Я начал собираться заранее. Накачался успокоительным, проверил мысленный блок, сижу, жду, неотрывно смотря на левую руку. Он вызовет меня совсем скоро, и я с ужасом жду сегодняшнего вечера. Нет, я почти не боюсь его гнева — сегодня день не для наказаний, для наград. Тем более, последняя операция прошла успешно, и я у него в любимчиках. Знал бы он, что в той резне мне удалось вытащить в штаб Ордена двоих (двоих!) ребятишек-маглов, не радовался бы так. Стоп! Выбросить, выбросить эти воспоминания, забыть на сегодняшний вечер о прошлом, чтобы и не узнал. Если бы он знал, я бы уже умирал, и это был бы долгий процесс. Сегодня день осеннего равноденствия — и приуроченная к нему «вечеринка» Пожирателей Смерти. Я точно знаю, что будет сегодня дальше.
Сейчас придет вызов, потом аппарация в неизвестный замок, несомненно с большим залом, в котором уже приготовлены еда, выпивка и «закуска», ради наслаждения которой все и затевается. Стайка юных девиц и парней — маглов или маглорожденных — полуголых, избитых, охрипших от крика. Пафосная речь Лорда, возжелавшего отблагодарить верных слуг. Долгие льстивые благодарности, разбор девушек, повальная оргия, много насилия, похоти, криков и крови. Грейбек, напоследок вонзающий клыки в тело жертвы; гориллы Кребб и Гойл, по очереди раздирающие на куски какую-нибудь невезучую юную милашку; Монтегю, вспарывающий живот своей; визгливое «Круцио» Беллы. Вытащить оттуда кого-то живым нет возможности — Лорд сам проследит, что все довели дело до конца. Все, что я смогу дать очередной невезучей малышке — быстрая смерть. Выжду момент, когда все отвлекутся на изысканные пытки жертвы Люциусом, и выплюну яд из своего рта в ее. Капсула с ним всегда за щекой — пока не прокусишь, не подействует. Когда-нибудь она и мне пригодится… Может быть, девушка даже будет благодарна — если успеет увидеть достаточно прежде чем умереть сама.
К завтрашнему утру, пролежав ночь среди крови, боли и страха, переживая кошмар за кошмаром и притворяясь крепко спящим, подняться, не забыть поблагодарить его за дарованное удовольствие. Получив разрешение, аппарировать домой, свалиться на ковер, задыхаясь от мерзости. Проблеваться, отмыться, кинуть эльфам одежду. Продышаться, понять, что удушающая ненависть к самому себе стала еще глубже. Прекратить кричать. Очередной раз не позволить себе разорвать этот круг маленькой капсулой яда. Снова залезть в долги к судьбе — придется, ох придется их отдавать, копятся-то уже почти два десятилетия! Когда-нибудь придется расплатиться за все. Красноглазый ублюдок давно приготовил мне достойную расплату — достаточно будет один раз не удержать ментальный блок. Интересно, как много долгов я успею отдать прежде, чем на пределе боли раскусить капсулу?
Отвлекает волна тепла в левой руке — мне пора. Тепло быстро переходит в жжение — да иду я уже, иду. Глубоко вздохнуть и аппарировать, чтобы на двенадцать часов превратиться в мерзкого ублюдка — в сотый раз, как в первый.
Блок на месте. Осматриваюсь, падаю на колено:
— Приветствую, мой Лорд.
— Проходи, Северус. Вы все славно поработали, я доволен. Скоро начнем развлекаться.
Зал уже почти полон «коллегами» — маски и перчатки сегодня ни к чему, все в обычных мантиях. Можно не бояться свидетелей — живых отсюда не выйдет.
