Лавры герою

Как важно быть кому-то нужным, а не просто быть. (с)

— Я же просил не добавлять в зелье нарост Растопырника до тех пор, пока оно не станет пурпурным. Мистер Поттер, вы чем меня слушали? — раздался где-то неподалеку едкий, до боли знакомый голос.

«Я рехнулся, — подумал Гарри, — не стоило так много пить».

— Подождите, не копошитесь. Сейчас дым рассеется, и уберетесь здесь. Проклятье, да не дышите так глубоко! Прикройте дыхательные пути мантией… не моей, идиот!

«Феерман будет в восторге! — злорадно подумал Гарри. — Я стал мечтой психиатра».

— Профессор Снейп, сэр, а кто это там? — раздался юношеский голос с той же стороны, что и первый.

— Отойдите, Поттер.

Гарри сел и мутно посмотрел перед собой.

«Интересно, а как мой вид сумасшествия называется?» — подумал он, глядя на приближающегося к нему Северуса Снейпа и стоящего позади него Гарри Поттера.

* * *

За несколько часов до этого.

— Мистер Поттер, вам нужно сдать кровь, — прокряхтел низкий, напоминающий шар, лысый человек, поправляя манжеты рубашки. — Это даже не обсуждается! — говорил он с трудом, потому как изрядно запыхался, стараясь успеть за своим подопечным.

— Доктор Коул, я сдал кровь на прошлой неделе, — отмахнулся собеседник, широко и быстро шагая, чтобы лысый от него отстал. Но тот сдаваться не собирался, и, хотя его приплюснутое широкое лицо приобрело маслянистый блеск и покрылось красными пятнами, он продолжал быстро передвигать ногами. Длинный лимонный халат вздымался позади, попутно цепляясь то за батареи, то за угловатые дверные ручки. Коридор в Больнице Святого Мунго имел неприемлемые размеры, как считал доктор Коул. Несчастному приходилось «налаживать» свой накрахмаленный халат чуть ли не по пять раз на день, если повезет. Дырки на ткани появлялись с завидной регулярностью, что не могло не расстраивать мистера Коула, у которого плохо получались чары.

— То было на прошлой неделе, мистер Поттер. Сегодня понедельник! — пропыхтел колдомедик. — Стойте! Я больше не могу! — он припал к стене, достал из лимонного халата платок с вышивкой «К» и вытер им лоб.

Гарри тяжело вздохнул и сказал:

— У меня еще сегодня встреча с доктором Феерманом.

Он все-таки остановился, на радость Коулу. Если бы они продолжили в том же духе, то не ровен час, дал бы о себе знать миокардит.

— Да, в обед! — согласился тучный человек, застегивая пуговицу рубашки на своем выпирающем животе. — Сейчас десять тридцать! — продекламировал он, глядя на наручные часы.

Гарри нахмурился. Недельный распорядок дня ему не нравился, но был уже привычен настолько, что без него становилось как-то не по себе.

— Я с семи утра на ногах, — устало протянул он, хотя знал, что жаловаться бесполезно: эти люди, доктора, совершенно безжалостные существа.

— Но тесты только в девять! — воскликнул Коул, засовывая пропитанный потом платок обратно в карман.

— Просто были дела...

— Два часа?

— Вас не должно интересовать мое личное время, — отрезал Гарри, которого этот разговор начинал утомлять, причем изрядно.

— Хорошо, — Коул поморщился. Только не забудьте, что после встречи с мистером Феерманом вас ждут в Отделе журналистики.

— Я помню, — процедил сквозь зубы Гарри. — Идемте.

— Куда? — растерялся мистер Коул, которому стена под боком совсем не мешала, наоборот — даже очень радовала. И мысль о расставании с ней несколько расстраивала.

— Сдавать кровь, — обреченно вздохнул пациент и направился в сторону лифта.

«Значит, не придется спускаться по лестнице!» — образовался лысый колдомедик, семеня вслед за своим подопечным и глядя на его сутулую спину.

* * *

— Итак, как вы провели сегодняшний день?

Мистер Феерман имел сухощавое телосложение, высокие скулы и водянистые глаза. Его длинные и черные, как смоль, волосы отчего-то наводили на мысль об оккультистах, готах и прочих набравших в последнее время популярность движениях.

— Проснулся, выпил кофе…

— Во сколько? — перебил своего посетителя Феерман.

— Во сколько проснулся или во сколько выпил кофе? — раздраженно спросил Гарри, сидя в кресле напротив доктора. Хотя «сидя» — сказано как-то неправильно, потому что здесь больше подходило слово «полулежа». Он с безразличием разглядывал недавно побеленный потолок и перебирал в руке четки, которые ему дал психотерапевт — а Феерман был именно психотерапевтом. Он пытливо смотрел на Гарри и ждал ответа, хотя и слышал его уже дюжину раз, если не больше.

— В семь проснулся, в восемь выпил кофе…

— А в восемь тридцать? — вновь перебил его Феерман.

— Ничего. Я ведь могу ничего не делать?

«Назначить Арт-терапию на восемь тридцать», — вывел доктор аккуратную строчку в блокноте.

— Продолжайте.

— Затем отправился на тесты, в девять. В десять тридцать сдал кровь, потом к вам.

— Сколько длятся тесты?

— Час.

— Какие вопросы?

— Что я чувствовал, когда убили Седрика, — Гарри согнул мизинец, — что я чувствовал, когда возродился Вол…

— Не произносите его имени!

— … деморт, — проигнорировал доктора пациент, загибая безымянный палец. При этом говорил он с таким выражением, с каким гоблины ежедневно объясняют магглорожденным курс галеона по отношению к фунту. — Что я чувствовал, когда умер Сириус Блэк, — он загнул средний палец, и теперь рука напоминала пистолет. Впрочем, он был не против застрелиться прямо сейчас. — Что я чувствовал... простите, что я ощущал, — поморщившись, поправил себя Гарри, будто допустил неприятную ошибку, — когда убили Дамблдора... то есть, Альбуса Дамблдора. Да, так…

Он мог говорить себе, что всё это — терапии, врачи, журналисты — его жутко раздражают, и не солгал бы. Он мог бы всё это прекратить одним своим решением, но не стал. Мог, но не хотел.

* * *

Сначала, после войны, всё было хорошо. Он и Джинни были переполнены планами на будущее и не знали, за что начинать браться. Поженились, купили домик в Годриковой Впадине. Гарри хотел восстановить поместье родителей, но потом понял, что это не лучшая идея. Слишком много плохого случилось там, дом был переполнен воспоминаниями, и, к сожалению, не самыми лучшими. Тогда Джинни предложила поселиться неподалеку, и эта идея пришлась ему по душе.

Они были счастливы, любили друг друга. Но прошлое не покидало Гарри, преследуя его во снах и наяву.

Все началось с зелий и алкоголя, но закончилось закономерно — психиатрией. Он не знал, как себе помочь, но видеть слезы в глазах жены со временем стало невыносимо. Вскоре ежедневные встречи с врачами вошли в привычку, а отношения с Джинни напоминали тлеющие угли. Пожалуй, достаточно было подуть, и пламя вновь вспыхнет. Но ему не хватало сил даже на то, чтобы жить.

Убегая от прошлого, он терял интерес к настоящему.

* * *

— Нам нужно что-то броское! — воскликнула блондинка, тряхнув головой так, что кудри выбились из прически и рассыпались по плечам. — Есть предложение?

— А у вас есть кофе? — в свою очередь спросил Гарри, и девушка нахмурилась.

— Сью! Две чашки кофе! — закричала она, для наглядности подняв руку и растопырив два пальца, будто Сью была, по меньшей мере, глухой.

На рабочем громоздком столе стояла табличка «Амелия Локхарт, корреспондент «Ежедневного пророка».

— Вы, случаем, не родственница Гилдерою? — спросил Гарри.

— О, это мой дядя, — хихикнула Амелия, ее щеки покрылись румянцем, который должен был придать ей миловидности. Но не придал. Красными точками в белую крапинку ее лицо покрывали экзотические прыщи. Она кокетливо махнула ресницами и томно посмотрела на своего гостя. — Вы с ним были знакомы?

— Доводилось, — жеманно улыбнулся Гарри, стараясь не смотреть на ее лицо и не портить себе аппетит.

— Итак, какой заголовок? — Амелия нагнулась, сгибая спину и выставляя груди.

— Это ведь вы пишете статью, вот и придумайте, — пожал плечами Гарри, откинувшись на спинку стула и подумав: «Мерлин, почему день такой длинный?».

— Хм, — вновь нахмурилась девушка, сведя к переносице свои почти подчистую выщипанные брови.

— Может быть, что-то вроде: «Гарри Поттер: жизнь после войны»?

— Было.

— «Завтраки с Гарри Поттером»?

— Издание двухмесячной давности. С тех пор я вкусы не поменял.

— «Обеды...»?

— Сэндвич с тунцом. Тоже было.

Гарри прикрыл глаза, и его впервые посетила мысль, что с такой жизнью надо завязывать.

* * *

— Здравствуйте, мистер Поттер! — продекламировал коренастый мужчина с пышными, как у моржа, усами и большой, практически на всю голову, залысиной. — Как у вас дела?

— Так же, как и вчера, — менее эмоционально ответил Гарри, проходя в кабинет и усаживаясь в зеленое велюровое кресло. — Как детки?

— О! Замечательно! Меган уже научилась летать на той маленькой метле, что я подарил ей на день рождения, а Владислав собирает конструктор, да так резво, что, чует душа, из него выйдет выдающийся инженер!

— Ясно. Я вижу, вы себе телевизор прикупили? Довольно-таки странно, — заметил Гарри, глядя на плазменный экран. — Я имею в виду, что наличие маггловской техники в Министерстве магии…

— Да-да, знаю, — перебил его мужчина. — Но никак не могу избавиться от этой привычки: на работе без него так скучно!

— Пожалуй, мистер Блум, — с улыбкой согласился Гарри.

— Вы его еще в действии не видели! — воодушевленно воскликнул усатый, подходя к телевизору и нащупывая на нем кнопки. Пальцы у Блума были довольно-таки толстые, а кнопки — маленькие, из-за чего мужчина с трудом нажимал на них. Но, все же, через некоторое время он совладал с техникой, и экран вспыхнул. На нем тут же нарисовалась миловидная девица в кислотно-зеленом платьице, воротник которого горделиво охватывал пухлую шею.

— Земля, Венера, Юпитер, Марс, Сатурн, Уран образуют Парад Планет, — вещала девушка с телеэкрана. — Не пропустите! Такое можно увидеть всего раз в двадцать лет! Пять ярких планет, двигаясь по небосводу, подойдут друг к другу и станут видны в небольшом секторе неба. Не пропустите! Уже сегодня вечером!

— Как интересно! — проговорил Блум, не отрывая взгляда от экрана. — Надо бы сегодня с семьей пикник устроить. Не хотите присоединиться, мистер Поттер?

— Нет, спасибо. Я с женой.

— Да-да, понимаю. Молодость — хочется побыть вдвоем! — мечтательно протянул мужчина. — Ладно, мистер Поттер, итак, приступим. В следующую субботу у нас по плану благотворительность…

* * *

— Звонил мистер Хук, — пробормотал себе под нос Стивен, его помощник, переминаясь с ноги на ногу у порога.

— Войди, — сказал Гарри. — И теперь чуть громче, пожалуйста, — он натянуто улыбнулся, но Стивену от этого легче не стало. Почему-то парнишка испытывал перед ним неуверенность, вел себя торопливо и оттого нелепо.

— Что?

— Хук.

— Что «Хук?».

— Звонил, — буркнул Стивен и опустил взгляд.

Гарри махнул рукой, и помощник тут же вылетел из кабинета, перед этим попытавшись поклониться, но вовремя спохватился.

— Главное: без нервов, — глубоко вздохнул Гарри, взъерошив волосы на голове. — Все пройдет, когда-нибудь пройдет. Вот так герои и почивают на лаврах… Катрин!

— Да, мистер Поттер? — тут же в кабинет влетела секретарша, рыжая бестия с совершенно безумными черными глазами.

— Позвони мистеру Хуку и скажи, что собрание переносится на завтра.

— Есть, сэр! — Катрин, как и Стивен, поспешно скрылась из кабинета начальника подразделения Аврората.

— Мерлин, дай мне силы прожить этот день! — глядя перед собой, шепотом попросил Гарри.

За окном утробно завывал ветер, шелестели листья деревьев, сигналили стоящие в пробке машины, и выла сирена. Очередной июльский день очередного лета. Гарри уже стало казаться, что эта промозглая серость за окном — тень, уныло преследующая его, наступающая на пятки и периодически напоминающая о себе. Она была везде: в заваленном бумагами пыльном кабинете, на твердой поверхности стола, где стоит колдография, отражающая в себе совершенно другой мир. В том мире Джинни счастливо улыбалась, а он кружил ее на руках. В том мире был идеально белый снег, который серебрился и создавал ощущение сказки. В том мире Гарри Поттер еще умел мечтать. Умел жить.

* * *

«Нет, определенно, пусть мир катится к соплохвосту под хвост!» — подумал Гарри, глядя, как блики от всполохов огня камина играют на прозрачной гладкой поверхности бокала.

Он уже чувствовал, что изрядно пьян. К дементорам все! Герою можно быть пьяным. Герою, мать его, можно абсолютно все!

На этой мысли Гарри улыбнулся, обдумывая, что бы ему такое из ряда вон выходящее сделать. Но ничего интересного и неординарного в пьяную голову приходить не хотело. Отвратительное чувство. Бросив беглый взгляд на бутылку, Гарри решил дождаться Парада Планет. Должен же быть достойный конец этому аду?

* * *

Альтернативный мир.

Все началось именно в тот момент, когда ночь окутала пригород Лондона, вуаль неба почернела, и на ней замерцали мириады звезд. Он не помнил, что именно в тот момент случилось. Наверное, произошел сдвиг во Вселенной? Или на его дом упала комета? А может, все это ему только снилось?

Но очнулся он уже в совершенно незнакомом, темном и пропахшем травами месте.

— Он так странно на меня смотрит, — прошептал тот, другой Гарри.

«Звучит глупо», — подумал «пришелец» и издал нервный смешок. Хотя, почему нервный? Впору умереть от смеха. Ведь великий Гарри Поттер, победитель Волдеморта, почетный посетитель психиатрического отделения Больницы Святого Мунго наконец-то сошел с ума и может признать это под присягой.

«Мерлин, я тебя ненавижу», — беззлобно подумал Гарри.

Одинокому везде пустыня.

А.П. Чехов

Утром подгорел его завтрак, он пропустил обед, а вечером до него добрался Джереми — налоговый инспектор. Но на этом несчастья Северуса не закончились. Дома его поджидало кое-что неприятное. Это кое-что он вынужден наблюдать почти всю свою жизнь, дышать этим, спать среди этого и в компании с этим же вставать рано утром и идти на работу. «Это» называется одиночеством. Но оно имеет также и другие лики: Отчаяние, Безысходность, Опустошенность. Северус окинул взглядом маленькую гостиную, задержавшись на пыльном допотопном кресле, низком потрескавшемся столике и брошенной на нем книжке. Все как всегда: запах пыли — запах одиночества. Рутина. На потолке в углу толстый черный паук плел свой узор.

Внезапно раздался стук — это сова принесла письмо. Конечно, Лили решила ему напомнить. Наверняка еще и портал для пущей надежности вложила. Отворив створку окна и впустив птицу, Северус забрал у нее свежий новый пергамент с не менее свежими чернилами на нем. Аккуратным ровным почерком Лили просила его позаниматься с Гарри зельями — в очередной раз. И каждый раз на вопрос «зачем?», она лишь отделывалась туманными ответам, из которых можно было бы сделать вывод: незачем. Сам же отпрыск Поттера также недоумевал, зачем ему заниматься зельями. Но как же, как же — иначе его не возьмут в Аврорат, в который он, собственно, даже не рвался.

Смакуя каждое движение, Северус методично и медленно стал рвать пергамент на части. Он перевернул конверт, и оттуда выпала пробка от бутылки. Оригинально. В прочем, как и всегда. Бросив обрывки письма на стол, он сделал пару шагов к выходу, вознамерившись пойти прогуляться. Но вдруг остановился, поглядев на разорванный пергамент. Его ведь Лили держала в руках, там ее почерк, строчки, написанные ее рукой…

«Проклятье», — подумал Северус, возвращаясь и беря в руки шероховатые кусочки. Они пахли корицей — ее запах, ведь ей нравится готовить, хотя в доме есть эльфы. Но в ее детстве их не было. В их детстве…

Тряхнув головой, Снейп пасом волшебной палочки зажег огонь в камине и бросил туда разорванное письмо. «Если бы так же просто можно было б сжечь и прошлое», — с горечью подумал он, накидывая мантию поверх рубашки и выходя на улицу. Стоило двери раствориться, как тут же прохладный воздух ударил в лицо, пронесся в пыльное помещение и сдул с камина бумаги. Ступив на переливающийся в свете фонарей асфальт, вдохнув полной грудью заводской запах, а также «след» не так давно проехавшей машины, Северус направился в сторону детской площадки. Старые качели протяжно скрипели — их покачивал ветер. Порывы ядовитого воздуха трепали длинные черные волосы, принося с собой, помимо смрада канализации, запах детства, звуки прошлого и скрежет поржавевших качелей. Казалось, что сейчас вместе с очередным жалобным скрипом промчится рыжеволосый вихрь и переливчатый смех. Но не было слышно радостной трели, лишь мерно по небу плыли серые курчавые облака, издевательски каркали вороны и стонал ветер, покачивая старые качели, с которых облупилась краска, оставив только ржавый металл убаюкивать безвозвратное прошлое.

* * *

— Здравствуй, Северус! — воскликнула она с порога. — Проходи, раздевайся. Чаю? Джеймс еще не вернулся, а вот Гарри тебя ждет.

Когда он вошел, она закрыла дверь и нервно ему улыбнулась. Иногда ему казалось, что ей неловко в его присутствии, но она с завидным постоянством слала ему письма с приглашениями на праздники или уикенд.

— Профессор Снейп, здравствуйте, — в коридор выглянул «лохматый монстр», клон Джеймса Поттера.

— Мистер Поттер, я уже давно не ваш профессор, — устало ответил Северус, снимая тонкое пальто и вешая его на торчащий из стены гвоздь. Он всегда туда вешал одежду, хотя рядом стояла вешалка. Но на ней висел свитер Джеймса.

— Так что насчет чая? — вновь спросила Лили, поправляя свой розовый халат: такой тонкий, переливчатый — он совсем ей не шел, но, кажется, его подарил ей Джеймс, а у этого типа никогда не было вкуса.

— Нет, спасибо, — отказался Снейп. — Мистер Поттер, за мной, — он поманил юношу за собой в сторону лаборатории. Конечно же, мысленно он уже попрощался с жизнью, так как ему трудно было прогнозировать, чем закончится очередной урок с гриффиндорским недоразумением.

Они варили обыкновенное исцеляющее зелье. Таким обычно пользовались авроры. Наверное, использовали они его только из-за недостатка воображения. Но факт оставался фактом — зелье довольно-таки простое, и как его испортить — Северус не знал. Но Гарри Поттер — это талант с большой буквы, эксклюзивный и неповторимый экземпляр, который надо бы увековечить путем внесения в реестр особо опасных существ.

По-прошествии часа, когда последняя стадия приготовления подходила к концу, зелье взорвалось, потому что эксклюзивный представитель Homo Sapiens умудрился перепутать очередность добавления ингредиентов.

— Я же просил не добавлять в зелье нарост Растопырника до тех пор, пока оно не станет пурпурным. Мистер Поттер, вы чем меня слушали? — ядовито сказал Северус, закашлявшись из-за дыма.

Мальчишка, видимо, чувствуя себя виноватым, попытался убавить огонь и снять котел, но уронил какую-то склянку.

— Подождите, не копошитесь. Сейчас дым рассеется, и уберетесь здесь. Проклятье, да не дышите так глубоко! Прикройте дыхательные пути мантией… не моей, идиот! — возмутился Снейп, когда Поттер, не видя из-за плотного дыма, перепутал мантии.

— Профессор Снейп, сэр, а кто это там? — сказало гриффиндорское недоразумение, когда дым более-менее рассеялся.

Северус посмотрел в указанное место и оторопел, увидев на полу… Гарри Поттера.

— Отойдите, Поттер, — прошептал зельевар, отпихивая гриффиндорца за спину и подходя к сидящему на полу парню. Тот не менее ошалело глядел в ответ своими зелеными глазами, такими же, как и у Лили, как и у Гарри Поттера. Да и вообще он был почти копией стоящего позади лохматого монстра. Ну, может, волосы более коротко отстрижены и аккуратно уложены, и очков-велосипедов нет, да и шрам в виде молнии на лбу — но, все же, определенно, он похож на Поттера.

«Неужели еще один?» — в ужасе подумал Северус и одернул себя: нашел, о чем думать. Возможно, тут событие века, и «экземпляр» невольно изобрел новое зелье.

— Он так странно на меня смотрит, — прошептало недоразумение, и Северусу захотелось его стукнуть. — А еще он так на меня похож.

— Я этого не заметил, — ядовито процедил зельевар, зло глянув из-за плеча на гриффиндорца. — Позови мать.

— А…

— Не спорь!

Вздохнув, Гарри вышел из помещения, оставив Северуса наедине со второй копией Джеймса.

Поттер чувствовал себя странно. Алкоголь затуманивал разум, и мысли казались резиновыми: они тянулись, но не обрывались. Видеть Снейпа живым было… нет, не больно. Воспоминания о мрачном профессоре всегда наводили на Гарри легкую грусть, а иногда его голос звучал как наяву, обвиняя в глупости и гриффиндорской безрассудности. Пожалуй, в этом голосе остались прежни интонации и саркастичность.

И вот опять…

— Простите, — сказал Гарри. Он давно хотел попросить прощение за ненависть, за свою недалекость и низкие оценки по Зельям. Хотел много чего сказать, был даже список, как-то составленный бессонной ночью. Но сейчас Гарри напрочь позабыл текст.

Снейп удивленно на него посмотрел и спросил:

— За что?

— Вы знаете, — успел ответить Гарри, прежде чем в лабораторию влетел не кто иной, как сам Джеймс Поттер. Он ворвался, словно ураган, в буквальном смысле сметая все на своем пути, включая ингредиенты зелий.

«Самоуверенный индюк», — зло подумал Северус.

Следом за Джеймсом вошла Лили и в ступоре остановилась.

— Северус, что произошло? — спросила она, обходя своего мужа и становясь подле зельевара.

— Казус случился, кажется, — пробормотал Северус и чуть громче произнес: — Твой сын испортил зелье, и в результате это…

«Два Гарри Поттера — это уже перебор», — подумал Снейп, глядя на дверь. Пока чета Поттеров не вышла из ступора, зельевар двинулся в сторону выхода, и его шаги прозвучали непростительно громко в мертвой тишине.

* * *

Если бы тишина была пылью, она бы клубилась, засоряла глаза и просачивалась в легкие, вызывая болезненный кашель.

— Мам? — вдруг прозвучало непростительно громко. Гарри передернуло из-за звука собственного голоса, доносившегося со стороны входа.

— Солнышко, свяжись с Альбусом.

Послышались шаги, и в лаборатории остались лишь трое. Никто из них не решался заговорить: просто не знали, с чего начать. Лили нервно сжимала руку мужа, а Джеймс вглядывался в столь родные, но, в то же время, чужие черты.

А Гарри… просто смотрел на них и молчал. Они были такими же, как и на колдографии, подаренной Хагридом, на которую он мог часами смотреть, впитывая в себя их черты, иногда разговаривал с ней, будто с родителями, будто они были живы. Так хотелось в это верить…

Но.

Они живы?

Или он умер, отравившись?

— Как… — Джеймс сглотнул подступивший к горлу ком. — Кто вы?

Гарри не мог вымолвить ни слова. Посмертную встречу с родителями он представлял себе несколько иначе.

— Почему же вы молчите? — спросила Лили.

— Не знаю, — признался он, держась за стену, стараясь сохранить равновесие. — Просто… так странно.

— Пожалуй, — согласился Джеймс. Он стоял, тесно прижавшись к жене, и держал наготове волшебную палочку.

— Милый, пойдем в гостиную, — предложила Лили.

В комнате было очень темно. После взрыва потухли все свечи. В воздухе также улавливался запах ингредиентов и смесей, а на полу серебрились осколки разбитых склянок.

— Вы можете ходить? — женщина обратилась к Гарри.

Парень прислушался к своим ощущениям и решил, что ноги его держат, вот только в голове беспорядок, но если двигаться вдоль стены, то можно добраться до гостиной вполне благополучно. Гарри кивнул.

Когда они покинули знойный мрак, в глаза тут же ударил яркий свет от люстры. Лили шла впереди, а Джеймс замыкал процессию.

— Где Снейп? — спросил он, обращаясь к Лили. Та неопределенно пожала плечами, по пути в гостиную она заглядывала в комнаты, надеясь заметить зельевара. Но того нигде не было.

— Это и есть наш гость? — раздался сиплый старческий голос, как только они вошли в просторное помещение.

— Здравствуй, Альбус, — поздоровалась Лили.

У Гарри при виде директора земля окончательно ушла из-под ног. Он чуть было не упал, но стоящий позади Джеймс вовремя его поймал.

Помимо директора здесь присутствовал и Снейп.

— Что с вами? — полюбопытствовал Альбус, обходя Лили. Он приблизился к Гарри и внимательно пригляделся, скрупулезно изучая его лицо, будто оно было чем-то диковинным. Поттер задержал дыхание и одними губами прошептал:

— Н-нет.

— Присядьте, — Дамблдор махнул своей морщинистой желтоватой рукой в сторону дивана, и Гарри послушно опустился на мягкую поверхность напротив зельевара. — Расскажите, как вы к нам попали?

— Не знаю.

— Не помните или не знаете?

— Не знаю, — Гарри пытался говорить ровно, хотя голос все равно выходил предательски сиплым. — Помню только, что по телевизору передавали Парад Планет. Яркие звезды в небе были единственным, что я видел, прежде чем очутиться тут. Скажите, я… умер?

— Нет, Парад Планет — это вчерашний вечер, — заметил Северус, и все тут же переключили на него внимание. — Довелось наблюдать, — невозмутимо продолжил он. — Хотя не знаю, каким образом сей феномен мог повлиять на межпространственное перемещение, конечно, только если наш гость из параллельного мира.

Поттер не знал, радоваться ему или нет. Он все-таки жив, хотя это утверждение прозвучало из уст давно умершего человека и вряд ли могло сойти за правду.

— В этом есть смысл, — заключил директор. — Но надо бы посоветоваться с профессионалами, а пока… Гарри? Вас ведь так зовут?

Он согласно закивал, и комната вновь покачнулась — пришлось схватиться за подлокотник.

— Мне кажется, вам нехорошо.

— Вы правы. — Гарри попытался улыбнуться, но получилось криво и как-то болезненно.

— В таком случае, отоспитесь, а я пока что займусь вашей проблемой. Лили, я думаю, наш гость может пока что пожить у вас? — он поочередно посмотрел на хозяев поместья, и те неуверенно кивнули.

— Да, есть свободная комната, — женщина нервно сглотнула и бросила мимолетный взгляд на мужа. Обоих не сильно прельщала перспектива остаться невесть с кем в одном доме — еще не доказано то, что неизвестный гость — не демон какой-нибудь или маньяк из соседней реальности.

— Вот и хорошо!

Жизнь является не набором бессмысленных случаев и совпадений, а, напротив, цепочкой событий, связанных в единый вселенский план.

