С того самого дня

Ива больше не дерется. Полупрозрачная и омертвевшая, она плачет, как маггловское дерево.

Никто никогда не говорил, что им повезло остаться в живых. Не находилось дурака, который бы в это поверил. Только трое: мужчина, девушка и дерево выжили в Последней Битве. Двое провалялись в коме с неделю, очнувшись в один день, одновременно обретя сознание, в то время как тяжелые капли сока — слезы — катились по стволу третьего.

Гермиона больше не плачет. С того самого дня.

Снейп не плакал никогда.

Гермиона вспоминает прежнюю привычку ждать чего-то: возвращения в школу, к друзьям, книгам; дня, когда она будет достаточно много знать; когда Рон наконец заметит то, что у него под носом.

Нечего больше ждать, не теперь.

Но Гермионе не на что жаловаться. Звание Героини не ставило ее в один ряд с другими скорбящими, хотя она и потеряла на войне едва ли не больше остальных. Битва за Хогвартс лишила Молли Уизли главного: все члены ее семейства были убиты в одну ночь. И даже спустя десять лет она слоняется вокруг Норы, безутешная и похожая на призрака.

Гермиона не ищет встречи с ней. С того самого дня.

Снейп никогда не искал.

Снейп продолжает учить Зельеварению, хотя и оставил пост декана. Гермиона преподает Трансфигурацию и отказывается встать во главе Гриффиндора, игнорируя постоянные намеки и подначивания директриссы.

Они хорошо справляются со своими ролями. Кажется, никто не замечает, что теперь рычание Снейпа нарочито, а Гермиона обращается ко всем только по фамилии.

Никто особенно не интересуется их сожительством. Разумеется, ходят слухи. В конце концов, Снейп намного старше ее, был ее учителем и, самое главное, он — первоклассный ублюдок.

Грязь и чистота крови не упоминаются. Отныне это не имеет значения.

Однако по углам шепчутся о том, что они не женятся и почти ни с кем не разговаривают, в том числе и друг с другом. У Гермионы и Снейпа нет необходимости разговаривать, не теперь. Они превосходно понимают друг друга, ведь не осталось больше никого, кто смог бы. Хотя все это лишь шушуканье подростков и сплетников постарше.

Гермионе плевать на них. С того самого дня.

Снейпу всегда было плевать.

Наверное, Гермиона могла бы стать красавицей. Сейчас она тонкая, как тростинка, а осунувшееся лицо покрывают тени, похожие на незаживающие синяки.

Гермиона заворачивается в свои волосы, как в саван. Невероятно длинные и густые, они сплетаются в паутину вокруг нее, скрывая все, что не прячут темно-синяя мантия и простой свитер. Порой она так наклонится к школьнику или потянется через парту, что ее волосы соскользнут с тела, а мантия чуть распахнется, открывая взгляду свидетельства той, последней битвы. Они реагируют по-разному: непосвященные шумно вздыхают, те же, кому хоть что-то известно о случившемся, смотрят на нее с нескрываемым ужасом. В такие дни она раньше заканчивает занятия и возвращается к дереву, где довольно долго сидит в тишине.

Ее не волнует, что Снейп видит рваный шрам в форме звезды, покрывающий грудь, плечи, шею. В конце концов, его спина тоже исполосована множеством отметин.

Ночью, в темноте, они читают шрамы друг друга, словно карту дорог.

Гермиона не вздрагивает от боли. С того самого дня.

Снейп никогда не вздрагивал.

Они не говорят о любви. Само понятие любви больше не применимо к ним. Все, кого они любили, мертвы.

Гермиона считает, что ей никогда не предоставлялось шанса влюбиться.

Снейп считает, что любил Лили.

Гермиона не похожа на Лили. Та не была ангелом, каким ее описывают.

Лили говорила, что он — ее секрет. Она пела ему глупые маггловские песни о красных шариках, танцующей на песке женщине и волшебном городе, принадлежащем ей. Поцелуи Лили отдавали отвратительным маггловским пойлом, которое она контрабандой проносила в школу. Ее проблемой было не то, что она недостаточно любила. Нет, просто Лили любила слишком сильно и слишком многих. Джеймса Поттера, Снейпа и, несомненно, Сириуса Блэка. А ведь это только те, кого он помнил, о ком знал и о ком догадывался. Снейп не сомневался, что были и другие.

Лили была жаром и силой, и слепящим, белым огнем. Она полыхала слишком ярко и наверняка сгорела, если бы не совершенная любовь, спасшая совершенного, но ненавистного Снейпу ребенка.

Гермиона совсем не похожа на Лили. Она была ангелом до той ночи, когда ее сбросили на землю. Нимб сгорел при падении.

У Снейпа никогда не было нимба, который мог бы сгореть.