Лепреконское золото

Название: "Лепреконское золото"

Авторы: Катори Киса & Toriya

Пейринг: ГП/НМП, СГМ/НМП, ГП/СГМ

Рейтинг: NC-17

Жанр: drama, romance

Дисклеймер: от всего отрекаемся

Аннотация: Постхог. Маггловский и магический мир слились. Объединённый кабинет министров, экономическая интеграция, межмировая дипоматия — страшный сон Волдеморта сбылся. Глава аврората и Глава оппозиции — у их отношений не может быть не то что продолжения — даже начала. Но не всё то золото...

Примечание: это не обычный любовный роман, ога. Претендуем на интересное видение постхога )

Предупреждение: Мат

Гарри метнул мантию на диван и рухнул в кресло. Голова разламывалась так, что хотелось орать и крушить все, что подвернется под руку, и от этого было только два средства.

— Кричер! — заорал Гарри. — Виски мне! Живо!

Залпом опорожнив полстакана, он тяжелым взглядом уставился в камин. Второе средство задерживалось.

* * *

День выдался суматошным, как, впрочем, и вся неделя. Больше всего хотелось аппарировать домой, скинуть одежду и раскинуться звёздочкой на кровати. Но был вечер пятницы, и вряд ли он вообще попадёт сегодня домой.

— Прости, я опоздал, — раскаянье прозвучало вполне искренне — да оно и было таким. Этого человека Пирс был рад видеть не зависимо от того, насколько устал.

— Десять минут! — высказался Гарри, пристально глядя на шагнувшего из камина.

Раздражение скручивалось в тугую спираль, и пришлось с силой сжать челюсти, чтобы сдержаться. Мальчишка не был ни в чем виноват. К тому же, извинился. Гарри мотнул головой и двинул по столу второй стакан. — Будешь?

— Издеваешься? — Пирс хмыкнул и стянул с плеч опостылевшую за день мантию. — В прошлый раз тебе мало было? До утра друг друга зашивали. Да и голова завтра должна быть свежей — у этих уродов стрелка с торговцами оружием, — он подошёл к насупленному аврору и сел на подлокотник его огромного кресла. — Двуликие мрази. Воюют с магглами и торгуют с ними же!

— Ты еще не привык? — Гарри пожал плечами и налил себе еще. Выпил. — Ничего, привыкнешь. Если выживешь, — он грохнул стакан на стол и, резко развернувшись, сжал худое колено. — Извини. Психую. Утром нашли труп Ивэна. Все просто. Месяц в заложниках, и нож под ребро. Никакой магии.

— Вот как...

Пирс несколько секунд сидел неподвижно, а потом чертыхнулся сквозь зубы, дотянулся до стакана, щедро плеснул огневиски и опрокинул его в себя. Поморщился.

— В постель или на полигон? — осведомился деловито.

Гарри смерил его долгим взглядом, откинулся на спинку кресла и, прикрыв глаза, усмехнулся.

— Дилемма. Вот что, господин герой, — обхватив Пирса за талию, он рывком стянул его с подлокотника себе на колени. — Сначала лекарство, — рука уверенно прошлась по бедру и затормозила на ширинке. Гарри прищурился. — Иначе старый усталый аврор не доживет до утра. Потом — развлекаться на поле. Сон — 4 часа. По распорядку.

— И в каком виде желаете принимать, господин аврор? — Пирс ехидно вздёрнул бровь. — Рекомендую анальные свечи — ну очень эффективно, — он бесстыдно потёрся пахом о горячую ладонь и добавил уже серьёзно: — А давай сегодня никуда не пойдём? Будем трахаться всю ночь и заснём в обнимку.

— Романтики захотел? — Гарри хмыкнул, расправился с ширинкой и, сунув руку в трусы, плотно сжал твердый член. — Заслужи, — большим пальцем настойчиво потер головку. — Ничего не дается даром, мой мальчик.

— Ты говоришь как директор МакГоннагал, — фыркнул Пирс и, вывернувшись, стёк с его колен на пол. — Мне всегда казалось, что у меня от этих слов когда-нибудь слипнется задница. И нахуй романтику — иди сюда и выеби меня по самое горло!

— Я говорю, как директор Дамблдор, — наставительно сказал Гарри, неторопливо поднимаясь и оценивающе глядя сверху вниз. — Но было бы жаль, если бы у тебя что-то слиплось. — Он медленно расстегнул рубашку, с наслаждением потянулся и стащил брюки. — А кое-какому романтику и правда давно пора на хуй.

— Ноги! — скомандовал он, опускаясь на колени и наваливаясь сверху. — Давай, лекарство, действуй.

Смазкой Гарри не озаботился, плюнул на ладонь, растер слюну по члену и вломился сразу по самые яйца. Резко выдохнул и, дотянувшись, настойчиво поцеловал сухие тонкие губы.

Пирс обнял его за шею, коротко застонал и начал подмахивать бёдрами. Уставшая спина быстро перенапряглась и заныла, но он не обращал на это внимания до тех пор, пока перетруженные мышцы не перестали поспевать за заданным любовником ритмом. Тогда Пирс расслабился и откинулся на ковёр, позволяя вбивать себя в жёсткий ворс и изо всех сил сжимая задницу, чтобы хоть как-то компенсировать своё бездействие.

Гарри рыкнул и почти сел на колени, изо всех сил вжимая пальцы в напряженные ягодицы и рывком натягивая мальчишку на себя. Воздержание и психоз двух последних дней сказывались. Выдержка катилась к гоблинам. Хотелось грубого быстрого секса, податливого тела, холодного душа и спать. И Пирс был как нельзя кстати. Упругие мышцы ритмично сжимались вокруг члена, и Гарри не собирался растягивать удовольствие. Зачем, если в любой момент можно повторить?

— Кончай, — бросил он сквозь зубы, не переставая размашисто двигаться, жадно глядя, как член в очередной раз входит в узкую задницу.

Пирс недовольно хныкнул — хотелось кончить только задницей, но до этого ещё было слишком долго — и послушно схватился за член. Десяток секунд, и белёсые капли складываются в аккуратную круглую лужицу на животе, которую тут же смазывает упавшее сверху тело — потное, тяжело дышащее и, кажется, более-менее умиротворённое.

— Не пойду я сегодня на полигон, — выдохнул Пирс в как будто нарочно подставленное ухо. — Спать буду. С тобой.

— Это бунт? — Гарри с трудом поднял голову и посмотрел в светлые глаза. — Или ультиматум?

— Ни то ни другое, — Пирс вздохнул и потёр ладонями глаза. — Устал я. Сил больше нет никаких. Хочешь — иди без меня.

— А как же трахаться до утра? Не отвечаете вы за свои слова, мистер, — усмехнулся Гарри и, мазнув губами по скуле Пирса, скатился с него и сел. — Единственное, чего я теперь хочу — спать. Но это не повод. Докладывай. Во сколько завтра? Где? Помощь нужна? — он дотянулся до брюк, достал сигареты, вытряхнул одну и закурил.

— Маггловский район, юг, где-то возле рынка. Точнее сообщу завтра обычным способом. Дай мне одну, — Пирс смачно затянулся под неодобрительным взглядом зелёных глаз. — Насчёт помощи не знаю пока. Ты держи руку на пульсе, а я информатора в аврорат заранее подготовлю на всякий пожарный. Не нравится мне всё это, темнят, уроды. По-моему, мой человек под подозрением.

— Проверь! Ты же знаешь, как. — Гарри нехорошо прищурился. — Если надо, ребят подключу, но лучше ты своими силами. Для совместной операции еще рано. А рук у меня уже как минимум десяток отросло. И все — на пульсах. Кричер! Чай принеси! И поесть. Сдохнуть с голоду можно. — Гарри поднялся и протянул руку. — Пошли в душ. Полигон отменяется. Считай, что ты растопил мое ледяное сердце. На время.

* * *

— Трое! Трое за два дня! — Скорпиус остервенело сорвал с рук окровавленные перчатки и швырнул их в камин. — Они мне за это заплатят!

Тусклый неровный свет от живого, но чахлого и дымного огня упал ему на лицо, делая его похожим на маленького свирепого демона, когда он повернулся к сидящему на диване любовнику.

— Вставай! — отрывисто бросил он. — И на колени. Мне нужно... — он не договорил, но знал, что его поняли без слов. Сегодня ему это действительно было нужно.

— А успокоительные зелья еще никто не отменял, — пробормотал Алекс, взмахом палочки освобождаясь от одежды. Опустился на колени, мягко притянул Скорпиуса ближе и ткнулся губами ему в живот. — Получишь все, что захочешь. А они будут платить долго, очень долго. Не только жизнью. Обещаю.

Скорпиус обвёл пальцем контур чувственных губ и властно надавил ладонью на затылок.

— Хочу забыть, — процедил он сквозь зубы. — Хочу, чтобы всё это кончилось! Сможешь? — голос сорвался, и он вцепился обеими руками Алексу в волосы, не давая ему ответить. Разговоры ни к чему. Сейчас ему нужно только одно.

Алекс потянул зубами молнию, провел языком по тонкой натянувшейся ткани.

Второго он пока пообещать не мог, но был уверен, что справится с первым.

Обхватив руками узкие бедра, он сдернул штаны вместе с трусами и облизал, сочащийся смазкой член. Голову привычно повело. От запаха, от юного сильного тела под руками и твердой плоти под языком.

Алекс поднял глаза и. не сводя взгляда с напряженного лица, вобрал член в рот, расслабляя горло.

Давай, мой маленький демон, двигайся, ты же этого хочешь.

Скорпиус вколачивался в его глотку так, как не делал этого уже очень давно — то жалея любовника, то предпочитая рту тугую узкую задницу. Вот и сейчас, резко вогнав напоследок член по самые яйца в жаркую глубину, он почти грубо отпихнул Алекса от себя и, не тратя времени и сил на слова, развернул того спиной к себе.

Они давно не трахались, и Алексу наверняка было больно, когда Скорпиус без всяких прелюдий протиснул член в сухое отверстие. Скорпиусу и самому было больно; он ловил эту боль, почти наслаждаясь ею, ни на секунду не снижая темпа. Наконец, физическая боль ушла, забрав с собой душевную. Осталось только чистое острое удовольствие.

Сначала Алекс терпел. Сжимая зубы и кулаки. Расслабиться было сложно. С таким стояком впору вытрахать душу из кого угодно или яростно дрочить, кусая костяшки и прижимаясь лбом к холодному кафелю в ванной, и никакая боль, даже самая острая, не помогала. От нее только щипало в глазах и перехватывало горло. Потом дыхание восстановилось. Боль уходила медленно, растворялась в жестких сильных толчках и во вздохах сзади. Алекс слушал их, подстраиваясь под рваный ритм, и вздрагивал от чувственного удовольствия, которое волнами прокатывалось по телу. Наконец, будто почуяв перемену настроения, он подался назад, сильнее прогибаясь в пояснице, и решительно сжал собственный член. Теперь можно было подумать и о себе.

Оргазм был уже даже не важен — Скорпиус и не гнался за ним. Теперь он брал сильное гибкое тело медленно и почти нежно; хотелось растянуть эти мгновения на как можно дольше. И лишь когда тугая волна подкатывающего экстаза уже была на подходе, перед глазами вдруг снова встали лица убитых друзей. Его товарищи. Соратники на нелёгком пути, по которому они столько времени шагали плечом к плечу.

Крик, вырвавшийся из горла, совсем не был похож на крик удовольствия.

С трудом перевернувшись и вытянув ноги, Алекс вытер влажную руку о ковер. Хотелось растянуться на полу, закрыть глаза и возвращаться к реальности постепенно, наслаждаясь истомой, затопившей тело.

— Иди сюда.

Он потянулся вперед, обнял, привлек к себе. Провел ладонью по худой спине. Наверное, нужно было сказать что-нибудь нежное или утешительное. Даже демоны иногда нуждаются в утешении. Но Алекс не стал подыскивать верные слова, просто молча запустил пальцы в мягкие волосы, поглаживая затылок и основание шеи.

— Ты справишься, — сказал он тихо.

— Справлюсь, — согласился Скорпиус еле слышно. — Конечно, справлюсь. И не с таким справлялся. Вот перевешаю их всех за яйца, выпотрошу, как поросят, и справлюсь.

— Ты будешь заниматься этим лично, кровожадный мой? — Алекс усмехнулся. — А как? Последовательно или параллельно? Вообще отличная тема для беседы после секса, правда? И я требую подробностей. Может, мне тоже вздумается принять участие в действе. Ты же поделишься со мной трофеями?

Скорпиус чувствительно ткнул его кулаком в рёбра и фыркнул.

— Вот за что я тебя люблю — так это за умение найти нужные слова, — язвительно протянул он. — Подарю тебе букет из сердечных жил.

— Лучше из других частей. После того, как ты всех за них подвесишь, яйца им точно не пригодятся, а я не откажусь от такой своеобразной коллекции, — очень серьезно сказал Алекс и потрепал начинающего потрошителя по макушке.

* * *

… и, как сообщил сегодня утром Глава аврората Гарри Поттер, можно с уверенностью утверждать, что подобный инцидент больше не повториться. «Наша приоритетная задача — защитить магглов от подобных инцидентов, — заявил он. — Магическая общественность должна понимать, что сотрудничество с СЧ делает их соучастниками настоящей бойни. Магглы беззащитны перед нами, и помогающие Союзу фактически становятся в один ряд с Пожирателями смерти!

Как стало известно «Пророку», это далеко не самые жёсткие эпитеты, которые использовал Главный аврор на последней встрече Объединённого кабинета министров. Маггл-министр по связи с магами заяви, в свою очередь, что маггл-общественность не станет выносить обвинения, так как «Вся магическая диаспора не может быть ответственна за действия одной экстремисткой группировки».

Д. Криви, специально для ЕП

Скорпиус ещё раз перечитал последний кусок длиннющей статьи и недовольно поморщился. «Экстремистская группировка», надо же! Только маггл мог придумать такое название, и что самое неприятное — оно наверняка прилепится намертво с лёгкой руки этого болвана Криви. «Союз Чистокровных» — просто, элегантно и полностью отражает суть. «Экстремистская группировка» — язык сломаешь, пока выговоришь, и абсолютно мимо смысла.

А Поттер хорош. Кричать на всех углах о новом поколении Пожирателей — удачный ход. Теперь никто и не попытается задуматься над истинными целями Союза. Ослеплённые ненавистью маги будут травить «союзников» как крыс. Только крысы на то и крысы, чтобы выживать везде и всюду, и ни Поттер, ни министерство — пардон, Объединённый кабинет министров, блядь! — ничего не смогут с ними поделать.

Скорпиус одним глотком допил кофе и встал. По-хорошему, надо было бы плотно позавтракать — яичницей с беконом, тостами или на худой конец сэндвичами. Но в последнее время о такой роскоши можно было только мечтать — не всегда находилась минутка даже на лишнюю чашку кофе.

* * *

— Все на месте? — Гарри стремительно прошел к столу, отодвинул кресло, но садиться не стал. Обвел взглядом собравшихся и кивнул. — Все в курсе последних событий. Напоминать о том, что все, сказанное в этой комнате, не должно просочиться за ее пределы, стоит? Хорошо. Тогда к делу. Эшли, что с Малфоем?

Эшли Макгвайер, для своих просто Мак, худощавый блондин с неприметной внешностью, вскочил, потупился и выпалил:

— Ничегоновогомистерпоттерсэр.

— Четче. И подробнее.

Эшли глубоко вдохнул и поднял взгляд.

— Ничего нового с прошлой недели. Живет в мэноре, никаких сомнительных знакомств не заводил. Пару раз встречался с бывшими сокурсниками из Хогвартса. Те, в свою очередь, тоже ведут добропорядочный образ жизни...

— Тоже? Мак, всем присутствующим известно, кем является твой поднадзорный. Так объясни мне, почему, — голос Гарри стал обманчиво мягким, и в комнате явственно сгустилось напряжение, — ты до сих пор не можешь предоставить ни одной зацепки? Чем, черт возьми, занимаются пять человек?

— Гарри...

— Подожди, Рон. Я не с тобой говорю. Пока.

— Мистер Поттер, этот гаденыш чертовски осторожен, — Эшли решительно вскинул подбородок. — Мы не можем отследить его перемещения. Он путает следы как заправский шпион. Использует и зарегистрированные портключи, и каминную сеть, и аппарацию, и похоже, у него есть еще свои способы и перемещения, и связи. Ребята его теряют, а когда находят, он ведет вполне мирный образ жизни. Но кое-что у нас все же есть. Я, правда, пока не уверен...

— Что? — Гарри сел.

— Его четыре раза видели в Южном Глостершире. Свидетелей двое — бакалейщик и старый маг-зельевар, у последнего, по его словам, Малфой покупал заживляющее зелье, но, похоже, дедуля темнит. Сдается мне, не зря он побаивается аврората, и если надавить...

— Дави, — Гарри снял очки, потер переносицу. — Южный Глостершир... Хорошее место. Волшебников от силы два процента. Отправь туда одного. Или двоих. Пусть реагируют на все проявления магии, особенно массовые. Не думаю, что наши экстремисты будут утруждаться маггловскими способами перемещения, они же у нас чистокровные, у них реноме, — он хмыкнул и качнул головой. — Хотя... возможны сюрпризы. У тебя все?

— Да, сэр.

— Дорис? — Гарри перевел взгляд на яркую шатенку, — Что по Азкабану?

— Комендант два часа назад прислал подробный отчет. Мистер Драко Малфой признаков агрессии больше не проявлял, но чувствует себя хорошо, давлению со стороны других заключенных не подвергается, — четко отрапортовала шатенка. — Последнее свидание с нашим поднадзорным было три месяца назад, следующее будет через неделю, разрешение подписано вами.

— Отменить. Приказ от сегодняшнего дня.

— Причина? — Дорис выжидающе приподняла брови. Гарри пожал плечами.

— Без разницы. Выбери любую по реестру, и мне на подпись. Что Люциус?

— По-прежнему в лазарете, состояние ухудшается. Оба заключенных под удвоенной охраной.

— Хорошо. Рон, — Гарри вытащил из ящика стола тонкую папку и протянул подошедшему заместителю. — Нашего последнего неуловимого Малфоя берешь на себя. Здесь все, что по нему есть. Притащишь его в аврорат, только без шума, отправишь в камеру, потом мы с ним побеседуем. Предупреди ребят — не трогать его пока. Расшаркиваться не стоит, но и никаких перегибов.

— Понял. — Рон, нахмурившись, повертел папку в руках, перелистнул несколько страниц.

— Вопросы есть? Отлично. Работайте.

Кабинет опустел за несколько секунд, только Рон обернулся на пороге.

— Я его, конечно, приведу, за шиворот притащу, если надо. Но ты уверен, что пора?

— Я уверен, что нам с ним пора познакомиться. Побеседовать о трагической участи его родственников и о других насущных проблемах. Мы пока не готовы предъявить ему обвинения, но я хочу, чтобы этот мерзавец знал, что я не успокоюсь, пока не отправлю его к папочке.

— А я давно говорил... Еще когда хорек своего отпрыска в Хогвартс отправлял. Помнишь, на перроне, и потом...

— Помню. Надо было тебя послушать. Что-то еще?

Рон замялся, но все же вернулся к столу и, нагнувшись к Гарри, тихо спросил:

— Ты уверен в своем... осведомителе? Двое в Мунго, один труп. За два дня. Я знаю, что ты с ним спишь, но...

Гарри сжал зубы, шумно втянул носом воздух и медленно сказал:

— Я уверен только в себе. Остальных я проверяю, и ты это отлично знаешь.

Рон поднял руки в защитном жесте и отступил к двери.

— Гермиона сегодня дома. Придешь? Джинни не будет... она...

— А сливовый пудинг? — Гарри откинулся на спинку кресла и улыбнулся. — Пудинг будет?

— Спрашиваешь, — довольно осклабился Рон. — Рози обещала.

— Тогда приду. В восемь.

* * *

В наручники Скорпиуса ещё не заковывали, и аврор Уизли явно сделал всё, чтобы он возненавидел это маггловское приспособление. На самом деле, что касается орудий пыток, магглы оказались куда изощрённее магов, и последние, похоже, с охотой переняли у них все самые неприятные изобретения — ещё один довод в пользу Старого порядка.

Тонкий грубый металл немилосердно врезался в тонкую кожу запястий, и по ощущениям уже начал точить кость, когда Главный аврор соизволил-таки навестить задержанного в камере.

Скорпиус вежливо склонил голову в учтивом, но в то же время едва заметно насмешливом поклоне.

— Добрый день, мистер Поттер. Чем обязан? — как будто вокруг были не казенные стены, а родной Менор.

На приветствие Гарри не отреагировал.

— Джей, подожди в коридоре. Фрэнк, ты на сегодня свободен. Завтра с утра поступаешь в распоряжение Макгвайера, сменишь Пола.

Мрачный верзила угрюмо кивнул и ушел. Второй, поменьше, не выпуская из рук палочку, отступил на несколько шагов и замер у стены с непроницаемым видом сфинкса. Гарри молча шагнул внутрь.

— Нет смысла устраивать долгие прелюдии, мистер Малфой. Вы знаете, кто я, я знаю — кто вы, и, думаю, вам об этом известно. — Гарри окинул наследника Малфоев изучающим взглядом. Держался наглец отлично — ни страха, ни растерянности. — Вы можете молчать или врать — это не имеет значения. Врага надо знать в лицо, поэтому вы и я — здесь. Считайте это нашей первой встречей. Следующая будет последней, перед тем, как вы отправитесь в Азкабан. А теперь я задам вам несколько стандартных вопросов для протокола. Все ясно?

Скорпиус качнулся на стуле, незаметно меняя положение тела, и вот он уже смотрит на Поттера совсем иначе — от наигранного уважения не осталось и следа.

— Конечно, мистер Поттер, задавайте, — милостиво кивнул он, сохраняя предельно вежливый тон. — Только не будете ли столь любезны, чтобы расстегнуть на мне наручники? Это ведь не официальное задержание, можем позволить себе кое-какие вольности, правда ведь? — он чарующе улыбнулся.

Гарри скрестил руки на груди и вернул улыбку. Мальчишка был и впрямь не в меру нагл и очень самоуверен. А может, у него начисто отсутствовало чувство страха.

— Не буду, мистер Малфой. В этом месте могу себе позволить вольности только я, и вы меня вполне устраиваете в наручниках. Считайте это репетицией. Или адаптацией. Как вам больше нравится. Итак, расскажите мне, чем занимаются наследники печально известных фамилий после того, как оканчивают Хогвартс. На своем примере.

— О, это будет трудно, вы же лишили меня возможности показательно загибать пальцы, — Скорпиус улыбнулся и тут же поморщился — руки уже начали опухать. — Ну, прежде всего, тут нужно учитывать, какие именно это наследники. Если такие же фактические сироты, как я, то в первую очередь, конечно, стараются запастись льдом, — он рассмеялся, когда на лице Главного аврора проступило удивление, которое тот не смог скрыть. — Видите ли, мистер Поттер... От навалившихся дел и забот у несчастного наследника так пухнет голова, что единственный способ справиться с мигренью — надеть на неё ведёрко со льдом.

— Очень интересный метод, — одобрил Гарри и, шагнув к столу, уселся на него, с интересом глядя на мальчишку. Хотелось выяснить, насколько хватит его запала. Кривлялся Малфой отменно, пожалуй, даже лучше, чем его незабвенный папаша, во всяком случае, с чувством юмора у Драко всегда было плохо. — И где же ведро? Отняли при задержании? Если это жизненно необходимо, его немедленно вернут. Я не хочу потерять главного подозреваемого раньше, чем он окажется в Визенгамоте. Это не в моих правилах.

— Я буду чрезвычайно вам признателен, если мне его действительно принесут, — заверил его Скорпиус и добавил, понизив голос до интимного полушёпота: — Я суну туда руки, — и он поднял закованные в браслеты запястья, демонстрируя посиневшие отёкшие кисти.

Гарри пожал плечами.

— Увы, ваши руки в данный момент не являются приоритетом, также как и ваша признательность. Голова — совсем другое дело. Поэтому в ваших интересах отвечать четко и по существу. Я слушаю.

— Извольте, — покладисто кивнул Скорпиус, хитро сверкнув глазами, и начал перечислять: — Ежегодная инвентаризация имущества, проверка персонала на профпригодность — вы знали, что садовники в Малфой-меноре — исключительно люди? Эльфы не различают цвета и запросто могут перепутать редчайшую голубую пангитонию с ещё более редкой розовой пагниблонией, в то время как одну следует поливать щелочным раствором соды, а другую — крепкой уксусной эссенцией. Кроме того — подпись счетов, до двадцати в день, представляете? И нельзя забывать про личный осмотр владений верхом на горячем лихом жеребце минимум раз в три дня. Ну и конечно, как я мог забыть? Поиск невесты! Вы не поверите, как это утомительно! Бабы — они такие дуры, вы не находите?

