— Милорд? — Беллатриса Лестрейндж приподнялась на неудобной тюремной кровати. — Вы... Вы вернулись, Милорд...
Но ветер стих, и наступила тишина. Она поняла, что это ей снова снится.
— Белла... — снова шорох между ветвей.
— Милорд? — она снова приподнялась на локте.
Из тени вышла фигура в темном плаще. И теперь Белла уверена, что не спит: раньше она слышала только шепот. А теперь Он сам пришел за ней.
— Белла... — она не понимает, то ли ветер снова колышет верхушки деревьев, то ли это Он зовет ее.
— Милорд, — она протягивает ему руку, и он помогает ей встать. Она ощупывает его плечи, чтобы убедиться в том, что ей не снится происходящее. — Я знала, что Вы вернетесь, Милорд...
Она хочет снять капюшон, чтобы открыть его лицо, но он перехватывает ее руку.
— Белла, идем...
И они выходят в ночь. Она вдыхает холодный воздух и смеется безумно, надрывно, и кружится в лунном свете. Он терпеливо ждет, когда она немного привыкнет к свободе. Затем снова берет ее за руку и ведет за собой. Тяжелый липовый аромат сводит с ума. И она решается задать Ему вопрос:
— Милорд, что с Вами случилось? Почему Вы не вернулись раньше? Я так ждала Вас, но мне никто не верил. Я одна верила в то, что Вы вернетесь вновь, — сбивчиво шепчет Белла.
Но Он молчит. И отпустив ее руку испаряется...
— Милорд... Милорд... — она мечется во сне, словно в бреду, и снова зовет Его.
Когда начинает светать, она просыпается и долго тяжело дышит. Вспоминает прикосновения к Его плащу.
Вот уже несколько ночей ее преследует один и тот же сон: за ней приходит Он, Темный Лорд. И каждую ночь она верит наваждению. Как верит в то, что когда-нибудь Он вернется снова и освободит ее. А она обязательно дождется. Весь день она ждет ночи, потому что снова придет Он. Беллатриса не хочет верить в то, что ей все просто снится. Ей тоскливо и одиноко, словно что-то исчезло из ее мира, когда погиб Он. Словно осиротевший рбенок, она скитается из угла в угол своей камеры. Пусть тюремщики Азкабана думают, что она сошла с ума. Но она сумела сохранить рассудок, потому что ждет Его.
— Белла... — снова шелест среди ветвей.
Сегодня она уже не боится, когда Он выступает из темноты, а просто обнимает, положив голову Ему на плечо. Он обнимает ее в ответ, но ладони так невесомы, что Белла пугается — вдруг ей это только снится. Она острожно снимает капюшон и проводит рукой по каштановым кудрям. Он — такой, каким она его запомнила — молодой и красивый, хотя иногда ей кажется, что она что-то забыла и он выглядел как-то иначе. Но это только кажется. Он молча смотрит на нее.
— Почему ты никогда не говоришь со мной? Только зовешь по имени... — женщина немного растерянно исследует пальцами лицо Темного Лорда. Немного ждет ответа, которого так и не последовало, — Хорошо, молчи, — соглашается она, прижавшись к его груди, и закрывает гдаза.
Когда спустя несколько мгновений она открывает глаза, они уже стоят на лесной опушке.
— Зачем мы здесь?
Но Он как всегда молчит. Но она и не ждет ответа, просто наслаждается тем, что Он рядом. Медленно проводит ладонями по его груди, затем пристально смотрит на Него. Но Он растворяется в ночном тумане...
Проснувшись, она снова понимает, что все ей лишь приснилось и плачет от бессилия. Нет сил снова сидеть и ждать ночи, когда придет Он и принесет покой в ее сердце. Она ударяет рукой по каменой стене, а затем еще и еще раз... До тех пор, пока та не окрашивается в алый цвет. Затем Белла садится на пол и, всхлипывая, баюкает разбитую руку. Постпенно темнеет. И кровь на стене ей кажется не алой, а черной. Она боится этого бесформенного пятна. Вдруг ее нога задевает что-то. Белла рассматривает в тусклом лунном свете небольшой, но острый камень, взявшийся здесь непонятно откуда. Усмехнувшись, она бездумно проводит им по запятью и с ужасом смотрит на выступающие на коже темные капли. Она снова начинает плакать. Рыдать в голос. Один из проходящих мимо тюремщиков подходит к двери ее камеры:
— Когда же ты уймешься? Что ты завываешь каждую ночь?
— Да она же сумасшедшая, — отвечает ему второй. Белла внимательно вслушивается в этот разговор.
— От нее ни днем, ни ночью покоя нет, все лорда своего зовет. Может оглушить ее?
— Успокойся, Билл. Пойдем, нам еще полсотни камер обойти надо.
Шаги стали удаляться. А Белла снова провела камнем по запястью, затем попыталась вырезать что-то на предплечье, на том месте, где была раньше Метка. И закричала от боли. Скорчившись, она улеглась на пол. Холод приятно обжигал и женщина провалилась в забытье.
...Безумно хочется заснуть, раствориться в темноте. Оказаться снова рядом с ним, прижаться к нему. Она уверена, что Он залечит ее раны.
…На рассвете Белла снова видит Его. Он осторожно поднимает ее с каменного пола и уносит отсюда. Она не видит его лица, только утренний туман да ветви над головой.
— Ты вернулся... — шепчет она и закрывает глаза.
— Белла... — то ли ветер пробежал, всколыхнув листву, то ли он провел рукой по ее щеке...
Vova
