Гарри Поттер и Регулус Блэк

Регулус Блэк сидел в ужасной пещере Реддла и медленно приходил в себя после неимоверного зелья Страха. Он решил умереть здесь, оставив крестраж Кикимеру. Верный домовик должен будет отыскать способ избавиться от этого чудовищного артефакта. Ему страшно хотелось пить. Хоть он и знал, что в воде его поджидают инферналы, но ничего не мог поделать с этим непреодолимым чувством. Как только он подобрался к воде, холодные мертвые руки схватили ворот мантии.

— Кикимер, спаси меня, — в отчаянии прокричал Регулус, падая в холодную бездну проклятого озера.

Внезапно что-то дернуло его, сжало и как будто потащило по узкой резиновой трубе. Регулус внезапно оказался на вершине той самой скалы, под которой было подземное озеро. За руки его держали два инфернала с явным намерением стянуть в пропасть.

— Хозяин позвал Кикимера, — счастливый домовой эльф оглушил инферналов и радостно запрыгал вокруг молодого хозяина, — Кикимер не смог уничтожить медальон, Кикимер не успел наказать себя за это, так как Кикимера позвал хозяин.

— Не надо себя наказывать, — быстро сказал Регулус, пока Кикимер не успел подыскать подходящий камень, — Кикимер — хороший эльф. А теперь отнеси меня домой и никому не говори про то, где мы были. Медальон отдай мне, потом решу как его уничтожить.

Радостный эльф мгновенно перенес любимого хозяина домой, на площадь Гриммо 12, и начал хлопотать о его здоровье. Сам Регулус очень сильно призадумался над тем, что делать дальше. Назад хода нет. Из Пожирателей Смерти ещё никто не уходил, кроме как вперед ногами. Есть только три способа дальнейших действий: через Сириуса выходить на Грюма (тот хоть, в отличие от Крауча, не убьет) и становиться его шпионом, либо переходить открыто. Можно инсценировать свою смерть и спокойно жить в другой стране до окончания всего этого безумия. А можно остаться на службе у Темного Лорда и потихоньку собирать информацию. Вот это по-слизерински, надо будет посоветоваться с дедушкой Арктуром.

* * *

В странном одиноко стоящем домике с таким же странным названием «Нора» раздался вкрадчивый стук в дверь. Молодая рыжеволосая пухленькая женщина очень испугалась, но тут же успокоилась: пожиратели стучать бы не стали. Из-за двери показался сухощавый пожилой аристократ.

— Ну, Молли, у тебя и защита — еле расколдовал. Небось, сам Грюм ставил — параноик чертов. Не волнуйся, я всё на место поставил, как было.

— Дедушка Арктур? Но ведь вы на стороне того-кого-нельзя-называть!

— Скорее я в дружественном нейтралитете. Мы, Блэки, как истинные слизеринцы особенно не высовываемся. Это вы, молодежь, разбежались по разным лагерям. А надо вместе кланом держаться. Вот ты, например, что нашла в этом Уизли. Голь перекатная. Отец его, Септимус, растранжирил последние семейные сбережения. Так твой Артур еще и младшенький, поди ничего, кроме этой халупы, и не получил по наследству. Так мало того, он ещё и наивный до безобразия. Что ты в нём нашла?

— Я люблю его, — просто ответила Молли.

— Ну, ладно, по крайней мере, он чистокровный в семнадцатом поколении. Но рожать-то ты всё-таки прекрати. А то уже по два за раз начала. Как на ноги ставить-то собираешься?

— Всё больше не буду. Вот только девочку рожу и всё.

— Сколько им? — спросил Арктур, глядя на близнецов.

— Уже полтора годика. Они у меня первого апреля родились.

— Какой ужас. Волшебник, рожденный первого апреля — это просто катастрофа, а близнецы… Хогвартс этого не перенесёт. Спорим, они взорвут унитаз на третьем курсе.

— Даже не собираюсь. От них уже сейчас больше проблем, чем от троих старших вместе взятых. Так зачем вы пришли, дедушка?

— Да вот, Молли, возьми зеркальце. Времена сейчас неспокойные. А следующий год вообще самым кровавым намечается. И, умоляю тебя, не роди случайно в следующем году: не дай Мерлин, на тебя подумают — всю семью уничтожат.

— Что подумают?

— Да так, пророчество одно, бред полный.

— И ты предупредишь меня если что? А насчёт Артура?

— Разумеется, ты ведь всё-таки на половину Блэк, да и без Артура тебе как пятерых детей поднимать. Сообщу. Ну, зачем он с орденом связался. Работал бы себе в министерстве без проблем и карьеру делал.

— А откуда вы знаете про орден? — голос Молли задрожал.

— Не бойся, мой источник Темному Лорду не скажет. Вот подарок, как я помню, Биллу скоро исполнится девять. И никто не должен знать, что я заходил.

* * *

Два года спустя.

— Мистер Крауч, я могу поговорить с вами конфиденциально.

— Я с Пожирателями приватных бесед не веду. Неужели ты решил дать мне взятку.

— Ну что вы! Заметьте, я сдался аврорам совершенно добровольно. Но приватность нашей беседы необычайно важна, иначе разговора не состоится и вы не получите нужную информацию.

— Я могу применить сыворотку правды.

— Да, но я принял наш семейный специальный антидот и в течение трёх лет могу пить её литрами. Империус на меня не действует, а оклюменция на уровне непробиваемости сами знаете кем.

— Хорошо. Выйдете все! Что вы хотели, мистер Блэк?

— Свободу моего брата.

— Это невозможно! Он убил Поттеров! Никто не сможет спасти его от возмездия.

— А разве я говорил о чём-то незаконном?

— То есть как…

— Я всего лишь хочу, чтобы вы провели более тщательное расследование.

— Здесь и так всё очевидно.

— Как и с вашим сыном.

— Что?!!

— Ваш собственный единственный сын является Пожирателем Смерти, кроме того, уже после исчезновения Тёмного Лорда участвовал в пытках Фрэнка и Алисы Долгопупс, ваших друзей и подчинённых. Сами помните результат.

— Не может быть!!!

— Может, Бартемиус, может. Я могу доказать.

— Вот гадёныш! Изгоню из рода!

— Осторожнее со словами, мистер Крауч. Он всего лишь запутавшийся мальчишка, которого вы не уследили, пока занимались своими политическими играми. Но ему ещё не поздно вправить мозги. Да и сам он не пытал Долгопупсов, а только присутствовал. Вытащи Сириуса и я скажу, что всё это время он был со мной. Потом Сириус вправит мозги твоему сыну в более безопасные увлечения, чем политика.

— Но Сириус Блэк — Пожиратель Смерти.

— Сириус никогда не был пожирателем. Это легко проверить. Он никогда не предал бы Джеймса, даже под страхом смерти. Это сделал кто-то другой. Просто проведи тщательное расследование. Ну и немного для меня любимого, скостить срок, например.

— Ты был приближенным Сам-знаешь-кого. Даже если я не докажу ни одного эпизода, тебе дадут лет десять Азкабана.

— По рукам. Решается судьба рода Краучей.

— Хорошо. Сделаю что смогу.

Бартемиус Крауч старший прекрасно понимал, что даже сам факт участия его сына в рядах Пожирателей будет означать конец его политической карьеры, несмотря ни на какие личные заслуги во время войны. Но это было уже неважно, главное — сын будет жив и на свободе. А уж мозги ему вправить всегда можно.

Сириус открыл глаза и первое, что он увидел, было лицо какой-то девчушки лет пятнадцати. Девочка старалась придать лицу надменный вид, но это у нее плохо выходило, из-за чего она выглядела довольно забавно. Белые волосы стягивались куда-то на затылок, где, скорее всего, заплетались в косичку или хвостик. Огромные голубые глазищи смотрели на него с восхищением.

— Он проснулся, — крикнула девочка кому-то.

«Сейчас бы ещё понять, где я» — подумал Сириус. Он точно помнил, что не должен был больше очнуться никогда. А уж если его и оставили в живых, то точно не для хорошей и долгой жизни. Он помнил, как уходил на задание. Помнил, как его группа нарвалась на засаду. Как падали мёртвые и раненные авроры и пожиратели. Как он остался прикрывать отступление, позволяя друзьям выносить раненых. Как Барти ослушался приказа и остался. Память обрывалась на чёрной метке, выпущенной Барти сквозь потолок грота.

Сириус стал медленно, с трудом поворачивать голову. Помещение было слишком светлым для темницы, да и то на чём он лежал — слишком мягким.

— Вам нельзя ещё, — испугалась девочка, но поворота головы оказалось достаточно, чтобы увидеть, как полулёжа на соседней кровати, Артур Уизли увлечённо разбирает двигатель от мопеда, марая белый пододеяльник.

— О, Сириус, наконец-то ты очнулся. А то всех остальных уже выписали, даже поговорить не с кем. Вот эта очаровательная девушка, от которой ты только что отвернулся, имеет очень редкое имя — Серпента, только фамилию её узнать совершенно невозможно, даже не пытайся. Она собирается после окончания школы стать целительницей, а сейчас у нее каникулы и она решила попрактиковаться в Святого Мунго.

Во время этого монолога Серпента успела влить в Сириуса несколько зелий и ему стало намного легче.

— Почему невозможно, — сказал Сириус, — Серпента Малфой. Ведь так?

— Да. А как вы узнали?

— Я заподозрил это, как только увидел твоё лицо, а как только услышал имя…

— Теперь вы не захотите меня видеть.

— Надеюсь, ты хотя бы не слизеринка?

— А вы считаете, что все слизеринцы — пожиратели смерти? Ваш друг, который ещё не пришел в себя — тоже слизеринец.

Сириус повернул голову направо и увидел Барти Крауча-младшего.

— Он тоже был когда-то…

— Мой отец и мой дед всегда были против этой войны. Они считают, что проливать кровь за какие-то идеи, по меньшей мере, глупо. А профессор Снег говорит…

— Нюниус преподает в школе?!

Серпента засмеялась, прикрывая рот ладошкой.

— Как вы его назвали?

— Нюниус. Это школьное прозвище Северуса Снегга. Ведь это именно он.

— Да. Теперь он декан Слизерина.

— А куда же подевался старина Слизнорт с его великим кланом.

— Поругался с директором и ушел.

— Как на него не похоже.

В это время в палату заглянула целительница лет пятидесяти.

— О, мистер Блэк, вы уже очнулись. Очень хорошо. Сейчас в больнице находится с визитом Миллисента Багнолд, это наш новый министр магии, если вы не помните. Она хотела бы встретиться с вами, если это возможно.

— Да, мне уже лучше.

— Серпента, а ты что здесь делаешь? Тебя здесь быть не должно.

Девочка быстро выскочила в коридор.

— А теперь объясни, что ты делала в секретной палате? — Спросила целительница, ловя убегающую девочку, как только дверь палаты закрылась.

— Люблю я его, собаку страшную, — прошептала Серпента, густо краснея.

— Бедная девочка. Как же тебе не повезло. Выкинь его из головы.

— Не могу. Я понимаю, что семья будет против почти так же как если бы я влюбилась в магла… но ничего с собой поделать не могу.

— Сириус не ответит тебе взаимностью. Он одинокий волк и не собирается создавать семьи. А после того, как один из его лучших друзей предал его, к нему вообще не подступиться. Он удалился от всех.

— Я всё понимаю, но ничего не могу поделать с собой. Это так странно всю жизнь контролировать эмоции и вот так… чувствую себя полной гриффиндоркой!

— А почему ты назвала его собакой страшкой? — попыталась отвлечь её целительница.

— Он анимаг, превращается в Гримма. У дедушки есть досье на всех важных персон магической Англии. Я как поняла… так сразу и…

Целительница увела плачущую Серпенту в ординаторскую.

А в это время по другую сторону двери.

— Артур, ты случайно не в курсе как я сюда попал?

— Ты выследил, где собираются остатки армии того-кого-нельзя-называть, чтобы провести ритуал его возрождения. Силы оказались неравны, ты приказал отступать, а сам остался прикрывать отход вдвоём с Барти Краучем. Барти послал в небо черную метку, чем привлек других авроров ещё до того, как твои успели выйти из-под антиаппарационного щита. Мы пришли и всех победили. Но к этому времени тебе почти оторвали правую руку сектумсемпрой и трое пожирателей сразу наложили круциатус. Как ты остался в своём уме не знаю.

— Видать, они втроём не стоят одной Беллы в этом вопросе или времени не хватило. Что с Барти?

— Мы так и не поняли. У него были два отверстия на шее как от кинжала. Целители говорят, что это змея. Но нет таких огромных ядовитых змей, кроме василиска.

— А ты как пострадал так сильно, что до сих пор здесь, когда все уже выписаны?

— А я просто оказался не в то время не в том месте. Не повезло, в общем. Когда ритуал был прерван, артефакт этот выстрелил каким-то сложным заклятьем, и все, кто находился рядом, тут же стали сквибами. Благо там стояли только пожиратели. Меня вот только самым краешком зацепило. Целители очень долго мучались, но сумели сохранить хотя бы часть моей магии. Аврором мне, конечно уже не быть, из ордена тоже придется уйти, зато бытовая магия осталась при мне. Только детей мне лучше не заводить — скорее всего, будут сквибами.

— И ты вот так спокойно об этом говоришь?!

— У меня уже было время подумать. Сначала казалось, что лучше бы меня убили, но потом Молли открыла мне глаза. Шестеро сыновей у меня уже есть, дочка. Я попросил целителей сделать мне вечное противозачаточное средство, увеличивающее мужскую силу… ну, ты понимаешь. А работать я могу и простым клерком, денег, правда будет ещё меньше, но мы справимся. Что-нибудь придумаем.

В палату вошла министр магии Миллисента Багнолд. Это была пожилая, но очень крепкая леди, похожая на Августу Долгопупс. Только постарше и без чучела на шляпе.

Артур Уизли мгновенно скинул с себя верхнюю часть одеяла, прикрывая детали двигателя.

— Поздравляю, мистер Блэк, — сказала она строгим голосом, будто отчитывала его за провинность. — С вашей помощью разгромлен последний очаг сопротивления пожирателей смерти, теперь большинство из них в Азкабане, причём самые сильные из них стали сквибами. Вот только дать вам ордена Мерлина даже третьей степени не могу. Отдел Тайн засекретил всю информацию по тому артефакту. Поэтому с вас будет взята подписка о неразглашении, как только вы достаточно поправитесь для такого заклинания. Я могу только выписать вам премии по тысяче галеонов.

— По две.

— Хорошо, — министр поджала губы, очевидно, не ожидала пререкания.

— И Артуру Уизли — тоже.

— Он не был с вами.

— Он пострадал в этой операции больше всех. Большую часть его силы забрал артефакт и теперь он не может быть Аврором.

— Не надо, Сириус, — пробормотал Артур.

— И ещё у него семеро детей.

— Хорошо, — кивнула госпожа министр.

— И уж если мы будем вынуждены молчать о нашем подвиге, то некоторое продвижение по службе нам просто необходимо. Что вам стоит приблизить двух человек.

— Мистер Блэк, а вы точно не учились на слизерине?

— Точно, я — гриффиндорец.

— И какие же должности вам понадобились? Надеюсь не старшего и младшего помощника министра.

— Ну, это было бы совсем здорово, да только вы ведь не дадите.

— Разумеется. Даже начальника отдела не просите.

— Хорошо. Я слышал, у вас скоро уходит на пенсию глава сектора борьбы с незаконным использованием изобретений маглов.

— Да, но только через два года…

— Замечательно, назначьте его заместителем Артура Уизли, а через два года…

— В этом секторе нет должности заместителя.

— Так создайте! Вы же министр.

— Но…

— Он сражался за вас и потерял свою магию, теперь вы бросите его? У него семеро детей.

— Хорошо, но никто не должен знать об этом. Просто создание новой должности в связи с расширением штата, на которую совершенно случайно попадает мистер Уизли.

— Хорошо. Моё место достаётся мистеру Краучу, — Сириус кивнул на соседнюю койку.

— А что вы хотите для себя?

— Ничего. Я ухожу в отставку. Сегодня я понял, что не имею права рисковать своей жизнью. Ведь в случае моей смерти Гарри достанется Дурслям. Это маглы такие, — пояснил он, видя непонимание в глазах министра и Артура.

— Вы не любите маглов?

— Я не люблю Дурслей. Это сестра Лили Поттер и её муж. Они ненавидят магов и постараются сделать жизнь Гарри невыносимой, поверьте мне.

— Вы явно преувеличиваете. Но подать в отставку — ваше право. Советую вам всё-таки сделать это после прохождения курса лечения. Вы — настоящий гриффиндорец.

После ухода госпожи министр, Артур воскликнул:

— Зачем же ты уходишь? У тебя уже есть неплохая должность с хорошей зарплатой, скоро ты сможешь стать главой Аврората, а там кто знает…

— Не волнуйся за меня, Артур. Я работал не для зарплаты. Деньги у меня есть. Которые кстати необходимо вложить более эффективно. Капиталы Блеков и Поттеров значительно уменьшились за время этой войны. Необходимо серьезно заняться семейным бизнесом. Я думаю, больше крупных стычек не предвидится, и министерство справится и без меня. Кстати, куда это Крауч-старший подевался. После того как его с треском выперли из отдела обеспечения магического правопорядка, он как в воду канул. Неужели тоже ушел в семейный бизнес.

— Как же. Не дождемся. Говорят, интригует на счёт должности начальника отдела международного магического сотрудничества. Всё на тебя дуется, хотя должен скорее в ножки поклониться. Ты его сына из пожирателей в авроры перевёл. До сих пор не могу понять, как ты Грозного Глаза уговорил.

— Это была последняя просьба Регулуса, перед его отправкой в Азкабан.

— Понимаю. А сейчас ты зачем?

— Он остался со мной на смерть, без единого шанса выжить.

— А со мной? Мы ведь никогда друзьями не были.

— Не знаю. Просто у меня была возможность помочь без ущерба для себя. И ещё я не привык уходить не хлопнув дверью. Знаешь, как я в Хогвартсе хлопнул…

— А то, легенда ещё жива. Но мои Фред и Джордж тебя и Джеймса переплюнут.

— Да ладно тебе.

— Они в свои три с половиной уже несколько раз чуть Нору не сломали. Точно говорю.

— Тогда они не закончат Хогвартс. Их выгонят за хулиганство. Нас не выгнали только потому, что не поймали. Мою премию заберёшь тоже.

— Но Сириус…

— Тебе ещё два года до нормальной зарплаты, а тебе ещё восьмого строгать…

— Я уже принял зелье бездетности.

— А кто тебя знает, ты вроде уже противозачаточным зельем не раз пользовался.

В палате стоял искренний смех, снимающий все накопившиеся проблемы и ожидание новых, как будто светлая магия наполнила весь объём комнаты, и они даже не заметили, как к ним присоединился третий очень тихий приглушенный смех.

В семье Малфой царит праздник. Наконец-то их любимая Серпента окончила Хогвартс. И вот после выпускного балла она попадает на семейное торжество. Абраксас вслух зачитывает оценки по ЖАБА и все хлопают в ладоши. Превосходно по зельям, защите и чарам — это не пустой звук. Лорд Малфой заявил перед всем семейством:

— Говори, внучка, что хочешь? Проси что угодно.

— Хочу замуж за Сириуса Блэка.

Наступила тишина.

— Ты в своём уме?!! За Блэка — никогда!

— Подожди, Люциус, у тебя самого жена — из Блэков.

— Но ведь это — Сириус, он не такой как все Блэки, он — предатель.

— И это говорит мой сын, — вздохнул Абраксас, — как будто учился в гриффиндоре. Вовремя выбрать правильную сторону — это искусство ценимое Малфоями. К тому же он изначально выбрал ту сторону, так что предательства не было даже по гриффиндорским меркам.

— Всё равно, он — враг.

— Породниться с сильным врагом — совсем неплохо.

— Абраксас, Люциус, хватит препираться, — прервал их лорд Малфой, — Серпента, он хоть знает об этом?

— Да. Сначала он не воспринимал меня никак, но я добилась его любви.

— И как же ты этого добилась? — Презрительно скривил губы Люциус. — Ползала на коленях или купила приворотное зелье?

— Как ты мог подумать, что я могла купить зелье? — Возмутилась Серпента. — У меня ЖАБА превосходно по зельям!

— Прости…

— Я просто выпила в общей сложности грамм триста Феликс Фелицис.

— Собственного приготовления? — поразился Абраксас. — Впечатляет!

— Хорошо, внучка, как глава рода, даю тебе своё благословение. И не надо пыхтеть, Люциус, молод ещё и неповоротлив умом. Сириус Блэк — очень сильный маг чистых кровей. А то, что он имеет влияние в стане победившей стороны, даже на пользу нам. Благо у тебя есть время для приобретения мудрости, внучек, по крайней мере, ближайшие сто лет ты не будешь лордом Малфой. Иначе ты бы очень быстро прекратил его.

— У него на руках этот малолетний Поттер.

— Да. Череда ошибок привела род Поттеров на самый край пропасти. И вот кольцо главы рода достается годовалому малышу. Мой совет тебе, Серпента, воспитай его как своего сына. Хуже от этого не будет, а вот пользу твои собственные дети почувствуют, когда он войдет в свои права. Что ещё тебя беспокоит?

— Сириус уже много лет не общается с родителями. Как играть свадьбу без благословения?

— А вот в этом я могу помочь, — закончил разговор лорд Малфой.

Арктур Блэк недоумевал. Зачем Малфой пригласил его на встречу на нейтральной территории. Оба они формально держали нейтралитет в этой войне, но нейтралитет лояльный Тёмному Лорду. Оба имели по внуку-пожирателю, а у Арктура была ещё и внучка Беллатриса. Теперь они старались не встречаться, дабы не компрометировать себя подозрениями. Встретились они как бы случайно в Косом переулке, и присели в кафе Фортескью.

— Приветствую тебя лорд Блэк.

Арктур вздрогнул, ему было ещё непривычно, что таким титулом обращаются к нему, а не его покойному отцу.

— Приветствую тебя лорд Малфой.

— Знаете, какие новости в нашем семействе?

— Ваша внучка окончила школу с отличием.

— Да, и сразу же заявила, что замуж собирается.

— Вот как? И за кого же?

На самом деле, Арктур сразу же сообразил, почему именно ему преподносят эту новость, вот только не мог понять, как это у Малфоя получилось. Собственно, он был категорически «ЗА» по всем пунктам.

— За Сириуса Блэка.

— И как ты на это смотришь?

— А разве я могу отказать любимой внучке? Вот только одна проблема. Сириус не общается со своими родителями. А без родительского согласия и благословления главы рода я никак не могу отпустить её.

— Пусть приходят оба на площадь Гриммо послезавтра в полдень.

Несмотря на опасения Арктура, Орион и Вальбурга встретили Серпенту очень ласково, и даже обняли её прямо в прихожей. Сириус просто поражался перемене в своих родителях: они перестали замечать его гриффиндорские замашки и любовь к магловским вещам. А потом просто решил, что они слишком обрадовались появлению в семье ещё одной чистокровной слизеринки, и успокоился. В скором времени, Сириус вместе с Гарри переехал на площадь Гриммо 12.

Свадьба оказалась совсем скромной для таких семей. И вовсе не потому, что пожалели средств, просто три четверти приглашений были отклонены, хоть и с искренними сожалениями. Друзья Сириуса не захотели встречаться с Пожирателями Смерти и устраивать на свадьбе смертоубийство, знакомые Малфоев не приехали по той же причине нежелания связываться с аврорами. Кроме семей Блэков и Малфоев, были только однокурсники Серпенты (и не только слизеринцы), да Римус Люпин.

Первого своего сына Сириус назвал Альтаир Джеймс Блэк. Вся семья не могла понять, почему Джеймс? Поттер, конечно, друг, но первенца-то называют в честь себя или своего отца. Потом привыкли. А второго — Орион Римус Блэк. Никто даже спрашивать не стал.

Спокойная семейная жизнь закрутила Сириуса так, что он уже и не вспоминал свою бурную молодость. Вот только деньги двух родов Поттеров и Блэков, находящиеся теперь в его руках, пускались в очень рискованные, но в то же время необычайно прибыльные предприятия. И только очень дружественные отношения со многими аврорами, нередко спасали его от конфискации какой-нибудь контрабанды, а то и Азкабана.

Сириус шёл по мрачным коридорам Азкабана и содрогался от мысли, что здесь он мог провести все эти годы, если бы не Регулус. Конечно, у него было оправдание: Регулус сам запретил всякие посещения, но совесть упорно глодала Сириуса за то, что даже не поинтересовался как там единственный брат, что купил его счастье ценой своих страданий. Да из-за этой проклятой войны в Азкабане со свиданиями было непросто. Особенно политическим. Даже сейчас, спустя почти семь лет, Сириусу пришлось выложить немалую сумму и использовать старые связи, но дело того стоило. Сириус хотел убедиться, что его брат не сошел с ума. Но с каждым шагом его надежда таяла. Даже теперь, когда ради него дементоров немного отогнали, их присутствие ощущалось очень сильно. Камеры пожирателей располагались в северной башне, где весь персонал состоял из дементоров, даже еду заключенным приносили они. Охранник закрыл за ним дверь камеры и сделал вид, что отошёл. На полу лежала трёхметровая флегматичная змея.

— Ну, здравствуй, братишка.

— Я сейчас тоже на собачий язык перейду, — ответил Сириус.

Змея медленно превратилась в человека. На удивление Регулус выглядел не только вполне вменяемым, но и … ухоженным. Сириусу даже показалось, что его собачий нюх уловил остатки магловского одеколона. Но это уже был полный бред. Чего только не покажется под воздействием дементоров. Даже арестантская роба сидела на нём как-то стильно…

— Предупреждать надо о том, что собрался зайти. А то мало ли куда я отлучиться могу.

— Рад видеть тебя в добром здравии и даже с чувством юмора.

— До моего освобождения осталось два года три месяца и восемнадцать дней. К чему мне сходить с ума?

— Прости, что сомневался…

— Поделишься информацией — прощу, — улыбнулся Регулус.

— Я женился…

— Кто она?

— Серпента Малфой.

— Очаровательно. Я и не знал, что у тебя есть мозг. Я думал ты — гриффиндорец. Как это произошло?

— Я лежал в больнице, а она хотела стать целительницей…

— …она попыталась тебя отравить, а ты её поймал и изнасиловал и, так как она забеременела, тебе пришлось жениться.

— Нет, мы просто стали друзьями, — Сириус уже успел отвыкнуть от этой дурацкой манеры шутить.

— Она подсунула тебе приворотное зелье или что поинтереснее?

— Применила Феликс Фелицис.

— Неординарно. Применить зелье так, чтобы не узнали — это традиция Слизерина, а вот применить его так, чтоб даже в случае раскрытия гарантированно не попасть в неприятность — это вершина Слизерина. Это как для гриффиндорца василиска мечом зарубить.

— У меня трое детей: Гарри Поттер, Альтаир и Орион.

— Умно. Иметь своего карманного лорда Поттера… да ещё овеянного такой славой, что даже сюда доходит. Ты зеленеешь прямо на глазах!

— Он — сын Джеймса и мой крестник. Если бы меня посадили, Гарри отправился бы жить к Дурслям. Это маглы. Сестра Лили и её муж. Познакомились в клубе ненавидящих родственников-волшебников.

— Ты хочешь сказать, что лорд Поттер воспитывался бы как грязнокровка?!

— Дамблдор уже подготовил документы.

— Что?!! И вы до сих пор думаете, что он — белый и пушистый?!! Вырастить из мальчика слабую марионетку!! Да. Тёмный Лорд по сравнению с ним — гриффиндорец. Вырастил Гриндевальд на свою голову.

— В каком смысле?

— А ты действительно думаешь, что обладателя бузинной палочки можно победить в поединке? От сотворения её Певереллами это ещё не удавалось никому. Дамблдор и Гриндевальд были лучшими друзьями и вместе готовились завоевать мир. Пока Дамблдор не ударил в спину.

— Может отправить Гарри в Дурмстранг?

— Не стоит. Пусть лучше приобретёт друзей здесь. Напомни только мне, когда доберусь до этого милого старичка, не убивать его, а запытать как Долгопупсов.

— Твой юмор слишком чёрен.

— Ну, так я же Блэк. Кстати, как они?

— Никак. Ведут себя как овощи, — вздохнул Сириус.

— Постарайся вывести их из больницы на попечение тётушки Августы, пусть Серпента попытается привести их хоть немного в себя. Если не получится до моего освобождения — попробую крайние меры. Какие ещё новости? Чистокровных собирать пробовал?

— Бесполезно. Пока объяснял, что чистокровные роды вымирают, на меня дулись светлые, ну а когда привёл пример многодетной семьи Уизли — в мою сторону начали плеваться тёмные. Абзац. Приехали. Если твой бывший шеф снова объявится, то остатки древних родов перекромсают друг друга до полного уничтожения. И неважно кто победит. Кое-как уговорил Ксенофилиуса завести второго ребёнка. Так что без «Предиры» мы не останемся. У него недавно погибла жена. Создавала новое заклинание и что-то не так рассчитала. Взорвалась прямо на глазах у Полумны. Девочка сошла с ума. Ксенофилиус — младший воспитывается домовым эльфом.

— Да… — вздохнул Регулус, — а хорошие новости есть?

— Барти Крауч-младший возглавляет группу авроров.

— Неплохо. Особенно для бывшего пожирателя. А старший?

— Был с треском выгнан после твоего случая, но через пару лет возглавил отдел международного магического сотрудничества.

— Этот никогда не пропадёт. Теперь он будет мучить весь магический мир своими правилами.

— Наша очаровательная министр магии Миллисента Багнолд сильно сдаёт и возможно скоро уйдёт в отставку.

— Это которая возглавляла отдел регулирования магических популяций и контроля над ними? Очевидно, стала министром за заслуги по нейтрализации влияния гоблинов во время войны?

— Да. После того, как Крауч выбыл из борьбы за кресло, она стала единственным кандидатом.

— Кто хочет занять её место?

— Разумеется, Крауч — куда же без него. Скандал уже замяли, а его слава всё ещё сияет. Да и в отделе международного магического сотрудничества он уже заработал огромный авторитет как борец с коррупцией и разгильдяйством.

— А ещё кандидаты есть?

— Амелия Боунс — недавно возглавила отдел обеспечения магического правопорядка и Корнелиус Фадж, возглавляющий отдел магического транспорта.

— Ну, у этого шансов немного.

— Не скажи. Его поддерживает Абраксас Малфой, в основном из-за продажности этого кандидата.

— А может, ты тоже решишься стать министром?

— Нет. Я лучше денег побольше заработаю.

— И после этого ты по-прежнему утверждаешь, что не носишь дома зелёную пижаму в серебристую полоску? А может Уизли в министры? Ши-ши-ши, — даже в человеческом обличии Регулус смеялся на серпентарго. — Сколько у него детей?

— Семеро.

— А что так мало? Когда закончилась война у него было уже шестеро. Я думал он уже штук пятнадцать настрогал. Что случилось? Строгалка сломалась? Ши-ши-ши. Как он их кормит на зарплату аврора?

— Артур Уизли возглавляет сектор борьбы с незаконным использованием изобретений маглов.

— Что? Этот наивный маглолюбец? Не может быть! Это кто-то из наших под оборотным зельем.

— Нет, это точно он. Занимается любимым делом в рабочее время.

— Кто там ещё новенький в верхах?

— Долорес Амбридж смогла захватить пост главы комитета по выработке объяснений для маглов, а вот из штаб-квартиры стирателей памяти уволился их самый лучший сотрудник Златопуст Локонс, который должен был вскоре занять пост их главы, что странно.

— Амбридж — это кажется, такая маленькая толстая жаба, почти сквиб. Как она смогла так выслужиться?

— Она в команде Фаджа и продвигается вместе с ним. Если Фадж станет министром, то она очень быстро займет его место в отделе магического транспорта.

— А Локонс? Что-то не помню его. А, это такой пижон с Пуффендуя.

— Да. После увольнения написал книжку «Встречи с вампирами», как будто он ну просто супергерой. Некоторые дамочки поверили. У него крышу снесло на почве популярности, когда он написал действительно добротную книжку по избавлению от домашних вредителей для маглорожденных волшебниц и магловских жен волшебников.

— А из моих знакомых кто-нибудь поднялся?

— Людо Бэгмен в скором времени может возглавить штаб-квартиру Британско-ирландской лиги квиддича. Он тоже в команде Фаджа.

— Пожиратель Смерти работает в министерстве? И за что я сижу? Я тоже так хочу. Этот пройдоха, небось, ещё и подпольный тотализатор организует.

Они так развеселились, что все дементоры, несмотря на запрет, слетелись к камере. Но подойти поближе не решились из-за боязни передозировки.

— Слушай, а как ты с дементорами справляешься?

— Да превращаюсь в змею. Они меня не замечают, а я — их.

— После выхода тебе нужно будет зарегистрироваться…

— Сириус, я не вернусь. Я уйду к маглам или уеду очень далеко. Это не обсуждается.

Сириус Блэк шёл по улицам Лондона. Ему было приятно находиться в толпе людей, для которых он не тот самый аврор, мультимиллиардер, брат правой руки сам-знаешь-кого, будущий лорд (нужное подчеркнуть). Для маглов он был всего лишь странно одетым мужчиной средних лет, впрочем, при таком разнообразии одежды как в современном мегаполисе, его не замечали даже без маглоотталкивающих чар. И вдруг он увидел как возле служебного входа, куда он по привычке хотел зайти вместо телефонной будки, двое мальчишек в совершенно магловских бейсболках, майках, джинсах и кроссовках натягивали тонкий шнурок. Но маглы не могли увидеть вход. Сириус подкрался к ним и схватил обоих хулиганов за уши.

— Итак, господа маглы, вам не кажется, что делать свои диверсии нужно подальше от министерства.

— Мы не знали…

-…что здесь находится…

— …какое-то министерство…

— …скорее это похоже на…

— …туалет.

— И куда же мне вас отправить? К аврорам или к отцу? А теперь отвечайте без уловок, кто из вас Фред, а кто Джордж?

— Ну, я Фред.

Ярко-зеленая вспышка ошарашила близнецов ещё больше.

— Что вы с ним сделали?!! — первым очнулся Джордж.

— Просто пометил буковкой «Ф». А теперь тебя…

Ещё одна вспышка.

— Вот теперь я вас точно различу.

— А почему мы…

— …ничего не замечаем?

— Это специальный маркер — виден только тому, кто его установил, — пояснил Сириус.

— Это навсегда? — спросил Фред.

— Нет, что ты, лет через сто развеется, — успокоил Сириус.

— А нас научите? — постарался уклониться от темы Джордж.

— А палочки уже купили? — поинтересовался Сириус.

— Нет. Мы в школу пойдем в следующем году.

— Нам будет одиннадцать только в апреле.

— Зато с апреля по сентябрь вы сможете очень хорошо натренироваться к школе, — подбодрил Сириус.

Близнецы синхронно вздохнули.

— Если нам ещё палочки смогут купить.

— Да. Раз вы знаете, кто мы, то вы, наверное, знаете и сколько нас.

— Когда в школу пошёл Перси, нам уже стало туговато с деньгами.

— А когда пойдем мы вдвоем, даже не знаем, как родители будут выкручиваться.

— Хотите сами заработать деньги на школу? Плачу по галеону в день в течение года, — предложение Сириуса было более чем заманчиво.

— Мы должны кого-то убить?

— Или ограбить Гринготтс?

— Если бы мне понадобилось то или другое, я бы сделал это один, — спокойно констатировал Сириус.

Сириус полюбовался благоговейным трепетом на лицах Фреда и Джорджа.

— Мне нужны няньки для трёх детей разного возраста. Исполнительные и послушные, вроде домовых эльфов, — пояснил Сириус.

— А вы точно уверены…

— …что вам нужны именно мы?

— Пожалуй, нет. За один галеон в день я могу найти и кого-нибудь поисполнительнее.

— Нет-нет, сэр.

— Мы именно те, кто вам нужен, сэр.

— Честное слово, сэр.

— Мы будем самыми настоящими эльфами.

— Отлично. И если за этот год ничего не случится, то на двенадцатилетие я могу подарить вам метлу, — сказал Сириус.

— Каждому, сэр? — с восторгом спросил Джордж.

— Каждому.

— А какую, сэр? — воскликнул Фред.

— Посмотрим на вашу работу. Приступать можете сегодня. Только дождитесь меня на площади Гриммо, чтобы я смог пропустить вас в дом. Сейчас я должен посетить отдел магического транспорта. Завтра вы будете иметь доступ и сможете сами пройти ко мне через камин, — сказал Сириус.

— А что мы можем сказать маме? — забеспокоился Джордж.

— Правду. Всё равно я зайду на обратном пути к Артуру, чтоб не искал вас в Азкабане, — пошутил Сириус.

— А можете не говорить, как мы познакомились? — осторожно поинтересовался Фред.

— Хорошо. Скажу, что вы приставали ко мне с расспросами о Гарри Поттере, — смилостивился Сириус.

— А он что, правда, у вас?

— Вот это да, мы будем общаться с самим Гарри Поттером!

Сириус пошёл в отдел магического транспорта и легко получил разрешение на покупку ещё трёх процентов акций компании «Чистомёт» у Амоса Диггори. Всё дело в том, что по всей магической Европе существует только пять действительно крупных производителя метел: «Комета», «Чистомёт», «Эллерби и Спадмо», «Универсальные Метлы» и «Скоростные мётлы Нимбус». Поэтому продажа до трёх процентов акций каждой компании должна быть одобрена одним из европейских министерств, а больший процент требовал уже международного рассмотрения. Поэтому Сириус покупал раз в полгода по три процента акций одной из компаний, причём каждый раз разной, чтобы никто не смог сложить его приобретения вместе. То же самое он делал и от имени Гарри Поттера, но в другое время. Таким образом, Сириус получал доступ к самому надёжному источнику дохода в магическом мире.

После этого Сириус поднялся на третий уровень поздороваться со старыми знакомыми просто так, чтоб старые связи не увядали. Поинтересовался, нет ли у кого из авроров каких-либо проблем. Молодые авроры напряглись от такого внимания, а вот старая гвардия хлопала его по плечам и живо интересовалась, не заскучал ли он по старой жизни.

— Сириус, ты, что тут мне коррупцию разводишь? — грозно пробурчал Руфус Скримджер.

— Да ладно тебе, — ответил Кингсли Бруствер, — это же Сириус, и он ничего не хочет.