Все как обычно. Пафосная приветственная речь. Льстивые восхваления, искренние и не очень благодарности. Пространство вокруг мыслеблока заполняю восторженным визгом. «Я предан вам, предан до конца, Хозяин. Нет для меня худшей кары, чем ваш немилостивый взгляд, нет для меня выше награды, чем поданная из Ваших рук. Нет, я не знаю, что такое окклюменция, а что это? Ой, а что это Вы мне в глаза так долго смотрите? Я же так хочу насиловать и убивать маглов, это мое любимое занятие. Ну разумеется, я хочу получить Ваш знак внимания, пусть хоть проклятие, сорвавшееся с Вашей палочки ради развлечения. Как я благодарен, что это не первое непростительное, а всего лишь второе! Сегодня нужно кричать, услаждая Ваш слух, или играть в несгибаемого героя? В героя, говорите? Хорошо, молчу, уже молчу. Нет слов передать, как я благодарен Вам, мой Лорд, за знак внимания! Что, уже привели закуску? О, мне досталось право выбрать первым! Безумно благодарен, мой Лорд! Нет, разумеется, мне не все равно, какого цвета будут волосы и глаза моей сегодняшней жертвы, я выберу самую красивую». Вот только рыжих и зеленоглазых не надо, пожалуйста, судьба! Не надо!..
Отхожу к ближайшему блюду с едой, пью что-то крепкое, ем что-то безвкусное. Дожидаюсь знака, благодарно киваю, направляюсь к углу с приготовленной «закуской». Какие они сегодня все молоденькие! Кто ж выходил на ловлю, отобрав совсем девчонок? Грейбек и Белла скорее всего, им нравятся юные девицы и парни. Большинство маглы, но есть пара грязнокровок. Ух ты, как меня отбросило стихийной магией! Это у кого такой выброс с отчаяния случился? Дурочка, мне же надо тебя показательно наказать. Ты меня в пол впечатала, между прочим. Скажи спасибо, что отделаешься легким «Круцио». Моим, а не Беллы. Пока держу заклятие, опять кто-то лезет в голову. Укрепляю блок. Нет уж, я его не упущу. Мысленного удара в стену блока почему-то нет. Вы решили пойти обходным путем, мой Лорд? Оборачиваюсь. Стоп, он не смотрит на меня — разбирается с Эйвери за какую-то мелкую оплошность. Так кто же? Оборачиваюсь к стонущим подросткам и ловлю взгляд устремленных на меня карих глаз. Ох, девочка, как же тебя угораздило?! Зачем, что ты делала в учебное время в маггловском городе? Зря смотришь, тут я тебя спасти не смогу. Приговор вам всем подписан. Шутить и выделываться можно было на уроках, а теперь уже поздно, мисс Грейнджер. Мне жаль, если вам это интересно.
Ох, девочка, ну отведи взгляд! Я не могу, понимаешь, не могу тебе помочь! «Выберете меня!» — это не вслух, это в голове. Надо же, какой талант — девочка с первого раза установила ментальную связь. Вот ее бы учить в свое время окклюменции, а не дурака Поттера! «Выберете меня, умоляю!». Может, она и ответ сумеет услышать? Внимательно смотрю в глаза, посылаю: «Не хочу насиловать и убивать собственную ученицу, возьму любую маглу. Вы не выйдете живыми. И прости, я не могу помочь». Надо же, услышала. Не паникует, видимо, сама все поняла и смирилась. «Выберете меня, прошу. Лучше Вы, чем…» Ну, тут она права, для нее действительно лучше я, чем Белла или Эйвери. Протягиваю руку, вытаскиваю, кидаю на середину:
— Эту, мой Лорд, если позволите.
— Ты соскучился по своей ученице? Ты хотел ее на занятиях, верно?
Срочно достаю из-под блока эпизод — наклонилась над котлом, распахнутая мантия, глубокое декольте и промелькнувшее было желание — естественная реакция на увиденное. Вот так, в меру, чтобы не выдать заинтересованность, только похоть.
— Что ж, это будет весело. Она твоя!
Утаскиваю девушку подальше в темный угол зала, остальные со смехом разбирают других. Что же нам теперь делать, девочка? Я не смогу ни убить тебя слишком рано, ни предотвратить твою смерть. Сначала — насилие, много и долго, так что нас обоих будет тошнить от сделанного мной. Снова взгляд внимательных глаз. «Я все понимаю» — «Да что ты понимаешь, девочка! Не могу я этого не сделать, не могу, понимаешь! Если я хоть чуть вызову подозрение — умрем оба. Медленно. Я не боюсь, но мне рано умирать, там проклятый Поттер нуждается в защите. Поэтому я лучше помогу тебе умереть быстро. Но сначала…» — «Я все понимаю, я знаю, я буду умирать как нужно. Я слышу звуки вокруг — приступайте. Я не буду сопротивляться» — «Прости девочка. За все прости — что делал и что еще совершу. До смерти ты еще успеешь меня возненавидеть».
