Проснувшись в воскресенье, Гарри не сразу осознал, что накануне произошло. В голове все перепуталось. Сейчас он поговорит с Роном, и Рон, конечно, поверит ему. Гарри отдернул полог — постель Рона пуста. Наверное, ушел завтракать.
Гарри вздохнул и перевел взгляд на свое одеяло. Миг спустя он с воплем скатился с кровати.
— Что случилось? — взволнованно спросил Невилл — он собирался медленнее всех и оказался единственным, кто еще не спустился к завтраку.
— Это… Это что?!! — невразумительно бормотал Гарри и тыкал пальцем в сторону собственной кровати.
— Что? Здесь ничего нет, — Невилл подошел ближе и отодвинул в сторону полог.
Гарри удивленно на него взглянул. Неужели он не замечает? Но, похоже, Невилл действительно не шутил и просто не видел два крупных, размером с ладонь, пасхальных яйца, лежащих на постели.
— Эмм… Мне кошмар приснился… Что-то про соплохвостов… Будто они пробрались в нашу спальню… — попытался выкрутиться Гарри.
— Да уж… — Невилл поежился. — Я бы на твоем месте кричал еще громче.
Он похлопал озадаченного друга по плечу и вышел из комнаты. Гарри осторожно приблизился к кровати. Одно из яиц — серое с нарисованной черной сетью ощутимо подрагивало, словно нечто, живущее там, собиралось вот-вот вылупиться. Второе яйцо было изумрудного цвета с золотыми молниями. Подкинуть такое ему в постель было вполне в духе близнецов Уизли, но гриффиндорец почему-то был уверен, что это не их рук дело. Он чувствовал какую-то странную связь с этими «пасхальными сюрпризами», словно они были его частью.
— На биологии нам такого не рассказывали! — взвыл подросток, вцепившись в собственные волосы. — Я же не курица!!! Господи, пожалуйста, пусть это будет просто галлюцинация!!! После того, как кубок меня выбрал, все и так показывают пальцем вслед, а если уж узнают, что я несу яйца… Мне всю жизнь придется провести под мантией-невидимкой!!!
Серое яйцо неожиданно вздрогнуло и взлетело, зависнув над кроватью. Раздался громкий треск и скорлупа исчезла. В вихре крошечных золотых звездочек на месте яйца возникла маленькая фигурка, ростом не выше десяти сантиметров.
— Меня зовут Ниндо. Я твой образ-хранитель. Приятно наконец-то с тобой познакомиться, — произнес человечек, облаченный в черный костюм ниндзя.
Гарри машинально кивнул. Он ни слова не понял и все еще надеялся, что с минуты на минуту проснется, помирится с Роном, и они вместе посмеются над этим странным сном.
Маленький ниндзя спустился и постучал по зеленому яйцу.
— Интересно, кто отсюда вылупится? Вообще-то это редкость — сразу два яйца. Ведь мы — это «то, каким ты хочешь стать», но похоже, ты еще сам не до конца определился.
— Я что, хочу стать ниндзя? — удивленно воскликнул Гарри. — Я о таком точно не мечтал!
— Разве не ты хотел стать незаметным? Разве не мечтал стать невидимкой, неосязаемым и бесшумным? — в подтверждение своих слов Ниндо моментально исчез, словно растворившись в воздухе.
— Невероятно! — воскликнул Гарри. — Что это за заклинание? Научи меня делать так же!
— Это не заклинание, — покачал головой ниндзя, — это простой отвод глаз. Я не умею колдовать. Все что я делаю — лишь усилия воли, которые способны менять восприятие окружающих людей. Смотри!
Он как-то по-особому сложил пальцы, и рядом в воздухе возникла еще одна точно такая же фигурка. Они синхронно повторили движения рук, и маленьких ниндзя стало уже четыре, а потом и восемь.
— Теневые клоны. Попробуй, найди настоящего меня, — усмехнулся Ниндо.
Гарри наугад потянулся к одной из фигурок, и она тут же исчезла в облачке дыма, стоило к ней прикоснуться.
— Не угадал! — засмеялись ниндзя и закружились в воздухе, дразнясь и строя смешные рожицы.
Гриффиндорец тоже засмеялся — слишком уж забавными были человечки. Определенно, в этом странном сумасшествии были свои плюсы.
Пора было спускаться вниз, если он еще хотел успеть на завтрак. Но оставлять Ниндо одного в комнате не хотелось.
— Меня могут увидеть только те, у кого уже есть собственные хранители. А среди волшебников таких намного меньше, чем среди магглов. Как ни странно, дети волшебников меньше верят в чудеса и сильнее следуют традициям, у них просто не принято мечтать стать кем-то, кроме того, что им предназначено по рождению. Сейчас во всем замке всего один хранитель, или два, — Ниндо на секунду нахмурился, — я не могу точно определить. Так что можешь не волноваться, к тому же я вновь стану невидимым, не люблю, когда на меня смотрят.
Гарри оделся, завернул второе яйцо в мягкое полотенце, спрятал его в прикроватную тумбочку и спустился вниз. По дороге ему почти никто не встретился — все уже были в Большом зале. Перед дверями гриффиндорец притормозил, собираясь с духом. Стоит ему зайти внутрь и на него тут же уставятся сотни глаз — неприязненных, удивленных, пренебрежительных.
— Принятие образа! — Ниндо сел ему на плечо. — Прислушайся к дыханию замка, почувствуй пульсацию его сущности. Дыши в одном ритме с ним. Опусти глаза вниз и никому не заглядывай прямо в лицо.
Как ни странно, Гарри понял, что именно надо делать — он словно стал частью Хогвартса, не более чем призраком, скользящим в лунном свете. Двери зала сами открылись перед ним, никто даже не повернулся в его сторону. Он беспрепятственно дошел до своего места, наслаждаясь давно забытым чувством — незаметностью. Рон и Гермиона тоже не обнаружили его появления и, сооружая многоэтажный бутерброд, Гарри узнал о себе много нового. Впрочем, Рон, хоть и злился на него, не говорил ничего запредельно ужасного, Малфой на его месте уже поливал бы гриффиндорского чемпиона ведрами грязи.
— …ему что, мало славы?! — Неужели не мог рассказать, как кинуть свое имя в кубок? Пусть не мне, но хотя бы Фреду и Джорджу! Притворяется скромником, а на самом деле только и думает, как бы выпендриться!
— Отлично, Рон. Хочешь, я сведу шрам и переведусь учиться куда-нибудь на Аляску?! Надеюсь, хоть там-то обо мне не слышали, — Гарри не выдержал и выкрикнул это прямо в лицо ошарашенному бывшему другу. — Постараюсь сделать так, чтобы ты тоже обо мне больше не услышал!
Гриффиндорец вновь накинул на себя отвод глаз и побежал к выходу. Его однокурсники озадаченно переглядывались, пытаясь понять, куда делся их чемпион.
В дверях Гарри чуть в кого-то не врезался. Он поднял глаза и понял, что буквально лицом к лицу столкнулся с Малфоем. Но, в общем-то, в этом не было бы ничего удивительно, если бы не хранители, сидящие на плечах слизеринца.
— Не показывай, что видишь их, — зашептал ему в ухо Ниндо, — нельзя давать ему в руки такой козырь.
— Поттер, — издевательски протянул блондин, — как тебе мой новый значок?
В полутьме коридора вспыхнула яркая зеленая надпись, но Гарри было не до нее. Он украдкой пытался рассмотреть образы. Над левым плечом Малфоя, с надменным видом восседал маленький принц — в сверкающей короне, в серебристом плаще, подбитом мехом горностая, в белоснежных одеждах.
— Жалкий простолюдин! Да как ты вообще смеешь стоять передо мной с таким наглым видом! Немедленно пади на колени и умоляй об аудиенции! Драко, покажи ему его место! Этому жалкому ничтожеству, посмевшему отказаться от моей дружбы!
— Замолчи, Дерек! Не смей так говорить о Гарри! — с правого плеча Малфоя взлетел второй образ — маленькая принцесса в пышном платье цвета слоновой кости, в золотой диадеме, с длинными светлыми волосами, заплетенными в две толстых косы. — Мне надоело слушать от тебя гадости! Только попробуй еще что-нибудь сказать, и пожалеешь.
Принцесса зависла перед носом гриффиндорца, словно собираясь закрыть его своим телом. Гарри просто невероятным усилием воли удалось сохранить невозмутимое лицо. С каких это пор хранитель Малфоя его защищает?!
— Прекрати меня позорить, Ди! — буквально прошипел принц, — если уж тебя угораздило влюбиться в парня, неужели нельзя было выбрать более достойного?
— Кто же может быть лучше Гарри Поттера? Он ведь такой храбрый и отважный! Совершенно бесстрашный! Настоящий герой! А как он держится на метле?! Нам ведь еще ни разу не удалось поймать снитч раньше него!
Гарри с совершенно каменным лицом сделал шаг в сторону. Малфой продолжал смотреть на него, ожидая реакции на значок. Похоже, он уже давно привык к перепалкам своих хранителей и просто не обращал на них внимания. Гриффиндорец понятия не имел, что делать, да и Ниндо не спешил ему помогать — он просто тихо хихикал, вцепившись в воротник мантии, чтобы не свалиться.
Гарри попытался изобразить гневный взгляд, развернулся и поспешил в сторону лестницы, ведущей к башне. Вслед ему донесся возмущенный голос Малфоя, но гриффиндорец только пошел быстрее.
«Я точно сошел с ума», — билось в его голове до тех пор, пока он не добрался до собственной кровати, и не задернул полог, наложив заглушающее заклинание.
— Ты видел? Ты видел это? — Ниндо перестал сдерживаться и катался по одеялу, хохоча и держась за живот.
