Спасти профессора Снейпа

Гарри Поттер вывалился из воспоминаний Снейпа и упал на холодный каменный пол. Вот это новости… Оказывается, вся его героическая роль в этом экшене ограничивалась осознанным самопожертвованием в пользу бедных. Что ж, мистер Дамблдор, без сомнения, великий волшебник. Никому другому подобное в голову бы не пришло. Ну, как говорится, надо — значит надо. Гарри Поттер должен умереть, а с Тем-кто-всех-достал-своим-нацизмом вы уж как-нибудь сами справитесь.

Стараясь осмыслить всем своим гриффиндорским умом сию величайшую идею двух неизмеримо гениальных волшебников, Гарри отправился исполнять свой долг. И чего бы им самим вдвоем не прикончить Тома? Снейповское зелье плюс дамблдоровы конфетки — и хана Волдеморту, все счастливы, хэппи энд. И при чем тут Гарри Поттер? Ах да, он же седьмой этот, как его… крестраж. Быстро же вы догадались, профессор Дамблдор. Прикончили бы меня в детстве, и все было бы намного проще. А с Волдемортом пусть Невилл разбирается.

Невилл.

Твою мать.

Только его тут не хватало.

Хотя лучше он, чем рыдающая Джинни.

— Гарри, ты куда?

Гениально, мистер Лонгботтом. Здравствуй, мальчик-который-всех-спасет, ты-то и приготовишь удачу, сваришь любовь, закупоришь смерть… Победишь Волдеморта, короче. Гордись до пенсии.

— Туда. Волдеморта слышал? Если я выйду — всем грозит хэппи энд.

Изумленный Невилл открыл было рот, но тут раздался голос Темного Лорда:

— Гарри Поттер, выходи!

— Выходи, подлый трус! — захохотала Белла.

— Иду, куда ж я денусь, — вздохнул Гарри. — Пусти, Нев, так надо. Я должен умереть.

Невилл отпустил руку Гарри.

— Но как же…

— А Волди придется добить тебе, — констатировал Поттер и покинул помещение.

«Ух ты», — подумал Невилл и приосанился.

* * *

За час до этого.

— Северус, — прошелестел Волдеморт, поигрывая бузинной палочкой. Нагайна старательно выписывала график какого-то криволинейного уравнения на полу Визжащей Хижины и делала вид, что не слышит и не видит, как и положено близорукой и глухой змее.

— Да, мой Лорд? — смиренно отозвался Снейп.

— Занятная тут штука получается, — Лорд размахивал палочкой, и по Хижине летали ободряющие искры. — Не слушается меня эта палочка, представляешь. Как ты думаешь, почему?

— Не знаю, мой Лорд...

— Не ври, Северус, — вкрадчиво сказал Волдеморт. — Ты всегда все знаешь. Вот скажи мне, почему ты такой умный?

— Ну что вы, какой я умный... Куда мне до вас...

— Не на-адо, Северус, не на-адо. Я не выношу кокетства. Да ты толком и не умеешь кокетничать, это тебе не идет.

Снейп хмыкнул.

— Я знаю, что вы уже знаете, что я знаю, что вы хотите мне сказать, — ответил он. — Давайте уже авадьте меня скорее, надоело мне все это. Сэр.

Темный Лорд поперхнулся украденной лимонной долькой. Почему-то никто так и не додумался назвать его сэром. И, похоже, Северус зря это ляпнул: такой титул Тому Реддлу не понравился.

— Убей его! — прошипел он змее.

Нагайна, до этого деловито решавшая дифференциальное уравнение, поправила очки и воззрилась на повелителя.

— Как тебе не стыдно, Том! — укоризненно прошипела она в ответ. — Человек тебя сэром назвал, уважает, значит, — а ты его убить хочешь…

— Убей его! — со злостью повторил Волдеморт.

— Да ну тебя, — змея опять поправила очки. — У меня тут корень не извлекается, а ты со своими глупостями…

И вернулась к нелинейным графикам.

— Бляха муха, — выругался Лорд, уже по-английски. — Хочешь сделать что-то хорошо — сделай это сам. Авада…

Но кончик бузинной палочка только вспыхнул, выпустил сноп искр в виде фейерверка и погас. Волдеморт растеряно замер.

— Может мне самому отравиться, Повелитель? — невозмутимо поинтересовался Снейп.

Лорд зашипел от ярости и впервые в истории превратился в змею. Красивого, кстати сказать, василиска.

— Так вот какой ты, Темный Лорд… — в ужасе проговорил Снейп, понимая, что все-таки история пойдет по канону. Где же этот чертов Поттер, мать его…

Мать его.

Лили…

Василиск со звериным удовольствием впился в шею зельевара огромными зубами. В глазах Северуса закружились разноцветные звезды, но умирать никак было нельзя: Дамблдор и на том свете достал бы его за проваленное задание. Вот ведь несносные гриффиндорцы — никакой логики не хватит вычислить траекторию их передвижения. А судя по усердию Лорда, жить ему, Северусу Снейпу, осталось пара-тройка минут. Мерлин и Моргана, должно же ему когда-то повезти! Хотя бы в смерти…

Калейдоскоп звезд приостановился и материализовался в нечто знакомое.

Рыжее.

Кудрявое.

Грейнджер.

А вот и Поттер. Наконец-то эта всезнайка справилась с героем всех времен и народов, доставив его в нужное время в нужное место. Спокойнее, Северус, времени на праведное негодование у тебя нет. Потом, после смерти, в нормальной обстановке разберешься, и желательно с Дамблдором. А сейчас надо как-то всунуть в эти светлые головы план по захвату… э-э-э то есть по спасению мира.

— Возьми… это… — проговорил он, выдавливая из себя все подходящие воспоминания.

Слава Мерлину, у Грейнджер хватило ума наколдовать хотя бы пробирку. По-любому надо вытрясти у Дамблдора, почему это именно Поттер должен был спасти мир. Теперь осталось главное. Можно и без этого, но лучше постараться сделать. Вложить идею в ум Поттера лично, показать и доказать. А то ведь опять поймет все по-своему…

— Посмотри на меня…

Что ж ты так смотришь-то, ребенок, недоверчиво-испуганным взглядом Лили… Так же у меня никогда ничего не получится… А, к дементорам вас всех, как мне все осточертело!…

— Лили… — прошептал Снейп, проваливаясь в бесконечность.

Но Гарри Поттер его не услышал.

* * *

— Рон, быстрее!!!

— Гермиона, пощади. Опять бежать, опять куда-то лезть, и даже позавтракать не дала…

— Вообще-то идет война!

— Вообще-то я хочу есть!

Гермиона развернулась и стукнула будущего героя по затылку очередной книжкой.

— Ой, больно… — заныл Рон.

— Переживешь. Времени в обрез.

Рон перепрыгивал через ступеньки, пытаясь угнаться за будущей миссис Уизли. Гермиона словно летела в подземелья, почти не касаясь пола.

Руки ее крепко сжимали учебник Продвинутых Зелий Принца-Полукровки.

