Тогда давай наколдуем что-то и пульнём этим чем-то? — предложил он.
Драко уважительно посмотрел на него и задумался.
— Что-то вроде копья? — развил свою мысль Поттер.
— Ты сможешь его достаточно сильно кинуть? — скептически отозвался Драко.
— Но ведь копьё можно и магией зашвырнуть.
— Нет, погоди! — Малфой задумчиво пожевал губу. — Нужно что-то, что пробьёт его шкуру достаточно глубоко, а потом взорвём предмет бомбардой прямо в нём!
— А что пробьёт его шкуру? По-моему, её ничем не протаранишь... Хотя зачем шкуру? Можно в глаз, как ты и сказал...
— Эй, я пошутил, если что! — На миг Драко показалось, что у Гарри поехала крыша.
— Понял. Я имею в виду, швырнуть ему в глаз стрелу или там очень толстую иглу... Если получится вогнать глубоко, то есть шанс прикончить.
— Ты сегодня просто фонтанируешь идеями, — сказал Драко, и Гарри не смог понять, похвала это или подколка. — Давай трансфигурируем иглу из чего-нибудь.
Оглядевшись, Поттер быстро метнулся к их столу и вернулся с вилкой.
— Давай ты! — он сунул её Драко, и тот превратил вилку в некоторое подобие веретена.
— Как швырять будем? — Драко покрутил получившийся снаряд в руках.
— Левиосой? — вопросительно посмотрел на него Гарри.
— Можно Мобилиарбусом, — внес контрпредложение Драко. — Так даже надежней.
— Давай, — согласился Гарри и отобрал веретено. — Мобилиарбус!
Спустя десять минут попыток веретено ударило динозавру в нос, и чудище без затей перекусило орудие убийства, клацнув в воздухе громадными челюстями.
— Давай теперь я, — Драко трансфигурировал вторую вилку и прицелился.
Через пару минут довольно страшная до этого ситуация уже казалась смешной и забавной. Гарри и Драко по очереди метали вилки, а когда те закончились, то ложки, ножи и даже тарелки, в динозавра, пока Драко наконец не попал в левый глаз ящера.
— Ух ты! — обрадовался он, а не зевавший Поттер взорвал «веретено» мощным Бомбардо.
— Вот так-то! — во всю глотку заорали оба, когда зверь наконец свалился как подкошенный, заливая кровью всё вокруг. — Знай наших!
— Здорово! — сияющий, раскрасневшийся Поттер стиснул Драко в объятиях и расцеловал в обе щёки. — Так ему и надо!
Драко запустил обе руки в спутанные волосы Поттера и притянул его к себе для поцелуя. Вкус солоноватых обветренных губ сносил крышу — это был вкус победы.
— Господи, Поттер, как же я тебя люблю! — тяжело выдохнул Драко, прислонившись лбом ко лбу Гарри. И застыл соляным столпом, осознав, что сказал.
Гарри отмер только спустя несколько секунд и тут же стиснул Малфоя в объятиях.
— Драко! — выдохнул он, пряча лицо у него на шее и чувствуя, к своему ужасу, как на глаза наворачивается предательская влага.
Гарри не отпихивался, беспорядочно целуя малфоевские щёки, уши, виски и вообще всё, что попадалось на пути, а потом вдруг резко отстранился и серьёзно посмотрел Драко в глаза.
— Скажу один раз, чтобы ты не дай бог не решил, что я снова делаю из тебя героиню мелодрамы. Я. Тебя. Люблю.
Драко не знал, что на это ответить. Обычно люди говорят «я тоже тебя люблю» или «спасибо, но...», или, в тяжёлых случаях, «что, правда?!». Но произнести что угодно из стандартного набора не поворачивался язык.
— Знаю и без деклараций, — наконец сказал Драко. — Иначе ты бы сейчас тут не стоял. Поэтому и правда лучше не повторяй, а то я куплю букет роз и дам тебе ими по башке.
Гарри отпустил Драко, отступил на шаг и, запрокинув голову, расхохотался — весело, искренне, счастливо. Драко захотелось было поинтересоваться, что его так развеселило, но Гарри смеялся так заразительно, так солнечно, и горячие лучи так ложились на смуглое лицо, что задавать каверзные вопросы стало... неинтересно.
— Поттер, прекрати ржать, и давай поедим, что ли? — в конце концов не выдержал Малфой.
Они уменьшили стол вместе со всем, что на нём осталось, перенесли его в противоположный от туши динозавра конец поляны, искупались и не спеша позавтракали.
Потом Малфою пришла идея добыть боевой трофей в виде огромного клыка собственноручно убиенного монстра, и они около часа провозились возле ящера, вытаскивая из гигантских челюстей по зубу.
— Мне это напоминает встречу с василиском, — пыхтел Гарри, подковыривая десну динозавра слабыми заклинаниями. — Только тогда зуб сам отломался, я над ним не торчал, как пугало в огороде, два часа...
— Встречу с василиском?.. — Драко забыл о зубе, гадая, перегрелся Поттер или просто не может больше так тщательно скрывать безумие, как раньше.
— Ну, на втором курсе, помнишь, я спас Джинни Уизли? И Гриффиндору дали много баллов. Они были за то, что я спустился в Тайную комнату и сразился с василиском. Хотя «сразился» — это, честно сказать, слишком громко звучит. Даже наше швыряние столовыми приборами только что больше походило на приличную битву.
— Поттер, ты полон сюрпризов! — Малфой восхищённо присвистнул. — Может, огласишь весь послужной список? — Гарри покосился на него с неодобрением, и Малфой поспешил искренне заверить: — Нет, мне правда интересно! Очень!
— Это слишком долгая история — весь список сразу. — Гарри выдернул наконец зуб, обтёр травой, завернул в носовой платок и сунул в карман.
— Лично я никуда не тороплюсь. — Драко упёрся ногами в землю и тоже выдернул зуб, чуть не упав. — К тому же можно рассказывать по частям, чтобы растянуть удовольствие.
Удивлённый и несколько польщённый Гарри вздохнул и начал рассказывать.
* * *
Солнце уже начало клониться к закату, когда сумбурный и непоследовательный автобиографический рассказ подошёл к концу. У Гарри было такое чувство, что он только что пережил всё вновь, но на этот раз не один, а вместе с Драко. Тот же в свою очередь был настолько поглощён рассказом, что ощущал себя теперь полноправным участником всего произошедшего. Несколько раз ему становилось невыносимо стыдно — когда Гарри упоминал какие-то события, за которые он в своё время его высмеивал, не зная всей правды и чувств Поттера.
Вдвойне стыдно было оттого, что уже поздно было извиняться и что-либо объяснять. Это не имело смысла теперь, когда они и без того успешно продрались сквозь колючки взаимосовсемнепонимания и даже признались в любви друг другу. Стыд и раскаяние были неуместными, но от этого не становились менее острыми и болезненными. Драко лежал, запрокинув руки за голову, и жевал травинку. Охрипший за время рассказа Гарри молча глядел на реку и часто припадал к пузатой бутыли с соком.
— Что скажешь? — Гарри закрутил крышку бутылки.
— О твоих приключениях?
— Ага.
— Тебе было куда хреновей, чем мне, — помолчав, задумчиво ответил Малфой. — Но справился ты куда лучше меня. Если честно, я даже представить себе не мог, каково тебе пришлось. — Он повернул голову, посмотрел на Гарри и, чуть замявшись, добавил: — Я думал, что тебя все как зеницу ока берегли...
— Неужели со стороны так казалось? — хмыкнул Гарри.
— Именно так, — утвердительно сказал Драко. — И ещё, помню, я так злился, что из-за тебя вашему факультету вечно нечестно добавляют баллы... Да плевать на эти баллы с Астрономической башни, как ты вообще жив остался?..
— Дуракам и гриффиндорцам везет, — рассмеялся Гарри.
Драко передернул плечами. Шутить на тему возможной смерти Гарри ему было трудно, особенно сейчас, когда ещё вполне свежи были в памяти кошмары войны.
— Драко... — вдруг тихо позвал Гарри, вырывая Малфоя из раздумий. — А как насчёт тебя? Про тебя-то я знаю ещё меньше, если уж на то пошло.
