Кошмар на двоих

Он стоял на балконе, одной рукой обхватив себя и дрожащими пальцами держа сигарету в другой, словно машинально поднося ее к губам, но так и не делая затяжки, смотрел на падающие снежинки. Парень не знал, сколько времени он здесь находился, но возвращаться назад совершенно не хотелось.

Еще одна истлевшая сигарета выпрыгнула из обожженных пальцев и потонула в снежной ночи. Курить особо не тянуло, нервы это не успокаивало. Особенно в сложившейся ситуации это было наоборот во вред всему организму.

— Мистер Поттер? — негромко позвал низкий женский голос откуда-то из-за спины. Гарри, не обращая внимания и не отвечая, закрыл глаза. Он шумно вдохнул морозный воздух так, словно это был последний его вдох. Вообще в этой жизни.

— Мистер Поттер, зайдите в палату. Вы не должны простудиться. Это во вред… — не сдавалась говорившая, но парень перебил её.

— Сейчас приду, — голос заметно дрожал, и слова прозвучали хрипло, надрывно. Гарри еще раз вдохнул и, открыв глаза, повернулся. В дверях стояла медсестра. Слегка полноватая и розовощекая, яркие голубые глаза внимательно ощупывали фигуру парня, будто пытаясь сделать зрительный анализ. Белый халат был надет поверх теплого свитера и юбки. Темные волосы мягкими прядями спадали на лоб и прикрывали округлое лицо. Женщина улыбалась, но ее глаза все равно оставались холодными.

— Мистер Поттер, — снова произнесли ее губы, теряя улыбку и слегка кривясь. — Вы уже почти окоченели тут. Если вы хотите сохранить то, что имеете, пойдемте. Или я потащу вас силой.

Гарри грустно улыбнулся, представив, как она его потащит.

— Все хорошо, — прошептал он и медленно начал пятиться назад. — Все хорошо.

Медсестра нахмурилась, выразив немой вопрос, а Гарри все еще двигался в сторону края решетки. Из-под полуопущенных век следя за реакцией женщины.

— Все хорошо, — прошептал он, садясь на бортик и едва придерживаясь за него руками. Парень видел, как от страха раскрылись ее глаза. Как она уже доставала палочку из кармана, но он, еще раз ухмыльнувшись, отпустил руки.

Тело под собственной тяжестью накренилось назад, и Гарри прикрыл глаза. Он летел, летел вниз.

Так хорошо и так свободно. Парень раскрыл руки, поддаваясь земному притяжению, чувствуя на себе капельки растаявших снежинок и улыбаясь им.

Полет быстро закончился, но Гарри даже не почувствовал удара об землю. Как будто он не упал, а лишь слегка коснулся ее. Тело опустилось на снег и застыло, позволяя парню немного привыкнуть. Чувство полета было безгранично прекрасно, настолько, что не хватило бы духу повторить.

Он медленно поднялся, немного потряс головой, вытряхивая горку снежинок, образовавшихся в волосах при падении, и взглянул наверх. С балкона пятого этажа, с безграничным ужасом перевесившись через перила, на него смотрела та милая медсестра. А из дверей больницы уже выбегали люди, одетые в белые халаты.

— Что ж, попытка номер восемь не удалась, — констатировал Гарри, недовольно отряхивая штаны и свитер.

Гарри с удовольствием закрыл глаза, потягиваясь в шезлонге и нежась на теплом солнышке. Он еще раз улыбнулся хорошей погоде и закинул ногу на ногу. Так хорошо было наслаждаться свежим ветерком, который приятно обдувал тело и заставлял порхать волосы в безудержном беспорядке.

— Поттер, проснись. Я тебя хочу… — прошептал кто-то совсем рядом над ухом, из-за чего Гарри нахмурился — кто мог нарушить его покой?

Но фраза повторилась, и пришлось открыть глаза. Он лежал в собственной постели, укрытый одеялом, ни о каком заморском коктейльчике и речи не было.

А рядом…

— Поттер, очнись. Я кофе хочу, — простонал низкий голос, одеяло рядом зашевелилось, и из-под него вылезла темноволосая макушка.

— Блейз, не сегодня. Иди сам свари, — отозвался Гарри, вновь закрывая глаза.

— Я плохо себя чувствую. И не пойду. Поттер свари, а, у меня голова болит, и в горле пересохло.

— Меньше пить надо, — гневно отозвался брюнет, отчего получил увесистый толчок в бок.

— Я пью столько, сколько мне надо, чтобы забыть ужас того времени, — донесся голос Блейза из-под подушки. — И если я сейчас хочу кофе, сделай милость. Сходи и свари его.

— А не пошел бы ты?

— Я точно также могу сказать насчет утреннего секса…

— Не больно-то и хотелось, — Гарри вздохнул и поднялся с постели, откидывая одеяло на макушку и прикрывая обнаглевшее тело.

С Блейзом они вместе уже полгода. Ну как, собственно, вместе — они вынуждены жить вдвоем, пока Министерство магии не разрешит Забини, как сыну Пожирателя, свободную жизнь. В ту вторую мировую войну волшебников Блейз Забини скрылся из Хогвартса, так и не поучаствовав. В министерстве решили, что это слишком подозрительно, и оставили парня на попечение первому попавшемуся молодому аврору.

Гарри Поттеру, например, так удачно проходившему мимо зала заседания.

Блейз был разбит и безумен. Дементоров из Азкабана заменили обычными стражниками, но вот только сидевших там никто не заменял. Жуткие возгласы и ужасающие крики, да заливистый смех с ноткой сумасшествия сводили с ума получше этих высасывающих жизни монстров.

И как так получилось, что Забини оказался в постели Гарри, последний до сих пор так и не может понять. То ли обоим нужна была поддержка, то ли Поттер уже устал видеть убивающийся вид Блейза, и они попробовали забыть прошлое только одним естественным образом.

А потом еще раз и еще…

Гарри уселся на табуретку и замер, наблюдая, как греется чайник. Мысли бегали в голове туда-сюда и даже не пытались собраться. Парень не умел готовить кофе магически, поэтому просто брал из банки растворимый, насыпал две ложки сахара в кружку и добавлял сверху пару капель молока или сливок. Это все быстро заливалось кипятком из вскипевшего маггловским образом чайника и насильно впихивалось в желудок, разбирая и размывая сумбур в разуме.

После такой горячей кружки мир вокруг становился более-менее понятным. Поэтому Гарри совершал свой маленький обряд каждое утро перед работой.

Было не так уж сложно поступить в Аврорат, более сложно было там освоиться. После не сильно громких, но невероятно ужасно опасных дел, которые юный волшебник умудрился чуть было не провалить, полагаясь на свое везение и бесконечное наплевательское отношение к правилам — Министр Магии Кингсли Шеклболт твердым голосом сообщил Гарри, что ему нужно учиться, учиться и еще раз учиться. Это все было сказано в таком тоне, учитывая темные волосы министра, внезапно поседевшие по вине «кое-кого», что парень еще долго отпаивал себя ромашковым чаем. На деле третьем терпение министра окончилось в корне. В итоге Поттера послали обучаться на курсы молодых авроров и постигать всю эту сложную бюрократическую структуру. От греха подальше, да и от министра тоже.

Одна из них уже свела его с Блейзом. По итогам последнего месяца Гарри должен сдать отчет о положительном поведении Забини и, наконец-то, избавить того от заточения.

— Ты сделал кофе? — послышался недовольный голос, и появилась заспанная рожа Блейза. Он стоял в одних трусах посреди кухни и, недовольно морщась, втягивал запах носом. Сложив руки на груди. Покосившееся небритое лицо, заплывшие веки и красные белки глаз, пара синяков на плече — ничего из этого не привлекало Гарри. Секс с Блейзом был лишь тогда, когда жуткие кошмары прошлого начинали одолевать слишком часто. В такие моменты Забини просто подчинялся, поддавался и давал себя трахнуть. В другие моменты пользы не было никакой.

Не дожидаясь ответа, это чудовище подошло к столу и под уставшим взглядом Гарри глотнуло из его кружки. Поморщилось и выплюнуло содержимое рта обратно, протягивая кофе брюнету.

— Фу-у. Не сладко. Сделай другой.

— Я тебе в слуги не нанимался, — поднимаясь с табуретки и выливая из кружки жидкость в раковину, проговорил Гарри.

За его спиной Блейз открыл шкафчик и достал коробку с печеньем. Пока Гарри делал себе новый кофе, он быстренько разломал печенюшку на половинки, растер в пальцах и вдохнул образовавшуюся пыль. Лицо сразу же расслабилось, а когда он еще и втянул крошки носом, слегка закашлявшись, то и порозовело от удовольствия. Все это произошло буквально за одну минуту, а когда Гарри повернулся снова, протягивая приготовленную вторую уже кружку Блейзу, тот от нее отмахнулся.

— Не хочу я кофе, пойду прилягу.

— А на работу?

— Ты и вали. Я сегодня в ночную смену. Так что отосплюсь. Оставь кофе себе, — дико заржав и похлопывая себя по бедрам, доброжелательно провозгласил Блейз и покинул кухню. Его смех раздавался еще около пяти минут, пока Гарри спокойно пил кофе.

После войны он дал себе обещание — ни чему не удивляться.

* * *

Собравшись в Аврорат, Гарри на секунду заглянул в спальню, которая по праву была названа гостевой, но в последнее время делилась ими на двоих. В свою спальню Гарри, почему-то, Блейза не пустил, оставляя за ней звание места «святая святых».

Забини лежал на кровати плашмя, раскинув руки в стороны. На лице замерло безграничное счастье, и Гарри тихонько прикрыл дверь. Уже спускаясь по лестнице, он услышал заливистый смех Блейза и покачал головой.

«С парнем точно что-то не то», — промелькнула мысль в голове Гарри, пока он закрывал дверь дома и накладывал дополнительные охранные заклинания. «Видимо, печать Азкабана даже за полгода не смылась».

Подойдя к зданию, где проходили занятия молодых авроров, Гарри на секунду замешкался, пытаясь найти пропуск. Без него даже героя магической Британии внутрь не пустили бы ни по какой-либо просьбе. Это была еще одна бюрократическая структура — весьма глупая, но по идее очень действенная. Так человек, если решит пройти под маской другого, должен был еще украсть специальный пропуск, чтобы попасть внутрь.

— Что, Поттер, опять потерял? — совсем рядом прозвучал насмешливый голос. Гарри вздохнул и постарался не обращать внимания на него, судорожно копаясь в портфеле. Он уже присел на одно колено и начал на него выкладывать вещи, пытаясь найти пропуск.

— Поттер, Поттер. Ты меня с каждым годом разочаровываешь. А еще герой называется… — рядом с парнем присела другая фигура и начала также усердно вываливать вещи, пытаясь найти пластиковую карточку.

— Поттер, а ложка тебе зачем? — поинтересовалась фигура, но Гарри спешно выдернул ее из его рук и положил в свою кучу.

— Малфой, — его голос прозвучал как-то отстраненно тихо и жалко. За что брюнет еще не раз дал себе мысленно пинок.

— Что? Ну же Потти, погляди на меня. Бегаешь каждый день, и ни разу не поглядел.

— Тебя это так сильно заботит? — Гарри победно улыбнулся, наконец-то, рука нащупала на самом дне портфеля пропуск и пыталась вытащиться наружу вместе с ним. Пропуск оказался на свободе, Гарри запихнул его в рот и также быстро начал складывать свои вещи назад. Которые еще в довольно большом количестве оказались на чужой в черных брюках коленке.

Он старательно не смотрел на рядом сидящую фигуру. Почему-то было стыдно за то, что он спал с его другом. Хотя Малфой по этому поводу никогда не жаловался. Но и никогда не навещал Поттера.

«Кхм… Блейза. Да-да. Блейза».

Сверху зазвонил колокол.

— Черт. Опаздываю, — одновременно проговорили Гарри и Малфой. Быстро пробежав мимо бабушки и показав ей пропуск, та улыбнулась и махнула палочкой (которая весьма таинственным образом появилась из рукава и там же исчезла), открыв дверь. Парни бегом забрались по огромной лестнице. Поворот, еще один, и оба замерли около нужной двери. Гарри откашлялся, а Малфой поправил свою одежду.

— Из-за тебя все это, — прошипел он.

— Не надо было на меня заглядываться, — парировал Гарри и, прежде чем Малфой смог что-то ответить, постучал в дверь и толкнул ее от себя.

— Мистер Поттер, мистер Малфой? Вы как раз вовремя, но вот мест, к сожалению, свободных не осталось, и вам придется сесть за первую парту. Вместе. Перед лицом милого и жутко доброго лектора, — последнее было произнесено с такой усмешкой, что Гарри еще раз обреченно вздохнул.

Сидеть за первой партой перед лицом лектора было сущим наказанием. Это надо было точно все делать, внимательно слушать и не отвлекаться на посторонние вещи.

Сидеть за первой партой с Малфоем — это надо иметь абсолютную выдержку, чтобы не поддаваться на провокации.

И дернул черт этого хорька поступить в Аврорат. Дернул черт Гарри оправдать его семью по всем статьям (очень долгая и невероятно скучная история, чтобы ее вспоминать по утрам). И дернул черт ему сейчас опоздать на семинар по…

— Пока ваши сокурсники занимают места, я еще раз повторю. Я профессор Аситрум Сулег, буду вести у вас тактику ведения боя. С сегодняшнего дня вы будете сидеть так, как вы сидите сейчас, попутно можете знакомиться со своим партнером по бою. Не так сильно мистер Селенджер, вы задавите мисс Воткинс в своих слишком сильных объятьях. Отчего мы лишимся неплохой пары будущих авроров. Так вот... Вместе на протяжении всего семестра вы будете сражаться бок о бок, плечом к плечу, и пытаться выйти невредимыми. Один из вас будет отвечать за жизнь другого. Это не значит мисс Данджер, что прямо сейчас надо тесно прижиматься к мистеру Раули. Боюсь, что так мы, как и в случае мистера Селенджера и мисс Воткинс, потеряем таких же способных бойцов. Не хотелось, чтобы вы умерли тут от удушения. По крайней мере, не дав мне шанса сделать это самому. Не стройте такое кислое лицо мистер Малфой, в вашей ситуации я постараюсь быть предельно добреньким и вежливеньким, чтобы не дай Мерлин кто-нибудь из вас поубивал друг друга. Нечего так ухмыляться мистер Поттер. В конце обучения я проведу финальный тест, где будет выявлена степень вашей подготовленности к реалиям жизни.

Сидеть за партой с партнером по бою, особенно если это Драко Малфой — жизнь кончена. Вернее, окончится в одной из схваток.

— Профессор, сэр, — рука, недавно плохо упомянутого, взметнулась вверх.

— Да, мистер Малфой? — глаза лектора подозрительно сверкнули, напоминая Поттеру «ну очень» кое-кого.

Гарри внутренне сжался, но внешне невозмутимо достал тетрадку со скрепленными кольцами листами пергамента и учебник по теоретической части. Сжав палочку в ладони, слегка выставляющуюся из рукава белой рубашки официальной формы аврора, он приготовился внимательно слушать. Возможно, от профессора Сулега будет зависеть его дальнейший шанс выжить в рядах Авроров. Ну, или хотя бы попытаться, на что, по-моему, Министр Магии ну о-очень надеялся. Заверяя парня, когда протягивал тому буклет об учебе в Аврорате, что он верит в будущую надежду Мира, Спасителя всея Британии и прочее-прочее, нужное подчеркнуть. Хотя тайно, как считал сам Гарри, министр подумывал, и не раз, сменить место работы, желательно подальше от Золотого мальчика, который просто притягивал неприятности на свою голову за весьма темный неудачливый хвост.

— Я не думаю, что герой магической Британии будет в восторге от нахождения плечом к плечу вместе со мной. Можно ли поменяться с кем-либо местами? — Гарри поглядел сначала на профессора, который носил официальную мантию Министерства: темно-зеленую, с завязками на груди. Его светлые волосы были взъерошены. Лицо наполовину опаленное, а по руке, где он сжимал свою красного цвета палочку, прятался в рукаве мантии длинный шрам. А потом на свою парту: обычное дерево, обычная тетрадка, обычный учебник с такой же министерской символикой «М.М.».

— К сожалению, мистер Малфой. Я еще раз повторюсь. Свободных мест нет. И вы либо знакомитесь со своим партнером, от которого будет зависеть ваша жизнь, либо уходите из этого класса. Ваша карьера аврора в тот же миг провалится с треском, не успев и начаться. Так как вы опоздали, вы получаете наказание…

Гарри улыбнулся, поглядев снова на профессора, но тот был мрачен.

-… как и мистер Поттер, и обмен местами не подлежит. Поэтому, если вы решили покинуть нас, сделайте это сейчас же. И не теряйте зря мое время.

Улыбка стерлась с лица Гарри, и он скрестил руки на груди. «Ну вот, Малфоя получил в наказание, да еще и отработку какую-то. Что за день такой? Вот если бы эта блондинистая башка сейчас встала бы и вышла, окончание дня можно было бы считать удачным».

Но Гарри не слишком верил в свои идеи, Малфой хоть и тот еще надменный фрукт, но учеба в Аврорате — это верх возможностей. Полное их раскрытие. Грех отказываться.

— Нет, профессор. Простите, я остаюсь, — прозвучал с ноткой остроты перца экс-слизеринский мелодичный голос Малфоя. На что Гарри ухмыльнулся. Он оказался прав, по крайней мере, насчет этого.

— Отлично, — профессор Сулег тоже, похоже, не питал надежды на скоропостижный уход этого заносчивого парня, поэтому продолжил. — Прежде чем вы начнете знакомиться, хотя кому я это говорю, но все же (тихий вздох), я объясню суть моего предмета. Тактика боя состоит из двух вещей — это атака и защита. Для правильной тактики вам нужно иметь две вещи — мозг и удача (еще один вздох), — Гарри подумал, что лектор сейчас мечтает лично заавадить всех своих учеников и оказаться совершенно в другом месте. Но тот, с упорством воспитательницы втолковывающей умные «глюки» в голову малышам, продолжал: — Мозг складывается из ваших умственных способностей, навыков и умения быстро и легко пользоваться палочкой. Удача дается вам от природы, она либо есть, либо нет. В мою задачу входит натренировать ваш мозг. Удачу я не смогу вам привить (третий по счету, который вели каждый из студентов, вздох). Это сделают специальные зелья, которые вы будете изучать на других предметах.

Малфой хмыкнул, а Гарри спешно записал, раскрыв тетрадь четыре слова: «Тактика. Мозг и удача».

* * *

Блейз, как только за Поттером закрылась дверь, сразу же вскочил с кровати и понесся на кухню. Руки его дрожали, как и все тело.

«Надо еще, надо немного еще. Я смогу остановиться. Потом… как-нибудь», — стучали в голове мысли. Он ворвался в комнату и рывком сорвал дверь со шкафчика. Оттуда сразу же вывалилась коробка и упала на пол, рассыпав круглые ровные печенья.

Забини судорожно опустился на колени и стал запихивать кругляшки обратно, занюхивая оставшуюся пыль прямо с пола. Оставив лишь одно печенье у себя на ладони, Блейз убрал коробку обратно, приладив кое-как дверцу. Палочку ему обещали вернуть по истечению срока, и осталось надеяться лишь на то, что эту маленькую поломку не обнаружит Поттер.

Вдохнув пыль кругляшка, Блейз восторженно закрыл глаза, перед ними сразу потекли забавные ручейки цветов. Он еще раз обнюхал печенюшку, и кухня в момент обросла огромными красными цветами, под потолком начали летать птички, забавно чирикая свою мелодию. Блейз рассмеялся, когда из окна лучик солнца пощекотал его за бок, превратившись в огромную светящуюся руку, и открыл глаза. Стол, стоящий посередине кухни, также преобразился. Он теперь выглядел как роскошный трон, который подлокотниками приманивал к себе парня. Тот счастливо улыбнулся и забрался на него с ногами, обнимая золотистое дерево.

Листья невесть откуда оказавшихся яблонь, растущих прямо из раздираемых шкафчиков, щекотали лицо Блейза и протягивали ему яблоки. Он еще раз счастливо улыбнулся и лизнул одно из яблок в бок, которое засмеялось во весь рот, обнажая сок внутри и позволяя парню впиться в него яростным поцелуем, высасывая его оттуда. Дивный запах весны окружил Блейза и он, не отрываясь от яблока, закрыл облегченно глаза. Так хорошо, так приятно, так…

Если бы кто-то пришел сейчас в дом Поттера, он бы увидел, как странный парень, с белыми молочными глазами, забравшись на кухонный стол, усердно лизал кухонный шкафчик, сжимая в одной рукой печенье, а другой пытаясь пощекотать микроволновку.

Но Гарри сейчас на учебе, а больше никто не заглядывал в их «семейную» обитель.

* * *

— … на этом лекция окончена. Прошу сдать свои готовые работы, и все будете свободны. Мистер Поттер, мистер Малфой, останьтесь. Я назначу вам наказание.

Комнату наполнил гул голосов и переговоров множества студентов. Они задорно обсуждали прошедшую лекцию и складывали свои принадлежности в сумки. Гарри тоже засобирался, когда Малфой «случайно» задел рукой его учебник, и ему пришлось за ним нагнуться под парту.

— Ты как маленький, — произнес он, подбирая с пола учебник и встречаясь взглядом с холодными колючими серыми глазами, прищуренными сейчас, и с едва заметной полоской тонких губ.

— Мне не нравится, что придется нянчиться с тобой, Поттер, — фамилию он подчеркнуто выплюнул.

— А мне не нравится сидеть с тобой и выслушивать твои упреки. Либо мы работаем вместе, либо ты отдельно, и я отдельно. А на финальном экзамене как-нибудь справимся, — Гарри яростно закинул учебник в сумку и пихнул Малфоя в плечо.

Тот его оттолкнул рукой, Гарри подставил плечо, и получилось, что оно въехало Малфою в челюсть.

— Сволочь, — прохрипел последний, потирая ушибленное место.

— От нее же слышу, — не растерялся Гарри.

— Что ты сказал?

Удар локтем в бок и Гарри согнулся. Малфой победно на него поглядывал, не забывая поглаживать подбородок.

— Так ты еще и глухой… — улыбнулся Поттер через боль.

— Да я тебя…

«Что он его» парень так и не дослушал, так как в тот момент резво уворачивался от удара кулаком в челюсть и сам заехал Малфою в лицо, каким-то не постижимым образом упав на него. Они покатились по полу, отчаянно молотя друг друга кулаками, куда могли попасть. Лицо Малфоя отражало ненависть и ярость, он бил все ожесточеннее и сильнее, а Гарри не отставал, добавляя еще ногами.

Хотелось кровью смыть эту маску с его лица, поэтому Поттер еще раз врезал ему по щеке, когда Малфой резко сбросил его с себя и вскочил на ноги. Гарри также быстро поднялся и охнул, прижав руку к животу, от резкой боли.

Малфой покачнулся и сплюнул на пол кровь, сжимая руки на груди.

— Ты еще поплатишься за это, Поттер, — Гарри замер, предчувствуя подвох. Тут же резко Малфой повернулся, пригнулся и проехался ногой по полу, подсекая ноги Поттера, отчего тот снова упал на пол.

Очки отлетели вбок, но Гарри уже было наплевать. Он достал палочку и направил ее на Малфоя.

— Что? Страшно? — усмехаясь, спросил он. Малфой возвышался над ним, но козыри были у Гарри. Он смог бы быстрее отреагировать, прежде чем блондин успеет достать палочку. Взаимный шах и мат. Выигрыш за Поттером, как казалось…

— МИСТЕР ПОТТЕР, МИСТЕР МАЛФОЙ! КАКОГО ЧЕРТА ТУТ ПРОИСХОДИТ? — голос, усиленный сонорусом, оглушил парней, что они оба прижали к ушам ладони, пытаясь не оглохнуть.

— Это залет. Поттер и Малфой, вы должны будете написать по пять свитков эссе на четыре темы: виды атаки, виды защиты, запрещенные заклинания и исторические их описания. К послезавтра. Как вы это успеете — не мои проблемы. Если не будет заданий — вы будете исключены.

— Но, сэр…

— Обжалованию не подлежит. Ах, да. Вы должны написать их вместе. Предложение пишет Поттер, предложение — Малфой. Надеюсь, это заставит задуматься. А теперь оставляю вас одних, приведите себя в порядок. Уж очень вы плохо выглядите.

Профессор Сулег наколдовал возле их парты большое зеркало и, взяв свой чемоданчик, вышел за дверь не попрощавшись. Гарри присел на полу, и слепо поводя палочкой, прошептал: «Акцио, очки!». Те прилетели ему в руку, и он нацепил их на нос, сразу почувствовав себя увереннее.

Малфой тем временем рассматривал себя в зеркало, когда Гарри встал рядом с ним.

Два худеньких подростка, у одного заплывала красным щека, и из губы сочилась кровь. У другого был разбит нос, и боль по всему телу свидетельствовала о синяках. И у обоих были в кровь разбиты костяшки на кулаках.

— Почему мне так не везет-то, — запуская руку в волосы, произнес Малфой. — Вечно где появляешься ты, Поттер, у меня неприятности. Это карма что ли такая?

— Могу сказать то же самое. Где бы ты ни появлялся, Малфой, у меня постоянные неприятности. Учитывая все это, нам надо, думаю, держаться друг от друга подальше.

— Ты слышал профессора.

Оба обреченно вздохнули.

— Да, пять свитков, да еще и по одному предложению. Это же сдохнуть можно. Походу, карьера аврора наша завершена.

— Это тебе не Хогвартс и думай о себе, Потти, лично я не собираюсь так просто сдаваться. Мы выполним это задание независимо от того, хочешь ты или нет. Я просто так никогда не отступлю.

— Пошли уже, оратор, иначе опоздаем на целительство, — Гарри ощупал пальцами нос, когда Малфой, отойдя от зеркала, начал рыться в своей сумке.

— Сейчас, надо же как-то это убрать. Ага… — он вытащил на поверхность маленький белый тюбик без надписей и раскрутил крышечку. В нос сразу же ударил неприятный запах. Малфой поморщился и, подойдя к зеркалу, начал размазывать прозрачную желеобразную субстанцию по щеке. При каждом прикосновении он снова морщился и кривился.

— Что это? — спросил Гарри, наблюдая за ним.

— Лечащая мазь от ушибов и синяков. Ты же не думал, что я с такой красотой буду ходить по Аврорату? Пусть даже эту красоту поставил мне Золото всея Британии.

Поттер вздохнул, преобразовал из листа бумаги платок и, намочив его с помощью заклинания, начал оттирать кровь с носа. Малфой усмехнулся и протянул тюбик, не прекращая массирующие движения по щеке.

— На, идиот, блин. По-моему, это ты у нас маленький.

— Мне твои подачки не нужны, Малфой.

— Как хочешь, мое дело предложить, твое — отказаться. Я хотел как лучше…

— Как лучше? Когда врезал мне по лицу, тоже хотел как лучше? Мир перевернулся?

— Не хочешь, как хочешь, Потти, — прищурился Малфой и уже хотел убрать мазь, но Гарри ловко ее перехватил и буркнул:

— Ладно, принимается твоя помощь. Надеюсь, без подвоха…

— Ой, Потти. Ты меня уморишь скоро. Ищешь опасность там, где ее нет. Мажь скорее и пойдем, а то действительно опоздаем. Не то, чтобы я за тебя волновался. Но хуже чем сейчас уже быть не может.

Малфой перестал обмазывать щеку, убедившись, что она почти уже приобрела тот нормальный свойственный только ей оттенок.

* * *

Гарри ввалился сильно уставший домой. Была лишь одна мысль — поесть и поспать. Швырнув портфель в один из шкафов, он поспешно снял мантию и ботинки и двинулся на кухню. Малфой его просто замотал с тремя свитками.

А его комментарии...

— Ты хоть видишь, куда пишешь, курица безмозглая?

— ... идиот...

— ... это не то предложение. Из-за тебя снова переписывать.

— Ты хоть можешь раскрыть глаза? Или тебе палочку между веками засунуть?

— ... где ты так учился коряво...

— ... не смотри на меня так. Я тебе не Сулег в трубочке, чтобы так смотреть.

— Ох. Так вот как выглядит современная Авада глазами Мальчика-который-убил-мужчину-став-знаменитостью? Нечего делать щенячьи глазки. Я не куплюсь.

— Быстрее напишешь, быстрее уйдешь отсюда.

— Ты это зачем вытащил палочку?

— ИДИОТ!

— Пиши вот здесь, вот сюда и отсюда. Я понятно объясняю? Или повторить.

— Убери палочку. Я молчу, молчу.

А оставалось еще два, которые успеть надо было написать до послезавтра. Мечтать, что Блейз приготовит ужин, ему не приходилось. Это выходило за грани фантастики.

Блейз валялся на полу, окруженный водой, которая вовсю плескалась из крана, пытаясь взорвать железо и вырваться наружу. Дырка, в которую она должна была стекаться, оказалась заткнута носком, Гарри, обойдя Блейза, приметил, что носок был с левой ноги того. Закрыв кран, Гарри вздохнул и пнул мокрым носком в плечо Забини. Тот никак не отреагировал.

Поттер присел на корточки и еще сильнее хлопнул Блейза по щеке с размаха. Это помогло. Забини отреагировал — открыл глаза, моргнул, закрыл их снова и засмеялся. Лицо было прижато к полу, поэтому его смех сопровождался бульканьем вокруг него воды.

От омерзения Гарри поморщился.

— Блейз, подъем, когда ты успел нажраться в стельку?

— Отъебись, Поттер, еби себя сам, — пробурчало в ответ это существо и снова заржало, также не открывая глаз.

— Забини, хватит валяться. Вставай, — Гарри нагнулся поближе к его лицу, надеясь почувствовать, что тот употреблял. Но запаха спиртного так и не почуял.

— Поттер, трахни кого-нибудь еще. А мну остынь в пикоя, — последние слова он произнес тогда, когда поворачивал голову лицом скребя по полу на другой бок. Отчего все его лицо оказалось в воде.

— Я с тобой спать не собираюсь. Чего ты наглотался?

— Я — маленький серенький гномик. А ты — злой Потти, ты не схватишь меня, — внезапно сменив интонацию голоса, пропищал Блейз и попытался откатиться от Гарри, прижимая руки к полу. Что на скользкой поверхности кое-как, но получалось.

— Хочешь валяться здесь — пожалуйста. Зачем ты заткнул раковину носком? Ты же мог затопить весь дом.

— Это был великий водопад! Ты испортил его, я должен наказать тебя злой Вол-гаррь-морт! — проорал Забини и, напугав Гарри, вскочил на колени и гневно поглядел ему в глаза. Лицо в мелких брызгах, в каких-то коричневых ошметках, порванная майка на груди, голые уже в синяках и царапинах руки, зажеванные до крови губы, впалые щеки. Поджатые под себя покрасневшие ноги, словно он ошпарился сильно об горячую воду и красные белки глаз. Казалось, будто мелкие сосудики сейчас взорвутся и заполнят всю белизну глаза своим кровавым месивом. Он выглядел слишком дико и сумасшедше.

Поттер с размаху влепил ему затрещину, отчего Блейз упал на пол и стукнулся головой. Гарри переводил взгляд с руки на Забини и обратно. Вот что делает страх с человеком.

«Когда я успел его проморгать?», — подумал Гарри, поднимаясь и доставая палочку. Шелковыми лентами затягивая руки за спиной и одной прикрывая рот. Грудь Блейза медленно приподнималась и опускалась. Но чтобы снова пришел в сознание и начал нести чушь, Гарри не позволил.

Отлеветировав Блейза на диван в гостиной, Гарри четыре раза применил к нему очищающее. Забини заблестел как стеклышко, но не приходил в себя.

«По крайней мере, видок у него получше, чем был», — отвращение и презрение — вот, что ощущал Поттер, возвращаясь на кухню. «Еще пара недель и все», — пообещал он себе, дальше и вправду было все просто. Он, наконец-то, сможет сдать Блейза властям, а лучше в больничку, а там пусть разбираются сами.

Убрав воду, закатав рукава, Гарри молча открыл холодильник, поглядел на «повесившуюся там мышь» и закрыл его. Выхода было два — топать в магазин, стоять огромную очередь и раздражаться. Либо идти спать голодным, а утро встретить также — бегом и с пожирающим самого себя желудком.

Выбрав все-таки второе, упорно втирая себе, что это не лень, а усталость, Гарри лег на свою постель и закрыл глаза. Так тяжело и одновременно приятно зарыться в эти белые простыни и укрыться мягким одеялом. Вдыхать нежный аромат от подушки и спать.

* * *

— Мне твои подачки не нужны, Малфой.

Ощущение дежа вю никак не исчезало. Что у них сегодня, день совместных истерик? То Поттер со своим недоверием, так теперь еще и она.

— И это не любовь. Это максимум — эгоизм. Тебе пора повзрослеть уже и начать думать о других.

— Я и думаю. Твои слова для меня ничего не значат. Эгоизм? Возможно. Любовь? Я никогда тебе ничего не обещал. И сейчас я слишком устал, чтобы выслушивать твои упреки, — Драко поднялся с дивана возле каминной и, сложив руки на груди, пошел в сторону выхода.

Его схватили за плечо и резко развернули к себе. Он ненавидел такое обращение. Ненавидел и не пытался это скрывать.

— Отпусти, — сощурившись, злобно прошипел он. — Отпусти, иначе я за себя не ручаюсь.

— И что ты сделаешь, Дрей? Ударишь меня? Ударишь за правду?

— Если понадобится — ударю. Ты же меня знаешь. Я устал от этого всего, я хочу просто спокойной жизни. И либо ты стелешься передо мной как раньше, никак не вникая в мою жизнь и не пытаясь ее изменить. Либо валишь отсюда на все четыре, я тебя как не держал, так и не держу. И никогда не буду держать.

— Ты… ты-ты… Ты не можешь так говорить. Ты лжешь. Это неправда.

— Ты была полезна в свое время, сейчас твоя полезность окончена. Ты мне противна, и ты слышала условия. Твое право, но завтра ты должна решить, — Драко устало потер виски и развернулся снова к выходу. По шороху за спиной он уже чувствовал, что девушка начинает плакать. Она задрожала как осиновый лист, воображение рисовало картинку, обхватила себя руками, шептала проклятья, но знала. Знала, что так будет, что рано или поздно пофигизм Малфоя раскроется. Но ей легче было слепо обманывать себя.

— Я остаюсь, — тихий, совсем не понятный шепот. Но Драко ее услышал.

Что ж, свой выбор она сделала, пора сделать было свой.

— Отлично, а теперь свали с глаз моих. Я хочу спать, — не оборачиваясь, жестко проговорил Малфой. Было странно смотреть на плачущую Панси. Удовлетворенно, что она в его власти. Приятно, что она всегда предсказуема. Забавно, что даже его маленькая угроза ТАК на нее действует.

Драко ухмыльнулся и вышел из гостиной.

* * *

У вас никогда не было ощущения наигранности событий? Когда кажется, что все происходящее вокруг — не ваша жизнь. Вернее, не вы. Точнее, не я.

Молча уставившись в потолок, Драко лежал на своей кровати, закинув руки за голову. Он медленно вел диалог с тем, кто по определению должен всегда выслушивать, оберегать и понимать до конца то, что чувствует любой человек.

— Потому что этого не может быть. Этого просто не может быть.

— Все гораздо проще. Поверь мне. Это было в прошлом — просто забудь.

— Ты не понимаешь. Такая сильная боль, застилающая глаза, разрывающая душу на осколки.

— Понимаю...

— Плевать. Просто плевать на все, невозможно чувствовать всю эту боль и понимать, что она просто выдумана. Так больно, что невозможно просто сидеть и молчать. Хочется бежать, рвать, драть, все, что есть и что будет… только потому, что не знаешь как спрятаться от этой пустоты.

— Отпусти тогда ее.

— Не могу. Это... Не знаешь, как и куда окунуться, просто лишь бы не видеть. Не чувствовать. Не знать и не понимать. Не понимать и не ощущать никаких сдавленных всхлипов. Никаких фигурок, ломающих сквозь тебя твою стенку души и рвущихся наружу. Я могу ненавидеть, кого-либо за все это, и все равно останусь тем, кто есть.

— Возможно.

— Но почему тогда я не могу остановиться? Не могу осознать того, что именно мне не хватает? Почему все всегда настолько сложно, что даже мысли скачут вопреки всему.

— Ты должен забыть и все. Перестань думать об этом.

— А слезы? Их больше нет, они умерли вместе с ним. Я не представляю, как можно ощущать такие чувства настолько живо и ярко. Это больно.

— Понимаю...

— Безумно больно и невозможно одновременно. И плевать, что даже трудно дышать, что хочется с головой окунуться в омут, биться руками об пол и выть от безысходности. Все не может закончиться именно так, потому что это говорю я. Потому что я хочу этого, потому что…

Голос молчал, ожидая дальнейшей реакции. Он всегда мог просто замолчать в нужный момент, давая парню выговориться.

— Потому что плевать, что будет дальше. Есть только здесь и сейчас. Плевать на все. Так почему же настолько больно?

— Действительно. Почему?

— Почему… я могу задать этот вопрос себе хоть сто раз, и никогда не смогу найти ответ. Потому что его нет. Нет ответа. И никогда не было. Есть только ты и пустота, давящая на мозг вокруг. И бесконечная усталость, от всего. От этой гребаной жизни. От выбора. Так почему я еще здесь? Что меня держит?

— Любопытство?

— Нет… это порок.

— Ты сам?

— Я? Кто я такой на самом деле, чтобы чувствовать все это разумом и теряться в боли ощущений? Почему именно я? Почему именно здесь? Почему?

Тишина обволокла его, заставляя смыкаться веки, а мышцы расслабляться. Но он боролся.

— И снова тишина и нет ответа. Потому что его нет. Никогда не было. И не будет.

Тишина...

— Не отвечаешь. Никто не понимает, и никто не хочет меня услышать. Понять и принять мою боль. Я не живой и никогда не буду им. Потому что…

«А дальше — тишина. И только нервный стук в груди, я даже мысленно могу ощутить покалывание на шее. Понять, что каждый вдох — это не просто втягивание воздуха. Это — это осуществление меня. Это — моя жизнь. Моя. И никто не вправе отобрать ее у меня. Никто, даже я сам».

Закрыв глаза, Драко забылся тревожным сном.

Серый туман, очень сложно дышать. Гарри, прижимая руку к горлу, медленно оседает на…

Куда? Это не пол, не земля — все серое. Абсолютно. По «тому, что под ногами» клубится серо-белесый дым.

Он должен идти, но куда? Дым разъедает глаза, становится труднее дышать. Гарри одним махом разорвал на себе рубашку, быстро снял ее остатки и прижал к носу, чтобы только не чувствовать этот ужасающий запах гари, удушающий запах, который буквально охватывал его насквозь, проникая в каждую частичку тела.

Крик. Гарри вздрогнул. Резкий крик откуда-то слева заставляет его подняться и пойти. Глаза застилают слезы, выкатывающиеся то ли от дыма, то ли от отчаянного положения. Но он идет, и снова слышит резкий раздирающий крик.

Это не слова, это не… просьбы о помощи.

Это звук отчаянного страха. И Гарри идет, хоть не знает куда, не знает к кому. Просто идет, потому что внутренне понимает — надо.

Дым постепенно начинает все больше обволакивать его, пощипывать оголенную кожу. Гарри чувствует неприятное жжение везде, где туман касается его. Легкие режет каждый вдох, каждое дуновение воздуха, рубашка не спасает, но Гарри упорно идет вперед.

Внезапно руку словно опалило, и парень остановился. Слепо уставившись на кожу левого запястья. Там разъедалась поверхность, медленно, словно горящая бумага, обнажая мясо, которое также сжигалось, оставляя лишь кость.

Секунда и вместо кисти руки, осталось лишь ее подобие — скелет: вся кожа, мышцы, вены, мясо, были словно обрублены на ее конце. Гарри задумчиво пошевелил скелетообразными пальцами, которые повиновались.

Ни боли, ни крови, ни страха. «Так странно», — удивился он. И продвинулся еще на шаг вперед, вытягивая левую руку.

Разъедание распространилось все дальше. И вот уже все его тело превратилось в оголенный скелет, но боль не приходила. Гарри иступленно смотрел, как его пижамные штаны спадали вниз, оголяя лишь скелетообразные ноги, бедра и…

Ни желудка, ни кишок, ни печени, ни почек, которые должны были без опоры просто вывалиться на землю. Ничего…

Гарри провел рукой по костям, но ничего не почувствовал. Он только мог видеть, как скелетообразные пальцы касаются костей бедер, но ничего не чувствовал. Он захотел закричать от этого осознания, но рот не повиновался ему. Он его открывал, закрывал, но звука не было.

Гарри прикоснулся пальцами к лицу, вернее повелел прикоснуться к лицу и засунул руку вовнутрь. Надеясь почувствовать язык, хотя бы ощутить горячее дыхание.

Ни-че-го. Гарри схватился за голову, пытаясь ощутить волосы, определенно что-то захватывая и резко дергая, он вновь иступленно рассматривал свои пальцы.

Волосы, серые с примесью черных, заставили его упасть на колени и судорожно сжимать их в кулаках. Они медленно распадались и превращались в пыль на его ладонях, просачиваясь сквозь них и опадая на…

Пол? Землю? Неважно.

А впереди снова раздался крик и Гарри посмотрел вперед. Внезапно туман рассеялся…

Огромное зеркало отразило в себе скелет, стоящий на коленях. На голом черепе остатки клочков волос, в глазницах поблескивали зеленым и белым глаза, делающие всю фигуру неестественно живой. Только одно сердце, бьющееся в районе груди — красное, рваное, пытающееся вырваться сквозь ребра, напомнило ему…

Гарри смотрел в зеркало и не мог поверить, а рядом с ним в дыму, который уже просто не мог разъесть легкие, которых нет, появился старый граммофон. На нем лежала пластинка, и иголка судорожно ездила туда-сюда. Повторяя тот душераздирающий крик. Он заедал, снова повторялся, снова зажевывался, снова повторялся…

И…

— Ты не спас нас, ты не спас нас. Ты не спа… — пластинка взорвалась, сотрясая окружающий туман заливистым душераздирающим смехом.

Липкий страх охватил все тело, покрывая его холодными струями пота, отдаваясь сердцем в районе пяток, сжимая горло в тиски. Разрывая душу на части, охватывая сердце в замок, заставляя того отстукивать бешеный ритм. Еще, еще… еще.

Гарри нервно вздрогнул и сел на постели. Он откинул одеяло и судорожно ощупал себя: кожа на месте, все на месте, руки, пальцы — все на месте.

Он резко выдохнул и упал на подушки, закрывая руками лицо. Это только сон, только сон.

Всего лишь обычный сон. Все еще покрываясь потом от страха, Гарри слез с кровати и медленно побрел в душ. Мельком поглядев на часы и невербально послав новую запись в блокнот.

«2:22. Понедельник. Кошмар».

Рядом с еще тринадцатью записями, где каждый раз было написано лишь время, день и суть сна.

Он залез под душ прямо в одежде и закрыл глаза.

«Это все сон», — словно мантру повторял он раз за разом, пытаясь успокоиться. Но четкое изображение его в зеркале настолько было реальным, что Гарри снова осмотрел всю кожу, запястья, бедра, ноги, просто захлебываясь горячей водой лившейся из душа. Прижавшись лбом к холодной плитке стены, парень сел на колени и закрыл глаза.

«Сон. Просто сон».

* * *

Серый туман. Кажется, что можно просунуть руку и схватить его. Он густой, тягучий и определенно…

Пахнет? Гарью, дымом. Драко пришлось прижать нос к манжете рукава, пытаясь хоть как-то заглушить запах. Он оглянулся — ничего. Просто серый туман, все серое. И никого, пустота, он один. Лишь краем сознания замечая, что что-то не так, он слышит резкий крик.

Надо идти туда. Вот только куда? Налево? Направо? Да и как ориентироваться в этом пространстве?

Он закрыл глаза, на миг проваливаясь в спасительную темноту, и попытался прислушаться. Тишина была такой же, как дым. Словно и здесь, но словно и не тут.

Где-то совсем рядом прогремел, разрушая наигранность, детский смех. Драко резко открыл глаза и обернулся — ничего, никого. Пустота, разве что серое все вокруг. И, кажется, что голос прозвучал где-то в нем самом. Внутри.

Снова резкий детский смех, продирающий до кончиков пальцев ног. Драко снова оглянулся.

Шелест, шелест знакомых листьев, подхватываемых ветром, хотя какой к черту тут ветер? Шелест приносит звуки, а они складываются в слова…

— Драаакооо, Драааааакооо… — и снова резкий смех где-то совсем близко.

Грудь сдавливает, и он уже не может дышать. В горле появилось чувство давления, словно кто-то душил его. Дышать становится все труднее, Драко захлебнулся воздухом и упал на колени.

Замерев с закрытыми глазами, он схватился за горло и попытался содрать с него эти цепи удушения.

Внезапно что-то холодное коснулось его правой щеки, а затем и левой, и сжало. Холодное мокрое позволило ему открыть глаза и вглядеться.

Немой крик застыл на губах. Перед ним девочка. Черные волосы, бледное лицо, белая полоска губ едва заметная, нос пуговкой. Она прижимала свои ладошки к его лицу и улыбалась.

Пустые глазницы, прорубленные насквозь, позволили Драко видеть сквозь них серость тумана. Сердце ускорило свой бег в несколько раз.

Парень захотел дернуться, но пальцы ее словно приклеились. Захотелось отодвинуться, уползти, убежать, уйти. А она улыбалась.

Улыбалась и смотрела на тщетные попытки Драко хотя бы шевельнуться. Разве она может смотреть?

Холодные пальцы начали сдавливать щеки все сильнее и сильнее. Улыбка превратилась в ухмылку, когда девочка начала медленно приближать свое лицо к нему.

«Нееет», — захотел закричать он. «Не прикасайся, нет. НЕ надо. Нет. Только не это…»

А она все приближалась и приближалась. Руки не повиновались, тело все застыло и не отвечало на сигналы тревоги. Драко тонул в серых дырах глаз и не мог убежать. Не мог уйти. Уползти…

Он мог только смотреть, как она движется. Как приоткрывается ее рот и оттуда каплями прямо на подбородок стекает вода. Она словно задыхается ей, захлебывается, пытаясь открыть рот пошире, отчего губы непроизвольно сгибаются и дергаются. Также как и руки, мокрые холодные, Драко нервно окидывает взглядом полностью всю ее фигурку. Черные волосы, стелющиеся до плеч. Мокрая одежда, состоящая из черной свободной ночнушки, свободно парящей вокруг фигурки. Бледные ноги в какой-то грязной земле, голые и также в капельках воды.

А она все захлебывается, пытаясь что-то произнести. Страх Драко растет пропорционально с ее попытками, хотя что заставляет его бояться девочки?

— Что? — прошептал он. Девочка замерла. Перестала двигать губами и, если бы у нее были глаза, определенно были направлены именно к нему. Взгляд во взгляд.

Драко замер.

— ААААА! — она резко распахнула рот и заорала во весь голос. Из горла полилась вода вперемешку с кровью, оглушая парня. Драко с ужасом смотрел на нее. А вода все не переставала литься, девочку всю трясло, она все сильнее сжимала щеки парня и кричала, кричала и кричала.

Драко смог отмереть и попытался оторвать ее руки от себя, а она также орала и сильнее сжимала. Послышался хруст, и нижняя челюсть перестала повиноваться парню.

— ААААА! — звучало каким-то отголоском в его голове, когда мир взорвался от боли. Он ошалело смотрел на нее и чувствовал, как сознание медленно уходит из его головы.

— ААААА, — бац, и что-то вдруг остановило девочку, она закрыла рот, перестав издавать звуки. Резкая перемена, заставила отголосок сознания зацепиться, и Драко уставился на нее.

— Тебе весело, Драко? — детский голосок выплюнул сквозь белые губы слова. Вода уже не стекала по ее лицу, губы скривились в усмешке. — А мне весело.

Она резко прижала еще сильнее руки к его челюсти и также резко дернула ее в сторону.

Шея свернулась…

— НЕЕЕТ! — заорал Драко и сел на постели. Ему понадобилось около нескольких минут, чтобы понять, что он в своей комнате. Сидит на постели. Рядом с ним с обеспокоенным видом на краю кровати расположилась Панси, она смотрела озабоченно и даже немного испуганно.

— Ты кричал во сне, — прошептала она, положив руку ему на лоб. — Ты весь горишь, Драко.

— Свали, — отдернув ее руку, Драко закрыл лицо ладонями.

— Я…

— Панси не нервируй меня, свали. Убирайся отсюда вон!

Сквозь сонную тишину комнаты до Драко доносился лишь бешеный стук сердца и тихое тиканье настенных часов. Через пару секунд кровать приподнялась, свидетельствуя о том, что Панси встала, а еще через пару дверь со звоном захлопнулась.

Парень выдохнул и убрал руки с лица, немного задержав одну и пощупав подбородок. Все было слишком реально. До жути. Но это был сон. Просто сон.

«Сон», — подумал он, вылезая из постели и направляясь в душ.

Часы показывали 2:22.

* * *

— Что это было?

— …

— Я, кажется, задал вопрос?

— …

— Видит Мерлин, я не хотела. Круцио…

Сдавленный вскрик, а затем сквозь всхлипывания и вздрагивания послышался тихий детский смех.

— Полегче, она все-таки…

— Кто? Я в курсе, кто она.

— Я отомщу, — полушепот заставил резко вздрогнуть двух взрослых, которые поспешно проверили замки и цепи.

Фосфорные часы, освещая комнату, показывали 2:22, когда резкий с хрипами стон и довольно такой же смех раздался в необъятной пустоте.

— … для этого надо взмахнуть три раза в правую сторону, чтобы поворот был легок и правильно сложен. Рука должна быть на уровне сердца, тогда получится более…

Гарри отрешенно потягивался и зевал, глаза болели от вчерашнего кошмара. До сих пор перед лицом стояло то зеркало из сна, слишком сильно похожее на зеркало Еиналеж с первого курса. Он вздрогнул, когда в сознании снова всплыла картинка, и потер руками лицо. Как же хочется спать…

— Поттер — ты малодушный имбицил, идиот чернявый. Козел недорощенный. Сволочь позорная, трус недоделанный. Гриффиндорская экс-подстилка…

— Мм? Малфой, ты что-то сказал? — удивленно убрав руки от лица, Гарри посмотрел на соседа по библиотечному столу. Там ужасно красный с прищуренными глазами, надутый и напыщенный как индюк сидел Малфой. Ноздри его гневно раздувались.

— Я, блин, какого хрена тут сижу и распинаюсь?! Ты будешь писать или нет?! — прошипел он, Гарри удрученно вздохнул и поглядел на их последнее эссе.

Строчки тонули в потоке сознания, не цепляясь за реальность. Он смотрел в свиток, но, ни черта не понимал.

Как же слипаются веки, и хочется спать.

Но, казалось, что если он снова попытается, хоть на минуту, уснуть, все вернется. Зеркало, те страшные крики…

Гарри просто уже не слышал последние слова, усталые глаза вновь пытались просто закрыться и отдохнуть.

Малфой ощутимо врезал локтем в бок, напоминая о себе и заставив Гарри охнуть и кинуть на него яростный взгляд.

— Какого?

— Такого, я тут уже минут пять пытаюсь привлечь твое внимание…

— Тебе что, девчонок мало? — зевнул Гарри.

— Поттер, мать твою… — его глаза угрожающе сверкнули.

— Не смей так…

— Да пошел ты.

— Я сейчас тебе звездану.

— Боюсь, боюсь.

— Не нарывайся.

— Отвали.

Малфой вздохнул и потер уставшие глаза руками. Спать хотелось нереально. Он бы лучше понежился лишний час в своей постели, чем сидел в библиотеке Аврората вместе с Поттером. Доделывая их эссе.

— Чертов Сулег.

— О, да. Напоминает мне кого-то из Хогвартса, — протянул Гарри, пытаясь сосредоточиться на тексте, который должен писать был он. — Какое?

— Пятая строчка сверху, второе предложение справа. Там про руки написано, — Малфой блаженно закрыл глаза. Ну, нафиг все, и Поттера туда же. Сейчас надо только поспать.

— Малфой, я не вижу.

— Я в курсе, очкарик, нацепи на нос то, что забыл.

— Пошел…

— И ты туда же, — сквозь зевок и, не открывая глаз, ответил Малфой. Тишина вновь воцарилась вокруг и потянула его в сладкие объятья сна.

— Малфой, — раздалось сопение рядом.

— Ну что еще? Ты совсем слепой? Разуй глаза, там все видно… — застонал блондин.

— Да пошел ты.

— Повторяешься, Потти, уверен, твой словарный запас намного выше.

Малфой замолчал и вновь попытался уснуть, но усердное сопение Поттера заставило его открыть глаза и поглядеть на него.

— Малфой, — позвал Гарри снова. Он лежал на раскрытом учебнике с закрытыми глазами и отчаянно пытался разлепить их, чтобы не уснуть. Может этот заносчивый выскочка поможет ему?

Блондин вздохнул и потянул учебник на себя, заставляя лохматую голову упасть прямо на деревянный стол и больно стукнуться.

— Сволочь, — незлобно прошипел Гарри и открыл глаза.

Слегка покрасневшие, уставшие, не выспавшиеся серые смотрели на него.

— От такой же слышу.

— Мои слова.

— Ты их не резервировал. И вообще что хочу то и говорю.

— И ворочу.

— И как некоторые лучше… блин, заткнись, Потти. Давай уже допиши последнее предложение и…

— Как я устал, — сквозь зевок ответил Гарри, поднимаясь и вновь уже раз в сотый беря в пальцы перо. Он накарябал последнюю строчку и с чувством выполненного долга откинулся на стул, забрав руки за голову.

Малфой устало поглядел на свиток и обреченно вздохнул.

— Как гиппогриф клювом…

— Что?

— Так и знал, что ты глухой.

— Что? Что ты сказал? Повтори-ка?

— Я сказал, что ты смазливый баран. Козел и удод. Но в силу твоей глухоты ты ничего не услышал. Впрочем, как всегда. Мазила ушастая…

Гарри двинул ему рукой по лицу, но блондин увернулся, словно ожидал этого.

— Малфой, может, хватит? — произнес брюнет, потягиваясь, разминая затекшие мышцы и наблюдая за действиями соседа. Тот быстро свернул пергамент и закрепил его последней печатью с ленточкой.

— Ругаться друг с другом. У нас не получается как в школе, так зачем дальше…

— Стоп. Давай-ка разберемся, Потти. Мы с тобой ненавидим друг друга уже 8 лет. Так что не меняй устои. Мне глубоко на тебя наплевать и на твою жизнь. И если бы я не опоздал тогда, то, возможно, держался бы от тебя подальше. Ты единственная заноза в заднице, которую я терпеть до сих пор не могу. Еще вопросы?

— Ты невыносим.

— Я идеален.

— И скромен.

— Да пошел ты…

— Это мои слова.

— Задолбал.

— Взаимно…

Так они переругивались, пока их совместное времяпровождение не прервала девушка, одетая в такую же аврорскую форму, придвинувшая стул и усевшаяся рядом с ними.

— Ты — Гарри Поттер? — сразу в лоб задала вопрос она, Гарри разлепил глаза и уставился на нее. Светлые волосы до плеч, карие глаза, курносый нос, пара родинок на щеке и такая же ухмылка-улыбка, присущая каждому слизеринцу.

— Эээ, — выдавил брюнет из себя.

— Сюзи Стэфоред, первый курс Аврора, я с тобой на тактику вместе хожу, — улыбнувшись, она протянула руку. Светлая кожа, аккуратные ноготки.

— Девушка, — бесцеремонно ударив по руке, произнес Малфой. — Вы что-то хотели?

Сюзи нахмурилась и удивленно перевела взгляд с брюнета на блондина.

— А он что, твоя личная собственность?

— Мы тут так-то делом заняты, — нахмурился Малфой.

— Ну и я не просто так пришла, я, между прочим, к практике готовлюсь, — Сюзи помахала перед лицом Гарри книгой, нарочито обращаясь лишь к нему. Гарри мысленно пожелал ей провалиться, ухватив с собой одного «неизвестного» блондина, и желал сейчас только уткнуться головой в учебник и поспать.

— Вот и иди, готовься, не видишь, звезда отдыхает? Он у нас утомился маленький, — ухмыльнулся Малфой, одной рукой пригладив черные волосы Гарри, отчего последний уставился на него во все свои зеленые, безусловно, прекрасные, глаза. На что Малфой хмыкнул и закатил свои. Девушка закусила губу и перевела прищуренный взгляд на блондина, словно только сейчас заметила его.

— А ты кто такой?

— Я его партнер по тактике. Драко Малфой, — также прищурившись, слегка кивнул парень.

Гарри удивленно переводил взгляд то с Малфоя на Сюзи, то обратно. Какого хрена они делают вид, что меня тут не существует?

— А можно…

— Про автограф забудь, даже не заикайся.

— Я не…

— Все вы такие, ходите тут.

— Но…

— Вали отсюда уже, не видишь — занято.

— У тебя на лице не написано, что тут занято, значит, тут свободно.

— Ты зарываешься.

— Не рыл бы ты яму, сам туда…

— Угрожаешь?

— Больно надо, я не твоего поля ягода.

— А не поехала бы ты ягода далеко и надолго?

— Ты мне не указ, ты не мой папочка.

— Так у тебя видно комплекс неполноценности перед отцом? Тем более, советую обратиться к врачам. Знаешь, такие добрые дядечки в белых халатиках, накормят тебя…

— Сам иди в больничку, тебе только для умалишенных и сидеть.

— Я-то хотя бы, в отличие от некоторых, сидеть могу, а у тебя одна мысль — лежать.

— Полечись.

— Сама пей зелья успокоения. Видишь, ручки дрожат, нервничаешь. Давно пора… на покой.

— А ты что у нас колдомедик?

— Упаси бог, чтобы таких как ты лечить? Да тебе мозг пересаживать надо. Желательно заменить его…

— А у тебя он размером с орешек. Головой мотнешь, он из уха вылетит. Тяжело, наверное, да? Бедненький, — сочувственно прошептала она.

— Ты еще про цвет волос скажи, недоучка.

— Ой-ой ой. Кто бы говорил, наверняка крашеные да? Каждую неделю корни подкрашиваешь?

— Это мой натуральный цвет, а краска мозги портит. Ты так хорошо процесс знаешь, так значит у самой рыльце в пушку?

— Не твоего ума дело. Я вообще-то не к тебе обращалась.

— Ага, поэтому прекращай тут просиживать свою пятую точку и вали, пока я не помог.

— Может, Гарри сам ответит мне? Сидеть тут или нет? — не обратив внимания на последнюю реплику, девушка сладко улыбнулась, снова протягивая руку для «светского» поцелуя и яростно хлопая воздушными ресницами.

Гарри уже открыл рот для ответа, но Малфой снова перебил его.

— А не пошла бы ты… заниматься? — прошипел он. — От греха подальше. Вдруг великий и ужасный Поттер тебя ненароком пришибет?

— Ни тебе мне указывать, ты…

— Не перескакивай на ты, мы с тобой огневиски не пили.

— Ты на него что эмблемку свою повесил? Неприкасаемый?

— Не твоего ума дело. Куда-то шла? Вот и дуй туда. Не мешай нормальным аврорам готовиться.

— Да я намного больше тебя знаю.

— Да ладно. А умом видно не блещешь. Давно тронулась девочка?

— Да как ты смеешь? — перешла на крик Сюзи, замахиваясь рукой. Драко с силой сжал ее ладонь, что лицо даже перекосилось.

— Не смей повышать на меня голос. Я тебе не шавка какая-то. Тоже мне.

— Засунь свои слова себе…

— Я еще раз повторяю, а не пошла бы ты? Глухая что ли?

— Сам не перескакивай на ты.

— Это мои слова. Что, извилины тебе подарить? Маленький мозг не справляется с работой?

— ХВАТИТ! Да пошел ты к черту, Поттер, — в сердцах плюнула она, у Гарри даже челюсть отвисла. Он еще и оказался крайний? Девушка схватила учебник и с грохотом отодвинула стул. Малфой спокойно потер лоб, массируя голову, и через пару мгновений заметил на себе недовольный взгляд Поттера.

— Что? — задал он единственный приходящий на ум вопрос.

Гарри вздохнул и встал.

— Малфой, ты…

— Мм? — приподнял блондин бровь.

— Да ну тебя, — он махнул рукой и пошел в сторону выхода, кидая фразу через плечо. — Работы не забудь.

* * *

Девушка, поджав ноги под себя, сидела на зеленом диване в гостиной перед камином и сосредоточенно перелистывала страницы книги в кожаном переплете. Она время от времени запускала в темные гладкие волосы руку, проводя по ним, чтобы потом опустить и снова перелистнуть на новую страницу. Ее карие глаза сосредоточенно бегали по строчкам, требовательно выхватывая нужные слова, которые губы повторяли в точной последовательности.

Нельзя было сказать, что Панси сильно увлекалась литературой, но сидя взаперти в этом мрачном двухэтажном доме, который принадлежал Малфоям, страдать депрессией было невероятно скучно. По дому убирался старый домовик Донни, который исполнял обязанности просто прекрасно, потому что не хотел лишний раз расстроить своего старшего хозяина. Люциус Малфой в гневе — смерть тому, кто попадется на его пути. Хотя в последнее время этот надменный отец парня Панси редко появлялся в их доме, к величайшему облегчению последней.

Она все еще не понимала желания Драко обучаться в Аврорате, когда отец выбил ему прекрасное местечко рядом с собой в Министерстве в Попечительском совете. В последнее время младший Малфой чем-то был серьезно опечален, а ночью постоянно кричал во сне. Да и из Аврората он приходил поздно вечером уставший, съедал свой ужин и до утра запирался в своей комнате. Девушка сильно переживала по этому поводу, хотя вера в то, что с окончанием войны и началом мирной и скучной жизни их отношения изменятся к лучшему, постепенно умирала. За все полгода она добилась лишь того, что теперь они с Драко жили вместе, но ей не разрешалось разговаривать с ним, целовать, обнимать и вообще упоминать о себе в любой ситуации. Но не возбранялось готовить ужин или гулять, если бы она этого захотела.

Попытка наладить их отношения каждый раз с треском проваливалась. Драко просто делал вид, что не слышит ее. Это жутко раздражало, но парня такое положение вещей устраивало. С тех пор, как родителей Панси Паркинсон посадили в Азкабан на долгое и вечное существование, никого ближе, чем Малфой, у нее не было. Никому она не была нужна. Разве что родителей девушка могла навещать по выходным. Хотя считать прогулку по тюрьме, где все пропахло смертью и обреченностью, увеселительной Панси назвать просто не могла. Родители были сильными людьми, которые даже на личных встречах всегда держали прямо спину и горделиво подбородок, отчего ей становилось больно.

— Ты должна стойко нести продолжение рода, Персефона, — говорила жестким надменным голосом ее мать.

— Мы надеемся на тебя, не подведи родителей, — добавлял отец, и Панси твердо держала свои амбиции при себе, пытаясь наладить отношения с единственным человеком на свободе. С Драко Малфоем, которого она совершенно не интересовала.

Девушка была не глупая и обратилась к книгам, чтобы очаровать парня. Одну из них она держала сейчас — «Тысяча и один способ влюбить в себя любого за неделю не прибегая к помощи зелий» Матильды Блэксток. Некоторые способы были на удивление глупыми, над некоторыми главами Панси просто смеялась, но иногда советы были действительно интересными, и она зачитывала их снова.

Когда ее глаза замерли на строчке «Почувствуйте его запах и сделайте компл…», входная дверь хлопнула, отчего девушка резко вздрогнула и бросила взгляд на стену. Для Драко было еще очень рано, всего лишь одиннадцать утра, на обеды он не заходил и не заглядывал в перерывы. Друзей у девушки не было, поэтому навещать ее тоже было некому.

— Донни, — вжимаясь в диван, настороженно тихо позвала она. Перед ней материализовался из воздуха лопоухий домовик, обряженный в белую накрахмаленную наволочку, подвязанную серебряным ремешком. На его шее блестел золотой медальон с гербом Малфоев — две обвивающихся друг об друга змеи. Он почтительно поклонился, пока девушка искренне боролась с внезапным страхом, который ее обхватил, заставляя ноги холодеть, а руки подрагивать.

— Хозяйка звала меня?

— Донни, кто там? Кто пришел? — голос выдавал ее с потрохами. Он подрагивал.

— Хозяин Малфой, госпожа.

— Драко? — спросила она удивленно, но домовик покачал отрицательно головой. Ощущение холодного липкого страха не проходило.

— Старший хозяин.

— Люциус? — она могла и не спрашивать, чувство опасности усилилось в несколько раз.

Панси боялась его. Панически ощущая на себе оценивающий взгляд при каждом его приходе. В любое другое время Люциус никогда не появлялся без предупреждения, и в этот раз было все ещё более странно.

— Доброе утро, — мелодично пропел голос Малфоя-старшего, когда его фигура показалась в гостиной, а домовик, услужливо поклонившись, исчез. Он был одет в безупречную черную мантию, которая идеально подходила под цвет его волос, уложенных в прилизанную гелем прическу. Вся его напыщенность и надменность состояла в умении подать себя, что он прекрасно и делал.

— Доброе, мистер… — попыталась поприветствовать его девушка, еще сильнее вжимаясь в обивку, но мужчина ее перебил.

— Боже, прошу. Называй меня просто Люциусом, Панси. Тем более в такой неформальной обстановке, — Малфой обвел рукой, небрежно, но, безусловно, «охрененно» аристократично, убранство комнаты.

— К сожалению, мистер Малфой, я не могу. Мы с Драко…

— А он дома? — снова не дождавшись окончания реплики, перебил ее Люциус и уставился на девушку. От этого взгляда ей захотелось выставить мужчину за дверь и спрятаться у себя в комнате, убаюкивая и успокаивая свои нервы, шепча, что все хорошо.

Слишком плотоядная усмешка скользнула по его безупречному лицу, когда он окинул взглядом фигуру девушки.

— Нет, он придет только вечером, — ответила Панси и с ужасом заметила, как маска с лица Люциуса стирается и остается только похоть.

Одна грязная похоть, которую она видела, когда мужчины кидают такой взгляд на проституток. И он был направлен именно на нее.

— Отлично. Значит, у нас будет достаточно времени, чтобы сделать наши маленькие сладенькие дела… — протянул он и, прищурив глаза, начал медленно приближаться к ней, на ходу расстегивая мантию.

— Что вы имеете в виду? — настороженно проговорила она, прижимая руки к груди в защитном жесте. Люциус Малфой, проследив за ее движением, облизнул губы. Он надвигался и надвигался на нее, а она пыталась уползти к краю дивана, чтобы быть подальше.

Мантия оказалась на полу, обнажая его безупречную белую рубашку и черные классические брюки.

Одна лишь мысль стучала в голове — уползти. От этих сумасшедших глаз.

— Скажем так, — ласково прошептал он, почти уже близко подойдя к девушке. — Поговорим о совместном времяпровождении? Я бы тебя трахал по понедельникам, средам и пятницам. А тебе бы позволял лицезреть меня во всей красе. Конечно же, с полной конфиденциальностью. Драко ничего не будет знать об этом, а я не расскажу, какая ты на самом деле шлюшка.

— Пошли бы вы… — прошипела Панси, глядя ему прямо в глаза.

— Силенцио, — сладко пропел Люциус, направляя на девушку волшебную палочку. Панси плюнула ему прямо в лицо.

Вытеревшись, он с размаху ударил ее по лицу, отчего она упала с дивана на пол, оказавшись возле кресла.

— Ты не будешь со мной такой дерзкой теперь, наглая потаскушка. Думаешь, я не видел, как ты на меня засматриваешься? Сейчас я научу тебя, как вести себя правильно.

Он резко завел ее руки за голову и, взмахнув пару раз палочкой, привязал их к подлокотнику кресла.

— Нравится? — спросил он, припустив штаны и обнажая свой стоящий член. Девушка отвела глаза, но хлесткая пощечина заставила ее злобно взглянуть прямо в лицо своему мучителю.

— Чтобы ты ненароком не помешала нашему обоюдному удовольствию… Эдентулус, — Люциус, желчно улыбнувшись, наставил палочку в рот Панси, секунда — и она почувствовала, как ее десны ударяются друг об друга. Зубы исчезли. Мужчина жестко толкнулся членом в ее губы, но Панси с силой сжала их. Просто так она не сдастся.

— Мм? Противишься? Так даже интересней, — он пальцами зажал ее нос, наклонившись вперед и членом все еще касаясь ее сомкнутых губ.

У девушки был выбор — либо задохнуться, либо принять то, что было суждено. Воздуха катастрофически не хватало, она забарабанила ногами по полу, выгибаясь, но связанные руки не давали свободу действий.

Выбор был...

Она обреченно закрыла глаза и сделала судорожный вдох.

С воздухом в рот полностью вошел и член Люциуса, тот благодарно закрыл глаза, привыкая к мягкости и теплу. Девушка заплакала от того, что просто не могла даже выплюнуть его, не касаясь языком, что привело бы еще к более грубым действиям.

Убрав руку с носа, Люциус сжал пальцами подлокотник возле лица Панси и начал двигаться. Член елозил во рту по языку, доставляя мужчине непередаваемое удовольствие.

Панси попыталась вытолкнуть его языком, но Люциус лишь восторженно закрыл глаза и застонал, входя еще глубже и наращивая темп.

Рвотные позывы не прекращались. Казалось, что вот-вот ее прямо вырвет. Она судорожно пыталась вызвать тот самый рефлекс, на миг пожалев, что с утра мало ела.

Одной рукой он нащупал вырез ее кофты и резко дернул на себя, обнажая грудь. Люциус начал мять и царапать соски девушки, выкручивая их до боли, заставляя Панси стонать.

Вскоре он просто вдалбливал ее голову в подлокотник, удерживая за щеки и двигаясь в бешеном ритме. Его глаза были закрыты, на лбу блестела испарина.

Панси чувствовала, как ее губы просто разрываются, как по подбородку медленно течет кровь, но никак не могла противостоять.

Слезы душили ее, растекаясь по щекам. Хотелось оттолкнуть, но связанные руки не давали. Его член все сильнее и сильнее вбивался в ее рот, достигая самой глотки. Чувство тошноты усилилось, то ли от собственного бессилия, то ли от страха.

Когда он с силой наступил ей на ногу, она вскрикнула. Это доставило еще большее удовольствие Люциусу.

Панси молилась только об одном, чтобы он быстрее кончил и убрался из их дома.

Когда его тело содрогнулось, а прямо в горло ей толчками начала вливаться его сперма, девушка пожелала захлебнуться.

От резкой пощечины по лицу, возвращении зубов на место, ужасающей боли в связанных запястьях, ее сознание отключилось, погрузившись во тьму.

Когда Панси очнулась, она все еще ощущала липкую дрянь в своем горле, на подбородке и груди. Комната была пуста, лишь скомканная книжка валялась на полу. Хотелось задушиться теми же лентами, когда она села и затряслась в беззвучной судороге. Медленно поднявшись с пола, девушка обреченно поплелась на кухню. Наглотаться воды и смыть с себя все.

Ее жутко тошнило и, когда она добралась до раковины, желудок вывернулся наизнанку.

Кто-то тронул ее за лодыжку, отчего девушка подскочила и хотела уже бежать без оглядки. Но это был всего лишь Донни.

Он смотрел на нее виновато и с жалостью.

— Я приготовил вам ванну госпожа, пройдемте со мной, — прошептал он, заламывая руки. Девушка еще раз глотнула воды из стакана, наскоро прикрыла остатками кофты обнаженную грудь и позволила домовику увести ее.

Если бы Драко был здесь, он бы не позволил такому случиться. Если бы хоть кто-нибудь…

Но Драко сейчас на учебе, а больше — больше никто не заглядывал в их «семейную» обитель.

* * *

— Сегодня у нас будет практическое занятие, — радостно провозгласил Сулег и обвел взглядом всех присутствующих в спортивном зале. Большая абсолютно пустая комната с белыми стенами и таким же полом и потолком навевала мысль о какой-то клетке.

— Так как вас слишком много, сегодня будут заниматься только четыре пары. Селенджер и Воткинс, Данджер и Раули, Стэфоред и Дакстон, Поттер и Малфой. Остальные придут через полчаса.

После того как спортзал покинуло большинство студентов, а оставшиеся переглянулись, Сулег с еще более счастливым видом провел левой рукой по волосам, в уме для себя что-то решив и кивнув.

— Итак, — он хлопнул в ладоши и повернулся к парам спиной. Гарри, скрестив руки на груди, поглядел вперед на стену и увидел, как довольно быстро четыре плитки на ней отодвинулись и исчезли, а из образовавшихся дырок выползли черные трубы, зияющие пустотой. Гарри нахмурился. Ему это не нравилось, определенно не нравилось.

— И что это? — хмыкнуло его личное наказание. Малфой, сощурившись, смотрел на лектора, уперев руки в бока. Сулег обернулся и засунул руки в карманы.

— Это тренажер для имитации реального боя. То, что здесь будет происходить, не должно распространяться дальше этого спортзала. Вы все давали клятву Министерству о сохранности тайны обучения…

— Это распространяется лишь на то, что вы не захотите нас убить, — протянула Стэфорд. Ее светлые волосы были сейчас забраны в хвост. Аврорская форма — белый верх блузки и жилета, черный низ брюк и кроссовок, идеально подчеркивала цвет ее серебристого шелкового шарфика.

— Не захочу, — подмигнул ей Сулег. — Объясняю вашу задачу. Вот оттуда, — он ткнул пальцем в трубки. — Будут…

— Может, вы нам покажете? — вставил свои пять кнатов Малфой. Гарри покачал головой. Что-то было здесь не так.

— А то не понятно, зачем мы тут, — Сюзи сжала губы и с насмешкой поглядела на Сулега. Тот не растерялся.

— Не хотите объяснений — значит, краткость — сестра таланта. Вы должны выжить. Вон оттуда, — он махнул рукой в сторону стены, — будут вылетать Авады со скоростью четыре штуки в тридцать секунд. Из какой именно трубы — я не знаю. Тренировка начнется, когда прозвучит сигнал. Ваша задача — не помереть здесь, не охота тащить ваши безмолвные трупики в лазарет, — Сулег кивнул, оглядывая ошарашенные лица студентов. — Я приду через полчаса. Поглядеть, что от вас осталось…

Он, насвистывая, двинулся в сторону двери под настойчивыми взглядами четырех пар глаз. А когда дверь за ним захлопнулась, Сюзи пнула стену ногой.

— Что за хрень? Этого не может быть. Я не собираюсь умирать здесь, — проговорила она, оглядывая всех.

Девочка с черными волосами сосредоточенно вертела палочку. Кажется, ее фамилия была Данджер.

— Нас должны учить защищаться, а не пытаться убить.

Кареглазый парень, фамилия которого была Раули, также кивнул.

— Вы всегда можете в любой момент уйти. Тем более, пока не прозвучал сигнал, авады не посыпятся на нас как снег на голову, — пожал плечами Гарри. Теперь все взгляды были обращены на него. Как будто он сказал какую-то глупость.

— Мы не привыкли, как ты, спасать мир, — съязвил Малфой.

Гарри вздохнул и в этот же момент над их головами прозвучал длинный гудок. А затем послышался кашель и словно по рации голос Сулега.

— Встаньте по парам, один спереди другой сзади. Тот человек, который будет за спиной, должен встать затылок в затылок.

— Я не буду в этом участвовать, — прокричала девушка с рыжими волосами.

— Отлично мисс Воткинс, можете покинуть помещение прямо сейчас, — также невозмутимо провозгласил Сулег.

Воткинс взмахнула напоследок своими волосами и вышла из спортзала, хлопнув дверью.

— Для остальных дверь будет все полчаса заперта.

Селенджер также покинул спортзал, напоследок окинув тоскливым взглядом оставшихся.

— Малфой, тоже уйдешь? — приподняв бровь в стиле «а-ля Драко», спросил Гарри.

— Еще чего, Потти. Ты встанешь спереди, я сзади, — тоном не требующего возражений прошипел Малфой и резко повернул Гарри лицом к стене, а сам встал на расстоянии метра от его спины, прижав руки к груди.

То же самое проделали Данджер и Раули. Чуть позже Сюзи и Дакстон.

— Отлично, — прохрипел голос Сулега из потолка. — Ваша тренировка начинается прямо сейчас.

Гарри сосредоточенно оглядывал все четыре трубы. Расстояние до них было приличным, чтобы он мог увернуться. До него медленно доходил смысл всей этой тренировки, но поверить, что в них будут стреляться именно Авадой, он не мог.

Он, конечно, понимал методы Министерства по подготовке, но чтобы вот так...

Напряжение возрастало, Гарри изо всех сил всматривался в трубы, примерно представляя уже из какой полетит проклятье. Но все четыре тихо молчали. Послышался скрежет зубов Малфоя за спиной, но Гарри заставил себя не оборачиваться.

Время медленно отсчитывалось, когда над трубами, почти у самого потолка появились электронные часы, которые начали свой отсчет «29:56». Первые цифры — минуты, вторые — секунды. Это было еще тяжелее — знать, что проклятье летит четыре раза в тридцать секунд, и ожидать его.

Гарри нервно переводил взгляд с часов на трубы и обратно. Он прижимал к бедру палочку, зная, что заклятье нельзя отразить, но упорно верил в чудо.

«29:40» — показали часы, когда началось…

Гарри резко отпрыгнул со своего места влево, когда мимо него пулей пролетело что-то, почти задев его за одежду. Парень широко раскрыл глаза, оглядываясь. Малфой, согнувшись пополам, харкал на пол свою кровь. Гарри подбежал к нему и присел на одно колено, сжав одной рукой плечо.

— Драко, что случилось? — чувство опасности не проходило, когда Малфой поднял глаза и убрал руку ото рта, на которой осталась его кровь. Другую руку он прижимал к животу, в глазах отразилась такая боль.

— Драко, Драко… — проговорил Гарри, тряся парня за плечо.

— Гарри…

— Что? ЧТО? — Гарри смотрел на вытаращенные серые глаза и безумное лицо блондина.

— МЯЧ! — внезапно проорал Драко и кинулся на Гарри, отволакивая его в сторону. Мимо них пролетел еще один снаряд, стукнулся об стену и влетел обратно в трубу.

— ДРАКО, У ТЕБЯ КРОВЬ! ЧТО ЗА…

— Мяч, это не Авада. Просто мяч. Очень больно. Вставай, у нас полчаса.

— Какого?

— ВСТАВАЙ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ! — Драко схватил за шиворот Гарри и поставил его на ноги, силком разворачивая к трубам.

— Это… это не правильно… — проговорила Сюзи, когда один из мячей врезался ей в бок, и она упала на живот. Без звука. Никто не обратил внимания, разве что Дакстон попытался оттащить ее тело к стене, пока Гарри всматривался в лицо Драко. Оно не выражало ничего. Только рука подрагивала прижатая к животу, а кровь на подбородке свидетельствовала…

Резкий крик справа оглушил его сильнее, заставив резко повернуться. Данджер так же, как и Драко секунду назад, упала на колени, прижимая руки к животу и начала плевать на пол кровь. Раули хотел подойти к ней, но она остановила его движением руки, заставляя вернуться, и почему-то кинула взгляд на Драко, когда, сплюнув еще раз, поднялась на ноги и с гневом поглядела на стену.

— Поттер, следи за временем.

— Нет, ты ранен.

— Поттер, черт возьми. Ты не слышал, что сказал Сулег? Дверь заперта. У нас полчаса, чтобы выжить. Соберись.

— Дверь заперта, — повторила его слова Данджер, вытирая рукой кровь. Когда сразу же из двух труб вылетели два метких снаряда и понеслись прямо на Гарри и на нее. Парень еле успел увернуться, с облегчением осознав, что Драко в точности скопировал его движение, и мячик не задел его. Раули повезло меньше. Послышался хруст, и его рука безвольным кулем повисла рядом с его животом. Парень взвыл и попытался прижать ее к себе ближе, Данджер лишь прошипела:

— Соберись Раули. Все закончится через двадцать пять минут.

— Мы все умрем, — простонал из угла Дакстон, ползя к двери и удерживая все еще не пришедшую в себя Сюзи, у которой маленькой струйкой текла изо рта кровь.

Еще два снаряда, но уже из двух других труб, полетели снова на Гарри и уже на Дакстона. Тот сдавленно всхлипнул, когда снаряд вмазался в дверь рядом с его ухом, оставляя в ней огромный след и возвращаясь назад.

А Гарри…

— Поттер, очнись! — проорал рядом голос Драко, когда Гарри открыл глаза, обнаруживая себя на полу. Ужасно саднило плечо.

— Отлично, — почему-то улыбнулся Драко, поднимая Гарри и снова ставя его перед собой. Часы показывали «18:28».

Гарри оглянулся: Данджер полусидела на одном колене, пошатываясь и прижимая руку к боку. Раули за ее спиной баюкал свою сломанную руку. Дакстон бился головой об стенку. Сюзи пришла в себя и пыталась взломать дверь.

Только Гарри и Драко стояли посередине зала друг за другом. Ожидая…

— Черт, — проговорил Гарри, когда из всех четырех труб вылетели шары и понеслись на огромной скорости прямо в него.

Блейз очнулся от сильной ломоты во всем теле. Открывая глаза, он застонал — так все болело. Внезапно до него дошло осознание, что он, во-первых, лежит, а во-вторых, связан по рукам и ногам. Последнее, что он помнил, было лишь твердое желание вдохнуть сладостный запах печеньки и забыться. Ужасно пересохло во рту, глаза пылали так, словно в них насыпали песок. Особенно почему-то болела правая сторона живота и ноги.

— Сука, Поттер, — прохрипел он, ощущая, что рот не может приоткрыться из-за чего-то мешающего. Он еще раз помянул Поттера всеми нецензурными словами, которые знал, когда попытался сесть, и застонал.

Слабость в теле не уходила, словно он и не проспал на этом диване в гостиной больше часа. Кстати о времени.

Блейз кинул взгляд на настенные часы и чертыхнулся.

— О нет, Милли меня убьет.

Сделав очередную попытку сесть, что ему удалось сделать без головокружения с попытки пятой, Блейз мысленно поблагодарил Мерлина, что сука-чертов-Поттер не стал связывать его руки узлом.

Наскоро расправившись с лентами, хмыкнув и вытерев нос, Забини поднялся и медленно похромал к ванной. Ноги хоть и затекли, но подчинялись более-менее. Ломота во всем теле не проходила, даже когда он со стоном встал под сладостные горячие струи воды, одновременно потирая глаза и выплевывая образовавшиеся слюни.

Когда омовение было закончено, Блейз уже уверенно подошел к зеркалу над раковиной и провел по нему рукой. От горячего пара отражающая гладь запотела.

Явившееся ему зрелище, заставило его нервно отскочить.

Отражение «радовало»: отекшие глаза с красноватыми жилками, опухший нос, бордовый синяк около левой скулы, распространившийся до виска и тонувший в сырых темных волосах. Красная шея, помятые плечи оставляли желать лучшего. Блейз поглядел на свои руки — они были испещрены вздутыми венами, которые, казалось, вот-вот взорвутся, заполняя обладателей горячей обжигающей кровью. Дальнейшее рассмотрение тела привело его в еще больший ужас.

«Бля-я», — простонал Блейз, наскоро замазывая всю свою «красоту» всем, чем можно. Не гнушаясь тональным кремом, ну и зельями, которыми, если закапать в глаза, можно было скрыть их горящее состояние.

Довольно хмыкнув и окинув себя взглядом в последний раз, Забини подмигнул отражению и вышел из ванной в поисках одежды.

* * *

— Охренеть, — просипел Гарри, разлепляя глаза, что с левым еще как-то, но удалось, а вот правый определенно отказывался выполнять свою функцию и сопротивлялся давлению. Голова отдавала болью, словно Гарри влил беспощадно в себя бутылок три огневиски, залил все это сливочным пивом, а в конце добавил еще вина — только в такой последовательности, как на давнишней вечеринке с его друзьями.

Левый глаз, надулся от такого обращения, белое расплывающееся «нечто» представшее перед ним заставило его дернуться и поспешно укрыться под кромкой ресниц. В ту же секунду, когда тьма обволокла Гарри, в нос ударил резкий запах смеси спирта и йода. Хотя какой к черту йод? У магов то…

Парень медленно привыкал к своему ощущению подвижности только левой руки и правой ноги. При попытке пошевелить правой рукой и левой ногой — тело сдавило такой болью, что зубы невольно заскрипели. Уши напряженно впитывали окружающие звуки, добавляя к запахам еще и искрящиеся нотки тишины, прерываемые странным сопением.

— Охренеть, — повторил Гарри, вновь приоткрывая левый глаз в надежде рассмотреть детально хоть что-нибудь, но расплывающееся белое пятно оставалось все тем же. Гарри тихо вздохнул и повернул голову вбок — белое пятно изменилось на серое.

— Очнулся, — с ноткой сарказма прозвучало это новое пятно, когда левый глаз потребовал непременно закрыться, чтобы передохнуть.

Гарри облизал губы, внезапно сильно захотелось пить, что он и непременно озвучил.

— Я бы, может, и помог, но не в таком состоянии, — сдавленный смешок. Гарри нервно сглотнул.

— Драко?

— Он справа от тебя. Я — Джексон. Джексон Раули, — снова послышался приглушенный смех и поспешно оборвался. — Прости. Это нервное.

— Где мы? Что за? — послышался довольно тихий, но достаточно резкий голос знакомого Гарри, когда его сердце сделало кульбит от облегчения. Малфой живой. Он разговаривает. Он в порядке.

— Драко?

— Нет, мать твою Поттер. Мерлин это, — слегка устало, но довольно ядовито. Джексон еще раз подавил смешок. От чего сдавленно хрюкнул, а Гарри улыбнулся. Ощущая языком солоноватый привкус на губах.

— Отлично. Мерлин, дай попить а. Жутко хочется, — просипел Гарри, все еще улыбаясь. Слева что-то заворочалось.

— Ни хрена себе, Потти. Ты себя видел? Если я выгляжу также страшно как ты, я лучше удавлюсь.

Гарри нахмурился и вздохнул.

— Где я… — внезапно прозвучало где-то слева. Тихий девчачий голос.

— И тебе доброе утро, Кати. Ты с нами. С Гарри, Драко и мной, — ответил девушке Джексон.

— Охренеть, — отозвалось оттуда же, на что Гарри только хмыкнул. И в подтверждение его реакции, точно такой же хмык прозвучал справа.

— Сука, Сулег, убью, — прохрипел Малфой, видимо попытавшись встать.

— Сюзи? Дакстон? — перебила его Кати. — Вы тут?

Видимо она тоже не могла открыть глаза, как и Гарри. Было страшно даже подумать, что творилось с ней. Все-таки парни сильнее и выносливее. Заложено природой как-никак.

— Их тут нет, Кати. Я очнулся первым, тут только четыре койки, четыре тумбочки. Комната такая же, как и спортзал, только в три раза меньше. Все белое, пахнет…

— Хлоркой. Убью, убью на хрен, и пусть посадят. Это ж надо же так, — перебил Джексона Малфой. Гарри вздохнул и пошевелил левой рукой, попутно ощупывая себя.

— Авады — это мячи. Надо было закрыться щитами, — озвучил он свои мысли, понимая, что лежит не в аврорской мантии, а в чем-то более простом и легком, напоминающем пижаму.

— Нет, — уже более уверенно послышалось слева. Кати, похоже, приходила в себя, — я ставила щит Мерлина, они пробивали его насквозь.

— Я тоже его ставил, недейственная штука, — по идее в этот момент Джексон кивнул.

— Увижу Сулега, он не уйдет от меня живым, — голос Малфоя звучал все яростней, что давало надежду Гарри, что с ним точно все намного лучше.

— Малфой, — вздохнул еще раз он.

— Что Малфой? Какого хрена это было? Полчаса ада. Да я думал, помру там от ударов. И это — подготовка авроров. Охренеть, не встать. Да они же нас убьют быстрее, чем мы выучимся. Сука, Сулег. Мячи чертовы. Охренеть.

Гарри уже устал вздыхать и облизывать губы от жажды, да и слушать поток речей блондина.

— Малфой, мы подписали…

— О, да. Конечно. Договор о неразглашении правил обучения и бла-бла-бла. В аду я видал это обучение.

— Да ладно тебе, все было не так уж… — начал было Джексон, но его оборвала Кати.

— Это было не просто так. Своего образа что ли проверка, мне так кажется…

— Проверка? — от удивления Гарри даже приоткрыл свой полуздоровый глаз. — Сможем ли мы противостоять мячам?

— Ну не зря же они Авадами назвались, — прервал его до боли знакомый голос их профессора.

— Сулег, лучше бегите. А то, когда я встану с этой чертовой койки, я придушу вас собственными руками, — обрадовался новоприбывшему Малфой.

— А я помогу, — показала свою радость и Кати. Гарри видел, как серое пятно чуть наклонилось, что свидетельствовало, что Джексон солидарен с девушкой.

— Гарри? Твоя реплика? — хмыкнул Сулег, когда парень почувствовал как его кровать чуть осела.

— А что я могу сказать? — слегка тяжко просипел он. — Вы сначала дайте мне воды, а потом я вам Круцио промеж глаз. А лучше запру в той комнате и оставлю один на один с Авадиками.

Кровать вернулась в исходное положение, и послышался низкий смех. Отчего Гарри слепо еще раз обвел комнату взглядом, но кроме бело-серых пятен левый боевой глаз ничего не разобрал.

— А теперь послушайте меня, раз я вас уже выслушал. Если вы всерьез подумали, что авроры — это легко и просто, боюсь вас разочаровать. Каждый аврор должен быть готов ко всему. Поэтому если после такой тренировки начального уровня вы сдаетесь, я пойму и буду ждать ваше заявление об уходе у меня на столе. Забавно, но после того, как вас шестерых выволокли из той комнаты, на столе оказалась огромная стопка этих заявлений…

Гарри сдавленно хмыкнул.

— А как Сюзи и Дакстон? — тихий голос Кати, звучащий слишком надломлено, чем обреченно, как-то скрасил напряжение, создавшееся после слов Сулега. Хотя Гарри все еще чувствовал эмоциональный поток ненависти, исходящий справа.

— Они уже дома. В полном порядке. Их заявления появились у меня на столе одни из первых. Еще вопросы?

— Вы такая сволочь, могли и предупредить о мячах, — презрительно скривился Малфой, на что снова услышал смех.

— Я делаю из вас бойцов быстрого реагирования. После войны действительно лучших авроров осталось мало, и если я должен сделать из вас сильных боевых единиц — я их сделаю. Ваше право быть тут, либо исчезнуть и забыть про все как страшный сон. Заявления я жду не позднее завтрашней лекции, также завтра у вас будет целительство. Встретимся в восемь утра. Не опаздывайте, если не струсите…

Через несколько секунд хлопнула дверь.

— Вот встану — убью. Догоню, придушу и убью, — прохрипел Гарри, прикрывая уставший глаз. — Ушел и даже воды не дал.

— Да, Потти. Первый раз слышу такие сильные эмоции направленные не на меня, — облегченный вздох и справа вновь послышалась возня.

— Не весь мир вращается вокруг вас, мистер Малфой, — женский мелодичный голос пропел оттуда же, где исчез Сулег. — Я колдосестра Паула, сейчас я осмотрю каждого, и завтра вы будете как новенькие. Наши зелья творят чудеса, хотя Асика я бы убила собственными руками…

Кати тихонько рассмеялась, а Гарри выдавил улыбку, когда холодный край стакана коснулся его губ.

— Именно из-за него я пошла в колдосестры, и что получилось? Лечу его же студентов от побоев.

— Мы, похоже, больше не его студенты после такого… — Джексон определенно лег обратно на койку, послышался шелест ткани. Колдосестра заботливо подоткнула каждому одеяло.

— Не думаю ребят, вы эмм… особенные. Сулег не каждых своих студентов отправляет в комнату «7 кругов ада» и навещает в лазарете, вернее…

Гарри почувствовал, как его веки тяжелеют, а в голове образуется воздушный шарик пустоты. В воду определенно было добавлено снотворное, поэтому последних слов колдосестры он не услышал, провалившись в «оздоровительный» сон.

Паула быстро оглядела все четыре койки и довольно провела рукой по волосам. Все четверо студентов спали сном младенцев, когда она, прикрывая дверь, закончила свою фразу:

— Вернее он никогда не навещал их. Вы — первые.

* * *

Блейз сосредоточенно расставлял бокалы, изредка протирая их тряпкой, когда к нему подошла девушка. Одета она была в белую свободную блузку и черные классические брюки. Лишь воинственный взгляд, направленный на парня не предвещал ничего хорошего.

— Забини, — ядовито сжав губы, выплюнула она. Блейз вздохнул и поглядел в ее холодные черно-зеленые глаза.

— Булстроуд, — поприветствовал он ее.

— Хреново выглядишь.

— Ты тоже ничего так.

Девушка тяжело вздохнула и поймала левую руку парня, тем самым пододвинув его к себе.

— Блейз, что происходит? Ты думаешь, если замажешь синяки, закапаешь капли и сделаешь кучу махинаций, я не замечу твоего убитого вида? Ты же три месяца здесь работаешь. Я уже давно все знаю. Только не говори, что ты употребляешь…

— Я не… — начал было Забини, но глаза девушки расширились от понимания.

— Черт, Блейз. Неужели, правда?

— Это всего лишь «Печенья Счастья», а не то, что ты подумала, — отмахнулся парень, выдергивая свою руку и продолжая дальше протирать бокалы. Сегодняшняя вечеринка должна быть довольно шумной в клубе «Ведулен», где он работал барменом.

— Блейз, послушай. Это печенье — очень опасная вещь. Это наркотик. Ты станешь зависимым, брось это дело. Иначе я пожалуюсь Поттеру…

— Милли, да ладно тебе. Подумаешь, пару раз попробовал. Две штуки — это не приговор. Не надо сразу же бежать к нашему Спасителю, чтобы жаловаться.

— Скажи спасибо, что Поттер тебя вообще приютил. Если бы не он…

— Ну-ну. Я отлично расплачиваюсь с ним.

— Как? У тебя же нет денег?

— Милли, он меня трахает, я работаю тут, я принимаю печеньки. Проблемы? Нет проблем. А обратно в тюрьму я не хочу. Спасибо за заботу, а теперь отвали и дай работать.

— Блейз, не говори так… — девушка прижала руку ко рту, а парень скривился.

— Не говорить как? — он уже отбросил тряпку и поглядел на девушку, приблизив свое лицо к ее носу. — Поттер трахает своего заключенного? Я бесплатно горбачу тут? Или насчет того, что я принимаю наркотики, потому что моя жизнь — конченное дерьмо? О чем я не должен говорить так?

Девушка промолчала, а Блейз продолжил смахивать пыль с хрусталя.

— В следующий раз за опоздание будешь работать дополнительно два часа, — сдавленно проговорила Милли и удалилась. На что Забини только хмыкнул, не прекращая работать.

* * *

Гарри медленно открыл свою дверь и, похрамывая, зашел внутрь дома. В забинтованной руке он сжимал небольшую склянку зеленого цвета. Паула очень настаивала на том, чтобы они ночевали дома и выпили это зелье сразу же, как лягут в кровать. Оздоровительный первый сон, который он провел в Лазарете Аврората окончился через пять часов. После этого Паула дала им порт-ключи до своих домов, которые им предусмотрительно сделали при поступлении в Аврорат.

После сна Гарри мог двигаться более-менее уже свободно, хотя правый глаз не открывался еще, а надежды на левый были не большие. В итоге открывал дверь он почти на ощупь, и так же на ощупь поднимался в свою спальню.

Блейз должен был быть сейчас на работе в своем клубе, он работал там уже давно и не только днем, а также и по ночам. Поэтому видеть, в каком разбитом состоянии парень, а, главное, помочь, он не мог.

На что Гарри в последнее время не очень даже и рассчитывал.

Отношений с Блейзом не было никаких вообще. Гарри сразу, как только Блейз появился в его доме, поставил правила. Прошлое остается в прошлом. Из-за необходимости пребывать вместе он его не обязывает ни к чему, разве что быть как дома и относится к комнатам как к собственному дому. Учитывая, что после Азкабана у Блейза так и не появились друзья, это никак не осложняло жизненную позицию Гарри. Забини отрабатывал в баре, Поттер ходил обучаться в Аврорат, все было просто волшебно…

Никаких прав, никаких обязательств. Гарри даже один раз намекнул, что Забини может приводить в его дом девушек или парней, разрешая тем самым ему вести личную жизнь. На что Блейз ответил:

— Поттер, я буду жить здесь столько, сколько мне светит срок. Обратно я не хочу, поэтому давай ты не будешь представлять мою жизнь, как настоящую жизнь. Я здесь в такой же тюрьме. Разве что тут по ночам кроме тебя никто не кричит. Поэтому меня все устраивает.

Уходить Забини было не выгодно, да и Гарри не так одиноко. Учитывая события после войны, когда еще целых три месяца ему приходилось чуть было не сбегать от «благодарных» жителей». Впоследствии все улеглось, Гарри достался Блейз, и жизнь начала налаживаться.

Все, кто знал Гарри Поттера в Хогвартсе, исчезли. Кроме Малфоя, который весьма старательно портил ему жизнь и дальше. Достаточно, чтобы забыть предател…

На этой мысли Гарри остановил сам себя. Хватит столько месяцев ждать и не получать даже записки, скромненького письма. Хоть что-то от своих так называемых друзей.

Ничего. После войны, судебных разбирательств, кучи праздников и поминок Рон и Гермиона в один из дней просто исчезли. Совы до них не долетали, а родственники со временем просто отчаялись найти их. Гарри потерял связь с семейством Уизли, как и с Грейнджер. И в последнее время старательно прятал мысли об одиночестве глубоко в себя. Не хватало еще жалеть об этом…

Снимая ботинки, плащ, в который он был укутан, Гарри облегченно лег на кровать. Чувствовал он себя так, словно его переехал Хогвартс-экспресс — сплющено, раздавлено и все болело. В зеркало, для себя он решил, будет смотреться завтра.

Сегодня нет желания.

Да и возможность встать с этой кровати также не приходила.

Поэтому откупорив зеленую склянку, положив очки на тумбочку, Гарри вылил залпом все зелье в рот и глотнул.

Несколько минут ничего не происходило. А затем…

Ощущение самовозгорания растеклось по всему телу. Все сильно чесалось, и одновременно Гарри клонило в сон. Чувство сухости в глазах, разрывающей боли в висках медленно перетекало все ниже и ниже, стремясь к конечной цели — ногам.

Костерост по сравнению с этим был просто сиропом, сладким и приятным. Это же зелье заставляло все тело гореть. Гарри, благодарно отозвавшись о Пауле и снотворном, окунулся в другой «оздоровительный» сон.

Колдосестра пообещала, что с утра они будут как новенькие.

* * *

Драко пару раз чертыхнулся, пока возился с замком. Наконец, вспомнив добрым словом всех, кого можно, заканчивая чертовым Поттером, он открыл дверь, и на шею бросилась…

— Драко, Драко…

— Панси, — задыхаясь от резкой боли везде, где можно и нельзя, Драко чуть не выронил бутылочку с зельем, которое в руку ему затолкала Паула. Она не стала перечислять все переломы, хотя парень и так понимал — сломаны ребра, запястье — ему повезло больше чем Поттеру. Тот действительно выглядел ужасно. Хорошо, что хоть кровь смыли, и основные раны ему зашили сразу же на месте.

Выкинув из головы Поттера, Драко твердо решил добраться до кровати, выпить чертово зелье, а завтра просто взять и задушить Сулега. Некоторое время парень хотел написать это заявление об уходе. Но…

— Но что, я хуже Поттера что ли? — эти слова он произнес вслух, когда пытался отлепить от себя девушку, не задевая запястья.

— Драко, Драко. Я должна тебе сказать, — сквозь слезы, всхлипы и прочее, что весьма всегда напрягало в девушках Драко, Панси так и не отдиралась от шеи.

— Панси, ты можешь отцепиться от меня? Я очень устал. Все потом.

Кое-как оттолкнув ее, Драко направился в сторону лестницы наверх, где была его комната. Донни звать не хотелось. В данный момент он желал лишь добраться до кровати и лечь. Уже занося ногу на первую ступеньку…

— Драко, это важно. Меня… — девушка запнулась, когда Драко обернулся и уставился на нее. Она стояла, обнимая себя руками, в одной длинной белой сорочке. Волосы были всклокочены, на глазах, щеках, подбородке небольшими капельками блестели слезы. Стоя босиком возле двери, казалось, что она ждала его весь день.

Драко вздохнул.

— Я очень устал, Панси. Сегодня был тяжелый день. Если хочешь что-то сказать, напиши на бумажке, я завтра прочту. А сейчас оставь меня в покое, — он уже развернулся и поднялся на вторую ступеньку.

— Я… меня изнасиловал. Твой отец. Сегодня, — прошептала она, пару раз всхлипнув. Драко замер на лестнице, одной рукой вжимаясь в перила, а другой в склянку с зельем.

Тишина как-то странно пропустила сквозь себя искру, замедленно гася своим ласковым дыханием редкие всхлипы Панси и скрежетание зубов Драко. Откуда-то из глубины дома доносились странные звуки падающей воды, разбивающейся на тысячи мелких осколков об ровную поверхность.

Кап. Кап. Кап.

Надо бы сказать Донни, чтобы проверил.

— Это все? — он оглянулся на девушку, которая поспешно кивнула, не поднимая головы, отчего маленькие капельки падали на пол.

Драко еще раз вздохнул.

— Отлично. Но могло бы подождать до завтра. Мой отец — твои проблемы, и не забудь вытереть лужу, которую ты оставила своими рыданиями. Сейчас я слишком устал. Спокойной ночи, Панси. Не советую заходить ко мне в комнату.

С этими словами, оставив девушку внизу, Драко, наконец-то, смог добраться до верхних ступенек, зайти в комнату и громко хлопнуть дверью.

— Глупая истеричка. Думает, что мне есть дело до того, кто ее… — он яростно начал стягивать с себя пижаму, в которую был облачен, и забрался в кровать, когда она была снята.

— Тебе правда все равно? — послышался голос, который единственный помогал выжить.

— А должно интересовать? Мне плевать на нее. И было всегда. Я ей об этом уже не раз говорил.

— … но твой отец…

— И? Панси вправе трахаться с кем угодно. Она для меня пустое место.

— Ты слишком жесток, и ведешь себя как сволочь.

— Заткнись, крестный. Не видишь, в каком я состоянии? А эта дурочка еще поплатится за то, что испортила мой венецианский паркет. Завтра если увижу, сам ее изнасилую. Может, обрадуется.

- Драко… ты…

— Бездушная сволочь, я в курсе, ты говорил. А теперь оставь меня в покое. Я хочу тупо загнуться и сдохнуть. И тебе, и Панси, и отцу, и чертову Поттеру в радость. Доволен?

— Делай что хочешь. Твоя жизнь — твои правила.

— Вот и отлично. Где там это зелье?

Драко укрыл себя потеплее одеялом и влил в себя полностью зелье, которое оказалось на удивление приятным.

— Крестный, а что за зелье нам дали? — спросил он, устраиваясь поудобнее и ласково дуя на запястье.

— О… ну да. Действительно оригинально спрашивать тогда, когда ты его уже выпил.

— Ну, я не думаю, что уже Аврорат может отравить меня или Поттера, например. Склянки у нас были одинаковые…

— Расслабься. Это хорошее зелье. Вылечивает все, что может, и что не может — тоже. Вплоть до затяжных болезней. Таких как шрамы, вывихи, переломы и прочее. Экспериментаторский вариант, авроров давно используют как подопотных мышей.

— Охренеть.

— Да ладно, крестник. Никто еще не умирал.

— Да я не об этом. Это получается, что у Потти может исчезнуть шрам? Это же просто здорово.

— Эээ. В последнее время ты, Драко, стал слишком много упоминать Героя — всея — Британии. Не к добру. И нет. Шрам не исчезнет, он поставлен магией, а не бытовым ударом по ребрам.

— Ясно. Жаль…

— Спи давай. Завтра тяжелый день.

— Эмм… а ты можешь явиться к Сулегу и напугать его хорошенько? — зевнул Драко, чувствуя как по его коже медленно растекается приятное тепло. Веки тяжелеют, тяжелеют и устало закрываются.

— Нет, я плод твоего сознания. А не его. Так что спи давай, а то напою снотворным и заставлю много-много чего лечебного съесть.

Драко еще раз зевнул, поворочавшись, и прошептал.

— Все-таки я рад, что ты рядом, Сев. Пусть и в виде плода моего больного сознания.

Он еще слышал сдавленный тихий смех, прежде чем окунуться в объятья мягкого сна, приносящего лишь боль и страдания.

* * *

Серый туман. Тот же самый, правда, теперь он не разъедал кожу, не старался обволакивать его и даже не пах дымом.

Но Гарри знал, это был тот же серый туман, который снился ему в прошлый раз. Тишина вокруг казалась напряженной и страшной.

Словно в ответ на его мысли медленно страх начал окутывать его тело, заставляя сердце ускорять свой темп и в еще более сильном ритме стучать о стенки сломанных ребер. Хотя здесь — в «непонятно где» — ни руки, ни ноги, ни ребра не болели.

Гарри интуитивно чувствовал, что вот сейчас, в этот момент, в эту секунду, должен был раздаться крик. Но его не было. Вместо этого прямо перед ним на серый туманный пол опустилась огромная белая стена. Такая же оказалась и сзади, когда парень оглянулся, и слева. И справа…

Он поглядел вверх — прямо на него оттуда из бело-серого тумана падала огромная плита. "Крышка клетки захлопнулась".

Она стала последней, погрузив каменную ловушку во тьму. Гарри перестал что-либо видеть, лишь тишина, понемногу потрескивая, как дрова в камине, напоминала, что он жив.

Гарри обернулся — ничего. Тьма кромешная. Страх все также обволакивал его тело.

Парень выдвинул вперед руки, чтобы нащупать стену и сесть рядом с ней.

Он двинулся в ту сторону, чувствуя, что его обнаженные ступни врезаются во что-то острое. Он присел на одно колено и провел по левой ступне рукой. Ладони сразу же оказались в чем-то теплом и сыром. Медленно, шаг за шагом, в его ноги впивались тысячи осколков стекла, задевая, раздражая, царапая, разрывая нежную кожу ступней насквозь.

Зачем он шел к стене? Гарри не знал. Одно лишь ощущение, что надо идти. Пусть даже по стеклу, пусть даже очень больно. Но надо…

Зачем?

Словно в ответ на вопрос в обратной стороне раздался крик.

— ПОМОГИ МНЕ! — голос казался смутно знакомым, словно откуда-то из тени сознания, звучащий отголоском, и Гарри остановился. Его постигло сомнение. Он так долго шел к стене, к которой было «надо». Но кто-то просил о помощи в другой стороне.

Идти по осколкам обратно? Когда он почти уже у своей цели, почти рядом. Почти где-то где…

— Помогиии, — уже шепот обволок его голову, яростно вливаясь в уши и заставляя его закрыть их руками. Шепот разливался по стенкам щек, прокатывался стуком по зубам и застревал на выходе из носа. Мгновение, и шепот смог оказаться в слепых глазах, не различающих в темноте ничего. Этот голос словно звучал в его голове. Раздаваясь постоянно. Наигрывая повторением какую-то отточенную свою мелодию.

Мелодию смерти.

— Помоги. Помоги. Помоги. Помоги.

Гарри замер и со всех было сил, которые у него оставались, прокричал.

— Я НЕ МОГУ!

Он действительно не мог. Не мог идти туда, куда "надо" по осколкам. Не мог терпеть этого шепота, ему хотелось провалиться и оказаться в тишине. Там, где нет ничего.

Поэтому единственным выбором было прокричать. Что он просто — не может.

В эту же секунду темнота исчезла. Гарри еще немного поморгал и оглянулся. Его комната, его постель. Сейчас, возможно, ночь, потому что за окном было темно. Его комнату освещала лишь луна, обозначая вещи своим мягким таинственным беловатым светом.

Гарри откинул одеяло и с удивлением поглядел на свои ноги. Весь конец кровати, начинающийся от голени, был в крови. Сердце ускорило свой темп в несколько раз, пытаясь отстучать одну лишь известную ему мелодию. Парень резко приподнял ступни к себе и оглянул их. Они были все в ярких свежих ранах-разрезах, из которых непрерывно сочилась кровь, растекаясь по пальцам. Проникая на белоснежные простыни и оставляя на них свой родовой след.

Гарри нервно зажмурил глаза, вздохнул пару раз и снова открыл. Крови нигде не было. Правой рукой он судорожно вжимался в совершенно здоровую ступню, на которой не было ни единого следа от пореза. Простыни были белоснежные и отливали в сиянии луны своим мягким воздушным блеском. Гарри откинулся на подушки.

Часы, стоящие на тумбочке рядом, показывали «2:23».

