Древние боги и другие неприятности

Было холодно и неудобно. Веревки плотно стягивали запястья и лодыжки, пресекая малейшую возможность пошевелиться. Все тело уже затекло от неподвижности, и Гарри в который раз пожалел о том, что не владеет беспалочковой магией, из-за чего он вынужден находиться здесь, в центре ритуального круга, привязанный к какому-то древнему алтарю, без надежды на освобождение, и ждать неизвестно чего. Хотя, если посмотреть на то, как радуется Беллатрисса Лейстрендж, которая стоит в круге ближних Пожирателей, сразу становится ясно, что все дожидаются Волдеморта. Он, вроде бы, должен появиться с минуты на минуту, но почему-то задерживается.

Гарри оторвался от созерцания Пожирателей, довольных хорошо выполненным заданием по поимке мальчишки Поттера, и принялся рассматривать стены огромной подземной залы, в которой невольно оказался. То, что они находятся в подземельях фамильного поместья Малфоев, он узнал из разговора Пожирателей, тащивших его сюда, вон и сам хорек стоит со своим папашей. Только вот плохо скрываемое выражение отчаяния на их лицах мало соответствует "торжественности" момента. В эту же секунду произошли сразу две вещи: Гарри услышал голос Волдеморта, входящего в зал, и встретился взглядом с младшим Малфоем, заметив мгновенно плеснувшую в его глазах злость. Но тот быстро перевел взгляд на Темного Лорда и вместе с остальными склонился в приветственном поклоне.

Одновременно с этим шрам Гарри взорвался ужасной болью, практически ослепляя его. В ушах зашумела кровь, сквозь которую с трудом пробивалось змеиное шипение Волдеморта, приветствовавшего своих сторонников. И так уже измученный мозг мальчика-который-выжил не выдержал нестерпимой боли, глаза заволокло темной пеленой, и он, чувствуя себя так, будто погружается под воду, провалился в спасительную темноту.

* * *

Драко знал, что сегодня, когда Поттер, наконец, попался Темному Лорду, последний сделает то, к чему стремился уже шестнадцать лет назад — убьет гриффиндорца. И тогда все. Ему, гордому Драко Малфою, чистокровному магу в неизвестно каком поколении придется всю жизнь служить этой мерзкой бледной гадине, именующей себя повелителем. Драко не хотел, чтобы все так заканчивалось, но ничего не мог поделать. Глупый Поттер попался на какой-то ерунде, и сейчас лежит привязанный к древнему алтарю для жертвоприношений и темных ритуалов в их поместье, поместье Малфоев. Видимо, у Лорда какие-то особенные планы на очкарика, раз он запретил того трогать, да и вообще хоть как-то повредить ему. Вон, даже дурацкие очки целыми остались. Беллатрисса была в ярости, когда только услышала о неприкосновенности Поттера, но потом успокоилась, отведя душу на других пленниках. Драко даже представлять не хотел, что осталось от Уизела и грязнокровки после того, как Лейстрендж со злобной улыбкой вышла из их камеры.

При виде вошедшего Лорда, Драко вместо того, чтобы склониться в подобострастном поклоне, как полагалось, почему-то сначала бросил взгляд на Поттера и увидел, как тот задергался в путах, а потом закатил глаза и резко обмяк. Неужели Лорд сразу начал обряд? Но, вроде бы, начало должно быть другое? Обряд, который собирался провести Темный Лорд, был хорошо знаком Драко по тем урокам темной магии, которые давал ему отец с семи лет каждый день, а позже в свободное от Хогвартса время, то есть в летние каникулы. Это был древний способ лишить человека всех его магических сил и обычно использовался для изгнания отступников из рода. С чего Волдеморт взял, что на Поттера подействует это заклятье, Малфой не знал. Они же не были родственниками. Или были? Последняя мысль показалась такой бредовой, что Драко чуть было не улыбнулся, рискуя навлечь на себя гнев Повелителя. А уж если тот полезет в его мысли и узнает, что Драко подслушал его планы насчет Поттера, то младшему Малфою не поздоровится. К счастью для себя, Драко сумел удержаться и теперь внимательно наблюдал за тем, как Темный Лорд делает какие-то пассы палочкой и бормочет что-то невнятное над бесчувственным телом врага, но, видимо, что-то не получается, потому что он хмурится и, с гораздо большей силой, чем нужно, взмахивает палочкой. Обращение к древним богам нешуточное дело, это не вингардиум левиоса, и даже не вызов Патронуса — если ошибиться в мелочи — результаты могут стать непредсказуемыми, вплоть до вызова этих самых богов.