— А что насчёт меня? — Драко выплюнул травинку. — Честно сказать, у меня были вполне себе серые и ничем не примечательные школьные годы. Ходил на уроки, писал домашние эссе, играл в плюй-камни в гостиной, а позже — в магический покер... Ел, пил, гулял у озера и шатался по Хогсмиду, до дрожи завидовал тебе и ненавидел, лопался от самодовольства, как все подростки. — Он перевернулся на живот, пристроил подбородок на сложенные ладони. — А потом я побывал на войне и вернулся доучиваться. Пока всё. Видишь, нечего рассказывать.
Гарри молча накрыл его руку ладонью, и через пару минут Малфой не выдержал.
— Плохо было, Поттер, — глухо сказал он. — Страшно до тошноты и совершенно беспросветно. В какой-то момент даже других чувств не осталось — только страх. И надеяться было почти не на что. В тебя я не верил, об Ордене не знал, Дамблдор исчез...
Он замолчал, а Гарри сглотнул горько-кислый комок в горле.
— Я вообще думал, меня убьют, — признался Драко, не глядя на него. — И меня, и маму, и отца. Я боялся выходить из спальни, потому что знал: где-то в поместье Волдеморт, и есть шанс наткнуться на него в коридоре. Вот просто так сидел на кровати и боялся настолько, что выть хотелось. Вся война так и прошла — словно в каком-то тумане, сквозь который нет сил идти, но ты идешь, потому что ничего другого попросту не можешь.
— Но потом... после победы... стало легче, ведь так? — Голос Поттера просто звенел, и Драко нашёл в себе силы ему улыбнуться.
— Да, — искренне ответил он. — Стало не просто легче. Несмотря на все послевоенные тяготы, мы были счастливы, потому что получили возможность жить. Не существовать, не выживать, а жить понимаешь?
— Понимаю, — и по тону Поттера Драко знал, что тот и вправду понимает. В конце концов, он ведь только после войны сумел стать Мальчиком-Которому-Больше-Не-Нужно-Выживать-День-За-Днём. — И я чертовски рад.
— Рад? — слово было какое-то... не то.
— Рад тому, что могу разделить с тобой эту возможность. — Гарри откинулся на траву, взглянул Драко в глаза. — Вот здесь моя удача ни при чём, и всё остальное тоже. Это решали мы с тобой, и не могу передать словами, как я рад, что наши решения совпали.
Драко поцеловал Поттера в уголок губ. Кончики светлых волос мазнули Гарри по лицу, и он смешно зажмурился от щекотки.
— Не знаю, как насчёт твоей удачи, но вот твоя упёртость тут точно сыграла главную роль, — беззлобно поддел его Малфой.
— Да-да, я и говорю, что жутко рад, что мы так замечательно друг друга поняли, — ухмыльнулся Поттер в ответ.
27.07.2011 17
До того, как солнце окончательно село, они успели ещё разок искупаться в тёплой, как в ванне, воде и неспешно заняться любовью.
— Знаешь, Гарри, я тебя определённо недооценил, — сказал Малфой, когда они оделись и привели себя в порядок. — Гриффиндорцы вполне способны продумать по-настоящему великолепное свидание.
Гарри ухмыльнулся:
— И динозавр не испортил впечатления?
— Острые ощущения в разумных количествах — это замечательный способ разбавить идиллию, — подмигнул Драко.
— Ну, раз так, то в следующий раз я постараюсь придумать что-нибудь не менее удачное. — Гарри потянулся, вставая на цыпочки.
— Нет, в послеследующий, — поправил его Драко. — В следующий раз я тебе продемонстрирую, что слизеринцы тоже кое на что годятся в плане организации свиданий.
— Договорились! — счастливо кивнул Поттер.
С некоторым сожалением они напоследок оглядели ставший уже совсем родным пейзаж, сорвали с собой по паре особенно понравившихся тропических фруктов и, громко обсуждая насущный вопрос — как сделать из клыков динозавра достойные украшения, двинулись к затерявшейся в джунглях двери.
За дверью никого не было, что, впрочем, не представляло собой ничего удивительного — всё-таки, как правило, мало кто ошивался по этому этажу, особенно вечером. Издали слышался какой-то шум, которому Гарри и Драко значения не придали.
— Пойдём, — Драко шагнул вперед, не оглядываясь, идёт ли Гарри следом. — Спать хочу.
Не успел Гарри задуматься, приглашение это просто перестать торчать под дверью, как пень в поле, или пойти спать вместе, как Драко чуть не столкнулся у поворота с профессором МакГонагалл.
— Добрый вечер, профессор, — досадливо пробормотал Драко, прикидывая, отбой уже или нет, и сможет ли Кошка снять с него баллы.
— Вот вы где! — в голосе декана Гриффиндора звенела такая ярость, что Гарри захотелось либо трусливо пригнуться, либо храбро прикрыть собой Малфоя.
Стоит ли говорить, что он выбрал второй вариант?
— Добрый вечер, — осторожно поздоровался он, решительно выступая вперёд. — Что-то случилось?
— Очевидно, да, мистер Поттер! — МакГонагалл метнула на него гневный взор. — Мне очень хотелось бы знать — и всей школе тоже, — что случилось с вами и мистером Малфоем, и где и почему вы оба пропадали все выходные?!
Гарри и Драко переглянулись.
— А что... разве нас кто-то искал? — рискнул спросить Гарри, уже зная ответ.
— Я недостаточно ясно выразилась? — МакГонагалл уже просто шипела. — Вас искала ВСЯ ШКОЛА! Где. Вы. Были?!
Драко хлопнул ресницами — что сказать, он решительно не знал.
Гарри принял огонь на себя.
— Мы отдыхали, — выразился он неопределённо. — Понимаете, за учебную неделю так устаём...
— И где же, позвольте узнать, вы отдыхали? — Казалось, ещё чуть-чуть, и из глаз МакГонагалл полетят искры. — Как вы посмели сбежать из школы без разрешения?!
— Мы не сбегали, — Драко почувствовал необходимость восстановить справедливость. — Мы были в школе.
— Потрудитесь мне объяснить, мистер Малфой, в какой именно части школы вы были, если даже Поисковые чары, наложенные сами директором, не смогли вас найти?!
— Ну, сами посудите, профессор, — поспешно вмешался Гарри, отвлекая огонь на себя, — как можно спокойно отдохнуть, если Поисковые чары так запросто могут до вас добраться? Вполне естественно, что мы были вне досягаемости.
— Минерва, в самом деле, самое главное, что они нашлись, — раздался голос Дамблдора. — Возможно, всё именно так, как говорит мистер Поттер. Я бы даже не стал особенно беспокоиться, если бы вас, мистер Малфой, не разыскивал со вчерашнего дня ваш отец.
— Отец? Зачем? — Драко напрягся.
Гарри тревожно взглянул на него.
— Не знаю, мистер Малфой, я не задавал вашему отцу личных вопросов, — улыбнулся Дамблдор. — Но уверен, что новости хорошие, не беспокойтесь.
— Знаю я эти хорошие новости, — тихо, так, чтобы услышал только Гарри, пробурчал Малфой. И с нехорошим предчувствием пошёл вслед за Дамблдором.
Гарри, хотя его это никоим боком не касалось, отправился за ними. В кабинет директора его не пустили, и он присел на ближайший подоконник, спрятанный в стенной нише. Бросать Драко наедине с сомнительными новостями он ни в коем случае не собирался.
— Мистер Малфой, как я и утверждал, с вашим сыном всё в порядке. — Дамблдор улыбался в бороду, а Драко изо всех сил старался придать лицу бесстрастное выражение.
«Что-то совсем я расслабился рядом с Поттером», — то ли с досадой, то ли с удовольствием подумал он, пытаясь угадать, что могло понадобиться отцу.
— Благодарю, господин директор, — холодно кивнул Люциус. — Могу я поговорить с сыном наедине?
— Разумеется, мистер Малфой.
В пустой просторной комнате, пристроенной к кабинету директора, Драко почувствовал себя неуютно — рядом не было тёплого поттеровского плеча, и это раздражало, словно натирающий камешек в ботинке.