Гарри пожал плечами и улыбнулся. Это действительно было забавно — узнать, что какая-то часть Малфоя его на самом деле обожает.
— То есть… — гриффиндорца внезапно осенило, — Малфой хочет быть девушкой?
— Принцессой! Влюбленной в тебя принцессой!
Гарри резко расхотелось смеяться. Что веселого в том, чтобы быть в кого-то безответно влюбленным? Ему ведь тоже нравится Чжоу, но он все равно не решается ей признаться, хотя их и не разделяют четыре года взаимной ненависти и принадлежность к одному и тому же полу.
Заметив, что хозяин даже не улыбается, Ниндо тоже перестал смеяться.
— Эй, он что, тебе тоже нравится? — удивленно спросил хранитель.
— Нет, конечно! — возмущенно воскликнул гриффиндорец. — Просто это не так уж и смешно…
— Вообще-то да, — Ниндо вдруг хихикнул. — Но я уверен, что Малфой в пышном платьице смотрелся бы забавно.
— Ты хочешь сказать… — зеленые глаза изумленно расширились, — что принцесса на самом деле мальчик?!
— Ага! — хранитель вновь начал кататься по одеялу, едва не всхлипывая от смеха.
Гарри представил себе подобную картинку — недовольного слизеринца в розовом платье с кружевами — и присоединился к своему хранителю.
Глава 2
С Роном Гарри так и не помирился — он постоянно находился под отводом глаз, и хотя они жили в одной комнате, Уизли мог застать бывшего друга только спящим. Гермиона злилась на них обоих, но ничего поделать с двумя упрямцами не могла. Впрочем, невидимость имела множество плюсов — после выхода статьи Риты Скитер в Пророке, гриффиндорец вообще не рисковал появляться в людных местах, потому что все тут же начинали цитировать бред, написанный сумасшедшим Прытко Пишущим Пером. Да и Рон постепенно все больше начинал волноваться — ведь можно было по пальцам одной руки пересчитать все разы, когда он видел Гарри, и это не могло его не тревожить.
День первого тура все приближался, а Гарри нервничал все сильнее. С тех пор, как Хагрид показал ему драконов, они с Гермионой перерыли кучу книг, но ничего толкового не нашли. Ниндо постоянно пытался его успокоить, повторяя, что они без проблем справятся с любым драконом, причем даже без волшебства, но гриффиндорцу не хотелось полагаться только на собственную волю, не настолько он в себя верил, хотя отвод глаз после многодневных тренировок получался просто великолепно, и маленький ниндзя утверждал, что это подействует даже на магическое существо.
Время соревнования приближалось со скоростью света. И когда в конце обеда МакГонагалл подошла к нему, чтобы отправить к месту испытания, Гарри показалось, что он сейчас упадет в обморок. Но обошлось, и он без проблем дошел до палатки, где чемпионам объяснили суть состязания, почти безучастно вытянул маленькую хвосторогу с номером четыре и дождался своей очереди. Однако стоило ему выйти на площадку, как напускное спокойствие вмиг исчезло. На трибунах кричали зрители, Людо Бэгмен что-то вещал на весь стадион, но все внимание гриффиндорца было приковано к драконихе, охранявшей кладку. Между ее передних лап поблескивало золотое яйцо.
— Вперед, Гарри!!! Делай все, как мы договаривались! — Ниндо взволнованно подскакивал на его плече. Вот уж кто вообще не умел бояться.
Гарри несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Ниндо как-то попробовал научить его медитации, но потерпел сокрушительное поражение и оставил эту затею. Сейчас гриффиндорец пожалел, что так невнимательно его слушал. Но и дальше стоять столбом было глупо. Гарри поднял палочку и сделал вид, что читает какое-то заклинание. На самом деле он просто шевелил губами и плавно водил рукой в воздухе, создавая видимость колдовства и одновременно накладывая на себя отвод глаз. Зрители изумленно ахнули, когда четвертый чемпион вдруг исчез и вновь возник, но на несколько метров левее.
На самом деле, Гарри остался стоять на месте, но создал одного теневого клона. Трибуны выли и ревели, глядя, как поддельный Гарри Поттер, совершая невероятные прыжки и маневры, уворачивается от мощных струй пламени и дразнит дракониху. Наконец та не выдержала и, расправив огромные крылья, взмыла в воздух, чтобы сверху спикировать на надоедливую помеху.
Гарри, стоя в стороне, наблюдал, как взбешенный дракон пытается уничтожить клона и выжидал удобный момент.
— Пора! — воскликнул Ниндо, и Гарри побежал вперед к кладке, схватил яйцо и вернулся обратно. Все это заняло не более минуты.
Гриффиндорец уже хотел убрать клон и завершить испытание, но Ниндо попросил его подождать немного.
— Смотри, какой трюк я придумал!
Двойник вдруг споткнулся и упал, его тут же накрыла мощнейшая струя пламени. Зрители издали крик ужаса, причем даже слизеринские трибуны не остались равнодушными. Когда пламя спало, на месте клона ничего не осталось, и бросившиеся на площадку драконоводы уже ничего не могли поделать, кроме как вырубить хвосторогу заклинаниями.
Гарри снял с себя отвод глаз, но его почему-то все равно никто не замечал. Зрители бушевали, сбегая вниз с трибун, гвалт стоял такой, что гриффиндорец и самого себя не слышал. Кажется, его мнимая смерть никого не оставила безучастным.
Гриффиндорец видел, как с судейских мест вскочили Дамблдор и Бэгмен и тоже побежали вниз, к площадке, где от мнимого Поттера осталось только выжженное черное пятно. Гарри понял, что шутка не удалась, и взмахнул палочкой, посылая вверх сноп ярких зеленых искр.
— Я здесь!
Дамблдор заметил его первым. Гриффиндорец и не ожидал, что пожилой директор может бегать с такой скоростью, но тот буквально подлетел к нему и схватил в охапку.
— Гарри, мальчик мой, ты цел!
Гарри почувствовал себя ужасно неловко, увидев слезы на лице старого волшебника, и не к месту ляпнул:
— Извините, — вышло, будто он извинялся за то, что в очередной раз выжил.
Но тут подоспел Бэгмен и буквально вырвал его из рук директора:
— Ну, ты даешь, чемпион! Меня чуть удар не хватил! До сих пор в себя прийти не могу!
— Я…
— Гарри! Гарри! — кричали со всех сторон.
Вмиг плотная толпа заполнила всю свободную площадку, казалось, что каждый хочет лично убедиться, в том, что Поттер цел. Гарри подумал, что раз уж хвостороге не удалось его прикончить — это сделают они, просто порвут его на сувениры.
Гермиона с Роном с трудом протолкнулись к нему, и по лицу последнего было понятно, что тот собирается, как минимум, покаяться в смертном грехе.
Гарри вдруг улыбнулся. Возможно, затея с мнимой смертью была не такой уж глупой — почти все присутствующие выкинули значки с той самой зеленой подписью «Поттер — смердяк», а Рон точно понял, что быть чемпионом совсем не здорово.
Когда объявили оценки, оказалось, что Гарри вышел на первое место. Четверо судей поставили ему по десятке — ведь Поттер мало того, что не пострадал, так он даже не запыхался, добывая яйцо — а Каркаров поставил четверку, и трибуны возмущенно взвыли, но с этим уже ничего нельзя было поделать.
Гарри помирился с Роном — хватило всего пары слов, чтобы вернуть дружбу, а заплаканная Гермиона отругала их обоих.
На полпути к замку их догнал Чарли и попросил Гарри вернуться в палатку чемпионов, Бэгмен должен был им что-то объяснить. Гриффиндорец сказал друзьям отправляться без него и повернул назад. Людо уложился в две минуты и отпустил их.
Гарри почти бежал, планируя догнать друзей до того, как они зайдут в замок. Но дорогу ему неожиданно преградил Малфой без своей обычной свиты в виде Кребба и Гойла.
— Поттер, ты просто идиот. Тупица, каких еще свет не видывал!
Гриффиндорец открыл рот, собираясь ответить какой-нибудь гадостью, но Ди, вокруг пояса которой был повязан красно-золотой шарф, подлетела к нему и начала колотить крошечными кулачками в грудь:
— Как ты мог?! Как ты мог меня так напугать?!
Ее красивое лицо было все в слезах, и Гарри не знал, что делать. Не извиняться же, в самом деле… Второй образ подлетел и силой оторвал плачущую принцессу от гриффиндорской мантии.
— Прекрати унижаться! Он все равно тебя не видит! Да если бы и видел, ему плевать на тебя! Плевать! Понимаешь? Великому Гарри Поттеру и дела нет до твоих чувств, — язвительно произнес принц и с ненавистью взглянул в сторону гриффиндорца.
И Гарри бы поверил в его искренность, если бы не чрезмерная бледность. Да и сам Малфой вовсе не выглядел спокойным — на левой щеке отпечатались глубокие следы ногтей, глаза покраснели. Гриффиндорец слегка заторможено покачал головой, развернулся и побежал к замку. Уж лучше бы Малфой продолжал его ненавидеть. Ненавидеть в ответ было так просто, а теперь это чувство гнева, появляющееся каждый раз, стоило увидеть усмехающееся треугольное личико, безвозвратно исчезло. Вместо него возникало чувство вины, словно это Гарри заставил слизеринца в себя влюбиться и теперь не отвечает на его признания.
«Глупо! Как глупо! За что мне все это?» — на бегу думал Гарри. Видеть никого не хотелось, и накинув отвод глаз, гриффиндорец отправился в спальню мальчиков. Там сейчас никого не было. От непривычной тишины едва не заложило уши.
Гарри достал из тумбочки зеленое яйцо и положил его на одеяло рядом с золотым.
— Да ты теперь просто мама-наседка, — захихикал Ниндо.