Он как в воду глядел — через несколько секунд стены зала задрожали, с потолка посыпалась штукатурка, или из чего там делают потолки в подземельях? Не важно, Драко было не до архитектурных изысканий древности. Стало плохо видно из-за поднявшейся пыли, а реакция Волдеморта оставалась неизвестной, так как обзор Драко закрывали несколько Пожирателей, бегущих к своему Повелителю. Ближняя к слизеринцу стена дала трещину, откуда-то из облака пыли раздался голос отца, приказывающий выбираться из зала и идти наверх. Но где находится выход, сейчас не сказал бы и сам Люциус, так как огромное количество Пожирателей, собранных Волдемортом для того, чтобы все видели его победу над щенком Поттеров, сейчас только мешали, бестолково размахивая палочками и поминутно наталкиваясь друг на друга, создавая при этом свалку. Драко, осторожно пробираясь по краю и держась стены, старался дойти до двери, но видимо ошибившись с выбором направления он наткнулся на возвышение, которое находилось в глубине зала в противоположной стороне от двери. На этом возвышении, обычно выглядевшем как небольшая сцена, как раз и находился тот самый алтарь, к которому сейчас ни в коем случае не стоило приближаться. Вокруг стоял грохот постоянно рушащихся вниз камней, взвесь от каменной крошки была настолько плотной, что Драко не различал ничего уже в метре от себя. Он даже не заметил слегка раздробленные плиты возвышения, поэтому, споткнувшись, упал на колени и пополз вперед. Перед собой он увидел край какой-то темно-зеленой ткани и, недолго думая, ухватился за нее, чтобы подняться. Ткань, к несчастью, оказалась какой-то ненадежной и с треском порвалась, оставляя в руках у Драко лоскут, как выяснилось, мантии Лорда. Малфой сжался, ожидая наказания, но Темный Лорд даже не обратил на него внимания, застыв истуканом и глядя куда-то вверх. Драко тоже поднял глаза и увидел высокую женщину, в полном вооружении, в блестящем шлеме, с копьем и щитом. Она была божественно красива, и это не было преувеличением. Она была красива дивной неземной красотой. И она что-то говорила, но Драко, из-за стоявшего вокруг грохота, ничего не слышал. Видимо, слышать ее мог только Волдеморт, к которому она и обращалась.

Судя по ярости, бушующей в его красных глазах, ее слова не сильно ему нравились, но когда он зашипел что-то в ответ и поднял палочку в направлении богини, та лишь посмотрела на него своими невозможно синими глазами и волшебная палочка выпала у него из костлявой руки. Драко стал потихоньку отползать в сторону, чтобы не попасть под горячую руку разгневанной богини. Еще раз, взглянув на нее, он понял, почему она показалась ему такой знакомой — в детстве он обожал легенды о происхождении магии. Он читал их запоем — о Мерлине и короле Артуре, о сэре Гюоне, покинувшем Тинтагль в поисках волшебного острова Ги-Бразил, о героях Асгарда. В числе прочих, была и книга о богах, которых чтили во всем Древнем мире, только каждый народ называл их по-своему. Афина, или как называли ее римляне Минерва, была одной из них. Но это всегда было всего лишь легендами, сказками для юных магов. Драко даже в самом страшном сне не могло привидеться, что когда-нибудь эти мифы обретут плоть. Тем не менее, он постарался отползти еще дальше, кто их знает этих древних богов, что у них на уме. Судя по мифам, они не стараются разобраться кто из смертных прав, а кто виноват, а наказывали всех скопом, для профилактики, так сказать. Но дальше ползти было некуда, спиной он чувствовал холодный камень алтаря и что-то горячее и липкое, стекающее за воротник и пачкающее кончики волос. Повернув голову, он понял, что пока Волдеморт разбирается с препятствиями, внезапно возникшими на его пути к вожделенной победе, Поттер успеет умереть без его участия. Бессознательное тело гриффиндорца было в нескольких местах иссечено в кровь осколками камней, а одна из рук была явно сломана. Крови было много, она ручейками стекала по алтарю, постепенно впитываясь в камень. Драко понял: если не он, то уже никто очкарика не спасет — ни заступничество древних богов, ни Дамблдор со своей шайкой, отсиживающиеся сейчас в безопасном месте. И даже крестный, постоянно спасающий бестолкового гриффиндорца, не сможет вернуть его с того света. Бросив взгляд на неподвижные фигуры богини и темного мага, он взмахнул палочкой, отвязывая шрамоголового и накладывая известные ему лечебные заклинания. Веревки послушно упали, но раны заживать не спешили. Все-таки Волдеморт успел проговорить начало ритуального заклятья, лишающего родовой магии и крови. Но так как Лорд не был главой рода Поттеров, магия вышла из-под контроля и теперь последняя надежда волшебного мира умирала практически у Драко на руках. И он ничего не мог сделать. Если бы он являлся главой рода Малфоев, он бы смог его спасти, приняв в род и произнеся необходимые заклинания. Магия крови нейтрализуется только другой магией крови. Но Люциус был далеко, а Драко смотрел и смотрел на кровь, вытекающую из многочисленных ран Поттера. Казалось, от нее исходит какое-то сияние. Драко осторожно прикоснулся к ней палочкой и тут за спиной грянул взрыв. То ли Пожиратели что-то нахимичили, то ли это была ошибка Темного Лорда, Драко уже не успевал увидеть. Взрывной войной его швырнуло вперед, на Поттера, и вместе с ним по инерции снесло с алтаря. От сильного удара его спас шрамоголовый, но Драко все равно сумел прочувствовать на своей шкуре всю прелесть падения с размаху на каменный пол.

