Сага о Непокоримых

На небе вспыхнула молния. Почти сразу раздался гром. На землю западали тяжелые капли дождя. Было только пять вечера, но на дворе уже сгущались сумерки. Даже природа грустила об окончании лета.

Невилл с грустным выражением лица сидел в старинном кресле в своей комнате. Дом, который всегда внушал ему воспоминания о встречах с родителями, сегодня казался еще более мрачным из-за отсутствия бабушки: она пошла в гости к своей старой знакомой, оставив Невилла одного. Хотя бабушка была строгой, но все же она привносила в жизнь внука хоть какую-то радость.

С тех пор, как Невилл приехал домой после похорон Дамблдора, его редко оставляло подавленное настроение. Ему казалось, что со смертью директора волшебный мир потерял любые надежды на спасение от Волдеморта и его подданных. А новость о приходе к власти Волдемортовой марионетки Пия Тикнесси вообще уничтожила любые проблески света в этой тьме.

Невилл никогда не был трусом, хотя многие его таким считали. Он редко осмеливался на храбрые поступки, ибо и без них имел достаточно проблем. Единственным, кого он боялся, был профессор Снейп, и даже этот страх начал понемногу спадать после третьего курса. Невилл просто реально, на его взгляд, оценивал свои способности и действовал в их пределах. Но события, происходившие в стране, заставляли его все больше и больше сомневаться в правильности таких действий.

Где-то в конце июля Невилл начал осознавать, что больше нельзя сидеть, сложа руки. Он начал поиски книг, которые могли бы помочь ему в изучении защиты от темных искусств. После теории он брался за практику, тренируясь днем и ночью.

* * *

Была уже почти полночь. Лонгботтом читал «Основы боевой магии». Он нашел его на старой полке в подвале. Большинство заклинаний, описанных в первой части пособия, было уже знакома парню, но он никогда не владел ими хотя бы на достаточном уровне, за исключением тех, которые он выучил на занятиях ДА. Поэтому он снова прошелся по всем, начиная с «экспелиармуса» и заканчивая «петрификусом». Практически все вышли неплохо, только ударное заклинание первого уровня «тарикто» было немного слабым: старый шкаф, который был «подопытным», пострадал меньше, чем ожидалось. Но, возможно, это заклинания сильнее и не было. Невилл узнал о нем только сегодня, а точная сила удара в книге не указывалась. Поэтому Невилл работал над ним дальше.

* * *

Открылась входная дверь. Невилл не сомневался, что это пришла бабушка, но он, несмотря на это, прихватил с собой палочку, идя встречать ее. Осторожность никогда не бывает лишней, особенно в такое темное время.

В прихожей действительно была Августа. А мрачный вид сказал Невиллу, что ничего приятного она у своей знакомой она не узнала.

— Привет, Невилл, — искусственно веселым тоном обратилась она, — Ты почему еще не спишь?

— Привет, бабушка, — таким же тоном ответил Невилл, — Доделываю задание по зельеварению. Почему ты так поздно?

— Засиделась и не заметила, как пролетело время, — бабушка на минуту замолчала, а потом сказала: — Наступили темные времена, внук. Сам — Знаешь — Кто захватил власть, хотя и не заявил об этом. Когда приедешь в Хогвартс, будь осторожен. В школе появились Пожиратели, а трое из них теперь преподаватели — Снейп и двое Кэрроу. Не нарывайся на последних — они очень жестоки. Теперь всем руководит Снейп, и ждать защиты не приходится. А вот тебе мой основной совет: усиленно изучай защитную магию. Я видела, как ты тренировался ...

— Как?! — Невилла ошарашила такая новость, — Я же тренировался тайно и насылал на дверь оповещающее заклятие!

— Будь серьезным, внук. Неужели ты думаешь, что я не смогла бы обойти эти детские заклятие? Возможно, на тех дураков Кэрроу они сработали бы, но не на меня. А твои вымыслы о домашнем задании не убедили бы и их. Но дай докончить. Я рада, что ты все же стал на путь родителей. Но тебе уже следует переходить на более высокий уровень — простыми заклятиями Пожирателей Смерти не осилишь.

Сказав это, бабушка пошла в комнату, которая выполняла функции домашней библиотеки. Немного порывшись в фолиантах, она вытащила большую тяжелую книгу, украшенную изображением четырех стихий.

— Вот, держи. Это очень ценная книга, теперь таких в Англии не более сотни. Когда-то она принадлежала твоему отцу. Поэтому береги ее — копировальное заклятие на ней не работает.

— Ого! Спасибо, бабушка! — Невилл был поражен как подарком, так и одобрением его действий.

— Не за что. Помни только, что твои знания сами по себе стоят немного. Как говорят: «Недостаточно просто знать, нужно знать и применять». Поэтому тщательно тренируйся. Это тебе еще не раз пригодится ...

* * *

Невилл проснулся в одиннадцать часов. Бабушка пошла на Диагон аллею, оставив записку с подробной инструкцией по приготовлению обеда. Смеясь над предусмотрительностью бабушки, Невилл пошел на кухню.

Оценив свои поварские способности на «пускай будет», парень уже садился обедать, когда в окно врезался какой-то клубок с перьями, из которого торчали лапы и клюв. Парень понял, что Джинни хотела «поздравить» его с окончанием каникул. А бедной Эроле , наверное, понадобится несколько часов отдыха.

Пообедав, Лонгботтом взялся за письмо. Он не ошибся относительно автора. Слова Джинни в письме на первый взгляд передавали радость, но читая между строк можно было уловить печаль, тревогу и даже страх: буквы были разного размера, было много перечеркиваний.

Невилл вдруг вспомнил о занятиях ДА— те чудесные минуты побед и достижений, и понял, что эти уроки были надежной опорой в их общей борьбе против зла.

«Как хорошо тогда было. А в наше время такие уроки просто жизненно необходимы. Эх, если бы только Гарри был с нами! — В сердце Невилла пробудилась надежда, но тут же угасла — Но он точно не придет. Джинни написала, что он пропал куда-то, как и Гермиона, а Рон лежит больной. Золотое трио исчезло из Хогвартса ... »

Но надежда, несмотря ни на что, продолжала разгораться.

«А что, если бы нам самим с Джинни восстановить ДА? Тогда у нас появился бы надежда. У нас и у других учеников. Мы восстановим ДА! "

И с такими мыслями он принялся за работу.

* * *

Была уже восемь вечера, когда он наконец решил большинство вопросов по своему замыслу. Бабушка вернулась давно и, понаблюдав за работой внука, с довольным видом вышла во двор погреться в последних лучах летнего солнышка.

"Им действительно можно гордиться, — радостно думала Августа, — Только бы он не пострадал, воплощая в жизнь свою идею с восстановлением Дамблдоровой Армии. Да защитит его Господь."

* * *

Невилл был доволен своей работой. Он сумел за столь короткий срок составить программу изучения защитной магии, которая потом позволила бы участникам бороться даже с сильными магами. Он собрал свой чемодан, и погрузился в изучение книги, подаренной бабушкой, а затем неожиданно заснул. Вот и пролетел последний день каникул — последний день спокойствия.

— Скорее, Невилл, скорее, — подгоняла внука Августа, — Ты опоздаешь на поезд! Ничего не забыл?

— Кажется, нет, — до сих пор сонным голосом ответил Невилл, — Но если что-то забыл, пришли мне совой, ладно?

— Хорошо. Главное, что голова на месте ...

Невилл уже вознамерился разъяриться, когда бабушка схватила его за локоть. Взглянув внуку прямо в глаза, Августа тихим голосом произнесла:

— Помни, с какого ты рода, парень ... и будь осторожен ...

* * *

На платформе девять и три четверти прозвучал тихий хлопок, который никто не услышал — платформа всегда славилась первенством в рейтинге самых шумных заколдованных мест в Англии. Невилл, который проклинал чертовые правила, что требовали от учащихся прибывать в школу на поезде, поволок свой чемодан к одному из вагонов.

Вдруг его глаза накрыли чьи — то ладони, и в стороне прозвучал голос:

— Угадай, кто это?

Голос, несомненно, принадлежал лучшей подруге Невилла — Джинни Уизли. Но легкие теплые ладони были точно не Джинни. Скорее всего, это была ...

— Луна! — радостным голосом ответил он, а потом добавил: — С постоянной компаньонкой — Джинни Уизли!

— Ты угадал! — С таким же настроем ответила Луна и убрала руки. Невилл повернулся и с медвежьей нежностью обнял обоих сразу.

— Наконец! Вы и не представляете, как я ждал встречи! Как ваше «хорошо»? Не испортилось за лето?

— Все отлично! — Послышался сдавленный голос Луны, — но лучше немного ослабь хватку, а то мне кажется, что тебя прижкосиламы кормили!

Поняв, что переборщил с проявлением радости, Невилл отпустил двух подружек и принялся извиняться.

— Да успокойся ты! — Джинни уже крутила головой в поисках свободного купе, — Лучше пойдем, займем места.

Но не успели они зайти в поезд, как появились 3 персоны нон грата:

Малфой со своими служебными песиками Кребом и Гойлом.

— Посмотрите, кто тут у нас! Долгопупс, Рыжая Гарпия и Безумная! Интересно, как долго новый директор их вытерпит? Делаем ставки? — Сказав это, Малфой расхохотался.

— Хорошо смеется тот, кто смеется последним! — таинственно произнес Невилл, проходя возле слизеринцев. Потом резко повернулся, когда они не смотрели на него, что — то быстро зашептал и сдул какой-то белый песок в их сторону. Песчинки взлетели в воздух и с высокой скоростью залетели Малфою и его прихвостням в носы.

