Красное и чёрное. Часть 4

* * *

На первой полосе Ежедневного пророка красовался Дамблдор, а над колдографией сияла надпись: «Директор Хогвартса лжёт».

Альбус Дамблдор с удовлетворением прочёл заголовок. Ведь именно он спонсировал такие статьи. Объявлять войну было рано, ох как рано. Пушечное мясо ещё не достаточно выросло. Старику нужно было время, ещё хотя бы год, но, как обычно, времени не хватало.

В кабинете директора была тишина, которую нарушал лишь феникс, стуча клювом о крепкий панцирь большого жука. Сегодня первое сентября и Гарри вернётся в школу, директор был уверен. Северус уже известил его совой о том, что возвращается на пост преподавателя с извинениями в том, что он наговорил в начале лета.

Доставленный родными к поезду, Гарри вошёл в вагон вместе с Гермионой. На душе у юного гриффиндорца было как-то пусто. Узнав два месяца с лишним назад о смерти ближайшего друга, Гарри снова принялся винить себя, решив, что того убил Волдеморт, когда узнал, что он сбежал. Гермиона взывала к его здравому смыслу, и ей удалось почти утешить его, но сегодня гриффиндорец снова проснулся с тяжёлым сердцем, вновь осознавая, что больше не увидит лучшего друга. Ведь Гарри считал его почти братом. Их многое связывало.

Гарри вошёл в первое попавшееся купе и закинул чемодан Гермионы на верхнюю полку. У окна уже сидел их темноволосый сверстник, углубившись в чтение.

— Гарри, я всё понимаю и тоже скорблю, но его не вернуть, — покачала головой гриффиндорка. Она протянула руку и сжала ладонь любимого парня.

— Знаю, Герм, но мне его не хватает, особенно сегодня, — тихим голосом ответил Гарри и взглянул на сидящего рядом парня. Что-то в нём показалось гриффиндорцу знакомым и в то же время совсем чужим.

Гермиона тоже обратила внимание на сидящего у окна юношу.

— Здравствуй, — улыбнулась она, понимая, что видит того впервые. — Ты новенький?

Драко мысленно усмехнулся.

— Можно сказать и так, — он поднял глаза от книги и, улыбаясь, взглянул на своих соседей по купе.

Его лицо показалось Гарри смутно знакомым, но гриффиндорец всё же не мог понять, в чём дело.

— Я — Гермиона Грейнджер, — не унималась гриффиндорка, решив, что новый знакомый может отвлечь Гарри от грустных мыслей, — а это Гарри Снейп, — она жестом указала на друга и вопросительно посмотрела на собеседника.

— Очень приятно. Дрэйк Поттер к вашим услугам, — снова улыбнулся Драко, и смешинки заплясали в глубине синих глаз.

Гарри застыл на мгновение, вглядываясь в смутно знакомые черты. То, что этот парень — сын Джеймса сразу стало ясно. Дрэйк? Постойте-ка!

— Драко? — Гарри удивлённо распахнул изумрудные глаза, когда догадка заставила забиться его сердце чаще.

Драко же покачал головой, загадочно улыбаясь.

— Не Драко. Драко умер, — бывший слизеринец поднялся и закрыл дверь купе. — Дрэйк Джеймс Поттер, — обернувшись, он представился друзьям, — еду в Хогвартс впервые, сова принесла письмо примерно месяц назад. В день, между прочим, твоего рождения, Гарри. Думаю, ты понимаешь, что это значит. Раньше, по легенде, которую я собираюсь выдать, если попросят, до четвёртого курса учился на дому. Так что, я прохожу сегодня распределение заново, и надеюсь на этот раз попасть в Гриффиндор, — Драко, наконец, сел напротив поражённых гриффиндорцев и улыбнулся, закончив свой небольшой монолог.

— Но, Драко, что произошло с твоим… то есть, с Малфоем?

— Если бы я знал, — Драко задумался на мгновение. — Давайте обсудим всё позже, — добавил он. Тут дверь купе открылась, и в дверях показались два рыжих гриффиндорца.

— Здравствуй, Гарри, — хором поприветствовали близнецы своего знакомого и рассмеялись, входя. — Не познакомишь нас с новичком?

— Мы слышали…, — не дав сказать Гарри и слова, Джордж обратился к ничего не понимающему синеглазому брюнету.

— … Ты — Поттер.

— И тебя…

— …выгнали из предыдущей школы…

— …за поведение.

— В Хогвартсе можешь рассчитывать на нас, — закончил Фред и дружески похлопал Драко по плечу.

— Конечно, если ты попадёшь к нам в Гриффиндор. Мы своих не бросаем, — усмехнулся Джордж, подмигнув новичку, и они с братом покинули купе так же скоро, как и появились.

— Вот откуда они всё знают? — после недолгого молчания, жестом указав на дверь, удивлённо произнёс Драко.

* * *

Лучи заходящего солнца с трудом пробивались сквозь лесную чащу. Здесь, на юге острова Ирландия, сентябрьским вечером было прохладно и сыро. Лесной воздух словно загустел, когда двое вошли в самую чащу. Они шли молча, чутьём ощущая направление движения и настроение друг друга.

«В этих лесах водится много оборотней», — поговаривали местные жители, и многие в суеверном страхе покидали близлежащие деревни.

Но этим двоим оборотни были не страшны, потому что они знали о них больше, чем кто-нибудь. Они сами были такими.

— Осталось совсем чуть-чуть, Лили, — Ремус придержал спутницу за локоть, когда она переходила по бревну через глубокий овраг.

— Я знаю, — оказавшись на противоположной стороне рва, они почувствовали странные колебания магии, словно перед ними была прозрачная стена. Или это лишь видимость?

— Что вам здесь нужно? — встретили их не очень дружелюбно. Голос раздался сзади, и Лили обернулась, чтобы увидеть странного вида мужчину в потрёпанной мантии, хотя, она ничему не удивилась.

— Мы ищем поселение оборотней в этом лесу, — ответил Ремус, поклонившись, — Нам нужно поговорить с вашим вожаком.

— Только лишь разговор с ним не есть цель вашего прибытия, — отозвался незнакомец, не сводя глаз с Лили. Ведьма стушевалась и отвела взгляд.— Что является настоящей целью вашего визита?

— Мы ищем помощи и в свою очередь сами можем помочь вам. Наша цель -поговорить с собратьями и узнать их отношение к предстоящей войне.

В золотистых зрачках незнакомца мелькнула заинтересованность.

— О какой войне идёт речь?

— Мы всё расскажем только когда познакомимся с вожаком.

— Я здесь главный. Джон Коллинз к Вашим услугам, — поклонился незнакомец и указал гостям дорогу в поселение. Поселением оказался небольшой город в руинах давно разрушенного замка, в котором оборотни скрывались в полнолуние. Многие так и поселились там, выстроив дома у каменных стен. Город оборотней скрывала магия известная только им.

Мистер Коллинз выслушал рассказ Лили и Ремуса о Тёмном Лорде.

— Почему же ты стала оборотнем? Ведь Фенрир укусил тебя до превращения, — предложив гостям выпить, спросил оборотень.

— Сивый знает тайну, что нам неизвестна, он продал душу дьяволу. Теперь ему не нужна луна, чтобы не только убивать, но и инфицировать, — отозвался Ремус. — Возможно, это из-за тёмной метки и силы, которую ему дал Волдеморт.

Джон Коллинз был не старым мужчиной. Единственный в стае оборотень, чьи родители были таковыми. Они и были первыми, кто пришёл в эту чащу и решили основать здесь поселение. И хотя некоторые называли это резервацией, ещё неизвестно, кто от кого решил обособиться. Ведь магглы всё интенсивнее покидали деревни в округе, и оборотни просто захватывали их.

Мало кто в этой стае был готов избавиться от своей болезни. Ликантропия им давала всё. Они выживали, охотясь в полнолуние, жили вдали от магглов и не заботились о своей репутации. Но среди них стали появляться семьи и рождаться дети, которые не были оборотнями и, чтобы им остаться в стае, родители должны были инициировать их, как когда-то произошло с Джоном.

Коллинз никогда не винил их в этом, но, когда его жена забеременела, понял, что не сможет так поступить со своим сыном.

В тот же день вожак созвал совет, на котором присутствовали многие представители стаи.

