Ненавижу за то, что люблю

Мне грустно, потому что я тебя люблю,

[right]М.Ю. Лермонтов.

POV Луна Лавгуд.

Я сидела тихо и внимала её голосу. Она была с Гарри, и я не могла поцеловать её или признаться ей в своих чувствах. Тем более, и у меня был парень, который на курс старше меня. Не понимаю чем именно, но чем-то я его зацепила. Он не переставал говорить мне о своих чувствах. Я весьма странная особа (впрочем, все меня такой считают), но он показался мне ещё более странным. Он сводил с ума всех девчонок, которые находились на Рейвенкло. Иногда я слышала, как красавицы-пятикурсницы из Хаффлпаффа шепчутся об этом смазливом парне. И всегда я наблюдаю их недовольные лица, когда прохожу мимо с ним. Да-да, никто иной, как Драко Малфой, слизеринец и ужасный язва, был моим парнем. Однако он оказался не так плох. И с ним я отвлекалась от своей любви к поттеровской пассии.

— Луна, ты слушаешь меня? — вспыльчиво спросила Джинни и помахала рукой у меня перед носом. Я не помню, о чем она говорила. Но всё-таки, позже, пару фраз мне удалось из неё выудить. Она, как всегда, вела беседы о своём Гарри, с недовольным выражением лица рассказывая о том, как он посмотрел то на какую-то гриффиндорку, то на слизеринку нежным взглядом. Ох, хотелось уснуть под такие разговоры или полетать на фестрале, но, всё-таки, смотреть на Джинни было куда приятнее, чем слушать её пустую болтовню.

Вечером ничего необычного не предвещалось. Обычный ужин в Большом зале. Обычные посиделки в гостиной Рейвенкло. Обычная кровать, закрытая пологом. И обычная ночь без неё. Думаю, что сегодня вновь отправлюсь бродить в темноте. Как же всё-таки хочется встретить её в ночном коридоре, пригласить в гостиную, поцеловать. Но Гарри-Чёртов-Поттер не давал мне такого шанса. Я его люблю, разумеется, как друга, но, Мерлин, как хочется быть с Джинни Уизли! И вот я погружаюсь в сон, в счастливый, беззаботный сон, который, я надеюсь, окажется правдой.

POV Гарри Поттер.

Сегодня Джинни поцеловала меня, как ни в чём не бывало. Хотя ещё вчера обвиняла в том, что я влюблён в свою однокурсницу Лаванду Браун. Зачем мне нужна Лаванда? Ведь она, как ни странно, всегда гонялась за Роном. Но Джинни настаивала, что расскажет брату о моих видах на однокурсницу. Упрекала, что я ветреный и влюбчивый человек. А сейчас целует, как ни в чём не бывало, даже не попросив прощения. Уизли — этим всё сказано.

Занятие по зельеварению прошло просто ужасно. Это просто невыносимо — выслушивать каждый урок нотации Снейпа. Нюниус, несмотря на то, что гриффиндорцы разнервничались из-за его упрёков и что снял с Гриффиндора 20 баллов, он ещё и задал умопомрачительное домашнее задание ровно на 10 страниц пергамента. Я сильно умотался, пока делал задание в библиотеке, но мне помогла Гермиона. Слава Мерлину.

За ужином есть не хотелось. Казалось, я сел на какую-то маггловскую диету, потому что не ел несколько суток. Было скучно, даже Джинни не веселила меня. Ну, наверное, из-за её вспыльчивости. Семейный характер никуда не денешь, что раздражало меня. И мы ссорились по пять раз на дню.

Я шёл по коридору. Скоро будет отбой, и поэтому надо успеть зайти в библиотеку за Джинни и Луной, которые очень сдружились в последнее время. Мне было приятно, что моя странная подруга и вспыльчивая девушка общаются. Хотя их характеры совсем не совпадают.

* * *

— Вот и Гарри, — как всегда со спокойным лицом сказала Луна, показывая на меня пальцем, что даже в магическом мире было некультурно, — мы тебя давно дожидаемся.

Я подошёл к девушкам. Перед ними, на столе, лежал учебник по любимому школьному предмету Джинни — Трансфигурации. Я наклонился к Джинни и поцеловал её в щёку. А Луна как-то злостно посмотрела на меня, что ей вовсе не свойственно.

— Я пойду, пожалуй. Нарглы, должно быть, уже уснули, — сказала Луна с какой-то непонятной для меня улыбкой. Обычно она любила посидеть и обсудить всех непонятных существ, которые жили в Тёмном лесу. Но сегодня она попрощалась не странной улыбкой, а какой-то, наверное, грустной.

Мы зашли с Джинни в гриффиндорскую гостиную, и, поцеловав меня, она отправилась спать. Если бы можно было пробраться в спальню девушек и похитить Джинни на ночь, я бы обязательно это сделал. Сейчас я был готов на любые безрассудные поступки, не взирая на последствия. Что-то со мной творилось, так же, как и с Луной.

Спать не хотелось. Я снял очки и положил их на тумбу, которая находилась рядом с кроватью. Всё расплылось в тумане, и я закрыл глаза. Но как бы я не пытался, мне не удалось заснуть даже на пять минут. Я натянул одеяло себе на лицо и погрузился в полную тьму, на секунду подумав, что так усну гораздо быстрее. Но дышать стало нечем, и я стянул красное одеяло со своего лица. Набрав побольше воздуха в лёгкие, я снова натянул одеяло. Так продолжалось целую ночь, пока я внезапно не уснул под первые лучи солнца.

POV Драко Малфой.

Поттер, какой же ты псих. То, что ты вытворял сегодня на предмете моего декана, просто уму непостижимо. Зачем надо было добавлять в это чёртово зелье корень мандрагоры? И за что тебя все считают героем? Наверное, за этот твой фирменный взгляд "а-ля Спаситель Магического мира, который придёт к вам и ночью, и днём, и спасёт от великого и ужасного Волан-де-Морта". Сто баллов Слизерину! Конечно же, за мои малфойские ассоциации с Поттером.

Сегодня Луна выглядела так, как раньше никогда не выглядела. Она оделась как кукла. Даже накрасила губы каким-то непонятным продуктом. А еще говорит, что не сумасшедшая. На обеде она поцеловала меня прилюдно, но никто не заметил, кроме девчонки Уизли. Но и то она сразу отвернулась и что-то шепнула Поттеру. А Поттер, ну прямо как будто на маггловской диете, ничего не ел. Похудеешь же, придурок, и так худой.

Интересно, когда Поттер расстанется со своей рыжей? Она ему совершенно не подходит. Как бы я не любил этого чудика в очках, я вполне бы выбрал ему другую, более подходящую кандидатуру на роль его девушки. Вкуса у него нет, всё понятно.

Сегодня я видел Поттера только в Большом зале. Но он даже не посмотрел на меня, какие бы взгляды я ему не кидал. Эгоист, гоблин в очках, терпеть не могу! Хотелось подойти и врезать как следует в нос за такое невнимание. Ненавижу за то, что люблю.

А ты как думал, почему я обращаю на тебя столько внимания, а? Да ничего ты не думал, у тебя голова не работает. Я понимаю, я обращаюсь к тебе с неуважением, но ты должен знать, что за бесчувственным и высокомерным Драко Малфоем скрывается ранимая душа. Я не шучу, не смешно! О чём я вообще думаю?! Каждый день один Поттер да Поттер. Надоело.

Луна сказала, что лучшей подруги, чем Джинни, она ещё не встречала. И что она нашла в этой рыжей Уизелетте? Уму непостижимо, как могут ошибаться люди.

Поттер, может, ты наконец заметишь меня? Я устал жить в твоём неведении. Сколько бы не говорил слов, сколько бы не обращал внимания, ты всё равно не видишь и не понимаешь. Да какой ты волшебник, мать твою. Как ты меня достал, Поттер. Ненавижу. Но люблю.

Надеюсь, завтра будет нормальный день. Сегодняшний день меня вымотал до предела. Да ещё и Луна просидела в библиотеке с Уизелеттой целый вечер. Даже не удалось с ней встретиться и поговорить, забыв о чёртовом Поттере. С Луной мне всегда весело. Она говорит столько непонятных фраз, но мне почему-то всё равно весело. Если бы не любовь к Поттеру, я был бы с Луной всю жизнь. Но Гарри-Чёртов-Поттер, как же всё-таки хочется быть с тобой!

Я пришёл в слизеринскую спальню для мальчиков. Крэбб и Гойл уже храпели, как огромные тролли. Не понимаю, что я нашёл в этих двоих. Ведь они обжоры, даже хуже этого Уизела!

Я сел на свою кровать и расстегнул рубашку. Почему здесь так душно? И нет окна, чтобы открыть его и хоть немного проветрить помещение. Дурацкое подземелье. Лучше бы я переночевал в башне Гриффиндора.

Наконец-то я лёг. Это просто блаженно, когда ноги лежат на кровати и их еле прикрывает одеяло. Не хватает Поттера. Он бы точно соблазнился. Ну, на случай, если нет паршивого гриффиндорца, сойдёт и белокурая рейвенкловка. Но, всё-таки, лучше Поттер. Всё, хватит думать об этом самодовольном кретине! Волан-де-Морт тебя подери, Драко, да что ты нашёл в этом идиоте? Спокойствие, только спокойствие.

Когда же я, наконец, усну? Мысли о Поттере преследуют меня. Даже глаза боюсь закрыть, потому что, если закрою, то там, в темноте, появится он. От этого становится ещё хуже.

Тихо. Но послышались чьи-то шаги. Наверное, проснулся Крэбб и поспешил в туалет. Надо было меньше есть, придурок. Не обращаю на него внимание, хочу уснуть. Нехотя закрыл глаза. И вот он, Поттер, твою мать, я так и знал. Красивый, с чёрными волосами, и с такими алыми губами… А рядом, о черт, Уизелетта! Всё, теперь я точно не усну.

Что в праве я создать тот мир,

[right]w_b

POV Гарри Поттер.

— Джинни, ты прекрасно выглядишь, — сказал я моей рыжеволосой подруге, растягивая нежную улыбку на лице. Она отблагодарила меня за комплимент взглядом и поцелуем, от которого по спине пробежали небольшие мурашки. О Мерлин, как же я люблю, когда эта кареглазая девушка бросает на меня влюбленные и немного смущенные взгляды, а затем, якобы случайно, касается моей руки. Мне очень повезло с Джинни Уизли, неимоверно повезло.

Сегодня я наконец-то поел. Курица была восхитительна. Я обошёл даже Рона, а он настоящий проглот. Малфой постоянно на меня смотрел. Наверное, удивился, что я так много съел. Терпеть его не могу. Самовлюблённый хорёк! Зачем вообще он ко мне лезет со своим ехидством? Слишком уж большое внимание от такого аристократа. Но причины этого я выясню попозже. А сейчас мне уже надоело думать о Малфое, просто надоело.

Ну вот. Только начинаешь думать об этом слизеринском подлизе — и он уже тут как тут! Просто невыносимо слушать его упрёки. Он говорит, что я несносный и подлый трус. О Мерлин, он ведь знает, что я не такой! Малфой, пожалей меня, не лезь ко мне.

* * *

— Поттер, перестань преследовать меня, — с ухмылкой изрёк Малфой, остановившись около меня в пустом коридоре, — или ты влюбился? — и поводил бровями. Дурацкая привычка.

— Нужен ты мне, Малфой, — бросил я хорьку, а он ехидно улыбнулся. Терпеть не могу эту улыбку. Холодная и бесчувственная.

Если честно, я не совсем понял его “преследовать”. Ведь это он шёл за мной, а не я — за ним. Глупый, не может ничего оригинального придумать, лишь бы докопаться. Я хотел даже врезать по его смазливой физиономии, но, с другой стороны, он ведь ничего мне не сделал. На этот раз.

Он обогнал меня и загородил мне путь, и мне пришлось слегка толкнуть его. Он и не думал падать, только слегка попятился назад.