Слизеринцы снова взорвались смехом, но на этот раз им весело не было. Ведь известно, что близнецы Уизли были профессионалами своего дела: всякого рода шуток, розыгрышей и магических шалостей ...

Все еще с улыбками на лице Невилл, Джинни и Луна пошли дальше.

* * *

— Классно ты их, Невилл! — Джинни была приятно поражена поступком парня, — Но петрификусом было бы еще лучше.

— Да ладно тебе, Джин, — в своей обычной отстраненно-задумчивой манере ответила Луна, — Они хотели только посмеяться, вот пусть смеются теперь.

— Джинни, Луна, мне нужно с вами поговорить.

Удивившись, девушки обернулись к нему, и он привел их в первое свободное купе. Наложив «глушилято» и «колопортус», Невилл немного помолчал, а затем обратился к ним:

— Этим летом я много чего слышал от бабушки и прочитал из газет. Много неутешительного, — Невилл собрался с мыслями и, увидев заинтригованы лица слушательниц, начал вспоминать об основных событиях лета: переворот в государстве, новую антимаггловскую политику министерства, о преследовании магов — выходцев из обычных семей…

— Вам, конечно, обо всем этом известно. Я только хотел напомнить вам, к чему идет: Сами — Знаете — Кто захватил власть и уже развязал террор. Возможно, еще определенный период времени этого не будет видно так ярко, но это вопрос времени, когда он объявит себя повелителем всех волшебников Англии и начнет войну с немагическим населением. Этого не должно случиться!

— Но что мы можем сделать? — Спросила Джинни, — мы не сможем свергнуть Сам — Знаешь — Кого. Единственная надежда на Гарри. Он с ...

— Да, я знаю, что он, Рон и Гермиона отправились на какое-то задание, чтобы остановить Лорда. Но и мы не имеем права сидеть, сложа руки.

— И что ты предлагаешь делать?

— А ты догадайся. Вспомни пятый курс ...

Глаза Джинни расширились. Она быстро переглянулась с Луной, которая была удивлена не меньше нее, а потом снова повернула голову к Невиллу и выдохнула только две буквы — известную уже всем ученикам Хогвартса аббревиатуру:

— ДА?

— Да.

— Но ... — удивленно пробормотала Луна, — Гарри нет! Рона с Гермионой тоже!

— Есть они или нет, мы вынуждены возродить ДА. Это наше единственное спасение от него.

Невилл уже ожидал услышать возражения, сомнения в правильности этих действий, но друзья как всегда его удивили.

— Ты прав, Невилл. Это наше единственное спасение, — сказала Джинни, а Луна просто одобрительно кивнула, — Мы возрождаем ДА!

Счастливый, как никогда, Невилл стал излагать свои планы. А солнце за окном садилось за горизонт ...

Here comes the sun,

And I say: it's all right!

The Beatles «Here comes the sun»

Пыхтя клубами дыма, поезд, наконец, остановился. Ученики стали выходить на станцию. Несмотря на все ужасы, о которых они узнали этим летом, они еще верили в то, что беда обойдет стороной их и их родителей. Но были на платформе и те, кого она уже настигла. И, к сожалению, таких было не мало ...

Невилл никогда особо не любил школу, хотя и не проявлял ненависти, как многие его однокурсники. Школа время от времени дарила ему лучи тепла и света, хотя это происходило и не часто. Но в этом году свет не пробьется сквозь тучи ужаса, и Невилл это прекрасно знал.

У дилижансов уже толпилось много учеников. Отыскавши один свободный, Невилл сел в него вместе с друзьями и уже хотел закрывать дверь, как подбежали двое хаффлпаффцев: Эрни Макмиллан и Ханна Эббот.

— Привет, Эрни, Ханна! — радостно поздоровались друзья, — залезайте!

Оказавшись в дилижансе и переведя дух, Эрни и Ханна ответили им теплыми улыбками и радостным «Привет!». Все расселись. Началась дружеская беседа. Рассказы Эрни и Ханны были коротенькими, поэтому они успели завершить еще до того, как дилижансы остановились. Но в тот же момент, когда Ханна произнесла последнее слово, резко стало холодно и повеяло страхом — у ворот стояли дементоры ...

Замок встретил их приятным теплом и мягким светом волшебных факелов с вестибюля. Невилл и Джинни, простившись с Ханной, Эрни и Луной, сели за гриффиндорский стол и огляделись. Когда их взгляд упал на учительский стол, лицо каждого перекосило от злости и отвращения.

Середина стола, где когда-то сидели Дамблдор и Макгонагал, теперь занимали три черных кресла-троны. Два из них были обрамлены золотом и изумрудами. На одном сидел мужчина лет сорока с ужасным шрамом на левой половине лица, а на другом — гадкая на вид женщина с грубыми чертами лица, что делало ее похожей на гиену. Невилл сразу понял, что это Кэрроу. Оба с явным презрением смотрели на всех, кроме учеников Слизерина и их нового директора, сидевшего между ними на простом, ничем не украшенном черном кресле. Взглянув в лицо Снейпа, которое выражало явный триумф, Невилл закипел от ярости: «Он еще за все заплатит! Я найду способ, как отправить его и всю остальную сволочь прямым экспрессом в Тартар!»

Наконец появились первокурсники. Профессор Макгонагал, которая завела их в зал, была бледной и выглядела очень измученной. Невилл, который всегда с большим уважением относился к ней, закипел еще большей ненавистью к Пожирателям Смерти и их всеми проклятого вожака. Но тут поднялся Снейп и заговорил своим обычным шелковым голосом:

— Удивлен, что приходится видеть ваши пустые головы снова. Однако, если не изменит мне память, отсюда забрали много хлама, и это хоть как-то улучшит ситуацию. С сегодняшнего дня я решительно возьмусь за эту слишком либеральную систему образования, чтобы, наконец, навести здесь порядок.

В зале понемногу назревала буря. Пока Снейп вел монотонный разговор сам с собой, ученики уже теряли терпение. Но тут вдруг появились новые Пожиратели, одетые в чёрные мантии с надписью «Охрана», и все сразу притихли.

Невилл и еще много гриффиндорцев едва не взвыли от такой дерзости со стороны Снейпа, который уже перечислял много «нужных нововведений»: принудительный роспуск всех кружков, запрет посещения Хогсмида, введение телесных наказаний, пыток и подобного рода безумных идей.

— Все эти изменения будут введены в действие в течение этого месяца. А теперь начинайте ужинать. И чтобы никаких лишних звуков, ибо останетесь без пищи до завтра. — Закончив свою зловещую речь, Снейп с довольным лицом уселся за стол.

В зале воцарилось подавленное молчание. Хагрида не было, другие учителя были морально подавлены не менее учеников, за исключением Коров и Змеи Подколодной, как про себя назвал Невилл Кэрроу и Снейпа соответственно, и слизеринцев, на лицах которых читалась радость.

Пир, который назывался так только формально, закончился. Десерта не было, а величина и разнообразие блюд почти на всех столах не отличалась от повседневных. Малфой, который имел достаточно пищи, как и другие слизеринцы, пренебрежительно посмотрел на гриффиндорский стол и воскликнул:

— Что, кошечки, мало рыбки? Хотите еще? — Он и его дружки противно захохотали. Несколько гриффиндорцев с ненавистью посмотрели на него, но ничего не могли сделать: вокруг были «охранники».

На небе вспыхнула молния. Начался ливень ...

* * *

Ряды гриффиндорцев, так же, как хаффлпаффцев и рейвенкловцев существенно поредели, ведь всех маглорожденных не допустили к обучению, к тому же, многие ученики вместе с семьями были в бегах. Эта печальная новость еще больше разожгла огонь в сердце Невилла, поэтому, возвращаясь с ужина в башню, он еле сдерживался, чтобы не побежать к Снейпу и забросать его самыми ужасными заклятиями.

Подождав, пока все разойдутся, Невилл подошел к креслу у огня, где сидела Джинни. Она все еще пыталась улыбаться, но Невилл, который знал ее еще со второго класса, сразу обнаружил фальшь в этой улыбке. Она теперь больше напоминала маску, под которой девушка пыталась скрыть свои истинные чувства. Глаза ее не улыбались: они смотрели вперед, в глубины пламени в камине и, казалось, ничего не замечают.

— Джинни, — тихо сказал Невилл, — Что с тобой? Ты выглядишь так, будто произошло нечто ужасное. Расскажи, что случилось? Обещаю, помогу, чем смогу. Глушилято!

Джинни некоторое время молчала, а потом начала тихим голосом рассказывать о важнейших событиях лета, начиная от операции «Семь Поттеров» и заканчивая приходом Пожирателей Смерти на свадьбу.

— ... К счастью, Гарри вместе с Гермионой и Роном успели сбежать, как и большинство гостей. Всех нас допрашивали, но никто не проговорился. Но мы до сих пор не знаем, куда они направились. Хотя профессор Люпин однажды переговорил с ними, но через несколько дней они исчезли, скорее всего из-за прихода Пожирателей Смерти. Надеюсь, у них все в порядке, иначе о задержании «Нежелательного лица № 1» уже бы раструбили на всю Британию, — она презрительно фыркнула, — Ты слышал, что убийство Дамблдора приписывают теперь Гарри?

— Слышал. Красноглазый зашел слишком далеко. Поэтому мы и должны бороться. Это наш единственный шанс на спасение. Я уже кое — что приготовил, — Невилл вынул из кармана несколько золотых галеонов, — К сожалению, я не обладал такими же знаниями, как Герм, но, к счастью, в одной книге я нашел выход из ситуации. Я даже несколько усовершенствовал их: теперь галеоны будут действовать только у одного владельца, и только он будет видеть изменения. Другие же будут видеть просто галеон — я наложил на него заклятие опознания крови. Вот, прикоснись к этому пальцем.