— Видимо, поэтому вы так никого и не нашли? — Гарри вытащил сигареты. Допрос обещал стать долгим. И занятным. Интересно, гордился бы таким внуком вечно ледяной Люциус, если бы знал его не по редким посещениям в Азкабане? — Или семейной идиллии вы предпочитаете жеребцов? Три раза в день?

— О, а вы, я смотрю, разбираетесь таких вещах, — уважительно протянул Скорпиус, почти без ехидства в голосе. — Вы хотите об этом поговорить?

— Я хочу сливовый пудинг, — ровно сказал Гарри и стряхнул пепел в стоящую на столе чашку. — Но раз вы жаждете рассказать мне о своей тяжелой жизни богатого наследника, я послушаю. Итак, вы объезжали поместье, подписывали счета, дрессировали эльфов и садовников, подыскивали невесту, что еще? Вы планировали получить какое-нибудь образование или вы считаете себя уже вполне разносторонне просвещенным и довольны скучной жизнью богатого обывателя?

— Курить, между прочим, вредно, — тоном заботливой мамочки известил его Малфой. — А про университет вы прям угадали! Британия может спать спокойно с таким проницательным стражем порядка во главе. Может, ещё и факультет угадаете, а?

— Даже пытаться не стану. На клоунов в наше время в университетах не учат, а о других ваших талантах мне пока неизвестно. Просветите? — Гарри с непроницаемым лицом воззрился на Малфоя, пытаясь понять, где у него граница дозволенного, за которой начинается безрассудство. В принципе, он подозревал нечто подобное. Но действительность превзошла ожидания. Иметь дело с маньяками Гарри приходилось. Но сын хорька маньяком не был. Он был... преступником, который вполне отдает себе отчет в том, что делает.

— Ну что же вы, мистер Поттер... — искренне огорчился Скорпиус. — Ну как же так? Неужели не догадались? Дипломатия, что же ещё? Факультет межмировых отношений.

Скорпиус чувствовал себя так, будто дразнит льва куском сырого мяса. Поттер завораживал. Оказывается, колдокамеры были не в состоянии передать просто физически ощущаемую силу и мужественность. Противник, достойный Малфоя. На секунду стало даже жаль, что рано или поздно Cоюзу придётся его устранить.

— Хммм... — Гарри размял окурок и подался вперед, разглядывая мальчишку. Уверен в своей безнаказанности и нагло этим пользуется. Ровесник Альбуса, а кажется вполне взрослым и самостоятельным. Даже чересчур. Хотя сын в последнее время тоже повзрослел. А может, это произошло давно, просто Гарри слишком редко его видел, и изменения казались особенно сильными. Да, занятный персонаж. А может, к черту политкорректность? Задержать его тут и посмотреть, что предпримут его соратники. Попытаются вызволить предводителя? Натравят на кабинет министров общественность? Или не мелочась в очередной раз кого-нибудь показательно взорвут? Кто же ты, предводитель шайки чистокровок? Беспредельщик или серый кардинал с тайными планами? Сейчас Гарри склонялся ко второму. И это интриговало. — А ваше хобби не мешает дипломатии?

— Жеребцы? Нет, что вы! Они у меня все покладистые, хотя иногда попадаются, конечно, с норовом, но на то я и дипломат, чтобы договориться, — Скорпиус едва сдерживался, чтобы не рассмеяться, но улыбки сдержать уже не мог. — Кнут и шпоры хорошие помощники в этом деле.

— А еще маггловские заточки и ножи, самодельные взрывные устройства, чтобы невозможно было засечь магический след, — кивнул Гарри. — У вас действительно широкий кругозор. Но не кажется ли вам, что вы немного заигрались? Пора тормозить, а то жеребец споткнется, и вы свернете себе шею.

— Помилуйте, мистер Поттер, ножами и заточками с лошадьми никак не договоришься — если только о колбасках к обеду, — Скорпиус нахмурился. — Мне кажется, или вы что-то не то подумали? Вы ездите верхом? Буду рад, если заглянете в гости — устрою вам чудесную верховую прогулку.

"Ну или сам с радостью прокачусь на вас разок", — добавил он мысленно и улыбнулся.

— Уходите в глухую несознанку, как говорят магглы? — Гарри усмехнулся и, поднявшись, присел рядом со стулом, обхватывая опухшие запястья и расстегивая наручники. — Что ж, этого стоило ожидать.

Поттер, вдруг оказавшийся так близко, подействовал на Скорпиуса совсем уж магнетически: он качнулся вперёд, почти не скрываясь, втянул носом воздух, вдыхая тонкий, пряный и очень мужской аромат то ли одеколона, то ли туалетной воды, а может, шампуня вперемешку с мускусным пьянящим запахом самого Поттера, и хрипло шепнул:

— Спасибо.

Снимать наручники оказалось гораздо больнее, чем просто сидеть в них, и Скорпиусу стоило больших усилий не зашипеть, когда браслеты наконец освободили его запястья.

Браслеты звякнули и упали Малфою на колени, но Гарри не спешил выпускать его руки. Эмоции юного злодея не остались незамеченными, да тот их и не скрывал, слишком уж явным был определенный интерес, а шепот приятно пощекотал нервы. Гарри поднял глаза и впервые посмотрел на задержанного так, как тот явно этого хотел. Сына Драко сложно было назвать красавчиком — фамильное сходство было велико, но черты лица были мягче, словно кровь Астории Гринграсс, отличавшейся интересной миловидностью, немного подретушировала острые углы, сгладила, добавила загадочности. А еще в этом Малфое отчетливо ощущалась жажда жизни. Причем, жизни, богатой острыми ощущениями.

— Чего вы хотите, мистер Малфой? — спросил Гарри, не отводя взгляда. — Не чего добиваетесь, а чего хотите по-настоящему, каковы ваши представления о счастье? Не думаю, что в это понятие входит газета и бокал коньяка по вечерам, жена, дети... Тогда что? Власть, слава, бессмертие?

Руки кололо сотней маленьких игл, а каждое прикосновение пальцев Главного аврора побежавшая быстрее кровь, казалось, мгновенно разносила по всему телу.

— Чего я хочу? — переспросил Скорпиус всё тем же хриплым шёпотом, открыто глядя Поттеру в глаза. — Обещайте не смеяться. Я хочу мира. И процветания. Чтобы каждый маг в этой стране был уверен в завтрашнем дне и мог спокойно читать свой «Пророк» за чашкой утреннего кофе, учить детей летать на игрушечной метле и удобрять розы гиппогрифьим навозом. — Поттер дёрнулся, и Скорпиус усмехнулся. Значит слухи о том, что аврорат во главе с Главным аврором вынудили разбираться со спекулянтами, тоннами сбывающими магглам драконье, гиппогрифье и прочее дерьмо, оказались правдой. А как же — прямое нарушение закона о Невмешательстве, то-то у магглов очередной экономический кризис на фоне упадка экспортных цен на зерно... — И всё же заходите как-нибудь. Покажу вам мамины цветники.

— Вы так настойчиво приглашаете, что меня терзают смутные сомнения, — Гарри улыбнулся, разжал руки и, легко поднявшись, подвинул себе второй стул, устроился напротив. — С чего бы? Готовите очередную диверсию или есть какие-то другие причины?

— Ну что вы, я всего лишь пытаюсь быть вежливым, — лучезарно улыбнулся ему Скорпиус. — Вы же так недвусмысленно выказали свой интерес к породистым жеребцам. Я недавно приобрёл одного — загляденье просто!

— Не сомневаюсь. Жаль вас разочаровывать, но породистые жеребцы привлекают меня только в исключительных случаях. — Гарри помолчал, продолжая пристально разглядывать Малфоя, а потом продолжил: — Также как и драконий навоз, вместе с розами. А вам не приходило в голову, что войной можно добиться только войны? Мир находится в несколько другой плоскости. Но это тонкие материи, подумайте как-нибудь на досуге, а пока следующий вопрос. Насколько мне известно, вы не слишком ладите с матерью. Это так?

— Так, — осторожно согласился Скорпиус с некоторым недоумением. — Она уехала во Францию ещё шесть лет назад. А почему вас это интересует?

— На вопросы здесь отвечаете вы, — невозмутимо сказал Гарри. — А теперь напомните мне... Скорпиус, сколько лет вам было, когда мистер Драко Малфой отправился в Азкабан.

— Странно, что вы тратите своё время, чтобы задать вопрос, ответ на который вам прекрасно известен. — Скорпиус усмехнулся, откинулся на спинку стула и стал растирать запястья. — Но если вы настаиваете — извольте, вы посадили отца в Азкабан пять лет назад, мне было тогда восемнадцать.

Конечно, отца в тюрьму посадил не лично Поттер, но было так приятно наблюдать, как тот поморщился от такой формулировки.

Гарри с трудом проглотил резкий ответ, уже готовый слететь с языка. Срываться на подозреваемого, да еще на мальчишку — нет, увольте. Слишком много чести.

— То есть, ваша мать ушла еще до ареста, — продолжил он как ни в чем не бывало после непродолжительной паузы. Значит ли это, что ей все равно, что происходит с ее мужем и сыном, или у нее есть какие-то особенные обстоятельства, из-за которых она не может вернуться?

— Об этом вам лучше спросить у неё, — Скорпиус невинно хлопнул ресницами. — Как вы сами заметили, мы с ней не ладим, а потому не общаемся. Или вам интересно моё мнение? Я думаю, и то, и другое.

— Да, меня интересует именно ваше мнение, — кивнул Гарри. — Значит, отношения с матерью у вас натянутые, а как обстоит дело с отцом? Или лучше сказать, обстояло, пока он был в состоянии общаться с вами не только в комнате для посещений?

Скорпиус закончил массировать руки — теперь их уже не кололо, теперь ладони просто неприятно ныли — и лишь потом медленно ответил с едва заметной насмешкой в голосе:

— Ну вы же знаете эту современную золотую молодёжь, мистер Поттер. Окончание школы, долгожданная свобода, неукротимое желание потрясти кошельком и прочими достоинствами, если есть... Неужели мне было дело до родителей и их отношений?

Он прищурился — в глазах, в отличие от слов и тона, насмешка была нисколько не прикрыта.

— Думаю, было, — Гарри неожиданно для себя улыбнулся. — Вы не создаете впечатление раздолбая и вряд ли создавали в восемнадцать. Может быть, кого-то и могут ввести в заблуждение ваше смазливое личико и беззаботный тон, но поверьте мне, мистер Малфой, я давно не ошибаюсь в людях. — Гарри встал, прошелся по камере и остановился у двери, которая сейчас была прозрачной, спиной к Малфою. В коридоре каменным изваянием по-прежнему стоял Джей. Он поднял глаза на начальство, убедился, что распоряжений пока не последует, и снова застыл.

— Я мог бы перевести вашего деда в Мунго, — нехотя сказал Гарри. — В Азкабане он не протянет и месяца. К сожалению, там нет необходимых условий. Но раз вам нет дела до отца, то вряд ли будет до человека, которого вы почти не знаете. Так что не буду даже предлагать. Следующий вопрос, — Гарри резко развернулся на каблуках, перехватывая взгляд пленника. — Как вы относитесь к идеям и деятельности "Союза Чистокровных"? Или до того, что происходит в магическом мире, вам тоже нет дела? — ехидство в голосе скрыть не удалось, впрочем, Гарри это не волновало.

Скорпиус отвернулся, стараясь не выдать охвативших его чувств. Поттер не врёт? Он и правда мог бы перевести Люциуса в Мунго? Чёртов сукин сын! Отчаянно захотелось, чтобы Главный просто брал его на понт, потому что какова бы ни была цена этого предложения, Скорпиус никак не мог её заплатить.

— Увы, — развёл он руками, изображая глуповатую извиняющуюся улыбку. — Я даже из университета ушёл из-за этого. Или я не сказал, что уже полгода как не студент? Ой, как нехорошо, ещё обвинят в умышленном введении следствия — или как это у нас сейчас называется? — в заблуждение.

— Уважаемый мистер Малфой, — Гарри медленно подошел к Скорпиусу. Склонился над ним, оказавшись нос к носу, и, ухмыльнувшись, тихо сказал: — Мне отлично известно, за что вас с треском выставили из вашего университета, поэтому давайте вы не будете считать меня дураком. А я отвечу вам взаимностью.

— Правда? — Скорпиус тоже понизил голос и подался чуть вперёд. — Звучит чертовски заманчиво...

— Тогда пользуйтесь шансом. Я не всем их предоставляю. — Гарри выпрямился. — Расскажите мне о целях СЧ. Так, как вы себе их представляете. Вы же все-таки дипломат, хоть и не состоявшийся, у вас должен быть альтернативный взгляд на некоторые вещи.

— Цели Союза — такой же секрет, как и дата попадания моего отца в Азкабан, — Скорпиус скучающе оглянулся и вновь остановил взгляд на Поттере. — Они хотят возвращения Старого порядка. И что до меня, я, как и большинство чистокровных семей, полностью одобряю такую благородную цель. Но видите ли в чём вся штука... Их цели одобряют очень многие, но вот методы, которыми они действуют... Я похож на убийцу, мистер Поттер? — он наклонился вперёд, опираясь локтями на колени. На этот раз его взгляд был открыт и серьёзен.

— Я за всю свою жизнь встречал только одного убийцу, похожего на убийцу, — также серьезно ответил Гарри. — Не считая откровенных психов, конечно. Я тоже не похож на убийцу, не так ли? И в семнадцать лет не был похож, однако убивать мне приходилось. То, что вы связаны с Союзом, мне было ясно давным-давно, и также я предполагал, что вы там либо полноправный лидер, либо один из нескольких. Сейчас, глядя в ваши очень откровенные глаза, я в этом абсолютно уверен. Вы отлично знаете, что я могу оставить вас здесь. Не на пару часов, и даже не на пару суток. Я человек, который имеет право превысить полномочия, и мне за это не только ничего не сделают, но даже, пожалуй, орден дадут. Очередной. А вы можете погибнуть при несчастном стечении обстоятельств. Такое, знаете ли, иногда случается. Я сторонник меньшего зла, и ваша смерть в данном случае — именно меньшее зло. Не думайте, что я вас запугиваю, мистер Малфой. Даже не начинал. И не собираюсь. Я просто проясняю ситуацию. И хочу, чтобы вы назвали мне причину, по которой я должен выпустить вас отсюда. У вас есть три попытки. Начинайте. — Гарри скучающе взглянул на часы и снова посмотрел на Скорпиуса.

— На самом деле, это ведь не важно, что я скажу, — Скорпиус закинул ногу на ногу и постучал пальцами по коленке. — Вы всё равно меня либо выпустите, либо нет, руководствуясь исключительно собственными мотивами. Но я всё же кое-что вам сообщу. По-секрету, — он поманил Поттера, подался к нему и прошептал на ухо: — Я разделяю стремления Союза. Но я не одобряю их методы. Вы бы поняли сами, если бы знали меня лучше.

— А я и не думаю, что вы их одобряете, — Гарри поднял руку и ткнул пальцем Скорпиусу в лоб. — У вас здесь слишком много, чтобы не понимать, что такие методы ведут к массовой агрессии, а отнюдь не к Старому режиму. Но что-то или кто-то мешает вам прекратить этот бедлам. И именно это меня и интересует. Вы правы, ваш ответ ничего бы не изменил, я не стану удерживать вас здесь, потому что думаю, что там, — он мотнул головой в сторону коридора, — вы будете полезнее. А взять вас я успею всегда, — улыбнулся Гарри, — даже не сомневайтесь. Предупреждаю, у вас осталось совсем мало времени, воспользуйтесь им как следует.

— Мистер Поттер, мне крайне нравится ваш метод вести переговоры, — мурлыкнул Скорпиус, возвращая улыбку. — Жаль, что вы так заняты — иначе непременно попросил бы дать мне несколько уроков по ведению деловой беседы. И да, когда в следующий раз вы снова захотите ммм... "взять" меня, вам достаточно прислать сову. Я с радостью навещу вас в любое время. Я, знаете ли, не сторонник насилия, — он выразительно кивнул на валяющиеся на полу наручники и обезоруживающе улыбнулся.

Гарри тихо рассмеялся. Беседа завернула в очень занимательное русло. С мальчишкой хотелось играть. Ненавязчиво трогать его лапой, совсем чуть-чуть выпуская когти. И смотреть на реакцию. Она была интересной.

— Это вы называете насилием? Тогда я стопроцентный его сторонник. Так что наши вкусы, увы, не совпадают. Придется смириться.

— Ну, я уверен, что вы не сделали бы со мной это, — Скорпиус продемонстрировал ему красные отёкшие ладони и мысленно добавил: "Но я уверен, что вы могли бы сделать со мной много чего другого".

— Вы слишком хорошего мнения обо мне, мистер Малфой. — Гарри подцепил наручники на палец и покачал, разглядывая зачарованный металл. — Хотите, подарю? Как напоминание о том, чего вам пока удалось избежать.

— О, как щедро с вашей стороны! — Скорпиус протянул руку. — Я найду им достойное применение, — он лукаво глянул на Поттера, почти расстроенный тем, что их разговор вот-вот закончится.

— Не сомневаюсь. Надеюсь, ваши жеребцы останутся довольны. Можете быть свободны, мистер Малфой. Рекомендую обдумать на досуге все, что я вам сказал. И особенно обратить внимание на пункт о времени. Его у вас действительно мало. Вы можете считать меня "хорошим полицейским", но это не помешает мне отправить вас к отцу. Я даже буду преследовать благородную цель — воссоединить семейство. — Гарри направился к двери, но через пару шагов обернулся. — Кстати, ваша встреча через неделю не состоится. Думаю, вас это не слишком расстроит.

Вот так одной фразой можно убить всё лучшее, что есть в человеке. По крайней мере, в глазах другого человека.

— Мелко, мистер Поттер, — презрительно скривился Скорпиус. От веселья и добродушия на его лице не осталось и следа — казалось, что он вот-вот начнёт скалиться, как молодой волк. — Я был о вас гораздо лучшего мнения.

Гарри прищурился.

— Ваше мнение меня мало интересует. Но реакция удивляет. Насколько я понял, никаких особенных чувств к отцу вы не испытываете, так почему бы вам не счесть, что я избавляю вас от досадной сыновней повинности — навещать родителя? Все это время вы успешно делали вид, что вам плевать и на умирающего деда, и на мать, и на отца. С чего вдруг такая перемена?

— Считайте, что узнали меня получше, — выплюнул Скорпиус, рывком поднимаясь на ноги. — Вы сказали, что я свободен, так открывайте дверь!

— О, какая страсть! — протянул Гарри. — Стоило запретить посещения только ради того, чтобы посмотреть на вас хм... в натуральном виде. Вот теперь я удовлетворен. Вполне. — Он подошел ближе и, в упор глядя на бледного от ярости Скорпиуса, мягко сказал: — На этом свете у всего есть своя цена. Не спорю, с моей стороны это и впрямь мелко. Но и цена пока будет не слишком высокой, именно такой, какую вы в состоянии заплатить. Когда будете готовы обсудить детали, если будете, мы их обсудим. Но не думайте слишком долго. Ставкам свойственно расти. Всего хорошего, мистер Малфой.

— Джей, проводи! Пусть ему вернут палочку и отпустят, — бросил Гарри, выходя в коридор, и не оглядываясь, пошел к выходу.

До дома Рона и Гермионы Гарри решил добраться пешком. Надо было подумать, сопоставить кое-какие детали и решить, что делать дальше. Впечатления от беседы с младшим Малфоем были странные, в этом следовало разобраться.

Кивнув охраннику на выходе, Гарри вышел на улицу, жадно вдохнул свежий вечерний воздух и отправился по знакомому маршруту. С тех пор, как существование магов больше не скрывалось, на улицах можно было часто увидеть людей в мантиях, это давно никого не шокировало, но Гарри по-прежнему предпочитал не бросаться в глаза и среди магглов выглядеть и вести себя по-маггловски.

Навстречу проносились стремительные машины, а над ними — не менее стремительные двухместные, а то и трехместные метлы. Этот способ перемещения уже перестал быть для магглов аттракционом, и все, кроме тех, кто боялся высоты, предпочитали его привычным такси. Главным плюсом считалось отсутствие пробок, ну а остальные прелести вроде адреналина и своеобразия были приятным дополнением. Особенно ратовал за метлы маггловский Гринпис. "Надежная езда — никакого вреда" — заявлял с огромного рекламного щита улыбающийся волшебник и жестом фокусника демонстрировал новинку сезона — четырехместную модель. На растяжке переливался всеми цветами радуги еще один слоган: "За секунду без труда портключ доставит хоть куда"

Гарри свернул в переулок, проводил взглядом компанию из юных волшебников, жарко спорящих о достоинствах нового маггловского айфона и остановился, привычно вскидывая палочку. Защитные чары спружинили, потом поддались, распознавая гостя, и Гарри пошел по присыпанной гравием дорожке к аккуратному маленькому домику. Рону после Норы он казался дворцом, Гермиону тоже все устраивало, а выросшая Рози давно сняла квартиру в шумном маггловском районе.

Хроническая усталость давала о себе знать. Гарри потер глаза, подумал о сливовом пудинге, нацепил улыбку и толкнул дверь.

* * *

Скорпиус мерно бряцал наручниками и размышлял. С одной стороны, с момента их последней встречи прошло совсем мало времени. А с другой — увидеть Алекса после сегодняшних приключений хотелось нестерпимо. Да и рассказать ему кое-что совсем не мешало...

Решив, что если у Алекса дела, то он просто не придёт, Скорпиус достал из кармана мобильный телефон и отправил короткую смску на незабитый в память телефон.

Ключ повернулся в замке, когда за окнами совсем стемнело.

Алекс, не разуваясь, сразу прошел в гостиную и остановился на пороге. Посмотрел внимательно, будто пытался угадать настроение.

— Ну здравствуй, — сказал, небрежно сбрасывая потертый кожаный пиджак.

— Привет-привет, — Скорпиус отсалютовал ему бокалом вина и скупо улыбнулся. — А я уж и ждать перестал. Голодный?

— Само собой. — Алекс пересек комнату, присел на корточки, положил руку на колено. — Только не пытайся кормить меня пиццей или устрицами. Это мой голод не утолит.

— О, тогда забудь, — решительно мотнул головой Скорпиус. — У меня сегодня другие планы. — Он достал из кармана наручники и покрутил их в руках. — Кое-кто мне настойчиво советовал сегодня найти им достойное применение, и я думаю, что справился с задачей, — он лукаво улыбнулся и скомандовал: — Руки.

Алекс поднялся и смерил его нечитаемым взглядом.

— А ты уверен, что справишься с ролью? — спросил, протягивая руки. — Хорошо подумал?

— Полное соответствие тут ни к чему, достаточно лишь некоторого сходства, — Скорпиус защёлкнул браслеты на широком запястье одной руки, встал и толкнул Алекса на своё место. — У меня сегодня был весёлый день, кстати. Даже слишком. С боевыми трофеями, — он опустился на колени между его ног и заставил Алекса завести руки за спину, окончательно застёгивая наручники. — Будоражит кровь, не правда ли?

Алекс прислушался к ощущениям. Они были своеобразными и в целом не слишком приятными. Но если отрешиться от ассоциаций и представить, что может быть дальше... Кровь мгновенно прилила к члену, и Алекс откинулся на прямую, неудобную спинку стула, глядя из-под ресниц.

— Пожалуй.

Скорпиус хмыкнул, положил локти ему на колени, заставляя пошире развести ноги, и скучающе заметил:

— Я сегодня чуть не кончил на допросе. Дико интригующая ситуация.

— Вот как? — Алекс приподнял брови. — И что же тебя так завело?

— Да так, — Скорпиус неопределённо махнул рукой. — Сейчас тебя не это должно волновать. Сейчас всё, о чём ты должен думать, — вот это, — он резко дёрнул молнию на его джинсах.

Алекс закусил губу, выдохнул, но все же спросил немного хрипло:

— Почему же не должно? Может, мне уже пора ревновать?

Скорпиус насмешливо прищурился, посмотрел на него снизу вверх и лениво протянул:

— Ну попробуй...

Алекс запрокинул голову и расхохотался.

— Гаденыш, — удовлетворенно протянул он. — И у кого мне требовать сатисфакции? Не могу же я ревновать... беспредметно.

