Почему нет любви?

Недавно Гарри исполнилось восемнадцать лет. Он подрос, черты его лица теперь не так напоминали отцовские, как он, да и все остальные, ожидали. С каждым годом его зеленые глаза становились все темнее и больше походили на глаза матери. Школу он закончил еще в прошлом году и сейчас являлся членом Ордена Феникса и начинающим аврором. Хотя в рейды его пока никто не отпускал.

За последние несколько лет наставники тренировали и учили Поттера: магический потенциал юноши возрос достаточно высоко. В окклюменции он почти сравнялся с Дамблдором и Снейпом, хотя, те еще время от времени могли подловить парня: в его возрасте было весьма трудно держать эмоции под контролем. Появление новых умений и понимание высшей магии придало юноше уверенности. Несмотря на то, что никто и никогда не говорил, что непосредственно Гарри должен сразиться с Волдемортом ― Поттер знал, что от судьбы не уйти.

Парень шел по лесной тропинке, ведущей в лагерь Ордена Феникса, расположенного у скалистого обрыва, которым заканчивался бор. Гарри старался не заходить за барьеры, окружавшие временное пристанище магов. Чувствуя магическое поле, парень с удовольствием подумал о том, что может различить, какой щит накладывал Дамблдор, а какой Снейп.

Что касалось мастер зелий, более он не был шпионом. Его двойная игра закончилась в тот момент, когда ему пришлось умыкнуть Поттера из-под носа Темного Лорда. Это произошло еще в позапрошлом году. С тех пор мрачный волшебник стал правой рукой главы Ордена Феникса и, как бы зельевара это не угнетало ― наставником Золотого мальчика.

Три года назад Гарри ни за что бы не поверил, что у него могут сложиться теплые, даже дружеские отношения с этим вредным магом. После заявления Дамблдор, что наставником Избранного будет именно Снейп, все отнеслись к этому довольно скептически, а реакция Поттера была весьма предсказуемой: да, тот спас юношу и доказал свою преданность, но это еще не делает его приятным человеком!

Однако Гарри приходилось проводить с зельеваром больше времени, чем с другими преподавателями. Профессор обучал юношу: Защите, Зельям и Окклюменции. Особенно последний предмет давался обоим нелегко. Когда ученик поднаторел в этой науке, ему иногда удавалось проникать в мысли своего профессора. Несколько увиденных там сцен заставили Поттера немного изменить мнение об учителе: тот прошел многое, общаясь с Пожирателями и непосредственно с Темным Лордом. Молодой человек сам, не замечая того, перестал ненавидеть мастера зелий и злиться на отталкивающую манеру общения, понимая, что послужило причиной ее появления. В один прекрасный день до парня дошло, что уже в течение нескольких месяцев он не слышал от наставника ни одного оскорбления. Это неожиданное наблюдение заставило Поттера внимательнее присмотреться к Снейпу. Тот по-прежнему держался холодно и отчужденно, но время от времени Гарри ловил его одобрительный взгляд или призрачную улыбку.

Никогда и ни за что юноша не отважился бы на такое раньше, но странные наблюдения подтолкнули его к необычным действиям — он решил попытаться понять одного из своих извечных врагов. Что-то подсказывало ему, что зельевар является куда более глубокой и чуткой личностью, чем пытается показать. Как бы сложно, а иногда невероятно, это не было, но Гарри удалось заслужить доверия своего учителя. Медленно, но верно, за годы вынужденного общения они пришли к этому результату: взаимопониманию и привязанности, которые окружающим казались странными.

Вынырнув из воспоминаний, Поттер обогнул куст и сошел с тропинки. Порыв ветра донёс до его чуткого слуха шелест мантии и хруст веток. Гарри не стал оборачиваться: ощутив знакомую магию, он понял, кто за ним шел ― человек, которого он теперь, как это ни странно, любил и уважал. Иногда юноша думал, что готов назвать его не просто другом ― отцом.

Поттер не остановился, а спрятался за дерево и хитро улыбнулся.

* * *

Северус шел за Гарри от самой реки, к которой тот ходил с утра. Он был обеспокоен поведением мальчишки: тот был очень тих, постоянно о чем-то думал. На вопросы учителя отвечал уклончиво и неохотно. Появлялось ощущение, что Поттер что-то скрывает.

Почему-то Снейп с трудом верил в то, что проблема только в болезненности шрама, как пытался убедить его подопечный. Остальных не беспокоило такое состояние Поттера, но Северус, неплохо узнавший своего ученика, мог с уверенностью судить о его настроениях. Он не раз спрашивал Уизли и Грейнджер, что происходит с их другом. Те говорили, что ничего особенного не замечают. Однако Гермиона обещала разузнать, что происходит. Она знала, что если Снейп о чем-то беспокоится — это серьезно.

Дамблдор был очень занят делами Министерства и Ордена, так что возложил все заботы о Поттере на своего бывшего шпиона и ни о чем не ведал. Сириус Блэк мало что замечал со своей тягой к приключениям. Каждый день он ждал новой вылазки. Для него это было весельем. Иногда Снейпу казалось, что Блэк потерял последние мозги в Азкабане.

Гарри свернул с тропинки и углубился в лес, Снейп последовал за ним. Он ступал бесшумно, чтобы не привлекать внимания. Юноша огибал мощные деревья и, зайдя за одно из них, вдруг пропал из виду. Проделав тот же путь, что и Поттер, зельевар никого не нашёл. Обойдя дерево несколько раз, он остановился и осмотрелся. Вокруг стояла тишина, нарушаемая лишь щебетанием птиц и шелестом крон деревьев-великанов, за стволами которых трудно было что-то разглядеть. В этом лесу можно легко заблудиться, но все же он не таком густой и темный, как Запретный.

— Потеряли что-нибудь, сэр? — неожиданно прозвучал вопрос.

Северус посмотрел вверх. Гарри стоял на одной из веток, обхватив дерево рукой.

— Не совсем, — усмехнулся профессор, заводя руки за спину и делая удивленный вид. — А вы решили проложить новую тропинку к лагерю? Или полазить по деревьям?

— Нет, я услышал, что кто-то идет за мной, поэтому решил оглядеться, — Поттер проворно спрыгнул с ветки. Отряхнув мантию от сухой коры и листьев, он хитро улыбнулся и продолжил: — Несмотря на то, что вы шли за мной от самой реки, я рад, что так случилось. Я хочу поговорить с вами.

Северус приподнял бровь и с насмешкой спросил:

— Неужели Великий Гарри Поттер наконец-то признается, что с ним происходит в последнее время?

Поттер немного помолчал, словно обдумывая слова учителя.

— Как я уже говорил, у меня все в порядке, — ухмыльнулся он. — Но мне приятно, что вы беспокоитесь обо мне. ― В его глазах появились озорные чертики.

Снейп подозрительно прищурил глаза и поджал губы так, что они превратились в тонкую линию.

— Тогда о чем ты хотел мне рассказать? — уточнил он, чуть склонив голову, всем видом показывая, что внимательно слушает.

— Я бы хотел поблагодарить вас.

— Это уже интересно. За что? — наигранно удивленно поинтересовался Северус. Не нравилось ему такое начало.

— За то, что вы для меня делали все эти годы и продолжаете делать, ― на щеках парня появился румянец.

— Поттер, что происходит? — в лоб спросил зельевар, складывая руки на груди. ― Не припомню, чтобы раньше у тебя случались приступы таких откровенностей. Твой отец, наверное, в гробу переворачивается.

— Почему сразу что-то должно случиться? Я давно хотел сказать вам это, — уверенно защитился Гарри. — Приближается битва и может так случиться, что мы с вами больше не увидимся. Я хотел, чтобы вы знали, что я благодарен вам.

— Поттер, прекрати говорить ерунду! — чувствуя себя немного растерянно и от этого раздраженно, проговорил Северус. — С тобой ничего не случится.

— Я сомневаюсь, что с этим согласится госпожа Судьба, — флегматично заметил юноша.

— Мы разработали отличный план и … — Снейп недоговорил, потому что увидел на лице своего подопечного снисхождение и странную пустую улыбку. Подозрение профессора еще больше возросло. А Поттер, подтверждая его опасения, отвел взгляд. ― Что ты задумал, Гарри? ― тихо спросил Северус, вглядываясь в его лицо. Чутье подсказывало, что произойдет что-то страшное.

Юноша с удовольствием заметил в глазах наставника, не часто появляющуюся, неподдельную тревогу, поэтому он без смущения сказал:

— Ничего я не задумал, сэр. Правда. Мне страшновато от того, что может произойти. Все Пожиратели знают, что вы предатель. Понимаете? А я видел, что Том делает с неверными, — в голосе молодого человека было отчаяние, что не должно было рождать сомнений в его искренности. Но, зельевар давно разучился просто так верить в такую сентиментальность. Он не мог не понять, что мальчишка пытается сбить его с толку.

«Но, что именно он замышляет?»

— Я прошу вас, не делайте глупостей во время сражения, не лезьте на рожон. Не знаю, значу ли я для вас что-нибудь, но вы для меня значите очень много. ― Эта неожиданная для Северуса фраза, заставила его отступить на шаг от Поттера. Это признание было внезапным и прозвучало очень искренне. Может все же он ошибся, и парень действительно просто переживает? Гарри все продолжал говорить: — Вы часто рисковали жизнью ради меня, и я, не задумываясь, отдал бы свою за вас.

«Гриффиндорцы! Нет бы заботиться о себе!», — закатил глаза мастер зелий.

— Мне не нужны ваши жертвы, Поттер! — грозно сказал Снейп, хотя из-за внезапно охрипшего голоса это получилось не так устрашающе. Он замолчал, чтобы еще больше не выдавать своего волнения.

— Я не знаю, как окончится война, и выживем ли мы, но я хочу… — голос Гарри стал тише.

Северус боялся пошевелиться, от того, что представлял, что хочет сказать Поттер.

— Я хочу, чтобы вы знали, что вы мне как отец, — юноша посмотрел в глаза наставнику.

Снейп пытался уловить какое-то странное ощущение от этих слов, очень важное, но скрывшееся от его сознания. Может в том, что бывший шпион не смог рассмотреть такой сложный финт, было виновато его отношение к юноше и то, что на сердце потеплело от его слов. Профессор знал, как Поттер относится к нему, однажды он случайно подслушал ссору Гарри со своим крестным. Для Северуса ТАКОЕ признание было ценно, потому что сам он никогда не видел отцовской заботы. Мужчина шагнул к Гарри и обнял.

Поттер уткнулся лбом в плечо учителя и несмело улыбнулся. Он был рад и чувствовал удовольствие, от того, что не ошибся. Кто бы подумал еще три года назад, что все так обернется. Несомненно, все сказанное было правильным и должно было прозвучать здесь и сейчас. С этим пониманием к Гарри пришла оглушительная мысль, что этот момент станет болезненным воспоминанием для зельевара, когда наступит завтра. Следующие слова волшебника стали тому подтверждением.

— Ты даже не представляешь, мальчик, насколько дорог мне, — признался тихий голос. — Спасибо, за то, что ты сказал. — Гарри затаил дыхание, почувствовав легкое дрожание руки на своих волосах. Это было весьма необычно, если учесть каким сдержанным всегда был мастер зелий. — У меня никогда не было детей и сомневаюсь, что они появятся. Ты должен знать — ты для меня сын. И я прошу тебя, не делай глупостей. Не пытайся спасти меня или еще кого-то, если это будет угрожать твоей жизни. — Северус отстранил Поттера и посмотрел прямо в глаза. — Мне все равно надежда ты магического мира или нет, для меня твоя жизнь единственное, за что стоит бороться.

— Я постараюсь, сэр, — запинаясь, ответил парень, и внутренне содрогнулся: он совершил страшную ошибку.

— Пожалуйста, Гарри, — умоляюще прошептал Снейп. Когда-то он так же просил его мать. Но, она его не послушала, не поверила.

Поттер лишь снова обнял мужчину, а Северус усилил объятья. Он мог бы заставить мальчика пообещать ему, что тот будет осторожен, но знал, что это бесполезно.

После разговора со Снейпом, Гарри вернулся в палаточный лагерь, который не очень походил на военный. Скорее он напоминал городок, в котором юноша жил перед чемпионатом Мира по квиддичу. Главный шатер стоял в центре, в нем расположилось руководство Министерства магии, а вокруг было разбросано множество маленьких палаток. Шатер Дамблдора стоял на окраине. Авроры сновали туда-сюда. Некоторые узнавали Поттера и здоровались, другие вовсе не замечали, занятые своими делами.

Когда Гарри проходил по окраине городка, его окликнул Люпин. Он велел Гарри зайти к Дамблдору, Поттер лишь кивнул в ответ. На протяжении всего короткого разговора Люпин пристально вглядывался в бледное лицо Поттера.

— Ты неважно выглядишь. Все нормально? — спросил он.

Гарри мрачно посмотрел на людей вокруг. Все они надеются на него и верят, что он сможет остановить безумца. Люпин проследил за его взглядом.

— Как ты думаешь, как я должен себя чувствовать?

Ремус не стал больше ничего спрашивать, а лишь грустно кивнул, прощаясь, и пошел вслед за проходившей мимо группой авроров.

Гарри еще немного постоял и понаблюдал за людьми. Никто из них не догадывался, какое сложное решение предстояло принять их герою. Содрогнувшись всем телом от внезапно нахлынувшего страха, он развернулся и пошел к морю. Как бы ему хотелось, чтобы хоть кто-нибудь крикнул вслед "остановись"! Чтобы пришла Джинни и переубедила, как делала всегда, когда они о чем-то спорили. Чтобы Гермиона объяснила ему, какой он самонадеянный и глупый, что не сможет победить Темного Лорда в одиночку. Но никто его не окликнул и не остановил. Ведь никто не догадывался, а его время подходило к концу.

Спустя десять минут он уже стоял на краю обрыва, всматриваясь в даль. Пронизывающий солёный ветер обдувал его, холодя кожу лица и рук. Гарри спокойно стоял, наблюдая кружащими невдалеке от берега чайками. Ему никогда не нравилось ожидание, но сегодня он был рад ему. Сейчас смерть стояла у него за спиной и — безумно хотелось жить! Хотелось, чтобы всё было по-другому, чтобы у него был шанс, выбор.

Море с каждой минутой становилось всё неспокойнее, небо заволакивало свинцовыми тучами. Гарри заметил где-то вдали три быстро приближающиеся чёрные точки. Он судорожно вздохнул. Кончилось время спокойствия. Всего через несколько минут уже можно было рассмотреть, что так стремительно приближалось к берегу. Воздух сотряс оглушительный рёв. Поттер не пошевелился, когда драконы подлетели настолько близко, что можно было разглядеть Пожирателей Смерти на их спинах. Три ящера, один без наездника. Видимо, он предназначался Гарри.

Незваные гости опустились ниже уровня скалы. Из-за магических барьеров они не могли приземлиться, но с внутренней стороны щит был преодолим, так что ничто не мешало Гарри выполнить задуманное. Ящер без наездника подлетел ближе. Один из пожирателей жестом велел Гарри прыгать. Поттер кивнул и отошёл немного от края скалы, чтобы разбежаться.

— Гарри! — вдруг прокричал строгий и одновременно взволнованный голос.

Поттер обернулся. Из-за деревьев на скалу вышели Альбус Дамблдор и Ремус Люпин. Оба смотрели на Гарри удивленно и обеспокоенно. Они стояли далеко и не могли видеть драконов.

— Что ты делаешь, Поттер? — послышался ещё один голос.

Из-за уступа скалы вышел Снейп.

Для Гарри это послужило сигналом того, что медлить больше нельзя. Он сорвался с места. Ему вслед полетели обездвиживающие заклинания, но ни одно не попало в цель. И когда его ноги оторвались от осыпающегося края, он услышал крик полный ужаса. Секунда полета — и Поттер уже распластался на мокрой и скользкой спине дракона. Потом он ощутил, как один из Пожирателей применил к нему чары левитации, и Гарри оказался в седле. Только тогда он понял, что услышанный им вопль раздался у него в голове. На мгновение его сердце сжалось и застыло. Единственным человеком, с которым у него была такая сильная ментальная связь, был его наставник. Схватившись за поводья, и не обращая внимания на указания слуг Тёмного Лорда, Поттер заставил дракона взметнуться вверх.

То, что увидел Гарри, когда дракон завис над скалой, чуть не заставило его изменить свое решение. Снейп стоял на коленях, одной рукой держась за небольшой выступ в скале, чтобы не упасть, а другой с силой вцепился в мантию в районе сердца. Его лицо выражало состояние глубокого шока, а взгляд был полон боли. Дамблдор и Люпин смотрели на Гарри с выражением ужаса и потрясения на лицах. Они что-то кричали, но Поттер не слышал, его внимание было полностью приковано к стоящему на коленях человеку. Они смотрели друг на друга.

«Простите меня, — мысленно произнес Гарри, раскрывая свой разум, зная, что учитель услышит. — Но по-другому нельзя».

Он видел, какой странный взгляд был у Снейпа. Поттер стал сам себе противен, потому что осознал, какую боль причиняет ему.

«Ты для меня сын», — вспомнились ему слова.

— Не делай этого! — закричал Снейп, теряя остатки самообладания, что было ему совершенно несвойственно. Гарри заметил отчаянье в глубине его глаз и отвернулся.

Сердце словно обвила колючая проволока. С противоречивыми чувствами Поттер, больше не оборачиваясь, развернул ящера и последовал за Пожирателями Смерти. Небо стало свинцовым, на землю упали первые капли дождя.

* * *

Холод пронизывал Гарри до костей, не спасало даже согревающее заклинание. Они летели уже почти два часа, но только сейчас вдали стали виднеться верхушки башен Хогвартса. Когда драконы приблизились к территории школы, один из Пожирателей Смерти указал рукой на озеро. Поттер кивнул. Они приземлились на берегу. Гарри слез с ящера и поспешил отойти от него подальше. К нему подошел один из пожирателей и проговорил:

— Господин ждет, — он указал на главный вход в замок.

И в этот момент в голову Поттера пришла странная мысль, что не так уж и плохо, что их с Томом встреча состоится именно здесь.

«Почему он выбрал именно Хогвартс? — задался Гарри вопросом. — Было бы проще сразиться где-нибудь на его территории. Хотя здесь, наверное, полно его прислужников, так что он всю школу считает своей».

Однажды утром, две недели назад, когда Дамблдор собирал Орден на площади Гриммо, Гарри нашел на своем письменном столе обычный сложенный вдвое пергамент. Он не представлял себе, как этот листок мог оказаться в его комнате в этом доме. Но то, что он прочел в нем, повергло его в состояние странного смешения ужаса и эмоционального возбуждения: Темный Лорд вызвал его на "честный" поединок. Волдеморту, видимо, надоело гоняться за мальчишкой, постоянно искать пути обойти его охранников, и он решил надавить на чувство долга Избранного. Хотя Гарри все это понимал, осознавал, что поддаваться на провокацию глупо, он не мог допустить, чтобы кто-то еще стал между ним и Темным Лордом. Тем более, он знал то, о чем не подозревал Волдеморт: если поединок действительно будет честным, у него есть возможность выжить. К счастью, Том сильно его недооценивал… и в этом заключался последний шанс. Да, все это ужасно глупо и безрассудно, но как еще мог поступить Гарри, наблюдая, как семья Уизли оплакивает Джорджа, замученного в плену, Билла и Флер, погибших от пожара во время нападения Пожирателей?!

Гарри не был уверен, что поступает правильно. Он обдумывал свое решение довольно долго, объективно оценивая свои шансы. В конце концов, он должен выполнить пророчество. Хватит уже рисковать бесценными жизнями других людей. Пора самому вступить в битву, а когда еще представится возможность атаковать самого Волдеморта?

Изо дня в день авроры и члены Ордена Феникса составляют хитроумные планы, ищут подступы к Хогвартсу и лагерю Пожирателей смертью, но работа идет медленно и непродуктивно, а в это время страдают мирные волшебники. Гарри знал, что намекни он кому-нибудь из министерских о своих планах, за эту идею тут же ухватятся, и, вероятно, будет составлен грандиозный план, включающий оборотное зелье, чары приклеивания и Империус… Но если учесть, каким образом письмо попало к Гарри, следует задуматься: а не сорвется ли вся операция из-за неизвестного предателя?

По той же причине Поттер не стал ничего говорить ни Дамблдору, ни Снейпу, ни кому другому из Ордена. Он знал, какая последует реакция: «Забудь об этом. Просто забудь. Ты не готов». Конечно, не готов. И никогда не будет готов. К этому нельзя подготовиться — к смертельному риску и, возможно, собственной смерти. Нет смысла обсуждать с кем-либо этот план. Надо просто действовать.

Смерти Джорджа, Билла и Флер отчасти были виной Гарри, потому что через них пытались добраться до него. Выманить. Том знает, на какую наживку можно поймать Поттера. Привязанность, вина, чувство долга… Все это слишком давило на него, не позволяя рассуждать трезво.

Поттер не знал, как сообщить Темному Лорду о своем согласии. Он ответил на том же пергаменте, где было написано предложение Риддла, и бумага исчезла. Гарри не понимал: если Том так просто мог прислать ему письмо, то почему так же легко он не может его убить?

В следующий раз ответ появилось утром три дня спустя, когда Гарри выходил из душа. Он случайно заметил листок пергамента, лежащий на столе. Одного взгляда на него хватило, чтобы понять от того оно. Самое странное во всем этом то, что Поттер так и не смог вычислить, кто приносит эти послания. Когда Гарри выходил куда-нибудь или ложился спать, то накладывал на свою комнату следящие или сторожевые чары, но они ни разу не были нарушены.

В письме было всего три предложения.

«Седьмое августа, вечер. Мои слуги прилетят за тобой. Будь готов».

С того дня Гарри уже не мог быть самим собой. Если раньше он не ведал, когда состоится и состоится ли вообще их встреча с Темным Лордом, то теперь он это знал. И время для него неслось, словно снитч, боящийся быть пойманным ловцом.

Вынырнув из воспоминаний, Поттер ступил на мраморную лестницу, ведущую к главному входу замка Хогвартс. Он провел рукой по гладкой поверхности перил и вдохнул полной грудью.

«Я бы тоже выбрал Хогвартс, — подумал он. — Здесь хорошо умереть. И он тоже любит это место. Если, конечно, умеет любить».

Гарри поднимался не торопясь растягивая мгновение. Казалось, прошло очень много времени, пока он добрался до самого верха лестницы. Дверь была открыта, внутри темно. Поттер остановился перед входом и обернулся. Внизу стояли Пожиратели Смерти и смотрели на него как на безумца. Гарри усмехнулся. Им не понять…

Он поглядел на небо. Из-за туч выглянул острый полумесяц, но через мгновение исчез снова. Гарри почувствовал, что сзади его прожигает чей-то взгляд. Он еще раз вздохнул, на этот раз тяжелее и, развернувшись, вошел в дверь, которая с гулким стуком закрылась за его спиной.

Министр магии Руфус Скримджер восседал в своем кресле за большим дубовым столом в глубине министерского шатра. Напротив него стоял глава аврората. Министр пораженно посмотрел на Кингсли. Известие о том, что Гарри Поттер похищен Пожирателями Смерти было не просто шокирующим, оно было подобно удару под дых. Как могли выкрасть Надежду всего магического мира прямо из-под носа Альбуса Дамблдора и Руфуса Скримджера? Немыслимо. Нельзя чтобы люди узнали об этом!

— Как это произошло? — рассерженно потребовал ответа министр.

— Дамблдор сказал, что они прилетели на драконах. И Поттер сам пошел с ними, — ответил Бруствер.

— Он нас предал?

— Нет, — отрицательно покачал головой аврор. — Дамблдор считает, что Тот-Кого-Нельзя-Называть обманом заставил Поттера явиться к нему на встречу. Директор собирает группу, чтобы отправиться за Поттером.

— Что! — Скримджер резко поднялся с кресла и, обойдя свой стол, стремительно вылетел из шатра.

Кингсли последовал за ним.

Скримджер тяжелой поступью, немного прихрамывая, направился к Дамблдору. Маги, проходящие мимо, заметив стремительно идущего министра, оборачивались. Он же, ни на кого не глядя, зашел в шатер.

— Дамблдор, что вы намереваетесь делать? — прямо с порога закричал он.

Глава Ордена Феникса, в это время разговаривавший с Ремусом Люпином, повернулся к вошедшему.

— Я собираюсь пойти за Гарри, — спокойно заметил Дамблдор. — Поэтому, Руфус, я настаиваю на том, чтобы вы собирали войско и были начеку. Этот шаг Волдеморта я считаю началом атаки.

Несколько долгих секунд маги сверлили друг друга взглядами. Потом Скримджер сказал, как выплюнул:

— Это же очевидная ловушка! Неужели вы не понимаете, Дамблдор?

— Понимаю. И что вы предлагаете, Руфус? Сидеть здесь, зная, что Гарри Поттер сейчас там с ним? Добровольно пришедший и искренне верящий, что все мы будем жить, если он погибнет. Может вы и можете смириться с этим, но я не могу, — решение Альбуса было непоколебимо, и министр понял, что прекословить без толку.

Сотни людей, возможно, сложат свои головы на щит этой войны, и они не были так значимы для Альбуса Дамблдора, как мальчишка, который добровольно отправился на смерть.

И прежде чем Скримджер отреагировал, глава Ордена повернулся к Люпину и четко произнес:

— Ремус, ты останешься здесь вместо меня, будешь руководить действиями Ордена, — и, дождавшись кивка Люпина, продолжил. — Мы с Северусом возьмем отряд и вернёмся в Хогвартс. Придерживайтесь плана, — последнее, что сказал Дамблдор, направляясь к выходу из палатки.

— Дамблдор! — окрикнул министр. — Вы понимаете, что ваш уход посеет панику?

Альбус остановился на выходе из палатки и обернулся.

— Так не допустите этого, Скримджер, — спокойно парировал он и вышел.

Когда-то давно, держа в своих руках сверток одеяла со спящим мальчиком, Дамблдор предчувствовал, что наступит момент, когда он потеряет Гарри. Тогда его сердце дрогнуло. Он откуда-то знал, что время, которое он потратит на наблюдение за сыном Джеймса не оставит его сердце без ответа. Так оно и произошло. Иногда Дамблдор просто ненавидел свои предчувствия.

Альбус никогда не был человеком быстро привязывающимся к людям, хотя все считали иначе. Он помогал тем, кто этого заслуживал, но это не значит, что он их любил. Так было и с Поттерами. Дамблдор знал, что их семья благородна, и они никогда не перейдут на сторону темных сил. В какой-то степени, он сам вырастил их. Семь лет в Хогвартсе, семь лет изменений.

Альбус всегда видел, каким самоуверенным или даже напыщенным был Джеймс Поттер. Тот презирал несостоятельных и слабых. А Лили всегда была слишком самодостаточна и не видела смысла в общении с другими детьми. Она видела смысл только в знаниях, а окружающих только терпела. И Дамблдор, обращал внимание на людей с сильной волей, и сразу подметил этих двоих. Спустя семь лет, после череды различных испытаний, что преподносила им жизнь, молодые люди стали другими. Джеймс был более открыт и поубавил свой пыл относительно бедных и стал более вдумчиво относиться к своим поступкам. Он был готов помочь тем, кто просил помощи, независимо от того, с какого факультета просящий. Это не было обычным делом в то время.

Лили начала понимать, что жизнь вокруг интереснее черствых книжных фактов. В каком-то смысле это тоже наука, и Эванс окунулась в нее с головой. В конечном итоге, она превратилась в прекрасную молодую девушку, которая могла помочь в беде или дать совет.

А Гарри был так похож на них, и одновременно был совсем другим. Жизнь заставила его быть таким: самоотверженным, удивительно добрым, и не по годам терпеливым. Может все это и заставило Альбуса так полюбить его.

Дамблдор встряхнул головой, прогоняя не ко времени возникшие воспоминания, и направился к ожидавшей его группе волшебников. Им предстояло проделать путь обратно в Хогвартс. А Скримджер, выходя за главой Ордена, отправился вместе с Кингсли собирать авроров.

С того момента как зрительный контакт с Гарри разорвался и вплоть до того момента, как драконы исчезли из виду, время для Снейпа замерло. Он не ожидал такого поворота. Северус перебрал множество вариантов, думая о том, что беспокоит Поттера и о причинах его странного поведения. Но он и мысли не допускал, что тот планирует побег с Пожирателями Смерти. Мерлин, Гарри согласился встретиться с Волдемортом один на один! Это было самое ужасное, что могло произойти. И самое страшное, что Северус не смог предотвратить это, не догадался. Мальчишка врал так искусно!

Пока Дамблдор не потряс шокированного Снейпа за плечо, тот так и стоял, смотря вдаль.

— Северус, нам надо последовать за ним, — твердо проговорил он, беря коллегу под локоть и пытаясь поднять. Снейп с трудом встал.

Альбус прав, некогда рассиживаться и распускать нюни. Северус глубоко вздохнул и взял себя в руки.

— Нам следует поторопиться.

И они, настолько быстро, насколько позволяли силы, поспешили в лагерь. Нельзя было подавать вида, что что-то произошло. Иначе люди начнут падать духом.

В Хогвартс они отправились не сразу. Дамблдору с Люпином потребовалось какое-то время, чтобы обсудить план, на случай если действия начнутся во время отсутствия главы Ордена. И еще нужно было поговорить со Скримджером. Снейп же метался по палатке, которая была отведена под его лабораторию, собирая зелья, которые могут им пригодиться. Пока он занимался сборами, то все думал, где же прокололся с Гарри, как мог не понять? И на ум пришло одно воспоминание.

Три года назад

На время зимних каникул директор отправил «Надежду магического мира» в дом на площади Гриммо. А Снейп, который незадолго до этого был вынужден прекратить свою шпионскую деятельность, должен был приглядывать за Поттером, и заодно научить окклюменции. Северуса такое положение дел совершенно не радовало. Конечно же, Уизли и Грейнджер не пожелали оставить друга на растерзание "мерзкой летучей мыши", и поэтому тоже поселились в старом доме Блеков. А сам хозяин дома тогда находился на задании Ордена Феникса вместе с Люпином. Иногда члены Ордена заходили на ужин, но чаще всего бывала в этом доме, конечно же, Молли Уизли. Чтобы ребята не забывали вкус нормальной еды, как она любила говорить.

И Снейп вышел, прикрыв за собой дверь.

Конец воспоминания

Это воспоминание поставило все на свои места. Тогда, три года назад, Гарри обнял Северуса, ища поддержки и защиты, и сегодня Поттер неожиданно сделал то же самое. Тогда, во сне, Волдеморт заставлял Поттера делать что-то против воли, а сегодня он вынудил его сбежать и прийти прямо в его лапы. Много лет Снейп подмечал такие вот совпадения в поведении людей и именно сегодня он не смог увидеть самую главную для него параллель. За эту ошибку он будет винить себя еще очень долго.

Полчаса спустя отряд орденцев аппарировал в Шотландию.

Группа волшебников аппарировала на площадь в деревне Хогсмид. Альбус сразу же набросил на отряд скрывающий щит. Их не должны заметить. Путь сюда не был простым, так как по всей стране стояли антиапарационные барьеры и различные щиты. Дамблдору приходилось искать оптимальные и безопасные пути для перемещения, чтобы их не расщепило или не забросило куда не надо.

Возведя щиты и осмотревшись, нет ли засады, волшебники двинулись к замку. Так как вечер плавно перетек в ночь, им пришлось зажечь на палочках волшебный огонь.

— Сэр, почему мы не трансгресировали прямо в замок? Ведь его барьеры пали ещё при первом нападении Пожирателей? — спросил Дамблдора аврор.

— Не думаю, что Том просто так впустит нас, — ответил Альбус, водя рукой по воздуху.

— Нам нужно торопиться, Альбус! — прорычал Снейп. На этот раз желание двигаться вперед было сильнее инстинкта самосохранения.

Мастер Зелий был бледен как смерть. Он тотчас же сорвался бы с места, если бы не Дамблдор. Старик был насторожен, значит что-то не так.

— Идемте, — наконец-то сказал Альбус. — Но не так быстро, Северус! — настоятельно попросил он. — Где-то поблизости стоит сильный щит. Он почти не ощутим, но он есть. Думаю, это и есть та самая ловушка Тома.

Маги дошли лишь до озера, как округу озарил ослепительный свет. Он исходил из замка, сначала совсем слабый, но потом разросся настолько, что волшебники не смогли бы увидеть друг друга. Они прикрывали глаза руками. А потом раздался вибрирующий звук. Его нельзя было ни с чем сравнить, кроме как с дрожанием огромных струн. Так действует сильная магия.

Северус почувствовал, как волна волшебной энергии проходит сквозь него. Каждая клеточка его тела трепетала от переизбытка силы. А когда свет погас, Снейп ощутил, что под ложечкой засосало от ужасного предчувствия, что произошло непоправимое.

Несмотря на все свои догадки, Северус бежал, не чувствуя ног, не обращая внимания ни на кого и ни на что. Только сильные удары сердца, намеревающегося вырваться из груди, заглушая все остальные звуки. Чем ближе он приближался к школе, тем более неотвратимо подступало отчаяние. Всё было как во сне, он не чувствовал ничего вокруг — всё было «внутри» него. Весь этот мир, который сейчас стремительно рушился.

Взбежав по белым ступеням перед главным входом замка, он остановился на самом верху, не решаясь войти. Маг приник к исполинским дверям, прислушиваясь. Всё внутри Северуса ныло, спазмы сжимали внутренности, сердце щемило. Снейп уже знал, что увидит… Он уже знал, что потерял его… Знал.

— Мерлин, ну, пожалуйста, хотя бы его не отбирай, умоляю…

Он знал, что, открыв эти двери, его сердце будет разбито. Но не открывать он тоже не мог. Это было неизбежно…

Резкий взмах палочкой, и двери с треском распахнулись. Северус вошёл в холл. В глаза сразу же бросились пятна крови: на полу, на стене размазанный отпечаток руки. Кровавые следы, словно кто-то шел, опираясь на стену, вели к закрытым дверям в Большой зал.

— Северус! — позвал Дамблдор, вошедший в холл вслед за Снейпом.

Северус не обернулся и как завороженный шёл к закрытым дверям Большого зала. Все было как во сне.

Ещё один взмах волшебной палочкой. Двери раскрылись перед ним, и он замер.

В зале тоже было пусто. Кровавые следы вели к какому-то опаленному предмету и около него обрывались. Больше ничего не было.

Вот и всё, что осталось от Волдеморта и Гарри Поттера.

В душе Северуса Снейпа образовалась зияющая бездна. Глаза потемнели и приобрели оттенок чистого обсидиана. Он больше не видел смысла в жизни. Война окончена, а того, ради кого он сражался, больше нет.

Через неделю после гибели двух великих магов состоялись похороны Поттера. День был ужасно дождливый и ветреный.

Народу собралось много. Церемония проходила в Хогвартсе. Сначала говорил Министр Магии, потом Дамблдор. За эту неделю Альбус постарел, его движения стали неуверенными, а на лице появилось еще больше морщин.

Гермиона Грейнджер тихо плакала на плече Рона, который ободряюще поглаживал её по спине, борясь с собственной слабостью. Вся семья Уизли очень скорбела по Гарри. Подавленны были и учителя. Хагрид, не сдерживая своего горя, прятал лицо в огромном платке. Профессор МакГонагалл, сидевшая рядом с ним, даже не пыталась успокоить полувеликана. Люпин, сидевший рядом с Дамблдором, был бледным, с отстраненным выражением лица. Он всё время посматривал на пустое место рядом с ним, которое принадлежало Сириусу Блэку.

Сириус не захотел приходить на церемонию. В поисках освобождения от внутренней боли Сириус метался по холодному и мокрому Запретному лесу. Высвобождая боль через ярость и злость. Молодые деревья разлетались в щепки, кустарники загорались. Когда магия не помогала, он начинал применять физическую силу, разбивая руки в кровь, срывая голос от крика постоянно рвущегося вместе с яростью. Но боль не утихала, а лишь с новой силой нарастала в груди. И тогда он просто падал на землю и начинал царапать ее как дикий зверь. Невозможно изменить случившееся. Невозможно!

Сириус винил себя в том, что его не было рядом, когда Гарри принимал такое страшное решение. Возможно, Блэк смог бы заметить, что с крестником что-то не то. Что тот что-то замышляет. Сириус, всегда был где угодно, но только не с Гарри. Он так увлекся своими делами, что ничего не замечал вокруг. Он подмечал за короткие встречи с Поттером, что тот меняется, но за своей ревностью к Снейпу не увидел главного. Как Гарри искусно научился скрывать чувства.

И теперь он его потерял! Как же больно.

Сириус лежал на холодной и сырой земле, плача от боли, разрывающей его душу.

А Снейп, вплоть до самых похорон Гарри, сидел у себя в комнате в подземельях, и прислонившись затылком к холодной каменной стене, наблюдал за языками пламени в камине.

Отблески от огня падали на бледное, исхудавшее, покрывшееся щетиной лицо мага. Пребывания в этой комнате в течение уже нескольких дней не лучшим образом сказалось на здоровье Северуса. Хотя на это ему было глубоко наплевать. Он ничего не ел, не пил. И если можно было бы, то и не жил бы вовсе.

Лишь приоткрыв глаза утром, он начинал вспоминать, что произошло. Закрывая глаза, становилось ничем не лучше, он начинал засыпать и видел кошмары. Кошмары о Гарри. О том, как он прощается с ним. И Северус снова и снова, начинал обвинять себя в том, что не понял замысла Поттера, в том, что так хорошо обучил его скрывать свои эмоции и мысли.

Боль иногда была настолько нестерпимой, что сердце, казалось, просто не выдержит и разорвётся. Ему хотелось кричать, ему хотелось плакать, но он не мог.

Снейп пришел на похороны. Он не смотрел на людей и не обращал внимания на тех, кто пытался заговорить с ним. И слушая речь, Дамблдора он почувствовал, что ему больше здесь не место. На следующий день волшебник по имени Северус Снейп исчез из Хогвартса.

// — — — — — — — —

Глава перевыложена

// — — — — — — — —

Ночь опускалась на заснеженные горы. За окном медленно падал пушистый снег. Ударил лёгкий морозец, и стекла украсились живописными узорами. В камине полыхал огонь. Северус сидел за письменным столом, вертя в руках маленький пузырёк. Черные волосы отросли ниже плеч, в некоторых местах белела седина, а нижнюю часть лица обрамляла аккуратная борода. Казалось, для него прошел не год, а как минимум десять лет.

За время, проведенное в одиночестве, боль потери немного приутихла, но не прошла совсем. Время лечит, как любят говорить мудрецы. Да, возможно. Но только Мерлину известно, как тяжело пережить это самое время!

Жизнь научила Северуса, что лучше быть одному и ни от кого эмоционально не зависеть. И он сам нарушил свое правило, впустив в свою жизнь Гарри. Мальчишка каким-то необъяснимым образом заставил его пересмотреть свои взгляды на некоторые вещи. Снейп смог в полной мере ощутить, каково быть нужным не просто как шпион или зельевар, но и просто как человек. Северус никогда не предполагал, что способен так привязаться к Поттеру. Не даром говорят: не потеряешь — не поймешь!

Снейп уехал из Англии, когда министерство закрыло его дело и разрешило покинуть страну. Он поселился в Норвегии, в небольшом городке, затерявшемся среди гор. Дом там он купил сравнительно недавно, три года назад. Ему хотелось начать нормальную жизнь, когда закончится война. Но после похорон Гарри, когда Северус приехал сюда, он понял, что начать сначала будет непросто.

Первые несколько недель он приводил дом в порядок. Организовал в подвале лабораторию. Только когда он закончил расставлять колбы и реторты, он понял, что эта комната очень походит на хогвартскую лабораторию. Только не было там заспиртованных тварей, которых всегда пугались ученики.

Северус думал, что работа поможет ему не думать обо всем, что произошло. Однако чинил ли он дом или исследовал зелья, он никогда не мог забыть… А особенно память не давала ему покоя ночью.

Снейп очень много размышлял над своей жизнью. Он знал все свои ошибки: начиная с Метки и заканчивая потерей Гарри.

* * *

Когда Метка первый раз загорелась на его руке, он был в предвкушении. Том Риддл так сладко пел свою песню о чистоте крови, о новом режиме, который они установят, о знаниях. Его властность и голос околдовывали молодые умы. И Северус не был исключением. Он получил все, что хотел. Особенно знания. Лорд обучал Снейпа темнейшим заклятиям и различным ритуалам. Все это далеко выходило за рамки прежнего мировоззрения и морали. Северус создавал страшные зелья, но ни разу не поинтересовался, для чего они нужны его "хозяину". Ему это было безразлично. Он был просто счастлив оттого, что кто-то разделяет его интересы и есть возможность творить.

Это "счастье" не продлилось долго. Примерно на пятом собрании Северусу пришлось участвовать в "наказании". Он стоял в круге Пожирателей смерти, в центре стояли два мага. Темный Лорд говорил, что они были предателями крови и должны понести наказание. В тот вечер Снейп первый раз убил. Это перевернуло весь его мир. Осознание страшной ошибки чуть не уничтожило его самого: он хотел воспротивиться воле Лорда и прямо на том же собрании отказаться участвовать в убийствах! Но инстинкт самосохранения вовремя сработал. Ему ничего не оставалось, кроме как стоять и смотреть, что его зелья делают с жертвами.

После этого "наказания" Северус отлеживался в родительском доме целый день. Так плохо ему не было никогда. Он не знал, что делать. Он не хотел больше участвовать в таких развлечениях Темного Лорда.

Спустя несколько дней Снейп должен был встретиться в Хогсмиде со старым другом, который мог помочь ему, и случайно столкнулся с Дамблдором. Тот, по всей видимости, разговаривал с новым преподавателем прорицаний. Это была странная ведьма. Северус услышал, что она говорила — это было о Волдеморте. Снейпу ее слова показались полной чушью, и он не придал им значения.

Однако эта встреча с директором Хогвартса натолкнула Северуса на мысль. После еще одного, слава Мерлину, спокойного собрания Пожирателей, он больше не мог тянуть и отправился в свою школу. Снейп знал про Орден Феникса, знал что его возглавлял Альбус Дамблдор. Старик даже как-то разговаривал с ним о Темном Лорде. Видимо, он уже тогда предполагал, что Северус будет последователем Риддла.

Когда он вошел в двери кабинета Дамблдора, старик был весьма удивлен его визитом. Снейп не стал ходить вокруг да около, сразу поведал о причине, что привела его. Разговор затянулся на много часов. Директор слушал, не перебивая, а потом, когда Северус замолчал, заметил:

— Я надеялся, что ты придешь, но не думал, что так поздно, — Альбус поднялся из своего кресла и подошел к Снейпу.

Северус напряженно следил за его движениями.

— Покажи мне его метку, пожалуйста, — попросил Дамблдор.

Снейп без колебаний закатал рукав, оголяя левую руку до локтя. На бледной коже была видна серая татуировка, на которой был изображен череп, оплетенный змеей.

— Во время вызова она темнеет и горит? — с любопытством спросил директор.

Северус кивнул, он не мог больше ничего выдавить из себя. Он чувствовал себя до такой степени грязным и отвратительным, что под взглядом голубых глаз хотел провалиться сквозь пол.

Дамблдор же наблюдал за молодым человеком очень пристально. Он знал, что Том хитер и может подослать к нему шпиона. Однако, директор не почувствовал в словах Снейпа лжи, как и в его мыслях. Тот был честен и действительно искал помощи.

— Я вижу, что ты искренен в своих словах, — после долгого молчания проговорил старик и отошел к окну. — Я могу дать только одну из двух вещей, которые ты хочешь получить от меня. — Видя непонимающий взгляд Северуса, директор продолжил: — Я помогу тебе, если ты согласишься с моими условиями и расскажешь кое-что.

Снейп ссутулился, ощущая безысходность.

— Какими условиями? — прохрипел он.

— Ты станешь для меня шпионить. Мне надо знать, что затевает Том Риддл, — проговорил Дамблдор и замолчал.

Через несколько минут Северус почувствовал, что тишина давит ему на уши.

— Что-то еще? — не выдержал он и вскочил с кресла.

— Ну, я бы хотел, чтобы ты занял место профессора Слизнорта, так как он уж очень хочет на пенсию, — директор улыбнулся напрягшемуся Снейпу.

Северус ответил не сразу. Шпионить за Темным Лордом — это не то, что он хотел услышать от Дамблдора. Но Снейп понимал, что никакой другой помощи ему нигде не найти. Друг, с которым Северус встречался в Хогсмиде, предложил ему отличное укрытие, но от Волдеморта нельзя спрятаться пока на руке темная метка. Через нее он может найти его где угодно. Достаточно просто позвать своего слугу. А там он либо сойдет с ума, либо явится на встречу.

Через несколько минут раздумий Северус посмотрел в голубые глаза Дамблдора, которые неотрывно наблюдали за ним.

— Я согласен.

Альбус еще раз улыбнулся и подошел ближе.

— Через два дня Гораций покинет школу, и ты можешь занять его комнаты, — сказал он. — Ты очень хорошо разбираешься в зельях. У тебя дар от природы. Не удивительно, что Том заметил тебя. — Дамблдор прервался и, кивнув Северусу на кресло, прошел и уселся в свое. Северус не выказал никакого удивления на слова похвалы директора, он воспользовался предложением сесть. — Думаю, ты станешь прекрасным преподавателем.

— Так просто?

— Что просто? — переспросил Альбус.

— Вы так просто позволите мне преподавать? — начал злиться Северус. — Не будет никакой проверки, нерушимой клятвы?

Дамблдор хмыкнул.

— А ты хочешь этой проверки? — вопросом на вопрос ответил Альбус.

Северус недоуменно смотрел на него. Дамблдор отвечал ему снисходительным взглядом.

— Поверь мне, я уже увидел и услышал достаточно. Возможно, даже больше чем ты сам думаешь, — тихо проговорил Альбус. Северус почувствовал, что ему становится не по себе от взгляда этих глаз. Поэтому он отвернулся и посмотрел на феникса, спокойно спящего на жердочке.

— Вы сказали, что я должен вам что-то рассказать. Что именно? — сменил тему Снейп.

— Я прошу тебя вспомнить эпизод в «Кабаньей голове», — Альбус посмотрел на него поверх очков-половинок. Северус почувствовал, как краснеет от стыда, понимая, что его все же заметили тогда. — Вижу ты вспомнил. Так вот, мне важно знать, что ты рассказал Волдеморту?

— Он увидел вас в моих воспоминаниях, на одной из проверок на вшивость. Он знает все, что я услышал, — спокойно сказал Снейп и по выражению лица Дамблдора понял, что его слова расстроили и насторожили директора.

— Мальчик, что родится на исходе седьмого месяца в семье, трижды оказавшейся на пути злого волшебника, и выживший, будет способен убить Волдеморта, — проговорил директор случайно услышанные Северусом слова, произнесенные той странной женщиной в трактире. — Это пророчество Северус. Это все, что ты услышал?

Снейп недоверчиво посмотрел на директора. Неужели старик верит в это?

— Да, — коротко ответил он.

— Ты знаешь семью Лонгботтомов, Северус? — спросил Дамблдор.

— Нет.

— Френк и Алиса ждут ребенка. Они оба авроры и уже три раза сталкивались с Пожирателями Смерти. Их ребенок по расчетам должен родиться в конце июля.

Северус понял, к чему ведет Дамблдор.

— Это всего лишь совпадение, — холодно бросил Снейп. — Неужели вы верите в пророчества? Темный Лорд никак не отреагировал на те слова, что я ему передал. Он не придал значения.

— Хм. Хотелось бы верить… Но, — на этом «но» Северус почувствовал, что ему не хочется знать, что дальше скажет директор, — после последнего третьего столкновения с Волдемортом, Пожиратели не оставляют попытки добраться до Френка и Алисы. И я думаю, что Том все же хочет исключить вероятности появления пророческих детей.

— Детей?

— Да, Лонгботтомы не единственная семья у кого родится ребенок на исходе седьмого месяца. Ты когда-то дружил с Лили Эванс, — проговорил Дамблдор. Он заметил, как побледнело лицо Снейпа при упоминании имени женщины. — Чудесная девочка, не правда ли? Возможно, ты не знаешь, но она тоже ждет ребенка, и он родится в июле. Лили и Джеймс Поттеры тоже трижды сталкивались с Пожирателями и самим Волдемортом. И замечено, что за ними тоже наблюдают слуги Тома.

Северус чувствовал, как земля уходит из-под ног. Если бы он не сидел, то рухнул бы на пол. Лили беременна? Как же много времени прошло, с тех пор, как они разговаривали в последний раз. Лучше и не вспоминать, как закончился их последний разговор. Теперь она замужем за Поттером. И беременна. Мерлин! Снейп почувствовал, что в нем поднимается совсем иной страх. Она в опасности!

— Нам нужно предупредить их! — Северус вскочил на ноги, но потом понял, что наверняка Дамблдор уже позаботился об этом. Раз так спокоен.

— Конечно-конечно, мой мальчик. Они знают и принимают меры.

Снейп был так взволнован, что даже не обратил внимания на то, как директор назвал его.

— Какие меры? Расскажите мне! — потребовал Северус.

— Они живут в Годриковой Впадине, их дом под заклятием Фиделиус, тайну которого знает только один человек. Но я не могу сказать кто, — проговорил он.

Северус немного успокоился. Наверняка хранителем тайны был Дамблдор.

— Хорошо.

— Я думаю, на сегодня достаточно. Я жду тебя завтра, Северус. Мы обговорим с тобой твое поведение среди Пожирателей смерти и непосредственно перед Томом. — Директор был удовлетворен беседой и реакциями своего будущего шпиона. Снейп действительно подходил для этой работы. — Я дам тебе кое-что.

Дамблдор взял из вазы конфету и взмахнул над ней палочкой. Она вспыхнула золотистым сиянием.

— Возьми, — старик протянул ему сладость.

— Что это? — недоверчиво и удивленно спросил Северус, не двигаясь с места.

— Порт-ключ. Съешь ее. Магия портала будет в твоей крови. Если Том вызовет тебя сегодня, то в случае чего, ты можешь воспользоваться им. Он активируется при произнесении моего имени и, конечно же, желании оказаться подальше.

Снейп никогда прежде не слышал о таком применении заклинания портала. Однако он поднялся с кресла и, взяв конфету, проглотил ее. Ну и фантазия у директора! Сладости в качестве порт-ключа.

Дамблдор улыбнулся ему.

— Не думаю, что в ближайшее время меня вызовут, — кисло проговорил Снейп. Именно по этой причине он не стал требовать от директора подтвердить подлинность портала. В следующий раз Северус обязательно это сделает.

Снейп уже хотел попрощаться с Дамблдором, как вспомнил еще один не освещенный вопрос.

— Вы сказали, что можете мне дать только одно из того, что я хочу получить. Что вы имели в виду под вторым?

Альбус посмотрел на него через свои очки-половинки и грустно улыбнулся.

— Прощение.

Северус сжал кулаки и с яростью посмотрел на директора. Как тот посмел подумать, что он пришел к нему каяться! Снейп знал, что не заслуживает прощения. И он согласен нести это бремя.

— Я пришел к вам за помощью, а не за прощением! До свидания, сэр!

И он выскочил за дверь.

* * *

Знал бы он тогда, как серьезно воспринял Темный Лорд его слова. Знал бы, что Дамблдор не был хранителем тайны Поттеров. И то, что Питер Питтегрю Пожиратель Смерти. Может тогда смог бы спасти Лили. А Гарри не остался бы сиротой. Все это были его ошибки. Во всем этом он сыграл не последнюю роль.

Когда Гарри поступил в Хогвартс, Северус не мог относиться к нему как к обычному ученику. Он даже смотреть на него нормально не мог. Поттер с его шрамом был постоянным напоминанием о том, что Снейп сотворил своими собственными руками.

Годы спустя, когда они с Гарри стали мирно общаться, он чувствовал, что хочет рассказать ему, что именно он донес Темному Лорду о пророчестве, из-за которого убили его родителей. Но каждый раз в последний момент что-то останавливало Снейпа.

Сейчас Северус думал, что, наверное, следовало рассказать Гарри. Может, он бы простил его. Хотя это вряд ли бы помогло, потому что Снейп не мог простить себя сам. Поттер полюбил его как отца, а Северус, лишивший Гарри настоящего отца, боялся признаться ему в своей ошибке. Страх потерять этого мальчишку был сильнее всего остального.

Здесь и сейчас он откупорил склянку, наблюдая, как свет от огня в камине играет на горлышке сосуда. Северус был совершенно спокоен. Смерть и всё. Он поднёс яд к губам…

«Он не простил бы тебе этого, — опять вспомнились слова Дамблдора, сказанные ему, когда он покидал Хогвартс на следующую ночь после похорон Поттера. — Он дорожил тобой. И умер ради этого. Ради нас всех. Не делай его жертву напрасной», — директор словно знал, какие мысли бродят в голове у Снейпа. Хотя, может и знал.

Внезапно тишину нарушил стук. Северус вздрогнул от неожиданности. Звук повторился более настойчиво. Повернувшись в сторону окна, он увидел, что за стеклом сидела огромная сипуха. Немного помедлив, Снейп закрыл флакон и, спрятав его в кармане жилета, отправился отворять.

Орошая снежными хлопьями комнату, сова ворвалась в тёплое помещение. Пролетев через центр комнаты, она опустилась на каминную полку. Северус закрыл окно и обернулся к сове. Та величественно смотрела на него с полки своими янтарными глазами. Подойдя к ней, он заметил привязанный к лапке свиток пергамента. Сова протянула лапу, и Снейп аккуратно отвязал послание.

— Тебя отпустить или подождёшь ответа? — спросил он.

Птица ухнула, но улететь не попыталась. Значит, подождет.

Снейп прошёл к дивану. Опустившись на него, он принялся рассматривать письмо. Раньше бы он наложил десяток проверочных заклинаний, а сейчас ему было всё равно.

Северус усмехнулся, заметив знакомую печать на свитке.

«Почему бы тебе не оставить меня в покое, старик?» — вздохнув, раздраженно подумал Снейп.

Сломав печать и достав письмо, он углубился в чтение.

Северуса раздражали письма директора, переполненные пониманием и желанием поддержать. Альбус был одним из немногих, кто пытался вытащить Снейпа из отшельничества. И он был единственным, кто мог понять мысли, посещающие голову старого шпиона. Обдумывая свою жизнь, Северус пришел к мысли, что ему стоило умереть еще тогда, на первом собрании. Возможно, это было единственным правильным решением. Тогда бы все сложилось по-другому. Он не донес бы Лорду о пророчестве, Лили была бы жива и Гарри тоже…

Сегодня Дамблдор опять проявил чудеса понимания или это все его пророческие предчувствия. Письмо почти требовало, чтобы Снейп вернулся к преподаванию и отказался от своих страшных мыслей. Взгляд Северуса скользнул по последним абзацам.

«…

Альбус».

Снейп долго сидел, уставившись на листок бумаги. Дамблдор, как всегда, ставил перед фактом, несмотря на мягкую форму изложения мыслей.

«"Вернись". Он говорит, "вернись". Но зачем? Что я буду делать, если Гарри нет? Учить других? Но они не такие как он. Они никогда не будут такими».

Северус провел рукой по лицу, словно пытаясь скинуть с себя душевную усталость.

«Мальчик никогда бы не простил меня, если бы я убил себя».

Еще немного посидев в гостиной и посмотрев, как плавно опускаются снежинки за окном, Снейп поднялся и отправился в спальню. Ему нужно было еще время, чтобы решиться. Поглощенный размышлениями, Северус не заметил тихой мелодии. Она лилась медленно, словно чувствовала то, что переживал этот одинокий человек.

* * *

На платформе девять и три четверти было, как всегда, полно народу. Детям, пришедшим сюда в первый раз, алый Хогвартс-экспресс, испускающий громогласные гудки и клубы дыма, казался устрашающим и в тоже время приоткрывающим завесу чего-то необычного и сказочного.

Суматоха нарастала с приближением момента отправки поезда. Дети уже разошлись по своим купе и, высунувшись из окон вагонов, прощались с родителями.

Огромные часы, висевшие над арочным входом на платформу, показывали, что осталось пять минут до отправки. Стрелка часов медленно передвинулась на одну минуту вперёд. С громким хлопком на платформе материализовались два человека с чемоданами в руках.

Девушка и парень осмотрели привычную обстановку и пошли к поезду. Отправив свои чемоданы в багажное отделение, пара решила поискать свободное купе. Это оказалось достаточно трудно. Практически все оказались забиты новыми учениками и теми, кто приехал доучиваться. Последние два года из-за войны школа не работала, поэтому первокурсников было намного больше, чем в предыдущие годы.

— Я пойду в вагон к старостам, узнаю всё, а ты пока поищи свободное купе, не хочу ни с кем знакомиться сейчас, — сказала Гермиона, дотронувшись до руки Рона.

— Хорошо, иди, но не задерживайся, — попросил Уизли.

Они разошлись в разные стороны.

Рон шел, заглядывая в купе. Везде была куча народу и никого из знакомых. Они с Гермионой были одиноки в этом новом Хогвартсе. Возможно, только учителя будут прежние, а в остальном всё будет новым для них. В этом году друзья едут в Хогвартс не как простые ученики. Они окончили школу два года назад. В этом году они будут изучать предметы, необходимые для сдачи экзамена на пост учителя. Рон хочет попробовать должность Защиты От Тёмных Сил, а Гермиона — Нумерологии.

Лишь дойдя почти до конца поезда, Рон наконец обнаружил полупустой вагон В нем были первокурсники.

Все уставились на вошедшего с удивлением. Рон уселся на диван подальше от соседей. Ребята молчали, то и дело переглядываясь. Уизли отвернулся и взмолился, чтобы Гермиона быстрее возвращалась.

— Можно вас спросить, сэр? — робко подал голос один из них.

Рон хмуро посмотрел на темноволосого мальчика.

— Вы ведь Рональд Уизли?

* * *

Гермиона шла в самое начало поезда, мельком поглядывая на детей. Ни одного знакомого. Она уже практически дошла до начала поезда, когда ее взгляд остановился на прозрачной двери купе. В нем сидел всего один человек. Она пригляделась внимательнее. Тёмное одеяние, чёрные волосы, лица не было видно, так как он смотрел в окно. Очень знакомая строгая поза.

«Неужели, — затаила дыхание девушка. — Профессор?»

Словно почувствовав, что на него смотрят, маг обернулся.

Грейнджер так и застыла. Это был он. Невероятно. Как он изменился. Хотя нет, учительский взгляд также заставлял съёживаться.

Почему-то она была рада видеть своего бывшего учителя.

«Неужели он решился снова преподавать?» — задалась вопросом девушка и кивнула Снейпу в знак приветствия.

Выражение лица Северуса ничуть не изменилось при виде его бывшей ученицы. Он кивнул девушке в ответ и отвернулся к окну.

Гермиона улыбнулась и пошла дальше.

* * *

Поезд стал замедляться, издавая протяжные гудки, свидетельствующие о том, что до прибытия осталось несколько минут. Когда Хогвартс-экспресс остановился на платформе, Северус решил дождаться пока все дети выйдут, прежде чем самому покинуть купе. И пятнадцать минут спустя он уже неспешно ступал по широкой дороге, ведущей к Хогвартсу. Он хотел прогуляться, поэтому проигнорировал карету с запряженным в нее тестралом.

Вечер уже давно наступил, на деревьях и траве лежала роса. Туман обступал дорогу. Воздух был чистым и свежим. Дышалось легко. Северус поправил воротник мантии. Казалось, вечность прошла с тех пор, как он был здесь в последний раз. Здесь он пережил самые счастливые и самые ужасные моменты жизни. Тем не менее, Северуса всегда тянуло в этот замок.

Лес окружил его завесой звуков. Иногда особенно резкие привлекали внимание, но он продолжал путь. Впереди уже виднелись ворота замка.

Внезапно где-то в стороне треснула ветка. Снейп остановился и прислушался. По раздающимся звукам шагов, можно было сделать вывод, что что-то приближалось к нему. Когда Северус уже ожидал, что неизвестный вот-вот появится из-за ближайшего куста, так же внезапно где-то из глубины леса послышался крик птицы. Шаги затихли.

Снейп направил палочку на куст.

— Экспеллиармус.

Из зарослей выпрыгнул огромный зверь. Снейп пригнулся, и животное пролетело над его головой. Огромный черно-серый волк с горящими глазами остановился в нескольких метрах от него, оскалив острые клыки. Северус шокировано смотрел на него.

Очень близко сверху закричала птица. Ее голос был протяжным и проникающим под кожу, заставляя покрыться мурашками. Она отвлекла Северуса, вынуждая посмотреть в ее сторону. Через мгновение, когда он обернулся к волку, тот убегал в лес.

«Ничего не понимаю».

Он простоял ещё пару минут, осматриваясь вокруг в поисках птицы, которую так и не рассмотрел. Потом он опустил палочку и пошел к замку.

«Раньше волки не подходили так близко к школе. И что это за птица? — до сих пор в ушах стоял ее крик. Северуса передернуло. — Какие еще страшные создания выползли из этого леса? Или вылетели?» — Снейп чувствовал, что ему не хочется знать.

Поднимаясь по белым каменным ступеням, он остановился перед главными дверями замка.

«Старый добрый Хогвартс», — затаив дыхание, словно собирался прыгать в воду, Снейп прошёл через двери.

— Северус! — раздалось на весь холл.

По направлению к остолбеневшему Снейпу шла МакГонагалл, словно только и ждала его появления.

— Северус, как я рада тебя видеть! — Обычно строгая Минерва МакГонагалл, лучезарно улыбаясь, обняла смутившегося Снейпа. — Альбус говорил, что ты вернёшься, — женщина отстранилась и осмотрела его. — Ты так изменился.

— Вот уж не думал, что кроме Альбуса меня здесь еще кто-нибудь будет рад видеть, — проворчал Северус, но продолжил уже более доброжелательным тоном — Но я рад, что это не так.

— Ну, что ты, Северус, я очень рада, что ты вернулся. Надеюсь, что насовсем? — Она строго посмотрела на него.

— Возможно, — уклончиво ответил Снейп, рассматривая декана Гриффиндора.

Профессор трансфигурации практически не изменилась. На лице появилась пара лишних морщин, но на этом изменения заканчивались. Одевалась она также: во всё шотландское и зелёное — что всегда удивляло Снейпа.

— А разве пир еще не начался? — спросил он.

— О, пир как раз в разгаре. Пойдём.

— Нет, я не в настроении праздновать, Минерва, — отказался Снейп и отступил на шаг. — Я поговорю с Альбусом, как только закончится ужин.

МакГонагалл немного погрустнела, но возражать не стала.

— Пароль «Алхимия», — она еще раз улыбнулась Северусу и пошла в Большой зал.

А Снейп отправился наверх к кабинету директора. Настроение немного улучшилось. Его удивил пароль Дамблдора для своего кабинета. Это было приятным сюрпризом. Его ждали. Через несколько минут он уже стоял на движущейся лестнице.

Оказавшись напротив огромной дубовой двери, Снейп толкнул ее и вошел в до боли знакомую комнату. Тёплая атмосфера, всё те же предметы, картины, стеллажи с книгами, огромный стол и, конечно, ало-золотой феникс. Фоукс, как всегда, сидел на своей жердочке около стола. До этого спавший, сейчас он высунул голову из-под крыла и воззрился на неожиданного гостя.

Северус подошел к сказочному созданию и протянул к нему руку, чтобы погладить. Феникс с удовольствием принял ласку, прикрыв глаза, он запел. Снейп почувствовал, как позади него отворилась дверь и кто-то вошел. Когда Фоукс закончил петь и просто продолжил довольно урчать, Северус обернулся и проговорил:

— Здравствуйте, Альбус

— Здравствуй, дорогой мой друг.

Как Снейп и ожидал, без объятий не обошлось.

— Я так рад, что ты всё-таки вернулся, Северус.

— Если бы я не приехал, то вы бы вытащили меня в Хогвартс силой, — Северус слегка улыбнулся директору, когда тот отпустил его.

Дамблдор тоже улыбнулся, его глаза блеснули, как в былые времена.

— Именно так бы я и сделал, — согласился он, проходя к своему столу и опускаясь в кресло. — Присядь, пожалуйста.

Снейп сел в кресло и внимательно посморел на Дамблдора. Тот оставался таким же, каким Северус запомнил его в последний раз.

— Хочешь чего-нибудь? Может чаю? Конечно, могу предложить чего-нибудь покрепче.

— Нет, спасибо, — ответил Северус, откидываясь на спинку кресла.

— Значит, ты не против вернуться на свою прежнюю должность, — не спрашивал, а утверждал директор.

— Не против. Только, надеюсь, у Слизерина есть декан, потому что у меня нет никакого желания возвращаться и на эту должность, — он немного поморщился.

— Я всё понимаю, Северус. Не всё сразу. Не беспокойся, должность декана тебе не грозит, ее уже занимает Ремус Люпин. Надеюсь, что это не вызовет неудобств? — спросил Дамблдор.

— Если он не будет кидаться на меня, как Блэк, то все в порядке.

— Вообще-то Сириус тоже работает в школе, — заметил директор, смотря на Снейпа поверх очков-половинок.

Северуса это известие нисколько не поколебало. Он был спокоен и равнодушен.

— Даже так, Альбус, мне всё равно. Меня не интересует никто из этих двоих.

Альбус немного призадумался, рассматривая своего молодого коллегу. За прошедшее время многое изменилось в нем.

— Как ты себя чувствуешь? — мягко спросил директор.

Северус посмотрел на собеседника, и его губы изогнулись в усмешке.

— Как всегда хладнокровен и готов снимать баллы за нарушение школьных правил.

— На этот раз ты можешь не заставлять ненавидеть себя или оправдывать того, кто этого не заслуживает, — проговорил Альбус. — Теперь ты свободен быть самим собой. Пообщайся с коллегами, постарайся втянуться в школьную жизнь — это сейчас нужно тебе, Северус.

Снейп перевёл взгляд на окно. На небе уже взошла луна, хотя было еще совсем светло.

Поговорив какое-то время, Северус сослался на то, что ему еще приводить в порядок свои комнаты и лабораторию, ушел к себе.

Он спустился в подземелья. Слава Мерлину, никому в голову не пришло использовать его комнаты. Снейп удивился, когда понял, что тот пароль, что он ставил, когда уходил, так никто и не вскрыл. В комнате было убрано, видимо Альбус велел эльфам подготовить все к его приезду. Ну, Дамблдор! Хоть бы сказал, что уже все готово.

Весь вечер Северус приводил в порядок свои записи, разбирал различные зелья и готовился к урокам. А утром за завтраком Дамблдор представил «нового» профессора ученикам.

Северус по привычке был угрюм и не разговорчив, что, естественно, отпугивало большую часть студентов. Изменений в профессорском составе практически не было. Еще вчера его очень удивило, что Люпин занимает место декана. И еще в этом году у профессора ЗОТС появился ассистент — Рональд Уизли. У Синистры Вектор тоже была достойная помощница — Гермиона Грейнджер.

Сначала мысль о друзьях Гарри, находившихся в школе, не давала Снейпу покоя, но потом он привык.

После нескольких недель преподавания Северус, как и говорил директор, втянулся в повседневную рутину. Казалось, воспоминания отошли на второй план, всё приходило в норму, но, как всегда это и бывает, есть один изъян, который рушит всю стабильность.

Таким камнем преткновения был Сириус Блэк, который не желал мириться с тем, что «скользкий мерзавец» вернулся. Хоть он ничего серьезного не делал, не пытался физически навредить Снейпу, но всячески оскорблял его. Северуса не задевали слова Блэка до тех пор, пока речь не заходила о Гарри. Когда никто не видел, Сириус обвинял профессора в том, что случилось с Поттером. Снейп делал вид, что ему все равно, от этого Блэк еще больше злился.

— Когда-нибудь, когда рядом не окажется Дамблдора, я убью тебя, Снейп, — тихо пообещал Сириус после очередного диалога, состоявшего из его язвительных фраз и подколов и хладнокровных и циничных ответов Снейпа.

— Как тебе будет угодно, Блэк, — безразлично согласился Северус.

Блэк унесся куда-то в темноту коридоров, а Снейп отправился на Астрономическую башню. Свежий воздух это всё, чего ему сейчас хотелось. Открыв дверь на платформу башни, он поёжился от прохладного воздуха и вышёл на площадку.

Небо было чистым и звёздным, что было удивительно, поскольку последние несколько недель лил дождь.

Подойдя к стене башни, он облокотился на нее и посмотрел на Запретный лес. Сверху он казался океаном тьмы, среди которого Хогвартс — островок.

Северус долго простоял, смотря на звездное небо, и когда он уже собирался уходить, где-то из глубины темного леса раздалось пение. Снейп замер, прислушиваясь и ища глазами таинственного певца. Но конечно ему не удалось ничего разглядеть в этой темноте.

Мелодия проникала в каждый уголок большого кабинета Дамблдора. Хозяин этого убранства уже несколько минут прислушивался к ней. Много раз он слышал ее, но так и не смог увидеть загадочного исполнителя. Альбус заметил, что Фоукс тоже прислушивался, но волнения не проявлял.

По красивому и мелодичному звучанию песни можно с уверенностью говорить о том, что появившееся в Запретном лесу создание не было обычным. И для Альбуса было очевидно — оно появилось в результате стараний Гарри и Тома.

— Эти создания рождаются из сгустков энергии, — пробормотал директор себе в бороду. Догадка была необычной и немного неожиданной. Свечи над его столом медленно левитировали вверх-вниз, Дамблдор посмотрел на них. Огоньки на фитилях слегка подрагивали от дыхания и движения воздуха в комнате. — Могло ли в нем остаться что-нибудь настолько светлое, чтобы сотворить такое чудо? — спросил Альбус и взглянул на своего феникса. Фоукс склонил голову в знак согласия. — Это было бы замечательно.

30 лет назад

Черный шелк рубашки с серебряными запонками в виде змей, развевающаяся дорогая мантия и необычного вида кольца на сжатых в кулаки руках — все это говорило, что человек, идущий по коридору старинного замка Хогвартс, не обычный маг. Молодое, красивое и статное лицо волшебника выражало спокойствие и надменное превосходство. Воздух, казалось, электризовался вокруг него, а стены расступались. Замок ощущал своего наследника, как и он сам чувствовал силу ранее живших здесь великих магов.

— До встречи, Том…

Невероятно, прошло так много времени, как же много воды утекло. И только несколько лет назад Альбус узнал, за чем именно приходил Том. Он преследовал сразу две вещи: найти заклинание и спрятать свой крестраж. Диадема Ревенкло вернулась в Хогвартс, однако теперь она являлась не простой реликвией.

Дамблдор не сводил взгляда с огонька свечи. Пламя изгибалось, плавно струясь и теряясь в воздухе. Альбус чувствовал, как мысли сменяя друг друга, выбрасывают на поверхность самое основное. Это воспоминание многолетней давности пришло к нему на ум неспроста. Тогда Том действительно нашел то, что искал.

А ведь то заклинание могло бы показать директору, что случилось в Хогвартсе год назад. Это была опасная мысль.

Мелодия стихала, директор поднялся и подошел к окну. За ним все еще падал снег. Внезапно Альбус заметил около самой дальней башни, как свет выхватил из темноты массивный силуэт птицы. У Дамблдора перехватило дыхание.

Наутро пятничного дня Большой зал гудел от разговоров студентов. Первокурсники и второкурсники строили планы снежных боев на вечер, а старшекурсники обсуждали предстоящий в субботу матч по квиддичу. Могла разбушеваться сильная метель и многих волновало, состоится ли игра.

— Я слышал, что однажды на Чемпионате в России на стадион наложили непроницаемые чары, — рассказывал Митчал Стенфорд за гриффиндорским столом. — Но, ловец одной из команд случайно пробил его, когда гнался за снитчем. Скопившийся над барьером снег упал, сбив некоторых игроков с метел. Матч решили отложить.

— Да, я слышал. Это была первая игра Виктора Крама, — со знанием дела, закивал парень напротив и начал рассказывать, как столкнулся со знаменитым игроком в коридоре Хогвартса, когда тот приезжал на Турнир Трех Волшебников.

Завтрак за преподавательским столом проходил менее оживленно. Блэк сидел по правую сторону от директора и с интересом читал о ходе работы по подготовке к Чемпионату мира по квиддичу, в этом году его устраивают в Америке. С другой стороны от Дамблдора, без особого интереса к всеобщему помешательству по магической игре, потягивал свое кофе Снейп. Его больше занимали мысли о Запретном лесе и его загадочном обитателе. На удивление, не только у него наблюдались подобные мысли. Рядом с ним сидел Ремус Люпин, наблюдая как в его чашке с чаем закручивается спираль от помешивания ложкой. Он казался необычайно задумчивым, что не могло не привлечь внимания директора.

— Это может быть более завораживающе, когда происходит без вмешательства ложки — магией. А главное напиток приобретает сладчайший вкус, — произнес Дамблдор, чуть наклонившись вперед.

Северус скептически посмотрел на директора, а потом перевел взгляд на Люпина.

Ремус встрепенулся и удивленно уставился на Дамблдора:

— Извините, что?

— Тебя что-то беспокоит, Ремус? — поинтересовался Альбус и чуть тише добавил: — Тяжелое превращение?

Люпин отреагировал не сразу.

— Оно всегда тяжелое, — вздрогнув, отозвался он. — Однако сегодня была странная ночь. — Люпин встряхнул головой. Этот жест больше походил на звериный. — Мои превращения всегда оборачиваются частичной потерей памяти. — Он бросил короткий взгляд на Снейпа, тот в ответ хмуро на него посмотрел. — Зелье, которое дает мне Северус, конечно же, позволяет осознавать большую часть того, что и как я делаю. Но… все же, не все. Обычно я помню произошедшее только отрывками. Когда я сегодня охотился на болотах, чуть севернее от замка, кое-что произошло.

— Что же? — спросил Дамблдор и облокотился на подлокотник своего кресла.

— Я превратился обратно в человека, — хрипло ответил Люпин, его глаза заблестели от воспоминания. — Я помню, как стоял в воде среди высокой травы. Я видел свои руки в лунном свете, видел саму луну и не боялся ее.

— Это невозможно, Люпин, — прервал его Снейп, ставя чашку на стол. — Я ничего не менял в зелье. Скорее всего, ты просто заснул и видел сон. Такое бывает из-за накопившихся в твоем теле ферментов от зелий…

Ремус с болью посмотрел на него.

— Ты думаешь, я этого не понимаю, Северус? Я тоже думал, что возможно это сон или галлюцинация!

Снейп отвел взгляд и взглянул на директора.

— Я не знаю, что произошло сегодня, но я чувствую, что мне это не почудилось, — твердо сказал Люпин.

Ему не хотелось верить, что его воспоминания были лишь галлюцинацией, как он сам только что сказал. Мысль об избавлении от проклятого бремени давно не посещала его голову. Ремус опустил взгляд в свою чашку с остывшим чаем. Мечта о свободе для него как неуловимая птаха, которую ему никогда не поймать.

Перед главами внезапно появился образ величественной белокрылой птицы. Глаза ему закрыла пелена воспоминаний. При взмахах могучих крыльев высокая мокрая трава сгибалась, отражая лунный свет. В лицо ударил порыв воздуха, пахло росой и болотом. Его перепачканные в чем-то руки тянулись к свету, который источали перья птицы. А ее глаза и крик…

— Люпин!

Он оторвался от чашки. Звуки гомона в зале достигли его слуха и он, наконец, заметил, что Снейп и Дамблдор ждут ответа.

— Там была птица, — внезапно выпалил он и нервно провел рукой по волосам. — Это она меня превратила. — Ремус не знал, откуда пришла такая уверенность. Он начал подниматься из кресла.

— О чем ты говоришь, Люпин? — раздраженно бросил Северус. — Сядь немедленно! Или ты собрался куда-то бежать?

Люпин скривился, но вернулся на место.

Сириус заметил, что что-то происходит, отложил газету и посмотрел на друга.

— Что случилось, Рем? — спросил он так, чтобы Люпин его услышал.

Ремус перевел взгляд на Сириуса и покачал головой.

— Все нормально. Я тебе потом расскажу.

— Хорошо, — согласился Сириус и недовольно покосился на хмыкнувшего Снейпа.

Дамблдор задумчиво наблюдал за коллегами, пока не вмешиваясь в разговор. Остальные преподаватели, хоть и заметили поведение Люпина, предпочли не обратить внимания, или сделали вид, что заняты своим завтраком. Только профессор МакГонагалл с интересом стала прислушиваться к молодым профессорам, так же как и Блэк.

— Что там с птицей, Люпин? — повторил вопрос Снейп, когда Ремус продолжил помешивать чай.

— Я видел большую белую птицу, — уверенно проговорил профессор ЗОТС.

— На болотах? — уточнил Северус. Несмотря на выказываемое Люпину недоверие, мастер зелий зацепился за рассказ оборотня. Снейп не оставлял надежды увидеть таинственно певца.

— Да.

Прозвенел первый звонок, до начала занятий осталось пять минут. Оставшиеся преподаватели и студенты заторопились покинуть зал. Северус скрипнул зубами. Ему хотелось узнать у Люпина, где еще он мог видеть неуловимое создание. Хотелось просто вытрясти это из оборотня.

— Я зайду к тебе сегодня, Люпин. Скажи, когда ты будешь свободен и не обременен гостями? — поднимаясь из кресла, спросил он и кратко посмотрел на Сириуса.

— Господа, я думаю, нам нужно встретиться и поговорить наедине, — предложил Дамблдор, поднимаясь. — Если вы не против, то давайте сегодня в шесть часов, перед ужином?

Профессора кивнули.

— Надеюсь, мне тоже можно будет послушать, о чем разговор? — полюбопытствовал Блэк.

— Конечно, Сириус, — кивнул Люпин.

Для Северуса время до вечера тянулось невообразимо долго. Когда студенты на последнем уроке начали водружать свои пробирки с зельями на поднос, он мысленно вздохнул с облегчением. Быстро выгнав всех из класса, он направился в кабинет директора. Через пять минут Снейп слушал предложения Дамблдора о чае с лимонными дольками.

— Я настоятельно рекомендую вам, Альбус, завязывать с дольками и перейти на что-нибудь другое, — проворчал Северус, принимая чашку с черным чаем.

Дамблдор лишь хитро улыбнулся ему.

— Я подумаю, Северус, но сомневаюсь, что старые привычки можно так просто изжить. Хотя я давно хотел попробовать лимонные леденцы. Мадам Хьюго из Сладкого королевства рассказывала, что они даже лучше долек.

Северус закатил глаза. Правильно говорят, горбатого только могила исправит! Вспомнить бы еще от кого он слышал это странное высказывание, но оно определенно про Дамблдора.

В кабинет постучали. Снейп, не обращая внимания на входящих к кабинет Люпина и Блэка, пошел к креслу у камина. Усевшись и поставив чашку на небольшой столик, он приготовился слушать и задавать вопросы.

— Чаю, господа? — предложил директор.

Пока Альбус колдовал над подносом, Ремус пересказал Блэку то, о чем говорил сегодня за завтраком.

— Люпин, напряги мозги и скажи, ты уверен, что не видел эту птицу где-нибудь еще? — спросил Снейп, когда Люпин сел в кресло напротив него.

— Я вообще ее никогда не встречал, не то, что где-нибудь еще видеть! — покачал головой Люпин.

Сириус присел в кресло около стола Дамблдора и напряженно посмотрел на друга.

— Что это за птица, Рем? — спросил он.

— Не могу сказать. Прежде не видел таких. Размах крыльев примерно семь с половиной футов. И она вся светилась, то есть ее перья сияли. Никогда ничего подобного не видел, тем более в этом лесу, — заворожено ответил Люпин.

— Это феникс, — спокойно сказал Дамблдор, оглядев собравшихся профессоров поверх очков-половинок. — Я видел его вчера вечером около одной из башен.

— Феникс? — неподдельно удивился Снейп. — Не может быть, они слишком редки! Не говоря о том, что белых не бывает. — Отрезал он.

— Северус, прав, — поддержал Люпин. — Фениксы ало-золотые. — Он посмотрел на Фоукса, мирно спящего на своем насесте и абсолютно не обращающего внимания на магов.

— В своей жизни мне удалось увидеть только одного феникса. Вероятно, и вам тоже, — задумчиво проговорил Дамблдор, поглаживая бороду. — Но это не значит, что других нет.

— Раньше в Запретном лесу не было таких созданий, — покачал головой Ремус. — Я точно знаю. С чего бы ему появиться теперь?

— А откуда они берутся, Альбус? — Северус сложил руки на груди, унимая внезапную мелкую дрожь от будоражащей догадки. Учитывая то, что произошло в том году, причина появления чего-то невиданного была.

— Об их изначальном рождении известно чрезвычайно мало. Они рождаются из сгустка магии, в самом его ядре. В некоторых древних письменах рассказывается, что фениксы — это сосредоточение самой чистой энергии, что есть в душах людей. Но предположение спорно, потому что не понятно каким образом это происходит, и почему такое проявление энергетики находит себя в виде птицы? Или даже вообще в виде живого существа. Каждый феникс не просто так появляется, а для определённой цели, — Дамблдор окинул всех собравшихся загадочным взглядом и улыбнулся. — В чем заключатся эта самая цель, никто знать не может, кроме них самих, конечно. Фоукс нашёл меня, когда мне было около сорока, он возник в моей комнате, словно из ниоткуда. К тому времени мне предстояло сразиться с Гриндевальдом, и я думаю, он это знал и поэтому пришел. Я живу с ним уже вторую сотню лет, и он до сих пор не выказал желания покинуть меня. Значит, его путь еще не закончен, как и мой. Феникс чувствует, когда нужна помощь и сам приходит. Такая птица не слуга или раб, она друг, — Альбус с нежностью глянул на ало-золотое создание. Фоукс почувствовав взгляд, а может и, поняв слова директора, вытащил голову из-под крыла и посмотрел на него. Дамблдор улыбнулся и благодарно кивнул своему преданному другу.

Северус обдумывал слова директора и наблюдал за поведением феникса. Птица склонила голову на бок и уставилась своими черными глазами на Снейпа. Тот ответил ей своим гипнотизирующим взглядом. Она повела головой и тихо вскрикнула.

— Тогда эта птица появилась здесь, потому что чувствует нового сильного мага? Такого же, как вы, директор? — спросил Люпин, тоже следивший за Фоуксом.

— Интересная мысль, — кивнул Дамблдор, ничуть не смутившись.

Северус нахмурился и оторвал взгляд от феникса, посмотрел на Ремуса.

— Возможно, этот новый сильный маг еще совсем ребёнок, — заметил Люпин. — Ведь только в нынешнем году появилась эта птица.

— А в прошлом году здесь произошел сильнейший выброс энергии, — хмуро вставил Блэк, крутя в руках чашку.

— Возможно ли, что Поттер и Волдеморт создали феникса? — Ровным голосом задал вопрос Северус.

Образовалась тишина.

— Как может существовать феникс, если оба создателя умерли? — Глядя в глаза директору, продолжал спрашивать Снейп.

— Фениксы способны перерождаться, Северус. Жизнь этих благородных созданий не зависит от того живы их создатели или нет, — глаза директора печально блеснули.

Раздался стук в дверь.

— Войдите, — разрешил директор. Все обернулись.

Дубовая дверь отворилась, и в нее вошел взволнованный Флитвик, а за ним две заплаканные первокурсницы.

— Альбус, беда! Два первокурсника ушли в лес, — проговорил маленький профессор.

— Они поспорили с мальчиками с третьего курса, о том, что не струсят и принесут паутину большого паука, — глотая слезы, быстро говорила девочка с белокурыми волосами. — Мы их отговаривали, говорили, что те мальчики уж точно не имели в виду акромантулов. Мы угрожали, что расскажем все профессору Флитвику, а они не послушали, и все равно ушли.

«Прекрасно, — подумал мастер зелий. — Удивительно, что это не Минерва прибежала. Ревенкло мельчает».

— Идемте, господа. Не будем терять время, — вставая, проговорил Дамблдор. — Филиус, приведите Хагрида. Мы пока пойдем по «его» тропинке, что восточнее озера. Скажите ему, чтобы проверил север.

Северус недовольно пробормотав, что этих студентов ошибочно засунули не на тот факультет, поднялся из теплого кресла. Хорошо хоть его мантия позволяла длительные прогулки на свежем воздухе, не придется тратить время, спускаясь за плащом. Остальные последовали его примеру.

Флитвик приказал девочкам пойти в гостиную и заниматься подготовкой к урокам, а сам поспешил к лесничему.

Дамблдор и собравшиеся профессора оправились в лес.

На улице шел редкий снег, поскрипывая под ногами магов. Альбус шел впереди.

— Не думаю, что малышня знает, где это тропа, Альбус. Нам следует разойтись, — заметил Северус, оглядывая округу.

— Хорошо, — согласился Дамблдор, — они ушли только недавно, значит, снег еще не успел занести следы. Гнездо акромантулов находится на севере, так что будьте начеку.

— Думаю, одному из нас стоит применить свои чудо-умения и учуять следы, — намекнул Снейп и в упор посмотрел на Блэка.

— Помниться, ты так и не научился анимагии, Снейп. Все-таки не на все у тебя мозгов хватает, — процедил в ответ Сириус.

Северус проигнорировал выпад.

Блэк презрительно сверкнул глазами и, перекинувшись в черного пса, начал искать следы. Какое-то время все наблюдали за ним, затем он вернул себе прежний вид и сказал:

— Если нюх не подводит, то они шли не здесь, потому что я их не чувствую.

— Ладно, разделимся, — сказал Дамблдор.

И они разошлись.

Сириус принял вид собаки и продолжил исследовать снег на наличие следов и запахов. Он бежал уже десять минут, когда начал замечать, что лес потихоньку перестает быть снежным и светлым. Посмотрев вверх, он увидел, что громадные кроны деревьев прогибаются под тяжестью белой массы, но сквозь них практически ничего не проникает.

Анимаг посмотрел вперед вглубь леса, и мурашки побежали даже по собачьему телу. Стволы деревьев казались огромным черным и глухим забором. Это выглядело весьма жутко.

«Неужели когда мы ходили сюда гулять, лес был таким же страшным? — подумал он. — Начинаю понимать МакГонагалл и ее неутомимое желание так искусно наказывать нас».

Блэк продолжил поиск.

Еще через десять минут, он наткнулся на нужные запахи. Хвост завилял, предчувствуя, что объекты поиска близки. Пес бросился вперед. Оставалось удивляться, что дети за такое короткое время так далеко ушли. Ныряя между деревьями, он не заметил внезапно взявшуюся перед ним преграду.

— Ай! — вскрикнул мальчишеский голос.

Сириус перекувыркнулся и скатился с небольшого пригорка. Вскочив на лапы, он посмотрел на сидящего в пяти футах и потирающего ногу мальчика. Видимо в нее и угодил незадачливый спасатель.

— Робин, беги, это Грим! — вскрикнул второй студент, отойдя от шока, и попытался оттащить своего друга.

— Успокойтесь, ребята! Я не Грим, — проговорил Сириус, оборачиваясь человеком.

— Профессор Блэк, вы анимаг!? — удивленно воскликнули они.

— На вашем месте меня волновало бы сейчас не это, — строго проговорил Блэк.

Студенты опустили головы, предчувствуя сильную трепку. На сам деле Сириус не знал, что сказать. Ему не хотелось ругать их, потому что сам когда-то был таким же, если не хуже. Поэтому преподаватель полетов проговорил:

— Я не стану читать вам нотаций, так как это бесполезное дело. Идемте, думаю, профессор Флитвик сам вам все разъяснит.

Мальчики заметно расслабились. Робин поднял взгляд на Сириуса и, защищаясь, выпалил:

— У нас был уговор с Эткисом и Мейсеном, что мы не испугаемся и принесем паутину большого паука. За это они отстанут от нас. Эти двое всегда подсовывали нам в портфели или в ботинки целые выводки этих тварей. Говорили, что трусость — удел неудачников. Они такие чванливые зазнайки. Все время нас донимают! — Глаза Робина блестели от гнева. Блэку показалось это забавным, так как волосы мальчика стояли торчком, а на мантии красовались следы от грязи.

— Зачем надо было идти в логово акромантулов? — хмыкнув, спросил Сириус. — Что, другой паутины найти было нельзя?

Студенты переглянулись и друг Робина сказал:

— Мы подумали, это будем самым лучшим доказательством, так как паутина акромантулов очень крепкая и не порвется, пока мы ее донесем, и тем более не вызовет сомнения, кому она принадлежит. Профессор Хагрид говорил, что хищники не нападают просто так. А мы ничего не сделали, чтобы вызвать их злость.

— Да, кроме того, что вторглись на их территорию, — заметил Блэк.

— Мы прочитали в истории нашего времени, что Гарри Поттер на своем втором курсе был у акромантулов и они ему ничего не сделали.

Сириус шумно втянул воздух и грозно посмотрел на студентов. Ребятам от его взгляда стало не по себе.

— Вы глупцы, если думаете, что так же удачливы, как он! — рявкнул Блэк. — А в истории не написано, что Гарри Поттер сделал, чтобы выбраться живым от этих существ?

Мальчики притихли, потупившись.

Гнев улегся так же быстро, как пришло осознание, что когда-то Гарри был здесь, в этом страшном и опасном лесу. Сириус осмотрелся. Вокруг царила коричневая темнота, как в гробу, а рядом находилось гнездо с тварями, готовыми сожрать любого. И где тогда был Сириус? Сидел в тюрьме и ничего не знал. А ведь мальчику было всего двенадцать лет!

Он провел рукой по лицу, ощущая усталость и тяжесть на сердце, но внезапный шум вдалеке заставил его собраться. Не время придаваться самобичеванию. Надо вывести отсюда детей.

— Нам нужно уходить, — сказал он ребятам. — Идемте.

Блэк указал туда, откуда он пришел, и студенты молча пошли вперед. Сириус еще какое-то время прислушивался и вглядывался туда, откуда шел шум, который разрастался, потом последовал за учениками, поторапливая их. Взмахнув палочкой, Блэк отправил остальной «спасательной команде» патронусы с сообщением, что нашел пропажу, и они вместе идут к выходу из леса.

Через пятнадцать минут шум позади стих. Это не могло не обрадовать Сириуса, так как он уже придумал план, как отбиваться от недовольных хозяев территории, на которую они посягнули.

— Ушли без потерь, — с облегчением вздохнул он, увидев белое покрывало снега. Они вышли на незанесенное снегом болото. Осталось преодолеть только его и они выйдут к замку.

Сириусу почему-то показалось, что именно об этом месте говорил сегодня Ремус. Блэк осмотрел высокую траву. Все-таки снег кое-где лежал, но был мокрым, в некоторых местах трава была примята.

«Надо осмотреть это место, — подумал он, но посмотрев на запыхавшихся ребят, отверг эту идею, — завтра или сегодня ночью».

— Идемте, — позвал профессор, и ребята последовали за ним по скрытой травой и кое-где снегом тропе.

Сириус заметил подавленные и разочарованные лица ребят и задумался. Когда они вышли около садов мадам Спраут, Блэк заметил две фигуры около избушки Хагрида. Одна из них принадлежала самому хозяину дома, вторая — профессору Флитвику.

— А вот и ваш декан, — оповестил студентов Сириус. Те еще больше приуныли. — Идите вперед. — Он направил их в сторону двух профессоров.

Пока они шли, к хижине из леса вышел Дамблдор, а за ним через какое-то время — Люпин.

— Молодые люди, вы нарушили самое главное правило школы! Вы осознаете, что за это вы можете быть исключены? — Встретил своих студентов «приятной» новостью профессор Чар. — И это самое малое, что могло произойти! Профессор Блэк, мог не найти вас. А если бы вы заблудились, или, что еще хуже, встретили акромантулов и были съедены? Вы понимаете серьезность вашего поступка? Ничто не может оправдать желание попасть в неприятности! — Флитвик был настолько сердит, насколько же рад, что со студентами все в порядке, по его взволнованному виду это было видно ребятам.

— Простите, профессор! — проговорил Робин. — Мы не хотели волновать вас и других профессоров. — Он опустил голову. — Не исключайте нас, пожалуйста.

Но вместо их декана ответил директор.

— Насколько я знаю, студенты факультета Ревенкло всегда славились умом и логикой. Я думаю, вы достаточно понимали, на что шли, поэтому я делаю вывод, что у вас в каком-то смысле не было выхода. — Дамблдор посмотрел на студентов поверх очков. — В столь юном возрасте не мудрено ошибиться с решением проблемы, если не видеть иного выхода. И я думаю, что профессор Флитвик согласится со мной, что вы не заслуживаете исключения, а вот те ребята, что заключили с вами спор — вполне.

Робин и его друг удивленно посмотрели на директора, потом — на своего декана.

— Профессор Дамблдор, не надо так, — прогромыхал Хагрид, — они погорячились. Малы еще.

Директор, не отрываясь, смотрел на детей, словно ждал чего-то. И, видимо, не зря.

— Мы все виноваты, — вдруг сказал Робин.

— Те ребята, с которыми мы поспорили, не просили нас идти в лес. Мы сами. — Неуверенно проговорил его друг.

Дамблдор улыбнулся и посмотрел на Флитвика.

— Я думаю, Филиус, что мистер Квинс и мистер Стросвуд все поняли. Тем не менее, наказания им не избежать, но исключать мы никого не будем. С вашими ребятами, которые были подстрекателями к таким опасным действиям, я думаю, вы разберетесь сами.

— Безусловно, директор, — согласился маленький профессор, недовольно поглядывая на своих учеников. — Идемте, господа, — сказал он Робину и его товарищу. Разговор был окончен, и студентам, чтобы не замерзнуть, нужно было возвращаться в тепло.

Ребята в сопровождении профессоров отправились в замок.

Пока процессия молча шла к замку, взгляд Сириуса случайно наткнулся на странную полоску, зацепившуюся за мантию Люпина. Блэк протянул руки к идущему впереди него Ремусу и снял ее. Это оказалось нечто гибкое и тягучее. Паутина.

Блэк посмотрел на Робина, и почему-то ему вспомнились его забавно торчащие волосы.

«Прямо как у Гарри», — подумал он и сжал в руке матово-белую вязь.

Боковым зрением Сириус заметил, как еще одна фигура вышла из леса. Он не стал поворачиваться, чтобы рассмотреть ее. Блэк знал, кто это.

Когда все дошли до замка, Сириус бросил Ремусу, что проводит профессора Чар и его студентов, это удивило Флитвика. Когда они дошли до гостиной Ревенкло, Блэк проговорил:

— Профессор, вы не возражаете, если я пару слов скажу мистеру Квинсу?

— Пожалуйста, Сириус, — кивнул тот. — Робин, потом сразу же ко мне!

— Конечно, профессор, — сказал Квинс.

Когда профессор Чар и его второй ученик скрылись за статуей, в коридоре стало тихо.

— Вы что-то хотели, профессор? — спросил Робин и посмотрел в глаза Сириусу.

Блэк посмотрел на мальчика, с интересом разглядывающего его.

«Наверное, когда-то у Гарри был такой же открытый взгляд, только я не видел его», — подумалось ему.

— Вот, возьми, — наконец-то произнес он и протянул паутину.

Робин расширенными глазами смотрел на то, что давал ему Сириус, потом осторожно взял это и начал разглядывать.

— Спасибо, сэр! — воскликнул мальчик, улыбаясь до ушей.

Сириус усмехнулся в ответ.

— Не ввязывайся больше в неприятности, — бросил он и, не прощаясь, пошел по коридору.

Он не заметил, с каким удивлением Робин смотрел ему в след.

— Доброй ночи, профессор! — очнувшись, крикнул тот, но Сириус уже скрылся на лестничной площадке.

* * *

Северус шел по направлению к Хогвартсу по знакомой лесной тропинке, слегка занесенной снегом, но ежедневные вылазки Хагрида не давали ей скрыться совсем. Патронус Блэка удивил его. Странно было не то, что Сириус нашел детей, а то, что оповестил его об этом. Он не воспользовался моментом, не заставил ненавистного Снейпа бродить по лесу до скончания веков и наткнуться на злосчастных пауков. Странно.