— Почему же, хочу, — беззаботно ответил Сириус, игнорируя напрягшегося Руфуса, — я хочу, чтобы авроры были объединены в некую организацию взаимопомощи. Как клуб Слизней у других отделов. Потому что уверенный в своём будущем аврор гораздо лучше прикроет своего товарища.

— Так ты, вроде как ушёл от нас, — раздраженно сказал Скримджер.

— Бывших авроров не бывает. Если какая серьёзная заварушка наметится — моя палочка всегда к твоим услугам, Руфус, — Сириус сделал средневековый жест.

С одной стороны, Скримджер понимал, что Сириус просто заручается поддержкой авроров для своих тёмных делишек, но с другой стороны, жизнь рядового аврора не столь благостна и лучше уж их вот так вот опосредованно покупает Блэк, чем даже небольшое число авроров продастся Малфоям для обыгрывания конкретных преступлений. Скримджер, как и многие опытные авроры, прекрасно знал, что Блэк занимается контрабандой. Но ведь ничего слишком незаконного он и не ввозил. Некоторые ингредиенты для редких зелий из Китая и Бразилии, но даже самые сильные яды вполне можно было изготовить и из местных вполне легальных составляющих. Поговаривают, что он скупил некоторые магловские фирмы по производству антибиотиков и продаёт зелья, действующие на маглов, называя их именами гоблинов, что крайне незаконно, так как подрывает секретность. Так ведь не поймали. Зачем-то свозит со всего мира самые редкие артефакты гоблинской работы. А ещё наладил производство летающих автомобилей и провозит их под видом обычных через подставную магловскую фирму на ближний восток. И, в то же время, Скримджер был абсолютно уверен в искренности Блэка, в предложении позвать его в бой.

— Да как он смеет так разговаривать с главой управления! — горячился какой-то юнец.

— Это же Сириус Блэк, — пояснил Барти Крауч, — можно сказать живая легенда. Возглавлял группу авроров ещё во время войны. Когда мы нарвались на засаду, он прикрывал отступление и получил три «круциатуса» одновременно, причём довольно длительных, после чего и ушёл в отставку по состоянию здоровья.

После этих слов, совсем молоденький скелетообразный юнец с соломенными волосами начал озираться и выскочил в коридор. Когда Сириус уже отправился обратно к лифту, этот аврор нагнал его.

— У меня есть к вам просьба, сэр.

— Да? Чем смогу, — удивился Сириус.

— Говорят, у вас есть магловский бизнес, — смущаясь, сказал аврор, понимая, что кто же признается вот так в нарушении закона, — вы не могли бы помочь мне обменять галеоны на фунты по более выгодному курсу, чем у гоблинов.

— И много ли надо? — спросил Сириус.

Аврор назвал сумму примерно равную годовой его зарплате. Сириус присвистнул, одновременно устанавливая заглушающие чары.

— Кто же оценил ваши услуги так щедро? — Сириус ни чем не показал гнев.

— Нет. Вы меня неправильно поняли. Я целый год экономил…

Теперь понятен его измождённый вид. Ну, молодец Скримджер! Его аврор скоро грохнется в голодный обморок, а он и не чешется. А если завтра в бой?

— … Понимаете, моя мама очень больна, у неё обнаружили опухоль, лечение результата не дало и сейчас ей нужна дорогостоящая операция, — промямлил аврор.

— Ты действительно доверяешь магловским целителям? — скептически заметил Сириус.

Аврор опустил голову.

— Я дам тебе зелье, способное исцелять маглов от различных опухолей. Но это очень незаконно. Если тебя поймают, до десятка лет в Азкабане заработать можешь. Согласен?

— Да. Сколько я вам буду должен? — задёргался аврор.

— Твоей зарплаты за десять лет не хватит даже на ингредиенты. Да и не продаю я это зелье никогда. Оно только для маглорожденных друзей. Ничего не нужно. Ты — аврор, а значит из одной команды. Просто перестань голодать и стань нормальным бойцом. Я не хочу, чтобы, когда сам-знаешь-кто вернётся, мне прикрывали спину неумелые желторотики.

— А он должен вернуться? — испугался аврор.

— Разумеется. Собери новичков и отправляйся к Грозному Глазу на поклон, пусть научит вас уму-разуму. Только осторожнее: он сначала стреляет, а потом спрашивает кто там. Если Скримджер узнает — думаю, что препятствовать особо не будет.

— Хорошо. А когда я могу получить зелье, — сгорал от нетерпенья аврор.

— Приходи послезавтра в магазин «Всё для квиддича», ночью на полочке с кремом для ухода за древком марки «Комета», появится дополнительная баночка с красным крестиком на крышке. Это и будет твоё зелье. Если что, ты действительно купил эту баночку в магазине, и мог не знать что там не так. Далее среди маглов никто не должен вспомнить, что ты был в больнице в тот день. Используй «Обливиэйт» направо и налево. Особенно ничего не должна знать твоя мать. После приёма зелья ничего сразу не произойдёт. Опухоль будет рассасываться в течение года, и никто не догадается.

Когда окрылённый аврор ушел, Сириус вдруг вспомнил, что не спросил его имени. «Ничего, зато юнец меня точно запомнил, теперь в аврорате на одного моего сторонника больше. Причём ярого сторонника».

* * *

Близнецы ждали его на площади Гриммо почти прилежно. Только синхронно разговаривали с каким-то не очень трезвым маглом, который сильно удивлялся, когда это он успел так набраться. А потом стали делать несинхронные пасы руками, продолжая синхронно отвечать на его вопросы. Чем чуть не свели с ума быстро трезвеющего туриста. Сириус провёл близнецов в дом и уже в прихожей встретил хмурых родителей.

— Сириус, на два слова, — сказал Орион, чувствуя, что супруга скоро взорвётся.

Они зашли в кабинет главы рода. Серпента молча прошмыгнула следом.

— И как это понимать?! — Сразу перешла на крик Вальбурга, как только поставила заглушающие чары. — С каких это пор мы принимаем предателей чистоты крови.

— Они, между прочим, такие же чистокровные, как и мы. И даже немножко Блэки, — парировал Сириус.

— Они дети этого маглолюбца Артура Уизли! Ты видел, как они одеты? — Кипятилась она.

— Зачем это тебе нужно, сынок, — спросил Орион.

Арктур сидел молча в своём кресле главы рода и с хитрецой в глазах наблюдал, как его внук собирается выкручиваться из столь щекотливого положения. То, что у Сириуса уже есть заготовка, он не сомневался: при его-то школьной биографии. Арктур прекрасно понимал тягу Сириуса помогать всем сирым и убогим, чем и воспользовался Петтигрю, и надеялся, что больше это не приведет к таким последствиям, как в тот раз. Но ему было интересно, что придумает Сириус для родителей, чтоб позволили оставить дома этих сорвиголов.

— Понимаете, я занимаюсь очень опасным бизнесом. И делаю очень хорошие деньги, — начал Сириус.

— Которые неизвестно на что спускаешь, — всё ещё не могла успокоиться Вальбурга.

— Поверь, мама, я вкладываю их в очень надёжное дело. Просто это не должен знать никто, — медленно произнес Сириус.

— А при чём здесь эти сорванцы? Это твои компаньоны? — хохотнул Орион.

— Нет, папа, просто если меня поймают, то мне грозит от пяти до десяти лет Азкабана в случае передачи дела в суд аврорами. Но в случае, если аврорат, где я усиленно поддерживаю имидж своего парня, передаст дело Артуру Уизли, то я могу отделаться крупным штрафом, — пояснил Сириус.

— Хорошо, — задумчиво произнесла Вальбурга, — я постараюсь быть поласковее с этими мальчиками, но ничего не обещаю.

— Тебе надо было идти в слизерин, — похвалил Орион.

Сириус мысленно застонал. Ну почему в этом мире после войны ему приходится вести себя как последний слизеринец, если душа просит отваги и дружбы. Только с Римусом он ожжет быть самим собой. Благо из-за совместной работы они довольно часто бывают вместе. Люпин поначалу не хотел заниматься чем-то незаконным, но никто не хотел нанимать оборотня, даже старосту школу с семью «Превосходно» по ЖАБА. Всегда осторожный Римус и теперь удерживал Сириуса от необдуманных поступков и не раз спасал от беды. Они идеально подходили друг к другу, составляя как бы единый механизм, как тормоза и двигатель. Вот только коробки передач в их болиде больше не было. Да и смешной брелок возле зеркала не болтался. Сириус вопросительно посмотрел на Арктура.

— Пусть приходят, но то, что сломают, будешь чинить сам, — усмехнулся лорд Блэк.

Сириус взял Серпенту за руку и вышел в коридор. Возле лестницы близнецы в четыре руки крутили уши Кикимеру.

— Ну и что вы мне только что обещали? — спокойно произнёс Сириус.

— Он обзывается на наших родителей.

— Извините, мы не смогли сдержаться.

— Кикимер, эти два молодых человека являются чистокровными волшебниками в восемнадцатом поколении. И к тому же они правнуки лорда Блэка и ты должен проявлять к ним уважение, что бы о них не говорили. Это люди могут их критиковать, а не ты. Понял? — обратился Сириус к домовику.

— Да, хозяин Сириус. Кикимер сейчас накажет себя.

— Стой. Сейчас наказывать не за что, так как ты не знал. Но в следующий раз обязательно накажи, — сказал Сириус.

— Любимый, ты зачем-то хотел остаться со мной наедине, — прошептала ему на ухо Серпента.

— Да, моя змейка, как ты смотришь на то, чтобы оставить детей на Фреда, Джорджа и Кикимера и аппарировать на какой-нибудь необитаемый остров. Только ты и я. На месяц, — зачарованно прошептал Сириус.

— Это второй медовый месяц что ли? Что возьмём с собой? — обрадовалась Серпента.

— На сколько я помню, солнышко, у тебя «Превосходно» по трансфигурации, — удивился Сириус.

— Хорошо, мой пёсик, но только завтра. Я хочу понаблюдать за нашими няньками.

— Так ты и есть Гарри Поттер, — раздалось с третьего этажа, куда уже удрали близнецы.

— Вот это да! А у тебя правда есть шрам?

* * *

А в это время в небольшом городке Литл Уингинг недалеко от Лондона.

— Мистер Блэк, — торжественно произнёс чиновник, глядя на подтянутого и довольно молодого учителя с безупречно прилизанными платиновыми волосами и голубыми глазами, и подумал, откуда такая нелепая фамилия, — поздравляю вас с назначением на должность директора государственной начальной школы города Литл Уингинг.

Весь разновозрастный коллектив учителей дружно зааплодировал. Всем полюбился этот талантливый преподаватель, который мог добиться от своих учеников удивительной дисциплины и отличных результатов SATs. Был у него только один недостаток…

— Том, выйди, — сказал мистер Блэк, глядя, как пожилая учительница пытается встать.

— Я ничего не делал, честно, — ответил черноволосый худенький мальчик.

— Не сейчас, выйди, — мистер Блэк взмахнул рукой и пожилая леди, наконец, поднялась и поздравила своего преемника.

Единственным недостатком мистера Блэка был его старший сын, который в последний год всё чаще начал творить различные шалости, причём так искусно, что ни один учитель не мог доказать, что это именно он. Мистер Блэк появился в городке всего шесть лет назад и купил домик на Тисовой улице. Этим домиком раньше владел тоже очень добропорядочный семьянин Вернон Дурсль, но незадолго до этого к нему зачастили какие-то странные люди, как будто сбежавшие из сумасшедшего дома с требованиями опротестовать какое-то усыновление. И мистер Дурсль был только рад, когда узнал, что какой-то студент предлагает обменять свою квартиру в центре Лондона на любой домик в Литл Уингинг. Через год Том Блэк получил степень бакалавра по педагогике и устроился на работу в двух шагах от дома в начальную школу, не бросив при этом обучения, и вот спустя пять лет он стал директором этой школы. Мистер Блэк был человеком-часами, передвижения которого можно было предсказать с точностью до минуты. Всегда безупречно чистый и наглаженный костюм бежевого или чёрного цвета и неизменный тёмно-зелёный галстук говорили о его характере даже больше, чем отсутствие у него чувства юмора. Его мягкий, но очень властный голос заставлял подчиняться как детей, так и взрослых. Впрочем, дети его совершенно не боялись, но по неизвестной даже для себя причине выполняли все его требования, даже если он их не видел. Его противоположностью являлись его жена — черноволосая добродушная женщина, похожая на школьницу, несмотря рождение на трёх детей. Три года назад она получила диплом врача, и мэр города просто умолял её не искать работу в Лондоне, а стать участковым врачом тут. И его понять было можно, самым главным из его предвыборных обещаний для половины жителей городка являлось обещание предоставить населению местного врача общей практики. И вот в этой респектабельной семье до этого момента покладистый ребенок вдруг после исполнения семи лет превращается в злостного хулигана. Две младшие девочки так и остались милыми покладистыми куколками.

— На этот раз точно не я, честное слово, — сказал Том, подходя к отцу, выходящему из школы, — я к ней даже не подходил.

— А змею сестрёнке в кровать тоже не ты вчера подложил? — поднял бровь отец.

— Ну, я. Но она же не испугалась, — оправдывался сын.

— Да. Хорошо, что она также не боится змей, как и ты. А если бы укусила.

— Нет. Она не могла укусить. Я же приказал, — пожал плечами мальчик.

— Ты…что сделал?

— Приказал змее не кусаться. Они всегда выполняют мои приказы, если я настойчиво приказываю, — пояснил очевидное отцу Том.

— И как же они тебя понимают? — не понял новый директор школы.

— Также как и я их. А вчера оказалось, что сестрёнки тоже понимают. Они допросили мою змею и узнали, что это я сделал. А в школе так никто ни разу не догадался о моём участии. Думают, сама каждый раз приползает. А вот сегодня я ничего не делал, честное слово. Только подумал, как было бы здорово, если бы мегера к стулу приклеилась.

— Хочешь сказать что ты — экстрасенс, — хмыкнул мистер Блэк.

— Точно, — воскликнул мальчик, — а, может быть, я — страшшный колдун. Ууууу!

Завыл он как привидение.

— Тогда постарайся в школе не колдовать. Я теперь не просто учитель, а директор школы и мне будет очень сложно добиться уважения учителей, если мой собственный сын будет ставить школу на уши, — строго приказал отец.

— А где же тогда?

— Колдуй за домом вместе с сестрёнками. Ты же утверждаешь, что они тоже понимают змей, значит должны и это твоё колдовство уметь. Только без жертв и глобальных разрушений.

— Неа. Я только после семи лет начал. Они ещё маленькие. А на счёт разрушений не обещаю — я ведь и сам не знаю, как у меня это получается. Знаю только, что гораздо сильнее выходит, когда я злюсь.

— Тогда постарайся в школе быть истинным самураем, — закончил разговор мистер Блэк.

— Точно. Самураем я ещё не был. Надо будет попробовать.

— Гарри, нам с мамой необходимо сейчас пойти к Фрэнку и Алисе Долгопупс. Если ты не против, мне бы хотелось, чтобы ты пошёл с нами. У них есть сын такого же возраста, как и ты. Он бы пошёл в школу вместе с тобой, если бы не был сквибом.

— Хорошо, папа, я с вами. А что такое сквиб? — поинтересовался Гарри.

— Ну, это такой маг, у которого вся магия замкнулась внутри и никак не проявляется. Как будто он магл, — ответил Сириус.

— Иди скорее к Долгопупсу…

— …И узнай…

— …Насколько долгий…

— …У него пупс!

— Фред, Джордж, кажется, вы забыли условия контракта? — притворно рассердился Сириус.

— Что вы, сэр!

— Мы хотели сказать…

— …Насколько длинный фамильный…

— …Гобелен в гостиной.

(Longbottom в возвышенном стиле может означать «древняя основа», а в жаргоне «кишка тонка» прим. авт.)

— Не шутите над ним, мальчики, — сказала молчавшая до этого Серпента, — когда ему было всего год, у него на глазах запытали его родителей до безумия. Мы сейчас отправляемся, чтобы попытаться помочь им. Августа недавно забрала их из больницы, так как лучше им там не становится.

Близнецы оставались на Гриммо 12 присматривать за малышами под руководством прадедушки Арктура, в то время как родители Сириуса отправились погостить в Малфой-мэнор, где их ждала любимая племянница Нарцисса. И вот когда уже Серпента потянулась за летучим порохом, в камине возникла голова Артура Уизли.

— Прошу простить меня за столь внезапное вторжение. Привет, Сириус, моё почтение, миссис Блэк, рад познакомиться, Гарри.

— И тебе того же, Артур. Что хотел? — спросил Сириус.

Голова в камине сильно покраснела и опустила глаза.

— Сириус, ты говорил, что я могу обратиться к тебе с просьбой, — пробормотал Артур.

— Ну, говори же, — Сириус понял, что новость ему не понравится.

— Я раскрыл коррупционную сеть в министерстве, — выпучил глаза Артур.

Сириус мысленно выругался самыми грязными магловскими словами на эту ситуацию вообще и на Артура Уизли в частности. Это ж надо было так вляпаться.

— Это же не твой профиль! — вырвалось у Сириуса.

— Да, но у нас и нет специалистов такого профиля, — возразил Артур.

— Так отдай аврорам, — приказным тоном посоветовал Сириус.

— Я так и сделал. Просто я боюсь за детей…

Сириус вздохнул, как бы говоря: «Ну что с ним поделаешь?»

— Ладно, ярый последователь сэра Николаса, сиди в аврорате и жди меня, — решил Сириус.

— Значит, к Долгопупсам мы с Гарри пойдём вдвоём? — Спросила Серпента.

— Умница ты моя, всё понимаешь. Если родители увидят тут эту рыжую банду, да ещё и без нас… сама понимаешь. Пару дней, — уговаривал её Сириус.

Гарри вывалился из камина с не очень хорошими ощущениями в желудке. Кажется, завтрак вежливо постучался выйти из столь лихо вращающегося вместилища. Перед ним стояла пожилая очень грозная дама с такой же грозной, хоть и побитой молью птичкой на шляпе. Три когтистых, слегка желтоватых жилистых пальца её властной руки лежали на плече пухленького мальчика лет семи-восьми с лицом загнанного зверька. Его испуганные глазки смотрели на Гарри так, словно сам Волан-де-Морт стоял перед ним.

— Здравствуйте, миссис Долгопупс. Привет, Невилл.

— Доброе утро, Гарри, — сказала миссис Долгопупс излишне напряженно, и он догадался, что её очень волнует, как они отнесутся к Невиллу, вероятно, Гарри был первым ребёнком, которого увидел этот несчастный мальчик, — а почему ты один?

Сзади полыхнуло.

— О, приветствую вас, миссис Блэк. Невилл, подойди, поздоровайся с Гарри.

Гарри сам первый подошёл к Невиллу и уверенно протянул руку. Ладошка Невилла была расслабленной, потной и слегка подрагивала.

— Пойдём, покажешь мне замок, — сказал Гарри, понимая, что взрослые всё равно их сейчас куда-нибудь отошлют.

По мере продвижения по замку Невилл начал постепенно оживляться, но всё равно то и дело поглядывал глазами загнанного в угол мышонка.

— И всё-таки, Невилл, неужели ты всю жизнь собираешься просидеть здесь? — спросил Гарри.

— А что поделаешь, я же сквиб, — тяжко вздыхает Невилл.

— А чем сквиб хуже магла? Я вот, например, хожу в школу маглов с четырёх лет. А в одиннадцать сдам SATs и перейду в Хогвартс, — возразил Гарри.

(В Англии дети с 4 лет ходят в начальную школу, а в 11 сдают экзамен для перехода в старшую школу, причём чаще всего интернатовского типа, так что Хогвартс не является чем-то невероятным — прим. авт.)

— Зачем тебе магловское образование? — спросил Невилл.

— Ну, как бы это объяснить? В самом начале обучения чистокровные волшебники всегда опережают по успеваемости маглорожденных, но потом те довольно легко догоняют их в общей успеваемости. И всё благодаря знаниям магловской школы. А тебе просто необходимо ходить в магловскую школу. Вдруг твои способности так и не раскроются, — Гарри прикусил язык.

— Они не раскроются. Когда это случилось с родителями, моё имя исчезло из списка учеников Хогвартса. Иногда я думаю, может я вовсе и не тот Невилл. Вдруг настоящего Невилла убили и подсунули меня, чтоб поиздеваться, — горько усмехнулся Невилл.

— Ухты, какой гобелен! — воскликнул Гарри.

— Да. Я мог бы стать волшебником в сорок третьем поколении, — с гордостью сказал Невилл.

— Круто. Я только в тридцать девятом. Хотя Поттеры являются потомками Гриффиндора. Слушай, а ведь есть небольшой шанс. Мне Фред и Джордж говорили, что их младший брат Рон тоже не проявлял магических способностей. Он только на полгода старше нас. Так вот, они его из окна третьего этажа в сад выкинули, так он в полёте и научился.

Внезапно Невилл преобразился. Он выпрямился, движения стали уверенными, а в глазах полыхала решимость.

— Я готов, — заявил Невилл решительно.

— К чему? — не понял Гарри.

— Научиться или умереть, — просто сказал Невилл.

— Невилл, ты меня пугаешь. Зря я это сказал, — испугался Гарри.

— Не зря. Ведь у меня появилась надежда. Только мне нужно больше времени на полёт, поэтому пойдём на астрономическую башню, — решил Невилл.

Они стояли на самой верхушке похожей на шахматную ладью башни. Зубы Невилла выбивали дробь, но глаза были полны решимостью. Гарри посмотрел вниз на полог, который он всё-таки уговорил Невилла растянуть в месте приземления и от всей души надеялся, что его расчеты верны. На негнущихся и в то же время ватных ногах Невилл подошёл к краю, цепляясь дрожащими руками, взобрался между зубцов, окружающих башню и прыгнул. Внезапный порыв ветра отнёс Невилла немного вправо, и вот он уже летит на каменную брусчатку. Гарри закрыл лицо руками.

— Здорово! — раздалось неожиданно близко. — Вот это да!

Гарри оторвал руки он лица. Невилл стремительно летел вверх, становился в трёх метах ниже и снова рухнул. И снова взлетел, отскочив от земли как резиновый. Гарри увидел две женские фигуры, стремительно приближающиеся к Невиллу, и поспешил вниз. Всё-таки неизвестная магия очень быстро кончилась, и Невилл рухнул на каменную мостовую, сломав при падении руку и ногу. Серпента, обладающая молниеносной реакцией целительницы, тут же наложила иммобилизующие чары и приманила из сумочки обезболивающее зелье.

— Поздравляю, тётушка Августа, — сказала Серпента онемевшей от шока миссис Долгопупс, — кажется, у вашего внука магический выброс. Надо только проверить. Скажи «Люмос».

Она вложила свою палочку в здоровую левую руку Невилла.

— Люмос… — сказал он, и ничего не произошло, — Люмос. Люмос!!!

Яркая вспышка ослепила всех, но палочка больше не реагировала.

— Достаточно. Его магия нестабильна, но потенциал большой.

— Не может быть! Ведь книга учёта учеников Хогвартса никогда не ошибается. Какое счастье! — миссис Долгопупс смахнула слезу.

— Чтобы Невилл мог использовать свою магию стабильно, ему нужно посещать психолога довольно долго, — продолжила Серпента.

— Психолог? Никогда не слышала, — удивилась Августа, считавшая, что знает практически всех в магическом мире.

— К сожалению, психологи есть только среди маглов. Например, в магловской школе, где учится Гарри, есть один. Можно устроить Невилла в школу. Заодно привыкнет к детскому коллективу и ему будет легче в Хогвартсе. У него есть магловские документы?

— Разумеется, нет, — сказала Августа с таким видом, будто её спросили, нет ли у её внука педикулёза.

— Напрасно. А вот у Блэков у всех есть магловские документы, на всякий случай. Ничего. Сириус быстро сделает.

— Погодите, я не могу отпустить Невилла так надолго.

— Хорошо. Невилл будет приходить каждое утро к нам через камин, и они с Гарри будут вместе ходить в школу. Надеюсь, больше никаких падений, — Серпента строго посмотрела на Гарри.

— Конечно, нет, — отозвался Гарри, — это нужно было только один раз.

— Постой. Ты хочешь сказать, что знал всё заранее? — удивилась Серпента.

— Ну, в общем, да.

* * *

Первым делом Сириус отправился в Нору. Когда он появился прямо посреди кухни, что говорило о полном отсутствии даже элементарной защиты, Молли вскрикнула.

— А, Сириус, это ты, — вздохнула она с облегчением, — это так неожиданно. Хочешь чаю?

Спросила она, доставая съеденный на две трети пирог из духовки.

— Извини, Молли, некогда. Собирай детей, через полчаса отправляемся.

— Что случилось? Артур жив? — спросила она с испугом.

— С ним всё в порядке. Но он собрал компромат на кого-то в министерстве. В таких случаях обычно похищают ребенка и обменивают на компромат.

Внезапно Сириус почувствовал давление кончика волшебной палочки на третий шейный позвонок.

— Брось палочку, — сказал уверенный юношеский голос, — отстрелю взрывным раньше, чем дернешься.

— Молодец, Билл, ты будешь достойной сменой Грюму, — сказал Сириус, ложа палочку на стол.

— Докажи, что ты — Сириус Блэк.

— Хорошо. Следующий ребенок в вашей семье должен родиться скибом.

— Что за бред?!

— Упс, тебе не сказали…

Сириус упал на пол и забился в судорогах.

— Извини, сынок, — сказала Молли всхлипывая, — это не наша тайна. Министр взяла подписку о неразглашении. В самом конце войны отец попал под проклятье, делающее его почти сквибом, а всех его потомков абсолютными сквибами.

— Но, как же…

— Проклятье не действует на детей, рожденных до него, и их потомков. Джинни родилась незадолго до того случая. А теперь отпусти Сириуса.

Билл не знал, что нужно делать, поэтому доверился интуиции.

— Я являюсь участником тайны по праву рождения, Фините Инкантатем, — сказал он, прикасаясь палочкой к голове Сириуса.

Действие наказания за нарушение магического контракта прекратилось, но Сириуса мутило, и он решил превратиться в собаку.

— Билл, возьми метлу и найди Рона и Джинни. Они улетели куда-то на детских метлах. А я с Чарли и Перси соберу вещи.

Вместо положенного получаса сборы продлились более двух часов. И вот когда последние чемоданы были собраны, дверь отворила Джинни, благоразумно бежавшая на пять метров впереди ведомого за ухо Рона.

Первым пошёл Чарли, так сказать, разведать обстановку. Он прочитал текст на бумажке в руках Сириуса, назвал адрес и скрылся в камине. Через полминуты его голова вновь оказалась в камине Норы.

— Всё чисто. Только два каких-то башибузука из клуба любителей архитектуры Азкабана попытались напасть на дядю Римуса в прихожей. Угадайте, как их зовут?

— Ну, я им уши надеру! — воскликнула миссис Уизли.

— Давно пора. А то они, наверное, уже устали висеть приклеенными ногами к потолку. За уши отрывать очень удобно будет, — смеялся Чарли.

Произошла небольшая перебранка между Роном и Джинни за право первого прохода через камин, поскольку это давало возможность первой попытки потягать близнецов за уши. В это время Сириус успел вызвать Кикимера и поручить ему чемоданы. Первым всё-таки пошёл Рон, за ним Джинни. Когда Молли исчезла в камине, Сириус и Билл начали ставить неприятные сюрпризы для незваных гостей.

— Так как на счёт Аврората? — спросил Сириус.

— Нет. Сейчас в аврорате делать нечего. Только и буду патрулировать какой-нибудь магловский городок или охранять Азкабан. Это в ваше время там были самые крутые парни, а сейчас в аврорат идут неудачники. Извините.

— Да не за что. Ты смотришь на вещи здраво. Я недавно был там. Помельчал народ нечего сказать. Грозного Глаза на них не хватает. А может, пойдёшь ко мне? Приличная зарплата плюс процент от прибыли. Очень не хватает толковых парней.

— Да нет. Я всё-таки хочу получить такую работу, чтоб и от родителей подальше, и чтоб гордились мной. Если я буду работать у вас, то и мама будет всё время переживать, и отец волноваться за каждый аврорский рейд по контрабандистам.

— И куда же ты хочешь направиться? Ты ведь уже решил.

— В Гринготтс. В следующем году они набирают команду для экспедиционного корпуса в Египте. Буду расколдовывать пирамиды. А то местные авроры и филиал Гринготтса уже замучались расколдовывать археологов, которых с каждым годом всё больше и больше. Поработаю там несколько лет, накоплю командировочных и различных бонусов за особо сложные дела, а потом переведусь в Косой переулок.

— Хочешь купить магическую недвижимость без кредита у работодателя?

— Разумеется. Потом и жениться можно. В Норе об этом и думать не стоит.

— Разумно. Ну ладно этого пока хватит. А то ещё кто-нибудь из министерства попадётся.

И они скрылись в камине. Появились на кухне Гриммо 12 они в самом разгаре переполоха. Оказывается, за минуту до их появления из того же камина появились Гарри с Невиллом да Серпента с Августой. И теперь Невилл благодарил и стискивал в объятиях ошарашенного Рона, а Гарри краснел оттого, что Джинни смотрела на него испугано-восторженно, как кролик на удава. Молли орала на пробегавших по потолку близнецов, а Серпента и Августа мирно обсуждали в сторонке какой-то очень важный для обоих аспект. Во всём этом бедламе не хватало только Римуса.

— Огромное спасибо, Рон, если бы не ты — я б навсегда остался сквибом, — вопил Невилл ничего не понимающему Рону.

— Невилл узнал, как Фред и Джордж тебя вытолкнули из окна, и сам спрыгнул с башни, обретя при этом магические способности, — объяснил Гарри.

— Ну, это скорее наша заслуга, — скромно заметил Джордж, отковыривая кусочек люстры.

— Ведь именно мы придумали ронобросание как вид спорта, — согласился Фред, уворачиваясь от ласковой материнской швабры.

— Не пытайся их снять, Молли, это бесполезно. Придёт время — сами выпадут как первый снег. Это заклинание антигравитации Люпин сам выдумал ещё на четвёртом курсе. Его вообще никто не может отменить, даже он сам. Время повисания зависит от того, насколько вы его достали, — объяснил Сириус.

— Значит, до рождества нам точно не светит посидеть в кресле или поспать в кровати, — вздохнул Джордж.

— И часто так у вас выпадал первый Снегг? — спросил Фред.

— Часто. Но чаще выпадали мы с Джеймсом. Иногда даже приходилось ночевать в гриффиндорской гостиной на потолке, а падать под утро, — улыбнулся Сириус.

— Но ведь вы же были друзьями, — удивился Гарри.

— Да, но это не мешало нам делать наши проделки. Особенно после того, как на пятом курсе Римус стал старостой и начал снимать с нас баллы, — пожал плечами Сириус.

— Так что учти, Гарри…

— …Наша дружба с тобой…

— …Не гарантирует тебя…

— …От наших шуток!

— Сириус, — позвала его Серпента, — нам нужно поговорить.

— Да, моя радость, внимательно слушаю.

— Сегодня Невилл не без помощи Гарри спрыгнул с астрономической башни Долгопупс-мэнора, и у него произошёл магический выброс.

— О, поздравляю, тётушка Августа, — искренне обрадовался Сириус, хоть одним несчастьем у Долгопупсов стало меньше.

— Ты не мог бы устроить Невилла в школу Гарри, ему просто необходима психологическая помощь и детский коллектив, — продолжила Серпента.

— Да, конечно, сейчас только разберусь, зачем пришёл Римус, и мы можем пойти. Кстати, где он? — спросил Сириус.

— В твоём кабинете, разреши и мне присутствовать.

Сириус и Серпента прошли в кабинет, где изводился Римус Люпин.

— Привет, волчара, что случилось? — с ходу спросил Сириус.

— И тебе того же, собака страшная, авроры арестовали крупную партию летающих машин с функцией псевдоинтеллекта. Причём со всеми документами и нашими людьми сопровождения. Так что скоро мы сможем перестукиваться с Регулусом.

— Хреново. Но возможно это ещё не конец. Попробую договориться со Скримджером. Закрывать глаза он не будет, но может передать дело Артуру, — размышлял Сириус.

— Нет. Скримджер давно на тебя зуб имеет за то, что ты разлагаешь авроров за его спиной, — возразил Люпин.

— А если мы с тётушкой Августой зайдем к Боунс? — спросила Серпента.

— Ладно, попробуйте, — согласился Сириус, — а я пойду, заберу Артура, и заодно поговорю со Скримджером. А ты Римус, пойди в наше магловское отделение и найди место, где можно спрятать всех Уизли, желательно в магловском квартале, так чтобы министерские и прочие маги точно не могли найти.

Закончив разговор, Сириус аппарировал к телефонной будке и, набрав слово MAGIC, сказал, что идет в аврорат по вопросу безопасности. Прикрепив значок, он буднично зарегистрировал палочку у знакомого клерка и быстро поднялся на лифте.

— А, это ты, Блэк, пришёл только посмотреть и убедиться, что твои шпионы всё сделали или ещё издеваться будешь? — заорал Скримджер, как только Сириус пересёк порог Аврората.

— Объясни нормальным языком, Руфус, что у тебя случилось? — не понял Сириус.

— Значит, решил поиздеваться, — понимающе закивал Скримджер.

— Нет, Руфус, просто я был очень занят с самого раннего утра, и поэтому совершенно не в курсе многих новостей, кажущихся тебе очевидными, — постарался быть вежливым Сириус.

— Как же, занят он был! Обделывал грязные делишки да рассчитывался с купленными тобой шпионами?! Я этого так не оставлю!!! — Вопил Скримджер.

— Да объясни же ты, наконец, что именно ты имеешь ввиду! — не выдержал Сириус.

— Мистер Блэк действительно был очень занят сегодня утром, — дверь Аврората открылась и они увидели главу отдела магического правопорядка Амелию Боунс, — после того, как Артур Уизли передал вам документы, свидетельствующие о виновности целого ряда сотрудников министерства в коррупции, он просил вас защитить его семью. Эта просьба осталась вами проигнорирована.

— У меня нет на это сейчас времени, все авроры брошены на поиск дополнительных доказательств, — проворчал Скримджер.

— А вот у мистера Блэка время нашлось, он бросил все свои дела и лично эвакуировал их.

— Так значит это Артур Уизли твой шпион! — вскрикнул Скримджер тыча пальцем в Сириуса.

— Поосторожнее с обвинениями мистер Скримджер, — сухо заметила мадам Боунс, — мистер Уизли — глава сектора борьбы с незаконным использованием изобретений маглов и имеет безупречную репутацию, как на этой должности, так и во время работы в аврорате. У вас, кажется, случилось какое-то происшествие, в котором вы обвиняете мистера Блэка?

— Да! Мы поймали его с поличным на контрабанде очень крупной партии летающих автомобилей, — но все документы, свидетельствующие о его виновности исчезли прямо из сейфа Аврората, а подозреваемые заявляют, что их просто задержали на улице без всякой причины. Причём все одновременно. Но ничего, у меня есть сыворотка правды.

— Раз у вас нет никаких доказательств, советую вам отпустить подозреваемых и извиниться. Да-да, именно извиниться перед каждым, — Амелия Боунс прекрасно понимала, что Сириус Блэк является злостным контрабандистом, и, скорее всего, действительно попался за дело, но с другой стороны, если, а точнее когда Волан-де-Морт вернётся, именно он будет главным союзником министерства после Дамблдора, да и сейчас мистер Блэк неплохо прикрывает самые серьезные ляпы Скримджера так, что никто посторонний и не подозревает о несовершенстве работы Аврората.

Аппарировав Артура Уизли на Гриммо 12 и предоставив ему разбираться со своим маленьким дурдомом самому до прихода Римуса, Сириус пошёл договариваться на счёт зачисления Невилла в магловскую школу. Гарри и Невилл увязались за ним. Рон и близнецы тоже хотели посмотреть на такую диковинку как школа, но для их семьи выход на улицу был запрёщён. В школе Сириус попросил ребят подождать его не в кабинете директора, и они с удовольствием отправились исследовать почти пустое здание.

— О, мистер Блэк, — обрадовалась директриса приходу главного спонсора школы, — какими судьбами? Ваш Гарри очень хорошо закончил учебный год, очень способный мальчик.

В школе Сириуса Блэка считали владельцем крупной компании, занимающейся продажей автомобилей на ближнем востоке, что, в общем-то, было правдой. В первое его появление всех шокировала его черная мантия, но со временем привыкли — мало ли причуд у богачей. Главное — за три года пребывания Гарри простая муниципальная школа пришла в цветущее состояние. В первый раз директриса поинтересовалась, почему у мальчика другая фамилия, на что Сириус ответил, что родители Гарри погибли в автокатастрофе и мальчику не стоит напоминать об этом. Больше никто из персонала школы этот вопрос не задавал. В школе Гарри вёл себя как обычный умный и слегка шаловливый ребенок.

— У меня к вам просьба миссис Стоун, — начал Сириус.

— Всё что в моих силах, мистер Блэк, — с готовностью ответила директриса.

— Видите вон того мальчика, — сказал Сириус, показывая в окно, где Гарри показывал Невиллу школьные теплицы, — мне нужно, чтобы он учился в вашей школе. Но с ним будет непросто.

— Он совсем не похож на проблемного ребёнка, поверьте моему тридцатилетнему педагогическому стажу, — задумчиво ответила миссис Стоун, разглядывая новичка.

— Нет. Вы меня неправильно поняли. Мальчик слишком зажат, его потенциал необходимо раскрыть. Дело в том, что его родители работали в секретном подразделении полиции и, когда ему было всего около года, в их дом ворвались бандиты и начали пытать его родителей, чтобы узнать одну государственную тайну. И когда полицейские ворвались в дом и схватили преступников, оказалось, что его родители сошли с ума.

— О, боже! И мальчик это видел? — воскликнула миссис Блэк.

— Да. Он, конечно, ничего не помнит. Но мальчик очень замкнут, и до сих пор не мог общаться ни с кем, кроме своей бабушки. Он жил в загородном поместье, и не ходил ни в какую школу. Так получилось, что Гарри сумел подружиться с ним и даже ввести в свой круг общения.

— А как зовут мальчика?

— Невилл Долгопупс.

— Никогда не встречала такую фамилию. Да и про то зверство нигде не читала.

— Это засекреченная информация. Я говорю вам, чтобы помочь Невиллу.

— А как вы сами узнали об этом?

— В то время я сам служил в полиции. Ушёл по ранению.