— Это сон, — наверняка, уже в раз сотый повторил себе Гарри, когда медленно еще раз откинул одеяло и побрел в ванную комнату. — Просто сон.

* * *

Драко открыл глаза. Серый туман, настолько знакомый ему, что сердце ускорило свой бег. Он прижал руку к груди, пытаясь успокоить внезапно разбушевавшееся горящее трепетное ощущение липкого страха внутри себя. Драко ждал. Знака, сигнала, крика или на худой конец хотя бы смеха. Ожидание всегда оправдывало свое название.

Прямо перед ним рассеялся туман.

— Ла-ла-ла-ла-на-на-ла, — маленькая девочка с длинными черными волосами сидела к нему спиной и что-то делала, напевая странный мотив. Драко оглянулся — обстановка изменилась: серый туман был абсолютно везде, он не касался лишь девочки и самого парня.

Зная, что пожалеет об этом, Драко двинулся к ней.

— Кто ты? — спросил он, даже не надеясь на ответ. Девочка перестала напевать. Она замерла.

Драко напрягся. Что-то было страшное в этой тишине. Что-то…

— Раз, — прозвучал ее милый детский голосок, когда Драко понял, что стал на порядок выше ее. Поглядев под ноги, он увидел, что оказался на какой-то табуретке.

Девочка, не оборачиваясь, рассмеялась.

— Два.

Внезапно горло Драко обвила веревка и начала его душить. Он поглядел наверх — конец импровизированной виселицы утопал в том же самом сером тумане.

— Ла-ла-ла-на-на-ла, — продолжила девочка петь, снова начав шевелить руками, не оборачиваясь.

Веревка сжималась все сильнее и сильнее. Драко пытался пальцами заставить ее разжаться, но она неумолимо стягивалась вокруг его шеи.

— Помоги мне, — прошептал он. — Помоги. Помоги. Помоги.

Веревка все затягивалась и затягивалась. Казалось, что вставленные пальцы между горлом и арканом смерти душат еще сильнее, не освобождая, а наоборот, усиливая эффект боли. Воздуха не хватало, Драко начал задыхаться, когда маленькая девочка медленно поднявшись, удерживая в руке странный предмет, похожий на медведя, подошла к нему и начала ногой раскачивать табуретку, продолжая напевать свой странный мотив. На ее лицо спадали волосы.

— Помоги, — шептал Драко, отчаянно пытаясь прижаться ступнями к табуретке, надеясь не упасть. Одновременно стараясь, чтобы веревка не задушила его раньше, чем он повиснет в ней из-за доброй девочки, которая с усердием раскачивала ногой его своеобразный помост.

— Помоги, — в последний раз прошептал он, чувствуя, как табуретка уходит у него из-под ног, как девочка перестает петь, и он знает — она улыбается.

— Я НЕ МОГУ, — странно знакомый голос обволакивает его, проникая под кожу. Растекаясь по венам и даруя спасение. Веревка внезапно перестает вжиматься в горло. Табуретка и девочка исчезают, когда Драко, широко раскрыв глаза, все еще нервно вслушивается в серый туман, пытаясь снова почувствовать тот голос.

— Я не могу, — прошептал он, открывая глаза и нервно оглядывая свою спальню. Сердце отчаянно барабанило свой ускоренный ритм, словно капельки дождя по крыше. — Опять сон, — констатировал Драко, когда сел и начал тереть шею, которая странно ныла.

— Он сказал «я не могу». Забавно. Не могу, — проговорил он, не обращаясь, собственно, ни к кому. Эти сны потихоньку начинали его пугать. Время, замершее на настенных часах, показывало «2:23».

* * *

Она сидела на диване, прижав ноги к груди, и рассматривала огонь в камине через ломаную призму бокала с красным вином.

— Я не могу так больше. Это так…

— Тяжело, — совсем рядом прошелестел знакомый мужской голос. Девушка вздохнула и еще немного отпила из бокала. — Я применила к ней Круцио. Я применила к ней… я же никогда.

— Успокойся, мы должны были как-то это остановить. Ты сделала то, что должна была, — рядом с ней, присев на пол, оперевшись о ее ноги, прямо из горла прижав к себе бутылку, парень обреченно глотнул.

— Как ты так можешь говорить, она же твоя…

— И что? Что ты этим хочешь оправдать? Она сошла с ума, и мы делаем все, чтобы она не начала буйствовать.

— Я не знаю, я уже ничего не знаю.

— Потерпи, родная. Скоро все закончится.

Она запустила руку в свои вечно спутанные каштановые волосы и мягко провела по ним.

— Полгода прошло, Михаэль. А мы ни разу не написали ему письмо. Он нас ненавидит, — в карих глазах появились слезы.

Парень поднял голову и поглядел на девушку. Синие глаза также блестели под челкой рыжих волос.

— Я надеюсь, Габриэлла, что он простит нас. Мы должны были. Я думаю, что простит, — он тяжело перевел взгляд обратно на горящий камин и вздохнул.

— Я все еще не могу поверить. Что так просто, так легко. Нас ведь взяли и…

— Габи, не надо. Завтра много дел, давай спать. Ты можешь написать новое письмо и положить на камин как обычно, а затем еще раз проверим цепи — и в кровать. Хватит с нас на сегодня сладкой жизни.

— Хорошо.

Она призвала к себе блокнот и перо и начала корпеть как когда-то давно, судорожно потирая переносицу мягкими перышками и макая их в склянку с чернилами. Михаэль в это время судорожно пил из горла бутылки.

«Дорогой …

Очень скучаем, … и … ».

— Я все, — она выдрала из блокнотика листок и палочкой отлеветировала на камин, где уже огромной стопкой лежала такая же груда листочков. Парень поднялся, рукой взъерошивая рыжие волосы, и подал руку девушке.

— Ты знаешь, на что мы шли. Мы рано или поздно встретимся с ним. Все будет хорошо, Габи… — произнес он всматриваясь в карие глаза.

Девушка улыбнулась и чмокнула парня в веснушчатый нос, для этого ей пришлось приподняться на носочки.

Оба вздрогнули, когда в дверь постучали.

— Кто это? — нервно спросила девушка. Стук повторился, когда оба достали палочки и двинулись в сторону дверей.

— Держись позади меня, — прошептал парень, его голубые глаза странно искрились в полумраке.

Они оба прижались к стене, когда в дверь ударили третий раз. Слышно было, что действовали ногами.

В четвертый раз дверь поддалась и рухнула на пол. Парень и девушка с замиранием сердца ждали гостей.

Тук. Тук. Тук.

Гарри делал все медленно. Потянулся, вылез из-под одеяла, зевнул. Затем неторопливо поднялся с кровати, стряхивая с головы перья порванной подушки. Резко запрыгал на одной ноге и, пару раз чертыхнувшись, поднял свои очки с пола. Они были раздавлены, а мелкие осколки сейчас ныли, застряв в его левой ступне. Гарри пару раз вздохнул, присел на кровать и начал вытаскивать аккуратно стекло из кожи.

Внезапно парень замер. Он удивленно начал рассматривать сначала руку, потом ногу, потом окинул взглядом комнату и снова уставился на мелкие осколки, торчавшие в ноге.

— Ни хрена себе, — единственные более-менее цензурные выражения после еще парочки нецензурных вылетели изо рта нашего брюнета — красавца.

О да. Дорогие радиослушатели. Мистер Гарри Поттер… в прочем, не буду мешать вам. Что именно он — узнаем прямо из первых источников. Не прощаюсь, но все еще с вами. С уважением, Рита Скитер.

— Черт, Рита, заткнись с утра пораньше. Я тебя в аквариуме не для того держу, чтобы ты комментировала каждый мой шаг.

Гарри, открыв ящик тумбочки, достал оттуда ножницы и пару иголок. Со всем этим набором он сосредоточенно направился на спасение своей дорогой ступни. Которой, как и во сне так и наяву, почему-то просто не везло.

— Да ладно тебе, Гарри. Я тут целыми днями все одна, одна. Ты слишком редко ко мне заходишь. А где же свежая подшивка пророка за прошлую неделю? А сегодняшняя газета? Я же тут со скуки сдохну.

— Не думаю, что жукам полезно читать. Тебе пора привыкнуть уже. Черт, — Гарри резко отдернул руку от ноги и прижал палец к языку, слизывая капельки крови с пореза. Маленькое стеклышко упало на пол.

— Ну, Гаррииии, пожалееей бедную жучихуууу. Пожаааалуйстааа. Я обещаю, что не буду комментировать твои действия, если ты принесешь мне три Пророка и пять Ведьмополитенов, — маленький зелененький жучок начал беспокойно кружить по своему небольшому аквариуму, захлопнутому крепкой крышкой. Клетка была сделана из оргстекла, отчего Скитер не могла превратиться обратно в человека. Гермиона подарила Риту Гарри как раз после очередной бравады выпуска «О, Поттер является самым завидным женихом», где главным обсуждением было какие именно трусы, особенно цвет, носит герой. В результате, куда бы парень не пошел, на улице за ним бегали просто стаями поклонницы, надеясь сорвать одежду и увидеть вожделенный предмет их тайных воздыханий.

Гарри, уже отчаявшись, просто плюнул на все и, посоветовавшись с парочкой гоблинов, прикупил себе фабрику по изготовлению трусов. Мелочь, но подействовало. Теперь девушки восторженно отстаивали очереди рядом с магазинами элитных трусов от Героя. Гарри пообещал себе, что никогда не наденет ни одни из них. Эта навязчивая известность уж очень сильно доставала. Гарри хотел спокойствия, тепла и уюта. Семьи, детей и кого-нибудь, кто по утрам делал бы завтрак или приносил кофе в постель. Обнимал за шею и целовал в щеку, провожая на работу. К кому вечером можно было бы просто прижаться, внезапно расплакаться и быть понятым и поддаться той ласке, которую источал бы любимый человек.

А что он имеет сейчас? Аврорат и Малфоя…

Стоп. Чуток не так. Аврорат, личный дом, Блейза и Риту Скитер в аквариуме. Тихий семейный быт.

— Черт, — прошипел Гарри, обливая ногу зельем быстрого заживления ран, которое всегда валялось у него в той же тумбочке, под аквариумом.

— Гарриииии, — стонала Рита, кружа по аквариуму и слепо стучась об стенки.

— Не сегодня, — отрезал Гарри, когда с ногой было покончено (Рита каверзно вставила свои пять кнатов — «А ты боялся, даже ампутировать не пришлось») и он уже почти направлялся в душ. Во второй раз принимать его, пить кофе и бежать в Аврорат. Где Сулег снова наверняка выбьет из него весь дух.

— Гарриии. Если принесешь, я сообщу тебе новость, которую ты не заметил, — заискивающим тоном прозвучал голос Скитер. Она даже на мгновение перестала жужжать и уселась на большую корягу, которая каким-то непостижимым образом влезла в аквариум.

Гарри подошел к ней и присел на колени. Что еще за новость могла поведать ему Рита, которую он не знал?

— Принесешь? — Гарри окатила волна надежды с ноткой грусти. Парень вздохнул.

— Ладно. Но только говори быстро, я опаздываю.

— Это сенсация Гарри, ты не пожалеешь.

— Ну?

— Пророк и ведьмополитен, а также чашечку кофе.

— РИТА?!

— Ладно, ладно. Вопрос на миллион галеонов, а почему твои очки до сих пор валяются на кровати? Ты уже минут пятнадцать ходишь без них, что дает мне любоваться твоими безупречными зелеными глазами. Эта страшная уродливая оправа тебе не шла.

Казалось будто сейчас Гарри, наконец, заметил, что ему вполне хорошо различима жучиха — Рита, что он даже может заметить, как дергаются ее маленькие усики. Если бы Скитер не сказала об очках, которые валялись сейчас на постели, Гарри бы так и оставался в неведении.

Он был уверен, что очки у него на носу. Поэтому потерев пальцем переносицу, Гарри ужаснулся.

Как он мог не заметить?

— Он выглядел просто прекрасно, взирая на мир своими очаровательными глазками цвета изумрудов…

— Рита…

— Хотя нет-нет. Цвета свежескошенной весенней травы…

— Рита?

— Хотя нет. Цвета Авады Кедавры, застывшей навсегда в глазах многих.

— РИТА?

— Нет. Свежесорванного сладкого яблока…

— РИТА!

— Он медленно опускал свои бархатистые ресницы, которые касались нижних век, на миг скрывая столь прекрасные очи от наших восторженных взоров. А когда его дыхание опалило стенку моего аквариума, а нежные слегка помятые волосы коснулись запотевшего стекла…

— Рита, — очень тихо и холодно повторил Гарри, зажимая зубами нижнюю губу и глядя на жучиху из-под опущенных век.

— … кхе-кхе, — подавилась Скитер.

— Помяни мое слово. Я как-нибудь куплю тебе печатную машинку, будешь романы сидеть писать. Но если я еще услышу хоть намек о моих внезапно выздоровевших глазах…

— О, чудо чудное. Его губы так трогательно сложенные в трубочку, что кажется будто он…

— То Пророк ты не увидишь в течение полгода. Я понятно объясняю?

— Неееет. Ты не сделаешь это. Нет, Гарри. Только не этоооо. Куда ты пошел? Подожди. Я все прощу, я буду хорошей. Я буду писать эти чертовы романы и слова ни скажууу. Только не уходи… — провожала своими добрыми наставлениями на счастливый путь Гарри Скитер, плавно заворачивая как скоростной самолет на пикировку и снова взмывая вверх, махая своими маленькими зелененькими крылышками и наматывая спортивные круги по полю аквариума.

Парень ухмыльнулся, закрывая дверь в свою спальню. Может быть, и из-за Риты Гарри никогда не пускал Блейза в свою комнату. Может быть.

Гарри радостно обвел взглядом коридор своего второго этажа и еще раз улыбнулся. То, что вылечило его зелье, он понял еще ночью, когда в зеркале судорожно искал следы вчерашних побоев. Но он не ожидал даже такого эффекта как лечение близорукости. Хотя шрам на руке «Я не должен лгать» остался, как и шрам на лбу, но это ничуть не омрачало настроение парня. Не все же должно быть так хорошо.

Потому что за все хорошее надо платить. А это правило Гарри запомнил уже довольно давно.

* * *

Драко сидел на своей кухне и яростно сжимал правой рукой ручку безупречно-белоснежной чашки, в которой при малейшей мысли парня плескалось кофе, угрожая облить его безупречные черные брюки.

Утро начиналось почти хорошо — переломы заросли, запястье не ныло. Даже затяжные головные мигрени прошли. Вот только реальность также одним махом вылечить было нельзя.

Драко всегда знал — за все хорошее надо платить. Эти слова чуть было не татуировкой в его мозгу выбил ему собственный отец.

— И я рад тебя видеть, сын. Как дела? Как продвигается твоя учеба в Аврорате? — Люциус восседал на стуле за обеденным столом с деланно прямой спиной. Он рассматривал Драко с подчеркнуто вздернутым подбородком и слегка натянутой улыбкой на его идеальном лице.

«Какого черта с утра пораньше ты приперся в мой дом», — добрые мысли бродили в голове у парня. Он был очень «рад» видеть своего отца, но не в таком количестве и качестве. Драко уже не ребенок, после войны все стали равны. Вот только Люциус никак не мог понять, что его собственный сын не собирается поддерживать приоритеты семьи и жить «глубоко бездарно охрененно аристократично», как заметила в одном из Пророков надоедливая журналистка Рита Скитер. Весьма таинственным образом исчезнувшая потом, ее место заняла милая добрая девушка, пишущая о трех незаменимых вещах: «Мир, дружба, жвачка».

— Доброе утро, отец. Мои дела уже вышли за рамки твоих интересов. Учеба в Аврорате выглядит вполне впечатляющей.

— Не смей дерзить отцу, — Люциус слегка наклонился и оперся рукой о край стола. Время воспитания второго Люциуса-младшего безутешно было утрачено. В результате получился Драко Малфой. Со своими правилами, амбициями и прочими наклонностями, отчего мужчина тяжело вздохнул. Не такого сына и наследника рода хотел видеть он. Не такого.

— Как мама? — не замечая «приятного» тона в голосе Люциуса, спросил Драко. — А то вчера Панси сказала, что ты заходил к нам.

— И? Что еще сказала твоя очаровательная подруга? — парень сразу заметил, как отец напрягся при одном лишь упоминании о Нарциссе и Панси. Они вели опасную игру из двух разговоров одновременно. По крайней мере, так раньше учил делать Люциус Драко. — Нарцисса ожидает тебя на следующие выходные с твоими однокурсниками. Я уверен, что они, безусловно, порадуют нас своими безупречными манерами.

— Хорошо. Я озвучу им ваше приглашение. Передай матери, что я отправлю к ней сову со списком не позднее четверга, — Драко отставил чашку, скрещивая руки на груди и хмуро уставившись на отца. — Ты бы мог не делать свои дела в моем доме? По крайней мере, не в мое отсутствие. Это неприятно, да и не этично с твоей стороны, как со стороны главы рода, отец.

— Не ожидал, сын, от тебя этого. По-видимому, я заранее был весьма разочарован в тебе, но ты не перестаешь меня удивлять, — Люциус демонстративно зевнул, словно этот разговор его утомил. Лишь Драко знал — все это светская игра. — Я передам матери твои слова. До выходных, сын.

Кивок головы, и Люциус, поднявшись, грациозно удалился с кухни. Драко позволил себе расслабиться только тогда, когда услышал звуки закрывающейся двери. Отец ненавидел пользоваться каминами, поэтому выходил во двор. Благо, дом Драко находился в волшебном районе.

Когда дверь благополучно захлопнулась, а охранные заклятья были восстановлены, Драко со всего размаху бросил в стену чашку, отчего по мягким сиреневым обоям медленно начало растекаться грязное коричневое пятно.

Драко ненавидел отца, презирал его и винил в своем воспитании и своей глупости. Он привил ему множество навыков, а вот быть сволочью воспитал на деле. Но прошлое парень надеялся оставить в прошлом. Что сделано — то сделано. Но каким сильным было его желание, чтобы отец остался в Азкабане. Надолго, желательно навсегда. Чертов Поттер со своей маниакальной потребностью всех спасать. Стоит ли говорить, что причина поступления Драко в Аврорат состояла из двух частей: поступить так, как не ожидал от него отец, сделать свой выбор и, наконец, уйти от опеки надзорных глаз, а второе — утереть нос вечно выкабенивающемуся Поттеру. Да, Поттер — молодец. Он спас магическую Британию, но чтобы он еще стал самым молодым аврором?

Это Драко себе позволить не мог. В итоге у него появился снова смысл жизни. После войны, после побега из родительского дома. После…

Аврорат. Документы он подал легко и непринужденно, и вряд ли кто мог заметить, как его руки дрожали, как сердце глухо стучало, когда он протягивал свою анкету министру. Лишь бы взяли. Да, он был пожирателем смерти. Да, его оправдали. Нет, он никого не убивал. Да, он участвовал в войне на светлой стороне. Нет, помощь не нужна и поддержка тоже. Нет, присмотр тоже. Да, свою ошибку осознал, исправится. Очень хочет быть аврором. Почему?

На этот вопрос Драко так и ответил:

— Хочу отдать долг магическому миру. Защищать правых, оберегать магглов от магов.

Эту речь он продумывал долго, она крутилась в голове и не отпускала. Мысли послать все далеко посещали не раз и не два. Лишь огромные заголовки газет с именем «Поттер — наш герой» и с огромными фотографиями наполняли его жизнь смыслом. Заставляли бороться. Хотя вряд ли Драко и сам понимал, за что именно? Школа окончилась, враги остались. Хотя что там Поттер говорил на счет неумения ругаться как раньше?

— Драко, Драко? Ты чего это гремел? И почему осколки возле стены валяются? — парня резко дернули за плечо, отчего он сдавленно зашипел.

— Панси, черт возьми. Тебе обязательно приходить сюда и теребить меня? — небрежно стряхнув руку девушки, проговорил Драко. Панси, нахмурившись, поджала губы.

— Зачем приходил этот… — она старательно рассматривала блондина, пока тот палочкой восстанавливал идеальную чистоту кухни.

— Приглашал на вечеринку. Нарцисса устраивает в ближайшие выходные, — кивнув своей несдержанности и чистой стене, Драко остановился в дверях, настигнутый вопросом Панси.

— Тебе правда плевать на меня настолько? Даже если твой отец изнасилует меня еще раз, ты ничего не скажешь?

Драко резко развернулся и, буквально одним прыжком оказавшись рядом с девушкой, с силой заломил ей руку. Панси сдавленно вздрогнула, ее глаза расширились от страха.

— Мне будет все равно даже тогда, когда тебя затрахает весь магический мир. Ты поняла меня тварь? Ты — грязная подстилка. Мне даже касаться тебя противно… — с этими словами парень еще сильнее сжал ее запястье, послышался хруст. Слезы ручейком потекли из глаз Панси, когда она с силой сжала зубами губу, прокусывая насквозь не в силах сдержать стон.

— Дрей, — умоляюще поглядела она на него. На что Драко скривился.

— Не смей меня так называть. Лучше бы ты тогда сдохла, — выплюнул он ей в лицо и покинул кухню.

Панси разрыдалась в голос, когда осела на пол, прижимая руку к себе.

* * *

Гарри шел по утреннему свежему Лондону и вдыхал запах окружающего мира. В воздухе пахло осенью, сырыми листьями и определенно еще капельками назревающего дождя. Словно в ответ на его мысли и желания, прямо на нос, когда Гарри поглядел в угрюмое серое небо, упала маленькая слезинка. Потом на правую щеку, потом на глаз и уже через несколько секунд Гарри стоял насквозь промокший, но абсолютно счастливый, под проливным утренним Лондонским дождем.

До Аврората оставалось дойти пару шагов, а он уже промок до нитки. Гарри улыбнулся этому дождю. Никогда раньше еще он так не радовался задорным капелькам, стекающим ручьем по коже и заползающим холодными брызгами под плащ.

— Вот заболеешь и помрешь. А на меня еще твое убийство повесят, — послышался со спины надоедливый голос уже Сами-знаете-кого.

— И тебе доброе утро, Малфой, — не оборачиваясь, Гарри ускорил шаг по направлению к дверям здания. Разговаривать особо не хотелось, как и портить такое прекрасное начало дня. Гарри даже подготовлено сжимал поправившейся правой рукой пластиковый пропуск в кармане. Преграда в виде бабушки миновалась легко, Гарри вошел в холл Аврората и тряхнул головой. Серебряные капельки воды полетели во все стороны.

— Черт, Поттер. Я теперь мокрый. Вот что ты наделал? Мог бы отойти в уголок отряхнуться. Так нет. Надо прямо посередине дороги, — пробурчал Драко, накладывая на себя высушивающие чары. К Гарри тут же подлетела одна из сотрудниц Аврората и косо поглядела на стоящего рядом со Спасителем Малфоя. На что последний демонстративно отвернулся и закатил глаза.

— Мистер Поттер. Вам помочь? — все еще испепеляя взглядом затылок блондина, обратилась к нему девушка.

Гарри на миг задумался. В чем именно она предлагает ему помощь? Задушить ухмыляющегося Малфоя? Проводить до кабинета? Загадать желание на Золотом парне и убежать, похлопывая в ладошки? Автографов?

Или банально помочь высушить его одежду. Чего в последнее время Гарри даже от себя-то не особо ожидал.

— Наверное, нет? — последовал его скомканный ответ. Малфой цокнул языком и величественно прошел мимо него, одаривая убийственным взглядом. Гарри вздохнул, когда девушка внезапно очаровательно улыбнулась и высушила полностью его одежду, одним взмахом палочки. Удивив его.

— Вам очень идет без очков, мистер Поттер. У вас глаза цвета изумрудов, — застенчиво прощебетала она, упорхая обратно, откуда появилась, когда Гарри заметил, что Малфой остановился и теперь оценивающе рассматривает его.

— Без комментариев, Малфой, — одернул его парень, проходя мимо и задевая плечом. Драко дернулся и, поморщившись, хотел что-то сказать, когда их резко обоих задушили в объятьях.

— Эээ, — многозначно прокомментировал Гарри, когда буйное черноволосое мокрое существо их отпустило и восторженно окинуло взглядом.

— Черт, Кати. Могла бы и меня подождать, — за ее спиной возвышался Джексон, который выглядел вполне сносно, если списать темные круги под глазами.

— Я опять мокрый, — простонал Драко, когда Гарри, даже не поворачиваясь к нему, махнул палочкой, высушивая его опять. — Поттер…

Шипение в благодарность. Что ж, это максимум, что можно ожидать от Малфоя. Наверняка думает, что я испортил его жутко дорогие вещички.

— Я так рада вас видеть живых и невредимых. Пойдемте скорее, оказывается, в группе у Сулега остались только мы, — она резко схватила Гарри за руку и притянула к себе поближе. Парень лишь улыбнулся, когда Кати потащила его наверх по лестницам.

— Кати была права. Это был отборочный тур, — пояснил Джексон, обращаясь к Малфою, хотя Гарри тоже мог услышать. — Здесь всего десять ступеней авроров. Мы попали в боевую команду. Есть команда целителей, спасателей, зачистителей, уборщиков, организаторов и других. Они с помощью тестов отсеивают учеников по разным этапам. Мы прошли первый тур с блеском…

— Не считая кучи синяков и огромной боли, — улыбнулся Гарри Малфою и кивнул.

— И Сулег оставил нас себе. Говорят, что мы первая у него подопытная команда после войны. Тем более, с нами Гарри Поттер, — Джексон радостно похлопал парня по спине, когда тот резко остановился.

Лицо Гарри на миг застыло и перекосилось. Глаза потухли, обнажая твердый холодный стальной блеск. Он будто немного вырос, странно возвышаясь над всеми тремя участниками события. Воздух вокруг парня можно было потрогать рукой, так сильно магия сосредоточилась вокруг него и заискрилась. Черные зрачки расширились, почти полностью скрывая зеленые радужки глаз, которые без очков можно было рассматривать, как, таящие опасность, частички тьмы. Кати нервно вздрогнула под таким взглядом, хотя он был направлен на Раули, и отпустила его руку, которая тут же сжалась в кулак.

— Послушай сюда. Я — обычный. Я не хочу, чтобы передо мной стелились. Уважать меня будешь по заслугам, а не по глупым заметкам в газетах, — низким тоном почти что прошипел парень. Драко нервно поежился. Такой сильный эмоциональный холод веял от Поттера, заставляя вздрагивать и по-своему бояться. Вот такой Гарри был опасен. Именно этот Гарри победил Темного Лорда. Этот спас мир. И этот Гарри сейчас стоял здесь, надменно и величественно испепеляя Джексона, который сжался под его взглядом.

— Поттер, вот кто-кто, но я-то тебя точно переоценивать не буду, — хрипло выдавил Драко из сжатых губ, словно наевшись мороженного, и осторожно коснулся свободной руки Гарри, которая по ходу от напряжения лишилась огромной части крови. Словно удар током прошил его пальцы при прикосновении, когда Гарри, резко повернув голову, обратил все внимание на него. Драко несколько секунд ощущал оценивающий взгляд, прожигающий дырки в его собственных глазах. Не хватало сил отвернуться и отвести. Кажется, будто в замедленной съемке Драко наблюдал, как черные точки зрачков сужаются, раскрывая бушующие от непонятных чувств зеленые радужки глаз. Как быстро бьющаяся жилка на горле постепенно уменьшает свой темп и не пытается прорваться сквозь нежную кожу шеи. Весь этот казавшийся вечностью момент, пальцы Драко касались обжигающей кожи руки Поттера.

Он как бы усмирял, сам того не понимая, дикого зверя, рвавшегося наружу и бьющегося в агонии когтями по телу Мальчика-который-выжил, и который давно уже не мальчик.

Гарри пару раз моргнул, сняв с себя оцепенение, и вновь улыбнулся, оглядывая уже присутствующих теплой и радостной улыбкой, мягко отодвигаясь от протянутой к нему руки Драко и делая вид, что ее не существует.

Драко сжал воздух в кулак и притянул его к себе.

— Идем? А то Сулег за опоздание впарит нам пару добрых домашних заданий величиной с Эверест. Мы с Малфоем, — Гарри отвернулся от застывшего Джексона и в таком же полуобморочном состоянии Драко и, схватив за руку не сопротивляющуюся Кати, потянул ее наверх к кабинету Тактики, — уже делали пять свитков. И это было ужасно. А ты как? Тебе доставались такие упражнения?

— Нет, мне пока везло, — стряхнув с себя тягостное очарование, пролепетала Кати, втянувшись в разговор. — Но определенно, если сейчас опоздаем, то придется попробовать. А о чем вы делали…

Джексон перевел взгляд с удаляющихся спин Данджер и Поттера на Драко.

— Без комментариев, — слегка кивнув головой в сторону лестницы, произнес Малфой и двинулся вслед за удаляющейся парочкой. Вот такого Гарри Поттера Малфой предпочитал больше никогда не видеть. Желательно еще и изолировать дополнительно от общества.

* * *

Аситрум Сулег сидел за своим столом в совершенно пустом кабинете и обеспокоенно поглядывал на часы. Он уже в сотый раз переложил все свои бумаги, настойчиво ища нужные ему четыре заявления. Поттер, Данджер, Раули и Малфой единственные, которые не отказались от дальнейшего обучения в его отделе. Авроры быстрого реагирования. Сулег вздохнул и устало потер виски. Наверняка, эти бездумные студенты не собираются посещать его занятия. Следовательно, он зря торчит здесь все утро, встав пораньше и даже не выпив кофе.

Мысленно еще раз попеняв на свое безрассудство, мужчина небрежно взмахнул палочкой, убирая длинные ряды парт и стульев и оставляя лишь рядом с собой четыре места. Образовавшегося пространства за ними вполне могло бы хватить на огромную тотальную сценическую войну. Сулег удовлетворенно потер ладони и еще раз вздохнул, бросив взгляд на часы.

Когда секундная стрелка медленно подползла к цифре 12, над головой мужчины прозвенел гонг, напоминающий о начале занятий. Сулег еще раз вздохнул и обвел взглядом пустующий кабинет. Видимо, не судьба.

Дверь тихонечко заскрипела и в образовавшемся пространстве появилась лохматая голова.

— Тук, тук. Можно, сэр? — робко проговорила она, пару раз моргнув голубыми глазами. Сулег внутренне улыбнулся, а внешне невозмутимо махнул рукой в сторону свободных кресел. Голова исчезла, за дверью послышалась неопределенная возня, и в кабинет со сдавленным шепотом: — Почему я? Почему всегда я? — влез уже белокурый представитель Авроров.

Аситрум Сулег хмыкнул, стараясь не рассмеяться во весь голос и наблюдая картинку, как с понурой головой Драко Малфой первый проходит к предложенным сиденьям и невозмутимо опускается на одно из них. За ним гуськом вошел Поттер. Потом Раули, держащийся на почтительном расстоянии от Золотого парня и последняя, довольно потирая руки, которые наверняка и затолкали всех троих парней в кабинет, прошествовала к своему стулу Данджер. Прикрыв ногою дверь.

— Я вижу, вы решили остаться, — пряча ухмылку, Сулег обошел стол и облокотился на него. Он с довольным видом рассматривал молодых амбициозных студентов, с которыми действительно было бы здорово работать. Если они выживут, конечно же. Но о грустном не будем. Итак, двое из них смотрят исподлобья, а двое не опускают взгляда, следя за выражением лица Аситрума.

— Данджер, Раули, Поттер и Малфой. Добро пожаловать на спецкурсы по обучению авроров быстрого реагирования. Сокращенно вы будете иметь звание «Авреги». В чем наша задача — быть первыми везде и любой ценой предотвращать катастрофы. На полугодовой срок я буду вашим наставником, отцом, братом и лучшим другом. Подготовка будет тяжелой и напряженной. Для закалки характера Аврега нужна серьезная физическая подготовка. На таких хилых мышцах, мисс Данджер, далеко вы не убежите. Не надо хмыкать, мистер Малфой. Для каждого из вас будет персонально разработана система физических тренировок. Боевые навыки вы будете отрабатывать в парах.

— В комнате самоубийц? — хмыкнул Джексон. Сулег улыбнулся и покачал головой.

— Нет. В ту комнату вы не попадете раньше, чем через неделю. Я думаю, вы не в состоянии повторить ваш прошлый подвиг.

— Чует мое сердце, вы нам подготовили что-то похуже, мистер Сулег. Или я ошибаюсь? — хмуро спросил Малфой. Четыре пар глаз уставились на профессора. Тот лишь еще раз улыбнулся и, наполовину обернувшись, взял в ладонь небольшой черный кубик и показал его студентам.

— Кто-нибудь знает, что это такое? — молчание было ему ответом. — Хорошо. Тогда пока отложим.

Он вернул кубик на место и приподнял небольшой зелененький увесистый мячик и продемонстрировал внимательным глазам.

— А это?

— Авадики? — сделал предположение Поттер, Сулег удовлетворенно кивнул и, слегка подбросив, аккуратно подкинул мячик в руки Гарри. Тот весьма ловко поймал его, сразу же ощутив странную тяжесть в ладонях. Словно бы при ударе мяч потяжелел в несколько раз. Он приблизил Авадик к глазам и настороженно всмотрелся — с виду обычный теннисный мячик, чуть меньше, конечно же, но чуть больше снитча. Сейчас в пальцах Гарри он весил не так уж и много.

— Забавная вещь, — пояснил Сулег. — Авадики — мячи, которые при огромной скорости могут развивать такую же пропорциональную ей массу. В зависимости от силы прикосновения к твердой оболочке будет считаться сила удара и нанесения урона. Авадики, словно бумеранги, всегда возвращаются обратно, как только поразят объект.

На удивление Гарри мячик вырвался из его пальцев и вернулся обратно в руки к Сулегу. Тот странно поморщился, ловя его, будто по пальцам попал кирпич, а не маленький милый мячик.

— В чем его функция в нашем обучении? — спросила Кати, когда профессор пару раз подул на отдавленные конечности.

— Это физический объект, мисс Данджер. Поэтому ваши щиты Мерлина, направленные на остановку магического объекта не сработали. Такие щиты пропускают любую физическую атаку.

— Не думаю, что в бою на нас попрут с физической атакой, профессор, — сложив руки на груди, произнес Драко.

— Не забывайте, мистер Малфой, что вы будете иметь дело и с магглами. Так как в первую очередь вашей основной задачей будет сохранение в тайне магического мира. А магглы, как вы знаете, любят все, что потяжелее. Вам придется учиться не полагаться целиком и полностью на палочку в своей защите. Как в физической, так и в магической. Попробуйте, — мячик перекочевал в руки к Драко, а Сулег положил демонстративно палочку на стол, отодвинув ее от себя. — Киньте в меня Авадик.

— Вы уверены? — недоверчиво спросил Гарри. Он ощущал странную тяжесть мяча, да и отголоски сознания напоминали ужасающую боль от ударов Авадиков, но Сулег уверенно кивнул. Малфой пожал плечами и, размахнувшись со всей силы, кинул в профессора мяч. Увернуться от атаки с такого близкого расстояния было невозможно.

Авадик летел прямо по направлению к левому плечу, когда, не доходя до него, начал словно погружаться в прозрачную желеобразную субстанцию и замедляться. Сулег улыбался, и Гарри, внезапно осознав, что мяч возвращается к владельцу, резко прыгнул на Малфоя, сбивая того с ног, когда в тот же момент защитная стенка выплюнула Авадик и отшвырнула его обратно. За секунду до того, где должна была находиться голова Малфоя. Гарри сдавленно откашлялся. Спасать этого надоедливого засранца, похоже, вошло у него уже в привычку. Неужели он не почувствовал приближающуюся к нему опасность? Такую резкую, острую, словно иголку под кожу?

— Поттер, слезь с меня. Раздавишь своей тушей, — прошипел он. Гарри, оглянувшись и не заметив ничего опасного, кроме как с интересом его разглядывающих трех пар глаз, поднялся и отряхнулся.

— Так что это был за щит? — делая вид, что ничего не произошло, Гарри уселся обратно на свой стул и скрестил ноги. Нарочно не замечая настороженного взгляда Драко. Ну почему он так на него смотрит? Подумаешь, спас. С кем не бывает?

* * *

Панси сидела на полу и обнимала себя руками, обреченно покачиваясь из стороны в сторону.

— Лучше бы ты тогда сдохла, — настойчиво стучали в ее голове слова Драко. Он плюнул их ей в лицо, ломая руку. Разбил в мелкие осколки душу и ушел.

Донни стоял рядом с ней, отрешенно смотря в сторону и протягивая полотенце. Девушка не замечала протянутой тряпки, продолжая качаться. Надо было уйти.

Уйти из этого дома, уйти, куда глаза глядят. Напиться, забыться, лишь бы не помнить.

Лучше бы ты тогда сдохла.

Неужели он действительно настолько не может простить ей то, что произошло.

Настолько? Она закрыла глаза, которые уже постепенно начали наполняться тяжелыми каплями соленой жидкости, грозя пролиться на ее сжатые зубами изнутри щеки. Рука нещадно отзывалась болью. Кое-как постепенно Панси привела себя в порядок и через полчаса вышла из дома, хлопнув дверью.

Непроливаемый заслон век лопнул, и слезы градом стали стекаться по ее щекам. Ощущение собственного одиночества не проходило, когда она, не замечая своей слабости, подошла к небольшому кафе «Ведулен». Дождь, лившийся в наказание всем, кто мог просто не угодить этому миру, не доставлял девушке беспокойства.

Она слепо, слезы не переставали литься по щекам, толкнула дверь под ярко светящейся вывеской, и в этот же момент окунулась в атмосферу жизни, танца, сладкого запаха выпивки и отсутствия одиночества. Подойдя к стойке бара, девушка села на пустующий стул и окинула взглядом кафе. Народу было много, ее не замечали.

Стукнув рукой по столу, она прикрикнула.

— Виски.

И услышала раздавшийся рядом с ней знакомый голос.

— Вам со льдом или без?

Панси одной рукой смахнула бежавшие не переставая слезы, которые еще не превратились в рыдания, но заставляли нос резко подергиваться. Перед ней стоял Забини. В черной майке, в белом фартуке и протягивал небольшой круглый стакан с ярко-оранжевой жидкостью, плескавшейся на донышке.

— Блейз? — неверяще спросила она, оглядывая и примечая растрепанные волосы, красные уставшие глаза и странно вздувшиеся вены на его шее. Хотя все это почти тщательно было замазано несколькими слоями тонального крема.

В его зелено-карих расширенных глазах мелькнуло удивление с примесью узнавания.

— Пенс? — приоткрыв рот, уставился он на девушку, отставляя стакан под прилавок. У Панси невольно скользнула по лицу улыбка и там и осталась, когда слезы с утроенной силой вернулись на свою обещанную дистанцию.

Она уже не видела, как Блейз, одним махом перескочив через стойку, подошел к ней и прижал к себе. Молча, ничего не говоря.

Вот только прижался как к чему-то очень родному, давно потерянному, но важному.

Слезы не переставали литься, девушка чувствовала, что еще чуть-чуть, и забьется в истерике в его теплых руках. Все так сильно навалилось в один момент, что она уже не могла терпеть. Хотелось кричать, рвать, драть. Оттолкнуть Блейза и бежать, куда-нибудь. Хоть даже в туалет, где можно врезаться головой в плитку и смотреть, как твоя собственная кровь растекается по ней мелкими брызгами. Ощущать солоноватый привкус на своих губах и чувствовать, как с тянущейся струйкой выливается твоя собственная жизнь. Как же ей именно этого и хотелось.

Поэтому, когда рядом с носом Панси оказался странный запах и половинка разломанного печенья, она не удивляясь вдохнула образовавшуюся пыль с ладони Блейза. Мягкое тепло, растекающееся в ее груди, перекочевало к пониманию, что Забини прижал ее затылок к своей раскрытой ладони, на которой еще осталась та странная неприятно-желтого цвета пыль.

Глаза благодарно закрылись и она, рассмеявшись, откинулась на заботливо обнимающую ее со спины руку.

* * *

— Это ментальный щит, мистер Поттер. Он создан моим сознанием для защиты моей жизни от физического нападения. Еще раз скажу — физического. Ментальный щит не защитит вас от магии. Действует как прозрачный кокон обвившийся вокруг вас. Для его создания вам нужна сосредоточенность.

— Очистить свой разум, отправить все мысли в полет? — хмыкнув, покачал головой Драко, на что Сулег странно кивнул и взял в руки обратно черный небольшой кубик.

— Именно, мистер Малфой. Я не уверен, что в данный момент кто-нибудь из вас сможет также продемонстрировать мне такой же ментальный щит и спастись от любой физической атаки. Для этого, с помощью вот этого, — он помахал кубиком. — Я научу вас координировать свое сознание на достижение единственно правильной цели. Тренировка будет проходить всего лишь один час. После нее вы будете свободны.

Гарри удивленно поглядел на черный кубик, который вертелся в пальцах профессора. Ему еле-еле хватило сил подавить вспышку ярости, охватившую его в коридоре. Не без помощи своего вечного раздражителя, что навевало на странные мысли. Драко в один момент потушил его ярость, словно ее никогда не существовало. Одним прикосновением, коснувшись пальцами его руки.

«Это все полная чушь», — кивнув про себя, Гарри запихнул все воспоминания и неожиданную ярость глубоко в себя. В маленькую комнату, где таились его страхи и надежды на прошлое и будущее.

Сейчас была новая жизнь, которую вряд ли стоило тратить на обдумывание действий Малфоя и его реакции на них.

— И в чем заключается эта тренировка? — напрягая сознание, Гарри тщательно откидывал от себя предыдущие мысли.

— А это вы узнаете прямо сейчас. Закройте глаза, Поттер и Малфой. Вы первые пройдете урок, — когда парни повиновались, и мир для Гарри пропал в темноте, Сулег притянул к себе палочку.

Закинув черный кубик за спины студентов, еще на лету, Сулег прошептал расширяющее заклятье, увеличившее куб в достаточно большие размеры. Позволяя поместиться туда нескольким людям.

Раули и Данджер молчали, не отводя восторженного взгляда от отточенных действий профессора и разглядывания черного куба.

— Левикорпус, Поттер, расслабьтесь. Мистер Малфой, не смейте открывать глаза, пока я не разрешу, — проговорил он, приоткрывая крышку рукой и опуская на черный пол двоих студентов. Не закрывая черную стену сверху, напоследок он прошептал:

— Ваш урок начался.

Крышка с шумом захлопнулась, ввергая черный куб в темноту и пустоту.

— Где я? Черт возьми, — пробормотал Гарри, оказавшись в темноте. Он открыл глаза, медленно сел ощупав себя на предмет ран. — Черт, черт, черт.

— Поттер? — послышалось совсем рядом, Гарри ничего не видел вокруг, но повернулся на звук. Пустота и темнота. Абсолютная пустота.

— Малфой, — осторожно позвал он, боясь не услышать знакомый голос. Боясь, что это ему показалось. «Где я нахожусь?», — промелькнула мысль. Тут же нарисовалась давнишняя ситуация с подземельем, вспомнился старый чулан у Дурслей и недавний кошмар. Хотя и там была едва заметная полоска света, а здесь ничего. Пустота.

— Поттер, — вновь повторился приглушенный голос Малфоя, и Гарри попросту пошел на него, пока внезапно не врезался во что-то и не рухнул вместе с этим на жесткую поверхность.

— Поттер, какого черта… — продышали ему прямо в ухо, когда он аккуратно попытался встать, почувствовав в последний момент, как руки, удерживающие его, быстро убрались со спины, а одна еще вдобавок надавила ему на плечо.

— Малфой, я ничего не вижу. Это ты сделал? — проговорил он также тихо. Было как-то страшно нарушать эту тишину.

— Нет, Потти. И если прямо сейчас ты слезешь с меня, то, возможно, станет светлее. Ты же, чурбан, даже не можешь задуматься, что просто надо пошевелить палочкой и зажечь свет. Нет, надо же обязательно меня сбить с ног и рухнуть на пол, — голос хоть и сыпал обвинениями, но звучал все-таки устало. Гарри, боясь остаться один в этой пугающей темноте, слез и сел на пол, лишь коленом дотрагиваясь до Малфоя, и начал искать палочку. Он три раза проверил все свои карманы, но не нашел.

— Малфой.

— А?

— У меня нет палочки.

— Черт. Черт, черт, черт.

— По твоим словам слышу, что и у тебя нет.

— Как ты догадался, — воображение Гарри нарисовало ухмыляющееся лицо Драко. Он обязательно должен был поднять правую бровь, а зубами слегка прикусить нижнюю губу.

— Где мы? — задал Гарри единственный волновавший его вопрос.

— Ну, учитывая, что мы… — послышался шорох, и Гарри интуитивно понял, что Драко сел. Темнота все также окружала его, будто завязали черной тряпкой глаза. — Последний раз видели только Сулега. То думаю, это он.

— Он не мог. Не мог…

— Не мог что? Ты же даже не знаешь, где находишься. Как можешь судить, чего он не мог?

— Я…

— Ох, Потти. Заткнись. Я и без палочки кое-что умею, в отличие от тебя. И перестань сжимать мою ногу, мне больно все-таки.

Гарри с ужасом понял, что просто вжимается в теплую конечность, принадлежащую, несомненно, Малфою. Он неохотно, но все-таки разжал еле повиновавшиеся ему пальцы. Холодный страх тут же пробежался по телу, останавливаясь в заледеневших пятках. Что если сейчас он не услышит больше Малфоя? Что если ему все померещилось? Что если он остался один здесь? В этой темноте? Один. Совершенно один.

— Не знал бы тебя, подумал бы, что темноты боишься, — с облегчением Гарри вдохнул. Ему показалось, что он так впитал в себя голос Малфоя. Единственное, что сейчас говорило ему, что он не сошел с ума.

— Сейчас, подожди только немного и не упади, — нервный смешок. — Лэй-о-ла-эм.

Прямо перед Гарри в отблеске пламени, озарилось лицо Драко. На его ладони полыхал маленький огонек. Оранжевый лепесток отразился в серебряных глазах, отчего все лицо выглядело зловеще. Как в страшилках.

— Что это? — спросил Гарри, пододвигаясь. Все-таки, смотря на этот огонек, он чувствовал себя спокойнее.

Драко перевел взгляд с пламени на него, маска безразличия была на своем законном месте. Очередная, разве что в глазах светилась огромная усталость.

Вот только от чего?

— Огонь, — ответил Драко, отводя взгляд и осматриваясь. Но, к сожалению, дальше, чем их двоих, рассмотреть он ничего не мог. Темнота.

— Я вижу, но как ты… без палочки? — удивленно покосился Гарри и потянул руку к огоньку, пытаясь ощутить тепло и тот свет, который он дает. Но Драко резко отдернул руку.

— Идиот, — прошипел он, сжимая кулак, отчего свет исчез, и мир снова погрузился во тьму. Потухший страх одиночества снова нахлынул волной на Гарри, и он вздрогнул.

— Зажги обратно, — чуть ли не умоляя, попросил он. Гроза Волдеморта и Спаситель всея Британии ощутимо не мог выносить темноты. Даже у героев есть свои слабости.

Через пару секунд огонь снова осветил все с ладони Малфоя, но уже был на уровне живота, будто Драко прижимал его к себе, оберегая.

— Это лепесток души. Отец научил, когда я боялся темноты. Это — моя душа, она светит мне даже в темных ситуациях, когда надежды больше нет.

Гарри кивнул, хотя вряд ли был уверен, что его лицо озаряется пламенем. Он задумчиво смотрел на огонь, как на частичку живого. А потом резко поднялся и начал ощупывать темноту. Со стороны это казалось забавным.

— Что ты делаешь? — спросил Малфой, приподнимая огонек, но не пододвигая его ближе к Поттеру. Мало ли, может, опять полезет трогать.

— Я хочу понять, где мы, ты можешь посветить сильнее?

— Это тебе не фонарик, — огрызнулся Драко.

— Тогда не думал, что у тебя такая слабая душонка.

Свет потух, и Гарри замер, рукой нащупывая гладкую поверхность стены. Он двинулся вдоль нее, пальцами ощущая шершавость, найдя угол, проведя по нему сверху вниз и двинувшись дальше. Он гладил стенку, еще угол, снова стенку, снова угол, снова стенку и снова угол. Ничего даже отдаленно похожего на дверь. Абсолютно ничего.

Гарри даже не понял, что закрыл глаза, а когда открыл их, ничего не изменилось. Темнота, все такая же ослепляющая, окутывала его.

— Это гребаная война. Лэй-о-ла-эм, — тихий шепот, и огонек загорелся вновь, освещая каменное лицо Малфоя. Он сидел, словно статуя, оцепенев. Гарри нахмурился. Причем тут война? Причем тут…

— У меня действительно слабая душонка, как ты выразился, — пояснив, Драко скривил губы, но глаза не открыл, отчего был похож на привидение.

— Малфой, ты чего это? — подойдя поближе, Гарри всмотрелся в лицо блондина, пытаясь найти там хоть что-то. Но Драко за столько лет до сих пор не разучился качественно прятать свои эмоции.

— Чего я? Я ничего. Я давно уже ничего, никому никогда ничего. Вообще ничего. Совсем.

Что-то изменилось. Что-то, чего Гарри не мог уловить и пытался оценить. Перед ним сидит Драко Малфой, закрыв глаза, и дрожит?

— Малфой… ты? — «боишься темноты» хотел продолжить Гарри, но Драко его перебил.

— У нас много вопросов, но мы боимся ответов. Задавай, Потти, может, это твой единственный шанс услышать правду.

Что-что, но вот задавать вопросов, тем более Малфою? Гарри тщательно отмел от себя эту мысль. Он не хотел знать ничего о Драко Малфое. Совсем. Это была его жизнь, так пусть она его и останется. Без подробностей.

— Ты изменился. Мы все изменились. И я ничего не хочу тебя спрашивать. Пусть прошлое останется в прошлом. Так проще и легче. Время двигаться вперед.

— Да что ты понимаешь, Поттер? Война, гребаная война сломала жизнь, — грустно усмехнулся Малфой, играясь с огнем. То туша его, сжимая в кулаке, то снова шепча заклинание и раскрывая ладонь. Очередную маску заметил Гарри в его спокойном выражении лица. «Что же тебя гложет, Малфой, что ты никак не можешь жить дальше и разговариваешь со мной? Неужели тебя задело мое высказывание о твоей душе?»

— Я, как и ты, прошел всю войну по телам через кровь. Мне пришлось делать такое… — Гарри сел напротив Малфоя, съезжая спиной по стене на пол. Хмурясь и прижимая два пальца к переносице, задумчиво ее поглаживая.

— Не важно, что пришлось.

— Поэтому попробуй, бесчувственная башка, меня понять. Я целиком и полностью зависел от выбора моей семьи. От решения отца. Как собака какая-то. Поэтому ты был прав, называя мою душу слабой. Я ненавижу себя.

— Это не…

— Не надо, — резко оборвал его Драко. — Тема войны не лучшая для обсуждения в темноте со злейшим врагом. Хотя ты же супергерой, спасешь всех и вся. В том числе и меня отсюда наверняка. Даже если и не попрошу.

Гарри закрыл глаза, поднося руку к волосам и взъерошивая их. Старый жест, очень привычный и принадлежащий только ему.

— Мы не враги Драко. Время детской вражды прошло. Надеюсь, скоро это до тебя дойдет…

— Верь в чудо, Поттер. Верь в чудо.

Малфой замолчал. А Гарри хмыкнул и начал размышлять, запихивая думы о прошлом в тоже прошлое. Он изменился. Вырос. И теперешнее осознание своего комплекса Героя было давно принято на веру. Что с того, что он это обсуждает с Малфоем? Гораздо важнее сейчас понять, что он делает здесь. Это урок, значит, не все так просто. Для чего именно их посадили в темную комнату, где ничего нельзя различить?

— Потуши свет, — внезапно попросил он.

— Что? — недоуменно отозвался Драко.

— Свет, погаси его.

— Мы же останемся в темноте.

— Черт. Малфой, погаси. Это же испытание. Мы должны понять, какого хрена Сулег засунул нас сюда. Если мы сидим без света, значит, так надо.

Малфой пожал плечами и погасил огонек. Гарри уселся поудобнее и, отмахнувшись от липнувшего к нему страха, снова начал думать.

Чтобы не было страшно, он решил размышлять вслух, так как Малфой, похоже, не собирался нарушать тишину, погрязнув в свои мысли.

— Для чего мы тут? — спросил он сам у себя. — Сулег показывал нам ментальный щит и говорил, что для него нужна концентрация и сосредоточенность.

— Тогда все просто… — отозвался голос Малфоя, разрезая темноту. — В темноте мы координируем свое сознание на слух. Не полагаемся на зрение. Может, в этом дело?

— Не полагаться на глаза, а пытаться услышать? И в чем смысл?— Гарри пожал плечами и вздохнул.

— Поттер, ты меня удивляешь. Это как переключение сознания. Концентрация и сосредоточенность. Ты же видел, Сулег легко ставил щит без палочки и вполне доступно объяснил нам, что это кокон, обволакивающий тело.

— Думаешь, стоит попробовать с помощью концентрированного сознания представить в темноте, как твое тело обволакивает прозрачный кокон?

— Пять баллов Гриффиндору за сообразительность, — хмыкнул Драко. — И минус десять за тормознутость.

Гарри, хмыком оценивая шутку, расслабился и закрыл глаза. Он усердно попытался представить как что-то белое, мягкое укутывает его тело с ног до головы. Получилось одно большое огромное одеяло. Уши напряглись, он слышал шорох совсем рядом, только опасность от него не исходила. Тем более в этой клетке Гарри только с Малфоем, и как бы хреново не было это признавать, парень не думал, что блондинистая башка может причинить ему вред. Попытавшись в сознании удержать одеяло, Гарри попробовал пошевелить руками. В сознании руки почти двигались вполне нормально, одеяло изменяло форму, оставаясь на руках, и покрывало их прозрачной оболочкой.

— Бля, — сквозь одеяло послышался голос Малфоя, и тяжелый грохот озвучил их темную комнату.

— Малфой? — открывая глаза, уже не удивляясь всесторонней темноте, напрягая лишь слух, Гарри понял, что Малфой лежит на полу.

— Ты бы хоть предупредил что ли, — отозвался он, все еще морщась и привставая. — Ну что, получилось?

Вопрос был риторическим, потому что одеяло, которое представил Гарри на себе, он ощущал и сейчас. Он действительно был укрыт одеялом. Наверняка, белым, как и представил.

Вот только это не было ментальным щитом — это было действительно теплым, возможно, шерстяным одеялом или пледом.

— Урок окончен, закройте глаза, — прозвучало у него над головой, когда Гарри, резко зажмурив веки, повиновался. Неужели так быстро прошел целый час? И они с Малфоем не убили друг друга, находясь в одном помещении?

Наверное, это из-за темноты.

Такое же легкое перемещение, и вот он вместе с взъерошенным Малфоем странно щурится от света и трет глаза.

— Как вижу, у вас не очень удалось спроецировать щит на себя. Мистер Поттер, можно ваш плед? — прозвучал голос Сулега, когда Гарри зевнул и огляделся.

Он сидел на стуле, облаченный в белый плед, рядом сидел Малфой, а также Кати и Джексон. На Драко не было никаких признаков щита, только лиловый синяк медленно растекался на шее.

* * *

Блейз подтащил виснущую на его плече Панси к дому Поттера и приложил руку к двери. Охранные заклинания пропустили его, просканировав, и он, шатаясь от тяжести тела девушки, чуть было не рухнул прямо в прихожей.

— Блейз, он меня ненавидит. Понимаешь? Он любит этого чертова козла, а меня ненавидит… — девушка всхлипывала у него на груди, пока Блейз, в очередной раз вздохнув, пронес ее в их с Гарри спальню и положил на кровать.

Мысль дать ей вчера Печений и пожалеть об этом прямо сейчас пришла в голову и теперь била по ней молотком. Девушка повеселела, начала прыгать по танцполу, потом по барной стойке и глотала еще больше и больше алкоголя. На вопрос, где она живет, Панси так же внезапно разревелась и невнятно пробормотала, что туда она не пойдет ни за какие коврижки. Милли предупредила Блейза, что если прямо сейчас он не избавится от девушки, то будет уволен, а, следовательно, потеряет лицензию на работу вообще.

Пришлось тащить Панси домой. Домой к Поттеру.

— Он меня изнасиловал. Этот козел меня изнасиловал. Старый пердун. А он ничего не сказал, — девушка вздохнула, когда Блейз укрыл ее теплым одеялом и убрал волосы с лица.

— Спи, Панси, ты устала.

Он уже попытался встать и идти, но девушка схватила его за руку и придержала.

В глазах сквозило такое отчаяние и боль, что он не мог не остаться.

— Пожалуйста, — умоляюще, она сквозь слезы прошептала. — Пожалуйста. Не уходи…

Забини вздохнул и обнял ее, прилег рядом и улыбнулся, ведь Панси доверчиво закрыла глаза. Чертов Поттер должен был вернуться совсем скоро. И как Блейз будет объяснять присутствие в их постели посторонней девушки — парень не знал. Зато знал, что Поттер когда-то давал ему право на свободные отношения. Что ж, пришло время воспользоваться.

Панси тихо засопела, уткнувшись ему в шею, отчего вся кожа покрылась мурашками. Ее тело все горело от наркоты и алкоголя. Она выглядела такой ранимой и доверчивой, что Забини обреченно еще раз вздохнул, ощущая аромат ее волос. Мята и дольки дыни.

Определенно, девушки ему не хватало, особенно, в данный момент. Парень хмыкнул и закрыл глаза. С Поттером он разберется позже, когда тот придет.

* * *

Гарри, полностью погрузившись в свои мысли, почти бегом шел на целительство. С тех пор, как он и Малфой побывали в черном кубе, ни тот ни другой не стремились заговорить друг с другом. Что именно произошло там, и почему у Драко необъяснимым образом разливался синяк на шее, Гарри не мог объяснить. Ну не обниматься же лез этот Малфой и встретил на пути его полущит. Который, соответственно, и отреагировал на физическое действие. Гарри вздохнул и уставился на идущую впереди фигуру Малфоя. Он шел, чуть прихрамывая, и постоянно поправлял ремень сумки на плече. Аврорская форма в виде черных брюк, белой рубашки и черного жилета вполне приятно шла его худенькой фигурке. Малфой был хрупок, как хрустальная ваза. Но это лишь на первый взгляд, достаточно было поглядеть ему в глаза.

Стальной блеск.

Малфои никогда не позволят себя жалеть. В том числе оберегать, спасать и так далее и тому подобное.

Гарри не заметил за своими размышлениями, что Малфой остановился, и просто врезался лицом в его спину, вдохнув какой-то пряный аромат.

— Черт, Поттер, смотри куда идешь, — послышалось шипение.

— Я не виноват, что ты остановился так неожиданно. Кстати, а почему? — Гарри ощутимо дал себе пинка, что не следует утыкаться посильнее в спину Малфоя, пусть даже запах ему был очень даже приятен. Поэтому, чтобы скрыть свое смущение и недоумение, Гарри выглянул из-за плеча блондина и…

Обреченно вздохнул.

— О! Гарри. Я уже не думала, что тебя встречу. Ты остался у этого садюги Сулега? Я думала ты, как и я с Дакстоном, пойдешь в целители…

— И тебе добрый день, Сюзи, давно не виделись. Поттер остался со мной у Сулега, ты права, — ответил за Гарри опять Драко. Что уже выходило за рамки.

Уверенно отодвинувшись от спины Малфоя, Гарри вышел и уставился во все глаза на Стэфоред. Она, помимо аврорской формы, носила еще дополнительно на груди его портрет, вышитый на какой-то футболке. Гарри захотелось развернуться и сбежать. Чертовы фанатки.

— Стэфоред, — пытаясь умерить количество яда в своих словах, кивнул Гарри. Парню совершенно расхотелось разговаривать с кем либо. Особенно с этой девушкой, которая опасно подошла к нему и весьма близко наклонила голову, локонами волос почти касаясь щеки Гарри. Парень вздохнул, когда она весьма незаметно вложила ему в руку клочок бумаги и шепнула: — Буду ждать.

Затем резко отодвинулась и, смерив взглядом Малфоя, отвернулась в сторону своего партнера. Сразу же завладев его вниманием и увлеченно втянув в увлекательную беседу.

У Гарри пылали щеки, то ли от гнева, то ли от смущения. Окинув таким же взглядом Стэфоред, парень отметил про себя: «а почему бы и нет»?

И сунул в карман брюк вложенный в руку листочек, совершенно не обратив внимания на следящие за его действиями серыми глазами, которые опасно блестели.

Малфои ревнуют? Да ни хрена.

— Проходите сюда, — звонкий голос молодой девушки заставил всех студентов оглянуться. Возле открытой двери в один из классов стояла в белоснежном медицинском халате…

— Я колдосестра Паула, — не дожидаясь прохода учеников, девушка впорхнула в кабинет. Гарри, переглянувшись с Кати, пожал плечами и устремился за преподавателем.

Они вошли в небольшой класс со светлыми стенами, партами в два ряда и стульями за ними. Окна были занавешены черными шторами, отчего во всей комнате царил полумрак, разряжаемый свечами, которые порхали под потолком. На каждой парте, уже призывно дымя, находился небольшого размера котел, а рядом целая серия всяких баночек, скляночек и пробирок. Также на деревянном столе присутствовал ящичек.

Паула заняла свое место возле главного стола, на котором также дымился один из котлов, ровной стопкой лежали учебники. Девушка была примерно такого же возраста, как и студенты. Светлые волосы, аврорская форма, поверх нее белый халат. В руках палочки не наблюдалось. Она, скрестив руки на груди, осматривала студентов голубыми глазами через прямоугольные очки.

Гарри занял вторую парту на правом ряду, даже не удивившись, когда Малфой опустил сумку рядом. Драко был в школе спец по зельям, что сейчас в их совместном творении могло очень пригодится. В том, что они будут варить зелья на целительстве, Гарри не сомневался.

— Пожалуйста, откройте ящики на ваших столах. Там находятся белые халаты. Палочки убрать.

Студенты повиновались. Гарри раскрыл ящик и достал два халата, один протянув Малфою, тот резко выдернул халат и также быстро на себя его надел.

Паула продолжала:

— Добро пожаловать на обучающие курсы Авроров колдомедиков. Сокращенно те, кто не прошел боевые учения или отказался и выбрал лечащую медицину, будут иметь звания Медоры. Медоры являются боевыми лекарями. Мы должны всегда быть в эпицентре боя, чтобы помочь пострадавшим Аврегам или магглам. Само целительство делится на два вида — целительство заклинаниями и зельями. Заклинания первой помощи вы можете найти на странице двенадцать.

Девушка взмахнула рукой, учебники разлетелись по партам и одновременно коснулись крышек столов.

Гарри открыл учебник, про себя отметив, что Драко пришлось пересесть к нему поближе, так как книга была одна на двоих. Малфой сначала посопротивлялся, но все-таки видеть со своего далекого места текст не мог, поэтому, вздохнув, пододвинулся к Поттеру.

«Волнера санентур — лечащее заклинание. Позволяет останавливаться крови путем впитывания ее обратно в кожу больного. Причиняет боль. Использовать лишь в крайних случаях, когда человек находится под угрозой смерти. 3 уровень боевой медицины».

— Эти заклинания помогут вам, если больные окажутся не в критической ситуации. С помощью них можно остановить кровь, перебинтовать открытую рану или срастить перелом. А также предотвратить внутренние кровотечения. Заклинания не вылечивают больного полностью. Они лишь позволяют оттянуть время, чтобы от потери крови человек не потерял сознание. Более глубокое лечение, как вы уже и догадались, производится именно зельями. Когда больной находится под действием заклинания, а операция нужна прямо в данный момент, используют зелья лечения переломов, зелья кровотворящие, кровоостанавливающие, ранозаживляющие, кожнозаращивающие, ожогоочищающие и другие. Все наиболее используемые зелья вы можете узнать, прочитав учебник, либо дополнительную литературу. Сегодня же мы будем с вами варить одно из самых сложных, но ценнейших зелий, называющееся «Авиценна».

Колдосестра повернулась к доске, висящей за ее спиной, и прикоснулась к шершавой черноватой поверхности.

Белые слова ингредиентов проявились на доске.

— Это рецепт зелья. Последовательность закладки составляющих частей вы увидите на странице шестнадцать. Поджигайте горелки, вода уже почти остыла, дожидаясь вас.

— Простите, профессор, — Малфой недовольно поглядывал на котел, в котором бурлила прозрачная жидкость.

— Да, мистер Малфой?

— Вы не сказали. В чем суть зелья… — пока Гарри зажигал спичками комфорку под котлом, Малфой из того же ящичка, где были белые халаты, достал разделочную доску, ножик и пару глубоких чаш.

— Я как раз собиралась вам рассказать.

Гарри дунул на горящую спичку, неприятно запахло серой, и бросил ее в стоящую под партой корзину.

— Правильно сваренное зелье Авиценны поможет вылечить любое полученное состояние, которое не является черномагическим проклятьем. То есть если в вас попадет режущее проклятье, Авиценна вылечит вас. Если же попадет древняя темная магия, направленная не на органы, а на ментальную боль — то зелье не поможет. Также Авиценна не спасет вас от Непростительных. Но вполне вылечит от даже самых тяжелых физических травм. Это зелье было разработано Союзом Медоров при Св. Мунго и опробовано во Вторую войну волшебников. Многие жизни удалось спасти. Если вопросов нет, вернусь через полтора часа. Зелье должно иметь зеленоватый оттенок и источать резкий запах мяты. Надеюсь, вы не взорвете свои котлы. Полученные зелья будут опробованы на вас же. Если что, я рядом.

На этих словах Паула прошествовала через весь класс и закрыла дверь с другой стороны.

«Экстракт подорожника, липовый первоцвет, мятная стружка, капля сока эвкалипта…» — гласил список на доске. Гарри зашуршал страницами учебника, открывая на нужной.

— Сначала помешайте деревянной ложкой воду четыре раза по часовой стрелке и два раза против, — прочитал он вслух, удивляясь. — Интересно. А зачем воду мешать? Раньше никогда не требовалось.

Кати и Джексон сидели за ними и также удивленно прочитывали задание. Впереди через одну пустующую парту занимали стол Сюзи и Дакстон. Причем девушка постоянно оборачивалась и кидала странные взгляды на Гарри, а когда он смотрел в ответ, смущалась, краснела и отворачивалась. Слышался тихий смех.

— Поттер, я хочу выучить этот рецепт. Передай мне кровь летучей мыши в зеленой склянке.

Драко невозмутимо достал ложку и помешал, как было сказано, воду.

— А волшебное слово, Малфой?

— Быстрее? Или все что угодно вплоть до Авады за склянку той крови?

— Нет. Гораздо проще. Пожалуйста, — Гарри сунул в руку Драко склянку и продолжил читать: «Добавьте кусочек перепелиной скорлупы с яйца птенца и в этот же момент капните три капли свежей крови летучей мыши. В случае неодновременного внесения зелье станет непригодным». Драко уже наклонил склянку к котлу, когда Гарри резко сжал его запястье и отодвинул. Малфой, нахмурившись, кинул на него взгляд.

— Поттер, не мешай и я все сделаю.

— Разуй глаза, Малфой. Тут сказано: одновременно вместе со скорлупой. Ты чуть не испортил все зелье, — Гарри окинул взглядом воду. Может, насчет всего зелья он и преувеличил, но все-таки они же помешали ее деревянной ложкой.

Драко недоверчиво убрал склянку и кинул взгляд в учебник. Гарри уже ожидал подтверждения своей правоты, но блондин лишь сунул ему в руку скорлупу и сказал:

— На счет три. И, не дай Бог, ты, Поттер, опоздаешь хоть на милисекундочку.

— Раз.

— Два.

— Три, — Гарри выпустил скорлупу в котел и проследил, как капли зеленоватой жидкости падают в котел одновременно. Зелье окрасилось в мягкий голубоватый цвет и начало закипать.

Малфой поглядел на склянку, когда Гарри заметил, что цвет зелья изменился на красный и закипел сильнее.

— Поттер, — осторожно позвал Драко, пару раз еще для убедительности перечитав этикетку. Гарри уже заметил, как вода стала подниматься по стенкам котла.

— Поттер!

— Что, Малфой? — не кидая взгляда на блондина, а стоило бы — ведь такого выражения лица у Драко не было никогда, Гарри продолжал внимательно следить за увеличивающим темп вскипания зельем и сверяясь с учебником.

— Поттер, ты…

— Я уже девятнадцать лет Поттер, — зелье вовсю плескалось из стороны в сторону, раскачивая собой котел.

— ТЫ — ИДИОТ! — проорал Малфой, хватая за шкирку Гарри и быстро оттаскивая их от стола, где котел опасно накренился.

Через несколько секунд раздался взрыв.

Темно. Очень странно ощущать своей кожей эту темноту, видеть ее вокруг и знать, что ты спишь.

Сон, состоящий из темноты. Черноты, тишины. Темная коробка, как на практическом занятии по тактике. Так же, как и у Сулега, абсолютно темно.

Гарри показалось, что он и не уходил из кабинета Тактики, и вот сейчас рядом он сможет услышать голос Малфоя. Пусть даже недовольный. Но определенно живой, дышащий.

Ничего. Тишина, пустота, слепота.

Слишком темно, чтобы идти. Слишком глупо продолжать поворачиваться вокруг своей оси.

Слишком странно пытаться закричать или заговорить.

Слишком много «слишком».

Гарри медленно опустился на жесткую поверхность: сел, откинув ладони назад и задрав голову наверх. Ничего не изменилось, пустота. Заглатывающая в свою черную пасть, пустота.

Правда, вот только руки погрузились во что-то очень тягучее и липкое. Также штаны, надетые на ноги, начали медленно пропитываться этой странной субстанцией. Гарри поднес руку к лицу, надеясь почувствовать запах — странный аромат металла. Он растер жидкость по пальцам: несравнима с ни одним из известных зелий и неестественно обжигающая.

Гарри коснулся пальцем своих губ и попробовал жидкость на язык. Слегка солоноватый, возможно, даже металлический вкус, напоминающий её же запах. Инстинкт самосохранения сработал уже позже, но Гарри успокоил себя, потому что понял, что это за жидкость.

Ведь было лишь одно определение.

И слишком странно оно было.

Гарри попытался подняться, руки заскользили, как и измазавшиеся ноги, что никак не ускоряло процесс. Парень попытался встать на одно колено и, оттолкнувшись руками, подняться. У него не получилось. Левая нога Гарри внезапно поехала в сторону, он резко развернулся в другую и, подскользнувшись, упал животом и лицом, в итоге полностью измазавшись в этой металлической вязкой жидкости.

Теперь он весь был покрыт ею. Абсолютно весь.

«Черт, куда я вляпался?» — появилась в голове мысль и сразу же исчезла. Гарри приподнялся на руках и присел на колени.

Словно в ответ на его мысленный вопрос сверху включился яркий свет, заставив его зажмуриться.

Как только он смог привыкнуть и приоткрыть глаза, Гарри кинул взгляд на руки и вскрикнул.

Тут же он вновь неудачно подскользнулся и упал грудью прямо на пол, замерев и чудом не коснувшись лицом поверхности.

Кровь. Гарри лежал в огромной луже крови, растекающейся от центра комнаты по полу. Черная квадратная, абсолютно пустая, без дверей, окон и лишь лампочка, неестественно мигая белым светом, качалась под потолком туда-сюда, освещая помещение.

И повсюду на полу кровь. Она была везде, в том числе и на парне. На руках, ногах, лице. Гарри ощущал её по всему телу.

Красная, даже темно-бордовая, еще теплая.

«Чья?» — новая мысль. Во сне так тяжело думать, что мысли редко появляются и сразу же убегают, не задерживаясь в сознании. Лишь создавая тихий эмоциональный фон. Отголосок разума.

«Еще теплая. Она еще теплая».

Гарри развернулся и осмотрел полностью комнату в поисках источника крови — она продолжала растекаться в разные стороны из середины. Ощупал себя — нет, не ранен.

Но кровь же откуда-то взялась. Она не колыхалась, никак не двигалась и не прибывала — просто словно кто-то ведро с красной краской разлил на пол и сейчас довольно насмехался над Гарри.

Ничего. Только кровь.

Внезапно где-то сверху послышался громкий скрежет, словно откручивали какой-то вентиль. Судя по звуку — огромный. Лампочка так и продолжала качаться туда-сюда.

Туда и обратно.

Через несколько секунд послышался дождь. Будто частые маленькие легкие капельки начали ударять по потолку комнаты с другой стороны. Кап. Кап. Кап-кап. И все сильнее и быстрее. Как в грозу, напоминая ливень.

Лампочка закачалась еще сильнее.

А капельки не переставали ударять по поверхности, грозясь…

Ярко-красные ошметки начали выплевываться через щели между стенкой и потолком. Быстро-быстро кровь начала стекаться по стенкам, окрашивая их в свой яркий цвет, пытаясь достичь низа. Стремясь попасть к той, что растеклась по полу.

Гарри подошел к стене и поймал ладонью капельку стекающей крови. Тоже теплая.

Даже горячая…

Свежая кровь, с таким же металлическим запахом.

«О, черт».

Кровь все прибывала и прибывала. Сначала она текла лишь по двум стенам из четырех, а затем и по всем.

Яркая, слегка дымящаяся, словно в комнате было прохладно, она источала свое мягкое дыхание. И сейчас, находясь уже по колено в этой обжигающей жидкости, он испугался.

Кровь все прибывала и прибывала.

В пустоте, сопровождаемая поскрипыванием лампочки под потолком и шумом льющейся по стенам и капающей, словно ливень, на потолок жидкости.

Кровь лилась и лилась. И не было конца ей.

Гарри замолотил по стенке тогда, когда кровь достигла его груди. Ни одно живое существо не могло дать столько крови. Ни одно.

Сердце с неудержимой силой било по грудной клетке. Ноги, погруженные в теплую кровь, дрожали, как от холода. Гарри пытался нащупать палочку, но, видно, во сне свои законы. Её не было. А беспалочковая магия в кровяной ванне мало чем могла помочь.

Разве что в этой алой «водище» могли обнаружиться жабросли.

Когда кровь дошла уже до шеи и двинулась к подбородку, Гарри привстал на цыпочки и зажмурил глаза.

В добрых сказках сейчас должен был бы обязательно кто-то прийти и спасти. Либо закрутить вымышленный вентиль и впитать всю кровь обратно.

Гарри верил в это. Верил в чудо даже тогда, когда еле удерживался на поверхности, болтая в крови ногами.

Кровь должна сейчас исчезнуть, испариться и оставить Гарри задыхаться от радости, корчась на полу.

Гарри верил в это. Даже тогда, когда лампочка начала качаться у его уха, а до потолка осталось около фута. Даже тогда верил, что он сейчас проснется.

Но когда кровь достигла потолка, и лампа погрузилась в неё, сразу же погаснув и оставив комнату в черной тьме, Гарри понял, что вряд ли кто-то придет его спасти, вряд ли кровь исчезнет.

«Всегда надо надеяться только на себя. Ты сам себя не подведешь», — думал Гарри, пока кровь заливалась ему в уши, проникала в ноздри, заставляла себя глотать. Теплая с металлическим вкусом.

Она заставляла кашлять и еще сильнее барахтать ногами.

Гарри чувствовал, как медленно кровь через нос поступает в глотку и затекает куда-то внутрь. Разжигая, распаляя. Разрезая на куски легкие и заменяя воздух на жидкость.

Чувство самосохранения еще пыталось заставить бороться. Когда сознание уже ушло, ноги продолжали двигаться, а руки размахивать.

«Теплая», — последнее, что загорелось и потухло в голове Гарри, прежде чем отпустить его разум во тьму.

Такую же пустую, как была комната несколько минут назад.

Гарри захлебнулся…

Чьей-то кровью.

* * *

Очередной серый туман. Очередная туманная серость. Кому как угодно, вот только Драко это начинало постепенно уже раздражать.

Он сложил руки на груди и внимательно всмотрелся в колышущийся воздух вокруг него. Вот сейчас, в третий раз где-то, он рассеется, и внезапно из ниоткуда появится та странная девочка. С черными волосами, в рваной грязной ночнушке, с мокрыми ногами.

И как в насмешку к любому кошмару — с мягким плюшевым медвежонком. У которого наполовину будет оторвана голова, показывая на свет белый синтепон, а вместо глаза будет болтающаяся на почти оторванной нитке коричневая пуговица с крестиком посередине.

Драко ждал, мысленно усмехаясь, что теперь-то его не так сложно будет удивить спецэффектами сна. Совсем-совсем.

Испугать? Тем более…

Как же он был не прав, Драко понял лишь потом, позже…

Слишком не прав.

А все началось с…

— Тедди, он смотрит на нас. Как думаешь, он нас видит? — детский голосок на мгновение проникает в воздух и растворяется в нем.

— Кто здесь? — выкрикнул Драко, хмурясь и оглядываясь. Одна сплошная раздражающая туманная серость.

Никого живого. И неживого тоже.

— Какой странный. Как думаешь, если его проткнуть, будет литься кровь? — голос прозвучал уже совсем близко — слева, но там также никого не было.

Вот только в бок Драко что-то кольнуло, не сильно, но ощутимо. Словно иголка под кожу — вставили и убрали. Резко, быстро, незаметно.

— Кто ты? — прижимая руку к боку и разворачиваясь, повторил Драко. — Скажи мне. Хватит играть в свои игры. Иди ты к черту, убирайся отсюда!

— А он забавный. Я хочу с ним поиграть, — голос впереди.

Новый поворот.

— Я не собираюсь с тобой играть. Или покажись, или вали отсюда, — пальцев левой руки, прижатой к боку, коснулось что-то теплое, мокрое.

Драко поглядел на руку — кровь. У него из бока шла кровь, просачиваясь сквозь пижамную рубашку. Он задрал ткань и заметил лишь небольшой порез, откуда по коже вниз текла небольшая струйка крови. Словно из бочки, которую случайно проткнули. Вытекала медленно, не торопясь, но боли не было.

Просто текла кровь.

— Котятки. Я люблю котят, — прозвучала насмешка, Драко пошел вперед, зажимая рану. — Я люблю сворачивать им головы и смотреть, как они пищат, когда их шейные позвонки ломаются под моими руками. Ты это тоже любишь, Тедди? Слышать хруст и чувствовать в руках их трепещущее тело? Я люблю.

— Долбаная садистка! Где ты? Покажись! — Драко шел сквозь серый туман, который не расступался, но пропускал его дальше — вперед в новую туманную серость. Странную девочку, определенно сошедшую с ума, Драко не видел.

Да, если честно, боялся увидеть.

— А наш гость любит пить. Ты ведь хочешь пить, да?

— Я… — Драко закашлялся. В горле резко пересохло, да так, словно он объелся песка. Язык шершаво терся об зубы, слюна не выделялась, а губы трескались. Драко вдыхал и выдыхал, но не мог сказать ничего. Горло саднило, царапал каждый вдох и выдох.

— Садись. Мы с Тедди дадим тебе попить…

Драко еще хватило сил, чтобы помотать головой и свободной рукой попытаться сжать горло, словно удержать оставшуюся жидкость в организме, которая в виде пара выдыхалась вместе с воздухом из легких.

— Какой неблагодарный, — детский голос с ноткой обиды, скрывающей раздражение и заинтересованность. Резкий удар в живот заставил Драко согнуться и опуститься на…

Любезно приготовленный стул, неизвестно как оказавшийся позади него.

— Вот так. А раз гость не хочет с нами играть, а хочет пить — мы можем дать ему то, что он хочет. Правда, Тедди?

Туман рассеялся, и появилась она. Волосы на лице, черные, почти до пояса. В левой руке медвежонок, с полуоторванной головой. С лезущим синтепоном. С пуговицей, повисшей на одной нитке, и с улыбкой до ушей, выпоротой острым предметом.

Девочка находилась недалеко от Драко и не двигалась.

— Какая жалость, — от ее слов волосы немного шевелились. — У меня совсем нет воды. Наверное, я не смогу тебе помочь.

Драко мысленно уже благодарил кого угодно, лишь бы она не помогала. Ее помощь могла оказаться весьма жестокой.

— Хотя, — Драко замер на стуле, словно привязанный. — У меня же есть это…

Она медленно опустила медвежонка в серый туман и завела обе руки за спину.

Когда она вновь показала их Драко, в одной руке был стакан, а в другой — котенок. Маленькое белое пушистое чудо. С едва открывшимися глазками. Тихо-тихо, но различимо пищащий. Девочка держала его за загривок, пока он маленький качался у нее, изредка дергая лапами, недовольный своим повешенным состоянием. Котенок раскрывал свой маленький розовый ротик, обнажая небольшие белые зубки и язычок, и снова издавал тихий жалобный писк. Драко сердцем чувствовал его беспомощность, но его словно приклеили к стулу. Он не мог двинуться, подбежать, выхватить это маленькое пушистое белое чудо из рук психованной девочки и прижать его к груди, ласкать по шерстке и наслаждаться теплым урчанием.

Стакан завис рядом с девочкой на уровне ее талии. Котенка она прижала к себе уже двумя руками. Драко с ужасом наблюдал за тем, что она собиралась делать.

У психованной были странные скрюченные пальцы, словно сломанные. Когда она приподняла котенка, будто оценивая его на вид, средний палец и мизинец обоих рук были неестественно выгнуты в другие стороны и не прижимались к шерстке.

Котенок продолжал пищать.

— Тише, милый. Ты пойдешь на благо обществу. Ты послужишь водой для нашего гостя. Не надо бояться, — Драко чувствовал, как девочка улыбается. Он кожей ощущал это. И было страшно. Не за себя — за котенка.

Девочка аккуратно прихватила левой рукой шею у основания мордочки, а правой — чуть пониже шеи, не достигая передних лап, но и захватывая немного у основания горла.

— Все будет хорошо, — котенок, словно что-то почувствовав, затрепыхался и запищал еще отчаяннее, сильнее, болтая лапками.

— Все будет хорошо, крошка. Мне всегда это говорили. Так что верь, — девочка начала поворачивать свои сжатые пальцы в разные стороны. Драко зажмурился, не в силах смотреть. Послышался резкий писк, затем хрип, словно кашель, и хруст. Зубодробительный, проникающий под кожу, хруст позвонков.

Котенок больше не пищал.

— Жалко, — это слово заставило Драко открыть глаза и посмотреть, как девочка оттянула голову мертвого котенка и резко дернула.

Голова оторвалась и упала на серую поверхность рядом с Тедди. Из чуть приоткрытых глазок и розового ротика медленно текла кровь.

Тельце маленького чуда девочка наклонила вверх лапами и придвинула к стакану. Горячая кровь из еще слегка трепыхающегося тела котенка стекала, наполняя стеклянную поверхность своим цветом.

Слезы, текущие по его щекам, Драко не замечал даже тогда, когда девочка подошла к нему и, заставив открыть рот, влила из стакана еще теплую, даже горячую, кровь котенка. В ушах еще стоял тот самый предсмертный писк и хруст ломающихся позвонков.

Жажда отступила.

* * *

Гарри лежал на кровати. Наверное, только на миг можно было заметить, как его спокойное ровное дыхание превратилось в рваное, как он задергался на постели. Как пытался разорвать на себе пижамную рубашку, царапая ногтями и неестественно выгибаясь.

Можно было заметить, как Гарри резко замер, руки его упали рядом с телом, ноги распрямились и, возможно, даже комната погрузилась в неестественную тишину. Сердце не стучало, пропуская свои удары.

Всего лишь мгновение.

И сердце снова с силой забухало по грудной клетке, заставляя кровь струиться по венам и артериям к органам. Заставляя легкие сжиматься и впускать и выпускать из себя воздух.

Заставляя тело жить.

Гарри нервно вздрогнул и открыл глаза. Они слипались от пролитых слез и жутко болели. Хотя и все тело отзывалось также. Рядом раздался всхлип. Словно спицы под кожу проникли в шею, когда Гарри повернул голову влево, откуда доносился этот звук.

Светлая макушка с растрепанными волосами, бледное лицо с прикрытыми дергающимися веками, из-под которых текли слезы, забинтованный кулак, вжимаемый прямо в рот, другая забинтованная рука замерла на уровне живота.

Малфой был почти весь забинтован, кроме головы, и лежал на кровати, укрытый простыней. Гарри дернулся и зашипел, когда снова услышал тихий всхлип.

— Драко, — тихо, насколько хватило сил, позвал Гарри. Он не хотел, чтобы Драко выглядел настолько беспомощно, так сильно жутчайше беззащитным. Парень всхлипывал и дергался, как от удара, хлюпая носом и не убирая кулак от зубов.

Гарри вздохнул и попытался сесть. Сразу же боль отдалась во всей пояснице, плечах, что если бы…

Брюнет заставил себя сесть, от боли в глазах забегали мушки, заставляя зажмуриться. Сквозь зубы, Гарри выдохнул.

— Драко, пожалуйста, проснись, — попытался он еще раз разбудить Малфоя. То, что ему снился кошмар, и он не мог проснуться, заставляло Гарри чувствовать себя беспомощным. Поэтому он медленно, плюя на боль, поднялся и сделал небольшой шажок по направлению к Драко. Сопровождаемый очередным всхлипом — еще один.

Рядом с кроватью Малфоя стоял небольшой тазик, который Гарри, сжимая зубы и сквозь них засасывая воздух в легкие, обогнул и с облегчением опустился на кровать рядом с парнем.

— Драко, — Гарри коснулся руки блондина, переплел пальцы с тонкими забинтованными пальцами Малфоя, как тот вдруг с силой сжал их.

— Малфой, мне больно, — Гарри попытался выдернуть свою руку, пока Драко не сломал ему пальцы, но тот, словно утопающий, вздрогнул и убрал другую руку от лица, которая также прикоснулась к теплой руке Поттера, сжав ее.

Гарри заметил, как по губе Драко течет кровь — так сильно он вжимался зубами, чтобы не закричать от невыносимой боли. На костяшках, бинтах, алели красные пятна.

— Драко, проснись, пожалуйста, — попросил снова Гарри, надеясь на успех. Что Драко услышит, что перестанет плакать, что перестанет сжимать его пальцы до хруста в суставах. Свободной рукой Гарри одним прикосновением стер дорожки слез со щек Малфоя, которые утопали в мокром пятне, разлитом на подушке, когда Драко вздохнул.

— Все хорошо. Я рядом. Это просто сон, — не понимая, что шепчет, Гарри наклонился поближе к Драко, убирая прилипшую прядку со лба.

Тот, еще пару раз всхлипнув, заметно начал успокаиваться. От боли Гарри опустился на подушку рядом с Малфоем, уже не в силах подумать, что это: а) Малфой, б) Драко Малфой, в) ДРАКО МАЛФОЙ В ОДНОЙ ПОСТЕЛИ С НИМ!

От боли Гарри хотелось лишь снова уснуть и не просыпаться, пока действие зелья не пройдет. Поэтому, когда на его шею легла забинтованная рука и притянула поближе к себе, сталкивая лоб ко лбу, он уже ни капли не возражал, уткнувшись носом во влажную щеку и потеревшись об нее. Стало немного полегче. Словно тепло забинтованного тела согревало и успокаивало. Убирая и размягчая сквозившую в конечностях боль.

Гарри приобнял Драко и еще сильнее прижался к нему, прикрывая глаза. Так тепло и хорошо лежать.

Так тепло.

* * *

Драко помнил, как после взрыва глаза стало сильно разъедать. Помнил, как он прикрывал Поттера собой от липкой вонючей жидкости, которая облепила его всего, кроме лица, которое он закрыл руками. Поттер валялся без сознания на полу, очевидно ударившись об какую-то парту. В воздухе стоял оглушительный крик, и дым заваливал пространство своей тягучестью. Драко закашлялся, по руке стекала рыжая жидкость, почти вместе с кожей, обнажая красноватое мясо и кое-где уже кость. Это надо же было дать вместо крови мыши, кровь взрывопотама, которая при сближении с водой взрывается в считанные секунды! Блондин закрыл глаза, судорожно вздохнул три раза и открыл — кость была на месте, без мяса и кожи.

Кто-то рядом снова закричал. Захотелось заткнуть уши, но руки отказывались повиноваться и висели кулем. Одежда местами была разорвана так, словно ее погрызли те же самые взрывопотамы, выплюнув и напялив обратно на свою жертву.

Все плыло перед глазами, Драко присел рядом с Поттером, стараясь не обращать внимания на медленно исчезающее мясо на левой руке и приложил ухо к его груди. Сердце глухо, с перерывами, но стучало. Драко облегченно вздохнул и в следующий миг согнулся от удара в затылок, упав лицом в ту же грудь Поттера. Сознание его покинуло в эту же секунду.

Это он помнил. Помнил довольно хорошо.

Но чего он не помнил, так это как он оказался прижатым виском к чужому лбу, как его рука оказалась на чужой шее. Чья заботливая ладонь притягивала его к себе ближе за талию, пытаясь согреться. И почему было настолько спокойно, тепло и хорошо. Это одновременно и радовало и пугало. Драко не открывал глаз, боясь нарушить создавшуюся атмосферу, и просто наслаждался этим странным теплом, исходящим от рядом лежащего человека.

Так тепло.

Драко поморщился. До этого тепла он ощущал лишь холод, тянущую боль и страх. Страх одиночества. Но сейчас все это словно отступило на задний план, позволив погрязнуть в тепле и спокойствии.

Мягкость, нежность, заставила его вздохнуть и услышать ответный вздох в ответ. Совсем рядом, опаляющий его щеку и такой же мягкий, легкий и воздушный, мимолетным касанием — поцелуй в щеку, потом в висок, потом в лоб и губы снова остановились у щеки.

Тепло. Так тепло и хорошо. Очень хорошо. Просто…

Счастливо. Драко никогда не чувствовал себя настолько счастливым, как в этот момент.

Где-то почти рядом послышались голоса, и в этот же момент чужие руки исчезли, как и губы. Теплое тело испарилось, и Драко естественно поежился и тихо застонал. После этого сразу же ощутив мимолетное касание пальцев на своей щеке, когда послышались шаги, едва слышный скрип и все еще увеличивающиеся в своем звуковом сопровождении голоса.

— … просто возмутительно. Такая беспечность, — женский голос звучал почти совсем рядом. Он был раздражен и завышен.

— Я уверен, что ты сможешь поставить мальчиков на ноги, Паула, — более спокойный мужской. — Я могу войти?

— Если только захочешь увидеть их искореженные лица. Я говорила, что нельзя давать Аврегам в руки опасные вещества. Они же из листа папоротника взрывчатку сделают. А ты заверял меня, что ничего не случится, им надо учиться самостоятельности. Вот и погляди, до чего довели твои дурацкие убеждения.

Послышался скрип, и Драко посильнее зажмурил веки от проникшего в полумрак комнаты света.

— Круциатус мне в вену. Неужели зелье Авиценна производит такой эффект?

— Нет. Просто твои детки добавили в воду не то, что надо. В итоге оба валяются в Лазарете. И еще неизвестно, кому хуже досталось. Поттеру или Малфою…

Драко внутренне сжался.

Если рядом лежал Поттер, то… Дальше он не хотел додумывать. Ему тепло было ощущать себя рядом с Потти? С гриффиндорским чудом? С этим идиотом, который отличить кровь мыши от взрывопотама не может? У которого волосы всегда торчком?

Нет, нет, нет. Мне все это показалось. Это приснилось, и был вовсе не Потти. А скажем та же самая Данджер. А что? Она вполне симпатичная. Одна надежда, что мы в этой комнате не одни. Ну же, профессора, подтвердите. Здесь лежим я, Потти и?..

— Ладно. Пожалуй, лечение им действительно не по зубам.

— Серьезные повреждения только у них, остальных я отпустила. Когда Поттер и Малфой очнутся, отправлю домой, — Паула тяжело вздохнула. — Это уже второе их пребывание в Лазарете. А только начало учебной недели.

Определенно, я сошел с ума. Привелось же оказаться с этим Поттером в одной комнате. Да, именно. Все эти прикосновения мне показались. И это вообще были игры моего подсознания, да и не Поттер это был. Хотя если это было мое подсознание, тогда с какого хрена я мечтаю о Поттере? Я, Драко Малфой, будущий Аврег и мечтаю о Звезде с Лондонского неба? Мысль о собственном сумасшествии теперь кажется мне не такой уж и обманчивой. Ох, уж эта учеба. А раньше я мечтал совершенно о другом. О милом, но уютном домике где-нибудь на берегу моря, с обязательно горячим песком и ласковыми прибоями, которые будили бы по утрам. Солнце обнимало бы мое тело, оставляя мягкий отпечаток своих ладоней на коже. Попивать по утрам свежий утренний кофе, а по вечерам, укутавшись в плед, следить, как ласковое светило ныряет за кромку воды, затухая на глазах. Заменяя себя звездами и обязательно теплым ветром. Тихо и уютно. По-семейному.

Мечтал ли я когда-то действительно о семье? Возможно. Когда-то в детстве. Когда верил, что Нарси и Люци, мама и папа категорически называть их было нельзя, самые лучшие близкие люди на свете. Я получал все, абсолютно все. Что бы ни захотел. После поступления в Хогвартс все изменилось. Именно тогда я понял, что за все получаемое надо платить.

Все годы в Хоге пролетели за один миг. Закончились. Прошла война и я остался с ними.

С Нарциссой и Люциусом. Его должны были посадить в Азкабан, обязательно должны. Мать было жаль, но Мальчик-который-выжил, хрен знает почему, оказался в неоплатном долгу перед ней и оправдал нашу семью всеми правдами и не правдами.

Хотя я и сейчас помню, как стоял в зале суда и слушал заседание дела №154.876 под названием «Пособничество в войне Темной стороне и последующее капитулирование на Светлую сторону».

Помню так, будто это было вчера.

Здесь холодно. Ужасно холодно, хотя дементоров не видно. Авроры тех, кого поймали, судили сразу же, на месте. Авадой в лоб. Лишь редко кому из «темных» удавалось прокричать, что они не виноваты. Моей семьи это коснулось в последнюю очередь.

Гораздо проще.

— О, мистер Поттер. Вы очнулись, как себя чувствуете? — похоже, я пропустил какую-то часть разговора Паулы с Сулегом и переключился уже на разговор колдомедика с Поттером. Ее голос звучит ласково, словно материнский. Ах, да. У Поттера ведь не было родителей. Его жалели, снова.

— Немного странно, но неплохо. Правда, глаза слезятся, — голос у него красивый. Черт. О чем это я? Ах, да. Голос Поттера звучал вполне нормально. Значит, живой.

— Ничего страшного. Это скоро пройдет. Тебе повезло, что зелье не попало на тебя, — нда уж. Похоже, сейчас будет неприятный вопрос. Неприятный для меня, конечно же.

Остается крохотная надежда, что Паула не будет на него отвечать.

— А, как? Что произошло? — я чертыхнулся. Похоже, Поттер ничего не помнил, и это было бы хорошо. Потому что я и сам не понимал, что дернуло меня отволочь его от котла, да еще и закрыть собой. Благодарность? Забавно. Никогда бы не подумал, что буду испытывать к нему благодарность.

— Мистер Малфой закрыл вас собой от взрыва котла. Поэтому вся смесь попала на него.

Молчание. Я даже затаил дыхание. Ну и что, Поттер? Что ты подумал прямо сейчас? Наверняка, не веришь в такое событие, что я тебя спас.

— Он выздоровеет? — слышно шуршание ткани. Это Паула подошла ко мне и положила руку на лоб. У нее холодная рука, не такая как у Поттера. И пахнет она медикаментами, а Поттер?

Черт. Я же решил, что до этого был не он. И вообще, Поттер мне враг. Да-да. Именно враг.

— Конечно же, да. Правда, у нас больше нет зелья Ирвина, которое мы использовали на вас после комнаты ада, его слишком долго варить. У мистера Малфоя сильные ожоги по всему телу, в некоторых местах кожа исчезла вместе с мясом, оголив кость. На срастание с помощью зелья Ирвина ему нужно еще поспать около… часа. Но больше мы не можем подвергать вас опасности. От целительства вы освобождаетесь. Будете конспектировать мне учебник.

Послышался вздох. Да уж. Я бы тоже вздохнул от такого вердикта. Но я же делаю вид, что сплю. Зашибись, мое тело лишилось мяса. Ладно, что у них еще хватает зелья, чтобы поставить меня на ноги.

— Ясно, — я слышу, что в голосе Поттера нет ноток разочарования. Значит, он вполне ожидал такой эффект, но еще странее было услышать совсем другое: — Ему больно?

Для меня этот вопрос звучит совсем уж ошарашивающе. Хотя, похоже, Пауле так не кажется. Действительно, могла ли она подумать, что мы с Поттером враги уже около восьми лет? Она же не была с нами в Хогвартсе, следовательно, подумала, что Потти заботится обо мне.

Что вышибает мозги подчистую. Поттер не может заботиться обо мне.

— Немного. Срастание клеток — это тебе не просто так, — Паула ласково потрепала мои волосы. Обязательно потом надо будет их оглядеть. Мало ли что? Вдруг запах медикаментов не выветрится. Поттеру не нравится больничный запах.

Охренеть. Опять мысли о Поттере.

— Я могу чем-то ему помочь? — о, Мерлин. Лучше заткнись, Поттер, иначе я и вправду подумаю, что тебе есть до меня хоть какое-то дело.

— Если только не будешь его будить в течение еще часа, — Паула улыбнулась, я почувствовал это в ее голосе.

— Тогда я еще тут полежу.

— Конечно, мистер Поттер.

— Гарри. Зовите меня просто Гарри. Мне так удобнее.

— Хорошо. Гарри, полежи здесь еще часик, а потом со своим партнером можете отправляться в тренировочный центр. Сулег попросил вас зайти.

Послышался шорох и отдаляющиеся от моей кровати шаги. Паула двинулась к двери, а я до сих пор не мог отойти от шока: вот так легко Поттер разрешил звать себя Гарри.

— Опять тренировка? — сдавленный хрип, а затем ох. Я был солидарен с Поттером. Сулег — маньяк с большой буквы «М». Ему ни черта не стоит снова запустить нас в какую-нибудь переделку. Пусть я и лежу весь в бинтах с заживающей кожей.

— Ну, уж нет, — воинственно ответила Паула. — Я ему тогда кое-что сделаю. И весьма неприятное.

Поттер, наверняка, улыбнулся, как и я в душе. Малфои, ох, черт, не улыбаются. По крайней мере, искренне.

— Отдыхай, Гарри. Следи за Малфоем. А то вечно вы, мальчики, попадаете в одно весьма неприятное место.

Я не смог удержаться и улыбнулся. Надеясь, что Паула уже ушла, а Поттеру просто не было до меня никакого дела.

Я ошибся снова.

— Малфой, — тихий шепот, но я услышал. Поттер прошептал уже после того, как дверь захлопнулась.

Я молчал. Да и что мог сказать? Поэтому решил притвориться, что сплю.

— Малфой, ты спишь? — снова спросил этот неугомонный придурок. Нет, я лежу и умираю тут. Хотелось съязвить, но я вздохнул. Про себя, конечно же.

С Поттером в одной комнате легче сделать вид что спишь, а то мало ли что.

— Ладно. Я… просто… — и замолчал. Странно. У Поттера всегда хватало красноречия, чтобы ответить мне.

Видимо он на что-то решился, ведь, несколько раз вздохнув, произнес:

— Спасибо, тебе. Что прикрыл меня собой. Не стоило. И иногда ты не такой уж мерзопакостный червь, как мне казалось раньше. Бываешь язвой, это да. Но иногда ты бываешь, вполне…

Я уже не мог терпеть его отповедь.

И вмешался…

— Ох, Потти. Я, конечно же, сейчас не в лучшем состоянии, но не надо называть меня милым. Будь я хоть тысячу раз чертовски привлекателен в этих бинтах.

Я замолчал и замер, ожидая реакции. Открывать глаза и смотреть абсолютно не хотелось. Это таинство тишины, нарушалось лишь сопением Поттера.

— Вот черт, Малфой. Я думал, ты в отключке.

— Меньше думаешь, крепче спишь. И вообще, Потти. Тебе не обязательно думать, а то вечно оказываемся в Лазарете.

— Малфой. Какой же ты. Какой же ты бываешь…

— Милый, чертовски обаятельный и весьма привлекательный. Нужное озвучь, — я даже ухмыльнулся своей любимой улыбкой. Почему я так пытаюсь его сильнее задеть? Он же сказал мне спасибо, а я развожу тут лужицу из своей ненависти и мешаю в ней язвительной палочкой.

— Скотиной, — закончил он. А мне почему-то стало больно. Наверняка зелье подействовало. Но было больно не коже, а где-то в груди. Словно кольнуло что-то, и к глазам подобрались неприятные настойчивые капельки соленого вещества.

Охрененная реакция.

Я обреченно застонал, правда, мальчик-который-уже-достал понял это по-другому и почему-то подошел ко мне и уселся рядом.

— Больно? — прошептав, он коснулся моей руки и несильно ее сжал. — Ты не открываешь глаза. У тебя болят глаза?

«Нет, дурная ты башка, я сейчас расплачусь от твоих слов», — пробежала мысль в голове. Разумеется, озвучивать ее вслух я не стал.

— Нет. И если ты сейчас меня не отпустишь, я пожалею, что тогда закрыл тебя от зелья. — Это у меня голос прозвучал так надрывно? Или мне показалось?

Но он, идиот, руку не отпустил, не поверил моей угрозе. Еще бы, при таком звучании жалкого голоса.

Замечательно, становлюсь сентиментальным придурком. Эта башка плохо на меня влияет. Определенно плохо.

— Открой глаза, пожалуйста, — прошептал он, сильнее сжимая мою руку.

— Зачем? — похоже, мой вопрос его удивил.

— Я должен знать, что с тобой все в порядке. Открой глаза, Малфой. Не трусь.

Гребанный гриффиндорец. Вот прикопался и все, не выцепишь, пока не отстанет.

Я медленно открыл глаза. Передо мной озабоченное лицо Поттера.

В голове потекли размеренно мысли…

«А без очков ему действительно здорово. Не похож на ботаника-полудурка».

«Волосы слишком взъерошенные. Под глазами круги, наверное, не высыпается».

«Ну и что он так на меня вылупился, словно на экспонат? У меня что, на лице «Идиот» написано? Или что еще похуже?»

«Почему так хочется вмазать по его обеспокоенному лицу?»

— Ну, открыл. Доволен?

Кивок.

— Ну, а теперь отпусти мою руку и не тревожь меня около часа. Слышал же Паулу, я еще зарастать часик буду. И будет лучше, если ты полежишь на своей постельке, а не будешь ломать мне пальцы на моей.

Прозвучало неубедительно, хотя Поттер улыбнулся. Улыбка у него…

Черт! Малфой, ты Малфой или кто? Заткнись и не думай о Поттере.

— Я рад, что ты в порядке, — произнесло это встрепанное чудовище моей жизни, зачем-то потрепав меня по голове. У них что, у всех сезон трепок? И именно моих волос. Замечательно, Малфой. Попал, называется, в Аврорат.

* * *

А рука у него действительно теплая. И глаза, такие чистые красивые серые глаза. Не смотрящие на меня сейчас далеким и тяжелым взглядом. Похоже, инцидент с зельем его обессилил окончательно, ведь, даже не сопротивляясь, он закрыл глаза и тихо засопел.

Разговор его вымотал.

Я еще раз окинул взглядом Малфоя, который спокойно лежал и дышал.

И последнее было самым приятным. Он меня спас. Малфой спас меня. Чертовски невообразимо странные слова.

Мог бы я подумать, что эта слизеринская змея спасет мою жизнь? Да никогда, не мог.

А сейчас, окидывая взглядом его забинтованное тело, мне захотелось лишь потеплее укрыть его простыней и еще раз потрепать по волосам.

Обязательно прошептав о том, что все будет хорошо.

Докатился. Испытываю чувства нежности и заботы к Малфою. Оригинально и…

Дерьмово.

Ладно, смею предположить, что я его даже и ненавижу вовсе. Раньше возможно, но сейчас. Совершенно определенно нет.

Пора закруглять этот самоанализ, а то нереально голова начала уже пухнуть и напоминать чем-то мозг Гер...

Малфой тихо сопел под боком, так умильно высунув слегка кончик языка из-под полуоткрытых губ.

«Похоже, день будет чертовски длинным», — промелькнула мысль в голове.

Гарри зевнул и высвободил свою руку из теплых пальцев Малфоя, которые сразу же сжались в кулак.

Что ж, еще с часик можно полежать. Парень поднялся, спина отдалась болью. Гарри, охнув, схватился за нее рукой и проковылял к своей постели. Напоследок кинув еще раз взгляд на Малфоя, улегся и укрылся простыней. Привычно потянулся снять очки и положить их на тумбочку, чертыхнулся и, повернувшись лицом к Драко, еще немного понаблюдал за спящим.

Дерьмово. Определенно дерьмово.

Надо…

Стэфоред. Именно. Именно она поможет в этой ситуации.

Значит, нужен план по привлечению сторонних сил, иначе ситуация с Малфоем докатится до опасной отметки: «Ненависть ушла наверх и вернется только через труп симпатии».

А когда она стала уже катиться в ту сторону? Вот именно, хрен знает, когда. Ах, нет. Когда эта башка решила поступать в Аврорат.

Именно тогда.

И надо это дело сшибать в другую сторону. Для этого нужна Стэфоред.

План созрел за несколько секунд, и Гарри закрыл глаза. Когда серые на один миг приоткрылись, сжимаемые губы улыбнулись, и глаза снова захлопнулись, насладившись вдоволь открывшимся видом. Рука все еще хранила тепло чужих пальцев. И это, черт возьми, было приятно.

Блейз с невозмутимой улыбкой наблюдал, как Панси хозяйничает на кухне Поттера. Вернее, как умело ее руки готовят обед, как она слегка наклоняется, чтобы проверить, не подгорело ли печенье в духовке или как приподнимает крышечку миски, глядя в кипящее приятно пахнущее нутро.

— Вовсе не надо было… — начал было Блейз, но Панси внезапно обернулась и посмотрела на него. Словно раньше она его даже не замечала.

— Одну на две или две на три? — спросила девушка. Панси стояла посреди кухни рядом с плитой, одетая в белую рубашку Блейза с закатанными рукавами по предплечье и в пушистые тапочки на босу ногу.

— Что? — отводя взгляд от ее сложенных на груди рук и переводя его на лицо, Блейз поперхнулся. Он ни черта не понял, что именно спросила Панси.

Она улыбнулась, открыто и беззаботно, а потом внезапно тихо рассмеялась:

— Я про кофе и сахар. Одну ложку кофе на две сахара или две на три?

— Ааа. Две на две. Люблю свежий аромат горячего кофе, — парень потянулся и приложился плечом к боку кухонного шкафчика, продолжая наблюдать, как Панси, отвернувшись, насыпала из разных баночек кофе и сахар.

Когда две чашки дымились от налитой жидкости и приятно растягивали аромат по кухне, Панси наконец снова заговорила.

— Блейз, я…

— Да ничего страшного Пенс, я же понимаю, — принимая у нее чашку и улыбаясь краешком губ, отозвался парень.

— Ну, — она взъерошила свои волосы рукой, отчего рубашка немного задралась, являя собой полуобнаженное бедро. — Это все так странно.

Она робко снова улыбнулась и отхлебнула кофе из чашки.

— Да нет. Нормально. Кстати, я так и забыл сказать. Привет, как дела?

От этого вопроса Панси поперхнулась и начала безудержно смеяться.

— Хэй, стой. Ты чего? — подумав, что у нее истерика, Блейз нахмурился. Но Панси уже поставила чашку на стол и прекратила смеяться.

— Более дерьмового вопроса чем «привет, как дела» я вчера уж точно не ожидала, — и от сердца парня сразу же отхлынули все переживания, наряду с опустившейся рубашкой, скользнувшей по оголенному бедру назад.

— Это уж точно, — улыбнулся Блейз своей чашке с кофе и также глотнул.— Не хочешь поговорить?

Этот вопрос ощутимо заставил девушку напрячься.

— Эмм… понимаешь?

— Пока не очень. Но если расскажешь, то возможно...

И Панси рассказала ему. О том, что после войны она осталась одна. О том, что именно ей пришлось сделать, чтобы не оказаться на улице. О том, как она докатилась до такой жизни, что стоит в одной рубашке на чужой кухне. Да и много о чем еще. Блейз пару раз порывался ее обнять, утешить и прижать, но она останавливала его рукой и продолжала говорить. Парень забыл о готовящемся обеде, о голых ногах Панси, о не вернувшемся из Аврората Поттере, и о новой смене в баре. Ни о чем таком он больше не думал.

И когда у девушки началась истерика, он, уверенно миновав трясущуюся преграду в виде руки, прижал ее к груди и стал гладить по голове.

Пока ее всхлипывания не перешли в рыдания под тихий и твердый голос Забини, шепчущий, что все хорошо.

Он уже не помнил, кого из них потянуло друг к другу первого. То ли она неудачно повернула голову и оказалась слишком близко, хлопая своими ресничками рядом со щекой парня. То ли он в неудачный момент поглядел вниз спросить как дела и не стоит ли вызывать водопроводчика, чтобы прекратился поток слез из этих карих заплаканных глаз.

