Это небо

— Пенс, давай быстрее, ну пожалуйста! — в который раз взмолилась Дафна Гринграсс, бросая в сумку подруги перо и плотно закрытую чернильницу.

— Да сейчас я, сейчас, — прокряхтела в ответ слизеринка, скача по спальне в юбке, одном гольфе и все еще не застегнутой белой рубашке. — Мерлин, в какую задницу ты засунул мой галстук сегодня?!

— Эта задница — твой шкаф! Почему бы тебе сначала не застегнуть блузку, или ты собираешься прямо так завязывать галстук? — удивилась блондинка, выглядывая из-за дверцы гардероба, и пытаясь собрать вещи подруги.

— Ты только и знаешь, что умничать, Даф! Мне порой кажется, что я нахожусь в одной комнате с заучкой Грейнджер. Лучше бы помогла, — проворчала в ответ Паркинсон, но совету последовала, и наконец затормозила у зеркала.

— Ты чокнулась?! По-твоему я так похожа на Грейнджер?! Пенс, Я?! — возмутилась Дафна, наблюдая манипуляции сокурсницы, пытающейся правильно застегнуть пуговицы. — Эта бездарь никогда не смогла бы привязать к себе состоятельного аристократа.

— Неужто ты про Нотта? Не смеши меня. Я вообще не понимаю, что ты нашла в этом кретине. Может, он что-то необыкновенное во время секса делает? Хотя, я даже в этом сомневаюсь. — Паркинсон наконец справилась с одеждой, и, причесав волосы, она увидела в зеркале помимо себя отражение подруги. — Ты знаешь, Даф, я передумала сегодня надевать галстук, — девушка выхватила сумку из рук Гринграсс и, на бегу надевая мантию, понеслась изо всех ног к лестнице.

Позади послышался вопль и торопливый стук каблуков.

— Персефона Паркинсон, я убью тебя!

Через несколько минут дверь класса Истории Магии открылась, и девушки ввалились внутрь. Стоило ли удивляться, что профессор Бинс так и не заметил шумихи? Слизеринки бы и не торопились на урок, но декан обещал найти своих «детишек», и сделать какое-то объявление. Нехорошо, если он не обнаружит старосту.

Отыскав глазами белобрысую макушку, Пенси уселась рядом с Малфоем, чья голова была повернута к Забини. Когда девушка слегка похлопала его по плечу, парень обернулся.

— О, Пенс, я уже и не ждал тебя увидеть на первом уроке, — усмехнулся он.

— Не поверишь, я и сама того не ожидала, — девушка улыбнулась и легко поцеловала Драко в губы.

— Ты издеваешься? — блондин обиженно приподнял брови. — И это все? После такой ночи?

— А что было ночью? — из-за плеча Драко возникла башка Забини.

— Блейз, милый, если я начну рассказывать, ты не дотерпишь и до конца урока — кончишь в штаны. — Пенси ухмыльнулась, и, зарывшись рукой в светлые волосы своего бой-френда, прильнула к его губам горячим поцелуем.

— Меня сейчас стошнит. Даф, тебя стошнит? — обратился Блейз к сокурснице, перегибаясь через стол, чтобы увидеть ее. Но увидел он только ее затылок — девушка была занята Ноттом. — Ребят, вы не могли бы сосаться где-нибудь в другом месте?

— Не обращай внимания, он просто завидует, — заметил Драко, на секунду отстранившись от девушки, затем продолжил занятие.

— Я завидую? Малфой, чему? Она же сейчас сожрет тебя! А у меня еще есть Кребб и Гойл, как запасной вариант, — весело усмехнулся Забини, подтолкнув под локоть вышеупомянутого Кребба, мирно спящего на парте.

— Блейз, ты сегодня заткнешься? — рассмеялась Пенси, высвобождаясь из объятий Драко и доставая из сумки перо и тетрадь.

— Ни за что, дорогая. Я слишком соскучился по тебе за ночь, — Блейз очаровательно улыбнулся подруге, и они с Драко вернулись к прерванной беседе.

Дафна все еще тискалась с Тео, потому лишившаяся компании Паркинсон раскрыла тетрадь, поставила в уголке страницы дату «17.09”, отложила перо и принялась рассматривать присутствующих в классе.

По другую сторону стола гудели гриффиндорцы. Кто-то из них, правда, спал, но кто-то — делился мыслями (в наличии которых Пенси крупно сомневалась) с сидящими рядом. Финниган и Томас затеяли какую-то игру, и усиленно строчили что-то в тетради, после чего один давал другому щелбан; одна Грейнджер слушала Бинса, и активно конспектировала лекцию.

В этом учебном году изменилось не так много, как могло бы, хотя лето прошло — веселее некуда. Лорд был повержен, и тогда Министерство устроило сладкую жизнь тем, кто прежде входил в ряды Пожирателей, а так же всем их ближайшим родственникам и знакомым. Досталось каждому слизеринцу. Сколько же допросов и проверок пришлось пройти Пенси, и всем ее друзьям! Особенно досталось Драко. Его самого и его отца оправдали, но сняли столько шкуры, что нервные клетки всего семейства значительно пострадали. Тем временем в Хогвартсе решили организовать дополнительный год обучения — предыдущий год на учебу все положили прибор, так что теперь Пенси была ученицей восьмого курса, а программа осталась за седьмой год учебы. Надо сказать, что отношения учащихся лучше никак не стали. Нет, конечно, Рейвенкло, Хаффлпаф и Гриффиндор теперь пылинки друг с друга сдували. А вот на слизеринцев представители вышеперечисленных домов либо косо смотрели, либо вовсе игнорировали. Политика, что еще сказать.

Правда, змеиный факультет от этого только крепче стал. Впрочем, они и без того всегда были, как одна семья, чего не наблюдалось на других факультетах в такой же степени.

Естественно, Поттера после битвы вознесли до небес, и готовы были целовать ему зад. И как еще личную охрану не приставили? Хотя, Пенси замечала, что сам герой не очень-то ценит новый поток «привилегий», и все чаще прячет глаза. Даже его вечный подпевала Уизли не наслаждается славой, и ни для кого не секрет, по какой причине.

Паркинсон и самой было жаль его брата. Близнецы, хоть и раздражали нередко, но как-то выделялись из общей массы. Странно было теперь осознавать, что остался всего один.

Ну, а теперь о жизни самой Пенси. Уже мало кто говорил о ней одной, все говорили «они», имея в виду ее и Драко. Их свадьба должна состояться на зимних каникулах, и все к ней уже готово. Пенси была искренне тому рада, да и сам принц, казалось, был доволен. Они уже были одной семьей. А что она к нему чувствовала? Привязанность, беспокойство за него. Все уже было настолько естественно, что, казалось, иначе и быть не может.

Но говоря откровенно, он был ей просто хорошим другом. Ну и что, они занимались сексом, — ведь они помолвлены. Девушка прекрасно понимала, что в действительности Малфой испытывает к ней аналогичные чувства, пусть пара никогда этого и не обсуждала. Если выходить замуж, то только за него.

Кстати говоря, Нарцисса Малфой стала преподавателем зелий, а так же деканом Слизерина. Эту потрясающую по всем показателям женщину весь факультет любил, и, несомненно, уважал. Она сумела стать другом и второй матерью каждому слизеринцу.

Пенси, задумавшись настолько сильно, что потеряла счет времени, не заметила, как закончился урок.

— Пенс, ты остаешься? — изумленно вопросила Дафна, потрогав подругу за плечо.

— Ты плохо на нее влияешь, Малфой, а ведь вы еще только обручены, — весело подколола Трейси, проходя мимо них вместе с Мелисентой.

— И тебя с добрым утром, — отозвалась Пенси, усмехнувшись, и встала из-за стола.

— Тебя с утром, Пенс! — крикнула Булстроуд, уже выходя из класса.

— Что-то я сегодня и правда немного не в себе, — пробормотала Паркинсон, перекинув сумку через плечо и направляясь к выходу из кабинета вместе с Дафной. — Какой у нас сейчас урок?

— Трансфигурация. Опять придется смотреть на довольные рожи гриффиндорцев… — недовольно проворчала Дафна, осматривая коридор, видно, в попытках отыскать глазами сестру.

— Ну и не смотри на них, они того не стоят, — усмехнулась в ответ Пенси, кивнув в знак приветствия слизеринке с седьмого курса.

— Не смотреть? Ты можешь не видеть кусок дерьма под носом? — прыснула Гринграсс, посмотрев на рассмеявшуюся подругу.

До кабинета подруги шли практически молча, лишь периодически обмениваясь незначительными фразами. И снова все дело было в непонятной отстраненности Пенси. Причем, о чем девушка думала, она не могла объяснить даже самой себе. В голове-то было пусто, и сосредоточиться хотя бы на какой-то одной мысли было безумно сложно. И это начинало все сильнее раздражать. Благо, дверь класса по трансфигурации оказалась открыта. Оттуда уже доносился шум. Слизеринки переступили порог кабинета как раз в тот момент, когда стены слегка задрожали от звука, обозначающего начало урока. Девушки, как обычно, сели за предпоследнюю парту в ряду около двери, и выложили на стол необходимые для урока принадлежности. Студенты начали постепенно рассаживаться по местам и успокаиваться. Дверь кабинета захлопнулась за высоким молодым человеком, обладателем длинных каштановых волос, которые были собраны на затылке в хвост. Да-да, МакГонагалл теперь вступила в должность директора, и не могла совмещать преподавание со своими новыми обязанностями. И неизвестно еще, что было хуже — строгая противная кошка, или этот голубоглазый кретин. На вид их новому преподавателю было не больше тридцати.

Он занял свое место, взмахнул палочкой, и две губки взлетели в воздух, понеслись к доске, и принялись стирать записи с прошлого урока. Профессор Борттон сел вполоборота к аудитории, положил локоть на спинку стула, и водрузил прямоугольные очки на свой крючковатый нос, жутко напоминающий клюв орла. Как же Паркинсон раздражал этот его жест: кретин всегда складывал пухлые губы бантиком, когда рассматривал список учеников.

— Посмотрим-посмотрим, — неторопливо протянул он. Голос мужчины также не доставлял никакого удовольствия девушке, ей всегда казалось, что у этого типа не все в порядке с ориентацией. А когда он говорил свою коронную фразу «посмотрим-посмотрим», слизеринку и вовсе бросало в дрожь от раздражения. И, что еще противнее, он никогда не забывал, что именно задал на дом, — давно мы не слушали ответа мисс Паркинсон, — его глаза мгновенно нашли ученицу взглядом.

— Действительно, давно. Аж на прошлом уроке, — не скрывая презрения, буркнула Пенси, поднимаясь с места с гордо поднятой головой, — я не готова, — провозгласила она, глядя прямо в глаза преподавателю.

— Снова? Позвольте поинтересоваться, милая леди, чем же вы были так заняты, что не удосужились открыть учебник? — в глазах мужчины заплясали огоньки маниакального фанатизма.

— Не думаю, что предоставлю Вам эту информацию, сэр. В обязанности студентов не входит вынесение личной жизни на общее обозрение, — четко проговорила Пенси, не отводя взгляда.

— В обязанности студентов входит подготовка домашней работы и прилежная учеба, мисс Паркинсон. Как на счет этого? — изящно приподнятая бровь и ухмылка в уголке губ говорили о торжестве Борттона.

— Помимо трансфигурации есть и другие не менее важные предметы, которые студенты так же обязуются выполнять. А если у студента не всегда хватает времени…

— Вы сами заговорили о нехватке времени. Так может, все же поделитесь, какие такие неотложные дела у вас появляются перед каждым занятием?

— Не перед каждым, профессор. Я отвечаю вам на каждом уроке, — тонкая струнка терпения уже начинала отвратительно дребезжать на уровне подсознания, а пальцы невольно сжались в кулаки.

— Если бы Вы регулярно выполняли домашнее задание, полагаю, я бы это заметил, и…

Но и речь учителя была прервана деликатным стуком в дверь. Множество пар глаз обратились к открывшейся двери. В класс вошла женщина. Ее прекрасные черты лица были как всегда серьезны, но не менее потрясали своей ослепительностью. Нарцисса Малфой оглядела учеников, и на секунду задержала взгляд на Пенси, но ничего не сказала, и обратилась к Борттону:

— Профессор, вы не возражаете, если я прерву урок, и сделаю небольшое объявление?

Разочарованному Борттону ничего не оставалось, как согласно кивнуть, и позволить Пенси занять свое место. Он отвернулся и уставился в окно, не особо стремясь проявить элементарные познания в области этикета.

— Благодарю, — коротко ответила Нарцисса, затем обратилась к своему факультету. — У меня для вас небольшая новость. На Слизерин прибыла новая ученица.

В класс вошла девушка. Ее слегка вьющиеся волосы бронзового оттенка ниспадали до талии. Кожа была настолько бледной, что казалась прозрачной. Новоиспеченная слизеринка была хрупкой на вид, отчего казалась еще более женственной. В уголках ее губ пряталась полуулыбка-полуухмылка. Осмотрев своих будущих однокурсников, она чуть заметно качнула головой в знак приветствия и посмотрела на декана.

— Ее имя Элис Хезевей. Все остальное вы сможете выяснить сами. Больше не смею вас отвлекать. Прошу прощения, профессор Борттон, — Малфой кивнула преподавателю и ободряюще погладила новую ученицу по плечу, после чего покинула кабинет.

— Что ж… Мисс… Хезевей. Если у вас есть с собой книги, занимайте место поближе к доске, и присоединяйтесь к работе, — слегка отстраненно произнес мужчина, рассматривая девушку с ног до головы.

Все это время Пенси сидела, будто громом пораженная, и неотрывно смотрела новенькой девушке в глаза. Паркинсон не слышала ни единого слова из сказанного деканом: все ее мысли были заняты новенькой.

— …Пенс, ты меня слышишь? С тобой все в порядке? — Дафна обеспокоенно трясла подругу за локоть. — Да ты вся бледная, Пенс, что случилось? Ты из-за этого придурка? Да не принимай ты так близко к сердцу! — шептала блондинка.

Паркинсон посмотрела на подругу полными ужаса глазами. Она и не заметила, что руки дрожат, а к горлу уже подступает легкая истерика. Пенси мертвой хваткой вцепилась в руку подруги, и сквозь зубы, с трудом проговаривая слова, выдавила:

— Даф… Даф, идем быстрее, я не могу здесь оставаться, — ничего больше не сказав, и не слыша протестов и вопросов Гринграсс, Пенси торопливо собрала вещи в сумку, вскочила с места, затем вдруг споткнулась, но удержалась на ногах и выбежала из класса. Девушка не слышала даже преподавателя, обещающего снять очки с факультета, и тем самым скупо пытающегося ее остановить. Ей было плевать. Абсолютно.

“Не может быть. Не может быть. Не может быть. Не может… этого не может быть!» — мысленно кричала Пенси, вылетев из кабинета.

— Проклятье! Мерлин! Это она! Это она! — кричала Пенси, и звук ее голоса отражался от плиток на стенах женского туалета. Девушка изо всех сил дубасила ногой стену.

Сумка уже валялась где-то в углу, брошенная на пол в приступе истерики.

Стоявшая чуть поодаль Дафна никак не могла понять, в чем же все-таки дело, и уже в который раз просила подругу успокоиться и объяснить, что происходит, но все безуспешно. Паркинсон будто сама не своя была, как будто в нее вселился дьявол и что-то внушил ей, чему слизеринка не смогла противиться и теперь добивала себя возникшими мыслями.

— Успокойся, наконец! — крикнула Гринграсс, развернув Пенси к себе лицом и с силой встряхнув ее. — Что происходит, черт возьми, ты можешь мне спокойно объяснить, или нет?!

Пенс с ужасом посмотрела Дафне в глаза. Это был нее ее взгляд, не тот слегка равнодушный, временами холодный или с хитрой ухмылкой. Он был именно безумным, человека, который сошел с ума. У Дафны уже начали возникать мысли, не отправить ли девушку в Больничное Крыло. Вдруг это какой-то приступ? Или это гриффиндорцы наслали на нее какое-то заклинание, и теперь с ней творилось что-то ужасное? Но Пенси, наконец, успокоилась. Даф почувствовала, как плечи подруги слегка опустились, а к глаза обрели более-менее спокойное выражение. Хотя Дафна понимала, что паника все еще достаточно близко к поверхности, так как руки ее подруги все еще дрожали.

— Что случилось? — уже мягче спросила Гринграсс, ослабив хватку, но не отпустив плеч Пенси.

Та немного помолчала, будто решая, стоит как-то оправдывать свое поведение, или лучше оставить причины истерики при себе. Но, конечно же, она бы сказала ей рано или поздно. Она всегда рассказывала Дафне все, что происходило на душе. Ей и Малфою. Больше никто не знал Пенси Паркинсон достаточно хорошо. И сейчас она, мягко высвободившись от хватки Гринграсс, прошла к стене и опустила голову. Усевшись прямо на пол, Пенси долго смотрела куда-то в пространство перед собой, а затем тихо начала:

— Помнишь, я просыпалась ночами иногда? Мне снились… сны, — Пенси многозначительно посмотрела на Дафну, все еще стоявшую в стороне и внимательно смотревшую на нее.

— Да, помню.

— Я не понимала их значения. Но… Это было что-то ужасное. И самое ужасное, что я никогда не могла перестать о них думать потом, когда уже просыпалась. Они всегда преследовали меня в мыслях. — Пенс замолчала и как-то немного сжалась.

— О чем были те сны? — спустя минуту нарушила тишину Дафна, прошла к подруге и села на пол рядом с ней, прислонившись спиной к стене.

— Я не знаю. Но… там был кто-то. Человек. Все время один и тот же. И он постоянно приходил и говорил мне что-то, а я ничего не понимала из его слов, но мне становилось так плохо, что хотелось кричать, рвать что-нибудь, хотелось умереть. И всегда было очень страшно. Не понимаю, что это было… Я спрашивала человека, что он от меня хочет, а он улыбался и уходил. Я никогда не могла догнать его. Я даже не понимала, где мы находились — вокруг был какой-то туман, даже человека было очень плохо видно. — Пенси вновь позволила воцариться тишине. Потом она подняла голову, и посмотрела в глаза сидящей рядом слизеринке. У нее был такой детский, испуганный взгляд… — Даф, я сошла с ума.

— Не исключено. Но почему ты вспомнила об этом сейчас, Пенс? Это же всего лишь сны, а у нас урок, и ты прекрасно знаешь, как Барттон относится к нам всем, — под словами «нам всем» Дафна подразумевала весь змеиный факультет. Сейчас в ее голосе чувствовались нотки раздражения, вызванного непониманием.

— Я знаю, Даф, я знаю… Но… — Паркинсон вызвала новый приступ раздражения подруги тем, что опять замолчала.

— Что — но, Пенси? — сдержано повторила Дафна, чуть склонившись к подруге.

— Что ты думаешь о нашей новенькой? — вдруг спросила слизеринка, подняв глаза от пола.

— Нет, ты что, издеваешься? — не выдержала Гринграсс, вскочив с пола и гневно посмотрела на Пен. — Причем тут новенькая?!

— При том, Даф, что это тот человек, которого я видела в своих снах. Это она приходила из тумана, это она каждый раз смеялась надо мной, это она каждый раз причиняла мне боль. Я не могла ошибиться, это точно она. Я клянусь тебе, — по глазам Пенси было видно, что сейчас она точно не врет, каким бы несусветным бредом все это не казалось.

Ответ привел Дафну в замешательство. Она еще какое-то время растеряно смотрела на тяжело дышащую Паркинсон, пытаясь осознать все, что услышала. Это выглядело неоспоримым бредом психопата. Как она могла видеть во сне человека, еще ни разу не повстречав его прежде? А может…

У Гринграсс возникла слабая надежда, за ниточку которой она никак не могла не ухватиться.

— Ты с ней знакома? — с сомнением озвучила она свои соображения.

Пенси лишь отрицательно покачала головой с явным сожалением. Конечно, она была бы не против знать эту особу заранее, тогда сны не казались бы настолько странными. Ведь, пребывая в мире грез, она даже не могла четко увидеть лица незнакомки, а сегодня, только взглянув на новую сокурсницу, она тут же узнала ее. Не могла не узнать. И она чувствовала, что никакой ошибки здесь нет.

Дафна же, хоть и понадеялась, что это просто какая-то глупая ошибка, спросить об этом не решалась. Она никак не могла найти объяснения всему, что только что услышала. Пенси никогда не выделялась на Прорицаниях, а только надсмехалась над каждым жестом Трелони. Не могли ведь у нее внезапно открыться способности к ясновидению? И все же, девушка не стала бы закатывать истерику прямо посреди урока, да еще и урока трансфигурации, на пустом месте. Да и шутить с таким она бы не стала. Паркинсон вообще всегда прекрасно владела своим поведением, а сейчас произошло что-то непонятное, и это никак не укладывалось в голове. Да, разумеется, она тоже человек, и нервы ее никто не оковал никаким заклятием, но тем не менее. Все было слишком странно. Нужно было теперь внимательно следить за подругой, и стараться помогать ей, как только возможно. А еще следовало присмотреться к этой новенькой. Первое впечатление о ней Дафна уже сложила. И оно было явно не в пользу девчонки.

— Что мне делать, Дафна? — с мольбой в голосе спросила Пенси, поднимаясь с пола.

— Ну, уж точно не показывать, что что-то происходит. Нужно посмотреть на нее и понять, что она из себя представляет. Возможно, тогда мы поймем значение твоих снов, если в них, конечно, есть смысл, — рассудительно произнесла Дафна. Ей вообще всегда удавалось сохранять спокойствие и мыслить в большей степени хладнокровно. Она умела смотреть на вещи со стороны, жаль только, что не всегда озвучивала свое мнение.

Пенси тяжело вздохнула, подняла сумку, закинула ее на плечо, подошла к зеркалу, и принялась разглядывать собственное отражение. Поправив одежду, она посмотрела на подругу. Вид у нее был вполне спокойный, словно ничего и не было несколько минут назад.

— Это будет не так просто. Но другого выхода нет, — с этими словами Паркинсон подняла голову, и, набрав полную грудь воздуха, покинула помещение. В глазах Дафны мелькнула печаль — она волновалась за подругу. Но ей лучше об этом не знать, чтобы лишний раз не давать слабину. С уверенным видом она последовала за однокурсницей.

Подходя к кабинету Заклинаний, девушки увидели у окна толпу слизеринцев. Переглянувшись, Пенси и Дафна поспешили присоединиться к ним. Угадайте, кто был центром внимания? Новенькая студентка что-то отвечала, слегка ухмыляясь. Она стояла со скрещенными на груди руками, прислоняясь к подоконнику.

Пенси слегка прищурилась, проскользнула в первые ряды, оказываясь рядом с Драко, и прижалась к нему. Его рука обвила ее талию.

— Пенс, мы искали тебя, все в порядке? — прошептал он ей на ухо, зарывшись носом в волосы девушки.

— Да, все хорошо, — кивнула Паркинсон, неотрывно наблюдая за девушкой, теперь рассматривающей Дафну.

— Ладно. Тогда познакомься — это Элис Хезевей. Элис, моя девушка Пенси Паркинсон, — с улыбкой познакомил Драко, прижав Пенс чуть крепче к себе.

— Я твоя девушка? А может, это ты мой парень? — Паркинсон с хитрой улыбкой посмотрела на слизеринца и притянула его к себе, поцеловав в губы дразнящим поцелуем.

— Вы опять! — воскликнул возникший непонятно откуда Блейз. Он подлетел к новенькой и слегка подтолкнул ее локтем. — Они думают, что самые крутые, может, составим им конкуренцию? — парень игриво приподнял брови, чуть склонившись к девушке.

— Не смущай девушку, Блейз, — ядовито усмехнулась Дафна, и Пенси заметила, что подруга очень пристально смотрит на Хезевей, не скрывая своего недоверия. Паркинсон тут же захотелось одернуть Дафну, ведь кто-то может что-нибудь заподозрить.

Но сама Элис, похоже, совершенно не смущалась. Она смотрела на окружающих ее слизеринцев с какой-то легкой насмешкой в глазах и высокомерием. Неужели все еще строит из себя? Ничего не поняла? Да, это нужно, но не по отношению к своему курсу, и тем более к тем, кто будет жить с тобой в спальне. Ее поведение вызывало у Пенси раздражение. Но, может, это самое раздражение — всего лишь защитная реакция? Может, она просто боялась новенькую?..

У каждого человека вечер наступает в разное время. У Пенси же он наступал с приходом сумерек.

Девушка сидела на заднем дворе Хогвартса и смотрела на Черное озеро. На улице было достаточно холодно, но девушка не могла пропустить такой будоражащей душу картины. Небо над озером и горами заставляло сердце замирать. Возникало чувство, что какой-то ангел на небесах решил нарисовать картинку идеального мира, а пока нес краски, случайно пролил и их, и баночку с водой на небо, и теперь нежные цвета, переплетаясь между собой, растекались по всему небосводу, а через них пробивались слабые лучи солнца. Оно уже прощалось с землей: его время подходило к концу; скоро оно так же, как и вся природа, окунется в сладкие объятия сна.

— Ты уходишь, да? — почти шепотом спросила у солнца Пенси, кутаясь в мантию и судорожно вздыхая. Конечно же, солнце ей не ответило, хоть ей и показалось, что по воде пробежал какой-то особенный блик, что-то означающий специально для нее. — Уходишь… — грустная улыбка тронула губы девушки. Почему-то стало как-то невероятно грустно. А в горле очутился тяжелый ком, не позволяющий свободно дышать.

Одиночество не было в тягость, оно наоборот составляло лучшую компанию на ближайшие пару часов.

День прошел хуже некуда. Пенси провела его в жутком напряжении: не делала лишних движений, а только следила за этой новенькой. Насколько же безумным ей казалось то, что лицо Хезевей она уже видела прежде! Хотелось выкинуть воспоминания и ощущения тех снов куда подальше, но возможности не предоставлялось. Еще и девчонка вечно мелькала где-то перед глазами. И этот хитрый взгляд с долей надменности… Как же все это раздражало! Драко загорелся любопытством; никто и не сомневался, что принц захочет узнать, что за девчонка смогла пробиться на змеиный факультет на последний курс, да еще и не в начале учебного года. А Пенси должна была быть рядом с ним, и если ее женишок кружил неподалеку от Хезевей, она обязана была делать то же самое.

Странным было то, что ни Хезевей, ни Пенс не попытались заговорить друг с другом. А тем временем Элис, похоже, уже начинала вливаться в коллектив. Некоторые ее фразы и жесты просто влюбляли в себя сокурсников. Пенси уже видела горящий интерес в глазах своих друзей, но все эти эмоции были направлены по отношению к девушке, которую она уже начинала ненавидеть.