Очень удивленная, Джинни коснулась галеона. Невилл направил на галеон палочку и пробормотал: «Аква детрио!». Галеон нагрелся, а потом вернулся к обычному состоянию. Джинни взяла его в руки и осмотрела. Теперь вместо номинала «1» на нем писало «ДА», а вокруг — «Джинни Уизли, участник восстания».

— Ну как тебе? — сгорая от любопытства услышать оценку своей работе, спросил Невилл, — Кстати, на ободке будет обновляться дата следующего собрания, а на другой стороне будут предупреждения об опасности и другие важные записи. То есть, если надо будет что-то сказать другим участникам или предупредить одного из них, надо просто сказать «Фиел», назвать имя участника или участников, или просто сказать «всем» и продиктовать текст послания. Чтобы исправить, проведи по неверным словам пальцем и скажи, что должно быть вместо них. Чтобы отправить, опять скажи «Фиел», чтобы отменить — «Анфиел». Кстати, благодаря этому галеону можно даже стать ровно на минуту в день невидимым: берешь галеон в руки и мысленно говоришь «Невидимость», а если хочешь стать видимой «Видимость»! Мало, конечно, но я еще буду это совершенствовать.

Джинни слушала с широко открытыми глазами. Когда он закончил, она еще некоторое время не могла прийти в себя, а потом радостно воскликнула:

— Невилл, ты гений! — И со всей силы обняла его и поцеловала в щеку.

Ни в коем случае не стоит сдаваться. Даже если опустился на землю беспросветной мрак, не стоит отчаиваться. Here comes the sun ...

Пробило полночь ...

Утро «обрадовало» Невилла пасмурным небом и неприятной сыростью. В такой день не было желания вставать с теплой постели и идти на занятия. К счастью, проснулся он довольно рано, поэтому мог позволить себе такую редкую роскошь: еще немного отдохнуть.

Через несколько минут Невилл все же решил подняться. Стараясь как можно меньше шуметь, чтобы не разбудить Дина и Шеймуса, мирно сопящих в своих кроватях, парень подошел к окну и распахнул его. Нос сразу уловил запах свежего воздуха, наполненного запахом травы и леса. Он был влажным и легким, существенно отличаясь этим от сухого и жаркого воздуха летом. Невилл выглянул наружу. Густой, темно-зеленый, уже украшенный кое-где желтым и красным, Запретный лес завораживал величием давно минувших лет. Время вытеснило страх из сердца Невилла, и уже на четвертом курсе он тайно посещал его, чтобы больше узнать о его жителях. К счастью, в первом же походе его встретил один кентавр и объяснил, где ходить можно, а где его может подстерегать опасность. После этого Невилл ходил лишь там, где опасности не было, зато выучил эту часть очень хорошо.

Вспомнив, как часто ходил в этот лес, желая отдохнуть от вездесущих людей, Невилл понял, что его вновь тянет туда красота и таинственность этих древних великанов-деревьев. Вздохнув, Невилл посмотрел на восток. Небо там уже принимало алый оттенок, предвещая приход солнца. Однако густые облака не давали ему хорошо осветить землю. Последний раз взглянув на лес, Невилл закрыл окно. Во дворе прошмыгнула едва заметная тень.

* * *

Спускаясь в гостиную, Невилл увидел большое скопление учеников вокруг доски объявлений. Заинтересовавшись, он подошел ближе и увидел приклеенный приказ администрации школы:

С сегодняшнего дня все кружки, клубы и другие организованные мероприятия, в состав которых входит больше трех человек, запрещаются. Ученикам строго запрещено выходить за пределы своих гостиных и жилых помещений с девяти вечера до шести утра. Посещения Хогсмида прекращаются. Следящим за порядком предоставляются неограниченные права, за исключением убийства, при выборе и осуществлении наказаний за нарушение правил.

Приказ вступает в силу в 9:00 2 сентября текущего года.

Далее шли подписи Змеи Подколодной и двух Коров. Прочитав, Невилл никак не проявил своих чувств. Однако в глазах его вспыхнул огонь ненависти.

К нему уже подошла Джинни. Невилл жестом попросил ее идти за ним. Отойдя на безопасное расстояние, где их никто бы не подслушал, Невилл тихонько сказал:

— Сегодня в восемь. Для входа приложи к стене на месте дверей фальшивый галеон. Найди Луну и приведи ее тоже. Когда будешь прикладывать галеон, держи Луну за руку и не отпускай, пока не войдете обе. Я уже буду там.

Девушка ничего не ответила, только кивнула.

— Еще одно ... Будь осторожна и держи себя в руках. Им только дай повод для наказания.

Джинни сердито посмотрела на Невилла, но, встретившись с его суровым взглядом, неохотно кивнула и вышла из гостиной.

* * *

Завтрак прошел быстро и тревожно. Большинство учеников только сегодня, после выхода приказа, осознали весь ужас своего положения. Никто, кроме слизеринцев, не улыбался. На многих лицах отражалась тревога, даже страх.

Получив расписание занятий, Невилл нахмурился. В течение недели была одна пара маггловедения и два урока защиты. Вспомнив, что сегодня среда, он помрачнел еще больше: пара по маггловедению и один урок защиты были сегодня и, к тому же, с самого утра. Три урока с коровами! Что может быть хуже?

Вздохнув, Невилл отправился на первый урок. Однако мысли его были далеки от учебы.

Кабинет маггловедения находился на первом этаже замка. Когда там преподавала Чарити Бербидж, весь кабинет был заставлен различными маггловскими изобретениями, которые смогли там поместиться. Она отлично в них разбиралась и учила ими пользоваться. Но теперь класс больше напоминал некое подвальное помещение с изображениями различных карикатур и поддельных свидетельств нападений маглов на волшебников. Когда раздался звонок, ученики, тревожно оглядываясь вокруг, зашли и сели. Через несколько минут в класс влетела Кэрроу и, хлопнув дверью, с размаху села в искусно сделанное кресло.

— Встали, подонки! — Крикнула она. Ученики поднялись, некоторые из них бросили на «профессора» полны презрения взгляды. Между тем Алекто продолжила: — Сели! Я профессор Кэрроу, ваш преподаватель по маггловедению. Посмеете на моем уроке нарушить хотя бы одно правило, узнаете на себе, что такое «Круцио»! А теперь взяли свои пергаменты и записывайте!

Этот и следующий урок стали настоящим испытанием для Невилла и его однокурсников из Гриффиндора и Рейвенкло. Они едва сдерживались, чтобы не сказать что-то их новой учительнице, когда она рассказывала всякую ерунду про маглов и о том, что они должны быть слугами колдунов. Тех, кто перечил «профессору» она усмиряли ударами кнута, который притащила на урок. Видя все это, Невилл едва сдерживался, чтобы не запустить в нее каким-нибудь мощным заклятием. Но он понимал, что лишь отдаст себя на пытки, ведь в школе, кроме Коровы, было еще с десяток Пожирателей Смерти во главе со Снейпом. И другие прихвостни Волдеморта могли прибыть в любую минуту.

Урок защиты, как ни странно, прошел гораздо легче. Амикус пришел на урок пьяным и, приказав за урок выучить, как управлять людьми с помощью «Империо», заснул прямо за столом. Ученики, весьма обрадованные таким поворотом событий, тихонько разошлись по гостиным. Скандала не случилось, поэтому все сделали вывод, что проспал Бычок, как его прозвали ученики, минимум час.

Последним уроком была история магии. Через пять минут большинство учеников уже дремало. Кроме голоса Бинса этому способствовала и погода: на улице шел дождь.

Где-то посреди урока кто-то вдруг постучал в дверь. Все, включая Бинса, были настолько удивлены, что даже не шевельнулись, когда в класс зашла профессор Макгонагалл, а вместе с ней незнакомый подросток 17-18 лет.

— Извините, что прерываю, профессор Бинс, — сказала Макгонагалл своим привычным строгим тоном, — Это — Николас Принц, он недавно перешел в Хогвартс. С сегодняшнего дня он будет учиться на седьмом курсе в Гриффиндоре.

Ученики удивленно переглянулись. Это было очень редкое явление, когда в Хогвартс кто-то переводился. Кажется, политика министерства увеличила количество «желающих». Бинс тем временем осмотрел класс и ответил:

— Хорошо, Моргана, — тут весь класс тихо засмеялся, и даже Макгонагалл легонько улыбнулась, — Он может сесть здесь, впереди ... э-э-э ... Фрэнка.

Невилл не обиделся, ведь давно знал о «отличной» памяти Бинса. Ученики снова затряслись от смеха. Николас направился к указанной парте и присел за нее. Макгонагал снова извинилась и вышла из класса, закрыв дверь. Через несколько минут Бинс продолжил свой монолог, а ученики начали знакомиться с новоприбывшим. Николас оказался сдержанным и не очень желал рассказывать о себе, поэтому о нем удалось узнать лишь то, что до этого он учился дома, и несколько других незначительных деталей. Когда все перестали заваливать его массой вопросов, до конца урока осталось каких-то 5 минут. Николас повернулся к Невиллу, который до этого только поздоровался с ним, и спросил:

— Ты Невилл Лонгботтом, да? Я Николас Принц, — он протянул руку, — Можно просто Николас.

— Да, я Невилл, — Лонгботтом пожал ее, — Рад знакомству. А откуда знаешь? ..