Интуиция (Serendipity)

Ветер жалобно завывал и гнал по асфальтовой дорожке прошлогодние листья. Черные и гнилые, они были настолько сухими, что, достигая могильной плиты, рассыпались в прах. На горизонте рдело небо, а над Годриковой Лощиной собирались серые курчавые тучи, готовые вот-вот низвергнуть на сухую, потрескавшуюся землю кладбища дождь.

— Джинни, давай только недолго? — Дин Томас остановился у железной калитки.

— Идем со мной, — предложила девушка, потянув друга за руку. — Совсем-совсем ненадолго. Цветочек кину и все.

— Какой смысл вообще сюда приходить? — недовольно пробубнил парень, но сдался и побрел вслед за Джинни.

Они дошли до могильной плиты с надписью «Гарри Поттер».

Девушка положила на холодную гладкую поверхность камня пару пионов и прижалась к Дину, обвив руками его шею.

— Совсем не романтично, — поежившись, ответил он. — Может, уйдем?

— Не нуди, — прошептала Джинни, уткнувшись в его шею, — кто-то же должен приходить.

— Гермиона и Рон приходят, наверное…

— Да. Но очень редко.

— Невилл и Луна, и…

— Да-да, но это все не то, — возразила Джинни, — к нему должен приходить кто-то близкий.

— И причем здесь ты? — голос Дина был полон скепсиса.

— Ну… — замялась девушка, склонив голову набок, из-за чего прядь темно-рыжих волос упала на глаза. — Я его бывшая жена, первая любовь…

— Не льсти себе. Насколько я могу судить, первой была Чжоу. И где она теперь?

— Ой, Дин, лучше помолчи, — буркнула Джинни, притянула к себе парня и поцеловала, — когда ты молчишь, то нравишься мне куда больше.

— Взаимно, — не остался в должниках Дин и продолжил поцелуй.

— Нет! — закричал Гарри и… проснулся.

Бешено-колотящееся в груди сердце готово было вот-вот вырваться на свободу либо путем прорыва, либо через глотку. Поттер сделал несколько глубоких вздохов и пробормотал:

— Это всего лишь сон…

Натянув одеяло до подбородка и прикрыв глаза, он не сразу сообразил, что не так: когда он глубоко вдохнул, то понял, что постельное белье пахнет как-то по-другому. Затем его рука легла на прикроватную тумбочку, которой сроду на том месте не стояло, а теперь откуда-то появилась. Две странности — это уже не случайность, поэтому Гарри резко откинул от себя одеяло и скатился под кровать. Такой прием удавался в его комнате, но сейчас он был не в ней и не учел возможность нахождения второй такой же тумбочки, но только уже с левой стороны кровати. Больно ударившись головой о деревянный краешек, Гарри сдавленно ойкнул и сел, прижав руку к ушибленному месту. В этот же момент дал о себе знать вчерашний виски, поэтому стало казаться, что собственное дыхание и сердце издают поистине ужасающую какофонию звуков.

Схватившись за краешек кровати, он помог себе забраться обратно под одеяло и закрыл глаза, пытаясь унять ноющую боль. Внезапно заскрежетал замок, затем заскрипела скручивающаяся дверная ручка, и в знойный мрак комнаты проникла полоска света. Гарри сощурился, стараясь разглядеть силуэт, возникший в дверном проеме.

— Вы уже проснулись? — Лили вошла в комнату, притворив за собой дверь. Пасом волшебной палочки она зажгла светильник, и помещение тут же заполонил мягкий желтоватый свет.

— Да, — ответил Гарри, вспоминая вчерашний день.

— В таком случае, вас ждут на кухне. Это вниз по лестнице, затем направо по коридору. Вы не заблудитесь.

— Хорошо, я сейчас спущусь, — морщась, но уже от боли, сказал Гарри. Лили кивнула и вышла из комнаты.

Оставшись в одиночестве, он откинулся на подушку и постарался собраться с мыслями. Итак, он выпил, совсем немного… ну ладно, он перебрал, это было вчера. Тогда же случился Парад Планет, а потом… он очутился в кабинете зелий, увидел Снейпа и своего двойника, что уже как минимум тянет на тяжелое психическое заболевание. Но если верить версии Снейпа, то можно предположить, что случилось межпространственное перемещение, и он очутился в иной реальности.

Нащупав на злосчастной тумбочке свою одежду, Гарри быстро оделся, распахнул дверь, и вместе с ворвавшимся в комнату запахом выпечки, ступил на дощатый пол. Лили оказалась права, и кухню он нашел быстро. Там его ожидал Альбус Дамблдор. Директор задумчиво разглядывал темную поверхность чая, рядом стояла вазочка с излюбленными лимонными дольками.

— Доброе утро, — поздоровался Гарри.

— Добрый день, юноша. — Альбус поднял взгляд и улыбнулся. — Присаживайтесь. Может, хотите чаю?

Гарри кивнул, и тут же за спиной директора в воздух взметнулась фарфоровая чашечка и чайник.

— Отдохнули?

— Да, спасибо.

— Я вижу, вы недоумеваете, как сюда попали. — Дамблдор засунул в рот лимонную дольку, она была такой мягкой и влажной, что жидкий кусочек сахара капнул на белоснежную бороду. Но директор этого не заметил. — Есть у меня несколько версий.

Гарри весь превратился в слух и наклонился, чтобы получше разобрать задумчивое бормотание директора.

— Как и многие астрономические явления, Парад Планет до конца не изучен, и неизвестно, как он влияет на нас. Были версии… но все они беспочвенны и необоснованны. Учитывая ваше здесь появление, остается лишь одна версия, но и ту я придумал вчера сам. — Альбус привычным движением руки пригладил бороду, которая тут же прилипла к коже. — Что же это?.. — пробормотал директор, силясь разглядеть, что же там на его бороде.

Гарри некоторое время с улыбкой наблюдал за потугами Дамблдора очистить бороду, затем Альбус сдался и продолжил.

— В случай вмешалась магия, а Парад послужил проводником, даже нет — мостом, по которому вы и пришли в наш мир. Подумайте, постарайтесь вспомнить, что же все-таки случилось вчера вечером? Может, вы увидели или почувствовали что-то необычное?

Гарри стыдливо опустил глаза. Что он мог увидеть, что мог почувствовать, находясь в столь неподходящем для этого состоянии.

— Не печальтесь, — заметив смущение гостя, сказал Альбус. — Уверен, что со временем вы все вспомните. Подождите меня здесь, я скоро вернусь, — с этими словами директор поднялся и вышел, а Гарри уставился на свою чашку с чаем, от которой шла струя теплого пара.

В коридоре Дамблдора ждал Северус Снейп.

— Мальчик мой, у меня для тебя ответственное задание. — Альбус сказал это таким тоном, что зельевару захотелось прямо сейчас вздернуться на ближайшей ветке. Тон директора не предвещал ничего хорошего. — Мы совсем ничего не знаем о нашем госте, поэтому надо бы за ним проследить. Оставлять его здесь не безопасно, у Лили и Джеймса двое маленьких детей, ты же понимаешь... Северус, я могу доверить такое ответственное задание только тебе, другие не должны знать о Гарри.

— Альбус, ты понимаешь, о чем просишь? — возмущению его не было предела. — Ты хочешь, чтобы я нянчился с отпрыском Поттера, хоть и из другого мира. Я его ненавижу!

— Ну-ну, Северус, — примирительно начал директор. — Зачем же так? Мало ли кто там сидит сейчас, — он посмотрел в сторону кухни, — может, он вовсе не человек, а может, потерянный мальчик…

— … Которому уже двадцать два года, — вставил Северус, но Альбус его проигнорировал.

— … Которому нужна поддержка. Мы не знаем, что там, в другом мире, из которого пришел он, как и не знаем того, что у него в голове. Обещаю, Северус, как только ты выяснишь, что он не опасен, я тут же подыщу ему жилье.

— Ты хочешь, чтобы он жил со мной в Тупике Прядильщиков? — Снейп представил маленькую гостиную, в которой ему предстоит каким-то чудом не отравить или не заавадить отпрыска Поттера. Представлялось ему это маловероятным, а потому весь скепсис отразился на его лице.

— Нет-нет, зачем же. Сейчас тепло, у тебя есть замечательная вилла за городом. Я уговорю Стоуна дать тебе отпуск, мне он не откажет. Ты ведь хотел отпуск?

Дамблдор умело жал на рычаги, а Северус скрипел зубами, потому как воображение старательно рисовало и зеленую рощицу, и трехэтажную виллу, и шум морского прибоя… и, словно черную тучу на нежно-голубом небе, Поттера.

— Хорошо. — Снейп вздохнул, про себя думая о том, на что же он соглашается.

— Вот и замечательно! — глаза Альбуса победно заблестели. — В таком случае, я сейчас же предупрежу мистера Поттера.

Директор вернулся на кухню, где его ждал Гарри.

— Не скучаете?

— Нет.

— Я только что поговорил со своим коллегой, он обещал вас на время приютить, конечно же, пока я не разыщу способ вернуть вас назад.

— Эм, спасибо, — неуверенно произнес Гарри, не зная, радоваться ему или отчаиваться.

— Учитывая, что вещей у вас с собой нет, — глаза директора лукаво блеснули, — то вы можете отправляться уже сейчас. Познакомьтесь с мистером Снейпом!

На этих словах в кухню вошел мрачный, как грозовая туча, зельевар.

— Хорошо, — опешил Гарри, переводя удивленный взгляд с лучезарного Дамблдора на угрюмого Снейпа. — Приятно познакомиться.

Северус смерил его таким взглядом, что Поттер предпочел заткнуться и не развивать мысль дальше. Он прекрасно знал отношение к нему зельевара и в толк не мог взять, как тот согласился приютить сына Джеймса. Наверное, во Вселенной действительно что-то сместилось.

— Уверен, вы поладите. Северус, Гарри, не смею вас больше задерживать!

Снейп тут же резко развернулся и побрел в сторону парадного входа. Гарри вскочил и бросился следом. Он старался держаться подальше, но в тоже время не терять профессора из виду.

Открылась дверь, в лицо ударил порыв горячего воздуха, и вот они уже стояли на асфальтированной дорожке под навесом. Из окна за ними наблюдали две девочки-близняшки, и стоило Гарри на них посмотреть, как они тут же стали махать ему руками.

— Мистер Поттер, идемте, нужно дойти до границы антиаппарационного барьера, — бархатистый голос зельевара оторвал Гарри от созерцания двух рыжеволосых девочек.

— Да, конечно, — поспешно согласился юноша и двинулся вслед за Снейпом.

Поттер так и не переоделся, оставшись в рубашке, которая уже изрядно помялась, и в брюках. Мантию он удосужился скинуть еще в роковой вечер, а иначе бы всем стало понятно, что он сотрудник министерства магии, а особо сведущие даже догадались бы, что не просто синяя мантия, а синяя с черными вставками — это мантия начальника подразделения аврората. Мантии стандартные.

До границы добрались быстро: ею оказался высокий валун, местами впалый, собравший в свои углубления дождевую воду.

Не успел Гарри осмотреться, как Северус притянул его к себе и они аппарировали. Последовал неприятный рывок в области живота, и вот они уже очутились в Тупике Прядильщиков. Гарри помнил это место из воспоминаний Снейпа.

— Зайдите. Подождите меня здесь и ничего не трогайте, — последнее слово он выделил и бросил на Поттера выразительный взгляд.

Парень согласно кивнул, зная, что лучше не спорить. Слегка помедлив, Северус скрылся в дверном проеме, оставив Гарри созерцать свою обитель: тесную комнату с затхлым запахом, низкий потрескавшийся стол, ветхие стены, старые книги, среди которых усматривались даже маггловские.

— Подойдите. — Снейп стоял у камина и держал в руках ступку с порохом. — Луговая тридцать шесть. Запомните?

— Разумеется, — буркнул Гарри, которого тон профессора слегка покоробил.

— Я надеюсь, — с этими словами Снейп протянул ему ступку.

Зачерпнув горсть пороха, Гарри вошел в камин и проговорил адрес. Тут же взметнулось изумрудное пламя, и вот бывший аврор уже стоял посреди просторной гостиной, совершенно голой и настолько чистой, что его обуяло сомнение: а живет ли тут вообще кто?

— Не стойте столбом, посторонитесь, — проворчал сзади зельевар. — Идемте, я покажу вам вашу комнату.

Гарри только и осталось, что в который раз последовать за профессором. Выйдя из пустынного помещения, они очутились в длинном коридоре и по нему уже добрались до винтовой лестницы. На втором этаже стояло кресло, висело трюмо и парили светильники. Здесь даже пахло по-другому — мебелью и какой-то жизнью, чего сильно недоставало первому этажу. Почти всю стену занимало окно с видом на скалистый утес, синее море и покрытые мхом стены, видимо, также принадлежащие вилле.

— Я буду жить в том крыле, — профессор кивнул на стены за окном, — кухня дальше по коридору, ваша комната здесь, — он указал на обшарпанную белую дверь. — Домового эльфа зовут Кливус, если что-то понадобится, обратитесь к нему. Вопросы есть?

Гарри отрицательно помотал головой. Единственное, чего он хотел, так это есть, но Снейп уже указал ему, куда идти.

— Можете перемещаться по территории виллы, выходить за ее пределы. Вокруг только лес, стоит антиаппарационный барьер, камин я заблокировал. Надеюсь на ваше благоразумие, а так же на то, что вы не доставите мне хлопот.

— Об этом можете не беспокоиться, — заверил его Гарри.

Снейп коротко кивнул и отправился на первый этаж.

— Дурдом, — изрек Гарри и поплелся в сторону кухни. Она была небольшой, но аккуратной и чистой, очень светлой.

— Кливус…

Тут же перед ним возник домовой эльф, который почтительно поклонился.

— Чего желает юный господин?

— Омлет?

Эльф непонимающе на него посмотрел, затем осмелился осведомиться:

— Вы спрашиваете или просите?

— Прошу.

— Сейчас, — эльф исчез, а Гарри уселся за стол. Ему не пришлось долго ждать: обед подали уже через две минуты.

* * *

«Зачем? Вот на кой? Чем я думал?» — эти и многие другие мысли крутились в голове Северуса Снейпа, пока он шел в западное крыло виллы. У него были подозрения, что во всем виноват добродушный старческий голос и понимающий взгляд Дамблдора. Но учитывая, что Альбус никогда и ничего не делал просто так, Северус заподозрил, что что-то здесь не чисто. Почему именно он? Почему не Блэк, Люпин, Аластор… Почему? Оправдание типа «никто не должен знать» представлялось ему маловероятным. Чувство негодования нахлынуло на него волной и сжало в тисках горло. Снейп тут же остановился и перевел дыхание. Главное, успокоиться и обо всем подумать, нужно рассуждать трезво. Но как бы Северус ни пытался поставить себя на место директора и понять, что же тот затевает, у него ничего не выходило.

Снейп уже вышел на улицу и стал подниматься по лестнице, как остановился и поднял взгляд. Отсюда прекрасный вид на кухонное окно, где сидел Поттер и за обе щеки что-то уплетал. С виду самый обычный парень, не буйный и не сумасшедший — зачем Северусу за ним следить? Но все же было в этом задании и кое-что привлекательное: хотелось узнать, каково там, в другом мире, ведь альтернативные вариации событий могут быть совершенно различными и неожиданными. Что-то внутри Снейпа ворочалось и требовало информации, хотелось подлить мальчишке в чай Веритасерум и обо всем расспросить. Впрочем, а что ему мешает это сделать?

Чуть улыбнувшись, Северус развернулся и направился к входу в подземелья.

Давно же он не был здесь, не вдыхал затхлый запах, не вслушивался в стрекотание жуков, — у него не было отпуска вот уже… сколько? Пять, шесть лет? Бывшему Пожирателю Смерти не положен отпуск.

На стенах зажглись факелы, бросая блики на отшлифованные камни. Шаги Северуса звучали гулким эхом, шелестела длинная черная мантия, а с улицы слышно было, как журчит ручеек. Добравшись до лаборатории, Снейп постучал волшебной палочкой по самому темному камню. Стена, доселе заслонявшая проход, со скрежетом отъехала, и Северус вошел в помещение. Стеллажи, подобно великанам, возвышались над громоздким столом, уютным креслом и большим, занимающим почти весь периметр комнаты котлом. Вдохнув запах ингредиентов, Северус невольно улыбнулся. Здесь давно никого не было: об этом говорила и многолетняя пыль, покрывающая толстым слоем мебель, и огромная паутина, растянувшаяся на весь потолок. Мужчина ласково, почти интимно провел рукой по краешку котла — в последний раз он варил в нем на заказ Амортензию, но то было… кто знает, когда это было.

* * *

Перед глазами стояли образы Лили и Джеймса, и никак не удавалось их выкинуть. Носом Гарри понимал, что омлет аппетитный, так как ароматно пахнет, но вот вкуса не чувствовал. Совсем.

Мысли уже давно пришли в порядок, ноющая боль поутихла, сердце успокоилось, — самый момент, чтобы подумать. Он оказался в мире, где живы его родители. Мог ли он мечтать о подобном? В этом мире совсем не плохо: судя по всему, все живы и здоровы, у него есть брат-близнец, две рыжеволосые девочки — судя по всему, сестренки. Но у него нет... Джинни. А нужен ли он ей? Он все время то в больнице, то в министерстве, то на работе. У него совершенно нет времени на себя, так откуда ему быть на жену? Что она делает утром, что днем, а что вечером? Как давно они проводили вместе уикенды? Их отношения давно умерли, возможно, по другую сторону реальности Джинни, наконец, станет счастливой без него. От этих мыслей стало совсем противно, и пришлось отодвинуть от себя тарелку.

Вдруг послышался скрип половиц, и на кухню вошел Снейп.

Не злись на то, что противоречит твоим намерениям. Не радуйся тому, что тешит твою душу. Не старайся оградить себя от беспокойства. Не сдавайся при первой неудаче.

Наступила звенящая тишина, и даже появившийся домовой эльф не посмел ее нарушить. Снейп застыл на пороге и, собравшись с мыслями, вошел. Он сел напротив Гарри и кивком головы приказал эльфу забрать тарелку с недоеденным омлетом и исчезнуть.

— Хотите чаю? — предложил он.

Гарри еле удержался, чтобы не рассмеяться: настолько ему эта ситуация показалась абсурдной.

— Пожалуй, сегодня я откажусь.

— Кофе?

— Нет.

— Коньяк? Виски?

— Проф… Мистер Снейп, Веритасерум с алкоголем противопоказан. Вы хотите меня отравить? — Гарри улыбнулся, заметив на лице профессора мимолетную растерянность.

— Если хотите поговорить, то это можно сделать и без крайних мер, — предложил Гарри, скрестив на груди руки.

— И как я узнаю, говорите вы мне правду или нет?

— Думаю, мы будем на равных.

— Буду с вами откровенен. — Снейп откинулся на спинку стула. — Нам предстоит находиться в обществе друг друга до тех пор, пока я не узнаю являетесь вы социально опасным, психически неуравновешенным, или же вполне вменяемы. В ваших же интересах избавить меня от длительных наблюдений, которые могут затянуться вплоть до месяца, если не больше. Веритасерум может решить нашу маленькую проблемку.

— А если у меня непереносимость компонентов?

— Если или непереносимость? — едко осведомился Северус, прожигая взглядом дыры в своем собеседнике.

— Непереносимость, — ответил Гарри.

— Неужели? И какой именно компонент вы не переносите?

— Асфодель, — Гарри ухмыльнулся. Его издевательский тон явно нервировал профессора, и последний держался изо всех сил, чтобы не применить силу.

— В составе зелья компонент не вызывает аллергической реакции, — поучительно заметил Северус. — Хорошо, есть и другой способ выудить из вас правду.

Далее Снейп сделал то, чего Гарри от него не ожидал: не думал он, что перспектива прожить месяц с отпрыском Поттера так сильно пугает профессора. Мужчина мановением волшебной палочки заколдовал Гарри заклятием Империус.

Внезапно все пространство поблекло, словно помещение заполонил густой туман. Стихло птичье щебетание за окном, наступила мертвая тишина, Гарри ощутил, будто попал на дно океана, умиротворение стремительно распространилось по его телу.

— Ваше имя?

— Га… — парень сосредоточился, — Зигмунд Фрейд, профессор. С заклинанием Империус справиться сложно, но можно, — тяжело выдохнул он, сжимая руки в кулаки так, что ногти больно впились в кожу.

Северуса передернуло, он даже подумал, что Поттер из его мира куда приятнее: знакомое зло, есть зло наименьшее. А язвительное существо, что сидело перед ним и гадко ухмылялось, явно не испытывало трепета перед грозой подземелий Хогвартса.

— Вы понимаете, что сами себе могилу роете? — осведомился Северус.

— Становитесь в очередь, профессор. Все места на кладбище уже зарезервированы.

Снейп устало вздохнул.

— Мните себя самым умным?

— Нет, сэр. Но поймите меня правильно, я не напрашиваюсь на конфликт, но и опоить себя Веритасерумом не дам. У каждого есть право на тайну, вам ли этого не знать? — Гарри сказал это с какой-то странной интонацией, особо выделив последнюю фразу. Что-то скрытое, что-то читаемое между строк сквозило в его словах, и, кажется, Северус понимал, что. Он постарался успокоиться, сосредоточиться и понял, что нарочитая небрежность, насмешливый взгляд — лишь маска, скрывающая напряжение или даже страх. Он вспомнил тот момент, когда Гарри вошел в гостиную — тогда он чуть не упал. Почему же? От плохого ли самочувствия? И тот взгляд, с которым он смотрел на каждого, даже на самого Северуса — взгляд растерянный, совершенно ошеломленный. Как будто он не ожидал увидеть их. Так смотрят на людей, давно утерянных или мертвых.

— Вы правы, — настала его очередь улыбаться, и от этой улыбки Гарри стало не по себе. — Каждый имеет право на тайну.

Если мальчишка решил поиграть, пусть будет так. Северус узнает его тайну, рано или поздно.

— Признайтесь, вас раздражает тот факт, что я что-то о вас знаю.

«Блефует», — подумал Северус и, копируя интонации Гарри, произнес:

— Признайтесь, вас раздражает тот факт, что вы здесь на правах пленника, и границы вашей свободы зависят от границ моего терпения.

— Допустим, — поморщившись, признал Гарри.

Дальнейшее развитие диалога прервал писклявый голос Кливуса, который сообщил, что Лили Поттер просит разрешение на перемещение через камин. Северус кивнул, и вот уже через мгновение с первого этажа донесся голос:

— Северус, ты где?

Послышались шаги, сначала гулкие, отдающие эхом, затем уже почти бесшумные, и вот Лили показалась на пороге.

— Не помешала? — она растерянно оглядела кухню, в которой сидели напротив друг друга Гарри и Северус. Насколько она могла вспомнить, подобную картину никогда не наблюдала: с ее сыном зельевар старался не находиться в одном помещении. — Гарри, я подумала, что тебе понадобится одежда, и взяла у своего сына. Ты не против?

— Нет, конечно же, я как раз думал о том же и уже даже начал беспокоиться, но, видимо, напрасно.

Лили неловко улыбнулась, поставила на пороге сумку и развернулась, чтобы уйти, но внезапно остановилась.

— Я хотела спросить, — робко начала она, ни на кого не глядя, — а что там, в другом мире? — она произнесла это почти шепотом и затаила дыхание, как ребенок, который ожидает чуда. Даже Северус не вставил ничего язвительного, но, возможно, в этом виновато наличие на кухне Лили.

— Такое же голубое небо, зеленая трава, яркое солнце и звезды ночью, — ответил Гарри.

Ему наконец удалось внимательно рассмотреть мать. Вчера вечером он был в несколько невменяемом состоянии, а сегодняшним утром он попросту ее не разглядел во мраке комнаты. Теперь же ему удалось запечатлеть в памяти и смугловатую кожу, и яркие зеленые глаза, и слегка всклоченные рыжие волосы. Каждую морщинку на ее лице, каждую родинку он находил прекрасной, неповторимой, такой родной. Казалось, что мешает просто подойти, дотронуться до матовой кожи, провести рукой по огненным локонам. Но он мешкал, как мешкает любой, кто не привык получать подарков, кто видит коробку в красивой обертке, видит бирку со своим именем, но боится, что это ошибка, что кто-то попросту опечатался.

Мимолетный взгляд на Снейпа дал понять, что мужчина также скрупулезно изучает ее черты.

Под их взглядами женщина смутилась и, пролепетав «пока», скрылась в коридоре.

— Хм, пойду разбирать вещи, — стоило Гарри это сказать, как вновь послышались спешные шаги. Вернулась Лили.

— Я хотела еще добавить, что мы устраиваем ужин сегодня вечером, и я подумала, что вы согласитесь присоединиться, — она поочередно смотрела на Гарри и Северуса, пока оба не кивнули. Женщина улыбнулась, вновь попрощалась и ушла.

Выждав некоторое время, Гарри также вышел из кухни, оставив зельевара в одиночестве обдумывать план по выведыванию информации из Гарри Поттера. Но никаких идей, кроме привязывания горемычного гриффиндорца к стулу и пытке его круциатусом, Северусу не приходило. Он чувствовал некоторую нервозность, вызванную словами Гарри. «Я что-то о вас знаю», — звенела в ушах фраза.

* * *

Заскрежетала медная ручка, посыпалась белая краска, скрипнув, дверь открылась и, когда Гарри вошел, тихонько закрылась. Сырой, пыльный запах ударил в нос, попал в легкие и вызвал болезненный кашель. Поспешно открыв окно, Гарри с наслаждением вдохнул свежий воздух, впустив в комнату шелест листвы и далекий шум прибоя.

— Кливус!

Эльф тут же послушно появился, исподлобья глядя на Гарри.

— Уберешься здесь?

— Да, господин, — эльф поклонился и исчез.

Пока он был занят, Гарри взялся разбирать сумку с вещами. Досталось ему не много, но достаточно. Хотя, вдохнув морской запах, он все же понадеялся найти что-нибудь наподобие плавок. Не нашел. «Я буду там один», — подумал Гарри и решил, что глупо обременять себя одеждой в совершенно безлюдном месте.

* * *

— Руфус, — Северус кисло улыбнулся, а глава Управления по Надзору скривился в ответ. Он махнул рукой, молчаливо приказывая подойти к невысокой стойке, что располагалась у окна.

— Стоун доложил мне, что дал тебе отпуск. Полагаю, без Альбуса здесь не обошлось? — явная неприязнь сквозила в его словах. Если бы каждая буква была чем-то материальным, Скримиджер бы их сплевывал, как слюну после очередной затяжки папиросой. — Даю тебе месяц, распишись, — он встал недалеко от Северуса, чтобы увидеть, как тот ставит закорючку на листке. Заскрипело перо, зашелестела бумага. Северус протянул листок Руфусу, и последний резко его выдернул и спрятал в ящике стола.

— Сколько продлится надзор? — в который раз спросил Северус и вновь получил тот же ответ.

— Всю твою жизнь. Это время ты мог бы провести в Азкабане или… — смакуя каждое слово, ухмыльнулся глава Управления. — Почему Дамблдор настоял на твоем отпуске? Только не говори мне, что дела Ордена, не прокатит.

— Я лучший зельевар, как он говорит. Не смею переубеждать. — Северус постарался, чтобы его голос звучал ровно, но ему очень хотелось схватить за горло Скримиджера и хорошенько шмякнуть об стену.

— Хорошо устроился. Значит, Луговая… — пробормотал Руфус, отворачиваясь, всматриваясь на висящую на стене колдографию с изображением на ней молодой женщины и ребенка. — Жди проверку.

— Когда?

— Не имеет значения.

— Камин заблокирован, территория накрыта барьером.

— К чему такие меры? — Руфус вновь посмотрел на зельевара, прищурившись. На висках его проступали жилки — темно-синие, крупные.

