Лето. Я люблю лето: возвращаться к родителям в мир маглов, но еще больше люблю гостить в Норе. В саду миссис Уизли там много цветов. И трава такая мягкая. Как ковер.
Мой любимый цветок — одуванчик. Не знаю почему. Обычно девочки любят пышные, красивые и величественные цветы. Например, розы или лилии. А я люблю одуванчики. Они такие незатейливые, простые, но в тоже время такие необычные и легкие. Рон похож на одуванчик, немножко. Тоже простой на вид, но все-таки сложный. Хотя он сам об этом не подозревает. Может одна я такого мнения? Не знаю. И прическа его чем-то напоминает шапку одуванчика. Только вот одуванчик слабый, а Рон сильный. Очень сильный. И смелый.
* * *
Гермиона сидела на траве, в нескольких метрах от Норы. Солнце уже садилось и отдавало последние лучики. Пышные соцветия каких-то цветов колыхались на ветру и нежно дотрагивались до кожи Гермионы.
К ней приближался рыжий парень, засунувший руки в карманы джинс. Подойдя совсем близко, он тихо заговорил:
— Гермиона, ты есть пойдешь? Там уже все поели давно. Мы тебя ждали, ждали. И-и, — Рон явно оправдывался. — Понимаешь, мама сказала мне позвать тебя, а я… Ну, мы там с Чарли играли в шахматы и… И-и-и… Я забыл, — рыжий волшебник начал разглядывать свои ботинки.
— Ничего, Рон, — Гермиона даже не посмотрела в его сторону.
— Правда? — парень явно повеселел. — Ну так ты пойдешь? Мы там тебе оставили всего.
— Нет, Рон.
— Почему?
— Я не хочу.
— А-а, — Рон уже повернулся чтобы идти назад, но передумал. — А что ты делаешь?
— Сижу.
— А можно… Можно я с тобой посижу?
— Конечно.
Парень неуклюже уселся рядом с хрупкой девушкой и посмотрел, как и она, вдаль.
Рона вся эта красота природы явно не интересовала, и он перевел свой взгляд на Гермиону.
Чуть прозрачная, легкая ткань ее сарафана скользила по нежной коже девушки. Пышные, как всегда не уложенные волосы развивались на ветру. Пухлые губки плотно сомкнуты. Глаза широко распахнуты.
— Гермиона, почему у тебя такие волосы?
— Какие?
— Красивые.
— Глупый вопрос, Рон, но спасибо за комплимент.
«Он наверно и не подумал, что сделал комплимент,» — подумала про себя девушка.
— Прости.
— Ничего.
— И все-таки у тебя красивые волосы. И глаза, — добавил Рон через несколько секунд.
— Спасибо, — Гермиона повернула голову в его сторону и улыбнулась.
По коже Рона пробежал холодок, внутри все затряслось. Ее улыбка. Она смотрит прямо в глаза.
«Гермиона, какая же ты красивая. Я тебя люблю, очень. Ну, просто очень-очень!» — Рон думал так о ней уже давно, но никак не мог сказать это. Только во снах он видел, как признается ей в любви, они целуются, и он падает в пропасть любви и наслаждения.
— Гермиона, — Рон все-таки решился.
— Да, Рон?
— Я… Я… Я хотел сказать, что…
Девушка улыбнулась еще шире, каждая клеточка ее организма ожидала той самой фразы — я люблю тебя.
«Ну же, Рон, скажи, скажи!» — молила она про себя.
— Я… я… забыл куртку дома, — выдохнул он.
— Да, конечно. Уже прохладно, сходи за курткой.
— Захватить твою?
— Нет, спасибо, — Гермиона опять уставилась в небо.
«Как я могла подумать, что он скажет это? Что он чувствует ко мне то же, что и я? Глупая Гермиона, » — ругалась на себя девушка.
Рон встал и быстрым шагом пошел к дому.
«Черт, черт! Ну, почему? Почему я не могу это сказать?» — задавался он этим вопрос уже не в первый раз.
* * *
В траве виднелись два одуванчика. Но они были слишком далеко друг от друга, что вынести этот ветер.
Маленькие парашютики полетели в поисках пристанища.
Vova