— Да есть тут один... — Скорпиус залез рукой Алексу в штаны — исключительно чтобы тому расхотелось смеяться. — Большой шишкой себя мнит. Грозился неприятностями анального характера.

— Даже так? — Алекс закусил губу и попытался удобнее разместиться на стуле. — Я всегда знал, что ты маленькая развратная сволочь, но чтобы на допросе...

— Но-но, ты поосторожнее со словами-то, а не то анальные неприятности будут уже у тебя, — Скорпиус больно сжал его член и зло улыбнулся.

— Ты меня запугиваешь? — Алекс поморщился и медленно облизал враз пересохшие губы. От перспективы неприятностей в животе предательски потеплело. Сведенные руки начинали давать о себе знать — заныли плечи. — И чего ты хочешь? Чтобы я пообещал, что буду хорошим мальчиком? — он хмыкнул и приподнял бедра, намекая на то, что пора бы уже переходить от слов к делу.

— Ты? Хорошим?! — Скорпиус нарочито громко рассмеялся. — Ну давай ещё и я хорошим стану — покаемся и разделим одну камеру на двоих. Чур, каяться будем публично, со стенаниями, завываниями и битьём головой о мостовую — ты в этой позе будешь замечательно смотреться, гарантирую.

Говоря, он потихоньку стянул с Алекса джинсы с трусами и теперь водил пальцем по торчащему строго вверх члену.

— Да и ты тоже неплохо. Думаю, от зрителей отбоя не будет. Но давай лучше найдем другое применение твоим талантам, — Алекс выразительно уставился на свой член. — Кое-кто уже заждался. Или в твои планы на сегодня входят изощренные пытки?

— А вопросы и предложения здесь задаю я! — Скорпиус точно передал поттеровские интонации и строго насупил брови. — Отвечать быстро и не задумываясь: какой минет больше всего любит Скорпиус Малфой? Что вас с ним связывает? Почему ваша задница для него так привлекательна? Учтите, подсудимый, за дачу ложных показаний вы будете приговорены ещё к получасу бездействия с моей стороны.

Алекс фыркнул.

— По-моему, сегодняшний день произвел на тебя неизгладимое впечатление. Меня связывает со Скорпиусом Малфоем страшная тайна, вернее, много страшных тайн. Минет Скорпиус Малфой любит разнообразный, под настроение, самое сложное — это настроение угадать, хотя если сразу не валить Скорпиуса Малфоя на пол и не требовать активных действий, то он сам все скажет и даже покажет, — Алекс понизил голос. — Показывать у Скорпиуса Малфоя получается особенно хорошо. А вот что не так с моей задницей и чем она так притягательна, нужно спросить у него самого.

— Так-то лучше, — Скорпиус важно кивнул и сделал вид, что поправляет очки. — Вижу, вы готовы к сотрудничеству и достойны поощрения. Сейчас Скорпиус Малфой наглядно продемонстрирует вам, что есть привлекательного в вашей заднице... — вопреки словам, он резко наклонился, насаживаясь ртом на его член.

До задницы он ещё доберётся... А может, и нет. Алекс пришёл, и это главное.

Это было неожиданно и хорошо. Больше чем хорошо. Алекс дернулся, прогибаясь в пояснице, до боли выворачивая плечи. Наручники вонзились в запястья, стул предостерегающе скрипнул. Обжигающий рот был глубоким, тесным и очень талантливым.

— Да... — выдохнул Алекс и зажмурился, чтобы не видеть светлые волосы, в которые так хочется запустить пальцы, направить, задержать или наоборот, заставить двигаться быстрее.

Пользуясь тем, что Алекс никак не мог повлиять на его действия — только беспомощно вскидывать бёдра и поощрительно материться сквозь зубы, — Скорпиус не спешил. Он облизывал член по всей длине, заглатывал его по самые яйца и тут же снова отпускал, прижимал языком к нёбу, щекотал головку и брал за щеку, плотно сжимая зубы. Наверное, всё это действительно было похоже на пытку — Алекс уже давно был на грани оргазма, который Скорпиус всё оттягивал и оттягивал. Но чёрт побери, это того стоило.

Внутри бушевала магия. Давно уже Алекс не чувствовал такого ее напора. Она требовала разорвать наручники, разнести в щепки стул, а может, и все, что имелось в комнате. Кожа покрылась испариной, мышцы ныли и подрагивали от напряжения, а белобрысый мучитель продолжал издеваться. И Алексу, черт возьми, это нравилось. Ничего не стоило прекратить безобразие, но он только матерился сквозь зубы и сжимал кулаки, чувствуя, как с каждой секундой металл на запястьях раскаляется, прошивая все тело болью и незнакомым наслаждением.

— И последний вопрос... — Скорпиус оторвался от своего занятия, сжал пальцами член Алекса у основания и облизнул распухшие губы. — Что вы думаете о Скорпиусе Малфое?

— Блядь! — рявкнул Алекс. — Ты не мог выбрать другое время? Сейчас я хочу выебать Скорпиуса, мать твою, Малфоя до потери сознания с особой жестокостью. И ни хрена не думаю!

Скорпиус рассмеялся и снова облизнулся.

— Ну вот и чистосердечное подоспело. Можно сворачивать пытки, — и он снова взял член в рот, больше не дразня — просто глубоко и методично насаживаясь сквозь плотно кольцо губ и языка.

Шумно втянув воздух, Алекс закрыл глаза, пытаясь хоть немного успокоиться. Бесполезно. Его уже ощутимо потряхивало от злости и удовольствия. И стоило совсем немного отпустить себя, чтобы тело скрутило оргазмом, бросило вперед, вбивая член в узкое сокращающееся горло, а потом швырнуло на спинку. Алекс глухо застонал, чувствуя, как сперма толчками выливается в рот, как сжимаются губы и запрокинул голову, часто дыша и позволяя себе окончательно расслабиться.

Скорпиус сглотнул, поднял на него мутные глаза, вытер нижнюю губу тыльной стороной ладони — ненужный, в общем-то, жест — и поднялся на ноги.

— Ответная любезность, подсудимый, и я позабочусь, чтобы вам скостили срок... — он расстегнул собственные брюки и вопросительно приподнял бровь.

— При таком раскладе я должен попасть под амнистию, — улыбнулся Алекс и повел онемевшими плечами. — Снимай свои браслеты, я сейчас удивительно мирен и не представляю опасности.

— Ну нет, хочу так, — упрямо мотнул головой Скорпиус и схватил его за волосы, подтаскивая к своему паху.

Алекс ткнулся носом в короткие светлые волоски, с удовольствием вдохнул острый, будоражащий запах. Погладил языком поджавшиеся яйца.

— Ты сегодня особенно гадок и непростительно капризен, — он приподнялся, обхватывая губами гладкий напряженный член, и удовлетворенно хмыкнул, медленно вбирая его в рот.

— Только сегодня? — сумел выдохнуть Скорпиус, но нужная язвительная интонация не получилась. Очень хотелось закрыть глаза и отдаться во власть ощущений, вот только вряд ли когда-нибудь ещё он увидит такую картину: Алекс с закованными за спиной руками делает ему минет, — и он заставил себя держать веки открытыми.

Алекс выпустил член изо рта, поднял взгляд и демонстративно облизнулся.

— Думаю, нет. Просто сегодня я немного... не в форме, — он подергал скованными руками. — И ты мне кажешься особенно отвратительным. Настолько отвратительным, что думаю, очень скоро я буду готов к следующему раунду. И не вздумай обмануть мои ожидания. — Алекс, уже не сдерживаясь и не растягивая процесс, втянул член до основания и с силой сжал губы.

— Расс-командо-о-овалс-ся, — выдохнул Скорпиус в три приёма, сжал пальцы в густых волосах и начал размашисто вколачиваться в услужливый рот. Чтобы кончить хватило пары минут и то, если отсчитывать их по ударам бешено колотящегося сердца.

Алекс облизал опадающий член и выпустил его изо рта. Поднял глаза, вглядываясь в тонкие, искаженные наслаждением черты, встал, морщась от боли, подался вперед и мягко поцеловал в губы.

— Развлекся? — тихо спросил он, поворачиваясь спиной. — Снимай, пока у меня не отвалились руки.

На этот раз Скорпиус не стал спорить. Быстро расстегнув наручники, он растёр затёкшие запястья и продемонстрировал Алексу собственные — на них следы были куда более явственные и глубокие.

— Этот сука Уизли их в самую кость вдавил, — вздохнул он и зашвырнул браслеты на каминную полку. — Вот кого я в аврорате больше всех ненавижу!

Алекс нахмурился и, обернувшись, внимательно посмотрел в лицо.

— Все нормально? Или есть еще что-то, что я должен знать, кроме твоего феерического посещения аврората?

— Они пасут Южный Глостершир, — тихо и очень серьёзно сказал Скорпиус. — И связывают мне руки. А что ещё хуже — они могу спалить моего агента, и тогда всё пропало.

— Знаю, — кивнул Алекс. — Я виделся сегодня со стариком. Он будет говорить то, что нам нужно.

— Этого мало, — Скорпиус покачал головой. — Там слишком просто вычислить кого-нибудь из наших или... ну ты понял.

— Дай мне немного времени. Мы сдадим старика, но я еще не решил, под Империо или нет, им пока этого хватит, а у нас будет некоторая свобода действий. Ненадолго. Но никто не должен узнать о хвосте.

— Не учи, — поморщился Скорпиус и потянул Алекса на кровать. — Империо они засекут. Тут нужно что-то более действенное.

— Авада? — рассмеялся Алекс, на ходу стаскивая рубашку. — Не засекут. Ты же знаешь, у меня есть доступ к хранилищу отдела тайн. А там припрятано много отличных штуковин.

Скорпиус кивнул — примерно это он и имел в виду, — заклинанием сбросил одежду и рухнул в постель.

— Тебя не хватятся, если останешься здесь? — поинтересовался он почти равнодушно.

Алекс растянулся рядом, приподнялся на локте, изучающе посмотрел на знакомый профиль и, по-хозяйски обхватив тонкую талию, подтянул ближе.

— Хочешь, чтобы я остался, так и скажи, о мой скрытный таинственный искуситель.

— Если бы всё было, как я хотел, мы бы уже давно жили в Меноре, и я слушал бы каждое утро, как вы с отцом и дедом лениво переругиваетесь о политике, ценах на какую-нибудь ерунду и всё в таком духе, — бесцветно ответил Скорпиус. — Но если тебе так надо, скажу: оставайся, если можешь. Пожалуйста.

— Я в мэноре? — Алекс тихо рассмеялся. — Ты правда в состоянии это представить? Ну и воображение у тебя, — он восхищенно присвистнул и потянул любовника на себя, устраивая его сверху. — Я могу. И останусь, — добавил Алекс, наконец-то запуская пальцы в растрепавшиеся мягкие волосы. — И думаю, ты не позволишь мне об этом пожалеть. Хм?

— А я когда-нибудь давал повод в себе сомневаться? — усмехнулся Скорпиус и наклонился за поцелуем.

* * *

— Ну как? — Гарри отодвинул думосбор и вопросительно посмотрел на Рона. Друг выглядел донельзя разозленным, даже покраснел.

— Сволочь! — в сердцах выплюнул он, шарахнув кулаком по столу. — Щенок!

Гарри кивнул.

— Точно. Изворотливый, самоуверенный мерзавец. Видел, как взвился в конце?

— Еще бы! Ощерился, ядом плеваться стал. Куда только делась лисья морда! Слушай, — Рон вдруг замер, — он что, флиртовал с тобой? Лопни мои глаза, если нет!

— Оставь свои глаза в покое, — Гарри усмехнулся. — Да, флиртовал, причем, нахально и откровенно. Смелый гаденыш.

— Может, надо было его того, — Рон рубанул рукой воздух. — Сразу в Визенгамот?

— И что мы им предъявим? Нашу уверенность? Нет, еще не время. К тому же, он действительно может быть полезен. Я все больше склоняюсь к мысли, что там есть кто-то еще кроме Малфоя. При всех своих талантах, такую махину он бы один не раскрутил. А личность его помощника, правой или левой, не знаю уж, какой, руки меня очень интересует. Если мальчишка предложит сотрудничество, у нас будет время разобраться во всем получше, да и познакомиться с этой шайкой поближе.

— Ты думаешь, он купится на папочку и деда?

— Уже, — Гарри помахал скрученным пергаментом. — Утром прилетело. Пойду сейчас с визитом в пасть дракона, в мэнор то есть, — он усмехнулся. — Не думаю, что он радостно сольет нам информацию, не думаю даже, что его сведения, если он начнет их передавать, будут достоверными. Но в любом случае нам это не помешает. Согласен?

— Да, — Рон посмотрел настороженно. — Ты один собрался идти?

— Конечно, — Гарри поднялся. — Ничего он мне не сделает. С таким арсеналом ни одно заклятье меня не достанет. К тому же, мальчишка себе не враг. Он может попытаться убрать меня где угодно, но не своими руками и не в собственном доме.

— Я вызову Макса и Алекса, — непререкаемым тоном заявил Рон, тоже поднимаясь. — Они свободны и будут готовы по первому требованию. Если что-то пойдет не так, позовешь. И не спорь!

— Это лишнее, — холодно сказал Гарри. — Но если тебе так спокойнее, вызывай. Вернусь — поговорим. — Гарри шагнул в центр кабинета и, закрыв глаза, аппарировал.

* * *

— Мистер Поттер! — Скорпиус резко осадил коня на всём скаку перед воротами и картинно наклонился, опираясь локтем на крутую шею. — Вижу, вы всё же решили принять моё приглашение...

Он поднял руку, и ворота, послушные воле хозяина, распахнулись.

— Я подумал, что другой возможности уговорить вас на небольшую прогулку может не представиться, поэтому до поместья мы с вами доедем верхом, вы не против? — он оглушительно свистнул. Вторая лошадь — белая, как снег — с громким ржанием выбежала из-за ближайших кустов.

— А вы, я вижу, решили произвести на меня впечатление, — Гарри перевел взгляд со Скорпиуса на лошадь и неодобрительно поморщился. — Мистер Малфой, я ценю вашу жажду познакомиться со мной ближе, но в состоянии прекрасно дойти пешком. — Противореча собственным словам, он схватил белую кобылу под уздцы и лихо взлетел в седло, радуясь, что ненароком не запутался в мантии. — Едем?

— А я в вас не ошибся, — довольно протянул Скорпиус и без предупреждения сжал бока своего коня, срываясь с места. — Только не говорите мне, что хотите ехать короткой дорогой! — крикнул он, обернувшись через плечо и сверкнув улыбкой.

Гарри и не подумал догонять мальчишку. Еще не хватало пуститься с ним наперегонки. Он спокойно отпустил поводья, позволяя лошади рысить в свое удовольствие, а сам огляделся. Скорпиус выбрал неширокую аллею, обсаженную раскидистыми платанами. Отсюда особняк едва просматривался, но куда ехать, было понятно.

— Ну что, лошадь, как думаешь, долго нам ждать твоего сумасшедшего хозяина? Он же вернется за нами, верно? — Гарри потрепал белоснежную гриву и усмехнулся.

— Конечно, вернусь, раз уж вы не хотите немного развлечься, — недовольно заявил Скорпиус, выныривая с боковой дорожки. Он осадил лошадь и посмотрел на Поттера с хорошо вылепленной обиженной гримасой. — Я бы вам даже поддался.

— Думаю, недостатка в желающих развлечься в вашей компании, вы не испытываете. Так что не давите на жалость и не делайте такой скорбный вид. А поддаваться мне не надо. Я привык к заслуженным победам, — Гарри скользнул взглядом по Малфою, тени от пронизанных солнцем листьев устроили на светлой коже причудливую игру, придавая его лицу то мрачное, то легкомысленное выражение. — И насколько я помню, мы с вами расстались отнюдь не лучшими друзьями, поэтому не стоит утруждаться и вести себя любезно.

— Ну, здесь вы всё же на моей территории, так что уж такую малость, как вести себя так, как мне приятно и привычно, я могу себе позволить, — Скорпиус рассеянно погладил коня по шее. — Так что сделайте милость, потерпите мою любезность ещё немного, уж не думал, что она будет вам неприятна.

— Как вам будет угодно, — ехидно согласился Гарри, демонстративно склоняя голову. — Но не испытывайте мое терпение слишком долго. Обычно это плохо заканчивается. Не для меня, разумеется, — добавил он, глядя, как в конце аллеи все четче прорисовывается особняк.

— Ну так вы сами отказались скакать галопом, — не менее ехидно парировал Скорпиус. — Или думаете, шагом быстрее будет?

— Я думаю, одно другому не мешает. Вы принципиально не ведете важные разговоры в седле? Боитесь травмировать лошадиные уши или жеребцы, даже в виде кобыл, навевают на вас более... фривольные мысли?

— Нет, я, конечно, придумал бы сейчас с десяток вариантов ответов, но ваш мне нравится куда больше, — восхищённо протянул Скорпиус. — Поэтому да, мистер Поттер, навевают. И кажется, я понял, почему вы хотите растянуть прогулку...

— Даже предположить не могу, до чего додумался, ваш изощренный ум. Подозреваю, не до истины. А истина в том, что мне нравится эта кобыла. Она умна, спокойна и красива. И раз уж вы намерены занимать меня пустой светской беседой, скажите, как ее зовут.

— Её зовут Айолла, но я зову её Айя, — Скорпиус протянул ладонь, и кобыла с готовностью ткнулась в неё мордой. — Я сам её вырастил и заездил. Хотите, я скомандую, и она ляжет? Или встанет на дыбы. На диво замечательная лошадь. Охотно бы свёл все контакты с женским полом к общению с ней.

— Надеюсь, вы не говорите это дамам, — Гарри фыркнул, — а то невесту придется искать до глубокой старости. Что ж, Айя, — сказал он, задевая губами мягкое лошадиное ухо. — Мы почти приехали.

— Неужели так и не прокатитесь хотя бы кружочек? — поинтересовался Скорпиус уже искренне. — У неё замечательный галоп.

— Верю, — кивнул Гарри, — и даже не подозреваю вас в диверсии, хотя надо бы. Но я здесь не для собственного удовольствия, поэтому давайте ограничимся этой весьма приятной поездкой, — он подъехал ближе к парадному входу, спрыгнул на гравий и подмигнул явно разочарованному Скорпиусу. — Давайте, мистер Малфой, не тяните саламандру за хвост. Покончим с делами, а потом подумаем... о галопе.

— О, ну если так... — Скорпиус шепнул что-то коню, и тот изящно опустился на передние ноги, позволяя хозяину перекинуть ногу через шею и сразу встать на землю.

Малфой взмахнул палочкой, и сбруя с лошадей исчезла с лёгким аппарционным хлопком.

— Домой, — приказал он, и животные припустились по аллее, заигрывая друг с другом на бегу. — Что ж, прошу в мою скромную обитель, — он приглашающе махнул рукой. — Какой сорт чая предпочитаете? Кофе я, увы, не держу — аллергия даже на запах.

— Если эта обитель скромная, то мне давно пора на пенсию — зрение явно подводит, — сказал Гарри, легко взбегая по лестнице. — А чай я не предпочитаю, я его вообще не пью. Так что ограничусь водой.

— Ну ладно, так и быть — только ради вас, — чопорно поджал губы Скорпиус и скомандовал появившемуся из ниоткуда домовику: — Кофе господину Главному аврору и зелёный чай мне. Всё в голубую гостиную.

— Врали значит, — хмыкнул Гарри, следуя за хозяином по сводчатому коридору. — Интересно, зачем?

— Почему же? У меня правда аллергия, — обезоруживающе улыбнулся Скорпиус. — Ну... То есть когда мне надо, она у меня есть. Но если бы я сразу предложил кофе, разве я мог бы сделать столь широкий жест?

Он рассмеялся и толкнул высокую узкую дверь, пропуская Поттера вперёд.

— Какая у вас занятная логика, — Гарри обвел взглядом гостиную, оказавшуюся на удивление уютной, и направился к приглянувшемуся креслу, которое занимало едва ли не четверть комнаты и стояло спинкой к окну. — Очень хочется предложить вам сесть, — он насмешливо посмотрел на стоящего Скорпиуса и добавил: — Не знаете, почему?

— Наверное, потому что вы на диво удачно вписались в обстановку, — Скорпиус присел на диванчик напротив, закинув ногу на ногу. — Надо почаще приглашать вас в гости — интерьер просто оживает.

— О да, не сомневаюсь, моя физиономия способна оживить любой интерьер. Надеюсь, вы не держите моих портретов в золоченых рамах. А то некоторые считают, что это хороший способ заявить о своей лояльности аврорату.

Скорпиус рассмеялся и лукаво глянул на него.

— Уверен, что многие держат ваши портреты где-нибудь в тумбочках, а то и вовсе под подушкой, но смею вас уверить, вовсе не с этой целью. Опережая ваш вопрос — нет, это я не про себя.

— Открою вам страшную тайну, — ухмыльнулся Гарри. — Влюбленные подростки — не мой типаж, также как и трепетные юные особы. Но давайте по существу, мистер Малфой. Вам есть, что сообщить мне в официальном порядке?

— Ну уж нет, так дело не пойдёт, — Скорпиус посерьёзнел. — Официально мы говорили вчера. А сейчас — просто мило болтаем, походя обсуждая выгодную обоим сделку. Товар представлен, но цена не озвучена, так что жду инициативы именно от вас.

"И не только в плане переговоров, да..."

— А вы не догадываетесь, какую я запрошу цену? Думаю, догадываетесь, и думаю, что вы согласны ее заплатить, раз я здесь. — Гарри взял у домовика кофе, принюхался и, выудив из рукава темную горошину, бросил ее в чашку. — Издержки профессии, — пояснил он, перехватывая взгляд Скорпиуса. — Так вот, я не требую от вас список фамилий, места и пароли, мне нужно другое. Возможность предотвратить особенно кровавые происшествия. Вчера вы очень вдохновенно говорили о стремлении к миру во всем мире, пришло время доказывать это делом.

Скорпиус некоторое время молча смотрел на него так, будто у Поттера вдруг выросли рога.

— Вы издеваетесь? — спросил он наконец. — Допустим — я повторяю — ДОПУСТИМ — я бы имел к Союзу какое-то отношение, неужели вы думаете, что я бы вот так признался в этом? Ай-яй, нехорошо обманывать, мистер Поттер — вчера вы обещали не держать меня за дурака.

Гарри отпил немного кофе, прикрыл глаза, наслаждаясь мягкой горечью.

— Если бы я считал вас идиотом, меня бы здесь не было. Я имею обыкновение договариваться о чем-то только с разумными людьми. Вы на этот счет внушаете мне доверие, и я не ошибусь, если скажу, что кровавые бани действительно не ваш антураж. Я предлагаю вам сделку, но отдаю себе отчет, что она может привести вас прямиком либо в Азкабан, либо к суду Линча в исполнении ваших последователей, соратников, сторонников, уж и не знаю, какое слово выбрать. Поэтому я готов дать вам некоторые гарантии. В виде Непреложного обета.

— Что ж... — Скорпиус покатал в руках чашку. — Вот теперь с моей стороны и правда глупо отказываться. Но учтите — то, что я скажу в обмен, вам не понравится.

— Знаю, — кивнул Гарри. — И даже знаю, как вы это сделаете. Есть несколько способов обмануть Веритасерум, а легиллименция у нас запрещена, хотя есть умельцы, которые могут подсунуть ей ложные воспоминания. Я привык доверять своей интуиции, мистер Малфой. И даже если вы сто раз поклянетесь мне кровью, предками и другими страшными клятвами, что не имеете отношения к Союзу, я вам не поверю.

— Тогда я тем более вас не понимаю, — пожал плечами Скорпиус и щёлкнул пальцами, вызывая домовика. — Свидетель. Если вы не передумали.

— Не передумал. — Гарри поднялся и сжал запястье Скорпиуса. Эльф взмахнул лапкой, и серебристая светящаяся нить опутала руки. Гарри глубоко вздохнул. — Я, Гарри Джеймс Поттер, клянусь, что сделаю все возможное, чтобы гарантировать безопасность Скорпиуса Гиппериона Малфоя, доказывать на суде и в аврорате его непричастность к организации "Союз чистокровных" в обмен на полезные сведения, которые Скорпиус Малфой будет предоставлять мне по мере возможности, если это не будет напрямую угрожать его жизни. — Гарри вопросительно посмотрел на Скорпиуса, тот кивнул, и эльф, прижав уши, заверил обет. Нить обожгла кожу и рассеялась серебряной дымкой.

Скорпиус выдернул руку из поттеровских пальцев, поднёс её к глазам и внимательно рассмотрел.