Северус вышел из лесу и остановился недалеко от избушки лесничего, решив немного постоять там, вдыхая чистый воздух и вглядываясь в звездное небо. Несмотря на то, что мороз лизал кожу лица и на волосах появлялся иней, он наслаждался незапланированной прогулкой, даже не увидев то, что хотел.

Через какое-то время до его чуткого слуха донесся обрывок мелодии. Она была тихой, почти неразличимой, но именно «той». Не раздумывая, он двинулся туда, откуда мелодия слышалась. То, о чём сегодня рассказал Дамблдор, заинтересовало Снейпа. Если эта птица действительно феникс, которого создали Тёмный Лорд и Гарри Поттер, то Северус хотел видеть его.

Звук становился всё чётче и чётче. Снейп ускорил шаг, окунаясь вглубь леса. Внезапно где-то со стороны высоких кустарников, которые были хоть и без листьев, но такими густыми, что разглядеть что-то сквозь них не представлялось возможным, он услышал похрустывание снега. Шум нарастал, раздаваясь с нескольких сторон сразу. Северус сжал палочку. Из-за дерева справа вышел огромный бурый волк и оскалил длинные зубы. Снейп замер и приготовился отразить нападение.

Где-то над его головой, как и тогда около вокзала, раздался громкий птичий крик, но пушистые снежные ветки деревьев скрывали птицу. Волки начали выбегать из кустов, сбивая снежные кроны. Один выскочил прямо к Снейпу и чуть не вцепился тому в ногу, но еще один душераздирающий крик, заставил зверя забыть о потенциальной еде.

Животные словно с ума сошли, метались из стороны в сторону, чуть ли не сбивая Северуса с ног, но не обращая на него внимания. А спустя какое-то время всё резко стихло и опустело, словно и не было никаких волков. Об их присутствии свидетельствовали только следы на снегу.

Снейп опустил палочку.

— Ну, что за черт! — вознегодовал он.

Побродив еще немного вокруг, и не услышав мелодии, Снейп всё же решил, что феникс улетел глубоко в лес, куда без лесничего дорога ему закрыта. Северус пошёл обратно к замку, в который раз пообещав себе, что завтра вернётся.

Он не заметил, как два зелёных глаза продолжали наблюдать за удаляющейся фигурой. Птица замерла на самой пышной еловой ветке. В совершенно не птичьем взгляде была тоска.

* * *

Идти обратно Снейп особо не торопился. Прогуливаясь у кромки леса по заснеженной поляне, он задумался. Ноги сами несли его по белому покрывалу в сторону замершего озера. Последнее время это часто случалось, потому он шел на автомате. За эти четыре месяца он редко вспоминал последние годы. Из-за предельно загруженного графика, который он сам себе обеспечил.

Но теперь, когда все школьные заботы позади, в груди опять обосновалась печаль.

Два года назад

— Поттер, что ты делаешь? — раздался строгий голос Северуса на весь коридор. Поттер стоял на подоконнике высокого окна, ставни которого были распахнуты настежь. — Слезай, пока не свалился!

— Пойдём, отнесем птицу директору. И я тебя провожу, а то вдруг тебе еще что-нибудь эдакое в голову взбредет, — проворчал он.

Снейп улыбнулся своему воспоминанию и остановился, чтобы посмотреть на заледенелую поверхность озера. Этот эпизод был ничем не примечательным, но почему-то в душе разлилось тепло, когда он подумал о нем.

Сразу же вспомнилось еще кое-что. Снейп побрел обратно к замку, но только чуть более длинной дорогой, решив обойти его вокруг.

Полтора года назад

— Гарри, думаю, ты посидишь с ним? — словно через слой ваты послышался голос Дамблдора.

Снейп сжал ладонь Гарри. Поттер улыбнулся улыбкой наполненной таким теплом, что Северус закрыл глаза, чтобы насладиться тем чувством, что мальчик так просто дарил ему.

Северус хмыкнул. Идя по протоптанной дорожке, за своими воспоминаниями, он абсолютно не замечал два огромных крыла мелькавших где-то в небе, следующих за ним.

За две недели до битвы в Хогвартсе

— Сириус, нам нужно поговорить, — услышал Северус напряженный голос Гарри и замер. За дверью в библиотеку Блэков, мимо которой он проходил, находились Поттер и Блэк. По недовольному голосу Гарри, можно было сказать, что намечалась ссора.

«Что?!»

Снейп не удержался и рассмеялся над собой из воспоминания. Тогда он был так шокирован словами Гарри. Сейчас он даже не помнил, как он успел улизнуть из того коридора незамеченным, прежде чем открылась дверь библиотеки, и из нее вылетел Поттер.

Северус остановился, чтобы оглядеться. Он уже дошёл до замка, но внезапно его взгляд скользнул по чему-то возвышающемуся над снежным ковром. Снейп направился именно туда и, дойдя до неизвестного объекта, понял, что это.

Самому Величайшему из живших,

— Гарри Джеймсу Поттеру!

Северус вздохнул и провёл рукой по монументу. Серый камень был гладким и холодным.

— Мне не хватает тебя, Поттер, — почти шепотом произнес Снейп, дотронувшись пальцами до выгравированной надписи с именем Гарри.

// — — — — — — — — — — — — — — — -

Добрый день, читатели! У фанфика пока сложности с проверкой глав. Бета ушла в отпуск, по причине наличия реальной жизни)) Я стараюсь вычитывать главы. Если заметите ошибки, прошу сообщить) На этом все, приятного прочтения!:)

Ветер гулял по коридору пятого этажа, завывая как раненый зверь. Одно из окон было настежь открыто — очередная проделка Пивза. Дамблдор не торопясь шел мимо и, заметив, безобразие неугомонного призрака, магией заставил створки окна закрыться и запечатал заклинанием. Проходившие мимо студенты вежливо поздоровались, Альбус в ответ доброжелательно улыбнулся.

Дойдя до статуи Ровены Ревенкло с вороном на плече и увесистой книгой в руках, Дамблдор произнес:

— Auribus tento lupum*!

Статуя тяжело отъехала в сторону. Директор прошел в открывшийся проход и постучал в дверь из светлого дерева. После того, как последовало разрешение войти, он прошел в створки.

— Доброе утро, профессор Дамблдор! — прозвенел голосок девушки с прекрасным добрым личиком и длинными каштановыми волосами. Она была невысокого роста. Глаза заулыбались, увидев директора.

— Доброе утро, Лора, — поприветствовал Альбус. — Могу я поговорить с вашим дядей? Я надеялся, что он еще не ушел на завтрак.

— Нет, не ушел. Сейчас он в гостиной факультета, но зайдет за своими лекциями. Вы можете подождать здесь. Присаживайтесь, — молодая леди, изящно указала рукой на старомодный, но роскошный диван. — Я надеюсь, вы извините меня. Нужно еще раздать расписание экзаменов старостам, — произнесла она, задев значок старосты школы на мантии.

— Конечно, конечно, — Альбус сел на диван, — не смею задерживать.

Девушка легко взмахнула палочкой, и сумка с книгами поднялась в воздух. Она кивнула на прощание Дамблдору и выпорхнула за дверь. А спустя пару минут, в нее зашел профессор Флитвик.

— Доброе утро, Филиус. Надеюсь, ничего серьезного не случилось? — отметил свое присутствие директор.

— О, Альбус, и вам утро доброе. Нет, на факультете все прекрасно, — ответил маленький профессор. — Несколько студенток сегодня ночью экспериментировали с зельем Спокойствия. Девушки не перестают меня удивлять. Неужели можно так переживать из-за экзаменов? — хмыкнул он. — Обошлось без жертв, слава Мерлину! — Затем мастер чар прошел к своему столу и, взмахнув палочкой, призвал себе в руки стопку исписанных пергаментов.

— Рад, что все хорошо, — поднимаясь, сказал директор. — Я хотел бы узнать у вас, Филиус, про одно заклинание созданное Ровеной Ревенкло и Салазаром Слизерином. Оно называется Отражение.

Флитвик с задумчивым видом посмотрел на Дамблдора.

— Я читал о нем в записях Ровены, — после минутного молчания, проговорил он. — В них написан весь текст и это скорее обряд, нежели заклинание. Я могу дать вам ее дневник, Альбус, если хотите?

— Я был бы вам признателен, Филиус, — кивнул Дамблдор.

— Хорошо, сейчас принесу, — Флитвик ушел в соседнюю комнату.

* * *

Этим вечером Северус все-таки решил быть благоразумным и не ходить в лес. На улице была пурга, поэтому он без особого удовольствия решил заняться проверкой студенческих творений.

Но как только он закончил проверять половину стопки и взялся за другую, в дверь кабинета постучали.

— Войдите, — разрешил он и засунул перо обратно в чернильницу.

Дверь медленно отворилась, и в комнату вошел директор.

— Извини, я помешал?

— Даже если и так, то сомневаюсь, что вы просто так уйдете, — прокомментировал Снейп и добавил. — Так что я скажу, «нет, Альбус, проходите». — Он откинулся на спинку кресла.

— Я пришел спросить тебя, почему ты не был сегодня на ужине? — в глазах Альбуса была забота, и он ничуть не обиделся на слова Снейпа.

— Много работы, — бросил зельевар. — И я не ребенок, Альбус. Мое здоровье — моя забота.

— Тогда я думаю, что ты поужинаешь со мной, — Словно не слыша слов и интонаций Северуса, проговорил Дамблдор.

Снейп хмуро смотрел на Альбуса, но заметив, что его взгляд просто игнорируют, произнес:

— Черт с вами, делайте, что хотите!

Через какое-то время на наколдованном столике, поставленном между креслами около камина, уже остывал ужин.

Снейп интуитивно чувствовал, что Дамблдор не просто пришел справиться о его здоровье и накормить. Скорее назревал какой-то разговор, и, видимо, не из приятных.

— Я пришёл рассказать тебе кое-что, — начал Альбус после того, как они поели. — Я узнал об одном сильном и очень древнем обряде. Оно называется Отражение. — Видя на лице молодого коллеги непонимание, Дамблдор пояснил. — Магия этого церемониала показывает конкретные события прошлого, произошедшие в том месте, где его проводят. Что-то вроде межвременного эхо. Это вполне безопасно. С помощью него мы можем узнать о событиях, произошедших в Хогвартсе год назад. Я хочу посмотреть, как умер Волдеморт и как…

— Альбус! — резко прервал Северус, сверкая глазами и вскакивая с кресла. То, о чем рассказал Дамблдор, было неожиданным.

— Я хочу узнать действительно ли умер Том, — тихо продолжил директор. — И хочу увидеть как погиб Гарри.

— Зачем, Альбус? Зачем вам видеть, как умер Поттер? — сердито закричал Снейп. — И зачем вы рассказали мне об этом? — В нем поднялись противоречивые чувства. С одной стороны Северус, конечно же, хотел узнать, что случилось с Гарри, но с другой — он боялся увидеть это.

— Я хочу ведать, чего можно ждать от будущего, — устало проговорил Дамблдор, потирая висок. — Я понимаю твои чувства, но мне нужно знать, действительно ли Том Риддл уничтожен и не было ли у него возможности избежать смерти. Это не просто мое любопытство. Не мне тебе рассказывать, на что всегда был способен Риддл.

Северусу казалось, что шаткое равновесие, которое он с таким трудом создавал последние пол года, грозилось разбиться, как стеклянный шар. Снейп остановился напротив окна. На улице стемнело, небо было чистым.

— Я хотел, чтобы ты был в курсе моих планов, думал, что ты, возможно, захочешь узнать, как умер твой мальчик, — очень тихо произнес директор.

Северус так и стоял у окна, его парализовали слова Дамблдор и то, как он назвал Гарри. Словно он действительно был его, Снейпа. А еще ему не давала покоя мысль — почему директор рассказал ему об этом? Тот мог просто увидеть все, что ему надо с помощью этого обряда, не тревожа Снейпа. Ведь Дамблдор представлял, что для Северуса смерть Гарри была такой же трагедией, как и гибель Лили.

— Вы хотите, чтобы я пережил все это снова? — тихо и без эмоций спросил он.

— Нет, Северус, никогда я этого не хотел. Просто не мог не сказать тебе о том, что хочу сделать.

— Вы могли все узнать и не говорить никому как именно! — оборачиваясь и прожигая директора взглядом, воскликнул Снейп.

— Я не мог, — эти простые три слова были произнесены поистине замораживающим тоном.

Северус скрипнул зубами от бессильного гнева. Дамблдор был так спокоен, что хотелось что-то сделать, чтобы вывести его из этого состояния.

— Обряд я проведу, когда все ученики разъедутся по домам. Так что у тебя есть время, — с этими словами директор покинул кабинет Снейпа.

* * *

Каждый взмах крыльев отдавал болью в спине. С телом происходило что-то странное, поэтому сделав еще один круг над устьем реки, в которую впадало озеро Хогвартса, феникс полетел на «свою» поляну. Она была скрыта от глаз людей, но не от обитателей леса. Единороги были частыми гостями там. Возле полянки протекал ручей, к которому они приходили на водопой. Вода была удивительно чистой, а на дне виднелись россыпи невероятно красивых камней.

Снег не мог запорошить это место. Тепло растекалось в воздухе, чувствовалось, что магия пропитывает каждую крупицу земли, на которой зеленела трава и сновали насекомые. Сегодня единороги почему-то не пришли на водопой.

Феникс последний раз взмахнул массивными крыльями и плавно опустился на землю. Он прогнул спину, пытаясь размять болящие мышцы. Но внезапная резкая судорога невольно заставила его распушить перья. Боль паутиной расползлась по всему позвоночнику, ударив в голову так, что он закричал. Внутренности начало скручивать в тугой узел, перья заполыхали ослепляющим огнем. Магия маленькими струйками потекла с крыльев, сплетая вокруг птицы световой кокон.

Жар уже поглотил все тело феникса, проникая в каждую клеточку этого существа, меняя ее. Разрывались и перестраивались связки в горле, и крик из птичьего превращался в низкий человеческий. Крылья теряли перья, сгорая в огне, и превращались в тонкие бледные руки. Тело вытягивалось, грудь оголилась, шея уменьшилась, голова все еще была покрыта перьями и скрыта ярким светом.

Ноги удлинились, а когтистые лапы преобразились в ступни и спустя мгновение коснулись земли. Магия кокона постепенно развеивалась, открываясь, как огромный цветок. И когда «лепестки» упали на землю, с лица человека сорвались последние перья и растаяли в воздухе. Свет постепенно угасал, сосредоточиваясь в источнике — в самом маге. Колени подкосились и он упал. Сильные кисти вцепились в траву, и волшебник перестал кричать, а лишь тяжело задышал. Часть энергии по пальцам стекала в землю. И когда последнее сияние исчезло, он отцепился от нее и повалился на спину. Его губы были приоткрыты, из горла вырывались хрипы.

Зеленые глаза распахнулись. Ноздри затрепетали, и Гарри Поттер втянул дурманящий воздух свободы.

* * *

— Хозяин, хозяин… — звал чей-то голос.

Было темно, сыро и холодно, что-то где-то капало.

— Хозяин… Темный Лорд.

«Кто-то меня зовёт…» — медленно потекли мысли.

— Хозяин…

«Да, я слышу тебя».

— Мой господин, вернитесь. Ваши преданные слуги ждут вас, — призывал голос.

Свет начал прорезать горизонт мрака, он приближался и вскоре настиг блуждающего в темноте. Мир начал обретать краски, запахи и звуки.

— Мой господин, — раздался голос совсем близко, где-то сбоку.

Пелена соскользнула с глаз, и маг увидел перед собой бледное лицо темноволосой женщины. Ее синие глаза благоговейно и изумленно смотрели на него, а губы дрожали.

— Кто ты? — спросил Том Риддл.

Глаза незнакомки распахнулись еще больше.

— Вы не помните меня, мой Лорд? — шокировано вскрикнула она, но сразу же склонила голову и уже спокойнее проговорила. — Я Беллатриса Лестрейндж, ваша преданная слуга.

Риддл совершенно точно не знал ее. Но по выражению лица и благоговению в глазах, он понял, что они должны быть знакомы. Том не стал задавать глупых вопросов. Поймав волшебницу за подбородок длинными бледными пальцами, он проник в ее сознание. Картины воспоминаний начали проноситься вокруг него, насыщая мозг необходимой информацией.

— Мы действительно знакомы, — спустя несколько минут, раздался мягкий баритон с легко уловимыми шипящими звуками. Он выпустил ее лицо и заметил красные отпечатки оставленные его пальцами. — Ты возвратила мне мое тело. И я вознагражу тебя. Но дня начала, где моя палочка?

Темный Лорд огляделся. Он лежал на большом плоском камне, женщина, склонившись, стояла около него на коленях. А вокруг них на равных расстояниях друг от друга лежали пять мертвых магов, у каждого в груди торчал кинжал. Кровь стекала по начертанным линиям прямо к валуну Волдеморта, образуя пентаграмму.

— Ты очень постаралась, — довольно проговорил Том. Беллатрис улыбнулась своей сумасшедшей улыбкой, и Риддл продолжил осмотр.

Они были в пещере, футах в десяти от них мерцала спокойная чёрная, как дёготь, вода. Это было огромное озеро, на середине которого горел изумрудный огонь, освещая все вокруг.

Из воспоминаний Беллатрисы Риддл понял, что его крестраж уже давно был похищен, но стены пещеры он так и не покинул. Регулус Блэк не смог справиться с проклятым зельем. Он утонул здесь среди инферналов, став их частью. Лестрейндж осталось только призвать нужного мертвеца.

Посмотрев на зеленеющий огонь над озером, Волдеморт ощутил неприсущее ему чувство ностальгии. Эта пещера стала его удивительной находкой и убежищем его души на протяжении десятков лет.

— Ваша палочка, — Белла аккуратно, как самое дорогое сокровище, протягивала Риддлу его волшебное оружие. Когда он ее взял, то почувствовал, как тепло распространилось по телу. Затем он заметил, что волшебница подает ему еще и плащ.

Том поднялся на ноги и прежде чем набросить одежду, осмотрел свое тело. Оно выглядело так, как он запомнил его до того, пока не начал эксперименты с крестражами. Белоснежная кожа в некоторых местах была покрыта ритуальными символами.

Взглянув на длинные пальцы рук, Темный Лорд спросил:

— Я что-то оставлял для себя, Белла?

— Да, господин. Вы просили спрятать для вас несколько вещей, которые помогут все вспомнить и быстро войти в курс дела. Так вы сами говорили.

— Что ж, прекрасно, — Волдеморт накинул плащ себе на плечи и ее полы сами обтянули фигуру мага, скрывая от глаз. Потом он задумчиво посмотрел на свою последовательницу.

— Как выглядит мое лицо, Белла? — неожиданно ласково спросил он.

— Вы выглядите очень молодо, господин, — Лестрейндж покопалась в кармане мантии и достала зеркало. Она могла бы наколдовать и большее, но в этой пещере нельзя было применять магию, кроме безобидного «люмоса» или чар призыва. Серьезное колдовство, такое как трансфигурация, активировало бы инферналов.

Темный Лорд заглянул в отражающий овал и ухмыльнулся. На него смотрел красивый мужчина с серыми глазами. Видимо, его последовательница не ожидала увидеть господина в таком молодом возрасте. Исходя из того, что он увидел у нее в голове, его вид был раньше страшен. Но по мыслям и чувствам Беллатрис, он понял, что для нее он в любом обличие остается лидером.

— Так я выглядел в свои тридцать лет, Белла. Тебе нравится? — с деланным интересом спросил Риддл и посмотрел на нее.

Лестрейндж не ожидала такого вопроса.

— Вы очень красивы, мой Лорд, — проговорила она, склонив голову.

— Что ж замечательно, теперь меня будет трудно узнать. Хотя Дамблдор наверняка вспомнит, как я выглядел когда-то, — хищно улыбнулся мужчина. — Скажи, старик еще не умер?

— К сожалению, нет, мой Лорд, — с недовольством ответила волшебница. — Но он очень ослаб. Это заметно. Наши шпионы в Хогвартсе, сказали, что чувствуют, что старик не здоров.

По лицу мага расползлась довольная ухмылка.

— Пойдём, Белла, — проговорил он, направляясь к выходу из пещеры. — У нас много дел.

* * *

Левое предплечье взорвалось адской болью. Северус схватился за руку и замер от болевого шока. Перед глазами всё замерцало, голова закружилась, к горлу подступала тошнота.

«Мерлин, не может этого быть!» — стучало в голове.

Долгое время боль не отпускала. Закусив одеяло, он пытался унять агонию. Всё было как в кошмарном сне. Желудок скрутило. Он даже не заметил, как из перехваченной им рукой метки, заструилась алая струйка крови. Кое-как поднявшись, и цепляясь за предметы в спальне, Северус добрался до ванной комнаты. Почувствовав, как земля уходит из-под ног, он осел на пол около раковины. Яркие искры перед глазами сменились на тёмные пятна, и всё покрыла кромешная темнота.

Только спустя какое-то время чувство реальности вернулось. Он очнулся и ощутил, что сидел на плиточном полу, привалившись к стене. От попытки пошевелиться Снейп невольно застонал. Перед глазами всё плыло, левая рука онемела. Минувшая агония настолько дезориентировала, что поначалу Северус не понял, где находится. Маг просто сидел и смотрел в одну точку.

Только через какие-то мгновения в его раздражённый мозг начали вплывать одна за другой ужасающие мысли:

«Жив! Какого черта он опять жив!»

Желудок свело спазмом, заставив Снейпа, несмотря на пульсирующую раненую руку, сжаться в комок и застонать. Было такое чувство, что в груди все леденеет.

Еще много долгих минут он просидел на полу, но потом все же начал подниматься. Пошатываясь, он подошел к раковине и опустил взгляд на свои руки — левая была вся залита кровью и сильно дрожала. Правой рукой, открыв теплую воду, Снейп попытался смыть уже запекшуюся алую жидкость. Он уставился на метку, вены вокруг нее потемнели и вздулись. Она горела раздражающим угольным цветом. Северус отвернулся, чтобы не видеть татуировку, и посмотрел на то место, где сидел. Оно тоже было залито кровью и содержимым желудка. Скривившись, он сделал определенный жест рукой, и комната приобрела первоначальную чистоту. На нетвердых ногах он пошёл в лабораторию.

Несколько минут Северус постоял на пороге, придерживаясь за косяк двери. Слабость не давала возможности продолжить путь. К головокружению прибавилась еще и страшная головная боль. Оставалось удивляться, что раньше ей мешало нагрянуть. Долгие минуты прошли в мучительных попытках прекратить все вокруг кружиться. Когда Снейпу это удалось, то он заметил, что комната освещена солнечным светом из единственно окна, которое он вчера очень неосмотрительно оставил не занавешенным. Это было просто невероятная оплошность для мастера зелий его уровня, так как даже студенты знают, что некоторые зелья очень чувствительны к свету. Слава Мерлину, таких составов он не оставил вчера неубранными.

Подойдя к шкафу, он приоткрыл дверцы настолько, чтобы свет не попадал на содержимое. Несмотря на нечёткую видимость, Северус мгновенно нашел необходимые зелья. Приняв крововосстанавливающее и ободряющее, он опёрся руками о полку шкафа и зажмурился. Еще несколько минут «относительности» вокруг, и мир перестал вращаться, головная боль поутихла, по венам побежало тепло, но слабость не до конца прошла.

Северус облегчённо вздохнул. Закрыв створки шкафа, он медленно подошел к окну и наглухо зашторил его. По такому яркому свету он понял, что, скорее всего, проспал завтрак. Не то, чтобы его это заботило, но обычно такого не происходило.

Снейп понимал, что надо рассказать Дамблдору о том, что произошло, но искать его по замку не было сил. Поэтому маг, вернувшись в спальню за палочкой, создал сияющую лань. Северус не стал ничего передавать с ней, директор по ее виду поймет, что что-то произошло. Дымчатое создание коснулось мордочкой до его руки, словно спрашивая о своем поручении.

— К Дамблдору, — мягко произнес маг.

И патронус проворно проскакав по комнате, растворился в стене.

Северус лег на кровать. Он не хотел засыпать, надо было дождаться директора, но его организм распорядился иначе.

* * *

— Герми, ты видела заголовки «Пророка»? — спросил Рон девушку, сидящую рядом с ним за учительским столом. Парень читал газету и чуть ли не подпрыгивал от радости.

— Нет, а что там? — немного удивлённо проговорила помощница профессора Вектор, наливая себе чай. Видеть Рона Уизли читающим газету было довольно-таки странно. Так как, обычно это делала только она и, если там было что-то интересное, рассказывала другу.

— После нового года тридцатого января состоится Чемпионат мира по Квиддичу! — выпалил Рон, его глаза возбужденно блестели.

— А стоимость билетов там еще не указана? — спросил заинтересованный голос справа от Уизли.

— О, Сириус, хочешь съездить? — воодушевился Рон.

— Конечно, так хочется посмотреть на настоящий квиддич, — чуть тише произнёс Блэк, склонившись в сторону парня.

— Это точно, — согласился тот и начал пробегать глазами по газетной странице. — Да, вот! Здесь есть расценки, — но читая дальше, Рон немного приуныл. — Семьдесят галеонов за последнее место. Вот чёрт, не везёт! — он с досадой передал газету Сириусу.

— Не расстраивайся, Рон, — попыталась утешить его Гермиона, хотя в ее голосе не было и намека на сожаление.

— Как здесь не расстраиваться такое событие, а я не смогу пойти. Если бы только зарплату выдали на несколько дней раньше, вот тогда бы всё было отлично! — его глаза засветились.

— Ох, Рон, ты как маленький ребенок, — безнадёжно покачала головой Гермиона и отпила из чашки.

— Лучше быть весёлым, чем всегда серьезным, — поддержал Сириус своего молодого коллегу и подмигнул ему.

Рон повеселел еще больше, Грейнджер поджала губы под стать профессору МакГонагалл.

— Поедем все вмести, Рон, — проговорил Блэк, — Альбус обещал выдать аванс после нового года, так что не унывай. Думаю, Ремус тоже захочет посмотреть матч.

Многие студенты тоже читали газеты и начинали возбуждённо переговариваться. Дамблдор, заметив всеобщую воодушевленность по поду международного события, объявил, что тридцатое января будет официально объявлено в школе выходным днём.

Директор уже поднимался со своего места, чтобы попрощаться и уйти, как увидел полупрозрачную светящуюся лань, выпрыгнувшую из стены. Студенты стали оборачиваться, чтобы рассмотреть необычное существо.

Лицо Дамблдора побледнело.

— Альбус, с ним что-то случилось, — тихо проговорила профессор трансфигурации, поняв, кому принадлежит патронус.

Лань кувыркнулась в воздухе и исчезла.

— Минерва, объяви студентам, что зелий сегодня не будет, — быстро проговорил директор и поспешил вон из Большого зала.

Примечание:

* "Держу волка за уши". То есть, нахожусь в безвыходном положении. Это латинская поговорка.

Открыв глаза, Северус проклял Мерлина за то, что все еще видит этот проклятый мир, а потом задался вопросом о своем местонахождении, поскольку находился он вовсе не в своей спальне, а судя по яркому освещению комнаты, в медицинском крыле. Это не была общая палата, где обычно лежали студенты, Снейп находился в отдельной. Она оказалась небольшой, но с окнами почти до потолка, и кроме кровати и тумбочки там больше ничего не было.

Маг почувствовал, как покалывает левое предплечье. Воспоминания о том, как он очутился тут, не заставили себя долго ждать.

Дверь открылась, и в комнату вошел директор.

— Как ты себя чувствуешь?

— Чудесно, — выдавил мастер зелий и отвернулся, увидев печальную улыбку Альбуса.

Дамблдор подошёл ближе к кровати.

— Как рука? — мягко спросил он.

Снейп не ответил и даже не пошевелился. Конечность не болела, метка уже не была такой чёрной, но и блёклой ее назвать не получалось. Татуировка почему-то имела размытый вид, она оплетала руку Северуса как паутина.

— Думаю, теперь ваш замысел вполне уместен, Альбус, — голос Снейпа просто сочился ядом. — Чем скорее вы узнаете, что произошло здесь год назад, тем продуктивнее будут дальнейшие действия Ордена. Вы знали, что он не умер или подозревали? — с безразличием закончил он.

— Нет, Северус, я даже не догадывался, — как-то тоскливо ответил Дамблдор.

Несколько минут волшебники молчали. Северус все же посмотрел в глаза директора. Тот, не отрываясь, глядел на него, и Снейп ощутил легкое дуновение магии. Дамблдор открыл перед ним свои мысли, и Северус, задохнувшись от неожиданности, провалился в чужое сознание. Сколько вины он почувствовал за те мгновения, не возможно было представить, что человек столько мог вынести. Но, когда Альбус отвел взгляд, Снейп выдохнул:

— Извините.

Дамблдор не сразу ответил, он смотрел куда-то в сторону, а Северус в шоке — на него. Никогда прежде старик не позволял ему заглядывать за свой блок. Зачем же сделал это сейчас?

— Я надеюсь, Северус, что ты поймешь меня, — грустно улыбнулся он и присел на край кровати Снейпа. — То, что случилось здесь год назад, не дает мне покоя, — тяжело признался пожилой волшебник. — Я чувствую свою вину. И я хочу знать действительно ли оба моих ученика пали, — голос директора стал тоньше, однако не потерял четкости. — Том слишком разумен и то, что он осмелился разбить свою душу на части, заставляет меня сомневаться во многих вещах. Последние два крестража мы так и не разыскали. — Директор достал из внутреннего кармана медальон, где было написано послание Темному Лорду от брата Сириуса о том, что крестраж уничтожен. — И мы так и не нашли доказательства, что Регулус справился с задачей. А это значит, что и третья часть души Тома неизвестно где. Еще твоя метка не исчезла ни в первый, и не во второй раз. Раньше я думал, что она не может пропасть из-за подпитки от мага-носителя, но и это было притянуто за уши. Сейчас опасения подтвердились. И поверь мне, я абсолютно не рад, что мои предчувствия сбываются.

Северус с безразличием посмотрел на директора.

— Вы знаете, что у меня нет никакого желания что-либо делать. Опять бороться с ним мне незачем.

— Я не стану просить тебя помогать мне, только исполни долг каждого профессора Хогвартса — защищай детей этой школы. Больше ничего, — мягко проговорил Альбус и, протянув руку, дотронулся до темных с проседью волос Снейпа.

Северус смотрел на Дамблдора. Голубе глаза умоляюще вглядывались в его.

— У вас нет причин сомневаться в моей преданности школе. Я выполню свой долг и никогда не оставлю учеников. Вы это знаете, — бросил он, отодвигаясь от руки директора.

— Конечно, знаю. Тогда я позову Поппи, — ничуть не обиделся Дамблдор. — Она тебя осмотрит, и мы можем идти. Если, конечно, ты не хочешь остаться? — подмигнул Альбус, поднимаясь на ноги.

Через двадцать минут Снейп, избавившись от нудящей о его шатком здоровье медсестры, покинул медицинское крыло вместе с директором.

Только когда оба мага остановились у двери в комнаты мастера зелий, Альбус проговорил:

— Уже скоро все студенты разъедутся по домам, и мне бы очень хотелось, чтобы ты сказал мне о своём решении.

Северус хмуро посмотрел на Дамблдора.

— Я согласен, Альбус, — деревянным голосом проговорил он. — Думаю, вы и так знали, что я не смогу отказаться.

— Тогда отдыхай, Северус, — Дамблдор окинул стоящего перед ним Снейпа усталым взглядом и удалился в темноту коридора.

* * *

Спустя неделю, деканы всех четырёх факультетов вплоть до обеда были заняты отправкой учеников на поезд. Северус в очередной раз порадовался, что больше не является деканом Слизерина. Он со спокойной душой, если можно так сказать, поднимался в Большой зал. Снейп даже пожалел Люпина, который весь бледный приходил сегодня с утра к нему за порцией зелья от лунной болезни. Этой ночью профессор защиты тоже должен будет покинуть школу, но только не из-за приближающихся каникул, а из-за очередного близящегося полнолуния.

Метка на руке немного покалывала, но больше никак о себе не заявляла, лишь изредка заставляя Северуса провести рукой по левому предплечью, чтобы унять зуд. Словно и не было последнего года, когда он не чувствовал постоянного жжения в руке. Хотя отсутствие этого неудобства было для него самой незначительной радостью. Если учесть, чего это стоило.

Вчера вечером прогуливаясь по опушке Запретного леса, Снейп встретил директора. Тот устанавливал новые щиты вокруг школы. Некоторое время, они молча шли вдоль опушки. Потом Альбус остановился и произнес:

— Сегодня днём я сообщил членам Ордена, что Волдеморт жив. Воспринято это известие было с иронией. Кажется, люди смирились с бессмертием Тома, — он покачал головой. — После того, как мы узнаем, что здесь произошло во время битвы, я отправлюсь в Министерство. Нужно предупредить Скримджера.

— Вы уже выбрали время, когда будете проводить обряд? — спросил Северус.

— Завтра в три часа, — последовал лаконичный ответ. — Большинство профессоров утром уедут. Останутся только члены Ордена. И тогда я смогу действовать спокойно.

— Думаю, Уизли и Грейнджер тоже вправе знать, — бросил Северус, плотнее закутываясь в мантию. Этой ночью сильно похолодало.

Дамблдор немного помолчал, задумчиво глядя на Снейпа, невозмутимо шедшего рядом.

— Обряд может проводить только один маг? — спросил Северус, когда почувствовал, что Альбус не ответит. Возможно, у того были причины молчать.

— Этот — да.

— Почему?

— Специфика его в том, что, прочитав заклинание и начертав все руны, простой маг ничего не добьется. Дело даже не в силе волшебника. Суть заключается в способности предвидеть. Обряд может провести только прорицатель или медиум.

— Так, значит, не вы будете проводить его. Почему вы раньше не сказали? — Снейп остановился и посмотрел на директора в упор. — И дайте угадаю, раз у нас нет медиума, но есть посредственный прорицатель, то обряд будет проводить Трелони? — его глаза засверкали от гнева.

— Да, — легко отозвался Дамблдор.

— Просто замечательно, Альбус! Она предсказала пророчество Гарри, а теперь покажет, как он умер от него! — Прошипел он, словно змея, готовящаяся к броску.

— И ты еще спрашиваешь, почему я тебе не рассказал? — вздохнул Дамблдор.

— Будь моя воля, я давно выгнал бы ее отсюда. Но на ее счастье директор школы вы! — зло процедил мастер зелий и, развернувшись, пошел в другую строну, оставив Альбуса одного.

— Жаль, что ты еще не видишь закономерностей, мой мальчик, — сказал ему в след старик, но тот не обернулся.

Входя в двери Большого зала, Снейп огляделся. За учительским столом сидела МакГонагалл и читала «Пророк». Больше в зале никого не было. Странно, но такая пустота удручала даже его.

— Добрый день, Северус, — приветливо проговорила женщина. — Как ваши дела? — Поинтересовалась она, откладывая газету.

— Лучше не бывает. Минерва, читайте новости, и не донимайте меня глупыми вопросами, — отрезал Северус, садясь на своё место.

— Недовольство — это вполне нормальное состояние для вас, значит, действительно все хорошо, — ухмыльнулась декан гриффиндора и добавила: — Сколько лет пытаюсь приучить вас к светским беседам, но вы на редкость необучаемый!

Снейп прищурился и хотел ей ответить, но в зал вошел Дамблдор.

— Добрый день, коллеги, — как обычно добродушно поприветствовал тот. — Мда, в этом году как-то совсем пусто. Даже приведения решили уединиться глубоко в подземельях. — Он занял свое место в центре стола.

Северус налил себе кофе и заметил, как в зал входит Сириус Блэк, тот был явно не в духе. Снейп откинулся на спинку своего кресла, ему стало интересно, рассказал ли Дамблдор шавке о том, что задумал сделать в скором времени?

— Альбус, когда вы хотите оповестить авроров? — спросила декан Гриффиндора.

— Завтра, Минерва, — ответил директор. — Сегодня я намерен кое-что сделать, и, думаю, вы захотите узнать, что именно, — Дамблдор осмотрел всех присутствующих поверх своих очков-половинок.

Сириус как раз опустился в кресло около МакГонагалл.

— О чем же мы захотим узнать? — включился в разговор Блэк.

— Сегодня в три часа дня, я проведу в замке обряд, позволяющий увидеть события, произошедшие тут год назад.

Северус ухмыльнулся. Эффект произведенный словами Альбуса был бурным.

— Что!? — ощетинился Сириус, его кулаки на подлокотниках кресла непроизвольно сжались, глаза заблестели. — И почему вы говорите об этом только сейчас?

— Потому что только недавно нашел «творение» Ровены и Салазара. — Пояснил Дамблдор, взглянув на темнеющее лицо Сириуса поверх очков. — Я хочу узнать, что здесь случилось, и как Тому удалось избежать смерти.

— Крестражи? — тихо спросила побледневшая Минерва.

Немногие знали правду о том, что Волдеморт разделил свою душу. Однако Дамблдор посчитал нужным рассказать об этом МакГонагалл и Блэку. Первой — поскольку она являлась его правой рукой и следующим директором Хогвартса, Минерва должна была в случае чего помочь Гарри; а второму Альбус рассказал, потому что он был крестным Поттера, его семьей.

— Да, я хочу узнать, говорил ли Том что-нибудь о них, — ответил директор.

Несколько минут стояла тишина.

Снейп наблюдал за Блэком. Была видна только половина его бледного лица. Словно почувствовав, что за ним наблюдают, Сириус перевел взгляд на Северуса.

— Смотрю, тебя это нисколько не трогает, Снейп? — с ненавистью выплюнул Блэк.

Теперь стало возможным полностью разглядеть лицо Сириуса. Его сверкающие глаза и злобную гримасу. Вот только чувствовалось в нем что-то непохожее, неприсущее школьному недругу. Догадка пришла сразу же. Боль. Выражение лица Сириуса Блэка было нисколько злобным, сколько болезненным. Открытие сего факта оказалось чем-то странным для Северуса.

— Ты как всегда ошибаешься, Блэк, — ровным голосом ответил он, отворачиваясь, чтобы не сказать чего-нибудь компрометирующего.

Внезапно по залу как раскат грома раздался сильный грохот удара дверных створок о стену. Очевидно, что это были распахнуты входные двери. Все четверо профессоров мгновенно повернулись на звук. Затем птичий крик разнесся из холла, и послышалось хлопанье массивных крыльев.

— Что это? — озвучила общую мысль профессор трансфигурации, озабоченно посмотрев на директора.

Но ответ уже сам стремился показать себя. С громогласным криком в распахнутые двери Большого зала влетела птица, заливая всё ярким светом.

Северус зачарованно глядел на нее и время, казалось, замерло. Яркий ореол вокруг создания начал таять, по мере приближения к магам. Но феникс, а это был именно он, даже и не думал снижаться. Он долетел до конца зала, промчавшись прямо над профессорами, развернулся и плавно начал кружить по всему помещению. Поднимаясь к зачарованному потолку Хогвартса, почти теряясь между арочными балками строения, он начал петь.

Маги не произнося ни слова, наблюдали за необычным гостем. Потолок Большого зала начал меняться. Вместо серых туч появились белоснежные редкие облака, словно после теплого летнего дождика. Через мгновение небосвод окрасила радуга.

Только, когда мелодия возымела свое завершение, птица начала снижаться. И каково было удивление всех, когда она, совершив плавный поворот, опустилась на спинку кресла Снейпа. Сияние совсем погасло, открывая на обозрение безупречно белого феникса.

Северус, развернувшись вполоборота, поражённо замер. Птица склонила к нему величественную голову с острым клювом и моргнула чёрными глазами.

— Мерлин! — выдохнула МакГонагалл, восхищённо смотря, то на Снейпа, то на птицу.

«Согласен», — оторопело подумал Северус.

— Думаю, здесь уместно — потрясающе, — задумчиво поправил Дамблдор. Затем директор протянул руку к фениксу, чтобы погладить, но птица резко отклонилась от нее, отодвинувшись на самый край спинки кресла, а затем, расправив крылья, славировала прямо на стол перед Снейпом, раскидывая посуду в разные стороны.

— Хм, — задумчиво протянул Альбус.

Феникс издал какой-то звук и, склонив голову, исподлобья посмотрел на Северуса, не сводившего с необычного гостя удивлённого и настороженного взгляда. Столько времени он хотел увидеть это создание, и вот теперь заглядывает ему прямо в глаза… и не знает, что делать дальше.

— Дотронься до него, — вдруг «подсказал» Дамблдор.

— Не думаю, что ему этого хочется, — возразил Снейп.

Феникс не сводил с мага заинтересованного взгляда, словно пытаясь загипнотизировать. На других он просто не обращал внимания, как будто и не видел их. Северус все же протянул руку и, когда его пальцы коснулись перьев, они совсем слабо засияли, показывая, что ласка приятна. Осмелев, Снейп провел всей ладонью по ее груди. Птица посмотрела на него, таким осмысленным взглядом, словно хотела сказать что-то. Но он так ничего и не услышал, сколько бы не вглядывался в ее глаза.

— Но почему я? — Внезапно спросил Северус, ни к кому конкретно не обращаясь.

— У меня есть несколько идей, но выскажу я их только после сегодняшнего вечернего события, — ответил ему Дамблдор.

— Альбус, он был со мной всё это время — когда я был в горах, и здесь, когда приехал, — отстраненно произнес Снейп. Вот почему мелодия была так знакома. Осознание было столь шокирующим, что задрожали руки, и Северус убрал их, пока феникс не заметил и не испугался. — Я слышал эту песнь очень часто!

Именно его мелодия всегда успокаивала боль и помогала держаться. Снейп не отрывался от созерцания своего нового друга. Он чувствовал, что феникс останется с ним. Поразительно лишь то, что он только сейчас решил показаться ему.

Дамблдор сильно задумался, смотря куда-то в пространство, МакГонагалл восхищенно продолжала рассматривать птицу, а Сириус Блэк, молча поднявшись, покинул Большой зал.

— Думаю, тебе стоит приобрести жёрдочку, — заметил Альбус.

Северус кинул на Дамблдора короткий взгляд.

— Я так давно не ухаживал за животными, — тихо проговорил он, откидываясь на спинку кресла. Феникс укоризненно покосился на него.

— Это не животное, это твой друг. Поставь ему насест, корми и выпускай на волю, — посоветовал директор. — И тебе нужно дать ему имя, — добавил он. — Только то, что ему понравится. Если этот феникс есть результат «стараний» Гарри и Тёмного Лорда, то он нам очень поможет, и в особенности тебе.

Северус в этот раз долгим взглядом смотрел на Альбуса, затем поднялся с кресла. Гость встрепенулся и вспорхнул на предоставленное предплечье. Снейп ощутил, как крепко его лапы вцепились в руку. Это не было больно, но ощущение было странное.

— Что ж, пойдем, придумаем тебе имя, а заодно посмотришь, где я живу. Надеюсь, тебя это не спугнет.

Следующий звук, произнесенный птицей, больше походил на «хмык». Северус приподнял бровь, но промолчал.

Снейп с фениксом направился в подземелья, провожаемые задумчивым взглядом директора и пораженным — МакГонагалл.

* * *

Пока они шли к покоям мастера зелий, Северус заметил, что вокруг птицы опять засветился ореол, разгоняя полумрак в коридоре. Как только они оказались в комнатах Снейпа, птица, раскрыв крылья, взлетела с руки мага и опустилась на спинку кресла у камина.

Профессор закрыл дверь, повесил мантию на вешалку и подошёл к ней, чтобы еще раз получше рассмотреть.

— Почему же ты пришёл именно ко мне? — повторил свой вопрос Северус, заглядывая ей в глаза. — Ты связан с Гарри, ведь так?

Феникс с интересом рассматривал его, но не выказывал понимания реплик профессора.

Снейп почувствовал себя глупо.

— Ладно, сначала выясним, где ты расположишься, — проговорил он. — Может быть, обойдешься без насестов? Можешь располагаться на спинке этого кресла, оно очень удобное.

Гость охотно согласился с предложением профессора.

— Хорошо, тогда давай выберем тебе имя. Даже не знаю, никогда не давал никому имён, — задумался Северус, садясь в кресло, на спинке которого устроилась птица. — Может, намекнёшь, что тебе нравиться?

Феникс тоже, кажется, задумался.

— Может, Белоснежка? — заявил Снейп, бросив взгляд на нового друга.

Птица встрепенулась и недовольно посмотрела на Северуса. Тот издевательски усмехнулся.

Волшебнику понадобилось около десяти минут, прежде чем он снова заговорил. Феникс терпеливо ждал, раскачиваясь на спинке кресла.

— У египтян был такой бог солнца, который мог принимать обличие могучего белого орла. Его называли «Гор». Как тебе такое имя? — он вопросительно взглянул на гостя.

Феникс, не мигая, воззрился на него, а потом согласно кивнул.

Северус улыбнулся.

// — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

Доброй ночи, господа читатели!

Во-первых, у фанфика появились гаммы Delfy и DellaD. Хочу сказать им, спасибо, за помощь!

Во-вторых, хочу представить вам картинку к фанфику: http://s52.radikal.ru/i135/1108/ef/4a5ff1b5541f.jpg

В-третьих, хотела бы вам напомнить, что автор любит, чтобы читатели не обделяли его вниманием и хоть пару(десятков) слов оставляли в комментариях.

Все, приятного прочтения!

Время до трех пролетело быстро.

— Мне нужно уйти, — проговорил Снейп, проводя рукой по оперению феникса.

Северус поднялся с кресла. Гор, сидевший на подлокотнике, встрепенулся и вопросительно посмотрел на него.

— Я вернусь вечером, — сказал ему маг.

Дверь за Снейпом закрылась.

Он не смог увидеть, как Гор повернул голову в сторону узкого окна, выходящего на обрыв. Солнца не было видно, но по тени от замка на замёрзшей воде и заснеженных лесах, можно было догадаться, что полуденная звезда уже приближается к горизонту. Феникс перелетел на подоконник, заскрежетав когтями по камню, и уставился вдаль.

Время шло, а белоснежная округа окрашивалась оранжевым цветом заката…

* * *

Северус дошел до Большого зала. У входа его встретила МакГонагалл. Дамблдор спускался по лестнице, ведя под руку закутанную в шали волшебницу. Она что-то вещала директору, жестикулируя свободной рукой.

— Все-таки вы должны были поговорить с Медеей, профессор Дамблдор. Она видит намного дальше меня, — услышали Снейп и МакГонагалл сетования Трелони.

Альбус вежливо кивнул ей, но ничего не ответил. Когда они вышли к ожидающим их коллегам, он произнес:

— Нам стоит начать. Сириус, должно быть, не захотел всё это видеть.

Снейп ничуть не удивился.

— Я думаю, всё началось именно здесь, — продолжил Дамблдор, направляясь к центру холла и ведя за собой Трелони. Та, несмотря на огромные линзы очков, подслеповато щурилась на собравшихся.

— Что мы должны делать, Альбус? – спросил Северус.

— Только смотреть и не двигаться, — ответил директор, а затем обратился к своей спутнице. – Вы все помните, Сивилла?

Трелони закивала.

— Тогда, пожалуй, начнем, — подвел итог Дамблдор и отошел от нее к остальным.

Профессор прорицаний достала волшебную палочку, при этом поправив съехавшую с плеч шаль. Сколько Снейп себя помнил, никогда не видел Трелони колдующей. Но теперь представилась возможность лицезреть сие сомнительное зрелище. Волшебница медленно начертила руны обряда, а потом неуверенно заговорила заклинание.

По мере того, как она произносила слова, голос ее менялся. Он становился грубым и словно потусторонним. Северус знал его – им же предсказательница изрекла пророчество Гарри.

Снейп не вслушивался в то, что она говорила, он закрыл глаза и медленно дышал, ощущая проникающий под кожу холод.

— Смотрите, — послышался голос главы школы.

Открыв глаза, Северус увидел, как главные двери замка открываются и в них входит…

— Гарри… – выдохнул он, чувствуя, как перехватывает дыхание и усиливается сердцебиение.

Снейп словно в трансе шагнул к Поттеру, однако Дамблдор успел схватить его за руку.

— Это всего лишь отражение, — проговорил он.

«Отражение», — эхом отозвались слова у Северуса в голове.

Поттер вошёл, двери с глухим ударом закрылись за ним, и он оказался в полумраке, но ненадолго.

— Добро пожаловать домой, Гарри, — разнесся по холлу до боли знакомый голос.

Темный Лорд стоял около закрытых дверей Большого зала.

Снейп выдернул локоть из хватки Альбуса, и, сложив руки на груди, облокотился на стену позади, продолжая наблюдать за событиями из-за завесы волос.

— Ответь мне на один вопрос, мальчик, — прошипело отражение Темного Лорда. — Почему ты согласился принять моё… хм… предложение? Ты же далеко не так глуп, чтобы считать, будто сможешь справиться со мной один на один. Отправляя тебе письмо, я думал, ты сразу побежишь к любимому директору. Но ты решил удивить нас обоих. Для меня это был приятный сюрприз, в отличие от Дамблдора, – надсмехался Волдеморт. – Неужели, заручившись моей силой, перешедшей к тебе когда-то, ты стал настолько самонадеян? Ответь мне.

— Последнее время мои желания удивляют меня самого, — спокойно заметил Поттер. — Я не удивлён, что ты не понимаешь очевидности моего решения, Том. Тебе нечего терять, а мне есть.

— Отчего же? Я знаю, почему ты не мог поступить иначе, ведь на это я и рассчитывал, Гарри, – с притворным пониманием оскалился Лорд. – Такими людьми как ты, Поттер, легко управлять – всего лишь надо заставить бояться. Как ты думаешь, если бы наш мир был таким, как ты его себе представляешь, то был бы в нём такой, как я? Этому миру нужен тиран, и я дал ему его. Ты никогда не спрашивал у своего директора, почему я стал таким? Стоило спросить.

— Нет, Том, я знаю, — ответил Гарри. – Профессор Дамблдор всё рассказал мне ещё год назад. Я видел многое о тебе в Омуте Памяти.

— Да? И много он тебе рассказал и показал? – насмешливо протянул Волдеморт, сузив красные глаза.

— Достаточно, чтобы понять, какой ты «человек», — делая ударение на последнее слово, проговорил Гарри. – Каким бы злым, сильным и умным ты ни был – всё равно остаёшься человеком. И никогда не станешь вечным.

— Отчего ты думаешь, что я уже не бессмертен? – усмехнувшись, спросил Темный Лорд.

— Даже не встретившись с тобой ни разу, я мог бы с уверенностью сказать, что ты не добился этого, и никогда не сможешь, — сказал Гарри.

— Почему же, юный Поттер? – казалось, разговор забавляет Волдеморта.

— Какой смысл добиваться этого для тела, когда вечна должна быть душа? Но я сомневаюсь, что она у тебя осталась после всего, сотворенного тобой, — произнес Гарри, и сделал два шага вперёд. – Бессмертие, это не уходящая память о тебе в душе другого человека, любовь к тебе, уважение за то, что ты дал другим.

— Что значат любовь и уважение, Поттер? Я ценю только силу и разум, — перебил Тёмный Лорд, тоже сделав несколько шагов вперёд. – Какой смысл в твоих словах для меня? Я никогда не пойму тебя, да и не хочу понимать, поскольку я выше всего этого. Всё сказанное тобой я слышу от Дамблдора со времён своей учебы…

— Нет, Том, ты никогда не слышал директора. И твои поступки тому подтверждение, — спокойно возразил мальчишка, а потом добавил: – Мне искренне жаль тебя.

— Заткнись, Поттер! – прорычал Темный Лорд и приблизился к Гарри еще на пару шагов.

— При всем своем уме и силе, Том, ты не способен понять того, что элементарно для любого другого человека. Власть и сила ничто, если тебя никто не ценит и не любит. Рано или поздно тебя постигнет неудача, и ты умрёшь. И знаешь, что тогда? – глаза Поттера сверкнули. – Тебя забудут. Воспоминания о тебе будут гнить, разъедаемые людской ненавистью, так же как и твой разлагающийся труп в земле будет предоставлен червям, – хладнокровно закончил он.

— А ты думаешь, мне есть до этого какое-то дело? До того, будут помнить меня или нет? — презрительно фыркнул Том Риддл.

— Что-то ты противоречишь сам себе, мне никогда не понять тебя, — хмыкнул Гарри, покачав головой.

По змееподобному лицу Тёмного Лорда расползлась гримаса глубокой ненависти и презрения.

— Что с тобой? – ухмыльнулся Поттер.

— Чертов старик! Ты говоришь, как он, — прошипел Волдеморт.

— Очень глупо было надеяться, что я скажу как-то по-другому, — процедил Гарри.

— Да я и не удивлён, мальчишка. Чтобы удивить меня, тебе, как минимум нужно выйти отсюда живым, — хитро оскалился темный маг. – На этот раз никто не спасёт тебя, никто не встанет на моём пути. Сегодня ты умрёшь. Как и твои друзья, пришедшие сюда за тобой. Хм, — ухмыльнулся он, сверкнув глазами, — и опять за тебя кто-то умрёт. Это поганое чувство, как его там… ах, да – совесть. Не мучает, Гарри? – злое холодящее кровь шипение прокатилось по залу.

— О чем ты говоришь? – насторожился Поттер.

— Не хорошо показывать свой страх, — удовлетворенно усмехнулся Том. – Неужели Дамблдор не научил тебя таким мелочам? Или хотя бы Снейп. Я заметил, вы с ним сдружились. Я был немного расстроен, что Северус выбрал путь предателя. Очень жаль потерять такого способного слугу. Но, кажется, Дамблдор сумел пригреть его. Жаль, – на этот раз Волдеморт хищно улыбнулся. – Но сейчас мне всё равно. Всё идёт по плану. И скоро твои друзья тоже будут здесь.

— Не думаю, что кучка Пожирателей справится с Орденом Феникса, — бросил Гарри.

— О, нет, Поттер! Мои слуги для этого даже не понадобятся. И я тоже не сделаю ничего. Ты сам всё сделаешь. — Улыбка Тома стала ещё шире и зловеще.

— Что ты имеешь в виду?

— Видишь ли, Гарри, ты действительно полагал, что я просто так позвал тебя сюда, чтобы, якобы, сразиться с тобой и доказать своё превосходство? Хм, если ты так думаешь, то ты дурак с большой буквы, — голос Волдеморта так и сочился самодовольством. – Мне нужно обезглавить армию Дамблдора. И ты мне помог в этом, спасибо. – Лорд насмешливо поклонился ему.

Поттер равнодушно смотрел на Волдеморта и даже немного ухмылялся на слова врага.

— Я восстановил вокруг школы один щит, пересечение которого будет стоить любому живому существу жизни. Так что всем, кто пришёл за тобой, одна дорога – смерть. – И по залу прокатился смех. — Ты же хочешь спасти своих друзей, а, Гарри? Я дам тебе такую возможность. Я выбрал для тебя изощренную смерть, особенную, — довольно оскалился темный маг. — Видишь ли, у этого поля есть один недостаток – его можно легко сломать изнутри. Нужно всего лишь привнести в структуру магической конструкции живую клетку. То есть просто дотронуться до того предмета, к которому привязан щит.

Гарри настороженно следил за ним, сжимая в руке палочку.

— Конечно, после этого ты умрёшь, но не думаю, что это слишком высокая цена для «любви», правда? – почти ласково произнес Волдеморт. – Я не прочь встретиться с Дамблдором в поединке. Мне хочется заглянуть в лицо старику, когда он узнает, что сам собственноручно убил своего любимого мальчика. – Усмехнулся Том, подходя совсем близко к Гарри.

«Вот, значит, что взорвалось тогда! Это был щит!» — отстраненно подумал Северус, ощущая боль в плече, в которое вцепился рукой. Заметив это, он ослабил хватку, а потом обнял себя, стараясь унять легкую дрожь.

Поттер посмотрел в глаза своего врага, но не выказал ни страха, ни боли, а лишь сочувствие.

— Ты проиграешь мне. Я убью тебя, а потом уничтожу барьер, — хладнокровно проговорил он, и в его глазах блеснуло что-то, чего Снейп не смог определить.

А вот Волдеморт нахмурился, увидев.

— Ты столько лет обучал меня «искусству убийства», Том. Не боишься, что я кое-что усвоил? – ядовитая усмешка появилась на губах Поттера.

Гарри поднял палочку, Тёмный Лорд вторил ему.

— Впрочем, мне всё равно, как всех вас убить. Я уже победил, и даже твоя хваленая удача здесь не поможет. Это чистой воды «шах и мат», Поттер, признай это, – усмехнулся Том, но было видно, что он насторожился.

— Всегда можно сделать рокировку, Волдеморт, — ответно улыбнулся Гарри, первый раз назвав врага по прозвищу.

Выражение лица Поттера изменилось, стало странным или даже пугающим. Он был бледен, глаза блестели, а по губам расползалась такая же сумасшедшая ухмылка, как и у Тёмного Лорда.

— Готов ли ты столкнуться со своим творением? – проговорил холодный надменный голос, словно и не принадлежавший Гарри.

Волдеморт почувствовал непонятные перемены своего врага и начал действовать молниеносно без дальнейших разговоров. Засверкали лучи заклинаний. Поттер двигался быстро, уклоняясь ото всех пущенных в него проклятий. Сначала уворачивался он, но когда Темному Лорду понадобилась секундная передышка, Гарри перенял инициативу. Он кинул в темного мага несколько сильных обезоруживающих и обездвиживающих заклинаний, но тот уклонился и захотел наброситься на Поттера, но вдруг на весь зал прогремел голос мальчишки:

— Инфернус турбо!

Из палочки Поттера вырвался синий вихрь. Он разросся настолько быстро и мощно, что стало заметно, насколько трудно было Гарри удерживать его.

Риддл призвал огненную завесу и смерч испарился, образуя туман.

— Откуда ты знаешь это проклятие?! – зашипел Темный Лорд.

— Скажем так, я проникся твоими изысканиями, — оскалился Поттер.

Волдеморт стал чертить в воздухе символы. Гарри бросал в него проклятия, чтобы нарушить его концентрацию, но темный маг отбивал их и дорисовывал следующую руну. Поттер начал озираться, словно чувствовал, что вокруг что-то происходило. Начал клубиться туман, образуя нечто огромное.

Но прежде чем дымка приняла образ жуткой химеры, Гарри махнул палочкой на манер хлыста и массивное тело было разрезано. Раздался приглушенный крик. Поттер начертал в воздухе три руны и отправил в разваливающиеся обрубки туши – и они растаяли.

— Что ж, ты многому научился у меня, мальчик, — выдавил темный маг, отправляя в сторону Гарри фиолетовый луч пыточного проклятия.

Поттер уклонился.

Напряжение безумно давило на нервы Северуса. Разум Снейпа, наблюдавшего за тем, как легко Гарри разбил темное проклятие Волдеморта, был атакован целым роем вопросов. Сейчас Поттер не походил на себя. Он был злее и темнее, совершенная противоположность тому «свету», который всегда видел Снейп. Возможно ли, что он обманывал своего учителя? Что использовал его и данные ему знания, чтобы стать новым Темным Лордом? Это была безумная идея.

Что-то полыхнуло за окном и, Северус отвлёкся от созерцания поединка. За окном сверкнула молния. Он не помнил, чтобы в ту ночь была гроза. Хотя единственное воспоминание с того дня – пятна крови на стене и обгоревшая статуэтка.

— Твои силы стали огромны, — услышал Снейп голос Тёмного Лорда. – Я чувствую в тебе столько злости, ненависти и презрения, — восхищённо проговорил тот. – Не понимаю, почему ты не хочешь присоединиться ко мне? Вообще я удивлён, ощущая такую бурю отрицательных эмоций в тебе, Поттер. Я думал, что Дамблдор давно вытравил их из тебя.

— Видимо, что-то осталось, — отозвался Гарри с хищной улыбкой, пытаясь отдышаться. – Очень трудно избавиться от ненависти и злости, когда каждую ночь видишь, как безумный маньяк отрывает своим жертвам головы.

— Что же Дамблдор не избавил тебя от этих кошмаров? Ведь Снейп когда-то видел твои сны.

— А никто из них не знал, что они продолжают преследовать меня. Я говорил, что ты бросил это бессмысленное занятие, так как понял бесполезность попыток пробить мой блок.

— Зачем же ты это говорил? – усмехнулся Лорд, поддерживая «дружескую» беседу.

Северус чувствовал, как холодеют пальцы, а виски сжал ледяной обруч.

«Не может этого быть!» — он не хотел в это верить.

— Я наблюдал за тобой, — просто ответил Гарри. – Дамблдор хотел, чтобы я изучил тебя. И я искал все твои слабые места.

— У меня нет слабых мест, — отвратительно ухмыльнулся Волдеморт. – И ты в этом убедишься! Авада Кедавра!

Поттер метнулся в сторону. Заклятие ударила в стену, оставляя на ней горелое пятно.

— Ты ошибаешься, Темный Лорд, у тебя есть слабое место. И это я, — как ни в чем не бывало, проговорил Гарри. – Ты столько лет гоняешься за простым мальчишкой, боясь, что тот вырастит и убьет тебя? И знаешь, Риддл, ты боишься не меня, а себя! Не я ли являюсь твоим последним крестражем?

Лицо Темного Лорда вытянулось, а глаза расширились от шока, так, что стали видны кроваво-красные белки.

Северус в ужасе смотрел на Гарри.

«Что он говорит?!»

— Так вот причина, по которой ты пришел, Поттер, — прошипел Волдеморт. – Самопожертвование. Не Дамблдор ли подтолкнул тебя к такой мысли?

Следующие события произошли немыслимо быстро – Гарри уклонился от нескольких проклятий подряд, потом обе палочки взметнулись и извергли зеленые лучи.

Заклинания встретились и озарили весь холл изумрудным светом. Образовавшийся шар начал искриться и разрастаться. Стоило ему подняться над головами магов, как от него стали отходить сверкающие нити. Они создавали что-то наподобие купола. Но, не успел он сформироваться, как контакт палочек был прерван Волдемортом.

— Что, захотел убежать, как тогда? – слащаво произнёс тот.

— Ты же знаешь, я никуда не собираюсь, — покачал головой Гарри.

— От судьбы не уйдёшь, Поттер.

— Я рад, что ты это понял.

Волдеморт опять поднял палочку и, начертав в воздухе какой-то узор, выкрикнул проклятие. Но его голос потонул в абсолютной тишине. Ничего не произошло, даже искра не вырвалась.

Оба врага замерли.

— Авада Кедавра! – выкрикнул Гарри.

Но ничего не получилось. Палочки бездействовали.

— Что за черт! – выругался Темный Лорд.

— Что, с тобой никогда такого не случалось? От судьбы не уйдёшь, Волдеморт, — язвительно повторил Гарри.

— Посмотрим.

В темноте блеснуло лезвие. В руках Тёмный Лорд держал огромный клинок, засеребрившийся при вспышке молнии. Лезвие было изогнуто наподобие змеи. На лице мага расплылась злая улыбка.

— Холодное оружие мне тоже по душе.

А вот Северус ощутил угрызения совести из-за того, что даже не подумал обучить Гарри борьбе на мечах. Это был очень старый спорт в магическом мире, и зельевар не знал, что Волдеморт был его поклонником.

На лице Поттера не отразилось ни одной эмоции. Гарри провёл рукой по воздуху и что-то зашептал, и Северус увидел, что в руках мальчишки что-то блеснуло. Еще одна яркая молния выявила меч Годрика Гриффиндора.

Луна вышла из-за туч, осветив обоих врагов своим холодным светом. Лицо Поттера было бледным и не выражало никаких чувств, но он уверенно сжимал рукоять меча.

Тёмный Лорд обошёл Гарри со стороны. Поттер, казалось, не замечал действия противника. Но это было не так. Том Риддл, блеснув глазами, начал быстро подходить к нему сзади, занося меч.

— Сзади! – не выдержал Снейп.

Словно, услышав его голос, Гарри развернулся и выставил меч в защитном жесте. Раздался металлический звон. Бой начался. Поттер неумело отбивал выпады Темного Лорда. И опять Северус заметил странные перемены в нем, словно маска злости и отчуждения сорвалась с его лица.

— Что ж, Поттер, думаю это последние твои минуты, — ухмыльнувшись, проговорил Волдеморт, напирая на Гарри и остервенело нанося удар за ударом. Он был физически сильнее подростка.

Поттер отбил почти все удары, но последний был таким мощным, что извилистое лезвие соскользнуло с его меча и лизнуло по левому колену. Гарри вскрикнул от боли и схватился за ногу.

Тёмный Лорд расплылся к довольной улыбке.

Снейп сдавил пальцами виски, чувствуя, что безумие, творившееся вокруг, выворачивает его душу наизнанку.

Волдеморт занёс меч над Поттером и нанёс удар. Гарри отбил его, твердо вставая на обе ноги. Из раны текла кровь, но ходить он еще мог.

— Ты солгал мне мальчишка! – закричал Темный Лорд, нанося еще удары, которые Поттер с трудом, но отражал.

— В чём же, Том? – задыхаясь от усталости, спросил Гарри.

— Этому тебя Снейп научил? – выплюнул Риддл. – Так искусно притворяться. А я-то действительно поверил, что ты переродился для тьмы.

Поттер, хромая, отошёл к стене, противоположной той, у которой стоял Северус. Волдеморт пока не приближался к нему.

— Неужели ты думал, что я, говоря о любви, могу быть таким же злым, как и ты? – нервно усмехаясь, проговорил Гарри. – Да никогда я не буду таким. Ты давно потерял себя, Том.

— Откуда тебе знать, что я потерял!? – внезапно прошипел Риддл.

— Когда-то давно ты не захотел понять и обрести свой покой, тот, что имел твой учитель. Теперь ты мучаешься из-за этого, — прерывисто проговорил Поттер.

— Неужели ты нашёл этот покой? Старик никогда не знал, чего нужно таким, как я. А ты такой же. Так открой же мне истину, — Волдеморт сделал шаг к Гарри.

— Какую истину ты просишь открыть? Здесь нет никакой загадки.

Том мгновенно нанёс еще один удар. Лезвие клинка прошлось по левому плечу и груди Поттера. Он задохнулся от боли и упал на колени.

— Говори же, мальчишка, мне интересно узнать, пока я окончательно не разделался с тобой, — почти ласково прошипел тёмный маг, отходя от него на несколько шагов.

Гарри пытался отдышаться и собраться силами. Он больше не пробовал защищаться, и Волдеморт хорошо это почувствовал.

— Я нашёл… — воздуха не хватала в легких, однако он заставил себя продолжить: — я нашел много важных вещей в своей жизни. Одну из них отобрал у меня ты, — с презрением выплюнул Поттер.

— Почему я? – весело хмыкнул Мефистофель, возвышавшийся над своим Фаустом. Риддл уже ощущал победу и позволил себе поглумиться над жертвой. – Во всём виновато пророчество, а не я. Почему бы со своими претензиями тебе не обратиться к той предсказательнице-маразматичке, которая произвела эту адскую речь?

— Но ты поверил в эту речь, — прикрывая глаза, устало проговорил Гарри. – Именно ты убил моих родителей, а не она.

— Раз уж мы об этом заговорили, хочешь, я открою тебе маленькую тайну, которую директор, наверняка, забыл тебе поведать? – протянул Тёмный Лорд. — Знаешь, кто передал мне это пророчество, кто сослужил твоим родителям и тебе верную службу? — довольно оскалился Волдеморт. – Это тот, кого ты, возможно, называл другом. Хочешь, подскажу кто? – зло глумился тот. – Это Снейп. Именно он во всех подробностях поведал мне о твоём пришествии на эту землю. Что ты скажешь на это мальчик?

Северус почувствовал, что ему нечем дышать, а хотелось закричать от ужаса. Снейп посмотрел на Поттера, открывшего глаза и взглянувшего прямо на него; у Северуса вырвался стон от этого взгляда. Только через несколько секунд он осознал, что Гарри глядит не на него, а в пустоту.

— Ну, что ты скажешь мне на это, а, мальчишка? Каково, когда тебя предают близкие люди? – допытывался Темный Лорд.

Тишину в холле прервал чуть хрипловатый смех.

— Вижу, что безумие уже нашло тебя, — разочаровано заметил Риддл.

— Это единственный друг, который не изменил тебе, Том, — жестко отозвался Гарри. – А смеюсь я потому, что ты смешон. Я уже очень давно знаю, что именно профессор Снейп рассказал тебе о пророчестве. И я еще раз повторюсь, не он произносил убийственное проклятие, а ты.

— Он способствовал этому – все равно, что убил.

— Пусть даже так, но он стал прекрасной заменой им! – хрипло возразил Гарри.

— Какая ирония для Снейпа. Собственноручно убить родителей и привязать к себе их ребенка. Неужели, он и есть то, что ты искал? – насмешливо проговорил Тёмный Лорд, начиная подходить к Поттеру сзади. Гарри стоял на коленях, облокотившись плечом о стену. В руке он все еще сжимал меч Годрика.

Снейп пораженно смотрел на Поттера. Мальчишка всё это время знал, что именно он стал причиной смерти его родителей и все равно любил его?

— Да, — из последних сил выдохнул Гарри. Силы утекали из него вместе с кровью. – Когда-то, Том, — медленно говорил юноша, — ты тоже искал такого человека, который понял бы тебя и поддержал, но все, кого ты встречал, видели в тебе лишь твой потенциал, а не тебя самого.

Северус заметил, как Тёмный Лорд замер на месте, на его лице появилось странное выражение.

— И после всего этого разочарования в людях ты не стал больше ничего ни от кого ждать, ты решил всё взять сам, но не так, как было нужно, — продолжал говорить Поттер.

— Замолчи!

— Ты запутался в своей жизни, Тёмный Лорд. Ты потерял ту суть человеческого существования, которая всегда лежала на поверхности. Ты не смог разглядеть её, и это очень печально… Твоя беда в том, что ты, Том, не смог оправдать надежды Альбуса Дамблдора. Именно в нем ты искал опору, и нашёл разочарование, когда он не признал твоих тёмных мыслей. Ты не захотел понять директора. Он видел тебя насквозь, — Гарри нервно хмыкнул. – Потому что такие заблудшие души всегда будут открыты для человека, обладающего даром любви. Ты стал тем, кто есть, только благодаря ему. Ты хотел разбить его маску спокойствия, заставить страдать. Последние годы, видя, как он защищает меня, ты наслаждался знанием, что я твой крестраж, и ему рано или поздно придется убить меня, чтобы остановить тебя. Ты был просто счастлив от мысли, что причинишь ему такую боль! Я пришел, чтобы избавить его от этого выбора! – Выкрикнул Гарри. – Теперь и я читаю тебя, как открытую книгу!

Северус опешил от слов Поттера, Волдеморт – тоже. Но потом волна ужаса захлестнула зельевара. Лицо Риддла исказила такая ненависть и злость, что теперь оно не походило даже на змеиное. Темный Лорд яростно ухватился обоими руками за рукоять меча, вскинул их над головой и ударил в незащищенную спину противника, Гарри молниеносно развернулся и сделал выпад…

Громыхнул гром, яркая молния расколола мир на свет и тьму. Время замерло. Северус неосознанно закрыл глаза лишь бы не видеть этой страшной картины и, желая в этот момент только одного, – оказаться на месте Гарри! В это мгновение вина и раскаяние пожирали его душу и сердце, как никогда в жизни, и он ничего не мог с этим поделать. Это был его персональный ад.

На пол закапала алая кровь. Два противника замерли.

— О, Мерлин! – всхлипнула МакГонагалл, резанув слух Снейпа.

Меч Волдеморта дробя кости вошел в грудь Поттера так же, как меч Годрика Гриффиндора наполовину вонзился в грудину Темного мага. Гарри парализовало от болевого шока, но он каким-то невероятным усилием сосредоточил взгляд на лице давнего врага.

Риддл был в недоумении от случившегося. Он поднёс руку к груди и нащупал меч и тёплую кровь. Потом он перевёл взгляд на Поттера с тем же изумлением и страхом. Его ноги подкосились, и он упал на спину. Какое-то время из его горла вырывались булькающие звуки, и затем он затих.

Гарри продолжал сидеть на полу, пытаясь не упасть в обморок. Потом пошевелился и схватился за извилистое лезвие, торчащее в груди. Собравшись силами, Поттер дернул его. Крик отразился от стен холла, из раны хлынула кровь. Долгое время он пытался прийти в себя, а когда голова чуть прояснилась, цепляясь за стену, начал подниматься.

Тёмный Лорд неподвижно лежал на полу, его глаза были широко раскрыты, но они уже не принадлежали живому человеку. Потом его тело начало развеиваться, от него не осталось даже одежды.

Гарри не видел, как истлели останки темного мага. Поднявшись на ноги, он, пошатываясь, пошёл в сторону Большого зала. Не сделав и трёх шагов, он упал, болезненно застонав. Поднимаясь и падая, иногда ползком, но Поттер добрался до дверей.

Снейп на негнущихся ногах пошел за ним.

Когда Гарри распахнул двери зала, то стало видно, что в его центре до самого потолка вздымается столб света, в середине по диаметру которого находится какой-то предмет. Северус узнал в нем статуэтку. Поттер направился прямо к ней.

— Ну, вот и исполнилось это пророчество. Я убил его, — прохрипел он. – Осталось уничтожить крестраж, — видимо, Гарри не осознавал, что произносит мысли вслух. — Нет больше Тёмного Лорда и не будет Гарри Поттера, и тогда в мире снова будет порядок…

Поттер тяжело выдохнул: судорога заставила его дёрнуться. Он протянул руку к статуэтке. Далее всё происходило словно во сне. Было безумно тихо и очень светло. Затем раздался такой оглушительный треск и гул. Казалось, рушилось само пространство.

Снейп уже не понимал, что происходило. В ушах звенело, а глаза слепило. И когда он уже подумал, что больше не выдержит, всё исчезло. Сзади послышался глухой удар. Северус обернулся и увидел Альбуса Дамблдора, лежащего на полу зала. Над ним склонилась испуганная Минерва.

— Он прервал обряд! – крикнула она.

Снейп бросился к Дамблдору.

Но, прежде чем склониться над директором, он заметил, как из дверей Большого зала с бледным, как полотно, лицом выбегает Блэк.

Никто из присутствующих не заметил черного ворона, замершего, как изваяние, на одной из балок потолка.

Феникс напевал какую-то незатейливую мелодию, пока Снейп сидел у себя в кресле, невидяще уставившись в огонь. Солнце за окном уже поднялось, озаряя лучами замёрзшую землю. Сухой снег, засыпавший подоконник, блестел на свету, отбрасывая разноцветные блики в комнату мастера зелий. На что бы ни попадал утренний лучик, предмет, казалось бы, оживал, словно после долгой спячки. Свет всё ближе подбирался к большому креслу у камина.

Северус сидел неподвижно, лицо его было спокойным, только в тусклых, словно черный мрамор, глазах отражался огонь, горевший в камине. Расслабленная поза была воплощением безграничной усталости. Казалось, даже если он захочет встать, то не сумеет. Он знал, что правда не принесет ему счастья. Так оно и получилось, стало только больнее.

Когда солнце поднялось достаточно высоко, чтобы тёплые лучи достигли кресла, один подкрался к руке мага, освещая и согревая ее. Волшебник почувствовал это «касание» и пошевелился. Феникс, заметивший оживление Снейпа, прекратил петь и спустился на подлокотник кресла. Северус посмотрел на птицу.

— Спасибо тебе, — тихо поблагодарил он. — Но я не заслужил твоей песни и этого успокоения.

Гор покачал головой, а потом, словно говоря, что думает совсем наоборот, ткнулся головой в грудь мага.

— Можешь не волноваться. Я скоро приду в норму, надеюсь, — Снейп усмехнулся.

«Смешно даже. Какая может быть норма?»

Гор некоторое время наблюдал за выражением лица мага, а потом развернулся и слетел с подлокотника, направляясь к залитому солнцем окну.

— Хочешь, чтобы я тебя выпустил? — разочарованно спросил профессор.

Феникс кивнул.

Северус, собравшись силами, попытался подняться из кресла. С трудом, но ему это удалось. Немного пошатываясь, он подошел к окошку и открыл его. В лицо ударил отрезвляющий разум холодный воздух. Гор издал мелодичную трель, возможно, говоря, что скоро вернётся.

— Иди, иди, полетай… — спокойно согласился Снейп, погладив белое оперение на его шее.

Феникс ласково заворковал, прижимаясь к руке, а потом посмотрел на лучезарную синеву за окном.

— Лети… — вздохнул Северус.

В последний момент, когда Гор уже сидел на заснеженном выступе, Северус заметил, что его глаза вместо темных были изумрудными. Снейп остолбенел, затем зажмурился, думая, что показалась, но когда открыл глаза, птицы уже не было на карнизе.

Профессор выглянул в окно. Всё вокруг было ослепительно белым. Он смог различить удаляющийся силуэт птицы.

«Странно все это. Либо я просто схожу с ума», — подумал он.

Маг глубоко вдохнул свежий воздух и немного взбодрился. Было сравнительно тепло, если судить по предыдущим дням. За его спиной раздался лёгкий хлопок. Обернувшись, Северус увидел, что на его рабочем столе лежит свиток пергамента. Закрыв окно, он подошел и взял письмо.

Послание было от Альбуса. В нем директор сообщал, что вместе с Минервой уезжает в штаб Ордена, а потом в Министерство. Их не будет целый день.

«Только с больничной койки и сразу в бой! Ненормальные гриффиндорцы!» — скривился Снейп.

Положив письмо обратно на стол, он пошел в ванную: нужно было немного привести себя в порядок.

* * *

— Чёртов предатель…доносчик! Погубил Джеймса и Лили… Обманул Гарри! — бормотал Сириус. — Я убью его… убью!

Он ходил из стороны в сторону под большим деревом на опушке леса, обнимая себя руками. Чёрные волосы уже заиндевели, лицо посинело от холода, но Блэк не замечал мороза. В душе у него всё бурлило от негодования и ненависти. Глаза были непривычно темными и мерцали. Лучи утреннего солнца не падали на него, длинные ветви дерева не подпускали их, скрывая мага в тени. Сейчас он больше походил на бешеную собаку, мечущуюся от безумия, нежели на человека.

— Как Дамблдор может верить ему? — слова вместе с паром вырывались, унося тепло. — Как Снейп смог обмануть его? Змея! Но я знаю, кто он такой, — оскалился Сириус. — Он не имеет права жить, когда Гарри мертв! — Он тихо засмеялся, казалось, маг сходит с ума. В голове все мутилось, он не помнил себя от бесконечных горестей и неутоленного гнева. Все смешалось, и добро, и зло.

Поток ругательств Блэка прервала тихая мелодия, которая становилась всё громче и громче. Он поднял голову и осмотрелся. Внимание привлек силуэт птицы, летевшей прямо к нему. Белый феникс закричал, заставляя мага вздрогнуть, потом он снизился и сел на ветку в двух футах над Сириусом.

— Что тебе нужно?! — рыкнул Блэк.

Птица своими зелеными глазами с интересом и сочувствием рассматривала страдальца. Но маг, находясь в состоянии полнейшего душевного разлада, не замечал этого. Он видел то, что хотел.

— Ты пришёл к этому предателю! Ты создание его хозяина… Никто не понимает, кто вы такие, но я знаю, — прорычал Блэк. — Я убью Снейпа, и тогда тебе не к кому будет идти. Что ты тогда будешь делать?! — тихо и злобно рассмеялся он. Маг абсолютно не контролировал себя. Боль в сердце застила ему глаза непроглядной пеленой.

Феникс заворковал, пытаясь хоть немного смягчить Сириуса. В глазах птицы было сострадание и печаль.

— Не смотри на меня так! — крикнул Блэк. — Я знаю все ваши уловки. Я уничтожу вас всех! — И схватив с не заметенной снегом земли камень, швырнул его в птицу.

Феникс сорвался с места, и снаряд пролетел мимо. Гор взмыл в небо, раскачав ветви дерева, и солнечный свет окатил Сириуса, ослепив.

Блэк развернулся и, ругаясь, пошёл в сторону замка.

* * *

Ощущая, что спину опять начало жечь Гор поспешил на поляну. Он еле успел приземлиться, как знакомая боль скрутила его. Огонь поглотил тело, и через несколько секунд на траве лежал девятнадцатилетний парень. Ему не было холодно, поэтому он позволил себе еще какое-то время прийти в себя. Небо над ним было необыкновенного бирюзового цвета, воздух был наполнен запахом травы, цветов и речки. После пережитого превращения ощущения обострились. Юноша слышал, как рядом журчит вода, это успокаивало.

Чуть погодя он начал подниматься. Мышцы больше не болели, ноги вполне могли удержать его. Гарри уже и не помнил, когда последний раз стоял на своих двоих. Казалось, это было в другой жизни.

Заслышав шум, Поттер обернулся. Из-за высокого густого орешника вышел единорог. Гарри не шелохнулся. Белоснежный величественный конь остановился в нескольких футах от него и махнул гривой. Это было очень близко, если учесть, что эти создания не любят даже показываться людям.

Гарри рассматривал чудное создание, а потом сделал шаг к нему. Конь затряс гривой и зафыркал, но не испугался. Поттер решил подойти еще ближе и отважился на совершенно безрассудный поступок, он коснулся шеи животного. Последовала предсказуемая реакция: единорог заржал и встал на дыбы.

Гарри отпрыгнул в сторону, запнулся о камень в траве и упал на спину. Конь скакал по поляне и ручью, поднимая водопады брызг. Поттера окатило холодной водой, и он вскочил на ноги. Гарри не знал, что ему делать и не понимал, зачем этот конь вышел к нему.

Наблюдая за рассерженным животным, он задумался над тем, как ему добраться до Хогвартса. Поттер примерно знал, в какую сторону идти, но нагишом по снежному лесу не пойдешь. Можно было попытаться наколдовать что-нибудь, но только трансфигурация без палочки непростое дело! И потом, что преобразовывать-то? Кроме травы и деревьев, ничего нет. Если только шкуру с кого-нибудь снять… Он покосился на единорога.

Это создание скребло кору сухого дерева своим длинным, изящным рогом. Кажется, он пытался отодрать кусок коры — довольно не маленький. И до Гарри дошло.

— Давай помогу, — сказал он, подойдя к животному.

Единорог пофыркал, но не стал противиться. Он продолжил поддевать тугую древесину рогом, а Поттер руками пытался ее ровнее оторвать. Совместными усилиями им удалось отделить прямоугольный светло-коричневый кусок. Гарри повертел его в руках, от коры приятно пахло, та сторона, что несколько минут назад прилегала к стволу, была гладкой и еще сырой, а обратная — до невозможности сухая и бугристая.

Поттер встряхнул ею, и в его руках оказалась теплая мантия аналогичного цвета. Недолго думая, он набросил материю на плечи и застегнулся. Она была не такой мягкой, как обычный материал, но выбирать не приходилось.

— Надеюсь, что холод она пропускать не будет, — произнес Гарри.

Конь фыркнул и боднул Поттера головой в плечо. Гарри, застигнутый врасплох, не удержался на ногах и снова развалился на траве.

— Тебе что, доставляет удовольствия ронять меня на землю? — недовольно пробурчал волшебник, поднимаясь на ноги.

Конь проскакал вокруг Поттера круг и, всхрапнув, остановился напротив него. Гарри уже не знал чего ожидать, потому настороженно следил за ним. Но тот как-то странно застыл, словно тоже чего-то ждал. Он повернул голову боком, как бы подставляя гриву. Волшебник какое-то время обдумывал поведение животного, а потом протянул руку и коснулся волос животного. Ничего не произошло, тот стоял не шелохнувшись. И осмелев, пальцы зарылись в шерсти единорога.

И в это же мгновение Поттер опять оказался на спине, задетый мощным махом головы. Единорог вздыбился и на этот раз не стал бегать по поляне, а ускакал в лес.

Гарри в растерянности смотрел ему в след.

— Странный какой-то.

Только когда маг начал подниматься, он ощутил, что сжимает в руке пучок серебра. Локон был необыкновенно красивым. Он словно растекался в руке. Внезапно взгляд юноши упал на его босые ноги, выглядывающие из-под подола мантии.

И в голову закралась мысль: либо Гарри случайно вырвал этот пучок и поэтому конь убежал, либо тот специально толкнул Поттера, чтобы оставить прядь своей гривы. Это было странно и удивительно.

Гарри разделил волосы на два пучка, потом опустился на траву и повязал их на ступни. Через мгновение на его ногах красовались теплые носки.

— Мерлин! — расстроился он, уж точно такая обувь не самая лучшая и не та, что он хотел сделать.

Но, сколько ни пытался, превратить носки в ботинки он не смог. Может быть, это из-за свойств волоса единорога?

«Теперь у меня самая фешенебельная одежда, — усмехнулся он про себя. — Мантия из коры и носки из волоса единорога. Дамблдор обзавидуется».

Теперь у него было все, чтобы дойти до школы. Оставалось только выбрать направление. Поттер отыскал солнце, уже клонившееся к закату.

«Так много времени прошло!» — удивился он.

Гарри пошел в противоположную сторону от уходящего за горизонт солнца. Волшебник легко ориентировался по положению дневного светила, потому без ошибок мог сказать, где что находится.

* * *

Весь день Северус провёл у себя в лаборатории, готовя зелья для медицинского крыла. Ему нужно было чем-то отвлечься от тяжелых мыслей, и, тем более, не хотелось встречаться с Блэком. Тот, наверняка, жутко зол на него. Сириус не знал, что именно Снейп передал пророчество Волдеморту, поэтому будет жаждать его крови.

Тем не менее, то, что Блэк может причинить ему вред, зельевара не сильно волновало. Сейчас он находился в состоянии полного безразличия к своей судьбе. Если даже к нему в дверь постучится сам черт, он спокойно откроет и пошлет его обратно в ад.

«Может, будет даже лучше, если меня прикончит он, нежели Волдеморт», — равнодушно размышлял тот.

По проникающему в лабораторию свету через щель между шторами, было ясно, что закат уже близок. Снейп закупорил последнюю склянку и поставил ее к остальным на полку в шкафу.

Феникс еще не появился, и Северус немного жалел, что тот отсутствует. Внутренняя боль к вечеру как всегда начинала глодать сильнее.

Маг, надев тёплую мантию, вышел из своих комнат и направился наверх. Нужно было поискать птицу. Выйдя из подземелий в холл, он заметил, что на стенах горели редкие факелы. Профессор пошёл к главным дверям, но резкий голос остановил его:

— Бежать собрался, Снейп?!

Сириус вышел из Большого зала, его глаза поблескивали адским огоньком. Или это из-за полутьмы и факелов, отражающихся в зрачках?

— Нет, даже не собирался, — спокойно возразил Северус, рассматривая бледное лицо Блэка. — Что-то ты неважно выглядишь.

— Помнишь, я кое-что обещал тебе, Снейп? — прищурив глаза, прошипел Сириус, и достал палочку.

— Помню, — проговорил Северус, ничуть не испугавшись и не пошевелившись — ему было всё равно.

— Тогда последнее, что я хочу от тебя услышать — каким образом ты смог так околдовать Дамблдора, что он тебе поверил?

— Правдой, Блэк, и только ей. Если уж ты собрался убивать меня, то не тяни.

Сириус на несколько мгновений застыл, обдумывая услышанное.

«Он стремиться умереть? Нет, он пытается запутать меня! Чёртов, мерзавец!» — разозлился он.

— Я отомщу тебе за них за всех. Ты убил Джеймса и Лили, оставил Гарри сиротой, а потом убил и его! — проорал анимаг.

— Да, Блэк, во всём этом виноват я, — твёрдо сказал Северус, пытаясь заглушить сильную боль от слов Сириуса. — Я предатель. Я убийца. Я не достоин жизни. Так забери ее! — последнюю фразу он прокричал.

— Ну, наконец-то, я пробился к твоей совести, — радостно воскликнул Сириус, не замечая в словах Снейпа никакого подвоха.

На лице Северуса появилась язвительная ухмылка.

— Чего же ты ждал столько лет, Блэк? Когда я вернусь, чтобы не утруждать себя поисками? Или ты раз в жизни решил подчиниться законам простых смертных? — проговорил он. — Ты так рьяно обвиняешь меня во всех грехах, так что же ты сидел целый год, дожидаясь, когда я сам приду? А если бы я так и не вернулся, чтобы ты делал? Ты всегда выбирал легкие пути…

— Заткнись! — взревел Сириус.

С его палочки срывались алые искры.

— Откуда ты знаешь, каково мне было весь этот год?! Чёртов предатель, Гарри любил тебя, а ты его предал, — голос Сириуса надломился. — Как ты мог это сделать? Он же сын Лили, и ты еще смеешь думать, что любил ее! — Блэк сам не понимал, зачем говорит всё это.

Северус ощущал, как колющая боль сдавливает сердце, мешая биться, а вина заполняет разум. Он устал от этой пытки, и потому произнёс роковую для него фразу.

— Тем самым я избавил землю от двух извергов сразу!

Это вызвало должный эффект.

— Подонок! — взревел Блэк, вскидывая палочку. Убийственное проклятие уже было готово слететь с губ, когда его прервал грохот распахнувшихся дверей.

Створки ударились о стену, впуская в холл холод и закутанного в мантию мага. Блэк перевел палочку на пришельца, но слова застряли у него в горле. Неизвестный поднял руку, скрытую длинным рукавом, и призвал оружие Сириуса. Блэк от неожиданности выпустил палочку. Он начал отступать, но не успел сделать и пары шагов, как его поразил красный луч. Сириус покачнулся и с глухим стуком упал.

Северус, уже вооружился и готов был бросить заклинание, но голос неизвестного остановил его:

— Думаю, палочка вам не понадобится, профессор.

Сердце защемило. Этот голос… до боли знакомый.

Зельевар медленно подошёл ближе, поднял обе руки и снял скрывавший лицо капюшон.

Воздух из груди Снейпа резко исчез, словно, от сильного удара, в глазах все поплыло. Время остановилось, мир пошёл тёмными пятнами, а затем мага и вовсе накрыла кромешная темнота.

* * *

Очнувшись и распахнув глаза, Снейп подскочил на кровати. Он был в своей спальне. Северус сел и обхватил голову руками. То, что ему сейчас приснилось, было невероятно. Опять грудь разрывали рвущиеся слёзы, но омертвевшие глаза не выпускали их.

— Глупый сон, всего лишь еще один глупый сон, — повторял он, начиная мелко дрожать.

— Нет, это не сон, профессор, — проговорил тихий голос.

Снейп медленно поднял голову.

В дверях стояла фигура в светло-коричневом одеянии. Более чем знакомые черты лица, мягкий блеск глаз, добрая улыбка.

Северуса затрясло. Он опустил голову и снова схватился за нее руками.

— Галлюцинация… Черт возьми, я схожу с ума, — расслышал Гарри бормотание мага, от чего сердце болезненно сжалось.

— Нет, я не сон и не галлюцинация, — произнёс он и вошёл в комнату.

— Всё, Блэк опоздал, я уже сумасшедший, — невесело усмехнулся Снейп, всё еще не смотря на Поттера. — Зачем ты пришёл, Гарри? Можешь ли ты представить, каково мне будет, когда я приду в себя?

Поттер приблизился к профессору.

— Сэр, посмотрите на меня, я не умер, — мягко попросил Гарри. Горло сдавливали слёзы. До чего он довёл этого человека.

Возможно, умоляющие и отчаянные нотки в голосе Поттера послужили тому причиной, но Северус посмотрел на него. Сердце мага стремительно забилось. На него смотрел его Гарри. Никаких изменений, только волосы были длиннее и не торчали, но это был тот же мальчишка.

Поттер опустился перед кроватью на колени, чтобы учитель смог заглянуть в его глаза и понять, что они не лгут. Снейп протянул дрожащую руку. Во всем этом движение был виден страх, что Гарри всего лишь призрак, и рука пройдёт сквозь него. Но пальцы коснулись мантии и ощутили твёрдое теплое тело. Он шумно выдохнул и замер, пытаясь успокоить бурю внутри и водоворот мыслей.

— Этого не может быть, — хрипло выдохнул он, вновь проводя рукой по живому телу, не веря, что все это происходит. — Я видел, как взорвался щит. Ты не мог выжить…

В душе начала подниматься волна эмоций такой силы, что он начал задыхаться. Словно бешеный вихрь проник к нему в грудь и сносил всё на своём пути, смешивая в одно противоречивое целое. Снейп спустился с кровати и встал на колени напротив Поттера.

— Я выжил, отец, — прерывающимся голосом проговорил Гарри, и из его глаз потекли слезы.

Северус дотронулся рукой до лица Поттера, а тот прильнул к ней щекой. Ощущая тепло и влагу, Снейп задрожал, чувствуя, как рушатся внутри барьеры, выстроенные за долгое время тяжелой жизни и, особенно, последнего года. Он прижал Гарри к себе, глаза зажгло, а грудь сильно затряслась, и по его щекам потекли обжигающе горячие слёзы. Всё внутри переворачивалось и рвалось на части: целый год боли, страдания, вины и призрения к себе, — а теперь неожиданное облегчение.

«Жив… он жив!»

* * *

Еще много долгих минут они сидели на полу. Гарри, уткнувшись в мантию Снейпа, позволял тому прийти в себя и полностью убедиться, что его ученик присутствует рядом с ним во плоти и никуда не собирается исчезать. Профессор нежно гладил его по волосам или по спине, совершенно не замечая течения времени и своих действий.

— Простите меня, сэр, за то, что так поступил, — произнёс Гарри.

Снейп не сразу ответил, пытаясь справиться с голосом.

— Мерлин, Гарри, я так счастлив, что ты жив, — хриплым голосом выдавил он, целуя Поттера в макушку к величайшему удивлению последнего. — Больше ничто не имеет значения.

— После того, как щит Волдеморта взорвался, феникс директора каким-то образом спас меня, превратив в себе подобного, — продолжал тихо говорить Гарри. — Я следовал за вами, но не осознавал, что делаю, словно моего сознания и не было. Память постепенно начала возвращаться, но я был слишком слаб, чтобы превратиться обратно в человека. Только неделю назад я смог это сделать, но ненадолго. Сейчас могу держаться около шести часов, но не больше. — Гарри поморщился и добавил. — Я понял, что мне необходимо превращаться в феникса, чтобы вернуть себе силы. Оболочка этого существа притягивает энергию, поэтому я могу быстро восстановиться.

Северус, прислонившись спиной к тумбочке и положив подбородок на макушку Поттера, слушал его рассказ. Не все слова сразу доходили до его сознания. На сердце стало так тепло и легко... Он словно впервые вдохнул полной грудью и ожил. Ему даже казалось, что мир посветлел.

Гарри тоже наслаждался теплом объятий. Весь этот год он был так одинок. Несмотря на то, что он не все осознавал, будучи фениксом, он чувствовал необъяснимую тоску.

— Профессор, — проговорил Поттер и поднял голову, чтобы заглянуть в глаза учителя.

Гарри заметил, что глаза Снейпа приобрели совершенно новое выражение. Словно что-то навсегда изменилось в маге. Возможно, так мог смотреть на Гарри только Джеймс Поттер.

— Я сейчас, возможно, не всё пойму из того, что ты говоришь. Для меня этот год был… — но Северус не смог подобрать слов, чтобы описать это.

— Я никогда не хотел, чтобы вы страдали. Наверное, я совершил ошибку, рассказав о своем отношении к вам, — проговорил Гарри, утыкаясь носом в темную мантию. — Вам было бы проще забыть меня. Извините, но я не мог иначе. Мне нужно было, чтобы вы знали.

Эти слова заставили Северуса улыбнуться. Он окончательно поверил, что это не сон.

— Давай поднимемся с пола, иначе это грозит проблемами, — проговорил Снейп.

— Это точно, — ухмыляясь, заметил Гарри, высвобождаясь из объятий и вставая на ноги. Он протянул руку профессору, чтобы помочь подняться.