— Дела Ордена, — с насмешкой ответил Северус, отворачиваясь и спеша к двери. Он задержался на мгновение, схватившись за круглую ручку. Но Скримиджер молчал, тогда чуть слышно щелкнул замок, и в кабинет главы Управления ворвался шум из коридора.

* * *

Они стояли на пороге поместья Поттеров ровно в восемь. Северус, как всегда, в черном, мрачный, — был похож на ворона. Гарри разыскал в сумке, которую принесла Лили, джинсы и серую футболку. Никто из них не решался постучать первым. Они замерли на крыльце, задумчиво разглядывая деревянную дверь. Их освещал бьющийся из окон свет. Небо заполонили тучи, похожие на лапы мохнатого зверя. Они медленно надвигались, черные, курчавые, бесшумные, изредка внутри них поблескивали вспышки, будто бы взрывы. Надвигалась гроза, ветер накренял тонкие стволы деревьев, подбрасывал вверх сухие палые листья, игриво закручивал пыль и мусор, который достал из уличной урны.

Мягкой походкой Снейп двинулся к двери и, не стуча, толкнул ее. Дверь послушно отворилась, впуская гостей в уютный холл, теплый и безветренный, освещенный блеклыми огоньками маленьких свечей. Гарри скинул ботинки и, не дожидаясь профессора, по наитию двинулся в сторону гостиной (он смутно помнил, где она находилась).

— Не туда, — услышал он позади себя насмешливый баритон Снейпа и послушно побрел вслед за зельеваром.

— Гарри, Северус, вы пришли! — воскликнула Лили. На ней было красивое вечернее платье цвета спелого каштана.

За столом, весело щебеча, сидели две близняшки, второй Гарри, Джеймс и… Сириус и Ремус.

Поттер застыл, глядя то на Люпина, то на Сириуса. От Северуса не укрылся этот взгляд, но он не стал его комментировать, а только прошел к столу и сел как можно дальше от мародеров, хоть это и означало находиться в непосредственной близости к детям.

— Так это ты гость из другой реальности? — спросил Сириус, улыбаясь.

Гарри кивнул, не в силах вымолвить ни слова. Он задержал дыхание, стараясь успокоить бешено колотящееся сердце. Когда-то эта улыбка казалась усталой и резкой на вымученном долгими годами тюрьмы лице. Когда-то эти глаза удивленно расширились и остекленели, прежде чем их взгляд скрыла от Гарри вуаль Арки. Когда-то он переживал этот момент снова и снова, даже после окончания войны, даже спустя годы. Притупились многие воспоминания, кроме того. А теперь Сириус здесь…

Судьба насмехалась над ним, топтала его чувства, испытывала его — в который раз. Он сел возле Снейпа, тем самым отделив того от близняшек.

— Похож на брата, — заметила одна из них и ткнула в него пальцем. — Настоящий.

— Да? — удивилась вторая и тоже потрогала Гарри. Последний же даже не шелохнулся, замерев и поглядев на Лили. Гостиную заполонил лающий смех Сириуса, а тихий, неуверенный — принадлежащий Ремусу — ему вторил. Джеймс же молчал, никак не решаясь поверить в то, что все происходит по-настоящему, что помимо этой реальности существует множество других.

— Ох, я опоздал! — в помещении возник Альбус. — Наши гости уже здесь, — он подмигнул Гарри. — Замечательный вечер, не правда ли? Кажется, дождь собирается, но какой запах на улице! Свежий, влажный!

— Хотя день дождь не предвещал, — заметил Ремус.

— По-моему, хорошее завершение дня. Польет мои клумбы, — сказала Лили и посмотрела на Северуса. — Ты ведь видел мои клумбы? Цветы уже распустились.

Снейп кивнул, мимолетно заметив, как Джеймс неприязненно скривил губы.

Когда все расселись за стол, Лили включила граммофон, и зазвучала тихая, переливчатая музыка. Застучали серебряные приборы, лишь у Ремуса были обычные, алюминиевые.

— Меделин, не ковыряйся в еде, — попросила Лили.

— Здесь лук.

— Там нет лука.

— А это что? — девочка подцепила вилкой кусочек лука и подняла над столом, но он соскользнул прямо сестре в компот.

— Он попал туда случайно, — заверила ее Лили.

— Фу! — сказала вторая девочка, глядя на стакан с соком. Она извлекла из своей тарелки морковь и кинула ее в стакан Меделин.

— Каролина испортила мой сок! — протянула Меделин, насупившись.

— Прекратите немедленно! — вышла из себя Лили, взяв стаканы дочерей, опустошив их мановением волшебной палочки и налив туда новый сок.

— Мам, а почему у нас два брата? Ты не говорила, что у Гарри тоже есть близнец, — поспешно сказала Меделин, не желая развивать конфликт. Каролина уже было захотела закатить истерику, но пример сестры остудил ее пыл и она угрюмо уставилась в тарелку, более не притрагиваясь к еде.

— Ну… — протянула Лили, взглядом ища помощи у Джеймса и Северуса.

— Понимаешь, они

— …просто очень похожи, — перебил Джеймса Снейп. — Мистер… Найтшед — гость из Америки.

— А зовут вас как? — решив, что вредничать не время, осведомилась Каролина. Она сидела ближе всего к Гарри, и интерес ее прямо-таки распирал.

— Рон, — ответил он первое, что пришло в голову. — Рон Найтшед.

— Мистер Найтшед, вы могли бы притвориться Гарри! Мы так делаем с Меделин, это забавно быть тем, кем не являешься.

— Нет ничего забавного в том, чтобы обманывать, Каролина, — менторским тоном заметила Лили.

— А это и не обман, — заступилась за сестру Меделин. — В нас есть различия, и если другие их не видят, значит, они хотят быть обманутыми!

— Милая, зачем мистеру Найтшеду притворяться твоим братом? — просил Ремус.

— По-моему, это забавно. — Сириус пихнул в бок Люпина и заговорщицки подмигнул близняшкам. Те заулыбались.

Гарри наблюдал весь этот разговор будто бы со стороны, будто бы он смотрел телевизор, сидя в гостиной. Закричи он — никто не услышит, его здесь нет. По ту сторону экрана пародия на его жизнь, его заставляли смотреть на то, что могло бы быть, но не случилось. И у него нет права нажатием кнопки остановить все это, прекратить мучить себя. Чем он заслужил такое издевательство? Он хотел сорваться с места и бежать, далеко-далеко, обратно в свой огромный пустой дом, где каждый закоулок буквально дышал одиночеством.

* * *

Обратно на виллу он вернулся совершенно опустошенным. Не было сил ни говорить, ни препираться со Снейпом. Но и профессор молчал, выглядел угрюмо. Когда они вышли из камина, то, не проронив ни слова, разошлись по комнатам. Этой ночью ни один из них не сомкнул глаз, прислушиваясь к тишине и затхлому запаху одиночества.

Все происходящее с нами сейчас — прямой результат того, что мы натворили в прошлом.

Утро Гарри провел купаясь в солнечных лучах, пробивающихся сквозь прозрачную занавеску, уплетая вкусно-пахнущий омлет и запивая этот летний завтрак ярким апельсиновым соком.

— Можно?

В кухню заглянула Лили, а у Гарри появилось стойкое ощущение дежавю. Женщина скользнула за стол и сделала глубокий вдох, собираясь с мыслями.

— Извини за вчерашнее, я видела, как тебе тяжело. Наверное, ты очень скучаешь по дому? — ласково произнесла она, накрыв своей рукой руку Гарри, сжимающую вилку. — Я уверена, Альбус найдет способ вернуть тебя обратно, знаю, ты еще увидишься с ними… Ох, я даже не представляю, как вела бы себя на твоем месте. Оказаться в другом мире, увидеть саму себя в окружении родных, но, в тоже время, чужих людей!.. — она сделала паузу, вилка выскользнула из ладони Гарри, и Лили тут же переплела свои пальцы с пальцами Гарри. Женщина сжала губы в тонкую линию и посмотрела куда-то в окно, при этом нос ее подозрительно порозовел, и легкий румянец коснулся щек.

— Ли… ма… миссис Поттер, — одернул себя Гарри.

— Можешь звать меня мамой! — засияла Лили, а бывшему аврору захотелось выброситься из окна.

— Миссис Поттер, вы все неправильно поняли, — устало вздохнул Гарри. — Знаете, мне и здесь нравится.

— Что? — после недолгого молчания спросила Лили, удивленно вздернув брови, будто услышала что-то несуразное.

— Вы не ослышались. Мне и правда здесь нравится, — для убедительности Гарри кивнул.

— Тебе нравится жить с Северусом? — решила уточнить Лили.

— Не то чтобы… — замялся Гарри. — Все очень сложно. Но вы не беспокойтесь за меня, правда, не стоит. Если директор Дамблдор не найдет способ вернуть меня обратно, то я попросту найду себе работу и начну жить с чистого листа.

«Как всегда мечтал», — мысленно добавил Гарри.

Лили скорбно вздохнула.

— Неужели ты не хочешь вернуться? Повидаться с друзьями, с семьей? Как же твои мама и папа? Нельзя столь беспечно относиться к родным и близким, — она не понимала его и начинала сердиться. — Если бы мой сын исчез, я бы места себе не находила. Я даже представить не могу, как бы пережила это!..

— Миссис… — Гарри набрал в легкие побольше воздуха. Но положение спас появившийся эльф.

— Госпожа, ваш муж просил передать, что у него тренировка.

— О!.. Совсем забыла. Я же обещала посмотреть. — Лили неловко улыбнулась, поднимаясь. Вроде как она была рада тому, что разговор закончился. Но при этом все равно была расстроена словами Гарри. — Я вообще-то не очень люблю квиддич, но для Джеймса это очень важно. Хотя бывают захватывающие моменты.

— Знаете, со стороны трибуны все это выглядит не так, как когда ты на метле, — сказал Гарри, невольно вспоминая огромное поле, покрытое газоном, радостные возгласы, плакаты, поблескивающий под лучами солнца золотой снитч, трепыхающийся совсем рядом, скорость…

— Пожалуй, — согласилась Лили. — Еще увидимся! — с этими словами она покинула кухню, а Гарри с облегчением вздохнул, понимая, что это только начало.

* * *

Казалось, что солнце истекало кровью, в багровом мареве рдел горизонт, окрашивая умиротворенное море в оттенки алого. Волны лениво подбирались к пляжу и так же неуверенно уходили, оставляя на темном песке обломки ракушек и мелкие камушки.

— Поттер! Почему я должен вас искать? — послышался позади Гарри едкий, пропитанный ядом голос. Впрочем, к этой отраве организм был устойчив. — Предупреждать надо, когда уходите.

— Волнуетесь? — Гарри позволил себе улыбнуться, зная, что хоть Северус этого и не увидел, но точно почувствовал, как почувствовал и насмешливую интонацию в голосе.

— Еще чего, — хмыкнул зельевар.

— А что вы подумали?

Северус некоторое время молчал, прежде чем ответить.

— Что вас волки съели.

— Здесь водятся волки? — Гарри даже невольно обернулся, чтобы посмотреть на зельевара, который старался придать своему лицу совершенно невозмутимый вид, но все же бесенята в черных глазах выдавали его настроение.

«С чего бы вдруг?» — с удивлением подумал Гарри, прислушиваясь к своим эмоциям, но они были такими же умиротворенными, как и искрящееся алое море.

— Да, — последовал короткий ответ, и Гарри невольно осмотрелся.

«Какая чушь! Он ведь издевается? Или нет?..»

— Вы могли бы раньше об этом предупредить, — процедил Гарри, который планировал этим вечером прогуляться по окрестным лесам. Вот весело бы было! Хотя волки ведь не оборотни?

— И лишить себя такого прекрасного шанса сослаться на несчастный случай? — съехидничал зельевар, шагая где-то рядом: слышно было, как шебаршит песок под его ботинками. Гарри вновь обернулся и увидел, что профессор ходит туда-сюда, скрестив за спиной руки и глядя на небо, будто надеясь увидеть там ответы. Гарри и сам не раз туда смотрел, но ничего не видел, кроме огромного пространства, по сравнению с которым он — маленькая песчинка.

— Вы неисправимы, сэр, — через некоторое время ответил Гарри, но уже спокойно и даже с улыбкой.

— Что вы здесь делаете? — проигнорировал его слова Северус, хотя мысленно сделал себе заметку — как делал каждый раз, общаясь с пришельцем из другого мира.

— Любуюсь закатом. Разве не видно?

— Я хотел поговорить, — он подошел ближе, встав подле Гарри, и вроде бы решался: сесть ему на песок или нет. Поколебавшись, он все же опустился и вытянул ноги.

— Я тоже. — Гарри прикрыл глаза и задумался. Он чувствовал, как Снейп на него заинтересованно смотрит.

— Неужели созрели?

— Неужели расцвел, — последовал ответ с издевкой.

— Не ерничайте.

— Я и не смел.

— Я хоть и считаю вас социально опасным, как и любого Поттера, но по меркам директора вы безобидны, как Хагридов Пушок, — привел сравнение Северус, и Гарри невольно улыбнулся.

— Почти комплимент.

— Знаете о Пушке?

— Сэр, я не с другой планеты, а всего лишь с другой реальности.

— Велика разница. Ваша реальность не сильно отлична от нашей?

— С масштабной точки зрения — нет.

— А если серьезно?

— Если серьезно, то я хотел вот о чем спросить. — Гарри задумался, решаясь. О многом он не хотел вспоминать, еще больше — хотел забыть, но он никогда не был эгоистом. — Была ли война с Волдемортом? — прежде, чем открыть глаза, Гарри почувствовал, как напрягся сидящий рядом собеседник.

Снейп не спешил с ответом, пытаясь понять, к чему клонит Поттер, зачем задает подобный вопрос.

— Была.

— Одна?

— Что значит одна? Вам и ее мало?! — перешел на привычное шипение зельевар.

— Мало? Нет, я о другом. От чьей руки пал Реддл?

Снейп кинул на сидящего рядом парня хмурый взгляд. Поттер из его мира многого о войне не знал, как и другие. Родители всячески старались оградить свое чадо ото всех тех ужасов, что несло одно имя Темного Лорда. Но вот этот человек, точная копия гриффиндорского недоразумения, был так похож и, в то же время, совершенно отличался от сына Джеймса. В кровавых лучах заката лицо собеседника казалось взрослее, морщины — глубже, глаза — печальнее. Северус никогда не приглядывался к чертам этого Поттера, видя на его месте все того же знакомого парня, который портил ему жизнь в Хогвартсе. Но, если приглядеться, Гарри из другого мира казался значительно старше.

— Вы знаете его имя? — голос Северуса вышел хриплым, но уже без издевки.

— Знаю. Вы ответите на мой вопрос?

— От руки Невилла Лонгботтома, — последовал неохотный ответ.

— Теперь он национальный герой, Мальчик-Который-Выжил?

— Вы догадливы.

— И он не возродился?

— Лонгботтом?!

— Нет, профессор, я о Реддле.

— Поттер, Реддл мертв, с того света не возвращаются, — ответил Северус. Он чувствовал, что разговор ни к чему хорошему не приведет. Когда-то давно, когда Темный Лорд сгинул, он не мог до конца в это поверить. Долгие годы Темный Лорд накапливал могущество, и не верилось, что он вот так просто исчезнуть, поверженный младенцем. Слишком нелепая смерть. В глубине души Северус ждал и очень боялся возвращения Темного Лорда.

— Я бы поспорил с этим утверждением, — сказал Гарри очень спокойно.

— Вы начнете говорить нормально или нет? С чего все эти вопросы о Темном Лорде и войне? — раздражение захлестнуло Северуса. Не любил он эти игры — они были так похожи на разговоры с Люциусом и другими слизеринцами, когда нельзя было отдаться непринужденной беседе и приходилось постоянно быть начеку.

— Он возродится, — сказал Гарри уверенным тоном, и Северус невольно содрогнулся.

— Я поспешил с выводами. Вы не социально опасны, вы психически больны. Клиника Святого Мунго вам в помощь, — ядовито произнес бывший профессор зельеварения. Этот разговор вернул его мыслями в те беспросветные времена, когда казалось, что ужасу войны не будет конца, когда за каждый шаг приходилось расплачиваться кровью, когда каждое решение влекло за собой последствия… когда он потерял Лили, навсегда заклеймив себя.

— Я серьезно. В моем мире было две войны, — устало произнес Гарри. Он не смотрел на Снейпа, вглядываясь в алое солнце, купающееся среди ванильных облаков, вдыхая морской аромат. Ветер приятно обдувал кожу, трепал челку и проникал под одежду.

— Поттер, у меня от вас голова болит. Давайте так: я позову директора, и весь этот бред ему расскажете, он любит сказки. — Северус поднялся, чувствуя, что этот разговор ни к чему не приведет, кроме как к затяжной депрессии.

— Хорошо.

* * *

— Гарри, Северус, что-то случилось? — из камина в помещение шагнул Альбус. Очки-полумесяцы покосились на переносице, а мантия с созвездиями местами была грязная. Заметив направленные на него взгляды, изучающие пятная на «лунной» ткани, директор пояснил: — Помогал Ксено в саду ставить капканы на стрекорожек.

— Случилось. Поттер — сумасшедший. — Снейп проигнорировал слова Дамблдора, закатив глаза. Он уважал директора, но иногда тот вел себя совершенно не по-директоровски.

— Ну-ну, Северус, зачем же так резко? — примирительно сказал Альбус, отряхивая мантию. Он сделал пару шагов, и на полу остались грязные следы.

— А как иначе? Он утверждает, что в его мире Темный Лорд возродился и была вторая война, — поморщившись, сказал Северус.

— Это правда, мой мальчик? — директор потоптался посреди голой гостиной, затем взмахом волшебной палочки наколдовал себе кресло и с блаженной улыбкой сел.

— К сожалению, да, директор, — признал Гарри.

— И как же это случилось?

Гарри задумался. Он не считал, что поступает неправильно, рассказывая обо всем директору, хотя и был шанс, что этот разговор может иметь плохие последствия. По сути, даже самого Гарри здесь и сейчас не должно быть. У этого мира своя история, своя судьба, которую бывший аврор решил изменить. Возможно, он сделает только хуже, а может, все обойдется, может, он сам здесь не случайно и должен что-то изменить, повлиять на события.

— История длинная. Я не рассказывал бы вам всего этого, если бы не возможность того, что Реддл возродится в вашем мире. Такое может случиться. Хотя я не понимаю, отчего он до сих пор этого не сделал, — говорил Гарри тихо, взвешивая каждое слово. Он отчего-то боялся сболтнуть лишнего, сказать что-то личное, что всколыхнет былые чувства. — Кстати, а где Питер Петтигрю?

— В Азкабане за пособничество Темному Лорду, — ответил Северус.

— Значит, вот в чем дело. Если бы он не был в заточении, то Волдеморт бы возродился.

— Вы хотите убедить нас, что от этой трусливой крысы Петтигрю зависит то, начнется вторая война или нет? — не поверил Снейп, скептично изогнув бровь и поджав губы, чем-то напомнив МакГонагалл.

— Сэр, Питер всего лишь связующее звено в этой цепочке событий. Уберите одно событие из истории, и все пойдет по-другому, — менторским тоном заметил Гарри и улыбнулся, когда Северус чуть слышно зарычал.

— Мне с трудом в это верится, — процедил он.

— Северус, мне кажется, в этом есть крупица истины. Слова Гарри не лишены смысла. Не забывай, что в другой реальности все могло случиться иначе. Возможно, появление Гарри здесь не случайность. Я лишь хочу понять, как Том это сделал? — спросил Дамблдор, доселе не вмешивающийся в диалог.

— А вот это уже история давняя и началась еще в ту пору, когда о Лорде Волдеморте никто знать не знал, кроме ближнего круга, который он сформировал еще в школьные годы. Все дело в темной магии, которая называется крестражем.

— Что? — нахмурился Снейпа, а Дамблдор помрачнел.

— Крестраж? Ты уверен? — шепот получился настороженный. Альбус встал из кресла и прошелся по комнате, разглядывая шероховатые стены, неровно покрытые бледной краской. Его вопрос получился больше риторическим: ответа он не ждал, впав в задумчивость. — Возможно, ты прав.

— Кто-нибудь мне что-нибудь объяснит? — спросил Снейп, выглядел он при этом очень усталым. Но не физически, а эмоционально. Когда разговор касался войны или Темного Лорда, внутри будто что-то просыпалось, скручивало внутренности, скребло, подобно кошке. Хотелось бежать и прятаться, закрыть уши и глаза, чтобы ничего не видеть и не слышать, пребывать в блаженном неведении. Северусу совсем не нравился мрачный Поттер — парню это не шло, и напряженный Дамблдор — это не предвещало ничего хорошего. Что-то назревало, Снейп нутром чувствовал, что надвигается буря.

* * *

В гостиной давно уже не было света — с начала постройки здания. И, как водится, в темном сыром помещении завелась плесень. Неразборчивым пятном она растекалась по стене близ потолка и почти доползла до пола, протянув к нему свои извилистые щупальца.

Гарри с интересом разглядывал замысловатый рисунок, чувствуя себя при этом отчего-то паршиво. Возможно, настроение портил угрюмый Снейп, разглядывающий — не без брезгливости — тот же узор, что и Гарри. А возможно, во всем виноват задумчивый Дамблдор — не в меру задумчивый, так как директор даже не замечал того, как засунул себе в рот кусок бороды и мерно его посасывал.

— Наверное, зря я все это рассказал, — нарушил молчание Гарри.

Снейп бросил на него мимолетный взгляд, а Дамблдор лишь покачал головой.

— Нет-нет, осведомлен — значит, вооружен.

— Как афористично, — Северус скривился, как будто съел лимон, и из-за этого Гарри почувствовал себя еще более виноватым.

— Послушайте, тот факт, что Питер сейчас в тюрьме, еще ничего не значит. Возможно, дело даже не в нем.

— Пытаетесь забрать свои слова обратно? — насмешливо спросил Снейп.

На самом деле, он хотел испепелить наглого мальчишку, ворвавшегося в его жизнь и испортившего былое уединение. Северус не мог бы сказать, что ему нравится его жизнь, но пока в ней все тихо и спокойно, ему кажется, что на горизонте нет бури, а мир вокруг — фикция. Здесь, в загородной вилле, всегда штиль и ничего не предвещает грозы.

— Нет, всего лишь думаю, что зря вмешался, — Гарри не смог сдержать раздражения. — Но вы правы, поздно забирать слова назад. В моем мире война длилась слишком долго, но теперь, когда мы осведомлены, все может закончиться куда быстрее. Нужно найти крестражи и уничтожить их.

— Вы так говорите об этом, будто это то же самое, что пожарить яичницу, — хмыкнул зельевар, а Гарри тихо скрипнул зубами.

«Нет, он определенно невыносим!» — подумал Гарри, но не без доли тепла. Частичка прошлого пряталась в язвительности бывшего профессора, — частичка детства.

— Созывать Орден пока не будем, — наконец изрек Дамблдор, вытаскивая изо рта волосы. — Гарри прав — сейчас самое важное — это найти крестражи. И чем быстрее мы это сделаем, тем лучше.

— Вы ведь и раньше знали о крестражах? — не удержался от вопроса Гарри.

Альбус бросил на него внимательный взгляд и кивнул.

— Ты подтвердил худшие мои опасения.

— Все это очень занимательно, — вставил свою реплику Снейп. Он привалился к обшарпанной стене и скрестил на груди руки. Взгляд его был как всегда мрачен, а Гарри внезапно подумал, что ни разу не видел, как Снейп улыбается.

«Может, у него на лице нужные мускулы атрофировались?» — подумал Гарри и не смог сдержать улыбки.

— Вас это забавляет? — спросил Северус.

— Ничуть, — улыбка тут же сползла с лица юноши.

— Так что мы предпримем?

— Северус, я думаю, что стоит разыскать крестражи. Их ведь… семь? Я прав, Гарри?

— Вы говорили с Горацием? — спросил Гарри.

— Да, сразу же после войны. Очень неясная ситуация произошла с Невиллом. Ты, наверное, не знаешь, но он говорит на…

— … серпентаго, — закончил за директора Гарри. — Скажем так, в моем мире были схожие события. Невилл, должно быть, последний крестраж.

— Чудесно, — Северус выдавил пинту яда. — Мы соберем другие шесть крестражей, уничтожим их. А потом что? Пока Лонгботтом жив, Темный Лорд не умрет, так? И что из этого выходит? Мы должны прикончить Мальчика-Который-Выжил? Я даже знаю способ. Можно запереть его в классе зелий и сказать, чтобы что-нибудь приготовил. Уверен, когда мы вернемся, не будет ни Лонгботтома, ни класса.

— Думаю, Северус, мы что-нибудь придумаем. Проблемы стоит решать по мере их поступления, — добродушно отозвался Дамблдор, стараясь проигнорировать чужую язвительность.

— Если следовать вашей логике, то можно сделать вывод, что с Темным Лордом мы начнем бороться только после того, как он переступит порог чьего-нибудь дома. Так что ли? Абсурдно! Проблему с Лонгботтомом нужно решать сейчас! — Северус медленно, но верно переходил на шипение. Гарри даже показалось, что зельевар сейчас начнет говорить на серпентаго, и это глупая мысль вновь его позабавила, заставив улыбнуться.

— Вы сумасшедший? — в голосе Северуса, помимо презрения, сквозило еще и удивление. Наверное, это действительно странно смотрится со стороны. Но Гарри не мог с собой ничего поделать — если каждый раз переживать из-за происходящего и не уметь от этого хоть как-то абстрагироваться, то можно реально свихнуться. Поттер уже давно стал обладателем черного юмора и к своей возможной кончине относился с иронией. Собственно, вся его жизнь — сплошная ирония судьбы.

— Это смотря с какой стороны посмотреть, — отозвался Гарри и подмигнул профессору. Того еле видно передернуло.

— Давайте так. Пока ничего уничтожать не будем. Я имею в виду крестражи. Соберем их здесь все вместе и далее что-нибудь придумаем. Хорошо? Не стоит спешить, особенно в таком деле. А пока, я думаю, вам есть чем заняться, — Дамблдор подмигнул и тут же исчез в изумрудном пламени.

— Дурдом, — выплюнул Снейп. — Чем можно уничтожить крестражи?

— Яд василиска… — начал Гарри.

— Отпадает, — буркнул Северус.

Гарри пожал плечами.

— Адское пламя.

— Уже более реально, — зельевар кивнул. — Значит так. Я поищу информацию об этих ваших кретсражах, а вы сидите здесь и не высовываетесь. Никакой самодеятельности. Вам ясно?

— Предельно, — процедил Гарри, мысленно уже плескаясь в море.

Видимо, Северус что-то заметил в его выражении лица, а может, само лицо ему не нравилось — он скривился, в который раз за день, но затолкнул едкие комментарии обратно туда, откуда они таки рвались.

Не придумав, что бы еще такого сказать, он шагнул в камин и, как и Дамблдор, исчез в изумрудном пламени.

Гарри же кинулся к пляжу.

* * *

С тех пор, как Снейп покинул виллу, прошло три часа. Кожа Гарри обгорела и, следовательно, покраснела. Песок больно впивался в спину, лежать было уже не возможно, поэтому Гарри решил исследовать дом. В конце концов, со всеми этими перемещениями между мирами он забыл о своем главном призвании — совать нос не в свое дело, а если уж на то пошло — то в дело Снейпа.

Пробравшись в то самое крыло здания, которое является «мрачной обителью» — как мысленно его окрестил Гарри — юноша побродил по коридорам, рассматривая пустые, ничего не значащие картины. Большинство комнат были закрыты, но волшебную палочку у Гарри никто не отбирал, поэтому, провозившись с замком, юноша проник в спальню.