— Если бы я и правда руководил Союзом, то сейчас чувствовал бы себя крысой, не иначе, — задумчиво сказал он. — Почему вы так уверены, что я стану вам помогать? Только потому, что у вас в заложниках мои отец и дед? Так в клятве про них ни слова...

Гарри снова взял чашку и, глядя поверх нее на Скорпиуса, медленно сказал:

— Не только из-за них, хотя и это тоже. Вчера вам удалось кое в чем меня убедить. Вам не нравится то, во что в последнее время превратился Союз, и вы не против попытаться исправить ситуацию. Я просто предоставляю вам такую возможность.

— Давайте начистоту, — Скорпиус снова опустился на диван и кивком предложил Поттеру вернуться в кресло. — Я не состою в Союзе. Но я знаю о нём многое и действительно могу быть полезен. Не вам — тем, кого они ещё захотят принести в жертву идее, пусть и стопроцентно правильной. И так как я не в Союзе, обет ваш бесполезен, хотя я уверен, что вы нашли бы способ упечь меня в обход этого факта. И всё же... Если вы хотите сотрудничества, вам придётся хотя бы допустить, что я говорю правду — потому что информация, которую я буду вам сообщать, в большинстве случаев будет неполной. Но уж что есть, — он развёл руками. — Мне самому приходится довольствоваться этим.

— Давайте предположим, что я вам верю. Думаю, так сразу снимется очень много вопросов. Согласны? — Гарри поставил на столик пустую чашку и вытащил сигареты. — Надеюсь, на дым у вас нет аллергии?

— Была бы — ещё вчера свалился бы вам на руки, задыхаясь, — хмыкнул Скорпиус и протянул руку. — Угостите?

— Ну, может быть, эта аллергия тоже из тех, что появляются, когда вам удобно? — Гарри прикурил, передал пачку и с удовольствием развалился в кресле, вытягивая ноги. Теперь можно было немного расслабиться. — И вы бы свалились не на руки, а под ноги, это было бы не слишком впечатляюще.

— О нет, ни в коем случае — только на руки! — Скорпиус затянулся, выдохнул в потолок колечко дыма и лукаво прищурился. — Иначе какой смысл вообще куда-то валиться?

— Вот и я думаю — никакого, — Гарри хмыкнул и, помолчав, спросил: — Ну как, не чувствуете внезапного обострения?

— Да вот смотрю, что-то голова, кажется, начинает кружиться — вот как спросили, так она ка-а-а-ак закружилась, — Скорпиус тихонько рассмеялся и снова затянулся. — Только вы сидите неудобно. И далеко.

— Тогда торопитесь, а то рискуете грянуться на пол. Представляете, какой конфуз?

— Действительно, — Скорпиус поморщился. — Ну что вы там в это кресло дурацкое вцепились? Оно дико неудобное для оказания первой помощи, диван в этом отношении куда комфортнее.

Он приглашающе подвинулся, закинув руку на спинку "куда более комфортного дивана".

— Быстрее, мистер Поттер, кажется, уже удушье начинается, — бодрым голосом возвестил он и начал медленно расстёгивать рубашку.

— Валитесь, — разрешил Гарри, неторопливо затягиваясь и глядя на проворные длинные пальцы Скорпиуса. — И не волнуйтесь, мистер Малфой, я все равно вас спасу, карма такая. — Испепелив окурок, он сунул палочку обратно в карман мантии. — Никуда вы от меня не денетесь.

— Ну разумеется, — сдержанно кивнул Скорпиус, позволяя рубашке соскользнуть с плеч. — Разумеется, спасёте. Я же вам нужен. Важный свидетель и всё такое. Мне просто интересно, мне приступ изобразить или достаточно брюки расстегнуть? — он криво улыбнулся, затянулся в последний раз и затушил окурок о подошву высокого сапога.

— А сами как думаете? — Гарри поднялся, небрежно дернул застежку у ворота, и тяжелая мантия упала в кресло. В несколько шагов преодолев расстояние до дивана, он склонился над Скорпиусом, приподнял пальцами подбородок, всматриваясь в очень светлые сейчас серые глаза. — Что вам подсказывает ваша проницательность?

— Я думаю... — Скорпиус провёл большим пальцем по его скуле, потом прикоснулся этим же пальцем к своим губам, прикусил подушечку и задумчиво продолжил: — Я думаю, что дивана нам будет мало.

— У вас есть идеи получше? — вкрадчиво спросил Гарри, не отрывая потяжелевшего взгляда от приоткрытых губ. — Я готов их рассмотреть.

— Есть, — выдохнул Скорпиус. Он вдруг резко подался вперёд, обнимая Поттера за талию и аппарировал. — Моя спальня, — хрипло сказал он в дрогнувший от его дыхания живот. — Прошу любить и жаловать.

— Очень рад. Здравствуй, спальня, — серьезно сказал Гарри, выпрямляясь и рассматривая большую светлую комнату. Потом снова перевел взгляд на Скорпиуса, мягко отцепил его руки. — Надеюсь, из-под кровати не выскочит какой-нибудь неожиданный сюрприз, — он присел на корточки, развязал шнуровку на тяжелых ботинках и резко толкнул Скорпиуса в грудь, опрокидывая на узорчатое покрывало.

— Если только эльф, — фыркнул Скорпиус. — И то они в мою спальню не суются. Дай...те хоть сапоги снять.

Он не без труда стянул узкие сапоги, не озаботившись расстёгиванием множества застёжек, небрежно отбросил их на пол.

— Ну всё, теперь буду с чистой совестью задыхаться. Ой, то есть нет, ещё не с чистой, — поправился он и потянулся к Поттеру. Быстро выдернув полы его рубашки из-под ремня брюк, он стащил её с него прямо через голову и отправил к сапогам. — Вот! Теперь точно с чистой.

Гарри смотрел на него и чувствовал, что не может справиться с улыбкой, потом, когда рубашка благополучно улетела в неизвестном направлении, сказал одобрительно:

— Очень похвальный энтузиазм, — и забрался на кровать, седлая узкие бедра.

Мальчишка был отчаянно возбужден, и Гарри аккуратно пошевелился, все еще стараясь сохранять хладнокровие, которое, впрочем, уже трещало по всем швам. Пожалуй, на такого Малфоя встало бы даже у Рона. Хотя нет, Рон неисправим. Гарри склонился ниже, наслаждаясь зрелищем и нетерпением в глазах, чувствуя чужое дыханье на коже, и наконец накрыл губы Скорпиуса требовательным поцелуем.

Скорпиус громко застонал — просто не смог сдержаться, хотя, наверное, надо было. Отчаянно хотелось не спешить, постараться сделать всё медленно, но тело уже начало потряхивать от желания. Поттер медлил — тоже, видно, хотел растянуть удовольствие, и Скорпиус запретил себе предпринимать что-либо, боясь разрушить очарование момента поспешностью.

Он стиснул пальцами обеих рук покрывало и с пылом ответил на поцелуй.

Гарри вздрогнул — стон отозвался в самых неожиданных местах, даже в кончиках пальцев. С трудом оборвав поцелуй, он выпрямился, стаскивая с себя и со Скорпиуса брюки. На это тело стоило посмотреть. Гарри сглотнул и, положив ладони на бедра, уверенно развел его ноги, устраиваясь между ними на коленях. Поднял голову, ловя пьяный, плывущий взгляд, и выругался сквозь зубы. Торопиться не хотелось совсем, но член настойчиво напоминал о себе. Чувствуя себя гребаным первооткрывателем, Гарри медленно повел пальцами между ягодиц.

— Блядь! — выдохнул Скорпиус, вскидывая бёдра. — А... — он задохнулся, и тут ему в голову пришла мысль, опалившая сознание и опьянившая не хуже всего происходящего. — Гар-ри, — с удовольствием позвал он — сейчас ведь он имеет на это право? — Гарри! — повторил и зажмурился от удовольствия.

— Шшшш, — Гарри быстро склонился ниже, потерся щекой о внутреннюю сторону бедра, едва заметно коснулся ее губами и протиснул пальцы в тугое кольцо мышц, мягко разминая и постепенно проникая глубже. — Какой же ты нетерпеливый... Скорпиус.

Пальцы были, в принципе, не нужны, но ласка была необыкновенно приятной. Как и звучание собственного имени.

— Только член не трогай, — предупредил Скорпиус отрывисто, снова вскидывая бёдра. — Чёрт, какой же ты... Иди сюда! — он дотянулся до Поттера и дёрнул его за плечо к себе, сминая губы.

Гарри долго, жадно целовал, хмелея от торопливых, настойчивых движений языка, а потом медленно скользнул внутрь, оперся на руки. Мышцы поддавались, член окутывало жаром и теснотой. Он входил очень медленно, пытливо всматриваясь Скорпиусу в лицо.

Глаза закрылись сами собой, и Скорпиуса ощутимо затрясло. Он знал, что чем меньше он будет двигаться — тем дольше это всё продлится, и честно постарался замереть, отчаянно кусая губы.

— Медленно, ладно? Очень медленно и очень долго, — шепнул он и скользнул ладонями по широким поттеровским плечам.

— Как скажешь, — шепнул Гарри в ответ, прихватывая губами мочку, трогая языком мягкую, нежную кожу. Обещать было легко, выполнить обещанное — гораздо сложнее. Но Гарри надеялся, что на какое-то время его все же хватит. Погрузившись до конца, он замер, опасаясь поддаться желанию и сорваться на привычный резкий ритм. Через несколько очень длинных вздохов он все же двинулся назад, неторопливо, по дюйму, до головки. Стало немного легче, и Гарри уже увереннее качнул бедрами, будто на ощупь подбирая нужный темп; плавные, медленные толчки, вдох, пауза, выдох, дрожь Скорпиуса, напряженные мышцы на плоском животе.

Тело пело от каждого движения, разум — от каждого вздоха сквозь стиснутые зубы и ощущения от перекатывания тугих валиков мышц под пальцами. Хотелось запомнить каждую секунду, но следующий миг вытеснял предыдущий — ощущений было так много, что разум не мог вместить их все, а уж тем более сохранить.

Скорпиус притянул Поттера ещё ближе, уткнулся лбом ему в шею и хрипло дышал открытым ртом, надеясь, что этот потрясающий, самый чувственный в его жизни секс никогда не кончится.

Воздух тек по разгоряченной коже, приятно холодя и отвлекая от ненужных мыслей и ощущений, которые обострились до предела. Непривычная ситуация, хотя бы потому, что Гарри давным-давно не позволял эмоциям настолько затуманить мозги. Но сейчас иначе не получалось. Скорпиус дышал в шею, цеплялся за плечи, и Гарри мог бы поклясться, что знает, о чем он думает. В очередной раз входя в распахнутое манящее тело, Гарри вдруг с удивлением осознал, что запасов терпения хватило гораздо на большее, чем он предполагал. И виноват в этом был распростертый под ним мальчишка. Видимо, в ответ на его просьбу открылись какие-то неведомые ресурсы, и теперь Гарри пользовался ими на всю катушку. Хотелось дождаться.

Удовольствие как будто накапливалось в позвоночнике, пока его не стало так много, что оно начало волнами гулять по спине. Скорпиуса бросало то в жар, то в холод, колотило крупной дрожью. Пальцы сами собой всё сильнее сжимались на будто окаменевших от напряжения плечах Поттера, а по лбу заструился пот.

— Я... большенемогу, — на выдохе проскулил Скорпиус, кляня себя за несдержанность.

— Давай, кончи для меня, — хрипло шепнул Гарри и снова плавно качнул бедрами, сжимая зубами солоноватую кожу на плече Скорпиуса.

— Вместе! — Скорпиус дёрнулся, щекой пихнул Поттера в скулу, заставляя его поднять голову, и впился в его губы отчаянным поцелуем. — Давай вместе, Гар-ри, — пробормотал он ему в рот.

Дважды просить не пришлось, Гарри рухнул на Скорпиуса, просовывая руки под влажную горячую спину, приподнимая, вжимая в себя, и все-таки срываясь, вколачиваясь резко и глубоко. Раз, другой, и... Перед глазами потемнело. Скопившееся напряжение вырывалось пульсирующими обжигающими толчками, а тело плавилось от наслаждения. Гарри слушал отчаянный стук сердца, кажется, не своего, и чувствовал, как обмякает в его руках Скорпиус.

Ощущение было такое, будто все его кости сломаны, и теперь плавятся под костеростом — только боли почему-то не было, совсем даже наоборот — отголоски оргазма всё ещё гуляли по телу. Скорпиус сыто зажмурился, неуклюже погладил Поттера по спине и зарылся пальцами в жёсткие волосы.

Слова не шли на ум, и он решил, что это к лучшему. Хотелось просто лежать вот так долго-долго и ни в коем случае не думать, что Поттер вот-вот встанет, оденется, холодно поблагодарит и уйдёт. Ну может, ещё выкурит сигарету. Или даже выпьет чаю... Чёрт.

Гарри пошевелился, приподнял голову и улыбнулся.

— Мистер Малфой, вы не возражаете, если я еще немного на вас полежу? Вы оказались удивительно удобны... в этом смысле.

— Пожалуйста-пожалуйста, всё для дорогого гостя, — Скорпиус нашёл в себе силы для улыбки, хотя на душе почему-то кошки скреблись. — А мы снова на вы?

— Ну, как говорил один мой приятель, секс — не повод для знакомства. — Шевелить руками было лень, и Гарри потерся о щеку Скорпиуса, убирая со лба прилипшую челку. — Но для тебя я могу сделать исключение. Хотя это не кажется мне хорошей идеей.

— Не волнуйся, я не спалю тебя на очередном допросе, — хмыкнул Скорпиус и закинул ногу ему на поясницу. — Но уж в постели-то как-то глупо друг другу "мистер" говорить.

— Для разнообразия можешь говорить не мистер, а господин Главный аврор, — Гарри фыркнул, но тут же посерьезнев, добавил: — Допросов в ближайшее время не будет, мне пока жизнь дорога. Но я жду от тебя ответной любезности. И не нужно мне сейчас ничего доказывать и объяснять. Я тебе по-прежнему вроде бы верю.

— Вот что, господин Главный аврор, заткнулись бы вы да поцеловали меня ещё разок, — закатил глаза Скорпиус. — И больше не заставляй меня повторять дважды уже данное обещание.

— Если нужно будет, и трижды заставлю, — пообещал Гарри, прежде чем зажать Скорпиусу рот поцелуем. Отрываться от него не хотелось, но Гарри и так позволил себе слишком расслабиться. Он неохотно скатился на кровать, сел, разминая размякшие мышцы, а потом потянулся за разбросанной одеждой. Одевался быстро и молча, не глядя на Скорпиуса. Только затянув ремень, поднял голову.

— Передай от меня привет и наилучшие пожелания Айе. Если повезет, мы с ней еще встретимся.

— Передам, — кивнул Скорпиус. Останавливать Поттера он не стал. — Я с тобой... с вами свяжусь завтра или даже сегодня вечером. Ну и будет желание — заходите в гости, — он знал, что вряд ли это когда-нибудь случиться, но не предложить не мог.

Гарри долго смотрел на него, потом кивнул и, резко развернувшись, вышел.

Гарри курил, развалившись на стуле и глядя на встрепанную рыжую шевелюру. Рон любовался отчетом о встрече со Скорпиусом уже полчаса, и Гарри подозревал, что вот-вот сеанс закончится, и ему придется узнать о себе много нового.

Наконец, Рон вынырнул из воспоминаний, вытер рукой лицо, с трудом сфокусировал взгляд на Гарри и уставился на него со смесью восторга и брезгливости.

— Ты его... того? — с трудом выдавил он.

Гарри кивнул.

— Эээ... ну и... как?

— Рон, — расхохотался Гарри. — Тебя же тошнит от одной мысли, зачем спрашиваешь?

— Значит, ты обрезал воспоминание на самом интересном месте, чтобы не травмировать мою нежную психику?

— Именно. Но если ты хочешь, — Гарри потянулся палочкой к виску, но Рон поспешно замахал руками.

— Нет, нет! Избавь меня от этого! Я не хочу смотреть. Просто... — он покачался на стуле, покусал губы. — У тебя входит привычку спать с осведомителями. Ты считаешь, это нормально?

— Это один из способов привязать их к себе. Не самый плохой. К тому же, ты видел — Малфой чуть из штанов не выпрыгивал, так хотел затащить меня в постель. Грех было не порадовать... — усмехнулся Гарри.

— Зачем ему это?

— Понятия не имею. Может, считает себя неотразимым и думает, что так сможет на меня влиять. Но мы-то знаем, что это бесполезно. А может, влюбился в меня, — Гарри ухмыльнулся. — Думаешь, такое невозможно?

Рон серьезно посмотрел на него и кивнул:

— Думаю, возможно. А как же... Пирс? — переходя на шепот, спросил он.

— Если Малфой будет предоставлять нам необходимые сведения, Пирс мне больше не понадобится.

Рон набычился, отвел взгляд, зачем-то поправил рукава мантии.

— Знаешь, Гарри, иногда ты меня пугаешь.

— Рон, — Гарри примирительно похлопал друга по плечу. — Неужели ты думаешь, что парень в двадцать с небольшим может влюбиться в меня до гроба? Ну попереживает немного от травмированного самолюбия, так это не смертельно. Найдет себе девушку или парня из ровесников, заведет семью или просто неплохо проведет время и будет вспоминать меня по праздникам, как неплохое достижение юности.

— А ты сам? Неужели ничего к нему не чувствуешь? Вы уже давно... вместе. — Рон говорил с трудом, такие разговоры всегда давались ему непросто, но он почему-то снова и снова порывался наставить Гарри на истинный путь.

— Почему же, — Гарри снова потянулся за сигаретами. — Он хороший парень, ответственный, умный, рисковый, у нас неплохой секс, — Гарри хмыкнул, глядя, как лицо Рона приобретает светло-зеленый оттенок. — Но я ему не отец, чтобы нянчить и воспитывать, мне на своих-то детей времени не хватает. К тому же, еще раз повторяю, Малфой должен быть полезен, да и трахается он отменно.

Рон судорожно сглотнул и теперь смотрел на Гарри, выпучив глаза.

— Ты собираешься... продолжать? Ну... эээ... с ним?

— Разумеется. Если заслужит, — Гарри улыбнулся и, подтянув к себе думосбор, погладил пальцем неровный край. — Только это тайна, господин заместитель главного аврора. Не советую распространяться.

— Да ты... Да я... — Рон задохнулся от возмущения и начал стремительно краснеть. — Ты что, думаешь?...

— Да я шучу, — рассмеялся Гарри.

— Ну и шуточки у тебя! — Рон вскочил и забегал по кабинету. — И вообще я считаю, что ты сошел с ума! Это ж надо! Непреложный обет этому сосунку! Спасать его от Азкабана за какие-то призрачные заслуги! Мантикора тебя побери! Гарри! Ты и впрямь сумасшедший! Да он же сдаст тебя с потрохами своим... боевикам! Еще и посмеется. Смотрите, как я Главного поимел!

— Спокойно! — сказал Гарри, повышая голос. — Отставить панику! На нашем совещании с министром ты не возражал. Мы все обсуждали, и плюсы, и минусы. Мелкий Малфой нам в Азкабане не нужен. От него будет больше пользы здесь. И я заставлю его эту пользу приносить!

Рон часто дышал, замерев посреди кабинета и стиснув кулаки.

— Ладно, — с усилие сказал он, тряхнув головой. — Ладно. Попробуем... так. Но мне это не нравится! Ты же сам говорил, что кроме Малфоя, там есть кто-то еще. Может мальчишка вообще на побегушках у какого-нибудь... чистокровного гада?

— Может и так, — медленно сказал Гарри. — Но мы ничего не узнаем, если будем бояться каждого куста. Давай, Рон, соберись. У нас дел невпроворот, и все их нужно делать с холодной головой. Где последнее прошение хорька о переводе отца в Мунго?

— У меня валяется.

— Тащи его сюда, я подпишу.

Рон хмуро глянул исподлобья.

— Не слишком дорогой подарок за один хороший трах?

Гарри вздохнул и заставил себя ответить спокойно.

— Не слишком, если думать о перспективах. У нас в Мунго сейчас сколько авроров? Пять? Поставь одного дежурить возле палаты Люциуса. Скорпиуса пускать раз в неделю, палочку при входе отбирать. Прослушку обновить, сигнальных — добавить.

— Понял. Ты к министру когда?

Гарри взглянул на часы.

— Через двадцать минут. Пойду сдаваться, — Гарри ослепительно улыбнулся. — Надеюсь, он меня не проклянет от избытка чувств.

— Тебя проклянешь, ага, — хохотнул Рон и исчез за дверью.

* * *

Скорпиус ещё раз пробежал глазами пергамент, на секунду зажмурился и поднял палочку. Чары подчинения животных оказались очень сложными, хотя и самыми эффективными — крысу достаточно было запрограммировать на определённую задачу, а уж как её выполнить, она будет думать сама. Конечно, использовать собак было бы значительно проще, и Союз так и поступал, когда действовал в местах большого скопления народа. Но сейчас был другой случай.

Секта с поэтическим названием «Последователи Истиной Веры» процветала. За несколько месяцев наблюдения Скорпиус так и не смог понять, почему молодые и не очень маги и ведьмы в какой-то момент приходят в огромный трёхэтажный особняк Настоятеля и так там и остаются. Или не остаются, но проходят Обряд — более омерзительного зрелища Скорпиус представить не мог, хотя во время Обряда не проливалось ни капли крови — и возвращаются в мир, чтобы разносить сектантский яд дальше.

Ещё меньше поддавался осмыслению тот факт, что Настоятель был магглом. Скорпиусу с товарищами пришлось попотеть, чтобы выяснить это наверняка. И уж совсем не укладывалось в голове, что большинство сектантов об этом знало.

Когда Скорпиус увидел Обряд в первый раз, его стошнило. Чистокровному магу было больно и отвратительно видеть, как другие такие же маги добровольно складывают кострище из собственных волшебных палочек и с полубезумными лицами смотрят, как те горят под монотонные напевы Настоятеля.

Уже тогда, прочистив горло и отплевавшись от горькой желчи, он решил, что такую Веру нужно выжигать на корню.

На спине крысы была прикреплена маленькая зачарованная видеокамера, передававшая прекрасное чёткое изображение на огромный экран перед Скорпиусом и его соратниками. Звук тоже был, но Скорпиус уменьшил его до минимума — Обряд только начинался, и ему совсем не хотелось слушать, как заливается соловьём Настоятель. Крыса быстро пробиралась к цели сквозь лес ног, на секунду мелькнул сложенный из палочек костёр — пока ещё не подожжённый — вот-вот всё должно кончиться.

Скорпиус отвернулся от экрана и обвёл взглядом всех, кто сидел рядом с ним. Их было мало, чертовски мало для такого дела, которое они взвалили на себя. Слишком молодые, слишком красивые, слишком умные, чтобы воевать. Но если не они, то кто?

Никто не поморщился, когда раздался взрыв. Скорпиусу не нужно было поворачиваться, чтобы знать, что происходило на экране — операция была спланирована до мелочей — но он всё же обернулся, как раз чтобы увидеть, как маги и ведьмы расхватывают сложенные шалашиком палочки.

Не зря.

Всё же не зря, чёрт возьми! На сердце потеплело. Он взмахнул палочкой, вырубая изображение — где-то там, на спине отчаянно улепётывающего грызуна, подбросившего малюсенькую бомбочку под ноги Настоятелю, крохотная колдокамера рассыпалась в прах — и встал.

— Ну ладно, а теперь о взрыве на Торговой площади, — ровным голосом сказал он и обвёл всех тяжёлым взглядом.

* * *

Гарри разлил по бокалам вино, повел носом, втягивая аппетитный аромат мяса со специями, и сел, вооружаясь ножом и вилкой. Пирса еще не было, но Гарри был уверен, что тот появится с минуты на минуту, поэтому, когда в камине вспыхнуло, он даже не повернул головы, продолжая нарезать аккуратные сочные куски на тарелке.

— Привет! — Пирс направился было к свободному стулу напротив, но затормозил, чтобы пробежаться рукой по плечу Поттера. — Я скучал. Ну и неделька выдалась, а?

— Да, событийная, — согласился Гарри, похлопал Пирса по обтянутой брюками заднице и кивнул на свободный стул. — Садись и ешь, а то скоро одни кости останутся.

Уговаривать не пришлось — Пирс был голоден как молодой цербер. Лишь опустошив тарелку и сыто откинувшись на спинку стула, он покрутил в пальцах вилку, отложил её в сторону и обманчиво равнодушно спросил:

— Ну и как тебе понравилось в Малфой-меноре?