Полчаса назад, чудом увернувшись от чьей-то Авады, она спиной нащупала дверь и провалилась в Выручай-комнату. Пожиратели временно отстали, за что девушка была безмерно благодарна Основателям, чуть ли не в первый раз в истории. Нет, зачарованный потолок в Большом Зале и движущиеся лестницы, это, конечно, мило, но вот стены, автоматически отражающие непростительные заклятия, точно не помешали бы. Хотя бы локально, на период войны.

Ладно, хоть Выручай-комната вовремя открылась. После прошлогоднего погрома авторства миссис Лестрейндж в Хогвартсе все работало, как Салазар пошлет. А товарищ Слизерин архитектуру знал на «не выше тролля»: за Тайную комнату ему отдельное спасибо. А вот Выручай-комната, безусловно, идея Ровены, в крайнем случае — Хаффлпафф. Ну, вряд ли — Гриффиндора. Хотя…

Аналитическим размышлениям помешало осознание гражданского долга, подкрепленное падением книжной полки. Ощутимым, между прочим. Гермиона потерла ушибленное место, оглянулась в поисках «кирпича», машинально сунула упавшую книгу в сумку (все мое ношу с собой) и поспешила вернуться в бой.

И вот теперь она неслась в подземелья, сжимая в руках этот первый и единственный "дневник" великого и ужасного профессора Снейпа. За ней бежал ее будущий муж, терзаемый мыслями о пропущенном обеде и потерянном где-то пакете с бутербродами.

— А куда мы бежим? — наконец догадался спросить Рон.

— В кабинет профессора Снейпа.

Рыжий навернулся.

— Зачем?

— В шахматы играть, — досадуя на интеллект друга, с издевкой ответила Гермиона. — Разыграем сицилианскую защиту.

— Че, правда? — глаза Рона радостно загорелись.

— Болван! Зелье варить, конечно же.

Рон затормозил об угол коридора, набив приличную шишку, но, на его счастье, гонка закончилась финишем перед старой деревянной дверью. Гермиона стояла, как вкопанная, не решаясь войти.

— Я не помню пароль… — прошептала она в ужасе.

— Какой пароль? — изумился Рон. — Алохомора!

Дверь с шумом распахнулась, заскрипев петлями.

— Не успели… — отчаянно выдохнула Гермиона и сползла по стене.

Рон подхватил подругу и буквально-таки затащил в класс.

— Эй, подруга, приди в себя. Чего не успели? Двери всегда открываются Алохоморой, ты что, стандартные заклинания забыла??

— Рон, у тебя "тролль" не только по истории магии… — обреченно вздохнула Гермиона. — В Хогвартсе все важные помещения находятся под постоянной защитой их хозяина. И если дверь в кабинет профессора открывается Алохоморой, то это значит только одно…

— Снейп мертв? — догадался Рон и офигел от своего открытия.

— Ты просто гений, — вымученно усмехнулась Гермиона.

... "Requiem aeternem..." — звучало что-то знакомое, но он никак не мог вспомнить, что. Его ничто не беспокоило, ничего не волновало. Не было даже мыслей. Покой. Вечный покой.

— Фальшивят. Явно мимо си бемоля, — пронеслось в голове.

Стоп. В голове? У меня есть голова?

Очевидно есть, раз я чем-то думаю.

А что еще у меня есть, интересно?

Так. Пойдем простым логическим путем. У кого может быть голова? У всяких тварей. А еще у людей, эльфов, кентавров, червяков, пауков... Я паук? Любопытный ход.

Допустим, я паук. Тогда у меня должно быть с пару десятков рук и ног. Хм... Насчет десятков не знаю, но по паре точно имеется. И основа тоже на месте.

Основа... Какое странное слово. И будто напоминает что-то... Вспомнить бы, откуда...

Кстати, о словах. Словами думают люди. Значит, увы, я не паук. А жалко.

Хотя с чего я взял, что я человек? Может я эльф домовой? Или кентавр? Или вообще привидение?

А вот это уже интересно. Про привидения. Но сначала подытожим. Руки, ноги, голова, туловище на месте. Все шевелится — уже отлично. Проведем исследование дальше...

Он ощупал себя всеми возможными конечностями и резко все понял.

Браво, Северус, ты как всегда великолепен. Твоя логика тебя опять не подвела. Ты в абсолютном сознании, практически в полном здравии, но совершенно без понятия, где.

И, кстати, кто я отныне, я так и не решил.

Скорее всего, я привидение.

Но если я привидение, тогда... Мерлин, что же тогда... Были же какие-то пять признаков самоопределения привидений... Где же я об этом читал...

— Северус, а ты что здесь делаешь?

Этот голос... Великий Мерлин, а я надеялся, что в кои-то веки все забыл. За что мне это, ведь я же наконец-то умер.

— Директор...

Снейп попытался подняться, но сил у него действительно было как у привидения.

— Я и сам не знаю, директор, — ответил он. — Я думал, что больше уже никому не нужен…

— Ну, пока это действительно так, — мирно сказал Дамблдор. — Просто с тобой, как и со мной, еще не решили, что делать.

Снейп закрыл глаза. Опять. Даже в другом измерении ему никак места не найдут. Что за карма...

— И кстати, Северус, не называй меня директором, — заметил Дамблдор. — Мы теперь коллеги, так что зови меня просто Альбус.

— Нет уж, увольте, — зельевар наконец-то принял вертикальное положение. — Я вас буду звать, как звал. Хоть лимонными дольками угрожайте.

Дамблдор ухмыльнулся в свою шикарную бороду.

— Ты тоже скучаешь по этим конфеткам, Северус? — поинтересовался он.

Северуса перекосило.

— Простите, директор, отродясь не любил сладкого, — ответил Снейп, озираясь вокруг. — Лучше скажите, где мы находимся.

Дамблдор потер переносицу, поправил очки.

— Понятия не имею, — беспечно ответил он.

И тогда Северус сказал. Все сказал. На чистом английском, французском, шотландском, болгарском и даже русском. Правда, только про себя. Потому что давно уже отвык ругаться вслух: перед коллегами было не комильфо, перед Лордом — опасно для жизни, для студентов у него был коронный номер «снимаю баллы с Гриффиндора». А вот тут уже терпения не хватило. Мало того, что жить не дали, так еще и помереть спокойно не получится…

Вдох, выдох… Все хорошо, Северус, все хорошо… Темный Лорд тебя уже не достанет, Гарри Поттер — тем более, и вообще ты скоро увидишь Лили…

И Поттера.

И Блэка.

Тьфу ты, дементор меня побери. Может, лучше я вернусь? А, Лили? Отпусти меня, пожалуйста, я ж уже все сделал, что мог, и даже то, чего не мог… Ты же все равно не будешь со мной, ты же любишь Поттера…

— Великий Мерлин, дай же мне умереть наконец! Исчезнуть! Сгинуть к чертовой бабушке!.. — простонал Снейп и уронил голову на руки.

Дамблдор подошел к нему и похлопал своего бывшего студента и коллегу по плечу.