— Что ж, Драко, я надеюсь, ты мне всё же объяснишь, почему на целых два дня исчез куда-то с Поттером? — холодно начал Малфой-старший, и Драко внутренне содрогнулся.
Хочешь не хочешь, а отвечать придётся...
— Мы были в Выручай-комнате, отец, — решился он наконец. — Э-э-э... Охотились! — Он продемонстрировал свежевыдранный клык динозавра и усмехнулся про себя, когда глаза отца удивлённо расширились.
— Я полагаю, — сказал Люциус, оглядев клык, — что вы занимались не только охотой. Достоверные источники наводят меня на другие предположения.
— И как же зовут твои источники? — осторожно уточнил Драко.
— Неважно. Суть в том, что ты связался с Поттером. И, по-видимому, это всерьёз.
— Если ты хочешь поинтересоваться, как это вышло, или попытаться запретить нам общаться, то предупреждаю сразу: и то и другое бесполезно, — без вызова, но решительно объявил Драко.
— И почему же я не могу поинтересоваться, как это вышло? — насмешливо выгнул бровь Люциус.
— Эта история не из тех, что предназначены для родительских ушей, — Драко покачал головой. — Кроме того, если на то пошло, это наше с ним личное дело. На двоих.
— Вот как... — протянул старший Малфой. — Действительно серьезно?
— Я даже не знал, что бывает настолько серьёзно, — вырвалось у Драко.
— Даже так... — Малфой-старший задумчиво погладил набалдашник трости. — А как же свадьба с Гринграсс?
— Уверен, Астория мигом расторгнет помолвку, как только узнает про Гарри. — Драко напрягся. Если отец начнёт настаивать на женитьбе, не избежать скандала.
— А что, если нет? И что, если ты не станешь ей говорить?
— Это совершенно исключено, отец, — твёрдо сказал Драко.
«Если придётся уйти из семьи...»
— Ладно-ладно, — неожиданно усмехнулся Люциус. — Убери колючки и сделай лицо попроще. Вообще-то я не за тем приехал в Хогвартс, чтобы пугать тебя гипотетической женитьбой.
— Да-а-а? — саркастически протянул Драко, но облегчение в голосе выдало его с головой. — Понимаешь, — немного смущённо добавил он, — я правда не думал, что способен на такие чувства. Не могу же я от них отмахнуться?
— При желании можно отмахнуться от чего угодно, — наставительно заметил Люциус и добавил, увидев, что сын напрягся: — Но это ты поймёшь ещё нескоро, так что можешь пока наслаждаться своим максимализмом в полной мере.
— Спасибо за разрешение, — буркнул Драко. Снисходительное отношение всегда его бесило. — Так что же за удивительная новость привела тебя в Хогвартс?
— Терпение, терпение, сын мой, — теперь Люциус уже откровенно посмеивался. — Неужели ты хотя бы в общих чертах не аргументируешь свой выбор спутника жизни?
— А зачем мне это аргументировать? — Драко приподнял брови. — Это же мой спутник, в конце концов. В аргументах для себя я не нуждаюсь, так же, как и в том, чтобы объяснять другим очень личные вещи.
— А в чём же ты нуждаешься, мой независимый сын?
— В Гарри, — мягко ответил Драко.
— Что ж, будем считать, что это сам по себе аргумент, — притворно вздохнул Люциус. — Вот только... это всё же Поттер. И мы оба знаем его не с лучшей стороны. Ты уверен, что...
— Мы ошибались, отец! — резко перебил его Драко. — Да, Поттер, да, гриффиндорец, да, Мальчик-который-бла-бла-бла. Он сумел заставить меня взглянуть на него по-другому, а это чего-то да стоит, тебе не кажется?
— О да, переупрямить тебя сложно. Практически невозможно, я бы сказал, — Люциус широко и, как показалось Драко, с гордостью улыбнулся.
— Поттер совершает невозможные вещи, даже не подозревая, что они могут быть ему не под силу, — Драко улыбнулся в ответ. — Отец, он... он удивительный. На самом деле.
— Никогда не слышал, чтобы ты настолько восторженно отзывался о ком-нибудь. Тем более о Поттере...
— Все когда-нибудь бывает в первый раз, — смутился Драко. — Тем паче что Поттер достоин этого восторга в полной мере. Не то чтобы я сказал когда-нибудь это ему самому, конечно.
— О, не сомневаюсь, что Поттер будет мучиться и страдать, гадая, насколько глубоко твоё безразличие, — Люциус улыбался, и Драко заподозрил, что отец над ним тонко издевается.
— Я же говорю, что к Поттеру обычные малфоевские схемы неприменимы — с ним вообще забываешь о том... — он вовремя вспомнил, с кем, собственно, говорит, прежде чем произнёс роковое «забываешь о том, что Малфой».
— Забываешь? О чём именно?
— Обо всем, — огрызнулся Драко.
Люциус склонил голову набок, смотря на сына в упор.
— Он так хорош, что ты забываешь решительно обо всем?
— Отец! — Драко почувствовал, что краснеет.
— Драко, — вкрадчиво протянул Малфой-старший, и младший тут же заранее ощетинился, — только не говори мне, что он сверху...
— Вообще-то я и не собирался тебе об этом говорить, — фыркнул Драко, — но раз уж ты об этом подумал, то скажу: да, он. По большей части. И нас обоих более чем устраивает данное развитие событий.
— Ну, в таком случае, видимо, это действительно любовь, — вздохнул Люциус. — Тогда тем радостнее будет для тебя моя новость. Драко, я приехал, чтобы сказать, что в скором времени у тебя родится брат.
— Брат? — переспросил Драко.
— Именно, — кивнул Люциус. — Мы с твоей матерью, если честно, не ожидали второго ребенка спустя столько лет после рождения первого, но, в общем-то, ничего удивительного здесь нет. И поэтому я могу со спокойной душой благословить тебя на отношения с Поттером — род Малфоев будет кому продолжить. Ты волен любить того, кого пожелаешь.
Драко показалось, что с его плеч свалился Эверест.
— Впрочем, надеюсь, ты понимаешь, что как бы там у вас ни повернулось, но с Поттером следует любой ценой сохранить хотя бы нейтральные отношения, — уже серьёзно сказал Люциус, понизив голос. — Он может вытащить нас из той ямы, в которой мы по-прежнему находимся, а может и закопать в ней навечно.
Драко, помедлив, нехотя кивнул. Ему не хотелось соединять Гарри и какие-то посторонние вещи вроде метафорических ям. И в принципе Гарри никак не совмещался у него в мозгу с меркантильными интересами и юридическим крючкотворством, пусть даже жизненно необходимыми семье.
— Прояви благоразумие, — попросил Люциус. — Сейчас оно необходимо нам, как никогда.
— Хорошо, отец. Я постараюсь.
— Что ж, думаю, самое время познакомиться с твоим... — Люциус замялся, подбирая слово, а потом вдруг хмыкнул и с усмешкой закончил: — Поттером.
Отчего-то Драко был совершенно уверен, что искать Гарри в гриффиндорской башне не придётся. Так и вышло.
— Пойдём, — Драко потянул его за руку, стаскивая с подоконника. — Отец хочет с тобой познакомиться.
— Ты уверен, что это нужно? — нервозно уточнил Поттер.
— Уверен-уверен. Давай, пойдём, отец не страшнее василиска.
— И вообще, если уж на то пошло, то мы давно знакомы, — буркнул Гарри и позволил втащить себя в кабинет Дамблдора.
Люциус встретил его холодной, хотя и не ледяной улыбкой и сдержанным кивком.
— Добрый день... э... вечер, — поздоровался он, настороженно глядя на отца Драко.
— Спасибо, отлично, — ответил Гарри, недоумевая, где же подвох. — А вы?
— Не жалуюсь, мистер Поттер. Присаживайтесь, отчего же вы стоите?
Гарри сел. Драко примостился на широкой ручке его кресла и ни слова не сказал, когда Гарри демонстративно накрыл рукой коленку любовника.