— Никогда бы не подумала, что богатые люди служат в полиции.

— Тогда я ещё не был богатым человеком. Это всё дедушка. Я женился на внучке его старого друга, и он передал мне управление своим бизнесом.

Сириус подошёл к её столу и, открыв ящик, полез в карман мантии.

— Ну что вы, не стоит, за такое дело брать деньги грех, — замахала руками директриса.

— Это коллективу за понимание. Мне нужно, чтобы Невилл поступил в одиннадцать лет в Хогвартс без всяких проблем, особенно связанных с отношением других учеников к нему. Мальчик должен поверить в себя и научиться дружить.

Директриса задачу поняла, но немного удивилась, увидев, какую пачку денег закинул в её стол мистер Блэк за дополнительное внимание к совершенно чужому ребенку. Что такое Хогвартс она спрашивать не стала, вспомнив, что там учится дочь их школьного психолога, которая совершенно в восторге от этого факта. И миссис Стоун ещё тогда решила, что это какая-то элитная школа.

Том вышел из кабинета стоматолога как всегда без лишней траты времени. Просто мама была абсолютно уверена, что после поглощения такого количества сладкого у него обязательно появится кариес. И каждые полгода стоматологи подтверждали известную ему уже давно истину, что его зубы даже в чистке не нуждаются. Когда в очереди перед ним оставалось только три человека, к маме подбежала какая-то медсестра и сообщила, что её срочно вызывают в Литл Уингинг. Это уже стало традицией. Не успевали они уехать в Лондон на законные выходные как маму непонятно как находили сообщения о том, что кто-то в Литл Уингинг заболел (упал, утонул, обгорел, получил инфаркт и так далее) и ей срочно нужно быть там, а скорую помощь они не вызвали потому, что доверяют ей больше. Вот и теперь то же самое. И папа обещал подъехать за ними только через час. Том решил побродить по разным этажам стоматологической клиники и, если удастся, пробраться в операционную. Напротив входа в хирургическое отделение на подоконнике сидела девочка и спокойно читала книжку.

— Туда нельзя, — сказала девочка заумным тоном, не отрывая взгляда от книжки, — если тебя там поймают, твоим родителям придётся оплатить крупный штраф.

— Откуда ты это знаешь? — спросил Том, просто чтоб поддержать разговор.

— Мой папа там работает, — ответила девочка и всё-таки оторвалась от книги.

— Так вот почему ты здесь. И давно так сидишь? — Тому стало интересно.

— Почти три часа, — ответила девочка, глядя на часики.

— И сколько ещё сидеть собираешься?

— Около полутора часов.

— И не надоело?

— Я привыкла. К тому же книжка очень интересная.

— Понятно. А у меня маму на работу срочно вызвали. Она у меня врач.

— У меня тоже родители врачи. Гермиона Грейнджер, — представилась она, протягивая руку.

— Том Блэк, — ответил он, пожимая в ответ, — а доктор, что меня осматривала тоже Грейнджер, родственница или просто так совпало?

— Это моя мама. Хочешь почитать?

— А давай лучше прогуляемся. Всё равно долго ещё торчать.

— Нет. Ты что? А вдруг нас потеряют.

— Да ладно тебе. Ближайший час нас точно не хватятся. А тут недалеко есть аттракционы и мороженое. Я угощаю.

— Пожалуй, ты прав, — задумчиво ответила Гермиона.

— Тогда — вперёд!

В парке развлечений, когда они шли от очередной карусели к кафе-мороженое, неожиданно какой-то мальчик кинул в Гермиону огромный надувной мяч. Гермиона вскрикнула и закрылась руками. Мяч отскочил, не долетев до неё полметра.

— Так ты тоже колдунья, — улыбнулся Том.

— Если будешь обзываться, не буду больше с тобой разговаривать, — ответила всё ещё напуганная Гермиона.

— А я и не обзываюсь, — удивился Том, — а просто говорю факт. Я вот — колдун.

— Колдунов не бывает, — рассмеялась Гермиона.

— А что бывает?

— Наука!

— Тогда объясни: как ты оттолкнула мяч, не прикасаясь?

— Ну… — неуверенно начала она, — может это просто ветер…

— А вот это просто гроза, — сказал Том и направил на неё палец, из пальца в неё ударила молния.

— Ай! Ты что дерешься! — вскрикнула Гермиона.

— Извини, больше не буду. Просто так бы ты не поверила, — смутился Том.

— А как ты это делаешь? — видимо научный интерес был для Гермионы куда важнее обиды.

— Просто сосредотачиваю внимание и получается, — пожал плечами Том.

— Научишь меня?

— Попробую. Раньше я ещё никого не учил. Сестрёнки ещё маленькие, а других таких же, как мы я не встречал пока…

— Но ведь если мы встретились, — начала рассуждать Гермиона, — значит, по теории вероятности нас должно быть довольно много. Ведь не может же так быть, чтоб нас было только двое и мы встретились.

— Это точно. Я живу в Литл Уингинг, и там колдунов точно нет, но с другой стороны, обе мои сестренки должны стать колдуньями.

— А откуда ты знаешь?

— Как откуда, — удивился Том, — они же говорят со змеями, а другие люди — нет.

— Но я тоже не говорю со змеями, — удивилась Гермиона.

— Выходит, не все колдуны и колдуньи это могут. Надо бы это скрыть от других колдунов, пока не выясню что к чему с этими змеями. Гермиона?

— Я умею хранить секреты.

К моменту их возвращения мистер Блэк уже немножко успел поставить младший и средний медперсонал на уши. От чего и Грейнджеры обнаружили, что их дочь пропала. Но к счастью, паника длилась совсем недолго, и никто даже до полиции не дозвонился. Когда нагоняи кончились, Грейнджеры и Блэки решили, наконец, познакомиться.

— Давайте знакомиться, раз уж наши детки так сдружились, Эмма Блэк, врач.

— О, так мы коллеги! Генри Грейнджер, челюстно-лицевой хирург. А вы по какой специальности?

— Врач общей практики. Можно сказать, единственный медик на весь Литл Уингинг.

— Джейн Грейнджер, стоматолог-терапевт. У вашего Тома просто замечательные зубы, как вы этого добились?

— Никак. Он их даже не каждый день чистит.

— Позвольте вклиниться в вашу тесную корпоративную компанию. Том Блэк, педагог начальной школы, то есть уже директор, никак не могу привыкнуть.

— Наша девочка так много времени проводит за книгами, что у неё совсем нет друзей. Это так печально. Просто удивительно как они так быстро сдружились, — взмахнула руками миссис Грейнджер.

— А у нашего Тома нет друзей потому, что его все боятся, — улыбнулся мистер Блэк.

— Странно. А мне он показался тихим умным мальчиком, так обычно выглядят отличники, — удивилась миссис Грейнджер.

— Да. Он и есть почти отличник. Несмотря на то, что я прошу спрашивать с него построже. И, тем не менее, это не спасает школу от его проказ, может ваша дочь на него повлияет, — выразил надежду мистер Блэк.

— А вы приезжайте к нам, когда у вас будут выходные, — предложила миссис Блэк, — и желательно на пару дней. Места у нас хватит. У нас ещё две дочки: Элизабет — пять лет, а Катрин — три, они сейчас у моей мамы.

— Спасибо, — кивнул Генри, — а как на счёт следующих выходных?

— Мы будем ждать, — кивнул в ответ мистер Блэк, — только позвоните перед выездом. Предлагаю устроить барбекю прямо на газоне перед домом. Пусть соседи удивятся.

Ранним субботним утром раздался звонок в дверь. Мистер Блэк чертыхнулся на Грейнджеров за столь ранний визит, да ещё и без звонка. И к своему удивлению увидел за дверью какого-то незнакомого седоватого мужчину лет сорока.

— Добрей утро, мистер Блэк, — сказал незнакомец, — моя фамилия Люпин.

— Чем обязан, мистер Люпин, — раздраженно спросил мистер Блэк.

— Дело в том, что нам очень срочно понадобился ваш дом, и я готов заплатить за него двойную стоимость, — вежливо начал Люпин.

— Прошу прощения, мистер Люпин, но этот дом не продаётся. Если вам необходимо приобрести недвижимость именно здесь и именно такого типа, — после этих слов Блэка Люпин кивнул, — то совсем недалеко от нас, воон там через один дом, продается точная копия нашего особняка. Всего хорошего.

Но Люпин удержал закрывающуюся дверь.

— Поймите, мистер Блэк, мне нужен именно этот дом. Я не могу объяснить вам. Мы можем отдать вам три стоимости этого особняка, и вы купите тот, что предлагали мне, да ещё с немалой прибылью.

— Нет, мистер Люпин, простите, но у вас вид контрабандиста, который спрятал клад, — улыбнулся мистер Блэк, — поверьте, я перебрал дом по дощечке и никакого клада не обнаружил. Если он там был, то его наверняка забрали предыдущие владельцы.

Внезапно Люпин выхватил волшебную палочку из кармана мантии. Но даже реакции оборотня не хватило против Тома Блэка, который выкинул совершенно пустую руку одновременно с Люпином и отломил кончик волшебной палочки.

— Ох, тысячу извинений, мистер Люпин, просто вы так быстро вытащили эту указку из кармана, что мне показалось, что у вас в руке пистолет. Я даже не подумал, что вы знаете о моей страсти собирать редкие указки и попытаетесь соблазнить меня чрезвычайно редким экземпляром. Но я могу предложить вам очень редкую указку.

Мистер Блэк оставил ошарашенного и убитого горем Люпина на пороге и прошел к тумбочке в гостиной.

— Вот, — сказал он, вернувшись, — эта указка наверняка сможет вас порадовать. Она сделана из обработанного каким-то неизвестным составом дуба, а внутри, что примечательно, вставлен конский волос. Вы только посмотрите, как он туда помещён: указка цельная, а дырочка просверлена точно под калибр волоса.

Люпин ещё более удивлённо уставился на волшебную палочку в руках магла.

— Но… откуда она у вас? — едва смог вымолвить Люпин.

— О, это просто детективная история. Пройдемте, — мистер Блэк отвёл незваного гостя на кухню и угостил чаем, — её мне подарил комиссар полиции. Да. Прямо напротив его дома была убита целая семья. Их, видимо, отравили каким-то газом, так как следов насилия так и не нашли.

— Скажите, это было здесь? — заволновался Люпин.

— Нет, это было на окраине Лондона около десяти лет назад. Тогда прошла просто волна таких вот убийств неизвестным газом. Полиция так и не нашла тех отравителей, так же как и не определила сам газ.

— Извините, что перебил. Так что там с указкой? — живо заинтересовался Люпин.

— Так вот, у молодой девушки, их дочери в руках оказалась эта указка, причём держала она её так, словно это был пистолет. К сожалению, это ей не помогло…

Люпин поёжился. Он прекрасно понял, что произошло той ночью на окраине Лондона.

— А как же палочка попала к вам? — спросил Люпин.

— Сын шерифа видел, как какие-то люди в плащах, похожих на ваш, только не коричневого, а черного цвета, и с черепами вместо голов, уходили с места преступления. После этого мальчик стал заикаться. Я в то время был ещё студентом и как раз перед этим прошёл курс логопедии. Я вылечил мальчика от заикания. Комиссар знал мою слабость к редким указкам, поэтому, как только дело последовало в архив, подарил мне её.

Мистер Блэк протянул палочку Люпину, и как только тот взял её в руки, из кончика палочки произошёл выброс снопа искр.

— Мистер Люпин, как вы это сделали? Мой сын тоже однажды сделал такой же фейерверк, но он не признаётся как.

— Я не знаю как это получается, — смутился Люпин, — а сколько вашему сыну лет?

— Через неделю будет восемь. Вы меня извините, мистер Люпин, но я действительно не могу продать вам этот дом. Я — уважаемый человек, и если я вот так продам свой дом, просто потому что кто-то предложил много денег, многие люди перестанут меня уважать. К тому же, как я буду смотреть в глаза своим детям?

— Хорошо, мистер Блэк. А что вы там говорили на счёт соседей?

* * *

— Сириус, — заорал Люпин, вламываясь на Гриммо 12, — у меня есть новости!

Серпента, почуяв важную информацию, быстро затащила их в кабинет, закрыв дверь прямо перед носами всех Уизли. Кабинет обладал антипрослушивающим эффектом, даже когда не запирался. Люпин подробно пересказал им всю историю.

— Это очень странно, — задумчиво сказала Серпента.

— Да. А самое интересное то, что его сын родился в один день с Гарри и живёт как раз в доме Лили Эванс и тоже волшебник! — горячился Римус.

— Дай-ка посмотреть палочку, — попросил Сириус.

— Палочка подходит мне гораздо лучше, чем моя собственная, как будто у меня возросли способности, — удивлялся Люпин, протягивая палочку.

— Ничего себе! — воскликнул Сириус. — А ведь эта палочка не была куплена у Олливандера! Это эксклюзивный заказ из Лютного переулка. Я видел такие у самых богатых пожирателей.

— Дай сюда, — заинтересовалась Серпента, — Ого! Это же эксклюзивный дуб с острова Буяна, пропитанный Феликс Фелицис. Сердцевины нет.

— Как это нет? — возмутился Люпин. — Там волос чёрного единорога.

— Чёрных единорогов не существует. Это фестрал, — определила Серпента, — вопрос в том, откуда у маглорождённой девчонки может быть такая палочка?

— Боюсь этого мы никогда не узнаем, — вздохнул Люпин, — девочка уже давно мертва, а этот Блэк точно не знает, что палочка может представлять из себя опасность. Иначе он бы никогда не отдал бы мне её.

* * *

— Дорогой, кто там? — спросила Эмма.

— Да никто. Просто человек, который хотел купить наш дом. Я посоветовал ему обратиться в агентство по поводу дома номер восемь.

— Правильно дорогой. Хорошо, если там опять кто-нибудь будет жить, а то после того, как миссис Фигг уехала к своей дочери, дом совсем запустел и ухудшает вид нашей улицы.

Мистер Блэк ничего не ответил жене. Он уже погрузился в свои размышления: «Ах, Римус, Римус! Как же ты быстро постарел! Ведь ты молод даже по магловским меркам. Ты совершенно забыл мой голос. Ведь сколько раз я кричал через всё поле боя «Люпина не трогать — он мой!». А жесты! Как можно забыть жесты того, кто дрался с тобой не один десяток раз. Даже если внешность не та и ситуация далека от предыдущей. А где же твой знаменитый волчий нюх? Но, может быть, это всё-таки я так хорошо замаскировался? Ведь не узнал же нас Генри. А ведь он…

Ретроспектива:

В тот день он дал мне довольно простенькое задание: убить одну школьницу-грязнокровку. Это было даже не боевое задание, а так — развлечение для моей слаженной и обстрелянной в постоянных стычках с аврорами группы. На лестничную площадку я вошёл первым. Лично выбил дверь и… влюбился в семнадцатилетнюю девчушку, встретившую меня со всей решительностью. Её каштановые волосы разлетались в разные стороны просто обворожительно. «Обезъяз Обскура» казал я вместо «Авада Кедавра» и мои люди взревели от радости, предвкушая развлечение. Они никогда не видели, как я развлекаюсь в таких случаях, так как я был слишком ценным бойцом, чтобы меня посылать на такие мелочи. Я подбежал к онемевшей девушке с прикрывающей её прекрасные карие глазки чёрной повязкой и выдернул из её пальцев бесполезную палочку. Мои пожиратели сразу же поняли без слов, что брать будем только живыми. Родителей и порывавшегося дать мне в нос кулаком брата оглушили заклятием «Инкарцеро». И вот когда мои ржущие соратнички окончательно расслабились и принялись обсуждать с кого бы начать и какими заклинаниями, пришёл мой черед. «Импедимента максима» сказал я, взмахнув палочкой девушки у себя над головой по кругу. А потом просто, как в тире швырялся смертельными проклятьями направо и налево, пока в комнате не осталось ни одного пожирателя, кроме меня. Убив трёх дожидающихся меня на улице новичков, я аппарировал прямо к нему. И врал глядя ему в глаза. Он читал в моих мыслях ужас и образы странного отряда в магловской одежде и масках, кидающихся смертельными заклятьями просто веером.

Конец ретроспективы.

И он поверил каждому моему слову. Это была моя третья победа в личных поединках, самая сладкая, ведь никто не знает, что на самом деле его так легко можно одурачить! Да… Знал бы отец — гордился бы мною. Правда, сначала убил бы, а потом гордился. А ведь не будь меня там и всё могло бы закончится именно так как я описал. Интересно, расскажет ли Римус кому-нибудь про то, как магл сломал его палочку? Как он удивился, увидев у магла «указку». Да у меня таких «указок» полная тумбочка».

— Солнышко, а скоро ли приедут Грейнджеры? — спросил он как бы невзначай.

— Скоро, любимый, они уже звонили, — ответила Эмма, — ты даже не представляешь, как я соскучилась! Ты хорошо рассмотрел Гермиону? Какая прелесть!

— Конечно, рассмотрел, птичка моя, будет просто замечательно, если сия прелестная леди подружится с Лизи и Кейт.

Приезду Грейнджеров радовались очень шумно. В отличие от Блэков, чей двор был заставлен внедорожником и минивэном, Грейнджеры предпочитали хетчбэк. Элизабет первой сбежала по лестнице со второго этажа и, обогнав выходящих из дома родителей, бросилась обнимать Гермиону. Она так много выпытала у Тома информации о ней, что уже считала своей старой знакомой. Катрин выбежала следом, но скромно стояла в сторонке. Том подошёл к Гермионе и поздоровался, извиняясь за свою сестрицу.

— Ну что ты, — ответила Гермиона, — меня так ещё нигде не встречали.

— Хочешь, я тебя так буду встречать? — улыбнулся Том.

— Пожалуй, нет, — ответила Гермиона краснея, — что о нас подумают?

— Вот всегда так. Девочкам так можно, а мальчикам — нельзя, — притворно вздохнул Том.

— Так девочкам можно только с девочками, — ответила Лизи.

— А мальчикам нельзя ни с девочками — что подумают, ни тем более с мальчиками — что подумают тем более. Вот вы девчонки, можете одевать как платья, так и джинсы, а мы нет. Дискриминация чистой воды.

— Не расстраивайся, — погладила его по голове Гермиона, — в следующий раз я привезу тебе все мои платья, и ты сможешь носить их сколько захочешь.

— Спасибо, не надо!

И девочки дружно рассмеялись. Том сначала надулся, но потом засмеялся тоже. День прошёл просто чудесно. Том, Элизабет и Катрин показывали Гермионе их небольшой городок, ухоженность которого просто восхищала девочку. Казалось, что все жители соревновались между собой в конкурсе на лучший палисадник. А когда они возвращались со своей импровизированной экскурсии, вдруг увидели автомобиль, только что остановившийся около необитаемого дома номер восемь. И из автомобиля как в каком-нибудь цирке начали вылезать рыжие детишки разного калибра.

— Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, — считала в слух Катрин.

— Интересно, они когда-нибудь кончатся? — спросил Том.

— А как они туда поместились? — удивилась Элизабет.

— Наверное, штабелем складывали, как консервы, — предположил Том.

— Это же и есть магия! — поняла Гермиона. — Как у нас, только больше. С ними же есть взрослые. Наверное, они тоже колдуны.

Том с удивлением рассматривал последними выбравшихся из недр резиновой машины худенького черноволосого мальчика в очках, длинноволосого мужчину со слегка надменным выражением лица и седоватого папиного гостя, что приходил с утра. Все они были одеты в странные, но похожие одежды, хотя у рыжих, включая двух взрослых на переднем сиденье, они были явно беднее и заношенней. Багажник тоже оказался безразмерным и разгружался как грузовик.

— Если они такие могущественные, то почему хотя бы не перенесут свои вещи в дом по воздуху? — удивлялся Том.

— Просто не хотят привлекать внимание, — рассуждала Гермиона.

— А вот этим цирком они внимания не привлекут? — спросил Том.

— Откуда я знаю. Может, они просто не подозревают, что это выглядит неестественно, — пожала плечами Гермиона.

Когда они проходили мимо удивительной машины с другой стороны от дома, в который таскали вещи новые жители, внезапно шедшие впереди Том и Гермиона упали на асфальт.

— Что за чёрт! — выругался Том, обнаружив невидимую веревку.

Из-за капота машины поднялись два абсолютно одинаковых рыжика и гадко заржали. Том выстрелил в одного из них молнией, а Гермиона взглянула на бросившегося в атаку второго клона, и тот полетел на пятую точку. Том воспользовался своим излюбленным школьным приёмом и приклеил его штаны к асфальту.

— Сдаёмся, сдаёмся! — закричал первый пострадавший клон.

— То-то же, — поднялся с асфальта Том и подал руку Гермионе.

— Так вы, значит, тоже волшебники! — отозвался второй.

— И как много у вас здесь волшебников? — спросил первый.

— Да вот все уже здесь, — подала голос Лизи.

— Круто. А то мы уже думали, что попали…

— … в такое место, где и пообщаться не с кем.

— А как это вы так можете…

— …колдовать без палочек?

— Этому можно как-нибудь…

— …научиться или это только семейное.

— А как вы так говорите? — спросила Лизи.

— Просто мы такие…

— …одинаковые, что и мысли у нас…

— …одинаково дурацкие.

— Понятно, а у вас в семье все волшебники? — спросила Гермиона.

— Конечно.

— Обязательно.

— Но некоторые из нас…

— …не блистают интеллектом…

— …также сильно, как мы…

— …например, воооон тот кудрявенький…

— …хочет стать министром…

— …и уже сейчас пробует…

— …доставать нас, как будет доставать всех потом.

— Значит, вы всё знаете про магов? — уточнил Том.

— Не то чтобы всё…

— …но достаточно много.

— Предлагаю сделку: вы рассказываете, что знаете о магах, а я попытаюсь научить вас тому, что умею. Но результат обещать не могу.

— Точно слизеринец, — сказали хором близнецы.

— Мальчики, это неразумно говорить такими словами, что никто не понимает, — сказала Гермиона.

— И когтевранка, — добавили они тоже хором.

— Может быть лучше с ними не договариваться, а просто приклеить покрепче, а завтра они нам всё расскажут, — задумчиво предложил Том.

— Не надо, Том, они хорошие, — впервые подала голос Катрин.

— Она права, Том, мы очень хорошие, — закивал всё ещё приклеенный к асфальту мальчик.

— Да, отпусти его, а потом мы по-дружески всё тебе расскажем, а ты — нам, — согласился второй.

— Кстати, меня зовут Фрэд.

— А меня Джордж.

— И если вы перепутаете…

— …то мы очень сильно обидимся!

— Это шутка! — закричали они, увидев обычную реакцию на дежурную шутку. — Можете называть нас любым из этих имен.

И близнецы рассказали о волшебниках, министерстве, Хогвартсе, Гринготтсе, Косом и Лютном переулке и о войне, что так недавно закончилась. Конечно, со своей сугубо субъективной точки зрения, но информации было довольно много и Том смог посмотреть на ситуацию с разных точек зрения. После чего они отошли с линии обзора миссис Уизли, и Том честно старался научить близнецов беспалочковой магии. Но ничего не получалось. Гермиона научилась уже с утра контролировать свои отталкивающие способности и теперь старалась вместе с близнецами. И несмотря на гораздо меньший возраст, она смогла во время тренировок по приклеиванию создать лёгкое, но ощутимое притяжение между предметами. В общем, близнецы решили, что всё дело в тренировке. Но тут их занятия прервал мистер Блэк, громко оповещающий о готовности барбекю. Блэки с Гермионой попрощались с близнецами, позвав их к себе и получив отказ вследствие тайны пребывания Уизли в этом месте. Оказывается, на дом номер восемь наложены маглоотталкивающие чары, поэтому их приезд никто не заметил.

После барбекю Грейнджеры вдруг вспомнили, что они запаслись кучей сладостей и оставили их в машине. Когда Элизабет и Катрин с шумом понеслись навстречу празднику, Том и Гермиона впервые за эти выходные остались одни. Им тоже хотелось бежать к машине, но ещё больше — поговорить о новостях наедине.

— Ну и что ты думаешь обо всём этом? — неопределённо начала Гермиона.

— Думаю, что в одиннадцать лет к нам придёт по преподавателю, и отведут нас на этот косой переулок за волшебными палочками, — пожал плечами Том.

— Это и так понятно. А дальше что? В Хогвартсе и потом?

— В Хогвартсе я, скорее всего, поступлю в Слизерин, если близнецы точно описали распределение, — предположил Том.

— В Слизерин? Но ведь там учатся только чистокровные! — удивилась Гермиона.

— Не только. Вон декан у них — полукровка. А этот самый Волан-де-Морт вообще первое время считался маглорождённым, пока не доказал, что наследник Слизерина. Пожалуй, там мне будет тяжеловато с моей-то родословной. Ничего, прорвусь, — рассуждал Том.

— А я? — спросила Гермиона.

— А ты можешь попасть либо на Когтевран, либо на Гриффиндор. Скорее всего, шляпа тебя спросит. Тебе лучше будет на Когтевране. И в школе лучше чтоб никто не знал о нашей дружбе, — твёрдо сказал Том.

— Ты меня стыдишься? — обиделась Гермиона.

— Нет, что ты, — яростно запротестовал Том, — просто, если большинство слизеринцев именно такие, как рассказали близнецы, то тебя будут ожидать неприятности каждый день. Ведь ты — полное опровержение их теории о превосходстве чистокровных.

Гермиона улыбнулась.

— И тебя будут ненавидеть и атаковать, вплоть до убийства, — Том посмотрел на бледнеющую Гермиону, — тебе необходимо завести сильных и влиятельных друзей, а я буду предупреждать тебя. Но при посторонних мы будем врагами. Я буду звать тебя «Заучка», а ты меня — «Гадёныш».

— А ты не обидишься? — удивилась Гермиона.

— Ну, я же сам предложил. Вот с Лизи не знаю что делать, — вздохнул Том.

— А что не так?

— Ты же её видела. С таким-то характером она стопроцентно попадёт в Гриффиндор. Других вариантов нет. А после того, как я два года отучусь на Слизерине, её там точно сожрут, — поморщился Том.

— А если я поступлю на Гриффиндор? Я присмотрю, чтобы её никто не тронул.

— Ты хочешь изменить свою жизнь ради Лизи?

— Конечно. Тем более как ты говоришь, мне нужно найти друзей противостоящих слизеринцам. А что ты там говорил про этого как его Волан-де-Морта? По словам близнецов, он был змееустом. Это, наверное, как ты?

— Точно. Я тоже могу притворяться наследником Слизерина. I am Lord Voldemort, — произнёс Том таким голосом, что Гермиона отшатнулась от него и испуганно посмотрела, — Tom Marvolo Riddle. Забавно. Его зовут, так же как и меня. А что если притвориться, что он мой родственник. Например, дедушка. Нет, не сказать, а так чтобы слизеринцы сами так подумали.

— Том, ты меня пугаешь! — дрожащим голосом произнесла Гермиона.

— Наследник Тёмного Лорда в Хогвартсе. Берегитесь грязнокровки, у-у-у, — завыл Том, как привидение, — тебе страшно? Мне — нет, скорее забавно.

— Это не смешно, Том, надеюсь, ты не станешь захватывать мир, как этот Волан-де-Морт.

— Я что выгляжу таким тупым? Хотя попугал он всех изрядно. Семь лет как он исчез, а мне, чтобы узнать только его имя потребовалось почти пытать Фрэда и Джорджа. Нет. Моё имя будут произносить часто и с удовольствием. Возможно, я стану министром магии или премьер-министром маглов. Я завоюю мир гораздо изящнее.

— Я боюсь, Том. Я боюсь, что ты станешь монстром, как этот Волан-де-Морт, — чуть не плакала Гермиона.

— Гермиона, ты чего? Да если кому и нечего меня бояться так это тебе, — удивился Том.

— Это почему же? — не поняла Гермиона.

— С тех пор как мы с тобой познакомились, у меня такое чувство, будто появилась ещё одна сестрёнка. Правда ты немного старше меня, а я привык быть самым старшим, защищать и опекать, вот ты знаешь все мои тайны, даже те, что пока не рассказываю Лизи и Кейт. Потому, что они ещё не умеют хранить тайны. Но если меня занесёт, ты всегда можешь прийти ко мне и дать волшебного пенделя, каким бы великим и ужасным я не стал, но только наедине, — улыбнулся Том.

— Я согласна быть младшей. Я всегда мечтала о старшем брате, который защитит и поймёт. — Гермиона положила голову ему на плечо. — А на счёт пенделя ловлю тебя на слове, вот так и представляю себе: ваше темнейшество, позвольте вас на пару слов наедине. А затем, вот тебе правой ногой по тронному месту за закон о чистоте крови, а вот левой — за действия твоих прихлебателей.

Они вместе засмеялись, представляя такую картину будущего. Вот только воображение Тома упорно рисовало в этой картине не его самого, а какого-то монстра без носа и ушей с красными глазами. Но так было даже интереснее.

* * *

Прошёл год. Гарри и Невилл ходили в лондонскую школу. Невилл освоился в классе, да и занятия с психологом сильно помогли. Теперь магические выбросы случались периодически и были довольно стабильными. Невиллу очень понравилось делиться самыми сокровенными страхами с человеком не из магического мира. Дедушка Арктур решил обучить Гарри некоторым премудростям зельеварения, которые не проходят в школе, но они необходимы, чтобы не просто варить по готовым рецептам, а сочинять новые. Невилл очень хорошо понимал теорию, но вот на практике всё время забывал какую-нибудь мелочь, после чего котёл можно было выбрасывать. Зато близнецы, которые так и не научились беспалочковой магии (за что им можно было поставить памятник от благодарных учителей Хогвартса), очень увлеклись базовой основой новых зелий, особенно часто их видели с книгой «Элладора Блэк. Как достать директора Хогвартса». Книга была довольно старая и, возможно, это был единственный экземпляр. Элладоре близнецы безгранично верили, так как она была младшей сестрой того самого легендарного наистрожайшего директора Финиаса Найджелуса. Но была у этой писательницы и другая работа, покрупнее этой. На которую не обратили внимания близнецы. А вот Гарри уговорил Кикимера откопировать один из томов и незаметно положил Джинни в рюкзачок, когда Уизли спустя три месяца вернулись в Нору. Правда, трое из них в это время уже были в Хогвартсе, а двое большую часть дня проводили на Гриммо 12. Зайдя в свою комнатку, Джинни решила узнать, почему её рюкзачок так потяжелел. Интуиция подсказывала не делать этого при маме. К своему удивлению девочка обнаружила открытку, поздравляющую её с семилетием, на котором Гарри не присутствовал, и увесистую книгу «Элладора Блэк. Энциклопедия для девочек. Том 3. Как достать старшего брата». И Джинни поняла, что Гарри не ожившая легенда из сказки, а друг. Самый настоящий искренний друг. Даже больше чем брат. Гермиона тоже ходила в лондонскую школу, только в другом квартале. А по выходным больше не запиралась с книжкой в своей комнате, а ехала с родителями к Блэкам, если, конечно, родители не дежурили. Грейнджеров необъяснимо тянуло к Блэкам и те отвечали взаимностью. Том больше не шалил в школе, поскольку, во-первых, это бы подставляло его отца, как нового директора школы, а во-вторых, Том разработал несколько сценариев дальнейшей жизни, по одному из которых он становится премьер-министром маглов, что требует безупречной биографии. Альтаир и Катрин, как и заведено в Англии, пошли в школу в четыре года. Альтаир — с Гарри и Невиллом, Катрин — с Томом и Элизабет. Сириус так и не узнал, кто похитил документы из сейфа Аврората, но получил их совиной почтой. Поначалу эта неизвестность напрягала его, Серпента же успокоила, напомнив скольким аврорам он сделал хоть по одному доброму делу. Скримджер не успокоился, и орал каждый раз, когда Сириус заходил в Аврорат. Вот только сделать ничего не мог: доказательств нет, а посещать сиё заведение не запрещено никому. Дело о взятках засекретили, и Артур снова остался без награды. Однако мадам Боунс тайно выдала ему премию в размере тысячи галеонов, и мальчики пошли в школу одетые не хуже Малфоя, чем вызвали много шипения со стороны змеиного факультета. Особенно рад этому был Билл: ведь он в этом году был старостой школы, да ещё впереди намечался выпускной бал. Чарли из-за своего неуёмного характера не получил значка старосты, зато стал капитаном команды по квиддичу. Он очень часто присылал восторженные письма о своей команде Рону и близнецам, рассказывая, как он наладил стратегию, и какого классного вратаря нашёл среди второкурсников, которого, правда, вышибли в первые же минуты первого матча, зато потом он разозлился и не давал спуску соперникам. Единственное, о чём он сильно горевал, так это невозможность найти хороших загонщиков. Как назло все хорошие загонщики поступали на слизерин или когтевран. В семье Блэков появилась неожиданная радость. Во время спонтанного дополнительного медового месяца Сириус забыл обо всём, в том числе и об окончании действия противозачаточного зелья. Так в середине весны дом на площади Гриммо переполошила Андромеда Лили Блэк. Узнав об этом, чета Уизли искренне поздравляла их, пожелав скорее догнать самих Уизли, так как дети — это счастье.

* * *

— Том, что ты хочешь на день рождения? — спросил мистер Блэк, выглянув из-за прямоугольных очков с тонкой золотой оправой. — За этот учебный год ты действительно показал силу воли, и даже я не заметил в школе твоих шалостей.

Мистер Блэк готовил письма родителям с годовыми оценками не заканчивающих в этом году школу учеников, и в данный момент дошла очередь до оценок Тома, который специально сидел на подоконнике директорского кабинета и ждал как раз этого.

— Волшебную палочку, — сказал Том, не задумываясь.

— И где я, по-твоему, её возьму? — усмехнулся мистер Блэк.

— В Косом переулке. Мне близнецы объяснили, как туда можно попасть. Я проведу тебя в Косой переулок, а ты купишь волшебную палочку. Пожалуйста, папа, — умолял Том.

— Что-то у самих этих близнецов волшебных палочек не наблюдалось, — скептически заметил мистер Блэк, — ладно, схожу в этот твой Косой переулок, но ничего не обещаю.

— Хорошо, пап, только давай пораньше пойдём, не перед самым днём рождения, — торговался Том.

— Ближайший месяц не жди: у меня экзамены выпускников. По этим экзаменам определяется успешность школы. А я стал директором только в этом учебном году. Так что возможно буду ночевать в школе, — пошутил мистер Блэк.

А месяц спустя бармен «Дырявого котла» с отвисшей челюстью смотрел на одетого в новенький кремовый костюм магла спокойно и без лишних поворотов головой входящего в бар. Магл (а это был именно магл, а не переодетый волшебник, уж намётанный глаз бармена перевидал и тех и других) имел зачёсанные вправо волосы средней длинны, щёгольские очки и светлую бородку длинной не больше полудюйма. Рядом с ним оказался мальчишка лет восьми, ничем не похожий на своего сопровождающего. Мальчик выглядел похожим на Гарри Поттера, только глаза были серо-голубыми.

— Прошу прощения, — обратился мистер Блэк к единственному посетителю, — вы не могли бы нам помочь пройти в Косой переулок?

— Да-да, конечно, — слегка торопливо ответил тот, — позвольте узнать, а как вы смогли…

Молодой и слишком хорошо одетый для подобного заведения волшебник не смог закончить вопрос.

— Мой сын, Том, общался в прошлом году с мальчишками постарше, и они объяснили ему, как пройти в Косой переулок, — пояснил мистер Блэк.

— А, — на лице посетителя бара появилось понимание, — так ваш сын будет поступать в Хогвартс через несколько лет.

— Не знаю, мы ещё не решили, — сказал мистер Блэк.

— Ну что вы! Дети со способностями к магии обязательно поступают в Хогвартс. Поверьте, ему будет гораздо сложнее, если вы не отпустите его. Ведь это его призвание. Позвольте представиться: профессор Квиррелл, преподаватель магловедения.

— Мистер Блэк, — он пожал руку вздрогнувшему Квирреллу и заставил того вздрогнуть снова, — директор школы. Что с вами?

— Да, нет, ничего. Конечно, вы — директор магловской школы, — заёрзал Квиррелл.

— В которую ходят до поступления в этот ваш Хогвартс, — улыбнулся мистер Блэк, — но вас что-то ещё тревожит?

— Всё в порядке. Просто ваша фамилия очень походит на фамилию одного очень уважаемого волшебника, — задумался Квиррелл.

— Нет, профессор, вряд ли у меня есть родственники среди ваших знакомых. Так вы поможете нам? — вернул разговор в нужное русло мистер Блэк.

— Конечно-конечно, нет ничего проще, — отозвался Квиррелл, — сначала я бы вам посоветовал зайти в Гринготтс. Это магический банк. Чтобы поменять деньги, а уж потом можете и за покупками сходить.

В банке мистер Блэк не только поменял деньги, но и завёл счета для Тома и девочек на будущее. Затем они сразу же пошли к Олливандеру. Старый мастер очень удивился, увидев столь странных посетителей с просьбой продать палочку восьмилетнему мальчику, но спокойно объяснил, почему не сможет этого сделать. Однако на улице какой-то очень подозрительный тип подсказал им, где продаются нелегальные палочки. Блэки свернули в указанном месте и прошли на параллельную улочку. Она была меньше и грязнее Косого переулка, здесь довольно богатые волшебники ходили вперемешку с каким-то сбродом. Только отец и сын прошли к нужному магазинчику с вывеской «Грегорович. Британский филиал», как услышали окрик:

— Маглы в Лютном переулке!!! — как-то особенно зло прорычал седой человек с хищным лицом. — Сейчас я с ними разделаюсь!

На удивление, на помощь этому оборванцу пришли довольно неплохо одетые маги. Они неспешно достали палочки и устремились к Блэкам. Мистер Блэк быстро пихнул Тома в промежуток между домами и уклонился от первой зелёной вспышки.

— Папа!!!

— Не отвлекай меня, сынок, если тебе не будет угрожать опасность, — сосредоточенно сказал мистер Блэк.

— Бежим, тут есть проход в косой переулок, — перебил его Том.

— А не в честь ли тебя назван Косой переулок, — громко поинтересовался мистер Блэк, уклоняясь от второго зелёного луча, — а на равных тебе, как вижу, слабо?

— Авада, — прокричал седой незнакомец с резко проступившими волчьими чертами лица, — Кедавра!!!