— О, заткнись, — гриффиндорец закатил глаза, — и лучше скажи мне, скоро ли он вылупится.
— Не знаю, — ниндзя спустился на кровать и прижался к скорлупе ухом. — Все зависит от тебя. Как только тебе потребуется второй образ-хранитель, он тут же появится. Интересно, из золотого яйца тоже кто-то вылупится?
— Вряд ли, — Гарри взял его в ладони и рассмотрел петли и замок, удерживающие вместе две половинки. — Оно же механическое.
Гарри засмеялся. Для полного счастья только робота ему и не хватало!
Глава 3
В холле яблоку негде было упасть. В восемь часов двери в Большой зал распахнутся, и начнется Святочный бал. Школьники толпились перед закрытыми дверями, искали свою пару или просто разговаривали. Гарри стоял рядом с Парвати и краем уха прислушивался общему разговору.
Пригласить девчонку на бал оказалось намного сложнее, чем сразиться с драконом. Гриффиндорец до сих пор жалел, что тянул с этим так долго — Чжоу, которая ему нравилась, пришла на бал с Седриком.
«Возможно, все было бы иначе, наберись я храбрости чуть раньше», — подумал Гарри, отворачиваясь от пары Диггори-Чанг, он пока совсем не хотел их видеть.
Из подземной гостиной по лестнице поднялись слизеринцы. Гарри опять отвернулся.
«Такими темпами тебе скоро придется в потолок смотреть», — ехидно прокомментировал Ниндо.
Гарри в ответ безразлично пожал плечами.
Неожиданно со всех сторон раздались восторженные охи и ахи. Гриффиндорец закрутил головой, ища источник всеобщего восхищения. Оказалось, что это Малфой. Но, Мерлин, как он выглядел! Гарри сам едва удержался от удивленного восклицания. Длинная приталенная мантия из сияющего белоснежного шелка, отороченная тончайшими серебряными кружевами, светлые волосы, мягкой волной обрамляющие чуть бледное лицо… И крошечные звездочки, посверкивающие на уложенных прядях и кружевах. Одним словом, Малфой смотрелся словно статуэтка фарфорового ангела. Общую картину портила только Паркинсон, повисшая на его локте и похожая на наряженного в платье мопса.
— Ничего себе, — присвистнул Ниндо и тут же насмешливо поинтересовался, -как думаешь, для кого он так нарядился?
— Понятия не имею, — буркнул Гарри, отводя взгляд.
Гриффиндорцы уже оправились от этого ослепительного зрелища и тут же принялись обсуждать Малфоя. Девчонки сходились во мнении, что «Драко прекрасен», а парни — что он просто-напросто расфуфыренный хорек.
Дубовые входные двери тяжело отворились, и в холл вошли гости из Дурмстранга. Гарри узнал Гермиону только тогда, когда чемпионов построили справа от двери, где они должны были дождаться начала бала и провести церемонию его открытия.
Все участники Турнира сидели за судейским столом. Праздничный обед проходил довольно весело, даже Перси, заменявший Крауча, не сильно занудствовал. Но вот пир закончился, и наступило время танцев, которых Гарри боялся как огня.
«Ведуньи» заиграли грустный медленный танец. Вышли на середину зала, которая была ярко освещена. Гарри старался избегать устремленных на него взглядов и смотрел поверх голов. Парвати решительно взяла его обе руки, одну положила себе на талию, а другую крепко сжала.
«Не так уж и плохо», подумал гриффиндорец, неторопливо описывая круги.
Но, тем не менее, когда мелодия завершилась, он немедленно поспешил к столику, сказав, что ему надо немного посидеть. Рон так и не пригласил Падму на танец, и она с надутым видом сидела рядом, постукивая по полу туфелькой. Как только представилась возможность, они с сестрой тут же отправились вальсировать с какими-то французами. Гарри едва это заметил. Все его внимание было сосредоточено на светлой фигуре, изящно перемещавшейся по залу. Девчонкам каким-то образом удалось нейтрализовать Паркинсон, и теперь к Малфою выстроилась целая очередь из желающих с ним потанцевать. Впрочем, танцевал слизеринец так же чудесно, как и выглядел. Даже его образы-хранители грациозно двигались под музыку, исполняя самый красивый вальс, какой только можно было представить.
— Подойдем поближе? — предложил Ниндо, — отсюда почти ничего не видно.
И прежде, чем Гарри успел осознать, что делает, он уже двигался в сторону Малфоя. Впрочем, четвертому чемпиону удачно удалось сделать вид, что он просто направляется к чаше с безалкогольным пуншем.
Проходя мимо, Гарри сумел в мельчайших подробностях рассмотреть сверкающее платье Ди и ее волнистые золотые волосы, тяжелой волной спадающие до самых туфелек.
— Драко, почему ты даже не попробовал пригласить его на бал? — чуть не плача спросил образ принцессы.
Малфой и бровью не повел, зато Дерек зашикал на нее:
— Ты хотела бы, чтобы он нас при всех высмеял? Нет? Тогда помолчи!
— Но вдруг он бы…
— Замолчи! Хватит думать о всяких глупостях!
— А вообще-то действительно жаль, что ничего не вышло, — едва слышно прошептал Ниндо.
— Так она тебе все-таки нравится? — ехидно спросил Гарри, стараясь, чтобы никто не заметил, как он разговаривает якобы сам с собой.
— Не в этом дело! — Ниндо даже отрицательно помотал головой, но из-за невидимости его не видел даже сам Поттер. — Просто я на самом деле хотел бы потанцевать с кем-то.
— А ты умеешь? — удивился Гарри.
— Конечно! Ты бы тоже сумел не хуже Малфоя, если бы перестал так нервничать!
Гриффиндорец только недоверчиво покачал головой. Он во время первого танца только каким-то чудом не оттоптал Парвати все ноги и вряд ли когда-нибудь рискнет повторить этот подвиг. Хватит с него всяких встрясок, словно ему дракона было мало!
Когда Гарри проходил обратно к столику, за которым сидел Рон, все это время неотрывно наблюдавший за Гермионой и Крамом, Драко бросил на него гневный взгляд и тут же перевел его куда-то в сторону. Гриффиндорец машинально проследил направление и понял, что теперь ненависть сосредоточена на Парвати. Это было уж слишком! Ненавидеть Патил только потому, что она согласилась прийти с четвертым чемпионом на бал!
Гарри поспешил назад к своему столику.
— Рон, что-то мне все надоело. Я лучше пойду назад в башню.
— Ага, — буркнул Рон, все так же продолжая исподлобья наблюдать за Гермионой.
Гарри не был уверен, что друг хоть что-то услышал, но это было уже не важно. Он беспрепятственно покинул Большой зал, по дороге все громче и громче бормоча «чертов Малфой, чертов Малфой…» Гарри со злостью захлопнул за собой дверь в комнату четверокурсников и рухнул на кровать, колотя кулаком подушку.
«Ненавижу Малфоя, ненавижу! Вот скользкий хорек!», — повторял он словно мантру.
Ниндо кружил над его головой.
— Это что, такой приступ ревности? — поинтересовался маленький ниндзя.
— Какая к черту ревность!!! — завопил во все горло гриффиндорец, благо, спальня была пуста и его никто не мог услышать. — Я ненавижу Малфоя! Вот скажи, почему он протанцевал весь вечер с девчонками, а я чувствую себя виноватым?! Словно я его предал! Словно это я всегда первым начинаю его оскорблять! Почему он одним только взглядом заставляет меня нервничать, будто я ему что-то должен, и не пять кнатов, а по крайней мере, жизнь! Будто я обязан ответить на его ненормальные чувства!
— Подумаешь, он в тебя влюбился… И что ты так нервничаешь? Не набросится же он на тебя с поцелуями? А если и набросится, что тут такого…
— Что такого?! — Гарри даже подскочил на кровати и обличающе уставился на своего хранителя. — Ты что, не понимаешь, насколько это неправильно?
— Да что неправильного-то? Ты же не стал бы так нервничать, если бы в тебя влюбилась девчонка! Гермиона сказала бы, что это дискриминация!
— Это просто ужасно! Он же ведь тоже парень! На что он вообще рассчитывал?!
— Да почему ужасно, объясни толком!
— Потому что это… — Гарри запнулся, подбирая слово, — это противоестественно! О чем он вообще думает! Ему что, девчонок мало? Паркинсон за него хоть сегодня согласна замуж выйти и нарожать кучу наследников!
— Да ладно тебе… Маги ведь даже оборотное зелье изобрели, думаешь, не смогли бы ничего придумать, чтобы на девять месяцев превратить мужчину в женщину?
— Фу! — Гриффиндорец с возмущением уставился на своего хранителя, — беременный мужчина? Да кто вообще на такое пойдет?
— Может тот, у кого образ имеет вид принцессы?
— Ниндо! Ты вообще, о чем думаешь? Ты еще на моей стороне или уже на малфоевскую перешел?!
— На твоей, конечно. Но согласись, Малфой в платьице выглядел бы мило.
Вместо ответа Гарри схватил подушку и попытался прихлопнуть настырного хранителя. Тот с легкостью уворачивался.
— Я. Ненавижу. Малфоя! — гриффиндорец, выдохнувшись, вновь рухнул на кровать. — И уж точно не хотел бы знать, что он в меня влюблен! Почему все не могло остаться по-прежнему? Я не хочу ничего к нему чувствовать!
— Ладно, ладно. Я понял. Давай сменим тему, — миролюбиво предложил Ниндо и после минутного молчания спросил, — как думаешь, чистокровные волшебники носят под мантией нижнее белье?