— Итак, каков же ваш трофей? — преувеличенно учтиво поинтересовался Люциус, и Гарри, естественно, не понявший вопроса, с изумлением уставился на него.
— Драко — не трофей, — брякнул он запальчиво.
— Я не это имел в виду, хотя мне, безусловно, приятно слышать, что вы не расцениваете моего сына в подобном качестве, — улыбнулся Люциус. — Драко упоминал, что вы с ним побывали сегодня на охоте. Охота была удачной, и мне интересно узнать, каков ваш трофей.
— Такой же, как у Драко, — пробормотал смущённый Гарри, вытягивая зуб динозавра из кармана.
— Можно взглянуть поближе?
Гарри без возражений вложил зуб в ладонь аристократа.
— Что это за животное, если не секрет?
— Динозавр, — окончательно смутился Поттер, не зная, как объяснить старшему Малфою события сегодняшнего дня.
К его счастью, тот ничего не спросил, лишь удивлённо глянул на Драко, который в свою очередь усмехнулся и пожал плечами, как бы желая сказать: «Ну я же тебе говорил».
— Представляешь, на него не действовала магия, — добавил он. — Нам пришлось изрядно повозиться, чтобы его прикончить.
— Хорошо, что он не прикончил вас, — строго заметил Люциус. — У него, должно быть, был большой шанс на это. Но как вам удалось?
И Драко начал рассказывать. Гарри вторил ему, вставляя реплики в те моменты, когда Драко переводил дыхание, что приходилось делать довольно часто, поскольку ласковые пальцы Гарри на коленке здорово сбивали с мысли.
— История со всех сторон поучительная. Прежде всего тем, что не стоит доверять неизученным магическим помещениям, — подвёл итог Люциус.
— Если бы его можно было просто оглушить Ступефаем, было бы куда менее интересно! — улыбнулся Драко.
— Мистер Поттер, вы заразили моего сына безбашенностью? — Люциус иронично приподнял бровь, а Гарри прыснул.
— Не думаю, что это я виноват, — решил он. — Просто... нам было совсем не страшно. Поначалу да, а потом, когда он не мог достать нас в пещере, стало весело. Друг с другом и в надежном укрытии мы были в безопасности, не так ли?
— То, что вас было двое, мало могло повлиять на динозавра. Если бы там набралось с сотню подростков, тогда, возможно, некоторые из них имели бы шанс уцелеть при встрече с динозавром без укрытия...
— Не ворчи, отец, — вмешался Драко. — Чем плохо, что вместе мы с Гарри чувствуем себя в безопасности?
— Ну, будем надеяться, что опасности страшней сегодняшней вам грозить не будут, — ответил Люциус, и все трое почувствовали себя неуютно — столь явно напоминание о войне повисло в воздухе.
— Ну, Гарри сделал всё, чтобы, если у меня вдруг возникнет мысль умереть насильственной смертью, я мог героически пасть в неравной борьбе с плотоядным ящером, а не схлопотать чьё-то Смертельное проклятье, — полушутя сказал Драко, но глаза его остались очень серьёзными.
— Возможно, именно поэтому я не имею ничего против вашего романа, — откликнулся Люциус.
Драко поймал растерянный взгляд Гарри и подмигнул.
— Рад, что вы ничего не имеете против, — брякнул Гарри. — Драко было бы очень некомфортно, если бы он знал, что вы недовольны его выбором.
— Умные родители, мистер Поттер, не давят на детей, если хотят оставаться родителями. Не считайте меня дураком.
Драко и Гарри отчего-то почувствовали себя неловко.
— Вот только боюсь, Гарри, — Малфой-младший на секунду хитро прищурился, а затем притворно погрустнел, — что у нас безвыходное положение. Я должен либо жениться, либо напоить тебя тем самым Зельем Мужской Беременности, о котором я тебе рассказывал. — Он незаметно подмигнул ничего не понимающему Люциусу, и тот поспешил скрыть коварную улыбку.
Гарри занервничал. Ведь только на днях Драко был категорически против даже шуток об этом, и вряд ли теперь, после пары минут разговора с отцом, он так резко поменял мнение. В чём же дело? Какие-то непредвиденные обстоятельства? Розыгрыш?
— Даже так? Тогда я одного не понимаю, — ответил Поттер, — отчего именно меня нужно поить этим зельем? Было бы логично, если бы его выпил ты, не правда ли?
Драко почувствовал, что густо краснеет.
— Совсем сдурел, — прошипел он и раздражённо сбросил с колена поттеровскую руку. — Тогда я уж лучше женюсь!
— Не надо жениться, — решительно мотнул головой Гарри. — Давай своё зелье. Я мальчика хочу, а ты?
Люциус быстро поднёс к губам платок. Драко, знавший, что под прикрытием платка отец беззвучно смеётся, метнул на него испепеляющий взгляд.
— Ты что… серьёзно? — уточнил Драко. — Ты на это пойдёшь?
— На тот случай, если ты перегрелся и сомневаешься, — обреченно вздохнул Гарри, бросив попытки угадать, серьезно это или шутка. Почему-то он начинал склоняться к тому, что всё на самом деле. — Я лучше рожу тебе сколько угодно детей, чем ты женишься на какой-нибудь дуре и будешь уделять мне время по субботам после ланча. Я же убью тогда вас обоих и сяду в Азкабан, ты разве этого желаешь? Так как, ты тоже хочешь мальчика?
— Мальчик — это замечательно, — пролепетал Драко. — Самое то, наследник рода Малфоев...
— Тогда уж и Поттеров заодно, — дополнил Люциус, вспомнив, очевидно, о том, что Гарри последний в роду.
— Послушай, — вдруг твёрдо сказал Гарри, — у меня есть одно условие: первенца будут звать Сирирус. А точнее — Джеймс Сириус, в честь моих отца и крёстного.
— Нет уж! Первенца и наследника рода Малфоев будут звать Скорпиус Гиперион, — не терпящим возражения тоном отрезал Драко. — А второго, так уж и быть, можно Сириусом. Сириус Орион Малфой-Поттер звучит вполне неплохо.
— А если вторым ребенком будет девочка? — возмутился Гарри. — Сириуса Ориона? Ну нет, давай поищем компромисс. Скажем, Сириус Скорпиус Поттер-Малфой. Чем плохо?
— Не Сириус Скорпиус, а Скорпиус Сириус, — заспорил Драко. — Так и быть, Гипериона оставим на попозже, вместе с Джеймсом.
— Всё равно дома я буду звать его Сириусом, — хмыкнул Гарри.
— Прибью, — нежно пообещал Драко. — И, кстати, не Поттер-Малфой, а Малфой-Поттер.
— Это ещё почему? — праведно возмутился Гарри.
— Потому что впереди должна стоять фамилия мужа, — ухмыльнулся во весь рот Драко.
— А я кто? Жена, что ли? — недоумённо вытаращился на него Гарри.
— Ты детей рожаешь? Значит, где-то рядом!
Поттер сжал кулаки, и Малфой поспешил его успокоить:
— Да не кипятись. Не жена ты, не жена. Просто фамилии принято ставить по алфавиту, а «М» идёт раньше, чем «П».
— Чёрт, — Гарри нахмурился. — А разве обязательно делать, как принято?
— Вообще говоря — желательно, — пожал плечами Драко. — Иначе бумажная волокита затянется надолго. Она и так-то займёт до черта времени...
— Кстати, о времени: сколько варится это зелье? Я бы не хотел, чтобы беременность повлияла на учебу...
— Долго, — заверил Драко. — К тому времени мы давным-давно уже выпустимся из Хогвартса.
— Ясно. — Гарри выбил пальцами по ручке кресла барабанную дробь. Поморщившись от громкого звука, Драко уложил его ладонь к себе на колено. — Как ты думаешь, что от кого из нас унаследует наш сын? Я хочу, чтобы у него были твои волосы.
— О, не беспокойся, волосы у всех наших детей будут светлыми, — Драко мечтательно улыбнулся. — Может быть, не такие светлые, как у меня, но точно не темнее светло-русых. А вот твои зелёные глаза они вполне могут унаследовать.
— Красиво будет... — Гарри вернул улыбку и погладил малфоевскую коленку большим пальцем.