Поцелуй получился рваным, мокрым и ужасающе теплым. Никакой страсти, никакого возбуждения. Просто мокро от слез, тепло от губ и двойного дыхания. И в следующий миг Панси мягко выбралась из его объятий и, как ни в чем не бывало, повернулась к плите, проверяя духовку и миску.

Блейз лишь просто сделал пару шагов назад, утихомиривая свое взбесившееся сердце.

Мысль о печеньях в ящике, таких близких и недосягаемых из-за девушки, била в мозгу все отчетливей.

Но парень спешно загнал ее вглубь себя и просто наслаждался видом девушки в его рубашке поминутно поглядывающей, то на плиту, то на настенные часы над ней.

И упорно молчавшей. Парень чувствовал себя как дома. Было тепло, солнечно и хорошо. Не так конечно здорово, как от печенек, но это вообще было несравнимо.

Наркота отдельно, дом отдельно. И сейчас он меньше всего хотел задумываться о первой вещи, когда вторая приятно дула на только что вытащенные из духовки сахарные печенья.

Блейз только потом заметил, что глупо улыбался, когда Панси раза три позвала его и пихнула ему в руку обычное печенье. Улыбаясь также ошалело, как и он.

* * *

Гарри лежал на кровати, уставившись в потолок. Ровный, белый, не запятнанный — за прошедший час парень мог вполне дать ему конкретное описание. В комнате стояла тишина, изредка нарушаемая вздохами Драко, который, кажется, тоже не спал. Было интересно узнать, каково это ощущать, как твое мясо, мышцы и кожа срастаются заново.

Но спросить об этом на прямую, Гарри не решился. Все-таки Малфой защитил его и сейчас, возможно, страдал по вине Гарри.

Его вине.

— Малфой, — тяжело вздохнув, позвал Гарри. Голос у него уже больше не хрипел, в ходе взрыва он надышался дымом, и последнее, что помнил, так это резкий рывок в сторону и болезненный удар прямо в висок. Гарри прикоснулся к волосам, пытаясь нащупать то место. Но, похоже, Медоры Аврората знали свое дело. Боли не было, как и шишки.

— Что, Поттер, — Малфой снова вздохнул и повернулся лицом к Гарри, поглядывая на него из-под опущенных век.

— Нам надо идти уже. Час прошел, — Гарри поднялся и сел. Тело словно жило мыслью о таком вот быстром перемещении себя в вертикальное состояние и приятно заныло. Спина также не тревожила. Серые глаза упорно следили за каждым его движением, когда Гарри отвернувшись от Малфоя, снял с себя пижамную рубашку и натянул белую водолазку, заботливо оставленную Паулой на стуле. Рядом стопкой лежала новая поглаженная форма аврора. Прошлая, похоже, была не в лучшем состоянии и восстановлению не подлежала. Что и понятно.

Когда Гарри вновь обернулся и поглядел на Драко, тот уже сидел и пытался одной рукой натянуть на себя штаны, которые как раз застряли на левой ноге, потому что парень поймал его взгляд и застыл.

Настороженный, весьма потерянный и кажется даже смущенный. Хотя чего Гарри не видел в полностью забинтованных телах?

Ох, да, раньше не видел. По крайней мере, именно Малфоя.

— Что? — спросил Гарри, пытаясь хоть как-то разрядить обстановку. Малфой упорно не хотел общаться и, не ответив, попытался снова натянуть брюки.

И снова Гарри ощутил укол совести, когда Драко скривившись, протянул левую руку вниз, до этого лежащую на животе, и дернул брюки наверх.

Криво встав и сжав зубы, Малфой с закрытыми глазами левую руку обратно убрал на живот и правой застегнул застежку, смахнув со лба упавшую челку.

Ему было больно, Гарри это видел, но Драко упорно молчал и продолжал одеваться. Вот только Поттеру это уже было до лампочки. Он не мог просто стоять в стороне и смотреть, как Малфой опустив ноги на пол и наткнувшись на тазик (естественно опрокинув его), шипел и ругался.

Поэтому Гарри подошел к нему и быстро, пока Драко не успел и возразить, поднял его на ноги, поправил брюки и убрал тазик под кровать. Растянул горло водолазки и поглядел через отверстие на Драко.

И все это проделал под настороженным взглядом Малфоя.

— Поттер, ты что, офонарел? — Гарри улыбнулся и двумя руками аккуратно опустил горловину водолазки на светлые волосы, но остановился, не решаясь продолжить.

— Именно. Поэтому давай просовывай свое личико.

— Ты точно придурок. Я сам оденусь, дай сюда, — правой рукой, Драко попытался отодрать пальцы Гарри от водолазки.

Но именно, что попытался. Гарри лишь молча, не обратив внимания на потуги парня, надел Малфою ее на шею и очень осторожно взяв за левую руку, протянул ее в рукав, стараясь, лишний раз ее не сгибать и не касаться.

Драко пару раз зашипел, но хотя бы не стал комментировать, поместив правую руку в рукав уже самостоятельно. Без помощи Поттера.

— Ну, вот и умничка, — Гарри еще раз улыбнулся и сложил руки на груди. Черная водолазка хорошо оттеняла волосы Малфоя, немного скрашивала его угловатость и подчеркивала слегка бледноватое лицо, залитое сейчас румянцем.

— Ты! Безмозглая курица, не смей! — тыкая пальцем здоровой руки прямо в грудь Поттера, Драко сделал пару шагов в сторону. — БОЛЬШЕ! КО МНЕ! ПРИКАСАТЬСЯ! ИНАЧЕ…

И наткнулся на злополучный тазик. Уже в полете он еще продолжал размахивать руками, если бы у Гарри не было хорошей реакции ловца и он не схватился бы за плечо Драко, притягивая того к себе и прижимая, то вполне смог бы пронаблюдать забавнейшую картину: Малфой, валяющийся на полу, у его ног.

Драко, прижатый к груди, чуть ниже его ростом находился слишком близко. Настолько, что Гарри мог почувствовать его сердце. Обмотанный бинтами, с еще испуганным лицом и горящими от страха перед падением глазами — он не был жалок и вызывал лишь странное трепещущее чувство нежности. Тепла и заботы.

А когда Драко еще и поднял голову и посмотрел на Гарри, мазнув губами по подбородку и остановившись совсем, почти рядом, с опасным местом.

Губы Гарри непроизвольно приоткрылись и он вздрогнул.

— Что это. Черт, Малфой, ты… мы… я…

— Ты только что пытался меня поцеловать, Потти, — ехидная улыбка Малфоя окатила с ног до головы, как ведро с холодной водой. Гарри отпустил Драко и отошел на два шага назад. Подальше.

Это не правильно, но в груди натужно заныло, требуя продолжения банкета.

— Не пытался. Я тебя, между прочим, от падения спас, — Гарри выпятил вперед нижнюю губу и прищурил глаза. — Это ты пытался, Малфой. Я же говорил, тебе девчонок не хватает.

— Нет, ты.

— Ты.

— Ты…

— Не правда.

— Поттер, не спорь со мной. Черт, — Драко с размаху пнул ногой по железному боку тазика и теперь, сидя на полу, дул на ударенные пальцы.

— Мерлин, ты как маленький. Ну чем тебе тазик-то не угодил?

— Я не нуждаюсь в твоем присутствии, Потти. Свали с глаз долой.

— Я бы давно уже ушел, но, к сожалению, тебе придется топать со мной. Пошли, — Гарри хотел потянуть Малфоя за руку, но удачно вспомнил о предупреждении, которое чуть не закончилось падением. Руку он отдернул назад. — Хватит уже сидеть, нам к Сулегу пора или ты останешься тут ночевать?

— И за что мне такое горе досталось в твоем лице? — Драко поморщился и накинул поверх водолазки еще и свитер, завязав рукава вокруг горла. Аккуратно, стараясь не задевать левую руку, которая почему-то не желала переставать болеть.

От Гарри изменение в его лице не ускользнуло.

— Малфой, я все понимаю. Ты у нас играешь роль заносчивой скотины…

— Поттер, — угрожающе прошипел сквозь зубы Драко, сузив глаза.

— Но, — перебив его, продолжил Гарри. — Если тебе больно, то так и скажи. Я могу к Сулегу пойти и один. А ты отправишься домой, как и сказала Паула.

Еще несколько минут эти двое сверлили друг друга взглядами, пока Драко затравленно не поглядел на руку. Она действительно ужасно продолжала болеть, но уступить Поттеру? Да никогда. Гарри явственно мог читать по некоторым почти незаметным сокращениям мышц лица Драко его эмоции. Все-таки восемь лет он наблюдал за ним и уже понимал, что оттянутый правый уголок губ, слегка расширившиеся зрачки глаз, маленькая морщинка между бровей и сдвинутые брови означают, что Драко в замешательстве.

Он на что-то решается. Либо пойти домой и удостоиться заботе Поттера, либо пойти к Сулегу и показать тому же Поттеру, где соплохвосты зимуют.

Уже мысленно поставив галочку напротив последнего варианта, Гарри просто ждал, пока та же самая мысль родится в светлой голове. И она родилась:

— Нет, Поттер. Пошли уже.

— Куда? К тебе домой? — притворно удивился Гарри. Он просто должен был увидеть реакцию Малфоя — два шага назад и прикусанная нижняя губа.

— И кому это там девчонок не хватает? — ухмыльнувшись, Драко скрестил руки на груди.

— А я никогда и не говорил, что они мне нужны, — улыбнулся Гарри и довольно поглядел на Малфоя, кидая оценивающий взгляд сверху вниз и обратно. В душе он уже ржал как три диких коня. Но реакция Драко — это стоит того, чтобы увидеть.

— Но, но… но…

Гарри уже не выдержал и заржал в голос, такой был ошарашенный вид у Малфоя, но всего лишь на пару секунд, ведь потом он собрался, и на лицо выползла новая маска — мне все пофигу.

— Хватит ржать, придурок. Пошли к Сулегу, — Драко сделал вид, что не понял странного намека Поттера и, горделиво подняв подбородок, двинулся в сторону двери.

Остановившись уже на пороге, он обернулся.

— И, кстати, Поттер.

Гарри отдышался от смеха и поглядел на него, засовывая руки в карманы. Записка Стэфоред была в них. Удивительно, как это она сохранилась?

— Мм?

— Ты не в моем вкусе, понял? — оставив за собой последнее слово, Драко вышел из комнаты. Гарри снова рассмеялся. Ох, уж этот Малфой. Он окинул взглядом комнату лазарета, подмечая не оставил ли чего.

Вышло так, что не оставил. Поэтому Гарри медленно, с улыбкой, пошел догонять Малфоя. Идея с поступлением в Аврорат начала нравиться ему все больше и больше.

Особенно если ему в партнеры достался Драко Малфой. Который считает, что Поттер не в его вкусе. Только ради его реакции стоило попробовать спровоцировать этого выскочку, так удачно стерев с лица маску и увидев его удивление.

Эмоции на лице Малфоя? Бред. И этот бред безумно нравился Гарри. Хотя он и одернул себя, потому что вряд ли мог зайти слишком далеко.

Или мог, но потом выпутаться из этого совершенно не представлялось тогда возможным.

* * *

— Смотреть сюда! Я сказал сюда смотреть!

Девушку ударили по щеке и снова направили лампу в лицо. Глаза слезились от света. Руки, привязанные к подлокотникам, нещадно ныли, но пошевелить и ослабить веревки не получалось.

— Шеф, я нашел тут кое-что, — парень невысокого роста в черном костюме, в белой рубашке и черном галстуке протянул несколько бумаг мужчине, который стоял напротив привязанной к стулу девушки. Его глаза были спрятаны под стеклами черных очков.

Как и у мужчины, который разогнулся и взял листы бумаги у парня. Девушка только могла сидеть и пытаться разглядеть человека через бьющий в лицо свет.

Но это не предоставлялось возможным.

— Я и три точки любим тебя. Пять точек скучаем и верим, что ты нас простишь. Извини, пять точек, ты должен нас понять. Что за бред ты мне дал? Что это такое?

— Тут их много. И все с таким же странным кодом. Где шесть точек, где пять, где три.

— Какая-то шифровка. Возьми к нам в отдел. Наши гончие с этим разберутся. А сейчас, продолжим.

— Что происходит? На каком основании?? — подала голос девушка.

— Молчать. Здесь вопросы задаю я. Вы — Габриэлла Саливэн?

— Да, но…

— Вы работаете вместе со своим мужем Михаэлем Саливэном?

— Да, а где…

— Какие именно психотропные вещества вы вводите вашим пациентам?

— Что? Я не знаю, о чем вы…

Девушку снова ударили по лицу, а затем вылили ей на голову стакан воды.

— Я не люблю, когда мои подозреваемые молчат. Но ради вас, госпожа Саливэн, я повторю свой вопрос. И на вашем месте, я бы на него ответил. Какие именно психотропные вещества вы вводите вашим пациентам, в вашей клинике святого Павла? А?

— Я. Не понимаю. О чем. Вы, — сплевывая воду попавшую в рот, Габи злостно поглядела в слепящее лицо, увидев лишь темные очки, на бронзовом очертании.

— Очень жаль, мы всегда хотим по-хорошему, но…

Лампу убрали, и девушка быстро заморгала, пытаясь привыкнуть к полумраку. Вокруг все плыло и светилось кругами, но она успела заметить, как мужчина, одетый в черный костюм, белую рубашку и черные очки надел на руки белые перчатки и чем-то наполнил шприц. Сняв зубами колпачок.

— Обожаю этот момент, — улыбнулся мужчина, жесткой хваткой прижав левую руку девушки к подлокотнику и задрав рукав кофты. Он пальцами пару раз ударил по выступающей синеватой вене и еще раз улыбнулся.

— Вы не имеете права, — проговорила она, на что мужчина ответил: — Имеем. В нашем деле, ФБР имеет все. По крайней мере, мы знаем, как добраться до правды.

Тоненькая игла впилась в кожу. Голубоватая жидкость медленно начала проникать в кровь. Железная хватка не давала шевельнуть рукой, как и веревки.

Габриэлла Саливэн, в прошлом Гермиона Грейнджер, с ужасом поняла, что ее спокойная жизнь закончилась. И то, от чего она пыталась убежать, ее догнало.

Настигло, и теперь придется рассказать правду.

Настоящую правду.

— Вы Габриэлла Саливэн?

— Нет…

* * *

[center]

— Блейз.

— Мм?

— Я хотела…

— Что?

— Нет, ничего.

Панси сидела за столом в одной рубашке и смотрела на бывшего одноклассника. Блейз Забини в ее голове запомнился совсем другим. Более живым что ли. И теперь, когда он с удовольствием поедал ее стряпню, Панси чувствовала себя как-то по-домашнему.

Тепло, уютно и хорошо.

Блейз заметил ее заинтересованный и изучающий взгляд и отложил ложку.

— Панси, спрашивай. Я же вижу, что ты хочешь задать вопрос. Ну? — он подпер одной рукой щеку и поглядел на девушку.

Панси улыбнулась, понимая, что ее тайные мысли были застигнуты врасплох, и спросила первое, что пришло в голову.

— А ты давно тут живешь? Дом очень красивый. Особенно кухня и гостиная. Вся в теплых тонах.

Блейз нахмурился и скрестил руки на груди. Панси, заметив его реакцию, смутилась.

— Я… я просто хотела сказать… что…

— Это не мой дом, Пэнс. Я живу здесь не один.

Девушка сжалась. Ну вот, тоже мне. Нарвалась на бывшего однокурсника, а тот, оказывается, не один. Сразу же захотелось одеться и выбежать вон. Вернуться в дом Драко и…

— О нет! — Блейз рассмеялся и поглядел на девушку. — Ты не так поняла. Нет-нет. Я не живу тут вместе с девушкой или что-то типа того. Это…

Парень обвел рукой комнату.

— Дом Поттера, я живу тут на условиях заключения. Полгода — и смогу вернуться к нормальной жизни. Визенгамотские заморочки, сама понимаешь…

Дом Поттера. Панси не могла поверить своим ушам. Здесь так хорошо и тепло, и Блейз живет тут. В этом доме. В доме победителя Волдеморта.

— А…

— Исправительные мероприятия, — Забини улыбнулся и взял из корзинки печенье.

— Понятно.

Панси, взяв в руку ложку, постучала ею по столу. Было странно ощущать себя как дома в гостях у самого Гарри Поттера, но этот вопрос волновал ее чуточку меньше, чем другой.

Более важный.

— Блейз.

— Мм?

— А что ты вчера дал мне?

Парень подавился и закашлялся. Панси подскочила к нему и начала бить по спине, пока Блейз сам не отдернул ее руку, замершую для нового удара.

Лицо его было покрыто сахаром и крошками печенья, и взгляд был такой затравленный, что Панси, не на шутку испугавшись, высвободила руку и отодвинулась от него.

— Ты дал мне наркотик? — прищурив глаза, девушка запустила одну руку в волосы, замечая как на слове «наркотик» Блейз немного сжался. Как и его руки — в кулаки.

— Панси, это были всего лишь печенья.

— Печенья?

— Да. Печенья Счастья.

[center]

* * *

— Рад вас видеть в более-менее приемлемом состоянии, — радостно произнес Аситрум Сулег входящим в учебный класс Гарри и Малфою. Те хмыкнули и пожали плечами.

Драко скрестил руки на груди и сел на предложенный стул, отодвинувшись от Гарри, когда тот сел на соседний.

Сулег нахмурился.

— Зачем вы нас позвали, сэр? Мы немного не в форме, и я бы хотел сейчас отправиться домой и отдохнуть, — за двоих озвучил мысли Гарри. Драко лишь попросту кивнул. Оспаривать было нечего, ведь он был согласен с Поттером. Сулег точно маньяк.

— Ну, я уверен, что не задержу вас надолго. Мы просто с вами разучим еще один урок, и вы отправитесь домой. Хорошо?

Гарри и Драко, переглянувшись, кивнули, хотя в душу Поттера закрались странные мысли о том, что их ожидает опять какая-то подстава.

— Этот урок называется — доверие. Партнеры по бою, по тактике и вообще по заданиям должны доверять друг другу. Доверие у Аврегов не обсуждается. Любой Аврег доверяет Аврегу. Какая бы не была ситуация. Даже находясь на краю жизни и смерти, при выборе между любым человеком и Аврегом, Аврег выбирает…

— Аврега, — закончил Малфой, вздохнув. — Это все?

— Мистер Малфой, еще один раз меня перебьете, будете отдыхать в лазарете лишнюю пару недель. Горите желанием?

Молчание.

— Ну, значит, ладненько. Так вот, доверие партнеру в задании осуществляется посредством полного положения на действия и чувства напарника. И сегодня мы его попрактикуем. Мистер Поттер, вы доверяете свою жизнь мистеру Малфою?

Гарри удивленно поглядел сначала на Сулега, потом на Малфоя. Доверяет ли он ему? Определенно, нет. Хотя Драко и спас Гарри от взрыва, приняв все на себя, но чтобы полностью довериться ему? Нет, нет. Об этом даже не может быть и речи.

Серые глаза смотрели на него пристально, когда Гарри покачал головой из стороны в сторону.

— Ясно, — кивнул Сулег и перевел взгляд на Драко. — А вы? Мистер Малфой? Доверяете ли полностью вашу жизнь мистеру Поттеру? Что если бы вы стояли на краю пропасти, а Поттер был бы на противоположном и сообщил бы вам, что есть мост, и он поможет дойти. Вы доверитесь?

— Нет. Я не доверю свою жизнь Поттеру. Никогда, — ловя на себе взгляд зеленых глаз, произнес Драко. Гарри пожал плечами и кивнул, соглашаясь.

Малфой не доверит свою жизнь Поттеру. Гарри не доверит свою жизнь Драко.

И один из них врал, и, что самое главное, Сулег это понял. По движению головы, по кивку и по странному ответу.

Решение пришло в голову сразу же.

— Тогда, мистер Малфой, мистер Поттер, прошу за мной. Мы попрактикуем ваше доверие, и вы отправитесь домой.

— Но… — Гарри покосился на Малфоя, который уже встал и осторожно пошевелил левой рукой. Она не приносила неудобства, боль по-тихому исчезала. И Гарри улыбнулся, не замечая нахмуренного оценивающего взгляда профессора Сулега.

Тот ухмыльнулся и сразу же посерьезнел.

— Я сказал, — добавив в голос нотки стали. — Следуйте за мной!

И Сулег двинулся в сторону двери, зная, что двое его студентов на достаточном расстоянии плетутся за ним.

* * *

— О, черт. Бред! Бред, бред, бред. Блейз, ты не мог их мне дать. Скажи, что ты соврал, пожалуйста. Скажи, а? — Панси носилась по кухне и била кулаком любую выступающую поверхность. Забини не понимал, чем именно было вызвано ее такое поведение. Не названием же печенек.

— Ты была расстроена, и я… — но девушка перебила его, остановившись и схватив парня за руку.

Расширенные зрачки, покрасневшие глаза, закушенная губа — Панси была явно не в себе, когда проорала:

— ТЫ СДЕЛАЛ ИЗ МЕНЯ ПЕЧЕНЕМАНКУ! ТЫ ХОТЬ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛ? — она выдохлась и села на свободный стул, отпустив Блейза и зажав руками лицо.

— Ты так говоришь, будто это конец света, — парень пожал плечами и взял в руку ложку, уронив ее, когда поймал взгляд девушки.

— Знаешь что, Забини, — ядовито выплюнула она. — Конец света начнется через двадцать четыре часа. Когда меня будет ломать. А сейчас…

Панси поднялась и, гневно смотря на Блейза, быстро расстегнула пуговицы на рубашке, запустив ее в парня. Попав прямо в голову. Она со всего размаху прошлась рукой по столу, опрокинув обе тарелки с едой, отчего та расплескалась по полу.

— Пэнс, один раз не… — стягивая с себя ненужную тряпку, начал Блейз, в ту же секунду получив пощечину по лицу. Удивленно прижав руку к ноющему месту, Забини смотрел, как Панси, закусив полностью нижнюю губу, пыхтела, удерживая себя на краю истерики и сознания.

— Пошел к черту, Забини. К черту! — она развернулась, с размаху скинула с себя тапочки, одна из которых упала прямо на стол. Прошла аккуратно по ошметкам бывшего обеда и удалилась из кухни.

Через несколько минут до Блейза дошел лишь удар двери об косяк. Вот так его бывшее воспоминание исчезло за одно мгновение.

Парень потер рукой щеку и замялся. Ломка на уровне сознания постучалась в разум, но Блейз лишь отмахнулся от нее. Пытаясь вспомнить один день, вернее вечер…

— У вас есть эти… — парень, странно пошатываясь, дышит слишком тяжело, удерживая свое тело с помощью руки на стойке бара. Блейз смотрит на него, мысленно решая: Вызывать охрану или еще нет.

И исчезнет, а на ладони будет сиять мягким светом круглая печенюшка. В эту же ночь Блейз пойдет к Поттеру и завалит его в постель. Будет странно, больно и обидно, но потом…

Блейз смотрел на ошметки еды разбросанной Панси по полу. Деньги были, печенья были, счастья не было.

Счастье ушло, хлопнув дверью об косяк. Забини поднялся и открыл шкафчик, где была коробка печенек. Он посмотрел на нее, вздохнул и достал одну из кругляшек.

Забыться ведь проще, чем решать проблемы? Не правда ли, Блейз?

* * *

— Вот, возьмите вот это, — Сулег протянул две небольшого размера кнопки, похожие на наушники, только без проводов. Гарри взял один с ладони и поглядел на профессора, Малфой же, сощурив глаза, разглядывал огромный двухметровый куб, состоящий из черных стен, возле которого они стояли.

— Мистер Малфой? Вам особое приглашение нужно? — блондин кинул еще один взгляд на куб и повернулся к Сулегу. Тот снова протянул ему лежащий на ладони наушник, но Малфой не торопился его брать.

— Что это? — он недоуменно покосился на такую же кнопку в руках Поттера.

— Возьми, засунь себе в ухо и узнаешь, — сузив глаза, объяснил Сулег. Малфой ухмыльнулся, посчитав его слова шуткой.

Гарри пожал плечами и засунул в ухо эту странную вещь. Она сразу же нагрелась и будто бы слилась вместе с ушной раковиной, закрывая ее. Ощущение было, словно он оглох на одно ухо.

— Мистер Малфой. Не испытывайте. Мое. Терпение, — выделяя каждое слово, Сулег в последний раз протянул наушник. Малфой вздохнул, смотря на Гарри, наверняка, надеясь, что он сейчас загнется. Но этого не случилось. Поттер рассматривал свои ногти, причем весьма сдержанно.

Драко взял протянутый наушник и вставил в ухо, сразу же оглохнув на него.

— Я теперь ничего не слышу левым ухом, — для достоверности Малфой закрыл рукой ухо и убрал ладонь.

Сулег не обратил никакого внимания на это, а Гарри ухмыльнулся и показал Малфою язык. Тот в ответ провел ладонью по горлу.

— Малфой, в куб, Поттер, остаетесь со мной, — Сулег приоткрыл дверь в черную клетку и махнул Драко рукой. — Живее.

Гарри улыбался во все свои тридцать два, не издевательски, а подбадривая. Хотя Малфой подумал о первом варианте и уверенно шагнул внутрь. Дверь за ним захлопнулась.

— Поттер…

— Гарри, так лучше, — улыбнулся парень, Сулег кивнул.

— Хорошо. Гарри, в твоем ухе и в ухе мистера Малфоя находятся моллюски слышимости. Своеобразные передатчики звукового сигнала, сливающиеся с телом и действующие непосредственно через связки человека. Мистер Малфой находится сейчас в полностью звукоизолированном кубе. Он может слышать только тебя. Это пока понятно?

Гарри кивнул.

— Также осуществлена обратная связь, то есть ты слышишь мистера Малфоя. Только его голос.

И словно в подтверждение в ухе, где располагался моллюск, прозвучал голос блондина.

— Ну, скоро там уже? Мне не так уж весело сидеть в темноте.

— Малфой? Ты меня слышишь? — спросил Гарри, Сулег кивнул, давая добро на тестирование его слов.

В ухе послышался какой-то громкий стук и отборная нецензурная речь.

— Черт, Поттер. Ты чего так пугаешь?

— У тебя в ухе моллюск слышимости. Ты меня только можешь слышать — куб изолирован. Сулег объяснил только что.

— То есть он меня сейчас не слышит? Сулег этот.

Гарри кивнул машинально, а потом ответил:

— Да.

Послышался смех и куча «добрых» слов уже в адрес Сулега, пока у Гарри не стали расширяться глаза и краснеть щеки. Таких слов от Малфоя он не слышал.

Сулег невозмутимо рассказывал дальше:

— Передайте Малфою, что сейчас будет тест на доверие.

— Тише, Сулег передает, что сейчас будет тест на доверие, — продублировал Гарри Малфою, перекрывая его речь.

— Супер. Я сейчас тут помру от счастья, — отозвалось в ухе.

— Вот это, — Сулег указал на стоящую рядом с кубом корзинку, наполненную мячами. — Теннисные мячи. Скорость вращения выплевывателя мячиков медленная, вы сможете заметить, где он остановится, и сообщить мистеру Малфою о своеобразном нападении. Иллюзия боя. Когда ваш партнер наполовину не может действовать, но может вас слышать.

— Ну и что там тебе навещал наш пророк, Потти? Долго мне еще тут сидеть?

Гарри хмыкнул, представив реакцию Драко на его слова, но делать было нечего.

— Малфой. Из стен будут выплевываться мячи, я буду говорить тебе, где и как, а ты должен будешь двинуться туда. Понял?

— А пойти погулять ты не хочешь, Потти? Ты же меня так убить можешь.

— Дело твое, либо мне довериться, либо я буду смотреть, как тебя бьют мячики. Улавливаешь мою мысль?

— Я уже говорил, что я счастлив? Помереть от руки Потти или от ершистых мячиков? Прекрасный выбор. Я выбираю лучше второе.

Сулег дернул за какой-то рычаг, и черная ткань с наружной стороны куба опустилась на пол. Стекло было сильно затемненное, но фигура Малфоя угадывалась. Он стоял, скрестив руки на груди, с закрытыми глазами оперевшись на правую стенку, и шевелил губами. Звук доносился лишь в ухе Гарри.

— Передай мистеру Малфою, что он должен доверить тебе свою жизнь, — сказал Сулег, проверяя корзинку с мячами.

— Малфой, доверься мне, и все пройдет хорошо. Слышишь? — уверенно проговорил Гарри, осматривая Драко и предстоящую угрозу.

— Передай Сулегу, что я хочу розового слоника на могилку, — черный юмор своеобразно скрадывал внутреннее напряжение Малфоя. Перспективка из неудачных — довериться Поттеру.

— Тогда будешь ночевать в лазарете, и я, между прочим, твою тяжелую тушку не потащу на руках, понял? — Гарри сел на пол перед кубом и прикоснулся к стеклу. Малфой оторвался от стены и подошел к той же, где сидел Гарри. Присел и коснулся стекла в месте, где с другой стороны были пальцы брюнета.

— Долго еще ждать? — Малфой поднялся и повернулся к Гарри спиной, дойдя до середины и оглянувшись.

Гарри тоже поднялся и обратился уже к Сулегу.

— Малфой и я готовы. Начнем?

Сулег кинул взгляд сначала на Драко, потом перевел на Гарри, чему-то ухмыльнулся и махнул палочкой, спрятанной до этого в рукаве мантии.

Гарри тут же проследил, как корзинка с мячами двинулась и расположилась с левой стороны.

— Малфой, приготовься. Сделай два шага в сторону и подними правую руку вверх.

— Поттер, ты чего, издеваешься?

Малфой не двинулся. Четыре мяча одновременно вылетели из корзинки, прошили стекло и ринулись к Драко. Словно в замедленной съемке Гарри видел, как один из мячей пролетает рядом со щекой Малфоя и оставляет там свой след в виде кровавой дорожки, другой врезается в коленную чашечку и заставляет блондина упасть на пол и взвыть.

Корзина двинулась дальше и вновь остановилась.

— Малфой. Поверь мне, пожалуйста. Пригнись и откатись вправо, — Гарри видел, как Драко делает в точности до наоборот. Второй удар из трех мячей принес меньше урона — только один мячик попал в живот, заставив Драко на мгновение задержать дыхание и захрипеть. Он упорно ничего не говорил.

— К черту, Драко. Слышишь меня? — корзина снова двинулась. — Вставай. Вставай, давай. Ты сможешь.

Драко кое-как поднялся, прихрамывая и прижимая руку к животу.

— Потти, не называй меня…

— Сделай шаг вправо. Ну же. СДЕЛАЙ ШАГ ВПРАВО!!! — проорал Гарри, видя, как крутятся шестеренки в корзине и как два мяча вылетают из нее и…

Драко сделал шаг вправо, и мячи прошли мимо него, не коснувшись.

— Вот видишь, — вздохнул Гарри. Корзина снова двинулась по своей квадратной орбите. Сулег довольно оглядывал место боя.

— Поттер, ты с у…

— Живо сядь на колени, поставь руку на локоть!

Драко присел, но руку не поставил, и по ней прошлись два мяча, заставив кости хрустнуть.

— РУКУ НА ЛОКОТЬ НАДО БЫЛО!

— Я ПОНЯЛ! ПОЗДНО ТЫ ЭТО СООБЩИЛ! ИДИОТ!

— Последний раз, Гарри, и Малфой сможет выйти, — рядом прошелся спасительный голос Сулега.

— Малфой, последний остался, потерпи и выйдешь.

— Я убью Сулега, и тебя тоже. И разнесу на хрен весь Аврорат! К чертовой бабушке с его образованием!!!

Корзина двинулась снова и остановилась рядом с Гарри.

— Теперь послушай меня внимательно. Просто доверься, сейчас будут лететь последние мячи, и, наверняка, они с подвохом. Просто перестань быть на одно мгновение заносчивой задницей, и все будет хорошо. Ты меня понял?

— Да пошел ты…

— Так. Правую руку подними вверх, левую ногу заведи назад и смести тело вправо, одновременно делая пару шагов назад. Понял?

Мячи уже двигались, но медленно.

— Ненавижу тебя, Потти, — прозвучало в ухе, но Драко в точности повторил все то, что сказал Гарри, и парень облегченно вздохнул.

— Я тоже тебя люблю, Малфой. Так люблю, что ты себе просто не представляешь.

Эти слова заставили замереть всех. Гарри, который даже не понял, что именно он сказал. Сулега, который, хмыкнув, уже двинулся к остановившейся корзине, и Малфоя, выгнувшегося в странной позе посреди стеклянного куба.

— Кхе-кхе, — прокашлялся Гарри, когда Малфой, хромая, вышел из куба и выдернул моллюска из уха, не глядя на него.

— Вы справились, мистер Малфой, — пытаясь скрыть неловкость, радостно произнес Сулег, но Малфой на него даже не поглядел, как и Гарри, который к своему стыду покраснел. Вырвались же к черту эти слова, да и откуда они взялись? Просто Гарри очень сильно испугался за Малфоя, вот оттуда. И был рад, что тот все-таки ему доверился.

— После такого ты, Потти, будешь тут также выгибаться. Помяни мое слово… — прижимая руку к животу, Драко пил зелье, протянутое ему Сулегом, и косился на Гарри. Все трое сделали вид, что не слышали последних слов Поттера.

— Не будет. Вы оба прошли тест на доверие. Увидимся завтра, а теперь живо по домам, — попрощался Сулег.

Гарри первый вылетел из тренировочного зала, еще услышав фразу, кинутую как бы небрежно Малфоем.

— Вот так и живем. Потти наболтает, а я отдувайся. До свиданья, профессор.

Драко открыл дверь своего дома и вошел в залитую светом прихожую. Тут же появился домовик Донни, который, поклонившись, услужливо принял протянутый шарф и пальто.

— Ужин будет подан через десять минут, — еще раз поклонившись, сообщил эльф. Драко кивнул и прошел в гостиную. Его мысли были где-то на полчаса раньше окружающей обстановки.

Войдя в черный куб, Драко в первую очередь испугался. Темнота всегда напрягала его, от нее веяло отчаянием и страхом. Но услышав голос Поттера в ухе, Драко смог собраться и даже как-то нелепо поглумиться над своим положением. Решение было простым. Он с легкостью сможет пройти этот чертов тест и не упасть в пол лицом. У куба точно были стены и их можно было потрогать под весьма раздражающее сопение того же Поттера и под его инструкции от Сулега. Коснуться стены, ощутить ее прохладу и вновь отойти обратно, ожидая гребаный тест — вот все, что он успел сделать под монотонную речь гриффиндорского придурка.

И его эти слова: «Я тебя тоже люблю, Малфой». Категорично звучали как насмешка, ну и все его полу взгляды и прочее. Брр. Драко поморщился и хлопнул в ладоши. В гостиной загорелся свет. Белые тона интерьера отлично сочетались с зелеными. Безупречные белые занавески на зашторенных окнах. Белоснежные стены, украшенные картинами с видами моря, теплого песка и заката. В правой части гостиной находился камин. Сейчас не горящий, но создающий атмосферу дома и уюта. На белоснежной подставке располагались серебряные подсвечники и вставленные в них зеленые свечи. Ароматизированные, они наполняли комнату запахами морского ветра. Перед камином находился огромный диван с длинным густым ворсом, в котором при желании можно «потонуть». Белые подушечки идеально гармонировали с зеленой обивкой. Между диваном и камином располагался стеклянный столик, на котором весьма удачно была забыта бутылка с оранжевой жидкостью, судя по цвету это виски, и одиноко стоящий рядом стакан с кубиками льда. Гостиная была поделена на две части. Белые стены и зеленая мебель — справа были отделены ковром от другой части комнаты, которая была уже с белой мебелью и зелеными стенами. «Дизайнерский стайл», — как выразился агент, подбирающий дом на выбор Малфоя. Белый стол, на котором кипой лежала документация по ведению счетов. Настольная лампа в таком же бело-зеленом стиле в себе имела странную зигзагообразную лампочку, которая, неся свет, горела как новогодняя игрушка. Письменные принадлежности ровно разложены по всей крышке стола, три ящичка сбоку и удобное кресло-стул. Рядом со столом стояли огромные, под самый потолок, стеллажи с книгами, где была не только подборка современных книг по заклинаниям и зельям, но и наиболее ценные экспонаты, которые Драко забрал с собой из Малфой-мэнора.

Не успел Драко прикоснуться к открытой бутылке и как следует отдохнуть от весьма насыщенного дня, как хлопнула входная дверь. Послышался голос домовика, и в гостиную вошла Панси. Молча подошла к столику, налила в стакан виски и одним глотком, зажмурившись, опрокинула в себя.

Малфой подождал, пока она прокашляется и усядется рядом на пол, прижавшись спиной к креслу.

— Где шлялась? — собственно, Драко было на нее наплевать и не так уж и интересно знать, где она «гуляла». Но данное слово отцу Паркинсон, что если он и не может на ней жениться, то должен ее содержать, заставляло его скрепить зубы и жить с ней в одном доме. Спасибо папочке!

Она выглядела довольно-таки странно. Всклокоченные волосы, заплаканные глаза. Одежда была помята везде, где можно, а на его вопрос Панси скрестила ноги, вытянулась и зевнула.

— Тебе же все равно не интересно. Так что к чему этот светский треп? Я иду спать, спокойной ночи.

Она поднялась и исчезла из гостиной, оставив Драко недоумевать, что же с ней произошло. Из какой-то плаксы эта девушка за один день превратилась в обычную заносчивую стерву? Не может быть.

— Ужин готов, сэр, — появился в гостиной Донни и снова поклонился. — Вам подать сюда? Или в столовую?

— В столовую. Кстати Донни, ты не в курсе, где была Панси? — спросил Драко, следуя за домовиком в столовую.

— Молодая хозяйка утром сразу же ушла и только что пришла. Донни не знает, где она была, но сейчас хозяйка находится в ванной и рыдает. Донни должен сделать что-нибудь для молодой хозяйки, хозяин Драко? — домовик открыл крышку блюда, когда Драко приземлился на стул, за столом.

— Нет. Оставь ее, просто проследи, чтобы она не наделала глупостей.

— Да, хозяин. Донни сделает то, что велит хозяин, — еще один поклон.

— Отлично, а сейчас оставь меня одного. Через полчаса приготовь мою ванную.

— Да, сэр. Будет сделано.

Домовик исчез, оставив Драко с его размышлениями опять на тему того же Поттера. Эти странные тесты на доверие, словно Сулег знал, что Малфой все-таки сможет переступить себя, свою тайную гордость перед Поттером и нежелание уступать ему в чем-то. Профессор, казалось, пытался склеить из них наиболее сильную команду и всячески подбадривал своими темпами тесного общения и сотрудничества. Можно будет не удивляться, если завтра Драко придется на пару с Поттером, в обнимку, стоять на краю обещанной пропасти и лепетать что-то о безграничном доверии. Отличный способ обучения — перед лицом страхов. И еще этот Поттер со своим неугомонным энтузиазмом и беспечностью.

«А еще он так забавно смущается», — пропищал в голове тоненький голосочек, отчего Драко поперхнулся и не к добру снова вспомнил те слова, опалившие его ухо.

— И я люблю тебя, Малфой. Так люблю, что ты себе даже не представляешь.

Определенно, Поттер сошел с ума, если бросается такими словами. Любит? Он его? Немыслимо, ничтожно, неосуществимо и еще огромная куча не-не-не.

«Мы оба ненавидим друг друга. По крайней мере, в отличие от гриффиндорца, я в своей ненависти уверен на все сто».

«Или не на все…»

Достаточно вспомнить, как он сам замер в середине куба, просто сраженный наповал словами Поттера, и почему-то странная улыбка появилась на его лице. И исчезла, когда он, метая во все стороны гневные молнии, вышел из куба. В тот момент он готов был просто разодрать Поттера на кусочки, не понимая смысла его брошенных слов. А Поттеру хоть бы хны. Стоял там смущенный и настороженный. Кажется, даже сам не понял, что сказал и кому.

Ему, Драко Малфою.

— Я могу ехидно поинтересоваться, какого черта ты творишь, Драко?

Блондин закашлялся и отпил из бокала глоток поданного красного вина.

— Мерлин, Сев. Ты меня так доведешь, что мы раньше, чем ты предполагаешь, встретимся.

— Перестанешь меня удивлять, не буду вклиниваться в твою душещипательную беседу с самим собой на тему Поттера.

— Это что еще за намеки? Не думаю я о Поттере. Вообще.

— Ну-ну. А на целительстве что было? Как ты мог взорвать котел?

— Не взрывал я его, это Поттер…

— И кровь взрывопотама в воду тоже не ты добавлял, да?

— Сев. Вот только вечером мне твоих нотаций не хватало. У меня и так голова не варит от всего этого, еще ты тут.

— Лучший мой ученик завалил простенькое зельице и теперь не сможет участвовать в лечении — о да. Это повод, чтобы гордиться. И вместо того, чтобы узнать про свои ошибки, он сидит и думает о Золотом мальчике и об его сантиментах. Все. Удаляюсь к Мерлиновой бабушке. Надоело смотреть, как мой крестник гробит свою жизнь.

— Ну, черт. Сев. Сееев. Ну и ладно, обиженный призрак, — Драко поднес ложку с горячим рисом ко рту и уже положил еду на язык, как в голове прошипели, заставив его снова закашляться:

— Приятного аппетита.

* * *

Гарри прикоснулся ладонью к двери. Защитные заклинания должны были просканировать его и впустить, но почему-то этого не сделали. Пинком ноги поддев дверь, Гарри вломился внутрь, доставая из рукава палочку.

Из кухни, хлопая ресницами, скрывающие мутные глаза, покачиваясь и улыбаясь, выпорхнул Блейз.

— Черт, Блейз. Сколько раз я говорил, чтобы ты проверял входную защиту. Я же не просто так, — Гарри опустил палочку и начал снимать плащ. Забини следил за его движениями и хихикал.

— Поттер, ты такой забавный, когда сердишься, — эти слова заставили Гарри напрячься и остановиться. Он кинул взгляд на Блейза, тот безоружно развел руки и еще раз ослепительно улыбнулся, подмигивая красным глазом.

— Блейз? Ты в порядке? — скинув ботинки, Гарри недоверчиво приблизился к парню. Взъерошенные волосы, подрагивающая, как и левое веко, нижняя губа, словно у него был тик. Горящие глаза и невероятного оттенка красного — лицо.

— Потти, — тихо заканючил Блейз, обнимая Гарри за талию и прижимая к себе. — Я хоч-чу тебя. Понимаешь?

Одним движением касаясь губами шеи Поттера, Забини вовсю гладил его спину и другой рукой выправлял рубашку из брюк.

— Блейз. Я устал, давай не сегодня, а? — Гарри аккуратно отодвинул от себя Блейза и еще раз поглядел в его лицо. Подозрительный червячок шелохнулся в его груди, давая понять, что что-то не так.

— Ну, вот, так всегда, — Блейз забавно надул губки и скрестил руки на груди. — Я тебя хочу, а ты устал.

— Блейз, ты пьян.

— Нет.

— Тогда чего ты накурился?

— Я что просто не могу захотеть тебя? Раньше, по-моему, тебе было как-то не безразлично мое… такая возможность? — Блейз начал расстегивать пуговки на своей рубашке под настороженным взором Гарри.

— Раньше, когда мы оба нуждались в этом. Но не теперь. Я слишком устал за сегодня, пошли спать.

Гарри обогнул уже почти скинувшего с себя рубашку Блейза и двинулся в сторону ванной, когда был остановлен резким захватом за руку и еще более резким разворотом. Реакция Гарри не подвела, и в кадык Забини уперлась палочка.

— Я. Сказал. Не. Сегодня. Ты меня понял? — прошипел Гарри, когда Блейз поднял руки вверх, сдаваясь и кивая.

— А сейчас я иду в душ и желаю, чтобы ты был в постели.

— И мы?..

— НЕТ! Мы будем спать.

Гарри развернулся и пошел в сторону ванной комнаты, с размаху захлопывая за собой дверь и оставляя Блейза за ней.

Чуть позже, сквозь шум воды, Гарри услышал:

— У ТЕБЯ НАВЕРНЯКА ПОЯВИЛСЯ ДРУГОЙ! КТО ЭТО? Я ДОЛЖЕН ОБ ЭТОМ ЗНАТЬ! — проорал Блейз, пару раз ударив по закрытой двери.

— Кто-кто. Я сам не знаю кто, но тебя, Блейз, я не хочу, — прошептал Гарри, пробуя воду рукой.

* * *

— Как ваше реальное имя?

— Гермиона Грейнджер.

— Я так понимаю, имя вашего мужа тоже подделка?

— Да.

Ее глаза были стеклянными. Губы сами машинально приоткрывались, язык двигался, и изо рта вылетали звуки, никак не сопровождаемые доводом разума.

— Сколько тяжелых пациентов находится в вашей клинике?

— Тринадцать.

— Вы даете им психотропные вещества?

— Нет.

Мужчина поморщился и снял черные очки. Ярко-синие глаза блеснули на миг во тьме, чтобы снова скрыться за стеклами.

— Ты же знаешь, Лоури, что препарат БЛ-16 [прим. автора — Без Лжи] нельзя обмануть.

— Я в курсе, Джонсон. Но это не значит, что его тут нет.

— Окей. Продолжай допрос, а я пойду прогуляюсь. Погляжу на их чертову дюжину.

Джонсон схватил со стола папки с документами и вышел, напоследок пнув лежащего на полу парня, который все еще не пришел в себя. Его рыжие волосы разметались и в некоторых местах окрасились красным, от виска медленно текла струйка крови.

— Вы же лечите их? — продолжил Лоури.

— Да. Используем специальные лекарства.

— Какой препарат вы используете на своих тяжелых пациентах? Подробнее.

— Это запрещенный препарат. Код ПС-205. Закрытая версия, опробована только на… — девушка закашлялась и закрыла глаза. Ее начало трясти, и изо рта потекла белая пена.

— Опробована? — Лоури потряс ее за плечо, но девушку потряхивало и без его помощи.— Джонсон, по-моему, она отключилась.

Его напарник подбежал к девушке, когда у нее голова упала на грудь, и она перестала трястись. Папки с бумагами упали на пол.

— Я вижу. Живо тащи сюда задницы медиков. Похоже, у нее передозировка.

* * *

Когда Гарри вышел из ванной, Блейз уже вовсю развлекался в их комнате на постели тем, что считал бутылки.

— Поттер, раз ты не хочешь со мной так, значит, будем пить! — Блейз сидел в одних пижамных штанах, с голым торсом и увлеченно проводил пальцами по гладкому стеклу бутылок. Гарри вздохнул и забрался с ногами на кровать.

— Коньяк, вино, виски, мартини и вермут — все, что хочешь на твой выбор, — задорно предложил Блейз, подпирая спину подушкой и облокачиваясь на стенку.

Гарри поморщился. Не то, чтобы ему сильно хотелось пить. Тем более с Блейзом. Тем более в кровати и тем более поздним вечером.

Но день был действительно долгим, нудным и тяжелым. И не расслабиться после такого нервного перенапряжения было просто смешно.

— Коньяк, и пообещай мне, что не будешь распускать свои руки. Окей?

— Хмм...

— Иначе я тебя свяжу...

— Мм? — заинтересованно улыбнулся Блейз.

— И оставлю ночевать на диване, — злорадно произнес Гарри, и рассмеялся от вида сразу поскучневшего Забини.

— Ладно. Коньяк, так коньяк.

Три стакана спустя...

— И понимаешь, Блейз. Друх мой. И каждую ночь кошмары снятся... Такие... что я совсем, не могу, в общем.

— Тогда, Гарри, давай выпьем теперь за то, чтобы они тебе больше не снились...

— Черт, Бллейз. Смотри, куда льешь. Я не хочу спать ночью в коньячной ванне...

— Пардон, мюсье... Где там твоя палочка? Сейчас все исправлю.

— Не над, в таком состоянии ты из нашей кровати сделаешь... БЛЕЙЗ!!!

— Пардон, пааардон.

Шесть стаканов спустя...

— И я ему такой — бац! И говорю...

— Пошел к черту?

— Нет. Что люблю его...

— Дураааааааак. Поттер, какой же ты дурак.

— Я в курсе, Блейз. Так что давай выпьем за то, что ну его к черту.

Неизвестное количество стаканов спустя...

Но бутылка уже почти опустела.

Блейз задумчиво нахмурил брови, которые никак не хотели съезжаться. Затем неуверенно махнул рукой и весьма твердо произнес, икнув:

— Да ты не переживай. Все у вас будет в яблочке.

— Ну-ну. Во сне, — Гарри опечалился, когда Блейз хлопнул себя по лбу и улыбнулся: — Я, кажется, придумал!

Он начал прыгать по комнате, катая полную бутылку с виски по полу.

— Придумал! Точно! — затем бухнулся на кровать, рядом с разомлевшим от приятной новости Поттером и загадочно прошептал. — У меня есть план! Он точно попадется в твои сети, помяни мое слово!

Гарри рассмеялся и разлил по стаканам остатки коньяка.

— Но после этого мы спать! Завтра эта... как его... да. Авре-еги... ждут.

— Я помню, Аврег Поттер! Ты всех спасешь, но завтра. А теперь слушай... план просто гениален...

* * *

Над Лондоном медленно вставало солнце. Оно пыталось пробиться сквозь плотные тучи, нависшие над городом, но было стойко встречено туманом. Облачка собрались вместе, нахмурились и решили продолжить свой дождевой танец на еще один день, не пропуская через себя лучи солнца.

В доме Поттера было тихо, разве что в комнате для гостей слышалась сонная возня и легкое покашливание.

Выползать из постели не хотелось. Окружающий холодный воздух из-за остывшего в комнате камина ничуть не добавлял желания выбраться и одеться. Гарри зевнул и аккуратно убрал со своей груди руку Блейза, который, недовольно поворчав, перевернулся на другой бок.

— Тебе обязательно вставать в такую рань и будить меня? — послышался сонный хриплый голос Забини.

Гарри еще раз зевнул и потянулся.

— А нечего было вчера еще и напиваться. Я же сказал идти тебе в постель спать, а ты ни в какую.

Блейз приоткрыл один глаз и недовольно покосился на Поттера.

— Вредина, — показав язык, Забини закрыл глаза и подтянул к себе одеяло. — Мне холодно, зажжешь камин?

— А ты не спалишь весь дом, пока меня не будет? — спросил Гарри, уже взяв в руки палочку с тумбочки и направляя ее на потухшее пламя.

— Да потушу я его, как на работу пойду. Вечно ты мне не доверяешь, а до конца моего заточения здесь осталась неделя.

Блейз улыбнулся и довольно зарылся по самую макушку в теплое одеяло, попутно стягивая какую-то часть с Гарри, пока тот зажигал камин.

— Эй, не наглей, а. Мне хоть и вставать, но выходить на этот холод не очень-то хочется, — хмыкнул Гарри. Блейз коварно хихикнул и, еще притянув к себе одеяло, проворчал:

— Можешь одолжить мне свою палочку, и я окачу тебя холодной водой. Вмиг проснешься…

Гарри показал ему язык и, сев, нашарил ногами тапочки на полу.

— Сегодня кошмары снились? — догнал его вопрос Блейза, когда Гарри, натянув халат, уже подошел к двери, ведущей в смежную ванную. Он задумался и тряхнул головой.

— Не поверишь, после отборного виски, что вчера перебрали мы с тобой, кошмар, похоже, не сунулся в мою пьяную голову, — Гарри хихикнул и неожиданно икнул.

— Наверняка, кто-то из Аврората уже вспоминает. Ладно, вали отсюда, Поттер, я хочу досмотреть свой сон.

— Спи уже, вредина.

— И тебе доброго утра, аврег Поттер.

В закрывающуюся дверь прилетела подушка, не задев хихикающего Поттера. День начинался просто прекрасно.

* * *

В доме Малфоев было тихо. Даже слишком. Хотя нет, не везде. В ванной комнате на втором этаже кто-то сдавленно всхлипывал и, кажется, его тошнило.

— Панси! Мне нужна ванная. Живо выметайся оттуда! — забарабанили в дверь. Девушка вытерла рукавом рот и глотнула воды из стакана.

— Панси!

— Есть другая ванная, иди туда.

— Это мой дом, где хочу, там и моюсь! Выметайся! — его голос уже почти переходил на визг. Панси вздохнула, убрала следы своей рвоты и открыла защелку на двери.

Яркие горящие серые глаза ощупали ее фигурку, пока руки резко выдергивали ее из ванной, и забинтованное полностью тело в запахнутом халате захлопывало прямо перед ее носом дверь.

— Вот, гад. Не мог в другую пойти… — показав средний палец двери, Панси двинулась к лестнице, еще на ступеньках настигнутая фразой:

— Я ВСЕ СЛЫШАЛ!

— Ну и молодец, — хмыкнула девушка и прошла на кухню, где домовик любезно поклонился ей и поставил на стол чашку горячего кофе.

У Панси сильно кружилась голова, в горле все пересохло. Болели виски, ужасно ломило тело, и желудок скатывался в трубочку при одном упоминании о еде. Она стойко влила в себя не одну чашку кофе, пока на кухне не появился Драко, и Панси вышла, так и не прикоснувшись к завтраку.

День начинался просто ужасно.

* * *

Гарри, полностью одевшись, пил горячее кофе на кухне. Он еще раз перечитал записку, вложенную ему в кулак Сюзи Стэфоред. Медором Аврората.

«Приглашаю тебя на чашечку кофе после учебы. В любой день. С.С.». (прим. беты: мой внутренний «снаррист» говорит мне, что это вовсе не Сюзи Стэфоред :D )

Парень смял ее и выкинул в мусорное ведро. Сюзи ему определенно не нравилась, но ситуация в которую он вляпался — еще сильнее. И раз он уж решил, что сможет как-то спокойно ее разрулить, то с помощью этой Медорки.

За ночь Гарри успел хорошенько подумать насчет своих «внезапно» вырвавшихся слов и пришел к неутешительному выводу:

— Черт, мне нравится Драко Малфой. От этого же свихнуться можно, — произнес Гарри вслух свою мысль, ставя чашку в раковину и ополаскивая.

— Кхэ-кхэ… — послышалось в ухе. Гарри подпрыгнул, чашка звякнула и треснула, парень завертел головой из стороны в сторону.

— Я, конечно же, понимаю, мистер Поттер, что вчера вы были весьма заняты. Но, надеюсь, сегодня вы сдадите моллюск слышимости обратно.

— Да, профессор.

Парень покраснел и выдернул кнопку из уха. Как же он не заметил ее раньше? Слишком устал, видимо. Насколько много услышал Сулег? Оставалось надеяться, что профессор просто проверял оборудование и обнаружил, где находится второй наушник. Прослушав ту часть из пьянки Блейза и Гарри или его проникновенный разговор насчет кошмаров и то, что он, Гарри, кажется, влюбился.

Парень улыбнулся, потянулся, поколдовал над чашкой и, крикнув Блейзу: «Я ушел», — с хорошим настроением выбежал на улицу. Время располагало к такой приятной утренней прогулке.

* * *

Утро Драко началось совершенно для него плохо. Во-первых, тело его не слушалось и постоянно клонилось в сторону кровати, упорно желая вытянуться на простынях и заснуть. Ощущение, будто ночью он не спал, а где-то совершал прогулки под ночным небом, не покидало. И, возможно, еще с распитием весьма тяжелых алкогольных напитков. Голова пыталась понемногу соображать и оценить достойную Малфоя обстановку ванной комнаты, из которой пришлось выгнать Панси — огромная ванная, наполненная водой и занимающая собой почти все пространство, заманивала в свои пенные сети, но Драко было не до нее.

Во-вторых, он все еще был в бинтах и в данный момент очень аккуратно разматывал свою левую руку, которая пострадала больше всего. В месте, где был просто вырван огромный кусок мяса, розовела слегка шершавая кожа. Драко даже для достоверности потрогал ее, на розоватой заплатке остались багровые следы, которые через несколько секунд растеклись и исчезли. Ночью бинты сильно мешали, не было ощущения прикосновений к мягкой ткани успокаивающего теплого одеяла и прелести прохладного шелка простыней. Под бинтами тело ужасно чесалось, и хотелось их просто сорвать с себя, что Драко и сделал впоследствии.

Уже стоя под горячими струями утреннего душа, парень потянулся, и тело отозвалось на его позыв приятной истомой.

Когда вытеревшись и наконец-то почувствовав себя чистым незабинтованным Малфоем, Драко прошествовал на кухню. Панси, увидев его, сразу же выскочила, чем позабавила парня. Донни поставил перед хозяином чашку кофе и тарелку с вкусными тостами, со слегка хрустящими корочками и джемом.

Утро из плохого медленно превращалось в хорошее, пока в столовой вновь не появился Донни и, в который раз поклонившись за это утро, произнес:

— Хозяин Драко. Молодая хозяйка покинула дом и не сообщила Донни о месте своего пребывания. Донни должен и дальше приглядывать за хозяйкой? — домовик теребил кухонное полотенце, пока Драко обдумывал его слова. В последнее время Панси вела себя все страннее, хотя когда он в это «последнее» время на нее обращал внимание?

— Нет, Донни. Оставайся дома и веди хозяйство.

Домовик перестал теребить полотенце и снова поклонился, в который раз выказывая уважение благороднейшему потомку семейства Малфоев, представителю чистокровной аристократии. Драко поморщился очередному преклонению, но не выказал свое недовольство вслух. Донни был хорошим домовиком и прекрасно вел дела дома: постели всегда были аккуратно застелены, еда всегда была горячей, а по возвращению хозяина домой ванна пенилась и приятно снимала всю усталость и напряжение прошедшего дня. Когда-то давно, в детстве, Драко спросил Люциуса, почему эти странные лопоухие существа постоянно кланяются им.

— Они почитают нас и будут наказаны, если не сделают этого, — получив пощечину, домовик, который не успел поклониться, тут же исчез. На следующий день Драко заметил обмотанные скрюченные пальцы и уши у бедного несчастного сгорбленного в поклоне существа, ему стало его жалко, и он весьма настойчиво попросил у Люциуса сделать домовика своим личным. Так Донни стал его помощником. Правда, привычку постоянно кланяться Драко отбить у него так и не смог. Вопросов по поводу поведения домовиков Драко Люциусу больше не задавал.

— Ваша почта, хозяин Драко, — рядом с чашкой аккуратно легли уже привычный Ежедневный Пророк и пара писем. Драко кивнул и, раскрыв газету, начал жевать тосты, запивая их кофе.

— Я могу что-нибудь еще сделать для вас? — спросил Донни, прежде чем испариться.

— Нет. Ступай, — не отрываясь от новостей, разрешил Драко. Домовик тут же последовал его приказу, в очередной раз поклонившись.

* * *

Панси было холодно. Очень. Ее руки дрожали, в кончиках пальцев покалывало от мороза по коже, который словно бы подбирался очень медленно к ее голове. Через ступни, голени, по коленкам и выше — к рукам, обхватившим кажущуюся разгоряченную кожу. Ей было очень холодно, сравнимо с тем, когда вытаскиваешь замороженную курицу из морозильника и долго ее держишь в руках под холодной водой, чтобы быстрее растаяла.

Девушку била дрожь, зубы отстукивали свой нервный ритм, как и пальцы по голым коленкам. Панси глотала чашку кофе за чашкой в гостиной перед зажженным камином, но никак не могла согреться.

Внезапно в голове все поплыло, комната начала вращаться, и она упала на пол, больно ударившись затылком. Мир должен был померкнуть, но нет.

Она лишь услышала тихий и настойчивый мягкий голос: «Иди ко мне!». Он не был женским или мужским, резким или мягким, теплым или холодным — он просто звал, заставлял ее идти, идти туда, где было что-то такое, что определенно спасло бы ее от заледеневших конечностей.

«Иди ко мне!», — словно на привязи три слова подхватили за руки Панси и повели к выходу из дома. «Иди», — она будто бы плыла по полу, ее ноги волочились по паркету. Рука безвольным кулем пару раз ударилась об деревяшку, пока не попала в ручку. С характерным хрустом, сломав запястье руки, ручка все-таки повернулась, и Панси выплыла наружу.

«Ко мне!», — трава скрывала ее вывернутые в неправильные стороны колени, заставляя ее плыть, плыть и плыть туда.

К дому, который сквозь дымку сознания оказался совершенно недалеко.

«Иди ко мне!», — дом Поттеров, где живет Блейз. Где есть то, что ее зовет. То, что ей нужно.

Девушка подплыла к двери, прикоснулась кровью, стекающей по запястью, и та открылась. Кухня. Шкафчик. Пару раз девушка ударилась об него головой, дверца все-таки отпала и придавила пальцы на ногах. Но Панси было все равно, она даже и не заметила сильного удара, как и грохота.

«Возьми меня! Возьми!!!», — коробка из-под обычных печений зазывно светилась своим ярким боком и, похоже, даже тряслась в предвкушении. Голос манил прямо внутрь. Достать, схватить, ощутить.

«Взять, обладать», — било в мозгу Панси. «Да! Да-да».

Она протянула свою здоровую руку к уже подпрыгивающей коробке и…

— Панси? Что ты делаешь на моей кухне? — Блейз отпустил на пол стул. Услышав посторонний шум на кухне, парень спустился из спальни и застал девушку с белыми молочными глазами, с вывихнутыми коленями, с окровавленной рукой, в одной пижаме. Панси, казалось, смотрела сквозь него.

— Панси? — снова попытался позвать ее Забини. На что девушка покачнулась, и он лишь чудом спас ее от неудачного падения на пол.

* * *

Гарри уже подходил к Аврорату, когда мимо него на всех парах промчалась Сюзи Стэфоред, цокая своими каблучками по мокрому асфальту и уже подходя к центральным дверям главного входа. «Вот он — мой шанс», — подумал Гарри и окрикнул ее.

— Сюзи, стой! — до лекции по тактике у Сулега еще было достаточно времени, чтобы можно было воплотить в жизнь свой гениальный план по покорению девичьего сердца. Поэтому Гарри догнал девушку, которая притормозила и, оглянувшись на него, лучезарно улыбнулась.

— Оу, Гарри. Доброе утро, я тебя не заметила. Тактика? — спросила она, поправляя сумку на плече, когда Гарри уже подошел к ней гораздо ближе и смог ответить на улыбку своей. Сюзи выглядела весьма хорошенькой в этом светлом пальтишке, с забранными волосами в хвост, с пухленькими губками, которые, кажется, прикусывали в это утро уже не раз. От нее пахло чем-то приторно сладким, Гарри ощутил нотки спелой сочной вишни, когда встал рядом с ней под белый зонтик. Капельки дождя мерно барабанили о брезентовое покрытие.

— Целительство? — вопросом на вопрос, но надо же как-то начать разговор. А чем не лучше беседа о том, что их объединяет? Сюзи слегка сморщила свой вздернутый носик, но затем снова подарила Гарри одну из своих лучших улыбок.

— После того, что вы вчера натворили, вряд ли. Нас созывают как раз на практику. Будем оттачивать навыки в целитеписании. Паула была в таком гневе, что...

— Стоп, стоп. Я хочу узнать об этом поподробнее, — подмигнул Гарри девушке, отчего она покраснела и кивнула в сторону располагающегося рядом кафе. Вывеска как раз сменилась с ЗАКРЫТО на ОТКРЫТО, и хозяин кафе убрал жалюзи с огромного окна, за которым прятались столики.

— Мы можем выпить кофе, если ты не опаздываешь, — читая по ее лицу намек, предложил Гарри. Сюзи поглядела на центральный вход, потом на Поттера, затем на свои часы на правой руке и кивнула.

— Давай, заодно, все и расскажу. Ты просто не поверишь... — Гарри ухмыляясь, что все так удачно прошло, шел за девушкой в сторону кафе, когда уже перед самой дверью заметил черное пальто, светлую шевелюру и горящие серые глаза, смотрящие прямо на него. Малфой вышел из-за поворота и замер на месте, смотря, как Поттер и Сюзи идут по направлению к кафе.

Как Гарри незаметно наклоняется к девушке, и в этот же момент из кафе выходит парень с ведром краски, наверняка обновить стены, и сталкивается с Поттером, обливая его.

— Поттер, скажи, что это не то, что я думаю… — одними губами прошептал Драко, скрестив руки на груди и глядя на Поттера, вымазанного краской. Бедный парень крутился мимо того, принося извинения, и уже достал палочку, чтобы исправить свою оплошность, но Гарри его опередил, кинув взгляд на Драко и подмигнув:

— Что не сделаешь, Малфой, ради тебя, — рассмеялся Гарри про себя, зная, что Драко не сводит с него глаз, и поднял ведро, подав его обратно нерасторопному парню. Затем привлек к себе Сюзи, которая сладко улыбалась Поттеру, и поцеловал ее в щеку, конкретно измазав и подтолкнув в сторону входа в кафе.

— Гарри, тебе круассаны заказывать? — прощебетала Сюзи, прервавшись от рассказа про Паулу и просматривая меню, пока Поттер разглядывал ее с ног до головы.

Они сидели за столиком, ожидая свой утренний кофе. Девушка небрежно рассказывала про вчерашний взрыв. Но мысли Гарри были лишь о том, что подумал Малфой. И о том, с каких это пор его стало это серьезно интересовать и даже слегка подначивать к действиям, когда эта шипастая змейка находилась рядом.

Раздался мерный звук колокольчика на двери, возвещая о приходе нового посетителя. Гарри обернулся и чуть было не рассмеялся, не замечая, как Сюзи нахмурилась, и ее улыбка сменилась маской презрения и неудовольствия.

В дверях стоял Драко Малфой собственной персоной. И пришел он сюда, конечно же, совершенно случайно.

План Блейза, похоже, начинал работать.

Когда Драко увидел Поттера, целующего Сюзи, пусть даже и в щечку, первой мыслью было заавадить обоих. Почему? Он и сам не мог дать себе ответ на этот вопрос. Просто хотел и все тут. Вторая мысль была более здравая: пройти мимо и не обратить внимания на глупую выходку. То, что Поттер, безусловно, видел его и даже подмигнул, говорило само за себя — показуха и клоунада. И ради кого? Ради Драко? Смешно же, право слово. Чтобы так вести себя, надо было бы хотя бы чуточку чувствовать маленькую долю симпатии или на худой конец заинтересованность. Но не то, что именно происходило между ними. Искрилось, поджигалось и гасло на подступах к разуму.

«Что-что там происходило, Драко? Неужели, ты это тоже заметил. Странная тяга к Поттеру, отталкиваемая разумом. Тебя к нему всегда влекло, признайся же. Хотя бы самому себе. Малфои не лгут, ведь так?»

Прислушиваться к доводам разума было бы правильным вариантом, но ноги Драко руководились, похоже, совсем другим, иначе, почему это он оказался на пороге кафе и толкнул дверь, за которой скрылись Поттер и Сюзи?

Ответа на этот вопрос Драко решил не искать, пока уже точно не поймет, зачем ему сдался Потти.

* * *

— Дай.

Блейз вздрогнул и отложил книгу, которую читал, сидя в кресле у постели, где лежала Панси.

Вот уже около двух часов девушка не приходила в себя. Когда он поймал ее, Панси была без сознания, и сердце ее билось с ужасающей медлительностью. Забини, легко подняв ее на руки, перенес девушку на кровать и бережно опустил на покрывало. «Поттер меня убьет за кровь», — промелькнула мысль, пока он бегал в комнату Гарри, где хранилась аптечка. Рита жужжала свои любимые песенки, слушая какую-то магическую радиостанцию. На парня она даже не обратила внимания. Забини рухнул на колени перед шкафчиком с медикаментами и открыл его: нужные бинты, вата и зелья находились тут же. Сгребая все в кучу, Блейз так же бегом, боясь, что девушка может очнуться, пока его не будет, спустился вниз.

Состояние, в котором находилась Панси, было похоже на ад наяву. Ее оба запястья оказались сломаны, будто закованные долгое время в кандалы, и вывернуты под неестественным углом. Чуть выше сгиба локтя сочилась кровь из резаных ран от самого плеча, словно она пыталась когтями разодрать свою кожу. Лицо все покрылось капельками пота, будто она находилась в жаркой комнате, но в спальне было достаточно прохладно, невзирая на зажженный камин. Колени она прижимала к себе в защитном жесте, будто бы старалась убежать, но не могла даже двинуться. Слегка подрагивающие веки и мерно приподнимающаяся грудная клетка давали понять, что Панси все еще жива.

Блейз не знал, что с ней произошло, и каким образом она оказалась на его кухне, но надо было что-то делать. И это что-то надо было делать прямо сейчас, иначе...

— Что ты хочешь? — ласково спросил он. Веки Панси не открывала, но забинтованные руки слегка дернулись. Парень сжался и припомнил все предпринятые меры по излечению девушки. По крайней мере, Костерост уже должен был подействовать. Значит, сейчас она испытывает нереальную жгучую боль.

— Пить, — ее губы приоткрылись и полушепотом, с хрипом, произнесли слова. Из легких вырвался вздох облегчения, когда холодный мокрый край чашки коснулся ее губ, и она с жадностью начала пить, приоткрыв глаза.

— Блейз, ты... — улыбнувшись, узнав его, Панси скривилась от боли.

— Чшш, ты должна отдохнуть, — убирая прядки волос, прилипшие к ее лицу, прошептал Блейз, боясь, что девушке снова станет плохо. Но Панси, собравшись и сглотнув застрявший в горле комок, опять пыталась что-то сказать.

— А... что, — она закашлялась, но нашла в себе силы продолжить. — Ты делаешь у Драко дома?

— У Драко? — удивился парень. Вот те на! Панси живет у Драко. Того слизеринского принца «ледяное сердце». — Ты не у него дома, а у меня. Ты в доме Поттера.

Он видел, как ее глаза расширились в понимании. Чувствовал, как тело начало слегка дрожать, будто от холода.

— Черт, — сквозь зубы прошипела она и закрыла глаза. Дыхание снова стало глубоким и мерным. Даже когда Блейз потряс ее за плечо, она не очнулась.

Очередное беспамятство, и парень занял свой наблюдательный пункт рядом, на кресле. Единственное, что для него сейчас было важным — это понять, что случилось с Панси. Но узнать он мог об этом только тогда, когда девушка очнется.

Сейчас же остается только ждать.

«Ждать. Как же я ненавижу это слово», — подумал Блейз, поднимая раскрытую книжку с пола.

* * *

Когда Драко вошел в кафе и небрежно осушил себя заклинанием, на лице Гарри не дрогнул ни один мускул. Сердце протяжно не заныло, он не заметил приподнятые уголки губ на лице Малфоя или то, что его волосы, растрепанные от ветра, выглядели довольно мило. Щеки Поттера также не начали наливаться красным, губа не задрожала, и даже сердце в тот момент, когда Драко улыбнулся сногсшибательной улыбкой мимо проходящей официантке, не рухнуло в пятки.

Ничего этого с ним не произошло, пока Драко не перевел свой взгляд на Гарри, и серые глаза опасно загорелись своим странным огоньком. Гарри испытал все то, о чем подумал выше и, справившись с явно распирающим его удовольствием от этой утренней встречи, изобразил на своем лице подобие усмешки и помахал рукой Малфою.

Он заметил, как сначала напряглись руки парня, потом губы сложились в ухмылку, когда светловолосое недоразумение жизни Поттера двинулось к их столику.

Гарри не обратил внимания на кинутый на Драко взгляд Сюзи, выражающий всю степень ее глубокой неприязни, и посмотрев на нее, он увидел сияющую самую сладкую солнечную улыбку. Гарри захотелось треснуть девушку по голове, выбив нарочито выдавленное показное лицемерие. Но он сдержался и ответил на ее улыбку, даже не обращая внимания на то, что рядом с ними, придвинув стул от соседнего столика, сел Малфой.

— Поттер, — поздоровался он. Гарри почувствовал, как Сюзи напряглась. Парень медленно повернулся к Драко и кивнул.

— Малфой, — стандартный ответ в любой ситуации, где бы они ни находились. Взгляд во взгляд. И, кажется, рядом никого не существует. Только он и Малфой в пустом кафе. Странно, но молчать с Малфоем было гораздо приятнее, чем слушать его язвительные фразочки. Видимо, они слишком долго увлеклись рассматриванием друг друга, на манер соревнования «кто первым моргнет», что когда официантка тронула Малфоя за плечо, тот вздрогнул.

И, показалось Гарри, неохотно отвел взгляд, посмотрев на рядом стоящую девушку.

— Вам что-нибудь принести? — она с нежностью улыбнулась Малфою и протянула меню. Тот даже не взяв его в руки, кивнул на Поттера.

— Принесите мне то же, что и ему, — подмигнув девушке, томным голосом проговорил Малфой, вновь переводя взгляд на парня. Гарри удивился такому заказу, о чем свидетельствовал его слегка приоткрытый рот и поднятые брови.

— Сию минуту, — девушка смутившись, забрала меню обратно и упорхнула со скоростью метлы в сторону кухни. Порыв ветра следовал за ней.

— А наш когда заказ? — пролепетала Сюзи, когда официантка через несколько минут, попросту проигнорировав ее, поставила заказ перед Драко: чашка черного крепкого кофе и эклеры на белом блюдце, и еще раз ему улыбнулась. Гарри был уверен, что девушка положила под салфетку свой номер телефона.

Пригубив слегка обжигающую жидкость и заметив на себе удивленный взгляд Поттера, Драко поморщился.

— Потти, сделай лицо попроще. Я не могу пить кофе, смотря на твою кислую мину.

— Не называй меня Потти, Малфой, — устало ответил Гарри, стряхивая с себя и удивление и мимолетную радость от того, что Малфой его доставать в это утро не будет, и потянулся. В этот же момент официантка принесла кофе с эклерами и ему, заказ Сюзи все также был «где-то».

— А то что? — лукаво ухмыльнулся Драко, откусив небольшой кусочек от эклера и слизав оставшийся на верхней губе крем кончиком языка. Очередной проникновенный взгляд девушки с подносом он просто проигнорировал.

— Лучше тебе этого не знать, Малфойчик, пожалеешь, — ласково пропел Гарри, следя за выражением лица Драко из-под опущенных век. Лицо не дрогнуло от старательного облизывания крема Малфоем, а вот следующая фраза, выдавленная им, заставила Гарри подавиться кофе.

— Мм... Уже придумываешь нежные прозвища, Потти? Неужели заигрываешь?

— Мечтай, Малфойчик. Больно надо, и вообще, чего это ты с утра пораньше решил почтить меня своим присутствием?

— Может, я всегда интересовался, чем по утрам питается наша Звезда. Как тебе такой вариант?

Сюзи нахмурилась и перевела взгляд на Поттера. Эти двое в упор ее не замечали, а сквозившее между ними напряжение можно было ощутить руками. Парни сверлили друг друга взглядом и искрились. Не передать. Девушка вздохнула и покосилась на часы, краем уха прислушиваясь к перепалке аврегов. Пару раз она пыталась что-то спросить у Поттера, но тот лишь отмахивался и продолжал самозабвенно ругаться с Малфоем. Последний же изредка кидал девушке коварные улыбки, означающие: «Он мой, детка, вали отсюда. Здесь тебе ловить нечего».

— Если бы ты не был бы Малфоем, я бы подумал, что ты ревнуешь, — улыбнулся Гарри, слегка наклоняясь в сторону Малфоя. Совсем слегка, облокачиваясь на столик и подпирая щеку ладонью. Поттер смотрел заинтересованно, когда же на лице Малфоя нельзя было прочитать ничего.

— Весьма удивишься, если я скажу, что хотел полюбоваться на тебя испачканного? Всегда мечтал вымазать тебя в грязи, в краске тоже неплохо, — Драко пересел на краешек стула, прикрываясь лишь чашкой с кофе, и придвинулся к Поттеру. Гарри окинул его взглядом с головы до ног и прищурился.

— Неужели ты мне намекаешь на свои грязные фантазии? Или здесь что-то еще? — Поттер положил ногу на ногу и проникновенно улыбнулся, буквально еще на пару сантиметров приближаясь к Малфою и не сводя с него глаз. Сюзи прокашлялась, естественно не замеченная парнями, и поднялась.

— Я, пожалуй, пойду, увидимся после? — Сюзи тронула Гарри за плечо, но тот лишь скинул ее руку, небрежно ответив:

— Ага. Пока.

— Потянуло на Медоров, Потти? — ехидно поинтересовался Драко, наклоняясь к Гарри еще ближе и смотря прямо в упор, ставя чашку на стол.

— Потянуло на Поттеров, Малфой? — также ехидно прищурившись, спросил Гарри, сокращая расстояние между их лицами настолько, что уже мог ощущать слегка терпкий запах кофе и горячее обжигающее дыхание. Драко перевел взгляд с глаз Поттера на губы, измазанные в креме и сглотнул, когда парень облизнулся. Гарри, почувствовав напряжение в кончиках пальцев, еще сильнее прижался к сдавленной им кружке, удерживаемой на столе, и потянулся к Малфою.

Почти уже касаясь своими губами его губ, Гарри был уверен, что Малфой потянулся к нему в ответ.

Резкий грохот рядом с ними заставил их обоих встряхнуть головой и отпрянуть друг от друга. Та самая официантка уронила поднос с чашками, которые естественно разбились и, теперь, со слезами на глазах, собирала осколки.

— Поттер, — очнувшись от охватившего его наваждения, окликнул Малфой Гарри.

— Малфой, — задохнувшись от невероятной близости Драко, ответил Поттер и улыбнулся. Драко сморщился.

— Пошли уже на тактику. Не хочу даже знать, что сделает со мной Сулег, если мы по твоей вине опоздаем.

Драко поднялся и, бросив на столик деньги и не замечая умоляющий взгляд девушки, двинулся к выходу. Гарри внимательно запоминал на будущее, насколько плавно и грациозно двигается Драко, как его встрепанные волосы еще больше взъерошиваются, когда он проводит по ним рукой и оборачивается. Усмешка на его лице как всегда неизменна.

— Потти, чего застрял? На меня загляделся?

Гарри поднялся и улыбнулся. Если бы Малфой знал, насколько его слова близки к разгадке.

— Не называй меня Потти, пожалеешь же, — мягко произнес Гарри, проходя мимо Малфоя и дергая дверь на себя.

* * *

Парень очнулся, ощущая себя на полу, и прислушался к окружающим его звукам, стараясь лишний раз не двигаться, чтобы не привлечь к себе внимание.

— Опробована? — прозвучал совсем рядом мужской незнакомый голос. — Джонсон, по-моему, она отключилась.

«Она? Кто она? Черт», — когда осознание дошло до него, парень еле-еле удержал себя, чтобы не застонать вслух. Так глупо попасться могли лишь они. Тем более в руки местным властям. Магглам, любопытным всеглядатаям. Вот бараны.

Мимо парня кто-то торопливо прошел.

— Я вижу. Живо тащи сюда задницы медиков, — другой неопознанный голос был слишком взволнован.

— Давай ты за медиками, а я принесу стиратель. Надо здесь все убрать до прихода полиции.

— А этот? Не очнется? — парень молился всем Богам, чтобы его грудная клетка двигалась медленно и расслабленно. Так, будто бы он находился без сознания. Видимо, Боги его очень любили, потому что незнакомый голос заметил:

— Не-а, ты его слишком сильно вырубил. Пошли уже.

Торопливые шаги вновь донеслись до ушей парня и, когда люди уже вышли из комнаты, он открыл глаза, увидев в проходе две удаляющиеся фигуры мужчин в черных похоронных костюмах. Оглянувшись, он заметил девушку, сидящую на стуле, привязанную к подлокотникам. Ее голова была странно наклонена к груди, будто бы она заснула.

Еще раз кинув взгляд в сторону проема, где была дверь, которая сейчас валялась на полу, и удостоверившись что там никого нет, парень поднялся и одним прыжком оказался возле девушки.

— Габи, мы должны бежать, и чем раньше, тем... — он потряс ее за плечо, но она не очнулась.

— Герми, дорогая, открой глаза. Давай же, если они сейчас вернутся, — но девушка не подавала даже намека на то, что жива.

«Черт, где моя палочка? Черт, черт. Неееет!!!», — палочка валялась рядом у ног девушки, переломанная пополам. Видимо кто-то очень тяжелый наступил на нее, и древко не выдержало. Волшебной палочки девушки нигде не было видно.

Из коридора послышались шаги и приближающиеся голоса. Парень снова кинул взгляд на девушку, припоминая, что эти идиоты приведут медиков и улегся на пол, не найдя оптимального выхода. А с голыми руками идти на противника, не зная, чем он защищен и вооружен, было лишь тратой времени. Это он запомнил еще в Магическую Войну.

Заняв наиболее припомнившуюся позу, которая была раньше, он замер.

Приглушенные шаги раздавались уже совсем близко, как и понятные слова:

— Этого, который на полу, привязать и привести в чувство. Девке помочь, она нам еще живая нужна, для опытов, например.

— Есть, сэр.

Парня подхватили под руки и посадили на стул, тут же привязав руки к подлокотникам.

— Этого приведи в себя. Допросим, а потом отпустим...

— По старинке? Бензинчик и соль?

— Больше не будешь смотреть Сверхъестественное по субботам. Хотя идейки у них там вполне хорошие.

Парня пару раз ударили по щекам и вновь вылили на голову воду, чтобы поскорее пришел в себя. После третьего вылитого стакана, он закашлялся и соизволил открыть глаза. С удовлетворением отметив, что девушка тоже уже почти очнулась — антидот, видимо, вколотый действовал.

— Вы Михаэль Салливэн? — задал ему вопрос мужчина в белом халате, когда светил фонариком в глаза.

— Да, — все еще отплевываясь от воды, заметил парень.

— Вы ведь врете нам, не так ли? — спросил другой мужчина, стоящий рядом со стулом девушки.

— Я не понимаю о чем вы, — ответил парень спокойно, стараясь, чтобы его голос не дрожал.

— Ваше настоящее имя — Рональд? — снова задали вопрос, на лице парня не дрогнул ни один мускул.

— Нет, меня зовут Михаэль, — упрямо ответил он.

— Рон. Хватит лжи, прекрати... Они все знают, — прохрипела девушка, вытягивая шею. Стараясь хотя бы взглядом дать понять, что с ней все хорошо. Рон едва заметно прикрыл глаза и снова распахнул, давая ей знак, что понял. Гермиона как могла, расслабилась в кресле. Мужчины в черном ничего не заметили из их странных манипуляций.

— Да, мистер Рональд Уизли. Мы теперь все знаем. Но, чтобы мы узнали больше, мы вам тоже вколем забавную штучку.

— Катись в ад, — выплюнул Рон, смотря, как голубоватая жидкость сверкает в блике лампочки, набираясь в шприц.

— К сожалению, не могу. У меня есть еще дела на земле.

* * *

Когда Гарри вместе с Малфоем, Раули и Кати, которых они встретили на подходе к кабинету тактики, вошли в учебный класс — все вчетвером замерли на месте.

Рядом с преподавательским столом находились два Сулега. Один сидел на стуле за столом, другой на столе. Идентичность была натуральная, что когда они оба обернулись к открывшейся двери Гарри не смог сдержать стон удивления.

— Сулег в одном экземпляре — адская смесь. Что будет в двойном, — ошарашено прошептала Кати, когда один из Сулегов, который располагался на крышке стола кивнул вошедшим и заговорил:

— Доброе утро, авреги. Ну, что застряли? Садитесь, давайте уже. Мы с мистером Сулегом вас уже заждались, — «настольный» Сулег махнул рукой в сторону четырех уже привычных стульев. Недоверчиво косясь на двух кошмаров их аврорской жизни, авреги заняли свои места.

«Настольный» Сулег улыбнулся и обернулся к «застольному».

— Что же у тебя детки такие пуганные? Первый раз вижу такое явное отсутствие заинтересованности в моей персоне.

— Ну, знаешь ли, просто они слегка удивлены моему раздвоению личности, — ответил «застольный», — и ни черта не обрадованы.

Малфой хмыкнул.

— И кто же у нас скрывается под оборотным зельем? — спросил он, скрещивая руки на груди. Оба Сулега поглядели на него. Два взгляда — две разные эмоции.

— Вижу, мистеру Малфою, как всегда не терпится начать занятие, — ухмыльнулся «застольный» Сулег. — Я, пожалуй, пойду. Кинешь мне ключи от кабинета, когда освободишь.

Он поднялся со стула и, провожаемый взглядами студентов, был у самой двери настигнутый доверчивым пожеланием.

— Смотри, чтобы тебя Паула не порвала на мелкие кусочки за то, что ты оставил их со мной, — Сулег хмыкнул и вышел, не ответив.

Другой Сулег, переведя взгляд на молодых аврегов, закончил свою мысль.

— Одних.

* * *

— Блейз, — позвала Панси. Все ее тело ужасно ломило. Боль, казалось, каталась по ее сломанным конечностям, для развлечения останавливаясь на мгновение в одной из частей. Последнее, что помнила девушка, так это парня, который протянул ей чашку с водой, пахнущей ужасным Костеростом и то, как Блейз убрал прядки волос с ее лица.

Было в этом что-то странное. В том, что он говорил. Она в доме Поттера? Но как она смогла добраться? Ведь до этого она точно помнила, что сидела в гостиной в доме Драко и пила кофе. Вернее даже не пила, а просто, стараясь согреться, заглатывала внутрь чашку за чашкой. Потом был сильный удар и странный привкус на губах и во рту. И пустота.

Мир как-то странно вокруг нее померк, помнился еще чей-то голос, такой обволакивающий и манящий, но труднодоступный. Панси попросту не могла вновь припомнить даже слова, которые шептал этот голос. Она его помнила, но не смогла бы узнать, наверное, если бы услышала вновь. И что с того? Почему все тело так болит и Блейз напоил ее именно Костеростом?

Зелено-карие глаза, творческий беспорядок на голове и весьма обеспокоенное лицо предстало перед ней, когда Блейз спросил.

— Что такое? Хочешь пить?

— Нет. Я, — она снова закашлялась, сплевывая что-то в протянутую ко рту тряпицу. Блейз развернул ее, поморщился и, не показывая девушке, убрал куда-то в сторону. — Почему так все болит?

— Ты упала, — ответил парень, отводя взгляд.

— Правда? — недоверчиво спросила Панси. Как? А главное, где? И почему именно здесь она лежит.

— Ты услышала зов и пришла, я обнаружил тебя на кухне, когда ты пыталась разодрать коробку с Печеньями Счастья.

— Блядь, — выругалась Панси и закрыла глаза. Вот все и стало на свои места. Ломка по печеньям, тяга к ним, странный зов, который она слышала сквозь дымку сознания. Получайте и распишитесь.

— Я же говорила, что так случится...

— Я не хотел, я думал...— прошептал Блейз, комкая одной рукой одеяло.

— Как только мне станет лучше, я уйду. До этого, извини, мне придется тебя немного потревожить. Надеюсь, ты не вспомнишь об этом происшествии потом.

— Панси, я...

— Блейз, заткнись. Все что ты мог, уже сделал. Спасибо... — саркастически прервала его Панси, ухмыльнувшись.

— БЛЯ! ДА ПРОСТИ ТЫ МЕНЯ УЖЕ, НАКОНЕЦ! СДЕЛАЛ Я И НЕ ПОДУМАЛ! Я ХОТЕЛ ТЕБЕ ПОМОЧЬ, А ТЫ... — взорвался парень, с размаху влепив девушке затрещину. Не заметив, как от удара Панси вся подобралась, сжалась и посмотрела на него напуганными глазами, прижимая руку к больному месту.

Блейз продолжал кричать все то, что когда-то хотелось сказать самому себе. Но попалась под руку Панси.

Когда он все-таки обратил внимание, что девушка уже не может сдерживать слезы и всхлипывает в подушку, повернувшись на бок и не глядя на него...

— Прости, — взмолился Блейз, попытавшись дотронуться до ее плеча: погладить и утешить. Но Панси резко отшатнулась от него, ожидая нового удара, и отодвинулась к другому краю кровати.

— Прости, — еще раз прошептал Блейз, умоляюще смотря в карие глаза и пятясь назад к двери.

— Прости, — было последним словом, когда та самая дверь в комнату с тихим скрипом закрылась.

* * *

— В первую очередь я хочу с вами познакомиться. Меня зовут «Не важно кто», — произнес лже-Сулег. — Я работаю невыразимцем в Отделе Тайн и на сегодня являюсь вашим подготовительным лектором.

— Не важно кто? — переспросил Гарри, когда лже-Сулег поудобнее устроился на столе и, закинув одну ногу на ногу, уперся руками в колено.

— Именно. Наша работа в Отделе Тайн связана с огромными проблемами в мире магглов и магов, и охрана этих проблемных частей является нашей заботой. На сегодняшний час я любезно взял волосок с головы вашего лектора и предстаю перед вами в его обличии лишь из статуса о секретности.

— Вербовка в Отдел Тайн? — спросила Кати, невольно нахмурившись. Но Сулег покачал головой.

— Нет. Вы хотите послушать интересную сказку?

— Разве от нашего выбора что-то зависит? — поинтересовался Малфой, на что лже-Сулег довольно хмыкнул и улыбнулся.

— Нет, но это не значит, что я не могу спросить. А вы не вправе не слушать. Вы знаете, как трудно магам скрывать свое существование от магглов, и чаще всего именно эти «немагические» люди страдают от действий волшебников. Действия бывают как поправимыми, так и нет. Чаще всего магглы ловят себя на мысли, что что-то в их идеальном мире не так. И наша задача разрушить их сомнения и вернуть в мир самообмана. Книги, фильмы и другие научные издания созданы нами и направлены на определенную цель: заставить поверить магглов, что магии не существует. Мистика, эзотерика, астрология, сверхъестественное — все это мы порционно выдаем людям, но так, чтобы у них даже на миг не проскользнула и маленькая мысль о том, что мир магов существует. Но бывают ситуации, когда магглы видят наши войны или наши неуправляемые выбросы магии и уже просто не могут закрыть на увиденное глаза. В таком случае раньше был вариант очень прост.

— Убить. Нет свидетеля, нет преступления, — проговорила Кати.

— Вы хорошо ознакомлены с историей, мисс Данджер, — кивнул невыразимец и продолжил. — Раньше до изобретения заклинания забывчивости было в ходу именно вами озвученное решение.

— То есть можно было спокойно магу убить маггла, чтобы он просто меньше знал? — нахмурившись, спросил Раули.

— Именно, это было наиболее верным вариантом. Авада Кедавра — и дело с концом. Но в ту пору Министерство было охвачено паникой. Магов становилось все меньше и меньше, магглов убивать приходилось все больше и больше, ибо маги стали очень неаккуратны в своих действиях. И тогда было изобретено заклинание Забвения — Обливейт. Оно прекрасно подошло как альтернативный вариант Авады.

— Скажите проще, что маги попросту устали закапывать трупы магглов и придумали новое заклинание, чтобы не трепать себе нервы, — поморщился Гарри, сжимая кулаки. Это было прошлое магов, не его прошлое. Но почему-то было обидно знать, что тогдашние маги считали себя Богами и убивали просто так, чтобы не распространялась информация.

— В этом есть какая-то мысль, мистер Поттер, но кто знает, что подвигло тех магов его сотворить, мне неизвестно. Обливейт — заклинание, которое может одним щелчком заставить вас забыть либо один момент, либо день, либо неделю, год или всю жизнь. Достаточно лишь знать, сколько сил вы вложите в это простенькое заклинание.

— То есть вы одним взмахом можете лишить нас всех воспоминаний за всю нашу жизнь прямо сейчас? — удивленно спросил Малфой, его глаза были расширены, а руки слегка подрагивали.

— Это незаконно, но да. Могу. Но все также будет зависеть от силы, вкладываемой в заклинание. Будущие Авреги, запомните, чем больше силы вы вложите, тем меньше будет шансов и возможности вернуть память. Люди склонны к самовосстановлению точно так же, как и их память. Вы можете заставить человека забыть навсегда или на несколько лет, дней, часов. Я могу стереть вашу память за эти прошедшие двадцать минут, и вы вернете воспоминания лишь через пару недель. Достаточно точно нужно представлять себе ваше желание и намерение. Стереть навсегда или нет. Оставить воспоминание на задворках памяти или же уничтожить его. Причем в нашей голове это воспоминание остается, оно как бы положено в черный чуланчик и спрятано до лучших времен. Память также возвращают привычные ситуации, в которых находился объект в стертом воспоминании. Или резкая вспышка, испуг или страх — может заставить человека вспомнить все.

— А обратное заклинание есть? То есть если есть Обливейт, должен же быть РеОбливейт тогда. Чтобы можно было бы снять с заклинаемого эффект, — Кати взъерошила волосы, ее синие глаза странно блестели.

— К сожалению, такого заклинания не существует, — развел руки невыразимец. — Только наша память, способная на регенерацию, может нам в этом помочь. И то, если у заклинаемого будет веская причина хотеть помнить эти воспоминания.

— Но как же он будет хотеть их помнить, если он не помнит? — спросил Раули. Гарри засунул руку в рядом стоящую сумку и достал тетрадь из пергамента и карандаш, что-то чертя им по пустым листам.

— А тут уже в роль вступают наши замечательные окружающие его люди. Допустим, к примеру, мистеру Малфою стерли память, — Малфой поморщился, но невыразимец продолжил: — О таком событии как, ну здесь должно быть яркое событие, к примеру, он поцеловался со своим напарником. Да. Кто у вас, мистер Малфой, напарник?

Невыразимец поглядел выжидающе на Кати, но та покачала головой. Перевел взгляд на Раули, но тот делал вид, что рассматривает кончики своих носков у ботинок. Лишь бледный Малфой и покрасневший Поттер смотрели на невыразимца в упор.

Тот откашлялся.

— Ну, не очень удачный пример, поэтому...

— Это еще, почему же? — прищурился Малфой и ухмыльнулся. — Очень вполне хороший пример. Я бы с радостью пожал и не один раз руку тому, кто сотрет мне память об этом эмм... инциденте.

Драко не заметил, какой убийственный взгляд послал ему Поттер, зато заметил невыразимец и его это позабавило. Между этими двумя явно что-то было, но что именно, оставалось только догадываться.

— Ну, хорошо. Значит, мистер Малфой поцеловал мистера Поттера и ему, к примеру, мисс Данджер стерла память об этом занявшем минуту...

— Я не так плохо целуюсь! — возразил Гарри и тут же закрыл рот рукой. Четыре весьма не однозначных взгляда уставились на него, заставляя еще больше покраснеть.

— Я бы не стал с тобой целоваться, даже если бы ты был мастером спорта по этому виду, — прошипел Малфой.

«Ну-ну, а в кафе только я целоваться лез», — подумал Гарри, посылая Малфою воздушный поцелуй и конкретно уже забавляясь. Драко сжал кулаки, но сдержался от того, чтобы вскочить и наподдать ухмыляющемуся Поттеру. Да так, чтобы ребра трещали.

Невыразимец еще раз откашлялся, привлекая внимание к себе, на что Гарри, заметив воинствующий вид Малфоя, послал ему благодарную улыбку.

— И тут главное вот в чем, когда мистер Малфой будет видеть объект воспоминания, клетки мозга, отвечающие за память, будут стараться пролистать все моменты, связанные с мистером Поттером. Естественно, чем ярче это воспоминание и чем больше вызвано внутренних эмоций, на подсознательном уровне, тем быстрее вы, мистер Малфой, вспомните об этом. Если же для вас поцелуй с мистером Поттером покажется незначительным и не требующим запоминания, в памяти будет фрагмент под названием «белое пятно». Вы не вспомните, что целовались с мистером Поттером, если не захотите этого. К чему я веду. Если магглам постоянно напоминать везде, что магии не существует, они не станут пытаться вспомнить то, что увидели, потому что легче погасить в себе странности, чем пытаться их понять. В мире, наверное, уже нет ни одного маггла, в памяти которого не было бы таких пятен.

— Это значит, что я могу стереть память любому магглу?

— На правах Аврега, да. Но каждое заклинание Обливейт прослеживается Министерством, не в буквальном смысле, как с магией несовершеннолетних подростков, а методом постоянного пятилетнего осмотра палочек авроров специалистами.

— То есть я вот так вот запросто могу это сделать, и Министерство мне даже слова не скажет? Ну, если у меня действительно будет серьезная ситуация стереть кому-либо память и я ее обосную в отчете, — Драко нахмурился, решая в голове задачку.

— Да, легко, мистер Малфой. Поэтому каждый Аврег пишет отчет о своей работе, чтобы не было несчастных случаев, — ответил Сулег, потирая пальцем переносицу. Этот разговор ни капельки не доставлял ему удовольствия. Но...

— Несчастных случаев? — переспросила Кати.

— Именно. Таких как заключение в Азкабан на срок до десяти лет, за несанкционированное применение заклятия. Поэтому, Авреги, напоминаю вам. Будьте осторожны в своих Обливейтах, за каждый вы должны будете четко и твердо сформулировать, для чего вы стерли память. И если вы не докажете значимость употребления Обливейта, что ж, было тогда приятно с вами общаться. Никогда не играйте с огнем, тем более с таким, как ценнейшая память. Вопросы?

— Обливейт можно использовать невербально? Чтобы при проверке палочки на ней не оказалось следа? — поинтересовался Гарри, с удивлением поглядывая на враз ожесточившееся выражение лица Сулега.

— Нет. Обливейт нельзя использовать невербально. Иначе вы сотрете память не только тому, кому надо, но и себе об этом воспоминании. Не думаю, чтобы вы одновременно с магглом захотите забыть о том, что можете использовать магию. Еще вопросы?

— Вы говорили про события и воспоминания. А можно ли забыть людей? Конкретного человека, к примеру, а остальное все помнить? — спросил Раули, и Гарри в который уже раз подивился его ошеломляющей точности задавать вопросы именно такие, ответы на которые хотел знать и он.

— Можно. Но это уже будет более сосредоточенный Обливейт. После того, как вы примените заклинание и сотрете память о человеке, все, что с ним связано просто исчезнет, но это будет всегда временным. Потому что слишком много воспоминаний исчезло, память срегенерирует и вернется. Может быть не за один день, возможны месяцы или даже годы, но, рано или поздно, испытуемый вспомнит все равно. Другое дело, когда человеку полностью стирают всю память подчистую — вот это прямой путь в клинику Св. Мунго. Память не будет регенерировать, потому что человеку это будет не нужно. Совсем не надо. В чистую память будут закладываться лишь новые ощущения и переживания, когда же человек, у которого стерли определенную личность, будет ощущать внутри себя это белое пятно и пытаться его закрасить. То есть стараться вспомнить. Я понятно объяснил вам суть действия Обливейта?

Четверо Аврегов кивнули.

— Отлично, тогда перейдем к условной практике. Чтобы применить Обливейт, достаточно ткнуть палочкой в человека, выбрать его воспоминание и произнести: Обливейт. Затем, у заклинаемого будет 10 секунд, в которые он должен получить установку от колдующего. К примеру, ложное воспоминание. В ситуации Поттера и Малфоя в эти десять секунд можно сказать, что:

— Вы, мистер Малфой сидели на своем месте, и рядом с вами никого не было. Мистер Поттер опоздал на лекцию.

— Но он же, действительно, опоздал, — с расширившимися глазами подтвердил Малфой и поглядел на Гарри. Тот смутно припоминал, что он, кажется, задержался то ли с Кати, то ли с Раули и, действительно, зашел в кабинет позже. Или нет. Белое пятно воспоминания.

Кати и Джексон удивленно рассматривали Малфоя и Поттера, которые не могли поверить, что им стерли память.

— Я что, целовался с Потти? — брезгливо вытирая рот, произнес Драко, косясь на Гарри. Тот также повторил его жест, но, Мерлин, ни черта не помнил. Целовался ли он с Малфоем или нет?

— Спокойней, мальчики, — заметив напряженную работу мозга у обоих аврегов, остановил их невыразимец. — Я просто показал вам действие Обливейта и подсунул ложное воспоминание. Учитывая, что я даже почти не вложил в него сил, уверен оно вам вспомнится, и вы уже оба будете твердо уверены, что вы не целовались.

— Но это же нарушение... — начала было Кати, но невыразимец ее перебил.

— Для Невыразимцев судья и Мерлин лишь начальник Отдела Тайн. Отчет я не забуду написать, а вы, надеюсь, будете вести себя хорошо, авреги. Вопросы?

Молодые авроры пытались усердно переварить данную им информацию. На пергаменте Гарри, который он не выпускал из рук, пока невыразимец рассказывал про Обливейт, была набросанная схемка: Обливейт — обоснование — отчет — сила — последствия — решение.

— Все-таки забыть намного лучше, чем умереть, — загадочно закончил лже-Сулег, слезая со стола и, подхватив ключи, открыл дверь. — Хэй, лекция окончена, прошу освободить занятую вами территорию.

Авроры поднялись со своих мест, захватили брошенные сумки и вышли, простившись с невыразимцем. Сулег, в данном случае уже настоящий, прежде чем они двинулись на другой предмет, протянул им листовки.

— Здесь список тех упражнений, которые вам понадобятся, чтобы держать себя в форме. Следовать им будете каждый день. Проверять буду. Увидимся завтра.

И зашел в кабинет, где его уже ждал невыразимец. Дверь за ними захлопнулась, а ключ в замке повернулся несколько раз с внутренней стороны.

— Мы с Джексоном сейчас идем на маггловедение, — произнесла Кати, хватая за руку Раули. — А у вас что?

Малфой поглядел на расписание их занятий, висевшее слева на стене около кабинета тактики. На нем рядом с фамилиями Поттер-Малфой красным светом светились буквы: «ПБР».

— ПБР какой-то в спортзале на втором этаже, — выглянув из-за плеча Малфоя, прочитал Гарри.

— Что еще за ПБР? — спросил Малфой, на что Кати и Раули пожали плечами.

— Не знаю. Никогда об этом не слышала, — задумчиво пролепетала Данджер и покосилась на часы. — Черт. Мы уже опаздываем. Пока ребята, увидимся позже.

Напоследок приобняв и Гарри (парень ласково потрепал девушку по голове) и Драко (тот наморщил свой носик, но выдержал странную братско-аврорскую ласку), Кати, схватив Раули, помчалась в сторону лестницы.

Парням же надо было в другую сторону.

— Что, пошли? — переминаясь с ноги на ногу, спросил Гарри. Драко смерил его высокомерным взглядом, но потом вздохнул.

— Пошли. По пэбээрим что ли, — ухмыльнулся он, и парни отправились на странное занятие под названием «ПБР».

— Я уверен, Малфой, что я тебя не целовал.

— Не поверишь, Потти. Но я тебе верю.

— Последний раз предупреждаю тебя, Малфойчик. Не называй. Меня. Потти.

— Посмотрим, ничего не могу обещать.

— ... для этого вам понадобятся листья златоглазки и корень мандрагоры. Всем все понятно? — Паула читала лекцию целитеписания для Медоров, облокотившись на стол и сложив руки на груди. Она окинула взглядом студентов, которые записывали ингредиенты нового лечебного зелья от ожогов, и улыбнулась, заметив возле двери Сулега.

Тот, оперевшись плечом на косяк двери, наблюдал за ней из-под опущенных ресниц. Девушка знала, зачем он появился здесь и вздохнула.

— Сюзи Стэфоред.

Светловолосая девочка подняла голову от исписанного пергамента, и на Паулу поглядели яркие карие глаза. Одной рукой медорка прикрыла листочек, из-под рукава выглядывало любовно выведенное сердечко и буква «Г».

— Да, профессор? — девушка поднялась.

— Пройдите, пожалуйста, с профессором Сулегом, вы нужны для пробных тестов Аврегов.

По классу пронесся удивленный шепот. Медоры переглядывались и кидали удивленные взгляды на Сюзи. Стэфоред гордо приподняла подбородок и с невозмутимым видом покидала свои вещи в сумку и, кивнув на прощание Дакстону, двинулась в сторону двери. Нет вопросов, нет лишних взглядов. Она идет помогать Аврегам, а если Аврегам, значит, и Поттеру. А там...

Мысли девушки витали глубоко где-то в небесах, когда Сулег, взяв ее за руку, предупредил приготовиться к аппарации.

В классе еще стоял шум и гам, прерванный поднятой рукой Паулы и весьма удачным Силенцио особо говорливым.

— Запомните, Медоры Аврората. Если вас берут на задания к Аврегам, вы в первую очередь будете мишенью и только во вторую колдомедиками. А теперь продолжим. Корень златоглазки не может быть использован в зелье потому что...

Перья по пергаменту зашуршали еще быстрее.

* * *

Блейз сидел в гостиной с бутылкой виски в одной руке и стаканом в другой и уже собирался налить себе, чтобы забыться, как услышал скрип половиц в прихожей. Он поставил бутылку на стол и, сжав в одной руке стакан, вышел к входной двери.

Панси стояла рядом с лестницей, ведущей на второй этаж, одной рукой держась за стену, а другой, пытаясь кое-как пригладить одежду. Ее лицо было очень бледным, глаза заплаканные и опухшие блестели от слез. Всхлипнув, девушка сделала еще один шажок по направлению к двери и покачнулась, застонав от боли.

— Панси, — с ужасом посмотрев на ее старания и заработав злостный взгляд девушки, прошептал Блейз. Он не мог видеть, как она делает усилие над собой, тяжело дышит и снова шагает к двери. Снова шипит, ругается и чуть не падает на пол, воя от боли.

— Панси, — повторил Блейз и попытался к ней подойти.

— НЕТ! — прокричала девушка. Ее глаза расширились от страха, и вытянутая в защитном жесте ладонь заставила парня остановиться. — Не подходи ко мне тварь! Не хочу тебя видеть!

— Панси, пожалуйста, позволь... — от произнесенных слов у Блейза сильно кольнуло в груди, стало трудно дышать, а во рту появился комок боли. Он понуро опустил голову и тихо попросил:

— Позволь мне помочь тебе.

— Нет, Забини, — ядовито прошипела девушка. — Не смей даже приближаться ко мне, печенеман обдолбанный. Понял?

Она снова сделала шаг по направлению к двери, и к ее стыду по лицу потекли непрошеные слезы. Блейз отвернулся и сжал руками голову. Мерлин, что она привязалась к этим печеньям? Он же не знал, что...

Действительно, что? Что к ним привыкают? Что слышат странный зовущий голос, который заставляет подчиняться и идти в поиске печений? Они и называются Печеньями Счастья, потому что после употребления на все становится слишком пох*й. Все проблемы улетучиваются сразу, хотя на самом деле уходят на второй план. Это карамельное ощущение кайфа на губах, сладость во рту и парящее солнце где-то на уровне груди. Где бьется в одном ритме с жизнью твое сердце. Ты все еще веришь, что являешься хозяином жизни, когда твой пульс учащается, и глаза закатываются в экстазе.

Это все Блейз ощущал на первых порах. Никто не предупреждал его о том, что будет дальше. О том, что ради одного печенья он будет драться с любым вставшем на пути. О том, насколько сильной будет ломка и необходимость в одном, хотя бы в еще одном прикосновении шершавого бока печенья к губам.

За своими размышлениями парень услышал, как хлопнула входная дверь, и оглянулся, когда она во второй раз ударилась об косяк.

Панси не знала о том, что знал он. И это была его вина, и теперь его задача состояла в том, чтобы вытянуть их обоих из этого дерьма. Если он все-таки хочет с ней и дальше «дружить».

Ни о чем больше не раздумывая, Блейз достал из шкафа черный зонт и пошел догонять Панси. Она ему была нужна, и нужна даже больше чем наркота.

Он не хотел потерять единственного человека, который, не смотря на то, что он печенеман, общается с ним.

Общался...

* * *

— Ты первый, — кивнув в сторону двери, произнес Малфой. Гарри вздохнул и толкнул дверь, ведущую в спортзал на втором этаже. Очередная огромная комната с зарешеченными окнами. Пустая, серые стены спортзала были в подпалинах, и в некоторых местах по бетону проползали паутинчатые сетки разломов. Посреди спортзала на прямых ножках располагался круглый стол, над которым парили в воздухе небольшие белые светильники, освещая комнату. Два стула из трех вокруг стола были не заняты. На третьем же восседал волшебник, его седая борода спускалась по аврорской мантии и пряталась где-то под столом.

— Я ждал вас, Авреги. Добрый день, прошу, не задерживайтесь у дверей и проходите на свои места, — низкий баритон, раздавшийся из почти не открывшихся губ, заставил и Драко, и Гарри чуть было не бегом преодолеть расстояние от двери и опуститься на стулья. Что-то в его голосе было зловещим, хотя этот старик улыбался, своими зелеными глазами рассматривая через стекла очков парней. Руки, испещренные вздутыми венами и с немного дряблой кожей, уверенно держали волшебную палочку, когда он махнул ей в сторону двери, и та захлопнулась.

— Меня зовут Луни, Луни Джонс, и я являюсь главой боевого отдела Авроров. На сегодняшний день вы находитесь на П.Б.Р. Представьтесь, пожалуйста, — глаза продолжали сверлить, заставляя немного поежиться под таким взглядом. Гарри нахмурился и скрестил руки на груди в защитном жесте.