Гарри застонал и, перевернувшись на живот, накрыл голову подушкой. Ему совсем не хотелось об этом думать, но мысли о Малфое в мантии настырно копошились в мозгу. Полгода назад гриффиндорец бы и не задался таким странным вопросом, но после чемпионата мира по квиддичу, где некоторые маги расхаживали в пончо с юбкой или в ночнушках и утверждали, что любят свежий ветерок вокруг интимных частей тела, Гарри понял, что волшебная мода прямо-таки кардинально отличалась от маггловской.
«Неужели, Малфой тоже был только…», — гриффиндорец оборвал сам себя и попытался подумать о чем-нибудь другом, более приличном.
Глава 4
Гарри опустился в ванну старост, хотя называть этот бассейн ванной просто язык не поворачивался. Разноцветные пузыри парили в воздухе, голова приятно кружилась от душистого пара. Но вот только это нисколько не помогало разгадать загадку яйца. Гриффиндорец почувствовал себя полным идиотом — послушался совета Седрика и пришел в ванную, надеясь каким-то чудесным образом разобраться с заданием.
И что такого особенного в этом месте? Тут что, думается лучше? Гарри вот в голову совсем ничего не приходило. Ниндо же вообще загадками не заморачивался — он с видимым удовольствием плавал от одного края бассейна к другому.
Гриффиндорец потянулся к золотому яйцу, которое лежало у бортика бассейна на мягком полотенце. Рядом с ним лежало и зеленое яйцо, то самое, которое появилось в один день с Ниндо. Из него до сих пор никто не появился, хотя временами оно подрагивало и даже подскакивало в воздух, словно привлекая к себе внимание. Маленький ниндзя посоветовал иногда брать его с собой на прогулки, так оно могло скорее вылупиться.
Руки Гарри были в мыльной пене, из-за этого золотое яйцо тут же выскользнуло из пальцев и ушло под воду, ударившись о пол бассейна. Механические створки открылись, но вместо противного воя из яйца полилась какая-то песенка. Гриффиндорец из-за бульканья не мог разобрать слов, но мелодия четко прослеживалась.
— Отлично! — Ниндо подплыл поближе, — ты просто гений!
— Ага, — буркнул Гарри. — А вот тому, кто поет эту песенку не помешало бы полечиться от заикания.
Бассейн был довольно глубоким, и чтобы поднять яйцо, пришлось нырнуть. Под водой Гарри с удивлением понял, что невнятное бульканье складывается в четкие слова.
Ищи, где наши голоса звучать могли бы,
Но не на суше — тут мы немы, словно рыбы.
Ищи и знай, что мы сумели то забрать,
О чем ты будешь сильно горевать.
Ищи быстрей — лишь час тебе на розыск дали
И возвращение того, что мы украли.
Ищи и помни — отправляясь в этот путь, -
Есть только час, потом пропажи не вернуть.
Гриффиндорцу пришлось несколько раз нырять, чтобы запомнить песенку целиком.
— О чем я буду сильно горевать? — Гарри нахмурился. — Они что, действительно украдут какую-то дорогую для меня вещь и через час ее уничтожат, если не успею забрать?
— Не говори ерунды, Гарри, — отмахнулся Ниндо, — это же соревнование. Не думаю, что устроители турнира на самом деле будут похищать вещи чемпионов или портить их. Да и откуда им знать, что для тебя по-настоящему дорого?
Гриффиндорец немного расслабился. Действительно, почему он так испугался? Ведь даже если у него заберут мантию-невидимку, ее же вернут после соревнования, но следующие слова маленького ниндзя вернули его с небес на землю:
— Обычно в этих целях используют заложников. А о том, кто у тебя самые близкие друзья уже вся Британия знает.
Гарри похолодел. Ему вовсе не хотелось втягивать во все это Рона и Гермиону, тем более в качестве приманки. А если с ними действительно что-нибудь случится?
— И где же я должен буду их найти? Да и всего лишь за час?! — в отчаянии воскликнул он.
Ниндо как-то странно посмотрел на него:
— Конечно же, под водой. Рядом с Хогвартсом есть только одно такое место — озеро.
Гарри нахмурился. Кто, кроме кальмара, живет в озере? Он никогда не видел подводных жителей, но гриндилоу там точно водились — о них еще Люпин рассказывал. А впрочем, это не важно. Ведь он-то даже плавать не умеет. А если бы и умел, то все равно не продержался бы так долго в ледяной воде.
Маленький ниндзя уселся к нему на плечо.
— Должен признать, в этот раз нам без магии не обойтись. Наверняка есть заклинания или зелья, которые на час смогут превратить тебя в водоплавающее существо. Ты какое-нибудь знаешь?
Гриффиндорец отрицательно помотал головой.
— И чему ты уже четыре года в этой школе учишься? За это время можно было всю библиотеку перечитать!
— Ну, я же не Гермиона, — буркнул Гарри и вспомнил, что его подругу скорее всего и «украдут», особенно после статьи Скитер, где ее назвали его избранницей. — Как думаешь, с заложниками ничего не случится? Они же ведь тоже проведут в ледяной воде целый час!
— Да ничего с ними не случится! Максимум — простуду получат.
— Ну почему именно Рон и Гермиона?! Уж лучше бы Малфоя забрали! Я бы за него и волноваться не стал!
Ниндо вдруг усмехнулся:
— С чего ты вдруг о нем вспомнил?
— Просто так! — кулаки Гарри непроизвольно сжались. В последнее время он с Малфоем почти не сталкивался, но все слизеринцы продолжали упорно носить значки «Поттер — смердяк». А у хорька их вообще было два — на мантии и на сумке.
— И что, ты бы действительно за него не волновался? Представь только — он такой хрупкий, беззащитный без палочки, пытается вырваться из зеленых лап мерзких озерных монстров…
Гарри вдруг очень четко представил себе эту картину — бледное испуганное лицо, расширенные серые глаза, почти беззвучный в воде крик.
— …неужели ты его не спасешь?
Плечи гриффиндорца поникли.
— Спасу, конечно. Но я бы любого спас! Дело не в Малфое!
— А вот если бы похитили Снейпа?
Гарри скривился. Да его потом собственные однокурсники проклянут! А Снейп, как только придет в себя, сразу же скажет:
— Отвратительно, Поттер. Пятьдесят баллов с Гриффиндора!
Но… Гарри понял, что если профессору действительно будет грозить смертельная опасность, он поможет. Несмотря на годы взаимной ненависти. Просто потому, что не может по-другому.
— Даже Снейпа.
Стоило Гарри это произнести, как изумрудное яйцо вдруг взлетело в воздух. По его поверхности пошли трещины, и оно взорвалось с оглушительным хлопком. Гриффиндорец закрыл уши руками и зажмурился от яркой вспышки. Если никто не слышал вопли золотого яйца, то на этот шум точно с минуты на минуту сбежится полшколы.
В ушах звенело, но кажется, кругом было тихо. Гарри неуверенно приоткрыл один глаз. Прямо перед его лицом в воздухе висел маленький человечек — второй хранитель. Он был одет в обтягивающий зеленый костюм с сияющей зигзагообразной молнией на груди и развевающийся, словно от порывов ветра, плащ. Волосы у образа были такими же черными, как у гриффиндорца, но не торчали во все стороны, а лежали на голове аккуратными волнами, зеленые глаза и ослепительная голливудская улыбка дополняли облик.
— Приветствую тебя, Гарри! Наконец-то ты понял, чем хочешь заниматься в жизни! Меня зовут Максимус, и вместе мы спасем магический мир! Да что там магический мир! Мы спасем всю Вселенную! — воскликнул он, и взмыл к потолку, оставляя за собой след из сияющих золотых искр.
— Выпендрежник, — припечатал Ниндо, опустившись на плечо Гарри и скрестив на груди руки. — Куда тебе мир спасать, сначала хотя бы научись прилично себя вести.
Максимус покраснел от злости и со скоростью ракеты устремился к обидчику. Ниндо дождался, пока тот приблизится, и исчез.
— Трус! Только и умеешь, что прятаться! — воскликнул маленький супермен.
— Еще посмотрим, кто из нас трус! — ниндзя вновь стал видимым и в этот раз в его руке поблескивали небольшие стальные звездочки. Гарри и не догадывался, что у его хранителя есть оружие.
Впрочем, Максимус тоже не остался беззащитным — в его пальцах появились маленькие электрические молнии. Миг — и хранители метнули свои снаряды, но оба сумели увернуться. Гриффиндорец наконец-то пришел в себя. Нужно немедленно прекратить эту нелепую драку!
— Хватит! Остановитесь!
Но оба хранителя его проигнорировали, продолжая со злостью глядеть друг на друга. В их руках замелькали новые снаряды. Гарри бросился наперерез им и взмахнул ладонью между двумя противниками.
— Брейк! Прекратите немедленно!
Хранители одновременно охнули, но было уже поздно — в ладонь гриффиндорца с одной стороны впились две крохотных звездочки, а с другой — вонзилась молния.
Гарри закричал от боли — удар током был весьма чувствительным, но к счастью, кратковременным. Мокрые волосы моментально высохли и встали дыбом.
— Прости, Гарри! — воскликнул Ниндо и вытащил из его руки свои звездочки.
— Это ты во всем виноват! — Максимус сердито оттолкнул ниндзя от хозяина.
— Ах ты… — Ниндо попытался дать ему сдачи, но Гарри поймал их, зажав каждого в кулаке.
— Хватит! Кому я сказал перестать? Вы так меня раньше Волдеморта убьете! А ну немедленно извинитесь друг перед другом и помиритесь!
— Вот еще, буду я перед этим выскочкой извиняться, — буркнул ниндзя и отвернулся.
— А я вообще с убийцами не разговариваю! — Максимус принял неприступный вид.
Гарри вздохнул.
— Послушайте вы, оба! Если в моей помощи кто-то будет нуждаться, я конечно же ему помогу.
Маленький супермен тут же вздернул нос и свысока посмотрел на нахмурившегося Ниндо.