— Эти люди — англичане, и они пришли просить нашей помощи в борьбе против Тёмного Лорда. А нужно ли нам это?

— Кто мы для магов?

— Люди второго сорта!

— Больные, которых не берут на работу! — то там, то тут раздавались возмущённые голоса.

— Наши дети не могут учиться вместе с остальными.

Лили подумала, что ничего у них здесь не выйдет.

В тот же день вожак созвал совет, на котором присутствовали многие представители стаи.

— Эти люди англичане и они пришли просить нашей помощи в борьбе против Тёмного Лорда. А нужно ли нам это?

— Кто мы для магов?

— Люди второго сорта!

— Больные, которых не берут на работу! — то там, то тут раздавались возмущённые голоса.

— Наши дети не могут учиться вместе с остальными.

Лили подумала, что ничего у них здесь не выйдет.

— Так было раньше, — взял слово Ремус. Все замолчали, недоверчиво прислушиваясь, а Люпин продолжал мягким голосом. — Если вы встанете на нашу сторону и будете воевать против Тёмного Лорда, мы все станем героями войны, и отношение общества к нам будет пересмотрено.

— А на что они нам? — Из толпы вышел молодой оборотень, но свирепость в его глазах напомнила Лили Сивого. — На что нам общество, если мы должны заслуживать его доверие ценой наших жизней? — он обернулся к своим собратьям, получая одобрительные выкрики в свой адрес.

— У нас есть лекарство, — Лили поднялась, и её голос потонул в шуме толпы. — Мы разрабатываем зелье, способное противостоять луне.

— Эта ведьма хочет сказать, что они готовят оружие против нас? — юноша, что напоминал ей Сивого, вновь обернулся к Лили.

— Нет-нет, — Лили поспешно замотала головой, — не оружие, но лекарство. Вы сможете жить, не страшась луны.

Оборотень рассмеялся, а Ремус, заметив недружелюбный оскал последнего, сделал шаг к спутнице, готовый в любой момент встать на её защиту.

— Мы не боимся луны, — другие мужчины поддержали его почти таким же смехом, — мы живём ею.

— Но превращение очень болезненно. Среди вас есть женщины и дети, — бесстрашно заявила бывшая гриффиндорка.

— Наши дети и женщины не жалуются.

— Да, Роберт, достаточно, — остановил его Джон и тот, посмотрев на Лили взглядом, который совсем ей не понравился, отступил в тень.

* * *

В Большом зале было шумно, все обсуждали новости, что были опубликованы в свежем номере Ежедневного Пророка. Северус уже дня три как был в Хогвартсе, и причина сегодняшнего оживления была ему понятна. Новости были прямо таки противоречивые. Министерство утверждало, что слухи о возрождении Того-Кого-Нельзя-Называть лишь ложь Дамблдора и Мальчика-Который-Выжил. Но на следующей странице говорилось об исчезновении преподавателя маггловедения в Хогвартсе. Случайные свидетели утверждали, что похитителями были Пожиратели Смерти. Три дня назад в окно дома в Паучьем тупике влетел сова, которая доставила Северусу письмо от директора, где тот просил его срочно приехать в Хогвартс. Глава семейства поспешно простился с женой и детьми и аппарировал в Хогвартс, надеясь в отношении сына на Лили и её ответственность.

Увидев Гарри в дверях Большого зала, он заметно расслабился. Северус последние три дня боялся, что с Гарри по дороге в Хогвартс может что-то случиться, но слава Мерлину, всё в порядке. Главной причиной, по которой он был вызван так срочно, оказалась неприятность, сидевшая теперь по правую руку от Снейпа. Долорес Амбридж потребовала, чтобы все преподаватели были в школе уже за три дня до начала занятий, и с каждым из них провела беседу с пристрастием. Северус знал, чем может ему грозить недоверие министерства, и соглашался во всём с фанатичной инспекторшей. Удивительно, что ей хватило такта не заставлять Снейпа свидетельствовать против сына, но Северус был уверен, что эта беседа не последняя.

Странно. Северус нахмурился. Этого подростка рядом с Гарри он видел впервые. Младшего Снейпа окружили друзья-гриффиндорцы, а незнакомый ученик направился прямо к профессору МакГонагалл.

* * *

Оказавшись в Хогвартсе, Драко впервые почувствовал себя счастливым и свободным в этом замке. Он, как и несколько месяцев назад, чувствовал себя одиноким, но больше никто не может ему указывать, больше не нужно скрываться или прятать свои истинные эмоции и чувства. Но что поделаешь? Он теперь сирота. Драко надеялся узнать, почему Люциус оказался в Азкабане, но выяснить это не представлялось возможным.

Среди Пожирателей смерти уже прошёл слух о смерти Гарри Снейпа, а что знают родители, знают и дети. Стол Слизерина затих, когда в зал вместе с друзьями вошёл Мальчик-Который-Выжил. Только когда он устроился на своё излюбленное место за гриффиндорским столом, большинство слизеринцев вышло из оцепенения, и они стали перешёптываться, поражённо поглядывая то на гриффиндорца, то на своего декана, по лицу которого, как кто не старался, нельзя было понять ничего.

Драко подошёл прямо к Минерве МакГонагалл, которая поднялась из-за стола, собираясь встречать первогодок, и показал ей письмо, что принесла ему сова утром тридцать первого июля.

— Мистер Поттер? — Минерва удивлённо воззрилась на подростка. Звук её голоса донёсся до ушей преподавателей и части учеников.

Удивлённый шёпот пронёсся по залу. Эта фамилия многими стала забываться, ведь Мальчик-Который-Выжил теперь носил совершенно другую. А тут появляется новый Поттер — ровесник Гарри Снейпа. Дамблдор поднялся и подошёл к Драко. Директор не скрывал озадаченность. На мгновение подростку показалось, что кто-то копается в его мозгах. Прочитав письмо, директор согласно кивнул, и профессор МакГонагалл попросила Драко подождать немного. Вскоре в зал внесли старую шляпу Годрика Гриффиндора, и распределение началось.

— Дрэйк Поттер, — произнесла профессор, когда с распределением первокурсников было закончено, — зачисляется сразу на пятый курс.

Весь зал насторожился. Никто ещё не решил для себя, как относиться к новому ученику. Драко буквально ощущал, как крёстный буравил его спину настороженным взглядом. Узнал ли он его? Драко надеялся, что узнал.

— Опять ты? — Драко подумал, что голос шляпы — это единственное, что не меняется со временем в мире. — Кто бы мог подумать, что в роду Поттеров появятся прирождённые слизеринцы.

— Нет-нет, — Драко внутренне сжался, — я не хочу, только не в Слизерин. Я не выдержу там больше.

— Твой отец тоже когда-то отказался от Слизерина, — придалась воспоминаниям шляпа. — Да... Сложный выбор был тогда, как и сейчас. А куда ты теперь сам хочешь? Всё ясно. ГРИФФИНДОР! — объявила шляпа, и стол Гриффиндора взорвался аплодисментами, когда Драко прошествовал к нему. Устроившись рядом с Гарри, Дрейк Поттер поднял на него улыбающийся взгляд.

Гриффиндорцы были сбиты с толку, кто же этот новый студент. Драко чувствовал себя очень странно. Слава его фамилии играла против него. Пока никто не решался расспрашивать его, однако взгляды, бросаемые на новоявленного гриффинорца, ему совсем не нравились.

— Дрэйк Поттер? — услышал он голос за своей спиной и обернулся. — Откуда ты взялся? — Рон Уизли прищурился, ему совсем не понравилось, что какой-то новенький занял его место подле Гарри.

Драко было очень трудно не закатить глаза и не отшить Уизли сразу. Он и подумать не мог, как сложно разыграть, будто ничего и никого не знаешь. Дрэйк пожал плечами, немного удивлённо взглянув на Рона.

— А ты кто такой? — Драко демонстративно оглядел нового однокурсника, будто видел впервые. — Рыжие волосы, поношенная мантия. А, ты один из Уизли. Приятно познакомиться, — усмехнувшись, Поттер протянул ему руку для рукопожатия.

Гарри слушал вполуха слова друга, и они ему не понравились.

— Дрэйк, успокойся, Рон не хотел тебя обидеть. Рон, мы познакомились с Дрейком в поезде. Он жил заграницей и учился на дому. Как ты провёл каникулы?