— Имя? — закончил Николас и продолжил: — Мне рассказывал дядя. Я не очень ему верю, когда он рассказывает о способностях человека. Он иногда слишком резок в отношении к другим. Но в остальном я вполне уверен.

Тут раздался звонок и Невилл так и не успел спросить, кто же его дядя. Николас улыбнулся и покинул кабинет, оставив Невилла с неясными догадками.

Обед прошел спокойно, насколько это было возможно в такое время. К счастью, после обеда уроков не было, поэтому семикурсники получили возможность хоть немного отдохнуть после столь сложного и мрачного утра. Даже солнце, смилостивившись, выглянуло из густой массы облаков, чем очень порадовало всех обитателей замка.

Зайдя в пустую спальню, Невилл вынул из кармана фальшивый галеон. Убедившись в том, что вокруг нет ни души, он тихонько шепнул:

— Фиел! Джинни Уизли: «Скажи всем девушкам из предыдущего состава ДА, которые теперь здесь и которым можно доверять, чтобы пришли в выручай-комнату, если они согласятся на нарушение правил. Для входа галеон уже не обязателен, поэтому вести их не нужно. И будь осторожной!» Фиел!

Монета засветилась и приобрела привычный для Невилла вид. Радуясь своей изобретательности, он направился в гостиную.

Следующий час Невилл отыскивал бывших участников из мужской части ДА, предлагая им собраться сегодня в выручай-комнате. К сожалению, их оказалось слишком мало. Эрни Макмиллан, Энтони Гольдштейн и Терри Бут согласились сразу, а вот Майкл Корнер отказался:

— Извини, но я не имею желания распрощаться с жизнью или подвергать опасности своих родственников за призрачные надежды в заранее проигранной войне. Я не расскажу о вас никому, и не буду останавливать других от вступления в ДА. Но сам я вступать не стану.

Невилл попрощался с ним и не стал осуждать. Зато в его мысли прокралось сомнение.

«Что же я делаю? Я же подвергаю всех их огромной опасности! И не только их, но и их родственников! — Но тут он вспомнил о Золотом Трио Хогвартса, — ведь они тоже борются с Ним. Зная, что надежды почти нет, они не сдаются. Поэтому и мне не стоит ... »

* * *

Библиотека сегодня была удивительно безлюдна. Невилл увидел только мадам Пинс, постоянно раздраженную заведующую библиотекой, и, на удивление, своего нового однокурсника, который заинтересованно изучал какой-то старинный фолиант. Парень, услышав, что кто-то вошел, поднял голову, улыбнулся и сказал:

— Здесь очень много интересных книг. Гораздо больше, чем даже в министерской библиотеке. Ты интересуешься, к примеру, магическими артефактами? Здесь даже есть книга о том, как создавать самые простые и распространенные из них.

— Конечно, много. Когда создали Хогвартс, министерством еще и не пахло, — с гордостью ответил Невилл, — Да, я читал несколько книг об артефактах, но об их создании — нет.

— Ну, тогда тебя это должно заинтересовать, — в который раз удивляясь, Невилл подошел. — Вот, смотри!

Раздел был посвящен созданию простейшего оборонного артефакта — защитной мантии. Судя по тексту, создать ее мог бы даже ученик пятого-шестого курса. Но она давала невысокую защиту: наибольшим, от чего она могла защитить, было заклинание «импедимента». Когда Невилл поделился своими мыслями по этому поводу с Николасом, тот снова улыбнулся.

— Конечно, защита очень слаба. Это же простейший артефакт! А создать его может не только старший ученик, а даже третьекурсник, если обладает достаточным уровнем знаний и умений. Ты должен знать, что возраст является далеко не решающим критерием для определения силы магии.

— А зачем ты мне об этом рассказываешь? — удивился Невилл, — И откуда твой дядя знает про меня?

— На последний вопрос я лучше не стану отвечать, — задумчиво ответил Николас, ничуть не обидевшись на недоверие со стороны парня, — Поверь, так будет лучше. А насчет первого ...

Николас опасливо оглянулся, вынул палочку и прошептал какое-то заклинание. Удовольствовавшись, видимо, результатом, он продолжил:

— ... Мне показалось, что эта информация пригодится тебе для занятий Дамблдоровой Армии, которые ты уже разработал ...

— Как ?!..— Невилл был ошарашен таким ответом. Затем он тихо и яростно зашептал, — Откуда ты знаешь о ДА?

— Не бойся, я никому ничего не рассказал и не собираюсь рассказывать, — примирительно ответил Николас, — А тебе стоит лучше проверять, нет ли кого-то вокруг, когда передаешь сообщения. Хотя бы гоменум ревелио используй! Но речь не об этом. Да, я знаю о ваших предстоящих собраниях, хотя и не знаю, когда они состоятся. Поверь, я от всей души желаю наконец-то услышать о том, что того красноглазого, змееподобного и безумного маньяка наконец отправили гореть в аду. Я буду помогать всем, кто выступит против него. Поэтому я хочу поступить в ДА и жду твоего решения. Так как?

— Откуда мне знать, что ты не врешь? — усомнился Невилл, — Теперь здесь множество его шпионов, и многие из них очень красноречивы.

Вместо ответа Николас вытащил из кармана мантии закрытую колбу с прозрачной жидкостью. Затем наколдовал стакан воды, открыл колбу и капнул несколько раз в стакан этой жидкости. Потом быстро выпил и сказал:

— Я, Николас Принц, не рассказывал, и не буду рассказывать о ДА, и от всего сердца желаю вступить в ее ряды, чтобы бороться против Темного Лорда. Я не вру, потому что принял сыворотку правды. Можешь принять и ты, чтобы убедиться в этом: наколдуй стакан воды и добавь в него каплю сыворотки.

— Имею лучший способ, — очень удивленно и уже почти без ноток сомнения сказал Невилл, — Фините ликвид!

Над зельем поднялся белоснежный пар. Он некоторое время поднимался, а потом бесследно исчез. Удовлетворившись результатом, Невилл перевел взгляд на Николаса и произнес:

— Я верю тебе. Сегодня ты станешь членом Дамблдоровой Армии, когда мы создадим новый список участников. Собрание сегодня в восемь вечера.

— Я обязательно приду. Но, если ты не возражаешь, я бы хотел после этого посмотреть, что вы хотите изучать и как работать. Возможно, мои знания и умения вам пригодятся.

И он оставил Невилла уже в привычной манере: со множеством вопросов и без единого ответа.

* * *

Шеймус Финниган согласился сразу и без лишних слов. Судя по его поведению, Невилл понял, что тот еще обязательно отомстит за своего лучшего друга. И объектам мести будет очень не сладко.

Без двадцати восемь Невилл уже был в выручай-комнате. Запретив впускать туда всех, кроме Николаса и людей, чьи имена были в списке членов ДА еще почти 2 года назад, он стал ждать, вместе с тем подправляя расписание занятий.

Первыми пришли Джинни и Луна. Обе просто сияли от гордости за свою организацию.

— Я сообщила о сборе всем девушкам — участницам, которые сегодня еще в Хогвартсе, — улыбнувшись, сказала Джинни, — Как ты и просил. За исключением изменницы, конечно.

— Хорошая работа, Джинни. Теперь надо только ждать, — ответил Невилл. Девушка только улыбнулась.

Ждать долго не пришлось: буквально через минуту пришли Парвати и Падма Патил вместе с Лавандой Браун. Затем, с интервалом в несколько минут пришли Эрни Макмиллан, Ханна Эбот, Сьюзен Боунс, Терри Бут, Энтони Гольдштейн и Шеймус Финниган. Каждый радостно здоровался. На их лицах была определенная доля удивления, но все выглядели решительно настроенными. Когда до восьми осталось 3 минуты, Джинни осмотрела всех:

— Кажется, больше никто не придет ... — но не успела она это сказать, как дверь снова распахнулась, и в комнату вошел Николас.

— Извините, что так долго, в коридоре скот пасся. Алекточка и Амикусик, если не ошибаюсь.

Все вопросительно взглянули на организатора встречи.

— Позвольте вам представить Николаса Принца, нового члена ДА. Прошу принимать и уважать.

Между участниками прошел легкий шумок, который почти сразу притих: ученики поднялись и стали поздравлять Николаса со вступлением в их ряды, на что тот только улыбнулся.

Невилл легонько кашлянул, и все сразу притихли. Он переживал, ведь никогда не был хорошим оратором и не любил говорить перед большой публикой. Но этот случай был особый: от него зависело то, останутся ли те, кто собрался здесь, верными ДА, или нет. Поэтому, собравшись с мыслями, он начал:

— Поздравляю вас всех, кто осмелился прийти, несмотря на запрет. Последний раз мы собирались здесь почти полтора года назад. Тогда нас предали, и поэтому мы потеряли надежду научиться защите. Виновник наказан и навсегда исключен из ДА. Но с того времени собраний больше не проводилось. Я лично просил Гарри, чтобы он восстановил их. Но он сказал, что, когда Амбридж оставит Хогвартс, нам не нужны будут эти уроки. Но он ошибался.

— Почему ты считаешь, что он ошибался? — Вдруг вспылила Лаванда, — Снейп ...

— Хватит, Лаванда, — оборвала ее Джинни, — Невилл подразумевает этот год.

— Да, — подтвердил Невилл. Потом осмотрел всех присутствующих и продолжил: — Как все вы знаете, этим летом Сами-Знаете-Кто захватил власть. Сам он в кресло министра не сел, а посадил в него свою марионетку. Теперь он стремится к полному господству над всеми волшебниками Великобритании и уже идет по этому пути. И он не остановится ни перед чем. Но мы не можем этого позволить. Даже если мы его не остановим, нам нужно будет знать, как защититься от него и его соратников. Поэтому сегодня я объявляю о восстановлении ДА. А вам я даю выбор: вступать в ее ряды или нет. Поэтому выбирайте. Я даю вам время до завтра. Кто решит вступить, приходите завтра в это же время.