— Но так же я считаю, что невидимость — это здорово, она уже не раз меня выручала! Да без нее я бы уже давно свихнулся!
Теперь уже воспрял духом ниндзя.
— Вы нужны мне оба, понимаете? Так что не ссорьтесь, ладно?
Максимус неуверенно покосился на Ниндо.
— Ну ладно… Но это только ради тебя, Гарри. Этот подозрительный тип совсем не внушает мне доверия.
— Ты тоже не выглядишь обнадеживающе. Такое ощущение, будто все, что есть в твоей голове — лишь комиксы о супермене. Но я, так и быть, займусь твоим воспитанием.
— Вот и хорошо! — Гарри обрадовано улыбнулся и вдруг побледнел. — Что-то мне…
Гриффиндорец от накатившей слабости рухнул на колени, и разжал руки, выпуская хранителей.
— Я не… — глаза Гарри закатились, и он потерял сознание, падая на пол.
— Ты… Ты убил его! — в ужасе воскликнул Максимус, хватая Ниндо за шиворот и встряхивая.
— Он жив, идиот! — ниндзя попытался вырваться из его рук, но тот был слишком сильным. — Это всего лишь снотворное! И предназначалось оно тебе! Вместо того чтобы драться, лучше помоги Гарри!
За те два часа, которые Гарри благополучно проспал, его хранители успели сто двадцать три раза поругаться, и всего один раз помириться. Но общая работа по спасению хозяина сумела их объединить, и ссориться они стали намного реже — не чаще двух раз в час. Зато гриффиндорец понял, почему Малфой перестал слушать своих принца и принцессу — вынести эти бесконечные взаимные оскорбления не сумел бы никто.
Глава 5
Наступил день второго тура. Глупо, но Гарри во сне случайно наложил на себя отвод глаз, поэтому его никто не разбудил, и он прибежал к озеру последним из чемпионов, едва не опоздав. Если честно, он все еще немного сомневался в том, что у него все получится, к тому же он и в этот раз собирался использовать не магию, а свои недавно полученные силы. Оказалось, что Максимус может обходиться без воздуха и выдерживать любые температуры, даже находиться в открытом космосе. Он предлагал проверить и сунуть руку в пламя, но гриффиндорцу вполне хватило получасового лежания на дне ванной для старост. Оказалось, что во время принятия образа супермена он может вообще не дышать.
Лежать на дне наполненного бассейна было скучно, поэтому Гарри не сумел узнать предел своих возможностей, хотя Максимус утверждал, что они безграничны. Ниндо только хмыкал, но молчал. Он-то так не умел. То есть, он, конечно, мог нырнуть в озеро и провести там час, дыша через соломинку. Но какой длины должна быть соломинка, чтобы можно было спуститься к самому дну?!
Гарри стянул мантию, скинул ботинки и носки. Потом достал из кармана стандартный пузырек для зелий, откупорил и выпил. В пузырьке был обычный тыквенный сок, но надо было создать видимость волшебства, не мог же он просто зайти в воду и поплыть. Слизеринцы засвистели, показывая свое отношение к зельям, приготовленным гриффиндорцем. Гарри на миг оглянулся, поймал презрительно-удивленный взгляд Снейпа и взволнованный Малфоя — тот каким-то образом пробрался к самому берегу. Внезапно разозлившись, гриффиндорец пробежал несколько шагов по обжигающе холодной воде, потом склизкое илистое дно ушло из-под ног, и Гарри погрузился с головой в мутное озеро. В этот момент Максимус провел принятие образа, и вода стала приятно прохладной, а воздух — ненужным. Ниндо остался ждать их на суше, молясь, чтобы этот пустоголовый образ в зеленом трико не забыл, что на дне нельзя вызывать молнии — самого шарахнет так, что потом всю жизнь заикаться будешь.
Гриффиндорец энергично поплыл вперед, рассудив, что пленников, скорее всего, держат в центре озера, на самой глубине.
Видимость была просто ужасной, но оказалось, что Максимус помимо всего прочего обладает еще и рентгеновским зрением. Гарри напрягся, пытаясь вспомнить хоть что-то из комиксов, которые он нашел, когда ему отдали вторую спальню Дадли. Разве там у супермена были такие способности?
Водоросли внизу подозрительно заколыхались, и маленький супермен знаками показал, что там целая стая каких-то рогатых монстриков. Словно в подтверждение из самой гущи вынырнул гриндилоу и попытался схватить четвертого чемпиона за ногу. Гарри выхватил палочку и запустил в него несколько релашио. До водяного демона быстро дошло, что добыча ему не по зубам, и погрозив кулаком, он скрылся обратно в водоросли.
Стараясь держаться в нескольких метрах от дна, гриффиндорец поплыл дальше. Прошло уже минут двадцать, прежде чем впереди показались какие-то смутные тени — Максимус пробулькал нечто непонятное, и знаками показал, что им туда. Через некоторое время выяснилось, что это — дома подводных жителей — тритонов и русалок. Откуда-то раздавались слова уже знакомой песни, и Гарри поплыл на звук.
Вскоре он оказался на большой площади, где толпилось множество русалок. Подводный хор распевал о том, что участникам надо поторопиться, ведь прошла уже половина срока. Приблизившись, гриффиндорец увидел спящих Рона, Гермиону, Чжоу и еще какую-то светловолосую девочку, привязанных к основанию огромной статуи тритона. Удерживающая их веревка была очень толстой и прочной на вид, и Гарри запаниковал, поняв, что ему нечем ее разрезать. Он попытался отнять копье у одного из тритонов, но тот только посмеялся над ним.
— Используй палочку! — жестами и бульканьем подсказал Максимус, и Гарри от досады на собственную глупость хлопнул себя по лбу.
Он с почти мстительным удовольствием взорвал толстую веревку, удерживавшую вместе всех пленников, и выпутал из нее Рона. Но когда он попытался забрать и Гермиону, тритоны копьями отогнали его от статуи.
— Забирай своего друга и уходи!
— Но это тоже мой друг! — в отчаянии булькнул Гарри, но, похоже, его поняли.
— За ней должен прийти другой.
Гриффиндорец понял, что и вправду повел себя глупо. Кого же будут спасать остальные чемпионы, если он заберет всех пленников? Поэтому он удобнее перехватил Рона и поплыл вверх. Озеро было действительно очень глубоким — впереди не было видно ни единого просвета. Подниматься было тяжело, и Гарри ужасно устал.
Вот над головой немного посветлело, и минуту спустя, гриффиндорец уже жадно вдыхал воздух. Максимус похоже, тоже жутко утомился, он даже не мог взлететь и сидел на голове Гарри, вцепившись в мокрые волосы. Тут Рон очнулся, закашлялся и заморгал, пытаясь понять, почему так холодно.
— Фу, какая сырость!
Гарри из последних сил улыбнулся.
— Поплыли к берегу.
Хотя получилось так, что это скорее Рон тащил обессилевшего друга, чем наоборот. Трибуны кричали и аплодировали, Перси, бледный до синевы, вскочил со своего места и прямо в одежде забежал в озеро, схватил под мышки слабо упирающегося брата и буквально выволок его на берег. Дамблдор и Бэгмен помогли выйти Гарри. Мадам Помфри тут же подтащила его к небольшой палатке на берегу, плотно завернула в шерстяное одеяло и влила в рот какое-то зелье, такое горячее, что у пациента из ушей повалил пар. Спустя минуту к нему присоединился такой же укутанный Рон.
— Ну, ты даешь, Гарри! Представляешь, ты справился первым! — Друг сделал какое-то движение, скорее всего, хотел похлопать его по плечу, но так как был спеленат по рукам и ногам, то едва не свалился с лавочки, на которой они сидели. Оба весело засмеялись.
Гарри уже немного пришел в себя и огляделся по сторонам. Невдалеке он заметил мадам Максим, что-то втолковывающую плачущей и исцарапанной Флер.
— Перси сказал, что она не справилась с гриндилоу, — Рон вздохнул, глядя на полувейлу. Даже с царапинами на лице и руках, в разорванной мантии, она выглядела красавицей.
Гарри подумал, что та светловолосая девочка, должно быть, ее младшая сестра.
Тут с трибун вдруг раздались выкрики и аплодисменты. Гриффиндорцы повернулись к озеру и увидели, как на поверхности появилась голова Седрика, держащего Чжоу. В общем гвалте Рон выкрикнул:
— А Гарри пришел первым! — но его кроме друга никто не услышал.
Гриффиндорцу вдруг стало стыдно — ведь все остальные чемпионы пользовались магией, а он жульничал, прибегая к способностям своих хранителей. Он повертел головой, отыскивая их взглядом. Ниндо заворачивал Максимуса в маленькое одеяло и отпаивал зельем, позаимствованным в медицинской палатке. И при этом они даже не переругивались, хотя, скорее всего, дело было в том, что у маленького супермена от холода зуб на зуб не попадал. Гарри в который раз задался вопросом, откуда его образы берут те или иные вещи — посуду подходящего размера, одеяла, подушки и прочие мелочи. Возможно, дело было все-таки в волшебстве — хранители наколдовывали необходимые предметы и при этом даже не нуждались в палочке и заклинаниях.
Мадам Помфри подсадила к ним на лавочку Седрика с Чжоу, и тут же стало шумно — Диггори начал обсуждать все возможные способы пребывания под водой и рассказывать о своих поисках. Через пять минут из озера вынырнул Крам с Гермионой, а русалки принесли спящую сестру Флер. Испытание было закончено.
Дамблдор обсудил что-то с русалками, и судьи начали совещание по поводу баллов. Гарри скрестил пальцы, про себя молясь, чтобы у него не спросили, каким именно зельем он воспользовался. Но, видимо, подобное зелье существовало, раз никто им не заинтересовался, только вот Снейп все поглядывал на него с удивлением.