Северус принял помощь. И когда он твердо стоял на ногах, то увидел, что Гарри почти одного с ним роста.

— Ты вырос.

Поттер удивленно посмотрел на наставника.

— Разве? Я не заметил. Я вообще не знаю, как сейчас выгляжу — Гарри провел пятерней по волосам, приводя их в беспорядок.

— По крайней мере, вредные привычки никуда не делись, — хмыкнул Снейп.

— Ну, а куда им деваться? — повеселел Поттер.

— Гарри, — Северус хотел кое-что спросить, но не знал, как лучше это сделать. Он сел на кровать и спросил. — Ты назвал меня отцом… — он заглянул в глаза мальчишки.

Поттер явно занервничал и смущённо проговорил:

— Я тогда уходил, мне нужно было…

— Нет, — прервал Снейп, — ты сказал это сегодня.

Гарри несколько секунд помолчал, потом ответил прямым взглядом.

— Вы против, если я буду вас так называть?

Северус долго глядел в зеленые глаза Лили.

— Я буду счастлив, — улыбаясь, наконец, проговорил он, — но только, когда никого нет рядом. Окружающим знать это не нужно.

Паршивец широко улыбнулся своей мальчишеской жутко довольной улыбкой.

Северус почувствовал, как грудь затапливает теплое безграничное счастье. Его сын вернулся, и теперь он не отпустит его никогда!

— Пойдём в гостиную, — проговорил Снейп. — Я чувствую, ты еще многое должен мне рассказать.

— Вы правы, — кивнул Гарри.

Главный холл Министерства, как всегда, гудел от нескончаемого потока магов. То и дело в каминах вспыхивало зеленое пламя, и из них выходили люди. Высокий маг нес увесистую клетку со странным животным, напоминающим летучую мышь, но почему-то с кроличьими ушами. Рядом семенила женщина, ругая его, на чем свет стоит. Люди косились на них и обходили стороной.

Группа гоблинов столпилась около фонтана Дружбы, вновь возведенного после войны, а министерский работник что-то им объяснял. Они с явным недовольством смотрели на него. Долорес Амбридж подошла к компании и, поморщившись, объявила, чтобы они следовали за ней. Нынешнее положение в качестве работника отдела международного сотрудничества явно счастья ей не добавляло. Особенно с ее-то «любовью» к магическим существам и полукровкам!

Над головами магов проносились стайки разноцветных бумажных птичек, одну из которых подпалил внезапно проснувшийся мыше-заяц. Сразу же спрятав морду под крыло, странное существо сделало вид, что спит. А женщина еще больше начала ругать мужа.

— Подойдешь ты ко мне еще хоть раз, когда я варю зелье! А если они не смогут ничего сделать? Что тогда, Грей так всю жизнь и будет летучей мышью с заячьими ушами?

Маг вздохнул, но сносил все молча. Видимо, уже не в первый раз это слушал.

Ничего не изменилось в Министерстве за год спокойной жизни.

В одном из каминов полыхнуло пламя, и из него вышел маг в остроконечной шляпе и с бородой по пояс. Огонь растопил снег на его плаще и волосах, поэтому теперь на них поблескивали капельки. Взмахнув палочкой, директор Хогвартса избавился от воды и прилипшей сажи, затем влился в толпу людей.

— Здравствуй, Альбус! — крикнул кто-то позади.

Дамблдор обернулся и увидел старого знакомого.

— Морган! Вот уж кого не ожидал встретить в Министерстве! Что заставило старого волка вылезти из своего убежища? — спросил он, пожимая руку чернокожему седовласому магу. Мантия мага была из необычного материала, больше похожего на шкуру какого-то животного, и туго подпоясана кожаным ремнем. Серо-голубые глаза, как и у Дамблдора, весело поблескивали.

— Скримджер позвал. Ты случайно не к нему направляешься?

— Да, — кивнул Альбус. Что могло случиться, что министру понадобился столь сильный чернокнижник?

— Тогда идем, там и поговорим, — подмигнул Морган и похлопал Дамблдора по плечу.

Они вместе поднялись на верхние этажи Министерства, по пути расспрашивая друг друга о жизни и делах. Выйдя из лифта, Альбус заметил охранника. Тот кивнул пожилым магам в знак почтения и открыл дверь в кабинет министра.

Комната была большая и светлая. В центре стоял массивный стол, за ним размещалось простое но удобное кресло, перед ним — стулья для гостей, жесткие и неудобные. На стенах висели картины, изображавшие самые бурные проявления стихий природы: на одной закручивался вихрь, снося на своем пути дома и людей; на другой темно-синий вал переворачивал корабль, сбрасывая команду в морскую пучину; на следующей, изображались сгибающиеся под натиском ветра деревья. Напротив них были развешаны трофеи: огромный рог двурога, бивень неуловимого нарвала и всех размеров клыки, видимо, принадлежавшие различным животным. Хозяин кабинета без сомнений любил дикую природу и охоту. Массивный шкаф с книгами также украшал кабинет, говоря о том, что здесь уважают и науку. Свечение вокруг него оповещало, что тома хранятся под специальным заклинанием, не позволяющим бумаге разрушаться от времени. Рядом с окном стоял небольшой бар, заставленный в основном виски, мартини и парой бутылочек вина, исключительно красного.

Самого хозяина не наблюдалось в комнате, но по тому, что на столе стоял Омут Памяти, легко было понять, что Скримджер отлучился ненадолго. И точно, не прошло и минуты, как тот сидел в своем кресле за столом и тер висок. Заметив, что у него гости, он встрепенулся и бросил быстрый взгляд на часы.

— Добрый день, господа, я ждал вас. Присаживайтесь, — он указал на стулья напротив своего стола.

Дамблдор замялся, посмотрев на сидение, затем сказал:

— Не обессудьте, Руфус, но, боюсь, ваши стулья не для моей больной спины, — он взмахнул палочкой над предложенным предметом мебели, и тот превратился в мягкое кресло.

— Как вам будет угодно, Дамблдор, — Скримджер и бровью не повел.

— Альбус, будь добор, расстарайся и для меня, — попросил чернокожий маг.

Дамблдор трансфигурировал и второе. Когда они расселись, Руфус сразу приступил к делу:

— У вас были какие-то новости для меня, господин директор. Мне бы хотелось сначала услышать их.

Министр воспринял все, что говорил Альбус, настолько спокойно, насколько можно в сложившейся ситуации. Дамблдор молча смотрел на него и ждал реакции. Скримджер тяжело вздохнул и, поднявшись из кресла, подошел к бару.

— Не откажитесь от бренди, господа? — спросил он.

— Если только немного, — согласился Альбус, наблюдая за ним. Морган тоже кивнул, задумчиво вертя в руках медальон в виде монетки. Руфус налил в стаканы алкоголь и протянул их гостям.

— Да, новости, что вы принесли, из таких, которые лучше бы никогда не слышать. Но меня они не удивляют, — сказал он. — Неделю назад Отдел контроля по правомерному использованию магии заметил сильный выброс на побережье недалеко от Бристоля. Для расследования туда была отправлена группа. Они долго не могли понять, где был источник, так как уловители показывали на море. После отлива была обнаружена пещера. Там повсюду чувствовалась черная магия. Командир команды вызвал авроров. Вход туда был под заклятием крови, а внутри мы обнаружили пять трупов двухчасовой давности и озеро с инферналами. — Министр вернулся в свое кресло, потягивая сладкий напиток. — Когда мне об этом доложили, я почувствовал, что это попахивает старой историей.

— Убитых опознали? — спросил Дамблдор, не притрагиваясь к своему бокалу.

— Опознали. Рокфор Вентус — лавочник из Косого переулка, Реджи Стоун — работал помощником у Тома в Дырявом котле, два маггла, Стив Топ и Кевин Мердок, и последний — Амикус Керроу, хорошо известный Пожиратель смерти. Не знаю, как они могли быть связаны, такое чувство, что жертв выбирали наугад. Кроме последнего. Керроу был преданным слугой Того-Кого-Нельзя-Называть, не понимаю мотива для его убийства.

— Он мог добровольно отдать жизнь ради своего хозяина, — заметил Альбус.

— Амикус Керроу был трусом, как и его сестра! Я очень сомневаюсь, чтобы он согласился добровольно на смерть, — веско сказал Руфус. — Но не это главное. Я уверен, что не он «запустил» ритуал.

— Ритуал?

— В пещере была пентаграмма, изображённая вокруг большого камня. Трупы лежали, образуя пятиконечную звезду. Кровь вытекала из их тел и повторяла рисунок. Это было жертвоприношение. Думаю, именно так Он вновь возродился.

— Скорее всего, так оно и было. Вы обнаружили еще что-нибудь, кроме озера инферналов? — спросил Дамблдор, ставя стакан на стол.

— Да. — Коротко ответил министр. — Посередине озера находился островок, и там мы нашли чашу с сильным одурманивающим зельем. Не понятно только, для чего оно. Обычно его используют, чтобы что-то защитить, спрятать. Но мы не заметили ничего, что могло быть им сокрыто. — Скримджер оторвался от наблюдений за бликами, играющими на стекле стакана, и цепким взглядом вперился в Альбуса. — Вы не слишком удивились тому, что я вам сказал. Говорит ли это о том, что вы знаете, что хранилось в той пещере? — Он сузил глаза.

— Это значит, Руфус, что я старый человек и видел в своей жизни столько шокирующего и ужасающего, что удивить меня уже не так-то просто, — снисходительно улыбнулся Альбус.

Скримджер продолжал буравить его взглядом.

— Мистер Стар, я пригласил вас, чтобы вы помогли понять, каким образом это жертвоприношение помогло темному магу опять ожить. Наши специалисты не могут разобраться в тех рунах, что начерчены на пентаграмме, — обратился Скримджер к задумавшемуся магу, но наблюдал за Дамблдором, преспокойно рассматривающим гнущиеся от ветра деревья на картине. — Мне бы хотелось, чтобы вы распутали этот клубок повторяющейся истории и определили, почему Тот-Кого-Нельзя-Называть раз за разом воскресает. Поттер победил его уже два раза. Теперь надеяться не на кого. — Руфус с удовольствием заметил, как дернулась рука Альбуса от его слов, но тот не повернулся и не посмотрел на министра. — Вы сможете это осуществить?

— Существует не так много ритуалов по возвращению душ с того света. Только не все души находятся именно там, — после некоторого молчания заметил чернокнижник. — У меня есть несколько предположений, но все же сначала нужно осмотреть место. Если вы доставите меня туда, то я смогу дать вам некоторую информацию.

— Прекрасно, — произнес Скримджер и снова посмотрел на Альбуса. директор обратил на него внимание. — Надеюсь, мы с вами по-прежнему сотрудничаем, Дамблдор? — тот кивнул. — Значит, вы поведаете мне о планах Ордена?

Дамблдор долго молчал, разглядывая затейливый рисунок на ковре, и, наконец, ответил:

— План пока один: необходимо нейтрализовать старых Пожирателей и найти Риддла.

* * *

— Я оставил Сириуса в больничном крыле. Не знаю, где он живет в Хогвартсе. Думаю, завтра он посчитает всё сном, если, конечно, основательно не задумается, что делает в больничном крыле? Так что, не напоминайте ему о случившемся, — говорил Гарри, разделяя вилкой котлету. Он сидел на кухне мастера зелий и уплетал обед.

Наконец-то ему удалось поесть по-человечески. Эльф, принесший еду, был так шокирован, увидев живого Поттера, что уронил поднос. Гарри несколько минут приводил его в чувство и пытался не спугнуть. Когда тот успокоился, Поттер попросил его не рассказывать никому, что он видел его. Маленький человечек еще не до конца пришел себя, но закивал. Затем убрал остатки ужина с пола, исчез и принес еще один поднос, но на этот раз с большим количеством съестного.

— Почему ты не хочешь, чтобы о тебе узнали? — спросил Снейп, сидевший напротив Поттера. В руках он сжимал остывшую чашку с чаем. Рядом стоял пустой пузырек из-под успокоительного. — Ты хоть представляешь, как все переживали твою смерть? Твои друзья, директор… Блэк? — осуждающе вопросил он, нахмурившись.

— Вы же знаете, что Тёмный Лорд вернулся, — спокойно проговорил Гарри. — Я не хочу, чтобы он знал, что я тоже жив.

— Ты не должен оповещать об этом весь мир, тебе следует сказать, хотя бы Дамблдору и Блэку. Можешь не говорить Уизли и Грейнджер, если не хочешь, чтобы они впутывались. Но сомневаюсь, что они останутся в стороне — они же друзья Мальчика-Который-Выжил-Дважды! — нервно усмехнулся он. — Альбусу удалось найти текст обряда «Отражение», и мы смогли воспроизвести вашу с Волдемортом битву. Мне было тяжело наблюдать, как Лорд кромсает тебя, и Дамблдору пришлось не легче. Ведь он винит себя в твоей смерти. У него даже приступ случился, когда он завершал колдовство.

Гарри побледнел и уронил вилку.

— Что с ним сейчас? Он поправится?

— Успокойся, он в Ордене или уже в Министерстве, а может и вернулся, — сказал Снейп и отпил из чашки. — Он точно не тот человек, который любит поваляться на больничной койке!

— Мне так жаль, — выдавил юноша. — Я расскажу ему, — твёрдо решил Гарри. — Обещаю, — он слабенько улыбнулся и добавил: — Директор еще нас всех переживет!

— Я в этом не сомневаюсь, — хмыкнул Северус.

— Значит, вы всё видели... И наш с ним разговор? — Гарри опустил взгляд в свою тарелку.

— Да, все, — ответил Снейп. — Почему ты скрывал свои сны, мне понятно, но я никогда бы этого не одобрил. Мне хотелось бы знать другое — ты не тренировался применять заклинания Лорда? — он сверлил Гарри взглядом.

— Нет, — отрицательно покачал головой Поттер. — Они не были мне интересны, поверь. Я невольно запоминал их. Просто… — Гарри не знал, как это объяснить, — он каким-то образом заложил их мне в голову.

Ответ юноши немного успокоил, но Северус продолжал напряженно глядеть на Гарри. Поттер посмотрел на него задумчивым взглядом, потом сказал:

— То, как я вел себя с ним — это обман. Я не пытался и не пытаюсь обмануть вас с директором, и не собираюсь становиться, как Риддл.

— Гарри, не надо, — прервал его Северус, ставя чашку на стол. — Никто тебя ни в чем не обвиняет. Я верю тебе, и Альбус тоже.

Поттер кивнул и хотел вернуться к еде, но заметил отсутствие вилки. Подняв ее с пола и критично осмотрев, он встал со стула и пошел к раковине.

— Пока я ждал вашего возвращения позавчера, я немного полетал тут, осмотрелся, — Гарри покраснел, и, помыв вилку, вернулся на место. — Мне было интересно, где вы живете. Здесь уютно, и кухня есть. Здорово!

— У тебя целый дом на Гриммо. Там и кухня, и множество комнат, — заметил Северус, заставляя воду в чайнике закипеть. Отчего-то его начало знобить. Потом он поднялся и сходил за перечным зельем в лабораторию. — Выпей, — сказал он, ставя одну бутылочку перед Гарри, а вторую осушил сам.

— Те самые «проблемы»? — хмыкнул Поттер и сделал, что его попросили.

— У меня есть еще вопросы, — предупредил Снейп.

— Все что угодно.

— Ты сказал Ему, что являешься последним хоркруксом. Откуда ты узнал? — спросил профессор и налил в чашку горячий чай, чтобы было хоть что-то теплое в руках.

— Ну, это сложный вопрос, — хмыкнул Гарри, доедая остатки еды.

— Уж постарайся объяснить, иначе ты отсюда больше никогда не выйдешь, так как я подумаю, что ты легкомысленно, основываясь, всего лишь на неясных догадках отправился с ним сражаться, — с арктическим холодом в голосе произнес Снейп. Поттер чуть не подавился хлебом. От взгляда зельевара по коже побежали мурашки.

— Понятно, постараюсь объяснить, — проговорил он, отряхивая руки от крошек и откидываясь на спинку стула. — Во-первых, меня всегда удивляло, что я могу держать с Риддлом мысленную связь. Это далеко не обычная вещь, даже в магическом обществе. Мы с вами можем ментально общаться, но не на таких больших расстояниях. С ним же все по-другому. Наша с Томом связь сильнее. Когда мы сталкивались, мне иногда казалось, что меня тянет к нему. Это было так странно и страшно. Но никогда притяжение не длилось долго, так как всегда кто-то выручал меня, — он уголками губ улыбнулся наставнику и продолжил. — Во-вторых, парселтанг. Мне не верилось, что этот язык просто перешел ко мне без каких-либо последствий, как говорил Дамблдор. Просто так ничего не бывает. Я знал его, потому что им владел Темный Лорд, точнее, понимание змей приходило ко мне через связь с частицей души Риддла. В-третьих, чем больше я наблюдал за Томом, тем больше крепла моя уверенность, что этот человек не стал бы с таким рвением гоняться за простым мальчишкой. Значит, ему что-то нужно, или он чего-то боится. Не смерти, нет. Зачем ее бояться, если имеешь много крестражей, о которых никто не знает? То есть, была другая причина. В-четвертых, его отношение ко мне во время «наглядных уроков» в кошмарах, которые он мне внушал. Волдеморт не просто издевался надо мной, он действительно учил. И это было необычно для человека, который пытается тебя убить. Вот для того, кто хочет сделать такого же, как он сам, да. Сложив всё это, я испугался догадки, что пришла мне в голову. Долго не хотел верить, но это было настолько логично, что мне ничего не оставалось, кроме как смириться. Когда я обнаружил послание с просьбой о встрече у себя на столе, я почувствовал правильность происходящего. Просто понял, что не могу отказаться. Ведь рано или поздно все равно умру. Так пусть это будет мой выбор, а не чей-то, — невесело усмехнулся Поттер.

Северус молчал. Выкладки Гарри были безукоризненны. Почему-то не верилось, что Дамблдор не смог сложить все это и догадаться. Возможно, он знал и поэтому так сильно переживал.

— Как он мог послать тебе письмо? На Гриммо наложен отвод, и совы не могут найти этот дом, — нахмурился Снейп.

— Меня самого это долго интересовало. Не знаю, как он сумел это сделать, — покачал головой Гарри.

— И ты не рассказал это нам. Возможно, в Ордене предатель, — констатировал Снейп. Он был спокоен и говорил так, словно новость, что среди них разгуливает Пожиратель, совершенно обыденное дело.

Гарри виновато опустил голову.

— Я пошел на риск, — проговорил юноша, не смотря на учителя.

— Ладно, с этим мы разберемся. Не забудь упомянуть об этом Дамблдору, когда будете разговаривать, — вздохнул Северус, грея руки о чашку. — Все что ты рассказал — это хуже чем просто «ужасно», Гарри. Наверное, я никогда не смогу понять то, что тебе пришлось испытать, принимая такое решение. Но, впредь знай, что ты больше не имеешь права делать подобный выбор! — категорично сказал Снейп, поставив на стол нетронутую чашку. Гарри приподнял бровь на манер своего наставника.

— Даже если от меня будет зависеть множество жизней? — улыбнулся он.

— Да, даже в этом случае! Я из-за тебя сжег все оставшиеся после шпионажа нервы! — рассердился Северус, которого раздражало виновато-довольное выражение лица мальчишки.

Гарри старался не улыбаться, но это происходило непроизвольно. Ему нравилась забота профессора и то, как он ее проявлял, прикрываясь напускным гневом.

— И еще, я заметил, что тебе все еще сложно называть меня никак иначе, как профессор и сэр. Я понимаю. Возможно, тебе будет удобнее называть меня по имени? — вдруг спросил Снейп, проведя рукой по волосам, что было не в его привычке. Поттер заметил этот жест, и опять его внимание привлекла седина в волосах мага. Он перестал улыбаться. Сердце сжалось. Белые пряди в волосах Снейпа юноша заметил еще в холле. И именно они говорили о том, насколько сильно профессору не безразлична жизнь Гарри.

— Хорошо, Северус, — произнес Поттер, пытаясь усмирить чувство вины. — Думать одно, а называть отцом другое. Нужно время, — не смотря в глаза Снейпу, признался он.

Повисло молчание, и юноша пожелал в этот момент провалиться под землю. Хотя куда уже дальше? И так в подземельях. Но долго ему ругать себя не дала теплая рука, накрывшая его. Он поднял взгляд на профессора.

— Я Гарри, как ты мог уже заметить, тоже не слишком эмоциональный человек. Мне достаточно, что ты думаешь обо мне в таком ключе. А как называешь, это не важно, — проговорил Северус и Поттер заметил, что глаза мага имели «то» самое выражение, от которого замирало сердце и теплело на душе.

— Вы… хотите, что-нибудь еще узнать? — сглотнув ком в горле, спросил Гарри.

Северус убрал руку и посмотрел на юношу с немым вопросом.

— Я говорил, что не могу долго находиться в облике человека. Мне нужно обращаться в феникса, — напомнил Поттер.

— Ах, это. Ты чувствуешь, что тебе пора превращаться? — озабочено спросил Снейп.

Гарри поднялся, собрал посуду и отнес в раковину, чтобы помыть.

— Да, начинает ломить кости, — он поморщился, включая воду.

Снейп смотрел на Поттера и молчал. Вопросов было еще предостаточно, но они могли подождать.

— Пообещай мне, что не предпримешь попыток встретиться с Темным Лордом! — потребовал Северус.

Гарри вздохнул. Домыв посуду, он вытер подвернувшимся полотенцем руки и подошел к профессору.

— Я никогда больше не уйду, — уверенно сказал он, смотря в темные глаза.

Северус тяжело вздохнул, но кивнул.

— Хорошо.

— Могу я воспользоваться вашей спальней, чтобы превратиться? — спросил молодой человек, разминая спину: мышцы начало сводить.

Снейп хотел подняться, но Поттер остановил его, положив руку на плечо.

— Останьтесь здесь, пожалуйста. Это зрелище не из приятных, я не хочу, чтобы вы видели.

— Не надо беспокоиться о моем душевном равновесии, я такого повидал за свою жизнь, что тебе даже в кошмарах Темного Лорда не показывали, — возразил Северус.

— Пожалуйста, отец.

Это подействовало. Северус прекратил попытки встать и вгляделся в зеленые глаза — в них была мольба. Скрипнув зубами, он согласно кивнул.

— И еще, не мог ли бы вы сохранить мою одежду?

— Хорошо, — кивнул Снейп. Ему ничего не оставалось, как просто наблюдать.

Гарри направился к двери спальни. Уже открыв ее, он обернулся, вспомнив последнее.

— Даже если я буду кричать, не входите.

— Поттер, либо ты уже идешь, либо остаешься здесь, и превращаться при мне! — закричал потерявший терпение Северус.

Поттер выскочил из гостиной.

Снейп сидел, не шелохнувшись, несколько минут, пока не услышал стоны, а затем и крики за дверью спальни. Что-то с грохотом упало. Он вскочил и подбежал к двери, но замер. Гарри просил его не смотреть, и он не нарушит слово. Маг начал беспокойно ходить по гостиной, один раз чуть не сбив кофейный столик.

— Черт возьми, он доведет меня до инфаркта! — заскрипел зубами Северус.

Шум за стенкой возрос, истошный крик превратился в птичий. Под дверью виднелась полоса яркого света.

Когда нервы не выдержали, Снейп ворвался в свою спальню и увидел какой беспорядок там твориться: серебряный подсвечник лежал на полу, и там же валялось несколько склянок из-под зелий, в ковре было большое горелое пятно. Только на кровати сложенной стопкой лежали вещи Гарри. На подоконнике с виноватым видом сидел Гор. Снейп подошел к нему и, вглядываясь в глаза, спросил:

— Все хорошо? — Снейпа мало волновала потрепанная мебель или ковер.

Феникс кивнул.

— Ну почему ты постоянно влипаешь в такие истории, мой мальчик? — мягко вопросил он, но ответа ему не требовалось. Северус погладил птицу по опущенной голове.

* * *

На следующее утро Северус вышел в гостиную, чувствуя себя так хорошо, как никогда в жизни не чувствовал. Сейчас не было мыслей о постоянной подавляющей вине, и сердце не болело. На этот раз он не стал облачаться в учительскую мантию, в сюртуке и брюках было намного удобнее.

Огонь в камине всё еще горел, а на спинке кресла, чистя белоснежные пёрышки, сидел феникс. Заметив профессора, птица заворковала в знак приветствия. Снейп подошел к ней и погладил по шее.

— Скажи, ведь ты мне не приснился, Гарри? — с легкой опаской спросил он.

Гор с интересом уставился на мастера зелий. У того сердце в тот момент пропустило удар. Затем птица прикрыла глаза, а когда открыла, то на профессора смотрели два изумрудных глаза. Феникс покачал головой, отвечая на вопрос.

Северус улыбнулся.

— Мне сейчас нужно сходить к Альбусу. Вчера он должен был собрать собрание Ордена Феникса и поговорить со Скримджером, — рассказал он, бросив короткий взгляд на свой стол, нет ли там записки от директора. Но ее не было.

Гор, понаблюдав за ним, щелкнул клювом и перелетел на подоконник. Северус посмотрел на него.

— Хорошо, — согласился он, поняв, что хочет птица, — но только возвращайся быстрее, договорились? — в этой фразе заключалось много чувств. Самое отчетливое — нежелание отпускать. Несмотря на то, что прошло полдня и ночь, Северус все еще ощущал тягостное чувство нереальности происходящего. Нужно было время, чтобы привыкнуть к изменениям.

Феникс кивнул, и Снейп распахнул окошко. Птица перебралась на заснеженный и обледенелый выступ.

«Выходи на улицу, отец», — услышал Северус голос Гарри у себя в голове.

— Так ты, оказывается, можешь ментально разговаривать! Зачем тогда весь этот спектакль с молчанкой и покорной пташкой? — недовольно спросил Снейп, складывая руки на груди и чувствуя себя идиотом.

«Я только что об этом узнал. Мои силы понемногу возвращаются, — сказал Поттер в свое оправдание. — Как только закончишь все свои дела с директором, выходи на опушку леса рядом с теплицами. Я буду ждать тебя там».

— Я приду, — согласился Северус и, пересилив себя, добавил: — Не летай в Запретный лес, Гарри, и будь поближе к замку. Мне так спокойней.

«Хорошо. Будь осторожен с Сириусом, — в ответ предостерег Поттер, расправил крылья, загородившие почти всё окно, и сорвался с места.

Северус смотрел вслед удаляющемуся птичьему силуэту. Настроение было просто великолепное. Но, выходя из своих комнат, он вернул на лицо привычную маску. В конце концов, еще никто не знает о Гарри.

* * *

— Скримджер позвал Моргана Стара определить ритуал и с чем он мог быть связан. То бишь, понять, что жертвоприношение было проведено для активации такой черномагической сущности, как крестраж, Моргану понадобится чуть больше недели, — сообщил Дамблдор, расхаживая перед Северусом, спокойно сидящим в кресле. Альбус уже пересказал то, что поведал ему министр.

— Зачем он обратился к нему? — спросил Снейп. — Скримджер бросается в крайности, приглашая человека извне. Даже то, что вы с ним знакомы, Альбус, не дает гарантий, что Риддл не нашел его раньше.

— Согласен, — кивнул директор. — Морган не самый светлый маг. Сомневаюсь, конечно, что он связан с Томом, но ослаблять бдительность не стоит, — задумчиво произнес он. — Я давно ничего о нем не слышал. А ведь когда-то он был очень известен своими сетями.

— Чем?

— Магическими сетями. Очень сложная ветвь волшебства. Он плел их из рун и кельтских проклятий. В принципе проклятия могут быть разными, все зависит от того, что нужно было поймать и насколько удержать, а главное живым или мертвым.

— Мило. Надеюсь, не придется после Риддла, разбираться еще и с ним, — заметил Северус. — Как разведка, Альбус, узнала что-нибудь? — поинтересовался он, коснувшись подбородка рукой.

— К счастью или нет, но Том еще не успел заявить о себе. Я даже не могу предположить, где он может находиться сейчас, — Дамблдор развернулся и пошёл к своему рабочему столу. — Он не вызывал Пожирателей?

— Метка пока «молчит».

— Хорошо. Если он их еще не собирал, значит, слаб, — задумчиво произнёс он, усаживаясь в кресло.

— Нужно начинать поиски последнего крестража, Альбус, — протянул Снейп.

— Конечно. Но сначала, надо организовать людей и подумать, где искать, — внезапно взгляд голубых глаз потускнел. Снейп напрягся. Директор печально произнес: — Северус, мне так жаль. Я знаю, ты думаешь, что Гарри погиб напрасно…

— Альбус, — прервал зельевар, — давайте не будем сейчас заниматься самобичеванием. Я не считаю, что Гарри погиб напрасно, и уж точно не собираюсь кого-либо в этом винить. И вы не должны этого делать. У нас впереди еще одно нелегкое дело, и нет времени разбираться со своей совестью.

Дамблдор несколько минут неотрывно смотрел на Северуса и размышлял над произнесенным Снейпом «нас». Потом тяжело вздохнул

— Хорошо, я знаю, что не время… — Альбус кашлянул, пытаясь протолкнуть ком в горле, потом заговорил ровным, твердым голосом: — Скримджеру я уже сказал, что, прежде всего, нужно нейтрализовать бывших Пожирателей. Он лично решил заняться Азкабаном и некоторыми сомнительными личностями, которые якобы были под Империусом. Я попросил его не трогать Малфоев, по известным причинам. Драко все еще член Ордена, несмотря на то, что не отозвался на призыв. Возможно, он сейчас чем-то занят. Но я верю, что мальчик не совершит ошибки Люциуса.

Северус помнил тот день, когда узнал, что Малфой-старший был убит. Тогда Снейп еще был в своём доме в горах. Ему принесла газету сова (Альбус, как всегда, постарался!). На лицевой странице располагалась огромная неподвижная фотография Люциуса Малфоя, а под ней было написано «Убийство в зале Суда». Люциус погиб от руки Пожирателя, пробравшегося в ложу свидетелей. Малфоя должны были оправдать, потому что он отказался от Волдеморта и дал показание против половины слуг Темного Лорда. Северус был уверен, что этот змей перевел на счета министерства большую часть своего состояния. Поэтому, собственно, и получил свободу. Такая несправедливость разожгла ненависть со стороны Пожирателей, особенно у Беллатрикс Лестрендж. Почему-то Северус думал, что именно она и подстроила убийство Люциуса.

— Драко не сделает ошибки, — категорично сказал Северус. — Я могу написать ему и напомнить, что он всегда может обратиться за помощью ко мне или к вам, не смотря на то, хочет он дальше помогать нам или нет? — предложил он.

— Конечно, Северус.

Оба мага помолчали.

— Вы думаете, Он, как и в первый раз, не имеет тела? — вопросил Снейп.

— Нет, принеся в жертву сразу пять душ, он получил много энергии, достаточно для создания человеческого тела. Меня больше интересует, насколько он сейчас силен? Ведь все зависит от возраста, в котором он создавал крестраж, и знаний, которые он собрал к тому моменту. Хотя Том мог подготовить все для себя. Воспоминания можно было сохранить в Омуте.

— Его силы могли не восстановиться до конца?

Дамблдор кивнул.

— Вероятно, он сейчас молод. Тогда его мощь и знания были не полны в сравнении с более зрелыми годами, — подтвердил он.

Северус ненадолго задумался, потом произнес:

— Думаю, что Лестрейндж та, кто оживила его. Я помню, как они несколько раз исчезали из поместья Риддла после общих собраний. Она всегда была самозабвенно предана ему, и, казалось, он тоже склонен ей в каком-то роде доверять, — поморщился Северус. — Тёмный Лорд мог рассказать ей о своей тайне.

— На самом деле, теперь это не столь важно. Он опять жив, вот, что имеет значение. Сейчас он будет собирать оставшихся сторонников.

— Как вы собираетесь найти его? — спросил Северус, складывая руки на груди.

— Фоукс поможет мне, — ответил Дамблдор. — Эти птицы могут очень многое, — загадочно улыбнулся старый маг. — Как твой друг?

Северус удивился смене темы, но, подумав о Гарри, не смог сдержать улыбки.

— Прекрасно. Потрясающая птица.

Альбус был удивлен и обрадован, заметив, как изменилось лицо собеседника, и заблестели глаза.

— Вижу, он очень хорошо на тебя влияет, — заметил директор.

— Вы даже не представляете как, — хитро улыбнулся Северус.

— Ты что-то узнал?

— Нет, просто, у меня так давно не было хорошего слушателя.

Дамблдор вглядывался в лицо Северуса, а потом понимающе кивнул.

— Я же говорил, что он поможет тебе, — напомнил Альбус.

— Да, — еще раз улыбнулся Снейп и посмотрел в окошко. — Помог.

* * *

Снейп вышел из замка. Как и обещал, он направился на небольшую полянку у теплиц профессора Спраут. Идя по занесенной дорожке, маг задумался над словами директора. Надо бы побольше разузнать о странных сетях и не менее загадочном Моргане Старе. Заметив на простыне белого снега тёмную крестообразную тень, мастер зелий поднял голову вверх. Высоко в небе кружил белокрылый феникс. Спустя несколько минут он начал снижаться и вскоре уже сидел на плече у профессора.

«Я всё расскажу директору и крестному сегодня вечером. Мы должны обсудить действия против Тома» — услышал Северус у себя в голове.

— Во сколько?

«Как сядет солнце, — откликнулся юноша. — Не ищи меня до этого времени, я буду далеко отсюда».

— В Запретном лесу? Я говорил тебе, что думаю об этом.

«Нет, намного дальше, — ответил Гарри, расправляя крылья. — Я помню, что ты говорил. Но это важно, мне нужно найти одного человека. С ним мне ничего не угрожает».

— Кого? — напрягся Северус, начиная нервничать.

«Не волнуйся, это не Волдеморт! — ответил Гор, взмахнув крыльями и опять поднимаясь в небо. — Я лечу к Драко. Со мной ничего не случится, даю слово».

— Помни, что обещал мне вчера! — крикнул Снейп, смотря в след удаляющемуся фениксу.

// — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

Пара коллажей для 1 и 2 главы:

1гл.:http://shot.photo.qip.ru/3047iCM.jpg

2гл.:http://shot.photo.qip.ru/1047iDb.jpg

Не забывайте черкнуть пару строк(или больше!) ;)

Гор летел вдоль широкой реки, иногда разглядывая своё отражение в воде. До замка Малфоя был еще час пути, поэтому у него оставалось время, чтобы подумать о том, как показаться слизеринцу. Год прошел с их последней встречи, причем факт, что ты считаешься мертвым, тоже накладывает отпечаток на отношения. Незаметно в мысли вклинились воспоминания о школьных годах.

Сильный грохот, доносившийся откуда-то из-за стен, разбудил Гарри. Была ночь, поэтому, взяв с тумбочки очки и волшебную палочку, семнадцатилетний Поттер прошептал:

— Люмос.

На кончике загорелся огонёк. Поднеся к свету руку с часами на запястье, парень устало простонал. Времени было еще только три часа ночи.

Повторный звучный «Бум!» заставил его насторожиться. Такое ощущение, что кто-то бьёт в гонг в Гриффиндорской гостиной. Но кто это может быть на каникулах и ночью? Гарри был единственным, кто оставался в башне.

Звук повторился еще раз.

В голову полезли мысли о Пожирателях, пытающихся вломиться в гриффиндорскую гостиную. Воображение нарисовало бесценную картинку — слуги Волдеморта, дружно выбивающие дверь бревном. Гарри не удержался от ухмылки, представляя реакцию Полной Дамы. Какой только бред не придет в голову в три часа ночи…

Поттер спустил ноги с кровати, поискал свою одежду. Надев магловские джинсы и свитер, который днем раньше ему прислала миссис Уизли, он насторожённо двинулся к двери из спальни. Приоткрыв дверь, Гарри тише мыши пошёл вниз.

В гостиной было пусто, а звуки раздавались где-то за ее пределами. Продолжив свой путь, он на всякий случай возвел вокруг себя барьер. Толкнув картину и выйдя в тёмный коридор, Поттер пошёл на «гонг».

«Странно, что такой грохот не разбудил профессоров», — подумал он.

Непонятный звук становился громче. Спустившись на лестничную площадку, Гарри понял, что шум раздается из главного холла замка. Когда через несколько минут Поттер остановился на мраморной лестнице, тут же наступила тишина, словно гриффиндорец был замечен.

Гарри нахмурился, осматриваясь. Всё тихо и темно, словно никакого грохотания и не было. Лёгкий шорох привлёк внимание. Юноша кожей почувствовал присутствие кого-то за высокой колонной.

— Выходи, иначе я тебе прокляну, — громко сказал он, обходя колонну и держа палочку перед собой.

Молодой человек застыл. Из-за укрытия вышел Драко Малфой.

— Решил погулять, Поттер? — ухмыльнулся он как ни в чем не бывало.

— Это ты грохотал на всю школу? — вопросом на вопрос ответил юноша, поднимая палочку повыше, чтобы разглядеть слизеринца.

— Я что, похож на идиота — глухой ночью выйти в середину замка и начать греметь? — презрительно скривился тот.

— Что ты здесь делаешь?

— Вижу, ты тоже не знаешь, что это было, — констатировал Драко, подходя ближе к Поттеру.

— Нет, — вздохнул Гарри. — Нужно сходить к директору…

— Неужели гриффиндорцы научились думать? — губы Драко изогнулись в недоброй улыбке.

— Тебе не надоело препираться?

— Это я еще не проснулся, то ли еще будет, Поттер, — гаденько ухмыльнулся Малфой.

Внезапный грохот заставил обоих студентов подскочить и обернуться за звук.

— Это в Большом зале, — проговорил Гарри.

Оба юноши с палочками наизготовку направились туда. Войдя в зал, они разошлись в разные стороны, ища возможные причины грохота.

— Что-то здесь не так, — напряженно бросил Поттер. В душе зародилось странное предчувствие.

— Надо быть дураком, чтобы не заметить этого, — поддел Малфой. — Хотя, как я мог забыть, для тебя это нормально.

— Что, уже проснулся? — раздражённо выплюнул Гарри.

Еще один резкий звук заставил их обернуться в сторону большой двери.

— Она закрылась, — буркнул Драко.

— Какая наблюдательность, — язвительно сказал Поттер, не двигаясь с места. — Смотрю, Слизерин, от нас, грифов, не далеко ушел.

Становилось холодно. Гарри поежился, чувствуя, как мороз подбирается всё ближе. По телу побежали мурашки.

— Ты чувствуешь холод? — хрипло спросил он.

— Какой холод? Нет, мне скорее не по себе… — с неожиданно открытостью признался Малфой. — У меня такое ощущение, что я сплю. А еще мне кажется, что в замке никого нет. Ты же не думаешь, что на такой громкий звук не собралась бы толпа учителей? И тем более двери сами по себе не закрываются…

Гарри был на все сто согласен с Драко. Почему-то ему было настолько холодно, что зубы застучали. В мгновение Поттер сообразил, когда он испытывал подобные чувства. Гарри резко развернулся и застыл. Около него в нескольких шагах стояла высокая фигура в плаще. Всасывающие звуки заставили оцепенеть, но ненадолго. Нескольких мгновений хватило, чтобы прийти в себя и вскинуть палочку.

— Экспекто Патронум! — крикнул он.

Зал озарило ярким светом. Большой светящийся олень поскакал на ускользающего дементора. Но, неожиданно, темная фигура растворилась в воздухе. Патронус тоже исчез.

— Откуда он взялся? — выдохнул Поттер не менее ошарашенному Малфою.

— Там еще кто-то есть, — напряжённым голосом проговорил слизеринец, указывая в сторону преподавательского стола. На полу кто-то лежал.

Ребята настороженно подошли к неподвижному телу. Драко присел на корточки и, взяв человека за плечо, перевернул. Глаза блондина расширились, и в них полыхнул сумасшедший ужас.

— Мама, — прошептал он, падая на колени.

Капюшон слетел с лица незнакомца и Гарри тоже узнал миссис Малфой. Она была бледной и не подавала признаков жизни.

Драко дрожащими руками поднял плечи и голову женщины к себе на колени и проверил пульс.

— Она не дышит, — задыхаясь, произнёс он.

— Малфой, здесь что-то не так, — присматриваясь к женщине, проговорил Гарри. — Откуда здесь взяться дементору и твоей маме?

Впрочем, гриффиндорец уже догадывался, в чём дело.

— Ридикулус, — четко произнес он, направляя палочку на женщину.

Ее глаза распахнулись, и она исчезла.

— Богарт, — сдавленно прошептал блондин.

— Да, — осматриваясь, ответил Поттер. — Вставай, пойдём.

Малфой все еще под впечатлением от увиденного поднялся, и они направились обратно в холл.

— Эндобомбардо! — крикнул Гарри. Ему порядком надоело играть в прятки.

Дверь с громким стуком распахнулась.

— Иди к своему декану, а я к директору, — приказал Гарри.

Малфой, на удивление, не возразил: увиденное в Большом зале сильно подействовало на него.

Через четверть часа бесполезных поисков учителей, оба студента вернулись на то место, где и встретились.

Увидев, что Малфой тоже никого не нашёл, Гарри сделал вывод:

— Видимо, ты был прав, никого нет. Но, однако, это не сон и… — неожиданно Гарри что-то почувствовал. Какой-то всплеск магии.

— Что случилось, Поттер? — нервно спросил Драко.

Но ответом было резкое «Эксперлиармус». Из темноты вышли люди в длинных чёрных мантиях. В темноте засверкали проклятия. Незнакомцы обстреливали студентов различными заклятиями. Не зря всё же, выходя из своей комнаты, Гарри возвёл щит вокруг себя. А вот Малфой, кажется, до этого не догадался. А ведь у них один учитель — Снейп. Именно от него Гарри перенял параноидальную подозрительность и осмотрительность.

По залу разносилось:

— Импедимента!

— Эндоро!

— Эксперлиармус!

— Гвиро Статион!

— Ангоро Статион!

Хотя иногда были и невербальные проклятия.

— Возведи вокруг себя щит, — подсказал Гарри, когда они спина к спине стояли с Малфоем. Дыхание сбивалось. Несколько подбитых тёмных фигур исчезло. Драко, вняв совету «напарника», возвёл щит.

— Волате Аскендале!

— Диффиндо!

— Вердимилиус!

Гарри со всей возможной и невозможной изворотливостью и быстротой уходил от проклятий. Его самого удивляла такая реакция. Видимо, уроки наставника не прошли зря. Поттер идеально оборонялся и наносил удары. Что еще удивило в этот момент юношу, так это способность работать в команде со своим недругом. Драко прикрывал его спину, так же, как Гарри — его.

— Инкарцеро!

— Конфундус!

— Локомотор Виббли!

— Flamma!

Последствие огненного проклятия были ликвидированы. Через какое-то время оба парня, задыхаясь, стояли одни посреди темного холла. Только луна отбрасывала бледные лучи на пол холла, давая крохи света.

— Куда они исчезли? — прохрипел Драко.

— Не знаю.

— Что-то подсказывает мне, что это какая-то проверка. Потому что будь те джентльмены Пожирателями, не думаю, что они были бы так обходительны и ограничились настолько глупыми проклятиями.

— Это Орден Феникса меня проверяет, — спокойно ответил Гарри, отряхивая пыль со свитера.

— И чего ты молчал? — ощетинился Малфой, отскакивая от Поттера.

— Успокойся. Я не знал, что будет испытание, — так же равнодушно продолжал юноша.

— А с какой радости я-то на этот зачёт попал? — бурчал Драко.

Гарри ухмыльнулся.

— Думаю, что через пару минут, ты сможешь задать этот вопрос профессору Дамблдору.

— Почему через… Что ты делаешь?

Гарри Поттер шёл к одной из стен холла.

— Во время боя несколько моих проклятий попало в эту стену, но по какой-то причине на ней нет ни пятнышка, — проговорил юноша, внимательно осматривая стену. — Недавно я прочитал о чарах «Спекулариум» — зачарованная стена, на которой не остаются пятна от проклятий, поскольку энергия проходит сквозь нее.

Гарри почувствовал колебания в магии и еле уловимые мысленные отрывки. Губы изогнула победная ухмылка, и его глаза остановились на том месте, где была сосредоточена знакомая чуть раздражённая аура. Поттер пошёл к ней, но, сделав два шага, почувствовал давление. Он оказался прав — перед ним эта самая стена.

Отойдя на несколько шагов, Гарри начал шептать развеивающие заклинание. Начертав палочкой в воздухе несколько светящихся рун, парень крикнул:

— Алгеро Магнатус!

Воздух перед ним пересекли, ветвясь, тонкие линии, словно трещины на стекле. Еще мгновение, и стена разбилась, разлетевшись голубоватыми искрами. Выяснилось, что Поттер стоит напротив своего учителя.

Гарри улыбнулся ему. Профессор Снейп стоял, скрестив руки на груди, и хмурился. За разрушенной стеной стояло довольно много людей: МакГонагалл, Флитвик(они, видимо, были просто призваны, как наблюдатели, чтобы молодые люди действительно поверили, что они одни в замке) и множество знакомых магов, что сражались со студентами — все кто состоял в Ордене Феникса. Гарри почувствовал себя немного виноватым: некоторые были сильно побиты.

— Не волнуйся, — проговорил подошедший к нему Дамблдор. — Мы знали, что без синяков не обойдется. Они обученные авроры, ушибы и ссадины — часть их работы. И, мистер Малфой, — повернувшись к Драко, проговорил он, — отвечаю на ваш вопрос. Вы попали под эту небольшую… проверку, потому что вы и Гарри — единственные ученики, оставшиеся на каникулы. И мы решили, что для вас подобная тренировка тоже будет полезна.

К Поттеру, прихрамывая, подошёл Блэк и, похлопав парня по плечу, прохрипел:

— Да, парень, так от тебя мне еще не доставалось. — Однако это было сказано с гордостью.

Гарри почувствовал себя еще больше виноватым, и попытался извиниться:

— Прости, Сириус…

— Тебе не нужно извиняться, Поттер, — холодно произнес Снейп, насмешливо смотря на Блэка. — Всё прошло так, как и должно было. Хотя вы могли бы и раньше обо всем догадаться.

— Молчал бы уж, хлюпик, — оскалившись, бросил Блэк. — Гарри и так всех раскидал. А ты даже не попробовал сразиться с ним. Испугался?

— Сириус, не надо, — попросил Гарри. — Я действительно мог догадаться и раньше. Я не должен был бегать за помощью, а мог бы применить специальное заклинание. Тем более, я чувствовал чужеродную магию, но не придал значения. Таким образом, я потерял драгоценное время, и мог бы потерять и собственную жизнь.

Сириус всё равно продолжал буравить Снейпа взглядом.

— Рад, что вы это понимаете, Поттер, — бросил профессор, игнорируя Блэка, и чинно удалился.

Гарри ничуть не обиделся из-за того, что учитель не высказал ни одного слова ободрения. Он прекрасно понимал, если бы тому что-то не понравилось, он бы сразу дал знать. Но Снейп промолчал, значит, юноша все сделал правильно. Гарри знал, что профессор рад за его успех. За то время, что они общались, он прекрасно изучил наставника и его магическую ауру, по которой был способен видеть истинные чувства этого необычного мага.

Через какое-то время студентов отправили досыпать, но Гарри остановил Драко около мраморной лестницы:

— Спасибо, что помог.

— Ну, что ты! — обманчиво благодушно. — Всегда, пожалуйста, особенно в три ночи, — недовольно бросил парень.

Но Гарри видел — Малфой вовсе не злится. Видимо, он так же, как и его учитель — не любит показывать эмоции.

— Извини, — спокойно проговорил Гарри. — Я понимаю. Спокойной ночи.

Драко был немного сбит с толку. Поттер очень странно вел себя с ним: был вежлив, не реагировал на колкости, иногда наоборот, соглашался с тем, что слизеринец говорил, чтобы позлить его. Это было необычное поведение, поэтому, наверное, Малфой перестал ненавидеть его и проникся своего рода интересом.

— Поттер, подожди, — вдруг вырвалось у него.

Драко сам смутился своего благородного порыва.

Гарри остановился на третий ступеньке и обернулся.

Малфой плюнул на свою гордость и взбежал по лестнице.

— Не знаю, что с тобой случилось за этот год, но ты очень изменился… — кое-как выдавил он. — Если хочешь, я могу повторить свое предложение, которое делал еще перед распределением.

— Ты уже давно не враг мне, Малфой, — улыбнулся Гарри.

— Тогда и ты мне тоже, — слизеринец протянул парню руку.

Поттер ухмыльнулся и принял рукопожатие.

Прошло еще немало времени, прежде чем они стали достаточно доверять друг другу. В тот вечер они были единственными студентами в Хогвартсе, поскольку шла война, и это был их единственный дом. С некоторых пор Драко не мог вернуться в свой: там обосновался Волдеморт, и родители держали единственного сына подальше от имения…

Гор заметил, как вдалеке замелькали конусообразные крыши замка.

* * *

Замок Малфоев был огромен. Конечно, не такой большой, как Хогвартс, но все равно, таких еще поискать. Облетев острые верхушки башен, Гор снизился до уровня окон. В одном из них он заметил какое-то движение. Подлетев поближе, феникс увидел Малфоя, сидящего за огромным письменным столом и листающего какую-то книгу. Приземлившись на подоконник, Гор начал разглядывать внутреннюю комнату и ее хозяина. Огромный кабинет, чрезвычайно роскошный, был отделан в зеленых тонах.

Драко, отложив книгу, взял со стола «Ежедневный Пророк» и начал его проглядывать. Гарри не торопился оповещать хозяина замка о своём присутствии. Он хотел немного понаблюдать за настроением и изменениями, произошедшими с Малфоем. Гарри не видел его около года, но казалось, что он совсем не изменился: те же аристократичные черты лица, только чуть острее прежнего, та же гордая осанка и циничный взгляд. Осталось узнать, придерживается ли Драко прежних идеалов. Не связался ли он с Тёмным Лордом. Гарри очень надеялся, что нет.

Понаблюдав еще какое-то время за неподвижной и сосредоточенной фигурой друга, Гор наконец-то решил постучать в окошко.

Малфой поднял голову от книги и повернулся на звук. Его глаза удивлённо расширились, а потом подозрительно сузились. Достав волшебную палочку и выйдя из-за стола, он направился к окну.

Гарри видел, как юноша колдует, и створки резной рамы распахиваются перед ним. Гор влетел в кабинет, засыпав дорогой чёрно-бело-коричневый ковёр сухим снегом. Изнутри комната выглядела еще шикарнее.

«Боже, как можно жить в таком доме?» — невольно задумался Гарри, приземляясь на каминную полку.

Драко, закрывая окно, не сводил глаз с неожиданного гостя. Потом развернулся и пошёл к фениксу, держа палочку наготове. Малфой уже заметил, что никакого письма при птице нет. И еще он очень сомневался, что перед ним настоящий белый феникс, каких в природе никто не видел.

— Кто вы такой? — спросил Драко.

Как же давно Гарри не слышал этого оптимистично-циничного и чуть подозрительного голоса! Гор не стал играть с юношей.

«Я не причиню вам вреда, мистер Малфой. Я ваш друг и прошу прощения, что явился без приглашения. Могу я попросить у вас одежду, чтобы предстать в достойном виде?» — услышал Драко и напрягся еще больше. Тем не менее, он быстро сообразил, что маг, имеющий анимагическую форму феникса, быть злым не может, зато вполне может оказаться очень влиятельным и сильным. Придя к определенным выводам, слизеринец призвал откуда-то из глубины замка мантию.

— Не знаю, подойдет ли она вам, — бросил Малфой.

«И уберите ковер, иначе он будет испорчен. Извините за неудобства. Отвернитесь, пожалуйста».

Когда Драко выполнил просьбу Поттера, тот начал превращение. Гарри пытался не кричать, но это было выше его сил. Адская боль! Огонь полыхнул, озаряя огромный кабинет и оставляя черное пятно на камне пола. Малфой все же обернулся и прикрыл рукой глаза от яркого света. Когда все прекратилось, он посмотрел на того, кто натягивает его мантию, и остолбенел — перед ним предстал его погибший друг. Казалось, Малфой-младший так же, как и Снейп, готов упасть в обморок. Глаза Драко расширились, зрачки заполнили всю радужку, показывая, насколько тот шокирован. И в этом взгляде отражалась целая гамма чувств — страх, боль, неверие, надежда, радость. Палочка в руке мага задрожала и опустилась. Он хотел что-то сказать, но из-за нехватки слов, или воздуха, не мог выдавить ни слова.

Гарри улыбнулся, пытаясь хотя бы так успокоить друга.

— Здравствуй, Драко, — начал он.

— Поттер! — пересилив себя, выдохнул ошарашенный владелец кабинета. — Поттер!

— Это я, Драко. Не сомневайся, — подтвердил тот.

— Ты умер год назад…

— Да, я знаю, — это показалось Гарри забавным, но он понимал, что ситуация призывает к серьезности. Он сделал два шага в сторону Малфоя. — Я пришёл к тебе, чтобы поговорить.

Блондин отшатнулся с легким испугом.

— Ты призрак?

— Нет, Драко, я настоящий, — уверенно проговорил Поттер.

Малфой несколько минут просто смотрел на воскресшего из мертвых друга, обходя с разных сторон, проверяя точно ли не призрак перед ним.

— Но… но это же невозможно. Как ты выжил? — шок стал немного проходить.

Малфой нервно потёр переносицу, его руки дрожали.

— Я выжил, Драко, и это главное. Никто не должен знать, как, — пояснил Гарри.

— Как я узнаю, что это действительно ты?

Гарри усмехнулся. Это был законный вопрос, вполне ожидаемый от слизеринца. Они подозрительны, как всегда, и не без основания.

— Однажды ты мне рассказывал, как отпустил своего домового эльфа, потому что тебе было его жалко, — ухмыляясь, поведал Поттер. Юноша помнил, как смутился Драко, когда на следующее утро после праздника вспомнил, что рассказал Поттеру, на не трезвую голову.

— Что ж, видимо, это действительно ты, — переводя дыхание, согласился блондин. — Но почему ты целый год скрывался? Зачем захотел, чтобы тебя считали мёртвым?

— Драко, поверь, это не зависело от моего желания. Может, тебе стоит сесть? — предложил Гарри, видя, что его собеседник не совсем твердо держится на ногах.

Малфой не стал противиться совету, чувствуя, как колени подгибаются.

— Кто-нибудь еще знает, что ты жив? — спросил Драко, после того, как уселся в кресло за своим столом.

Гарри подошёл к столу.

— Знает только профессор Снейп, — ответил Гарри, продолжая осматривать обстановку комнаты. Некоторые предметы так и кричали о знатности и несметном богатстве хозяев.

Малфой с минуту помолчал, потом одобрительно кивнул.

— Это верно. Ему нелегко пришлось. Однако почему я стал вторым?

— Ты — тот человек, который может мне рассказать, что происходит в наиболее узких и тёмных кругах магического сообщества. Эти сведения мне сейчас очень необходимы, — признался Поттер. — Ты ведь в курсе, что Тёмный Лорд тоже жив? — больше утверждал, чем спрашивал он.

— Конечно. Несколько дней назад Метка взорвалась адской болью. Думаю, это и был день его воскрешения, — Драко невольно потер левое предплечье.

— Да. Ты можешь предположить, где он сейчас?

— Нет, я не знаю, но… — Малфой отвёл глаза, — я могу разузнать.

— Драко, мне нужна информация, но я не заставляю тебя идти прямо к нему. Ни в коем случае не делай этого, — серьёзно проговорил Гарри, опершись о полированный мощный стол. — Если он найдёт тебя, то убьет за предательство, какая бы отговорка у тебя ни была.

— Я знаю, — тихо ответил блондин, вновь посмотрев на друга. — Я не буду лезть слишком далеко.

Гарри, оттолкнувшись от стола, медленно пошёл вдоль огромных шкафов с книгами.

— Я обещал помочь тебе, Драко. Я не забыл об этом. Если тебе нужна будет помощь или защита, она у тебя есть. Я помню, что ты не в восторге от такой перспективы, но поддержка нужна даже сильным и умным людям. И ты прекрасно это знаешь.

Поттер не видел, но услышал, как его собеседник вздохнул.

— Ты будешь опять с ним сражаться? — спросил тихий голос.

— А как ты думаешь? — печально поинтересовался Гарри, останавливаясь у одной из полок и просматривая книги на ней. Чего здесь только не было, и все связанное не с самой светлой стороной магии.

— Ты не расскажешь, что произошло «тогда»?

Гарри обернулся, заведя руки за спину. Серые глаза смотрели на него изучающе.

— Ради твоей же безопасности, нет, — ответил он. — Главной причиной моего появления было выяснить, не знаешь ли ты, где Темный Лорд сейчас. Я очень надеюсь на твои источники. — После небольшой паузы Гарри продолжил: — Будет еще одна битва, Драко, и я постараюсь, чтобы она стала последней. Мы оступились в прошлый раз, но на этот раз всё должно быть закончено.

Драко молчал. Слова Поттера были вполне актуальны, и его друг был реален. Кажется, только сейчас он это полностью осознал.

— А что было второй причиной? — внезапно спросил Малфой.

— Что? — не понял Гарри.

— Ты сказал о главной причине твоего присутствия здесь, а что за другая причина?

— Другая причина — ты. Разве нужно напоминать, что ты мой друг? — Юноша приподнял бровь.

Малфой ухмыльнулся в своей излюбленной манере.

— Вот теперь ты пришёл в себя, — радостно заметил Гарри.

— Твоё воскрешение, знаешь ли, дорого стоит моим нервам, — проворчал блондин.

Гарри тихо рассмеялся.

— Я так скучал по твоему брюзжанию, — притворно серьезно заметил он.

— Чёрт бы тебя побрал, Поттер! — вот теперь Драко точно отошёл. — Я ведь всерьёз думал, что от тебя и мокрого места не осталось! — обвиняюще закричал тот. — Я даже приходил на твои похороны и прослушал речь с бесконечным списком твоих достоинств! — Глаза юноши угрожающе заблестели, и он стремительно встал с кресла. — Не каждый раз увидишь, чтобы слизеринец пришёл на похороны к гриффиндорцу, особенно Малфой. — Драко подскочил к другу и сгрёб в объятья.

— Крестик в календаре поставлю, — радостно сообщил Гарри, обнимая Малфоя в ответ.

— Поставь-поставь…

Драко был действительно рад видеть его. Почему-то Поттер сомневался, что Малфой всё еще ценит их дружбу, и был рад, что ошибся.

Гарри заметил, что за окном уже алеет закат.

— Драко, мне нужно идти, я обещал отцу, что не задержусь, — сказал Поттер, когда Драко вернулся в кресло за столом. — У меня впереди сложный разговор с Дамблдором и Сириусом.

— Отцу? — кажется, вторую часть фразы Драко не услышал.

— Профессору Снейпу, — смутившись, пояснил Гарри. Надо же было так глупо проговориться.

— Ты называешь его отцом? — поблескивая глазами, вопросил блондин. — Хотя, из того, что я видел раньше, вполне возможно, — хмыкнул он.

Гарри снисходительно ему улыбнулся.

— Одобряешь, значит? — насмешливо ухмыльнулся гриффиндорец.

— Снейп заслужил называться твоим отцом. Я слышал, что он последний год жил вне магического мира, да и магловского тоже. Я не видел его уже год, как он?

— Он очень много страдал, в основном из-за меня, — печально заметил Гарри.

— Ты теперь живой и здоровый. Как он воспринял твоё возвращение?

— Для него это был удар, но потом вроде отошел, — вздохнул Гарри, и с болью в глазах посмотрел на друга. — Не думал, что ему будет так тяжело. Он действительно считает меня сыном.

— Поттер, если ты этого раньше не заметил, то я удивляюсь, где была твоя «слизеринская» натура? — пожучил Драко.— Ты говорил, что хочешь рассказать директору и Блэку. Думаю, это верно. Кто-кто, а Дамблдор должен знать. Он, кстати, тоже сильно переживал твою смерть. Я обратил на это внимание на твоих похоронах.

— Не издевайся, Драко, я чувствую себя чертовски виноватым перед ними всеми. Но я не мог ничего поделать, даже если бы хотел, — заверил его Гарри, подходя к окну. — Мне нужно идти, друг, — сообщил он и повернулся к Малфою. — Но я не хочу оставлять тебя без страховки. Дай мне какую-нибудь вещь, которую ты всегда носишь с собой, и которая не заметна для глаз.

Драко сначала удивлённо уставился на друга, но потом задумался и, расстегнув верхнюю пуговицу рубашки, достал оттуда цепочку с кулоном. Малфой посмотрел на драгоценность, потом поднялся из-за стола и подошел к Гарри.

— Положи, — попросил Поттер, показывая на небольшой кофейный столик. — Одолжишь палочку? Моя уничтожена.

Драко фыркнул.

— Держи.

Немного попривыкнув к ощущению древка в руке, Гарри взмахнул ею. Кулон засветился сначала желтоватым, потом голубым светом. Для обычного заклинания портала достаточно и одного «Портус», однако Гарри не хотел, чтобы этот мог быть выявлен поисковом заклятьем. Нужно обезопасить друга.

— Думаю, ты уже догадался, что это, — предположил Гарри.

— Да.

— О нём никто не должен знать. Даже твоя мать. Она ведь здесь?

Драко кивнул.

— Если Волдеморт поймает тебя или решит навестить твоё поместье, ты можешь забрать мать и воспользоваться порталом. — Юноша положил руку на плечо друга. — Если Он будет вызывать тебя к себе, приди ко мне, я ослаблю боль. Не рискуй, хорошо?

— Да, Гарри, я понял. Спасибо.

— Мне нужно идти.

Друзья еще раз обнялись, после чего Поттер разделся и опять обратился в феникса. Драко открыл окошко, выпуская Гора. Птица взмыла в небо и полетела вслед пылавшему огнем закату.

// — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — -

Привет! Глава почти вся о Малфое. Интересно мнение читателей ;)

Хочу выразить большую благодарность всей своей проверяющей команде. :D Они молодцы!

Северус начинал волноваться. За окном уже темно, а Гор так и не появился. Стрелки часов медленно ползли к пяти. После того, как мастер зелий вернулся в замок, его поймала Помфри и попросила сварить несколько настоек для директора. За работой Снейп только и делал, что думал о Гарри. Он был так рад, что мальчишка каким-то образом сумел обмануть смерть! Северус готов был благодарить всех богов за эту милость. Он не знал, сколько еще смог бы выносить свое существование. Возможно, Блэк убил бы его, если бы Поттер не появился тогда.

Наблюдая, как солнце медленно ползет к горизонту, профессор поймал себя на мысли, что любуется сменой цветов заката: бледно-розовый переходит в насыщенный малиновый. Красиво. Раньше он не замечал этого, а сейчас казалось, что он мало помнит из того, как жил прежде. Все смешалось в голове. Изо дня в день одно и то же: лекции, снятие баллов за неправильно сваренные зелья, проверка эссе или контрольных, прогулки по ночному Хогвартсу и окрестностям, непременно завершавшиеся на опушке леса. А затем все заново. Он словно переживал заново боль и раскаяние, глубокую ненависть к себе. Все эти чувства были сильнее и болезненнее, чем те, что он перенес после смерти Лили. Эванс даже не подозревала, что когда-то ее замкнутый друг будет настолько страдать сначала из-за нее, потом из-за ее сына. Наверное, это его рок. Но теперь Северус чувствовал свободу или, лучше сказать – жизнь. Словно весь этот год он простоял на «том» обрыве, смотря, как Поттер улетает навстречу смерти.

Стрелки на огромных старинных часах над камином остановились в положении без пяти минут пять. Раздался гонг, предупреждающий, что скоро будет ровно. Сию древность Северус привёз из своего поместья. Единственная вещь, которая ему там нравилась. Звон часов напоминал ему об очень редких терпимых моментах жизни с родителями: единственном Рождестве, которое он провёл вместе с матерью. Отец этот праздник предпочитал отмечать в компании друзей, нежели с семьёй.

Неожиданно Снейп вспомнил, что нужно было непременно спросить у Гарри: как тот узнал, что именно Северус рассказал Тёмному Лорду о пророчестве? Эта мысль заставила зельевара похолодеть.

«Нужно поговорить с ним и выяснить, действительно ли он простил меня? Возможно, все те слова он говорил, чтобы позлить Лорда», — садясь в кресло, подумал он.

Профессор не мог оправдаться перед юношей, да и не стал бы. Он верил своему сыну. Тем более, Гарри сам назвал его отцом, значит Северус действительно дорог ему. Ведь Блэка он так никогда не называл, хотя его тоже очень любил.

В окно постучали. Снейп увидел, что феникс смотрит на него из-за стекла, и поспешил открыть ему. Гор влетел в комнату и нырнул в приоткрытую дверь спальни. Северус притворил окно и вернулся в кресло, дожидаясь пока молодой человек вернет себе прежний облик.

Опять раздались крики, но в этот раз ничего не падало, только слышались звуки движения. Как только в соседней комнате все затихло, Снейп не стал дальше ждать, а поднялся и постучал в дверь.

— Входите, — последовало хриплое разрешение.

Северус специально оставил мантию юноши на видном месте для случая, если Гарри захочет превратиться без него. Поттер ее нашел, но не надел, а лишь опоясал ею бедра. Повернувшись к вошедшему старшему магу, он смутился.

— Тебе нужна нормальная одежда, — заметил Снейп, скептически смотря на него. – Эта слишком грубая и не очень-то удобная.

Поттер кивнул. Северус подошел к своему шкафу и, открыв его, задумался, рассматривая, что у него может быть, что подошло бы юноше. И что его не очень напугало бы или смутило. Присев, достал небольшую коробку. Открыв ее, он улыбнулся.

— У меня есть свитер с моих школьных лет, — проговорил он, — твоему отцу он всегда жутко не нравился, — добавил он, вытаскивая вещь и протягивая ее Поттеру. – Брюки сейчас найду.

Гарри взял одежду и стал рассматривать. Свитер раньше был черным. Сейчас он чуть выцвел, но все еще был теплым и удобным.

— А почему он ему не нравился? – спросил юноша, посмотрев на спину Снейпа.

— Его подарила мне твоя мать, — ответил Северус, оборачиваясь и подходя к Поттеру. В руках он держал сложенные брюки и ботинки. Он протянул их Гарри, тот взял и поблагодарил профессора.

— Вам не жалко отдавать его мне?

Северус на мгновение задумался, потом покачал головой.

— Ты её сын, — сказал он, словно это все объясняло. – Я подожду тебя в гостиной, одевайся. – И вышел.

Поттер смотрел на закрывшуюся дверь, осознавая, насколько же все изменилось. Самое главное – этот человек! Отбросив мантию, Гарри натянул брюки и свитер, а обувь подогнал по размеру. Потом надо будет решить проблему с вещами. Нельзя же заимствовать их у профессора.

Когда Гарри вышел из спальни, Снейп стоял около камина и держал в руке керамический горшок.

— Как Драко? – спросил Северус.

— Прекрасно. Немного шокирован моим появлением, — юноша провел пятерней по волосам.

— Нам пора к директору, я предупредил его, что зайду вечером, — сказал Северус и протянул Поттеру летучий порох. – Там все расскажешь.

Молодой человек тяжело вздохнул, подошел к Снейпу и, посмотрев в глаза, честно признался:

— Я не знаю, что ему сказать.

— Гарри, он будет рад увидеть тебя живым и здоровым, и не важно, что ты будешь говорить, — заверил его Северус. – Идем. Тебе нечего бояться.

— А Сириус?

— Аналогично. Не мне рассказывать о его отношении к тебе, ты же его крестник!

Снейп подтолкнул сомневающегося юношу к камину и насыпал ему в руку летучего пороха.

— Вперед, — сказал он.

Гарри кинул порох и ступил в пламя, четко произнеся: «кабинет директора!»

Зеленый огонь поглотил его и закружил. Через несколько мгновений он очутился в камине, большем по размерам, чем Снейпов. Отряхнув мантию, юноша сделал шаг в комнату и замер, встретившись с взглядом голубых глаз.

У Поттера сердце упало при виде шока в глазах директора. Книга выпала из рук старика, он покачнулся и привалился спиной к стеллажу. Немая сцена продолжалась до тех пор, пока из камина не появился Северус. Тот сразу понял, что происходит, и приблизился к директору.

— Альбус, ты слышишь меня? – на всякий случай спросил он.

— Ты все же кое-что нашел, — пробормотал Дамблдор и, оторвавшись от стеллажа и освободившись от поддерживающих рук Снейпа, он, чуть шатаясь, пошел к Поттеру.

Гарри, испугавшись, что директор может не дойти, шагнул к нему навстречу. Молодой человек оказался в таких крепких объятьях, что подумал, его раздавят. Затем Дамблдор то ли засмеялся, то ли заплакал. В этот момент Гарри мог думать только о том, что ему нравится запах лимонных долек и красного чая, которыми пахло от мантии мага.

Через какое-то время Альбус, успокоившись, отстранился от юноши и заглянул в зеленые глаза, улыбаясь сквозь слезы. Гарри ответил ему немного печальной улыбкой. Старик медленно провел рукой по отросшим волосам юноши.

— Теперь они не торчат во все стороны, — заметил он.

Поттер почувствовал, что улыбается шире и счастливее.

— Давно надо было отрастить и не мучиться, — усмехнулся парень.

Дамблдор рассмеялся и опять обнял его. Покашливание Снейпа прервало трогательный момент.

— А где Блэк? – поинтересовался он. Не то чтобы его сильно заботило придет ли шавка, но нужно было как-то скрасить неловкость.

— Ремус приехал. Поэтому Сириус не придет, — с сожалением сказал Альбус, отпуская Гарри. Однако когда старый маг заговорил снова, он словно продолжил прерванную мысль: — Очень долго я искал факты, которые могли дать мне надежду, что ты жив, но, не находил не единого! — Он прошелся по кабинету и у окна резко развернулся, смотря на Гарри и вопрошая: — Скажи, как ты сумел пережить взрыв?

Гарри напрягся, думая, как ответить. Снейп заметил это и, подойдя к юноше и положив руку тому на плечо, проговорил, обращаясь к директору:

— Чтобы мистеру Поттеру не повторяться по несколько раз, нам нужен Блэк, — Северус взглянул на Гарри и сказал уже ему: — Сходите за ним.

Гарри посмотрел на Северуса. Тот чуть заметно улыбнулся ему, поддерживая. У парня потеплело в груди.

— Профессор прав. Я схожу за Сириусом, — согласился Гарри и перевел взгляд на директора.

Альбус кивнул.

— Конечно, мой мальчик. Воспользуйся камином.

Поттер так и сделал. Он взял горсть пороха и, ступив в зеленое пламя, назвал «Кабинет Сириуса Блэка». Его закружило, сажа попала ему в нос и, когда он оказался на месте, то чихнул. Выйдя в комнату, Поттер осмотрелся. Гостиная была небольшой, но уютной. Слышался шум за дверью, очевидно, ведущей в кухню, потому что оттуда тянуло запахом чая. На шум его прибытия никто не вышел, а заходить туда Гарри не отважился. Он решил привлечь внимание. Поттер посмотрел на каминную полку, чтобы найти что-нибудь, что можно уронить, и замер, заметив свою фотографию: седьмой курс, матч по квиддичу, он держит в руке пойманный снитч. Гарри отвернулся. Было тяжело видеть это фото. Юноша не стал долго думать, чем же можно пошуметь, и выдернул подпорку из-под сложенных бревен для камина, и те с грохотом рассыпались.

Голоса за дверью стихли, и послышались шаги. Потом она распахнулась, и вошел Блэк. Поттер обернулся к крестному и увидел, как расширяются его глаза. За спиной Сириуса замер Люпин. Гарри не знал, что сказать, поэтому ляпнул первое, что пришло в голову:

— Привет.

Крестный, в отличие от Дамблдора и Снейпа, быстро отошел от шока, он радостно закричал и бросился к крестнику. Гарри в очередной раз задумался о костеросте, потому что его кости грозились затрещать — так сильно их сжимали. Но, тем не менее, он не мог не радоваться.

— Я так не хотел верить… — голос Сириуса прерывался, его руки дрожали. – Даже когда видел все вместе с Дамблдором.... Это было невыносимо, Гарри! Я бы с радостью поменялся с тобой местами… И Волдеморт с его клинком! – Блэка колотило. Гарри крепче прижал его к себе, в который раз проклиная свой обман, Темного Лорда и все, что им еще предстоит пережить, чтобы мир, наконец, восстановился окончательно. — Это было самое ужасное, что я видел в своей жизни. – Через какое-то время Сириус отстранился.

— Я знаю, прости, Сириус, — с сожалением ответил Гарри, всматриваясь в синие глаза Блэка, которые сейчас блестели от слез.

— Я больше никуда тебя не отпущу, слышишь? – Он прикоснулся к щеке Гарри ладонью, в его голосе была твердая решимость. — Теперь мы не расстанемся. Надо рассказать всем нашим, что ты жив. Это же просто невероятно! Мерлин! – Он прервался, словно в голову пришла какая-то мысль. – Но сначала, ты ведь где-то должен жить, верно? Оставайся здесь, со мной! Будем жить, как ты всегда и хотел…

У Гарри опять сжалось сердце – все так непросто… Сириус заметил морщину, пролегшую у Поттера на лбу, сомнения, появившиеся в глазах молодого человека.

— Если захочешь, конечно… ты ведь совсем вырос, – крестный с гордостью улыбнулся. – Стал вылитый отец!

— Об этом позже, хорошо, Сириус? Сейчас нам нужно к Дамблдору, он нас уже ждет.

— Так значит, он знает?

— Да, я хотел открыться вам обоим, но он сказал, что у тебя гости. Я решил сходить за тобой и Ремусом, — улыбнулся Поттер и перевел взгляд на молчаливо застывшего Люпина.

Лицо Ремуса, постаревшее еще больше за год, что они не виделись, светилось нескрываемой радостью.

— Ремус, я не выполнил твою просьбу тогда, извини, — печально сказал Гарри, подходя к оборотню.

— О чем ты говоришь? – хриплым голосом произнес Люпин. Он шагнул к нему и заключил в объятья.

— Наверное, бред несу, — хмыкнул Гарри. – Но, все равно, прости меня за все, — он положил подбородок на плечо Ремуса и ощутил, как начинает болеть голова от того, что горят глаза и ноет в груди. — Я не мог никому сказать, что иду к нему, как и не пойти, не имел права.

— Никто и никогда не лишал тебя выбора, Гарри! — отчаянно возразил Сириус. — Мы все учили тебя защищаться, а не выходить на битву с Волдемортом один на один.

Люпин отпустил юношу и наставительно заметил:

— Сириус прав, Гарри. С чего ты взял, что ты тот, кто должен убить Токо-Кого-Нельзя-Называть?

Поттер иронично усмехнулся и провел рукой по волосам. Этот жест не ускользнул от Сириуса, и он горделиво улыбнулся, вспомнив, как Джеймсу всегда удавалось таким маневром сделать стильную прическу, которая, по его мнению, покоряла женские сердца.

— Выбор был, но не большой, — ответил юноша, его взгляд перестал выражать эмоции, что было пугающим для его возраста. — Идемте к директору, он нас ждет. Нам надо поговорить, я все расскажу, — голос вроде бы не изменился, но в нем добавились нотки, которые не поддавались описанию.

Сириус долго вглядывался в лицо крестника и столько же пытался осознать услышанные интонации. Они были знакомы ему и вызывали дрожь и недоверие. Сейчас Гарри был еще больше похож на человека, которого Сириус предпочел бы не видеть никогда.

— Сириус? – позвал Гарри, лицо его изменилось, он улыбнулся крестному.

Сириус встряхнул головой и улыбнулся в ответ.

— Идемте, — весело бросил он и направился к камину. – Давай вперед, Гарри! – предложил он, протягивая горшок с летучим порохом.

Когда Гарри вышел в кабинете директора, то увидел, что Снейп стоит около окна, отвернувшись, а Дамблдор сжимает его плечо. Поттеру стало интересно, о чем они разговаривали.

За Гарри из камина вышли Блэк и Люпин.

— Альбус, он жив! – восхищенно воскликнул крестный, словно всегда знал, что так и будет.

Дамблдор заулыбался.

— Наш мальчик, как всегда, полон сюрпризов, — счастливо сказал он и прошел к своему креслу. – Давайте присядем и поговорим, — усаживаясь поудобнее предложил директор.

Гарри разместился в кресле поближе к окну, около которого так и остался стоять Снейп. Зельевар смотрел куда-то в даль, и, казалось, не обращал внимания на собравшихся. Сириус, наконец, заметив того, бросил недобрый взгляд на старого недруга и недружелюбно спросил:

— Что он тут делает? Это не его дело, Альбус.

Гарри расстроило такое заявление. Несмотря ни на что, взгляды крестного относительно Снейпа не менялись. А ведь профессор намного терпимее относился к Сириусу.

— Профессор Снейп должен быть тут, так как является моим хранителем, — неожиданно для всех ясно и громко сказал Гарри. – Я — его феникс, — напомнил он, заметив удивленный взгляды Дамблдора и Люпина, и ошарашенный – Блэка. – Насколько я помню из книг по магическим существам, эти птицы выбирают себе мага, чью магию ощущают как свою собственную. Волшебник становится своего рода покровителем, а феникс – его помощником.

Северус в удивлении обернулся на слова мальчишки.

«Неужели это правда?» — с сомнением подумал он. Он мог предположить, что молодой человек сказал подобное, чтобы его крестный не имел претензий к нему, Снейпу. Гарри всегда очень напрягался, когда у них с Блэком происходили терки.

— Это правда, — сказал Гарри, и Северус заметил взгляд юноши направленный на него. Читает мысли, поганец!

Поттер довольно ухмыльнулся. Потом перевел взгляд на молчавшего Блэка и приподнял бровь. Сириус нахмурился на этот знакомый жест и упал в предложенное кресло. Люпин тоже сел. Когда наступила тишина, Дамблдор спросил:

— Расскажи, как ты пережил взрыв?

Гарри вдохнул побольше воздуха в грудь и начал рассказывать:

— Я испытал жуткую боль, когда щит начал разрушаться, но в тот же момент что-то сильно ударило меня в спину. Я увидел, как ваш феникс вылетает из моей груди. – голос дрогнул, Поттер сжал подлокотники кресла, до сих пор отчетливо помня ту умопомрачительную боль. Волосы на затылке встали дыбом, и появилось острое желание избежать этого разговора, но он пересилил себя. – Дальше была сплошная темнота. В какие-то моменты сознание проявляло себя, и я видел снег, очень много снега. Я думал, что попал в какой-то другой мир. Помимо холода, я ощущал жуткую тоску и душевную боль. Не знаю, откуда они взялись, — покачал головой парень, чувствуя, как мурашки побежали по спине. — Я не помнил никого, по кому мог так тосковать, или отчего настолько могло разрывать душу и мысли. – Юноша ощутил, как деревенеют пальцы, сжимающие плюш обивки. Сейчас он знал, что те чувства не принадлежали ему: они были его отца. Гарри не стал смотреть на профессора, он просто продолжил рассказ. Снейп и так все знает, и не стоит привлекать внимание крестного к слабостям этого человека. – Потом я оказался в Хогвартсе. Сознание начало полностью возвращаться, как и воспоминания. Появилась потребность в общении, в человеческой компании. Я вспомнил, что читал про фениксов, к тому моменту я уже понял, что являюсь одним из них. К какому именно магу я был привязан, я определил довольно быстро, и решил показаться ему. Неделю назад мне удалось превратиться в человека, но это произошло на очень короткое время. Я не успел бы даже мили пройти. Процесс обращения каждый раз был таким болезненным, что я ждал его без особой радости. Однако каждый раз время пребывания в истинном обличии увеличивалось в зависимости от того, сколько я пробыл фениксом. Позавчера мне удалось превратиться надолго, и я пришел в замок. – Поттер посмотрел в глаза крестному. – Я застал сцену, которую не хотел бы больше никогда видеть. — Сириус хмыкнул.

— Я посчитал, что мне приснилось, — недовольно произнес он, — и что в медпункте я заснул случайно, загулялся по замку.

— Я не знал, где ты живешь, — вздохнув, сказал Гарри. – Извини.

— Ерунда. Почему ты не остался со мной тогда? — спросил он, но потом его глаза сузились от догадки и он кинул презрительный взгляд на Снейпа. – Где он живет, ты знал!

— Блэк, прекрати этот фарс, — спокойно отрезал Северус, отходя от окна и останавливаясь позади кресла Гарри. – Поттер пришел ко мне, потому что он — мой феникс, и определенно знает, где я живу, – а затем язвительно добавил: — Избавь нас от сцены ревности!

— Иди к чертям собачьим, Снейп! – взвился Сириус.

— Ты не ошибся в выборе чертей, Блэк? Или это из твоих глубоких познаний собачьей жизни? — процедил Северус.

— Господа, не надо ссориться, — встрял Дамблдор, пресекая рвущуюся наружу тираду Сириуса, набравшего подольше воздуха в грудь. – Я уверен, что Гарри не хочет все это слушать, да и мы тоже.

Поттер с благодарностью посмотрел на директора, а потом умоляюще на Блэка. Сириус поумерил пыл и, расслабившись, откинулся в кресле.

— Ладно, — великодушно отступил он.

Снейп фыркнул, и Гарри отчетливо услышал его мысли: «Идиот!» А ведь профессор прекрасно знает, что Поттер слышит его, но почему-то не закрывается. Юноша посмотрел на него, но тот не повернулся. Северус просто положил руки на спинку кресла и молча продолжил буравить взглядом Блэка.

— Гарри, прошу, рассказывай дальше, — попросил директор.

— После того, как я объявил профессору Снейпу о своем воскрешении, мы решили на следующий день рассказать все вам и обсудить, что будем делать дальше. На этом все, — завершил Поттер.

— Очень интересно, — задумчиво протянул Дамблдор. – Никогда не слышал, чтобы фениксы таким образом создавали себе подобных. Хотя, может быть всё вполне логично. Они рождаются из сгустков мощнейшей энергии. В тот вечер ты победил Волдеморта, и вся его мощь высвободилась. Ты дотронулся до предмета, на котором было сосредоточенно его последнее заклинание и, когда произошёл взрыв, ты оказался в эпицентре. Фоукс стал посредником, то есть он — исконно магическое существо, как и единорог — стал источником чистой энергии. Как ты говоришь, он пролетел сквозь тебя, то есть добровольно отдал часть своего существа человеку. Это удивительно! – Глаза Альбуса радостно сияли. Но, Гарри почувствовала, что директор что-то не договаривает.

— То, что я жив, имеет какое-нибудь отношение к воскрешению Тома? – с замиранием сердца спросил юноша.

— Нет, — категорично ответил директор. Вдруг его глаза стали печальными, и он отвел взгляд. – Том так и не нашёл покоя, в этом есть моя вина.

— Если бы он был тем, кем вы его когда-то считали, он бы остановился, — тихо проговорил Гарри, но директор услышал и немигающее посмотрел на него.

— Как ты узнал, что привело Тома к такому разочарованию в жизни? – голос Альбуса прозвучал натянуто и уныло.

Прежде, чем Поттер смог ответить, он почувствовал, как начинает накатывать усталость. Такое происходило с ним и раньше, в основном из-за того, что он принуждал себя обращаться в феникса раньше времени – как сделал сегодня у Драко. Такая способность была сродни анимагии. Это было небольшим плюсом к огромному минусу того, что Гарри никак не мог остановить превращение в феникса, когда это происходило не по его желанию. Его птичья сущность заставляла обращаться, как только время человеческой подходило к концу и брало столько, сколько ей требовалось, чтобы восстановить силы Гарри.

— Я долгое время наблюдал за ним, — через силу начал отвечать юноша, потирая правую бровь. В костях ног и рук начина появляться ломота, но Гарри продолжал: – Иногда я слышал его мысли, рассуждения, его действия и предпочтения. Я видел в них… — Гарри шумно выдохнул. — Не знаю, как вам объяснить. Я просто чувствовал в его поведении несбывшиеся надежды, разочарование и еще много всего.

— Всё в порядке? – услышал он сверху обеспокоенный голос.

— Ничего, немного устал, — отозвался Гарри, стараясь, чтобы голос звучал бодрее. — Сегодня я был у Драко Малфоя, — перевел он тему. — Думаю, помощь нам не помешает, да и ему защита. Вы располагаете хоть какой-нибудь информацией, где сейчас может находиться Том? – спросил он, посмотрев на директора.

— Пока нет, — с сожалением покачал тот головой.

— Драко поможет нам, — уверенно сказал юноша. – Я попросил его всеми обходными путями выяснить местонахождение Риддла, но не рисковать понапрасну. Том будет собирать своих слуг. Вы не предполагаете, какой крестраж был активирован, профессор Дамблдор?

— Регулус не смог уничтожить медальон, это стало мне известно вчера от министра, — задумчиво ответил Дамблдор. – Руфус невольно открыл мне важную информацию. Группа из отдела по контролю магии недавно зафиксировала сильный выброс. И началось расследование. Обнаружилась та пещера, где Том прятал медальон Слизерина. Там было проведено жертвоприношение для оживления части души Тома. Оказалось, что крестраж утонул вместе с Регулусом в озере. – Он мельком посмотрел на Сириуса, ожидая реакции, но тот даже бровью не повел при упоминании своего брата-пожирателя. Затем директор продолжил: — На этот раз Том имеет полноценное тело. Мы с Северусом думаем, что ритуал проводила Беллатрикс.

Гарри согласно кивнул.

— Так сколько осталось этих крестражей? – спросил Сириус. И он и Ремус знали об этой истории с душой Волдеморта. Именно в таком составе они разыскивали «их» по всей Великобритании.

— Мы не смогли разыскать три из них. Значит, на данный момент мы знаем точно, что один был во мне, и он погиб, когда Фоукс обратил меня. Я это понял, потому что больше не чувствую связи с Риддлом, — уверенно проговорил Поттер, глядя на крестного. – Из второго крестража Том возродился. Это был медальон Слизерина. Значит, остался последний. Я пока не могу предположить, что это.

— Это хорошо, что только один, — кивнул Сириус крестнику, а потом повернулся к директору: — Что вы намерены предпринять, Дамблдор? Нужно же искать эту часть и Волдеморта тоже.

— Тёмный Лорд сейчас будет действовать крайне осторожно, — задумчиво проговорил Альбус. — Последователей у него осталось не так много, как, возможно, и силы. Над крестражем я подумаю сам.

— Почему бы не послать к нему Снейпа? – внезапно предложил Блэк. — Он уж точно придумает какую-нибудь отговорку, чтобы опять втереться в доверие бывшего хозяина, — прошипел он, нехорошим взглядом сверля мастера зелий.

— Сириус! – Дамблдор строго посмотрел на Блэка, но тот проигнорировал его взгляд.

— Успокойся, Блэк, посчастливится тебе еще увидеть мою смерть, — совершенно беззлобно произнёс Северус. Его голос был холоден и пренебрежителен.

— Думаю, профессор Снейп основательно доказал обеим сторонам, на какой из них он находится, Сириус, — сдержанно заметил Гарри, отвлекаясь от мыслей, что скоро начнет сводить мышцы, а это было очень болезненно.

— Пока будем искать Тома, — возобновил прерванный разговор директор, сверля недовольным взглядом неугомонного анимага. – Думаю, Фоукс, разведка и мистер Малфой нам более чем помогут.

— Фоукс? Как он может помочь? – Спросил Гарри, складывая руки на груди: это помогало сосредоточиться.

— Фениксы способны чувствовать и различать магию, Гарри. Поверь, у меня есть причины быть в этом уверенным, — ответил Дамблдор, и его глаза блеснули за очками-полумесяцами.

Поттер коротко кивнул и проговорил:

— Сэр, если моя помощь нужна, я готов помочь. Пока я хочу, чтобы никто кроме вас не знал, что я жив. До Риддла не должна дойти такая информация.

— Я понимаю. Думаю, ты будешь жить с профессором Снейпом. — Директор сделал жест рукой, останавливая взвившегося от возмущения Сириуса. – Поскольку Гарри — его феникс, и он привязан к Северусу узами этого благородного создания.

Блэк заскрыпел зубами и зло посмотрел на ухмыляющегося Снейпа. В образовавшейся тишине в голове Поттера всплыл еще один вопрос.

— Сэр, я забыл упомянуть, что Том смог прислать мне письмо на Гриммо 12, — выпалил он.

— Что ты имеешь в виду? – Дамблдор подался вперед.

— О желании Риддла встретиться я узнал из письма. Однажды утром я просто нашел послание у себя на столе, — пояснил юноша.

— Щиты не могли допустить… — мгновенно переключился Блэк, но Поттер перебил его.

— Да, я знаю. Тем не менее, на моем столе в комнате лежал пергамент с предложением.

— Мистер Поттер хочет сказать, что в Ордене может быть предатель, — спокойно пояснил Снейп.

Дамблдор напряженно посмотрел сначала на Северуса, потом перевел взгляд на Гарри.

— Я долго пытался засечь его. Ведь во второй раз письмо тоже оказалось на столе, — продолжал Поттер. — И за ночь чары слежения ничего не показали, и щиты на двери и окнах были целы.

— Постой, — подняв руку, прервал его директор. – Во второй раз? Это случилось повторно?

— Да. Первое, как только я написал ответ на нем, исчезло. В следующий раз в письме были только дата и время, когда за мной придут. Как только я его прочитал оно сгорело, — рассказал юноша, чуть морща лоб, припоминая все в точности.

— Все это весьма странно, — напряженно протянул Дамблдор. – Оба раза послание появлялось наутро?

— Да.

— Нужно проверить тех, кто был тогда на собрании, — предложил Блэк.

— Да, и поговорить с эльфом, возможно, это произошло через его руки, — Дамблдор многозначительно посмотрел на хозяина дома.

Блэк кивнул.

— Думаю, вам стоит пойти отдыхать, друзья мои. Сегодняшний день был переполнен потрясениями, — директор улыбнулся всем собравшимся и добавил. – Гарри, останься, пожалуйста.

Поттер кивнул, хотя ему как раз нетерпелось оказаться подальше отсюда: кожа начала зудеть и первые признаки пульсации мышц были все ощутимее. Снейп наградил его встревоженным взглядом, в котором также читался вопрос о состоянии молодого человека. Гарри устало улыбнулся ему, и кивнул, что все в порядке. Северус еще немного посверлил его взглядом, но потом все же вышел из кабинета. Почему-то не отправился через камин.

Сириус подошел к Гарри. Юноша поднялся, и крестный еще раз обнял его. Это причинило боль, но Поттер даже не поморщился.

— Надеюсь, ты зайдешь ко мне, Гарри? – спросил он. Сириусу очень не хотелось оставлять Поттера, когда он опять появился в его жизни. – Когда захочешь, но только не забудь, — последняя фраза была сказана печальным голосом.

— Конечно, приду, — кивнул Гарри.

Люпин тоже попрощался с Поттером. Странно, он ничего не спросил у него за весь разговор. Возможно, все еще был под впечатлением. Когда оба мага исчезли в языках зеленого пламени, директор спросил:

— Как долго ты можешь находиться в таком обличье?

— Пока часов шесть, — ответил тот и тяжело опустился обратно в кресло. – Силы быстро восстанавливаются. Думаю, через неделю смогу продержаться и день. – После некоторой заминки, он продолжил. — Простите меня, за все, сэр: за этот год, за причиненную боль. Я шел на все сознательно.

— В жизни, Гарри, приходиться часто поступаться своими и чужими чувствами. Я не виню тебя, — мягко сказал Альбус. – Том говорил, что я тебя подтолкнул к мысли о самопожертвовании. Я никогда бы этого не сделал, лучше бы сам умер. Знай это, пожалуйста.

— Ну, что вы, сэр! – воскликнул Гарри. – Я бы никогда так не подумал. Риддл всегда говорил мне много того, что очерняло вас или профессора Снейпа. Я не верю его словам, потому что знаю вас обоих.

— Ты добрый человек, Гарри, — вздохнув, сказал Альбус. – И ты намного лучше, чем когда-либо был я. Береги эту свою способность.

— Вы очень добрый! – возразил Поттер.

Альбус улыбнулся, но в глазах была печаль.

— Ты правильно сделал, что сначала сообщил Северусу, — сменил он тему. – Он так горевал, что мне нередко приходилось отвлекать его от ненужных мыслей о смерти. Гарри, не заставляй его больше так страдать, не рискуй напрасно, — попросил он. — Это уже второй раз, когда он оказывается в такой ситуации. Ему это не просто пережить.

Юноша ничего не сказал, лишь опустил голову. Он прекрасно понял, что имел в виду Дамблдор, говоря, что это был второй раз… Первым была смерть мамы Гарри.

— Я знаю, что ты не мог ничего поделать, но я говорю тебе это на будущее, — мягко сказал Альбус.

— Я хочу спросить кое-что, сэр, — вздохнул молодой человек.

— Спрашивай, — с удовольствием разрешил старый маг.

Поттер снова почувствовал себя школьником.

— Это ведь не случайно, что я стал фениксом именно профессора Снейпа?

— Думаю, что нет. Этих птиц обычно привлекают сильные и способные, но при этом глубоко несчастные души. Фениксы становятся их друзьями, чтобы облегчить их ношу. Боль Северуса привлекла твою вторую сущность. И, если учесть, что страдания были из-за тебя, то ты никак не мог оставить его погибать.

Гарри грустно улыбнулся. Интересно, когда Фоукс нашел Дамблдора, что за страдания терзали мага? Но Поттер не стал спрашивать. Директор и там был слишком уставшим и, казалось, даже изнуренным, что воспоминания о старых ранах не принесло бы ему счастья.

— Ты ведь не забыл про своих друзей, Гарри? – вдруг спросил Дамблдор.

Гарри растерялся от этого вопроса. Конечно, он не забыл про них, но встречаться пока не хотел.

— Я помню, сэр, — тускло ответил он. – Я расскажу им, когда они приедут с каникул, — пообещал он.

— Что ж, это хорошо. Верные друзья дорогого стоят. Не забывай о них, — посоветовал старый маг. — А теперь пойди, отдохни, мой дорогой мальчик. Я надеюсь, что ты зайдёшь ко мне завтра, — Альбус встал из своего кресла и, обойдя стол, подошёл к Поттеру.

Гарри опять поднялся. Дамблдор обнял его за плечи.

— Я никогда больше не покину вас, сэр.

Альбус проводил его до двери и, отпустив юношу, улыбнулся.

— Я счастлив, что ты жив.

* * *

Гарри спускался по лестнице из кабинета директора. Он чувствовал себя неважно: ноги начало сводить, глаза требовали снизить яркость света до минимума, мышцы спины заныли и сердце сильно застучало в груди. Юноша совсем не заметил, как прислонился к стене около горгульи и склонил голову к холодному камню, чтобы унять головокружение и прогнать боль. Холодный камень лишь на мгновение развеял туман в голове. Возможно, идея идти до подземелий пешком, а не воспользоваться камином, была не самой удачной.

— Гарри? – раздался встревоженный голос позади, и послышались быстрые шаги. — Что с тобой?

Юноша почувствовал, как его приобняли за плечи и развернули. Это был Северус, в глазах застыл испуг, когда тот вглядывался в побледневшее лицо молодого человека.

— Нам нужно скорее вернуться к вам, — проговорил Поттер, встряхнув головой, но от этого только все поплыло, — я начинаю превращаться.

Снейп не стал медлить, он бережно поставил юношу на ноги, отстранив от стены, и подтолкнул к лестнице, при этом держа под локоть.

— Идем, – сказал он.

Гарри дорога до подземелий показалась сущим адом. Ноги не слушались, но все же он шел, поддерживаемый Снейпом. Профессор молчал, за что Поттер был ему благодарен. Боль била по мозгам, поэтому отсутствие раздражителя было благословением.

Когда дверь наконец-то закрылась за ними, Гарри прохрипел:

— Только не заходите.

— Иди, я буду тут, — тяжело вздохнул Снейп.