Он надеялся увидеть темную комнату, опутанную паутиной, с жуткими банками на полках. Но вместо этого он пораженно замер посреди помещения, разглядывая совершенно белую кровать, кажущуюся такой же воздушной и мягкой, как облако. Бежевый мягкий ковер так и просил пройтись по нему босиком, что Гарри, собственно, и сделал, бросив ботинки в коридоре.

Подойдя к письменному столу, Гарри заметил на нем записи, сделанные ровным почерком Снейпа.

— Очередное зелье, — хмыкнул Поттер, поворачивая блокнот. Вдруг из страничек выпала колдография его матери. — Ты не меняешься.

Гарри отлично знал чувства Снейпа к его матери и даже представить не мог, какого тому сейчас: видеть Лили счастливой с Джеймсом, видеть многочисленных отпрысков Поттера.

— Не хотите объяснить, что вы здесь делаете? — раздался голос откуда-то сбоку.

Гарри нервно дернулся и выронил фотографию.

— Гуляю, — честно признался Гарри, глядя на Снейпа исподлобья.

Тот выглядел, по меньшей мере, угрожающе: грудь тяжело вздымалась, а в глазах затаились муки ада, которые зельевар обещал Гарри.

— Наверное, я не ясно выразился, что вам сюда нельзя? — едко осведомился он. — Уходите! — он резко подался вперед, и Гарри показалось, что Снейп его сейчас ударит, поэтому инстинктивно отступил.

Северус хищно ухмыльнулся.

— Вы еще здесь?

В Гарри поднялся какой-то азарт. Не хватало только банки с тараканами в руках Снейпа.

— А вы плохо видите? — съехидничал он. — Здесь, и никуда не ухожу. Очень бы хотелось знать, что это, — он выразительно кивнул на лежащую на полу фотографию матери, — здесь делает? Лили хоть знает об этом?

Снейп побелел, как полотно. Гарри весь сжался, думая о том, что перегнул палку. Казалось, Снейп задыхается от возмущения. Поттер так и видел, как на языке зельевара вертится Авада Кедавра.

— Еще одно слово, мальчишка, и будешь удобрять собою землю возле виллы.

— Пустые угрозы, — Гарри скучающе зевнул. — Или вы хотите в Азкабан?

— Уж лучше в Азкабан, чем лицезреть твою лохматую, тупую башку в моем доме! — перешел на крик Снейп.

Он резко дернулся в сторону Поттера, и последний, не удержав равновесия, грохнулся на пятую точку, прижавшись спиной к стене. Пожалуй, детский страх к Северусу Снейпу даже не искоренит смерть этого самого Северуса Снейпа. Да, Гарри даже забыл, какого это — так ненавидеть.

— Знаете, мне вас жаль! — решив, что лучшая защита — это нападение, продолжил Гарри. Инстинкт самосохранения забился куда-то в темный угол и не высовывался. — Влачите здесь свое жалкое существование, роняя слезы на фотографию замужней женщины. Все, что вам осталось — это прошлое и сожаление о нем, — по сути, Гарри в точности повторил слова Гермионы, когда они поссорились. Он безвылазно сидел дома и смотрел фильмы, а подруга как всегда пыталась помочь. Не вышло.

Снейп рывком поднял Гарри с пола, схватив за рубашку, которая решила хрустнуть, чуть порвавшись, и замахнулся. Поттер же ловко увернулся, из-за чего кулак Снейпа врезался в стену.

Из-за боли в кисти Северус ослабил хватку, и парню удалось вырваться. Но далеко он не убежал, потому как споткнулся о ботинок профессора и брякнулся. Ему доставало сноровки, чтобы тут же откатиться в сторону, потому как зельевар наступал, совершенно опьяненный яростью. Такого Снейпа Гарри еще не видел. Даже тогда, когда подсмотрел воспоминания профессора в думоотводе.

— Слушай, ладно, я погорячился! — Гарри пятился назад. — Чего ты взъелся? Любишь ее? Люби и дальше, никто ж не против. — Проклятье, — протянул он, отскакивая в сторону, тогда как в то место, где он только что стоял, ударил какой-то неясный розовый луч, тут же прожегший дыру в полу. — Совсем уже того, Снейп, успокойся! — взмолился Гарри, попятившись к двери. Но вот ему снова пришлось увертываться от заклинаний. И тогда он не выдержал, достал волшебную палочку и послал в профессора Секстумсемпру.

Легкое удивление скользнуло по лицу профессора. Конечно же, ему удалось избежать заклинания и попасть в Гарри Секо — оно резануло плечо, обагрив кровью красивый ковер. Комната уже не была столь привлекательной, какой Гарри ее нашел. Кремовые шторы валялись на полу, там же лежали и стекла разбитого окна. На кровати виднелись следы ботинков Снейпа, а стол был полностью раздроблен.

— Фотография! — воскликнул Гарри.

Снейп резко обернулся, увидев, что колдография загорелась. Зельевар тут же затоптал огонь ботинком, но все же тонкое полотно изрядно пострадало. Трясущимися руками Снейп поднял фотографию и разгладил ее. Он смотрел на нее, как отец на умирающего ребенка. Гарри отчего-то тут же стало тошно — он повел себя как кретин, ворвавшись в комнату, разгромив ее. Он стал задыхаться от собственной подлости, потому что совесть дала о себе знать, защемив тисками сердце. Это он виноват. Из-за него у Снейпа такое потерянное выражение лица, какого Гарри никогда не видел.

— Я… — начал он, но не знал, что сказать.

— Уходи, — тихо сказал Снейп хриплым голосом.

— Я… — вновь попытался Гарри. Пожалуй, за прошедшие пару лет ему не было так паршиво. Даже тогда, когда он застукал Джинни с Дином, когда накричал на нее. Даже когда он потерял Сириуса, не было так гадко. Потому что теперь он знал — целиком и полностью здесь его вина. Не Волдеморта, не Дамблдора и не Снейпа, а его. Герой, гриффиндорец, избалованный мальчишка…

— Простите, — прошептал Гарри и скрылся за дверью.

Он не помнил, как добрался до комнаты. Обессиленный, упав на кровать, он зарылся лицом в подушку и постарался ни о чем не думать.

Самое сильное чувство — чувство вины, он испытал из-за Снейпа.

Какая ирония.

Из-за ненавистного профессора зелий — Северуса Снейпа.

Во мне два человека: один живет в полном смысле этого слова, другой мыслит и судит его. (с)

Уснуть удалось лишь к рассвету.

Тяжело спать, когда голова забита мыслями, из-за которых сердце пропускает удар-два и начинает биться сильнее, будто ждешь, что чья-то рука вот-вот вылезет из-под кровати и утащит тебя в бездну. Внутри живота словно поселилось какое-то зловредное существо, которое медленно и методично прорывало себе ход в душу. Это существо зовется совестью, и оно неумолимо.

Вообще, заниматься самокопанием — не то, чему Гарри привык посвящать свободное время. За последние несколько лет он совсем этим не занимался. О своем браке он не думал, не думал он и о друзьях, с мыслью о войне ему помогла примириться психотерапия. Конечно, поначалу трудно было рассказывать о пройденном пути, но раз за разом повторяя одно и то же, Гарри стал постепенно охладевать к своему прошлому. Ну, было… ну и что? Наверное, это похоже на убийство — сначала мучаешься, плачешь, потом смотришь на все это с холодной отрешенностью палача. Работа такая. Если каждый раз испытывать при этом душевные муки, то свихнуться недолго.

Да, однажды, на энной терапии, Гарри все же задумался и пришел к неутешительному выводу о своем психическом состоянии. И если бы Ежедневный пророк вздумал обвинить его в сумасшествии, Гарри бы этому не препятствовал. Что правда, то правда.

Но Северус Снейп… как кувалда об лед. Сплошь одни трещины из-за него. И что теперь делать? Зализывать раны или позволить равнодушию окончательно рассыпаться. Стать прежним Гарри?..

От этих мыслей пробирал нервный смех. Прежний Гарри… как пафосно-то!

Плечо саднило. Кровь пропитала накрахмаленные простыни и воздух. Тело покрылось холодным липким потом.

Утро встретило Гарри бледным светом, прорывающимся сквозь толстую занавеску, спертым воздухом, одеялом, сброшенным на пол. Там же обнаружилась и подушка.

— Утро вечера мудренее, — прошептал Гарри и, проведя рукой по красному пятну, добавил: — Что же я делаю? Кливус!

— Доброе утро, молодой господин, чем Кливус может вам помочь? — домовой эльф материализовался посреди спальни и покорно склонил голову.

Гарри молчал, а эльф не шевелился, застыл, как мраморное изваяние.

— Кофе, пожалуйста. И знаешь, добавь туда коньяк. Думаю, он будет не лишним, — хриплым голосом попросил Гарри, затем добавил: — Скажи мне вот что, Кливус, мистер Снейп на вилле?

— Нет, благородный господин, хозяин ушел вчера вечером и не появлялся.

Гарри кивнул. Эльф исчез.

Подобрав с пола подушку и одеяло, парень грудой бросил их на кровать и отправился в ванную комнату. Там он промыл плечо — заклятие Снейпа оставило небольшой, но довольно глубокий порез.

* * *

— Гарри, Северус, я переговорил с Горацием, — невесело начал Альбус.

Пустые холодные серые стены — ни единой картины — возвышались над собравшимися. Само помещение было идеально квадратным и с невысоким потолком, маленькими окнами. Безупречно сочетался с мрачным интерьером не менее мрачный Северус Снейп, и уж никак не вписывался сюда директор в своей нежно-голубой мантии, испещренной звездами. Гарри Поттер стоял в противоположном конце комнаты — как можно дальше от Снейпа — и старательно разглядывал искрящиеся полумесяцы на мантии Альбуса. В серой «коробке» собрались трое совершенно разных людей. Их объединяла страшная тайна, о которой они молчали вот уже как десять минут, тогда как она требовала обсуждения. Мысли витали по тесному помещению от одного человека к другому, по кругу, и, казалось, люди по очереди вздрагивали, будто чувствовали мерзкое прикосновение этих самых мыслей, таких же отвратительных, как и тайна, содержащаяся в них.

Дамблдор улыбнулся. Он улыбнулся той самой по-отечески теплой улыбкой, от которой на душе становилось легче и любой невольно начинал чувствовать себя ребенком.

Северус заметно расслабился — неосознанно, как и Гарри. Напряжение, возникшее между этими двоими, как только они очутились в одной комнате, чуть разрядилось.

— И даже больше, я нашел перстень Гонтов, — директор продемонстрировал кольцо, которое горделиво обхватывало палец.

Гарри наконец оторвал взгляд от полумесяцев и с нескрываемым ужасом уставился на кольцо.

— Нет, снимите! — воскликнул он и кинулся к Дамблдору.

Директор не успел опомниться, как Гарри уже стянул с него кольцо, снял с себя рубашку и замотал в нее крестраж.

Своей выходкой он заставил Снейпа обратить на себя внимания, а Альбуса — пораженно разинуть рот. Собственно, они оба быстро взяли себя в руки: Северус скривился и отвернулся, а Дамблдор обеспокоенно поинтересовался:

— В чем дело, Гарри?

— В нем очень мощная темная магия. Не стоит надевать его на палец. В моей реальности ничем хорошим это не кончилось, — ответил парень.

— Однако, — протянул директор. — Спасибо, мой мальчик. Свойства крестража до сих пор не изучены как следует. Мне очень повезло. Но о каких подробностях ты умалчиваешь, Гарри?

— Дело в том, что из-за того, что вы носили это кольцо, ваша рука почернела. Профессор Снейп помог вам, но проклятие было слишком сильным. Процесс был необратим.

Услышав свое имя из уст ненавистного мальчишки, Северус вздрогнул. В его голове до сих пор звучали вчерашние слова Поттера. Они не задели бы его, если бы не были правдой. От этого внутри образовалась пустота. Не было больно, не кипела ненависть, а просто внутри засела опустошенность, какая была в последний раз в день свадьбы Лили. Да, он пытался ее отговорить, но что он мог ей предложить? Жить в Тупике Прядильщиков? Варить вместе зелья? Что он мог предложить ей, кроме своей любви?

— Значит, мне очень повезло, что ты оказался здесь. Думаю, дальше я справлюсь сам. — Дамблдор выразительно посмотрел на рубашку Гарри.

— Ах, да, конечно, — тот расторопно протянул обернутый крестраж и зябко поежился.

— Мне бы хотелось узнать об остальных, — добавил директор, плотнее закутывая кольцо.

— Да, конечно…

Гарри принялся объяснять, где находятся крестражи и как они выглядят. На некоторое время он даже забыл о Снейпе. Но вот тот о нем не забыл.

* * *

— Хотите покаяться? Идите к священнику, я занят. — Северус приводил свою комнату в порядок после вчерашней потасовки. Заметив на пороге Гарри Поттера, нервно переминающегося с ноги на ногу и не решающегося войти, он даже не разозлился, не вспыхнула в нем и ненависть. Он ничего не почувствовал, как будто в поле зрения попал не несносный мальчишка, а назойливая муха. Сравнение несколько развеселило Северуса, и он криво усмехнулся.

Гарри нервно сглотнул, приняв усмешку на свой счет. Что бы зельевар сейчас ни сказал, Гарри проглотит — заставит себя это сделать.

— К сожалению, я не верующий, — вырвалось у Поттера. Он мысленно себя пнул. Нет бы прощения просить, он все усугубляет. — Я, вообще-то, не за этим. Я извиниться хотел. Вчера получилось… некрасиво. Я не должен был нарушать ваше личное пространство и тем более рыться в ваших вещах…

— И тем более, вы вообще не должны были родиться, — подытожил Северус, последний раз взмахнув палочкой и вернув шторку на место.

— Могли бы мне помочь, — кисло сказал Гарри. — Я ведь пытаюсь…

— Испортить мне жизнь.

— … извиниться!

— Вы закончили? Теперь выметайтесь.

Спорить с этим упрямым человеком Гарри не хотелось, но он привык добиваться своего. И он выбьет прощение из Северуса Снейпа.

— Можете кинуть в меня банку с тараканами, если полегчает.

— Что? — удивился Северус. До этого на Гарри он даже не смотрел, увлеченно изучая вид за окном.

— Банка с тараканами, — чувствуя маленькую победу, поведал Гарри. — Ею вы кинули в меня, когда я учился на пятом курсе.

— Уверен, вы заслужили, — скривился Северус. — Хотя удивлен, что перевел на вас столь ценный ингредиент.

— Это тараканы-то ценный ингредиент? — хмыкнул Гарри. — Да уж. Но знаете, даже тогда мы помирились, а повод для ссоры был куда серьезнее!

— Помирились? Неужели? — Северус скептически посмотрел на собеседника, и тот невольно стушевался.

— Не то чтобы… — протянул Гарри. — Ладно, не совсем. Но наши отношения стали прежними! Вы вновь также снимали с меня баллы, придирались и язвили. То есть вы и сейчас можете делать все тоже, кроме снятия баллов. Кажется, с этим мы слегка опоздали.

— Поттер, выметайтесь. У меня от вас уже уши вянут.

— Так я прощен?

— Еще чего! Что вы ко мне привязались? Будто в вашем мире после окончания Хогвартса вы со мной дружбу водили.

Северус заметил, как Гарри резко побледнел и вздрогнул.

— Что? Неужели дружили? Тогда это был не я, а ваша галлюцинация.

— Нет… Вы… — Гарри замолчал, размышляя, сказать или не сказать.

— Что я? Не мямлите, говорите уже. Хуже нашей дружбы ничего быть не может.

На этом Гарри подумалось, что если он расскажет все Снейпу, то это хоть немного, но даст шанс к нему подобраться. Пожалуй, придется слегка нарушить покой профессора, но зато возможен результат.

— Вы умерли.

Северус как раз разбирал бумаги на столе, как вдруг застыл, став похожим на статую. Он бездумно смотрел на свои бумаги, а в голове уже пронеслись варианты его смерти. Первой представлялась Авада Кедавра… но вот от кого? От Лорда?

— Вас убил Темный Лорд. Точнее, его змея, — подтвердил мысли Северуса Гарри.

— Зачем вы мне об этом говорите? — спросил Снейп.

— Вы ведь спросили. Почему бы и не узнать о возможном варианте событий? В моем мире вы были шпионом на службе у Ордена Феникса.

— Значит, прокололся? — предположил Северус, продолжив разбирать бумаги.

— Нет, не совсем. Реддлу кое-что нужно было от вас… долго объяснять. Он не сомневался в вашей верности, но и не ценил жизнь.

— Понятно, — коротко бросил Северус и больше не обращал внимания на Гарри.

Тому же хотелось продолжить разговор, возбудить интерес в собеседнике…

— А еще… вы убили Альбуса Дамблдора, — как бы невзначай бросил он и, зевнув, добавил: — Это я так, подумал, вдруг вам интересно…

Кипа бумаг, которую держал в руках Снейп, с шумом упала на пол, а отдельные листки разлетелись по всей комнате.

— Ой, извините, заболтал я вас. А ведь дело к ужину. — Гарри ухмыльнулся и скрылся в коридоре.

Северус опешил от такой наглости и нагнал его уже на улице.

— Как это понимать?

— Как хотите. Если составите мне компанию за ужином, я все расскажу.

Снейп долго и внимательно смотрел в глаза Гарри, неизвестно что пытаясь в них найти. Сомнения раздирали его на части: не хотелось верить мальчишке, но интуиция твердила, что тот не лжет. Шантажист мелкий.

— Ладно, — неохотно согласился Снейп. — Но у меня условия: вы будете честно отвечать на мои вопросы!

— Без проблем! — почувствовав «на вкус» победу, Гарри радостно поманил Северус за собой на кухню.

Там Кливус соорудил им ужин.

— Итак? — начал зельевар.

— Итак, то произошло на шестом курсе. Мы с Дамблдором как раз вернулись в Хогвартс после того, как нашли один из крестражей, хотя то и не было крестражем. Но не об этом речь. Директор был слаб после выпитого им зелья, а на Астрономической башне нас поджидал Драко Малфой. Я спрятался под мантией-невидимкой, директор меня обездвижил. Малфой выбил из рук Дамблдора волшебную палочку. Лорд приказал ему убить директора, но Малфой не смог. Тогда явились вы и сделали за него всю работу. После этого министерство пало, Реддл захватил власть. Вы стали новым директором в Хогвартсе…

— А ты? — перебил его Северус.

— Я?.. Скитался по стране, мечтая вас убить, ну и заодно пытаясь отыскать остальные крестражи.

— Учитывая, что убил меня Темный Лорд, вам обломилось, — ухмыльнулся Северус. Затем задумался, а после недолгого молчания продолжил: — Если бы все было так, то вы бы меня ненавидели лютой ненавистью, как я полагаю. И вместо того, чтобы спалить мою виллу — хотя вам это почти удалось — вы все же пытаетесь помириться. В чем же подвох?

— Да, а вы догадливы, — восхитился Гарри наблюдательности своего собеседника. — Когда Нагайна вас укусила, вы были еще живы. Я подошел к вам, и вы приказали мне взять ваши воспоминания. Так я и узнал, что Дамблдор умирал, вы дали непреложный обет Нарциссе, что поможете Малфою. Директор отличный стратег. Не беспокойтесь, благодаря мне вас посмертно оправдали.

— Лавры герою, — выплюнул Северус. — Кому это надо? Вы-то небось после этого женились на красотке из ведьмополитена, купили себе особняк или остров и раздавали автографы.

— Увы, — Гарри развел руками. За разговором оба совершенно забыли о еде. — Женился я на Джинни Уизли, но вскоре наши чувства остыли. Работал в аврорате. А жил… в такой же вилле на отшибе, правда, мебели у меня побольше вашего будет.

— Хороша жизнь героя.

— И не говорите. Так я прощен?

— Еще чего. Сказки и я рассказывать умею.

— Так что мне сделать, чтобы вы меня простили?

— Сегодня вечером будете котлы чистить.

— Да, профессор…

* * *

— О, да вы закончили? — притворно удивился Северус Снейп, войдя в пыльное подсобное помещение. Там, среди груды сверкающих медных котлов, весь в мыле сидел Гарри Поттер и тяжело дышал. — Работаете куда более оперативно, нежели в школе. Небось, в аврорате штаны просиживали, вместо того, чтобы по рейдам носиться?

— Какой догадливый, — скривился Гарри. — Я уже прощен?

— Дайте-ка подумать, — задумался Северус, обводя взглядом подсобку и то и дело останавливаясь взглядом на полках с пробирками, в которых неизвестно что находилось.

Гарри посмотрел туда же и тихо застонал.

— Ни за что.

— Как категорично. А как же отпущение грехов? Некоторые замаливают малейшие проступки, прибивая себя к кресту и мучаясь весь день на солнце. А вы, совершив преступление, боитесь перебрать несколько склянок? Я разочарован, — Северус презрительно хмыкнул и развернулся, чтобы уйти.

— Ну…

— Что? — он остановился и обернулся. — Вы что-то хотите сказать?

— Только то, что вы, профессор, изверг, — выплюнул Гарри. — И лишь однажды я увидел в вас человека.

— Неужели? — Снейп как всегда мастерски изогнул бровь. — Это когда же?

— Когда вы умирали, — не позволяя оставить последнее слово за зельеваром, Гарри проскользнул мимо него и вскоре скрылся.

Северус покачал головой и тяжело вздохнул.

* * *

— Господин, просыпайтесь, — пропищал Кливус.

Гарри распахнул глаза и зевнул.

— Что?

— Вас ждет господин Дамблдор.

— Уже встаю.

Одеяло полетело на пол, подушка как всегда была уже там. Тапочки нашлись далеко под кроватью, и сон окончательно исчез при попытке достать двух пушистых зайчиков. Скользнув в махровый халат, Гарри поглядел на часы — девять тридцать. Еще раз зевнув, Гарри спустился в гостиную и там обнаружил Снейпа, такого же заспанного, но одетого в привычную черную мантию, Дамблдора, который сиял, как начищенный медяк, а так же Лили и Джеймса Поттеров.

— Что-то случилось? — хрипло осведомился Гарри.

— Они здесь. — Альбус помахал перед присутствующими мешком, в котором что-то гремело. — Я ввел в курс Лили и Джеймса, собственно, они мне помогали. Так же Сириус отыскал медальон, который украл его брат у Тома. Они здесь.

Кто «они» — не оставляло сомнений. Только вот Гарри не видел повода радоваться, ведь еще не решена проблема с оставшимися крестражами.

— Я вижу, ты мрачен, мальчик мой, что беспокоит тебя, позволь узнать? — спросил директор, вытряхивая из мешка содержимое и аккуратно расставляя его на столе.

— Невилл и Нагайна, — ответил Гарри. — Нужно уничтожить змею. А Невилл… должен умереть.

— Что? — поразилась Лили. — Как это понимать?

— Вы не сказали? — Северус обратился к директору, затем прошелся вокруг стола, рассматривая реликвии. — Невилл — крестраж. Именно поэтому он говорит на парселтанге. И те сны, что он видел… — он многозначительно промолчал.

Джеймс привычным жестом растрепал волосы на голове.

— Никак не могу во все это поверить. Только война закончилась, только все стало налаживаться, и тут на тебе…

— Сожалею, мальчик мой, — грустно улыбнулся директор и обратился к Гарри: — Как эту проблему решили в твоем мире? Ведь, насколько я понял, место Невилла занимал ты?

— Да. Я умер, — на этом месте все заметно вздрогнули. А Гарри посетила идиотская мысль, что он жив. Вновь и по-настоящему.

— Мне всегда казалось, что это глупо — колдовать волшебной палочкой! — категорично заявила Меделин.

Гарри отметил некоторые отличия между ней и Каролиной. Меделин безумно хотела вырасти, старалась вести себя важно и сдержанно, подражала матери. В то время как Каролина была папиной дочкой, истинной мародеркой.

— Ведь получается, что если забрать у мага палочку, то он станет магглом! — продолжила развивать мысль Меделин.

Они сидели в гостиной дома Поттеров. Джеймс около часа назад ушел на квиддичную тренировку, Лили отправилась по делам в министерство, а Гарри (который из этого мира) — на курсы в школу Авроров. Снейп заперся в лаборатории у себя на вилле, Сириус со своей супругой и сыном — Крисом — отправились в Швецию. А Ремус не появлялся в поле зрения вот уже неделю, непонятно чем занятый. Непонятно для других, Гарри же подозревал, что оборотень пытается наладить контакт с себе подобными, потому как жесткая политика Министерства Магии не позволяла ему беспрепятственно заниматься поисками работы. Работал Ремус в маггловской библиотеке, фунты менял в банке на галлеоны и этим жил. Но Гарри рассматривал еще одну версию отсутствия Ремуса — Сивый. Пожалуй, о мести можно забыть только в том случае, если ранее сделанная «пакость» каждое полнолуние не напоминает о себе. Сивый же подписал себе приговор. И Гарри рад был бы помочь Ремусу, если бы считал, что тому эта самая помощь нужна.

— Магия находится не в волшебной палочке, а в самом волшебнике! — возразила Каролина, затем добавила: — Так папа говорит!

— И он, несомненно, прав, — поддержал Гарри. Меделин надулась. — Но права и Меделин, в некоторой степени. Когда-то давно, во времена Основателей, маги могли колдовать без волшебной палочки. Но магия истощала их тела, они быстро старились. Поэтому сначала придумали посохи, которые позже эволюционировали в компактные палочки. Но я согласен: в наши времена маг без волшебной палочки — почти маггл.

Учитывая, что девочек не с кем было оставить, на роль няньки избрали его, Гарри Поттера. И теперь он сидел в гостиной на уютном мягком ковре, перед камином, в окружении своих (гипотетически) сестер и чувствовал себя весьма уютно. Дамблдор забрал мешок с крестражами к себе и теперь решал самый актуальный ныне вопрос: что делать с Невиллом Логботтомом? Ведь фокус, прошедший в другом мире, не факт, что пройдет в этом. Зная характер Дамблдора, Гарри был уверен, что тот примет нужное решение, сперва, правда, помучается. Временами ему было жаль старика: столько вопросов тому приходилось решать, а ведь он уже не молод. Но решать этот вопрос кто-то должен был, а самым компетентным лицом на данный момент был только Альбус Дамблдор, никто иной.

— У меня вот плохо получается колдовать, — с нотками грусти вздохнула Каролина и исподтишка взглянула на Гарри. — А ты хорошо колдуешь? Вот наш братец не отличается особыми способностями. Покажи что-нибудь!

Девочки требовательно уставились на волшебную палочку, торчащую из кармана джинсов.

— Ну… — озадачился Гарри. — А что, например?

— Что-нибудь яркое, существенное. Не пресловутую левитацию или люмос. Не интересно. Хочется что-нибудь грандиозное… из высшей магии, например, — с толикой ехидства закончила Каролина. Меделин ее не поддерживала, но ждала представления с живым интересом.

— Значит, грандиозное… будет вам! Экспекто Патронум! — вскинул волшебную палочку Гарри, и с ее конца выскользнул луч света, который преобразовался в грациозного оленя. Сохатый, гордо вздернув морду, прошелся по гостиной и остановился у камина, серьезно взглянув на своего хозяина. Пока девочки восхищенно что-то шептали, Гарри встретился глазами с Сохатым. В нем он увидел свое прошлое: прошлое на поле боя, свой детский страх и свои мечты, он увидел прежнего себя — еще по-настоящему живого, стремящегося защитить близких, храброго гриффиндорца.

Патронус исчез, а Гарри продолжал смотреть в сторону камина, захваченный ностальгией.

— Это было потрясно! — восхитилась Каролина.

Меделин, все еще пребывая под впечатлением, только кивнула. Но через минуту прошептала:

— Ты очень сильный маг.