Тут Люциус многозначительно кашлянул, и спохватившийся Драко метнул на него загнанный взгляд.
— Твою мать, — сказал он.
— Что такое? — насторожился Гарри.
— Это всё очень хорошо, но...
— Но что? Ты имеешь в виду, что зелье стоит дороже, чем всё-таки жениться? Не беспокойся, у меня полным-полно денег...
— Я не о том! — отчаянно возопил Драко. Люциус маскировал под кашлем почти истерический смех. — Я хотел сказать, что это была шутка... просто так. Отец сказал, что скоро у меня появится брат. Мне не нужно продолжать род Малфоев! Я пошутил и увлекся...
Почувствовавший заметное облегчение Гарри, тем не менее, прикусил губу и задумчиво почесал нос.
— А кто продолжит род Поттеров, в таком случае? Не то чтобы я так уж беспокоился обо всех аристократических штучках, но брата у меня точно не будет...
Они переглянулись и тут же смущённо отвели глаза.
— И всё-таки, сколько точно варится зелье? — притворно равнодушно поинтересовался Гарри.
— Три года и два месяца, — в тон ему ответил Драко, сосредоточенно рассматривая свои ногти, потерявшие за два дня в джунглях часть своего лоска.
— Ну, думаю, пару лет мы вполне можем подумать обо всём и принять решение, — осторожно предложил Поттер.
Драко не ответил, но улыбнулся.
— Думаю, нужно сказать Северусу, чтобы начинал подыскивать ингредиенты, — как бы невзначай обронил Люциус и дольно улыбнулся, не услышав возражений.
Гарри поёрзал в кресле, думая о чём-то своём, а потом призвал со стола пергамент, перо и чернила.
— Что ты собрался писать?
— Доверенность для Снейпа на мой счёт в «Гринготтсе». — Прикусив губу, Гарри быстро сочинил в уме текст и перенес на пергамент. — На закупку ингредиентов он может брать оттуда неограниченные суммы.
— Эй, постой, почему ингредиенты только за твой счёт? — возмутился Драко. — Я, вроде бы, тоже участвую в этом...
— А ты оплатишь три с лишним года, которые он убьёт на приготовление, — усмехнулся Гарри.
— Но главная ценность именно в ингредиентах...
— После войны у меня всё равно в несколько раз больше денег, чем у тебя, — поморщился Гарри. — Мне их и тратить некуда.
— Как это некуда?! — Драко возмущался больше для проформы, а Гарри тем временем методично выводил знакомые фразы — он уже заполнял несколько похожих доверенностей во время войны. — Где ты детей воспитывать собрался? Надо дом строить! Желательно — новое родовое поместье. Одна земля обойдётся в целое состояние!
— Это если покупать эту землю где-нибудь в популярном месте, — указал Гарри въедливо. — А я хочу уединенное поместье, чтобы никакой дурак-сосед не мог вломиться к нам на чашечку чая, когда мы заняты более интересными делами.
— Это всего лишь значит, что нужно выбирать местность без дураков среди соседей, — возразил Драко. — Я не согласен жить в беспросветной глуши!
— А почему, собственно, нет? Каминную сеть мы проведем, аппарировать ты умеешь, портключей я тебе в Министерстве раздобуду в любой уголок Земли, если захочешь... Почему бы и не построить уединённый дом в глуши?
— Ладно, ладно, — слегка раздражённо сказал Драко. — А детей в гости ты будешь по каминной сети брать или с собой в аппарацию? До пяти лет это запрещено медиками.
— О... тогда надо подумать... — Гарри свернул доверенность и положил в карман — утром он отдаст её Снейпу, благо как раз первым уроком идёт зельеварение. — Есть у меня один вариант, — задумчиво протянул он, — но, боюсь, тебе он не понравится. Мне самому, по крайней мере, не очень нравится...
Отец и сын посмотрели на него с одинаковым интересом, и ему пришлось пояснить:
— Фамильный особняк Блэков. Он принадлежит мне и находится в Лондоне, но уж больно в отвратительном состоянии...
— О, любое состояние можно исправить хорошим ремонтом, а фамильный особняк в Лондоне — это очень хорошо! — одобрительно высказался Люциус.
— Да, это просто великолепно! — поддержал отца Драко. — А для отдыха от суеты сует купим загородный домик, и даже не один!
— Там нужен не просто хороший ремонт, а почти полная перестройка, — предупредил Гарри. — Оставить имеет смысл только стены и каркас этажей, да и то стены нужно будет перекрасить снаружи.
— Это же отлично! — Драко заулыбался. — Это значит, что мы сумеем обустроить свой особняк по своему же вкусу. Ты не представляешь, как иногда раздражает жить там, где обстановку определили за несколько сотен лет до твоего рождения, и даже статуэтку с каминной полки не вздумай переставить.
— По-моему, ты преувеличиваешь степень тирании, которой подвергался дома, — неодобрительно заметил Люциус.
— Прости, отец, но это очень близко к тому, — парировал Драко. — Значит, решено!
— Решено, — согласился Гарри, улыбаясь. Он готов был жить где угодно, лишь бы Драко это приносило радость.
— А ведь ещё только пару месяцев назад он закатил мне первостатейнейший скандал на тему «не хочу жениться, и делайте что хотите!» — закатил глаза Люциус. — Кстати, с твоей стороны было нечестно не поставить меня в известность о своих сексуальных предпочтениях, — укорил он сына. — В возрасте твоей матери каждый год на счету, и мы могли бы обзавестись ещё одним ребёнком уже несколько лет назад.
— Но ведь ты предлагал мне жениться на девушке! — фыркнул Драко. — Ещё бы я воспринял это с энтузиазмом... Кроме того, я и не думал, что мне понадобится ставить тебя в известность. Хочу сказать, до известных пор я полагал, что вполне могу жениться ради рода, а личную жизнь устраивать на стороне. Астория умная девушка и особых чувств ко мне не питает, она не стала бы возражать. Но теперь...
Гарри улыбнулся и переплел пальцы правой руки с пальцами Драко.
— Кто такая Астория? — поинтересовался он немного ревниво.
— Моя бывшая невеста.
— А статус действующий невесты, видимо, переходит к вам, мистер Поттер, — съязвил Люциус.
— Мы с Драко оба будем называться женихами, — терпеливо поправил Гарри. — Вроде бы вы подкованы в магической юриспруденции, мистер Малфой, неужели не знаете?
Драко негромко рассмеялся.
— В высшей степени гриффиндорское чувство юмора, — заметил Люциус.
— Куда уж мне до слизеринского, — качнул головой Гарри. — Боюсь, его я воспринимаю только в исполнении совершенно определенных людей.
— Ну и кто второй? — недовольно поинтересовался Драко.
— В смысле?
— «Его я воспринимаю только в исполнении совершенно определенных людей», — передразнил его Малфой. — Один их этих людей я, кто второй?
— А второй Забини, — рассмеялся Гарри. — Не ревнуй, он занят Гермионой.
— Так вот о ком твои самые секретные фантазии! — притворно возмутился Драко.
Гарри резко дернул его за руку, стаскивая с подлокотника к себе на колени.
— Все мои фантазии — только о тебе, придурок, — шепнул он, касаясь губами мочки уха Драко.
Драко предсказуемо «поплыл» от любимой ласки и прикрыл глаза.
Тихий смешок застал обоих врасплох — о присутствии Малфоя-старшего оба успели благополучно забыть, вдохновенно препираясь.
— Нарцисса была бы счастлива — она так хотела дочку, — откровенно улыбаясь, заявил Люциус, с удовольствием наблюдая, как оба краснеют.
Драко спрыгнул с поттеровских колен и вернулся на прежнее место.
— Ничего, возможно, через несколько лет у неё будет внучка, — огрызнулся он.
— У тебя наполеоновские планы, сын, — заметил Люциус. — Надо будет сказать Северусу, чтобы не экономил на количестве ингредиентов.
— Скажите, — снисходительно кивнул Гарри. — Не помешает.
— Наверное, это ваш особый талант, Поттер, — бесить окружающих, — хмыкнул Люциус. — Постарайтесь не передать его детям.