Поттер скрылся в спальне, а Северус упал в кресло и закрыл лицо руками. Крики мальчишки казались ему бесконечными, и, не вытерпев долго, он подскочил и вылетел в лабораторию. Если попробовать смешать обезболивающее зелье с консистенцией из клевера и лапчатки, а также крови Гарри, то возможно получится что-нибудь, что поможет облегчить эти превращения.

Утром Гарри сидел на кухне мастера зелий и пил чай с тостами. Именно за этим занятием его застал Снейп. Он удивленно посмотрел на Поттера и спросил:

— Я не слышал, когда ты превратился. Обычно это происходит довольно шумно.

Гарри хмыкнул и откусил кусочек тоста. Прожевав его, он объяснил:

— Мне удалось ментально создать вокруг себя поле. Поэтому вы ничего не услышали.

— Твои силы возвращаются очень быстро, — заметил Северус, наливая себе чай. — Это хорошо. Нам нужно решить проблему с волшебной палочкой. Она тебе нужна, как ты мог заметить.

— Я про нее совершенно забыл, — признался Гарри. Заметив, как бровь профессора приподнимается, он почувствовал себя глупо.

— Хорошо, что ты освоил беспалочковую магию, — вздохнул Северус, — но в экстренной ситуации она может подвести, так как концентрация должна быть достаточно сильной. Это не всегда получается из-за эмоций. Не смотря на то, что ты довольно неплохо владеешь окклюменцией, тебе может не повезти. Поэтому нам нужно съездить в Косой переулок к Оливандеру.

— С удовольствием, — оживился Гарри, его глаза засветились. — Хочется развеяться. Когда отправимся? — он залпом допил чай и поставил на стол чашку, показывая всем своим видом, что готов.

— Думаю, сегодня. Для начала я должен предупредить Дамблдора. — Северус скептически смотрел на приподнятое настроение юноши. Гарри сейчас был похож на восьмилетнего ребенка, которому объявили, что его поведут в зоопарк.

— Я обещал зайти к нему, — пробормотал Поттер, проведя рукой по голове.

— Поговорите вечером.

— Хорошо, — заулыбался Гарри. — Тогда зайдем еще и в банк: мне нужно снять со счета деньги, чтобы купить одежду. Не могу же я все время ходить в вашей, — заметил он.

На самом деле у него были его старые вещи, но юноша не знал где они хранятся сейчас и вообще не выкинули ли их… Если учесть, что за год он вытянулся, то прежняя одежда скорее всего не подойдет. В любом случае нужна новая.

— Эта тебя больше не устраивает? Она уж точно лучше той, в чем ты пришел.

— Ну, — протянул юноша, — не могу же я ходить в одном и том же...

По красным пятнам на щеках Гарри Снейп понял, что спрашивать дальше бесполезно. Поэтому он кивнул и решил перейти к следующей теме.

— Ты не можешь пойти как Поттер, надо придумать тебе новую личность. Желательно, такую, чтобы ты и дальше мог ею пользоваться. — Он задумался, отпивая из чашки. Спустя несколько минут Северус предложил: — Не хочешь стать моим учеником, Гарри? Можно придумать историю о том, что ты приехал в Хогвартс, чтобы почерпнуть знания у настоящего мастера. В наше время подлинно одаренных зельеваров можно пересчитать по пальцам. В Великобритании таких всего четверо. Я вхожу в их число. — В его голосе Поттер не заметил и намека на гордость или превосходство, как ни вслушивался, рассчитывая подловить отца. Профессор просто задумчиво излагал идею.

— Раз ваше мастерство — такая редкость, почему вы остались в Хогвартсе, когда закончилась первая война? Почему не уехали туда, где есть возможность заниматься любимым делом? — вдруг спросил юноша.

Северус поставил чашку на стол. Этот вопрос немного сбил его с толку.

— Я никогда не стремился к славе, если ты об этом, — уклончиво проговорил он. — В остальном вопрос трудный. Наверное, просто так сложилось. Давай вернемся к твоей внешности, — решительно сменил тему зельевар, и Гарри не стал настаивать. Видимо, для Снейпа она была не простой. — Что ты думаешь насчет моего предложения?

— Вы знаете мои способности к зельям. Не думаю, что идея удачная, но, с другой стороны, это прекрасно впишет меня в состав школы, — рассуждал Гарри. — В обязанности подмастерья входит и преподавание? — поморщившись, уточнил он.

— Да, у младших курсов. Тебе не о чем волноваться. Твои знания вполне приемлемы, — он поджал губы и закончил: — если появятся сложности, я помогу.

Гарри долго думал. Все-таки, ему нужно было чем-то заниматься помимо Темного Лорда. Скоро силы позволят оставаться человеком целый день, и будет просто скучно сидеть в четырех стенах. Неизвестно, когда появится Риддл. И они не знают, какой вид у крестража, чтобы искать.

— Я согласен. А что с внешностью? — спросил Поттер.

— Идея с оборотным зельем мне не нравится. Нужно что-нибудь более действенное и незаметное. Например, чары коррекции.

— Это как?

— Сколько бы люди не присматривались, они будут видеть нарисованные тобой заранее черты.

— Не слышал о таких чарах.

— Я покажу тебе, как это работает. — Северус достал палочку и начал водить ей у лица.

Гарри неотрывно следил, как черты Снейпа меняются. Всего через мгновение на него смотрели такие же зеленые глаза, как и у него самого, незнакомые губы насмешливо изгибались. Лицо Северуса приобрело мягкость, нос чуть уменьшился, лоб остался высоким, но скулы стали менее острыми. Поттер улыбнулся. Интересно, Снейп знает, кого только что изобразил? За исключением глаз, он сейчас очень напоминал Сириуса.

— Твоя задача — думать о том, какую часть лица преображать, и мысленно представлять лица или черты людей, — объяснял профессор. — Как тебе такой образ?

— Вы знаете, на кого похожи? — с любопытством спросил Поттер, лукаво улыбаясь.

— Примерно. А что? — Северус трансфигурировал ложку в зеркало и взглянул на себя. — Хм, ну не так все плохо. Несколько корректировок, и вылитый Блэк.

— Вы же с ним не ладите.

— Это не значит, что я не могу воспользоваться его внешностью, — на губах зельевара появилась недобрая улыбка.

Поттер хмыкнул.

— Мне кажется, эти чары будет легко обнаружить, — с сомнением к задумке проговорил юноша.

— Это было бы так, но я кое-что добавил от себя в заклинание, — улыбнулся Снейп. — Я ведь не только вредные заклинания когда-то изобретал, — подмигнул он.

Гарри тоже улыбнулся.

— Пока я буду у директора, тебе стоит потренироваться. Заклинание я тебе сейчас принесу, — Снейп превратил зеркало в ложку, поднялся и вышел в гостиную.

А Гарри задумался над тем, в кого он хотел бы преобразиться.

Когда Северус положил перед ним открытую толстую тетрадь, где зелеными чернилами было обведено заклинание, и маленькую круглую баночку, Поттер вопросительно поглядел на профессора.

— Твой шрам — последствие черномагического проклятья. На него чары не подействуют. Этот крем скроет его, — пояснил Снейп.

— Понятно.

— Иди в ванную, там тебе будет удобнее. У зеркала будешь видеть, что делаешь. И подумай над новым именем.

Гарри поднялся и, взяв тетрадь и баночку, ушел. А Снейп отправился к Дамблдору.

* * *

Темно-коричневые шторы качались от приникающего через приоткрытое окно холодного ветра. От этого полоска света на полу подрагивала. Комната наполнялась морозным воздухом. Спустя четверть часа на подоконнике образовался первый иней.

Дверь открылась, и в нее вошел Том Риддл. Почувствовав холод и заметив приоткрытое окно, он внимательно осмотрел помещение. На штыре, торчавшем в стене под потолком, сидел черный ворон и смотрел на него своими непроницаемыми глазами.

— Вы уже здесь, — без каких-либо эмоций констатировал Темный Лорд. — Я ждал вас завтра. Вы принесли мне вести?

Ворон каркнул, что, видимо, означало «да».

— Я слушаю.

Но гость не сдвинулся с места.

— Ах, ну, конечно, — вспомнил Риддл.

В правой руке Темного Лорда образовался тонкий кинжал и, оголив другую по локоть, он полоснул по ней чуть выше запястья. Потекла кровь. Глаза ворона заблестели, и он сорвался со своего насеста. Вцепившись в предплечье Риддла когтями, он начал клювом собирать алую жидкость. Том даже не поморщился, наоборот, на его лице появилась улыбка. Напившись, птица подняла голову и посмотрела своим черным глазом на мага. Тот был готов к контакту.

Быстрые картины устроили водоворот в голове мага. Затем одна единственная поглотила его.

Ночь. Группа людей, сидящих у костра и жарящих на вертеле куски мяса. Громкая брань неподалеку привлекла внимание Тома. Он посмотрел в сторону ободранных кустов. Один мужчина забавлялся с обнаженной полуживой девушкой, а двое других злобно переругивались, видимо, из-за очереди, при этом скаля необычно длинные зубы. Все лицо и тело жертвы было в крови, а глаза безучастно смотрели в пустоту.

К костру из леса вышел получеловек-полуволк. Риддл, знавший его, как Сивого, сосредоточил свое внимание на нем. Пока оборотень подходил, его внешность продолжала меняться. Сев на бревно у костра, он уже полностью преобразился.

— Род, дай воды, — прорычал он, осматривая свою голую грудь, перепачканную в крови и грязи. — И одежду принеси!

Молодой парень, вгрызавшийся в кусок недожаренного мяса, испуганно подскочил, выронив еду, и кинулся к дереву, у которого была навалена куча тряпья и утвари.

— Нам нужно собрать стаю, Фенрир. В этих местах последнее время стало много авроров, — заговорил сидевший напротив старик. Он был одет в длинную серую не слишком чистую рубаху и подпоясан плетеным шнурком.

— И куда ты предлагаешь идти? За этот год мы сменили пять мест. С каждым разом выбор сокращается, — бросил оборотень. Род принес ему его одежду, ковш с водой и тряпку. Сивый принялся отмываться.

— Пока луна пошла на убыль, мы можем отправиться куда-нибудь подальше. Можем доплыть до острова Силли . Сиворган находится близко к Кельтскому морю. Попробуем добраться до Лайзарда…

— Это слишком далеко, Рэвьяр! — прервал Сивый.

— Там мы будем в большей безопасности, чем здесь! — рявкнул старик.

Фенрир оскалился и зарычал как зверь. Кинув тряпку в огонь, он выплюнул:

— Нам нужно подождать известий от Горна. Ты же слышал, что метка опять оживилась!

— Нас осталось слишком мало, чтобы опять присоединяться к нему, — проговорил Рэвьяр уже спокойно.

Сивый бросил на него недовольный взгляд и, поднявшись, направился к тем, кто все еще терзал тело девушки.

— Оставьте ее! — прикрикнул он. — Какой смысл в мертвой игрушке?

Люди плотоядно посмотрели на тело, словно только после слов вожака заметили, что оно больше не двигается и не дышит.

— Оденьтесь, нам скоро нужно будет навестить нашего друга в городе, — на губах Сивого появилась жестокая улыбка.

Воспоминание закончилось, и Риддл втянул воздух, ощущая удовлетворение. Его слуги все еще ждут.

— Прекрасные новости. Надеюсь, ты еще последишь за их передвижениями? — спросил он у гостя. Ворон моргнул, выражая согласие и, оттолкнувшись от руки, взлетел. Очутившись на подоконнике, он приоткрыл клювом раму и нырнул в холодное утреннее небо.

Том провел палочкой над разрезом и тот затянулся. Подходя к окну, чтобы затворить его, маг не переставал довольно улыбаться.

— Мой Лорд, — в приоткрытую дверь просунулось лицо Питера Петтигрю. — Все готово к вашей прогулке.

— Хорошо, положи все в вестибюле, я приду, — бросил Волдеморт.

Когда Хвост исчез из прохода, Том взмахнул рукой, и дверь захлопнулась, запечатанная заклинанием. Пройдя к одной из стен комнаты, он постучал по ней палочкой. Рисунок обоев одеревенел, превратившись в две небольшие створки. Волдеморт открыл их, и из тайника выплыла чаша. Прислонив палочку к виску, маг вытащил оттуда тонкую нить воспоминаний и поместил в сосуд. Убрав Омут памяти обратно и закрыв дверцы, он начертил руну. Стена опять стала сплошной.

Выйдя в холл, Риддл накинул на плечи принесенный Петтигрю черный дорожный плащ.

— Чувствуешь ли ты мое присутствие, Хвост? — спросил он Питера, который стоял у двери, чтобы открыть ее Лорду.

— Мой Господин, конечно чувствую…

— Подумай хорошенько, Хвост. Твоя метка ощущает меня? — Волдеморт пронизывал маленького человека своими серыми, как лед холодными глазами.

— Я… я не чувствую, мой Лорд, — испугано пропищал Петтегрю, сжавшись. — Я не понимаю почему, мой Господин…

— Обвивейт! Молчи, Хвост. Впредь и всегда. Ты понял? — мышцы лица Риддла застыли восковой маской.

— Никому и никогда, Господин, — раболепно.

Питер открыл перед Волдемортом дверь, склонив голову. Глаза Риддла блеснули недобрым блеском. Пришло время выйти в мир, который скоро будет принадлежать ему.

* * *

Гарри долго мучился с внешностью. То ему не нравилось, как выглядят глаза, то нос слишком маленький, то уши торчат. Либо все вместе являло собой невероятно смешную картину. В конечном итоге он стал отчасти похож на Малфоя. Даже щурился, как он. Длинные волосы Поттер оставил, только как следует расчесал, цвет глаз изменил на карие. Получилось неплохо. Словно настоящий аристократ. Одежду бы еще подходящую. Открыв баночку с кремом, он намазал лоб. Было донельзя непривычно смотреть на себя, ну, почти себя, без шрама.

Захлопнув рукопись и прихватив банку, молодой человек вышел в гостиную. Оказывается, Снейп уже вернулся и сидел в кресле, ожидая его.

— Я уж думал, ты оттуда не выйдешь, — проворчал он.

— Ну, как? — просил Гарри, приглаживая волосы.

— Кого-то ты мне напоминаешь, — ухмыльнулся Северус.

— Не смог подобрать ничего лучше, — объяснил юноша, складывая вещи на столик у дивана.

— Ничего, научишься. Просто, нужно побольше лиц держать в голове. И изображение само подберется. Главное, что ты не оставил черт, которые напоминают тебя. Не забудь, что и вести себя ты должен иначе. Не как Гарри Поттер.

— Да, да. Идем?

— Ты не забыл про имя? — поднимаясь, спросил Северус.

— Не могу выбрать, — честно признался Гарри, почесав в затылке. — Мне никакое другое, кроме своего, не нравится.

— Ты не можешь иметь такое имя, — как маленькому ребенку объяснил Снейп.

— Да знаю. Может, вы что-нибудь предложите?

— Я уже давал тебе имя. Хватит, — отрезал зельевар и скрестил руки на груди.

— Ну, пускай будет Гор, — скривился Поттер.

— У тебя должны быть нормальные имя и фамилия! — начал раздражаться Северус.

— Хорошо, — спокойно произнес Гарри, повторяя позу профессора. — Как бы вы назвали своего сына?

Снейп сузил глаза, ощущая, как сильно забилось сердце от слов паршивца. Опять он применял на нем свою излюбленную тактику. Северус молчал целую минуту, но Гарри его не торопил.

— Однажды Лили сказала, что, если у меня и будут дети, то точно не с обычными именами, потому что я люблю все усложнять, — тихо произнес профессор, отводя глаза. — И твоя мать была права. Однако, — он помедлил, теребя пуговицу на рукаве мантии, — я никогда не задумывался, как мог бы назвать сына.

— Возможно, сейчас стоит задуматься, — мягко заметил Гарри. Ему было интересно, как между мамой и Снейпом зашел разговор о детях. Но он не стал спрашивать, так как знал, что профессор не ответит. Бывали случаи, когда Северус оговаривался, но добровольно, он никогда ничего не рассказывал об их отношениях с Лили Поттер.

— Позволишь мне подумать?

— Сколько угодно.

Поттер прошел к креслу, в котором до этого сидел Снейп, и уселся в него, а Северус, задумавшись, остался стоять. Затем он начал прохаживаться по гостиной. Гарри с усмешкой наблюдал за такой знакомой картиной. Профессор, когда нервничал или усиленно о чем-то размышлял, начинал ходить. Так продолжалось около четверти часа, потом маг остановился и, подняв голову, посмотрел на Гарри. Тот в ответ поглядел на него.

— Тебе, наверное, оно покажется несколько вычурным и старым, — плохо скрывая волнение, проговорил он, — но больше в голову ничего не приходит. Это римское имя.

— Какое? — просто спросил юноша.

— Севериан, — выдохнул Снейп и замер.

От слов зельевара в груди юноши что-то екнуло. Внезапно стало тепло. Гарри прокручивал в голове это имя. Оно было очень созвучное с именем профессора.

— Ну, что ты молчишь? — напряженно спросил Снейп.

— Оно очень похоже на ваше.

— Да.

Поттер подумал, что ему приятно видеть переживания профессора. Вообще вся ситуация оказалась такой трогательной и сентиментальной, что он не мог не улыбнуться. Но, чтобы зельевар не подумал, что над ним надсмехаются, Гарри поторопился его заверить:

— Мне нравится.

— Хорошо, — было заметно, как расслабились плечи мужчины. — Что с фамилией?

Насчет этого Гарри думал не так долго.

— Мне кажется, Браун подойдет.

— Знаешь, что меня удивляет? — вдруг спросил Северус, сузив глаза.

— Что?

— Почему ты не пожелал назваться Блэком? Мог бы представиться его дальним родственником.

— Вы лучше меня знаете, что идея заделаться его четвероюродным племянником с треском провалилась бы. Беллатрикс сразу все поймет, — недовольно произнес Поттер, удивляясь, как такая мысль пришла в голову зельевара.

— Я-то это знаю, и разбил бы твое предложение в пух и прах. Но я уже привык, что гриффиндорцы идут на поводу эмоций: сначала говорят, потом думают.

Гарри насупился от такого заявления.

— Ладно, не дуйся, — вдруг рассмеялся Северус. — Поднимайся и пойдем.

Снейп, ухмыляясь, развернулся и пошел к вешалке у двери.

— Вот, возьми, — он протянул Гарри зимнюю мантию. — Я немного уменьшил ее в плечах. Должна подойти.

Поттер, все еще обиженный, взял ее и надел.

— Спасибо, — буркнул он.

Северус улыбнулся шире, наблюдая обиду юноши.

«Ей богу, как маленький ребенок!»

— Я, кстати, взял у Дамблдора твой ключ от сейфа в Гринготсе. Не знаю уж, откуда он у него, — сказал профессор, вынимая из нагрудного кармана маленький золотой предмет и протягивая молодому человеку.

— Отлично, — хмуро протянул Поттер, забирая ключ. — Вы не знаете, где находятся мои старые вещи?

— Не уверен, но, кажется, их поместили в архив Министерства, — ответил профессор, застегивая свою теплую мантию. — Дамблдор как-то упоминал, что после похорон, их хотели передать твоим родственникам. Но те отказались. Поэтому решили все убрать на сохранение. Уизли, вроде, хотели забрать что-то, да и Блэк пытался, но им не дали.

Гарри кивнул, но больше никак не показал своего отношения к этому известию. Дурсли повели себя предсказуемо. А вот семью Рона жалко, как и Сириуса. Хотя Поттер не представлял, зачем им нужны его вещи... Лишние воспоминания, причем неприятные.

Когда Снейп и его ученик оказались в шумном пабе Тома, юноша сразу ощутил дежа вю. Первый раз появившись здесь с Хагридом, ему все казалось необычным. А сейчас все такое привычное, знакомое... Профессор подтолкнул его к задней двери, где была арка в Косой переулок. Поттер послушно пошел туда.

Кирпичи разъехались, образуя проход в мир магических магазинов. Гарри улыбнулся, уловив запах сладких леденцов и какао. Волшебники ступили на очищенную от снега мощеную дорогу главной улицы, и Северус, слегка дернув Поттера за рукав, указал, куда идти. Это было лишним, юноша и сам прекрасно помнил дорогу. Гарри не переставал крутить головой, пытаясь увидеть все изменения, произошедшие здесь за год. Их было не так много. Лавка со сладостями и мороженным Фортескью стала больше. Пестревшая веселыми красками вывеска гласила «Фортескью и Левинчен». Магазин с метлами остался прежним, только народу прибавилось. Поттер подошел к витрине. Там была выставлена метла с причудливо сложенными веточками. Видимо для улучшения маневренности при особо опасных пируэтах. Посеребренными буквами блестело название на древке: «Крыло». На ручке был нарисован золоченый снитч. Юноша дотронулся до стекла витрины, разглядывая модель.

— Сев, нам не стоит задерживаться. Пойдем, — проговорил над ухом тихий голос.

Гарри удивленно посмотрел на Снейпа. Он назвал его «Сев»? Профессор приподнял бровь, Поттер хмыкнул. Потом, вздохнув, последовал за наставником.

— Я думал, что ты уже вырос из этих глупостей, — поддразнил Северус, поглядывая на юношу.

Гарри ничего не ответил. Он продолжил осматривать все вокруг, опять напоминая Снейпу восьмилетку. Профессор покачал головой, но не стал комментировать, а продолжил наблюдать за прохожими, сжимая в кармане палочку.

Когда они, наконец, дошли до лавки Оливандера, Поттер вошел туда первым. Хозяин лавки поднял глаза на покупателей, и его губы растянулись в довольной улыбке.

— Удача невероятно благоволит вам, юноша, — его водянисто-серые глаза словно пронизывали насквозь.

Гарри сразу понял, что его узнали, но, прежде чем он успел хоть что-то сказать, заговорил профессор:

— Мистеру Брауну нужна волшебная палочка, мистер Оливандер, — он сделал ударение на новом имени Поттера.

— Конечно.

Старик вытащил из рукава свою палочку и направил на дверь. Замок щелкнул, а на окна опустилась волшебная завеса.

— Вы можете не бояться, господа. Я вас слушаю, — произнес он.

Гарри шагнул к прилавку и сказал:

— Моя палочка была уничтожена, мистер Оливандер.

Старик грустно посмотрел на него.

— Жаль, что вам не удалось сохранить ту редкость. Но, думаю, смогу подобрать что-то для вашей изменившейся магии. — С этими словами пожилой маг исчез среди своих стеллажей.

Гарри посмотрел на Снейпа.

— Моя магия изменилась? Но я не чувствую, — проговорил он взволнованно.

— Ты забыл, что теперь имеешь две сущности? Из-за того, что феникс может «собирать» энергию, ты становишься сильнее, и магия, естественно, изменяется, — тихо пояснил Северус.

— Но откуда он узнал? — недоумевал Гарри.

— Видимо, почувствовал, — пожал плечами зельевар.

Мистер Оливандер вернулся спустя несколько минут, неся под мышкой множество прямоугольных узких коробок.

— Давайте начнем с этой. — Он вынул из одной темно-коричневую палочку и протянул юноше. — Ясень и перо ястреба, двенадцать дюймов.

Как только подушечки пальцев коснулись древка, Гарри понял, что она не подходит ему. От нее в руках стало как-то тяжело и неприятно.

— Это не то, — сказал он, положив палочку на прилавок.

— Давайте следующую, — с энтузиазмом проговорил мастер и протянул другую.

Но и она не подошла. И следующая тоже. Когда они проверили все, что принес старый маг, оказалось, что юноше ничего не нравится. Оливандер сильно задумался, разглядывая Гарри.

— Вы очень необычный покупатель. Теперь и самые редкие палочки вам не подходят, — затем он опять задумался, но посмотрел на самый верх одного из стеллажей.

Поттер проследил за его взглядом и заметил большую пыльную шкатулку. Мастер палочек пошел за лестницей. Забравшись на самый верх, чтобы снять, по-видимому, давно не снимавшийся ларец, он сказал:

— У меня есть несколько палочек из перьев грифона. Когда-то они были запрещены министерством, так как эти животные считались слишком агрессивными, и магия, проходившая через древко, становилась неуправляемой.

Старик спустился вниз и поставил сундук на стол.

— Я считаю, что все дело в маге, а не в палочке, — он взглянул в глаза Гарри. — Еще когда вы в первый раз пришли ко мне, я сказал, что не маг выбирает палочку…

— А она выбирает его, — закончил Поттер. — Я помню.

— Палочка — ваше продолжение, она исполняет волю человека, но не более того, — мастер улыбнулся и открыл крышку сундука. Пыль слетела с нее и окатила Гарри, заставив его чихнуть. Поттер почувствовал тепло внизу живота, словно кто-то разлил внутри него согревающее зелье.

— Держите, мистер Браун. — Оливандер протянул юноше палочку из светлого дерева.

Гарри, не задумываясь, протянул руку и взял ее. И то чувство, что он испытал, было не сравнимо ни с чем. От пальцев по всему телу потекли жар и удовольствие, радость. Такого не было прежде. Волосы на затылке словно встали дыбом, по коже побежали мурашки. Он почувствовал, как палочка гудит от магии, отзываясь на прикосновение.

— Думаю, это то, что надо, — улыбаясь, проговорил Поттер, у которого дух захватывало от ощущений.

Мистер Оливандер тоже улыбнулся.

— По длине она такая же, как и ваша предыдущая. Дерево — клен.

— Нам не надо ожидать сюрпризов от нее, мистер Оливандер? — спросил Снейп, видя, что Гарри под впечатлением и больше ничего спрашивать не собирается. Типичная гриффиндорская черта.

— Палочки бояться не надо. В конце концов, все зависит от ее хозяина, — ответил мастер и посмотрел на завороженное лицо Гарри, разглядывавшего новое приобретение.

Снейп кивнул.

— Сколько стоит сие счастье? — спросил он.

Гарри, услышав этот вопрос, тут же отвлекся от палочки и вспомнил, что денег у него не было. Они ведь еще не дошли до Гринготса. Но он не успел ничего сказать профессору, так как Оливандер, рассмеявшись, проговорил:

— Она ваша. Как я сказал, их сняли с продажи.

Гарри был просто счастлив это услышать, так как не хотел просить Снейпа заплатить, он и так должен ему за многое.

— Спасибо, мистер Оливандер!

Мастер улыбнулся.

— Как и всегда, буду ждать от вас великих дел, — он взмахнул своей палочкой. Дверь со щелчком открылась, и в окнах вновь засиял дневной свет.

Гарри убрал подарок во внутренний карман мантии и, попрощавшись, вышел за Снейпом на улицу.

— Теперь в банк, — с довольным видом сказал он профессору.

Они пошли вдоль по улице, пробираясь через внезапно нахлынувшую толпу, вышедшую из паба. Было очень людно и поэтому не мудрено кого-то задеть плечом или наступить на ногу. Гарри засмотрелся на вывеску паба, слегка отстав от спутника, и случайно столкнулся с высоким закутанным в мантию магом, ощутив странно знакомую магию.

— Я виноват, извините, — потирая плечо, пропыхтел Поттер.

— Ваша правда, — бросил неизвестный, даже не взглянув на юношу, и пошел дальше.

Гарри сковали оцепенение и холод. Руки затряслись. Этот голос. Он смотрел в спину удаляющегося волшебника и не мог пошевелиться или произнести хоть слово.

«Снова решил сбежать, Поттер!»

«От судьбы не уйдешь!»

— Что случилось? — позвал Северус, разыскав Поттера в толпе. Увидев выражение ужаса на лице Гарри, он достал палочку и быстро начал озираться.

Фигура неизвестного мага застыла на месте. Гарри резко очнулся и, схватив Снейпа за предплечье, аппарировал.

* * *

Риддл уже смотрел на то место, где стоял Поттер. Он сузил глаза и осмотрелся. Темный маг чувствовал, что в Косом переулке находятся несколько его приближенных. Один из них только что апппарировал, причем с кем-то. Несмотря на это, Том не стал менять своего маршрута. Дело должно быть сделано, даже если времени было не так много, прежде чем сюда нагрянут авроры.

Если бы Волдеморт был все тем же магом, что и год назад, то смог бы узнать магию Гарри Поттера или его голос. Но на данный момент он обладал только своими воспоминаниями тридцатилетнего возраста и тем, что насобирал в Омут памяти его предшественник. Однако, чтобы изучить магию врага, того, что там хранилось, было недостаточно. Пока он не знал Мальчика-Который-Выжил лично, поэтому секрет Поттера был сохранен.

Дойдя до лавки Горбина и Берка, темный маг вошел в дверь. Колокольчик звякнул, оповещая о посетителе. В магазине никого не было, кроме его хозяина. Горбин посмотрел на странного покупателя. Хотя, нестранных здесь не бывает.

— Чем могу помочь, сэр? — спросил он.

Риддл не торопясь подошел к стеллажу с артефактами и провел над ними рукой. Воздух под его пальцами начинал струиться волнами, колебавшимися вдоль полок, показывая густые защитные чары. Они не причинили ему вреда. Волдеморт впитал эманации темной магии, которой были пропитаны запрещенные артефакты. Это было как глоток свежего воздуха…

— Около двух лет назад я просил сохранить для меня одну вещь, Горбин. Ты не забыл? — лениво произнес он и не без удовольствия услышал, как что-то выпало из рук продавца и разбилось.

— Это... вы? — хрипло выдохнул лавочник.

— Как видишь, — легко проговорили Волдеморт. — Мне нужна эта вещь.

— Конечно, сэр, — покорно пролепетал Горбин.

* * *

Когда ноги коснулись земли, Гарри вдохнул холодный лесной воздух и отпустил руку профессора. Снейп сразу же выставил вокруг них барьер и скрывающие чары, а затем выжидающе посмотрел на парня.

— Это был Риддл, — проведя рукой по волосам, объяснил Поттер. — Я узнал его по голосу.

— Ты уверен? Я не почувствовал его, — с сомнением произнес Северус.

— Во снах и наяву, когда он разговаривал со мной, его голос врезался мне в разум. Я не мог спутать, — возразил Гарри. Он поднял глаза на профессора. — Вы не верите мне?

— Верю. Только что ему делать в Косом переулке? Он редко сам выходит в толпу, всегда посылает кого-нибудь с поручениями, — напряженно проговорил Северус, всматриваясь в лицо юноши. — Нам стоит вернуться в школу.

Гарри кивнул.

— Экспекто патронум, — произнес Северус.

Белая лань материализовалась из его палочки и проскакала вокруг магов.

— К Дамблдору. Риддл в Косом переулке. Возможно, направляется в Лютный. Иди.

Патронус ускакал.

— Указуй Хогсмид, — произнес Снейп, и его палочка показала влево. — Пойдем, — сказал он Гарри и направился к деревне.

— Я аппарировал на платформу, но щиты, видимо, расширили. Я не знал, — повинился Поттер, следуя за учителем. Собственно, по этой причине волшебники очутились посреди леса. Барьеры перекинули непрошеных гостей в другое место. Хорошо не забросили на другой континент.

— Я так и понял, — бросил Снейп. — Как только метка активировалась, Альбус расширил радиус барьера.

— Понятно. Вы сказали, что не почувствовали его. Я ощутил его магию только когда столкнулся с ним. Возможно, он каким-то образом подавляет свою ауру. — Размышлял Поттер. — Я думал, что метка более чувствительна к его появлению.

Северус, прежде чем ответить, несколько минут молчал. Видимо их с Гарри мысли двигались в одном направлении. Обычно рука начинала покалывать, когда хозяин был рядом. Но сегодня такого не произошло. Значит ли это, что Риддл слаб или наоборот он настолько силен, что может скрыть действие метки, чтобы Пожиратели не чувствовали его? Понял ли Волдеморт, что предатель находится поблизости? Или все же мальчик ошибся?

— Раньше я ощущал его присутствие, когда находился среди Пожирателей, — ответил Северус. Впереди показались дома деревни. Снейп ускорил шаг.

— Риддл сам носит метку? — задал Гарри вопрос, который раньше не приходил ему в голову.

— Зачем она ему? Он вызывает своих слуг мысленно, — бросил Северус.

Они прошли по главной улице Хогсмида и вышли на дорогу к замку. Несколько праздно гуляющих магов посмотрели им вслед с нескрываемым интересом. Северус следил за ними взглядом, и когда убедился, что ничего странного они собой не представляют, вновь обратил свое внимание на юношу.

По лицу Гарри было видно, что он был расстроен. Сегодня первый день, когда он после долгого заточения в птичьем теле побывал среди себе подобных. В Хогвартсе, конечно, он тоже был среди людей, в число которых входили только директор, Сириус и Снейп. Люпин отсутствовал по заданию Дамблдора. Юноша не жаловался, но все же было видно, что ему хотелось разнообразить компанию. Он скучал по своим друзьям. Директор предлагал отправиться в Нору и рассказать все семье Уизли, но Поттер каждый раз отказывался. Это было странно.

— Не расстраивайся, — сказал Северус. — Еще выберемся в Лондон.

— Да все нормально, — заверил Гарри, улыбнувшись, но не особо убедительно.

Дальше они продвигались молча.

Когда маги дошли до замка и поднялись к кабинету директора, горгулья сама отпрыгнула с их пути, пропуская внутрь. Снейп, нисколько не удивившись, ступил на движущуюся лестницу. Гарри молча последовал за ним. Когда они добрались до резной двери, Северус толкнул ее. Дамблдор нервно ходил по своему кабинету. Когда он увидел Гарри и профессора, то облегченно вздохнул. Окинув обоих внимательным взглядом, он остановился на Снейпе. Видимо понял, что с ними ничего не случилось.

— Я поставил в известность Кингсли. Авроры осматривают Косой и Лютный переулки. Расскажите, что произошло и как вы его определили, — проговорил старик.

— Я узнал его голос, — сказал Гарри. — В толпе я столкнулся с ним. Его магия была еле ощутимой, но я не смог бы ее спутать ни с чьей другой.

— Ты уверен, мальчик мой?

— Абсолютно.

— Тогда мне стоит отправиться к аврорам, — директор развернулся и быстро направился к камину. — Я хотел дождаться вас, поэтому не уходил. Я чувствовал, что вы где-то близко к Хогвартсу.

Гарри только открыл рот, чтобы сказать, что отправится с ним, но Снейп прервал его:

— Даже не надейся, — он блеснул глазами на молодого человека.

Гарри сузил глаза и угрюмо зыркнул на учителя.

— Ты не можешь пойти со мной, Гарри, — мягко произнес Альбус, а потом добавил: — Оставайтесь здесь или ступайте в свои комнаты. Я оповещу вас об итогах поиска, — и старик исчез в языках пламени.

Поттер продолжал пронзать учителя взглядом.

— Вы же понимаете, что я не могу вечно здесь прятаться?

— Не сейчас, Поттер, — отрезал профессор. — Пойдем домой. — Он развернулся и направился к выходу из кабинета.

— А если директору понадобиться помощь? — возразил Гарри. — Он ведь не всесилен!

— Я узнаю первым, если ему что-то понадобится, поверь мне, — сказал Снейп. — Идем же.

Поттер медлил.

— Гарри, то, что ты один раз сражался с Риддлом, не делает тебя всемогущим магом. Ты считаешь, что готов сейчас встретиться с ним? — мягко спросил Северус, смотря в глаза юноши.

Поттер некоторое время продолжал сверлить мастера зелий взглядом, но потом вздохнул и опустил голову. Наверное, наставник был прав. Сейчас он точно не готов повторить тот бой. Силы еще были не те, да и морально он был не в состоянии.

— Хорошо, — наконец согласился он и прошел мимо Снейпа к лестнице, на ходу добавив: — Словно вы бы отпустили меня, даже если бы я был готов.

Снейп хмыкнул

— Нет, конечно.

* * *

Вечером в комнаты профессора Снейпа через камин пришел Дамблдор. Он рассказал, что Риддла так и не нашли. В Лютном переулке случился пожар — горела лавка артефактов Горбина и Берка. Хозяина магазина не нашли. Когда разыскали Берка, тот не смог ничего сказать по поводу случившего, а лишь причитал о безумных растратах из-за пожара. Его не особенно опечалило, что компаньон по совместному предприятию пропал.

— Горбин торговал не особо интересными для Риддла вещами. Руки славы, проклятые драгоценности и прочие безделицы. Ничто из этого не могло заинтересовать его, — проговорил Северус, стоя у камина.

Дамблдор, удобно устроившийся в кресле, задумчиво слушал мага.

— Риддл не с проста похитил Горбина, — заметил Гарри, сидевший на табуретке около окна с чашкой чая в руках, — насколько я знаю, лавочник хорошо разбирается в ценностях. Возможно, Том хочет сделать еще крестраж и ищет подходящее вместилище.

— Но зачем было сжигать магазин? — резонно заметил Северус.

Гарри пожал плечами и чуть не выронил чашку из рук, когда услышал стук над ухом. За окном сидела сова. Отставив чашку на подоконник, молодой человек открыл одну створку и впустил птицу внутрь.

Сова пронеслась через комнату и села на подлокотник кресла, где сидел Дамблдор.

— Я уж думал, что с министром что-то случилось, — хмыкнул Альбус, отвязывая письмо и начиная читать. — Я ожидал письма раньше.

— Хочет выяснить, откуда мы узнали, что Риддл был прямо у него под носом? — ухмыльнулся Снейп.

— Да. Пойду, напишу ему ответ. До встречи, друзья, — проговорил Альбус, поднимаясь с кресла и подставляя руку сове. Та вспорхнула на нее.

— А что вы ему скажете, сэр? — взволновано спросил Гарри.

— Что наш дорогой профессор, — он посмотрел на Снейпа, — был в Косом переулке, когда почувствовал метку, оповещающую, что поблизости Волдеморт. Северус его заметил и поставил меня в известность и так далее. Я не собираюсь рассказывать о тебе, мой мальчик. — Он посмотрел на юношу поверх очков.

— Извините, сэр. Это не значит, что я не доверяю вам, — покраснел Поттер.

— Я знаю. Оставлю вас, господа, — и с этими словами он вместе с птицей исчез в языках пламени.

Поттер посмотрел в окно, которое так и не закрыл. Было уже темно, на небе поблескивали яркие звезды. Он вдохнул морозный воздух. Сегодняшний день был длинным. Молодой человек дотронулся до своей новой палочки, прикрепленной специальным ремешком к руке и спрятанной в рукаве свитера. Он ощутил, как тепло исходит от нее и согревает руку. Несмотря на то, как закончился этот день, Гарри был рад, что он выбрался куда-то. Правда, это путешествие было коротким. И компанию ему составлял профессор, а не Рон и Гермиона, как когда-то. Мысль о друзьях заставило сердце сжаться от тоски. Грудь пронзило странное чувство, словно он забыл еще кого-то.

Северус посмотрел на притихшего молодого человека, отметив, что тот находится в расстроенных чувствах.

— Что случилось? — спокойно поинтересовался он.

— Все в порядке.

— Неужели? Может, скажешь правду?

Гарри помолчал, потом закрыл окно и посмотрел на отца.

— Даже если захочу, я не смогу оградить их от Волдеморта, — сказал он.

Северус сразу понял, о ком говорит юноша, потому что такое выражение лица у Гарри появлялось, только когда он думал о друзьях.

— Почему ты не хочешь рассказать им, что жив?

Гарри сел обратно на табурет и взял холодную чашку. Достав палочку, он разогрел жидкость.

— Вы думаете, я не хочу этого? — спросил он, и, не дожидаясь ответа, продолжил: — я очень хочу. Мне их сильно не хватает. Но… что-то во мне не дает этого сделать. Я чувствую, что мне нужно время.

Северус смотрел на Поттера и размышлял. Наверное, он мог понять состояние молодого человека. После смерти Лили он сам больше не мог вернуться к прежней жизни, к какой никакой непосредственности, что была в нем. Он повзрослел, стал более жестким и критичным. Многое, без чего он не мог обойтись раньше, стало безразличным. Так и в отношении к людям. Вот и Гарри, мог сам этого еще не осознавать, но он отвергнет многое, что раньше было в порядке вещей. Он не хочет возвращаться к друзьям, потому что боится, что они станут его раздражать… Он еще не успел до конца собраться ни физически, ни морально. Как сам юноша заметил, нужно время.

Снейп еще немного помолчал. В голову пришла одна идея, как можно помочь Гарри втянуться в привычную жизнь. Когда мысль была обдумана и принято решение, маг проговорил:

— Давай прогуляемся.

Поттер удивленно посмотрел на него.

— Куда? — спросил он.

Снейп загадочно улыбнулся.

— Я покажу, — профессор протянул ему руку.

— Через порт-ключ? — заинтересовано спросил Гарри, возвращая чашку на подоконник и подходя к Северусу.

— Да, — последовал ответ.

Когда пальцы Поттера коснулись ладони наставника, Поттер заметил, что в другой его руке блеснул ободок кольца. Гарри не успел удивиться увиденному, как знакомое тянущее ощущение унесло его в неизвестность…

* * *

Ноги коснулись пола, в нос ударил запах пыли и дерева. Профессор зажег волшебные огни в лампах на большей люстре. Юноша перевел дыхание и огляделся. Они стояли у подножия широкой деревянной лестницы. Округлый, просторный вестибюль, когда-то бывший очень светлым. Теперь высокие окна были занавешены драпировкой. Дюймовый слой пыли на полах и покрытой мебели говорил о том, что хозяева дома давно тут не живут или вовсе умерли. Взгляд Гарри зацепился за висевший портрет, позади мастера зелий.

— Это ваш дом? — спросил Поттер, разглядывая мага на картине.

Северус обернулся, заметив портрет, он поморщился, как от зубной боли, и проговорил:

— Это мой дед. Дом его. У меня нет желания рассказывать о нем, поэтому не спрашивай.

— Хорошо, — кивнул Поттер, — тогда зачем мы тут?

— Я хочу кое-что тебе дать, — Снейп пошел по пыльной лестнице, оставляя за собой след. — На всякий случай, знай, что этот дом защищен не хуже школы. Только Дамблдор знает, что поместье еще существует.

Гарри последовал за ним, не переставая рассматривать все вокруг. Было интересно узнать о своем отце что-нибудь новое. Раньше Северус не упоминал, что у него есть дом. Интересно, где он находится. Перемещение длилось довольно долго. Возможно ли, что их забросило на другой континент?

— Мы не в Англии? — почти констатировал Гарри.

— Нет, — был четкий ответ. Но больше Снейп ничего не сказал.

Маги поднялись на второй этаж и пошли по коридору: по разным сторонам были двери, ведущие в апартаменты хозяев и гостевые спальни. В конце было высокое окно, на подоконнике и внизу около него стояли маленькие и большие горшки. В них из земли торчали сухие остатки когда-то благоухавших цветов. Сбоку от окна были заметны штырьки, по которым растения поднимались вверх и оплетали раму, создавая декор в виде арки.

Гарри это окно очень впечатлило. По нему молодой человек убедился, что они с профессором очень далеко от их привычных мест. Из окошка лился мягкий дневной свет, как бы окутывая и даря свободу. Словно это была «дверь» в другой мир. Поттер не заметил, как профессор остановился около одной из комнат, юноша пошел дальше на свет. Взгляд зацепился за длинный след на полу, оставленный когда-то очень давно. Новый слой пыли замел его, но все равно было заметно…

Остановившись у цветочных горшков, Поттер взглянул в запыленное стекло. Он не попытался притронуться к нему, чтобы протереть, прекрасно осознавая, что могут сработать щиты. Снаружи был сад. Когда-то он тоже был живым и красочным, как этот дом. Гарри откуда-то знал это. Сложив руки на груди юноша ощутил легкость и какое-то странное чувство, которое никогда ранее не испытывал. Ему хотелось иметь такой дом с большими окнами. Нет, именно с этим окном.

— Гарри, — окликнули его сзади.

Поттер развернулся. Снейп закрыл дверь комнаты, из которой только что вышел, и пошел к нему. В руках он держал какой-то предмет, завернутый в темно-вишневый бархат. Остановившись около молодого человека, он протянул вещь ему. Гарри сначала посмотрел на Северуса, словно спрашивая, что это такое. Но Северус взглядом подтолкнул юношу к действиям.

Поттер взял сверток и развернул. В его руках лежало отделанное серебром зеркало в виде ромба. По краям была высечена надпись на непонятном языке.

— Это же не простое зеркало? — спросил Гарри, сбитый с толку таким подарком.

— Конечно, — хмыкнул Северус. — Настоящая гоблинская работа. Подумай, кого бы ты очень хотел сейчас увидеть, — посоветовал он.

Гарри недоверчиво смотрел на профессора, но потом подумал, что Снейп не стал бы разыгрывать его зеркалом из сказки. Поэтому он обратил свое внимание на странный объект. В нем он наблюдал свое отражение и окно позади.

Поверхность зеркала подернулась дымкой, и внезапно отражение юноши растаяло, и появилась Нора. Миссис Уизли стояла у плиты и помешивала что-то вкусненькое в кастрюле и одновременно колдовала над сковородой с чем-то похожим на кусочки ростбифа. Видимо намечался какой-то праздник, потому что на столе стояли стопки тарелок и чашек. На стуле сидел Перси и что-то говорил матери, при этом протирая помытую посуду и расставляя на стол. Рона не было видно. Но наверняка он был где-то дома.

Гарри посмотрел на Северуса.

— Оно показывает того, кого хочешь увидеть? — это было почти не вопрос. Гарри чувствовал, как губы растягиваются в улыбке.

— Да, — кивнул Снейп, наблюдая за реакцией Поттера. — Если ты по кому-нибудь соскучишься, то всегда можешь воспользоваться этим зеркалом. Оно твое. — Северус улыбнулся той радости, что плескалась в глазах подопечного.

— Спасибо, Северус. Это просто классно! — Гарри хотел от переполнявших эмоций обнять старшего мага, но потом подумал, что это будет выглядеть по-детски.

Северус заметил в глазах юноши это желание и ухмыльнулся. Мальчишка! Поттер сумел сдержаться, чему профессор был рад…

— Идем домой, Гарри, — сказал Снейп и, осторожно взяв за плечо юношу, подтолкнул его обратно туда, откуда они пришли.

В голове молодого мага возникало много вопросов к Северусу. И относительно дома его предков и необычного зеркала. Быть может, с его помощью можно обнаружить Волдеморта?

— Нет, — ответил Снейп. Видимо последний вопрос Гарри задал вслух. — К сожалению, это зеркало показывает только тех, кого ты любишь и по ком тоскуешь… Ты разве скучаешь по Риддлу? — хмыкнул он, приподняв одну бровь.

— Нет, конечно.

— Не сомневаюсь.

Когда они спускались по лестнице, Гарри спросил:

— Вы когда-нибудь слышали сказку про Красавицу и Чудовище?

— Какую сказку? — задумчиво переспросил Снейп.

— Понятно, — проглотив смешок, выдавил юноша.

~*~

Комментарий автора к главе:

Имя Севериан с латыни переводится, как "сын строгого". Вы можете прочитать подробнее о нем тут:

1)http://www.astromeridian.ru/imya/znachenie_imeni_Severjan.html

2)http://www.imenator.ru/mujskie/imena/severian

Все упомянутые в главе географические объекты являются подлинными.

Надеюсь, 14-я глава растопит лед вашего сердца, и вы наградите меня некоторыми мыслями после прочтения. Ваш Автор! 

Вечером тринадцатого января все студенты пировали в Большом зале, отмечая начало нового семестра. Кто-то рассказывал, как замечательно съездил во Францию покататься на лыжах, кто-то пересказывал новости в музыкальной индустрии, а кому-то был интересен новый ученик профессора зелий. Девушки поглядывали на него с любопытством, а парни недоумевали, кому могли понадобиться эти дополнительные Зелья?

Директор жизнерадостно представил Севериана Брауна и объяснил, что молодой человек приехал из Австралии, где учился в школе Сиднея. Для того чтобы достичь высшей степени знаний и умений в своей будущей профессии, ему необходимо пройти практику у одного из мастеров, коим является профессор Снейп. Некоторые студенты с нескрываемым удивлением смотрели не только на юношу-зельевара, но и на его патрона. Видимо, мало кто задумывался о статусе их профессора зелий.

Гарри из-за повышенного внимания опять чувствовал себя не в своей тарелке. Уже давно он не оказывался новостью дня. Сидеть за столом преподавателей было также необычно, как и находиться среди знакомых учителей, которые тебя не узнают. Профессор МакГонагалл строго взирала на него, однако Гарри мог по морщинкам на ее лбу и поджатым губам понять — женщина присматривается и оценивает.

«Наверняка считает, что прибыл еще один змей в слизеринский серпентарий», — немного расстроено подумал он.

Поттер перевел внимание на Рона, нагружавшего свою тарелку ростбифом, куриными крылышками и салатом из мидий. Мда, друг, как всегда, «разборчив» в пище. Словно прочитав мысли Гарри, Гермиона удивленно воскликнула:

— Нельзя сочетать морепродукты с мясом!

— Ой, не нуди. Я же не заливаю все это вишневым сиропом, — отмахнулся Рон. — Притом, давно хотел попробовать этот салат.

Гермиона решила поберечь нервы и не стала спорить, поскольку знала, что это дело бесполезное. Она заметила, что иностранный гость прислушивается к их разговору, и посмотрела на Гарри.

— Привет! — скомкано выдавил он.

— Привет, — улыбнулась она. — Как тебе Хогвартс?

— Очень красивый. Никогда не видел такого потолка, — проговорил юноша.

— Ты его будешь видеть не часто, если поселишься в подземельях, как Снейп, — хмыкнул Рон.

— Почему?

— Он тебя выпустит только, когда ты совсем позеленеешь и усохнешь. Снейп трудоголик и тебя загоняет, — сказал Уизли.

Гарри про себя ухмыльнулся. Как же прав был его друг.

— Мне он показался очень умным человеком. Не думаю, что он будет мешать мне нормально питаться, — заметил Поттер, покосившись туда, где сидел Северус. Профессор разговаривал с директором и не обращал внимания на своего подчиненного. Когда Гарри опять взглянул на друзей, Грейнджер спросила:

— Расскажи про вашу школу в Сиднее.

Поттер усмехнулся. Вчера вечером он долго обсуждал с Северусом свою легенду. Дамблдор рассказал им, что в Сиднее есть магическая школа — для потомков европейских переселенцев. Сравнительно небольшая и, разумеется, далеко не такая древняя, как Хогвартс. Гарри — из любопытства и для достоверности своей истории — спросил о том, обучают ли там аборигенов, и внесли ли они какие-то дополнения в программу, создававшуюся еще при основателях Хогвартса. Дамблдор поведал, что местные племена, вообще довольно агрессивно встретившие незваных гостей на своих берегах, на выстрел не подпускали "белых" магов к хранимым ими знаниям и не стремились изучать чужеродные таинства. Считается, что в последние годы носителей знаний не осталось — аборигены почти полностью ассимилировали с европейской и американской культурой, а шаманы и ведуны, владевшие уникальными магическими искусствами, вымерли, не оставив учеников или письменных свидетельств, так что пополнить свою копилку знаний их секретами мировое сообщество вряд ли уже сможет...

Гарри очнулся от задумчивости и вспомнил о заданном ему вопросе.

— Моя школа называется «Драгонест ». Она находится не в самом Сиднее, скорее в пригороде, — улыбнулся он девушке. — Там изучают почти все то же самое, что и в Хогвартсе.

— Почти? — брови Гермионы вопросительно приподнялись. В этот же момент, она бросила взгляд на Рона. Тот жевал салат и аж жмурился от удовольствия. Грейпджер покачала головой и сосредоточила внимание на Брауне, слушая его ответ.

— Да. Насколько я знаю, наша программа мало чем отличается от вашей, — гладко рассказывал Поттер. — Ведь она была без изменений перенесена из Британии в Австралию — сохранение традиций и стандартов, как нам рассказывали на Истории. Пожалуй, только этот предмет у нас и отличается — в него добавлены факты из истории магии в южных колониях…

— Это же очень интересно! — воскликнула Гермиона, привлекая внимание сидевшей с ней рядом профессора Вектор. — А как насчет магии австралийских аборигенов, вы ее изучаете? Наверняка ведь происходил какой-то культурный обмен…

— Вообще-то, почти никакого. Для переселенцев магия индейцев была не настолько организованной и искусной в сравнении с их собственной. На самом деле местные владели большими силами, и знания их были глубоки, но европейцам их «жалкие потуги в волшебстве» казались примитивными и никчемными, поэтому они почти не интересовались ею. Тем более, что чужакам не очень-то раскрывали тайны, в которые даже среди соплеменников были посвящены лишь единицы. — Гарри заметил, как Рон подавил зевок, и улыбнулся шире, чувствуя, как тепло и радость разливаются в груди.

Знали бы ребята, как Гарри этого не хватало: восторга и энтузиазма в глазах подруги, недопонимающего и скучающего взгляда Рона. Поттеру нетерпелось объясниться с друзьями. С каждым днем, все больше прибегая к подарку отца, Гарри понимал, что ждет встречи с друзьями. Это желание было таким безудержным, отчего сомнения, что Рон и Гермиона больше его не поймут, отошли на второй план. Поскольку время как раз подошло к началу семестра, Поттер решил дождаться их прибытия.

Юноша тяжело вздохнул.

— Со временем коренное население смешалось с другими населениями, и его знания были потеряны, — договорил Поттер, с трудом вспомнив, о чем сейчас рассказывал. — Так что, к сожалению, дополнять программу нашей школы особенно было нечем. — Он улыбнулся Гермионе.

— Нда… и, все-таки, угораздило же тебя попасть в ученики к Снейпу… — невпопад пробормотал Рон, бросив взгляд на профессора, хмуро доедавшего обед. — Ты не знаешь, на что напросился.

— Зельеварение — один из предметов, в которых мне удалось преуспеть. Поэтому мои учителя посчитали, что мне нужно заниматься делом, лучше всего у меня получающимся.

— Это верно, — согласно кивнула Гермиона. — В Хогвартсе один из лучших зельеваров Великобритании.

«Ого, и она это знала!» — изумленно и виновато подумал Гарри, покосившись на профессора. Тот, почувствовав взгляд, поглядел на ученика, вопросительно приподняв одну бровь. Поттер покачал головой, и Северус, поднеся чашку к губам, обратил свой взор в зал.

— Да, только, чтобы учиться у него, надо иметь крепкие нервы, — недовольно вещал Рон, вернувшись к салату.

Поттера это повеселило.

— Ребята, вы не против сегодня встретиться и поболтать? — спросил он. — В Хогвартсе все очень интересно, и с ним столько связано. Ну и вообще — пообщаемся поближе…

Гермиона засветилась от радости и тут же согласилась. Рон тоже был не против познакомиться с одногодкой, с которым предстояло постоянно видеться в замке.

— Только учтите, если весь вечер будут одни разговоры про науку, австралийских аборигенов и — Мерлин упаси — зельеварение, без обид, ребята, но я могу помешать вам громким храпом.

Гермиона скорчила недовольную гримасу, качая головой на бестактность Рона.

Гарри не сдержал веселый смех.

— Мне еще всегда было интересно, как ваши маги летают на метлах, — как бы случайно проронил Поттер. — Я слышал, у вас даже игра какая-то есть.

— Да, есть. Квиддич называется. — Глаза Рона заблестели. — Ты что, о нем никогда не слышал?!

— Слышал, но увидеть не представлялось возможности. У нас в основном на гиппогрифах летают или фестралах. И игры другие.

От этого Рон просто загорелся энтузиазмом просветить о любимой игре гостя, пропустившего самое главное в жизни.

— Давай посидим после ужина у меня в комнате? — предложил Уизли.

— Рон, только не забудь, у нас уроки завтра. Нужно еще подготовиться, — заметила Гермиона.

— Вечно у тебя одни уроки на уме, — бросил Уизли, подкладывая себе в тарелку еще и пирог с патокой.

Подруга улыбнулась и покачала головой.

Дальше ужин пошел не так напряженно. Гарри чувствовал, что настроение приподнялось и он, наконец, принялся за еду. В конце трапезы к нему подошел Снейп и поинтересовался, идет ли он к себе. Но Поттер с совершенно счастливой улыбкой сказал, что спустится позже. Северус посмотрел на его друзей, потом понимающе кивнул и ушел.

Директор поднялся из-за стола и, пожелав всем спокойной ночи, тоже направился к выходу. Студенты потихоньку начали расходиться. Гарри перевел взгляд на ребят. Гермиона выжидающе смотрела на Уизли. Когда тот запил все соком и с довольным лицом откинулся на спинку кресла, то подруга проговорила:

— К тридцати годам ты превратишься в борова.

— Да, и буду лениво пялиться на тебя из лужи, — парировал он, ухмыльнувшись девушке. — Мы можем идти, — сказал Рон Гарри.

— Пошли, — хмыкнул Поттер, поднимаясь из-за стола.

Попрощавшись с преподавателями, троица вышла из зала. Гарри задумчиво плелся позади. Предстоял еще один нелегкий разговор. После того, столько раз он видел в глазах близких шок от своего «воскрешения», собственные ощущения Гарри начали притупляться.

Когда они оказались на четвертом этаже, Рон подошел к большой, почти во всю стену, картине, на которой изображался королевский стол, стоящий буквой «п». Между столами жонглировали и играли на инструментах шуты. Гости ели и возносили кубки в честь какого-то события. Уизли назвал пароль и взялся за ручку нарисованной двери позади стола. Дверь увеличилась и открылась. Рон вошел внутрь, Гермиона за ним. А вот Гарри задержался. Достав палочку и осмотрев коридор, он развеял заклинание на своем лице и вошел внутрь. Дверь за ним закрылась.

— Рон, Гермиона, я должен вам кое-что рассказать.

Друзья обернулись на фразу и замерли, увидев, кто перед ними стоит.

— Привет, только не убивайте меня сразу, — чуть улыбнулся Гарри.

Гермиона поднесла руки к губам, ее глаза заблестели от слез. А Рон просто начал задыхаться от нехватки воздуха. Потом он в несколько больших шагов преодолел расстояние между ним и Поттером и обнял его.

— Черт возьми, друг, — выдохнул он, когда отпустил Гарри. — Какого черта произошло? Ты жив и не дал нам знать!

— Я все объясню, Рон. У меня не оставалось выбора, — проговорил Поттер и направился к подруге. — Как ты?

Гермиона заплакала и кинулась к нему. Он осторожно обнял ее и не отпускал, пока не прекратились всхлипы. Гладя девушку по голове, он произнес:

— Как же я рад вас видеть. Я так скучал.

Следующие несколько часов Поттер рассказывал друзьям обо всем: как получил письмо от Риддла и, как ему было тяжело скрывать ото всех свое решение, а главное — отважиться на то, что он решил. Потом как он сбежал на скале от Дамблдора, Люпина и Снейпа, и как летел в замок, и сражался с Волдемортом. Про то, как превратился в феникса, как ощущал себя, будучи птицей. О том, как первый раз превратился в человека. Как пришел в замок и увидел дуэль между Сириусом и Снейпом. Как открылся Северусу, Дамблдору, крестному и Ремусу. Пока он рассказывал, ему казалось, что все это было не с ним. Неужели так много произошло за какой-то год?

Гарри ощущал, что с каждым словом, он словно вытаскивал из своего тела ядовитый шип. Напряжение от воспоминаний уходило, становилось странно легко. Видя сочувствие и участие в глазах друзей, Поттер впитывал это живое ни с чем несравнимое чувство причастности. Внезапно, всего лишь на долю секунды перед глазами появилась улыбка и блеск шоколадных глаз. Гарри замер.

— Почему ты не пришел к нам раньше? На каникулах, — в голосе друга слышалось обида.

— Я не хотел вас впутывать, — объяснил Поттер, пытаясь понять, что за странное воспоминание его посетило. Это была девушка, но он никак не мог вспомнить ее.

— Ты что, сбрендил, Гарри?! — взорвался Уизли. — Мы друзья тебе, или кто?

— Рон, не кричи, — осадила его Гермиона и посмотрела на виноватое и растерянное лицо Поттера.

— Гарри?

— Извините меня, — произнес он, отводя глаза. Девушка точно была важна для него. Что могло случиться с его памятью, что он не может понять, кто она?

— Я думаю, ты и сам не совсем понимаешь, почему молчал, — отозвалась подруга. Поттер оторвался от мыслей и взглянул на Гермиону. — Просто все это тяжело пережить. Мне кажется, ты сейчас словно рыба, выброшенная на берег. Вроде живешь, но не понимаешь как. Та боль, что ты пережил, преследует тебя. Нет четкого понимания кто ты теперь — маг или животное.

Невероятно то, как Гермиона смогла понять это, но она была права. Год назад Гарри был готов умереть, а сейчас все еще жив и не понимает зачем. Стоя на коленях перед Волдемортом, он знал, что выхода нет, он умрет. Был согласен с этим и почти не боялся. Как только сознание и память начали возвращаться к нему в теле феникса, Поттер почувствовал неимоверное разочарование. Не радость или желание жить — а бездонное чувство пустоты. Время, что было ему оставлено до битвы, заставило его переосмыслить всю свою жизнь и как никак подготовиться к неизбежному. Но Судьбе было угодно сделать по-своему. В итоге, его опять заворачивало в спираль отчаяния и боли. Все началось сначала.

Гарри вглядывался в карие глаза подруги и видел в них свое отражение. Он сложил руки на груди, унимая дрожь и борясь с холодом, хотя в комнате было тепло.

— Ты права, я не совсем понимаю, что происходит, — отстранено прошептал он. — Я не ожидал, что смогу выжить. Сейчас я чувствую, что меня прежнего больше нет. Я умер тогда.

Взгляд Гарри скользнул по столику и лежавшему на нем журналу по квиддичу. Потом он поглядел на друга. Рон приобнял его рукой и сказал:

— Ты просто забыл взять нас с собой, вот и вернулся!

Гарри неожиданно нервно рассмеялся.

— Что? Я серьезно, — продолжал друг. — Я бы прихватил что-нибудь из набора Ужастиков, чтобы Риддлу жизнь сахарной не казалась! — в его глазах заиграли чертики.

Смех Гарри перешел из нервного в нормальный. Он ощутил прилив благодарности к другу за разряжение обстановки.

— В следующий раз обязательно возьму тебя для пущего эффекта, — кое-как выговорил Поттер.

— Какого следующего раза, Гарри!? Его не будет! — возмутилась Гермиона.

— Ну, ну, — ухмыляясь, протянул Поттер.

Троица просидела до глубокой ночи, разговаривая об их статусах преподавателей и о некоторых изменениях в школе, но больше не касались событий, связанных с Гарри. Впервые юноша почувствовал такую невероятную легкость на душе, или лучше сказать, свободу. Тоска, холод и, незамеченная юношей эмоциональная скованность, отступили и под конец вовсе растаяли. Именно общение с друзьями принесло ему успокоение и расставило все на свои места. Только странно чувство, что он забыл кого-то важного, стало еще острее.

— Рон, расскажи своим обо мне, но только, пожалуйста, не письмом, — попросил Поттер, когда собирался уходить. Появлялись первые признаки ломоты, значит, скоро превращение.

— Конечно, друг, — согласился Рон.

Расставаться никому из них не хотелось, но… теперь у ребят есть время и на разговоры и на все что угодно!

* * *

— Робин, ты опять испортил корень, — зашипел на напарника белокурый слизеринец.

Рейвенкловец, к которому обратились, устало вздохнул и опустил руки.

— Прости, Мартин, что-то я сегодня делаю все из рук вон плохо, — тихо проговорил он, оглядываясь на строгого профессора, сидящего за кафедрой. — Мне кажется, это Снейп на меня так действует.

Слизеринец нервно хмыкнул.

— Оглянись, он на всех так влияет, — недовольно пробурчал тот, отнимая у рейвенкловца нож и начиная нарезать запасной корешок. — Я бы лучше на травологию пошёл, чем здесь сидеть.

— Тебе повезло, что сейчас не он декан Слизерина. Ребята со старших курсов говорили, что прежде он был просто зверь, — содрогнулся Робин, однако прищурился и добавил: — Сомневаюсь, что ты так отзывался бы о нем.

— Ты думаешь, если бы он был моим деканом, мне было бы легче? — недоуменно спросил Мартин.

На что его друг только ухмыльнулся.

— Думаю, твою любовь к профессору Грейнджер ничем не перебьёшь.

— Что за бред! Ты что, паров надышался?! — возмутился слизеринец, пытаясь скрыть смущение.

— Да ладно, Мартин, это же даже слепому видно, — подшучивал над ним сосед по парте.

— Прекрати! — в истинно слизеринской манере зашипел Мартин. — Профессор Грейнджер нисколечко мне не нравится. Тем более, она, кажется, встречается с Уизли.

— Какая осведомлённость, — хихикал рейвенкловец, помешивая зелье и с озорным весельем в глазах косясь на друга.

— Я тебя сейчас в это варево окуну, — злобно прошипел блондин.

Он отвернулся от друга и уткнулся во что-то тёмное. Только потом он понял, что это мантия профессора. Медленно поднимая голову, мальчик уже чувствовал, что не к добру это. Когда его глаза встретились с рассерженными учительскими, он почувствовал себя маленьким и беззащитным.

— Что может быть приятнее дружеской беседы, когда варишь на уроке зелье? — обманчиво миролюбиво протянул Снейп. — Может быть, вы захотели недельную отработку за испорченную школьную мебель? Или, вероятно, горите желанием посетить медкрыло в качестве бессознательного тела, если не хуже? — его взгляд просто пронизывал насквозь.

— Простите, сэр, — опустив головы, пробормотали мальчики.

Профессор взглянул на них, потом на зелье. Прищурившись, он присмотрелся к жидкости, но уже через несколько мгновений с усталым вздохом покачал головой.

— Десять балов со Слизерина и Рейвенкло. Следите за своим зельем, — затем он развернулся и пошел к своему столу.

— Странный он какой-то, — очень тихо зашептал Робин, беря крылышко летучей мыши и кидая его в котёл.

— Да, уж, — согласился сосед.

— В первом семестре он был более кратким, а сейчас разговаривать начал…

— Не к добру это, — поморщился блондин.

— Вы что-то не поняли, мистер Квинс? — громко вопросил голос профессора.

Студенты захлопнули рты и уткнулись в котел.

— Я все понял, сэр, — выдавил Робин.

— Еще пять балов с Рейвенкло!

Несколько минут между мальчиками стояла тишина. Зелье мирно побулькивало, переливаясь желтоватым отблеском.

— Марти, оно просто в наглую не хочет синеть. Мы что-то забыли положить, — сокрушённо зашептал Робин.

Слизеринец начал пробегать глазами текст рецепта.

— Мы забыли лиственницу, — разочаровано проговорил друг. — Ну вот, опять незачёт.

Внезапно внимание Робина привлек опавший на стол пух. Рейвенкловец поднял взгляд к потолку и застыл. Два блестящих зелёных глаза, не мигая, смотрели на него. В темноте сводчатого потолка были видны только контуры птичьего тела. В котёл с глухим «бульк» упала ветка, и жидкость в нем приобрела синий цвет.

— Что ты туда бросил, Робин? — удивился блондин, уставившись на непрозрачную синюю смесь в котелке.

Рейвенкловец лишь пожал плечами и снова посмотрел вверх. Но птицы там уже не было.

Прозвенел звонок.

Профессор занялся проверкой того, что «настряпали» ученики. С недавних пор Северуса перестала раздражать неопытность и несобранность студентов. Возможно, двадцатилетний стаж все же оставил отпечаток на его характере, а может, потому что жизнь мастера зелий очень сильно изменилась. Наградив баллами нескольких рейвенкловцев и слизеринцев за прекрасно сваренные зелья, прищурившись на парочку болтунов, чье совместное творение все же было правильно сварено, зельевар приказал наполнить колбы образцами и поставить на специальный поднос, поставленный на первой парте около его стола. Ученики, выполнив указания, торопились быстрее покинуть класс. Но теперь это стремление диктовалось не столько боязнью своего учителя или ненавистью к нему, сколько нетерпением добраться до Большого зала на обед.

Дверь захлопнулась за первоклассниками. Северус сразу же наложил на нее запирающее и заглушающее заклятие. Почувствовав лёгкое дуновение, он обернулся. На кафедре сидел Гор.

«Что ж, профессор Снейп, вы очень изменились», — услышал Северус, и по интонации голоса понял, что Поттер усмехается.

— Неужели. Не просветишь, в чём именно? — профессор удивленно поднял одну бровь.

Гарри переступил когтистыми лапами по столу и склонил голову набок.

«На моём первом курсе студенты трепетали от страха, завидев тебя, боялись даже вздохнуть», — Гарри опять перешел на неофициальное обращение.

Северус заметил, что когда Поттер находится в своей птичьей форме, то обращается к нему на «ты», а когда в человеческой, то ему сложно это делать. Вот что значит психологический барьер, наращенный годами.

— Зато теперь они настолько смелы, что позволяют себе болтать во время занятия, — недовольно проговорил Северус, садясь в кресло и собирая со стола проверенные работы пятого курса, которые просматривал во время урока.

«Несмотря на это, они тебя уважают, — поразмыслив какое-то время, проговорил Гарри. — Некоторые, конечно, боятся. Мне-то уж есть, с чем сравнить, я знаю тебя очень давно. Ты стал мягче и намного терпимее. Это видно».

Северус откинулся на спинку кресла, и вновь поглядел на Гарри.

— Просто мне не нужно больше притворяться, — тихо заметил он. — Не смотря на то, что обо мне думают студенты, мне не всегда по душе наказывать их. И потом, наблюдать ненависть в глазах тех, кого защищаешь, не очень-то приятно. — Это было сказано явно с намеком. — Ты понял, как нужно вести урок?

«Да», — хмыкнул Гарри. Он хотел добавить еще кое-что про способность профессора доводить детей до нервного припадка, но подумал, что не стоит.

— Хорошо. На следующей неделе будешь проводить его сам. На этой у меня запланирована контрольная у хаффлпафа и гриффиндора. Надо выяснить, что осталось в их головах. Ее я проведу сам — зная твое предвзятое отношение к своему факультету и природную щедрость, не хочу рисковать, — скривившись, произнес Снейп.

Гарри обиженно распушил перья, нахохлившись. Северуса это забавляло. Вообще ему нравилось поддевать молодого человека на почве гриффиндора и геройского характера. Это было небольшой местью со стороны мастера зелий за прошедший год.

Поттер хотел спросить профессора, почему же для Слизерина и Рейвенкло контрольная не проводилась? Но потом решил, что не хочет слышать о превосходстве ума слизов над грифами.

— Дамблдор утром прислал записку, что хочет поговорить, — заметил Снейп.

«Он что-то узнал?» — хмуро спросил Гарри.

— Возможно, — ответил Северус. — Думаю, чем скорее мы закончим обсуждать мои изменения, тем быстрее узнаем, что выяснил Альбус.

«Вроде все», — вздохнул Поттер.

— У меня есть вопрос к тебе, — медленно проговорил профессор, положив руки на стол и сцепив их в замок.

Гор пристально посмотрел на Северуса, ощущая серьезность и осторожность в его голосе.

— Ты простил меня, Гарри, за то, что именно я рассказал Волдеморту о пророчестве? — произнести эти слова было трудно, так же как и посмотреть юноше в глаза.

Поттер удивился вопросу. Он не ожидал его, тем более, сейчас.

«Я узнал об этом на шестом курсе, — начал он. — От профессора Трелони. Она рассказала, что видела тебя в «Кабаньей голове», когда разговаривала с директором о работе. В тот вечер она и сделала пророчество. Я сразу все понял. Сначала я жутко разозлился на вас с профессором Дамблдором. Вы скрыли от меня очень важную часть моей истории. Но… — юноша посмотрел на волшебника, — к тому моменту я больше не мог ненавидеть тебя. Даже если бы захотел. Слишком много ты для меня сделал».

— Если бы не я, Гарри, то твои родители были бы живы. И тогда моя помощь тебе не понадобилась бы! — Снейп поднялся из кресла и встал позади него, вцепившись в спинку.

«Прошлого не исправить, Северус. И я не хочу думать, что было бы, если бы… И тебе не позволю, — тихо, но твёрдо заметил Поттер, смотря на побелевшие пальцы профессора. — Ты ведь слышал, что я говорил Риддлу? Я не могу винить тебя в том, что произошло. Моих родителей убил он. Ты ничего не должен мне, ты выплатил все долги, когда согласился стать мне кем-то близким. То, что ты мне дал, бесценно». — Гарри вглядывался в хмурящееся лицо Снейпа. Голова профессора была то ли задумчиво, то ли виновато опущена. Юноша немного обеспокоено молчал.

— Я никогда не хотел для тебя такой жизни, Гарри… — Северус еще сильнее сжал пальцы. Его фраза была не завершенной, и по интонации это было понятно. Но он и не хотел заканчивать ее, просто не мог сказать эти слова. Слишком жестокие и эгоистичные они были с его стороны. Он сам не понимал, как мог начать это предложение. Раньше таких проколов не случалось. Он резко задвинул кресло за стол. — Идём к Дамблдору. — Профессор прошёл мимо застывшего Гора.

«Северус».

Снейп остановился.

«Что ты хотел сказать?» — Гарри расправил крылья и взлетел.

Мастер зелий выставил руку. Феникс сел на предплечье, обхватив его лапами. Устроившись поудобнее, он заглянул прямо в темные глаза. Видно было, что внутри Северуса шла борьба — стоит ли говорить.

Снейп проклинал себя за несдержанность. Глубоко в душе он боялся того, как отреагирует Гарри. Столько лет шпионской жизни коту под хвост. Он стоит и не знает что ответить… А ведь Поттер — не Темный Лорд, который в любой момент мог наставить на тебя палочку или приказать своим слугам запытать до смерти.

— Ничего особенного, не бери в голову. Идём к директору. — Он развернулся и пошел к двери. Северус не смотрел в зеленые глаза, успешно преобразив своё лицо в маску бесстрастия и поставив блоки, чтобы Гарри не смог прочесть его мысли.

«Папа, пожалуйста».

Снейп подумал, что ослышался. Он остановился и пронзил Гора пристальным взглядом. Тот с немым вопросом взирал на него.

«Он назвал меня…?»

Маска спала с его лица. Будь, что будет. Гарри заслуживает откровения.

— Мерлин свидетель, я не хотел, чтобы всё так получилось, — осторожно произнес он и продолжил: — но, будь у меня возможность это исправить, я…

«Я понимаю», — тихо сказал юноша, уверенно глядя на Снейпа. Гарри знал, что хотел сказать профессор.

Мастер зелий, забыв все свои страхи, молча взирал на своего с недавних пор сына. Брови нахмурены, губы сжаты в линию.

— Почему? — недоверчиво спросил он.

«Я определенно не рад тому, что мои родители мертвы. Но с этим уже ничего не поделаешь. С учетом случившегося, я могу совершенно точно сказать, что счастлив от того, как в последствие сложилась моя жизнь. И еще, я думаю, для тебя это тоже не один из худших вариантов, — Гарри хмыкнул, наблюдая за весьма удивленным профессором. — Кто знает, как бы все сложилось, будь что-то иначе.

Через несколько минут Северус понял, что тугой клубок в груди растаял.

«Ну как, все хорошо?»

— Да, — улыбнувшись уголками губ, проговорил профессор и мягко добавил: — Спасибо.

«Не за что. Идём к директору?»

— Идем.

Перья феникса засияли, когда они вышли полутемный коридор.

* * *

— Сегодня утром приходил Грозный Глаз. Авроры нашли Горна Верди мёртвым, — проинформировал Дамблдор, как только Северус опустился в кресло, а Гор расположился на спинке.

«Кто такой Горн Верди?» — спросил Поттер, поймав взгляд директора.

— Он был нашим шпионом, Гарри, после того, как раскрыли Северуса, — объяснил Альбус.

— Где нашли и, что с ним произошло? — вопросил Снейп, принимая свой привычный невозмутимый вид. Новости были действительно не самыми хорошими. Теперь они слепы.

— Его обнаружили на окраине западного Уэльса. Убит непростительным проклятием, — ответил Дамблдор.

«Думаете, Том сейчас в Уэльсе? Он не стал бы привлекать внимание трупом к тому месту, где обосновался. Наверняка, наш шпион был убит, а потом его переместили», — уверенно проговорил Гарри.

— Скорее всего, — кивнул директор.

— Возможно, следует подождать до того, как Поттер превратится? Неудобно разговаривать, когда не слышишь вопросов, — недовольно произнес Снейп.

— Извини, Северус, — проговорил Дамблдор. — Гарри сказал, что место, где нашли Горна не то, где может быть Том. Я с ним согласен.

«Какое задание вы ему поручили?»

— Он контролировал передвижение стаи Сивого. Видимо, кто-то из прислужников Тома пришел к ним. И Горн в чем-то прокололся… — Гарри слышал в голосе директора стальные нотки, поэтому пристально вглядывался в его лицо. Заметив взгляд феникса, старик произнес: — Шпионаж — очень тяжелая работа. Там все зависит от тебя и от того, насколько ты способен контролировать ситуацию. К этому нужна способность. Я ничем бы не смог помочь Верди. Он знал, чем рискует, каждый из «них» это знает. И морально они должны быть готовы к этому — по-другому нельзя.

Поттер перевел взгляд на Снейпа. Тот неподвижно сидел и размышлял. Профессор мало рассказывал о своей шпионской деятельности: о том, что чувствовал, когда находился среди Пожирателей или разговаривал с Темным Лордом. Когда ходишь по лезвию ножа, то выжимаешь из себя все, чтобы только не соскользнуть. По тому, как себя вел и говорил мастер зелий, было видно, что он многое вложил в свое альтер-эго. Несмотря на то, что сам Северус думал о себе несколько минут назад.

— Драко не связывался с тобой, Гарри? — спросил директор.

Гор отрицательно покачал головой. Затем Дамблдор услышал у себя в голове:

«Вы говорили, что Фоукс ищет Риддла. Может, мне заняться тем же, пока я не так занят в школе?»

— А если он почувствует тебя? Том не настолько слаб, — возразил директор.

«Это будет намного быстрее. Тем более, вдруг я смогу ощутить его магию. В Косом переулке мне это удалось».

— Это довольно опасно.

— Что опять придумал наш герой? — скучающе спросил Северус, выходя из задумчивости и глядя на Дамблдора.

— Гарри предложил помочь Фоуксу искать Волдеморта, — ответил Альбус.

— Опять потянуло на подвиги, Поттер? — внезапно холодно проговорил Снейп и продолжил: — Конечно, это же мы для себя придумали тебе новую внешность и имя и пытаемся держать все в тайне. И, несомненно, только для себя стараемся тебя уберечь. Тебе же можно делать все, что захочется. — выплюнул Северус.

«Я никак не рискую выдать свою личность Этот метод поиска будет намного лучше и эффективнее, чем посылать кого-то в пекло к дьяволу!» — Гарри недоумевал на реакцию Снейпа.

— Он никуда не полетит, Альбус, — спокойно отрезал Снейп, не обращая внимания на слова юноши. — Не нужно потакать его комплексу героя. Поттер только что вернулся с того света. Ваш феникс прекрасно сам справится. У нас достаточно людей, чтобы обнаружить, находится Риддл еще в Великобритании или нет.

— Ты слишком утрируешь, — укоризненно заметил Дамблдор, смотря на профессора поверх своих очков-половинок. Северус не дрогнул под этим взглядом. Альбус продолжил. — Я уверен, что Гарри не будет рисковать. Не спорю, все следует продумать самым тщательным…

— Нет, — Северус был непреклонен. — Я не позволю вам рисковать его жизнью.

Уничтожающий взгляд был направлен на директора. Вид мастера зелий напоминал застывшего в ожидании добычи ворона.

— Ты же знаешь, друг мой, что я никогда не рискнул бы жизнью мальчика. — Альбус обернулся к наблюдавшему за зельеваром юноше. — Гарри, ты точно уверен, что у тебя достаточно силы для подобного?

Поттер кивнул, чувствуя, что это будет стоить ему хорошей трепки от профессора. Однако Гарри знал и другое: что он действительно хочет полетать где-нибудь дальше, чем окрестности Хогвартса. В конце концов, ему хотелось приносить пользу, а не прятаться. За время, прошедшее с его возвращения минуло более двух недель, и за все эти дни он не забирался дальше запретного леса. Полет к Драко и небольшая вылазка в Косой переулок были исключением. Северус просил его не удаляться от замка, и Поттер держал слово. Во время пребывания в человеческом теле Гарри вспоминал основы зелий и составлял план будущих уроков, а когда превращался, то кружил над лесом и небольшими горами, что подальше. Обещание связывало Гарри, не давало полной свободы. Иногда ему хотелось нарушить его, как раньше он поступал со школьными правилами, но всегда его что-то останавливало.

— Он раскроет тебя, как только ты приблизишься, Поттер! — услышал юноша уже менее спокойный голос профессора. — Ты знаешь, какие проклятия и щиты наложены на его убежище? Их могут быть сотни, и каждое будет стоить тебе жизни. Фоукс может сгореть и воскреснуть, а ты — феникс только наполовину. Ты можешь не обладать такой способностью.

«Ну, я же не дурак. Я буду осторожен!»

— Ты будешь не магом, а птицей! Ты можешь случайно влететь в магическое поле, — зельевар повернулся к Гарри лицом и наконец-то Поттер увидел эмоции профессора: он был настолько зол, что глаза потемнели и казались теперь двумя бездонными туннелями. Давно Гарри не видел такого взгляда. Казалось, он способен вынуть из тебя душу. — А что ты будешь делать, если превратишься в человека? Без одежды и палочки. Ты об этом подумал?

«Фениксы умеют исчезать, Северус. Если я почувствую, что скоро превращусь, я перемещусь домой», — тоже начинал закипать Поттер. Его считают полным идиотом, ничего не смыслящим в магии. Это выводило из себя.

— Нет, — холодно и безоговорочно.

«Я не могу постоянно быть под твоим надзором! Я что, пленник в клетке? — вспылил Поттер, распушив перья и когтями проткнув обивку кресла. — Мне нужно знать, что происходит за стенами замка».

— Тебя и так проинформируют обо всем, что тебе нужно знать, нет надобности никуда летать, — бросил Снейп, резко поднимаясь с кресла и не сводя с Поттера глаз.

«Я не хочу сидеть в замке только для того, чтобы тебе было спокойно!» — выпалил Гарри. Феникс свирепо закричал, грозно смотря на Снейпа. Только по изменившемуся взгляду профессора юноша понял, какую непозволительную глупость сказал.

Северус резко отвернулся, пряча промелькнувшие на долю секунды эмоции. Дамблдор непонимающе смотрел на мастера зелий и феникса, не представляя, о чем говорил Поттер. Внезапно раздался стук в дверь.

— Делай, что хочешь, — тихо, но резко сказал Северус и, порывисто развернувшись, пошёл к выходу. Гарри видел, насколько его слова задели профессора, но ничего не мог сделать, кроме как смотреть, как тот уходит.

Рывком распахнув дверь, мастер зелий напугал Филча. Завхоз отпрыгнул в сторону, держась за сердце.

— Прошу, Аргус, — выплюнул Снейп и проскочил мимо остолбеневшего сквиба.

«Иди, Гарри», — услышал уже успокоившийся Поттер голос директора.

«Я не должен был этого говорить. Это просто вырвалось. Это же мысли, их невозможно сдержать», — виновато оправдывался он, чувствуя себя полным дураком.

«Что бы ты ни сказал, тебе нужно с ним поговорить и объясниться», — посоветовал Дамблдор, поднимаясь из кресла и идя к ошарашенному завхозу, так и стоявшему в дверях.

— Аргус, я вас слушаю, друг мой, — приветливо улыбаясь, проговорил директор, ведя Филча в свой кабинет.

Гарри выпорхнул в закрывающиеся двери. Бедный смотритель даже вскрикнул, присев, когда массивные крылья пронеслись у него над головой.

«Чёрт, ну почему я такой болван!» — ругал сам себя юноша, пытаясь разыскать среди толпы студентов Северуса. Но того нигде не было видно.

Гор вылетел на лестничную площадку, нырнул под передвижную лестницу и чуть не врезался в перила. Ученики, стоящие там, удивленно переговаривались и показывали пальцем на странную птицу.

«Надо немедленно извиниться».

Делая плавный поворот уже в коридоре, Гор был вынужден снизиться. Как раз в этот момент из-за угла вышел первокурсник.

БУХ!

* * *

Снейп быстро шёл по веранде восточного крыла. От ветра, гуляющего по коридору, мантия развевалась, как крылья демона. Профессор ускорил шаг. На улице бушевала метель. Было очень холодно, но от того, что маг сейчас чувствовал, он не замечал мороза. Северус вылетел на улицу через старые резные двери со стороны теплиц и направился к воротам школы, ведущие в волшебную деревню. Взмахнув палочкой, он оградил себя от колючего снега барьером.

«Я не хочу сидеть в замке только для того, чтобы тебе было спокойно!»

Снейп сжал кулаки.

«Глупец!»

Только Северус не знал, кого именно он таковым считал: вздорного мальчишку или себя.

Когда Снейп дошел до врат, он зашептал заклинание, открывающее их. Со скрежетом медные створки разъехались. Волшебник прошел через них и обратно наложил чары. Дальше его путь пролегал не в Хогсмид, а за антиапарационный барьер. Пока Северус шел, он достал из кармана маленькую бутылочку с зельем. Осушив ее, он уничтожил пробирку — повторно использовать ее под другое зелье было невозможно.

Когда мастер зелий добрался-таки до окраины деревни, буря утихла, и ее сменил мерно падающий снег. Снейп осмотрелся, убрал волшебную палочку в надежный карман и сосредоточился. Через мгновение на снегу сидел угольно-черный ворон. Он взмахнул крыльями и начал подниматься высоко в небо, при этом выбрав направление в сторону просвета в облаках.

БУХ!

Гарри кувыркнулся и очутился на спине. Удар был не сильным, феникс сразу же вскочил на лапы и принялся осматриваться. Причина его падения лежала неподалёку и не шевелилась. Это оказался мальчик, которому Гарри помог на зельях.

Тонкий птичий слух уловил приближающиеся шаги. Из-за поворота в коридор вышел Сириус. Крестный сразу заметил феникса и лежащего на полу студента. Удивившись, он подбежал к пострадавшим и, опустившись на колени около первогодки, проверил его пульс.

— Как ты? — спросил Сириус Гора.

«Нормально. Я случайно сбил его, — поспешно произнес Поттер. — С ним все будет хорошо?» — взволновано спросил он.

— Надо быть осмотрительнее, когда летаешь по замку. Он скоро придет в себя, — отозвался Блэк. Помедлив, маг поднял мальчика на руки и пошел в сторону больничного крыла.

Гарри полетел за ним. Начался урок, поэтому коридоры были безлюдными.

«Ты так вовремя оказался в коридоре, — мысленно вздохнул Гарри. — Не знаю, чтобы я делал, если бы ты не нашел нас…»

— У меня как раз закончилась тренировка с пятым курсом. На улице ужасная метель! Через неделю матч со Слизерином, а погода все никак не наладится, — недовольно проговорил Сириус. — Пойдешь болеть за свою команду?

«Это какую?»

— Забыл какая у тебя команда? Или ты уже начал считать себя слизеринцем? — сузив глаза, поинтересовался Блэк. В конце коридора из медкрыла вышло несколько студентов старшекурсников.

«Я не приписываю себя к Слизерину. Что вообще за глупость делить всех людей на факультеты. В Слизерине тоже много отважных и отчаянных людей, как и в Гриффиндоре — корыстных и подлых. Вспомни Петтигрю».

Блэк промолчал, но по заходившим желвакам стало понятно — он многое мог бы сказать на слова крестника. Студенты все еще не ушли из коридора, поэтому пришлось идти молча. Сейчас Сириус больше всего пожалел, что не обладает знаниями окклюменции.

— Что случилось? — обеспокоенно спросила медсестра, когда Блэк положил ученика на кровать. Увидев, приземлившуюся на металлическую спинку соседней койки белоснежную птицу, она пораженно вскрикнула: — Мерлин, белый феникс!

— Поппи, все потом, сначала мальчик, — поторопил Сириус.

— Да, конечно, — она принялась водить палочкой над телом Робина.

— Они столкнулись с Гором. Мне, кажется, парень ударился головой при падении, — проговорил профессор полетов, наблюдая за действиями медсестры.

— Гором?

— Фениксом, — пояснил Блэк.

К концу обследования, студент зашевелился. Помфри убрала палочку, заключив:

— Легкое сотрясение и ушиб на груди. Все это не страшно.

Робин открыл глаза и осмотрелся. Его затуманенный взгляд остановился на Сириусе.

— Опять не обошлись без приключений, мистер Квинс, — с несвойственной ему интонацией произнес Блэк. Поттер заметил в глазах крестного беспокойство. Это удивило юношу. Он никогда не думал, что Сириус настолько серьезно воспринимает свой статус преподавателя. Обычно крестный более беспечный. Приключения свои или чужие вызывали у него возбуждение и азарт. Он мог бы ухмыляться на ссадины и ушибы или подойти, чтобы потрепать по голове, сказав, раз шею не свернул, значит все нормально. Теперь же Блэк глядел со странным выражением озабоченности на лице. Гарри присмотрелся к мальчику, возможно ли, что дело именно в нем?

Робин продолжал оглядываться, не совсем понимая, в чем дело и где он находится.

— Что случилось? — потеряно спросил мальчик.

— Вы столкнулись в коридоре с фениксом, — объяснил преподаватель. — Это произошло случайно, — добавил он, бросив короткий взгляд на Гора.

Поттер расправил крылья и перелетел на кровать к мальчику. Поглядев на ребенка, он попытался взглядом выразить свое сожаление о произошедшем. Тем временем, Робин во все глаза смотрел на необычную птицу.

— Это ваш феникс?! — изумленно воскликнул он.

— Почти, — с усмешкой ответил Блэк.

— А можно его погладить? — несмотря на то, что Робин был удивлен, он не побоялся быть любопытным. Хотя, это же ребенок!

— Думаю, он не будет против, раз уж сшиб тебя, — заметил Сириус, пристально смотря на Гарри.

Гор не был против, показывая это тихим и успокаивающим урчанием. Стоило маленькой ладошке коснуться перьев, они засветились. Робин, испугавшись, отдернул руку и перевел взгляд на учителя. Знаменитая подбадривающая улыбка Блэка, заставила мальчика повторить попытку. Когда рука ощутила мягкое и теплое тело птицы, на губах студента расцвела улыбка, и он восхищенно проговорил:

— Вы очень сильный волшебник, такой же, как профессор Дамблдор. Фениксы прилетают только к могущественным магам.

Гарри напрягся от слов Робина, вспомнив причину, по которой так спешил, в результате чего и пострадал студент.

Улыбка Сириуса погасла, так как пришло осознание, что данный комплемент принадлежит не ему, а давнему недругу. Столь неприятное открытие заставило его помрачнеть.

— Я это точно знаю, я читал, — недоумевал Робин, обратив внимание на внезапно потемневшее лицо профессора.

— Не сомневаюсь, что читал, — вяло улыбнулся Блэк.

«Сириус, мне нужно идти. Надо найти Снейпа», — проговорил Гарри.

По лицу Блэка стало понятно, что подобное заявление Гора было ему больше чем просто неприятно, однако, все равно кивнул, заскрипев зубами. При мальчике Сириус ничего не мог сказать. Гарри подумал, что это очень действенный способ, чтобы избегать брани крестного. Наверное, стоит почаще говорить с ним в качестве птицы и при людях.

Гор еще раз взглянул в глаза Робина, чтобы убедиться, что тот действительно в порядке. Юный волшебник любопытно и заворожено разглядывал его. Гарри на прощание потерся головой о ладошку ребенка. Затем раскрыл большие крылья и вылетел в открытую дверь.

* * *

Рон Уизли сидел за преподавательским столом и задумчиво рисовал в чьей-то тетрадке непонятную закорючку. Не то, чтобы проверка работ его утомляла, иногда было очень забавно читать то, что написали студенты. Бывало, помощник профессора ЗОТС оставлял не совсем подобающие его статусу замечания. Однако судил он справедливо. Заметив свои художества в работе мистера Колтера, Рон почесал в затылке и удалил невежество взмахом палочки.

Откинувшись на спинку кресла, он окинул класс взглядом. Второкурсники писали контрольную работу, иногда перешептываясь между собой. Нельзя сказать, что дисциплина страдала. Скорее ученики и учитель друг друга понимали. Уизли предпочитал не замечать, когда студенты начинали списывать, а те старались делать это по возможности незаметно, и не подставлять его перед профессором Люпином. В отличие от Гермионы, на чьих парах обычно ребята страдали от жесткого контроля и, что удивительно, от язвительных комментариев, здесь же они в каком-то смысле отдыхали.

Сейчас Рон думал о том, что рассказал им с Гермионой их оживший друг. В голову Уизли пришла интересная мысль, и она не отпускала его разум вот уже второй день. Нужно поговорить с Поттером, так как Рон, возможно, догадался о том, какой крестраж является последним.

Ученик профессора ЗОТС очнулся, только когда прозвенел звонок. Студенты зашевелились, собирая свои вещи и принося на преподавательский стол листки с ответами на контрольные вопросы.

— На следующую пару прочитайте-ка параграф о лукотрусах. Профессор Люпин, кажется, хочет проверить ваши знания с прошлого семестра, чтобы начать рассказывать про фонарников, — посоветовал Уизли. Это было маленьким бонусом ребятам. Рон иногда подсказывал им, что тем нужно подготовить, чтобы не показаться совсем идиотами. Он по себе знал, что обычно после каникул информация из головы быстро выветривается.

Студенты покидали класс. А их учитель, собрав пергаменты и закрыв дверь кабинета за последним ушедшим студентом, отправился в подземелья.

* * *

Пока Поттер летел в комнаты профессора, он чувствовал, как кости начинало ломить так, что крылья с каждым взмахом дрожали. Последнее время обличье феникса держалось недолго. Не как раньше половина на половину. Сегодня не прошло и четырех часов, а симптомы уже давали о себе знать.

Гарри спустился в подземелье и пролетел вход в гостиную Слизерина. Долгожданная дверь замелькала впереди. Он приземлился возле нее и начал скрести когтистой лапой по дереву. Северус должен услышать, или заклинание должно его оповестить, что кто-то пытается пробраться в квартиру. Прошло несколько минут, показавшихся Поттеру мукой. Гарри продолжал царапать дверь. Когти невольно начали сжиматься от накатывающей боли, оставляя на гладкой дверной поверхности глубокие царапины.

Но так никто и не открыл. В затуманенную голову все же пришла мысль, что Снейпа нет. Возможно, профессор не хотел видеть юношу, поэтому не пришел домой. Он знал, что Гарри может попасть туда без него. Северус придумал для него простой механизм, как тот мог открыть окно, если будет птицей, и дверь, если — человеком. Почему-то они не подумали сделать доступной дверь, если даже Поттер будет фениксом. Снейп заколдовал окошко так, что когда Гор прикоснется клювом к определенному месту на раме, то оно откроется. Тот же механизм и с дверью. Нужно лишь дотронуться до точки на косяке.

Гарри судорожно сглотнул. В горле все пересохло. Грудь неровно вздымалась. Он развернулся и быстро, что есть сил, рванул вон из подземелий. Времени оставалось не так много. Нужно успеть добраться до окна, до тех пор, пока он не начал превращаться. Был, конечно, вариант найти Сириуса, но тот наверняка еще с мальчиком в больничном крыле. К Дамблдору юноша не полетел бы, поскольку оказаться нагишом перед директором было бы очень неловко.

Он летел, задевая крыльями стены, сшиб факел. Масло попало на перья, но, слава Мерлину, огонь не успел поджечь его. Гарри заметил, что оказывается, не все в замке работает на волшебстве. Есть и вполне обычные вещи. Вверх по лестнице из подземелий он вылетел почти без приключений, но в самом конце в коридор вошли студенты. Гор уже не мог остановиться, даже если бы захотел. Он почти врезался в них, но в последний момент извернулся и пролетел между. Лишь немного задев не острой стороной лап застывшего от шока парня. Студенты в ужасе отпрыгнули к стенам и широкими глазами смотрели в след птице.