И рухнул замертво. Не успевшие ещё присоединиться помощники, уставились на державшего за обратный конец волшебную палочку мистера Блэка. К мистеру Блэку неслась группа воинственно настроенных незнакомцев во главе с Люпином. Увидев их, помощники нападавшего тут же скрылись среди зевак. Группа взяла мистера Блэка в кольцо, но смотрела не столько на него, сколько по сторонам.

— О, мистер Блэк! Не знаю, что вы здесь делаете, но лучше бы вам уйти отсюда, пока вас здесь не убили. Вижу, что вы уже и сами понимаете.

— Приветствую вас, мистер Люпин! Очень рад вас встретить. А то здесь явно неадекватные субъекты так и лезут с непонятными претензиями, — вежливо ответил мистер Блэк, помогая выбраться Тому, — мы тут хотели прикупить волшебную палочку. А то мистер Олливандер отказывается нам продавать, ссылаясь на возраст.

— Может, заглянёте ко мне? — спросил Люпин.

— Было бы неплохо, — согласился мистер Блэк.

Они прошли к какой-то обшарпанной конторе с покосившейся вывеской «Блэк — Поттер». Внутри здание оказалось неожиданно большим и столь же неожиданно респектабельным.

— Здесь не принято выставлять на показ успешность предприятия. Для случайно забредшего в Лютный переулок волшебника, это должно выглядеть как некий андеграунд, где упёртые неудачники никак не прекратят свои игры в оппозицию. На самом деле, здесь делается товарооборот побольше всего Косого переулка, исключая Гринготтс, раз в десять. Как минимум, — пояснил Люпин.

Они прошли между несколькими свободно стоящими столами, один из которых был обнесён кирпичной стеной до самого потолка без намёка на дверь.

— К нему пришёл посетитель, — ответил Люпин на ещё не заданный вопрос.

Они прошли в кабинет со скромной надписью «директор», где увидели странное ушастое существо, наливающее чай в три чашки.

— Вы кто? — удивился Том.

— Винки, сэр. Офисный эльф, — сказала она с какой-то особой гордостью, уставившись на посетителей своими глазищами размером с теннисные мячики.

— Мне её один аврор подарил в благодарность за … предотвращенное покушение на его отца. А так как дома у меня нет, то появился первый в мире офисный эльф.

Печенье эльфиха напекла просто замечательное. Блэки с удовольствием пользовались гостеприимством Люпина.

— А как вы смогли победить такого сильного противника как Сивый? Да ещё и без волшебной палочки? — осторожно поинтересовался Люпин.

— Так же как и вас, — ответил Блэк, — простите, что лишил вас волшебной палочки. Я ведь тогда не знал. Должно быть вам показалось, что я издеваюсь, предлагая указку.

— Нет-нет! — запротестовал Люпин. — Ваша «указка» тоже была волшебной палочкой, причем подошла мне даже лучше моей собственной.

— Очень рад. А вот мы так и не купили волшебную палочку. Вот эта, — мистер Блэк достал палочку Сивого, — сломана. Наверное, ей больше нельзя колдовать.

— Лучше не стоит. Тем более, после того как эта палочка вернула смертельное заклятье обратно владельцу, — согласился Люпин, — да и лучше бы вам подождать одиннадцатилетия. Поверьте, не просто так введён запрет на палочки раньше этого возраста. Ваш сын может убить себя или кого-нибудь внезапным магическим выбросом. Эта неконтролируемая магия проходит примерно к десяти годам, плюс-минус полгода. Поэтому волшебными палочками обзаводятся только в одиннадцать. Лучше купите мальчику метлу, только обязательно детскую, иначе может разбиться. Поверьте, это лучший подарок на день рождения для юного волшебника.

— А почему у вас нет дома? — спросил мистер Блэк. — Насколько я понял — вы и есть директор этой фирмы «Блэк — Поттер». Разве у вас не хватает средств?

— Средств у меня хватает. У меня времени не хватает, — вздохнул Люпин, — отгулы использую вместо больничного. У меня … очень редкое заболевание.

— Понимаю. У меня тоже. Периодически приходится лечиться в стационаре, — кивнул Блэк.

— А что такое окклюменция? — внезапно раздался от шкафа голос Тома, который неизвестно когда успел проползти под столом, — это что-то связанное с оккультизмом?

— Можно сказать и так, — улыбнулся Люпин, — это наука скрывать собственные мысли от прочтения. Очень помогает выработать усидчивость.

— Это нам очень нужно, — закивал мистер Блэк, — усидчивость нам необходима как воздух. А то, боюсь, как только мой малыш научится колдовать, да ещё будет постоянно находиться вдали от моего зоркого глаза, Хогвартс может рухнуть.

— Том Марволо Реддл, — прочитал Том, — это тот самый, про которого мне Фред рассказывал?

— Да, — подтвердил Люпин, — человеком он был очень плохим, но учебники писал просто блистательно. Эта книга запрещена, хотя знания в ней не являются запретными, просто из-за автора. Эта книга существует не более чем в десяти экземплярах.

— Кажется, у меня есть, что предложить вам в обмен на так понравившуюся моему сыну книжку, — почесал затылок мистер Блэк, — на чердаке своего дома я нашел очень интересную шкатулку. В ней три замочные скважины. И когда я открываю её, вставив ключ справа, то там оказывается книжка со сказками. Это очень старинная книга. Теперь, увидев всё это, я думаю, что там содержатся вовсе не сказки. Вот только одного не могу понять: подавшие мне лом люди были самыми обычными, никакой магией они не владели. Может, раньше этот дом принадлежал другим?

Римус Люпин поглощал информацию особенно тщательно, приняв вид охотничьего пса, ждущего, когда раздастся выстрел, и можно будет прыгать.

— А что там было написано на обложке? — от нетерпения перебил он.

— Библиотекарь, — пожал плечами мистер Блэк, — не помню точно автора. Кажется, Игнотус Певерелл. Как у вас найдётся свободное время, можете заехать к нам и посмотреть.

— Название мне не знакомо, но автор действительно очень ценный. Я согласен на обмен хоть сейчас, — ответил Люпин.

Римус просто не верил такой удаче: неожиданно нашлась книга самого Певерелла! Откуда она могла появиться? Такое возможно только если её держала у себя Лили. Но Римус считал, что эта книга пропала из дома Поттеров во время их убийства. Как бы там ни было, а фамильная книга Поттеров была найдена.

— Сейчас я не могу, — смутился мистер Блэк, — я обещал накупить подарков для Тома, Элизабет и Катрин.

— И книжек позаумнее, чтобы Гермиона переехала к нам на лето, — добавил Том.

— Я могу помочь с покупками, — предложил Римус.

— Что вы, мистер Люпин! Мы и так отняли у вас много рабочего времени, — возразил мистер Блэк.

— Ничего. На редкий артефакт иногда тратится несколько месяцев. Эта книга очень важна для одного из учредителей нашей фирмы, — признался Люпин.

— Она названа по фамилиям? Неудивительно, что все вздрагивают, когда я представляюсь, — улыбнулся мистер Блэк, — а «Блэк вотер» тоже относится к вам?

— Это наша охранная команда. В нашем магловском филиале. Кстати, не хотели бы вы подписаться на магическую газету, чтобы быть в курсе событий?

Вечером, уложив детей спать, мистер Блэк достал из кармана палочку покойного Фенрира Сивого. «Сам виноват, придурок» — подумал он. Мистер Блэк осмотрел повреждение: трещина прошла по всей окружности палочки, но половинки держались уверенно. Из рукава мистера Блэка скользнула палочка прямо в правую ладонь, «Репаро» мысленно сказал он и положил палочку Сивого в тумбочку.

Том проснулся не так чтобы очень рано от стука в стекло. За окном сидела обычного вида сова и держала газету в правой лапе. Том порадовался, что сова прилетела именно в его окно, и распахнул створки настежь. Сова приземлилась на стол и протянула ему газету. Том взял газету и заметил на лапе мешочек с деньгами. Он полез в карман за мелочью, но сова уже упорхнула за следующим заказом. Том вспомнил, что папа оплатил подписку на три года вперёд. Том развернул газету и увидел две фотографии на первой полосе: очень гламурненького блондинчика в очень дрогой мантии, который явно позировал перед фотографом, сверкая улыбкой, словно рекламировал зубную пасту, и смущенного мальчика, поправляющего круглые очки. На плече у мальчика лежала мужская ладонь. И почему-то Тому показалось, что эта рука приложила назойливого фотографа как следует. Больше всего Тома поразило движение фотографий. Это, конечно, было не полноценное движение живого существа, а лишь несколько секунд киноплёнки, но всё равно впечатляло.

«Вчера в Лютном переулке был убит Фенрир Сивый, известный своей жестокостью оборотень и пожиратель смерти. По словам очевидцев, его убил Златопуст Локонс. Это произошло когда переодетые маглами Златопуст Локонс и Гарри Поттер появились посреди Лютного переулка. Что они там делали — неизвестно. Скорее всего, это как-то связано с известной тёмномагической конторой «Блэк — Поттер», основанной приёмным отцом Гарри на его наследство. Чем занимается это жуткое заведение — неизвестно, но точно чем-то очень страшным. Вероятно, Златопуст Локонс решил помочь Гарри разобраться с тем как используются его деньги. Но прямо перед дверями этой злополучной конторы их попытались убить. Это была целая толпа пожирателей смерти во главе с Фенриром Сивым. И тут Златопуст Локонс, уклоняясь от смертельных заклятий, подбежал к Фенриру Сивому и схватил его за палочку. В этот самый момент Фенрир Сивый произнёс непростительное заклятье прямо в грудь нашему герою. Но Златопуст Локонс успел повернуть руку оборотня так, чтобы тот попал сам в себя. Это было просто невероятно! Пожиратели смерти в панике разбежались в разные стороны. К сожалению, мы не смогли взять интервью у самих участников событий. Сириус Блэк по непонятной причине, что весьма подозрительно, категорически запретил нам увидеть Гарри Поттера. Он заявил: «Не было в этот день никаких происшествий с Гарри». Разумеется, мы этому не верим. Златопуст Локонс, несмотря на неоднократно проявленную благосклонность к нашему изданию, тоже отказался давать интервью. «Это не моя тайна» — заявил он и скрылся, позволив нам только сфотографировать его в новой боевой мантии. Очевидно, за этим событием скрывается какая-то зловещая тайна. Мы будем посвящать вас во все дальнейшие события и непременно раскроем, что прячется за столь необычным поведением героя магического мира. Специальный корреспондент ежедневного пророка Рита Скитер.»

В самом конце страницы была дописана строка: «Биография Златопуста Локонса на стр. 5-7, биография Сириуса Блэка и Гарри Поттера на стр. 8.

— Том! Куда ты пропал?! Все уже за столом! Мама сказала, что если ты не выйдешь, то папа принесёт ведро воды! — раздались с первого этажа крики Элизабет.

— Иду! — крикнул Том, наспех оделся и съехал по перилам на первый этаж.

— Сначала умойся, — сделала замечание Эмма.

Том сунул газету отцу и побежал умываться. После умывания, Том бухнулся на своё место и спросил, накладывая в тарелку яичницу:

— Ну и что ты думаешь об этом?

— Пожалуй, с трёхлетней подпиской я поторопился, — хмыкнул мистер Блэк, — газетёнка явно жёлтенькая. А ничего приличного у них не водится?

— Нет. Эта вроде бы как официальная. Я хотел спросить об этом Златопусте Локонсе, — пожал плечами Том.

— А что ты сам думаешь? — заинтересовался мистер Блэк.

— По-моему он — пижон и кривляка, — сделал заключение Том, — никакой он не герой.

— Ты читал его биографию? — спросил отец.

— Делать мне больше нечего. К тому же она фальшивая, как и его героизм, — скривился Том.

— Напрасно. Там написано, что начинал свою карьеру он как стиратель памяти, причём лучший. Так что, может быть, его приключения вовсе не ложные, а просто принадлежат людям, у которых он эту память стёр. И он далеко не дурак. Даже застигнутый врасплох этой журналисткой позволил ей додумать всё самой без всякой ответственности со своей стороны. Если всё останется неизвестным, то подвиг будет принадлежать ему, а если совершивший его объявиться, так Златопуст Локонс и не сказал ничего такого. «Это не моя тайна» — он ведь прямо сказал. Мало ли что подумала журналистка. Будь осторожен с ним. Особенно когда тебе будет, чем похвастаться.

— Хорошо, папа, я запомню, — кивнул Том, — а как на счёт Сириуса и Гарри?

— С ними тебе лучше всего иметь хорошие отношения. В идеале дружить. Это бесхитростные и храбрые люди, но довольно влиятельны. И всё ещё набирают силу. Вот только этот странный Волан-де-Морт…

— Думаешь, он действительно умер? — перебил его Том.

— Вот это как раз сомнительно. Если бы это было так, то они непременно трубили бы об окончательной и бесповоротной победе. На месте той трагедии наверняка поработали лучшие их специалисты. И никаких доказательств его смерти не нашли. А они очень искали, ведь они до сих пор напуганы. В газете написано «тот-кого-нельзя-называть». Это говорит об эпидемии страха. Если бы не та книжка, я бы и не понял о чём речь.

— Точно. Дрефят они до сих пор, — кивнул Том.

— Что за слова на моей кухне, — погрозила пальцем сыну Эмма, — и вообще, кухня не место для обсуждений.

* * *

Златопуст Локонс сидел в своей шикарной гостиной, среди своих прихорашивающихся портретов. Тяжело быть героем, ох как тяжело. Вот сейчас, казалось бы ничего неправильного не сделал, а получить может по полной программе. И посоветоваться-то не с кем. Мать он никогда не знал. Как и положено вейле, она оставила его на попечение отца и скрылась в лесах Болгарии. Отец же хотел, чтобы он стал Аврором и сражался за правое дело. Ну не виноват был Златопуст, что его способности к ЗОТИ оказались ниже среднего. Зато как потомок вейлы, он изумительно наводил всякие дурманящие чары. Пришлось пойти в стиратели памяти. Работа давалась очень даже легко, но была слишком однообразна. А сердце хотело романтики. После трагической смерти отца в одной из перестрелок, а затем и окончания войны Златопуст решился променять уже довольно-таки успешную карьеру на литературную стезю. Жениться он так и не смог. Сначала было некогда, а теперь вокруг одни только поклонницы. Златопусту даже подумать было страшно, что сделает с ним новоявленная жена, когда узнает, что он всё выдумал. Он уже привык к одиночеству и размеренной жизни героя, перемежающейся весёлыми поездками к местам боевой славы очередного своего персонажа, который потом, даже не подозревая ничего, сам читал свою же биографию в исполнении Локонса. И вот на тебе! Кто-то совершает подвиг прямо в Лютном переулке и все почему-то думают на него. А что он может сказать? Вдруг этот незнакомец объявиться, и затребует славу обратно. Ладно. Просто нужно ничего не говорить, ссылаясь на тайну, и всё будет в порядке. Пусть думают что хотят. Как странно и непривычно звучала эта мысль в голове Златопуста.

* * *

Руфус Скримджер читал газету и никак не мог понять, кто же его обвёл вокруг пальца. Не мог же, в самом деле, это быть Златопуст Локонс! Скримджер прекрасно помнил его по работе в министерстве и с усмешкой всегда слушал восторги штатских по поводу его «подвигов». Что-то не видели мы этих подвигов во время войны! А может быть, Локонс действительно изменился после этих его встреч с вампирами? Нет! Быть такого не может! Или может? Тогда, получается, все его книжки правдивы и у нас действительно завёлся герой? Бред полный! Как же можно работать, если нет никакой достоверной информации!

* * *

Альбус Дамблдор метался по своему кабинету из угла в угол. Произошло серьёзное событие, а он не был в курсе дела! Хотя бы примерно. «Ежедневный пророк» писал полную чушь. Это было ясно для директора как белый день. Но кто убил Фенрира Сивого? С одной стороны, это даже хорошо. Одним сильным врагом меньше. Но с другой стороны, неизвестность — худший враг! Кто-то затеял свою игру. И Альбус Дамблдор даже не мог предположить кто бы это мог быть. Все соглядатаи уверяют, что это был какой-то магл, случайно забредший в Лютный переулок (что в принципе невозможно), и совершенно случайно убивший самого опасного оборотня двадцатого века! Несомненно, появился новый большой игрок, или выплыл кто-то из старых, которых уже давно забыли. В том эпизоде учувствовал Римус Люпин. Даже если он оказался там случайно и помог незнакомцу просто из-за его противника, всё равно он что-то должен был узнать. Но как раскрутить Люпина на информацию? Насколько же было проще с ним до смерти Джеймса! Римус готов был мне верить, даже если бы я сказал, что цвет Гриффиндора — зелёный. Но тогда он, кажется, заподозрил, что я инициировал посадку Сириуса без суда и следствия. И всё этот Регулус! И план сорвал, и сомнения в их души поселил. Хоть бы сдох там в Азкабане! Надо будет попросить начальника тюрьмы побольше дементоров нагнать к его камере.

* * *

— Я убью её!!! — Сириус отбросил газету и быстрым шагом направился в прихожую.

Серпента бегом догнала его, схватила за плечо и развернула к себе. Когда разгневанный Сириус хотел уже накричать, чтобы не смела останавливать его, Серпента внезапно бросилась ему на шею и страстно поцеловала его в губы. Сначала Сириус попытался отцепить её, но скоро сам обнял жену, и они продолжили целоваться. Дверь в зал открылась и в коридор выглянула Вальбурга.

— Я думала, у них наконец-то первый настоящий серьёзный семейный скандал, а они тут целуются в прихожей, как школьники, — улыбнулась она.

— Просто я хотел линчевать публично одну журналистку, но Серпента повернула мои мысли в другую сторону, — ответил Сириус, с большой неохотой отрываясь от своего занятия.

— Правильно, моя хорошая, — закивала Вальбурга, — ещё Регулус из Азкабана не вернулся, а этот олух уже туда же засобирался. А о детях подумал?

— Ладно, не буду я ничего делать, — согласился Сириус.

— Хочешь — делай, но только так, чтобы никто на тебя не подумал. Пошевели мозгами, — посоветовала Вальбурга и закрыла дверь.

— Зайду попозже, — раздался из кухонного камина голос Римуса.

— Всё нормально. Мы тебе всегда рады, — громко сказал Сириус и устремился на кухню, пока скромный друг не успел исчезнуть, — читал «Ежедневный пророк»?

— Так, просмотрел немного, — пожал плечами Люпин.

— Тогда ты в курсе, что там про нас написали! — замахал руками Сириус.

— Более того, я в курсе как было дело в действительности, — ответил Люпин.

— А вот это надо обсудить не спеша, — вошла в кухню Серпента, — Кикимер!

Они сели за стол, домовик налил чаю, и Римус рассказал о необычных посетителях. Его не перебивали, и только после окончания рассказа Серпента спросила:

— И где же эта таинственная книга?

— Вот, — Люпин открыл портмоне и засунул туда руку по плечо, доставая книгу.

— И что же с ней делать? — спросил Сириус, уставившись на книгу.

— Предлагаю прочитать, с разрешения Гарри, конечно, — ответил Люпин.

— Я имею ввиду, у таких книг может существовать магическая защита, — пояснил Сириус.

— По закону эта книга принадлежит Поттерам, — начала рассуждать Серпента, — следовательно, с добровольного разрешения Гарри открывать её безопасно. С другой стороны, её нынешний владелец честно поменял эту книгу, и она принадлежит фирме «Блэк — Поттер». Гарри может забрать её как долю от прибыли, и тогда все права на книгу сойдутся на нём. Так что с защитой проблем не будет.

— А этот Том Блэк старший действительно крут, — уважительно сказал Сириус, — даже жаль, что он не маг. Убить Сивого голыми руками!

— Более того, я лично видел, как он уклонился от трёх пущенных с близкого расстояния «Авад». И меня это крайне заинтересовало. Как только я получил от него книгу, то сразу же пустился разыскивать, где он так научился.

— И где же этому учат? — заинтересовался Сириус.

— Он в прошлом был чемпионом Англии по фехтованию. Это такой магловский вид спорта, очень похожий на наш дуэльный клуб. Не пошёл дальше из-за проблем со здоровьем, — пояснил Люпин, — а вот дальше моё расследование привело просто к шокирующему результату.

Люпин выложил на стол папку с машинописными листами с пометками чернилами.

— Вот. Всю ночь аппарировал туда-сюда, — устало сказал он, — после прочтения ты уже не будешь жалеть, что он не маг. Точно обрадуешься сему факту.

Сириус и Серпента склонились над его трудами.

— Да…, — поднял круглые глаза Сириус, — как хорошо, что у него не оказалось магических способностей. А фамилия откуда?

— Думаю, от матери, — предположил Люпин, — он вообще ни на кого не похож. Типичный магл, блондин. Даже с Локонсом перепутали.

— А мальчик? — спросила Серпента, — его спутали с Гарри. А на самом деле он на кого похож?

— На НЕГО, — ответил Люпин, и Блэки вздрогнули, — всем.

— И что же теперь делать? — впервые в жизни растерялся Сириус. — С одной стороны, как не допустить, а с другой — он же ещё ребёнок.

— Ничего. У мальчика совсем другие взгляды при тех же способностях и особенностях характера. Он рос в любящей магловской семье, у него родители, сёстры. Не думаю, что он может стать чудовищем. Да, и он родился 31 июля 1980 года.

— То есть он может оказаться Избранным? — удивилась Серпента.

— Да, — подтвердил Люпин.

— Не может быть! Ведь тогда… — начал Сириус.

— …о нём ничего не знали, — закончил за него Люпин.

Внезапно тревожное сообщение пришло из далёкой и таинственной России. Как всем было известно, там продолжалось гоблинское восстание. Все к этому уже привыкли. Банк Гринготтс моментально заявил, что совершенно непричастен к этому и магическое сообщество вроде как поверило. В январе этого (1989) года, воспользовавшись временной ослабленостью Аврората, что по какому-то неведомому даже сильнейшим магам современности волшебству всегда в России бывает в первых числах января, гоблины захватили магловское правительство. После чего дела гоблинов пошли совсем плохо. Глава магловского правительства умудрился деморализовать всю гоблинскую армию, а ещё в местном отделении Гринготтса к лету не оказалось ни одного галеона. Как ему это удалось — не знает никто, но он стал первым в истории маглом получившим орден Мерлина второй степени. Он бы и первую получил, если бы не последовавшее после этого несчастье. Поняв, что фактически уже проиграли, гоблинские вожди решили нанести последний удар. Это было необходимо для более выгодной позиции в переговорах. Ведь проигравшие должны соглашаться со всеми условиями победителей, а так они могли ещё поторговаться. Гоблины уговорили великанов из алтайского заповедника ударить по лаборатории Дурмстранга. Гоблины считали, что там изготавливают какое-то тайное оружие и после её разрушения волшебники согласятся вести переговоры о мире на равных. Разъярённые великаны смогли прорваться и снести секцию по работе над проблемой драконьей оспы. После чего лаборатория перестала быть обитаемой, а великаны оказались вымирающим видом даже на территории своего заповедника. К счастью, лаборатория находилась не вблизи от самого Дурмстранга, а на южной окраине алтайских гор. От проходивших там время от времени опытов были заметны сильные магические флуктуации. Поэтому пришлось придумывать ядерный полигон для объяснения маглам. После инцидента гоблины довольно быстро сдались, а волшебники рекомендовали магловскому правительству, во что бы то ни стало отсоединить от России территорию вокруг лаборатории Дурмстранга, названную маглами «Семипалатинским полигоном». Но вырвавшаяся драконья оспа не остановилась в пределах России и пошла в другие страны. Добралась она и до Англии.

* * *

В этот день Артур Уизли пришёл с работы неожиданно рано. В руке он держал два конверта, с результатами СОВ и ЖАБА. Он собрал всю свою семью и с несвойственной ему серьёзностью начал, пожалуй, самый важный семейный совет, который только собирался в этом доме.

— Мальчики, — Артур обвёл взглядом всех своих сыновей и остановил его на Молли с Джинни на руках, — и девочки. Сегодня нам предстоит решить, как мы будем защищаться от этой эпидемии. Вопрос не шуточный.

Сердито посмотрел он на Фреда, нашёптывающего что-то Джорджу.

— От нашего сегодняшнего решения зависит, останемся ли мы в живых, — продолжил он, — самостоятельно эвакуироваться мы не сможем и на помощь министерства рассчитывать не приходится — она поспеет как раз тогда, когда это будет гораздо опаснее бездействия, поэтому нам необходимо решить будем ли мы просить помощи у Блэков или просто забаррикадируемся в Норе.

— У Блэков самих должны быть проблемы с эвакуацией. Они ведь прямо в центре Лондона живут, — высказал своё мнение Билл, — просить их сейчас — это верный способ нарваться на отказ. Да и устали они уже от наших проблем. Из Блэков ведь только Сириус не считает нас предателями крови. К тому же, я отказался работать в «Блэк — Поттер». Я против обращения к ним.

— Можно уехать к моим друзьям в Румынию, — предложил Чарли.

— Нет, Чарли, в Румынии дела обстоят ещё хуже, — возразил Артур.

— Тогда нужно оставаться дома и ни с кем не общаться, — заявила Молли, — вот только как твоя работа, дорогой? Тебе придётся не ходить в министерство до конца эпидемии ради безопасности детей. Надеюсь, тебя не уволят.

— Нет, дорогая. Этот вопрос я уже решил. Я буду ночевать в своём кабинете, чтобы в случае моего заражения не принести драконью оспу домой.

— Что ты такое говоришь! Ты не можешь рисковать собой ради работы. Подумай о детях!

— Вот я и подумал, — неожиданно твёрдо прервал жену Артур, — безработный отец им совсем не поможет. Тем более я не смогу найти приличную работу ты сама знаешь почему. В случае моей смерти ты получишь хотя бы компенсацию, которой тебе должно хватить на пару лет. Затем тебе помогут Билл и Чарли.

— Я не смогу без тебя, — заплакала Молли.

— Сможешь, ради детей, — мягко ответил Артур, — сейчас я попытаюсь взять в банке кредит и куплю всё необходимое. Затем, когда я уйду, Чарли и Билл запечатывают Нору изнутри тем заклинанием, что ты Билл показывал мне на рождество, до первого сентября.

— Но ведь тогда Джордж и Фред не получат приглашения из Хогвартса, — возразила Молли.

— Значит, прибудут в школу без приглашения. Думаю, Дамблдор не станет возражать, учитывая обстоятельства. На «Кингс Кросс» не ходите, Билл создаст портал прямо к самим воротам школы. Как мне сказали в отделе Тайн, в Хогвартсе действует древняя защита Пуффендуй от инфекционных заболеваний.

— Как там с нашими экзаменами, — спросил Билл, глядя на конверты в руках отца.

— У тебя всё просто замечательно: чары, нумерология и ЗОТИ — превосходно, трансфигурация — выше ожидаемого. Было бы у тебя зельеварение — мог бы и в авроры пойти. А, может, я договорюсь со Скримджером?

— Нет, папа, я пойду работать в Гринготтс, — возразил Билл.

— Но ведь там гоблины, — заволновалась Молли.

— Гринготтс не участвовал в гоблинском восстании, — ответил Билл, — и я не намерен ждать окончания эпидемии. Я лучше поеду в экспедицию в Египет. Там буду работать в небольшой экспедиционной группе, совершенно без риска заразиться. Кроме того, это позволит папе не брать кредит. Я просто потребую оплату за три месяца вперёд, и мы сможем купить всё необходимое, в том числе и для школы прямо завтра.

— Но это же опасно, — пыталась удержать его Молли.

— Не опаснее, чем здесь, — заметил Билл, — я не хочу просидеть несколько месяцев без работы, да и к тому же я всё уже давно решил, ещё на пятом курсе.

— А что там у меня? — спросил Чарли.

— А у тебя не всё так безоблачно, — ответил Артур, — УЗМС, чары — отлично, трансфигурация — выше ожидаемого, нумерология, ЗОТИ, травология — удовлетворительно, но дальше: зельеварение, история магии, астрономия, прорицания — всё отвратительно. Более того, я недавно столкнулся с членом экзаменационной комиссии и узнал, что по истории и зельеварению ты мог бы получить и немного меньше. Как это понимать?

— Очень просто, — несмотря на реакцию отца, Чарли был явно доволен своими оценками, — мне не нужны эти предметы. Я стану работать в драконьем питомнике и мне не нужны будут эти дурацкие зелья. И я просто счастлив не видеть этих преподавателей. Для ЖАБА мне необходимо сдать УЗМС и чары, ещё я возьму просто на всякий случай трансфигурацию и травологию. И всё.

— Хорошо, Чарли, раз ты уже решил. Ты теперь на всё лето остаешься за старшего, так что постарайся помочь маме поддерживать порядок и укроти этих двух маленьких, но очень опасных дракончиков, — Артур посмотрел на что-то уже задумавших близнецов.

Дверь распахнулась, и они с удивлением увидели Игнатиуса Пруэтт.

— Добрый вечер. Надеюсь, я не помешал?

— Что вы! Просто это так неожиданно, — удивился Артур.

Игнатиус обнял Молли и сел рядом с ней. Из детей только Билл смутно помнил дедушку Игнатиуса. Что и не удивительно, ведь этот последний представитель одного из древнейших магических родов Англии вот уже более десяти лет живёт полным затворником.

— Что случилось, папа? — с тревогой спросила Молли. — Что-нибудь с мамой?

— Нет, Молли, всё хорошо. Ты уж извини, что мы так надолго оставили тебя, но нам после гибели Гидеона и Фабиана трудно видеть кого-либо. Я пришёл просить вас о помощи, — его голос не был похож на голос человека, который верит в то, что ему помогут.

— Что мы можем для вас сделать? — спросил Артур.

— Я хочу попросить вас отдать мне одного из ваших сыновей, — сказал Игнатиус, глядя в глаза Артуру.

— То есть как? — запинаясь, спросила ошарашенная Молли.

— Не волнуйся, Молли, он останется с вами, — успокоил её Игнатиус и тут же обратился к Артуру, — у тебя двое старших братьев, причём оба имеют совершеннолетних детей, ты растишь шестерых сыновей, твой род вряд ли прервётся, что бы не случилось, всегда будет, кому принять кольцо лорда Уизли. Я же — последний представитель рода Пруэтт. С моей смертью прекратится один из древнейших родов. Очень велика вероятность, что я или Лукреция можем не пережить эту эпидемию. Но один из твоих детей, после исполнения обряда перехода, может стать моим младшим сыном. И тогда в случае моей смерти он станет лордом Пруэттом.

— Но что же о нас подумают? — забеспокоилась Молли.

— Подумают, что вы спасли исчезающий род, как делали это наши предки во время великих потрясений, — тут же ответил Игнатиус, — можете дать любого из своих сыновей.

— Даже не знаю, нам они все дороги, — замялся Артур.

— Тогда отдайте мне Перси. Во-первых, он по характеру похож скорее на Пруэттов, чем на Уизли. Мне профессор Флитвик сказал, — пояснил Игнатиус, видя удивленные взгляды, — а во-вторых, лет через двести никто и не увидит ничего необычного на фамильном гобелене, глядя на надпись Перси Игнатиус Пруэтт.

Игнатиус внимательно смотрел в глаза Артура. В Молли он был абсолютно уверен.

— А что скажешь ты? — спросил Артур у Перси.

— Не знаю, — пожал плечами Перси, — с одной стороны, быть лордом — это здорово, но с другой — вы ведь моя семья.

— Мы всегда будем твоей семьёй, — ответила Молли.

— Тогда другое дело, — обрадовался Перси.

* * *

— Что случилось? — встревожено спросила Джейн, как только мистер Блэк оказался на пороге. — Я ведь чувствую, что вы бы не стали просто так встречаться с нами среди рабочего дня.

Она просто места себе не находила с того самого момента, как Генри сообщил её, что только что позвонил мистер Блэк и настаивал на немедленной встрече.

— Успокойтесь, миссис Грейнджер, пока ничего не случилось, — ответил мистер Блэк, — закрывая дверь ординаторской на защёлку, — и не произойдёт ближайшие сутки. Вы не выписываете «Ежедневный пророк»?

— Нет. А что это? — не поняла Джейн.

— Это самая крупная газета магической Англии, — пояснил мистер Блэк, — дело в том, что как раз сейчас началась пандемия драконьей оспы.

— Драконьей оспы? — переспросил Генри. — Никогда о такой не слышал.

— Этой болезнью болеют только волшебники, — продолжил мистер Блэк, — и насколько я понимаю, до её проникновения в пределы острова остались считанные часы, в лучшем случае дни.

— Гермиона, — побледнела Джейн.

— Да, — подтвердил мистер Блэк, — вам эта болезнь не страшна, но стоит мимо неё на улице пройти заболевшему волшебнику или как там эта штука передаётся.

— И как же эта болезнь проявляется? — спросил Генри.

— Судя по фотографиям, как натуральная оспа. И лекарства они ещё не придумали.

— Что же нам делать? — чуть не плакала Джейн.

— Предлагаю поселить Гермиону к нам. В нашем городке точно нет никаких волшебников, кроме нашей семьи. Стерильная зона, можно сказать. И если мы не будем выезжать за пределы Литл Уингинг до конца эпидемии, то нам ничего не грозит, — предложил мистер Блэк, — надеюсь, эта эпидемия закончится до начала учебного года. Если нет — я могу оформить её перевод в свою школу. Это будет выглядеть несколько странно, зато поможет избежать неприятностей.

— А как мы узнаем, что эпидемия закончилась? — поинтересовался Генри.

— Я могу оформить вам подписку на «Ежедневный пророк». Думаю, что такое событие они уж точно не пропустят.

* * *

В доме Блэков царил рабочий беспорядок. Серпента отдавала последние распоряжения Кикимеру, что ещё необходимо перенести на остров. Как вдруг камин вспыхнул, и из него вышла Нарцисса Малфой.

— Здравствуй, мой маленький братик, — улыбнулась она находящемуся в этот момент на кухне Сириусу, — а я вот к тебе в гости. Ничего, что без приглашения.

— Ты же знаешь, как я отношусь к этим традициям, — отмахнулся Сириус, — что случилось? Почему ты такая напуганная? Ты меня этими ужимками не проведёшь: я тебя с детства знаю. Так что там такого страшного у вас в поместье?

— Ничего. Мои и твои родители нормально разместились в гостевых комнатах, дедушка и бабушка уже давно имеют собственные апартаменты в Малфой-мэноре. Всё просто замечательно, — со вздохом сказала Нарцисса.

— Тогда в чём же дело? — не понял Сириус.

— Не знаю. Просто у меня дурное предчувствие. Просыпаюсь сегодня утром и чувствую непреодолимую тягу бежать из дома, куда угодно только бежать, — в её голосе появилась дрожь.

— Значит надо бежать, — заявила вошедшая в это время Серпента, — с тех пор как ты вышла замуж за моего брата, я ни разу не видела, чтобы твой инстинкт самосохранения дал сбой. Может быть, только поэтому Люциус до сих пор жив с его-то тягой к авантюрам, вроде принятия чёрной метки. Где это видано, чтобы Малфои сражались на войне, а не спекулировали артефактами и информацией в обе стороны!

— Решено. Забирай своих — и с нами, — вынес свой вердикт Сириус, — мы собираемся провести несколько месяцев на необитаемом острове. Это самый надёжный способ не попасть в список потенциальных жертв любого заболевания.

— Остров только для чистокровных волшебников? Ммм… Звучит заманчиво, — пошутила Нарцисса, и тут же вздохнула, — к сожалению, я не смогла уговорить Люциуса.

— Неужели он перестал доверять твоей интуиции? — удивилась Серпента.

Нарцисса появилась в их семье, когда Серпента была ещё совсем маленькой девочкой, и насколько она помнила, Люциус всегда прислушивался к своей жене. А интуиция Нарциссы на опасности и прочие неприятности была непогрешимой. Иногда Серпента даже подумывала, что дедушка именно поэтому сосватал за Люциуса именно Нарциссу, а не его одноклассницу Андромеду.

— Люциус упёрся, что не может покинуть дом, когда у нас в гостях почти всё благородное семейство Блэков, — тихо сказала Нарцисса, — в общем, все на всех кивают, и никого не удалось уговорить перебраться на другое место. Видите ли, Малфой-мэнор ещё никогда не подводил.

— Значит, хватай Драко и бегом к нам, пока мы ещё не уехали! — махнул ракой Сириус. — Хоть кто-то из вас да останется. Как говорят маглы, — при упоминании о которых Нарцисса, Серпента и Кикимер скривились так, словно Дамблдор по рассеянности вместо сахарных лимонных долек дал им обычные, — не клади все яйца в одну корзину.

Нарцисса кинула летучий порох в камин и позвала Драко. И мальчик тут же вышел из него, одетый для длительного путешествия. Похоже, Нарцисса нисколько не сомневалась в результате её визита. Посреди кухни возник очень смешной домовый эльф с неимоверно большими глазами даже по эльфийским меркам и очень подвижными ушами. Раздался дружный детский смех. Оказывается, во время разговора Гарри привёл на кухню Альтаира и Ориона. Но так как у взрослых был серьёзный разговор — они решили немного поизображать мебель.

— Ну и что во мне смешного? — насупился Драко.

— Ничего, — постарался подавить смешок Гарри, — кроме твоего эльфа.

— Гарри! Это некультурно! — воскликнула Серпента. — Что о тебе подумают наши гости!

— Да, он действительно немного чокнутый, — улыбнулся Драко, немного успокоившись, — Драко Люциус Малфой.

Он как-то чересчур напыщенно произнёс своё имя и протянул руку. Гарри совершенно не обратил внимания на тон, просто подошёл и ответил рукопожатием. Гарри уже давно сделал вывод, что большинство волшебников немного с приветом, и не стоит обращать внимания ко всяким странностям. И чем чистокровнее волшебник, тем обычно больше у него этих самых странностей. Но этот мир был более близок ему, чем мир маглов за окном, куда он ходил в школу или просто так прогуляться.

— Гарри Джеймс Поттер. А это мои братья: Альтаир Джеймс Блэк и Орион Римус Блэк.

Драко церемонно пожал им руки в порядке старшинства.

— А вот и Андромеда Лили Блэк, — очень тихо сказала Серпента, забирая из рук уже сходившего наверх Кикимера маленький свёрток со спящим чудом.

— То, что вторые имена своим детям ты даёшь в честь мародёров меня нисколько не удивляет. Но вот почему ты назвал дочь в честь единственной из нас, что предала чистоту крови и вышла замуж за грязнокровку? — удивилась Нарцисса. — И как только родители или дедушка тебе голову не открутили?