— Гарри Поттер, — кивнул он.

— Драко Малфой, — чувствовал себя просто отменно. Расслабленно облокотившись на стол и опустив подбородок на сложенные руки. Он как будто и не замечал угрожающей ауры исходящей от главы Аврората.

Почему-то Гарри представлял его по-другому. Определенно, молодой мужчина с яркими горящими глазами в подтянутой форме, парень никак не ожидал увидеть перед собой достопочтенного старца, длина бороды которого восхитила бы даже Дамблдора. Представить, что он мог сражаться в прошлом, было довольно легко, но чтобы и сейчас он возглавлял отряды бойцов — сложно.

— Мистер Поттер, когда вы думаете, старайтесь не выставлять все свои эмоции напоказ. Я еще не так стар, как вам кажется. Вы очень уверенный в себе молодой человек, но вам не хватает сдержанности, которой как раз в избытке у мистера Малфоя.

Драко ухмыльнулся и подвигал бровями, показывая свое превосходство и свысока поглядывая на Поттера.

— Но вам, — невозмутимо продолжал Джонс, не замечая, что под столом Гарри пнул ногой в лодыжку Малфоя и тот скривился. — Надо поучиться у мистера Поттера его силе духа и твердости. Вместе вы составляете отличную пару авроров. Одобряю выбор профессора Сулега.

Профессор Джонс заметил перегляды Гарри и Драко, которые сверлили друг друга глазами, не веря в то, что они дополняют друг друга. В общем-то, Гарри не сомневался в своей дружеской симпатии к Малфою, а вот Драко еще был не готов услышать то, что он отлично подходит в своей сдержанности этому Поттеру.

«Забавные мальчики», — промелькнула мысль в голове Луни Джонса, когда он продолжил.

— Так вот, ПБР — это проблемы быстрого реагирования. Наш отдел реагирует и посылает в опасные точки всплеска магии тех Аврегов, кто свободен. Чем быстрее среагируем мы, тем быстрее проблема будет устранена. На моих занятиях мы будем тщательно планировать спасение вами магглов и использовать приобретенные вами навыки в тактике на практике, — нос с горбинкой дернулся, когда Джонс поправил спадающий на лоб колпак, из-под которого выползли светлые седые пряди.

— Задания? — спросил Гарри.

— Рейды, — глава аврората кивнул. — Которые мы с вами распланируем. Я помогу вам с определением места и примерного плана действий, а затем выдам портключ к месту назначения.

— Мы же еще ничему не научились... — возмутился Драко. — Всего лишь неделя и вы посылаете НАС на рейд?

— А в чем проблема мистер Малфой? Боевой опыт у вас имеется, не вижу ничего противозаконного в том, чтобы подкрепить его еще и дополнительно практическими заданиями. Или вы думали, что мы вас просто будем держать в кабинетах и заставлять писать теорию?

Увидев удивленные лица, Джонс усмехнулся.

— Да ладно, ребят. Не говорите мне, что вы верили, что у нас тут очередные нудные лекции. Вы обучаетесь работе Авроров. Тех, кто абсолютно каждый день сражается за наши спокойные жизни.

Парни ошарашено переваривали мысль о том, что их будут посылать необученных, пусть и с опытом в настоящие РЕЙДЫ! Гарри, конечно же, не сомневался в своих способностях, он же бла-бла герой, но то, что было — было вынужденным. А теперь, подвергать свою жизнь опасности намерено не хотелось. Хотя комплекс спасителя мира упорно царапался где-то в середине груди.

— Продолжим. Вы наверняка уже знакомы вот с этим, — Джонс достал из карманов мантии маленькие наушники и положил перед парнями на стол.

— Моллюски слышимости, — кивнул Гарри, зная, что точно такой же лежит сейчас у него в брюках. В подтверждение ткань кармана ощутимо нагрелась.

— Правильно, — согласился Джонс. — Авроры никогда не ходят на рейды в одиночку. Всегда командой от двух человек. Легче всего ходить вдвоем. Это упрощает задачу и дает возможноcть в любое место проскользнуть незамеченными. Почему не в одиночку, — предотвращая уже почти вырвавшийся вопрос из губ Драко, продолжил аврор. — Потому что не всегда, когда один, ты сможешь заметить и избежать всего. А так, один из авроров в команде идет вперед и в случае опасности атакует, а другой прикрывает спину и в случае той же опасности выставляет щиты. Роли и назначения в парах в зависимости от сложности задания меняются. Один из вас всегда будет носить с собой полную боевую аптечку, а другой — дополнительные портключи домой, в Св. Мунго и сюда в Министерство, в мой кабинет.

Называя места назначения, аврор достал из того же кармана и положил на стол четыре медальона.

— В форме льва — это вам мистер Поттер. Портал уже настроен на порог вашего дома, как и ваш в форме дракона мистер Малфой, — он пододвинул медальоны к парням. — Наденьте. Эти ключи многоразовые, достаточно прикоснуться к ним и представить порог ваших домов, произнеся Портус.

Гарри первый недоверчиво прикоснулся к холодному металлу и надел цепочку на шею. Странно, но она не ощущалась совсем. Со вздохом Драко также надел медальон на себя и спрятал его внутрь под рубашку.

Джонс довольно улыбнулся.

— Вот этот в форме креста — в Св. Мунго, а этот в форме солнца — сюда, в Аврорат, — Гарри уверенно присоединил ко льву портал до больницы, когда Малфой, хмыкнув, надел портал до Аврората.

— Отлично. Боевая аптечка, — улыбнулся Джонс, заставив Гарри в который раз удивиться зачарованной мантии аврора, где, казалоcь, пряталось все необходимое, когда Луни снова засунул руку в складки ткани и выудил небольшой пояс с множеством кармашков. Наверное, предположил Гарри, в каждом находилось какое-либо зелье для мгновенного оказания помощи.

— Это давайте мне. Чувствую, с Поттером мне не поздоровится. С легкостью спасать мир я пока еще не научился, — притягивая пояс к себе, произнес Малфой, зацепляя его на талии и не замечая прищуренных глаз Гарри.

— Только у меня ощущение, что сегодня нас ждет задание? — спросил он, когда Драко легко разместил под жилеткой официальной формы аврора аптечку. Причем сделал это настолько ловко, что со стороны даже нельзя было догадаться, что он ходячий доктор.

— Вы правы, мистер Поттер, — подтвердил аврор и улыбнулся. — Мы как раз подходим к этому вопросу. Итак, вашим первым заданием будет спасение человека.

— Вот так прямо сразу? Но мы ведь... — Драко снова перебили.

— Кого, где и когда? — спросил Гарри.

— Мерлин, Потти. Ты ведь даже не знаешь, на что подписываешься, а уже соглашаешься. А ну, заткни свой голос совести и подумай своей дырявой башкой. Нас убить могут...

— Не называй меня Потти, — прошипел Гарри в который уже раз. Его терпение было на пределе, и маленький план в отместку за Потти грел его все сильнее с каждой минутой. Вот пусть попробует нарваться Малфой. Ему ой как не повезет.

— Только не говори, что из всей моей душещипательной речи ты услышал только одно, Потти, — Гарри медленно вдохнул и выдохнул, утихомиривая свой гнев. «Дышать, глубоко дышать», — мысленно говорил он себе, пока Драко ухмылялся.

— Мистер Малфой, вы доверите жизнь человека, который прямо сейчас находится в опасности, рукам смерти? — спросил Джонс, Драко пожал плечами.

— Я НЕ герой, тем более я не выучился хотя бы чему-то в вашей академии Аврората, чтобы уже идти и совершать подвиги ради благ ваших вечных. Вы хоть сами понимаете, куда нас шлете? — Драко скрестил руки на груди. Гарри все же показалось, что Малфой попросту боится куда-то идти, и тут два варианта. Либо из-за cтраха неизвестности, либо не хочет идти с ним, Поттером. И каждый из вариантов был очень даже вероятным.

— Я-то понимаю. Вопрос, понимали ли вы, когда шли сюда учиться на Аврора? Что вы ожидали? Бумажки перебирать? — нахмурился Джонс. — Ваши наушники, надевайте, и я дам вам инструкцию.

Гарри и Драко всунули по наушнику в ухо, тут же на это ухо оглохнув.

— Разве это резонно? Отправлять двух необученных Аврегов на задание? — не унимался Драко.

— Малфой, — закатил глаза Гарри.

— Заткнись, Поттер. Мне не интересно слушать твое мнение. Не бережешь свою жизнь — твои проблемы. Я, по крайней мере, хочу хотя бы знать, что нас ждет и где нужно подписать завещание.

— Мистер Малфой. Помолчите пару минут, пожалуйста, и послушайте меня. Вы готовы, ясно? Вы прошли проверку с доверием, изучили защиту от физических нападений. Опыт защиты магической и у вас, и у мистера Поттера отменный. Как справиться с нежелательными свидетелями вам также рассказали, как и отклониться от сильных и быстрых атак. Вы уже оптимально настроены на успешное выполнение задания. И мы это проверим. Не сомневайтесь в себе, ясно? — улыбнувшись, Джонс поднялся. Как и предполагал Гарри, его борода струилась под стол, намекая на весьма внушительный возраст владельца.

«Навскидку ему сто десять», — предположил Гарри, поднимаясь.

— У вас будет только два часа. Портал отправит вас к дому, где находится заложник. Дом двухэтажный, полон всяких опасностей, потому что, во-первых, старый, во-вторых, там редко кто бывал. Задача — спасти человека и предоставить ему медицинскую помощь, если понадобится.

— А что будет через два часа? — поинтересовался Драко.

— Дом рухнет и погребет вместе с собой юную мисс Стэфоред, — объяснил Джонс.

— Сюзи??? — глаза Гарри округлились. — Мы должны спасти Сюзи?

Джонс кивнул, а Драко закатил глаза и вздохнул.

— Ну вот, опять включился его инстинкт супергероя, — почему-то упоминание о том, что им придется спасать именно Стэфоред, Драко жутко не понравилось. — Поттер, сядь.

— Малфой, мне плевать на тебя, но Сюзи я погибнуть не дам. Либо ты идешь со мной, либо я пойду один. Понял? — решительно настроившись, проговорил Гарри. Он действительно пошел бы и один, плевать на опасности, ловушки и прочие гадости, которые наверняка разрабатывал Сулег. Драко еще раз вздохнул и, сделав огромное одолжение Поттеру, тоже поднялся.

— Ладно, мы идем спасать эту Медорку, — устало сообщил он. Гарри улыбнулся и в порыве эмоций приобнял Драко, положив одну руку ему на плечо и привлекая к себе.

— Я знал, что ты не скотина, — ехидно проговорил он, отстраняясь от ошарашенного Малфоя. Лукаво подмигнув, Гарри как ни в чем не бывало повернулся к Джонсу.

— Поттер, — угрожающе начал Драко, но тут внезапно в дверь постучали, отвлекая его, как и всех, от воинствующих действий.

Сулег вошел в спортзал, постучав в дверь костяшками пальцев, и она сама распахнулась. Гарри и Драко обернулись к выходу.

— Все готово? — спросил Джонс. Сулег кивнул.

— Отлично. Тогда Малфой и Поттер, вот этот портал, — он протянул парням резиновую желтую уточку. — Перенесет вас к месту действия. Удачи. И кстати, мистер Поттер.

— Да? — ожидая еще одно наставление и пребывая в предвкушении интересного задания, отозвался Гарри.

— Мне сорок два, — улыбнулся на прощание аврор и коснулся палочкой порта. — Портус.

* * *

— Так. А тут у нас заключенная под номером тринадцать. Да? Мистер Уизли? — парня поддерживали за руки, подводя к огромной титановой двери. Его глаза были стеклянными, губы шевелились сами, словно их дергал кто-то за ниточки.

— Да, — согласился он, кивая головой как китайский болванчик, пока его не придержали за затылок.

— Откройте дверь, — приказал один из мужчин в черной похоронке. Рон уверенно встал на ноги и, покачиваясь, подошел к бронированной двери. Возле ручки был свернутый пласт, заостренный с одной стороны. Парень провел по нему рукой, заставляя разодраться ладонь, и замер, смотря, как ярко-красные капельки крови капают на ручку, как она светится, один из докторов зашептал: «Матерь божья, что это?». Но вопрос его оcталcя риторическим, титановая дверь с шумом открылаcь внутрь, и им предстала «замечательная» картина.

В середине комнаты, прикованная к потолку кандалами на длинных цепях, висела то ли девушка, то ли девочка. Ее длинные черные волосы ровными прядями ниспадали на лицо, тело укрывала порванная белая ночнушка, не скрывающая голых ног. Прикрепленные к ступням еще одни кандалы тонули в дырках половиц. Она словно парила в воздухе, удерживаемая оковами. Когда первый шок людей прошел и двое из них прошли в комнату, девушка подняла голову, и волосы, убравшись, приоткрыли ее лицо.

Кто-то тихо вскрикнул от увиденного. У девушки были залеплены крест-накрест черным скотчем глаза, а губы зашиты ниткой. Прямо насквозь.

— Черт. Черт, черт, черт. Лоури, что за хрень тут происходит?

— Не знаю. Боже, не знаю... — прошептал мужчина, когда девушка застонала и задрожала, тряся железными кандалами и вытягиваясь телом вперед.

— Вы же хотели правды, не так ли? — рассмеялся Рон на одно мгновение, потом его лицо снова приняло свой туповато-наркотический вид.

Все остальные потеряли дар речи.

* * *

— Ты можешь в это поверить? Ему сорок два! По-моему, он нас дурит...

— Не расслабляйся, Малфой. У нас всего лишь два часа, чтобы спасти Сюзи.

— Действительно, Потти. Как я могу расслабиться? И что за ужасный портключ? В виде желтой утки, бее, — Драко отбросил от себя уточку и огляделся.

Он и Поттер стояли рядом с небольшим двухэтажным зданием. Вокруг были деревья, которые при каждом дуновении ветра шевелили листвой, завораживая и пугая. Даже тучи нависали мрачным пологом над ними. Драко поежился и покрепче сжал рукоятку палочки. Если пойдет дождь он, так уж и быть, укроет их обоих защитой.

Гарри же целиком и полностью посвятил себя рассматриванию дома. Старый потрепанный небольшой домик, похожий на его дом на площади Гриммо, правда, тот не в таком плачевном состоянии. Покосившиеся стены, зияющие черные дырки вместо окон, серая пожухлая листва, прилипшая к крыше и валяющаяся под ногами бесполезным мусором. Дом, казалоcь, даже поскрипывал под пронизывающим ветром, разбавляющим эту атмосферу заброшенности и пустынности.

Гарри не верилось, что именно здесь могли кого-то держать. Не было слышно ни шума голосов, ни даже криков о помощи. Тишина, разбавляемая шорохом листвы и пением ветра. Парень поежился и покосился на Малфоя. Может, и странно, но то, что он не один здесь, придало гораздо больше уверенности. Хотя он же с Малфоем. Это его придется от всего защищать и оберегать. Даже времени не останется самому испугаться.

— Ну что, пошли? — спросил Гарри, доставая палочку из рукава и кивнув на дом. Драко оглядывался, и мысли у него были отнюдь не веселые.

— Ничего не хочу говорить, но как-то не хочется. Может твоя Стэфоред уже сбежала отсюда? Знаешь, я бы ее понял. Такое грязное, сырое, мрачное место совсем не подходит для содержания заключенного, которого мы должны спасти, — проворчал он, накладывая на одежду согревающие чары. Осенний холодный ветер и они в одной форме авроров — жуткое сочетание. Кто сказал, что форма аврора теплая? Для помещения — возможно, но для улицы, особенно для нахождения в лесу, нет. Драко еще раз поежился.

— Малфой, так и скажи, что ты боишься. Используй свой портключ для дома и вали отсюда. Я могу Сюзи спасти и без тебя, — вздохнул Гарри, начиная свой путь к дому. Ему очень не хотелось идти туда одному. Дом, будто почувствовав рядом с собой новоприбывших, странно заскрипел и зашатался. Каждая половица недлинной лестницы отдавала своей мелодией старости, пока они поднимались по ним.

— Ну и отлично, Потти. Решил поиграть в героя — пожалуйста, но только не передо мной. Спасем твою чертову девушку, не делай из себя обиженного, — пристроившись к ходьбе Поттера, ухмыльнулся Драко, когда они подошли к двери. Малфой уже потянулся к ручке, чтобы открыть, но Гарри внезапно остановил его.

— Стой. Помни, что тут должны быть ловушки.

— И какая может быть ловушка в ручке от входной двери? — покачал головой Драко, усмехаясь. — Ты — параноик, Поттер.

— Возможно, но...

Драко прикоснулся к золотистой ручке, она со скрежетом повернулась, в доме что-то упало, и половица под ногами Гарри отодвинулась. Люк раскрылся, поглощая и вскрик, и грохот падения, который отозвался уже в ухе Драко.

— Поттер? ПОТТЕР?! — заорал он, наклоняясь к закрывшейся половице, которая поглотила парня и вновь стала полом.

— Не кричи так, я тебя слышу, — отозвалось в ухе, и Драко выдохнул.

— Я же тебе говорил — ловушки. А ты — параноик, параноик, — слова Гарри сопровождались каким-то шебуршанием.

— Да ладно тебе. Главное я же не свалился, — пробормотал Драко полушепотом, и добавил чуть громче, во второй раз осматривая дверь: — Ты хоть видишь там, где ты?

Подхватив камень рядом со ступенькой, он коснулся ручки, не двинувшись со своего места. Люк снова открылся, правда, прыгать Драко туда не захотел.

— Я, кхе-кхе, похоже, кхе, — кашлял Поттер. — Черт, сколько тут пыли и паутины.

— Палочку зажги, придурок. Да уж, проход через дверь — не вариант, — констатировал Драко.

— Представь себе, Малфой. Я уже понял. Я, наверное, где-то в подвале. Тут какой-то котел стоит, похоже, от отопления. Давай ты проверишь первый и второй этаж, а я котельную.

— Чтобы проверить, надо найти способ войти. Не полезу же я через окно?

— А почему бы и нет? Что, Малфои никогда не перелезают через окно? Устав Малфоев не позволяет? — в ухе ехидно усмехнулись, когда Драко зашипел.

— Вот только выберемся, Потти, я тебя придушу.

— Еще раз назовешь меня Потти, Малфойчик. Я пойду тебя искать. Понял?

В Драко заиграло любопытство. В предвкушении легкого издевательства, он проверил окно на присутствие других ловушек. В скособоченной полусорванной раме, где стекла, похоже, были слишком светлым и давнишним воспоминанием, опасности не ощущалось.

— Не заводись, Потти, ты сейчас не в том положении, чтобы мне угрожать.

— Жди меня, и я тебя найду, — слова заставили Драко ухмыльнуться. Поморщившись, проведя пальцем по подоконнику и покосившись на пыльную кожу, парень, сплюнув на пол и закатав рукава, пару раз прошептал очищающие заклинания.

— Только не говори мне, что ты чистишь дом, — посмеялись в ухе.

— И что в этом такого? Я же не могу быть такой грязной хрюшкой как ты, Поттер, — ответил Драко, залезая внутрь дома.

— Малфой, иногда я тебя просто терпеть не могу. А иногда... — в ухе что-то заскрежетало, когда Драко опустил ногу на пол, оказавшись на первом этаже старого дома. Еще были слышны некоторые слова Поттера, но доносились словно из сломанного радиоприемника. Различить и понять, не было возможности.

— Поттер? Поттер?! Ты меня слышишь? Какие-то проблемы со связью! — проговорил, внутренне напрягаясь, Малфой. Находиться в запыленном старом доме одному было не очень так радужно и весело. Старый диван в гостиной, где Драко «наслаждался» окружающим видом, был единственной мебелью, которая хоть как-то, но сохранилась. Все остальное в виде покосившихся картин, грязного камина и такого же пыльно-серого цвета половиков, внушало, что тут давно никого не было.

— Поттер?! — позвал Драко Гарри еще раз, но в ухе упорно молчали, не желая отвечать. Даже скрежета не было и шума.

Парень вздохнул и зажег Люмос, чтобы получше рассмотреть дом. Он двинулся к дивану, но замер на полпути.

— А я-то уже думала, что ты не придешь, Драко, — из камина дыхнуло черной сажей и сквозь протянутую паутину вышла...

— Ты? — удивленно спросил Драко. — Но этого же не может быть, ты ведь...

— Я, — улыбнулось существо, осклабившись. — Не ожидал, мразь, увидеть меня снова, не так ли? Ну, вот я здесь. Добро пожаловать в твой кошмар, Дрей.

* * *

«Задница Мерлина», — выругавшись про себя, простонал Гарри. Он свалился на пыльный пол и больно ударился слева плечом, заработав вывих. Кое-как поднявшись и подбодряемый наставлением Малфоя, он огляделся. Почти все пространство небольшой пыльной комнаты занимало огромное железное нечто с решеткой на боку. Гарри видел такое только однажды, в журнале Вернона, и называлась эта штука котлом отопления. Видимо, дом отогревался с помощью него. Погладив железный бок, Гарри чихнул. Пыли было слишком уж много, чтобы было похоже на правду.

В ухе, дублирующем действия Драко, были вовсю слышны заклинания очищения, чему Гарри мог и не удивляться. Когда он уже двигался к двери, осуществить свой тайный план по мщению за Потти, он уже представлял себе эту картину, под монотонные слова Малфоя.

Как он медленно притягивает этого назойливого, вредного, самоуверенного наглеца к себе, как впивается в его губы жестким, жадным поцелуем, удерживая рядом до того момента, как он подчинится и уже сам потянется к нему. Как его глаза распахнутся в немом удивлении и скроются под пушистыми ресницами, наслаждаясь и затягивая. Гарри был уверен на все сто, что поцелуй с вечным соперником и довольно острым на язык Малфоем будет просто сказочным. Он не может быть не таким, правда Гарри продумал и реакцию Драко на его действия.

— ПОТТЕР! ТЫ СОВСЕМ ДОЛБАНУЛСЯ? — Драко весьма эффектно врежет ему по морде, или еще похуже Ступефаем одарит.

— Я предупреждал тебя, Малфой. Да? И говорил о последствиях. Поэтому... — это будет жалким оправданием, ведь все мысли будут только о теплых губах и ласковом языке.

— ТЫ ТРУП, ПОТТЕР! — прозвучит вполне угрожающе, но Гарри достаточно будет ехидно улыбнуться и проворчать:

— Гарри...

— ЧТО? — он, наверное, удивится, хотя виду не подаст.

— Теперь ты можешь звать меня Гарри, я вовсе не против, — неудивительно, но Гарри повторит эти слова еще не раз лишь бы увидеть, как полыхают яростью серые глаза, а вечно бледные щеки слегка розовеют.

— Пошел в задницу, Гаррррррри! — Малфои не умеют смущаться. Ведь так?

— А вот за это, Драко, ты получишь новую порцию... — и Гарри снова потянется поцеловать Драко в его покусанные пухлые губы. Он будет выглядеть таким беззащитным и милым.

— Ты не сделаешь этого, — прозвучит вполне смертельно, но Гарри ведь не страшно? Совсем-совсем.

— Хочешь, проверим? — и он вполне удачно сможет доказать это на деле. И еще раз, и еще. И еще достаточно много раз.

Отвечая чисто машинально на язвительные комментарии Драко, Гарри, утопая в своих мечтах, не сразу заметил, как внезапно такой тихий уверенный голос Малфоя пропал. В ухе теперь была сплошная тишина. Только разве что где-то наверху раздались шаги, ознаменовавшись новыми скрипами сгнивших досок.

— Малфой? Малфой! Ты меня слышишь? Малфой!!! — та же тишина стояла в ухе, когда Гарри коснулся ручки двери кончиком палочки. Слишком уже он был научен опытом. Дверь подчинилась простой Алохоморе и открылась.

В другой комнате стены были из рыжих кирпичей, под потолком качалась лампа, и к одиноко стоящему стулу в бессознательном состоянии была привязана девушка.

— Сюзи? — позвал Гарри. Все тело девушки было в крови, руки и ноги привязаны к деревяшкам. Волосы спутанными клочками были опрокинуты на лицо, голова была опущена на грудь. От лица к затылку протягивалась сильно натянутая тряпка, завязанная там же. Ноги были разодраны. Казалось, что все ее тело покрыто мелкими царапинами, из которых сочилась алая кровь.

Чертыхнувшись про себя, что так глупо попавшись в ловушку, он остался без личного доктора в лице Малфоя, Гарри присел на колени перед девушкой и попытался отлепить ее волосы с лица.

— Сюзи, — вновь позвал он, касаясь пальцами подбородка и ощущая какую-то не правильную мягкость. Девушка не отзывалась, и когда Гарри поднял ее за подбородок и всмотрелся в лицо...

Нарисованные черным маркером глаза и нос и красными чернилами улыбка. Перед ним была кукла. Кривоватый рот в виде прорези затыкала тряпка.

— Черт, — выругался Гарри, поминая и Сулега, и всех авроров вплоть до самого Малфоя, когда внезапно дверь в котельную захлопнулась, запирая его в комнате с куклой, и где-то с левой стороны мерно начали отсчитывать время молоточки, ударяющие по стене.

Время до разрушения здания. Время, когда надо сбежать. Разрезав заклинанием веревки, Гарри подхватил легкую, сделанную слишком натурально, куклу на руки и направился к единственной двери. Времени оставалось около часа, чтобы смыться отсюда. По крайней мере, пленника они нашли.

От ярости взорвав дверь Бомбардой максима (п/а: Гарри же ведь был волшебник как никак, а получше заклинания без сильного ущерба он нанести не мог), парень вышел из комнаты и двинулся к лестнице, которую сразу не заметил, спрятавшейся за котлом. Дом был настолько старый, что такого явного вмешательства в виде взрыва не смог пережить и на голову Гарри обрушились доски с верхнего этажа, погребая его под ними.

— В кошмар? Уизлетта, мне кажется, ты что-то попутала, — Драко сел на пыльный диван, не особо задумываясь о его чистоплотности. Девушка, вышедшая из камина, была лишь иллюзией, мороком, выдумкой, и не могла быть реальной. Но все равно наводила какую-то тоску на сердце Малфоя, правда ненависть к ней не могла сравниться ни с чем.

И ее улыбка — слишком печальная и, возможно, даже грустная — озарила лицо, когда она невозмутимо плюхнулась в кресло и скрестила руки на груди.

— Не думаю, Малфой. Я — твой личный кошмар, — она улыбалась довольно счастливо, хотя Драко было совсем не до ее улыбок.

— Интересно, правда, я вроде бы не сплю, — Драко осмотрелся — обычный дом, в который они с Гарри пришли: все в пыли, мебель, потрескавшаяся во многих местах, не давала ощущение тепла и уюта. На стене как упоминание о далеком прошлом висели старинные часы в золоченной оправе, их стрелки замерли неподвижно на «14:25».

— Мм... я бы могла сказать тебе, что ты, поскользнувшись, упал на пол и сильно ударился об приоконную тумбочку, потеряв сознание, а я — плод твоего воображения. Но ты же мне не поверишь? В правила слизеринцев не входит вера гриффиндорцам. Ведь так? — она продолжала смотреть на него слишком тепло с какой-то долей грусти. Лучше бы назвала снова мразью. Добрая Уизлетта пугала Драко намного больше, чем ненавидящая его.

— Не время рассуждать о прошлом. Лучше скажи, какого черта ты тут? Я был всегда уверен, что ты будешь бегать за Поттером всю жизнь, как его собачка. Семья, дети и все такое. Так вот, Поттер в подвале, дуй к нему, — Драко махнул рукой весьма небрежно. Кошмар кошмаром, но правила этикета с этой девкой он не будет соблюдать — много чести.

Ее рыжие волосы, струившиеся по плечам, затряслись, когда она, опрокинув голову назад, засмеялась. Легко так, открыто и беззаботно.

— Малфой, ты — дурак. Ты знаешь об этом? — произнесла она, отсмеявшись.

— Сама дура, — отозвался Драко. Ее слова ни капельки не доставали его, раздражение и гнев, а также сильнейшая ненависть испарялись с каждой секундой.

Девушка резко встала и подошла к нему, аккуратно коснувшись руки, Драко почувствовал холод ее пальцев. Руку он отдернул.

— Я отголосок тебя, понимаешь? Перестань корить себя за прошлое. Прости себя и будь счастлив.

— Уизлетта, ты, по-моему, свихнулась, — ошарашено моргал Драко, когда девушка опустилась рядом с ним на колени, садясь.

— Малфой. Может, сейчас ты меня не послушаешь, но, пожалуйста. Он стоит того, чтобы жить за него и ради него. Сражаться вечно. Запомни это, слышишь? — ее глаза были слишком близко, когда она приблизилась. Ее бывшие раньше синие глаза, сейчас были черными и затягивали. Заставляли поверить, забыть и что-то понять.

— О ком, черт побери, ты говоришь?

— Драко... — послышался в голове тихий голос. Такой теплый, знакомый и родной. Но Драко не мог вспомнить, где его слышал. Девушка лишь кивнула и тихо произнесла:

— Прекрати вспоминать прошлое, живи будущим. И постарайся не потерять его, он хороший. Я, просто... не смогла удержать. А ты сможешь, я в тебя верю.

В этот же момент в ухе что-то заскрежетало, и моллюск вроде бы заработал.

— Драко... — Драко открыл глаза и огляделся. Он лежал на полу, видимо, действительно не заметив приоконной тумбочки, наткнувшись и упав. В ухе слышался скрежет, шум и, кажется, шепот.

— Поттер? — облизывая пересохшие губы, отчего-то шепотом спросил Драко.

— Драко, я... меня завалило... — единственное, что он смог расслышать в ужасающем скрежете наушника, прежде чем дом сотрясло, и часть потолка рухнула почти рядом с Малфоем, пробив пол и заставив диван опасно накрениться.

Сердце Малфоя дрогнуло. Где-то там, в подвале, сейчас находился Поттер, и без его помощи вряд ли мог выбраться. «И я его спасу, — поднявшись, пообещал себе Драко. — Спасу великого героя. Отплачу, так сказать, магический долг, если уж говорить совсем честно».

* * *

Панси, хромая, двигалась в сторону дома Малфоя.

Мир нельзя было поделить на две части. Сложить в правую кучку хорошее, а в левую — плохое. Заставить людей не причинять тебе зло — это как вместо крови по венам пустить холодную воду. Она будет медленно нагреваться в твоем теле, но никогда не закипит. Не причинит еще больших страданий.

Как же Панси мечтала в данный момент, чтобы в ней была именно вода. Растекалась, разливалась и заставляла биться сердце в своем медленном ритме. Не кровь, которая бурлила под кожей, разрывая маленькими молоточками ее сосуды и опаляя голову.

Не кровь, стучащую в голове и от этого еще более невыносимую. Бум-бум-бум. И снова, снова.

Видимо, думала девушка, что только в этой жизни ей так не повезло. Она куталась в свою легонькую кофточку, опускала рукава вплоть до кончиков пальцев, чтобы не замерзнуть. Дождь давно превратил ее волосы в сопливые сосульки, которые при каждом дуновении резкого ветра били ее по лицу.

Панси было все равно. Она старалась как можно сильнее вжаться в почти не греющую кофту, и в который раз обругать себя, что не надо оставлять палочку дома. Хоть и в этот раз это была не ее вина, но прилепить к себе палочку, чтобы не оказаться в такой же ситуации второй раз, все-таки стоило.

Размышляя, она не сразу расслышала раздавшийся в нескольких метрах от нее свист.

— Эй, девушка. Иди к нам! Обогреем, — проорали оттуда. Панси кинула в ту сторону взгляд: под одной из крыш летнего кафе прятались столики. За которыми уже весьма в нетрезвом состоянии сидела маггловская компашка. Они были одеты в черную кожу, обвешаны серебряными цепями, которые издалека блестели, и даже в дождь на них были надеты черные очки. Волосы были скрыты под банданами.

— Да не бойся ты, не покусаем, — отозвался один из них, когда Панси помотала головой и похромала дальше. Компания заржала, и один из парней поднялся и двинулся в ее сторону.

— Детка, — даже за пару метров от него несло перегаром и дрянной выпивкой. Парень был толстым, коренастым, чуть ниже девушки, он поглядывал на нее масляными карими глазками, которые почти не виднелиcь из-под густых бровей.

— Мне надо идти, — стуча зубами и еще сильнее сжимаясь в комок, ответила Панси и уже намеревалась продолжить свой путь, как ее с силой схватили за руку, до боли сжав локоть.

— Ну, куда же ты, цыпа? Обещаю, обогрею и вылечу. Будет даже совсем не больно, — улыбаясь и обнажая свои почти все золотые зубы, проворковал парень. Панси попыталась вырваться и пролепетала что-то типа: — Отпустите, пожалуйста.

И cразу получила резкий удар кулаком в нос, согнувшись и стукнувшись коленками об асфальт. На дождевую дорожку упали пара капелек крови, как и на руку, когда Панси сжав зубы и прижав пальцы к носу, не сразу же, но все же поднялась.

Кровь в ее голове, не желающая заменятся водой, застучала еще быстрее.

Быстрее! Сильнее!! ЖАРЧЕ!!!

— Я тебе, блядь, не шалава какая-то, — ловя еще в воздухе руку парня, замахнувшегося для нового удара, Панси резко заломила ее за спину, заставив парня ойкнуть, и зашипела ему на ухо.

— А теперь, детка недоделанная, ты сам напросился. Я сейчас медленно отгрызу твое ухо, чтобы ты чувствовал каждый...

— Не надо, — пискнул парень, но Панси продолжила.

— ... сантиметр, отрываемый от твоей кожи. Твоя кровь будет струиться по твоей грязной шее и затекать глубоко внутрь. Обратно под кожу, и ты будешь чувствовать непередаваемую боль. Понял меня, детка?? — она рассмеялась, продышав свои слова в ухо парню и удовлетворенно заметив, что тот чуть в обморок не падает, даже не думая вырываться.

* * *

— Поттер? — Драко рассматривал огромный завал, ведущий в подвал. Где-то здесь, возможно, был погребен Поттер. Черт, наверное, он там даже истекает кровью. В голове парня судорожно начали просчитываться ситуации — аппарировать из-под обломков, если повреждены были кости — смерти подобно. Поэтому вариант с порталами отпадал сам собой. Он еще раз оглядел завал — палочка тут тоже вряд ли поможет: есть вероятность сделать еще хуже.

Оставлять погибать героя всего мира Драко не мог. Не потому, что его совесть билась в груди и рвалась вперед, разбирать завал и искать тело Поттера.

Тело. Нет, не тело — самого парня.

— Поттер, лежи там, — уверенно засучив рукава, произнес Драко. — Я иду тебя спасать. Чучело ты мое гриффиндорское.

Он взял в руки первый обломок дерева и отшвырнул в сторону. Поттер увидев его, точно бы ухмыльнулся, затем его глаза загорелись бы забавными огоньками, не сулящими ничего хорошего врагам его, но смотревшие на Драко как-то по-особенному что ли.

«Поттер просто не может погибнуть. Он же долбанный мальчик-выживальчик!», — шептал Драко, отбрасывая сломанные доски снова и снова. Руки работали уже самостоятельно, давая голове почти и не размышлять над действиями.

— Поттер? Ты меня слышишь? — проорал Драко, когда в завале кое-как, в результате титанических трудов, образовалась небольшая темная дыра. Никто не отзывался. Мысли в голове парня бегали самые разные, вплоть до того, что этот чертов придурок мог уже давно истечь кровью, а его — спасителя для спасителя мира (какая ирония!) — рядом не было. Рядом, чтобы помочь, защитить и вообще, запереть этого идиота в Аврорате, и пока он не выучится — не выпускать.

— Поттер! — Драко аккуратно поддел другой доской бетонную балку, упиравшуюся в потолок и загораживающую масштабы работы, как где-то внизу послышался тихий стон.

— Поттер?! — сердце Драко забухало гораздо быстрее. Лишь бы стон повторился, и тогда он уже будет знать, где копать. Драко прислушался: стон прозвучал вновь, но был еще тише. Словно Поттеру там стало хуже.

«Черт!».

— Поттер! Держись, я тебя скоро вытащу. Потерпи немного! — пообещал Драко, опускаясь на колени и вновь прислушиваясь. Ну же, Поттер! Давай, живи там, гребаный придурок.

— Драко-о... — сквозь хрип и стон расслышал парень. — Я здесь...

— Поттер, к черту. Гарри! — заорал он в одно из отверстий между деревяшек. Лишь бы Гарри снова откликнулся.

— Драко... — отозвалось оттуда. — Драко. Я...

Новый стон и хрип, а также сотрясание дома неожиданно подстегнули Драко к дальнейшим действиям. Он уже совсем забыл про то, что скоро дом должен был рухнуть.

«Чертов Сулег, чертов Гарри. Всех к черту!», — шептал он, еще быстрее справляясь с новой упавшей половицей. Балка, держащая до этого потолок, опасно накренилась. Чтобы приклеить ее огромной склизкой жвачкой, выпущенной из палочки, Драко хватило пяти секунд. Она не отделилась и повисла, опасно накренившись и угрожая дополнительным обвалом.

— Гарри! Ты там как? Двигаться можешь? — проговорил Драко, сооружая что-то типа лаза под досками. Расчистить все полностью и добраться до Поттера раньше обвала у него просто бы не хватило времени.

— Драко, — у Гарри видно тоже не хватало ни сил, ни возможности сказать что-то другое. Услышав новый стон, Драко резко отбросил огромную половицу вправо и, — наконец! — смог прикинуть, что через образовавшееся пространство он вполне более-менее сможет пролезть.

Добрым словом поминая свою мать, что он не родилcя мускулистым и толстым, Драко прижался животом к полу и осторожно двинулся в проход. Скрепя зубы, зажимая в одной руке палочку, он пополз по-пластунски вперед, следя за тем, чтобы не коснуться опасных участков досок. Люмос на палочке осветил огромную комнату, заваленную сейчас разными половицами и упавшим диваном с первого этажа.

Было бы забавно осмотреть комнату с подвала сквозь разломанный к чертям пол, если бы Драко не искал Гарри.

Не поднимая головы, Драко вытянул руку вперед. Хоть как-то приподняться не было возможности: половицы над ним все еще угрожали обрушением.

— Гарри, — снова позвал он, надеясь услышать и уже узнать, куда ползти. Тишина. Никто не отозвался. Сердце разом ушло в пятки, в горле застрял ком, кончики пальцев и на ногах и на руках похолодели. Но Драко тряхнул головой, насколько это было возможно, стараясь не двигаться.

— Гарри, чертов гриффиндорский придурок! — заорал он и услышал тихий смех где-то совсем недалеко, возможно, справа. Гнев и ярость начали подниматься в его душе.

— Как ты в такой ситуации можешь смеяться? Идиот! — яростно проговорил он в темноту.

— Драко, тащи уже свою тощую задницу сюда и спаси меня. Я не могу выбраться, мне руку придавило, — голос звучал прямо из-под обломков справа, как Драко и догадывался. Он медленно двинулся в ту сторону.

— Поттер, я, конечно же, не герой и ненавижу слышать твой голос, но просто говори, пока я ищу тебя и откапываю.

— Малфой, что тебе рассказать? Я как-то, кхе-кхе, не в лучшем состоянии, чтобы общаться, — обломки двинулись, и Гарри застонал снова.

— Плевать, говори, что хочешь. Просто не затыкайся, — Драко прополз еще пару метров, прежде чем смог гораздо лучше услышать голос Поттера.

— Как мило. Сам Драко, чертов слизеринский принц, просит меня не затыкаться. Я польщен, — хрипло засмеялись обломки.

— Вытащу — выпорю, — пообещал Драко, начиная разгребать завал. Правда, половицы девать было некуда, поэтому он, осторожно убирая их, взрывал маленькими Редукто.

— Ты всегда только обещаешь, — слова заставили парня покраснеть, пока он гневно убирал следующие половицы.

— Поттер, ты не в том положении, чтобы так шутить.

— Мм... если бы ты знал, в каком я положении хочу оказаться рядом с тобой. Сверху, снизу, сбоку и еще...

— У тебя точно сотрясение твоего маленького мозга, — Драко еще быстрее разбирал завал, когда что-то светлое блеснуло в небольшом свете палочки. Кожа! Это была рука! Рука Поттера! Драко бережно коснулся кончиками пальцев ее и отдернул, когда рука пошевелилась.

— Я надеюсь, что это ты, а не какая-то чертова крыса. Хотя, даже не знаю, что лучше, — вовсю забавлялся Поттер. Драко возвел свой взгляд к полуобрушенному потолку и отчего-то торжественно проговорив: «Это я!», коснулся руки Гарри еще раз, слегка разминая и надавливая, попросту вложив свою ладонь в руку Поттера. Что в этом было такого, Драко не знал. Но, определенно, это нужно было обоим. Вот так коснуться, задержаться на мгновение и не отпустить. И даже, возможно, никогда. Совсем-совсем.

— Все будет хорошо, Драко, — пообещал Гарри, не отпуская его ладонь, кое-как попытавшись пожать. Драко вздохнул: Поттер точно сошел с ума, поддерживая его. Как он мог дарить Драко спокойствие и теплоту, находясь в почти полностью обрушившемся здании, которое с минуты на минуту могло похоронить их под собой заживо? Он не знал. Он уже ничего не знал.

Он просто держал Гарри за руку и мысленно согласился: теперь все будет хорошо.

— Драко, — послышался шепот.

— Да? — отозвался он.

— Я, конечно же, тоже рад тебя, эмм... потрогать. Но как бы, не очень тут удобно валяться. Не мог бы ты мне помочь?

Эти слова заставили Драко замереть на секунду, пока до него не дошел смысл.

— Придурок ты, Поттер! — неохотно высвобождая руку, ответил Драко, расчищая завал. Через минуту он уже мог видеть довольное лицо Гарри, который смотрел на него и улыбался.

— Чего вылупился? — отчего-то раздражаясь, спросил Драко, постаравшись стереть с лица Поттера довольную улыбку. Но тот, словно бы и не заметил его слов, c жадностью рассматривая перед собой красное от натуги лицо Драко и улыбаясь своим мыслям. Драко же пытался как можно аккуратнее поднять с помощью левитации огромную половицу, которая придавила руку Поттера.

* * *

Паула сидела в одном из кресел рядом с камином в кабинете Сулега, то и дело нервно поглядывая на часы. Аситрум, не мешая Медорке, невозмутимо помешивал ложкой какую-то темноватую жидкость. По крайней мере, Пауле с ее места не было видно, что именно.

Небольшая комната прямо кричала о своей принадлежности аврору. Разбросанные тут и там амулеты, какие-то приспособления, ворох бумаг в углу и на столе, занимавшем большую часть пространства. Единственное окно на правой стене отражало больше душевное состояние Паулы, чем реальную погоду на улице. Мерные капельки дождя стучали по прозрачному стеклу.

Пыльный, грязный камин завершал уютный кабинет Сулега, не выделяясь на фоне серых стен. Пара сов в клетках на камине весьма тайно подглядывали за присутствующими своими желтыми глазами. Приоткрывая их на мгновение, а потом, резко зажмуривая: боясь попасться.

— А что если?.. — спросила Паула уже в который раз, и в который раз была прервана аврором на полуслове.

— Никаких «если», они справятся, — машинально одернул ее Сулег. Паула лишь кинула на него грозный взгляд, который ни капельки не подействовал, и вздохнула.

— Все же не стоило отправлять их туда одних. Что если что-то пойдет не так? Если дом обрушится раньше времени, а они не успеют выбраться? Что если...

— Прекрати. Они два взрослых уверенных в себе аврора. Даже если что-то пойдет не так, я точно знаю, Поттер найдет выход из ситуации. Так что не накручивай себя — время еще есть, — ложка постепенно увеличивала свою скорость в руках аврора, но он даже не заметил, когда жидкость стала растекаться по краям чашки.

Паула снова поглядела на часы.

— Вспомни нас, Асик...

— Не называй меня Асик, — тут же отозвался Сулег, ложка пару раз ударила о ребра чашки и отлетела в сторону. Девушка отмахнулась от аврора и притянула «Акцио» ложку к себе.

Вглядевшись в обычное нержавеющее чудо маггловского производства, девушка проворчала:

— Какие мы нервные. Вспомни нас, аврор Сулег. Когда мы еще были партнерами... — Паула пальцем погладила шершавый рисунок ложки и резко метнула ее обратно в Аситрума. Тот, словно и ожидая от девушки именно этого, с легкостью поймал летящую прямо в лоб ему ложку. Паула ухмыльнулась.

— Помнишь, — констатировала она.

— Мир изменился, аврор Паула. После того случая мы можем только преподавать, ты сама понимаешь, — Сулег провел ладонью над чашкой и мутноватая коричневая жижа испарилась. Девушка вновь вздохнула.

— Это не твоя вина, что весь отдел пророчеств был разбит. Иначе мы бы до сих пор были невыразимцами, — Паула вновь поглядела на часы и кивнула сама себе. Сулег решил не отвечать на ее слова.

— У них осталось двадцать минут, — внезапно произнес он, нарушая создавшуюся тишину, пока Паула всматривалась в погоду за окном.

— Я надеюсь, что Мерлин их упасет, — прошептала медорка, обнимая себя за локти.

* * *

— Малфой, ты... — начал было Гарри, но запнулся и замолчал, продолжая улыбаться как полнейший идиот, но ничего совсем не мог с собой поделать. Драко так забавно высунул язык, что захотелось просто взлететь, обнять его и долго-долго целовать. Серые глаза, словно что-то просчитывая, никак не хотели останавливаться на лице Гарри, чем-то разочаровывая его. Лежать было неудобно, но все же, когда половица, придавившая его руку исчезла, и он cмог ей хоть как-то пошевелить, Гарри снова коснулся руки Драко. Просто так, ожидая лишь почувствовать его тепло. И в эту же секунду серые глаза встретились с зелеными, и Гарри аж тряхнуло. Столько во взгляде Драко было надежды, тепла, ярости и даже капельки заботы. Учитывая, что он не бросил его здесь, а пошел выручать. Даже не предполагая, что это место может стать их общей могилой. На двоих.

Где-то сверху раздался взрыв и с грохотом верхний этаж полетел прямо на них.

* * *

п/б: Я уже начала возмущаться, что обоснуя вопреки обещаниям нет, с чего бы вдруг Малфой полез к Поттеру целоваться, но тут автор выкрутился и рассказал, как же на самом деле было дело..

— Ну же, Поттер, очнись! Потти, — Малфой в отчаянии пытался привести Поттера в чувства. Неосторожно убрав половицу с придавленной руки парня, он повлек обрушение одной из досок, в аккурат приземлившейся на висок Гарри. Теперь тот пребывал в бессознательном состоянии.

И почему-то улыбался.

— Черт, Потти, — нацеливая палочку на Гарри, Драко судорожно пытался вспомнить заклинание, позволяющее вернуть сознание. Желание убраться из этого дома поскорее, пусть даже и провалив задание со спасением (Стэфоред ему было откровенно не жалко), заставляло его все сильнее напрягать память.

— Совейт, — проговорил он. Никакого эффекта. Поттер также продолжал лежать без движения. Лишь легкое трепыхание век.

Драко попробовал еще раз:

— Вильвейт? — снова, то же самое. Сверху что-то упало, и на них посыпалась мелкая трухлявая пыль. Поттеру она не шла на лице. Совсем.

— Ээм... о! Точно, Корвейт! — припомнив нужное заклинание, Драко даже улыбнулся. Правда, его улыбка тут же угасла, потому что слова не сработали.

Поболтав палочкой в воздухе, чуть не оставив ей на полу отметины, Малфой лишь добился ненужного эффекта: Гарри еще больше улыбался. Видимо, видел в своей отключке что-то воистину приятное.

«Черт!», — их снова осыпало трухой, и дом закачался. Словно пытался выпроводить двух нежданных гостей из себя и произвести глобальный ремонт.

Драко начал перебирать созвучные с заклинанием, как ему казалось, слова. Мысленно надеясь, что у них еще есть время уйти.

— Бекбейт, Пирмейт, Гардейт, Булькейт, — тыкал он палочкой в щеку Поттера, но тот не подавал признаки сознания. И вот уже на слове двенадцатом Драко вздохнул, ткнул в очередной раз волшебной палочкой куда-то в плечо парню и произнес: — Энервейт.

Тут же Гарри странно с силой вздохнул, словно до этого ему не хватало воздуха, и открыл глаза.

Драко даже опешил.

— Энервейт? Да ладно, — пробормотал он, смотря, как Поттер улыбается, убирая все еще уткнувшуюся ему в плечо палочку.

Драко уже был готов к тому, чтобы услышать слова благодарности и Гарри уже открыл рот, чтобы что-то сказать...

И как назло именно в этот момент дом решил рухнуть.

Блейз, прячась под зонтом, шел по залитой дождем улице, надеясь, что вскоре все-таки ему удастся догнать Панси, если только она направилась именно в эту сторону. Забини уже видел вдалеке сжавшуюся почти в комок девушку и безошибочно узнал в ней Панси.

Она, хромая, двигалась мимо открытого кафе, где под тентом пара влюбленных пили кофе. Блейз видел все как в кино: вот парень обратился за чем-то к своей девушке и показал на Панси. Девушка утвердительно кивнула, поднялась с места и раскрыла над ними зонт.

До Блейза долетели обрывки фраз.

— ... вам помочь? С вами все в порядке? — и двинулся к этим трем: парочка остановила Панси и расспрашивала ее. Девушка как-то дернулась и что-то пролепетала.

— Да не бойтесь вы так, мы с Минди вам поможем, — расслышал Блейз фразу полностью, когда почти уже подошел к ним.

— Мне надо идти, — зубы Панси выбивали чечетку, не попадая друг на друга. Парень остановил ее, слегка придержав за руку.

— Вы плохо выглядите, давайте мы вам поможем. Скажите, где вы живете, и... — у Панси странно закатились глаза, и парень, легонько встряхнув ее, хлопнул по щеке, расслышав. — Отпустите, пожалуйста.

— Девушка, девушка! Очнитесь, — замахнувшись для нового приводящего в чувство хлопка, парень случайно попал Панси по носу, и та согнулась от сильного удара. На асфальт упали капельки крови.

— Я тебе, блядь, не шалава какая-то, — ловя еще в воздухе руку парня, замахнувшегося для нового удара, Панси резко заломила ее за спину, заставив его ойкнуть. Блейз даже замер в нерешительности с офигевшим выражением лица, как его заметила не менее удивленная происходящим девушка с зонтом.

— Панси? — тихо позвал Блейз, зная, что в такие моменты лучше не говорить громко. Первые дни галлюцинации не отпускали довольно долгое время. Забини попросту забыл немного предупредить об этом Панси, когда впутал ее в связь с печеньем. И видимо зря.

Девушка вскинула голову и отпустила руку парня. Парочка поспешно ретировалась, исчезая и оставляя Блейза и Панси наедине.

— Панси... — снова прошептал Забини, делая небольшой шаг по направлению к ней. Девушка замерла, ее глаза снова были молочно-белого цвета.

— Блейз? — неуверенно спросила она, небрежно вытирая тыльной стороной руки капающую из носа кровь.

— Да, Панси. Это я. Я рядом, все хорошо, слышишь? — Блейз сделал еще пару шагов и обнял девушку за плечи. Панси уткнулась ему лицом в грудь и затихла.

Зонт валялся где-то в луже, перевернутый и забытый, когда Забини, все еще прижимая девушку к себе, двинулся обратно, к дому Поттера. Капельки воды настойчиво выбивали на их телах свой ритм дождя.

Добравшись и уложив Панси обратно на постель, которая всю дорогу молчала и даже не всхлипывала, Блейз аккуратно снял с нее всю одежду и покрепче укутал одеялом.

Замявшись на секунду, он лег рядом и обнял девушку, согревая. Панси лишь покрепче прижала Забини к себе, ни капельки не возражая. Сознание к ней начало потихоньку возвращаться.

* * *

Гарри стоял на балконе второго этажа собственного дома и, держась за бортик, всматривался в вечернее небо. Сломанное левое запястье было загипсовано, и Поттеру еще предстояло ощутить на себе всю прелесть ночного Костероста. Гарри смотрел на темные тучи, из которых нещадно лил дождь. Он хотел было защититься заклинанием отталкивания, но передумал, за несколько секунд промокнув до нитки. Одежда до сих пор вся была в пыли и грязи, служа напоминанием о чертовом задании.

Парень мог бы давно уже сходить в душ и лечь в свою постель, но в данный момент она была занята. Гарри тряхнул головой, отчего во все стороны полетели брызги. Он не хотел вспоминать, как ему удалось выбраться из того дома и переместиться, чудом не расщепившись, к себе.

Но почему-то именно это надо было сейчас вспомнить ему, чтобы потом опять спрятать в тот самый черный чемоданчик внутри себя и забыть. Как войну, как кровь и смерти ради него. Все свое прошлое, включая этот момент, запихнуть куда-нибудь подальше.

Очнувшись и почувствовав ужасающую боль в виске, Гарри успел лишь увидеть испуганное лицо Малфоя и услышать, как сверху на них падает что-то тяжелое.

— Да-да, — оттеснив Гарри к балконной двери, девушка настойчиво вытолкнула его.

— Курите? — отвлек от воспоминаний голос одного из колдомедиков. Гарри даже не заметил как дверь, ведущая на балкон, открылась, и он оказался на нем не один. Белый халат был накинут поверх серой рубашки и черных брюк. Серые глаза смотрели внимательно и в то же время расслабленно. Черные волосы лежали аккуратно, не так как у самого Гарри. Взяв сигарету в зубы, парень протянул руку, когда Гарри в ответ отрицательно покачал головой.

— Энтони Мичфалд, — представился колдомедик, пожав руку. Прошедший по пальцам заряд высушил одежду и волосы Гарри. Энтони усмехнулся.

— Извините, не удержался.

— Все окей. Поттер, Гарри, — он отвернулся от колдомедика и уставился в небо. — Как он?

— С ним все будет хорошо. Мы подоспели вовремя, — затягиваясь и выпуская в воздух колечки дыма, ответил Мичфалд.

Парни замолчали. Гарри пытался высмотреть хотя бы какой-то знак в тучах, которые объяснили бы ему какого черта он теперь может спокойно колдовать без палочки и как теперь достать ту самую палочку из-под обломков дома. И почему он позволил магии овладеть собой, наплевав на холеную сосредоточенность, о которой не раз напоминал еще покойный Грюм. Колдомедик же неизвестно о чем думал, но медленно вдыхал сладковатый ментоловый дым и снова выпускал его из легких.

— Он звал вас, — прервав молчание, Энтони выкинул окурок и как-то странно посмотрел на Гарри. Тот удивленно поглядел на колдомедика.

— Ага, не один раз. Ваш парень?— поинтересовался он, не дождавшись комментария.

— Нет, — покачал головой Гарри. — Он мой партнер.

— А разница?

— Работаем вместе, — вздохнул Гарри и тряхнул головой, словно это могло избавить его от того разочарования, которое шло от Мичфалда.

— Понятно. У него стресс и сильная кровопотеря от перемещения, но в целом, выкарабкается. Если вы его сильно волновать не будете. Ближайшие часов двенадцать ему нужен отдых и просто здоровый сон. Я на тумбочке оставлю зелье, которое ему требуется выпить, когда очнется. Проследите? — Энтони хотел достать еще одну сигарету, но был прерван тем, что балконная дверь приоткрылась и голова девушки с рыжей копной волос взволновано зашептала.

— Парень очнулся, — и исчезла. Гарри приоткрыл дверь и увидел, как Драко, сидя к нему спиной пытается засунуть руку в рубашку.

— Поттер… Мне надо найти Поттера... — услышал он почти тихий слабый, но настойчивый голос. К Малфою подбежала колдосестра и попыталась отобрать у него рубашку.

— Мистер Малфой, лягте обратно, вы еще слишком слабы. Мистер Поттер...

— Я должен его увидеть... Где он? — сопротивляясь, спросил Драко, отталкивая от себя девушку.

— Мистер Малфой... — в дело попытался было вступить второй колдомедик, пока Энтони и Гарри наблюдали за ними с балкона. Ни один не пытался войти.

Драко же, успев растолкать всех, покачиваясь прохромал к двери, дернул ручку, но она оказалась заперта.

— ГДЕ ПОТТЕР?! Выпустите меня, или я взломаю дверь, — пригрозил Драко, ударяя по двери кулаком и оборачиваясь.

— Куда-то собрался, Малфой? — тихий голос Гарри донесся до него с открытого балкона. Драко резко повернулся в его сторону, еще раз покачнувшись.

— Поттер, — выдохнул он и рухнул на пол. Тут же к нему подлетели колдомедик и колдосестра, подняли и положили обратно на постель.

— Не парень, говорите? — хмыкнул Энтони и прошел мимо Гарри, подсаживаясь к потерявшему сознание Драко и прощупывая пульс.

* * *

[center]

— Она вроде эмм... здорова... — один из докторов брезгливо коснулся светлой кожи прикованной и резко отпрыгнул, словно боясь заразиться чумой.

— Это вы на глаз определили? — язвительно поинтересовался Лоури, снимая на фотоаппарат новую камеру «13» и аккуратно отправляя тут же напечатанные снимки в папку Джонсона.

— Ха-ха-ха. Как смешно, — мужчина в белом халате натянул перчатки и потянулся к кандалам. — Для начала ее надо хотя бы снять, чтобы обследовать.

— Ну так, действуйте, чего стоите? — Джонсон, закатав рукава, оглядывал просторную камеру с белоснежными стенами. Уж больно она напоминала ему клетку психушки, где держали особых «не от мира сего».

Когда доктор дотронулся до кандалов, его руки начало разъедать и неожиданно вскрикнув, мужчина мешком упал на пол. Все присутствующие взгляды оказались прикованы к нему.

— Питер? — неуверенно позвал другой врач, подходя к своему другу, неосторожно касаясь цепей и тоже падая, замертво, прямо на своего сотрудника, из его рта и широко открытых глаз медленно потекли струйки крови, прокладывая дорожки по бледно-синеватому лицу.

— Что? Что происходит? — сердце Лоури забилось в несколько раз быстрее, когда ни один из докторов больше не пошевелился. В комнате их осталось четверо. Лоури, Джонсон, Рон-Михаэль и девушка, которая с каждым прикосновением к кандалам все отчаянней рвалась вперед и трясла цепи.

— Я СПРАШИВАЮ, ЧТО ПРОИСХОДИТ!!! — проорал мужчина на ухо Рону, но тот, пожав плечами, тихо ответил: — Защита. Вы хотели ее освободить и вот...

Парень, покачнувшись, также рухнул на каменный пол: действие БЛ-16 прошло, заставив его сознание на мгновение отключиться.

— О, черт! Смотри... кандалы!!!

— НЕТ! ЭТОГО...

— Беги, ты еще успеешь! Уходиии!!!

— Стоять, — сладкий медовый голос прорезался сквозь тишину беспамятства, заставляя Рона приоткрыть глаза и с ужасом снова их захлопнуть. В голове промелькнула мысль: «Она на свободе».

— Вы любите котят?

— Джонсон, у нее разрезано...

— Я вижу...

— А я люблю. Я люблю сворачивать им головы и смотреть, как они пищат, когда их шейные позвонки ломаются под моими руками.

Послышался выстрел и новый вскрик.

— Как не культурно обращаться с девушкой вот так. Плохие манеры...

— Лоури, ты видел...

— Да.

В следующую секунду до ушей Рона дошли лишь два глухих стука об тот же пол. Мужчинам не повезло или...

Не повезло ему. Девушка медленно двигалась в его сторону.

Слишком долго они ее держали. Слишком долго пытались остановить. Слишком...

Парень распахнул глаза и потонул в серебристом взгляде. В его сознание цепкой рукой проникло что-то неестественное, пугающее...

Кошмар. Его кошмар, он уже слышал предсмертные крики друзей, казалось, потонувших в прошлом. Сердце затрепыхалось пойманной птицей в комок боли.

— Рон, Рон, Рон, — вздохнула она, приподнимая голову Уизли над полом и вглядываясь в пустые глаза. — А я-то уже думала, что ты-то поумнее будешь. Но ты так легко меня выпустил, даже обидно. Ну, ничего, сейчас я еще к Грейнджер заскочу на чаек, а потом мне надо будет навестить нашего общего друга. Кстати, как там поживает Гарри? Ну чего же ты занервничал так? Боишься. И правильно делаешь. Бойся меня. Время бабочек и счастья прошло. Вокруг только белые стены, заметил?

Смех девушки раздавался в ушах Рона еще несколько минут, прежде чем сон позволил окунуться в обычное беспамятство, когда она, покачиваясь, подошла к двери. Наступила на решетку и вздрогнула, когда где-то в глубине здания, но недалеко от нее раздалась сирена.

Надо было убираться, иначе весь такой долгий полугодовой план канет в лету. Слишком долго она ждала, чтобы так просто снова попасться.

Уверенно сжав в руке осколок стекла, подняв его с пола, девушка с кривой улыбкой, вырезанной до ушей, двинулась по коридору.

Рядом с телами сиротливо лежала небольшая сережка, смахивающая на бисерную редиску.

[center]

* * *

Гарри потянулся к тумбочке, где хранил запасные деньги на всякий случай и достал пару галеонов. Подойдя к Энтони, он протянул их на ладони.

— Вот, возьмите...

Лицо парня побагровело, и он неожиданно рьяно заставил ладонь Поттера закрыться.

— Вы что издеваетесь, мистер Поттер? — прошипел Энтони. — Да чтобы я собственноручно взял деньги с Вас? Да меня потом всю жизнь гнобить будут. Уберите! И не смейте даже предлагать!

Гарри беспомощно улыбнулся и убрал галеоны.

— Если хотите отблагодарить, лучше заходите как-нибудь к нам в гости. Наш отдел будет рад вас увидеть. Хорошо? — предложил Мичфалд, скрашивая неловкую ситуацию. Гарри кивнул и вдруг спросил:

— Вы тогда не могли бы еще отослать пару писем? Срочных.

— Да, конечно, я мог бы заскочить в почтовую совятню по дороге в Мунго. У меня еще есть минут десять. Успеете?

— Вполне.

Ровно через десять минут Гарри протянул Энтони Мичфалду два письма, предназначенных Сулегу и Джонсу. Оба нужно было доставить в Аврорат.

Колдомедики заверили Гарри, что Драко поправится, и таких скачков больше не предвидится, если один «не его парень» будет находиться рядом и, желательно, не отходить ни на шаг. Зелье Энтони так и оставил на тумбочке, взяв обещание с Поттера, что тот придет навестить их. А колдосестра смущенно попросила оставить автограф.

С этим они вышли из спальни и под настойчивые увещевания Блейза, которые Гарри уже не слышал, потому что крепко держал руку Драко и всматривался в его еще бледные очертания, покинули дом Поттера.

* * *

Сулег уже около часа мерил шагами свой кабинет, изредка кидая взгляд на часы, в заколдованное окно и на дверь. Четыре шага вправо, поворот, пять шагов влево, поворот. Четыре шага...

Он и Паула давно ждали новостей про успешный рейд, которые должны были поступить уже час назад, потому что карточный домик на столе Сулега рухнул, а он напрямую был связан с настоящим. Оставалось надеяться, что парни все же смогли успеть. Паула нервно водила пилкой по ногтям, заставляя Аситрума раздражаться еще больше.

«Дом рухнул раньше, чем мы предполагали. Кукла осталась под обломками. Малфой был ранен и доставлен в мой дом. Колдомедики его уже осмотрели, но до завтра в Аврорате мы появиться не сможем. С ув. аврег Поттер».

Сулег откинул письмо, которое зачитал вслух, отобрав из клюва влетевшей в кабинет птицы.

— Отлично. Мы их ждем тут, волнуемся, а они дома прохлаждаются. Да я уже собирался идти их искать! И что самое страшное, вызволять из-под обломков.

— Успокойся, Асик, они молодые, у них играют гормоны, это нормально в их возрасте не ставить других в известность, — Паула невозмутимо подпиливала ногти, хотя пилочка в ее руках подрагивала. Малфой пострадал? А как же Поттер? Черт, ну говорила же она Сулегу, что рано необученных аврегов посылать на задания. И вот...

Она оказалась права.

— Они прежде всего авроры! И не называй меня Асик...

— Успокойся! Мы не их родители, и кто мне обещал, что все будет хорошо, а? Кто? — пилочка вонзилась в стену, продырявив ее на пару сантиметров. Паула тяжело вздохнула.

— Я мог ожидать от них чего угодно, но не такого. Один ранен, Стэфоред они вообще в доме оставили. Как мы объясним это Джонсу? Он же с нас три кожи сдерет, — Cулег нервно ходил по кабинету из угла в угол и не мог поверить тому, что только что узнал.

— Не с нас, а с тебя. Ты же их боевой наставник. Тем более Сюзи, наверное, уже и без нас спасли. Так что как-нибудь выпутаешься.

— Но, это же ненормально! — вклинился в речь, Аситрум, но Паула теперь косо смотрела на подглядывающих за ними сов. Уж слишком у тех были коварные масляные взгляды.

— Сядь, Асик. Ладно, хоть записку прислали, что с ними все в порядке. Завтра увидишь их и все выскажешь. А сейчас...

В дверь постучали.

— Кто?!

— КТО!

Одновременно спросили и Паула и Сулег, переглянувшись. Слишком уж было это похоже на старые времена. Дверь распахнулась и их взору предстала девушка с черными волосами и голубыми глазами, она немного испуганно поглядывала на двух взрослых.

— Да, Данджер? — узнавая в ней свою студентку, уже более спокойно произнес Сулег.

— Вас профессор Джонс просил зайти. Сказал, что срочно. Он даже наш рейд отменил, — проговорила Кати и тут же исчезла.

— Допрыгались, — констатировала Паула и поднялась. — Ну что, как всегда? Скрепя зубы?

Сулег вышел из-за стола, за которым искал чем же запустить в Медорку, и подошел к двери.

— Сейчас либо нас, либо их. Третьего не дано, — философски подметил он и отворил дверь.

Игра началась.

Менор — заколдованный дом, и его вредной особенностью всегда было добавление или исчезновение комнат. Он подчинялся лишь тому, кто стоял во главе рода, поэтому вот уже около двадцати лет состояние и количество комнат не менялось по приказу Люциуса Малфоя.

В поместье было сто тридцать семь комнат. Из них только в пяти не был ни один домовик, сорок две представляют собой ловушки. Двадцать восемь комнат каждый день посещают хозяева и лишь три комнаты подземелий, в которых во время войны держали узников, были и остаются по сей день пустые. Хозяева Малфой-менора, Нарцисса и Люциус Малфои, были только в шестидесяти восьми комнатах из всех, и в основном это лишь бальные залы, гостиные и спальни.

И в одной из гостиных (которых насчитывалось около пятнадцати, из тех, что были известны хозяевам) в кресле из кожи бежевого цвета сидел Люциус Малфой, пролистывая утреннюю газету и попивая кофе, когда услышал шаги.

— Нарцисса? Ты куда-то уходишь? — женщина замерла, настигнутая в дверном проёме, искренне жалея о том, что ей не удалось уйти незамеченной. Она повернулась и, поправив свое легкое пальто, улыбнулась мужу.

— Люциус, дорогой. А ты разве не должен сейчас быть в Министерстве? Или в кампании? — Нарцисса провела рукой по безупречно-уложенным волосам. Малфой-старший отложил газету и выпрямился в кресле.

— Я уже ухожу, — он прищурился и пристально поглядел на жену. Та лишь чуть-чуть приподняла подбородок и с гордостью встретила его взгляд. Он не мог знать, куда она направляется и зачем, поэтому ей нечего было бояться.

— Так куда ты уходишь? — повторил свой вопрос Люциус, зная, что Нарцисса просто так не расскажет. Он предпочел услышать меньшее из зол — полуправду.

— Женские дела, тебе будет неинтересно. Увидимся за ужином, дорогой, — склонив голову на прощание, женщина развернулась и пошла в сторону гостиной. Лишь годы тренировок и воспитания самоконтроля помогли ей не побежать сломя голову от собственного мужа. Она не могла так просто выдать себя.

Подойдя к камину и взяв немного пороха, Нарцисса Малфой зашла внутрь и, шепнув "кабинет Джонса", исчезла в зеленом пламени.

* * *

Драко лежал на кровати, находясь под магическим оздоровительным сном. Гарри, аккуратно подвинув одеяло, опустился на кровать и всмотрелся в Малфоя. Веки спящего немного подрагивали, дыхание было стабильным, скрепляющие бинты, перевязанные через спину, больше не пропитывались кровью.

Гарри вздохнул и потер виски. Он должен был понять о ранении Драко. Видимо когда тот выгребал его из-под завалов, где-то сильно поранился, и поэтому Гарри нельзя было аппарировать вместе с ним. Кровь прошла через пространственный портал, заставляя сердце биться во много раз быстрее. Драко попросту повезло, что часть его тела не осталась под завалами.

Гарри еще раз вздохнул. Он не хотел этого, не хотел, чтобы ради него опять шли на жертвы или страдали вместо него. Не хотел раньше, не хочет и сейчас. Но ничего не мог с этим поделать. Те, кто находился с ним рядом, всегда попадали в неприятности. И зная, что теперь Малфой станет магнитом для опасности, сначала Гарри даже обрадовался, но сейчас...

Сейчас Гарри уже понимал, что привязался к нему, и любая неприятность болью отдавалась в сердце, заставляя бежать, спасать, лететь как раньше. И это был плохой признак.

«Если все будет продолжаться в том же духе, то мне придется, либо уйти из Аврората, либо убрать от себя Малфоя. Правда, с последним будет обстоять гораздо сложнее», — Гарри нежно коснулся чуть теплой щеки Драко и провел по ней пальцами, легонько, убирая прядку со лба и спускаясь к подбородку. Острые скулы, точеный профиль лица, мягкие волосы. Покрепче подоткнув одеяло и поправив подушку, Гарри прилег рядом, положив правую руку под голову, а левой приобнимая Драко, он уткнулся носом в светлую макушку и вдохнул пряный аромат с пылью. Захотелось чихнуть, но боязнь разбудить Малфоя пересилила, и Гарри лишь выдохнул, сдувая щепки с волос Драко.

Прикрыв глаза, он улыбнулся. Было тепло и хорошо. Вот так вот лежать с Малфоем, да что там, просто лежать с кем-то родным в одной постели. Обнимать, чувствовать кожей присутствие, слышать размеренное сонное дыхание.

Гарри сильно пожалел о том, что в порыве нежности прижал Драко к себе сильнее. Малфой заворочался, повернулся к нему лицом, и Гарри от неожиданности даже замер, боясь пошевелиться.

Драко лег на грудь Поттера и продолжил спать. Гарри аккуратно укрыл себя и Драко одеялом и вернул свою руку на законное место: талию Малфоя, с улыбкой закрыв глаза.

Сон забрал его в свои объятья уже через несколько минут.

* * *

— Блейз... черт. Какого? Ну какого Мерлина ты опять здесь, а? — Панси открыла глаза, обнаружив себя лежащей на груди Забини и обнимающей его. Тот недовольно заворочался, прижимая ее к себе сильнее и удовлетворенно выдыхая.

— Блеейз!!! — Панси слегка ткнула его в бок, но ее рука была перехвачена и прижата к этому же боку. Губы Забини растянулись в довольной улыбке.

— Блейз! — рявкнула Панси, отчего он подскочил, стряхнув её на пол. Блейз, проснувшись, удивленно осмотрелся — Панси не было рядом, а вот во сне она еще была. «Видимо, приснилась», — огорченно подумал он и рухнул обратно на подушки.

С ужасом осознав, что она обнажена, девушка огорченно застонала. «Опять, опять я попалась в сети этого... этого... козла! Да! Ну за что мне это», — она обхватила свои коленки и уткнулась в них носом.

— Панси... — она повернула голову и поглядела вверх.

Свесившись с кровати, на нее с улыбкой поглядывал Блейз. Его пальцы прокладывали дорожку по полу к бедру Панси.

— Ты здесь, — на выдохе прошептал он, когда остался всего дюйм. Панси покраснела и рывком стянула с Блейза накинутое на него покрывало, попытавшись укрыться.

— ААА!!! — заорала Панси. Перед ней был полностью обнаженный Забини, который соскочил с постели и, не стесняясь(п/а: хотя ЧЕМУ??? там стесняться :D) приложил руку к ее рту, а палец к своим губам, требуя замолчать.

Сквозь сон, не понимая, показалось ему это или нет, Гарри расслышал странный вскрик и приоткрыл глаза, вмиг вспомнив вчерашнее. Раненый Малфой спал с ним в одной постели. Рука от Костероста болела, но было терпимо:

— Что произошло и какого черта я... почему ты лежишь рядом со мной?! — Драко тоже проснулся и попытался, было, выбраться из крепкой хватки Гарри и отодвинуться, но тот лишь усмехнулся.

— Спи лучше, завтра...

Молчание было совсем не долгим, видимо, состояние Драко еще не пришло в норму, иначе бы Поттеру было несдобровать.

— Поттер... — его голос был мягким и чуть-чуть сонным, но не дерзким и ядовитым.

— Что? — улыбаясь и целуя Драко в волосы, спросил Гарри. Надо пользоваться моментом!

— А почему твоя рука лежит на моей талии?

— Что??? — этот вопрос ввел Поттера в замешательство, но Малфой не отступал. «Вот что ему не спится? Я его грею тут, подрабатываю, так сказать, бесплатным камином, а он ворчит».

— Рука на моей талии.

— А... это? Черт, спи, Малфой. Завтра спросишь, — поцеловав Драко в лоб, Гарри снова закрыл глаза, надеясь досмотреть еще недавний сон. Малфой заворочался на его правой руке, устраиваясь поудобнее и прижимаясь носом к шее Гарри. Руки он сложил под голову, позволяя себя обнять.

— Ты мне все завтра расскажешь, и я позволяю тебе себя обнимать только потому что хочу спать. Понял? — полушепотом проговорил он, зевнув.

— Ага, — согласился Гарри, сквозь сон, покрепче обнимая парня. Он бы согласился с чем угодно, лишь бы ему дали возможность спать дальше.

— Обещай, — потребовал тот, и Гарри вздохнул, понимая, что просто так от него не отстанут.

— Обещаю, а теперь — спи...

— Сплю я, сплю... — прозевав последнее слово, Малфой заснул.(п/б: ходит с транспарантами «ОН ТЕБЯ ПОЦЕЛОВАЛ, КАК ТЫ МОЖЕШЬ СПАТЬ СПОКОЙНО?!)

Блейз выдохнул, когда прошло несколько минут, а Поттер все-таки не явился на крик Панси.

— Тише, ты сейчас тут всех перебудишь. Чего испугалась-то? — он склонил голову набок, взволнованно смотря на девушку.

— Чего испугалась? — оправившись от шока и убрав руку ото рта, прошипела Панси. — Чего испугалась, спрашиваешь?!

Блейз непонимающе оглядел комнату: все в порядке — никого опасного нет.

— Спрашиваю. Никого тут нет. Дурной сон что ли приснился? — ласково улыбнулся он, намереваясь потрепать Панси по голове, но та, отмахнувшись, ткнула его в живот.

— Почему?! Ты?! ГОЛЫЙ!!! — как ей удалось так громко прошипеть, Блейз не понимал, но уставился на свой живот: вроде нормальный, крови тоже нет.

И потом до него дошло.

— Солнышко, ты это... — Забини запнулся. — Ну, мы... это...

— Очень красноречиво, но я требую объяснений! — обматываясь в покрывало и поднимаясь с пола, Панси изо всех сил старалась совсем не смотреть на Блейза. Вернее на кое-какую его часть. «Я — извращенка. Да к тому же еще и идиотка!», — подумала она, прослушав половину сбивчивых объяснений Забини...

— ... и так получилось. Надо было предупреждать, что ты не хочешь. А так...

* * *

В комнате уже находились три человека: Кингсли Шеклболт, Луни Джонс и некто третий, кто пока не был знаком постучавшейся девушке.

— Мистер Джонс, к вам еще двое — медор Донателли и аврег Сулег, впустить? — спросила она, держа в руках небольшой планшет с бумагой и ручкой.

— Да, Тамари. Пускай войдут, — кивнул глава Аврората, и секретарша исчезла. Через несколько секунд дверь в кабинет Джонса распахнулась, и внутрь вошли Аситрум и Паула.

Паула поежилась, кабинет главы Аврората преобразился: посередине стоял большой круглый стол, вокруг которого расположились шесть кресел с огромными спинками. Стеллажи по бокам кабинета, раньше усеянные книгами, теперь сверкали чистыми полками. Справа камин, когда-то полыхающий приветливым огнем, теперь был почти погашен, словно ждал новых гостей.

— Вызывали? — недоверчиво поглядывая на министра и на странную фигуру в черном, стоящую у окна, спросил Сулег. Джонс улыбнулся и указал на два кресла:

— Присаживайтесь.

— Я пока постою, — тихий голос донесся от окна. — Не стоит доверять...

— Мы уже не раз это обсуждали. И ты знаешь наше решение, — перебил его Министр Магии, садясь в одно из больших черных кресел, когда Паула и Сулег, переглянувшись, заняли свои места. Паула положила ногу на ногу и сжала палочку, поправив халат медора. Сулег скрестил ноги и подпер подбородок левой рукой.

Три кресла еще пустовали.

* * *

Сюзи глубоко вдохнула и открыла глаза.

Боль. Ужас. Страх. И снова бесконечная боль. Рухнувшие на ее тело доски, руки ноющие от веревок, которыми она была привязана к стулу. И то неприятное ощущение грязных тряпок.

— Все хорошо, все в порядке. Вы в безопасности, — перед лицом мелькнула молодая девушка с каштановыми волосами и карими глазами. Она по-доброму улыбалась, хотя под глазами виднелись синяки, губа была рассечена, а над виском была огромная зашитая царапина.

— Где я? — прошептала девушка, когда ее лица коснулся мокрый платок.

— В больнице святого Павла, я — медор Салливан. Можно просто... Габи, — обтерев кожу Сюзи еще раз, Габи удовлетворенно щелкнула пальцами, и в ее ладони появилось зелье.

— Вам надо поспать, мисс Стэфоред. Отчет в Аврорат мы уже послали.

Приняв зелье сна без сновидений, девушка закрыла глаза и уже не услышала, как в комнату вошел рыжеволосый парень.

— Михаэль, — улыбка Габриель сразу же потухла.

— Спит? — посмотрев на Сюзи, спросил он. Габи кивнула, кинув взгляд на Стэфоред.

— Ты не думаешь, что мы все-таки должны связаться с... — но к его губам прикоснулся указательный палец девушки.

— У стен есть уши, Михаэль. Все, что от нас требовалось, мы уже сделали, и теперь не нам решать. Она ушла, и я не знаю куда, и в чем состоит ее план. Мы все в опасности.

— Мы должны предупредить его.

— Да, но сейчас мы можем только ждать, когда оставшиеся решат, что делать.

— Пойдем? Проверим остальных...

— Остальные точно на месте, я уже смотрела. Пойдем лучше к себе, я хочу горячую ванну и целую бутылку отборного огневиски.

Михаэль изумленно поглядел на нее, когда Габриель пихнула его к выходу.

— Я устала, Рон. Понимаешь? Я устала от всего. Война окончилась, а мы все равно защищаем. Защищаем его от них.

— Я понимаю тебя, но мы поклялись. И наш долг... — Михаэль-Рон приобнял девушку за плечи и они двинулись к своему разгромленному кабинету, так и не размыкая объятий.

— Защищать Избранного, — горько усмехнулась Габриель.

* * *

Кричать Панси уже не могла, а как еще тут покричишь, если тебе настойчиво пихают язык в рот, затыкая поцелуем?

Именно так думал Блейз, когда, содрав с девушки простыню, прижался к ней и обнял, целуя. Какая же она была теплая, такая взбунтовавшаяся, немного по-детски наивная. И даже сейчас, когда Забини не знал о ней другой, он все же был счастлив находиться с ней рядом. Она означала для него чуть ли не все, что упало ему на голову и осветило его мрачную наркоманскую жизнь.

Мысли снова дали ему пощечину, заставив вынырнуть из своих грез.

Нар-ко-ман-ску-ю. И в эту жизнь он втянул Панси. Руки, мягко обнимающие девушку, сжались в кулаки, а губы перестали целовать, замерев.

Уже давно сдавшаяся и не одёргивающая сползающую простыню Панси удивленно отодвинулась, когда взгляд Блейза будто оцепенел, и он с силой прижал ее к себе.

— Блейз? — прошептала она, упираясь ладонями ему в грудь.

— Я люблю тебя, — медленно двигаясь назад, он поглядел в глаза девушки.

— Чегоо??? — переспросила Панси, когда оказалась прижата к краю кровати.

— Люблю тебя, — повторил Блейз, смотря на нее так, словно она... да. Словно для него она была очередной дозой внутривенно. Очередным эмоциональным всплеском и взрывом, когда аккуратно приземлилась на покрывало и еще пыталась сопротивляться.

— Ты спятил... слышишь? Да мы же едва... знаем друг друга, — про семь лет обучения в одной школе Панси тактично промолчала. Все-таки они не сильно дружили, их объединял Драко.

Драко...

Это имя вспыхнуло и погасло в голове Панси, когда Блейз снова прошептав: «Я люблю тебя», начал целовать ее с головы до ног.

И уже отдавшись его ласкам, девушка едва расслышала:

— И никому не отдам.

* * *

Гарри проснулся первым и наслаждался приятной картиной: Драко, лежащий рядом с ним и спящий на его руке, уткнувшись лбом в щеку Поттера. Немного отодвинувшись, Гарри смог загипсованной рукой поводить пальцами по щеке и нежно обрисовать контур лица спящего, проведя кончиками по губам и приоткрыв их. Губы Драко словно были созданы для утренних поцелуев, для гарриных, конечно же.

Очень-очень медленно, осторожно, словно подкрадываясь к опасному зверю, Гарри наклонился и нежно, почти невесомо поцеловал Драко, сразу же отстранившись. Губы запомнили такой быстрый, теплый и безумно нежный сорванный поцелуй, и сердце затребовало продолжения, правда, страх быть отвергнутым оказался сильнее. Вернув руку на место, снова обнимая Малфоя, Гарри хотел уже выдохнуть, что Драко не проснулся, не заметил и не столкнул его с кровати. Не оттолкнул и не отодвинул. Не выгнал.

Но тут губы Малфоя приоткрылись, и...

— Поттер, я — нормальный. Слышишь? Отпусти меня... — Гарри даже опешил от таких слов. Чего там Малфой проворчал, отталкивая его?

— Нор-маль-ный. Ты английский язык понимаешь? Я не гей! И не смей ко мне прикасаться!! — серые глаза прямо буравили насквозь, пока Драко бил одной рукой по груди Гарри, требуя его отпустить. Ничего не осталось от того сонного парня, с которым Гарри столкнулся ночью. Сейчас перед ним лежал тот самый Малфой, ненавидящий его всей душой.

«Но он же звал тебя?» — попробовало обнадежить Гарри его сердце, правда, тот отмахнулся. Он всегда знал, что так будет. Что нельзя с нежностью относиться к другим людям, они всегда предадут, оттолкнут и сделают больно.

— Расслабься, Малфой. Я тебя не держу, — резко отодвинувшись от Драко и убрав руки, Гарри неловко поднялся и отвернулся, не заметив удивленного взгляда. Его взгляд, избегая Малфоя, зацепился за тумбочку, на которой было зелье и аквариум со спящей Ритой.

Драко молчал, видимо, сбитый с толку отсутствием напора со стороны Поттера. Он ожидал отговорок, уверений в том, что Поттер тоже не гей или, хотя бы, какой-нибудь реакции. Ведь так было бы намного проще обмануть его и самому обмануться. Правда, с Гарри играть всегда приходилось по неизвестным правилам. И когда он уже стал для Драко Гарри?

— На тумбочке зелье. Выпьешь и спускайся завтракать. Я не собираюсь тебя ждать, — резко проговорил Гарри, дойдя до аквариума, схватив его за ручку на крышке, и вышел за дверь, напоследок хлопнув ею.

— Обиделся что ли? — прошептал Драко, оглядываясь. Он находился в незнакомой ему комнате и, судя по тому, что рядом оказался Поттер, можно было сделать предположение, что он в его доме.

«Я в его доме???», — резко скинув с себя одеяло, надеясь не увидеть подтверждение своим мыслям (Гарри хоть и не домогался его грязными способами, но все же поцеловал!). Драко как-то облегченно и одновременно разочарованно выдохнул, обнаружив себя по пояс обнаженным.

Ну, как обнаженным? Опять в бинтах. Попытавшись сесть, Драко дернулся, потому что спину больно потянуло. Зашипев, он схватил с тумбочки зелье и, предварительно понюхав (а то Снейп ему припомнит), глотнул. Жидкость приятным теплом растеклась внутри, и боль понемногу сошла на нет.

Тогда Драко уже смог подняться и осмотреть спальню Поттера получше. Все было мило, со вкусом, хотя он сам всё бы тут переставил, оставив предметы интерьера, правда, другого цвета. Несмотря на это спальня была уютна и радовала взгляд, а особенно его обрадовала дверь, ведущая в душ.

«Очередные! С Поттером, похоже, это войдет в привычку», — ворчал он, снимая бинты. Вымывшись, Драко вышел из душа и встал перед дилеммой. Он сейчас находился не у себя дома, следовательно, чистой одежды у него не было. Натягивать свои грязные вещи Драко не собирался, поэтому оставался единственный выход.

Либо надеть вещи Поттера... Драко раскрыл шкаф, стоящий рядом с дверью и покачал головой: нет, в такое он никогда не оденется. Может если бы они были... эээ... Дальше Драко себя остановил и все-таки вернулся к первоначальному варианту.

— Донни, к хозяину, — хлопнув в ладони, Малфой еле-еле успел подхватить сползающее с бедер полотенце, перед тем как вызов сработал и в спальню аппарировал домовик. Донни сжимал в одной руке поварешку, в другой — полотенце и выглядел весьма воинственно, с кухонной наседкой на голове. Драко даже улыбнулся.

— Хозяин в опасности? Хозяин никогда не вызывал Донни в другое место. Что Донни может сделать для хозяина? — поклонившись, хмуро спросил домовик. Он оценил окружающую обстановку как «мирное место».

— Все в порядке. Мне просто нужна моя одежда, а ту, что в ванной, забери домой. Принеси из шкафа на втором этаже из моей спальни форму аврора, запасную.

Донни сразу же поклонился и принялся исполнять приказания хозяина.

* * *

Камин вспыхнул зеленым как раз в разгаре спора.

— ... принося клятву, я не соглашался...

— Это ничего не решает!

— Все равно, как вы можете терпеть...

— Мм... я вижу тут почти все в сборе. А кто эти новенькие? — Сулег, не участвуя в споре, покосился на новоприбывшую. Блондинка с яркими голубыми глазами в светлом пальто и с палочкой в руке, с помощью которой она с легкостью стряхивала с себя несуществующую пыль заклинаниями.

— Малфой, — Луни Джонс, перестав спорить с Кингсли, поднялся. Сулег сразу же про себя отметил, что взгляд его не предвещал ничего хорошего.

— Уи... Джонс, — кивнула женщина, ухмыльнувшись. — Начали без меня?

— Когда я соглашался принести тебе Обет, Нарцисса, я не предполагал, что наш хвалебный мальчик впутается вновь! — черная фигура возле окна покачнулась и двинулась к миссис Малфой. Сулег замер.

Но ничего такого не случилось. Черная мантия, черные волосы, прятавшие затылок мужчины, когда тот обнял Нарциссу Малфой.

— Ну, здравствуй Северус, давно тебя не видела.

— И я, Нарси, и я...

— Как Драко? Приглядываешь за ним?

— Каждый день, из-за твоего глупого Обета. Я даже помереть толком не смог.

— Господа, — привлекая к себе внимание, министр Магии попросил всех занять свои места. Теперь их было шестеро: Сулег, Паула, Кингсли, Джонс, Малфой и погибший, как раньше считал Аситрум, Снейп.

— Мы сегодня собрались, чтобы ввести в курс дела наших боевых наставников, — Кингсли почтительно махнул палочкой в сторону замерших в креслах Паулы и Сулега и продолжил: Мы те, кто остались от бывшего Ордена Феникса. Те, кто не погибли во Второй Магической. И те, кто и по сей день сражается с остатками прошлого.

— Ничего не понимаю. О чем вы? — Паула глядела на всех недоверчиво.

— Когда война окончилась, и у нас осталось лишь знамя — Гарри. Мы все впали в оцепенение. Нужно было нейтрализовать Пожирателей, и если Поттер смог стать чем-то вроде нового Темного Лорда, мы должны были свергнуть его. И это все, кто остались, — грустно проговорил Джонс.

— Я не знала, что Драко настолько угрожает опасность, — миссис Малфой постучала по подбородку. — Когда я попросила мистера Сулега поставить его в пару к Поттеру, я, конечно же, подозревала, что последствия выхода из-под контроля Гарри могут сказаться, но согласись Луни. Гарри сейчас под нашим крылом, и ничто ему пока не угрожает. Мы присматриваем за ним.

— Ну да, конечно. А его очередной срыв? Кто его будет контролировать? Мы едва смогли расчистить район от завалов, некоторые авроры до сих пор под воздействием всплеска магии Поттера отдыхают в Мунго, — возразил Джонс. Сулег удивленно припоминал недавние события. Он был в одном таком месте на задании, где они, по официальной версии, ловили Пожирателя смерти, в то время как на самом деле огромный всплеск магии в лесу Дин повалил все деревья в округе, и в эпицентре взрыва они нашли Гарри Поттера, лежавшего ничком и прижавшегося лицом к земле. Именно от него отходил во все стороны круг. Но тогда дело замяли, а Поттера отправили к нему в Аврорат.

На обучение? Или на защиту? Странно все это.

— Я думаю, наши гости не могут сообразить, о чем мы с вами толкуем. Кингсли, у тебя омут памяти под рукой? — спросил Снейп, но Шеклболта опередил Джонс.

— Удобная мантия, столько карманов. Всегда мечтал о ней, — добродушно проворчал Луни, доставая омут. Челюсть от произнесенных слов (слишком уж не подходящих для главы Аврората) Сулег и Паула поднять все же смогли.

— Ох уж эти... Джонсы, — немного недоверчиво ухмыльнулась миссис Малфой, когда Снейп палочкой коснулся своего виска и, вытащив воспоминание, окунул его в водоворот.

Это был не просто омут — он транслировал воспоминание над собой и не нуждался в том, чтобы в него нырнули.

— Картинка была нечеткой, но все же сохранилась, — голос был низкий и хриплый, принадлежал он Снейпу, уменьшенная копия которого появилась над омутом. - — Этим воспоминанием со мной поделилась Минерва, ныне директор Хогвартса. Поттер как раз заходил к ней, — смешок. — На чашечку чая с лимонными...

Картинка сменилась, и перед шестью людьми предстал кабинет директора. Минерва выглядела очень уставшей и как-то осунулась — это был первый почти спокойный день после войны, и она мужественно настраивала себя на предстоящие приемы поздравляющих и тех, кто хотел проститься с умершими.

«Тяжелые были дни. Я уже разговаривала с теми, с кем смогла, но все же. Война окончена только наполовину. Еще остались Пожиратели...»

Нарцисса вздрогнула, но продолжила смотреть.

— Гарри, ты разрушишь кабинет. Возьми себя в руки, черт возьми! — видимо, гневное высказывание Минервы дало оглушающий эффект: все вокруг перестало трястись, а удивлённый шумно дышащий Гарри смотрел на нее.

На этом картинка погасла, как и омут.

— Ну, теперь вы все видели мощь и силу Гарри, которую нужно держать под контролем. Он — самый сильный и опасный маг этого столетия. И если что-то с ним случится... — Паула прервала речь министра.

— Но он же всего лишь ребенок. Вы на него наговариваете...

— Этот ребенок с легкостью пережил несколько Авад, а вы говорите... — Снейп дернулся. — Он представляет опасность самим своим существованием. И я надеюсь, что мистер Малфой от этого не пострадает.

* * *

Приняв душ внизу в гостевой комнате, Гарри сидел на табуретке, кусая губы, и смотрел, как медленно закипает вода в чайнике.

«Какой же я дурак. Он же спал, так нет, мне надо было его поцеловать и разбудить. Хотя... это стоило все же того, что он мне наговорил. Не гей блин», — Гарри горько усмехнулся. — Сколько можно бежать от себя? Самому себе уже не доверяю. Рядом с ним все становится каким-то неважным, либо больше ненужным. Да и стоит ли? Вообще стоит ли быть с ним? Хотя бы попытаться и больше не жалеть. Ни о чем».

Гарри на секунду прикрыл глаза и попытался представить себе, каково это — быть рядом с Малфоем. Но в голову лишь лезло нахмуренное лицо Драко, орущего на него и требующего отпустить. Гарри разочарованно уткнулся лицом в ладони и провел ими вверх до волос.

«Ну к черту! Можно ли ненавидеть, любя? Нельзя. Так пусть между нами ненависть и остается. Потому что любить кого-то больно. Вон, любил Герми и Рона, и где они теперь? Пропали без вести, а обещали всегда быть рядом. Теперь вот и Малфой стал... таким же. Снова пытаться? Не стоит. Так что никаких больше поползновений в его сторону, никаких нежных...

— Поттер, ты чего, заснул??? Чайник сейчас взорвется! — раздалось прямо над ухом.

«... поцелуев, даже если очень хочется. Черт, ну почему он такой... такой красивый по утрам? За что мне это???», — Гарри вскочил и выключил горелку, Левиосой убирая чайник с огня уже машинально. Без палочки, не выбирая в уме действия, было как-то проще что ли.

Рядом стоял Драко Малфой собственной персоной, чистый, вымытый, в новой форме аврора, правда, волосы остались растрёпанными, словно теперь ему разонравилось зализывать их гелем. Хотелось их растрепать еще сильнее, а еще лучше, почувствовать на ощупь, вдохнуть запах, обняв Драко за шею, и никогда не отпускать его.

Драко был жутко привлекательным, но Гарри все же пообещал себе.

— Держи, через двадцать минут выходим, — протянул он чашку с кофе Малфою и отодвинулся на пару шагов назад, садясь на свою любимую табуретку.

— Чего это ты раскомандовался, Потти? — прищурился Драко, хотя Гарри даже не заметил обращения, закрывая глаза и успокаивая дыхание: «Я его ненавижу. Он меня бесит. Он не привлекает меня. Он мне не нравится. Он меня не возбуждает. Что??? ВОЗБУЖДАЕТ?»

— Ты хочешь опоздать к Сулегу? Я — нет. Так что допивай и пойдем, времени почти не осталось, — серьезным тоном сказал Гарри (мантра ему совсем не помогала), поднявшись и намереваясь выйти из кухни, оставив Малфоя одного.

— Я не гей, Поттер, — произнес Драко, удерживая Гарри за руку. Тот смерил его высокомерным взглядом и выдернул ладонь.

— Я понял тебя, Малфой, еще с первого раза. Так что успокойся, повторять дважды нет необходимости, — Гарри поднял руки, как бы сдаваясь и, вновь, хотел, было, пройти к выходу, но Драко, отставив чашку в сторону, придвинулся к нему ближе, загораживая собой проход.

— Я хочу кое-что проверить, — прикрыв глаза, Драко начал оттеснять Гарри к столу. «Зачем? Зачем он так поступает? Я же не выдержу и... И будет плохо нам обоим!», — Гарри вытянул руки вперед, намереваясь остановить Малфоя, но не тут-то было.

Легкое прикосновение — и Гарри готов лужицей растекаться перед Драко.

— Малфой, ты перегибаешь... — рука Драко неожиданно для Гарри оказалась на его подбородке и, лишь кончиками пальцев притянув лицо парня к себе, Малфой ответил.

— Я не гей, Поттер, и я хочу в этом удостовериться.

— Не... — попытался сопротивляться Гарри, но был прерван на полуслове. Вернее заткнут, теплыми нежными ласковыми (у него попросту не хватало прилагательных) губами. Драко подался вперед, прижимаясь горячим после душа телом, захватывая губы Гарри в плен, нетерпеливо терзая, вталкивая свой язык в приоткрытый от неожиданности рот, скользя внутри, пробуя на вкус, запоминая. Простонав что-то невнятное, Драко прижался к Гарри сильнее, обхватывая его за шею руками. Гарри пришлось придержать его за талию — так сильно он вжимался в него, будто боялся вновь потерять.

И только когда Гарри сдался и ответил на поцелуй, Драко, прервавшись, отстранился и ухмыльнулся.

«Он снова издевается надо мной! А я-то... я-то. Дурак, что уж тут еще подумать?», — Гарри вновь отошел назад и пренебрежительно вытер губы тыльной стороной руки, с вызовом посмотрев на Малфоя, пряча внутри свою обиду и горечь, от того, что поцелуй ему, все же, понравился.

— Убедился, что не гей? Теперь мы можем идти? — спросил он, будто ничего и не было, перед тем как покинуть кухню. Ледяная маска на лице Драко не дрогнула, хотя вот ухмылка исчезла, но этого Гарри уже не увидел.

Драко стоял на кухне Поттера и мысленно давал себе уже десятую пощечину. Как? Какого черта? Почему?

Ну почему он решил поцеловать этого... этого?! И еще ведь повод придумал. Мысленная пощечина не давала отрезвляющего эффекта и не восстанавливала разрушенный порядок в голове. Хотелось просто дать себе в висок Обливейтом, заставив забыть обо всем, и со спокойной душой продолжать ненавидеть Поттера. Но жизнь в Азкабане в течение десяти лет не стоила таких жертв. Может, эта ситуация ему просто привиделась? И никакого поцелуя не было? И он не был затянут в умело расставленные сети Потти, в ловушку влечения и желания ощущать его теплые губы. Ощущать одно дыхание на двоих. Черт, да у Драко никогда раньше не было таких проблем, как поиск оправдания своему действию. Он умело мог покорять других людей, заставлять их цепляться за него, страдать и сохнуть по нему, но никогда ни к кому Малфой не чувствовал такого притяжения, как к Гарри. И это странное чувство пугало его. Драко всегда любил наблюдать за действиями любовников в попытке завоевать его, как раньше считалось, холодное сердце. Но теперь он сам желал пойти на отчаянные меры, чтобы вернуть Поттера обратно на кухню и снова поцеловать, долго, смакуя каждый момент. Ощутить биение его сердца прямо под ладонью и ласково потрепать по волосам, взлохмачивая их еще больше.

«Бред! Соберись, Малфой! Видимо, сказывается долгое отсутствие секса, если уже на всяких гриффиндорских полудурков начинаю бросаться. Абсолютно и точно! Столько симпатичных красоток проходит мимо меня в Аврорате, а я... Пора собраться», — Драко уверенно кивнул сам себе.

Гарри мысленно давал себе кулаком в скулу, чтобы перестать желать вернуться на кухню и прижать Малфоя к холодильнику, долго-долго целуя, раздевая и делая с ним на столе все то, что даже в мыслях было под строжайшим запретом. По крайней мере, Гарри запрещал себе мечтать о сексе с Малфоем, зачем себя обнадеживать? Реальность предстанет намного лучше, если предстанет, конечно же, чем...

— Чем мысли, — произнес Гарри вслух, раскрывая дверь.

— Мистер Поттер! Ответьте на наши вопросы! — наверное, около сотни вспышек фотоаппаратов ослепили Гарри, и он нервно отступил назад, захлопнув дверь.

— Блять, защита-аа, — простонал он, когда из кухни вышел нахмуренный Малфой. Тот все же решил вести себя как обычно, будто ничего не было, и старался не смотреть на Поттера, чтобы тут же не прижать того к входной двери и разорвать уже эту ненужную одежду на нем.

«Черт! О чем я только думаю? Похоже, в том зелье афродизиак был, не иначе! Но Потти такой манящий, когда... мрр», — прикусив щеку изнутри, Драко пришел в себя и, тряхнув головой, будто это помогло бы ему избавиться от ненужных мыслей, заметил, что Поттер почему-то слишком взбешен. Ничего не осталось от того растерянного парня, застигнутого им врасплох на кухне.

— Что такое, Поттер? У тебя лицо белее мела.

— Не сейчас, Малфой! БЛЕЙЗ! — проорал Гарри, сплетая на пальцах паутину заклинаний, Драко молча наблюдал за ним. Во входную дверь уже стучались множество кулаков.

— Мистер Поттер, откройте! Мы хотим знать всю правду!

— БЛЕЙЗ, МАТЬ ТВОЮ! ЖИВО СЮДА! — вещи в прихожей затряслись, являя гнев и ярость Поттера, когда дверь в гостевую открылась, и вышел зевающий Забини в одних трусах. Увидев Гарри в таком состоянии, он подавился зевком. Как и Малфой, не ожидающий появления полуголого Блейза в доме Поттера.

— Ни хрена себе, — смерив его взглядом, Драко поглядел на Гарри. Наконец-то он понял все. Ясно же, что Золотой мальчик не смог бы развратить себя сам. А Забини-то... еще в школе кричал, что он натурал. Как он мог? С Потти... — Ты с ним?

— Привет, Дрей, — помахал рукой Блейз.

«Еще и ухмыляется, гад! А я-то на Потти все скидывал, что он извращенец хренов, а тут у него весь дом полон», — мысль Драко прервалась на половине.

Блейз хотел еще что-то сказать, но из гостевой комнаты в одной рубашке, потягиваясь, вышла еще и Панси.

— Блейз, что за шум? Я так сладко спала... — она обвила рукой талию Забини и уставилась на явившуюся ей картину.

— Драко, — глаза Панси расширились.

— Панси? — Гарри и Драко спросили одновременно, правда, Гарри назвал ее по фамилии: «Паркинсон?»

Драко оказался в моральном обмороке. Слишком много впечатлений досталось ему на это утро.

— Гарри, я все объясню, — задвигая девушку за себя, пообещал Блейз, когда за спиной Гарри дверь задрожала под натиском заклинаний надоедливых папарацци.

— Объяснишь, но потом. Блейз, они здесь! — Малфой переводил взгляд с сосредоточенного лица Поттера, на враз ставшую задумчивой физиономию Забини. Они говорили о чем-то, известном только им двоим.

— Ты сможешь, снова? — понимая Гарри с полуслова, спросил Блейз.

— Не уверен, но попробовать стоит, — Гарри послал пару заклинаний, пытаясь укрепить дом, но на кухне уже разбилось окно.

— Блейз, о чем вы? — тихо спросила Панси.

— Поттер, ты объяснишь мне, какого черта тут происходит? — потребовал Малфой, не понимая, что имеют в виду эти двое. Но Гарри его словно не замечал, как и Блейз Панси.

— Попробуй, другого выхода все равно нет. Ты же знаешь, они нас все равно достанут, — Забини, поцеловав ошарашенную девушку в висок, подошел к Гарри и сжал его ладони в своих.

— Я не уверен... без палочки... и рука сломана... — замялся Поттер, но Блейз прервал его на полуслове, прижавшись лоб ко лбу и немного встряхнув парня.

— Ты справишься, Гарри. Слышишь? Ты справишься! — Гарри вздохнул и услышал странное ворчание Малфоя.

«Похоже, Поттер тут оргию решил устроить. Это более чем объясняет странное «они». Еще Панси неизвестно как тут оказалась. И самое интересное, почему она почти голая? Неужели изменяет? Ведь если я официально предъявлю Люциусу доказательства, что Панси не наивная овечка, фиктивно навязанный «почти что брак» можно расторгнуть, и я избавлюсь от лишнего тела в своем доме. Это сможет реабилитировать меня на личном фронте. Надо будет с ней разобраться», — Драко сверлил по очереди взглядом спину Блейза и фигурку Панси, сжавшуюся у двери.

— Поможешь? — спросил Гарри у Забини, улыбнувшись Драко.

«Сволочь, гад! Ухмыляющийся гад! Как он может улыбаться так... так... по-идиотски и одновременно мило. Малфой — ты законченный извращенец! — вздохнул Драко. — Но если этот чертов Блейз коснется моего Потти хотя бы рукой в опасном месте, уверяю, я его порву. И не посмотрю, что мы друзья. Я вообще раньше считал, что он мертв. Умерщвлю второй раз».

— Второй этаж? Дом-то хоть попросить сможешь? — ухмыльнулся Блейз, обернувшись и ловя пристальный прищур Малфоя.

— Если только… — Гарри кивнул, Забини, подмигнув Драко, чмокнул Поттера по-дружески в щеку и бегом пронесся мимо застывших Панси и Малфоя наверх.

«Нет! Я не ревную. Ни капельки. Совсем... совсем-совсем ни капельки!» — подумал Драко, прежде чем угрожающе прошипеть и с трудом удержать себя на месте.

— Поттер.

— Драко, — тихо позвала Малфоя Панси, провожая взглядом Забини. — Я должна тебе сказать...

Гарри сел рядом с дверью и закрыл глаза, спиной ощущая толчки и ментально пытаясь зацепиться за конструкцию дома. Перенос такого большого здания он делал не в первый раз, но тогда была палочка, а сейчас не было никакой надежды на то, что удастся проделать это еще раз.

— Уволь, Панси. С тобой мы поговорим дома, ты бы хотя бы оделась. А то выглядишь как... — «шлюха», но конец фразы Драко потонул в звуке хлопнувшей двери, за которой скрылась Панси.

Гарри вздохнул:

— Малфой, ты просто...

— Ну, Потти. Давай, скажи мне, кто я, — в его голосе звучал вызов.

— Ты просто заткнись, и все будет хорошо.

«Да ты просто охренел совсем. Вообще...» — но слова не вылетали изо рта, словно что-то лишило Драко голоса. Он подошел к Поттеру и сел перед ним на колени, тот сидел с закрытыми глазами и не произносил ни звука.

«Поттер, гребаный идиот! Что ты со мной сделал?», — попытался прокричать Драко, махая рукой перед лицом Гарри.

Тот медленно размял плечи, потер рукой горло и только потом открыл глаза, заметив манипуляции Малфоя. Драко, увидев, что тот очнулся, попытался отодвинуться, но Гарри резко схватил его за запястье, остановив.

— Драко, — его глаза странно заблестели, когда Гарри тихим голосом прошептал его имя. Было не важно, что дверь сейчас раздолбают на хрен. Не важно, что Поттера потом заест совесть, разум и сердце вместе взятые.

Малфой был так близко, обеспокоенный, немного взъерошенный и все такой же невозмутимый. Гарри резко потянул Драко за руку на себя, что тот просто рухнул к нему в объятья.

— Скажи мне, Драко...

— Поттер! — взвизгнул он, оказавшись в кольце рук и уткнувшись Гарри в грудь. — Отпусти меня.

«Прозвучало довольно жалобно», — отметил Гарри, когда прижал его к себе крепче, ощущая тепло и вдыхая, уткнувшись в волосы, аромат своего же шампуня. Запах земляники и лаванды шел Драко больше. (п.б. офигеть, похоже, это только магглы пользуются мужскими шампунями с мужскими свежими запахами, а волшебники…земляниииичка! п.а. — *плачет от смеха*)

— Ты что оглох? Отпусти, кому говорят!

Надо было сосредоточиться и переместить дом. Но как это сделать, если рядом вопит Малфой? Правильно, заткнуть его чем-то.

— Потти, ты... — Драко замахнулся рукой для удара, но в следующую секунду его опрокинули на пол, прижали чем-то очень тяжелым (все-таки Гарри Поттер не пушинка) и аккуратно поцеловали. «Этот... ЭТОТ! ДАЖЕ ЗАКРЫЛ ГЛАЗА! Сволочь, — подумал Драко, не подчиняясь настойчивому языку и не отвечая на поцелуй. — Вот хрен ему, этому Поттеру. Он же тоже не пошевелился, когда я его целовал. Вот теперь отомщу».

Драко только на секундочку закрыл глаза и схватил Гарри за ворот рубашки, чтобы, конечно же оттолкнуть. Именно! Он не пытался прижаться к Поттеру еще сильнее, не пытался и все тут! По крайней мере, когда теплые мягкие губы, не получив ответа, исчезли вместе с горячо-обжигающим таким сексуальным телом...

— Малфой, я говорю, сходи наверх к Блейзу и помоги ему. Малфой? — Драко сел и тряхнул головой. Поттер словно не двинулся с места, сидел себе у входной двери, руки разминал. Может, ему все это привиделось? Показалось?

— Лучше бы показалось, — отряхиваясь, поднялся Драко, игнорируя ухмылки Поттера и двигаясь к лестнице.

* * *

— И что ты предлагаешь Северус? — Кингсли устало потер переносицу. Ему еще предстояло выслушать не одно заседание на сегодня, а споры по поводу Поттера не прекращались всю ночь. Миссис Малфой давно уже не следила за нитью разговора, изредка приоткрывая глаза и оглядывая собравшихся. Паула Донателли и Аситрум Сулег вначале оживленно вникали в суть дела, но со временем тоже зазевали и начали клевать носом, облокотившись на подлокотники.

В споре участвовали трое: Северус Снейп, Кингсли Шеклболт и Луни Джонс.