Кровь начала кипеть в жилах, в затылке стучала тупая боль, зрение ухудшалось. Гарри вылетел в холл. Заметив открывающуюся входную дверь, он усиленно замахал крыльями. Выскочив из замка и взмыв в небо, он едва не задохнулся от холодного бурана, разыгравшегося на улице.

«Лишь бы успеть!»

Он начал огибать Хогвартс, залетая со стороны озера. Когда в скале, на которой и стоял вековой замок, завиднелось одно единственное окно, Поттер понял, что крылья перестают слушаться. По голове словно ударили, и он провалился на несколько метров вниз. С трудом удерживая высоту, Гор изо всех сил направился к окну.

Времени, а значит и возможности, чтобы опускаться на выступ не было, поэтому феникс, как пущенный снаряд, со всей скорости влетел в окно. Раздался звон стекла и треск рамы. В разные стороны полетели осколки и перья.

Гор лежал на спине посредине комнаты, его грудь тяжело вздымалась. В глазах все плыло от боли. Затем он протяжно застонал, перья начали светиться. Первые языки пламени охватили крылья, в последствие огонь перекинулся на грудь и шею. Спустя мгновение пылало все тело. В свете было видно, как начинают образовываться человеческие конечности.

Когда Гарри очнулся, то почувствовал спиной холод от каменного пола.

«Опять ковер», — уныло подумалось ему.

Видимо, он уже долго тут лежал, так как камень под ним успел остыть. Поттер приподнялся на локтях и от движения ощутил жуткое жжение. Глянув вниз на свое тело, он испуганно сел, о чем сразу же пожалел. Гарри во все глаза смотрел на обожженный правый бок и голень. Сначала он не понял, как такое произошло. Раньше ведь этого не случалось. Магическое пламя никогда не наносило ему вред. Но юноша вспомнил, что, когда задел факел, его окатило маслом.

«Мой огонь поджег его», — страдальчески поморщился он.

Превозмогая боль, молодой человек поднялся. В квартире никого не было. Он, прихрамывая, пошел в свою комнату.

Неделю назад Снейп сделал ему отдельную спальню. Если раньше Гарри хватало и спинки кресла, то теперь, когда он больше времени проводил как человек, ему требовалась отдельная комната. Поттер не был против совместного проживания с профессором. Иногда, они со Снейпом препирались по мелочам, но до настоящих ссор не доходило. Исключая сегодняшний день. Как ученик мастера, Гарри мог попросить одну из спален старост, но не сделал этого.

Парень зашел в комнату и начал искать одежду. Новые вещи, несмотря на то, что в Лондон выбраться так и не получилось, Поттер смог приобрести в Хогсмиде. Гарри, конечно, был не в восторге. Ему хотелось куда-нибудь съездить, но так сложились обстоятельства, что не вышло. Снейп занимался какими-то делами школы или с Дамблдором, а Поттеру приходилось составлять планы уроков и сидеть читать определенный материал, которого оказалось непозволительно много.

«Нужна настойка растопырки, — думал он, ощущая, как при каждом движение ноют ожоги. — Лаборатория закрыта». — Эта мысль вызвала неприятное трепет в груди. Поттер мог бы взломать пароли наставника, но в сложившейся ситуации, после их ссоры, ему не хотелось делать этого. Гарри было стыдно за свои слова, и поэтому не хотелось еще и влезать в святая святых мастера зелий без спросу. Даже если этот самый Мастер, потом три шкуры с него снимет за такую глупость.

Поттер оделся. Случайно задев что-то на макушке, он вскрикнул от резкой боли. Проведя рукой по волосам, молодой человек нащупал маленький кусочек стекла.

— Ай!— он вынул стеклышко. — Только этого не хватало в моей дырявой голове.

Пройдя в ванную, он осмотрел и ощупал волосы. Будь у него серьезные повреждения, это волей не волей бросалось бы в глаза. Так он решил. Отмыв руку от крови, юноша вышел в комнату. И как раз услышал стук в дверь, раздававшийся из кабинета Снейпа, смеженного с апартаментами мастера зелий, чтобы тот мог общаться со студентами в любое время (еще в бытность его деканом Слизерина). Гарри быстро поправил одежду и пошел открывать. Он ощутил, как что-то защекотало по затылку, но не придал этому значения. Молодой человек отворил дверь и с удивлением обнаружил на пороге своего друга.

— Рон?

— Привет. А я боялся столкнуться с твоим патроном, — нервно улыбнулся он.

— Проходи, — сказал Гарри, пропуская Уизли внутрь.

Рон вошел, осматривая кабинет, словно кого-то искал.

— Садись на стул, — предложил Гарри, а сам прошел за стол зельевара. — Снейпа нет.

— Это хорошо. Эффектно смотришься, — ухмыльнулся Рон, наблюдая картину: Гарри Поттер за большим черным столом мастера зелий. Когда-то тут Снейп отчитывал их за выходку с фордиком Англия и безумным деревом. Грозился исключением.

Гарри положил на стол скрепленные в замок руки и стал наблюдать за другом с ухмылкой. Поттер чувствовал направленность мыслей Рона.

— У вас ко мне какое-то дело, мистер Уизли? Или вы пришли почесать языком? — копируя все нотки в голосе наставника, проговорил Гарри.

— Мда, — покачал головой Уизли, — не лучшую компанию ты нашел себе, друг.

Гарри приподнял бровь.

— Что случилось? — спросил он.

Рону понадобилось какое-то время, чтобы начать выкладывать родившуюся в сознании идею.

— Я уже второй день думаю о том, что ты рассказал нам. Получается, что у Волдеморта, — он уже спокойно произносил его имя, хотя раньше выговаривал его по слогам, — остался один единственный крестраж.

— Да, — кивнул Гарри.

— Когда вы сражались, не заметил ли ты где-то поблизости его змею?— Рон сузил глаза, как обычно делал, когда задумывал хитрый ход в партии в шахматы.

Поттер задумался. Он не помнил, чтобы рептилия была с Риддлом. Но, возможно, он просто не заметил.

— Я ее не видел. Ты считаешь, что Нагайна может быть последним крестражем? — спросил он, потирая висок. На мгновение лицо Рона раздвоилось, но сразу пришло в норму.

— Мне кажется, что вполне вероятно. Он же никогда не расставался с ней, — продолжал Уизли.

— С чего ты взял, что не расставался? — поинтересовался Гарри, тем не менее обдумывая это предположение и вспоминая все моменты, где Риддл общался со своей змеей: во время, когда Поттер следил за ним, или в их короткие встречи.

— На собраниях наши говорили иногда, что видели его со змеей. Да и Снейп как-то обмолвился, будто рептилия Лорда повсюду следует за ним, — Рон передернул плечами. — А еще помнишь, когда Нагайна напала на моего отца?

Поттер кивнул, пытаясь уследить за направленностью мыслей друга.

— Ты говорил, что был не сторонним наблюдателем, а смотрел ее глазами. Тебе не кажется это странным? Или наоборот вполне логичным? Если учесть, что ты был связан с Волдемортом через его крестраж, то мог смотреть глазами змеи еще и потому, что она тоже его часть.

В этот момент Поттер поразился сообразительности друга, такой логичной догадке и не менее разумным доводам.

— Рон, вот за что я тебя люблю, так за то, что ты постоянно меня удивляешь! — выпалил Гарри, вскакивая с кресла и начиная прохаживаться по кабинету. Хотя он сразу поубавил свою активность, как только заболел ожог на боку. — Ты прав. Как я раньше не понял этого? — Действительно, юноша все время думал, что последний крестраж это предмет, а не живое существо.

«Или почему Дамблдор не догадался? — внезапно задался он вопросом. — Директор не мог не знать… Хотя, я никогда не говорил ему, что видел нападение на мистера Уизли через Нагайну. Или говорил. Не помню. Мерлин!»

Рон радовался похвале, его щеки покраснели от удовольствия.

— Но где нам ее искать? — словно сам себя внезапно спросил Поттер. — Где он мог спрятать ее?

— Если хочешь спрятать что-то от врага, то прячь у него под носом, — глубокомысленно произнес Уизли, поразив Гарри во второй раз.

— Тайная комната! — воскликнул Поттер, останавливаясь около друга и смотря на него большими глазами. — Это очень похоже на Риддла. Но, Рон, я не знаю больше змеиного языка. Мы не сможем попасть туда. Если, конечно, директор не знает другого способа войти…

Юноша провел пятерней по длинным волосам, взволновано оглядываясь, словно что-то потерял. Он не замечал даже, что рука стала мокрой.

— Гарри, я помню, что ты шипел тогда, — уверенно проговорил друг. — А еще ты иногда разговаривал во сне, — ухмыльнулся он.

Поттер был возбужден, ему хотелось действий. И недолго думая, он выпалил:

— Идем туда. Нужно проверить!

— Гарри, может, сначала расскажем Дамблдору… и Снейпу, — неуверенно проговорил Рон.

— Я… — замялся Поттер, заметив, наконец, что пальцы, сжимаясь в кулак, скользят, — я поругался со Снейпом, — он отвернулся от Уизли и посмотрел на ладонь. Она была в крови. Но это открытие никак не уменьшило его запала. Адреналин уже забурлил в крови. — Нам нужно подняться к директору, — он незаметно вытер руку о темную брючину.

Рон ничего не заметил, поэтому, вставая, сказал:

— Хорошо. Пошли тогда.

Молодые люди отправились к Дамблдору через камин.

Альбус был немного удивлен, снова увидев Гарри, но уже в своем обличье. Филча на данный момент в кабинете не наблюдалось, поэтому Гарри, не боясь, вышел из камина, отругав себя за недальновидность. Смотритель все еще мог быть тут, а Поттер не потрудился изменить внешность.

«Сегодня я побил все рекорды по тупости».

Директор поприветствовал молодых людей, те ему ответили тем же.

— Чем могу быть полезен? — осведомился он, показывая рукой на кресла.

— Профессор Дамблдор, Рону пришла в голову мысль насчет крестража! — заговорил Гарри, когда они уселись. — Это может быть змея Волдеморта — Нагайна. — Выпалил он и сразу же продолжил: — Вы помните, когда змея напала на дежурившего в Отделе Тайн мистера Уизли. Я тогда видел ее глазами. И не факт, что Риддл в тот момент управлял ей. Он мог просто дать змее задание. А смотрел я через нее, поскольку в ней мог находиться еще один крестраж Риддла.

Дамблдор не был удивлен так, как Поттер ожидал, что привело парня в замешательство. Директор взглянул на Рона. Молодой человек смущенно вжался в кресло.

— Вы молодец, мистер Уизли, — заметил он, улыбнувшись юноше, потом вновь обратился к Гарри. — Да, это змея. Я пришел к тому же выводу.

— Но почему вы не сказали мне? — сдержанно спросил Поттер, в груди поднялось странное раздражение. В голову внезапно пришла мысль, будто директор ему больше не доверяет и боится, что Гарри опять выкинет что-нибудь неожиданное. — А профессор Снейп тоже знает? — полюбопытствовал он, сверкнув глазами.

— Гарри, я совершенно недавно пришел к этой мысли и сегодня днем именно об этом хотел поговорить с тобой и профессором Снейпом, — спокойно проговорил старик, но Поттер почему-то не поверил его словам.

Юноша заскрипел зубами и отвернулся. Повисла тишина. Альбус смотрел на мальчика и тоже молчал. Если бы он сказал что-нибудь еще, Поттер плюнул бы на свою интуицию и принял бы, но тот не произнес ни слова. Гарри отчетливо почувствовал, что теперь не только Северус пытается оградить его от дел, но и директор. Но, в этом виноват только он сам. Нечего было так сильно пугать их!

— Сэр, — подал голос Рон.

Дамблдор перевел взгляд с неопределенным выражением на друга Гарри.

— Да, мистер Уизли? — его глаза блеснули любопытством.

— Мы думаем, что Волдеморт мог спрятать змею в Хогвартсе. В Тайной комнате, — проговорил Рон.

Дамблдор задумчиво разглядывал юношу, поглаживая свою бороду.

— Если хочешь спрятать что-то — положи это на самом видном месте. Согласен с вами, мистер Уизли, — кивнул старик.

— Сэр, может нам спуститься туда? — спросил Рон. — Я знаю пароль на парселтанге. Запомнил с того раза, как мы туда с Гарри приходили.

— Вы уверены, что сможете? — приподнял бровь Дамблдор.

— Да, сэр, — ответил Рон. — Я как-то пытался открыть проход в туалете Миртл. — Покраснев, признался Уизли. — Ну, чтобы проверить, получится или нет…

Директор чуть склонил голову в знак согласия и изучающе посмотрел на Поттера. Потеребив край расшитого серебром рукава, маг вздохнул и поднялся. Обогнув свой стол и подойдя к Поттеру, Альбус мягко попросил:

— Гарри, посмотри на меня, пожалуйста.

Поттер повернул голову на просьбу.

— Ни я, ни профессор Снейп не пытаемся тебя обмануть и держать подальше от действий, — молвил директор, его улыбка была уверенной, а глаза внушали доверие. — Если мистер Уизли не против, то я спустился бы с ним в Тайную комнату и взглянул, есть ли там что-то. — Он посмотрел на Рона, тот утвердительно кивнул. Потом Дамблдор опять перевел свой взгляд на Поттера. — Я буду рад, если ты пойдешь с нами. Ты очень могущественный маг и твоя помощь могла бы пригодиться.

Поттер молчал четверть минуты, прежде чем дать ответ.

— Сэр, я не собираюсь предпринимать никаких попыток встретиться с Волдемортом или умереть в скором времени. Я понял насколько это болезненно для всех вас. Не лгите мне, пожалуйста, — холодно проговорили юноша.

— Гарри, я…

Но Поттер не дал продолжить.

— Я пойду с вами, сэр, — твердо сказал он, заглянув в голубые глаза.

Старик замер на какое-то время, изучая выражение лица Поттера, затем кивнул. Снова промолчав на слова юноши, что еще раз подтвердило его не совсем честный ответ.

— Тогда идемте, — вздохнул Альбус и добавил: — Только нам нужно кое-что прихватить с собой, если Нагайна действительно в комнате. Гарри, нам необходим меч Годрика. Ты можешь его призвать?

— Да, — отозвался Поттер без особого желания. Он начал произносить слова заклинания, водя рукой по воздуху. Пространство под его ладонью засеребрилось, и Гарри ухватился за металлическую рукоять тяжелого меча.

* * *

— Слишком много чести для этого маггла, — пробурчал жилистый высокий парень в черной куртке и капюшоне от ветровки под ней. — С какой стати мы должны его ждать, это он должен бегать за нами на задних лапах…

Второй маг сидел на скамейке и скучающе наблюдал за проезжающими неподалеку от парка машинами. Он, казалось, даже не замечал болтовни своего напарника. Прошло еще полчаса, прежде чем волшебник оживился, заметив остановившийся на противоположной стороне дороги, автомобиль. Из него вышел хорошо одетый джентльмен и направился в сторону двух магов.

Волшебник поднялся с лавки и бросил своему товарищу:

— Ни звука, а то пожалеешь.

Молодой пожиратель насупился, но ничего не сказал, а лишь засунул руки в карманы и недобро уставился на остановившегося напротив них мужчину.

— Прошу прощение за задержку, господа, пробки, — извинился он.

— Вы принесли то, что от вас требовалось? — спросил старший волшебник, подчеркнуто небрежным голосом.

— Конечно, — мужчина вытащил из нагрудного кармана конверт и протянул волшебнику. — Прошу вас, только не упоминайте моего имени. Мистер Риддл обещал мне защиту.

— Несомненно, — маг взял его и, даже не изучив содержимое, положил во внутренний карман плаща. — Надеюсь, вы все подготовите?

— Все будет сделано, как вы сказали, сэр.

— Хорошо, — затем маг, не прощаясь, развернулся и зашагал по аллеи. Сотоварищ поплелся следом.

— Антонин, разве мы не должны были продемонстрировать ему, что будет, если он не выполнил наши приказы? — непонимающе проговорил парень, оборачиваясь на маггла, который уже подошел к своей машине.

— Будешь столько болтать, я тебя убью, — резко отозвался напарник. — Я уже говорил тебе, чтобы ты не называл имен. Кажется, нужен еще один урок, — без эмоций проговорил мужчина. Он грубо схватил второго пожирателя и аппарировал.

Ворон, сидевший на дереве, спустя несколько минут встрепенулся и, поднявшись в воздух, полетел в сторону вокзала Кинг-Кросс.

* * *

В туалете Миртл стоял полумрак, слышалось гулкое капание воды из-под крана, пахло сыростью. Гарри, Рон и Дамблдор остановились около цилиндрического сооружения, в которое были вделаны раковины. Подойдя к одной из них, Поттер провёл рукой по медному крану с выгравированной на нем змейкой.

— Директор, вы ведь были там и без парселтанга? — спросил Гарри, неотрывно смотря на символ Слизерина.

Альбус улыбнулся в бороду и заметил:

— Да, я там был. В скалах со стороны озера несколько лет назад провалилось дно, и образовалась расщелина. Я узнал об этом от русалок и решил проверить. Как оказалась, трещина получилась довольно глубокая и вела в лабиринт Тайной комнаты. Я преградил воде доступ туда, чтобы вместилище Слизерина не затопило окончательно. Когда я нашел комнату, там стоял жуткий запах, — Дамблдор поморщился, отчетливо припоминая тот смрад от разложения. — Василиск тлел… Довольно, тошнотворное зрелище, я вам скажу. Заметив, что воздух не застаивается, а имеет свои пути на выход из лабиринта, я сжег змею и развеял тлен и гарь. Это заняло много времени. Почти полгода.

— Чешуя василиска очень редкий компонент, не поверю, будто вы его просто так уничтожили, — чуть улыбнулся Гарри, посмотрев на директора.

Альбус обрадованный, что Поттер больше не обижается, тоже улыбнулся и ответил:

— Я собрал и чешую, и клыки, и некоторые другие очень ценные компоненты, — подмигнул он. — Как ты думаешь, из чего было сделано зелье, для защиты твоего разума, когда Том не прекращал попытки овладеть твоим разумом? Северус приготовил его из сохранившихся прожилок сердца василиска.

Гарри заметил, как Рон, стоявший рядом с Дамблдором, позеленел. Поттер улыбнулся шире своему другу, прекрасно его понимая. Но в свете своей новой должности, такие понятия как потроха, сердце или даже совсем отвратительные части тела животных, его уже не пугали и не вызывали рвотных позывов, как это было раньше.

— Твой выход, друг, — сказал юноша, ободряюще похлопав Уизли по плечу.

Рон занервничал, но твердо подошел к раковине. Собравшись с мыслями, он прошипел:

— «Откройся мне».

Гарри ощутил, как холодок прокрался под кожу, когда он осознал, что понимает, что шипит Рон. И даже в какое-то мгновение Поттеру, показалось, словно змея на кране зашевелилась, высунув тонкий язычок. Молодой человек мотнул головой, чтобы прогнать наваждение и мурашки. Знание змеиного языка так и осталось с ним, даже после того, что произошло?

«Змееусты сами по себе носят в душе закрома темноты, и от этого уже не избавиться», — вспомнил он строчки из какой-то книги. Гарри очень надеялся, что способность разговаривать со змеями является только знанием языка, и не несёт в себе все остальные составляющие этого понятия. Особенно часть души Риддла.

«А вдруг крестраж во мне все же не погиб? То, что я его не ощущаю, не значит, что не почувствую потом. Мои силы еще не восстановились… Но, фениксы создания света, значит во мне не должно быть темных паразитов».

Где-то внутри мраморного цилиндра послышался глухой скрежет и металлический лязг. Это отвлекло юношу от страшных мыслей.

— Спуск будет немного сложноват, — поежился Уизли, вспоминая их путешествие на втором курсе.

— В каком смысле? — спросил Альбус.

Несколько раковин утонуло в полу, верхняя часть цилиндра поднялась кверху. Проход открылся, зияя черной дырой. Повеяло плесенью и речной водой.

— Что ж, вы правы, мистер Уизли, — заметил Дамблдор и, взмахнув палочкой, создал спиральную движущуюся лесенку. Старик улыбнулся молодым людям и произнес: — Позвольте ребята, я пойду первым? — Он ступил на ступеньку. Гарри почувствовал, как вокруг директора появился щит. Юноша тоже им обзавелся и посоветовал Рону. Молодые люди последовали за главой Хогвартса.

Альбус зажег на конце палочки свет. Когда они достигли дна, лесенка прекратила движение. Поттер заметил, что усыпанный трупами крыс пол был заполнен водой. Она тонкими струйками стекала из труб. Не добрый знак.

— Ну что, идемте, — заговорил Поттер и спрыгнул в кости, утонув по колено. Он направился в туннель, через который они с Роном когда-то шли вместе с Локхартом. На поясе молодого человека, на кожаном ремне поблескивал знаменитый меч.

Гарри осветил каменные кладки палочкой. Со стен сочилась вода, камни облеплены плесенью. Где-то из темноты слышалось шабуршание и пищание беспокойных крыс. Профессор Дамблдор шел за ним. Так же, как и Рон. Туннель был просто огромным. Шествуя по нему какое-то время, они увидели множества разветвлений, уходящих в разные направления. Поттер уверенно шел дальше, никуда не сворачивая.

Странное чувство стало приходить к Гарри. Словно слабые разряды электричества касались кожи. Чем больше он углублялся под землю, тем сильнее становилось чувство. Интересно, а Дамблдор ощущает это? Пока юноша не стал озвучивать этот вопрос. Дышать почему-то становилось все тяжелее. Возможно, это и есть, что называется тяжесть могущества древних основателей.

Когда волшебники разгребли камни, обвал которых вызвало отраженное заклинание забвения Локхарта, то впереди замелькало что-то круглое и резное. Гарри узнал эту дверь. Огромная каменная плита, напоминающая щит. На нем было очень много змей.

Волшебники остановились у нового препятствия.

— «Откройся мне», — прошипел Уизли.

Этот звук разнесся эхом по каменным стенам. Огромная змея на плите ожила и начала свой окружный путь по кромке двери, отпирая замки. Проход открылся. Стал очень чётко слышен шум текущей воды.

Гарри опять застыл. Он четко услышал слова «Откройся мне». Одна из змей на плите, блеснула глазом, и Поттеру подумалось, что она приветствует его, как старого знакомого. Юноше это не понравилось.

Дамблдор и Рон исчезли в открывшейся двери. Гарри вошел последним.

* * *

Северус вернулся поздно. Он спускался в подземелья, все еще обдумывая увиденное сегодня. Пока он летал над Лондоном, до его слуха по воле случая донесся мужской голос, назвавший имя «Антонин». Все было бы ничего, но в бытность свою пожирателем, он знал одного человека с таким именем. Снейп проследил за двумя людьми, идущими по мосту через Темзу. Ни один из этих мужчин не был знаком ему. Но, присмотревшись получше к старшему, того кого назвали по имени, профессор признал в нем Долохова. Он понял это не по внешности, а по мимике и движениям. Снейп так и летел за ними. Когда те остановились в парке на окраине города, он, спрятавшись в снежной кроне дерева, начал следить за дальнейшими событиями.

«В конверте могли быть инструкции или план. Если они хотят напасть на Министра магглов, то им нужен маршрут его передвижений», — думал Северус, открывая дверь в свои комнаты.

Из-за неожиданного порыва холодного ветра, дверь ударилась о стену. Снейп замер на пороге от открывшейся картины. В комнате было темно, тяжелые шторы развевались на разбитом окне. На полу около него лежал наметенный снег и стекла, вместе с остатками рамы. Дыхание перехватило, когда Северус заметил в снегу окровавленные перья.

Северус закрыл дверь и прошелся по квартире, ища Поттера. В ковре зияло горелое пятно, значит Гарри превратися.

— Гарри! — позвал он, и в голосе проскользнула нотка волнения.

Мальчишки нигде не было.

– Как много воды! – удивился Гарри, останавливаясь рядом с Дамблдором.

Большой подземный зал с колоннами в виде змей, был полностью заполнен. Маги стояли на полукруглом выступе, созерцая утопающее творение Слизерина. С голов каменных рептилий стекали струи воды. Задрав голову вверх, Поттер пригляделся к поблескиванию на куполе: магическая паутина охранных и защитных заклинаний покрывала весь потолок. Проследив взглядом за их узором, он понял, что и стены чуть серебрятся. Нити переливались всеми оттенками сине-зеленого и алого цветов, словно вены в живом организме.

– Русалки не оповещали вас о том, что вода продолжает убывать? – задумчиво спросил Гарри Дамблдора, не отрываясь от живописного явления. Странно, что раньше он этого не замечал. Возможно ли, что здесь сыграла свою роль его новая сущность?

– Нет, – покачал головой директор. Старик взмахнул палочкой, и отсыревшие и давно пустые рожки высохли, наполнившись маслом и живым огнем. Комната Слизерина осветилась мягким светом, который отражался от воды, отбрасывая замысловатые расплывчатые пятна на потолке. Все это придавало помещению еще более пугающий и притягательный вид.

– Почему вы не воспользовались световыми шарами? – неожиданно для себя спросил Гарри. Сегодняшний эпизод с факелом заставил юношу задуматься: освещение школы обычным огнем неслучайно. Несмотря на то, что Хогвартс — волшебный замок, его освещало и согревало не магическое пламя.

– Поскольку здесь архитектурно предусмотрены рожки для масла, я подумал, что будет удобнее воспользоваться ими, – улыбнулся директор.

– Может мой вопрос покажется вам глупым, но я спрошу, – неуверенно начал Гарри.

– Давай, – заинтересованно кивнул директор.

– Я заметил, что по всему Хогвартсу висят факелы. Раньше я не придавал этому значения, но сейчас мне стало любопытно. Почему замок не освещается магически?

– Хм, – Альбус улыбнулся. – Да, этот вопрос не такой простой. Наверное, нам стоит ввести в учебную программу магию стихий. – Он с досадой покачал головой и, посмотрев на обоих юношей, продолжил: – Как вы знаете, огонь по своей природе является магией дикой, но очень сильной. Хогвартсу, чтобы подпитывать свою силу, необходима стихийная магия. Поэтому мы предпочитаем факелы, свечи и лампы, магическому свету. Вообще, как ты мог заметить, Гарри, все маги используют живое пламя для освещения своих жилищ, – заметил Альбус, чуть наклонившись вперед.

Поттер внимательно слушал. Не то что бы, он не знал о магии стихий, просто не задумывался о том, что Хогвартс черпает из нее силу. Ему всегда казалось, что замок представляет из себя нечто вроде огромного артефакта. Теперь все стало ясно. Взглянув на друга, Гарри понял – он один несведущ в делах житейских.

«Гермиона вот, наверное, тоже это знает».

Дамблдор снисходительно улыбнулся молодому человеку.

– Век живи, век учись, – подмигнул он.

Гарри согласно кивнул и решил вернуться к более насущному вопросу.

– Лабиринт, по которому мы шли сюда, может проходить под всем озером, – подметил юноша. – Думаете, вековая магия основателей развеивается, раз катакомбы разрушаются?

– Здесь дело может быть не только в магии, – покачал головой директор. – Видишь ли, это место Салазар выбрал для тайника не случайно. Когда-то здесь располагалось гнездо гидры . – Гарри почувствовал, как по спине поползли мурашки от слов старика. – Но, когда сюда пришли волшебники, чтобы образовать поселение, они уничтожили это создание. Пещеры остались пустовать.

– Вы говорите о временах далеких от основания Хогвартса? – уточнил Гарри.

– Да, – согласился директор, – я говорю о временах Мерлина. Именно он привел сюда людей, потому что тот лес, что мы сейчас называем Запретным, когда-то был удивительно прекрасным и давал магам много богатств и нес исцеление… – Дамблдор запнулся, заметив, что отвлекся от темы, но сазу же поправился, продолжив об основателе Хогвартса: – Слизерин мог осмотреть не все ветки ходов, соответственно не всё подверглось магической обработке.

– Но тогда, комнату затопит. Даже если мы заделаем дыру в дне, могут появиться новые, – удрученно проговорил Поттер, посмотрев в голубые глаза старого мага.

– Боюсь, что это неизбежно, – печально подтвердил директор опасения юноши. – Мне тоже очень жаль, Гарри. Видимо, пришло время тайной комнате уйти в легенды, – тяжело вздохнул он.

Гарри стало тоскливо от мысли, что такое сооружение просто исчезнет, так и не раскрыв миру всех своих секретов. Поттер был уверен: их немало было в тайнике Слизерина. Не зря же Салазар оставил здесь василиска.

– В мире много великих творений, Гарри. Одни могут принести много пользы, другие – разрушений, – мягко заметил Альбус, положив руку на плечо юноши. – Мы не можем знать, что принесет очередное открытие. Не всему в этом мире суждено быть увиденным – не потому, что не недостойно этого, а потому, что мир не готов узнать о нем.

Поттер еще раз окинул просторную залу грустным взглядом. Наверное, директор был прав. Один василиск Слизерина принес магам только горе, что же говорить о его тайниках. Там могут оказаться очень темные вещи. Том Риддл когда-то познал их секреты и, что с ним стало? Волдеморт всегда был жаден до знаний, возможно, рукописи его предка сыграли не последнюю роль в его становлении Темным Лордом.

Гарри подошёл к краю площадки и, присев, заглянул в мутноватую светло-коричневую гладь. Протянув руку к воде, он ощутил как его пальцы уперлись в магическую плёнку: она совсем немного растянулась, но не разорвалась. Поттер удивленно взирал на странное явление.

– Магия защищает эту комнату от воды, – раздался голос директора за спиной.

– Странный эффект, – хмыкнул молодой волшебник, наблюдая за кругами, расходящимися по плёнке от его прикосновений. – По-видимому, магия древних всё же не была настолько совершенной, поскольку вода проникает под магическое сплетение и поднимает его. Комната не будет просто затоплена, она рухнет, как только уровень жидкости поднимется выше.

Гарри поднялся на ноги и шагнул вперёд. Покачиваясь, юноша стоял прямо на воде и не проваливался.

– Ого, вот это класс! – вырвалось у Рона.

Гарри улыбнулся другу и посмотрел на старого мага. Дамблдор последовал его примеру и тоже ступил на упругую поверхность.

– Видимо, Салазар не учел некоторые дефекты заклинания, когда накладывал его на камни, – сказал он, с интересом ребенка проверяя «почву» под ногами. Альбус покачивался на неустойчивой пленке, на губах играла озорная улыбка.

Гарри закатил глаза, наблюдая за стариком, затем развернулся и двинулся к статуе. Всплеск воды и тихое ругательство заставили его остановиться и обернуться.

– Кажется, я пройти не смогу, – расстроено протянул Рон, стоя по грудь в воде. – Магия не держит меня почему-то!

Гарри нахмурился и, взмахнув палочкой, вытащил друга.

– Но почему? – Поттер вопросительно посмотрел на Дамблдора.

– К сожалению, не могу сказать, – покачал тот головой.

На самом деле директор знал ответ, Гарри увидел это по глазам. И до Поттера дошло, почему тот предпочел смолчать. Все дело в магии. Вокруг каждого волшебника существует свое невидимое, но ощутимое поле, и чем сильнее маг, тем оно интенсивнее. Волшебная пленка, лежащая на воде, взаимодействует с сильной магической оболочкой и не дает проникнуть в себя ее магии, а значит и не позволяет волшебнику упасть. Поле Рона оказалась не настолько сильно, чтобы заклинания, наложенные на комнату, почувствовали его.

– Да ладно, – отмахнулся Уизли, но по его лицу было заметно, что он расстроился. – Я могу посмотреть пока коридор, смежный с тем, по которому мы шли.

– Нет, нам не стоит разделяться, – возразил Альбус, – подождите нас тут, мистер Уизли, – мягко попросил он. – Мы не задержимся. Просто дойдем до статуи. Нагайна, если бы была здесь, уже появилась бы. Возможно, она спрятана где-то глубже. Голова Слизерина – это центр лабиринта. Скорее всего, там находится тайник. – Директор взглянул на Гарри. – Чувствуешь, мальчик мой, какая магия окружает это место? Раньше я не ощущал здесь такого сосредоточения энергии.

– Я тоже, – согласился Гарри.

– Вдруг это ловушка, сэр? – насторожился Рон, убирая волшебную палочку после того, как высушил волосы, одежду и ботинки.

– Кто знает? Однако, пока я не ощущаю опасности, – проговорил директор, поглядев на него поверх своих очков.

– Побудь здесь, мы быстро, – немного виновато попросил Гарри, глядя в глаза другу.

– Хорошо, осторожнее там, – вздохнул Уизли. – Я постою тут, понаблюдаю со стороны. Надо же Гермионе потом о твоих приключениях рассказать, – ухмыльнулся он и подмигнул Поттеру.

Гарри ухмыльнулся ироничному тону друга, а директор улыбнулся в бороду. Затем они развернулись и пошли к статуе. С каждым шагом Поттер ощущал предвкушение, кончики пальцев начинало покалывать. Магия, что струилась от каменной головы, не была темной или опасной. Юноша чувствовал, что она притягивает его, и вспомнил, что как феникса, его тянет к волшебству определенного характера. Значит, это не может быть ловушкой. Гарри сразу бы ее учуял.

Молодой человек подошёл прямо к постаменту статуи и интуитивно протянул к ней руку.

– Будь внимательнее, Гарри, – предугадывая действия юноши, предостерег Дамблдор. – Древняя магия довольно привередлива.

– Я буду осторожен, сэр, – отозвался парень, когда ощутил ладонью холодный камень. Закрыв глаза, молодой человек сосредоточился.

Гарри ощутил, как чары Салазара каждую секунду перестраиваются, переплетаются в новый хитрый узор. Нельзя сказать, что эта магия была тёмной. Это волшебство было конструктивно очень сложным и не обладало конкретным оттенком.

Стало отчётливо слышно, как журчит вода где-то в пещерах, складываясь в переливистую мелодию: такую мягкую и одновременно нещадно проникающую в разум, заставляя все внутри дрожать от энергии наполняющей тело.

Поттер открыл глаза и увидел реку, переливающуюся от игравших на ее волнах лучах солнца, на ее дне поблескивали алые камушки. Гарри стоял не в силах отвести глаз от бликов на воде. Невольно на губах появилась умиротворённая улыбка. Дневное светило приятно грело, лес был наполнен только ему присущей музыкой. Листья на деревьях зашуршали, подул ветерок, принесший из глубины бора, чудесный запах благоухания.

– Кто ты, юноша? – спросил мелодичный голос.

Поттер обернулся. Перед ним стояла красивая женщина, её длинные русые волосы спадали на белое платье, расшитое золотыми нитями, светлые карие глаза любопытством смотрели на него, а на губах играла нежная улыбка.

– Я Гарри Поттер, – завороженный красотой неизвестной дамы, ответил парень.

Улыбка незнакомки стала еще шире.

– А вы кто? – спросил он.

– Я не могу сказать кто я, дитя феникса, – произнесла она. – Но я могу ответить на несколько иной мучающий тебя вопрос.

– Почему вы так странно назвали меня?

– Потому, что ты — дитя феникса, – со смешинкой в глазах ответила она.

– Я не понимаю… Откуда вы знаете? – немного обижено спросил он. Казалось, что женщина шутит над ним или издевается…

Она загадочно блеснула глазами.

– Я вижу первоосновную магию окружающую тебя. Кровный щит, наложенный твоей матерью, и ту защиту и самый ценный дар, которым одарил тебе огненный царь.

Гарри напрягся от этих слов.

– О каком даре вы говорите? – с подозрением спросил он.

– Феникс, спасший тебя, на самом деле поделился частью своей сущности. Ты стал его… птенцом, – она хихикнула.

– Что это означает для меня? Я больше не смогу жить обычной для человека жизнью? – немного прохладно поинтересовался Поттер. Если бы речь шла не о нем, то, возможно, он разделил бы ее веселье.

Женщина промолчала, ее улыбка стала печальной.

– Ответьте мне! – потребовал он. – А еще, как я попал сюда, и где мы находимся?

Красавица на удивление весело рассмеялась и, поведя рукой, словно, показывая лес, произнесла:

– Это эхо былых времён. Мы находимся в лесу Мерлина. Я жила когда-то здесь, но это было очень давно. Правда, тут чудесно? – счастливо вопросила она.

– Очень красиво, – пришлось согласиться Гарри. – А почему в реке красные камни? Это же драгоценности?

– Да, рубины. Мы называем их сердечными камнями, – она подмигнула ему.

Поттер удивленно уставился на нее. Женщина подошла к нему ближе и, словно, доверяя страшный секрет шепотом произнесла:

– Ты можешь узнать ответы на мучающие тебя вопросы, но не на все я сумею ответить сейчас. Время должно идти вровень.

– Что вы имеете в виду? – недоумевал парень от такого поведения волшебницы и от ее слов.

– Ты поймешь, – заверила она.

– Но откуда вы можете знать ответы на все вопросы? Вы же сами сказали, что вы эхо, – насторожился Гарри.

– Я не могу рассказать тебе о том, откуда у меня такой дар. Будь уверен, что я не хочу навредить тебе. Мне очень хочется помочь. И то, что я из прошлого не мешает мне знать будущее, – загадочно улыбнулась она.

Гарри хоть и не привык доверять первому встречному призраку, но откуда-то знал, что незнакомка говорит правду.

– Я смогу победить Тёмного Лорда? – глядя ей в глаза, задал он вопрос, сопровождавший всю его взрослую жизнь.

Волшебница опустила глаза, вздохнув, развернулась и пошла в лес. Гарри последовал за ней. Она тонкой рукой касалась деревьев и скользящей походкой уходила всё дальше. Бор был невероятно зелен и музыкален. Лучи солнца пронизывали кроны лесных гигантов и создавали в воздухе световые линии: это не было магией, но казалось таким волшебным!

– Гарри Поттер, подумай, этот ли вопрос мучает тебя, и уверен ли ты, что знание ответа принесёт тебе пользу? – ее голос прозвучал строго и отстраненно.

– Я всю жизнь мучаюсь этим вопросом, – искренне ответил Гарри. – Пророчество говорит, что я единственный, кто может убить Волдеморта.

Лицо волшебницы нахмурилось, глаза стали серьезными.

– Убийство – это не выход, – изрекла она, неодобрительно покачав головой. – Ты еще не понял сути собственного предназначения, Гарри.

– В чём же оно? – не понимая, вопросил Поттер.

– Ты не должен уничтожать, ты должен вылечивать. Потому в дар тебе дано такое могущество, – мягко пояснила она.

– Вылечивать? – с сомнением переспросил Поттер, приподнимая бровь. – Как можно вылечить абсолютное зло?

– Подумай, Гарри Поттер. Тот, о ком ты говоришь, когда-то тоже был человеком. Злым никто никогда не рождается, – категорично произнесла женщина, останавливаясь около стройной осины. Она посмотрела в зеленые глаза юноши. – Ты очень много успел познать, но понимание еще не пришло к тебе. Молодость не редко ограничивает наш разум, застилая глаза пеленой несдержанности и безрассудства. Со временем ты придешь к тому вопросу, что я так жажду услышать уже много веков.

– Подожди, мне еще так много хочется тебя расспросить! – поспешно выдохнул Гарри, решивший, что она собирается исчезнуть.

Волшебница тепло улыбнулась ему, таким образом, говоря, что готова слушать.

– Почему я все еще понимаю змеиный язык, ведь крестраж во мне был уничтожен? – Поттер с замиранием сердца ждал ответа.

– Чужая душа в тебе действительно сгорела, – кивнула она. – Мне ее очень жаль. Знание языка змей всегда было у тебя. Ты змееуст от рождения.

Гарри был шокирован таким известием.

– Но… я же не темный маг! – воскликнул он.

Женщина удивилась не меньше.

– Я этого и не говорила. Мой хороший друг – змееуст от рождения. Он колдует как светлой магией, так балуется и темной. Он никогда не был ни злым, ни кровожадным. Возможно, в ваше время волшебники начали забывать, что когда-то маги умели разговаривать с животными и природой. Посмотри вокруг, – она повела рукой, указывая на прекрасный мир. – Я могу говорить на языке птиц и даже иногда слышу шепот деревьев.

Гарри начал успокаиваться. На истории магии Бинс однажды рассказывал про сквиба-лекаря, который разговаривал с лошадьми, коровами и козами. За такой дар, магглы сожгли его. Странно, что Поттеру хоть что-то запомнилось с уроков профессора-призрака. Обычно молодой человек благополучно просыпал его занятия или делал другой предмет. Все нужное для СОВ он узнавал из уст Гермионы или из предложенных ею книг. Еще Гарри вспомнил, что на четвертом курсе во время Турнира, он видел, как Дамблдор разговаривает с русалками на озере. Да и сегодня директор подтвердил это. Дар ли? Или старик научился ему за время своей долгой жизни? В тоже время в голове Гарри созрел еще вопрос.

– Я родственник Салазара Слизерина? – осторожно спросил он.

– Ты знаешь моего друга? – хмыкнула женщина.

– Он ваш друг?! – Гарри большими глазами смотрел на нее.

– Да, лучший, – опять хихикнула она, видя какое забавное зрелище представляло из себя ошарашенное выражение лица парня.

Поттера сразу посетила догадка о том, кто эта представительница прошлых времен. Как рассказывала Гермиона, у Слизерина были хорошие отношение только с одним из основателей. Это Ровена Рейвенкло. Она была провидицей.

– Ты не его родственник, – вывел из задумчивости смеющийся голос хозяйки леса.

Поттер облегченно выдохнул, потом задумался.

«Надо просмотреть хроники своей семьи. От кого-то же перешел ко мне этот дар».

– Есть ли у тебя еще вопросы, Гарри?

– Последний крестраж Тома Риддла – змея Нагайна?

– Я не могу подсказывать тебе, как убить кого-то. Я не признаю насилия, – недовольно произнесла она, снова нахмурившись и поджав губы.

– Если я его не остановлю, то могут пострадать многие люди, – отрезал Гарри, не понимая, что она имеет в виду. Ее «вылечить» не укладывалось в голове молодого человека: можно подумать — Риддл болеет. Нет, несомненно, он сумасшедший, но вряд ли это лечится в его-то случае.

Ровена молчала, нежно гладя гладкую кору молодого дерева, отвернувшись от юноши. Было очевидно, что волшебница не намерена отступать от своих принципов, поэтому Гарри решил сменить тему.

– Как я смогу найти вас, если захочу задать вопрос? Тайная комната, возможно, скоро будет уничтожена навсегда, лабиринт потихоньку рушится, магия дает сбои.

Когда Ровена подняла глаза на юношу в них стояли слезы, а губы дрожали.

– Это ужасно. Салазар очень много вложил в нее, – тихо произнесла она.

– Мне жаль, – сочувственно прошептал Гарри.

– Ты можешь найти меня где угодно в замке. Только прикоснись к камням. Я почувствую, если ты будешь озадачен чем-то, – ответила волшебница, отрываясь от дерева и обнимая себя руками.

Смотря на нее, Гарри вспомнил еще один вопрос.

– У меня есть последний вопрос, – тихо произнес он, ощущая, как сильно забилось сердце. – Я… не могу вспомнить кого-то… Чувствую, что она очень важна для меня, но не могу вспомнить кто она, – Гарри поднял умоляющий взгляд на женщину.

Ровена мягко улыбнулась ему и приблизилась, Поттер замерев, следил за ней. Она остановилась в шаге от него. Дыхание юноши перехватило, когда он заметил, как ее глаза превращаются в ореховые с мелкими вкраплениями зеленого.

«Такие же красивые, как и у Джинни», – подумал он и обомлел.

– Джинни, – прошептал он, чувствуя, как желудок скрутило в сильном спазме от осознания. – Как я мог забыть…– Голова закружилась. Реальность начала таять.

Юноша не успел больше ничего сказать, как лес и его хозяйка, растаяли в густом тумане. Он открыл глаза, снова ощущая давление знакомой магии пещеры Слизерина, но что-то изменилось. Какое-то странное волнение зашевелилось в груди.

– Гарри! – закричал директор.

Поттер резко развернулся и увидел Дамблдора стоящего в центре комнаты, подняв руки над головой. Старик магически удерживал огромную каменную плиту, было видно, как ему тяжело. Купол Тайной комнаты решил обрушиться в самый неподходящий момент. Из расщелин, где участок потолка разламывался, под напором струилась вода. Поттер подбежал к директору и добавил свое заклинание: плита встала на место, вода перестала хлестать.

– Нам надо уходить, – тяжело дыша, сказал старый маг, опуская руки. Он чувствовал, что магия Гарри вполне удержит эту тяжесть.

– Смотрите! – закричал Рон.

Гарри повернулся к другу и увидел, куда тот показывает. Одна из стен комнаты начала сыреть и осыпаться.

– Быстро уходим! – велел Дамблдор, беря Гарри за плечо.

Они бежали к нервно переминающемуся Рону. Когда ноги коснулись каменной опоры, Гарри замер и обернулся, чтобы последний раз взглянуть на разрушающуюся Тайную комнату. Он увидел, как стена осыпалась, но не под напором воды, а от давления сверху. В дыре, которая образовалась, юноша увидел свет. Это промедление стоило Поттеру шанса покинуть комнату без происшествий. Высокая колонна, находившаяся рядом с выходом, из-за того же давления раскололась пополам и упала прямо у двери. Директор и Рон уже были по ту сторону выхода, а Гарри попал под посыпавшийся во все стороны от сильного удара щебень. Если бы он стоял чуть ближе, то мир бы уже никогда не узнал, что Гарри Поттер выжил дважды.

Молодой человек опустил руки, которыми чисто машинально защитился от острых камней. Смотря на закрытый выход, он не знал точно, что испытывал. Наверное, он должен был ощущать страх, но его не было. Была усталость. Юноша слышал приглушенные крики за колонной, но ничего не мог разобрать, хотя и догадывался, что директор и друг пытаются докричаться до него. Наверняка, это было его имя. Он чувствовал, что Дамблдор и Рон в ужасе, но сам не боялся.

«Наверное, я все же эгоист», – подумал он, создавая патронуса.

Поттер слышал, как камни падают в воду, как потолочная плита скрипит под тяжестью воды, тем не менее, он не боялся. В прошлый раз он уже ходил по здешним тоннелям и надеялся на то, что тут все-таки есть другой выход.

Серебреный олень остановился около него, ожидая задания.

– Со мной все в порядке. Я нашел другой выход. Встретимся наверху! К профессору Дамблдору. Беги, – сказал Поттер.

Патронус просочился через камень, а Гарри пошел к обрушенной стене: из образовавшейся дыры лился свет, в ней можно было разглядеть заполненные книгами шкафы. Купол рушился, вокруг падали глыбы, вода плескалась под ногами. Чуть поблескивающий от ударов щит вокруг Гарри оберегал его от всего этого. Поттера обуяло чувство предвкушения, такое же, как то, которое он испытывал, когда спускался сюда. Вкус опасности пьянил. Он не знал выхода отсюда, но чувствовал, что выберется. Если даже комнату затопит, он знал заклинание, которое позволит ему дышать под водой, тогда и поищет выход. Сейчас, пока еще есть время, можно посмотреть, что там припрятал Слизерин.

Гарри перелез через обломки стены и провалился по пояс в воду.

– Нет чар? – удивился он.

В воде мантия мешала двигаться и юноша сбросил ее. Осмотревшись, он, сразу заметил витающие под потолком световые шары.

«Сколько же они тут провисели и не погасли? – подумал он, ощущая мурашки пробежавшиеся по коже, причем не от воды, а от осознания, какое могущество было у создателя этого места. – Хотя, может быть, замок питал их все это время».

Гарри переключил свое внимание на шкафы. Времени на то, чтобы изучить их содержимое не было. Так что Поттер взял книгу наугад, отметив, что та была защищена заклинанием, потому что нисколько не пострадала от времени. Книга, что он достал, оказалась о магических животных, и выбрал Гарри ее, поскольку она стояла не как все остальные, а несколько обособлено. Том открылся на странице, где описывалась какая-то тварь. Потом Поттер понял, что это змея. И именно это не позволило ему взять другую книгу.

«…черный дракон лесов Нового света… способен принять свет умершего…

…шаманы, используют магию смерти, чтобы магическое ядро не поглотилось светом дракона…

… сохраняя сознание и воспоминания…»

Гарри читал быстро, стараясь ничего не упустить. Возможно, именно этой книгой пользовался еще совсем молодой Темный Лорд.

«Обряд отделения света проводится в зависимости от фаз луны и солнца…»

Дальше шло подробное описание. Гарри пролистал пару страниц и нашел рукотворный рисунок змеи. Она была как две капли воды похожа на Нагайну. Черный дракон. Поттер хотел прочитать дальше, но оторвавшийся от потолка кусок камня упал прямо на рукопись, выбивая ее из рук юноши. Гарри видел, как дневник Слизерина падает в воду, как мутная вода заливает страницы, а потом и скрывает его в темноте.

«Не судьба», – мелькнула в голове отчаянная мысль.

Вода в зале стала прибывать сильнее, Поттер это услышал и не стал выискивать труд основателя в холодной и темной жиже. Он подошел к дыре в стене и увидел, как чары, которые держали купол Тайной комнаты, разрушались, обрушивая в пещеру тонны ледяной массы.

* * *

Снейп сидел в темной комнате Гарри. В его руках было зеркало, и внимательные глаза следили за всем, что происходило с юношей.

«Зачем они туда пошли?»

Спустя несколько минут, читая по губам диалоги между Поттером и Дамблдором, Северус понял, что именно ищут ребята и директор. Но зачем? И почему в Тайной комнате?!

В какой-то момент Снейп хотел спуститься к ним, но передумал. Гарри сегодня пытался донести до него, чтобы тот перестал опекать его. Северус, наверное, мог понять стремление мальчика вырваться, но и свои действия он мог оправдать: не все сразу он мог позволить Гарри, тем более прошло так мало времени с его возвращения. Пусть это было не совсем справедливо по отношению к парню, но зельевар не мог пойти против себя и своих страхов за него.

Наблюдая сейчас за сыном, Северус просто доверился его силе и обещанию. Когда-нибудь он должен был это сделать, и, видимо, сейчас тот самый момент.

Когда Поттер прикоснулся к каменной голове Слизерина, мастер зелий напрягся, ожидая чего угодно. Но Гарри стоял так несколько минут, и ничего не происходило. Снейп позволил себе расслабиться. Его очень нервировало то, что он не может почувствовать атмосферу происходящего.

Профессор заметил, как Дамблдор смотрит на юношу. В этом взгляде смешалось беспокойство и интерес. Возможно, Альбус сейчас проверяет Гарри. Но, что именно он хочет выяснить? И неужели это нужно делать в полуразрушенной Тайной комнате, где может ползать змея Темного Лорда?

Затем выражение лица старика изменилось, словно он что-то почувствовал. Дамблдор резко задрал голову вверх, голубые глаза сузились. Широкий купол зала дал трещину, а затем и вовсе проломился, пропуская воду. Альбус мгновенно среагировал и сдержал разрушения.

Гарри очнулся и поспешил помочь: он одним заклинанием сумел зафиксировать плиту, хотя директор затратил на это намного больше сил. Потом Дамблдор схватил Гарри за плечо, видимо, приказывая уходить. Они побежали к Уизли. Когда они уже были у выхода, Поттер обернулся и бросил взгляд на разваливающуюся стену. Северус чертыхнулся на дурацкую привычку сына потакать своим не ко времени взявшимся желаниям. Через секунду мастер зелий содрогнулся: колонна вблизи Гарри упала и отрезала путь к спасению. Только сам Мерлин знает, чего стоило Снейпу оставаться спокойным, а не бежать сломя голову в эту треклятую Тайную комнату. Теперь все равно не помочь.

Гарри был спокоен, наверное, это придавало хладнокровия и профессору. Поттер шел к дыре в стене. Когда юноша забрался внутрь, то Северус понял, где тот сейчас находится. Таинственная библиотека Слизерина! Сей факт заставил зельевар ненадолго позабыть об опасениях. Он вместе с Гарри просматривал дневник и сожалел, что не может присутствовать там лично. Снейп практически вознегодовал, когда мальчишка утопил историческую ценность. Но, его эмоции сразу же изменились, стоило только увидеть, как щиты на комнате рушатся. Он вскочил с кровати и начал ходить по комнате, напряженно всматриваясь в зеркало.

Главный зал начал разрушаться: погасли факелы, и литры темной воды заливали все помещение. В считанные секунды, поверхность зеркала окрасилась в коричневый цвет. Где Гарри? Что он предпринимает?

«Почему я не вижу?!»

Северуса охватывали безысходность и бессилие. Мастер зелий чуть не задохнулся от того, что воздух застрял в легких и не хотел двигаться. Волшебная реликвия выскользнула из рук, но не разбилась, упав на мягкий ковер. Маг не знал, что сейчас больше убивало его: что он даже не попытался помочь сыну, или вопрос о том, как такое могло произойти?

«Гарри не может умереть!» – не веря твердил ему разум.

Вдруг вода начала светлеть, стала желтой, и в ней отчетливо проявилась человеческая фигура объятая огнем. Она изгибалась, словно от боли. Языки пламени искривились, образуя кокон, еще мгновение и маг исчез, погрузив поверхность зеркала в темному.

* * *

Поттер очнулся, ощутив, что кто-то интенсивно растирал его грудь. Этот факт поверг его в шок, отчего его глаза распахнулись, и он подскочил на кровати.

– Проснулся, наконец, – недовольно проговорил голос. Гарри почувствовал, как грудь стягивает материал. (К нему применили застегивающее заклинание.) Послышался звук закрывающейся банки. Юноша вздохнул запах согревающего крема, которым, по всей видимости, его и растирали.

Поттер и без очков понял, кто перед ним. Снейп толкнул поднявшегося на локтях парня обратно на подушки и накрыл одеялом.

– Лежи! – строго приказал он.

Гарри не сопротивлялся под грозным взглядом отца и чувствуя вину перед ним. Но вопросы задавать ему не запрещали, потому он выпалил:

– Как вы меня нашли?

– Лежи и молчи, Поттер! – резко бросил Снейп и вышел из спальни.

Гарри напрягся от этого тона и недоброжелательного «Поттер». Нехорошие предчувствия зашевелились в груди. Неужели их отношения с профессором удалось испортить теми глупыми словами? Юноша начал подниматься с кровати, он должен поговорить с ним. Откинув одеяло, он заметил пижаму и вспомнил... Задрав куртку, Гарри провел рукой по совершенно здоровому боку. Ожог исчез. Было очевидно кто вылечил его. Поттер также осмотрел и ногу – там тоже все было чисто. Совесть в усиленном режиме начала грызть парня. Он поднялся и пошел к двери. Но не успел дойти, как она распахнулась, и появился Снейп.

– Я, кажется, велел лежать. Или и эта просьба для тебя слишком сложна? – грозно произнес он. Северус не стал входить, а лишь протянул Гарри зелье. – Пей и ложись спать, – когда Поттер взял склянку, дверь захлопнулась.

«Все еще хуже, чем я думал. Похоже, он знает, где я был!» – с опозданием понял Гарри.

Юноша вернулся к кровати, поставил на тумбочку зелье, взял очки и принялся одеваться. Он имел огромное желание поговорить с мастером зелий, пусть тот даже закопает его под землю, но Гарри ему все объяснит. Тем более, надо обсудить с директором все увиденное в Тайной комнате. Наверняка, старик уже знает, что с ним все в порядке.

Поттер оделся, пригладил растрепанные волосы рукой и вышел из спальни. Стоя на пороге он поискал глазами старшего мага. В гостиной горел только камин, поэтому Снейп обнаружился быстро, поскольку сидел около него в кресле. Гарри заметил, что его руки безвольно лежат на подлокотниках, тогда как сам профессор сосредоточенно смотрит в огонь и о чем-то думает. Поттер тяжело вздохнул и подошел к отцу.

– Простите меня за те слова, что я сказал у директора, – начал юноша, пытаясь не отводить глаз и говорить твердо. – Я не считаю, что вы ограничиваете меня. Я просто хочу приносить пользу, а не сидеть постоянно в замке.

– Поэтому ты сегодня отправился искать крестраж и чуть не погиб из-за… – казалось, Северус от негодования не может подобрать слов: – вообще не понятно ради чего! – Он посмотрел в глаза парню, а тот ощутил, как скручивает желудок от этого взгляда.

– Да, – все, что мог сказать Гарри и сам только сейчас начал понимать, насколько это была правда. Возможно, он мог бы действовать более обдуманно, если бы занимался хоть чем-нибудь, а не читал целыми днями или слонялся по квартире профессора. Из-за того, что он сидит, сложа руки, его интуиция притуплялась, а мозг начинал мыслить не рационально. Раньше он думал, что период глупостей и необдуманностей давно миновал, что он уже не тот четырнадцатилетний подросток. Но, сегодня понял, что именно таковым и является.

Снейп молчал: по морщине на лбу и напряженно сжатым челюстям, было видно, как ему сложно было подобрать слова, которые охарактеризовали бы все, что он думает о выходке парня. Точнее, слова приличные. Он отвернулся от Поттера и уставился в огонь.

– Послушайте, я понимаю, что вел себя очень глупо. Я согласен со всем, что вы мне скажете и как назовете. Но поймите, я целый год был заперт в теле птицы, а когда освободился, то сидел в замке. Конечно, я летал вокруг Хогвартса, но этого мало. Я дал вам слово, что не буду рисковать и даже улетать далеко. Я честно придерживался ваших правил, – Гарри встал напротив профессора, чтобы его взгляд был направлен прямо на юношу, а не на огонь. Это оказалось недостаточно, потому что Северус продолжал смотреть чуть в сторону. Поттер опустился на колени, чтобы заглянуть в темные глаза. – Я знаю, что ваше нежелание подключать меня к делам против Темного Лорда, вызвано страхом за глупого мальчишку. Я прекрасно понимаю, но я не стану рисковать, поскольку знаю, что меня ждете вы и все те, кому я не безразличен.

– Ты знал это и тогда, Поттер! – холодно возразил Снейп, но теперь в его голосе не было резкости. Он сузил глаза, пронзая Гарри острым взглядом, пальцы сильно сжали подлокотники.

– Да, знал, – согласился юноша. – Но тогда все было по-другому.

– И в чем же разница? – казалось, профессор стал еще напряжённее, он отцепил руки от подлокотников и сложил их на груди.

– Во мне жила его душа. Я все равно бы умер, но мне было важно – как и какой ценой, – жестко ответил Гарри, ощущая горький привкус от этой фразы.

Снейп долго молчал, всматриваясь в парня. Гарри открыл свой разум, на случай, если зельевар захочет убедиться в его искренности. И не ошибся. Поттер ухмыльнулся: а это не так уж и плохо, что в жизни хоть что-то не меняется. Северус еще несколько минут помолчал, а затем отвернулся и тяжело вздохнул.

– Прежде чем мы начнем разговор о произошедшем в Тайной комнате, объясни мне, что случилось с моей гостиной. Стекло было выбито. Я понял, что с ковром, но остальное…

Гарри слабо улыбнулся, ощущая, как начинает успокаиваться. Неужели буря миновала, профессор простил?

– Вы больше не злитесь на меня за те мысли? – для начала спросил он.

– Студенты часто говорят всякую ерунду, Поттер! Если бы я каждый раз воспринимал это всерьез, то вряд ли бы дожил до своих лет, – вкрадчиво заметил Северус, его глаза недобро блеснули.

– Сомневаюсь, что кто-либо осмелился бы вам что-то сказать, – на этот раз Гарри широко улыбнулся.

Уголки губ Снейпа дернулись, это было хорошим признаком. Однако он не улыбнулся, а настойчиво напомнил:

– Я жду ответа.

– Мое превращение началось раньше, – принялся рассказывать Поттер. – Я прилетел к двери ваших комнат, однако вас дома не оказалось. Потом решил отправиться через окно, но все уже настолько болело, что времени на цивилизованный вход не осталось. Ну, я и влетел в стекло... – Он бросил взгляд на целое окошко, потом посмотрел на нахмурившегося профессора и виновато улыбнулся.

Северус был неприятно удивлен.

– На перьях была кровь… Ты залечил порезы? Я нашел только странные ожоги. Откуда они? – голос Снейпа звучал ровно, однако в глазах было какое-то странное выражение, которое юноша не смог понять.

– Кровь от того, что я головой разбил окно. Вроде нигде больше не было порезов. Я их не лечил, – неуверенно ответил Поттер.

– Почему? – приподнял бровь зельевар.

– Я не хотел без разрешения лезть в вашу лабораторию, – честно признался парень, опустив глаза. – Вы и так на меня были сердиты.

Повисла неуютная тишина. Прошло несколько секунд, прежде чем Гарри уловил какое-то движение, он не посмотрел на отца, но когда почувствовал, как к его макушке мягко прикасаются руки, то удивленно спросил:

– Сэр?

– Ну, почему при рождении тебе помимо силы не дали побольше мозгов, Гарри? – сварливо произнес Северус. Он осмотрел голову юноши, аккуратно перебирая темные вихры. Шишка оказалась знатная. Стекол не наблюдалось, но порезы еще не затянулись, нужно было смазать их. – Голова не кружится? – приподнимая лицо молодого человека за подбородок и заглядывая в зеленые глаза, обеспокоенно спросил он.

– Раньше немного двоилось в глазах, но потом все прошло, – счастливо проговорил парень, видя тревогу на лице профессора и от этого ощущая необычайное тепло, разливающееся в животе.

Снейп поднялся из креста и сказал:

– Встань с полу, не хватало еще и простуду подхватить, – он направился в лабораторию.

«Снова будет лечить. Как ему только не надоедает со мной возиться?» – прерывисто вздохнул юноша, забираясь во второе кресло с ногами.

Снейп вернулся с баночкой очередного крема и бутылочкой знакомого кроветворного.

– Выпей, – зельевар протянул Поттеру склянку с зельем. Юноша проглотил не поморщившись и отдал бутылочку обратно. Северус зажег свет на лампах и начал обрабатывать раны на голове сына. Гарри сидел смирно. Стояла тишина, наполняемая теплом, а не отчужденностью или напряжением. Это молодой человек очень ценил. Он наблюдал за колыханием огоньков.

– Профессор Дамблдор рассказал мне про огонь в замке. Знаешь, я никогда не задумывался о том, почему маги используют примитивный способ освещения помещений, – Гарри замолчал, изменившись в лице: он только что обратился к профессору на «ты». Снейп никак не прокомментировал это изменение, продолжая заниматься головой парня, однако, заметив волнение на лице Гарри, решил вступить в разговор.

– Хогвартс не только из огня черпает свою силу. Как ты мог заметить, его окружают все четыре стихии: озеро – это вода; лес и горы – это земля и воздух. Основатель твоего факультета был стихийным магом. – Вдруг сказал он и ухмыльнулся. – Это большая редкость. Сейчас таких умельцев уже нет. Но раньше подобные маги были очень сильными.

– А магические способности передаются по наследству? – заинтересованно спросил Гарри, думая, остались ли сейчас такие силы у кого-нибудь. Конечно, он знал, что у магглов рождается ребенок, наделенный магическими способностями, только в случае, если в их роду были волшебники – то есть, магия передается с генами. Но, могут ли особенности волшбы переходить через кровь?

– Передаются. Но, пока способности не начнут развиваться, сложно сказать, кто является стихийным магом. Ты не рассказал, откуда у тебя ожоги, – вернулся к исходной теме профессор.

– Я очень спешил, когда вылетал из подземелий, поэтому сбил факел, и меня окатило маслом. Когда я начал превращаться, то подпалил его, – быстро протараторил Поттер и поморщился, вспоминая неприятные ощущения.

– Понятно, – недовольно произнес Снейп и закрыл баночку, а вату кинул в камин.

– Ты… вы сказали директору, что я дома? – споткнулся Гарри.

– Может, ты определишься с обращением? – не выдержал мастер зелий и со стуком поставил склянку на стол.

– Хорошо, – медленно протянул Гарри и, набрав побольше воздуха в грудь, продолжил: – ты сказал профессору, что я выбрался? Он наверняка меня ищет. – Ощущение от такого перехода на ты, было довольно необычным, но не неприятным.

– Альбус давно знает, что я тебя нашел, – ответил Северус, удовлетворенный тем, что мальчишка наконец-то определился, как его называть. Это уже что-то. Зельевар опустился в кресло напротив.

– Хорошо. Откуда ты узнал, где я был? – задавая этот вопрос, Поттер уже догадывался об ответе, но все же решил убедиться.

Северус помрачнел.

– Я наблюдал за тобой через зеркало, – тихо проговорил профессор и поглядел прямо в зеленые глаза. – Почему ты не ушел с директором, когда было время? – с подозрением спросил он.

– Я отвлекся, – Гарри даже не пытался что-то придумывать, решил говорить все прямо. – Не знаю… эта комната была великим творением, мне просто стало обидно, что она вот так исчезнет. Это было моей ошибкой, из-за которой я проворонил момент отступления.

– Гарри, я видел твое лицо. Было такое чувство, словно тебе все равно умрешь ты или нет! – вдруг громко сказал Снейп, казалось, что глазами он способен просверлить в голове юноши сквозную дырку, а сжимающиеся в кулаки пальцы, явно говорили о то, что профессор желал хорошенько его встряхнуть.

– Нет, я не собирался умереть там! – взвился юноша, в глазах которого были настойчивость и убежденность. – Я наоборот был уверен, что со мной ничего не случиться. Я не могу объяснить этого. Просто знал и все, – последнее предложение было произнесено голосом упрямого ребенка, который решил доказать родителю, что контрольную он написал на превосходно, но предвзятый профессор его специально завалил.

Северус поджал губы на это объяснение мальчишки.

– Иногда мне хочется хорошенько выпороть тебя. Может, тогда ты больше начнешь думать головой, – проскрипел зубами отец.

Гарри поерзал в кресле, от этих слов стало как-то не по себе.

– Северус, я нашел в тайнике Слизерина книгу о змее Волдеморта. Эта информация намного важнее, чем все остальное, – Гарри вжал голову в плечи, заметив, как исказилось лицо профессора от его слов. Наверное, надо было немного подождать, прежде чем менять тему…

Ноздри знаменитого носа раздувались, глаза недобро блестели, зельевар пытался сдержать негодование на жалкую попытку Поттера сменить тему. Через какое-то время Северус обуздал эмоции и решил, что действительно лучше поговорить о деле, нежели ругаться впустую. Воздух перестал потрескивать вокруг него.

– Я видел этот дневник, – наконец проговорил он, делая ударение на то, что, то была не книга. – Я читал ее вместе с тобой через зеркало. Думаю, что именно сие произведение Слизерина послужило причиной такого своеобразного выбора питомца Риддла.

– Она утонула, когда комната начала рушиться, – медленно выдохнул Гарри, ощущая, как напряжение потихоньку спадает. Иногда ему казалось, что Северус чересчур напрягается по мелочам…

«Главное ему об этом никогда не ляпнуть, а то ведь и выпорет», – содрогнулся юноша, однако, эта мысль не была такой уж страшной. В какой-то степени молодому человеку было немного любопытно, как отец будет это делать. Обычно он такой сдержанный и никогда не поднимал на него руку, даже когда Гарри был ненавистным Поттером. Предпочитал распинать его словами, что у него получалось, безусловно, мастерски.

– Да, я видел, – поджал губы профессор.

– Ты успел все прочитать? – с беспокойством спросил Поттер. – Я довольно быстро листал, когда просматривал текст.

– Вполне успел, – кивнул Северус. – Многое я и так знал. Но одно меня зацепило, – он задумался.

– Что именно? – заинтересованно спросил Гарри.

– Когда-то я уже видел описание Черного дракона, но там не был указан ареал их обитания. А в дневнике говорилось о Новом свете, – задумчиво говорил Снейп, водя пальцем по губам. – Если не ошибаюсь то, так магглы когда-то называли Америку. Странно, что Салазар употребил их терминологию.

– Возможно, он подразумевал какое-то другое место. Ведь тогда еще не знали про Америку, – предположил юноша.

– Может быть. Об этом нам стоит поговорить с Альбусом. Он наверняка, знает что-нибудь, – заметил профессор, он посмотрел на Гарри и вопросительно приподнял бровь. – У меня есть к тебе еще вопрос.

– Да? – немного рассеянно спросил Поттер.

– Как ты аппарировал в комнате?

– О, я не знаю, – Гарри нервно провел рукой по волосам, вспоминая тот момент. – Я не успел наколдовать воздушный пузырь. В тот момент я действительно испугался, что умру. Потом почувствовал, как внутри зарождается что-то горячее, вода вокруг меня забурлила и загорелась. Я знаю это невозможно, но она действительно полыхала. Такая мощная волна прошла сквозь мое тело, было очень больно. Потом, кажется, я вырубился. Ничего не помню, – пожал он плечами, с опаской покосившись на отца, боясь новой вспышки гнева.

Снейп задумчиво наблюдал за мальчишкой. Нервозность Гарри не укрылась от него, но успокаивать парня Северус не торопился.

– На самом деле слишком далеко ты не улетел, – чуть погодя спокойно произнес он. – Я нашел тебя на берегу озера, со стороны Хогсмида. Ты лежал около лодок, на которых переправляют первокурсников.

Гарри вздрогнул. Он, конечно, не помнил, как оказался на поверхности, но странно было осознавать, что твое тело провалялось где-то… Причем порядком замерзнув. Слава Мерлину, что он в волшебном мире и ему не грозит испытать все радости отмороженных конечностей. А еще просто чудесно, что он знаком с первоклассным зельеваром.

– Спасибо, что принес и вылечил, – сказал Гарри, действительно испытывая сильное чувство благодарности.

Снейп на это никак не отреагировал, он поморщился и предложил:

– Скорее всего, тебе помог твой феникс. Он перенес тебя. Как ты говорил сегодня утром, он умеет исчезать. Ты испытал на себе эту способность, – скривился он. – Но, это не означает, что ты можешь следить за Риддлом, – безапелляционно закончил он.

Гарри вздохнул, но промолчал. Спорить сейчас с Северусом не хотелось.

– Я кое с кем встретился в комнате, – прерывая молчание, сказал Поттер.

– В смысле? – изогнул бровь профессор.

– С Ровеной Рейвенкло. То есть, ее призраком, – поправился Гарри, поняв, как это прозвучало. Снейп молчал, позволяя юноше продолжить, и Поттер начал рассказывать: – Когда я дотронулся до головы Слизерина, то ментально оказался в воспоминаниях прошлого или чем-то в этом роде. Это был зеленеющий лес, неподалеку текла река. Представляешь, на ее дне лежали рубины! Ровена сказала, что их когда-то называли сердечными камнями, – хмыкнул парень и его глаза озорно блеснули. – Рейвенкло… она была очень красивой женщиной и довольно милой, хотя и изъяснялась довольно туманно. Она не представилась мне, но я понял кто она, когда та сказала, что ее лучшим другом всегда был Слизерин. Гермиона говорила, что они были друзьями. И я сразу понял, кто передо мной. – Гарри замялся и перевел взгляд на огонь. – Она просила меня задать ей вопрос, который мучает меня. Я спросил, смогу ли победить Риддла? Она сказала, что это не тот вопрос… и когда у меня созреет правильный, я могу прийти к ней и спросить снова. Но, я не знаю, чего именно она ждала от меня…

– Ровена Рейвенкло была провидицей, – задумчиво отозвался Северус, когда юноша прервался. – Не знаю, что это за такое призрачное прошлое ты видел, но не стоит слишком предавать этому значения.

– Я и не предавал бы. Но она сказала мне не только это, – отстраненно произнес Гарри.

– Что еще? – поторопил Северус.

– Она назвала меня Дитя феникса. Я удивился и переспросил, почему именно так. Она объяснила, что Фоукс отдал мне часть себя. И я стал его ребенком… Я все это и так знал, – Гарри взглянул на Снейпа. – А еще, Северус, я все еще понимаю парселтанг.

Глаза старшего мага расширились, он качнул головой, словно пытаясь прогнать какую-то мысль.

– Этого не может быть! – воскликнул профессор, напрягаясь всем телом.

– Ровена сказала, что душа Риддла сгорела во мне, а язык змей всегда был со мной, – поспешно пояснил Гарри.

– Как ты узнал, что все еще понимаешь его?! – но сразу же, отмахнулся от этого вопроса и сказал: – Надо поговорить с Альбусом. Идем к нему! – вскочил он.

– А не поздно, Северус? Ночь ведь, – Поттер посмотрел на темноту за окном.

– Быстро! – приказал Снейп, стремительно подходя к камину.

Гарри устало вздохнул и повиновался.

Сколько бы времени не проходило, сколько бы поколений людей не сменялось на земле, природа остается неизменной. Времена года как стрелки на часах перетекают по кругу всегда в одной последовательности. Весна – яркая и насыщенная жизнью, как самый первый вздох младенца; лето – огненное и страстное, как любовь двух сердец; осень – золотая и печальная, как мгновение, когда женщина заслоняет возлюбленного от смерти; зима – чистая и пустая, словно начатая с белого листа жизнь. У всего есть своя цель, какую же имеет любовь и преданность?

— Зачем ты пришла? – Поттер сидел на стрельчатой стене самой высокой башни замка и, чуть повернув голову, смотрел на рыжеволосую девушку, вошедшую на смотровую площадку Астрономической башни.

— Тебе не страшно? — спрашивает она, подходя ближе и садясь на соседний зубец.

— Теперь да, слезь отсюда! – Гарри строго взглянул на нее – в голосе четко ощущался страх.

— Тогда и ты, — заупрямилась она.

Парень недовольно фыркнул и принялся спускаться. Джинни последовала за ним.

— Ты так и не ответила, зачем пришла, — заметил Гарри, поправляя очки.

— Я пришла сказать, что мне все равно.

Юноша всматривался в ее глаза. На этот раз в них была уверенность и твердость. Он печально улыбнулся.

— Ты эгоистка.

— Такая же, как и ты, Гарри, — бросила она, подходя к краю и перегибаясь через стену, чтобы посмотреть вниз.

Поттер отдернул ее оттуда и слегка оттолкнул от себя.

— Так будет лучше для нас обоих, Джинни, — строго произнес он. – Ты просто этого не понимаешь, но я знаю.

— Много ли ты знаешь, Гарри Поттер! – рассержено закричала Уизли.

— Я знаю, что такое терять близких!

— Я это тоже знаю! Или ты забыл?!

Гарри сжал зубы от сдерживаемых эмоций и боли при мысли о семье Билла. В карих глазах читался укор. — Прости.

— Ты глупец, Поттер. То, что ты разорвал наши отношения, ничуть не принесет мне облегчения, если завтра ты умрешь. Я лишь буду страдать чуть больше от мысли, что не смогла быть с тобой хотя бы это малое время! – она убежала, но ее слова еще долго отдавались в голове семнадцатилетнего героя магического мира.

* * *

— За что ты любишь меня? – спросил юноша, проводя рукой по раскрасневшейся щеке девушки.

— Ты особенный, — сонно прошептала Джинни, улыбаясь в его плечо.

— Ну да, ну да, как же я мог забыть, — иронично хмыкнул он.

— Ты только мой, я имела в виду только это, — дыхание щекочет шею, и звук поцелуя раздается приятной музыкой.

— Я хотел бы прожить с тобой вечность. Жаль, что такое невозможно.

— Все возможно.

— Раньше я верил в чудеса, теперь нет.

— И это говорит Мальчик-Который-Выжил? – усмехнулась девушка и, высвободив руку из-под одеяла, повернула лицо юноши к себе. – Ты и есть чудо, просто не замечаешь очевидного.

— Год назад ты говорила, что я эгоист.

— Мы все эгоисты, Гарри.

Он улыбнулся и поцеловал ее в кончик носа, а девушка извернулась и прильнула к его губам.

* * *

— Никогда, Поттер! – кричала Джинни, наставив палочку на Гарри. Юноша стоял не шелохнувшись заколдованный ее заклинанием. Он практически снял его, но не предпринимал никаких действий. – Я уже давно утверждаю, что ты идиот, — уже спокойно проговорила она, подходя ближе.

— Джинни, если ты этого не сделаешь, то я не смогу совершить то, что должен, — тихо и успокаивающе проговорил Гарри.

— Ты ничего не должен делать! — с яростью во взгляде уже в который раз возразила она. Уизли заметила, что Поттер освободился от чар, она резко взмахнула палочкой в его сторону. Невербальное заклинание было пресечено мощным блоком юноши.

Поттер тяжело вздохнул и отвернулся от нее. Этот разговор, точнее спор и крики между ними шел не переставая, и Гарри затруднялся сказать, насколько еще хватит его терпения. Юноша, не оборачиваясь, направился вглубь леса.

— Стой! Куда ты? — закричала девушка, побежав следом.

Они молча шли между деревьями, окружающими лагерь Ордена Феникса и Министерства. День пошел на убыль, но солнце светило вовсю, проникая через листья деревьев и попадая в глаза. Где-то неподалеку шумела река, под ногами хрустели ветки. Это был тот самый день, когда Мальчик-Который-Выжил умер и возродился вновь как феникс.

— Этот момент должен был настать, Джинни, — спокойно произнес Гарри спустя достаточно долгое время, за которое они успели немного привести мысли в порядок. Он остановился около иссохшего пня и, сев на него, посмотрел в прекрасные глаза своей любимой. – Я всегда знал, что это произойдет, и когда-то предупреждал тебя об этом. Тогда на Астрономической башне ты говорила, что тебе все равно. А что же теперь?

Джинни почувствовала, что глаза горят, а из груди рвется стон боли. Всё сказанное Поттером, все его предупреждения эхом раздавались в ее голове болезненным набатом. Нет, она знала, что день придет. Но, как всегда, все случилось слишком быстро. Девушка прижимала к груди палочку, руки сильно дрожали. То, что он попросил сделать сейчас, убивало не просто их любовь, оно выжигало часть самой души Джинни.

— Гарри, — голос дрожал, — как ты не понимаешь. То, что ты просишь… То, что ты собираешь сделать… я просто умру, если ты не вернешься.

Поттер поднялся и, подойдя к ней, обнял, прижав так сильно, что девушка просто разрыдалась от ощущения, что он действительно не вернется. Это было даже не столько ощущение, сколько предчувствие. Он не выживет.

— Я люблю тебя, — прошептал он ей. Сердце Гарри билось так сильно и сжималось так больно, что его голос срывался. – Ты обещала мне, что ничего не сделаешь с собой, не бросишься в бой, не погибнешь! – Он отстранил ее и заглянул в глаза. – Я ни в чем не обманывал тебя, рассказал все начистоту. Предупредил обо всем! И ты была согласна, Джинни! Все это время я позволял себе любить, только потому, что ты была согласна. Ты уверила меня, что… что так будет лучше… мы провели много времени вместе, и я счастлив… Все это дала мне ты. Ты сделала меня счастливым! А теперь, прошу тебя, будь честна со мной! Ты обещала быть смелой, обещала жить ради меня, даже если я не смогу.

— Гарри… — плакала она, цепляясь за его мантию, ноги больше не держали ее.

Поттер осел вместе с девушкой на землю, не позволяя себе разомкнуть объятий. Он гладил ее волосы, которые так любил перебирать, когда они оставались одни, шептал слова любви, пытаясь подбодрить. Джинни не глупа, Гарри знал, что она сделает то, о чем он ее просит. Это причиняло ему боль. Он в который раз ощутил себя гадким безжалостным мерзавцем. Гарри часто задавал себе вопрос: а смог бы он сам сделать такое, если бы она его попросила? От одной лишь мысли об этом его захлестывала лишающая сил паника. Никогда. Но, он просил любимую сделать то, что не под силу сделать ему.

Поднялся легкий ветер, заколыхались кроны грузных вязов, стволы затрещали, напоминая о почтенном возрасте. Где-то запела какая-то птица. Природа не знала той трагической истории, что разворачивалась в сердцах двух влюбленных. Но она невольно стала свидетелем рокового переворота в жизни одной девушки. Через долгое время, что для мощной и вечной фауны пролетело за мгновение, пара, сидевшая около когда-то пронзавшего своей кроной небо вяза, разъединилась. Джинии поднялась на нетвердые ноги, а Поттер остался сидеть на укутанной листьями и травой земле. Девушка трясущейся рукой подняла палочку и направила ее на парня. Слезы блестели на ее щеках, губы дрожали.

Гарри поднял голову, и в зеленых глазах блеснула уверенность. Он кивнул Джинни.

— Только последний год, любимая.

— Вдруг я сотру больше, — не чувствуя губ, прошептала она.

— Я верю в тебя. Ты слишком хорошо натренировалась на Пожирателях… — усмехнулся он.

— Гарри…

— Я знаю. Не медли.

— Вернись ко мне.

— Джинни…

— Обливиэйт!

* * *

— Мой мальчик, я, конечно, понимаю, что иногда действую на людей усыпляюще, но не предполагал, что настолько, — словно через слой ваты услышал Гарри удивленный голос директора. Поттер ощутил, что сидит в мягком кресле в кабинете Дамблдора. Полыхающий камин согревает ноги, точнее, они уже перегрелись. Гарри поспешил их отодвинуть. Рядом в кресле сидел Северус и вопросительно смотрел на него. Альбус тоже озадаченно глядел на молодого человека. Все это заставило Поттера смутиться. Он даже не помнил, о чем они говорили.

— Простите, господин директор. Я задумался, — поспешил извиниться он. Гарри провел рукой по волосам и оставил ее там, а локтем оперся о подлокотник. Немного безумная поза, учитывая, что глаза Поттера в этот момент выражали растерянность и шок.

— Ты хорошо себя чувствуешь? – нахмурившись, спросил Снейп.

— Да, — быстро сказал Поттер и замолк. Гарри уставился на пляшущие в камине языки пламени. На секунду ему показалось, что в их оранжевых всполохах, мелькнули огненные волосы, которые он самозабвенно гладил в недавнем воспоминании.

Теперь он понимал, что заставило его позабыть Джинни. Именно об этом он и думал, когда вместе с Северусом пришел к Дамблдору. Во время разговора Гарри смотрел в камин, и эта игра пламени подтолкнула его к потерянным воспоминаниям, словно открылся затаенный уголок его сознания, и Поттер окунулся в него с головой. Несмотря на то, что внешне Гарри оставался спокоен, в душе начинал образовываться хаос из смешанных эмоций: он пытался впитать больше тех забытых ощущений, пережитых когда-то, но в тоже время испытал боль от произошедшего. Отпустить свою любовь, это непросто. Но Джинни сделала это ради него.

С этим осознанием пришло и понимание: прошел год, а девушка до сих пор не знает, что Поттер жив. Сколько боли он принес ей. Ведь ее любимый не вернулся тогда. Душу, казалось, вздернуло и вывернуло наизнанку от этой мысли.

Не замечая своих действий, Гарри вскочил, пальцы сжались в кулаки. Пламя в камине, повинуясь стихийной магии, мгновенно взвилось и затрещало, как в аду.

— Гарри! Успокойся! – закричал Снейп, тоже вскакивая из кресла, но для того, чтобы языки пламени не опалили его.

Поттера это отрезвило. Он застыл, смотря, как огонь пожирает бумаги, лежавшие на каминной полке: постепенно пламя уменьшилось и загорело, как и прежде, непринужденно. Но, очевидные последствия его дел остались: дымящийся коврик и подпаленные свитки. Гарри, зажмурившись, потер виски. Нельзя было настолько расслабляться, что магия выходила из-под контроля.

— Что случилось?! – потребовал ответа Снейп, буравя Поттера непроницаемым взглядом. Хотя сейчас в нем проскальзывала тревога.

Гарри медленно сел обратно в кресло, не переставая тереть правый висок, который отчего-то пульсировал. Возможно остаточная магия заклятья, которое было разрушено или просто нервы.

— Я… ничего, извините, — пробормотал он. Самоконтроль, годами тренированный его учителем, сейчас, несомненно, помог. Глубоко вздохнув Гарри отнял руку от головы и достал палочку. Взмахнув ей, он восстановил ковер и убрал подпалины на камнях камина и пола. Жаль что также нельзя восстановить и бумаги. – Директор, извините за документы. Надеюсь, там ничего важного?

— Пустое, Гарри. Лучше объясни, что вызвало такие сильные эмоции, — удивленно отозвался директор.

Поттер посмотрел на Снейпа, тот глядел на него пристально, между бровей залегла глубокая морщина.

— Я вспомнил, что стер себе память, — ровным голосом ответил Гарри. – Точнее не сам, я попросил Джинни.

— Зачем? – последовал логичный вопрос. Мрачный профессор тоже сел в кресло.

— Я попросил ее стереть воспоминания о нас с ней. Иначе, я просто не смог бы уйти.

Гарри не хотелось говорить об этом. Он еще сам не уложил в голове всю открывшуюся правду, чтобы доходчиво ее пояснить. Да и надо ли это кому-то знать? Ни Дамблдор, ни тем более Снейп не были чужими людьми молодому человеку, но Гарри не хотел рассказывать им о Джинни. Все-таки это не та информация, о которой стоит говорить. Посмотрев в глаза отца, Поттер убедился, что ему и не надо ничего объяснять. Снейп все понимал. Мужчина кивнул ему и уже более расслабленно откинулся на спинку кресла.

— Это довольно жестоко, Гарри. Надеюсь, ты это понимаешь, — проговорил профессор. – Мало кто способен переступить через свой природный эгоизм и отпустить того, кого любишь, — печально заметил он.

Гарри почувствовал себя еще паршивее после этих слов, или, возможно, голоса, с которым они были произнесены. Снейп знал, о чем говорил, и, по всей видимости, очень хорошо.

— Думаю, наши разговоры сейчас в тягость тебе, мой мальчик, – услышал Поттер голос Дамблдора, но смотрел он все еще на Северуса. Странно было видеть в его обычно строгих и сосредоточенных глазах, какую-то отстраненную грусть. — Учитывая, что мы разобрались с главными вопросами о твоем змееязычии и о Ровене Рейвенкло, ты можешь воспользоваться моим камином и навестить мисс Уизли. А мы пока с профессором Снейпом обсудим рукопись Салазара.

— Спасибо, директор! – Гарри поднялся и взял с полки горшочек с порохом. Тот был еще теплым от огня, которым недавно был объят камин. Поттер зачерпнул порошка, когда услышал:

— Не забудьте вернуться домой, молодой человек, — строго обронил Северус. Однако Гарри знал, что это было сказано совсем с другой целью.

Поттер ему счастливо улыбнулся и, бросив в камин летучий порох, исчез.

— Ох, молодость, — ухмыльнулся Дамблдор, скрещивая перед собой пальцы домиком.

Снейп скептически хмыкнул. Ему оставалось лишь надеяться на благоразумие Гарри в отношении необдуманных поступков на почве сильных эмоций и долгой разлуки с девушкой.

* * *

Гарри шагнул в комнату. Когда зеленый огонь за спиной юноши погас, то он сообразил, что оказался в темноте. Заставив вспыхнуть несколько свечей в гостиной, Поттер услышал шум движения. Видимо, хозяева почувствовали присутствие незваного гостя. Где-то наверху взвизгнули дверные петли и раздались шаги по скрипучим половицам. По мере приближения представителя многочисленного семейства на стенах зажигались маленькие огненные фонарики. Гарри не видел этого, но точно знал. Он мог почувствовать любое проявление магии, особенно в тот момент, когда маг творил ее – словно что-то щекотало в животе.

Поттер повернулся к замершему на последней ступени лестницы волшебнику. Им оказался Артур Уизли. Мужчина был в наброшенном на ночную рубашку халате, на голове красовалась шапочка для сна, волшебная палочка в руке. Глаза широко раскрыты от шока. Глава семейства, смотря на Поттера, несколько раз протер их, потом хотел что-то сказать, но из его горла так ничего и не вырвалось. Гарри решил начать первым.

— Простите, сэр, что я так поздно. И да, это действительно я.

— Гарри? Как? Я не понимаю…

Поттер хоть и не спрашивал у Рона, но по всей видимости друг так и не нашел слов, как рассказать своей семье о том, что Гарри жив. Возможно, это было правильно.

«Мне нужно было самому это сделать. Вот я дурак», — уже не в первый раз Поттер признал, что не перестает забывать считаться с чувствами людей. А семья Уизли была для него не просто безликой. И он не вспомнил о ней. Как и про Джинни. Самое странное, что Дамблдор, кажется, тоже ничего не рассказал им.

— Я все объясню, мистер Уизли. Мне жаль, что я не пришел раньше, — начал он, но был прерван легким касанием руки. Отец его друга в несколько шагов преодолел расстояние между ними и теперь сжимал его плечо. Губы задрожали, когда мужчина проговорил:

— Ты жив.

Гарри позволил себя обнять. Это не было так ужасно, как все предыдущие «встречи». Мистер Уизли отпустил его спустя несколько секунд и продолжил:

— Я не знаю, что сказать… Что с тобой произошло, Гарри? Ты улетел вместе с Пожирателями… Зачем?

— Я должен был встретиться с Темным Лордом. Так было нужно. Простите, я не могу рассказать всего. Думаю, профессор Дамблдор объяснит лучше.

— Он знает, что ты жив!? И всегда знал? – возмутился маг.

— Он узнал совсем недавно.

— А остальные?

— Знают только Сириус, Ремус, Снейп, и Рон с Гермионой, — про Драко он умолчал.

— Рон знал…

— Да, но не вините его за то, что он не рассказал. Он видимо не знал как. Да и не должен был… Я сам.

— Гарри… — он провел рукой по голове юноши и оставил ее на плече парня. Заглянув в глаза Поттера, он закончил: – ты правильно сделал, что пришел. Нужно позвать Молли. Она будет просто вне себя от счастья…

— Нет, мистер Уизли, — возразил Гарри и поймал за руку собравшегося бежать за женой главу семейства. Поттер немного смутился от того, что собирался сказать. Или как это должно было прозвучать. Он отпустил руку мага. – Я вас очень прошу, давайте подождем до рассвета. Не нужно никого будить.

— Но ты пришел, чтобы…

— Да, — кивнул Гарри и, прикрыв на секунду глаза, закончил: — но, я хотел бы поговорить с вашей дочерью в первую очередь.

Видя удивление и легкое замешательство во взгляде мужчины, Поттер продолжил:

– Когда я уходил на встречу с Волдемортом, я попросил Джинни стереть себе память. Я практически вычеркнул воспоминания о ней, чтобы суметь уйти. Я заставил ее страдать, – он замолк, и тяжелая тишина упала между магами. Поттер не смел поднять глаза на мистера Уизли, а тот в свою очередь неотрывно смотрел на молодого человека. Что-то в его взгляде изменилось, но Гарри этого не замечал.

— Тогда иди.

Поттер поднял голову и пораженно уставился на отца своей девушки. Он ожидал какой угодно реакции от этого человека, и такая занимала последнее место.

— Я видел, как она переживала. Этот год изменил ее. Надеюсь, ты больше не заставишь ее через это проходить?

— Никогда, — единственное, что мог выдавить Гарри.

— Хорошо. Ее спальня на третьем этаже.

— Спасибо, мистер Уизли…

— Мне не нужно напоминать тебе, что…

— Конечно, нет!

— Ладно.

— Спасибо, вам.

— То, что ты жив, это просто благословение, Гарри.

Поттер улыбался, когда поднимался по такой знакомой совершенно протоптанной лестнице на третий этаж. Оказавшись напротив комнаты девушки, он не стал стучаться, а тихонько открыл дверь. Проскользнув внутрь и прикрыв ее за собой, Гарри обернулся и застыл. На кровати сидела Джинни, ее большие карие глаза были широко открыты и смотрели на него с ужасом.

* * *

Высокий маг стоял в центре большой пентаграммы и читал заклинание как молитву перед алтарем. Секунды текли, превращаясь в минуты, а минуты в часы, но губы мага ни на миг не останавливались. Постепенно под бледной кожей шеи, рук и лица (только эти участки тела волшебника не были скрыты одеждой) проявлялись тонкие сети вен. Зрелище было ужасным. Место, на котором стоял волшебник, постепенно нагревалось от потока магии, проходившего через его тело. Камни покраснели, но не обжигали оголенные ступни Тома.

В комнату проникал свет от полумесяца, и его хватало, чтобы вырвать тело мага из темноты. Тьма подсвечивалась голубоватым мерцанием рисунка пентаграммы и тех рун, что были вплетены в картину мощного колдовства.

«Осталось совсем немного…»

Темное облако сформировалось над головой волшебника, оно постоянно видоизменялось и трепыхалось. Не прошло и получаса, как странное творение темной магии начало издавать шум. Неясные утробные звуки. Туман стал непроглядным, преобразуясь в плотную материю темного блестящего при луне цвета. Гибко изгибаясь, стали проглядываться черты массивных тел. Раздавшийся крик был похож на душераздирающую песнь Авгура[1]. Через несколько минут размашистые крылья развернулись, как пыль, сбрасывая с созданий остаточную «магию рождения». На Темного Лорда смотрели множество пар глаз разномастных химер.

Все они были настолько различными, и особенно это подчеркивалось количеством их голов. Одно тело могло иметь от единственной морды до трех! Самое странное, что тело разнилось с ними. Оно могло иметь головы змей, соколов, львов, лошадей(больше походивших на тестралов), коз, ящеров и многих других животных. Выделялись из этой странной стаи два существа. Они походили на пантер, но имели большие покрытые перьями крылья. Их тела были гибкими и черными, как сама ночь, морды украшались загнутыми назад коричнево-алыми рогами, а пасти имели длинные острые зубы в несколько рядов, глаза были разного цвета. У одной «пантеры» зеленые и желтые, у другой — пурпурные и фиолетовые. Очень необычно. Остальные химеры имели исключительно кожистые крылья.

Удовлетворение от сотворенного волшебства пронизывало каждую клетку тела Волдеморта, его губы расползлись в улыбке, и он поприветствовал свои творения. Тихие, но властные слова на парселтанге раздались по залу.

— «Вы призваны в службу мне, но пусть будет непоколебима воля ваша, ибо она совпадает с моей! Примите меня как хозяина и покровителя!»

Создания вертели многочисленными головами, ловя каждый звук издаваемый Томом Риддлом. Маг смотрел на них уверенно и настойчиво. Древние существа чувствовали силу его магии и воли, поэтому спустя какое-то время каждый из них преклонил голову перед волшебником в знак скрепления договора.

* * *

Она взирала на него, не шевелясь. Гарри подошел к кровати, но сесть на нее не решился. Он остался стоять рядом и всматриваться в ее лицо. Девушка на самом деле несильно изменилась – но было заметно, что минувший год оставил на ней отпечатки. Заострившиеся черты лица, круги под глазами видимо уже были давно, а молочно-белая кожа в свете месяца за окном казалась мертвенной.

— Ты была права тогда, — Гарри услышал свой голос, но не узнал его, насколько он был потусторонним. – Я идиот и дурак. Я заставил тебя пережить все это. Джинни…

Девушка продолжала смотреть на него, не произнося ни звука и не мигая.

— Прости меня, любовь моя, — произнес он, ощущая боль в сердце. Он не знал, что ему делать.

Джинни отвернулась и уставилась в окно. Мокрые дорожки на щеках заблестели в лучах света.

— Я сошла с ума, — обреченно выдохнула она.

Гарри с болью глядел на нее. Она не поверила, что он живой. Поттер сел на кровать. Та прогнулась, и Джинни мгновенно обернулась. Призраки уж точно не обладают весом.

— Это я, — он взял тонкую руку и сжал ее, Джинни вздрогнула. Гарри поднес ее ладонь к губам и поцеловал. – Прошу, поверь, – он заглянул в глаза любимой.

— Гарри… — сколько недоверия и боли было вложено в это слово. Поттер почувствовал себя просто ужасно, он не выдержал и прижал девушку к себе. Джинни шумно выдохнула и сильно задрожала. – Гарри, — повторила она надломленным голосом.

Тянулись минуты, а они сидели, не разрывая объятий. Ни слова, ни объяснения им были не нужны. Самое главное, что он держал ее в своих руках, а она снова слышала стук его сердца. Для нее мир вновь перевернулся. Вокруг все вращалось, а в груди роднились два чувства – облегчение и обреченность. Опять из-под ее ног выбили землю. Он для нее был тем, кто заставляет делать шаг в бездну и в тоже время тем, кто никогда не позволит упасть туда окончательно. Целый год она пыталась смириться, что он не вернется, и все равно предательская надежда не оставляла сердце. Она мучила ее по ночам, когда воспоминания подогревали боль и вину за то, что отпустила его. И вот теперь он здесь, с ней. Словно ничего и не было...