— Ну, ну, мальчик мой, не плачь, — сказал самый мудрейший директор Хогвартса. — Все уже закончилось, у нас все получилось. Мне очень жаль, что Том решил так поступить с тобой, но знаешь, тебя скоро наградят за это орденом Мерлина…

— А можно вместо всех наград просто забыть про меня?! — крикнул Снейп, да так, что пространство закачалось. — Я устал, Альбус, просто устал. Знаете, о чем я мечтал все эти годы, что видел в вашем проклятом зеркале? Что Лили жива!!! Но даже кольцо Марволо Гонта не вернет ее, а значит все бессмысленно. У вас — да, у вас получается даже то, что вы не планируете, но я умею все только портить… Вот как сейчас например.

Дамблдор смотрел на него своим коронным взглядом: поверх очков-половинок.

— Северус…

— Я уже тридцать восемь лет как Северус! И не надо быть особым гением легилименции, чтобы понять, что вы ждете этого треклятого Поттера с глазами моей вечной вины… Ради Мерлина, делайте с ним все, что хотите, хоть в рамку вставьте как Спасителя Мира, но избавьте меня от созерцания этого!..

Снейп отвернулся, отчаянно стараясь взять себя в руки. Нет, двойному шпиону такие сцены закатывать не годится. Что это он разошелся, разжалел себя… Поттер был прав, действительно Нюниус. Какая мерзость.

— Северус, ты попал сюда не по моей вине, и не по моему желанию, — умиротворяюще сказал Дамблдор. — К сожалению, я не Мерлин, иначе никто бы не умирал напрасно… Но раз уж ты здесь, значит это кому-то нужно.

— Поттеру, разумеется, — процедил Снейп, окончательно приходя в себя.

— Не стоит винить детей за ошибки родителей, — философски изрек Дамблдор, смотря куда-то в вечность.

Профессор зелий хотел как обычно что-то съязвить в духе классики жанра, но тут раздался хлопок и в межвременьи появился великий Гарри Поттер.

"Все хорошо, все хорошо", — уговаривал себя Гарри, идя на встречу с Волдемортом. Как там говорит Гермиона? Аутотренинг — великое изобретение магглов. А может Мерлина? В любом случае — не волноваться, дышать ровно и спокойно. По сравнению с вечностью это все чепуха. Всего-то и нужно мне сделать, что умереть. И тогда я увижу профессора Дамблдора, Сириуса, папу, маму...

И профессора Снейпа.

О нет.

Нет.

Нет.

Мерлин, Моргана, великий Один, пусть тогда профессор Снейп выживет, что ли... Ведь не вынесу я еще одной встречи с ним, особенно после таких воспоминаний...

— Гарри Поттер... — прервало его размышления змеиное шипение. — Мальчик, который ЖИЛ...

— Да, это я, — ответил Гарри. — Давайте по-быстрому, а то надоело мне все, устал я.

Темный Лорд попытался изобразить эффектное удивление на своем загробном лице.

— О, это просто замечательно, — медленно сказал он. — Мальчишка-то говорит словами Северуса. Ты ничего не хочешь мне сказать, Люциус?

Малфой-старший побледнел, побелел, и, может быть, даже поседел бы, не будь его волосы такими пепельными от природы.

— Я ничего не знаю, Повелитель, — прошептал он, съеживаясь под плащом.

"На что это он намекает? — подумал Гарри, с ужасом допуская крамольную мысль. — Мерлиновы бретельки, только не это..."

— Ай-яй-яй, как не хорошо врать, — причмокнул Волдеморт и послал в Малфоя Круцио.

Люциус упал, вцепившись зубами в манжету: кричать от боли аристократу не полагалось.

— Прекрати! — крикнул Поттер, и все обернулись.

— Что? — пропела Белла.

— Хватит, я сказал! Вот он я, тут, давайте убивайте меня скорее, забирайте чертов мир со всеми потрохами и прекратите этот балаган!!! Семь лет вы передо мной комедию разыгрываете, и до сих пор ничего вразумительного не сделали. Удивите меня хоть чем-нибудь, а то ж скука смертная. Не верю!!!

Волдеморт медленно повернулся, оглядев всех своих скукожившихся от страха Пожирателей, и вернулся к фамилии Малфоев.

— Ты все-таки обманул меня, Люциус, защищая нашего драгоценного Северуса, — прошипел он. — Кто еще знал об этом?! Кто знал, что Гарри — сын Снейпа?!!

Тишина стояла такая мертвая, что даже Лорду стало страшно. И только Гарри Поттеру стало плохо. От смеха.

— Отвечайте!!!

— Не кричи, Том, это неаристократично, — ухмыльнулся Гарри. — И не пугай ты так вселенную, я к профессору Снейпу не имею никакого отношения.

Жуткий смех Беллы прозвучал на редкость неуместно.

— Докажи, — жеманно выговорила она, приставив палочку к горлу Гарри.

— У меня глаза зеленые — мамины, близорукие — папины, и волосы, кстати, чистые, — ответил супергерой магического мира.

— Глазки-то мамины, — пропела Белла. — А язычок-то Северуса… Остренький как лезвие, колючий как ежики, невозмутимый как удав…

— Оставь метафоры, Белла, потом в английском языке поупражняемся, — прервал поэтический поток сравнений Волдеморт. — Наедине.

Миссис Лестрейндж замолчала и — Гарри не поверил своим глазам! — покраснела. Лорд посмотрел на нее, потом на распластанного под ногами Люциуса и перевел взгляд на Гарри Поттера.

— Не имеешь отношения, говоришь? — ровно и зловеще спросил Том Реддл. — А почему же последним, о чем думал Снейп, был ты?

— И как это ты стал таким могущественным, если совсем ничего не понимаешь? — вздохнул Гарри. — Отпусти уже Люциуса, хватит топтать его шикарные волосы, он тебе этого не простит.

Слушать всяких шрамоголовых было ниже достоинства Волдеморта, но доля правды в словах Поттера всё же была: трястись над своей прической — это у Малфоев наследственное… А попрания наследственного чистокровные не прощают. «Лучше бы он Пророчество так берег, как свою шевелюру!» — подумал Лорд, отступая на несколько шагов. Малфой моментально отполз от повелителя подальше в кусты. К своей верной жене то есть.

— Эх, Томми, Томми… — вздохнул Гарри Поттер, изо всех сил пытаясь не рассмеяться. — Ты что-нибудь слышал о Лили Эванс?

Бесцветная змеиная физиономия Волдеморта искривилась в подобии усмешки.

— А, это рыжее недоразумение, — процедил он. — Люц, она ведь тебе тоже нравилась?

Люциус уже был похож на привидение.

— Никогда, мой Лорд, — согнулся он в три погибели, уворачиваясь от невербального Нарциссы.

— В общем, вкратце: она любила Снейпа, — продолжил Гарри.

— Что??? — не поняли Пожиратели.

— Тьфу. То есть Снейп любил ее, — поправился Гарри. — Что, в общем-то, одна фигня, — добавил он уже себе под нос.

— Что??? — поняли Пожиратели.

— Молчать! — прикрикнул на всех Темный Лорд, поправляя мантию и приглаживая лысый череп. — Ну да, он хотел ее, как всякий истинный ариец. Ну, так что с того?