— Я уже в который раз предлагаю изолировать Поттера от общественности. Провести все необходимые тесты, выявить его реальный уровень магии и только потом, заметьте, только потом посылать куда-нибудь на задания вместе с кем-то. И речь сейчас идет не только о мистере Малфое. Речь идет о безопасности любого человека, находящегося рядом с ним.

— Не вариант, Снейп, — покачал головой Джонс. — Ты и сам понимаешь, что Поттеру просто по плану необходимо находиться в Академии. И вряд ли он согласится на все наши тесты, учитывая, что большая часть сил была блокирована им после того случая в лесу.

— Какая-нибудь стрессовая ситуация, или если он случайно поймет, что его близкий находится в смертельной опасности — все блоки рухнут как карточный домик, — нахмурился Снейп, продолжив: — И это только пример разрушения. Я молчу про влияние гормонов и безрассудное влипание в любую неприятность, присущее Поттеру.

— Мы убрали от него Уизли и Грейнджер — первых, кто мог зацепить. Немного поработали с памятью, и теперь он вряд ли уже помнит, куда они пропали. В этом случае близких людей у него нет, проверено, — Кингсли снова устало потер переносицу.

— И для этого он тренируется с Малфоем. Они еще со школы ненавидят друг друга, опасности нет, — кивнула Нарцисса Снейпу, на что тот кинул на нее гневный взгляд. Он хотел что-то сказать, но его перебил Сулег.

— Ненавидят? Разве? — удивленно посмотрев на миссис Малфой, произнес аврег. — По-моему, так они довольно мирно ладят друг с другом. Были кое-какие неувязочки, но все же я уверен на все сто процентов, что лучше Малфоя и Поттера в команде у меня учеников нет. И судя по тому, как они защищают друг друга на моих тренировочных испытаниях, там точно нет места ненависти.

— Что и требовалось доказать. Мистеру Поттеру не хватает малюсенького толчка, чтобы весь Лондон взлетел на воздух, — изложил свои мысли Снейп.

— Ты преувеличиваешь, — вздохнул Луни. Он порядком уже устал от этого спора. Изолировать Гарри? Но куда? В больницу к тем, кого он сам же и поймал? Глава Аврората до сих пор не мог отойти от того странного случая в лесу.

Он помнил тот момент, как аппарировал туда и увидел...

Все полыхало вокруг. Лес горел, огонь распространялся до верхушек, лизал кору и сжигал все живое. Огонь не шел дальше своего круга, магии не поддавался, когда Джонс решил затушить его.

— Да, сэр.

— Хорошо, я обдумаю и приму решение на счет пары Поттера и Малфоя. На сегодня, если ты, конечно же, не хочешь ничего добавить Кингсли, мой друг, то давайте разойдемся.

— Нет, Джонс. Я уверен, что ты поступишь правильно, — Кингсли поглядел на часы. — Черт, заседание началось уже пять минут назад! Северус, ты идешь?

Снейп достал из правого кармана мантии бутылочку с зельем и, судорожно выдохнув, выпил его, поморщившись. Он не любил вкус оборотного, но еще больше не любил, когда приходилось снимать свою черную мантию и представать перед людьми в розовом костюмчике и шляпке.

— Кхм-кхм. Я уверена, что прогресс ради прогресса поощрять не следует, — тоненьким елейным голоском пропищало тело Долорес Амбридж, когда голос сменился на глухой и мужской: — Да, министр. Идемте...

Дверь за ними захлопнулась, донеся одинокую фразу:

— Еще двадцать заседаний на сегодня, Долорес, и можно пойти будет на обед.

Нарцисса проводила взглядом удалившуюся парочку и кивнула Джонсу.

— Я тогда тоже пойду, сообщишь, что решил, — она подошла к камину и, уже взяв немного пороха, обернулась.

— Непременно, Малфой, — прищурившись, согласился Джонс.

— До скорого, Джонс, — Нарцисса исчезла в зеленом пламени.

Сулег и Паула тоже поднялись, когда усталое выражение лица главы аврората сменилось сначала на задумчивое, а потом гневное.

— Медор Донателли, вы можете быть свободны. А вас, мистер Сулег, я попрошу остаться, — угрожающим тоном известил Луни Джонс. — Мы тщательно побеседуем с вами на тему вчерашнего задания «П&М» и его успешного провала.

Аситрум вздрогнул: голос, взгляд и та поза, в которой стоял Джонс пугала его. Особенно обращение «мистер». Мысленно приготовившись к увольнению, Сулег сжал руки в кулаки за спиной, смело смотря на главного аврора. Паула сочувственно погладила аврега по руке, кивнула Джонсу и вышла за дверь.

И, остановившись рядом со столом секретарши, услышала:

— КАК ТЫ МОГ ОТПРАВИТЬ НЕОБУЧЕННЫХ АВРЕГОВ БЕЗ ПОДСТРАХОВКИ ТУДА, ГДЕ ВСЕ НЕСТАБИЛЬНО?! ТЫ ЧТО СОВСЕМ РАЗУМ ПОТЕРЯЛ? ТЫ ПОДСТАВИЛ МЕДОРА! ДА ЕЕ ПО КУСОЧКАМ ПОТОМ СОБИРАЛИ! ТЫ ЧЕМ ДУМАЛ? ДА ТЕБЯ ЗА ЭТО НАДО...

Видимо, на комнату наложили несколько заглушающих, и Паула снова кинула сочувствующий взгляд на закрытую дверь.

Сулегу «на ковре перед начальником» нельзя было сейчас позавидовать.

* * *

— Привет еще раз, Дрей. Давненько мы с тобой не виделись, — Блейз чертил на полу мелом круг, попутно кидая взгляд на Малфоя, который остановился в центре коридора.

— Не ожидал увидеть тебя здесь, друг. После заседания ты без вести пропал, а я тебя искал. Я думал, что тебя в Азкабан тогда... я же думал, а ты... — Драко сжал кулаки и подошел к Забини. Тот отложил мел на столик, стоящий рядом и отряхнул руки. — Мог бы хотя бы одну сову...

— Слизеринец навсегда, Малфой? — уверенно протянул Блейз ладонь.

— Навечно, Забини, — Драко сменил гнев на милость и, улыбнувшись, пожал руку. Затем парни обнялись. Вдали от Поттера все мысли по поводу странного отношения Малфоя к ним двоим, ушли на второй план. Тем более он знал Блейза еще с детства. Они часто поддерживали друг друга, когда было невмоготу или их семьи оказывали нестерпимое давление на обоих. Маленькая клятва, необходимая им, их тайна, связывающая два сердца. Драко словно вновь стал прежним, тем жизнерадостным школьником, а не будущим аврором, прошедшим боль, войну, кровь и унижение.

Хотя с Поттером его дальнейшая жизнь представлялась в еще большей опасности, где шаг влево, шаг вправо — смерть от Авады. Но, по крайней мере, на этого героя можно положиться, и в серьезной ситуации он не подведет. Вот только, будет ли он защищать Драко? Вот в чем вопрос.

— Так как ты здесь оказался? — мотнув головой и отгоняя непрошеные мысли, спросил Драко, когда Блейз вернулся к своему руническому рисованию.

— БЛЕЙЗ! ТЫ СКОРО? — проорал снизу Поттер.

— ПОЧТИ! И, КСТАТИ, ДАВАЙ ПОБЛИЖЕ К МОРЮ! — улыбнувшись Драко, также громко прокричал Блейз в ответ.

— В СЛЕДУЮЩИЙ РАЗ!

Забини пожал плечами, когда заметил настороженный взгляд Малфоя.

— Эмм. Как оказался? После заседания меня к Гарри и отправили. Полугодовой срок без палочки, без средств. Я, можно сказать, отрезан от магического мира. Ни совы, ни маломальское применение магии — у меня не осталось никого, кроме тебя, в Магомире. Только ты, наверное, и волновался, ну и Гарри, конечно же, — Блейз закончил рисовать и расставил в центре получившегося знака бесконечности три свечки.

— Гарри? — удивился Драко тому, что Забини называет Поттера по имени.

— Ну да, он не такой оказался плохой. Империо и Круцио не использовал, слышал про Нотта? — Блейз присел на низкий столик, хлопнув ладонью по крышке, и приглашая Драко присоединиться. Малфой присел рядом, боясь, что такой хрупкий столик развалится под ними двумя.

— Слышал, — выдохнул он, когда столик даже не скрипнул. Теодора Нотта отправили в Азкабан и там ради развлечения его мучили, накладывая Империо и заставляя использовать на себе Круциатус местные охранники, пока парень не скончался в муках около двух месяцев назад. Огласки дело не предалось, все списали на дементоров. Вот только те, кто знал Тео близко, почувствовали ужасающую правду. Они никак больше не могли ему помочь. Он давно уже покоился в земле.

— Гарри по сравнению с ними вообще хороший парень, хоть и гриффиндорец. С ним интересно, он меня ничему почти не обязывает.

— Вы с ним?.. — почему-то этот вопрос оказался для Драко очень важен и вырвался прежде, чем он смог действительно осознать то, что спросил.

Блейз усмехнулся.

— Ну, судя по тому, что ты видел выходящую из моей комнаты Панси, а не Гарри... — Забини с улыбкой наблюдал вытягивающееся выражение лица Малфоя. Он так долго не виделся со своим другом, что даже уже почти отвык от такого яркого проявления эмоций на лице Драко.

— Ээй, Дрей. Ты что? Да я же натурал во всей красе, так что Гарри весь твой, он же... — Драко аж поперхнулся. Нет, он, конечно же, понимал, что все притязания Поттера ведут к тому, что он специалист по мальчикам, но чтобы услышать это еще и от друга? Тем более, так рушилась вполне правдоподобная версия, что именно Блейз развратил Героя всея Британии. Но если не он, тогда кто?

— Не хочу об этом знать, — ответил Драко и своим мыслям и вслух другу, игнорируя понимающее выражение лица Блейза. — Лучше скажи, что вы сейчас затеяли.

— Так я к тому и веду. После моего слушания и отсылки сюда Гарри приходилось постоянно скрываться от кучи журналистов. Те преследовали его везде и всюду, пару раз врывались в дом и хватали любую понравившуюся вещь. Они и с Гарри бы все сняли, если бы смогли. Потом все как-то поутихло, по крайней мере, на улице. Но в дом еще пытались ворваться. И ладно, если я или Гарри были бы внутри, а когда нас нет? В общем, не хотел бы я увидеть вновь то выражение лица Гарри, когда он вызвал сюда к нам кого-то из Министерства и те поставили скрывающую защиту. Ну и чары там дополнительные...

— А теперь?

— А теперь их нет, и они нас нашли. Не в первый уже раз. В прошлый я по глупости забыл поставить дом на охрану, и нам пришлось экстренно эвакуироваться на другой участок. Этот дом наделен специальной функцией перемещения. Гарри прикупил несколько различных участков для него, но сколько их, я не знаю.

— А в этот?

— В этот... — Блейз задумчиво поглядел на Драко, взлохмачивая его мягкие волосы. — О, шампунь Гарри.

Драко покраснел и быстро провел рукой по волосам, надеясь, что запах выветрится. Поттер тоже, токсикоман чертов, просто обожает дышать ему в макушку.

Блейз заметив явную реакцию друга, решил переменить тему:

— В этот Гарри забыл поставить защиту после того, как принес тебя на руках окровавленного. И знаешь, он так бережно тебя нес, словно боялся, что ты умрешь. Заметь, ты единственный, кого он так носил при мне за эти почти что полгода.

— Ничего не подумай! Это на задании, когда я пытался Поттера вытащить из-под завала, дом рухнул, а дальше я уже ничего не помню. Ты же знаешь, Поттеру вообще нельзя никуда соваться. Вечно приключения на свою и теперь уже на мою задницу...

— Ох, избавь меня от подробностей твоей личной жизни!

— Чегооо? Ты что это... я и Поттер? Да никогда в жизни! Я — натурал!

— Разве? — ухмыльнулся Блейз, прищурившись.

— Это было только два раза...

— Три...

— Хорошо, два с половиной и мне не понравилось! Тем более у Поттера есть Уизлетта.

— Нет.

— Что нет?

Блейз вздохнул.

— Нет у Гарри никакой Уизлетты. И Грейнджер нет, как и всех рыжих Уизли. У него вообще теперь друзей нет. Только я и жук в аквариуме.

— Как? — сказать, что Драко был ошарашен этой новостью — не сказать ничего. Он всегда знал, что эти уж припевалы, носящие гордое звание Золотое Трио и девушка Сами-знаете-кого, никогда не исчезнут из жизни Поттера. А тут такой поворот.

— А вот так, — Блейз нахмурился, припоминая. — После того как я тут оказался, Гарри был сам не свой. Все гонялся за Пожирателями из ближайшего круга. Утром за ним приходили авроры, и вместе они уходили. Вечером или даже на следующий день Гарри приходил просто никакой, выжатый подчистую, сваливался в спальне и спал по нескольку дней. И ни разу я не видел кого-то из дружков, но все же один раз я поинтересовался о них. И знаешь, что самое странное?

— Что?

— Он ответил, что они просто исчезли. Вспомни, в газете было написано о пойманном последнем пожирателе, тринадцатом из списка самых опасных.

— Помню было что-то такое, но не фигурировал там никто из Трио.

— По официальной версии, Дрей. А я вот думаю так, что это Поттер поймал тринадцатого и тогда, придя домой, напился в стельку и начал письма строчить на адрес какой-то больницы. Я и спросил, все же в пьяном состоянии у гриффиндорцев язык без костей.

— Блейз, ну не томи.

— Рассказываю. Уизли и Грейнджер исчезли еще в самом начале поиска Гарри. Тому помогали лишь авроры. Дом снесли, всю семью перевезли к черту на кулички, и в Министерстве Кингсли постоянно сообщал Гарри, что с ними все в порядке, просто сейчас они вне зоны доступа магии. Отдыхают, так сказать. Почему не предупредили Гарри о своем внеплановом отъезде и почему не пишут? Так он же вечно был занят поисками, ни до чего не было дела.

— А Уизлетта? Они же там собирались пожениться.

— Вижу, Дрей, у тебя тут профессиональный интерес?

— Конечно же нет, — поспешно выпалил Драко, выдав себя с головой. Ему было более чем интересно, куда же подевалась не состоявшаяся невеста Поттера. Неужто узнала, что тот любит Дра... мальчиков? И отголоски ревности тут были не причем.

— Ну-ну, — усмехнулся Блейз, раскусив друга. — Уизлетта, между прочим, бросила нашего Гаррика как раз после окончания войны. Заявлялась она тут один раз, вот только Гарри было не до нее. Помешан он как-то был на Пожирателях, она долго орала на него, а он все слушал и слушал ее, правда вряд ли внимательно, и она в сердцах даже ударила его по щеке.

— Ни хрена себе.

— Вот-вот. А он даже ее пальцем не тронул. Просто выставил за дверь, я на кухне был, так все сковородки попадали от всплеска магии, и дом содрогнулся и переместился. Больше эта рыжая у нас в доме не появлялась. Официально их помолвка не была объявлена — все на словах, так что Гарри ничего не потерял. Только поступив в Аврорат, он стал похож снова на того самого школьника, которого мы с тобой знали. До этого это был какой-то робот на магобатарейках. Спал, ел, шел убивать, возвращался, ел и спал. Жуткое зрелище скажу тебе. Что-то зацепило его в Аврорате, вот только что...

Блейз задумчиво окинул взглядом Драко, но тот уже не слушал его, вникая в полученную информацию.

«Так Поттера, получается, все бросили. У него не осталось друзей, так это же здорово? Я так долго мечтал об этом, чтобы Поттеру досталось по полной. И что теперь?» — чувство удовлетворения от исполненной мечты не приходило, наоборот, на ее месте появились первые отголоски... жалости? Драко было жалко Поттера? Бред.

Но ему действительно было обидно и жаль Гарри. Дом Поттера содрогнулся, сверху посыпалась пыль, и по лестнице поднялся довольный Гарри.

— Получилось, Блейз! Правда, не совсем к морю, но все же, — он кинул взгляд на часы.

— Главное, чтобы до работы можно было добраться. Поговорим вечером насчет?..

— Я приду поздно, — кивнул Гарри, про себя чертыхнувшись и поглядев на задумавшегося Драко. — Малфой, ты чего застыл? Опоздать хочешь?

Но тот сидел, не отвечая и взъерошивая свои волосы.

— Малфой? — осторожно позвал Гарри, когда Блейз тронул друга за плечо.

— А, что? — будто только очнулся Драко, и Гарри поймал на себе взгляд полный сочувствия и какой-то жалости, заставившие нахмуриться. Что такого наговорил Малфою Блейз?

— Нам пора идти, — еще раз повторил Гарри, кивая на настенные часы. Драко медленно перевел взгляд на них. Несколько секунд ничего не происходило и потом...

— Черт, Поттер. Иди ко мне сюда. БЕГОМ!

— Еще говоришь, что я раскомандывался, — проворчал Гарри, удивившись, но подойдя к Драко, заметив, что тот достает из-под рубашки медальон в форме солнца.

— Ты заглядывай ко мне почаще, Драко, — попросил Блейз. — Ты не против, Гарри?

Гарри окинул взглядом Драко и кивнул Забини.

— Нет, я очень даже за... — когда его за руку схватил Малфой, притянув к себе и обняв, и прошептал, коснувшись палочкой высунутой из рукава: «Портус!».

Мир взорвался красками, поглощая дом Поттера в небытие.

* * *

Девушка зашла в комнату номер тринадцать, где в связанном состоянии сидели на стульях двое мужчин. Она уверенно сжимала в правой руке палочку, а в левой — пузырек с зельем. Стэфоред можно было выписывать, собрав тело девушки чуть ли не по кусочкам и вылечив, они оставили ей воспоминания только о задании аврегов. Незачем было ей помнить всю ту боль, которую она пережила во время операции.

— Доброе утро, — радостно улыбнулась Габи, нахохлившимся и поглядывающим исподлобья на нее двум агентам ФБР. Теперь была ее очередь допрашивать.

— А теперь я могла бы использовать на вас Империо, но, к сожалению, лицензию на него мне еще не дали, поэтому будем по старинке, — убрав с одного из агентов повязку со рта, Габриэль откупорила пузырек.

— Вы не имеете права, мы — государственные лица, — выплюнул Джонсон, когда к его губам прикоснулась рука девушки.

— Еще как имеем, безопасность магов от магглов прежде всего, — улыбнулась она, вливая в открытый от удивления рот Сыворотку правды.

«Магов? Я не ослышался?» — пронеслось в голове Лоури, когда он заметил, что глаза Джонсона остекленели на мгновение, и девушка задала свой первый вопрос.

— Кто вас послал? — Лоури дернулся, но веревки держали крепко. Он знал, что его напарник всегда был крепким орешком и какая-то дурочка его вряд ли расколет. Поэтому их и поставили работать вместе, по числу раскрытых преступлений их паре не было равных. И вот теперь, когда они были почти на пути к разгадке исчезновения шести важных политических персон, их связали. То, что Лоури увидел здесь, он не хотел вспоминать даже в кошмарном сне.

Хотелось убраться от этой проклятой больницы подальше, лишь бы представилась такая возможность. Поэтому агент удивленно вздрогнул, когда услышал низкий уверенный голос своего напарника.

— Люциус. Люциус Малфой.

* * *

Драко и Гарри после перемещения упали на пол прямо перед чьим-то столом. Причем Малфой оказался сверху.

— Слезь с меня, ты тяжелый, — проворчал Гарри в висок Драко, который пытался прийти в себя и подняться.

— Я, в отличие от некоторых, не вешу как целая мантикора.

— Ну-ну. Я так и поверил, учитывая, что твоя тушка сейчас лежит на мне. Слезай, Малфой.

— А, может, я не хочу? Может, мне нравится так? — Гарри даже нутром почувствовал, что Драко ухмыляется.

— Эмм... мистер Поттер и, наверное, мистер Малфой? — звук чужого женского голоса будто отрезвил обоих, заставив резко подняться Драко (что у того даже закружилась голова) и отпрянуть от него Гарри.

Девушка с планшетом в руках в легкой синей мантии стояла возле стола, с улыбкой поглядывая на них. Черные волосы были забраны сзади в хвост. Гарри был уверен, что блеск в ее карих глазах не предвещал ничего хорошего. Зато вот Малфой был настроен более романтично.

— Вы правы, мадам. Позвольте поцеловать вашу ручку. Вы сегодня настолько очаровательны, — Драко, игнорируя ошарашенного Гарри, схватил руку девушки, оторвав ее от планшета и начал целовать.

«Гребаный афродизиак. Чертов Поттер с его зельем! Убью обоих, когда мозги прояснятся», — пообещал себе Малфой не в силах остановить поток ласковых речей, просто выливающихся на расставленные для лапши уши девушки.

— С кем имею честь? Хотя нет, постойте... я угадаю, вы — Богиня?

Гарри переводил взгляд с такого милого и обходительного Драко на офигевшую девушку, которая еще сильнее сжалась в стол и сильно покраснела.

— Малфой, эмм...

— Поттер, дождись своей очереди. Не видишь, я встретил мечту... — отмахнулся Драко, окидывая взглядом фигурку «Богини».

— Нам надо к Сулегу. Пофлиртуешь потом...

— О, неужели кто-то здесь ревнует? Сладкий, ну подожди, я закончу тут.

— Малфой, пошли... — Гарри попытался схватить Драко за руку, но тот ловко вывернулся и прижался к девушке.

— Как вас зовут?

— Малфой...

— Подожди, Поттер. Я занят.

— Тамари... — робко пролепетала девушка. — Мистер Сулег просил передать вам, что будет ждать вас ровно через двадцать минут в кабинете тактики.

— Какое прекрасное имя... — видимо, кто-то напутал с дозой зелья. Или попросту оно было направлено, чтобы помочь. Другого варианта такого странного поведения Малфоя, Гарри не находил.

Черт! Так это же Энтони Мичфалд. Именно он сказал выпить зелье после того, как Драко очнется. И еще странные вопросы задавал — парень или не парень. И то странное тянущее чувство огорченности, когда Гарри сказал, что они просто напарники. И что теперь делать? Может, это само пройдет?

Драко уже чуть было не целовал бедную девушку в шею, заставляя ее пунцоветь еще больше.

— Ты как хочешь, а я пошел, — Гарри устал наблюдать за откровенным флиртом Драко, потому что хотелось тут же прижать его к себе и заявить во всеуслышанье, что он — его собственность. Но так ведь было неправильно. Малфой не принадлежит ему, тем более два поцелуя (ну три, роли-то не играет) ничего не значат. Драко не может так быстро принадлежать ему.

— Вот видите, прелестная Тамари. Мой принц ревнует, придется его догонять... — Драко очаровательно улыбнулся, враз утратив интерес к девушке, и покинул секретарскую вслед за напарником.

* * *

«Дорогая миссис Салливан. С прискорбием хочу сообщить вам, что та, которая была с нами, временно покинула наше жилище, не сообщив о месте дальнейшего своего пребывания. Как и всегда у девушки немного вздорный характер, на лицо слишком много самомнения, и мысленные проблемы еще не прошли. К сожалению, мы с Михаэлем не смогли объяснить ей, что так делать нельзя. Поэтому сообщите мистеру Салливану, что она вскоре может навестить его или нашего доброго друга. Не волнуйтесь, все будет хорошо. С ув. Габриэль Салливан. P.S.: Михаэль интересуется вашим здоровьем и передает вам пламенный привет».

Женщина стояла возле окна, вчитываясь в последние строки письма. Тихо вздохнув, она провела рукой по рыжим волосам и закрыла глаза. Всего лишь на мгновение ей показалось, что открылась входная дверь и кто-то, усердно топая, оповестил всех о прибытии.

Она обернулась и увидела...

— Ну, здравствуй, мама, — серебристые глаза, порванная одежда, темные грязные волосы и улыбка, криво распоротая до ушей.

* * *

— Поттер.

— Отвали, Малфой.

— Ну, Поттер, тебя что, давно не трахали? Чего такой нервный?

Гарри резко схватил Малфоя за запястье и потянул в темноту ниши между коридорами.

«Все, он меня уже конкретно достал! Сейчас я покажу ему, как со мной играть. Он и думать забудет о тех идиотских улыбочках секретарше», — припечатывая тело Драко к стене, захватывая в плен его руки и зажимая их возле головы, Гарри уткнулся лбом в лоб Малфоя и застыл.

— Не играй со мной, Малфой, — взгляд во взгляд, когда Гарри горячо прошептал, слегка касаясь губами губ Драко и еще сильнее прижимая его к стенке, чувствуя, с какой силой бьется сердце Малфоя под ним.

Уголки губ Драко дрогнули, и он ухмыльнулся, его серые глаза опасно блеснули.

— А то что? — Гарри судорожно выдохнул и закрыл глаза. «Черт! Он же... Да он же попросту нарывается, чтобы я его прямо здесь и сейчас... Черт! Но это все зелье. Поттер, возьми себя в руки».

Гарри еще раз легко коснулся его губ, ловя горячее дыхание и отчаянно останавливая себя, чтобы не поцеловать его.

«Не получается. Я определенно в этом плане слабак. И ведь губы еще не самое опасное место? Ведь так?» — подумал он, когда нежно обхватил губами мочку уха Драко и осторожно сжал. Ощущая сейчас полностью тело Малфоя, Гарри с удовольствием почувствовал реакцию на свое прикосновение: Драко задрожал под ним. То ли в предвкушении, то ли от страха.

— А то, — прошептал Гарри, выпуская из плена ухо Малфоя и спускаясь по коже шеи и целуя в бьющуюся жилку. — Я возьму тебя здесь и сейчас.

— Отпусти меня, Потти, — Драко странно всхлипнул, когда Гарри остановился около ключицы в своих поцелуях.

— А то что, Малфой? Я ведь сниму, — поцелуй, — с тебя, — поцелуй, — всю одежду. Попробую, — поцелуй, — на вкус, — поцелуй, — каждый сантиметр, — поцелуй, — твоей кожи, признайся, что ты тоже этого хочешь, — сопротивляющиеся руки враз обмякли, а тело Драко дернулось навстречу Гарри, стремясь сократить пространство между ними еще сильнее.

— Я тебя прокляну, если ты меня сейчас не отпустишь, — подаваясь навстречу поцелуям, вздохнул Драко.

— Я тебе так верю, — кивнул Гарри, снова остановившись на уровне уха Драко и горячо зашептав: — Соглашайся, Малфойчик. Ведь, когда ты начнешь меня умолять о большем, я спущусь, зацеловывая все оставленные мной засосы на твоем теле, и нежно обхвачу губами твой член, и буду посасывать его, ласкать языком... — тихий шепот Гарри вкупе с тем, что Поттер попросту с каждым словом прижимался к Драко сильнее, заставлял Малфоя чуть ли не стонать, но уже не вырываться.

— И когда ты не сможешь уже ждать, я поднимусь по твоему принадлежащему ТОЛЬКО мне телу вверх и поцелую тебя так, как не целовал никто. И ты запомнишь на всю жизнь, кто доставил тебе то самое удовольствие. А затем...

Гарри как раз остановился на выцеловывании подбородка Драко, когда тот неожиданно дернулся и сам поцеловал Поттера: никакой нежности, жестко, словно требуя все то, что с пошлой улыбочкой шептал Гарри. Он так долго этого ждал и сразу же попытался перехватить инициативу, но с Драко это получалось лишь на несколько секунд. На вкус Малфой был сладок и поцелуй его был дерзкий, острый и одновременно такой жутко необходимый Гарри.

И сердце Поттера ухнуло вниз. Черт! Да что же это такое? Он и вправду мог взять Малфоя здесь и сейчас. Гарри чувствовал, как шумно дышит Драко, как в предвкушении отзывается на прикосновения его тело. И он даже молчит, не пытается больше отговорить и отвечает. Отвечает на его поцелуи. Но если он прямо сейчас в этой самой нише, больше не стараясь сдержаться, трахнется с Малфоем...

То это означало бы полную победу Драко над ним.

«Ну уж нет. Малфой будет моим, причем добровольно. Не думаю, что это будет легко, но все же я возьму эту сволочь. Рано или поздно. Но никак не сейчас, когда он в беззащитном состоянии под действием зелья. Хотя у кого тут беззащитное состояние?» — Гарри с неподавленным стоном оторвался от губ Малфоя и поглядел в его серые глаза.

«Что там плещется? Ярость? Гнев? Или... я?» — отпустив руки Малфоя, Гарри все же пожалел о быстром решении. В следующую секунду в его скулу врезался кулак Драко.

Гарри, сделав несколько шагов назад и прижав руку к щеке, был еще и оттолкнут рукой Малфоя.

— Не смей ко мне прикасаться, неотесанный чурбан, — Драко гневно поглядывал на него из-под челки, потирая запястья и ушибленный кулак.

«Неужели действия зелья закончилось?» — подумал Гарри.

Внезапно чему-то ухмыльнувшись, Драко перевел свой взгляд ниже пояса Гарри, и тот проследил за ним.

— И знаешь, Поттер. Все что ты сказал, будет только через твой труп. Понял? — понаблюдав за стояком Поттера, Драко с достоинством вышел из ниши и двинулся по коридору. Гарри, судорожно застонав от еще недавней близости Драко, с размаху ударил кулаком по стене. Стена не оценила, и вмятина исчезла через несколько секунд, когда Гарри прижался к ней лбом.

— Малфой, ты такой урод, — путь Поттера лежал теперь через туалет. Побочное действие тонизирующего зелья, вызывающее странное влечение ко всему, что движется, окончилось.

Маленькая кухонька дома Салливанов была залита ярким светом. На плите, задорно постукивая железными боками, вовсю «кипели» каcтрюльки, чайник важно посвистывал рядом с ними. Огромный стол, рассчитанный на большую семью, сейчас был превращен в круглый кофейный столик и задвинут в сторону стены. Желтые обои позволяли кухне еще ярче сиять в лучах утреннего солнца. Из открытого окна, заставляя спутываться занавески, дул легкий осенний ветер.

Вот один листик, сорвавшись с ветки дерева, медленно покружился вокруг заботливо распахнутых оконных рам и залетел внутрь.

Размеренно на стене тикали часы, и только те, кто находился в комнате, смогли бы расслышать тихий скрип и увидеть, как маленькая чайная ложечка медленно передвигается с отметки «в опасности» на «дома». Но старые часы — последнее, что занимало двух человек, сдерживающих немые возгласы.

Первой очнулась рыжеволосая женщина, сквозь пелену слез пытаясь рассмотреть новоприбывшую, рука машинально потянулась за палочкой, оставленной на столе.

— Но-но. Не так быстро... — покачала головой девушка, вытянув руку вперед, и волшебная палочка оказалась в ее ладони. Быстро смахнув мешающуюся слезу, женщина тряхнула волосами и вновь взглянула на гостью.

— Кто вы такая, и как вы сюда попали? И потрудитесь вернуть мою палочку, — девушка выглядела странно: вроде бы и красива, но в то же время рваный шов на пол-лица портил весь вид. Когда она ухмыльнулась и обнажила свои десны, женщина вздрогнула.

— Мама-мама, а обещала ведь никогда меня не бросать, — девушка сделала шаг по направлению к замершей на месте. — Обещала, что семья — это святое, и мы всегда будем вместе. Что бы ни случилось.

— Я еще раз повторяю свой вопрос: кто вы такая, и что делаете в моем доме? Верните палочку, или я вызову авроров!

— Неужели не узнаешь? — еще один шаг. — Это же я. Твоя милая дочурка, ты еще звала меня в детстве Лисьим хвостиком.

Женщина вздрогнула.

— Что? — ее глаза расширились в удивлении. — Да как вы смеете? Вы...

Нижняя губа затряслась на лице рыжеволосой, сгорбленной и похожей на старуху, пока девушка cделала в ее направлении еще один шажок. Женщина обхватила себя руками и закрыла глаза.

— Откуда вы знаете, как я называла свою дочь? Кто вы, черт возьми, такая?!

— Мама... это же я.

— Моя дочь умерла три месяца назад. Мой Лисий хвостик погибла, поэтому убирайтесь из моего дома и прекратите издеваться.

Лицо девушки нарочито милое и ласковое ожесточилось.

— Мерлин. Как ты достала меня своей тупизной, тварь! ИМПЕРИО! — глаза у женщины остекленели, и она замерла. Лишь ветер шевелил ее волосы вместе с осенним листиком, застрявшим в них.

— Ну что, мама. Ты меня узнала? — девушка сократила между ними расстояние и прикоснулась к мягким волосам женщины.

— Да, — тихим голосом ответила та. Взгляд был устремлен в пустоту, руки опущены, и из всего тела исчезла та самая странная наполненность жизнью.

— Приготовишь мне завтрак, мама? Я так давно не ела твоих блинчиков. Ты ведь сделаешь их для меня?

— Конечно, — женщина отвернулась к плите, пытаясь голыми руками снять миски с огня. Руки обжигалиcь об горячие бока, но она словно этого не замечала.

Девушка с каким-то маниакальным удовольствием наблюдала за действиями «мамы», усевшись на стул и вертя в руке палочку. Она вздохнула, улыбнувшись, в очередной раз убеждаясь, насколько все быстро получается с помощью универсального заклятия.

— Хорошо, мама. Мне нужно тут связаться с моим другом. Наладить, так сказать, контакты не в ночное время. Не мешай мне, поняла?

— Да.

Девушка усмехнулась и уселась поудобнее, закрывая глаза. Она расправила плечи, потерла рукой горло, отложив в сторону палочку, и расслабилась.

— Драакоо... — сложив губы трубочкой, пропела она.

* * *

Гарри склонился над умывальником, плеская с ладоней в лицо холодную воду, пытаясь сбросить нахлынувшее напряжение и раздражение.

— Ну зачем, Поттер? — парень посмотрел на свое отражение: взъерошенный вид, покусанные вспухшие губы, яркие щеки и горящий взгляд.

— Блииин, — застонал он, закрывая глаза и вновь ополаcкиваяcь водой. «Черт, даже самому стыдно. Веду себя действительно так, будто вел затворническую жизнь. Малфой прав, я — идиот, потому что бросаюсь на него. Тем более это далеко не взаимно, так какого черта?»

Гарри вновь посмотрел на себя и усмехнулся, вспомнив, как Драко пытался прижаться к нему, как его нежные, сладкие губы приоткрывались, и теплое дыхание щекотало щеку Гарри, пока он был занят мягкой кожей шеи Малфоя, оставляя на ней свои метки. Как его серые глаза cкрывались за пушистыми ресницами и...

— Черт, нет. Нет-нет-нет. И еще раз нет! — Гарри поглядел на снова выпирающий бугорок в ставших тесными штанах. — Поттер! Соберись тряпка! Я сказал — нет. НЕТ!

Кое-кто был несгибаем и глух к увещеваниям.

— Ну, пожалуйста. Это же не может быть Малфой. Мне надо расслабиться. Позарез необходимо. А лучше прогуляться и напиться. Точно!

— Ммм... какой милый планчик. Потти, а ты всегда со своим членом так разговариваешь? Или только при мне?

— Малфой, — зарычал Гарри. — Ты...

— Неужели угадал? — Гарри задохнулся от возмущения и выдрал моллюск слышимости из уха, тот, звякнув, рухнул в раковину, но парень еще слышал тихий смех.

«Вот черт! Ну что за день-то такой?» — жар в теле понемногу стихал, вода заливала моллюск слышимости, пока Гарри, уткнувшись лбом в зеркало, прижимался пахом к холодной раковине, надеясь, что это хоть как-то поможет.

Драко шел по коридору второго этажа, тихо посмеиваясь над таким простачком Поттером.

«Надо же, в нем гриффиндорское благородство взыграло, когда он все-таки отпустил меня», — подумал Драко, заворачивая за угол и продолжая свой путь. Мимо проходили студенты, будущие министерские работники и авроры, они не обращали внимания на Малфоя, который, наверное, впервые на людях не сдерживал эмоции и глупо улыбался.

«Черт, Малфой! Соберись!» — приказал он себе, взъерошив одной рукой волосы и ошарашено остановившись. Очень медленно Драко вынул свою ладонь из уложенной прически и посмотрел на нее.

«Нет. Драко, скажи мне, что этого сейчас не было. Ты не повторял в точности жест Поттера, когда тот смущается. Нет, Драко. Этого ведь...», — но ощущение мягкости шампуня Гарри и приятный запах от кожи пальцев не давали гарантии.

— Чеееерт! — воскликнул Малфой, закрывая руками лицо и яростно пытаясь отдышаться, когда в ухе послышалось:

— Поттер! Соберись тряпка! Я сказал — нет. НЕТ!— и Драко удивленно коснулся пальцами моллюска. «Ба! Да это же Потти занимается самобичеванием. Вот придурок!»

— Ну пожалуйста. Это же не может быть Малфой. Мне надо расслабиться. Позарез необходимо. А лучше прогуляться и напиться. Точно!

Драко аж поперхнулся, и снова на его лице появилась глупая улыбка.

— Ммм... какой милый планчик. Потти, а ты всегда со своим членом так разговариваешь? Или только при мне? — Драко решил поиздеваться над Поттером, но и не думал, что угадал.

— Малфой, — рычание разъяренного льва подтвердило его догадку.

«Потти, Потти. Наивный дурачок, — подумал Малфой, прислоняясь спиной к стене и закрывая глаза. — Мерлин, какого черта я сейчас стою здесь и улыбаюсь глупостям Поттера? Что вообще со мной происходит? Где моя собранность и концентрация? Где?».

Мир за веками медленно потянулся во тьму, поглощая разум Малфоя в себя. В голове послышался голос: «Драаакоо», но он не был похож на поттеровский. Какой-то манящий и в то же время опасный.

Драко осел на пол, тело ему больше не повиновалось, и глаза он открыть не мог.

— Мистер?! С вами все хорошо? МИСТЕР? — кто-то тряс его за плечо.

* * *

Блейз был рад увидеть своего друга. Поттер ему раccказал, что они c Малфоем напарники, но то, что Драко появился в их доме было, конечно, шоком. Тем более тот не воспылал ненавистью к Забини, когда он признался, что живет с Гарри. Да и вообще вел себя как всегда. Как в школьные годы до воскрешения Волдеморта.

Блейз чихнул, спускаясь по лестнице. Он знал это странное колющее чувство в ладонях, странную чесотку в сгибе локтя и шеи.

Странное покраснение рук и вздутие вен — знал, но все же решил не обращать внимания на такую острую необходимость в чем-то. Он знал, что ему нужно, вот только внизу его ждала Панси, а поссориться с ней после того, как у них более менее все наладилось, Блейз не хотел.

Поэтому настойчиво игнорировал все позывы, как и сухость во рту, и жжение вокруг глаз. Нестерпимо хотелось вдохнуть еще раз, но...

Панси он обнаружил на кухне полностью уже одетой. Она, обернувшись на звук, спрятала что-то у себя в кармане и улыбнулась ему ласковой улыбкой.

— Мне нужно идти на работу, пойдешь со мной? — Панси кивнула, и Блейз предпочел не замечать тот странный блеск ее карих глаз. Обманывать себя намного проще, чем видеть правду, не так ли, Забини? — Только зайдем ко мне домой. Хорошо? В дом Малфоя, мне нужно переодеться...

— Хорошо. Хотя ты и так отлично выглядишь, — провожая взглядом выходящую с кухни девушку, Блейз подскочил к шкафчику, где были печенья, и схватил пару штук, пряча их в карман брюк.

Милли его точно убьет, если узнает. А она уж узнает, рано или поздно.

* * *

Гарри и не почувствовал, как мир рядом с ним померк в темноту. Он открыл глаза и даже для достоверности потер их руками. Темнота... пустота.

— Черт, где я? — совсем рядом послышался голос Драко. Но Гарри ведь выдернул наушник? И это значит, что Малфой где-то здесь. И эта темнота — его заслуга.

— Наверное, в туалете, раз выключил свет, Малфой. Оставь меня в покое хоть на мгновение!

В ответ ему была тишина, вот только резкую темноту разбавил сильный грохот, как будто кто-то упал, и тихий, какой-то очень знакомый голос:

— Нет-нет. Сейчас ты мне пока не нужен, вон из его головы. Слишком рано.

Гарри открыл глаза и мотнул головой, он находился в туалете — светло, чисто, из крана капает вода. Никакой темноты и пустоты. «Что за хрень? В ухе Малфой. В голове Малфой. Не могу уже закрыть глаза — Малфой мерещится. Поздравляю, Поттер. Ты дошел до ручки. Впору спиться и соблазнить какого-нибудь симпатичного парня. Желательно не блондина и не с серыми глазами. Последние два пункта обязательны к выполнению».

Решив покончить с Малфоем, в том смысле, что держаться от него подальше, Гарри вышел из туалета и двинулся в сторону кабинета тактики. Двадцать минут давно уже прошли, и, наверняка, Сулег рвет и мечет. Тем более что вчера они не справились с заданием и пострадали.

Так что реакцию их боевого наставника нельзя было предугадать. Хотя, это же Джонс их, глава аврората, туда послал. Но Сулег был ответственен за их испытания, и они самым ужасным способом подвели его.

Гарри резко выдохнул, перед тем как толкнуть дверь. Она поддалась, и взору парня предстал аврор, единственный находящийся в кабинете и мерящий его шагами. Вид у него был весьма впечатляющ: министерская мантия развевалась, палочка болталаcь в такт движениям, а цепкий взгляд буравил одни известные только ему точки.

— Поттер, — выплюнул он, яростно глядя на Гарри, что тот даже вздрогнул. — Сядьте.

Гарри, удивленный, что Малфоя еще нет, хотя тот шел сюда намного раньше него, уселся на свободный единственный стул. Позади него стоял черный огромный ящик, в котором несколько дней назад они пытались создать ментальный щит, хотя кроме пледа у Гарри ничего не получилось.

— Где мистер Малфой? — резко спросил Сулег, не останавливаясь и продолжая мерить шагами кабинет.

— Я не знаю, сэр, — ответил Гарри и на всякий случай скрестил руки на груди. В тишине комнаты, разрушаемой шагами аврора, слышалось еще какое-то невнятное бормотание.

Четыре шага вправо, поворот, пять шагов влево, поворот. Четыре шага...

— ... четыре человека и то, такие бездельники. Ну как можно было провалить настолько легкое задание? За что мне такие ученики? И это еще будущие авроры. Че-ты-ре. Мерлин, за что ты так со мной, надо было идти в медоры — вон Паула сидит себе, и ничего. За Стэфоред ей даже и не попало. Черт, и кто придумал посылать необученных аврегов сразу же в пекло? Так сказать, боевую магию понюхать. Надо их сначала выдрессировать так, чтобы даже в глазах огонь, в теле заряд: прямо бомба замедленного действия. Поттер и Малфой, чую, с ними я еще намучаюсь. За что мне это, Мерлин?

Дверь тихо скрипнула, прервав тягостное бормотание аврора, и встретив заинтересованный взгляд Гарри.

В кабинет зашел глава Аврората Луни Джонс, его серебряная борода исчезала в складках мантии. Он хмуро оглядел двоих людей и засунул руки в карманы.

— У меня плохая новость, Сулег. Но прежде чем я ее озвучу, я бы хотел спросить у вас мистер Поттер.

— Да, сэр? — отозвался Гарри.

— Когда вы в последний раз видели мистера Малфоя? — в голосе просто звенел лед от напряжения, когда яркие зеленые глаза впились яростно взглядом в Гарри.

— Буквально минут десять назад. Мы разговаривали с ним по моллюскам...

— Вы можете сейчас связаться с ним?

Гарри покраснел и помотал головой — моллюск лежал в раковине, успешно залитый водой после вспышки ярости, вызванной тем же самым блондином.

— Ясно, — кивнул Джонс.

— Что-то случилось, сэр? — серьезным тоном спросил Сулег.

— Случилось. Две минуты назад я лично распорядился, чтобы мистера Малфоя доставили в больницу Св. Мунго: он упал в коридоре второго этажа и не мог прийти в себя. Какое-то темномагическое заклинание...

— Что? — воскликнул Гарри, вскакивая со стула. — Малфой, что с ним?

— Сядь, Поттер, — попросил Сулег, подходя к нему и сжимая плечо. — Сядь.

Сидя ведь всегда плохие новости слушаются легче?

— Что с Малфоем, сэр? — сердце Гарри билось в несколько раз сильнее, пальцы заледенели, в горле застрял комок, и весь он стал этим комком нервов, напрягшись.

— Пока он без сознания, но я боюсь... — Джонс промолчал, но продолжил, — боюсь, что колдомедики не смогут узнать причину его состояния.

— Но, как же так? Я должен пойти к нему! Прямо сейчас!!!

— Вы слишком добры, мистер Поттер. Он все-таки просто ваш напарник. Тем более у вас сейчас занятия. После — пожалуйста. Сейчас — тактика. Я зашел к вам, чтобы просто предупредить. Никакой паники. Занимайтесь прилежно, Поттер. За Малфоем присмотрят лучшие целители Мунго, если понадобится, мы призовем колдомедиков из больницы Св. Павла.

С этими словами аврор ушел, оставив Сулега и Поттера наедине. Первый все еще сжимал плечо второго.

— Он прав, Гарри, — весь его гнев, который он хотел обрушить на этих двух несносных мальчишек, куда-то исчез при виде помрачневшего лица Поттера. Тот, казалось, не слышал никого и ничего, порываясь прямо сейчас найти своего партнера. Партнера-аврора, а не партнера...

— Это моя вина, — прошептал Гарри, закрывая ладонями лицо. — Я же знал, что любой, кто будет рядом, неизбежно попадет в неприятность.

— Так! Что это такое, мистер Поттер?! Чего это мы расклеились? А ну живо садись и будем изучать, как надо защищать своего напарника. Малфой поправится, я уверен, он же живучий, — Гарри с такой надеждой посмотрел на Сулега, что тот даже вздрогнул.

— Вы научите меня?

— Конечно, для этого ты здесь. В академии, чтобы стать действительно сильным и ценным аврором. Поэтому прекрати жевать сопли и садись. Будем изучать с тобой тактику ведения боя в практике.

* * *

«Говорят, чтобы влюбиться, нужно всего лишь шесть взглядов и сорок пять секунд. Первый длится около пяти, и за это время можно определить зеленый цвет твоих глаз и их теплое, доброе выражение. Второй за десять секунд может оценить твою безупречную (хотя в тот момент она была грязная и порванная) аврорскую форму и то, как прекрасно она подходит тебе. Третий — как взъерошенные волосы при каждом движении головы, улыбке и легком кивке еще больше взлохмачиваются, и вряд ли бы тебя узнавали без них. Четвертый — твои руки, которыми ты защищал свое самое ценное и дорогое, не подпуская меня к своему «не» парню. Наверное, только в шестой я смог понять, что между тобой, стоящим тогда на балконе и всматривающимся в темное ночное небо, и мной ничего никогда не получится. Но мне бы так хотелось, чтобы моя маленькая мечта стала явью. Так хотелось, чтобы ты улыбался только мне и просто постоял бы еще раз рядом. Хотелось на секунду обнять тебя, почувствовать всю твою защиту и, может быть, малую долю тревоги, чтобы понять, что такое взаимные чувства.

Нет. Я уверен, что это совсем не любовь. Влюбленность, быть может. Но не любовь, точно. Ведь это чувство должно быть взаимным и безумно прекрасным. А не таким, как у меня...»

— Мичфалд. Энтони!

— А? Да-да... я здесь, — молодой колдомедик небрежно сдул черную прядь, упавшую ему на лицо, и потянулся, выныривая из потока своих мыслей. Дверь в его кабинет, состоящий из одного стула, стола, шкафа с всевозможными медикаментами и кушетки, открылась, и в комнату влетел его начальник.

— Тут привезли молодого аврора, сложный случай. Поручаю его тебе, палата 205, — отметив у себя что-то в папке, мужчина кивнул и, бросив на прощание: «Живее, Мичфалд!», исчез в неизвестном направлении.

Энтони удивленно уставился в закрывшуюся дверь. Аврора? Молодого? А вдруг Поттера? Хотя вряд ли, на героя всея Британии простого колдомедика, пусть даже и с пятилетним стажем, поставили бы.

Парень вздохнул, прикрыл серые глаза и улыбнулся, доставая из правого кармана сигаретку.

— Не курить на рабочем месте! — дверь захлопнулась еще раз за начальником, заставив незажженную сигарету упасть на колени Энтони — так он был обрадован вторичному появлению. Что поделать? Пришлось Мичфалду подняться и, захватив уже привычный планшет, он небрежно накинул на себя лимонную мантию поверх белого халата. Парень ненавидел этот цвет лимона, но по коридорам больницы колдомедикам было положено ходить именно в них.

Остановившись перед нужной палатой, Энтони еще раз вздохнул, улыбнулся пробежавшим мимо него симпатичненьким медсестрам и толкнул белую дверь.

На постели лежал тот самый парень, которого он недавно спасал в доме у Поттера. Кажется, его звали Драко Малфой, и именно он был... соперником? врагом за сердце?

«Бред, ты же должен спасать его. Ты же давал клятву Мунго, так что мысли прочь и вперед! Тем более пикающее устройство рядом с ним и длинные трубки, подведенные к телу, по которым медленно стекаются потоки чистой энергии и жизни, говорят о том, что парень сейчас не является угрозой», — Энтони подошел к лежащему и сел рядом.

«Руки-то холодные какие», — удивленно подумал он, касаясь бледной кожи парня. Внезапно аппарат резко запикал, возвещая о слишком сильном сердцебиении. Малфой выгнулся, подаваясь телом вперед, и снова рухнул на постель. Колдомедик быстро одернул руку и записал в свою папку: «Реакция на прикосновения негативная: учащенное сердцебиение и резкая cудорога».

Уверенно достав палочку, Энтони решил провести полное сканирование пациента. Синее свечение обволокло тело Малфоя, и прямо над ним появилась призрачная доска, на которой черными буквами выкладывалось состояние человека: вроде бы все в порядке.

Парень как будто спал, но все жизненные функции были на порядок ниже, чем у обычного состояния людей. Да и температура тела была занижена. Черные буковки все складывались, пока Энтони вчитывался в первые строки и ждал, когда сканирование подведет итог и поставит окончательный диагноз.

Когда доска мигнула красным цветом, извещая об окончании диагностики, колдомедик посмотрел в конец предложения и вздрогнул.

Рука сама собой потянулась к правому карману, где лежали сигареты.

На белом фоне окончательный диагноз был написан ярким, жирным красным цветом...

Энтони вздохнул, закрыл глаза и снова открыл — надпись никуда не исчезла и не изменилась.

«Магическая кома», — звучало как приговор.

* * *

Драко открыл глаза — ничего. Пустота и темнота, последнее, что он слышал, была странная фраза: «Вон из его головы». Но что она означала, и где он?

— Чего? Какой головы? Что за хрень? — чернота рассеялась, и появился уже довольно-таки привычный раздражающий туман. Или туманная серость, кому как угодно. Недалеко от Драко стояло небольшое черное кожаное кресло, на котором сидела девушка с яркими серебряными волосами, черными глазами и разрезанной улыбкой до ушей. Она напоминала Драко кого-то очень знакомого, вот только он не мог вспомнить кого. Девушка была одета в легкое голубое платье, в одной руке она держала серебряную цепь, которая змеей обвивалась вокруг до самого плеча. На цепи возле ног девушки сидела та самая маленькая девочка, которая, будто не замечая никого, двигала плюшевыми ручками Тедди. Черные волосы девочки были зачеcаны вперед так, чтобы загораживать лицо. Он знал, что у девочки не было глаз — они вырезаны. Но так было непривычно снова встречать ее... Из сна в сон...

— Ты? Какого... что за хрень? Я же вроде бы шел...

— Именно. Это ловушка, в которую ты как раз угодил.

— Ловушка? Ты что сдурела? — Драко ущипнул себя. Обычно ведь именно это прежде всего делаешь, чтобы убедиться, что не спишь. Боли не было.

— Ты не ослышался. Это действительно ловушка, но расставлена, правда, она не на тебя, мой милый. А на великого всемирного подонка Гарри-чертова-Поттера.

Когда Гарри услышал слова Джонса, что Малфой пострадал от заклятия прямо в Аврорате, то его первой мыслью было — это какая-то злая шутка. Не мог очнуться? Как?! Ведь он буквально за несколько минут до этого как обычно кидал свои едкие замечания на тему «Как мне достать Поттера за 8 слов». В ушах еще сохранялось мягкое звучание его тихого смеха, пусть даже это была насмешка.

— Гарри, я слышала про твоего напарника! Мне так жаль... Кстати, ты видел Сюзи? Она шарахнулась от меня как от прокаженной. Не знаешь, что произошло? — васильковые глаза, принадлежащие Кати Данджер, другому аврегу, обеспокоенно оглядывали Гарри. Но тот стоял, прижавшись спиной к стене возле кабинета тактики, и настойчиво отбрасывал мысли о действительно сильно пострадавшем Драко. Хотелось тут же рвануть в больницу и поглядеть, чтобы удостовериться — все в порядке. Это просто шутка. Но минуты шли, а Гарри все еще стоял возле стены. Почему он должен туда идти? Они же с Малфоем...

Ладно-ладно. Драко его напарник — раз. Они с ним целовались — два. Он банально Гарри нравится — три. Четвертая причина… Ну, напарники ведь навещают друг друга в больнице? Так почему же Гарри нельзя? Или это какой-то глобальный запрет на посещение врагов, пусть даже прошлых и теперь усердно нравящихся?

Самым странным было ощущение, что глава аврората что-то недоговаривал, сообщая, что Малфой находится в безопасности. И его странно брошенные слова, что будто бы он боится — «колдомедики не смогут понять, что происходит». Неужели он что-то знает такое, чего не знает сам Гарри? Но что?

— Гарри, а почему ты не в кабинете? Сулег на месте? — Джексон Раули задумчиво теребил манжету рукава на белой рубашке, поглядывая из-под спутанной челки. Гарри вздохнул, но ничего не ответил. В голове еще кашей звучали последние слова боевого наставника.

— В первую очередь ты должен заботиться о партнере. И это значит не только не отходить от него ни на шаг. Чтобы ни случилось, и где бы вы ни были в любой момент, ты точно должен знать, где он находится и что делает. Работа аврора опасна, потому что партнеры — наша слабость и одновременно наша сила. Много раз бывало такое, что одного из аврегов ликвидировали на задании, и напарники уходили из Аврората, попросту не находя замены. Есть партнеры такие, что не терпят близких отношений, чтобы не попасть в систему «похищения». Бывали случаи, когда, наоборот, между аврорами наблюдались наиболее ненавистные отношения. Что же говорить, в таких ситуациях смертность превышала допустимые нормы. Поэтому я уверен, что из вас с Малфоем получится вполне слаженная команда. Аврор всегда прикрывает другого аврора, но прикрывает ценой своей жизни только тогда, если он — его напарник.

— По-моему, Джексон, он нас не замечает... — протянула, нахмурившись, Кати, осторожно погладив Гарри по плечу. Но тот даже не удостоил вниманием такую трогательную заботу. Когда дверь кабинета открылась, и появился Аситрум Сулег, он немного обеспокоенно окинул взглядом фигурку Гарри, прижавшуюся к стене, и перевел взгляд на Кати с Джексоном.

— Вы, двое, в кабинет. Оставьте парня в покое.

— Да, сэр, — еще раз сочувственно сжав руку Гарри, тепло улыбнулась Кати, шепча, что все будет хорошо. Раули кивнул и вдвоем они зашли в кабинет тактики.

— Поттер, порядок? — дверь захлопнулась, и в пустынном коридоре остались только Гарри и Сулег.

— Все просто отлично, сэр. Прошло два часа, я могу идти? — сегодняшним заданием на тактике для Гарри было терпение. И самодисциплина. Что и говорить, он очень хотел знать, что произошло с Малфоем, обещая, что впредь, какой бы сволочью тот ни был, Гарри его не оставит. Раз уж свалился он на голову, так придется выкручиваться. Тем более, Драко всегда скрашивал и одиночество, и скучные дни Гарри, наполняя их адреналином и жаждой жизни. Сулег как всегда все приметил и вместо смелой раздачи по мозгам заставил Гарри стоять в коридоре два часа без движения, изображая застывшую статую. Так, объяснил он, это поможет понять всю серьезность ситуации, нормально поразмыслить и даже принять какое-либо решение.

— Но вы же обещали… Как же боевая магия? Когда я поступал в Аврорат, я думал, что нас будут учить атакующим и защитно-блоковым заклинаниям. Заучивать кодекс «Как стать хорошим аврором» или «Как проводить допросы магглов». Какие-нибудь дополнительные боевые искусства? Или рассмотрение дел. Да даже обычное написание отчетов о проделанной работе. Почему вы не учите меня этому? Почему я не учусь сражаться и спасать этот чертов мир от сил зла? — выкрикнул Гарри, разочарованный услышанным заданием.

— Потому что, Поттер, — очень тихим голосом, прищурившись и скрестив руки на груди, произнес Сулег, — вы еще не готовы. Вы не понимаете, для чего тут находитесь. И поэтому, не зная основной цели, вы слабы.

— Я же чертов победитель Волдеморта! Я не могу быть слаб! — с огорчением возразил Гарри.

— Хорошо, — спокойно ответил Сулег и вышел из-за стола, вставая напротив сидящего Гарри. — Поднимайтесь и покажите мне все, на что способны.

Гарри поднялся и встал напротив Сулега, уверенно сжав палочку в руке, которую ему вернули сегодня, сообщив, чтобы больше не оставлял где попало. Палочка была целой и ничуть не пострадала, будто и не оказалась под развалинами дома. Приятное тепло от воссоединения лихорадило Поттера в предвкушении дуэли. Он ведь прошел войну, семь лет близкого общения с Волдемортом, и этот аврор убеждает его, что он слаб? Да никогда! Гарри почувствовал внутри поддерживающую его возросшую магию, но решил не пользоваться ее резервами, понимая, что в данном случае против Сулега у него лишь опыт. И все же никто не может называть Гарри Поттера слабым, потому что это действительно обидно. Он же — герой! Знаменитый на весь мир!

— Я жду, нападайте первым, — Сулег даже не достал палочку, удерживая руки скрещенными на груди и поглядывая на Поттера.

Гарри решил начать с простого.

— Инкарцеро, — заклинание, быстро слетевшее с губ, должно было связать аврора, но тот ловко отпрыгнул вправо и разочарованно произнес, когда веревки упали на пол:

— Слабо, Поттер. Слишком слабо для такого величайшего волшебника. Что-нибудь еще?

— Акселитус, Вис Лакриматум, — удушье и слезоточивость разбились об щит Протего Сулега, а тот даже бровью не повел.

— Еще? — и даже не сдвинулся. Для Гарри стало уже делом принципа показать аврору действительно все то, что он знал. Поэтому, припомнив самые действенные заклинания, Гарри решительно посмотрел на Сулега.

— Ступефай, — белый щит отразил заклинание. — Савео! — клетка из языков пламени потухла прежде, чем обволокла тело аврора, тот демонстративно стряхнул с плеча пылинку. — Редукто! — купол другого защитного заклинания отбросил проклятие обратно в Гарри, и ему пришлось увернуться.

— Я был лучшего о вас мнения в плане боя, Поттер. Не разочаруйте меня... — эти насмешливые глаза заставляли Гарри еще больше распаляться и злиться. Поэтому он решил применить свой коронный удар.

— Петрификус Тоталус! Секо! Колдфлеро! КОНФУНДУС! — прокричал Гарри четыре заклинания подряд, молниеносно повторяя движения рукой, необходимые для их применения. От резкого огромного выброса магии он упал на одно колено и яростно задышал, закрывая глаза.

— Неплохо, мистер Поттер, — Гарри судорожно распахнул веки. Неплохо? Да он только что спустил в атакующие половину своих сил и попросту сейчас упадет от перенапряжения!

— Неплохо, сэр? — хрипло переспросил он.

— Именно. Вы показали один из видов комбинированной атаки. Правда, степень подборки заклинаний для интуитивного запоминания у вас не очень хороша, но это действительно меня впечатлило. Учитывая, что вы не задействовали резервы внутренней силы, скрывающейся в вас.

— Внутренней силы? О чем вы? — принимая протянутую руку, Гарри поднялся и рухнул на стул.

— После победы над Сам-знаешь-кем, я уверен, в тебе проснулся скрытый потенциал, Гарри, который всегда есть в Великих Магах. И зная, что ты вполне можешь пробить мои любые защитные купола, я использовал заклятие Мэтро Хьягарэ. Ты знаешь о нем? — Сулег оперся на стол, когда Гарри кивнул.

— Вы не можете использовать любое нападающее заклинание, но Мэтро Хьягарэ защитит вас от всего, кроме непростительных. Поэтому мне показалась странным, что все четыре проклятия, которые в сумме пробивают брешь в любом щите, не задели вас.

— Должен сказать, что вы брешь все же пробили и в нем. Правда, небольшую, размером с шильное отверстие.

Гарри усмехнулся и фыркнул.

— Идти за дверь, сэр?

— Успеешь, Поттер. И, кстати, откуда тебе известно про это защитное заклинание?

— Ну, эмм... — смутился Гарри, слегка покраснев. — Помните, мы в первый день подрались с Малфоем после вашего занятия? И вы тогда задали нам написать свитки про защитные заклинания. Это наиболее врезавшееся мне в память.

— Похвально, Поттер. Очень похвально. Учитывая, что память нужно развивать, я предлагаю вам разобрать ваше непоследовательное нападение и вычислить в нем самые главные ошибки. К примеру, одна из них — одно заклятие не пробивает, четыре прекрасно выполненных без секунды задержки — легко.

— Степень подборки интуитивного запоминания заклинаний, сэр. Видимо, я выбрал неправильный порядок? Надо было сначала вас оглушить и парализовать, потом заморозить, и в конце Секо разрезать на мелкие кусочки?

Глаза Сулега расширились в удивлении, и он рассмеялся.

— Недооценил, признаю. Вот бумага для отчета, изложите здесь все о проведенной операции вчера. Все — это значит правду, — он протянул Гарри какие-то бланки и, подождав, пока тот спрячет их в своей сумке, уверенно вытолкнул за дверь. Пригрозив, что каждые десять минут будет проверять, чем именно занят Поттер.

А Гарри было, над чем подумать. И над своей верой в волшебство, что оно источник всех его бед. И над своим разочарованием в том, что даже когда он прошел войну и боль, он все равно не хотел пользоваться магией полностью. Не хотел снова сражаться, и показательная мини-дуэль с наставником заставляла Гарри действительно поразмышлять над тем, а правильно ли он поступил, решив учиться на аврора? Нужно ли ему все это? Не хочет ли таким образом он снова наказать себя за недовыполненный долг перед миром?

— Все испытания, которые вы прошли за эту неделю, Поттер, не были простыми уроками.

Сулег жестом призвал стул из кабинета и уселся прямо напротив Гарри, который до сих пор хранил молчание.

— Когда я отправил вас в ту комнату, где вы весьма пострадали от шаров, я сделал первую попытку объяснить вам, что работа аврора — это боль, страх и невозможность избежать последствий. Но также я показал вам, что есть то, ради чего стоит бороться. Ибо если не ты попадешь в такое пекло, там будет кто-то другой. И не факт, что у других будут эти только полчаса на пытки. Возможно, они будут казаться им вечностью.

— А вы сами сколько... — не смог сдержать вырвавшийся вопрос Гарри, теребя волосы в замешательстве.

— С Паулой без определенных серьезных ранений около часа. Без — минут пятнадцать.

— Паула?..

— Мой напарник, бывший. Мы работали вместе раньше, после одного случая нас перевели обучать новых авроров. Система аврегов и медоров, из которых складываются напарники. Я подготавливаю двух хороших аврегов, она — медоров. Дальше в Аврорате глава назначает команды, которые и стоят на страже спокойствия нашей страны. Но это мы отвлеклись, сейчас мы говорим о твоем обучении. Почему я не с самого начала обучаю тебя боевой магии.

— Зачем нужен был показ того ментального щита и наше с Малфоем пребывание в темном кубе? По-моему, вы не говорили о том, что будете учить нас щиту. Тогда не понимаю смысл того испытания, — Гарри решил тоже присесть, трансфигурировав вынутый из сумки пергамент в удобный стул, под одобряющие кивки Сулега.

— Я действительно не собирался учить вас именно щиту. Вам с мистером Малфоем было жизненно необходимо остаться вдвоем в запертой комнате, чтобы, наконец, выяснить все разногласия и совместные обиды. Конечно же, я подозревал о таком исходе как драка, но темнота немного тормозила вас так же, как и отсутствие палочек.

— Раули и Данджер?

— Проходили три непростительных, которые вам не понаслышке были известны довольно-таки давно.

Гарри, задумавшись, припоминал, о чем они разговаривали тогда с Малфоем. Вроде бы о жизни и войне, хотя Драко вспылил и много наговорил странных вещей, о которых Поттер так и не задумывался впоследствии. Но теперь до Гарри медленно дошла суть и этого маленького испытания Сулега. Словно исполнение какой-то странной схемы. Сначала понимание роли аврора в жизни страны, затем объяснение важности нахождения рядом с тобой твоего напарника, которого не только нужно чувствовать как себя, но и понимать. Даже с закрытыми глазами, например, в темноте. А он-то тогда подумал, что его учат щиту, но все было продумано более тонко. И это Гарри немного напрягало, потому что напоминало ему схемки одного из старейших магов. С седой бородой и очками полумесяцами, за которыми прятался пронзительный блеск синих глаз.

На ум пришла фраза, брошенная тогда Малфоем.

— В темноте мы координируем свое сознание на слух. Не полагаемся на зрение. Может, в этом дело? — и он оказался прав, хотя и рассуждал о щите. Не полагаться целиком на зрение в защите напарника. Видеть не глазами, а другим — было целью донести это до аврегов замкнутым кубом.

Сулег, заметив, что его слова затронули Гарри за живое, продолжил пояснять свои действия.

— Затем вы весьма удачно взорвали котел с самым простейшим лечащим зельем, чем сильно напугали Паулу, потому что когда-то давно я сделал то же самое. Правда зелье было другое, да и не только ожогами я отделался, когда прикрывал собой напарника. По словам Паулы, мистер Малфой тоже прикрыл. И это было еще одним подтверждением правильности объединения вас в союз...

— Вы так говорите, будто скрепляете наш брак навечно, — возмутился Гарри, на что Сулег лишь загадочно ухмыльнулся.

— Это очень похоже, поэтому нельзя оставаться к напарнику равнодушным. Дружба, любовь, ненависть, ярость — но никак не равнодушие. И чувства останутся с вами на всю жизнь, потому что авроры — это навсегда, это не вырвать из сердца с корнем.

— Поэтому вы позволили мне смотреть, как те мячи избивают Драко в том прозрачном кубе? Слышать каждый его болезненный вздох, голос и заглушенный вскрик?

Сулег довольно кивнул, замечая, что Гарри назвал Малфоя по имени, что было довольно редким явлением при посторонних.

— Небольшой тест на доверие. Мистер Малфой спас вас, теперь ваша очередь была спасать его. Тогда все зависело лишь от того, доверит ли вам свою жизнь мистер Малфой. И сможешь ли ты заметить это и воспользоваться случаем спасти. Вы оба меня порадовали, — аврор заметил смущение Поттера, но никак не отреагировал. Может, он теперь и не участвует в рейдах, уступая дорогу молодым, но отличные отношения двух аврегов, идеально дополняющих друг друга, он заметил.

И если Поттер не отступится прямо сейчас, решив, что карьера аврора для него слишком схематично подстроенный сценарий какого-то маггловского боевика, то самые сложные и опасные задания, количество которых у Аврората в последнее время зашкаливало до немыслимых высот, уменьшится гораздо быстрее.

— Это все ясно, вы меня намеренно сталкивали с Малфоем, хотя раньше мы до дрожи ненавидели друг друга...

— А теперь?

Гарри посмотрел проникновенно на Сулега, что тот даже отвел взгляд, и внезапно хриплым низким голосом, прошептал:

— Хрен знает, как мне теперь относиться к нему.

— В этом вы сможете убедиться уже не здесь, а где-нибудь, скажем, в палате самого мистера Малфоя, мне кажется, вы хотели его навестить? Не так ли? — Сулег подмигнул, поднимаясь со стула и уже намереваясь открыть дверь кабинета.

Но Гарри остановил его:

— Я не уверен, что надо...

— Нужно, поверьте мне. Я даже скажу больше, то, что произошло с Малфоем, является еще одним для вас уроком. Не забывайте, что сообщить эту новость к вам пришел именно глава Аврората. Задумайтесь над этим, я уверен, что здесь не все так просто. А сейчас...

— Еще один вопрос, сэр. Если бы вы вдруг поняли, что влюбились в человека, которого никогда не сможете защитить, потому что вас отталкивают. Что бы вы сделали? — Гарри упорно пытался прожечь взглядом стену, тем временем как сам Сулег пытался найти причину того, что побудило бы задать Поттера именно этот вопрос.

— Я бы, Гарри, — очень тихо произнес он. — Я бы сделал все, чтобы этот человек обнял меня сам.

— Спасибо, — также тихо ответив, кивнул Гарри.

— Но это не избавляет вас от отчета и завтрашнего урока. А сейчас отправляйтесь-ка вы уже в больницу проведать своего напарника. Практикуйте доверие. Я уверен, что с мистером Малфоем все будет хорошо. До завтра, мистер Поттер.

— До встречи, сэр.

Гарри отлип от стены и, не оборачиваясь, двинулся безошибочно к лестнице, ведущей вниз к выходу из Аврората. На мгновение он замер и хлопнул себя по лбу. Какой же он дурак? У него же есть личный портал до Св. Мунго, висящий на шее. В подтверждение этому цепочка с медальоном в виде креста нагрелась на уровне сердца. Поттер вытащил ее из-под рубашки и, прикоснувшись вновь обретенной палочкой, произнес: «Портус». Аврорат закрутился вокруг него с бешеной скоростью, когда знакомое чувство рывка в пупке потянуло его куда-то влево.

* * *

— И почему же тогда именно я здесь? — сложив руки на груди, хмуро спросил Драко, на что девушка рассмеялась, обнажая уродливые десны с зубами. Если бы из ее рта высунулся раздвоенный язык, Драко бы не удивился.

— Я сказал что-то смешное? — поинтересовался он.

— Когда я скажу смеяться, ты будешь смеяться. Когда я прикажу тебе сдохнуть, ты сдохнешь. Если я скажу тебе плакать, ты заплачешь так, как никогда в жизни. Ты на моей территории, и здесь я делаю то, что хочу. Ты в своем кошмаре, сладкий, — она резко дернула за цепь, заставив девочку, обнимающую своего мишку, упасть на спину и вцепиться в ошейник.

— Отпусти... — заметив, как начинает синеть шея девочки, вскрикнул Драко. Девушка тряхнула серебряными волосами, не удостоив Малфоя даже взглядом.

— Тшш, моя сладкая Луна, я же знаю, как тебе не терпится поиграть с нашим гостем. И, быть может, если ты будешь немного терпеливей и не станешь причинять вред, я тебе даже позволю оторвать от него кусочек. Скажем, левую руку?

Девочка покорно убрала пальцы от ошейника и яростно закивала.

— Какого... — Драко попытался нашарить рукой свою палочку, но ее не было. Это был сон, просто какой-то страшный сон, из которого нужно было поскорее выбираться, и тогда все будет хорошо. Сон...

— Развлекайся, моя прелесть. А мне пока надо закончить кое-какие дела, не скучай сладкий, — девушка отцепила цепь с руки и бросила ее возле кресла, затем крутанулась, словно аппарируя и исчезла.

Девочка села и нервно затряслась, обнимая маленького медвежонка. Драко после нескольких минут все-таки решился к ней подойти.

— Лу... Луна? Так звали одну девушку в школе, где я учился. Она была шизанутая немного, — присев рядом с девочкой, Драко даже коснулся ее плеча. Почему то весь вид ее никак не пугал Малфоя, ему даже было как-то жалко ее.

— Тебе весело, Драко? — детский голосок выплюнул слова, когда острые зубы вцепились в руку Малфоя, пытаясь наверное оторвать от нее кусок. Причем, Драко от ужаса и испуга наотмашь ударил девочку по лицу, и голова отлетела, путаясь в волосах. Вернув голову на место, девочка пару раз крутанула ей из стороны в сторону, словно привинчивая обратно к телу.

— А мне весело, — прошептала она, сжимаясь в маленький комочек, словно боясь что ее снова ударят и, прижав к груди медвежонка, отодвинулась от Драко, пока тот пытался осмотреть кровоточащую руку. Раны затягивались на глазах, словно их и не было.

Спустя мгновение, за которое сердце умудрилось пропустить несколько ударов, девочка все также раскачивалась на своем месте, баюкая Тедди на руках. Ее волосы спутанными клочками висели возле тела, когда она тихо начала напевать какую-то мелодию. Прислушавшись, Драко понял, что девочка не поет, она просто повторяет слова как заезженная пластинка:

— Тебе весело, Драко? А мне весело. Тебе весело, Драко? А мне весело. Тебе весело, Драко? А мне весело.

* * *

В «Ведулен» было душно даже в дневное время. Хотя атмосферу таинства и темноты здесь скрывали плотные темные шторы на окнах и яркие прожекторы. Сладковатый запах алкогольных напитков окутывал каждого вошедшего в клуб. А музыка била по ушам, заставляя корчиться в неземном блаженстве тела на танцполе, уставших обслуживал Блейз, стоя за барной стойкой вместе с Панси, которая помогала ему в том, что улыбалась очередным клиентам и изредка протирала стаканы.

Забини, перед тем как снова стать бездушной сволочью, которой его делали Печенья Счастья, увидел, где находится новый дом Малфоя. Внутрь входить он не стал, все же она и Драко были помолвлены, и это ножом ударило по сердцу Блейза, заставив достать из кармана припрятанное печенье и, судорожно разломав его, вдохнуть очередную дозу грязновато-оранжевой пыли.

Складки на лице разгладились, руки снова стали наливаться кровью, раздувая вены. Пальцы немного подрагивали, как и ноги, словно прямо сейчас Забини должен был пуститься в пляс. Он не помнил, как они дошли до клуба, но зато сейчас, стоя за стойкой и наслаждаясь музыкой разрывающей уши, наблюдая за танцем цветных листьев, вьющихся вокруг каждого резвящегося на танцполе, Блейз радостно улыбался.

— Блейз, ты в порядке? — Панси с широко раскрытыми глазами наблюдала за тем, как у Блейза вырастают крылья, а над головой высвечивается нимб. Глаза становятся ослепительно-белыми, молочными, а на губах играет пошловатая улыбка, когда он кидает на девушку взгляды.

— Конечно, детка, — шлепнув ее по заднице, ухмыляясь, прошептал Забини на ухо, стараясь перекричать музыку. — Не хочешь проверить в каком?

Он недвусмысленно потерся пахом об ее бедро и кивнул в сторону туалета.

— А они? — танцующие вовсю упивались радостью жизни и безделья, на двух барменов они почти и не обращали внимания.

— Момент! — Блейз еще раз улыбнулся Панси и на мгновение оставил ее, подойдя к какой-то девушке и что-то ей быстро втолковывая. Через несколько минут он вернулся, провожаемый настороженным взглядом той же девушки. Взгляд был холодным и колючим, поэтому для Панси та девушка обросла зелеными колючками, и это рассмешило юную печенеманку. В клубе пахло выпивкой, потом, сладким приторным запахом каждого, кто выгибался в экстазе, не забывший облиться дома бутылкой фирменной туалетной воды, и… Сексом.

Именно этот запах Панси уловила от приближающегося к ней Блейза и кивнула себе: — А почему бы и нет?

* * *

Гарри уверенно шел по коридору второго этажа больницы Св. Мунго, не обращая никакого внимания на преследовавших его колдомедиков и медиведьм.

— Мистер Поттер, к нему никого не пускают! Я все понимаю, но остановитесь же вы!

— Он — мой напарник, я должен знать, что с ним все в порядке! Я уверяю вас, что ничего не сделаю... — кинул Гарри через плечо, уверенно двигаясь к палате 205.

Энтони медленно записывал все показания прибора, проверял пульс пациента, когда услышал за дверью странный шум. Кто-то громко переругивался с дежурными колдоведьмами, и Мичфалд узнал один из голосов.

И вот шум и грохот остановился возле его двери, а когда она распахнулась, сердце пропустило удар.

— О! — воскликнул Гарри, видя знакомого человека и запирая за собой дверь. — Привет!

Он улыбнулся так, что у Энтони сердце радостно запрыгало до горла, но взгляд Поттера мимолетно скользнул по колдомедику и остановился на бледном лице Малфоя.

— Что с ним? — улыбка Гарри потухла, заставляя Мичфалда снова потянуться к сигаретам. Но как назло пачка была пуста. Энтони заметил, что лицо Поттера, прежде чем скрыться под маской спокойствия, было весьма утомленным и обеспокоенным.

— Мне кажется, здесь не лучшее место, чтобы обсуждать его состояние, — кивая на Драко, с какой-то надеждой протянул Энтони. Конечно же, он никак не рассчитывал заполучить в свое личное распоряжение самого Гарри Поттера. А тут такой шанс. Как говорят, выпадает впервые, и есть только одна попытка воспользоваться им, но согласится ли сам виновник беспокойства?

— Да, я понимаю. Может, тогда в кафе? У вас тут есть неподалеку кафе? Если честно, меня жутко раздражает вид белых стен и запах медикаментов. Поэтому... — Гарри поморщился. Сердце Мичфалда сделало странный кульбит и замерло на уровне горла, опаляя жарким теплом, когда Поттер снова улыбнулся, адресуя улыбку колдомедику.

— Да, есть, — все еще не веря в свое счастье, подтвердил Энтони, возвращая улыбку.

— А можно мне остаться с ним наедине, на пару минут?— легкое разочарование кольнуло сердце Мичфалда, но он все же смог перебороть себя.

«Вот зараза, Гарри, ведь еще не стал моим, а я его уже ревную. С какой стати? Они же все равно только напарники, и, значит, у меня есть шанс! Тем более, если верить газетам, Гарри сейчас один. И значит...»

— Конечно, увидимся тогда уже в кафе «Летнее», оно здесь рядом за углом. Хорошо? — улыбнулся своей самой лучшей улыбкой Мичфалд, не замечая, как посерело лицо Поттера.

«Они все так здесь улыбаются, когда кто-то в тяжелом состоянии? Неужели он меня так готовит к самому худшему? Я не могу поверить», — подумал Гарри, машинально улыбаясь в ответ и кивая.

— Хорошо, — дверь за колдомедиком закрылась, оставляя Гарри один на один со своим личным будоражащим до мозга костей кошмаром.

— Малфой, ты не посмеешь бросить меня здесь одного, понял? И что же я буду делать без такого заносчивого напарника как ты? Черта с два я тебя теперь отпущу, так что знай. Попробуешь от меня смыться, я тебя даже с того света достану, — Поттер ласково посмотрел на Драко, кончиками пальцев водя по чуть теплой щеке. Он действительно верил в свои слова и, как говорил Сулег, был готов соединить свою аврорскую жизнь с Малфоем. Так что фиг ему, не смоется теперь.

— Не посмеешь, — прошептал Гарри, наклоняясь и целуя Драко в губы. Словно сказочную принцессу, которую можно было бы разбудить с помощью поцелуя. Но Малфой даже не вздрогнул. Веки не приоткрыл, а передатчик рядом пикал в том же темпе.

— Ладно-ладно, — обиженно протянул Гарри, еще раз взглядом окидывая Малфоя.

Драко сидел среди туманной серости, внезапно почувствовав странное тепло на губах. Девочка не беспокоила его, развлекаясь с медвежонком, да и вряд ли эти ощущения были от нее. А чувство было такое, будто кто-то целовал Малфоя нежно, тепло и со вкусом. Драко даже прикоснулся к губам и провел по ним языком, но ощущение, показавшееся, уже исчезло, и он разочарованно выдохнул.

Гарри осторожно сжал руку Драко, который никак не отреагировал на его поцелуй, и еще раз на прощание коснувшись губами щеки, решительно поднялся и вышел за дверь. Вид безмятежно спящего Малфоя выбивал его из колеи.

Ощущение мягкого поцелуя плавно перетекло на щеку, и Драко схватился за нее, стараясь удержать прикосновение, которое словно просачивалось сквозь пальцы. Было так странно ощущать их на себе, но до безумия приятно.

Словно его кто-то оберегал и ждал. Ждал где-то там. И кто это был, Драко совершенно не знал.

* * *

Мысли путаются в замутненном сознании, мешая принять решение, ноги все так же подгибаются, и, похоже, Панси находится в вертикальном положении только благодаря рукам Блейза. Печенья уже затуманили ее мозг, заставляя думать лишь телом, а оно просило удовлетворение одного только желания.

Забини же смотрит выжидающе и немного задумчиво, словно решая, что будет делать, в случае если услышит сейчас «нет». Наверное, вернет ее обратно в душный зал, хотя предвкушение пересилило, и Панси неопределенно качнула головой.

И то ли от этого странного взгляда, то ли от печенья, то ли из-за банального «а почему бы, собственно», Блейз смотрит на нее из-под опущенных ресниц и медленно кивает, ломаясь от одного взгляда на девушку. Она светится так ярко, что хочется вырвать глаза. Хочется, да не можется, потому что в мозгу бьется мысль, что надо взять и сделать. Обладать ей. Именно ей...

А потом все отходит на второй план. Забываются остатки крошек в кармане, выпитые для храбрости несколько коктейлей, странные крылья за спиной Блейза и листья на одежде Панси, мораль, правила поведения, какие-то глупые барьеры, построенные исключительно на теме «нельзя, но хочется». Все расплывается под поцелуями, которые таят на губах, остаются темными пятнами на шее и груди, растекаются горячим воском по ключицам и плечам, выгибая тело в немом экстазе. Как-то неожиданно закрывается дверь туалета, оставляя их наедине с голодом Счастья, но Панси не замечает даже этого под прикосновениями рук, которые прожигают кожу сквозь рубашку, доводят до исступления и заводят, заставляя молить о большем.

Все тело словно горит огнем, покрытое капельками пота, тесные джинсы не желают сниматься, возбуждение становится болезненным, и организм требует немедленной разрядки.

Наконец, джинсы поддаются, и Блейз разворачивает Панси лицом к стене, проводя руками по бокам все ниже, туда, где разгорается настоящий пожар. Прижимаясь грудью к стене, она тихо стонет, кусая губы и стараясь не кричать от удовольствия, которое приносит каждое движение.

Забини входит почти без подготовки, обжигая все нутро нестерпимой болью. Тело само дергается, противясь проникновению члена, что начинает двигаться внутри. Боль отрезвляет, заставляя Панси понимать, что происходит, и где она сейчас находится. Хочется вырваться, но тело не слушается, а руки Блейза все так же прижимают ее к стене.

— Бля-я, охрененно, — едва не плача, выдыхает Панси, и Блейз тихо шепчет ей в макушку, что всё хорошо, и сейчас будет не так больно, только надо немного потерпеть. А ей хочется смеяться от того, что боль — это тоже своеобразный кайф, который она ловит ртом, захватывая воздух губами. Руки Блейза медленно двигаются вверх, лаская грудь Панси и отвлекая от такой разрывающей и уже необходимой боли.

Она так и не пропадает, эта боль, но, смешиваясь с удовольствием, превращается в удивительный коктейль, доводящий до экстаза своей противоречивостью. Забини в последний раз входит в нее до упора, заставляя встать на цыпочки и замереть от удовольствия, которым сводит мышцы.

Панси почти сразу обессилено сползает по стене, когда крепкие руки подхватывают ее и обнимают. Вот так, зацепившись руками за спину, чувствуя под ногтями кусочки обоев со стены, Панси выдыхает где-то на уровне плеча Блейза и закрывает глаза, тихо посмеиваясь. Голову раздирает от взрыва чувств, в руках настойчиво бьется кровь, опаляя итак раздавленное сердце. А почему оно раздавлено? Панси не может ответить даже себе. Ощущение легкости и свободы не пропадает, и она уже истерически смеется вновь, когда на ее рот ложится рука Блейза.

— Ты — сладкий, — сообщает она ему, опрокидывая его спиной на холодный пол и чертя по его груди разводы пальцами.

— А твои крылья мне нравятся, как и нимб, — поцелуй-укус последовавший за словами заставляет Блейза жмуриться от удовольствия, словно он проглотил одно большое солнце и давится им, разглядывая Панси.

Одно большое чертово охренительное солнце, от которого срывает башню, когда сразу же, без подготовки, Панси оседлывает его для второго раунда.

А чем плох трах в замызганном туалете на полу? Ни чем. Вот и Блейз не спорит, пытаясь поймать опадающие разноцветные листья с волос Панси.

Гарри сидел за столиком в кафе «Летнее» напротив Мичфалда и в ожидании сообщения диагноза Малфоя судорожно мял салфетку. Стоило ему посмотреть на колдомедика, тот странным образом тушевался, краснел и тянулся рукой к пачке сигарет, лежащей на столе, постоянно спрашивая Гарри, не возражает ли он. Гарри не возражал, но когда официантка принесла ему чашечку горячего кофе, а Энтони выкуривал уже четвертую сигарету, терпение у Поттера подошло к концу.

— Объясните толком, что с Малфоем?

— Я не уверен...

— Вы колдомедик или кто? — взорвался Гарри и тут же одернул себя, когда Энтони отшатнулся. — Извините.

— Все... все в порядке, — убрав упавшую на лицо прядь, кивнул Мичфалд.

— Нет, не в порядке, — Гарри помассировал пальцами виски и вздохнул. Зайти в палату к Малфою было огромной ошибкой. Слишком бледный, слишком красивый и слишком спящий. Притяжение к Драко с каждым днем все больше усиливалось, и Гарри уже чувствовал себя какой-то доморощенной вейлой, сходящей с ума без прикосновения к партнеру. Он окинул взглядом колдомедика и хмыкнул.

«Вот, Поттер, смотри. Симпатичный парень, явно ты ему нравишься, у него даже руки дрожат от волнения. Прическа не плоха, колдомедики тебе всегда нравились, глаза... Ну, вот глаза, конечно, же немного не вписываются в стратегию «не сероглазый блондин», хотя цвет не тот. У Драко они более стального оттенка. Черт, опять этот Малфой!»

— Я не уверен, — Энтони выдохнул и снова посмотрел на Поттера, тот лишь кивнул, ожидая продолжения. — Магическая кома не была подтверждена. По-моему мнению, он просто спит. Физическое состояние нормальное, магическое — на грани истощения.

— Ничего не понимаю, — пробормотал Гарри. — Он спит, но не в коме. И когда он очнется?

— Толком не могу сказать. Магическое истощение вызвало шоковое состояние. Вы случаем не знаете, он не попадал в место, высасывающее магию? Всплеск, воронка, разломы?

Гарри кивнул, зная причину такого внезапного превращения Малфоя в спящего красавца. Именно он ей и был.

Когда вытаскивал из-под завалов, откуда ему можно было выкачивать магию? Только из Малфоя. Отсюда такое странное поведение, но ведь его же отпаивали зельями? Или это как-то со временем сказывается?

— Этот шок сказывается со временем, — сказал Энтони, будто прочитав мысли Гарри, — тяжелые потрясения или резкие всплески — и сонная кома. Все жизненные функции у него замедлены, мы вкачиваем в него магическую энергию, и пока что она не отторгается.

— Проще, ему нужно время, чтобы восстановиться, и он тогда проснется, так?

— Именно, — согласился Энтони, зажигая новую сигарету и посматривая на Поттера из-под челки. Гарри же заинтересованного взгляда не заметил, а салфетка в его руках превратилась в рваные лоскутки.

* * *

Драко быстро надоело сидеть на странном сероватом то ли полу, то ли земле. На ощупь это был все же какой-то гладкий пол, но когда он убирал руку, туман словно сочился откуда-то изнутри, вытекая беловатыми клочками. Девочка так и сидела, не двигаясь к нему, словно не замечая и играя с медвежонком.

— И что мне здесь делать? Так и сидеть? Дерьмо! — проорал Малфой, смотря в сероватое то ли небо, то ли потолок. Здесь нельзя было точно определить месторасположение. Есть низ, и есть верх, но расстояние между ними неизвестно.

Приподняв руку над головой, Драко попытался поймать туман, но рука ожидаемо прошла сквозь него.

— Два раза дерьмо. Как мне отсюда свалить? Кто-нибууудь?! АУУУ?! — не особо надеясь, набрав в грудь побольше воздуха, прокричал Драко. Краем глаза он заметил, как девочка дернулась и замерла, перестав двигать ручками Тедди.

— Ты не сможешь отсюда уйти, пока Она не позволит, — тихо проговорила Луна.

— Она? Ты говоришь про эту странную свихнувшуюся идиотку, которая решила использовать меня, — понимаешь? — МЕНЯ в качестве наживки для Поттера, хотя я даже не понимаю где я!

— Ты в своем сне...

— Во сне? — удивленно переспросил Драко.

— Ага, — просто ответила девочка, продолжая играться с медвежонком, отдирая правый глазик и снова припечатывая его на место, нитки сразу же услужливо поправляли разодранную ткань.

— А ты, получается, в моем сне.

— Заперта. Так же, как и ты. Это все Она делает, нужно заманить Львиного принца сюда, и тогда Она будет счастлива и отпустит меня, — радостно сообщила она, отрывая левую ножку у Тедди.

— Какой-то бред. Полный бред сумасшедших! Тут все сошли с ума... Или один я? Какой еще Львиный принц? — и тут до Драко дошло. — Ты называешь Поттера Львиным принцем?

— Ага.

— Ты сошла с ума, вы все тут сошли с ума. Мне надо выбраться отсюда! ПОСКОРЕЕ! ГДЕ этот чертов выход?! — метался Драко из стороны в сторону, но куда бы он ни пошел, девочка, играющая с медвежонком, всегда оказывалась поблизости.

— Бесполезно. Я же говорю, Она не выпустит тебя, пока не придет Львиный принц.

Драко неожиданно для себя послушался и присел обратно на туманный пол, лихорадочно размышляя над тем, как же ему не повезло в тот день встретиться с Поттером и попасть сейчас сюда.

— Тедди может помочь тебе, если хочешь. Но ему надо будет заплатить, — предложила Луна. Драко взглянул на нее, но она также безмятежно продолжала играть.

— Твой... кхм... Тедди может вызволить меня отсюда? — особо ни на что не надеясь, спросил он.

— Вряд ли, но он может поместить сюда на время одного человека. Только надо заплатить.

— Что еще за плата? — насторожился Драко.

— Ничего особо сложного и невыполнимого. Сущий пустяк.. за одного человека... — туманно ответила девочка и Малфой всем сердцем почувствовал здесь какой-то подвох, но выбора определенного не было. Его "соседка" была единственной кто предлагал хотя бы какой-то вариант.

— Одного? — задумался Драко, когда голова девочки слегка качнулась в подобии кивка.

* * *

Энтони сидел за столиком и хмуро поглядывал на национального героя мыслями витавшего где-то совсем в другой галактике. Он ожидал большего от этого странного мини-свидания, каким на самом деле оно и не было. Но то, что Гарри даже не притронулся к заказанному кофе и воздушным эклерам, которые выбирал лично Мичфалд, расстраивало колдомедика больше всего. Он уже намеревался сказать что-то типа «А расскажи мне про работу аврора, Гарри» и сделать заинтересованное лицо, когда внезапно на его руке опознавательный браслет, сообщающий о вызове в Мунго, изменил свой цвет с серебряного на темно-синий. Это означало только одно — либо его пациенту стало хуже, либо...

Сообщать Поттеру о том, что его напарнику стало хуже, было себе дороже. Поэтому, извинившись и сообщив о срочном вызове в больницу, получив в ответ равнодушный кивок, Энтони разочарованно окинул последним взглядом Гарри и встал из-за стола.

— Я бы хотел... — запнулся Мичфалд, ловя зеленоглазый прищур Поттера.

— Возможно, — неопределенно помотал головой Гарри, когда выражение его лица немного смягчилось.

— Тогда увидимся позже? — с надеждой спросил Энтони, улыбнувшись.

— Быть может, мистер... эмм... — задумался Гарри. Лицо колдомедика сразу же поскучнело и улыбка потухла.

— Мичфалд, моя фамилия Мичфалд.

— Ах, да, — кивнул Поттер, — извините, в последнее время столько всего навалилось.

— Ничего страшного, — слишком равнодушно даже для себя произнес Энтони, чувствуя в каждом слове лед. Хотя на что он мог надеяться? Что его запомнит сам Великий Спаситель? Смешно. Тряхнув волосами и снова сдув упавшую прядь волос со лба, не замечая вполне заинтересованного взгляда Поттера, Мичфалд кинул на столик пару сиклей и, кивнув еще раз Гарри, аппарировал обратно в Мунго.

Оставшись в одиночестве, Гарри обреченно выдохнул. Новые отношения не складывались, а, забыв фамилию Мичфалда, он все опять испортил. Гарри помнил, что колдомедика зовут Энтони, но обращаться к нему по имени было как-то слишком лично, тем более они знакомы-то буквально несколько часов. Но, увидев оскорбленное лицо Мичфалда, Поттер пожалел, что не назвал его все-таки по имени.

«Это все Малфой виноват!» — убежденно, даже с нотками ярости, решил Гарри, стукнув кулаком по столу и только сейчас заметив перед собой чашечку кофе и пару эклеров.

«Видимо, Энтони постарался, а я со своими мыслями о Драко даже не заметил. Хватит! Надо отвлечься», — с такой мыслью Гарри потянулся за сумкой, висящей на стуле, и достал необходимые бланки отчета для Сулега. Освобождая место на столе, Гарри заметил сложенную в несколько раз салфетку, лежащую на стороне Мичфалда.

«Мой рабочий день заканчивается в 9:30 вечера. Если хочешь, можем увидеться. Э.М.»

Гарри покачал головой и, смяв салфетку, сунул ее в карман. В данный момент он не хотел ни с кем встречаться, пусть даже колдомедик ему понравился. В голове крутилась лишь одна белобрысая голова с серыми глазами и нарочито сложенными в усмешку губами, и выкинуть ее из мыслей было невозможно.

— Мне очень жаль, Энтони. Но пока я не могу, — произнес Гарри, достав шариковую ручку и оглядев фронт работ: три бланка с министерской символикой. Два из них были абсолютно пусты, на одном же вверху было написано огромными буквами «Отчет о проделанной боевой спецподготовке № ...». Дальше шли графы «Ф.И.О.», «Должность», «Цель задания», «Время на выполнение», «Статус».

Уверенно заполнив все графы, Гарри задумался над последней строкой «Статус». Все же они провалили само задание и Сюзи не спасли. По идее Гарри попросту повелся на куклу, спрятанную в подвале. Где же в тот момент была настоящая Стэфоред, неизвестно. Хотя Кати же говорила о том, что она уже видела Сюзи в Аврорате, следовательно, с той все в порядке и беспокоиться не о чем.

Графа «Статус» заполнилась сама, словно так и должно было быть — «Не выполнено». А ниже появилась строчка яркими синими чернилами: «Введите полный подробный отчет о каждом действии и использовании магии. В том числе невербальной и беспалочковой. Отчет будет проверен на соответствие с воспоминаниями».

Один из пустых листочков превратился в белый сосуд, в который, по-видимому, и надо было поместить свое воспоминание. Тщательно припомнив тот день и достаточно уверенно вычеркнув все свои ощущения насчет Малфоя и даже мысли о нем, Гарри коснулся палочкой виска и потянул воспоминание во флакон. Тот закупорился и, сверкая белыми боками, свернулся в маленький самолетик. Одна из частей отчета была закончена. Оставалось описать все события на бумаге.

Чем Гарри и занялся в следующие часы.

* * *

Оставить под блюдцем сложенную записку с приглашением о встрече было очень плохой идеей. Энтони в замешательстве провел рукой по волосам, на ходу прикуривая сигарету и хмурясь. Теперь он сомневался в правильности своего поступка. А вдруг Поттер зайдет? А он ведь еще не готов. Мерлин мой! Как же страшно даже подумать о «свидании» с Гарри. Но сердце сладко сжималось в предвкушении и тут же разжималось от страха. А вдруг Поттер не придет? А он как дурак просидит весь вечер, ожидая невесть что. Ведь Гарри даже не помнил его фамилию! А это значит, что Энтони как минимум ему не интересен.

Выдыхая едкий дым, Мичфалд засунул одну руку в карман своей мантии и, выкинув оставшийся фильтр от сигареты, зашел в здание больницы.

— Ты чего это не на рабочем месте? — едва завидев его, удивленно спросила колдоведьма, дежурившая на рецепшене.

— Важная встреча, — отмахнулся Энтони, когда женщина покачала головой.

— Начальник твой рвет и мечет. К твоему пациенту родственники заявились, так что лучше поторопись, пока они не разложили там все по кирпичикам, — посоветовала колдоведьма. Мичфалд кивнул и оставшееся расстояние до двери палаты 205, где находился Малфой, он преодолел с немыслимой скоростью.

Толкнув дверь, Энтони на мгновение зажмурился, когда на него налетело что-то дикое, яркое, светловолосое и заколотило по груди.

— Что с моим сыном, ОТВЕЧАЙТЕ НЕМЕДЛЕННО!

— Нарцисса, веди себя...

— А ты заткнись! Я всегда знала, что тебе на нашего сына плевать.

— Успокойся, ты ведешь себя так, как не подобает Малфоям!

— А МНЕ ОТКРОВЕННО СЕЙЧАС НАСРАТЬ НА ТВОИ ПРАВИЛА И ЗАКОНЫ! НАШ СЫН В КОМЕ, А ТЫ ТУТ ВЕДЕШЬ СЕБЯ КАК...

— Как? — равнодушно поинтересовался мужчина, переступив с ноги на ногу и опираясь на свою трость со змеевидным набалдашником.

— КАК НАПЫЩЕННЫЙ ИНДЮК! ТЫ...

— Мы, как ты сказала, дорогая, пришли к нашему сыну, и не стоит здесь устраивать сцен. Тем более перед посторонними. Нашему сыну нужен покой, поэтому... не соблаговолишь ли ты заткнуться? — посоветовал он.

Энтони пару раз моргнул, когда светлое пятно исчезло, и перед ним материализовалась обыкновенная женщина — ее волосы растрепались, яркие глаза метали молнии в мужчину и даже в Мичфалда, отчего было не по себе.

Пару раз вздохнув, женщина все же взяла себя в руки.

— Обливиейт? — мягко поинтересовался мужчина, ухмыльнувшись и перестав опираться на трость, когда она кивнула.

— Все для тебя, дорогая, — манерно протянул Люциус Малфой, направляя палочку на колдомедика. — Обливиейт.

— Здравствуйте, я — Нарцисса Малфой, мать Драко Малфоя. А вы, наверное, его лечащий колдомедик? — протягивая правую руку в перчатке для светского поцелуя, женщина провела рукой по волосам, и ее прическа снова стала безупречной, как и маска холодного равнодушия, замеревшая на ее лице.

— Да, — Энтони тряхнул головой, словно ему там что-то мешалось, и поцеловал протянутую руку. — Энтони Мичфалд.

— Очень приятно, Люциус Малфой, — колдомедик пожал затем руку мужчине, который странным образом опирался на красивую змееподобную трость. Они оба выглядели безупречно в своих с иголочки мантиях и, конечно же, нельзя было не заметить, что относились к кругу аристократов.

«Значит, Малфой еще и аристократ. Шансы с ним потягаться почему-то неумолимо у меня падают к нулю. А, может, Гарри нравятся больше брюнеты?» — мелькнула шальная мысль в голове Энтони и исчезла, когда Нарцисса аккуратно с прямой спиной присела в кресло, стоящее рядом с кроватью сына, и вновь обратилась к Мичфалду.

— Как долго необходимо, чтобы мой сын оставался здесь?

«Странно, она не спросила сразу же диагноз и даже не поинтересовалась, что с ее сыном. Только срок. Очень странно», — подумал колдомедик и объяснил всю ситуацию, закончив следующим:

— Мы пока не знаем, как долго ему еще предстоит оставаться здесь, но мы обязательно сделаем все возможное. Обещаю...

— Хорошо, — кивнул Люциус. — А сейчас не могли бы вы оставить нас с ним наедине?

— Не думаю, что вы сможете чего-то добиться в данном случае. Но хочу предупредить, что в ответ на касание к любой части тела его сводит судорога. Поэтому настоятельно советую не прикасаться к нему.

Нарцисса поджала губы, выражая свое недовольство, когда Люциус, лишь слегка прихрамывая, опустился на постель к Драко с другой стороны.

— Вы накачиваете его магической энергией и тот, чье прикосновение содержит отрицательный заряд, заставляет тело моего сына отторгать его в виде судороги. Его магия не подпускает никого к нему. Защитная реакция, — монотонно произнес Люциус, мизинцем коснувшись Драко — правая рука взметнулась вверх.

— Возможно, вы правы, — кивнул Энтони. — Я оставлю вас. Если что-нибудь понадобится, просто назовите мою фамилию, и я буду здесь.

— Да-да.

Мичфалд покачал головой, похоже, Малфою совсем не повезло с его родителями. Такое равнодушие на лице, холодные маски и почти риторические вопросы, словно им даже было не интересно здоровье их сына.

И, конечно же, Мичфалд не мог слышать еще одного диалога, когда за ним закрылась дверь в палату.

— Ты не могла бы держать себя в руках, дорогая?

— Могла бы, но мне очень хочется тебя заавадить, дорогой. Нельзя было позволять Драко идти в Аврорат. Если бы ты...

— Он должен быть рядом с Поттером.

— ГЛУПОСТЬ!

— Тише... у меня еще есть пара лицензий на Обливейты, но с тобой, дорогая, их скоро может и не хватить.

— В Азкабане больше не держат дементоров, дорогой.

— Тогда можно взять твою палочку, дорогая?

* * *

Закончив с отчетом, Гарри радостно потянулся и размял затекшие мышцы. Вроде бы он изложил все верно, упустив некоторые моменты, которые никак не должны были отразиться на бумаге. Было приятно сознавать, что после того как официантка преданными глазами и с открытым ртом смотрела на Поттера и, заикаясь пыталась что-то пролепетать, прижимая поднос к себе обеими руками, не могла подойти к нему больше, так как Энтони поставил на них Отвлекающий Полог.

— Не будут нервировать, — кивнув на остальных отвернувшихся сразу же посетителей, произнес Мичфалд. Позже он даже показал и объяснил действие заклинания, которое раньше Гарри не знал.

Это маленькое воспоминание вновь заставило Поттера усомниться в правильном решении отказать Энтони во встречах. Кинув взгляд на часы, Гарри удивился — было уже довольно поздно, а он обещался еще поговорить с Блейзом. Отчет из трех листов превратился в один большой самолетик и ждал теперь, пока его пустят в Аврорат, чтобы он мог найти своего адресата, поблескивая буквами «М.М.» на крылышках.

Переместившись с помощью медальона домой, Гарри прошелся по всем комнатам, но Блейза нигде не обнаружил. Зато смог несколько раз остановить свой порыв рвануть в больницу к Малфою.

«Все равно Блейза нет, так хоть погляжу, что с Драко. А вдруг ему стало хуже? А вдруг с ним что-то случилось действительно серьезное? Хотя, куда хуже комы?» — всерьез заведя себя своими мыслями, заставив нервничать и схватить мантию невидимку, которую он со времен войны все еще хранил в шкафу, Гарри уже собирался отправиться в Мунго...

— Гарррииии, — раздалось жужжание из аквариума, который так и находился на кухне, забытый им, кажется, уже так давно.

— Рита, не сейчас. Я тороплюсь.

— Но Гарриии, это так вааажно, — жучиха носилась по аквариуму, словно ее распирало от сумасшедшей новости.

Гарри подумал, что и раньше Рита так и бегала по своей комнате, радуясь новой лжи. Поэтому, не обращая внимания на завывания Скитер, он поднял аквариум и понес в свою комнату.

— Чааашшшечка кофе, один Ежедневный пророк, и я все скажжжууу!

— Я сказал не сейчас, — поднимаясь по лестнице, ответил Гарри.

— Пятнадцать минут на воле, повееерь, моя новость стоит именно этого!

— Что? — Гарри замер, перед тем как опустить аквариум на тумбочку рядом с кроватью. Раньше Рита не просила выпустить ее наружу и, возможно, сейчас она знает что-то такое...

Хотя откуда и что она могла знать? На кухне за сегодняшний день были только Блейз и Гарри, ну и Драко, конечно же. Она могла рассказать что-то о Драко? Стоит ли ей довериться?

— Это касается Блеейза. Я все расскажжжууу! — Гарри хмыкнул и опустил аквариум на подставку. Просунув еду в специальное маленькое окошечко, которое вело в квадратный отсек, запирающийся автоматически, когда открывалась дверь для еды, Поттер уверенно проверил наличие мантии и коснулся палочкой медальона.

— Он употребляет печччееенья! — выкрикнула Рита, планируя в сторону домика с едой, но Гарри ее новость уже не слышал.

* * *

В клубе было тихо, он сегодня закрывался рано, так как хозяйке было необходимо согласовать еще одно размещение Ведулена в другой части города. Поэтому около девяти вечера к великому огорчению многих завсегдатаев охранники успешно выпроводили домой всех постояльцев. И очередь дошла проверить все тайные комнаты, где вполне возможно могли остаться «сладкие парочки».

— Марк, Грегори, уберите здесь. Немедленно, — морщась от резкого запаха рвоты и мочи, Милли Булстроуд вышла из мужского туалета, за дверью которого скрылись двое огромных громил-охранников.

Через несколько минут дверь снова открылась, и в пустой зал с едва приглушенным светом, идущим от стойки бара, вышел один из охранников, ведущий под руку девушку.

— Я сама, — попытавшись вырвать локоть из каменного захвата, она покачнулась и с размаху плюхнулась на пол, заржав и громко икнув. В следующую секунду из глаз ее хлынули слезы.

— Вставай, — равнодушно приказал охранник, пытаясь ухватить ее снова за руку.

— Я сказала… — всхлипывая, повторила она, размазывая по лицу сопли и слезы, с удивлением обнаруживая на руках кровь.

— Сама... — чуть тише добавила она, ошарашено разглядывая ладони, которые были полностью покрыты кровью.

— Я? Я-я-я... я что? — попытавшись встать и снова покачнувшись, она упала обратно на пол. — Я что, кого-то... я... уби.. убила?

Взгляд медленно переводился с ладоней на охранника и обратно. Она нервно еще раз икнула, оглядела себя и упала в обморок. Громила закатил глаза и поежился, когда голова с каштановой спутанной соломой вместо волос приземлилась в аккурат ему на ботинки. Окровавленные руки покоились вдоль тела.

— Марк, тут эта баба в обморок хлопнулась. Сказав, что кого-то убила, — стряхнув с ноги лишнюю тяжесть, охранник приоткрыл дверь в туалет.

— Ага, типа того. Представляешь, я тут обнаружил Забини в одной из кабинок...

— Это ж наш бармен что ли?

— В точку, и знаешь что?

— Что?

— Он в отключке. Зови Милли, похоже, у него то ли передозировка, то ли хрен пойми что.

— В смысле? — Грегори приоткрыл дверь пошире, пытаясь разглядеть хоть что-то интересное.

— В смысле не дышит он.

Девушка медленно открыла глаза, выдыхая сквозь сжатые легкие воздух и от резкой боли в животе прижала ноги к груди, заскулив.

— О Мерлин, еще этого не хватало, — охранник обернулся к несчастной, в одно мгновение окинув взглядом почти голое тельце. Несколько рваных лоскутов за одежду посчитать можно было бы только в темноте. Белые молочные глаза, словно зрачок и радужку вырезали или закрасили яркой краской.

— Милли! У нас проблемы! — прокричал громила через зал, надеясь, что хозяйка услышит, опускаясь на колени перед скорченной девушкой.

— Ты что, загнуться вздумала, дура?

* * *

Крадучись, Гарри шел по почти пустынному коридору, стараясь не попадаться и не дышать слишком громко. Такой маленький поход в палату к Драко заставил его снова почувствовать адреналин и какую-то долю предвкушения. А вдруг его поймают? Ведь вполне могут. А наказание...

Поттер не представлял, какое может быть для него наказание, если кто-нибудь заметит его в такое время здесь — самым ужасным будет наверное «Мистер Поттер, что вы здесь делаете? Время посещения давно прошло и больница закрыта. Оставьте мистера Малфоя в покое!» или то, что он может столкнуться с Мичфалдом, которого как раз видеть и не хотелось.

Лавируя между сиденьями, аккуратно проходя мимо настороженных колдоведьм и перебегая как заправский аврор мимо кадок с растениями, Гарри (вовсю забавляясь и сдерживая радостные возгласы типа «Ку-ку», «Кто здесь?») наконец, дошел до палаты 205 и остановился.

За дверью было очень тихо, словно в комнате никого и не было. Возможно, чары заглушали все звуки, но Гарри почему-то стало немного не по себе. Будто он сейчас распахнет эту дверь, и Драко за ней не окажется.

Скрепя сердце, и в который раз оглядевшись вокруг, проверяя пуст ли коридор, Поттер толкнул дверь, и в первый момент сердце его дрогнуло.