Когда Пенси возвращалась в гостиную, на улице уже совсем стемнело, и небо скрылось за тяжелыми тучами. Девушка не думала об осторожности — она была погружена в собственные мысли и чувства. Почти физически Паркинсон чувствовала, что ее душа плачет горькими горячими слезами. Почему это происходило?.. Почему вообще с ней происходили подобные вещи? Загадка… И отчего она раскисает, ведь ничего особенного не произошло, всего лишь встретила девочку из дурацких снов... Это ничего не значило. Мало ли, какие сны ей могут сниться. Глупо было бы поднимать панику. Завтра она будет вести себя, как ни в чем не бывало. Точно. Никто не должен ничего заподозрить.

Портрет скрипнул и открылся, впуская слизеринку в гостиную. Девушка на ходу сбросила мантию и шарф.

Уже из узкого темного коридорчика она видела, что в гостиной почти нет освещения: наверняка только в камине еще догорает огонь. Все должны быть в своих постелях. Даже с Дафной не удастся перекинуться парой слов, вдруг что-то произошло, пока ее не было?

Пенси бросила верхнюю одежду на диван, и хотела пройти дальше к лестнице и подняться в спальню, но услышала за спиной шорох, резко обернулась и увидела светловолосую голову Хезевей, высовывающуюся из-за спинки того самого дивана. В ее руках была мантия Паркинсон.

— Я бы на твоем месте была более осторожна, — ухмыляясь, произнесла девушка, все еще удерживая мантию однокурсницы в руках, и глядя Пенси в глаза.

Та на несколько секунд замешкалась, сбитая с толку хамским замечанием девушки, только в этот день присоединившейся к уже сложившейся семье. Иронично приподняв бровь, она подошла к блондинке и протянула руку за мантией, потянула за рукав, но встретила сопротивление со стороны Хезевей.

— Верни, это моя мантия, — холодно напомнила она, снова потянув на себя рукав.

— Я знаю, — Элис усмехнулась, качнула головой, будто мысленно отмечая глупость Паркинсон, и отпустила мантию.

Смерив нахалку жестким взглядом, Пенси резко развернулась на каблуках, и твердыми шагами покинула гостиную, так и не увидев ухмылки на губах новой сокурсницы.

Взбежав по лестнице и влетев в спальню, Пенси, не заботясь о том, что может разбудить девочек, с силой хлопнула дверью, швырнула мантию в угол комнаты и принялась раздеваться.

— Мерлиновы трусы, Паркинсон, это ты? —сонным голосом пробормотала Миллисента Булстроуд.

— Заткнись, — буркнула Пенс, дрожащими от злости руками пытаясь расстегнуть пуговицу блузки, что никак не удавалось сделать.

— Пенс, ты в порядке? — сонно пролепетала Дафна с соседней кровати и приподнявшись на локтях, постаралась сфокусировать взгляд на подруге.

— Да отвалите вы от меня! — вскричала Пенси, сильно дергая блузку. Одна из пуговиц оторвалась от ткани, и полетела на пол, с тихим звяканьем отправляясь куда-то под кровать.

Паркинсон грязно ругнулась, и дернула блузку еще раз — снова послышался звон, и остальных пуговиц постигла участь первой. Содрав с себя всю оставшуюся одежду, Пенси натянула на себя широкую футболку и скользнула под одеяло.

Дрянная девчонка. Из-за нее теперь не будет возможности выспаться.

— Уходи! — вскрикнув, Пенси резко села на кровати. Только спустя минуту она поняла, что находится в комнате девочек. Всего лишь сон…

Пытаясь усмирить дыхание, она отдернула штору. Уже светало — в окно пробивались блеклые лучи солнца. С соседней кровати из-за шторы уже высовывалось обеспокоенное лицо Дафны, обрамленное копной взъерошенных волос. Паркинсон быстро юркнула к ней на кровати и села на одеяле. Подруга тут же сообразила и взмахнула палочкой, чтобы соседки не могли услышать их разговора.

— Даф, опять! Опять! — взволнованно прокричала Пенси, припрыгивая на кровати.

— Что тебе приснилось? — встревожено прошептала Дафна, садясь и поправляя волосы, дабы открыть себе обзор.

— Она, Даф, она! Эта Хезевей… — Пенси притянула к себе колени и обняла их руками, впиваясь зубами в колени. Дрожащим голосом она взмолилась, — Мерлин!.. Даф, опять началось… Она смеялась. Она смеялась надо мной и ничего не объясняла. А потом она пошла ко мне и… И я проснулась.

— Успокойся, Пенс, просто сон. -мягко произнесла Даф, поглаживая подругу по руке. — Все хорошо. И не кричи так, она же теперь здесь. Что, если ты ее имя выкрикнешь?

— Тогда я буду умолять Поттера убить меня… — Паркинсон вздохнула и опустила глаза.

Да, об этом она не подумала. Как-то Дафне всегда удавалось подмечать то, что оставалось за кадром для Пенси. И сейчас действительно стоило каждую ночь ставить заглушающие заклинания на свою кровать. Мало ли, что может произойти.

— Ладно. Нам уже можно собираться на занятия. Не думай об этом. Просто выброси из головы. -беспечным тоном посоветовала Гринграсс, начиная подниматься с постели.

— Легко сказать… — тихо отозвалась Пенси и покинула кровать подруги. Тогда она осмотрела спальню и обнаружила, что одна кровать пуста. Шторы были раздвинуты, а беспорядок постели говорил о том, что хозяин не так давно расстался со сном. Опасливо оглядевшись, как воришка, Пенс подошла к кровати и потрогала простыню и подушку. Они были холодными. Значит, Хезевей не могла слышать, как она проснулась — слишком мало времени прошло, белье не успело бы так быстро потерять тепло тела.

“Интересно, куда это она смылась? И когда?»

* * *

День выдался хуже некуда. Пенси никак не удавалось сосредоточиться ни на учебе, ни на чем-либо другом. Все шло не так. Даже из рук все время что-то падало. Сложно вспомнить день, когда Паркинсон чувствовала себя более глупо. Дафна уже несколько раз отводила ее в туалет и пыталась привести в чувства, но все безуспешно. Но наконец-таки день близился к своему концу — хвала Мерлину! Неужто он услышал ее молитвы! Тупой старикашка.

Часы оповещали близящееся окончание дежурства. Ура! Еще полчаса от силы, и она сможет спокойно улечься в постель, ни о чем не думая. Ну что может быть прекраснее после такого тяжелого дня? Разве что, горячая ванная, но на то, чтобы идти в ванную старост, сил совершенно не было, потому придется ограничиться душевой для девочек.

Но как сладки мечты о покое, когда еще не знаешь, что судьба готовит тебе свои сюрпризы! И почему она так любит развлекаться в самые неподходящие моменты? Наверное, потому что как раз для нее эти моменты самые подходящие.

Стоило только Пенси завернуть за угол, как она почти нос к носу столкнулась с грязнокровкой Грейнджер. Но не с ней одной. Слизеринка тут же увидела серебристую цепочку на запястье старосты Гриффиндора и ее взгляд стал подниматься по цепочке к другой руке, вокруг которой так же была крепко обмотана серебристая цепь. Почти прозрачная бледная кожа… Ну конечно.

— Паркинсон, — отчеканила Грейнджер. Похоже, она была очень раздражена. Мягко говоря. — Попытайся объяснить мне, что после отбоя делает в коридоре эта особа, и почему она позволяет себе хамить старостам? А быть может, кто-то не оповестил ее о правилах? Или ты хочешь, чтобы это сделала я?

Пенси посмотрела в глаза Хезевей. Спокойствие девушки было непоколебимо. В глазах все та же насмешка, которую Пенс встречала каждый раз, когда смотрела на нее. И тогда хотелось свернуть ей шею. А сейчас этого хотелось вдвойне. Но Пенси перевела абсолютно равнодушный взгляд на кипящую от злости Грейнджер.

— А быть может, тебе заткнуться, Грейнджер? — Пенси увидела, как Хезевей тихо прыснула от смеха и повернула голову в противоположную сторону от гриффиндорки.

— Что? Вы совсем сдурели?! — вскричала староста, глядя то на Пенси, то на свою «пленницу».

— Хватит уже голосить тут, Грейнджер, давай мне сюда свою заключенную, я разберусь сама. Спасибо за помощь, поддержку, коллега, но у меня нет времени. — Пенси протянула руку в направлении цепочки.

— Ну уж нет! Я настаиваю на наказании этой студентки и еще посмотрим, останешься ли ты на должности старосты завтра! — грудь Гермионы вздымалась в такт ее тяжелому дыханию. Паркинсон мысленно усмехнулась:

“Ну совсем не бережет нервы.»

— Она будет наказана, обещаю, Грейнджер. Позволь напомнить тебе, что время уже подходит к двенадцати и не смотря на то, что ты староста, прав на ночные прогулки тебе так же никто не давал. Я уже поблагодарила тебя за сотрудничество. Теперь будь так добра, отвали. — Слизеринка уже начинала раздражаться и с каждой секундой все сильнее. Но спасением было промелькнувшее на лице гриффиндорки сомнение. Да, как же заучка-Грейнджер может подвести свой факультет. Тем более, у них такой очаровательный декан. Вряд ли он станет распускать сопли даже с ней.

Не дожидаясь, пока Грейнджер додумает свои великие — не менее — мысли, Пенси выхватила из ее руки цепочку и потащила Хезевей за собой.

— Мы еще поговорим с тобой об этом, Паркинсон! — услышала она позади рассерженный голос Гермионы, за чем последовало цоканье каблуков.

Пенси закатила глаза и вздохнула, что было гораздо красноречивее любых слов. Заведя «провинившуюся» за угол, слизеринка пошарила в кармане мантии и наконец обнаружила маленький жетончик. Она приложила его к цепочке, и та со звоном упала ей в руку. Хезевей недовольно поморщилась и потерла руку.

— Обязательно было нарываться? Можно было и раньше вернуться, — раздраженно произнесла Пенс, развернувшись и шагая в направлении гостиной Слизерина.

— Ты такая же занудная, как эта тупица, — усмехнулась Хезевей, не отставая от своей старосты, но держась позади на пару шагов.

— Вот как? Тогда, может, ты хочешь вернуться к ней? — Паркинсон обернулась, не останавливаясь, и приподняла бровь, окинув сокурсницу скептическим взглядом. Уж слишком много она себе позволяет. Неужто, у нее такие крутые родители, что она может в таком тоне разговаривать с любым живым существом? Хотелось бы увидеть, как она разговаривает с Нарциссой. И если ее тон остается таким же, не стоит задерживать с тем, чтобы указать нахалке ее место. Да и скрывать от факультета это не нужно. И чего они так глазеют на нее каждый раз?

— Может, тебе заткнуться? — передразнила Элис ранее сказанную подобным образом фразу самой Пенси.

— Смотрю, ты быстро осваиваешься, — хмыкнула Паркинсон.

— Было бы где осваиваться. — голос девушки прозвучал несколько надменно и все с той же ненавистной усмешкой.

— Серьезно?

— Вы все у меня под каблуком. — пожала плечами Хезевей, и один уголок ее рта приподнялся в ухмылки, когда Пенси вопросительно посмотрела на нее. Вопрос ее глаз был примерно таким — а ты не обнаглела, милочка?, — Я так много читала о Слизерине и его неповторимых героях.

— Это ты немного факультетом ошиблась. За героями тебе на несколько минут ранее — Грейнджер тебя проводила бы. — холодным голосом произнесла Паркинсон.

— Ты что, разозлилась? — легкий смех девушки разлился по коридору. Никогда ранее Пенси не слышала более фальшивого и от того еще более приятного смеха. Парадокс. Да вся эта особа — один сплошной парадокс. — Ну же, не сердись. Я всего лишь подсказала, где у вас слабые места. Хваленой хитростью, той, что сестра разума, тут и не пахнет, должна сказать.

— На твоем месте я бы больше молчала. — заметила Пенси. — И вообще-то, кое-кто должен быть благодарен мне, не находишь? Уж не знаю, на сколько ты успела познакомиться с Барттоном на своем первом уроке, но…

— Да, тебе стоило бы лучше следить за своей психикой. Нервы нервами, а штука опасная. Не стоит так расстраиваться из-за собственной несобранности, просто попробуй в следующий раз подготовить урок. — с серьезным видом посоветовала Элис, для убедительности кивнув.

Тут уже Пенс поняла, что еще минута — и от новенькой не останется мокрого места.

— Заткнись, — сквозь зубы прошипела она и прибавила скорости. Руки невольно сжались в кулаки.

— Как скажешь, — усмехнулась девушка и наконец-таки замолчала.

Дорога до гостиной для Пенси прошла в попытках сдержать себя от лишних комментариев, вообще от каких-либо мыслей и проявлений эмоций. Но раздражало абсолютно все, начиная с того, что эта девчонка идет где-то рядом. Как же хотелось уже несколько раз просто повернуться и запустить в нее каким-нибудь ерундовым, но действенным заклятием. Так, в целях профилактики. Но мисс Паркинсон же староста! Как она может? И приходилось терпеть, скрепя зубами.

Оказавшись в гостиной, Пенс даже не подумала о том, чтобы сказать что-то девушке и не поинтересовалась, собирается ли та навестить постель. Ей было абсолютно все равно. Главное, чтобы оставалась в гостиной. Но теперь она отсюда не выйдет — чары не выпустят, ибо Драко уже наверняка сладко спит в постели, а кроме нее и Малфоя старост на факультете нет. Последняя староста в гостиной, а дальше чары уже никого не выпускают из гостиной. Разве что впускают. Так, с чувством выполненного долга, на который по большой степени было плевать — просто не хотелось огорчать и подводить Нарциссу — Пенси отправилась в спальню.

* * *

— Эй, Пенс, очнись, ты меня слышишь? — Дафна вот уже несколько минут безуспешно пыталась привлечь внимание подруги к себе, но та все еще смотрела куда-то сквозь нее, напрочь забыв обо всем и погрузившись в какие-то свои далекие мысли.

— А? Что? — вдруг опомнившись, она изумленно посмотрела на Гринграсс и потерла глаза. — Я не выспалась. Извини. -устало добавила.

— Я уж вижу. — Слегка кивнула Дафна, наблюдая манипуляции слизеринки.

— Что ты говорила? — переспросила Пенси, посмотрев на Даф.

— Да не важно. Хотела предложить прогуляться, но лучше ты сегодня отоспишься. — девушка повернулась к парте лицом — до этого она сидела к ней боком — и принялась читать содержимое тетради.

— Прости. — потеряно извинилась Паркинсон и осмотрела класс. Уже был третий урок, а она все никак не могла прийти в себя. Ночь выдалась на удивление спокойной, хотя девушка и ожидала непредвиденных сюрпризов в формате ярких запутанных снов. Возможно, отсутствии сновидений была виновата чрезмерная усталость предыдущего дня.

Стрелки часов двигались непозволительно медленно и до начала урока оставалась еще пара минут. Осматриваясь, Пенси обнаружила только в этот момент, что прежде неизвестное количество времени пялилась на Хезевей, сидящую в соседнем ряду на две парты впереди. Так вот почему Дафна так усердно пыталась вернуть ее к реальности. Действительно, это выглядело бы несколько странно, учитывая, что беседы Пенси с девчонкой не вела.

— Пенси, — на стул впередистоящей парты сел Драко, тут же повернувшись лицом к девушке.

Она вздрогнула, осознав, что снова засмотрелась. И снова на Хезевей. Да что, черт возьми происходит, с ней точно что-то не так!

— Драко, — Пенс улыбнулась и потянулась к парню, чтобы поцеловать его, но тот едва заметно отрицательно качнул головой, тем самым остановив девушку. Он прищурился и осмотрелся, пытаясь что-то увидеть и подозрительно спросил:

— Куда ты все время смотришь?

— Не важно. В чем дело? — осведомилась обескураженная Пенси, слегка шокированная подобным отказом от приветствия. Конечно, она вела себя невежливо по отношению к своему жениху, напрочь забыв о его существовании и порадовав его своим обществом предыдущим вечером во время дежурства и то, всего на пару минут. Но это уже было наглостью. Не стоит же при всех начинать выяснять отношения.

— Ты избегаешь меня. — наконец изрек Малфой цель своего так называемого визита и посмотрел прямо в глаза девушки.

— Нет, Драко, я не избегаю тебя. — ничуть не смутившись ответила Пенси. Она не любила оправдываться, чего не собиралась делать и сейчас. Когда он узнает причины, то уже не будет обижаться.

— Тогда будь добра, выкрои сегодня хотя бы час для меня. Я бы хотел прогуляться с тобой. — не дожидаясь ответа, возможно, дабы не получить отказ или не услышать планы на день, парень склонился к своей невесте и коротко поцеловал ее в губы, после чего удалился, заняв место рядом с Забини.

Пенси проводила его взглядом и тяжело вздохнула, прикусив губу. Да, она начинала скучать по вкусу его губ. Пусть они были и друзьями, но физический контакт доставлял девушке значительное удовольствие, в такие моменты он был ее любовником.

Разумеется, Дафна, увлеченно читающая записи в своей тетради, все слышала и видела. Пенси облокотилась на руку, подперев ею голову и посмотрела на подругу в ожидании, слегка ухмыляясь.

— Ты хочешь знать мое мнение? — догадалась Гринграсс, не отрываясь от своего занятия.

Пенси продолжала смотреть на нее и улыбаться.

— Ты дура, Паркинсон. — изрекла девушка, встряхнув волосами и гордо приподняв подбородок. В ее глазах уже плясали искорки смеха.

— Кто, кроме лучшей подруги, скажет, что ты — дура. — рассмеялась Пенси, и Даф тут же подхватила ее смех. Но не успели подруги расслабиться, как дверь кабинета отворилась и своим появлением учеников порадовал никто иной, как профессор Флитвик. Извинившись за опоздание, коротышка взобрался на груду книг, как и обычно и поспешно начал урок.

Из всей лекции Пенси уловила лишь самую малую часть — ей было не так интересно слушать про заклинания, ведь первую часть прошлого года она вполне неплохо училась. Мысли вновь уносили ее куда-то далеко. На этот раз далеко от Хогвартса. В теплые солнечные дни, называемые летом. Когда они с Драко, еще не зная, что ждет их в «светлом» далеком будущем, резвились в саду Малфой-мэнора. За свои развлечения они потом каждый раз получали выговоры и наставления от родителей — не каждый ребенок аристократов может позволить себе лазанье по деревьям и прочие шалости. Девушка так и оставалась бы витать в облаках, но ее внимание было привлечено двумя шепотками следующей партой после Пенси и Дафны.

— Говорю тебе, Хезевей вчера была в Хогсмиде. — шептала одна девушка, по голосу Пенс узнала в ней Трейси.

— Не может этого быть, никто же не может выйти за пределы Хогвартса, это каждый знает! — усмехалась Миллисента.

— Не веришь, спроси у нее сама. — обиженно заявила Девиз.

— Ну да, ты сама пробовала у нее что-нибудь спрашивать о личной жизни и времяпровождении? — осуждающе покачала головой ее подруга.

Пенси откинулась на спинку сидения и сложила руки на груди, будто бы слушая лекцию, но на самом деле желая лучше слышать разговор сокурсниц.

— И потом, зачем ей тогда это было нужно?

— А то ты не знаешь! — прыснула Трейси.

— Мисс Девиз, мисс Булстроуд, будьте добры обратить внимание на тему нашего урока. На сколько мне помнится, в ваших тетрадях этого нет. Если вы не будете внимательнее, мне придется снять очки с вашего факультета. — напомнил о себе Бинс, тем самым заставив и Пенси выпрямиться и чуть склониться в его сторону.

О чем они говорили? Хезевей была за территорией Хогвартса? В Хогсмиде? Да быть такого не может! И к тому же, действительно, зачем ей это могло понадобиться? Хотя, Трейси, похоже имела какие-то соображения на этот счет. Интересно было бы ее послушать, но девушки уже решили-таки послушать профессора, или же уже писали невидимыми чернилами друг другу записки.

Странная эта новенькая. Чаще, чем с каждым часом Пенси убеждалась в этом. Вокруг нее была какая-то загадка. Пусть она и вызывала море негативных эмоций своим хамским и чересчур самоуверенным поведением, но притягивала внимание, даже если сама того не желала.

Пенси невольно бросила взгляд на Элис. Ну, знаете, когда думаете о каком-то человеке, случается так, что неосознанно обращаешь к нему взгляд. Вот и у Паркинсон сейчас так получилось. А что могло оправдать саму Хезевей? В момент, когда их взгляды встретились, и Пенс поняла, что девушка уже смотрела на нее какое-то время, а сейчас поспешно отвела глаза, по ее коже пробежал холодок. Мгновенно вернув внимание к Бинсу, Пенси взяла в руки перо и начала усердно писать что-то, сама не понимая что. Скорее всего, эта глупышка просто волнуется, не хочет ли староста придумать ей какое-то наказание. Нонсенс. Как она может узнать это? Дурацкая отговорка. Зачем Пенс ее придумала? Да и какое ей вообще дело. Пусть смотрит куда хочет и думает о чем хочет. Ей плевать. Совсем.

Идиотская трансфигурация. И кто вообще придумал этот предмет? Нет. Не такой вопрос. Кто подпустил Барттона к Хогвартсу? Хотелось бы знать, что этот урод сделал, чтобы попасть в школу преподавателем. Искусный педагог? Пф… Даже МакГонагалл была просто чудом по сравнению с этим мымром. Никак иначе мысль не поворачивалась его назвать. Вот и сейчас Пенси корпела над эссе, уже в тысячный раз пытаясь донести до самой себя смысл одной и той же строки. Сознание категорически отказывалось воспринимать любую информацию. На этот вечер разум отличался исключительной самостоятельностью и вечно сам выбирал направление своих великих раздумий. Стоит признаться, что девушку это начинало раздражать.

Еще было не так поздно, чтобы идти спать. Да и даже до дежурства оставалось порядком времени. Не обнадеживает. В гостиной было мало народу. Конечно, большинство либо отсыпаются, предвкушая веселую ночку, либо же просто не хотели сидеть в замке. Неплохо бы и самой Пенси выйти на прогулку, тем более, что небо сегодня было ясным и светило солнце. А значит, сейчас оно начинало садиться. Да, определенно стоит отложить книги и попытать счастье в сфере учебы позднее.

Но, как и обычно, планы накрылись. А виной всему Астория Гринграсс с какой-то своей подружкой, сидящие у камина на ковре. Случайно пойманное имя из их разговора привлекло внимание Паркинсон, и она решила не спешить с закрытием книги, сделав вид, что все еще выполняет задания.

— Откуда ты знаешь? — усмехнулась Челси Менкольм, наблюдая, как подруга делает себе маникюр с помощью палочки.

— Пф, Челс, ты такая наивная. Мы же в Хогвартсе, тут слухи разносятся со скоростью света. — Тори с укоризной посмотрела на подругу и недовольно покачала головой.

— Да-а-а, вот это новость. — протянула Челси, завороженно глядя на языки пламени в камине и оперлась на руки, чуть откинувшись назад. Помолчав немного, она усмехнулась. — Забини и Элис. Мне казалось, она умнее, чтобы встречаться с этим бабником.

— Ну… Я не соглашусь с тобой. По мне, так парень, похоже, действительно запал на нее. — с независимым видом заявила Астория, приподняв подбородок. Челси промолчала.

Пенси уже сидела в наглую слушая их разговор. Да, показное величие Астории ее вовсе не удивило. Каждый Слизеринец знал, что девушка неровно дышит к знаменитому слизеринскому бабнику, Блейзу Забини. Но сейчас не эти мысли волновали нашу героиню. Паркинсон поднялась с места и прошла ближе к девушкам, сев на подлокотник кресла и скрестила руки на груди, слегка ухмыляясь.

— Я совершенно случайно услышала часть вашего разговора, милые леди. — она очаровательно улыбнулась обратившим на нее внимание слизеринкам. — Говорите, наша новенькая уже совсем освоилась в нашем психиатрическом отделении?

Девочки переглянулись, усмехнувшись и как всегда разговор завела Астория.

— Как же ты каждый раз вовремя «случайно» оказываешься рядом, Пенси. — девчонка явно наслаждалась своим положением. Она гордо выпрямила спину и расправила плечи, разглядывая свои ногти с превышенным интересом.

— Откуда ты знаешь? — повторила Пенси вопрос Челси, пропустив колкость Гринграсс мимо ушей.

— Да почему вас всех так интересует именно этот вопрос! — раздраженно воскликнула Астория.

— Чтобы убедиться в достоверности предоставленной информации. Тори, у меня не так много времени. Ломаться будешь перед мальчиками. — Пенс и сама уже начинала терять терпение. Последнее время контролировать эмоции почему-то было весьма затруднительно.

— Видела я их, что еще? — обижено пробубнила девушка, отворачиваясь.

Пенси бы ответила ей, что еще, но внезапно услышала позади себя голос и обернувшись, чуть не провалилась сквозь землю. Хотя, на самом деле это было ее заветным желанием на тот момент.

— Пенс. — Драко смотрел девушке в глаза, не замечая никого, кроме нее. Он никак не отреагировал на приветствия Челси и Астории.

— Драко. — тише него ответила Паркинсон, но не менее уверенно. Маска. Всего лишь маска. А под ней крылась волна паники и стыда. Вчера она забыла, что должна была провести время с человеком, который носил для нее громкое слово «жених».

— Ты занята? — спросил он напряженным голосом.

— Нет, идем. — Пенс поспешила к нему и повлекла за собой из гостиной. Только бы не было разборок при однокурсниках.

Путь до заднего двора замка они проделали абсолютно молча. Пенси шла чуть впереди, а Драко, спрятав руки в карманы, позади. Он ничего не говорил, но его тяжелый взгляд всю дорогу прожигал девушке спину. Косые взгляды студентов провожали их до ближайшего поворота, видно они заподозрили, что что-то не так. Отлично, можно в ближайшее время ждать мыслимых и не немыслимых слухов.

Наконец Пенси остановилась и присела на скамейку, с которой было видно все то же озеро, лес и горы. Сегодня прятаться было не от кого.

Девушка нерешительно подняла глаза на Драко. Он стоял рядом и по-прежнему смотрел на нее спокойным взглядом. Но Пенс прекрасно понимала, что страшнее Малфой не в гневе, а в таком тихом и мирном обличии.

— Я виновата. — вздохнула слизеринка и опустила голову. Она не собиралась давить на жалость, просто решила, что нужно же с чего-то начать.

— Знаю. — кивнул парень, никак больше не пошевелившись. — Может, у тебя есть какое-то объяснение?

— Присядешь? — не глядя на него предложила Пенси.

Драко послушался и сел рядом, продолжая смотреть на нее. Мерлин, ослепи его, этот взгляд просто невыносим!

— Что ты думаешь о нашей новенькой? — попыталась как-то начать Паркинсон.

— Пенс, я хочу, чтобы ты объяснила, в чем дело. Пока этого не произойдет, я не собираюсь разговаривать с тобой на какие-либо другие темы.