— Боишься? — с издевкой спросил хорёк, а я засмеялся, как припадочный. Он скривился и сурово насупил брови. Ха, конечно, Малфой, с такой физиономией как тебя не бояться? Ей-Мерлину, умора.

— Кто кого ещё боится, — сказал я и ещё раз попытался обойти этого надоедливого тупицу. Но он не пустил. Он схватил меня за руку. Обнял. Поцеловал! Что?! Мерлин, скажи, что это случилось не со мной! Это просто отвратительно — ощущать на своих губах губы этого заносчивого слизеринца! Но почему? Он же меня ненавидит, и, тем более, я — парень. Ущипните меня, я хочу проснуться!

Малфой отпустил меня спустя несколько мгновений и посмотрел с какой-то странной улыбкой на губах. Никогда раньше я не видел такой улыбки на его лице. Да я вообще никогда не видел, чтобы он улыбался! А ещё говорит, что я влюбился. Вот дурак.

Я с вызовом посмотрел в его глаза и увидел, что тот необъяснимый тёплый блеск в его глазах снова покрывается ледяной коркой безразличия. И, толкнув его плечом, я вырвался и пошёл своей дорогой.

До сих пор у меня нахмурены брови и этот вкус чужих мне губ на моих губах. Ни за что, никому и ничему не скажу об этом инциденте. Представляю:

— Джинни, меня поцеловал Малфой.

— Фу, Гарри, если хочешь расстаться — так и скажи и не придумывай всякую чепуху.

Даже звучит смешно. Но этот вариант — весьма ожидаемый из-за вспыльчивости Джинни. Ох, Малфой, как же ты меня разозлил. Не жди теперь, что я подойду к тебе и заговорю. И, не дай Мерлин, я встречу тебя в коридоре, и ты снова приблизишься ко мне. Убью, ей-Мерлину, убью.

На Прорицаниях было неимоверно скучно. Профессор Трелони говорила что-то насчёт духов, которые будут преследовать Рона и Симуса. Мне сказала, что меня ждут изменения в жизни. Какие ещё изменения? Я — обычный подросток, если не считать того, что Волан-де-Морт оставил меня в живых, когда мне было три года. Я что, умру во цвете лет, так и победив Того-Кого-Нельзя-Называть? Или, может быть, меня бросит Джинни? Чушь, самая что ни на есть чушь.

Повторюсь, на Прорицаниях мне было как никогда скучно. До того момента, как в кабинет не зашёл он.

— Извините, профессор, я опоздал, — сказал хорёк без капли сожаления и перевёл взгляд с Трелони на меня. Ха, Малфой, неужели ты так долго стоял в том коридоре? А здесь напряжение пришёл снимать? В любом случае, мне стало весело оттого, что, возможно, хорёк на меня запал. Ведь он так смотрел на меня... Как на идола, честное слово!

Тем временем, он уже сел на один из стульев и, поставив локоть на стол, положил подбородок на кисть руки. Он снова бросил на меня томный взгляд, и та самая странная улыбка вернулась на его лицо.

Я закатил глаза и отвернулся. Теперь он от меня точно не отстанет.

Как же меня раздражает, когда занятия гриффиндорцев и слизеринцев совпадают! Мало того, что этот аристократический гоблин поцеловал меня, так ещё и прилюдно унижает, буквально пожирая меня взглядом на глазах у двух факультетов! Впрочем, унижения я всегда терпел от него, но на это раз они облеклись в настолько неожиданную форму, что я даже не знал, как на них реагировать. Малфою что, совсем по барабану, что он только что целовал своего заклятого врага, хоть и, ладно, такого симпатичного? Три "ха", ему далеко не по барабану. Может, он не хочет упоминать о происшедшем вслух, но глаза его выдают. Или он сам хочет сказать всё одним взглядом.

И вот, наконец, в серых глазах снова можно было прочитать какую-то эмоцию кроме гнева или ярости, эмоцию, совершенно противоположную им обоим. Вот только одно очень сильно волновало — эта новая эмоция напрямую касалась меня.

* * *

— Мне надо с тобой поговорить. Просто поговорить, — сказал Малфой по окончании урока, отчего мне стало не по себе. Малфой хочет "просто поговорить" с Гарри Поттером — это настораживает. Тем более, после того поцелуя.

— Мне не о чем с тобой разговаривать, Малфой. Оставь меня в покое, — сказал я злобно. Я что, надеялся запугать его? Конечно нет, просто он мне до смерти надоел.

Но хорёк не обратил на мои слова никакого внимания — видимо, он всё равно не хочет сдаваться. Вдруг он схватил меня за руку и вывел на улицу к фонтану. Мерлин, и почему я не сопротивляюсь?!

— Сядь, — сказал он и кинул взгляд на скамью возле фонтана. Почему-то послушавшись, я сел и посмотрел на него снизу вверх, остановив взгляд на его лице. Его лицо выглядело как-то странно, даже ненормально. Оно выглядело... не так, как подобает Драко. Тьфу, какому ещё Драко! Малфою. Да, точно! Малфою.

— Понимаешь, Потт... Гарри. Извини меня, ну, за это, как его. За унижения, вот, — я не верю своим ушам! Он ещё и извиняться умеет? Малфой поражает меня всё больше и больше. Да, и какой ещё Гарри? Ведь я для него — Поттер. Хорёк, ты не перестаешь удивлять меня.

— И ещё одно. Я не знаю, как сказать... — неужели я что-то интересное узнаю от хорька? Надеюсь, он снова скажет какую-нибудь глупость и удивит меня ещё больше

— Ну и? — выпалил я, устав слушать тишину. Я посмотрел на Малфоя. Он чего-то боялся или... смущался?! Малфой смущался?! Признаюсь, это было странно. Не просто странно, это было шокирующе! Но, всё-таки, сегодня ведь “День великих удивлений” как никак.

— Не знаю, что творится в моей голове. Наверное, там много мозгошмыгов, — внезапно улыбнувшись, сказал Малфой. Где он вычитал про мозгошмыгов? В “Придире”? Вот это уже действительно ни в какие ворота. Малфой и “Придира” — вещи несовместимые. Ну, насчёт совместимости мозгошмыгов и хорька я не знаю...

— Я тебя люблю, — наконец выдохнул слизеринец, и я полетел со скамьи головой вниз. Немного больно, но, Волан-де-Морт его подери, что только что сказал Малфой? "Я тебя люблю"? Или "я тебя убью"? Лично я надеюсь на второй вариант. Наверное, у хорька действительно произошло размягчение мозга.

— Гарри? — Малфой вопросительно поднял бровь и протянул мне руку. И снова это “Гарри”.

Я отмахнулся от его руки, встал и пошёл в Замок. Слишком много новой информации за один день. Слишком много.

Больше не хочу видеть этого хорька. Никогда.

POV Драко Малфой.

Поттер, ты прекрасно целуешься. Давно хотелось узнать вкус твоих губ. Надеюсь, ты не будешь сторониться меня. А ещё больше я надеюсь, что тебе понравилось.

Ну почему ты такой глупый? Зачем отворачиваешься от меня? Даже мои упрёки на тебя не влияют. Посмотри на меня своими прекрасными изумрудными глазами хоть раз ласково и нежно. Очень прошу, Гарри. Да, именно Гарри. Я больше не назову тебя Поттером.

Почему ты бегаешь от моих чувств? Это невыносимо. Сегодня я признался тебе, а ты убежал. Снова. Эх, Гарри, что мне с тобой делать? Не Приворотное же зелье готовить. Мне надоело копить все чувства в себе! Почему ты не хочешь их принимать, почему?..

Хватит, я уже не маленький. Я добьюсь тебя, добьюсь своим обаянием. Добьюсь всем, что у меня есть. И ты не сможешь не принять мои чувства.

Луна сегодня снова крутилась вокруг этой рыжей. Но всё-таки что-то хорошее сегодня случилось — Уизелетта и моя белокурая Луна поссорились. Точно не знаю из-за чего, но перед тем как поссориться Луна хотела с ней “серьёзно поговорить”. Надеюсь, её разговор о том, что Уизелетта — дура, а Гарри принадлежит мне. Было бы просто прекрасно.

Дааа, мысли у меня какие-то странные. Наверно, то, в чем я признался сегодня Гарри, правда. Я влюбился. И не в кого-то, а в человека, которого ненавидел. И это, опять же, странно.

От любви до ненависти лишь один шаг. А в моём случае наоборот. От ненависти до любви. Да, именно так. Впрочем, каковы шансы, что нам с Гарри что-то светит? Вон он снова ходит за своей Джинни хвостом, а меня отшил как паршивого третьекурсника, глупого и маленького. Ненавижу. Но люблю.

Луна сегодня плакала в заброшенном туалете Миртл. Что могло приключиться с моей ранимой, мечтательной девочкой? Я долго просил её рассказать мне, что случилось, но она молчала и тихонько всхлипывала. Плакса Миртл тоже пыталась её успокоить, но безрезультатно. Луна отвернулась от нас и пошла прочь из туалета. И я не смог её догнать. Даже не представляю, куда она могла подеваться.

И вообще, день сегодня, признаюсь, не из лучших. Всё идёт наперекосяк. А что самое плохое — сегодня жутко скучно. Амбридж устроила контрольную. Трелони несла чепуху. Гарри ходил хвостом за Уизелеттой. Так, хватит о Гарри!

А Амбридж, оказывается, поиздевалась над моим гриффиндорцем. “Я не должен лгать” — шрам на руке у Гарри. Я это узнал от рыжего и грязнокровки, которые вели беседу в библиотеке и думали, что их никто не слышит. И на кой чёрт я вообще пошёл в библиотеку, не представляю. И, если честно, мне надоело имя Гарри. Перейду снова на Поттера.

Какой же я непостоянный.

На ужине я наконец-то поговорил с Луной. Теперь я знаю, куда она так загадочно исчезла из коридора. Выручай-комната! Ха, теперь я знаю, что ты тоже там бываешь, Поттер. Отряд Дамблдора. Поумнее ничего придумать не мог?

* * *

— Луна, ты должна мне рассказать, — сказал я моей синеглазой подруге и провёл рукой по её пепельным волосам. Мы сидели на лестнице в коридоре. Было достаточно поздно, но никто из нас не хотел идти спать.

— Драко, я не могу. Ты просто не поймёшь меня, — ответила Луна и опустила глаза. Если честно, эту девушку и правда не всегда можно понять. Но, судя по её жалкому виду, она была подавлена. И на секунду мне показалось, что это из-за любви.

— Я не хочу, чтобы ты грустила, — шепнул я Луне и поцеловал её в щёку. Её щека показалась мне очень бледной, даже в сравнении с моей. Казалось, Луна не ела несколько дней, а то и недель.

— Наступили ужасные времена, Драко. Но... не будем об этом. Я, пожалуй, пойду спать, — Луна поцеловала меня и встала с лестницы. Я посмотрел ей вслед. Она шла, пошатывалась, и чуть ли не падала на каждой ступеньке. Хотелось подбежать, взять её на руки и доставить прямиком в Рейвенкло. Но вдруг я почувствовал, что Луне лучше остаться одной. Может, тогда она придёт в себя. В полном одиночестве.

О каких ужасных временах говорила Луна? Ну, я слышал, что Поттер всё время талдычит про Волан-де-Морта не переставая, из-за чего подумали, что он лжец, как и Дамблдор. Но Луна говорила о чём-то другом. Нет, эта девица и в правду влюбилась. Они что, с Поттером сговорились что ли? Луна, если ты меня бросишь, я точно повешусь, обещаю.

И о чём я только думаю? Я же гордый человек, а не тряпка. Не буду я вешаться, а просто нашлю Аваду на Луну и Гарри. Пусть знают, Малфоя бросишь — будет плохо.

Насчёт Авады я передумал. Лучше Империус. Заставлю Поттера обнять меня, а потом поцеловать. А потом и глазом моргнуть не успею, как попаду в Азкабан. Нет, надо что-то другое. Зелье. Желательно, Приворотное. И без отворотного действия.