Гарри удивленно вскинул взгляд.

— Красиво, — он положил себе еще мяса и продолжил увлеченно есть. — Тебя интересует что-то конкретное или так, в целом?

— Всё интересует, — кивнул Пирс напряжённо.

— Совершенно роскошный дом, я помню его каким-то мрачным узилищем, теперь все по-другому. Парк... По такому парку я был бы не прочь прогуливаться по утрам и вечерам. — Гарри мечтательно закатил глаза. — Я видел только часть и даже с трудом представляю, что там еще. А лошади... Особенно одна — белая-белая и умная кобыла. Знаешь, мне всегда хотелось иметь именно такую. Но как-то не довелось. Вообще, я думаю, мэнор из тех поместий, которые будут защищать своих хозяев до последнего вздоха. Там все пропитано родовой магией, и если бы Люциус и Драко вздумали запереться там и отражать осаду, аврорату пришлось бы попотеть. Ну а еще там был хозяин, — Гарри насмешливо взглянул на Пирса. — Который ничуть не хуже дома, а может и лучше, во всяком случае, мне понравилось иметь с ним дело.

— Вот как, — протянул Пирс. Сердце глухо заныло.— Уверен, хозяин тоже был от тебя в восторге.

Гарри кивнул и, отодвинув тарелку, потянулся к вину.

— Мне кажется, мы ответили друг другу взаимностью. Пей, к ночи выветрится.

Пирс проигнорировал вино, резко встал, обошёл стол и обнял слегка опешившего аврора за плечи, ложась грудью на его спину.

— Не говори мне больше про Малфой-менор, — хрипло попросил он. — Никогда. Я даже не думал, что будет так чертовски больно.

— Ты же сам просил, — Гарри отставил бокал и, резко сдвинувшись вместе со стулом, потянул Пирса к себе, усаживая на колени. — Что с тобой? — он обхватил ладонями тонкое лицо и внимательно посмотрел в глаза. Ты же понимаешь, все, что я делаю, все, что мы с тобой делаем, — это работа. Не слишком приятная, опасная, болезненная, но иначе нельзя. То, что за ее пределами, не должно иметь значения. Мне кажется, ты отдаешь мне слишком много... себя. Я не могу ответить тем же. Мы об этом уже говорили. — Гарри потянулся вперед и ласково коснулся губ. — Ты устал? Не справляешься?

— Нет, всё нормально, — покачал головой Пирс, стряхивая его руки со щёк. — Но ты действительно много для меня значишь. Если бы я имел на это право, я бы сказал, что люблю тебя.

Гарри обхватил ладонью Пирса за шею, потянул к себе, коснулся губами острой ключицы, выдохнул:

— Это лишнее, — запрокинул голову, мягко целуя . — Правда лишнее. Ты же у меня умный, все понимаешь, — рука взъерошила волосы, прошлась кончиками пальцев по спине. — Я даже не могу пообещать тебе, что все будет хорошо. Но хочу, чтобы ты мне кое-что пообещал. Когда я попрошу тебя уйти, ты уйдешь. Не оборачиваясь и не пытаясь ничего исправить. У меня появилась идея, и ты нужен мне, чтобы ее воплотить. Это будет еще не скоро, но уже сейчас я должен знать, смогу ли на тебя рассчитывать.

— Всегда, — глухо сказал Пирс. — Всегда можешь. И не надо, не обещай ничего. Я всё знаю сам. С самого начала знал. Но от этого не легче.

— Не легче, — согласился Гарри. — Но я предпочитаю смотреть на вещи открытыми глазами и знать правду, какой бы она ни была.

* * *

«В воскресенье, Торговая площадь, полдень».

Всего четыре слова, а вдуматься — дрожь берёт. Взрыв будет не очень сильным — ровно таким, чтобы накрыть собой ряд подпольных торговцев наркотическими зельями. По крайней мере, Лидер сделает всё для того, чтобы было именно так, и авроры не смогут ему помешать.

— Гарри Поттеру лично в руки, — шепнул Скорпиус неприметной сове той же породы, что трудятся в обычных почтовых совятнях, и опустился на стул. До собрания ещё полчаса, и нужно было собраться с мыслями. Хотя Лидер должен был провести его сам, а значит, Скорпиус мог вздохнуть спокойно.

Через двадцать минут все были в сборе, и Скорпиус, чтобы не терять время, быстро ознакомил собравшихся с последними новостями.

— Таким образом, мы считаем, что сотрудничество с авроратом может дать нам некоторое преимущество, но отныне каждому надо быть в разы осторожнее, — подвёл он итог. — Особенно это касается тебя, Энджи. Ты сейчас обложена со всех сторон, думай сто раз, прежде чем что-то сказать или сделать, детка.

— Обижаешь, — девушка, к которой обращался Скорпиус, смешно наморщила хорошенький носик и вздохнула. — Я в последнее время так много думаю, что все уже начинают подозревать, что я просто немая.

— Пусть лучше так, чем тебя заметут в аврорат или что похуже, — отрезал Скорпиус. — И в том, и в другом случае Лидер ничего не сможет сделать, имей в виду.

— Кстати о Лидере, — встрял Доминик Забини. — Он будет сегодня?

— Уже, — раздался за спиной знакомый голос, и Скорпиус быстро обернулся.

— Здравствуй, Алекс, — широко улыбнулся он. — Что ж, уступаю тебе твоё место, — с этими словами он вышел из-за импровизированный кафедры, которой служил трансфигурированный стул, и сел рядом с Александром Ноттом.

Лидер редко посещал собрания лично, предпочитая руководить через Скорпиуса, и тот, в принципе, не имел ничего против. Но когда Алекс занимал своё место за кафедрой, кратко и очень чётко объясняя ребятам новые цели хорошо поставленным голосом, он испытывал настоящую гордость за то, что по праву назывался правой рукой этого человека. За то, что тот доверял ему. И по-своему любил. Впрочем, как раз о последнем Скорпиус старался не задумываться.

* * *

Алекс сбежал по ступенькам, прошел по длинному мрачному залу и остановился у кафедры, обводя взглядом присутствующих.

— Рад, что все здесь, — сказал он, взмахнул палочкой, и на стене появилась четкая карта -план южной окраины Лондона. — Итак, разберемся с воскресеньем. Торговая площадь — оживленный район, и вы должно четко представлять себе нашу цель. Думаю, вопросов нет, поэтому сразу перехожу к главному. На перехват отправится аврорская группа Альфа, это серьезный противник. Десятка лучших авроров с Поттером во главе. Не надо объяснять, что это значит? Действуем по плану Дракон. Не думаем о потерях и товарищах. Малейшая ошибка с нашей стороны, и Визенгамот радостно потирает руки. Каждый — сам за себя. — Скорпиус, — Алекс взглянул на первый ряд из двух длинных скамей, — все знают свои позиции?

Малфой кивнул, и Алекс продолжил:

— Каждый уходит тогда, когда сочтет нужным. Авроры будут на месте до начала операции, ваше прикрытие должно быть идеальным. Чтобы никаких подозрений. — Энджи, — Алекс посмотрел на девушку, делай, что хочешь, торгуй булочками или проси милостыню, главное, чтобы ты была незаметной даже опытному аврорскому глазу. Это ясно?

— Да, — девушка тряхнула кудряшками и вздернула подбородок.

— Доминик, Белла, Сьюзен, Майк, Скорпиус, Алекс, вы — в авангарде. — На карте вспыхнули красные точки. — Я на вас рассчитываю. Держите щиты до тех пор, пока не справитесь с первой волной. Периметр оцепляют Терри, Памелла, Свен, Марк и Эрик. Ричард, Алиса, Джон, на вас — торговцы. Они будут здесь, — Алекс указал на черное пульсирующее пятно в центре карты. — Ни один не должен уйти живым. Если нужно — добейте. В крайнем случае — отдадите мне — лично в руки. Остальные — за нашими старыми друзьями. Уверен. кто-то из них будет там. Никаких следящих чар, только личное преследование, пока будет возможно. Отчеты в понедельник утром — Скорпиусу. Вопросы есть?

Вопросов не последовало. Алексу вообще избегали их задавать, предпочитая обращаться к Скорпиусу.

— В понедельник вечером общий сбор, будем говорить о взрывах в метро. Предположительный день проведения — среда. Приоритетная задача на ближайшие три дня — выжить. Всем все ясно? Хорошо. Теперь о Южном Глостершире. Авроры вышли на Эрриджа. Мы вынуждены его сдать. Всем соблюдать осторожность. Появляться только в случае крайней необходимости, пользоваться только маггловскими средствами перемещения, не расставаться с медальонами, в случае опасности аппарировать исключительно с ними. Это все. Свободны. — Алекс оперся на кафедру и прикрыл глаза. — Вы справитесь.

* * *

Скорпиус дождался, пока все разойдутся, кивнув каждому на прощание, и подошёл к Алексу.

— Меня немного пугает, что они совершенно спокойны, — задумчиво сказал он и запрыгнул на высокую кафедру. — Привыкли. И это неправильно как-то, ты не находишь?

— Они уже считают себя покойниками, — мрачно сказал Алекс. — И все, чего хотят, — забрать с собой побольше мерзавцев. — Мне это не нравится. Пожалуй, десяток из них все еще верят, что когда-нибудь мы победим. И я тоже в это верю. Наверное, зря, как думаешь? — он улыбнулся и потрепал Скорпиуса по макушке. — Интересно, зачем, приходя сюда, я до сих пор меняю внешность? Ведь каждый из них — он обвел взглядом ряды пустых скамей — знает, кто я.

— По-привычке, наверное, — пожал плечами Скорпиус. — И к тому же, знать одно, а видеть — совсем другое. Но сейчас-то сними Чары... Или нет, дай я сам. — Он взмахнул палочкой, дождался, пока черты лица стоящего перед ним человека изменятся, и провёл большим пальцем по его скуле — до боли знакомым и привычным обоим жестом. — Как же мне надоело звать тебя Алексом, — пробормотал он. — Я в меноре чуть с ума не сошёл от счастья, что наконец могу назвать тебя по имени, и от понимания, что это, наверное, единственный шанс увидеть тебя в моей собственной постели.

— Ты очень заразительно сходил с ума. Нам обоим повезло, что так нелюбимый тобой аврор Уизли не разделяет мои наклонности. Иначе у него непременно появилась бы парочка вопросов.

— Ну прости, — Скорпиус покаянно ткнулся лбом ему в плечо. — Я старался, как мог себя не выдать, но ты же понимаешь, что творилось у меня в душе?

— Понимаю, — Гарри погладил его по спине и улыбнулся. — Понял, когда ты потащил меня знакомиться со своей спальней.

— Вот ты чурбан бесчувственный, — нахмурился Скорпиус. — Неужели только тогда? А ушёл-то, ушёл как. Даже кофе не попил, эх... — он уютно устроил подбородок у Поттера на плече и обнял его за шею.

— Прости, — Гарри подул в подставленное ухо. — Если бы я не был чурбаном, давно лежал бы на кладбище, в большой могиле с грандиозным памятником. Тебя вряд ли устроил бы такой вариант. А знаешь, мне тут подумалось, что я, оказывается, ничего не имею против неторопливого секса. Во всяком случае, иногда. Особенно если ты будешь таким, как там. Что скажешь?

— Я только за, — усмехнулся Скорпиус. — Я, в общем-то, никогда тебя особо не подгонял... кажется. Ой, да какая разница! Будем делать, как захотим, как, впрочем, и всегда. Ну что, господин Главный аврор, как насчёт неторопливого секса? Или наоборот — торопливого? Или, может быть, снова хотите надеть на меня наручники? Теперь ваша очередь, если я не ошибаюсь.

— Моя, — довольно протянул Гарри. — Было очень неразумно с твоей стороны меня заковывать, я очень мстительный, — он притянул Скорпиуса к себе, обхватывая обеими руками. — Аппарируем. И помни, я все еще Алекс.

— Зато это было чертовски здорово, и тебе тоже понравилось, — парировал Скорпиус и поморщился. — Помню я. Кстати, почему такой нелепый псевдоним? — поинтересовался он, когда аппарационный поток вынес их в их тайное убежище.

— А чем он плох? Обычное имя, никаких зацепок и загадок, никакой таинственности. Проще надо быть, и люди к тебе потянутся, — Гарри усмехнулся и подтолкнул Скорпиуса к кровати. — Снимайте штаны, мистер преступник, я собираюсь применить насилие в воспитательных целях.

— От преступника слышу, — рассмеялся Скорпиус и быстро избавился от одежды. — А про "проще" — кто бы говорил! Какие мы феерические танцы с бубнами плясали, когда только познакомились, помнишь? А я сразу предлагал — надо трахнуться, и всё станет легко и просто.

— У тебя приступ ностальгии? — Гарри шлепнул по голой ягодице и прищурился. — Я вообще мастер по бубнам, с утра до вечера пляшу, мог бы уже привыкнуть. Ложись, великий дипломат. Трахаться со всеми желающими — член сотрешь.

— Правильно, со всеми не надо, — важно кивнул Скорпиус, устраиваясь на кровати. — Надо только со мной. Задницей кверху, я так понимаю? — уточнил он, обернувшись через плечо и соблазнительно прогнувшись.

Гарри окинул взглядом открывшуюся картину, ничего не сказал, только заходили под кожей желваки, разулся, скинул рубашку и встал коленями на кровать.

— Два балла Слизерину. За догадливость, — сказал он, выуживая из-под подушки наручники и приковывая Скорпиуса к спинке кровати.

Скорпиус покрутил руками, удостоверился, что если не дёргаться, его запястьям ничего не угрожает, и с интересом глянул на Поттера из-под чёлки.

— Признайся: ты дёрнул меня в аврорат только затем, чтобы подарить наручники.

— Много будешь знать — завтра сыграешь в ящик, — хмыкнул Гарри, устраиваясь сзади. Провел ладонями по выступающим ребрам, наклонился и тронул языком неприметную родинку над ягодицей. — Нужно было переводить тебя на более-менее легальное положение. Твои кривляния в камере не видел разве что ленивый. Все в восторге и тихо тебя ненавидят.

— И хотят, — тут же добавил Скорпиус и ойкнул, получив по заднице. — Ну, что ты там придумал-то? Трахать будешь или как? Я уже на взводе, — в подтверждение он потёрся вставшим членом о простыню. — А за что ненавидят-то? За попытку соблазнения их сурового шефа? Удачную, кстати, попытку. Можно подумать, до этого они мне дифирамбы пели!

— Ты же сам сказал, знать — это одно, а видеть — совсем другое. Они на тебя посмотрели и зло персонализировалось, а желание отомстить за погибших друзей обрело конкретную цель. Так что я бы на твоем месте ограничил свое передвижение по улицам. Но ты и сам не дурак, должен понимать. А трахать я тебя пока не собираюсь, потерпишь, — Гарри потянулся вперед и аккуратно надел на член Скорпиуса кольцо. — Так лучше? — с ухмылкой спросил он и вернулся на место, взмахнул палочкой, развел пальцами ягодицы и настойчиво коснулся языком ануса.

— Твою мать! — беспомощно выругался Скорпиус, сначала дёргаясь всем телом от первого прикосновения горячего языка, а потом прогибаясь и подаваясь ему навстречу. — Оооо чёрт. Гар... кхм. Ты меня убить хо-о-чешь? Ух!

Такими ласками Поттер баловал его не часто — обычно у обоих просто терпения не хватало, но наручники, как стало ясно ещё в прошлый раз, явно открывали новые горизонты.

— Нет, — выдохнул Гарри, отрываясь от своего занятия. — Я хочу тебя послушать. В последнее время ты отвратительно молчалив. А твои стоны. как недавно выяснилось, оказывают на меня отличное воздействие. Так что давай, продолжай, — Гарри неторопливо погладил языком промежность и, смачно плюнув, снова толкнулся внутрь, разглаживая и проминая горячие влажные складки.

— Оооооууууу! — срываясь на фальцет, взвыл Скорпиус — молчать было просто физически невозможно. Чтобы не стонать беспорядочно, он начал было материться, но вскоре просто-напросто забыл все связные слова. Кровать давно уже ходила ходуном, наручники защёлкнулись до максимума, впиваясь в кожу, когда Скорпиус наконец не выдержал: — Да трахни же меня! Ну пожалуйста, Гарри! То есть Поттер. То есть Алекс. Кто-нибудь, блядь!

— Когда ты так просишь, тебе просто невозможно отказать, — хрипло сказал Гарри, садясь на колени, — но я все-таки попробую. Помнишь, я обещал месть, считай, это она и есть.

Он приподнялся, почти укладываясь на Скорпиуса, и вдавил во влажный, расслабленный проход крупную гладкую бусину, совсем немного проталкивая ее глубже. Погладил левой рукой ходящую ходуном грудь и прошептал, касаясь губами затылка:

— Чшшш, мой маленький злодей, дыши ровнее.

— Это совершенно точно не член, — простонал Скорпиус, пытаясь изогнуться и заглянуть себе за спину. — Тогда что это, мать твою, такое?

— Это приятное дополнение к наручникам, — Гарри втолкнул вторую и третью бусины и мягко потянул за нить. — А член скоро будет.

Звук, который издал Скорпиус, когда бусины одна за одной проехались по простате, стоило отнести в разряд запрещённых семейным кодексом. Как и те слова, что он произнёс, немного отдышавшись.

— Не смей! — крикнул он, почувствовав, что Поттер снова впихивает в него это орудие пытки. — Нет, ну нет же! Ооооо... — на этот раз бусин было пять. Потом семь. Потом девять... — Я сейчас кончу, — обречённо простонал уже несопротивляющийся Скорпиус.

— Не кончишь, — сказал Гарри, одним движением входя в измученное вздрагивающее тело. — Вернее... не сейчас, — с трудом добавил он, начиная аккуратно, размеренно двигаться внутри.

Скорпиус благодарно всхлипнул и подтянул под себя ноги, приподнимаясь и опираясь на колени. Кольцо болезненно давило на член, яйца болели, а от размеренных движений Поттера все эти ощущения усиливались, но тут же тонули в удовольствии.

Теперь Скорпиус стонал не сдерживаясь — коротко, на каждом выдохе, поначалу пытаясь прятать стоны в сгиб локтя, а потом плюнув и на это. На секунду мелькнула абсурдная мысль, что секс с Алексом был чертовски хорош, но секс с Гарри Поттером гораздо лучше.

Гарри трахал Скорпиуса с оттяжкой, выходя на всю длину и резко погружаясь обратно. Сжимал пальцы на влажных бедрах, запрокидывал голову, хрипло дыша и слизывая с губ соленые капли. В эти минуты можно было забыть и об осточертевшей работе, и о юных смертниках, которые шли туда, куда он их посылал. Не получалось забыть только о Скорпиусе, который стонал так, что по всему телу ходили обжигающие спазмы удовольствия.

Нащупав непослушными пальцами палочку, не переставая двигаться, Гарри взмахнул ею, убирая с члена Скорпиуса уже ненужное кольцо.

Кольцо царапнуло, слетая с члена, обожгло короткой вспышкой удовольствия, а потом Скорпиус провалился в наслаждение как в прорубь. Горло свело, не давая вздохнуть, мышцы напряглись на несколько долгих секунд, а потом резко расслабились, позволяя груди взметнуться и сделать судорожный вдох. Поттер за спиной в свою очередь взрыкнул, вцепился в его бёдра совсем уж жестко и вскоре обессиленно лёг грудью Скорпиусу на спину.

Нежные и совсем ненужные слова просились на язык, и Скорпиус предпочёл крутануться, от чего наручники снова впились в его запястья, и дотянуться до поттеровских губ.

Гарри ответил на поцелуй, нехотя скатился на постель и, почти ощупью дотянувшись до браслетов, щелкнул замком. Отправил их валяться под кроватью. Перехватил Скорпиуса, уложил сверху, крепко держа обеими руками. Откашлявшись, спросил хрипло:

— Живой?

— Почти, — так же хрипло откликнулся Скорпиус. — Ты?

— Да мне-то что сделается? — Гарри рассмеялся. — Живее всех живых. И даже чувствую себя довольно бодро. Местами.

— Дай мне полчаса, и я покажу тебе, что с тобой может сделаться, — пообещал Скорпиус, складывая руки у Гарри на груди.

— Мне начинать бояться? Слизерин хочет уровнять счет?

— Ой, да где твой Гриффиндор-то в тебе спрятался? — рассмеялся Скорпиус. — Я вообще не понимаю, как ты умудрился туда попасть.

— Альбус Дамблдор, великий комбинатор всех времен и народов, тоже, между прочим, был гриффиндорцем, — нахмурился Гарри. — А мне до его лавров на драконе не долететь. И Гриффиндор я выбрал добровольно, так что не надо мне рассказывать, какой я плохой гриф. Очень даже хороший. Хотя слизеринцем, наверно, был бы краше, — договорил Гарри и фыркнул.

— Ты тот, кто ты есть, и я лю... хммм. И ты нравишься мне таким. — Предательские слова чуть было не сорвались с языка — Скорпиус чудом успел поправиться. Хотя Поттер наверняка всё понял. А, к чёрту. Он же всё равно знает. И Скорпиус знает. Только сам Поттер никогда не скажет этого вслух.

— Тогда принимай меня как есть, со всеми потрохами, с Гриффиндором, Волдемортом, тремя детьми, энным количеством трупов за плечами и на горизонте. Хотя... — он протянул руку, призвал невербальным акцио сигареты, закурил и выдохнул дым в сторону. — Ты и так принимаешь. Тебе ничего другого не остается.

— Всё было прекрасно до последнего предложения, — нахмурился Скорпиус. — Ты так это сказал, будто я мученик какой-то, положивший себя на алтарь Гарри Поттера. Мы с тобой в одной упряжке уже не один год, и нам ли трясти друг перед другом своими проблемами? Как будто мы не знаем их наперечёт. Но мой "ангельский" характер, фамильное упрямство и то, что мои руки по локоть в крови, не мешает тебе раз за разом искать со мной встречи. Так почему перечисленное тобой должно мешать мне? — он укоризненно покачал головой, отнял у Гарри сигарету, затянулся и, усмехнувшись, заметил: — Прямо вечер откровений какой-то. Настало время перемен?

— Да, — Гарри прикурил еще одну и посмотрел в потолок. — Неужели ты ничего не чувствуешь? Время кончается. Я физически ощущаю, как оно течет сквозь пальцы и что-то приближается. Очень нехорошее. Страшное. Кровавое. Оно уже здесь, хватит одного маленького камешка, чтобы обрушить весь Эверест. Я даже в воздухе чую напряжение. И Кинг чует. И человек десять из старой гильдии. Это те, о ком я знаю. Но мы ничего не можем сделать. Наши предсказатели работают на магглов, а магия предательства не прощает, максимум, что они могут — гадать на кофейной гуще и смотреть в хрустальные шары, в которых давно нет ничего кроме тумана.

— Именно поэтому мы всё и затеяли, — напряжённо сказал Скорпиус. — Магия не прощает ничего. Но я всё ещё на что-то надеюсь. Даже нет, зачем я вру? Я надеюсь, что когда-нибудь всё это кончится, вернётся мир, которого я почти не знал, и в этом мире найдётся место для нас с тобой. Всегда надо надеяться на лучшее, да? Даже когда тонешь в чьей-то крови.

— Значит, будем надеяться, — Гарри прикрыл глаза. — В конце концов, это мы еще можем.

— Да, это мы ещё можем, — подтвердил Скорпиус, делая ударение на слове "мы". Интересно, а мог бы он, если бы не Гарри? Никогда в жизни Скорпиус не хотел бы узнать ответ на этот вопрос.

* * *

— Все готовы? Выходим через полчаса.

Рон кивнул и сел напротив, подпер голову руками, уставился в стол.

— Не нравится мне это, друг. Видел статистику? Каждый десятый маг попадает в Мунго с поехавшей крышей, у кого-то меньше, у кого-то больше, кого-то выпускают через час, а кому-то уже вряд ли помогут. Что вообще творится-то, Гарри?

— Что творится? — Гарри сжал кулаки. — Магия бунтует. У всех этих... новоявленных психов неконтролируемые магические выбросы. Это месть, Рон. Наши миры всегда существовали отдельно, и не зря. Стоило магии чуть больше чем нужно просочиться к магглам, это кончалось инквизицией и мировыми войнами. А сейчас она не просачивается, маги уходят к магглам пачками, сжигают палочки на кострах, разгоняют тучи, берут бешеные деньги за зелья. Ты видел, что творилось в Гранд-Пэлас на прошлой неделе? Магглы скупили партию Феликса фелициса и разорили владельцев. И так по всей стране, да что там по стране, по всему миру! За все надо платить. И мы платим за распроданную магию. Она выходит из-под контроля. Я никогда не чувствовал в себе такой магической мощи. Мне кажется, если захочу, то без всяких бомб смогу испепелить пол-Лондона. У тебя не так?