— Я и пытаюсь объяснить, Драко. — она подняла голову и посмотрела Драко в глаза. — Просто ответь все, что думаешь.

Малфой замешкался, но все же ответил.

— Странная она довольно. Но мне это не очень-то и нравится. И держит себя высоко. Хотя, с ней забавно говорить о чем-то. Вроде и с сарказмом ко всему относится, а говорит дело в большинстве. И все же, думаю, это показное все. В глазах что-то есть. — задумчиво раскрыл Драко свои мысли.

Пенси внимательно посмотрела на него. Неужели и ее самый близкий человек (после или на ровне с Дафной, решить сложно) попался на палочку этой девчонки? И что все нашли в ней? Все твердят, какая она гадкая и что-то в ней отталкивает, а сами смотрят преданными глазами, будто она зачаровала их всех. Какая же глупость невыносимая! Они все будто ослепли!

— Понятно. — раздраженно усмехнулась Пенси, покачав головой и отведя взгляд в сторону.

— В чем дело? — напряженно переспросил Драко, посмотрев на нее.

— Да так. Это из-за нее.

— Что — это?

— Я не рассказывала тебе. Боялась, сочтешь за сумасшедшую и постараешься отправить в Больницу Святого Мунго. — тяжело вздохнув, она повернулась к парню лицом и начала свой рассказ. Она рассказала ему о своих снах, о всех беспокойных мыслях, о том, какие чувства вызывала в ней эта новенькая, как ее раздражало отношение всех окружающих к ней. Как все это было тяжело воспринять и понять. Девушка поймала себя на мысли, что ТАК она не рассказывала всего этого даже Дафне. Когда она говорила с подругой, в ее рассказах не было таких волн эмоций. А Драко все это время внимательно и терпеливо все слушал. По его глазам было видно, что он верил и вовсе не считал все это бредом. Время от времени потирая пальцами подбородок, он хмыкал или кивал.

В конце концов Пенс последний раз взмахнула руками и посмотрела на него, прошептав:

— Драко, я так устала… Прости меня, — плечи как-то сами собой опустились, показавшись уж слишком тяжелыми. Будто все наболевшее сейчас свалилось на них с новой силой.

— Успокойся. Все наладится. — строго произнес парень, придвинувшись к ней и обняв за плечи. Он положил ее голову себе на плечо и слегка погладил ее. — Может быть, это всего лишь сон? Ну, бывает же такое. Странно, конечно, и тем не менее.

— Дафна то же самое мне говорила. Абсурд, если это всего лишь сон. Тебе разве когда-то снился человек, которого ты не знаешь, а потом он появлялся в твоей жизни? — усмехнулась девушка и закрыла глаза. Драко был теплым. Если вам когда-то скажут, что все слизеринцы холодные, как мрамор, не верьте. Ни за что не верьте. Сейчас Пенси ощущала эту теплоту, согреваемую чистой кровью.

— Будь осторожна. Если что-то пойдет не так, сразу говори мне. Вместе мы обязательно что-то придумаем. Ясно? — парень коснулся губами ее лба, убирая ее темную челку с лица. — Время покажет.

— Да… Покажет… — очередной вздох. Пенс прижалась к Малфою крепче.

* * *

— Где они берут эту еду? В маггловских помойках? — Элис приподняла над тарелкой ложку, наполненную овсянкой и повертела так, что каша сваливалась с хлюпаньем обратно в тарелку.

Сидящие рядом слизеринцы тихо засмеялись, переглядываясь между собой.

Пенси, сидящая напротив девушки, но чуть правее. Она, сжимая зубы наблюдала за действиями слизеринки. Ложка в ее руке сильно дрожала. Дафна мягко тронула ее руку, напомнив о том, что вести себя нужно как можно спокойнее и держать себя под контролем. Но скажите, какой здесь контроль, когда эта выскочка позволяет себе такое откровенное хамство?!

— Это называется чаем? — продолжала Хезевей, заглядывая в чашку. Ее голос был все таким же надменным и холодным, хотя и с издевкой. — Эльфов явно подбирали с улицы. Или нашли в той же помойке, где и эту маггловскую дрянь. — холодный смех подхватили еще несколько голосов, одобряя слова девушки.

— А чем же ты привыкла питаться, миледи? — звенящим от отвращения голосом обратилась к ней Пенси, натягивая на губы дрожащее подобие улыбки.

— Ты такое даже не пробовала, — улыбнулась Элис, посмотрев на старосту.

— Так и думала. Да, Элис, — имя слизеринки Паркинсон произнесла особо ядовито, не скрывая всей злобы и ненависти к его обладательнице. — ты права. Я не питаюсь на маггловских помойках. Ведь ты принимаешь пищу именно там, иначе откуда тебе знать, что предлагается в помоечном «меню»?

Дафна рядом не удержалась и громко прыснула. Некоторые так же склонили головы в тихих смешках. Но Пенси не отрывала взгляда от девушки.

В глазах Хезевей мелькнули огни гнева. О да, Пенс удалось вызвать в ней какие-то более чем нейтральные эмоции. Благодаря исключительной наблюдательности она заметила, что губы Элис чуть сжались, и она слегка прищурила глаза. Одарив Паркинсон таким взглядом, что слова были просто лишними, девушка не оторвала от нее взгляда, продолжая испепелять ее.

В свою очередь Пенси не отступила. Она отвечала ей спокойным и даже слегка насмешливым взглядом. В эти секунды между ними возникло что-то, что уже не могло оставлять их равнодушными по отношению к друг другу. И чувства эти должны быть крайностями. Как же шикарно должно это быть… Зрелищно, ярко, пронзительно, так, чтобы не оставить никого в стороне. Враги? По гроб.

Видимо, Дафна заметила эту незримую связь слизеринок, от которой всех окружающих выворачивало. Откашлявшись, она вовремя решила, что пора заканчивать завтрак. Потянувшись через стол к Пенси, она слегка коснулась пальцами руки подруги, чтобы привлечь ее внимание к себе. Шатенка вздрогнула и нехотя оторвала взгляд от Хезевей и посмотрела на Гринграсс. Взгляд пугающе спокойный. Вряд ли это могло обозначать что-то хорошее…

— Мы закончили завтрак. — твердо произнесла Даф, поднявшись с места и крепко сжав пальцы подруги, чтобы и она поспешила покинуть стол. Пенс недовольно взглянула на нее, но на удивление легко послушалась. Через минуту они ощущали на своих спинах тяжелый взгляд Хезевей.

Прошло уже больше недели. Отношение Пенси к Хезевей не стало ни капли теплее. Она и не собиралась проявлять к девчонке хотя бы толику милосердия. Ее по-прежнему раздражал каждый шаг слизеринки. Поведение Элис было все таким же вызывающим, но все продолжали смотреть на нее с восторгом и подпевать каждому слову. А это не могло не вызывать у Пенси еще большую неприязнь. Постепенно она стала общаться только с Дафной и Драко. Но последний… Он был каким-то странным. Все чаще не слышал, о чем говорила Паркинсон, все чаще был где-то в своих мыслях и постоянно переспрашивал. Как девушка не пыталась выведать у него что-либо, тот каждый раз говорил, что все в порядке, беспечно улыбался и сменял тему разговора. А с Гринграсс постепенно все темы начали сходиться к одной — Элис Хезевей. Сны продолжались, каждое утро Пенс боялась, что девчонка могла услышать ее крики, несмотря на все меры предосторожности, которыми она пользовалась. Все это не смогло не повлиять на учебу, хоть слизеринка и очень старалась не показывать всего происходящего внутри. Домашняя работа выполнялась как всегда на отлично, но на уроках воспринимать информацию становилось все труднее и труднее. Но нужно было держать планку, Панси ведь староста. Должна. Должна. Должна. Кто придумал это чертово слово?

— Угадай, кого я сегодня видела у Нарциссы? — спросила раскрасневшаяся от злости Пенс у своей подруги, с размаху плюхнувшись в кресло у камина.

— Кого же? — безразличным тоном ответила Дафна, не отрываясь от книги. Конечно, она ведь уже знала ответ.

— Хезевей! Нет, ты представляешь, она смеет попадаться мне на глаза после всех своих омерзительных колкостей! Как же она меня раздражает! — вскричала Паркинсон, стуча кулаками по подлокотникам кресла. Благо, в гостиной кроме них никого не было.

— Да ты что? — все тем же незаинтересованным тоном отозвалась Даф.

— Да! И знаешь, что она делала у Нарциссы? — насупившись, девушка скрестила руки на груди и нетерпеливо постукивала каблуком по ковру, но не дождавшись ответа, всплеснула руками. — Предлагала ей помощь! Вот негодяйка! Она точно либо просто подлизывается и хочет очаровать и ее, либо у нее какие-то виды на Нарциссу! Ничего-о-о… Ее не проймешь. Она тебя насквозь видит, деточка! — Пенс рассмеялась.

— Угу…

— Даф! Даф, ты что, не слушаешь меня? — возмутилась Пенси, наконец посмотрев на подругу.

— Нет-нет, я тебя слушаю. — Гринграсс закрыла книгу, заложив страницу, на которой остановилась пальцем и положила книгу на колени.

— Я будто не вижу. Тебе совсем плевать на то, что я тебе говорю. Ты вообще меня не слушаешь последнее время. Ну конечно, какая-то книжонка тебе гораздо важнее моих проблем, я понимаю, — обиженно протянула Паркинсон, отворачиваясь.

Тут Дафна не выдержала. Сколько она уже все это терпела, Мерлин!

— Да? Ты серьезно, Пенси? Мне не важно. Отлично!

— А что, разве не так? — буркнула староста.

— Да как ты можешь так говорить! — Дафна сжала руки в кулаки, уже отшвырнув книгу в сторону и забыв о своем занятии. — Я все время выслушиваю про эту Хезевей, как будто на свете больше нет людей! Да мне плевать на Хезевей, мне важно только если она делает что-то по отношению к тебе. Ну скажи, какое тебе дело, зачем она была у Нарциссы? Она взрослая женщина и сама сможет о себе позаботиться, тем более Хезевей находится на ее курсе! Прекрати уже вечно о ней говорить! Ты сама на себя не похожа, ты только о ней и думаешь!

— Правда? А я бы посмотрела, как ты бы себя повела, окажись на моем месте! — не выдержав, Пенси вскочила с места, с вызовом глядя на Дафну.

— Хватит жалеть себя! — не отставая, Гринграсс так же уже оказалась стоящей на ногах и ее взгляд не предвещал ничего хорошего. — Ты абсолютно необоснованно обвиняешь меня в моем невнимании к тебе, а ты сама-то хоть раз за все это время поинтересовалась, как у меня дела? О чем думаю я? Нет! Ты думаешь только о том, где была и что делала эта Хезевей! Ну раз она тебя так волнует, то и иди к ней, а с меня хватит. Довольно, Пенси. Мне надоело, — с этими словами Дафна отсалютовала ей рукой и поспешно удалилась из гостиной, дабы не слышать больше от Пенси ни одного слова.

Староста Слизерина осталась одна. Ее захлестнула обида и невероятное чувство вины. Руки задрожали. Она понимала теперь, что действительно не права. Что это она не проявляла никаких признаков внимания к подруге и все это время вела себя как последняя эгоистка. Но ведь ее можно понять, ей сейчас так непросто… Эта новенькая внезапно ворвалась в ее жизнь, и теперь Пенси просто обязана была выяснить все о ней, нужно было только придумать, как это сделать, и тогда все снова будет хорошо. Она поставит выскочку на место, и все наладится. Она чувствовала… А Дафне стоило проявить чуть больше понимания к ней. Она тоже неправильно поступала.

Пенс не выдержала и пнула ножку ближайшего кресла. Девушка редко позволяла себе слезы. Эти капельки, что бегут из глаз, — холодные или горячие — проявление слабости; ее всегда так учили, с самого детства. Но сейчас… Сейчас хотелось забыть о глупых правилах, ведь они не играли никакой роли. И она дала волю слезам, затем, резко сорвавшись с места, побежала в спальню.

* * *

На следующий день на зельях Пенси села за парту одна. Дафна не заговорила с ней ни на следующий, ни через, ни еще через день. А Паркинсон все не могла найти себе место. От ссоры с лучшей подругой стало вдвойне тяжелей. Она не хотела признавать того, что ей не хватает разговоров с Гринграсс перед сном, не хватает смешков на уроках, что за завтраком приходится сидеть одной. Так и проходили дни — в гордом одиночестве. Но девушка продолжала тщательно следить за ненавистной Хезевей, чье поведение никак не менялось. Все та же надменность, все та же кучка почитателей вокруг нее, все то же одиночество при любом удобном случае. Все как всегда. Только теперь и Пенси была одна. Она уже который день хотела предложить Драко прогуляться. Почему-то он давно перестал сам предлагать это, и теперь слизеринка опасалась, что друг тоже держал на нее обиду. Что ж… Это можно было выяснить, только поговорив с ним лично. Что ей и предстояло.

На очередном завтраке очередным обычным пасмурным утром Пенс пришла в Большой Зал. Там, как всегда, была туча студентов, набивающих желудки всякими местными вкусностями. Некоторые уже скакали, как подорванные, а кто-то все пытался разомкнуть глаза. Да, задача не из легких, Пенси по себе знала. Она прошла за стол своего факультета и заняла место на скамье чуть поодаль толпы однокурсников, живо что-то обсуждающих. Паркинсон придвинула к себе тарелку с овсянкой и чай. Есть не хотелось, но было нужно, так как на нервной почве она и так сбросила несколько килограмм, что заметили некоторые девочки с курса. Ее не особо волновали разговоры слизеринцев, но слова «огневиски» и «отличное местечко» заставили ее прислушаться. Намечалось очередное гуляние, а ее не приглашали. Последний раз, по стечению обстоятельств, староста застукала их перед Нарциссой, и теперь те держали на нее обиду. Но сейчас она предпочла сделать вид, что просто не слышит разговоров о пьянке. Им тогда еще повезло, что она сказала обо всем Нарциссе, а не кому-то другому из учителей. «Мамочка» не стала распускать слухов по школе и разобралась со всем лично, без дополнительного шума и драматизма, что легко сошло ребятам с рук. И на том можно было сказать старосте факультета спасибо.

Рядом послышался шумок, и повернув голову, Пенси увидела рядом с собой Драко. Парень выглядел весьма уставшим.

— Доброе утро, Пенси, — поприветствовал он, но не посмотрел на подругу. Он вялым движением придвинул к себе блюдо с круассанами с вишневой начинкой и сок.

— По утрам лучше употреблять горячую пищу, — улыбнулась в ответ слизеринка. Увидев своего жениха, Панси заметно повеселела — ведь он давно сам не подходил к ней. — Смотри, какая вкуснотища, Драко, — нараспев произнесла Пенсии, и набрав в ложку овсянки, поднесла ее к губам юноши.

— Фу, убери от меня эту гадость, — скривился Малфой, тут же отогнувшись назад и рассмеявшись, — ты ведь знаешь, что я терпеть не могу каши в любом их проявлении. Или ты хочешь, чтобы я привнес в твою тарелку оттенок свежей блевотины? — парень сделал вид, что его тошнит. Ну наконец-то он оживился.

— Не смей, Малфой, иначе твои круассаны окажутся с крысиной начинкой. Тогда ты будешь ощущать вкус блевотины везде, где будешь находиться, — девушка рассмеялась, отправляя ложку с кашей себе в рот.

— И все-таки ты жестока, милая, — парень довольно улыбнулся и потянулся за бутербродом с арахисовым маслом.

— Нет, Драко, не я жестока — жизнь жестока. А я всего лишь справедлива, — довольным тоном заявила Паркинсон.

— Все может быть… — протянул Драко, сделал глоток сока, и будто что-то вспомнив, посмотрел на подругу. — А где Дафна?

— Я не знаю. Мы с ней не разговариваем, — Пенс тут же помрачнела и потупила взгляд в тарелку, поспешно заработав ложкой.

— Поругались? — уже с меньшим энтузиазмом поинтересовался Малфой.

— Угу.

— Ясно.

— Что сегодня делаешь? — через минуту спросила Пенси, постаравшись принять беспечный вид.

— Ммм… Пока никаких планов нет. Вроде. А что? Хочешь пригласить меня на свидание? — парень ухмыльнулся, и как бы подкалывая, слегка толкнул ее локтем под бок.

— Ну, я бы рискнула, сэр, — девушка утвердительно кивнула с серьезным видом, — не могу устоять перед вашим сногсшибательным обаянием.

— Да, это обо мне, — с самодовольной улыбкой протянул Малфой, поправляя прическу.

— Э-э-эй! Не зазнавайся, мистер Самовлюбленность! — рассмеялась слизеринка, и начала щекотать соседа.

— Малфой, куда мы идем? — прошептала Пенси, не отставая от Драко ни на шаг. Уже начинало смеркаться, а они шли в сторону леса, и надо признать, это не очень вдохновляло девушку.

— Ты что, трусишь, Пенси? — Малфой тихо рассмеялся, крепче сжав руку подруги и продолжая уверенно шагать к деревьям.

— Меня беспокоит, что Слизерин может лишиться старост. Обоих, единственных и неповторимых. Или тебя это совсем не волнует? Подумай о благе школы! — наигранно взмолилась девушка.

— Не узнаю тебя. Дорогая, откуда такая забота?

Слизеринка хмыкнула и промолчала, двигаясь следом за Малфоем. Ей нечего было бояться рядом с ним, она знала это. Но все же некое чувство тревоги никак не оставляло ее в покое. Но любопытство как всегда оказалось мощнее, что, впрочем, никого и не удивляет.

Когда они оказались уже достаточно близко к деревьям, Пенси вдруг услышала где-то вдалеке смех. Обернувшись, она увидела на другой части озера, где были беседки, две фигурки студентов. В них девушка узнала своих сокурсников — Блейза Забини и Элис Хезевей. Настроение уже было готово скатиться ниже, чем находится отметка «хуже некуда», но девушка вовремя взяла себя в руки. Сегодня она пообещала себе быть с Драко, а не мысленно находиться где-то, где могла проводить время слизеринская выскочка Хезевей.

Сосредоточив мысли на догадках, куда вел ее Драко, Пенси все больше хмурилась по мере того, как они обходили одно дерево за другим. Ей это определенно не нравилось. Да, она боялась этого проклятого леса со всеми тварями, которых здесь можно было найти, а оных в подобных местах обитало несчитанное количество. Смогут ли они убежать, найдут ли подходящее заклинание в случае опасности? «Если что, буду кричать имя Поттера, он точно прибежит нас спасать.» — усмехнулась слизеринка, но сама покрепче сжала ладонь Драко.

— Может, ты наконец скажешь, куда мы идем? — не выдержала Пенси.

— Осталось немного. Скоро сама узнаешь, — последнее слово Малфой произнес с каким-то особым удовольствием. Видно, у него был какой-то план. Что ж, остается только надеяться, что он не будет уж слишком гениально-изощренным.

И действительно, через несколько минут они все-таки достигли места назначения. Девушка отпустила руку слизеринца и изумленно ахнула, осматриваясь по сторонам.

— Мерлин! Малфой, как тебе это удалось? Ты… Ты что, все еще помнишь? — удивлялась Паркинсон, с улыбкой кружась на месте.

— Забыла? Я ведь волшебник, — прошептал Драко ей на ушко, и улыбнувшись, отошел чуть в сторону.

Девушка рассмеялась. Конечно, она помнила это место. Мало кто — а может, и вовсе никто, кроме этих двоих — знал, что в лесу есть озеро с кристально-чистой водой, с цветами на поверхности, очень похожими на обычные кувшинки, но из их середки поднималась какая-то золотистая пыльца, поблескивающая в лучах солнца. А ночью она становилась серебристой. Среди всех деревьев, окружающих озерце, одно, расположенное рядом с огромным камнем, который, казалось, врос в землю и частично покрылся мхом, обладало огромным дуплом у самой земли, в котором без труда могли поместиться три человека. Ветки дерева опускались почти к самой траве, и так и казалось, что в нем есть что-то магическое. Будучи еще на первом курсе, Пенси и Драко нашли эту поляну и часто проводили здесь время. Это было их особым местом, их маленький надежный секрет. Детям нравилось, что у них есть общий секрет, который нельзя рассказывать никому. Это дерево, озеро и кувшинки хранили все их тайны и некоторые планы. Сколько же воспоминаний здесь осталось вместе с безвозвратно ушедшим детством. Как же много изменилось с того момента, когда они в последний раз возвращались отсюда в замок. Тогда их поймали, назначили наказание и запретили когда-либо еще приходить в лес одним. Конечно, это не остановило двух юных слизеринцев, но потом сколько бы раз они не пытались найти волшебную поляну, им никак это не удавалось. Причин понять они не могли, но факт оставался фактом.

Отчего-то Пенс вдруг почувствовала, как горло душат слезы, и глаза накрыла пелена, из-за которой вся картинка получалась смазанной и расплывчатой. Да что с тобой, Паркинсон? Опять собралась рыдать? Это на тебя не похоже, возьми наконец себя в руки, девочка.

— Драко… Это просто… Просто невероятно! Я не могу поверить глазам… — девушка покачала головой, посмотрев на парня и рассмеялась, но тут вспомнила о чем-то и взглянула на дерево, а затем обратно на Малфоя. — А… Там?

Драко в ответ лишь пожал плечами, как бы говоря «ну, проверь». Слизеринка не стала ждать другого ответа и тут же бросилась к дуплу. Опустившись на колени, она забралась внутрь дерева и подняла голову, осматриваясь. Взяв в руки волшебную палочку, она приложила к одной торчащей внутри веточке и прошептала:

— Однажды… — пароль сработал и под веткой появилось что-то похожее на корешок книги. Пенси усердно начала вытаскивать книгу, на самом деле являющуюся тетрадью, из коры дерева. Вскоре она поддалась и девушка стряхнула с нее щепки, села поудобнее и начала листать потрепанные старые страницы. Вот это был их с Драко главный секрет. Тетрадь хранила множество воспоминаний, событий, планов, рисунков, фотографий, заметок. Чего в ней только не было. Она играла роль дневника друзей. Они вместе делали записи, придумывали что-то, вписывали проблемы, желания, приклеивали страницы из книг, статьи газет, заклинания, рисовали Поттера и Волдеморта.

Драко подошел к дереву и точно так же забрался внутрь дупла, заняв место рядом с подругой. Они вместе начали листать страницы, делиться воспоминаниями, впечатлениями, смеяться. Пенс положила голову ему на плечо. Она никак не могла скрыть улыбки. По всему телу растекалось тепло. Тепло счастья.

Пенси направлялась в гостиную. День выдался, что надо. Рядом шел Драко, чью руку она тепло сжимала в своей. Она еще долго будет вспоминать этот день. Они договорились, что завтра тоже непременно пойдут прогуляться. И, скорее всего, это будет Хогсмид. Не зря же ближайшие два дня несли название выходных. Они отдохнут один день, а в воскресенье можно заняться и учебой. На том и порешили.

— Ты иди, я сейчас приду в гостиную, — улыбнулась девушка, отпуская руку слизеринца и открывая дверь дамской комнаты.

— Хорошо. Я тогда сразу пойду спать, если ты не возражаешь, — кивнул Драко.

— Да, конечно, я тоже отправлюсь в постель, как только вернусь. — Парксинсон закрыла за собой дверь.

Через несколько минут она уже продолжила путь в гостиную. Нужно было поторапливаться, потому что сегодня дежурили Когтевранцы и Пуффендуйцы. Следовательно, старостам Слизерина и Гриффиндора не следовало находиться в коридоре в столь поздний час. Тем более, что уже прошло время и дежурства старост. А попадаться на глаза кому-то из преподавателей не выглядело слишком привлекательной идеей.

Но разве может Пенси Паркинсон спокойно, без приключений достигнуть гостиной своего факультета и тихо-мирно навестить постель? Девушка остановилась, как только услышала тяжелые вздохи за одним из поворотов. Что ж, неплохо было бы обломать кого-то…

Но голоса показались ей слишком знакомыми. О нет, только не они… Несомненно, обладателями голосов были никто Забини и Хезевей. Проклятье, они до сих пор зажимаются по коридорам! Мало было Хезевей того случая с Грейнджер. А если их найдет кто-то из учителей сейчас? Но, к счастью, парочка решила разбрестись сама.

— Иди туда, а я пойду в другую сторону, — прошептала девушка, и почти тут же послышались приближающиеся шаги.

Пенси не собиралась прятаться или пытаться убежать, в общем, не предпринимала никаких попыток остаться незамеченной. Она наоборот встала в центре прохода и сложила руки на груди. Из-за поворота вышла Хезевей, поправляя блузку. Увидев однокурсницу, девушка улыбнулась и приостановилась.

— О, кого я вижу, Паркинсон… Неужели ты подглядывала? — в ее глазах снова появилась наглая усмешка.

— Который час, Хезевей? — жестким голосом потребовала ответа Пенси, мысленно уговаривая себя не поддаваться на провокации. Девчонка просто хочет вывести ее из себя.

— Знаешь, я была занята другим. Мне некогда было следить за временем. А вот ты, видимо, скучала. — слизеринка склонила голову к плечу.

— На дежурство вступили учителя. Ты хочешь подвести Нарциссу? — не меняя тона и положения, продолжала давить Паркинсон.

— Глупая отговорка. Сегодня не твое дежурство. Просто признайся, что ты подглядывала, — Элис ухмыльнулась, окинув старосту взглядом, — учишься, Паркинсон? Или просто не получаешь должного удовольствия? Ну, надеюсь, сейчас ты получила его сполна. А трусики не влажные? Ты, случайно, туда не пробиралась пальчиками? — девушка состроила наивный взгляд, будто говорила с ребенком.

Терпение лопнуло. Как же Пенси ее ненавидела! Всегда ненавидела, а сейчас особенно сильно…

Мгновение — и в руке Пенси появилась волшебная палочка:

— Дертлим! — воскликнула она, взмахнув в сторону Хезевей, уже достающей свою палочку. На Элис тут же будто из ведра вылили кучу грязи прямо сверху на голову, и теперь она стояла, обрамленная в какую-то жижу, от одного только вида которой начинало тошнить. Но она не растерялась.

— Иктус! — вскрикнула они, и Пенси почувствовала впереди толчок в грудь, от чего закрыла глаза и сдавленно охнув, стукнулась о стену. — Ах, так… — прошипела она, поднимая палочку, но тут из-за угла появился Борттон. Ну конечно, как же без него! Разрази его гром.

— Что здесь происходит? — декан Гриффиндора осмотрел коридор и слизеринок скептическим взглядом, недобро усмехнулся и развернулся на каблуках. — Следуйте за мной, юные леди. Эта ночь обещает быть еще более веселой для вас.

Ничего не оставалось, кроме как, понурив голову, последовать за профессором. Пенси бросила убийственный взгляд на разгневанную Хезевей и послушно отправилась за Борттоном. Сейчас она готова была и его наградить каким-нибудь хорошеньким заклинанием. Уж этот перец точно не оставит девушек в покое. Он добьется как можно более жестокого наказания для них. Что ж… В любом случае уже поздно что-то делать. Придется поплатиться за дозволенную себе пакость.