Закончив речь, Невилл облегченно вздохнул. Слушатели же тем временем начали обсуждение. Парень не стал прислушиваться, а лишь устало улыбнулся Луне и Джинни. Девушки улыбнулись в ответ и вместе подняли вверх большие пальцы. Между тем шум стих и вперед выступил Шеймус:

— Мы приняли почти единогласное решение, — тут он с неприязнью посмотрел на Лаванду, — Мы снова, как и тогда, вступаем в ДА. Многие из нас потерял близких и родных людей из-за этого красноглазого сумасшедшего. Поэтому мы всеми силами постараемся сделать так, чтоб эта гадина наконец-то подохла.

— За всех не расписывайся, Финниган, — разозлилась Браун, — У меня несколько вопросов к Лонгботтому.

— Я слушаю, Лаванда, — спокойно сказал Невилл.

— Почему ты собрал нас? Где Поттер, Грейнджер и Рон? С каких пор ты стал руководителем ДА? И какое право ты имел включать в ДА новых людей? — она недоверчиво покосилась на Николаса, который никак на это не отреагировал. Он стоял позади всех и заинтересованно изучал какую-то книгу.

— Почему я? А потому, что никто больше не осмелился! — На этот раз вспылил уже Невилл, — Пока ты тряслась от страха под кроватью, мы с Джинни и Луной пошли на то, что в такое время равноценно гибели — начали движение сопротивления! Относительно Гарри, Гермионы и Рона — это спрашивай их. Я секретарем у них не работаю. Руководителем ДА я не являюсь, мы выберем руководителя потом. А Николаса я пригласил потому, что его знания нам очень пригодятся во время противостояния пожирателям. Еще вопросы? — с вызовом спросил он.

Лаванда запнулась. Все остальные смотрели на Невилла, кто с восторгом, кто с недоверием. Но никто больше не возражал.

— Предлагаю сразу избрать руководителя и создать новый список участников, — веселым голосом сказала Джинни. — Поднимите руки, кто за то, чтобы Невилл был руководителем?

Парень не успел возразить, как вверх начали подниматься руки. Из двенадцати участников (кроме него) «за» проголосовали все, кроме Лаванды. Потом и она, тяжело вздохнув, нехотя подняла руку.

— Единогласное «за»! — подвела итог Джинни, — с сегодняшнего дня Невилл является руководителем ДА. А теперь ...

Она взяла старый пергамент с именами участников и сказала:

— Все, кто находятся сейчас в этой комнате, могут находиться здесь и далее, — И с этими словами разорвала его на две части, которые в тот же миг охватило пламя. Через секунду от него не осталось ничего, кроме пепла.

— Вот теперь можно создавать новый список. Все, кто будет в него занесен, не имеет права разглашать о ДА ни одному человеку без разрешения Невилла. Только он будет иметь право на это. За нарушение правила накладывается проклятие, гораздо хуже предыдущего. Попрошу всех собственноручно записать свое имя и фамилию в список, а справа поставить подпись. Список будет храниться у меня.

Все пошли записываться. Когда они закончили, Невилл снова заговорил:

— Я рад, что вы поняли меня. Помните, только вместе нам удастся преодолеть зло. Новая встреча состоится завтра в семь часов. На сегодня всё. Будьте осторожны и старайтесь не попасть в неприятности.

Все начали прощаться и по одному выходить из комнаты. Хоть девяти еще не было, но излишняя осторожность никогда не помешает. Когда в комнате остались только он, Джинни, Луна и непонятно почему Николас, Невилл наконец-то позволил себе присесть в мягкое кресло у камина.

— Это был трудный день ...

Никто не произнес ни слова. Все четверо засмотрелись на догорающие дрова, думая каждый о своем. Никто и не заметил, как из одного полотна исчез довольно пожилой мужчина в мантии цвета ночного неба, с длиннющей серебристой бородой и усами. Только Николас, который неподвижно стоял около Луны, чуть нахмурился.

Снейп, как всегда, мрачный и раздраженный, сидел за бывшим столом Дамблдора. Его настроение, однако, никоим образом не отражалось на лице, которое было будто вытесанное с мрамора, неизвестно каким образом пожелтевшего. Уже целый час он ждал персонажа одной картины, безуспешно пытаясь сосредоточиться на делах.

После смерти Дамблдора жизнь бывшего профессора, а теперь уже директора Хогвартса, почти не изменилась. Несмотря на огромные перемены, которые перевернули с ног на голову жизнь большей части населения магической Британии, его жизнь оставалась серой, мрачной и скучной. Науки надоели, даже создание зелий уже не вызывало прежнего интереса. После смерти Лили его существование с каждым днем становилось все хуже и хуже. В Хогвартсе его держало только обещание, данное Дамблдору: что бы ни случилось, он должен оставаться в Хогвартсе, чтобы хоть как-то защитить учеников от Кэрроу и следить за собраниями ДА. Пожалуй, Невилл был бы ошарашен, если узнал бы, что о его идее знает Снейп собственной персоной.

«Какие же наивные бывают люди, — не без пренебрежения думал на пиру новоиспеченный директор после очередного «сеанса легиллименции». — В такие времена даже имя нужно спрятать за семью замками, а этот даже важнейшее скрыть не может».

Ожидание затягивалось. Снейп уже подходил к точке кипения, когда на самом новом портрете в кабинете наконец-то появился тот, кто решился заставить Снейпа сидеть за столом столь долгий час.

— Я уже подумал, что ты ушел куда-то на свидание с Полной Дамой. Что так долго, Дамблдор?

— Нет, я уже стар для этого, — улыбнулся бывший владелец кабинета, пропустив мимо ушей иронию. — Встреча затянулась.

Дамблдор начал рассказывать основное с момента, когда начал слежку, а именно с приходом в выручай-комнату последнего участника ДА. Снейп не перебивал, лишь еще сильнее нахмурился, услышав о вступлении в ряды нового ученика.

— ... Как видишь, процесс пошел. Но теперь следует оберегать их от Кэрроу: ты же знаешь вспыльчивый нрав подростков — почти все они сначала действуют, а потом думают. Поэтому лучше, чтобы они учились только защите — это им очень пригодится в такое время.

Прослушав все эти банальности от Дамблдора, Снейп никак не отреагировал, только сказал:

— Я только одного не могу понять, Дамблдор: почему он меня не послушал?

— А ты на это надеялся? — удивился бывший директор. — Хотя ты ему только дядя, но в молодости ты был похож на Николаса, как две капли воды. Хотя, соглашусь, он далеко не такой замкнутый в себе, как был ты.

И с этими словами Дамблдор оставил портрет.

* * *

Утро четверга семикурсникам Гриффиндора почти ничем не запомнилось. Урок заклинаний, потом пара трансфигурации, на которую в том году был записан Невилл благодаря бабушке, и одно «окно» никоим образом не повлияли на юношу. Единственное, что удивило его — это потрясающая ловкость Николаса в чарах. Наверное, разве что Гермиона могла бы составить ему конкуренцию по мастерству.

«Нет, все же я правильно сделал, что разрешил ему поступить в ДА. Его ловкость, наверное, не раз нам пригодится, — с легкой завистью подумал Невилл. — Но я еще мало о нем знаю. Если бы не сыворотка правды, я бы усомнился в его искренности. Ведь ее невозможно обмануть. К тому же, сварить ее тоже нелегко. Наверное, он кроме всего прочего, еще и мастер в зельях. Эх, если бы здесь была Гермиона — это было бы нечто!

Представляя, что осталось бы от Хогвартса после дискуссии между Николасом и Гермионой, Невилл не заметил, как закончился последний урок Трансфигурации. Поняв, что на сегодня учебы достаточно, он, собравшись, побрел к башне.

У Финнигана вместо «окна» были прорицания. Он записался на него в этом году и сомнительно, что из желания учиться владеть «внутренним оком». Невилл еще в конце шестого курса начал замечать, что тот как-то странно поглядывает на Парвати. И в этом году его подозрения подтвердились.

Но у Невилла были более важные дела, чем наблюдение за влюбленными парочками. Зайдя в спальню, он уже собирался взять некоторые книги, которые собирался прочесть в выручай-комнате, но тут его взгляд упал на кровать.

— Джинни? — удивился он. И действительно: на его кровати, тихонько посапывая, спала Джинни Уизли.

На полу лежало одеяло, которое, наверное, она сбросила во сне. Стараясь не разбудить девушку, Невилл тихонько приподнял одеяло, прошептал «экскуро» и накрыл ним Джинни.

Невилл не мог отвести глаз. Он знал ее еще со второго курса, но только сегодня он почувствовал к ней нечто большее, чем дружескую симпатию. Он вдруг заметил в Джинни те детали, которых не видел раньше: мягкие контуры лица, тонкие брови, идеальной формы губы ... Невилл и сам не знал, как долго он простоял возле Джинни. С трудом оторвавшись, он с удивительной радостью направился в выручай-комнату, не догадываясь, что в душе уже зародилось новое чувство ...

«Интересно, а почему Джинни заснула на моей кровати? Хорошо, что в комнате кроме меня теперь живут только двое. Иначе уже б поползли сплетни, и пришлось бы выяснять отношения, — Невилл вспомнил Рона, который оберегал Джинни от кавалеров не хуже, чем кавказская овчарка. — Интересно, где теперь Золотое Трио?»