— Да ничего, — Мальчик-которому-уже-ничего-не-было-страшно почти невозмутимо пожал плечами. — Так в сценарии написано: я должен тебе об этом сообщить.

— Я впечатлен, — оскалился Лорд. — В любом случае, папашка твой уже давно видит Мерлина, и ты сейчас отправишься к нему.

— Avec plaisir*, — Гарри окончательно добил Тома Реддла своим знанием французского.

— Авада Кедавра, — рявкнул Волдеморт, поставив жирную точку. — Занавес. Антракт.

* * *

Гермиона крепко прижала к себе учебник Принца и заплакала. Самыми натуральными слезами горя, отчаяния, а паче всего — разочарования, ибо эксперимент не удался.

— Ну, не реви, — попытался утешить ее Рон. — Ну, подумаешь, Снейп умер. Лично я об этом с первого курса мечтал.

— Дурак! — Гермиона оттолкнула его и встала. — Он был лучшим учителем на свете, понимающим, что сначала надо изучить теорию, а потом уже экспериментировать.

— О как… Может, тогда святым его сделаем? Сразу после банкета в честь окончания войны?

Гермиона вздохнула. Рон Уизли — это диагноз, и это, к сожалению, неизлечимо. Она всхлипнула и отвернулась. В первый раз в жизни у нее что-то не вышло, и это раздражало больше всего.

— Гермиона, ну не плачь… Ну, хочешь, я … сварю тебе успокоительное?

— Лучше поищи его на полке в шкафу, — буркнула мисс Грейнджер. — Сожженного химической кислотой подземелья Хогвартс нам точно не простит.

— А в какой пробирке оно должно быть? — поинтересовался Рон, послушно открывая дверцу и издавая восторженный возглас. — О! Смотри, что я нашел!

— Безоар, что ли? — Гермиона подняла глаза на друга, едва ли заинтересовавшись.

Рон держал в руках темную книжицу.

— Тетрадь Гарри по зельям с первого курса! — ахнула Гермиона. — Но как она оказалась здесь???

— Снейп украл, — хмыкнул Рон.

— Не ерничай, — Гермиона отобрала у рыжего тетрадь и открыла на первом листе. — Эврика! — вдруг воскликнула она.

— Где? Что? Зачем? — испугался Рон и принял боевую стойку, озираясь вокруг.

— Как хорошо, что Гарри записывал все, что говорил профессор! Ну, в смысле, списывал у меня всё, что я записывала, что говорил профессор! — ликовала Гермиона, не замечая Рона. — Так… разлить славу, сварить удачу, закупорить смерть… Вот оно!

Тетрадка полетела прочь; зашелестели страницы учебника зелий.

— Рон, давай сюда безоар, корень златоцветника, аконит, шалфей и спирт. Быстро!

Рон сгреб ингредиенты со всей полки и поставил их перед Гермионой.

— У нас полчаса на то, чтобы сварить зелье и научиться аппарировать из Хогвартса, — сказала она в ответ на ничего не понимающий взгляд младшего Уизли.

— Из школы нельзя аппарировать, — возразил рыжий. — Ты сама твердила нам об этом семь лет!

— Значит надо придумать, как этот запрет обойти! Перед тобой целая библиотека профессора, а ты не знаешь, что делать. Так что вперед. Читать, я надеюсь, умеешь?

— Вот зацепил тебя профессор Снейп, — проворчал Рон, но изучать библиотеку все-таки пошел: отвлекать Гермиону от эксперимента было себе дороже.

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

* С удовольствием (фр)

Гарри Поттер помотал головой, отходя от межпространственной аппарации, и огляделся вокруг.

— Ба, знакомые все лица… — произнес он. — Здравствуйте, профессор Дамблдор. Задание выполнено. Теперь я могу быть свободен?

— И да, и нет, — многозначительно сказал Дамблдор.

Гарри в отчаянии посмотрел на знакомую темную фигуру, стоящую поодаль в образе памятника «Наполеон под Москвой».

— Что еще я должен сделать? — вопросил герой магического мира. — Извиниться перед профессором Снейпом и пообещать ему орден Мерлина?

Директор посмотрел на Северуса. Тот молчал, не шевелился и вообще делал вид, что его здесь нет.

— Нет, пожалуй, с Мерлином мы повременим, — сказал Дамблдор. — Сначала я должен объяснить тебе кое-что.

— А как же профессор Снейп? — не отставал Гарри. — Я давно уже не маленький, и знаю, что он тут неспроста. Видимо, тоже в ваших целях, профессор Дамблдор. Вам, скорее всего, скучно тут одному, вот вы и решили нас позвать, для комплекта, так сказать.

От такой наглости Дамблдор растерялся. Зато нашелся Снейп.

— Впервые в жиз… кхе… в смерти слышу от вас что-то путное, Поттер, — голос мастера зельеварения звучал с неизменными интонациями даже в загробном мире. — Сами догадались, или мисс Грейнджер подсказала?

— Я тоже люблю вас, профессор, — не остался в долгу Гарри. — И даже уважаю.

Северус открыл рот и тут же закрыл. До него вдруг дошло, что теперь Поттер знает о нем гораздо больше, чем хотелось бы.

— Прошу заметить, — сухо сказал он, — что мои воспоминания имели несколько другую цель, нежели вызвать у вас уважение к моей скромной персоне. И поскольку свою задачу вы выполнили, как я вижу, на «выше ожидаемого», я был бы весьма признателен, если бы вы уничтожили их как можно скорее. Не терплю любопытства, знаете ли.

— Северус, — сказал изумленный Дамблдор, — где же это ты научился так кокетничать? Ты передал мальчику воспоминания, это так трогательно…

Снейп в ярости закрыл глаза. «Жаль, что нельзя заавадить директора повторно», — подумал он, и уже подыскивал подходящее беспалочковое невербальное, но ситуацию спас Гарри Поттер.

— Профессор Дамблдор, сэр, — обратился он самому могущественному волшебнику всех времен и народов. — Я тут заметил что-то странное. Не могли бы вы объяснить мне, что за чудовище прячется под лавкой вон за той колонной?

— Ах да, разумеется, мальчик мой, — кивнул директор и отвел Героя в сторону.

Гарри терпеливо выслушивал объяснения Дамблдора, иногда что-то спрашивал, кивал головой и вообще изображал примерного ученика. Снейп смотрел на них издалека и задавался вопросами, какого Мерлина он тут делает и почему его не пустили в столь заслуженный ад. По всем законам магического мира после смерти он должен был просто исчезнуть, но ведь это же он, Северус Тобиас Снейп, у него никогда ничего не выходило нормально. Может, Лорд был и прав, может полукровки и магглорожденные не должны входить в волшебный мир. Все равно они тут чужие, и даже магия им не помогает…

Очередные депрессивные размышления были прерваны неожиданным изменением пространства. Вымуштрованный многолетним шпионажем Северус мгновенно обернулся и застыл. В этом абсурдном межвременьи между мирами и измерениями появилась ослепительная рыжая ведьма с изумрудными глазами.