Луна ярко освещает лестницу, на которой я сижу. Что я тут делаю? Ведь может заявиться Филч со своей драной кошкой и отвести меня к Амбридж. Хотя эта жаба в розовом мне ничего не сделает. А если сделает, то я расскажу отцу. Нет, я не ябеда, я просто справедливый человек. И, к тому же, я — Малфой. Пусть знает наших.

Надоело сидеть. Я встал с лестницы и начал спускаться вниз, в подземелье, в это душное и мрачное логово слизеринцев. Хотелось спать, веки тяжелели, но я шёл медленно и не торопился в постель. Если завтра я не переговорю с Гарри, то не знаю, как буду спать всю следующую неделю. Раздумья о Поттере конкретно выматывают. А бессонница добивает меня. И иногда чувствуется, что я совсем не живу. Не живу без Гарри и его жалких маггловских очков вокруг бесценных больших изумрудных глаз.

POV Луна Лавгуд.

Сегодня я призналась Джинни, что люблю её. Просто не представляю, что тут такого — любовь между девушками. А она наорала. Она сказала, что я — маленькая глупая рейвенкловка. Что я испортила нашу дружбу. Что я жалкое, странное создание. И что я больше не нужна ей. Пожалуй, это самое обидное — чувствовать себя ненужной. Но я нужна одному человеку — Драко. Спасибо ему за всё. А с меня хватит.

Зачем мне нужна эта Джинни, когда я встречаюсь с самим Драко Малфоем — мечтой всех девушек магического мира. Мне иногда так хочется рассказать ему о своей “рыжей” проблеме. Но есть одно “но”. И это “но” меня пугает больше всего. Что, если Драко любит меня, а я разобью ему сердце? Я просто не представляю, какими будут последствия. И я не хочу об этом даже думать.

Весь день Джинни сторонилась меня. Мне срочно надо переговорить с ней завтра. Если это не удастся, то я просто не знаю, как мне после этого находиться в Хогвартсе. И как вообще жить после этого.

Сегодня весь день хотелось спать. Мне было плевать на занятия. Мне было плевать на себя. День прошёл и показался мне пыткой. Как хорошо, что он уже подходит к концу. Блаженство. Я хочу спать и погрузиться в сон, который бы выглядел, как моя мечта. Но это так редко случается. Надеюсь, этот день не так бесполезен, и, наконец, случится что-нибудь хорошее. И мне приснится моя “рыжая” мечта.

С тобою мы вольны и смелы,

[right]w_b

Был обычный осенний вечер. Гарри шёл от профессора Снейпа в Башню Гриффиндора, чтобы хоть как-то успокоиться. Профессор помогал Поттеру учиться защищать свои мысли от Тёмного Лорда при помощи Окклюменции. Гарри сильно выматывался от этих занятий, и ему хотелось побыть одному. И чтобы никакой Тёмный Лорд не нарушил процесс его мышления.

Драко быстро спустился по лестнице, оставив белокурую подругу совсем одну в темноте. Но Луна знала, если Драко обещал прийти, то придёт. Она сидела, внимая звуки в тишине, и не торопилась доставать свою палочку, чтобы хоть немного озарить светом этот ночной, полный тайн коридор.

У сердца с глазом — тайный договор:

[right]У. Шекспир.

Драко забежал в заброшенный туалет. Сейчас, поздним вечером, было опасно светиться в коридорах, тем более, учитывая замысел слизеринца. На вопрос Плаксы Миртл: “Почему ты не спишь?” Малфой ничего не ответил. Он достал свою волшебную палочку и — вуаля! — перед ним стояло Каберне 1950 года. Драко спрятал бутылку под складки мантии и, похвалив сам себя, вышел из туалета. Он помахал Мирт рукой в знак прощания, а мёртвая девочка хмыкнула и улетела плакать в кабинку. Драко улыбнулся и зажёг свою палочку, чтобы осветить себе путь.

Драко удивлённо посмотрел на Луну, но не стал отговаривать. Ему самому хотелось добавить в кровь алкоголь. Да и в компании с белокурой девицей выпивать было очень даже приятно.

POV Драко Малфой.

После вчерашнего разговора с моей уже бывшей девушкой я серьезно взялся за то, чтобы быть с Поттером гораздо ближе. Я то поджидал его возле кабинета после занятий, то на завтраке, обеде или ужине в Большом зале, даже иногда я ждал его на лестнице, которая вела в Гриффиндор! Признаюсь, кататься туда-сюда на лестнице надоедает. Да и Поттер игнорирует меня, как будто я пустое место, а не богатый аристократ. Может, он ждёт от меня какого-нибудь сногсшибательного поцелуя? А то забыл, поди, каковы мои губы на вкус.

Сегодня я ни разу за целый день не увидел Луну. Неужели так подействовал алкоголь? Я за неё переживаю, как-никак дорогой мне человек. Надеюсь, я не сильно испортил Лавгуд. Зря она со мной связалась. Ходила бы с Уизелеттой, Поттером, грязнокровкой и рыжим дальше. Хотя… я — лучшая для неё компания.

О, Гарри, какой же ты красивый! Зачем ты так влюблено ведёшь беседы со своей Уизлетой, ведь при этом я дико ревную... и восхищаюсь тобой. Твоя улыбка сводит меня с ума, а зелёные глаза просто убивают наповал! Как же хочется в них посмотреть, хоть раз нормально. И чтобы не было никаких упрёков, никакой ненависти. Просто любоваться твоими глазами. Просто любить тебя, а не доказывать свою любовь.

Я снова ждал Поттера в Большом зале. Я не особенно хотел кушать на обеде, поэтому выпил тыквенный сок и съел немного чего-то сладкого и фруктового, вроде десерта. Я чуть ли не подавился последней ложкой своей фруктовой закуски, когда Поттер открыл двери Большого зала и зашёл. Он косо посмотрел на меня, я точно помню. И помню его злорадную улыбку на лице. Помню, как он высокомерно поднял голову и направился к Уизелетте, и, подойдя к ней, поцеловал. Признаюсь, я хотел запустить в него чем-то потяжелее, но Крэбб меня отвлёк, бубня что-то насчёт Тёмного Лорда. Как же меня достали эти разговоры. То отец, то Поттер, то Дамблдор. Хорошо, что на одного сумасшедшего стало меньше. Хорошо, что Дамблдора уволили. Но на его место взяли ещё более сумасшедшую особу из Министерства. А, казалось бы, просто пришла преподавать Защиту От Тёмных Сил.

Хочу снова поцеловать Поттера. Это чувство невыносимо. А девушек, похожих на него, нет. Тем более я пообещал сам себе, что после Луны с девушками покончено. Пожалуй, Луна была самой лучшей. Она была не только девушкой, а была и остаётся отличным другом. Всегда выслушает, всегда поймёт и подскажет. Не удивительно, что Поттер тоже общается с Луной. Небось, рассказывает ей про свою рыжую Уизелетту и просит совета. Ненавижу этого Поттера. Ненавижу, но люблю.

Когда я закончил трапезничать, Поттер подошёл ко мне и как-то странно посмотрел. Я не понял в его глазах ни единого намёка. Но он попросил выйти с ним в коридор и поговорить.

В душе я похлопал сам себе, потому что заставил Поттера обратить внимание на свою столь великолепную персону.

* * *

— Ты перестанешь лезть в мою жизнь? — с какой-то неподобающей яростью спросил гриффиндорец.

Я посмотрел на него, и от удивления у меня поднялись брови. Признаться, я вообще ничего не понял. Чем на этот раз я омрачил его жизнь?!

— Ты в своём уме, Поттер? — спросил я, но тот меня толкнул. — Держи себя в руках, кретин. В чём дело?!

— Мало того, что ты целуешь меня, так ты ещё и с Луной встречаешься? — ха, он только узнал? Поздно, что-то, ему Уизелетта об этом сообщила. Ну, в принципе для меня это и не новость вовсе. Так что я не стал особо удивляться Поттеровской ярости.

— Послушай, Поттер, тебе ли есть дело до меня и моей Луны? Нет? Вот и отвали, — сказал я и улыбнулся так ехидно, как не улыбался никогда.

Злоба Поттера стала ещё более сильной, она отразилась на его лице. Всё-таки я знал слабые места гриффиндорца, и иногда так хотелось довести его до белого каления.

— Какой я тебе Поттер? Я же Гарри для тебя, — вякнул Поттер и посмотрел на меня пронзительным взглядом.

О, Мерлин, хотелось двинуть ему по смуглой мордашке за такое замечание в мой адрес. Но я снова ехидно улыбнулся и сказал:

— "Поттер" мне куда больше нравится, чем "Гарри". И вообще, чего ты привязался ко мне? Иди к своей рыжей и целуй её, — о нет, неужели я ревную? Зачем я сказал это Поттеру, ведь он же тупой, сейчас пойдёт и поцелует. А я снова вспыхну ревностью и уж точно заеду ему чем-нибудь тяжелым.

— Вот и пойду! — закричал Поттер, но никуда не шёл. Он стоял на месте и всё ещё смотрел на меня пронзительным, полным ярости взглядом, а лицо его выглядело таким же злостным, как у гоблина. Ну, не совсем как у гоблина… Впрочем, не важно.

— Вот и иди! — крикнул я ему в лицо, после чего отвернулся и скрестил руки на груди. Он обошёл меня и снова встал передо мной. О, Мерлин, пусть этот человек отстанет, наконец! Зачем он меня доводит, снова и снова?..

— А тебе разве этого хочется? А, Малфой? — словно похитив мою ехидную улыбку, спросил Поттер.

Всё, этот человек меня окончательно довёл. Мало того, что он смягчил свой пыл, и передо мной стоял весь из себя красивый и обаятельный, так ещё он нагло украл мою ухмылку! Это уже не в какие ворота, Поттер. Подраться бы с тобой... Но я обещал сам себе, что заставлю тебя сблизиться со мной. И, похоже, мне это понемногу удаётся.

— Мне плевать, — ответил я и гордо задрал нос.

— Неужели? — приподняв свою чёрную, густую бровь, спросил Поттер.

Ненавижу, ненавижу, когда он так делает! Я люблю хорошего Поттера, а не Поттера, похожего на Малфоя.

— Абсолютно безразлично, — объяснил я и хотел, было, развернуться и уйти, но Поттер схватил меня за руку и потянул к себе.

Что-то странное творилось с ним. Всё-таки не смог устоять передо мной. Впрочем, я и не сомневался.

— Поцелуй меня, — потребовал он, и я коснулся его губ своими губами. У меня не было настроения целовать его как-то иначе, поэтому я просто его чмокнул.

— Я хочу другой поцелуй, Малфой, — сдвинув брови, сказал он.

— Нет, Поттер. Давай позже. У меня совершенно нет настроения, — сказал я и вытянул свою руку из его руки.

Он посмотрел на меня и сквозь зубы прошипел:

— Тогда проваливай отсюда. Чтобы мои глаза больше тебя не видели.

Ну и неблагодарная же ты скотина, Поттер! Я тут перед ним расстилаюсь, видите ли, а ему мой поцелуй не понравился, ему другой захотелось! Ну, знаешь ли, Поттер, ты и так сможешь прожить, не целуя мои губы. Но смогу ли я прожить без твоих губ?..

Я развернулся у него перед носом и ушёл. Я шёл, даже не оглядываясь на этого несносного мальчишку. Мысли в голове смешались, и я не знал, за какую из них зацепиться. Но одну мысль, всё-таки, я уловил. За что я так сильно люблю Поттера, интересовало меня больше всего.

Бесспорно твой прекрасный лик

[right]w_b

Начинался третий по счёту день “активного завоевания Поттера”. Драко хотел загладить свою вину перед Гарри за то, что не поцеловал его тогда, когда попросил гриффиндорец. Но, всё-таки, поведение Поттера было слишком вульгарным, и Драко стало мерзко или… страшно. Но, несмотря на это, Малфой всё равно продолжал скучать по губам Гарри, с вздохом вспоминая их вкус.