На постели с закрытыми глазами лежал бледный Драко, все его тело было укрыто простыней. Левая рука выскользнула из-под нее (к ней были присоединены трубки, по которым непрерывно стекались зелья), свешиваясь вниз. Он был похож на замершую статую, и лишь передатчик рядом с кроватью мерно отмеривал его жизнь. Пик-пик-пик.

На очень красивую замершую статую. И во вторую секунду сердце Гарри пропустило удар.

«А вдруг он останется таким навсегда? И я больше не услышу его голос, тихий смех. Не увижу, как он приподнимает бровь, когда в недоумении, или слегка щурится, когда недоволен. Нет! Этого не будет! Он очнется!» — Гарри подошел к Драко и сел рядом на постель, ловя левую руку и мягко ее поглаживая. Расцеловав каждый палец Малфоя, ощущая себя озабоченным хаффлпаффцем, Поттер очень тихо прошептал:

— Я здесь, Драко. Я рядом.

* * *

Автор выражает огромную благодарность Sonserin'e за помощь в написании этой части...

Драко снова вытянул левую ладонь вверх и посмотрел сквозь растопыренные пальцы. По ним медленно растекалось тепло, такое мягкое и трепетное, покалывая кожу. Но мысли Малфоя плыли в другом направлении.

«Кого вызвать сюда, чтобы мне все объяснили? Люциуса? О да. Он мне так все объяснит. А вдруг именно он стоит за этим странным нападением? Маму? Нет. Она вряд ли об этом хоть что-то знает. Панси? НЕЕЕТ! Тут уж лучше самому как-нибудь. Остается только один вариант, мда... Блейз в таком вряд ли силен», — Драко прикоснулся губами к тыльной стороне левой руки, надеясь еще поймать то ощущение тепла, и в голову пришел один единственный вариант. Вполне себе невозможный. Но, точно, единственно верный.

— Поттера, я выбираю Поттера.

— Ты должен будешь заплатить, — напомнила равнодушно девочка, качнув головой.

— По крайней мере, я смогу узнать, что со мной происходит наяву, и поинтересоваться с каких это пор я являюсь такой заманчивой наживкой для его врагов. Тем более, Этой здесь нет, я ничем не рискую. Поэтому, призови сюда Поттера!

— Хорошо, — ответила Луна, оторвав оба глазика у Тедди и шепнув тому что-то на ухо.

Внезапно голова словно взорвалась от боли, во всем теле Гарри почувствовал странную, непонятно откуда взявшуюся усталость. Глаза его закрылись, и он почти рухнул на постель Малфоя.

Сказать, что Драко был удивлен, увидев лежащего посреди туманной серости его сна живого, вполне себе реального Поттера, не сказать ничего. Поттер без сомнения крепко спал, и как его расспрашивать в такой ситуации, Драко не представлял.

— И что мне делать? Он же спит!

— Какой глупый он, не правда ли, Тедди? Разбудить, конечно же! — обняв медвежонка за талию и сжав две пуговки в руке, девочка растворилась в тумане, напоследок шепнув: — Не шали. Я слежу за тобой.

Драко подошел к Поттеру и, опустившись на колени рядом с ним, толкнул того в плечо.

— Эй, проснись!

Нужной реакции не последовало, Гарри только нахмурился и перевернулся на бок, причмокнув губами. Драко улыбнулся, настолько мило тот выглядел, и уже потянулся, чтобы толкнуть Поттера ещё раз, но замер с протянутой рукой. Все-таки он соскучился по этому засранцу. Здесь, во сне, не было никого, кроме этой странной девочки, никто не развлекал глупыми разговорами, никто не раздражался по пустякам, никто не занимал его время так, как это обычно делал Поттер. И сейчас, когда он спал, для Драко выглядел очень даже милым, совсем как тогда, на кухне. Когда случился их первый поцелуй. Драко коснулся губ, вспомнив те ощущения. Было тепло, нежно и… и приятно. Он не хотел себе в этом признаваться, но ведь во сне можно? Ведь никто не узнает, кроме него. А, проснувшись, он и сам не будет помнить ничего, что происходило в подсознании. Оно вытеснит признание, скроет его, запрет на замок до тех пор, пока Драко не будет готов. Не будет готов признаться себе сознательно.

Сделав такие выводы, Малфой медленно провел рукой по щеке Поттера. Нежная. Придвинувшись ближе, он наклонился и тихо шепнул на ухо:

— Гарри… Проснись.

Тот медленно открыл глаза, оглянулся вокруг и, сфокусировав взгляд на Малфое, резко сел.

— Драко?! — и, сдавив его в объятиях, что Малфою даже показалось, будто его ребра затрещали, быстро зашептал: — Мерлин, я так волновался!

Когда эмоциональный порыв прошел, Гарри смутился и поднялся с пола, отряхнув видимую только ему пыль и отводя взгляд.

— Мог бы поосторожнее, Поттер, все кости переломаешь, — нарочито громко пробурчал Драко, тоже поднимаясь с пола и стараясь не выдать свою радость.

— Где мы находимся? — решил Гарри уйти от опасной темы, потому что от встречи хотелось переломать не только кости. И не только переломать. Поэтому, отвлекаясь на «удивительный» окружающий пейзаж, Гарри понял, что они уже не в той палате, где он заснул. Быстро достав палочку, он огляделся.

— Не беспокойся, Потти, никого тут нет, кроме нас, — Малфой подошел к нему и опустил рукой кончик палочки. — Где мы? В моем сне!

Он шагнул назад и развел руки, делая подобие приветственного поклона.

— Тебе нравится? — он с издевкой ухмыльнулся.

— Значит, ты все это время находился здесь?

— Да. Я и одна сумасшедшая девчонка. Но об этом потом, я не для этого тебя сюда позвал.

— Так ты хотел меня видеть? Поэтому я здесь? — сердце Гарри забилось сильнее, и он с трудом сдержал порыв снова заключить Драко в объятья и переломать ему наконец все кости, чтобы этот засранец понял, как сильно он волновался. Малфой позвал его к себе, он хотел его видеть! Уже забыв, что мысли о Драко под запретом, да и симпатия к сероглазым блондинам тоже, Поттер глупо заулыбался.

— Расслабься, мне просто нужна информация. Позвал именно тебя, потому что… — Драко замялся. Почему именно Поттер? Он сам не знал ответа. Потому что он может что-то знать? А если он даже не приходил? Не узнавал? Не интересовался? Где-то в области сердца больно кольнуло. А если ему все равно?

Зародившаяся в сердце Гарри радость от того, что он был необходим Драко и даже в состоянии комы тот о нем думал, быстро угасла, сменившись раздражением.

— Какая информация тебе нужна? Кто на тебя напал? Не знаю. Никто не знает. Что с тобой происходит? Врачи считают, что ты в коме. Где ты находишься? В больнице. Что еще тебе интересно? Что я примчался к тебе в палату, как только смог? Сколько времени я просидел у твоей постели? Как я целовал тебя? Как ждал от тебя хоть какой-то реакции?

Не замечая горящего взгляда Гарри, Драко коснулся кончиками пальцев губ, вспомнив то тепло. Вот что это было. Поцелуй.

— Поттер… Скотина! — он подскочил к Гарри и толкнул того в грудь. Новость о поцелуе затмила все остальное. — Да как ты вообще мог меня целовать! Воспользовался моим положением! Я тебе сейчас покажу реакцию!

Он хотел еще что-то договорить, но не успел, Поттер нагло и жадно поцеловал его, сжав в крепких объятиях. Воспользовавшись замешательством Малфоя, он скинул с того мантию, начав расстегивать рубашку, скользнул легким поцелуем по щеке, чтобы впиться губами в шею, спускаясь ниже.

— Эй… Что ты делаешь… — Драко почти простонал это, пытаясь говорить возмущенно. Но Поттер будто знал, что нравится именно ему, Драко, и появившееся возбуждение не давало злиться, мешало сосредоточиться и оттолкнуть источник удовольствия.

— Я заканчиваю начатое, — прошептал Гарри ему на ухо, прихватив губами мочку. Малфой застонал, но, собравшись с силами, сделал шаг назад.

— Нет! — он попытался быть серьезным, но туман был теперь не только вокруг, а и в голове тоже. Вид возбужденного лохматого Поттера с красными от поцелуев губами заводил, съехавший набок галстук и слегка помятая мантия будто просили, чтобы их сняли. Гарри слегка пошатывался, в его глазах горел огонь, а сознание помутилось желанием. — Какое начатое?

— А ты забыл? — не обратив внимания попытку протеста, Поттер подошел и горячо зашептал на ухо, снова притягивая Малфоя к себе за талию. Ближе. Еще ближе. — А ты помнишь, там, на кухне? А в коридоре? — он провел рукой по телу Драко вниз. — А помнишь, как нам хотелось? — легким движением расстегнул ремень и пуговицу на брюках. — А что я обещал сделать, помнишь? И раз уж мы во сне...

Он сел на колени, сдернув штаны Малфоя, обнял его за бедра и коснулся губами вставшего члена через трусы.

— Ты можешь отрицать, но я вижу, что ты хочешь меня, не отказывайся, — он медленно стянул ненужную, наверняка жутко дорогущую, тряпку. — Это же всего лишь сон, помнишь? — обхватил член рукой. — Тебе понравится… — обвел языком головку.

Драко прикусил губу почти до крови, запрещая себе стонать. В спутанных мыслях шла борьба за и против.

«Нет, нет, он не прав, так нельзя!»

«Но ты же хочешь, разве нет?»

«Ты не гей!»

«Но как же хорошо…»

«Это же Поттер, опомнись!»

«Но ведь во сне можно?»

— Можно… — прошептал он и прикрыл глаза, отдаваясь во власть настырного любовника. Гарри поднялся, сорвал с себя мантию, снял через голову рубашку, не мучаясь с множеством пуговиц, и нежно поцеловал Драко в губы, шепча:

— Я так хочу тебя… Пожалуйста… Прямо сейчас… Мне все равно…

Бессвязный шепот перешел в тихие стоны, аккуратные поглаживания — в жаркие беспорядочные ласки, нежные поцелуи — в жадные.

— Сейчас… Пожалуйста… — бездумно повторяя слова Поттера, Драко тонул в наслаждении, его руки блуждали по телу Гарри, мыслей не осталось, было только желание, сильное, захватывающее, поглощающее, сводящее с ума. Они сами не заметили, как опустились на пол.

— Ты прекрасен, — Гарри, опьяненный страстью, замер, любуясь лежащим под ним Малфоем. Влажные приоткрытые губы, частое дыхание, подрагивающие ресницы, помутневший взгляд, расширенные зрачки — желание, Гарри видел желание Драко, и это возбуждало сильнее, чем что-либо. Хотелось овладеть податливым горячим телом полностью, хотелось властвовать, но принося наслаждение. Хотелось любить.

Он наклонился, мягко поцеловав Драко, тихо спросив:

— Ты готов?

— Да, да… Пожалуйста, — горячо зашептал тот, прикрыв глаза и обняв любовника за талию ногами, стараясь оказаться еще ближе. Острая боль от первого проникновения исказила его лицо гримасой, но желание было сильнее, и он подался навстречу. Гарри, привыкнув к жару и тесноте, медленно начал двигаться. Он ласкал Драко, сменяя боль наслаждением, удовольствие накатывало волнами, набирая силу.

— Гарри… Ещё…

Поттер вздрогнул и открыл глаза. Он до сих пор находился в палате, переплетаясь пальцами одной руки с прохладной ладонью Драко. Тот все еще спал, мерно рядом пикал аппарат, возвещая о спокойном сердцебиении. Даже веки его не трепыхались, грудная клетка медленно поднималась и опускалась. Все это говорило о нереальности произошедшего несколько секунд назад.

Нереальности того, что Гарри только что отдавался со всей страстью. Нереальностью того, что Драко только что яростно желал его.

— Это был сон, — разочарованно произнес он, машинально поглаживая тонкие пальцы. Сердце все еще бешено билось в том ритме, когда он чуть было не сделал Малфоя своим до конца. Не сделал. — Но насколько чертовски хороший сон…

Поднявшись и поцеловав Драко в губы, с горечью во рту и с сильной болью где-то в груди, Гарри выскользнул из палаты, переместившись с помощью медальона домой.

п.а.: От 20 августа 1991 года. Министр Магии Корнелиус Фадж подписал Статут №20.590.91 «О неразглашении места официального проживания находящегося на службе Министерства действующего аврора». Статут гласит: В целях безопасности над каждым местом проживания будет установлен антиаппарационный барьер. Каждому аврору будет выдан Портативный объект, с помощью которого можно осуществлять перемещения. Каждому аврору предлагается дополнительная установка защитных заклинаний. Также Отделом Тайн предоставляется услуга Фиделиуса. Статут принят единогласно членами Визенгамотской коллегии и магическим правительством Великобритании 20 августа сроком свыше пятидесяти лет. Действие Статута начинается с момента подписания документа.

Паула успела лишь замотать волосы в полотенце и выйти из душа, когда услышала звонок в дверь и почувствовала, что охранные чары ее небольшой квартирки в центре магического Лондона возвестили о приходе незнакомца.

Хмыкнув и подумав, кто же это мог быть, хотя вариантов, конечно же, было немного, она подошла к двери, укутавшись предусмотрительно в махровый халат, и открыла ее. Палочку она не доставала, в этом не было необходимости.

На пороге ее квартиры с закрытыми глазами лбом упираясь в косяк, стоял не кто иной, как Аситрум Сулег. Черная мантия была расстегнута наполовину и обнажала белую рубашку и удобные черные джинсы. Весь вид был немного встрепанный и сильно уставший: сгорбленные плечи, подрагивающие руки, круги под глазами.

— Как ты узнал, где я живу? Ведь с тех пор как мы перестали работать... — начала было Паула, Сулег же, не открывая глаз, словно ожидая от нее именно этого вопроса, расстегнул пару пуговиц на рубашке и достал висевший на серебряной цепочке медальон в форме змеи.

— Все еще носишь? Иногда я даже жалею о том, что мы обменялись, — хмыкнула она, отодвигаясь от прохода.

— А твой?.. — спросил он, поднимая на нее взгляд и отчего-то сразу же отводя в сторону. Паула выдохнула и отодвинула полу халата — на груди висел медальон в форме орла.

— Не обольщайся, это на всякий случай. Вдруг ты опять попадешь в какую-нибудь переделку, как тогда... — она задумчиво оглядела Сулега, а он понял ее с полуслова.

— Дело №210, о...

Но Медорка отмахнулась.

— Ты же наверняка не о работе пришел поговорить, поэтому проходи уже, — она развернулась и прошла в сторону гостиной, где потрескивал поленьями магический камин. За подключение несуществующей каминной связи, так как прокладывать ее в многоквартирном доме было весьма неудобно, Пауле пришлось очень много и усердно работать. Но это стоило того, и в уютной гостиной в пастельных кремовых тонах появился почти самый настоящий камин.

Зная, что Сулег последует за ней и, уже услышав в подтверждение своих слов звук захлопывающейся двери, Паула забралась на диван с ногами перед камином и сняла с волос полотенце. По комнате мягко растекся аромат шампуня.

Прикрыв глаза, она еще раз вздохнула:

— Аситрум, прекрати. Хватит стоять в проходе и смотреть на меня. Ты был здесь не раз, проходи уже...

Сулег хмыкнул и отодвинулся от стены, проходя мимо дивана и садясь у ног Паулы на пол. Откинув голову назад на мягкую обивку, он почти счастливо выдохнул.

Когда в его волосы проникла рука Паулы и слегка помассировала голову, Сулег действительно почувствовал облегчение. Словно тяжкий груз упал с груди. Он был дома.

Паула передвинулась и теперь одной рукой обнимала Сулега за плечи, а другой гладила его по волосам, словно успокаивая ребенка.

— Тяжело? — тихо спросила она, почти даже не надеясь на ответ.

— Ты же знаешь, — также тихо прошелестел его голос, когда Паула пальцем прочертила влажную дорожку на его щеке и поцеловала в щеку.

— Пошли спать, Асик, — предложила она. — Ты итак поздно пришел.

— Пошли...

Но ни один из них не вырвался из такого теплого уютного объятья. Сулег продолжал сидеть с закрытыми глазами, вдыхая мягкий аромат, исходящий от Паулы и слушая ее тихий голос и потрескивания поленьев в камине. Аситрум не любил ненастоящие камины, но этот был словно частью Паулы.

— Завтра рано вставать. Ты останешься? — прозвучало больше как факт, а не предложение, но Сулег все равно ответил.

— Сколько раз я предлагал тебе остаться у меня? Как можно жить в квартире, где есть только камин, диван, стол и шкаф?

— Ты забыл добавить душ и туалет! Асик не начинай... — проворчала она, улыбаясь. — С моей работой я все равно прихожу домой только переночевать, мне ничего больше не нужно. Все, что необходимо, у меня здесь есть.

— Да? — недоверчиво спросил он, когда Паула шутливо пихнула его в плечо и зарылась носом в его волосы, вдыхая запахи осеннего дождя и прижимая его к себе покрепче.

— Ты меня задушишь так... — недовольно пробурчал Сулег, но не отодвинулся.

— Все аврег, ты невыносим! Трансфигурируй уже что-нибудь в кровать и давай спать.

— Легче сделать по другому, — Аситрум резко открыл глаза, повернулся и, прижав к себе Паулу коснулся медальона на ее груди в форме орла. Хлопок перемещения — и в маленькой квартирке остался только камин, одиноко отбрасывающий блики огня на стены.

* * *

В доме Поттера было необычно тихо, словно там совсем никого не было довольно-таки давно. Наверное, если бы кто-нибудь туда зашел, он вряд ли услышал сдавленный тихий выдох в коридоре второго этажа и, конечно же, не обратил бы внимания на повторяющийся глухой стук.

Гарри Поттер сидел возле своей спальни, прижимаясь спиной к стене, и изредка ударял кулаком по полу. Одна нога у него была согнута и прижата к груди, вторая вытянута вперед, чтобы было удобно — в правой руке у него была зажата сигарета. Медленный дымок поднимался с пальцев и двигался к потолку.

Малфой. Виной всему был этот чертов Малфой.

«Еще... Гарри...»

Новый удар по полу, кулак почти уже разбит в кровь. Гарри посмотрел на «средство» успокоения и попытался снова сделать затяжку. Легкие обожгло дымом, он закашлялся и пару раз ударил себя по груди, стараясь выдернуть оттуда всю ту боль.

Но она не уходила, не исчезала, с той самой поры как Гарри ушел из палаты Малфоя, зная одно — он любит Драко.

Новый удар в пол вкладывает в едва заметную вмятину новые трещины.

Зачем? Зачем ему все это надо? Неужели он не может просто жить дальше. Почему именно Малфой, а? По-че-му?

Проблема...

Сигарета тыкается и мнется об пол рядом со стоящим стаканом огневиски, который уже почти пуст. Новый удар — и стакан опрокидывается и скатывается по лестнице, исчезая где-то на первом этаже.

Гарри плевать, что он разобьется. Кажется, у него в груди тоже что-то разбилось с этим действительно жестоким пониманием. Он любит. По-настоящему, серьезно любит.

Иначе бы ему не было так больно видеть Малфоя в коме и разрываться на части от бессилия. Он ничего не может сделать. Ничего не может изменить. А тот сон является еще одним доказательством того...

Новая сигарета неприятно жжет пальцы, когда он неаккуратно пытается ее зажечь — палочка должна была исчезнуть вслед за стаканом, но Гарри ловит ее на пути к лестнице.

«Вы слишком добры, мистер Поттер. Он все-таки просто ваш партнер», — и Джонс ведь прав.

— Прошел только день без Малфоя, — тихий хриплый голос с ехидными нотками раздался в коридоре. Словно он и не принадлежал Гарри. — А ты уже скис. Идиот.

Поттер уткнулся лицом в колени и зажмурился так сильно желая вернуться в тот сон. Где Малфой с ним рядом. Где он хочет его, желает, отдается со всей страстью. Где он... любит его.

— Идиот, — звучит в темноте, когда одна рука вздымается вверх и пытается зарыться в волосах, чтобы выдернуть и в то же время оставить в ней те воспоминания.

Все было слишком реально. Слишком натурально. Слишком... действительно, слишком хорошо, чтобы было похоже на правду. А Гарри никогда не врал себе. Он никогда бы не смог поверить в то, что это был сон, если бы...

«Где мы? В моем сне», — Гарри был так счастлив видеть живого Драко, что просто не сдержался и накинулся на того, как животное. Слепо обманывая себя одним волшебным словом: «Сон».

И он ведь проснулся. И значит...

— Забавно. Тогда почему мне так больно? — Гарри прислонил руку к груди, где словно комками плавала внутри боль. Поднималась вверх, путаясь в горле, застревая и заставляя захлебываться чувствами и спускаясь вниз, в сердце, распаляя и ударяя больнее.

«Потому что это никогда не будет правдой, Поттер. Именно поэтому тебе больно. Ты знаешь, что этого никогда не будет, и понимание ранит тебя глубоко в душу. И она отвечает тебе, натягиваясь в струну и лопая любую надежду».

— Мерлин, как же я докатился до этого? — Гарри тихо выдохнул и лег на пол, сжимаясь в комок. Так сильно захотелось ему стать маленьким и не заметным. Чтобы все вдруг забыли о нем и исчезли. И Малфой тоже чтобы исчез. Чтобы они никогда не встречались.

И чтобы он никогда больше не любил его.

Закрыв глаза, Гарри почувствовал, что замерзает, и от этого стало еще больнее. Он чувствовал себя каким-то ничтожеством, ругая подсознание за то, что нужно было волноваться за здоровье Драко, а не мечтать трахнуться с ним.

— Как же было бы здорово, если бы... — прошептал Гарри, зажмуриваясь еще сильнее до мушек в глазах, потому что стоило ему прикрыть веки, перед ним появлялся Драко, шепчущий его имя, с покрасневшими щеками, с нежностью на лице и с огнем во всегда таких ледяных глазах. Драко дающий ему все то, что он так давно хотел. Тепло, ласку, нежность, заботу и... любовь.

И это все был только сон. И лучше бы он никогда бы не снился.

«Все будет хорошо. Я справлюсь. Не в первой. Мерлин, как же мне больно. Почему мне так больно? Я не хочу, не хочу его любить. Не хо-чу. Я ненавижу его! Я ненавижу...».

— Я ненавижу тебя, Драко Малфой, — прошептал он несколько раз. На сегодняшний вечер Гарри пообещал, что он может позволить затянуть свой разум в обломки воспоминаний и утонуть в них.

А завтра он вновь поднимется и будет учиться выживать. И станет тем, кто будет кому-то нужен. Встанет на защиту и получит ту самую частичку так необходимой для него любви.

— Чтоб ты... — Гарри вздрогнул, когда услышал, как в его дверь замолотили. Никто не мог знать, где находится его дом. Если только это не...

— Гарри, Гарри это Милли. Открой!

Поттер поднялся сначала на колени и встал. Милли Булстроуд, да. Девушка, работающая вместе с Блейзом. Именно у нее он отрабатывал последние дни. Гарри лично выдал ей самоопределяющуюся бумагу со своим адресом, и когда дом его перемещался, на бумаге высвечивался новый адрес. Это было сделано для того, чтобы Забини смог узнать, если Гарри вдруг ни с того ни с сего задумает перенести дом. Ну и для спокойствия самого Поттера.

Проведя рукой по волосам, Гарри медленно спустился вниз по лестнице, замечая свалившийся и чудом не разбившийся стакан под кофейным столиком.

— Гарри, Гарри! — вновь постучали в дверь.

— Я здесь, — потерев ладонями лицо и постаравшись придать ему счастливое выражение, Гарри открыл дверь.

Видимо со счастливым выражением он перестарался, потому что Милли от него в ужасе отшатнулась. На ней был одет осенний плащ, распахнутый и являющий собой красивое черное платье. С улицы потянуло дождем, и Гарри заметил, что над девушкой распахнут зонтик, но ее руки были в карманах.

— Привет, — протянул Гарри, пытаясь понять, кто удерживает над ней зонтик.

— И тебе. Хреново выглядишь, Поттер, — понимая, что это странное с посеревшим лицом, потухшими глазами и весьма в потрепанном виде существо и есть Гарри Поттер, Милли взяла себя в руки.

— Булстроуд, я хотел побыть в одиночестве, а ты наглым образом мне мешаешь. Ты по делу? И, кстати, где Блейз? Он до сих пор не вернулся.

— Я как раз насчет этого, Гарри, — мягким вкрадчивым голосом проговорила она и сделала по направлению к Поттеру шажок. Гарри даже представить себе не мог, как ей удается стоять на таких огромных шпильках, но она всего лишь отошла в сторону, и Поттер даже думать забыл об этом вопросе.

За спиной Милли стояли два ее громилоподобных охранника, которые были по совместительству еще ее телохранителями. Но не это больше удивило Поттера, а то, что на руках оба держали два тела: девушки и парня, которые были без сознания на первый взгляд.

Блейз и Панси.

— Ого! — воскликнул Гарри, тряхнув головой и оживая на глазах. Сейчас было не то время, чтобы предаваться унынию. — Черт, заносите давайте! Что с ними? Что с ними случилось?

Одежда на обоих была порвана почти во всех местах, словно либо их пытались разорвать на клочки, либо они попали в логово к оборотням. По рукам Панси медленно капала кровь, сливаясь с мокрой дорожкой, но у Блейза ранений не было.

— Спина, — прошептала Милли, когда они зашли в дом Поттера, и охранники занесли два тела в гостиную комнату, положив на постель.

Гарри смог заметить, что у Блейза вовсю рассечена спина.

— Что с ними произошло, Милли? — удивленно спросил Поттер, взглянув на Булстроуд, когда охранники также молча удалились и оставили их наедине. — И почему ты не вызвала колдомедиков?

— Тебе лучше знать, Гарри, — покачала она головой и ткнула пальцем в сторону Блейза. Гарри поглядел вновь на Забини, но ничего не заметил кроме побледневшего вида и вздутых вен. Он помнил, когда уже видел подобное, в первый день его учебной практики в Аврорате. Блейза тогда Гарри обнаружил на кухонном полу, и выглядел он в точности как сейчас. Не хватало только молочно-белых глаз. Но этого было не видно — веки были закрыты.

— Милли...

— Да?

— Ты ведь знаешь, что с ними, и знаешь, почему нельзя вызывать колдомедиков, не так ли?

— Все просто, Гарри. Это наркотики. Я всегда тебя уважала, тем более что мы стали друзьями, и я пошла на уступки, когда принимала Блейза на работу, но...

«Наркотики», — это слово ударило Поттера поддых, и он смог сопоставить все факты, которые раньше старался не замечать. Смена настроения, изменение в поведении, странные всплески эмоций.

— ... и я все понимаю, но, Гарри... — Милли вышла в коридор вслед за Поттером, когда он прикрыл дверь в комнату.

Наркотики — это серьезно. За такой истинно магловский проступок Блейза вполне смогут упечь в Азкабан. Он итак был на испытательном сроке, а любое отягчающее обстоятельство легко может усугубить решение по его делу.

И если Забини подсел на наркоту...

— Поттер, ты меня слушаешь??? — Гарри за своими размышлениями потерял нить пламенной речи Милли. Ему только Блейза-наркомана для полного счастья не хватало.

Что за жизнь? Никакого просвета.

— Да, Милли. Я тебя слушаю, — ее лицо раскраснелось, когда она пыталась достучаться до Гарри и объяснить всю сложность ситуации.

— Мне очень жаль, Гарри. Но, надеюсь, это не повлияет на нашу дружбу. Блейз и Панси, похоже, подсадил на эту дрянь. После того как Забини очнется, передай ему, что он уволен! — гневно сверкая глазами, Милли вышла, хлопнув дверью.

Гарри взъерошил волосы, краем глаза отмечая восстановление защиты дома. Все же надо было тщательней смотреть за ними. Он понимал Блейза, но чтобы еще и Паркинсон. Это было выше его понимания.

Вернувшись в комнату для гостей, Гарри пришел к выводу, что сейчас нужно подумать лишь об одном — этих двоих надо приводить в чувство, и чем скорее, тем лучше. Они находились в стадии отключки от реального мира, и их разум пребывал в блаженстве.

Но к кому он мог обратиться? Кто бы не стал трепать об этом на каждом углу? Кто бы не заложил их в Министерстве и кто бы мог помочь, обладая знаниями в медицине? Снейп был мертв, обращаться в Аврорат к Кингсли или к Сулегу — они все люди Министерства. Как и Паула. Но все же еще оставался один вариант — знакомый колдомедик.

Энтони Мичфалд.

На написание письма и отправки вместе с совой в ближайшем отделении почтовых Сов у Гарри ушло около пяти минут. Блейз и Панси за это время не сдвинулись с места, что было весьма не плохо.

* * *

— Как же мне скууучно, — потянувшись в кресле, дожевывая свои любимые блинчики, девушка ласково улыбнулась рыжеволосой женщине, которая мучилась в агонии под действием Круциатуса на полу.

— Мам, у тебя есть камин? — присев перед женщиной на колени, стараясь не выпачкать свое новое платье, спросила она, снимая на несколько секунд заклятие.

— Дддаа... — сквозь всхлипы, стоны и одну бесконечную боль, ответила женщина, подрагивающей рукой показывая в сторону коридора. — Тттааам.

— Спасибо, мама, — хлопнув в ладоши, девушка поднялась, оставляя «маму» отдыхать на полу и заметив возле окна письмо, она вспомнила, как раньше вот так же ждала хотя бы одну записку, строчку, даже буковку, написанную знакомым почерком. Но...

— Мм... как интересно... Дорогая миссис Салливан. С прискорбием хочу сообщить вам... бла-бла-бла. Ого... Значит, папочка еще не знает, что я сбежала. Тем лучше... Не скучай, мамочка, я тебя очень люблю! — ласково улыбнувшись, она коснулась зубами щеки женщины, закусив ее и удовлетворившись, когда почувствовала солоноватый вкус крови. Слизнув пару капелек, девушка поднялась и вышла в гостиную. Ее «мамочка» еще не сможет очнуться в течение нескольких минут, и их ей как раз хватит.

Проведя рукой по волосам и накладывая на себя несколько видоизменяющих заклинаний, девушка стала меньше ростом, сгорбилась и только тогда бросила порох в камин.

— Ауу... я знаю, что ты доооома, — она игриво рассмеялась и потопала ножкой, когда появилась в зеленом пламени голова мужчины. Тут же ее поза из уверенной сменилась на ничтожную. Она склонила в подобии преклонения голову и не смела посмотреть на говорящего.

— Ты? Интересно. Не думал, что ты так быстро сможешь сбежать от них. И как это тебе удалось? Впрочем, меня это не интересует, точно так же, как и причина твоего вызова отсюда. Ну, я слушаю...

— Все готово, — девочка наклонила голову, сжавшись, ожидая ответа.

Мужчина скривился.

— И для этого ты меня вызвала? Я и так знаю, что Малфой-младший находится в состоянии магической комы. Ты знаешь, куда идти. Завтра дом будет свободен.

— Да, мистер...

— Тихо, не называй моего имени, кто-то идет, — мужчина растворился в каминном пламени, прервав связь. Девочка обернулась и, увидев, как входная дверь открывается, тихо вышла в другую комнату. Ей оставалось сделать еще кое-что.

На кухне раздались шаги и тихий вскрик.

— Ари? АРИ? Кто? Кто это с тобой сделал? Что... что...

— Лу-ни. Она...

— Что? Я не понимаю...

— Мамочка хочет сказать, папочка, что я здесь! Приветики, — сильный удар по голове заставил пришедшего мужчину рухнуть без сознания на женщину, веревки медленно опутали его тело.

— Ну, вот и собралась наша семья вместе. Я так счастлива! — припечатывая тела к стене и вмазывая их в бетон, девушка еще раз рассмеялась.

— А теперь последний штрих. Нужно проведать моего Дракусечку. Как же он там, мой лапушка, без меня? Страдает, наверное, — она взглядом обвела кухню и кивнула сама себе — ничего не помешает. Удобно устроившись на стуле и расслабившись, девушка пропела: — Драаако!

* * *

Осень. Дождь ледяными каплями проворно забирался за шиворот, но согревающее упорно не хотелоcь накладывать. Быстро шагая по лужам, заставляя брызги лететь во все стороны, Энтони шел пешком домой, зная, что этот недолгий путь до холодной пустой квартиры он сможет преодолеть медленно, заодно и голову прочистить.

Он ждал. Чувствовал себя каким-то идиотом, но ждал Поттера до одиннадцати вечера. Следовало ожидать, что Гарри не придет, но все равно Энтони не мог уйти просто так и растоптать свою надежду на то, что Поттер задержался где-то и все-таки явится на их опять непонятное свидание запыхавшимся, но улыбающимся.

Не пришел. И в этих двух словах Мичфалд наверное смог бы похоронить все свои глупые мысли. Это сейчас он их называл глупыми, а пару часов назад, когда шел проверять в последний раз Малфоя, Энтони все же надеялся, что Гарри как-нибудь пройдет сквозь посты, или будет ждать его у входа.

Хотя за окнами лил дождь. Противный и такой привычный для Лондона в сентябре. На душе было гадко от ожидания и как-то больно.

Выдохнув перед палатой, Энтони уже протянул руку к ручке двери, удивленно обнаруживая свечение браслета, означавшее, что в палате уже кто-то есть, и замер.

Дверь тихонько, не скрипнув, приоткрылась на пару дюймов, и Мичфалд заметил темную фигуру возле постели. Вздрогнув и отшатнувшись, Энтони чуть не взмахнул палочкой, заорав на всю больницу «Ступефай», но...

— Я здесь, Драко. Я рядом... — в тишине расслышал колдомедик и, сделав два шага назад, пряча лицо в ладони, судорожно рассмеялся. Он узнал этот голос.

Он ждал Поттера, а Гарри вот он... тут. С Малфоем.

«Мерлин! Какой же я идиот», — снова и снова повторял Энтони, нарочно наступая чуть ли не в каждую лужу. В его голове уже тщательно вырисовывалась навязчивая идея, как Гарри продолжил свое общение, пусть даже в коматозном состоянии с Драко.

Вот Гарри взял его за руку, улыбаясь в тридцать два своих зуба, тщательно пряча в глазах боль от того, что ничего не мог сделать. Наверное, он еще небрежно встряхнет головой и тяжко вздохнет.

В воображении Мичфалда Гарри все так и делал.

— Мне нужно кое-что сказать, — он взял Драко за руку и, замявшись, тихо сказал. — Малфой... Нет. Драко... Я... Я, кажется, люблю тебя.

Ну а затем он запечатлел пламенный поцелуй на холодных губах.

Именно так всегда бывает в сказках. Спящие принцесски и добрые прЫнцы. А Гарри очень похож на принца.

На очень красивого, умного, доброго, хорошего, ласкового, нежного...

— Черт, Энтони ты становишься придурком! — ухмыльнулся колдомедик, понимая что всю эту хрень с ним творит дурацкое чувство любви. Жестокое и ни капельки не прекрасное.

Ступив в очередную лужу и выгоняя из головы картинку целующихся Поттера и Малфоя (который к тому же очнулся от пламенного поцелуя), Энтони знал, что возможно простудится, знал, что можно подхватить воспаление легких. Но на душе было так плохо, так воистину хреново, что дождь и холодные капли на слипнувшихся от влажности прядках волос добавляли какой-то трагичности всей ситуации.

Словно природа могла почувствовать настроение Мичфалда и пыталась поддержать его.

Энтони любил дождь, наверное, больше, чем что-то другое. Вот впереди уже завиднелась большая многоэтажка с огромными окнами и темным подъездом. Его уютная квартира ждала его.

Но домой не хотелось. Хотелось найти Гарри, прижаться к нему и согреться. Почувствовать вкус горячего чая, эклеров, которые сладкоежка-Поттер поедал каждое утро, и теплого душа. А потом зарыться в пуховое одеяло, обняв Гарри, и уткнуться ему куда-нибудь в район шеи, наслаждаясь его сонным дыханием и успокаиваясь в его объятьях.

Энтони усмехнулся и тряхнул головой. Почему-то понимание того, что Гарри, возможно, состоит в романтических отношениях с Малфоем (Мичфалд даже в мыслях попытался произнести его фамилию с презрением, но выходило как-то жалко), его фантазию не останавливало.

Очень хотелось свернуться под боком у Гарри.

Очень-очень.

Энтони остановился и взглянул в ночное небо, пытаясь разглядеть там хотя бы какую-нибудь падающую звезду. Но дождь слепил его, заставляя жмуриться и недовольно стряхивать капли с ресниц. Звезд не было видно, и Мичфалд, устало выдохнув, посмотрел себе под ноги и заметил маленькую блеснувшую монетку.

Это был галеон. Настоящий, золотистый и новый. Вот так удача!

Прижав монетку к груди, Энтони зажмурился и что есть силы загадал: «Хочу, чтобы Поттер был со мной хотя бы сегодня. Чтобы я ему был нужен! Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста».

И бросил ее через плечо, не оборачиваясь и не прослеживая путь.

Посчитав до десяти и снова вздохнув, Энтони открыл глаза — дождь все также лил, прохожих на улице не наблюдалось в такую-то погоду. Никаких изменений.

Надо было идти домой и выбросить все эти глупости из головы. А то он действительно уже промок и, наверное, подхватил простуду. Да и чайник мог его согреть вместо Гарри.

Снова начав свой нелегкий путь до дома, Энтони внезапно услышал шорох и почувствовал острые коготки на своем плече.

Сова. На его плече сидела, нахохлившись, мокрая сова и показывала свое явное недовольство, перебирая когтями пальто Мичфалда. Отвязав с лапки сверток, угостив валявшимся в кармане печеньем и проводя взглядом улетевшую сову обратно в ночь, Энтони пообещал себе еще чаще загадывать на монетках.

Дрожащими руками надорвав ленточку и почувствовав вываливающийся медальон в форме льва, Энтони подумал, что, наверное, попал под машину и очутился в раю.

«Ты мне нужен. Извини, что так поздно, но дело очень срочное. Прошу, приходи. Мне не к кому больше обратиться. Пожалуйста. Я буду ждать. Гарри Поттер. Используй льва, он перенесет тебя».

Чернила размазывались под дождем, пока Мичфалд неверяще разглядывал портал в своих руках и переводил взгляд на беглые строчки.

Он обязательно будет чаще смотреть под ноги и искать монетки.

Ведь его сегодняшняя мечта сбылась. Почти что...

* * *

— Гарри... Еще... — он сказал эти слова, и Поттер исчез. Как по какому-то чертову волшебству слишком реальный, заставляющий его тело сгорать заживо и снова возрождаться, он исчез.

Поттер снова его кинул. В очередной раз смог его опустить настолько низко, что ниже некуда. Драко открыл глаза, не в силах поверить в то, что разум уже давно просчитал.

Поттер действительно исчез из его сна, когда Драко сказал два слова: «Гарри» и «Еще». Вроде, они не были созвучны с Авадой Кедаврой или хлопком аппарации, чтобы хотя бы объяснить где? Где этот гаденыш, который довел Драко до состояния автоматического сгорания. И почему? Почему он его бросил именно так?

— А ты красивый без одежды, — Драко вздрогнул, когда услышал этот тоненький голос. Так и есть — Луна стояла рядом, удерживая возле груди мишку Тедди, у которого оба глазика были на месте. Ничуть не смутившись, Драко нашарил левой рукой свою рубашку и натянул ее, затем брюки.

— Не думаю, что могу посчитать это за комплимент от собственного кошмара.

— Вы слишком расшалились, и мне пришлось убрать Поттера. Твой сон сжирает слишком много магической энергии, а я должна сохранять твою жизнь.

— То есть, — припоминая слова Поттера, произнес Драко, — ты забираешь у меня магическую энергию, чтобы подпитывать этот кошмар? И моя кома в реальности из-за того, что ты забираешь энергию.

— Ага, — кивнула она. — Звучит сложно, но что-то типа того. Кстати, тебе ведь было весело, Драко? Я говорила тебе, не шалить, иначе ты умрешь. Зря ты меня не послушал.

— Значит, Поттер и... и это все... — его глаза расширились в удивлении. — Было почти реальностью? Мы с ним...

— Ну да. Ты почти что переспал с Львиным принцем, по-настоящему, — Луна закрыла ушки Тедди и прошептала это низким голосом.

— Черт! — стукнул рукой по полу Драко. Хоть они с Поттером и не закончили свое маленькое дельце, но все же он был еще к этому не готов. Ну, или готов, просто боялся, да и вообще — это же Поттер. А с ним... А с ним никогда не знаешь, по чьим правилам ты играешь. Но это же сон и ничего не должно было быть, но ведь было больно. А боли во сне не бывает. И значит, все было как в реальности.

— Драко, соберись, мы как-нибудь выберемся отсюда.

— Выхода нет, — возразила девочка. Он ничего не ответил, даже не посмотрев на появившуюся из ниоткуда Луну, оказавшуюся слишком близко рядом с Драко.

— Но за всё нужно платить, верно? И за выход тоже, Луна... помоги мне, — Драко коснулся руки девочки, и та достала длинный тесак, сверкнувший гладкой поверхностью. Она прятала нож прямо за мягкой игрушкой и уверенно сжала его в правой руке.

— Нож — выход? Портал? Помощь? — спросил Драко, когда зловещий смех раскатился по пустой комнате, отбиваясь от высоких стен эхом и утопая в тумане. Пришло время расплаты. Резкий взмах ножом и вот... протянутая рука Драко валяется на полу.

Он даже не смог уловить тот момент, когда из сгиба локтя полилась его горячая красная кровь, орошая туман яркими капельками. Драко был слишком шокирован тем, что Луна также резко схватила его руку и впилась в кожу маленькими зубками.

Вместе с медведем... Мягкая игрушка словно ожила и начала грызть и отрывать куски мяса от...

— Моя рука... — выдавил Драко, попытавшись удержать себя в сознании. Перед глазами все поплыло, и в животе появились признаки тошноты.

— С ней все в порядке... — раздалось за спиной, и Малфой удивленно выдохнул, когда его рука оказалась на месте. Он обернулся — еще одна гостья. И Драко помнил ее слишком хорошо, чтобы теперь забыть.

— Браун, кажется, твоя фамилия Браун. Ты — Лаванда Браун с Гриффиндора, не так ли? — презрительно выдохнул он, все еще ощупывая свою руку и стараясь не обращать внимания на чавкающие звуки за спиной.

Девушка словно плетку волочила за собой длинную цепь и улыбалась своей самой наверняка милой улыбкой.

— Луна, — она словно не слышала слов Малфоя и, игнорируя его, подошла к девочке. Запустив руку в волосы, брезгливо стараясь не касаться свежей изгрызанной плоти, девушка нащупала ошейник и прицепила к ней цепь, удовлетворенно потянув на себя. — Ты же не станешь помогать нашему гостю? И тогда я позволю тебе вырезать у него... скажем, сердце и легкие. Что скажешь?

— Да, да-да. Я...

— Меньше слов, любовь моя, — девушка поцеловала Луну в макушку и улыбнулась Драко.

В небольшой комнате, служившей кабинетом на минус втором, подземном этаже, в больнице Св. Павла, сидели двое. Лишь яркий свет от волшебной палочки освещал стены и устроенный везде беспорядок. Словно комнату брали штурмом.

Что и было на самом деле.

— Ну как ты? — Михаэль взял девушку за руку и встревоженно заглянул ей в глаза. После того как пару часов назад они вместе стерли память двум ФСБшникам (забрав ценные сведения) и отпустили их на окраине Лондона, убедившись, что те не вспомнят еще и встречу с Люциусом Малфоем, Габи и Михаэль вернулись обратно в больницу. Михаэль еще немного поворчал на Малфоя-старшего за сломанную палочку, но все же опустился рядом с Габи на диван и затих. Габриэль же выглядела слишком уставшей, но им еще предстояло просмотреть украденные воспоминания. Все же Люциус что-то задумал, и это что-то было как-то связано с пациенткой из палаты 13. И то, что последняя оказалась на свободе, было либо планом Малфоя, либо чистой случайностью. Либо именно пациентка подстроила все так.

— Я сама не знаю... — Габи положила голову Михаэлю на плечо и тихо всхлипнула. — Я хочу вернуть нашу спокойную жизнь назад! Я устала... Устала врать самой себе, что мы справимся. Я хочу снова чувствовать себя в безопасности.

— Успокойся, я понимаю тебя, — Михаэль прижался щекой к ее волосам и тяжело вздохнул. — Я тоже хочу вернуть все обратно в тот день, когда мы отказались помогать ему. Сейчас все было бы по-другому, и мы...

— Тогда мы бы не стали невыразимцами, и не нам поручили бы охранять Её. И ты знаешь, что лучшим вариантом было оставить это дело в наших руках. Я очень устала, Рон. Такое ощущение, что мы с тобой живем в мире абсолютной лжи. У нас даже имена другие, и у твоих родителей тоже. А у твоего отца...

— Три магопаспорта, я помню. Но это сделано для безопасности наших семей. Пожиратели еще остаются на свободе, те, кого оправдали. И ей вполне по силам снова собрать их.

— Она не настолько безумна. Она не Лейстрейндж.

— Возможно, но не забывай, что именно ей движет. Ведь именно Он поместил Её сюда. А Она все полгода только и твердила, как расчленит Его тело на кусочки и позволит сожрать их своим слугам.

Габриэль вздрогнула и поморщилась, прижимаясь к Михаэлю покрепче.

— Давай уже сделаем это, — она протянула белый флакон с воспоминаниями тех магглов и достала из лежащей у ее ног сумочки припасенный Омут памяти, любезно одолженный у директора школы.

— Давай... — вылив прозрачную субстанцию воспоминаний в Омут, Габриэль и Михаэль, коснувшись рукой поверхности, со всего размаху провалились в воспоминание.

— Здесь вся информация на эту больницу. Поступили сведения, что там насильно удерживают шесть важных политических персон из других стран. Так сказать, партнеров по бизнесу, — человек в плаще сидел спиной к двум парням из ФБР. Его волос не было видно, они скрывались под капюшоном. Даже сам голос был каким-то механическим, словно он весьма старательно пытался удержать свою личность в тайне.

— Малфой, — прорычал Михаэль, но Габи остановила его рукой. Они смотрели со стороны одного из парней, но то ли они не двигались, то ли это была какая-то «темная» комната — пошевелиться ни один не мог.

— Это воспоминание, мы ничего не можем сделать. Тем более...

— Почему Вы обращаетесь к нашему департаменту? И почему мы должны вылететь в Лондон именно завтра? — рядом сидящий мужчина вздрогнул и поправил очки, когда фигура в плаще обернулась и бросила на появившийся в свете настольной лампы, словно по волшебству, стол. Капюшон не съехал, и двое наемных работников не смогли понять, кто скрывается за тканью.

— Хорошо, мы вылетаем. Завтра.

Белый туман — и двое стоят в своем полуразрушенном кабинете. Омут все еще поблескивает прозрачной субстанцией, где уже почти полностью растворилось чужое воспоминание.

— Рон, нет. Только не говори мне, что...

— Что мы вместо успокаивающего лекарства вкалывали Пожирателем и моей сестре новейший наркотик, от которых у них все тело изгибалось в агонии. Что мы давали им очередную дозу и прямо сейчас они ожидают нас там, чтобы мы их снова засунули в тот гребанный мирок, в котором они...

— Рон!

— Что тебе, Гермиона? Не сказать, что именно мой отец поставщик этой дряни? Что именно Ему приносят разработки нового продукта? И что именно в больнице Святого Павла разрабатывался этот продукт? ЧТО МНЕ ТЕБЕ НЕ ГОВОРИТЬ? ЧТО МЫ ОБА В ПОЛНОЙ ЗАДНИЦЕ? ЧТО???

Резкая пощечина по лицу — и в комнате сразу же стало тихо.

— Прекрати, — жестко проговорила Гермиона. — Я не знаю, правда ли то, что сказал Малфой. Но пусть даже и так. Мы прямо сейчас проверим с тобой всех оставшихся двенадцать пациентов и отправимся домой.

— Нам нельзя выходить наружу, мы ведь тоже могли заразиться, — Рон прижимал руку к горящей щеке, его истерика уже прошла.

— Не говори чушь. Спросим у твоего отца, как обстоит дело. А теперь готовь шприцы и ампулы с лекарством. Нам надо выполнить свою работу.

— Хорошо. Я буду верить, что это все не правда, — парень тряхнул головой и подошел к письменному столу, пару раз ударил ногой по нижнему ящику — в крышке стола открылась потайная ниша, где в аккуратных упаковках слева лежали шприцы, а справа — блестящие ампулы.

— Обливиейт! — удар немного более сильный по мощности, чем было необходимо, отбросил Рона к стене. Девушка, убрав в карман джинсов волшебную палочку, медленно подошла к парню и присела на колени.

— Прости меня. Это все для нашего с тобой счастья. Слышишь? Конечно, не слышишь. Просто поверь мне. Я хочу дать Джин шанс, но только один единственный. И, чтобы все было по плану, ты не должен мешать ей. Она тоже заслуживает счастья. Прости меня, ради Гарри и Джинни.

Три месяца назад...

— Ты говорила раньше что мы подруги, Гермиона. Что ты мне поможешь завоевать Гарри, а что сейчас? — девушка дернула руками кандалы, цепи зазвенели, и она потянулась всем телом вперед, зная, что где-то там есть дверь, но из-за повязки на глазах не могла ее увидеть.

— Ты дошла до крайности в своей привязанности. Я не говорила тебе убивать Лаванду... — Габи стояла возле двери, прищурив глаза и слегка заинтересованно наблюдая за двигающейся «куколкой». В ее руках был небольшой пакетик со шприцем и вакциной, а также с толстой черной ниткой и большой иголкой.

— Разве? — рассмеялась висевшая. — Разве ты сама не хотела сделать с ней тоже самое? Когда мой братец встречался... Я ведь помню. Помню, как ты приползала рыдать на моем плече, когда Ронни уходил трахаться со своей Лав-Лав в Выручай-комнату. Ты же тоже это помнишь...

— Ты омерзительна. Рон — мой. И даже тогда я все равно знала, что рано или поздно он бы был со мной, любой ценой.

— Ха-ха... кто из нас омерзителен, так это ты. Ты же все еще поишь его раз в месяц Приворотным зельем, которое мы с тобой вместе сварили еще на шестом курсе. Я чувствую это... в теле Лав-Лав, с закрытыми глазами, все мои чувства обострены, я слишком сильно чую запах корицы, идущий от Рона. А корица...

— Кто бы говорил! Я знаю, что ты также сохранила пару колбочек для Гарри. Не так ли... подруга?

Девушка дернулась в цепях, ее лицо исказила гримаса ненависти.

— Он должен быть моим! Я заставлю его!!! Я выйду за него замуж и рожу ему кучу чертовых ублюдков! Он будет ползать у моих ног!

Габи пренебрежительно зевнула, весьма громко.

— Он-он-он, достала. Ты сейчас не в том положении, чтобы орать тут. Тем более, у меня припасен для тебя сюрприз. Я принесла новое лекарство. Оно весьма действенно.

— Новый наркотик? Чтобы я не проболталась твоему Ронни, что ты та еще сучка? Ха-ха...

— Не думаю, что ты станешь болтать в ближайшие несколько лет. И мой Михаэль ничего не узнает о нашей маленькой сделке, — Габи хладнокровно достала иголку и вдела в ушко нитку, придерживая другой рукой пакетик с лекарством.

— И что ты сделаешь? Заобливейтишь меня? Круциатусом пустишь, как в тот раз, когда Ронни снова не было? Что?..

— Ничего такого, и не надо так бояться, — улыбнулась девушка, сдирая с глаз висевшей повязку и махая перед карими глазами ниткой с иголкой.

— Ты... нет.

— О... да! Я собираюсь зашить твой милый прекрасный ротик и хочу, чтобы ты это видела.

— Но Рон...

— Ничего об этом не узнает. Я весьма хорошо владею волшебной палочкой, подруга. Я ведь лучшая ученица... — Габи пальцем похлопала по нижней губе девушке. — Какая нежная. Значит, легко войдет.

Глаза пленницы расширились в испуге, когда острая иголка обожгла холодом кожу.

— Будь паинькой, подруга... — первый прокол иголкой был сложен, но если вспомнить уроки кройки и шитья преподаваемые в начальной школе — все очень просто. Если ткань не протыкается сразу — нужно надавить. Не стоит обращать внимания на текущую по подбородку кровь. Чуть крепче сжать губы пальцами, чтобы не расходились, и протянуть ниточку, приотпуская верхнюю ткань, и проверить сверху — ровно ли вошло.

— Аааа... нет! ПРЕКРАТИ! БОЛЬНО! СУКА, ПРЕКРАТИИИИИ!!! — снова сжать губы, вытягивая нитку вверх к потолку и прикладывая иголку обратно к нижней губе. Прокол, характерный стук о зубы, и через верхнюю губу — наверх. Затянуть.

— Хоть в этом теле не ты Лаванда, но я так мечтала сделать это именно с тобой. Подпортить твое милое личико. Я ненавижу тебя! Ты не имела никакого права уводить у меня Рональда. Он — мой, запомни это. Раз и навсегда, тварь. Он — моя собственность.

Еще стежок, рукавом стереть подтекающую кровь. Поддержать локтем голову, которая от болевого шока рухнула вниз, что весьма мешало продолжать швейную работу. Не обращать внимания на щеки, по которым текут слезы. Снова холодный ожог уже ставшей податливой кожи — с каждым разом все легче.

— Прости, Джин. Я помогу тебе через несколько лет. А пока ты подумаешь над своим поведением и над тем, что не стоит меня шантажировать...

И кокетливый бантик — когда зубами оторвав нитку, завязать на узелок, чтобы крепче держалось.

Крики, сопровождающие в течение получаса всю процедуру, не смогли протиснуться за титановую дверь.

* * *

Гарри сразу же распахнул дверь, когда услышал тихий стук, да и чары, наложенные на дом, оповестили его о госте.

Энтони Мичфалд выглядел слегка мокрым. С его волос градом стекали капельки дождя, пальто было насквозь промокшим, как и брюки — будто он наступал в каждую лужу. Скособоченный шарф был повязан узлом. Улыбка на лице да искрящиеся глаза придавали ему какое-то детское, слегка ехидное, выражение. Было ощущение, будто Гарри сорвал его сюда с какого-то веселого мероприятия.

В руках он держал медальон в форме льва. Увидев, что Гарри сжимает в ладонях на половину окровавленное полотенце, Энтони перестал улыбаться.

— Что? Что произошло? Ты ранен? — рука уже машинально потянулась к карману за палочкой, чтобы сразу же применить пять заклинаний первой помощи, которые каждый колдомедик знал назубок и мог исполнить, даже если бы его разбудили среди ночи.

— Нет, со мной все в порядке. Не стой на пороге: на улице ливень, — Гарри отвернулся и прошел в комнату слева, когда Энтони сделал пару шагов внутрь и высушил себя заклинанием, оставляя лишь волосы слегка влажными и закрывая дверь. Синие и белые нити магических защит закупорили ее коконом и исчезли, не оставляя за собой возможности выйти и зайти в дом без ведома хозяина. Сняв ботинки, Мичфалд прошел в ту же комнату, что и Гарри, которая оказалась кухней.

«Я дома у Гарри! Я дома у Гарри!!! Я ДОМА У ГАРРИ!!!», — хотелось кричать, визжать, топать ногами и носиться по комнате, как ребенок. Но Энтони лишь замер рядом с круглым столом, руками сжимая спинку стула, дабы не броситься вперед и не заключить предмет своего обожания в крепкие объятия.

«Соберись, Энтони. Ты нужен Гарри не для этого! Нечего тут... розовые сопли пускать!».

Хозяин дома смывал с полотенца кровь, положив его в раковину.

— Тогда откуда кровь? — скрестив руки на груди, спросил колдомедик, следя за сильными и уверенными движениями, словно Поттер всегда умел стирать вещи руками, без помощи магии. Энтони взъерошил волосы рукой, отчего одна из прядок упала ему на лоб, он небрежно ее смахнул — Гарри волшебник, значит это его еще одно полезное качество.

«Такое ощущение, будто я присматриваю себе жену...», — от такого предположения Энтони вспыхнул и поспешил быстро себя успокоить, щипая и кусая внутренность щек.

Когда полотенце слегка порозовело, Поттер аккуратно и очень медленно выключил воду, и, оставив тряпку в раковине, повернулся к гостю, запустив одну руку в волосы и взъерошив их.

— Дело в том, что... я не знаю как сказать... хм... это как бы... — замялся он, но подобрать слов так и не получилось. Да и что Гарри мог сказать Энтони, вернее, как он мог объяснить всю эту ситуацию?

— Кхм... Гарри, — тихо позвал Мичфалд, Гарри вздрогнул и закрыл к тому же руками лицо. Он не был уверен, что может довериться человеку, стоящему перед ним. Не был уверен, но выбора не было. И вопрос был только во времени, когда Энтони все узнает, и в том, как он отреагирует.

— Гарри, — Энтони подошел к Поттеру и коснулся ладоней того пальцами, заставляя Гарри убрать их и не скрывать свои глаза. — Просто объясни, что произошло.

— Хорошо, — Гарри все равно отвел взгляд и повернулся к раковине. Взяв полотенце, он кивнул Мичфалду в сторону выхода с кухни. — Следуй за мной.

Выбора не было.

* * *

— Ты, Браун! Какого черта я тебе понадобился в виде наживки? Да Поттер никогда не клюнет на меня, ты попросту теряешь время. Так что я, так уж и быть, выслушаю твои извинения, и ты меня отпустишь. Немедленно! — сжав ладони в кулаки, ухмыльнулся Драко. Ему надо только выбраться отсюда, и он лично найдет и прибьет Поттера. Ведь он умудрился доставить Драко кучу проблем даже в его собственном сне.

— Ты такой интересный, Малфой, — девушка резко потянула за цепь, из-за чего Луна со всего размаху рухнула на туманный пол и, всхлипнув, затихла. «Браун» же сделала пару шагов вперед, волоча за собой бессознательное тельце. Драко с невозмутимым лицом наблюдал, как из-под правой руки Луны выползает плюшевый Тедди, встает на колени, а затем во весь рост, и пытается дотянуться до ошейника девочки, чтобы удержать цепь.

— Тебе ее жаль? — проследив за взглядом Драко, спросила «Браун».

— Нисколько, — хмыкнул Малфой и состроил свою самую дерзкую рожицу, которая выражала все его самодовольство и нахальство.

— Это плохо, сладкий. Вы должны с ней подружиться, так как еще много лет будете вместе. И насчет Поттера, от тебя мне нужно только тело... — она подошла к Драко и пальцем приподняла его подбородок, заставляя смотреть себе прямо в глаза — рваные швы улыбки при ближайшем рассмотрении двигались при каждом слове.

— Только твое красивое тело. Я ведь помню, как Гарри интересовался тобой в школьные годы, какие взгляды кидал, — она прикоснулась к его щеке и погладила. Драко попытался сдвинуться, отойти, отвернуться, но был словно пригвожден к месту. А «Браун» все улыбалась и смотрела своими черными глазами на него.

«Кидал? Поттер? На меня взгляды???».

— У тебя весьма богатая фантазия. Да Поттер больше на своего дружка Уизела смотрел, — возразил он.

— Мм... значит ориентации Гарри ты уже не удивлен. Потому что не слышу варианта с Грейнджер, — ухмыльнулась она. — Впрочем, Гарри будет принадлежать только мне, и твое сладкое тело мне в этом поможет. Наверное, тебе будет приятно знать, что сам великий Гарри Поттер будет трахать только тебя? Ты ведь мечтал об этом?

— Заткн... мнхнф.

— Но-но-но, сладкий. Зачем же так грубо? — Драко все еще не мог пошевелиться, в том числе убрать руку со рта.

— Все, что ты увидел или сделал когда-либо, станет моим. Все, что ты желал или хотел, станет моим. Я стану тобой и никто! НИКТО! Никто меня не остановит...

— Мхмфнп...

— Бесполезно, сладкий. Уже скоро это тело будет принадлежать мне. А пока вынуждена тебя покинуть. Мне нужно приготовиться к обмену. И кстати, — она дернула за цепь — и Тедди, и Луна пододвинулись в сторону Драко и замерли у его ног. Казалось, будто пуговичные глазки медвежонка о чем-то просят, смотря на Малфоя, но тот не понимал, да и не хотел знать «плюшевый» язык.

— Оставляю тебя им. Мне пора, не скучай.

* * *

— Хм... — Энтони посветил палочкой в глаз Панси, приоткрыв веко, и нахмурился. Затем тоже самое проделал с Блейзом, пока Гарри, закатав рукава и сложив руки на груди, наблюдал за действиями колдомедика, напрягшись и нервно теребя рубашку. Он обтер спину Блейза и руки Панси еще до прихода Энтони, укрыв обоих одеялом. Их кожа обжигала: тела охватывал жар. И теперь Гарри ждал, что вот прямо сейчас Мичфалд поднимется и скажет, что это вне его компетенции, что этих двоих надо сдать аврорам и чем скорее, тем лучше, но это был бы огромный крах для Забини. Прямая дорога в Азкабан. Панси же в таком случае отделается простым предупреждением.

Прикусив губу, Гарри прижался плечом к стене, стараясь не подбежать к кровати и не увести Энтони от них.

Вот Мичфалд поднялся и обернулся. Гарри ожидал увидеть уже вынесенный смертный приговор на его лице, но все оказалось совершенно по-другому.

— Я так понимаю, ты обратился ко мне потому, что они твои друзья? Не так ли? — Энтони был серьезен, но и вызывать авроров не спешил. Он потянулся к карману брюк и достал пачку сигарет. Вытащив одну, покрутил меж пальцев, но, так и не зажигая, спрятал обратно.

— С этим мне больше не к кому обратиться. Я не желаю огласки, пойми... — кивнул Гарри. Мичфалд вздохнул, присел на кровать и закрыл глаза, сложив руки в замок на коленях.

— Ты мне поможешь? — спросил Гарри, особо не веря в успех, но Энтони вновь удивил его.

— Дай мне два часа, и, пожалуйста, выйди отсюда. И не входи, чтобы ты не услышал. Ванная, я так понимаю, там? — он ткнул пальцем в сторону двери слева.

— Что? Ва.. а... да, там. Черт!

— Хорошо, — Мичфалд поднялся и подошел к Гарри слишком близко, наклоняясь и касаясь губами щеки. Так мимолетно и безумно нежно, что Поттер покраснел, но быстро взял себя в руки. Прядь волос приятно защекотала щеку, от Энтони пахло осенним дождем и еще чем-то горячим. Он весь был таким теплым, милым и даже немного забавным. Не будь у Гарри Малфоя, у них бы возможно что-нибудь и получилось бы.

«Не будь, — хмыкнул внутренний голос, — его и так у тебя нет».

«Пошел вон!», — ответил Гарри ему.

— С тебя чай, — улыбнулся Энтони, не делая больше никаких резких движений и не смущая Гарри еще больше, отодвинулся и сделал для верности несколько шагов назад.

— Договорились, — кивнул Гарри и вышел из комнаты.

Когда дверь закрылась и Энтони остался один, его улыбка потухла, и он обернулся к лежащим на постели.

— Да уж, Гарри. Что, называется, не сделаешь ради любви. Но это... это слишком серьезно. Да они же обдолбанные по самое не хочу. Тем более... — он еще раз просканировал девушку и вновь покачал головой. — Ладно. Глаза боятся, а руки делают.

* * *

Сладко. Ярчайше сладко, до боли ярко и так нереально красиво. Здесь настолько приятно, по-своему получаешь кайф только от того, что ныряешь в глубину этого цвета, ловишь пальцами просачивающийся сквозь тебя песок и улыбаешься.

Ты сидишь где-то в квадратной комнате, и крышу срывает лишь от того, что у нее есть стены. Кажется, будто здесь ты не одна, а с тобой кто-то еще. Качаешься из стороны в сторону, прижав колени к груди. Хочется нырнуть еще глубже, посмотреть что там, за стенами. Почувствовать сладость, адреналин и жгучую смесь экстаза.

Ты действительно в этой комнате не одна. Приглядевшись, ты замечаешь, что забралась в самый угол, а вокруг тебя такие же люди — кто сидит, кто лежит, кто выгибается, также как и ты, ловя зубами кайф, отрывая ими же ногти с пальцев. Кто-то рисует себе новые вены, чтобы вновь попасть на шестое небо, почувствовать тот непревзойденный рай длиной в секунду.

У них у всех белые глаза. И это пугает. И ты внезапно понимаешь, что все это пугает тебя. Мимо них медленно проходит маленькая девочка, в ее руках плюшевый медведь с пуговками вместо глаз. Она заинтересованно поглядывает на каждого человека, но те словно не замечают ее. Но ты видишь.

И она тебя тоже пугает.

Когда смотрит своими ярко-синими глазами, которые — на мгновение тебе так кажется — будто прорезаны насквозь. Она смотрит именно на тебя, и ты не можешь пошевелиться, потому что двигаться больше некуда — ты уже загнана в угол.

Она перешагивает через еще одно тело, и ты знаешь — она идет к тебе. Она чувствует, что ты больше не одна из серой массы. И тебе страшно только от того, что тебя снова поймает в сети этот обманчивый кайф. Тот рай тебе уже не кажется твоей конечной целью, выходом, новым путем в другую жизнь.

Ты сидишь в этом углу и боишься маленькой девочки, которая теперь смотрит на тебя, как на какой-то экспонат.

Глупо, но ты видишь, что и медведь смотрит на тебя пуговками.

— Кто ты? — спрашиваешь ее, стараясь скрыть страх.

— Давай, очнись! Просыпайся! Энервейт! Ну же... вылазь оттуда. Это обман! Там — все не правда! Услышь меня, иди на мой голос! — ты слышишь это за спиной, но все равно ожидаешь ответа и получаешь его.

— Я — Печенье Счастья. Ты не должна быть здесь. Действие уже закончилось. Уходи.

Она не приказывает, но ты отчетливо слышишь в ее голосе равнодушие. Словно ты — новая игрушка. Всего лишь очередная кукла.

— Ты не должна видеть это. Ты не под пеленой, — она сильнее сжимает игрушку и все еще смотрит на тебя. — Уходи.

Снова.

— Давай! Ты почти уже на выходе. Очухивайся! Ну же! Тебя здесь ждут. Просыпайся!

И ты вдруг все вспоминаешь. Кто ты, где ты, что и как.

— Блейз, — тихо шепчешь и смотришь на девочку, которая, не сводя с тебя взгляда, тыкает пальцем куда-то в сторону, и ты видишь его.

Он сидит в другой стороне и облизывает стену. Он видит в этом свой рай, увлеченно работая языком. Он на вершине блаженства. И теперь тебе страшно еще и за него. Здесь много людей вокруг тебя, но ты больше, чем за себя, боишься за него.

— Ты не должна быть здесь. Уходи.

— Блейз...

— Он имеет право остаться здесь. Ты — нет. Уходи, — снова и снова. И ты соглашаешься, едва кивая головой, боясь смотреть в его сторону. И не видишь, как он тоже переводит свой взгляд на тебя, смотрит белыми молочными глазами, отрываясь от своего увлечения. Смотрит, но не видит.

— Уходи!

— Выходи! Я помогу!

И все это в один миг сменяется темнотой.

Пустотой. Болью. Настоящей болью, которая ломает твое тело на осколки и заставляет сдирать куски кожи с рук, с живота, с ног, лишь бы не видеть, не чувствовать.

Не хотеть.

Не хотеть сюда снова вернуться.

* * *

— Как хорошо, что вы еще не очнулись, — поднимаясь со стула, девушка улыбнулась своим родителям. — Обливейтить не буду, не бойтесь. Мне необходимо, чтобы вы это помнили.

Она оглянулась — два тела были распростерты возле стены, ничего не изменилось за время ее отсутствия, вот только часы на стене показывали уже далеко за полночь. А значит, время пришло.

— А теперь, самое важное, — девушка прошла к камину, взяла в руки порох и прошептала название дома, где ее уже ждали.

Вспышка — и ее завертело.

Свечи, вся комната была уже в горящих свечах — полупустая. Стены, пол и потолок были разрисованы разными символами на древнем языке; посередине, меж свечей, стояла пустая серебряная чаша. В комнате был лишь камин — как выход; ни окон, ни дверей — не сбежать и не проникнуть, если не знаешь куда.

В углу комнаты уже стоял человек.

— Ты задержалась.

— Надо было уладить пару дел, — отмахнулась она. — Все готово?

— Его кровь, волосы уже в чаше, так что готово.

— Отлично.

— Две тысячи галеонов — это достойная цена.

— Конечно.

Девушка подошла к чаше, взяла рядом лежащий ножичек и сделала аккуратный разрез на своей ладони. Капельки крови упали на серебряную поверхность и та, запенившись, поменяла свой цвет на красный.

— Начинай читать, и смотри, я плачу тебе за правильность.

— Я никогда не ошибаюсь, Уизли.

Она хмыкнула, и закрыла глаза, когда в пустой комнате полились первые звуки тягучей древней песни.

Когда все было закончено, человек оторвался от стены и, заклинанием потушив все свечи, притянул чашу к себе, не обращая внимания на застывшее в магическом коконе тело девушки. Незнакомец ухмыльнулся, сплюнул на пол, проговорил что-то на древнем языке и зашел в камин.

* * *

Устав, Энтони нашел Гарри на первом этаже в гостиной. Тот сидел на диване, укрывшись пледом и закрыв глаза, но при появлении Мичфалда подскочил.

— Все нормально, — успокоил его колдомедик. — Девушку пришлось долго вытаскивать, зато парень сразу вышел за ней. Сейчас они оба спят, а я ужасно хочу чай.

— А, да! Я оставил его на кухне, сейчас... — Гарри уже хотел подняться, но Энтони остановил его.

— Сейчас, принесу... — и исчез в коридоре.

— Да я бы сам... — проговорил Поттер, все же он чувствовал, что Энтони помогает ему далеко не безвозмездно, вот только больше его волновала сохранность тайны Блейза.

— А ты слышал, — Энтони вернулся, держа в руках две чашки, — что чай, говорят, должен быть горячим, крепким и сладким, как поцелуй... — улыбнулся он и подсел к Гарри на диван, забираясь под плед, и прижался к нему, отдавая одну из чашек. В воздухе чувствовался приятный аромат бергамота. Но Гарри сразу же отодвинулся.

— Лучше не стоит, — сказал он.

Энтони ничуть не смутился. Его бы разочаровала легкая победа.

— Все в порядке. То, что ты мне нравишься, еще не означает, что я наброшусь на тебя прямо сейчас. Просто пусть это будет моей маленькой платой за лечение.

— Хорошо, — вот так сидеть с кем-то перед камином, пить сладкий чай и просто молчать было на удивление приятно. Энтони, закрыв глаза, чему-то улыбался, а Гарри рассматривал его более внимательно.

Красивый сероглазый брюнет. Ему шла челка, а одна из прядей, постоянно спадающая на лоб, делала его еще более милым.

Он не задавал вопросов, не требовал ответов. Но и в такой тишине не было неловко. Не надо было ожидать подвоха или неприятностей. Было уютно и по-семейному как-то.

— Спасибо тебе за все, — поставив чашку на рядом стоящий столик и зевнув, проговорил Гарри. Его глаза медленно закрывались. Закрывались... и он провалился в спокойный сон. Его нервы сегодня порядком уже потрепали, и усталость дала о себе знать.

— И тебе, что не отпустил меня домой, — рядом прозвучал такой же усталый зевок. Энтони посмотрел на Гарри и прислонился, положив голову ему на плечо. Гарри же сквозь сон освободил свою руку и прижал чье-то тело к себе.

Мичфалд не возражал, засыпая.

* * *

Маленькая стрелка на часах медленно доползла до отметки три, когда большая замерла на двенадцати, и браслет на руке спящего Энтони с серебряного цвета сменился на красный, что извещало о пробуждении пациента.

В палате 205 мерно пикающий аппарат в последний раз издал звук, а потом его захлестнуло шквалом магического потока со стороны постели, навечно распыляя агрегат на мелкие кусочки.

— Как же мне мешал этот шум, — раздался в комнате хрипящий кашель.

Хлопок аппарации — и палата опустела.

— Мастер Драко? — эльфы всегда преклонялись перед младшим Малфоем. Но он лишь окинул домовика взглядом, полным презрения, требуя немедленно проводить его к Люциусу. Домовой эльф тут же принялся выполнять приказ.

Люциус Малфой в это время сидел в своем кабинете и изучал один из древнейших фолиантов по темномагическим ритуалам, когда рядом с ним появился домовик и известил о приходе Малфоя-младшего, и в ту же секунду дверь открылась, являя наследника рода.

— Ну, здравствуй, папочка, а вот и я, — Драко хищно улыбнулся отцу, входя в кабинет и останавливаясь посередине комнаты. — Ты рад меня видеть? Я, кстати, почти не изменился. За небольшим исключением... — его глаза на мгновение потемнели, будто их затянуло дымом.

— Привет, — Люциус скользнул по нему взглядом и усмехнулся, — сын...

Где-то в районе пятого этажа, неизвестная палата…

— Мистер Поттер, это уже переходит все границы. Сколько раз вы еще собираетесь подвергать свою жизнь опасности? — тихий голос доктора раздался возле двери. Лимонная мантия поверх белого халата. Темные волосы и серые глаза. Снова в них нет той теплоты и жизни, что присуща людям вне этого помещения.

— Я всего лишь упал с балкона. Случайно, — безразличный тон и последовавший за ним вздох заставил медика прикрыть глаза.

Гарри лежал на расправленной кровати и молча смотрел в потолок, скрестив руки на груди. Его плотно запаковали в три одеяла, напоили жаропонижающими зельями и еще зачем-то заставили выпить ромашковый чай.

— Мне ничего не угрожало. Я просто хотел попробовать, — ответил он, неотрывно следя, как по потолку ползет паучок. Миг — и он уже точно мог сказать, сколько у него ножек, и очень близко увидеть, как они двигаются. Гарри сразу же захлопнул веки и расслабился.

— Попробовать? — между делом спросил доктор. И снова этот пустой безразличный тон. Словно все вокруг всего лишь чья-то игра. Шутка или сон. Выдумка неизвестного автора, которому так нравится играть с чужими жизнями. Как же убивает это безразличие.

— Вы спрыгнули с пятого этажа и могли разбиться, — если бы не сквозившее в словах равнодушие, Гарри бы засомневался в своих мыслях.

— Но не разбился же.

Медик достал из кармана палочку и превратил дверь, выходящую на балкон в стену. Гарри поднялся и подошел к новой части комнаты, коснулся — настоящая. Не заметив, как доктор вздрогнул, увидев, как плотные ремни сами расстегиваются, надежные одеяла — распахиваются, а на парня надевается легкий халат. Гарри же этого не замечал, принимая все, как само собой разумеющееся.

— Вы должны понимать, что это для вашей же безопасности. Вы не должны потерять то, что имеете.

Гарри обернулся.

-Все только это и повторяют. И сколько меня еще здесь продержат?

— Зависит от результатов.

— Курить в палате нельзя?

— Нет.

— До свидания, доктор. Спасибо, что зашли.

— Надеюсь, вы не настолько сумасбродны, чтобы осуществить девятую попытку. Неужели жизнь здесь вас так угнетает?

Не дождавшись ответа, колдомедик вышел из палаты, когда Гарри опустился на кровать и закрыл руками лицо.

— Не угнетает, — послышался тихий шепот. — Убивает.

Утро в Лондоне было привычно туманным. Темные тучи снова грозили разразиться дождем, да и в воздухе пахло сыростью. Листва деревьев качалась при каждом дуновении ветра и роняла на землю маленькие капли прошедшего ливня.

Гарри, проснувшись, обнаружил себя в гостиной. Он сидел на диване — шея и спина затекли, как и левая рука, которая покоилась на спинке. На его коленях мирно спал Энтони, подложив под голову ладони.

Хотелось прикоснуться к нему, взъерошить волосы и разбудить. Но Гарри остановил свой порыв — все же больше хотелось оказаться не здесь. Закрыть на мгновение глаза — и попасть в Мунго, в одну палату, где на койке, рядом с раздражающе пикающим аппаратом, спал...

Энтони зашевелился и зевнул, поднимаясь, отчего плед съехал на пол — одной рукой он его ухватил и притянул обратно.

— Утро... — произнес Мичфалд, когда сел прямо и увидел, что Поттер тоже проснулся. Гарри же ладонями потер лицо — хоть он и спал около шести часов — тело нещадно болело, и хотелось спать дальше, но уже не здесь, а в теплой постели под одеялом. И Гарри даже не возражал против присутствия Энтони в этой самой постели, как-никак хоть какое-то тепло. Но...

Все снова упиралось в Малфоя. Этот чертов Малфой портил Гарри всю жизнь, потому что даже рядом с вполне симпатичным парнем все мысли опять возвращались к Малфою. Один он торчал в голове целыми днями, каждую минуту и секунду, что даже становилось страшно.

— Эй! Я говорю, утро... — Энтони поднялся с дивана и зевнул, потягиваясь.

— Ни капельки не доброе, — тоже поднимаясь и стягивая с себя плед, хмуро ответил Гарри. — Кофе?

— Не откажусь, — улыбнулся Мичфалд. — Я пока проверю как там мои пациенты.

— Черт! — Гарри хлопнул себя по лбу. — Я же совсем забыл. А вдруг...

— Не волнуйся, — с полуслова понял его Энтони. — С ними все будет хорошо.

Гарри замер, когда Мичфалд внезапно снова оказался слишком близко. Да и вообще этот колдомедик постоянно занимал его личное пространство и улыбался как-то настолько мило, что напоминал Гарри котенка. Не то, чтобы Поттер как-то возражал, но...

— Эм... — уклонившись от явно не дружеского чмока в щеку, Гарри сделал шаг назад, когда его левую руку поймали за запястье.

В следующую секунду под нахмуренным взглядом Поттера Энтони отпустил его и рассмеялся.

— Прости-прости, не нарочно, — подмигнув, сказал он. — Так что там насчет кофе?

Гарри еще несколько минут недоверчиво мерил его взглядом, но, вздохнув, все же сложил плед на диван и, обойдя Энтони, прошел на кухню.

— Болван! Какой же я... ну надо же было так, — Мичфалд перестал улыбаться, схватил плед и с силой его обнял, представляя на его месте Гарри.

— Ты можешь забрать плед, если уж он тебе так понравился, — Энтони вспыхнул и развернулся. Плед упал на пол, а Гарри, хмыкнув, вернулся на кухню.

— Черт! — потянувшись в карман брюк за привычной в такой нервной ситуации сигаретой, Мичфалд со вздохом вспомнил, что их-то у него как раз и нет. Последние он скурил в ванной комнате, когда пытался оттереть руки.

— Черт! — повторил он, возвращая плед на место. Ему еще предстояло проведать больных, да и в больницу...

Серебряный цвет браслета означал, что либо палата пуста, либо пациент в бессознательном состоянии. Решив, что Малфой от него уж точно никуда не денется, Энтони принюхался возле кухни. Учуяв запах завтрака, он сглотнул и заставил себя пройти мимо кухни в гостевую, стараясь не сорваться и посмотреть на Гарри, чтобы не добавлять в свою коллекцию милых картинок с Поттером.

Ничего не изменилось. Оба «больных» так и продолжали спать под заклинанием магического сна, в который после пробуждения из токсического опьянения их поместил Мичфалд. Из-за плохой погоды в комнате было темно, и казалось, что эта темнота отражалась и на их лицах — серо-черными пятнами. Хотя вчера они выглядели намного хуже. Энтони и раньше видел подобные ситуации, но не настолько запущенные. Тем более, девушка одной рукой прикрывала живот, что было совершенно плохо в данной ситуации. Мичфалд достал палочку из кармана и произвел над больной несколько диагностирующих заклинаний.

— Плохо. Очень плохо, — когда синий свет перестал окружать тело девушки, она внезапно тихо вскрикнула и снова тяжело засопела, проваливаясь в другой сон.

— Насколько плохо? — раздалось от двери, и Мичфалд обернулся. Гарри сжимал в руках кружки с дымящимся кофе, а на лице его застыла маска сосредоточенности и какой-то доли уязвимости, даже можно было сказать беспомощности. Словно любое последующее слово, которое произнес бы Энтони, могло повергнуть его в темноту.

Мичфалд улыбнулся было, и на секунду прикрыл глаза. Он не мог сказать об этом Гарри. Не сейчас, когда у них что-то начинало проклевываться.

— Кофе... мм... обожаю по утрам, — Энтони поднялся и подошел к Поттеру, забирая одну из горячих кружек. Под настороженным взглядом Мичфалд сделал глоток и только потом смог посмотреть Гарри в лицо.

Черт! Такому выражению и соврать-то невозможно.

— Колдомедик Мичфалд, — очень тихо произнес Гарри. — Не могли бы вы мне сообщить диагноз?

Улыбка Энтони потухла и он, опустив взгляд в пол, вздохнул и опустил кружку на стоящую рядом тумбочку.

— Поттер, — серьезно произнес он. — Ты ведь понимаешь, во что меня ввязываешь?

— Ты сам согласился, — по-деловому, сухо и холодно в ответ. Помолчав, Гарри добавил: — Так скажешь, что с ними?

— Что ж. Наркотики, как ты и сам знал. Серьезные дозы — серьезные последствия.

— Ты уже встречался с таким?

— Несколько раз, и слезть с это дряни не так уж легко. Они влияют на... — Энтони постучал пальцем по виску, — мозги. И редко кому удается бросить.

— Но ведь это возможно?

— Теоретически. Практически — желание обладать чем-то становится просто невыносимым. И если оно не формируется в очередную дозу, то больной будет стремиться к исполнению своего предыдущего желания. То есть, если бы я оказался в такой ситуации и до этого мечтал о собаке с синим ухом, я бы убивал всех других собак, не похожих на желаемую, или отрезал бы им уши, пока бы не нашел идеал. — Энтони взъерошил волосы и обернулся, сосредоточенно окинув взглядом лежащих на постели.

— Что я могу сделать? — послышалось за спиной.

— Ждать, попытаться поговорить. Не получится — сдать в больницу Св. Павла. Там как раз рассматривают подобные случаи.

— В больницу нельзя — Блейза посадят.

— Тебе решать, Гарри. Ты не виноват в том, что он выбрал, — Энтони обернулся и еще раз посмотрел на Поттера: тот прижался плечом к косяку и нервно жевал губу.

— Хорошо, спасибо. Тебе пора... — произнес он, а Мичфалд отшатнулся. По коже прокатился холод, эмоциональный мороз, и изо рта при выдохе выпорхнул дымок. Гарри не был дементором, но сейчас по ощущениям напоминал именно его. Словно вся радость и счастье исчезли из комнаты.

Это испугало и заставило сжать руки в кулаки и спрятать в карманах брюк.

— Гарри, — тихо позвал Энтони, но Гарри лишь ударил кулаком по стене и отвернулся, напоследок бросив:

— Защита снята на пять минут. Надеюсь, их тебе хватит, — с этими словами он вышел из комнаты, не удостоив и взглядом колдомедика.

Через пять минут входная дверь захлопнулась.

* * *

— Ну вот я и закончил, — Люциус Малфой закрыл книгу, которую до этого читал, только тогда, когда за широченным окном, выходящим прямо на огромный летний сад, солнце уже ласково начинало пригревать землю.

Драко отложил одну из книг, которую листал все то время, пока хозяин менора был «занят», и поднялся.

— Говори, зачем пожаловал.

— Ты и так знаешь...

— Хм, — Люциус, прищурившись, оглядел сына с ног до головы и кивнул. — Видимо, доступ в его дом пошел на пользу. Я удивлен, что понадобилось так мало времени, чтобы завладеть телом. Интересно-интересно.

Он поднялся, взяв трость справа — змеиный набалдашник сверкнул глазами в утреннем свете — и прохромал к полке, ставя древний фолиант на место.

— Было легко проникнуть туда с твоей помощью, Люциус.

— Право слово, в таком виде называй меня отец.

Драко хмыкнул.

— Я подумаю, папочка.

Люциус вернулся в свое кресло, грациозно опустился в него и облокотился на подлокотники.

— Что думаешь делать дальше? — заинтересованно оглядев гостя, спросил он.

— Налажу контакты, заберу все, что мне необходимо, и... — Драко вскочил со своего места и схватил с полки книгу, небрежно ее пролистав. Не хотелось выдавать все тайны: Малфою-старшему нельзя доверять.

— Будет очень жаль потерять нашего героя. Хотя, если это так уж необходимо, могу оказать пару услуг, в разумных пределах, конечно же. Род Малфоев будет сохранять нейтралитет в грядущей войне.

— Войны не будет, будет маленький переворот. Пара смертей, возможно, реки крови. Я еще подумаю над этим, а пока мне нужен только Поттер и его сила.

— Никогда бы не подумал раньше, что буду лично помогать в краже магии.

— Ты должен...

— Малфои никому ничего не должны. Я оказываю услугу по старой памяти.

— Да-да, я тебя знаю — потом сделаешь вид, что не при делах. Не забывай: твой сын сейчас принадлежит мне.

— Вернешь в надлежащем качестве, увижу хоть царапину на его теле — смерть покажется тебе спасением.

Драко рассмеялся звонким и от этого еще более зловещим смехом, но Люциус даже не вздрогнул.

— Я помню правила. Все же мне пора...

— Как? Неужели не останешься на утренний чай? — яд и сарказм попросту сочились из слов Малфоя-старшего.

— Не останусь, у меня еще много дел, — Драко развернулся, и только в двери его догнала брошенная фраза:

— Передавай привет колдомедику.

— Всенепременно, — подмигнул Драко, обернувшись, и двинулся по коридору искать домовиков, чтобы уйти из менора.

* * *

— Как ты?

Михаэль, очнувшись на полу, удивленно приложил ладонь к шишке на затылке.

— Что произошло?

Габи склонилась над ним. В ее глазах выражалось столько волнения и сочувствия, что Рону на мгновение стало тошно. Но он не мог понять отчего.

— Ты внезапно упал в обморок, что-нибудь помнишь?

— Последнее... это когда мы были... не помню. Странно.

Габриэль помогла ему подняться и протянула флакончик с зельем.

— Выпей, это от слабости, — сказала она, когда Михаэль удивленно на нее посмотрел. Ему показалось, или Габриэль в последнее время выглядела как-то по-своему жутковато.

— Противное, да? — выкидывая странные мысли по поводу внешнего вида Габи, Михаэль взял колбу в ладонь и откупорил крышку. На удивление зелье пахло достаточно приятно — шоколадом, именно таким, какой в детстве готовила его мама зимой.

— Одним глотком, — улыбка Габи словно подталкивала Рона выпить из этого флакончика, но рука дрожала, как будто не хотела это вливать в тело.

Но Михаэль переубедил себя, признавая, что слишком заработался в последнее время, и выпил зелье залпом.

Мир вокруг стал на удивление прекрасен, когда он открыл глаза и пару раз поморгал.

Габриэль вытянула колбу из его рук, положила в небольшой пакетик и спрятала в свою всеобъемлющую сумку.

А Рон видел весь мир в розовом цвете.

* * *

— Порядок?

Парень оторвался от стены и вытащил руки из карманов.

— Что за хмурый вид? Ты же сам...

— Забирай и действуй.

— Что-то пошло не по плану?

— Не испытывай мое терпение, Уизли.

— Но-но... не забывай, что сейчас я — Малфой.

— Помни про правила, — цепочка со львом упала на асфальт, когда парень развернулся и медленно пошел ко входу в Св. Мунго, поправляя скособоченный шарф.

* * *

Выпроводив Энтони, Гарри принял душ и переоделся в легкую рубашку и брюки из формы авроров. Он не ощущал уколов совести, что так жестко обошелся с Мичфалдом. Почему-то вся эта ситуация делала его безразличным к чужим чувствам. Энтони так и не вернул медальон со львом. Наверное, просто забыл, но Гарри не волновался. Мичфалд вернет его все равно рано или поздно, а если решит проведать Поттера, то возможно появится повод извиниться перед колдомедиком. До момента, когда надо было отправляться на занятия в Аврорат, оставалось около часа. Панси и Блейз все еще находились под магическим сном, но Гарри все же не хотел оставлять их одних.

Поэтому, вливая в себя очередную чашку горячего кофе, Гарри вздрогнул, услышав настойчивый стук в дверь, и нахмурился. Защита дома, отчаянно гремя молотками по полу, возвещала о приходе незнакомца. И это не мог быть Энтони, по крайней мере, он не ожидал его увидеть так быстро.

Гарри отставил чашку на стол и, сжав в руке палочку и спрятав ее за спиной, уверенно прошел к двери.

Стук повторился, и он открыл дверь.

— Ма-малфой? — Гарри удивленно провел пальцами по губам, ошарашенно разглядывая стоящего в дверях человека, который прямо с порога придвинулся к нему и поцеловал. Целомудренно, без языка — как приветствие.

— По-пот-тер! — ухмыльнулся Драко, пока у Гарри от удивления ехала челюсть вниз. — Так ли нужно встречать своего напарника? Иди ко мне...

Он сделал несколько шагов по направлению к Гарри и, прищурившись, схватил того за ворот рубашки. Поттер смог лишь выдохнуть и снова вдохнуть, оказавшись зажатым между стеной дома и телом Малфоя. Сердце забилось в несколько раз быстрее, когда Драко еще и наклонился, касаясь кончиком носа щеки.

— Поиграем, герой? — с придыханием спросил он.

— Ма-малфой? — переспросил неверяще Гарри и даже ткнул палочкой в бок Драко, отчего тот ойкнул и отодвинулся, оставив одну руку прижатой ладонью к стене рядом с лицом Поттера.

— А ты кого ожидал увидеть? — спросил Малфой, коварно улыбаясь и прижимая тело Гарри к стене, коленом раздвигая его ноги.

— Кхм... Малфой? — прищурился Гарри и, ухмыльнувшись, взглядом указал вниз.

— Заткнись, Поттер! — выдохнул Драко, сжимая ладонь на стене в кулак и прижимаясь губами к щеке Гарри, проводя языком к уголкам губ и слегка надавливая, как бы прося разрешения. И Гарри поплыл. Вернее, ему казалось, что он тонул. Это не могло быть реальностью, наверняка какой-то издевательский сон. Сплетаясь языками, обнимая за шею, он притянул Драко к себе еще ближе, ближе, настолько близко, чтобы не было возможности оторваться.

У Гарри подогнулись колени.

В груди сдавило, он почувствовал удушье. В глазах потемнело — и Поттер попросту съехал по стене вниз, когда Драко отодвинулся, окинул его хмурым взглядом и, достав из кармана брюк пачку сигарет, прикурил одну.

Выпуская струю дыма изо рта, он ухмыльнулся, зажимая сигарету в зубах.

— И это только начало, сладкий.

* * *

В кабинет Министра Магии постучались — и дверь, распахнувшись, впустила в комнату женщину в розовой одежде.

Дверь магически закрылась, и было не видно, как в коридоре за ней встали, загораживая проход спинами, два аврора. Безопасность министра — прежде всего.

— Северус, в такую рань? Что привело тебя ко мне? — Кингсли Шеклболт оторвался от бумаг и отложил перо в сторону.

Северус сел на стул перед министром и опустил подбородок на левую ладонь.

— Говоришь, как старый интриган, — прищурившись, низким голосом проговорил он.

— Что поделаешь, — притворно вздохнул Кингсли. — Стареем. Ты по делу? Или так, поболтать с утра пораньше?

— По делу конечно. Что решил насчет Поттера и Малфоя? Я...

— Знаю. Но, пока у Гарри не проявился новый всплеск магии и он все еще не вспомнил тот пожар в лесу, не вижу смысла изолировать его от общественности. В нашу клинику мы всегда успеем поместить.

— Возможно, потом будет поздно.

— Профессиональный или личный интерес?

— Ты же знаешь, — Северус устало потер виски. — Волнуюсь я за Драко, в последнее время он не выходит на нашу связь. Не могу достучаться.

Кингсли посмотрел на наручные часы.

— Да и Джонс где-то запропастился. Обычно он не опаздывает на планерку.

— Может с Ари что-то, — предположил Снейп. — Майкл уже приходил?

— Нет еще, — покачал головой Кингсли. — Если Луни не успеет до прихода Майкла, начнем без него. Время поджимает, а его, как ты знаешь, всегда не хватает.

На стене и на наручных часах министра время замерло на отметке восемь утра, а секундная стрелка только-только перешагнула свой рубеж — двенадцать.

Очередной стук в дверь — и в кабинет вошел молодой аврор в мантии красного цвета, сжимающий в руках папку. Шрам на правой щеке тянулся до горла, светлые волосы были растрепаны, карие глаза выглядели потухшими. Под глазами виднелись синяки.

— Доброе утро, министр.

— И вам, Майкл. Есть что-то срочное?

— Поступили новые сведения насчет странного всплеска магловской наркомании, — аврор постучал указательным пальцем по папке, которую держал.

— Что именно? — Кингсли поднялся с места и обогнул свой стол.

— Говорят, что распространение ведется от колдомедиков.

— Колдомедиков, вы не ошиблись?

— Расчетные и аналитические данные верны, также установлены несколько личностей. Вот их список.

Кингсли взял протянутую Майклом папку с бумагами и заглянул в нее.

— Северус, — обратился он к другу. Майкл встал в боевую позицию — руки за спиной сжаты в замок, в правой — палочка. — Ты что-нибудь слышал о колдомедике по имени Энтони Мичфалд?

— Нет, никогда раньше не сталкивался.

— И хорошо.

— В смысле?

— Наш клиент, — Министр Магии помахал папочкой. — Выписывай бумаги на арест, Снейп. Майкл, ты свободен, будет новая информация — доложишь.

— Вы уверены, что это он? — спросил аврор.

— Несомненно. А если не он, то БЛ-16 это покажет.

— Есть, сэр. Будет исполнено.

Драко опустился на колени рядом с не подающей признаков жизни Луной и уверенным движением схватился за цепь. Медвежонок настороженно поглядел на него, раскрыв рот и обнажив два клыка, — другие зубы отсутствовали — и предупреждающе зарычал. Но, как и Луна, он был придавлен к полу, поэтому мог только смотреть, приподняв плюшевую голову.

— Я ничего не сделаю ей, просто попробую снять ошейник, понял? — Драко вгляделся в черные пуговки, отчаянно надеясь, что оживший Тедди — всего лишь иллюзия. Пуговицы также были направлены на него, Драко даже на мгновение показалось, будто удерживающие их нитки зашевелились.

Через несколько секунд пристальной игры в гляделки голова медвежонка упала на пол, и пуговичный взгляд обратился на Луну. Клыкастый ротик закрылся.

— Отлично, — выдохнул Драко. Все же ожившие игрушки его весьма пугали, особенно из кошмара.

Он слегка потянул цепь, пытаясь определить, где же она начинается — от медвежонка послышался предупреждающий рык. Слева зашевелились волосы, и появился кусочек ошейника.

— Черт! — Когда Драко попытался приподнять голову Луны за цепь, то весьма ощутимо получил когтистой лапой по руке. — Хорошо, хорошо. Буду по-другому.

Убрав мешающиеся волосы Луны и обнажив половину ошейника, удерживающего девочку, Драко заметил переплетение цепи и крючка — разломать или расцепить руками было не возможно. Поэтому он решил осмотреть весь ошейник и уже почти дотронулся до него рукой.

— Не прикасайся, — послышался хриплый голос Луны.

— Почему? — удивился Драко, но руки убрал.

— Тронешь ошейник и будешь парализован, как и Тедди, — она пару раз откашлялась, будто ей было сложно дышать.

— Но я не могу оставить тебя вот так.

— Можешь, просто не хочешь быть в одиночестве, — медленно Луна все же смогла повернуть голову к медвежонку, и тот улыбнулся ей. Почему-то теперь клыкастая улыбка была больше похожа на теплую, добрую. И не пугала.

— Возможно, ты права, — согласился Драко. Он действительно не хотел остаться здесь в одиночестве, да и ругаться и спорить было бы не с кем. Тем более Драко очень хотел выбраться, а Луна была все же единственной надеждой, которая даже смогла привести в его сон Поттера. Настоящего, живого, улыбающегося ему Поттера.

Черт! Он действительно нуждался в этом гриффиндорце. Ему было необходимо, чтобы тот бесил его, заставлял раздражаться, нервничать и постоянно подкалывать. Ощетиниваться и ехидничать. И как Драко раньше жил без него? Да никак — можно сказать, что он с детства был просто приклеен к этому всенародному любимцу. Дня не проходило без Поттера.

И сейчас, находясь далеко от него, Драко не мог признаться себе в том, что просто скучает. Даже хуже — тоскует.

— Я думаю, все же я смогу помочь тебе. Лэй-о-ла-эм.

На ладони Драко вспыхнул маленький огонек. Одной рукой Малфой убрал волосы Луны подальше от огня и потянул цепь.

— Не шевелись, иначе подпалю твою красоту, — Драко направил пламя на стык между крючком на ошейнике и цепью, стараясь не задеть кожу на шее, волосы и белую сорочку.

— Не надо, — услышал он шепот Луны.

— Заткнись, я помогу тебе — ты поможешь мне. Я хочу отсюда выбраться.

Закрыв на секунду глаза, Драко сосредоточился на своей ладони, и огонек вспыхнул сильнее, заставляя металл нагреваться.

* * *

— Вызывали, сэр?

— Да, проходи, Аситрум, — Кингсли открыл ящик в своем столе, когда Сулег вошел в кабинет Министра Магии — руки скрещены за спиной, ноги на ширине плеч, взгляд прямо, подбородок поднят. Шеклболт нахмурился и достал одну из колб с синим зельем.

— Поттер и Малфой сегодня будут проходить практику по ПБР у тебя, — произнес министр, аккуратно опуская зелье на поверхность стола.

— Есть, сэр.

— Хорошо вас выдрессировал Джонс. Но сейчас не об этом. Суть задания: разыскать колдомедика по имени Энтони Мичфалд, задержать и привести в Аврорат. Затем допросить с помощью этого, — Кингсли пододвинул синюю колбу в сторону Сулега. Тот, не меняя выражение каменного лица, подошел к столу, и колба оказалась в кармане его мантии.

— Степень опасности?

— Особо опасен. И отвечая на твой не высказанный вопрос — не рано. Мистер Джонс еще отсутствует, поэтому заменять его будешь ты.

— Мистер Малфой находится в больнице Св. Мунго.

— Уже нет, — Кингсли отодвинул стопку важных бумаг и нашел один пожелтевший пергамент, на котором была печать Св. Мунго — скрещенные кость и волшебная палочка.

Спешу сообщить, что поступивший к нам аврег с потерей магической энергии, в три часа три минуты покинул палату в неизвестном направлении, что свидетельствует о том, что его состояние пришло в норму. При обнаружении прошу известить о его состоянии меня либо его лечащего врача.

С уважением, заведующий отделом Магических Ранений колдомедик Уильям Кенд.

— Так что я ожидаю их появления на занятиях. Нам нужно как можно скорее сделать из Поттера полноценного аврора. Ну и Малфоя между делом. Упор должен быть сделан на Поттера. Можете заниматься только им. Но сотворите мне бойца. Все ясно?

— Да, сэр. Могу я идти?

— Можете.

* * *

— Не знал, что ты куришь, — Гарри, ощущая сильную боль в голове, кое-как поднялся. Он стоял посередине своей гостиной — хотя вроде бы он потерял сознание в коридоре, или ему показалось? — где все осталось на своих местах. Уютный диван возле камина, пара кресел у окна, на подоконнике сидел Драко, держа сигарету в правой руке и делая последние затяжки. Чуть левее шкаф с книгами, и еще одно окно освещало небольшой стол, на котором расположились фотографии в рамках.

Гарри, не сводя настороженного взгляда с Малфоя, подошел к креслу и рухнул в него. Все же ему не показалось, и это не было игрой больного воображения — Драко действительно сидел на ЕГО подоконнике, в ЕГО доме и еще совсем недавно именно ЕГО целовал. Вот только ощущения при поцелуях были какие-то не такие.

Гарри не мог объяснить сам себе, что в них было не так. Но то, что они были «не такие», он отчетливо понимал.

«Мерлин, я уже сравниваю поцелуи с Малфоем! С ума сойти можно! Как я докатился до всего этого? Не такие! Тьфу!», — подумал он, когда предмет его беспокойства зашевелился.

— Ты еще многого обо мне не знаешь, — Драко потянулся, закрыл окно, которое вело на прекрасный наколдованный вид снежного леса, и одним щелчком отправил окурок в воздух, испепеляя ее заклинанием.

— Надо же когда-то начинать, — добавил он. — А ты хреново выглядишь, Потти, — Малфой посмотрел на Гарри оценивающим взглядом, слезая с подоконника, и подошел к нему, сложив руки на груди.

— Кто бы говорил, ты вообще еще вчера в коме валялся. Я удивлен, что ты так быстро выкарабкался. Зачем пожаловал? — Гарри неосознанно вжался в спинку кресла и напрягся. Все его тело вопило, что что-то было не правильно.

— Утю-тю, Поттер. Чего мы такие грубые? Я тебя поцеловал? Поцеловал. Если не терпится, могу разложить прямо здесь на полу, но будь полюбезнее, что ли. Мы же с тобой любовники как-никак.

Да и разговаривал Малфой как-то не так. Словно снаружи все было Малфоем, а внутри... не Малфой.

— Мы не любовники, Малфой, — встряхнув головой и прищурившись, Гарри попытался незаметно для Драко найти свою волшебную палочку.

Драко же с интересом наблюдал за манипуляциями Поттера и лишь через пару минут, отвернувшись, доверительно сообщил.

— Твоя палочка в коридоре осталась. Ты всегда будешь падать в обмороки, когда я проявляю инициативу? Боишься меня, что ли? Я ведь не кусаюсь, — Малфой вернулся к подоконнику и оперся на него, не размыкая руки на груди.

* * *

— Теперь твоя очередь, — Малфой устало разминал затекшую руку, когда Луна смогла подняться и даже обнять своего медвежонка, чему тот был несказанно рад.

— Чего ты хочешь? — настороженно спросила девочка, прижав Тедди к себе сильнее и поглядев на Драко мутными глазами. После освобождения Луна старалась держаться от Малфоя подальше, опасливо косясь на ладонь, где еще несколько секунд назад был огонь его души.

— Выбраться отсюда.

— Невыполнимо.

— Черт! — выдохнул сквозь зубы Драко, но он должен был попытаться. — Тогда хочу знать, что происходит.

— Хм, — задумалась Луна и поглядела на Тедди. — Это мы можем, да?

— Стой! — Драко остановил руку девочки, когда она потянулась к пуговкам-глазкам медвежонка. — Ты управляешь моим кошмаром с помощью его глаз?

Луна наклонила голову вправо и ухмыльнулась.

— Мне нельзя об этом говорить. Ты меня освободил, а это — твоя плата,— она резко отодрала один глазик у Тедди, другой рукой заставляя его не дергаться, хотя было видно, что медвежонку очень больно.

«Бред! Плюшевым игрушкам не бывает больно!», — отмахнулся Драко, замечая, как рядом с ним появилось зеркало, в котором он увидел себя, целующего Поттера.

Малфой поднялся, подошел к своеобразному окну в реальный мир и даже протер глаза, чтобы удостовериться, что это происходит на самом деле.

Он целует ЕГО и ЭТОТ еще и ЗАКРЫВАЕТ ГЛАЗА!!! ЗАКРЫВАЕТ И... НАСЛАЖДАЕТСЯ???

Драко со всего размаху ударил по зеркалу кулаком — глухой стук, стекло выдержало.

— Пошла вон оттуда! Целоваться с ПОТТЕРОМ?! ТЫ НЕ ИМЕЕШЬ ПРАВА ТАК ПОЛЬЗОВАТЬСЯ МОИМ ТЕЛОМ!!! ЧТО ЗА?..

— Дерьмо, — закончила Луна за него, садясь на пол рядом с ним и обнимая медвежонка. Драко продолжал стучать по стеклу.

— Бесполезно, не разбиваемо, зато бесплатное кино. Ты можешь знать, что происходит.

Наблюдая за тем, как он сам разводит ноги Поттера и недвусмысленно намекает на секс, Драко сквозь зубы прошипел:

— Тебе обязательно быть здесь? Не могла бы ты...

— Сдохнуть? Не-а. Не могла бы, — рассмеялась Луна. — А ты забавный. И Тедди нравишься. Оставайся со мной навсегда!

— Да, конечно. Мне вот только еще в кошмаре не жилось. Извини, ты... — «ничего» хотел он продолжить, но еще раз окинув взглядом худощавую Луну в оборванной грязной сорочке, с длинными черными волосами, напоминающими ему чем-то Снейпа, и еще более сумасшедшим медведем, то ли плюшевым, то ли живым. И руки, с бледной кожей и проступающими сквозь нее синими венами, обнимающие игрушку, ничуть не делали ее привлекательной.

— А если бы я выглядела вот так? — оторванный другой глазик у медвежонка — и вместо Луны перед Драко оказался Поттер. Черноволосая шевелюра так же взъерошена. На смуглом лице сверкают ярко зеленые глаза. Осунувшееся лицо за время войны у нового Поттера не наблюдалось. Да и пары морщин и даже поседевшей с одной стороны пряди тоже.

В целом, это был хоть и Поттер, но не его Поттер. Не тот, лишь оболочка.

— Аурами не сходитесь. От него просто за километр фонит магией, да так, что хочется упасть ему в ноги и преклоняться, — Драко отвернулся к зеркалу и едва слышно выдохнул. Все же сердце предательски застучало и заволновалось, когда встретило родное лицо.

Слишком сильно Поттер заставляет его нервничать.

— Мне кажется, я никогда не выберусь отсюда.

— Я думала, что слизеринцы не сдаются.

— Мы реалисты, а не оптимистичные пофигисты, — Драко опустился на туманный пол и задумчиво продолжил наблюдать, как Он достает сигарету и умело ее прикуривает. — Еще и привычек мне насобирает, тварь. Чертова Браун! И с чего я ей сдался? Ну сохла она по Поттеру, по-видимому, уже давно. А я тут причем?

— Она не Браун, — слова Луны заставили Драко обернуться и столкнуться с прорезями вместо глаз. Если часто встречаешь то, чего боишься, со временем страх уходит, и ты находишь в нем какую-то своеобразную прелесть или просто сходишь с ума.

— Не Браун? — все равно делать было нечего, и Малфой решил разузнать хоть что-то.

— Она это она, но она не Браун.

* * *

— Выглядишь не очень...

Безумно, нереально сильно хотелось побиться головой. Но Энтони лишь прислонился лбом к крышке стола и еще раз вздохнул, подгибая ноги под стул, когда его начальник вошел в кабинет.

— И вам с добрым утром, — не поднимая головы, пробурчал Мичфалд.

Еще вчера было все так здорово. Он был в доме у Гарри, он даже остался ночевать. И утро… Проснуться с любимым человеком — о чем еще можно было бы мечтать?

— С девушкой, что ли, поссорился? — заведующий отделом просмотрел папки в своих руках и, выбрав нужную, положил рядом с находившимся в депрессивном состоянии Мичфалдом.

— Угу.

— Да подними ты голову! Не слышно же!

— Типа того, — Энтони сел и откинулся на спинку стула. — Не хочу об этом говорить.

Начальник пожал плечами.

— Твое право. Кстати, вчерашний аврор, который за тобой закреплен, исчез сегодня ночью. Так как тебя не было на дежурстве, то ответственность лежит на больном. Я уже отправил письмо в Аврорат, так что осталось только уведомить тебя об этом. Новые больные ждут!

— Ага...

— Не вижу энтузиазма, Мичфалд?! Работа же стала твоей манией... после того случая,— шепотом добавил колдомедик.

Энтони вздохнул, потянулся и притянул к себе чашку заклинанием.

— Да помню я про собаку и синее ухо. Я — завязал.

— Но разрыв отношений может стать настолько сильным потря...

— Если что, обращусь в Св. Павла. Пойду, что ли, кофе попью.

Начальник смерил его тяжелым взглядом и на прощание добавил:

— Пойми, я рад, что твоя зависимость перешла на работу колдомедика, и, пока ты не сорвался, я хочу, чтобы ты и дальше здесь работал. Узнает Аврорат — за тобой придут. Помни это.

— Так точно, сэр. Могу ли я пойти выпить кофе?

— Разумеется, — нахмурившись, начальник аппарировал из кабинета Энтони, а тот открыл верхний ящик своего стола.

Там на дне лежала прямоугольная, черная блестящая пачка, на которой была наклеена круглая желтая улыбающаяся рожица.

— Ненавижу вас, — прошипел Энтони. — И тебя, Поттер. Моя новая зависимость, — смешок. — Ненавижу.

* * *

Гарри разрывался между двумя действиями: ринуться в коридор и найти свою палочку, чтобы накостылять Малфою, либо связать того подручными средствами, сперва оглушив.

Ну не может быть, чтобы Он был его Драко.

— Что-то не так? — спросил Малфой, пока Гарри судорожно размышлял как поступить.