— Лили… — шевельнул губами Снейп, падая перед ней на колени.

— Встань, Сев, тут давно пол не мыли, — улыбнулась миссис Поттер, и, видя его обезумевший от чувств взгляд, пояснила: — Грязно, понимаешь?

— Понимаю… — смотря на Лили сумасшедшими глазами ответил Снейп. — Прости меня!.. Прости!..

Лили вздохнула и опять улыбнулась.

— Ну что ты, Сев, — нежно сказала она. — Я давно тебя простила. Еще тогда, после нашего разговора в башне.

— Ты не понимаешь… Ты не знаешь… — Северус в отчаянии целовал ее руки. — Это из-за меня ты… вы погибли… это все я…

Лили села рядом с ним и провела рукой по его щеке.

— Я все знаю, Северус, — сказала она. — Мы тут в курсе неразберихи с Волдемортом. Мы с Джеймсом сами виноваты, что он выбрал нас. Мы же гриффиндорцы, нас всегда тянуло на подвиги…

Северус непонимающе смотрел на любимую.

— Так ты… ты меня прощаешь?.. — все так же ошарашено спросил он.

— Да, Сев, я же сказала, — опять улыбнулась Лили. — Прощаю, чтобы ты перестал ненавидеть себя и весь мир, чтобы ты нашел себя и начал жить заново…

— Моя жизнь — это ты, — перебил ее Снейп. — Можно мне с тобой?..

Лили покачала головой, и его сердце камнем упало в подземелья вселенной. Конечно, все правильно. Он никогда не был достоин быть рядом с ней. Даже в детстве, а уж тем более сейчас…

— Ты нужен мне, Сев, — сказала Лили, отчего-то печально смотря на него. — Но на Земле ты нужен больше.

«Почему?» — хотел спросить Северус, но забыл все слова. Лили окутал серебристый туман, и она растворилась в вечности.

«Прости себя и прощай», — прозвучали в пространстве ее слова. Снейп закрыл лицо руками и упал на холодный пол Кингс-Кросс.

— Нашел!!!

Истошный вопль Рона потряс подземелья и заодно котел мисс Грейнджер, отчего уже почти готовое содержимое едва самостоятельно не покинуло содержащее, а Гермиона выронила из рук необходимые ингредиенты.

— Чего орешь?! — крикнула она в ответ с не меньшей силой. Задрожали стекла в шкафах, а с потолка посыпалась штукатурка. — Забыл про когерентную полярность магически преломленных звуковых волн?

— Плевал я на когелярность! Здесь... здесь... — Рон вылетел из библиотеки и шмякнул на стол увесистый фолиант.

— Ну, кто учил тебя так обращаться с книгами? — даже в критической ситуации не могла не отметить Гермиона. — Ты нашел способ, как обойти запрет аппарации?

— Считай, что да, — Рон раскрыл книжку на нужной странице. — Вот. Читай.

Гермиона пробежала глазами пару строк.

— Поздравляю с открытием, — хмыкнула она. — Только я этого делать не умею.

— Как? — искренне изумился рыжий.

— Рон, ты издеваешься?! — Гермиона резким взмахом палочки убрала огонь из-под котла и перелила зелье в пробирку. — Ты хочешь, чтобы я вот так, с нуля, прямо сейчас взмахнула руками и полетела???

— Но ты же все умеешь... — растерялся Рон. — Вон зелье какое сварила за десять минут.

— Зелье... — фыркнула Гермиона. — Все было прописано в учебнике Принца-Полукровки. У меня хватит ума, чтобы не перепутать очередность ингредиентов, но чтобы освоить высшую темную магию... Есть другие предложения?

Рон смотрел на подругу, как на скучечервя.

— Ну что?! — резко спросила Гермиона.

— Это тоже книга профессора, — ответил он. — С пометками.

Девушка недоверчиво пролистала фолиант, все больше изумляясь происходящему. Чтобы Рон не то, что начал читать, но даже понимать прочитанное... Действительно, и эту книжку профессор превратил в собственный блокнот. Вот и очередное изобретение, на 249-ой странице: Воланум Либере, с пометкой "невербальн." — модификация чар полета без метлы, видимо, для достижения большего эффекта. Хм, профессор Снейп любил невербальные, это мы уже знаем. Но ведь такому не научишься за пять минут, особенно если всю жизнь боишься летать. А если они прямо сейчас не попадут в Визжащую Хижину, то зельем можно будет поливать цветочки в огороде Хагрида — от яда оно уже не спасет. Ну, думай же, Грейнджер, примени хоть раз логику в добрых целях, а не чтобы доставать учителя...

Решение, столь же гениальное, сколь и бредовое пришло почти сразу же. Гермиона схватила флакон с зельем в одну руку, Рона в другую, представила нужное место прибытия и быстро, но очень четко произнесла:

— Аппарейт Либере!

Если есть хоть какая-то доля истины в возможности скрещивания заклинаний, то это сработает. Если нет… Что ж, значит альтернативный вариант событий сложится чуточку иначе. Она подумает об этом завтра. Если время будет.

* * *

Гарри очнулся в темном лесу от того, что жутко замерз. Пошевелив руками и ногами в попытке прогнать этот назойливый дискомфорт, он сообразил, что как ни странно пока еще жив. Этот факт поставил дважды уцелевшего героя в тупик. Неужели роман с продолжением еще не закончился? Это что же получается: теперь каждая Авада Кедавра будет от него отскакивать, как от стенки горох? Оно, конечно, лестно, но как-то малость не по себе. Особенно после разговора с директором и Снейпом.

Стоп. Какой, к Мерлину, Дамблдор и Снейп?! Они же умерли! Правда, один — целый год назад, а второй только что, но это частности. Умер и он сам, тут запутаться весьма сложно. Красные глазищи Волдеморта и абсурдная картинка Пожирателей Смерти запомнилась очень хорошо. Потом была невнятная аппарация в полуадекватном состоянии, Кингс-Кросс, Дамблдор, Снейп в позе античного мыслителя, странное существо за колоннами… И мама. Гарри мог бы дать самую страшную клятву, что слышал ее голос и видел, как она разговаривала с профессором зельеварения.

— Я сошел с ума? — спросил Гарри у заросшего пенька с опятами.

Пень промолчал. Грибы его поддержали.

— Молчание — знак согласия… — грустно изрек Поттер, поднялся на ноги и побрел куда глаза глядят.

Поттер вышел на полянку... и едва не отправился очередной раз в астрал: на сочной зеленой траве лежал мертвый Волдеморт, а над ним, гордо держа меч Гриффиндора, стоял Невилл Лонгботтом.

— Невилл!.. — воскликнул Гарри.

После возвращения с того света голос давал петуха, но прозвучало это все равно внушающе.

— Гарри! — так же ошарашенно выдал Невилл. — Что ты тут делаешь?

— А ты?

— Добиваю Волдеморта, как ты сказал.

— А-а... — Поттер сделал вид, что понял, и подошел ближе, чтобы убедиться в увиденном.