Не с кем было поговорить. Луну в последнее время он видел очень редко. Ему даже не удавалось сказать ей пару слов. Она вечно куда-то торопилась, куда-то убегала и что-то делала. Но, всё-таки, есть и в этом плюс. Она помирилась с Уизелеттой и ограждает её от Поттера. А Малфою всё это на руку. Он надеялся, что Поттеру станет скучно со своим рыжим дружком. Надеялся, что Поттер снова попросит поцеловать себя. И почти не сомневался, что поцелуй гриффиндорцу понравится.

POV Драко Малфой.

На занятии по Зельеварению Снейп снова снял с гриффиндорцев 10 очков из-за Невилла. Лонгботтом пытался сварить “Глоток покоя”, но, вместо сиропа чемерицы добавил пиявочную жидкость, и процесс пошёл отвратительно. Омерзительный запах заполнил весь кабинет, а Лонгботтом только и мог сказать “Ой”. Пришлось идти смывать с себя эту гадость.

Я медленно шёл по коридору, за мной шли Крэбб и Гойл и о чём-то говорили. Они как всегда отличались своей тупостью, бубня под нос нелогичные фразы. Я не стал вслушиваться в их разговор. Всё равно это не интересно.

Но зря я тогда не слушал, о чём говорят мои троллевидные дружки. Если бы я мог предположить, что они говорили о том, что Уизли рассталась с Поттером, то я бы сейчас не выслушивал нотации гриффиндорца, который посреди обеда вывел меня из Большого Зала и впихнул в какой-то полузабытый коридор.

— Это всё ты, Малфой!

— Да какого чёрта, Поттер?

Я ведь не виноват, что Уизли предпочла грубому, неотёсанному человекоподобному гоблину симпатичную загадочную рейвенкловку. А если даже отчасти виноват, то самую малость. В любом случае, Поттеру лучше не знать про наш с Луной договор.

— Потому что ты всегда виноват во всех моих бедах! — закричал Поттер, и я заткнул уши пальцами, чтобы всего этого не слышать.

Я посмотрел на Поттера. Гриффиндорец до сих пор что-то кричал с недовольным выражением лица. А я до сих пор затыкал уши, отвечая Поттеру своё безразличное “Бла-бла-бла”.

— Ты совсем страх потерял, Малфой? — схватив меня за запястья и силой вытащив мои пальцы из ушей, проорал Поттер, заливаясь багровой краской.

Да чего он ко мне привязался? Шёл бы к рыжей и спрашивал её, почему она его бросила. Я тут не при чём. Я же не вливал в неё насильно Отворотное зелье.

— Поттер, отстань от меня. Иди к Уизелетте и спроси, почему она тебя бросила. Может, ты ей просто надоел? Между прочим, так же, как и мне, — отпираясь от него, спокойно сказал я, и повернул в сторону лестницы, которая вела в подземелье.

— Я? Надоел тебе? Врёшь ты всё, хорёк, — сказал Поттер мне вслед, но я не обернулся, подумав, что, похоже, он больше печётся не о том, что он надоел именно Уизелетте, а надоел мне.

Мерлин, какой же он надоедливый. И что мне в нём понравилось? Ведь он такой язва, хуже меня. И приставучий, жуть! Но, да, я люблю этого приставучего язву настоящей любовью. Пусть я холодный и бездушный, как считает Поттер, но я умею любить, умею страдать. Просто я не показываю этого. Наверное, я боюсь этот мир. Он слишком жесток. И надо быть скрытным, чтобы мир не отвечал тебе жестокостью. Золотой закон Малфоев.

* * *

Наконец-то я узнал, почему рыжая бросила Поттера. Это, пожалуй, самая приятная новость за последние несколько дней. Луна, наверное, довела Уизелетту своими приставаниями, и теперь они вместе! Бедный, брошенный Поттер, как с тобой плохо поступили. Надеюсь, ты придёшь поплакаться мне, рассказывая, как тебя швырнули, словно маленького мальчика. Я буду ждать тебя с нетерпением, Поттер. Заранее приготовлю Выручай-Комнату. А то вдруг ты будешь настроен на что-нибудь большее, чем просто утешения, а я буду неподготовлен.

Но не тут-то было. Он снова упрекает меня! Стало невыносимо это слушать. Когда же, наконец, закончатся эти бесконечные упрёки, и Поттер признает наконец, что любит меня, а я повторю ему это эхом?.. Мерлин, с каких это пор я стал таким романтиком? Тьфу.

— Поттер, ты когда-нибудь отстанешь от меня? — недовольно спросил я, когда он в очередной раз отвёл меня в отдалённый коридор.

Но он молчал. Пф, наверное, исчерпал весь свой словарный запас. Я улыбнулся и сказал благодарное “Вот и славно”.

— Я не хотел, чтобы она меня бросала, — опустив глаза, вдруг тихо сказал Поттер, и я почувствовал в его голосе тоску и обиду.

Но, как бы я ни любил Поттера, я не могу ему помочь. А наш с Луной договор ещё в силе, поэтому я не могу помочь вдвойне. Я не хочу, чтобы Луна, обидевшись, рассказала Уизелетте и Поттеру о нашей договорённости. Тогда милый гриффиндорец точно перестанет со мной общаться, а семейка Уизли съедят меня за рождественским ужином.

— Потти, жизнь бывает несправедливой, — ехидно протянул я. — А ты думал, тебе вечно в героях ходить?

— Я думал, что она меня любит, — ещё тише сказал Поттер, и мне стало его жаль. Он выглядел маленьким мальчиком, у которого отняли игрушку и не собираются отдавать.

Я подошёл к гриффиндорцу. Обхватив его за плечи, я прижал его к себе и почувствовал частое биение его сердца. Я уткнулся носом в его чёрные волосы и, вдохнув его сладкий запах, прошептал:

— Ничего страшного, Потти. Ведь у тебя есть я.

— Да не хочу я тебя, Малфой. Я Джинни хочу, — ответил Поттер тоном маленького капризного ребёнка, но не вырывался из моих объятий.

Мне стало немного обидно за его слова. Но я не показывал ему это. Сейчас я не хотел с ним ссориться. Я хотел стоять и успокаивать его, как маленького мальчика. Впрочем, это я сейчас и делал.

— Что во мне не так, Малфой? Почему она меня бросила? — спросил Поттер, и я обнял его ещё крепче. Я не хотел нарушать идиллию нашим бесполезным разговором, но Поттеру, похоже, даже кляпом рот не заткнёшь.

— Ты тут не при чем, Потти. Она нашла более достойного человека для себя.

Поттер поднял голову и, посмотрев на меня, сдвинул свои густые чёрные брови.

— Значит, Луна для неё подходит больше? Что-то с трудом верится. Ведь Джинни девушка, и Луна, вроде, тоже.

Я усмехнулся его точным наблюдениям по поводу пола Лавгуд. Какой же он всё-таки глупенький. “Для любви нет преград” — разве он не слышал такое высказывание?

— Тебя это смущает, Гарри? Любовь между людьми одного пола тебя смущает? Тогда что мы, по-твоему, здесь делаем? Магию изучаем? Поттер, очнись, мы около получаса стоим и обнимаемся! — сказал я и посмотрел в его зелёные глаза.

Поттер и вправду смутился, на первый взгляд. Но я ошибся. В этот момент мне показалось, что всё может закончиться контрпродуктивно. Он, видимо, очнулся и начал вырываться. Глупый гриффиндорец. Он же знает, что вырваться из крепких объятий Малфоя не так-то легко.

— Отпусти меня! — взмолился он и тяжело выдохнул. О, Мерлин, какой же Поттер наивный! Как же я его люблю за детскую наивность! Маленький, красивый Потти, сегодня ты от меня ни за что не убежишь.

— Я отпущу тебя при одном условии, — сказал я и увидел, как лицо гриффиндорца начало утопать в злости. — Ты должен сходить со мной в Выручай-Комнату. И, прошу, не злись.

Я отпустил Поттера. Он посмотрел на меня пронзительным взглядом. Я схватил его за руку и повел на восьмой этаж, в комнату тайн и надежд. Поттер, сегодня ты от меня точно не убежишь!

POV Луна Лавгуд.

Сегодня такой хороший день! Нет, этот день не просто хорош, он велик для меня! Наконец-то моя рыжая любовь со мной. Наконец-то я могу поцеловать её, рассказать о своих чувствах и не услышать в ответ ни единого упрёка. Но жаль Гарри. Всё-таки он — мой лучший друг.

Сегодня я проспала. День казался обычным. Я шла быстрым шагом, чтобы успеть на Заклинания. Самым главным было успеть на занятие, но внезапно на моём пути появилась Джинни, которая широко улыбалась и держала руки за спиной, будто прятала в них что-то.

Я поприветствовала свою подругу и попыталась её обойти, так как очень торопилась, но она не дала мне проходу. Она, сжав руки в кулаки, протянула их мне и сказала:

— Угадай, в какой.

Посмотрев на неё, я выдохнула и поняла, что на Заклинания не успею. Я без всяких размышлений положила свой палец на её правый кулак, давая понять, что я сделала свой выбор.

— Ты права, Луна, — сказала Джинни и разжала свой кулак.

На правой ладони моей любимой гриффиндорки лежало маленькое серебряное колечко с ониксом и фианитом.

— Это от Гарри? — ревниво спросила я, до конца не осознавая ситуацию.

— Глупенькая, это тебе от меня, — ответила она и, взяв мою руку, плавно надела кольцо на мой палец.

Я посмотрела на серебряный обод вокруг моего пальца и улыбнулась по-детски довольно. Я подумала, что это кольцо — просто знак внимания, но откуда у Джинни деньги на такое (для меня) сокровище? Ведь она из семьи Уизли, а они никогда не отличались какими-либо богатствами.

— Но зачем? — спросила я и посмотрела ей в глаза. Наши взгляды соприкоснулись, и было уже не важно, зачем Джинни подарила мне это кольцо.

Кареглазая гриффиндорка подняла руку и, коснувшись пальцами моего подбородка, подалась ко мне, сближая всё больше и больше наши губы. Я подняла глаза, дабы не умереть от соблазна, и увидела букетик омелы. Это вечнозелёное растение возвышалось прямо над нами. Я закрыла глаза и ещё раз улыбнулась детской довольной улыбкой. А Джинни притянула к своим губам мои. Наши губы соприкоснулись, и мы слились в долгом и нежном поцелуе, а ветка омелы будто сияла в лучах утреннего солнца.

POV Джинни Уизли.

Сегодня я рассталась с Гарри. Не знаю, для чего я это сделала, но мне этого хотелось! В последнее время я не чувствовала его поддержки, он всё время вёл беседы о Малфое. Он ругался, упрекал Малфоя в том, что тот общается с Луной, что она его девушка. Мне начали надоедать его резкие перепады настроения. Но, с другой стороны, он так много говорил о Луне, что мне стало приятно слушать о ней… и кажется, я начала что-то чувствовать к этой странной рейвенкловке.

Я решила извиниться перед Луной за то, что отталкивала её от себя. Но я не знала как извиняться. И тут меня осенило. Я вспомнила про серебряное кольцо с ониксом и фианитом. Его мне подарила мама ещё давно и сказала хранить для любимого и единственного. Почему, когда я встречалась с Гарри, я не вспоминала про кольцо? Думаю, оно будет превосходно смотреться на маленьком женском пальчике.

Первого занятия у меня не было, и я решила найти Луну. От Падмы Патил я узнала, что у рейвенкловцев первое занятие — Заклинания. Я шла по третьему этажу в надежде, что встречу Луну. А в моей руке находилось серебряное колечко.

Луна долго не появлялась на горизонте. Я простояла около получаса и хотела, было, расстроиться и уйти, но тут, впопыхах, шла она. Луна даже не расчесала свои пепельные длинные волосы. Видимо, проспала.

Я ещё раз обдумала моё решение быть с Луной. Это был серьезный шаг. Пусть, не совсем традиционный, но я сама его выбрала.