— Поттер, прекрати на меня пялиться, придурок! — вот это уже было больше похоже на Драко, но все же как-то не так.

— Поттер, ты что сдох? Учти, я не собираюсь тащить тебя в Мунго. И вообще, мы в Аврорат не опоздаем?

Спохватившись, Гарри посмотрел на часы и все же поднялся с кресла, пятясь в коридор и не сводя настороженного взгляда с Малфоя. Казалось, что если Поттер повернется к нему незащищенной частью себя, Драко обязательно что-то сделает.

Вот только непонятно было что.

— Ты как хочешь, но я пошел. Если влетит от наставника, отдуваться будешь только ты, — Драко также вышел из гостиной вслед за Поттером и остановился, расстегивая рубашку. На груди блеснул медальон в Аврорат.

— Так ты идешь? — Малфой достал свою волшебную палочку из рукава и прикоснулся кончиком к порталу.

— Иду, — обнаружив свою палочку на кофейном столике, под которым напоминанием о вчерашнем дне валялся брошенный со второго этажа стакан из-под виски, Гарри подошел к Драко и замер в нерешительности.

Он не хотел его касаться.

— Безмозглый чурбан, — выдохнул Драко, прищурившись и схватив Поттера за руку, притянул к себе. Через несколько секунд они уже стояли в приемной кабинета начальника Аврората, а Гарри пытался отделаться от ощущения, что вместе с касанием Драко вытянул из него часть сил. Усталость в мышцах была этому доказательством.

— Странно, а где Тари? Ее нигде нет, — Гарри огляделся, мысленно отмечая, что Малфой неправильно назвал имя девушки. В комнате никого не было — стол был пуст, а от кабинета Джонса шел такой поток защиты, что можно было не сомневаться — главы Аврората также нет на месте.

— Ее зовут Тамари, — поправил Гарри, выходя из приемной в коридор.

— Я так и сказал, — отмахнулся Драко.

— О! Я как раз вас искал, опаздываете, — навстречу им с широкой улыбкой шел Сулег. Его красная мантия боевого аврора развевалась при каждом шаге. Казалось, в его жизни появился какой-то непреодолимый шанс что-то исправить.

— Сегодня у вас вместо тактики будет ПБР, — радостно провозгласил он, протягивая Малфою аврорский пояс с зельями.

Гарри сделал несколько шагов, удивляясь тому, что Сулег не был поражен присутствием Драко. Хотя он ведь знал, что тот лежал в коме.

Черт! Все стало так запутанно...

— Рад вас видеть живым и здоровым, мистер Малфой, — Сулег открыл дверь, ведущую в спортзал.

— Чего не скажу о вас, — услышал Гарри и удивленно посмотрел на Драко. Тот весь скривился и пристально следил за каждым движением аврега.

— Вы что-то сказали? — нахмурившись, угрожающе спросил Сулег.

— Вам показалось, сэр, — холодно ответил Драко, и Гарри отчетливо ощутил, что находится меж двух огней, когда Сулег пропустил их вперед и запер дверь заклинанием.

Со времен первого испытания в комнате ничего не изменилось. Все те же серые стены с разломами, зарешеченные окна, посередине на прямых ножках замер круглый стол, над которым парили в воздухе небольшие белые светильники.

— Излагаю суть задания — сегодня вместе со мной вы... — Сулег сел на стул, когда Гарри и Драко заняли свои места.

* * *

«Сегодня, видимо, не твой день», — устало выдохнув, Энтони вернулся в свой кабинет. На столе, обычно заваленном бумагами, было прибрано. На краешке заботливо была оставлена его кружка, от которой слабо подымался дымок: «Наверное, начальник постарался».

— Мм... горячий кофе... — Мичфалд подошел к столу и вдохнул сладкий аромат. Он ошибся — это был не кофе, а горячий шоколад. Что было гораздо лучше.

Когда сладкий тягучий шоколад прокатился по языку в горло, Энтони заметно расслабился. Вот только через несколько минут его тело осело вниз, и кружка разбилась, разливая по полу остатки зелья Сна без сновидений.

Дверь шкафа у правой стены приоткрылась, и оттуда вылез мужчина. Взмахом палочки он поместил Энтони в шкаф.

— А теперь полежи здесь. Для твоей же безопасности будет лучше, если тебя не найдут, — когда дверцы шкафа захлопнулись под заклинанием, сам шкаф исчез, в коридоре послышались голоса, и мужчина присел на стол, уверенно сжимая в правой руке свою палочку.

— Да, господа авроры. Его кабинет здесь, и сам он здесь, наверное. А что вообще происходит?

— Задержание, — низкий грубый голос ответил тонкому пищащему голосу медиведьмы — и через несколько секунд дверь распахнулась.

Сулег, Гарри и Малфой увидели перед собой низенького коренастого мужчину, который смотрел на них серыми глазами исподлобья. Одет он был в лимонную мантию поверх брючного костюма. Полноватые щеки и большая комплекция, смуглая кожа и черные как смоль волосы, в аккуратной прическе.

Гарри на мгновение замер, направив вместе с Сулегом и Малфоем на него палочку.

— Энтони Мичфалд? — спросил Сулег. Сказать, что Гарри был удивлен — не сказать ничего. Этот человек и есть колдомедик Мичфалд? А кто же тогда тот парень? И почему они должны его задержать?

— Да? — в голосе мужчины не было ни капельки удивления тому, что за ним явились авроры. Тем более угрожающие ему заклинаниями.

— Вы арестованы по приказу Министерства Магии. Положите палочку на пол и не дергайтесь. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас Визенгамотом, — серьезно проговорил Малфой, с легкой усмешкой посматривая на колдомедика. Это одному Гарри казалось, что все происходящее спектакль? Где роли Энтони и Драко играют совершенно другие люди.

— Наивно было полагать, что я так просто сдамся каким-то слабым аврорам, — Мичфалд ухмыльнулся и оскалил свои белые зубы.

— Мистер Мичфалд, вы вынуждаете применить силу, — прокашлявшись, произнес Гарри.

— Пока-пока, мальчики, — и прежде чем любой из авроров успел дернуться, колдомедик аппарировал.

— Черт! Сбежал, сволочь, — рыкнул Драко.

— Вот поэтому я и не люблю разговаривать с подозреваемыми, мистер Малфой, — вздохнул Сулег. — Достаньте зелье обнаружения. Мистер Поттер, обыщите здесь все и осмотрите на предмет ловушек. Будьте осторожны.

— Черт, где я? — Энтони сел на постели и схватился за голову. Она словно раскалывалась, в глазах темнело.

Убрав руку и оглядевшись, Мичфалд чуть было не подпрыгнул: вся кровать была усыпана черными блестящими пачками с желтыми смайликами. Закрыв глаза, пару раз вдохнув, он снова открыл их — все прошло, он был укрыт белым покрывалом. Никаких пачек не было видно.

— Это зашло слишком далеко, Энни, — низкий хриплый голос раздался слева, испугав его.

— Гарри? — сердце замолотило в груди, Энтони перевел удивленный взгляд к окну, где заметил стоящего спиной к нему человека. Черная мантия колыхалась в порывах ветра от окна, и взгляда на улицу хватило, чтобы понять — ночь начинала вступать в свои владения.

— Не угадал, — фигура развернулась, и в свете волшебной палочки в руке мага Мичфалд узнал друга отца.

— Значит все-таки отец, кхм, — себе под нос пробормотал Энтони.

— Твой отец будет через несколько секунд. А вот и он, — хлопок аппарации — и в коридоре послышались шаги. Через несколько секунд дверь распахнулась, являя низенького коренастого мужчину в лимонной мантии.

— Отец, — расстроено констатировал факт Энтони.

— Сын! Какого черта? Почему Снейпу опять приходится вытаскивать тебя из какой-то грязи? Куда ты вляпался? Только не говори, что снова... — мужчина сложил руки на груди и осуждающе поглядел на Мичфалда.

— Отец, я ничего не делал. И не употреблял, если ты об этом, — нахмурился Энтони.

— Тогда почему Северус пришел ко мне с предупреждением, что тебя разыскивает Аврорат? По подозрению в сбыте наркотиков. Ты ведь...

— Чего? Ты что, совсем? Совсем мне ни капельки не доверяешь? Да как я могу их распространять? — вскочил Энтони, но тут же был мягко и плавно опущен заклинанием обратно на постель.

— Не знаю, я уже ничего не знаю. Но пока вся шумиха не уляжется, поживешь здесь.

— Где?

— Ты в нашем доме.

— Я уже понял, что ты снова нашел себе какую-то богатую вдову. Но здесь — это где?

— В Америке. Штат Иллинойс. Северус, извини за этот... концерт, — мужчина снял с плеч лимонную мантию и положил рядом с кроватью сына.

— Ничего страшного, мне пора отправляться в Лондон. Думаю, группа захвата разнесла уже весь Мунго в поисках Энни. Согласись, Мичфалд, бегство — это не разумно, если он не виноват.

— А если виноват? — спросил мужчина.

— Отец! — вскрикнул Энтони.

— То бегство это подтверждает. В любом случае, я возвращаюсь.

— Я с тобой, нужно уладить дела в больнице.

— А я? Моя жизнь, моя работа... Гарри...

— Энни, — Снейп подошел к Мичфалду и присел на кровать, перехватывая палочку и пряча ее в рукаве. — Я понимаю, что ты за время слежки привязался к мистеру Поттеру. Но сейчас необходимо тебя убрать, иначе вся операция сорвется. Ты это можешь понять? Своей безрассудностью ты ставишь под удар многих из нас.

— Я понимаю, Сев. Но все же я так не могу, я должен быть с ним. Снова все забыть — не выход. Память возвращается. Он делает вид, что ничего не происходит, или действительно не замечает, но я-то видел.

— Детская беспечность, — потрепав по голове Мичфалда, Снейп поднялся и ухмыльнулся.

— Ты останешься здесь на пару дней, потом мы перевезем сюда Гарри, чтобы его не задел всплеск магии, хорошо? До этого времени потерпи.

— Ясно, но только ради безопасности Гарри я останусь здесь. Но не надо вешать мне лапшу на уши — ты просто хочешь, чтобы я не путался под ногами и в последний момент не помешал тебе.

— Возможно, ты прав, но я делаю это ради мистера Поттера. У него слишком много врагов.

— Хорошо, я остаюсь, — согласился Энтони.

Кивнув отцу, Мичфалд-младший завернулся в одеяло и закрыл глаза. Снейп и Мичфалд-старший вышли из комнаты в коридор.

Отец Энтони наложил на дверь заглушающее.

— Стереть память моему мальчику было невыгодно, Северус. Его эта любовь к Поттеру снова доведет до психоза, как три месяца назад, и он опять запрет себя где-нибудь в очередной больнице. Я не хочу снова бегать и искать их обоих. Позаботься, чтобы тот мальчик, Малфой, забрал Гарри куда-нибудь подальше.

— Я постараюсь, но ничего не могу обещать. Обновляй Обливиейт у Энтони почаще, чтобы не повторилось. Лицензии я тебе выпишу.

— Хорошо, спасибо тебе.

— Не за что пока. Не за что.

* * *

— Сэр, я, кажется, что-то нашел, — Гарри осторожно простукивал палочкой стол, проверяя на тайники — нижний ящик загорелся синим.

Сулег, до этого проверяющий какие-то разбросанные бумаги на полу, оторвался от своего занятия и подошел к Гарри.

— Я вроде бы тоже, — Малфой замер у стены, пристально ее рассматривая. Он на мгновение прикоснулся рукой к шершавой поверхности и тут же ее убрал, зачем-то посмотрев на ладонь. Гарри не переставал краем глаза следить за его движениями.

Сулег, заметив синее свечение от ящика, на который указывала палочка Гарри, попробовал несколько отпирающих заклинаний. Ни одно не сработало.

— Мистер Малфой, несите сюда зелье определения вида магии, — неотрывно шепча заклинания, Сулег протянул руку в сторону Драко, и Гарри стал свидетелем довольно-таки странной картины: Малфой на миг растерялся, и в его взгляде читался испуг, через несколько мгновений сменившийся высокомерной маской. Но увиденного было уже не изменить.

— Мистер Малфой? — настороженно переспросил наставник, обернувшись, и начал с интересом наблюдать, как Драко судорожно перебирает склянки.

Гарри всегда знал, что Драко Малфой — лучший на курсе по зельям, и поэтому видеть, как он не может найти нужное, было не просто странным, а необычайно редким зрелищем.

Видимо, у Сулега сложилось такое же впечатление.

— А по предварительным Ж.А.Б.А. вы, Малфой, были лучшим студентом по зельеварению, и в авроры вас приняли именно из-за этого. Поэтому потрудитесь собраться и выдать мне наконец-то необходимое зелье.

Еще несколько секунд прошло в поисках — лицо Драко покраснело, руки дрожали и каждая склянка то и дело чуть было не вылетала из его пальцев.

— Желтый флакон, — устав ждать, проинструктировал Сулег, — карман номер двадцать, надеюсь, так вы его найдете.

Через несколько секунд нахмурившийся Гарри наблюдал, как желтая капелька зелья капает на ручку ящика и, зашипев, превращается в красную.

— Магия крови? — спросил Гарри, раньше уже сталкивающийся с такой защитой.

— Быть может, но, к сожалению, у нас нет возможности вскрыть такой замок.

— Сэр, я тогда пойду, найду заведующего отделением. Хорошо? — если бы Гарри не знал Драко, он бы подумал, что тому просто необходимо было как можно скорее сбежать от них.

— Да, мистер Малфой. Найдите и сделайте это... нормально, — Сулег, задумавшись, вернулся к просмотру бумаг.

Малфой ухмыльнулся Гарри, чем вызвал у последнего еще больше подозрений, и вышел.

— Сэр, вам не кажется, что с Драко что-то не так? — спросил Гарри.

— А что, есть какие-то подозрения?

— Не знаю, просто... у меня такое чувство... понимаете?

Сулег перевел задумчивый взгляд с бумаг на дверь, а затем повернулся к Гарри.

— Понимаю, вот только дайте мистеру Малфою время. Быть может, это из-за недавнего происшествия. Тем не менее, продолжайте обыск, аврег Поттер.

— Да, сэр.

* * *

Кингсли задумчиво крутил в руках шариковую маггловскую ручку. Нет, перья еще не совсем вышли из моды, но эти удобные конструкции с пастой были весьма полезны в последнее время, и министр это как никто другой понимал.

Внезапно в дверь постучались и, ожидая увидеть своего секретаря, Кингсли нахмурился:

— Войдите.

Дверь приоткрылась, и в кабинет, прихрамывая, прошел мужчина. Он, охнув, опустился на стул, поправил свесившиеся бинты с плеча и шеи и только потом вытянул левую ногу вперед и облегченно вздохнул.

— Джонс? Что?.. Как?.. Кто?! Что с тобой? Что с Ари? — Кингсли подскочил и ударил кулаком по столу. — Почему ты не сообщил? Зачем пришел в таком состоянии? Совы не нашлось?

— Кингсли, не шуми. Меня подлатали твои медоры. С Ари все в порядке, как и со мной, — он закашлялся, — почти. Вот только я хочу спросить: где Гарри?

— Гарри? В смысле?.. на задании, конечно. Принесли список подозреваемых в наркоторговле. Сейчас они проверяют и наверняка задерживают одного из особо опасных колдомедиков.

— Имя, — кашлянув в платок, который достал из правого кармана, выплюнул Луни.

— Мм... где-то было записано. Сейчас... — бумаги на столе министра под действием волшебной палочки зашуршали, перетасовались, и перед аврором лег список подозреваемых.

Джонсу хватило одного взгляда на первую фамилию.

— Кингсли, я думаю, что пора снова созывать совет, — решительно проговорил он, постучав пальцем по списку.

— Хм... причина? — нахмурился Шеклболт.

— Просто созывай...

— Ты не назвал причину, Джонс.

Дверь снова приоткрылась, кто-то прошептал: «Я — невыразимец. Вот подтверждающая печать». И в кабинет министра вошла девушка с каштановыми волосами и в белом медицинском халате поверх джинсов и легкой рубашки, рукава которой были закатаны по локоть.

— Думаю, что смогу озвучить ее вам, господин министр, — произнесла она, садясь рядом с Джонсом на наколдованный из воздуха стул.

— Рад видеть тебя, Гермиона. Что ж, слушаю... — Кингсли тоже присел, понимая, что новости его совсем не обрадуют.

— Джинневра Молли Уизли больше не под нашим контролем. Она сбежала. И мы считаем, что скоро Гарри все вспомнит, и тогда нам всем придет полный и счастливый конец.

* * *

Голова.

Хотелось оторвать ее, свернуть себе шею, лишь бы она не болела настолько сильно. Казалось, что каждая частичка тела Блейза была словно прикована к поверхности. И чувствуя, что он где-то лежит и, определенно, не на полу туалета «Ведулена», Забини смог лишь только немного повернуть голову.

Потолок казался смутно знакомым, хотя все, что он мог разглядеть, разлепив опухшие веки, — это и был потолок, очень похожий на тот, что в гостиной комнате в доме Поттера.

Поттер, черт! Он же собирался поговорить с ним насчет Панси. Кстати, Панси...

— Панси... — голос был, как будто Блейз переел фисташкового мороженого, губы пересохли и еле-еле разжимались.

— Блейз... — такой же хриплый, но очень тихий, будто имя Блейза заставило ее напрячь связки, раздался справа голос Панси.

— Панси, я... — хотелось сказать, насколько ужасно он себя чувствует. Получить тепло в ответ и, чтобы его поддержали в такую тяжкую минуту. Поэтому он протянул руку в сторону, откуда раздавался голос и нащупал, определенно, руку Панси, но та ее отдернула.

— Не прикасайся ко мне... больше... никогда... — она закашлялась и попыталась встать, но снова, охнув, опустилась на кровать.

— Вчера... — прошептала она, когда Блейз даже не сделал попытки подняться. Он был точно уверен, что ему необходимо отлежаться.

Подольше отлежаться.

— Вчера, — попробовала снова начать Панси и снова закашлялась.

— Я ничего не помню, — быстро ответил Блейз, напрягая свои «кисельные» мышцы. Каждое движение в сторону приносило невероятную боль, которая по нервным окончаниям, казалось, растекалась по всему организму.

— Не помнишь... кхм. И я... но все равно. Не прикасайся ко мне больше...

— Почему?

— Я тебя ненавижу...

* * *

— Развлекаетесь? — Драко вздрогнул, не в силах поверить в увиденное. Поттер заметил, что что-то не так. Он должен же помнить, что Драко Малфой, настоящий, разбирался в зельях лучше всего. И все те косые взгляды, которые он бросал.

Ну и главным показателем было то, что раньше Поттер старался быть ближе к Драко. А теперь явно избегал контакта. Это же Поттер! В последнее время соображалка его никогда не подводила. И теперь не должна была. Оставалось только понять — как выбраться отсюда или как достучаться до Поттера еще раз, разве что без повторения той ситуации, когда Драко, в сущности, ничего не успел. Поэтому, когда он увидел Браун в своем кошмаре, а Луна спряталась за него, опасливо поглядывая на появившуюся и пряча ручки за спиной, Драко старательно прикидывал варианты. Ему точно был необходим Поттер.

— Что ты ему показывала, моя дорогая? — «Браун» ухмыльнулась и щелкнула пальцами — Драко дернулся, но Луна медленно прошла мимо него и, наклонив голову, опустилась на колени.

— Ваш последний разговор с Золотым принцем в вашем облике, — не двигаясь, проговорила она.

— Ты показала все? — девушка подошла к Луне и коснулась ее волос: ласково и затем с силой натягивая — поднимая хрупкую девочку вверх.

— Нет, — пискнула Луна, но не хваталась за волосы — ее руки висели кулем вдоль тела, словно ее подняли как какую-то куклу.

— Очень жаль, тогда я должна ему показать все. Малфой, ко мне...

— Пошла знаешь куда? Я тебе не собака, — Драко сосредоточенно размышлял, сможет ли он с помощью своего огня души врезать этой Браун по морде и выбраться отсюда. Врезать то он бы смог, а вот выбраться...

— Я. Сказала. Ко мне, — какая-то сила словно надавила на спину Драко и тот удивленно сделал шаг по направлению к Браун и остановился.

— Пошла на... — ухмыльнулся он.

— Ко мне, — девушка протянула свободную руку в сторону Драко и поманила того пальцем. — Иди ко мне.

Сопротивляться напору силы было сложно, и через пару минут Драко, спеленованный с ног до головы связующими заклинаниями, стоял перед «Браун» на расстоянии касания.

— Отлично. Луна, ты знаешь, что делать, — девушка опустила Луну на пол и прикоснулась к ее щеке. Луна же взяла за щеку Драко. Обе закрыли глаза.

И Драко сделал тоже самое...

«Будь, что будет»...

* * *

— Поттер?!

— Автографы не раздаю.

— Мне они не нужны. Но я могу помочь, хочешь? Я знаю, что ты разыскиваешь Пожирателей, убивших твоих друзей, и могу указать кто из них кто.

— Я не работаю с наркоманами. Тем более...

— Ой-ой-ой. Ты хочешь выбраться из этой больницы или нет?

— Всем больным вернуться по палатам в течение десяти минут. Повторяю. Перед вечерней проверкой всем больным вернуться по палатам через десять минут.

— Ну так да или нет?

— Я могу выйти отсюда в любой момент, — дерево, на ветке которого сидел Энтони, затряслось, и он чуть не упал.

— Ты ведь не псих, тогда зачем ты здесь?

— Если расскажу — отвалишь?

— Ты можешь меня заткнуть невербально, но отвалю. На чай проситься не стану.

— Тогда сядь сюда, — Гарри щелкнул пальцами и Энтони оказался рядом с ним на белой скамейке, даже не заметив принудительную аппарацию.

— Я здесь, — наклонившись близко к парню, прошептал Гарри, — чтобы уничтожить оставшихся. Видишь того парня?

— Угу.

— Это Макнейр. Не знаю, как ему удалось выжить в войне, но он почему-то оказался здесь. А раз по другому сюда попасть, кроме как стать одним «из», нельзя — приходится совершать попытки к самоубийству. Уже девять раз, но невербалка спасает.

— Если бы я, — глаза Энтони расширились от удивления, — попробовал так, меня бы магия не спасла.

— Убей какого-нибудь Темного Лорда, — усмехнулся Гарри. — И станешь таким. А теперь не мешай, мне нужно убрать Макнейра до того, как начнется вечерняя проверка. Надеюсь, ты никому не расскажешь, иначе...

Мужчина, укутанный в халат, сидел недалеко от дерева в передвижном кресле и мечтательно управлял в воздухе порхающими бабочками. Внезапно он резко дернулся, будто подавился, и начал задыхаться, его глаза выкатились вперед, он схватился рукой за сердце, и Энтони замер, смотря, как Макнейр заваливается набок и к нему подбегает обеспокоенная медсестра.

— Ну, так что ты там говорил насчет помощи? — улыбнувшись, спросил Гарри, наблюдая за тем, как Макнейру пытаются восстановить сердцебиение.

До двоих отдыхающих на скамейке донеслось лишь два слова из обрывков брошенных фраз колдомедиков, которые вовсю сгрудились над мужчиной.

-... остановка... сердца...

— Как ты?.. — удивлению Энтони не было предела.

— Вот так, — Гарри показал ему согнутые пальцы, будто он держал что-то. — Все просто... осталось еще не так много Пожирателей. Ты ведь не один из них? Не так ли?

— Нет, — помотал головой Энтони, наблюдая, как один из колдомедиков скрещивает руки, давая понять другим, что уже ничем не помочь.

— Отлично, тогда осталось двенадцать, — Гарри поднялся и поправил свою одежду. — А то ты мне понравился, жаль, если придется убить. Ну, не скучай.

И он медленно, с улыбкой, пошел прочь от Мичфалда, возвращаясь в палату.

Энтони вздрогнул и проснулся — за окном солнце отдавало прошедшему дню оставшиеся лучи тепла.

Пахло медикаментами. Запах стоял ужасный, словно в воздухе распылили множество дурно пахнущих лекарств, и это заставляло Драко реже дышать. Из-за темноты он ничего не видел, только чувствовал маленькую холодную, даже можно сказать, ледяную ладошку на своей щеке.

— Открой глаза, Драко, — кто-то прошептал на ухо. — Открой...

Неужели эта темнота всего лишь из-за того, что он закрыл глаза? И надо всего лишь сделать усилие и открыть их?

— Не бойся, просто... открой.

Драко больше хотел протереть глаза от песка, который будто комками насыпали в них, а не открывать, но он решился.

Свет.

Яркий свет больно ударил по глазам. Ослепил и заставил сильнее зажмуриться.

— Прости, — кто-то зашептал рядом. — Тут слишком ярко светит лампа. Ты только первый раз очнулся, поэтому непривычно. Попробуй еще раз. Я уверен, ты справишься.

Но Драко не хотел больше эксперементировать, предпочитая остаться в спасительной темноте.

— Энни... ты где? — послышалось откуда-то далеко спереди. Рядом зашуршало что-то легкое, похожее на покрывало, и накрыло лицо Драко. Дышать было не сложно, но не уютно.

— Черт, ну не сейчас же... Как не вовремя.

— Что происходит? — хриплый голос, совсем не похожий на его собственный, раздался в комнате. Драко не мог пошевелиться, словно его приковали к кровати. Хотя теперь он мог открыть глаза: ткань надежно скрывала его от лампы.

Желтый свет сквозь белую простыню. Скосив взгляд вниз, Драко обнаружил, что он был полностью раздет, а лодыжки и бедра были привязаны толстыми шнурами к кровати. Руки он видеть не мог, но понимал — с ними все тоже самое. Кровать приятно грела, от наручников шли потоки магии.

Вот только что за хрень тут происходит? Он же был в своем сне, а тут — что-то другое. На щеке все еще чувствовалось ледяное прикосновение, будто Луна была до сих пор здесь. Но вот шепот принадлежал совсем не ей.

— Я обещаю, что зайду...

— Кто ты? Где я... объясни мне.

— Лучше тебе пока поспать, иначе он узнает. Тихо...

И прежде чем Драко смог что-то понять, он услышал, как рядом кто-то крикнул.

— Гарри, я здесь.

— Гарри? Только не говори мне, что это все — Поттер.

— Чшш... притворись, что спишь.

Впереди раздались чуть слышные шаги, и скрип двери известил о том, что Драко и неизвестный в комнате теперь не одни.

Драко почувствовал, как его тело медленно обволокло магией, и машинально поставил плотный блок на свои воспоминания. Волшебство, казалось, сканировало каждый участок его кожи, заставляя ее покалывать и чуть трепетать. Волны магии были сравнимы с касанием чьих-то нежных и осторожных пальцев.

— Энни, я, кажется, просил тебя не трогать его, — сердце Драко екнуло, когда он услышал звук пощечины и глухой стук. Голос был похож на поттеровский. Но... все же что-то было не то. Как-то не так, хотя... он звучал по-родному, что ли. Как будто именно этот Поттер и был настоящим, а тот, с которым Драко учился на аврора, всего лишь жалкая подделка.

— Я просто хотел посмотреть, с кем ты меня постоянно сравниваешь. И что же я вижу... держишь свою собачку на поводке, усыпив? И никто ничего не знает?

— Он не собака. И если бы услышал, как ты его назвал, ты бы был уже трупом.

— Он сам труп. По крайней мере, видок как у трупа.

— Энни...

— Что Энни? Ну что?! Я — блондин, у меня даже глаза такие же, а от оборотки меня уже тошнит. Ты же у нас великий маг, так сделай хоть что-нибудь. Давай... оживи его!

— Прекрати, — Драко обдало резким выплеском магии. Холод, словно арктический, заставил его тело дрожать.

— Приковать... кхе-кхе... ты меня тоже... кха, можешь... но все... равно... он забудет все, — кто-то явно задыхался.

— Мне плевать. Так будет лучше...

— Ты, кхе-кхе, психованный, кхе, ублюдок! Я тебя ненавижу.

— По глазам вижу как. Ты же меня хочешь... вон как коленки дрожат.

— Ммнххф, ублюд... мнххфп, тварь... — шепчущий оскорбления голос становился все тише и все чаще прерывался, и Драко через несколько секунд услышал невнятное постанывание. Черт! Поттер это или нет — плевать. Но трахаться с кем-то рядом с ним, когда он попросту даже не может закрыть уши — это было лишним.

— Ну и кто у нас тут потаскливая шлюшка? Мм?

— Ах! Ненавижу тебя! Ох! Черт! Ненавижу...

«Вытаскивай! Вытаскивай меня отсюда!!! ЖИВО! Я НЕ ХОЧУ ЭТОГО СЛЫШАТЬ!!! ЛУНА!!!»

— Этого не может быть, — Драко ошеломленно моргал глазами, стараясь заново привыкнуть к серому туману. Он медленно осел на прозрачную поверхность и закрыл глаза, уткнувшись в колени. Сейчас стоящие рядом с ним Браун и Луна были настолько привычными, почти родными, что даже когда на плечо Драко легла чья-то рука, он не дернулся.

— Что это было? — зная, что его все равно услышат, спросил Малфой, смотря в пол.

— Это была реальность. Настоящая реальность. Я сделала так, чтобы блок с памяти рухнул. Пятая степень зачистки — ты мог никогда этого не вспомнить. Мне даже немного скучно было, потому что то, что я вижу перед собой — жалкое подобие того Драко Малфоя, правой руки нового Темного Лорда.

— Чего? Что за чушь? Какой еще новый Темный Лорд? — от абсурдности слов Браун Драко поднял голову и увидел, что рядом с ним стояла Луна, сжимая в ободрении его плечо. Браун же сидела на своеобразном троне — черном кожаном кресле, и улыбалась ему «разрезанной» улыбкой.

— Ну чего же ты так заволновался? Шуток не понимаешь? Ну да, ну да. Никаких правых рук и Темных Лордов. Хотя тогда Гарри так и называли. Даже помню заголовки статей, что печатали в Ежедневном Пророке. «Новый Темный Лорд, который уничтожает всех Пожирателей. Остановит ли его хоть кто-нибудь?» «Новое нападение на оправданных. Правда ли, что появился тайный мститель?» Жаль, что Скитер потом исчезла. Не без помощи верных друзей Потти, но все же.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь. Я не верю, не слышу...

— Идиот, — Браун подошла к Драко и, смотря сверху вниз, ухмыльнулась (верхняя губа дернулась вправо, и из рваных швов на зубы потекла кровь, видимо, она пыталась улыбнуться): — Ты просто не помнишь.

— Ты врешь. Ты используешь мое тело, чтобы подобраться к Поттеру.

— Хочешь еще увидеть одно из своих воспоминаний? Которое наш всеми любимый благородный Потти — ты ведь его все еще так называешь? — подчистил в твоей памяти?

Драко промолчал. Когда холодная ладошка Луны коснулась его щеки, Малфой закрыл глаза, окунаясь в еще одно воспоминание. Вот только на этот раз не в свое.

Холодно. Драко понимает это по людям, которые пытаются плотнее закутаться в мантии. Кажется, в центральном зале заседаний Визенгамота так ничего и не изменилось со времен рассмотрения его дела. Все те же тридцать семь волшебников в красного цвета мантиях так и сидят на своих местах. В центре стоит Кингсли Шеклболт, сжимая в руке деревянный молоточек.

— Что ж, в таком случае приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Вы подвергнетесь Поцелую Дементора. Приставы, вы можете увести мистера Малфоя.

Белый туман обхватил съежившуюся фигурку Гарри и поглотил оклик Уизли о том, что все теперь решено и ничего не изменить.

Оказавшись в уже теперь довольно привычном окружении Браун (хотя теперь он был не так уж и уверен в том, что это она) и Луны с медвежонком, Драко молча закрыл глаза, ложась на призрачный пол. Ему было все равно, что сейчас может сделать Браун, или кто она там. Ему надо было просто все собрать и обдумать. Сумбур в своей голове разложить по полочкам. Начиная с того, что это было настоящее заседание. Без его родителей. Или не настоящее и всего лишь морок? Поцелуй дементора за участие в войне. Или то, что он сейчас будущий аврег. Смерть или жизнь? Он запутался во всем этом. Его жизнь не реальность? Но... когда она начала напоминать ему какой-то кошмарный сон? Когда? Черт! Так ведь еще в самом начале, лежа на своей кровати Драко чувствовал, что что-то не так.

«У вас никогда не было ощущения наигранности событий? Когда кажется, что все происходящее вокруг — не ваша жизнь. Вернее, не вы. Точнее, не я». Эта мысль крутилась в его голове в самом начале. Когда он только-только начинал заново жить. Его приняли в Аврорат, он ушел из Менора и купил себе дом. И даже Панси была не таким уж и отягчающим обстоятельством. Но все равно в голове эта мысль каждый раз всплывала и исчезала...

Как только на горизонте появлялся Поттер.

Драко забывал о неправильности мира вокруг него. О наигранности событий. О преувеличенно добрых взглядах и отсутствия «тыканья» пальцами в неодобрении за спиной, потому что клеймо «Пожиратель» не стирается вместе с меткой, которая как татуировка должна была остаться. И все же...

Эта реальность была, хоть и иллюзорной, но... счастливой? Вряд ли Драко мог так ее назвать. Здесь просто был Поттер. Один человек оживлял собой целый мир. И поэтому Драко закрывал на все глаза пока... другая жизнь сама не нашла его.

В голове будто что-то взорвалось, и кусочки мозаики встали на свои места.

* * *

Гарри поднялся с кровати и потянулся, когда одеяло зашевелилось и наружу вылезла голова с блондинистыми волосами.

Поттер усмехнулся и еще раз показательно потянулся, нарочно не оборачиваясь.

— До утренней проверки у нас еще двадцать минут, — небрежно произнес он, слушая, как за спиной охают и пытаются подняться. — Лежи... Ночка выдалась хорошей. И кстати, Энни. Тебе идет такой цвет волос. Отлично сочетается с глазами.

— Спасибо, и все же это моя комната, и ты не вправе тут распоряжаться. Ты здесь гость!

Гарри рассмеялся и вернулся на постель, кончиками пальцев касаясь теплой сонной щеки лежащего парня.

— Я хочу побыть здесь еще немного, — тихо прошептал Поттер, медленно целуя волосы Энтони.

— Мм... я не против, — улыбнулся Мичфалд, потягиваясь и заключая Гарри в объятья, перетягивая его на себя.

— Кстати. Ночью тебе приснился кошмар? — Энтони почувствовал, как Гарри напрягся. — Не хочешь — не говори, не то, чтобы я... просто.

— Да так. Приснилось одно из заседаний суда. Ничего такого. Просто неприятное событие.

— С твоим другом? Но ведь все закончилось хорошо? Его оправдали?

Гарри выбрался из объятий и, нахмурившись, поднялся с кровати.

— Я в душ.

— Ты не ответил! — игриво произнес Энтони, когда Гарри замер возле двери, на ходу запахивая халат.

— Его приговорили к Поцелую Дементора, и сейчас он живой труп.

— Извини... — тихий шепот потонул в стуке хлопнувшей двери.

* * *

— Когда?.. — только одно слово смог произнести Кингсли, когда дверь в его кабинет снова открылась и вошла заместитель министра — Долорес Амбридж.

— Несколько дней назад, — ответила Гермиона. — К нам приходили с проверкой иностранные службы. Мы были застигнуты врасплох.

— А как же?..

— Михаэль не ранен, пришлось стереть ему память, сэр. Мистер Джонс, простите.

— В целях безопасности, я думаю, ничего страшного, — пожав плечами и тут же, охнув, глава Аврората нахмурился.

— Что происходит? — Долорес наколдовала себе стул и уселась возле стены.

— Объект тринадцать сбежала из больницы, — ответил Кингсли и Северус Снейп в теле Амбридж вскочил.

— Что?

— Северус, сядь, — посоветовал министр и, заскрежетав зубами, Снейп вернулся на место.

— ЧТО ВСЕ ЭТО ЗНАЧИТ? КАК ЖЕ ТАК? Мы, можно сказать, отдали твою жизнь, Кингсли, в их руки. И вот так они распорядились этим правом? — Снейп стукнул кулаком по подлокотнику.

— Успокойся, Северус. Я понимаю тебя, но они все же еще дети, и у всех бывают провалы, — устало выдохнул Джонс.

— Прекрати! Они в первую очередь невыразимцы, и должны были это осознавать, когда соглашались на такую работу. И что теперь будем делать, а? Когда нам ждать появления восьмого чуда в виде Поттера? Если все сорвется и пятнадцатого сентября...

— Не сорвется, я не собираюсь умирать. Нам нужно только найти исполнителя ритуала, а их не так много, и ты, Северус, как никто другой, знаешь это. Далеко с таким телом она уйти не могла.

— Так какого... мы тут сидим? Если все повторится, как там...

— Не повторится. Мистер Снейп, мистер Джонс, министр — я и Михаэль заверяем вас, что найдем объекта тринадцать раньше, чем она приблизится к Гарри.

— Если потребуется, ты будешь обязана связаться с ним! — потребовал Снейп.

Джонс нахмурился:

— Слишком рискованно. Подвергнем опасности легенду о том, что семейства Грейнджер и Уизли покинули страну. Он может вспомнить все — и тогда, как выразилась Герм... кхм, мисс Салливан, конец нас ожидает не из самых приятных.

— Поттер должен знать, что происходит, иначе он остается всего лишь пешкой в игре. А он далеко не пешка, — Северус сжал руки в кулаки.

— Пешка может стать королевой, а может быть съедена врагами, мой друг. Поэтому, Габриэлла, прошу, будьте осторожны. Найдите объект тринадцать и изолируйте её как можно скорее. Тройную дозу ПС-205, если не помогут разговоры, вы меня поняли?

— Да, господин министр. Я могу идти?

— Можете. Джонс, Снейп... нам надо кое-что обсудить.

* * *

— Как все продвигается, Малфой?

Темная комната, освещенная лишь тремя маленькими свечками, стоящими на камине и разбрасывающими загадочные блики на стены, приютила в себе двух людей, стремящихся отставить свой разговор под покровом тайны.

— Обмен телами Уизли-младшей и моего сына прошел успешно, — Люциус Малфой сидел с закрытыми глазами в своем кресле и держал в дрожащей руке палочку. — Теперь дело за малым. Мне, конечно, жалко эту девицу, которая намерилась использовать, кхм, Поттера как потенциального жениха, но это нам на руку.

— Я должен все вспомнить. Это было условием нашей сделки.

— Не надо повторять по нескольку раз.

— Хорошо, — в соседнем кресле человек сжал кулаки. — Двенадцать пожирателей в обмен на твою жизнь. Это не так уж много.

— Хм, скачки из прошлого больше не предвидятся? Ты хоть понимаешь, что такими темпами рушишь свою жизнь?

— Ты мне должен, за жизнь Драко. Когда состоялся суд и его признали виновным, именно я, а не ты, спас его. Я вернул ему душу...

— Спать с ним я тебя не просил...

— А вот это уже не твое дело. Я стер ему память...

— Невербально, — Люциус усмехнулся.

— Я не знал, что сотру память и себе. Все же это выгодная цена за все.

— Тогда почему ты хочешь все вспомнить именно сейчас? Разве не будет лучше, если ты оставишь себя настоящего и моего сына в покое? Пусть живут своими жизнями, а ты — как есть — исчезнешь. Не будет никаких нападок со стороны министерства. Я даже смогу добиться, чтобы с тебя сняли слежку. Ты сможешь уйти из Аврората и выбрать свой путь. Просто отдай мне Маховик-времени.

— Здесь кое-что личное...

— Мм? И что же...

— Я узнал материалы дел.

— А разве проникновение в Отдел Тайн... законно? Не ищешь легких путей, да?

— После судебных разбирательств должен был быть суд надо мной. Законно ли я всех убил.

— Ты же знал, что тебя ожидает за столь активную деятельность. Такую реакцию можно было ожидать.

— Там уже было решение и несколько подписей...

— Даже боюсь узнать, — хмыкнул Люциус.

— Не хочу тебя разочаровывать, но — виновен, по всем статьям. Приговорен к лишению магии и изгнанию в мир магглов. Хочешь узнать, кто подписал?

— Слушаю, — едва слышно прошептал Малфой.

— Кингсли, МакГонагалл, Грейнджер, Уизли-старший, Лонгботтом, Лавгуд, еще парочка человек из министерства. Половина присяжных Визенгамота. И твоя жена — Нарцисса Малфой. Продолжать?!

Шок на лице Люциуса не смогла скрыть ни маска, ни темнота, изредка рассеиваемая бликами свечей.

— И после моего суда, всех, кого оправдали, должны были подвергнуться немедленной зачистке. Ты же понимаешь, что такое зачистка?

— Не может...

— Может, так как мне светил большой срок — все бы довесили мне. В состоянии аффекта и так далее. Не знал, что творил. И кстати, ты же понимаешь, что зачистка бы проводилась ВСЕХ оправданных. Ты, Нарцисса и Драко — в первых списках. Не плохо, не правда ли? А что сейчас? Было гуманно поставить блоки на мою память. И разрешить жить дальше. Поэтому нынешний я должен все вспомнить, чтобы понять, кто эту кашу заварил.

— А что, если бы это был я?

— Ты бы был уже мертв. Но, зная, что ты сейчас читаешь это письмо и только тебе известен секрет дневника Реддла, я могу быть спокоен.

— А если ничего не получится? Что, если твой гениальный план по возвращению памяти тебе же самому сорвется? Что, если Мичфалд струсит? Что, если Уизлетта не расскажет ничего Драко? Что, если Уизли-младший не вырубит Грейнджер в решающий момент? Что, если Снейп...

— Все должно пройти как по нотам. Забини проследит.

— Он к этому времени должен стать уже конченным печенеманом. Ты же сам говорил...

— Его остановит Паркинсон.

— Значит, ты действительно все продумал. Недооценил, Поттер.

— Можешь называть меня просто — Темный лорд Поттер. Мне будет приятно.

— Ты еще им не стал.

— Мое будущее не изменишь. А здесь я — Темный Лорд, и твой сын мертв. Но ты можешь все изменить.

— Почему ты?

— Слишком много вопросов. Продолжай выполнять свою часть договора. И возможно, Драко будет жив, если только ты...

Внезапно из коридора послышались шаги, и Люциус вздрогнул, быстро взмахивая палочкой — письмо запечаталось и исчезло в рукаве его мантии.

— Дорогой? Ты тут? У меня хорошие новости: с Драко все в порядке! — прежде чем Нарцисса Малфой открыла дверь, темная тень с кресла исчезла, а плотные шторы на окне разъехались в стороны, освещая комнату.

Женщина, войдя в кабинет мужа, на миг остановилась, удивляясь, как устало выглядит Люциус. Даже можно было сказать, потрепанно жизнью.

— Я говорю: с нашим сыном все в порядке, — настойчиво повторила Нарцисса, подойдя к письменному столу и положив письмо из больницы Св. Мунго поверх какой-то книги.

— В порядке, — кивнул сам себе Люциус, мысленно проворачивая в голове пункты договора. — Хм. Дорогая, я думаю, нам необходимо кое-кого навестить.

— Навестить? — удивилась Нарцисса. Люциус никогда не брал ее на такие мероприятия, как «навестить», потому что под этим словом он всегда подразумевал сходки Пожирателей. Но Волдеморта больше не было в живых. Оставшихся — кого убили, кого посадили в Азкабан. Двенадцать приближенных сторонников исчезли в неизвестном направлении.

— Именно. Я думаю, нас уже ждут, — Люциус поднялся и, опираясь на свою трость, вышел из-за стола. Подойдя к жене, он наткнулся на непонимающий взгляд.

— Ты странно себя ведешь.

— Не странней тебя, Нарси. Сопроводи-ка меня ты в Азкабан. Хочу навестить пару друзей.

Невыносимо.

Настолько противно, что просто даже находиться рядом с ним было невозможно. Панси помнила каждую минуту, каждую секунду, проведенную в кафе и после, в туалете. Помнила и хотела все забыть. Чтобы это оказалось каким-то страшным сном, кошмаром.

Ее ужасно тошнило. Лежащий слева Блейз, видимо, снова отрубился, но ей было откровенно все равно. Он трахал ее до утра на грязном, облеванном полу туалета. Лбом стукая об стены, раковину и раздирая ногтями кожу на спине.

И самое невыносимое именно то, что ей это действительно нравилось.

Она наслаждалась этим, а затем пришло понимание сделанного.

И стало противно от самой себя.

Ужасно хотелось отмыться. Смыть с себя всю эту грязь, которую она ощущала на теле. Приподнимаясь, чувствуя, как ломит в висках, Панси медленно спустила ноги с кровати. Ощупала себя рукой — ничего вроде не сломано, кроме пары ногтей, под которыми как будто с мясом выдрали кожу, и ошметки загрубели за ночь. Боль в правой ноге заставила вздрогнуть и зажмуриться.

«Пожалуйста, пожалуйста, пусть это будет всего лишь сон. Пожалуйста!», — умоляюще попросила Панси про себя, взывая к тем, к кому могла.

И развернулась — Забини не исчез. Так и лежал в потрепанном виде: лицо в царапинах, под левым глазом красовался лиловый синяк, руки были словно обожжены, и вздутые вены выпирали наружу.

Все было правдой. От начала и до конца.

— Кто-нибудь... помогите мне... я не хочу здесь находиться, пожалуйста. Кто-нибудь, пожалуйста, — прошептала она, закрывая ладонями лицо, по которому крупными каплями скатывались слезы.

— Пожалуйста, — повторила Панси и услышала рядом хлопок и тихий шепот.

— Донни к вашим услугам, хозяйка.

Домовик с огромными круглыми глазами и обеспокоенным лицом сжимал в руках полотенце, когда она, всхлипнув, решилась поглядеть на него.

— Хозяйке нужна помощь? Что Донни может сделать для хозяйки? — мягкий заботливый голос и теплая шершавая маленькая ручка домовика, взявшего ладонь Панси в свою, заставили девушку затрястись мелкой дрожью.

Домовик. Ее пожалел домовик и пришел на помощь. Что ж, это лучшее на данный момент.

— Ты сделаешь мне большое одолжение, если прямо сейчас перенесешь в дом Малфоя, — поежилась Панси, а Донни кивнул на Блейза и добавил:

— Плохой мистер, от него пахнет плохо. Хозяйка не должна общаться с такими. Хозяйке понравится горячий чай и теплое одеяло, как только она вернется домой. Хозяйка и хозяин забыли о Донни, но Донни не забыл о них. Донни всегда рад помочь... — домовик аппарировал вместе с Панси, когда Блейз очнулся, моргнул пару раз, все еще ощущая боль во всем теле, и снова попытался рукой нащупать девушку.

— Панси? Панси... Панси?! Панси, почему ты не отвечаешь? Что с тобой? Панси, с тобой все в порядке? Панси? ПАНСИ?!

Только тихий скрип половиц явился ему ответом, когда, подскочив, Блейз осмотрел всю комнату, решив, что Панси стало хуже и она не смогла отозваться. В комнате никого не было.

Он снова остался один.

Невыносимо...

Блейз помнил каждую минуту, каждую секунду вечера в кафе и то, что они делали с Панси. Было непреодолимо противно от самого себя, но не хватало сил подняться и пойти в душ, чтобы отмыться от всей этой грязи.

* * *

«Меня зовут Гарри Поттер, и это — мое пророчество. Вы, наверное, удивлены, что я — обыкновенный маг, смог вот так запросто сотворить пророчество, не будучи самим пророком, да и свихнувшимся медиумом. Но все же если вы слышите его, значит, мне удалось. Вы меня не знаете, так как ваш Гарри отличается от меня. Я — Гарри Джеймс Поттер, новый Темный Лорд двадцать первого века, хочу предупредить о грядущем событии. В полдень 16 сентября весь Лондон взлетит на воздух. Откуда мне это известно? Именно я был источником взрыва. К сожалению, конечно же. Никто не спасся, ни среди магглов, ни среди магов. Взрыв был спонтанным и неосознанным. И главной причиной, конечно же, была смерть Министра Магии Кингсли Шеклболта. Я надеюсь, что в вашей жизни вы, Кингсли, все еще министр. Для чего я оставляю это пророчество... Вы наверняка слышали про такой артефакт, как Маховик времени, не так ли? Я доверяю его единственному другу, который у меня здесь остался, чтобы он исправил мое будущее. Если все получится, я и сам смогу вернуться к началу и все изменить. Хочу предупредить и вас, Северус Снейп, — да, я знаю, что вы живы — 16 сентября вы не умрете — и мне не жаль — но это не я убил Кингсли. Хоть и отсидел в Азкабане и потом стал Темным Лордом. Поэтому не совершайте глупых ошибок. Единственное, что хочу добавить — я не знаю, кто во всем виноват. Мой друг должен будет решить и эту проблему, но и вы не сидите сложа руки. В моем мире осталось считанные единицы магов, и я не хочу этого мира для вас. Передавайте привет наставникам Сулегу и Пауле, мне жаль, что они так и не смогли остановить меня. За сим прощаюсь, берегите себя, если это еще возможно. И не дайте вашему Гарри Поттеру стать мной — ради всего блага вашего человечества. Темный Лорд Поттер».

— Никому, наверное, не будет приятно знать, что до его смерти осталось буквально несколько дней, — Кингсли вернулся в кресло и устало посмотрел на друзей. Шарик с пророчеством он убрал обратно в ящик. Джонс и Снейп думали каждый о своем. Пророчество они видели уже не раз и спорили насчет него столько же. Вариантов действий было множество: от заключения Поттера обратно в Азкабан — за неимением обвинения и самого дела это было невозможно — до отправления Шеклболта в бункер, дабы обезопасить его жизнь. Поттера изолировать от общественности? Но он же герой. Исчезнет Поттер — поползут неприятные слухи, невыгодные никому. Кингсли также отказывался уходить в тень и считал, что лучше уж принять смерть достойно, чем отсиживаться и ожидать ее в страхе.

Временным решением стало взять Поттера под свое крыло и следить за ним, ради его же блага. Получалось так, что если Кингсли не умрет, Лондон не взорвется. Так как первое вело за собой второе.

Тем не менее, до 15 сентября осталось пять дней.

— Ты должен перенести открытие нового переулка. Предупреди министра магглов, и тогда, возможно, ничего не произойдет. И я не исключаю возможности, что это все-таки именно Поттер совершит твое убийство, — Снейп задумчиво потер подбородок.

— Он сказал, что это не он, и я ему верю, — ответил Кингсли. — Тем более, я не думаю, что это решит проблему. Ты же сам знаешь, пророчества... предсказания... всегда сбываются. Даже если мы изолируем весь Лондон, всех оттуда вытащить не сможем. Умру я — умрет город.

— Тогда и это сбудется, — пожал плечами Джонс. — По крайней мере, ты не увидишь, как мы все взлетим на воздух в результате выброса огромной тучи энергии. И этот загадочный мистер Икс отправит нас прямиком к тебе.

— Загадочный мистер Икс, хм... — Снейп поглядел на друзей и решительно произнес: — А может, он и есть тот самый друг Поттера?

— Вполне возможно, поэтому, Северус, мы и должны в кратчайшие сроки сделать Гарри полноценной боевой единицей, и если ты прав, то он остановит Икса. Дружественные связи и так далее, — махнул рукой Кингсли. — И если придется, то снять блоки с памяти будет единственно правильным решением.

— Но ведь это его убьет... на месте. Вы же знаете оба, что восстановление такой силы в одночасье — выброс огромного количества энергии. А если взрывом и послужило то, что он все вспомнил? Магия переполнит его, и он ее не удержит в себе. В итоге получим Поттера в виде ходячей бомбы, — Северус осуждающе поглядел на Джонса, требуя поддержки.

— Мы пойдем на такой риск только в исключительном случае. Если по-другому будет нельзя, так пусть Поттер остановит Икса взрывом. Мы максимально попытаемся обезопасить район их столкновения, — кивнул Джонс.

— Хорошо. Теперь другой вопрос. Твоя дочь, Джонс, каково было ее состояние на момент побега? — спросил Кингсли. Джонс нахмурился, но ответил:

— ПС-205 увеличило ее силы вхождения в состояние транса. Она как-то могла влиять на сны врачей, следивших за ней. Думаю, приход иностранных служб был своего рода саботажем или так называемым способом освобождения ее из больницы.

— Кому потребовалось освобождать ее? Не понимаю... она же социопасна, — возмутился Кингсли.

— Первый, думаю, к кому она пойдет — это Поттер. Вопрос только в том, что ей нужно от него? — произнес Снейп.

* * *

Он все понял. Вот так, лежа на полу в своем кошмаре, Драко все понял. Он просто сошел с ума. Как обычные маги, у которых иногда, бывает, крыша просто улетает, так и у него — в неизвестном направлении и надолго.

Либо был еще один вариант, если принять во внимание воспоминания, которыми его снабдила эта чертова сумасшедшая (даже, наверное, настолько сильно, как и он) девка.

А именно: существует какая-то реальность, где он, Драко Люциус Малфой, был приговорен к смерти на заседании, потом напоминал живой трупик; где еще был Поттер и какой-то Энни, и первый относительно второго имел вполне животные чувства. Хотя какое ему дело до поттеровских чувств? Хм... Энни. Его тоже к черту, вместе с чувствами Поттера. Гораздо важнее понять, каким образом все это произошло и почему Драко ни хрена не помнит. Ни одной здравомыслящей мысли в голову не приходило, зато привиделась бредовая ситуация: сейчас он просто спит под чертовым белым покрывалом и не слышит, как рядом — на стене, полу, столе — Поттер трахает какого-то... брр... Энни. Прямиком рядом с ним.

Лучше сойти с ума. Определенно.

— Голова пухнет, не так ли? — послышался смешок Браун, и Драко открыл глаза.

Сел и усмехнулся, оглядывая свои чертовски милого туманного цвета владения. Луна через свои разрезанные глаза смотрела на него обеспокоенно. Драко это показалось забавным, потому что и мишка на него смотрел, сверкая вновь пришитыми пуговками. Браун, подперев рукой щеку, наблюдала за Малфоем из-под ресниц, закинув ногу на ногу.

— Я просто сошел с ума и сплю. Это нереально, все нереально. И я тоже... — голос Драко медленно повышался. — Этого просто не может быть. Все пройдет, это простой какой-то длинный страшный сон.

Малфой схватился за голову и, закрыв глаза, прошептал, начав качаться из стороны в сторону:

— Проснуться. Мне просто надо проснуться.

— Да уж, Малфой, ты ни капельки не забавен, когда на грани, — разочарованно произнесла Браун и, вздохнув, взмахнула рукой — кресло медленно подкатилось к Драко и остановилось на расстоянии метра от него.

Драко даже мог видеть, как ее черные глаза налились кровью и выпирали наружу, словно изнутри на них что-то давило.

— И кто в этом виноват?

— Ой, вот только не надо мне тут. Я хочу предложить ему сделку, а он...

— Сделку? В прошлый раз мне вон, — Драко махнул рукой в сторону Луны, та дернулась от него назад, — уже предложили сделку. Я лишился руки.

— На время... — прошептала девочка, прижимая сильнее к себе Тедди и, кажется, готова была расплакаться.

— Все равно, — зло бросил ей Драко и вновь поглядел на Браун. — Так что, какую бы ты мне сделку не предложила, я отказываюсь.

— Даже так? — усмехнулась Браун. — А если эта сделка гарантирует тебе выход отсюда? Тоже откажешься?

Драко вздрогнул. Заманчивое предложение — выйти отсюда. Вот только какое условие должен был выполнить он? Учитывая предыдущие действия этой придурошной, условие могло быть любым: начиная с того, что он должен был спрыгнуть с горы, моста, дома или еще чего похуже — кого-нибудь убить.

Но свобода...

— Слушаю, — нахмурился Драко, с вызовом поглядев на Браун. Та наклонила голову набок, перестукивая пальцами по подлокотнику.

— Я наделала слишком много ошибок. Играть такого засранца, как ты, слишком хлопотно для меня. Поттер не идиот, к сожалению. К моему глубочайшему сожалению.

Драко хмыкнул:

— Просто скажи, что тебе нужна моя помощь, и объясни, что делать. Так трудно?

— Мм... нет, но это было бы не так весело, просто попросить тебя. Хотя мне и нужна твоя помощь, я и сама хотела побыть в твоем теле. Но... это не так забавно, как кажется, поверь на слово. Тем более, Поттер, начал подозревать, что что-то не так.

— Ну так тогда просто верни меня на место, в мое тело, и я все сделаю.

— Не соглашайся, останься со мной, — умоляюще подала голос Луна, но Браун шикнула на нее и девочка оказалась в ее руках.

— Если ты не выполнишь то, что я попрошу, я сделаю вот это... — Браун потянула за волосы Луну, заставляя ее откинуть голову назад, и сумасшедшая стерва поднесла ноготь свободной руки к ее хрупкой, беловатого цвета шее.

— Смотри внимательно, Малфой. Это ожидает тебя, — медленно ноготь вдавился внутрь кожи и Тедди выпал из руки девочки (ногой Браун прижала его к полу, чтобы не дергался). Маленькая струйка крови была особенно заметна на коже, когда скользнула из раны вслед за движущимся ногтем.

— Прекрати, — осипшим голосом приказал Драко. — Прекрати...

Ноготь медленно двигался в сторону, кровь из разреза все текла и текла. Луна всхлипывала и сжимала кулачки, не двигаясь, а Браун внимательно следила за Драко.

— Прекрати... — сдвинуться невозможно. Нельзя помочь, но и видеть...

— Мой котенок, — Браун лизнула щеку Луны и вновь вернулась к разглядыванию Драко. — Ей не больно. Можешь сам убедиться. Луна, ответь мне, тебе не больно?

— Н...не...

— Я сказала: ответь мне, — с нажимом и улыбкой повторила Браун, сильнее надавливая ногтем, и Луна вскрикнула: «Нет!». И тут же была отброшена в сторону, как ненужная игрушка.

Драко снова мог двинуться, но к Луне не пошел.

— Я понял, — он, сощурив глаза, поглядел на Браун. — Что я должен сделать?

— За пять дней забрать у Поттера столько силы, сколько будет возможным. Через прикосновения. Касаться любой части его кожи, но желательно иметь постоянный и более близкий контакт. Можешь даже трахнуть его или позволить ему взять себя. Все равно.

— Почему именно за пять дней?

— К пятнадцатому сентября Поттер должен стать ослабевшим магом.

— Он восстановится?

— Кто знает. В теории — должен. Но это тебя не должно волновать.

— Я буду забирать его магию, и куда мне ее сбрасывать?

— Можешь соединить со своей, если не отторгнется. Я повторяю, мне это не важно...

— Не согла-кхра-кхе-шайся, — еще раз прошептала Луна, харкая кровью и держась за горло, лежа на полу и размазывая по нему ручейки крови, тянувшись в сторону Драко, но он этого не видел.

— Заткнись, — Браун легко подняла Тедди с пола и повертела в руках, оценивающе его разглядывая.

— Что будет через пять дней?

— Это и узнаем через пять дней.

— Хорошо, — Драко кивнул. — Я согласен. Вытаскивай меня отсюда. Я сделаю то, что ты просишь.

— Отлично, значит, я на тебя рассчитываю. Не подведи меня. Если ты не будешь выполнять условия — умрешь сам.

— Меньше слов.

— Какой дерзкий. Да без проблем... — Браун бросила Тедди себе под ноги и с силой наступила на его мордочку.

— Мы еще встретимся, Драко. Помни про правила.

Послышался хруст, мир для Драко померк, и последнее, что он услышал — отчаянный, раздирающий уши крик Луны:

— ТЕДДИ!!!

* * *

Сразу же голова больно ударилась об какую-то стенку.

— Бля... — простонал Драко, хватаясь за лоб и наконец-то ощущая себя любимого в самом себе. Он вздохнул полной грудью и задохнулся.

Туалет. Он сидел на унитазе в туалете, прижавшись лбом к зеленой двери. Помня о том, что последнее, где была Браун — это Св. Мунго, логично было предположить, что он именно в туалете больницы.

Почему-то ассоциации с этим пониманием были не самые приятные. Драко поднялся — ноги непривычно было ощущать, но тело как будто само соскучилось и затекание некоторых частей почти прошло, когда он сделал свои дела и вышел из кабинки, оглядываясь.

Черт! Хоть это и был туалет, но как же он рад был его видеть. Хотелось подпрыгнуть и...

Живот скрутило, и Малфой рухнул на пол. Сплюнув кровь на ладонь, Драко поднялся и, подойдя к раковине, взглянул на себя в зеркало.

— Слушай, я помню-помню. Уже бегу искать Поттера, — отражение нахмурилось и кивнуло, в точности повторив действия самого Драко. Выглядел Малфой паршиво: волосы не уложены, под глазами синяки, на подбородке и щеках щетина, как будто он не брился с неделю. Ладно хоть форма аврора откуда-то была на теле.

В общем, выглядел Драко пристойно, но не идеально. И как Поттер раньше не догадался, что это не он? Вот Драко бы сразу догадался. Чего стоит пачка сигарет, лежавшая в кармане брюк, которую Малфой вытащил и выбросил в раковину.

И самым странным было то, что в ухе не было моллюска слышимости. На пол он в Аврорате падал вместе с ним, а сейчас его не было. Еще одно упущение.

Не то чтобы он скучал по разговорам с Поттером. Отражение усмехнулось.

— Ну да, ну да. Пошло ты... и вообще, я на свободе, вот тебе, — показав зеркальному себе средний палец, Драко смог свободно вздохнуть грудью и с чувством выполненного долга выйти из туалета. Видеть не серый туман, не прозрачный потолок и стены и не Луну с медвежонком, пусть туман последнему будет пухом, было не просто счастливо, а офигенно, охрененно, чертовски супер.

Невыносимо до боли в глазах.

Видеть людей, настоящих, живых, из плоти и крови. Как же он соскучился по этому. Драко закрыл глаза — оказался в темноте, открыл — не в силах поверить, что люди не исчезли и серый туман не завладел вновь его сознанием. Маги и волшебницы сидели на скамеечках, колдомедики в лимонного цвета мантиях сновали туда сюда. У каждого в руке была волшебная палочка. Драко ощупал себя: его была в кармане — родная, хотелось ее поцеловать.

Как же он был рад видеть это все снова.

Вздохнув, Драко заметил пристальный взгляд зеленых глаз и вздохнул еще раз. Улыбка слетела с его лица.

— Малфой, ты в порядке? — Поттер. Гребаный, долбанный Поттер. Живой, что главное, прямо сейчас подошел к нему. В форме аврора, встрепанный и даже встревоженный, держащий руки в карманах. Рядом с ним.

Мерлин, как же сильно хотелось обнять его. Просто чтобы почувствовать тепло.

— Послушай Поттер, я... — Драко поперхнулся словами, — кхм...

Просить Поттера вот так постоять еще, пока он его обнимает и утыкается лицом в плечо, ощущая как его обнимают, с опозданием, но все же в ответ — было трудно. Потому что вдыхать запах Поттера, грудью чувствовать сердцебиение, ладонями ощущать шершавость жилетки аврега — было нереально волшебно.

— Малфой? — осипшим голосом, скорей всего от удивления, произнес Гарри, когда Драко все же удалось от него оторваться.

Он действительно нуждался в этом странном объятии. Мерлин! Да... Именно Поттер оживлял его долбанный мир. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.

— Гарри, все хорошо. Мне уже гораздо лучше. Просто чувствую себя неважно, да и голова от кое-чего побаливает, — Драко усмехнулся, наблюдая непонимание на лице Поттера. — Ты знаешь... я ведь как бы в коме лежал. Так что дай мне время прийти в себя. Сулег еще обыскивает кабинет?

— Эээ... — дар речи к Гарри все еще не вернулся, когда Драко взял его за руку и закрыл глаза — действительно, Поттер реален, и значит это не сон. Теплая рука приятно обжигала.

— Ясно. Заведующего я не нашел. Пойду с Сулегом поболтаю. И кстати, где мой моллюск слышимости?

— ...

— Поттер? Ау? Ты чего это на меня так вылупился? Поттер-дурак! — Гарри еще мгновение поглазел на Драко и вдруг ни с того ни с сего огляделся и схватил Малфоя за руку, затаскивая в какую-то палату. На его счастье она была пуста.

— Поттер?! — удивился Драко, когда его с силой прижали к стене и, зажав ладони возле головы, переплетаясь с пальцами, Гарри прижался лбом ко лбу Малфоя и закрыл глаза.

— Драко... Драко... Драко... — прошептал Поттер, и Драко невольно улыбнулся, также закрывая глаза. Ему определенно нравилось происходящее.

— Ты наконец-то выучил, как меня зов... — Гарри прервал Драко поцелуем. Отчаянным, непередаваемым, грубым, кусаясь и не нежничая. Целуя, как свою собственность. С силой, со страстью, прижимая к стене. Как будто это был их последний поцелуй. Дыхания не хватало, но Драко понимал порыв Поттера и отвечал ему с той же силой, только на отголоске сознания ощущая, как много магии он забирает в этот момент.

Но целовал Гарри дальше, сжимая пальцами его пальцы, кусая и целуя, проводя языком по зубам и небу. Казалось, будто они не могут оторваться друг от друга. Но все же кислород когда-то заканчивается, а от сильного сердцебиения обоих вздохнуть было невозможно.

— Мерлин! — произнес Гарри, шумно вдохнув и отпуская Малфоя. Поттер смотрел на него так, как будто никогда и не видел. — Как же я рад, что ты вернулся. Как же я рад...

— Ты придурок, знаешь? — хмыкнул Драко, улыбнувшись Поттеру. Все так, как должно было быть.

— Знаю, но я все равно рад... — Гарри уткнулся Малфою в плечо.

— Эй-эй! Не смей разводить мне сырость там. У меня новая рубашка. Ты... Поттер!

* * *

Азкабан встретил Люциуса Малфоя холодными каменными стенами и сыростью. Нужная камера, в которую ему так не терпелось попасть, находилась на самом нижнем этаже, где держали наиболее опасных заключенных. Нарцисса не пожелала проводить мужа до нужной «комнаты» и осталась на верхнем посту, когда один из авроров за кругленькую сумму соблаговолил проводить Люциуса туда, куда надо.

Малфой за все время их шествия нервно озирался, и смог выдохнуть лишь остановившись возле нужной двери. Снаружи он выглядел невозмутимо, но крики, стоны, невнятные покашливания и раздирающий до дрожи смех заставляли его внутри опасаться. Он не хотел сюда возвращаться, помня еще прошлое заключение. Стены как будто давили на него сверху, сбоку и даже снизу.

Но прийти было необходимо.

— Забавно, но вы не первый, кто решил посетить эту камеру. Очень странно, ведь она всегда была пустой, — проговорил аврор, когда Люциус удивленно потрогал железные прутья: от них необычайно сильно фонило магией.

— Кто-то еще был здесь? — спросил Люциус у аврора.

— Был? Нет... — махнул рукой тот на темноту. — Он еще должен быть тут...

— Так и знал, что обнаружу тебя здесь, — Люциус Малфой вздрогнул и обернулся, обнаружив внутри камеры человека, сжимавшего в руке палочку.

— Мистер Бэддок? Вас так зовут? — обратился неизвестный к аврору, и тот кивнул, когда к нему в руки прилетел мешочек с монетами. — Оставьте нас с мистером Малфоем на десять минут. Разговор должен быть сугубо конфиденциальным.

Аврор ухмыльнулся, кивнул и, развернувшись, размеренным шагом удалился.

— Давно не виделись... мм...

— Можешь называть меня здесь — правая рука Темного Лорда Поттера. Пришел за подсказкой?

— Все идет по плану, как мы и ожидали. В прошлом письме было то, что я должен прийти сюда.

— Отлично, я нашел то, что мы оба искали. Вот здесь, — человек позволил Люциусу пройти в камеру, с улыбкой смотря на то, как Малфой достает палочку.

В камере магия буквально обволокла полностью Люциуса и заставила волосы на затылке встать дыбом. Волшебство не было враждебным, оно тщательно сканировало пришедшего.

— Его здесь держали? — спросил Малфой.

— Еще нет, в моей жизни — да. Здесь — пока нет. Но остаточный след все же есть на этой кладке. Итак, ты готов? — человек стукнул, не дожидаясь ответа Малфоя, по одному из камней три раза, пока Люциус оглядывался при свете Люмоса.

Камера, не говоря о том, что была заполнена магией, также имела пружинную кровать возле стены и маленькую дырку для нужд у другой. Малфой решил для себя, что как бы его дела не были плохи, сюда он больше не будет стараться попасть, когда в его голову прокрался голос.

— Что ж, сегодня сто восьмой день моего заключения, — хриплый, но все же уверенный и твердый голос заставил Люциуса оглядеться. Рядом стоящий маг приложил палец к губам. Звуки, складывающиеся в слова, шли из стен.

— Надеюсь все у «М» прошло хорошо, и он смог изменить прошлое. Я не знаю, кто убил Кингсли. До сих пор. Аврорат также не знает, дознаватели приходят каждый день. Даже смешно. Если кто-нибудь слышит эту запись, помните: я ни в чем не виноват. Если все получится, то завтра я должен также вернуться в прошлое, но не факт, что воспоминания об этой реальности останутся со мной. Поэтому, «М» или кто-то, кто это слышит, я требую, чтобы вы вернули мне мои воспоминания. «М», у тебя есть все, что необходимо. Берегите себя, надеюсь, я к вам присоединюсь.

Голос замолк, и магия, которую ощущал Люциус, ослабла и почти даже не заставляла его трепетать перед действительно силой.

— Что он требует? — переспросил Малфой, прокручивая в голове монолог.

— Хочет воспоминаний, — человек еще раз постучал по кладке, но ничего не произошло. Запись была одноразовой прокрутки.

— Не удивлен. Нынешним Гарри вертят все кому не лень. Темного Лорда, — Люциус усмехнулся, — это не устраивает. А ты, видимо, заигрался, парнишка.

— Если он вернулся, то нынешний Гарри либо умело притворяется, либо ничего не помнит. И зная Кингсли и его компашку, я думаю, что это их рук дело. Что касается моего плана — он безупречен и пока что выполняется по всем пунктам. Только если ты не собираешься выйти из игры, Малфой. А ты...

— Не собираюсь, — решительно ответил Люциус.

— Ну вот и ладненько, — запахнув мантию покрепче, (Малфой заметил полы белого халата, принадлежащего колдомедикам) произнес маг и хлопнул в ладоши.

Тут же из-за угла появился аврор Бэддок, готовый проводить их обратно на свободу.

— Мы еще встретимся? — спросил Люциус.

— Не думаю, да и не хочу, — задумчиво ответили ему.

— Аналогично.

Во время осмотра стола Мичфалда Гарри внезапно обнаружил под крышкой странную нишу, которая не прощупывалась магией. Все просто — маленькая дощечка была слегка отогнута, и в образовавшемся проеме торчал какой-то лист.

Гарри аккуратно, чтобы не разорвать его, потянул бумагу на себя. Через несколько секунд ему это удалось.

В его руках оказался конверт. На нем его же почерком было написано «Для Энни, с любовью Гарри».

В глазах потемнело.

— Я могу доверить это дело только тебе, — Гарри не понимал, где находится, вокруг была странная темнота. Он сидел за столом, сцепив руки в замок, и смотрел на рядом сидящего человека, но не мог узнать его. Тот сидел в темном плаще, и лишь свет от волшебной палочки в его руке бросал странные блики на фигуру. Ощущения были похожи на то, как будто он провалился в Омут Памяти.

— Гарри, я не смогу. Я ведь... просто...

— Ты еще на первом курсе показал себя. Ты знаешь, где достать Маховик-времени. Вернись в тот момент, когда я иду на заседание к Малфоям. Уговори Джинни меня остановить и спаси Драко. Если он не подвергнется поцелую, то вся наша жизнь изменится, — губы шевелились, но говорил не Гарри, хотя голос был его.

— Это слишком опасно. Возвращаться на такой большой промежуток времени. И что я буду делать?

— ... — Гарри почувствовал, как кивает.

— Пожалуйста, пусть это будет неправдой. Ты не можешь так долго...

— Я тоже думаю, что это любовь. Иначе... все не привело бы к такому исходу. Пойми меня, я знаю, что будет нелегко все изменить. Поэтому я сделал вот это, — на стол опустились несколько конвертов и один полупрозрачный шарик.

— Здесь компромат на Люциуса, письмо для моего Энни, объясняющая записка с планом действий для Джинни и Луны и пророчество для Кингсли. Ты должен помочь мне.

— Забини и Паркинсон будут еще там. Они печенеманы. Не хочешь и им объяснить все? — неизвестный горько усмехнулся.

— Я сам. Если смогу вернуться.

— Ты прав. Вот только я хочу сам выбрать свое будущее. И надеюсь, ты мне поможешь.

— ..тер... ты в порядке? Поттер? — Сулег сжал крепко плечи Гарри и встряхнул его, когда тот заморгал, пытаясь прийти в себя. В руках он все еще держал пустой конверт со странной надписью.

— В порядке? Ты меня слышишь? В порядке?

— Да... да... Да, я в порядке, — с третьей попытки, но все же Гарри удалось взять себя в руки.

— Лучше тебе отдохнуть, выйди и освежись, заодно Малфоя поищи. Что-то он долго, хорошо? — Сулег обеспокоенно оглядывал своего стажера.

Гарри уж слишком медленно сжал конверт в руке и, закрыв глаза, шумно выдохнул. Воспоминание, достаточно четкое, было его. Принадлежало ему. Значит, эта вся его жизнь — нереальная.

Он ей уже жил. А затем что-то случилось, и он решил вернуться. Медленно по рукам начали скатываться потоки магии. Гарри задышал сильнее — магия струилась по его плечам, обволакивала тело, ноги и голову. Затуманивала сознание и заставляла сердце биться во много раз быстрее.

Его сила, так долго глушимая в себе, рвалась на свободу. Он еле-еле мог ее сдерживать, но сила продолжала прибывать. Это как будто ты тонешь в огромном океане, только вместо воды вокруг тебя твоя же магия, тонешь и не можешь выбраться.

И Гарри тонул, когда открывал дверь кабинета Мичфалда. Тонул, когда ручка от двери расплавилась в его ладони и ненужным куском металла упала на пол, сопровождаемая нахмуренным взглядом Сулега.

И утонул, когда встретился взглядом с Драко Малфоем. Живым, настоящим, смотрящим своими серыми глазами на него прямо сейчас.

— Малфой. Ты в порядке? — в голове Гарри мелькали обрывки воспоминаний — заседание, где Драко признается и его приговаривают к смерти. Поцелуй дементора прямо у него на глазах, и улыбка Малфоя, который смотрел на Гарри в этот момент, а тому до дрожи в коленях хотелось вызвать Патронуса.

И затем их поцелуй, после всего, когда Поттер все же вызвал Патронуса и прогнал дементора прежде, чем тот убил Драко.

И помнил, как за это его посадили в камеру Азкабана и обвинили в убийстве Кингсли.

Ежедневный пророк с новостью, что Драко Малфой мертв, был последней точкой в пучине странностей его жизни.

Гарри не знал, когда это произошло. И что теперь настоящее...

Он видел Малфоя и помнил, что чувствовал к нему в другой жизни. Магия заставляла его пробелы в памяти восстанавливаться. Заставляла пролистывать каждую встречу с Драко, нет... с Дреем. Он называл его Дрей. Когда-то...

Давно.

И когда его Дрей, драгоценный, ласковый Дрей обнял его, Гарри решил, что умер и попал в рай. Что перемещение не удалось, и то, что сейчас именно Малфой обнимает его, — все фальшивка. Выдумка больного разума, и он все еще в Азкабане, дышит гребаным воздухом и воет от одиночества.

— Малфой? — произнес он осипшим голосом, не в силах поверить в то, что сердце Драко бьется настолько быстро и сильно, но чувствуя, как стекающая по пальцам магия обволакивает своей сетью и Малфоя, Гарри лишь крепче прижал Драко к себе.

— Гарри, все хорошо. Мне уже гораздо лучше. Просто чувствую себя неважно, да и голова от кое-чего побаливает, — Черт! Ведь точно, здесь Малфой лежал в коме. И он — его напарник. Все изменилось. Все действительно изменилось. Все получилось. — Ты знаешь... я ведь как бы в коме лежал. Так что дай мне время прийти в себя. Сулег еще обыскивает кабинет?

Драко взял его за руку и закрыл глаза.

Гарри вздрогнул и сделал решающий вдох. В одно мгновение затаскивая Малфоя в пустующую палату и отдавая вместе с еще одним объятием и поцелуем ему свою магию, Поттер был не в силах еще раз понять и пережить то, что он снова мог его потерять. Магия принимала партнера и радовалась его воссоединению со своим хозяином.

— Ты придурок, знаешь? — ухмыльнулся его Дрей. И сердце Гарри, казалось, готово было выпрыгнуть из груди. Потому что Драко даже не представлял, насколько Гарри придурок. Изменять прошлое, чтобы быть с ним. Настоящее сумасшествие.

— Знаю, но я все равно рад... — Гарри уткнулся Малфою в плечо.

— Эй-эй! Не смей разводить мне сырость там. У меня новая рубашка. Ты... Поттер!

— Я... Дрей... — вспышка опалила сознание Гарри, и тот рухнул в руки Драко, оседая на пол. Малфой еле-еле успел его подхватить.

— Поттер? Поттер?! Поттер ты чего придуриваешься? ПОТТЕР?! — Гарри безвольно лежал в его руках. От лица Драко враз отхлынула кровь.

У него было ощущение дежа вю. Словно он уже именно так держал умирающего Поттера.

Умирающего? Драко испугался даже самой такой мысли, начав трясти Гарри за плечи, ожидая, что тот сейчас откроет глаза, и они оба вместе посмеются над этим.

Посмеются... вдвоем... вот сейчас. Еще пара секунд. Прямо сейчас.

Гарри не приходил в себя. Драко уверенно навел на него волшебную палочку и раза три попробовал «Энервейт». Не помогло.

— Ну же, чертов Поттер. Давай! Что происходит? Поттер!!! — Драко прижал ухо к груди Гарри, пытаясь услышать стук сердца, и с ужасом отодвинулся.

Ему показалось? Или сердце Поттера действительно не билось?

Руки Драко похолодели, плечи затряслись, и глаза стало неприятно покалывать. Выдернув из уха Поттера моллюск слышимости, Драко, насколько смог, прокричал:

— Сулег! Сулег?! Поттеру плохо!!! — голос охрип, слова едва угадывались. Не надеясь на скорую помощь, Драко еще пару раз направил на Поттера палочку.

— Так, спокойно, Драко, — сказал он сам себе. — Соберись. Это же чертово Мунго. Здесь же дофига врачей.

Поднявшись на ноги, Драко выскочил из кабинета и стал нервно озираться, пытаясь найти хоть одного колдомедика.

Коридор был пуст.

Ни магов и ведьм, ожидающих в очереди, ни снующих туда-сюда нужных так ему сейчас колдомедиков в лимонных мантиях. Как по какому-то глупому стечению обстоятельств, в коридоре никого не было.

Ни-ко-го.

Дверь в палату, где оставался Гарри, медленно захлопнулась за спиной Драко. И когда Малфой обернулся — исчезла.

Через мгновение вокруг него снова был белый туман.

* * *

Несколько минут назад Сулег как раз закончил просматривать нужные Министерству бумаги колдомедика Мичфалда. Ничего по делу там не нашлось, зато то, что они давно хотели узнать про Св. Мунго... в общем пришли не зря. Опечатав «кровяной» ящик, вытащив его из стола, он услышал странный шорох и увидел Поттера, который осторожно занес в кабинет Малфоя, стараясь не встречаться с Сулегом взглядом.

У Малфоя наблюдалось сильное то ли магическое истощение, то ли переизбыток. Больше было похоже на банальную магическую драку.

И Поттер не желал объяснять, что же произошло.

— Прости. Прости-прости-прости меня, — единственное, что услышал Сулег.

— Поттер, какого... кхм, — запнулся Аситрум. Стоило отпустить этих двоих отдохнуть, так нет же, оба ввязались опять куда-то.

— Сэр? — Гарри как будто только заметил Сулега, до этого все его внимание было привлечено к Драко, который снова выглядел так, как будто и не выходил из комы.

— Поттер, как вы снова умудрились довести мистера Малфоя до истощения? Да я даже не могу точно сказать, насколько безрассудно вы себя повели. Вы что, подрались?

— Нет, сэр, — первая версия отпала. Хотя Сулег не был так уж в этом уверен, но просто надеялся, что Поттер не будет врать.

— Тогда почему у мистера Малфоя наблюдается серьезная нестабильность магии? Такой всплеск мог довести его до смерти! Вы хоть это понимаете?

— Да, сэр.

— Хоть что-то. Думаю, доверить вам вашего напарника, чтобы вы доставили его домой, возможно? Не покалечите по дороге?

— Нет, сэр. То есть да, сэр. В общем, доставлю...

— Черт, Гарри... — взорвался Сулег, наблюдая за тем, как Гарри осторожно прижимает ближе к себе находящегося без сознания Драко и стоит перед ним с виноватым видом, понурив голову.

— Я знаю, что ты довольно сильный маг. Но применять Ступефай на своем напарнике, чтобы утихомирить его, не самый лучший вариант. Досталось на мою голову, — вздохнул Сулег, проверяя пульс Драко и сканируя того палочкой. — Ладно, думаю поправится, если отоспится. Сам тоже домой иди, как только доставишь Малфоя. Обоих жду завтра.

— Тут уже закончили? — поинтересовался Гарри. Но в голосе не было и капли интереса.

— Закончили-закончили, — усмехнулся Сулег, останавливая свой порыв треснуть Поттера по голове папкой. Легонько, но ощутимо.

— До завтра тогда, — улыбнулся Гарри и сжал в своей ладони медальон в виде дракона.

— Ах ты, чертенок, как знал! — Сулег не смог сдержать улыбку, пряча необходимые документы в складках мантии и аппарируя в Аврорат.

Бережно занеся Малфоя в его же дом, Гарри в мгновение ока нашел именно комнату Драко. Все в теплых тонах, но строго и со вкусом. Ни одной лишней детали, но все равно спальня отражала характер хозяина. Опустив Драко на покрывало кровати, Гарри залюбовался длинными, чуть шевелящимися ресницами. Они подрагивали и притягивали его пальцы, умоляя к ним прикоснуться. Гарри лишь усмехнулся этому притяжению.

Он не смог остановить себя и коснулся губами лба Драко, пальцами убирая спадающие прядки.

— Люблю тебя, ты даже не представляешь, сколько лет. Люблю... — тихо прошептал он, целуя Драко в губы. Грех было оторваться.

Гарри был настолько увлечен, что даже не заметил еще одного наблюдающего эту сцену.

— ПОТТЕР?! — удивленно воскликнули за спиной. Гарри обернулся: в дверях стояла Панси Паркинсон. Единственное, что он сейчас помнил о ней — это то, что она с Блейзом. Все остальное упорно не вспоминалось. Да и не хотелось.

Все, что сейчас имело значение — Малфой. Его Дрей Малфой.

— Поттер... что ты сотворил с Драко? — медленно проговорила она. Гарри даже усмехнулся. Паркинсон была такой хрупкой в этой белой ночнушке и с распущенными волосами, одним щелчком он мог ее сломать.

Гарри поднял руку вверх и улыбнулся Панси.

Видимо, вышло зловеще, потому что девушка отшатнулась и направила на Поттера палочку.

— Убирайся, — она прищурилась. — От тебя фонит магией.

— А от тебя печеньями... — ехидно произнес он. Панси сделала шаг назад, ее лицо вытянулось.

— Мм... угадал? — ухмыльнулся Гарри.

— Если ты хоть что-то сделаешь Драко, то я...

— То что? Свяжешь меня? Да ты же палочку держать не можешь. У тебя рука дрожит. Печенеманка.

— Ты!..

— Надоела, — спокойно произнес Гарри и щелкнул пальцами. Панси исчезла из комнаты. Поттер только надеялся, что не ошибся с ее спальней и принудительная аппарация сработала как надо.

В руках неприятно покалывало, но пользоваться своими магическими возможностями в полную силу было довольно чудесно.

— Так, на чем меня остановили? — театрально выдержав паузу, Гарри вновь обернулся к Драко. Наклонился над ним и поцеловал в холодные губы, согревая их своим дыханием.

— Люблю...

Как только губы Поттера скользнули по губам Драко, тот резко вдохнул, как будто до этого ему не хватало воздуха, и открыл глаза.

Малфой был точно уверен, что слышал хлопок аппарации. Но в его комнате никого не было, в этом он убедился, сев и оглядевшись.

Закрыв руками лицо, Драко засмеялся.

«Какого черта тут происходит?» — эта мысль надолго застряла в его воспаленном мозгу.

— Драко???

— Сев?! — Драко даже поперхнулся, когда в его голове возник голос крестного. — Сев! Мерлин! Сев... черт. Сев!!!

Было так страшно подумать, что больше никогда не услышишь голос родного единственного человека, что Драко даже обхватил себя руками, замечая, что он все еще в аврорской одежде.

— Да, это я. Давно мы не разговаривали.

* * *

Энтони скурил шестую по счету сигарету, сжимая в руках маггловское средство связи и ожидая звонка. Дисплей телефона не загорался, мелодия не звучала, и тот, кого он так ждал, не звонил.

Стоя на балконе и рассматривая ночной Иллинойс, Энтони невольно усмехнулся, припоминая недавний сон, считавшийся вполне себе эротическим, который начал сниться ему буквально месяца три назад.

Во сне Гарри был само совершенство: нежный, заботливый, чуткий и невероятно сильный. Казалось, в сексе он не только передавал удовольствие партнеру, но и делился своей магией, заставляя тело заполняться им по полной.

Припоминая детально фигуру Гарри и выражение его лица в момент наивысшего удовольствия, ощущая тяжесть в паху, Энтони зажег еще одну сигарету, и та выпала у него из пальцев, когда телефон в его руке издал писк.

— Как не вовремя, — заживляя ожог заклинанием, Мичфалд поднес телефон к уху.

— Слушаю, — механический скрипучий голос раздался на том конце.

— Все идет по плану. Я уже в Иллинойсе, — доложил Энтони. — Отец отдал мне ключи. Не думаю, что он что-то заподозрил. Но «С» вряд ли сдержит обещание и перенесет Гарри сюда.

— Я уже в курсе, — в трубке рассмеялись. — У них плановый вариант, чтобы Гарри остановил убийство министра и взрыв.

— Они настолько наивны? — поинтересовался Энтони.

— Они многого не знают, — ответили грубо ему. — Так что имей в виду. Будь готов принять ходячую бомбу. Только от тебя зависит...

— Взлетит ли теперь Иллинойс. О да, я прямо счастлив.

— Зато Гарри твой. А это немаловажно. Ты же не отдашь его просто так Малфою?

— Не отдам. Поттер мой, и нас ожидает счастливое будущее, если Малфой... — Энтони зажег еще одну сигарету и, прищурившись, наблюдал за рассветом. В трубке молчали.

— Если он узнает, он тебя убьет, — вздохнул Мичфалд.

— А кто сказал, что это не его план? До связи.

В телефоне раздались короткие гудки, и Энтони бросил его через плечо, особо не заботясь, куда он прилетит. На душе было гадко, но единственное, в чем он был сейчас уверен, — это то, что ему просто необходимо бороться.

За Поттера и за свое счастливое будущее.

Пусть даже ценой за это будет жизнь Драко Малфоя.

Дымок от сигареты медленно растворялся, поднимаясь вверх.

* * *

Гарри аппарировал на крыльцо дома и, сняв охранную защиту, открыл дверь. На губах еще оставалось то сладкое ощущение холодных чужих губ, но Гарри решил выбросить это из головы. Для него важно, чтобы Дрей был жив — со всем остальным он разберется потом.

Кстати об остальном. Узнать бы, кто стер ему память, Гарри бы лично пожал ему... скажем, сердце. Помнится, раньше он это хоть и не практиковал, кажется, но точно знал, как это сделать.

— Гарри... — Гарри вздрогнул и опустил волшебную палочку, машинально не убирая ее далеко. Но это всего лишь был Блейз, стоящий в прихожей и опирающийся одним плечом на стену.

— Ох, черт, Блейз! Я конечно рад, что ты поправился, но выглядишь, честно скажу, ужасно! — сообщил ему Гарри, убирая палочку и понимая, что мог запросто убить Блейза. Хотя тот и так выглядел убито: тело все покраснело; на лице синяки; одежда, не считая простыни в которую он был укутан, была разорвана. Да и стоял он, похоже, только благодаря стене, которая в ближайшие дни падать не собиралась.

Единственное живое — его глаза. Потухшие и ввалившиеся вовнутрь черепа, как будто он за миг постарел.

В общем, Гарри еще преуменьшал его состояние.

— Нам надо поговорить... — охрипшим голосом произнес Блейз, покачнувшись.

«Нам не разговаривать надо, — вздохнул Гарри, — а идти в больницу». Вот только... надо было вначале разобраться в этом дерьме самому.

— Правда? — саркастически спросил Гарри. — О! Даже не могу представить о чем. Удиви меня, пока я тебя не убил, — а убить хотелось, даже руки чесались. Гарри снял ботинки и прошел мимо Блейза в гостиную. Забини последовал за ним.

* * *

Панси поморщилась и открыла глаза — она лежала на постели, укрытая легким одеялом. В комнате было темно, но это определенно была именно ее комната в доме Малфоя, что позволило девушке спокойно выдохнуть.

Ей что-то снилось, вроде бы не очень счастливое. Какой-то кошмар. И сейчас, ощущая мягкую ткань под перебинтованными (!) пальцами, Панси пыталась вспомнить свой сон.

Блейз — первое имя, которое пришло ей на ум. Что-то связанное с Блейзом. Внезапно ее сердце учащенно забилось, в горле застрял комок, а на глаза, к удивлению Панси, набежали слезы. Руки задрожали, и пальцы на ногах похолодели.

Изо рта при шумном выдохе вылетел пар.

В ее комнате заметно похолодало.

Укутавшись в теплое одеяло, Панси решила подняться — на ней была беловатого цвета ночная сорочка, волосы распущенными прядями падали на плечи. Учитывая, что раньше всегда девушка носила каре, Панси заволновалась и решила дойти до ванной, чтобы поглядеть, что с ее волосами.

Подойдя к двери, ведущей в коридор, Панси повернула ручку. Дверь не поддалась. В замешательстве девушка еще раз и еще раз покрутила ручку и подергала на себя и от себя — дверь не открывалась.

— Да что же это такое? — в сердцах вскрикнула она и дернула ручку от двери еще раз. Одеяло спало с ее плеч, когда Панси шокировано рассматривала оторванную ручку в своей ладони. Дверь все также стояла неприступной стеной.

Ручка упала на пол и закатилась под кровать.

— Что происходит? — Панси ударила кулаком дверь, затем еще раз. И еще. А потом прижалась лбом к ней и закрыла глаза.

— Что происходит... — повторила она, когда с другой стороны раздался стук. Панси вздрогнула и отпрянула от двери. Стук повторился.

Тихий, но достаточно сильный, чтобы она могла услышать. Кто-то стучал в ее дверь.

Панси прижалась ухом к ней и замерла. За дверью кто-то что-то говорил, но нельзя понять было ни слова.

— Эй?! ЭЙ?! Кто-нибудь?! Там кто-нибудь есть? — застучав сильнее по двери, прокричала Панси и снова застыла, нервно прислушиваясь.

Через несколько секунд ее до дрожи напугал раздавшийся как будто прямо в ее голове стук, а пальцев коснулось что-то теплое и липкое.

Панси отошла от двери — сквозь дерево медленно проступало черное пятно, а на ее пальцах алела кровь.

В следующую секунду она сделала несколько шагов назад, услышав крик за дверью.

Она узнала этот голос.

— Что происходит?

Этот голос принадлежал ей.

За криком раздался стук.

Гарри сидел на диване, подперев щеку рукой и уставившись взглядом в одну точку. В комнате сквозило отчаяньем и запахом страха.

— Я не знаю, что мне теперь делать. Панси, наверняка, даже слушать меня не будет. И все же... я не жалею о том, что произошло.

— Забини, — сквозь зубы прошипел Гарри, не глядя на Блейза. – Ты хоть понимаешь, в какую яму ты меня с собой утягиваешь? Это же...

— Я понимаю, Гарри, — устало выдохнул Блейз, теребя в руке край простыни. – Но и ты меня пойми. Все так навалилось: война, смерть родителей, Азкабан...

— НО ЭТО ЖЕ НЕ ПОВОД! – прорычал Гарри, вскакивая с дивана и подлетая к Забини, замахнулся кулаком. Блейз смиренно закрыл глаза. – Не повод!

Кулак опустился, так и не ударив.

— Ненавижу, когда все вот так...

— Я хочу вылечиться и помочь Панси.

— Помоги сначала себе. Такой срок принятия Печений – это уже сломанное сознание, на починку которого могут уйти месяцы, если не годы.

— Я знаю и готов принять любое твое решение. Как опекун ты в ответе за меня... – Блейз взглядом побитой собаки глядел на Гарри, которому хотелось избить Забини до полусмерти. Но он лишь тихо выдохнул сквозь зубы и сел обратно на диван.

— Принять решение. Если подумать, я должен попросту сдать тебя аврорам, и пусть сами во всем этом разбираются. Сколько до конца твоего срока осталось?

— Пять дней. Пятнадцатого сентября придут бумаги на освобождение.

— Пять дней, — повторил Гарри. В голове медленно ползли мысли. Пятнадцатое. Пятнадцатое сентября. День смерти Кингсли Шеклболта и ровно один день до взрыва Лондона. Как все удачно совпадает-то, прямо как какая-то паутина.

Вот только неизвестен паук. Но раз сеть прошлого была изменена, значит, будущее тоже изменится. Остается лишь уповать на чудо.

Вот только Гарри разучился верить в случайные удачные совпадения.

— Гарри, — осторожно позвал Блейз, Поттер перевел на него взгляд, и Забини вздрогнул. В его зеленых глазах появился опасный отблеск. От Гарри шел сильный эмоциональный фон. Неприятная темная аура, которая колыхалась вокруг него и таким образом отпугивала любое магическое вмешательство. Тем временем сам Гарри задумчиво продолжал смотреть на Забини, но словно его не замечал.

— Гарри? – снова окликнул его Блейз. Гарри сощурился и сжал руки в кулаки; казалось, он боролся с чем-то внутри себя. Борьба проходила около нескольких минут, и все это время Блейз сидел не шевелясь, потому что угроза, опасность была просто написана на лице Гарри большими неоновыми буквами. Через несколько секунд Гарри все-таки удалось перебороть себя и закрыть глаза.

— Уйди, я должен все хорошенько обдумать, — жестко произнес он, и Блейз повиновался. Уже в проходе, оглянувшись, Забини решил, что Гарри еле-еле удерживает себя на месте. И Блейз не хотел увидеть, как рухнет его самообладание.

Когда Забини вышел из комнаты, все вещи, лежащие и не приколоченные к своим местам, затряслись, задвигались и взлетели в воздух. Волосы на голове Гарри встали дыбом, глаза подернуло дымкой, сердце забилось с утроенной силой, и где-то в затылке начал нарастать какой-то гул, который отражался в ушах и бил по вискам.

Сдерживание магии давалось Гарри с трудом. В будущем его тело уже было хорошо натренировано, и магией он пользовался с легкостью, но в этом времени этот Гарри еще не был готов к такому.

Статуэтки, картины, какие-то книги, столовый набор – все это кружило вокруг головы Поттера, пока тот пытался подавить выплеск магии. Надо было срочно ее куда-нибудь слить, иначе тело Гарри могло попросту взорваться от перенапряжения.

Так как рядом не находилось более-менее совместимого с ним мага, а Блейзу Гарри попросту не собирался давать возможность обладания столь огромным потенциалом, единственным выходом для Поттера было уйти в свои воспоминания. Да и разобраться было в чем.

Он плохо помнил тот день. Пятнадцатого сентября по одному из колдовизоров, когда Гарри находился неподалеку от Лондона – он точно не помнил, где именно – передали, что министр магии Кингсли Шеклболт скончался от неизвестного проклятья, когда подписывал вместе с министром магглов договор об открытии нового магического переулка. Затем в памяти был странный провал. Гарри не помнил, что с ним происходило дальше. Обрывки каких-то встреч, разговоров, что-то куда-то... Запутанно. Затем шестнадцатое — взрыв Лондона; центр Магического мира из Великобритании переносится в Италию; маги бегут из города; кто-то методично убивает одного из них за другим. Гарри назначают Главой Аврората; пост Министра Магии занимает Северус Снейп, уже не покойный. Потом снова черное пятно, затем заседание, камера-одиночка и вот... он здесь. В другой реальности.

Пять дней, чтобы это не повторилось.

Пять дней.

Гарри взъерошил волосы, от статического электричества, даваемого магией, кончики пальцев и волос заискрились.

Пять дней, чтобы побыть с Драко.

Прикоснувшись ладонью к полу, Гарри закрыл глаза – магия прокатилась по всему дому, проверила защиту, нашла местообитание Блейза (кровать в гостевой комнате), прощупала аквариум Риты, которая давно спала, свесив лапки с ветки, и вернулась к уже успокоившемуся Гарри. Он расслабился и попытался заснуть, свернувшись калачиком. Уходить куда-то из гостиной не было сил.

* * *

— Как ты?

— Мне кажется, что я схожу с ума, – Драко откинулся на подушки и расслабился. Голос крестного успокаивал, как и всегда. Но Малфою показалось, что в последнее время он как-то даже отвык от него.

— Все позади, осталось совсем немного потерпеть. Ты же знаешь...

— Знаю? Ничего я не знаю. Что происходит, Сев? Что происходит вокруг меня? Почему всегда я в центре этого дерьма? По-че-му?

— Прекрати истерику. Скоро все будет хорошо.

— Когда скоро? Когда???

— Успокойся и спи. Мы еще поговорим.

— Сев???

— Да уж, не думал, что когда-нибудь это скажу, но держись ближе к Поттеру.

— Да пошли вы все со своим Поттером! – в сердцах воскликнул Драко, вытянув подушку из-под головы, и бросил ее в противоположную стену – та, не долетев, рассыпалась на сгорающие в воздухе угольки.

Глаза Драко округлились, и он поглядел на свои руки: те же самые тонкие пальцы. В комнате раздался хлопок.

— Хозяин Драко? Донни почувствовал всплеск магии, с вами все в порядке? – домовик завис рядом с кроватью Малфоя и испугано оглядывался. Драко медленно вздохнул. Этого просто не может быть. Он никогда в порыве ярости ничего не сжигал.

Не может быть. Откуда у него эта...

— Поттер, — прошипел Драко, застонав. Донни наоборот воодушевился.

— Мистер Поттер – хороший человек. Это он принес домой хозяина Драко. Донни гордится тем, что хозяин дружит с мистером Поттером.

Драко послал ему уничижительный взгляд, и Донни весь подобрался и сжался в комочек.

— Убери здесь и принеси мне новую подушку, — приказал Малфой. Донни кивнул и исчез, через несколько секунд перед Драко лежали три подушки на выбор.

— Донни рад служить хозяину. Хозяину и хозяйке, — торжественно произнес домовик и чуть тише добавил: — Хотя хозяйка исчезла.

Драко заинтересовали его последние слова.

— Исчезла? Ты о Панси? – домовик кивнул.

— Донни чувствует своих хозяев. Хозяина Драко чувствует, а хозяйку Панси — нет.

— Неужели она сдохла, пока меня не было? – усмехнулся Драко, пробуя подушку на мягкость.

Донни еще отчаянней замотал головой.

— Цепь служения еще есть. Донни готов служить хозяйке. Донни не понимает, что с хозяйкой, но Донни будет, — на глаза домовика навернулись слезы, уши прижались к щекам, — и дальше служить хозяйке.

— Ну если не умерла, значит появится. Тем не менее, искать ее пока нет смысла. Я запрещаю тебе ее искать. Понял?

Донни кивнул и с хлопком исчез.

— Как же меня все это достало. Как же... – Драко укутался в одеяло и лег на постель. Усталость медленно затягивала его в свои сонные объятья.

* * *

Сулег размеренно шел по коридору Аврората. За пазухой у него лежали необходимые документы, а в правом кармане — уменьшенный до размеров спичечного коробка «кровяной» ящик из кабинета Мичфалда. Зачем он понадобился министру? Неизвестно.

— Чертовы приказы, — Аситрум поглядел на часы: уже довольно поздно, и в коридоре не было видно ни одного аврора. Тихо, даже как-то слишком.

Вот дверь, ведущая в кабинет, открылась, и оттуда вышла женщина в розовом костюме. Она огляделась и, приметив Сулега, нахмурилась, поправила юбку и достала палочку из сумки.

— Добрый вечер, госпожа заместитель министра, — кивнул Аситрум, остановившись.

— Возвращаетесь из Мунго? Достали то, что нужно? – тихим голосом произнесла Амбридж, подходя к аврору. Вид у нее был взъерошенный, словно что-то пошло не так. Сулег прищурился, но сканировать заместителя министра Магии не решился. За такое действо могли и в Азкабан посадить.

— Необходимые документы — да, Мичфалд исчез, — на последней фразе лицо Амбридж не изменило своего выражения, но Сулег был старой закалки и разглядел, как уголок ее правого глаза дернулся. Не будь он аврором, решил бы, что заместителю это все уже известно.

— Ясно. Что делать с обнаруженными предметами, знаете, не так ли?

Сулег кивнул, что-то настораживало его в этом разговоре, вот только что?

Обнаруженными предметами? Откуда она могла знать, что именно нашел Сулег?

— Тогда можете быть свободны, больше вас не задерживаю, — Амбридж развернулась и пошла в сторону лифта. Сулег проводил ее взглядом и хмыкнул. Женщина остановилась и, не оборачиваясь, произнесла:

— То, что вас посвятили в тайну, еще не значит, что вы стали охраняемым человеком. Один щелчок — и вы удобно расположитесь в теплой камере Азкабана. Шаг влево, шаг вправо... Приятного вечера.

Двери лифта закрылись, но ощущение цепкого взгляда чужих глаз не проходило. Сулег поежился, обернулся: Амбридж уже уехала.

Засунув руки в карманы, аврег вздрогнул.

Ящика, уменьшенного, в них не оказалось. Сулег распахнул мантию: вместо необходимых документов в его руках были лишь пустые белые листки.

Амбридж даже не касалась его, магию он не почувствовал, но... то, что это сделала именно она – не вызывало сомнений. Нахмурившись, Сулег решил вернуться в свой кабинет и проверить наличие на себе слежки. Бежать за заместителем не было смысла. И что он мог ей противопоставить? Что она его обворовала? Бред.

Северус Снейп, находясь в лифте, задумчиво перебирал папку с документами. Ничего важного в ней не было, кроме того, что Мичфалд когда-то находился на обследовании в больнице Св. Павла.

— Чуть не попались, — выдохнув сквозь зубы, Снейп подбросил вверх и поймал маленький коробок.

* * *

В больнице Св. Павла было тихо. Коридоры не были наполнены магами и волшебницами с тяжелыми случаями заболеваний. В целом, Св. Мунго и Св. Павла ничем не отличались, кроме того, что Св. Павла построили во вторую магическую, так как поток раненных и умерших не помещался в Св. Мунго. После окончания войны больницу Св. Павла было решено оставить: на поверхностных этажах размещались самые обычные больные, а на подземных – Пожиратели Смерти; заключенные Азкабана содержались в строгой секретности в специальных боксах, и следили за ними невыразимцы из Отдела Тайн. Многие подолгу не выходили на поверхность и в буквальном смысле жили под землей. Как они не сходили с ума в этих катакомбах, где мрачные каменные стены освещались факелами, неизвестно. Палаты были похожи на камеры с заключенными. Серьезная система охраны, наличие мощных магических защит — проверка на принадлежность к невыразимцам, открытие камер только с помощью крови, которая разрушала цепочку защитных заклинаний.

Достаточно было просто окропить своей кровью ручку двери – и она открывалась.

Парень отошел от главной двери, ведущей на подземные этажи, и еще раз окинул ее взглядом.

Охранники должны были вернуться с обеда с минуты на минуту. У него еще оставалось время, чтобы убедиться, что его крови и отпечатков на двери не осталось. Чтобы никто не мог ему сказать, что это он открыл дверь. Он впустил магглов. И он виноват в том, что заключенная под номером 13 сбежала.

Снаружи послышались голоса. Охранники возвращались. Парень еще раз быстро осмотрел дверь, сложил все необходимые склянки в карман и попытался аппарировать.

Ему не удалось, тем временем голоса стали еще слышнее. Парню оставалось только прятаться.

— Нововведения? Убью Михаэля, — прошипел он, натягивая на себя мантию-невидимку. За дверью послышался скрежет, проем засветился синим, створки медленно, со скрипом раздвинулись в стороны, и четверо охранников-невыразимцев зашли на подземный уровень. Один из них прошептал заживляющее заклинание. Парень замер. Его ослепил яркий свет от палочек магов.

— Вроде бы все в порядке, я не знаю, Майкл, и что ты так ринулся сюда бежать? – низким басом прогудел один из них.

— Все равно проверить надо было. Иначе этот Салливан голову нам снесет. И так пропустили магглов. И какого их сюда принесло? – ответил второй, поежившись.

— За девкой из тринадцатой пришли. Я так скажу: это все было подстроено. Что нас тут не оказалось, что Салливаны были не вооружены. Да и все было слишком удобно и просто. Не знаю, как вы, но я думаю, что тут дела свыше провернуты. А мы... – третьего перебил четвертый.

— Тсс. Тут везде уши Салливанов, пойдемте уже на обход. Майкл, Джейк, вы сегодня первые дежурите. Мы с Дином проверим этажи.

— Хорошо, — кивнули два мага, доставая палочки и становясь возле закрывшейся двери. Два других волшебника проверили свое снаряжение.

— Кстати, Томас, — окликнул невыразимца Майкл. – Ты всегда такой умный был?

— Да, Дин. У тебя, похоже, была хорошая подготовка, — кивнул Джейк.

— Война научила, — ухмыльнулся Дин Томас. – Пойдем, Симус, на обход.

— Удачи, парни...

* * *

В комнате изредка потрескивало пламя в камине. На столике перед ним стояла бутылка огневиски и два бокала. Девушка сидела на диване и сосредоточенно что-то строчила на куске пергамента, когда дверь тихо скрипнула и открылась.

— Михаэль, где ты был? – не поднимая головы, спросила она, обмакивая перо в чернильницу и продолжая писать.

— Гулял, — грубо ответил Михаэль, снимая с себя мантию. — Что? Нельзя?

— Не рычи, — поставив точку в предложении, Габриэлла подняла голову и поглядела на него. – Что-то произошло? С отцом что-то?

— На родителей напали, — Михаэль сел рядом с девушкой и опустил голову ей на плечо, устало выдохнув. – Она напала, мама в тяжелом состоянии. Отец – побитый еще и в Министерство пошел. К Кингсли, ненавижу... – он закрыл руками лицо.

Габи отлеветировала письменные принадлежности вместе с письмом на камин и обняла за шею Михаэля.

— Но ведь с ними все в порядке? Главное, что они живы. И Гарри...

— Гарри... о да! Гарри! Все ради Гарри! Ненавижу! НЕНАВИЖУ! – Михаэль вырвался из ее объятий и поднялся. – Ненавижу этот идиотский план! Я хочу просто жить!

Вещи задребезжали. В комнате стало холодно.

— Рон!

— Жить. Не здесь. А где-нибудь там, где нас никто не найдет. Где не надо будет о чем-то задумываться. Мы поженимся, нарожаешь мне...

Стекло в бутылке лопнуло и, распавшись на осколки, рассыпалось по столу. Огонь в камине потух.

— РОН!

— … кучу детишек и не надо будет бояться, что нас найдут...

Шкаф с документами медленно накренился и уже почти упал на письменный стол. В настольном светильнике лампочка заискрилась и взорвалась.

— УИЗЛИ!

— ЧТО?!

Вещи замерли, в воздухе запахло озоном, как после грозы, и под Репаро стекло собралось обратно.

— Ты пил лекарства, которые прописала тебе я? – тихо спросила Габи, и аккуратно, чтобы не порезаться, смахнула с себя осколки, восстанавливая разрушенную комнату взмахом волшебной палочки.

Михаэль остановился посередине кабинета и упал на колени, закрыв руками лицо. Слабость прокатилась по всему телу.

— Пил.

— Точно?

— Да.

— Все будет хорошо. Скоро все закончится.

— Все закончится, когда Кингсли умрет. С ним все и закончится, — Михаэль содрогнулся, когда его за плечи снова обняла Габи.

11 сентября

Драко проснулся с жутко гудящей головой. Лучше бы приснился кошмар, чем всю ночь пребывать в каком-то помещении наполненным серым туманом. Ни Луны, ни Тедди, ни Браун во сне не было. И Драко даже почувствовал какое-то разочарование.

Поднявшись, приняв душ и ощутив себя чистым, Драко зашел на кухню. Донни был весьма рад появлению хозяина, который находился весьма в невеселом настроении.

