...ведь ей не нужен этот мир

«Мне сегодня легко. Просто очень легко. Кошмар кончился, и они думают, что скоро всё станет как всегда. Говорят, что всё наладится. А мне это "всё" не даёт покоя. Всё, всё, всё. Меньше смысла, больше чувств».

Девушка закрыла дневник, закрывая вместе с ним и глаза. Бессмысленные слова, которые вертелись в её голове, бессмысленные вещи, которые кто-то посчитает попыткой совершить бессмысленный переворот. Но она ничего такого не хочет, нет. Просто она, возможно, единственная из людей, кто чувствует, что ещё ничего не закончилось.

«Что ощущает человек в падении? Я падала, но так ничего и не произошло. Я срывалась, металась, я почти умирала, но так и осталась бесчувственным куском человечины. Почему куском? Просто чего-то не хватает».

Это был её дневник. Там девушка могла писать всё, что хотела и не хотела. Пара взмахов волшебной палочкой, и никто, кроме истиной хозяйки, не сможет прочесть заветных строк. Да будет так.

«Я сегодня никуда не пойду. Останусь дома. Пусть делают, что хотят».

В окно пробивались тёплые лучики октябрьского солнца. Хороводы пылинок кружились в воздухе. Мысли Героини войны полетели вслед за этими невесомыми балеринами, унося свою обладательницу в привычный мир меланхолии, где она в последнее время стала частым гостем. А девушка покорно летела за ними. Не сопротивляясь. Забывая о себе и окружающих.

«Они думают, что я сильная. Что ж, пусть мечтают. А я, возможно, просто немного умнее их всех...».

Она обычная. Она любит чай с лимоном, что мама варит по утрам, любит родителей, друзей. Ей нравится учиться и выстраивать логические цепочки чисел на длинном исписанном пергаменте. Она хотела бы изменить всё. Разрушить стереотипы. О да, красивое падение. Она любит жизнь, любит солнце, она будет дышать. Её не задушат стены. Она не сдастся. Когда-нибудь она улетит. Надо только подтолкнуть.

«Они снова это сделали. У меня скоро разовьётся аллергия на слово "хорошо". Оно почти бессмысленно».

Её жизнь была чуть сложнее жизни обычной волшебницы. Ведь в Магическом Лондоне никто не остаётся ни у дел. А её история пересеклась с историей героя, судьба которого была написана задолго до его рождения. И она была в ней. Была не просто упоминанием, а спасением всего. Тем заветным элементом, без которого разрушилось бы много большее, чем просто ненужная жизнь. Хотя чья-то жизнь всё же пострадала. Да, тогда пострадали многие. А она смогла остаться. Остаться и помочь.

«Есть такое странное слово — предназначение. Его не воспринимают многие. Я была раньше в их числе. Но оно значит нечто большее, чем просто неизбежность судьбы. Я в это поверила. Или, возможно ещё поверю...».

Её жизнь непредсказуема. Вы когда-нибудь мечтали о небе? Да и кто не мечтал? А она была там. Она была на небе, была и в огне. Та самая девушка, что летала от счастья, та, которая терпела адскую боль. И все страдания, и все мечты хранит на своих страницах один очень старый дневник. Старый, но не заброшенный.

«Они опять сказали, что всё будет хорошо. Я им, наверное, скоро поверю. Ну что взять с людей, которые знают меньше, чем говорят? А говорят они много, порой даже слишком...».

Ей всего восемнадцать. Её имя знает каждый уважающий себя волшебник. Она бы смогла стать кем угодно, даже кем-то, кого ещё не видел мир. Но ей захотелось остаться просто собой, девушкой со всемирно известным именем и несбывшейся заветной мечтой. Что за мечта? Увы, пока она сама не расскажет, никто этого не узнает. Дневник ведь заколдован.

«Может быть мне уехать? Куда-нибудь далеко, на неделю или две. И никому не скажу, где я. Пусть не мешают».

А мир неумолимо продолжал меняться. Может быть к лучшему, а может, просто как всегда, бессмысленно редактируя статьи в Кодексе Магического Мира. И она решилась.

Собрав только самые необходимые вещи в небольшую дорожную сумку, она написала короткую, но удивительно содержательную записку родителям. Там всё объяснялось: и её отсутствие, и причины отъезда. Не открывалось лишь одно — место её пребывания.

Куда же она отправилась? О, это была давняя мечта, хотя может и не самая заветная. Девушка трансгрессировала из своей комнатки прямо в Сидней. Там, конечно, тоже есть волшебники. Но куда меньше, чем в Лондоне. Идеальное место для отдыха. И она неплохо это знала.

«Тут совершенно другое солнце. Кажется, что то же, но оно греет как-то иначе».

Она никогда не отличалась сентиментальностью. С собой у неё хранилась лишь два снимка. На одном были изображены её родители; это их первая колдография, они удивлены, но всё равно смеются странному устройству, так похожему на обычную камеру. На второй фотографии запечатлена кучка детей, радостно машущих руками. Ребята из ОД. Некоторых уже нет в живых, кто-то уехал подальше от воспоминаний, а с кем-то она и по сей день поддерживает общение. Эти две фотографии — единственное, что напоминало ей о дорогих людях во время странствий по лесам, укрываний от Пожирателей и поисков крестражей. А теперь, когда всё позади, снимки продолжают поднимать настроение, не давая забыть о временах, когда были живы все те, кто любил её, и кого любила она. Такие и сейчас есть, но их значительно меньше.

«Они, наверное, уже ищут меня. Ничего, никаких следов я не оставила. Пусть думают, что хотят».

Тихая, непримечательная прогулка по таинственному, незнакомому городу. Мысли впервые устремились в направлении, противоположном привычным переживаниям. Чувства притуплены. На лице лёгкая улыбка. Походка, почти по-хозяйски уверенная. Удивлённые взгляды в спину и лишь загадочные взмахи ресниц на предложения познакомится. Непривычный образ, но ей это нравилось.

«Чёрт, они все такие... другие. Вроде бы обычные люди, но как-то выше этого».

Время шло. Мысли приходили в своё привычное состояние. Земля продолжала крутиться, а люди вокруг — взрослеть. С каждым днём девушка открывала для себя что-то новое в огромном неизведанном городе. Книжные магазины, уютные улочки, взгляды людей, запахи, звуки. Всё было совершенно другим, крайне непривычным, требующим разгадки.

«Лучше. Скоро всё наладится».

Она не писала песен, но ей всегда казалось, что мир не настолько велик, чтоб тратить его пространство просто так. Времени всегда чуть-чуть меньше, чем хотелось бы. Люди недостаточно живы, недостаточно свободны. У всего есть пределы, всё когда-нибудь заканчивается. А ей так хотелось вырваться!

«Думаю, уже можно лететь. Мне опять легко. Нет, сейчас даже легче. Ветер всё-таки лечит...».

Это была последняя запись, сделанная ею в далёкой стране. Перед уходом, стоя на крыше недавно отстроенной высотки, она лишь тихо пообещала: «Я ещё вернусь. Попозже». И трансгрессировала, оставив после себя лишь лист, аккуратно вырванный из дневника. Это была его последняя страница. А на обороте красивыми почерком выведена строчка из её любимой песни: «Она просто улыбается, ведь ей не нужен этот мир...».