— Не очень, Гарри. Всё лето отец говорил о странных нападениях, а Пророк молчит, — Рональд заметно расслабился, хотя мгновение назад был готов набить новичку морду.

— Ты тоже об этом слышал? — Гермиона взглянула на него с противоположной стороны стола. — Всё это очень странно. Почему министерству нужно скрывать факт возрождения Волдеморта?

Рон вздрогнул, а Лаванда, которой посчастливилось сидеть c ней рядом, шикнула на неё. Гермиона только закатила глаза на соседку по спальне.

— Быть может, они не хотят паники в обществе? — Гарри пожал плечами.

— Или действуют на руку Волдеморту, — добавил Драко, и удивлённые взгляды обратились на него.

_________________________________________________________________________________

Внимание! В группе посвящённой моим фанфикам в контакте проходит конкурс на лучший прототип внешности Дрэйка Поттера. http://vkontakte.ru/fanficsoflily

* * *

Мистер Коллинз позволил Ремусу и Лили заночевать в небольшой хижине, которую его семья использовала для хранения провизии. Теперь там было пусто. Ощущение тревоги не покидало Лили с самого собрания. Нехитрыми манипуляциями палочкой она создала два подобия кровати, хотя и уверена была, что не уснёт. Лили уже собиралась ложиться, как услышала торопливый стук в дверь.

— Кто это? — достал палочку Ремус, поднявшись со своей кровати.

Дверь приоткрылась, и в бывший амбар проскользнули две молодые женщины.

— Вам нужно уходить, — зашептала первая, лишь затворив дверь, — О’Коннел...

— Они что-то замышляют против вас, — добавила вторая, прижимающая к груди какой-то свёрток. — Роберт способен на всё. Мы вас проводим.

Лили подскочила, сжимая в кармане палочку.

— Но, Мерлин помилуй, как вы решились? — Лили быстро обулась и схватила сумку. Больше всего она в эту минуту думала о муже, который не переживёт, если узнает, что она не послушалась его, и если с ней снова что-то случится.

Молодая женщина, что разбудила их, скрылась в тени у противоположной стены.

— Сюда! Здесь есть проход, — Оборотни поспешили к задней двери, замаскированной под окно. Лили вздрогнула, услышав голоса снаружи

— Быстрее! Они обнаружили, что нас нет, — вторая девушка прикрыла дверь за собой, и четверо беглецов, скрываясь в лесных зарослях, поспешили к границе антиаппарационного барьера.

— Мадам, — когда они оказались в лесу, который видели раньше, молодая женщина остановила Лили, протягивая ей какой-то свёрток, оказавшийся маленькой девочкой, завёрнутой в одеяльце, — это моя дочь, её имя — Лиан, — Лили неуверенно взяла спящую малышку. — Я не хочу, чтобы её судьба была такой же, как моя. Заберите её в другой мир. Я не хочу, чтобы она стала такой же, как мы.

— Но... Как Вас зовут?

— Дарин, миссис.

— Я не могу забрать Вашу дочь. Дарин, идёмте с нами.

— Что ты делаешь? Он убьёт тебя! — испуганно озираясь, громко прошептала вторая своей подруге.

— Он не тронет меня, — замотала головой та, отступая. — Заберите Лиан. Я вижу, у Вас доброе сердце. Моей крошке будет хорошо у вас, пока я не найду возможность покинуть это место и забрать её, — с сожалением глядя на дочь, шептала она, словно прощалась с кусочком своего сердца.

— Нет, постойте! — Лили хотела остановить девушку и отдать ей ребёнка, но та снова отступила и пустилась бежать обратно к дому.

Ремус обнял Лили, когда услышал звук приближающейся погони. Гулкий хлопок раздался в лесу, и место, где только что стояли непрошеные гости, опустело.

* * *

В башне Гриффиндора Драко всё было в новинку. Гриффиндорцы встретили его весельем. Красные полотна на стенах, от которых в первый же вечер начало рябить в глазах, беспорядок в спальне мальчиков, куда его поселили, казалось, был вечен, и юный Поттер, раскрыв свой чемодан, внёс свою лепту, повесив на стул манию и уронив новый галстук прямо посреди комнаты. Дрэйк усмехнулся, снова оглядел комнату и решил представиться остальным соседям.

Симус и Дин приняли его спокойно, не выражая почти никаких эмоций по поводу нового гриффиндорца, у них были свои дела. Невилл настороженно пожал предложенную ладонь, и Дрэйку на мгновение показалось, что тот его узнал, но Драко отмахнулся от этой мысли.

Гарри был в приподнятом настроении, весь вечер шутил и смеялся, не замечая, как хмурится Рон с соседней кровати. Уизли же в этот вечер лёг спать пораньше и зачаровал полог, чтобы его не беспокоили. Уже поздно ночью, обсудив с Гарри всякую чушь, Драко улёгся спать. Гарри оказался прекрасным партнёром и, подыгрывая Дрэйку, ни в чём не ошибся. Они, знакомясь заново, обсудили все насущные темы так, что никто ничего не понял. Рассказывая о доме Поттеров, Драко коснулся темы крестражей, информацию о которых он искал всё лето. Гарри тоже было чем поделиться. Дождавшись, когда однокурсники улягутся, они с Драко наложили заглушающие заклинания на их кровати.

— Нам тоже удалось кое-что обнаружить, — Гарри снова раскрыл свой чемодан и достал письмо Николасу Принцу. — Вот здесь сказано о каком-то тёмномагическом ритуале. А ещё мы, вернее, Гермиона и Сириус нашли четвёртый крестраж.

— Вижу, вы времени зря не теряли. Теперь необходимо уничтожить его.

— Отец займётся этим. Дамблдор должен знать способ.

* * *

В Малфой Мэноре было тихо и пусто. Мэри одна, словно привидение, гуляла по тёмным коридорам поместья. Голые стены притягивали к себе взгляд выцветшими обоями вокруг висевших некогда картин. Чтобы не слышать проклятий предков хозяина поместья, Тёмный Лорд приказал сложить портреты со всего замка в подвале. Меропа вышла на балкон и устроилась на парапете, свесив ножки и рисуя палочкой в небе только ей понятные знаки из туч. Неожиданно она заметила вдалеке чёрную точку, которая приближалась к замку. «Сова», — решила Мэри и спрыгнула с парапета, ожидая птицу.

Вскоре к ней на руку опустилась чёрная как ночь сова. Отвязав письмо, Мэри раскрыла конверт. В письме без адресанта была маленькая записка.

«Гарри Снейп жив».

* * *

Телега, запряжённая фестралом, остановилась у огромных кованых дверей в замок. Молодая женщина вошла в тихий на рассвете Хогвартс. Казалось бы, она видела замок впервые, но это было лишь первое впечатление. Когда кто-то мог бы её увидеть, эта леди приняла самое приветливое выражение лица, идеально справляясь со своей ролью преподавателя маггловедения.

Уже днём Альбус Дамблдор огласил новость о том, что миссис Чарити Бэббидж никуда не исчезала, а запоздала к началу учебного года из-за болезни сестры, которая, слава Мерлину, уже пошла на поправку.

Северус мог заподозрить странности в поведении вернувшейся коллеги, но всё его внимание занимал неизвестно, как и откуда появившийся Дрэйк Поттер и безопасность собственного сына.

В Хогвартсе, казалось, ничего не поменялось. Только Северус теперь сторонился директора, который в присутствие остальных преподавателей не решался ломать защиту такого сильного легглимента, как его зельевар, да Министерство в лице Долорес Амбридж начало вмешиваться в процесс обучения. Снейп не удивился, когда однажды вечером Гарри постучал в кабинет к отцу. Подросток долго не решался объяснить причину своего прихода, пока отец не пригрозил отправить того на отработку или, хуже того, спать.

— Я хотел поговорить с тобой о ЗОТИ, — начал Гарри.

— У тебя какие-то проблемы с предметом? — не без удивлённых ноток спросил Северус.

— Не с предметом, а с преподавателем.

— Она несправедлива к тебе? — Снейп-старший обернулся и, не мигая, уставился сыну в глаза.

— Не в этом дело, — Гарри тряхнул головой, догадываясь, что отец пытается прочитать его мысли. — Она не собирается нас обучать. Амбридж даёт нам только теорию.