При выходе из башни Невилл встретил Николаса. Тот был удивительно веселый, хотя явной причины этому парень не знал.

— Невилл, у тебя есть свободное время? — спросил Николас, а потом тихим заговорщицким тоном добавил: — или у тебя амурные дела? Ну там практика и все такое?

Поняв, куда он клонит, Невилл грозно взглянул на собеседника:

— Не говори глупостей, Николас! Джинни — не моя девушка. И попробуй что-то такое брякнуть — голову оторву!

— Да успокойся ты, — примирительно отозвался Николас, — Я ведь только пошутил. Она хотела рассказать тебе, какие заклинания, по ее мнению, лучше изучать. Джинни сама мне это сказала, еще перед трансфигурацией. Она была уставшая, но сказала, что хочет обсудить все с тобой. Поэтому и осталась ждать в нашей спальне. Наверное, потом заснула. Пойдем лучше в выручай-комнату, если есть время: я тоже что-что нашел, да и сам кое-что знаю, поэтому, если ты не возражаешь, можем составить программу вместе. Я сказал Джинни, что в случае, если нас не будет в башне, мы на восьмом. Луны сегодня, к сожалению, не будет: она сказала, что должна взять кое-что из дома, а отца, чтобы отправить это совой, дома еще нет.

— Ладно, пойдем, — согласился Невилл.

* * *

— ... Мы вместе с Невиллом и Николасом разработали программу изучения защиты от темных искусств на этот месяц. Несколько уроков уделим повторению того, что уже знаем, следующие будем изучать простейшую защитную магию, которую еще не знаем, а также начнем практиковать азы боевой магии. В октябре, надеюсь, уже будем изучать заклинания на уровне первого курса академии Белой Магии. Вопросы? — закончила Джинни.

— Зачем нам повторять то, что уже знаем? — спросил Шеймус.

— Без фундамента не построишь дом, — медленно ответил Николас. — Мы не можем читать книгу, которую когда то забросили, из середины, не припомнив хотя бы немножко начало.

Вступительная речь длилась уже около двадцати минут, хотя по плану должна была протянуться не больше пяти. Причина одна: Лаванда, которая никак не хотела признавать Невилла руководителем. Но несколько минут назад ее фырканье, демонстративное закатывания глаз и нелепые вопросы достали даже всегда спокойного Невилла, который пообещал, что запустит в нее «петрификусом тоталусом», если услышит еще один звук. Угроза сработала и речь, наконец-то, закончилась. Шеймус ответом удовлетворился и больше не возражал.

— Ну вот. Теперь вам известно все, что нужно на данный момент, — голос Невилла вновь прозвучал в комнате. — К работе!

В целом, первый урок прошел замечательно. Уроки с Гарри дали о себе знать даже через полтора года. Занятие подошло к концу и ученики разошлись, желая всем доброй ночи.

* * *

Через несколько минут Невилл, Джинни и Николас сидели у догорающего огня в гриффиндорский башне. Кроме них там никого не было, но Невилл все равно наложил «глушилято» — осторожность в такое смутное время не бывает лишней.

— Урок прошел намного лучше, чем я ожидал, — признал Николас, — Участники прекрасно подготовлены. А вызов Патронуса в таком возрасте — отличное достижение.

— А что ты думал? — с гордостью спросила Джинни. — Нас же учил сам Гарри Поттер!

Николас хотел что-то ответить, но промолчал. Этого никто и не заметил: Джинни изучала расписание занятий ДА, а Невилл, как понял Николас, тайком изучал Джинни, время от времени делая глотки с наколдованной кружки с чаем. Принц притворился, что не видит этого: в отличие от большинства сверстников, он не любил совать свой нос в чужую жизнь.

— Кажется, идея с ДА замечательная, — начал он, — но за все это время я так и не услышал, что является конечной целью этой организации. Да, научиться защиты — отличная идея. Пройти весь курс боевой и защитной магии аврората за два месяца — супер, хотя авроры считают, что это невозможно. Но достаточно ли этого?

— Что ты имеешь в виду? — удивилась Джинни.

— Я имею в виду магию стихий — чрезвычайно сложную в освоении, но очень мощную магию, о которой сегодня знают единицы.

Послышался звон — это упала и разбилась чашка Невилла.

— Но мы не можем изучить эту магию, — удивилась Джинни. — Книги со стихийными заклятиями имеют только члены их ордена! Даже если бы такая была бы в нашей библиотеке, поиски ее заняли бы столетие — на нее не действует ни одна магия.

— Это уже не проблема. Луна сегодня пошла именно за этой книгой. Ее мать была членом Ордена. Она не уверена, что это именно тот фолиант, потому что никогда его не открывала, но на обложке изображены 4 стихии.

Наступила длительная тишина, и вдруг Невилл подскочил и побежал к спальням.

— Ты куда? — еще больше удивилась Джинни.

Но Невилл не откликнулся. Не прошло и двух минут, как он снова появился, держа в руках огромный фолиант.

— Кажется, нехватка книг отменяется, — с улыбкой сказал он.

— Откуда она у тебя? — глаза Джинни расширились от удивления, когда она осматривала книгу.

— Бабушка дала. Сказала, что отцовская.

— Не буду тебя спрашивать, какого черта ты всё это время молчал. Теперь это не важно ...

Пока Джинни говорила с Невиллом, Николас внимательно обследовал книгу, а потом отослал кому-то несколько сообщений галеоном. Наконец-то закончив, он повернулся к друзьям:

— Луна написала, что она раздобыла книгу и уже прибыла. Через несколько минут она будет у портрета Полной Дамы.

— Но до начала комендантского часа пять минут!

— Я ее предупредил. Она ответила, что сегодня получила в подарок плащ-невидимку и очень хочет повторить подвиги Поттера.

Не прошло и пяти минут, как раздался стук. Николас подошел к портрету и открыл его. Ниоткуда появилась усталая, но улыбающаяся Луна и быстро заскочила в гостиную.

— Всем привет! — мелодичным голосом поздоровалась она. — Как у вас тут хорошо! Не удивлюсь, если здесь водятся феи уюта — они очень любят такие места.

Вместе с другими поздоровавшись с Луной, Николас пригласил ее сесть рядом с ним. Девушка немного покраснела, но согласилась.

— Вот, я принесла, — она достала из своей сумки точно такой же фолиант, который только что продемонстрировал Невилл. — Но, вижу, в нем уже нет необходимости. Ну ничего, будет про запас! Да и с папой поговорила, и подарок получила!

Николас улыбнулся ей, но вспомнив о цели поздних посиделок, начал:

— Не зря, но вернемся к делу. Как вы уже поняли, эти книги содержат в себе информацию о магии стихий — сильнейшую магию, которую теоретически может использовать человек. Я говорю «человек», потому что способности к этой магии имеет каждый, независимо от того, владеет ли он обычной магией. Существует другое ограничение — пользоваться ней может только тот, кого книга сама выбрала и то при условии, если с помощью этой магии человек не стремится захватить мир, подчинить себе других, убивать невинных и так дальше. Исключениями для определенных правил могут послужить только опасные для жизни или безвыходные ситуации. Но это общее правило: вообще-то книга сама определяет, как быть с нарушителем, а точнее это решает Совет Девяти — собрание лучших стихийных магов всех времен. Да, они духи, но через книги, которых, кстати, сто, могут передавать свою волю ...

— Ничего себе! — Невилл был весьма впечатлен осведомленностью своего нового друга в этой области. — Но откуда ты это знаешь? Ведь даже большинство взрослых знают о стихийных магах лишь то, что такие были.

Николас задумчиво провел рукой по своим коротким, черным, как ночь, волосам. А затем заговорил тихо, спокойно. Взгляд его между тем остановился на окне, за которым было безоблачное ночное небо, усеянное мириадами звезд.

— Я долгое время изучал деяния стихийных магов. Они заинтересовали меня ещё когда мне было 10. В то время я случайно наткнулся на балладу о Лесном Маге, владевшим неподвластными для обычного волшебника силами. Это меня зацепило, и с тех пор я многое узнал о нем и других, особенно то, что это совсем не вымыслы. Лесной Маг жил в действительности, и он был одним из величайших стихийных магов, или анаев, как они себя называют. Почти все в балладе оказалось правдой: анаи действительно помогают тем, кто в этом нуждается, любят бродить в одиночестве, обожают природу и не терпят толпу и крупные города. Их дар нуждается в постоянной связи с природой, без которой их силы ослабевают. Некоторые из них даже жили среди природы, все больше и больше отстраняясь от людей. За это их недолюбливали обычные волшебники, которые к тому же завидовали их силам. Темные маги вообще ненавидели анаев, ведь не могли отобрать их способности, а анаи никогда не стали бы служить злу, ведь из-за этого потеряли бы свои силы.

— Но ты говоришь, что способности к магии стихий имеет каждый.

— Способности — да. Но нельзя открыть их в себе без помощи такой книги, — Николас указал на экземпляр Луны. — Но вернемся к стихийным магам. Давным-давно, еще до появления первых магловских и магических государств был создан Орден Стихий. Никто не знает, где и когда он в действительности образовался, но кое-кто даже считает, что он зародился с самой магией. На протяжении всех этих веков количество членов этого ордена постоянно менялась, но никогда не была больше 100. Но после войны с Гриндельвальдом их осталось только 10, вплоть до начала первой Тьмы. Последний представитель ордена потерял свои силы около десяти лет назад, истощенный отсутствием природы вокруг. Никто не знает, почему линия ордена оборвалась, но книги не стали выбирать новых последователей. Однако, насколько я знаю, последней записью в книге (она, кстати, сама себя пишет и общается с владельцами), который увидел последний анай, было прородство о будущем возрождении ордена, когда к власти придет Темный Лорд. И новые анаи вновь выступят против зла, как это делали множество других до них. Кстати, последним анаем был Фрэнк Лонгботтом, твой отец, Невилл.