— Отнюдь. Ремус умеет так же. Собственно, в моем мире именно он научил меня этому заклинанию, — улыбнулся Гарри.

— А нам никогда не показывал, — надулась Каролина.

Послышался шум в прихожей. Гарри встал, кинув на девочек предостерегающий взгляд, и спрятался за стенкой. В проеме показалась макушка Джеймса, в которую тут же уткнулась волшебная палочка Гарри.

— Эй! Полегче! — усмехнулся Джеймс. — Отца родного решил отправить на тот свет?

— Извините, — стушевался Гарри. — Как говорит Грюм…

— …постоянная бдительность, — закончил за него отец. — Да-да, старая песня. Неужели он и тебя доконал?

— Ну, сами понимаете, время у нас было сложное, — неловко упомянул Гарри события своего мира.

Джеймс тут же заметно помрачнел. Лишь на мгновение он попробовал забыть, что его сын из другого мира пережил войну, побывал по ту сторону жизни и сумел вернуться.

— Гарри, мы можем поговорить?.. — замялся Джеймс.

Близняшки с любопытством следили за ним и ловили каждое слово.

— Вы бы шли в свою комнату, — посоветовал он им, они надулись, но послушно, очень медленно, поплелись в назначенное место. Правда, далеко не ушли. Стоило им зайти за поворот, как Каролина дернула сестру к себе, зажала ей рот и посмотрела на нее страшными глазами. Девочки затаились.

— Позволь удовлетворить мое любопытство насчет событий, произошедших в твоем мире. Я пойму, если ты не захочешь говорить об этом, — продолжил Джеймс.

Гарри, разобравшийся в характере Каролины, догадывался, что сестры ушли недалеко, но он не видел причины, по которой они не могли бы знать. Он помнил себя в их возрасте. Если они чего-то не знают, то обязательно попытаются выяснить, при этом могут влипнуть в какую-нибудь ситуацию. Если они все услышат сейчас, будет безопасней.

— Присядем, разговор будет долгий. — Гарри кивнул да диван, а сам расположился в кресле. Он закрыл глаза, чтобы собраться с мыслями, воскресить в памяти образы далекого прошлого.

— Как рассказал вам профессор Дамблдор, ситуация сложилась так, что возможность второй войны с Волдемортом высока. Он возродится, я в этом не сомневаюсь. Но мы будем к этому готовы, тем более, он лишился некоторых частей своей души. Но я полагаю, вас интересуют не столько события войны, сколько события моей личной жизни… — Гарри выразительно посмотрел на Джеймса, и тот виновато потупился, но кивнул. — Я рос в семье магглов, сестры Лили — Петуньи Дурсль.

— Но как же?.. — тут же встрял Джеймс. Гарри негодующе на него взглянул.

— Не перебивайте. Все по порядку. Так вот. До одиннадцати лет я считал, что мои родители погибли в автокатастрофе, о магии я ничего не знал. Но только до одиннадцати. Когда я познакомился с магическим миром, я узнал, что мои родители погибли от руки лорда Волдеморта.

— Но ты выжил так же, как и Невилл. Так? — уточнил Джеймс.

— Верно, все в точности.

— Наверное, это ужасно — расти без родителей… — прошептал мужчина.

— Вы и сами это знаете, — вздохнул Гарри, уловив неясный всхлип. Джеймс был полностью погружен в свои мысли, чтобы услышать, как плачут его дочки.

— Но я рад, что смог узнать вас в этом мире, — добавил Гарри. — И рад, что смогу помочь в борьбе с Волдемортом. Наверное, Высшие силы дали мне второй шанс, а вам оказали помощь. Все не зря.

— Чего такие скорбные лица? — в гостиную влетела растрепанная Лили. Она добралась до дивана и водрузила на него кучу разных пакетов, завалив Джеймса.

— Дорогая… — проворчал он, увертываясь, а она засмеялась. Звонко и заразительно. Напряжение в комнате спало. Заулыбался и Джеймс, подхватил несколько пакетов с продуктами и поволок их на кухню.

Лили подмигнула Гарри, указала на пакеты и поманила за собой.

* * *

— Вы все слышали, — констатировал Гарри, заходя в комнату близняшек.

Меделин и Каролина сидели как мешком пыльным пришибленные. Они затравленно взглянули на Гарри, не пытаясь оправдаться.

— Это значит, злой волшебник возродится? Родители могу погибнуть? — сделала выводы из услышанного Меделин.

— Насчет первого — отрицать не стану, что касается второго пункта — глупость глупостью, я вам скажу, — улыбнулся Гарри. Он подошел к сестрам и присел рядом, чтобы их лица оказались на одном уровне. — Помимо вашего, существую тысячи других миров, которые таят в себе тысячи альтернативных вариаций вашего мира. То, что в моем мире кто-то умер, не значит, что то же самое случится и в вашем. Это ясно?

Девочки неуверенно кивнули.

— Ты как Гарри, но и не Гарри вовсе. Ты совсем другой, — сказала Каролина.

— Это плохо? — спросил аврор.

Каролина покачала головой.

— С тобой я чувствую себя в безопасности. Ты защитишь маму с папой от злого волшебника, — уверенно закончила она, и Гарри невольно ей поверил. Он готов убить Реддла во второй раз. И готов убивать его и дальше, бесконечно, ради этих детских, но серьезных глаз.

— Разумеется, — согласился Гарри, потрепал близняшек по волосам и вышел.

* * *

На кухне к тому времени, как Гарри туда вошел, столпилось много народу. Помимо четы Поттеров здесь были Сириус, какой-то долговязый парнишка и молодая очень красивая женщина. Незнакомцев Гарри охарактеризовал как Криса, сына Сириуса, и Риану, жену.

— Здравствуй, Гарри! — Риана пересекла периметр кухни и чмокнула Гарри в щеку. — А я думала, ты на курсах! — воскликнула она.

— Э… их перенесли, — он кинул неуверенный взгляд на Лили, но та уверенно закивала, мол, все правильно.

— Ах, какое счастье, а то я уже решила, что не увижу своего крестника аж до декабря! — пролепетала Риана.

Подошел Крис и протянул руку для рукопожатия. Гарри неловко ответил. Он вообще чувствовал себя странно, будто он под оборотным зельем и играет чью-то роль. А на самом деле он играет самого себя. Весело.

Было время рассмотреть семью Сириуса повнимательней. Риана стояла рядом с мужем, рост ее чуть доходил до его подбородка. Она имела приятные, но острые черты лица, чуть изможденные. Короткие черные волосы беспорядочно вились, глаза карие, чуть ли не черные, слегка раскосые. В ней проглядывалась азиатская примесь. Крису же достались мамины волосы и отцовские глаза. Телосложение, в силу возраста, было хрупким, худощавым, немного угловатым. Но в целом они производили приятное впечатление, притягивали к себе взгляд. Да и Сириус, глядя поочередно то на Риану, то на Криса, счастливо улыбался. Так улыбался другой Сириус, когда смотрел на Гарри. Но то было в прошлом, и того Сириуса уже нет.

— Эй! Прием! — Лили махала перед носом Гарри полотенцем и пыталась до него дозваться. — Хватит витать в облаках! За стол уже садимся!

Разговор начался об учебе Криса в Хогвартсе и медленно перетек о Ремусе.

— Кстати, милый, а где он? — спросила Риана.

Бродяга заметно начал нервничать, потому что Лили тоже заинтересовалась.

— Ну… он…

— Ищет себе работу и не хотел вам об этом говорить, — спокойно закончил Гарри, и Сириус облегченно вздохнул.

— Ох, мне его так жаль, — сказала Риана. — Ему очень тяжело...

— Да, ты даже не представляешь, — грустно усмехнулся Сириус. — Но не будем унывать. Давайте-ка лучше узнаем, где это Каролина и Меделин, что-то они уж больно тихо себя ведут.

— Я заходила к ним недавно. Спят, — ответила Лили.

Разговор ни о чем продолжился. Гарри даже почувствовал, что его медленно тянет в сон, как вдруг на кухню зашел мрачный донельзя Снейп, презрительно осмотрел всю «шайку» и изрек:

— На Азкабан было совершено нападение. Питер Петтигрю сбежал.

Вилка из рук Рианы вывалилась, и ее звон раздался оглушительно громко в мертвой тишине.

— Этого следовало ожидать, — спокойно отозвался Гарри. — Полагаю, дементоры пропали?

— Нет, они направились на север. — Снейп прошел и сел за стол. Заметив самовар и чистую кружку, он налил себе чаю и тут же его осушил. При этом все хранили молчание и следили за каждым его жестом. Северус прочистил горло и продолжил:

— Метка горит. Полагаю, остаются считанные часы до того, как Темный Лорд…

— Снейп! — прервал его Сириус. Бродяга выразительно посмотрел на бледную, как полотно, Риану и Криса, у которого в глазах плескался настоящий ужас.

— Идем, милая. — Блэк встал из-за стола. — Крис, бери свою мать и за мной! — безапелляционно заявил он.

Сириус вывел их из кухни и вернулся, сверля в Снейпе дыры взглядом.

— Обязательно было при них…

— Да какая разница! — всплеснул руками Северус. — Рано или поздно они об этом узнают. Из газет.

Сириус не нашелся, что ответить. Он просто сжимал кулаки и кидал гневные взгляды.

— А Дамблдор? — робко вклинилась Лили.

— А что Дамблдор? Поседел пуще прежнего. Это нам не поможет, — отмахнулся Северус.

— Нам поможет другое, — сказал Гарри, привлекая к себе всеобщее внимание. — Нужно созвать Орден Феникса. Начинается война!

Северус иронично приподнял бровь.

— Не паникуйте, Поттер. Война еще не началась. Что касаемо Ордена, то тут я с вами согласен. Но Дамблдор об этом и без нас знает. Учитывая, что Орден не функционировал долгие годы, созвать его оперативно не выйдет. Нет ни штаба, ни состава, как такового. Многие полегли еще в первую войну, другие отошли от дел.

— Можно использовать в качестве штаба дом на площади Гриммо, который принадлежит тебе, Сириус. Он хорошо защищен… — предложил Гарри.

Блэк уныло пожал плечами.

— Да делайте, что хотите. Тем более, я там не часто появляюсь. Жуткая хибара. Мне будет плевать, даже если вы ее разнесете в щепки.

— Ну вот с этим решили, — продолжил Гарри, но был перебит Снейпом.

— Поттер, кто вам дал право что-либо решать? Сидите здесь и командуете. Полномочия главы Ордена Феникса Альбус Дамблдор с себя еще не слагал. Так какого соплохвоста? Вы даже не член организации, вы никто, только самодовольный мальчишка, вечно сующий свой нос…

— Снивелус, еще раз обратишься с подобными оскорблениями к моему сыну, я сломаю тебе нос самым примитивным маггловским методом, — с угрозой произнес доселе молчавший Джеймс.

— Разумеется, Поттер, кроме как махать руками, ты ничего не умеешь. Только полеты на метле и грубая сила — твои составляющие. Как минимум, твой род ушел не далеко от Креббов или Гойлов…

— … да прекратите уже, — вставила Лили, но ее проигнорировали.

— … ты такой же недальновидный имбецыл, каким был еще в школе, — продолжил тираду Снейп.

— А ты такой же сальноволосый ублюдок и неудачник, каким был в школе, — зарычал в ответ Джеймс.

Обстановка накалялась. Гарри даже показалось, что он увидел мелькнувший в области самовара заряд.

— Так, заткнулись оба! — гаркнул он, и получил два опешивших взгляда в ответ. — Мне глубоко до лампочки ваши личные притязания. И как я сказал ранее — началась война. А на войне, как знаете, есть две стороны. Другого не дано. И я очень надеюсь, что вы об этом не забыли. Вы — союзники, а ваш враг — это монстр, именующий себя лордом Волдемортом, и его прихвостни. Запомните это раз и навсегда.

— Поддерживаю, — заметила Лили и встала. — И предлагаю отправиться на площадь Гриммо. Нужно подготовить помещение к собранию.

Она вышла из кухни первой. Следом за ней скользнул Сириус, который не отрывал внимательного взгляда от своего крестника. Снейп и Поттер продолжали сверлить друг друга взглядами некоторое время, пока Гарри не прокашлялся и не кивнул в сторону выхода.

— Давайте-давайте, нам еще надо рекрутов подыскать, не все же Дамблдору делать. Хотя я уже знаю кандидатуры.

Старое ветхое помещение, казалось, дышало пыльным облаком. И как бы ни старались все здесь прибрать, вздымающиеся в воздух клубы покрывалом ложились обратно. Кикимер флегматично следил из-за своего укрытия за снующими туда-сюда волшебниками и даже не предпринимал попыток хоть как-нибудь помочь. Не облегчала уборку и миссис Блэк, через полчаса переставшая кричать, но продолжившая причитать по поводу и без. Когда проходная часть дома приняла более-менее приличный вид, Гарри, Лили, Джеймс и Сириус собрались в гостиной дожидаться прибытия Дамблдора и Снейпа.

Гарри откинулся на спинку кресла и по привычке начал перебирать четки. Некоторое время тишину нарушало редкое их клацанье, пока Лили не выдержала и спросила:

— Зачем ты это делаешь?

Гарри встрепенулся и непонимающе на нее посмотрел. Затем перевел взгляд на четки и прокомментировал:

— Мне их порекомендовал мой психиатр, мистер Феерман.

Воцарилась гнетущая тишина, а Гарри продолжил свое нехитрое дело.

— А… — начал было Сириус, но его в бок пихнул рядом сидящий Джеймс. Он многозначительно посмотрел на своего друга и на Гарри.

В холле послышалась возня, затем раздался недовольный возглас Снейпа:

— Альбус, ты обещал все уладить. Саншайн и Коулман меня уже достали. Может, мне стоит вернуться на работу?

— Нет, нет, мой мальчик. Ты нам нужен здесь, — ответил Дамблдор, входя в гостиную. — Гарри, это замечательная идея — устроить здесь штаб. Я бы лучше не придумал, — старик улыбнулся в бороду. — Северус сказал, что у тебя есть «кандидатуры», — выделил он последнее слово. Снейп закатил глаза.

— Думаю, вы их знаете лучше меня, — усмехнулся Гарри и спрятал четки, за которыми непрерывно следил Сириус.

— У меня были на примете некоторые… люди, — с улыбкой согласился директор, — но прежде чем созывать Орден, мой мальчик, нужно иметь план действий. Ведь ты сам понимаешь, насколько неэффективны дискуссии, проводимые с участием большого количества людей.

— Я тоже думаю, что было бы неплохо, для начала, нам самим понять, что делать. Если честно, вся эта… — Лили сделала заминку, стараясь подобрать слова, — … ситуация меня несколько обескураживает. Что мы имеем?

Воцарилась тишина. В гениальном уме Альбуса Дамблдора вертелась пара мыслишек, которые, в прочем, он не спешил озвучивать. Некоторые из его планов были непосредственно связаны с Гарри Поттером, или, вернее сказать, с Гарри Поттерами. И если один из них весьма управляем, то насчет второго Альбус не был уверен, а потому в его планах имелись некоторые пробелы и неточности.

— Я все же думаю, — Гарри встал и прошелся по гостиной, — что перво-наперво нужно собрать людей. Проблема есть — а это главное. Орден ведь для того и был создан, чтобы его члены могли принимать участие в голосовании и выдвигать свои предложения. Они ведь не просто исполнители, — Гарри вперил взгляд в Дамблдора. — Нельзя решать за тех, у кого есть право выбора, не так ли? И, тем более, от них нельзя ничего скрывать.

— Разумеется, — у Альбуса чуть пересохло во рту. Его комбинаторский план, доселе преобразовывающийся в мозгу в нечто гениальное, все же сбавил обороты. В пункт этого плана как-раз-таки чужое мнение внесено не было. — Но у тебя есть предложение?

— О да, — Гарри задумчиво улыбнулся. — Есть одна идея, но не знаю, насколько она вам понравится...

— Хорошо, — сказал Сириус, хлопнул себя по коленям и встал. — Если я правильно понял, дела будем обсуждать непосредственно на собрании. Есть списки участников?

Гарри и Дамблдор переглянулись и синхронно кивнули.

* * *

Шум воды заглушал голоса, доносившиеся снизу. Зеркало запотело, и на его матовой поверхности Гарри видел свое расплывчатое отражение. Ему стоило лишь протянуть руку, чтобы ясно увидеть себя. Но все, на что он был способен на данный момент, это вцепиться в края раковины и следить за тем, как капли воды стекают по его рукам. Предложив собрать Орден, он не подумал о том, что это окажется так трудно — увидеть их всех вновь. Не каждого по отдельности — с этим не было проблем — а всех вместе. Он уже смог смириться с тем, что это злая шутка судьбы — оказаться там, где всегда мечтал, но только в качестве слушателя. Это как получить подарок и наблюдать за тем, как его разворачивает кто-то другой. Совершенно иррациональное чувство. Но когда было по-другому?

Гарри оделся и, решительно взявшись за дверную ручку, повернул ее, не открывая двери. Там, в гостиной, ему предстоит встретиться лицом к лицу с тем прошлым, о котором он хотел бы позабыть навеки. Все те люди, что сейчас ожидали его, в своем полном составе олицетворяли войну. Никогда они не собирались вместе по пустякам, вроде семейных праздников или Рождества. Только смерти их близких, только ненависть к Пожирателям Смерти, только их надежды на окончательную победу объединяли их. И их частью был он, Гарри. Единица всеобщей ненависти, орудие смерти в их руках и мессия, на которого возложено множество надежд, не оправдать которые он просто не смеет.

Он вышел в коридор и спустился по лестнице. Когда он вошел в гостиную, разговоры утихли.

Аластор Грюм вперил в него свой искусственный глаз, нахмурился и насмешливо осведомился:

— Его ли мы ждем, Альбус? Ребенку не место на войне. Тебе бы следовало лучше следить за сыном, Джеймс.

— Послушай... — угрожающе начал Джеймс, привстав, но оказался перебит Альбусом.

— Алостор, присутствие среди нас Гарри не обсуждается, — безапелляционно заявил он. — Я уже объяснил вам ситуацию со сбежавшим Петтигрю и исчезновением дементоров. Пожиратели проявили особую активность, желая освободить своих... друзей. Но сбежать удалось лишь Питеру, и это не столько случайность, сколько вселенская закономерность. Так и должно было произойти, реальность выстраивает свою цепочку событий...

— Стоп-стоп, — встрял Кингсли. — Подожди, Альбус, не гони фестралов. Ты себя самого слышишь? Вселенная, реальность... — он не закончил, обрисовал руками некую абстрактную фигуру и пожал плечами, выражая общую растерянность.

— Я понимаю, как это звучит, но то, о чем я хочу поведать далее, зазвучит еще более... неординарно. Поэтому я пытаюсь сделать так, чтобы вы были готовы к новости.

— Давай ближе к делу, а то так будешь подготавливать их до вечера. А там, может, Темный Лорд уже возрождается, — проворчал себе под нос Северус, но его все услышали.

— Вы пытаетесь нас убедить в том, что еще при жизни Тот, кого не называют, разорвал свою душу и теперь может возродиться, так? — тихо спросил Дедалус и, дождавшись кивка Альбуса, продолжил: — Я не смею сомневаться в ваших словах, но, Альбус, почему... так внезапно? Почему вы заинтересовались этим вопросом только сейчас? Как вы связываете это с побегом из Азкабана Петтигрю? И почему вы решились на разговор об этом со Слизнортом? И... где он? Почему он сейчас не с нами? Я не говорю о том, что он нужен здесь, чтобы подтвердить ваши слова, Альбус. Повторяю, что ни я, ни кто-либо из здесь присутствующих не смеет в них сомневаться. Но мы все же хотим знать, в чем кроется причина столь внезапных событий?.. — Дедалус говорил ровно, деликатно, стараясь выразить всеобщую мысль, отчетливо написанную на лицах собравшихся. Под конец он все же добавил: — И зачем здесь Гарри?

— Прошу тебя, мой мальчик, расскажи им... — Альбус отступил к стене, приглашая Гарри встать в центре гостиной.

Взгляды собравшихся устремились к одиноко стоящему у двери Гарри. Он глубоко вздохнул, набираясь решимости, и вышел вперед. Аластор позволил себе небрежную усмешку, но не стал комментировать. Полная тишина царила в гостиной, и Гарри слышал лишь чуть учащенное биение собственного сердца. Он, несомненно, волновался, потому что уже давно разучился произносить пламенные речи.

— Пожалуй, я позволю себе ответить на вопросы Дедалуса, заданные им уважаемому директору. Интересуетесь, почему вас собрали именно сейчас? Откуда вообще стало известно о крестражах, и почему Альбус заинтересовался этим вопросом? Наверное, мне стоит извиниться, — усмехнулся Гарри, — за то, что нарушил мирное течение жизни своим появлением. Но здесь не столько моя вина, сколько происки Судьбы. Я прошу вас выслушать меня внимательно, не перебивая и не ставя под сомнение мои слова. Все это уже знает профессор Дамблдор, и он не считает меня сумасшедшим. И раз уж вы верите ему, то поверьте и мне, — он сделал эффектную паузу. Затем, когда почувствовал, что она изрядно затянулась, промолвил: — Я из другого мира.

Далее случилось то, что он и ожидал. Грюм презрительно рассмеялся, ему вторил Дедалус, хотя он делал это более сдержанно. Кингсли и Артур выглядели растерянными. Гестия и Элфиас задумчиво молчали, вроде как вообще пребывая мыслями где-то далеко отсюда.

— Альбус, ты серьезно? — отсмеявшись, спросил Грюм.

— Да, Алостор, — невозмутимо ответил директор, и Грюм издал звук, подобный досадливому рычанию.

— Немыслимо.

— Если хотите, мистер Снейп предоставит нам веритасерум из своих личных запасов, — в сторону самого Северуса Гарри даже не посмотрел, добродушно улыбаясь Грюму и доводя последнего до состояния зубного скрежета. Снейп демонстративно отвернулся к окну, презрительно скривив губы.

— Вот видите, он не возражает, — добавил Гарри и незаметно подмигнул зельевару. Снейп нахмурился, но опять-таки не прокомментировал, сдерживая рвущийся наружу сарказм. Он понимал, что если Поттеру сейчас никто не поверит, то дело схоронится, не успев толком вырасти.

Поэтому Северусу не осталось ничего, кроме как покинуть гостиную посредством камина и отправиться за зельем на виллу.

За то не долгое время, пока он отсутствовал, в гостиной на площади Гриммо успела развернуться настоящая дискуссия. Не трудно предположить, что в ней принимали участие три стороны — две из них особенно активные, возглавляемые Дамблдором и Грюмом, третья сохраняла нейтралитет и изредка комментировала происходящее.

— Дементор с вами, ждем Снейпа, — выплюнул красный, как свекла, Грюм. Его волшебный глаз как сумасшедший вертелся в глазнице, выражая крайнюю степень негодования старого аврора.

— Не надо меня ждать, я уже здесь, — Северус всучил в руки Гарри склянку и сел на свое место.

— Итак, поехали. — Гарри выпил несколько капель содержимого бутылька и тут же почувствовал необыкновенную легкость в теле. Он забыл сесть, поэтому уже через долю секунды стал заваливаться. Его вовремя подхватили крепкие руки Сириуса. Крестный задорно подмигнул и усадил Гарри на свой стул, встав позади него и шепнув на ухо:

— Ты все делаешь правильно. Я тобой горжусь.

Когда мутная пелена заволокла разум Гарри, он перестал осознавать, что вообще происходит вокруг. В голове его витали неясные образы, далекие и давно позабытые. Они смешивались с его мыслями, вроде одной: “он выпил слишком много”. Относилось это к зелью, или к тому, что случилось накануне его появления в этом мире. Ему даже показалось, что все случившееся за последние дни — плод его отравленного алкоголем разума, не более. Потом он услышал вопрос, как кинжал, прорезавшийся сквозь вязкую белизну его зыбких мыслей.

— Как тебя зовут?

И он стал отвечать, не осознавая до конца вопрос и не успевая продумать ответ. Вопросы сыпались на него, как снег на промерзшую землю. С каждым разом они становились длиннее, отвечать на них односложно уже не получалось. Но его язык будто ему не принадлежал. Гарри продолжал отвечать, чувствуя, как сводит скулы.

Он сфокусировал взгляд и увидел, что напротив него сидит обеспокоенная Лили, а позади нее Джеймс и Сириус кричат на Грюма. Но на них Гарри не обращал внимания. Он видел лишь зеленые, как июльская трава, глаза Лили. И ему казалось, что в его зиме, леденящей душу, наконец стал таять снег. Женщина что-то ласково ему шептала и с тревогой смотрела в глаза. Кажется, она что-то спрашивала, но Гарри не знал уже, отвечал он или нет. Через мгновение его уже поглотила тьма.

Очнулся он из-за громких голосов, спорящих между собой.

— Нюниус, гаденыш, признайся, ты хотел его отравить?

— Я не буду опускаться до споров с тобой, Поттер, — устало отвечал Снейп. — Это твой отрок пьет веритасерум так же, как и тыквенный сок.

— Джеймс, прекрати, он не виноват. Это все Алостор. Нельзя было ему позволять так давить на Гарри, — говорила Лили. — Подождите-ка, кажется, он очнулся.

— И ста лет не прошло, — презрительно произнес Снейп.

— Я тоже рад тебя слышать, — сипло произнес Гарри, приоткрыв один глаз и слабо улыбнувшись, — Северус.

— Я тебе, мальчишка, не позволял себя так звать.

— Да, Гарри, зови его Нюниусом, ему так нравится больше, — развеселился Джеймс, подойдя к кровати сына. — Я так рад, что ты пришел в себя. Мы с мамой тут места себе не находили.

— С ма?... — недоговорил Гарри, у него захватило дыхание. — А, да, — только и нашелся, что сказать он.

Лили с грустью посмотрела на него и взяла за руку.

— Мне не важно, из какого ты мира. Если завтра в нашей лаборатории появится еще один Гарри Поттер, он тоже будет моим сыном, как и ты. В любой реальности, в любом времени, даже если наши миры разделяют тысячи звезд и измерений, я буду твоей матерью, а ты моим сыном. И ничто этого не изменит.

«Сколько пафоса», — мелькнула в его голове циничная мысль, но лишь она стала препятствием к тому, чтобы он не разрыдался прямо на глазах у своих родителей. Да, мужчины не плачут, тем более избранные пророчеством. Ему надо быть сильным и поменьше думать о своих личностных переживаниях. Так будет правильнее, и будет лучше, если ни Лили, ни Джеймс не будут к нему привязаны. К мертвецам вообще привязываться не стоит.

Он скупо кивнул и отвернулся. Но Лили не могла не заметить странной смены настроения Гарри. Сначала она подумала, что подобралась к нему, разбила барьер, который он выстроил вокруг себя. Теперь же она боялась, что сделала все только хуже.

— Идемте, нужно закончить начатое, — Гарри решительно откинул одеяло, встал и, пошатываясь, стал одеваться.

— Ты же еле стоишь на ногах! — воскликнули Джеймс и Лили в унисон. В этот момент они напомнили Гарри чету Уизли. Молли и Артур всегда беспокоились о нем так, будто бы он был их сыном. И это всегда было приятно — чувствовать их любовь и заботу.

Гарри с грустью улыбнулся, вспомнив далекое прошлое. Сегодня на собрании он видел Артура, но это был совсем другой человек. Более опрятный, не изможденный войной и нервной работой. Видимо, в этом мире ему повезло больше. Собственно, как и всем.

— Это не важно, — ответил Гарри. — Я не знаю, что случится завтра, и поэтому до завтра откладывать нельзя ничего из того, что можно сделать прямо сейчас. Тем более, я полагаю, все еще в сборе?

— Ну… да.