— Так, — выдавил Рон. — Я уже даже акцио боюсь применять, вчера чуть шкаф не призвал случайно, вовремя остановился. Гермиона приползает ночью, у них там вообще завал — магические предметы тоже нестабильны, такое ощущение, что у них разум пробуждается. Гарри, но это же бред!

— Не бред. Я сегодня с Кратсом говорил. Они с утра до вечера занимаются тем, что ставят новые усовершенствованные щиты в Отделе тайн. Артефакты сбесились. Особенно боевые. Поле поражения увеличилось минимум в два раза, магия нестабильна и любой из них может активироваться сам собой.

— Хана! — Рон схватился за голову и яростно дернул рыжие вихры. — Да еще эти тут со своими бомбами. Суки! — он шарахнул кулаком по столу и беспомощно взглянул на Гарри. — Что делать-то? Нам-то что делать?

— Работать. — Гарри с силой потер виски. — Работать, Рон. Больше мы ничего пока не можем. Давай с этой площадью разберемся, а дальше видно будет.

— Ты уверен, что Малфой правильные координаты дал?

— Нет, — Гарри выругался, достал из внутреннего кармана мантии флягу с зельем и залпом выпил сразу половину.

— Рехнулся? — заорал Рон. — Это же...

— Да, оно, — спокойно сказал Гарри. — Круче маггловской наркоты. Да не волнуйся, я привык.

— Сколько ты уже не спал?

— Сутки. Позавчера урвал два часа.

— Так нельзя.

— А что ты предлагаешь? Ты сам-то давно ужинал дома?

— С неделю, — Рон отчаянно зевнул и протянул руку. — Дай и мне что ли этого зельеварского пойла. Он глотнул, крякнул и закашлялся. — Ну и отрава! Чуть пар из ушей не пошел.

— Зато бодрит.

— Как Пирс? — ни с того ни с сего спросил Рон. — Он подтвердил сведения Малфоя?

— Частично. — Гарри внимательно посмотрел на друга. — Рон, Пирс не из Союза.

— Что?!

— Кроме Союза существует еще одна организация подпольщиков-повстанцев, их цель — мешать Союзникам. И до последнего времени они неплохо справлялись. Помнишь Лютный, Оксфорд, Кенсингтон-сквер, Трафальгарскую площадь? Мы еще удивлялись тогда, почему радиус взрывов настолько мал. Они следят за ними и пытаются сократить ущерб, как могут. Я им давно помогаю. Артефактами, а они нам — информацией. Кинг в курсе. А Пирс — их лидер.

Рон беззвучно открыл и закрыл рот, дернул ворот мантии и, схватив фляжку с зельем, сделал несколько больших глотков.

— Почему сейчас? — хрипло спросил он, вытирая рукавом выступившие слезы. — Почему ты раньше не сказал?

— Потому что Кинга прессуют, за мной давно хвост, а ты чист, многого не знаешь, тебя не пасут и не шантажируют, так лучше, правда. Но сейчас... — Гарри вздохнул. — Сейчас мне кажется, что ты должен знать. Потому что если со мной что-то случится на этой гребаной площади, ты сможешь лучше владеть ситуацией.

Рон тяжело поднялся и навис над столом.

— За каким боггартом ты это сказал? Ты что, мать твою, помирать собрался? Гарри, выкладывай все!

— Не собрался, — Гарри тоже встал и, похлопав Рона по плечу, пошел к двери. — Просто мне так спокойнее. Идем, пора. Сначала группа, потом — мы.

* * *

Живот крутило, и Скорпиус не мог понять, было ли это из-за пятой чашки кофе подряд или из-за бессонной ночи. До начала операции было ещё больше шести часов, но уснуть он и не надеялся. И не он один.

— Скорпиус? — Доминик тенью скользнул в приоткрывшуюся дверь зала собраний, как они называли это наглухо запаянное всевозможными защитными заклинаниями помещение. Многие чары были поттеровскими именными. — Ты тут? Я думал, что ты с…

— С Алексом? — закончил за него Скорпиус и покачал головой. — Нет, что ты. Мы не виделись с собрания, и я думаю, что он всё это время на Бодрящем.

— Мне кажется, тебе оно бы тоже не помешало, — мягко заметил Забини, садясь рядом с ним. — Он что-то говорил? Что-то важное?

— Говорит, что верит в счастливый конец, — Скорпиус улыбнулся.

Доминик тоже улыбнулся и достал сигареты.

— Он удивительный человек. Когда я узнал, кто на самом деле наш Лидер, я был ошеломлён.

— Но-но, когда ты пришёл, единственным и неповторимым Лидером ещё был я, — усмехнулся Скорпиус и выбил из предложенной пачки сигарету.

— Да вы оба… неповторимые, — рассмеялся Доминик и обнял Скорпиуса за плечи. — Ты ему веришь? В том смысле, что мы выкарабкаемся?

— Верю, Дом, — твёрдо ответил Скорпиус. — Только ему и верю.

— Тогда и я буду, — решил Доминик. Он снова улыбнулся, выдохнул дым через нос и уставился в окно.

* * *

Доминика Забини убили одним из первых. Скорпиус был слишком далеко, чтобы прикрыть его щитом, но достаточно близко, чтобы отчётливо видеть, как луч заклинания перерезает его лучшего друга пополам. Он не знал аврора, выпустившего заклинание, и не хотел знать. Эти люди ему не враги и никогда не должны были стать врагами.

— Не смотрите на их лица, — говорил он своим ребятам всего за час до этого. — Месть не должна ослепить ваши головы. На наших руках достаточно крови, чтобы пачкать их еще и кровью тех, кто просто делает свою работу.

Следующим был Нотт. Его родители, также как и отец, и дед самого Скорпиуса, вот уже почти десять лет сидели в Азкабане. Он был угрюмым, почти никогда не улыбался и мало говорил. Его даже не приглашали в их ряды — просто он однажды пришёл и встал у Скорпиуса за спиной, предлагая помощь и поддержку. И стоял там все эти годы, неизменно подставляя плечо в самые трудные минуты, когда Поттера не было рядом.

Скорпиус вскинул палочку, посылая в очередного Чёрного торговца Аваду. Никогда ещё это заклинание не давалось ему так легко.

Дальше эмоции отключились. Они падали один за одним — те, кто был рядом, кто слушал его короткие приказы и пространные объяснения, те, чьи проблемы и радости он привык считать своими, те, кого он за эти несколько лет привык считать семьёй.

Когда упал Поттер, Скорпиус не поверил. Его рука дрогнула, а в глазах потемнело, но он всё равно довёл заклинание до конца и только потом позволил себе обернуться к горстке обороняющихся авроров всем телом.

Стоп.

Обороняющихся?!

На этот раз Союз не стерпел срыва операции. Точнее, решительной её корректировки — вместо всего Рынка, полного людей — магов, магглов и магических существ — только малюсенькая её часть, пусть даже и самая «грязная».

Союзники наступали со всех сторон, и Скорпиус отчётливо понимал, что аврорам не устоять.

— Отступаем! — крикнул он своим — тем, кто ещё мог услышать, а сам бросился к аврорам.

Его предсказуемо встретил залп заклинаний — щит, генерируемый выданным Гарри артефактом, едва устоял, но среди авроров был Уизли, и Скорпиус решился. Он сорвал с головы капюшон и заорал во всю глотку:

— Не стреляйте! Я могу помочь!

Он видел, как Рон сделал знак аврорам, и те неохотно опустили палочки.

— Ну, — с ненавистью выплюнул он, когда Скорпиус подошёл ближе. — Говори, живо!

— Бомбы никуда не делись, — задыхаясь, сказал Скорпиус. — Мы их обезвредили, но их можно взорвать. Площадь почти пуста — удерживайте щиты, пока она не заполнится этими мразями, а потом открывайте портал и сваливайте по моему сигналу. Я прикрою вас щитом, а потом подорву бомбы, и всё здесь взлетит на воздух.

— А ты? — Уизли смотрел с подозрением.

— Я успею, — холодно глянул на него Скорпиус.

— Назови мне хотя бы одну причину, по которой я должен тебе верить, — прорычал Уизли, хватая его за отвороты мантии.

— Ты ничего не теряешь, поверив мне, — прошипел Скорпиус. — А свою шкуру можешь спасти.

Тут первый из удерживаемых аврорами щитов лопнул, не выдержав напора, и один из авроров хрипло вскрикнул, падая. — Думай скорее, Уизли! И открывай портал!

Скорпиус вздохнул с облегчением, когда Уизли нехотя отпустил его и начал раздавать короткие приказы. Антиаппарационный барьер, наложенный союзниками, без Поттера снять было не под силу ни одному из них, портключи в зоне его действия тоже не работали, а портал был делом сложным и неблагодарным. К огромному облегчению Скорпиуса, авроры справились быстро и споро — его артефакт, прикрывающий их всех непроницамым куполом, уже был на последнем издыхании.

— Ладно, Малфой, не глупи, давай с нами, — сказал ему Уизли, останавливаясь перед порталом. Все остальные уже ушли, унеся с собой раненых — Поттера одним из первых.

— Иди, — коротко махнул рукой Скорпиус. — Я выживу.

— Как знаешь, — Уизли смерил его нечитаемым взглядом и исчез в мгновенно захлопнувшемся портале.

— А дальше? — Гарри с трудом подтянулся вверх, приминая подушку. Дышать было больно, двигаться — вообще нереально. Но он все же двигался, несмотря на яростные протесты Рона и назло телу, которое внезапно предало.

— Дальше мы открыли портал. И ушли, — серый и в прямом и в переносном смысле Рон стряхнул с плеча пепел. — Стефан мертв — не успели, Грегори, Джей и Марк в тяжелом состоянии. Ты... — Рон вздохнул, — тоже вроде того.

— А Малфой? Что с Малфоем? Где он?

Рон пожал плечами.

— Остался. Я предлагал ему с нами, но он...

Гарри сжал зубы и зажмурился. От затылка до пяток разлилась чудовищная, неведомая боль. Даже не такая как от Круцио. Гораздо хуже. Сердце колотилось и горело. Хотелось завыть, забиться на влажной простыне.

— Гарри! Эй, Гарри, что с тобой? — Рон вскочил, бросаясь к кровати, выхватил палочку, забормотал диагностирующие чары.

— Найди... — сквозь зубы выдавил Гарри и потерял сознание.

Ронметнулся к двери, выбежал в коридор за помощью и чуть не сбил кого-то с ног.

— Аккуратнее, — поморщился живой и невредимый Скорпиус, отталкивая Уизли от себя. — Он не спит?

— И правда выжил, значит, — недобро прищурился Рон и процедил: — Конечно, а с чего не выжить-то, свои же подоспели. Странно только, что они тебя не линчевали. Или вы всё подстроили, чтобы Гарри в доверие втереться?

Скорпиус прямо встретил тяжёлый взгляд и громко отчеканил:

— Идите нахуй, Рональд Уизли. Дайте мне пройти, или я пожалею, что спас вам жизнь.

Скорпиус попытался обойти его и даже сумел распахнуть дверь, но Рон перехватил его одной здоровой лапищей и отшвырнул в сторону.

— Пустить тебя к нему? Только через мой труп. Что ты собираешься сделать, а? Аваднуть? Вогнать под ребро заточку? Или просто подсыпать яд в зелье? А ну-ка, Малфой, давай-ка лицом к стене, карманы вывернуть, ноги на ширине плеч, руки за голову, да смотри без фокусов!

— Рон! Пусти его! — голос Гарри был на удивление сильным. — Это Пирс, — добавил он тише, Но Уизли услышал, дернулся, обернулся, выпустил Скорпиуса и заскочил обратно в палату.

— Что?!!

Гарри с усилием открыл глаза. Несанкционированные вопли дались большой ценой, и теперь он почти шептал, делая значительные паузы между словами.

— Скорпиус — это Пирс. Тот самый... я сегодня... рассказывал.

Пользуясь тем, что дверь оказалась свободна, Скорпиус прошмыгнул в палату и быстро, пока Уизли его не остановил, сел на постель Поттера. Кинув быстрый взгляд на ошалевшего аврора, он порывисто обнял Гарри и прошептал:

— Слава Мерлину, ты жив. Я там чуть концы не отдал, когда ты упал.

— Хорошо... что не отдал, — Гарри с трудом приподнял руку и, водрузив ее на светлую макушку, замер.

— Да какого ж хуя?! — заорал Рон, кидаясь к кровати. — Что, блядь, тут происходит?!

— Не ори, пожалуйста, — Гарри поморщился. — Голова раскалывается. Скорпиус, ты взорвал площадь?

— Да, — Скорпиус хмыкнул и помахал у него перед носом опалённым рукавом. — Еле успел унести ноги. Зато их полегло, прямо скажем,дохуя.

— Рон, надо установить личности. Это может... как-то вывести нас на след. И мне нужна статистика. Сделаешь?

Багровый Уизли смотрел хмуро, потом вздохнул.

— То есть этот, — он ткнул пальцем в Скорпиуса, — к Союзу отношения не имеет. — И у нас снова ничего на них нет?

— Есть, — Гарри снова поморщился. — Сейчас гораздо больше, чем раньше, но мне нужно немного времени, чтобы подтвердить... подозрения.

— Мать твою, хватит врать, аврор Поттер! Нет, ну это же надо! Так вы с ним... все это время...

— Водили вас за нос, — через силу улыбнулся Гарри. — Прости. Это было необходимо.

— А Кингсли знает?

— Конечно. Он знает все.

— Ну спасибо, друг. За доверие. — Рон размашистым шагом пошел к выходу. — Я за статистикой, — рявкнул на пороге и хлопнул дверью.

— И хорошо водили, судя по всему, — мрачновато усмехнулся Скорпиус и потянулся за палочкой. Он запечатал дверь заклинаниями, скинул ботинки, мантию и залез к Поттеру на кровать. — Дом погиб. Александр, Энджи, Белла, Сьюзен, Терри... Это только те, кого я видел. Если бы ты умер, я бы остался на этой грёбаной площади, честноемалфоевское!

— Ну и дурак, — Гарри погладил его по волосам, уронил руку на одеяло и закрыл глаза. — Я же говорил... ты не должен так... Черт, как же глупо вышло с этим долбанным заклятьем. Я идиот.Боялся, что спалю все нахрен, всех положу, и своих вместе с чужими. Магия... зашкаливает. Пришлось отбиваться простейшими...

— Кто тебя? И чем? — Скорпиус забрался к нему под одеяло и обнял обеими руками. — Чёрт, чёрт, чёрт, я знаю, что не должен, знаю, но... — Он спрятал лицо у него на шее и глухо пробормотал: — Не могу. Без тебя не могу. С тобой — всё выдержу, всё сделаю, сыграю в какую угодно игру и ещё сотню раз проведу за нос хоть аврорат, хоть весь мир. Но без тебя я просто сдуюсь, как воздушный шар, понимаешь?

— Это моя ошибка. — Гарри сглотнул и вдохнул знакомый запах, перемешанный с другими. — Ты пахнешь дымом и паленой кожей. Прости. Все должно было быть иначе. Я слишком поздно понял, что нельзя... привязывать... Мне нельзя. Никого. У меня даже дети... сами по себе... А с тобой... не получилось. Да, заклятье. Как ни странно, это была Сектумсемпра, и это значительно сужает круг поисков. Рон прикрыл, задело краем. Будем считать, что я вернул давний долг твоему отцу, — Гарри тихо рассмеялся, закашлялся и рывком повернул голову к стене. — Дьявол! Сколько я тут проваляюсь? Как же не вовремя!

— Никогда. Не смей. Говорить. Что я — ошибка! — тихо выговорил Скорпиус, задыхаясь от ярости. — Слышишь?! Я не твой сын, чтобы меня с ними сравнивать, не твой подчинённый, чтобы меня прикрывать. И можешь отмалчиваться сколько угодно — я, чёрт подери, тоже что-то для тебя значу. Или тебе было бы легче без меня? Скажи, легче?!

— Легче, — Гарри обернулся, рывком притянул Скорпиуса к себе, сжимая изо всех оставшихся сил. — Конечно, мне было бы легче, если бы я знал, что ты сидишь где-нибудь на краю мира, не лезешь под заклятья, не видишь, как убивают друзей, не думаешь о суициде только потому что со мной может что-то случиться. И не любишь меня. Я был бы гораздо спокойнее, чем сейчас. И гораздо несчастнее.

Скорпиус затих, отвечая на объятия, и некоторое время они молчали.

— Мне пора, — наконец сказал Малфой, неохотно отстраняясь. — Сейчас непременно кто-нибудь придёт. Тот же Уизли вернётся. Отдыхай, ладно? Я постараюсь прийти ещё ночью, когда тут будет поменьше народа.

— Приходи. Тебя пустят. А я попытаюсь выбраться отсюда как можно раньше. И... будь осторожен.

— Буду, — пообещал Скорпиус, улыбнувшись через силу. — Я же делаю тебя счастливым. А это дорогого стоит.

Он быстро поцеловал Поттера в губы и вышел не оглядываясь.

* * *

День прошёл так, что не пожелаешь никому и никогда –больше восьми часов Скорпиус пытался выяснить, кто же из его друзей остался в живых. Оказалось, не так уж и мало, и это несколько приободрило. Вечером же он отправился в Мунго — сначала в отделение для "смертников", навестить деда. Люциус был в полубессознательном состоянии, Скорпиуса не узнал, но уже вид чистой и более-менее комфортной палаты принёс неимоверное облегчение — после камеры Азкабана это был настоящий рай.

"Если бы отца сюда..." — с тоской подумал Скорпиус, идя по коридору. У палаты Поттера — не у самых дверей, но достаточно близко, чтобы понять, что они охраняли именно его — дежурили двое незнакомых авроров. Они покосились на Малфоя, но ничего не сказали, видимо, Гарри их предупредил.

В палате было темно. Гарри стоял спиной к двери, у зачарованного окна, курил, и смотрел, как ползут за стеклом неторопливые светлые тучи по ночному небу неправдоподобного фиолетового цвета. Вместо обычной больничной мантии на нем были джинсы и рубашка.

Он быстро обернулся на звук.

— Ты?

— Ну я же обещал, — Скорпиус неслышно шагнул внутрь, и дверь за его спиной тут же захлопнулась. — Как ты?

— Лучше. Они не желают меня отпускать, представляешь? Но я все равно уйду, хрен меня тут удержишь, — со злостью сказал Гарри. — Ты узнал... кто выжил?

— Многие, — Скорпиус подошёл к нему со спины почти вплотную и замер, глядя на звёзды за окном. — Вылечись сначала, прежде чем уходить. Пожалей себя хоть немного.

— Только ты не начинай! — раздраженно бросил Гарри. — Меня уже кто только не пилил! Все собрались, даже Джеймс прямо с тренировки прискакал. А я все не мог отвязаться от ощущения, что они со мной прощаются, — он помотал головой, сгреб Скорпиуса одной рукой, прижал к себе. — Некогда мне лечиться. Потом все. — Он кинул окурок в пепельницу и сразу прикурил следующую. — Много чего произошло сегодня. Но главное... Помнишь, я говорил, что ты должен будешь уйти? — Гарри мимолетно коснулся губами виска Скорпиуса. — Время пришло.

— Что? — Скорпиус вывернулся из-под его руки, шагнул вперёд и заглянул в глаза. — О чём ты, черт подери?

— Ты обещал, — твердо сказал Гарри. — Ты мне обещал.

Скорпиус молчал. Впервые за эти годы он так остро почувствовал свою уязвимость. Он не боялся смерти, нет. Вот только то, что собирался предложить Поттер, было намного, намного хуже — он понимал это всем своим существом. Ещё ничего не было произнесено, но Скорпиус уже знал: это будет конец всему — их миру, их жизням, их союзу.

— Это наша последняя ночь, да? — спросил он едва слышно, с трудом ворочая пересохшим языком. — Ты хочешь, чтобы я ушёл туда, где не будет тебя?

Гарри отшвырнул сигарету, притянул Скорпиуса к себе, гладил по спине, по волосам, целовал лицо — лоб, щеки, подбородок, подрагивающие веки.

— Так нужно, — тихо сказал он наконец, чувствуя, что не справляется с голосом. — Ты должен уйти на двенадцать лет назад и передать мне, тому мне, воспоминания меня сегодняшнего. Я отдам тебе думосбор. Научу, как пользоваться хроноворотом. Это самыйпоследний. О нем знаем только я и Кинг, знал еще бывший начальник Отдела Тайн, но он недавно скончался в Мунго. Если нам повезет, тот я тебе тоже поверит. И у нас получится... все исправить. А если повезет еще раз, ты вернешься. — Гарри помолчал и все же добавил: — Но это вряд ли.

— Ну почему же, вернусь, — бесцветным голосом отозвался Скорпиус. — Через двенадцать лет. В другой мир. К другому тебе. Тому, который скорее всего даже не будет знать о моём существовании.

Он замолчал, почувствовав, что задыхается, и вдруг вскинулся отчаянно.

— Пойдём вместе! Почему нет? Этот мир рушится, а там мы сможем наконец быть вместе!

В глазах мелькнула безумная надежда и тут же погасла. Если бы всё было так просто...

Гарри разжал руки, выпустил Скорпиуса и тяжело уперся ладонями в подоконник.

— Ты же знаешь, не могу. Я не один. За мной — многие. Не только Джинни и дети. Авроры, наши ребята. Все, кто еще верит мне. В меня. Я не смогу так уйти.

— Я знаю... -Слова упали с губ двумя тяжелыми гирями и осели прямо на сердце. — Когда ты хочешь, чтобы я это сделал?

— Завтра. Мы теряем контроль над ситуацией, и я боюсь, что устранив Лидера Союза, мы уже ничего не изменим, но все же я попробую. Все очень плохо, Скорпиус. Сведения, которые передают мне проверенные люди, недостоверны. Такое впечатление, что все меняется в последний момент, на ходу. Взрывы участились, они беспорядочны и их невозможно отследить. По-моему, им уже все равно, кого взрывать. Мунго переполнено сумасшедшими волшебниками. Среди магглов начинается паника и уже зарегистрировано несколько случаев нападений на волшебников и поджогов их домов. Тебе нужно торопиться.

— Значит, я прав. Эта ночь действительно последняя.

Скорпиус встал рядом с Гарри и нащупал в темноте его руку. Эмоции душили, но он позволил им вырваться наружу только дрогнувшими пальцами и осевшей на ресницах влагой, так и не ставшей настоящими слезами.

— Да. — Гарри стиснул ладонь Скорпиуса. Все было сказано. Сердце отчаянно ныло, но пока билось. Дышать было по-прежнему трудно — легкое после ранения еще восстанавливалось, но Гарри не думал об этом, стараясь не замечать. Все это было неважно. Гораздо важнее — предстоящий разговор с Роном. И потом... дальше, в знакомый коттедж на Диагон-аллее, в котором, возможно, уже нет никого живого, кроме человека, которому Гарри когда-то доверял. Опять ошибся. Или... во всем виновата спятившая магия? Без разницы. Нужно спасать тех, кого еще можно спасти. Скорпиус тоже молчал, а Гарри, сжимая его холодные пальцы, боялся думать о нем. Нельзя. Не сейчас. Позже. Когда он уйдет. И ничего не останется, кроме памяти.

Скорпиус мог бы предложить послать Рона. Или кого-нибудь из ребят. Сына Поттера, в конце концов!

Но он знал, что должен будет сделать это сам. Он не стоял у истоков этой войны, но именно он оказался тем, кто знал очень, очень многое. Сколько раз тот, незнакомый Гарри ошибётся, сколько неверных шагов придётся исправить, чтобы вырулить их мир к призрачным берегам спокойствия и благоденствия? Сможет ли он? Справится ли?

"Должен. Ради Гарри. Ради нас..."

Больше не было произнесено ни слова.

В последнюю ночь слова не нужны.

* * *

— Скорпиус, все в сборе. С тобой всё нормально? — обеспокоенный голос Эрика прозвучал оглушительно в звенящей тишине.

Скорпиус последний раз затянулся, выбросил сигарету в окно, в которое невидяще пялился вот уже полчаса, и развернулся к нему.

— Твою мать, Скорп, — Эрик испуганно отшатнулся. Скорпиус мрачно усмехнулся — он не смотрел на себя в зеркало, но мог представить, как выглядел. — Что случилось? — тут в серьёзных не по годам карих глазах мелькнула догадка. — Поттер? Он жив?