Срываю остатки одежды, заламываю руки. Расстегиваю свою одежду, жадно хватаю ее тело, рывком врываюсь в плоть. На меня текут капли крови. Не так, не так ты представляла себе первый раз, да, девочка? Кричит, вырывается. Все правильно, девочка, так и надо. Не перестарайся, если повредишь мне, придется наказать тебя. Не хочу, не хочу мучить тебя еще больше. Снова ищет мой взгляд. Хочет проклясть напоследок? Давай, проклятием больше, проклятием меньше… Моей душе уже ничто не сделает хуже. «Спасибо» — «Что???» — «Спасибо, что хотите помочь, спасибо, что это не слишком больно. Я не слишком громко кричу?». О нет, зачем она такая сообразительная? Она тоже играет, как и я. Не переставая вырываться, расслабляется подо мной, принимает меня. Правильно, девочка, правильно. Однако странно, что ты до сих пор не хочешь причинять мне боль. Если бы хотела — сумела бы, девочка. Хотя бы стихийный выброс, как у твоей товарки по несчастью. Не верю, что не хочешь провоцировать наказание — в такой ситуации эмоции бы перебороли. Ну, отомсти мне, накажи меня! Отпусти свою магию — свой дар и свое проклятие. Пусть ударит меня, отшвырнет, или даже окатит волной пламени, как получилось как-то на такой же вечеринке у Нотта, зажавшего магглорожденную. Правда, ее потом убивали всей компанией, долго. Нотт лечился два дня и с тех пор берет себе только маглянок. «Я не хочу причинять Вам боль». О, Боже, неужели я кричал все это ей по ментальному каналу? «Сколько я могу еще прожить?» — «Пока не станет очевидно, что я тобой насытился. Лорд сам проследит» — «Тогда могу я изобразить внезапно проснувшуюся страсть? Ученицы иногда влюбляются в учителей» — «Можешь. Но поможет ненадолго. Даже если мы будем тут до утра кувыркаться, утром конец вечеринке и…» — «Ясно».
Она прекращает сопротивляться, не резко, а постепенно, как надо. В глазках загорается азарт, на щечках румянец. Я сажусь рядом, взяв короткую паузу до следующего захода. Беру гроздь винограда, кормлю с руки. Давлю виноградину на ее животе, съедаю, облизываю живот и груди «в порыве страсти» — я видел, многим это нравится. Не мне. Она чувствует это, приподнимается. «Можно мне вина?» Даю, я должен был и сам подумать, что умирать легче на нетрезвую голову. «Пей, девочка. Пей, захмелей, засни и не проснись. Это будет легко». Однако пьет в меру. «Продолжим игру?» — «Я не готов» — «Для этого есть специальное заклинание…» — «Да знаю я, знаю! Непонятно, откуда это знает невинная шестикурсница!» — «Теперь уже не невинная Вашими стараниями, профессор!» — «Ну наконец-то начала огрызаться! Пошла нормальная реакция? Для тебя же стараюсь, неблагодарная, тяну перерыв между волнами боли» — «Продолжайте, профессор!» — «Какой я теперь профессор, девочка? Ты слышала, как называют нас твои соседки? Называли, пока пыточное заклятие или пара переломов не заткнули слишком смелые рты. Я мразь, подонок и убийца. Давай, скажи мне это, только не вслух — иначе придется наказывать» — «Я не злюсь на Вас, профессор. Это не ваша вина» — «Ты сумасшедшая, девочка!» — «Возьмите меня, Вы же хотите!» — «Это просто игра ублюдков . Я пришел сюда играть по ее правилам, а не удовлетворять естественные желания» — «А Вы попробуйте совместить, профессор. Вы давно заслужили немного отдыха» — «Здесь нельзя отдыхать. Расслаблюсь, упущу блок». Отвожу глаза.