У Невилла все-таки два плюс два не складывалось даже в пять и одну вторую.

— Гарри, — настороженно произнес он. — Ты... ты же умер?

— Умер, — кивнул Гарри.

— Но ты же живой!

— Живой.

Невилл захлопал глазами.

— Но... как?

— Ну я же мальчик-который-выжил.

— Поняятно... — протянул Невилл.

— А где все? — спросил Поттер.

— Разбежались. Вообще-то я хотел сначала хотел убить змею, но промахнулся. Она взбесилась и укусила хозяина. А все смылись.

Гарри почему-то представил, как Люциус Малфой убегает от Нарциссы и Беллатрисы, и хмыкнул.

— Ясно. А ты чего не убежал?

— Да понимаешь, вроде как он живой... — Невилл почесал в затылке и кивнул на Темного Лорда. — Змей же, вот яд на него и не действует. Я его мечом хотел зарубить, да все никак не могу найти нужный ракурс. С этой стороны — несподручно, с той — по филодендрону попадешь, а если сверху — то последний панандус текториус угробим...

— А если просто Авадой Кедаврой грохнуть? — предложил Гарри Поттер.

— Я вам щас грохну, — прошипел Волдеморт. — Поаккуратнее тут, всю мантию испортили.

Невилл побледнел и грохнулся в обморок.

"Упс", — подумал Гарри.

— Ааа, ты все-таки живой, Гарри Поттер, — процедил Темный Лорд, поднимаясь с земли. — И как оно, путешествие в загробный мир?

— Вполне удалось, — спокойно ответил мальчик-который-обречен-выживать-до-конца-тысячелетия. — Мне уже кажется, что я бессмертный. Дункан Маклауд из клана Маклаудов.

— Не смей упоминать при мне этого неверного! — завопил Волдеморт истошным голосом. — Шотландские горцы изменили мне, и совсем скоро я покараю их страшной местью.

"Ничего себе, — подумал Гарри. — А я и не знал, что они на самом деле существуют..."

— Слушай, Том, хватит хорохориться: крестражей больше нет, мы сейчас с тобой один на один. Может, сразимся на дуэли? Сударь?

Волдеморт хоть и именовал себя гордо Лордом, подобные обращения терпеть не мог.

— Не называй меня этим маггловским титулом, полукровка, — ядовито процедил он. — Я величайший маг столетия, а не какой-то там Дамблдор. Хотя если хочешь дуэли — изволь.

Гарри не удостоил Тома ответом, просто молча поклонился. Лорд лишь слегка кивнул и манерно отдернул палочку.

— Поупражняемся в Чарах, Гарри Поттер? — промурлыкал Волдеморт.

— Я бы предложил Трансфигурацию, Том Реддл, — спокойно ответил Гарри, — Только тебе кроме крестражей и удивить-то нечем.

Глаза Волдеморта вспыхнули.

— Ступефай! — крикнул он.

— Экспеллиармус! — увернулся Гарри.

— Круцио!

— Агуаменти!

Столб воды, обрушившийся на Волдеморта, разозлил змея.

— Авада Кедавра! — рявкнул он.

— Сектумсемпра! — крикнул Гарри, уклоняясь от зеленого луча.

Эффект получился неожиданным. Волдеморт упал на землю и забился в конвульсиях, но не окрасился кровью, а начал испаряться. Через несколько минут от ужаса всех времен и народов даже мокрого места не осталось.

— Вау... — выдохнул Невилл.

— Многофункциональное заклятие, — почесал в затылке Гарри Поттер.

— Гарри, ты... ты великий герой! — восхищенно пролепетал Лонгботтом.

— Да я в курсе... Ой, Нев, что ты делаешь?!

От неожиданного поцелуя очки спасителя человечества съехали набок, а глаза увеличились вдвое.

— Эээмм... извини... — Невилл покраснел, как помидор. — Вырвалось...

Гарри недоверчиво покосился на друга, но тему решил-таки замять.

— Ладно, пошли, — сказал он. — Наш долг еще не выполнен.

Невилл с неохотой оторвался от изучения строения листьев панандуса текториуса и оглянулся на Поттера.

— А что еще-то? — спросил он.

— Мишн импасибл намба ту, — ответил Гарри. — Спасти профессора Снейпа.

Аппарация прошла более чем удачно, если не считать пары синяков у мистера Уизли и разбитой коленки у мисс Грейнджер, кои образовались в результате падения на жесткий пол Хижины. Гермиона моментально вскочила на ноги и помчалась к лежащему неподвижно профессору. Рон что-то проворчал про несвоевременные открытия, но девушка уже склонилась над будущим кавалером Ордена Мерлина.

— Ну, давайте же! Сделайте над собой последнее усилие! Вы не можете умереть, не сняв с меня баллы за стырен…то есть позаимствованные ингредиенты! И вообще, профессор, я же еще ни разу не пришла к вам на отработку! Как вы можете поступить со мной так несправедливо?

Тело Снейпа еле заметно дернулось. Гермиона так и подпрыгнула, а потом наклонилась и прижалась ухом к груди горячо обожаемого... то есть уважаемого профессора.

— Ура! Заработало! — возликовала девушка.

Рон, уже по традиции нашедший, что пожевать, поперхнулся и воззрился на сокурсницу.

— Сердце! Сердце бьется! — восклицала Гермиона в ответ на неосмысленный взгляд мистера Уизли.

— А. Я рад. Теперь, надеюсь, мы сможем поесть?

— Рон, какая еда! За ним нужен глаз да глаз, в смысле бережный уход, я его даже в больничное крыло не рискну отправить, а ты все о бренном желудке. Кстати, что ты там жуешь??

— Мармелад какой-то. Кислющий страшно, аж аппетит разыгрался.

— Лимонные дольки???

Еще одна конвульсия быстрой волной прошла по телу профессора Снейпа. Гермиону тут же перестали интересовать вопросы питания; она схватила второй пузырек с лично изобретенной жидкостью и с превеликим усердием вылила все его содержимое профессору в рот.

— Э, подруга, ты что? — ахнул Рон. — Он же подавится!

— Ни в коем случае, — возразила Гермиона. — У меня все просчитано. И вообще, тебе-то какая разница?

— Никакой, — согласился рыжий. — Просто интересно. — он вытащил из мешочка пригоршню конфет. — Хочешь?

— Нет, — автоматически ответила мисс Грейнджер. — И вообще, где ты взял эту гадость???

— Тут в углу лежали. И почему гадость? — Рон сунул в рот очередную дольку. — Они вкусные.

Гермиона одарила его взглядом «хватай мешки — вокзал поехал» и достала третью пробирку с розоватым зельем. Рон почему-то вспомнил, что от сладкого можно заработать неприятные маггловские болезни, положил мешок на место и изобразил любопытство.

— Что это?

— Рон, ты бы на зельях списывал хотя бы у Гарри, — ответила Гермиона, бережно прикладывая вату к шее профессора. — И как ты еще получил «выше ожидаемого»...

— Так я и списывал, — честно признался Рон. — Только у тебя. Но я все равно ничего не понимаю.