Когда рассвет начал окрашивать небо в нежно розовый цвет, двое молодых людей, обнявшись, спали. Оба устали от всего, что им пришлось пережить. Им был дан еще один шанс на счастье!

[1] Авгур (англ. Augerey или Ирландский феникс) — это худая вечно скорбящая птица зеленовато-чёрного цвета. У Авгура характерный низкий пульсирующий крик, который, как некогда полагали, предсказывает смерть. Волшебники старались избегать гнёзд Авгура, так как боялись услышать его душераздирающую песнь, и, говорят, не один волшебник уже получил сердечный приступ, когда, пробираясь по лесу, услышал жуткий вопль Авгура. http://allpotter.org.ua/magic_world/magical_creatures/1123-avgur.html

Утро было уже не ранним, за окном медленно падали хлопья снега, солнце за сероватыми тучами не проглядывалось, однако день не предвещал бури. На голых и покрытых ледком ветках вишни, растущей прямо под окном, сидело несколько пестрых распушившихся птичек, они щебетали свои незамысловатые песенки и чистили перышки. В огороде из сугроба вынырнул гном с красным носом и в смешной шапке. Он воровато огляделся и, бормоча что-то себе под нос, побежал к дому. За ним шмыгнуло еще два гнома поменьше. Очередной набег на дом Уизли не удался: как только трое решительно настроенных малышей попытались залезть в сточную трубу, ведущую на крышу — их ударило небольшим разрядом электричества и отбросило назад на несколько футов. Запищав, они закопались в снег и прикинулись мертвыми. В чердачном окошке мелькнул силуэт упыря и исчез в глубине чердачного помещения.

Гарри проснулся от грохота, раздавшегося с потолка. Он слышал его не раз, ночуя в комнате Рона. Друг говорил, что на чердаке живет упырь, но у Поттера еще не было случая его увидеть. Собственно, не особенно-то и хотелось. Гарри посмотрел на спящую рядом Джинни, ощущая покой и счастье, слушая равномерное дыхание любимой и наблюдая за ее лицом. Темные круги, показавшиеся ночью огромными, все же были не так глубоки. Всего лишь игра теней. Лежа тесно прижавшись к ее теплому телу, чувствуя, как она обнимает его во сне, Гарри впервые задумался о будущем. Он поймал себя на мысли, что никогда прежде не думал о нем. Будучи еще в школе, зная, что рано или поздно ему предстоит встреча с Риддлом, он просто считал — ему не выжить. А потом, когда узнал, что внутри него находится часть души темного мага, он просто поставил крест на грядущем. Главной и единственной его целью было победить Тома и не позволить пострадать своим близким.

Сейчас же все было по-другому. В нем не было крестража, но ощущение, что именно он должен избавить этот мир от Темного Лорда осталось. Гарри знал, что с каждым днем становится магически сильнее. Поход в Тайную Комнату показал ему, что больше он не боится. Поттер поборол свой страх перед смертью еще в первую встречу с Волдемортом. В катакомбах Гарри понял, что его предназначение включает в себя нечто большее, чем смерть. Он выживет и не позволит никому погибнуть, только Риддлу суждено погибнуть в поединке. Слова Ровены Рейвенкло пока оставались для него загадкой, потому Поттер продолжал мыслить по-прежнему. Смерть – не больше и не меньше – то, что заслужил Том Риддл.

— Ты не сон? – прошептал хрипловатый после пробуждения голос.

— Нет, — Гарри посмотрел ей в глаза и улыбнулся. – Как ты?

— Ужасно.

Парень напрягся, с беспокойством вглядываясь в лицо Джинни.

— Уже лучше, — лукаво улыбаясь, продолжила она. — Мне всегда нравилось, когда ты беспокоишься обо мне.

— Глупая, — проворчал юноша и, подняв руку, провел ею по волосам и щеке девушки, а потом склонился и быстро поцеловал ее в губы.

— Расскажи мне, что с тобой случилось? — попросила она, когда он отстранился.

— Это очень нудная история, — поморщился Гарри.

— У тебя таких не бывает! — хмыкнула она. — Начинай, — попросила девушка, устраиваясь в объятиях любимого поудобнее.

И Гарри, вздохнув, принялся рассказывать. Повествование длилось долго, но Джинни не перебивала, ее рука автоматически теребила пуговицы на рубашке парня, тогда как разум обдумывал услышанное. Ей ничего не оставалось больше, только его слова и пустота внутри. Это как собирать мозаику. Вроде бы вот они недостающие кусочки, других нет, но, сколько их не крутишь – не подходят! Поттер дал объяснения, почему этот год она провела как в тумане без него, но Джинни никак не могла пристроить эту правду в надтреснутую картину своей жизни. Может она и не нужна? Правда эта. А может просто требуется время, чтобы осознать все? Наверное, это так. В конце концов, он жив, она жива. Все прекрасно. Вот только надолго ли? После того, как Гарри замолчал, прошло некоторое время. За дверью послышались шаги, и Поттер замер, прислушиваясь. Кто-то из домочадцев спустился вниз. Гарри встал с кровати и, достав палочку, оправил мантию. Закончив приводить себя в порядок, он повернулся к Джинни и ободряюще улыбнулся ей.

— Нам нужно поговорить с троими родителями, — произнес он. – Твои братья дома?

Девушка тоже выпуталась из одеяла, надела поверх сорочки халат и, игнорируя его слова, произнесла не терпящим возражений тоном:

— Мы еще поговорим о том, что ты рассказал. И поверь мне, я еще не раз промою тебе мозги за все это!

— Джинни, я прошу тебя, — перебил Гарри, быстро подходя к ней и осторожно поднимая ее лицо к себе, прикоснувшись пальцами к подбородку, чтобы смотреть девушке прямо в глаза, и произнес. – Если бы я не встретился с Риддлом, если бы не уничтожил крестраж внутри себя, то никакого будущего не было бы. Когда все остальные крестражи были бы уничтожены, я превратился бы в нового Лорда. Он за это время поубивал бы тех, кого я люблю.

— Ты не можешь этого знать, Гарри… — возразила она.

— Я это знаю. Абсолютно точно знаю! — он расстроено отстранился и подошел к окну. – Я слишком долго следил за ним. Знаю, как он мыслит и через что прошел. Его планы всегда просчитаны до мелочей, сложны и далеко идущи. Даже сейчас я не уверен, что он не догадывается о моем существовании.

— Я не понимаю, как это может быть, — покачала головой девушка.

— Мне кажется — все, что мне пришлось пережить по его вине, он делал, чтобы научить меня, а не просто убить. Мы похожи с ним, пусть не во всем, но все-таки. Он потерял родителей и лишил меня моих. Ему тяжело было в детстве, и мое было не сахар. Лишь в школе наши пути разошлись. Он пришел туда, чтобы получить знания и отомстить, а я пришел, чтобы верить в лучшее. Он искал тепла, как и любой ребенок, как и я, но за своей озлобленностью, гордыней и недоверием не увидел его. Дамблдор пытался помочь ему, но, видимо, не так, как нужно было Тому, – Гарри смотрел, как за окном к сараю с метлами, кутаясь в теплую куртку, шел мистер Уизли. Открыв дверь, он вошел внутрь. Через несколько минут оттуда, как ошпаренные, выскочило двое гномов. Один упал, запнувшись обо что-то в сугробе. Из сарая вышел мистер Уизли с зимней лопатой и, зачерпнув снега в котором барахтался маленький гном, перекинул его через ограду. Малыш с криком «уи!» перелетел и плюхнулся где-то за пределами видимости. Гарри улыбнулся этой картине и развернулся к спокойно ждущей продолжения Джинни. – Том знает многое из того, что я чувствую и считает, что я стану таким, как он.

— Гарри, неужели ты думаешь так же? – подойдя ближе, проговорила девушка и, отвечая на свой вопрос, покачала головой: — Ты создал вокруг себя мир доверия, а не зависимых и боящихся тебя людей с меткой на предплечье. Вся моя семья и еще многие любят тебя не как обладателя силы, а потому, что ты — это ты. Я не собираюсь петь тебе дифирамбы, — с ухмылкой и интонацией достойной самого Снейпа, сказала она, — но ты заставляешь людей верить, что чудеса возможны. И если вдруг ты все еще не доверяешь моим словам, то когда ты соберешься стать новым Темным Лордом, я лично двину тебе промеж глаз. Мозги на место быстро встанут.

Гарри засмеялся и обнял Джинни.

— Надеюсь, этого не произойдет, иначе я просто не переживу встречу с тобой, — сказал он. Девушка улыбнулась. – Чтобы я без тебя делал?

Джинни вздохнула и заметила:

— Сухари сушил бы.

— Что? – хмыкнул он.

— Ничего. Ты спрашивал про братьев.

— Ага.

— Фред теперь живет в комнате над своим магазином. Обещался зайти в эти выходные. Чарли сейчас нет в стране, а Перси со своей девушкой живет в Косом переулке. Рон в Хогвартсе, но ты это уже знаешь… Дома только родители и Люпин.

— Люпин? А он почему тут?

— Дамблдор поручил ему приглядывать за оборотнями, и вчера он вернулся из Корнуолла. Сивый собрал все остатки своей стаи и продвигается к Шотландии.

— Это не объясняет почему он тут, а не у Дамблдора, или у себя дома, — заметил Гарри.

— Он не смог дойти. Вчера было полнолуние, и когда он следил за своими, то его заметили.

— На него напали?!

— Ну не совсем, — задумавшись, ответила девушка. – Ему пришлось аппарировать прямо в обличии оборотня. Уж не знаю, как ему это удалось: вообще-то такое невозможно, но, тем не менее, он тут. Его немного потрепало в процессе аппарации. Отец нашел его в лесу: Ремус вломился прямо в щиты и его откинуло, и одновременно оповестило нас о том, что кто-то пытается прорваться. Папа его сразу же принес сюда. Ремус к тому времени уже был человеком. Вроде бы внешне повреждений не было, но он не приходил в себя. Мама связалась с Дамблдором, и он пришел вместе с мадам Помфри. Врач сказала, что ничего страшного не произошло, просто немного “вышибло дух”, как она выразилась. Так что, Ремусу надо только отоспаться, и он придет в норму. Мама сказала, чтобы его оставили тут и никуда не отправляли. Мадам Помфри была полностью за.

Гарри вздохнул с облегчением.

— А Тонкс знает?

— Нет, — улыбнулась девушка. – Иначе тут было бы на человека больше. Дамблдор велел не беспокоить ее.

— Почему? Она же его жена… — недоуменно спросил Поттер.

— Гарри у нее скоро должен родиться малыш. Ей вредно беспокоиться. Она даже не знает, что Ремус куда-то отлучался по заданию.

Поттер был ошарашен этим известием. У Ремуса и Нимфадоры скоро будет ребенок? Вот это да! И он даже не сказал ничего! Гарри нехорошо ухмыльнулся. Ну, он ему это припомнит…

— Я рад, что у него скоро будет пополнение в семействе. Он заслужил этого больше, чем кто либо, — широко улыбнулся парень.

— Да, — согласилась Джинни. – Подождешь меня, прежде чем являть миру свою персону?

— Куда ты? – удивился он.

— В душ.

— Конечно, подожду, — кивнул Поттер.

Она вышла из комнаты, а Гарри продолжил смотреть в окно. За дверью опять послышались шаги. Видимо, еще кто-то спускался вниз. Поттер задумался о предстоящем разговоре.

Разумно ли было предстать перед мистером и миссис Уизли за руку с их дочерью, причем, вышедшими из одной комнаты? Хотя, глава семейства и так знает, где молодой человек провел ночь. Не будет ли это шоком для его жены? Вообще Гарри удивило такое спокойное или, лучше сказать, доверительное отношение мистера Уизли к желанию Поттера посетить комнату его дочери ночью.

— О чем задумался? – спросила спустя двадцать минут Джинни. Она зашла в комнату с полотенцем на голове, сняв его, она принялась вытирать медные волосы.

— Прежде чем прийти в твою комнату вчера, я встретил мистера Уизли, — ответил Гарри, наблюдая, как девушка взяла расческу и без особых проблем расчесывает шевелюру. – Я боялся его реакции на мое появление. До этого меня встречали очень бурно, потому я опасался за свои ребра.

Джинни улыбнулась, представляя, о чем говорит парень. Он рассказал(пожаловался!) ей про то, какое железное объятие у директора, да и у Сириуса с Люпином. Даже про Снейпа она знала. Хотя про него Гарри не все рассказал ей, но девушка не стала настаивать, чувствуя, что это слишком личное для любимого. Если захочет, сам расскажет.

— Когда я выдал ему, что хочу поговорить с тобой, он… был не против, — поделился юноша своим главном опасением. — Я ожидал немного другой реакции на такое предложение… особенно ночью, — он опустил глаза.

— Ах, вот в чем дело, — Джинни печально улыбнулась. – Я знаю, почему он не стал препятствовать, – она смутилась и отвела взгляд. – Он знает о нас. Я рассказала. Хотя, не думаю, что это было такой неожиданностью для кого-то. Но, я рассказала ему больше.

Гарри почувствовал, что ему стало жарко от этих слов.

— Как такое произошло? Зачем ты рассказала? – сдавленным тоном спросил он.

Джинни поглядела на Гарри и с издевкой спросила:

— Надеюсь, ты не собираешься упасть в обморок? А то по твоему бледному лицу, именно это можно сказать.

Поттер сузил глаза, весь подобрался и процедил:

— Так ты ответишь?

Джинни перестала улыбаться и без эмоций начала говорить:

— Когда стало известно, что произошло в Хогвартсе и тебя нигде не могли найти, мне было очень плохо. Я даже не очень помню, что со мной случилось. Сейчас мне кажется, что все произошедшее, было не со мной. Отец тогда поддерживал меня больше, чем мама. Ей тоже было не очень… Я постоянно уходила в лес: мне там было спокойно, и иногда папе приходилось искать меня, потому что я не возвращалась. Как-то раз я аппарировала в то место, где мы были с тобой в последний раз, и пробыла там несколько дней. Просто сидела у того пенька и ждала… Не знаю чего. Наверное, смерти. Папа нашел меня. Тогда шел дождь, и солнце почти село. Он звал меня, но я не отвечала. Он хотел увести меня оттуда, но я наставила на него палочку и хотела проклясть, я не желала уходить с того места, где еще за несколько дней до этого ты был со мной… живой, — ее голос дрогнул, но она не остановилась: — Я сопротивлялась, и тогда он прекратил попытки забрать меня. Он все убеждал и убеждал, что моя жизнь не кончена, что я еще молода… А потом… я так разозлилась, что просто объяснила ему почему я больше не хочу жить… Я рассказала все о нас. Не знаю, сколько времени я кричала на него, но, в конце концов, мой голос сорвался и я разрыдалась. Никогда не забуду его лицо, Гарри. Я не знаю, откуда, но он понимал то, что я чувствую.

Девушка посмотрела на замершего и побледневшего парня. Его лицо стало непроницаемым, Джинни знала, что такое происходит по одной причине — ему больно.

— Мой отец разрешил тебе прийти в мою комнату, потому, что это нужно было мне.

Повисла тишина, Гарри смотрел на Джинни, а она, положив расческу, принялась одеваться. Гарри отвернулся. Когда девушка была готова, она подошла к парню и дотронулась до его плеча. Он взглянул на нее, лицо было напряжено.

— Я не заслуживаю твоего прощения, Джинни. Все, что тебе пришлось пережить… я не прощу себе никогда.

— Прекрати, — мягко пожурила она. – Ты тут, и я счастлива. Любви без боли не бывает, Гарри.

Поттер взял ее за руку и поцеловал в ладонь.

— Идем, надо поговорить с твоими родителями.

* * *

Они спускались вниз не торопясь и когда, наконец, очутились в гостиной, Джинни сжала руку Гарри, ощущая его напряжение. Он немного нервно повернулся к ней.

— Расслабься, все хорошо, — шепнула она.

Из кухни раздавалось позвякивание посуды и слышались разговоры. Ребята направились именно туда, когда навстречу вышел мистер Уизли. Он был заметно взволнован, но, увидев дочь и ее друга, облегченно выдохнул и добро улыбнулся. Джинни подошла к нему и поцеловала в щеку, в благодарность за то, что позволил Гарри прийти к ней и за то, что все понимает. Мистер Уизли обнял ее в ответ, а потом жестом пригласил войти в кухню.

Этот молчаливый разговор, сказал Поттеру больше, чем все разговоры в мире. Когда любишь - многого не надо. Грудь заполнило теплом по отношению к Артуру Уизли. Джинни не была так одинока, как Гарри подумал сначала, ей помогали…

В сопровождении главы семейства Уизли, молодые люди вошли в кухню. Не заметив их, Молли продолжала рассказывать Ремусу про Фреда.

— Его новая помощница Филиция что-то напутала с ценами на товар, теперь ему приходится проверять ее каждый раз. Не понимаю, почему не найдет себе другую, — недовольно вещала миссис Уизли, стоя спиной к гостю и помешивая что-то в сковороде.

— Может она ему нравится? – предложил Ремус, улыбаясь в чашку с чаем.

— Ох, сомневаюсь… хотя, — и в этот момент женщина обернулась, чтобы закончить фразу, но ее взгляд уперся прямо в вошедшую парочку. Ремус тоже обернулся и удивленно застыл.

Гарри сглотнул ком в горле и произнес:

— Здравствуйте, миссис Уизли, — он слабо улыбнулся.

Гарри ощутил, как вспотели ладони, и его словно окатило холодной водой, когда металлическая ложка, выпавшая из рук миссис Уизли, ударилась об пол. Взгляд женщины выражал множество невысказанных переживаний и горя. Молодой человек ощутил потребность подойти и успокоить постаревшую от волнений волшебницу, принесшую в его жизнь огромное количество радости, а она все еще стояла на месте, застыв словно статуя. Поттер сделал несколько шагов и осторожно заключил миссис Уизли в объятья. Гарри ощущал, как женщина прерывисто дышит, ему казалось, что еще немного и она упадет в обморок.

— Я вернулся, — тихо произнес он.

— Живой... — хрипло выдавила женщина и в ее голосе слышалось недоверие пополам с радостью. В следующее мгновение Гарри ощутил, как ее колени подкашиваются.

Вовремя подоспевший мистер Уизли подхватил жену, помог ей дойти до стула и, усадив ее, присел рядом. Женщина была бледна, но беспамятство, славу Мерлину, ее еще не накрыло. Гарри расположился рядом и, наколдовав стакан воды, протянул его миссис Уизли, которая автоматически взяла его в руку.

— Как ты, Молли? – спросил Артур, тоже присев на табурет рядом с женой.

Джинни остановилась около Гарри, но предварительно взмахнула палочкой в сторону плиты, погасив огонь под сковородой. Люпин кивнул Гарри, уголки его губ дрогнули в легкой улыбке.

Все взоры были обращены на миссис Уизли, которая еще некоторое время молча разглядывала так неожиданно воскресшего Поттера. Потом она подняла руку и провела по его щеке. Тот улыбнулся ей, хотя в этой улыбке и была печаль, и в ответ получил лучик радости, блеснувший в глазах Молли.

— Где ты был? Мы искали… мы надеялись до последнего, — тихо проговорила она, все еще пребывая в шоке от столь неожиданного появления молодого человека, которого считала погибшим.

— Я все объясню, миссис Уизли. Но, сначала скажите, как вы себя чувствуете? — взволнованно спросил он.Молли всматривалась в его лицо и уже открыла рот, чтобы возразить, но взгляд зеленых глаз был ласковым и вопрошающим. Она уступила.

— Артур, там на полке успокаивающее зелье, — рассеянно сказала миссис Уизли.

Мистер Уизли достал бутылочку и накапал несколько капель в стакан, потом добавил воды и отдал жене. Молли выпила и посмотрела на Поттера.

— Рассказывай, Гарри, — велела она, когда зелье подействовало.

И Поттер уже в который раз не упуская деталей, рассказал про то, как все произошло в их с Волдемортом встречу и то, что случилось потом. Пока он говорил, Джинни села рядом с ним, а мистер Уизли позаботился о чае и теплых пирожках, которые, вероятно, миссис Уизли успела испечь с утра. Так никто и не спросил юношу о том, почему он пришел вместе с Джинни. Может потому что никто, кроме мистера Уизли, и не видел откуда молодые люди спустились… Так или иначе, Гарри был этому только рад.

— Я все еще не понимаю, почему тебе нужно было отправляться на эту встречу? — после долгого молчания, подал голос Артур Уизли. – Дамблдор всегда говорил, что твоего участия в битве не потребуется. Он хоть и вкладывал в тебя столько знаний и развивал умения, но все это делалось исключительно для обороны. Так он всегда говорил.

— Поверьте, профессор Дамблдор не лгал вам. Не он отправил меня к Риддлу, а я сам пошел. У меня была причина. Я не смогу рассказать о ней, поскольку это очень опасно для вас, — вздохнул Поттер и посмотрел на Люпина.

Ремус понял его взгляд и подхватил:

— Гарри прав. Эта тема является запретной и очень опасной.

— Но, Ремус, это просто… Неужели Альбус знал, что Гарри придется встретиться с Тем-Кого-Нельзя-Называть? – вскричала окончательно пришедшая в себя миссис Уизли, грозно поглядев на оборотня.— Нет, конечно, нет, Молли, — мягко возразил Ремус.

— Тогда почему Гарри не может рассказать о причине своего самопожертвования?

— В нем была часть души этой мрази! — раздалось от двери, заставив всех присутствующих обернуться на звук. В дверях стоял Сириус.

* * *

«Уникальный, огромных размеров питон, почти пятидесяти футов длиной и весом в девятьсот восемьдесят фунтов был пойман в Индонезии, в джунглях острова Суматра. Пойманная змея, открывая пасть, внушала невыносимый ужас своей жертве. Ведь такой гигантский питон вполне может запросто проглотить за короткое время тело человека. Что удивительно, питон может съесть корову и после этого больше ничем не питаться в течении нескольких месяцев».

Северус захлопнул книгу и отложил в стопку с прочитанными. Взглянув на часы, зельевар осознал, что просидел за книгами не только всю ночь, но и большую часть утра. Бессонница не давала спать, и Северус решил заняться полезным делом, а так как зелья варить он не осмелился, боясь ошибиться — чтение было самым продуктивным занятием, тем более, что оно оставляло надежду все-таки заснуть за одной из этих пыльных книжек. Взяв следующий том, Снейп посмотрел на корешок, так как на обложке была выгравирована только монограмма. На коже переплета было написано: «Eunectes». Поморщившись, он раскрыл книгу и просмотрел первые страницы.

«В Колумбии в 17 веке был найден питон намного превосходящий длину анаконды из семейства удавов. К сожалению, змею не удалось сохранить…»

И так прошел еще час. Северус подпер рукой голову. Почти везде одни и те же сведения. Даже скучно. Порадовавшись, что поблизости нет Гарри, Снейп пролистал всю книгу, рассматривая исключительно картинки. В середине книги мужчина наткнулся на рисунок огромной змеи.

«Известный британский путешественник по Южной Америке Р. Фрост пишет:

«Блуждания по лесам Колумбии принесло нам много трудностей и открытий. Этот Новый Магический Свет был дик, бесконечно разнообразен, а мощь тутошней магии поражала воображение. Когда наша экспедиция вышла на берег реки Гуадуас, мы увидели создание удивительное и наводящие страх, словно спящий дракон. Однако это было не крылатое чудище, а его собрат – змея. Мы с осторожностью приблизились к ней… По возможности точно измерили её длину: в той части тела, которая высовывалась из воды, оказалось сорок пять футов и ещё семнадцать футов было в воде, что вместе составляло шестьдесят два фута. Тело её не было толстым при такой колоссальной длине — не более двенадцати дюймов… Такие большие экземпляры, как эта, попадаются нечасто, но следы, которые они оставляют в болотах, бывают иной раз шириной шесть футов и свидетельствуют в пользу тех индейцев, которые утверждают, что Черные драконы иногда достигают невероятных размеров, так что подстреленный мной экземпляр должен выглядеть рядом с ними просто карликом!..»»

Северус внимательно дочитал текст до конца. Это было то, что нужно. Колумбия, значит. Дамблдор был прав: в дневнике Слизерина говорилось именно о Южной Америке. Но где именно был Фрост?

— Эспельда Нуэво, — прочитал зельевар. – В пасти цербера почти. Замечательно, — заключил он.

В дверь постучали. Северус заложил книгу закладкой и, тяжело поднявшись, пошел открывать. Ноги и спина мужчины затекли от долгого сидения и, размяв и то и другое, Снейп отворил дверь, к своему неудовольствию обнаружив на пороге Сириуса Блэка, лицо которого было перекошено от отвращения.

— По твоей мине на лице, смею предположить, что ты рад меня видеть? – изрек Северус.

— Единственный раз, когда я буду рад тебя видеть, так это последние минуты твоей никчемной жизни, — в тон ему ответил Сириус. – Я пришел к Гарри.

— Тогда ты зря пришел, Блэк. Его нет, — игнорируя слова недруга, заметил Снейп и хотел закрыть дверь, но Сириус помешал ему, грубо оттолкнув и пройдя в комнату. – Блэк, убирайся! Нам с тобой не о чем разговаривать! – начал злиться зельевар, но палочку пока не спешил доставать.

— От одной мысли, что Гарри живет тут… с тобой поблизости, вызывает у меня тошноту, — не слушая Снейпа, проговорил Сириус, осматривая помещение. – Где его комната, Снейп?

— Это моя квартира, Блэк, я не обязан тебе устраивать экскурсию. Если ты не уберешься — я сам тебя выкину! – в его руках показалась палочка, и он направил ее в грудь Сириуса. – Убирайся, — процедил Северус.

— Я, Снейп, совершенно точно имею право знать, где живет мой крестник, — отрезал Сириус. – Это ты кто такой и какое право имеешь на Гарри!?

Северус вздрогнул от этих слов, но на лице появилась надменная улыбка:

— Так, так... Опять о наболевшем? — мастер зелий опустил палочку, поняв, что Блэк пришел нарываться. – Ты прав, Блэк, и имеешь право знать. Его комната сразу за тобой. Прошу, смотри сколько угодно.

Взгляд Сириуса не дрогнул и мужчина, развернувшись, прошел к указанной двери. Толкнув ее, он скрылся в комнате, где пробыл несколько минут. Тем временем, Северус медленно втянул воздух, успокаиваясь и готовясь к новым упрекам: возможно, Блэку не понравится интерьер или комната окажется не достаточно роскошной. Впрочем, этот человек, в любом случае, найдет причины для недовольства.

Через какое-то время незваный гость опять появился в гостиной и прикрыл за собой дверь.

— Ну, что? Достойно ли такое жилище Золотого Мальчика? – бесцветным тоном спросил Северус, продолжая стоять на том же месте, словно статуя.

— Куда он ушел? — злобно прошипел Блэк.

Снейп несколько секунд молчал, борясь с соблазном поязвить и поизводить этого… Блэка. Но, решив уберечь Гарри от жалоб псины на язвительность и недружелюбный прием, зельевар сказал:

— Он у Уизли, — тон мужчины был нейтрален и спокоен. — А теперь, Блэк, уходи, – Северус распахнул деверь.Сириус злорадно ухмыльнулся и направился к выходу.

Снейп следил за тем как Блэк проходит мимо и повернулся, чтобы захлопнуть за ним дверь, но в этот же момент Сириус, быстро развернувшись, резко и четко ударил мастера зелий в грудину, отчего раздался странный хруст, и зельевар задохнулся от боли. Одной рукой он схватился за место, куда пришелся удар, а другой за руку Блэка, вцепившуюся в его мантию, ощутив под пальцами сталь кастета.

— За Джеймса и Лили, урод! Расскажешь об этом Гарри, значит, место тебе в дерьме, из которого ты выполз!И Блэк выпустил мантию и, не оборачиваясь, вышел вон.

Северус упал на колени, держась за грудь. Туман и жгучая боль застилали глаза. Во рту ощущался привкус меди.

«Легкое… пробил», — пронеслась мысль.

Нужно было немедленно в лабораторию. Однако подняться удалось только через несколько минут, потому, что воздуха стало не хватать, голова кружилась. Задыхаясь от боли и от прибывающей крови, Снейп, пошатываясь, пошел в лабораторию. Быстро отыскал нужные зелья, принялся смешивать дозы. Только заметив третью по счету упавшую каплю крови на стол, Северус плюнул на все и сначала глотнул из одного пузырька, а потом выпил то, что смешал. Немедленного эффекта не ожидалось, и необходимо было прилечь. Северус вышел в гостиную и лег на диван. Голова продолжала немилосердно кружиться, грудь ныла.

«Ну, Блэк… молодец! Подловил меня все-таки».

На какое-то время зельевар отключился. А когда очнулся, поймал на себе озабоченный взгляд голубых глаз и в следующее мгновение почувствовал сканирующее заклинание.

— Не надо. Все в порядке, — проговорил он.

— Что случилось? На тебя кто-то напал? – поинтересовался директор.

— Нет.

— Тогда что? У тебя было сломано два ребра и легкое повреждено. Ты успел залечить…

— Что-то случилось, Альбус? – словно не заметив слов Дамблдора, перебил Снейп.

— Северус, в данный момент что-то случилось с тобой!

— Все нормально, — поморщившись, отозвался зельевар: ему совершенно не хотелось рассказывать кому бы то ни было о выходке Блэка.

Дамблдор какое-то время молчал, всматриваясь в лицо Снейпа, смотрящего куда-то в стену безучастным взглядом. Не будь сейчас ситуация столь серьезной, Альбус, вероятно, вытряс правду из этого упрямца.

— На Лондон напали, Северус. На магглов, — сообщил он, и в голосе его слышалось тревога.

Снейп резко повернул голову и уставился на старика изучающим взглядом.

— Весь аврорат направлен туда. Я тоже иду с Орденом, — продолжал Дамблдор. – Это полное рассекречивание магического мира.

— Невероятно, — изумленно выдохнул Снейп.

— Ты идешь?

— Конечно.

— Уверен, что в состоянии?

— Идемте уже.

Северус осторожно втянул воздух, и, порадовавшись, что это удается с легкостью (значит легкое в порядке), вдохнул поглубже и поднялся с дивана. В теле еще ощущалась слабость, однако она была незначительной. Директор протянул ему теплую мантию, что несколько смутило Снейпа, затем улыбнулся и прошел в открытую дверь, остававшуюся распахнутой с момента ухода Блэка.

* * *

— Сириус, что ты тут делаешь? – хмуро спросил Гарри.

— Я заходил к тебе в подземелья, но мне сказали, что ты тут, — как-то странно ответил тот.

Гарри очень понадеялся, что визит Сириуса к профессору был мирным. Хотя настроение крестного на это надежду не внушало. Блэк прошел в кухню и вальяжно уселся на стул, расположившись на другом конце длинного стола.

— Что ты имел в виду, говоря, что в Гарри была часть Того-Кого-Нельзя-Называть? — нервно спросила Молли.

— В Гарри был крестраж Темного Лорда, то бишь, часть его души, — просто ответил Сириус, в упор смотря на Поттера.

Парень не стал отрицать: это было бы уже глупо.

— Зачем ты это рассказал, Сириус? – рассерженно спросил он, чувствуя негативные эмоции, исходящие от крестного. Тот был на взводе. — Эта информация слишком опасна, — добавил Гарри.

— Я думал, что мы все твоя семья. А в семье секретов не должно быть, — нравоучительно сказал Сириус.

Поттер помолчал, потом медленно, выделяя каждое слово, произнес:

— Я не рассказываю не потому, что не доверяю, а потому, что пытаюсь уберечь.

— Знаешь, Гарри, у нас с твоим отцом никогда не было секретов. А вот когда они появились, его убили, а меня посадили на двенадцать лет в тюрьму. Не находишь ничего странного? — едко поинтересовался Блэк.

— Сириус, прекрати, Гарри прав! – вступился Люпин.

— Не вмешивайся, Рем, — бросил Блэк.

Гарри пораженно уставился на крестного: редко такое бывало, когда Сириус позволял себе так говорить с крестником. Что могло произойти, отчего он так ведет себя?

«Опять поругался со Снейпом и теперь выплескивает свое недовольство», — поморщился юноша. Это положение между двух огней порядком ему надоело.

Уизли притихли, с удивлением наблюдая за происходящим: Гарри был внешне споен как удав, а вот вокруг Сириуса уже начинало ощущаться легкое магическое поле.

— Сириус, Дамблдор строго настрого запретил распространяться об этой информации, — попытался достучаться до здравого смысла Блэка Люпин. — Неужели ты не понимаешь, что если кого-то из здесь присутствующих поймают, то Тот-Кого-Нельзя-Называть обо всем прознает!

— Сколько можно, Рем, называть Волдеморта этой абра кадаброй? – прошипел Сириус.

Гарри резко отодвинул стул и поднялся. Он не спускал с Блэка тяжелого взгляда, губы сжались в тонкую линию.

— Ты хочешь поговорить, хорошо, идем, — слишком спокойно, почти на грани безразличия, произнес Поттер.

Миссис Уизли открыла рот, чтобы что-то сказать – хоть как-то сгладить углы сложившейся ситуации, но не успела: в этот момент в камине появилось лицо мужчины. Гарри быстро отвернулся от него, чтобы прибывший не смог узнать Мальчика-Который-Выжил.

— Артур!

— Торнс?

— Совершено нападение на маггловский Лондон. Всем орденцам необходимо прибыть на Таймс Сквер. Дамблдор уже там. Магический мир рассекречен!

— Как такое может быть?! – ужаснулся Артур.

— Тот-Кого-Нельзя-Называть сделал это! — и голова Торнса исчезла.

Все присутствующие на кухне были ошарашены этим известием.

Мистер Уизли выбежал в коридор, Сириус и Люпин последовали за ним. Гарри сразу понял, что они решили аппарировать, а не воспользоваться камином и пошел вслед за ними.

— Нет, ты останешься! – приказал Сириус, преграждая Гарри путь.

— Нет, я помогу! — возразил Поттер не терпящим возражений тоном.

— Гарри… — с нажимом начал Сириус.

— Я все равно сделаю по-своему, и ты меня не остановишь! – настаивал на своем Гарри.

— Нам нужно торопиться, — решительно сказал мистер Уизли, застегивая теплую мантию. – Он уже не маленький и поможет нам, Сириус.

— Идемте, — поставил точку парень.

Но Сириус все продолжал напряженно смотреть на крестника.

До руки Гарри дотронулась Джинни, привлекая внимание. Рядом с ней стояла взволнованная миссис Уизли.

— Все будет хорошо. Когда я вернусь, мы договорим, — пообещал он.

Джинни обеспокоенно смотрела в его глаза, и он, не боясь порицания, подошел к ней и поцеловал.

— Будь осторожен, — напутствовала она.

— Как всегда, — мягко отозвался он, ободряюще улыбнувшись любимой.

Гарри посмотрел на Молли Уизли и увидел на ее лице понимающую улыбку. Поттер улыбнулся ей в ответ и присоединился к мужчинам, молчаливо ожидавшим его. Достав палочку и сосредоточившись, он изменил свою внешность, как уже не раз делал. Получилось превосходно.

— Я Севериан Браун, мистер Уизли.

Артур был удивлен, но спустя секунду сообразил и понимающе кивнул. А Сириус скривился, впрочем, как обычно, когда слышал новое имя крестника.

— А фамилию на более подходящую сменить не хочешь, Гарри? – язвительно спросил Блэк.

— Идемте, — вмешался мистер Уизли.

Гарри выскочил вслед за Люпином, Сириус угрюмо пошел за ними.

* * *

Когда небольшая группа прибыла на Таймс Сквер, вокруг раздавался гул сирен. Гарри сразу же вспомнились фильмы о войне: тогда сирена означала начало бомбежки. На улице было пусто, словно все вымерли. Рассматривая все вокруг, Поттер заметил лицо Люпина, он как-то странно вел себя: глубоко вдыхал воздух и делал своеобразные движения головой. Возможно, Ремус учуял своих сородичей? Гарри вздрогнул, наличие оборотней на улицах Лондона – это вещь совершенно чуждая и жуткая.

— Кингсли! – позвал Артур, и Гарри увидел, что через дорогу от места их появления стоял отряд авроров. Мистер Уизли направился к ним, и его спутники пошли следом.

Чернокожий маг в темно фиолетовой мантии, объяснявший что-то аврорам, прервался и обернулся.

— Артур, вам нужно идти к Биг Бену — здесь мы справимся сами. Идите через эту улицу, — он махнул рукой в сторону проспекта, по которому все еще короткими перебежками передвигались магглы.

— Объясни, где люди?

— Они все в зданиях. Боятся выходить, пока по городу бродят химеры, — сообщил Кингсли.

— Химеры? О чем ты? Их давно не существует, — удивился Сириус.

— Да, я тоже так думал, — невесело ухмыльнулся Бруствер. — Идите, не теряйте времени, — добавил он, возвращаясь к инструктажу отряда авроров.

Гарри, пока маги разговаривали, пошел по той улице, куда показал Кинсли. Магглы почти разбежались, он видел, как они выглядывают из окон магазинов и домов. Идти по безлюдным улицам, где обычно в разгар дня столько народу и машин, что могут растоптать и не заметить было очень странно. Вывести пестрели надписями огоньков, огромный телевизор не прекращал своей трансляции какого-то фестиваля, все было вроде, как обычно, за исключением полного безлюдия. Поттер не был здесь сто лет, но, казалось, ничего не изменилось. Парень дошел до перекрестка и тут до его слуха донеслись вой, рык и рокот, звучащие наперебой. Повернувшись на звук, Поттер замер от неожиданности: на улице, с правой стороны, на киоске с газетами сидело чудище с тремя головами. Гарри никогда таких не видел. Голова льва что-то поедала, выгрызая из дыры, проделанной в крыше ларька, голова крокодила смотрела на Поттера одним глазом, повернув морду боком. Ноздри рептилии зашевелились, а из глотки вырвался жуткий гортанный рык. Третья голова и вовсе вызывала недоумение. Козлиная башка, растущая из львиного тела и соседствующая с крокодильей и львиной головами — это было как-то слишком. При более внимательном рассмотрении, парень поежился: красные козлиные глаза смотрели пронзительно, нагоняя страху даже больше, чем крокодильи зубы. Пасть этой части химеры напоминала зубцы циркулярной пилы, верхней губы с одной стороны не было, и, судя по тому, что она отсутствовала как раз с того боку, где росла крокодилья голова, она ее и оттяпала. Зрелище было впечатляющее, до дрожи в ногах и замирания сердца.

Рык привлек голову льва, и теперь уже все три страшные морды были сосредоточены на удачно подвернувшейся жертве — Гарри Поттере.

Чудовище спрыгнуло на дорогу и медленно принялось подступать к Гарри. Солнечный луч скользнул по черной отполированной поверхности волшебной палочки, когда молодой человек направил ее на необычное создание. Поттер ощутил веяние сильнейшей магии: стало очевидным, что простые заклинания на химеру не подействуют.

– Инкарцеро! – услышал Гарри выкрик Сириуса из-за спины. Заклинание ударило прямо в голову льва и отскочило. Тварь всеми тремя глотками зарычала и понеслась на Поттера и замершего рядом Блэка.

– Назад! – приказал крестный юноше, выступая вперед, и в следующий миг запустил в монстра убивающее проклятье: – Авада Кедавра! – луч заклинания, переливаясь холодным изумрудным цветом, пронзил воздух и ударил в зверя. Как и предыдущее заклинание, Авада отрикошетила и попала в стену ближайшего здания, оставляя на ней горелый след.

Случайно взгляд Гарри скользнул по высокому столбу, юноша запрокинул голову и хитро улыбнулся. Идея созрела мгновенно. Он трасфигурировал фонарь в пучок толстых металлических тросов и послал их в химеру. Словно змеи они оплели ее лапы, и она тяжело повалилась к ногам Поттера. Острые когти пробороздили заснеженный асфальт – единственное, что тварь смогла сделать в таком положении – тросы продолжали оплетать мощное тело. Сириус, Люпин и мистер Уизли, воспользовавшись методом юноши, наколдовали крепкие цепи. Через несколько секунд тварь лежала, беспомощно брыкаясь, скованная металлической сеткой.

– Кто бы мог подумать?! – запыхавшись, воскликнул Артур, разглядывая необычное создание. – Уже как десять веков никто не видел химер.

– Откуда Том выкопал их? – поинтересовался Гарри, тоже смотря на хрипящее и все еще делающее попытки вырваться животное. Отвращение было единственным чувством, что он испытывал в данный момент.

– Эти существа призывались в древние времена с помощью темной магии, и их использовали для защиты замков или как оружие в войне. Обычные заклинания для них не страшны: их шкуры защищены. Чтобы с ними справиться нужно либо бить сильными проклятиями…

– Сильнее Авады? – удивленно перебил Гарри.

– Да, есть проклятия и помощнее убийственного, – заметил Люпин.

– Понятно, – кивнул Поттер и продолжил незаконченную мысль бывшего профессора, – либо?..

– Либо – убить того, кто их вызвал, – подхватил Ремус, ставя вокруг химеры несколько щитов.

– Либо использовать грубую силу, – добавил Сириус, одобрительно улыбнувшись крестнику. Удивившись самому себе, Гарри ответил тем же. Как странно… А ведь недавно они были готовы поругаться.

– Как оказалось, тоже вариант, – хмыкнул Ремус, хлопнув Гарри по плечу. – Идёмте, чувствую, все веселье там, где Орден.

Группа двинулась дальше, оставив связанного зверя на пустынной улице. По крайней мере он обездвижен и вред магглам принести не сможет. Потом авроры заберут его.

– Странная магия в воздухе, – услышал Гарри через гул сирены бормотание Ремуса.

– Что ты имеешь в виду? На что она похожа? – озадаченно спросил юноша.

– Не могу понять…

– О чем вы? – насторожившись, спросил Блэк, посмотрев вопросительно на Поттера и Люпина, мистер Уизли тоже прислушался.

– Магия, Сириус, – словно принюхиваясь, ответил Ремус. – Ты не чувствуешь? Очень странная… Нужно больше времени, скажу, как только разберусь.

Сириус больше ничего не спрашивал, тоже пытаясь что-то ощутить. Несмотря на то, что его анимагическая форма — собака, как человек он не мог принюхаться. Несомненно, он чувствовал магию вокруг себя, но она, определенно, исходила от химеры. О чем же говорил Рем?

Гарри сосредоточился на окружающем пространстве, пытаясь прощупать каждый дюйм вокруг себя. Раньше магия сама давала знать о себе, но, вероятно, то, о чем упомянул Ремус, было очень сильно развеяно вокруг, поэтому было очень сложно уловить. Только с таким нюхом, как у оборотня можно было учуять. Поттер постепенно начал что-то ощущать и осознал, что это не было той темной магией, исходящей от химер, это нечто было тоньше и глубже. Времени на более тщательное обдумывание и изучение было мало, и Гарри решил оставить этот вопрос на потом.

Все происходящее казалось более чем странным, каким-то нереальным. Рассекречивание магии — самый нерациональный поступок Волдеморта. Что Риддл будет делать, когда магглы выставят против него все свое оружие? Насколько бы Том не был силен, ему не устоять против военных технологий. Причем маги уступают магглам в численности. Магический мир будет либо уничтожен, либо пущен на эксперименты любопытных ученых. От этой мысли по телу побежали мурашки: даже химеры были не так страшны по сравнению с перспективой быть подопытным кроликом.

«Надеюсь, у министерства есть идеи или экстренный план на этот случай», – сам Гарри не представлял, что делать в сложившейся ситуации.

– Думаете, пожиратели, оборотни и вся остальная армия Риддла тоже тут? – спросил Поттер, чтобы отвлечься от дурных мыслей. Он обращался ко всем, но посмотрел на крестного.

– Не исключено, – заметив его взгляд, кивнул Сириус. – Меня сейчас больше заботит, сколько этих тварей? Пожиратели по сравнению с ними — цветочки.

– Я бы не сказал, что оборотни чем-то лучше, – фыркнул крестник.

– Оборотней здесь нет, – заверил Ремус.

– Мы же быстро справились с одной химерой, значит, и с другими сможем, – пожал плечами Гарри, глядя в конец улицы. Было поразительно пусто. Где же бойня?

– Идея с тросами, конечно, любопытна, но не думаю, что они надолго задержат зверя, сотканного из темной магии. Сколько этих тварей призвал Волдеморт, мы не знаем, а вдруг столбов на всех не хватит? Или сразу несколько нас обступят и мы просто не успеем их связать? Не нужно забывать, что пожиратели тоже в сторонке стоять не будут, – Гарри на мгновение показалось, что Сириус говорит в манере Снейпа. Поттер даже моргнул от удивления, а потом уголок его губ дернулся.

Впереди послышался грохот взрыва, а следом раздался треск обваливающихся камней. Маги переглянулись и бросились на звук. Свернув на следующую улицу и преодолев ее, они выбежали на площадь, и перед ними открылась страшная картина: вокруг знаменитой английской башни с часами развернулась настоящая битва. Авроры сражались с пожирателями смерти, химеры, отличавшиеся друг от друга габаритами и многообразием голов, носились между магами, вгрызаясь в сражающихся и набегу откусывая привлекшие их части тел. Прямо на глазах у Гарри, голова ягуара оторвала руку с палочкой у одного из авроров, тот жутко закричал от боли, и в ту же секунду в него ударил зеленый луч. Поттер отвернулся, в горле резко пересохло, а в животе похолодело. Взгляд парня уперся в сражающуюся неподалеку группу. Он узнал Беллатрикс Лестрейндж. Она с сатанинским хохотом швыряла проклятья в троих авроров, с трудом успевавших отбиваться и в упор не замечающих, как сзади к ним подкрадывается собако-змее-орлиная химера. Поттер поспешил помочь этой группе, но сильная рука остановила его, вцепившись в плечо.

– Ты нужен мне живым, понятно? – странным голосом потребовал Сириус.

– Да, – Гарри отстранился, уверенно глядя в его глаза. – Тоже будь осторожен, – он направился к Лестрейндж, затылком чувствуя взгляд крестного.

Воздух вокруг электризовался от потоков волшебства, создаваемого магами, Гарри ощущал, как оно наполняет его тело, насыщая силой и уверенностью. Он следил за химерой и пожирательницей. Рядом с Поттером стоял рекламный щит. На первый взгляд он показался довольно прочным, поэтому Гарри взмахом палочки вырвал стойку из креплений и запустил увесистым предметом в химеру, отвлекая ее от намеченных жертв. Сопровождаемый треском и звуком сминаемого железа, щит был превращен в мусор зубастой пастью собаки. Цель, однако, была достигнута – вместо авроров тварь пошла к Гарри. Поттер заметил, как Беллатрикс посмотрела на него и довольно ухмыльнулась. Юноша ощутил удовлетворение от замешательства в ее глазах, когда ответил ей тем же. Она не могла узнать Поттера, но, вероятно, удивилась отражению жестокости в глазах парня.

Химера начала обходить юношу по кругу, а тот нацелился на фонарный столб, чтобы проделать свой трюк. Однако, сделать он этого не успел, собако-змее-орел остервенело бросился на него. Орлиный клюв щелкнул в нескольких дюймах от плеча Поттера, собачья и змеиная головы с разных сторон попытались добраться до бока и шеи парня, но Гарри действовал быстро. Мощной «бомбардой» он обрушил стену, к которой животное его прижимало, следующим взмахом палочки и жестом рукой он создал вокруг химеры каменный кокон и сжал его. Все его действия были чисто инстинктивными, словно магия в нем сама знала, что нужно делать, чтобы защитить своего хозяина. Камни, вращаясь вокруг темной твари, крошились в пыль, окутывали ее сплошной стеной. Получившееся больше всего напоминало герметичный, постепенно сжимающийся мешок, в который засунули разъяренное животное, не давая ему вырваться на свободу. Это бесило и пугало химеру, и она то истошно ревела, то принималась почти жалобно поскуливать. Поттер пошатнулся от выброса магии и отшвырнул "мешок" с тварью от себя. Он поплыл по площади, заставляя сражающихся оборачиваться на звук, издаваемый пленницей и в панике отскакивать в стороны. К ужасу Поттера, провожавшего плод своей волшбы взглядом, все химеры разом уставились на него, и к вою сирен прибавился рев обозленных тварей.

«Мерлин!» – пронеслось в голове у парня.

Он старался не терять самообладания и бдительность, хотя по спине бегали предательские мурашки. Оглянувшись на тех авроров, что сражались с Беллакрикс, он вздрогнул и скривился: маги были убиты, а Лестрейндж нигде не было видно. Гарри сжал палочку от досады, что упустил ее, и от боли за погибших. Число пожирателей заметно уменьшилось. Поттер увидел, как некоторые начали спешно аппарировать, не закончив бой. Взгляд Гарри наконец-то нашел директора и орденцев: они были по другую сторону площади. Пять пожирателей окружили Дамблдора, но он играючи управлялся с ними. Чуть в стороне за спиной великого мага лежали две поверженные химеры. У той, что поменьше, одна из голов была срезана, и ее местонахождение осталось загадкой, в боку пятнистого тела торчала странная стрела с множеством зазубрин, а у другой, побольше, лежавшей лапами кверху, из груди, насколько можно было разглядеть за мечущимися в сражении людьми, торчало что-то похожее на трезубец. Рядом со стариком мелькнул кто-то в знакомой черной мантии, Поттер пригляделся: это был Снейп. Он, так же, как и директор, отбивался сразу от пятерых своих бывших сотоварищей и тоже неплохо справлялся.

Гарри шестым чувством почуял летящее в него проклятие и уклонился. Послав в ответ «ступефай», он направился к Дамблдору и Снейпу. Оставшиеся химеры все еще не спускали с него настороженного взгляда, хотя и продолжали бросаться на других магов. Та, что находилась в наколдованном молодым человеком коконе уже затихла: видимо, недостаток воздуха и титаническое сжатие сделали свое дело. Пробираться через море тел Гарри пришлось очень долго: со всех сторон летели проклятия, а люди, уклоняясь или делая ответные маневры, сталкивались друг с другом. Поттер старался не задеть орденцев или авроров, но иногда это не получалось. Боковым зрением парень уловил движение чего-то большого, но так как отбивался от Эйвери – развернулся с опозданием. Раньше почувствовав, чем осознав, что произошло, Поттер оказался придавленным к покрытой снегом брусчатой дороге тяжело дышащим телом. В нос ударило зловонное дыхание, желто-зеленые глаза льва уставились на него. Из-за мохнатой гривы показались еще две знакомые головы крокодила и козы.

«Вырвалась!» – с ужасом осознал парень.

– Инсендио! – выкрикнул он, его палочка упиралась прямо в подмышку зверя.Несмотря на то, что обычная магия на химер не действует, кое-какой эффект она все же произвела. Гарри юркнул у нее под лапой, когда туша дернулась и приподнялась именно на столько, чтобы он мог вылезти. Козья голова метнулась в сторону юноши, и ее острые зубы вскользь прошлись по его боку и бедру. Рана заныла, но Поттер и не думал останавливаться. Он бежал сквозь толпу, химера неслась за ним, раскидывая магов в разные стороны. К ней прибавились еще две, но Гарри этого не видел. Он свернул на одну из улиц, где стояло много машин.

«Молодец, увел. Но теперь-то что с ней делать?!» – нервно думал он.

В голове роилось множество заклинаний и даже парочка темных проклятий, но все они были недостаточно сильны против такого врага.

«А Сириус бы прав!»

Юноша послал поток магии в сторону стоявших поблизости автомобилей: их подняло и метнуло в преследователей. Раздался звук, очень похожий на скуление — Поттер быстро обернулся. И в этот момент пасть льва сомкнулась на его руке с палочкой.

– А-а-а-а! – заорал он, инстинктивно дернув руку на себя. Парень ободрал кожу о зубы, а от удара, нанесенного зверем, полетел в сторону, впечатавшись спиной и затылком в капот и лобовое стекло машины, на которую приземлился.

На несколько мгновений в глазах у Поттера потемнело, а когда он обрел способность воспринимать окружающую реальность, осознал, что, во-первых, ему катастрофически не хватает воздуха, а, во-вторых, на него плотоядно смотрят все три головы химеры, с которой он сражался. Сверху нависала красно-черная змея, шевеля длинным языком: это была еще одна химера, стоявшая на крыше машины. Остальных ее голов Гарри не мог рассмотреть, но увиденного было более, чем достаточно для того, чтобы испытать ужас, пробирающий до мозга костей. Положение было плачевным. Разум начало заволакивать пеленой от нехватки кислорода. А как только все головы устремились к его телу, юноша опознал совсем близко знакомую магию.

Не слыша ничего из-за заложенных ушей, но очень хорошо ощущая придавившую его тушу, Поттер почувствовал, как плоть зверя конвульсивно дернулась, увидел, как зрачок расширился, а затем химера болезненно взревела и скатилась с него. Воздух наполнил легкие и в глазах по-новой потемнело, теперь уже от внезапного прилива кислорода. Звуки начали прорезаться, и парень отчетливо слышал шипение и рычание, затем хрипение и дикие крики. Когда в глазах просветлело, он узрел, как тварь в конвульсиях бьется на дороге, из ее бока торчит такая же стрела с зазубринами, как и в той зверюге, что лежала у ног директора.

* * *

Что-то было не так, Северус чувствовал это всем своим существом. Магглы забились в дома, и даже их правительство бездействовало. Сирены есть, а военных нет… Так не бывает!

Внезапно к вою добавился рык всех химер, это заставило зельевара присмотреться к ним. Они глядели куда-то в толпу, и Снейп проследил за их взглядом. Там был Гарри, и все хищники скалились именно на него. Северус от злости откинул атакующих его пожирателей с такой силой, что те разлетелись в стороны, словно тряпичные куклы. Подниматься они не спешили, кто-то решил аппарировать прямо так. Не успел мастер зелий сделать и пары шагов, как его окружило еще пятеро.

Отбивая и насылая проклятия, Снейп не переставал краем глаза следить за тем, что происходит с Поттером. Поэтому профессор не пропустил момент, когда львино-крокодило-козья химера атаковала мальчишку сзади, пока тот сражался с пожирателем. Невербально Северус оттолкнул от себя своих оппонентов мощным огненным потоком. Совершенно не задумываясь о том, что может попасть в кого-то, помимо страшной твари, Снейп начал читать заклинание и сделал жест руками, напоминающий наложение стрелы на тетиву лука. Затем что-то звякнуло и... возникшая прямо из воздуха черная с зазубринами стрела понеслась в химеру. Она непременно бы попала в цель, если бы поток смертельного проклятия не пересек ее путь. Вместо химеры стрела вонзилась в спину какого-то пожирателя, тот вскрикнул и рухнул ничком.

Гарри кое-как выбрался из-под мощной туши и на всех парах улепетывал через толпу. Северус вздохнул с облегчением.

«Герой…», – усмехнулся зельевар, однако, заметив, что все оставшиеся химеры двинулись вслед за Поттером, вновь напрягся.

– Дамблдор, я ухожу! – крикнул он директору. – Моя помощь нужна нашему мессии!

– Я видел, – кивнул Альбус. – Я пока еще побеседую с твоими друзьями.

– Предложите им лимонных долек, – миролюбиво посоветовал зельевар, блокируя выпад одного из вновь прибывших пожирателей. Он ослепил его, а затем проклял. Не часто Северусу приходилось использовать арсенал из темных проклятий, но сейчас он чувствовал, что ему это доставляет удовольствие, обеспечивающееся отдачей в виде прилива сил, которая всегда происходила от применения таких заклинаний. Именно это было самым привлекательным в темной магии, и когда-то она уже заманила его в свои сети. Сейчас зельевар точно знал свой предел, и ошибки подобно той, никогда не совершит.

* * *

– Рем, пригнись! – заорал Сириус, и как только тот пригнулся, кинул заклинание. Оно пролетело прямо над головой Люпина и сшибло пожирателя, который по-маггловски замахнулся на оборотня с кинжалом.

– Спасибо, – отозвался Ремус.

– К твоим услугам… – Сириус светился, словно начищенный пятак. Кажется, драка поднимала ему настроение. – Куда же ты побежал, я еще не закончил! – закричал он вслед припустившему от него пожирателю: – Эх, жаль… Ну, кто там следующий?..

Договорить он не успел – в дюйме от его головы просвистел синий луч.

– Промазал, идиот! Где вас только понабрали?! – крикнул Сириус, запуская в горе-пожирателя двойным заклинанием. Того парализовало и отбросило под ноги двум другим нападающим, один из них споткнулся и упал.

Сириус поискал глазами крестника, но в гуще сражения это сделать было очень сложно, да и отвлекаться надолго было чревато. Заметив боковым зрением резкое движение, Блэк мгновенно обернулся и увидел, как в десятке метров, раскидывая пожирателей и авроров, пронесся Снейп. Не упуская из вида недруга, Сириус продолжал уклоняться от проклятий.

«Чего ему от химер понадобилось? И…что это там?» – задумался он, пытаясь разглядеть что-то за толпой сражающихся. Когда он заметил вихрастую макушку крестника, скрывающегося за поворотом здания, а за ним следовавших всех химер, его прошиб холодный пот.

* * *

В очередной раз очнувшись, Поттер ощутил, что его качает, словно, на волнах. Потом, пришло ощущение тепла поперек спины и под коленями, будто чьи-то руки держали его. В теле почти не ощущалось массы, как при левитации. Но зачем кому-то накладывать на него это заклинание? И это тепло… Из-за боли в груди и боку мысли путались, но догадка все же настигла его разум, особенно, когда он щекой почувствовал, что прижимается к чьей-то мантии. Мерлин, его несут на руках! Гарри в шоке попытался открыть глаза, но они его не слушались. Зато его нос очень хорошо уловил легкий запах трав и озона. Последнее обычно Поттер ощущал после использования сильного колдовства или когда летал на метле после летней грозы. Какой-то родной запах...

Через некоторое время до Гарри начали доноситься голоса. Не сразу, но он начал понимать, кому они принадлежали.

– Костеростом здесь точно не обойтись. Как всегда, отличился Поттер, – вздыхая, протянул Драко. По звукам шагов, шли быстро.

– Если добавить кроветворное, то вполне обойдется таким скудным набором, – проговорил серьезный голос откуда-то сверху, и Гарри понял, кто его несет.

«Вот черт! – подумал он, и если бы не болящие раны, то он наверняка бы смутился, а еще лучше, провалился под землю. – Я что, барышня, чтобы меня на руках таскать?» – наверное, он еще бы и повозмущался для приличия, если бы не такое скверное положение.На некоторое время повисла тишина. Гарри почувствовал, как они начали подниматься по лестнице и его попытались перехватить поудобнее. От этого движения боль опалила бок: одежда уже начала присыхать к ране, но юноша не издал ни звука, сжав посильнее зубы. Видимо по тому, как тело парня напряглось, профессор понял, что тому больно, и прервал попытки устроить его удобнее в своих объятиях. Гарри был благодарен за это.

– Здесь только Нарцисса?

– Да, но в это крыло мама не заходит со смерти отца...

Сочетание имени леди Малфой и грустного голоса Драко, позволило даже плохо соображающему от боли и слабости Поттеру догадаться о том, где он оказался.

– Так что, о Гарри здесь никто не узнает. Эльфам я запрещу сюда ходить.

– Это ненадолго, Драко. Я приду за ним вечером, – уверенно сказал Снейп, и Поттер почувствовал, как его опустили на что-то мягкое, теплые пальцы взяли за запястье и на какое-то время замерли.

– Думаете, за десять минуть, пока мы сюда добирались, что-то изменилось? – хмыкнул Драко: вероятно, профессор уже не первый раз проверяет пульс, чем заслужил легкую насмешку от своего бывшего студента.

– Предпочитаю не рисковать, – вкрадчиво ответил Снейп. Видимо, в этот момент он смотрел на Гарри, потому что голос звучал близко. Он отпустил запястье и положил его на мягкую постель, потом куда-то в сторону нетерпеливо бросил: – Зелья, Драко!

– Иду, иду, – пробормотал Малфой и, судя по звукам шагов, удалился.

Заботливые руки начали осторожно легкими касаниями ощупывать его раны, иногда слышалось цоканье языком, видимо, профессора сильно не устраивало количество боевых трофеев парня… Гарри даже представлял, как Северус потом будет его отчитывать за такую безалаберность. Недавно рвался в бой, а когда возможность представилась, так глупо подставился! Поттер даже почувствовал стыд. Хотелось заползти куда-нибудь и умереть… в общем-то это можно было бы устроить, его состояние вполне могло привести к смерти… Но, молодой человек точно знал – Снейп этого не допустит.

Внезапно невеселые мысли Гарри прервало нехорошее предчувствие. Странно быстро слабость начала отступать, ей на смену пришла боль в каждой клеточке тела – признаки обращения.

«О, нет».

Поттер совершенно забыл, ведь прошли сутки с последнего превращения в феникса. Боль прошлась по нервным окончаниям, как электрический ток по проводам – мгновенно. Глаза широко распахнулись, и Гарри пронзительно закричал.

– Что… – начал Северус, но закончить вопрос ему не удалось, потому что Поттер скорчился от боли, руки начали конвульсивно сжимать покрывала на кровати.Глаза юноши распахнулись, и вполне осмысленный взгляд, в котором плескалась боль, уперся в профессора.

– Превращение... помогите... на пол... – выдавил он прерывающимся охрипшим голосом.

Снейп сразу все понял и, осторожно обхватив за пояс пытающегося подняться Гарри, помог ему добраться до центра комнаты, где было минимум мебели. Магией профессор отодвинул стол и сорвал ковер с пола. В этот момент в комнату вошел Драко, держа в руках склянки с зельями.

– Что такое? – удивленно спросил он, замерев на пороге.

– Он превращается, – бросил Снейп, усаживая трясущегося Поттера на каменный пол. – Скорее зелья!

Драко больше не мешкая бросился к ним.

– Нет! – надрывисто взвыл Гарри. – Поздно! Отойдите! – он с силой оттолкнул Северуса, тот удержался на ногах, но попыток подойти больше не делал. Он отошел, уводя Драко подальше. Снейп смотрел в глаза сыну, там была мольба, сожаление и сдерживаемая боль. По лицу струился пот, глаза покраснели, а губы побелели.

Северус знал, что Гарри не хотел, чтобы он или кто-либо другой видел его муки, но сейчас не мог отвести глаз, чувствуя, что должен это видеть.

– Мы не можем ему помочь? – услышал Северус сдавленный шепот Драко.

Снейп качнул головой, с болью наблюдая за юношей. Северус пытался создать специальное зелье для этих превращений, хотел сделать их менее болезненными… Перебрав много разных комбинаций ингредиентов, он так и не понял, как именно ослабить боль в этом случае. Форма феникса была слишком необычной. Если для Люпина Снейп смог подобрать состав на крови, то с Гарри дела обстояли иначе. Здесь проблема была скорее магического происхождения, чем физиологического, и если что-то и могло помочь мальчику, то оно было в самой природе его феникса.

Поттер начал судорожно срывать с себя одежду, казалось, свитер и рубашка мешали ему дышать. Он кричал, а потом хрипел и прерывисто дышал, еще чуть-чуть и, казалось, он задохнется. Внешность начала приобретать свои истинные черты: Поттер становился самим собой, освобождаясь от чар коррекции. Но на этом изменения ни на мгновение не остановились. Волосы продолжили отрастать, при этом светлели до тех пор, пока не стали белоснежными. Зельевар и хозяин мэнора видели, как достигшие поясницы пряди волос сначала прилипли к гладкой человеческой коже, расположившись вдоль позвоночника, а потом преобразились в белые перья, которые постепенно распространились на все тело. Когда эта стадия превращения завершилась, на кончиках перьев появились язычки пламени, они постепенно становились все ярче и ярче, скрывая своим сиянием человеческое тело.

Северус отодвинул Драко ближе к двери, ограждая от полыхающего огня, при этом, не отрывая зачарованного взгляда от происходящего. После того, как огонь угас, перед взорами невольных зрителей предстал лежащий, разметав в стороны крылья, феникс. Он быстро перевернулся и вскочил на лапы. Протяжно издав характерный звук, он бесстрастно посмотрел на людей черными глазами. Снейп подошел к нему и, присев, протянул руку. Птица проворно вскочила на предплечье, заставив профессора резко выдохнуть – острые когти, пронзив одежду, вцепились в плоть. Северус удивленно заглянул в глаза Гора и не увидел там ничего, кроме черноты и безразличия, словно они и не принадлежали Поттеру.

«Это только феникс», – подобное открытие заставило Снейпа похолодеть. Осторожно он попытался проникнуть в сознание птицы. Ему это удалось, однако Гарри там не было, только представление голубого бескрайнего неба. Выйдя из мыслей Гора, он подошел к окошку и, отворив его, выставил руку наружу. Птица втянула несколько раз зимний воздух, и с каждым вдохом чувствовалось, что она словно набирается силы. Феникс взлетел и затерялся среди башен замка.

Снейп некоторое время смотрел ему вслед, не зная правильно ли он делает, выпуская его на свободу. Раньше, даже при самом первом знакомстве, феникс не проявлял настолько дикой натуры. Северус закрыл окно и развернулся к Драко. Тот возвращал комнате прежний вид. Мужчина почувствовал, как заныла рука, в которую впились острые когти и, задрав рукав, чтобы посмотреть глубину раны, ошарашено ставился на нее. Совпадение ли, что феникс вцепился именно в левое предплечье?

– Драко, метка! – выдохнул Снейп, шокировано уставившись на свою бледную и совершенно чистую кожу. Только небольшая ранка от когтей украшала предплечье.

Блондин, не был удивлен, на его губах появилась загадочная улыбка.

– Да, я знаю. По-моему, сэр, мы с вами задолжали одному гриффиндорцу, – заметил он. – И уже не в первый раз, надо заметить.

* * *

Словно по мановению палочки все пожиратели аппарировали с площади, а те, что лежали и не подавали признаков жизни, просто исчезли; химеры растворились в пространстве, сирена затихла и образовалась гробовая тишина, прерывающаяся стонами и тяжелым дыханием оставшихся магов. Люди начали непонимающе переглядываться.

К Дамблдору подбежал Кингсли:

– От Вестминстера и до Таймс Сквер возведен странный барьер. Одна из химер прошла сквозь него и исчезла, а когда мои люди последовали за ней, то их просто отбросило назад. Что-то здесь не так, Дамблдор!

– Не сомневаюсь в этом, – тихо отозвался Альбус. – Боюсь, что нас сильно обманывают, Бруствер. И масштаб иллюзии пугает даже меня…

– Усомнившись в вашей уверенности, что я жив, мне пришлось наглядно продемонстрировать сей факт, – неожиданно и громогласно по всей площади раздался голос Воландеморта. – Теперь я очень хорошо представляю, сколько моих врагов осталось в живых. – Голос Риддла разлетался эхом по всем улицам и закоулкам. Было сложно определить, где на самом деле находится его обладатель. – Если вы, мои дорогие враги, хотите сохранить ваш маленький мирок, то стоит поспешить и вернуть улицам Лондона прежний вид. Иначе…

– Зачем ты пытаешься раскрыть магию, Том? – усилив свой голос с помощью заклинания, спросил Альбус.

– Вы находитесь в небольшом заблуждении. Я не собираюсь ничего раскрывать. Вы должны лишь понять, кто скоро будет стоять во главе магического общества.

– Это неразумно, Том, – совершенно будничным голосом изрек старый маг, словно, они разговаривали в уютном директорском кабинете.

– Это всего лишь первый намек, Дамблдор. Если Министр не передаст мне правление, то я намекну менее прозрачно! У вас есть час, как я сказал, помогите себе.

Альбус повернулся к Кингсли:

– Немедленно собирайте людей. Восстановите разрушения и найдите всех магглов, измените память. Тот щит, про который вы упомянули, спадет через час. Вы пробовали аппарировать отсюда?

– Да, антиаппарационного барьера нет, – кивнул головой чернокожий аврор.

– Несомненно, он имеется на аппарацию сюда. Вы ведь посылали за подмогой? И никто не вернулся? – спросил старый маг, по голосу можно было понять, что ответ он уже знает.

– Вы правы, – кивнул Кингсли.

– А патронус?

– Не вернулся.

– Я иду в Министерство, возможно, удар был направлен именно туда. То, что Риддл говорил – обман не хуже этого спектакля, в котором все мы поучаствовали, – твердо и холодно произнес Альбус. Не часто его глаза сверкали таким гневом.

– Но как же пожиратели? Они выглядели очень натурально, – с сомнением сказал Бруствер.

– Возможно, но не все из них были настоящими, – покачал головой Альбус. – Не будем терять время. Поговорим на собрании Ордена или у Министра, – и Дамблдор уже собрался аппарировать, когда вспомнил: – и, Кингсли, разыщи, пожалуйста, Северуса. Пусть отправляется в Хогвартс, он мне понадобится.

– Хорошо, Альбус.

И директор с хлопком исчез.

* * *

– Драко, почему ты не рассказал, что она у тебя исчезла? – недовольно потребовал объяснений Снейп, сидя на кровати, на которой до этого лежал Поттер. Он все еще поглядывал на предплечье, боясь, что ненавистная метка проявится опять. Сказать, что видеть абсолютно чистую кожу на этой руке было для него потрясением – ничего не сказать. Метка была гораздо большим, чем уродливая татуировка, время от времени доставляющая неудобства – это было его страшное прошлое, которое из-за дня в день напоминало, кто он и что сделал.

Малфой продолжал смотреть в окно, он молчал уже несколько минут, пока профессор приходил в себя от шока. Драко сам был в таком же состоянии, когда понял, что метка пропала. Сначала он не связал это с появлением Гарри, но на следующий день, когда все обдумал – пришел к выводу, что феникс, вероятно, выбрасывает такое количество энергии, что стирает все темномагические заклинания.

– Наверно, я испугался, – признался блондин, повернувшись к крестному, – не хотел вас обнадеживать. Ведь я мог и ошибиться. Риддл мог что-нибудь сделать с меткой, она могла вернуться.

– Драко, в любом случае, ты должен был сказать, – мягко произнес Северус. – Тем более, если эта пропажа была бы делом рук Риддла.

– Вы уверены, что это не так? Я вот до сих пор…

– Нет, – возразил Снейп, его губы растянулись в улыбке, – я уверен, что это сделал Гарри. И теперь мы знаем, что имела в виду Рейвенкло, говоря, что он должен излечить, а не убить.

– О чем вы? – непонимающе спросил Малфой. – Причем тут Рейвенкло?

Северус ухмыльнулся. Придется рассказать, раз заикнулся, но сначала…

– Нам стоит обсудить более насущные вопросы, – и, предупреждая рвущееся негодование юноши по поводу такой резкой смены темы, поднял руку, – а потом я все расскажу.

– Ладно, – недовольно насупился парень.

– Твоя речь из года в год желает лучшего. Лорду Малфою это не к чести. Что бы сказал твой отец! – решил воззвать к совести молодого человека Снейп.

– Он сказал бы: кто правит балом, тот и музыку заказывает, – ничуть не смутился Драко. – О делах, так о делах.

Северус довольно улыбнулся, все же молодой человек перенял у Люциуса самые лучшие черты.

– Вы не хотите разве вернуться обратно? Помочь Ордену? – спросил Малфой.

– Хочу, но не думаю, что смогу.

– Почему? – удивился парень, садясь на стул с высокой спинкой.

– А как ты туда попал? И почему кстати? – задумчиво и с любопытством спросил Северус.

– Я шел в министерство по делам, сейчас туда можно попасть только через маггловкий Лондон. Я, как и вы, аппарировал, – ничего не понимая, ответил Драко. – Разве вы не так пришли туда?

– Так. Вот только ты заметил, что авроров больше не появилось, а я четко слышал приказ Бруствера. Да и пожиратели не использовали аппарацию более одного раза. Мне кажется, там стоит барьер, причем с ограниченным доступом, – уверенно сказал зельевар.

– Их могут всех поубивать, сэр!

– Нет, – качнул головой Снейп, – мы же ушли. Они тоже могут. Вот только Риддлу явно было нужно что-то другое, – мужчина задумался, опять мельком взглянув на руку.

– Министерство? – предположил Драко.

– Возможно, – Северус оправил рукав и поднялся. – Давай наведаемся туда. О делах все же позднее поговорим.

// — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — -

От аврора:Добрый день, дорогие читатели! Хочу добавить к главе несколько картинок.

1) http://static.diary.ru/userdir/3/9/7/4/397465/73396114.jpg — еще одна химера, которая присутствовала в битве.

2) http://static.diary.ru/userdir/3/9/7/4/397465/73396156.jpg — эта змея, что нависла над Гарри. Хочу заметить, что она действительно существует. Это разновидность анаконды!

Так же хочу оповестить о некоторых дополнения в главах 9 и 13. Некоторые читатели, говорили, что 9 глава получилась немного не эмоциональной, поэтому я ее слегка приукрасила (не сильно, конечно:-)). Надеюсь, вас не слишком разочаровывает такая заминка с выкладкой? Не хотелось бы поспешностью испортить ваше впечатление.

Как обычно, ожидаю ваших комментарий! :)

// — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

Всех дам с 8 марта!

Желаю вам большой любви и огромной удачи!!! В качестве подарка, дарю новенькую главу!

Приятного прочтения!

Ваш Автор:)

// — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

Северус ступил на темно-зеленый мрамор министерского холла и оказался под прицелом нескольких палочек. За спиной сдавленно охнул Драко, заметив радушный прием.

– Спокойно господа, это свои, – торопливо оповестил знакомый голос, и Снейп заметил директора, быстро подходящего к ним. За ним шел министр.

Авроры опустили палочки и расступились.

– Северус, Драко, вы в порядке? – поинтересовался Дамблдор.

– Нормально, Альбус, – ответил за них обоих Снейп. – Вижу, что министерство осталось нетронутым. Тогда в чем смысл?

– Это вопрос однозначно хороший, – угрюмо заметил Скримджер, цепким взглядом рассматривая Северуса. – Как вы думаете, мистер Снейп, какой мог быть план у Волдеморта? Вы же когда-то находились в ближнем круге его сообщников.

– Руфус, Северус давно не имеет никаких сведений от Пожирателей, и он не был лучшим другом Тома Риддла, – голубые глаза блеснули сталью. – Нам лучше поговорить в вашем кабинете.

– Идемте, – кивнул Скримджер и, развернувшись, направился к лестнице, ведущей к лифтам.

Около полутора сотен боевых магов кружили по залу, по два-три аврора было приставлено к каждому камину. Они уважительно расступались, пропуская свиту министра.

– Они не могут попасть за барьер, не так ли? – тихо спросил Северус так, чтобы слышал только директор.

– Да, – коротко кивнул Дамблдор. – Ты ведь не слышал, что сказал Том? – поднимаясь по лестнице, добавил он.

– Нет, – покачал головой Снейп.

– Все это было хорошо спланированным представлением, – предположил Альбус. Заметив идущего им на встречу Моргана Стара, старик повернул голову к шедшему на шаг впереди Скримджеру и поинтересовался: – Министр, вы выяснили, что произошло в пещере?

Тот посмотрел на старого мага с превосходством и усмехнулся.

– Почему-то, Дамблдор, мне кажется, что вы тоже осведомлены об этом… – затем он перевел взгляд на подошедшего чернокнижника и сказал: – Мистер Стар, у нас важный разговор. Ваше присутствие необходимо.

– Что-то случилось, Руфус? Я был в архивах и не услышал сигнала. Ваши люди меня оповестили только сейчас, – он кивнул на сопровождающих его авроров.

– Случилось, мистер Стар. Идемте, поговорим в моем кабинете, – пресекая дальнейшие вопросы, отозвался министр. Дамблдор поприветствовал старого друга, заметив его внимание, а затем обратился к Снейпу:

– Мне нужно, чтобы ты и мистер Малфой отправились в Хогвартс и проверили, все ли там хорошо. Камин Руфуса напрямую соединен с моим, пойдете через него. Так будет безопаснее.

Северус понимающе кивнул. Он заметил, что Дамблдор хочет спросить еще что-то, но вместо этого старый маг тяжело вздохнул.

– С ним все в порядке, – догадался Северус, эту фразу он произнес почти одними губами, а следующую немного громче. – Мы будем ждать вашего появления в замке. И если там что-то не так – я пришлю патронуса.

Пока шли к лифту и поднимались в кабинет министра, все молчали. Драко пару раз пытался что-то спросить, но Северус прерывал его потуги одним взглядом.

– Мистер Снейп, пароль к камину Ad gloriam[1]. Как только вы уйдете, я его сменю, – сообщил министр.

– Разумно, – Северус подтолкнул Малфоя вперед, – До свидания, господа.

* * *

Толкнув дверь в свои покои, Сириус, покачиваясь, вошел внутрь и остановился около стола. Опустив на него руки, он тяжело оперся о гладкую поверхность и склонил голову. Сердце не переставало загнанно биться, рука не могла отпустить палочку, а перед глазами все еще стояла картина из двух химер нависших над Гарри. Не успеть добежать, не суметь защитить, абсолютная беспомощность перед лицом неизбежного и неотвратимого факта: крестник через секунду умрет, а он, Сириус Блэк, будет просто стоять и смотреть. Это было ужасным чувством.

«Снейп – мой ненавистный враг и человек, опять спасший того, кто мне дорог».

Злость на такую издевку судьбы не утихала, но, тем не менее, Блэк уже давно понимал, что этот гадкий слиз готов сдохнуть, но защитить мальчика. Причем Снейп всегда знал, как это сделать разумно, в отличие от Сириуса. Он мог только рискнуть своей жизнью, однако Гарри нужно не это. Юноша больше не нуждался в крестном. Сириус это чувствовал. Сын Джеймса Поттера отдал предпочтение Северусу Снейпу, а не Сириусу Блэку – лучшему другу своего отца. И, наверное, только сегодня Блэк понял, насколько Гарри был прав. Понять очевидное было легко, но принять слишком сложно и больно.

«Снейп защитит его».

От этой мысли стало даже как-то легче. Ненависть и злость начали утихать в душе.

«Пусть будет так. В конце концов, может, он и заслужил это», – кого именно он имеет в виду, Блэк не стал разбираться.

Сириус разжал закостенелые пальцы, и палочка выпала из них, ударившись о столешницу. Из нагрудного кармана маг вынул стальной кастет, подарочек из Азкабана. Металлический предмет глухо упал на стол, и Блэк посмотрел на него. Воспоминания о недавнем визите в подземелья отдались горьким привкусом во рту. Сириус был уверен, что сломал Снейпу несколько ребер, звук ломающихся костей был ему знаком. Он не испытывал сожаления, слиз заслужил это.

«Но, больше я не стану его трогать. Гарри нужен настоящий отец. А если он считает таковым Снейпа... что ж, пусть так», – насколько бы издевательской эта мысль не звучала для Сириуса, он принял правду легче, чем ожидал.

В дверь постучали. Маг посмотрел на нее, считая, что ему показалось. Но звук повторился. Выпрямившись, он пошел открывать. На пороге стоял переминающийся первокурсник.

– Робин? – удивился Сириус, даже забыв назвать студента по фамилии.

– Э… добрый вечер, сэр, – смутился Квинс, хотя было заметно, что он чем-то обеспокоен.

– Что-то случилось? – когда повисла тишина, спросил Сириус.

– Сэр, я слышал, что произошло нападение на Лондон, – запинаясь, произнес мальчик. – У меня там бабушка с дедушкой живут. Не могли бы вы мне сказать, где именно это случилось?

Сириус не ожидал такого вопроса, да и любого другого, но не долго думая, предложил студенту войти в кабинет.

– Почему ты думаешь, что я знаю это? – спросил он, впустив студента и закрыв дверь.

– Ваши уроки отменили, также как и профессора Люпина и профессора Снейпа. Было очевидно, что вы ушли сражаться, – ответил паренек.

– Но мы не авроры, чтобы участвовать в таких… мероприятиях. С чего ты взял, что я и другие профессора туда пойдем? – настаивал Сириус.

Студент заметно покраснел, отводя глаза.

– Профессор Уизли как-то обмолвился, что вы состоите в Ордене Феникса, – тихо сказал он, посмотрев на свои ботинки.

– Ах, вот оно что! – хмыкнул Блэк.

– Разве это большая тайна, сэр? – с вызовом спросил Робин, исподлобья посмотрев на профессора.

– Нет, мистер Квинс, просто я удивился. Садитесь, – предложил Блэк и сам опустился в кресло. Сириус ощутил, как начинает успокаиваться. Удушающий страх отпускал, сердце выравнивало ритм. – Где живут ваши бабушка с дедушкой?

* * *

Вечерний Пророк

«Улицы Лондона были восстановлены, магглы подверглись коррекции памяти. Но, несмотря на все ухищрения министерства, некоторая информация просочилась во внешний мир. Используя достижения техники(1) некоторые магглы сумели записать(2) и передать(3) творящееся на их глазах волшебство. Службы министерства работают по усиленным графикам, чтобы найти и уничтожить проникшую в социальные сети(4) информацию(5). Министр магглов, с которым Руфус Скримджер находится в хороших отношениях, согласился способствовать дальнейшему сокрытию мира магии. Беря во внимание учиненный ущерб, отношения между магами и магглами не пострадали…»

– Что ж, это много лучше, чем могло быть, – заметил Дамблдор, складывая газету и откладывая ее на край стола, во главе которого сидел. Маги, собравшиеся здесь, были удручены произошедшим.

– Маггловский министр странный, – недоумевала Нимфадора, сидевшая рядом со своим мужем. – Столько людей погибло, а он все равно готов с нами сотрудничать…

– А что им десяток обывателей, когда их несколько миллиардов на планете? – вставил Нил Треворс. Невысокий маг, средних лет, с зелеными мутноватыми глазами и русыми волосами покачивался на задних ножках стула. Его лицо было немного вытянутым, скулы острые, нос небольшой и прямой, взгляд цепкий. – Тем более, магглам выгодно с нами сотрудничать. Не один раз мы помогали им в их войнах и, бывало, в ущерб себе.

– Ладно, ладно, господа. Мы сейчас обсуждаем не политику магглов, а наше предвоенное положение, – голос Дамблдора был мягким, но настойчивым. Нил замолчал, Нимфадора смерила его недовольным взглядом. Ремус взял ее за руку, переводя внимание жены на себя. Ей было вредно волноваться.

–Альбус, вы уже поняли, что было первоочередной целью Темного Лорда? – прохрипел Грозный Глаз, сидевший по правую сторону от директора – оба его глаза были устремлены на главу Ордена.

– Кое-какое предположение есть, но на самом деле оно довольно призрачное, – печально покачал головой старый маг.

– Ни Министерства (наше и маггловское) – ни Хогвартс, ни Азкабан, где сидят многие пожиратели, не подверглись нападению. Я могу предположить, что Том проводил какой-то тайный обряд, пока отдел по использованию магии был выведен из строя. Как вы знаете, министр, после того, как узнал о случившемся в Лондоне, сразу же вывел людей из здания министерства, оставив там только авроров. Уловители не зафиксировали выбросов темной магии в мире, однако, хоть это и достаточно трудно, но их можно обмануть….

– А что если он не хотел ни на кого нападать? – задумчиво спросил Северус. – Может, он хотел оценить нашу подготовленность, способность ответить на его действия?

– Разумно, но тогда почему в маггловском мире? – задал встречный вопрос Дамблдор. – Он мог напасть на министерство или на Хогвартс.

– Возможно, он хотел напугать нас? – высказал свое предположение Драко, сидевший рядом со Снейпом. – Он ведь любит, когда люди трепещут перед его неординарностью и силой.

– Да, это, конечно, верно подмечено, мистер Малфой. Однако все же думаю, что расчет Тома был более тонким. Возможно, он преследовал несколько целей, и та, которую ты, Северус, обозначил, вполне разумна, – Альбус кивнул профессору, а потом добавил: – Но была еще какая-то причина, которая мне пока не ясна.

– А как же те артефакты, что пропали у невыразимцев, сэр? – спросил Нил.

– Не более чем отвод глаз и попытка сбить с толку, мистер Треворс. И я сомневаюсь, что они были похищены именно сегодня, скорее сам факт всплыл к случаю, – покачал головой Альбус.

– А что вы думаете о щите, Альбус? Такая странная конструкция из чар непроста и может быть опасна. Через нее даже патронусы не смогли проникнуть, а ведь обычные магические преграды им не помеха, – проскрипел старый аврор, пристукнув своей металлической ногой под столом, его глаз остервенело завращался.

– Довольно любопытное сплетение временных, щитовых и отражательных чар. Это не темная магия, но какая искусная, – заметил директор, грустно улыбнувшись своим мыслям. Спустя мгновение, словно поймав себя на чем-то непозволительном, старик очнулся от задумчивости и обвел взглядом всех собравшихся. – Если подумать, то щит нисколько не опасен, считаю, что если подобное повторится, я смогу его преодолеть. К сожалению, я только сейчас смог понять, как его можно сломать.

– Раньше Тот-Кого-Нельзя-Называть действовал иначе, более жестоко, – тихо произнесла Гермиона Грейнджер, вступая в разговор. – Как вы думаете, профессор, что изменилось? Почему он изменился? – конечно же, девушка знала про крестражи.

– Вопрос неоднозначный, мисс Грейнджер, – ответил директор. – Но вы, несомненно, зрите в корень проблемы. Том Риддл теперь не такой, как был раньше. Он молод и вероятно силен, как во время своего становления Лордом Волдемортом. Мы не можем объяснить этого факта, но это не оспаривается, – старик многозначительно посмотрел на девушку, и она все поняла.

Собрание продолжалось еще полчаса. Дамблдор рассказал о состоянии дел, в западном Уэльсе, о передвижениях оборотней и великанов, последние, оказывается, вполне себе живы и сейчас обитают в глухих лесах и подальше от людей. Хагрид коротко рассказал о своей отлучке как раз по этому делу. Поселение великанов было небольшим, всего с десяток особей, и как, выразился полувеликан, те совсем не желали связываться с магами. Затем разговор перекинулся на нескольких пожирателей, пытавшихся пробраться в Гринготс в свои сейфы. Несмотря на нейтралитет, который гоблины всегда держали в отношении вкладчиков денег в их хранилищах, в этот раз они решили изменить своим принципам и сдать магов министерству. В прошедшей войне Темный Лорд не щадил никого, поэтому меньшинства магического мира были готовы ополчиться против него, несмотря на столетние законы и запреты своего народа.

В течение всего разговора с членами Ордена Феникса Дамблдор не переставал думать об увиденном на площади Лондона и о действиях Волдеморта. Старый маг мог поклясться, что видел на самом верху Биг Бена фигуру в темной мантии. Лицо, конечно же, рассмотреть было невозможно, но было очевидно: стоящий на верхотуре человек наблюдал за происходящим внизу.«Том был там и глядел на нас, замышлял что-то… или уже воплотил в жизнь и наслаждался предчувствием грядущего. Но, что именно он сделал?» – это оказалось загадкой.

Когда авроры, входящие в состав Ордена разошлись, а Люпин и Тонкс, попрощавшись, отправились домой (женщине было уже трудно сидеть на многочасовых собраниях, а муж не мог ее оставить), в комнату зашел Сириус и, прошествовав к месту, где раньше сидел Ремус, расположился поудобнее.

– Извините за опоздание, меня задержали неожиданные студенты, – ничуть не опечаленный своей задержкой произнес хозяин дома.

Оставшуюся часть членов Ордена, присутствующих здесь, составляли Дамблдор, Снейп, Малфой, семья Уизли, Гермиона Грейнджер и теперь Блэк. Люди, посвященные в такие вещи, о которых не знал никто.

– Что-то серьезное, Сириус? – спросил Дамблдор.

– Ничего экстренного, директор, – покачал головой Блэк. Затем он повернулся к Снейпу и, не заботясь о конспирации, спросил: – Где Гарри?

Северус закатил глаза: только такой идиот, как Блэк мог спросить о «таком» при толпе народа. Быстро сосредоточившись, Снейп окинул присутствующих внимательным взглядом, некоторых даже проверил ментально. Все они знали, о чем спрашивает Сириус.

– Раз никого не удивляет то, о ком говорит, Блэк, то отвечаю всем – Поттер живой и в данный момент находится в своей стихии, – нейтральным тоном ответил Северус. – Он превратился в феникса, как только мы оказались в Малфой-мэноре. Все те раны, что он получил, исчезли при обращении. – Снейп заметил, как расслабились хрупкие плечи молодой Уизли, ее глаза прикрылись, словно от усталости. Он отвел взгляд, поглядев на Сириуса. – Скорее всего, ночью он вернется, но извини, Блэк, тебя на столь знаменательное событие я не приглашаю. Одного твоего визита мне было достаточно, и учти, вряд ли в следующий раз я буду таким гостеприимным, – сообщил Снейп, почти нежным голосом, в каждой нотке которого было обещание мучительной смерти.

Сириус только фыркнул на эту угрозу и махнул рукой. Потом он посмотрел на Дамблдора.

– Что мы будем делать, сэр? – спросил он серьезно.Альбус несколько секунд обозревал собравшихся людей, потом тихо ответил:

– Некоторым из вас нужно будет отправиться со мной в Южную Америку.

* * *

Безумное удовольствие ощущать обтекающие тебя потоки воздуха, каждый взмах крыльев, каждый вздох, наполняющий грудь жизнью. Это минуты блаженства, граничащие с эйфорией во время которых больше совершенно ничего не нужно, потому, как все, что необходимо для счастья уже есть.

Внизу расстилалось молчаливая синь ночного океана, в нем отражалось звездное небо и казалось, что бросься вниз, и там будет тоже воздушная стихия, а не холодная и смертоносная пучина. Как же прекрасно парить и вдыхать соленый воздух. Крылья никогда не устанут нести тебя через это великолепие мира звезд и теплой темноты. Это бесконечность и покой.

* * *

Альбус вышел из камина, попав в свой кабинет, встретивший его загоревшимися светильниками и свечами. В комнате слышалось мерное похрапывание портретов и позвякивание приборчиков на столе у стены. Все как обычно и ничего не предвещает беды. Директор прошел к столу, там лежала небольшая записка. Развернув ее, Дамблдор углубился в чтение. Минерва отчитывалась о том, что произошло за этот день в школе. Кроме нескольких стычек враждующих факультетов, ничего этакого не произошло. Все спокойно, щиты ни внутри школы, ни снаружи, не были нарушены.

Альбус оперся одной рукой о стол и задумался. Отправляясь за крестражем в Америку, он оставляет школу на МакГонагалл, несомненно, она справится с обязанностями, но нужно предусмотреть возможность нападения.

«Нужно поговорить с Морганом».

Дамблдор сомневался, что этот мудрый маг, несмотря на род деятельности, мог помогать Темному Лорду. Когда-то Альбус был в отличных отношениях с чернокнижником, и надеялся, что их дружба пережила двадцатипятилетний перерыв.

«Том сломает зуб об его сети», – идея казалась светлой и довольно неплохой.

Сев за стол, директор достал гербовый пергамент и принялся писать письмо. Закончив писать, старик свернул лист, запечатал его сургучом и наложил отталкивающие чары.

– Фоукс, отнеси, пожалуйста, Моргану, – попросил Альбус, протягивая свиток фениксу, который все это время наблюдал за ним. Птица взяла пергамент за кончик и исчезла в пламени.

День был тяжелым и выматывающим. В том возрасте, в котором находился директор Хогвартса, приключения были чреваты, посему, тяжело поднявшись, профессор отправился в спальню.

«Сон – лучшее из лекарств».

Отворив дверь спальни, и сделав шаг вперед, Дамблдор замер. Сердце в его груди громко ударило и, словно, оборвалось. В глазах застыл ужас.

– Здравствуй, Альбус.

* * *

Всю ночь мастер зелий не спал. Компанию ему составлял Драко Малфой. По просьбе юноши профессор подробнее рассказал ему о крестражах и «новом виде» Гарри, даже немного об их битве с Риддлом и обряде Отражения. Упомянул, что для всего остального мира Поттер – Севериан Браун. Драко на это ничего не сказал, но как-то странно улыбнулся учителю. Северус решил не спрашивать о причинах веселья, догадываясь. Потом они обсудили грядущую поездку. Малфой, конечно, не состоял в числе претендентов, но предложил директору и остальным воспользоваться виллой, принадлежащей его семье. Это было хорошее предложение: не придется останавливаться всем скопом в отеле, где они могут вызвать подозрения.

Поездка намечалась на двадцать восьмое января, то есть через три дня. Удачным было то обстоятельство, что тридцатого будет международный чемпионат мира по квиддичу, и в Америку начнут стекаться сотни магов. Поэтому намеревающиеся помочь поискам Сириус, Рон, Гермиона и, скорее всего, Ремус отправятся в Новый Свет воспользовавшись законным порт-ключом, выданным отделом по магическому спорту и играм. А вот Северус, Гарри и директор полетят туда вполне маггловским способом – на самолете. Это вызовет меньше подозрений.

– У отца были связи в маггловском правительстве. Я могу помочь вам с билетами, если возникнут трудности, – предложил Драко, потирая пальцем глаз.

– Вряд ли с этим будут проблемы, – покачал головой Северус, подмечая, что Малфой устал и еле сдерживается, чтобы не зевнуть. – Мне кажется, Драко, что нам стоит разойтись. День сегодня был долгим. Гарри, возможно, прилетит утром или даже вечером…

Юноша устало вздохнул и кивнул:

– Вы правы, – он поднялся и, попрощавшись, отправился домой, воспользовавшись камином.

Снейп остался в одиночестве. В камине потрескивал огонь, а за окном было слышно завывание ветра. По мере того, как поленья прогорали, в гостиной становилось холоднее, но Северус не торопился уходить в спальню. За сегодняшний день он не раз задумывался о том, что произошло с его меткой и о внезапном отсутствии сознания Гарри в фениксе. Если с меткой все было относительно понятно, то это странное преображение Гора вызывало опасение. Может ли сознание птицы доминировать над человеческим? И отчего получилось такое замещение? Все последние разы превращений были нормальными, Поттер пребывал в своем уме и памяти, когда становился птицей.

«Может, все дело во времени? Кажется, он не обращался со вчерашней ночи», – это было бы лучшим объяснением. Но мог быть и более худший вариант. Ведь феникс обладает еще и своим сознанием, совершенно диким и неизведанным. Может ли оно, набирая силу с каждым днем, впоследствии подавить разум Гарри? Может ли это быть похоже на то, что происходит у оборотней с их сущностью?

Вопрос казался сложным и его нужно будет в первую очередь обсудить утром с директором. Сегодня все были слишком уставшими, поэтому Снейп решил обождать до нового дня.

Стук в стекло заставил сердце подскочить. Северус обернулся и увидел сидящего за окном красавца феникса. Его зеленые глаза выжидающе смотрели на мага. Снейп поднялся и открыл раму. Гор влетел в гостиную и опустился на спинку кресла, а следом в него уселся зельевар. Не утруждая себя тем, чтобы поворачиваться и смотреть в глаза Поттера, Северус откинулся на мягкую спинку и вслух спросил:

– Как твое состояние?

«Нормально. Прости, что оттолкнул, я боялся обжечь, – виновато произнес Гарри, вспоминая момент своего превращения в Малфой-мэноре. Северус хмыкнул, поняв, о чем юноша, и улыбнулся уголком губ. – Чем все закончилось в Лондоне?» – после недолгой паузы спросил Гарри.

– Риддл объявил нам о своем возвращении и сказал, что собирается и дальше наводить свои порядки. Пригрозил, что если министр не передаст ему власть, то все будет намного хуже. Он великодушно разрешил нам стереть магглам память и восстановить город, – закончил краткий пересказ Снейп, потерев костяшками пальцев усталые глаза.

«Он хочет стать министром?» – удивленно спросил Поттер.

– Не говори ерунды, – нахмурился старший маг. – Скорее он поставит на пост министра своего человека. Риддл никогда не любил политической возни. Он любит, когда слушают и выполняют только его приказы. Его последователи лишний раз боятся советовать или высказываться, потому что знают: если их мысли будут расходиться с планами Лорда, он не станет переубеждать, просто-напросто сотрет расхождения болью и вся недолга. – Снейп замолчал и повернул голову к слушающему его фениксу. – Что ты сегодня устроил во время лондонской потасовки?