— К счастью, да… — Скорпиус обвёл взглядом жадно прислушивающихся к их разговору ребят — серых, сгорбленных, отчаявшихся. — Садись, Эрик. Мне нужно вам кое-что сказать.

Прощаться с ребятами оказалось гораздо, гораздо проще, чем уйти утром из палаты Поттера. Он оставлял их с лёгким сердцем — им больше не придётся воевать. Он взял с каждого обещание, что они уедут из страны как можно дальше и больше никогда не вскинут палочку для боевого заклятия.

Он не сказал им, что будет делать сам, и каждый понял его по-своему. Прощаясь, Скорпиус не мог отделаться от ощущения, что его провожают на смерть. В каком-то смысле, это так и было. Жизнь без Гарри вряд ли могла считаться жизнью.

Одной из последних подошла Алиса Ривз, добрая и славная девушка, глядя на которую Скорпиус каждый раз чувствовал укол совести — таких, как она, война обязана была обходить стороной. Алиса потянулась к нему в отчаянном порыве, и Скорпиус сгрёб её в охапку, прижимая к себе — не только потому что действительно любил эту смелую, неунывающую девчонку, сколько для того, чтобы не видеть её опухших заплаканных глаз.

— Скорпиус, я не знаю, важно ли это, но сегодня утром я была дома у Энджи… — тут её голос сорвался: они с погибшей — Скорпиус до сих пор не мог поверить, что Энджи погибла — были лучшими подругами. — Я хотела найти платье… Ну, ты понимаешь, платье для похорон… И нашла у неё на столе вот это, — она протянула ему плотно скученный свиток. — Я думаю, это может быть от Союза. Ты знаешь, она всё же сумела втереться в доверие.

— Спасибо, Лиса, — Скорпиус ещё раз обнял её и поцеловал в щёку. — Обещай мне, что непременно влюбишься, выйдешь замуж и обзаведёшься кучей детишек.

— Одного из них будут звать твоим именем, — через силу улыбнулась Алиса. — Это я точно обещаю.

— Не нужно, — мягко покачал головой Скорпиус. — Моё имя слишком ядовито для таких замечательных деток, которые у тебя будут. Лучше… — горло сдавило, и заканчивал он уже сипло: — Лучше назови его Гарри.

Алиса молча кивнула, всматриваясь в его лицо, и, кажется, не заметила, как по щекам потекли слёзы. Скорпиус поспешил пробормотать что-то на прощанье и отвернуться. Он с таким трудом держал себя в руках, не хватало только чужим слезам разрушить его самообладание.

Наконец зал опустел. Некоторое время Скорпиус занимался тем, что снимал с помещения охранные Чары, слой за слоем — не потому что это было кому-то нужно, а просто, чтобы хоть немного отвлечься от того, что творилось на душе. Дойдя до именных чар Гарри, он отбросил палочку, сел на корточки прямо посреди зала, обхватил голову руками и глухо, страшно завыл.

* * *

— Я не уверен, Кинг. — Гарри стоял рядом с министром на смотровой площадке небоскреба, под толстым слоем защитных и отводящих чар. Ветер трепал мантию и волосы.

— Ты не хочешь верить.

— Не хочу. Но мне показалось, я узнал его на площади. Думал, ошибка, пока не поймал Сектумсемпру.

— И все равно думаешь, совпадение?

— Нет. Я давно не видел Анджелину, но Гермиона говорила, там что-то не так. Она даже собиралась уезжать на континент. Насовсем.

— Значит, правда. — Кингсли сцепил руки в замок и тяжело оперся на парапет. — А его когда видел?

— Не могу вспомнить. На Рождество года два назад. Или нет.

— И как?

— После войны он стал… другим. Потом свадьба, дети, вроде бы Молли успокоилась. А потом снова началось. Он исчезал, появлялся без объяснений, пил, покорял маггловский мир, что-то изобретал, снова пропадал.

— Похоже на правду.

— Да. Похоже. Но зачем?

— Гарри, не все психи сидят в Мунго. Джордж был хорошим парнем, но хорошие парни иногда тоже заканчивают плохо.

— Я пойду к нему.

— Иди. — Кингсли прищурился, посмотрел вниз. — У меня плохое предчувствие. Ты усилил охрану чемпионата?

— Да. Почти все там. Остальные патрулируют самые проблемные районы.

— Никаких сообщений?

— Никаких. Это затишье...

— Перед бурей, — договорил Кингсли. — И эта буря может стать последней. У нас почти не осталось ресурсов. И возможностей. Ты передал хроноворот?

— Да. И он уйдет.

— Ты в это веришь? — Кингсли обернулся.

— Я это знаю, — твердо сказал Гарри. — Он сможет.

— Странный ты человек. Всех оттолкнул, жену, детей, теперь его.

— Считаешь, я не прав?

— Прав, наверное. Таким, как мы, по-другому нельзя. Не получается. Ладно, аврор Поттер, выполняйте. Даю вам неограниченные полномочия, — министр опустил тяжелую ладонь Гарри на плечо, постоял, задумчиво глядя в глаза, и аппарировал.

* * *

Уже темнело, когда Скорпиус наконец сумел взять себя в руки — три чашки кофе и пачка сигарет несколько помогли ему в этом. Запретив себе думать о чём бы то ни было, кроме насущных дел, он покрутил в руках Хроноворот — память бессовестно подсунула ему картинку: Гарри, медленно расстёгивающий рубашку и снимающий цепочку с шеи — и отложил в сторону. Совсем скоро нужно будет сделать самый последний, решающий шаг, и он был совсем не уверен, что сможет. Наверное, Поттер должен будет взять его как маленького за ручку, надеть на него Хроноворот и металлическим голосом строго отсчитать обороты. Только тогда Скорпиус точно не удержится. Это же так просто — шагнуть ближе, накинуть длинную цепочку на широкие гордо расправленные плечи…

Всю свою сознательную, взрослую жизнь он боролся за этот мир, старался сделать его лучше и, чёрт возьми, действительно сделал, хоть немного! Тогда почему сейчас, когда до победы остался все один крохотный шаг, он его почти… ненавидит?

Чувствуя, что вот-вот снова сорвётся, он похлопал себя по карманам, достал переданный Алисой пергамент и распечатал его. На желтоватой дешёвой бумаге была выведена от руки всего одна фраза:

«С первым забитым квоффлом»

Это что, шутка? Ошибка? Зачем кому-то из Союза поздравлять Энджи с квиддичными успехами? Разве она играла? Скорпиус покопался в памяти и вспомнил, как совсем недавно живая и весёлая Энджи отказывалась от приглашения Майка пойти на финал чемпионата Англии, потому что не любит кви… Стоп.

Чемпионат!

Скорпиус похолодел от ужаса, вспомнив гигантский стадион в самом центре Лондона. Неужели?.. Мерлин, нет! В памяти всплыла друга картинка — Гарри, ленивый, уставший лежит в постели и с гордостью рассказывает, как довольный донельзя Джеймс притащил билеты на весь его Отдел, и что Ал и Лили заказали себе майки с его изображением, которые наденут на матч...

«Авроры не знают об этом, — с ужасающей ясностью осознал Скорпиус. — Никто не знает!»

Дрожащими руками он вынул палочку и прошептал:

— Темпус!

Матч начался десять минут назад. Мерлин, только бы успеть!

* * *

Поттер не брал трубку, и это было чертовски плохо. Скорпиус аппарировал к границам антиаппарационного барьера стадиона и недолго думая оглушил охранников залпом Ступефаев. Дверь в служебные помещения под трибунами оказалась открыта. Добежав по узким, захламлённым всякой всячиной коридорам до центрального сектора — где-то над головой сейчас бесновались вместе с толпой Альбус и Лили, болея за брата — он остановился, прижался спиной к стене в попытке отдышаться и снова набрал знакомый номер.

«Абонент временно недоступен», — ответил равнодушный механический голос, неизменный уже несколько десятков лет.

Скорпиус чертыхнулся, быстро настрочил эсэмску и сконцентрировался.

Где может быть бомба? Логичнее всего — под стадионом, но вряд ли у Союза были такие связи, чтобы иметь возможность закопать бомбу прямо в песок арены. Значит, по периметру, и, скорее всего, не одна.

— … и ДА! Квоффл снова у Поттера! Удастся ли на этот раз? Обманный манёвр, ещё один… Удар!!! Нет, и снова, снова Леонард отбивает мяч, и я вам скажу, что это…

Скорпиус с шумом втянул воздух, поняв, что вслушивался в рёв комментатора не дыша.

Итак, ещё раз. Если бы он минировал стадион, где он разместил бы бомбы?

Неведомый сапёр сработал грамотно — бомба нашлась аккурат в нужном месте на несущей опоре стадиона. Грамотно спрятанная под слабенькими маскирующими чарами, она никогда не была бы найдена при простом прочёсывании территории — нужно было искать целенаправленно, точно зная, что ищешь и где это может быть — и как раз такая, чтобы вкупе с четырьмя своими товарками сравнять стадион с землёй вместе с многотысячной толпой. За годы подпольной деятельности Скорпиус прекрасно научился разбираться во всех видах взрывчатки. Обезвредить бомбу при определённой сноровке было делом нехитрым, и, заставив себя успокоиться, а руки — не дрожать, он поднял палочку и аккуратно перерезал заклинанием нужный провод.

Одна есть. Осталось ещё…

— А ну брось палочку, Малфой! — раздался за спиной резкий голос, заставив Скорпиуса вздрогнуть медленно обернуться.

Стоявших за нимавроров он видел впервые. На Торговой площади ни одного из них не было.

— Вы не понимаете, я должен… — начал было Скорпиус, но договорить ему не дал врезавшийся в челюсть кулак. Он отлетел к стене, сплюнул кровь и попытался снова: — Там ещё…

— Ступефай! — выкрикнуло сразу три или четыре глотки, и в голове что-то взорвалось.

* * *

Гарри задохнулся в дыму, зашелся кашлем и вслепую аппарировал дальше. Здесь с трудом получилось открыть глаза, но кроме черной завесы пепла, ничего не было видно. Снова рывок аппарации — еще дальше. Дым посветлел, но легче не стало. Гарри аппарировал снова, и снова, и снова, все еще на что-то надеясь. Знал. Уже все знал, еще там, глядя в сумасшедшие глаза. Но поверить не мог.

Джеймс, Ал, Лили, Джинни, Хьюго, Роза... Все были здесь. Вместе с тысячами магглов и волшебников. Теперь не было ничего. Кроме дыма. Чертов телефон жег руку, а казалось, — сердце. Раздирал то, что осталось, в клочки. Скорпиус. Пять пропущенных вызовов и три слова: "Стадион. Первый квоффл". Он не мог не придти. Значит. Он. Тоже.

Гарри опустился на колени, сжал кулаки, ткнулся лбом в пыль. Снова зашелся кашлем. Нельзя было думать. Только не сейчас. И не об этом. О тысячах погибших, о взорванном доме на Диагон-аллее и ошметках, оставшихся от бывшего друга. О чем угодно. Только не о нем. Не о них.

Сплевывая желчь и что-то очень соленое, Гарри, пошатываясь, поднялся. Зажмурился и аппарировал в аврорат.

Наткнулся сразу на троих. Артур и Джим резались в плюй-камни и дико ржали. Эдгар сидел верхом на стуле и смотрел в потолок.

— Что здесь происходит?

— Мистер Поттер! — расплылся в улыбке Эдгар. Хотите с нами? Это весело.

Гарри рванул к столу, саданул кулаком прямо по горсти камней, заорал, срывая голос:

— Прекратить!

— У нас праздник, — обиженно протянул Джим. — Злодея же взяли. Ребята его кончают как раз. Гуляем!

— Кого кончают? — прохрипел Гарри, вздергивая Джима за грудки.

— Злодея! Малфоя же! Поймали на месте преступления. Сейчас каааак... гульнем!

Джим кулем повалился на пол. Гарри, перескочив через стол, ткнул палочкой Эдгару в лоб:

— Где они?

— В де... в дев... вятой.

— СтупефайМаксима! — Гарри крутанулся и кинулся прочь, оставляя за собой три валяющихся тела.

Дверь, лестница, дверь... Еще...

Кровь колотилась в висках, пульсировала в горле. Гарри едва не поскользнулся в бурой луже около восьмой.

— Бомбарда! — заорал, высаживая дверь девятой.

* * *

Скорпиус пришёл в себя в камере — сам, без ведра холодной воды на голову и эннервейта. Он сидел на прикрученном к полу стуле, прикованный к спинке наручниками в абсолютно пустой камере. Некоторое время голова гудела, будто включаясь, а потом Скорпиус вспомнил.

"Бомбы..." — обожгла сознание единственная мысль.

Скорпиус застучал ногами и заорал во всю глотку, пытаясь привлечь внимание авроров, но вокруг за толстыми каменными стенами не раздавалось ни звука.

Лишь когда он сорвал голос до такой степени, что мог лишь сипло хрипеть, и размозжил кожу на совсем недавно заживших запястьях, в коридоре послышался топот. Дверь распахнулась, жалобно скрипнув, будто по ней ударили ногой, и в камеру ввалилась целая толпа авроров с перекошенными от ярости лицами.

— Ну что, Малфой, сейчас ты за всё ответишь, — прошипел один из них, тот самый, что был на стадионе.

Скорпиус посмотрел на него ровно, без эмоций и едва удержался, чтобы не закрыть глаза. Поздно. Стадиона больше нет. Он опоздал. И никакие слова, никакие оправдания тут не помогут. Вот только...

Как же чертовски жаль, что он так и не увидел напоследок Гарри.

* * *

Гарри активировал амулет, выставляя щит. Осколки металла и камней, дверные петли застучали по полу, отдаваясь каким-то нечеловеческим звоном в ушах.

Кто-то взвыл. Прямо на Гарри выскочил, зажимая рассеченный лоб, Марк, понесся прочь, громыхая ботинками. Пыль оседала быстро, Гарри, ввалившись внутрь, наступил на чьи-то пальцы, получил локтем в ребра и наконец оказался в плотном кольце своих ребят. Своих? Перекошенные ненавистью лица и совсем незнакомые глаза.

— Палочки — на пол, — тихо приказал Гарри.

Подчинились только трое. Положили палочки и отступили к двери. Остальные не двигались. Бета. Опытные бойцы, хорошие парни. Верные и надежные. Были.

Чья-то палочка ткнулась в висок. Гарри скосил глаза — Майк. Старший группы. Смотрел тяжелым взглядом и явно видел перед собой врага.

— Обижаете, мистер Поттер. Это казнь. Заслуженная казнь. Настоящая.

— И кого казним?

— Его! — Майк ткнул пальцем за спину, опустил палочку.

— За что?

— За бомбу.

— Он ее обезвреживал. По моему приказу. — Гарри удерживал взгляд Майка, а сам продвигался назад. Шаг. Еще один. Расступились. Смотрят и ждут.

— Приказу? — Майк моргнул, как будто вообще не понимал, о чем речь.

— Приказу. Барт, Оскар, Пит! — Гарри знал, что те трое, у двери, его услышат. И возможно... — Сообщите. Срочная эвакуация. Бомбы заложены по всему Лондону. Их не обезвредить. Взрывы либо сразу, либо с периодичностью в десять минут. Возможно, есть пара часов.

Здание тряхнуло. Завыли сигнальные заклятья. Посыпалась штукатурка. Началось. Гарри до боли прикусил губу. Майк медленно поднял руку и нацелил на Гарри палочку. Остальные четверо придвинулись ближе. У двери уже никого не было.

— Инсендио! — почти не целясь, выдохнул Гарри. Алая мантия Майка вспыхнула, а Гарри ушел вниз, саданул по чьей-то лодыжке, перекатился и оказался перед стулом. Секунда, чтобы рвануть на груди Скорпиуса рубашку и накинуть длинную цепь себе на шею. — Уходим, Скорпи! — Еще одна, чтобы перерезать наручники и обернуться, вовремя всадив заклятье в мокрого Майка.

— Уходим! — крикнул Гарри, снова взмахивая палочкой.

Скорпиус не стал дожидаться, пока начнёт обваливаться потолок или в них всё же попадёт какое-то шальное заклятье. Вслух отсчитывая обороты, он раскрутил маховик, чувствуя, как пол уходит из-под ног.

Здание Министерства рухнуло одновременно с другими — Букингемский Дворец, Биг Бэн, Тауэр, а потом и просто жилые дома падали друг за другом, как дорожка из домино... Всего через несколько минут Лондон лежал в руинах. Союз мог торжествовать — на пустом месте можно было строить Новый мир, но Гарри и Скорпиус об этом не знали.

Там, куда они попали, Лондон ещё был жив.

* * *

Камера была пуста. Гарри наспех залечил разрезанную руку — кто-то все-таки успел задеть — и привалился к коленям Скорпиуса. Адреналин все еще кипел в крови, перемешанный с магией, отчаяньем и злостью. Нужно было снимать щиты и аппарировать.

— Ну вот, — хрипло сказал он. — Теперь мы за решеткой.

Скорпиус обнял его обеими руками, уткнулся носом в макушку и прошептал:

— Зато ты жив. Мы оба живы.

— Все живы. Здесь-все, — твердо сказал Гарри, сжимая его запястье. — И будут. Мы справимся.

И тут Скорпиус рассмеялся.

— А мне плевать, — беспечно заявил он в ответ на испуганный взгляд. — Теперь плевать. Стоило пройти через всё это, чтобы понять, что на самом деле важно. — Он перестал смеяться и обнял Поттера покрепче. — Не слушай меня. Я просто до одури рад, что ты здесь, со мной. Судьба дала миру второй грёбаный шанс, и нам, кажется, заодно. Так давай уж не просрём его, а?

— Ни за что, — Гарри поднялся, сдернул Скорпиуса со стула, прижал к себе и зарылся лицом в волосы. — Ни за что.

* * *

С авроратом у Скорпиуса не было приятных ассоциаций, но идя по тёмному коридору, он искренне радовался тому, что вот он, целый и невредимый, готовый простоять ещё много-много десятков лет, не потеряв ни единого кирпичика.

Остановившись у нужного кабинета, он вскинул палочку, неторопливо проговорил замысловатые заклинания, которым научил его Гарри, и неслышно толкнул дверь.

Некоторое время он рассматривал сидящего за столом человека, пытаясь разобраться в собственных эмоциях, а потом решительно шагнул в кабинет.

— Добрый вечер, мистер Поттер.

Рука машинально сжалась на палочке раньше, чем Гарри понял, что не так — защита на двери молчала, а аврорат был давно пуст, не считая охраны на выходе.

— Стой там, где стоишь, — медленно сказал Гарри и пристально оглядел вошедшего. Тот был молод и неуловимо на кого-то похож. Резких движений не совершал. — Говори, — велел Гарри, не выпуская палочку из рук

Скорпиус медленно поднял руки ладонями вверх, демонстративно покрутил ими в воздухе и ослепительно улыбнулся.

— Честное слово, это не покушение, — заверил он. — Я пришёл поговорить, и, поверьте, это очень важно.

— Не сомневаюсь, — хмыкнул Гарри. — Иначе с чего бы тебе взламывать мои заклятья? Мантию сними, положи на стол. И сядь, — он указал палочкой на кресло.

— Начало мне нравится, — не удержался от негромкого комментария Скорпиус, медленно расстёгивая мантию и стаскивая её с плеч.

— Живее, — хмуро поторопил его Гарри. — И говори, кто ты.

Скорпиус ещё раз улыбнулся, плавно опустился в кресло и мягко заметил:

— Не думаю, что озвучивать моё имя прямо сейчас — хорошая идея. Обещаю, я непременно представлюсь, но сначала давайте поговорим о другом. Скажите, мистер Поттер, что вы помните о хроноворотах?

— Их нет, — Гарри взмахнул палочкой, проверяя мантию на наличие артефактов и любых опасных предметов, и посмотрел на визитера. Прищурился, пытаясь понять, кого он ему напоминает. И резко встал. — Ты имеешь отношение к Малфоям?

— Терпение, прошу, — Скорпиус не двинулся с места. — Мне известно, что у вас есть опыт пользования хроноворотом. Вы хорошо его помните?

— Неплохо, — Гарри подошел ближе, снова взмахивая палочкой. Чары засветились голубым, обнаруживая артефакт. Гарри напрягся. — Доставай!

Скорпиус поперхнулся воздухом, неверяще посмотрел на Поттера и вздохнул с облегчением, догадавшись, что он имеет в виду.

— Да, кое-что в мире, оказывается, не менялось, — фыркнул он вполголоса, расстёгивая верхние пуговицы рубашки. — А это у меня, мистер Поттер, доказательство.

Гарри подался ниже, подцепил палочкой длинную цепочку и вытащил на свет... хроноворот. Как будто точную копию того, который отчетливо врезался в память со школьных лет. Снова пристально всмотрелся в лицо пришельца.

— Прошлое или будущее? — спросил медленно.

— Будущее, — коротко ответил Скорпиус, в свою очередьвглядываясь в его лицо — такое родное и знакомое, и в тоже время чужое.

Гарри снял с его шеи цепь, взвесил на ладони хроноворот, снова взмахнул палочкой. Больше ничего подозрительного на парне не было.

— Говори, как зовут, — уже спокойнее спросил он.

— Верните, пожалуйста, — Скорпиус властно протянул руку. — Возможно, я когда-нибудь отдам его вам, но пока пусть будет у меня.

— Давай условия здесь буду ставить я, — нахмурился Гарри. — Сначала разберемся, кто ты, как снял мои чары и зачем пришел, а потом я тебе все верну. Если... поверю.

— Поверите, — уверенно кивнул Скорпиус, подавляя усмешку — оказывается, Поттер за двенадцать лет не сильно изменился.

Хотя нет, этот всё же был немного мягче, без синяков под глазами, шрама на подбородке и ранней для волшебника его уровня седины на висках. А ещё взгляд. Оказывается, двенадцать лет назад Гарри смотрел на людей совсем иначе — хмуро, да, серьёзно, твёрдо и властно, но... более открыто. Скорпиус, привыкший замечать мельчайшие искорки любых эмоций в непроницаемых глазах Поттера, сейчас был несколько растерян — этот Гарри не стремился спрятать ни свой интерес, ни некоторую обескураженность, и это было чертовски необычно.

— Поверите, — повторил он тихо. — Не мне, так кое-кому другому. Тому, кто рассказал мне, как снять с вашего кабинета сигнальные чары, и в подробностях поведал про то, как вы с Гермионой Грейнджер спасли от смерти гиппогрифа, используя вот такую же штуку, как вы сейчас держите в руках. Кстати, это животное когда-то пыталось покалечить моего отца за неуважительное обращение.

— Тааак, — Гарри шагнул назад, привалился к столу и скрестил на груди руки. — Ты — сын Малфоя. Погоди... Скорпиус, верно? — он хмыкнул, вспоминая худое бледное лицо и тощего мальчишку, которого видел совсем недавно в Хогвартсе. Кое-что становилось понятным. — И что ты пытаешься мне так витиевато сообщить? Что мы близко знакомы, и я рассказываю тебе про охранные чары в аврорате? Однако. — Гарри помолчал. — Я из будущего тоже здесь?

— Да — на все ваши вопросы, — Скорпиус сам не знал, почему не рассказывает всё сразу — просто подталкивать Поттера к ответам было намного интереснее, чем просто вывалить на него правду. — Что же касается последнего — это вышло случайно, но сказать, что мы оба крайне рады такому повороту было бы чертовским преуменьшением.

— Зачем ты пришел? — Гарри вдруг снова почувствовал странное напряжение. Он и верил и не верил в то, что выросший сын Драко вдруг решил посетить его из светлого будущего, да еще прихватив с собой самого Гарри. Парень был действительно похож на Малфоя. Но мог оказаться хоть внуком, хоть племянником, да кем угодно. И хроноворот на его шее вовсе не доказывал, что он действительно явился из будущего.

— А вот это самый важный вопрос, мистер Поттер, — Скорпиус посерьёзнел и твёрдо взглянул ему в глаза — так, как он смотрел на своих ребят, объясняя им план очередной операции. — И я думаю, что отвечать на него нам с Гарри лучше вдвоём.

— Гарри? — Поттер удивленно присвистнул. — Это еще что за фамильярность, юноша? Какое интересное будущее меня ждет, надо же. То есть, ты предлагаешь, чтобы я пошел с тобой и встретился с... самим собой? А ты уверен, что я не свихнусь от потрясения?

— Уверен, — Скорпиус усмехнулся. — По моим данным — ну очень обширным, кстати, — у вас, мистер Поттер, весьма крепкая психика. А идти никуда не надо, он ждёт моего сигнала, чтобы аппарировать прямо сюда. А я в свою очередь жду сигнала от вас. Будете готовы — свистите.