— Помнишь, на первом уроке профессор нас пугал? Ну, там сварить удачу, разлить славу, закупорить смерть? Хорошо, что я тогда записывала все подряд, и особенно замечательно, что Гарри догадался заглядывать ко мне в тетрадь.

— И почему это хорошо? — раздался голос невесть откуда взявшегося Гарри.

— Потому что профессор всегда говорил наиважнейшие наинужнейшие вещи... — начала Гермиона, но тут же подпрыгнула на месте, обернулась и вскрикнула.

— Гарри! Невилл! — заорал Рон. — Что вы тут делаете???

— А вы? — спросил Невилл.

— Спасаем профессора Снейпа, — уверенно ответила Гермиона.

— И как, успешно? — поинтересовался Гарри.

— Пока да, — пожала плечами Гермиона. — Осталось только добавить эссенцию Витрум-Сомениум и дождаться реакции Сипельникова...

— О, откуда это? — Гарри поднял с пола черную тетрадку. — Еще и учебник Принца-Полукровки... Странное сочетание, правда, Невилл?

— Дай сюда! — отобрала тетрадку Гермиона. — Тебе она без надобности. Ты все равно никогда не понимал, что у тебя там написано.

Гарри Поттер страшно оскорбился, но виду не подал.

— Знаешь, Гарри, — вдруг сказал Невилл. — Я, кажется, понял, как эта тетрадка оказалась в кабинете профессора.

— Ничего особенного, Невилл, — поспешил разочаровать его мальчик-который-войдет-в-историю-человечества. — Наверно, я ее забыл в конце первого курса.

— А я думаю, что все далеко не так просто, — возразил юный соратник Героя всея Британии. — Я всегда терял вещи и часто находил их именно тогда, когда они были нужны мне больше всего. И меня заинтересовала эта тема. Как-то летом я прочитал одну книгу из библиотеки моей бабушки, в которой говорилось, что в нужный момент Хогвартс сам подкладывает нам необходимые предметы, чтобы мы сделали то, что обязательно должны сделать…

— Ничего не понимаю, — прервала его размышления Гермиона. — По всем расчетам профессор уже давно должен быть в сознании.

Гриффиндорцы переглянулись.

— Мы можем что-нибудь сделать? — спросил Гарри.

Гермиона лихорадочно листала конспект.

— Нужна сильная эссенция, наподобие маггловских карбоновых кислот, — ответила она. — Но я без понятия, где ее взять. Хогвартс разрушен, до Хогсмида далеко, да и искать нам некогда...

— Лимонную дольку? — предолжил Рон.

— Рон, сейчас как бы не чаепитие.

— Погоди, — сказал Гарри. — Рон правильно говорит. В дамблдоровых конфетках кислоты немерено.

Гермиона недоверчиво взяла пригоршню мармелада.

— Ты уверен? — спросила она у Гарри.

— Ну, хуже уже явно не будет, — ответил магический герой.

Гермиона пожала плечами, словно снимая с себя ответственность за несовместимость полукровных особей со специфическими сладостями, и аккуратно положила лимонную дольку профессору в рот. Снейп проглотил ее рефлекторным движением и тут же судорожно вздохнул.

— Ему плохо? — забеспокоился Невилл.

— Ему лучше, чем нам, — философски сказал Гарри. — Он еще не знает, что мы тут натворили.

— А чего такого? — не понял Рон. — Всего-то нарушили пару школьных правил. Не в первый раз ведь.

Гарри толкнул друга локтем и поспешил сменить тему.

— Гермиона, как тебе это удалось? — спросил он. — Яд Нагайны сильнее мышьяка…

— Да ничего особенного, — слегка смутилась довольная Гермиона. — Витрум Сомениум — зелье, в основе своей обратное Глотку Живой Смерти. Одна из научных находок профессора. Сильнейший антидот к ядам животного происхождения. Вот здесь, на странице 315 написан рецепт…

— Нифига себе… — обалдел Рон.

— А мы вообще это проходили?… — почесав в затылке, спросил Гарри. — Я такого даже не видел никогда.

— Конечно, откуда тебе его видеть, — сказала Гермиона. — Ты ведь так и не прочитал учебник дальше Сектумсемпры.

— Ну, извини, — развел руками Гарри. — Я же не предполагал, что профессор изобретал не только непростительные.

— Я не изобретал непростительные, — сказал все еще неподвижно лежащий Снейп, не открывая глаз. — Я всего лишь убил директора.

— Профессор, вы очнулись! — радостно закричала Гермиона.

— Вашими стараниями вы и Мерлина возродите, — проговорил Снейп, открыв глаза и узрев счастливое лицо Поттера. — Я надеюсь, вы не заказывали салют в мою честь?

— С возвращением, профессор, — просиял Гарри. — Вы совсем не изменились!

— Гриффиндор в полном составе... — простонал Снейп. — Лили... за что мне все это!..

Снейп закрыл глаза и почти сразу же все понял. Он мог остаться в межвременьи навечно, но просто должен был вернуться. Он должен. Как всегда…

Герои притихли и во все глаза глядели на своего теперь уже без сомнения самого любимого профессора. Да, именно самого любимого, потому что Гермиона всегда восхищалась его умом, строгостью и харизмой, и давно уже смотрела на него не как ученица, Рон завидовал его силе характера, и даже Невилл уже не видел мастера зелий в боггарте.

Северус вновь открыл глаза и осмотрелся.

— Полагаю, я стал жертвой вашего рвения, мисс Грейнджер? — поинтересовался он.

— Э-э-э… — смутилась та. — Да, профессор…

— Я искренне надеюсь, что изыскания носили чисто научный характер, — зельевар пристально посмотрел на девушку, но на легилименцию сил не хватило.

Гермиона покраснела и уткнулась в учебник по зельям. Разглядев экслибрис, Снейп поперхнулся. Теперь понятно: мисс Грейнджер плюс его научные наработки равно новая жизнь любимому профессору. Довольно банально, хотя и весьма приятно.

— Разрешите доложить. Жертв нет, Волдеморт побежден, Хогвартс разрушен, — отрапортовал Гарри Поттер, от чего профессор еще сильнее закашлялся.

— Я в вас не сомневался, Поттер, — зельевар по-прежнему пытался язвить, но злоба из его голоса бесследно исчезла.

— Вам нужно в больничное крыло, профессор, — быстро заговорила Гермиона. — Я уже проинспектировала ваше общее физическое состояние и ауру вашей магии, но думаю, что мадам Помфри…

— Не стоит беспокоиться, мисс Грейнджер, — перебил ее Снейп. — Я в полном порядке.

— Да, сэр, но…

— Никаких но. Вы, кажется, все еще называете меня профессором? Так вот. Распоряжение первое: немедленно отправляйтесь в Хогсмид и разыщите мистера Драко Малфоя. Да, Поттер, мистер Малфой предпочел не покидать Британию, а, пардон, стащить у вас мантию-невидимку и развернуть личную кампанию против Темного Лорда.

— Идиот… — вырвалось у Рона.

