Первый друг

Сколько себя помню, ты всегда была где-то поблизости, особенно летом. Ты охраняла меня, следила, чтобы не попадал в неприятности. А иногда умудрялась даже вытаскивать из них, если всё же такое случалось…

Первый и самый дорогой подарок был от тебя. Я помню, как узнал о своём дне рождения. Тётя Петуния случайно обмолвилась. Потом, вечером, сидя на крылечке на заднем дворе, где ты, как обычно, ждала меня, я рассказывал, что пять лет назад появился на свет. Ты посмотрела на меня своими умными глазами, моргнула и скрылась в кустах. Я тогда даже не успел сильно расстроиться, — ты появилась вновь, неся в зубах что-то не очень большое, и положила свёрток в мои тогда ещё совсем маленькие ладошки.

Как оказалось, это была плюшевая игрушка. Чёрно-белый котёнок с красным ошейником и золотым медальоном с надписью. Как жаль, что тогда я ещё даже букв не знал.

В семь лет я научился читать и наконец разобрал надпись на медальоне: «Минни». Теперь у тебя появилось имя. Когда я первый раз назвал тебя так, ты удивленно моргнула, а потом подошла ближе, давая понять, что понимаешь. Минни!.. Ты была самой умной на свете, хоть и не была человеком.

И я начал мечтать о том, чтобы стать таким как ты. Тогда я мог бы убежать от Дурслей вместе с тобой.

— Я хочу уйти с тобой, — сказал тогда я, — туда, где ты живешь, Минни.

Ты подошла ещё ближе и потерлась мордочкой о мою руку, а потом забралась на колени. Я почти слышал, как ты произнесла: «Я тоже хочу, но не могу».

— Знаю, — я почесал тебя за ухом и грустно вздохнул.

Жить у Дурслей тяжело, но я уже давно привык и приспособился. Плюшевого котёнка никто никогда не видел. Тётя Петуния, да и остальные тоже, в мой чулан не заглядывали. А игрушка всегда лежала рядом с подушкой.

Тянулись скучные дни детства. Я учился как мог, прятался от Дадли, убирался в доме. Все дни сливались в один. И только ты скрашивала мою жизнь. Все свободные минуты я проводил на заднем дворе, разговаривая или играя с тобой.

А когда мне исполнилось одиннадцать, в дом неожиданно постучалась высокая пожилая женщина. Её нельзя было назвать старой, тем более старухой. Но было видно, что она гораздо старше тёти Петунии. И взгляд её за стёклами очков был таким же мудрым, как у тебя, Минни. А потом она улыбнулась.

— Добрый день, мистер Поттер.

И в тот момент я понял, что теперь жизнь обязательно изменится.