Луна хотела обойти меня, но я ей не дала. Я вытянула перед ней свои руки, сжатые в кулаки, и сказала:

— Угадай, в какой.

Глупенькая, она подумала, что я ей хвастаюсь. Она подумала, что это кольцо подарил мне Гарри. Но, узнав, что этот подарок ей от меня, Луна улыбнулась детской улыбкой. Я надела кольцо ей на палец и оказалась права. Оно и вправду смотрелось на тонком, изящном пальце Луны волшебно.

— Но зачем? — спросила она, но я ничего не ответила. Я лишь поцеловала Луну и узнала вкус её губ. Вкус очень сладкий, такой притягательный, такой необычный... такой любимый вкус.

Я ненавижу себя за то, что влюбилась в Лавгуд. Но больше я ненавижу саму Луну за то, что влюбилась в неё. В её пепельные по пояс волосы, большие синие глаза, в её чуть странную, детскую улыбку и… в её любовь ко мне.

День прошёл так хорошо. Весь день с тобой… весёлый, беззаботный день с тобой, любовь моя!

В конгруэнтном состоянье,

[right]w_b

Драко подошёл к заветной двери Выручай-Комнаты и, открыв их, вошёл внутрь. Следом за ним в комнату вошёл Гарри. Поттер осмотрелся вокруг: по середине комнаты стоял цвета слизеринского герба диван, перед ним стояло большое зеркало в чёрной матовой раме и отражало всё, что находилось напротив. Возле дивана стоял небольшой, аккуратный, круглый железный столик с резьбой на ножках; на нём стояла серебряная ваза с фруктами. На стене висели часы и показывали ровно двенадцать ночи. Прямо под потолком, в воздухе, парили свечи, освещая Выручай-Комнату тусклым светом. И всё. Больше Поттер ничего не видел. Лишь мрачные каменные стены начали давить на Гарри, и гриффиндорец почувствовал себя неуютно.

— Безусловно, Потти, я иногда хочу тебя убить собственными руками, не используя никакой Авады. Но сейчас, поверь, я просто тебя люблю.

POV Драко Малфой.

Я смотрел на Поттера и удивлялся тому, что я с ним стал слишком откровенен. Сейчас я не ищу повода, чтобы признаться ему в любви. Я спокойно и гордо заявляю, что люблю.

— Не верю! — воскликнул Поттер, и у меня расстроено опустились глаза. Ну почему он такой глупый? Почему он не верит? Ведь раньше он и подумать не мог о том, что когда-нибудь сам Драко Люциус Малфой, его заклятый враг, признается ему в любви. У него просто не могло возникнуть такой мысли. А теперь, когда я расстилаюсь перед ним, говоря о своей любви, этот юродивый Поттер-В-Безвкусных-Очках мне не верит!

— Почему, Потти? Я тебя пугаю? Или ты мне не доверяешь? — спросил я гриффиндорца, надеясь услышать от него правду.

— Да с чего тебе любить меня, Малфой? — проигнорировав мой вышепоставленный вопрос, спросил Поттер и развёл руки. — Ты же меня ненавидишь…

— За то, что люблю, — продолжив за Поттера фразу, ответил я и посмотрел на гриффиндорца. Тот, схватившись за голову и закатив глаза, охнул, словно находящаяся в безвыходном положении девчонка. Поттер, кинув на меня недоверчивый взгляд, пошёл по направлению к дивану и, дойдя, рухнул на него. Он закинул голову на мягкую зелёную спинку дивана и, поправив рукой челку, которая лезла на круглые стёкла очков, уставился в потолок, наблюдая за ровно горевшими свечами.

— Что мне с тобой делать, а? Малфой? — тихо спросил Поттер, не отводя глаза от свечей, которые парили под потолком и горели, словно звёзды на ночном небе. В его очках отражался блеск свечей. И в глазах тоже. На секунду мне показалось, что Поттеру хорошо здесь, в этой комнате. А значит ему хорошо и со мной.

А дальше всё как в тумане. Та долгожданная ночь с Поттером, о которой я всегда мечтал! А главное — с чего всё началось? Вроде бы: обычный разговор, обычное недовольство со стороны Поттера, его обычные упрёки и… его руки, затем-губы, но такие не обычные, такие особенные…. Я помню, что это именно он меня поцеловал, повалил на диван и начал потихоньку снимать с меня одежду, а я лишь щебетал ему на ухо о своей любви. Но было видно, что он большой неумёха в сексуальных делах…поэтому, пришлось его немного подучить.

Я попросил Поттера слезть с меня. Тот, недоумевая, посмотрел на меня, но подчинился. О, Мерлин, это поттеровское, недоумевшее лицо, такое красивое, такое любимое со шрамом на лбу.

— Ложись, Поттер, а я лягу на тебя, — неловко сказал я, но Поттер снова мне подчинился. Он лег и посмотрел на меня невинными глазами, словно ребёнок. Я опёрся руками в диван и навис над Поттером. Тот обхватил мою шею и стал тянуть меня к себе. Я закрыл глаза, поняв, что буквально через секунду мы начнём с ним целоваться. И я был прав. Снова этот сладкий, желанный вкус его губ. Снова его язык переплетается с моим. И снова мне хорошо. Неимоверно хорошо.

Я сел на Поттера и почувствовал под собой уже не на шутку возбудившийся орган. Мой взгляд покосился влево, где стояло зеркало. Нехотя я повернулся и увидел весьма занятное, милое и чарующее отражение: я сижу на гриффиндорце, а тот поспешно расстегивает свою рубашку. Я улыбнулся так глупо, что даже представить себе не мог как! Поттер тоже посмотрел влево и увидел наше с ним отражение. В зеркале я заметил, что он чуть видно улыбнулся и посмотрел на меня. Наши взгляды встретились, и я покраснел, как глупый влюблённый мальчишка.

— Я требую продолжение банкета, — заявил Поттер и отвлёк меня от зеркала, в котором находились наше с ним отражение. Именно наше. А не его и моё.

-Оно непременно будет, — ответил я и, нащупав на брюках гриффиндорца маленькую, чёрную пуговицу, расстегнул её. Поттер улыбнулся и снова потянул меня к себе. Он наклонил меня к своему лицу и, поцеловав в щёку, прошептал что-то, но я не понял что. Может быть на парселтанге? О, Мерлин, я, пока что не сплю, но уверен, буду спать со змееустом. Всё равно, что спать с Волан-де-Мортом, будь он неладен. Хотя, нет, я преувеличиваю. Причём, очень сильно.

Я снял с Поттера рубашку, которую так долго пытался стянуть с себя гриффиндорец. Я сполз чуть ниже, вдоль его ног, и лёг. В живот мне уткнулся возбужденный орган Поттера. Я довольно улыбнулся и принялся целовать его обнажённый торс. Чем крепче я впечатывался поцелуем в живот Гарри, тем сильнее я чувствовал вкус его смуглой кожи. Я сползал всё ниже и ниже, терся животом о возбуждённую плоть, а Поттер лишь тихо поскуливал, прикусывая пухлую губу. Наконец я добрался до мужского достоинства гриффиндорца. Я начал медленно стягивать с него брюки. Кажется, веселье начинается!

POV Гарри Поттер.

Я проснулся от тиканья часов поблизости. Голова ныла, в горле встал ком. Я нехотя открыл глаза и потёр их слегка заторможенными движениями. О, Мерлин, как же я слеп. Да ещё и очки не могу нащупать на тумбе. И где моя тумба? Где всё мое? И где я сам? Моему взору лишь представлялось большое зелёное пятно и многообещающее, светлое пятнышко на фоне этой зелени.

Наконец-то я нашёл свои очки. Они валялись под одеялом, и я случайно наткнулся на них рукой. А ещё я узнал, что лежу абсолютно голый, как голова Волан-де-Морта без единого волоса. Что, чёрт возьми, вчера было? И почему я с трудом вспоминаю это? Но что бы то не было, я до сих пор ощущаю приятное ощущение в паху.

Я зевнул и лениво надел очки. Только я хотел моргнуть, приятно ощущая, что вижу снова отлично, но у меня округлились глаза и стали точь-в-точь как мои очки! На меня, такого голого и неприступного, смотрели довольные глаза блондина, наполненные каким-то неподобающим сиянием, точно не глаза это вовсе, а небо! Голубое небо.

— Что произошло? — спросил я у хорька первое, что пришло в голову. — Малфой?

— С добрым утром, Потти, — вот невежа. Даже не ответил, что произошло.

— С непонятным утром, Малфой, — ответил я и хотел, было, выбраться из этого зелёного одеяла, но, вспомнив, что я совершенно голый, желание сразу пропало. Я натянул одеяло себе на нос и чуть отодвинулся от хорька.

— Мне надо одеться, — глухо сказал я в одеяло, а Малфой лишь усмехнулся.

— И что тебе мешает? — нет, вы поглядите на этого заносчивого слизеринца! Ты мне мешаешь, Малфой, ты!

— Ну, вообще-то ни что, а кто, — ответил я.

— Раз так, Потти, то мне больше ничего не остаётся, как уйти, — сказал Малфой и, скинув с себя одеяло, встал с кровати. О, Мерлин, он как и я был абсолютно голым. Я закрыл глаза ладонями, чтобы не видеть всего этого, и закричал:

— Малфой, ляг обратно в кровать!

Я услышал, как слизеринец довольно хихикнул. Я почувствовал, что он лёг на кровать и перетянул на себя моё одеяло. Какая наглость! Ему что мало одеяла? Ах, да, я забыл. Нашему хорьку всегда всего мало.

Малфой придвинулся ко мне ближе и начал убирать мои ладони с моих глаз. Я попытался увернуться. Не помогло. Я зажмурил глаза, лишь бы не увидеть лицо Малфоя.

— Открой глаза, Потти, — сказал мне хорёк и провел пальцем по моей щеке. Что, в конце концов, происходит? Неужели всё это правда? Неужели я вправду переспал с Драко Малфоем?

Я не открывал глаза, а Малфой нагло продолжал меня лапать! Ну, не совсем лапать, а трогать, гладить, щекотать.… Пусть, это было и приятно с одной стороны, но это было так странно и непонятно мне. С каких это пор аристократ Малфойчик так мальчиками заинтересовался? Да, и, чёрт возьми, какого Волан-де-Морта он заинтересовался мной?

— Пожалуйста, открой глазки, — повторял Малфой вновь и вновь. Честно, уже осточертело слушать его просьбы. Всё время он что-то просит. В общем, я не выдержал.

— Доволен? — открыв глаза, спросил я и увидел счастливую улыбку на лице хорька. Честно признаться, меня поворотило от такой счастливой улыбки. Уж очень было удивительно наблюдать её на лице этого аристократа.

— Большое спасибо, Потти. Я так рад, — ответил мне хорёк и хотел, было, поцеловать, но я вовремя пришёл в себя. Я оттолкнул его и встал с кровати. Мне уже было всё равно, что на мне нет одежды. Но всё-таки бродить по коридорам Хогвартса без одежды как-то пошло, и я взял с пола первое, что попалось мне под руку. Это оказалась мантия. И плевать, что слизеринская. Я окутался в неё и пошёл прочь из комнаты. Надо сказать ребятам, что в Выручай-Комнате больше нельзя тренироваться. Я просто больше не смогу зайти сюда после того, как Малфой и я облюбили её.

— Стой, Потти, — закричал мне вслед Малфой, но я ничего не ответил. Он мне казался противным; его голос, лицо, глаза, тело. Мне необходимо было с кем-то поговорить. Желательно-с Джинни. Я хотел забыть хорька и его странные намерения.

Я вышел из Выручай-Комнаты и расслаблено выдохнул. Было ещё не так светло, а значит-меня никто не увидит блуждающим по замку в слизеринской мантии и босиком. Я поплёлся по спящему, тихому коридору. И лишь стук моего сердца давал мне ясно понять, что во мне непременно должно что-то измениться, как и предсказывала профессор Трелони.