Кое-как разлепив глаза, Драко посмотрел на то место, где стоял Лорд, но его там не было в помине, равно как и Афины. Через завалы к ним пробирался отец, которого Драко впервые видел в таком неопрятном виде. Правда, по сравнению с самим Драко, Люциус выглядел просто прекрасно. Все-таки глава рода и хозяин поместья, в его же собственном родовом владении, ему невозможно было нанести сильный вред. Видимо, поэтому, Люциус предпочитал, чтобы Волдеморт жил у них, нежели у других Пожирателей. Но чем ближе подходил отец, тем четче проявлялось на его лице удивление и недовольство.

— Что это, Драко? Ты весь в крови. Разве я не велел тебе идти наверх сразу же? Ты мог погибнуть из-за нелепых экспериментов Лорда.

— Это кровь Поттера, отец. Он умирает, и только ты сможешь его спасти. Пожалуйста, отец!

Драко поднялся, открывая вид на изломанное тело Поттера.

— Ты действительно этого хочешь, сын? Плата для нашего рода будет велика. Он ведь даже не чистокровный, а всего лишь полукровка.

— Да, я уверен, — тихо сказал Драко. Он наклонился, чтобы поднять Поттера, но при соприкосновении их кровь смешалась и засветилась с новой силой. Он услышал за спиной пораженный вздох.

— А все гораздо интересней, чем кажется,— медленно произнес Люциус. — Поттер-то не так уж и прост. Вот почему он так живуч и устойчив к обычной человеческой магии. У него в предках затесались темные эльфы и Волдеморт на свою беду разбудил в нем наследие.

— И что это значит? Ты поможешь ему?

— Нет, но ты сам сможешь ему помочь. Ты же знаешь, что в нашей крови также течет кровь высших эльфов? Вы уже обменялись кровью. А теперь вспомни, какой ритуал высших эльфов начинается с обмена кровью?

— Мм, я точно не помню, их там много было, и все на крови. Тебе не кажется, что сейчас не время проверять мои знания, он умирает!

— Древние ритуалы довольно просты. Обмен кровью, обмен кольцами и твой нареченный жив и здоров.

— Это брачный обряд, да? — упавшим голосом уточнил Драко. — А иначе нельзя?

— Если бы кровь не начала взаимодействовать, можно было бы по-другому, я бы просто принял его в наш род. Но тебе придется отвечать за свои ошибки.

— Тогда чего мы ждем? Отец, у тебя ведь были те древние кольца для подобных обрядов?

Драко показалось, что прошло очень много времени с тех пор, как отец их призвал, а для жизни Гарри дорога была каждая секунда, и пока они разговаривали, мерцающая серебром кровь все текла и текла. Люциус поймал прилетевшую шкатулку с родовыми артефактами и достал из нее два серебряных кольца.

— Я просто должен одеть ему кольцо?

Дождавшись утвердительного кивка, Драко осторожно взял правую руку, к счастью оказавшуюся относительно целой, и надел на безымянный палец кольцо. Оно сразу же уменьшилось до нужного размера, руки у Поттера были довольно хрупкими для парня, и как влитое осталось на тонком изящном пальце. В тот же момент Гарри открыл глаза и попытался приподнять голову, но тут же со стоном уронил ее обратно.

— Поттер, ты меня слышишь? Если хочешь жить, то, сейчас, не совершая резких движений, возьмешь вот это кольцо и оденешь его мне вот на эту руку.

На удивление, тот даже не стал протестовать, а послушно взял тонкий серебряный ободок и надел, куда было сказано. После этого он опять обмяк. Судя по всему, он успел потерять слишком много крови. Но, все-таки, раны стали закрываться, и кровь перестала течь.

— А сейчас бери Поттера и иди, наконец, наверх.

— А ты?

— А я останусь и уберу наиболее заметные магические следы произошедшего. Все-таки не каждый день в твой дом являются боги, чтобы покарать отступника рода.

Видя недоумение на лице Драко, Люциус пояснил:

— Темный Лорд по глупости призвал Афину засвидетельствовать "изгнание" Поттера из рода, а Афина — богиня мудрости и справедливости. Вот и наказала за напрасное беспокойство. Как видишь, из Пожирателей тоже мало кто выжил.