Драко не хотел идти в Аврорат. Не хотел встречаться с Поттером. Потому что все проблемы приносил Малфою именно он.

Тем более, то странное напряжение, усилившееся в последнее время между ними. Одевая ботинки и теплое пальто, Драко открыл дверь и вдохнул свежий воздух осеннего утра. Он пах сыростью и жухлостью травы, но это был воистину волшебный запах. Отправляться в Аврорат с помощью медальона не хотелось. Поэтому Драко пошел пешком.

Поттер. Все утро крутился в голове Малфоя. Что ему сказать? Как поступить? Что сделать? Если Драко не будет прикасаться к Гарри, то магию он забрать не сможет. Хотя вполне сможет поплатиться за это своим желудком.

Что весьма хорошо напомнило произошедшее в ванной комнате утром.

— Решай нашу проблему быстрее, иначе... — Драко сплюнул в раковину кровь и вытер рот рукавом. Живот скручивало в пружину, казалось, внутренности сжимаются и разрываются на части.

— Я решаю...

— Не слишком успешно. У тебя было столько возможностей, а ты...

— Я. Сказал. Я решаю.

Выплевывать снова кровь только уже на дорожку было неприятным занятием. Вытерев губы, Драко успокоился и четко произнес:

— Прекрати, я помню, что надо делать.

Спазм желудка сразу же прошел, и Драко, очистившись, поплотнее укутался в теплый зеленый шарф. Слизеринское начало оставалось с ним надолго.

Уже подходя к Аврорату, Драко завернул в узкий переулок между домами. Нужно было пройти этот квартал, и он был бы на месте.

Опасность Драко почуял не сразу.

Сзади его обняли за талию и притянули к себе. Малфой сразу же обмяк в родных объятьях, прижимаясь к чьей-то спине, и только через несколько минут смог собраться, когда теплые руки уже вовсю расстегивали его пальто и забирались под аврорский жилет. Горячее дыхание опаляло шею и заставляло откидывать голову назад.

— Тебе не кажется, Поттер, — хрипло прошипел Драко, пытаясь нащупать свою волшебную палочку, но чужая рука сразу же ее перехватила и больно завернула за спину, — что ты находишься слишком близко?

— Нет, — поттеровский смешок сопровождался мягким укусом мочки уха Драко. — Мне кажется, что я с тобой заигрываю...

— Ты что, совсем? Если ты прямо сейчас не отпустишь меня, я тебя... – Драко медленно развернули, и он оказался прижат к стене. Правая рука его осталась за спиной, а левая прижалась к груди Поттера. Тот смотрел на него не мигая и ухмылялся. Зеленые глаза сверкали в темноте, которая окружала его лицо.

«Сильный, могущественный, и прямо в моих руках», — Драко закрыл глаза, чувствуя, как под его ладонью быстро-быстро бьется сердце. Надо было высвободить руку. Малфой дернул ее и застонал от боли, когда кожу неприятно царапнул острый выступ.

— Мм... я уже в предвкушении. Ты так сладко стонешь, — Поттер приблизил свое лицо, губами мягко касаясь щеки Драко. Мимолетно, словно здороваясь; и Драко захотелось, чтобы это приветствие повторялось каждое утро.

— Прекрати выворачивать мне руку, — открыв глаза и посмотрев в лицо Гарри, произнес он.

Поттер коварно улыбнулся:

— Поцелуй меня — отпущу.

— А больше тебе ничего не надо?

— Мм, — задумался Гарри. – Пока, пожалуй, нет. А ты предлагаешь?

— Отпусти, Поттер. По-хорошему же прошу, отпусти, — угрожающе Драко приблизился к Поттеру, нарочно касаясь губами его подбородка, языком проводя дорожку к губам Гарри. – Отпусти.

Не сводя взгляда с зеленых глаз. Играя, кто сдастся первым. Поттер вздрогнул и не сдержался, поцеловав Драко, прижав его к себе, столкнувшись зубами. Сознание Малфоя поплыло, руки освободились, и он сам настойчиво прижался к Гарри еще сильнее, проникая руками под его пальто, нащупывая горячую спину. Поттер потерся пахом о ногу Малфоя и настойчиво прижал Драко к себе, боясь, что это мгновение исчезнет. Яростно снимая с Малфоя пальто, жилет, расстегивая рубашку и дрожащими руками касаясь оголившейся кожи, продолжая целовать Драко все сильнее, ощущая непередаваемый жар.

Осенний холод не чувствовался; под этими забавными дрожащими прикосновениями Драко медленно возбуждался, чувствуя как подается на встречу Поттеру его тело, отзывается на каждое его прикосновение, ощущает каждый вдох-выдох. Он, как девчонка, просто трепетал перед сильным партнером, у которого, похоже, уже свернуло башню, так как с глупой улыбкой Поттер начал медленно выцеловывать дорожку на шее Драко. И Малфою это безумно нравилось, до дрожи в коленях. Только на краю сознания отмечая, что не падаешь только по тому, что тебя подхватили заботливые руки.

Понимая, что если дальше так и пойдет, Гарри с легкостью сможет взять его прямо здесь, чувствуя, как от этой мысли наливается кровью его член, Драко тихо выдохнул между яростными, почти что животными поцелуями, и произнес, жалобно выстанывая от прикосновений поттеровских пальцев:

— Отвали, — Драко попросту отодрал свои руки от горячей, до боли желаемой спины и просунул ладони между ними, прикоснувшись к груди Поттера, — по-хорошему.

— Нет, Драко. Не отпущу, — в глазах Гарри отражалось такое желание, что Драко даже вздрогнул, потому что его тело отозвалось на животный порыв и пыталось слиться с партнером воедино. Надо было это прекращать.

— Я сказал... ОТВАЛИ! – импульс магии прокатился по ладоням Драко, и тот с охреневшим видом смотрел, как Гарри медленно сползает по стенке, отброшенный потоком невербальной магии. Малфой лишился дара речи и смог лишь застегнуть рубашку, подобрать жилет и пальто и, не глядя на Поттера, на ходу одеваясь, идти дальше в Аврорат.

В его голове хихикал голос:

— Ну и зачем ты сбежал? Мог бы трахнуться с ним. А как выгибался-то...

П.С. от автора:

Читайте в следующей главе...

— Хочешь меня?! Хочешь? Ну так давай, что стоишь там? Давай!

— Драко, успокойся!

— Давай! Ну же! Прямо здесь! ДАВАЙ! ЧЕРТ ВОЗЬМИ...

* * *

— Ты не говорил о смене системы безопасности.

— Я сам не знал. Габи...

— Ты пообещал, что Гермиона ничего не будет об этом знать. Когда я согласился тебе помогать, ты дал мне слово...

— Все идет по плану.

* * *

— Джин, мне скучно. Давай еще поиграем...

— Прости, не могу. И вон из моей головы.

— Ну Джиин. Ну еще капельку. Давай поиграем. Ну, поиграй со мной. Поиграй...

Глава 29. Погружаясь в омут лжи. Скоро...

— Ты не говорил мне о смене системы безопасности. Я чуть не попался! — дверь в кабинет колдомедиков распахнулась, и в комнату вошел молодой худой парень. Одной рукой он откинул черный капюшон толстовки с головы, и светлые волосы рассыпались в беспорядке.

— Смена безопасности? Я сам не знал об этом. Габи...

— Мне плевать на твою Салливан. Если меня обнаружат твои друзья — это конец. Тогда все, что мы сделали, пойдет ко дну. Ты хотя бы это понимаешь?

Михаэль закрыл лицо руками, поставив локти на стол, когда парень сел в кресло напротив него.

— И где твоя Габи сейчас? Неужто прохлаждается с этим... как его... с Финиганном?

— Заткнись, иначе я тебе вышибу последние мозги.

— Отлично, — угрожающе произнес парень. — Тогда ты сдохнешь вместе со всеми.

— Ты тоже сдохнешь, так что я еще не уверен в твоей значимости, — усмехнулся Михаэль.

— Уизли, — прошипел, тряхнув волосами, блондин. — Я здесь только потому, что в будущем именно ты попросил меня помочь тебе. Я отправился сюда, чтобы все исправить, и как ты меня отблагодарил?

Рон смерил парня презрительным взглядом и через несколько секунд вздохнул.

— Ладно. Я тебя слушаю...

— Грейнджер...

— Ну уж нет. Ты пообещал, что Гермиона ничего не будет об этом знать. Когда я согласился тебе помогать, ты дал мне слово...

— Заткнись и слушай. Все идет по плану. По плану Гарри. И, если ты не хочешь, чтобы моя жизнь стала твоей, ты должен мне помочь.

— Я тебя слышал... правая рука Темного Лорда, — горько улыбнулся Рон. — Но Герм...

— Прекрати жевать сопли! Будь мужчиной, хотя бы раз. Ты должен сделать так, чтобы она пошла на открытие нового переулка. Чтобы она... Сектумсемпрой...

— Снейп знает об этом заклинании, да и не думаю, что я смогу уговорить ее...

— Мерлин! Так заставь! А Снейпа я уж как-нибудь возьму на себя.

В кабинете воцарилось молчание.

Через несколько минут парень заговорил вновь:

— Послушай, Уизли. Ты должен знать, что именно будет подписывать Кингсли на том собрании, тогда тебе все станет ясно. Ты сразу поймешь, зачем нам необходимо, чтобы он не выжил.

— Ты так легко говоришь о смерти... Почему же ты не можешь рассказать мне о том дне? Может, нет необходимости его убивать? Может, надо попросту забрать бумаги, где есть непонятное нечто, что, вероятно, перевернет всю нашу жизнь? Почему именно смерть Кингсли?

— Потому что одна его подпись — и мы оба мертвы. Одна подпись — и Лондон взлетит на воздух. Одна закорючка Шеклболта — и все! Пуф! Прощай.

— Но на его место может прийти кто-то другой. И его смерть, получается, ничего не решит. Тогда почему?

— Умрет Кингсли — умрут и сведения. Бумаги будут уничтожены, и, даже если их восстановят, без Кингсли они не будут иметь той взрывоопасной значимости.

— Обливейт?

— Память восстанавливается.

— Но...

— Я не стану просить дважды. И ты должен сделать то, что от тебя потребуется. Просто не вырубай Грейнджер в нужный момент — и все. Всем будет хорошо. И тебе и мне.

— И все же...

— У тебя есть время подумать. Сегодня одиннадцатое. Все случится пятнадцатого. Я пойду... Связаться ты знаешь как, — парень поднялся, расстегнул толстовку и достал мантию, которая привлекла взгляд Рона.

— Его? — внезапно охрипшим голосом спросил Михаэль.

Парень едва улыбнулся и пропустил мантию сквозь пальцы, мимолетно целуя гладкую ткань.

— Да. Я забрал ее, когда его... в общем, тогда. Увидимся, Уизли, — он накинул мантию на себя и исчез из вида Рона.

— Я подумаю... не обещаю, но подумаю, — Михаэль смог лишь расслышать шаги, когда дверь приоткрылась и также бесшумно закрылась.

— Мерлин! Что же мне делать?

* * *

— ...ри, Гарри... Гарри! ГАРРИ!

Гарри медленно открыл глаза. Затылок попросту разрывался от боли, даже пошевелиться было сложно.

Охнув, он попытался сесть и оглядеться. Перед ним на коленях стояла...

— Стэфоред? Ох... — даже простое открытие губ, не говоря уже о движениях языка, создавало боль в раненном затылке. Гарри приложил ладонь к шишке.

— Да... это я. Хорошо, что узнаешь. Сколько пальцев? — Сюзи махнула перед его лицом рукой.

— Тебя успокоит, если я скажу десять? — усмехнулся Гарри и снова охнул, когда попытался подняться.

Да уж, замечательное начало дня. Просто волшебное! Гарри, конечно, не рассчитывал, что с Драко ему что-то обломится сегодняшним утром, но чтобы вот так отказывать... Да такими темпами он станет одним большим синяком или попросту не соберет себя однажды.

Недовольно поморщившись, Гарри с помощью Сюзи, провожаемый ее скептическим взглядом, поднялся и сразу же схватился за левый бок, который будто взорвало от боли.

— А тебя успокоит, если я скажу, что их было два? — простонал он, когда Стэфоред помогла ему опереться на свое плечо.

— Гарри, тебе надо в больницу. Тебя здорово приложило об стену.

— Ага, если бы ты еще знала кто... — хмыкнул Гарри, а Сюзи отвела взгляд. — Ясно. Ну уж нет, в больницу мне не надо, спасибо.

— А если у тебя перелом? — спросила она, когда они пошли вместе в сторону Аврората. Гарри прихрамывал на левую ногу, чтобы то, что застряло у него в левом боку, не создавало проблем... Хотя застрявшее нечто вполне могло быть его собственным ребром.

— Доберемся до Аврората, а там посмотрим, — каждый шаг давался с трудом, но Гарри был даже рад, что Стэфоред ему помогает. Сам бы он еще не сразу бы добрался.

Поттер обернулся на место неудачного полусвидания и заметил зеленый шарф возле стены.

— Сюзи, стой.

Стэфоред вопросительно посмотрела на него.

— Там шарф остался, да и я... чего-то в потрепанном виде. Принесешь его? — Гарри медленно начал застегивать пальто, предварительно поправив рубашку и брюки. Возбуждения как не бывало. Да и с такой болью... не до него как-то.

Ох уж этот... Эта зараза...

— Хорошо, сейчас, — Гарри устало прислонился к стене, когда Сюзи пошла за шарфом.

* * *

Панси сидела в углу комнаты, сжавшись в комочек. Ее трясло. Когда она убрала руки от лица и вновь взглянула на дверь, та, словно почувствовав ее взгляд, дернулась от очередного стука. Это продолжалось уже несколько часов. По крайней мере, Панси была уверена, что прошло уже достаточно много времени, а стук повторялся с определенной периодичностью. Правда, больше ничего пугающего здесь не было. Только стук, непонятное бормотание за дверью и темное кровавое пятно, маленькими струйками уже достигшее пола.

Панси не могла шевельнуться и подойти.

Она сидела с закрытыми глазами и умоляла Мерлина о помощи, чтобы все это оказалось одним кошмарным сном.

Но стук не прекращался, и она не просыпалась.

В голове набатом стучала мысль:

— Мне не выбраться... отсюда... не выбраться...

* * *

Когда Гарри и Сюзи подошли к раскрытой двери кабинета тактики, Поттер благодарно обнял девушку и поцеловал ее в щеку.

— Мерлин, ты даже не представляешь, как я тебе благодарен! — прошептал он ей на ухо. Сюзи усмехнулась и поглядела на Поттера.

— С тебя один автограф, хорошо? И пообещай, что обратишься в лазарет.

— Да хоть пять, и обещаю, честное гриффиндорское, — улыбнулся Гарри и тут же поморщился, когда Сюзи поправила его форму аврора и подтянула галстук.

— Вот теперь ты как с обложки.

— Да ладно тебе, — смутился Гарри, но Стэфоред кивнула и наклонилась к его уху.

— Не ладно. Если бы ты сейчас знал, каким волчьим взглядом на нас смотрит твой Малфой, ты бы...

— А он смотрит? Хотя... да ну его, — Гарри, шутливо обнимая Сюзи, прижал ее чуть крепче, отчего охнула уже она.

— Ага, а вот мне Авада сейчас как прилетит — и все.

— Я тебя защищу!

Они разомкнули объятия и рассмеялись.

— Мистер Поттер, мисс Стэфоред? Закончили? — к ним подошел Сулег и удивленно окинул взглядом улыбающуюся парочку. — Мисс Стэфоред, а вам разве не надо быть уже как пять минут на Целительстве? Или вы так уверены, что медор Донателли простит вам опоздание?

Сюзи ойкнула и, обняв еще раз Гарри и улыбнувшись ему, поспешила на свое занятие.

Сулег перевел взгляд на Поттера.

— С вами все в порядке? — спросил аврег. Гарри кивнул, стараясь, чтобы его улыбка выглядела как можно натуральнее, да и руку с бока он убрал, а когда Сулег пригласил его в кабинет, то пришлось снова поддержать ребра.

Все то время, как Гарри подходил к столу, заставленному разными по величине и цвету склянками, прищуренный взгляд Драко не отпускал его.

Но Поттер решил его игнорировать.

Сулег же, не заметив напряжения между напарниками, встал по другую сторону стола.

— Итак, перед вами сейчас пятнадцать разных склянок. Сегодня вы будете учиться находить яд. Собственно яд здесь только в одной склянке. В жизни аврора бывают сложные ситуации, особенно когда нас пытаются отравить. Мистер Малфой, потом наглядитесь на своего напарника!

— Простите, сэр.

— Отлично, — кивнул Сулег и продолжил: — На заседаниях, в кафе с подозреваемыми или в других местах мы часто обедаем, пьем или употребляем что-то. И не факт, что оно будет полностью безопасно. Итак, в склянках находятся: сок, кофе, чай, какао, вода, огневиски и другие почти безопасные жидкости. Вот только в одной из них яд. Попытайтесь вычислить его. На все про все...

В дверь постучали, и она приоткрылась.

— Мистер Сулег? — молодой парень выглянул в щель.

— Да?

— Вас вызывает к себе глава Аврората. Это срочно.

— Хорошо, сейчас буду.

Дверь захлопнулась. Гарри заинтересованно оглядывал склянки, зачем-то держась за левый бок, а Драко снова смотрел на Поттера, хотя тот упорно делал вид, что этого не замечает. Сулег вздохнул и полез в свой карман.

— Так, я отлучусь максимум на полчаса. Задание вы поняли? Если что... вот вам безоаровые камни, — Аситрум положил на стол три камня.

— Задание поняли? — переспросил он, так как его лучшие авроры молчали.

— Да, сэр, — ответил Гарри, Драко кивнул.

— Тогда я ушел. Если приду и вы оба тут бездыханные — кабинет должен быть цел. Не выполните задание — вышвырну вас обоих из Аврората.

— Да, сэр, — снова ответил Поттер, а Малфой снова только кивнул, не сводя взгляда с Гарри. Сулег хмыкнул и вышел из кабинета.

Как только боевой наставник покинул аврегов, Гарри задвигался: он потянулся к одной из склянок с жидкостью, напоминающей ему так сильно желаемый сейчас костерост, и взял ее в руки.

— Поттер. Я... я хотел... черт! — Драко подошел к Гарри, но тот поставил склянку и взял другую, увлеченно осматривая ее и тем самым делая шаг назад от Малфоя. Задание было интересным.

— Поттер... погляди на меня... — еще одна склянка в руках Гарри. Драко заметил, как Поттер поморщился, поддерживая ее левой рукой, и дернулся, будто ему было больно.

— Тебе плохо? Может...

Гарри поглядел на него и прошипел сквозь зубы:

— Малфой. Я тебя прекрасно понял еще там. Поэтому скажу твоими же словами — отвали, — боль, усилившаяся в боку, заставила Гарри прикусить губу и ненадолго зажмуриться.

— Я могу помочь тебе, — Драко сделал шаг по направлению к нему, но Гарри резко распахнул глаза и остановил его, вытянув руку с очередной склянкой вперед.

— Найди яд, — процедил сквозь зубы Поттер. — Этим ты мне весьма поможешь.

— Гарри...

— Драко, засунь себе свою помощь знаешь куда? Впрочем... знаешь, — Гарри повернулся к Драко спиной и тяжело выдохнул. Ему срочно необходимо было обезболивающее.

Вот только у него был истерящий Малфой.

—Так ты просто хочешь меня?! В этом проблема? Хочешь? Ну так давай, что стоишь там? Давай! — прокричал Драко, обходя Гарри и становясь напротив него.

Расставляя ноги в стороны и расстегивая ширинку.

— Драко, успокойся! — Гарри глубоко вдохнул и начал подходить к Драко. Каждый шаг давался ему с трудом, но прижатая к боку рука позволяла ему двигаться. А этот спектакль одного актера надо было прекращать.

— Давай! Ну же! Прямо здесь! ДАВАЙ! ЧЕРТ ВОЗЬМИ... — голос Драко дрогнул, когда Гарри прижал Малфоя к себе. Драко уткнулся в поттеровское плечо, обхватив того за шею, и всхлипнул.

Гарри обнял его, морщась от боли, и погладил пару раз по голове.

— Все в порядке, Дрей. Все хорошо, слышишь? — истерика вроде бы уже начала проходить. Драко еще пару раз всхлипнул и задрожал в объятьях Гарри.

— Ты — дурак, если думаешь, что мне от тебя только это и надо. Понимаешь?

— Поттер...

— Ты испугался за меня? Я в порядке. Живой... Чуток подлатаем... и буду как новенький.

— Гарри...

— Да?

— Просто... заткнись.

— Ладно.

Драко еще крепче прижал Гарри к себе и по порыву мягко поцеловал его в шею. Поттер вздрогнул, но не отодвинулся.

Но и не стал ничего предпринимать, когда Драко вновь уткнулся ему в плечо.

В колючий аврорский жилет.

* * *

В комнате, где не было ни окон, ни дверей, зеленым пламенем вспыхнул камин. Вот только оттуда никто не вышел.

Свечи, еще когда-то горевшие, все также были расставлены по полу. Кокон с человеком — посередине комнаты прямо над тем местом, где стояла серебряная чаша.

Внезапно что-то гладкое и воздушное упало на пол, и в комнате появился парень. Аккуратно сложив мантию-невидимку, он провел рукой по волосам и подошел к кокону.

Нити магии завибрировали под его рукой и медленно вошли в раскрытую ладонь. Тело девушки опустилось на пол, и в следующую секунду она судорожно вдохнула, прогнувшись в спине и протянув правую руку вперед, словно пыталась ухватиться за что-то.

Парень медленно сел рядом с ней.

— Ну как ты тут? — тихо произнес он.

Серые глаза впились взглядом в его лицо, когда она слегка повернула голову, а руку опустила.

— Не в раю, — хрипло прокашляла девушка, все еще хватая губами воздух.

— Как продвигается? — парень пошарил руками по карманам и достал из одного пачку сигарет, а из другого — обычную маггловскую зажигалку.

Щелкнув ей пару раз, он с удовольствием затянулся и предложил девушке.

— Надолго вытянул? — вопросом на вопрос ответила она. Говорить ей было трудно, да и двигаться тоже. Губы болели от обжигающего фильтра сигареты и от каждого выговоренного слова.

Дотронуться пальцами до рваного шва и вздохнуть, что это все равно еще та реальность.

— Надо поговорить. А то я совсем свихнусь тут, — он снова затянулся и выдохнул колечко дыма изо рта, закрывая глаза.

— Значит, ненадолго. Ты же знаешь, она меня не отпустит. Все это... — усмехнулась девушка, даже не пытаясь шевелиться.

Ее снова вернут обратно в кокон.

Пока что Джиневра Уизли и Драко Малфой были связаны древней магией. На уровне раздвоившегося сознания.

— Надо немного продержаться, Уизлетта, — новая затяжка — и парень тряхнул головой, как будто пытался выбросить из нее что-то довольно неприятное.

Она вздохнула.

— Не называй меня так. Так называл меня только один человек, и, надеюсь, только он и будет. Черт... — голова взорвалась от боли, глаза затянуло чернотой, а губы исказились в ухмылке, когда ее тело еще раз вздрогнуло.

— Ну приветик, сладкий. Как вижу, ты мне тут порядком мешаешь.

— Да так, Уизли. Разговаривал с твоей лучшей половиной, и мешаешь мне тут как раз ты, — парень презрительно поглядел на нее.

Девушка рассмеялась.

— Лучшая половина? Кто такое сказал? Это я — ее лучшая половина. Я позволила ей выжить и, когда мы сходили с ума в той клетке, я дала ей свободу...

— С моей помощью, — хмыкнул он, а она продолжила:

— ...так что тут нет смысла спорить. Важнее сейчас то, что именно тебе потребовалось от моей детки? Я ее в обиду не дам никому.

Парень усмехнулся, когда в следующую секунду тело девушки село, и рука схватила его за горло.

Он не испугался, не дернулся и даже не подал виду — просто сделал еще одну затяжку и выдохнул дым ей в лицо.

— Я могла бы тебя задушить, — черные глаза добавляли трагичности сжимавшейся на его шее руки.

— Валяй, мне все равно, — безразлично ответил он. — Тогда будущее наступит, а ты его видела. Так что давай...

Парень раскинул руки в стороны и приглашающе подмигнул.

— Давай!

Рука медленно вернулась на место, и девушка легла обратно на пол. Из ее рта вырывались рваные вздохи, как будто только что она задыхалась.

— Лучшая половина? — прищурившись, спросил он.

— Ага, — улыбнувшись уголками губ, ответила она. — Только ненадолго. Пойми, она права. Она спасла мою жизнь, вот только с каждой минутой она становится все сильнее, и это меня пугает.

— Что она ему сделала?

— Пока ничего. Только каждый раз сжимает в тиски его желудок, если он вдруг пытается сопротивляться. А Пот...

— Не произноси, — на ее губы легла ладонь, пропахшая запахом сигарет. Она понимающе кивнула.

— Мне кажется, что он вспоминает. Понимаешь? Не Драко, а он... Ты ведь предполагал, что он вернется? Я видела твои воспоминания, и знаю это лучше всех. Мой братец рассказал тебе, и ты пришел сюда. За Гар...

— Молчи, — он закрыл глаза руками и вздрогнул, когда она снова начала говорить.

— Этого уже не изменишь. И как бы это глупо и чертовски сентиментально не выглядело — ты Е.Г.О. любишь, поэтому ты здесь. И мой братец поставил все на тебя. Так что... Кха-кха. Я ее больше не могу сдерживать.

— Я могу помочь?

— Верни меня в кокон, — улыбнулась она, когда он покачал головой.

— Еще четыре дня, Уизли. Еще четыре дня.

— Я знаю. Я постараюсь продержаться... А теперь возвращай.

— Удачи тебе, — он поцеловал ее в лоб и начал произносить заклинание на древнем языке, положив одну руку на ее живот, а другую — на шею.

Тонкие пальцы — кожа обволакивала скелет, будто мышц в ее теле не было — едва дернулись и сжались в кулаки. Глаза закрылись, а ноги затряслись как в лихорадке. Синие вены проступали через каждый сантиметр кожи, посылаемый поток магии от головы до ног прошел по ним, меняя цвет с синего на красный и затем снова на синий.

Медленно магия обволакивала ее, начиная сверху. Парень же вошел в транс — покачиваясь из стороны в сторону, он говорил и говорил, чувствуя бьющееся сердце под рукой.

Одно большое стучащее горячее сердце.

И в ее голове, насквозь пронизанной нитями магии, шел слышимый только ей диалог:

— Джин, мне скучно. Давай еще поиграем... А давай заставим Драко прямо сейчас упасть замертво? И Поттера напугаем.

— Прости, не могу. И вон из моей головы. Он должен нам довериться.

— Ну Джиин. Ну еще капельку. Давай поиграем с ним. Ну или поиграй со мной. Поиграй...

Когда что-то происходит с определенной периодичностью, ты постепенно начинаешь к этому привыкать.

Но стоит только маленькой детали измениться — и вот липкий страх начинает охватывать тебя с головы до ног.

Стук прекратился десять ударов сердца назад.

Десять учащенных вдохов и выдохов.

В считанные секунды в горле застрял комок, и Панси постаралась как можно сильнее вжаться в стену спиной.

Потому что привычная дверь медленно, с легким скрипом открывалась на ее глазах.

Панси сглотнула и зажала руками рот, стараясь не дышать.

Дверь приоткрылась, и через несколько секунд черный дым начал стелиться по полу, проникая через образовавшуюся щель.

— Паа-нсии... хи-хих. Пааа-нсии... — звонкий детский голосок позвал из проема.

Панси хотела зажмуриться, но от страха не могла не смотреть, как дым продолжает свой путь, медленно двигаясь к ней.

Дверь затряслась.

— Выходииии... — казалось, даже пол под девушкой начал трястись. Хотя это всего лишь ее трясло. Комната погрузилась в полумрак, так как дым уже полз по стенам.

В ушах раздались быстрые шаги.

И в следующую секунду Панси увидела лишь разорванный до ушей улыбающийся рот и яркие желтые глаза на белом лице в обрамлении черных волос.

Большие яркие глаза.

И мир для нее погрузился во тьму.

* * *

Драко аккуратно отодвинулся от Поттера. Тот, снова поморщившись, вернул левую руку на свой бок. Видимо, у него был какой-то перелом. Не хило же все-таки Малфой его приложил об стену.

А вдруг...

— Поттер, ты — тупой придурок! У тебя же ребро наверняка сломано... — убрав руку Гарри, Драко помог тому задрать рубашку и прикоснулся пальцами к покрасневшей коже.

Отталкивая Гарри в переулке, Драко невербально ударил Поттера потоком магии именно сюда. На коже остался отпечаток его ладони.

— А ты — та еще сволочь! У тебя руки холодные, — охрипшим голосом произнес Поттер, зажмурившись, когда Драко слегка надавил.

Никаких ошибок быть не могло. Малфой действительно сломал Гарри ребро. Ладонью.

— Посиди так, я сейчас тебе помогу... — Драко начал быстро копаться в отделениях аврорского пояса. Где-то он видел зелье, похожее на зелье Ирвина. Костерост был в кармашке номер пять, но Малфой от него отмахнулся. Устаревшая версия.

— Снимай рубашку, — приказал Драко. Гарри сквозь боль усмехнулся.

— По-моему, этот момент мы уже обсудили. И мы решили, что надо нам друг от друга отвалить.

— Ты — моральный идиот и тупица! Я собираюсь тебе помочь! Так что живо снимай рубашку!

— Узнаю прежнего Малфоя. Ни капли любви и сочувствия...

— Кто бы говорил. Гриффиндорская задница. Всем и вся помогу, от беды отведу... — Драко нашел одну из мазей от синяков, но необходимого зелья не было. Пришлось достать бинт и Костерост. — И все же это еще не все, что я знаю о тебе...

— Это расценивать как: Ты мне нравишься, Поттер? И я хочу знать о тебе все?

— Пошел на... Снимай рубашку.

— Знаешь, Драко, — серьезным тоном произнес Гарри. — Я как бы не могу пойти на... и снять рубашку одновременно. Как бы я ни хотел...

И, кашляя, Поттер рассмеялся. Драко не выдержал и тоже улыбнулся, помогая напарнику стягивать рубашку.

— Ох... поаккуратнее, медор, я же все-таки...

— Мерлин! Поттер, заткнись... — продолжая улыбаться, Драко притянул Поттера за шею к себе и поцеловал в губы. Проехавшись языком по нижней губе, слегка прикусив ее зубами, Драко заставил Гарри приоткрыть рот и увлек того в один из простых, сентиментальных поцелуев.

Когда Малфой отодвинулся и большим пальцем провел по нижней губе Поттера, пытаясь как будто стереть алые следы от своих зубов, Гарри с расширившимися зрачками поглядел на него.

— Это еще было за что? Ты оттаял?

— Не дождешься. Просто сейчас тебе будет очень больно, и это — маленькая компенсация, — Драко обошел Гарри и положил на стол со склянками Костерост и бинты. Затем он всмотрелся в пятнадцать жидкостей.

Найдя необходимую, с огневиски, Драко протянул ее Поттеру.

— Да уж. Умереть от яда — это действительно больно, — хмыкнул Гарри, но Драко дал ему подзатыльник.

— Идиот. Яд тут только в одной. Вот здесь, — Малфой ткнул пальцем в склянку с кофе. — Я это определил еще тогда, когда Сулег давал задание.

— Да ладно? — Гарри удивленно смотрел сквозь склянку с огневиски на Драко. Что-то опять не так? Что-то снова с ним приключилось? Малфой потерял свой мозг?

Но Драко был рад, что в его голове была временная пустота. Никаких голосов, туманов, боли и неприятных ощущений.

Ничего. Только он один. И в голове, и в теле. Пока можно было расслабиться рядом с Поттером. Тем более этого идиота надо лечить.

А где находится псевдо-Браун и ее маленькая подружка Луна, Драко предпочел бы не знать, надеясь на то, что они из его головы исчезли безвозвратно.

— Пей. Одним глотком... затем это... — Драко пододвинул на край стола Костерост, когда Гарри встал рядом с ним.

— Надеюсь, про кофе ты был прав, — произнес Гарри, глотая огневиски, а затем вслед за ним зелье.

— Так... это в рот, — один из безоаров оказался у Поттера во рту. — Зажми зубами. Эти в ладони.

— Ва...вщем? — удивился Гарри.

— Действие Костероста знаешь?

— Сращивает кости. Ну и?..

— С алкоголем, — Драко начал быстро заматывать тело Гарри, не обращая внимания, как оно уже начинает дергаться от боли. — Все процессы пойдут гораздо быстрее.

— Блядь... — выдохнул Гарри, выплюнув безоар и от резкой боли согнувшись пополам, и осел на пол.

— Прости, но выхода нет... — Драко также опустился на колени и прижал Гарри за плечи к себе, обняв того, когда поттеровские ладони вцепились в него сзади.

— Потерпи... все скоро закончится... — Малфой крепко удерживал Гарри, пока тот дергался в конвульсиях.

* * *

— Учти, я оставил Малфоя и Поттера наедине в одной комнате. С пятнадцатью склянками, в одной из которых настоящий яд. Ты все еще хочешь меня видеть? Или уже отпустишь, чтобы я вернулся в свой тихий и уютный кабинет?

— Я оценил твое чувство юмора, Сулег. Но... это действительно важно.

Луни Джонс с размаху кинул на стол папку с документами, что еще секунду назад держал в руках, стоя возле окна и всматриваясь на наколдованную улицу, выглядевшую вполне настоящей.

Сулег недоверчиво подошел и взял в руки папку, которая подрагивала от сквозившей в ней магии.

— Ты уверен, что мне открыт доступ? Я все же не собираюсь пока умирать. Я еще детей хочу...

— С Паулой, да? Мог бы уже давно, — усмехнулся Джонс. — Открывай. Тебе доступ есть. Хотя мы долго возились с ней.

— Хм...

Папка на вид была старая, пожелтевшего цвета. Бумага, видимо, очень долго пролежала на задворках Отдела Тайн. И шестое чувство подсказывало Сулегу, что то, что в ней хранится, предназначено весьма для определенного круга лиц.

И любопытство пересилило. Аврор развязал завязки, и папка раскрылась.

На обычном белом листе бумаги была маленькая аккуратная надпись чернилами.

«Воспоминание номер 546.80 — 99. Тип: рыжий волос. Количество: 120 шт. Длина: 3 дюйма».

— Что это? — клочок рыжих волос светился бело-синим цветом и дергался, но не рассыпался на отдельные волоски. Аккуратная срезанная прядь.

— Мы думаем...

— Мы?

— Хорошо. Я и заместитель министра думаем, что ты должен это увидеть.

Сулег хмыкнул. Заместитель министра? Ха. Эта она-то хочет этого? Да она же сама забрала все материалы по делу не далее как вчера. Чистенькая... Тьфу.

Определенно, уважения к заместителю у аврора не прибавилось.

— И как я это должен сделать? Омут волос не найдется? — нахмурившись, сквозь зубы произнес Сулег. Джонс вздохнул и сел в свое кресло.

— Присядь и мизинцем коснись волос. Это новая разработка. Память находится не только в наших мыслях, наши части тела тоже помнят события.

— Руку, ногу... и то забавнее.

— Господин аврор, не забывайтесь, пожалуйста! Вы сейчас разговариваете с главой Аврората, который в любой момент может вас либо убить, либо уволить. Так что живо сели и взяли в руку волос моей дочери!..

Джонс осекся, когда Сулег неверящим взглядом поглядел на него.

— Хорошо, — тихо произнес аврор, садясь в кресло. Джонс закрыл руками лицо.

Аситрум Сулег коснулся пальцем волос, и папка упала на пол. Его затрясло, и он закрыл глаза.

Джонс лишь еще раз вздохнул, глядя на то, как медленно оседает в кресле тело аврора.

* * *

Спальня.

На кровати, где был только матрас с белой простыней, а одеяло и подушки валялись в другой стороне комнаты, лежала девушка в белой сорочке. Ее волосы мягкими прядями разметались в разные стороны.

Рядом с кроватью стоял небольшой столик, на котором были разложены разные инструменты: молоток, долото, пила, несколько видов ножей, гвозди и ножницы.

В кресле возле окна замерла маленькая девочка. Она обнимала руками подушку и всхлипывала через раз. Грязная ночнушка, черные волосы закрывали ее лицо. Ноги она поджала под себя.

На диване возле камина разлеглась девушка. Она изредка встряхивала рыжими волосами, но продолжала смотреть на огонь, медленно пожирающий поленья.

— Да ладно тебе, Луна. Ты все еще злишься, что я убила твоего Тедди? Брось... он не был милым, — небрежно произнесла третья девушка, которая стояла возле кровати. В руке у нее был скальпель, и одним резким движением она разрезала сорочку на животе лежащей на постели девушки, задев кожу, отчего на скальпеле осталась кровь.

Языком она слизала ее с него.

— Он не был милым, Лаванда! — девочка еще сильнее сжала подушку. — Он был моим питомцем.

— Да-да. Питомцем... — Лаванда поглядела на нож, и примерилась к ширине тела девушки. — Отрываем лапки, глазки. Это так мы теперь любим домашних животных? Бедный Тедди...

— Заткнись!!! — Луна вскочила с кресла и кинула подушкой в Лаванду. Девушка отлетела к стене и ударилась об нее, сползая на пол.

— Мерлин, у меня от вас голова взорвется. Вы можете помолчать? — девушка возле камина недовольным взглядом оглядела обеих, и в ее руках появился стакан с виски, который она залпом влила в себя.

Лаванда, охнув, села и, только через несколько минут поднявшись на ноги, пожала плечами и вернулась к кровати.

— Тихо, сестренка, босс думает, — произнесла она, поглядев на Луну. Та безразлично кивнула, подошла к постели, забрала подушку и вернулась в свое кресло.

Лаванда же подняла с пола скальпель.

Холодный металл коснулся кожи на животе лежащей девушки и плавным движением проскользнул внутрь, вспарывая рваный шов снизу вверх. Кровь начала пропитывать ткань ночнушки.

Панси дернулась.

* * *

— Гарри, прекрати! Пожалуйста, я умоляю тебя прекратить!

Сулег оказался в небольшой гостиной, рядом с двумя ссорящимися людьми.

В одном человеке он узнал Гарри Поттера. Узнал? Да нет... Он бы так не сказал. Это была темная сторона Поттера.

Приглаженные волосы, в каждом шаге — уверенность. Во взгляде — такая ненависть и презрение, словно все вокруг одно дерьмо.

— Тебя это не касается. Что хочу, то и делаю...

— Гарри... Не надо убивать. Все эти смерти Пожирателей. Я знаю, что это был ты... знаю... — девушка в потрепанной мантии с рыжей копной волос стояла в нескольких шагах от Поттера. Выглядела она неважно: под глазами синяки, понурые плечи, слегка опущенная голова.

— Обливейт? — Гарри, ухмыльнувшись, подошел к ней и коснулся ее щеки, но девушка сделала шаг назад.

— Не смей, — ее рука потянулась к карману, где, по догадке Сулега, была наверняка ее волшебная палочка.

— Это ты не смей, — жестко перехватил запястье Поттер, не сводя взгляда с ее лица.

— Не надо убивать больше... — опустив голову, прошептала девушка.

— Бедняжка Джинни, — цокнув языком, жалобно проговорил Гарри, улыбнувшись. — Неужели ты все еще надеешься, что мы поженимся, нарожаешь мне кучу детишек... будем жить в собственном доме одним большим счастливым семейством? И лет через двадцать отправим третьего отпрыска в Хогвартс?

— Гарри, милый... Мой папа теперь глава Аврората, и он поможет тебе. Я могу поговорить, и тебя положат в больницу Св. Павла. Просто пойдем со мной. Там это вылечат... ты станешь как прежде.

— Как прежде? — захохотал Гарри. — А кто сказал, что я хочу быть как прежде?..

— Гарри...

— Дорогая, — Гарри коснулся рукой волос Джинни, и та отшатнулась, словно по ней прошелся заряд. — Пошла на хуй отсюда, или я тебя сейчас...

Джинни с размаху влепила Гарри пощечину.

— Ненавижу тебя! — взвизгнула она и пошла к выходу. Сулега потянуло за ней, но он видел, как загорелись опасным зеленым огнем глаза Поттера, когда тот, прищурившись, коснулся ладонью щеки.

И как задвигались предметы в гостиной, и побелела сжатая в кулак левая рука Гарри.

Входная дверь хлопнула, и Сулег оказался вместе с девушкой на улице. Обернувшись, он увидел, как дом, в котором он еще недавно был, медленно растворяется на его глазах.

«Поттер... Просто... нет слов. Переносить дом... в одиночку? Это какой потенциал...», — но мысль аврора прервал нервный вскрик девушки и гневный возглас:

— Мерлин, как вы меня напугали...

— Джинни Уизли? — рядом с девушкой стоял парень. Но разглядеть лица аврор не мог.

— Да?

— Пройдемте со мной.

— Сэр??? Но я...

— Следуйте за мной... — парень навел на девушку волшебную палочку, и в следующую секунду окружающий мир вокруг Сулега взорвался.

Он вновь оказался в кабинете главы Аврората. Джонс что-то устало чертил на очередном отчете. Вокруг его головы сновали маленькие самолетики с надписью в уголке «М.М.». Он то и дело отмахивался от них.

— Зачем вы показали мне это, сэр? — охрипшим голосом произнес аврор, привлекая внимание Джонса к себе.

Тот удивленно поглядел на него.

— Ты должен знать, с кем имеешь дело. Эти волосы — как память — разработка Гарри Поттера. Мы срезали прядь волос у Джинни, а он лишь слегка их коснулся. И ты прав. И рука, и нога, и даже отрезанная голова с помощью Гарри может хранить память. Даже стены... даже... трупы.

— Вы...

— Скоро ты услышишь о новой передовой разработке, которую предложил Снейп, для тебя — Амбридж.

— Вы хотите сдать Поттера на опыты? Узнать, как он это может делать?

— Лично я? Нет... Он дорог моей семье. Но дальше продолжаться так больше не может. Это просто смешно! Кингсли играет с жизнью Гарри, отправляя его в Аврорат. Под наше крыло? Все это — бред гиппогрифов! С твоей помощью министр собирается сделать из Гарри пушечное мясо...

— Он не может. Поттер — герой... Он...

— Министры Магии могут все, мистер Сулег, — дверь кабинета хлопнула, впуская внутрь заместительницу министра в своей неизменной розовой одежде.

Она встала рядом с Джонсом и положила руку на его плечо.

— Мы вдвоем уже не можем противостоять Шеклболту. Ради мистера Поттера мы пойдем на все. У Кингсли снесет крышу, когда он вновь узнает о потенциале Гарри, скрываемом в нем.

— Но...

— У вас есть выбор, Сулег. Либо получить Обливейт сейчас и служить на благо Магической части Лондона. Либо — остаться. И попытаться спасти одного обыкновенного мальчика.

* * *

Блейз подошел к кафе Ведулен. Ему надо было на свою рабочую смену. Все-таки он столько дней прогулял. Милли, наверное, в бешенстве будет, когда его увидит.

Но ничего...

Возле входа стояли Грегори и Марк — телохранители Милли. Блейз уверенной походкой подошел к ним.

— Привет, парни. Милли у себя? Давно меня тут не было. Что нового? — спросил он на ходу, рукой потянувшись к ручке двери.

Но его одним движением грубо отпихнули назад.

Блейз удивленно поглядел на толкнувшего его охранника.

— Нам не велено тебя впускать, — произнес Грегори, загораживая вход.

— Нам велено тебя не впускать, — вторил Грегори Марк.

— Да, блин. Парни... Мне надо поговорить с Милли...

— Нам...

— Да понял я... Но... хотя бы позовите ее. Что вам стоит?

— Нам не велено...

— Что здесь происходит? — Блейз обернулся. К клубу подходила Милли. Она недоверчиво оглядела Забини с головы до ног, а затем перевела взгляд на своих охранников.

— Я жду.

— Милли, я хочу поговорить с тобой, но твои твердолобы меня не пускают.

— А с какой стати они должны тебя впустить?

— Ну... я все-таки здесь работаю?.. Разве нет?

— Я сказала Поттеру, что ты уволен. Разве нет?

— Уволен?

— Да. За принятие наркотиков на рабочем месте. А сейчас мне пора. Грегори, Марк... проследите, чтобы духу не было этого мага в моем клубе. Ясно?

— Да.

— Есть.

Милли прошла мимо телохранителей, и, когда Блейз попытался пройти вместе с ней, те грубо его отпихнули.

— Ты слышал. Тебе вход закрыт.

— Милли... постой! Пожалуйста! ПОСТОЙ!

Но дверь уже закрылась.

С неба, как будто в насмешку, пошел дождь, враз заставив Забини промокнуть до нитки.

Он так и стоял, нахохлившись, сжав кулаки, и глядел, как невозмутимые охранники пропускают внутрь других, а его словно не замечают.

Вся жизнь под откос. Хотя... дома ведь ждут печенья?

* * *

В кабинет Министра Магии постучались. Кингсли взмахнул палочкой, и дверь открылась, впуская внутрь его секретаря.

— Господин министр? К вам посетитель, — сжав руки за спиной, произнесла девушка.

— Я же вроде бы говорил, что на сегодня надо отменить все встречи. Говорил?

— Да, сэр. Но эта встреча не запланирована...

— Тем более...

— Это министр магглов, сэр.

— Министр магглов? И зачем ему понадобился я?

— Я не знаю, сэр. Но он уже находится в вашей приемной. И сообщает, что принес некоторые бумаги, которые должны вас заинтересовать.

— Хорошо. Пригласи его сюда, — Кингсли вернулся в свое кресло и на всякий случай сжал рукой в кармане волшебную палочку, когда его секретарь открыла дверь и пропустила в его кабинет через вереницу авроров министра магглов.

Сулег, нахмурившись, постукивал пальцами по подлокотнику кресла.

— У вас есть хотя бы какие-нибудь доказательства вины министра? Что, если вы ошибаетесь? И для Гарри будет правильно жить по законам аврега?

— Мистер Сулег, — Снейп наколдовал в воздухе стул и сел, сложив руки на груди. — Мы бы никогда не пошли против министра, не имея на руках козырей.

— Но вы выставляете его в свете врага народа. И... я не видел, чтобы он в последнее время активно интересовался жизнью мистера Поттера. Не считайте меня слишком настороженным, но в этой ситуации именно вы вызываете больше подозрений, господа, — произнес Сулег.

— Министр просто еще не в курсе, — вздохнул Джонс.

— Не в курсе чего? — не понял Сулег.

— Потенциала мистера Поттера. Вы видели в воспоминании его мощь. На прошлом собрании оставшихся членов Ордена Феникса, вы видели его в действии, — пояснил Снейп.

— Но... это же не сравнимо! — воскликнул Аситрум. — То, что в этой папке, — он постучал указательным пальцем по желтоватой бумаге, — намного! НАМНОГО превышает уровень магии Поттера. То, что вы показывали тогда — всего лишь детский лепет. Пыль! Уровень детского сада и разбалованного ребенка.

Снейп усмехнулся и переглянулся с Джонсом. Глава аврората кивнул.

— Значит, вы нас прекрасно понимаете. Кингсли не должен знать о магическом потенциале Гарри Поттера.

— Но, если такое все-таки случится, и мистер Шеклболт узнает, — пусть даже с помощью меня — что будет тогда? — прищурился Сулег, переводя взгляд со Снейпа на Джонса.

— Вы помните популярность Того-кого-когда-то-нельзя-было-называть? — ухмыльнулся Снейп.

— И? — все же Сулег не доверял заместителю министра.

— А теперь представьте на его месте Гарри Поттера. Как вы думаете, долго он проживет? Пока не найдется еще один мальчик-спаситель, который победит злого волшебника и уничтожит его.

— Вы считаете, что Поттер может стать вторым Темным лордом? Да вы...

— Бредим? — предположил Джонс. Сулег кивать не стал.

— Что ж. Ваше дело — поверить нам или попросту все забыть. Обливейт гарантирует ваше беспамятство.

— Вы вчера украли у меня документы. Как я могу вам верить?

— Это серьезное обвинение, мистер Сулег. Вы до конца осознаете, кому угрожаете?

— Не надо, Джонс. Он вправе судить именно так. Поэтому... Мистер Сулег. А я могу вам доверить секретную информацию? Вы дадите мне Непреложный Обет?

— Я должен подумать.

— Да или нет, Сулег? У тебя ровно пять минут.

— Что ж. В таком случае — я отказываюсь. Вы затеваете военный переворот. И я не пойду против Министра Магии. Я целиком и полностью ему доверяю и служу на благо Магической части Лондона.

— Ваше право, мистер Сулег. Приготовьтесь для принудительного Обливейта.

— Хорошо, — Сулег попытался как можно удобнее сесть в кресле и расслабился, закрыв глаза.

— Не передумаете? Мы можем снять блоки с памяти в любой момент.

— Нет. Я уверен, что если Гарри Поттеру и угрожает опасность, то никак не от Шеклболта. И я найду способ помочь ему в тот момент.

— Хорошо, — кивнул Джонс. — Северус?

— Нет. Лучше ты. Мне он не доверяет, — покачал головой Снейп.

— И правильно делает. Я тебе и сам не всегда доверяю, — проворчал Джонс, направляя палочку на Сулега. — Обливейт!

Снейп усмехнулся.

— Мистер Сулег, — менторским голосом начал говорить Джонс. — Вы зашли сюда отчитаться за вчерашний день. Я ваш отчет выслушал. Вы можете быть свободны.

Когда дымка в глазах аврега рассеялась, он слабо кивнул.

— Есть, сэр, — поднялся и, пошатываясь, вышел из кабинета.

— Что ж. Этого следовало ожидать, Сев.

— Министерская крыса, — пожал плечами Снейп. — Может, уже в данный момент Кингсли обсуждает судьбу Гарри. А он...

— Или Аситрум прав, — задумчиво произнес Джонс. — То, что мы делаем, опережает события, и это действительно слишком странно. Мы знаем то, что еще не случилось. А что, если прямо сейчас мы изменили будущее? Это — ужасно.

— А я бы сказал — крайне опасно.

* * *

Гарри медленно приходил в себя, ощущая легкие прикосновения к лицу. Кто-то очень осторожно коснулся пальцами его лба и убрал прядку волос. Бережно исследовал на ощупь его шрам в виде молнии и так же мимолетно коснулся щеки, губ и подбородка.

Малфой оттаял. Гарри был уверен в этом на сто пятьдесят процентов. Вот только... странная боль в затылке мешала Поттеру нормально мыслить. Как будто он что-то забыл. Что-то настолько важное и решающее в его жизни, что он буквально недавно помнил, но сейчас забыл. Что-то...

Нет. Невозможно вспомнить. Зато можно было почувствовать, как пальцы Драко медленно касались его плеча, груди. Проверяли крепкость бинтов.

Гарри лежал на боку, лицом уткнувшись в плечо Драко, в то время как малфоевская рука мягкими прикосновениями вернулась к его лицу, пройдя по лини шеи. Стало щекотно, и Гарри невольно улыбнулся.

Тут же рука резко исчезла.

— Давно? — хрипло прозвучало где-то на уровне виска.

— Пару секунд назад,— теперь можно было не скрывать улыбку и даже открыть глаза, встречаясь взглядом с Драко. Тот хмурился, как будто сам был удивлен своими действиями.

Гарри поерзал и, с помощью словно прочитавшего его мысли Малфоя, смог сесть, а затем встать и оглядеться.

Он все еще находился в кабинете. Рядом стол со склянками. Его рубашка валялась на полу, а тело...

Было перебинтовано, вот только боли в ребрах Гарри больше не чувствовал. Прикоснувшись ладонью к левому боку, он облегченно вздохнул и улыбнулся Малфою, который следил за его манипуляциями в стороне, поправляя свою форму и разминая затекшую руку.

— Спасибо. Но, может, не надо было таких радикальных мер? — Гарри поднял с пола свою рубашку и надел на себя.

— Может, и не надо. И ты бы промучился с невыносимой болью еще несколько часов, прежде чем нас бы отпустили домой, — Драко подошел к Гарри и, стукнув того по рукам, когда Поттер попытался застегнуть пуговки, застегнул ему рубашку сам. Дополнительно поправив складки, чем несказанно удивил Гарри.

— Ты в порядке? — на лице Малфоя была написана такая забота, что Гарри даже поперхнулся и смог только кивнуть.

— Я... кхе-кхе. Не знаю, откуда в тебе столько невероятной доброты открылось. Видимо, тайный запас в глубине души откопал?

Драко эта фраза не понравилась, и он сделал несколько шагов назад, сложив руки на груди и прищурившись.

— Но... — понимая, что все-таки было слишком грубо так говорить, Гарри произнес: — Спасибо тебе, Малфой. Спасибо.

— Ты...

Что хотел сказать Драко, Гарри так и не узнал, так как дверь кабинета открылась, и в комнату вошел, пошатываясь, Сулег.

Оба аврега подошли к нему.

— Вы в порядке? — спросил Поттер, поддерживая Сулега за плечо.

— Ох... да, — тот схватился за голову, и пошатнулся в сторону Малфоя, который тут же подхватил его за плечи.

— Вы неважно выглядите, — произнес Драко.

— Все в порядке. А у вас как дела? Смогли спроецировать щит?

Гарри и Драко переглянулись.

— Эмм... Сулег... вы нам задали определить яд в склянках. Не так ли? — Поттер наколдовал стул и вместе с Драко помог наставнику сесть.

Аситрум поморщился, потер пальцами виски и кивнул.

— Хорошо. И в какой из?.. — медленно, растягивая слова, спросил он.

Драко, вновь переглянувшись с Поттером, ответил:

— В склянке три — там, где кофе. Верно?

Сулег мотнул головой, опустил ее между коленей и сжал руки в замок на затылке.

— Сэр? — Гарри подошел к Драко так, чтобы он был почти закрыт от Сулега. Малфой в точности скопировал движения Поттера, и получилось, что он его прикрывает со спины. Инстинктивно они оба заняли боевые стойки.

— Вы оба свободны. Увидимся завтра, — глухо донеслось словно от пола.

Драко положил руку Гарри на плечо, заставив Поттера оглянуться, и кивнул в сторону выхода. Гарри, осторожно стряхнув руку Малфоя, сжал в руках свой аврорский жилет и прошел к выходу.

Драко последовал за ним.

* * *

— Добрый день, господин Премьер-Министр, — Кингсли слегка склонил голову, когда подтянутый человек с темно-серой аурой прошел в его кабинет и сел в кресло напротив.

— Надеюсь, люди, которых мне пришлось оставить за вашей дверью, не пострадают, господин Министр магии.

— О! Не беспокойтесь. Они в надежных руках. В весьма надежных. И, если хоть один волос упадет с их головы, я вас уверяю...

— Оставим формальности, Кингсли. Я пришел сюда не за этим. Как известно, наше и ваше общество сотрудничает довольно давно. В свете скорых событий, таких, как открытие нового магического переулка, я...

— Точнее, Премьер-Министр. Переходите к сути дела, мы с вами здесь не светские беседы, как я понимаю, ведем, — Кингсли нахмурился.

— Хорошо, — Премьер-Министр пожал плечами. — Мы с вами уже обсуждали роль развития науки и техники. И, как я понимаю, мое предложение до вас не дошло.

— Предложение? — удивился Шеклболт.

Премьер-Министр кивнул.

— Да, я написал его и отправил к вам две недели назад.

— Ох! Да. Наверное, затерялось... где-то. Бывает... совы сейчас уже не те, — вздохнул Кингсли.

— Так значит, вы не получали. Хорошо. Тогда я вам его переозвучу.

— Прошу, излагайте, — дружелюбно улыбнулся Кингсли.

Вот только обстановка в кабинете Министра была накалена до предела. Как будто двое этих людей ходили по лезвию ножа, учтиво улыбаясь друг другу, но в следующую секунду легко бы приняли решение столкнуть оппонента вниз.

Премьер-Министр достал из кармана пиджака сложенный вчетверо лист бумаги. Развернул и начал читать:

— Мы хотим, чтобы субъект Альфа под именем Гарри Джеймс Поттер перешел в собственность компании «Сильвер фарм» и послужил на благо нашего общества. Мы были бы крайне заинтересованы в оказании субъектом Альфа помощи нашим людям, после тщательной проверки его, тестирования и других необходимых опытов.

— Поттер — герой. А вы хотите сделать из него подопытную крысу?!

— Что-то в ваших словах есть. Но заметьте, мы уладили разногласия с прессой. Мы утихомирили также и ваш магический мир. Что значит жизнь одного человека по сравнению с жизнью сотни тысяч? Решать вам, конечно же, Министр. Но... надеюсь, вы меня поняли. Другому бы на вашем месте мы не стали бы делать такого взаимовыгодного предложения. Но раз Поттер под вашим крылом — нам ничего не остается, кроме как соблюдать необходимые правила.

— О чем вы? Гарри Поттер спас вашу задницу и задницы миллионов людей. И вы хотите?..

— Мы просто, как и вы, беспокоимся о наших жизнях и не хотим, чтобы мистер Поттер нам угрожал. Вы подпишите этот законопроект, и тогда я подпишу разрешение на открытие переулка. Иначе мы раскроем тайну вашего пребывания в Косом переулке и в других ваших скрытых местах. К сожалению, на данный момент людей больше, чем магов.

— Вы не считаете нас за людей?

— Не стоит впадать в крайности.

— Значит, это — шантаж?

— Называйте, как хотите. Вы отдаете нам Поттера, мы — не раскрываем ваш секрет. Одна ваша подпись на бумагах — и все пройдет как по маслу.

* * *

Энтони вздохнул, одним щелчком пустив в полет остаток сигареты, и зашел с балкона в комнату. Маггловский телефон в эту же секунду зазвонил вновь.

Мичфалд нахмурился. Это не входило в его планы. Но трель телефона как будто высверливала своим противным звуком дырку в его мозгу. Энтони нашел трубку за прикроватной тумбочкой.

Дзыыынь...

Нажав большим пальцем на кнопку, Мичфалд медленно поднес ее к уху:

— Да?

Словно дожидаясь его слов, сразу же раздался голос:

— Привет, Энни... — Энтони вздрогнул. По голосу он не смог узнать звонившего, но все его тело покрылось мурашками, в горле появился комок, и холодок прошелся по спине. Шестое чувство просто орало, что это — совсем не друг.

— Кто ты?

— Я — тот, кто играет в игру. Называется «Спаси жизнь утопающему». Знаешь такую? — Энтони опустился на кровать, его ладонь машинально сжала в кулак покрывало.

— Что за шутки? — тихо произнес он.

Его услышали:

— Ты перестал играть по правилам. И уходишь от сценария. Если продолжишь — нам придется прийти за тобой.

— Но... — Мичфалд сглотнул.

— Либо мы. Либо он.

— Он? — непонимающе переспросил Энтони. — О чем...

— Другой. Из будущего... или из программы по спасению. Я не в курсе, как там сейчас.

— Я... не понимаю, о чем вы...

— Не пудри нам мозги. Лучше скажи, как ты?

— ...

— Вижу, готовишься? Постелил постельку? Одел сексуальное белье? Ты же этого хочешь? — в трубке рассмеялись.

— ...

— Ну не молчи, Энни. А то становится не интересно с тобой играть.

Мичфалд закрыл глаза, стирая пот со лба и прикоснувшись к носу — на пальцах осталась кровь.

— Умничка моя. Ты меня понял. Если ты не сделаешь так, как запланировано — ты знаешь, чем поплатишься за это.

В ухе раздались мерные гудки. Трубка вывалилась из руки, и Энтони упал спиной на покрывало. В глазах все еще стояли белые круги, а из носа от напряжения шла кровь.

* * *

Драко, засунув руки в карманы брюк, уверенно шел за Поттером. Что творилось в этой лохматой голове — он и предположить не мог.

Еще только день. Домой ужасно не хотелось, поэтому Малфой решил, что, как только они распрощаются с Гарри, он пойдет погулять. Найдет где-нибудь тихий парк, купит булок у тут же снующих продавщиц и покормит белок. Или уток. Или... еще какую-нибудь живность.

Поэтому, когда Поттер развернулся и, глубоко задумавшись, Драко врезался в него и носом вдохнул запах Гарри, Малфой весь превратился в подушку для иголок.

Казалось, магия в нем отзывается на Поттера, как молния на молниеотвод. Притягивается, ударяется и уходит.

Гарри же, видимо, этого не заметил, когда отодвигал Драко от себя. Да и вообще он странно себя вел. Не лез обниматься, целоваться и прочее. Хотя — на этой мысли у Малфоя кольнуло в сердце — Поттер же был рад, что Драко выбрался из комы. И... поприветствовал его.

И все же... все же.

— Драко. Ты сильно хочешь домой? — Поттер спросил это небрежно, сверкая своими глазами, а на губах застыла усмешка, которую Драко давно запомнил — Гарри что-то задумал.

— Да нет, — ответил Малфой, выныривая из своих мыслей. — Не знаю.

— Ты дал мне три разных ответа. И как их понимать? — Поттер улыбнулся и лукаво поглядел на Драко. Малфой вздохнул.

— Мерлин, Гарри! Чего ты от меня хочешь?!

— Пойдем погуляем? — внезапно предложил Поттер, и у Драко отпала челюсть. — Вот только не надо делать такое удивленное лицо, — усмехнулся он. — Еще только день. Домой неохота. Поэтому... пойдешь?

— Ты в своем уме? — насторожился Драко. — Ты в курсе, кому и когда это предлагаешь?

— В курсе. Драко Малфою, в коридоре Аврората. Просто... я же должен отблагодарить тебя за свое... кхм... спасение. Ну, в последний раз предлагаю, пойдешь? — Гарри протянул Драко ладонь.

И это до ужаса напомнило первый курс в Хогвартсе. Надо всего лишь пожать ее — и все изменится. Дотянуться, кончиками пальцев сжать, окунувшись в это ощущение...

— Пошли, — кивнул Драко, хватаясь за поттеровскую ладонь и утягивая того вперед по коридору к выходу. Гарри рассмеялся:

— Руку оторвешь! Не тяни так...

* * *

— Габи? Мне показалось, что я слышал голоса. Ты... что это?

Михаэль зашел в комнату и, скрестив руки на груди, посмотрел на Габи.

— Это? Ничего! — Габриэль поспешно спрятала в свою сумку странную небольшую прямоугольную коробочку. — Совсем ничего, Михаэль.

— Хмм... — нахмурился Рон, прищурившись. — Окей, — кивнул он. — Давай собираться на завтра. Нам необходимо проверить все его дома.

— Думаю, это будет здорово, — Гермиона подошла к камину и одной рукой сгребла оттуда остатки писем, которые не забрали у них ФБРовцы. Те, что забрали — не сохранились.

— Хочешь оставить их? — Рон улыбнулся девушке, прикоснувшись к ее плечу. Она кивнула.

— Хочу, до безумия хочу, чтобы он знал — что мы живы. Что мы... любим его, — Гермиона закрыла глаза рукой. Рон обнял ее со спины.

— Я надеюсь, он простит нас. За все...

— Да, Рон. За все, что мы сделали и сделаем. В дальнейшем, — Габи потерла тыльной стороной руки лицо и отодвинулась от Михаэля.

— Пошли. Нам пора...

— Пошли, — кивнул Рон.

* * *

Булок они не купили, хотя Драко не был так этим разочарован. Гарри много шутил и много смеялся, как будто находиться рядом с Малфоем действительно было ему в радость. А когда Драко зазевался, Поттер подошел к нему сзади и обрушил на голову кучу кленовых листьев, и те разлетелись во все стороны.

А брыкающийся, плюющийся Малфой с трясущимися кулаками опрокинул Гарри в соседнюю кучу. Драко даже удивился поначалу: кто такой заботливый специально для таких забав строит кучи из листьев в парке? Действительно, кто же это мог быть?

Все равно.

Валяться рядом с Поттером, засовывая листик ему в ухо, и наблюдать за тем, как тот недовольно жмурится и пытается перехватить руку Драко, было не просто забавно — непередаваемо.

Спокойно. Тепло. Безумно тепло.

Драко расстегнул верхние пуговицы пальто, Поттер же валялся с расстегнутым нараспашку. Устало вздохнув, Малфой взъерошил Гарри волосы и, заметив его насторожившийся взгляд, замер.

— Что? — нахмурился Драко. Поттер засунул руку в карман и достал его шарф, который еще утром был на Малфое.

— Простудишься, — почему-то чуть хриплым голосом произнес Гарри, бережно одевая Драко на шею шарф.

Тот усмехнулся:

— Вот и вернешь должок. Будешь меня навещать в лазарете?

Гарри фыркнул.

— Ни за что!

— Ах ты! — притворно возмутился Драко, тыкая пальцами Гарри в бок, но Поттер перехватил его ладони.

— Холодные, — подул на пальцы, всматриваясь зачем-то Малфою в глаза, а затем привстал и очень осторожно коснулся губами щеки Драко, зажмурившись.

— Поттер? — тихо прошептал Малфой. — Ты...

Гарри вздрогнул и отодвинулся, широко распахнув глаза.

— Пошло оно все к черту, Драко. Понимаешь?

— Гарри?!

— К чер-ту... — счастливо крикнул Гарри и одним махом подмял Драко под себя, жадно целуя того в холодные потрескавшиеся губы, расстегивая пуговицы на пальто, забираясь руками под аврорский жилет, не прерывая поцелуя — добираясь до кожи.

Драко судорожно вдохнул, когда губы Поттера перестали терзать его, и выгнулся навстречу Гарри, превращаясь в один искрящийся от напряжения кусок массы, из которой Поттер мог творить что угодно.

Гарри кусал, целовал, вылизывал и снова кусал его шею, заставляя Драко зарываться руками в его волосы, обхватывать ногами, пытаясь приблизиться, соединиться.

Но между ними оставалось еще столько одежды. Гарри, зарычав, разодрал на Малфое рубашку, а Драко помог Поттеру выбраться из пальто.

Обоих вывело из полуобморочного возбужденного состояния рядом раздавшийся детский голосок.

— Мам, мам... а эти дяденьки, что... дерутся?

— Нет, доченька. Закрой глазки... Пойдем отсюда, — раздались мерные шаги и тихий возглас: — Постыдились бы. Эх... молодежь!

Голова Гарри замерла на уровне плеча Драко, касаясь оголенного места губами. Малфой закрыл глаза. Через секунду оба уже смеялись в объятьях друг друга.

Когда Поттер поднял голову и посмотрел в лицо Малфою, Драко закусил губу, заставляя Гарри коснуться ее своими, согревая дыханием. От безумия к нежности — один шаг. Особенно, если ты...

— Мам! Нееет! Они целуются. Я ошиблась, мам! Дяденьки не дерутся! — детский заливистый голосок и убегающие шажки вновь раздались рядом с ними.

— Я дам вам время подумать, — премьер-министр поднялся и смахнул с себя пыль, словно даже одно пребывание в кабинете министра магии могло его запятнать.

Кингсли не ответил и на рукопожатие.

— Что ж, — хмыкнул премьер-министр и кивнул. — Сообщите о своем решении как можно скорее.

И уже у самой двери мужчину догнал вопрос:

— Вам не кажется, что причина, по которой вы хотите заполучить для опытов именно Поттера, — ваш личный интерес?

Премьер-Министр обернулся и усмехнулся:

— Если бы мы захотели, мы бы легко поймали мистера Поттера и посадили в клетку. И увезли бы в настолько секретное место, что никакой бы маг не нашел. Но я здесь, а значит, нам выгодно получить ваше официальное разрешение.

— Он совершеннолетний. Я не распоряжаюсь его жизнью.

— Он ваш идол, а за идолами нужно следить. И либо это будем делать мы, либо — мы, но уже без вашей так нужной нам поддержки.

— Но вы не ответили про личный интерес...

Премьер-Министр потер шею и вздохнул:

— Он всегда присутствует в таких сделках. Но, как говорят, это всего лишь бизнес. Ничего личного...

— Хм...

— Думайте, я никуда не тороплюсь.

Когда Премьер-Министр вышел из кабинета, Кингсли размахнулся и располосовал кресло напротив него заклинанием. Вот только это не дало нужного эффекта.

Шеклболт ясно понимал, что все эти ужимки и намеки Министра магглов всего лишь покрытие чего-то тайного. Магглы — занятный народ. И они просто обожают ставить эксперименты. И дернул же Мордред Кингсли дать информацию о Поттере этим неволшебникам. И что в итоге? Магглы помогли вставить мозги Гарри на место, а Обливейт закрепил результат, вот только теперь именно эти людишки хотят забрать свой так называемый эксперимент назад.

Нельзя было вмешивать магглов. Ведь знал же. Но тогда... не было выбора. Либо спасти жизнь Поттера, либо дать ему умереть. И как же сложно даются такие решения.

Кингсли вздохнул.

И Обливейт здесь не поможет. Как выразился этот господин Министр: «Людей, к сожалению, больше чем магов». Шеклболт знал об их глобальной системе оповещения. Один информатор умрет — сама информация сохранится. Тогда уж нужно промывать мозги каждому, но не факт, что сможешь сделать это всем. И информация уплывет, махнув на прощанье ручкой. Также Министр магии понимал, что это словосочетание «к сожалению» и ведет к личному интересу премьер-министра.

Если магглы узнают о магах — они захотят стать такими же.

Если отдать Поттера магглам — они будут искать способ «как?».

Если не отдать — угроза может стать крупномасштабной. Потянуть время?.. Или...

Или третий вариант. Вот только о нем Кингсли подумает завтра. А сейчас домой — спать.

Шеклболт достал из верхнего ящика хрустальный шар, потер его пальцами и закрыл глаза.

— Меня зовут Гарри Поттер, и это — мое пророчество. Вы, наверное, удивлены...

* * *

— К тебе или ко мне? — прикоснувшись к груди Драко, спросил Гарри, нащупывая пальцами медальон. Малфой ухмыльнулся.

— Не оставляешь мне выбора? — и потерся носом о нос Поттера. Гарри зажмурился и пожал плечами:

— Я давно хочу тебя. И ты в курсе этого.

— Если это не будет касаться никаких романтических чувств. И мы не будем изображать из себя сентиментальных идиотов — я согласен. Просто секс. Грубо и со вкусом, — Драко медленно расстегивал под задранным жилетом пуговки на рубашке Гарри, чуть сдвинувшись вниз и садясь ему на бедра. Пару раз привстав и опустившись, услышав сдавленный вздох.

Поттер не желал открывать глаза.

— Ко мне! — сквозь зубы прошипел Гарри, одной рукой прижав Драко к себе, а другой — нащупав свой медальон.

В парке раздался хлопок аппарации.

* * *

— Времени все меньше и меньше, — рыжеволосая девушка поднялась с дивана и медленно подошла к маленькой девочке, все еще сжимающей подушку. И Луна, и Браун задумчиво поглядели на «босса».

— Мы стараемся, как можем, — произнесла Лаванда, щелкая пальцами и отходя от растерзанного на лоскутки живота Панси.

Джинни опустила ладонь на макушку Луны и взъерошила ее волосы.

— Недостаточно стараетесь. Если бы я... тогда... Так глупо получилось, — Джинни вздохнула и обняла Луну за шею, та коснулась в утешающем жесте ее рук.

Браун подошла к ним и опустилась на колени перед Луной, вглядываясь в глаза Джинни.

— Мы справимся. Мы все сделаем. Все идет по плану, — уверенно произнесла она.

Джинни печально усмехнулась и стерла со щеки Браун кровь.

— Все равно. Этого мало. Понимаешь? Мы...

— Ты уверена, что это необходимо? — тоненьким голосом спросила Луна.

— Босс всегда прав, — решительно подтвердила Лаванда.

Джинни кивнула:

— Жестокие времена требуют жестоких мер. Будите эту печенеманку, а Малфоя — ко мне.

— Хорошо, — отозвалась Луна.

— Будет сделано, — ухмыльнулась Браун, поглядывая на тело своей уже бывшей жертвы.

* * *

Уже на пороге дома Поттера Гарри и Драко словно сошли с ума, рывками срывая друг с друга одежду, прерывая долгий поцелуй лишь на скидывание очередной мешающейся тряпки.

— Мм... Гарри... — выдохнул Драко, когда Поттер облизнул его сосок и проехался по нему зубами. Гарри умело возбуждал Малфоя.

— Может... ох... хотя бы... черт, да!.. в дом зайдем? — через раз прошептал Драко. Гарри ударил ладонью по двери, не прекращая ласкать Малфоя — с дома снялась магическая защита.

А затем пинком ноги, прижав Драко за талию к себе покрепче, отворил путь.

— Ох! Подожди! — когда дверь дома за ними захлопнулась, Малфой внезапно начал вырываться.

— Нет, Дрей. Я уже долго ждал. Либо сейчас, либо... — Гарри был непреклонен.

— Я СКАЗАЛ — ПОДОЖДИ! Блейз, — вскрикнул Драко, глядя Гарри за спину. Тот удивленно остановился:

— Забини? — и обернулся, тот час же охнув: — Черт!

Блейз сидел у кофейного столика и методично бил пустым стаканом из-под виски себе по тыльной стороне ладони. По посиневшей коже, крови и осколкам стекла, можно было предположить, что он это делал уже довольно давно.

— Блейз, — повторил Драко, поцеловав Гарри в шею и прошептав: «Не сейчас»,— он подошел к другу и присел на корточки.

Поттер занял место справа, отобрав у Забини стакан. Взгляд Блейза был устремлен в потолок.

— Он нас не слышит, — сказал Гарри.

— Что с ним? Уже бывало такое? — нахмурился Драко. Гарри покачал головой, доставая из кармана брюк волшебную палочку.

— Надо ему вправить пальцы, — решил Поттер, осматривая кисть Блейза на предмет повреждений.

— Хорошо, — кивнул Драко. — Ты вправляешь, я, если что, держу.

— Окей. На счет три, — Гарри аккуратно прикоснулся к руке Забини, собираясь вправить кости.

— Раз, — начал считать Драко. — Два. Три!

Послышался дикий хруст. Драко ожидал хотя бы какой-то реакции от друга.

Но Блейзу было глубоко пофигу. Он даже не изменил свою позу. Его взгляд был так же устремлен в потолок, словно он разглядывал там какие-то забавные цветные картинки.

Когда Гарри забинтовывал руку Забини, тот даже усмехнулся.

— Глубокая же отключка у него. Сиди здесь, я сейчас принесу воды! — решительно произнес Драко, поднимаясь. Гарри кивнул.

Малфой прошел на кухню, достал из шкафа стакан и включил кран. Подождав, пока первая, отстоявшаяся вытечет, Драко набрал прозрачной воды и вгляделся в ее маленькие капельки, стекавшие по краям стакана.

В них отражался он сам. По крайней мере, так ему показалось сначала. За спиной за ним с интересом наблюдала маленькая девочка. У нее были длинные черные волосы, грязная белая сорочка до колен и подушка, зажатая в руках. Волосы спадали на лицо.

Драко резко обернулся: кухня была пуста.

Он вновь поглядел в отражающие капельки: девочка стояла на месте, разве что протягивала руку к Драко.

Малфой попятился, проехавшись по краю раковины и уперевшись в угол кухонного гарнитура. Он кожей чувствовал, хоть и не видел, как к нему придвигается маленькая ладошка.

Холодная, грязная, с капающей с пальцев водой.

Сердце учащенно забилось. Драко дернулся к выходу, и в следующую секунду холод прошелся по его руке, задевая каждую мышцу и направляясь в мозг и к сердцу.

Малфой упал на пол.

Стакан был пойман на полпути к полу и бережно возвращен на место рядом с раковиной.

В кухне никого не было. Разве что в стакане, сквозь черные волосы, спадавшие на лицо, просвечивали желтые глаза и кривая улыбка с маленькими острыми зубками. Через мгновение — кухня и в стакане стала пуста.

* * *

Панси резко вдохнула, прогнулась в позвоночнике, замерла и только через несколько секунд упала назад на постель. Ее пальцы были скрючены и не разгибались. В глазах замер бесконечный ужас.

Она вдыхала воздух в рваные легкие и выдыхала через разбитые губы.

С испуганными глазами рядом с кроватью в воздухе завис Донни.

— Хозяйка... — прошептал он, складывая свои уши руками, чтобы те закрыли глаза.

Паркинсон вскрикнула и схватилась руками за живот, в безумстве его ощупывая. Она чувствовала, как каждый миллиметр ее кожи расходился под острым лезвием скальпеля. Как каждый гвоздик втыкался, а затем забивался молотком в ее внутренности.

Как пилой распиливали кости позвоночника, прогнув ее в спине через кровать.

Все это было как наяву. И настолько нереально, словно она ломалась от того, что не получила очередной дозы под кожу.

С этого мгновения. Нет. С этой минуты. Нет. С секунды.

С печеньями завязано навсегда.

— Пить, — просипела Панси, протягивая скрюченные пальцы к домовику. — Пить.

— Будет, исполнено, хозяйка, — все еще не открывая глаза, поклонился Донни и с треском аппарировал.

— Пить... — рука безвольно упала рядом с телом, когда Панси зажмурила веки, и одна маленькая круглая слезинка прокатилась по виску и затерялась где-то в спутанных волосах.

Это только в начале — ты готов променять всю свою жизнь только на одно печенье. За одно мгновение в виде пяти минут охрененного счастья. Ты уверен, что это стоит того. Ты рискуешь, ведь это чистая смерть. И не вырваться. И ты оправдываешь себя тем, что кто-то до тебя уже пробовал.

Но из этой паутины не выбраться. Никогда. Когда будешь загибаться в агонии — будешь проклинать тот день, когда вкусил Печенья Счастья первый раз.

Жаль, что эти слова никогда не пишут на коробках с печеньями. Жаль. Очень жаль.

* * *

Малфой слишком сильно задерживался. И Гарри решил проверить, в чем дело. Зайдя на кухню, он увидел, что Драко в неестественной позе лежит на полу. Вода все так же шла из крана, а рядом с раковиной стоял наполненный стакан.

— ДРАКО! — воскликнул Поттер, подбегая к Малфою и опускаясь перед ним на колени. — Драко, — повторил Гарри, прикасаясь пальцами к шее: пульс чувствовался, но слабый.

В голове будто взорвалась маленькая бомбочка.

Гарри замер с открытыми глазами — и по его радужной оболочке начали пролетать картинки, прежде чем глаза полностью покрылись белым и он рухнул рядом с Драко.

Одно прикосновение к Драко заставило его вспомнить. Но... почему именно сейчас?

— ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ! — серебристый олень проскакал к стулу, где сидел Драко, и отогнал дементора.

— Мне кажется, я опоздал?

* * *

Девушка, держащая в руке маленькую черную папку, шла по длинному коридору, чеканя шаг. Подойдя к двери, с правой и с левой стороны которой стояли охранники в камуфляже, держащие в руках винтовки «Штаер», она остановилась.

Два взгляда уставились на нее через прицел.

— Имя, — произнес охранник слева.

— Габриэлла Салливан.

— Цель визита?

— У меня назначено, — Габи сделала шаг вперед, но в живот ей ткнулось дуло винтовки — пришлось отступить назад.

— Цель. Визита. — Повторил еще раз охранник.

П.С.: Тем не менее, до 15 сентября осталось 3 дня.

Глава 33. Смерти подобна лишь жизнь. Скоро...

— Все также куришь? Давно мог бы уже бросить.

Энтони щелчком отправил сигарету в полет, добавив чуток магии, чтобы она смогла долететь до открытого окна и потонуть где-то в ночи.

— Ты мне не отец.

Мичфалд зевнул и опустился в кресло, напротив которого стояло второе, где сидел мужчина, раз за разом перелистывающий страницы газеты.

— Когда?.. — Энтони скрестил руки на груди, откидываясь на мягкую спинку и закидывая ногу на ногу.

— Когда — что? — с очередным переворачиванием страницы без эмоций ответили ему.

— Ты знаешь...

За газетой вздохнули.

— Все будет вовремя.

— Вовремя?! — взорвался Энтони, вскакивая со своего места, и, в один прыжок добравшись до другого кресла, вырвал газету из рук мужчины.

Черная бровь взметнулась вверх, а пальцы поправили полы мантии и небрежно одернули манжеты на рукавах.

— Сядь, — приказал он.

— Сев... — Энтони глубоко задышал, комкая газету в кулаках. — Когда Гарри привезут сюда? А? Я уже не могу здесь находиться. Я хочу вернуться! Я хочу видеть его!

— Хмм... ты слишком эмоционален, Энни, — Северус Снейп встал и медленно забрал из рук Мичфалда свою газету. Затем сел обратно в кресло и снова ей закрылся от Энтони.

— Я... я просто хочу знать... когда...

— Если скажу, успокоишься?

— Все равно ведь не скажешь... — сквозь зубы выдохнул Энтони, опускаясь в свое кресло. Рваная газета слегка качнулась, когда ее страницы вновь перевернули.

— Сегодня, двенадцатого сентября, состоится футбольный матч между Хеллами из Висконсина и Дарклайками из Дэлавера. Хм. Не думал, что Хеллы оправятся от предыдущего матча так быстро. Что ж... забавно будет поглядеть.

— Я в курсе, какой сегодня день. Зачем ты пришел, Сев?

— Чтобы ты не наделал глупостей.

— Глупостей? Я? Просто верните меня к Гарри, либо перевезите его ко мне.

— А я-то думал, что ты в первую очередь по работе соскучишься. Проиграл целый галеон твоему отцу.

— Сев...

Газета медленно опустилась, и хмурый взгляд Снейпа уперся в Энтони.

— Ты слишком беспокоишься для того, кто близко знаком с Поттером всего несколько дней. Даже, подозрительно...

— Почему ты так подумал? — Мичфалд отвлеченно поглядел в окно. Снова хотелось курить. Сколько он уже скурил после того звонка? Пять? Шесть?..

— Убьешь свои легкие, если тронешь еще хотя бы одну.

— Я...

— У них на тебя ничего нет.

— У сигарет? — Энтони поглядел на Северуса: тот не мигая смотрел на него. Под таким взглядом становилось неуютно, и Мичфалд невольно поежился. Снейп же хмыкнул и вновь устремил свой взор на изорванную газету.

— Я про звонок. У них на тебя ничего нет. Так что можешь расслабиться.

До Энтони медленно доходили слова Северуса. Он в курсе? Он знает? ОН...

— Откуда... — хрипло произнес Мичфалд. — Откуда ты...

— Для этого я здесь, Энни. Чтобы ты не сорвался и не побежал к Поттеру. Чтобы ты не отправился в Лондон раньше времени.

* * *

— Блядь! Когда же эта чертова хрень закончится?!! Я не могу потрахаться с Поттером! Я не могу спокойно учиться на аврора!!! Я ни черта ничего не могу, кроме... Кроме как наслаждаться приятным времяпровождением с вами... твари.

Голос Малфоя.

Первое, что проникло в голову к Гарри и достигло его сознания после того, как он побывал в воспоминании, прикоснувшись к Драко. Либо в своем, либо в его. Потому что этих моментов Поттер не помнил. И казалось, что будто маленькая частица мозаики встала в его голове на свое место. Словно кто-то упорно плел паутину на его воспоминаниях, и бац — одно неаккуратное воздействие и она вспыхнула и исчезла, выпуская на свет потаенную пыль.

— Закончил? А теперь слушай сюда, малыш...

Голос и эта интонация... такая протяжная на букве «а». Знакомая... на языке уже почти крутится имя ее обладателя, но ускользает, и Гарри морщится от боли.

Но... То, что он видел. Драко... Он... сдался и Гарри спас его. Применив к властям ставшее после войны преследуемым по закону заклинание Обливейт. Но чтобы максима? Чтобы подействовало на всех? Это же было невозможно. Или... возможно?

«Или я действительно мог это сделать. Но... я не помню, чтобы что-то такое было. После победы пару дней я отдыхал. Потом Рон и Герм, бывшие друзья (так легко отказываюсь от друзей, но... почему-то я уверен — они это заслужили), исчезли, и Кингсли сказал не искать их, а всерьез заняться подготовкой к аврорату (я его так послушался, что меня за шкирку привели в Аврорат обучаться). Потом... что же было потом? Работа вместе с аврорами, где я просто, можно сказать, мешался под ногами, так как они действовали настолько слажено. Что... что я — что? Какого черта я ни хрена не помню, что произошло летом? Почему у меня такое ощущение, что моя жизнь началась буквально дней двенадцать назад. С первого сентября. Когда я пришел в Аврорат на лекцию Сулега. По-че-му? И... я не помню, что был на разбирательстве Малфоев. Но, по крайней мере, теперь я знаю. Ради Драко я нарушил не один закон.

И тот поцелуй. Как будто тогда у меня не было выбора, кроме как начать все сначала. Медленное касание его губ в ожидании ответной усмешки и удара в лицо. Я знал, что он это забудет и рискнул. Вот только теперь я действительно могу его целовать. На правах... напарника аврега. Забавно».

Гарри открыл глаза и зажмурился, мысленно определяя, где находится. Его прижимали к себе.

— Я тебе не малыш.

Драко. Именно он сейчас держал Гарри в руках, пока тот разлеживался у него на коленях, уткнувшись лицом Малфою в плечо.

— А я тебе не тварь.

Знакомый голос. Еще пусть скажет пару слов — и Гарри точно поймет, кто это.

— Ты... ты... — странная интонация изменилась на задыхающуюся. Словно этот кто-то сейчас тыкал пальцем в них и судорожно глотал воздух.

— Не приближайся! — угрожающе зашипел Драко и прижал Гарри к себе сильнее. Пора было открывать уже глаза, чтобы посмотреть на эту картинку: как Малфой защищает Поттера. Почему-то это действительно должно было быть забавным.

Но...

Раздались удаляющиеся шаги и звук сильной пощечины, словно ударили ладонью по стене.

— Зачем ты привела его сюда? А? Я что сказала сделать? — и еще один удар. Драко сжал пальцы в кулаки, но не двинулся.

— Драко... — тихо прошептал Гарри и почувствовал, как грудная клетка Малфоя напряглась, а сердце застучало быстрее.

— Не шевелись, — едва уловимым шевелением губ произнес он в висок Поттера.

За спиной все так же раздавались то глухие удары, то резкие, со свистом.

— Раздвоение личности? Ха-ха, — голос Драко изменился на ехидный. Гарри чувствовал, как Малфой медленно пытается расслабить мышцы под ним и утихомирить свое сердце. Хотя маски Драко всегда умел держать до конца.

Удары прекратились со звучанием его голоса.

— Я не знаю, почему он пришел вместе с ним... Что нам делать? Она снова нас будет...

— ЗАТКНИСЬ! — за звуком удара последовал глухой стук, будто кто-то упал.

— Так... надо решить, что с ним делать, а ты там — не развози сопли. Поднимайся...

— Поттер, — тихо прошептал Драко над ухом Гарри, слегка наклонившись вперед. — Если дальше будет дерьмово — знай. Очень жаль, что я с тобой не переспал. Перед смертью надо было попробовать.

— Что?.. — слишком громко воскликнул Гарри, и в комнате повисла напряженная тишина.

— Он... что... живой? Ты привела сюда живого??? Ты... ТЫ! ТЫ-Ы! АРГХ!!!

Гарри резко отбросило от Драко и швырнуло по полу на большое расстояние от него. Так сильно, что Поттер даже почувствовал следы от пальцев Малфоя на своей спине, настолько крепко Драко пытался его удержать.

Теперь можно было открыть глаза.

Гарри лежал на боку. Левая рука была вывернута назад. Правая — вытянута вперед, словно он тянулся туда. Голова вскинута подбородком вверх, а ноги согнуты в коленях.

Глаза медленно привыкали к серости. На сером полу, в сером неизвестном помещении в паре метров от Гарри лежал Драко.

Малфой лежал поперек так, что Гарри была видна лишь его белобрысая макушка и изогнутые плечи, так как правая рука была направлена в сторону Поттера. Словно... хотела ухватиться.

— Драко, — прошептал Гарри, попытавшись двинуться вперед. Но его словно что-то придавливало к полу. Хотя, даже несмотря на это, он все равно пытался. Кончиками пальцев... прикоснуться... ухватиться.

— Драко, — снова позвал он, делая очередное усилие, пытаясь подползти к Малфою. Тот не шевелился, вот только кончики белокурых волос с правой стороны начали окрашиваться в красный цвет.

Гарри согнул правую руку в локте и придвинул свое тело еще на пару сантиметров. Он должен был доползти. Должен узнать.

— Драко... АААА! — на правую руку со всего размаху наступили каблуком. Специально повертев, чтобы ладонь не пошевелилась. Гарри, сцепив зубы, зарычал.

— Как трогательно. Не правда ли? Как трогательно выглядит эта сцена, — он узнал ее голос. Вот только... зачем? Зачем ей это надо? Прокусив губу в попытке унять боль по всему телу, Гарри вытянул вперед левую руку, которая была вывихнута, и сквозь непередаваемый ад из боли попытался вновь придвинуться к Драко.

— Драко, — вот сейчас этот Малфой очнется. Откроет глаза, поднимется и вместе с Гарри посмеется над всем этим. Это — всего лишь какой-то кошмарный сон. И чтобы из него выйти, Поттеру достаточно лишь прикоснуться к Драко. И все будет хорошо.

— Сам Гарри Поттер пытается добраться до Драко Малфоя. Так мило и трогательно. Я прямо умираю, — Браун убрала ногу с руки Гарри и самодовольно поглядела на Драко. — Ой, — она приложила пальцы ко рту в изумленном жесте. — Мне кажется, что Драко сильно ударился.

— Ты его убила?! — детский голосок раздался справа, и Гарри закрыл глаза. Нет смысла пытаться и дальше двигаться, если ты не можешь преодолеть даже миллиметр. Тем более, когда нет стимула ползти.

— Не должна была, — в голосе Браун проскользнуло сомнение. Гарри насторожился.

— Но у него кровь!

— Хм... Лежи и не двигайся, Поттер, — Лаванда с размаху пнула Гарри в живот и пошла к Драко. Поттер смог лишь проводить ее взглядом.

Он мог только видеть, как она подходит к Малфою, садится на колени, опуская пальцы левой руки в кровь и проводя ей по полу, а правой — нащупывая у Драко пульс на шее.

— Хм...

* * *

— Хозяйка, куда вы? — писк Донни раздался, когда она попыталась сползти с кровати.

— Я должна идти, — облизнув пересохшие губы, произнесла она, опуская ноги на пол. Те подкосились, и девушка рухнула на деревянную поверхность, стукнувшись локтем.

— Но... хозяйка. Вы... — Донни сжал наволочку на своей груди, и медальон с гербом семейства Малфоев звякнул. — Вы еще больны. Оставайтесь в постели, прошу.

— Нет, — Панси медленно села и убрала волосы с лица. — Если я не приду, он умрет. Я должна...

— Кто умрет, хозяйка? Хозяин? — с ужасом в глазах спросил домовик.

Панси покачала головой.

— И Драко тоже. Я, кхе, должна, кхе, — она закашлялась, прижав руку к горлу. — К Блейзу... идти...

— К мистеру Забини? Но...

— Донни, — красные, опухшие глаза уставились на эльфа, тот застыл.

— Подойди ближе, — кашлянув, произнесла Панси. Домовик сделал несколько шагов в ее сторону, и Паркинсон схватила его за руку.

— Хозяйка?

— Ты сможешь аппарировать меня в дом Поттера? — тяжело дыша спросила Панси. Домовик кивнул.

— На порог дома, — уточнил он. — На дом мистера Поттера наложена защита. И, если она снята, Донни сможет попасть в дом. А если нет — будет нужно просить помощи мистера Поттера, великого человека!

Панси закрыла глаза на мгновение.

Она слышала этот странный разговор трех девушек от и до. Помнила слово в слово. И, наверное, не смогла бы забыть.

— Да, босс.

И затем снова их открыла, ее взгляд изменился.

— Хорошо. Переноси.

С помощью Донни Панси кое-как поднялась и пошатнувшись, чуть не упала.

— Но хозяйка, вы в таком состоянии... вам...

— Я приказываю тебе, пе-ре-но-си.

— Слушаюсь, мэм, — Донни обнял Панси за шею правой ручкой и щелкнул пальцами.

* * *

— Рада вас видеть, господин Премьер-министр.

— Не сказал бы, что разделяю ваше мнение, госпожа Салливан. У меня совершенно нет на вас времени. С чем пожаловали?

Габриэлла медленно опустилась на стул напротив министра и, ухмыльнувшись, протянула ему черную папку.

— Вы хотели это?

Он сразу же переменился в лице.

Премьер-министр с жадностью схватился за папку и снял с нее банковскую резинку. Даже пот выступил на его полном лице, и он недовольно смахнул его со лба. Его руки дрожали, и Салливан, наблюдая за этим, внезапно поднялась.

— Ох, я совсем забыла. Я же так опаздываю, — она растянула эту букву «а». Но для Премьер-министра ничего не существовало, кроме черной блестящей пачки с желтым улыбающимся смайликом, которая призывно лежала в папке.

— Я пойду? — спросила Габи, все так же недобро ухмыляясь и хватаясь за ручку двери.

— Д-да, — едва сдерживая дыхание от возбуждения, произнес мужчина, даже не смотря на нее.

С хрустом разрывая пачку под аккомпанемент закрывающейся двери.

Габриэль Салливан перешагнула через лежащего на полу охранника, который с блаженной улыбкой на лице пребывал точно не в реальном мире — его глаза закатились вверх и лишь белые молочные белки сверкали, подергиваясь.

Второй охранник судорожно дергался, сидя в углу, так как его руки направляли ему же в лицо дуло «Штаера». Причем один из пальцев был на курке, а рот залеплен скотчем. Было видно, что его собственные руки ему не подчинялись.

Габи поправила юбку, и, расстегнув молнию на ней, одним махом ее сняла. Затем распустила волосы, расстегнула пуговицы на блузке и достала из прикрепленного к животу пояса длинную мантию.

Она переливалась в ее руках, расправляясь, высвобождаясь, и была легка как шелк.

— Ненавижу каблуки, — выдохнула Салливан, укрываясь мантией и беря в руки ненавистный предмет обуви.

Пнула того охранника, который был в отключке. Подошла к другому, который весь вспотел и даже чуть не ревел от страха.

— Ты меня здесь не видел, — Габи провела рукой перед его лицом, и мужчина осел. Руки безвольно уронили винтовку на пол.

— Ну, кажется все? — улыбнулась она, одевая капюшон мантии и исчезая. Только еще несколько минут были слышны тихие шаги по коридору в сторону лифта. Затем все смолкло.

Глава 34. Время на жалость. Скоро...

Блейз очнулся от громкого стука рядом с собой. Открыв глаза и пару раз тряхнув головой, Забини нахмурился и поднялся, сразу же чуть не рухнув обратно. Слабость прокатилась по всему телу. Видимо, с печеньями на этот раз он перебрал. Левая рука пару раз дернулась от боли. Удивившись тому, что она была забинтована, Блейз еще раз тряхнул головой. Создавалось ощущение, будто внутри его головы был надут шарик, наполненный водой, и эта самая вода пыталась вылиться из ушей. Но при каждом встряхивании так и оставалась на месте.

Тем не менее, в дверь уже не стучались.

Блейз, облокотившись на стену и тем самым поддерживая себя в вертикальном состоянии, взглянул на дверь. Что-то упало, определенно, на улице, и послышался нервный вскрик и тихие бормотания.

Медленно, цепляясь за подручные предметы здоровой рукой и хромая, Блейз кое-как дошел до двери и, сняв защиту, распахнул ее.

В следующий момент он оказался на полу под тяжестью чужого тела. Вздрогнув, он услышал:

— Мистер Забини! Я пытался уговорить хозяйку не делать этого! Мистер Забини! — домовик судорожно вопил ему прямо на ухо, и от этого вода в голове Забини была готова фонтаном пойти во все стороны, но разве она уже не потекла по всему телу?

Блейз приподнял голову и увидел знакомую каштановую макушку.

Это определенно была Панси. Только она не шевелилась и продолжала лежать на Забини. Слегка улыбнувшись, тот высвободил свою правую руку и попытался сдвинуть девушку с себя.

Его рука была вся мокрая.

Блейз с ужасом смотрел на стекающую с нее кровь.

— Расщепило! Мою хозяйку расщепило! Что же я скажу хозяину?! — рядом с ним заламывал руки эльф.

Забини зажмурился и снова открыл глаза: кровь никуда не хотела исчезать.

* * *

— Босс меня убьет, — тяжело произнесла Браун, заставив Гарри приподнять голову.

— Ты его убила?! — снова завопил справа голосок.

— Заткнись, мелкая! Если что, возьмешь всю вину на себя.

— Почему я должна это делать?

— Потому что ты — мелкая, тебе сойдет это с рук.

Гарри закрыл глаза. Как же его все это уже достало. Почему он просто не может спокойно жить? По-че-му?! За что вообще ему все это?

— Ха-ха, я не буду этого делать! — обеспокоенный тон сменился на ехидный. Гарри открыл глаза и увидел, как Браун медленно поднялась и обернулась. На ее лице появилось угрожающее выражение.

— Будешь, — громко прошипела она сквозь зубы.

— Не-а.

— Я сказала... Ты. Это. Сделаешь! — Лаванда вытянула вперед руку, и Гарри пришлось повернуть голову, чтобы увидеть, что произойдет дальше.

Справа стояла маленькая девочка, у которой с запястий стекала кровь, багряными каплями падая на пол. Это ей принадлежал детский голос:

— А я... сказала... что — нет. Я не буду этого делать.

Следующие мгновения длились для Поттера как в замедленной съемке.

Ладонь Лаванды сжалась, и она указательным пальчиком поманила девочку к себе.

— Иди ко мне...

Но девочка, к удивлению Гарри, даже не шелохнулась.

— Использовать мои же приемы на мне — крайней глупо и неразумно. Это ты... иди... ко мне... — голос девочки под конец сменился на тихий, зовущий, но вот звал он не Поттера.

Рука Браун дернулась.

— Ты... малявка...

— Иди ко мне... — девочка протянула вперед руку, и, когда она пошевелила указательным пальцем, с него потекла кровь.

— Ты не посмеешь! — но Лаванда уже сделала один вынужденный шаг к ней.

— Уверена? Это я являюсь побочным продуктом ПС-205, а не ты. Ты лишь защитный механизм, детка. Поэтому... иди ко мне... и я тебя отключу, — в голосе девочки проскользнул смех.

— Босс... — еще один шаг в сторону истекающей кровью.

— Мне наплевать, ко мне... — еще один.

— Она... — еще.

— На-пле-вать, — рассмеялась девочка и коснулась лба Браун, когда та, полностью подчинившись, опустилась перед ней на колени. Что она сделала с Лавандой, Гарри не видел, вот только Браун завалилась на бок и больше не шевелилась.

А желтые глаза, просвечивающие сквозь волосы на лице, были направлены на него.

— Зря ты пришел вместе с ним, — покачала она головой, делая шаг к Гарри, наступая голыми ногами на Браун.

— Кто ты такая? И где мы...

— Я — Луна. И ты... в чужом разуме.

— Но как?..

— Я действительно должна отвечать на его вопросы? — голова девочки резко опрокинулась назад, словно она внезапно решила поглядеть наверх. Ничего не произошло: ни звука, ни движения, ни какой-либо вспышки.

Вот только голова так называемой Луны опустилась, и она вновь поглядела на Гарри.

— Леггилименция, 5 степень темной магии. Проникновение в чужой разум посредством ментального перемещения в него. Усовершенствование — на расстоянии. Двойное действие... — девочка вновь запрокинула голову и недовольно топнула ножкой: — Я не хочу это говорить.

— Что с Драко? — тихо спросил Гарри. Разум даже не пытался воспринимать полученную информацию. Поттер сразу решил — он подумает над этим позже.

— Я не могу к нему подойти, — жалобно произнесла Луна.

— Почему?

— Если я его коснусь, он упадет также, как и она, — девочка, не глядя, махнула в сторону Браун.

— Я тоже не могу... подойти, — Гарри внезапно закашлялся.

— Ты — можешь. Ему нужна твоя помощь, — Луна медленно опустилась на пол, и оперлась спиной на лежащую Лаванду.

— Не мо...

Девочка щелкнула пальцами, и Гарри больше не чувствовал никакой боли. Он смог подняться и удивленно посмотреть на Луну.

— Как? — ошарашенно выдохнул он, глядя на еще недавно вывихнутую руку.

— Тебя не должно это заботить. Лучше подойди к нему...

Гарри рванул к Драко и с разбегу упал на колени перед ним.

Он приподнял голову Малфоя: серьезное ранение возле виска.

— Дурачок мой. Что ты пытался сделать? — Гарри провел пальцами по коже, стирая дорожку крови. — Защитить меня? — нащупал частый пульс. — Да от кого? От них? — Гарри приподнял Драко так, чтобы можно было его обнять и прижать к себе. — И сам пострадал. Ты... — Гарри ласково коснулся малфоевской щеки, забрасывая правую руку Драко себе на плечо, чтобы было удобнее подняться. — Сдохнешь здесь — и я тебя убью, — тихо пообещал Поттер.

— Ты его так сильно любишь? — раздалось за спиной, и Гарри, поднявшись вместе с не очнувшимся Драко, обернулся.

— Что? — спросил он.

— Забудь. Убирайся отсюда, пока не пришла Она.

— Она?

— Я делаю это только ради Драко. Он — добрый, — Луна поднялась и подошла к Гарри и Драко. — Наклонись ближе, и я помогу.

Почему-то Поттер решил повиноваться и слегка наклонился вперед.

Волосы у Луны встали дыбом, и Гарри увидел ее лицо: все в мелких глубоких трещинах, ярко-желтые глаза внимательно смотрели на него, и разрезанная улыбка до ушей, из которой виднелись маленькие заостренные зубки.

— Освобождаю, — произнесла она, коснувшись лба Гарри и Драко, и они исчезли.

Волосы вновь опустились на ее лицо, когда она произнесла довольным голосом:

— Я все правильно сделала?

— Да, милая, — рядом с ней появилась рыжеволосая девушка, она погладила Луну по голове. — Молодец. Ты можешь навестить нашего премьер-министра.

— А Лави?

— А она пока пусть полежит. Не стоит портить чужой товар.

* * *

Парень со вздохом стянул с себя мантию-невидимку и обессилено сел на пол.

— И давно тебя так? — рядом с ним раздались шаги, и кто-то опустился на колени. В нос сразу же ударил запах спирта.

— Отвали, Уизли, — он отмахнулся от дурно пахнущих пальцев и поморщился.

— Зелье? Есть?

— Не думаешь, что если бы и было хотя бы одно такое зелье, я бы тут не сидел и не распинался перед тобой?

В комнате воцарилась тишина. Через несколько секунд парень вздохнул.

— Достал?

— Вроде бы они, — блондин осторожно вытащил из-под все еще надетой на нем юбки спрятанные документы и протянул их Рону. Тот вздрогнул, когда папка пролетела мимо его рук и упала на пол. Пара белых листов выпала наружу.

— А...

— Доставил. Надеюсь, ты меня не подвел. И это — действительно эксклюзив.

Рон хмыкнул:

— Я специально достал. Чистый вид, без примесей. Мы такой только Оставшимся в живых давали, — Михаэль сел рядом с блондином к стене и притянул папку к себе. Парень же откинул голову назад, снова тяжело вздохнув. Действие оборотного зелья закончилось, и тело медленно приходило в норму.

— А она...

— Габи сейчас на обходе. Мы собираемся... — Рон дрожащими пальцами раскрыл папку, сразу же начиная вчитываться в строки. Чем больше он прочитывал, тем сильнее вытягивалось его лицо, а пальцы сжимались в кулаки.

— Все-таки хорошо, — заметил блондин, — что тебя удалось вернуть. Смотреть, как та же Грейнджер походит на хладнокровного убийцу, даже как-то не по себе. Жаль, что она навсегда так и останется невыразимцем. Без имени, без сожалений, без сострадания. Даже обидно... а была такой милой и примерной девушкой. А сейчас... — он притворно вздохнул, когда Рон его перебил:

— Вот оно... черт! Вот оно... если я расскажу... если... если это правда... Мерлин, — у Михаэля даже губы дрожали, блондин же внезапно схватил его за руку.

— Ты никому ничего не расскажешь, — жестко произнес он. Рон прикрыл глаза и тихо выдохнул.

— Отец.

— Нет! Он сейчас не такой, каким ты его знал. Погляди еще разок на Грейнджер. Или не она тебя недавно пыталась вновь опоить приворотным?

Рон вздрогнул, но не ответил. Блондин же кивнул своим мыслям:

— Никому нельзя верить в нашей жизни, Уизли. Здесь, как на войне. Либо ты, либо тебя...

— А ты?

— Я предпочитаю «Либо я». ФБРовцы не достают?

— После того раза — нет. И ты не прав насчет Герм. Она помнит его. И любит... она все еще человек.

— Остаточное явление. Обрывки воспоминаний. Она — невыразимец. А все остальное — пустая ложь, в которую ты, как наивный дурак, все еще пытаешься поверить. Но не веришь же, да? Я прав?

Михаэль закрыл глаза, устало потерев лицо ладонями. Парень же вздохнул:

— Сигареты есть? С ментолом желательно...

— Не курю, — не убирая рук от лица, отозвался Рон. Блондин попытался подняться.

— Какие же вы, — рывок; парень, слегка покачнувшись, чуть не упал обратно, но устоял, — невыразимцы, блядь, правильные. Аж тошно...

* * *

— Они очнулись?

— Вроде бы.

— Вроде бы?

— Я не знаю! Я не врач. Ты... Какого черта ты здесь?

— Я не могу просто лежать. Я должна поговорить с Гарри, чтобы решить...

— Решить — что? Я тебя еле-еле зашил. Расщепиться решила? Совсем сошла с ума?

— Прекрати на меня орать, печенеман обдолбанный!

Драко медленно открыл как будто налитые свинцом веки. Расплывчатое пятно перед ним превратилось в два обеспокоенных лица: Панси и Блейз внимательно смотрели на него. У Панси была перебинтована левая рука, а сама она была очень бледной. Блейз же наоборот просто светился.

— Он открыл глаза. Думаешь, он в порядке? — спросила Панси. Забини закатил глаза.

— Иди выпей еще настойки.

Драко вздрогнул от хлопка закрывшейся двери и брошенной фразы:

— Будь он хоть последней предавшей меня мразью, я за него волнуюсь. Принесу бинты...

— Ты здорово напугал меня, — Блейз смотрел на друга, пытаясь заметить малейшие изменения в его состоянии.

— Гарри... — хрипло выдохнул Драко. Забини усмехнулся и махнул рукой вправо.

— Спит он. А вот ты... Мерлин, ну и как можно было умудриться вдвоем подскользнуться на кухне и удариться о стол?! Нет, я понимаю — ты, но Поттера-то зачем? Ты, кстати, в курсе, что себе чуть череп не раскроил?

— Что?

Видимо, до Драко не сразу дошел смысл слов Блейза, потому что он в данный момент потянулся за своей палочкой, лежавшей тут же на тумбочке, и провел диагностическое заклинание над Гарри, который, вцепившись в левое плечо Малфоя, лежал рядом с закрытыми глазами. Только решив, что с Гарри все в порядке, Драко обратил внимание, что у него до ужаса болит голова.

Откинув голову на подушки, он отложил волшебную палочку и вздохнул, прислушиваясь к словам Блейза:

— ...в доме Поттера. Я нашел вас обоих на кухне. Еще Панси... расщепиться вдруг вздумала. У нее, видите ли, важный разговор к Гарри. Кстати, что ты делал с Поттером на кухне? — спросил Забини, когда Драко, все также молчаливо коснулся пальцами волос, на которых был уже туго повязан бинт.

— Ты валялся в коридоре в отключке, — когда Драко это произнес, облизнув сухие губы, настроение Блейза сразу же изменилось.

Он нахмурился и серьезно сказал:

— Как много ты видел?

— Ты бил себя по руке стаканом. Рука была синеватого оттенка. Кстати, двигается?

Забини кивнул.

— Здорово. А теперь, мой горячо любимый друг, ты мне сейчас подробно объяснишь... какого хуя ты наркоман? — Драко осторожно высвободил свое плечо от хватки Гарри и продолжил: — И, пока я не нашел повод тебя убить, ты мне вкратце опишешь свои бурные отношения с моей недоневестой. Которая за «мразь» еще ответит.

Блейз вздохнул:

— Ты точно хочешь знать?

— Забини, — прошипел Драко, Блейз отвел взгляд.

— Первый раз я попробовал, когда мать умерла. Ты был с Панси под судебным арестом. До тебя не было возможности добраться, даже написать. Поттер... я его ненавидел тогда. Винил во всем. Было плохо... Мне ее тело даже не отдали. Сказали, что кости оставят рядом с Азкабаном. И как-нибудь я смогу их забрать, — раздался тихий смешок. — Предложил знакомый в «Ведулен», сказал, что так я смогу убрать со своего лица кислую мину.

— Ты же знал, что...

— Знал. Но он сказал, что этот тип безопасен. Без привыкания. Название еще меня позабавило — Печенье Счастья.

— Второй?