Уйти от наказания не было возможным. Благо, одно оставалось ясным. Все остальное…покрыто мраком неизвестности. Какие сюрпризы принесет эта ночь? Пенси молилась, чтобы Борттон вел их не куда-нибудь, а либо к себе в кабинет, чтобы отчитать и назначить наказание, либо к Нарциссе. Но последнего хотелось гораздо меньше. Хотя… На что тут надеяться? Это же Барттон, Пенси, он всегда не упускал возможности навредить любому студенту. А тут еще и декану вражеского факультета. Прелестно, что тут еще скажешь. Перспективы вырисовывались самые неприятные из возможных.

Тем временем Барттон гордо вышагивал впереди, заставляя слизеринцу лицезреть его мощную спину. Как же ей хотелось плюнуть в эту самую спину. И искушение трудно было сдержать. Где-то чуть позади слышался стук каблучков Хезевей. Был в этом всем и плюс, конечно. Эта девчонка тоже получит по заслугам. А Пенс постарается сделать так, чтобы та получила больше. Неяркий свет факелов, впрочем, успокаивал. Девушке нравились ночные дежурства в роли старосты. Это было то время, когда предоставлялась возможность остаться наедине со своими мыслями, разобраться в чем-то, о чем лучше было не думать в дневное время, дабы оставаться в единстве с окружающим миром. А еще поймать какого-нибудь гриффиндорца и прописать ему рецептик с наказанием. Смазливые гриффиндорцы… Они всегда раздражали. А после событий битвы и вовсе зазнались.

В потоке мыслей Паркинсон и не заметила, что преподаватель уже вел их вовсе не к комнате Нарциссы. И не в учительскую. Он вел их…

— К МакГонагалл?! — воскликнула Пенси с искренним изумлением, нагоняя Барттона.

— Вас что-то не устраивает, мисс Паркинсон? К тому же… Профессор МакГонагалл. Профессор, мисс Паркинсон. — холодно заметил мужчина, продолжая свой путь и даже не удостоив студентку взглядом.

— Но ведь… Это всего лишь ночная облава, не более того, профессор! — продолжала удивляться Пенси.

— Это не всего лишь, юная леди. Нарушение. Две слизеринки ночью, после отбоя и более того — окончания дежурства старост — были обнаружены в коридоре замка с волшебными палочками, используемыми друг против друга. Одна из студенток была старостой факультета. Что вдвойне непростительно. — беспечно оповестил декан Гриффиндора.

Пенси была готова задохнуться от возмущения. Он несомненно доложит обо всем директору, да еще и приукрасит на славу. Послышался смешок Хезевей. Конечно, ликуй, детка… Ты так просто не вывернешься отсюда, пусть внимание и будет на стороне старосты. Паркинсон хотелось наброситься на профессора. Любой другой бы не повел их к директору, а просто отдал на растерзание совести и глазам Нарциссы. Но как могло их угораздить на ЭТО?! Сказать, что Пенси ненавидела Барттона — не сказать ничего.

Но пришлось повиноваться. Опустив голову и сжимая кулаки девушка неровными шагами следовала за Гриффиндорским деканом.

Через несколько минут Барттон назвал пароль, и горгулия послушно отскочила в сторону, приглашая гостей подняться наверх по ступеням. Что они и сделали. С каждым шагом сердце начинало биться все быстрее, а дыхание уже никак нельзя было назвать ровным. Пенси по-настоящему начала бояться. Нет, она не боялась директрисы и ее пронзительного жесткого взгляда. Ее пугала неизвестность. Что придет на ум в наказание МакГонагалл? На сколько она устала сегодня? Ответы крылись за тяжелой деревянной дверью.

— Прошу, — сладким голосом пропел Барттон, слегка наклоняясь в поклоне, открыв дверь и пропуская студенток вперед.

Заходя в кабинет, Пенси одарила профессора презрительным взглядом, совершенно не пытаясь скрыть своих чувств по отношению к этому человеку. Комната не изменилась после смены директора. Как и после смены Дамблдора, так и Снейпа. Но одна вещь, конечно же, должна была иметь небольшие изменения. На стене, расположенной за столом директора, красовался портрет дремлющего Дамблдора. А рядом с ним… Снейпа. Паркинсон и представить было трудно, что нынешние преподаватели решатся на такой шаг, чтобы расположить портрет бывшего декана Слизерина на стену со всеми директорами Хогвартса. На секунду глаза Пенси раскрылись чуть шире, но она быстро придала лицу независимое выражение. На лестнице послышались шаги и давно знакомый голос.

— Профессор Барттон? Что-то случилось? — несколько обеспокоенно спросила Минерва, но увидев слизеринок, строго поджала губы, что они превратились в тонкую полосочку. Запахнув ночной халат поплотнее, директриса прошла к столу и села в кресло, похожее на трон, рукой взмахнув на два других кресла, стоящих напротив стола. Пенс мельком взглянула на Хезевей. Та, казалось, совершенно не беспокоилась ни о чем. Девушка с беспечным видом выступила вперед и села в кресло, изящно закинув одну ногу на другую. Паркинсон захотелось придушить ее. Но как всегда нужно было сдерживаться в своих желаниях. Ровно выдохнув, она заняла соседнее кресло и выжидающе посмотрела на МакГонагалл.

— Итак. Что же произошло? — женщина слоила руки на столе, оглядывая присутствующих.

Говорить начал Барттон, в красках расписавший зрелище, свидетелем которого ему представилось возможным быть. Староста Слизерина скрипела зубами и то сжимала, то разжимала кулаки, попутно впиваясь ногтями в мягкую обивку кресла. Она внимательно следила за по обычаю строгим выражением лица МакГонагалл. Напряжение в мышцах лица давало четко понять, что она недовольна всеми событиями. Когда Барттон закончил, директор обратила взгляд к слизеринкам.

-У вас есть, что сказать?

Пенси отрицательно качнула головой. Лишь бы поскорее избавиться от тяжелого взгляда. Хезевей пожала плечами.

— Что ж… Вы нарушили правила, юные леди. При том, что одна из вас является старостой факультета. Надеюсь, вы понимаете, что ваш поступок непростителен. В замке не должно быть негативных действий по отношению учеников друг к другу. Мисс Паркинсон, — Пенси немного вздрогнула и напрягла плечи. — Вы снимаетесь с должности старосты. Декан вашего факультета назначит новую старосту.

Все внутри будто рухнуло. Она подвела Нарциссу. Пенси почувствовала, как к глазам подступают слезы, а горло душит комок. Радуйся, Хезевей… Тварь. Пальцы непроизвольно сжались на подлокотниках кресла. Но это был не единственный сюрприз.

— Это не все, — продолжала МакГонагалл. — Между студентами, а тем более одного факультета, должны быть дружеские отношения. Поэтому, чтобы избежать дальнейших подобных конфликтов, положите свои волшебные палочки на стол.

Паркинсон недоуменно взглянула на директрису. Что за бред? Для чего? Неужели она решила связать ее палочку и палочку этой выскочки? Нет, на это Пенси никак не согласна идти. Пусть лучше из Хогвартса выгонят, но только не связь. Но хладнокровный взгляд Минервы заставил ее подчиниться. С нежеланием и слегка морща нос, девушка положила палочку перед МакГонагалл, что сделала и Элис.

— Замечательно. Ваши палочки будут находиться у меня и у преподавателей, которые будут вести у вас уроки. На каждом из уроков вам будут выдавать палочки, если в том есть потребность. Но не иначе. Все остальное время волшебные палочки будут храниться у меня. На каждом уроке вы, мисс Хезевей, обязуетесь сидеть за одной партой с мисс Паркинсон, что требуется и от вас, Пенси. В течении месяца вы должны убираться в кабинетах без помощи магии и выполнять все просьбы учителей совместно. Вы обязаны проводить максимум времени за совместным трудом. Надеюсь, я все понятно изъяснила. — женщина вопросительно посмотрела на студенток.

Пенси в ужасе смотрела на директора. Она что… Спятила? Да такое даже Дамблдору не могло на ум придти! Что еще за бред сумасшедшего? Ей придется терпеть присутствие смазливой девчонки все время? Кто мог придумать наказание хуже? Даже связь палочек была бы не на столько страшна, как теперь казалось. Им будет нужно сидеть за одной партой на каждом уроке, делать вместе все задания учителей. Да еще и без помощи волшебства! Мерлин, убей эту жестокую женщину, она тиран! Какой дьявол подсказал ей наказание? То есть цель — сплочение и привести их отношения к дружеским? Не бывать этому никогда! Ни-ког-да!

С самого утра настроение было паршивым. Новость об отстранении Пенси Паркинсон с должности старосты быстро разнеслась по всей школе. И уже с первых минут пробуждения бывшей старосте пришлось выслушать смешки сокурсников, упрекающие взгляды из толпы окружения Хезевей, сожалеющие речи Нарциссы, обещающей не торопиться с оповещением родителей самой Пенси. Девушка не видела только Драко. И, похоже, оно к лучшему. Она не знала, как друг отнесется к новости и что скажет ей. Быть может, после этого и он отвернется от нее? А вот Дафна ходила с каким-то подавленным видом и старалась не пересекаться с бывшей подругой. Позже Пенси узнала причину, когда увидела наконец на мантии позолоченный значок старосты факультета. Почему-то стало еще хуже. После этого и Пенси перестало хотеться взглянуть на Гринграсс. Даже младшая из вышеуказанных пробегала мимо и изредка одаряла упрекающими взглядами. Отправляясь на завтрак, слизеринка столкнулась в коридоре с Блейзом Забини. Если обычно парень радостно приветствовал ее, улыбался, шутил и саркастично желал удачного дня, то в этот день он просто отвел глаза и будто не заметив, поспешил удалиться. Пенс долго еще смотрела ему вслед. Она даже забыла, что хотела узнать у него, где носит Малфоя. Вот так и потеряла она все, что было. И все из-за какой-то сомнительной новенькой студентки. И с чего она дала такую слабину? Ну, подумаешь, приснилась, ну испугалась. И что с того? Стоит ли принимать все так близко к сердцу, если это несет такие последствия? Но теперь было поздно о чем-то говорить. Хотелось только спрятаться куда-нибудь подальше от всех и быть одной. Все равно теперь она одна, и никому не нужна.

Вот уже начался первый урок — зелья, а Пенси сидела за партой одна. Хезевей где-то задерживалась, и у девушки появилась крохотная надежда, что она вовсе не придет на урок. «Может, в Больничном крыле?» — с надеждой пожелала она. Нарцисса, к счастью, не зарекалась о случившемся и не стала отчитывать студентку перед всей аудиторией. Но вот ее сына слизеринка так же не наблюдала. Тут дверь кабинета открылась, и на пороге появилась Хезевей, руша все намеки на надежду со стороны Паркинсон.

— Прошу прощения, профессор Малфой, я задержалась у директора. Могу я занять место? — вежливо обратилась она к декану, уверенно глядя той в глаза и не смущаясь, что прервала лекцию.

— Да, садись, Элис. — Нарцисса кивнула и продолжила свой рассказ.

Слизеринка прошла к парте, за которой сидела раньше, и где сейчас приходилось находиться Пенси, и заняла свое место, даже не посмотрев на однокурсницу. Паркинсон в ответ так же проигнорировала ее присутствие. Девушка лишь отодвинулась немного и продолжила конспектировать слова преподавателя.

Так длилось весь учебный день. Пенси чувствовала себя растоптанной. Не просто растоптанной, а еще и втоптанной в грязь. Нашли самую противную, отвратительную грязь с самыми ужасными, грязными, невыносимыми чувствами и вот решили наказать девушку за какие-то ее грешки. А как еще можно было назвать происходящее? Одиночество было просто невыносимым. Привыкшая к жизни вокруг себя, Пенси, сейчас чувствовала утомление.

Флитвик задержал ее и попросил оповестить Хезевей, что они обе нужны ему этим вечером в пять часов. Есть задание. Разумеется, подобная новость никак не могла вызвать восторга, да и вообще каких-либо положительных эмоций. Но она сама виновата во всем случившемся. Сама испортила себе день и вообще все испортила. И без того последнее время на курсе ее не приветствовали, так еще и теперь…

Закончив с уроками, девушка обнаружила, что времени до задания Флитвика еще достаточно. Гостиная была почти полностью пуста. Только три студентки с третьего курса забились в угол и что-то возбужденно обсуждали тихим шепотом. Пенси даже знать не хотелось, о чем идет речь в их разговоре. Она быстро накинула мантию и побрела по коридорам к улице. Хотелось спрятаться и варианта было два. Но не хотелось осквернять их с Малфоем маленький мирок своих поганым настроением, потому можно было спрятаться за лавками и понаблюдать за мрачным небом. Выйдя на улицу, Пенс обнаружила, что первое, что встретило ее там, оказался порыв ветра. А небо, как и предполагалось, было затянуто тяжелыми тучами.

«Что, даже ты не хочешь быть со мной?» — горько усмехнулась она, окидывая волны туч мрачным взглядом. Желание смотреть на пейзажи мгновенно отпало. Пнув ногой маленький камушек, девушка вздохнула, как услышала тихое «ой».

Подняв глаза, Пенси встретила пару других карих глаз, обрамленных длинными пушистыми ресницами, которых касались пряди вьющихся золотисто-рыжих волос. Пареньку было лет 16 на вид. Слизеринка попыталась припомнить это веснушчатое лицо с молочного оттенка кожей, но никак не могла. За подсказкой она обратилась к его груди, надеясь увидеть значок какого-то из факультетов, но мантии на нем не было. Он был в обычной маггловской черной ветровке, потому никаких отличительных знаков девушка так и не обнаружила.

— Осторожнее. — негромко буркнул он, забавно хмуря брови. Он сидел на ступеньках один, что удивило девушку. Ей казалось, что у такого яркого на внешность юноши обязательно должна быть толпа друзей. Чтобы убедиться в их отсутствии, Пенс несколько раз моргнула.

— Извини. — невольно слетело с ее губ. Парнишка легко улыбнулся и махнул рукой едва уловимым жестом, но в нем Пенси узнала приглашение присесть. А он уже отвернулся, положив локти на колени. Осторожно подойдя, слизеринка села рядом, оглядывая сплетенные пальцы обеих рук парня и его растрепанные золотые волосы. — Кто ты?

— Я? Дейв. Коуперт. — В первую секунду в его глазах промелькнуло изумление. Но быстро пропало, и он снова устремил взгляд куда-то вдаль, в сторону леса.

— Что ты здесь делаешь? Почему не в Хогсмиде? Ведь сегодня занятия только у восьмых курсов. Все отдыхают. Суббота. — продолжала приставать с вопросами Пенси.

— А я вот не стал тебя спрашивать, Пенси Паркинсон. — заявил он, не глядя на собеседницу.

Изначально девушка изумилась, что незнакомый парень знает полностью ее имя, но потом вспомнила о потерянной должности старосты и быстро поняла, почему. Она горько усмехнулась и вздохнула, устремив взор куда-то вдаль. Ей больше не хотелось говорить. Просто что-то непонятное возникло в эти секунды между ней и мальчиком. Как будто они были уже очень давно знакомы и знали друг о друге все и даже больше. По крайней мере, так казалось самой Пенси.

Сколько времени прошло до того момента, как девушка поднялась со ступеней и с легкой улыбкой попрощалась с пареньком, сказав, что ей пора. Возможно, интуиция указала ей верный момент, но когда Пенси зашла в просторный коридор перед Большим Залом и взглянула на огромные настенные часы, она поняла, что нужно спешить, дабы не подвергать сомнениям терпение Барттона и успеть на отработку к Флитвику.

Открыв дверь кабинета заклинаний, она первым делом увидела сокурсницу — источника всех ее бед. К горлу подступила тошнота. Пенси совершенно не хотелось находиться в одном помещении с этой особой, потому она поспешно отвела взгляд — смотреть на нее было еще более противным занятием. А девушка, похоже, будто не замечала появления бывшей старосты. Она стояла рядом с грудой толстенных книг и читала одну из них. А, быть может, просто делала вид, что читала. В прочем… Паркинсон это особо не волновало. Она подошла к окну и начала рассматривать пустующую территорию перед замком. Обычно здесь было множество учеников, но сегодня все нормальные студенты проводили время в Хогсмиде. Тяжелый вздох таки сорвался с губ.

— Что, радуешься перспективе торчать в компании пыльных книжек? — усмехнулась за спиной Хезевей.

— Лучше бы так. Но здесь будешь и ты. — мрачно отозвалась слизеринка, не поворачиваясь и тем самым давая понять, что она не намерена продолжать беседу в каком бы то ни было контексте.

Удивительно, но Элис не стала продолжать надоедать своим ядом, быстро затихла. Пенс мысленно поаплодировала ей. Через несколько минут дверь кабинета открылась и на пороге появился малютка-Флитвик. Он поприветствовал девушек:

— Здравствуйте, милые. Итак, у меня не слишком много времени, поэтому быстро рассказываю задание и убегаю. Пенси, душечка, тебе предстоит расставить все книги на этот стеллаж в алфавитном порядке, по очередности курсов и разделении на тематике. На моем письменном столе ты найдешь таблицу, как и что должно стоять. Второй ящик, оранжевая папка. Элис, девочка моя, изначально протри стеллаж от пыли и проверь, нет ли в книгах каких-то некорректных изображений, исправлений и прочей чепухи. Такие книги откладывай в сторону, позднее разберусь с ними. Все, девочки, преступайте к заданию. Я вас закрываю, таковы уж правила, вернусь часа через три. Если не успеете, завтра продолжим. — с этими словами профессор выпорхнул из кабинета и в двери испарилась замочная скважина. Будто ее никогда и не было. Слизеринки остались заперты.

Пенси едва сдержала грязные ругательства. Не по отношению к Флитвику, а по отношению к Барттону. Ведь это все он подстроил. Почему-то она забыла обвинить Хезевей. В любом случае, сейчас девчонке тоже предстоял великий труд. Делать нечего. Пришлось приступать к работе. Как бы это не огорчало или не радовало. В данном случае первое. Приблизившись к письменному столу преподавателя, девушка ужаснулась. Мало того, что все помещение было снизу до верху набито стопками увесистых книг, так еще и стол Флитвика мечтал об уборке энное количество времени.

“Второй ящик, рыжая папка» — мысленно повторила указания Пенси и оглядела груду пергамента жалобным взглядом. Присев на корточки, она обнаружила, что вариантов, подходящих под описание «второй ящик» оказалось четыре. Раздраженно фыркнув, девушка выдвинула первый, на который упал взгляд. Разворошив пергаменты, она поймала пальцами какой-то приглянувшийся. И обнаружила, что это предстоящая проверка знаний. Расширив от ужаса глаза, она быстро пробежалась глазами по заданиям и села в преподавательское кресло. Тут послышался напряженный голос Хезевей:

— Что ты такое нашла? — она приблизилась и заглянула Пенси через плечо. — Проверочная? Вот… Мерлин. Она ведь сложная.

— И Флитвик всегда требовал точности. — согласилась Паркинсон, подняв голову и взглянув на девушку. — Давай перепишем задания? — тише спросила она. — Я ведь все равно теперь не староста.

Хезевей не ответила. Она быстро сорвалась с места и подлетела к шкафу, взяв оттуда уже открытую чернильницу и перо. Вернувшись, она вручила однокашнице находки и вырвала у нее листок, скомандовав:

— Я буду диктовать, а ты пиши. У меня почерк плохой. Потом разбирать будем.

Пенси не стала противиться. Не та была ситуация, да еще и если это правда, то подобный маневр может оказаться никак не подмогой. В эти минуты девушки действовали одной командой, хоть и язвили друг другу, временами перебрасываясь комментариями по всяким пустякам, но изрядно успев позлиться одна на другую. Когда со списыванием одного из вариантов было покончено, Хезевей откинула пергамент в сторону и выхватила написанное Пенси.

— Давай дальше. У нас не так много времени. — Паркинсон взяла новый чистый пергамент и приготовилась писать.

— Я закончила. — оповестила слизеринка, сложив шпаргалку в несколько раз и спрятав под блузку в бюстгальтер.

— Не поняла. — переспросила Пенс, изумленно глядя на нее.

— Пиши сама. Мне больше ничего не нужно. — Девушка пожала плечами и вернулась к стеллажу, взяв тряпку и продолжив уборку.

— Ты что, только для себя это написала? — шокированно поинтересовалась Пенс.

— Нет. Я дам тем, кому достанется тот же вариант, вот и все. Пиши себе. — беспечным и абсолютно безучастным тоном «обрадовала» Хезевей.

Паркинсон с несколько минут прожигала девчонку колючим взглядом. Ей хотелось бы не пользуясь палочкой просто подойти и врезать ей. Но мало разве одного бесконечного наказания? Какой идиот мог предположить, что им удастся найти общий язык? Никогда подобному не бывать. Ни-ко-гда. Дрянь.

Флитвик появился, как и обещал, спустя три часа. С заданием было еще не закончено, и он предложил студенткам прийти в понедельник, так как воскресенье у него занятно. Повиноваться — других вариантов просто не было.

Оказавшись в мягкой, уютной и теплой постели, бывшая староста Слизерина мысленно отметила, что Хезевей не поспешила в спальню. Наверняка побежала зажиматься с Забини. А ей оставалось прозибать одной. Так и закончился первый день жизни в персональном для Пенси Аду.

Пенси вышла из главного входа замка. Было еще раннее утро, все слизеринцы сладко спали в своих постелях, как, впрочем, и представители других факультетов. Кой черт дернул девушку вставать в такую рань? Имя этого дьявола было Элис Хезевей. Вновь ночные кошмары одолевали сознание целую ночь, не давая спокойно расслабиться и отдохнуть. Потому сейчас девушка чувствовала себя абсолютно подавленно и хотела побыть где-нибудь одна. Конечно, она всегда была одна в последнее время, но сейчас ей нужно было, чтобы рядом не находилось ни души. Идеальная тишина нарушалась тихим шелестом листьев, перешептывающихся между собой. Но разве может быть хоть что-то так, как запланировать? Когда слизеринка присела на перила и прислонилась спиной к колонне, она услышала позади неторопливые шаги. Прохожий не заметил ее, но сама Пенси не поленилась повернуть голову и посмотреть в спину человеку.

— Дейв? — негромко позвала она с тенью сомнения в голосе. Фигура обернулась, и парень взглянул на нее через плечо.

— Здравствуй, Пенси. Не спится? — поинтересовался парень, подойдя к девушке ближе, и серьезно посмотрел на нее. Он был готов к этой своей прогулке, или что он там собирался делать. Об этом вещала черная ветровка, в карманы которой были спрятаны руки Коуперта, и темные джинсы.

— В Пожиратели решил податься? Ну, костюмчик не очень похож, если честно. — вяло улыбнулась слизеринка, окинув знакомого с ног до головы изучающим взглядом. Она не стала отвечать на вопрос, ведь на самом деле парня он не интересовал.

— Бери выше. Я мечу на второго Реддла. — хмыкнул Дейв, подмигнув девушке. — Вообще-то я хотел прогуляться к озеру. Хочешь составить мне компанию?

— Да, на него ты похож даже больше. Извините, не признала, Темный Лорд, — Пенси спрыгнула с перегородки на землю и склонилась в шутливом реверансе, выпрямилась и посмотрела на рыжего. Она только сейчас заметила, что ростом он был примерно как Драко, то есть сама она макушкой доставала до его подбородка. Ей это определенно нравилось. — Идем. Раз уж тебе посчастливилось меня встретить.

Парень в ответ лишь хмыкнул и, развернувшись, побрел к выложенной из камня дорожке, глядя себе под ноги и ничего не произнося.

— Почему я раньше тебя не замечала? — спросила Паркинсон, поспешив за ним и поправила ворот мантии, чтобы ветер не задувал в шею.

— Может, у тебя был другой объект наблюдений? — в его голосе не было и намека на юмор, но девушка все равно рассмеялась.

— Разумеется. Но ты, вроде как, выделяешься из толпы. Я бы запомнила, если бы мы хоть раз пересеклись. — возведя глаза к небу, она попыталась поднапрячь память и все же выудить образ парня из пыльных стопок воспоминаний.

— Ну вот видишь, ты ведь не запомнила. — Дейв всего лишь пожал плечами.

— Так мы встречались раньше? — изумилась Пенс, прибавив скорость и нагнав парня, зашагала рядом с ним, всматриваясь в его расслабленное лицо.

— Если ты не помнишь, то это не имеет значения. — он хотел было пожать плечами снова, но прервал этот жест, и меж его бровей появилась маленькая складочка, придающая ему некий еще больший шарм.

— Хм… Не верю. — Пенси отрицательно покачала головой. Она была уверена, что запомнила бы его.

— Твое дело. В общем-то… Это действительно неважно. Забудь, Пенси. — Коуперт также поднажал и зашагал быстрее.

Паркинсон на пару мгновений остановилась, глядя ему в спину. Нет. Она не могла вспомнить. И почему-то от этого стало совестно. Но вслух девушка, разумеется, ничего не произнесла. Решив больше не затрагивать эту тему, она поспешила вслед за своим новым приятелем. Вскоре они подошли к берегу озера, и юноша начал расстегивать куртку. Слизеринка сначала недоуменно следила за его действиями, наблюдая как на землю полетела и майка, обнажая сильные руки и торс. Он, видимо, любил спорт. Прекрасное телосложение заставляло не отрывать глаз ни на секунду. И она продолжала завороженно любоваться игрой мышц при каждом движении. Поймав себя на мысли, что парень еще симпатичнее, чем ей показалось изначально, девушка отвела глаза, слегка покраснев.

— Ты что, собираешься плавать? — она попыталась придать голосу как можно более удивленную интонацию, дабы скрыть свое смущение.

— А что в этом такого? Плаванье — лучший спорт. Буду рад, если ты ко мне и в этом присоединишься. — Дейв снова очаровательно подмигнул девушке и ухмыльнулся на один уголок губ, выжидающе посмотрев на нее.

— Ты смеешься? Я плавала только летом и то, это было лет восемь назад! Я наверняка уже забыла как это делать. Да и потом… Сейчас ведь холодно. — теперь уже она по-настоящему пребывала в изумлении.

— Ну, как хочешь. Скажу тебе, ты многое теряешь. В любом случае, ты не утонула бы. Ну да ладно. — парень скинул джинсы и, оставшись в одних плавках, подошел к краю берега, остановившись и поставив руки по бокам, оглядывая пейзаж.

Пенси взглянула на водную гладь, затем на восхитительную спину мальчишки. Снова на воду и обратно, но теперь уже на его плечи. Подойдя чуть ближе, слизеринка поинтересовалась, пока Коуперт не прыгнул в воду:

— Почему я не утону? — ее тон был пропитан осторожностью.