Объявили результаты, Рон с Гермионой радостно завопили, услышав, что Гарри получил максимальную оценку — пятьдесят баллов — ведь он справился на девять минут раньше отведенного времени. Седрику поставили сорок семь — тот опоздал на минуту, Краму — сорок, а Флер — двадцать пять.
Гарри вдруг понял, что такое абсолютное счастье — он победил, и к тому же, последний тур соревнования будет нескоро и можно спокойно жить до двадцать четвертого июня. Он вместе с группой участников и бывших пленников шел к замку, и вдруг понял, что его образов нет рядом. Гарри обернулся назад и заметил Малфоя, стоящего у медицинской палатки. Вокруг него летали все четыре хранителя. С такого расстояния гриффиндорец не мог рассмотреть, что там происходит и, крикнув Рону и Гермионе идти без него, побежал обратно.
«Странно, что и Ди тоже здесь», — на бегу подумал гриффиндорец.
С тех пор, как Малфой узнал о появлении хранителя у Поттера, он запрещал ей показываться, опасаясь, что она начнет вешаться на шею Максимусу. Существование скрытного Ниндо так и осталось для слизеринца секретом, и соответственно то, что его тайная влюбленность раскрыта, тоже.
Запыхавшийся Гарри успел к самому концу. Ди, что-то мило щебеча и очаровательно краснея, подхватила под руку довольного Максимуса и со скоростью кометы уволокла куда-то в сторону запретного леса. Малфой и Дерек с одинаково мрачным видом молча наблюдали за этой возмутительной картиной, а видимый только для гриффиндорца Ниндо едва не лопался от сдерживаемого хохота. Заметив хозяина, он тут же перелетел ему на плечо и зашептал в ухо:
— Как думаешь, надо было сказать нашему герою, что это мальчик?
— Так он не в курсе?!
— Максимус умом не блещет. Хочу поскорее увидеть его лицо, когда он узнает правду!
— Поттер! — практически рявкнул Малфой, вышедший из оцепенения, — скажи своему варвару, чтобы он вернул Ди обратно!
— Конечно, как только увижу, так сразу скажу, — хмыкнул Гарри и собрался уйти.
— Такой предсказуемый образ, — протянул ему в спину слизеринец. — Герой, который нас всех спасет. Такой же неотесанный и тупой, как ты.
Гриффиндорец резко повернулся:
— Зато у тебя образ необычный. Мечтаешь о бальных платьях, Драко? — издевательским тоном поинтересовался он.
Малфой моментально вспыхнул и сжал кулаки:
— Ты!.. — от гнева он не мог говорить.
— Передавай привет Ди, — небрежно бросил Гарри и пошел к замку, готовый каждую секунду отпрыгнуть, если ему в спину бросят заклинание.
Но ничего не происходило. Ниндо обернулся и посмотрел назад, на одиноко стоящего на берегу слизеринца.
— По-моему, ты его на самом деле обидел. Может, не стоило так грубо…
— Помолчи! — Гарри резко перебил его и нахмурился.
Его опять мучило это странное чувство вины, и он уже сам жалел, что ответил грубостью на грубость. Чертов Малфой каким-то странным образом вновь заставил его ощущать себя предателем.
Глава 6
— Леди и джентльмены, третье и последнее состязание Турнира Трех Волшебников начинается! — усиленный волшебством голос Бэгмена разнесся по всему стадиону.
Крики, гром аплодисментов разбудили птиц в Запретном лесу, и они с тревожным гомоном поднялись в темное ночное небо.
Гарри старался не разглядывать трибуны — боялся натолкнуться взглядом на взволнованное лицо Малфоя, который наверняка сумел занять место как можно ближе к лабиринту. Раздался свисток Бэгмена, и гриффиндорец шагнул в проход в высоченной живой изгороди. Звуки стадиона почти сразу стихли, и глубокие черные тени обступили Гарри со всех сторон. Он вытащил палочку и зажег Люмос. Насколько бы страшнее ему было, сунься он сюда один — но бдительные хранители на его плечах смотрели в оба, своей молчаливой поддержкой придавая ему сил.
Гриффиндорец все шел и шел, сверяя направление с помощью палочки. Впереди по-прежнему ничего не было, словно сам лабиринт все глубже и глубже затягивал его в ловушку. Гарри начал нервничать. Неожиданно Максимус, все это время бдительно просвечивавший стены своим рентгеновским зрением, предупреждающе вскрикнул.
— Там впереди, сразу за поворотом — какой-то подозрительный туман. Если постараться, его можно перепрыгнуть. Но там дальше, кажется, тупик, я не могу рассмотреть точно. Зато если пройти через эту стену — попадем в длинный прямой коридор.
— Отлично! Давай, Гарри! — Ниндо возбужденно подпрыгнул на правом плече. Именно он настоял на том, чтобы изучить правила. И там не было сказано, что стены лабиринта нельзя разрушать.
Гриффиндорец поднял палочку, чувствуя какой-то подвох.
— Редукто!
Так и есть, дыра получилась маленькой — только-только протиснуться. Если бы все оказалось так просто, можно было бы просто идти по прямой к центру взрывая стены. Гарри просунул в дыру ногу, поднажал, и ветки ежевики затрещали, пропуская его в соседний коридор.
— Впереди никого нет, — Максимус взлетел вверх, чтобы было лучше видно, — потом надо повернуть направо, а потом… Фу… Там такой здоровенный мерзкий червяк всю дорогу перекрывает. Но я уверен, мы с ним справимся!
Гриффиндорец побежал вперед. Остальных участников уже наверняка запустили, и он не хотел потерять преимущество. Следуя указаниям маленького супермена, он добежал до нужного поворота и замер, с отвращением уставившись на встретившегося ему монстра. По внешнему виду тот был точь-в-точь как флоббер-червь, но такого ужасающего размера, что его белесые дрожащие бока касались изгороди, полностью перекрывая проход, отчего стенки из ежевики колебались, будто под сильным ветром.
— Давай поджарим его молнией! — азартно предложил Максимус.
Гарри покачал головой и поднял палочку. Он и собственными силами сможет с ним справиться.
— Окаменей!
Луч заклятия ударил в чудище, но оно продолжало ползти вперед, раскрыв пасть, похожую на гигантский птичий клюв и издавая хрипящие звуки.
— Замри! Замри! Окаменей! — только после четвертой попытки червь замер.
Гарри с облегчением выдохнул. Зато теперь перед ним встала другая проблема — как перебраться через эту скользкую тушу, закрывшую проход.
— Принятие образа! — Ниндо указал рукой на монстра. — Мы его просто перепрыгнем.
Гриффиндорец вдруг почувствовал себя легким, словно перышко. Он бы и без метлы сейчас взлетел!
Гарри присел, сжимаясь в комок, потом вдруг резко выпрямил ноги. Раз — и он уже на мягкой спине червя, спружинившей под ногами, словно батут. Два — и он бежит дальше по лабиринту. Максимус летел над его ухом, давая указания, куда сворачивать. Каких-то мелких зубастых многолапчатых монстриков они просто перепрыгнули и те не смогли их догнать.
Вдруг откуда-то издалека раздался крик. Кажется, кричала Флер. Гарри уже хотел броситься туда, но Максимус поднялся высоко вверх и оттуда сказал, что та запуталась в каких-то живых растениях, и что ей на помощь уже спешат преподаватели. Гриффиндорец побежал дальше. Он уже преодолел значительное расстояние и чувствовал, что ему осталось совсем немного до победы. Пусть он и младший из участников, но придет первым! Гарри даже представил на минуту, как будет держать в руках Кубок, а вся школа будет рукоплескать и кричать его имя. Правда, сейчас не время было предаваться подобным мечтам, к тому же, он побеждал не совсем честно — ему помогли хранители. Но с другой стороны, остальным чемпионам тоже подсказывали — Крам и Флер уж точно получали советы от своих директоров.
— Гарри! — взволнованно воскликнул Максимус, — там впереди гигантский паук и я понятия не имею, откуда он взялся! А по бокам только сплошные заросли и тупики! Надо принять образ! Вместе мы его без проблем поджарим!
Но гриффиндорец упрямо покачал головой. В этот раз он хотел победить сам. Помощь Ниндо не считается — она была нужна лишь для того, чтобы не испачкаться в слизи.
Гарри выставил вперед палочку, поджидая, пока из-за поворота появится паук. Шагов гигантского акромантула совершенно не было слышно, но он громко зашипел, выскочив из-за угла и подняв вверх две передние лапы.
— Окаменей! Окаменей! — но заклятия лишь отскакивали от гладкой черной шкуры.
Гриффиндорец запаниковал. Заклинания не срабатывали, а паук двигался слишком быстро, чтобы можно было от него убежать. Гарри кинул на него чары помех, но они тоже оказались бесполезны. Акромантул вдруг прыгнул, и мальчик почувствовал, что мощные цепкие лапы поднимают его вверх — высоко, метра на три.
— Гарри! — отчаянно закричали хранители, запуская свое оружие в огромного паука.
Молния Максимуса попала пауку в глаза, и тот завизжал, но добычу не выпустил. Прямо перед гриффиндорцем оказались двигающиеся жвала, покрытые какой-то слизью и ядом. Не задумываясь, он выкрикнул:
— Петрификус тоталус!
Луч заклинания ударил чудовищу прямо в рот, и оно рухнуло на землю, прижав лапы к животу, и при этом едва не придавив самого Гарри — тот еле успел откатиться в сторону.
Гриффиндорец поднялся и понял, что с трудом может наступить на правую ногу, скорее всего, он ее вывихнул, упав с такой высоты.
— Вставай, Гарри! Я уже вижу Кубок! Осталось совсем немного! — Максимус с Ниндо тянули его за руку, пытаясь поднять, но они были слишком маленькими для этого.