Гор заерзал на спинке, ощущая смущение и радуясь, что его перья не могут розоветь. Если бы не ситуация, то он с удовольствием оценил юмор профессора. Только Снейп мог бы назвать битву в центре Лондона потасовкой.

«А что не так? Я победил одну химеру и увел еще несколько, чтобы они не смогли причинить вред людям», – насупился Гарри, ощущая раздражение.

– Как же, спасал он, – недовольно передразнил Снейп, – по-моему, спасать нужно было тебя, а не других.

«Я же не просил, – буркнул юноша. Заметив приподнимающуюся бровь отца, Гарри мысленно вздохнул и сказал: – Спасибо».

– Пожалуйста, – хмыкнул Снейп. – Ты еще не готов к сражениям, Гарри. Хоть ты и не чувствуешь неудобства, но магия в тебе еще не стабильна и не совсем восстановилась.

Птица удивленно посмотрела на Северуса.

«Почему ты так думаешь?»

– Когда ты обратился в феникса сегодня днем, я заглянул в твое сознание и не увидел там тебя, – ответил профессор. – Так не должно быть.

«Я не помню», – растеряно откликнулся Поттер.

– А что ты помнишь? – спросил зельевар.

«Я летал над океаном, когда… когда осознал происходящее вокруг, – перед глазами встала картина бескрайнего синего простора и звездного неба. – Потом я перенесся сюда с помощью огня».

– Возможно, из-за того, что ты пренебрег обращением вовремя, твоя птичья натура смогла взять верх над твоим разумом, когда ты стал фениксом, – предположил Северус, а затем неожиданно попросил: – Будь добр, переберись поближе, так надоело говорить, а для того, чтобы повернуться и заглянуть тебе в глаза, я слишком устал.

Гор выполнил просьбу отца и перебрался на подлокотник кресла. Северус посмотрел в зеленые глаза.

«Ты думаешь, мой феникс может меня не отпустить?» – спросил юноша. Сидя так близко к старшему магу, он смог заметить насколько глубоки морщины на его лице, и каким уставшим он казался на самом деле.

«Не хочу пугать тебя, но твоя сущность не кажется мне безобидной. Думаю, нам нужно быть осторожнее и не позволять ей брать верх. Пожалуйста, будь аккуратнее и следи за временем превращения», – попросил Снейп, погладив Гора по спине.

Гарри с готовностью кивнул, а потом заметил:

«Ты очень устал. До утра осталось совсем немного, тебе нужно отдохнуть».

«Да, ты прав», – не противился Северус, с трудом подавляя зевок.

«Спасибо, что дождался», – поблагодарил юноша.

Снейп кивнул и, поднявшись, направился в спальню, оставляя Гора хозяйничать в гостиной. Напоследок он бросил в камин заклинание, чтобы огонь не гас. Только когда он уже подошел к двери, с его губ сорвалась неожиданная для обоих фраза:

– Спокойной ночи, сынок, – спустя целое мгновение, Северус ощутил испуг, но он не обернулся и не посмотрел на круглые, как два галеона, глаза феникса, а ушел в свою комнату.

Гарри еще долго смотрел на закрывшуюся дверь, не ощущая открывшегося клюва. Только в груди как стая снитчей билось неудержимое счастье.

* * *

– Ты желаешь, чтобы я помог ему? – ровным голосом спросил маг.

Огонек свечи резко дернулся от его дыхания. Рука поднялась и провела над пламенем, красный пылающий сгусток переместился в ладонь волшебника. Темные глаза скучающе наблюдали за колебанием и перетеканием пламени. Кожа оставалась нетронутой и даже не нагрелась.

– Да, – согласился собеседник. – Но сделайте это наивыгоднейшим образом для нас.

– Это будет интересно.

* * *

Неожиданный луч света, отразившийся от воды, попал прямо в глаза, заставив Северуса дернуться. Снейп зашипел, порезавшись о страницу книги. Чертыхнувшись, он полез другой рукой в карман, помня, что всегда таскал с собой заживляющую мазь. Учась вместе с мародерами, невозможно не быть предусмотрительным. Однако, он очень удивился, не найдя баночки ни в нагрудном кармане, ни в двух боковых.

«Неужели выложил?» – подумал он.

– Держи, – тонкие девичьи пальцы держали белый с синей вышивкой платок.

– Что ты тут делаешь? – буркнул юноша, принимая помощь. – У тебя же прорицание с неподражаемым Поттером.

– Сколько можно меня поддевать, Северус? – с обидой в голосе произнесла Лили. – Всего лишь раз я села к нему на трансфигурации, а ты уже взъелся на меня. Причем тот раз я была вынуждена там сесть потому, что нас так усадила МакГонагалл. – Девушка устроилась на траве рядом с парнем.

– После того раза мародеры мне все мозги выели о вашей с Поттером сверхъестественной любви, – скривился Снейп.

– А это тебя так сильно задевает? – с любопытством спросила Лили.

– Так значит, это правда?! – зашипел юноша.

– Конечно же нет, Сев! – уже серьезно возмутилась девушка. – Я поговорю с Джеймсом, чтобы он заткнулся…

– С Джеймсом? С каких пор он теперь Джеймс? – оторопел Снейп, ощущая, как в животе сжимается клубок.

– Ни с каких… Северус! Ну, сколько можно! – закричала она, подскочив. – Я всего лишь оговорилась, а ты уже думаешь невесть что.

– В оговорках бывает больше правды, чем в томах оправданий, – тихо заметил Снейп, отводя глаза, в которых была боль. Он уже все понял, ему не нужны слова Лили.

Оглушительный взрыв заставил Северуса вскочить. Вокруг уже не было солнца и озера Хогвартса и Лили тоже. Было сумрачно и грязно. Перед ним стояла пылевая завеса, сквозь которую можно было увидеть руины дома.

Снейп поднял руку, чтобы прикрыть нос от пыли и заметил в ладони платок. Прежде белоснежный материал – покрылся пятнами крови и истерся. Что с ним случилось? Взгляд скользнул по рукам, и Снейп застыл. Это были большие мужские ладони, с пятнами, видимо, от зелий. Прошло много лет, а Северус никак не мог привыкнуть, что молодость прошла, что он больше не может спрятаться в подземельях от всех своих проблем. Мир стал больше и жестче. Вместо глупых мародеров появился расчетливый Темный Лорд, учение в школе сменилось служением господину. А Лили... Она оставила его…

– Лили, – свой собственный голос казался незнакомым, может, от исказившей его печали и горечи. Северус вновь оглядел разрушенный дом.

В следующий момент Снейп почувствовал, что несется по тропинке к дому, распахивает болтающуюся на одной петле входную дверь, затем поднимается по лестнице наверх.

Он бежал, бежал изо всех сил, но никак не мог добраться до цели. Лестница казалась бесконечной, он задыхался, поднимаясь по ней все выше и выше.

«Что происходит?» – и вместе с этой мыслью Северус наконец-то достиг того места, куда так отчаянно стремился.

Ворвавшись в комнату, он увидел пустую детскую кроватку, рядом валялись игрушки и одеяльце. В кресле у окна сидела взрослая Лили и улыбалась ему.

– Ты не успел, – мягко оповестила она. – Твой Лорд уже ушел.

Для Северуса эти слова были жестокой издевкой. Он упал на колени, не чувствуя, как трясутся руки и губы, в груди стало невозможно тесно. Он хотел произнести единственное слово, которое пронес через десятки лет, но не мог выдавить ни слова.

– Северус, мальчик мой, – в комнату вошел Дамблдор в своей фиолетовой мантии с золотыми звездами, – не сиди на полу. То, что ты мастер зелий, не означает, что ты можешь не бояться простуды. Иногда, в самый неподходящий момент, под рукой может и не оказаться перечного зелья, – улыбнулся старик, усаживаясь во второе кресло, стоящее рядом с креслом Лили. Снейп готов был поклясться, что раньше его там не было. Дамблдор посмотрел на него понимающим взглядом и произнес: – Возможно, иногда полезно посидеть пониже. Наверное, ты прав. – Он взмахнул рукой, и Северус ощутил, как под ним появляется ворс ковра.

Невольно Снейп посмотрел вниз и охнул от неожиданности. То на чем он сидел, был вовсе не ворс, а мох.

– На него мягко падать, – вдруг сказал Дамблдор.

Северус непонимающе посмотрел на него. Слова директора были странными. Непонятно, к чему это он?

Пространство вокруг начало таять. Только Альбус и Лили оставались четкими и улыбающимися призрачными грустными улыбками. Прежде чем зельевар успел пошевелиться, реальность вновь запестрела красками.

На этот раз это был Запретный лес. Не узнать его было невозможно, особенно прожив в Хогвартсе почти тридцать лет. Светило солнце, ветер колыхал мантию за спиной.

– Северус, – заговорила Лили, и Снейп повернулся к ней. Ее голова чуть наклонилась набок, словно она о чем-то задумалась, а взгляд смотрел куда-то за спину мага. Но, заметив его внимание, она поглядела на мужчину с жалостью и произнесла: – У меня есть для тебя загадка, – она сделала паузу, а потом продолжила. – Перед тобой мы трое. Один из нас мертв, – ее глаза блеснули, – другой при смерти, а третьему, возможно, предстоит умереть. Кто из нас кто? Снейп был шокирован и сбит с толку. В горле пересохло, а дыхание сбилось.

– Трое? – прохрипел он и закашлялся.

– А ты разве не заметил? – женщина опять посмотрела поверх головы мага.

Медленно обернувшись, Северус задохнулся от ужаса, все тело словно парализовало.

В нескольких метрах над ним на ветвях дерева висело кровавое изломанное тело феникса. Его крылья были раскинуты, а голова безвольно свисала, и с клюва стекала кровь.

– Нет!!! – закричал Северус, вскакивая на ноги и направляя палочку на безвольное тело. Он пытался снять его, но магия не действовала. – Помогите мне! – волшебник повернулся к сидевшим в креслах призракам, но их там уже не было. Снейп в отчаянии посмотрел на Гора, и увиденное заставило сердце пропустить удары.

Сверху по дереву спустилась большая темно-зеленая змея и начала обвивать хрупкое тело птицы. Слышалось, как хрустели кости.

– Теперь он мой, – отовсюду раздался голос Волдеморта.

– Нет! Не смей! Не трогай его! – кричал Северус, ощущая почти физическую боль от разворачивающегося зрелища. – Убей меня, Риддл! Убей! Только не его!!! – Северус чувствовал, как горло начинает болеть от крика, но не останавливался.

Проснулся он резко, словно от удара. В спальне было душно и жарко. Простыня облепила тело, а волосы прилипли к шее и лицу. Снейп выбрался из кровати и, спотыкаясь о мебель, пошел в ванную. Брызнув холодной водой в лицо и намочив шею, он немного пришел в себя.

«Слава всем богам, всего лишь сон», – однако напряжение никуда не делось. Те слова Лили не были похожи на игру подсознания.

«У меня есть для тебя загадка. Перед тобой мы трое. Один из нас мертв, другой при смерти, а третьему, возможно, предстоит умереть. Кто из нас кто?»

Она была тем, кто умер. Но Гарри и Дамблдор живы. С ними все в порядке. Просто страхи сплелись в такую скверную картину. Не нужно себя накручивать понапрасну. Но Северус не был бы собой, если бы не проверил. Гарри был не настолько далеко, чтобы не убедиться в его безопасности.

Снейп вышел из ванной и, одев поверх пижамы халат, направился в гостиную. Оказалось, что уже позднее утро и солнце заливает лучами пустую комнату. Северус поискал глазами феникса и даже пару раз позвал его. Но никто не отозвался.

Мужчина не на шутку испугался, но попытался взять в себя в руки: Гарри мог отправиться полетать... В лесу!

Снейп было бросился в спальню, чтобы одеться и бежать в треклятый рассадник нечисти, как скрежет со стороны окна привлек его внимание и заставил остановиться. Рама отодвинулась, и в гостиную влетел феникс. Окно за ним закрылась магией. Мастер зелий не мог пошевелиться, пока Гор не сел на спинку кресла и не посмотрел на него.

«Что случилось?» – обеспокоенно поинтересовался он.

Северус был не в силах произнести ни слова. Он словно окаменел.

Гор удивленно распушил перья и чуть передвинулся на конец спинки, всем своим видом спрашивая:

«Северус? Что такое? Тебе плохо? Северус!» – птица взлетела и направилась к застывшему магу.

Снейп автоматически выставил вперед руку и Гор уселся на нее. И в этот момент его отпустило. Ноги ослабли, и он ухватился за косяк двери, пытаясь одновременно не уронить птицу.

«Северус, что с тобой случилось?» – потребовал ответа Гарри, его глаза вглядывались в бледное лицо отца.

– Ничего. Кошмар, – наконец-то ответил Снейп, пытаясь смотреть куда угодно, только не на сына.

«Ты весь бледный, словно готов в обморок упасть», – не дрожи в это время голос, можно было подумать, что это насмешка.

– Вот еще! – фыркнул Снейп, отцепившись от косяка, он направился к креслу.

«Почему ты не принял зелье, если тебя мучают кошмары? Или… ты меня искал. Тебе приснилось что-то обо мне?» – Гарри проницателен в самые неподходящие моменты.

У Северуса был такой вид, словно он не знает, как ответить.

«Значит, в точку», – хмыкнул наглец.

Снейп сверкнул на него глазами.

– Мир вокруг вас не вращается, мистер Поттер, – проворчал Северус, добиваясь этим веселого верещания от феникса.

«Ну, может какой-то не вращается, а вот магический бывает с ума сходит, – усмехнулся он, а потом удивленно замер, когда ощутил, что его погладили по крылу. В глазах Северуса стояла неприкрытая боль, и Гарри встревоженно повторил заданный ранее вопрос: – Ты в порядке?»

– Я, бывает, схожу с ума по ночам. От страха, – внезапно признался Снейп, его взгляд был отрешенным. – Но это не означает, что я не прихожу в себя утром, – сказав это, он встретился глазами с Гором и, словно очнувшись, отвернулся. – Извини. Не слушай меня. – Северус поднялся и нетвердой походкой пошел в спальню.

Гор смотрел вслед отцу и чувствовал его боль. Гарри хотелось подойти к нему и обнять. Но, не мог. Его форма продержится еще несколько часов, а намеренное обращение было чревато последствиями.

* * *

Минерва МакГонагалл постучала в дверь директора, но ответа так и не последовало. Профессор толкнула тяжелую створку, и та тихо отворилась. В кабинете никого не было.

– Мистер Блэк, Альбус куда-то ушел с утра? – обратилась она к магу на портрете.

– Нет, он еще не выходил из своих покоев, – не сразу откликнулся один из бывших директоров Хогвартса. Он, прищурившись, посмотрел на нарушителя спокойствия. – А у вас какое-то дело к нему в столь ранний час? Лучше вам не беспокоить его, вчера он выглядел потрепанным. Возможно, сегодня он решил отдохнуть.

Минерва задумчиво смотрела на портрет, ее терзали сомнения. Обычно Дамблдор вставал рано, даже когда ложился под утро. Ее даже как-то вывело из себя, когда от Альбуса ни свет ни заря пришло сообщение, в качестве вспыхнувшей над ее тумбочкой записки, что он ждет обещанных неделю назад билетов в филармонию. Этот невозможный человек почему-то всегда думает, что она тоже по ночам не спит. Причем каждый раз, посылая ей весточку (в любое время суток), тот придумывает что-то новое: то феникс появляется в языках пламени, чуть ли не доводя ее до инфаркта, то взрывающаяся хлопушка у нее на столе подпаливает несколько работ студентов, то стая птичек, передав послание, растаскивает полкоробочки ее любимого имбирного печенья. Иногда ведьме очень хотелось высказать директору все, что она думает о его фантазии, но, поглядев в голубые глаза, в которых было озорство, всё ее негодование проходило. Она прощала ему эти выходки.

Отбросив не к месту взявшиеся воспоминания, профессор Трансфигурации все же попросила Блэка заглянуть в другую свою раму, висевшую в спальне Альбуса. Бывший директор Хогвартса неодобрительно посмотрел на нее, но просьбу выполнил.

– Скорее, профессор МакГонагалл! – закричал вернувшийся Финеас, его лицо было перекошено от волнения. – Он лежит на полу!

Минерва не медля вбежала в соседнюю комнату и встала как вкопанная около распростертого на полу тела старого мага. Его лицо было белым, как у мертвеца.

– Боги, Альбус!

________________________________________

[1] Ad gloriam – Во славу!

Гор летел под потолком, внизу быстро шли Снейп и МакГонагалл. Профессор трансфигурации была бледной как мел, в глазах застыл страх, какого Гарри никогда не видел у своего бывшего декана. Когда она ворвалась, по-другому не скажешь, в гостиную мастера зелий через камин, парень подумал, что на Хогвартс напали. Да и выражение ее лица соответствовало. Но все оказалось гораздо хуже. Директор Дамблдор попал под неизвестное проклятье.

Выражение лица Снейпа в тот момент тоже сбивало с толку. Кажется, сегодняшний день еще стал знаменателен тем, что мастер зелий повторно терял маску спокойствия. Северус был шокирован известием, но через мгновение его лицо потемнело и на нем появилось какое-то болезненное выражение. После того, как МакГонагалл все рассказала, он странно глянул на Гора, словно ожидал чего-то. Поттер не успел понять этого взгляда, потому, что профессор отвернулся и бросил женщине, что они немедленно идут в медицинское крыло.

— Где-то пожар? — поинтересовался вышедший на лестничную площадку Блэк. По всей видимости, он спускался из совятни, так как в руках у него был конверт, который он спрятал во внутренний карман мантии. Заметив выражение лица МакГонагалл, он напряженно спросил: — Что-то случилось?

— Дамблдор в госпитале, — коротко ответил Северус, проходя мимо.

— Что с ним? — испугался Блэк и увязался вслед за Снейпом.

— Как раз собираемся это выяснить, — рыкнул зельевар, сворачивая в коридор медицинского крыла.

— Какой ты недружелюбный опять…

— Я нашла его, когда заходила утром, — быстро вклинилась в разговор Минерва, тем самым не позволяя Сириусу язвить дальше. — Он весь бледный лежал на полу, дыхание поверхностное. Я сначала даже подумала, что он… — она всхлипнула и замолкла.

В полной тишине профессора вошли во владения мадам Помфри. МакГонагалл прошествовала в отдельную комнату, Снейп и Блэк последовали за ней. Северус, прежде чем пройти в дверь, остановился и поискал глазами своего феникса. Гор закричал и, плавно снизившись, сел на подставленную руку. Мастер зелий заметил, что последний из Мародеров наблюдает за ним и, сделав вид, что не заметил, зашел в палату. Помещение утопало в голубоватом свечении, исходящем от парящих под потолком шаров. В центре комнаты стояла одинокая кровать, на ней лежал древний старик. Волшебник был бледным, морщины углубились, он осунулся, и черты лица заострились. На первый взгляд и не скажешь, что это великий маг Альбус Дамблдор. Веки опущены, но было заметно, что глаза двигаются, словно старик рассматривает нечто, мелькающее перед его взором.

Около стола, загроможденного медицинскими инструментами и приборами непонятного для Гарри назначения, пузырьками и кубками из разного материала, стояла мадам Помфри и смешивала зелья.

— Поппи? — позвала профессор трансфигурации. — Как он? — она подошла к директору и дотронулась до его руки.

— Без изменений, — устало отозвалась медсестра и обернулась. Заметив Снейпа, она обратилась к нему: — Северус, прошу тебя, нужно посмотреть, что с ним на ментальном уровне. Его состояние очень напоминает парасомнию[1], которая характерна для зелья Fides[2]. Но я не обнаружила в крови никаких примесей. Это какая-то магия, но я не могу распознать ее.

Мастер зелий подошел к кровати, ссадил феникса на ее спинку и приблизился к старику.

— Я хочу дать ему Живой сон, — оповестила Помфри, подходя к нему с кубком в руках.

— Подожди, — поднял руку зельевар, останавливая женщину. — Сначала посмотрим на его внутреннее состояние. Если на него воздействовали не зельем или ядом, то нужно быть осторожным, леча подобным. Магия проклятия может превратить лекарство в отраву. То, что случилось с директором — очевидное покушение. Значит, недоброжелатель продумал все: в том числе и то, чем мы попытаемся его спасти.

— Ты прав, — тихо ответила медсестра и осторожно спросила:

— Ты думаешь — это Сам-Знаешь-Кто?

— Не знаю. У Альбуса и помимо Риддла достаточно врагов, — покачал он головой, внимательно разглядывая лицо старика. — Минерва, вызови, пожалуйста, Кингсли. Надо проверить школу,

— профессор посмотрел на МакГонагалл. Она стояла напротив, держа Дамблдора за руку, и не сразу отреагировала, пребывая в своих переживаниях.

— Да, конечно, — хрипло согласилась волшебница, опуская безвольную ладонь мага и поднимая воспаленные глаза на Северуса. — Привести его сюда?

— Нет, в палату не надо. Пускай меня снаружи подождет, — сказал он и потянулся к Альбусу.

Минерва ушла, прикрыв дверь.

— Будь осторожен, все это очень странно, — обеспокоенно предупредила медсестра.

Северус дотронулся пальцами до истончившейся кожи на висках старика. Она была прохладной. Снейп поежился от нехорошего предчувствия и начал погружаться в разум директора.

Гарри наблюдал за профессором и старался не нервничать. Он боролся с желанием немедленно превратиться, наплевав на предупреждения отца. Сириус подошел ближе к кровати и остановился около Гора. Феникс повернул к нему голову, крестный успокаивающе улыбнулся.

Прошло около получаса, прежде чем руки зельевара отлепились от головы старика, и он громко втянул воздух, так, словно ему пришлось надолго задержать дыхание. Еще с минуту он с болью смотрел на Дамблдора, но, когда повернулся к остальным, на его лице не было не эмоции.

— Его заключили в ловушку собственных воспоминаний, в которых Альбус испытывает сильную вину. Это вытягивает из него и физические и душевные силы. Нам нужно скорее его вытаскивать, иначе сердце не выдержит такого напряжения, — заключил мастер зелий, но потом продолжил задумчивым голосом. — Это не совсем проклятье. Я видел в его воспоминаниях странный блеск по всей его спальне. Вероятно, это разновидность какой-то волшебной пыльцы.

— Ты же можешь… — начала мадам Помфри, но Снейп, предугадывая вопрос, перебил:

— Я не могу вытащить его ментально. Попробовал уже, не получается, — его голос звучал разочаровано.

— А зельем?

— Нет. Нужно осмотреть его комнату, — он вновь посмотрел на осунувшееся лицо своего наставника и прерывисто выдохнул: — Обычно пыльца бесследно исчезает за несколько часов, но будем надеяться.

— А это поможет? — спросил Блэк, буравя взглядом профессора зелий.

— Да, — коротко ответил Снейп, даже не посмотрев на него, он развернулся и направился вон из палаты.

Гарри хотел пойти с ним, но Северус обернулся и взглядом попросил остаться тут, после чего быстро вышел из комнаты, оставив феникса сидеть на импровизированном насесте. Тот распушил перья, насупившись, но остался на месте.

«Ну и как это называется? Я же тоже хочу помочь!» — возмутился Поттер, но когда его взгляд опустился на директора, недовольство прошло.

Гор ощутил бессилие. Он сжимал когтистыми лапами спинку кровати, вглядываясь в испещренное морщинами лицо. Казалось, Дамблдор стареет на глазах. Идей, как это можно остановить не было, да и голос отца не внушал надежды.

Вдруг пришла неплохая мысль:

«Возможно, слезы феникса помогут»,— птица перелетела на другую спинку кровати и склонилась над головой старого мага. Сириус и отошедшая к столу, чтобы поставить кубок, мадам Помфри удивленно уставились на нее.

Гарри не чувствовал потребности поплакать, но нужно было себя заставить. Отгоняя глупую мысль о том, каким дураком он, наверное, выглядит со стороны, Поттер пытался думать о самом печальном. Но сколько он ни старался, слезы не наворачивались.

«Может заставить Сириуса хлопнуть по лапе? — раздраженно подумал Гарри, выпрямляясь. Он заметил, ухмылку на лице крестного, видимо понявшего его задумку, и грозно посмотрел на него. — Ничего смешного. Слезы феникса могут вылечить все, что угодно!» — передал он мысленно анимагу.

Блэк понимающе кивнул.

— Я, наверное, помогу Снейпу, — он подмигнул пернатому и повернулся к Поппи. — Думаю, нюх ему не помешает.

— Идите, идите, — согласилась мадам. — Если Северус что-то найдет, то можно будет изготовить противоядие.

Блэк кивнул и удалился. Медсестра пододвинула стул к кровати и присела на него. Она взяла руку директора и принялась отсчитывать пульс. Палочкой она отслеживала магическое поле старика.

Гарри старался не обращать на нее внимания и пытался выдавить из себя хоть слезинку. Но тихий голос заставил его посмотреть на женщину.

— Твои слезы не помогут ему, — она не отводила глаз от поля, создаваемого ее палочкой. — Он не ранен, чтобы было, что излечивать, и яда в его организме нет. Он заколдован, — видимо, медсестра не видела ничего необычного в разговоре с птицей. — Пыльца, о которой говорил Северус, несет магию, а не органику. И излечить Альбуса мы можем либо магией, либо зельем, сделанным на основе волшебной пыльцы.

Гарри это озадачило. Обычные зелья директору нельзя, а на основе пыльцы можно? Наверное, парню никогда не понять всей этой кухни. Как можно варить зелье из пыльцы и получить неорганику? Ведь вода, которая будет основой, содержит микроорганизмы, да и сама пыльца. Хотя… в какой-то, из тех книжек, что Северус дал ему почитать для восстановления и пополнения знаний, которые он должен был бы получить в школе, упоминалось, что зелья можно создавать, а не варить. Речь там шла о том, что некоторые ингредиенты, те, которых в наше время уже не найти, воссоздавали с помощью магии.

Ни Снейп, ни Помфри не знали контрзаклятия, поэтому вся надежда была на магическую панацею. Притом, как сказал отец, пыльца могла исчезнуть. То есть, шансов спасти старика, почти нет.

«Нет, мы что-нибудь придумаем. Не можем не придумать…» — Гарри постарался перевести мысли в другое русло, чтобы паника не завладела разумом.

Кто в замке мог пробраться незамеченным в покои самого Дамблдора и наложить такое проклятие? Портреты директоров сразу предупредили бы его, что кто-то вломился в кабинет. Но те, как сказала МакГонагалл, не знали. Значит, этот некто находился под мантией-невидимкой или скрывающими чарами. И это мог быть только кто-то из своих. Пожиратели никак не могли пробраться в школу, щиты бы среагировали мгновенно. Причем они были наложены не только директором, но и Снейпом, он бы тоже узнал о проникновении на территорию. В таком случае в замке предатель. Как и в тот раз на Гриммо, когда кто-то доставлял Гарри письма. Этот взломщик точно не был студентом, потому что ребенку не под силу провернуть такую операцию.

«Отец не говорил, удалось ли разузнать что-то у Кикимера. Вероятно, ничего, — размышлял Гарри, начиная негромко петь. — Мог ли это быть один и тот же человек? На том собрании на Гриммо были Кингсли, Грозный Глаз, Ремус, Сириус, директор, Уизли, я, Северус… и пятеро неизвестных мне авроров, они пришли с Бруствером, — у Гарри перехватило дыхание, и его песнь оборвалась, когда он вспомнил: — За неделю до этого, я ночевал у Рона и оставил мантию невидимку в Норе… А на Гриммо мы часто с ним были в моей комнате… Это исключено! — резко прервал себя он. Феникс встрепенулся, пытаясь прогнать гнусные мысли. — Он мой друг. — Гарри мысленно дал себе подзатыльник. Однако это не избавило от подозрений. — Рон догадался о последнем крестраже. Привел нас в Тайную комнату. Нет, спуститься в нее предложил я. Ловушка для нас с директором или… Черт! Нет, этого не может быть. Надо выяснить. Но сначала необходимо вытащить Дамблдора», — на душе стало еще паршивее.

Медсестра поднялась со своего места и подошла к столу. Гарри посмотрел на нее. Она достала из небольшого мешочка несколько камней и вернулась обратно. Разложив рубины на груди старика, она опять создала палочкой поле, на этот раз оно было алого цвета. Поттер не понял, для чего они, но это навело его на мысль.

«Ровена».

Феникс посмотрел в сторону окна. Подоконник был достаточно широким, чтобы не свалиться с него, когда придется отключиться на некоторое время. Гор взлетел, мадам Помфри кинула на него быстрый взгляд и вернулась к своему занятию. Расположившись поудобнее, Поттер закрыл глаза и сосредоточился на вопросе. В палате было тихо, и это помогло юноше легко погрузиться в прошлое.

В следующее мгновение все вокруг закружилось, но не настолько, чтобы Гарри не почувствовал, что стоит на своих ногах и в человеческом обличье. Парень осмотрел себя. На нем была странного покроя мантия, видимо тех времен, в которых жила Рейвенкло.

— Приветствую тебя, Гарри. У тебя появился вопрос? — полюбопытствовала женщина, выходя из тумана. На этот раз леса вокруг не было видно, только серая дымка.

— Здравствуйте, — в свою очередь, поздоровался молодой человек. — Да, у меня есть вопрос.

— Спрашивай, — улыбнулась она.

— Как я могу помочь Альбусу Дамблдору?

— Ох, опять не то, — расстроенно вздохнула она.

— Простите, — искренне извинился Поттер, — но мне очень важно знать, как я могу спасти этого человека. Он очень хороший и могущественный маг. И дорог мне.

Женщина вздохнула, но не исчезла.

— Нет нужды объяснять мне, Гарри. Я подскажу тебе. Как-то я уже говорила, что могущество дано тебе не просто так. Феникс обладает способностью собирать светлую магию, но не отдавать, — она сделала паузу, посмотрев прямо в глаза Гарри, потом продолжила: — В отличие от тебя, — по непонимающему взгляду, волшебница предположила, что Поттер не улавливает к чему она клонит, поэтому пояснила: — Та магия, что накапливается в твоей второй сущности, способна развеять любые проклятия.

— Но, как мне ее высвободить? Есть какое-то заклинание или специальное слово? — юноша почувствовал, как вспотели ладони и гулко застучало сердце.

— Нет, ничего такого не нужно. Неужели ты не понимаешь, как это происходит? Подумай, кто такой феникс и что составляет его сущность?

Поттер размышлял не долго.

— Огонь! Мои превращения всегда сопровождаются им.

— Это не огонь, а твоя магия, — поправила Ровена, снисходительно улыбнувшись. — Сущность феникса редко приживается в человеке. Для этого нужна предрасположенность, — лекторским тоном поведала она. — Когда-то, за много веков до твоего рождения, была девушка, обладающая такими же силами. Ты второй, кому один из огненных царей пожелал отдать часть себя.

Туман начал сгущаться, это означало конец разговора. Поттер закрыл глаза. Пусть у него появилось еще больше вопросов, чем когда он пришел сюда, но нужно было торопиться.

Как оказалось, на этот раз время текло не так быстро, как в Тайной комнате. Когда Гарри открыл глаза, то увидел, что около директора стоит Снейп. Тот опять проверял состояние Дамблдора ментально. Мадам Помфри с беспокойством стояла по другую сторону кровати и держала поле. До юноши наконец-то дошло, что именно она делает. Медсестра поддерживала силы старика.

МакГонагалл и Блэк тоже были в комнате и сидели в наколдованных креслах около стены, не мешаясь.

— Никаких изменений, — деревянным голосом констатировал Северус. — Он еще сильнее ослабел и… умирает.

Эти слова подействовали на всех. Гарри ощутил, как что-то внутри него обрывается. Сириус вскочил с кресла и начал мерить комнату шагами. МакГонагалл застыла каменным изваянием, так же как и мастер зелий. Медсестра нервно теребила в руках пузырьки с медикаментами. Кажется, в одном из них было немного блестящей пыльцы.

— Давай, Снейп, придумай что-нибудь! Ты же мастер чертовых зелий! — воскликнул анимаг, с надеждой смотря на зельевара. — Пусть этой пыльцы мало, но попробовать-то можно?

— Блэк, несоблюдение пропорций ведет к непредсказуемому результату, — ничего не выражающим голосом ответил Северус.

— Но надо же что-то делать! Мы не можем просто стоять и смотреть, как он умирает?! — теперь Блэк обращался ко всем. — Вызовете врачей из Святого Мунго!

— Я уже с ними связывалась. Ни Ургана, ни Собермана, ни Вильемса нет. Их вызвали куда-то. Остальные не смогут помочь, потому, что их квалификация ниже. У нас сильные чары...

— Как могут отсутствовать сразу три ведущих врача? — тихо спросила Минерва.

— Да, это слишком странно. Но ведь и случившееся с Альбусом — выходит за все рамки! — воскликнула мадам Помфри.

— Все это подстроено? И даже отсутствие нужных врачей? — предположил Сириус.

Пока они рассуждали, Гарри привлек внимание Северуса. Когда старший маг посмотрел на него, он сообщил:

«Я могу помочь ему. Знаю как».

«Что? — оживился Снейп. — Почему молчишь тогда?! Выкладывай!»

«Я могу развеять заклятье, отдав часть моей магии при превращении», — рассказал Поттер.

«С чего ты взял, что так можешь?» — с подозрением спросил профессор. В его взгляде было еще что-то, но юноша снова не смог понять что именно.

«Я опять разговаривал с Ровеной. Она и рассказала мне», — пояснил парень.

«Гарри, даже если это так, мы не знаем, как это повлияет на тебя», — покачал головой Северус.

«Какая разница, если мы спасем его?! Подумаешь, подольше потом полетаю в облике птицы», — уверенно сказал Поттер.

«Гарри, я очень хочу спасти его, но не хочу навредить тебе, — спокойно сказал зельевар. — Ты сегодня спрашивал, что мне приснилось. Так вот, это было о тебе и Дамблдоре. Во сне мне сказали, что он при смерти, а ты возможно умрешь. И хоть я не верю в предсказания, я не собираюсь быть слепцом или глупцом. Особенно, наученный горьким опытом».

Поттер был удивлен, услышав такое. Северус был готов поверить своему сну и не рисковать жизнью Гарри, даже под страхом потери самого могущественного мага столетия и, по совместительству, своего друга и наставника. Это было сильно. Но Поттер не желал, чтобы отец делал такой выбор, поэтому соврал:

«Ровена сказала, что я не могу умереть».

«В смысле?» — маг напрягся.

«Пока во мне есть часть существа феникса, я такой же, как и он. Помнишь, как я аппарировал в огне? Способность воскресать у меня тоже есть», — Поттер сосредоточился на своих мыслях, чтобы ничем не выдать обмана и сомнений.

— Снейп, ты чего застыл, как истукан? — вклинился в их разговор разгневанный крестный. — Или это ты так своеобразно думаешь? — съязвил он.

Северус посмотрел на него, и недобрая усмешка сошла с лица Сириуса. Он видел в глазах своего давнего недруга озабоченность.

— Что? — неуверенно пробормотал Блэк.

— У него есть идея, — Снейп посмотрел на Гора.Сириус тоже перевел взгляд на феникса, как и все остальные присутствующие в палате.

— Отойдите все к стене, — велел зельевар и взмахом палочки убрал стол.

Профессор трансфигурации без вопросов поднялась, развеяв оба кресла, и застыла у стены. Мадам Помфри подошла к ней. Сириус несколько секунд колебался. Он не привык исполнять чьи-то указания, тем более Снейпа. Но, в конце концов, понимал, что ситуация не терпит, и присоединился к женщинам.

«Давай, Гарри», — с тяжелым сердцем разрешил Северус. Он хотел сказать еще что-то, но только кивнул и отошел к остальным.

Поттер немного нервничал, но это не помешало ему выполнить необходимое.

«Только бы сработало», — взмолился он.

Взлетев, феникс спланировал на пол, чиркнув по нему острыми когтями. Времени с последнего превращения прошло достаточно много, чтобы Гор не почувствовал сложностей. Он велел своей второй сущности уйти. Ожидаемая боль пронзила позвоночник почти мгновенно. Она растеклась по груди и крыльям, когти оставили белые отметины на полу, а клюв раскрылся в истошном крике. Затем пришла очередь огня. Он окутал все тело, сжигая оперение. В этот раз все изменилось: сквозь адские муки Гарри начал чувствовать мощь своей силы. Она струилась вокруг, словно он стоял под струями водопада. Через несколько секунд потоки изменили направления и словно щупальца расползлись по комнате. Юноша распахнул глаза и увидел себя, объятого пламенем. Он был обнажен, но скрыт ярким светом. Гарри и сам не понимал, как удерживает такой поток магии: раньше она всегда спадала, как только он принимал человеческий вид. Впрочем, задумываться было некогда. Парень понял, что стоит на ногах и может двигаться, поэтому пошел к лежащему на кровати умирающему магу.

Языки пламени опалили одеяло, и Поттер замер. Он не мог притронуться к директору и не обжечь его. Возможно, есть другой способ, как передать силу?

Гарри сосредоточился на магии и понял, что в прикосновении нет никакой необходимости — потоки силы сами устремились к пострадавшему. Видимо, они чувствовали, где были необходимы. Молодой человек ощутил, как энергия уходит, наполняя старое тело жизнью. Грудь Дамблдора зашевелилась, бледные губы приоткрылись, позволяя вдохнуть больше воздуха, голубые глаза распахнулись, радужки засветились от магии.

А сила все лилась и лилась не останавливаясь. Поттер начал чувствовать что-то сродни эйфории и перестал отслеживать процесс. Почему-то все вокруг кружилось, и огонь становился одним сплошным сгустком. А потом... что-то произошло и темнота поглотила молодого человека.

Гарри поморгал, прогоняя темные пятна и это гадкое головокружение. Откуда-то сверху раздалось женский крик, кажется, это было удивленное: «Поттер?». А потом он ощутил, что его спину, да и остальное тело укрывают чем-то теплым и гладким. Глубоко вздохнув, он повернул голову. Первое, что бросилось в глаза, была часть темной мантии и ладонь лежащая, на его сжатом кулаке.

— Поппи, проверь Альбуса! — велел властный голос. Но, потом обращаясь к юноше, этот голос взволнованно позвал: — Гарри, ты слышишь меня? — руки Северуса перевернули его, закутывая в одежду.

— Да… все… нормально, — по слову выдавливал Поттер. С каждым вздохом силы возвращались к нему. Голова уже почти не кружилась.

— Встать сможешь? — это уже спросил крестный, опустившись на пол рядом с ними.

— Да, — прислушиваясь к своим ощущениям, повторил парень.

— Я раньше никогда не видел твоих превращений. Жутковато, я тебе скажу, — усмехнулся он, но было видно, что ему не до веселья. — Может, нам тебя перенести на кровать? — он погладил Гарри по взъерошенной шевелюре.

— Нет, все нормально, Сириус, — уверил Гарри. Ему было приятно чувствовать причастность крестного.

Парень посмотрел на Снейпа, чья рука сжимала его плечо. Лицо зельевара было застывшей маской, но в глазах плескалось недоверие, что все так просто решилось, и опасение за возможные последствия.

— Поможете мне подняться, сэр? — срывающимся голосом спросил Гарри.

Северус кивнул, сжав плечо парня чуть крепче, он потянул его вверх, другой рукой поддерживая Гарри под локоть. Поттер встал на ноги и покачнулся, но упасть ему не дали. Сириус стоял с одной стороны, поддерживая, а Снейп позади. Упасть при такой поддержке было попросту невозможно. Гарри улыбнулся крестному, видя в его глазах беспокойство.

«Не волнуйся, я в порядке», — послал Гарри мысленное сообщение.

Блэк слабо улыбнулся крестнику и кивнул.

— Северус! — воскликнула мадам Помфри.

Все обернулись к ней. Медсестра отступила от кровати, и собравшиеся маги увидели, что на них смотрит Дамблдор, улыбаясь печальной улыбкой. Следы проклятия стерлись с облика старика, магия Гарри вернула ему прежний вид и даже омолодила на пару десятков лет.

— Спасибо вам, — слабо прохрипел старик. — Всем.

— Это Гарри, Альбус. Он развеял проклятие, — с облегчением выдохнул Северус.

Дамблдор благодарно улыбнулся юноше.

Гарри аккуратно высвободился из рук отца и крестного и пошел к директору. Но, дойти ему было не суждено.

Внезапно время вокруг остановилось. Холодные тиски сдавили сердце юноши, причиняя страдание. В ушах зазвенело. Юноша покачнулся и вцепился в плотную темную ткань на груди, стремясь унять боль. Он не понимал, что произошло, и не успел испугаться. Пол ушел у него из под ног, и темнота накрыла сознание. Последнее, что мелькнуло перед глазами, когда он падал — ужас в глазах директора.

* * *

— Что с ним?! — кричал Сириус.

— Не мешай, Блэк! — зарычал на него Северус, отталкивая в сторону и позволяя медсестре осмотреть юношу.

Мадам Помфри делала все быстро, а когда она закончила колдовать — непечатно выругалась.

— У него сердечный приступ, — тихо сказала волшебница и начала читать заклинание, стимулирующее работу сердца.Снейп закрыл глаза, прогоняя отчаяние и дурноту. Руки невольно стиснули Гарри сильнее. Юноша полулежал в его объятьях, прислоняясь спиной к груди. Именно зельевар поймал сына, когда тот падал, и осел вместе с ним на пол.

Секунды шли. Лицо Поттера бледнело, губы синели.

— Быстрее, Поппи! — торопил Северус, титаническим усилием воли сдерживаясь, чтобы не заорать.

«…другому, возможно, предстоит умереть», — стучали в голове слова Лили.

Снейпа трясло, он не отводил взгляда от лица юноши, а рукой пытался нащупать пульс на его шее. Мужчина не заметил, как начал шептать срывающимся голосом:

— Давай, Гарри… Не смей умирать у меня на руках…

Блэк застыл, глядя на происходящее сверху. Дамблдор все время намеревался встать с кровати, чтобы помочь, но МакГонагалл удержала его.

Все замерли, когда электрические разряды стали вылетать из палочки мадам Помфри, сотрясая тело Поттера, но он не приходил в себя. Снейп ощущал, как глухая боль заполняет грудь, не позволяя свободно дышать. Он склонил голову к темной макушке Гарри и тихо произнес:

— Прошу тебя, мальчик мой, не оставляй меня. Я не смогу… снова...

Мучительно долго продолжался процесс запуска сердца, пока Снейп наконец-то ощутил легкое биение пульса. Он вскинул голову, вглядываясь в ненормально бледное лицо парня. Пальцы сильнее надавили на жилку на шее.

— Пульс есть. Ровный, — радостно выдохнул он, сильнее сжимая плечи Гарри. Грудь юноши начала вздыматься и опускаться. — Он жив... — мастер зелий опять склонился к темным волосам, чтобы никто не видел слез счастья и облегчения, покатившихся по его лицу.

* * *

Мужчина чувствовал, как медсестра накладывает на юношу заклинания для поддержания и восстановления сил, но не мог отпустить сына из объятий. Наверное, он просидел бы так тысячу лет, но мягкая ладонь легла на плечо и голос мадам Помфри попросил:

— Его нужно положить на кровать и напоить зельями. Позволь, Северус.

Снейп глубоко вдохнул, открыл почему-то закрытые глаза и расцепил одеревеневшие конечности. Блэк был рядом. Он поднял Гарри на руки и перенес на наколдованную в этой же палате кровать. Волшебные лампы, излучавшие синеватый свет, заменили свечи. Встать зельевару помогла подошедшая Минерва. От ее взгляда мага покоробило: в нем было сочувствие.

— Минерва, не надо делать из меня побитого щенка, — вдруг расстроено сказал он.

— Не стоит, Северус, лучше молчи, — посоветовала она.

— Присядь, мальчик мой, — Альбус потянул Снейпа за рукав мантии. Мастер зелий не стал противиться. Ноги действительно не слушались.

Снейп присел на край кровати старого мага. Посмотрев в сторону Гарри, он еще раз вздохнул, на этот раз это далось легче. Резь в груди постепенно проходила, в висках начало пульсировать от пережитого волнения. Зельевар заметил изучающий взгляд Сириуса, но не стал заострять на нем внимание, ему было все равно, что шавка там думает.

— С Поттером все будет в порядке, — заключила мадам Помфри и повернулась к директору. — А теперь объясните, Альбус, как так получилось, что мальчик жив и никто об этом не знает?

________________________________________

[1] Галлюцинации во сне называются парасомнией.Источник: http://www.tiensmed.ru/news/post_new9632.html

[2] Совесть

// — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — -

Народ не забывайте про комментарии! Автору с ними лучше пишется!:)

Гарри разбудило легкое прикосновение к щеке. Он открыл глаза и увидел склонившуюся над ним Джинни. Потом почувствовал, как ему за ухо заправляют дужку очков.

— Привет, соня, — улыбнулась девушка. Во взгляде читалось явное волнение.

— Джинни, — просипел Поттер и ощутил, что во рту сухо как в пустыне. А еще привкус зелий…

— Приподнимись, я дам тебе стакан с водой, — попросила Уизли.

Гарри помогли лечь чуть выше на подушки, после этого он получил в руки долгожданный стакан с прохладной жидкостью. Напившись, парень почувствовал себя гораздо лучше.

— Ну, как? — поинтересовалась добровольная сиделка.

— Отлично. Еще бы встать и размяться. А то все затекло, — пожаловался Гарри. — А ты что тут делаешь? — Он наконец-то осмотрелся, и в результате констатировал: — Мы в палате Дамблдора. — Он уставился на застеленную койку неподалеку. Директора поблизости не было. Поттер испугался. — Где он, Джинни?! Дамблдор, он жив?

— Да, Гарри, успокойся! — чуть прикрикнув, заверила девушка. — Ты его вылечил, — уже тише и с улыбкой заметила она. — Он ушел несколько часов назад вместе с профессором Снейпом. Меня оставили приглядеть за тобой.

Поттер расслабился и прикрыл глаза, наслаждаясь легкими поглаживаниями по руке. Джинни молчала, и некоторое время Гарри тоже не нарушал тишины, хотя было впрок задавать вопросы. Прошло около четверти часа, прежде чем он спросил:

— Ты ведь знаешь, что произошло?

— Да, — спокойно ответила она.

— Расскажи, я не совсем понял, — он взглянул на нее.

— У тебя был сердечный приступ. Мадам Помфри с трудом откачала тебя, — тихо сказала девушка, не смотря в глаза Гарри. — Меня долго не пускали к тебе, так что большего не знаю.

Поттер почувствовал, как холодеют кончики пальцев от шока.

«Приступ? Мерлин!» — он вгляделся в лицо любимой.

— Как ты? — задал он очередной вопрос.

Джинни с минуту молчала, пальцами водя по его руке. Она была спокойна, даже слишком. Глаза выражали усталость, но паники или истерики в них не наблюдалось.

— Все нормально. Пожалуй, я даже рада тому, что Снейп не впустил меня сразу.

Желудок Гарри сделал кульбит от внезапного осознания. Молодой человек сел на кровати, ощущая легкое головокружение.

— Как ты здесь оказалась? — озабоченно спросил он, осматриваясь вокруг в поисках вещей. Нужно было поговорить с отцом, выяснить все ли с ним нормально.

— Когда МакГонагалл прислала патронуса, Кингсли был у нас дома, разговаривал с отцом. Она сказала, что в школе что-то случилось и необходима помощь авроров, — девушка заметила напряженное выражение лица парня и его ищущий взгляд. — Посмотри в шкафу, они должны быть там, — предположила Джинни, а осознав, что Гарри, найдя свою одежду, наверняка немедленно куда-нибудь отправится, поспешила предупредить его: — Мадам Помфри сказала, что тебе нельзя вставать до завтра.

— Что было дальше? — не обращая внимания на ее слова, Поттер откинул одеяло и спустил ноги на пол.

— Я пришла вместе с Кингсли, — вздохнула девушка, даже не пытаясь отговорить юношу.

— Так просто? И тебя никто не остановил? А если на школу напали? — недоумевал Гарри, медленно идя к шкафу. Голова начинала немного побаливать, но в остальном все было в порядке.

— Ну, я умею убеждать, — с намеком заметила его собеседница. Поттер посмотрел на нее и фыркнул, обратив внимание на самоуверенное выражение ее лица и упрямый взгляд.

— Понятно. Надеюсь, никто при этом не пострадал? — усмехнулся он.

— Нет, конечно.

— Что дальше?

— Мы переместились через камин в кабинете МакГонагалл. К нам присоединилось несколько преданных Ордену авроров, они пришли из Министерства. МакГонагалл рассказала нам, что случилось с профессором Дамблдором, и повела в медицинское крыло.

— И она не удивилась, зачем ты пришла вместе с начальником Аврората? — удивился Гарри, копаясь в шкафу.

— Она заметила меня, но спрашивать не стала. Видимо, очень волновалась за директора, — пожала плечами девушка.

— А, понятно. Что было потом? — Поттер тяжело вздохнул: одежда, как назло, не желала находиться. Словно шкаф был специально заколдован на тот случай, если больной соберется сбежать, но не найдет своих вещей. Потом до Гарри дошел еще один факт.

— Джинни, — перебил он, собравшуюся продолжить рассказ Уизли. — А ты уверена, что кто-нибудь приносил мои вещи? — Ведь он был без них, когда превратился в человека. Поттер обернулся к девушке.

— Да, профессор Снейп приносил, — отозвалась она.

— Отлично, — Гарри кивнул и принялся заново перекладывать тряпки. — Продолжай.

Джинни вздохнула, следя за стараниями своего парня, и подошла к нему. Внутри шкаф оказался магически расширен, и там содержалось постельное белье, ночные рубашки, одна из которых сейчас была надета на Поттере, и тапки. Джинни помогла юноше найти его вещи, лежавшие на верхней полке, на которую Гарри даже не додумался заглянуть.

— По дороге сюда мы встретились с профессором Снейпом и Сириусом. Снейп велел Кингсли проверить щиты школы и несколько потайных ходов. После того, как авроры ушли, профессора поспешили сюда, я увязалась за ними. Когда мы добрались до главных дверей медицинского крыла, Снейп остановил меня и сказал, чтобы я не входила. Я начала спорить, но он… ТАК на меня посмотрел. В общем, я проторчала все это время около входа, — недовольно проворчала девушка, сев на кровать Поттера.

Юноша сдерживал улыбку, представляя эту сцену. Он был благодарен отцу, что тот не впустил ее. Гарри оделся и повернулся к наблюдавшей за его туалетом подруге.

— Профессор Снейп не сказал, когда придет? — спросил он, намеренно не смотря на Джинни и расправляя невидимые складки на мантии.

— Он сказал, что ему нужно заняться кабинетом директора. Собственно, они вместе и ушли. Но профессор упомянул, что точно придет до твоего следующего обращения, — девушка подозрительно взглянула на него. — Ты не хочешь рассказать, как вылечил Дамблдора?

— Не знаю, как это правильно объяснить, но это все мои новые силы, Джинни. Феникс привлекает к себе магию. Я воспользовался накопленной энергией и развеял проклятие, — сказав это, он бросил взгляд в окно. Ночь была темной, тучи заслоняли звездное небо.

«Сколько, интересно, времени?»

Поразительно, что перенеся приступ, он продолжал мыслить так, будто ничего не случилось. Словно он проснулся после сладкого сна. Никакой усталости или боли. А ведь на снятие проклятья, должна была уйти уйма сил. Так много, что остановилось сердце. Но Поттер не чувствовал неудобств.

За время, пока они с Джинни разговаривали, головная боль утихла, мысли выстроились в логическом порядке. Перед Гарри стояло несколько четких целей. Первая: поговорить с Дамблдором и выяснить, что удалось узнать о шпионе и проклятье, которое на старика наложили. Вторая: поговорить с Роном, насчет мантии. И, третья…

— Мне кажется, что тебе стоит поговорить со Снейпом, — проницательно заметила Джинни, многозначительно посмотрев на него.

«Да, это и есть третье. Хотя скорее, первое. Видимо придется идти не по порядку».

— Как раз собираюсь это сделать, — кивнул Гарри. — Ты со мной?

— Нет, уж, отгребай один, — ухмыльнулась она, легко встав с кровати. — Я домой, а то мама будет беспокоиться.

— У тебя точно все хорошо? — Поттер поймал ее за руку и привлек к себе.

— Я же сказала, — улыбнулась она.

Гарри обнял девушку, ощущая, как тонкие руки обнимают в ответ.

— Извини, за все это, — прошептал он в ее волосы.

— Мне не привыкать, — вздохнула Джинни.

Когда они отлепились друг от друга, то Поттер склонился и поцеловал мягкие губы.

— Идем, — довольно отозвался он.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Потому, что вряд ли мадам Помфри, выпустит тебя дальше больничного порога, — предупредила Джинни.

— Посмотрим, — Гарри провел рукой у лица, меняя облик на Севериана Брауна.

— А ты симпатичный, — хихикнула девушка.

— Да что ты, — притворно ревниво сузил глаза парень.

— На Малфоя похож.

Гарри погрозил ей пальцем и потянул за собой. Выйдя из палаты, они направились к выходу из больничного крыла, и удача улыбалась им: мадам Помфри, видимо, была слишком занята и по дороге не попалась, да и чары почему-то не предупредили ее о том, что пациент сбегает.

Гарри ухмыльнулся.

“И не предупредят!” — не без ехидства подумал он, разглядывая сплетение магии, обволакивающее стены и устилающее пол. Замкнуть сигнальные чары таким образом, чтобы они не обращали на него внимания, было лишь делом техники.

— Скорее, пока она нас не услышала, — поторопил Гарри.

Когда они выскользнули в коридор и юноша аккуратно прикрыл створки дверей, оба волшебника вздохнули с облегчением.

— Ну, знаешь! — девушка шутливо стукнула Поттера по плечу. — А что ты будешь делать, когда обнаружится пропажа? Она же всех на уши поставит.

— Черт, надо было хоть записку оставить, — Гарри поморщился. Ему не очень-то хотелось быть объектом переживаний и недовольства пожилой женщины. — Сейчас, подожди меня тут.

— Что? Куда ты? — удивилась его спутница.

— Ты права, не хочу потом извиняться, — Поттер, приоткрыл дверь и скользнул обратно.

Он вернулся в свою палату, чудом избежав столкновения с мадам Помфри, несущей поднос с лекарствами в какую-то другую палату. Остановившись посреди бывшей «спальни», он огляделся в поисках бумаги и пера. Конечно же, этого не нашлось.

Выглянув за дверь, он заметил на одной из прикроватных тумбочек в общем зале кусок пергамента. Не веря в свою удачу, парень призвал его. Бумага была чистой. Видимо кто-то из студентов забыл. Недолго думая Поттер продиктовал несколько фраз, и магия четко отразила их на девственной поверхности. Завершив записку, он положил ее на кровать.

Осторожно проскользнув через общую палату, Гарри выскочил в коридор, где его ожидала Джинни.

— Молодец, — саркастично усмехнулась она.

— А то, — запыхавшись и улыбаясь до ушей, подмигнул Поттер.

Джинни покачала головой. Они пошли в сторону главного холла.

— Куда именно пойдешь? — поинтересовалась девушка.

— Ты сказала, что Северус ушел с Дамблдором, значит к ним, — не задумываясь, ответил Гарри.

— Ты называешь его по имени? — с любопытством спросила Джинни.

— Да, — Поттер покраснел.

— Он тебя тоже по имени зовет, — мягко улыбнулась она, и таинственно заметила: — А еще, когда он давал тебе зелье, я слышала, что он произнес «сынок». Правда, это было очень тихо. Думаю, он считал, что я не услышу, потому что послал меня к мадам Помфри за бодрящим зельем, но я задержалась в дверях.

Поттер отвернулся, чтобы скрыть удовольствие от слов девушки.

— Ты не против этого?

Тон, с которым задавался этот вопрос, был скорее утвердительным, чем вопросительным, но парень видел: девушка все-таки ждет ответа. Вот только что именно ей сказать, он не знал. То ли Джинни была действительно крайне проницательна, то ли у парня на лице отразились все его чувства, но отвечать ему не пришлось. Девушка остановилась и, нежно коснувшись его щеки, шепнула:

— Я рада, Гарри, что ты, наконец, нашел то, чего тебе так не хватало.

— Спасибо, — Поттер поцеловал ее ладонь. — Я люблю тебя, — с чувством произнес он и печально улыбнулся.

— Я тебя тоже, — она приблизилась к нему и быстро чмокнула в губы.

— Проводить тебя до камина в наших с профессором комнатах? — предложил Гарри.

— Ага, идем.

Отправив Джинни домой, Гарри тяжело вздохнул и пошел наверх. Пока он добирался до кабинета директора, он слышал только эхо своих шагов по пустынным коридорам. Как же давно он не бродил по замку ночью. Казалось, что школьные полуночные бдения после отбоя были в другой жизни или просто не с ним. А ведь прошло всего-то два года, как он окончил Хогвартс. Размышления о былых временах привели Поттера к мысли о своих обязанностях как помощника профессора, о которых он совсем забыл. Уроков вести ему еще не довелось, хотя он должен был приступить к работе еще на той неделе. Случай с Тайной комнатой, а потом нападение на Лондон спутало все планы.

— Мистер Браун, насколько мне известно, вы должны быть сейчас в другом месте, — неожиданно остановил и заставил вздрогнуть строгий голос. Поттеру не нужно было оборачиваться, чтобы понять кто это.

— Я себя прекрасно чувствую, профессор МакГонагалл, — он посмотрел на нее, удивляясь, как это не услышал приближающихся шагов.

Гарри помнил, что она видела его превращение, и именно ее возглас он услышал тогда. Маг улыбнулся бывшему декану и даже чуть склонил голову, словно в первый раз приветствуя.

МакГонагалл ответила ему тем же. Несмотря на заметную усталость от прошедшего дня, ее глаза светились радостью.

— Я счастлива, что с вами, в очередной раз, все в порядке, — она не стала останавливать его, очевидно, поняв, куда он направляется. — Пароль — лакричные палочки.

От Гарри не ускользнуло напряжение, промелькнувшее на лице женщины. Он понял почти сразу, чем оно вызвано — даже в пустом коридоре она побоялась выразить настоящие чувства. Видимо, профессор Дамблдор все объяснил ей. Поттер ощутил укол совести: МакГонагалл была готова держать все в тайне, но они не решились рассказать ей с самого начала.

«Нет, это я не позволил», — поправил он себя.

Однако сожалеть о несделанном — было поздно. Гарри оставалось только надеяться, что ни с кем ничего не случиться из-за его тайны. Юноша качнул головой, прогоняя плохие мысли, и произнес:

— Спасибо, мадам. Я рад, что вы теперь тоже знаете. Было непросто молчать, — он сказал это тихо, смотря ей в глаза.

Взгляд женщины стал необычайно теплым, она кивнула и неожиданно для Гарри посоветовала:

— Удачи вам с мастером. Он был очень напуган случившимся.

Поттер замер, смотря, как профессор прощается и удаляется по коридору. В данный момент ему одновременно хотелось догнать ее и расспросить, и наоборот — убежать и не знать ничего. Парень посмотрел на лестницу, ведущую на третий этаж, и желание подниматься пропало. Как ему теперь смотреть в глаза Снейпу? Ведь Поттер обманул его, сказав, что бессмертен. Тогда Гарри не думал, что все так обернется, но все случилось именно так, а не иначе. Получается, что он предал доверие отца.

«А если бы я умер? Он бы всю жизнь винил себя, — осознание своей ошибки, сдавило больное сердце, отдаваясь острой болью почему-то в правом боку. — Черт. — Гарри подошел к окну, не видя ничего перед собой. — И что я ему скажу? Прости, я больше так не буду? Это глупо. Сам заверял его, что он мне дорог и опять… предал». — Стиснув руками голову, Поттер тихо застонал.

Слава Мерлину, что рядом никого не оказалось. Гарри втянул воздух, прогоняя панику и боль. Расправив плечи, он опустил руки.

«Теперь-то ничего не поделаешь, — в очередной раз, кисло подумал он. — Надо попытаться объяснить. В конце концов, ему тоже небезразличен Дамблдор. Путь даже это не оправдывает меня», — юноша пошел дальше.

Добравшись до кабинета директора, Поттер обнаружил около него охрану. Этих авроров он знал: встречался когда-то на собраниях Ордена. Однако Севериан Браун с ними знаком не был. Один маг посмотрел на остановившегося рядом с ним юношу. Колдуну было лет сорок, темнокожий и длинными смоляными волосами, кажется, его звали Эдмунд Трит.

— Директор сейчас не принимает, — оповестил он официальным голосом.

— Я знаю, сэр. Я помощник профессора Снейпа и пришел помочь осмотреть кабинет. Он ждет меня, — ничуть не смутившись, выдал Гарри.

— Ваше имя? — аврор изучал его внимательным взглядом.

— Севериан Браун, — ровно ответил Поттер.

— Следуйте за мной, мистер Браун.

Аврор кивнул своему товарищу и, сообщив горгулье пароль, повел Гарри в кабинет.

Статуя отпрыгнула, пропуская визитеров на вращающуюся лестницу. Поттер ступил на нее вслед за мужчиной, и они поднялись наверх. Аврор постучал в массивную дверь, а когда последовало разрешение войти — ввел парня внутрь.

— Кингсли, здесь студент к Снейпу пришел, — сказал Трит.

К удивлению Поттера, в кабинете никого, кроме главы аврората, не было. Бруствер парил на метле под потолком, что-то сканируя там палочкой. Увидев вошедших, он опустился вниз.

— Кто вы, молодой человек? — спросил он, с подозрением вглядываясь в лицо парня.

Гарри только открыл рот, чтобы ответить, но ему не дал холодный голос.

— Это мой ученик, — из соседней комнаты вышел Снейп. По его виду стало заметно, что он недоволен. И его взгляд красноречиво говорил кем именно. Поттер почувствовал себя очень неуютно.

— Хорошо, тогда я пойду, — кивнул аврор и, развернувшись, отправился на свой пост.

— Идемте… мистер Браун, — поморщившись, процедил зельевар, недобро смотря на парня. Он сделал жест рукой следовать вперед, и Гарри представилось, что вот так заключенных ведут на казнь. Он направился, куда ему было велено, ощущая затылком уничтожающий взгляд. Снейп еще что-то сказал Кингсли, прежде чем последовать за студентом.

Дверь за ними закрылась, и Поттер ощутил, как отец накладывает на спальню заглушающие чары. Оказалось, что директора тут не было. Гарри стало жутковато от мысли, что нет ни единого сдерживающего фактора. Профессор сожрет его с потрохами. С этой невеселой мыслью, парень повернулся к Снейпу и смело посмотрел ему в глаза.

— Зачем ты встал с кровати? — голос мастера зелий странно вибрировал.

— Я хорошо себя чувствую, — осторожно ответил Гарри. Ощущалось, как от Снейпа начали исходить волны магии.

— Ты знаешь, что с тобой произошло? — мастер зелий сделал шаг к парню.

— Да, — Гарри отступил.

— И что? — изрек зельевар, его голос звучал на грани рыка.

— Я… прости меня, — Поттер опустил голову, но глаз с отца не сводил.

Внезапно раздавшийся звон и какой-то странный треск, заставил Гарри резко обернуться и с ужасом уставиться на кусок оконного стекла упавшего на пол. Юноша невольно отступил еще на шаг. Глаза отца стали черными, словно ночное небо, черты лица заострились, а кулаки сжались так, что побелели костяшки пальцев.

— Простить?! — пророкотал он.

— Северус, я должен был так поступить, иначе ты бы не разрешил…

— Ты обманул меня! Как же это похоже на… — но он оборвал себя и презрительно выплюнул: — Что произошло, если бы ты умер? Ты когда-нибудь думаешь о людях, которым не безразличен, чертов эгоист!? — голос профессора поднялся до невиданных высот. Гарри даже хотелось прикрыть уши, чтобы не оглохнуть. — Ты жаловался на то, что тебя не допускают к делам. Так с какого… нам это делать, если ты только и ждешь случая расстаться с жизнью! — мужчина резко нагнулся вперед, прошипев: — Не смей говорить мне, что ты сожалеешь, потому, что это не так. Ты не понимаешь, что испытал я, когда ты умирал на моих руках! Или год назад, когда ты, как герой, вздумал прыгнуть с обрыва! Или когда меч Риддла прорезал твое плечо! Или, когда ты исчез на целый год! — его голос охрип, но взгляд не прекращал пронзать напуганного юношу.

Гарри ощутил, как по спине побежали мурашки от услышанных слов, а в горле застрял ком. Парень хотел успокоить мага, но не находил правильных слов. Отец был прав во всем. Поттер растерянно взирал на него, не зная, что предпринять. Жуткое чувство вины и боли съедали душу. Когда колбы на столике около кровати начали взрываться, разлетаясь во все стороны мелкой крошкой, а холодный ветер сорвал гобелен со стены, юноша не выдержал и решился на отчаянный шаг.

Сорвавшись с места он влетел в мастера зелий, сжимая того руками поперек груди. Снейп от удара невольно отступил назад, и оказался прижатым к двери. Он начал отталкивать парня, чуть ли не рыча, угрожая ему, и продолжая ругать. Гарри терпел и не отпускал, зная, что по-другому нельзя, а еще, что заслужил.

Сколько времени продлилась эта истерика Поттер не знал. Но в какой-то момент Снейп затих и парень открыл глаза, чувствуя, как грудь старшего мага тяжело вздымается и опускается, а пальцы, вцепившиеся в его плечи, расслабляются. Так прошло еще какое-то время, прежде чем руки вовсе отпустили его, безвольно повиснув, а спокойный голос попросил:

— Ты можешь отпустить меня.

— Не отпущу, — хрипло ответил Поттер.

— Я больше ничего не сделаю. Я не должен был…

— Нет, все правильно. Я напугал тебя. — И Гарри подумал, что откусит себе язык, говоря следующее: — Прости меня, отец. Прости, пожалуйста, я больше никогда не… не заставлю тебя это чувствовать. Я понимаю. Прости.

Парень ощутил, как грудь, к которой он прижимался, замерла на вдохе. Это заставило его самого мысленно вздохнуть с облегчением. Они не говорили еще долгое время. В последний момент, когда Поттер решил отпустить мага, на его спину и затылок легли руки и притянули ближе, заключая в объятья. Спустя еще какое-то время, Северус глубоко вздохнул и отстранил Гарри. Он посмотрел в зеленые глаза.

— Ты знаешь, что теперь я никогда тебе не поверю? — предупреждающе заметил профессор.

— Знаю, — поникнув, протянул Поттер, но не прошло и пары секунд, как он, вскинувшись, улыбнулся: — Но я не буду оставлять надежду снова заслужить твое доверие.

— Гриффиндорцы, — безнадежно покачал головой зельевар, но на его губах появилась усталая усмешка. Он осмотрелся и, без доли эмоций, взмахнул палочкой, убирая весь учиненный беспорядок.

Гарри обеспокоенно наблюдал за действиями отца, ведь из-за него, Поттера, возможно исчезли последние улики. Ветер разметал некоторые бумаги, сорванный гобелен лежал на полу. Северус восстановил окно, снег на столе и свитках уже начал таять.

— Высуши документы, я займусь гобеленом, — приказал старший маг.

Парень без разговоров испарил снег. Несмотря на то, что палочка было у него в кармане, высушивающее заклинание не составило труда сотворить без нее.

— Удалось что-нибудь найти? — осторожно поинтересовался юноша.

— Кроме той пыльцы, ничего, — коротко ответил Снейп, заканчивая со стеной. — Она, скорее всего, уже разложилась. Следы несостоявшегося убийцы не найдены. Все входы, включая тайные — проверены и ничего там нет, ни зацепки. Мало того, непонятно, как он пробрался в спальню Альбуса. Картины же здесь не только для болтовни повешены. — Размышлял профессор. — Ни один щит не был нарушен, ни те, что вокруг школы, ни внутри, ни в кабинете Дамблдора. Деканы факультетов опросили стражей, охраняющих входы в гостиные, те не видели, чтобы кто-то покидал спальни ночью. Хотя я сомневаюсь, что это сделал студент.

Гарри тоже задумался. Идея о Роне не желала покидать его разум, как бы он не хотел верить в его не причастность.

— Ты думаешь, что этот человек пробрался под мантией-невидимкой? — спросил Гарри.

— Вряд ли, — покачал головой Северус, — скорее, это были скрывающие чары. Мантию можно легко вычислить, а магию сложнее. Картины могут видеть сквозь такого типа артефакты.

Гарри ощутил, как стало легче на душе. Но все равно стоило поговорить с Роном.

«Фу, Поттер, ты становишься параноиком!» — интонациями Драко проговорил внутренний голос.

— А домовики не могли заметить? Они ведь по ночам убирают, — предложил парень, посылая незваный голосок в не столь отдаленные места.

— В эту комнату эльфам заходить не разрешено. Альбус запретил, — спокойно сказал зельевар, словно это было само собой разумеющееся.

— Видимо, не у тебя одного пунктик на этот счет, — хмыкнул Поттер, лукаво смотря на отца.

— Зато, я уверен, что кроме тебя, мне не от кого ждать нападения, — ухмыльнулся Снейп, пропуская шпильку мимо ушей.

— Параноик, — покачал головой юноша.

— Это не раз спасало мне жизнь.

— Не сомневаюсь, — съязвил Поттер. — Куда ушел директор?

Северус посмотрел в окно, прежде чем ответить:

— В замок, по просьбе Альбуса, приехал Морган Стар. Они осматривают территорию Хогвартса со стороны Запретного леса. Дамблдор хочет, чтобы Стар поставил вокруг школы ловушки, — маг поморщился, словно от зубной боли.

— Тебе это не нравится? — заметив реакцию мастера зелий, уточнил Гарри.

— Этот маг — чернокнижник. Несмотря на то, что они с Альбусом когда-то были друзьями, я бы не стал доверять человеку, которого не видел двадцать с лишним лет. Кто знает, что с ним случилось за это время и с кем он теперь.

— Ого, двадцать лет — это срок, — присвистнул Гарри. — Но, может, не стоит сразу негативно относиться к нему? Может, все не так страшно? Все-таки профессор Дамблдор не позволит непроверенному человеку пройти в школу.

— Знаешь, Гарри, я тоже когда-то так думал, — с намеком произнес мастер зелий, посмотрев на юношу.

— И что же изменилось? — неуверенно спросил Поттер.

— Какая короткая память нынче у молодежи, — посетовал Снейп, — неужели забыл Квиррела и лже-Грюма?

Гарри ощутил, как под ложечкой засосало. И правда, Дамблдор не раз ошибался, но вслух говорить об этом не хотелось. Поттер молча разглядывал расписной ковер на полу, пока профессор продолжал возвращать спальне первоначальный вид. Через несколько минут взгляд юноши перекочевал на единственную в комнате картину. Она была пуста. В голову, пусть с запозданием, пришла мысль, что обитатели других рам в кабинете директора знают, что Поттер жив. Но, Гарри сразу же успокоился: Дамблдор наверняка запретил им распространять секрет или просто заколдовал. Ведь здешние картины хранили тайны не одного руководителя Хогвартса.

— Знаешь, что странно — я не чувствую усталости, — прервал тишину парень, посмотрев на профессора. — Я ведь отдал столько магии директору. Даже приступ случился из-за этого.

Снейп ненадолго задумался, подошел к столу, чтобы положить поднятые с пола пергаменты. Поттер не мешал, присев на край кровати директора.

— Мне кажется, что твое сердце не выдержало не потока силы. Ты знаешь, что магия вибрирует. Видимо, в какой-то момент ее колебания совпали с биением твоего сердца, и они сбили его, — предположил зельевар. — Силу ты отдал, и не малую, но, видимо, тебе хватает ее остатков, чтобы хорошо себя чувствовать, — и добавил: — Надеюсь, ты понимаешь, что тебе придется раньше превратиться?

— Ага, — ответил Поттер, но заметив колкий взгляд отца, заверил: — конечно, понимаю. Еще несколько часов и перекинусь в феникса.

— Хорошо. Теперь рассказывай про твой настоящий разговор с Ровеной, — Северус сел в кресло у окна, прежде высушив сидение заклинанием. — И в глаза мне смотри, — добавил он, когда Гарри принялся разглядывать свои ботинки.

// — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

Пришлось новую главу разбить на две. Завтра или сегодня вечером появится продолжение.

КОММЕНТАРИИ, ГОСПОДА!!!!

— Я просмотрел довольно много литературы, чтобы с уверенностью сказать, что такого случая в наших исторических сводках или легендах не описано, — говорил Снейп, задумчиво водя пальцем по губам. — Дамблдор поспрашивал некоторых своих знакомых изучающих мифы других стран — ничего нового они ему не рассказали.

— Я могу еще раз поговорить с Ровеной, — заметил Гарри.

Северус кивнул:

— Конечно, ты можешь ее спросить, но, мне кажется, раз она не стала тебе рассказывать это с самого сначала, то вряд ли что-то поведает теперь. Видимо, упоминание неуникальности твоего случая она допустила неосознанно.

Поттер задумался, теребя кисть на покрывале, которым была застелена постель.

— Может быть и так, но стоит попробовать. Все же про мою силу она рассказала.

— Только не сейчас, — покачал головой зельевар. — Скоро придет Альбус. Он хотел тебя поблагодарить…

— Ага, — смутился парень и поторопился сменить тему: — Я хотел узнать у тебя, когда будет мой первый урок?

Снейп удивился, потом его губы растянулись в лукавой улыбке.

— Твое желание похвально. Если чувствуешь, что готов, то завтра можешь взять второкурсников Гриффиндор-Слизерин.

— Мне же нужно поддерживать видимость, что я твой студент, — приподнимая бровь, напомнил Поттер.

— Конечно, — весело согласился Снейп.

Гарри раздражало насмешливое выражение на лице отца. Видимо, тот уже предвкушал занятное представление: Гарри Поттер, преподающий свой самый «любимый» предмет. И кому?! Гриффиндорцам и Слизеринцам! Юноша ощутил иронию этой ситуации и поморщился.

— Я просмотрел твой план урока и немного подправил его, — уже серьезно проговорил зельевар.

— Спасибо.

Внезапно все пространство комнаты наполнилось тихим звоном, потом отворилась дверь и так неожиданно появившийся звук — исчез, и в комнату вошел встревоженный Альбус Дамблдор.

— Северус, мистер Браун, надеюсь, все в порядке? — спросил он, проходя вглубь собственной спальни.

— Да, Альбус, — ответил Снейп, нахмурившись. Дамблдор обратился к Поттеру официально, значит, загадочный директорский гость еще не покинул школу. Помимо этого, старик не закрыл дверь. — Извините, что пришлось запереться. Мы пробовали новое сканирующие заклинание, которое предложил Бруствер.

— Колдовство требует тишины и концентрации, — понимающе кивнул пожилой маг и спросил: — И как? Хоть что-нибудь нашли?

— Ничего, — покачал головой мастер зелий, поднимаясь из кресла.

До Поттера, наблюдавшего за беседой старших волшебников, наконец-то дошло, что он все еще сидит на кровати директора. Это его не смущало до прихода главы Хогвартса, но сейчас стало как-то неудобно. Гарри уже приготовился встать, как на его плечо опустилась рука, подошедшего к нему старика.

— Не волнуйся, — взгляд директора был теплым и лучился благодарностью.

Поттер все понял и улыбнулся в ответ.

— Кингсли проверил кабинет. Там тоже ничего не обнаружилось, — сообщил Альбус, посмотрев на зельевара. — Он оставил школе отряд авроров, прежде чем отправиться к министру, чтобы те патрулировали замок и окрестности.

— Ал, может ты отпустишь меня, прежде чем убалтывать других? — раздался недовольный голос.

В дверях стоял чернокожий маг в пепельно-серой меховой мантии и рассматривал убранство спальни директора.

— Неудивительно, что тебя хотели убить, — усмехнулся он, — с такой расцветкой постельного белья, я бы тоже не выдержал, — он рассмеялся и исчез в кабинете.

Гарри присмотрелся к выглядывающему из-под покрывала уголку одеяла и улыбнулся. Пододеяльник был украшен разноцветными лимонными дольками и конфетами. Как это гость директора сумел разглядеть их?

— Идемте господа, все-таки моя спальня не для разговоров, — деланно-бодрым тоном произнес хозяин комнаты, но розовые пятна на щеках говорили о том, что Моргану удалось его смутить.

Через несколько минут маги сидели в мягких креслах в кабинете, держа в руках неизменные чашки чая. Дамблдор представил своему старому другу Севериана. Чернокнижник с любопытством рассматривал молодого человека и тот начал нервничать: вдруг знакомый директора может каким-то образом видеть сквозь чары.

— У вас интересная магия, мистер Браун, — неожиданно и задумчиво произнес Морган, перебивая рассказ своего друга о ловушках, которые они наметили.

— Что вы имеете в виду, сэр? — ровно спросил Гарри, посмотрев в глаза собеседнику.

— Я чувствую вокруг вас веяние смерти. Так бывает, когда маг почил или пережил, как любят говорить магглы, клиническую смерть, — его глаза замерцали странным жаждущим блеском. — И аура у вас, как у оборотня, — добавил он.

Повисла тишина. Юноша укрепил блок и как можно спокойнее сказал:

— Вы правы, сэр, я — оборотень, — он отпил чая, пряча за чашкой, как от напряжения, свело мышцы лица. Скрывать что-то от чернокнижника было глупо, только потому, что тот чувствовал его магию. Поттер почел за лучшее сказать часть правды, в конце концов, это ничем не выдаст его настоящей природы и личности. — С чего вы взяли, что я был при смерти? — спросил он, чтобы пауза не затягивалась.

— Это слишком просто, молодой человек, когда все время работаешь с мертвыми и вещами, им принадлежащими. От них просто-таки смердит смертью, — хмыкнул Стар и, таинственно улыбнувшись, заметил: — Вы необычный оборотень…

— Морган, мы сейчас обсуждаем безопасность школы, а не мистера Брауна, — строго напомнил Альбус.

— Конечно, — легко согласился темнокожий маг и со странной усмешкой посмотрел на содержимое своей чашки. Он несколько секунд молчал, откинувшись на спинку, потом деловито сообщил: — Я считаю, что Хогвартсу хватит пары сетей. Насколько я понимаю, ваши ученики не сильно придерживаются правил. Впрочем, это отличительная черта всех детей, — его взгляд вновь вернулся к Гарри. Морган с удовольствием отхлебнул чая, прежде чем продолжить: — поэтому, если ты не хочешь получить их трупы, пока сюда не заявятся настоящие враги, такой вариант самый разумный.

— Хорошо, — кивнул Дамблдор, — когда ты сможешь приступить?

— Послезавтра, — Стар поставил чашку на стол и, к облегчению Гарри, переключил свое внимание с его персоны на директора. — Завтра меня ждет Скримджер с отчетом о крестражах.

Юноша чуть не подавился чаем, но вовремя задержал дыхание, чтобы не начать кашлять. Снейп бросил на него предостерегающий взгляд, радуясь, что гость главы Хогвартса, на вид, был больше занят беседой, чем наблюдениями.

— Я предполагал что-то подобное, но не был уверен точно, — отозвался Альбус, убедительно изображая на лице подходящее ситуации выражение удивления и обеспокоенности.

— Это очень темная магия. Я такой не видел прежде, — кивнул Морган, а затем добавил, весело хохотнув: — Не сомневался, что ты, старый пень, догадался обо всем уже давно, а Скримджера водил за нос, чтобы тот не мешался.

— Морган! Что ты говоришь? Я уважаю нашего министра, — возразил директор, а потом подозрительно быстро сменил тему: — Не стану спрашивать, как ты определил природу обряда. Ты выяснил, был ли это единственный крестраж или есть еще?

— Конечно лестно слышать, что ты столь высокого мнения о моих способностях, Ал, но не представляю, как можно всего лишь по жертвоприношению определить, на сколько частей была разбита душа, — хмыкнул и покачал головой Стар. — Если бы там была кровь или часть тела ожившего, вот тогда можно было вытащить из этого какую-нибудь информацию, — он пожал плечами, а потом задумчиво начал вертеть в руках появившуюся ниоткуда монетку. — Хотя, учитывая развитие истории столкновений Поттера с Темным Лордом, могу предположить, что последний не раз оживал.

Гарри следил за оборотами куска металла в руках Моргана. Он чувствовал, как кожа на руках покрывается гусиной кожей от странного холодка. Сначала юноша подумал, что это позыв к превращению, но кости не болели и мышцы не сводило. Внезапно он увидел, как монета в руках чернокнижника засветилась изумрудным светом. Это было немного пугающе, но не менее привлекательно. А потом Поттер услышал пение. Оно было похоже на песнь русалок в темном озере: красивое и манящее...

— Севериан!

Резкий и холодный голос зельевара вернул Гарри к реальности, начавшей было расплываться и уходить на второй план. Парень ощущал себя так, словно на несколько секунд задремал, а потом резко очнулся. Помимо этого, он осознал, что в краткий миг помутнения сознания, он свесился с кресла и всем своим существом потянулся к монете Стара.

— Простите, — выдавил Поттер, поспешно усаживаясь ровно. Его пробил озноб, а пойманный взгляд темнокожего волшебника и вовсе выбил из колеи: странный гость директора явно чего-то ждал и в его глазах светилось понимание. — Я не знаю, что случилось… Я увидел сияние и мелодия была такой… — попытался оправдаться Гарри.

— О чем вы, мистер Браун? — перебил его Снейп, который был напряжен. Чувствовалось, что ему хочется немедленно закончить разговор и уйти, прихватив сына с собой.

Но Поттер не успел ответить.

— Вы видели то, что видели, мистер Браун, — произнес Морган, смотря на свой талисман. — Этот предмет выточен из куска камня, отколовшегося от Стоунхенджа. Он обладает некоторой магией, но не влияет на людей, — последнее слово он явным образом подчеркнул и поглядел на Гарри с еще большим любопытством. Молодому человеку показалось, что маг хотел сказать еще что-то, но директор перебил его:

— Друг мой, Севериан только недавно стал пленником луны, не стоит все время напоминать об этом мальчику. Ему и так тяжело, — Дамблдор осуждающе смотрел на Стара.

Тот поджал губы и поднялся со своего места, убрав монету в карман.

— Извините, мистер Браун, — чуть склонив голову, извинился Морган. — Я думаю, что мне уже пора.

Волшебники поднялись с мест, чтобы проводить гостя, когда он неожиданно обронил:

— Вы не против, если, мистер Браун, проводит меня до ворот?

— Морган, Мерлин упаси, ночью идти по лесной дороге в Хогсмид, чтобы там аппарировать. Причем, площадка для перемещений находится не в самой деревне, а чуть дальше. Не лучше ли воспользоваться камином? — предложил директор, делая приглашающий жест к предмету разговора.

— Спасибо, Альбус, но мне хотелось бы прогуляться перед сном, — сказал Стар.

Поттер смотрел на чернокнижника с удивлением, и его разбирало любопытство: что же старик хочет сказать ему.

— Уже поздно и мой студент идет спать. Глубокая ночь — не время для прогулок. Если вам будет угодно, я провожу вас, — недружелюбно выплюнул зельевар.

— Это не займет более десяти-пятнадцати минут, мистер Снейп. Уверяю вас, с ним ничего не случиться, — простодушно сказал Морган, повернувшись к Северусу.

— Сэр, все в порядке, я провожу, — вклинился в их диалог Гарри. И был награжден таким взглядом недовольного профессора зельеварения, что по позвоночнику пробежали мурашки.

«Ты идешь со мной и точка!» — припечатал мастер зелий.

«Этот старик что-то понял обо мне. Нам следует это знать. Он, очевидно, хочет поговорить об этом, — заверил Гарри, мысленно простонав: он не хотел по-новой ссориться с отцом — одного раза ему вполне хватило. Поттер добавил: — Я не чувствую в нем опасности».

Юноша действительно не ощущал темной магии или злых намерений Стара. Сначала тот показался ему немного мрачноватым и даже мистичным, но сейчас чувствовалось что-то знакомое.

По лицу Снейпа было невозможно ничего сказать, кроме того, что он действительно недоволен. В общем, это для него было обычно. Поттер вздохнул, опять что-то обещать Северусу было просто верхом идиотизма, поэтому он молчал и ждал решения.

— У вас завтра первая пара, мистер Браун, не проспите, — в конце концов, сказал зельевар.

— Конечно, сэр, — кивнул Гарри.

— До встречи, господа, — попрощался Морган.

Дамблдор ответил добрыми пожеланиями, а профессор зелий ограничился кивком. Гарри последовал за темнокожим магом, ощущая затылком испытующий взгляд отца.

* * *

— Вы хотели о чем-то со мной поговорить, сэр? — спросили, наконец, Поттер, когда он и старик вышли из замка. Ночной морозец лизал кожу рук и лица, да и сквозь легкую мантию тоже проникал. Поежившись, юноша наложил на себя согревающие чары, но те помогали слабо — ветер так и норовил задуть под мантию, посему пришлось завернуться в одежду посильнее и терпеть неудобство.

Морган почему-то не отвечал и Гарри уже решил, что тот и не собирался откликаться, когда тихий голос проговорил:

— Сорок лет назад, я встретил женщину, обладающую магией схожей с вашей. И от нее веяло смертью, — он остановился и повернулся к парню.

Поттер замер на месте, смотря в темные глаза Стара. Мурашки опять побежали по спине, волосы зашевелились на затылке. Наверное, стоило выставить щит, но Гарри почему-то не сделал этого, отчего-то подсознательно зная, что ему ничего не грозит.

— Я не очень понимаю, о чем вы, — спокойно сказал молодой человек.

— Форма, в которую та женщина превращалась, не была волчьей, — Морган улыбнулся и в его глазах заблестел потусторонний блеск. — Это была огромная белая птица, очень похожая на феникса.

— Где вы встретили эту женщину? – резко потребовал Гарри.

Через секунду у него перехватило дыхание, от осознания, что он только то выдал себя этим вопросом.

Стар шагнул к нему, его взгляд словно всверлился в глаза юноши, а по голосу можно было определить первые проскользнувшие нотки волнения.

— Так значит, я прав?! — затая дыхание, спросил он.

Поттер лихорадочно искал выход из ситуации.

— Послушайте, — внезапно мягко проговорил маг, и Гарри заметил, как вся мрачность исчезает из его образа. Свет выглянувшей луны, осветил лицо волшебника и Поттер разглядел карюю радужку его глаз, и то, какими спокойными они были. — Я не собираюсь раскрывать ваш секрет. Я и так вижу, что прав в своих выводах. Нет смысла бояться меня. Я и раньше встречал необычных магов. И как я уже сказал, подобных вам — тоже.

Мужчина снова улыбнулся, но на этот раз улыбка была вполне дружелюбной.

Гарри немного расслабился.

— Вы не ответили, — осторожно сказал он.

Морган сделал приглашающий жест рукой продолжать путь. Парень кивнул, и они пошли по дороге к воротам.

— Та женщина не была волшебницей. Простая маггла. Хотя, вряд ли простая, — ухмыльнулся старик. — Я встретил ее случайно в Австралии. Она была целителем у местного племени. Среди людей ходили разные слухи: что она излечивала своими слезами или огнем… Хм, огнем, смешно! В общем-то, я сначала подумал, что это все ерунда и она маскирующийся сквиб, умеющий хорошо варить зелья. Но, как выяснилось позже, я ошибся. — Маг так же, как и Гарри закутался в мантию, хотя она у него была намного теплее. Видимо ветер был очень холодным. Поттер сейчас уже не обращал внимания на стучащие зубы. Намного важнее было то, что рассказывал Стар. — Однажды, когда я ходил за «зеленоватым белоголовиком», я увидел ее в лесу. Она была полностью обнажена и стояла на высоком валуне. Я посчитал, что это какой-то маггловский обряд или что-то другое… в общем неважно, — смущенно покачал он головой. — Так вот, я хотел уйти. Но когда увидел, что ее рыжие волосы начали белеть, а сама она стала извиваться, как от боли, я прирос к земле и не мог издать ни звука. Она закричала, и я увидел, что причиняло ей страдания. Это был огонь. Он пожирал ее тело, но, не сжигая, а покрывая перьями. Не успел я опомниться, как на камне сидела белая птица. Через мгновение она уже взмыла в небо. Это было поразительно даже для меня. А я ведь уже давно живу, — он подмигнул Гарри.

Поттер усмехнулся в ответ и спросил:

— Она до сих пор жива?

— Думаю, да, — кивнул Стар.

— И вы не пытались с ней разговаривать? Спросить, как она стала такой?

— Пытался, но она ничего не говорила, — печально покачал головой Морган. — А через несколько дней она исчезла. Ее дом сгорел.

Гарри ощутил жестокое разочарование. Только появилась возможность найти человека, который мог рассказать ему о том, кто он и как с этим жить, и вот, пожалуйста. Возможно ли было найти ее? Жива ли она? Хотя, если подумать, то эта женщина прожила довольно долго, раз ее помнит Ровена.

— Вы не представляете, куда она могла уйти? — спросил Гарри, когда они остановились у ворот.

— Нет, — расстроенно ответил старик. — Мне даже не удалось выяснить о ее происхождении. Она говорила на английском, но чувствовался акцент. Я не смог разобраться какому языку он принадлежит.

— Жаль, — это слово сорвалось против воли, но Гарри уже было нечего терять. Он серьезно посмотрел на волшебника перед ним и сказал: — Вы же понимаете, что я не подтвержу ваших догадок. Вы вправе думать все, что хотите.

— Конечно, мистер Браун, — усмехнулся Морган. — Я и не сомневался в ином ответе. — Почтительно поклонился он.

— Я хотел бы спросить вас, мистер Стар.

— Спрашивайте, — разрешил старик.

Гарри недолго сомневался, прежде чем спросить:

— Что это было за племя?

Стар посмотрел на небо, где тучи почти разошлись, открывая звездный ковер и большой диск луны. Гарри тоже глянул на ночное светило, и его еще раз настигла догадка. Парень криво усмехнулся.

«Вот я дурак, сегодня же полнолуние, а я решил прикинуться оборотнем. Неудивительно, что он меня раскусил!»

— Селение было к югу от Норсмана, я не помню его название, хотя, может, и не знаю. Тогда я набрел на него случайно и как-то не интересовался. Потом я аппарировал только к той женщине.

— А имя ее?

— Мариса, — мягко произнес маг, — Она была довольно красивой, — мечтательно заметил он.

Гарри с сомнением посмотрел на старика, еле сдерживая смешок.

— Ладно, мистер Браун, мне пора. Был рад с вами познакомиться, — улыбнулся старик и протянул Гарри руку.

— Я тоже рад, сэр, — откликнулся молодой волшебник, пожимая протянутую ладонь.

Поттер открыл для Стара ворота и тот вышел за ограждение. Но прежде, чем ступить на дорогу, освещенную бледным светом, темнокожий маг обернулся и что-то кинул парню. Гарри резко выставил руки и поймал предмет. В ладони сразу почувствовалось тепло и только потом гладкость поверхности камня.

— Это амулет Ларно. Вы может прочитать о нем в «Магии камней» Умберто Верно. Тот свет, что вы видели — это окрас вашей ауры, а мелодия — это звучание потока магии в вас, — он улыбнулся парню. — Этот камень оберегает от темной магии и сглазов. — И чернокнижник развернулся и пошел по дороге, насвистывая себе под нос какую-то мелодию.

Гарри опомнился только через несколько секунд и закричал:

— Спасибо!

Морган, не оборачиваясь, поднял руку и помахал. Поттер ошалело смотрел на этого странного человека и понял одно, Стар — ему понравился. Чем-то он напоминал Дамблдора. По крайней мере, они оба были чудаками.

* * *

Гарри вернулся в замок, главные двери магией тихо затворились за ним, и он направился в подземелья. Факелы в холле не горели, помещение было освещено звездным небом и луной. Вокруг было очень тихо и спокойно. Поттер сделал несколько шагов к подземелью, когда заметил одинокую фигуру у окна. Знакомая поза не оставляла сомнений в личности мага.

— Сириус, привет, — Гарри подошел ближе к крестному и остановился, прислонившись к противоположному откосу окна.

Блэк был необычайно печален и задумчив. Он расцепил сведенные за спиной руки и сложил их на груди.

— Привет, — откликнулся он.

Поттер напрягся. Голос Сириуса звучал подавленно и хрипло.

— Что случилось? — осторожно спросил Гарри.

Блэк снова посмотрел в окно.

— Как ты считаешь, что случилось? — без эмоций спросил он.

К юноше пришло плохое предчувствие, что придется пережить еще одну истерику. Набрав побольше воздуха в легкие, Гарри приготовился извинять, но был перебит.

— Сегодня я понял, что не смог бы так, — эта короткая фраза была сказана со вселенской скорбью. Гарри даже испугался, что произошло что-то непоправимое. Сириус еще никогда не вел себя так странно.

— Ты о чем?

Блэк помолчал какое-то время, даже закрыл глаза, чтобы набраться решимости произнести, то, что собирался. Поттер не двигался и не пытался помочь, чувствуя, что это неправильный шаг.

— Я считал, что ты придумываешь, когда говоришь, что к тебе он относится иначе. Думал, что ты обманываешься,… он обманывает тебя. Сегодня я видел, как он испугался, — Сириус запнулся, словно подавившись словами, но потом, пересилив себя, продолжил: — Никогда не видел его таким.

— Сириус, я знаю… — начал было Гарри, но его опять прервали.

— Дай я скажу! — срывающимся голосом рявкнул Блэк, теперь уже обнимая себя руками. — Я должен это сделать, — словно себе, прошептал он.

Гарри заткнулся.

— Я долгое время ненавидел его, презирал за его прошлое и за то, что ты считаешь его частью своей жизни. Принимаешь его наставничество. Человека, который погубил твоих родителей. Я не видел того, что видел и знал о нем ты. Или не хотел этого видеть. Всегда проще обманываться. И сегодня я понял, что не смог бы, как он — нести такую ответственность. Такую боль. — Сириус отвернулся от Поттера. — Я… прости меня, за эти слова! — В его голосе была слышна надтреснутость. — Я всегда считал, что никто тебя не любит так, как я, и никто не сможет позаботиться так, как я. И после того, что с тобой произошло, я понял, что жестоко ошибался.

— Сириус, — Гарри положил руку на плечо крестного. — Ты добрый и хороший человек, я не сомневаюсь, что ты будешь прекрасным отцом. Я очень тебя люблю. — Поттер развернул мужчину к себе и, глянув в его блестящие глаза, улыбнулся.

— Спасибо, — прохрипел маг, опустив голову.

Гарри тяжело вздохнул. Через мгновение в голове набатом застучало: «Десять-пятнадцать минут!».

— Вот черт! — вырвалось у него.

— Что? — удивился Сириус.

— Мне нужно поторопиться домой, я обещал проводить гостя и обратно, — с сожалением смотря на крестного, оповестил Поттер. — Мы можем поговорить завтра?

— Только не об этом, — улыбнулся Блэк, погладив крестника по голове. — Иди домой, — он выделил последнее слово особенно, — не предполагал, что скажу это когда-нибудь, но, думаю, не стоит заставлять его… беспокоиться. Ему вредно, итак поседел за год. — Он подмигнул Гарри, но в его глазах было печальное веселье.

— Из твоих уст это очень странно звучит, — усмехнулся Поттер.

— Больше ничего такого не скажу, — уверенно пообещал Блэк и сделал жест словно бы замыкающий губы на замок.

— Да нет, это хорошее изменение, — возразил Гарри и, подумав, уточнил: — Ты будешь в порядке?

— Да. Приходи ко мне завтра?

— Приду, — кивнул парень.

— Тогда, до завтра.

— Спокойной ночи.