— Я догадывался, — отозвался Северус задумчиво, — Амбридж думает, будто Дамблдор собирается создать армию, чтобы захватить Министерство. Это неспроста. Такое уже было однажды, — он налил в стакан воды и выпил половину, поглядывая на окно, в которое светило закатное солнце. В подземельях отчего-то была жара, как и во всей Англии в этот сентябрь. — Я поднял архивы и нашёл несколько экземпляров Ежедневного пророка за тысяча восемьсот девяносто шестой год. Там говорилось о том, что, учась на пятом курсе, Дамблдор собрал группу учеников, которые взбунтовались из-за слишком жестоких наказаний и пытались захватить Министерство магии, о чём те писали друг другу. Их сов перехватили и некоторые из них, в том числе и Дамблдор, были лишены палочек и возможности использовать магию. Но через год отчего-то сменился Министр и права Альбуса Дамблдора на использование магии были восстановлены.

— Это всё очень интересно, — нетерпеливо отозвался подросток, — но... ты не можешь нам помочь? — Гарри взмахнул рукой и сразу пожалел об этом.

— Что это, Гарри? — Северус поймал его ладонь и, преодолев слабое сопротивление сына, взглянул на тыльную сторону его ладони. — Что это?

— Отец... — Гарри вдруг почувствовал себя таким маленьким и все проблемы, накопившиеся за несколько дней, вдруг навалились на него, — они ненавидят меня, папа. Я не думал, что так будет, а потом просто не мог остановиться. Я должен был писать и писать эти слова. Она говорила, что я заслуживаю. И я верил в это...

Гарри всё говорил, а его отец кинулся к полке с зельями, совсем позабыв про призывные чары. Он хотел как можно скорее стереть эту позорную надпись с руки сына.

— Она наказала не только меня, отец. Дрэйк отказался писать строчки, и она заставила его делать это под Империусом. Его рука выглядит ещё хуже. Ссс... — гриффиндорец почувствовал сильное жжение, когда зелье стало разъедать кожу, взамен которой вырастала новая.

— Почему ты не сообщил мне о наказании? Почему Гермиона молчала? — Северус осторожно сжал запястье сына, ожидая, когда зелье полностью сотрёт надпись.

— Ссс... — Гарри отдышался, когда стало легче. В вопросах своего здоровья первым, кому он доверял, был отец, потом мама. — Амбридж намекнула, что она может лишить тебя места и засадить в Азкабан, я не хотел сталкивать тебя с ней. Неизвестно, на что она способна.

— Она ничего не сделает мне, Гарри, — Северус старался скрыть тот факт, что признания Гарри до глубины души его растрогали, и просто обнял своего единственного сына. — Ты всегда должен идти ко мне и вместе мы всё преодолеем. Только вместе.

Любимый мой и единственный, в первых строках своего письма сообщаю, что у нас всё в порядке. Мы с Ремом на днях вернулись из Ирландии, и дома тебя ждёт сюрприз. Надеюсь, радостный.

PS: Ничего не вышло. Волки против нас.

* * *

Драко позволил Гарри обработать свою руку зельем, которое тот захватил, уходя от отца. Жжение быстро прошло, и на месте уродливой надписи снова была чистая гладкая кожа.

— Профессор согласился помогать нам? — спросил Драко, взглянув на соседа по спальне.

— Он сказал, что мы должны быть очень осторожны. У Амбридж есть свои шпионы. Тед Нотт сегодня записался в инспекционную дружину, а с ним и ещё десяток слизеринцев. Говорят, к ним присоединились несколько человек с Когтеврана.

— Фадж — параноик, — Рон вошёл в спальню и плюхнулся на свою кровать. — Вы о новом постановлении? — Мальчики кивнули и уставились на соседа. — Отец пишет, Министр думает, что горстка учеников может выследить действия Дамблдора. Якобы Амбридж не сама это придумала. Знаете, что думаю я? — Он приподнялся на локте и, усмехнувшись вниманию друзей, выдал: — Что Фадж уже находится, если не под Империо, то под влиянием Того-Кого-Нельзя-Называть. Ведь дураку понятно, что они будут выслеживать тебя, Гарри. И нас вместе с тобой.

Парни мысленно усмехнулись. А логики Рону не занимать. Догадка Уизли полностью совпадала с фактами, что знали они. Тут гриффиндорец добавил:

— Дрэйк, Фред и Джордж тебя искали. Они хотели что-то тебе показать.

Драко удивился, но в следующее же мгновение накинул мантию поверх пижамы и вышел из спальни. Близнецы Уизли что-то увлечённо обсуждали в гостиной, где было почти пусто благодаря позднему времени суток.

— А, Дрэйк, — Джордж улыбнулся и толкнул брата.

— Мы слышали, вы с Гарри ищете что-то. А потом, говорят, ты ничего не знаешь о своём отце.

— И мы решили, что это по праву принадлежит тебе.

Драко удивлённо уставился на протянутый ему с торжественным видом чистый пергамент.

— И что это? — недоверчиво спросил он, размышляя, что задумали эти двое.

— Это кое-что, что очень тебе понравится, — Фрэд развернул пергамент в предвкушении восторгов однокурсника и, направив на него палочку, отчётливо произнёс: — Торжественно клянусь, что замышляю только шалость.

Пергамент развернулся, и на его страницах стали проявляться пока непонятные знаки.

— Это какая-то карта? — Драко стал вглядываться в витиеватый рисунок.

— Это не просто карта, дружище. Это Карта Мародёров.

— Давно потерянный артефакт, — усмехнулся Джордж. — Говорят, твой отец потерял его в одном из коридоров Хогвартса около двадцати лет назад.

— Мы нашли её в кабинете у Филча. Нам эта карта скоро будет не нужна. И мы решили отдать её тебе.

— Как законному наследнику.

* * *

Джордж, прости, я задержалась из-за Теда. Он теперь староста и не спускал с меня глаз, напыщенный идиот! — тихо фыркнув, Панси обняла своего любимого гриффиндорца.

— Эй, что ты делаешь? Я Фред! — незаметно ухмыляясь, чуть отстранился от неё парень.

Панси испуганно отшатнулась и уставилась на него, округлив тёмно-фисташковые глаза, потом взгляд её скользнул на заветную родинку на шее любимого, и девушка рассмеялась.

— Ты меня не проведёшь, — смеясь, погрозила пальчиком она, и рыжеволосый гриффиндорец притянул девушку к себе, наслаждаясь её поцелуем.

— Любимый, мне пришло письмо от отца, — Панси тихо вздохнула после недолгой паузы. — Они договорились с Ноттом старшим о моей свадьбе с Теодором.

— И ты, конечно же, написала ответ, что у тебя уже есть парень, — вопросительно и немного неуверенно глядя на подругу, предположил Джордж.

Панси покачала головой.

— Я всё ему скажу, когда настанет время, а сейчас... я пока не готова отказываться от своей семьи, пойми, Джордж. Вот, если бы ты...

— Я уже сказал, если понадобится, я брошу всё, но не проси меня о невозможном.

— Ты — судьба моя, — Панси со всей страстью прильнула к губам своего любимого гриффиндорца, который в первую секунду растерялся, но уже через мгновение чувственно отвечал на её сладкий поцелуй.

* * *

Утром Гермиона была крайне удивлена, когда на первом же занятии ЗОТС Амбридж попросила их повторить главу о вампирах. Девушка знала о них всё по учебникам, хотя и не было колдонауки, которую она бы не знала в совершенстве. Поэтому, ответив на несколько вопросов, она заработала для своего факультета определённое количество баллов и была довольна собой, ровно до того момента, пока Гарри и Дрейк не спустили все набранные ею баллы своим нетерпением. «Всем и так ясно, что Амбридж будет стоять на своём, а упрямством здесь ничего не добиться», — думала гриффиндорка, выходя с урока. На выходе она столкнулась с новенькой слизеринкой, которая перед этим шепталась с Панси.

Маггловская кровь щекотала ноздри гораздо сильнее крови чистокровных. Жюли чувствовала, какой густой была кровь грязнокровки, словно перебродившее вино. У чистокровок же она напоминала овощной бульон и, хотя соблазн и был велик, настоящую жажду такая кровь утолить вряд ли могла.

— Прости, мне нужно в туалет, — Жюли оставила свою соседку по комнате поспешила подальше от Гермионы.