— Потому что я не дам тебе, конечно! — довольно холодно рассмеялся парень, взглянув через плечо на Пенс. Не смотря на холодность его смеха, в глубоких карих глазах без труда читалось тепло.

Пенси не смогла не поверить ему. Нет, она не просто поверила ему… Она… Она… Поверила! И не в то, что он не даст ей утонуть — это казалось уже само собой разумеющимся, — но она поверила! А это так много значило для нее. Поверить.

Рассмеявшись, она погрозила Коуперту пальцем и начала расстегивать мантию.

— Ну хорошо, только, чур, не топи.

Дейв также рассмеялся, покачав головой и отвернувшись. Наверное, чтобы не смущать девушку. Она тем временем сложила мантию и аккуратно положила на пенек, затем сняла легкую кофточку и осталась в белой майке, просвечивающей бюстгальтер. В конце концов и джинсы легли на остальные вещи. Пенс осторожно подошла к парню и спрятала прядь волос за ушко, глядя на воду с легкой опаской. Теперь эта затея снова не казалась такой уж привлекательной, как пару минут назад. Ветер неприятно гладил кожу, заставляя девушку немного сжиматься.

— Боишься? — усмехнулся Дейв, взглянув на стоящую рядом слизеринку.

— Боюсь, что могу не вернуться на берег. — Пенс немного рассмеялась, подняв голову и посмотрев на парня. Она поймала его закаменевший взгляд на своей груди и едва сдержалась от смешка. Коуперт поспешно отвел взгляд, посмотрев ей в глаза.

— Что ж, бояться на самом деле нечего. Давай прыгнем за руку. — он сжал ладонь Паркинсон. Его руки оказались очень теплыми, что удивило Пенс из-за окружающего их холода. Но она ответно сжала его ладонь.

— Раз… — дрогнувшим голосом начала она счет.

— Два. Послушай, если не хочешь, то оденься и посиди на берегу. Ничего страшного, ты ведь еще не намокла. — предупредил рыжий, наблюдая терзания Пенси.

— Нет. Три. — решительно скомандовала девушка, и крепче стиснула ладонь приятеля, когда они вместе оторвались от земли, и через секунду ее тело окутала прохладная, — но не холоднее, чем ветер, — вода. На секунду Паркинсон растерялась, потеряв его руку. Не поднимая паники, она развела руками и выплыла из воды, жадно глотнув воздух, показавшийся еще более холодным.

— Как ты? — побеспокоился Дейв, чья мокрая голова в обрамлении растрепаных рыжих прядей волос торчала из воды совсем рядом.

— Я в порядке. — тяжело дыша кивнула Пенси и рассмеялась. — Мне понравилось! — радостно воскликнула она и снова нырнула под воду. На этот раз девушка осмелилась открыть глаза. Вокруг было плохо видно, но вдалеке различались очертания водорослей и каких-то других растений. Пенс не горела желанием познакомиться с ними, так как чувствовала себя не в своей тарелке в подводном мире. Она прекрасно знала, что здесь есть свои хозяева, которые не потерпят вмешательства в их жизнь. На расстоянии вытянутой руки находился Дейв. Его голова долго скрывалась за расплывчатой поверхностью воды, и Пенс оплыла его вокруг и притаилась за спиной, намереваясь в подходящий момент выпрыгнуть из воды и окатить парня волной брызг. Но тот, видимо, взволновался из-за долгого отсутствия девушки и нырнул под воду. Он сначала растерялся и метнулся из стороны в сторону, но тут повернулся к Паркинсон лицом и укоризненно посмотрел на нее. Девушка невинно улыбнулась, пожав плечами и брыкнула его по ноге, развернувшись и поплыла в другую сторону, удирая от парня. Дейв покачал головой с улыбкой и сделал мощный рывок, волны от которого почувствовала даже Пенси, находясь уже на небольшом расстоянии от парня, и уже через минуту слизеринка почувствовала сильную руку, обхватившую ее вокруг талии. Она ухитрилась взвизгнуть даже под водой и чуть было не рассмеялась, но вовремя удержалась. Коуперт тем временем потащил ее наверх, и спустя пару секунд оба уже могли дышать. Девушка звонко рассмеялась, ударив по воде и брызнув так же смеющемуся парню в лицо.

— Я не зна-а-аю, я так давно не пла-а-авала! — передразнил он Пенси и снова рассмеялся, поймав ее за талию и щекотную и тем самым вызвав новый поток смеха с ее стороны.

— Подумаешь! Я действительно не знала. — как не старалась Пенси, она не могла скрыть смеха сквозь наигранно-серьезный тон. Ей нравилось, как искренне сейчас смеялся Дейв. И ей нравились забавные ямочки на его щеках, появляющиеся во время его улыбок.

Девушка заплыла ему за спину и мягко обняла сзади за плечи.

— Держись. — скомандовал Коуперт и сделав гребок руками, поплыл в сторону глубины, так что девушка оказалась лежащей на его спине. Она снова немного рассмеялась, повинуясь указу.

— Дейв, скажи, с какого ты факультета? — наконец задала свой вопрос Пенси.

— Послушай, тебе обязательно устраивать все эти расспросы? — парень снова отшучивался.

— Ну а зачем ты скрываешь? Я же все равно когда-нибудь увижу тебя в толпе с однокурсниками и пойму.

— Тогда я пожму тебе руку. — пообещал рыжеволосый мальчишка, весело усмехнувшись.

— Пф. Не смешно. — Пенси сделала вид, что обиделась. Но на самом деле давно уже поняла, что обижаться на это чудо было просто невозможным.

— Послушай, давай оставим это все на потом. Какая все-таки разница? Ты хочешь создать рамки? Это ведь все неважно, если мы с тобой сейчас так классно проводим время. — уже серьезным и сосредоточенным тоном отозвался Дейв.

— А если мне понадобится тебя найти? — нахмурилась девушка.

— Обратись к любому из учителей. Они запросто тебе подскажут или оповестят меня. — просто ответил парень.

— Ладно… Ну… Скажи хотя бы сколько тебе лет! — с примирением в голосе попросила Пенси.

— Ну хорошо. Я младше тебя. Мне пятнадцать. — незаметно для девушки парень закатил глаза.

Повисла небольшая пауза. Три года разницы. Это, конечно же, не имело значения, ведь с Дейвом было весело, комфортно, и она вовсе не считала его ребенком. Но в голову закрались сомнения.

— Ты серьезно? — недоверчиво переспросила Паркинсон.

— А что не так? — удивился Дейв.

— Да нет, ничего… — Пенси с изумлением окинула взглядом его сильные мокрые плечи, за которые сейчас и держалась. — Просто мало какой пятнадцатилетний парень может похвастаться такой мускулатурой.

Коуперт не выдержал и захохотал во весь голос. Слизеринка тут же присоединилась к нему.

Через какое-то время друзья вылезли на берег, и Дейв услужливо высушил сперва так называемую леди, а потом уже и самого себя с помощью волшебной палочки. Одевшись, они побрели в сторону замка уставшие и проголодавшиеся. Как раз было время завтрака. Дейв остановился перед входными дверьми и кивнул на них:

— Иди. Я потом позавтракаю. Мне еще нужно кое что сделать.

— Я знаю, ты просто не хочешь, чтобы я увидела, к столу какого факультета ты идешь. — рассмеялась Пенси и поправив волосы скрылась за дверьми, оставив Коуперта смотреть ей вслед с легкой улыбкой.

После завтрака Пенси отправилась в гостиную и вздремнув около часа, села за домашнее задание. Вскоре к ней присоединилась Хезевей, что было частью наказания. Она подсела за письменный стол к Паркинсон, не сказав той ни слова. В общем-то, бывшую старосту это вполне устроило. Уж лучше так. В полной тишине они скребли перьями по пергаментам, листая страницы книг и время от времени случайно соприкасаясь локтями и мгновенно отдергивая их в разные стороны.

Закончив с домашним заданием, Пенс глянула на так же откинувшуюся на спинку стула Хезевей и решила, что в помощи та не нуждается. Собрав вещи, девушка отнесла их в спальню и, вернувшись в гостиную, уже не нашла сокурсницу. Пожав плечами, мол, оно и к лучшему, Паркинсон взяла с полки какую-то книгу, дабы отвлечься, и присела в кресло, подобрав под себя ноги. Через несколько минут ее маленький рай был разрушен пришествием ада.

— Эй, Паркинсон, Нарцисса сказала, чтобы мы пришли к ней сегодня в восемь. Драить котлы будем. — с этими словами она снова покинула убежище слизеринцев.

Пенси тяжело вздохнула и вернулась к книге.

* * *

Когда Пенси решила навестить библиотеку и сдать давно уже взятую там книгу, ее поймала МакГонагалл и приказала отнести какой-то сверток в кабинет трансфигурации, что студентка и сделала. Возвращаясь в гостиную — а куда ей было еще идти, — девушка думала о чем-то своем и вовсе не подозревала, что может встретить нечто необычное в одном из коридоров. Свернув за очередной поворот, она вдруг остановилась, как вкопанная, осознав, что здесь не одна. И не просто не одна. Ее глазам предстала картина, парализовавшая все тело и заставившая глаза широко распахнуться.

На подоконнике сидел Поттер. Его грудь вздымалась в такт неровному дыханию, глаза закрыты, губы наоборот приоткрыты и с них срывается тихий вдох. А меж его ног, обнимая за талию и подаваясь вперед к шее гриффиндорца припал губами… Драко Малфой. Его глаза были так же закрыты от наслаждения, а губы жадно касались кожи темноволосого парня. Драко прижимал к себе Поттера крепче и с губ брюнета сорвался различимый шепот:

— Драко… — это имя не оставило Пенси никакой надежды на сомнение. Она не могла поверить своим глазам. Просто стояла на месте и во все глаза наблюдала эдакое зрелище. Тут Поттер открыл глаза и первое, что увидел — слизеринку. Наслаждение на его лице мгновенно сменилось испугом, и он начал отталкивать от себя Малфоя.

— В чем дело? — непонимающе спросил Драко немного осипшим от возбуждения голосом. Гарри кивнул в сторону девушки.

Слизеринец оглянулся и грязно выругался, встретив взгляд невесты. Она продолжала все так же смотреть на него.

— Пенси… — выдохнул он и начал приближаться к ней медленными, неуверенными шагами, в то время как Поттер начал судорожно поправлять одежду и растрепанные волосы. — Постой, не бойся, я… Я все объясню. — подойдя совсем близко, он осторожно протянул руку к лицу Паркинсон. Та в ответ отшатнулась и отступила на шаг назад. Она еще раз окинула взглядом гриффиндорского героя и стоящего рядом Драко. От потрясения она ничего не могла сказать. И, просто развернувшись, убежала прочь. Она слышала кричащего ей вслед Малфоя, умоляющего вернуться и дать ему возможность все объяснить. Но зачем ей нужны объяснения, если она и сама все видела собственными глазами?! Он целовал Поттера! Он целовал его! Какие тут могут быть объяснения? А может… Может, это всего лишь какой-то спор?.. Драко всегда любил принимать участие в подобных мероприятиях и ему было плевать, что делать, если проиграет. Но… Нет. Он получал от этого удовольствие. У него даже голос сел, он ведь был возбужден! И Поттеру нравилось…

Пенси вбежала в спальню и бросилась на кровать в слезах. Задвинув полог, девушка пожалела, что не может наложить на кровать заглушающие чары. Проклятый Барттон… Будьте все прокляты!

Сложно объяснить, какие чувства в этот момент испытывала слизеринка. Она не могла себе их объяснить. Но слезы душили, и было очень плохо. Очень.

Мысли не давали покоя. Пенси чуть не забыла про то, что должна идти в кабинет Зелий на отработку. Наверное, когда их с Хезевей наказание закончится, да и во время него, у преподавателей не будет возможности наказать других учеников — ведь слизеринки сделают все и даже больше. Но сейчас Паркинсон волновало далеко как не ее наказание. Увиденное парой часов назад в коридоре никак не могло позволить ей сосредоточиться на чем-то другом. Как это могло произойти? Это ведь не было обманом зрения или проделкой Пивза. Такого невозможно подстроить. Но… Но она видела Драко и Поттера вместе. И ей хотелось поскорее прогнать картинки того, как Малфой целовал своего врага. Что с ним? Может, его кто-то заколдовал? Но ни одна отговорка, придуманная Пенси для своего друга, не выглядела достаточно убедительной. В спальню уже заходила обеспокоенная Трейси Девиз, оповестившая сокурсницу, что в гостиной ее ждет Драко и вид у него оставляет желать лучшего. Но Пенс не вышла. Что она ему скажет? Что он скажет ей? Последнее пугало еще больше. Потому она покидала комнату девочек с большой опаской. В гостиной была толпа народу, и все громко обсуждали что-то. Девушка не увидела среди них светловолосую голову рядом с Забини и поспешила уйти.

На свое задание она почти бежала, так как знала, что и без того опоздает. Предварительно она навестила дамскую комнату в подземелье и привела себя в более или менее пригодный вид. Без силы волшебной палочки сделать это было весьма затруднительно. И вот наконец она открывает дверь кабинета и запыхавшись влетает внутрь. За преподавательским столом она видит Нарциссу, выводящую какие-то письмена на пергаменте. При виде женщины Пенси невольно опускает глаза на пару секунд. Тут же перед взором возникает картинка прошлой ночи. Что бы сказала она, узнай, чем занимается ее обожаемый сын? Но, конечно же, она ни за что ей не скажет. В конце концов это дело Драко.

Декан поднимает голову и увидев студентку, приветственно кивает, взглянув на часы.

— Пятиминутное опоздание на первый раз сойдет вам с рук, мисс Паркинсон. Мисс Хезевей уже приступила к выполнению работы, присоединяйтесь к ней. От вас требуется хорошенько протереть все парты и почистить котлы после творений первокурсников. Можете начинать. А мне нужно уйти. — грациозно поднявшись из-за стола, Малфой обошла Пенси и покинула кабинет. Как и в случае с Флитвиком, замочная скважина испарилась и наступила тишина. Последнее время Нарцисса обращалась к бывшей старосте исключительно на вы, хотя обычно в «домашней» обстановке, она называла всех своих «подопечных» по именам. Но сейчас даже думать об этом было жутко.

Слизеринка издала тихий вздох и осмотрелась. Рядом с доской на тумбочке стояло ведро и пара флаконов каких-то очищающих зелий. Тряпки как всегда была запрятаны в коморке, откуда слышалось легкое шуршание. Пенси уверенно направилась именно туда. Не сложно догадаться, кого она обнаружила в крохотной комнатке. Хезевей вытряхнула содержимое разных коробок на стол и раскладывала все обратно по какой-то особой системе. Она даже не взглянула на вошедшую. Но последнюю это и не волновало. Пенс открыла шкафчик и взяв старые клочки ткани, вернулась в кабинет. Добавив в ведерко по три капли каждого из зелий и промокнув тряпку, девушка начала усердно тереть парты. Возможно, это занятие и казалось ей унизительным, но мысль, что Хезевей делает тоже самое определенно придавала некого торжества и облегчала труды. Через полчаса с партами было покончено и стоило Паркинсон приступить к котлам, как в помещении появилась Элис. Девушка прошла по кабинету и села на одну из первых парт, наблюдая старания своей однокурсницы. Пенси постаралась не обращать на девушку внимания, продолжая свою работу и склонившись над грязными котелками сильнее, поджала губы. Через несколько минут она вдруг обнаружила тихо подошедшую к ней Хезевей с мокрым клочком старой мантии и зельями.

— Не так. Иначе ты отсюда до утра не выйдешь. — в ее голосе не было и тени насмешки, когда слизеринка взяла у Пенси котел и капнула внутрь по капли из обоих флаконов и нырнула туда рукой, начиная растирать жидкости по чугуну. Задем она принесла ведро и немного пролила туда же, снова начиная тереть котел.

Паркинсон стояла чуть в стороне, изумленно глядя на однокашницу и не веря своим глазам. Она только сейчас заметила, что девушка выглядела какой-то поникшей. Плечи понуро опущены, губы расслаблены, а брови самую малость нахмурены. Казалось, она была чем-то огорчена. Но с чего вдруг полезла помогать своему заклятому врагу? Пенси не понимала. Но без лишних вопросов она взялась за другой котел и сделала все ровно так, как показала Хезевей. Таким образом работа действительно сильно ускорилась и была окончена меньше, чем через час. Вычищенные чуть ли не до блеска котлы стали ровным рядом на первую парту, а ведро со всеми принадлежностями — обратно на тумбочку.

Пенси взглянула на часы. Была уже половина одиннадцатого, а Нарцисса все не появлялась. Взглянув на Хезевей, Пенс увидела ее сидящей за столом и рассматривающую собственные ладони. Подойдя к ней, слизеринка села за соседнюю парту, но лицом к девушке.

— Откуда ты знаешь такой способ? Тебе доводилось раньше драить котлы без помощи магии? — обратилась к Элис Паркинсон, слегка склонив голову на бок.

— Если мы с тобой перерекались, оно вовсе не значит, что ты меня хорошо знаешь. — констатировала факт девушка, едва слышно хмыкнув без тени злобы, но так и не посмотрев на собеседницу.

— Верно. Но и ты меня совсем не знаешь. — осторожно произнесла Пенси.

— Пенси Паркинсон. С пятого курса примерная староста Слизерина. Любила Снейпа, любишь Нарциссу, выполняла все указания, кроме… Кроме того случая, когда ты перестала быть старостой. Была не душой компании, но ее сердцем однозначно и вовсе не благодаря ее душе — Драко Малфою и статусу его невесты, а как раз таки личными заслугами. Преданный друг и вообще в плане человеческих отношений чувствительна. Потому сейчас, когда от тебя все отвернулись, ты чувствуешь отчаяние. Наверное, поэтому тебя и кошмары ночами мучают, и ты стонешь. — будто читая по бумажке изрекла Элис. И на этот раз Пенс мысленно поблагодарила ее, что она не повернулась с целью посмотреть на собеседницу.

В глазах Паркинсон уже дважды промелькнула тревога, но на второй раз еще и непостижимый страх. Главная проблема, почему было так тяжело без волшебной палочки — это отсутствие возможности наложить на полог кровати заклинание, помогающее приглушать звуки. Оставалось лишь надеяться, что вся спальня девочек не слышала из уст изгнанницы имени их обожаемой новенькой.

— Почему ты говоришь «статусу невесты»? Я действительно невеста Драко. — немного осторожно, но в то же время как бы равнодушно решила она начать с первого, мучавшего ее вопроса.

— Потому что ты не любишь его, как и он тебя. Вы просто хорошие друзья. Видимо.. Очень хорошие. Но не влюбленная пара. Не бойся, кроме меня этого никто не знает. Остальным лень проявлять наблюдательность. — Элис пожала плечами, смахнув со стола невидимую пылинку и поднялась, медленно проходя к преподавательскому столу и присаживаясь на краешек кресла, начиная рассматривать содержимое пергаментов и прочих вещей.

— Хм… Допустим, ты права. — Пенси высокомерно вздернула подбородок и смахнула с лица темную прядь волос, но тут же поубавила пыл. — Ты слышала мои стоны? Я что-то говорила ночью?

— Нет, ты просто стонешь и иногда говоришь «нет». Больше ничего. — Хезевей ответила без интереса к персоне сокурсницы тем временем, как сама Паркинсон нахмурилась, потирая шею.

Элис взяла какой-то пергамент и склонила голову к плечу, после чего взглянула на Пенси и пальцем поманила ее к себе.

— У нас разве есть что-то вроде психологии среди предметов? — с нотками изумления поинтересовалась она, когда Пенс уже стояла рядом и склонялась над ней, дабы видеть косой почерк на пергаменте.

— Никогда не было. Может, это просто какой-то тест? — предположила Паркинсон. На пергаменте было несколько вопросов.

«1. Опишите себя тремя определениями.

2. Нарисуйте круг и поставьте точку, обозначающую, какое место вы занимаете в классном коллективе.

3. Укажите личностей, доставляющих вам дискомфорт, а так же причины данного выбора.»

— Глупо как-то. — сделала вывод Хезевей, вернув пергамент на место и уселась удобнее, выжидающе посмотрев на Пенси. Слизеринка пожала плечами и отойдя от Элис, села за ту же парту.

Настенные часы оповещали, что время уже за полночь. А Нарцисса все не возвращалась. Как будто забыла про них. А Паркинсон знала, что чем глубже ночь, тем будет холоднее в кабинете. И уже сейчас она начинала немного ежиться и все чаще поглядывать на часы. Когда же стрелки показывали уже половину второго ночи, а глаза с трудом оставались открытыми, Пенси направилась в подсобку.

— Видимо, нам придется провести ночь здесь. — провозгласила она, возвращаясь в кабинет с какими-то большими полотнами, намереваясь использовать их как пледы. Она встретила в глазах Элис сомнение, совместное с желанием согласиться с идеей однокашницы. Пенси не стала дожидаться ее комментариев и пройдя к стене напротив входа, постелила на землю черную ткань, вторую она сложила и поместила в изголовье, как подушку.

— Готово. Но закутайся в мантию поплотнее. Вскоре здесь станет очень холодно. — посоветовала Пенс, расстегивая мантию и садясь с краю так называемой постели.

— Не думаю, что они спасут нас. — хмыкнула Хезевей, присаживаясь рядом и так же снимая мантию. Но вместо того, чтобы накрыться ей, девушка положила ее вместо подушки, а предыдущую, сделанную Пенси, решила превратить в одеяло. — Свою мантию тоже как подушку положи. Будем спать под одним одеялом.

Пенси было как-то совсем не по себе. Ее охватило желание убежать из кабинета как можно дальше и больше никогда не видеть слизеринку. Необъяснимо, но она слегка подрагивала, выполняя указания Элис. Глупо, ведь она ничего не сможет причинить Паркинсон, не задушит ведь ее. Но на уровне подсознания отчаянно металась тревога. Элис уже лежала лицом к Пенси, когда последняя наконец управилась с «подушкой» и «одеялом», накрывшись им и прилегла на некотором расстоянии.

— Ляг спиной ко мне. Нас даже эта тряпица не спасет. — Хезевей закатила глаза, будто ее однокурсница была маленьким наивным ребенком, чего-то непонимающим.

Пенс послушалась и тут же почувствовала, как к ее спине прижалось теплое тело слизеринки и белоснежная рука легла ей на талию, прижимая к себе как можно плотнее. Почему-то на секунду захватило дыхание. Девушка лежала, словно каменная и не могла пошевелиться. Не каждый день ее обнимают собственные ночные кошмары.

— Может ты наконец расслабишься? — усмехнулась Элис.

— Тебе так теплее не будет. — наконец решилась Пенси и повернулась лицом к девушке, придвинувшись к ней еще ближе, сжимая ноги в коленях. — Положи на меня ноги. — Элис послушалась и как бы подобрала под себя согнутые в колени ноги Паркинсон, а та обняла ее. Хезевей ответила тем же, и лица девушек оказались совсем близко друг к другу, что Пенс чувствовала на коже теплое дыхание и потерявшись щекой о «подушку», кончиком носа коснулась щеки слизеринки. Через несколько минут ее сердце наконец пришло в нормальный темп биения, и она начала погружаться в сон, как услышала рядом шепот:

— Добрых снов…

— Добрых.

Первым уроком была История магии. Пенси опоздала ровно на пятнадцать минут от начала урока, но ее появления никто и не заметил. Остановившись на секунду в дверях, девушка нахмурилась, взглянув на свое свободное место рядом с Драко, который поднял голову как только услышал как открылась дверь. В его глазах зажглись огоньки надежды. Пенс засомневалась, сесть ли с ним или отсесть, но на месте Дафны увидела Хезевей и вспомнила о своем наказании. Выхода нет. Дафна теперь сидела по другую руку от Нотта и делала записи, не обратив внимания на бывшую подругу. Обреченно вздохнув и опустив голову, Паркинсон поджала губы и направилась к своему месту. Все это время она чувствовала на себе беспокойный взгляд своего жениха. Девушка нашла в сумке тетрадь, но пера там не оказалось. На секунду замешкавшись, она повернулась к соседке.

— У тебя нет запасного пера?

Хезевей молча протянула ей свое, явно не собираясь записывать данный урок. Тихо поблагодарив, Пенси склонилась над тетрадью. Утро началось весьма забавно со стороны, но несколько плачевно для слизеринок. Во-первых девушки все же немного замерзли, во-вторых Пенс обнаружила легкое покалывание в горле, потому и задержалась — посещала Больничное крыло, — а Элис отлежала руку и еще несколько минут после пробуждения грязно ругалась. Но вскоре появилась Нарцисса, жутко извиняясь, но как-то странно пряча глаза, что заставило Пенси предположить, что женщина вовсе не забывала о них. Скорее всего, МакГонагалл издала такое указание, которое явно должно было сплотить слизеринок и ускорить их перемирие. Но Паркинсон обнаружила еще одну вещь, от которой она пыталась отмахнуться на протяжении всего утра. Пенс хотела узнать аромат, которым пользовалась Хезевей, но в то же время поймала себя на мысли, что так должна пахнуть только Элис и больше никто.

Легкий толчок под локоть заставил ее оторваться от рисования в тетради каких-то изящных узоров и поднять голову. На парте перед ней лежал свернутый по полам пергамент, и девушка снова почувствовала на себе выжидающий взгляд серых глаз. Не глядя на однокурсника, слизеринка развернула пергамент.

“Пенс, есть разговор. Очень прошу, приди сегодня в семь часов вечера на наше место.» — гласил красивый знакомый почерк. Девушка не стала писать ответа, а лишь кратко кивнула. Разговор, несомненно, был. Но вряд ли у него есть шанс на приятное завершение. Впрочем, не дать Драко ни единого шанса было слишком глупо. Тем более вокруг сплошные любопытные глаза, которые с радостью уловят хоть какую-то сплетню. А почему будущие молодожены не разговаривают друг с другом непременно кого-то заинтересует. Не хотелось бы пускать о себе новые слухи и подрывать репутацию Малфоя. В конце концов это их личное дело. А блондин, похоже, расслабился. Во всяком случае напряжение слегка спало.

Но не успела Пенси вновь углубиться в работу, как перед ней снова лег кусочек пергамента. Это определенно было сюрпризом, когда слизеринка обнаружила, что почерк сменился, а на нее вопросительно смотрела Хезевей.

“В пятницу будет небольшая вечеринка. Ты придешь?»

Вот сюрприз так сюрприз. Пенси давно игнорировало все слезринское общество, а тут Хезевей высылает ей столь трогательное приглашение. Быть может, здесь какой-то подвох и ее снова пытаются подставить? Определенно. Но Паркинсон черканула: «Увидим.»