— Боюсь, в этом плане у наших с Драко детей нет ни единого шанса — дурная наследственность с обеих сторон, — парировал Гарри. — Но я хотя бы не злопамятный...
— Да, пап, он всё записывает, — усмехнулся Драко и подмигнул Поттеру. — У него та-а-акой литературный талант...
— Да уж, наслышан, — ехидно протянул Люциус.
— И я даже догадываюсь, от кого, — хмыкнул Драко. — Всё-таки не стоит конфисковывать чужую приватную переписку.
— Я польщён, — ухмыльнулся Гарри. — Честно сказать, не думал, что профессор Снейп уделил внимание литературным достоинствам прочитанного, а он, оказывается, тонкий ценитель жанра.
— Я бы не сказал, что он тонкий ценитель, но ваше творение не могло оставить его равнодушным.
— Гарри, ты понял? — рассмеялся Драко. — Он его наизусть заучил! И декламирует на каждом шагу.
— О! Лично я уже смутно помню, какую именно записку он прочитал, — Гарри мечтательно закатил глаза, а Драко показалось, что его отец еле сдерживается, чтобы не подсказать Поттеру забытый текст.
— Ничего, я тебе в спальне как-нибудь напомню, — пообещал Драко. — Не сейчас.
— Верное решение, — одобрительно кивнул Люциус, вставая с кресла. — Пожалуй, мне пора. Да и вам тоже. Отбой уже был, если я правильно помню хогвартский режим.
— До свидания, — вежливо сказал Гарри.
— До встречи, отец, — Драко подмигнул Люциусу. — И поздравь от меня маму, — добавил он, вспомнив о причине неожиданного визита. — Я пришлю ей завтра сову.
— Непременно! — Люциус кивнул им обоим и вышел.
Драко тут же плюхнулся Поттеру на колени и хотел было его поцеловать, как дверь снова отворилась и в комнату вошёл Дамблдор.
— Надеюсь, мистер Малфой, новости и вправду были приятными?
— Конечно, идите, — добродушно кивнул директор. — Только не попадайтесь Минерве на глаза, она снимет с вас обоих последние баллы.
МакГонагалл они не попались, и, засыпая, — много позже, надо сказать, — оба чувствовали себя уставшими и счастливыми.
А ночью Гарри приснилась маленькая белокурая девочка с зелёными глазами.
27.07.2011 18
Две последние недели семестра пролетели как один день. Гарри не стремился запоминать подробности каждого дня — всё смешалось в единый калейдоскоп непрекращающегося, греющего изнутри счастья.
Учёба, пушистый снег за окном, зыбкий огонь в камине гриффиндорской гостиной, мягкие простыни на постели Драко, почти ежедневные тренировки по квиддичу, суховатый, очищаемый искусственно воздух подземелий — всё слилось в общую круговерть блаженства.
Для Драко мир в кои-то веки был безоблачен и безмятежен. Счастливый блеск в глазах Поттера, его улыбка, его постоянная смешливая болтовня заставляли забывать о том, что мир — коварная штука. Напротив, всё казалось достойным обожания и, более того, так отчаянно нуждающимся в обожании, что Драко дарил его щедрой рукой — любви в нём нынче хватило бы на десяток подобных миров.
Учителя давно закрыли глаза на то, что Гарри фактически переселился в спальню Драко, иначе Гриффиндор потерял бы все имеющиеся баллы, и только со Снейпом Поттер очень старался не сталкиваться в подземельях.
Впрочем, не они одни были такие влюблённые и счастливые. Блейз, с которым Гарри очень подружился с молчаливого одобрения Малфоя, всё же сумел завоевать сердце Гермионы, хотя до ночёвок в одной спальни дело ещё не дошло.
По наблюдениям Гарри, однако, оба были настроены ждать, пока не почувствуют, что пришло время. Дело уверенно шло к свадьбе, хотя загадывать ещё было рановато.
Пожалуй, на фоне такой идиллии один Рон выглядел заброшенным и одиноким и даже оброс некрасивой клочковатой рыжей щетиной.
И только за два дня до первого матча по квиддичу Гриффиндор — Слизерин Гарри вдруг осознал, что должен будет выйти на поле и выступить против Драко. Почему сей факт миновал его сознание раньше, он так и не понял, но расстроился настолько, что хотел даже отказаться от участия в игре.
Но эта мысль быстро прошла: никто бы его не понял, в том числе и сам Драко. Да и отказываться от игры не хотелось ужасно — Гарри обожал квиддич. Хотя мысль о том, что придется либо отдать победу (что не нравилось ему в принципе), либо отобрать её у любимого человека, разом убавила ему оптимизма.
Идеальным выходом было бы заболеть перед матчем, но заниматься целенаправленной диверсией Гарри не решился — так и самоубиться можно ненароком, а организм, словно назло, был как никогда бодр и крепок.
Чем ближе была игра, тем грустнее и напряжённее становился ловец гриффиндорской команды. Драко всё понимал, но решительно не знал, что сказать или сделать в такой ситуации, и потому делал вид, что ничего особенного не происходит.
Фитиль подпалил Блейз за пару дней до игры, улучив момент за обедом и без обиняков заявив, что не будет удивлён, если сладкая парочка вдрызг разругается, и лучше сделать это сейчас, чем после игры или, того хуже, прямо перед.
— С чего ты взял, что мы разругаемся? — немедленно огрызнулся Драко. — Лучше подумай, что ты будешь делать с Грейнджер, когда Слизерин выиграет.
— Ничего, — спокойно ответил Блейз. — Гермиона не любит квиддич. Если бы там не участвовал её лучший друг, ей бы и вовсе было всё равно, что происходит на поле. А вот вы двое уже ходите с таким видом, словно вас облили чем-то липким и вам теперь передвигаться неудобно.
— Помолчи, ладно? — негромко попросил Гарри. — И без тебя тошно.
— Вот видите... — вздохнул Блейз.
Драко промолчал.
— Да не дёргай ты их, — укоризненно сказала Гермиона — с недавних пор вся четвёрка обедала вместе то за слизеринским, то за гриффиндорским столом, — такие конфликты должны вызреть, как нарыв, и лопнуть сами. Медицина в виде дружеского участия тут бессильна.
— А ничего, что пациенты сидят с вами за одним столом? — не выдержал Драко. — Поговорите-ка лучше о чём-нибудь другом!
— Что? — уже не так агрессивно осведомился Малфой.
— Ничего, — покачал Гарри головой и легонько поцеловал его в уголок губ.
Драко чуть улыбнулся, чувствуя, как расслабляются напряженные плечи.
До игры был ещё целый один день. Если вдуматься, это бездна времени.
Накануне матча оба усиленно делали вид, что ничего особенного не происходит, но Гарри был уверен — Драко взвинчен не меньше него. Эта уверенность подтвердилась в полной мере, когда Малфой спросил, стараясь казаться абсолютно равнодушным:
— Гарри, просто на всякий случай: ты же завтра не собираешься поддаться мне по каким-нибудь чисто гриффиндорским соображениям?
— Ты с ума сошёл? — вырвалось у Гарри, возможно, резче, чем следовало. — Неважно, кто выиграет по-честному... но если кто-нибудь поддастся, это же будет всё.
— В смысле — всё?
— В смысле всё, конец. Как после этого мы сможем остаться рядом?
Драко, помедлив, кивнул. Без доверия оставаться вместе нет смысла.
— Прости, — сказал он. Непривычное слово слетело с языка легко, как «Привет» и «Пока».
Гарри улыбнулся в ответ.
Несмотря на долгое и тягостное ожидание, день матча наступил почти неожиданно — во всяком случае, так показалось Гарри. Вот он поднимается с постели, целует хмурого невыспавшегося Драко, а ещё буквально через пару десятков секунд уже стоит в красно-золотой квиддичной форме посреди стадиона и под крики беснующейся толпы пожимает Малфою руку.
Гарри с досадой отметил, что Драко сжал челюсти, и поклялся себе непременно сказать Криви пару ласковых после игры. Он заложил крутой вираж, чтобы свист воздуха в ушах заглушит хвалебные вопли Колина.