Запершись в туалете, девушка открыла фляжку и сделала глоток желанной жидкости. Фляга её была предметом, стоящим описания. Это был старинный артефакт. Такими флягами вампиры пользовались с незапамятных времён. Налитая в неё кровь сохранялась неделями в состоянии, словно она только что вытекла из жертвы. И вмещала эта фляга гораздо больше крови, чем казалось несведущему человеку.

Жюли выпила ещё несколько только ей известных зелий. Глаза снова приняли обычный оттенок горького шоколада, а кожа приобрела здоровый румянец. Приведя себя в порядок, девушка отправилась на следующее занятие, которым было зельеварение.

* * *

Ранним субботним утром, совершенно позабыв про завтрак, Гермиона отправилась в библиотеку. Зарывшись в фолианты, древние и не очень, она не заметила, как сзади к ней подкрался один зеленоглазый юноша и прикрыл ладонями её глаза.

— Гарри! Прекрати! Мне темно... — девушка не успела договорить, как рассмеялась.

— Темно? — Гарри Снейп присел с ней рядом и заглянул в лицо. — А ты сегодня ничего не забыла? — взгляд его был настолько загадочным, что Гермиона успела испугаться и судорожно вспоминала, что же она могла забыть.

Задумавшись, Гермиона не заметила, как на старинный пергамент перед ней опустился нехитрый завтрак: кусок тыквенного пирога и стакан молока.

— Что за спешка была сегодня утром бежать сюда?

— У нас СОВ, Гарри. Ты забыл?

— И ты решила объявить голодовку, чтобы их отменили? — гриффиндорец поймал падающий стакан, который сбила рукой разбушевавшаяся Гермиона, и рассмеялся.

— Мадам Пинс нас выгонит, — зашипела гриффиндорка, пряча завтрак за очередной книгой.

* * *

Утро было на редкость дождливым и холодным, когда декан Слизерина проснулся в своей одинокой спальне, вместо тёплого тельца жены, сжимая сбившееся в комок одеяло. В окно постучалась знакомая сова и он, только прочитав, сел писать ей ответ, кутаясь в плед поверх рубашки и слушая шум дождя за окном.

«Ты же знаешь, родная, что мы должны быть в Хогвартсе. Здесь сейчас происходят такие события, что нам невозможно навещать тебя чаще, Лили. Но я так же скучаю без тебя и жду, когда мы сможем быть вместе уже навсегда.

Выходит, ты всё-таки не послушалась меня, Лили. А ведь я надеялся на твою ответственность, а не горячность, милая моя гриффиндорка. Если сюрпризом окажется ещё один ручной гиппогриф, я его сдам в зоопарк. Я не потерплю никакой дикой скотины в доме. В остальном ты можешь распоряжаться сама. Только передай Люпину, что он прохвост. Ничего ему нельзя доверить, а главное, я ему больше не доверю свою жену. Вы же подвергались опасности. С кем приходится иметь дело? Стайка глупых гриффиндорцев. К Гарри это не относится. Он, слава Мерлину, чуть что, идёт за помощью к своему отцу и вообще ведёт себя благоразумно. В основном...»

* * *

— Осторожно, ты мне ногу отдавил...

— Тсс...

Тихие голоса раздавались в пустом коридоре. И снова осторожные шаги.

— Вы топчитесь, как стадо слонов, — оказавшись около туалета Плаксы Миртл, Гермиона сняла с себя дезилюминационные чары.

Голос её заставил обоих гриффиндорцев вздрогнуть.

— Дементор! Грейнджер, ну ты и подкрадываешься! — Драко скинул мантию невидимку, а Гарри заморгал, пытаясь привыкнуть к яркому свету от её палочки. — И почему тебе не спится?

— Я должна знать, куда вы направились поздно ночью, — девушка вошла в туалет и прикрыла за ребятами дверь. — Вы забыли, что я теперь староста? И я должна следить за порядком, чтобы вас, не дай Мерлин, не убили или, что ещё хуже, не исключили из школы.

— Где-то я это уже слышал, Мио, — усмехнулся Гарри и медленно подошёл к умывальнику, без труда определяя искомый кран со змеёй.

— Вы собрались в Тайную комнату?!

— А как ты догадалась?

Девушка обиженно фыркнула.

— А как вы оттуда собрались выбираться? Не думаю, что в этот раз Дамблдор снова расщедрится и позволит нам покататься на своём фениксе.

— Мы всё предусмотрели, — Гарри открыл дверцу одной из кабинок, и оттуда на него вылетела Плакса Миртл.

— Гарри, — протянула призрак нараспев, — ты вернулся за своими мётлами? И привёл друзей. — Миртл хлюпнула носом, будто только что перестала плакать.

— Да, — Гарри немного растерялся, — Гермиону ты знаешь, а это Дра... Дрейк Поттер, — представил он Драко, дожидаясь, когда призрачная девушка подвинется и позволит ему взять оставленные мётлы.

— Я проследила, Гарри, чтобы твои мётлы никто не взял, — прощебетала Миртл и отплыла, паря в нескольких дюймах над полом, к изумлённому её взглядом Драко. — Поттер, значит, — призрак облетела вокруг него и зависла прямо перед его носом, — какой красавчик! — прошелестела Миртл и коварно улыбаясь, на сколько было способно её детское личико, провела кончиками ледяных пальцев по его щеке.

Мороз пробежал по коже Драко от этого невесомого прикосновения.

— А я тебя знаю! — пропела она и рассмеялась так, что голос её раздавался где-то под потолком. — Ты был Драко Малфоем. Я помню, как ты рыдал здесь в три ручья, когда рассказал мне о задании этого мерзкого волшебника, который меня убил. — Повысив голос, Миртл, словно её сдуло ветром, отлетела к самому потолку и зависла у окна. — Он ведь приказывал тебе что-то очень гадкое, а ты собирался выполнить его приказ. И выполнишь, ведь ты дал обет.

Гермиона и Гарри словно застыли, слушая слова призрака, Драко же хотелось провалиться под землю. Он ничего не рассказывал об этом друзьям.

— Я не собираюсь исполнять его приказов. В моих венах теперь течёт совсем другая кровь! — почти выкрикнул он последнюю фразу и закрыл лицо руками.

— Он теперь совсем другой, Миртл, — нахмурилась Гермиона и обняла Драко, не замечая ревнивого взгляда Гарри. — Он больше не Малфой. И никогда им не был, — добавила девушка, успокаивающе поглаживая спину новоявленного гриффиндорца.

Драко отстранился. Объятье было приятным, но он не хотел, чтобы его жалели или защищали, да ещё и на людях.

Миртл обиженно завыла:

— Я же хотела вас предупредить! Никакой благодарности! — обидевшись на гриффиндорцев, призрак со свистом улетела в трубу унитаза, окатив подростков не очень свежей водой.

— Тьфу! — Гарри стал отплёвываться, так как в этот самый момент приоткрыл рот, чтобы высказать своё мнение. — Тьфу! Миртл — дементор в юбке!

Дрейк тряхнул волосами и вытер сухим рукавом лицо.

— Нам нельзя больше терять ни минуты, — он взял свою метлу, — того и гляди может нагрянуть Филч. Гарри, пробуй открыть проход, а если не получится, попробует Грейнджер со своим блокнотом.

Как и догадывались ребята, у Гарри ничего не получилось, как он не старался прошипеть нужные слова. Тогда попробовала Гермиона повторить змеиное наречие по написанному в её блокноте.

— Ты не так шипишь, Грейнджер. Дай я, — Драко отобрал её аккуратную книжицу и стал шипеть по-своему, расставляя акценты на других слогах.

Вдруг по волшебству умывальники стали раздвигаться, открывая тёмный туннель, который казался бездонным колодцем.

— Я часто слышал, как Тёмный Лорд разговаривал со своей змеёй, — пояснил Драко, заглядывая в темноту.

Ребята от чего-то поморщились.

— Прыгаем, — после небольшой паузы произнёс Гарри. — Держись крепче, — перехватив поудобнее метлу, он обнял за талию Гермиону и нырнул вместе с ней прямо внутрь.

За ними последовал Драко, провожаемый воем Плаксы Миртл.