Ох, девочка, что же ты делаешь? Зачем ласкаешь меня в последние минуты перед смертью? Зачем хочешь доставить удовольствие мне — твоему убийце? Ох, девочка, я же не смогу тебя убить… придется тебе самой. Впиваюсь в губы страстным поцелуем, языком перекатываю капсулу ей за щеку. «Капсула с ядом. Дождись моей команды и раскуси. Или сама реши, когда. Мгновенно и безболезненно, обещаю» — «Спасибо, профессор! Я пока хочу пожить. Хотя бы до утра… Ох, Вы отдали мне свою?» — «Не беспокойся за меня, мне она сегодня не пригодится. Дома возьму новую, на следующий раз».
Она расслабилась и рассеянно ласкает меня. Ох, девочка, как ты сладка. Но я не буду забываться, это не мой праздник. Это просто пошлая, грязная Игра Ублюдков с Самым Главным Ублюдком во главе. Вокруг кровь, грязь и сперма, обнаженные тела, снова кровь, стоны страсти и крики боли… Я хотел бы тебя, девочка, в своей спальне, на свежих хрустящих простынях, без единого чужого взгляда на нас. Я хотел бы увести тебя после вкусного ужина, и распить с тобой бутылку коллекционного «Мерло», и увлечь тебя на кровать, и раздевать медленно и осторожно. А когда мы оказались бы в постели, я хотел бы тебя, и ласкал, и просил ласки. Я следил бы, чтобы не причинить тебе боли, ловил бы самое легкое недовольство в твоих глазах. Я взял бы тебя только с молчаливого согласия — твоего и моей мертвой. Ты погружалась бы в пучину наслаждения, любила бы меня снова и снова, и сладко просила продолжения. И с рассветом тебе не грозила бы смерть. Ох, как бы это было, девочка! Но не будет, увы, не будет. Наслаждайся тем, что ты жива, девочка, наслаждайся, пока можешь.
«Я, конечно, в этом ничего не понимаю…» — «Что, девочка, о чем ты, бедная моя?» — «То, что Вы так громко сейчас мысленно кричали — нельзя ли прокричать еще громче, чтобы и он услышал? Я не знаю, безопасно ли это для Вас, простите!» И тут я понимаю ее план, и понимаю, что для меня это игра со смертью. Но для тебя, девочка, я готов рискнуть. Он непривычно добр сегодня — может быть, мне и будет дарована такая милость после пары наказаний?
«Хорошо, девочка, я рискну. Вытяни на поверхность мысли о том, как ненавидишь меня, ну или сочини, как тебе противно быть со мной. Представляй! Если он увидит взаимное желание, не выпустит живым ни одного из нас. И все остальное огороди блоком. Выстрой каменную стену вокруг остальных чувств» — «Я буду стараться». Проверяю, она поняла верно. Страх, боль, согласие подчиняться, лишь бы не убивали, полное неведение о дальнейшей судьбе. А блок, блок-то какой! Я и сам пробил бы не с первой попытки. Вот это способности! Она же не занималась мыслезащитой раньше? «Занималась этим летом, хотела помочь Гарри» — «Тогда ясно. У тебя отлично получается».
Середина ночи. Суета вокруг сменяется криками ужаса и боли. Один за другим Пожиратели уничтожают надоевшую «закуску», и засыпают вповалку тяжелым, пьяным забытьем. Если я попробую уснуть раньше, чем убью ее, за меня это сделают другие. Хорошо, я обещал рискнуть. Продолжаем Игру Ублюдков.
Время к рассвету, а мы чуть ли не единственные в зале еще предаемся страсти. Утомившийся Лорд отбрасывает от себя третье за этот вечер истерзанное тело — этот мальчик умирал долго. Теперь он может обратить внимание на нас, и я лихорадочно наполняю открытую часть разума воплями похоти. «Я хочу тебя, шлюха, я хочу иметь тебя долго, и мне мало. Мне все еще мало, я хотел бы тебя гораздо дольше, а потом убивать тебя — медленно и страстно, а не второпях, как наверняка придется. Даже не заметил, как наступило утро, ох, какая ты сладкая, грязнокровка!» Лорд слышал, он все слышал. Ох, что сейчас будет… Подходит ближе, на лице садистский интерес.