Гарри старался не вспоминать про ночь в Выручай-Комнате, но Драко всегда ему об этом напоминал. Ни то, чтобы на словах, а напоминал своим видом. Часто в Большом зале или на совместных занятиях Слизерина и Гриффиндора Гарри вспоминал об этой ночи и всегда получал выговор за то, что летает в облаках, а не занимается тем, что положено на уроке.

Драко хмыкнул и, развернувшись, направился в Большой зал. Поттер тяжело выдохнул и выпятил губу. Всё-таки ему надоел приставучий Малфой.

POV Луна Лавгуд.

О, Мерлин, как я счастлива! Джинни так мила, нежна со мной. Она каждый день говорит мне о своей любви. И признаться, мне это ни капельки не надоело.

Все в Хогвартсе уже привыкли, то, что я и Джинни вместе. Хоть мы и встречаемся не так давно, но я больше не могу представить без неё свою жизнь. Колечко, которое она мне подарила, всегда напоминает мне о ней. Может, я и кажусь слишком сентиментальной, но Джинни и вправду самая лучшая девушка на земле! Самая лучшая и самая любимая.

Вчера мы с ней гуляли под уже греющими лучами солнца. Апрель, а уже так тепло. Хотя все ученики укутаны в свои шарфы, подстать факультету, а мне тепло, и даже-жарко. А значит-Джинни любит меня. Ведь ничто так не согревает, как любовь.

Джинни сидела на уже зелёнеющей траве, а я лежала, положив на её ноги свою голову. Солнце светило в глаза, а по небу плавали облака-фигурки.

— Смотри, там кошка, — сказала мне Джинни и показала пальцем в белое, пушистое облако. Она засмеялась и наклонилась, чтобы поцеловать меня. Её рыжие, как огонь, волосы нежно щекотали мои щёки, а губы приближались нетерпимо долго. Её губы так манили, и я, в предвкушении поцелуя, блаженно закрыла глаза. Определённо, эта девушка замечательно целуется. Она не перестаёт, пока не узнает на вкус каждую частичку моих губ. Это так очаровывает. И мы не замечаем, как долго длится наш поцелуй.

Гарри с нами не разговаривает и вообще не старается попадаться нам на глаза. Я уже скучаю по нему и по нашим занятиям в Выручай-Комнате. Кстати, я не была там с тех пор, как мы с Драко устроили там небольшую, одним словом, пьянку. Надо будет как-нибудь заглянуть туда и позаниматься. Всё-таки Волан-де-Морт не дремлет.

Драко тоже не особо со мной разговаривает. Он занят Поттером, а я-Джинни. Я искренне надеюсь, что у моего бывшего парня и лучшего друга наконец-таки построятся отношения. Хотя бы дружеские-это уже хорошо.

Сегодня в коридоре я случайно увидела, как Драко подходил к Гарри и пытался поцеловать. Но глупый гриффиндорец оттолкнул Малфоя, и мне стало грустно.

Надеюсь, Гарри простит когда-нибудь мне то, что я отобрала у него его рыжее сокровище. Но это сокровище выбрало меня, а значит, Гарри перестал её интересовать. Мне искренне жаль, правда. Но что поделаешь, когда моя любовь настолько сильна.

* * *

— Куда-то собрался, Поттер? — спросил слизеринец гриффиндорца, когда тот выходил из кабинета профессора Снейпа. — Давай поговорим.

-Ты же знаешь, Драко, что это невозможно.

POV Драко Малфой.

Я закрыл глаза и почувствовал, как по моей щеке побежала мокрая, холодная и такая предательская слеза. А ведь так всё хорошо начиналось! Я успел поверить, что Гарри захочет быть со мной, но я ошибся. Видимо, я глупее, чем гриффиндорец, хотя часто отрицал. Ох, Поттер, что же ты делаешь со мной. От того, что ты так нежно произнёс моё имя, мне стало вдвойне плохо. Ведь когда из твоих алых уст можно было ещё его услышать. Ты никогда не называл меня по имени, и до сего момента я не знал, что это так приятно.

Я не стал впадать в истерику, зная, что переживу и этот разговор. Но вскоре за ним последует другой, и я просто не представляю, сколько буду ещё тихо плакать, а не ходить и убивать каждого человека в очках.

Я закрыл лицо ладонями и тихо всхлипнул, но тут Поттер обнял меня и стал гладить по голове, точно маленького ребёнка.

— Ну, ты чего, Драко, не плачь. Я куплю тебе калач, На шею повешу, а потом утешу, — сказал Поттер, а я сквозь слёзы засмеялся. Гарри выпустил меня из своих объятий и коснулся рукой моих ладоней, которые закрывали моё лицо, а вместе с ним и слёзы. Он потихоньку начал убирать мои ладони с лица и, убрав, стал старательно и заботливо вытирать капельки вокруг моих глаз.

— Зачем ты плачешь? — спросил он, а я пожал плечами. — Ты же знаешь, Драко, что я не такой. Я не буду с тобой, — как можно тише сказал он. Мои глаза снова наполнились солёной жидкостью, а лицо приняло на себя эмоцию душевнобольной девчонки.

— Тс, Драко, не надо, — сказал Поттер, но я от него отвернулся. Я почувствовал, как мою талию обвили юношеские руки Поттера, а его губы прошептали мне прямо в шею и отдали в неё тёплым дыханием, от какого снова по спине пробежала приятная дрожь.

— Перестань дуться, хорёк. Ведь я пытаюсь тебя успокоить, только и всего, — сказал Поттер, и у меня “закончились слёзы”, а бровь нервно задёргалась. Я освободился из рук гриффиндорца и, повернувшись к нему, недовольно закричал:

— Ах, так ты успокоить пытался? Проваливай, Поттер, сегодня я и так достаточно настрадался из-за тебя.

Он улыбнулся. О, Мерлин, зачем мне это всё? Почему он улыбается без капли беспокойства в своих изумрудных глазах? Зачем, Поттер, зачем ты появился в этой школе, в этом кабинете, в моей жизни, в конце концов? Ненавижу тебя, ненавижу тебя всего, но в итоге снова люблю с новой силой!

— Я лишь хотел помочь, — спокойно сказал он и ещё шире растянул свою улыбку. — Вдруг ты бы сделал чего-нибудь с собой, а винили бы меня.

— Ты ещё и издеваешься?! — чувствуя, что уже на грани, ещё громче крикнул я и сжал руки в кулаки. — Уходи по-хорошему, Поттер, не заставляй совершать ошибку.

Гарри махнул на меня рукой, отвернулся и поплёлся к двери. Честное слово, я только что хотел прибить Поттера за такую неблагодарность и безразличие. Эгоистичный придурок, как же ты вовремя вышел из кабинета. Парадокс: ты оставил меня совсем одного здесь, в подземелье. Ты же знал, что нельзя оставлять меня. Я же плачу, горько плачу. Надеюсь, что не сделаю ничего с собой, как ты говорил. А если что, я всегда любил, люблю и буду тебя любить, Поттер. И пусть мои думы пустят по миру. Мне всё равно нечего терять. Ведь я уже потерял его. Я потерял моего Поттера. И жизнь моя — сущий пустяк, ведь жизни, по сути, нет. Её просто-напросто нет без любимого человека. Пусть даже и такого эгоцентриста, как Гарри.

* * *

Я знал, что рано или поздно мне придётся подойти к Поттеру и заговорить с ним вновь. Но я был так зол, так неистов, что хотелось придушить этого нагло улыбающегося гриффиндорца собственным галстуком. Но, когда он случайно бросал на меня взгляды, в душе всё перерывалось, и вся злость выходила наружу вместе с маленькими слезами, которые медленно текли из глаз.

Я снова пытался целовать Поттера, но он отмахивался. Он даже не давал, как бы невзначай, коснуться его или заправить ему за ухо его вечно торчащую прядь, которая лезла на стекло очков. Я боялся, что не дай Мерлин, у Поттера разовьется косоглазие или какая-нибудь похожая гадость. Я боялся, что он попусту загубит свои изумрудные глаза и, когда будет смотреть на меня, я этого не замечу.

Сегодня в замке невероятная тишина. Никто не испускал ни шороха, ни писка. Все ходили на цыпочках и боялись лишний раз сказать слово. Даже Уизел и грязнокровка куда-то тихо спешили, но на их лицах я прочитал некий страх и переживание.

— Малфой, ты не видел Гарри? — подойдя ко мне, спросил Уизел. — Он куда-то исчез после занятия по Зельеварению. Я ждал его в гостиной, но он так и не появился. А оставался он с тобой! — крикнул рыжий, опираясь на последнюю фразу.

— Нет, не видел, — безразлично ответил я. И что им только понадобилось. Ведь знают, что я ненавижу Поттера, и что я очень зол. Вот если встречу Гарри в коридоре, я ему обязательно устрою взбучку, а затем поведу в Выручай-Комнату, чтобы тот снова страстно желал меня.

— Если увидишь, передай, что мы его будем ждать в “Трёх мётлах”, и пусть только попробует не прийти, — покосившись на меня взглядом, сказала Грейнджер и, подняв свой грязнокровный маленький нос, взяла Уизела за кофту и потащила за собой. Снова я остался один. Снова я услышал о Поттере. И теперь мне хотелось найти его, ведь, возможно, он сейчас совершенно один.

Не задумываясь, куда я всё же пойду, я побрёл наверх, на Астрономическую башню. Ведь я знал, как там красиво и что там можно успокоить свои расшатанные нервы.

Я шёл по лестнице. На ступенях красиво лежали солнечные лучи, и я беспощадно топтал их своей тенью, поднимаясь всё выше и выше. Мысли в голове потихоньку успокаивались, когда я начинал себя чувствовать в полном одиночестве. Но, стоит мне только немного прийти в себя, как тут же появляется он и пытается меня всеми путями изнурить.

— Здесь красиво, не так ли? — спросил Поттер, едва я ступил на Астрономическую башню. Он стоял у края башни и держался за перила, обхватив тонкие железные прутья своими пальцами. Я едва заметно улыбнулся. Злость на Поттера как рукой сняло. И я начал медленно приближаться к нему, стараясь не дышать и не сильно топать.

— Да, красиво, — подойдя вплотную к Поттеру и наклонившись к его самому уху, тихо сказал я и обвил своими руками его талию. Я прижал его к себе, а свой подбородок поставил ему на плечо. И мы стали наблюдать за приближающимся огненным закатом. Я перестал дышать. Я боялся спугнуть Гарри. Я не хотел второй раз на дню ссориться с ним, поэтому тихо наслаждался этим нежным моментом, пребывая в Астрономической башне и стоя возле края в пропасть, которую ограждали лишь перила и Поттер, стоящий подле них.

— У тебя так часто бьётся сердце, — повернув ко мне лицо, сказал Гарри и заглянул в мои глаза. Сейчас я, наверное, сиял от счастья, но чёрт, сердце так разбушевалось, а в голову как будто ударил адреналин. Да, я волновался, и очень сильно. Ведь в любой момент Поттер может отпихнуть меня от себя, обругать и пойти своей дорогой. И уж точно я сброшусь вниз с этой Башни, и звезда моей жизни упадёт с ночного неба, оставляя за собой яркий счастливый свет.

— Почему ты молчишь, Драко? — спросил мой любимый гриффиндорец, но я не ответил. Я лишь сильнее прижался к нему и уткнулся носом в его шею, которая пахла, по крайне мере для меня, маняще сладко. Он убрал мои руки со своей талии и, спихнув моё лицо со своего плеча, повернулся. На секунду я испугался: а вдруг он снова уйдёт. Но он застыл на месте и с интересом уставился на меня.

Около получаса гриффиндорец рассматривал каждую частичку моего лица, особо всматриваясь в мои глаза и губы. Он то с грустью опускал уголки своих губ, то, поднимая их, невинно улыбался. А я стоял и не смел сказать ни единого слова. Мной овладел необъяснимый интерес: чего добивается Поттер? Не дай Мерлин, он снова меня доведёт. Задушу собственным слизеринским галстуком.