* * *

Достать клык с ядом Василиска не составило труда, и утром неугомонная троица гриффиндорцев за завтраком обсуждала свои уже гораздо более безобидные планы на этот учебный год. К ним присоединился и Рон, на этот раз не имеющий представления о происходившем ночью. Для Гарри было неожиданностью, когда его сова принесла ему письмо прямо перед завтраком. Юный Снейп оглядел конверт и проверил его на посторонние чары. Ничего не обнаружив, он распечатал письмо.

— Это от Дамблдора.

Подростки переглянулись, каждый из них уже подумал своё.

— Он просит меня зайти сегодня после обеда к нему в кабинет.

— И что ему от тебя нужно? — недоверчиво косясь на пергамент, спросила Гермиона, Дрейк так же разделял её настроение. — Неужели он узнал о нашей вчерашней вылазке?

— Мы узнаем это только после обеда, — как-то подозрительно беззаботно ответил Гарри и спрятал письмо в карман.

Закончив завтракать, гриффиндорцы отправились на урок Зельеварения.

Урок проходил спокойно, впрочем, как и всегда. Снейпу-старшему с лёгкостью удалось предотвратить один взрыв котла, а Грейнджер заработала баллы, в последнюю секунду предотвратив взрыв ещё одного. Драко обратил внимание на то, что новенькая слизеринка Малфуа старается зарекомендовать себя хорошим зельеваром и припомнил советы наставника. «А она на верном пути. Надеюсь, у неё достаточные запасы крови, нехорошо, если в школе начнутся нападения вампиров», — подумал Дрейк, помешивая закипающее зелье. Гарри тем временем измельчал безоар для приготовления противоядия. Гермиона старательно нарезала дремоносные бобы для приготовления Напитка живой смерти. Некоторых особенно отличившихся учеников Северус уже готовил к высшим зельям.

Снейп заметил рвение новой ученицы к своему предмету и позволил ей иногда приходить в кабинет в его отсутствие, чтобы поупражняться в зельях, чего Жюли и добивалась. Теперь она могла с лёгкостью взять небольшое количество крови из кладовой Снейпа для пополнения своих запасов.

Северус же заметно расслабился, снова вернувшись к своей рутинной работе, желая хоть несколько дней передохнуть, не думая ни об Ордене Дамблдора, ни о Пожирателях смерти.

* * *

В детстве я часто размышляла над своим сознанием. Я с лёгкостью делила свои мысли на контролируемые мной и те, что я не в силах контролировать. Они казались мне слоями плёнки, намотанными на мой мозг. Во всяком случае, я легко ощущала эту многослойность. Вот я произношу про себя слова. Это один слой — самый первый и самый легко контролируемый. Помню, как пыталась произносить одну и ту же фразу несколькими слоями сознания, но дальше второго не получалось.

По моим скромным подсчётам, у меня обнаруживалось около трёх-четырёх контролируемых мною слоёв сознания, а дальше был вполне понятный, но совершенно не подвластный мне канал разума, который отвечал за мысли, сопровождавшие мои действия. «Прощупывая» своё сознание дальше, я находила что-то совершенно не контролируемое мной. На границе ощущений. Это «что-то» отвечало за информацию, подаваемую мне извне, и было не вполне понятно, на каком таком языке я всё это получаю. Никогда не думала, что в таком малом возрасте я сама с собой занималась окклюменцией. Я даже слова-то такого не знала.

Теперь Лили всерьёз занялась этой сложной наукой. Она заметила, что в период познания окружающего и своего внутреннего мира ей это давалось гораздо проще. Когда-то она усвоила, что скрывать и контролировать нужно только самый верхний слой своего сознания, собственную речь, остальные же не досягаемы ни для кого. Теперь эти убеждения лопнули, как мыльный пузырь.

Лиан оказалась тихим и ласковым ребёнком. Малышка почти не будила Лили ночью, а днём с удовольствием гуляла в саду с домовиком, не создавая для своей новой опекунши почти никаких хлопот. Лили ласково звала её своим именем и надеялась, что мать малышки одумается и однажды постучится в их дом, чтобы забрать ребёнка. Если же нет, Лили была готова стать для маленькой Лианы хорошей матерью, и только теперь Лили вдруг подумала, что своих детей у неё больше может не быть. Неизвестно, как на плод может влиять ликантропия и, если им не удастся найти панацею от этой древней болезни, то женщина вряд ли решится родить.

* * *

До обеда Гарри, как и было указано в письме, постучался в дверь директора Хогвартса. Дамблдор с радушной улыбкой распахнул перед ним дверь и предложил чаю, на что ребёнок ответил отказом, ссылаясь на то, что не хочет портить себе перед обедом аппетит.

— Прости, что отвлекаю тебя, но нам нужно обсудить одну важную деталь.

— Я Вас слушаю, профессор, — Гарри деловито поправил мантию и присел на краешек приготовленного специально для него кресла.

— Гарри, ты в этом году собираешься играть в квиддич? Я распорядился, чтобы место ловца было навсегда закреплено за тобой, — гриффиндорец, конечно, это знал и не торопился ничего отвечать, лишь неопределённо пожал плечами и кивнул, дожидаясь настоящей темы предстоящего разговора. — Гарри, мальчик мой, твой отец рассказал мне, что вы знаете о крестражах. Я вот всё не могу понять, как вы озаботились этой проблемой?

Гарри на какое-то мгновение отвлёкся, созерцая почерневшую кисть директора.

— Гарри, ты меня слышишь? — из оцепенения его вывел озабоченный голос.

— Да, сэр, — гриффиндорец перевёл взгляд на глаза старика. Не понимая, что с ним происходит и как, Гарри почувствовал, что в его мыслях быстро замелькали события прошедшего лета. А голова вдруг взорвалась болью, как раньше при виде Волдеморта. Гарри неожиданно застонал и отвёл взгляд от добродушно сверкающих глаз. — Мерлин, что это было?

Не успел он снова поднять глаза, как услышал тихое:

— Обливейт.

Подросток погрузился в состояние, похожее на поверхностный сон, обрывки свежих воспоминаний с невероятной скоростью ускользали от него.

— Профессор? — сквозь дрёму позвал он, когда Дамблдор остановил действие заклятья.

— Гарри? — взволнованный голос позвал его словно через толщу воды и подросток оторвал голову от подушки. Кругом всё плыло, словно гриффиндорец продолжал лететь в какой-то длинный туннель, уходящий в самые подземелья. — Как ты себя чувствуешь, Гарри? — директор заботливо потрогал лоб мальчика и поднялся с дивана, куда уложил подростка мгновение назад.

— А что случилось? — массируя ноющие виски, спросил гриффиндорец. Он помнил только, как отказался от чая и неожиданно отключился.

— Ты потерял сознание, когда я спрашивал тебя о том, откуда вам стало известно о крестражах, — словно успокоившись улучшениями состояния гриффиндорца, Дамблдор вернулся к себе за стол. — Вижу, тебе уже лучше. Не отвечай мне сейчас, — поспешно потряс бородой директор, — я вижу, тебе нужно передохнуть. Отправляйся на обед, а потом можешь пойти к себе и поспать. Я освобождаю тебя от уроков на сегодня.

— Хорошо, до свидания, профессор, — гриффиндорец кивнул и, ничего не понимая, поднялся, направляясь к двери.

— Да, Гарри, — Дамблдор остановил его у самой двери, — завтра у тебя тренировка, не забудь, — директор померцал глазами, а гриффиндорец мысленно застонал, прикрывая за собой дверь.

Ещё полгода назад эти новости не пугали его так, как сегодня. Гарри любил полёты, любил ловить снитч. Отец искренне удивлялся этой его склонности, но, когда понял, что сын действительно делает это профессионально, стал всячески поощрять. Однако, уже на первом курсе, после того, как метла Гарри взбунтовалась под ним, и только Северус смог спасти сына контрзаклятьем, гриффиндорец стал чувствовать себя в воздухе не так уверенно.

Выход был найден не скоро. Лили на зимних каникулах решила купить сыну новую метлу, и всё Рождество ребёнок провёл в небе. Новейшая метла слушалась его превосходно и боязнь полётов улетучилась. Теперь же она появилась снова. Когда Гарри с трудом поймал отца и добрался с ним до башни в тот злополучный вечер, гриффиндорец снова стал бояться неба и, как он ни уговаривал себя, что та метла была старая и непригодная, руки начинали дрожать, как только он набирал достаточную высоту.