— Тебя наконец смогла настолько завести девчонка, Северус? Ты меня поражаешь, я уж думал, что ты со всеми холоден, как лед. Ты не заметил, что остальные уже спят? Пора заканчивать с развлечениями, ты можешь разбудить соседей.
Иду ва-банк:
— Мой Лорд, могу я еще чуть-чуть? Я не насытился ей еще.
— Ты смеешь мне перечить? На колени!
Отрываюсь от Грейнджер, застываю в покорной позе, гляжу взглядом провинившегося щенка. Сейчас надо не опоздать попросить о наказании самому.
— Прошу наказать меня, мой Лорд, я забылся.
— Только тихо, Северус, не разбуди своих товарищей. Crucio!
Закусываю губу, привычно стараюсь застыть, не шевелясь и не отводя взгляда, пока внутренности, кажется, превращаются в кровавое месиво, такое же, как сделал сегодня Нотт из своей жертвы. Когда же это кончится? Еще минуту? Две? Десять? Я не знаю, как долго продержусь.
— А ты неплохо себя ведешь! Finite Incantatem. Igni Exiguo!
Вот теперь молчать гораздо тяжелее. Медленный огонь жжет кожу, а я сосредоточен на соблюдении тишины. Ненавижу огненные проклятия! Еще немного, и сойду с ума. Нет, сначала закричу. Но кричать нельзя. Хватит, о, хватит! Я заслужил это, но и я не железный…
Спустя бесчисленное количество секунд:
— Finite Incantatem. А ты молодец сегодня, Северус. Поражен, надо признать, поражен. Значит, хочешь девку подольше? А сама-то она этого хочет? Надо быть вежливым с дамой, Северус!
Лорд наклоняется к девочке. Как не вовремя я вспоминаю, что у меня не осталось капсулы и что моя жизнь зависит не от меня — от ее блока. Никогда еще я не допускал такой серьезной ошибки… Эта может стать последней. Ублюдок любуется на ужас в ее глазах. Медленно поворачивается, вижу недовольство и брезгливость на змеином лице…
— А ты, оказывается, вовсе не желанный кавалер для нее, Северус! Что же ты так плохо ухаживал за дамой? А еще учитель! Ты должен был бы лучше научить ее. Да, понимаю, у тебя не было времени… Что ж, разрешаю, забери ее себе на выходные. Когда наиграешься, принесешь мне тело для отчета. Ты не будешь нужен мне в ближайшие пару дней, можешь забирать ее и отправляться к себе. Хорошего тебе отдыха, Северус!
Неужели? Неужели у нас получилось, или это ловушка? Нет, Гермиона, теперь только не сделай глупость и не раскуси капсулу! Мы сделали невозможное, главное, не допустить выражения облегчения на своем лице. Нет, мне нужно выражение благодарности и преданности — вот так! И не забыть поцеловать край мантии — вот так.
— Благодарю, мой Лорд, за милость! Я поиграю еще с этой вещью с Вашего разрешения. Благодарю за позволение на отдых! Я всегда к Вашим услугам, мой Лорд.
— Достаточно, Северус. Можешь идти, и не забудь свой подарок.
Не веря ни единому слову, кланяюсь, направляю палочку на девочку, связываю ее, хватаю за руку и левитирую в камин. Встаю рядом, кидаю порох, называю адрес моего старого дома в Лондоне.