По окончании урока Пенси молча собрала свою сумку. Малфой умчался так быстро, что Пенс не успела даже взглянуть на него. Хотя, с чего бы ей нужно смотреть на него спрашивается? Зато девушка стала невольным зрителем того, как Забини подошел к Элис и притянул ее к себе за талию, склоняясь и целуя в губы. Не став задерживаться, Паркинсон покинула кабинет, порадовавшись, что Бинс либо не знает о наказании и потому не назначил отработки, либо просто не успел этого сделать. Но рано радоваться после первого урока. Все еще впереди.

На обед у Пенси был чай и булочка с вишневым джемом. Желудок отчаянно сопротивлялся в принятии пищи и не став более себя мучить девушка вышла из дверей зала. Но ей повезло с неожиданной встречей. Она нос к носу столкнулась с каким-то студентом, а подняв глаза увидела недовольное лицо Дейва.

— Эй! — радостно воскликнула слизеринка, отступив на шаг назад и впервые за день улыбнувшись. Юноша быстро накрыл ладонью значок факультета на груди собственной мантии, а галстука на его шее не оказалось. Пенс на секунду решила, что он специально не носит галстук, чтобы при встрече она не могла определить его принадлежность к факультету.

— Привет, — парень тут же засветился улыбкой и другой рукой зарылся в рыжие пряди волос, манерно поморщив нос. — Э… Ты уже пообедала?

— Именно так, мистер Загадка. — будто немного обиженно ответила девушка, скрестив руки на груди.

— Тогда как насчет прогулки? — Коуперт весело улыбнулся и не дожидаясь ответа, взял Пенси за запястье и потянул на улицу, ловко пробираясь сквозь толпу студентов. Выйдя на улицу, студент отпустил руку слизеринки и предупредил, — Ты сейчас иди к озеру, я скоро вернусь.

И не дожидаясь ответа он скрылся в толпе проходящих мимо семикурсников. Пенси дернула плечами, поморщив носик и хмыкнула. Развернувшись, она сбежала по ступеням и подняв глаза, увидела приближающуюся к замку парочку. Быстро юркнув за ближайший высокий куст с густыми ветками и пожелтевшими листьями, которые еще не успели полностью опасть, девушка прислушалась и осторожно начала наблюдать за довольно громко разговаривающими парнями. Брюнет отчаянно жестикулировал, пытаясь остановить блондина, а когда они приблизились, Пенс уже могла отчетливо рассмотреть лица Малфоя и Поттера. Похоже, они оба пребывали в не лучшем расположении духа. Драко шел впереди и на лице его было отражена глубокая печаль, а мимика Поттера выражала явное отчаяние.

— Ну подожди же! Прошу, послушай! Малфой! Пожалуйста, остановись! — боль в голосе героя волшебного мира заставила Паркинсон невольно содрогнуться. И куда делся весь ее холод по отношению к этому мнительному гриффиндорцу? Просто он был сейчас слишком искренним, когда пытался остановить своего любовника.

— Нем не о чем говорить, Поттер. Я не хочу тебя больше видеть. Не ходи за мной. — жестко отозвался Драко, даже не обернувшись. Но Пенс знала, что несмотря на эту внешнюю решительность на самом деле слизеринец сгорал внутри. Ему дорого стоили эти слова. На секунду что-то кольнуло. Совесть? С чего бы?

Когда парни скрылись в замке, слизеринка выбралась из своего убежища и через пару минут направилась к озеру, находясь в глубокой задумчивости. Присев на валун под могущественным дубом, Пенс устремила взгляд на горы. Сейчас она боялась поднять глаза и посмотреть прямо в небо. Да и смысла не было. Оно все равно скрыто давящими тучами. Оно не поможет ей на этот раз. Остается лишь справляться собственными силами.

— Пенси? — Дейв легонько толкнул ее плечо, заставляя вернуться на землю. Он был одет уже в темно-синюю толстовку и джинсы. Никаких распознавательных знаков.

— Уже вернулся? — ответила слизеринка, поежившись и попытавшись улыбнуться, но уголки губ показались ей слишком тяжелыми для подобного жеста.

— Как видишь. Все в порядке? — брови юноши сдвинулись к переносице, показывая его сосредоточенность.

— Да. — положительно качнув головой, Пенси опустила глаза, сцепляя руки в замочек.

— Хорошо, — тихо протянул Коуперт и на секунду замешкавшись, стянул с себя толстовку, бросив на землю рядом с девушкой. Вскоре он остался в одних лишь плавках и нырнул в озеро. Он не стал приглашать Паркинсон присоединиться, ведь и так знал ответ. Все было написано на ее бледном лице. И к Трелони не ходи.

Сегодня Дейв плавал совсем не долго. Уже через несколько коротких минут он присел рядом с подругой и прислонился плечом к стволу дерева, удачно скрывавшего их от чужих глаз. Как будто они были в маленьком отдельном мире. Тишина длилась еще неопределенный срок, а разрезал ее тихий голос Пенси:

— Я хочу рассказать тебе правду, Дейв. Мне кажется, что тебе можно доверять. И я надеюсь, что ты поймешь и подскажешь мне, что делать.

— С радостью выслушаю тебя, Пенси. Рассказывай, — он сделал приглашающий жест, как бы позволяя девушке начать ее рассказ.

— Ты, наверное, знаешь, что я невеста Драко Малфоя. Но… Вчера кое-что случилось… — Пенс замолчала в нерешительности, все еще сомневаясь, можно ли говорить о таких вещах кому-то.

— Ты видела его с Поттером. — закончил за нее Дейв.

— Что? Откуда ты знаешь? — Пенси удивленно подняла глаза.

— Знаешь, ты слишком занята какими-то мыслями. Лично я уже несколько раз застукивал их в разных местах. Будь ты внимательнее, уже давно бы поняла, что с твоим женихом что-то не так. — Коуперт невесело усмехнулся. — Теперь ты не знаешь, что тебе делать, так?

Паркинсон нахмурилась и едва заметно кивнула.

— Вы говорили после этого?

— Нет, но сегодня мы договорились встретиться. — Пенс невольно взглянула в сторону леса и опустила голову.

— Ясно, — Дейв проследил ее взгляд и вернул внимание к ее лицу. — Выслушай его. И постарайся понять. На сколько я понимаю, вы с ним не влюбленные. Так что… Не мучай парня. Дай ему возможность все объяснить и не кори. Не известно еще, как повернется твоя жизнь. Что, если ты встретишь свою любовь?

— Что? Ты думаешь, Драко влюблен в этого очкарика? — шокировано воскликнула слизеринка, вновь посмотрев на собеседника.

— А почему нет? Не думаю, что иначе он стал бы тебе врать и скрывать что-то. Если хотел поиграть, ты бы об этом знала. — хмыкнул Дейв.

— Драко не гей! — отрезала Пенси и отвернулась.

— Пенси, не будь ребенком! Гей, не гей. Чувства привязаны не к телу, а к душе. Тебе ведь плевать, блондин твой Малфой, или брюнет. Ты все равно будешь считать его своим лучшим другом и любить. Так?

— Ну. — буркнула девушка.

— Ну, — передразнил ее юноша и покачал головой. — Не вини его ни в чем. Если это он захотел с тобой поговорить сегодня, значит ему важно не потерять твоего доверия. Так и попробуй быть благосклонной.

Пенс вздохнула и опустила плечи.

— Ладно, ты прав. Я должна быть мягче. Но я все равно не понимаю. — тихо ответила она и беспомощно взглянула на рыжего.

— Не бойся. Все будет хорошо. — в его голосе прозвучали ласковые нотки, и Дейв бережно обнял Пенси за плечи, прижав к себе, но не крепко, как бы давая ей возможность вырваться, если она возражает на подобное нарушение личного пространства.

— Спасибо, Дейв, — шепнула Паркинсон и немного прижалась к нему, не смотря на то, что по коже парня еще сбегали редкие холодные капельки. Ее взгляд упал на еще совсем свежую глубокую царапину на руке мальчика. — Что это? — тут же полюбопытствовала она.

— М? О чем ты? — Коуперт немного повернул руку и увидев шрам, отмахнулся другой рукой. — А, это? Да так, поранился.

— Ммм… — протянула Пенси, задумчиво кивнув. По ее тону не составляло труда догадаться, что девушка не поверила.

— Ладно, Пенси, мне пора. Нужно еще эссе писать. — неловко пробормотал Дейв, отпуская слизеринку из объятий.

— Да, конечно. А не боишься, что я узнаю, какой факультет пишет эссе? — рассмеялась девушка, поднимаясь с земли и поправляя мантию.

— Не боюсь. Потому что я придумал это эссе. — Коуперт рассмеялся и подхватив вещи, побежал в сторону замка.

Паркинсон звонко рассмеялась, провожая удирающего рыжего приятеля взглядом и неспешно побрела к лесу.

На их с Драко поляной Пенси поджидала масса воспоминаний, которые вновь омрачили ее лицо и заставили через силу дышать. Каждый кустик, каждая веточка, казалось, дышали картинками прошлого и подкидывали все новые и новые разговоры, ситуации, печаль, радость. Но все это было так давно. А сейчас они были взрослыми. И Пенси видела, как ее лучший друг целовал своего врага. Она уже успела возненавидеть это ощущение, когда сосет под ложечкой. Просидев в гордом одиночестве на протяжении нескольких часов, Паркинсон наконец услышала хруст сухих листьев и шуршание чьих-то осторожных шагов. Будто хищник, Драко пробирался через заросли высоких растений. Пенс выглянула из дупла и забилась обратно подальше. Она не сомневалась, что Малфой знает о том, что его невеста уже здесь. А она буквально чувствовала напряжение, которое доводилось испытывать Драко в эти секунды. Шаги стали громче, а затем затихли где-то совсем рядом. Послышался тяжелый вздох и свет загородило лицо слизеринца.

— Ку, — невесело улыбнулся он, задержавшись на входе и глядя на забившуюся вглубь Пенси. — Можно?

Пенс в ответ только подвинулась, освобождая для него место, но ничего не произнесла вслух. Даже если ей и нужно было проявить благосклонность, сначала стоило потрепать нервы Малфою и позволить ему честно сказать все, что чувствует. Иначе весь этот разговор не будет стоить и секунды затраченного на него времени.

Драко неуклюже пробрался внутрь дерева и сел рядом с девушкой, лицом к ней и притянул к себе колени. Он сидел так, чтобы не касаться ее, будто боялся разозлить этим подругу или напугать. Но ее лицо не выражало никаких эмоций, что еще больше пугало парня.

— Пенс, я должен объясниться… Ты… Тогда… Ммм… — Малфой уронил голову на колени и закрыл лицо руками. Было видно, что слова даются ему с особым усилием.

— Говори все как есть. — слова не прозвучали угрозой, а скорее похожими на совет, и это придало Драко немного уверенности. Глубоко вздохнув, он поднял на Пенси искренне раскаивающийся взгляд и снова заговорил.

— Пенс, прости меня. Ты больше ничего подобного не увидишь. Не потому, что я буду тщательнее скрываться, а потому, что такого просто не повторится. Никогда. Слышишь? Ни. Ког. Да.

— Я не это хочу услышать. — холодно ответила Паркинсон, неотрывно глядя Драко в глаза.

— А что? — тихим опасающимся голосом спросил Малфой.

— Правду, Драко. Давно у вас это? — непоколебимость в тоне, лице, каждой черточке в ответ на страх.

— Я не знаю… Я давно наблюдаю за ним… Знаешь, еще тогда, во время последней битвы что-то произошло. И… Потом я уже не мог спокойно думать о нем… — Драко напоминал Пенси маленького ребенка своей открытостью. Сейчас он был абсолютно беззащитен и не составляло труда нанести ему удар. Но она не хотела…

— Ты любишь его? — уже гораздо мягче спросила Пенси.

Драко молча опустил глаза.

— Ответь мне. Драко… Я должна знать. Скажи. Не бойся… — и девушка накрыла ладонь блондина своей, ласково сжав и не отрывая взгляда от его глаз.

— Да… — совсем тихий, почти неслышный ответ.

— Громче. — потребовала Паркинсон, крепче сжимая запястье друга. — Увереннее. Ну. Ты его любишь?

— Да. — Драко поднял глаза, в которых все еще плескался детский испуг.

— Не верю. Скажи четко! — настаивала слизеринка.

— Я люблю его! Я люблю Поттера! — почти вскричал Драко.

Губы Пенси расплылись в улыбке, что выбило Драко их колеи. Она приблизилась и обняла его. Обняла… как-то по-новому совсем необычно. Тепло, бережно, ласково. Понимающе. Малфой судорожно обхватил ее руками, пряча лицо на ее хрупком плече и крепко прижал ее к себе. Она была рядом, она все понимала, она не оставит его. И всегда будет рядом. Как обещала. Ей можно верить.

— Пенси, ты мое счастье! Пенс! — воскликнул Драко.

— Да-да, только не задуши меня, Малфой! — рассмеялась девушка. Она и сама теперь чувствовала необыкновенную легкость. Пенси чувствовала все ощущения парня и была рада, что не разочаровала его. И пусть в глубинах души билась жилка ревности, она запрячет ее подальше ради его настоящего счастья. Драко был ей по-настоящему дорог. И его выбор был для нее правильным всегда. Ну… Почти всегда.

— С тебя сливочное пиво! — радостно заявила Паркинсон, щелкнув Драко по кончику носа, когда уже могла смотреть в светящиеся серые глаза. — И никаких «не повториться». Если ты считаешь, что так правильно и если тебе это доставляет радость, если ты счастлив с ним, то так и будет. Я не выдам тебя, не бойся. Но и сам прячься получше, если не хочешь грязных сплетен.

— Пенс, ты золото! — рассмеялся Драко, активно кивая головой. — На этих выходных Хогсмид треснет от нашей энергии.

— Да уж… Но только в воскресенье. Если я останусь жива… — Пенси внезапно вспомнила про полученное утром приглашение на вечеринку. Да, что-то странное вновь начинало меняться в ее жизни. Она уже чувствовала перемены. Они буквально стучались в дверь.

Вот уже несколько дней все шло своим чередом. Ноябрь гордо вступил на трон и мгновенно заметно похолодало. Теперь сложно было отделаться плотными толстовками, ибо сильные порывы ветра иногда угрожали снести студентов с ног. Простуды случались все чаще, и трасология каждый раз обещала доводить до «экстаза» своими безумно скучными способами выращивания трав для лечебных зелий, которые быстро поступали в Больничное крыло на радость старушке-Поппи. На входе в Большой зал на стенде появились рекомендации по выбору одежды на данное время года и громкие предупреждения пользоваться гигиеническими средствами, дабы не случалось обветривания кожи. Но разве студентов это могло остановить? Разгоряченные партии учеников поступали к Мадам Помфри с завидной скоростью.

Близилась суббота и долгожданная вечеринка, вызывающая уйму шепотков на уроках и громких соображений по поводу выпивки — в гостиной Слизерина. Пенси решила не раскрывать, как ей казалось, секретной информации о своем участии в ней. Она не была уверена, что однокурсники бы радостно восприняли подобную новость. Хотя, это уже не ее проблемы. Приглашение девушка получила от Хезевей. Значит, ей и предстояло разобраться со всеми несогласиями. Кстати, о вышеупомянутой слизеринке. Пенс продолжали сниться странные сны с участием Элис, но теперь не такие яркие и запоминающиеся. Их отношения были ровными, как между двумя независимыми людьми, работающими в паре по заданию. Во время отработок девушки практически не общались, но помогали одна другой, если кто-то заканчивал раньше. Просто чтобы поскорее освободиться от грязной работы. О личном они больше не разговаривали, и подобных курьезных случаев, как ночевка в кабинете Нарциссы, больше не случалось.

Пенси под руку с Драко прошли двери Большого зала после обеда и собирались было подняться по ступеням, направляясь в гостиную факультета, но слизеринец увидел кого-то в толпе и попросил спутницу подождать его. Хмыкнув и увидев темноволосого гриффиндорца, одиноко стоящего возле колонны, она кивнула и отошла к стене, чтобы не мешаться толпе и самой не быть ею обеспокоенной. Рядом с ней стояли две какие-то пятикурсницы с Пуффендуя и оживленно перешептывались о чем-то. Но из-за шума студентов их шепоток звучал довольно громко, потому Пенси не могла не стать случайным свидетелем обрывков их разговора. Она прислонилась плечом к стене и прислушалась, делая вид, что заинтересовалась картиной высокой красивой дамы, держащей на поводке могущественного дракона.

— Да, бедняга, как же это случилось? — встревожено ахнула та, что была маленькой ростом с забавными русыми косичками, торчащими в разные стороны и растрепанной челкой.

— Не знаю, но мне кажется, что здесь что-то не чисто. Может, это нападение? — при последних словах в голосе второй девчушки возник испуг. Она была повыше своей подруги и обладала яркими голубями глазами в обрамлении светлых длинных ресниц.

— Нет… Кто мог совершить такое? Ты ведь сама видела, Лис! А вдруг он пошел в Запретный лес? Нам ведь говорили, что туда нельзя, мало ли, какие существа там обитают! — первая девочка покачала головой и оглянувшись по сторонам, приблизила лицо к волосам подруги, что-то прошептав ей.

— Да ты что! Не может быть! — воскликнула та, поморщив свой веснушчатый носик и отскочив от крошки. В глазах блондинки уже загорелся страх.

— Все может быть… — крошечная девочка взяла подружку за рукав мантии и потащила куда-то в глубь коридора.

Пенси озадачено смотрела им вслед. Что же могло так встревожить юных волшебниц? По их разговору было ясно одно: кто-то пострадал. А если девочкам представилась возможность наблюдать беднягу, то он либо их однокурсник, либо находится в Больничном Крыле. С другой стороны, зачем акцентировать внимание на болтовне малолетних девчонок? Разве не могла им прийти на ум какая-нибудь чушь? Но какое-то странное ощущение все никак не давало покоя слизеринке.

— Эй, все в порядке? — Драко мягко коснулся плеча подруги.

— Да, идем, — Пенси растерянно кивнула и переплетая пальцы Малфоя со своими, направилась к лестнице.

По дороге в гостиную она успела рассказать жениху об услышанном разговоре, но тот, по всей видимости, не проникся рассказом, махнув рукой. Он подтвердил последние мысли Пенси и спокойно зашел с ней в гостиную. Приютившись поближе к камину с его притягивающим теплом, ребята обнаружили, что если здесь кто-то и был, то исключительно в целях выполнения домашней работы. Потому Драко и Пенс решили не шуметь и каждый занялся своими делами. Паркинсон открыла трасологию и принялась читать про Чашуйчатый цветолист, растущий только при определенной температуре воздуха и в очень жестких условиях, совмещения которых Пенси так и не поняла во время последнего урока. Драко же спрятался за какой-то небольшой книжонкой, содержание которой он явно попытался скрыть. Но девушка и не торопилась узнавать, решив, что тот и без того расскажет, если понадобится. Да и она была не уверена, что хочет знать.

Спустя неопределенное количество времени портретный проем открылся и вбежали два семикурсника, а следом за ними Астория Гринграсс. Выбежав вперед, блондинка громко воскликнула:

— Все внимание! Быстро послушайте! Да слушайте же! — надрывала она свой тоненький голосок, стараясь перекричать начавших было возмущаться слизеринцев, отвлеченных от работы. Но довольно быстро все затихли, понимая, что от этой особы так просто не отделаешься, пока не выслушаешь все, что она скажет.

— Случилась одна вещь. Тео Нотт в Больничном Крыле. Он весь в ранах. Поступил туда прошлой ночью, по словам Мадам Помфри. Сам ничего не помнит, ни что случилось, ни как он там оказался. Перелом ребра. Костерост закончился, так что пробудет он там приличный срок времени. Пока Больница Святого Мунго не переправят нам лекарство, или мы сами его не приготовим, что вряд ли. Посещать Нотта можно после обеда в течении двух часов и прямо сейчас.

Сперва повисла мертвая тишина. Все замерли в таких позах, как и сидели во время объяснений, а самые сообразительные начали опасливо оглядываться по сторонам. Слизеринцы всех возрастов пребывали в состоянии шока. Сложно было поверить, что что-то случилось с одним из их маленькой надежной семьи. А то, что Нотт не помнил произошедшего, взбудоражило волнение с новой силой.

— Идемте к нему! — почти хором воскликнули студенты, вскакивая со своих мест. Драко оказался самым первым.

— Все слушают меня, — провозгласил он, взобравшись на диван и внушительно возвышаясь над присутствующими. Тем самым ему удалось привлечь к собственной персоне всеобщее рассеянное внимание. — Я, как староста, заявляю, что все остаются на своих местах и продолжают делать то, чем были заняты три минуты назад. На ногах остаются только восьмикурсники. Желающие из них идут сейчас со мной в Больничное крыло, чтобы навестить Тео. Толпа ему сейчас не нужна. Все остальные могут посетить его завтра после обеда. Кто не понял и окажется таинственным образом поблизости от меня в ближайший час, получат награду в виде отработки. Всем все ясно? Выполняем.

Спрыгнув с дивана, Драко взглянул на Пенси. Девушка ошеломленно сидела и слушала его, уронив книгу на колени. Так вот о ком говорили те пуффендуйки возле Большого зала. Оказалось, что обычными сплетнями никто и не собирался играть, а все их слова были реальностью. Медлить не стоило. Паркинсон поднялась с дивана и взявшись за протянутую Драко ей ладонь, окинула быстрым взглядом оставшихся стоять слизеринцев, и Малфой повлек ее к выходу.

Передвигаясь по коридору спешным шагом, Пенс слышала позади шаги еще нескольких человек, но не оглядывалась. Все удерживали тишину, ведя лишь мысленные беседы с самими собой. У бывшей старосты в голове крутился только один вопрос: как это случилось, и почему Тео ничего не помнит?

Драко распахнул перед собой двери и вошел в помещение. Здесь как всегда было немного мрачно. Даже свет факелов казался каким-то тусклым, болезненным, хотя по законам это место должно было стимулировать больных к выздоровлению. Но лично сама Пенси терпеть не могла Больничное Крыло. И если кто-то глотал всяческие лакомства из лавочки братьев Уизли, чтобы прогулять уроки и получить официальное тому объяснение, то сама Паркинсон предпочитала драить котлы. Они хотя бы не вызывали такого жуткого отчаяния. Потому девушка даже нашла в себе силы посочувствовать юному гриффиндорцу, натянувшему одеяло до самого подбородка при виде угрожающей толпы взрослых слизеринцев. Пациентов было всего двое: маленький гриффиндорец и сам Теодор Нотт. Последний лежал ближе к комнатке Мадам Помфри. Парень открыл глаза при звуке нескольких пар ног и повернул голову на вход.

— Что за парад? — тут же из-за двери маленькой комнатки показалось худощавое строгое лицо Мадам Помфри, желающей увидеть нарушителей покоя ее скромного убежища.

— Нам сказали, что сейчас разрешено посещение Теодора. — непоколебимым тоном отозвался Драко, остановив процессию почти возле койки однокурсника.

— Но не такой же толпой народу! Ну-ка, половиной возвращайтесь обратно в гостиную, нечего здесь устраивать собрание слизеринцев. — ворча, женщина начала махать на студентов руками, хмуря тонкие брови.

— Поверьте, Мадам Помфри, нас намеревалось придти еще больше. Мы не помешаем вашей работе и не станем нарушать порядок. Просто позвольте нам пообщаться с нашим другом. — уж слишком вежливо, с нотками жесткости продолжал настаивать Малфой.

Колдомедик поджала губы, взглянув на перепуганного гриффиндорца и в последний раз махнула рукой на подростков, скрывшись в своей комнате, но оставив дверь открытой. Впрочем, как и всегда.

Слизеринцы, за время разговора их «предводителя» и старушки, успели рассмотреть пострадавшего Нотта. Видок у него бывал и получше, что уж сказать. Все лицо, шею и плечи украшали глубокие шрамы, причем, похожие на следы чьих-то острых когтей. Похоже, парню досталось сполна, так как порезы были еще и глубокими. На подбородке красовался еще и лиловый синяк, а почти такой же, только более масштабный, украшал правое плечо.

Девушки издали тихие вздохи. Пенс и сама не сдержала неслышного «Ах!» и присела на край койки рядом с Драко. Все ребята сели вокруг. Встревоженные взгляды не отрывались от Нотта, устало глядящего на однокурсников.

— Что, обычно я симпатичнее? — усмехнулся он и поморщился, когда попытался протянуть руку Малфою для пожатия, но не смог этого сделать.

— Да уж, обычно ты выглядишь более презентабельно… — протянул Драко, рассматривая друга с серьезным видом и без тени улыбки. — Что случилось? Астория сказала, что ты ничего не помнишь.

— Ну… Как ничего. Я помню, что собирался пойти в теплицу к Стебель. Нарцисса попросила меня отнести сюда какой-то там цветок. Помню, что пошел. А потом не помню… — парень пожал плечами, и вновь его лицо исказила гримаса боли.

— То есть как? Что ты помнишь последним? — не выдержал Забини и подсел ближе, жадно глотая каждое слово друга. Ни для кого не секрет, что Блейз — большой фанат всяческих загадок, путаниц, головоломок и прочих мозгоимений. А свой азарт засунуть поглубже никак ему не удавалось. За это он и получил угрожающий взгляд старосты, на что только махнул рукой. Как будто он мог что-то разгадать в этой ситуации.

— Помню, что поднимался из подземелий. Все. — Тео обратил внимание к говорившему.

— Я видела, как ты выходил из дверей. Было уже поздно, и я хотела спросить, куда ты идешь, но ты уже ушел. — неловко вступила в разговор обеспокоенная Трейси Девис, теребящая в тоненьких пальчиках подол короткой юбки. Вид девушки можно было ставить в сравнение с нынешним состоянием Нотта. Все знали, как Трейси загоняла себя бесконечными диетами и стремлением к идеальной на свой взгляд красоте.

— Серьезно? Интересно… А что ты сама там делала так поздно? — Блейз усмехнулся, подпихнув однокурсницу под боком, от чего та сильно пошатнулась.

— Это не важно, Блез, не время для шуток. — строго произнес Драко, наблюдая за друзьями. Он вернул все тот же взгляд на Тео. — На тебя кто-то напал?

— Он ведь сказал, что ничего не помнит, зачем его мучить! — не удержалась от комментариев Пенси, заставив всех вспомнить о своем существовании. Тут же все притихли и как-то потупили взгляды в пол. Неужели они до сих пор настроены против нее? И их даже не останавливает вполне себе положительное отношение к ней их обожаемой Хезевей? Пенси захотелось расхохотаться в голос, но она сдержала подобное желание, только усмехнувшись и спрятавшись за Драко, сделавшего вид, что ничего не заметил.

— Ребят, я устал. Может, вы уже пойдете? — жалобно обратился к своим посетителям Нотт. Его глаза действительно говорили об усталости парня. После такого потрясения и уймы обезболивающих, которыми Мадам Помфри непременно напичкала бедного слизеринца, не хотеть спать было бы очень странно.