Плохо, когда команда надеется на одного игрока. Гарри и был таким игроком. Вся команда Гриффиндора работала на него. Слишком большая ответственность для подростка. Непосильная ответственность.

«Но теперь у нас есть ещё Драко», — беззаботно подумал Гарри и повеселел.

* * *

Мисс Чарити Бэббидж заперлась в своей комнате. Как преподаватель, она имела право на отдых, а тут ещё и вторая половина дня у неё была совершенно свободна.

Молодая женщина улеглась на диван, взяв с полки первую попавшуюся книгу. Домовик принёс ей стакан её любимого свежевыжатого апельсинового сока. Отослав мерзкое, на её взгляд, создание, Чарити нанесла чары на свою комнату, чтобы ни одно живое существо не могло проникнуть сюда без разрешения, и вскоре черты её лица стали стремительно меняться. Из блондинки с бледной кожей и тусклыми глазами, она превратилась в зеленоглазую брюнетку с курносым носом и румянцем на щеках.

Погружённая в чтение, она словно не заметила ничего и продолжала, как ни в чём не бывало, покачивать ножкой, поедая печенье. Вскоре это монотонное действие становилось всё больше нервным. Мэри поднялась, оставив книгу на диване, и перебралась за стол. Движения её были быстрыми и суетливыми, словно она что-то искала или не могла никак вспомнить. Пергамент и чернильница оказались под рукой. Вскоре она написала небольшое письмо, запечатала его и отправила со своей личной совой, живущей прямо у неё в комнате в небольшой клетке.

«Всё идёт по плану, отец. Оба Снейпа в школе и мне не составит труда заманить их обоих в ловушку. Дамблдор потворствует мне, словно ничего не замечает. Думаю, он решит отдать нам старшего Снейпа, оставив мальчишку себе. Но я убью Гарри Снейпа, чего бы мне это не стоило. Это и мои счёты тоже.

PS: Благодарю за сову. Очень удачная порода. Теперь я не боюсь, что письмо могут перехватить»

* * *

Детские игры кончились. А кто-то в этом сомневался? Похоже, сегодня Лили придётся остаться одной. Северус зашёл днём, и взгляд его был растерянным. Горячий поцелуй и аконитовое зелье в ладони.

— Что-то с Гарри?

Ответом едва заметный кивок. Снейп ещё раз обнимает свою жену, просто сжимает её в объятьях и тут же поспешно отпускает.

— С ним всё в порядке, но он в больничном крыле. Наш сын просто упал на лестнице, — поспешно добавляет он, беря её личико в свои ладони, — Ты же знаешь, какие они ненадёжные в Хогвартсе. Пара переломов, — машет рукой Северус и вымученно улыбается, пытаясь успокоить жену, — Уже завтра будет, как новенький.

Лили снова порывисто обнимает мужа. Ей ничего не остаётся, как поверить.

— Но я должен вернуться и удостовериться, что это был несчастный случай.

— Да, иди, конечно...

— Я не хочу оставлять тебя одну.

— Ты нужен Гарри, как и мне, но нашему сыну сейчас больше... — Лили, не задумываясь, подталкивает любимого к камину.

Северус возвращается в Хогвартс с тревогой за жену и за сына. Он надеется, что ночью ему удастся сбежать к ней хоть на полчаса перед полнолунием, но тогда он оставит Гарри в опасности, что он никогда не сделает в здравом уме.

* * *

Сегодня утром Гарри Снейп проснулся с отличным настроением. Завтра выходной, и отец обещал позволить ему слетать по камину домой к маме. Новый член семьи, с которым Лили обещала познакомить домочадцев, занимал его мысли не меньше. По рассказам матери Лиан была прелестной малышкой. Гарри очень хотелось посмотреть на ребёнка и поиграть с маленькой, он обожал детей. Единственное, что могло омрачить его настроение — это предстоящий сегодня матч с Пуффендуем.

Гарри проснулся поздно и разрешил друзьям его не ждать. Поднявшись и одевшись, гриффиндорец подошёл к зеркалу завязать галстук, ни о чём не подозревая. Рон и Драко торопились на завтрак, эти двое удивительно спелись в последнее время. И, когда спальня опустела, Гарри вдруг почувствовал, что пояс на его брюках постепенно становится ему узок. Что происходит? Прочный ремень стал грубо впиваться в кожу. Подросток поспешил его расстегнуть, но замок не поддавался, он был словно приклеен. Отойдя от первого шока, Гарри потянулся за мантией, в кармане которой лежала волшебная палочка. Подростку становилось всё труднее дышать, и гриффиндорец упал на колени, когда его охватил приступ сильного кашля. До мантии он так и не успел доползти. Нестерпимая боль в рёбрах, сдавленный крик, и гриффиндорец потерял сознание.

Очнулся Гарри тем же днём в Больничном крыле с мыслями: «Вот замечательно, прогулялся до дома». Первое, что он услышал, это был шум дождя за окном. Потом звук чьих-то голосов, как через вату. В ушах гриффиндорца звенело, словно он долго слушал громкую музыку, и только теперь, наконец, оказался в тишине. Барабанные перепонки в ушах болезненно реагировали на громкие звуки. Кто же это так тихо спорит, и при этом умудрился его разбудить? Гриффиндорец поморщился. Нашарив на тумбочке очки, он водрузил их на свой любопытный нос.

Гермиона о чём-то спорила с мадам Помфри, та, видимо, тщетно надеялась заставить её уйти.

— Гарри? — на стуле за его спиной сидел Невилл и первым увидел, что друг проснулся. — Он очнулся!

Гермиона порывисто пересела на краешек гарриной кровати и поймала его ладонь.

— Как ты чувствуешь себя?

— Ммм? — гриффиндорец взглянул на личико своей подруги, с лёгкостью замечая, что она плакала. Юноша успокаивающе сжал ладонь любимой: — Уже хорошо, а что произошло?

Мадам Помфри услышала, что Гарри проснулся, и теперь подходила к койке больного.

— Мистер Снейп, Вы должны выпить лекарство! — Гарри поморщился, от её голоса можно было сойти сума.

Гермиона бросила осуждающий взгляд на медсестру и взяла с тумбочки флакон костероста.

— У тебя сломаны рёбра, Гарри, трещина в тазобедренной кости и повреждены внутренние органы, — хмурясь, тихо проговорила она, пытаясь напоить гриффиндорца зельем, — и сейчас ничего не болит, только потому, что продолжает действовать обезболивающее зелье, которое тебе дал Северус.

— Где он? — вырывалось у Гарри, когда он перестал морщиться от ужасного привкуса зелья.

— Он дома, но скоро вернётся. Это было покушение, Гарри. Кто-то подменил твой пояс на проклятый. Кто-то в Хогвартсе хочет тебя убить.

— В Хогвартсе? — Гарри вздохнул и чуть застонал, когда потревожил больные кости. — Я даже думать не мог, что они снова решат меня убить, еще и таким способом.

— Это Невилл тебя нашёл, Гарри, — Гермиона прижала ладонь юноши к губам, — он вернулся за свитком по травологии и увидел тебя. Так, Невилл? — Гермиона перевела взгляд на однокурсника, который кусал губы, о чём-то задумавшись.

— Дда, — не сразу ответил он, — ты лежал на полу, Гарри. А эта штука сжимала тебя. Первое, что пришло мне в голову — разрезать пояс. Я так и сделал. Он поддался почти сразу. Мой новый серебряный нож для зельеваренья оказался очень острым, потом я позвал на помощь. Твой отец был в бешенстве, когда его не пустили к тебе в гриффиндорскую спальню, они жестоко поссорились с профессором МакГонагалл.

— А где Драко, Рон? — Гарри взглянул на Гермиону, прерывая монолог Невилла. Потом он нахмурился, понимая, что назвал друга старым именем при однокурснике.

— Я знаю, кто он, Гарри, — отозвался тот, понимая немой вопрос, — многие уже всё поняли. Мы не дураки.

— Они на матче, Гарри. Гриффиндор сегодня играет с Пуффендуем.

— Рон — да, но Драко? Он смотрит игру?

— Драко заменяет тебя.