— Тогда идем.

Он вышел в коридор и почувствовал приятный и очень знакомый запах выпечки… Молли. Он пошел на запах и быстро добрался до старой кухни Сириуса. Лишь одно существо на свете могло оживить проклятый дом — и это только миссис Уизли. Она мастерски орудовала как волшебной палочкой, так и поварешкой, и, казалось, и в том, и в другом ей просто не было равных.

Орден Феникса всем составом перебрался на кухню, которую, видимо, Дамблдор немного увеличил, поколдовав. Ведь он мастер трансфигурации. Но его способности оценили лишь Молли и Снейп. Первой было много места для маневрирования, второму удалось отсесть на другой конец стола и спокойно попить кофе, хотя он и старался придать своему лицу выражение, будто его заставляют сидеть в одном помещении с палочкой ботулизма.

— Добрый… вечер, — поздоровался Гарри, посмотрев в окно и определив время суток.

Грюм в его сторону даже не посмотрел. То ли ему было стыдно, то ли он злился. Зато Молли засияла, как начищенный галеон, бросила свою утварь и кинулась к Гарри. Она стиснула его в объятьях и поцеловала лоб.

— Бедненький мой мальчик, как могли эти изверги мою малютку обидеть! Напоить зельем правды! А ты, Альбус, куда смотрел? И ты, Северус! Ты же профессор зельеварения!

Снейп даже бровью не повел, с интересом разглядывая узор на старых обоях.

— Безобразие, — посетовала на конец Молли и еще раз обняла Гарри.

— Миссис Уизли, я в порядке, — заверил он ее.

— Да-да, милый, садись за стол.

— Вообще-то я хотел обговорить детали дела, — последнее слово он выделил, из-за чего Грюм весь напрягся.

— Мы верим тебе, Гарри, — сказал Кингсли и обвел взглядом присутствующих. — И мы верим Дамблдору.

— Я думаю, мой мальчик, что нужно выслушать твое предложение, — дал добро Альбус.

— Хорошо. Возможно, вам все это покажется полным бредом, но лучшего я пока не придумал. Том Реддл свято уверен в том, что если он не убьет Невилла, Невилл убьет его…

— Свалившись с крыши на голову, — пробурчал Северус. Сидящая рядом Гестия издала смешок.

— Нам надо сделать так, чтобы он подумал, что ошибся. Он не знает о случайно созданном крестраже и не должен узнать. А не узнает он об этом, если попробовать отвести его внимание от Невилла. Переключить его на кое-кого другого…

— И на кого же? — спросил Артур, инстинктивно приблизившись в предвкушении.

— На меня. Местного Гарри мы спрячем, а я пока сыграю его роль. Он ведь сейчас на курсах? Их пройти не долго, и он станет младшим помощником аврора. Точнее, им стану я и покажу себя на рейдах. Стоит будет прихлопнуть парочку Пожирателей, как Реддл вспомнит о том, кто еще подходит под описание пророчества. Его внимание рассеется, он занервничает. Я предлагаю его запутать.

— В этом есть здравый смысл, — согласился Дамблдор, комбинаторский план которого возродился из пепла, словно феникс. Оказывается, его мысли и мысли Гарри схожи. Значит, парень из другого мира всерьез решил поставить свою жизнь на кон и спасти мир, который даже не является ему родным. — Гарри будет лучше пожить с Рианой и Крисом за пределами страны. Невилла мы частично введем в курс. Рассказать ему о пророчестве, о его месте на этой войне и этим ограничиться. О том, что он является вместилищем души Тома, ему лучше не знать.

— Вы правы, директор, — усмехнулся Гарри. Он знал, что директор уже давно строит планы насчет всего этого и уже расписал роли в данном сценарии.

— Альбус! — послышался крик из гостиной, который всех заставил вздрогнуть, а невозмутимого Снейпа пролить на себя свой кофе.

— Проклятье, — выругался он.

Остальные кинулись в гостиную. Там Гарри увидел золотистого кролика-патронуса, который прокричал:

— На банк напали!

Дамблдор не заставил себя долго ждать. Он выскочил из штаба и тут же аппарировал. За ним последовали и остальные. На мгновение Гарри замешкался, но его сомнения рассеял Джеймс.

— Идем, покажешь, на что ты способен!

Они аппарировали в какую-то лачугу, а из нее уже, посредством камина, добрались до Косой аллеи.

Внутренне Гарри был готов увидеть людей, бегущих из банка. Но на деле улица оказалась пустынной и… очень тихой. Не доносилось звуков сражения, не было видно вспышек заклинаний.

— Странно, — сказал Грюм. — Предлагаю рассредоточиться. Я, Дедалус и Артур пойдем к центральному входу.

— Я и Гестия проверим тоннели, — подхватил Дамблдор, затем посмотрел на Лили. — Я бы хотел, чтобы ты отправилась в аврорат. Я не понимаю, почему они до сих пор никого не прислали.

Лили зябко поежилась. Тело ее была мелкая дрожь из-за какого-то неестественного холода. На Косую аллею давно опустились сумерки, но они не были мягкими, переливчато-багровыми, как здесь часто это бывало. Они были холодными, пронизанными потусторонним блеклым туманом.

— Иди, милая, — подтолкнул Джеймс жену в сторону магазинчика, из которого они вышли. — Гарри, Сириус, идете со мной. Обойдем банк и посмотрим, что там с запасным ходом.

— С Богом, — сказала Гестия. Ее религиозности присутствующие не разделяли, но невольно согласились. Необъяснимый страх, витающий в воздухе, чувствовали все.

— Дементоры, — прошептал только что прибывший Снейп.

— И где ты был? — прорычал Грюм.

— Где надо, там и был. Или ты решил, что раз Темный Лорд возродился, я переметнулся к нему?

— Вурдалак тебя знает, — выплюнул Аластор и посмотрел туда, куда уже давно смотрел Гарри.

На темной вуали неба, если приглядеться, можно было увидеть мельтешащие черные пятна. Они были похожи на рваные облака, хаотично перемещающиеся по небесному куполу, из-за чего мерцали редкие звезды, то появляющиеся, то вновь исчезающие.

— Проклятье… — выдохнул Грюм. — Действуем, нечего пялиться!

— Северус, ты… — начал Дамблдор, но его перебил Снейп.

— Обойду окрестности. Дементоров контролируют при помощи барьера. Поэтому мы не слышим звуков и не видим вспышек. Надо понять, кто держит барьер. Хотя у меня есть предположения…

— Ребят, — перебил их Сириус. — Обсуждение планов это, конечно, интересно. Но мы пошли.

— Надеюсь, Лили приведет помощь вовремя. — Джеймс побрел вверх по улице.

Гарри и Сириусу ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.

Серебристым было пасмурное небо вдали. Если приглядеться, можно увидеть сплошную стену дождя, растущую по мере приближения хмурых облаков к Лондону. Не громыхало. Изредка всполохи пересекали небо бесшумным огнем, то появляясь и озаряя кромку тучи золотистым сиянием, то исчезая и погружая мир во тьму. В преддверии бури звенела тишина. Где-то далеко шелестели листья деревьев, но в городе, среди холодных каменных сводов, ветер мог гонять лишь редкий мусор, высвобожденный им из урн.

Косая аллея петляла между пестрыми лавочками и стремилась к высокому белокаменному зданию банка. Время его пощадило: не тронуло ни мраморных ступенек, ни черепицу на крыше, ни белый камень, выделяющий банк среди прочих зданий на магической улице.

Над зданием мерцал переливчатый купол, под которым метались черные тени. Они походили на стаю ворон, кружащих над жертвой и ожидающих, когда та упадет без сил, измученная и истощенная.

Три темные фигуры терялись средь ближайших к банку домов. Бесшумные, в черных плащах, с волшебными палочками наготове, они направлялись к черному ходу банка.

Гарри сбавил шаг. Сириус и Джеймс тут же от него оторвались. Они даже не обернулись, вдоль черных стен скользя к цели. А Гарри что-то чувствовал, вот только не мог понять, что. Подобные ощущения были… да, в тот день в Запретном лесу, когда он шел навстречу смерти. Вроде бы и страшно, и как-то уже безразлично. Тело устало бояться.

Он обернулся. Только что они миновали мерцающий купол, теперь же его почти не было видно. Безжизненная тишина окутывала улицы, было слишком пусто, слишком мертво, как будто здесь никто и никогда не жил вовсе. Гарри посмотрел наверх, на дементоров. Они то ли не замечали его, то ли были чем-то заняты. Странным казалось отсутствие авроров, странным казалось и отсутствие Пожирателей. Возможно, одни вообще ни о чем не знают, другие же попросту прячутся. Гарри вновь посмотрел на еле видный купол и пошел обратно. Интуиция подсказывала, что что-то здесь не так… Достигнув магической стенки, Гарри ее коснулся — она была плотной. Он надавил, но бесполезно.

— Бамбарда! — навел он волшебную палочку на препятствие и тут же отлетел на несколько метров, снесенный ударной волной. Он ударился затылком и застонал. На ладонях остались кровавые рубцы, ныло колено.

Магическая стена не исчезла, а Гарри понял, что он, Сириус и Джеймс в ловушке. Невольно он вновь посмотрел на небо и ужаснулся: дементоры спускались…

* * *

— Вопросов не было? — аврор Стивенсон ввалился в кабинет и посмотрел на своего коллегу Криса. Тот лениво пил переслащенный кофе и перелистывал журнал, со страниц которого на него смотрели обнаженные девицы.

— Да, были, тебя спрашивала твоя жена.

— Фух, — перевел дух Стив, плотно закрыл за собой дверь и водрузил на стол, перед Крисом, бутылку коньяка.

— Вообще-то я и ты служители закона, сейчас мы на работе, а значит — убирай ее, — не отрываясь от журнала, сказал Крис.

— По уставу не положено, знаешь ли, — намекнул Стив на занятие своего коллеги.

— Да, зато если сюда войдет Кингман, я спрячу журнал, а от тебя будет нести за километр этой паленой хренью, так что завязывай.

— Не хочешь — не надо, — хмыкнул Стив и убрал со стола бутылку. — Я и без тебя обойдусь, больше достанется.

Он достал из выдвижного ящика стола граненый стакан, налил туда горячительный напиток и бухнулся в кресло.

— Ты не умеешь отдыхать, Крис-с-сии, — протянул Стив, делая глоток. Через полчаса он уже тихонько пел себе под нос что-то задушевное, а Крис писал отчеты. Их рабочий день только начался — или, следует уточнить, рабочая ночь. Это было самое беспокойное время: мелкое воровство, кражи, ограбления, реже убийства, еще реже изнасилования. Но Крис помнил времена, когда было по-другому.

Вдруг дверь резко распахнулась. Стив, испугавшись, выронил стакан, и тот удачно закатился за кресло.

— Крис, я ничего понять не могу. Там Лили Поттер, и она несет полную ахинею. Иди разберись, — сказал Арнольд, коренастый шатен, в возрасте, с безобразным шрамом на подбородке. — Здравствуй, Стив… — он прищурился. Стив вжался в кресло и натянул самую трезвую улыбку, на которую был способен, а так же мысленно поблагодарил Мерлина за то, что заблаговременно убрал пустую бутылку.

— Иду, — лениво протянул Крис, еще ленивее встал с насиженного места и вышел.

— … почему меня никто не слушает? — услышал он женский, слегка истеричный, прорывающийся сквозь слезы лепет.

— Ради Мерлина, дайте ей успокоительного, — приказал Крис. — Что случилось? — он грубо поднял Лили с пола и поставил на ноги, затем встряхнул. — Ну?

— Я… мы… Косая… аллея… — сквозь судорожные вздохи говорила она, сжевывая слова.

Крис опять ее встряхнул, на этот раз жестче, и Лили вдруг замолкла.

— Будешь говорить внятно?

— Да, п-простите, — извинилась женщина. — Почему меня никто не слушает? Почему мне никто не верит? На Косой переулок напали, понимаете? Там дементоры!

Крис непонимающе посмотрел на младшего аврора Раина, тот недоуменно пожал плечами и покрутил пальцем у виска.

— Миссис Поттер, если бы на Косой переулок напали, мы бы об этом знали, вам так не кажется? — как можно более ласково спросил Крис. Но Лили это окончательно взбесили.

— Вы что, вконец оглохли?! — закричала она. — Там сейчас мой муж, он может быть в опасности!

— Достала, — прорычал Крис, грубо схватил Лили за руку и повел к камину. — Косой переулок! — прорычал он, и они тут же оказались в том самом магазине, через который Лили в прошлый раз сюда попала.

Женщина выбежала на улицу и в ступоре остановилась. На улице были люди, кипела жизнь, бегали дети, хлопали двери магазинов…

— Ничего не понимаю, — прошептала Лили.

— Вы с ума сошли, — раздраженно буркнул Крис. — Идите домой.

— Нет, подождите! — воскликнула Лили и схватила собирающегося уходить Криса. — Послушайте, я говорю правду, пожалуйста, поверьте мне! Я не знаю, что происходит, но я точно знаю, что то, что я видела, правда! Пойдемте на Гриммо, надо воспроизвести события! — она кинулась к камину, держа Криса за руку.

Оказавшись на Гриммо, они, не выходя из камина, тут же отправились обратно.

— Не понимаю, что вы пытаетесь мне этим доказа… — Крис не договорил, в ступоре остановившись. Он смотрел на совершенно пустынную улице и ничего не мог понять. — Что за дьявольщина? — Крис не был христианином, но отчего-то вспомнил слова своей покойной бабки.

— Ладно. Верю. Возвращаемся в штаб за подкреплением.

Лили не знала, как объяснить то, что в это место, несомненно, созданное очень могущественной магией, можно попасть только через камин на площади Гриммо. Это было бессмысленно, поскольку они в этом доме совсем недавно. Дом стоял без присмотра долгое время, но он не представлял для приспешников Темного Лорда никакого интереса, поскольку они не могли знать о том, что дом в скором времени станет штабом. Или могли?..

* * *

— Гарри, чего ты тут развалился? — возмутился за его спиной Сириус. Он рывком поставил крестника на ноги. — Сдурел?

— Сириус, — прошептал Гарри. — Небо…

Мужчина невольно взглянул наверх и задержал дыхание.

— Какого…

— Бежим! — Гарри схватил его за руку и рванул в сторону банка.

В ту же сторону несся Снейп и кричал им:

— Купол — это ловушка!

— Знаю! — прорычал в ответ Гарри. До двери они не успевали, поэтому ему ничего не оставалось, кроме как вскинуть волшебную палочку и прокричать: — Экспекто Патронум!

Золотистый олень рванул в сторону дементоров.

— Что стоишь? — крикнул Гарри Снейпу. — Я знаю, что ты умеешь вызывать патронуса.

На мгновение на лице Северуса отразилось удивление, но он быстро справился с собой и кивнул.

— Экспекто Патронум!

Лань присоединилась к оленю, и они золотистыми лучами разгоняли сгущающийся живой мрак.

— Где Джеймс? — просил Гарри Сириуса.

— В банке. Я шел за ним, заметил, что тебя нет, и вернулся.

— Преданный пес, — усмехнулся Снейп, когда они вошли в банк.

— Заткнулся бы, — прошипел Сириус.

— Успокойтесь, — оборвал их Гарри. — Потом будете выяснять отношения. — Он обернулся и увидел Джеймса, у того на лице было какое-то удивленно-обреченное выражение.

— Никого. Ни единой живой души… — прошептал он.

— Это ловушка, Джеймс, — сказал Гарри. — Они… — он посмотрел наверх. Часть потолка была застеклена. Дементоры скребли острыми трупными пальцами по гладкой прозрачной поверхности.

— Купол — это ловушка, мы не в банке. Куда бы мы ни перенеслись, все, что нас окружает — мастерски сотканная иллюзия. И у меня нет сомнений, кто ее создатель. Другой вопрос, откуда он узнал о штабе? — задал вопрос в пустоту Северус.

— Ему кто-то сообщил, — задумчиво произнес Гарри. — Кто-то, кто знает о площади Гриммо. Даже если среди нас предатель, это не объясняет того, как иллюзия смогла возникнуть так скоро. На ее создание требуется время, а значит, на Гриммо кто-то был до нас. Сириус, у тебя дома кто-нибудь жил? Ты сдавал дом в аренду?..

— Гарри, ты рехнулся? — удивился Сириус. — Туда бы никто не поселился, мою матушку никто не отменял, да и черной магией этот дом прогнил, другое дело, что он совсем не… — он смолк.

— Почему ты замолчал? — напряженно спросил Снейп.

Дементоры тем временем нападать не спешили, они продолжали издавать этот ужасный скребущий звук, который против воли вызывал настоящий ужас.

— О том, как попасть в дом, знают мои дорогие родственницы, Белла и Нарцисса. У них больше прав на этот дом, нежели у меня.

— Час от часу не легче, — изрек Северус. — Все это опять-таки бессмысленно: они не могли знать о том, что на Гриммо сегодня кто-то будет. Ни они, ни кто-либо другой не мог знать о том, что Гриммо станет штабом.

— Это все очень интересно, — сказал Джеймс, — но у нас гости.

Стекла мелкой крошкой посыпались на пол, мерцая, словно бриллианты. Это было бы сказочно красиво, если бы не хлынувшие вслед за осколками дементоры.

— Бежим! — в очередной раз скомандовал Гарри. Они рванули к двери, но стоило им коснуться дверной ручки, как та попросту рассыпалась в прах. Лоскутами со стен начала слезать краска, из стен сыпался серый песок, крышу над головой сворачивало по спирали — все помещение деформировалось, реальность изменялась, иллюзия распадалась. Но дементоры оставались реальными.

— Экспекто Патронум! — в унисон крикнули мужчины. Потоки света окружили их и отогнали дементоров. Теперь эти создания мрака кружили над световым куполом, не смея его коснуться.

Иллюзия тем временем сошла на нет. Они очутились в старом, заброшенном помещении, наполненном станками. Патронусы долго не могли выдерживать натиск дементоров, они стали медленно угасать.

— Не хочу умереть так, уж лучше от авады, — простонал Сириус. Джеймс лишь согласно кивнул.

— Могу устроить, — усмехнулся Северус.

— Северус — добрая душа, — хмыкнул Джеймс. — Умеешь оказать услугу вовремя.

— Ты же знаешь, для друзей и авады не жалко, — саркастично заметил Снейп и прислушался. — Кажется, я что-то слышал.

— Мне тоже так показалось, — сказал Гарри. — Экспекто Патронум! — вновь выкрикнул он, чувствуя, что держать патронуса с каждой секундой все тяжелее.

— Экспекто Патронум! — вдруг услышали они чужие голоса. К ним приближались авроры, среди них была и Лили.

— Давайте за нами! — крикнул коренастый шатен. Никого долго просить не пришлось.

Джеймс тут же бросился в объятия Лили.

— Какая идиллия, — скривился Северус. Гарри стоял рядом и ухмылялся.

Иллюзия была разрушена. Они находились в заброшенной деревеньке, а здание, из которого они вышли, больше походило на старый завод.

— Стив, с ума сошел, ты что творишь?! — вдруг услышали они крик и обернулись. Из рядов авроров выбился один мужчина и, выкрикивая слова смертельного проклятия, метил в дементоров. Те тут же его окружили. Аврор отчаянно махал волшебной палочкой словно факелом. Гарри показалось, что мужчина сошел с ума. Он рванул с места и куда-то понесся, при этом безудержно хохотал.

— Пьяный, что ли? — удивился Сириус. Гарри с ним согласился.

— Стив, проклятый псих, стоять! — кричал Крис. — Экспекто Патронум! Мать вашу, дебилы, вы что стоите столбом?! — прикрикнул он на остальных авроров. — Группа «Б», за мной! Остальные — рассредоточитесь, дементоров надо прогнать. А вы проваливайте отсюда, с вами позже разберемся! — обратился он к орденцам.

— Крис, там кто-то идет!

— Дамблдор?.. — с надеждой спросила Лили.

Вдали виднелось четыре силуэта. Пятого не хватало.

Дементоры, почувствовав численное превосходство противников, отступили, черным облаком уплыв вдаль и слившись с темным небом.

— Все это бессмысленно, — прошептал Гарри. — Если бы Волдеморт хотел кого-то убить, он бы послал Пожирателей, а не дементоров.

— Или он знал, что мы разобьемся на группы, — сказал Снейп.

Ряды авроров расслоились, пропуская орденцев. Артур и Грюм поддерживали под плечи Дамблдора, за ними следом плелась Гестия в разодранной мантии, слипшимися от крови волосами, разбитыми губами и заплывшим глазом. Она хромала, казалось, на обе ноги, ее движения были резкими и угловатыми. Дедалуса с ними не было.

— Что случилось? — Сириус и Джеймс взяли Дамблдора и уложили наземь. Старик еле дышал и выглядел, как инфернал.

— Знали бы, — прошептал Грюм. — Он был с Гестией. Как только вы ушли, мы с Артуром обошли купол… кстати, где он?..

— Рассеялся, как и иллюзия, — поспешно ответил Гарри. — Что дальше?

— Мне показалось странным отсутствие Пожирателей и то, что дементоры не вылетают за пределы купола. Потом эти дьявольские бестии вдруг всполошились.

— Нас увидели, — сказал Джеймс.

— Потом мы услышали крик Гестии, — продолжил Артур. Он обернулся и посмотрел на свою соратницу. Та сидела на земле, уставившись куда-то в пространство. — Если честно, я точно не понял, что увидел. Иллюзия стала разрушаться, и мы вошли в какой-то храм. Я вот только понять не могу, куда он делся?

— Вы оглохли или как?! — прервал его аврор, вклинившийся в их кружок. — Вам сказано было убираться, а вы даже бровью не повели. Раз с Дамблдором, то думаете, закон вам не писан? Господа, не стоит заблуждаться. Сейчас мы пройдем в штаб, и вы мне все-все расскажете, иначе я повешу на вас статью за покушение на умышленное убийство Альбуса Дамбдора и убийство по неосторожности младшего аврора Стивенсона Вэйва, как вам такой расклад?

— Что я скажу его жене? — к ним подошел еще один аврор, высокий, сухопарый, с безумным взглядом. — Бедный, бедный Стив. Говорил же не пить… — дальше он стал бормотать что-то неразборчивое. Его коллега презрительно хмыкнул, грозно окинул взглядом собравшихся и поманил их за собой.

— Идемте, смертнички, ночь будет долгая.

— —

Фанфик !ВРЕМЕННО! приостановлен.

— Сейчас, — шептал Гарри. — Сейчас он должен будет встать.

— Ты уверен?

Очки Альбуса Дамблдора блеснули в свете полной луны.

Блэк-Марш — маленькая деревушка в двадцати километрах от Лондона. Была глубокая ночь, но в окнах деревянных домов не горел свет. Мертвая тишина окутывала сельскую местность, а зеленоватый туман лишь добавлял картине мрачность. Стоял жуткий запах болота, сырость и холод пробирались под одежду.

Лорд Волдеморт возвышался над телом поверженного Невилла и молчал. Его последователи напряженно застыли и заинтересованно смотрели на павшего героя сквозь прорези масок. Все молчали. Кажется, никто не мог поверить в столь легкую победу. Тонкие белые губы Волдеморта растянулись — он улыбался. Его кожа по цвету напоминала отростки картошки, он выглядел еще омерзительнее, чем в прошлом Гарри. Но были все те же красные, налитые кровью глаза-щели и змеиный нос, череп, обтянутый тонкой трупной кожей, ни единого волоса на голове. Насколько черной должна быть душа человека, чтобы он сделал с собой такое. Насколько безумным он должен быть, размышлял Гарри.

Шли минуты. Пожиратели начали переминаться с ноги на ногу, кто-то даже позволил себе шепотки за спиной своего господина. А тот непрерывно продолжал смотреть на Невилла, вглядывался в черты его молодого, совсем еще мальчишеского лица с широко распахнутыми, удивленными глазами, наивной решимостью на лице. Зубы его были плотно сжаты, губы растянуты в безумной, мучительной полуулыбке. Он старался не кричать, когда Волдеморт его пытал. Совсем как Гарри в прошлой жизни. Такой же упрямый и решительный, глупый гриффиндорец, отдавший жизнь то ли за идею, то ли из-за мести.

Дамблдор смотрел на Гарри, а тот — на Невилла. Он не мог понять, почему тот не встает.

— Он сейчас… сейчас поднимется, — уверял Гарри, хотя сам уже сомневался в своих словах.

— Сегодня невероятно приятный день, друзья мои, — раздался почти ласковый голос Волдеморта, и все вздрогнули, выпрямились по стойке смирно и прекратили шептаться.

— Теперь вы все видите, насколько ничтожно «добро», — он выплюнул последнее слово и скользнул, словно облил грязью, взглядом по Невиллу. — Сегодня погиб чистокровный волшебник. Жаль. Очень жаль, что среди чистой крови встречаются заблудшие души. Им запудривают мозги, рассказывают магглолюбивые сказки, мол, какие расчудесные магглы, какие они умные и прогрессивные, давайте с ними дружить и перенимать все лучшее, — издевательски произнес он. — Ложь.

Пожиратели Смерти внимали ему чуть дыша.

— Гарри, он не встанет, — с болью прошептал старик.

— Но почему… — он хотел возразить, но не мог. Не понимал, почему Невилл не встает.

Он искал решение в голове, тем временем Волдеморт закончил проникновенную речь и отпустил половину своих приспешников, а остальным приказал раскопать могилу.

— Мой лорд, — выступил один из них и почтительно, в чуть согнутом состоянии приблизился к своему господину, — а как же мальчишка Поттеров?

Гарри задержал дыхание. Дамблдор рядом тоже напрягся.

— Не думаю, что он помеха, — небрежно бросил Волдеморт, продолжая как-то мечтательно улыбаться, что совсем не шло его змеиному лицу.

— Но мой господин, — стал возражать Пожиратель. У него был низкий, немного хриплый голос, — а как же другая реальность и…

Темный Лорд его прервал.

— Карл, то было, как ты выразился, в другой реальности. В пророчестве говорилось об одном мальчике, и он мертв. А Поттер — бестолочь. — Волдеморт пребывал в хорошем расположении духа, раз не послал в излишне любопытного приспешника Круциатус, а спокойно разъяснял, будто размышлял вслух. — Белла узнала о том, как он учился в школе. Кроме квиддича его ничего не волновало. Насколько я знаю, он до сих пор на подготовительных курсах в Академии Авроров. Он опасен так же, как и навозная муха.

— Они заразу разносят, — пробурчал себе под нос Пожиратель, но Волдеморт, казалось, его не слушал. Он с интересом наблюдал за процессом раскапывания могилы.

— Лучше найди мне хороший гроб, — приказал он Карлу, и тот, поклонившись, исчез.

— Милорд!

В поле зрения появилась Белла. Она скинула капюшон и прильнула к руке господина.

— Милорд, у меня замечательная идея! Давайте покажем труп Лонгботтома всему миру? Пусть знают, что их Мальчик-Который-Выжил мертв, их последняя надежда… Как я предвкушаю увидеть ужас в глазах этих министерских крыс и магглолюбцев! — со страстью говорила Белла.

Волдеморт снисходительно улыбнулся и покачал головой.

— У меня нет оснований не доверять Карлу. Я понял, какую ошибку совершил мой двойник в другой реальности, и сделал определенные выводы…

— Господин, господин, скажите, умоляю! — извивалась у его ног Белла, глядя на него снизу вверх черными безумными глазами.

— Возможно, скажу. — Волдеморт зевнул. — Что-то я устал. Мальчишка меня утомил. Где Карл с гробом? — раздражался он.

— Он мертв, — сказал Дамблдор.

Но Гарри и сам это понял.

Он понял, какую страшную ошибку совершил.

* * *

За несколько недель до этого.

