Минуту назад пришел Тео. До этого мы с Роном сидели и разговаривали о жизни. Сейчас эти два почти жизнерадостных почти клоуна меня поздравляли, желая мне "счастья, силы, надежды и возможности жить". Поздравления прошли, подарок был подарен — обалденные ножны. Мне их так не хватало — чуть-чуть не осилил до создания из магических частиц. А ятаган все ж немаленький. И очень острый, когда обижается.
— А теперь, именинник, пора спеть. Хотя бы ради традиции. — Тео потянулся за спину и подал мне гитару. Давно хотел спросить — откуда он так достает различные отнюдь немаленькие предметы? Ну и ладно, спеть, так спеть. Я даже знаю, что.
Повозился минуту с настройкой гитары, уселся поудобней и начал грустную, тяжелую мелодию, что давно не давала мне покою.
— Lay beside me, tell me what they've done, — начал я. —
Speak the words I wanna hear, to make my demons run
The door is locked now, but it's opened if you're true
If you can understand the me, then I can understand the you...
Lay beside me, under wicked skies!
Through black of day, dark of night, we share this paralyze
The door cracks open, but there's no sun shining through
Black heart scarring darker still, but there's no sun shining through
No, there's no sun shining through
No, there's no sun shining...
Никакого солнца. Лишь тьма кругом — пыль вновь заслонила планету, света больше нет. Мир умирает.
Рон начал подпевать (откуда он знает эту песню, она же магловская?):
What I've felt, what I've known
Turn the pages, turn the stone
Behind the door, should I open it for you?
What I've felt, what I've known
Sick and tired, I stand alone
Could you be there, 'cause I'm the one who waits for you
Or are you unforgiven too?
Да... Грейнджер — та еще сука, но ведь сколько мы с ней и Роном прошли? Как я и предполагал, она легла рядом с Дамби, когда мы его убивали. И она нас за это не простила. Джинни Уизли — где она сейчас? Та бомба не оставила от Хогвартса и камня на камне. И если она мертва — она нас не простила.
Come lay beside me, this won't hurt, I swear
She loves me not, she loves me still, but she'll never love again
She lay beside me, but she'll be there when I'm gone
Black hearts scarring darker still, yes, she'll be there when I'm gone
Yes, she'll be there when I'm gone
Dead sure she'll be there... — тяжелые слова и непростая мелодия терзали остатки душ тех троих, что сейчас сидели здесь. Ведь мы Непрощенные.
What I've felt, what I've known
Turn the pages, turn the stone
Behind the door, should I open it for you?
Lay beside me, tell me what I've done
The door is closed, so are your eyes
But now I see the sun, now I see the sun
Yes, now I see it
Луч солнца! Быть того не может! Но... оно вновь скрылось в облаках пыли.
What I've felt, what I've known
Turn the pages, turn the stone
Behind the door, should I open it for you?
Через что мы прошли? Как мы прошли? Смерть не ответила нам.
Oh, what I've felt, what I've known
Turn the pages, turn the stone
Behind the door, should I open it for you
So I dub thee unforgiven
Oh, what I've felt
Oh, what I've known
Смерть — непередаваемая словами вещь. Другие чувства остаются после нее. Другие знания. Мир не таков, каким его видят живые. И не такой, каким его видим мы. Все иллюзорно, все относительно. Мир — а может, его и нет вовсе?
I take this key
And I bury it in you
Because you're unforgiven too
Never free
Never me
'Cause you're unforgiven too...
Да, мы Непрощенные. Но хотя бы сохранили разум и огрызки чувств души. Что же лучше — лежать в земле с чистой совестью и по кусочкам, или ходить по ней без совести и цельным куском? Не знаю. И никто не знает. И единственное, что можно отметить — Смерть не дает ответа на этот вопрос. Мы уже знаем.
Vova