Цепляясь за живую изгородь, Гарри кое-как доковылял до поворота. За ним оказалась небольшая площадка, посередине которой на возвышении стоял Кубок. Гриффиндорец радостно воскликнул и устремился вперед, но уже через два шага что-то схватило его за ноги, и он рухнул на землю.
Мальчик извернулся, пытаясь понять, что случилось. Оказалось, это дьявольские силки обвились вокруг его щиколоток.
— Люмос максима! — ярчайшая вспышка чуть не ослепила самого Гарри, но силки, которые ненавидели свет и тепло, тут же отцепились от него и забились куда-то в тень, под корни ежевичной изгороди.
— Предупреждать надо! — недовольно воскликнул Ниндо, цепляясь за воротник мантии. Они с Максимусом не успели зажмуриться, и теперь почти ничего не видели в темноте.
Гарри потряс головой, пытаясь прийти в себя. После очередного падения нога разболелась еще сильнее, к тому же он сильно ударился боком. У него больше не осталось сил даже чтобы подняться. Кубок был совсем рядом — только коснись его, и это испытание наконец-то закончится.
Гриффиндорец просто не мог сдаться, когда победа так близко. Он встал на четвереньки и пополз, в глубине души надеясь, что это выглядит со стороны не так глупо, как он себя сейчас чувствует. Минута — и вот он уже у цели. Поблескивающие бока золотого Кубка совсем рядом. Гарри протянул руку и со счастливой улыбкой ухватился за ручку.
И в то же мгновение почувствовал знакомый рывок где-то под ложечкой. Ноги оторвались от земли. Рука, крепко держащая Кубок, не разжималась. Кубок куда-то понес его сквозь завывание ветра и пестрый вихрь красок.
Глава 7
Гарри резко приземлился и охнул от боли.
— Где мы? — спросил он хранителей.
— На кладбище, — Ниндо нервно огляделся и нахмурился.
— Наверно, это часть задания, — воскликнул Максимус.
— Вряд ли, — покачал головой ниндзя. — Скорее всего, это ловушка, подстроенная тем, кто кинул имя Гарри в Кубок огня.
Гриффиндорец с трудом поднялся на ноги и вытащил палочку.
— Смотри, кто-то идет, — вдруг сказал Максимус.
К ним приближалась невысокая полная фигурка, несущая какой-то сверток, или даже младенца. И тут вдруг шрам Гарри взорвался такой дикой болью, какой он никогда прежде не испытывал. Палочка выпала, он закрыл лицо руками и упал на траву, как подкошенный.
И вдруг гриффиндорец почувствовал, как его приподнимает в воздух и тянет куда-то в сторону. Он с трудом приоткрыл слезящиеся глаза и понял, что его с помощью магии привязывают к надгробью, с выгравированными на нем словами «ТОМ РЕДДЛ».
Боль немного утихла, и Гарри попытался сопротивляться, коротышка ударил его, но тут капюшон сполз с его головы.
— Ты! — выдохнул гриффиндорец, узнав Хвоста.
Тот ничего не ответил, только проверил крепость веревок и ушел куда-то. Лежащий на земле неподалеку сверток вдруг зашевелился. Но от одного взгляда на него у Гарри еще сильнее разболелась голова, и он на некоторое время потерял сознание.
Очнулся он от боли и от голоса Хвоста, раздавшегося совсем рядом.
Петигрю набрал крови Гарри в небольшой пузырек и вылил ее в огромный котел. Зелье в нем мгновенно стало белоснежным, вверх взметнулись светящиеся искры.
— Гарри, Гарри! Держись! — гриффиндорец только сейчас заметил Ниндо, кружащего рядом с лицом. — Еще немножко, и мы тебя освободим. Ты только держись!
В этот миг из котла поднялся целый столб белого густого пара. Но вот в нем начали возникать очертания высокого, худого, как скелет, человека, и Гарри окатила волна смертельного ужаса.
— Одень меня, — произнес человек пронзившим сердце голосом.
Всхлипывая и прижимая к груди изуродованную руку, Хвост с трудом встал на ноги, поднял с земли черный плащ с капюшоном и накинул его на голову и плечи хозяина. Живой скелет ступил из котла на землю, не сводя глаз с Гарри.
Лорд Волдеморт возродился.
Волдеморт отвернулся от гриффиндорца и стал исследовать свое новое тело. Как раз в этот момент веревки с Гарри спали, и он едва устоял на ногах. Никто — ни Темный лорд, ни скулящий Хвост, ни даже огромная змея, скользящая у ног хозяина — ничего не заметили.
— Нужно провести воплощение образа! — встревожено затараторил Ниндо, поглядывая в сторону врагов.
— Доверьте это мне, — Максимус выпятил грудь, — после моего Электрического Шторма от этих троих и мокрого места не останется!
Гарри слабо кивнул. Черт, да если бы у него была даже маггловская граната — он бы взорвал ее, не задумываясь — что угодно, лишь бы уничтожить Волдеморта.
Ниндо, хоть и посматривал на супермена скептически, но против ничего не сказал.
— Воплощение образа! — воскликнул Максимус. Две половинки изумрудной скорлупы возникли радом с ним, и яйцо с молнией вновь стало целым.
Гарри бережно взял его в ладони и прижал к груди. Яйцо словно бы превратилось в газ и легко прошло внутрь, прямо к сердцу. Гриффиндорец почувствовал, как остановилось время. Мир изменился, вспыхнул сотней огненных лент и сверкающих звезд.
Однажды Ниндо рассказывал о «воплощении образа», с помощью которого можно ненадолго полностью измениться и получить все силы и умения своего хранителя. Тогда Гарри не совсем его понял, но сейчас почувствовал на себе. Он словно бы превратился в Максимуса — даже одежда изменилась, стала костюмом супермена, только зеленого цвета, и с золотой зигзагообразной молнией на груди.
В реальном мире прошло меньше секунды, и на месте гриффиндорца уже стоял словно бы другой человек. Точнее не стоял, а парил — нога все еще болела, и стоило лишь подумать об этом, как Гарри взмыл в воздух.
— Темный лорд! Твое время закончилось! Может, ты еще успеешь помолиться, прежде чем я тебя уничтожу! — Гарри едва не пришел в ужас от того, что его тело, подчиняясь указаниям Максимуса, указало пальцем на Волдеморта и выдало пафосную речь.
Темный лорд мгновенно обернулся, вскинув палочку. Красные глаза расширились в изумлении.
— Что это за маскарадный костюм? Или это и есть та самая сила, о которой я не знаю? — засмеялся он.
— Ах ты змеезадый бледномордый .. ! — Максимус оскорбился, что над ним посмеялись, и хотел было начать спорить.
Но Гарри успел его остановить и мысленно взмолился:
«Хватит! Просто сделай то, что обещал!»
«Ладно, ладно», — пробурчал тот и вскинул вверх руки:
— Электрический Шторм!!! — вокруг его пальцев зазмеились маленькие разряды.
Волдеморт, похоже, был впечатлен беспалочковой магией, и собрался прекратить это. Но вдруг прямо с чистого безоблачного неба в землю начали бить молнии. Они были просто огромными — словно на доли секунды вспыхивали рядом с Гарри высоченные изломанные деревья, и тут же исчезали, оставляя после себя обугленные воронки.
Шторм длился почти минуту, за которую гриффиндорец уже успел десять раз попрощаться с жизнью. Он не верил, что кто-то может выжить после подобного проявления стихии, да еще и в самом ее эпицентре.
— Ух ты… Должен признать, это было впечатляюще! — в наступившей вдруг тишине произнес Ниндо.
Гарри отважился приоткрыть зажмуренные до этого глаза. Он все еще парил в воздухе, не касаясь ногами оплавленной земли. От Темного лорда не осталось даже мокрого пятна — только тлеющие обрывки мантии. От змеи — кусок обгоревшего хвоста.
Гриффиндорец отлетел подальше и осторожно приземлился в траву. С громким хлопком и облаком золотистых искр Максимус завершил воплощение образа и самодовольно раздулся, стоя у Гарри на плече и высокомерно задрав нос.
Ниндо зааплодировал, потом достал откуда-то охапку цветов и начал кидать их в маленького супермена.
— Ах, мой герой! — тоненьким голоском пропел он, и сменив тон, сказал нормально. — Ди точно бы оценила.
Максимус нахмурился. Когда он узнал, что второй хранитель Малфоя на самом деле мальчик, то закатил жуткий скандал. Досталось всем — и Гарри и Ниндо — они потом целый день пытались пригладить стоящие дыбом волосы. Наорав на них, супермен полетел выяснять отношения с Ди. Вернулся он только через два часа, с красным отпечатком ладони во всю щеку, зато спокойный. Поттер так и не узнал, что там у них случилось, однако с тех пор Максимус периодически исчезал куда-то на пару часов. Ниндо сказал, что Ди в это время тоже куда-то пропадает. Выяснять, чем они там занимаются, гриффиндорец посчитал себе дороже и вообще никак не вмешивался. А ниндзя иногда поддразнивал супермена, и дело обычно заканчивалось очередным скандалом. Вот и сейчас Гарри поспешил их отвлечь — не время было ссориться.
— Как мне теперь обратно вернуться? Я же и понятия не имею, где нахожусь!
— Мы просто подождем здесь. Наверняка многие видели мои молнии! Благодарные маги придут и с почестями отвезут своего героя в Хогвартс! — Максимус снова воодушевился и начал расписывать, какой памятник хотел бы в свою честь.
— Ага. Много ты знаешь людей, которые, увидев на старом заброшенном кладбище какую-то чертовщину, придут ночью выяснять, что случилось? — тут же одернул его Ниндо. — Чтобы вернуться, надо добраться до тех домов. Может, там даже есть маги. Или можно будет попытаться вызвать Ночного Рыцаря.