— Да-да, конечно, нам уже пора, — все тут же вспомнили о незавершенных делах и начали шумно подниматься с коек, неуклюже поправлять покрывала и наступать друг другу на ноги, пытаясь выйти на широкий проход. Только сейчас Пенси заметила, что среди них нет Дафны. Невольно первой мыслью проскользнуло беспокойство — а находится ли она сейчас в гостиной, или ее может поджидать та же участь, что и ее любовника? Но тут двери открылись, и вбежала запыхавшаяся староста Слизерина. Дафна кивнула однокурсникам и быстро подбежала к койке Тео, хватая его за руку и садясь рядом с ним. Толпа посетителей поспешили покинуть Больничное крыло и с тем же молчанием, что шли сюда, отправились обратно в гостиную. Уже шагая по подземельям, Блейз вдруг громко сказал:

— Мерлиновы трусы!

— Блейз! — воскликнула Милисента с упреком взглянув на парня.

— А что тут еще сказать? — попытался защититься Забини, пожимая плечами.

— Что стоит держаться вместе. Не известно еще что случилось с Тео. И просто ли так он не помнит, что с ним случилось. — задумчиво произнес Драко, не глядя ни на кого из друзей.

— О чем ты? — осторожно спросила Трейси, прибавив шаг, чтобы поравняться со старостой.

Но Малфой промолчал. Он только крепче сжал теплую ладонь Пенси, доверчиво на него взглянувшей, и еще более уверенно назвал пароль портрету.

Вот и наступила долгожданная суббота. Но на Слизерине с самого утра разговоры шли совсем не на тему вечеринки. По всем курсам змеиного факультета уже пробежало множество слухов, предположений и различных теорий по поводу загадочного попадения восьмикурсника в Больничное крыло под опеку старой Мадам Помфри. Драко обещал лично попрактиковаться в заклятии «Авада Кедавра» на том, кто посмеет выпустить хоть одно слово за пределы слизеринский гостиной. И ему поверили. Наверное, уж слишком убедительно он покачивал в руке волшебную палочку при этих словах. С самого утра студенты начали порываться получить информацию из личных уст Нотта не обращая внимания на запреты колдомедика. Когда простые слова и просьбы кого-то из слизеринцев останавливали? Да ни в жизни!

Пенси с трудом разлепила не желающие подчиняться веки и уставилась в потолок. Полог кровати был задернут и скрывал как бы еще спящую слизеринку. На самом деле она не помнила, как задернула его накануне, но сейчас думать о подобных глупостях не хотелось. Мысли занимал очередной сон, в котором неизменно присутствовала Хезевей, но на этот раз случайным гостем в нем оказался и Малфой. Почему-то Элис стояла будто чуть впереди Пенси, а Малфой скрывал за собой какую-то мужскую фигурку, узнать в которой какую-то личность Паркинсон никак не удавалось. Только сейчас она понимала, что в темноте светились зеленые глаза из-за блестящих стекол очков. Сон был довольно странным еще и потому, что во время него не было произнесено ни единой фразы. Все молчали и почти не двигались, лишь Драко буравил Хезевей тяжелым взглядом потемневших серых глаз, что не предвещало абсолютно ничего хорошего. Пенси испытывала страх, но за спиной сокурсницы ей было значительно спокойнее. И с каждой секундой ей казалось, что вот-вот случится что-то. Что-то непоправимое, ужасное. Но ничего не происходило. От этого становилось еще страшнее. А потом, когда нервы были накалены уже до предела, сон просто исчез. А вскоре она проснулась.

Поежившись от холода, девушка натянула одеяло до подбородка и накинула край на свисающую с кровати пятку. В подземельях всегда было холодно, но сегодня, как показалось слизеринке, было даже морозно. Лежать долго и нежиться в постели она не смогла, так как нос уже стал неприятно-холодным. Фыркнув, Пенси откинула одеяло и поправив лямки сорочки, отдернула полог и… замерла. В спальне девочек шел снег прямо на кровать спящей Трейси Девис. Кровати Дафны и Элис были пусты и аккуратно застелены, а вот Милисента так же сопела в подушку, не подозревая ничего необычного. Трейси поморщила носик и повернулась на другой бок, когда снежинка упала ей на щеку. Только через минуту Пенс поняла, что снегопад складывается в слова «С Днем Рождения!». Чуть не вскрикнув от испуга, Паркинсон подскочила к шкафу и начала искать теплую толстовку. Надев ее поверх обычной белой майки, девушка так же натянула джинсы и сразу взяв куртку и шапку, выбежала из спальни. Спустившись в гостиную, она увидела, как слизеринцы хаотично мечутся по комнате, развешивая праздничные украшения, а кто-то что-то судорожно строчил пером по пергаменту, бегая за Блейзом, диктующим меню на вечеринку.

— Пенс, нам срочно нужно в Хогсмид! Я забыл про День Рождения Трейси, мне нужен подарок и купить выпивку для вечеринки, — Драко тут же потащил невесту к портретному проему, схватив ее за рукав. Их остановил Блейз и вручил по пергаменту, продолжая нарезать круги по гостиной.

— Мне тоже нужно купить ей подарок, — ахнула Пенси, накидывая куртку и надевая шапку, после чего выскользнула следом за Драко из шумной комнаты.

— Тогда у меня есть план! Давай купим один на двоих подарок, ведь мы скоро поженимся, и нас все воспринимают за пару. Как? — предложил Малфой, почти бегом поднимаясь по ступеням.

— Отличная идея! Предлагаю купить ей что-нибудь сладкое. Часы ей и так подарят, а она ведь знатная сладкоежка. Как ей только удается держать себя в такой форме? — задумчиво протянула Паркинсон, ухватившись за руку своего бой-френда.

— Здорово, — улыбнулся Драко, кивнув в знак приветствия какому-то знакомому.

— О! Точно! Давай закажем торт в виде часов? Ведь ей только стукнет семнадцать, — Пенси обрадовалась собственной идее, решив, что такой подарок вряд ли подарит кто-то кроме них. Она позаботится об этом лично и поможет составить дизайн лакомства.

Так пара направилась в Хогсмид. Они болтали о какой-то ерунде, какая только приходила на ум. Пенс замерзла, и Драко взял ее руку и спрятал в свой карман, не отпуская ладони девушки. Слизеринка улыбнулась ему. Этот жест был таким надежным, теплым… Ей захотелось поцеловать его. Просто так. И приподнявшись на мысочки, она ласково коснулась его губ своими. Он ответил мягким поцелуем и крепче сжал в кармане ладонь Пенси.

В Хогсмиде их пути разошлись: Драко отправился в Кабанью голову, чтобы купить огневики для вечеринки, а Пенси — в Сладкое королевство. Объясняя, какой ей нужен торт, Паркинсон заметила в очереди рыжую шевелюру и растрепанные волосы старосты Гриффиндора.

— Что, Паркинсон, прокололась? Нарцисса, наверное, по головке не погладила? — громко усмехнулся Уизли, когда слизеринка проходила мимо него и Грейнджер. Спутница рыжего дернула его за рукав, не желая, чтобы друг вступал в ссору.

— Смейся, Уизел. Лучше бы побольше слушал Грейнджер. У нее мозг на вас двоих рассчитан, — холодно отозвалась Пенси, не сбавляя шаг.

— Ты мне угрожаешь? Да у тебя даже палочки нет! — расхохотался Рон, не обращая внимания не жестикуляции его спутницы.

Только Паркинсон хотела что-то ответить рыжему выскочке, как перед ней появился парень, загораживая ее собой.

— Хватит, Рон. Не трогай ее. Идем, — строго произнес Поттер и уверенно подошел к другу, грубо оттаскивая его за локоть в сторону.

Проследив за этой трогательной картиной изумленным взглядом, Пенси фыркнула и покачав головой, покинула Королевство с задумчивым и отстраненным видом.

Понятное дело, что Поттер собирался подкупить официальную подругу своего любимого, потому и решил заступиться за нее. Хотя сама Пенси не спешила отделываться от мысли, что при даровании шрама Темный Лорд ненароком задел мозг юного героя, что теперь время от времени проявляется в повседневной жизни. В любом случае задумываться об этом не хотелось. К тому же начался дождь, и Пенс пришлось укрыться под навесом ближайшего магазина. К ней присоединились еще несколько несчастных жителей деревни, судорожно разыскивающих в тайниках мантий свои волшебные палочки. Слизеринку кольнула зависть. Эти люди сейчас очень просто укроются от дождя, а вот ей придется ждать, пока Драко додумается найти ее. Все же жизнь без магии не впечатляла юную волшебницу.

Дверь открылась и задела собой Пенси, заставив ее выйти на дождь.

— Ай! — взвизгнула она, но ее тут же схватили чьи-то руки и утянули обратно под навес. Подняв глаза, Пенси увидела перед собой сосредоточенное лицо Дэйва. Парень буравил ее несколько секунд тяжелым взглядом, а затем сорвался с места , собираясь уйти.

— Стоять, — Паркинсон ухватила его за локоть и вернула на место, снова вглядываясь в такое знакомое, но искаженное шрамами лицо. Когда он успел так пораниться? И главное — как? — Что с тобой случилось?

— Ничего. Я просто поранился, — слишком жестко для подобного ответа произнес Коуперт. — Еще вопросы?

— Никаких вопросов. Знаешь, Дэйв, когда человеку на тебя не плевать, лучше всего было бы не грубить ему, — Пенси было плевать на дождь. Теперь. Злость неприятно вскипала где-то на отголосках сознания. Ей не хотелось больше срываться на парня, и потому девушка поспешила удалиться.

Странная встреча. И сам Дэйв вел себя как-то необычно. Может, Пенси и не следовало задавать вопросы? Ведь, по сути, это не ее дело вовсе. Но обида уже успела вступить в силу и управлять мыслями. Решив, что она все правильно сделала, Паркинсон, щурясь из-за колючих капель, вбежала в Кобанью голову. Как раз в этот момент оттуда выходил Драко.

— Ну как, Пенс, что с тортом? — поинтересовался Малфой, похлопав по карману мантии, тем самым давая понять, что свою часть задания он выполнил.

— Нужно немного подождать. Скоро будет готов, — несколько мрачно отозвалась Пенси, кивнув.

— Все в порядке? — озадачено спросил Драко, нахмурив светлые брови.

— Все, — коротко ответила слизеринка.

После этого пара направилась в Три метлы, просидев там приличное количество времени и выпив по кружке сливочного пива. Настроение Пенси вскоре пришло в норму, и она даже поведала другу случившееся в Сладком королевстве и насладившись изысканными ругательствами в сторону Уизела. Следующим делом друзья получили торт, уменьшили его, спрятали к Драко в карман и поспешили в замок.

День прошел весьма быстро. За учебниками Паркинсон и не заметила, как закончился дождь, тучи только было разбежались, как стемнело. В какой-то момент получилось так, что она осталась в гостиной с одной лишь Дафной. Бывшая подруга явно нервничала, но старалась не смотреть на Пенси. Вскоре и она ушла, оставив слизеринку в гордом одиночестве.

— Ну, готова? — поинтересовался Драко, когда Пенс спустилась в гостиную из комнаты девочек.

На ней были надеты черные шорты с подтяжками, белая рубашка с черным бантом на шее. Волосы девушка собрала в конский хвост. При виде подруги глаза Малфоя на мгновение удивленно расширились, и он улыбнулся:

— Ты прекрасно выглядишь, Пенси, — похвалил он, протянув к ней руку.

— Спасибо. Да, можем идти, — Паркинсон кивнула, ярко улыбнувшись парню и приняла его объятия. Выходя из гостиной она заметила, как ее провожала взглядом слизеринке пятого курса, заметив, что ее бой-френд так же отметил внешность сокурсницы. Усмехнувшись, но никак не отреагировав, Пенс взглянула на часы. По видимости многие уже были на месте и скорее всего не хватало одной только виновницы торжества.

Шагая по коридору, пара совершенно не ощущала себя ночными преступниками Хогвартса. На этот раз Нарцисса решила помочь ребятам и позволила «арендовать» кабинет зелий на одну ночь под условие его сохранности и всеобщего не знания подобной вольности. Отказываться от такого подарка судьбы было слишком глупо, и слизеринцы клятвенно обещали на одну ночь превратиться в ангелов, снизошедших с небес под искушением.

Драко открыл дверь, по привычке оглянувшись по сторонам и проверяя, никто ли не следил за ними, пропустил свою спутницу вперед себя.

В кабинете уже царил хаос. Драко и Пенси мгновенно охватила громкая музыка, атмосфера абсолютной свободы и открывшихся на одну ночь возможностей. Вокруг полыхали яркие огоньки, по воздуху летали фейерверки всех цветов радуги. Столы куда-то исчезли, что открывало обширное пространство для учеников. И, в общем-то все это было вполне законно, ведь большинство присутствующих здесь слизеринцев уже давно достигли совершеннолетия. Приглядевшись, Пенс обнаружила, что таки не все столы бесследно испарились. Несколько парт стояли у стены, набитые подарочными упаковками и цветами. Именно там пара и заметила именинницу в окружении смеющихся друзей. Малфой уверенно сжал руку своей спутницы и подбадривающе улыбнувшись, повлек ее в толпу танцующих слизеринцев.

— Эй, ребята, — радостно поприветствовала Трейси, заметив Драко и Пенси. Сидящая рядом с ней Дафна поправила волосы и отвернулась, сделав вид, что заинтересовалась бантиком на одной из подарочных коробок.

— С Днем Рождения, Трейс! — в голос поздравили Пенс и Малфой, рассмеявшись и наградив сокурсницу подарком. Девушка поблагодарила, так же рассмеявшись и убежала в толпу друзей.

Драко так же не задержался. Заметив кого-то, он склонился и шепнул Паркинсон на ушко:

— Я скоро, не скучай, — и почти сразу пропал из виду.

Разочарованно вздохнув, Пенси оглянулась. Дафна уже тоже куда-то исчезла, чему слизеринке мысленно поаплодировала. Оглядевшись, она обнаружила, что ребята каким-то образом соорудили здесь барную стойку, за которой дережировал стаканами семикурсник. Туда Пенс и направилась. Присев на высокий стул, она блуждающим взглядом осмотрела присутствующих. Ее внимание привлекла к себе парочка, уединившаяся недалеко от барной стойки. Это были Блейз Забини и Элис Хезевей. Парень прижимал свою подружку к стене, а его рука прокрадывалась ей под юбку. От вида их жгучих, жадных поцелуев Пенси почему-то стало тошно, и она поспешно отвернулась. Ей показалось, что слизеринец вот-вот сожрет девушку. Но ей было совершенно не любопытно наблюдать продолжение их игры. Девушка заказала у официанта огневиски.

— Пенс, ты чего тут одна сидишь? — подлетела к ней Трейси все с той же лучезарной улыбкой в компании молчаливой Дафны. Гринграсс не поднимала глаз.

— Да мне и так хорошо, вроде. Я привыкла, — усмехнулась Паркинсон, бросив многозначительный взгляд на бывшую лучшую подругу. — Что это за музыка? — попыталась она перевести разговор на другую тему, слегка нахмурив брови.

— А, не обращай внимания. Ничего другого у нас не нашлось. Пришлось подсуетиться и достать маггловские песенки. Хотя, они не так плохи, не находишь? — рассмеялась Девис, постучав по столу, привлекая внимание бармена. — Плесни мне еще сливочного пива.

Парень кивнул, ухмыльнувшись и поставил перед Пенси ее заказ.

— Ну да, что-то в этом есть, — она вяло усмехнулась, опустив глаза на стакан с напитком.

— Тогда пойдем танцевать! Ни для кого не секрет, что ты классно это делаешь, Пенс! — воскликнула именинница, толкнув сокурсницу в плечо.

— Что это она классно делает? — полюбопытствовала внезапно появившаяся Хезевей и села по левую руку от Пенси.

— Танцует. Она классно танцует, Элис, ты ведь не знаешь! На это стоит посмотреть, — заверила Трейси, не дав ответить Паркинсон самой.

— Серьезно, Паркинсон? Так что же ты прячешь свой талант? — усмехнулась Элис, прямо посмотрев на сидящую рядом девушку.

— Да не хочу я танцевать, что вы пристали ко мне? Отвалите, — раздраженно отрезала Пенс, сделав глоток огневиски.

— Какие мы грозные. Похоже, ты очень любишь себя жалеть, Пенси, раз уж даже когда тебе предоставляется возможность вернуть то, что тебе так нравилось, ты строишь из себя жертву, — хмыкнула Хезевей, сделав акцент на имени слизеринки.

А Пенси успешно клюнула.

— Что? Да ты не знаешь о чем говоришь, Хезевей, — разгневанно отозвалась она, повернувшись к однокурснице и прожигая ее взглядом.

— Тогда докажи. Давай станцуем для нашей именинницы, м? — в глазах девушки появились недобрые огоньки азарта, ее губы украшала безупречная ухмылка. Она протянула руку Паркинсон. Пенс терзалась сомнениями всего пару мгновений, а затем, осушив стакан, спрыгнула со стула.

— Вперед, — ответно ухмыльнулась Пенси и сжала руку ненавистной Элис.

Позади них послышались восторженные крики Трейси, аплодисменты заметивших эту картину, в виде двух заклятых врагов, двигавшихся за руки к центру «танцпола». Девушек стремительно окружила толпа заинтересованных слизеринцев, а прямо из стен громко заиграла песня Kevin Rudolf feat. Lil Wayne — Let it rock.

Приостановившись друг против друга, Пенси и Элис усмехнулись друг другу, не прерывая зрительного контакта и одновременно начали движение в такт мелодии. Изначально они находились на приличном расстоянии, но зрителям казалось, будто они были связаны какой-то незримой прочной нитью, заставлявшей их изгибаться так, что в целом их движения составляли один танец. Постепенно девушки сокращали расстояние и совсем вскоре уже были совсем близко. Их тела соприкасались, и они будто слились в одно целое. Каждый жест одной влек за собой движение другой. Руки переплетались, тела воссоединялись, энергию этого танца мог ощутить на себе каждый, кто находился в кабинете. От них будто исходили мощные волны. Это был безупречный тандем двух несовместимых стихий, что в единстве было способно на все.

Пенси была поглощена эмоциями и чувствами, переполнявшими все ее существо. Она уже находилась будто не в этом зале, не окруженная толпой ликующих и завороженных студентов. Для нее существовал лишь танец, музыка и Хезевей. Она чувствовала их единство в этот момент, она понимала, что прервись одна, вторая так же собьется с заданного ритма. Они сейчас существовали вместе. И Пенс это нравилось. В какой-то момент рука Элис легла на талию Паркинсон, прижимая ее к своему телу. Тогда Пенси не могла избегать ни ее взгляда, ни ее губ, находящихся так близко от ее собственных. И Хезевей думала так же. В глазах слизеринке что-то мелькнуло, и Пенс не успела ничего сделать, как уже почувствовала на своих губах мягкие прикосновения губ Элис. Сначала это был осторожный, сладкий поцелуй, который стал глубже и чувственнее уже через миг. И Пенси ответила на этот поцелуй. Он был частью их танца, его вершиной. Фейерверк состоялся.

Это утро началось для Пенси с мыслей о горячем чае и хлебе с арахисовым маслом. Но в данном желании ее заставили усомниться яркие образы любимого сока из ягод голубики. Жаль, что возможность насладиться вкусом детства предоставлялась лишь на каникулах в теплом семейном кругу, если можно его назвать теплым.

Не смотря на то, что было уже довольно рано, спальня пустовала. И куда все так рано испарились? Может, Пенси все еще спит? Но на сон происходящее похоже не было. Слишком четкие очертания комнаты, пусть мысли и бродят вялыми потоками по закоулкам сознания. Почему-то было некомфортно. Что-то… Было не так.

Наконец найдя в себе силы покинуть уютную постель, Паркинсон посетила ванную, прилегающую к спальне девочек и переоделась в школьную форму. С минуту покрутившись перед зеркалом, она в какую-то секунду нахмурилась и приблизила лицо к своему отражению, стараясь рассмотреть что-то на ровной коже. В уголке губ красовался маленький порез, ранее явно украшенный алой дорожкой крови. Какое-то тревожное чувство посетило слизеринку, заставив ее прижать подрагивающие пальцы к шраму. Сами собой начали появляться ответы на возникшие так некстати вопросы. С явным нежеланием мысленному взору открылись события прошедшего вечера и ночи. День Рождения Трейси, поздравления, кабинет, музыка, свет, Хезевей… Хезевей.

Воспоминания оказались на столько яркими и свежими, что накрыли собой все сознание, заставив Пенси отшатнуться к стене. Она почувствовала, как сбилось дыхание и бешено заколотилось сердце. Галстук слишком туго стягивал шею, не давая вдохнуть полными легкими. Что за чертовщина? Это не может быть правдой! Но она вспомнила то чувство окрыленности, которое подарил вкус губ Элис, она вспомнила ее пьянящий аромат.

— Мерлин, за что? Проклятый алкоголь! — вскрикнула Пенси, вовсе не боясь быть услышанной и стукнула по стене. Теперь она все вспомнила, и теперь реальность была неизбежна. Но одно «но» существовало. Она не помнила, как оказалась в спальне. И не помнила, как покинула кабинет. Окончание праздника стерлось из памяти, а попытки вызвать хоть какие-то подсказки увенчались настойчивой порцией боли в виски. Паркинсон не сложно было узнать чувство паники.

— Что делать? Что делать? — начиная ходить по комнате кругами, взывала она к пустоте. В конце концов махнув на все рукой, девушка склонилась возле кровати, вытащив из под нее уже успевшую немного запылиться сумку и закинув ее на плечо, отправилась на занятия. Вспомнив, что ей так и не удалось осилить домашнее задание, по пути Пенси с чувством пнула дверь.

Коридоры замка были подозрительно пустынны, когда слизеринка одиноко шагала в кабинет трансфигурации. Лица на портретах провожали ее какими-то осуждающими взглядами, и Пенс начала задумываться, а не знают ли и они о произошедшем. Иначе вряд ли бы они стали так косо на нее поглядывать, а потом перешептываться за ее спиной. Но все прояснилось ровно в тот момент, когда Пенси открыла дверь кабинета и застыла на пороге.

— О, мисс Паркинсон, вы все же решили порадовать нас своим присутствием. Извините, что не встречаем фейерверками, но мы решили уничтожить их. Не думали, что вы еще заглянете, — лицо Борттона озарила идеальная улыбка с белоснежными зубами. Но почему-то Пенси не хотелось кричать от восторга. Скорее желание выбить эти самые зубы оказалось гораздо сильнее.

— Где класс? — каменным тоном задала абсолютно бестолковый вопрос Паркинсон, мельком взглянув на ошеломленных пятикурсников, наблюдающих столь занятную сцену.

— Чем вам не нравится этот класс? По-моему, самое время честно признаться в своих интеллектуальных способностях. Если вы все же решитесь на столь отчаянный шаг, я, пожалуй, даже предоставлю вам первую парту, — продолжал распевать сладким голосом подонок.

На счастье Пенси за ее спиной возникла женская фигура. Обычно такая мягкая, но на этот раз строгая и жесткая рука легла на плечо студентки, заставив ту отступить. Нарцисса Малфой сделала шаг вперед, заговорив спокойным тоном:

— Прошу прощения, мистер Борттон. Пенси неважно себя чувствует. Позвольте, я заберу ее, — и уже не дожидаясь ответа, женщина вывела слизеринку в коридор и закрыла дверь. — Где ты была?

— Профессор… Я не понимаю как это получилось. Я была уверена, что иду на первый урок, — растерянно попыталась оправдаться Пенс, сжимаясь под взглядом Нарциссы. Она не хотела вновь разочаровывать человека, который всегда проявлял к ней исключительную милость и понимание. — Простите…

— Живо ступай на четвертый этаж. У вас травология, — немного смягчившись молвила Нарцисса, наконец отпустив плечо девушки.

— Но мы ведь работаем в третьей теплице.

— Растения, которые были нужны вам для работы на сегодняшнем уроке, куда-то пропали. Поэтому у вас сейчас теория. Хватит болтать, немедленно отправляйся на уроки.

Не желая больше сердить Нарциссу, Пенси кивнула и бегом направилась к лестницам. Произведя не замысловатые логические рассуждения, она поняла, что пропустила уже четыре урока. Пропустить пятый она не хотела. Но чем ближе она подходила к своей цели, тем большие рождались в ней сомнения. Остановившись прямо перед дверью, она задумалась, стараясь представить, где может сидеть Хезевей и как ей себя вести с сокурсницей. Этот поцелуй был случайностью. Просто сыграл роль алкоголь, настроение и музыка. Но что было дальше? А если что-то было? Но это же абсурд…

Вдруг дверь открылась, и Пенси чуть не отлетела назад, будучи ушибленной.

— Пенси? Ты куда пропала? Нарцисса тебя обыскалась, — удивленно произнес Блейз Забини, окинув девушку взглядом и усмехнулся. — Паршивенько выглядишь.

— Отвали, Блейз, — грубо отозвалась Паркинсон, толкнув парня локтем и проскользнула в класс под его рукой. Ей совершенно не хотелось сейчас выслушивать язвительные комментарии Забини и отвечать на колкие вопросы. Вот только оказавшись в кабинете, прикованная к месту вниманием однокурсников, она осознала, что пути к отступлению уже нет.

Найдя взглядом Хезевей, Пенси прошла к третьей парте в ряду возле двери и села рядом. Элис была единственной, кто, казалось, не заметил появления слизеринки. Она увлеченно записывала что-то в тетрадь, и когда соседка присела на соседний стул. Пенс окинула девушку озадаченным взглядом, сомневаясь во всем происходящем. Она сомневалась, правильно ли двигается, правильно ли сидит, смотрит, правильно ли вообще ее присутствие здесь. Постаравшись вникнуть в лекцию профессора Стебель, Паркинсон раскрыла тетрадь, начиная все так же неуверенно записывать несвязный конспект. Тишина за партой царила недолго. Вскоре размеренный скрежет перьев нарушил тихий шепот Хезевей:

— Как дела?

Перо в руке Пенси замерло, и сама она как-то напряглась, краем взгляда наблюдая за соседкой по парте. Она сделала небольшую паузу, пытаясь вырвать из всего потока мыслей хоть одну, как можно более похожую на адекватный ответ.

— Нормально, — сдавленно отозвалась она, чуть откинувшись на спинку и более уверенно посмотрела на Элис, так и не поднимающую головы, но говорившую приветливым тоном, будто они уже тысячу лет жили в соседних домах и сейчас вели обычную утреннюю беседу, вписывающуюся в перерыв между стрижкой кустов роз и стряпней. — А твои?

— Хорошо, — Хезевей все же подняла голову и посмотрела на собеседницу с приятной улыбкой. Они смотрели друг другу в глаза с несколько секунд, после чего Элис вернула внимание к своей тетради.

— Я должна у тебя кое-что спросить… — через минуту протянула Пенси, напряженно разглядывая расслабленное плечо сокурсницы.

— Спрашивай, — беспечно отозвалась та, повернувшись и вновь посмотрев Пенси в глаза.