— Согласен с вами, мистер Уизли, как ни странно, — заметил Снейп под дружный стук упавших челюстей. — Смею надеяться, вы уже догадались, что за распоряжением первым следует второе: обогреть и накормить мистера Малфоя, а также разъяснить ему нынешнее политическое положение в Британии. Можно примерно так же, как и мне, — добавил профессор, видя понимание только в глазах мисс Грейнджер, что, впрочем, его уже давно не удивляло.

Гриффиндорская четверка согласно закивала и синхронно аппарировала к воротам Хогвартса. Зельевар в последний раз осмотрел Хижину, наложил заклятие уничтожения замедленного действия и поспешил за детьми. В том, что отныне не только Драко, но и эта гриффиндорская компания — его дети, он уже не сомневался.

Снейп мерил шагами бывший кабинет профессора Флитвика, ставший временной резиденцией профессора, так же временно исполнявшего обязанности директора, и размышлял. Прошла неделя со дня его чудесного спасения, но умопомрачительного счастья он почему-то не испытывал. Нет, все было хорошо, просто замечательно. У воскресшего из мертвых зельевара было все, что нужно. Был даже практически свой дом (если таковым можно считать Хогвартс), причем даже неожиданно теплый. Северус усмехнулся: лето, как никогда, оказалось кстати.

Проблем тоже, в общем-то, не было. Хогвартс в последней битве не очень пострадал, хвала Основателям. Во всяком случае, замок был скорее цел, чем разрушен. Ну, а то, что после экспериментов мисс Грейнджер кабинет и лаборатория мастера зелий оказались под завалом без малейшей надежды на восстановление — это же ерунда.

— Юным волшебникам, разумеется, больше не понадобится ни зельеварение, ни школа вообще, — пробормотал Снейп. — Война закончилась, Гарри Поттер победил, и образование уже неважно...

— Болтовня с самим собой — первый признак сумасшествия, — раздался тихий голос. — И куда девалась твоя скрытность, Северус?

— Туда же, куда и ваша проницательность, Альбус, — огрызнулся Снейп. — Вы вовремя ушли со сцены, чтобы тихо-мирно раздавать советы с портретов, а мне посчастливилось вернуться, чтобы доигрывать этот фарс.

— Ну, не все уж так плохо, — миролюбиво сказал Дамблдор. — Война закончилась. Теперь тебе не надо быть шпионом, можно заняться приятной личной жизнью.

Снейп пристально смотрел на портрет.

— И это еще меня называют язвительным, — сказал он. — Альбус, вы всерьез верите, что у меня может быть личная жизнь? После всего, что было?

— Жизнь вообще прекрасна, а уж личная… то есть, второй шанс — тем более, — ответил Дамблдор. — Жаль, что понять это можно только после смерти. Подумай над этим, Северус, — директор поднялся с кресла. — И, кстати, личная жизнь — это не только женщины.

Дамблдор подмигнул и исчез за рамкой портрета. Снейп проводил директора смутным взглядом. О некоторого рода предпочтениях Альбуса Дамблдора в магическом обществе ходили странные слухи. Северус мотнул головой. Определенно путешествие на «тот свет» оказывает необратимое влияние на умственную деятельность, раз уж ему в голову лезет подобная чушь. Впрочем, ладно, прикинемся скучечервем и поверим, что все хорошо.

Вспомнив все произошедшее за эту неделю, зельевар хмыкнул. Для едва опомнившегося от Темного Лорда мира событий хватало с избытком. Во-первых, мистер Малфой. Нет, разумеется, в начале был, конечно же, мистер Поттер, но его с мистером Лонгботтомом — кто бы мог подумать! — участие в спасении от Волдеморта всего мира в целом и любимого профессора в частности несколько подняло их репутацию в глазах мастера зелий, даже несмотря на опыты мисс Грейнджер и их разрушительные последствия.

Снейп с усилием сжал виски. Мистер Малфой, мистер Поттер, мисс Грейнджер… что за бред! Неужели так трудно начать, наконец, называть их по именам, даже наедине с самим собой?.. Ведь это именно Гарри, а не Поттер первым аппарировал в Хогсмид, нашел аристократического героя в полупьяном виде в «Трех Метлах», привел в чувство и притащил в Хогвартс. Это именно Драко, а не Малфой позволил победителю Волдеморта грубо хватать себя за руки, влить в себя чуть ли не пинту успокоительного и антипохмельного, а затем, тихо сидя в кресле, слушал лекцию из истории магии, ни разу не перебив. Не найдя Темного Лорда и осознав, что его опять опередил Гарри Поттер, Драко Малфой с горя не придумал ничего умней чем напиться. И это именно Гермиона, а не мисс Грейнджер, сначала вытащив любимого профессора с того света физически, спасала от депрессии наследника последних магических лордов психологическим аутотренингом «все фигня». Драко, правда, долго этого не выдержал и послал отличницу дальше Волдемортовых крестражей, но Гермиона почему-то ничуть не обиделась, назвала его глупышкой и уселась рядом — с очередной книжкой в руках. Сбежав из больничного крыла от чересчур заботливой мадам Помфри (размышлять над ее поведением Северус не стал по соображениям личного спокойствия), Снейп застал почти идиллическую картину: Драко Малфой с Рональдом Уизли играли в шахматы, при этом блондин успевал еще обсуждать с Гарри Поттером аспекты создания и модификации темномагических заклинаний, Невилл Лонгботтом, бормоча под нос латинские названия, конспектировал энциклопедию редчайших трав и растений, взращенных Основателями, а Гермиона Грейнджер с упоением читала «Джейн Эйр». Снейп невольно залюбовался. Всех их породнила война, и отныне они были одной большой семьей. Его настоящей семьей…

На следующее утро Гарри пристанет к профессору не только с окклюменцией и легилименцией, но и с происхождением и особенностями Сектумсемпры, Гермиона отправится в Выручай-комнату экспериментировать с ядами и заклятиями, Невилл огородит место смерти Волдеморта и будет культивировать свой панандус текториус, Драко зароет топор войны глубже Тайной Комнаты и неожиданно для всех начнет писать пейзажи, а сам Северус засядет за новые учебные планы, и все будет просто замечательно, пока Рон не найдет очередную уцелевшую книгу по экспериментальной магии. Но пока все ограничивается книжными изысканиями под руководством Гермионы, а уж с ней за здравый смысл и относительный порядок в Хогвартсе точно можно не беспокоиться.

Северус подошел к окну и посмотрел на заоблачное небо. «Я все понял, Лили, именно этого ты и хотела», — со светлой грустью подумал он, вдруг осознавая, что больше, чем он им, эти дети нужны ему самому. И это и было самым важным в его жизни. По небу плыли золотистые облака, профессор смотрел на них и думал, что теперь точно всем грозит счастливый конец.

Правда, свой собственный. Гриффиндорский.

— Гарри!!!

В густой тишине только что отстроенных коридоров раздался громкий вопль мисс Грейнджер. Почувствовав сильнейший выброс магии, Снейп чертыхнулся про себя, сунул в рукав палочку и поспешил на место происшествия. Рабочие будни директора Хогвартса продолжались. Все было хорошо...