Невилл не ответил, только ошеломленно посмотрел на Принца. Между тем Луна, явно с болью в сердце, спросила:

— А моя мама ... действительно была в ордене? И с чего ты взял, что мы так просто начнем изучать магию? Ведь книга сама выбирает владельцев.

— Да, одной из лучших, — сказал он, желая поддержать девушку, а потом улыбнулся: — А я и не брал ничего. Поэтому мы здесь. Чтобы иметь возможность учиться магии стихий и стать анаями, мы должны подписать Лист Стихий, размещенный в начале книги. Это единственная страница, которую мы можем теперь открыть.

— А что это за Лист Стихий? — поинтересовалась Джинни.

— Своеобразная присяга того, кто должен стать магом стихий. Конечно, мы не знаем, достойны ли этого, потому что имена, которые книга всегда пишет после смерти прежнего владельца, так никто и не увидел. Но даже если нет и малейшего шанса, попробовать стоит. Но тут возникает второй вопрос: хотите ли вы стать анаями? Это очень важный выбор, который изменит всю вашу жизнь. Я уже решил, что, если книга позволит, стану. А вы?

Наступило молчание, которая продержалась минут пять. Затем Невилл поднялся и сказал:

— Я согласен.

— Я тоже, — сверкнула глазами Джинни.

— И я, — Луна подошла к фолиантам. — Ну что ж, попробуем открыть?

— Попытка ничего не стоит, поэтому вперед! — с плохо скрытым беспокойством сказала Джинни, но сама открывать не спешила.

Прошла минута, но так никто и не решился это сделать. Все одновременно боялись и стремились к тому, что ждет их на первой странице. Наконец-то Невиллу это все надоело и он, подойдя к столу с фолиантами, раскрыл свой экземпляр.

Ничего не произошло: не было ни дыма, ни ярких вспышек, ни странного сияния из страниц. До Невилла медленно подошли друзья. Николас, взглянув на первую страницу, удивился: на ней был всего один — единственный стих, как ни странно, на современном английском:

Если хочешь знать, достоин ли,

Имеешь ли права поднять клинок добра.

Друзья удивленно переглянулись.

— На три, ладно? — нервно спросил Невилл, и, увидев, как друзья кивнули, начал: — Один ... д-два ...

— Да не тяни столько! — не выдержала Джинни. — Три!

Все четверо одновременно коснулись книги. И вдруг чувство страха у Невилла, как и в других, отошло на задний план. Сердце заполнил некий удивительный покой, который смешивался с нечеткой, но чрезвычайно мощной силой. Она словно изучала друзей, узнавая о них все от рождения до этого момента, изучая их мысли, характер ... Все это длилось не больше минуты, которая показалась вечностью. Затем приятные ощущения отступили, оставив после себя легкость и удивительную радость.

Невилл посмотрел на друзей: они, кажется, чувствовали то же, что и он. На лице каждого сияла теплая улыбка. Затем он взглянул на книгу и ошарашено произнес:

-

Смотрите!

Николас, Джинни и Луна одновременно взглянули на страницу. Теперь на ней вместо предыдущего красовался новый стих:

Стихла песня старая, появилась тут же нова,

И вновь пришли стихии, чтобы принести всем нам мир.

Но и этот остался ненадолго: как только они прочитали, как его заменила краткая информация про анаев и требования к новому члену Ордена, на этот раз в прозаической форме, хотя и она была довольно мелодической. Нового в этой записи было немного: Николас рассказал практически все. Но поразили их не объяснения и стишки, а то, что было расположено в самом конце страницы: их имена и место для подписи напротив них. Друзья удивленно переглянулись.

— Я не могу в это поверить! Из миллионов человек книга выбрала именно нас! Как такое возможно? — Джинни чуть не упала в обморок от восторга.

— Вопрос не в том как, — задумчиво произнес Николас. — А в том, хватит нам на самом деле смелости, чтоб подписать этот документ, а затем быть настоящими анаями?

Был погожий осенний день. Солнце, еще не потеряв своей силы, освещало замок и его окрестности. Ученики, радуясь окончанию первой учебной недели, воспользовались возможностью и махнули к озеру, а вместе с ними и большинство профессоров. Один второклассник даже убеждал товарищей, что видел недалеко от озера Снейпа. Тот, по его словам, собирал травы, весело напевая какую-то песенку.

— Так мы тебе и поверили, — саркастически возразил ему другой. — Еще скажи, что видел Керроу, которые учили семикурсников танцевать вальс ...

Невилл сидел у озера, облокотившись на широкую крону древней ели, которую ученики называли Древом Романтиков. Ходили легенды, что именно на этом месте Годрик Гриффиндор сделал предложение руки и сердца прекрасной Лауре Мудрой. Согласно им, до него это пытались сделать десятки других, не менее достойных волшебников. Но лишь искусно составленная речь, которую три дня готовил Годрик возле этой ели, смогла покорить сердце Лауры. Считается, что речь Годрика была настолько прекрасной, что даже животные собрались, чтобы послушать ее, а затем сопровождали влюбленных до Хогвартса.

Но Невилла эта легенда теперь интересовала меньше всего. Его прежде всего привлекала возможность побыть наедине со своими мыслями, ведь в это место, расположенное на противоположном от замка берегу, редко кто заходил. А подумать было о чем: вчера друзья решили подождать с принятием такого важного решения и договорились все обдумать до сегодняшнего вечера. Да и других тем хватало: занятия ДА, чувства к Джинни ...

... Джинни начала ему нравиться еще на пятом курсе. Смелая и свободолюбивая, девушка, о которой мечтала добрая половина ребят в Хогвартсе, среди людей она всегда была в центре внимания, становилась душой любой компании, удивляла всех своим веселым нравом и неугасимый оптимизмом. Но только самые близкие люди знали настоящую Джинни: тихую и скромную девушку, которая в попытках развеселить других старалась скрыть свою боль.

Джинни слишком быстро повзрослела. Возможно, это на нее так повлияли старшие братья, возможно — недостаточное внимание со стороны родителей, которые физически не могли уследить за семью подростками. Но факт в том, что она, в отличие от многих своих сверстников, научилась думать и о будущем, а не только жить сегодняшним днем. Больше того, она уже не мечтала о Поттере, ведь перестала смотреть на него сквозь призму славы. Да, она осталась ему другом, но не более.

... Шестой курс принес много изменений в их жизни. Уроки ДА больше не проводились, но никто из участников не забыл о тех прекрасных временах тренировок. Наверное, именно это стало почвой для зарождения нового «золотого трио» в составе Невилла, Джинни и Луны. События в министерстве сроднили их, и со временем Невилл уже не мог представить жизнь без мягкой улыбки Джинни и удивительных рассказов Луны. По прочности новое трио намного превосходило старое, ведь в нем не было места для зависти и постоянных ссор. Это был союз равных, в то время как фигура «Поттер-Грейнджер-Уизли» держалась только на спокойствии Гарри и мудрости Гермионы ...

Невилл улыбнулся, вспоминая те приятные прошлогодние дни, когда они вместе сидели у озера, обсуждая новые изобретения близнецов Уизли, события в школе и другие неважные вещи. Те времена казались такими далекими ...

Но эти воспоминания так и не дали ему ответа на главные вопросы: что происходит между ним и Джинни? Почему в последнее время он и дня прожить не может, не вспомнив взгляда ее глаз, теплой улыбки, которая заставляет сердце биться вдвое быстрее?

Вдруг размышления его прервал тихое пение. Оглянувшись, он увидел Луну, которая как раз приближалась к Древу.

— Привет, Невилл, — поздоровалась девушка, подходя к нему. — Ты не против, если я присяду?

— Привет! Да что ты, конечно нет! — улыбнулся он, а потом, когда девушка удобно устроилась, облокотившись на Древо, спросил: — Как прошел день?

— Да не очень ... — она вдруг погрустнела: — Сегодня у нас прямо на уроке трансфигурации забрали двух учеников, обвинив их в том, что они маглородженные и к тому же подделали свое генеалогическое дерево. Многие из учеников вступились за них, даже Макгонагал пыталась остановить этих людей, но это ничего не дало.

— Вот сволочи! — гневно сказал Невилл. — А кого они забрали? Надеюсь, никто в классе не пострадал?

— Колина Криви и Эдмунда Бейкера. Почти никто не пострадал, только ...

— Только что?

Луна напряглась, но все же произнесла:

— Ну ладно, ты и так узнаешь. В Джинни попали «степуфаем», когда она попыталась не дать пожирателям забрать их. Не волнуйся, — быстро проговорила она, увидев, как побагровел Невилл, — С ней все в порядке. Она даже не поцарапалась.

Впервые со времени выхода нового приказа дирекции Невилл почувствовал неудержимую ярость. И в который раз он задумался о том, чтобы использовать магию не только для защиты, но и для нападения.

«Они еще получат свое, — мелькнула у него мысль. — За все то, что сделали и за то, что хотят сделать»

— ... Такое теперь творится по всей школе, — сказала Луна, и впервые со времени их знакомства Невилл услышал нотки ярости в ее голосе. — Надеюсь, ДА не будет смотреть на это сквозь пальцы. По крайней мере, я это пожирателям не прощу.

— Я тоже. Пройдет немного времени, и прихвостни Красноглазой Змеи ощутят на себе гнев Дамблдоровой Армии, — и с этими словами парень запустил в небо «импедименту».