— Уже, — сказал Гарри, не меняя позы, с интересом глядя на Малфоя. В кабинет главного аврора могли аппарировать всего два человека, и если этот неведомый "Гарри" действительно аппарирует... — Сигналь!

Скорпиус снова отметил незнакомый, полный эмоций взгляд и активировал Связной браслет.

— Три, два, один, — отсчитал он с улыбкой и щёлкнул пальцами одновременно с хлопком аппарации.

Дамблдор был прав, от этого действительно можно было свихнуться. Гарри молча смотрел в собственные глаза и пытался привыкнуть к мысли, что это действительно он, только старше. Поттер из будущего стоял молча, смотрел прямо и цепко и казался до странности уместным в этом кабинете. Впрочем, в этом как раз ничего удивительного не было.

Гарри помедлил немного, а потом все же протянул руку. Если он не свихнулся сразу, то, наверное, это ему уже не грозит. Поттер из будущего шагнул ближе и ответил на рукопожатие.

— Надеюсь, я не брежу, — усмехнулся Гарри и кивнул во второе кресло. — Что ж... говорите.

— Оказывается, ты был куда более нетерпеливым, чем когда мы встретились, — усмехнулся Скорпиус. — И ещё много чего по мелочи, но это я тебе потом расскажу, дабы не смущать мистера Поттера.

— Мне еще предстоит... измениться, — ровно сказал Поттер, очень знакомым жестом подхватил стул и сел рядом с Малфоем. Гарри пристально наблюдал за ними. Ощущения были странными — словно все это происходит не с ним и одновременно — что все это уже когда-то было. Только усилием воли удавалось оставаться невозмутимым.

Что-то было не так с этими двумя. Один — показательно жизнерадостен, второй — очень напряжен. И чем дольше Гарри смотрел на себя другого, тем больше почему-то убеждался, что с будущим все не так гладко, как хотелось бы.

— Я передам тебе думосбор, — после долгой паузы сказал Поттер. — Я знаю, что воспоминаниям ты поверишь, как уже поверил однажды. Но ты не будешь смотреть его при нас, поэтому сначала я... мы расскажем обо всем, что произошло там, — у него дернулась щека, и Гарри с трудом удержался от желания прикоснуться к своей. — У тебя на столе, — продолжал Поттер, — бумаги по делу Бенджамина Райса — маггла, которому неудачно изменили память авроры Брайт и Медоуз. С этого все и началось. Поэтому если что-то менять, то начать нужно прямо сейчас. Пока не поздно. История этого маггла через двенадцать лет закончится катастрофой. Для начала состоится громкий процесс, на котором Гермиона выступит с обличительной речью. Она будет требовать запрета на любые чары по отношению к магглам, наложенные безих ведома. Как ни странно, к ней прислушаются и поддержат. Кингсли — одним из первых. И ты. Запрет будет узаконен. И постепенно магглы узнают все.

Среди магов произойдет раскол. Одни будут приветствовать изменения, вторые отрицать и противостоять им. В числе первых будете ты и Гермиона. В числе вторых — многие... очень многие магические семейства, не только чистокровные. Министерство возглавит Объединенный кабинет министров, из которых лишь двое будут волшебниками. Министры-магглы потребуют тотальной зачистки — мир, с которым они собираются плотно сотрудничать, должен быть избавлен от любых... темных пятен. Все, имеющие хоть какое-то отношение к Упивающимся смертью, должны будут либо умереть, либо отправиться в Азкабан. Последнее — для редких счастливчиков, в числе которых благодаря твоему ходатайству окажутся Малфои. Люциус и Драко. Нарциссы к тому времени уже не будет в живых. Больше не останется подозреваемых, только виновные.

Начнется сначала постепенное, а потом стремительное и необратимое слияние двух миров — маггловского и магического. Магия войдет в жизнь магглов, а маги... Маги будут торговать зельями, изобретать пассажирские метлы, адаптировать артефакты, внедрять маггловские технологии в магическом мире, работать на магглов и с магглами, водить экскурсии в Хогвартс и в Лютный. Появятся проповедники из магглов, призывающие отречься от магии и покаяться, маги будут сжигать свои палочки, убивать во имя веры родичей и уходить в маггловский мир насовсем или совершать массовые самоубийства. Среди магов тоже появятся свои... пророки. Они будут ходить по воде, отращивать белоснежные крылья и превращать воду в вино. Безумие будет постепенно охватывать и маггловский и магический миры. Не только в Англии. Везде. Магия будет мстить, и мстить страшно.

Для начала появится подпольная организация — "Союз чистокровных". Это произойдет через семь лет. Союз объявит своей целью возвращение Старого режима, жизнь без магглов и приоритет чистой крови. Сначала это будет организация подпольщиков-просветителей, они будут устраивать полулегальные собрания и пытаться повлиять на умы, но очень скоро просветители превратятся в террористов. Сначала это будут локальные операции, направленные против влиятельных магглов, их аврорат будет в состоянии предотвратить, но потом... — Поттер перевел дыхание и поморщился. — Потом начнутся массовые казни, и палачам станет все равно, кого они казнят — магглов, магов, магических существ. Они решат очистить мир от скверны путем уничтожения всех, кто не присоединится к ним. Такие Союзы будут возникать по всему миру. Франция, Индия, Америка, Италия... Эта зараза распространится с невероятной скоростью, и магия... она будет на их стороне. Скорпиус, — Поттер повернул голову и посмотрел на Малфоя, как показалось Гарри, с какой-то непонятной нежностью, — будет одним из первых членов английского Союза Чистокровных. Я вышел на него через полгода после возникновения СЧ, но к тому времени... кое-что уже изменилось. Об этом он расскажет сам.

— Подождите. — Гарри с усилием заставил себя выпрямиться, прошел по кабинету и остановился у окна. Ему нужно было немного времени, чтобы переварить услышанное. То, что говорил Поттер, было... невероятным, в это было очень сложно поверить. Но Гарри верил. В первую очередь потому, что знал о секретном проекте Гермионы. Она действительно собиралась продвигать запрет, и Гарри обещал поддержать ее. — Хорошо, — сказал он, резко оборачиваясь. Левитировал стул и сел напротив гостей из будущего. Кивнул, глядя на Малфоя: — Я готов слушать.

— Мне было восемнадцать, когда моего отца и деда посадили в Азкабан, — начал Скорпиус после паузы. Он больше не улыбался и смотрел серьёзно и сосредоточенно. — До этого момента я придавал политике ровно столько значения, чтобы активно возмущаться засилью магглов в слизеринскойгостиной в кругу друзей. Хогвартс — довольно изолированное место, а репрессии проводились тайно. О том, что случилось, я узнал только приехав домой на каникулы — меня встретил пустой менор, заплаканные домовики и записка от отца, написанная кривым дрожащим почерком. Тогда я впервые понял, что такое ненависть. Даже потом, когда начались первые убийства, когда меня стали обвинять в чудовищных преступлениях, которые я не совершал, я не испытывал чувства сильнее. Мои отец и дед сделали много вещей, о которых в последствие сильно сожалели. Магическая общественность была права, призвав их к ответу в своё время. Но они всё искупили! Дед отсидел в Азкабане полный срок — мне было шесть лет, когда он вышел, но я помню как сейчас тот день, когда он вернулся домой. Что касается моего отца… Вы же сами ходатайствовали за него в Визенгамоте. Как вы считаете, он заслужил медленную мучительнуюсмерть в тюремной камере после двадцати лет счастливой респектабельной жизни? Смерти только за то, что в шестнадцать подставил руку под метку.

Да, я основал Союз Чистокровных в Англии, и изначально мной двигали исключительно месть и отчаяние. Я сочинял вдохновенные речи, собирал вокруг себя людей, увлечённых моими словами и убеждённостью, и искренне верил в то, что словами можно добиться многого.

День, когда произошло первое убийство, вправил мне мозги. Мои ребята не имели никакого отношения к нему, но всё повесили на Союз. За первым убийством последовало второе, третье и так далее, и вскоре весь мир уверился в том, что Союз Чистокровных не остановится ни перед чем на своём пути. Сначала я запаниковал — тогда я был ещё слишком молод, а то, что началось как порыв ослеплённого ненавистью сердца, вырвалось из-под контроля. А потом… Я понял, что методы нового «Союза», того, кто не стесняясь прикрылся мной и моими ребятами, — гораздо эффективнее всех моих попыток остановить стремительный захват власти магглами. Да, методы были ужасны, но всего за месяц они помогли добиться таких результатов, о которых я не мог и мечтать.

Попытка найти того, кто за всем этим стоит и разобраться, что происходит, изначально была продиктована желанием выжить и не попасть в Азкабан. И это наконец заставило меня начать думать не только о личных обидах и продиктованных ими желаниях, но и о том, к чему это всё может привести. То, что я видел, ужасало — рано или поздно магглам станет всё равно, маги станут виновны просто в том, что они маги. И «Союз» только подталкивал мир к краю пропасти.

Это была засада, мистер Поттер, — с одной стороны, если остановить действия Союза, магглы окончательно подчинят себе магов, разбавят нашу кровь, изменят наши традиции и в конце концов магия просто деградирует до уровня уличных шутов, способных лишь трансфигурировать платок в помятую розочку. С другой — если не остановить волну смертей, конец магического мира будет куда более страшным и быстрым. И тогда я начал пытаться скорректировать действия Союза, минимизировать ущерб, заставить их играть по моим правилам. Когда мы встретились с Гарри, в моей голове уже не было и следа от первоначального юношеского максимализма — страх за будущее магического мира вытеснил его.

Когда мы начали работать вдвоём, всё стало постепенно налаживаться. Я сумел внедрить в Союз своих агентов и довольно успешно, когда с помощью аврората, через Гарри, а когда и самостоятельно, редактировал все их планы так, как было выгодно нам.

О том, что магия умеет мстить, мы узнали гораздо позже. Не знаю, можно ли было тогда что-то сделать или нет, но мы уже настолько увязли в попытках разыграть десяток тайных партий одновременно, что просто не поняли, что происходит. А когда поняли, процесс было уже не остановить.

Он замолчал, думая о том, на каких моментах стоило остановиться подробнее, и, поймав короткий одобрительный взгляд Гарри — своего Гарри — машинально ему улыбнулся.

— Когда я нашел Скорпиуса, мое отношение к политике взаимопроникновения миров уже кардинально изменилось, — сказал Поттер. — Я начал понимать, что сам, своими руками подтолкнул мир, который давно стал моим, к гибели. Других вариантов не было. Я делал то, что мог — сокращал жертвы среди мирного населения, уничтожал тех, кого считал преступниками, и пытался выйти на нового лидера Союза. Это оказалось непросто. О нем никто ничего не знал. Он руководил через подставных лиц, если и появлялся, то под обороткой. А деятельность Союза набирала обороты. Силами аврората было уже не справиться. К тому же, союзники знали о существовании параллельной организации — нашей со Скорпиусом. За каждую сорванную операцию они платили сторицей. Мы корректировали радиусы действия бомб, выводили непричастных магглов и магов из зон поражения, уничтожали черных торговцев, проповедников, нелегальных поставщиков, продажных чиновников, а Союз отвечал беспорядочной резней, захватом заложников и непредсказуемыми терактами.

Я подозревал всех, кто так или иначе был со мной рядом, потому что часто мои планы срывались в последний момент, проверенные сведения оказывались ложью, а соратники — врагами. Кингсли был в курсе всех моих действий и поддерживал как мог, но прессинг со стороны остальных министров был слишком силен, за нами следили, шантажировали, направляли. Тогда я начал подозревать, что все происходящее — закономерный итог. Возмездие. Всем нам. За то, что разбазарили то, что нам никогда не принадлежало — магию. Выходили из-под контроля артефакты, маги сходили с ума, магия больше не подчинялась нам. Из других стран приходили идентичные данные. Мы больше не могли ничего контролировать. И каждый день ждали... конца.

— И он наступил? — хрипло спросил Гарри. По спине тек пот, а пальцы покалывало. Странная реакция. Но Поттер говорил, а Гарри, казалось, видел все происходящее, будто был там сам.

— Да. — Поттер опустил голову, вытер влажный лоб тыльной стороной ладони. — После последней сорванной операции я понял, кто возглавляет союз. Хорошо продуманная случайность. На этот раз Джордж Уизли был на площади вместе с союзниками. Он почти не скрывался. Капюшон — не в счет. Я узнал его. Как оказалось, именно этого он и хотел, кидая в меня Сектумсемпру. Ты ведь помнишь... тот вечер? Два месяца после победы. Тошная попойка с Роном, Биллом и Джорджем. Тогда ты рассказал все, и про учебник Снейпа, и про изрезанного Малфоя. В то время это казалось уже неважным.

Гарри кивнул. Он помнил. Тогда многое казалось неважным. Они все пытались забыть и пьяно выбалтывали друг другу секреты военного времени, расставались с ними, как с дурными снами, надеялись, что забыть действительно получится.

— Я пошел к Джорджу на следующий день после той последней операции. Уже знал, что кому-то из нас после этой встречи не выжить. Скорее всего — обоим. Утром мне стало ясно, что все действительно кончено. Авроры выходили из подчинения, безумие добиралось и до них. Кое-кто даже перестал меня узнавать. На улицах начались беспорядки, пока спонтанные и небольшие, но было ясно, что уже никто ни перед чем не остановится. В этот день в Лондоне должен был проходить финал чемпионата по квиддичу. Кабинет министров большинством голосов отклонил просьбу Кингсли об отмене мероприятия. На стадионе в центре Лондона было около четырех тысяч человек, и магов, и магглов. Джеймс, — голос Поттера дрогнул, он закрыл глаза и медленно вдохнул, — был в составе одной из команд. Остальные — в числе зрителей, — он вытащил из кармана сигареты, прикурил одну. Гарри молча забрал пачку и последовал его примеру.

— Джордж ждал меня. Он прекрасно понимал, что я приду. Наш последний разговор... если его можно так назвать... убедил меня в том, что сумасшествие бывает разным. Передо мной был человек, прекрасно отдающий себе отчет в том, что делает. И делал все это время. Извращенная логика страшна тем, что по-своему права. Он считал, что мы погубили мир, который когда-то спасали, и заслужили смерть. Все мы. И знаешь, я не мог с ним не согласиться. Союзники собирались уничтожить все, что смогут, и начать строить новую жизнь с чистого листа. Джордж был не первым лидером и, конечно, не единственным, их было много, в каждой стране, в каждой столице, а может, и в каждом городе. Их план был прост. Устроить Армагеддон, а потом... попытаться все исправить. Организовать резервации для немногих выживших магглов, стереть им память, отстроить заново магический мир. Их не интересовало число жертв, они даже не думали об этом. Их волновал только результат. Чудовищная, но по-своему верная идея. И главное — воплотимая. Только Джордж в последний момент решил, что должен уйти. Он считал, что тоже... виновен. Сделал для Союза все, что мог, а теперь пора, — Поттер откашлялся, затянулся и выдохнул: — к Фреду.

И он собирался забрать с собой меня. Как одного из главных виновников. Сейчас я думаю, что он был гениальным изобретателем, потому что союзники почти никогда не повторялись. Их странные технологии, смесь маггловских и магических элементов... Министерские специалисты только хватались за головы. — Поттер поморщился. — Впрочем, я отклонился от темы. Джордж рассказал мне многое, он был уверен, что я уйду вместе с ним. Добровольно. Они запланировали серию взрывов. Заминирован был весь Лондон с пригородами. Дальше взрывы должны были стереть с лица земли другие столицы. Союзников в городах уже не было, они продумали и подготовили все и теперь собирались пережидать в убежищах. Эти бомбы несли с собой не только разрушения, но еще и мгновенно распространяющийся яд массового поражения. По замыслу союзников, выжить должны были единицы. Сильнейшие, как сказал Джордж. А дальше... — Поттер невесело хмыкнул, — дальше он был сильно разочарован... моим отказом достойно умереть. Тогда я узнал, что несколько минут назад союзники подорвали... стадион. Со всеми, кто в нем был, и терять мне уже нечего. Нет причин... трепыхаться. Все уже решили... за меня. Это была первая такая Авада в моей жизни. Нам с тобой многих пришлось убить, — Поттер холодно посмотрел в упор. — Но никогда — так. Я не справился с магией. Ты увидишь в думосборе, что из этого вышло. Взрывчатка Джорджа сработала через несколько минут, от дома на Диагон-аллее ничего не осталось. А я снова... выжил. И думаю, что не зря. Уверен, что не зря. — Поттер замолчал и вдруг крепко сжал руку Скорпиуса.

Гарри смотрел на них, а видел перед собой то безумные глаза Джорджа, то детей... не такими, как в прошлые выходные. Другими. Почти незнакомыми. То перекошенные яростью лица авроров, то постаревшего Кингсли за широким министерским столом...

— Значит, вы успели уйти, — голос подводил, и Гарри налил воды в наколдованный стакан.

— Успели, да, — Скорпиус в свою очередь сжал пальцы Поттера, и, нисколько не стесняясь того, как это выглядело, ласково накрыл их другой рукой. — Меня как раз пришли убивать, но Гарри каким-то невероятным образом успел чуть раньше, чем в меня полетела Авада. И раньше, чем Лондон превратился в руины.

— Я не мог не успеть, я же везучий. — Поттер горько усмехнулся и по-хозяйски притянул Малфоя к себе одной рукой. — Был когда-то, — добавил он хрипло.

Гарри залпом допил воду и все-таки спросил то, что никак не хотело спрашиваться:

— Вы вместе?

Поттер кивнул и открыто посмотрел в глаза. Гарри поежился. Все-таки это было очень неправильно — сидеть вот так и разговаривать с самим собой.

— Но у тебя все будет иначе. Ты остановишь Гермиону.

Гарри потер ладонями лицо. Если бы все было так просто... Поттер не мог не помнить, что за Гермионой стоял не один человек и даже не два. Тенденции сближения миров прослеживались уже очень отчетливо. Но теперь он знал, что никогда не поддержит этот проект. И Поттер знал тоже.

— Вам некуда возвращаться, даже если бы хроноворот сработал без сбоев, — Гарри поднялся и надел цепь на шею Малфоя. — Что вы будете делать? Где жить?

— Мы как раз обсуждаем этот вопрос, — хмыкнул Скорпиус, одной рукой обнимая Поттера за талию, а другой убирая Хроноворот под рубашку. Я хочу большой красивый особняк за городом, а Гарри настаивает на лондонской квартире. Но я уверен, что мой неоспоримый аргумент, что в Лондоне мы точно не сможем завести лошадь, всё же пересилит... — и тут же без всякого перехода он впился в него жёстким взглядом и припечатал: — Мы будем рядом. Будем следить. И любой ценой недопустим того будущего, от которого сбежали.

Гарри удивленно посмотрел на Малфоя, кивнул и перевел взгляд на Поттера.

— Мне может понадобиться помощь. Ты же понимаешь.

— Я ждал, что ты это предложишь. Конечно, мы поможем. В качестве специалистов по будущему, тайных агентов или еще кого-то. Но ты должен пообещать, что я смогу видеть... детей. Иногда.

— Сможешь, — подумав, ответил Гарри. — Сможешь даже общаться. Под оборотным или маскировочными. Но они ничего не должны узнать. Никто не должен. Пока я не решу иначе. Это мое условие. Я снабжу вас деньгами, хотя ты имеешь полное право на мой гринготтский сейф, а ты, — он, слегка улыбнувшись, посмотрел на Скорпиуса, — думаю, найдешь способ пользоваться своими, фамильными средствами, ты же Малфой, в конце концов. Вы сообщите мне, где вас искать, и я свяжусь с вами в ближайшее время. И еще я хочу посмотреть воспоминания.

Поттер вытащил из кармана флакон и протянул его Гарри.

— Смотри. А нам, я думаю, пора. И знаешь, ты ничего так, вменяемый, — он неожиданно ухмыльнулся и взглянул на Малфоя. — Я прав?

— Прав, — важно кивнул Скорпиус. — Но по сравнению с тобой эээ... как это корректно-то? Настоящим? Какой-то слишком мягкий. И оставайся таким, — неожиданно грустно добавил он, обращаясь уже к немного растерянно смотрящему на него Гарри-номер-два. — А этого жестокого и бессердечного Гарри Поттера мы спрячем. Пусть будет только мой.

— Давно меня не называли мягким, — рассмеялся Гарри. — Наверное, просто было не с кем сравнивать. Что ж, можешь забирать его себе, я не против.

— А я тем более, — криво усмехнулся Поттер и поднялся. — Идем, Скорпи. Мистеру Начинающему Главному Аврору еще предстоит провести бессонную ночь над моими красочными воспоминаниями. А ты обещал представить мне список аргументов в пользу поместья.

— Аргумент будет всего один, — Скорпиус тоже встал и заглянул ему в глаза. — Айя. И горячий жеребец ей под стать. Кстати, мистер Поттер, — он обернулся. — Пользуясь случаем, можно я у вас кое-что украду? На память?

Под удивлённым взглядом Гарри из прошлого он подошёл к стойке возле двери и снял с крючка висящие там наручники.

— Те самые? — поинтересовался он у Поттера. — Тогда это даже не кража. Ты же мне их подарил.

— Не уверен, — ответил Поттер. — Но все возможно.

Гарри из этого странного диалога понял только одно: что бы эти двое ни пережили, кого бы ни потеряли, у них еще есть силы бороться и жить дальше. Он крепко пожал руку Поттеру, а потом неожиданно похлопал Малфоя по плечу и сказал:

— Я сделаю все, чтобы твой отец остался на свободе, кто бы там ни пришел к власти дальше. Отправить в тюрьму того, кого спасал уже дважды, было бы глупо. К тому же, у него получился неплохой сын. Это, по-моему, достойная причина.

Скорпиус ответил коротким сдержанным кивком и взглядом, сказавшим больше, чем любые слова, и взял своего Поттера за руку.

— До скорой встречи, мистер Поттер. Рад был... познакомиться.

Они исчезли, а Гарри медленно обошел стол и опустился в кресло. Вытащил думосбор, аккуратно вылил туда воспоминания, откинулся на спинку стула и, глядя на кружащийся серебристый омут, закурил. Его ждала ночь чужих воспоминаний, чужих потерь и чужой боли. И Гарри надеялся, что они навсегда останутся чужими. На этот раз он должен выиграть.

ЭПИЛОГ

Большой красный паровоз запыхтел, и ещё не успевшие попрощаться с родителями ученики спешно бросились обниматься с мамами и папами.

Скорпиус шагнул в сторону, чтобы не мешать Гарри обнять по тридцать третьему разу Джеймса и Альбуса, а сам не отрываясь следил, как у соседнего вагона его собственная уменьшенная копия что-то быстро шептала на ухо отцу. Он напряг память и вспомнил всё — слово в слово.

— До свидания, дядя Алекс, пока, дядя Пирс! — вернул его в реальность звонкий голос Ала, и он в свою очередь наклонился обнять мальчишек.

— Пойдете с нами обедать? — обернулась Джинни, когда Хогвартс-экспресс исчез из виду. Гарри покачал головой.

— Нет, мы пойдем. Дела. — Он сунул руки в карманы, подмигнул на прощание Лили, которую мать крепко держала за руку, и поймал взгляд Поттера-из-настоящего. — Спасибо.

Тот кивнул.

— Все как договорились. Завтра.

Поттеры аппарировали. Гарри посмотрел на Скорпиуса.

— Как ты?

— Не знаю пока, — Скорпиус с трудом отвёл взгляд от Драко и Астории. — С твоими-то мы каждую неделю летом виделись, а я своих первый раз... Я бы отдал несколько лет жизни за возможность с ними поговорить без оборотки и Чар.

Гарри шагнул ближе, встал сзади, положил руки на плечи.

— Знаю. Но не спеши разбрасываться годами. Они еще пригодятся. Неизвестно, что будет дальше.

— Всё будет хорошо, — Скорпиус обнял себя за плечи, накрывая пальцы Поттера ладонями. — Он справится. Мы справимся. И будем очень-очень счастливы — все.

— Всегда знал, что ты неисправимый оптимист, — хмыкнул Гарри. — И романтик. — он проводил взглядом уходящих Малфоев и ткнулся носом в светлые волосы. — Пойдем домой. Хватит на сегодня Лондона. Это время пока не мое, но оно станет моим. И твоим. Уж это я могу тебе обещать.

— Нашим, — поправил Скорпиус и обернулся с лукавой улыбкой. — Давай, скажи это! Теперь можно.

— Нашим, — подумав, согласился Гарри. И, обхватив Скорпиуса обеими руками, аппарировал.