— Поверь, это не самый худший его поступок даже с их точки зрения, — очень тихо, стараясь не разбудить малышку, засмеялась Серпента, — а после того, как Сириус женился на мне и перестал гоняться за пожирателями, а занялся семейными финансами, ему вообще многое прощается. Да и мало ли было Андромед в роду Блэков.

— Не обижайся, Цисси, но Меда — единственная к кому я мог обратиться за помощью о время обучения в Хогвартсе.

— Даже представлять не хочу с какими просьбами ты обращался к ней, — передёрнула плечами Нарцисса.

— Например, нарисовать карту подземелий. Она ведь там училась. Или прислать чего нельзя. А однажды она подарила мне на день рождения три пинты* оборотного зелья. Такого шикарного подарка я не знал за всё время обучения!

— Так это ты танцевал стриптиз в моём облике на столе в Гриффиндорской башне, а потом колдографии продавал! А я на первокурсника и не подумала, так как ты точно не мог приготовить оборотное!

От этого крика малышка проснулась и заплакала. Нарцисса тут же почувствовала себя виноватой, выхватила её из рук Серпенты и неимоверно быстро перевела плач в смех.

— Сама не знаю, как это получается, — ответила она на удивлённый взгляд Серпенты, — но у меня на руках дети никогда не плачут. Наверное, какие-то неизвестные всплески магии.

— На столе я не танцевал, — потешался Сириус, — это я просто взял один из волосков на слизеринском столе (не знал, что он твой), и подлил оборотное в огневиски старшекурснице после победы в квиддич над вашим факультетом. Просто хотел проверить как работает. Откуда я знал, что она так налакается. Да и вообще никто не обратил внимания на такую нестыковку внешности, даже она сама. Только спрашивала потом других девчонок по углам, откуда у неё кнаты в нижнем белье. Никто и не заметил бы, что она превращалась в тебя, если бы не жадность Питера и его увлечение. Я же не знал тогда о его мечте работать в «Ежедневном пророке». Хорошо хоть туда не додумался отослать раньше, чем я успел сообразить о его намерении.

— Хочешь сказать, это могло появиться в газете?!!

— Ну, я же поймал его на подходе к совятне, значит всё нормально.

*пинта чуть больше половины литра.

Я тут долго отсутствовал по причине занятости заготовкой волшебной древесины. Но вот теперь я готов продолжить мою писанину в промежутках между изготовлением волшебных палочек и разработкой новых зелий. Вот только я обнаружил, что очень сложно разобраться с тем куда я уже отправил героев, а куда ещё нет. Пришлось потратить целый день на восстановление хронологии. Решил выложить её здесь раз уж сделал — для тех, кому интересно.

Искренне ваш, Салазар.

Состояние героев фанфика Гарри Поттер и Регулус Блэк на 1 сентября 1989 года.

Дети:

1. Уильям Артур Уизли — родился 29 ноября 1970 г (18л), окончил Хогвартс с отличием (гриффиндор). С 1 июля 1989 года работает в Гринготтсе в Египте.

2. Чарльз Артур Уизли — родился 12 декабря 1972 г (16л), перешёл на 6 курс (гриффиндор), ловец, на 5 курсе стал капитаном команды по квиддичу.

3. Перси Игнатиус Уизли — родился ? ?(до 1 сен) 1972 г (13л), перешёл на 3 курс (гриффиндор).

4. Фред Гидеон Уизли — родился 1 апреля 1976 г (11л), поступил на 1 курс (гриффиндор).

5. Джордж Фабиан Уизли — родился 1 апреля 1976 г (11л), поступил на 1 курс (гриффиндор).

6. Рональд Билиус Уизли — родился 1 марта 1980 г (9л), сидит дома.

7. Джиневра Молли Уизли — родилась 11 августа 1981 г (8л), сидит дома.

8. Нимфадора Андромеда Тонкс — родилась ? ? 1973 г (15л), перешла не 5 курс (пуффендуй), ловец, только что получила значок капитана команды.

9. Гарри Джеймс Поттер — родился 31 июля 1980 г (9л), бросил школу, на острове.

10. Альтаир Джеймс Блэк — родился 24 апреля 1985 г(4г4м), не пошёл в школу, на острове.

11. Орион Римус Блэк — родился 14 февраля 1987 г (2г6м), на острове.

12. Андромеда Лили Блэк — родилась 9 марта 1989 г (почти 6м), на острове.

13. Невилл Фрэнк Долгопупс — родился 30 июля 1980 г (9л), бросил школу, сидит дома.

14. Драко Люциус Малфой — родился 5 июня 1980 г (9л), на острове.

15. Гермиона Джейн Грейнджер — родилась 19 сентября 1979 г (9л), Литл Уингинг, в школу продолжает ходить.

16. Том Блэк (младший) — родился 31 июня 1980 г (9л), Литл Уингинг, в школу продолжает ходить.

17. Элизабет Эмма Блэк — родилась 5 июня 1983 г (6л), Литл Уингинг, в школу продолжает ходить.

18. Катрин Эмма Блэк — родилась 8 мая 1985 г (4г3м), Литл Уингинг, поступила в начальную школу.

Министерство:

1. Миллисента Багнолд (пуффендуй) — министр магии с 1980 г, ранее возглавляла отдел регулирования магических популяций и контроля над ними.

2. Бартемиус Крауч старший (когтевран) — глава отдела международного магического сотрудничества, ранее глава управления Аврората.

3. Амелия Боунс (пуффендуй) — глава отдела обеспечения магического правопорядка, ранее глава управления Аврората.

4. Руфус Скримджер (гриффиндор) — глава управления Аврората, ранее офицер, возглавлял группу авроров.

5. Декстер Дайлис (когтевран) — главный целитель больницы Святого Мунго, профессор.

6. Корнелиус Фадж (пуффендуй) — глава отдела магического транспорта, ранее глава комитета по выработке объяснений для маглов.

7. Артур Уизли (гриффиндор) — возглавляет сектор борьбы с незаконным использованием изобретений маглов, ранее аврор.

8. Людо Бэгмен (пуффендуй) — глава штаб-квартиры Британско-ирландской лиги квиддича, ранее пожиратель смерти.

9. Долорес Амбридж (слизерин) — глава комитета по выработке объяснений для маглов, ранее рядовой сотрудник этого комитета.

10. Бартемиус Крауч младший (слизерин) — офицер, возглавляет группу авроров, ранее пожиратель смерти.

11. Кингсли Бруствер (гриффиндор) — офицер, возглавляет группу авроров, ранее аврор из группы Джеймса Поттера.

12. Аластор Грюм (гриффиндор) — пенсионер, ранее глава управления Аврората и глава отдела обеспечения магического правопорядка. Чем занимается вот уже почти десять лет — неизвестно. Вы верите, что он просто сидит на пенсии?

Хогвартс:

1. Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор — директор.

2. Минерва МакГонагалл — заместитель, профессор трансфигурации, декан Гриффиндора.

3. Филиус Флитвик — профессор чар (заклинаний), декан Когтеврана.

4. Северус Снегг — профессор зельеварения, декан Слизерина.

5. Помона Стебль — профессор травологии, декан Пуффендуя.

6. Аврора Синистра — новый профессор Астрономии.

7. Катберт Бинс — мёртвый преподаватель Истории.

8. Квиринус Квиррелл — профессор магловедения.

9. Антонин Долохов — профессор ЗОТИ.

10. Септима Вектор — профессор нумерологии.

11. Сивилла Трелони — профессор прорицания.

12. Силванас Кеттлберн — профессор УЗМС.

13. Роланда Трюк — преподаватель полётов, спортивный судья.

Другие персонажи:

1. Сириус Орион Блэк (гриффиндор) — совладелец компании «Блэк — Поттер», анимаг (Гримм), в связи с эпидемией уехал на остров.

2. Серпента Блэк-Малфой (слизерин) — домохозяйка, там же.

3. Орион Арктур Блэк (слизерин) — временно отошёл от дел, дабы не мешать своему сыну Сириусу вести бизнес так, как он считает нужным, но при этом продолжает интриги на политическом поле, поддерживая Фаджа. В связи с эпидемией, переехал к своему старинному дугу Абраксасу Малфою.

4. Вальбурга Ирма Блэк (слизерин) — домохозяйка, там же.

5. Арктур Сириус Блэк (слизерин) — лорд, там же.

6. Регулус Арктур Блэк (слизерин) — пожиратель смерти, анимаг (змея), место прописки: Азкабан.

7. лорд Малфой (слизерин) — точное имя установить не удалось. Владелец холдинга «mal foi», обитает в Малфой-мэноре.

8. Абраксас Малфой (слизерин) — генеральный директор холдинга «mal foi», интригует на политическом поле, поддерживая Фаджа, обитает там же.

9. миссис Малфой (слизерин) — точное имя установить не удалось, там же.

10. Люциус Абраксас Малфой (слизерин) — безработный, в семейный бизнес не допущен, так как лорд Малфой считает его не достаточно слизеринцем для ведения бизнеса и интриг, такое мнение сложилось в семье после вступления его в пожиратели смерти. Обитает там же.

11. Нарцисса Малфой (слизерин) — домохозяйка, уехала на остров.

12. Тед Тонкс (гриффиндор) — сотрудник компании «Блэк — Поттер».

13. Андромеда Тонкс (слизерин) — работает зельеваром на дому.

14. Беллатриса Лестрейндж (слизерин) — пожиратель смерти, место прописки: Азкабан.

15. Генри Грейнджер (магл?) — челюстно-лицевой хирург, работает в стоматологической клинике где-то в центре Лондона, недалеко от «Дырявого котла», живёт в четырёх кварталах от работы.

16. Джейн Грейнджер (магла) — стоматолог, работает и живёт там же.

17. Том Марволо Блэк (магл?) — директор начальной школы, Литл Уингинг, Тисовая улица, дом 4.

18. Эмма Блэк (магла?) — врач общей практики, Литл Уингинг, Тисовая улица, дом 4.

19. Римус Джон Люпин (гриффиндор) — генеральный директор компании «Блэк — Поттер», живёт прямо на работе, так как не считает нужным приобретать собственное жильё.

20. Том Марволо Реддл (слизерин) — безработный, ранее занимал должность главы оппозиционной партии. Место обитания неизвестно даже ему самому.

Как только Гермиона приехала в Литл Уингинг и девочки перестали прыгать вокруг неё с радостным визгом, Том рассказал своей лучшей подруге о том, как они с отцом сходили в волшебный мир, и даже показал газету. Гермиона поверить не могла, что обычный человек голыми руками способен победить оборотня, да ещё с волшебной палочкой. И она тут же пристала с этим вопросом к мистеру Блэку.

— Не сложнее, чем отобрать пистолет у грабителя в магазине, — отмахнулся мистер Блэк, чем поверг Гермиону в полнейший ступор.

Уж кого-кого, а мистера Блэка она считала совершенно неспособным на самооборону интеллигентом. Он и выглядел-то как совершенно типичный учитель. Гермиона не могла себе даже представить этого хоть и строгого, но совершенно безобидного интеллектуала в спортзале. А уж тем более освобождающим заложников в каком-нибудь супермаркете. Но её ступор тут же развеялся, как только Том потащил её на второй этаж смотреть его магическую библиотеку. Первым делом Гермиона засела за изучение магической истории ХХ века, так как считала самым главным делом ознакомление с обстановкой в том мире, куда попадёт. Через некоторое время Том молча сунул ей книжку «Магия для маглов», которую создали специально для пояснения основных моментов жизни магической Англии маглорожденным волшебникам. Гермиона и том расселись по разным углам с книжками в руках.

— Ну и сколько ещё вы собираетесь так сидеть?! — гневно спросила Элизабет, топнув ножкой примерно через час.

— Прости, Лизи, а что ты предлагаешь? — отозвался Том.

— Пойти погулять или поделать что-нибудь вместе. Кейт тоже скучно.

— А я так хотела почитать, — вздохнула Гермиона, — я ведь ещё ни разу в жизни не видела магических книг. Кстати, что ты там так внимательно читаешь?

— Тома Реддла, — автоматически ответил Том, не отрываясь от книги.

— Это того, что ли, который самый главный злодей Волан-де-Морт? — чуть не задохнулась она.

— Да. А откуда ты знаешь? — всё-таки поднял глаза Том.

— Вот здесь в «Истории магии ХХ века» написано. Я успела прочитать, пока ты мне «Магию для маглов» не подсунул, — хмыкнула Гермиона.

— Ну, ты даёшь! Это же почти в середине книги! — удивился Том.

— А я и начала читать с сороковых годов, чтобы сразу понять, что нас там ждёт. Не увиливай от темы. Нельзя читать книги этого негодяя. Да и запрещённая она, скорее всего. Где ты только достал?

— Поменялся с одним очень уважаемым человеком. Это действительно редкость. Только десять экземпляров и копировать нельзя. Понимаешь, это книга о том, как можно читать чужие мысли и защищаться от такого чтения, — с гордостью сказал Том.

— Фу, — сморщилась Гермиона, — как некультурно. Неужели ты будешь этим заниматься?

— Может, и не буду, — пожал плечами Том, — а вот только защитить свои мысли от прочтения очень даже хочу. Чтоб не читали меня всякие кому не лень. Да и тебе советую. Эта книга не содержит никакой идеологии, только методику. Том Реддл был хоть и плохим человеком, но очень хорошим учителем. Просто загляденье! Я уже пробовал прочитать официальный учебник и совершенно ничего не понял. А тут просто и доступно. И методика его намного эффективнее. У меня уже немного получаться началось. Эту книгу запретили только из-за автора, а не содержания.

— Ну, вы будете с нами играть или нет! — возмутилась Элизабет.

— А давай попробуем сварить какое-нибудь зелье, — предложил Том, — и девочки могут нам помогать.

— Но ведь это, наверное, очень сложно, — засомневалась Гермиона, — да и к тому же у нас нет никаких ингредиентов.

— Ерунда, — отмахнулся Том, — отец купил мне набор зелий для седьмого курса (еле уговорил его), а также несколько котлов и магический огонь. Мы ведь ещё сами не умеем зажигать. А воду можно и из крана набрать — она у нас достаточно чистая. Не думаю я, чтобы несколько посторонних молекул как-то радикально изменили состав зелья. Судя по ингредиентам и способу их накладывать «на глазок» — это вообще не проблема.

— Давай, — обрадовалась Гермиона, — а где делать будем?

— Только не в доме, — послышался из другой комнаты голос Эммы, — идите на задний двор и там химичьте сколько угодно.

* * *

— Добрый вечер, мистер Блэк.

— Добрый вечер, миссис Полкинсс. Как там ваш сын?

— С ним всё в порядке, мистер Блэк, скоро приедет. Меня очень беспокоит тот запах, что идёт сегодня из вашего дома, как будто горит какая-то тряпка или пластик. Может, у вас что с проводкой?

— Всё в порядке, миссис Полкинсс, просто у меня на заднем дворе чёрный маг и три ведьмы готовят какое-то особо страшное чёрномагическое зелье.

— Понятно, — улыбнулась миссис Полкинсс, — значит, к вам опять приехала мисс Грейнджер?

— Да. Представляете, у неё обнаружилась какая-то необычная форма аллергии. Но эта аллергия сразу проходит, как только она оказывается у нас. А дома или у бабушек-дедушек просто обсыпает бедняжку. Врачи ничего найти не могут. Родители сдали её кровь на анализ в какую-то очень высокотехнологичную лабораторию в германии, но ждать результата нужно несколько месяцев.

— Бывает же, — вздохнула главная сплетница городка, — а всё из-за экологии. У нас то вон какой чистый воздух. Вот девочка и поправляется. Так что она теперь в нашей школе учиться будет?

— Не знаю. Это зависит, как долго эта лаборатория будет лекарство ей подбирать. Может, и до сентября управятся, а может и весь год ждать придётся.

— А что это вы весь день в школе проводите? Ведь каникулы же.

— Да вот через старого знакомого ещё по университету уговорил одну крупную компанию выделить немного денег на ремонт нашей школы. Теперь слежу за строителями, чтоб не экономили на качестве, — устало сказал мистер Блэк, — всего хорошего, миссис Полкинсс, пойду домой, пока они действительно там пожар не устроили.

— Вот ведь что значит новый директор, — тихо пробормотала она, глядя на удаляющегося мистера Блэка, — прежняя директриса пять лет добивалась ремонта в муниципалитете и всё никак не получалось. А молодой-то взял и нашёл деньги сам, никого не прося. Вот бы его в мэры избрали, так наш городок просто в сказку бы превратился.

* * *

Гермиона, Том, Элизабет и даже Катрин очень увлеклись изготовлением зелий. Начали с Бодроперцевого как самого легкого. Для испытания Том выловил несколько соседских кошек и влил в них по несколько капель. Девочкам (кроме Гермионы, разумеется) очень понравилось, как кошко-паровозы разбегались по крышам. Эмма помогала детям в их стремлении познать эту науку. На удивление она легко ориентировалась в учебнике по зельеварению и всегда могла упростить текст, если автор забывал, что пишет для школьников, и переходил на научный язык. До сентября они умудрились сварить почти все зелья вплоть до третьего курса. Причём Эмма смогла каким-то образом сделать этот достаточно нудный и трудоёмкий предмет легким и весёлым. Первого сентября Гермиона пошла в школу в один класс с Томом. Он, как главный хулиган школы, популярно объяснил как мальчикам, так и девочкам, что если они не хотят быть опозоренными перед всей школой, например, расползанием одежды прямо на них во время большой перемены, то Гермиону лучше не обижать. Все прекрасно помнили историю с хулиганом из класса Элизабет, чьи штаны три раза падали на пол, когда он выходил к доске, пока он не извинился, и Гермиону не доставали. Однако в этом году Гермиона уже не так фанатично учила уроки как всегда. Только на отлично — не больше. Ведь у неё теперь было ещё и зельеварение! Как-то раз Эмма пробовала объяснить им таблицу соответствия ингредиентов из книги для продвинутых магов, сдавших на отлично ЖАБА по зельеварению. Из её слов всё выходило гораздо проще, чем в учебнике, но всё равно очень сложно и у детей потихоньку закипали мозги. В этот самый момент, когда крышки черепов уже вот-вот должны были взлететь вверх, выпуская скопившийся под ними пар, и держались только на нескольких волосках, в дом номер 4 по Тисовой улице ворвался какой-то грязный мужик в разорванной одежде, словно он лежал в канаве, а на него наступила рота солдат, с выпученными глазами на побелевшем лице.

— Доктор, помогите, пожалуйста, там грузовик протаранил несколько автомобилей! Мы уже вызвали скорую помощь, но нужно что-то сделать пока они доедут. Там у одного человека весь живот разворотило!

Недолго думая Эмма схватила сумку первой помощи, которая у неё всегда стояла в прихожей, как и у любого уважающего себя врача, и побежала вслед за мужчиной. Том почесал голову и кинулся в свою комнату за ранозаживляющим зельем. После чего побежал вслед за мамой. Гермиона схватила кроветворное зелье и кинулась следом, на ходу приказав Элизабет и Катрин ни в коем случае не выходить из дома. Авария действительно была ужасна! Взбесившийся по неизвестной причине грузовик просто смял на полном ходу остановившиеся на светофоре легковушки. Первым делом Эмма подбежала к лежащему прямо под грузовиком полноватому мужчине с пышными усами. Его живот был вспорот зазубренной железякой, а внутренности лежали на асфальте. Эмма осмотрела внутренние органы и ужаснулась: печень была практически раздавлена, а почки имели глубокие трещины. Повреждения имели практически все органы брюшной полости. С такими ранами не живут. И тут она увидела, как Том протягивает ей пузырёк с розовой жидкостью. Эмма сразу поняла что это такое и согласилась, что если они сварили зелье правильно, то это может помочь, а если нет — хуже уже точно не будет. Она открыла пузырёк и намазала внутренние органы умирающего пациента, и сложила их в брюшную полость. Затем перебинтовала его живот и влила ему в рот кроветворное зелье предложенное Гермионой. Как раз в этот момент из-за угла показались две орущие и мигающие машины скорой помощи. Эмма подозвала их к себе и объяснила тяжесть пациента. Затем одна бригада занялась эвакуацией самого тяжелого пострадавшего, а другая вместе с ней принялась осматривать остальных. Благо, что медики сразу признали её право командовать ими, и споров не возникло. Эмма краем уха слышала, как водитель по рации требует немедленного подкрепления. Несколько раз Эмма украдкой поила пострадавших кроветворным зельем, чтобы они смогли дождаться помощи. Теперь Том и Гермиона ясно осознали, насколько серьёзным делом они занимались: если бы не эти два довольно несложных зелья, которые ученики проходят на третьем курсе, на этой улице уже появилось бы несколько трупов. И никакие магловские медикаменты не помогли бы. А так все остались живы, и никто ничего не заметил. Они бы оказались не только живы, но и полностью здоровы, если бы ранозаживляющее зелье можно было применять открыто и его было много. Когда они усталые и довольно сильно напуганные вернулись домой, Гермиона сказала:

— Вот бы нам ещё и лекарство от драконьей оспы сварить. Было бы совсем круто.

— Так сварите, кто ж вам мешает, — просто ответил накрывающий ужин для совсем выбившейся из сил жены и ребятишек мистер Блэк.

— Вы не понимаете, такого просто нет в природе, — пояснила Гермиона.

— Так создайте, — пожал плечами мистер Блэк, — что вы зря что ли вот уже неделю копаетесь в книгах по основам составления зелий. Вот и попробуйте свои силы на этом.

— А ведь папа прав! — воскликнул Том. — Мы можем составить новое зелье. Не обязательно собирать его с самого начала, мне кажется, что достаточно только совместить компоненты от двух разных зелий. Одно должно быть от оспы, другое от драконьей болезни.

— Если бы всё было так просто, то кто-нибудь уже давно изобрёл это средство, — возразила Гермиона, — огромные лаборатории с лучшими зельеварами работают над этим.

— Согласен, Гермиона, — кивнул мистер Блэк, — вот только насколько я понял из ваших книг, со времён инквизиции практически не появилось никаких новых зелий. То есть, они, конечно, есть, но в очень незначительных количествах. Один и тот же зельевар за всю свою жизнь может изобрести от силы два-три зелья. Да и то если ему повезёт.

— Что вы хотите этим сказать? — не поняла Гермиона.

— То, что у современных зельеваров утрачен такой важный компонент, как логическое мышление. Они добиваются результата скорее методом тыка. Они могут улучшить уже известные зелья, но вот создать что-то принципиально новое им почти не под силу.

— А ведь вы правы! — воскликнула Гермиона. — Меня тоже поначалу смутил тот факт, что при средней продолжительности жизни зельевара в 150 лет, они изобретают не более трёх новых препаратов. Но я думала, что это из-за неимоверной сложности их работы. Но когда вы вот так сказали, меня как громом поразило, ведь действительно, древние зельевары умудрялись каждые 5-10 лет выдавать новые зелья. Правда, тогда и специалистов такого профиля было: раз-два и обчёлся. Неужели сейчас совершенно нет здравомыслящих специалистов этого профиля.

— Наверняка есть, — задумался мистер Блэк, — вот только их скорее всего очень быстро признают тёмными магами и объявляют вне закона. Оно и понятно. Умным и смелым экспериментаторам тяжело удержаться от опасных или запретных экспериментов. Вот и приходится им примыкать к таким личностям как этот ваш Волан-де-Морт. А потом, после поражения этих личностей, все наработки их последователей старательно уничтожаются, а создавшие их учёные отсиживают своё пожизненное заключение.

— А откуда вы так много знаете? — удивилась Гермиона.

— Так в немагической истории тоже такое случалось, — пожал плечами мистер Блэк, — только у нас людей побольше, вот и прорываются технологии после таких падений. Вот, к примеру, Гитлер был ничем не лучше этого Волан-де-Морта. А у него и космические технологии раньше всех появились, и атомную бомбу почти успел сделать, и телевидение в каждый дом, и генетику продвинул, да и многое другое развил. Правда, победители уже до победы знали, что после неё сразу же меж собой драться начнут. Вот и не стали уничтожать его заделы, а перенесли к себе.

— То есть, вы хотите сказать, что для развития науки нужен такой вот урод?

— Ну, Гермиона, это ты слишком уж увлеклась. Совершенно необязательно. Но вот в официальных структурах нормальным учёным делать нечего. Нужно искать собственные средства на развитие и двигаться вперёд. Многие учёные просто не хотят заботиться о финансовой базе вот и приходят либо в официальную структуру, где их затопчут, либо к таким вот как Гитлер и Волан-де-Морт.

— Пап, ты нам отмазку от школы на месяц дай, — перевёл разговор в практическое русло Том.

— А может мне ещё за тебя и экзамен сдать? — спросил мистер Блэк.

— Да ладно тебе. Экзамен только в следующем году, — отмахнулся Том, — я же не для баловства какого-то прошу, а для серьезной научной работы. Может быть, это спасёт очень много жизней.

— Ну, хорошо. Даю вам двоим ровно месяц. Скажу в школе, что у вас шок после участия в сегодняшнем спасении. Но потом чтобы догнали всё. Вы меня поняли?

— Да, пап.

— Конечно, мистер Блэк.

— А я? — спросила Элизабет.

— А ты, юная леди, пойдёшь в школу и никому не скажешь, почему твой брат и его подружка прогуливают уроки, — строго сказала Эмма.

— Но я тоже буду участвовать в создании лекарства! — упрямилась Элизабет.

— Будешь, но только в практической части, когда они уже поймут что класть, когда и куда. А теперь всем спать! — приказала Эмма.

На следующий день с самого раннего утра Том и Гермиона засели за справочники. Том выписывал все зелья от болезней, начинающихся словом «драконья» и пытался их систематизировать. А Гермиона искала все виды магической оспы и делала то же самое. Через три дня процесс был завершён, и они сравнили результаты. Итак, при любом драконьем заболевании в зелье точно присутствует три компонента: это шкура одного из видов дракона (на каждое заболевание разная), печень дракона (как правило, при этом вид дракона не имеет значения, поэтому её даже продают с этикеткой «печень дракона» не указывая его вид), и когти саламандры (к счастью, их только один вид). Гермионе же с компонентами не повезло гораздо больше. От их разнообразия кружилась голова: крапивница, кромлевый сок, мандрагора, одолень-трава, потернус, савойя липучая, сиплосфора красная, цветок папоротника, элевонская настойка, яр-крапива, яггор-антидот, взрывфасоль, корень разрыв-травы, цвет колюки, желчь гиппогрифа, струганные перья ворона, перья выскакунчика, шерсть с ног акромантула и слёзы единорога. В общем, компонентов много и многие из них не из дешёвых. Теперь предстояло это всё рассчитать. Ведь надо было не просто сбросать всё в одну кучу, но и точно рассчитать количество и порядок вбрасывания в котёл необходимых компонентов. Вот тут уже и родители побросали все дела и взялись за расчёты вместе с ними. По сравнению с этим победы на математических олимпиадах показались Тому и Гермионе просто игрой в крестики-нолики. Семнадцать дней с утра и до самого позднего вечера считали они, лишь ненадолго прерываясь на сон и еду. Эмма взяла не отгулянный в прошлом году отпуск, а мистер Блэк старался побыстрее избавиться от неотложных дел и убежать домой. Все жители городка сочувственно качали головами: «совсем захворали детишки». И вот, наконец, мозговой штурм завершился. Теперь было точно ясно, какой компонент после какого класть и сколько между ними ждать. Оставалось неясным сколько раз и какую сторону необходимо помешивать зелье. Но это можно узнать только опытным путём. Было решено помешивать только по часовой стрелке, а количество помешиваний вычислять по продолжительности временных промежутков между добавлениями компонентов. Это позволяло сварить хоть и не очень качественный, но годный к употреблению препарат. Тонкости можно оставить на усмотрение последователей. Сейчас главное было разработать действующий образец любого качества. Затем родители вернулись на работу, приказав сутки не прикасаться к расчётам и не читать, а просто отдохнуть. После чего Том и Гермиона сели отдельно друг от друга за арифмантические подсчёты. Это помогало выявить точное количество каждого ингредиента, гармонирующее с остальными ингредиентами.

— Ну, и что у тебя получилось? — спросила Гермиона уже под вечер.

— У меня семь различных вариантов гармоничного сочетания всех этих компонентов, — ответил Том, потягиваясь.

— А у меня только пять, — расстроилась Гермиона.

— Ты чего? — удивился Том.

— Да нет, ничего, — отвернулась она, — просто не привыкла, чтобы меня кто-то обгонял.

— Ну, тут уж ничего не поделаешь. Я всё же чемпион школы по математике, — не без гордости сказал Том.

— Так ведь я тоже, — воскликнула Гермиона.

— Что поделаешь. Если встречаются два непобедимых чемпиона, то один из них непременно проиграет. Зато ты меня по химической части с этими всеми формулами на предыдущем этапе по всем статьям быстрее была. Я же не обижаюсь.

— И правда, чего это я? — улыбнулась Гермиона.

— Кстати, вот эти два варианта мне в голову не пришли, — заглянул в её записи Том, — так что в итоговой части у нас девять вариантов изготовления зелья, и мы совершенно не знаем шкуру какого дракона необходимо добавить. Но это уже гораздо лучше, чем ничего. В конце-концов, можно просто сварить девять вариантов зелий со шкурой каждого вида драконов, до которого мы сможем дотянуться. Правда, это очень долго, нудно и неимоверно дорого, но оно того стоит. Будем надеяться на удачу. Возможно, правильное зелье окажется среди тех, что мы сварим первыми.

— А как же мы узнаем, что сварили именно то самое правильное зелье? — не поняла Гермиона.

— Отправим образцы в больницу святого Мунго, — поднял указательный палец вверх Том, — им же всё равно нечем лечить своих пациентов. Так что они согласятся испытать наш препарат. Хуже то уж точно не будет. Хуже то некуда!

Но на следующий день их отправили в школу. Какая же это была мука сидеть на уроках в этот день! Мало того, что дома дожидалась их великая затея, так ещё и впервые в жизни Гермиона оказалась в положении двоечницы! Они реально не знали материал за весь последний месяц и не выполнили домашнее задание. Тому тоже было неприятно. Не то чтобы он всегда выполнял домашнее задание, но быть совсем не в курсе проходимого материала и тупо смотреть на доску, как баран на новые ворота, было как минимум неприятно. Гермиона же была в неимоверном ужасе и тихо постанывала от шока. Еле дождавшись окончания уроков, неразлучная парочка бегом устремилась домой. К их глубочайшему изумлению, на заднем дворе уже кипели девять котлов, за которыми следила Эмма. Элизабет и Катрин, чьи уроки закончились намного раньше, с интересом смотрели за волшебным действом.

— Привет, — улыбнулась Эмма, — уже закончили свой трудовой день? Как там в школе?

— Ужасно, тётя Эмма! Никогда не чувствовала себя такой тупой! — пожаловалась Гермиона.

— Мама, ты сама начала варить зелье? — удивился Том. — И когда же ты успела приготовить все компоненты? Да ещё варишь сразу в девяти котлах!

— Ничего сложного, мои дорогие. Я тут почитала ваши записи. Оказывается, что на начальном этапе нет ничего сложного. Тут даже я справиться могу. Здесь просто много времени требуется просто держать непрерывно на малом огне. Не сложнее, чем суп сварить. Через семь минут я закину шерсть акромантула, а затем будет перерыв в три с половиной часа. Вы не сильно голодные?

— Конечно, мы подождём, тётя Эмма, — ответила Гермиона, — вот только когда же вы успели порезать все компоненты да ещё так меленько и так аккуратно разложить? Судя по тому, что вы уже добавляете шерсть акромантула, первый компонент вы положили в котлы не позднее восьми часов утра.

— Опыт, моя девочка, опыт, — засмеялась Эмма и точным выверенным движением отправила в первый котел, мелко нарезанный хитин, — и тебе советую побольше времени проводить на кухне. Практически то же самое, только это я есть не стала бы. Ну всё, доставайте из под котлов эти ваши волшебные шарики, накрывайте крышками и пойдёмте обедать. Как раз успеете немного подтянуть свои знания до решающего этапа.

В этот день они опять не стали делать письменное домашнее задание, только подтянули свои знания по математике и прочитали необходимый на завтра материал. До самого позднего вечера они прыгали вокруг своих котлов, помешивая и периодически подкидывая необходимые компоненты. Каждый взял на себя по три котла. После желчи гиппогрифа они сделали перерыв в восемьдесят минут, который потратили на ужин и отдых. Струганные перья ворона были последним компонентом, который позволил им бросить в котёл мистер Блэк. Было уже почти десять часов вечера, и он, не терпя возражений, отправил спать их всех, включая Эмму.

— Всё! Никакого больше зельеварения! Немедленно все по койкам! Кого застану вне спальни через пятнадцать минут — отшлёпаю! — грозно объявил он.

— И меня? — подняла одну бровь Эмма, глядя на мужа с вызовом.

— Тебя в особенности, — кивнул он, — тебе ещё доваривать зелье, когда все мы отправимся в школу. Ты должна быть в форме. Так что спать, быстро!

— Но как же так, — взмахнула руками Гермиона, только она ещё была не в курсе, что когда в этом доме глава семьи приказывает — возражать бесполезно, — ведь через четыре часа обязательно надо добавить взрывфасоль, если этого не сделать, то все наши труды будут напрасными.

— Я сам это сделаю, — усмехнулся мистер Блэк, — заведу будильник и прилягу вот здесь на диванчике.

— Вы не понимаете! Это очень опасно! Если вы что-нибудь сделаете не так — произойдёт взрыв, и вы можете пострадать! А затем пойдет активная фаза зельеварения. Необходимо будет через пять минут после неё кинуть мандрагору, затем через пятнадцать минут яр-крапиву, затем через семь минут цветок папоротника…

— Достаточно, мисс Грейнджер, я не настолько глуп, чтобы не суметь прочитать инструкцию. К тому же, если вы не помните, то это именно я разработал эту часть формулы. А теперь чистить зубы и спать. Немедленно.

Его голос был полон ядовитого сарказма, а презрительная ухмылка говорила о необходимости срочно ретироваться. Такого мистера Блэка Гермиона ещё не видела. С удивлением девочка обнаружила, что все уже давно отправились исполнять волю хозяина дома, не рассчитывая на положительный результат её дискуссии. Гермионе тут же захотелось срочно скрыться от этих строгих глаз как можно дальше. Хоть сквозь землю. «Оказывается, мистер Блэк вон как может, — думала она, тщательно надраивая зубы, как моряк палубу, — если бы он преподавал в Хогвартсе, то был бы похож на слизеринца». Эта мысль очень позабавила Гермиону. «Ну, придёт же такая нелепая мысль в голову! Зря я всё-таки «Магию для маглов» так усиленно читала, теперь лезут всякие сравнения в голову. Вот откуда это дурацкое сравнение мистера Блэка с чистокровными магами — слизеринцами. Бред!»

И она уже с легким сердцем пошла спать.

Больница святого Мунго была битком забита страдающими людьми. Даже чары незримого расширения, применённые на палаты, уже не спасали от тесноты. И, самое главное, целители ничем не могли помочь своим подопечным. Они могли лишь давать обезболивающие и ухаживать, как простые магловские санитарки. Но силы целителей были уже на исходе и чары самоизоляции, применяемые в очагах поражения инфекционными заболеваниями, время от времени начинали давать сбои и тогда уже целители сами переходили в разряд пациентов. Смертельно уставший главный целитель вошел в свой кабинет после ночной смены. Было 7 часов утра. Ещё несколько дней и больница перестанет существовать. Он посмотрел на свою левую руку. Там уже начали появляться первые признаки драконьей оспы. Это значит, что позавчерашний сбой изолирующих чар не прошёл бесследно. Теперь он был обречён. Но на то он и главный целитель, чтобы стойко выдерживать все тяготы. Ведь он давал клятву Пуффендуй ещё 128 лет назад. А это что-то да значит. Нет. Он умрёт стоя. Не на больничной койке, а помогая другим. Внезапно в окно постучал громаднейший филин.

— Чего тебе? — раздраженно спросил главный целитель. — Карантин у нас, понимаешь?

— Угу, — ответил филин, строго и требовательно глядя на него.

— Неужели твоё послание важнее карантина?! — возмутился уставший старик. — Нам уже не до чего нет дела, кроме, разве что, лекарства от этой заразы!!!

— Угу, — кивнул филин и поднял лапу. На лапе были привязаны четыре пузырька с непонятной жидкостью, похожей на оборотное зелье и пергамент.

Внезапная надежда на чудо озарила лицо старого целителя. Он, конечно, знал о невозможности подобного, но вдруг…

Как только окно было открыто, филин нагло уселся прямо на рабочий стол, с таким видом, словно теперь он был главным целителем. Хозяин кабинета отвязал пергамент и все склянки с обеих лап, но филин даже не думал улетать или хотя бы подвинуться. Он уставился прямо в глаза оппонента с видом профессора, ожидающего ответа от нерадивого школяра. Главный целитель посмотрел на сургуч и просто обмер от страха и непонимания. Он хорошо помнил перстень, оставивший этот отпечаток ещё по своей молодости. Но он точно знал, что никогда не получит письмо от последнего обладателя этого перстня, тем более, что тот вот уже несколько лет числится в числе мёртвых. Аккуратно вскрыв послание, стараясь не повредить печати, он ещё более не поверил своим глазам. На дорогом качественном пергаменте, каким пользуются в аристократических семьях для официальной переписки, шариковой ручкой было выведено послание:

«Уважаемый главный целитель профессор Дайлис.

Приносим вам извинение за внезапное беспокойство, но дело наше не следует отлагать на длительный срок. Дело в том, что наш коллектив в настоящее время занимается разработкой зелья от драконьей оспы. Но в данный момент мы подошли к стадии эксперимента и нам просто необходимо несколько добровольцев для испытания некоторых образцов, чтобы мы могли понять, в каком направлении проводить дальнейшие работы. Направляем вам первые девять образцов различных модификаций нашего препарата. Будем вам очень признательны, если вы сообщите нам о результатах проведённого эксперимента. Связаться с нами вы сможете только через нашего филина. Он будет дожидаться ответа у вас. Если вы не хотите рисковать жизнями добровольцев — просто напишите короткий отказ и филин вас покинет.

Надеемся на сотрудничество.

Лаборатория «Грязнокровка».