Некоторое время они сидели молча, думая каждый о своем. Вдруг Луна улыбнулась и сказала:

— Невилл, скажи честно: тебе нравится Джинни? Не как подруга, а как девушка.

— С чего ты взяла? — Невилл ошеломленно посмотрел на девушку. — Между нами крепкая дружба, но не более.

— Не сердись, пожалуйста, на меня за то, что я сейчас скажу, ладно? — увидев, что парень кивнул, она продолжила: — Мне кажется, что она действительно тебе нравится. Это трудно объяснить ... Рядом с ней ты всегда веселый, причем, все эти взгляды ...

Невилл покраснел. Он всегда считал, что его странное поведение в присутствии Джинни никто не замечает. Значит, это не так уж и незаметно, как кажется на первый взгляд ...

— Ты любишь ее? — тихо спросила Луна, но тут же продолжила: — Извини, можешь не отвечать. Я лезу не в свое дело. Давай забудем этот разговор.

— Не надо извиняться, Луна, — нервно сказал Невилл. — Однако я не смогу ответить на твой вопрос, ибо и сам не знаю на него ответ. Но давай сохраним этот разговор в тайне. Я не хочу, чтобы Джинни лишний раз волновалась. Ей достаточно страха за семью, особенно за брата.

— Конечно. Можешь на меня положиться, — улыбка снова вернулась на лицо Луны.

Больше они об этом не говорили, как и о том, какое решение приняли о пути анаев. А солнце тем временем медленно садилось за горизонт ...

* * *

— ... Ну скажи мне: зачем? — Снейп откровенно был зол, хотя и старался этого не показывать. — Что тебе дадут эти занятия? Ты и так знаешь больше, чем все там вместе взятые! Хочешь практики в боевой магии? Я сам буду тренироваться с тобой — только скажи!

— Дядя, успокойся, — сказал его собеседник. — Я своего решения не изменю, ты меня знаешь. Причины этому я не буду называть — не поймешь. И хватит уже пытаться заглянуть мне в мысли. Это, знаешь, не очень приятно.

Персонажи некоторых портретов, которые только что между собой переговаривались, ошеломленно затихли. Они впервые слышали, чтобы со Снейпом кто-то осмелился бы говорить в подобном тоне. Но сам директор, как ни странно, не обратил на это никакого внимания. Вместо этого он лишь скривился, будто попробовал что-то кислое, и сказал:

— Научил на свою голову ... Ну ладно, если ты так решил, я не буду возражать. Это твоя жизнь. К счастью, никто, кроме нас, не знает, что ты мой племянник, поэтому нет и угрозы ни моему, ни твоему делу. И так должно быть и дальше. Но имей в виду: за свои ошибки отвечать будешь сам.

Парень театрально закатил глаза, а потом улыбнулся и сказал:

— Спасибо, что понял меня, дядя. Обещаю вести себя как можно ответственнее.

— Хотел бы я это видеть ... — недоверчиво пробормотал Снейп. — А теперь поговорим о том, ради чего я тебя, собственно, и вызывал. Так понял, что ты не сможешь мне рассказывать об этих ... занятиях.

— Да, не смогу. Да и зачем? Кажется, твоя разведка работает идеально ... — при этих словах его собеседник кивнул на полотно, которое минут десять назад покинул Дамблдор.

— Значит, не так уж идеально, если ты заметил это, — нахмурился Снейп. — Но ты прав. Я знаю о вас все, что мне нужно. Но будь внимателен: я отсылаю только Дамблдора или Нигеллиуса. Если увидишь на картинах кого-то другого, атакуй, не медля. А лучше вообще запрети выручай-комнате пускать на картины других персонажей, кроме этих двух. Еще одно: все совещания старайтесь проводить в ней. Это единственное место, где можно быть уверенным, что вас не услышит никто, кроме своих. Ой, чуть не забыл: с завтра в школе ночью начнут ходить патрули. Всех, кого они поймают, жестоко накажут. Я ничего не могу сделать, потому что этим выдам себя. Поэтому старайтесь расходиться до комендантского часа.

— Спасибо за советы. А за патрули не волнуйся: Невилл усовершенствовал фальшивые галеоны: теперь мы можем общаться между собой, а также минуту в сутки быть невидимыми. Классно, правда?

— Кто-кто? Ты хочешь сказать, что этот дурак ...

— Дядя, мы об этом уже говорили, — резко перебил профессора собеседник. — Ты ко всем относишься предвзято. Невилл очень способный волшебник, просто на уроках, насколько я понял, ты никогда не давал ему проявить себя. Доказательством моим словам может служить то, как он обнаружил, что сыворотка правды настоящая. Он использовал «Фините ликвид», а это, согласись, умеет даже не каждый взрослый.

Снейп никак не проявил своих мыслей, но и без этого можно было сказать, что он потрясен.

— Хорошо, мы здесь не для того, чтобы обсуждать достижения Лонгботтома. Можешь быть свободным. Когда будет нужно встретиться, я тебе сообщу, — профессор встал из-за стола, и, увидев, что собеседник уже собирается покинуть кабинет, добавил: — И еще одно

Парень вернулся к профессору, вопросительно посмотрев на того.

— ... Будь осторожен.

— Хорошо, — согласился он и вышел из кабинета.

Как только двери закрылись, на своем портрете появился Дамблдор.

— Кажется, в людях он разбирается лучше тебя, Северус. Правду говорит — стоит и тебе отбросить нелепые предубеждения.

— Дамблдор, сделай услугу, — раздраженно проворчал профессор, — Заткнись.

Дамблдор ничего не ответил, только улыбнулся. Между тем в коридоре, ведущем в кабинет директора, возник из-за каменной горгульи среднего роста юноша. Свет от прикрепленного к стене факела осветил светлое лицо и черные короткие волосы Николаса Принца ...

* * *

— Ну так что вы решили? — спросил бодрым голосом Николас, возле которого уже сидели на удобных мягких креслах за малым круглым столом Джинни, Невилл и Луна. Выручай-комната, в которой они находились, теперь напоминала помещение для собраний: она была ярко освещена, по-официальному практическая и не заставленная различной мебелью, за исключением уже упомянутых кресел и стола.

Невилл обменялся взглядами с Джинни и Луной, а потом уверенным тоном произнес:

— Я согласен.

— Я тоже согласна, — сказала Джинни.

— И я, — подтвердила Луна.

— Ну а мое решение вы и так знаете, — с облегчением сказал Принц.

— Николас, я тут кое-что вспомнил ... — вдруг ошарашенным тоном сказал Невилл. — Когда летом я просматривал эту книгу, в ней подавался подробное описание заклинаний боевой магии! Никакого Листа Стихий в ней и близко не было! А вчера, когда ты говорил о магии стихий, мысль о ней пришла внезапно — я даже не понял, как это произошло, а когда принес ее вам, то внезапно забыл, чем она была изначально!

Три пары глаз с удивлением и недоверием посмотрели на мальчика. Вдруг книга, о которой только что говорил Невилл, и держала в руках Джинни, выскочила из рук девушки и развернулась на первой странице, где все еще красовались их имена. Но над ними, вместо предыдущего текста, теперь размещалось сообщение:

Из разговоров Мудрых:

... Из головы мусор выметай, а потом уже решай ...

— Ну, знаете, — недовольно сказал Невилл, — Я еще слышал о том, что стены имеют «уши», но чтобы книги! Да и вообще: она не имеет права управлять мыслями человека! Это же невиданное наглость!

— Наглость или нет, но у нас теперь другие дела, — спокойно напомнила Луна. — Мы уже все решили, остается только подписать.

— Да, ты права, Луна, — согласился Николас. — Так кто первый?

— А давайте подпишемся все вместе! — вдруг сказала Джинни, и, увидев, что другие кивнули в знак согласия и взяли пера, продолжила: — На счет три. Раз ... два ... ТРИ!

Последнее слово она буквально прокричала на всю комнату. Все четверо одновременно оставили свои подписи — к счастью, промежутки между именами были достаточно широкими, поэтому никто никому не мешал. Но как только последнее перо удалилось от пергамента, как с книгой стало происходить нечто странное: сначала она почти закрылась: угол между средними страницами стал не более сорока градусов, потом резко раскрылась, оставив такой же угол между двумя сторонами переплета. Вдруг из книги начал подниматься густой белый, полупрозрачный дым. Выйдя полностью, он застыл в воздухе раза в полметра над книгой, образовав странной формы знак: три горизонтальные волнистые линии, которые отходили от дуги, не касаясь ее.

Такое повторилось еще трижды и каждый раз цвет и окончательный вид дыма был разный. Второй был светло-синим и тоже приобрел вид трех горизонтальных полос, однако уже без дуги. Две нижние были прямыми, а верхняя напоминала морские волны. Третий дым был цвета пламени и приобрел соответствующую форму: две длинные волнистые, чуть загнутые на конце, линии, наклоненные вправо, и три короче, направлены влево. Четвертый же знак был зеленым и состоял из двух «крыш», которые находились одна над другой, и горизонтальной линии под ними.

Когда все четыре фигуры вышли и застыли в воздухе, от страниц книги полился яркий свет цвета золота. В тот же момент знаки начали двигаться по кругу и скорость их постоянно росла. Вдруг огненная фигура вошла в Джинни, которая в это же мгновение рухнула на пол.

— Нет! — с ужасом воскликнул Невилл, но тут в него попал светло-синий знак. В то же время белая фигура настигла Луну, а зеленая — Николаса. Последнее, что они увидели, была вспышка белого света, а затем все поглотила тьма ...