Человек со шрамом

Старый, полуразвалившийся дом. Пыльные, покосившиеся ступеньки шатаются под ногами, надрывно скрипят, жалуясь на жизнь любому случайно забредшему сюда путнику. Каждый шаг по ним вызывает тысячи противных мурашек, пробегающих по спине и стойкое ощущение, что впереди тебя ждет что-то очень нехорошее... опасное, чужое. И словно в противовес шумной лестнице… обглоданные серые стены, давящие своей беззвучной мрачностью и отталкивающие своим безобразием и вонью.

В этом доме давно нет ни одной двери. Черные проемы, словно пустые глазницы черепа, внимательно следят за незваными гостями. Они подстерегают за каждым поворотом, прячутся в незаметных проемах коридоров, охраняя тайны, известные только им.

Высокая, очень худая девушка, закутанная в черный плащ, скользит по лестнице, поднимаясь все выше и выше. Она невозмутима, на ее лице нет ни одной эмоции, кроме абсолютного спокойствия и твердости… и только дрожащие руки выдают внутреннее смятение и растерянность.

Она спешит, ей не нравится это место. Оно заставляет вспоминать то, что уже давно должно было быть похоронено под грудами новых переживаний. Словно издеваясь над ней, память подбрасывает все новые и новые картины прошлого. Они мелькают перед глазами: яркие, живые, настоящие. Ноги не слушаются, они еще помнят, как когда-то легко взбегали по этим ступенькам, и сейчас каждый шаг для них — это путешествие в прошлое.

Последняя ступенька преодолена… его комната под самой крышей. Там, где всегда свободно гуляет ветер, а свет в вечной борьбе с тенью рисует на старых балках разнообразные мистические узоры, от которых по спине пробегает холодок.

Единственное, что отличает это место от остальных помещений — старые часы, стоящие на пустой каминной полке. Их тиканье, отражаясь от стен, многократно откликается… надрывно так, обреченно, словно отсчитывая последние секунды.

— Тедди… — шепот так нелогичен в этом пространстве, что даже мелодичный голос девушки, кажется чем-то, что оскверняет это место.

— Тедди! Я знаю, что ты здесь!

Тикание становится чуть тише, словно уступая место более сильному и могущественному звуку.

— Откуда?

Немного ломкий юношеский голос раздается откуда-то из глубины комнаты. Там находилась когда-то кровать ее хозяина. Девушка на секунду замирает, не решаясь переступить порог, но потом, набравшись смелости, все же делает шаг внутрь и, стараясь ничего не касаться, спешит на голос.

Черноволосый юноша с тонким острым подбородком и усталыми чертами лица лежит на грязном, почерневшем от времени белье. Все его тело напряжено, словно готовится отразить атаку врага, руки судорожно вцепились в маленькое одеяло, а подушка… на ней видны небольшие пятнышки влаги.

— Ты всегда приходишь сюда, когда сбегаешь…

Девушка глубоко вздыхает, набираясь смелости, и осторожно усаживается рядом с юношей. Подумав немного, она ласково гладит его по мягким взлохмаченным волосам и они от ее ласки становятся светлыми, похожими на ее собственные.

— Скоро здесь будут Надсмотрщики, — тихо сообщает она. — Меня сюда доставил дядя Джордж. Он один не боится, что ему что-то сделают…

Тедди в ответ только растерянно кивает.

— Какая разница, — шепчет он. — Ну, найдут они нас, заставят месяц собирать жуков навозников или еще что-нибудь противное, больше-то ничего сделать не смогут. Директор Макгонагалл не позволит.

Он с улыбкой трется о девичью ладонь, словно довольный кот.

— Не волнуйся, Виктория… все будет хорошо. Я… я просто не мог не прийти сюда, в дом дяди.

— Зачем? Чтобы снова разбередить рану?

Тедди расстроенно отмахивается от ее руки и отворачивается к стенке.

— Чтобы понять что случилось, — бормочет он.

Его едва слышно, но Виктория давно уже привыкла чувствовать его не только ушами, но и сердцем.

— Дядя Гарри, скорее всего, мертв, — твердо напоминает она. — И ты это знаешь лучше меня.

Тедди только качает головой и тогда Мари решается на еще один аргумент. Самый болезненный и жестокий...

— Он бросил нас.

— Нет!

— Ты сам себе не веришь!

— Нет!

— Да, Тедди, он… нас… бросил! Тебя! Меня! Джеймса! Альбуса! Всех, Тедди! Он бросил нас всех! Они… нас бросили…

Часы нервно тикают, словно приближаясь к своей самой главной минуте. Парень и девушка молчат, гневно глядя друг на друга.

— Надеюсь, вы закончили ваш милый душещипательный разговор?

Дети вздрагивают и испуганно смотрят на дверь, в которую только что вошел темноволосый человек. Через все его лицо идет безобразный шрам, делающий его неузнаваемым. На плече нашивка змеи, демонстрирующая его принадлежность к Надсмотрщикам. От всего образа незнакомца веет опасностью, жестокостью, граничащей с безумием.

Первым приходит в себя Тедди.

— Кто вы?

— А что не понятно?

Мужчина демонстративно показывает на свою нашивку.

— Но… но с нами работает мистер Симус, — осторожно напоминает Виктория, чуть ближе придвигаясь к своему другу.

— Работал…

Незнакомец раздраженно передергивает плечами и, в два шага преодолев расстояние до кровати, хватает Викторию за локоть и поднимает на ноги.

— Встали! Быстро!

Тедди собирается броситься на помощь подруге, но натыкается на раздраженный взгляд своего нового надсмотрщика, не предвещающий ничего хорошего, и решает подчиниться.

— Как вас зовут-то, — тихо спрашивает он через какое-то время, когда они уже выходят из заброшенного дома.

Незнакомец усмехается, но все же отвечает:

— Зови меня профессор Блек, а больше тебе знать ничего не надо…