Главный целитель никак не мог поверить в реальность происходящего. Это письмо было самым настоящим бредовым видением. Этого не могло быть, потому что не могло быть никогда! Сочетание несочетаемого! Но с другой стороны: вот они образцы неизведанного спасительного зелья. Даже, если это именно тот, кому принадлежит перстень — всё равно сотрудничество необходимо. Хуже уже не будет. Хуже уже некуда. Вот на такой оптимистической ноте, старый профессор решил начать срочный консилиум. В результате целители единогласно решили, что лучшими добровольцами будут заразившиеся целители. Это ведь не ставит под сомнение клятву Пуффендуй о невозможности нанесения вреда пациенту. Тем более, сами целители смогут более объективно оценить своё состояние. Девять добровольцев приняли строго отмеренную дозу из девяти склянок. И тут же повалились на пол. Восемь из них сразу же забились в судорогах как от сильнейшего яда. Только раствор беозара помог им не отойти в мир иной. А вот один экспериментатор отделался только чувством, что его выворачивают наизнанку, зато потом в течение часа его нарывы заметно уменьшились, и чувствовать он себя стал, как будто заразился совсем недавно. Это было, конечно, не исцеление, но всё же…

* * *

Гермиона и Том с огромным нетерпением ждали вердикта целителей. Они не знали, так ли нужно обращаться к главному целителю. Не сочтёт ли он их обращение дилетантским и отвергнет помощь только из-за этого. А ещё они волновались за разработанное зелье. Вдруг оно совершенно бесполезно или вообще является ядом. Они ведь столько опасных компонентов смешали вместе. От переполнявшего их волнения, Том и Гермиона слушали преподавателей вполуха. Что для Гермионы вообще было нонсенсом. На предпоследнем уроке в окно их класса заглянул филин Большой Ух. Он негромко, даже можно сказать деликатно, постучал в окно. И на вопросительные взгляды своих работодателей украдкой показал свиток пергамента. Том кивнул и жестом повелел лететь домой. Про себя Том подумал, что никогда не подозревал наличие в этом филине хоть капли деликатности или такта. Собственно это и говорил ему продавец сов. Однако Тома привлекли его стремительность, неутомимость и самое главное — бойцовские качества. «Может быть, он маглов постеснялся» решил Том. Как только прозвенел звонок с последнего урока, Гермиона и Том наперегонки побежали домой. Дома их ждал насупленный филин и не менее насупленные Катрин и Элизабет. Большой Ух ни в какую не отдавал им письмо, а родители даже не собирались открывать его без главных виновников этого переполоха. Понимая, что если сразу посадить детей за стол, не давая прочесть письмо, они всё равно мало что смогут в себя протолкнуть, Эмма дала им на всё про всё десять минут. Все четверо устремились наверх. Большой Ух протянул лапу, с очень недовольным видом, показывая, как можно нагляднее, насколько они ему задолжали за это просиживание в роли охранника. И как только освободился от письма, сразу же упорхнул в открытое окно. Том развернул свиток и прочел вслух:

«Руководителю лаборатории «Грязнокровка».

Доводим до вашего сведения следующие факты. Персонал больницы святого Мунго провёл клинические испытания ваших образцов на примере одного пациента на каждый препарат. Восемь из присланных вами образцов оказались сильными ядами нервно-паралитического действия. Однако они легко выводятся из организма раствором беозара. Препарат в пробирке № 2 напротив оказал положительное действие на организм пациента, и его состояние намного улучшилось. Как показало магосканирование, драконья оспа в его организме не была уничтожена, но сильно ослабла и это воздействие сможет продлить его жизнь на несколько месяцев. Вы очень серьёзно продвинулись в вопросе разработки препарата от драконьей оспы, и мы очень надеемся на ваш успех. Всегда рады сотрудничать с вами. У нас к вам есть очень большая просьба: пришлите, пожалуйста, как можно больше этого препарата № 2. Будем очень признательны. Готовы оплатить любые расходы в пределах установленного министерством лимита.

Главный целитель профессор Дайлис.»

— Ура!!! — закричали все четверо в полную громкость.

— Насколько я понимаю, вы только что получили положительный ответ, — заглянул к ним мистер Блэк.

— Они серьезно с нами считаются! — завопил главную для него новость Том.

— Один из наших препаратов подействовал! — закричала Гермиона.

— Надо написать ответ, — предложил Том.

— Никаких ответов, — строго сказал мистер Блэк, — вам, кажется, дали десять минут. К тому же филин уже улетел и вряд ли до вечера вернётся обратно.

Небольшая, но очень шумная толпа, образованная всего из четырёх детей побежала на первый этаж делиться радостью с остающейся ещё в неведении миссис Блэк.

Через полчаса Том сел за пергамент.

«Уважаемый главный целитель профессор Дайлис.

Благодарим вас за оперативное решение по вопросу нашего сотрудничества. Мы очень признательны вам и вашим добровольцам за тот риск, которому они подверглись из-за нашего эксперимента. Теперь мы точно знаем, в каком направлении необходимо продолжать исследования. Никакой платы за свои услуги мы, разумеется, брать не собираемся. Однако у нас есть лично к Вам серьёзная просьба: после окончания нашего эксперимента Вы лично должны будете написать статью о результатах ваших наблюдений. Это единственное, что мы можем попросить лично для себя. Но эта просьба будет не единственной. По причине карантина, мы не можем покинуть пределы нашей лаборатории, поэтому мы просим вас предоставить нам образцы кожи различных драконов. В нашем эксперименте использовалась только кожа валлийского зелёного дракона. Это был единственный компонент, в применении которого у нас были серьёзные сомнения. Чем больше будет образцов, там выше шанс найти наиболее эффективное средство. Кроме того, если вы хотите, чтобы присылаемые вам образцы имели больший объем необходимо выслать нам следующие компоненты:

1. когти саламандры,

2. печень дракона,

3. желчь гиппогрифа,

4. слёзы единорога,

5. мандрагора.

Будем очень признательны вам за сотрудничество и понимание. За необходимыми нам компонентами к вам прилетит филин послезавтра утром. Заранее благодарим.

Лаборатория «Грязнокровка».

— И всё-таки мне не нравится твоя идея подписываться «лаборатория грязнокровка», — поморщилась Гермиона, — по-моему, это глупо.

— А мне кажется наоборот, оригинально, — пожал плечами Том, — ещё никто так не подписывался. Вот пусть теперь гадают «что это было». Маглорождённые вряд ли будут подписываться так, а чистокровные тем более.

— Тебе не кажется, что требовать с них такие дорогие компоненты будет не очень прилично, — всё ещё сомневалась в тексте письма Гермиона, — мы ведь всё-таки не из корысти это делаем.

— Вовсе нет, — отмахнулся Том, — они же сами предложили. К тому же у нас действительно не хватает этих препаратов. А для «добывания» кожи дракона мы вообще мои перчатки порезали. Ну не пойдём же мы в косой переулок во время эпидемии. Да и накладно это.

Мистер Блэк прочитал письмо главного целителя, затем ответ своего сына, удовлетворённо кивнул и запечатал свёрнутый в трубочку пергамент восковым оттиском своего перстня. Этот перстень он никогда не носил при людях, а хранил в тумбочке у рабочего стола.

— Какой у вас перстень интересный!— глаза Гермионы расширились. — Вот только камушек совсем не похож на драгоценный. Поняла! Он символизирует гранит науки. А биссектриса у этого треугольника, правда, похожа на указку. Это что-нибудь значит? И ещё вот этот овал. Наверное, это приз лучшему преподавателю геометрии.

— Это я получил как приз за решение одной довольно-таки сложной задачи. Ещё в студенческие годы. Работа, скажу я вам, была не из самых лёгких. Но это дела давно минувших дней. Просто Том попросил меня придумать какую-нибудь печать для солидности.

Они перелили оставшееся зелье № 2 в две чистые стеклянные бутылки из-под колы, заткнув их пробками для флакончиков с зельями того же диаметра. И кое-как уговорили норовистого филина отнести письмо и зелье сейчас, а не, скажем, завтра.

* * *

В кабинете директора Хогвартса собрались самые влиятельные люди магической Англии. Это были представители силового блока министерства: ныне глава отдела международного магического сотрудничества, а ранее глава управления Аврората — Бартемиус Крауч (старший), глава отдела обеспечения магического правопорядка — Амелия Боунс, совсем пока ещё новый глава управления Аврората, но уже опытный офицер — Руфус Скримджер и почётный пенсионер Аластор Грюм. Директор Альбус Дамблдор и министр Миллисента Багнолд, разумеется, тоже были здесь. Камин полыхнул в последний раз и из него вышел главный целитель больницы святого Мунго профессор Дайлис.

— Декстер, что у тебя там случилось, что ты решил собрать нас всех, — панибратски обратился Грюм к профессору Дайлису на правах самого постоянного клиента и поставщика клиентов.

— Я собрал вас здесь, так как защита школы не позволяет заразиться в её пределах. Я, как вы понимаете, уже заразен, — начал издалека главный целитель, — а собрал я вас вот из-за этого.

Профессор выложил на директорский стол два письма и бутылку из-под колы, на стенках которой наблюдалось какое-то зелье. Все принялись молча изучать предложенные улики.

— И как это попало к вам? — спросила миссис Багнолд.

— Через неимоверно наглого бойцовского филина, — усмехнулся профессор.

— Надеюсь, все понимают, что значит эта печать? — поинтересовался мистер Крауч.

— Ну, это уж точно не в его стиле, — ответила миссис Багнолд, — кстати, зелье действительно подействовало?

— Одно из девяти — да. Дополнительная партия — тоже, — кивнул главный целитель.

— Выходит, неизвестный или неизвестные действительно предлагают помощь? — удивился Дамблдор. — Но кто же это может быть? И на каких условиях?

— Пока что их требования вы можете посмотреть на втором пергаменте, — главного целителя раздражала манера спрашивать то, что и так очевидно.

— Я, кажется, знаю, кто это может быть, — задумчиво пробормотал Грюм, — вот только совершенно не представляю кто они такие.

— Говорите яснее, Аластор, — нахмурился Дамблдор, — вы нас ещё больше запутали.

— Это маглорубашечники, — пояснил Грюм.

— Что за люди? Почему я о них ничего не знаю? — встрепенулся Скримджер.

Все смотрели на Грюма с тем же вопросом в глазах.

— Это было в самом конце войны. Примерно за год до рождения Гарри Поттера появилась группа волшебников в масках как у пожирателей, но одетых в магловские рубашки, джинсы и кроссовки. Если бы не они — пожиратели смогли бы сломить наше сопротивление. Вот только эти ребята выбивали малые отряды пожирателей, нападавших на дома маглорожденных волшебников. Они старались не попадаться нам на глаза и сделать всё до нашего появления. Как будто ничего и не было.

— Возможно, они сами были Маглорожденные, — предположила мисс Боунс.

— Нет. Я решил тогда раз уж наш союзник не хочет раскрываться — пусть всё останется в тайне. Очень уж не хотелось терять такое подспорье. Но сам тайно собирал воспоминания свидетелей, — хищно усмехнулся Грюм, — судя по стойкам, это были отпрыски самых, что ни на есть чистокровных тёмных семей. Причём, некоторые стойки и приёмы были характерными только для пожирателей смерти.

— То есть пожиратели смерти сражались с пожирателями смерти, чтобы защитить маглорожденных, — не верила своим ушам мисс Боунс.

— Именно, — поднял указательный палец вверх Грюм, — причём авадами они раскидывались направо и налево просто с поразительной лёгкостью.

— И что с ними случилось потом? — спросила министр.

— Ничего. Как только Волан-де-Морт исчез, они просто перестали появляться, очевидно, решив, что мы уже сами справимся, — пожал плечами Грюм.

— Вот так просто взяли и исчезли? — не поверил Скримджер.

— Да, — подтвердил Крауч, — я тоже пытался их найти. Безрезультатно.

— Но как же вы тогда объясните вот эти странности, — потряс пергаментом Скримджер.

— Вот как раз теперь это все и становится понятным, — улыбнулся Дамблдор совсем как Санта Клаус, — свою лабораторию «Грязнокровкой» могли назвать как раз только молодые слизеринцы, отрицающие свою причастность к пожирателям смерти.

— А как же печать? — не унимался глава Аврората.

— Они могли захватить кольцо и теперь просто хвастаются, — пожал плечами Крауч.

— Кроме того, — подхватил мысль Грюм, — вы только посмотрите на почерк. Письмо написано на пергаменте, но шариковой ручкой, причём так, словно это писал ребёнок, либо человек, никогда не державший её до этого. Надеюсь, здесь никто не думает, что над нами просто решил пошутить ребёнок, который чисто случайно слил компоненты и получил это зелье? Значит, писал чистокровный волшебник, не желающий показать свою чистокровность. Но здесь опять прокол: бумагу он взял из стола своего папочки или дедушки. Жалко, что не на гербовом пергаменте.

Все разошлись. Министр пообещала достать все необходимые ингредиенты уже завтра. А Дамблдор остался в своём кабинете один.

— Я тебя полностью уничтожил, Гораций, — засмеялся он, — вот уже и твои змеята пляшут под мою дудку. Осталось только устроить битву Гарри и Тома, да философский камень у Николаса выманить. И тогда можно будет и управлять благодарными людишками. ВЕЧНО!

Но Альбус Дамблдор даже не подозревал, насколько его умозаключения далеки от реальности. Кажется, набор мелких ошибок начинал превышать порог предсказуемости последствий.

* * *

— Гермиона, тебе не кажется, что чего-то не хватает? — спросил мистер Блэк.

— Не понимаю, — нахмурилась Гермиона, стараясь вспомнить, что же она упустила.

Из-за этой работы с зельем она совершенно отбросила все остальные заботы, и вот теперь точно знала о какой-то позабытой ей очень важной вещи, но не могла даже вспомнить, в каком направлении вспоминать.

— Спустись вниз, кажется, твои родители скоро подъедут, — улыбнулся мистер Блэк, но так и не сказал в чём причина.

Гермиона пошла вниз, а мистер Блэк остановил последовавших за ней детей.

— Я так понимаю, что никто из вас не вспомнил о дне рождения лучшей подруги? — спросил он шепотом, и им стало стыдно. — Ладно. Вот ваши подарки ей. Пусть сюрприз будет. Только не проговоритесь о своей невнимательности.

Тем временем Гермиона спустилась на первый этаж и заглянула на кухню. Миссис Блэк в это время как раз начала наносить кремовые завитушки на огромных размеров торт.

— О, боже! у меня же сегодня день рождения! И как я могла забыть об этом? — воскликнула Гермиона.

— Как думаешь, в центре лучше лебедей сделать или розочку? — как бы не замечая её реплики, спросила миссис Блэк.

— Вот только сладкое мне нельзя, — вздохнула Гермиона, от него зубы портятся.

— У волшебников состояние зубов, да и других частей тела зависит не от питания, а от состояния магии. Так что, можешь есть всё что хочешь.

И в этот самый момент за окном раздался звук, который Гермиона способна была отличить от тысячи подобных: тихое урчание автомобиля её отца.

* * *

«Руководителю лаборатории «Грязнокровка».

Мы очень рады сотрудничать с вами. Высылаем вам все необходимые ингредиенты. Если понадобится что-либо ещё — обращайтесь в любое время. Надеемся на дальнейшее сотрудничество. Статья о проделанной вами работе появится в международном научном журнале «Практика зельеварения» незамедлительно, как только эпидемия пойдёт на спад. Будем очень признательны, если вы вышлите нам научные расчёты ваших действий. Это придаст статье максимальную популярность в научном сообществе. Ждём наших новых открытий и просим прислать нам ещё вашего зелья № 2.

Главный целитель больницы Святого Мунго профессор Дайлис.»

— Так это невинно поинтересовался: «нельзя ли у вас рецептик эксклюзивного зелья спереть?», — хмыкнул мистер Блэк, читая пергамент, — так, дети, куда это вы шкурки драконов потащили?

— Так зелье готовить, — удивился Том.

— Никакого зелья, вам завтра в школу идти, — безапелляционно заявил мистер Блэк, — хватит уже пропускать.

— Но ведь там люди погибают! — возмутилась Гермиона.

— Вот-вот. Как же это? — поддержала Элизабет.

— С вас довольно. Вы и так много времени и сил на это дело потратили. Мы с папой тут сами зелье сварим, — успокоила их Эмма.

— Ну, как же! Как только подошли к разгадке — не мешайте, маленькие ещё, — возмутился Том.

— Мы могли бы начать с вами, — вставила Катрин.

— К тому же уроки мы уже сделали, — добавила Элизабет.

— Первые четыре часа один человек всё равно больше трёх котлов варить не сможет: интенсивность приготовления ингредиентов и помешиваний огромная, а потом можно и не торопясь в одиночку все девять котлов варить, — настаивала Гермиона.

— Ладно. Можете начинать, юные герметики, но вечером — спать, вам завтра в школу, — уступила Эмма.

(герметическое искусство — это алхимия, названа так в честь Гермеса Трисмегиста; герметики — её адепты, а не изолирующие вещества — прим. авт.)

— Всё равно завтра до вашего прихода из школы кинуть драконью кожу не успеем, — успокоил их мистер Блэк.

И дети тут же побежали ставить на огонь все девять котлов — больше у них просто не было. Эмма пошла следить за ними, а мистер Блэк решил поспать немножко вечером — ему ещё ночью за этими котлами приглядывать.

Измождённый Римус Люпин еле дополз от подвала до своей кровати. Он слишком устал вырываться из клетки. Ликантропное зелье он уже давно перестал применять: кроме контроля тела никакой иной выгоды оно не приносило, зато после него Люпин слишком хорошо помнил мучения трансформации. Да и гадость была изрядная. В этот раз никто не должен был помешать ему спокойно выспаться после трёх суток превращения. Однако не успел он упасть на койку, как к нему подлетела усталая и голодная сова.

— Это ты меня сколько ждала? — удивился оборотень. — Ладно, сейчас достану.

С трудом Римус оторвался от подушки и со стоном полез за совиным кормом. После чего отвязал от лапки многострадальной совы свёрнутый в трубочку пергамент.

«Генеральному директору компании «Блэк — Поттер»

Уважаемый господин Люпин. Больница Святого Мунго просит вас продать нам в кредит образцы драконьей кожи, не встречающиеся в нашей коллекции. Это необходимо для изобретения средства от драконьей оспы. Чем больше образцов у нас будет, тем больше вероятность успешного завершения эксперимента. Надеемся на ваше понимание. Список уже имеющихся у нас образцов прилагается.

Главный целитель больницы Святого Мунго профессор Дайлис.»

Люпин недоумённо похлопал глазами, а затем начал вспоминать на каком складе находятся эти самые образцы. В любое другое время он бы просто вызвал кого-нибудь из отдела ингредиентов и перепоручил этот вопрос. Но сейчас приходилось всё делать самому. Люпин не хотел рисковать сотрудниками и отправил всех по домам, как только началась эпидемия. Сотрудники получали свою привычную зарплату, но без премиальных. Это хоть и значительно урезало семейные бюджеты, позволяло жить нормально, зато большинство работодателей не только в Лютном, но и даже в приличном Косом переулке вообще посчитало не выходящих на работу сотрудников дармоедами, которым и платить нечего. Люпин же сам остался в офисе дежурным на всякий случай (всё равно вряд ли кто в разгар эпидемии пойдёт в их контору). Во-первых, дежурный всё равно нужен, причём из тех, кто знаком со всеми делами фирмы, а не только одного отдела, во-вторых, директор всё равно жил в помещении главного офиса, ну и в-третьих, Люпин не помнил ни одного официально зарегистрированного случая заболевания оборотня драконьей оспой. Не гарантия, конечно, но всё же…

— Какая оплата? — проворчал Люпин. — Конец эпидемии будет самой достойной оплатой.

И он начал вспоминать: кого из своих контрагентов стоит напрячь по поводу совсем уж экзотических для Англии образцов.

* * *

Главный целитель был сегодня в приподнятом настроении. Кажется, опасность миновала. В больницу всё ещё поступали люди, лекарства так и не было создано, но предпосылки были. Наглый филин прилетал девять раз и принёс девять образцов, подписанных по породе дракона, кожа которого была использована. Каждый образец представлял собой две литровые стеклянные бутылки из-под магловских напитков с пробками от флаконов для зелий. Подписаны образцы были шариковой ручкой на лейкопластыре. Образцы действительно приносили результат. По крайней мере, никто из пациентов больницы Святого Мунго больше не умер, хоть и не вылечился полностью. Однако имелись довольно странные побочные эффекты. В зависимости от образца зелья, больные плевались огнём при выражении эмоций, покрывались чешуёй, меняли цвет и размер, отращивали когти, которыми могли случайно поцарапать даже металл и гранит. К счастью, магосканирование показало, что эти свойства начинают ослабевать уже через полчаса после приёма препарата и через две-три недели должны пропасть самостоятельно. Второй хорошей новостью стало согласие компании «Блэк — Поттер» совершенно бесплатно предоставить необходимые ингредиенты. И даже закупить недостающие за свой счёт. Первую партию их образцов профессор Дайлис уже послал с приносившим образцы филином.

* * *

— Надеюсь, вы собрали нас с радостной вестью, — спросила госпожа министр, на втором собрании в кабинете директора Хогвартса в том же составе.

— Несомненно, — отозвался главный целитель с несвойственной ему в последние шестьдесят лет мальчишеской искрой в глазах, — вот!

Он поставил на стол небольшой хрустальный флакончик с идеально прозрачной зеленовато-голубой жидкостью.

— Что это? — подозрительно уставился обоими глазами Грюм.

— Зелье против драконьей оспы, — торжественно объявил главный целитель, словно сам его открыл.

— Но позвольте, почему же все предыдущие выданные вами аврорату образцы были похожи скорее на болотную жижу различной консистенции и оттенков, — сварливо проворчал Скримджер.

— Возможно, именно потому, что этот образец является конечным продуктом. Ведь именно он позволил нам полностью исцелить принявших его пациентов, без каких либо побочных эффектов, — сиял главный целитель.

— Позвольте мне дать этот образец профессору Снеггу, — попросил Дамблдор.

— Конечно, более того, когда я написал об этом в лабораторию, они перестали присылать новые образцы, кроме тех, что уже изготовили к моменту моего письма, и описали как рецепт зелья, так и научные выкладки, — ответил профессор Дайлис, доставая пергамент.

Дамблдор тем временем вызывал через камин Северуса Снегга. Появившийся зельевар выслушал суть дискуссии и протянул руку к образцу.

— Зелье мне незнакомо, — задумчиво процедил он, разглядывая образец на свет, — но судя по консистенции сварено хоть и на «Удовлетворительно», но вполне может подействовать.

Он взял в руки пергамент.

— Судя по их выкладкам, они либо восстанавливали рецепт по уже готовому единичному образцу, либо просто не хотят светить источники, — продолжил он, ухмыляясь.

— Я тоже подумал о некоем образце, — кивнул главный целитель.

— И почему же вы так думаете? — спросила министр.

— Они не объясняют, как они вычислили, какие именно компоненты должны быть положены в зелье. Это просто сообщается и всё. Вроде очевидной истины. Расчёты начинаются только с того, какой компонент за каким кидать, и заканчивается высчитыванием количества ингредиента в зелье, — пояснил главный целитель.

— Но они совершенно не потрудились высчитывать температуру нагревания котла и оптимальное количество зелья в котле, способ и направление помешиваний, — ворчал Северус, — как будто какой нерадивый гриффиндорец зелье готовил, а они записывали, как он делает.

— Лучше иметь посредственное зелье сегодня, чем отличное через полгода, — пожал плечами главный целитель, — у нас эпидемия.

— Но они ведь не собираются его доводить до ума, — хмурился зельевар.

— Это совершенно в их духе, — кивнул Грюм, — помогают только в самой критической ситуации, а затем оставляют разбираться самим.

— Всё это, конечно хорошо, но почему меня вызвали на срочное обсуждение, — прервала их миссис Багнолд, — что именно требуется от меня?

— В этом рецепте присутствует кожа очень редкого дракона — Байкальского Водоструйного. Это единственный в мире вид драконов, который поражает противника не огнём, а наоборот — водой, — пояснил профессор Дайлис.

— Бартемиус? — требовательно спросила госпожа министр.

— Могу обменять рецепт нашего зелья на кожу всего дракона, — пожал плечами мистер Крауч, — русские потом беситься будут, когда мы этот рецепт в журнале напечатаем, но претензию предъявить не смогут: конфиденциальности обещать я не собираюсь. Разрешите?

— Пожалуйста, пожалуйста, это только копия, — махнул рукой профессор Дайлис.

Мистер Крауч взял пергамент и вышел через камин.

— С какой интенсивностью готовились зелья? — спросил Снегг.

— Девять различных образцов в день, по два литра каждый, — понял, куда он клонит профессор Дайлис.

— Стандартный котёл № 2, как в школе, — почесал сальный затылок декан слизерина, — девять зельеваров высокого класса. И это только чтобы сварить, а ведь до этого и разработать надо.

— Вы же сами говорили, что сварено на «Удовлетворительно», — возмутился Скримджер.

— Это если по учебнику, — отмахнулся Снегг, — а тут новая разработка. К тому же зелье варится более суток. Значит, они сменяются, хотя ночью может и один или два хороших специалиста справиться. Там идёт замедленная фаза.

— Или три зельевара экстра класса, — задумчиво отозвался профессор Дайлис.

— Сколько таких зельеваров в стране? — ухватился Грозный Глаз.

— Среди тех, кто практически может это совершить, то есть жив, здоров и не в Азкабане, — теперь почесал затылок профессор Дайлис, и, слегка дёрнув себя за бороду, продолжил, — это Гораций Слизнорт, Северус Снегг и Серпента Малфой, но она вряд ли — слишком долго не практиковалась.

— А если исходить из невозможных вариантов? — уточнил Скримджер.

— Тогда подозревайте Лили Поттер, Алису Долгопупс, Беллатрису Лестрейндж, Регулуса Блэка, Геллерта Грин-де-Вальда и Гермиону Грейнджер, — скептически посмотрел на него Снегг.

— А вот эта, последняя, кто такая? — спросила госпожа министр. — Её точно нет и не было в списках зельеваров, не то что экстра, но и высокого и даже среднего класса. Я проверяла их в начале эпидемии и точно знаю. Даже среди покойных.

— Погибла в январе 1979 года, она была на седьмом курсе, — мрачно ответил Дамблдор.

* * *

Лорд Малфой сидел у камина и держал в руках тонкостенный бокал из чистого алмаза. И не какой-нибудь трансфигурированный, а из настоящего природного камня. Гоблинской работы, разумеется. Вдруг его взгляд упал на маленькие желтенькие точки по всей руке.

— Мерлиновы кальсоны! — воскликнул он.

— В чём дело? — поинтересовался Арктур Блэк, сидящий напротив, и рассказывающий ему до этого о своих правнуках.

— Кажется, я заразился, — обреченно сказал он.

— Ну-ка, — завернул рукава Арктур, — да. Похоже и я тоже. Только у меня они на локте выступили. Подумать только, а мы считали, что поместье полностью изолировано и заразиться здесь нет никакой возможности.

— Я подвёл вас, — голос лорда Малфоя надтреснул.

— Брось, — махнул Арктур, — здесь нет твоей вины. Ты сделал всё, что мог. Хорошо, что Нарцисса увезла Драко. Иначе ваш род мог бы погибнуть.

— Да, — согласился лорд Малфой, — нам остаётся только достойно умереть. Что ты там мне суёшь, Добби? «Практика зельеварения»? Рецепт зелья составлен лабораторией «Грязнокровка»?!! Ты издеваешься!!! Чтобы я, лорд Малфой, пользовался чем-то сделанным организацией с таким названием!!! Я лучше умру!!!

* * *

— Гарри! Драко! Не улетайте так высоко, моя метла не поднимается, — кричал Альтаир.

Естественно. Ему лишь недавно купили детскую метлу № 2, которая не улетает выше двух метров. А Гарри и Драко уже давно освоились с детской метлой № 3, которая летает почти как взрослая, лишь с небольшими ограничениями. И то Альтаир был очень рад. До этой поездки на остров он летал только по дому на совсем малышовой метле № 1, которая едва от земли отрывается, совсем как маленький Орион.

— А правда, что ты присутствовал на разборке Златопуста Локонса с Фенриром Сивым? — манерно растягивал слова Драко.

— Полная чушь! Этот ежедневный пророк публикует совершенно непроверенную информацию! — возмутился Гарри.

— Тебе следовало бы стать их акционером, и тогда они бы не публиковали информацию о тебе без согласия. Вот нас, например, двадцать три процента акций. Я могу поговорить с дедушкой о продаже тебе пяти процентов, — говорил Драко снисходительно, словно одолжение делал.

— Вот ещё! Буду я покупать акции желтой газетенки, чтобы меня только грязью не поливали! — фыркнул Гарри.

— Таковы правила магического бизнеса, — нравоучительно ответил Драко.

— Любое правило можно обойти или перепрыгнуть, — улыбнулся Гарри, совсем как это делают Фред и Джордж, — я лучше создам конкурента и вышвырну это недоразумение с первой позиции. Советую тебе избавиться от своих двадцати семи процентов.

— Ха-ха-ха, — рассмеялся Драко, — ничего-то ты не знаешь в большом мире. Ну кто будет верить созданной вчера газетенке, да ещё с третьеразядными журналистами и редакторами. А хорошие специалисты, ни за какие деньги к тебе не пойдут: им потом обратно возвращаться, когда твоя затея развалиться.

Сириус мило любезничал с Серпентой и Нарциссой, обсуждая общих знакомых. Разговор медленно двигался своим чередом, и он уже собирался покинуть прекрасных дам для полётов с мальчишками, как вдруг из воздуха появилась чаша с зельем, перевернулась кверху дном и исчезла.

— Малый обеззараживающий портал Малфоев, — ответила Нарцисса на вопросительные взгляды, — ничего не понимаю…

Сириус поднял с пляжного песка два довольно крупных перстня. И сразу узнал их: это были знаки отличия лорда Малфоя и лорда Блэка. Это означало, что отныне он и Драко становились старшими мужчинами в своей семье. Многие мальчишки мечтают сталь лордами: почёт, уважение и неограниченный доступ к деньгам. Но никто из них даже не задумывается, какую цену приходится платить за такую привилегию. Теперь Драко, как и Гарри, является лордом, то есть сиротой.

* * *

— Добби!

— Да, хозяин Люциус.

— А теперь ответь мне честно, почему это все остальные в нашем доме умерли, а я пошёл на поправку, — губы Люциуса еле шевелились после соракадвухградусной температуры, — я ведь знаю, что ты в этом замешан. У тебя слишком виноватый вид.

— Да, хозяин Люциус, — приуныл Добби, — пока вы были в беспамятстве, я влил в вас это новое зелье от драконьей оспы.

— Почему именно в меня?!

— Вы не запрещали мне это делать.

— Конечно, я даже не знал о нём. Но где ты его взял?

— Я… я разбил копилку Драко и купил одну порцию зелья… там больше не хватило бы — зелье очень дорогое, а в больнице святого Мунго дают только лежащим в палатах.

— Ненавижу! Ты, маленький махинатор, опозорил меня дважды: мало того, что я принимал зелье грязнокровок, так ещё и выжил сам, но не уберёг гостей.

— Но, сэр, это ведь лучше, чем если бы все умерли. Остальные прямо приказали мне не приносить им этого зелья. Я ведь хотел как лучше…

— Вон!!! Вон отсюда!!! И погладь себе уши горячим утюгом, если хочешь как лучше! Чтоб слышал приказы хозяина, а не сам решал!

* * *

Эпидемия заканчивалась. Люди всё ещё заболевали, но появилась новое средство. Богатые люди и средний класс просто покупали зелье, более талантливые варили сами. Зельевары, вроде Андромеды Тонкс, пользовались моментом и не выходили из лабораторий. А наиболее бедные слои магического населения прибегали к услугам больницы святого Мунго. Бартемиус Крауч успел обменять у русского министра магии рецепт зелья на шкуру и печень целого Байкальского Водоструйного дракона до того как рецепт появился в журнале «Практика зельеварения». Скандал был неимоверный. Русский министр магии назвал Крауча мошенником и потребовал сатисфакции. Замять удалось только обещанием предоставить окончательный рецепт, доработанный Северусом Снегом. Восстание гоблинов было подавлено по всему свету. Они тоже довольно сильно пострадали от драконьей оспы. Возможно даже сильнее волшебников, из-за скученности своего проживания. Гоблинов довольно сильно урезали в правах и отобрали признанные опасными артефакты. Часто отобранные министерствами магии предметы на самом деле представляли собою вовсе не магические артефакты, а особо ценные для гоблинов исторические реликвии, что гораздо сильнее расстраивало глав гоблинских родов. Они бы разозлились ещё больше, если узнали бы, что в большинстве случаев министры магии всего мира перед конфискацией встречаются с Римусом Люпином для получения списка особо желательных для покупки артефактов. Зачем компания «Блэк — Поттер» скупает по всему миру гоблинские исторические и семейные реликвии, понять ценность которых может только представитель этого магического народа, да и то не каждый? Этого не понимал никто. Как и то, куда они потом всё это добро девали. Вот только ни одна из этих реликвий впоследствии нигде не появлялась.

— Что ты там всё время читаешь, Джордж? Так ты скоро станешь книжным червём, как Перси. Пойдём лучше играть в квиддич, а то нам до зачисления в команду Гриффиндора осталось всего чуть больше года, — сказал Фред, абсолютно не сомневаясь ни в факультете, ни в попадании в команду.

Когда близнецы оставались наедине, они прекращали свою игру в раздвоенного человека и постороннему наблюдателю, если бы такой имелся, было бы совершенно ясно, что они разные по характеру и поведению люди. Фред больше любил динамику и спорт, он был заводилой и лидером, именно ему принадлежала идея изводить окружающих досказыванием фраз друг друга. Джордж же наоборот был скромным и рассудительным, он часто подмечал незаметные для брата детали, на которых часто и базировались их шутки. Но Джордж предпочитал оставаться в тени брата, что Фреду было только на руку. Именно поэтому они так часто менялись именами: никто не должен был научиться распознавать их с первого взгляда. И это им удалось. Через пару лет таких путаниц, их перестала различать даже родная мама.

— Ты не понимаешь, Фред, насколько важна эта книжка, — заверил Джордж.

— «Элладора Блэк. Окклюменция для проказников и проказниц», — прочитал обложку Фред.

— Тут сказано, что в школе всегда есть хотя бы один учитель, способный читать мысли. Представь себе, если кто-нибудь из учителей захочет читать твои.

— Какой ужас! Это ж никаких проделок и шалостей! Только подумаешь — а уже знают!

— Вот и я о том же. Мы должны научиться защищать свой разум.

— Да. Это сейчас для нас самое главное, — внезапно уступил Фред.

* * *

Вот уже месяц как семья Уизли находилась на осадном положении. Мало того, что Молли переживала за оставшегося на работе Артура, так ещё и близнецы затеяли что-то грандиозное. Ещё никогда в своей жизни они не могли и дня провести без своих шуточек, а уж если затихали на пару дней — жди беды. Сейчас они вот уже месяц как выходят из своей комнаты только чтобы поесть. И это сразу после покупки волшебных палочек! У Молли было очень нехорошее предчувствие. Понимая, что это непедагогично, Молли всё же уговорила Джинни подслушивать разговоры братьев, так как их комнаты были рядом и стана была не слишком толстой. Каково же было её изумление, когда выяснилось, что Фред и Джордж вообще не разговаривают в своей комнате. Более того, заинтригованная Джинни несколько раз внезапно заходила в их комнату и заставала их сидящими на кроватях с закрытыми глазами. И только спустя месяц наблюдений, Джинни, наконец, смогла услышать их разговор.

— Мы уже готовы, Джордж.

— Нет, Фред, это только начало.

— Но первые-то тренировки можно уже начинать. Я так больше не могу!

— Сперва решим, по какой технологии будем защищать разум: прямой или обманной.

— По обманной, конечно. Классно будет загнать дезу преподам!

— Это, конечно, заманчиво. Вот только тренировки по обманной окклюменции необходимо проводить с человеком, которого ты ненавидишь и боишься. В то время как прямая окклюменция учится с напарником, которому ты доверяешь. И чем доверие больше, тем блок крепче. Улавливаешь?

— А то! Наш блок будет непробиваемым, как защита Хогвартса.

— Ты готов, брат мой.

— Всегда готов.

— Legilimens.

После сообщения об этом, Молли успокоилась. Ничего страшного близнецы не затевали. Их желание скрывать свои мысли от преподавателей было вполне объяснимым и закономерным. С этого дня близнецы стали чаще выходить из своей комнаты, уже не с отрешенными лицами, а просто уставшими. В перерывах между своими сеансами они старались, не нарываясь на выполнение домашней работы, удрать на поле для квиддича. Хоть в этом году они и не могли поступить в команду, но на следующий год их намерения были определёнными. И Чарли полностью поддерживал их устремления, выдавая им свою метлу и метлу отсутствующего Билла в любое время.

* * *

— Вот мы и у ворот Хогвартса, — гордо сказал Чарли, отшвыривая драный башмак в урну.

Фред и Джордж поднялись с земли и спешно отряхивались, не забывая при этом смотреть по сторонам. Посмотреть было на что. Прямо перед ними возвышались ворота, на каменных столбах, по сторонам которых сидели каменные же крылатые кабаны с гордо поднятыми ввысь головами. Это могло бы выглядеть величественно, но … крылатые кабаны были слишком забавными в своём пафосе. За воротами возвышался величественный замок.

— Интересно, кто из основателей создал эти ворота, — улыбнулся Джордж.

— Это был наш человек, — кивнул Фред.

— А если это Слизерин? — развил мысль Джордж.

— То слизеринцы совсем его не знают, — ответил Фред.

— Всю мантию испачкал, — проворчал Перси, пытаясь применить очищающие чары.

Ему повезло упасть прямо на дорогу, где осталась единственная невысохшая лужа. В отличие от упавших на траву близнецов. Только Чарли сумел устоять на ногах — сказывался опыт перемещений. Несмотря на то, что Биллу так и не удалось получить с гоблинов денег за будущую работу, семья Уизли смогла отправить четырёх сыновей в школу в новенькой форме, со всеми необходимыми учебниками, ингредиентами для зелий и прочим. Даже пряжки на мантиях, как и написано в приглашениях, были серебряными. Точнее, как должно было быть написано в приглашениях: в этом году Уизли приглашений не получили. Собрать сразу четверых сыновей в школу Артуру помогла прошлогодняя премия, часть которой он потратил в том учебном году, а остальное успешно забыл в Гринготтсе. Там и на следующий год неплохо осталось. А обнаружил это Билл, точнее напомнили ему гоблины, когда он объяснял им, почему ему нужны деньги немедленно.