Игра стала напряженной с первой же минуты. Квоффл мелькал в воздухе размазанной линией, вратари у колец метались, едва удерживаясь на мётлах. Гарри кружил над полем, выглядывая снитч, но почему-то получалось только выглядывать Драко. Тот парил метрах в двадцати, чуть выше, и Гарри было видно острый профиль и развевающуюся мантию.
Когда Драко без всяких предисловий камнем рухнул вниз, Поттер даже не сразу понял, что тот заметил снитч, и рванул за ним лишь по инерции, на секунду заледенев от страха, что с Малфоем что-то случилось.
— ГАРРИ ПОТТЕР ЗАМЕТИЛ СНИТЧ! — резанул по барабанным перепонкам оглушительный вопль Криви, и Гарри даже зарычал от несправедливости его слов — он даже сейчас не видел золотого мелькания из-за спины Драко.
— Никто не ожидал, что борьба за снитч начнётся так рано! — выкрикивал Колин, пока Гарри, пригнувшись к черенку метлы, всё набирал скорость. — Ещё не было забито ни одного гола!..
Где-то далеко внизу, почти у самой травы, сверкнуло золотым. Гарри чуть скорректировал направление, надеясь, что они с Драко не столкнутся у снитча и не разобьются так, что мадам Помфри не соберет.
Бладжер просвистел перед Драко, ударив по черенку, и метлу юлой завертело в воздухе.
Гарри хотел было затормозить, но Малфой уже выровнялся и полетел рядом с ним. К снитчу оба подлетали, выжимая из мётел предельные скорости. Драко потерял почти всё своё преимущество, но, несмотря на это, оставался впереди на пару сантиметров.
Они летели так низко, что, когда до снитча осталось не больше десятка дюймов, Гарри решился: с силой оттолкнувшись от метлы руками, он рывком встал на древко и прыгнул вперёд, сгребая снитч открытой ладонью, коснувшись при этом пальцев Малфоя.
Поттер упал на землю, счастливо улыбаясь и сжимая в руке судорожно трепыхающийся снитч.
Последняя игра, последняя победа — сердце готово было выпрыгнуть из груди и затеять со снитчем танцы в небесах. А ещё нестерпимо хотелось разделить радость с по-настоящему близким человеком...
Гарри сел, опираясь о землю свободной рукой, и взглянул туда, где должен был находиться Драко. Тот стоял, держа метлу в руке, под порывами ветра мантия хлестала его по ногам. Лицо было каменным — абсолютно, совершенно неподвижным. Выражения глаз Гарри не мог разглядеть, но сжавшиеся в нить губы подсказывали ему, что радости в глазах нет.
Сборная Гриффиндора окружила Гарри, ослепила красными всплесками ткани, румянцем щёк, белозубыми улыбками, его подхватили на руки с каким-то нечленораздельным воплем. Снитч барахтался в руке, и Гарри выпустил его на свободу, хотя полагалось бы отдать мадам Хуч.
Ужасно хотелось растолкать всех, вырваться, добежать до Малфоя, сгрести его в охапку, нашептать на ухо о том, что победа эта — ничто по сравнению с возможностью разделить её с ним, но у Поттера не было ни единой возможности так поступить, поскольку к команде присоединились беснующиеся болельщики с трибун, и ему волей-неволей пришлось разделить непрошеный триумф с ними.
Толпа вынесла Гарри к трибуне преподавателей; там уже ждал Дамблдор с сияющим Квиддичным Кубком в руках.
— Поздравляю Гриффиндор с заслуженной победой!
Металлические ручки были невероятно холодными.
Дамблдор говорил что-то ещё, но Гарри не слушал. Стоя на первом ряду трибуны, сжимая бликующий Кубок, чувствуя, как ледяной ветер пробирается под потрёпанную руками фанатов одежду, он до рези в глазах вглядывался в людское море, заполонившее квиддичное поле.
— Что же ты, Гарри? Подними Кубок, — с мягким укором обратился к нему Дамблдор.
Гарри послушно вытянул руки вверх, и ветер, сорвав с его шеи шарф, понёс над ликующей толпой.
Всё дальнейшее действо, которое Поттер про себя окрестил «вакханалией», длилось ещё не менее получаса, после чего, терзаемый нехорошими предчувствиями, он наконец сумел удрать от команды, однокурсников и целой толпы восторженных поклонников и поклонниц.
Где искать Малфоя, к тому моменту он решительно не знал и отправился прямиком в их комнату. И, лишь миновав несколько коридоров в подземельях, он осознал, что идти сейчас в логово злых после проигрыша слизеринцев было не самой лучшей идеей.
По крайней мере, стоило бы переодеться во что-нибудь цивильное. Выругав себя последними словами за идиотизм, Гарри юркнул в ближайший туалет и содрал с себя квиддичную мантию, под которой у него были маггловские джинсы и футболка.
Теперь злобных взглядов стало меньше, но, так или иначе, Гарри почувствовал изрядное облегчение, добравшись до комнаты.
Дверь была закрыта. Нет, разумеется, она всегда была закрыта, спальня слизеринского префекта — не проходной двор, в конце концов. Разница в том, что на этот раз дверь была закрыта и от него, Гарри, тоже.
Этот факт настолько выбил Поттера из колеи, что он на пару минут впал в ступор, не зная, что делать дальше. Где Малфой? В слизеринской гостиной? В общей спальне? А может, он просто сидит на кровати за этой самой дверью? Не надеясь на ответ, Гарри нерешительно постучал.
— Драко, ты там?
— Нет, его там нет, — послышался за спиной голос, и Поттер резко развернулся к его обладателю.
— Драко! Я уже хотел тебя искать...
— В этом нет необходимости, — Малфой прислонился плечом к стене. — Можешь идти праздновать.
— Но я хотел побыть с тобой... — Гарри запнулся, понимая, что что-то пошло совсем не так и что это уже никак не исправить. — Драко...
— Уходи, Поттер, — повторил Драко. Серые глаза совсем посветлели, стали похожи на льдинки. — Вали. Двигай отсюда. Как тебе ещё объяснить?
— На что ты обиделся? — как можно спокойнее спросил Гарри. — Я выиграл честно, да это вообще всего лишь игра!
Драко недобро сощурился.
— Всего лишь, действительно. Победитель-гриффиндорец так великодушен... Иди отсюда, чёрт возьми. Сколько раз повторить, чтобы до тебя дошло? Считаю до пяти.
— И если я не уйду, то что?
— То я тебя парализую и вышвырну вон. — Палочка выскользнула из рукава Драко и нацелилась Гарри в лоб. — Раз.
Гарри растерялся.
— По-твоему, — глухо начал он, — я должен был дать тебе выиграть?
— Ты ничего не был мне должен. Так же, как и я тебе. Два.
— Драко, чёрт побери! Это глупо! — Поттер начал злиться, но одновременно почувствовал, как сдавило горло. — Из-за какой-то игры ты хочешь всё разрушить? Мне плевать на этот кубок, на победу — на всё, что я не могу разделить с тобой!
— Зато и я не могу разделить всё это с тобой, — вырвалось у Драко.
Гарри как-то беспомощно моргнул, и Драко резко отвернулся. Вытащил из кармана завалявшийся кнат, стукнул по нему палочкой, на одном дыхании пробормотав заклинание, и изо всех сил швырнул в каменную стену трансфигурированную тарелку.
Дзын-нь!.. Осколки разлетелись по коридору, покатились, забренчали, а один особо шустрый впился Гарри в руку. Он машинально потер травмированное запястье, размазывая выступившую кровь.
— Я был на два метра впереди! — Заклинание-тарелка-бдзинь! — Если бы не этот грёбаный квоффл... — Бздинь! — Но я всё равно был впереди! — Дзин-инь! — Но ты... — Бдзинь! — Ты! — Бздинь! — Почему я один грёбаный раз — последний грёбаный раз! — не могу нормально, честно выиграть?!
Гарри вынул из кармана пригоршню мелочи, взмахнул палочкой и подал Драко готовую стопку тарелок. Тот швырнул их в стену сразу все, едва не уронив на замахе. Сплошной водопад осколков пролился на каменный пол. Гарри переступил с ноги на ногу — фарфор и фаянс захрустели под подошвами ботинок.