Вывалившись из камина, отпускаю девчонку, убеждаюсь, что жива, прижимаю к себе и аппарирую в штаб-квартиру Ордена. Как назло, там в разгаре утреннее чаепитие. Смотрят на меня обалдевшими глазами. Правильно, вы никогда еще не видели меня после «вечеринки» у Ублюдка и пары-тройки пыточных. Ничего, дорогие, вам хуже не станет, проблюетесь завтраком и все дела. Не все же мне одному в этом дерьме копаться, прикоснитесь и вы чуток к нашей грязи. Первой реагирует Минерва — подхватывает свою студентку, левитирует на постель и вызывает Помфри. Кто-то пытается подхватить меня. Нифига, я не дам вам любоваться моей слабостью. Не надо мне помогать, сам дойду до шкафа с зельями. Вот так, а теперь Восстанавливающее, Ранозаживляющее, Противорвотное и мазь от ожогов. М-да, с мазью сам не справлюсь. Есть желающие помочь? Нет, конечно, никто не вызовется сам помогать ненавистному мастеру зелий. Ничего, Помфри придет, она обязана лечить. А я пока вымоюсь.
Как там у девочки дела? Вроде в сознании, чем-то ее напоили, во что-то одели. Слабенько рассказывает все произошедшее. Ой! Ее рыжий бойфренд, похоже, решил вмазать мне кулаком, самоуверенный сопляк. Я, видите ли, «насиловал Герми»! Посмотрел бы я, что бы он сделал с «Герми» под угрозой медленной болезненной смерти. Лежит обездвиженный, глазками злобно зыркает. А не будешь нападать на больного человека со спины, сопляк! Я нервный и предусмотрительный, иначе столько бы не прожил. Кстати, пока не забыл:
— Мисс Грейнджер, верните капсулу.
— Да, профессор. Вот, — выплевывает капсулу с ядом.
Присутствующие в шоке. Понимаю, что мне больше незачем здесь задерживаться. Выдаю краткий отчет:
— Директор, я был на вечеринке Пожирателей. Ели, пили, насиловали маглов. Мисс Грейнджер по неизвестной мне причине оказалась среди последних. Пытался спасти, Темный Лорд подарил мне ее для продолжения оргии на два дня. Вечером воскресенья мне нужно качественно сделанное неостывшее ее тело для предоставления Лорду. Желательно с признаками медленной насильственной смерти.
— Да, мой мальчик. Нет слов, как мы тебе благодарны! Минерва, займешься телом? Из табуретки трансфигурируй, что ли?
Я с сомнением хмыкаю. Минерва, конечно, Мастер, но и Лорда трансфигурацией из неживого не проведешь…
— Табуретка не подойдет, у нее кровь не будет ни течь, ни сворачиваться. Возьмите кролика.
— Северус, какой ты жестокий!
Смотрю полубезумными глазами на Минерву — она мне это говорит? МНЕ??? Пусть скажет спасибо, что не кошку посоветовал — была же шальная мысль. Стараюсь не выдать гнев, холодно отрезаю:
— Имя и положение обязывают.
Перед тем, как уйти, оборачиваюсь к истерзанной девочке. Должен это сказать, как бы тяжело не было:
— Мисс Грейнджер, Вы сейчас в шоке, но потом у меня не будет возможности этого сказать, вы не подпустите меня близко, — о, я знаю, как ведут себя жертвы насилия, — Я хотел сказать, что сожалею. И благодарю за спасение моей жизни, Вы великолепный окклюмент.
Поворачиваюсь к Макгонагалл:
— Минерва, когда ваша подопечная вернется к занятиям, рекомендую убрать из ее расписания зельеварение. Она не будет выносить находиться близко от меня. Замените на любой предмет, я уверен, она легко догонит программу.
Разворачиваюсь, чтобы уйти. Вдогонку слышу тихое, но искреннее:
— Спасибо, профессор Снейп!
Не могу не взглянуть последний раз в полные слез карие глаза. «Профессор, не выгоняйте меня с зельеварения! Я знала, что все будет хорошо. Когда в Лондоне на нас напали, я успела выпить подаренный мне на день рождения Феликс Фелицис. Я не сержусь на Вас, я знала, что бы сегодня не случилось — это лучший шанс из возможного. Не прогоняйте меня…» — «Хорошо, девочка, не выгоню, если не захочешь уйти сама».
Разрываю зрительный контакт. Зелье, значит, нас обоих сегодня вытащило? Нет, девочка, и Феликс не всемогущ — если б не твой блок, да не мой опыт, никакой удачи не хватило бы…
Отдыхай, девочка! А я… Сегодня я почти счастлив — я не увеличил свой долг судьбе.
Vova