— Кого там ещё гриндилоу принесли, — проворчал мужчина в чёрном, аппарировавший на несколько метров дальше от ворот, — ещё Уизли. Да сколько их может быть на мою голову. И вообще, как вы посмели явиться в Хогвартс без приглашения?!

— Здравствуйте, профессор Снегг, — почтительно-услужливо улыбнулся Перси.

— Понимаете, сэр, мы не могли их получить, — начал Чарли.

— Это не оправдание, — жёстко отрезал преподаватель, — ученики не имеют права появляться в школе без приглашения. Тем более никто не может поступать в школу без него. Иначе мы бы уже давно стали магловской школой.

— Всё в порядке, профессор… — деланно-вежливо начал Фред.

— …не берите в голову, сэр… — продолжил Джордж.

С тех пор как они освоили окклюменцию, они действительно стали понимать мысли друг друга, а не только притворяться. Сейчас их резанула волна напора ментальной магии и они сразу поняли кто из преподавателей в этом году будет осуществлять надзор за мыслями учеников.

— …мы тут погуляем недалеко…

— …воон в том лесочке…

— …пока нам не принесут наши приглашения…

— …месяца два, ну или до конца года…

— …будем питаться тем, что там водится…

— …гигантскими пауками, например…

— …не, я это не буду, может единорога съедим…

— …или кентавра, тоже, говорят, вкусно…

— …ну, мы пошли.

Они развернулись и действительно пошли в сторону запретного леса.

— Десять баллов с Гриффиндора, — заорал профессор, — и неделю отработок.

— За что, профессор?

— Мы только исполнили вашу волю.

— К тому же откуда вы знаете…

— …что мы — гриффиндорцы?

— Можем же мы и на Слизерин поступить.

— Точно поступим.

— Лучше снимите баллы со Слизерина.

— Двадцать баллов с Гриффиндора за пререкание с преподавателем, — оборвал их Снегг, — марш в школу.

— Но вы же сами сказали…

— …что мы не можем туда войти…

— …без приглашений…

— …может быть мы маглы…

— …только с палочками в руках…

— …лучше уж мы по лесу погуляем…

— …пока не выяснится, достойны ли мы обучения…

— …у великого и ужасного…

— …профессора Снегга.

— Пятьдесят баллов с Гриффиндора и месяц отработок, — проорал взбешённый до дрожи в пальцах зельевар, уже открыв ворота.

Декан Слизерина проводил мальчиков к заместителю директора Минерве МакГонагалл, пожаловавшись на их поведение. Но вместо ожидаемой взбучки от одинаково строгой ко всем ученикам МакГонагалл, рыжие неожиданно для себя и Снегга получили поддержку. Декан Гриффиндора напомнила зельевару о недопустимости снятия баллов до начала учебного года, тем более снимать восемьдесят баллов в течение пяти минут можно только в случае действительно серьёзного проступка, а не простого разговора. Снятие же баллов с ещё не распределённых абитуриентов вообще было нонсенсом, не упоминаемым в истории Хогвартса. В общем, баллы и отработки отменили, запретив Снеггу снимать баллы с Фреда и Джорджа ближайший месяц, дабы декан слизерина не смог вернуть своё решение завтра же. А присутствовавший при этом профессор Бинс меланхолично занёс данный инцидент в программу для седьмого курса, как, безусловно, исторический факт. МакГонагалл предложила братьям подождать в гостиной Гриффиндора до прибытия поезда. С присутствием в общем зале во время обеда, разумеется.

— А вы рекордсмены, — улыбнулся Чарли, показывая им дорогу, — не успели поступить, а уже попали в историю.

— Точнее вляпались, — проворчал Перси, который явно не хотел ссориться со Снегом.

Но оказалось, что не они одни решили отказаться от путешествия на Хогвартс — экспрессе. Многие чистокровные волшебники и полукровки также воспользовались порталами. В итоге преподаватели решили, что уже зачисленные студенты могут оставаться в школе, а новички должны будут вечером пройти вместе с Хагридом на тот берег и пересечь озеро вместе с приехавшими в поезде как положено. Это ведь не только древняя традиция, но и магический обряд посвящения как-никак. Когда к ожидающим у лодок Хагрид привёл их коллег из поезда, все сразу поняли, что в этом году учеников поступает слишком мало. Чистокровных, включая близнецов, было девять человек, пятеро из которых точно должны были поступить на Слизерин, так как были детьми пожирателей. Маглорождённых было десять. Полукровок не было совсем. И это со всей Англии, Шотландии и прочих подконтрольных министерству магии территорий, а также иностранцы! Только тут до близнецов начал доходить смысл причитаний Молли о том, как они рисковали, заводя сразу двоих детей в такой неспокойный год. В сторонке жались трое чернокожих детишек, насторожено оглядывая окружающих. Кажется, им уже рассказали о страшных чистокровных волшебниках, готовых их убить.

— Привет, я — Фред Уизли.

— А я — Джордж Уизли.

— Но если вы нас перепутаете…

— …мы не обидимся.

— Ли Джордан, — настороженно представился мальчик со странно закрученными волосами.

— Алисия Спиннет, — пискнула девочка из-за его плеча.

— Анджелина Джонсон, — с интересом рассматривала их симпатичная мулатка.

— А вы чистокровные? — недоверчиво спросил Ли.

— Вообще-то, да…

— …но разве это имеет значение?

— Мне сказали, что чистокровные могут меня ночью придушить, — признался он.

— Это если ты поступишь в Слизерин…

— …но если решишь выбрать Гриффиндор…

— …проблем с этим не будет…

— …да и на других факультетах тоже.

— Сами ещё не поступили, а уже агитируют, — неприязненно отозвался мальчик в тёмно зелёной мантии с серебристым воротником.

— Забавно слышать это…

— …от существа в змеиной шкуре.

Тут Хагрид, наконец, разобрался с верёвками, почему-то опутавшими лодки и ближайшие кусты. Откуда взялись верёвки в этот раз, если никогда раньше их не было, близнецы ну совершенно ничего не знали. Почти. Все сели в лодки и поплыли к противоположному берегу. Когда из-за поворота показался величественный замок, даже у посещавших его сегодня детей перехватило дыхание. После окончания боевого похода их маленькой флотилии, МакГонагалл отвела их к большой дубовой двери и велела ждать.

— А как проходит распределение? — спросила у Фреда Анджелина.

— Не хочу портить сюрприз…

— …но тебе понравится…

— …просто наслаждайся зрелищем…

— …у тебя билет в первый ряд…

— …и чуть-чуть на сцену…

— …в общем, ты это никогда не забудешь.

Когда они зашли в большой зал, все взгляды учеников были устремлены на них. Такой малочисленной группы учеников не мог припомнить никто из присутствующих, за исключением, пожалуй, Дамблдора, МакГонагалл и Стебль, которые ещё помнили Хогвартс времён Грин-де-Вальда. Впрочем, даже тогда количество учеников никогда не опускалось ниже тридцати на курсе. Шляпа пропела свою песенку, вполне толково объясняющую суть распределения и почему, собственно оно так проходит.

— Джонсон, Анджелина, — выкрикнула МакГонагалл.

— Иди и ничего не бойся, — подбодрил Фред.

— Можешь попросить шляпу распределить куда захочешь, — добавил Джордж.

Девочка на негнущихся ногах, с выражением полного ужаса подошла к заместителю директора и села на табурет. Шляпа сползла ей до подбородка.

— ГРИФФИНДОР! — заорала шляпа на весь зал.

Девочка улыбнулась, сняла шляпу и по подсказке МакГонагалл пошла к своему столу под аплодисменты трёх факультетов.

— Джордан, Ли, — продолжила строгая преподавательница.

— ГРИФФИНДОР! — повторила шляпа.

Ученики заволновались, вдруг шляпу заклинило? Но нет. Следующая девочка отправилась в Когтевран. Распределение довольно быстро подошло к концу. Алисия тоже попала к своим друзьям. На удивление больше никто не попал в Гриффиндор.

— Да, настоящих буйных мало, — вздохнул Фред.

— Их просто побоялись родить, — ответил Джордж.

— Уизли, Фред, — позвала МакГонагалл.

— Ну, я пошёл, — сказал Джордж, стряхнул волнение и отправился к своему будущему.

— Удачи, — пожелал ему Фред.

— ГРИФФИНДОР!

— Уизли, Джордж.

— Я не Джордж, я — Фред.

— Прекратите, немедленно.

— Ну, почему когда говоришь правду, никто не верит?

— СЛИЗЕРИН!

Преподаватели замерли, уставившись на оторопевшего Фреда. Очки Дамблдора со звоном разбились о каменный пол. МакГонагалл остолбенела. Флитвик ковырялся в зубах палочкой. Снегг опрокинулся вместе со стулом и больно ударился головой. Глядя на преподавателей, ученики тоже начали осознавать, что будет, если двух близнецов-проказников распределить в Гриффиндор и Слизерин.

— Ладно, ГРИФФИНДОР!

* * *

— Вы пришли сюда, чтобы изучать точную науку и тонкое искусство приготовления волшебных снадобий. Поскольку здесь нет ничего от глупого размахивания палочками, то многие из вас с трудом поверят, что это можно назвать магией. Я и не жду, что вы сумеете по достоинству оценить волшебную красоту тихо кипящего котла и мерцающих над ним испарений, деликатную силу жидкостей, прокрадывающихся по человеческим венам, околдовывающих ум, порабощающих чувства... Я могу научить вас разливать по флаконам славу, настаивать храбрость, готовить живую воду... если только вы не такие же непроходимые тупицы, как те, кого мне обычно приходится учить. (плагиат — прим.авт.)

В общем, Снегг был именно такой, как и говорил Чарли. После продолжительного объяснения, какие же они все дураки, а он, соответственно, гений, профессор предложил им сварить простенькое зелье от ожогов. Разумеется, Фред и Джордж после общения с Серпентой могли приготовить это зелье даже с закрытыми глазами. Но это же не интересно! Тем более, зельевар всё равно не оценил бы. Так зачем раскрывать карты? Состав был слегка подправлен. В точности как у их любимой бабушки Элладоры в книге «Как достать директора Хогвартса». И когда профессор заглянул в их котёл, чтобы оценить качество работы и немного поиздеваться, Фред легонько стукнул по стенке котла ногтем. Приготовленная ими жидкость реагировала именно на вибрацию. Струя жидкости ударила зельевару в лицо, превратив его обладателя в точную копию Джорджа. И не придерешься: зелье сварено из тех же компонентов, только в других пропорциях и кое-что поменяно местами. А так — всё точно. Кроме одного единственного волоска. Случайно так получилось.

— Минус тридцать баллов с Гриффиндора! — орал один из трёх близнецов Уизли. — Неделя отработок! Я вам покажу!

— Но, профессор. Честное слово, мы нечаянно! — сказали хором двое оставшихся Уизли.

Северус Снегг немного остыл, и сам начал склонятся к мысли, что эти два бездаря никак не могли так преобразовать своё зелье. Скорее всего здесь сработала случайность или вспышка неконтролируемой магии. Но брать свои слова обратно он был не намерен. Тем более стоило проучить этих наглых гриффиндорских выскочек. Близнецы были так рады, что МакГонагалл поставила запрет на штрафование их зельеваром, а также тому, что сам он об этом забыл.

Таким образом, Фред и Джордж целую неделю все вечера драили котлы, и перекладывали глаза тритонов без перчаток. Точнее делали они это, пока профессор Снегг не удалялся из класса, а затем работали над взломом шкафчика с ингредиентами. Самое сложное было — отодвинуть следящие чары без их обрыва. Пришлось каждый ящичек в отдельности отжимать и перетряхивать. В итоге к концу недели у них появился изрядный запас некоторых недефицитных ингредиентов, и парочка беозаров на всяки случай. А для котлов они и «Эванеско» знают. Выучили, чтоб мама не заставляла посуду мыть. Между прочим, зелье получилось довольно сильным, и внешность зельевару возвращалась постепенно, в течение трёх часов. Так что ещё два курса успели познакомиться с этим интересным эффектом.

* * *

— Что это вы здесь делаете?!! — заорал завхоз.

— Ничего пока ещё, мистер Филч…

— …мы только хотели покрасить когти вашей кошке…

— …красный лак ей очень подойдёт…

— …она ведь дама в самом расцвете лет…

— …а если ей понравится…

— …то можно и милирование сделать.

— Ко мне в кабинет! Быстро! Ишь чего удумали, мерзавцы!

Через полчаса.

— Может, всё-таки не стоило делать это сразу, как только от Снегга отделались, — сомневался Джордж, натирая кубок.

— Стоило, — отвечал ему украдкой Фред, очищая первую «д» в фамилии «Реддл» на именной табличке, — зато карта Мародёров у нас.

* * *

Выйдя из своего кабинета, Северус Снегг моментально получил на голову густое склизкое зелье. Он провёл по волосам рукой и заметил этот знакомый малиновый цвет с оранжевыми прожилками.

— НЕЕЕЕЕТ!!! Пятьдесят баллов с Гриффиндора!

То, что это сделали гриффиндорцы сомневаться не приходилось. Вот только как же они это сделали? Это зелье было личным изобретением Джеймса Поттера, и он никому не раскрыл тайну его приготовления, унеся с собой в могилу. В прошлый раз это зелье превратило волосы зельевара в грязные сальные патлы, не отмывающиеся ни одним магическим или магловским средством. Только десятилетнее ежедневное применение специально разработанного зелья смогло побороть эту гадость. Как же им удалось восстановить состав? Северус мог поклясться, что, преподавая в Хогвартсе вот уже девятый год, он начисто выбил желание учить зельеварение у всех, кроме слизеринцев. Как же такое случилось? Он даже подумать не смог, что зелье ему на голову уронили первокурсники, которые по идее и заклинания-ловушки знать то не могли.

Вот только Северус Снегг в порыве злости позабыл, что ещё в первый год его преподавания МакГонагалл вытребовала под ультиматумом своей отставки запрет преподавателям лишать баллов факультет вообще или наказывать студентов без их личного присутствия. Тогда Слизерин с лёгкостью получил кубок школы просто из-за ежедневного снимания баллов лично Снеггом со всех факультетов просто так. Северус и дальше продолжал беспредельничать, но теперь хотя бы должен был искать обоснования своим действиям и крупные лишения баллов оспаривались деканами факультетов. Это детское отношение зельевара к соревнованию привело к стихийному и негласному объединению всех преподавателей неслизеринцев по вопросу игнорирования мелких заслуг студентов змеиного факультета. А из слизеринцев в школе оставались только Вектор, Трюк и Помфри, не считая бесчисленных преподавателей ЗОТИ. Назначение Снегга на должность преподавателя и декана персонал школы списывал на веру Дамблдора во второй шанс и заслуги зельевара на ниве выявления Пожирателей Смерти. Но факт оставался фактом: если раньше Волан-де-Морт набирал последователей из разных факультетов, но в его рядах преобладали слизеринцы, то ныне у слизеринцев не было иного пути, чем ждать возвращения Тёмного Лорда. Уже восемь выпусков зелёного факультета не шли работать в больницу святого Мунго или Отдел международного магического сотрудничества, куда устраивалось большинство их предшественников, а шли работать в Аврорат, оттачивать необходимые лорду навыки. Тем более что уже пять лет подряд ни один выпускник красного факультета не имел ЖАБА по зельеварению и, следовательно, не мог претендовать на звание аврора. А если к этому приплюсовать постоянно ухудшающееся качество преподавания ЗОТИ с пятидесятых годов, вследствие чехарды преподавателей, а также своеобразную форму преподавания истории магии и прорицаний, то картина получится совсем безрадостной. Можно сказать, что магическое образование в величайшей некогда школе постепенно затухало.

Но для Фреда и Джорджа всё было нипочём. Они и не собирались прилежно учиться. А изучали только полезные для своих проделок разделы магии. Непререкаемым для них авторитетом были только мародёры, которым и решили они написать письмо, дабы посоветоваться на счёт дальнейшего обучения.

«Здравствуйте, дядя Сириус, дядя Римус и самая прекрасная тётя Серпента!

В школе у нас всё в порядке. Учимся мы так же хорошо, как и дядя Сириус и обещаем стать достойными продолжателями его дел в стенах Хогвартса. Вот только в школе многие предметы преподаются из рук вон плохо. Приходится до всего доходить самостоятельно. Профессор Снегг (именуемый вами Нюниусом) учит зельеварению так, что лучше бы его не преподавали совсем. Откровенно говоря, если бы не уроки тёти Серпенты — считали бы этот предмет совершенно бесполезным. Кстати, подарок от Бродяги он получил и был очень счастлив. Мы слышали его крики радости даже в гриффиндорской башне. Профессор Бинс обладает редким талантом лечения бессонницы, что, впрочем, вы и сами знаете. Профессор Долохов, возможно и неплохой специалист по тёмной магии, вот только ведёт себя совсем как предложивший его на эту должность Снегг. Остальные же учителя нам очень нравятся. Особенно профессора Флитвик и Стебль. Наша МакГонагалл тоже молодец, вот только пока выполнишь все её здания, можно и шалость сделать не успеть. А это обидно. Мы вот с какой просьбой хотели бы обратиться: дядя Римус так здорово рассказывал нам про гоблинские восстания, а дядя Сириус их так бесподобно дополнял смешными случаями, что их просто невозможно было не запомнить, и мы хотели бы попросить вас написать для нас и наших друзей учебник, такой, чтоб даже тролль вполне мог его освоить. Мы ведь недалеко от троллей ушли в своём развитии. Да. У нас скоро будет первый матч по квиддичу, Гриффиндор — Слизерин. Будем болеть за Чарли. Как жаль, что нам нельзя участвовать! Но в следующем году постараемся войти в команду. Хотя бы в запасной состав. А ещё мистер Филч любезно одолжил нам вашу чудесную вещь, за что мы ему очень благодарны.

Ваши прилежные ученики мародёров, Фред и Джордж»

— И как это понимать? — строго спросила Серпента, помахивая письмом перед носом Сириуса.

— Мальчики взялись за учёбу, — пожал плечами лорд Блэк.

— Это ты называешь учёбой?! Ты натравил первокурсников на профессора?!! Ты хоть понимаешь, что будет, когда выяснится, что это они?!

— Да не волнуйся ты так. Всё равно доказательств у него не будет — никто не поверит, что все эти проделки дело рук младшекурсников. А относиться к ним хуже Нюниус не сможет — хуже то уже просто некуда. Не будет же он, в самом деле, их авадить. Другие проблемы он и так будет предоставлять им в таких количествах, на какие только способен и без этого. Хорошо хоть окклюменцию парни выучили неплохо.

— И ты собираешься помогать им в этом и дальше? — изумилась Серпента.

— А как же, — кивнул Сириус, — вот сейчас я думаю, как бы написать этот самый учебник для троллей, что они просят.

— Учебник для троллей? — задумалась Серпента. — А что. Мысль мне нравится. Надо будет написать его в стихах. Чтоб лучше запоминался. А ещё лучше в виде песни. Точно! Я напишу учебник по зельеварению в тирольском стиле.

— Я уже представляю, как ученики на экзамене, чтобы не забыть рецепт выдают йодль. Снегг будет просто счастлив! — потирал руки Сириус.

— А тебе тоже нечего бездельничать. Сам заварил кашу — сам и разбирайся. Чтобы к тому времени, когда мой учебник будет готов. У тебя уже были все необходимые события из истории магии и непременно с рифмованными датами и именами гоблинов, чтоб точно никто не ошибся, — погрозила ему пальчиком Серпента.

— Слушаюсь и повинуюсь моя госпожа, — изобразил домовика Сириус.

* * *

— А теперь объясни, Римус, куда это вы оба намылились так срочно? — строго спросила Серпента. Она совершенно точно знала, что в отличие от того же Сириуса, Люпин не может врать, глядя прямо в глаза и не краснея.

— Помнишь, Серпента, ту книжку из бывшего дома Лили Поттер? В этой книге говорится, как можно найти Библиотекаря, — скомкано объяснял Люпин.

— Зайдите в библиотеку, — пожала плечами Серпента.

— Не просто библиотекаря, а того самого, легендарного, — поднял палец Сириус.

— Это вам ещё зачем? — заподозрила неладное Серпента. — Опять шалости затеваете или новый способ опасной наживы?

— Ты не права на наш счёт, — наиграно возмутился Сириус.

— Мы собираемся лечить Фрэнка и Алису, — мягко ответил Римус.

— Вы ведь уже давно расшифровали всю книгу, — удивилась Серпента, — почему именно сейчас?

Действительно. Эту книгу никто не мог раскрыть, кроме представителя семьи Поттеров. Да и прочитать уже раскрытую книгу, как оказалось, тоже. Но разве это проблема для мародёров? Решение нашлось мгновенно. Просто читал книгу только Гарри, но читал её вслух. И то, что не могли увидеть Сириус и Римус — они могли услышать.

— Дело в том, что библиотека открывается не каждый год и по определённым датам, которые можно вычислить по одному старинному календарю, — пояснил Люпин.

— Хорошо. Я послежу за делами, пока вы там по горам молодыми козликами прыгать будете. Но с тебя, дорогой, никто написание книги не снимал. И, Римус, ты тоже напиши любой предмет по своему усмотрению. Все объяснения — у Сириуса.

* * *

Высоко в горах в не слишком большой пещере сидели два друга около костра, горящего безо всякого топлива на плоском камне. Им было холодно. Они жались к огню и кутались в тёплые мантии.

— Кто же знал, что в этой Сибири в конце октября уже зима! — возмущался Сириус.

— Это ты ещё здесь в январе не был, — засмеялся Римус.

— И хорошо, что не был, — не стал возражать Блэк, — а то бы никакая магия не спасла! Это же надо! Мы захватили зимние мантии, и всё равно мёрзнем. Может всё-таки согревающие чары?

— А потом на улицу без них? Сириус, ты же знаешь, что согревающие чары нельзя применять круглосуточно. Иначе никто бы не пользовался зимней одеждой.

— Ладно. Когда же эти врата откроются? Пора бы уже, третьи сутки сидим. Хоть в библиотеке погреемся, — не унывал Сириус.

— Да. В библиотеке погреемся, учитывая, что возле входа в ней обитают василиски и драконы, которых ещё не рекомендуется обижать, чтобы библиотекарь не расстроился. Жаль никто из нас не умеет разговаривать на змеином языке, — вздохнул Люпин.

— Чувствуешь? — встрепенулся Блэк.

— Пространство изменилось, — кивнул Люпин.

И действительно, горы раздвинулись, и между ними появилась ещё одна, увенчания прекрасным замком. Два друга не сговариваясь, молча собрались, оставив вещи для дальнего похода в пещере и взяв с собою только самое необходимое: волшебные палочки и набор зелий, пошли на выход. Аппарировать удалось без проблем — антиаппарационный щит задержал их только в пяти-шести метрах от стен замка. Дальше — пешком до самых ворот, которые поддались на удивление легко.

— Alohomora, странно, не думал, что это так просто, — пожал плечами Сириус.

— Думаю, библиотекарь не собирался оставлять нас на улице, — предположил Римус.

Но как только врата закрылись, замок перевернулся и далёкий куполообразный потолок стал местом притяжения. Мелкие предметы повылетали из карманов и застучали по куполу, включая волшебные палочки и наборы зелий, которые размазались разноцветными лужами, начавших реагировать меж собою отравляющих веществ. Мародёры остались висеть на потолке, не размазавшись по куполу только благодаря тому, что их подошвы плотно приклеились к мраморным плитам.

— Ничего себе, сходили в библиотеку! — воскликнул Сириус. — И это мы только дверцу прикрыли. Даже боюсь спрашивать что там дальше. Есть идеи, Лунатик?

— Дай подумать. Хотел бы он нас убить — не стал бы приклеивать, просто перевернул бы пространство и наслаждался зрелищем наших размазанных тушек.

— Спасибо, утешил!

— То есть это просто задачка на сообразительность, — задумался Римус.

— А если здесь заклятие иллюзии как в описании турнира трёх волшебников и стоит сделать шаг, чтобы всё встало на свои места, — предположил Сириус.

— Нет. Это не иллюзия. Зелья действительно разбились. Здесь что-то иное.

— Ты как хочешь, а я пошёл, — махнул рукой Сириус, — двум смертям не бывать, а одной не миновать.

— Ты что, совсем дурак! — Разозлился Римус. — У тебя жена и дети, между прочим! О них подумал?!

— А есть другие варианты? — Огрызнулся Сириус. — Если не получится — возвращайся и помоги Серпенте.

В ответ Люпин быстро поднял ногу и шагнул.

— То есть, мне нельзя, а тебе можно? — Задохнулся от возмущения Сириус. — Как это понимать, Лунатик? Ты же всегда был самым осторожным из нас.

— А так и понимать, Бродяга, что тебя ждёт Серпента, и Гарри, и Альтаир, и Орион, и Андромеда! Тебе нельзя умирать.

— А тебе, значит, можно?! — заорал Сириус.

— А мне, значит, можно, — передразнил Люпин, — у меня нет семьи.

— Ну, знаешь…

— Вернёмся к нашей ситуации. Что мы имеем: я шагнул и ничего не произошло. С одной стороны, я не разбился — это хорошо, с другой — это точно не иллюзия, всё осталось как есть — это плохо.

Сириус сделал два шага.

— Но ведь можем же идти, — с азартом ответил он, — значит, наше приключение продолжается.

И они пошли через весь зал. Было очень страшно идти по потолку, рискуя свалиться в раскрывшуюся над головой пропасть, но они всё же дошли до конца. И как только они раскрыли двери на другой стороне зала, всё встало на свои места. Пол снова стал полом, а купол — куполом. К ним медленно начали подлетать все потерянные вещи, включая волшебные палочки. А зелья, что уж совсем невероятно, прошли разделение, путём обратной реакции, что вообще-то невозможно, запаковались в восстановившиеся флакончики и прибыли к своим хозяевам последними.

— Впечатляет…

— Не то слово, Лунатик. Но нам пора дальше. Что там у нас по списку: драконы или василиск?

За следующей дверью оказался целый горный массив. Видно, не обошлось здесь без неимоверного расширения пространства. Ведь не могли же несколько горных хребтов располагаться внутри комнаты. Над горным массивом летало просто невероятное количество драконов! Нигде в дикой природе не могло быть столько драконов одновременно. Причём драконов всех видов, какие только мог знать отличник Люпин. Но в отличие от драконьих питомников, здесь они вольготно летали в полной свободе и периодически не очень злобно, скорее, в силу привычки, переругивались между собой. Чем могло питаться всё это безобразие мародёры придумать не могли. Ну, ведь не читателями же, в самом деле. Нет у этой библиотеки такого потока читателей, да и не было никогда. В некотором отдалении от двери, в небольшой долине меж двух горных хребтов, возле горной речушки сидел очень грустный дракон, отливая на солнце (кстати, откуда оно в помещении, впрочем, как и небо над головой?) радужно-жемчужной чешуёй. Это был самый прекрасный дракон из всех представленных в этом зале (горном массиве? другой планете? параллельном мире? они точно не знали, где сейчас находятся). Немного подумав, Люпин кинулся бежать прямо к этому дракону. Сириус — следом.

— Лунатик, я, конечно, понимаю, что этот дракон о чём-то густит, но может быть не стоит поднимать ему настроение путём скармливания двух человеческих тушек?

— Это — Опалоглазый Антипод, самый миролюбивый из драконов, и самый умный, между прочим, — пояснил Римус.

— А, ну тогда можно и покормить человечинкой, — понимающе кивнул Сириус.

Римус остановился метров за двадцать от дракона, который удивлённо посмотрел на него своими блестящими, переливающимися множеством красок, опаловыми глазами без видимых признаков зрачка, и дыхнул ярко-алым пламенем метров на двенадцать в сторону мародёров, как бы намекая забывчивым людям, что он всё-таки опасен.

— Какой красивый дракон! — восхитился Сириус и Антипод кивнул.

— Здравствуй, Опалоглаз, мы хотим с тобой подружиться. Rictusempra!

— Лунатик, ты идиот! Сейчас он нас точно пожарит и съест!

— Не волнуйся, Опалоглазам нравится, когда их щекочут. Это для них признак дружелюбия.

— А, ну тогда ладно, Rictusempra.

Благодаря познаниям Люпина в драконоведении, примерно часа через полтора мародёры не только сумели подружиться с Опалоглазым Антиподом, но и уговорили его отвезти их к другим вратам, что находились совсем в другой части горного массива, и найти их без обзора сверху было бы совсем не просто. Дракон же превратил это очень суровое испытание в лёгкую прогулку. Другие драконы несколько раз пытались сбить его струёй собственного огня за такое наглое пренебрежение территориального деления, но Опалоглаз ловко уходил из под обстрела, благодаря своей необычайной для дракона гибкости. Это доставляло, мягко говоря, некоторые неудобства для пассажиров, что периодически грозило перерасти в свободный полёт. Но всё обошлось благополучно. На земле они долго раскланивались перед своим новым союзником, отвешивая ему кучу всевозможных комплиментов.

Третье помещение располагалось внутри не самой высокой, зато самой широкой горы дальнего горного кряжа и представляло собою разветвлённую сеть подземных ходов, словно здесь копался гигантский дождевой червь. Только стенки были не земляными, а каменными. Немного обдумав стратегию поиска, мародёры решили спуститься вниз, к основанию горы. Так как там тоннели были более разветвленные, и слышалось характерное шипение. Ведь кто станет прятать вход в сокровищницу там, где его можно обнаружить, даже не потревожив стража?

Сириус трансфигурировал обоим солнцезащитные очки такого затемнения, что хоть на сварку смотри, а Римус послал вперёд три светящиеся сферы, сияющие так, чтобы даже в таких очках было хоть что-то видно. Спускались они довольно долго. Шли прямо на шипение, чтобы потом не ожидать нападения когда угодно и откуда угодно. Сириус достал из кармана уменьшенный автомобильный домкрат, который тут же обрёл нормальную величину.

— Бродяга, если ты не заметил, здесь автомобилей нет.

— Зато есть василиск. Скоро сам всё поймёшь. Это сюрприз.

Сколько они ни готовились, огромная змеюка появилась из-за угла слишком внезапно и сразу уставилась им прямо в глаза.

— Сюрприз, детка! — весело закричал Сириус.

Василиск замер, приходя в себя от такой неожиданности. Его челюсть отвалилась прямо на гранитный пол. В этот самый момент Сириус преодолел в один прыжок оставшиеся пару метров, сунул левую руку с домкратом прямо между зубов василиска и произнёс заклинание увеличения. Король змей попытался захлопнуть пасть, но механизм был надёжен и магически укреплён. Сириус нажал на ручку домкрата и расширил пасть до предела. Несчастное животное оказалось полностью обезоруженным: ни укусить, ни взглянуть. Василиск хотел было уже ретироваться, да только теперь опомнился уже Римус: оборотень вспомнил о врученной ему другом уменьшенной распорке для магловских шахт, вставил её горизонтально в пасть змеи и увеличил до исходного размера. Распорка зафиксировалась на стенах тоннеля и совместно с увеличенным домкратом надёжно фиксировала голову василиска в пространстве.

Но как только друзья уверились в своей победе и хоть немного расслабились, сзади послышалось новое шипение. Оказалось, что василисков как минимум двое!!! И бежать было совершенно некуда — в этом месте тоннель не ветвился, впереди фиксированная морда василиска, позади — нефиксированная. Лунатик и Бродяга встали с палочками на изготовку, собираясь подороже продать свою жизнь. Вдруг глаза обошедшего их сзади василиска расширились от удивления и боли, он отпрянул назад, нашёл боковой проход и скрылся из виду. Сверху из тоннеля на них лукаво смотрел Опалоглазый Антипод.

— Дружище! Ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть! — воскликнул Сириус.

Антипод дружелюбно дыхнул пламенем метра на три и посмотрел куда-то в боковой проход.

— Ну что вы за люди-то такие! — Начал отчитывать их полутораметровый старичок. — Вот скажите на милость, зачем вы туда пошли?

— Нам бы в библиотеку, — скромно пояснил Люпин.

— Всем тут в библиотеку, — проворчал старичок, — а подняться на несколько уровней вверх от входа не судьба? Вы тут чуть в гнездо не залезли. А василиски этого знаете, как не любят. Вы хоть примерно представляете, как сложно им подходящую пару подобрать и как редко они яйцо откладывают. Это очень редкие и необычайно ценные создания.

— Но ведь василиски вылупляются из куриного яйца, высиженного жабой, — удивился Люпин.

— Кто тебе сказал эту чушь?! — отмахнулся старик.

— Так во всех книгах по магическим существам написано, — смутился Римус.

— А ты этот процесс хоть раз видел? — Усмехнулся абориген, протирая очки. — Если бы всё так просто было, их бы в промышленных масштабах разводили. Жаба в принципе не может высидеть куриное яйцо — температуры не хватит. Знать надо.

Он погрозил пальцем дракону.

— А тебе, Зайчик, должно быть стыдно. Мало того, что людей на себе провёз, так ещё залез на чужую территорию и Звёздочку за хвостик укусил. Ладно, молодые люди, забирайте свои железки, обещаю, Лучик вас не тронет. И за мной, а то вы тут ещё чего натворите.

Сириус и Римус разблокировали пасть василиска, но тот действительно не стал проявлять агрессию, а сразу скрылся где-то в нижнем ярусе. Опалоглазый Антипод со смешным именем «Зайчик» виновато пятился до самого выхода. А старичок провел их к следующей двери, за которой, собственно, и была та самая легендарная библиотека.

— Итак, молодые люди, можете называть меня просто «Библиотекарь», — пояснил старичок, — моё настоящее имя не скажет вам ровно ничего, поскольку я живу слишком давно, и не являлся знаменитостью до того как стал библиотекарем. Правило пользования библиотекой таковы: один посетитель из страны раз в шестнадцать лет, на руки выдается только одна книга, и она возвращается в библиотеку, как только вы её оставите без присмотра или пытаетесь отдать в другие руки. Максимальный срок пользования книгой — шесть месяцев, для книг по зельеварению срок может быть продлён до окончания периода его приготовления. Вы не можете использовать знания из книги после её возвращения в библиотеку. Не бойтесь нарушить пункты этого договора — об их соблюдении позаботится сама магия этого места.

— Но если нельзя использовать больше полугода, в чём же тогда сила? — не понял Сириус.

— При помощи этих книг можно провести ритуал, создать зелье или артефакт. В общем, изменить себя или ситуацию вокруг себя. Например, Николас Фламель после посещения библиотеки смог создать философский камень, но только один раз. Или возьмём последнее время: Том Реддл смог провести ритуал, позволяющий создавать семь крестражей вместо одного. Вот только больше семи он их тоже никогда не создаст.

— А вдруг он ещё раз придёт в библиотеку? — занервничал Сириус, как представитель семьи Блэк, он прекрасно представлял, что такое крестраж и чем это грозит.

— Не придёт. Библиотека любит новичков, поэтому пускает их по самому лёгкому маршруту, а таким хулиганам как он вообще второй раз войти нереально. Он подчинил себе Лучика и Звёздочку и с их помощью ворвался сюда и убил предыдущего библиотекаря. Я тогда был только его учеником. Он получил требуемую информацию, ведь не мог же я оставить библиотеку совсем без присмотра. Это привело бы к её полной потере для человечества. Но я слежу за ним по журналу учёта результатов работы библиотеки. Он создал только шесть крестражей, вместо семи. И то один неполноценный — в нём нет самостоятельной личности. Халтура. А из оставшихся пяти — два уже уничтожены. Кто-то взялся за него, так что недолго ему осталось между мирами болтаться. Но вернёмся к нашим проблемам. Вы, молодой человек, ведь оборотень.

— Да, — смутился Люпин, — а это серьёзное препятствие для получения книги?

— Нет, что вы! Просто по вашему магическому отпечатку видно, что вы последний представитель своего рода. Так что ликантропия является для вас серьёзной проблемой. Рекомендую вам взять книгу по анимагии. Только в нашей библиотеке есть замечательная книжка о том, как превратить оборотня в анимага.

— Извините, но мы пришли к вам совсем с другой проблемой. Наши друзья попали под длительное воздействие пыточного заклятия и вот уже восемь лет не могут прийти в себя.

— Дайте подумать. Это похоже на действие родового Аркана. Вы — англичане, значит, злодеяние совершил кто-то из семьи Блэк. Я прав? — порадовался своей догадливости библиотекарь, для него это было чем-то вроде ребуса.

— Вы совершенно правы, — опустил глаза Сириус, — именно Блэк.

Библиотекарь пристально посмотрел на него.

— Хорошо, — в руках библиотекаря появилась книга, с которой он подошёл к огромному журналу, в котором тут же появилась запись, — «Преодоление Арканов» выдаётся Римусу Люпину сроком на шесть месяцев с момента первого открытия книги, но не позднее одного года. А может всё-таки анимагию?

Оборотень грустно покачал головой.

— Эх, была-небыла, — лихо махнул рукой старичок, в другой руке у него появилась ещё одна книга, — «Нестандартная анимагия» выдается Сириусу Блэку сроком на шесть месяцев с момента первого открытия книги, ну и так далее. Бери, раз уж всё равно пришёл. Не положено, конечно, но ребята вы уж больно хорошие.

Мародёры приняли книги с огромной благодарностью. Но всё же один вопрос ещё мучил их. И Сириус решился.

— Понимаю, что после всего, что вы для нас сделали, это будет верхом неприличия, но всё же позвольте попросить вас отпустить с нами Зайчика.

— Он должен жить на равнине и ему не очень нравятся другие драконы, — поддержал Римус, — вы же сами видите, что ему здесь плохо.

— Да я бы отпустил, — вздохнул библиотекарь, — но вы же не сможете протащить его под куполом. Дракону невозможно объяснить, что это не опасно. Ладно, вам пора.

Пока они прощались, чуткое ухо оборотня уловило, как кто-то очень большой осторожно ушёл в сторону выхода. Назад их отвёз всё тот же Зайчик, и грустно потом смотрел, как они проходят под куполом. Было очень тягостно оставлять его одного. Как только друзья преодолели антиаппарационный барьер, так сразу же переместились на свою базу, где осталось снаряжение и запасы еды. Аппарировать на северном Урале можно было только в пределах прямой видимости, поэтому надо было основательно подкрепиться и отдохнуть, прежде чем отправляться в обратный путь. Но когда они выбрались из своего укрытия, их ждал сюрприз.

— Зайчик! — Хором закричали они и побежали обнимать ставшего за последние несколько часов таким родным дракона.