Невдалеке виднелись огни небольшого городка или деревни. Нога у Гарри все еще болела, да и рана на руке, оставленная Хвостом, до сих немного кровоточила. Расстояние, которое он в обычном состоянии прошел бы за двадцать минут, сейчас показалось бесконечным. Он нашел свою палочку и взмахнул ей. Как и следовало ожидать, автобус не появился. Значит, придется все-таки идти пешком.
— Захвати Кубок. Все-таки мы ради него столько преодолели! — посоветовал ниндзя.
Гарри коснулся Кубка, и портал неожиданно вновь сработал, в вихре красок и ветра унося его прочь.
Глава 8
Приземление вышло жестким. Гарри неудачно наступил на больную ногу, и вскрикнув от боли, упал на землю. Ему казалось, что он лежит на дне маленькой лодки во время шторма — все вокруг качалось и кружилось, в глазах было темно, а уши словно заложило ватой.
Гарри отчаянно цеплялся за уплывающее сознание, но когда кто-то вдруг схватил его за плечи и резко перевернул на спину, все-таки отключился.
Гарри проснулся в таком тепле, таком покое, что не захотел открывать глаза. Хотелось снова провалиться в спасительную дремоту. В палате горел приглушённый свет, было ясно, что ещё ночь и что спал он совсем недолго.
Вскоре рядом послышался шёпот:
— Ну же, Драко! Чего ты ждешь! Может, тебе больше никогда не предоставится такого шанса. Давай, целуй его уже!
— Перестань, Ди! Не говори ерунды.
Гарри почувствовал, как сильнее забилось сердце, а во рту пересохло. Он сразу узнал голоса, и теперь не представлял, что делать.
Малфой пришел проведать его в больничном крыле, и было бы грубо выгнать его. Поэтому гриффиндорец продолжал притворяться спящим.
— Драаааакоооо, — тихонько ныла Ди, — целуй его немедленно!
— Отстань.
— Ну, давай же! А то сейчас придет мадам Помфри, и нам придется отсюда улепетывать. Я, конечно, всех усыпила, но не знаю, сколько точно у нас времени.
— Я не могу. Он же спит. Получится, что это не настоящий поцелуй.
— Тогда давай его разбудим.
— Ага, чтобы он наставил мне парочку синяков, стоит мне заикнуться о подобном. Только этого мне не хватает.
Гарри нервно прислушивался к их перепалке. Каждый раз, когда Ди начинала настаивать на поцелуе, он внутренне напрягался. И каждый раз, когда Драко отказывался, раздражался.
«Да что такое? Меня уже и поцеловать нельзя?! Малфой, зараза…», — еще немного и Гарри бы сам начал уговаривать слизеринца.
Но Ди справилась быстрее, чем он успел хоть что-нибудь предпринять.
— Хорошо… я сейчас…
Гарри забыл, как дышать, когда почувствовал на лице легкое дыхание. Драко все никак не решался, а гриффиндорец с Ди замерли, боясь его спугнуть. Наконец, Гарри ощутил теплое прикосновение. Губы легонько покалывало, и от них по всему телу разбегались приятные мурашки.
Гарри не знал, отчего так кружится голова — от того, что ему приятно, или от того, что в легких уже не осталось воздуха.
— Так, хорошо, — прокомментировала Ди. — А теперь давай по-французски.
— А? Что? — ответил слегка дезориентированный Драко.
— Что-что… Засунь ему язык в рот.
— Ты спятила?! — потрясенно воскликнул Малфой.
— Тише ты! — шикнула на него маленькая принцесса. — Разбудишь ведь. Слушай меня, я знаю, что делать…
Гриффиндорец чувствовал, как у него горят щеки, и радовался, что в полутьме этого не видно. Ди так подробно объясняла, как нужно целоваться, что Гарри невольно задался вопросом, на ком она тренировалась. Неужели, на Максимусе?
Тем временем, Драко приступил к выполнению пошаговых инструкций. Вначале Гарри думал «проснуться» и прекратить все это, но… интересно же. Поэтому он безропотно позволил приоткрыть себе рот. Ощущения оказались даже лучше, чем он мог себе представить. Нежные прикосновения языка, мягкие губы Драко…От всего этого Гарри бросало в жар. Изображать безучастное бревно становилось все сложнее.
Он все-таки не выдержал и ответил на поцелуй. Драко не сразу понял, что что-то изменилось, но на мгновение чуть отстранившись, наткнулся на взгляд зеленых глаз.
— Поттер! — испуганно воскликнул он и попытался вскочить на ноги.
Но Гарри пресек его попытку к бегству, крепко вцепившись в слизеринскую мантию.
— Отпусти меня немедленно, — рассержено прошипел немного пришедший в себя Малфой.
— И не подумаю. Сначала ты мне объяснишь, как ты тут оказался и почему сделал то, что сделал.
Вообще-то, Гарри был в курсе того, почему Драко это сделал. Но ему хотелось услышать это от Малфоя прямо. К тому же… это было довольно забавно — наблюдать за смущенным блондином. Гарри был совершенно уверен, что тот сейчас покраснел, как гриффиндорский флаг, хотя в темноте этого почти не было видно.
— Я не собираюсь перед тобой отчитываться, — максимально холодно произнес слизеринец, не прекращая попыток вырваться. — Да отцепись ты, наконец!
Гарри вздохнул. И в самом деле, чего он ждал? Признания в вечной любви?
— А что, если я не хочу тебя отпускать? Останься со мной.
— Что? — Драко не мог поверить своим ушам.
— Останься.
Гарри подвинулся к краю кровати, освобождая место, и потянул Малфоя вниз, заставляя лечь рядом. Тот пока был слишком растерян и позволил делать с собой что угодно.
Гриффиндорец понял, что надо предпринять что-нибудь, прежде чем храбрость его покинет. В голову ему пришло только одно — он поцеловал Драко. Предусмотрительно продолжая удерживать его мантию в кулаке, чтобы тот не смог сбежать.
Они целовались до тех пор, пока губы не начало саднить.
— Вы вместе так мило смотритесь, — голос Ди прозвучал как гром среди ясного неба.
Гарри и Драко едва не подпрыгнули прямо из положения лежа. Они совершенно забыли, что их кто-то видит.
— Ну, ладно-ладно, не буду вам мешать. У меня еще дела есть, потом расскажете, как все прошло, — принцесса помахала ручкой и вылетела за дверь.
В палате повисла напряженная тишина. Гарри чувствовал себя ужасно неуверенным и смущенным. Все мысли из головы исчезли, а нужно было что-то срочно сказать.
— Эмм…
— Что тут, Мерлин раздери, происходит?!
Дверь с грохотом распахнулась, и перед ними предстал разгневанный Дерек.
— Драко, а ну немедленно отойди от него! Как ты вообще позволил этому простолюдину к себе прикоснуться?!
— Тебя здесь только не хватало, — словно из ниоткуда возник Ниндо, за пару секунд спеленал принца, завязал ему платком рот и куда-то поволок, приговаривая, — кругом одни грубияны… придется заняться твоим воспитанием….
Выражение лица Драко просто невозможно было передать словами. Гарри уткнулся в подушку, чтобы не хохотать во весь голос. Локоть Малфоя, ткнувший его в бок, пресек веселье.
— Это что еще было?! Куда этот тип потащил Дерека?!
— Ну… Это Ниндо. Он «крадущийся во тьме», поэтому его почти никогда не видно. И ничего он твоему Дереку не сделает, не волнуйся.
Драко попытался встать. Гарри, случайно выпустивший мантию, обхватил его обеими руками за талию, не давая уйти. Нужно было хоть что-то сказать, и гриффиндорец ляпнул первое, что смог придумать.
— Слушай, Драко, давай встречаться.
— Это ты слишком сильно головой ударился или у меня галлюцинации? — почти серьезно поинтересовался слизеринец.
— Малфой, ну почему с тобой так сложно? — возмутился Гарри, не разжимая рук. Обнимать Драко оказалось неожиданно приятно. — Тебе надо было ответить «Конечно. Я сам хотел предложить».
— Помимо сотни причин, почему я никогда не сказал бы подобной глупости, мой отец — Пожиратель Смерти…
— Эмм… ну… — Гарри замялся, не зная как сказать, что Люциус Малфой теперь окончательно лишился босса. Новость не должна была прозвучать так, словно он хвастается. — Я не думаю, что теперь это важно. Волдеморт… вряд ли он когда-нибудь сможет созвать своих сторонников…
— Что?..
— Максимус провел принятие образа и вызвал электрический шторм. Так что от Темного Лорда мало что осталось. Ты единственный, кому я могу рассказать всю правду. У остальных ведь нет хранителей, и я даже не представляю, что придется им соврать.
— Даже если так, то все равно… мы просто не можем… Как ты вообще представляешь себе дальнейшую жизнь?
— Драко, мы только четвертый курс закончили, а ты уже планируешь, как будешь встречать старость. Может, будем пока просто жить? И не думать о проблемах.
Малфой явно хотел что-то возразить, но Гарри уже надоело разговаривать. Беседы никогда не были его сильной стороной. Он притянул Драко поближе и поцеловал. Гриффиндорец верил, что все у них будет хорошо. Просто потому что чувствовал — все правильно, все так, как и должно быть.
Некоторое время спустя.
— Поттер, ты что, пытаешься полапать меня за задницу?
Гарри, чьи руки, в общем-то, находились на вполне нейтральной зоне — спине Драко, пару секунд раздумывал над вопросом. И что он должен ответить?
— А надо?
Малфой возмущенно на него уставился.
— Поттер, ты… ты просто…
В темноте раздался тихий смех, прервавшийся болезненным ойканьем и удовлетворенным «дурак».
Vova