Его мутило. Тошнота подбиралась к горлу и сворачивалась там комом. Он не смотрел на скорбные лица, прикрытые тонкой черной вуалью, наблюдая за желтыми листьями, срывающимися с веток и кружащимися между надгробий. Он не хотел приходить, но тогда бы ему пришлось начинать объяснять им всё заново: как он хоронил друзей, как часто ходил по извилистым тропам, читая надписи на холодных камнях, как раз за разом приносил свежие цветы и говорил слова, пока те не кончились, и тогда он просто стоял и молчал. Всё это было совсем недавно, по ощущениям — еще вчера. Слишком знакомый сюжет, слишком уж приевшийся. Будь его воля, он бы порвал пленку этого фильма и убил кинорежиссера.

— … Вспомним слова, произнесенные Мерлином у могилы короля Артура: «Не печальтесь. Путь его был долог, деяния велики. Теперь его душа свободна от бренности тела и познала то, чего не познать телу, — вечность…».

Лицо Дедалуса было расслабленным и красивым, он будто стал лет на десять моложе. Кожа приобрела матовый оттенок, морщинки разгладились, глаза были закрыты — как будто бы он спал. Спал вечным сном мертвеца. Он был облачен в парадную мантию, зеленую и очень нарядную. Ткань переливалась сине-голубыми оттенками, кружевной ворот белоснежной рубашки был застегнут почти у самой шеи. Дедалус лежал в черном дорогом гробу, испещренном рунами — они должны были, как только закроется крышка гроба, оборвать всякую связь души с телом, чтобы та могла покинуть наконец мир смертных с его сожалениями и болью, воспарить над ним и умчаться в мир более прекрасный и совершенный.

Гарри стоял в дали ото всех, в двух шагах от Снейпа. У того было нечитаемое выражение лица и глаз, он будто бы застыл, стал статуей. Гарри подумал, что Снейп, скорее всего, также не хотел здесь находиться, как и он. Дедалус не был ему другом или боевым товарищем, они не прошли вместе войну. Нахождение здесь Снейпа — полная бессмыслица, он бы, наверное, сказал: «Пустая трата времени». Но его бы не так поняли. Как и Гарри.

Лили крепко сжимала ладонь Джеймса. Не было слез, только плотно сжатые губы, печать скорби на лице и какой-то животный страх перед будущим в глазах.

Предчувствие, что должно что-то произойти, не покидало никого. Эта смерть вписалась в цепочку грядущего — так сказала бы Трелони. Она всю его жизнь предсказывала только худшее. Не прогадала. Гарри всегда пренебрежительно относился к ее словам, сказанным на уроке. У нее не было таланта к предсказаниям, но у нее был дар, шестое чувство, которое открывалось кому угодно, но не ей самой. Пожалуй, если бы его спросили, кого он винит во всем происходящем, то он без раздумий назвал ее имя. Тогда Волдеморт не узнал бы свое будущее. Тогда всё сложилось бы иначе.

Еще Гарри мучил сон. Он приснился всего однажды и в совсем неподходящем месте. И он оправдал опасения Гарри, правда, не самые худшие.

Случился он в тот же день, когда их заманили в ловушку.

За два дня до этого.

— Не… не могу поверить, — Лили шмыгнула носом и уткнулась лицом в плечо Джеймса, сквозь слезы выдавив имя: — Дедалус…

Гарри сидел у окна, закрытого металлической решеткой, Снейп стоял у двери и напряженно на нее смотрел, будто ждал, что она откроется, и в комнату ворвутся авроры. Сейчас со всей этой ситуацией разбирался Аластор, и Гарри ни на секунду не сомневался, что скоро их отсюда выпустят.

За окном брезжился рассвет, красное солнце наполовину выглянуло из-за горизонта, обагрив небо, покрытое рваными облаками. Гарри невольно зевнул, чувствуя усталость. Недавние события уже казались сном, лишь тихий плач напоминал о том, что всё произошло наяву. Но у него на душе было странно спокойно, даже мертво.

Он на минутку прикрыл глаза и совершенно случайно заснул.

Он шел через лес, сначала казавшийся ему настоящим, но потом Гарри вспомнил, что спит. Можно ли понять это во сне? Вряд ли, ведь часто даже самые бредовые сны кажутся реальностью, и лишь утро стирает их следы.

Жухлая трава серебрилась в мягком свете луны, под ногами хрустели сухие ветки и желтые листья. Гарри любил осень, но именно красно-золотую, безветренную, чуть прохладную. Когда можно открыть окно и впустить в комнату влажный, свежий воздух, наполненный запахом дождя.

Он улыбнулся, заметив свой дом, выглядывающий из-за деревьев. Ключи висели на гвоздике возле двери, на них были наложены чары невидимости. Гарри открыл дверь и вошел в холл, сквозняк ворвался внутрь, раскидав старые листья по ковру.

На столике стояли бокал и бутылка — почти опустошенная, лишь на дне еще виднелась бурая жидкость. С удивлением Гарри вспомнил недопитый виски. И верно: сейчас ночь — та самая ночь, когда он исчез. Выйдя на балкон, Гарри увидел там себя, разглядывающего звездное небо. Он не помнил этого момента и сейчас, наблюдая его со стороны, будто видел впервые. Только ощущение дежавю не покидало.

Послышались шаги, и на балкон вошел незнакомый парень — высокий, худой, с резкими скулами и орлиным носом. Он смотрел на пьяного Гарри взглядом, полным ненависти и фанатичного блеска. Черные волосы свисали сосульками, обрамляя бледное лицо. Казалось, что мужчину долгое время держали взаперти и морили голодом.

«Сбежал из Азкабана?» — подумал Гарри, тем временем незнакомец крикнул:

— Эй, Поттер!

Пошатываясь, тот развернулся, флегматично скользнув взглядом по гостю, и пьяно ухмыльнулся.

— Хочешь меня убить? Можешь, конечно, попробовать. Я разрешаю. Сегодня что-то я очень добрый.

— Гнида, ты так просто не отделаешься! Ты будешь молить меня о смерти!

Пожиратель, подойдя к Гарри, встряхнул его за грудки, шипя в лицо:

— Слышишь, мразь? Ты будешь плакать, как младенец, мечтая о скорой смерти, но я буду убивать тебя медленно и мучительно! — цедил сквозь зубы он.

Гарри улыбнулся и сказал:

— Валяй!

Глаза Пожирателя Смерти в гневе расширились, но затем он вдруг отвлекся и посмотрел на небо. Оно белело на глазах, будто от взрыва, затем что-то светящееся понеслось в их сторону. Пожиратель отпустил Гарри, и тот повалился на землю, продолжая с детским восторгом наблюдать за приближающимся метеоритом.

Или звездой?

Другой Гарри, который всё это наблюдал со стороны, зажмурился, когда свет стал слепить, затем почувствовал сильный жар, пронзивший его тело, и проснулся, тяжело дыша.

Над ним склонился Снейп.

— Мистер Поттер, вам плохо?

Как часто ему задавали этот вопрос, когда он учился в школе. Тогда его посещали видения, насылаемые Волдемортом. Теперь его сознание насылает на него его же собственные воспоминания.

Некоторое время он был дезориентирован и не мог сфокусировать взгляд на бывшем профессоре.

— Я заснул.

— Я заметил, — не без сарказма ответил Снейп. — Только вы способны заснуть в подобном месте. Может, вам и Азкабан колыбелью покажется?

— Северус! — возмущенно воскликнула Лили. Глаза у нее все еще были красными, но уже сухими. — Нельзя же так. Гарри просто устал, как и все мы.

— Кто бы сомневался, — хмыкнул Снейп и отвернулся.

В помещение вошел Аластор и, хлопнув в ладоши, без тени эмоций, но привычным грубым голосом сообщил:

— На выход. С Альбусом всё в порядке, он пришел в себя и согласился остаться в Мунго, говорит, там вкусно кормят.

* * *

Вечерело. Небо темнело, воздух наполнился запахом озона. Предвещая не только дождь, а самый настоящий ливень и грозу, молнии ярко вспыхнули вдали, озарив черные курчавые тучи, и погасли.

Панихиду стали потихоньку завершать и управились вовремя. Громыхнуло уже совсем рядом: столб дождя виднелся в другом конце города, окутывая его мутной пеленой. На кладбище остались лишь немногие: Гарри, Снейп, Лили и Джеймс, Сириус, Ремус и родственники Дедалуса: молодая женщина, кажется, его кузина, и старик — его отец.

— Проклятье!.. — сквозь зубы зашипел Снейп.

Гарри не успел прийти в себя — настолько глубоко пребывал в своих мыслях, что не сразу заметил рухнувшего на землю Снейпа.

— Северус! — к нему тут же кинулась Лили и стала хаотично водить руками, не зная, начать ли помогать и каким образом.

Зельевар сжал челюсти и, зажмурившись, хватался за предплечье.

— Скорее, его надо доставить в штаб!

Новой штаб-квартирой стал дом Аластора Грюма. Большой мрачный особняк, выложенный из крупного кругловатого камня, с шатровой крышей, черной, будто бы обуглившейся. Здание обнесено забором с чугунными воротами, витиеватыми, в готическом стиле.

Джеймс бросил Снейпа на диван довольно грубо. И хотя последнему было на это наплевать, Лили возмутилась:

— Ты с ума сошел, он же живой человек! Нельзя быть аккуратнее? Северус, скажи, что я могу для тебя сделать? — она встала около него на колени и с беспокойством всматривалась в искаженное гримасой боли лицо.

— К сожалению, моя милая, ничего, — сказал Альбус Дамблдор, подходя к дивану. — Он должен это стерпеть. Волдеморт очень умен и жесток, он знает, как надо наказывать за предательство.

— А зелья…

— Не помогут. Это не обычный вызов. Это именно наказание.

— Но он же так с ума сойдет, Альбус! Сделайте же что-нибудь! — Лили с надеждой посмотрела на старика.

Когда-то Гарри тоже так смотрел, и на него самого так смотрели. Приходилось с болью говорить…

— Я не могу. Еще нет зелья от ментальной боли. Она ненастоящая, ее порождает мозг Северуса.

Лицо зельевара покрылось испариной, а сам он стал белым как полотно.

— В таком случае, кое-что ему всё же может помочь, — задумчиво произнес Гарри и вопросительно посмотрел на Дамблдора.

— Мальчик мой, это довольно опасно. Да и согласится ли Северус?

— Узнаем. — Гарри присел на корточки так, чтобы его лицо было на уровне лица Снейпа. — Сэр, вы согласны на магическую кому?

Лили не смогла сдержать судорожного вздоха.

— Вы понимаете, что он может не вернуться оттуда? — Джеймс нахмурился, легкий испуг читался в его глазах. — Это может плохо кончиться. Лишь очень сильные…

— … Легиллименты способны выкарабкаться, — закончил за него Гарри. — В таком случае, я думаю, что только это его и спасет. Волдеморт не простит ему предательства. Если мы что-нибудь не предпримем, он сойдет с ума.

Послышалось хлопанье крыльев. За окном сидела черная сова и блестела большими желтыми глазами. Сириус впустил ее и отвязал письмо.

— Тебе, Лили. От Гарри.

Другой Гарри вздрогнул при упоминании своего имени. Всё же, привыкнуть к тому, что вас двое в одном измерении, довольно-таки тяжело. Гарри, Гарри, Гарри… и всё не о нем. Но Сириус произносит его имя с теми же интонациями.

Гарри тряхнул головой и посмотрел на Снейпа. Тот, как оказалось, открыл глаза, которые были похожи на черное озеро: в них, как в зеркале, отражались все присутствующие. Глаза были почти стеклянными.

— Надо действовать, — с беспокойством сказал Гарри и требовательно посмотрел на Дамблдора. — Выбирайте: сумасшедший Снейп или Снейп с пятью десятью процентным шансом на жизнь.

— Хорошо. — Альбус кивнул. — Левитируем его в спальню.

* * *

В штаб-квартире Гарри остался один. Дамблдор отправился в Хогвартс. Близился новый учебный год, и директор обязан был присутствовать на общем собрании учителей. Лили и Джеймс вернулись к близняшкам и сыну, который прошел подготовительные курсы в Академию Авроров и готовился к сдаче экзаменов. Сириус забрал жену и сына и отвез их к свекрови в Америку. Он не хотел, чтобы судьба Дедалуса коснулась их. Его опасения были понятны, были понятны и причины, почему он решил остаться с ними до конца лета в Штатах.

Гарри почти не покидал особняк, изредка гулял по окрестным лесам, а иногда подолгу сидел в комнате Снейпа и читал. Пребывающий в коме мужчина создавал иллюзию какой-то компании, будто бы Гарри был вовсе не один. Порой ему становилось откровенно скучно, и он начинал разговаривать с зельеваром, рассказывая ему о первом дне их встречи и долгих годах обоюдного презрения. Временами к нему на огонек забегала Лили. Рассказывала, что готовит близняшек к школе, что Джеймс днями пропадает на тренировках и каких-то встречах, ведь близится очень важный чемпионат по квиддичу. Матч должен состояться в конце августа, то есть осталось чуть меньше месяца. Не допивая чай, Лили под предлогом «пойду посмотрю, как там Северус» поднималась наверх к мужчине и подолгу с ним сидела. Пару раз Гарри проходил мимо и видел ее сидящей у его кровати и что-нибудь рассказывающей.

— Помнишь, однажды, в сентябре, когда толстяк Дик Трот отобрал у меня школьную сумку, я сидела на качелях и плакала. А потом подошел ты, такой весь растрепанный, с разбитой скулой и с моей сумкой…

— А помнишь, в декабре ты поскользнулся на мостике и упал в ледяную речку. Я так сильно испугалась, а ты, весь мокрый, встал, посмотрел на меня и рассмеялся. Сказал, что никогда не видел у меня на лице такого глупого выражения… Ты сказал, что страх мне не к лицу. Ты пообещал, что я больше никогда не буду бояться. Но я боюсь, Северус, очень боюсь за тебя. Пожалуйста, живи для меня…

Гарри проходил мимо со смешанными чувствами, садился за стол и пил чай, оставленный Лили. Как-то раз ему пришла совершенно бредовая мысль, что в одной из реальностей он являлся сыном Снейпа. Хотя нет, то уже совсем не он. Не Гарри Поттер. Наверняка профессор придумал бы ему какое-нибудь замысловатое слизеринское имя, типа Драко…

Он постучался, прежде чем войти.

— Можно? Если директор будет меня искать, скажешь, что я в Косом переулке. Захотелось освежить воспоминания, да и просто развеяться.

Она тепло улыбнулась ему.

— Конечно, иди, я еще немного посижу с Северусом.

У Гарри на языке вертелся вопрос: «А как же папа?» Совершенно детское чувство обиды твердило, что мать буквально на глазах изменяет отцу с мерзким профессором. На самом деле это не его мать, не его отец, и профессор вовсе не мерзкий, если не начинать вдаваться в подробности описания его характера.

— Разумеется, — улыбка вышла натянутой. Гарри надел темные джинсы, водолазку и мантию. Сначала он думал изменить как-нибудь внешность, но потом решил, что не удержится от соблазна поговорить хоть с кем-нибудь из знакомых.

* * *

Кирпичная стена отъехала в сторону, и Гарри ворвался в шумный мир рынка.

— Молодой человек, молодой человек! — кричал ему вслед тучный повар в белой высокой шляпе и белой рубашке с черной бабочкой у толстого горла. — Не проходите мимо! Сырный суп всего за двадцать сиклей! Молодой человек…

Гарри еле успевал уходить с дороги несущихся прямо на него людей. Над головой летали совы с пакетами и конвертами в лапах. Такой оживленной улица бывала в основном по выходным и перед началом учебного года. Видимо, волшебники решили озаботиться покупками раньше срока, чтобы побольше и поинтереснее товара ухватить.

— Гарри! — вдруг закричал кто-то. Из кафе высунулся Невилл и помахал ему рукой. Ни время, ни другая реальность его не изменили: всё то же круглое, добродушное лицо и неловкая улыбка.

— Привет, Невилл! — Гарри протянул ему руку, но, казалось, Невилл ее даже не заметил, крепко его обняв.

— Как давно я тебя не видел! И ведь со школы! Пойдем в кафе, а то эти опять начнут проявлять излишнее любопытство, — он кивнул на Эммелину Вэнс, которая слишком старалась придать своему лицу заинтересованное выражение. Молодая официантка что-то ей увлеченно рассказывала, то и дело сопровождая свои слова жестами.

— Ее к тебе Дамблдор приставил? — спросил Гарри, когда они сели за столик в противоположном конце кафе.

— А ты откуда знаешь? — глаза Невилла комично округлились.

Гарри фыркнул.

— Между прочим, мои родители состоят в Ордене, — он понизил голос почти до шепота. — Я как бы между делом оказываюсь в курсе всех событий. Знаешь, все эти последние дни… просто словно снег на голову.

В его голове начинал созревать план, зачатки которого сформировались уже достаточно давно. Просто Гарри не хотел об этом думать.

— Мама никак в себя не придет после смерти Дедалуса. Его нашли у старого завода. Ты знаешь, к счастью, он был мертв. Дементоры не добрались до его души.

Невилл охнул.

— Дементоры? Завод? О чем ты? Мне сказали, что была просто схватка с приспешниками Сам-Знаешь-Кого.

— А по-твоему, почему Пожиратели вообще напали? Откуда такая активность спустя столько лет. Подожди, стой… мне нельзя об этом говорить. — Гарри выглядел расстроенным и обеспокоенным. Он воровато осмотрелся и пригнулся к Невиллу. — Но я считаю, что ложь в этом деле — последнее, к чему стоит прибегать. Что ты знаешь о той ночи, когда Сам-Знаешь-Кто пришел в твой дом?

Невилл помрачнел.

— Ты знаешь, я бы не хотел об этом говорить…

Гарри досадливо махнул рукой.

— Хочешь не хочешь, а Сам-Знаешь-Кто тебя спрашивать не будет, когда попытается добраться до твоих друзей и близких, — жестко произнес он и увидел на лице Невилла испуг.

«Мерлин, какой я ублюдок».

— Я слышал, как Дамблдор рассказывал родителям о пророчестве, согласно которому в конце седьмого месяца родится мальчик, способный победить Темного Лорда, и тот отметит его как равного себе. — Гарри многозначительно посмотрел на шрам Невилла. Свой-то он удачно замаскировал. — Но знаешь, я ведь тоже подхожу под описание пророчества, и меня тоже пасут. Вот только шрама-то у меня нет.

— Но ты один? — одними губами проговорил Невилл.

— Удалось улизнуть, — Гарри пожал плечами. — В общем, Сам-Знаешь-Кто каким-то образом вернулся и хочет до тебя добраться, я в этом уверен.

— Подожди-подожди. — Невилл растерянно и испуганно на него смотрел. — Получается, что кроме меня никто не сможет уничтожить Сам-Знаешь-Кого? Только я способен?

— Ты — Избранный.

«Ненавижу себя».

— Невилл, он попытается добраться до тебя. Ты должен быть готов каждую секунду. Знаю, звучит пресновато, но «постоянная бдительность»!

— От этих слов уже уши вянут, — пожаловался Невилл. — Нет, Дамблдор о чем-то таком намекал. Но ты же знаешь, как он любит говорить загадками. «Судьба, Невилл… Не могу сказать, мой мальчик… Еще не время»!.. — пародировал он интонации директора, и Гарри рассмеялся.

Ему было очень приятно вновь увидеть друга, но от самого себя его сейчас тошнило. Хотелось наслать на Невилла заклятие забвения и забыть обо всем этом, как о страшном сне.

Но Невилл действительно избранный. Он действительно единственный в мире человек, который способен победить Волдеморта… или нет? Этот вопрос мучил Гарри последние несколько лет после победы. Пророчество пророчеством, но половина из них вообще не сбывается, и тогда все идет своим чередом. Гарри бы попытался сам, но он понимал, что не справится. Он ни сейчас, ни, тем более, тогда не мог тягаться с Волдемортом. Дамблдор этим заняться не спешил, и получается, что вся надежда была на Невилла.

Неужели и о самом Гарри люди рассуждали подобным образом?

Ему хотелось верить, что он поступает правильно. Ему хотелось верить, что это ради общего блага.

«Проклятье, я начинаю думать как Дамблдор».

* * *

Гарри облюбовал красный диван в доме Аластора Грюма. К сожалению, в выбранной им комнате почему-то не было кровати, но он даже не помышлял трансфигурировать диван, который на удивление оказался мягким и удобным. Комната находилась достаточно далеко от гостиной и близко к душевой, что не могло не радовать. Зевнув, Гарри перевернулся на другой бок и постарался выгнать мысли из головы, но они упорно лезли обратно. Единственное, о чем он сейчас мечтал, так это заснуть, но раздавшиеся из коридора шаги оповестили, что сегодня его мечте не предстоит сбыться.

— Можно?

После легкого стука в комнату вошла Лили. Она осмотрелась, приметила себе стул и села. Некоторое время в помещении витало тягостное молчание, сопровождающееся вздохами.

— Послушай, — наконец Лили нарушила тишину и закусила губу, — а Северус, он… — она беспомощно повела плечами. Гарри подпер голову рукой и с интересом на нее посмотрел. — Какой он в твоем мире?

— Такой же зануда, помешанный на зельях.

— Ну, нет, я не об этом. Как человек, какой он?

Гарри скрестил руки за головой и уставился в потолок.

— Тот же характер и тот же темперамент. Он так же несчастлив и от этого зол.

— Так же? — встрепенулась Лили.

— Разумеется, ведь женщина, которую он любит, маячит у него перед носом, зовет на обеды и живет с тем, кого он ненавидит… или даже презирает. — Он посмотрел на нее и заметил румянец на щеках. — К чему эти вопросы?

— Ни к чему, — отмахнулась Лили. — Просто подумала, а что было бы, не выйди я замуж на Джеймса?

— Не было бы меня, — сказал Гарри. — Мне кажется, что в каком-то из миров ты так и поступила. Живешь со Снейпом и задаешь тот же вопрос, только наоборот: а что было бы, живи ты с Джеймсом.

— Думаешь?

— Да. Я вот тоже много думал об этом и о другом. Например, что было бы, выбери Волдеморт кого-то другого? Я получил ответ.

— И ты счастлив? — шепотом спросила Лили.

— Нет, — после некоторых раздумий признался Гарри. — У вас есть сын, и даже если вы готовы принять еще одного, это ничего не изменит. Это не изменит меня. Я тот, кто я есть.

— О, — неопределенно сказала Лили. — Это… — она не смогла подобрать слов и спросила: — Знаешь, что будешь делать дальше?

— Поспособствую кончине Волдеморта, а потом начну жить заново, под другим именем и с другой внешностью. Может, представлюсь дальним родственником Джеймса, я не знаю. Еще рано об этом думать. Может, отучусь, как все нормальные люди, на аврора. Надоело, что всё «по блату» достается. — Гарри скривился.

— Между тобой и Северусом что-то случилось? — вдруг резко переменила тему Лили.

Гарри напрягся.

— Что ты имеешь в виду?

— Он волком на тебя смотрел всю прошлую неделю.

— Он и раньше меня ненавидел.

— Нет, не ненавидел. По-моему, считал досадным инцидентом твое рождение, — она улыбнулась. — Но сейчас в его взгляде какая-то настороженность. Вот я и подумала, что, возможно, что-то произошло, о чем вы оба молчите.

— Ну, я бы не стал делать из этого тайну, — усмехнулся Гарри. — Но если я расскажу, Снейп меня четвертует, если, конечно, придет в себя. Так что извини. Просто мы слегка с ним повздорили, я повел себя несколько… неадекватно, хотя и он хорош. В любом случае, это уже в прошлом. Мы почти помирились.

— О, — опять неопределенно ответила Лили.

— Расскажи мне о своем сыне, — попросил он.

— Но ты же…

— Я не он. Мне интересно, что он любит, кто его друзья…

— Понятно. — Лили сделала паузу и улыбнулась. — Он очень любит квиддич, как и Джеймс. Мечтает попасть в сборную, но отец его отговорил, сказал, что закончить Академию Авроров — перспективно. Ведь не обязательно потом в рейдах участвовать и подставляться, можно работать в министерстве и не обязательно с бумагами. Редкие и древние артефакты, заграничные экспедиции, различные изобретения… На самом деле, школа Авроров дает большой простор для выбора будущей профессии. Там лучшая подготовка!

— Но в квиддич играть ведь тоже перспективно? В моем мире Виктор Карам очень гордился тем, что играл в сборной. Он зарабатывал деньги, у него были поклонники, — возразил Гарри.

— Да, ты, конечно, прав. Но с возрастом многое меняется. Пока ты молод, у тебя большой простор действий, ты можешь стать тем, кем захочешь. Квиддич — игра не для стариков. Джеймс очень сожалеет, что в свое время не получил образование. Конечно, он может выучиться на министерского чиновника, но годы все равно потеряны.

— Он стал задумываться над тем, чтобы уйти из большого спорта? — Гарри улыбнулся, вспоминая, что когда-то хотел стать ловцом сборной Англии. Были времена.

— Верно.

— Ясно. А с кем Гарри дружит? — говорить о себе в третьем лице было очень странно.

— С Симусом Финниганом, Дином Томасом и Роном Уизли.

Гарри тяжело вздохнул.

— С Роном и я дружил.

— Так почему бы с ним не встретиться? — вдруг предложила Лили воодушевленно. — Он-то ведь не узнает, что ты это не совсем ты. Вспомнишь былые времена.

Гарри сглотнул. Былые времена он вспоминал сегодня с Невиллом Лонгботтомом. Теперь всё, что он мог сделать полезного для общества, — это запереться здесь и не высовываться.

— В том-то и дело, что «былого» у нас нет, и говорить, по сути, не о чем. Этот Рон прожил другую жизнь, — голос Гарри стал низким и хриплым от волнения. А вдруг Дамблдор узнает о том, что он сделал? Хотя это же Дамблдор. Он уже, наверняка, всё знает, догадывается, предполагает или строит такие же планы.

— Но в шахматы вы ведь играли? — задорно спросила Лили. Гарри на миг отключился от этих мыслей и понял, что крыть ему не чем.

— Я постоянно проигрывал, — он скорчил грустную рожицу, и Лили засмеялась.

— Да, Рональд у нас заядлый шахматист. Он, кстати, в ту же Академию поступает, — она улыбнулась, и от этого на ее щеках проступили ямочки. — Туда многие поступают. Если хочешь, и тебя отправим. Под другим именем и фамилией, конечно. На следующий год. Хотя, фамилию можно будет оставить, ты же собираешься притворяться родственником Джеймса.

— Лучше оставить имя, — возразил Гарри, — с другим я не приживусь. А фамилию я и твою мог бы взять. Гарри Эванс. Звучит?

— Звучит, звучит, — согласилась Лили. — Вот только я магглорожденная, и родственников волшебников у меня быть не может. А как тебе Гарри Блэк? Уверена, Сириус не обидится.

— Неплохо. — Он заметно воодушевился. — Было бы классно вновь учиться, вновь почувствовать себя… — он хотел сказать «молодым», но понял, что это прозвучит неуместно. — Хотел бы снова увидеть однокурсников. Черт, да я бы даже Драко Малфоя был бы рад увидеть!

— Какой кошмар! — Лили рассмеялась. — Мой сын его терпеть не может!

— Да мы не особо-то и дружили, — пробормотал Гарри, чувствуя слабость во всем теле. Веки казались тяжелыми и норовили закрыться.

Лили это заметила, поэтому подошла к нему и поцеловала в лоб.

— Спи спокойно, сынок.

Он благодарно улыбнулся, но, как только дверь за ней закрылась, понял, что эту ночь промучается бессонницей.