Уважаемые читатели!

В 14 главе хочу, наконец-то, описать квиддич, если, конечно, у меня это получится.

Но в квиддиче я не очень силён, да и большинство героев приходится брать из головы.

Так что просьба тапками сильно не закидывать, а помочь заранее, если я чего не так понял.

Поэтому я и размещаю здесь предварительные соображения.

Команда Слизерина 1989-1990 гг.:

1. Винки Кроккет 6 курс (выпуск 1991) охотник, капитан — приемник Грэхэм Монтегю.

2. Найджелус Булстроуд 6 курс (выпуск 1991) охотник — приемник Эдриан Пьюси.

3. Маркус Флинт 3 курс (выпуск 1994) охотник — приемник Астория Гринграсс.

4. Перегрин Дерек 3 курс (выпуск 1994) загонщик — приемник Винсент Крэбб.

5. Люциан Боул 3 курс (выпуск 1994) загонщик — приемник Грегори Гойл.

6. Паскаль Паркинсон 6 курс (выпуск 1991) вратарь — приемник Майлс Блетчли.

7. Терренс Хиггс 5 курс (выпуск 1992) ловец — приемник Драко Малфой.

Паскаль Паркинсон и Найджелус Булстроуд — полностью выдуманные мною персонажи, так как просто не нашёл кого поставить на эти должности. А Винки Кроккет был капитаном команды слизерин времён молодости Тома Реддла, но это может быть его потомок. Всё дело в том, что Грэхэм Монтегю, Эдриан Пьюси и Майлс Блетчли, если мне не изменяет память, были в команде Слизерина вплоть до 1997 года, поэтому я решил, что они не могли появиться ранее 1991 года. Но если это не так — напишите мне.

Да, понятия не имею, как можно будет в будущем встроить такого персонажа как Кассий Уорингтон — охотник Слизерина (запасной что ли?) поступил в 1989 г, окончил в 1996, который в каноне кидал своё имя в Кубок Огня в 1994 году (как он это делал?).

Команда Гриффиндора 1989-1990 гг.:

1. Джеймс Боунс 7 курс (выпуск 1990) охотник — приемник Алисия Спиннет.

2. Хана Макмилан 7 курс (выпуск 1990) охотник — приемник Анджелина Джонсон.

3. Астория Фробишер 6 курс (выпуск 1991) охотник — приемник Кэтти Белл.

4. Джон Браун 7 курс (выпуск 1990) загонщик — приемник Фред Уизли.

5. Кристиан Керк 5 курс (выпуск 1992) загонщик — приемник Джордж Уизли.

6. Оливер Вуд 3 курс (выпуск 1994) вратарь — приемник Рональд Уизли.

7. Чарли Уизли 6 курс (выпуск 1991) ловец, капитан — приемник Гарри Поттер.

Почти всю команду Гриффиндора пришлось выдумать, так как произошла практически полная замена участников перед самым поступлением Гарри Поттера, и мы не знаем, что там было до того. Я постарался встроить новых персонажей в уже известные читателям магические семейства, в которых вполне могли быть такие родственники, которые просто остались за кадром в каноне.

Кто сможет — говорите, что надо исправить заранее, чтоб я потом писал нормально.

Не люблю халтуру, особенно у себя.

Антонин Долохов, профессор ЗОТИ, гулял по восьмому этажу и занимался любимым делом. А именно снимал баллы со всех факультетов, кроме Слизерина, разумеется. Придраться же всегда есть к чему. И особенно нравилось ему штрафовать ненавистный факультет Гриффиндор, выпускники которого так подгадили ему с предыдущим местом работы в рядах Пожирателей Смерти, где его карьера так удачно складывалась. Но уже через пять минут его пребывания на этаже вдруг весь коридор как-то сразу опустел, и штрафовать стало просто некого. Антонин пожал плечами, решив спуститься на этаж ниже. Машинально проверив лестничную площадку на предмет мелких пакостей (эта привычка выработалась ещё во времена обитания здесь мародёров), профессор шагнул на выход. Вот только, несмотря на проверку, нога вдруг резко затормозила, и преподаватель полетел в межлестничный проём. Он надеялся опереться на перила, но они вдруг очень легко подломились, и состояние свободного полёта продолжилось до первого этажа. Когда орущий Долохов уже распрощался с жизнью, позабыв при этом даже о волшебной палочке, его ухо уловило мальчишеский голос.

— Volate Askendale, — сказал Джордж, от чего профессор, совсем немного не долетев до пола, вновь стремительно взмыл на восьмой этаж, но, не задерживаясь там, полетел обратно.

— Inflatus, — ответил Фред и преподаватель, раздувшись как воздушный шарик, медленно поплыл вверх.

— Что здесь происходит? — Раздался строгий голос декана. — Фред, Джордж, неужели вы посмели так подшутить над учителем.

— Что вы, профессор МакГонагалл…

— … у нас и в мыслях не было…

— … мы просто хотели помочь…

— … разговаривали о будущем, а тут раз…

— … и прямо на нас падает преподаватель…

— … мы не хотели увидеть какой он внутри…

— Понятно, — остановила их МакГонагалл, — а Вингардиум Левиоса применить нельзя было? Вы, насколько я знаю его уже проходили.

— Простите, не пришло в голову…

— … растерялись, запамятовали.

— Понятно. А заклинание раздувания, которое на втором курсе изучают, значит, вспомнили? — засомневалась она.

— Просто мы как раз его обсуждали, — ответил Фред, а Джордж промолчал.

— Хорошо, — кивнула МакГонагалл, понимая, что всё равно не вытянет, для чего им понадобилось это заклинание, но уже хотя бы будет знать, об этом их новом приобретении, — за спасение преподавателя пятьдесят баллов Гриффиндору и марш в гостиную, отбой через двадцать минут.

Оставив декана разбираться с ругающимся шарико-профессором, близнецы побежали выдёргивать гвоздики и сматывать капроновую верёвочку. А через несколько минут они в гриффиндорской башне слушали новость о неизвестном существе, отгрызающем перила лестниц. Оно и понятно. Ну, кто, даже среди маглорожденных, может заподозрить, что в волшебной школе Хогвартс перила можно отпилить полотном от лобзика, а уж, тем более что сделают это чистокровные волшебники?

* * *

— Добрый день, леди и джентльмены, ну и все остальные, кого сюда занесло. Я рад приветствовать вас на открытии квиддичного сезона восемьдесят девятого — девяностого года в нашей любимой школе Хогвартс. И с вами вновь несравненный и незаменимый спортивный комментатор Абраксас Гринграсс. Посмотрите направо: перед вами лучшая команда нашего великолепного замка. Это, конечно же, непобедимая команда факультета СЛИЗЕРИН!!! Впереди всех идёт несгибаемый, ну просто титановый, капитан ВИНКИ КРОККЕТ!!! Прекрасный охотник со своей неподражаемой тактикой молниеносного броска по центру поля, блестящий стратег и просто хороший человек! Не надо, профессор, я уже заканчиваю. Следом идёт не менее легендарный охотник НАЙДЖЕЛУС БУЛСТРОУД!!! Его усилиями вот уже пять лет подряд факультет Слизерин удерживает первое место. Рядом с ним наше последнее приобретение прошлого года — МАРКУС ФЛИНТ!!! Не смотрите, что он такой маленький, попомните мои слова — он ещё будет нашим капитаном. А вот и новички команды: загонщики ПЕРЕГРИН ДЕРЕК и ЛЮЦИАН БОУЛ!!! Пока что мы их на поле не видели, но я уверен — их будущие победы не за горами! Поддержите их дружными аплодисментами! Всё-всё заканчиваю, профессор. Далее на поле выходит наш несравненный, непробиваемый король вратарей ПАСКАЛЬ ПАРКИНСОН!!! Ну и конечно, поприветствуйте самого главного игрока нашей команды, да и не побоюсь этого слова, лучшего ловца нашей школы ТЕРРЕНС ХИГГС!!! Надеюсь, ты обставишь этого придурка Уизли! Молчу-молчу, профессор. На другой стороне поля выползает так называемая команда Гриффиндора. Охотники Джеймс Боунс, Ханна Макмиллан и Астория Фробишер, загонщики Джон Браун и мазила Кристиан Керк. За ними следом идёт мелкое недоразумение по имени Оливер Вуд. Хочу поблагодарить его за прошлый сезон, когда он свалился с метлы уже через пять минут после начала матча, и наша команда играла в пустые ворота. Надеюсь, это станет традицией. Не надо, профессор, больно же. Последним на поле выходит их горе-капитан Чарли Уизли, который вот уже пятый сезон гоняет на своей развалюхе, взятой из музея мётел для домохозяек.

— Кажется, я знаю, кто очень весело проведёт последний свой год в Хогвартсе, — тихо сказал Фред, понемножку закипая.

— Не обращай внимания, — ответил такой же злой Джордж, — мы его после достанем, а сейчас будем болеть за Чарли.

Но игра не задалась с самого начала. Не успел просвистеть свисток мадам Трюк, как Булстроуд схватил квоффл и помчался на Вуда. Удар! И лёгкий вратарь пролетел в кольцо вместе с мячом. Комментатор неистовствовал. Второй удар Оливер уже удержал. Затем за дело взялся Джеймс Боунс, которого сидящие радом с близнецами маглорожденные старшекурсники почему-то звали Бондом. Он пронёс квоффл почти через всё поле и передал Макмиллан. Но девушка в это время смотрела, как Джон Браун красиво посылает бладжер, и уронила внезапно оказавшийся в руках посторонний предмет. Боунс догнал поймавшего мяч Флинта, но тут же получил бладжером в спину. В итоге Флинт успел ловко забросить в правое кольцо. После устного внушения от Чарли, который ради этого оторвался от поиска снитча, Ханна смогла сыграть в перепасовку с Джеймсом и забила один гол. Перегрин и Люциан хоть и не могли ещё в силу возраста ударить по бладжеру так, чтоб противник слетел с метлы, но всё же их было двое, против одного, хоть и хорошего загонщика Брауна. Керка можно было не считать. Он, конечно, много махал битой, но вредный мячик никак не хотел под неё попадать. Вот только всех этих проблем было мало: Слизеринцы вовсю толкались и били под дых локтями, за что им, конечно же, ничего не было, а вот каждый ответный удар удостаивался внимания мадам Трюк. За что в кольца Гриффиндора было заброшено вот уже пять мячей. Штрафной в слизеринские кольца был только один, и то, потому что совсем уже осмелевший от безнаказанности Перегрин заехал битой по голове Джеймсу, когда рядом никакого бладжера и в помине не было. Вот Астория бросила квоффл в кольцо, но промахнулась и попала в нос Винки. Мадам Трюк назначает ещё один штрафной, хотя там явно был просто несчастный случай. В этот раз Оливер отбил атаку.

— Ханна и Джон, вообще-то очень хорошие игроки, — сказал Фреду внезапно подошедший Перси, — но в прошлом году её сбил бладжер. Джон три ночи просидел в больничном крыле. Вот с тех пор они вместо игры весь матч смотрят друг на друга. Да и на уроках тоже. Все думали за лето отойдут, но видно это судьба.

Фред понял, Перси боится, что они прямо во время матча устроят очередную шалость. Но был совсем не против поболтать. Ведь не собирались же они в самом деле портить Чарли игру. Поэтому в этот день никаких диверсий не планировалось.

— А Керка зачем в команду взяли? — Удивился Джордж. — Он же совсем балластом летает.

— Просто выбирать не из кого, — хмыкнул Перси, — Чарли уж как может крутиться. А толку? Откуда взять игроков? Дети войны не хотят поступать в Гриффиндор. У вас хоть пять человек на курсе. А на втором только один мальчик и две девочки. На третьем тоже не густо: из мальчишек только я да Оливер. Мне некогда — в этом году взял максимальное количество предметов для подготовки к СОВ. В этом году трое лучших игроков заканчивают школу, а набирать команду не из кого. Так что только на вас Чарли и надеется. А команда Слизерина почти не испытывает недостатка в кадрах. Несмотря на общее снижение количества учеников в школе, слизеринцев хватает.

— Ничего, Перси, мы ещё увидим хорошую игру. Года через три будет набор послевоенных детей. Там будет из кого выбирать, — утешил Фред братьев.

— И чтобы никаких проказ, — вспомнил зачем пришёл Перси.

— Не будь занудой, брат, — отмахнулся Фред, — а то твоя крыса опять панком станет.

— Так это ты?! — возмутился Перси.

— А кто же ещё так может? — удивился Фред.

Меж тем матч продолжался. Винки Кроккет и Найджелус Булстроуд работали как два автоматических устройства по забиванию мячей. Маркус Флинт тоже старался не отставать. Джеймс Боунс работал фактически в одиночку. Ханна Макмиллан была отличной охотницей когда отрывалась от рассматривания Джона Брауна, что случалось гораздо реже чем хотелось бы зрителям трёх факультетов, но гораздо чаще чем желали зелёно-серебряные болельщики. Астория Фробишер очень рвалась в бой, просто горела желанием порвать команду соперников. Но только квоффл слишком часто выпадал из её рук как раз во время атаки. Или его выхватывали соперники. Несмотря на прекрасные лётные характеристики, с игрой у девочки явно незаладилось. Ей бы в гонках по пересечённой местности участвовать — чемпионство было бы обеспечено, но, к сожалению, этот вид спорта в Хогвартсе не приветствовался. Чарли висел над полем и искал снитч. Он прекрасно понимал, что если не поймает этот мячик в ближайшее время, то потом даже это уже не поможет. Причём поймать нужно было на старенькой метле, скорость которой чуть ли не в два раза меньше, чем у метлы соперника. Ещё бы! Хиггсы могли позволить себе купить Нимбус-1700, в то время как Чарли обходился стареньким Метеором, который уже немножко начинал барахлить. Но вредный шарик как назло никак не хотел появляться, а Слизеринцы обходили уже на 130 очков. Тут Чарли решился пойти на блеф. Это было очень рискованно, ведь если соперник не полетит следом — Чарли временно оставит его в более выгодной позиции, и если снитч появится именно в это время — шансов поймать его уже не будет. К его удаче, нервы Хиггса тоже были на пределе. Пролетая близко к кольцам своей команды, гриффиндорский ловец внезапно развернулся и устремился к средней стойке. Терренс поверил в этот манёвр и устремился следом на своей самой быстрой метле в Европе. (Для реалий 1989 года это было действительно так — прим. авт.). Промелькнув мимо опоры, Чарли резко свернул направо. Браун, хоть и был чрезвычайно занят созерцанием виражей внезапно включившейся в игру Ханны, секретный сигнал капитана всё же заметил. Как только Хиггс начал тормозить на повороте, Джон вогнал бладжер точно в древко метлы, что привело к её развороту и, как следствие, единению опоры центрального кольца со лбом слизеринского ловца. Эта комбинация позволила Чарли временно монополизировать розыск маленького вредного шарика с беспокойным характером и слишком быстрыми крылышками. Как всегда, снитч появился внезапно и совсем не там, где его ждали. Разумеется, по всем известному, включая маглов, самому магическому закону природы, называемому рядовыми волшебниками законом подлости, а волшебниками более образованными — законом Мерлина, так вот по этому самому закону снитч появился возле колец Слизерина. То есть в самой удалённой точке поля от Чарли. И пока он туда добирался, разгребая команду соперников и уворачиваясь от бладжеров, счёт стал 160:310 в пользу зелёно-серебристых. А в момент захвата снитча прозвучал сигнал попадания квоффла в кольцо. Игра окончена со счётом 310:320 в пользу Слизерина. Расстроенная команда приближалась к притихшим трибунам.

— Ладно, братишка, — сказал расстроенный Фред не менее расстроенному Джорджу, — разделиться нам надо.

— Правильно, — ответил Джордж, — ты иди, утешь Чарли, а я пойду, поучу уроки.

Перси понимал, что происходит какая-то шалость, но не мог ни к чему придраться. На самом деле всё было очень просто: на седьмом этаже в заброшенном классе вот уже одиннадцатый день варилось очередное открытие ехидной слизеринки, описанное в произведении с говорящим названием «Как достать директора Хогвартса». Это было очень сложное в приготовлении зелье, собранное из, на удивление, легкодоступных компонентов. Когда близнецы удосужились навести порядок в украденных у Снегга ингредиентах, то обнаружили наличие всех компонентов данного зелья. А полезность сего произведения шаловливого зельеварения заключалось в его свойстве, застывая на воздухе, становиться абсолютно невидимым и не обнаружимым с помощью заклинаний, зато с полным сохранением всех свойств первоклассного универсального клея, который застывал от нажатия на него весом более пяти килограмм. Уникальные свойства для тайного приклеивания, особенно если учесть его устойчивость к заклятиям и зельям. Нейтрализуется только бензином или керосином. Единственным препятствием была сложность его приготовления, с которой мог справиться только такой вдумчивый человек как Джордж. Вот он это и делал. На выходе из стадиона Джордж с расстройства не заметил, как слева вышел Гринграсс.

— Куда прёшь, малявка, — рявкнул Абраксас, беря за грудки и отшвыривая Джорджа.

Первокурсник ничего не ответил. Он только успел переложить из своего кармана в карман комментатора шоколадную лягушку, обработанную тройной порцией пердозелья. А уж будет слизеринец есть неизвестно откуда взявшуюся сладость или девушке своей подарит — это его совершенно не касалось. Полная свобода выбора.

* * *

На следующий день начиная с завтрака три факультета радостно и один (догадайтесь какой) мрачно наблюдали картину задымления комментатора. Весь день Абраксас Гринграсс испускал дым колечками со стороны полушарий, периодически издавая при этом очень громкие, но не очень приличные звуки. Как эти колечки, похожие одновременно на дым от сигар и паровозный выхлоп, проходили без каких-либо изменений через одежду и даже мантию — оставалось загадкой. К вечеру слизеринца отправили в больничное крыло. Проблем со здоровьем мадам Помфри у него не обнаружила, но и снять последствия не могла целую неделю, пока они не прошли сами. Каждый гриффиндорец счёл своим долгом ежедневно навещать страждущего и дарить ему шоколадную лягушку. Мадам Помфри очень удивлялась такой межфакультетской дружбе. Фред и Джордж долго не могли понять, что в их зелье не так. Ведь согласно рецепту оно должно было вызвать сильное газообразование с последующим неописуемым звуком и запахом. Но никакого побочного эффекта ничто, кроме шоколадной лягушки не вызывало. В испытании эффектов от соединения пердозелья с различными пищевыми продуктами принимали участие представители всех факультетов, но особенно часто эта честь доставалась слизеринцам. Очевидно, дело было в заклинании, позволяющем лягушке прыгать. В последующие годы обучения близнецы обещали себе уделять больше времени изучению взаимодействия заклятий и зелий между собой. Только Пивз вычислил организаторов сего безобразия, застал их за приготовлением следующего зелья и потребовал дать ему попробовать. Но на полтергейста зелье не подействовало к величайшему сожалению всех участников этого процесса. После чего Пивз нагло забрал все оставшиеся запасы зелья как залог будущих отношений.

В то время как Фред экспериментировал с пердозельем, у Джорджа уже сварился суперклей. В боевой поход отправились в ночь с воскресенья на понедельник, потому что Снегг и Долохов дежурили в предыдущую. Сначала они намазали сиденье унитаза в туалете для преподавателей возле кабинета ЗОТИ, и только потом спустились в подземелья. Начиная с понедельника, уроки по этим двум предметам были отменены. Снегг появился на завтраке только в субботу, Долохова не было до четверга следующей недели, поскольку зельевар не мог сразу определить, что именно из применённых им веществ вызвало нейтрализацию. Слизеринцы, преподаватели и ученики, поклялись поймать гада, покусившегося на них таким подлым образом, что был позволен только представителям их родного факультета. Снегг проникал в сознание всех подряд с утра и до глубокой ночи, но всё было напрасно. Неведомый враг затаился как гадюка под корягой. И абсолютно никто не мог подумать, что этим занимаются студенты младше пятого курса. Притом абсолютно неведомым образом миссис Норрис ежедневно получала по капельке пердозелья, а однажды самому Дамблдору пришлось три дня не выходить из своего кабинета в связи с обнаружением этого эликсира в лимонных дольках. Под подозрение попали уже и учителя. Ведь не мог же ученик проникнуть в кабинет директора без его ведома! Это проверенно не одной сотней лет практики.

Пока муж находится в длительной командировке, Серпента занялась проверкой дел компании. Нет, бухгалтерам фирмы она вполне доверяла, тем более что тайный гоблинский аудит никто не отменял. Текущие дела вполне могла разобрать и Винки. Люпин хорошо выдрессировал эльфийку на распознавание необходимых для немедленной подписи бумаг, тех, которые можно отложить, и тех, что можно просто выкинуть. А уж подпись своего хозяина Винки ставила просто превосходно. "Знали бы чистокровные волшебники, что работают на домового эльфа..." — от этой мысли Серпенте стало очень смешно. Андромеда всё время просилась на ручки, да и Орион был слишком мал, чтобы на целый день оставить его на попечение Гарри и Кикимера, поэтому Серпента не пошла в офис, а попросила Винки доставить необходимые документы в рабочий кабинет на Гриммо. Она всматривалась в графики и документы, но не могла понять, что же они упустили. А прокол был — она доверяла своей интуиции.

— Что случилось, мам? Ты такая хмурая.

— Ничего, Гарри, просто не могу понять, где у нашей компании слабое место.

— Как где? В газете. Если нас начнут поливать грязью, то отмываться будет просто нечем.

— А ведь ты прав! Как же ты вот так сразу понял?! — удивилась Серпента.

— Не сразу. Я над этим ещё с лета думаю. Когда меня к этой истории с убийством оборотня привязали, — улыбнулся Гарри.

— Значит, надо надавить на кого-нибудь из акционеров "Пророка" и приобрести хоть какой-нибудь пакет акций. Опять неэффективные расходы, но безопасность важнее, — вздохнула Серпента.

— Нет. Это не решит наших проблем, если большинство акционеров решат утопить на, то это не поможет, — возразил Гарри.

— Похоже, ты уже приготовил свой собственный план, — лукаво прищурилась Серпента, — ну-ка говори прямо, что ты там задумал?

— Собственную газету, — с пафосом ответил Гарри.

— Волшебный мир слишком консервативен, особенно здесь, в Англии, — скептически возразила Серпента, — вряд ли кто станет всерьёз читать газету, которой меньше сотни лет.

— Значит, надо купить газету, которой больше сотни лет и расширить круг читателей, — решительно сказал Гарри.

— Ты хоть представляешь себе, сколько это будет стоить? – спросила Серпента.

— Так надо выяснить. Винки! Найди список всех магических изданий Западной Европы старше ста лет, с указанием кому принадлежат контрольные пакеты акций и сколько они стоят, — отдал распоряжение Гарри.

Неизвестно как Винки выполнила этот заказ, но появилась она, только вечером буквально падая с ног от усталости. Зато список был превосходный. Серпента и Гарри проштудировали его вдоль и поперёк, разбирая плюсы и минусы каждого издания.

— И всё-таки я считаю, что нужно покупать «Придиру», — настаивал Гарри.

— Не стоит, — покачала головой Серпента, — лучше уж поднапрячься и купить «Магический еженедельник» или «Ведьмин досуг».

— Нет, мам, это нереально дорого. Кроме того, «Магический еженедельник» уже достиг пика своей популярности. Его тираж не растёт уже сорок лет. Перспективы – никакой. Так что мы не сможем с него получить свою выгоду, — горячился Гарри.

— Ах, ты ещё и выгоду собрался получать? Я думала, что мы вопросами безопасности занимаемся, — засмеялась Серпента.

— А как же! Одно другому не мешает. Да и дело это не слишком срочное пока…

— Может быть «Ведьмин досуг», посмотри какая у него динамика роста…

— Ты бы ещё «Ведьмополитен» предложила. Мама, пойми, журналы для девочек никто всерьёз воспринимать не будет никогда.

— А «Придиру», значит, будут, — забавлялась Серпента.

— Будут. У «Придиры» есть только один серьёзный минус – печатает полный бред, но зато сколько плюсов, — глаза Гарри разгорелись.

— Ну-ка ну-ка, расскажи мне, какие такие плюсы могут перевесить один этот маленький минус, — наконец-то заинтересовалась миссис Блэк.

— Журнал издаётся с 1758 года, это раз, имеет практически мусорную стоимость, это два, издается очень малым тиражом, это три…

— Подожди-подожди, — остановила его Серпента, — ты считаешь малый тираж плюсом?

— Учитывая, что журнал печатает полный бред – да. Идём дальше, название вполне подходит для серьёзного издания – четыре, издание изначально английское, а не иностранное – пять, акционер всего один – шесть, персонал увольнять не надо – его просто нет, семь…

— Но ведь это надо нанимать полный штат, — задумалась Серпента.

— А его всё равно надо было бы нанимать заново, если мы хотим иметь свою карманную редакцию, — пожал плечами Гарри, — кроме того, если это будет именно «Придира», то я могу купить её из своего собственного сейфа, не прибегая к изъятию денег из компании.

— Тогда почему ты ждал, когда папа уедет в командировку? – поняла, что этот разговор был просчитан заранее миссис Блэк.

— Он полез бы в это дело, размахивая палочкой направо и налево, скупил бы половину «Пророка» и наломал дров. А здесь тонко надо, незаметно, вот я, например, точно знаю, что так не смогу, а ты – сможешь, — раскрыл карты Гарри.

— Ты точно попадёшь в Слизерин, — улыбнулась Серпента.

— Неа, в Гриффиндор, — покачал головой Гарри, — не будем расстраивать магическую общественность.

* * *

— Здравствуйте, дядя Ксенофилиус, привет, Луна, — зашла в редакцию «Придиры» и одновременно дом Лавгудов Серпента.

— Серпента Малфой? – Удивился мистер Лавгуд. – Здравствуй, девочка, давно тебя не видел. Как же ты оказалась в наших краях.

— Здравствуйте, — потусторонне улыбнулась Луна.

— Я уже давно не Малфой, а Блэк, — Серпенте было забавно до чего может быть незнаком с окружающей действительностью редактор вроде как новостного издания, — уже шесть лет как вышла замуж за Сириуса.

— Вот как?! А что там у тебя с работой? Ты вроде бы хотела стать целительницей?

— У меня четверо детей дошкольного возраста, так что не до работы. Я к вам по делу пришла, хочу предложить выгодное развитие вашего бизнеса.

— Да какой же у меня может быть бизнес? – Рассмеялся Ксенофилиус. – У меня же кроме журнала и нет ничего ценного.

— Вот я и хотела поговорить о вашем журнале. Мой эксперт считает его очень выгодным вложением капитала.

— Простите, но журнал не продаётся, — необычно жёстко ответил Лавгуд, — меня уже не раз пытались запугать, подкупить и так далее.

— Не беспокойтесь, мистер Лавгуд, я не собираюсь отстранять вас от журнала, наоборот планирую расширить круг ваших читателей.

— Даже так? – Не верил своим ушам Ксенофилиус. – И что же вы хотите?

— Для начала журнал должен стать акционерным обществом. Вы вкладываете в него свои права на журнал и получаете пятьдесят процентов акций, а Гарри Поттер вкладывает в него десять тысяч галеонов и тоже получает половину компании.

— Гарри Поттер? – Мистер Лавгуд был поражён этой новостью.

— Да. Я представляю его интересы, — кивнула Серпента, — журнал поделим на две части: половину журнала будут занимать ваши научные труды, вторую половину будет заполнять нанятый мною редактор. Вы уж простите, но эти ваши бесплатные корреспонденты пишут полную чушь. Возьмём для примера статью в последнем номере, где говорится, что Регулус Блэк потерял магическую силу и живёт среди маглов, когда на самом деле он находится в Азкабане и скоро выйдет на свободу. Я замужем за его братом и знаю о чём говорю. Отныне «Придира» будет печатать только проверенную информацию.

— Означает ли это, что мои научные исследования вы считаете достоверной информацией? – осторожно поинтересовался Ксенофилиус.

— Ваши научные исследования будут подкрепляться лабораторными изысканиями и научными экспедициями, за счёт редакции, разумеется. А статьи о нелегальных скачках кентавров и тому подобном будем подтверждать с помощью колдографии. Мы должны завоевать читателя как самое честное издание Соединённого Королевства. Редакцию следует перенести в Косой Переулок, а то наши новые сотрудники превратят ваш уютный домик в Дырявый Котёл. В людных местах, типа Гринготтс, Малкин, Твилфитт и Таттинг, Фортескью, Министерство оставлять несколько экземпляров для скучающих посетителей. Что вы на это скажете?

— По крайней мере, так я смогу представить широкой общественности свои научные исследования. Хорошо, я согласен.

* * *

— Добрый вечер, миссис Блэк, я так рада, что вы решили встретиться со мной. У вас есть сенсационный материал, которым вы хотели бы поделиться?

— Я вас тоже рада видеть, мисс Скитер, — улыбнулась Серпента, — но тему для разговора я всё же предполагала иную.

— О, понимаю, — кивнула Рита, — вы хотите, чтобы я открыла людям глаза на одного негодяя или даже на их организацию? Или наоборот, показать людям лицо истинного героя, всегда остающегося в тени.

— Нет, я хотела бы предложить вам другую работу, не связанную с написанием статей.

— Простите, но вряд ли я на это соглашусь, — обиделась Скитер, — даже за большие деньги.

— Это работа главного редактора журнала.

Серпента описала тот же план, что и несколько часов назад для Ксенофилиуса Лавгуда.

— Соблазнительно, — задумалась Скитер, — но риск очень большой. Люди не будут читать сухие статьи с фактами. Если уж вы хотите нанять меня в качестве главного редактора, то грех будет не использовать мой талант…

— Нет. Наш журнал будет выпускать только проверенные факты. Но кто сказал, что факты обязательно должны быть скучными. Вот, к примеру, ваша статья о приключениях Златопуста Локонса и Гарри Поттера в Лютном переулке – за неё вас могли и посадить как клеветническую. Я еле удержала своего мужа. Но ведь правда была гораздо интереснее вымысла. Случайно зашедший в Лютный переулок магл убивает оборотня-волшебника голыми руками. Это могло вызвать ещё больший ажиотаж. Понимаете?

— Но почему тогда вы обратились именно ко мне? – Удивилась Рита.

— Потому что у вас есть стиль. Вы умеете писать интересно. Я хочу, чтобы вы набрали команду совсем молоденьких журналистов и фотографов, готовых ради сенсации полезть хоть в пасть дракона, и научили их как надо работать.

— У меня тоже есть одна задумка, и я её вам расскажу, — решилась Скитер, — только постарайтесь отнестись к этому серьезно. В магическом мире нет ни одного журнала для мужчин.

— Для мужчин? – Удивилась Серпента. – Это типа журнала «Ведьмин досуг», только наоборот?

— Именно.

— И о чём таком можно писать исключительно для мужчин?

— А не надо там ничего писать. Весь журнал будет состоять из колдографий не сильно одетых ведьмочек. Нужно только переделать современный цветной профессиональный фотоаппарат под магические стандарты.

— Но это же запрещено.

— Обтянем драконьей кожей и скажем, что сами сделали. Артефакт.

— Разве сможем мы найти столько ведьм, готовых сняться в таком виде?

— Значит, переоденем маглов. У них такие съёмки в порядке вещей. На колдографиях немагические животные двигаются так же, как и магические. Так почему бы маглам не двигаться так же, как и волшебникам. Просто никто никогда не пробовал снять их с помощью колдографии, — пожала плечами Скитер.

— Хорошо. Даже если у нас всё получится, неужели кто-нибудь станет это покупать. Волшебный мир очень консервативен, — сомневалась Серпента.

— Поначалу – да. Вряд ли их будут продавать в Косом переулке, скорее уж в Лютном. Но постепенно тайное приобретение журнала станет нормой, особенно среди подростков. А если бы нашёлся агент по продажам в стенах Хогвартса, то года через два-три журнал надёжно бы обосновался в столах сотрудников министерства.

— Хорошо. В случае приемлемой разработки фотоаппарата и удачи в эксперименте с маглами вы получаете два кресла главного редактора, — завершила дискуссию Серпента.

— И двадцать процентов акций, — добавила Скитер.

— Десять и только этого нового журнала, — возразила Блэк, — как там он будет называться?

— «Плеймаг».

(«Playmage» — прим. авт.).

* * *

— Серпента, это…это просто возмутительно, — размахивал руками Ксенофилиус, — эта Скитер меня просто ненавидит! Она отказалась печатать все мои статьи! Мы с вами так не договаривались!

— Я Вас отлично понимаю, мистер Лавгуд. Но и вы поймите нас. Ваши статьи просто ещё не готовы к издательству в новом формате. Им нужна мощная доказательная база. Иначе их так и будут считать несерьёзными. Поверьте, я очень хочу, чтобы к вашим исследованиям относились с должным уважением.

— Но морщерогие кизляки…

— Экспедиция по изучению которых запланирована на летний сезон, — продолжила за него Серпента, — будут непременно описаны. Ваша статья с предварительными данными выйдет прямо перед началом экспедиции.

— А исследования диадемы Когтевран? – переключился бывший главный редактор.

— Её напечатаем в следующем номере. Я закажу вам экспертов, сотрудничающих с журналом «Трансфигурация сегодня» для придания солидности. Они напечатают свои развёрнутые отзывы.

— И выставят меня дураком?

— Они получат гонорар только в случае положительных и научно обоснованных рецензий.

— На счёт головоломок…

— Вот здесь Скитер не права. Они обязательно должны быть в каждом номере. Более того, их число необходимо будет удвоить.

— Так чем же мне заполнить свою половину журнала? Я не собираюсь отдавать его этой…

— У меня есть идея. Тут к нам в «Блэк – Поттер» обратился один иностранный учёный, который утверждает, что знает, как было создано зелье против драконьей оспы. Вспомните молодость – возьмите у него большое интервью, такое чтоб два-три номера «Придиры» заполнить. Это может стать настоящей сенсацией в области зельеварения. Я немного в этом разбираюсь. Мы перехватим у журнала «Практика зельеварения» его законную добычу.

— Это интересно, — позабыл свои обиды Ксенофилиус Лавгуд.

* * *

Могучий бывший загонщик «Уимбурнских Ос» и сборной Англии, а ныне глава штаб-квартиры Британско-ирландской лиги квиддича Людо Бэгмен с хорошим настроением входил в Министерство Магии. По пути он шутливо здоровался со своими знакомыми и бывшими фанатами, когда к нему приблизилась недотрансфигурированная в человека жаба в розовой кофточке, или наоборот.

— Нас ждёт Фадж, — проворковала она приторно-сладким почти детским голоском.

— Что там ещё случилось? – настроение Людо сразу же свернулось, как молоко.

Амбридж на это ничего не ответила, а просто пошла на седьмой этаж, где располагается Отдел магического транспорта. По дороге бывший спортсмен заметил, что многие посетители в коридорах что-то увлечённо читают. Он незаметно для Амбридж стащил с одного из столиков такой же журнальчик и положил во внутренний карман мантии.

— Мы должны приложить все усилия, чтобы вывести из игры или хотя бы ослабить Амелию Боунс, — уже разорялся перед узким кругом заговорщиков Фадж, — не забывайте, что до выборов нового министра магии осталось всего полтора года. Багнолд уже откровенно всем надоела и вряд ли её снова изберут. Она даже обмолвилась, что не станет выдвигаться на новый срок. Как будто сама не хочет, — усмехнулся глава отдела магического транспорта, — Краучу не простят скандала с его сынком, да и больно крут он для мирного времени. Скримджер ещё не такая большая фигура для серьёзной конкуренции. Только у Боунс пока больше шансов, но я делаю упор на имидж министра мирного времени. Никаких войн, минимум вмешательства в личную жизнь.

Фадж ещё продолжал вещать, но бывший спортсмен привык засыпать на тренировках во время длительных теоретических выкладок тренера. Он незаметно (благо сел в уголке) достал журнальчик и с удивлением узнал «Придиру». «Новая редакционная политика» было выведено на половину обложки, как будто это была невероятная сенсация. Вторую половину занимал портрет Риты Скитер. Людо усмехнулся и прочитал заголовки поменьше: «Оборотня Сивого убил не Локонс. Откровения очевидцев и Гарри Поттера», «Пытавшиеся воскресить того-кого-нельзя-называть стали сквибами. Факты», «Борьба за кресло министра началась. Анализ», «Ученики заколдовали профессора зельеварения. Колдографии», «Ведьмы из плеймага. Кто они?», «Как изобрели зелье от драконьей оспы. Начало большой статьи», «Магворд. Игра для умных». Почитав про попытку воскрешения и сравнив её со слухами, ходившими среди авроров, Людо убедился в действительно резком изменении редакционной политики. Слухи были и масштабнее, и более неправдоподобными. Да и копии допросов пожирателей прилагались. Откуда они у Риты? Далее он полюбовался на колдографии Снегга, поразился присутствию действительно серьёзной статьи зарубежного зельевара с мировым именем, в которой не мог понять ни слова. Больше всего Бэгмена заинтересовала возмущенная статья какой-то особы на счёт постыдного нового журнала «Плеймаг», который якобы печатает слишком откровенные колдографии молоденьких медьмочек. Основная мысль статьи заключалась в следующем: «Куда смотрят мужья и родители?!!». Людо пообещал себе найти это неизвестное издание … ну чтобы проверить так ли это.

* * *

— Если Снегг узнает – из школы точно вылетим, — мрачно пообещал Джордж.

— Не беспокойтесь, хозяин Гарри сказал, это не займёт больше часа, — успокоил Кикимер.

— А маглы не удивятся при виде мантии? – спросил Фред, которого больше безопасности интересовала выполнимость плана.

— Перед Хэлоуином маглы ничему не удивляются, — ответил домовик исчезая.

А братья остались дожидаться его в мрачной пещере. Они заметно нервничали. Ещё бы! Шутка ли, украсть заказанную Снеггом парадную мантию прямо из магазина. И это ещё не считая побега в Хогсмид первокурсников в середине учебного дня. Но ждать долго не пришлось. Уже через пятнадцать минут Кикимер появился вновь с точно так же запакованным свёртком. Джордж выманил портниху на улицу, имитируя звуки призраков, в то время как Фред положил мантию на место.

— Надеюсь, ты зелья не разбил, — смеялся Фред во время бешенной гонки по подземному ходу обратно в замок, — а то как мы будем объяснять наше отсутствие.

— Нормально, — не отставал Джордж, — только выпить его надо будет прямо перед больничным крылом, а то боюсь не доползём на этих щупальцах.