— Раз уж ты молчишь, я, пожалуй, пойду, — наконец дал о себе знать Поттер, и я не удержал свою бровь от удивления. Кто бы говорил, Потти. По крайне мере это не я стоял как вкопанный и рассматривал тебя в течение получаса.

— Ты уверен, что хочешь уйти? — спросил я расстроенным голосом. Как бы я не хотел казаться Поттеру равнодушным, всё равно что-нибудь да выдавало меня, будь не то голос, слёзы или сияющие счастливым блеском глаза.

— Знаешь, Драко, — он подошёл ко мне и провёл пальцем по моему подбородку. — Всё-таки я считаю, что это неправильно.

Он поцеловал меня в губы и, развернувшись, пошёл прочь. Я его не понимаю. Если он считает это неправильным, то зачем прикасается ко мне, целует? Как бы мне хотелось забраться в его голову и прочитать там мысли. Возможно, я ошибаюсь, но всё-таки Поттер начал ко мне что-то чувствовать.

* * *

Я спустился в подземелье и, зайдя в родную гостиную, устало выдохнул. Этот день меня измотал до бессилия. Столько происшествий за один такой ничтожный день даже самый ярый злодей не выдержит. И я не железный, у меня есть чувства. А моё сердце просто тает, когда чувствует рядом Поттера. Тает и обливается кровью от чувства безысходности.

Зайдя в спальню, я еле дошёл до своей кровати и рухнул на неё, не сняв с себя ни единой вещи. Глаза постепенно стали закрываться, а мысли начали переливаться в сон, беззаботный и счастливый, где Гарри целует меня, обнимает и не торопится сбежать, а остаётся рядом и греет моё сердце своей чистой, искренней и светлой любовью.

* * *

Утром меня разбудил громкий храп Крэбба. Я попытался ещё раз заснуть, но как бы не затыкал уши и не укутывался с головой в одеяло, мои попытки были тщетны. Во рту был противный привкус, голова раскалывалась от недосыпания, да ещё и Крэбб нарушал своим храпом тишину. Я встал с кровати и, взяв подушку, кинул ею в Крэбба, но тот лишь дёрнул носом и перевернулся на другой бок.

— Тролль, — прошипел я себе под нос. Я вышел из спальни, а затем из гостиной и направился в Ванную старост. Больше всего мне хотелось окунуться в холодную, бодрящую воду и хоть немного отойти от своей злости на Крэбба.

* * *

Новый учебный день начинался как нельзя обычно. После такого поганого утра я, конечно, был немного нервным, но старался держать себя в руках. По дороге в Большой зал, я, как полагается, встретил Поттера. И тут моё утро изменилось. В худшую сторону.

— Привет, Гарри, — подойдя к стоящему возле окна Поттеру, сказал я и махнул ему рукой. Но он меня не заметил. Я повторил приветствие, но он снова проигнорировал. Ну вот, снова что-то не так. Снова я чувствую себя ненужной вещью. Мне уже надоело. И я в сотый раз проклял своё поганое утро. Ведь во сне всё так было хорошо…

— Отстань, Малфой, — вместо приветствия сказал Поттер и отвернулся. Он пошёл в сторону подоконника и, дойдя, сел на него и положил школьную сумку рядом с собой. Но он же знает мой упёртый характер и знает, что я не отстану. Я подошёл к подоконнику и, подвинув сумку Гарри, подсел к гриффиндорцу.

— Что-то случилось? — спросил я Поттера, но тот схватил свою сумку и, посмотрев на меня злобным взглядом, спрыгнул с подоконника.

— Не лезь в мою жизнь, хорёк, — кинул он мне на прощание и поспешил на завтрак в Большой зал. А мне стало грустно. Неужели Поттер и вправду такой эгоист? Или он не воспринял мои слёзы всерьез? Вспомнив, как я рыдал в кабинете своего декана из-за гриффиндорца, мною вновь овладела злость.

— Я убью тебя, Поттер, — со злостью прошипел я, ведь говорить с самим собой стало для меня сегодняшней привычкой.

* * *

Я зашёл в Большой зал. За гриффиндорским столом уже сидел Поттер и вовсю хохотал с Уизелом и Грейнджер, периодически закидывая в рот зелёные виноградинки. Я хмыкнул и перевёл взгляд на свой стол. За столом не было много народа, а Забини и Паркинсон мило вели беседу и даже не взглянули на стоящего в дверях меня. Я вновь посмотрел на Поттера, затем вновь на Пэнси и Блейза; затем снова на Гарри и решил, чему быть, того не миновать. Я направился к Поттеру и чем ближе подходил, тем сильнее начинало биться моё сердце. Подойдя к сидящим на скамье гриффиндорцам, я встал сзади них и упёрся руками в бока.

— Поттер, хватит протирать дыру на штанах, — усмехнувшись, сказал я, а Гарри подпрыгнул на месте. Он повернулся ко мне и посмотрел мне в глаза. По его выражению лица было видно, что Поттер боится. Но это не спасало его оттого, что я надумал пару минут назад. Ведь чему быть, того не миновать.

— Отстань, Малфой, — отвлекаясь от поедания курицы и кинув на меня взгляд через плечо, сказал рыжий

— Я не с тобой разговариваю, Уизел. Мне совершенно плевать на твоё мнение, — взъелся я. — Поттер, вставай, пошли, поговорим.

— Я никуда с тобой не пойду, — ответил Гарри и посмотрел на Грейнджер. Та явно с ужасом ждала продолжение моей небольшой дискуссии.

— Что ж, Поттер, как тебе угодно. Тогда я буду говорить прямо здесь и прямо сейчас. И сколько угодно красней потом перед своими друзьями, на это мне наплевать. Ты сам, не осознавая, согласился, чтобы я начал свой небольшой рассказ здесь, — ответил я на отнекивание гриффиндорца и улыбнулся своей привычной ехидной улыбкой. — Во-первых, если ты не будешь отвечать мне нормально, я с тобой что-нибудь сделаю. Во-вторых, если вновь будешь доводить меня до состояния фрустрации, я точно с тобой что-нибудь сотворю. А в-третьих, — я сделал небольшую паузу и ещё сильнее скривил свою улыбку, наблюдая за тем, как у Поттера по сторонам начали взволновано бегать изумрудные глаза, — Ну, а в-третьих, ещё раз сбежишь от меня без прощального поцелуя, я окончательно разозлюсь.

Грейнджер явно не ожидала такого поворота событий, а рыжий был просто потрясён. Они оба открыли рты, а глаза их округлились и приняли форму снитча. Я гордо махнул мантией и направился к выходу из Большого зала. Я слышал, как Поттер бубнил что-то, типа: я не понимаю, о чём он, Малфой совсем спятил или хорёк придумал новый повод, чтобы достать меня. Но мне было всё равно. Я сделал то, что хотел; пришёл черёд его маленьких мучений. Я остановился у выхода и ещё раз взглянул на троицу. Они упорно обсуждали, видимо, нас с Поттером. Я, поаплодировав сам себе, торжественно вышел из Большого зала, зная, что сегодняшнее поганое утро вполне может перерасти в незабываемо хороший день.

Я люблю тебя до боли,

[right]w_b

— Как ты мог, Гарри? Почему Малфой? Это из-за него ты бросил Джинни? — разводя руками, засыпала Поттера вопросами Гермиона.

Драко понял, что ему пора перестать бегать за Поттером, ведь всё это-пустая трата времени. Конечно, в его голове построилось много планов по “Завоеванию гриффиндорца”, но Малфой с лёгкостью избавлялся от них, потому что он знал: новый план-новая ссора. А он так не хотел ссориться…

POV Гарри Поттер.

Утро в Большом зале заставило меня перенервничать. Ну, зачем, зачем Малфой сказал это при Роне, а особенно при Гермионе? Ведь он знает, что она жуть, какая приставучая. В общем, всё утро я то и дело оправдывался перед своим друзьями.

После всех занятий и после всех нотаций Герми наконец-то оставила меня одного в гриффиндорской гостиной. Но, чёрт, меня продолжало что-то терзать. То ли это не угаснувшие чувства к Джинни, то ли это сильная ненависть к Малфою. Нет. Однозначно первое отпадает. Всё-таки я понял, что люблю Джинни лишь потому, что она-хорошая подруга, а не, потому что бывшая девушка. Хм, осталась лишь ненависть к Малфою. Но думаю это не так странно. Ведь я всегда ненавидел его.

Чёрт, почему я не могу забыть об этом проклятом слизеринце. Думы о нём меня просто убивают. И самое страшное то, что в течение этого дня я думаю о нём постоянно! Какого тролля он не обращал весь день на меня внимание после своей выходки в Большом зале? Может быть, боялся, что я подойду и врежу по его смазливому личику? О, Мерлин, молю, избавь меня от мыслей о Малфое.

Когда в течение всего дня Малфой не сказал мне ни слова, я готов был взорваться! Я чувствовал себя бесполезным стариком, которому никто даже стакан воды не подаст. А Малфой просто издевался надо мной со своей невнимательностью. Нет, я не хочу думать о нём! Ненавижу его, ненавижу!

Почему я не могу остановить свои мысли о проклятом Малфое? Они просто разъедают мой мозг. На улице такая хорошая, солнечная погода, а я сижу тут, в замке, и моя голова забита заносчивым слизеринцем.

Я тихо сидел, навалившись на спинку дивана, и пытался хоть на мгновение уснуть. Но стоило мне только закрыть глаза, как перед ними вставала та ночь в Выручай-Комнате и Малфой, целующий меня с головы до ног. Ох, даже во сне он не будет давать мне покоя. Так что лучше не спать.

Ну почему я такой дурак? Я сейчас только понял, что мне нужен Малфой. Какими бы не были странными мои рассуждения, но чёрт, я думаю о нём, потому что я влюбился в хорька, Волан-де-Морт его подери! Что ж, Драко добился своего. Он заставил меня полюбить его. И сейчас я жалею, что не влюбился в него раньше. Всё-таки я причинил ему много плохого. Но всё же я целовал его и даже провёл с ним ночь! Думаю, я не такой уж и плохой. И надеюсь, Драко думает так же.

Всё, я решил! Мне срочно нужен Драко. Я найду его и поговорю. И плевать, если он пошлёт меня, я не отстану. Я просто хочу быть с ним, как бы противно это не звучало. Ха, я действительно полюбил своего врага. Что ж, не думаю, что этот “враг” против.

* * *

После тщетных поисков Малфоя, я уже ни на что не надеялся. Я был всюду: от входа на Астрономическую башню, до входа в подземелья. И почему в замке сегодня так тихо? По дороге я встретил лишь Симуса с Колином и Крэбба с Гойлом. У лучших дружков Малфоя я спросил, не видели ли они его, но те лишь разводили руками и что-то бубнили. Не понимаю, как Драко может с такими дружить. С ними ведь не поговоришь по-человечески. Хотя, с другой стороны, они выполняют все его прихоти.

Когда мне надоело блуждать по замку в поисках Драко, я решил выйти на улицу. Я сходил до хижины Хагрида, сходил до теплиц профессора Стебль. Даже до поля для тренировок по квиддичу дошёл, но слизеринца не встретил. Я чувствовал себя без сил. Сегодня мне весь день не везёт: я поссорился с друзьями, Драко не обращал на меня внимание, я понял, что я дурак, я понял, что люблю Малфоя, я понял, что слизеринец мне нужен, но чёрт, я не могу его найти! Я самое несчастное существо в магическом мире. И отныне будут меня называть Мальчик-Который-Выжил-Но-Потом-Сдох-Так-И-Не-Найдя-Драко-Малфоя.

Я решил, что настало время отдыха, и направился к фонтану, дабы посидеть там и насладиться уходящим солнцем. Пока я шёл, я думал о том, что возможно Драко меня разлюбил. От этих мыслей по телу пробегала дрожь, от которой становилось холодно.