— Это касается вечеринки…

Элис утвердительно качнула головой. Эта легкая улыбка в ее глазах, придающая девушке вид, подобный ангельскому, в данной ситуации скручивала Пенси руки. А точнее язык и мысли. Что крайне мешало сосредоточиться и произнести что-то внятное.

— Ну… В общем. Там между нами кое-что произошло. И… Я хотела спросить, не произошло ли что-то еще, — как только Пенс закрыла рот, выжидающе посмотрев на Хезевей, она сразу поняла, на сколько глупо прозвучал ее вопрос, подпитываемый старательно подстроенным высокомерным тоном.

— Хм… А что ты помнишь? — задумчиво спросила слизеринка.

— Ммм… Поцелуй, — Пенси насторожилась. И снова ее сердце отплясывало какой-то бешеный танец.

— Хорошо… — медленно ответила Элис, так же кивнув и отвернулась.

— Эй, так что? Ты не ответила, — встревожилась, Паркинсон подвинувшись к девушке.

— Ммм?

— Ты не ответила на мой вопрос.

— Да брось. Я не хочу на него отвечать. Так не интересно. Сейчас ты все узнаешь и конец твоим страданиям — либо это будут новые страдания, либо твоя душа немного успокоится. Судя по тому, как ты нервничаешь, этот поцелуй не на шутку тебя задел, верно? — раздался совсем тихий мягкий смех Хезевей, и она замолчала.

Пенси не стала больше задавать никаких вопросов. Она ошеломленно смотрела на девушку, теряясь в догадках, страхах и сомнениях. Какой же она была дурой, когда посмела понадеяться на четкий ответ от этой сомнительной девчонки? Она ведь сумасшедшая. Нет, она определенно сумасшедшая.

* * *

Пенси стояла у главного входа в замок, скрестив руки на груди. Уроки уже закончились, потому Большой зал сейчас был заполнен гулом проголодавшихся студентов. У слизеринки и мыслей не было об обеде. Она нервно постукивала ноготками по перилам лестницы и то и дело поглядывала на большие тяжелые двери. Она ждала Драко, который присоединился к друзьям и сейчас должен был пить чай. Пара договорилась встретиться через пятнадцать минут в назначенном месте, но Малфой как обычно опаздывал.

В какой-то момент Пенс вновь подняла сердитый взгляд, когда двери распахнулись, выпуская двоих студентов на улицу. Она бы не обратила внимание и очередной раз вздохнула, но эти двое привлекли его. Этого бы не случилось, не будь это Дафна Гринграсс и Дэйв Коуперт. Заметив бывшую подругу, Дафна не дольше, чем на секунду задержала на той взгляд и вернула внимание к юноше, который что-то увлеченно ей рассказывал. Вот так неожиданно для самой Паркинсон сложились обстоятельства. Стоило им с Дэйвом поругаться, как он тут же нашел ей замену. Да еще и какую! Ее бывшую лучшую подругу. А Гринграсс тоже не ударила лицом в грязь. Все это выглядело на столько омерзительно для Пенси, что она невольно скривилась, отвернувшись и опустив голову. Раздавшийся за ее спиной отдаляющийся смех Дэйва отчетливо кольнул что-то в груди. Будто они сейчас смеялись над ее глупым положением. К счастью, в нужный момент появился Драко, не позволив девушке погрузиться в рутину собственных мыслей и весьма неприятных фантазий.

— Ну что, как самочувствие после вчерашнего? — весело поинтересовался Драко, явно пребывая в прекрасном расположении духа.

— А каким оно должно быть? — поинтересовалась Пенси, украдкой окинув территорию Хогвартса беглым взглядом, но так и не заметила уже успевшую скрыться парочку.

— Думаю, тебе виднее, — усмехнулся Малфой, приобняв подругу за плечи и повлек ее в сторону леса.

— Ужасно. Я не помню, как оказалась в спальне, — недовольно ответила Пенс, посмотрев на блондина в надежде, что тот сможет хоть что-то подсказать ей.

— Но хоть главный номер вечера ты помнишь? — рассмеялся он.

— Вот здесь поподробнее… — напряглась Пенси, едва нахмурившись. — Зная себя, порцию алкоголя и коварство Хезевей я не могу быть точно уверена, что сейчас мы думаем об одном и том же.

Малфой вновь залился бархатистым смехом. Как же он сейчас был похож на тигра. И взгляд какой-то мягкий, обволакивающий.

— Боюсь, что я могу тебе лишь совсем немного помочь. Хотя в отличии от тебя я прекрасно помню, чем закончился мой вечер, — при этих словах слизеринец как-то уж слишком сладко зажмурился, что говорило о его погружении в приятные воспоминания.

— Это ты сейчас о чем? — с удивлением переспросила Паркинсон, с подозрением взглянув на друга.

— О прекрасном вечере, Пенс. Компании у нас явно были разными. Да, сначала я был в кабинете, но потом…

— Малфой, давай ты не будешь посвящать меня во все подробности ваших с Поттером отношений! К таким откровениям я еще не готова! — воскликнула Пенси, начиная бить Драко по плечу, догадавшись о намеках.

Парень рассмеялся, перехватив руку девушки и слегка щелкнул ее по носу, озорно подмигнув ей.

— Как скажешь, дорогая. Но если ты так волнуешься, то почему бы тебе не спросить у самой Элис о подробностях?

— Я это и попыталась сегодня сделать. А она сказала, что это слишком простой выход и ей гораздо больше нравится смотреть, как я мучаюсь, — фыркнула слизеринка, закатив глаза.

— Зато ты не знаешь, как все это обсуждают. Да ваш поцелуй стал грандиозным событиям, впрочем, как и танец, — Драко явно издевался. — Ты знаешь, я даже начинаю ревновать.

— Правда? Слушай, Малфой, какая часть из этих слов должны была меня успокоить по-твоему? — закатила глаза Пенси, опустив плечи. — Это вообще все не смешно. Просто алкоголь, музыка. Она вообще сама вытащила меня танцевать, при чем здесь я.

Драко молчал слишком долго, потому Пенс оглянулась и посмотрев на него, обнаружила, что парень едва сдерживает мощный приступ смеха. И стоило их глазам встретиться, как он таки не выдержал и разразился хохотом.

— Да пошел ты, — обижено буркнула Паркинсон и развернувшись, спрятала руки в карманы мантии, поспешив прочь.

Через некоторое время двое пришли на их старинную полянку, и слизеринка присела под дерево, откинув голову назад и устремила взгляд к верхушкам деревьев, стремящимся куда-то вверх.

— Пенс, а что с Дафной? Вы до сих пор не разговариваете? — поинтересовался прежде молчавший Драко, присаживаясь рядом с подругой.

— Нет, — коротко отозвалась она. Пенси не считала это лучшей темой обсуждения на данный момент.

— Странно. Раньше вы никогда не молчали так долго. Из-за чего вы поругались?

— Я не хочу с ней вообще разговаривать, ясно? Какая разница, — Паркинсон раздраженно усмехнулась. К чему эти вопросы? Зачем он напоминает ей о том, чему свидетельницей Пенси пришлось стать часом назад? И, признаться, она не помнила причину их с Дафной ссоры. Так глупо… Но все в прошлом. Ей надоело.

И снова эта тишина, дающая мыслям волю. Пенси закрыла глаза и крепко зажмурила их, сморщив нос. Последнее время именно мысли стали ее главным спутником. Жаль, что они стояли по разные стороны любых вещей — она и мысли.

Через минуту ее уединение было прервано звуком шагов. Встрепенувшись, слизеринка бросила тревожный взгляд на Малфоя:

— Кто-то идет сюда, — шепнула она.

— Я слышу, Пенс, не бойся, все в порядке. Я кое-кого позвал.

— Что?.. — непонимающе нахмурившись, Пенси обернулась на звук шагов и… Мерлин, что она увидела! В нескольких метрах меж стволами стоял никто иной, как Мальчик-без-которого-никак-не-обойтись. Его густые темные брови почти сошлись на переносице, а из-за стекол очков сияли сосредоточенные изумруды. Он явно ощущал себя несколько неловко, или словно готовился защитить себя в том случае, если Пенси накинется на него. Так вот как ее видели отважные львята. Все это сейчас отражалась в этих до смешного напряженных глазах.

Паркинсон с несколько секунд смотрела на гриффиндорца, после чего перевела ошарашенный взгляд на сидящего рядом Драко, который поспешил подняться и направиться к любовнику.

— Пенс, я… — начал он говорить что-то, но слизеринка не позволила продолжить.

— Малфой, ты совсем охренел? — шокировано произнесла она, поднимаясь с земли и отступая. — Ты обещал провести время со мной! Со мной, Малфой! Ты не говорил, что мы встретимся еще с кем-то! Ты понимаешь, что должен был хотя бы предупредить меня, блин?!

— Я не понимаю, что в этом такого страшного, если ты узнаешь сейчас, — теперь Драко нахмурился и скрестил руки на груди, встав чуть впереди Поттера и как бы скрывая его плечом за собой. А тот уже мялся позади, желая вступить в спор и явно собираясь свалить со злосчастной поляны.

— Ничего, Малфой, кроме того, что я твоя невеста! Я еще не столько свыклась с мыслью, что мой жених изменяет мне с парнем, чтобы проводить с ними время вместе! — Пенси была в бешенстве. Чем он вообще думал, когда затеял всю эту дурь?

— Пенс, угомонись, ничего страшного не произошло, мне казалось, что ты в порядке на эту тему.

— Конечно. А страшно — это что? Когда у нас будет секс втроем? Малфой, ты тронулся, вот что я тебе скажу. Счастливо оставаться.

Прощально махнув рукой, Паркинсон развернулась и больше не слушая рычание Малфоя, поторопилась покинуть лес.

Шагая в сторону замка, она все еще не понимала, что взбрело Драко в голову. Во-первых ему действительно следовало предупредить ее и подготовить к встрече с золотым мальчиком. Ему не стоило забывать, что чувства принадлежат ему, а не ей. И потом. Какого черта этот прекрасный вечер они должны были провести именно на их поляне? На том, что принадлежало только им с Драко с самого детства. Подобный факт оставлял совершенно неприятный осадок. Значило ли это то, что для Малфоя все эти «штучки» ничего не значили больше? То, что они берегли друг для друга. Скорее всего именно потому она и злилась. Не из-за того, что Драко не предупредил ее, а что он привел Поттера на ИХ поляну. И Поттер нашел дорогу сам, а значит они бывали там и раньше. Для Паркинсон это было чем-то вроде… Предательства. Предательства их детства.

Приблизившись к портрету, ведущему в гостиную Слизерина, Пенси внезапно столкнулась с кем-то, а подняв глаза, обнаружила перед собой растерянное лицо Дафны. Прищурившись, Паркинсон несколько секунд прожигала бывшую подругу взглядом и как-то странно усмехнувшись, сделала шаг в сторону, позволяя той пройти. Выражение лица Гринграсс тут же изменилось. Она словно бы говорила «Ничего другого я и не ожидала» и потому покачав головой, продолжила свой путь. Почему-то это разозлило еще сильнее. Наконец послав к черту все, абсолютно все, Пенс плюнула пароль и скрылась в проеме.

Большой Зал был наполнен шумом и громадным количеством студентов. Откуда их здесь столько именно этим вечером, когда Пенси решила порадовать изнывающий желудок ужином? Обычно многие пропускали приемы пищи, а тут… Плюнуть некуда было. Но Паркинсон решила не обращать ни на кого внимание, просто буравя черничный пирог отстраненным взглядом и размазывая по тарелке вытекший джем. Чай уже давно остыл, а она все не сделала ни единого глотка.

— Пенс, хочешь абрикос? — протянул Забини, сидящий напротив нее, каким-то уж больно дружелюбным тоном.

Подняв на парня взгляд, она увидела в его руке вышеуказанный фрукт и усмехнулась, качнув головой и протянув руку.

— Разумеется, Блейз. Я мечтала, чтоб ты предложил мне именно его, — сладко ответила Пенси и вырвала у него сладость. Конечно, по похабной улыбке не сложно было догадаться о нечистых мыслях Забини, продолжавшего с интересом наблюдать за однокурсницей.

Пенси слегка улыбнулась уголками губ и поднесла абрикос к губам, глядя парню в глаза и высунув кончик языка, почти коснулась им фрукта, как вдруг замахнулась и бросила им прямо в лоб парня.

— Вот дрянь! — воскликнул Забини, ухватившись за лоб, где уже намечались очертания мелкой шишки. Сидящая рядом с парнем Хезевей залилась звонким смехом, наблюдая за бой-френдом и ухватывая его за локоть, дабы тот не осуществил свою кровавую месть.

— Придержи язык, Забини, — ухмыльнулась Пенси и снова спрятала взгляд в собственной тарелке. Надо же, Элис обратила внимание на эту маленькую глупость и, похоже, ей понравилось. Почему-то от этого Паркинсон захотелось рассмеяться и сделать еще что-нибудь подобное.

— Ребята, я только что из Больничного Крыла, — выпалила запыхавшаяся Милисента, плюхнувшись на скамью рядом с Пенси и привлекая к себе внимание сокурсников.

— Что с Тео? Он что-нибудь вспомнил? — встрепенулась Трейси Девис, пододвигаясь ближе.

Мила поджала губы и покачала головой, обводя друзей странным взглядом.

— Не томи же, ну, — надавил Блейз.

— Там новый пациент. Ребята… Дафну только что принесли. Она без сознания и… Она вся искалечена.

«Она без сознания и… Она вся искалечена. Без сознания. Она искалечена. Вся. Искалечена. Даф…»

Пенси не нужно было много времени, чтобы сорваться с места и помчаться прочь из зала, расталкивая на своем пути каждого, кто посмел только оказаться хоть малейшим для нее препятствием. Она даже не заметила, как в коридоре врезалась в Поттера, который пошатнулся и удержал ее, чтобы они вместе не свалились на пол. Похоже, теперь он окончательно будет разочарован в ее и без того сомнительной (на его взгляд) личности. То она кричит на Малфоя без видимых на то причин (опять же на его взгляд), теперь как ненормальная несется сломя голову из Большого Зала. И она еще упрекала Драко в безумии? Куда катится мир, скажите?

“Она искалечена. Она без сознания и… Вся искалечена.»

Мерлин, какого черта это случилось?! Пожалуйста, кто-нибудь помогите ей, пожалуйста… Пусть с ней все будет хорошо. Только бы все было хорошо. Пожалуйста…

Теперь Пенси было плевать. Их ссора, которая казалась просто грандиозным событием для всех зрителей и крахом для обеих девушек, пусть они и не признавались в этом даже самим себе, сейчас вовсе казалась самой огромной глупостью в их жизнях. Но это было сейчас, когда Пенси колотила дрожь, когда она спотыкалась и врезалась в ледяные стены, спеша к ней, к той, кто всегда был с ней рядом, кто всегда мог поддержать. Кто мог подобрать нужные слова. Кто знал, когда нужно действовать жестко, а когда мягко обнять.

Каждый новый раз ударяясь о стену, Пенси сдавливала тихие всхлипы: это было ее личным маленьким наказанием для своей глупости. Как она могла быть такой дурой и избегать Дафну столько времени? Как она могла злиться на нее, винить во всем? И, Мерлин, из-за чего они поругались? За что она должна просить прощения у подруги? Но ответ не приходил. Он просто стерся временем и тучей впечатлений. Раздражало. Просто невероятно бесило.

Распахнув двери Больничного крыла, Паркинсон окинула помещение пристальным взглядом, тяжело дыша после быстрого бега. Здесь не было ни единого посетителя — видимо, Мадам Помфри уже отправила всех на ужин или в спальни. Тот самый маленький гриффиндорец, что все еще пребывал в состоянии несостояния вздрогнул во сне. И вот она добралась взглядом до нужной фигурки.

Дафна лежала в ряду у окна и лунный свет мягко окутывал ее скулы и шею, падал на одеяло. И даже в этом слабом свете Пенси могла видеть неровности на лице подруги, пусть и находилась от нее на приличном расстоянии. Сердце болезненно вздрогнуло, и слизеринка мгновенно растеряла весь свой пыл, с которым была готова доказывать старушке-колдомедику, что лучше просто позволить ей остаться здесь.

И вот наконец шаг. Расстояние сократилось, но совсем на немного. Этого недостаточно. Нужно срочно к ней прикоснуться. Убедиться, что это действительно она. И вот еще один шаг. И больше не смогла себя сдерживать, торопливо подошла к койке и опустилась перед ней на колени. Мерлин… За что ей это?..

Все лицо Дафны, ее всегда прежде ровная, слегка бледноватая кожа была вся изувечена глубокими порезами на которых все еще красовалась запекшаяся кровь. Почему Мадам Помфри так плохо обработала ее? Почему она не попыталась залечить эти раны? Тупая старушенция. Конечно, Даф ведь слизеринка. Для старой дуры гораздо важнее сперва дать очередную порцию микстуры этому гриффиндорскому щенку. Конечно, зачем заботиться о детях Пожирателей. Кто уж и был ни в чем не виновен, так это Дафна. Именно она никогда не приветствовала деяний Темного Лорда и с самого детства уверенно заявляла это, отвечая на вопросы сокурсников, когда те по детской наивности мечтали, что однажды их предплечья будут украшать Метки. Эти проклятые, чертовы знаки, которые перекрывали теперь им все пути, не позволяли вдохнуть. Поэтому Пенси была рада, что не успела получить свою. Ей оставалось всего пара месяцев до выхода на службу «Хозяину», но Золотой Мальчик как всегда спас всех и свою отполированную задницу. Пожалуй, за это Пенс даже была готова пожать ему руку. Когда-нибудь. И сломать пару костей. Но сейчас это было совершенно не важно.

От злости у Паркинсон на глазах появились слезы. Как же давно она не позволяла себе подобной роскоши… Ее с детства приучали, что показывать свои эмоции — последнее, что ты можешь сделать, оказавшись на самом дне, когда ты в полной грязи, в таком дерьме, из которого выбраться невозможно никогда, ни при каких условиях. Это не значит, что в тот момент, когда ты будешь за мгновение от смерти. Нет, встречать смерть ты наоборот обязан гордо. Ты должен посмотреть ей в глаза и доказать, что даже она не заставит тебя сломаться. Но Паркинсон все же была человеком, а не роботом, пусть не все в это верили. Порой она плакала. Редко, конечно. Но как раз Дафна и была свидетелем подобных событий. Впервые Гринграсс даже не поверила. Не зря ведь девочки изначально невзлюбили друг друга.

Да. Сейчас она готова была рыдать, кричать, пойти и заставить эту чертову старуху подняться не смотря на уважительный возраст и усталость за день и заставить ее помочь Дафне. Она недостаточно сделала за день, значит, если на щеках Дафны кровь. Запекшаяся кровь, черт возьми. Как же Пенс ненавидела всю эту «светлую» сторону. Какого черта они имеют право называть себя добром, когда под их божественный свет попадают только они сами? Какого черта они презирают тех, кого боялись, когда война уже закончена? Какого черта этот долбанный Мальчик-которого-каждый-мечтает-поцеловать-в-зад сейчас подходит к Драко? Как он может целовать его, говорить с ним, если еще год назад грязно сквернословил в его сторону? Она не верила, что его отношение могло так кардинально измениться. Не-ве-ри-ла.

И вот первая горячая, тяжелая слеза скатилась по щеке, прячась меж губами. Тихо шмыгнув носом, Пенси распахнула мантию и выпустив из юбки рубашку, оторвала край. Она всегда носила только чистые вещи, потому была уверена, что этот клочок ткани можно использовать, чтобы прикоснуться к подруге. Черт, ну почему у нее нет волшебной палочки?! Плюнув на это, она огляделась и приметила на тумбочке рядом с койкой гриффиндорца стакан с водой. Подойдя к нему, Пенс понюхала содержимое и убедившись, что Дафне ничто не угрожает, смочила ткань, вернувшись к ней. Снова опустившись на колени, Паркинсон протянула дрожащие руки к лицу Гринграсс и одной осторожно взяла его, а другой провела по коже, сама содрогаясь и чувствуя, что слезы катятся уже с новой силой. Они уже застилали глаза и совершенно не давали возможности видеть. Казалось, что каждое прикосновение может причинить Даф невероятную порцию боли. Но у той даже не дрогнули ресницы. Так казалось Пенси, по крайней мере. Наконец закончив с лицом девушки, Паркинсон несколько минут всматривалась в закрытые веки, словно надеясь, что это сможет разбудить ее. Но чудо не произошло.

Окончательно позволив себе расклеиться, Пенс сползла вниз и сложила руки на краю кровати, спрятав в них лицо и разразившись беззвучными рыданиями. Она нашла руку Дафны и слабо сжала ее пальцы, опять же боясь причинить ей боль, но так невероятно нуждаясь в этом прикосновении, нуждаясь в ощущении того, что она рядом.

Пенс сейчас было самой противно от себя. Как она могла позволить себе так низко пасть? Хотя, Дафна всегда говорила, что слезы — это не так страшно, что это нужно, нужно проявлять эмоции, кричать, задыхаться, потому что она жива, она живая. Как бы не считали эти ублюдки-святоши. Чертовы блюстители справедливости? Да будьте вы все прокляты! Пенси ненавидела себя в эти секунды. Она не могла быть такой. Не могла вот так просто дать себе слабину. И из-за чего? Неужели в ее жизни творятся какие-то сумасшедшие трудности, что могли бы уничтожить ее? Сломать? Нет. Она никогда не была слабой, она всегда была готова встретиться с испытаниями лицом к лицу и биться. Биться за себя, за близких, за свою правду, за то, что было дорого и важно. Она была готова переступать через любые преграды, была готова менять мир вокруг и меняться сама. Но сейчас… Какая-то глупая драма. Что так сводит ее с ума? Что так меняет? Когда ты стала таким гнусным нытиком, Персефона? Когда это случилось, как ты могла допустить эту непозволительную ошибку?

Удар головой о кровать.

Неужели тебе сейчас тяжелее всех? Неужели ты готова опустить руки? А главное… Из-за чего? Скажи хоть одну достойную причину и этот режущий голос в твоей голове мгновенно заткнется, исчезнет, позволит тебе уничтожать себя дальше. Не смешно ли?

Впилась ногтями в кожу на руке.

К чему эти слезы, к чему выдуманная боль? Неужели это последствия ночных кошмаров? Образов Хезевей повсюду? Этот идиотский поцелуй ради забавы? Дэйв? Неизвестность, что не дает мыслям покоя? Драко? Его предательство? Какое к черту предательство, Пенс? Он просто живет и это абсолютно справедливо. Какая же ты эгоистка. Он никогда не предавал тебя, никогда даже не думал о подобном.

Тихий стон.

Слабая. Какая слабая. И это бесполезное самобичевание. Ради чего? Жалеть себя? Да, Пенси. Добро пожаловать ко дну. Ты за такой короткий срок сумела так искусно забить себя до последних капель. От тебя ничего не осталось.

— Паркинсон? Ты что, чокнутая? — послышался сверху хриплый мужской голос. — Мрелиновы… Что ты здесь делаешь?

Резко подняв голову, Пенси вздрогнула и торопливо принялась вытирать щеки. Прямо над ней возвышался никто иной, как Теодор Нотт, потирая сонные глаза.

— Не твое дело. Спи. Тебе нужно набираться сил, — грубо ответила Паркинсон, поднимаясь с пола и с нежеланием отпуская руку Дафны.

— Тебе бы тоже не помешало. Ты что, правда плакала? — сосредоточенный, цепкий взгляд.

— Не твое дело, — упрямо повторила она, усиленно пряча глаза, но тут ее подбородок поймал чужой прохладный палец и потянул наверх, заставляя поднять голову.

Молчание. Сколько прошло времени? Секунда? Минута? Час?

— Расслабься, Пенс. С ней все будет в порядке, вот увидишь, — уже серьезным тоном произнес Тео и не спрашивая разрешения, притянул сокурсницу к своему обнаженному торсу, который, кстати сказать, так же был истерзан ранами. Будь это гриффиндорец, на нем бы и лишней заплаточки уже не было.

Пенси изначально хотела вырваться. С чего вдруг этот парень обнимает ее? Зачем он жалеет? Но нет. Он не жалел. И именно потому она не стала освобождаться, а вместо этого крепко обхватила его руками, зажмуривая глаза. Сложно объяснить словами то, что связывало всех слизеринцев вместе. Но между каждым из них была некая нить, уходящая куда-то глубоко под ребра каждого, где защитным холодком скрывалось пылающее сердце. И они действительно были одной семьей. Каждый чувствовал другого с завидной силой. Не каждая мать могла так чувствовать своего ребенка, как эти ребята понимали друг друга. Конечно, никто не мог сказать этого вот так с первого взгляда, но присмотревшись, он мог бы заметить синхронность мыслей, движений. Они словно все слышали друг друга на невидимом другим уровне. Они были одной семьей, настоящей. Крепкой и надежной. Не знали друг друга, но ощущали. Им не нужны были слова, чтобы услышать, объяснения — чтобы понять. Достаточно прислушаться и дернуть за ту самую ниточку, как все насторожатся и будут готовы выступить вперед.

Вот и сейчас Пенси ощущала эту надежность и близость, будучи стиснутой в объятиях человека, с которым она начинала разговор только при каких-то необходимостях. Они просто не замечали друг друга в основном. Но сейчас это не имело значения.

— Я хочу здесь остаться, — шепнула Пенси, наконец освобождаясь из кольца его рук мягким жестом.

— Ладно, давай. Мадам Помфри начнет работу довольно рано, но я разбужу тебя заранее, тогда пойдешь в гостиную. И постарайся никому не попасться, — Пенс хотела возразить, но юноша остановил ее движением руки, — Знаю. Но попробуй без проблем просто для Нарциссы. Ей и так нелегко. Уже второй ее студент здесь. Не стоит тревожить лишний раз. А теперь ложись спать.

Пенси задумалась на пару мгновений и решила, что это было абсолютно справедливым решением. Нарцисса и так делала для них слишком многое, чтобы подводить ее. Тем более, Паркинсон это удается сполна в последнее время. Наверняка ее будущая родственница уже успела разочароваться.

Тео без лишних слов склонился над кроватью Дафны и приподнял девушку, слегка подвигая ее и стараясь сделать это как можно аккуратнее. Пенс даже не удивилась его догадливости. Конечно, он знал, что она остается не просто чтобы посидеть здесь, а именно заснуть рядом с подругой, не оставлять ее. Сам парень вернулся на свою кровать и все так же молча улегся и накрылся одеялом. Не медля больше, Пенси сбросила мантию на соседнюю койку и юркнула под одеяло рядом с Дафной на узкой кровати. Все было хорошо, вот только от мысли, что тело девушки слишком расслабленно, отделаться было невероятно сложно. Но через некоторое время ей это все-таки удалось, и тогда Пенс провалилась в мир Морфея, сжимая руку Даф ослабевшими пальцами.