— Почему я никогда... — Дзинь! — не могу просто выиграть у тебя?! — Бдыщь! Дзинь! — Какого гребаного хрена?!?
— Драко, квиддич — это ещё не всё, — мягко сказал Гарри, обшаривая карманы в поисках монет. — Вспомни, есть столько вещей, которые ты делаешь куда лучше меня!
— Например? — Драко оглянулся, впиваясь в Гарри злым взглядом. — Ну?
— Зелья, — сказал Гарри. — Вообще учеба. Я кое-как сдаю экзамены каждый год, всегда уверен только в ЗоТИ, а у тебя отличные оценки. Ты умеешь вести себя в грёбаных ресторанах, где я не опознаю вилку для киви или щипчики для устриц, да и, в принципе, я та ещё дубина, в отличие от тебя. Чёрт возьми, Драко, ты почти до неприличия красив! Если на то пошло, это я должен бить тарелки, думая о том, почему мне удаётся превзойти тебя только в идиотской игре.
Малфой уже без особого энтузиазма швырнул последнюю тарелку и со вздохом привалился к стене.
— Ненавижу! — коротко информировал он.
— Меня? — вскинулся Гарри.
— Нет, — Драко устало покачал головой. — Не тебя, но... Криви этого вашего ненавижу! Проигрывать ненавижу. А... — он махнул рукой и парой взмахов палочки превратил разбитые тарелки обратно в монеты.
— Криви я вправлю мозги в нужное место, — пообещал Гарри. — Он и меня с самого начала матча успел выбесить...
— Не надо! — встрепенулся Драко. — Не подходи к нему, не то вам обоим нехило достанется от меня. Эта мелкая дрянь так на тебя смотрит, что, если я увижу, как вы разговариваете, то не выдержу. Хрен с ним, пусть делает, что хочет.
— Ладно, — растерянно согласился Гарри.
Драко взмахнул палочкой:
— Accio монеты! Бери, — он ссыпал примерно половину в карман Гарри.
— Зачем?
— По двум причинам, балбес: во-первых, наш с тобой бюджет хоть и велик, но не резиновый, и с таким отношением к деньгам, как у тебя, лучше уж давай станем делать так, как я говорю. Во-вторых, мало ли когда я захочу ещё покидать тарелки — пусть будут под рукой у нас обоих.
Гарри автоматически сунул руку в карман, взвесил в ладони прохладные кругляши и вдруг резко шагнул к Малфою, с силой обнимая его за талию.
— Какое счастье, что мы больше никогда не будем играть в квиддич друг против друга, — выдохнул он. — Ещё одной такой эмоциональной встряски я не вынесу!
— Я тоже, — признался Драко, закрывая глаза. — Я вообще больше не хочу играть против тебя — во что бы то ни было, хоть во взрывного дурака. Только вместе с тобой. Ну что ты молчишь? Ответ подходящий придумываешь? Лучше поцелуй меня, этого хватит.
Такой способ отвечать Гарри предпочитал всякому другому и с готовностью коснулся губами горячих, сухих губ Малфоя.
— Ну вот, не успел проиграть, как уже сосётся со своим гриффиндоришкой, — злой голос был смутно знаком Гарри.
Малфой же резко отпрянул от Поттера и презрительно выплюнул:
— Нотт!
— Может, он тебе ещё и вставит прямо здесь, в коридоре? — ядовито осведомился Нотт. — Чтобы все знали, что Слизерин поимели по полной программе.
— Не твоё собачье дело, Нотт, кто, что, с кем и где делает, — выплюнул оправившийся от неожиданности Гарри. — Или тебе заняться нечем, что ты нарываешься?
— Заткнись, герой хренов, не с тобой сейчас разговариваю, — Теодор был, мягко говоря, навеселе и потому непредсказуем.
На всякий случай Гарри сделал шаг вперёд, загораживая собой Малфоя, однако тот оттеснил его в сторону.
— Тебе завидно, да, Нотт? — насмешливо протянул Драко. — Сам на мою задницу виды имел, да обломался? Я об тебя даже мараться не стал бы, вот только квиддич-то тут при чём?
— Не меняй тему, моль белобрысая, — Нотт многозначительно прищурился. — Облажался в квиддиче и ещё тявкает, подумать только... Может, это ты специально, а? Привык в постели ноги раздвигать и на поле сделал, как привык?
— Или ты сейчас же заткнёшься и уберешься куда подальше... — начал Гарри.
Драко не дал ему договорить, а просто шагнул вперёд и со всей дури врезал не ожидавшему такого развития событий Нотту по морде.
— Пош-шёл вон! — прошипел он, добавляя коленом в подбородок согнувшемуся от боли Теодору. — На хуй! Сука грёбаная!
Этот аргумент оказался убедительнее всех предыдущих — Нотт заткнулся, но уйти не смог по объективной причине: было больно.
Гарри взмахнул палочкой, и Нотта вынесло за поворот. Послышался глухой удар, и всё стихло.
— До утра пролежит, а потом очнётся и протрезвеет, — заключил Гарри, пряча палочку, и взял Драко за руку. — Пойдём.
— Пойдём, — согласился Драко.
Шли они, понятное дело, недолго — шагов пять или шесть до двери в комнату Малфоя.
— Э-э-э... «Ненавижу грёбаных гриффиндорцев», — смущённо произнёс Драко пароль и, как только дверь открылась, поинтересовался: — На что сменим? «Малфой–Поттер форевер»?
— Не надо, — воспротивился Гарри. — По фамилиям точно не надо. Лучше вообще что-нибудь нейтральное, чтобы желающим со стороны труднее было догадаться... Например, «сим-салабим».
— Что это?
— Это фраза из сказки... Не знаешь?
— Наверное, сказка маггловская, — предположил Драко. — Она хорошо заканчивается?
— По-моему, да... — Сказку эту Гарри читал в глубоком детстве и на самом деле решительно не помнил, чем всё закончилось. Но вряд ли так уж плохо...
— Тогда пусть будет это, — решил Драко. — Только если я вдруг забуду, будет довольно забавно, — пробурчал он, настраивая охранные чары на себя и на Гарри.
Однако в комнату им попасть так и не удалось.
— Вы что, охренели? — Забини только-только появился из-за поворота, но его зычный голос мгновенно долетел до сладкой парочки, заставив их замереть в дверях. — Вы чего тут Ноттами разбрасываетесь?
— Ничего, ими можно и поразбрасываться, — огрызнулся Драко. — Пусть меньше огневиски жрёт и язык после этого распускает.
— Гадостей наговорил, — угадал понятливый Блейз. — Вас, конечно, можно понять, но вот как придёт декан и увидит, что случилось, полетят баллы снизу вверх.
— Так убери его куда-нибудь под лестницу, — предложил Драко.
— Вы, значит, раскидываете, а убирать мне? — возмутился Блейз. — Хороший расклад, ничего не скажешь...
— Ну, Блейз, будь другом, — елейным голосом пропел Гарри, — у нас тут была смертельная ссора века, и мы спешим скрепить примирение старым добрым способом, а тут сначала Нотт, потом ты...
— Оба вы обнаглели изрядно, — вздохнул Блейз. — Ну ладно. Но в следующий раз я буду не другом, а праведно возмущенным другом, так и знайте.
— Спасибо! — просияли оба.
— Идите, дети мои, — Блейз размашисто перекрестил их. — Тра... миритесь уже, в смысле.
— Видишь, Драко, наш союз благословлен! — улыбнулся Гарри, а Драко нахмурился.
— Благо…что? Я вообще сейчас ничего не понял! — заявил он, с подозрением глядя на ухмыляющихся Поттера и Забини.
— Ничего, Гарри тебе сейчас всё объяснит, — хмыкнул Блейз.
— Ой, объясню-у... — тоненько протянул Поттер и втолкнул Драко в комнату. — Пока, Блейз! И спасибо! — прокричал он из-за уже почти захлопнувшейся двери.
— Пожалуйста, — хмыкнул Блейз в закрытую дверь, улыбнулся и, покачав головой, отправился прибирать Нотта в укромное место.
Vova