Когда я был в паре метров от фонтана, я увидел, как кто-то подошёл к нему и сел на скамью, нахально заняв моё место. Я увидел знакомые волосы, увидел знакомые руки, ноги,…в общем, я увидел знакомого слизеринца, такого важного, гордого и такого для меня любимого. Но, тем не менее, я не поспешил подойти к нему и заговорить. Какие-то сомнения скопились у меня в голове, а тело как будто парализовало. Я встал на месте и начал обдумывать то, с чего начну. Но, чёрт, почему Малфой не заметил, что я тут стою, ведь я был всего в паре метров! Это всё его безразличие. Но я слишком долго искал его, чтобы обращать на это внимание. Я лишь хочу с ним поговорить. Тогда наблюдать за закатом будет вдвойне приятно.

POV Драко Малфой.

Я окончательно решил, что с Поттером покончено. Этот эгоистичный гриффиндорец даже не посмотрел в мою сторону в Большом зале. Видите ли, ему важнее эти друзья. Понимаю, были бы они ещё друзьями. Взять, к примеру, Крэбба и Гойла. Мирно живут, ко мне не лезут, выполняют мои прихоти. Ну не друзья, а рай для Малфоя какой-то! Поттеру давно следовало учиться у меня “дружбе”. Всё-таки, на фоне его, я-больший педант.

Я точно знал, что день сегодня будет замечательный! Наконец-то я прошёл мимо Поттера, даже не взглянув на него. Наконец-то я перестал думать о нём каждую секунду. Всё реже и реже я видел его образ в голове, когда закрывал глаза. Но сердце болело. Потому что из сердца я просто не в состоянии изгнать Поттера.

После всех занятий я решил, что надо немного подышать воздухом. Я вышел из замка и направился к скамье, стоящей возле фонтана. Вокруг всё зеленело. Весна-пора любви. Какая к чёрту любовь? Безответная, к Поттеру? Ну, если весна обозначает такую любовь, то я начинаю ненавидеть и проклинать эту весну.

Я подошёл к фонтану и заглянул в него. На поверхности воды показалось моё отражение, такое несчастное и подавленное. Мне стало не по себе. Я поднял с пола какой-то маленький, но на удивление тяжёлый камень и кинул его в своё отражение. Оно тут же исказилось, и сейчас в нём трудно было узнать пятикурсника Драко Малфоя. Я облегчённо выдохнул и, подойдя к скамейке, уселся на неё.

Пока я сидел на скамье, тёплые лучи солнца нежно ласкали меня и дарили блеск моим глазам. Спина затекла, голова становилась тяжелее, но я сидел, не шевелясь и смотря в лазурное небо. И всё-таки, противореча сам себе, я признаюсь: я люблю весну. Что осень, что зима, а особенно-лето, то всегда на душе у меня скребут неуёмные кошки. А весной…щебечут птички. Я мысленно извиняюсь перед весной. Прости, я был не прав.

Я стал задумываться о смысле жизни. К чему я гоняюсь за Поттером? Ведь летом меня ждёт Тёмный Лорд, будь он проклят, а Гарри ведь Мальчик-Который-Выжил. А значит он сначала победит Волан-де-Морта, затем убьёт моего отца, мать, Снейпа и так далее. И, в конце концов, он убьёт меня. Но, прежде, чем он одарит меня Авадой, сначала проведёт со мной ночь, как тогда, в Выручай-Комнате. Ух, ну что за мысли? О чем я только думаю. Что-то я жестоко пророчу поступки своего любимого.

Пока я тихо размышлял, я не заметил, как пролетело время. Солнце начинало садиться, возводя вокруг меня всё больше и больше черных теней. Я всмотрелся в одну тень, которая была сформирована в мужской силуэт. Я внимательно присмотрелся-эта тень двигалась. И двигалась она явно ко мне.

Я стал тихо ждать, а тень всё двигалась и двигалась, и становилась больше, подходя всё ближе ко мне. Я затаил дыхание, когда она остановилась. Клянусь, но что-то знакомое я видел в этой тени. Хм, может это растрёпанные волосы? Или, возможно, походка, какой тень шла совсем недавно. И вот я вздрогнул. Нет, не потому что мне стало холодно. Я просто вздрогнул, почувствовал, как тень в виде мужского силуэта положила мне на плечо руку.

— Драко, — я ничуть не удивился, услышав голос Поттера. — Ты меня боишься? — спросил он и присел ко мне.

— С чего мне тебя бояться, Поттер? — своеобразно ответил я, не кинув на гриффиндорца ни одного взгляда.

— Ты вздрогнул, — ответил он и, если мне не изменяет моё шестое чувство, улыбнулся.

— Нет, — попытался настоять на своём я, но Поттер явно язвил. Эй, это я должен язвить, а не он! Поттер, ты когда-нибудь точно доиграешься.

— Да ладно тебе, Малфой. Все знают, что ты по любому поводу зубами стучишь, — какая неслыханная наглость! Пришёл сюда, подсел ко мне, да ещё и рассуждает, прости меня Мерлин, безобразно.

— Не боюсь я ничего, а особенно тебя, Поттер, — спокойно сказал я, потому что в такой день грех было ссориться. Хотя, признаюсь, я хотел кинуть в Поттера парой обидных фирменных фраз. Но, больше всего, о, Мерлин, я хотел поцеловать его. Казалось, что это неукротимое желание, но всё же я научился его укрощать.

— Просто признайся, Малфой, — вот ведь неугомонный! Ведь я же ему сказал, что не боюсь, а он не отстаёт. Он и так меня мучает каждыми днями, а сейчас, видимо, хочет добить. И, чтобы этот день не испоганился, я встал со скамьи и медленно поплёлся до входа в Хогвартс. Поттер мне ничего не сказал вслед, что не было для меня удивительным. Наши прощания казались мне очень нудными и полными ненависти, поэтому я даже мысленно поблагодарил гриффиндорца за то, что тот не стал звать и просить присесть обратно.

Когда я зашёл в замок, то окунулся в полное одиночество. В Хогвартсе не было ни души. И лишь закат отражался на каменных стенах замка.

Я выдохнул. Больше всего на свете мне хотелось побыть одному, и Мерлин услышал моё желание. Я сделал шаг. Глухой стук от моего каблука на туфлях раздался по всему коридору. Я улыбнулся и сделал ещё шаг. Этот звук напомнил мне бой в барабаны. Сейчас я чувствовал себя ребёнком. И мне хотелось кусочек счастья.

Не успел я пройти и пару метров, как двери школы отворились, и кто-то прокричал моё имя. Конечно, я не был удивлён, что это Поттер, но что-то с ним сегодня происходило. И мне это нравилось.

— Что тебе надо, Поттер? — спросил я, не разворачиваясь к гриффиндорцу.

— Малфой, давай поговорим.

— Сегодня ты не хотел разговаривать со мной, так почему должен хотеть я? — чёрт, я противоречу сам себе. Всё-таки я хочу поговорить с ним и выяснить всё, не упустив ни малейшей детали.

— Прошу тебя, давай поговорим, — мне начинает нравиться, когда он умоляет. Что ж, всё-таки это я признался ему в любви и именно я хочу быть с ним, поэтому я должен поговорить с этим приставучим гриффиндорцем. Я развернулся и направился к нему.

— Говори, — сказал я и уткнул руки в бока. — И, пожалуйста, не затягивай с разговором, — я усмехнулся.

— Драко, а может у нас что-то выйдет? — чего, чего? Выйдёт? У нас? Хм, если бы у меня был набит рот едой, то я бы обязательно подавился и умер. Такого я уж действительно не ожидал от гриффиндорца.

— С чего вдруг такие почести, Поттер? — пытался быть бессердечным я, но, когда его руки обхватили мою талию, а его губы нежно прикоснулись к моим губам, я забыл, что значит не иметь сердца. Ах, Поттер, снова я чувствую себя игрушкой в твоих руках.

— Ну, как насчёт нас? — взяв меня за подбородок и проведя большим пальцем по моей нижней губе, спросил Гарри. Если честно, я потерялся, выискивая ответ. Я действительно не знал, что ответить, хотя у меня с детства хорошо подвешен язык, и я никогда на такое не жаловался. А сейчас…что происходит со мной сейчас? Во всем виноват этот чёртов Поттер и эта чертова любовь.

— Я люблю тебя, — наконец вымолвил я. Я волновался, как перед встречей с Тёмным Лордом.

— А я ненавижу тебя за то, что полюбил, — сказал Гарри, и у меня на сердце отлегло. О, Мерлин, как же я давно этого ждал. Я получил своё счастье. И такое счастье я никому, ни за что не отдам. Каждый уголок моего сердца, каждая частичка моей души, да что уж там, весь я был счастлив. И этот поистине великий день я не забуду никогда. Не зря же я пророчил этому дню хороший конец. Сама Трелони позавидовала бы моим предсказаниям.

Вечер. Солнце почти село. Но, так или иначе, мне тепло. Тепло, потому что рядом со мной моё счастье.

* * *

2002 год.

POV Гарри Поттер.

Сегодня Джинни и Луна прислали письмо. Они вернулись из свадебного путешествия, которое проходило в Египте-стране пирамид и Фараонов. Хм, прошло уже пол года с их свадьбы, а мы с Драко всё тянем Минерву за хвост. И сейчас мой любимый так занят праздничным ужином в честь возвращения Луны и Джинни, что совершенно не обращает на меня внимание. Но мне так нравится, когда он готовит. Несмотря на то, что в Малфой-Мэноре полно эльфов, Драко предпочитает готовить сам. Обожаю его! Он устраивает на кухне неимоверный бардак, но, когда он весь перепачкан в муке или, допустим, в сахаре, я просто хочу любоваться им, не отрывая глаз. Но он твердит, что я его отвлекаю. И приходиться оставлять Драко одного на кухне, дабы ночью не остаться одному в кровати.

Спустя час упорного ожидания Драко в гостиной, тот наконец-то явился. О, Мерлин, эта готовка выматывает его больше, чем наши бессонные ночи! В школе мне казалось, что этот аристократ не способен делать что-то полезное, но, когда я переехал к нему, он начал каждый день приносить мне завтрак в постель, баловать сложно приготовленными блюдами и шутить тем, что научился готовить только ради меня.

Драко присел ко мне на диван и положил голову на моё плечо.

— Что только не сделаешь ради любимых подруг, — на выдохе сказал любимый, а я улыбнулся. Мы действительно сдружились со своими бывшими девушками, несмотря на то, что в школе меня просто передёргивало от их каждого появления на моих глазах.

— В следующий раз я буду тебе помогать, — взяв руку Драко в свою, ответил я. Он вздохнул и, подняв голову, посмотрел на меня своими полными счастья глазами. Я люблю его глаза. И особенно люблю, когда они голубые, а не безразличные серые.

— Ты же знаешь, что я не позволю, — улыбнувшись, сказал Драко и потянулся ко мне за поцелуем.

— Я буду настаивать, — закрыв глаза, ответил я уже в самые губы любимого, но он не ответил, а лишь поцеловал. Ах, его сладкие губы. Я никогда не разлюблю их целовать. Когда я впиваюсь в эти губы, моё сердце начинает биться в такт нашему поцелую.

Внезапно наш поцелуй прервался. Я открыл глаза и увидел, как Драко засунул руку в карман и начал упорно там что-то искать. Эм, на дневной секс я явно не рассчитывал, но я и не против.

Интересно, каково было моё удивление, когда я понял, что Драко хотел вовсе не секс, а то, чтобы я был ещё счастливее. Любимый вытащил руку из кармана и с уверенностью протянул мне кулак, а затем разжал его. На его ладони лежало кольцо из белого золота, а маленькие камешки на нем переливались всеми цветами радуги.

— Мистер Поттер, не хотите ли вы стать Мистером Поттером-Малфоем? — спросил Драко и улыбнулся так мило, что от такой улыбки наверняка в саду распустились бы цветы.

— Безумно хочу, — не раздумывая, ответил я и обнял своего будущего мужа. Сейчас мне ничего не хотелось, как только чувствовать его рядом, вдыхать его запах и слышать биение его сердца. Чёрт, как же я тебя ненавижу, Малфой. Как же я тебя ненавижу за то, что люблю.