Гарри не был здесь очень давно. Хогвартс по-прежнему выглядел величественно и вызывал то же ощущение восторга, как и когда-то давно в детстве. Он направился по тропе к замку. Было непривычно видеть родные коридоры пустынными и окутанными тишиною. Он добрался до кабинета директора, назвал пароль и вошел. Дамблдор не оторвался от бумаг, когда дверь открылась. Гарри сел в кресло и стал ждать. Он ощущал себя преступником, и это тягостное чувство сворачивалось где-то в желудке, от чего слегка подташнивало.

— Ты знаешь, о чем я хочу с тобой поговорить? — строго начал Дамблдор, и Гарри сглотнул.

Он знал.

— Учитывая сложившиеся обстоятельства, я был несказанно удивлен твоему поступку. Именно сейчас действовать за моей спиной мало того что глупо, так еще и опасно.

— Не был уверен, что вы одобрите мои действия. — Гарри опустил взгляд и с интересом рассматривал узор на ковре. — Я решил, что раз уж Невилл единственный, кто способен его победить, и раз пророчеству все равно суждено сбыться, так почему бы не ускорить процесс? В конце концов, в моем мире…

— События изначально развивались иначе, — перебил его директор, нахмурившись и покачав головой. — Я рад, что Невилл не бросился в омут с головой. Он еще не готов.

— И не будет, — жестко произнес Гарри. — Ведь даже вы не можете победить Волдеморта, что уж говорить о Невилле? Я имею в виду, что глупо ждать от Невилла какой-то небывалой силы. Единственное, на что можно надеяться, это на его связь с Реддлом, ну или на то, что у них одинаковые палочки. В общем, Невилл может попытаться, — он пожал плечами. — Я сказал ему правду. Теперь он будет осторожнее и серьезнее относиться к своей безопасности. Рано или поздно он обо всем бы узнал.

— Ты пытаешься найти себе оправдание? — Дамблдор грустно улыбнулся и вздохнул. — Не иди по моим стопам, Гарри. Ошибки — это тяжелый багаж, который с каждым годом все тяжелее и тяжелее. Он не позволит тебе подняться, только будет тянуть назад до тех пор, пока ты не останешься с ним один на один.

— Не учите фестрала летать, — проворчал Гарри, чувствуя легкий стыд и облегчение от того, что Дамблдор воспринял его действия достаточно спокойно. Это лишь доказывало, что и у старика были определенные планы на Невилла, которые совпали с его. И Поттер поспешил озвучить свое предположение.

Дамблдор откинулся на спинку кресла, снял очки и потер переносицу.

— Ты прав, я думал об этом. Но решил не действовать, не узнав всех подробностей. Например, с чего вдруг я в твоем мире решил, что, встреться ты с Томом, выжил бы? Я бы не отправил тебя на смерть, ведь тогда Волдеморта некому было бы уничтожить. Значит, я заранее был уверен в том, что ты выживешь. Почему?

— Да кто вас знает, профессор, — усмехнулся Гарри, но усмешка вышла слишком кривой.

Ведь он тоже не подумал об этом. Точнее, он совершенно этого не помнил.

* * *

После войны он проходил долгий курс лечения. Первую неделю после того, как Волдеморт пал, Гарри ночами не мог спать.

— Ты виноват, ты во всем виноват… — шептали голоса в его голове. — Это из-за тебя погиб Седрик, ты виноват в смерти Сириуса… Из-за тебя погиб Фред и Ремус… Твои родители отдали жизнь за убийцу. Если бы они только знали, они бы не позволили тебе родиться на свет…

Он просыпался в поту, каждый раз обнаруживая себя на полу. Постель была влажной и скомканной. Кикимер менял ее ежедневно.

Сначала голоса были только во сне, но однажды Гарри обнаружил Аластора Грюма, сидящего на диване в гостиной. Потом и Ремус, и Сириус, и даже родители поселились в его доме. Они переговаривались между собой и при этом смотрели на него. Кто-то с усмешкой, кто-то с негодованием, кто-то с разочарованием.

Так не могло долго продолжаться. Он перестал спать, он перестал есть. Разумеется, Джинни, которая к тому времени уже точно встречалась с Дином, заметила его состояние. Он не хотел обращаться в Мунго, но она его не спрашивала. Просто вызвала домой врачей, и они его увезли.

Начались анализы, ему задавали вопросы и держали в почти пустой палате. Без газет. Без каких-либо новостей. Тогда он почувствовал, что сумасшествие берет над ним верх, и согласился на лечение со всеми его последствиями: частичной потерей памяти, легкими головными болями, апатией, а так же возможным расстройством психики.

«Возможно, вы станете неадекватно оценивать какие-либо жизненные ситуации, но уверяю, лечение полностью избавит вас от галлюцинаций и бессонницы, — вещал доктор и напоследок заметил: — Ничего важного вы не забудете».

Но он забыл. Он забыл не как, а почему победил Волдеморта.

Он забыл, почему выжил.

Он забыл, что тогда сказал ему Дамблдор.

Что еще он забыл?..

* * *

Трибуны шумели, приветствуя игроков. Гарри сидел в третьем ряду, рядом расположилась Лили. Она кричала вместе со всеми и махала флажками, приветствуя команду мужа. Джеймс был загонщиком. Он радостной улыбался и махал рукой, затянутой в черные кожаные перчатки, зачарованные так, чтобы обезопасить руки от переломов. Точно в такую же кожу были затянуты и ноги.

Гарри с тоской подумал, что такие перчатки ему не помешали бы на втором курсе. Хотя в таком случае Логхарн не выставил бы себя дураком.

Тем временем судья начал зачитывать правила. Игроки его совсем не слушали, выделывая в воздухе кульбиты, чем вызывали новые волны ропота трибун. Гарри немного завидовал игрокам. Он давно не был на матче и не играл в квиддич. На самом деле, до этого момента он даже не думал об этом. Но, как говорится, аппетит приходит во время еды.

Летать хотелось неимоверно, и он даже подумывал попросить Джеймса взять его с собой на тренировку. Хотя бы разок.

* * *

После матча Сириус потащил его, двойника, Лили и Ремуса в палату к игрокам. Будучи под маскировочными чарами, он был похож на себя прежнего, но все же сильно отличался: каштановые, чуть кудрявые волосы обрамляли сильно загорелое лицо с вытянутым подбородком. Глаза и некоторые черты лица остались прежними. Как и на матче, на котором Гарри присутствовал перед четвертым курсом, почти весь периметр у стадиона был забит самыми разными палатками. Кто-то поставил себе настоящие хоромы: красные с золотом, серебристо-зеленые, конусовидные и квадратные — самые разные. Сборная Англии находилась в большой синей палатке, возле которой развивался флаг с гербом сборной — львом и змеей.

Там вовсю бушевало веселье: Англия победила со счетом 430:340. Ирландия осталась далеко позади и остается вот уже второй год. Правда, не обошлось без происшествий. Бланджер угодил Джеймсу по лицу и сломал нос, так что загонщик сидел сейчас в углу и общался с целителем, в остальном — выглядел счастливым и усталым. Еще бы — матч шел почти целых два часа. Из-за проливных дождей стоял сильный туман. На стадионе его удалось разогнать чарами рассеивания, но снитч умудрился выпорхнуть намного выше очищенной области. Так что ловцам пришлось несладко.

Сначала Гарри честно следил за снитчем и не упускал его из виду. Ровно минуту. Затем снитч настолько быстро взмыл вверх, что Гарри растерянно хлопал глазами и вертел головой, не понимая, куда делся золотой шарик. Снитч был куда быстрее, нежели школьный, и двигался очень шустро, намного шустрее всех снитчей, которых когда-либо наловил Гарри.

Лили с сыном пошли к отцу, а Гарри встал у стола и взял маленький бутерброд, нанизанный на зубочистку. Он не заметил, как за одной закуской последовала другая, а после он, не стесняясь, с интересом изучал фуршет, не забывая дегустировать все, что «плохо лежало». Просто он вспомнил, что ничего не ел со вчерашнего вечера. Пока он занимался своим нехитрым делом, за ним наблюдала девушка в белой короткой майке с изображением льва и змеи. Короткая юбка топорщилась в разные стороны и состояла из нескольких слоев, пожалуй, она напоминала праздничную обертку. Пока Гарри разглядывал странную юбку, девушка к нему подошла.

— Привет… ты знаешь Джеймса? — спросила она с придыханием, обдав его запахом мяты. Глаза смотрели из-под опущенных ресниц весьма красноречиво, без излишнего кокетства или скромности.

— М-м-м, допустим. — Гарри улыбнулся, разглядывая розовые волосы собеседницы. Пожалуй, она выглядело еще более экзотично, нежели Луна Лавгуд. — Почему тебя это интересует?

— Меня интересует все, что хоть как-либо касается команды, — самодовольно ответила она и спохватилась: — Эмма, — протянула руку.

— Га… бриэль, — запнулся Гарри и натянуто улыбнулся, отвечая на рукопожатие.

— Интересное имя, — хмыкнула Эмма и посмотрела на Джеймса, возле которого столпилась целая куча народу. — Он зазевался, сам виноват.

— Может, он просто устал?

— Не могу не согласиться. Квиддич — спорт для молодых. Грэг нашел ему замену, просто еще не сказал. Боится его расстроить, — говорила Эмма, совершенно не глядя на Гарри. — Я предложила ему рассказать все сразу, без обиняков. Считаю, что квиддич для Джеймса — просто игра, отличное развлечение. Конечно, он привязался к этой игре… Но, думаю, он готов идти дальше. А ты как считаешь?

— Ты права. Лучше рассказать ему обо всем сразу. Он не глуп и сам все понимает. — Гарри повел плечами и засунул в рот виноград. — Ему сейчас есть чем заняться, — мрачно закончил он, думая о возможных стычках с Пожирателями Смерти.

— О чем ты? — полюбопытствовала Эмма, заглядывая ему в глаза и подступая непростительно близко. — Впрочем, это не важно. Ты свободен? — вдруг спросила она, и Гарри на мгновение растерялся.

— Да.

— Тогда предлагаю поскучать вдвоем в какой-нибудь совсем скучный вечер, — она обольстительно улыбнулась, а Гарри решил, что у него совсем нет причин ей отказывать. Хотя она и выглядит довольно странно, ее можно назвать симпатичной.

Да, он определенно ничего не терял.

— Не смею не согласиться на столь заманчивое предложение. Скукой надо делиться, — он улыбнулся. — Как насчет завтрашнего вечера?

— Лондон, кафе «Граф Грей», завтра, в десять. Я закажу столик, — ее горячее дыхание коснулось его уха, затем он почувствовал легкий, влажный и теплый поцелуй, затем Эмма отстранилась, подмигнула ему и вышла из палатки.

Он смотрел ей вслед, глупо улыбаясь и уже предвкушая завтрашний вечер.

Все-таки давно у него не было нормальных отношений.

* * *

Домой он вернулся только к вечеру и надолго засел на кухне.

«Неадекватная оценка ситуации».

Разумеется, только он мог решить, что Невилл чудом победит. При том, что Гарри совершенно забыл детали.

«Частичная потеря памяти».

Но он ведь знал.

Знал, что память невозможно восстановить зельями.

Знал, что даже никакой Омут Памяти ему не поможет.

Но все равно решил действовать.

«За моей спиной».

Да, за спиной профессора Дамблдора, который, в отличие от Гарри, был совершенно вменяем.

«Хотя и с этим утверждением можно поспорить».

Гарри хмыкнул и решил, что забивать себе этим голову нет смысла. Что сделано — то сделано. Он поднялся на второй этаж и вошел в спальню Снейпа. Тот все еще спал мертвым сном магической комы, и одному Мерлину известно, что творилось у профессора зельеварения в голове. Гарри прошел к окну и сел на табуретку, подперев голову рукой. Он стал бездумно смотреть на улицу, провожая взглядом редких сельчан, спешащих домой. Небо вновь предвещало дождь.

Гарри подумал, что, узнай Снейп о его «клиническом случае», точно признал бы не только социально опасным, но и опасным вообще даже для самого себя. Сдал бы его Дамблдору, и тот отлучил бы его от дел. А еще он не раз подумал бы, говоря «я полностью тебе доверяю, мой мальчик» или «вы можете верить Гарри так же, как и мне».

Хорошо, что об этом никто не знает. А то, что он однажды проболтался про мистера Феермана, у родителей вызвало только жалость, а у Снейпа — мимолетное подозрение. По крайней мере, развивать эту тему дальше он не пытался. А может, просто времени не было? Хорошо, что Дамблдор этого не слышал.

— Чертов придурок, соберись! — приказал он себе, прикрыл глаза и откинулся на спинку стула.

Он не проходил терапию уже очень долгое время и пытался понять, как это на нем отразилось.

И понял. Он вспомнил, как проник в комнату зельевара и повел себя как болван. Или как псих. Вряд ли бы он раньше так поступил. Раньше бы он, пребывая в привычной апатии, остался бы в комнате или пошел на пляж, чтобы как минимум не видеть никого до конца жизни.

Терапия помогала ему держать себя в руках. Помогала ему принимать взвешенные решения, а не «пойду-ка я к Невиллу и расскажу ему всё».

Это было глупо.

Это было опасно.

Но отчасти директор одобрил его действия, и оставалось дожидаться развития событий.

— Поттер, ты настолько меня ненавидишь, что решил остаться здесь и позволить мне после пробуждения лицезреть твою кислую мину? Лучше уйди, — раздался с кровати сиплый голос Снейпа.

Гарри подскочил и удивленно на него посмотрел.

— Быстро же вы, — только и смог сказать.

— А ты надеялся, что я вообще не приду в себя, да?

— Вот только не надо включать старую пластинку, вы прекрасно знаете, что это нет так. — Гарри улыбнулся и покачал головой. — Пойду сообщу Лили, что вы пришли в себя. Она обрадуется.

— Стой, Поттер, — потребовал Снейп и попытался приподняться, но, обессиленный, упал на кровать. — Не надо.

Гарри удивленно вскинул брови.

— Я думал, она вам нравится.

— Она ведь приходила? — проигнорировал его заявление Северус и закашлялся. — Я слышал ее голос в темноте, — он задрал рукав мантии на левом предплечье. Кожа там была красной, воспаленной, но клеймо исчезло. Тогда Снейп слабо улыбнулся и опустил руку. — Так просто избавиться от самой страшной ошибки в моей жизни.

Снейп смолк.

— Забудь, — сказал он. — Лучше позови Дамблдора.

— Хорошо.

* * *

Он долго бродил по Косому переулку: посидел в кафе, прошелся по магазинам, купил газету и зашел в магазин «Все для квиддича». Там было как всегда многолюдно — фанатов игре хватало. Среди группы волшебников он заметил две знакомые рыжие макушки — Рон и Джинни Уизли.

Сердце сделало кульбит и ухнуло в живот. В этом мире его жена была совершенно другой: хорошо одета, даже дорого, ровный свежий макияж, коротко стриженые волосы собраны на затылке золотистой заколкой, испещренной камушками, переливающимися всеми цветами радуги.

Рон смеялся, слушая какого-то парня. Гарри его видел, но не помнил, где и когда. Непримечательная внешность, глаза темные и довольно колючие, улыбка больше напоминает оскал, волосы гладкие, уложенные гелем, над губой тонкая линия черных усов, одежда — дорогая и со вкусом.

«Слизеринец», — подумал Гарри. Хотя эти мысли могли быть безосновательны. Чистокровные маги учились не только на факультете Салазара, но и на других. Или даже в других школах.

Гарри встретился с ним взглядом. Точнее, этот парень лишь мимолетно на него посмотрел и обратился к Джинни. Та залилась краской и кокетливо улыбнулась.

«Нет, она никогда себя так не вела», — с негодованием подумал Гарри.

К жене он особых чувств не испытывал. Любви между ними не было уже давно. Но у него попросту не укладывалось в голове, как его Джинни может так улыбаться, так выглядеть, так одеваться. Как? Что вообще здесь происходит?

Пожелав это выяснить, Гарри решительно направился к ним и остановился возле Рона.

— Привет, сто лет не виделись! — выдохнул он, вперив в лучшего друга взгляд.

Тот удивленно вскинул брови.

— А по-моему не далее как неделю назад на последнем испытании, — хмыкнул друг и похлопал Гарри по плечу. — Ты как-то странно выглядишь…

— Ага, прическа другая! — встряла Джинни, приблизив к нему лицо. Он затаил дыхание. — Да и очков нет. И линз не вижу… — она подозрительно прищурила глаза.

— Эм… лазерная операция, — брякнул Гарри. — До тех пор, пока не изобрели нужное зелье, Мунго пользуется маггловскими приборами, конечно же, сделав их более безопасными.

— О, — только и сказала Джинни. — Гарри, а ты знаком с моим мужем? Маркусом Тайлором Джованни.

— Я ему о тебе рассказывал. — Рон наклонился к дружку Джинни.

— Да, я о вас слышал. Приятно лице… э… видеть вас воочию, мистер Джованни. — Гарри протянул ему руку, и Маркус поспешно ее пожал и убрал в карман, будто касаться Гарри ему было очень неприятно. Поттер не обиделся. Он и сам был бы рад лишний раз не прикасаться к странному Джованни, который больше был похож на змею в обличии человека.

— Взаимно, — он жеманно улыбнулся.

— Маркус к нам приехал из Соединенных Штатов Америки, — счастливо произнесла Джинни и прильнула к Джованни. — Это была любовь с первого взгляда, правда милый? Я познакомила его с семьей. Мама и папа были просто в восторге! Вот мы и решили, что раз уж родители нас поддерживают, то почему бы не пожениться? Жизнь — такая непредсказуемая штука: кто знает, как все обернется.

— Ты права, — сказал Гарри, хотя больше всего на свете ему хотелось закричать ей в лицо: «Ты что делаешь?! Дура, да эта змееподобная гнида даже не смотрит на тебя, а ты к нему ластишься…»

«Разумеется, он же богат, — подумал Гарри, но затем одернул себя. — Дин Томас не был богат, но ты его любила, и он тебя, уверен, тоже. Так что же ты творишь? Рон, а ты разве не видишь, что этот богатенький сноб хуже Малфоя будет?»

— Слушай, Гарри, пообедать с нами не хочешь? Мама недавно о тебе спрашивала. Повидаешься с Фредом и Джорджем… Хотя они вряд ли дома, — предложила Джинни, смутившись. Взгляд ее неуловимо изменился, стоило ему подойти к ним и заговорить. Она изучала его, вглядывалась в лицо, и заинтересованность в ней росла и росла.

«Она что-то подозревает?», — думал Гарри.

Он ответил.

— Почему бы и нет. Мне как раз нечем заняться.

Вдруг кто-то вцепился ему в руку и с силой сжал. Зашипев, как испуганный кот, Гарри развернулся, попутно доставая волшебную палочку. Но то оказался лишь Невилл. Выглядел он не лучше, чем инфернал: бледная, почти синяя кожа, осунувшееся лицо, впалые блестящие глаза, под которыми расползлась тень. Он тяжело дышал и смотрел на Гарри умоляюще.

— Мне надо с тобой поговорить, — одними губами пошевелил он.

— Невилл, да на тебе лица нет! — ахнула Джинни. — Что случилось?

— Н-ничего, — пролепетал парень. — Гарри, идем… — он пошел вон из магазина, таща за собой Поттера. Они добрались до почти безлюдной местности и только там остановились.

— Что? — спросил Гарри, когда понял, что Невилл может открывать и закрывать рот рекордное время.

— Сны, — выдохнул он, и Поттер все понял.

— Видения, насылаемые Волдемортом?

Невилл испуганно ойкнул, услышав имя темного мага, и закивал.

— Он отметил тебя как равного себе, передав тебе не только часть силы, но и установив между вами связь. Тебе… нужно поговорить об этом с Дамблдором, — сказал Гарри, решивший, что действовать за спиной Дамблдора не лучшее его решение. — Я уверен, он все тебе объяснит. Я лишь… могу только все это предполагать, а он знает наверняка.

— М-мне так страшно. — Невилл прижался лбом к кирпичной стене здания. — Никогда, никогда не думал, что что-то подобное будет со мной происходить. Я свыкся с мыслью, что люди считают меня героем ни за что, по сути. Я ничего особенного не сделал. Мои родители — вот кто настоящие герои, — с горечью проговорил он, и Гарри тяжело вздохнул, подавив желание сказать: «Я так тебя понимаю».

— Я не считаю себя тем, кто способен победить столь могущественного мага. Проклятье, да Гермиона Грейнджер и то сильнее меня. Я ни разу не мог победить ее на дуэли в школе. Я не знаю, что делать… Эти видения, его эмоции… такие яркие, настоящие, иногда даже будто бы мои.

Гарри сглотнул.

— Невилл, поговори с Дамблдором. Он сможет тебе помочь.

— Как? — столько боли и мольбы было в этом вопросе, что Гарри невольно вздрогнул.

— Окклюменция — раздел ментальной магии, защищающий разум. Дамблдор найдет тебе учителя, способного научить тебя этому.

«Бедный Северус Снейп», — при этом подумал он.

— А… — начал Невилл и запнулся, глубоко задумавшись. — А ты владеешь окклюменцией?

— Я… э… Слушай, из меня никчемный учитель.

«Гарри, ты замечательный учитель! — говорит ему Гермиона после очередного занятия ОД».

Нет, то было в прошлом.

— Ну, Гарри, ну пожалуйста! — взмолился Невилл. — Кому я еще могу доверять?

— Но я не так уж и хорошо владею окклюменцией, — отговаривал его Гарри. — Мне самому еще учиться и учиться. Невилл, тебе все равно придется обратиться к Дамблдору, или я сам это сделаю.

— Хорошо, — поспешно согласился Лонгботтом. — Но если он разрешит мне с тобой заниматься, ты будешь? Будешь меня учить, Гарри?

«Мы в ответе за тех, кого приручили, — кисло подумал Поттер. — Или за тех, кому наговорили лишнего».

— Хорошо, — неохотно сказал он, и Невилл просиял. — Но только после того, как ты поговоришь с директором!

— Да, профессор, — пошутил Невилл и увернулся от дружеского толчка. — До встречи! — он махнул ему рукой и умчался.

Гарри покачал головой и в очередной раз подумал о том, во что он ввязывается и не принимает ли он решения в состоянии психоза. Потому что все очень даже может быть и так.

* * *

Нора выглядела как и прежде и стояла там же. По обыкновению их встретила Молли Уизли, расцеловала и сказала Гарри, что он отличной выглядит.

— Ты подстригся?

— Да, миссис Уизли, — улыбнулся Гарри и прошел на кухню, где за столом сидели Артур и Билл и увлеченно спорили о назначении микроволновой печи.

Увидев вошедших, они замолчали, а мистер Уизли во все глаза уставился на Гарри.

Узнал.

Он вопросительно посмотрел на него, но Поттер пожал плечами, улыбнулся ему и сел за стол.

— Пап, кстати, завтра крестины Джорджии, — сказал Билл. — Ты же придешь?

— Не знаю, моя новая работа такая непостоянная… Но в какое время? — замялся Артур.

«Новая работа?» — подумал Гарри, припоминая, что завтра Дамблдор созвать Орден и обсудить недавние события. Из-за смерти Дедалуса он не хотел с этим спешить.

— Я так думаю, что утром. — Билл улыбнулся. — Ты ведь придешь? Это твоя внучка, отец…

— Разумеется, я приду! — возмутился Артур. — Никакая работа не заставит меня отложить крестины моей зайки, моего маленького золотка…

— Да-да, пап, я понял, — рассмеялся Билл. — Ну что, Гарри, как экзамены прошли? Рон вот ныл, что никогда в жизни не зубрил так много и не получал столько увечий. Но ты же знаешь малыша Ронни…

— Я не малыш! — буркнул Рон.

— Да, пожалуй, он все же прав. Это были действительно самые долгие дни в моей жизни.

Рон закивал.

— Кстати, Гарри, спасибо за ту жуткую кусачую книгу, можешь забрать, — сказал он и встал, чтобы пойти за книгой, но тут вскочила Джинни.

— Сиди, Рон, мне как раз надо наверх, хочу переодеться. Я покажу Гарри книгу, будет ее усмирять, — она поманила его за собой, и Поттер заметил подозрительный и недовольный взгляд Маркуса.

Когда они вышли и дошли до лестницы, Джинни вдруг резко остановилась и посмотрела на Гарри.

— Слушай, я хотела извиниться за то, что наговорила тебе перед выпускным балом. Я не считаю тебя недалеким, пустоголовым растяпой. Я погорячилась. Извини.

— Ничего, — не растерялся Гарри. — Извиняю.

Она неловко улыбнулась.

— Друзья?

— Друзья, — он пожал ее руку, уголки его губ дрогнули.

Она продолжала на него странно смотреть.

— Можно вопрос? — спросил Гарри и поспешно добавил: — Как друг другу.

— Ну, можно.

— Ты ведь не любишь этого Джованни, да и за ним я не заметил пылающей любви. Так в чем прикол?

Джинни вспыхнула. На ее лице негодование сменялось злостью и растерянностью.

— Ты… да как ты…

— Ой, да ладно, Джинни, я хорошо тебя знаю. Никогда не привлекал тебя парень только потому, что богат. Маркус тот еще сноб и даже не скрывает этого. Вот я и хочу понять, в чем здесь подвох.

— Тс-с-с! — зашипела на него Джинни и потащила под лестницу. — Тише говори, он же может услышать. Слушай, не болтай об этом, ладно? Так надо.

— Зачем? — не понимал Гарри. — Ради денег?

— Ну… — плечи Джинни опустились, она потупила взгляд и закусила губу. — Он дал денег Фреду и Джорджу на их дело, он оплатил экзамены и дальнейшее обучение Рона. Он помог Чарли погасить большую задолженность по штрафу… Там дело было, что из-за него молодой дракон пострадал. Конечно, его вина присутствовала, но в большей степени виновата была та визгливая девица. Ладно, не в этом суть. Мама думает, что мы любим друг друга, ну, с благоговением на нас смотрит. Он может решить все наши проблемы. Да и не такой уж он и сноб. Он куда лучше Малфоя, например.

— Ну да, — хмыкнул Гарри. — А с его стороны-то что? В тебе он вряд ли видит мешок денег.

— Я не вижу в нем мешка денег, — она с укором на него посмотрела. — Я чистокровная волшебница, как и он. Ну, ему нужна жена. Отец его умер, оставил ему имение и большое наследство. Но чтобы Маркус смог получить его, он должен жениться — так его отец в завещании указал. В общем, нам обоим этот брак выгоден. Мы договорились, что не будем друг друга ревновать или как-либо ограничивать. Главное — не попасться, иначе наш брак посчитают фиктивным, и наследства Маркусу не видать.

— Дела, — только и смог сказать Гарри и взъерошил волосы. Он вспомнил, что его денег всегда хватало ей. По крайней мере, у нее был абсолютный доступ к его счету в банке. Она не нуждалась и не шла на такие крайние меры. — И он… ну… — он замялся, не зная, как спросить то, что вертелось у него на языке при слове «брак». — Он наследника от тебя требует?

— Не то чтобы очень требует, — улыбнулась Джинни. — Но я хочу детей, а Маркус, я уверена, не даст в обиду ни меня, ни их, и у них будет все, что нужно. В общем… я его не люблю, но и не ненавижу. Возможно, у нас с ним что-нибудь получится. В конце концов, женщины веками выходили замуж за тех, кого не любили. Это не смертельно.

— Пожалуй, ты права, — он попытался улыбнуться, но только растянул губы не то в ухмылку, не то вообще во что-то совсем кривое.

— Да оставим эту тему, — махнула рукой Джинни. — Все не так страшно, как кажется. Пойдем, я отдам тебе эту жуткую книгу. Вчера отец сковал ее цепью, но она все равно умудряется как-то кусаться.