Гарри пошел в сторону подземелий, а Сириус направился к лестнице наверх. Поттер пока спускался, ускорил шаг и под конец уже бежал, при том делал это настолько быстро, что когда затормозил у двери, ведущей в комнаты Снейпа, ему пришлось некоторое время переводить дыхание, одной рукой опираясь о косяк. Дверь перед ним распахнулась, и он не придумал ничего лучше, чем глупо улыбнуться и сказать, что уже пришел. В ответ ему был тяжелый вздох и усталое предложение:

— Может, войдешь?

Поттер прошел в гостиную и повалился на диван, пытаясь отдышаться уже там.

Снейп закрыл дверь и развернулся к парню. Его взгляд напомнил Гарри недавний эпизод в директорской спальне.

— Прошу тебя не убивай. Я же тут, все хорошо, все живы, и я очень хочу есть, — Гарри для верности даже руки поднял и жалостливо добавил: — Ну, пожалуйста!

— Видели бы сейчас твои фанаты, как неподражаемый Поттер, умоляет его не отчитывать, — мстительно усмехнулся зельевар. Однако тщательно подобранный беззащитный вид юноши в точности выполнил свою задачу. Северус слабо рассмеялся, заметив смущение на лице сына и, сменив гнев на милость, сказал: — Иди на кухню, я сейчас закажу что-нибудь. И приготовься рассказывать, что поведал тебе Стар. Я в нетерпении, — язвительно закончил он.

Парень заулыбался и с облегчением сказал:

— Спасибо, — и подумав, добавил: — отец.

// — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

С наступающей Пасхой!

Ждем-с комментариев!

// — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

Гарри стоял за кафедрой и рассматривал притихших студентов. Те с не меньшим любопытством разглядывали своего нового профессора. Минуту назад Снейп представил Брауна ребятам и, напоследок окинув пристальным взором аудиторию, удалился. Этот тяжелый взгляд вполне мог быть истолкован, как своего рода предупреждение: того, кто посмеет учинить беспорядок в этом классе, ожидает серьезное наказание. Сына еще утром он наставлял на предмет того, как нужно поддерживать дисциплину. Гарри в пол-уха слушал, размазывая кашу по тарелке. Этой ночью, за те четыре часа, что ему довелось быть в образе феникса, мостясь на спинке кресла, он не выспался. Раньше она казалась куда удобнее, видимо парень уже привык спать на нормальной кровати. Да и снилось что-то несуразное.

Помня о том, что обычно делали новые преподаватели, Гарри раскрыл журнал, лежавший на профессорском столе, и начал называть студентов по фамилиям, знакомясь с ними. Они робко откликались и поднимались с места.

— Хорошо, — заключил Поттер, когда последний ребенок сел: —Вашим домашним заданием было — выучить рецепт перечного зелья. Надеюсь, вы хорошо разобрали его состав. Подготовьте ингредиенты и приступайте к варке. Все необходимое найдете в шкафу. И да, для удобства, — Поттер взмахнул палочкой в сторону доски, и на темной поверхности проступили белые витиеватые буквы, складывающиеся в слова, — вы можете смотреть последовательность добавления компонентов здесь. Прошу, начинайте, — как только он все это сказал, то медленно, но глубоко вдохнул, поскольку выдал на одном дыхании.   

Студенты несколько секунд неподвижно глядели на него.

— Время пошло! — напомнил он ученикам.

Ребята зашевелились. Кто-то зашелестел страницами учебника, это заставило Гарри ухмыльнуться: мало, что меняется в школьной жизни, всегда находятся люди, пытающиеся выучить рецепт зелья прямо на уроке.

Сам Поттер, когда еще был учеником, старался хотя бы проглядывать то, что предстояло делать на Зельеварении: жизнь была дороже, а учась с Невиллом, невольно задумываешься о том, что кладешь в котел.

— Мистер Робертс, рецепт на доске. Или вы считаете, что я мог что-то упустить? — строго спросил Гарри, наблюдая за пареньком на последней парте, копающимся в учебнике. Почти все студенты разобрали необходимые ингредиенты и приступили к их обработке.

Марк Робертс вскинул на учителя немного испуганный взгляд и ответил:

]

— Нет, сэр, — он поспешно поднялся и пошел к шкафу за составляющими для зелья.

Гарри не стал спрашивать мальчика о том, как нужно действовать, готовя предложенный учителем состав: об этом, конечно же, хорошо написано в учебнике, но не на доске. Определенно, на месте Поттера, Снейп указал бы студенту на вопиющее неуважение к предмету и снял бы баллы. Гарри же наметил себе присмотреть за учеником и пока не третировать. Молодой профессор сам недавно был студентом и, по-хорошему, понимал ученика. Впрочем, он не собирался попустительствовать разгильдяйству студентов, однако ему хотелось подойти к образованию, немного не с той стороны, с какой это делал мастер зелий. У каждого преподавателя свой стиль, и вряд ли бы у Гарри получилось, как у Северуса — шипеть на учеников, заставляя их заикаться от одного его взгляда, или как у МакГонагалл — держать класс в ежовых рукавицах своей строгостью.   

Первые пять минут, которые прошли за приготовлением компонентов зелья, стояла тишина, затем послышались шепотки. Поттер сразу сообразил, что может последовать за этим, поэтому начал рассказывать:

— Как вы должно быть уже знаете, основой этого зелья, является вода. На наше зелье необходимо шестьдесят жидких унций, значит, отмерьте нужное количество воды, налейте ее в котел и зажгите огонь, — голоса стихли, и ученики принялись выполнять указания профессора. — Вам стоит быть внимательнее: многие зелья требуют преждевременной вымочки ингредиентов в разных жидкостях, — заметил он, рассчитывая, что эти сведения отложатся в головах учеников.   

Гарри продолжал пояснять о нюансах подготовки первоначального состава будущего лекарства. Северус никогда особо не вдавался в подробности приготовления, больше даваяссылки на литературу в качестве работы «на дом». Такой прием, наверное, был нацелен на развитие в учениках способности самостоятельно найти нужный материал, но вот только срабатывал он не всегда. Сам Поттер, во времена ученичества, не отличался усидчивостью и любовью к штудированию гор учебников, да и предмет ему не особо нравился. Теперь перед Гарри стояла задача — донести до учеников сведения, которыми он обладал, и молодой преподаватель решил, что тот, кому действительно интересно зельеварение — сам пороется в учебниках (ссылок на нужную литературу он выдаст более чем достаточно), а тому, у кого нет таланта к этому предмету — лучше объяснить все подробно. Таким способом, на взгляд Поттера, было больше шансов получить лучшие результаты в передаче знаний, чем так, как это делал отец. Впрочем, недовольство Северуса он теперь тоже понимал: хочется, чтобы студентов интересовало то, чему их учат, но, увы, так не всегда получается, а невнимательность к преподаваемому материалу — обидна.

Ученики подготовили ингредиенты и поставили котлы на несильный огонь, затем профессор принялся подробно объяснять про свойства ингредиентов и влияние температуры на жидкость, описывать реакции, происходящие при этом, и про то, каким в итоге получитсярезультат.   

Урок шел без происшествий, за исключением небольшого казуса.

— Мисс Томпсон, впредь убирайте волосы заколкой. Иначе к концу семестра можете их лишиться, — отчитывал Гарри, убирая синеву с кудрей расстроенной девочки. — Мне кажется, что еще на первом курсе вам должны были рассказывать о мерах предосторожности на уроке. Или я не прав? — Гарри заметил недовольный взгляд девочки, направленный на соседа-слизеринца, но тот продолжал варить зелье, не обращая внимания на проблемы напарницы.

— Правы, сэр, — смущаясь, кивнула ученица.

— У Мэри память короткая, сэр, — хмыкнул самоуверенный слизеринец, чем-то напомнивший Гарри Блейза Забини.  

— Это неправда, — обиделась Мэри, но под взглядом учителя замолчала.

— Мистер Фейри, я разве спрашивал вашего мнения? — строго спросил Гарри, одним глазом следя за котлом на соседнем столе, тот начинал сильно булькать.

— Нет, сэр, — парень оторвался от своего варева и серьезно посмотрел на преподавателя. — Извините.

— Работайте дальше, — велел Поттер и обратил внимание на другую пару. — Мисс Росс, убавьте огонь. И отберите черпак у соседа, иначе из зелья получится не более чем кисель, — посоветовал зельевар.

Дальше Гарри пошел к тому пареньку, что приметил в начале урока. Тот не очень хорошо справлялся даже с нарезкой ингредиентов, а вода в его котле уже кипела вовсю.

* * *

Мужчина в стильном темном пальто с поднятым воротом неторопливо шел по Грит-Тауэр Стрит. За ним, опустив голову, следовал бледный мальчик. Шарф паренька съехал, открывая доступ сырому зимнему воздуху к незащищенной шее. Мальчик этого не замечал: по его лицу текли слезы. Время от времени, он поднимал руку и стирал мокрые дорожки рукавом теплой куртки.

Ребенок вскрикнул, когда натолкнулся на внезапно остановившегося спутника.

— Простите, сэр, — извинился он.

— Помимо бабушки и дедушки у тебя еще кто-нибудь есть? — тихо поинтересовался мужчина.

— Нет, — опустив глаза, ответил мальчик.

Старший товарищ помолчал, а потом продолжил:

— Зайдем в это кафе? Ты замерз, — констатировал Блэк.

Паренек посмотрел туда, куда глядел профессор. За широким окошком виднелись левитировавшие под потолком цветные шарики и украшения, по всей видимости, висевшие там еще с нового года. Несколько парочек сидели за столиками и о чем-то болтали. Молодой человек кивнул и пошел к двери.

Сириус тяжело вздохнул и последовал за мальчиком. Когда они обосновались за столиком около окна, мужчина подозвал проходящую мимо девушку-официантку и заказал чай. Только потом полностью сосредоточился  на притихшем студенте.

— Мне жаль, что так получилось с твоими родными, — все, что мог сказать Блэк. Он понимал, что надо как-то приподнять настроение ребенку, но абсолютно не знал как. — Ты останешься в Хогвартсе до конца года. Дамблдор знает о твоей ситуации, поэтому без опекуна тебя не оставят или…

— Я не хочу в пансион, — бесстрастно сказал мальчик. — Я не хочу… — несчастно прошептал он.

Сириус ощутил горечь во рту, захотелось выпить. Сидевший напротив ребенок вызывал в нем противоречивые чувства.

— Я уверен, что все будет в порядке.

— Вряд ли, — покачал головой его собеседник.

Сириус перевел дыхание. Мысленно он был согласен с ним. Времена были такие, что каждый печется только о своих детях и родных. Сомнительно, что кто-нибудь возьмет на себя лишнюю головную боль. Блэк прогнал нелицеприятные мысли.

«Дети — головная боль», — с чего пришла к нему эта фраза, он не знал. Обычно он любил детей. Может дело в единственном крестнике, с которым все получилось не так, как хотелось бы? А может потому, что Сириус на самом деле не был готов взять на себя ответственность, как он и сказал вчера Гарри?

Официантка принесла чай. Блэк протянул одну чашку мальчику и пододвинул сахарницу поближе к нему. Оба волшебника молчали. Робин проигнорировал сахар и просто отпил горячую жидкость. Мужчина наблюдал за ним, помешивая чай, хотя ничего туда не клал.

— Ты любишь квиддич, Робин? — спросил анимаг через некоторое время.

— Ну, так… — неопределенно повел плечами мальчик, поднимая взгляд на учителя.

— Скоро будет чемпионат мира. Я подумал, может тебе будет интересно, — сложив руки на столе, предположил Сириус. — Я туда собираюсь и мог бы взять… тебя. — К концу фразы он понял, что, возможно, идея не была действительно такой хорошей, как он предполагал. Все-таки могут возникнуть чисто юридические проблемы. Блэк все же не опекун мальчика.

Однако видя, как в глазах Робина зажигается живой огонек, все сомнения мужчины исчезли.

— Я с удовольствием, сэр, — уголки губ мальчика поползли вверх, но в следующее мгновение в глазах появилось волнение, и он спросил: — А меня отпустят  с вами?

Актуальный вопрос. Обещать что-либо — безответственно, поэтому Сириус сказал:

— Я попытаюсь договориться с директором.

Он довольно улыбнулся, откидываясь на спинку стула и подмигивая пареньку.

* * *

 Поттер зашел в учительскую и заметил, что на диване сидят его друзья, а напротив них в кресле — профессор Флитвик. Рон откровенно зевал, а Гермиона что-то увлеченно рассказывала учителю. Так как справа от двери стоял шкаф с журналами успеваемости, а беседующие располагались около окна — они не заметили появления помощника профессора зелий.

— Если из формулы исключить фазу луны, то можно упростить доказательство теоремы Фламеля и прийти к тому же результату. Я все перепроверила, — уверенно говорила девушка.

— Милая моя, все эти составляющие дают нужные коэффициенты в описании трансфигурирующих чар, но ты можешь ошибиться с потоком магии, который будет разниться в полдень и полночь. И вместо отражающих чар, получишь огромный разлом, — покачал головой Флитвик. — Ты говорила об этом с профессором Вектор?

— Конечно! Профессор сказала, что если я все это оформлю, учтя все тонкости — она напишет для меня рецензию в отдел по образованию, — улыбалась девушка. — Коэффициенты, на которые вы обратили мое внимание, на самом деле, образуется не из лунных фаз, а из преобразования Далия. Фламель писал о них, но не упоминал, что взял их из работ Омуса Далия.

— Серьезно? Я не замечал, — удивился профессор чар.

— Я прочитала хроники этого мастера чар и зелий. Нашла очень старую его работу, совместную с Фламелем.

— О, вы можете мне ее занести? — заинтересованно попросил Флитвик. — Я бы с удовольствием почитал этот труд, мисс Грейнджер.

— Конечно, профессор, — довольно кивнула девушка.

— Вы прирожденный спорщик, Гермиона. Неплохое качество в политике, — подмигнул волшебник, а потом заметил: — Пожалуй, нам стоит отправиться на обед, — он поднялся и только сейчас увидел профессора зелий. Так же как и ребята.

— Мистер Браун, поздравляю с боевым крещением. Северус на утреннем педсовете говорил, что у вас сегодня первый урок, — улыбнулся Флитвик и с любопытством осведомился: — Как все прошло?

Поттер отлепился от шкафа, к которому прислонялся, слушая диалог профессора и своей подруги и, пройдя к пустующему креслу, уселся в него.

— Все хорошо. Ребята вели себя послушно, никаких происшествий. Мне даже показалось это странным, — усмехнулся молодой учитель, откидываясь на спинку. Всю пару пришлось ходить по кабинету и неустанно следить, чтобы вовремя среагировать.

«Ужасная работа, — мысленно прокомментировал он. — И что меня заставило на это согласиться?» — Гарри вздохнул.

— Почему-то мне кажется, что такое послушание вызвано влиянием твоего мастера, наверняка, он их припугнул перед твоим приходом, чтобы тебя не трогали, а то он их на ингредиенты пошинкует, — подмигнул Рон, садясь прямо и стараясь не зевнуть.

— Сомневаюсь, что подростков так легко запугать, — подмигнул Поттер. По лукавой ухмылке друга, Гарри понял, что Рон тоже вспомнил, какими они были «послушными» учениками. — Помимо этого, мне кажется, профессор Снейп хотел проверить мою способность держать класс в узде. Очень надеюсь, что я справился, — неуверенно улыбнулся парень.

— Важно, чтобы ученики научились уважать тебя. Первые уроки — это как раз такой период, когда происходит установление рамок и правил. Потом выстраивается манера поведения студентов к преподавателю, как и обратное — учителя к своим ученикам. Запугиванием вряд ли можно многого добиться от детей, они все равно найдут лазейки нарушить правила, — поделился своим опытом Флитвик. — Тем более, молодежь сейчас никакими наказаниями не напугаешь. Правда, мои студенты еще относительно понятливые, а вот Минерве частенько приходится обращаться к Поппи за успокоительным настоем, — заговорщически подмигнул он ребятам.

Парни сидели довольные, Гермиона поджала губы, не зная, как реагировать на последнее замечание профессора.

— Пора на обед, — заметила девушка, когда повисла тишина, и поднялась с дивана.

— Во истину, мисс Грейнджер. Идемте, — поддержал декан Ревенкло.

Рон и Гарри обменялись ухмылками и последовали за мастером чар и подругой. Большой зал уже был наполнен голодными студентами. Вошедшая группа профессоров направилась к своему столу. Гарри заметил, что Дамблдор отсутствовал на обеде, поэтому, нагнав Флитвика, спросил:

— Директор куда-то отправился?

— Да, у него дела в Министерстве. Вы, наверное, не знаете, Альбус — глава Визенгамонта, суда магической Великобритании. Сейчас ведутся дела из-за случившегося нападения на Лондон, — пояснил Флитвик. — Вам нужен директор по какому-то важному делу, мистер Браун?

Гарри подобрался. Действительно, зачем Севериану Брауну интересоваться делами директора Хогвартса? Ведь они мало знакомы…

— Я просто удивился его отсутствию, сэр. Обычно он посещает все школьные трапезы, — нашелся Поттер. Действительно — лучше простой ответ, чем неправдоподобно сложный.

Флитвик кивнул и, пожелав приятного аппетита, направился к месту рядом с мадам Пинс.

— Мог бы у своего зельевара узнать про Дамблдора, — Рон несильно постучал парня по голове. Гарри отмахнулся  от руки друга. — Все-таки живете вместе.

— Я его сегодня не увижу до вечера, — Поттер бросил взгляд на соседний стул, где обычно сидел отец, и задумчиво почесал то место, по которому Рон постучал.

— А что, он теперь на диете? Хорошо, хоть тебе разрешает подкрепиться! — жизнерадостно выдал Уизли, садясь на стул рядом с Гарри, но с другой стороны (вдруг, все же, Снейп придет!).

— Рон, прекрати вести себя так, словно ты первокурсник, — осадила его Гермиона, которую неуважение к профессорам все еще возмущало. Она села рядом со своим парнем.

— Ладно, не заводись, я все понял, — однако, ни капли раскаяния в его голосе не слышалось. Уизли взял вилку и стащил ей из большого блюда сочный бифштекс, а ложкой, торчавшей из салатницы, принялся накладывать тушеные овощи.

Гермиона не стала обращать на это внимания и начала трапезу.

— Профессор с утра отправился в маггловский Лондон, чтобы купить нам билеты на самолет, а потом у него пары до ужина, — ответил Поттер, посмотрев на разнообразие всяких явств, стоявших на столе.

— Значит, ты сегодня без присмотра, — с энтузиазмом сказал Рон. При этом у него было такое выражение лица, будто он уже что-то прикидывает и планирует. — У меня тоже пары закончились, а у Гермионы еще одна. Может, в Хогсмид сходим? — внес он предложение, посмотрев на друзей.

— Рон, это не безопасно, — возразила девушка.

— Вообще-то щиты теперь распространяются за деревню, — улыбнулся Гарри, которому предложение было по вкусу. Прогуляться очень хотелось.

— О`Кей, тогда давайте в полтретьего встречаемся в Холле? Ты не против, солнце? — умоляюще спросил Рон, щенячьими глазами глядя на свою девушку.

— Ой, ладно, — согласилась она, улыбнувшись парню.

— Вот и отлично! — Рон вернулся к еде.

Обед закончился, и Гермиона отправилась на свой урок, а парни, распрощавшись до намеченного часа, разошлись по апартаментам. Поттер вошел в их с отцом комнаты и остановился у камина, задумчиво глядя на пламя. Думать о том, как много произошло с ним за какой-то месяц, не хотелось. Да и чем больше думаешь, тем больше заходишь в тупик, поскольку вопросов накапливается невообразимо много, а ответов на них нет.

Разговаривать с призраком основателя сейчас не хотелось по двум причинам. Первая: хотелось провести этот день, как нормальному человеку, не задумываясь о других людях-фениксах и Моргане Старе, оказавшемуся таинственной личностью. То, что он так быстро раскусил истинную природу Гарри, заставляло насторожиться, но, с другой стороны, он располагал к себе. После того, как Поттер рассказал Снейпу историю о женщине, обладающей такой же силой, что и юноша, тот долго расспрашивал сына обо всем, что еще упоминал Стар в разговоре. Мужчину очень сильно заинтересовала эта история. Правда, вчера вечером, они так и не пришли ни к каким выводам относительно новой информации. Единственное, что оставалось — это расспросить чернокнижника более подробно. Что касается новых способностей Гарри, Северус советовал ему научиться ими управлять. Он считал, что, возможно, Поттеру не нужно превращаться в феникса для того, чтобы вызывать поток энергии, которым он способен снимать проклятья и лечить.

Вторая причина не разговаривать с Ровеной: правда могла быть неутешительной. Известие о том, что Снейп не смог увидеть сознание парня, когда тот пребывал в птичьей форме —  напугало Гарри не меньше, чем то время, в которое он был фениксом и не мог превратиться обратно. Тогда ему казалось, что он так и проведет всю оставшуюся жизнь птицей. Обладать человеческим сознанием, находясь в птичьем теле, и не иметь возможности что-либо изменить ― было действительно страшно! Поттеру совершенно не улыбалось потерять вновь обретенный мир и себя, такого, каким он был. Превращаясь вчера в  феникса, он страшился, что может больше не вернуться. И теперь ему чудилось, что боязнь этого уже никогда не уйдет.  

Прогоревшее в камине полено с громким треском разломилось, и взметнуло сноп искр. Этот звук заставил Гарри очнуться от мрачных мыслей и вспомнить, что он собирался провести этот день, ни о чем таком не думая. Вздохнув, молодой человек подобрался, зачерпнул пригоршню порошка из горшочка, стоявшего на каминной полки, бросил его на угли и вступил в зеленое пламя, четко при этом произнеся:

— Нора.

Оказавшись там, где и планировал, Гарри отряхнулся и прислушался к звукам в жилище друзей. С кухни долетали голоса хозяйки дома и ее дочери, туда-то волшебник и направился. Джинни заметила молодого человека и нежно улыбнулась. Миссис Уизли, проследив за взглядом девушки, очень обрадовалась, увидев гостя.

— Добрый день, — поздоровался Гарри.

— О, дорогой, я и не знала, что ты зайдешь. Присаживайся, — пригласила женщина.

— Да, извините, что не предупредил, — смутился парень.

— Ну, что ты. Мы тебе всегда рады, — миссис Уизли поднялась со своего места и пошла ставить чайник. — Мы как раз собирались чай пить. Будешь с нами?

— Не откажусь, — улыбнулся юноша, садясь рядом с любимой. — Привет, — тихо сказал он.

— Привет, я не ожидала, что ты придешь. Что-то случилось? — спросила она.

— Нет. Хотел пригласить тебя прогуляться в Хогсмид. Рон и Гермиона тоже пойдут, — сказал Гарри, заметив, что миссис Уизли улыбается, наливая воду в чайник. Парень ухмыльнулся, а потом поспешно перевел взгляд на девушку.

— С удовольствием, — согласилась Джинни. — Сегодня я свободна.

Гарри подозрительно прищурился и девушка пояснила:

— Завтра я иду на собеседование в отдел обеспечения магического правопорядка, — она отвернулась к окну. — Папа сказал, что им требуется работник, который будет общаться с детьми.

— Ты не очень-то рада, — заметил Поттер.

— Не знаю, подхожу ли я для этого, — ответила девушка, покачав головой. В ее голосе сквозила неуверенность.

— Пока не попробуешь — не узнаешь, дорогая, — проницательно проговорила миссис Уизли, разливая закипевший чай по чашкам. — Не нужно бежать от первой работы. Даже, если тебе кажется, что она тебе не понравится.

— Я знаю, мам. Поэтому и не отказалась сразу, — кисло заметила Джинни.

Поттер взял стоявшую перед ним чашку с чаем и посмотрел на плавающие в ней чаинки. Он ничего не мог посоветовать любимой, поскольку не задумывался о работе: она у него уже была. Парень не выбирал, а просто согласился на то, что ему было предложено Северусом. Правильно ли? Нравилось ли это ему? Гарри пока не решил. По крайней мере, несмотря на то, что труд преподавателя оказался тяжелым, Поттера это не тяготило. Не больше, чем обязанность оградить этот мир от Волдеморта. Да, теперь у него не было необходимости это делать, да и никогда не было. Гарри освободился от души Риддла, но не от страха, что безумец может причинить вред людям, которые ему небезразличны. Внезапно Поттер понял, что избавляясь от одного камня на своей шее, он  не заметил другого.

— Гарри, — позвала Джинни.

— Да? — опять отвлекаясь от нехороших мыслей, отозвался парень.

— Во сколько вы собираетесь идти? — спросила девушка, с беспокойством всматриваясь в лицо молодого человека.

— МЫ собираемся, — выделил он. — Ты же согласилась. Полтретьего, — ответил Поттер, натянуто улыбаясь. — Кстати, у меня сегодня был первый день в качестве учителя.

— Ты преподаешь, дорогой? — удивилась миссис Уизли, опуская чашку и приподнимая брови. — Дамблдор ничего не говорил...

— А какой предмет? Защиту? Вместе с Роном? — не менее удивленно вопросила Джинни.

— Нет. Ни за что не угадаете, — ухмыльнулся Гарри.

— Ну, не уход же за магическими животными. Хагрид тебе ни за что бы его не отдал, — хмыкнула девушка.

— Нет, — и Поттер многозначительно посмотрел на младшую Уизли.

— Да, ты что! Зелья?! — она рассмеялась.

Гарри улыбнулся и отпил из чашки, потом взял пирожок из вазочки, которую миссис Уизли пододвинула к нему поближе.

— Ох, я хочу это видеть! — все еще посмеиваясь, сказала Джинни. — А ты так же на всех смотришь? — она изобразила грозный взгляд мастера зелий. — Десять баллов со Слизерина за то, что ваш бывший декан третировал меня! Если будете плохо учиться, станете как я!

Поттер улыбнулся и заметил:

— Я не снял ни одного балла. Дети вели себя довольно тихо.

— Они к тебе присматриваются. Ты же новенький, — со знанием дела оповестила девушка. — Когда они поймут, что тебе можно сесть на шею, вот тогда и застонешь. С ними надо пожестче.

— Возможно, — нейтрально ответил юноша. — И ты еще переживаешь, что работа с детьми тебе не понравится. Мне кажется, ты справишься.

— Я ничего такого тебе не открыла. Просто я живу в большой семье и с мамой, умеющейподдерживать дисциплину.

И девушка, и парень посмотрели на хозяйку дома, которая, не отвлекаясь, попивала чай.

— Ну, тогда, ты станешь нужным человеком в этом отделе, — хмыкнул Гарри.

* * *

Гарри и Джинни переместились по каминной сети в Хогвартс. Поттер остановил девушку, когда она направилась к выходу.

— Тебе нужно изменить внешность, — сообщил он. — Некоторые преподаватели знают, что мы встречались. Будет подозрительно, что девушка Поттера теперь с приезжим студентом…

— Ты прав. Но как? Оборотное зелье? — спросила Джинни.

— Нет, — покачал головой юноша. — Я покажу как. Идем, — он отвел ее к себе в комнату и оставил около зеркала, а сам подошел к письменному столу и на чистом пергаменте принялся писать заклинание. Как только закончил, протянул листок любимой. — Запомни это. Моя новая внешность — это не оборотное, а чары коррекции. Их придумал Северус. Они немного отличаются от общеизвестных. Тебе нужно указать палочкой на то место на лице, что ты хочешь изменить, проговаривая заклинание. Неважно как: можно невербально. Главное, ты должна представлять какое изменение хочешь. Попробуй.

Джинни изучила то, что написал Гарри, и достала палочку. Указав на глаза, она замерла, наблюдая, как радужка меняет цвет. Девушка удивленно рассматривала себя в зеркале.

—  Здорово. А профессор не будет против того, что ты рассказываешь об этих чарах?

— Думаю, нет, — улыбнулся парень. — Попробуй изменить волосы.

— Какой цвет тебе нравится? — спросила девушка.

— Мне нравится твой, — парень нагнулся и поцеловал Джинни в висок, — но попробуй черный. Нам надо, чтобы ты не походила на себя.

— Хорошо.

Длинные локоны начали темнеть. В паре с серыми глазами, они смотрелись неплохо. Затем девушка повела палочкой около скул, и они чуть вытянулись, потом у губ — стали чуть тоньше.

— Ну, как? — поинтересовалась незнакомка.

— Мило, — выдавил Поттер. — Правда, немного странно.

— Мне тоже необычно общаться с тобой, когда ты в другом облике. Словно ты чужой.

— Я не подумал… — чуть виновато сказал Гарри.

— Да, нет, все нормально. Пойдем, а то опоздаем, — поторопила девушка, беря парня за руку.

Гарри повел Джинни к выходу. Когда они вышли из комнаты, то замерли, пригвожденные взглядом темных глаз. Возле вешалки стоял Снейп, в руках — дорожная мантия. Только вернулся. Парень заметил недоумение в его глазах и прежде, чем отец успел хоть что-то сказать, выпалил:

— Это Джинни.

Северус приподнял бровь, выражение его лица с непроницаемого сменилось на строгое. Однако же, ситуация была еще той! Встретить в своих комнатах постороннего студента, да еще и выходящего вместе с сыном из спальни. И как, во имя Мерлина, Северус должен на это реагировать? И дело даже не в столь щекотливом случае: хоть профессор никогда не запрещал Поттеру приводить кого-либо в их апартаменты, он надеялся, что мальчишка понимает — если тот готов принять его присутствие, как таковое, то это не распространялось на других.

— Добрый день, мисс Уизли, — спокойно сказал зельевар, вешая мантию.

— Здравствуйте, — робко ответила девушка.

— Я показал ей твои чары. Надеюсь, ты не против? Мы хотели сходить в Хогсмид, — сообщил Гарри и с опозданием понял, что обратился к профессору на ты при постороннем.

— Если бы ты забыл о предосторожности — это расстроило бы больше, — нахмурившись, заметил Снейп, а затем посмотрел на дверь в комнату парня. Поттер боялся представить, о чем сейчас думает отец.

— Тогда до вечера, — бросил Гарри и поспешил к двери. Впервые он попал в такую ситуацию, и не сказал бы, что она ему очень понравилась. Смущение окрасило щеки героя.  

Он уже коснулся ручки входной двери, когда услышал голос Северуса:

— В случае чего, бегите в трактир Кабанья голова. Он принадлежит члену Ордера Феникса.

— Хорошо, спасибо, — быстро отозвался Поттер и пулей вылетел в коридор, ведя за собой Джинни. Дверь за ними плотно закрылась.   

— Ты чего? — удивилась девушка, рассматривая привалившегося спиной к стене юношу.

— Жутко неудобно получилось, — пожаловался он.

— Ну… а каково было мне, когда мы утром выходили из моей комнаты и нас встретил мой отец? — лукаво подмигнула Джинни. — Идем. Нас наверняка заждались. Она взяла парня за руку, и он подчинился.

В холле, куда они поднялись, их ждал только Рон. Парень сначала не признал в незнакомой брюнетке сестру, но, когда та по-семейному дала ему подзатыльник,  сразу все понял.

— Герми, должна уже освободиться, но что-то задерживается, — сообщил он, потирая ушибленное место.

Помощница профессора Нумерологии появилась спустя несколько минут и, запыхавшись, оповестила:

— Меня задержала профессор Вектор. Попросила взять седьмые курсы.

— Что?! Но мы хотели пойти погулять или ты уже забыла? — возмутился Уизли.

— Я помню, Рон. Я говорю о завтрашнем дне, — улыбнулась девушка. — Она долго объясняла мне, что именно проходят семикурсники.

— Гермиона, пошли уже. Хватит пугать, — строго велел Рон и, взяв усердную преподавательницу под руку, повел из замка.

Драко стоял напротив большого монумента в честь погибших в Первую Мировую Войну магглов. Это сооружение было огромным каменным мавзолеем, украшенным анфиладой колон в греческом стиле. Основательное сооружение венчала островерхая крыша с крестом. Странное творение архитектуры стояло на небольшом холме, а рядом возвышалось высокое дерево своими ветвями, словно пытавшееся дотянуться до синевы неба. Вокруг каркали вороны, вдали медленно двигалась в сторону знаменитого места группка туристов, ведомых гидом, как стадо коз.

Малфой уже полчаса бродил вокруг сооружения, ожидая своего осведомителя. Нет, тот не опаздывал, просто Драко специально пришел раньше, намереваясь проследить за тем, чтобы за ними никто не наблюдал. На волшебнике была маггловская одежда: белая рубашка и брюки. Австралийское яркое солнце припекало и слепило глаза. Молодому человеку пришлось поднять руку, создав хоть немного тени, чтобы рассмотреть приближающуюся к нему толпу. Через несколько минут, вокруг замельтешили люди, сверкая вспышками фотокамер, которые заставляли бывшего пожирателя вздрагивать. От группы отделился один пожилой человек в желтой рубашке и светлых льняных брюках. Он подошел к аристократу и почтительно поклонился.

— Я был весьма удивлен вашей просьбой о встрече, — улыбнулся мужчина, поглаживая коротко стриженую бородку.

— У меня к вам дело, Самюэль, — сказал Драко, он качнул подбородком в сторону тропинки: — Пройдемся?

— Конечно, — кивнул собеседник.

Они начали спускаться по каменистому склону, отходя подальше от людей.

— Я знаю, что вы очень давно работаете при английском парламенте и ведете наблюдение за магами, — начал разговор Драко. — А так же мне известны ваши интересы в определенных отраслях волшебства, — он многозначительно посмотрел на идущего рядом с ним человека.

— Не бойтесь говорить открыто, мистер Малфой, — посоветовал Самюэль. — Не надо начинать издалека.

Надеявшийся на такое предложение, юноша порадовался.

— Мне нужно знать, известно ли вам что-нибудь о Пожирателях смерти? Их расположение, может быть? — спросил он.

— Я живу слишком далеко от Великобритании, откуда мне может быть известно об этом? — удивился собеседник, засунув руки в карманы.

Драко остановился и посмотрел на спутника.

— Если бы я не был уверен, что вы не в курсе, то не пришел бы к вам, — прохладно заметил молодой человек, глядя на мужчину фирменным малфоевским взглядом.

Тот ухмыльнулся и уставился на плитку под своими ногами, словно обдумывая что-то. Затем он вытащил из кармана небольшой блокнотик и ручку, начал что-то писать на маленьком квадратике бумаги.

— Мой счет в банке вам известен, — через некоторое время сказал Самюэль, прищурив один глаз.

Драко знал, что без этого не обойтись, поэтому с готовностью кивнул.

— Тогда, как обычно, — подмигнул маггл и протянул блондину листок с адресом.

— Спасибо, мистер Самерс, — поморщившись, сказал парень.

— С вами приятно общаться, мистер Малфой, — улыбнулся Самюэль, чьи глаза блеснули золотистым блеском.

* * *

В Трех мётлах было почти пусто. Только несколько волшебниц сидели за угловым столиком и о чем-то оживленно болтали и смеялись. Друзья обосновались около окна, в которое светило на удивление яркое солнце. Рон повесил зимнюю мантию Гермионы на вешалку и присоединился к девушкам. Гарри делал заказ мадам Розмерте за стойкой таверны.

— Так непривычно, — тихо обратилась профессор нумерологии к Джинни, возведя вокруг столика купол, чтобы их разговор никто не услышал, — к внешности Севериана я уже немного привыкла, а к твоей... Конечно, я понимаю, что по-другому было бы странно, что ты… гуляешь с учеником мастера зелий.

— Я тоже не в восторге от того, что приходится маскироваться, — покачала головой младшая Уизли.

Гарри вернулся и сел рядом с любимой.

— Ну, что у нас на повестке дня? — оживленно спросил он.

— Это ты нам расскажи, друг, — сказал Рон, многозначительно посмотрев на Поттера-Брауна.

— Э-э-э, — многообещающе начал Гарри.

— Давай, пожалуй, с Лондона начнем, — подсказала Гермиона, сложив пальцы в замок, и с горящими глазами смотря на парня.

Гарри неуверенно улыбнулся подруге и бросил взгляд на Джинни. Но серые глаза любимой тоже с любопытством глядели на него. Ничего не оставалось, как начать рассказывать с того момента, как молодой человек пришел в Нору. Пока юноша пересказывал события, ему в голову пришла забавная мысль: если так и дальше пойдет, то стоит задуматься о написании собственной книжки сказок. За всю свою жизнь ему пришлось повидать многое, чего он предпочел бы никогда не видеть. До чего же глупые мысли, но от них становилось легче и все произошедшее воспринималось с юмором.

— Ты был у Малфоя? — вывел Поттера из задумчивости вопрос Рона. — Мы его уже давно не видели. Хм, с твоих похорон, — невесело добавил он и ухмыльнулся.

Гарри ожидал от друга немного другого вопроса. Например, что он делал ночью у него дома? Почему пришел не утром? А если пораскинуть мозгами, то Рон мог задать и совсем неудобный вопрос про Джинни. Однако, рыжик ничего такого не спросил. Может он все-таки начал смиряться с тем фактом, что сестра довольно близко общается с его лучшим другом? Раньше Рон всячески пытался «мешать» Поттеру и девушке. В том смысле, что, как только замечал их целующимися или в обнимку, то начинал злиться. Если видел, что Гарри и Джинни сидят на диване, то обязательно вклинивался между ними. Это бесило парочку, но Поттер ничего не мог с этим поделать: драться с Роном он не хотел, хотя, и не раз ругался с ним по этому поводу.

— Да, я был у него. Но мало что помню: я тогда сразу превратился в феникса, — покачал головой помощник зельевара.

— Почему Снейп хотел оставить тебя у Драко? — заинтересованно вопросила Гермиона.

— Скорее всего, это было самое близкое безопасное место, — не задумываясь, ответил Гарри.

— Ну, конечно! А Нора? — предложила Джинни.

— Для профессора всегда было предпочтительнее имение Малфоев, чем ваш дом, — заметил Поттер, но, чтобы никого не обидеть добавил: — Малфой-мэнор ему роднее.

Друзья неохотно, но согласно закивали.

— Как там интересно дела у Хорька? — протянул Рон. — Ты с ним не разговаривал?

— Профессор говорил, что у Драко все хорошо, — осторожно выдал Гарри и замолк, так как принесли заказ.

— Я уж думал, про нас забыли, — пробурчал Уизли, после того, как мадам Розмерта, щебеча, удалилась.

— Рон, мы совсем недавно ели! — вознегодовала Гермиона.

— Два часа назад, это не недавно, это целых сто-двадцать минут или много-много секунд назад. Представляешь, как это много!? — возмутился парень, пододвигая к себе тарелку с сэндвичами и кружку пива.

— Когда-нибудь, я подмешаю тебе в чай зелье, которое обезвкусивает еду, — серьезно пригрозила девушка.

— Напугала. Тогда я попрошу Гарри стащить у Снейпа настойку отупления. Посмотрим, что ты выдашь своим ученикам, — притворно зевая, заметил Рон.

— Такой не существует! — самодовольно усмехнулась Гермиона.

— Но, наверняка, есть другие с похожими действиями, — совершенно спокойно припечатал Рон. Гермиона побледнела: она то уж точно знала, что есть.

Гарри и Джинни посмеивались над спорщиками. Любимая пододвинулась к нему ближе и Поттер приобнял ее за плечи, поцеловав в висок.

— Как же я рада выбраться куда-нибудь из дома. Там так скучно, — тихо сказала она и грустно добавила: — Ты уедешь скоро, и я опять буду одна.

— Ты можешь быть в группе вместе с Роном и Гермионой. Они же летят порт-ключом, — предложил Гарри.

— Я не смогу поехать. Если я начну работать, мне придется торчать в Министерстве, набираться опыта, — вздохнула девушка.

Гарри подумал дать ей своё зеркало, но сразу же отказался от этой идеи. Не стоило ей видеть то, где они окажутся, ища Нагайну. С другой стороны, молодому человеку самому понадобится этот предмет, если он захочет увидеть Джинни.

— Мы ненадолго. Всего на неделю и вернемся. Ты не успеешь заметить, — попытался приободрить Поттер.

— О чем вы там шепчитесь? — с подозрением спросил Рон.

— Много будешь знать — быстрее получишь в нос, — посмотрев на друга, бросил Гарри.

— Напугал ежа иголками, — фыркнул тот.

— Расскажи, что случилось позавчера, — встряла Гермиона, недовольно смотря на своего бойфренда. — С профессором Дамблдором, — уточнила девушка.

— Кто-то пробрался в его спальню и распылил там… пыльцу, — тихо сообщил Поттер. — Она вызывает самые страшные воспоминания. Директор чуть не погиб.

— Слава Мерлину, что сняли проклятье, — затаив дыхание выдохнула подруга. — Я сегодня утром его видела, когда он спускался к завтраку. Не представляю, что мы будем делать, если с ним что-нибудь случится, — продолжила она свою мысль, а потом с любопытством спросила: — Это профессор Снейп его вылечил?

— На самом деле, это был я, — с неохотой признался Гарри и поглядел на Джинни. Пугать друзей и говорить, какой ценой удалось помочь старому магу — не хотелось. Поттер не стал дожидаться следующего вопроса и вновь заговорил: — Как оказалось, моя вторая сущность способна накапливать энергию, а потом ее отдавать.

— Что ты имеешь в виду? — не поняла Гермиона.

— Я сумел развеять проклятье, просто передавая ему свою магию, — подумав, ответил юноша.

— Без заклинания отменяющего действия проклятья? — уточнила разумная подруга.

— Да, — ответил юноша. — Мы не знали, какими чарами можно снять его. И зелье было невозможно сварить из остатков пыльцы.

— Но, как ты понял, что можешь так? — Гермиона была явно сбита с толку.

Снейп вчера тоже очень долго размышлял на эту тему. Гарри, чтобы в деталях ответить на вопросы волшебника, пришлось вытряхнуть из памяти все свои ощущения, которые молодой человек испытал, когда передавал магию директору. По мнению Северуса, все это было весьма странно, потому, что так просто проклятья и заклинания никогда не снимаются. На всякую магию всегда есть другая, снимающая ее, магия (за исключением смертельного проклятья и иже с ним). Это как яд и антидот к нему.

Гарри не сразу ответил на заданный подругой вопрос. На самом деле он просто не был уверен, стоит ли оповещать ребят о призраке основателя, с которым Поттер имел счастье познакомиться. А потом в голову парню пришла неожиданная мысль:

«С каких это пор я тщательно подбираю, что рассказывать друзьям, а что нет? Это не честно».

— Помнишь, Рон, когда мы с директором спускались в Тайную Комнату? — Гарри посмотрел на друга и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Когда я коснулся статуи Слизерина, я очутился в лесу…

Описание столь необычного события, как знакомство с такой личностью, как Ровена Рейвенкло, затянулось на целых полчаса. Ребята, не перебивая, внимательно слушали. А Поттер в это время раскладывал в голове все по полочкам. Странно было, что Рейвенкло решила заговорить с молодым человеком именно в тот раз, а не на втором курсе, когда Гарри протирал постамент своей мантией, сражаясь с василиском. Все это, несомненно, произошло неслучайно.

«Почему я ни разу не спросил директора, разговаривал ли он с Ровеной? Он же поверил мне безоговорочно. Да и Северус — тоже», — Поттер не заметил, как закончив рассказ, задумался.

Очнулся Поттер от раздумий только, когда осознал, что уже несколько минут стоит тишина. Гарри понял, что смотрит на царапину в столе и поднял голову: девушки спокойно ожидали продолжения, а Рон потягивал пенное пиво.

— Позавчера я разговаривал с Рейвенкло, когда ожидал, пока профессор Снейп осмотрит комнаты директора. Он собирался сделать антидот, и ему нужна была пыльца. Ровена рассказала о моей силе, только когда я задал прямой вопрос. А еще она упомянула, что до меня была девушка с такими же способностями. Я не успел ее расспросить о большем, потому, что оказался снова в больничном крыле, — Гарри отпил из стакана, чтобы промочить горло, и продолжил: — Я попросил профессора, чтобы все присутствующие в палате отошли от Дамблдора. Когда они это сделали — я начал превращаться. Именно в момент преобразования в человека и обратно меня охватывает пламя. Огонь — это моя магия. Я видел, как ее языки тянулись к директору, — перед глазами парня встала картинка ало-золотых всполохов, а затем накатило ощущение легкости и могущества. Это было превосходно! А еще, Поттер вдруг осознал кое-какую закономерность. — Вы знаете... мне кажется, проклятье забрало у меня столько магии, сколько ему потребовалось ― ни больше, ни меньше. И я чувствую, что не смог бы остановить этот поток, пока он не исчерпал нужный ему запас.

Сразу встал вопрос: а что произойдет, если проклятье будет очень сильным и потребует всех ресурсов Гарри? Это актуальный вопрос. Ребята с задумчивыми лицами молчали, возможно, каждый задумался об этом, но никто не озвучил своих мыслей. Гарри поежился, осознавая, что это могло бы привести либо к смерти, либо к тому, что он останется сквибом.

— У меня пока только два вопроса, — словно предупреждая, прервала молчание Гермиона. Гарри ей кивнул, и она продолжила: — Первый: ты уже нашел что-нибудь о той девушке, про которую говорила Ровена? И второй: ты сказал, что твоя встреча с основательницей проходила в лесу Мерлина. А ты помнишь, что ты рассказывал про то, где первый раз превратился в человека? — Поттер снова кивнул. — Описания очень похожи. Ты разве не заметил?

Гарри удивленно смотрел на девушку и хотел постучать себе по голове за такой идиотизм: подруга была права. Поттер, конечно, сразу отметил странность той поляны, что служила ему пристанищем, пока он не научился держать форму человека достаточно долго. Там все время было по-весеннему тепло, единороги часто приходили на водопой. Да и та речушка, что там протекала, очень напоминала другую, из эха былых времен.

— Странно, что я сразу не додумался до этого, — сказал Гарри, когда тишина затянулась, а под столом его руки коснулась Джинни.

— Может так оказаться, что эта поляна единственный островок, оставшийся от леса Мерлина, — обрадованно и с долей благоговения произнесла Гермиона. — Ты как-нибудь покажешь нам это место? — заинтересованно попросила она. — Так хочется посмотреть своими глазами.

— Конечно. Можем сегодня сходить, если хочешь? — Гарри не составляло проблемы показать друзьям то, что случалось увидеть не каждому. Тем более, Поттер знал, что ребята не будут болтать.

— Я — за, — ухватилась за такое щедрое предложение профессор нумерологии и вопросительно посмотрела на Рона и Джинни.

Брат с сестрой переглянулись, потом парень, улыбнувшись, кивнул своей девушке, а любимая Поттера в качестве согласия сильнее сжала его руку под столом.

— Ну, тогда пошли, — молодой человек поднялся из-за стола.

— Ты не забыл про мой первый вопрос? — напомнила Гермиона, одевая мантию и поправляя волосы.

— По дороге расскажу, — пообещал Гарри.

Друзья собрались и, расплатившись с мадам Розмертой, последовали за Поттером в сторону леса. Пока шли, Гарри рассказал про Моргана Стара, и ту историю, что тот поведал.

— Я слышала об этом человеке, — с энтузиазмом заметила Гермиона. — Он когда-то работал на Министерство, а потом уехал в Австралию. Не знаю, в чем была причина его отъезда, причем так далеко, только в Англию он не возвращался около двадцати лет. А еще я видела колдографию в газете: там он и Дамблдор на каком-то странном корабле, больше смахивающим на пиратский, — рассмеялась она.

— Они с директором друзья, как оказалось, — кивнул Поттер.

— А где ты все это вычитала? В подшивках Пророка?

— И не только. Про него в энциклопедии написано, — со знанием дела ответила подруга.

— В какой, по темной магии? — усмехнулся Рон, пнув небольшой снежный комок.

— Нет, по чарам, — презрительно посмотрела на него и на разлетевшийся во все стороны снег Гермиона. — Он довольно известен Сетями.

— Что это? — скривился Уизли.

Несмотря на то, что Поттеру было немного известно об этом изобретении чернокнижника, он решил не перебивать подругу и выслушать ее версию.

— Это переплетение множества чар, а иногда и проклятий. Они создают что-то вроде магической паутины, пересечение которой очень дорого обойдется незадачливому естествоиспытателю. Очень удобно, если хочешь поймать кого-нибудь, — пояснила Гермиона, затем посмотрела на Поттера и полюбопытствовала: — Как он тебе?

— Мне показалось, что он чем-то похож на Дамблдора. Стар подарил мне амулет Ларно. Правда, я еще не успел почитать о его свойствах, — Гарри не стал упоминать, что Северус забрал камень, как только увидел. Зельевар сказал, что должен проверить предмет на наличие посторонней магии и порталов.

— Я не слышала о таком амулете, — немного расстроенно посетовала Гермиона и предложила: — Я могу посмотреть в библиотеке, если хочешь?

— Я сам посмотрю, мне все равно заняться до пятницы не чем, — улыбнулся Поттер.

— А как же твое преподавание? — спросила младшая Уизли, идя с ним рядом и держа за руку.

— Ну, я пока не знаю своего расписания. Думаю, все будет зависеть от того, что решит Северус.

Гарри не заметил, как от его слов Рон встал, как вкопанный.

— Ты называешь его по имени?! — воскликнул тот, вытаращив на друга глаза.

— Рон, не кричи! — возмутилась Гермиона.

Гарри прикусил язык. И чего он такой дурак? Хорошо хоть проболтался друзьям, а не постороннему.

— Да, Рон, называю, — осторожно ответил Поттер. — Только не надо делать из этого трагедию, ладно?

Рон как-то странно на него посмотрел, потом прищурил глаза и перевел взгляд на Гермиону, которую новость не особо удивила.

— Ну, вот, что ты так смотришь? Ну, называет он его по имени. Тебя Гарри тоже не по фамилии зовет, — всплеснула руками девушка.

— Это же Снейп, — словно маленькому ребенку объяснил Рон, а потом посмотрел на друга с ужасом: — Гарри, вы что друзья?

Поттеру показался этот вопрос таким наивным и звучащим настолько по-детски, что он не сдержал улыбки.

— Друзья, — кивнул он. — И ты прекрасно знаешь, что мы с ним уже давно в нормальных отношениях. Чего ты удивляешься?

Рон не изменил своего подозрительного и немного странноватого взгляда, что-то обдумывая. Дальше ребята шли молча. Вот только молчания Уизли хватило ненадолго:

— Ты живешь у него дома и называешь его по имени, это кажется слегка… самую малость ― необычно, — сделал он вывод.

— Я — его ученик, — сказал Гарри, словно это все объясняло.

— Я тоже ученик Люпина. Но я не живу с ним, — упрямо возразил Рон.

— Ну и что? — Поттер не совсем понимал, куда клонит друг.

— Рон, замолчи! Что за намеки? — прикрикнула на парня Гермиона, видимо, догадавшись о чем речь.

— А тебе это странным не кажется? Раньше они вместе не жили! — надавил помощник Ремуса.

Понимание того, к чему вел Рон, пригвоздило Гарри к месту и заставило выпрямиться как палка. Он развернулся к молодому человеку и посмотрел тому в лицо. Девушки и рыжий парень застыли с напряженными выражениями, ожидая бури. А Поттер рассмеялся им в лицо. М-да, скажи ему кто-нибудь в школе, что у него что-то с Северусом — он бы набил идиоту морду. Да и сейчас, пожалуй, Гарри поступил бы так же. Однако, подозрения Рона были такими глупыми, что Поттеру не оставалось ничего, кроме как посмеяться над ними. Слышал бы Снейп заявление друга его сына! Наверное, не то чтобы на ингредиенты, он бы его в банку с тварями замариновал.

Поттер ухмыльнулся Рону и посоветовал:

— Ты знаешь, тебе лучше никогда не делать таких намеков при профессоре. Вряд ли он посмеется, — молодой человек похлопал растерянного друга по плечу и добавил: — Северус заботится обо мне, Рон, также, как это делают твои родители о тебе. Ничего из того, что ты подумал, между нами нет. И, пожалуйста, не надо подозрений. Ты же знаешь меня. Притом, я встречаюсь с твоей сестрой, если вдруг ты забыл, — Гарри прижал к себе Джинни и поцеловал в щеку.

Рон поморщился, но согласно кивнул.

— Извини, — пробормотал он.

— Пойдемте дальше, — сказал Поттер. Когда он был фениксом, то довольно часто летал по этой местности, поэтому, неплохо ориентировался в лесу.

— Вы отбываете в субботу? — поинтересовалась через пару минут Джинни.

— Скорее всего, — неопределенно ответил Гарри.

— Мы только в понедельник, — высказался Рон, стараясь замять возникшую неловкость. — Отец сказал, что мы будем жить не как в прошлый раз — в палатках. В Гринвилле нам предоставят отель. Не помню, что это за штат…

— Висконсин, — вздохнув, подсказала Гермиона.

— Да, да, спасибо, — хмыкнул парень. — Так вот, нас поселят в небольшой гостинице.

— Так много народу и в один отель. Ты точно не путаешь ничего? — удивилась Джинни.

— Нет, не путаю, — нахмурился брат. — А в чем проблема? Им проще впихнуть всех в один дом, чем потом собирать всех по округе.

— Это разумно. Министерство, скорее всего, сделает что-то похожее на дом отдыха. Магией расширят все внутри, и не нужно будет заботиться о мерах безопасности, — поддержала молодого человека Гермиона.

Гарри вглядывался в лес, ему показалось, что он заметил какое-то движение впереди. Деревья покачивались на легком ветерке. Внезапно раздался громкий вибрирующий звук, и сверху на молодых людей посыпались белые хлопья снега. Поттер отряхнулся и всмотрелся в ту сторону, откуда шел шум, друзья сделали тоже самое.

— Это, определенно, магия, — констатировал Гарри. — Мне кажется, что там кто-то стоит, — молодой человек указал на пригорок в сотне футах от них. — Я проверю, останьтесь тут.

— Ну, конечно, так и послушали, — буркнул Рон и прошел мимо Поттера. Гермиона поддержала своего парня и пошла за ним, бросив Гарри предостерегающий взгляд.

Поттер неодобрительно вздохнул и посмотрел на Джинни. Она ему мило улыбнулась и, потянув за руку, повела за ребятами.

— Не время геройствовать, — шепнула она.

— Причем тут это? На разведку ходят по одному, а не гурьбой, — тихо пробурчал юноша.

То, что увидели за холмом друзья, ввело их в небольшой шок. Первым очнулся Поттер и прокричал:

— Профессор Дамблдор!

На поляне среди опавшего с деревьев снега, стояли два пожилых мага: директор Хогвартса в дорожной мантии и Морган Стар в своей меховой одёже. Оба волшебника обернулись к молодым людям. Морган приподнял брови в удивлении и сказал:

— Мистер Браун, вы смогли почувствовать мою магию из замка? — в этих словах был явный интерес.

Гарри замер, такой вопрос заставил его напрячься.

— Нет, как бы я смог почувствовать с такого расстояния? — неуверенно произнес юноша.

— Что вы тут делаете, господа? — спросил Дамблдор, посмотрев на каждого из ребят.

Самое глупое, что ответ был банален до невозможности.

— Гуляем, сэр. Погода замечательная, — беззаботно выпалил Рон.

Морган усмехнулся и глянул на Альбуса.

— Мне кажется, что первые жертвы будут еще до того, как тут появится сеть, Альбус. Ты уверен, что стоит все это затевать? — его вопрос был серьезен.

Стало очевидно, чем занимались директор и его друг, а тот звук, что ребята слышали — это Морган ставил сеть. Поттер втянул воздух всей грудью и попытался ощутить творимое здесь волшебство. Однако, он не смог почувствовать, где находились нити заклинаний. Может быть, Стар еще не успел полностью сформировать паутину?

— Молодые люди, вам лучше отправиться в замок и сюда ходить больше не надо. Скоро тут будет опасно, — попросил директор, посмотрев в глаза Поттеру.

Гарри уже хотел сказать, что они уходят, как им овладело странное беспокойство, и в следующую секунду по спине, как раскалённым железом, ударила боль, а в голове прогремело:

«Драко!»

— Что-то не так, Гарри? — Дамблдор оказался рядом с юношей, лицо которого исказила мука. Поттер с трудом открыл зажмуренные глаза.

«Что-то случилось с Драко. Я почувствовал его боль. Мне надо к нему», — мысленно передал юноша.

«Ты не мог… — услышал Гарри сомневающийся голос Альбуса, но затем старик сам замолк, и с удивлением уставился на ученика. В глазах волшебника появилось какое-то понимание, и он спросил: — Как ты его найдешь?»

Поттер не знал как, но чувствовал, что если немедленно не аппарирует, то потеряет нить связывающую его с Малфоем. А она была соткана из боли и страха, причем таких отчетливых, будто Гарри сам их испытывал. Нужно было действовать, и немедленно. Это было нерационально и безумно глупо.

«Я не знаю, сэр, — помотал Поттер головой, — но я знаю, что если аппарирую, то найду его».

«Может ты ошибся?» — строго спросил директор, вглядываясь в юношу своими невозможно голубыми глазами.

«Нет», — выдохнул парень и прогнулся в спине, потому, что с правой стороны начало жечь. Его начинало мутить.

— Мистер Уизли, отведите барышень в замок, — вдруг велел Дамблдор остальным ребятам, затем повернулся к Моргану: — Продолжай по плану, я скоро вернусь, — Поттер заметил, как Стар согласно кивнул и вернулся к прерванному занятию. Затем, как в тумане, Гарри поймал взгляд директора, протягивающего ему руку: — Держи. Пойдем вместе.

Парень взял за предплечье Альбуса и, чтобы не стошнило, закрыв глаза, аппарировал.

// — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — -

Ваши комментарии сделают автора счастливым и готовым к новым подвигам! :)

От резкого приземления и обжигающей боли, внезапно ставшей острее, Гарри потерял равновесие и упал. В последний момент он сумел выставить руки, чтобы не удариться лицом о каменистую землю. Дамблдор пришел ему на помощь, как только возвел вокруг щиты.

— Как ты? — напряженно спросил волшебник, видя гримасу на лице молодого человека.

— Боль в спине... очень сильная, — тяжело дыша, ответил Поттер, прогоняя дурноту. — Нам нужно торопиться.

Маги осмотрелись. Они стояли под накренившимся и давно засохшим деревом. Ветер гулял между ветвей и они со скрипом и треском покачивались, норовя обломаться и обрушиться на головы путешественникам. На мили вокруг простиралась безжизненная пустошь, и не было видно ни души.

— Я не понимаю, — выдохнул Гарри, вертя головой. — Я чувствую, что он где-то рядом, но не вижу и не ощущаю скрывающих или маскирующих чар.

Директор молча осматривался, расхаживая вокруг единственного растения. При виде того, как пристально старик всматривается в пространство вокруг, в голове у Поттера мелькнула мысль, что тот видит окружающую их магию, как это было с Гарри в Тайной Комнате. Сейчас юноша не мог узреть ни паутины чар, ни нитей заклинаний и ничего не чувствовал, кроме боли.

— Меня больше удивляет, что нас забросило так далеко. Мне кажется, что мы на материке, боюсь даже предположить, где именно, — проговорил Альбус, прерывая размышления Поттера. Не было понятно, нашел ли директор что-то. Волшебник задумчиво посмотрел на молодого спутника. — А еще твоя неожиданная связь с мистером Малфоем — весьма необычное явление, — Альбус поправил очки и добавил: — хотя, если предположить, что она появилась после того, как ты избавил его и Северуса от метки…

— О чем вы, сэр? — непонимающе уставился на него Гарри, хотя сейчас ему меньше всего хотелось разбираться в чем-либо. — Я ничего такого не делал.

— А разве Северус тебе не рассказал? — в ответ удивился Альбус, всматриваясь в ветви мертвого дерева.

— Нет, — помотал головой Поттер и уже открыл было рот, чтобы задать очередной вопрос, но почувствовал, что в легких не хватает воздуха, в груди стало тесно. И тут взгляд юноши упал на обожжённую солнцем почву пустоши. Либо какая-то странная магия действовала вокруг, либо от ноющей спины у парня появились галлюцинации: Гарри видел, как что-то под поверхностью пульсирует, словно бьющееся сердце. Это сначала привело юношу в оцепенение, но потом мозг сложил все свои ощущения. — Он здесь, сэр! Под землей! — выпалил он.

Поттер произнес поисковое заклинание, и через мгновение волшебная палочка указала направление. Дамблдор последовал за Гарри. Когда они остановились около места, куда она указывала, директор попросил молодого человека посторониться и начал колдовать. Через пару секунд земля затряслась под ногами и с жутким звуком разверзлась. Из образовавшейся щели, осыпаясь песком и мелкими камешками, начал подниматься массивный каменный саркофаг. Его крышка была испещрена рунами. Поттера обдало холодом.

— Гарри, отойди дальше, здесь проклятье, — велел Дамблдор, продолжая удерживать находку своей магией.

Поттер с трудом втянул воздух в грудь, плохо ощущая опору под ногами, и отошел на несколько десятков футов. Директор чертил в воздухе символы, которые при произнесении загорались лунным светом. Руны на саркофаге тоже начали светиться, но оранжевым светом, плавно перетекавшим в красный — это говорило о том, что проклятие, наложенное на него, основывалось на крови. Гарри ощущал, как голос старика отдаляется от него, перед глазами замельтешили темные мушки. Реальность постепенно уплывала, затягивая юношу в глухую черную воронку.

«Надо сказать, позвать на помощь… сделать хоть что-нибудь…» — текли ленивые мысли, но рот так и не открылся, как и рука с палочкой не поднялась, чтобы привлечь внимание Дамблдора. Потом исчезло все. Не было ни мыслей, ни ощущений, просто тьма и пустота.

Необычная молния разрезала черноту, очерчивая контур высокой фигуры в развевающейся от порывов магии мантии, и вернула Гарри в реальный мир. Юноша услышал глухой удар и в затылке заныло. Наверное, мозг был еще в шоке, потому, что прошла целая вечность, прежде чем Поттер вспомнил, как нужно дышать, и жадно вдохнул: в голове просветлело, и он увидел, как Дамблдор совершает хлесткие движения палочкой. Вместилище для усопшего, лишившись магии, упало на землю, и с него сорвало крышку. Гарри не понял, как поднялся, но уже неуверенной походкой пошел к старому магу, который склонился над Драко. Аристократ лежал на боку, иссиня бледный, весь в грязи и крови. Из спины слизеринца торчала стрела.

— Он жив, — с облегчением сообщил старик, продолжая колдовать.

Гарри, как загипнотизированный, наблюдал за движением палочки директора и не верил в происходящее. Драко ранен, лежит в гробу под землей, а Поттер смог почувствовать, что ему нужна помощь! Что, черт возьми, происходит? И где они вообще находятся? Поттер окинул местность более внимательным и не замутненным болью взглядом. Все вокруг казалось мертвым, только одинокое изжаренное на солнце дерево было тут не к месту. Оно напоминало почерневшие от времени кости, вымытые дождями из могилы. Гарри поморщился и прищурил глаза, заметив в ветвях нечто напоминающее гнездо.

Через несколько минут Альбус опустил палочку и, тяжело вздохнув, задумчиво посмотрел на спутника:

— Это просто невероятно, Гарри.

Поттер оторвал взгляд от странного дерева и с удивлением уставился на директора, задумчиво качавшего головой.

— С каждым разом все интереснее и интереснее, — пробормотал тот и вернулся взглядом к Драко. — С мистером Малфоем все будет в порядке. Стрелу вытаскивать не буду, лучше оставить ее до прибытия к Поппи.

В груди у Поттера зашевелилось что-то нехорошее и, словно почувствовав угрозу, он обернулся. Вдали в небе собирались грозовые облака, и на их фоне было хорошо видно летящее в сторону магов большекрылое существо.

— Надо убираться отсюда, — выпалил Гарри, узнав в твари химеру. Она не была похожа на тех, что юноша видел в Лондоне. Черные, как и все тело, крылья, одна-единственная башка, напоминающая голову пантеры и хорошо заметные, даже с такого немаленького расстояния, когтистые лапы, больше похожие на вороньи, но сильно увеличенные.

Дамблдор тоже увидел приближающееся к ним существо.

— Держись, — велел он, протягивая Гарри руку.

Парень схватился за ладонь, а в следующее мгновение ощутил вихрь, засасывавший его в спираль безвременья, и странное тяжелое чувство, словно кто-то вытягивает из него силы. Директор перенес их прямо во владения мадам Помфри. На этот раз Поттер не упал, уцепившись за удачно подвернувшуюся спинку кровати. В голову с опозданием — почему-то в последнее время это с Гарри происходит довольно часто — пришла мысль. Молодой человек удивленно посмотрел на своего спутника. У директора была привилегия аппарировать в замке, а у Гарри-то нет. Тогда, как же ему час назад удалось перенестись из Запретного леса? Они ведь были не за пределами антиаппарационного барьера. Неужели сущность феникса проявила себя и тут? Тогда, может быть, с Драко Гарри тоже как-то связан, как и с Северусом? Но почему?

“Его я в хранители не выбирал. По крайней мере, я не почувствовал этого”, — размышлял Поттер, наблюдая, как директор аккуратно левитирует его друга на одну из кроватей медицинского крыла. Опустив Малфоя на мягкое одеяло, Дамблдор позвал целительницу.

— Мерлин мой, что опять произошло? — воскликнула мадам Помфри, увидев Малфоя. У женщины, видимо, уже нервы сдавали из-за постоянных происшествий: то директор, то Поттер, теперь вот бывший студент.

— Его пытались убить, — быстро проинформировал Альбус. — Я остановил кровь и навел на него исцеляющий сон, чтобы немного замедлить процесс заражения крови.

Мадам Помфри кивнула и принялась колдовать над раненым, а пожилой волшебник подошел к Гарри.

— Как ты? — спросил он.

— Лучше, — кивнул Поттер, выпрямляясь и отпуская спинку. — Сэр, что это было за место? И то существо…

— Не знаю, Гарри. То, что к нам летело, было похоже на химеру, но я могу ошибаться, — тихо ответил Дамблдор. — Среди тех, что бесчинствовали в Лондоне, таких не было.

— Я видел что-то вроде гнезда на дереве. — Юноша провел ладонью по волосам. Пальцы запутались в длинных прядях: Гарри еще не до конца привык к ним, поэтому пришлось прервать свое занятие и просто опустить руку.

— Я тоже заметил, — кивнул старик. — Думаю, стоит дождаться, когда мистер Малфой очнется и все нам расскажет.

— Сэр, — начал парень и немного замялся, — я перенес нас, несмотря на антиаппарационный барьер. Как такое возможно?

Дамблдор несмотря на серьезный вопрос юноши, улыбнулся ему и ответил:

— Я тоже думал об этом. Здесь может быть единственное объяснение, и, думаю, ты уже догадался какое.

— Феникс.

— Да, — кивнул старик и, приподняв седую бровь, продолжил: — у оборотней, когда они в человеческом виде, сохраняется их сила, чутье и ловкость. У тебя же остается способность перемещаться в пространстве. Мы еще не знаем всех твоих возможностей.

— Без огня? — скептически уточнил Поттер.

— Да. Ведь твой огонь — это магия, он всегда с тобой, даже если ты его не видишь, — директор рассуждал несколько отстраненным голосом, словно одновременно думал о чем-то еще.

Гарри посмотрел на Драко. Медсестра уже сняла с него рубашку и медленно вытаскивала из спины зазубренный наконечник стрелы. Это было жутко: сталь разрывала кожу, выходя наружу. Гарри отвернулся.

— Вы сообщите, когда он очнется? — сдавленно спросил Поттер директора.

— Да, конечно. Думаю, Северус захочет знать, что случилось с его крестником.

— Не сомневаюсь, — Гарри посмотрел на часы, висевшие над дверью в медицинское крыло и проговорил: — Думаю, его уроки уже закончились, я пойду, сообщу ему.

— Иди, — кивнул старик.

* * *

— Где вас с директором носило?! — встретил Гарри злой, как сотня соплохвостов, мастер зелий. Парень даже толком не успел прикрыть за собой дверь в их комнаты. Очевидно, друзья уже успели сообщить Снейпу о том, что случилось в лесу. Надо будет сказать им большое спасибо!

Северус стоял около камина, в одной руке сжимая черную мантию, очень похожую на ту, что он носил, когда отправлялся на собрание Пожирателей, а в другой горсть летучего пороха. Когда молодой человек прислонился к закрытой двери, зельевар с такой силой сжал пыль, что послышалось, как она заскрежетала в кулаке.

— Ну? — потребовал профессор.

— Драко подставился, — прохладно проинформировал Гарри. — Мы вытащили его из-под земли со стрелой в спине, — язвительно уточнил парень и немного нервно усмехнулся. — Кто-то решил закопать его заживо.

Слова юноши мгновенно остудили злость мастера зелий. Его лицо побледнело, между бровями залегла глубокая морщина, в глазах отразилось беспокойство. Он бросил в огонь порох, но, вместо того, чтобы вспыхнуть зеленым пламенем, тот полыхнул синим. Мужчина не обратил на это никакого внимания. Он кинул мантию в кресло и сложил руки на груди.

— Что с ним? Он тут? — тихо спросил он, впившись взглядом в глаза Гарри.

Поттер почувствовал, чего хочет профессор, и открыл свой разум, показывая воспоминания.

— Он в больничном крыле, — через некоторое время медленно ответил Поттер и устало прикрыл глаза. — С ним все будет в порядке. Мадам Помфри уже вытащила стрелу, — юноша говорил и ощущал, как напряжение немного утихает. — Могу я воспользоваться твоими запасами бодрящего зелья? — спросил он застывшего рядом с ним отца. Гарри даже не заметил, когда тот подошел.

Мастер зелий достал палочку и направил ее на молодого человека. Поттер ощущал действие сканирующего заклинания и спокойно ждал, когда отец закончит и, наконец, даст ему то, что он попросил. Снейп снял чары и, молча развернувшись, направился в лабораторию.

Молодой человек сполз на пол, никакого желания двигаться не было. Как было бы хорошо оказаться в теплой постели и немного отдохнуть. Заснуть и забыть все, что он узнал. Но мысли уже неслись в голове, составляя вопросы, ответов на которые не было. Что за связь образовалась у него с Драко, и каким образом он мог ее создать? Известие о том, что Гарри снял метку, было неожиданно. Почему отец не рассказал, что у него больше нет знака Риддла?

Снейп вернулся через минуту и присел рядом с Поттером.

— Почему ты не остался в больничном крыле, если тебе плохо? — устало спросил он, вкладывая в руку Гарри флакон с зельем.

— Мне не плохо, — не чувствуя губ, ответил парень. Откупорив пузырек, он выпил содержимое. — Мне кажется, аппарация вытянула из меня все силы.

Поттер тяжело вздохнул и внимательно поглядел на мага, наблюдавшего за ним с плохо скрываемым беспокойством. Тот был странно спокоен, хотя ему только что сообщили, что его крестник чуть не умер, а он сидит и даже не пытается бежать в медицинское крыло.

— Почему ты не идешь к нему? — вдруг спросил Гарри, хотя вопрос был дурацкий. — Это он пострадал, а не я.

На лице мужчины проскользнуло необычное для него выражение, несмотря на то, что эмоции бывшего шпиона всегда было сложно читать, юноша понял, о чем думает Северус: он не может решить, что лучше сделать — остаться с сыном или идти к крестнику. Гарри почувствовал вину, ведь это он строит тут из себя мученика, когда поддержка нужна Драко.

— Иди к нему, я в порядке, — сказал он, поднимаясь на ноги. — Я приду чуть позднее. Поттер встал пошел к двери в свою комнату, и Снейп его не останавливал.

— Я спущусь за тобой, когда он придет в себя, — предупредил Северус.

— Да, — едва выговорил Гарри и скрылся в своей спальне.

* * *

То зелье, что дал ему мастер зелий, подействовало на Поттера как снотворное и как только он упал на кровать, даже не потрудившись скинуть обувь — мгновенно провалился в сон. Впервые, за минувший год, ему приснился Риддл. Не то чудовище, с которым ему пришлось сражаться прошлым летом, а красивый статный мужчина с гордой осанкой и надменным взглядом. На шестом курсе Поттеру представилась возможность созерцать именно такого Волдеморта, еще не успевшего расщепить свою душу на осколки. Тогда Дамблдор показал своему ученику много воспоминаний.

Темный Лорд спрашивал во сне, почему Поттер еще жив и почему не ищет его. Гарри, не удивляясь и не страшась своего собеседника, отвечал что-то, но не мог понять что: голос сливался в какой-то звук больше похожий на шум воды. Оба мага были спокойны и общались словно были старыми друзьями. И в конце Волдеморт улыбнулся и положил руку на плечо Гарри.

— Мы вместе будем строить этот мир, — доверительно прошептал он парню.

Поттер дернулся и проснулся. В комнате было светло, а около кровати стоял Снейп. Гарри смотрел на руку мужчины, все еще протянутую к нему. Видимо, он коснулся, чтобы разбудить, именно того плеча, где мгновение назад лежала ладонь Темного Лорда.

— Драко пришел в себя, — сообщил Северус, изучая взглядом лицо сына. — Как ты себя чувствуешь?

Поттер спустил ноги с кровати.

— Нормально, — он откинул волосы, упавшие на лицо. — Сколько времени прошло?

— Два часа, — ответил профессор. — Какой-то ты бледный. Я принесу еще зелье...

— Не надо, все нормально, — остановил его Гарри, вставая с кровати. — Я готов идти.

Северус немного помолчал, сверля взглядом юношу, потом произнес:

— Хорошо, — он развернулся и вышел в гостиную.

Гарри последовал за ним, размышляя об увиденном во сне.

До больничного крыла мастер зелий и его ученик дошли молча. Снейп ввел Поттера в ставшую привычной палату. Под потолком вновь парили сферы с голубоватым свечением. Около Драко в кресле сидел Дамблдор и задумчиво поглаживал бороду. Малфой полулежал, откинувшись на подушку. Похоже, они со стариком о чем-то разговаривали до прихода посетителей. Завидев вошедших, блондин ухмыльнулся в своей излюбленной манере и хрипловато произнес:

— А вот и наш Герой.

Северус остановился у кровати крестника и вопросительно посмотрел на Гарри, все еще стоявшего у двери. Тот подошел ближе.

— Теперь давайте попробуем разобраться, — предложил директор, и глянув на пострадавшего, кивнул ему, призывая начать рассказ.

— Утром я встретился с Самюэлем Самерсом, отец с ним много раз сотрудничал раньше, несмотря на то, что он оборотень. Я узнал, что Самерс полмесяца назад встречался с Рэвьяром Старком в Корнуолле. Этот Старк раньше был альфой стаи, которой сейчас руководит Сивый. Не знаю, почему Фенрир оставил его в живых, обычно у оборотней так не принято…

— Драко, ближе к делу, — одернул Северус.

— Так вот, с ними тогда был Гордон Верди, — произнес Малфой, ничуть не смутившись.

Упоминание этого имени задело память Гарри. Это тот шпион, которого раскрыли.

— Я знал, что, если приплатить, Самерс даст информацию о Пожирателях, — продолжал рассказывать Драко. — Это действительно оказалось так. Договорившись с ним, я пошел по данному мне адресу. Место оказалось на окраине города, в котором у нас с ним состоялась встреча. Кстати, мне крайне интересно, как вы узнали, где я, и как смогли аппарировать за мной в Австралию? — лицо блондина выражало по-настоящему сильное удивление.

Северус приподнял бровь и озадаченно повернулся к директору. Тот сидел с таким лицом, что сразу стало понятно — Альбус такого не ожидал. И не мудрено, ведь волшебники обычно не перемещались на такие расстояния. Порт-ключом — да, но не с помощью аппарации. Это был большой риск, и не у каждого хватило бы сил.

— Драко, хотелось бы выслушать твою историю, прежде чем мы примемся обсуждать нашу, — попросил старик, однако смотрел он в этот момент на Гарри. В его взгляде смешались подозрение и любопытство.

— Я наложил на себя чары невидимости и несколько щитов и отправился по указанному адресу, — повторил Малфой, — и оказался у заброшенного дома. Я некоторое время следил за тем, придет ли кто-нибудь к нему, пытался определить, что за защита стоит вокруг. К моему удивлению, барьеров я не обнаружил, и никого вокруг жилища не наблюдалось все то время, что я там проторчал. Я решил заглянуть внутрь. В комнатах оказалось все раскурочено, как раз в духе обиталища оборотней, и запах говорил о них же. Ничего интересного я там не нашел, кроме груды гниющих костей… — он прервался от воспоминаний о жутком зловонии. Казалось, нос до сих пор был им забит. — Ни писем, ни каких-либо предметов, которые могли хоть что-нибудь сообщить о Пожирателях, найти не удалось. Я не подумал, что Самерс даст мне информацию об оборотнях, он же прекрасно знал, что меня они не интересуют.

— Надо четче формулировать свои желания, — скривил губы Северус, — тем более, когда общаешься с нелюдями. Пикнуть не успеешь, как окажешься в восьмифутовой яме, — играющим на нервах голосом произнес Снейп.

Драко отвел глаза, на его щеках появились розовые пятна стыда.

— Меня подстрелили прямо в доме. Я услышал, как разбилось стекло, а потом спину обожгло огнем, — пробормотал молодой человек. — Я не ожидал этого.

— Тебе сказочно повезло, что тебя нашли, и что на стреле не было яда, — прошипел профессор, а затем возмущенно добавил: — неужели нельзя было воспользоваться зеркальным щитом, знал же, куда идешь! Не ожидал от тебя такой глупости!

Блондин скривился, словно съел лимон. Его гордость явно была задета, впрочем, он и сам понимал, что виноват в получившейся ситуации. Он сжал зубы, чтобы не огрызнуться.

— Драко, ты помнишь, что было дальше? — мягко спросил Дамблдор, с осуждением смотря на преподавателя зелий.

Снейп проигнорировал этот взгляд. По сжатым губам волшебника и заигравшим желвакам было заметно, сколько всего он хотел бы сказать незадачливому шпиону.

— Ко мне подбежали двое мужчин, я не узнал ни одного из них, — холодно продолжил Малфой. — Они говорили на неизвестном мне языке, и я ничего не понял. Один ударил меня по голове. Все остальное — будто в тумане. — Он сощурился, словно что-то вспоминал, и добавил: — помню стало не хватать воздуха, а еще что-то стучало…

По спине Гарри побежали мурашки. Драко слышал, как его закапывали, как земля стучала о крышку гроба. Поттер сложил руки на груди, унимая легкую дрожь.

— Потом я очнулся тут, — услышал гриффиндорец и посмотрел на Малфоя. Тот, в свою очередь, поднял глаза и вопросительно уставился на друга.

Северус заметил этот взгляд.

— Так как ты сумел найти его? — вкрадчиво спросил он, глядя на сына.

Гарри собрался мыслями и начал говорить. Рассказ занял не больше пары минут. Может, он и был бы более содержательным, если бы Поттер понимал, что именно в тот момент происходило. Набор ощущений мало что мог рассказать о творившейся магии. Однако, наблюдая за выражением лица Северуса, Гарри заподозрил, что тот понимает больше, чем юноша. К концу монолога Снейп ушел в свои мысли, поэтому парень повернулся к директору:

— Когда я был последний раз у Драко, я оставил ему портал, но вряд ли через этот предмет он мог… как-то сообщить мне, что в опасности. Причем таким образом, как это произошло.

— Не мог, конечно, — покачал головой старик. — Как я уже говорил, мне кажется, что все дело в твоей магии. Когда ты был у Драко, ты превратился при нем и рассеял чары метки. Так же, как это было с Северусом, — Гарри метнул взгляд в зельевара, но не смог прочитать по выражению его лица ничего, кроме настороженного внимания. — Уничтожив метку, ты, скорее всего, перекинул мост между собой и теми, кого ты освободил от нее. То есть, образовал сильную ментальную связь, — пояснил Альбус.

— Такое иногда бывает между целителем и пациентом, — подтвердила мадам Помфри, включаясь в разговор. Все повернулись к ней, и она продолжила: — когда болезнь сильно поражает магическое ядро больного, колдмедику приходится делиться с ним своей энергией и проникать в источник заражения. Он невольно цепляется своей магией за чужую, таким образом, неминуемо образовывая связь с пострадавшим, — она немного помолчала, что-то вспоминая, и потом печально добавила: — Были такие случаи, что целители при неудачно прошедшей операции погибали вместе с пациентами.

Информация произвела эффект взорвавшейся бомбы, по крайней мере, для Поттера. Он в очередной раз поиронизировал над своей исключительностью и везучестью. Даже стало невыносимо смешно. Что же получается, теперь он — счастливый обладатель двух «пациентов»? Посмотрев на Снейпа, гриффиндорец поежился от его взгляда, в котором проскальзывала искорка безумия. Молодой человек невесело рассмеялся, а потом смех перерос в истерический.

«Наверное, отца такой поворот тоже несказанно радует!» — саркастично пропел внутренний голос.

— Успокойся, — угрожающе прошипел мастер зелий, строго глядя на Гарри. Он, видимо, понял часть мыслей сына. — Мы еще ничего не проверили.

— И как же мы это сделаем? — чуть ли не в тон зельевару спросил Поттер, которого начала бить нервная дрожь и просто распирало от того, что хотелось что-нибудь побить или обратиться в феникса и взмыть в небо.

— Очень просто, — отрезал профессор и пошел к подносу со стрелой.

Юноша проследил за тем, куда направляется отец и его словно ударило разрядом тока.

— Ты что? Не смей! — испуганно закричал Гарри, бросаясь к мужчине. Дамблдор тоже вскочил с кресла.

Однако мастер зелий уже схватил стрелу и полоснул острием по левой ладони. Северус поморщился, а Гарри, зашипев от боли, схватился за левую руку. В голове звенело от ужаса. Поттер закрыл глаза, но не от жжения в конечности, которое исчезло, как только отец залечил свой порез, а от чудовищных вывертов судьбы. Его губы искривила болезненная усмешка. Все стало предельно ясно в том будущем, что ждет Поттера. Ровена сказала, что он должен излечить темного мага, знаменитого убийцу и собственный персональный кошмар ― при этом, навсегда связав себя с ним. И что же будет в конце? Что станет с Гарри Поттером, если его душа будет соединена с Томом Риддлом, и не только с ним, но и со всеми кого он вылечит?

— Гарри, — позвал мягкий голос, и молодой человек ощутил прикосновение пальцев к подбородку.

Парень открыл глаза и увидел, что рядом стоит Северус и смотрит на него тем взглядом, что юноша очень любил. Он положил руку на плечо сына и чуть сжал, желая поддержать этим дружеским жестом.

— Это не страшно, Гарри, — сказал зельевар. — Никто не узнает об этом. Драко будет осторожен и больше не будет ничего выведывать, — маг обернулся и требовательно поглядел на блондина.

Малфой согласно кивнул и повернулся к мадам Помфри, которая протягивала ему зелье для сна.

— Ты помнишь, что сказала Ровена? — прошептал Поттер.

— Да, — ответил зельевар.

— Это…

— Я придумаю, как защитить тебя, Гарри, — заверил его Снейп. — Если ты опять ничего не выкинешь, как в прошлый раз, я сделаю все, чтобы спасти тебя.

В горле у Поттера встал ком, когда он ощутил дежавю. Нет, он не будет больше ни на что соглашаться и, тем более, обещать.

— Я не стану тебе лгать, Северус, — вдруг резко сказал Гарри, отстраняясь от зельевара. — Если ты считаешь, что я буду стоять и смотреть, как ты или кто-то другой жертвует ради меня жизнью, то ты ошибаешься. Если бы мне предложили переиграть ту ситуацию с побегом, я бы не задумываясь поступил также! — отчего-то в душе Поттера нарастала злость, а может это был позабытый страх того, что придется снова пережить весь тот ужас. — Ты считаешь, что я не понимаю, каково это — терять близких?!

— Гарри, пожалуйста, успокойся, — Северус попытался дотронуться до сына, но тот шарахнулся прочь.

Глаза юноши потемнели, когда воспоминания прошлых дней всплыли на поверхность, замораживая сердце и скручивая внутренности.

— Я не стану молча стоять в стороне! Если вы попытаетесь оградить меня от действий или начнете скрывать что-то, я просто уйду, — процедил он.

Гарри снова ощутил тяжесть, словно груз, который, как юноша считал, давно сброшен, опять лег на плечи. Еще несколько часов назад он думал, что волен радоваться жизни: гулять с друзьями и любимой девушкой, преподавать ученикам, спокойно привыкать к тому, что у него есть отец, который о нем заботится, и не напрягаться из-за предстоящей поездки, вообще представлявшейся чем-то далеким. Он-то считал, что у него есть выбор! Теперь же, в мозгу эхом звучали слова Рейвенкло, а в душе зародилось предчувствие, что все будет не в пользу Гарри: медленно и мучительно, он будет раздавать свою душу, пока не дойдет очередь до Волдеморта, и тогда там не останется ничего. Сегодня Гарри уже понял, что лечение забирает у него столько сил, сколько нужно «болезни», а не столько, сколько позволит он сам. Почему-то молодому человеку было совершенно очевидно, что его целительская практика закончится на Темном Лорде.

«Ни один не будет жить спокойно, пока жив другой», — так сказала Трелони, чтоб ей плохо спалось всю жизнь.

* * *

Вечер в подземельях проходил до жути тихо, впервые действуя этим на нервы мастеру зелий. Маг стоял у котла и помешивал Зелье Сна-Без-Сновидений для Гарри. Мадам Помфри пыталась всучить флакончик из своих запасов, но Северус отказался, предпочтя сварить свежее, хотя, если быть полностью честным, ему хотелось подумать и немного успокоиться, а это лучше получалось именно за работой. Теперь у него было полно информации для размышлений. Ультиматум, который сгоряча поставил сын, говорил о нервном напряжении, испытываемым Гарри. И не удивительно. Профессор счел за лучшее не тревожить его, дать время успокоиться и поэтому сейчас юноша, паря где-то над замком, вытворял умопомрачительные пируэты. Снейп даже не хотел задумываться, что он там делает, главное, чтобы это помогло и мальчишка не убился в процессе.

В каком-то смысле, сегодня был день откровений. Картина начала потихоньку вырисовываться в мозгу волшебника. Наверное, к нему перешел потерянный сыном оптимизм, и мужчина был уверен, что найдет решение проблемы Гарри. И проблемы ли? Они еще многого не знают. Может оказаться так, что, связывая людей, юноша может принимать от них магию. Тогда, питая его своей энергией, они смогут уничтож… излечить Тома Риддила. Но это надо проверить. Хм, а как это сделать, не подвергая сына опасности?

Был еще один нюанс, который не давал покоя профессору. С тех пор, как Гарри снял метку, Северус размышлял над словами Ровены. В отношении Риддла она выразилась именно «излечить» и никак иначе, способности Поттера соответствуют этому понятию. Говорит ли это о том, что Темный Лорд не такой уж и темный? Неужели на нем лежит какое-то проклятье, которое сотворило с его разумом такое? Или Рейвенкло все же имела в виду что-то иное? Если бы зельевар смог поговорить с этой особой, то попытался бы узнать подробнее о том, что она подразумевала, но у него не получалось: ему не удавалось поймать сознание призрака. Гарри говорил, что ему требуется просто коснуться камня Хогвартса и он погружается в что-то похожее на транс. Несомненно, Снейп чувствовал магию замка, но не более. Все зависело от самого желания духа общаться с тем, кто ее интересует. Дамблдор подтвердил мысли мастера зелий, когда они обсуждали видение Гарри — сам Поттер тогда отправился камином в дом Уизли.

В гостиной послышалось скрежетание оконной рамы и звуки, выдававшие чье-то передвижение по комнате. Северус дождался, пока цвет зелья станет прозрачным, и добавил веточку жасмина. Много лет назад, работая сразу с несколькими зельями для Темного Лорда и одним для себя — это было как раз снотворное — из-за усталости волшебник не заметил в пучке белозерной водяницы случайно попавшие веточки жасмина. Их цветы довольно похожи. На следующий день маг с удивлением осознал, что после Зелья-Снов-Без-Сновидений ему снились сны, но привычных кошмаров среди них не было, наоборот, маг проснулся отдохнувшим и полным сил. Разобрав зелье по составу, мастер зелий в шоке выявил свою ошибку. Однако не торопился расстраиваться, потому что создал новое неплохое Зелья-Сна-С-Хорошими-Сновидениями. Хотя патентовать он его не стал: вряд ли кому-то могло пригодиться такое зелье, да и времени на это не было — особого значения он этому открытию не придавал. Поэтому волшебник употреблял этот состав только в личных целях.

Жидкость стала золотистого цвета, и профессор погасил огонь. Когда зелье остыло, он разлил его по пузырькам. Прихватив один с собой, Северус вышел из лаборатории. В гостиной никого не было. Маг подошел к двери Гарри и постучал.

— Входи, — последовало тихое разрешение.

Снейп зашел в комнату. Свет внутри не горел, но мужчина заметил сидящего на табурете у окна юношу. Прикрыв за собой дверь, зельевар зажег настенные светильники. Поттер смотрел в окно. Профессор видел выражение его лица, отражавшееся в стекле. Оно было спокойное, а глаза грустные.

— Я принес тебе зелье. Выспись, хорошенько, — посоветовал Северус, ставя флакон на прикроватную тумбочку.

— Прости, что накричал на тебя, — печально сказал Гарри.

— Я почти не заметил, — хмыкнул мужчина, — кроме скрытого подтекста, что ты считаешь меня дураком и слепцом.

— Я не считаю. — Поттер повернулся к отцу и хотел что-то добавить, но заметив насмешливый взгляд и добрую улыбку, хмыкнул: — Да ты издеваешься.

— Немного, — покачал головой старший маг, но потом посерьезнел: — Расскажи мне, что ты решил. Не хочу узнавать все последним, — Снейп сел на край кровати и приготовился слушать.

Гарри был удивлен этой просьбой, но не сказал бы, что расстроен. Такой ход мужчины был даже приятен, он предпочел знать и быть начеку, помогать, в конце концов, чем уговаривать сына отсидеться в безопасном месте.

— Я подумал, что не буду паниковать раньше времени. Информации мало, чтобы сразу ставить крест на жизни и тупо ждать встречи с Риддлом, — заявил молодой человек, обнимая колено.

Северус согласно кивнул.

— Все может быть и не так уж плохо. Нам нужно разыскать ту женщину-феникса, — оживленно заметил Гарри. — Потом разобраться со связью и контролем магии, которую я трачу во время «лечения».

— А что с ней не так? — нахмурился Снейп.

— Она расходуется без моего ведома, — пояснил Поттер

— Ты уверен? — насторожился маг. — Ты всего один раз сознательно вылечил.

— Не знаю, — покачал головой юноша. — Это надо будет проверить.

— Я говорил, но повторюсь: стоит научиться пользоваться этой силой, не прибегая к превращению, — многозначительно приподнял брови Северус и добавил: — Стар сказал, что та женщина, Мариса, лечила, будучи в человеческой форме. Иначе к ней бы попросту не обращался никто из магглов. Значит, она научилась управлять своими способностями.

Гарри задумчиво водил по шву на своих джинсах.

— Я попытаюсь, но пока не знаю, с чего начать, — сказал он.

— Возможно, первоначально надо вернуться к азам окклюменции. Контроль эмоций и сосредоточение на задуманном. Так же, как беспалочковая магия. Я уверен, у тебя получится, — ободряюще улыбнулся отец.

Гарри чуть улыбнулся в ответ, хотя и чувствовал себя уныло. Но его не могло не радовать, что Северус не отчаивается. Как странно видеть такого подбадривающего и оптимистичного мастера зелий. Похоже, сегодня они поменялись местами.

— Спасибо, — искренне поблагодарил молодой человек и поднялся с табуретки. — Наверное, я воспользуюсь твоим предложением и высплюсь. Ты мне поставил на завтра маленьких монстров?

— Нет, отдыхай. Я как раз проверю, чему ты научил этих оболтусов, — лукаво усмехнулся профессор, тоже поднимаясь. — Спокойной ночи, Гарри.

— Постой, — вдруг попросил парень, беря пузырек с зельем.

Снейп повернулся к нему, вопросительно глядя.

— Ты ведь знал, что я могу снять с директора то проклятье. Ты промолчал, когда он умирал, позволяя всему идти своим чередом, — в голосе Поттера не было осуждения, простая констатация факта. — Просто я хочу сказать, что ты тоже мне солгал. Раз ты требуешь от меня прямоты, я прошу от тебя того же, — он оторвал взгляд от флакона и посмотрел в темно-карие глаза.

Снейп молчал, было заметно, что он был не готов услышать такие слова. И Поттеру даже показалось, что мужчина ожидает, что тот накинется на него с обвинениями. Гарри вздохнул.

«Когда же закончится этот день?» — мысленно простонал он.

— Я не обвиняю тебя, — сказал Поттер. — Просто хочу, чтоб ты знал, что я честен перед тобой. И ты будь.

— Гарри, я думаю, что ты изолгался бы, чтобы спасти жизнь своим близким. Так вот знай, я — тоже, — ответил Северус.

— Но директор...

— Я осознавал, что я делаю, — глаза мага строго блеснули.

— Ни одна жизнь не может быть дороже другой, — твердо проговорил Поттер. — Я не верю, что тебе все равно.

— Мне не все равно, — с нажимом сказал Северус, он потер пальцами переносицу и продолжил: — Гарри, я не хочу спорить с тобой, я понимаю, что ты предан Дамблдору. Но не считай, что я без причин могу предпочесть твою жизнь его.

В этих словах была горечь и Гарри прекратил напирать, чувствуя, что у Северуса действительно может быть веский довод. Его история взаимоотношений с директором была намного длиннее, чем у молодого человека. И почему-то сомнений не было — это касалось фамилии Эванс.

* * *

В субботу к Хогсмиду шла небольшая группка магов: трое путешественников и сопровождавшие их профессора МакГонагалл, Люпин и Блэк.

Сириус закинув руку на шею крестника и чуть ли не прижимая его голову к себе, наставлял по поводу того, как надо отдыхать на побережье. Гарри радостно смеялся над его советами. Особенно над попытками на пальцах показать, как надо кататься на серфинге.

— Где ты мог этому научиться? — удивился Поттер, выбираясь из захвата мужчины.

— Как-то раз я летал в Индию с одной ведьмочкой. Меня там и научили на доске стоять, — самодовольно ответил маг и подмигнул.

— Где же ты межконтинентальный портал взял? — Гарри толкнул его локтем в бок.

— Девушка индуской была, у нее родня в Индии, так что… Я давно хотел попутешествовать, — подмигнул крестный.

— Хочешь сказать, что выбирал девушку по географическому признаку, — хмыкнул Гарри. — И где еще ты успел побывать?

— Ну, — волшебник призадумался, загибая пальцы. Когда он дошел до девятого, Поттер рассмеялся. — А что такого? — смутился Сириус.

— М-да, Блэк, не стоит тебе учить ребенка, как заводить неразумные связи. А то он, как и ты, останется один, — прокомментировал Снейп, слушавший одним ухом, что втирает шавка его сыну.

— Кто же еще ему расскажет, как разнообразна может быть жизнь? — нехорошо ухмыльнулся Сириус и ядовито добавил: — не ты же, наш герой-любовник.

— Я советы не даю, — спокойно ответил Северус, презрительно смотря на доморощенного ловеласа. — Иногда — это лучше, чем рассказывать сказки, — он отвернулся в другую сторону и продолжил прерванный разговор с директором и профессором трансфигурации, которые с любопытством наблюдали за вполне мирно общающимися мужчинами.

Сириус с нехорошим прищуром смотрел на своего вечного врага, но не стал препираться, и, как ни в чем не бывало, продолжил болтать с крестником. К их разговору присоединился Люпин.

Когда волшебники дошли до аппарационной площадки, Сириус крепко обнял Гарри, а Рем пожал юноше руку и сказал, что они скоро увидятся на Чемпионате. Дамблдор тоже попрощался с коллегами. Снейп только кивнул на прощание. Старый маг достал из кармана уже начавший светиться портал — это была обычная шариковая ручка, которая должна была перенести их в Лондон.

— Увидимся, — сказал Гарри, улыбнувшись крестному и Ремусу.

Дотронувшись до предмета вместе со своими спутниками, молодой человек ощутил, как его подхватывает магический крючок и закручивает в пространстве.