* * *

Несмотря на то, что дождь лил, как из ведра, сев на мётлы, юные колдуны и ведьмы на полной скорости разрезали небо. Матч был в самом разгаре. Пуффендуй забил очередной гол и гриффиндорцы начинали нервничать. Тут Драко заметил снитч, порхающий всего в нескольких метрах от ловца Пуффендуя. Пока тот рассматривал небо, Драко произвёл отвлекающий манёвр, словно заметил золотистый мячик где-то у западных трибун. Пуффендуец ринулся за ним, обгоняя придерживающего скорость гриффиндорца. Как только ловец противоборствующей команды обогнал его, Дрейк повернул метлу назад и понёсся к снитчу, который так и не выпускал из виду во время своего пируэта. Противник не успел сообразить, что оказался в невыгодном положении, как Поттер стал догонять снитч. Драко всегда удавался этот манёвр, когда он был ещё в Слизерене. Трибуны гудели, голос комментатора восхищался хитростью нового ловца Гриффиндора. Пуффендуец при всём желании теперь не мог догнать искусного ловца. Все взгляды были направлены на него и красно-золотые трибуны стали скандировать («Как, наверное, много лет назад», — подумал Драко.): «Поттер! Поттер! Поттер!»

Поттер протянул руку, дотягиваясь до летящего на огромной скорости мячика. Руки скользили по намокшему древку метлы. В последний раз Снейпу удалось перехватить мячик прямо у него из-под носа. В этот раз это никому не удастся. Ещё рывок и золотой мячик помещается точно в ладони ловца. Свисток мадам Хуч и матч объявляется оконченным победой Гриффиндора. Драко с радостью спрыгнул с метлы, оказавшись на поле, вся команда ликовала, ведь всего несколько часов назад вопрос о ловце мог поставить гриффиндорцев в совершенно невыгодное положение.

— Неужели мы получили нового лучшего ловца? — обрадовалась Анджелина, совсем по-мальчишечьи ударив Поттера по плечу, потом не удержалась и схватила растерявшегося ловца в охапку, на радостях.

— Ну, что ты? Я никогда не дотягивал до уровня Гарри, — смутился Драко.

Хотя эти объятья совсем не понравились подоспевшему с братом Фреду, он благоразумно промолчал, ограничившись чуть менее активным поздравлением новичка, чем остальные.

— Тебе с твоей наследственностью, Поттер, самое место в команде, — хлопнул его по многострадальному за сегодня плечу Джордж. — Идёмте праздновать!

Ликующие голоса, и толпа гриффиндорцев поспешили в раздевалку. Новоявленный гриффиндорец и вправду стал чувствовать себя увереннее на метле. Это он заметил, как только поднялся сегодня в небо. На тренировках — не то. Вот настоящая борьба — совсем другое дело.

— Я не пойду праздновать, — Драко предупредил близнецов. — Я должен побыть с Гарри.

* * *

Северус вернулся в Хогвартс, как только удостоверился, что Лили не станет обижаться на него, и первым делом он навестил Гарри в больнице. Отправив детей на ужин, он напоил Гарри обезболивающим и расспросил сына, как это всё могло произойти. Гриффиндорец не стал ничего утаивать от отца, да и нечего было скрывать. Его пытались убить в собственной спальне.

— Пап, ты думаешь, они попытаются снова? — спросил подросток отца, но тот только пожал плечами. По крайней мере, искренне.

— Мы должны найти того, кто это сделал, иначе он не остановится, а мы не имеем права снова подвергать тебя опасности. Мама пока ничего не знает. Я уже говорил с Дамблдором, ни нас обоих, ни тебя он отпустить домой не согласился до каникул. Ты понимаешь, что теперь должен вести себя идеально? Если я ещё раз услышу о прогулках ночью, я запру тебя в подземельях до конца семестра, — конечно, он не сможет этого сделать, но погрозить следовало, — и буду контролировать каждый твой шаг. Я научу тебя заклинаниям, с помощью которых ты будешь проверять каждый предмет, который берёшь в руки. Тебе ясно?

— Ясно, — понуро ответил Гарри и покраснел, представляя, что теперь подумают его друзья. «Гарри Снейп — параноик»

— И никому не доверяй, как бы хорошо ты не знал этого человека. Ясно?

— Да, — чуть громче, чем надо отозвался гриффиндорец и сжал ладони отца, — я, почему-то, когда стал задыхаться, когда подумал, что это всё… не думал, ни о себе, ни даже о Гермионе. Не говори ей... а только о вас с мамой. Я знаю, как вы любите меня. Я не знаю, где бы я сейчас был, не найди вас тогда много лет назад, — Гарри хотел приподняться и обнять отца, но не смог. Боль пронзила рёбра, и он не сдержал тихого стона.

Северус подхватил Гарри, бережно укладывая его на подушку.

— Где бы ты был? Ты был бы в Хогвартсе, учился бы на пятом курсе и терпеть бы не мог своего строгого зельевара, — Гарри недоверчиво хмыкнул и прижался к отцовской груди.

Успокоив сына и, убедившись, что тот заснул, Северус отправился в лабораторию, собираясь определить природу магии наложенной на пояс. Но, как он не старался, ничего не смог обнаружить. Память предмета полностью стёрлась, как только его коснулся нож Невилла, как только заклинание пало. Тогда зельевар отослал пояс Дамблдору, надеясь, что тот сможет прояснить ситуацию. К Лили он успел зайти за пол часа до полнолуния, как и обещал. Осыпал бледное личико жены нежными поцелуями и отнёс свою волчицу в кровать, разделяя с ней боль превращения.

* * *

Фред Уизли убрал свежий номер Ежедневного пророка. Мыслями он пока ещё был в новостных статьях газеты. Несколько семей магглов погибли, в основном те, что были родственниками или хорошими друзьями магглорождённых волшебниц и волшебников, сейчас обучающихся в Хогвартсе. Родных полукровок тоже не щадили. Пожиратели Смерти словно истребляли хрупкую границу между двумя мирами. Никто из знакомых пока не попал в беду. Но ожидание было таким же страшным. Никто не знал, чью семью истребят на этот раз. Министерство практически бездействовало. Аврорат был перегружен работой, но всем ещё было невдомёк, что началась война.

— А ты знаешь, братец, что тебе будет, когда родители узнают, кто она? — Фред закрыл свой сундук и уставился на брата, который поздно вечером тщательно собирался на свидание.

Джордж только вымученно улыбнулся, рассматривая себя в зеркале.

— Она чудесная, Фред. И почему я не могу дружить с девушкой, если она слизеринка? Какая разница? Шляпа всегда говорила, что все факультеты равны, а Слизерин только тем и отличается, что волшебники, вышедшие оттуда, всегда добиваются своего. Но это не значит, что все слизеринцы — тёмные маги. Панси понимает, где добро, а где зло гораздо лучше некоторых гриффиндорцев.

— Смотри, не попади под её влияние, братец. Лучше пусть она перейдёт к нам. Измены тебе никто не простит.

— Она перейдёт к нам. Она не может отвечать за грехи отца и не будет, — Джордж вышел из комнаты и нахмурился, тихо спускаясь в гостиную.

Сегодня днём он видел, как Панси доброжелательно разговаривала с Ноттом. Тот что-то шептал ей почти в самое ушко, а она смеялась. Юноша буквально ощущал, как кожа его девушки разогревалась под жарким дыханием слизеринца. Это заставляло его вскипать и он, сдерживая порыв вырвать Нотту его длинный язык, с трудом доел свой завтрак. Фред сразу заметил перемену в настроении брата и предложил набить морду слизеринцу. Но это было бы глупо, и Джордж отказался, с нетерпением дожидаясь встречи с Панси, чтобы потребовать от неё объяснений. Чтобы она его успокоила и вернула клубочек счастья, что пропал утром из его груди.

Гарри провалялся, в Больничном крыле целую и бесполезную, по его мнению, неделю. Больше всего он теперь волновался о крестраже и клыке Василиска. В первый же день он высказал отцу тревогу о сохранности этих предметов. Ведь, если кто-то пытался его убить, этот кто-то наверняка захочет их выкрасть и лишить возможности справиться с Волдемортом. Но отец лишь отмахнулся, прося сына не забивать себе голову глупыми волнениями. О медальоне и клыке никто не знает, значит, опасность им не грозит, в отличие от любопытного, везде сующего свой нос, мальчишки. Гриффиндорец на эти слова насупился и, конечно, вбил себе в голову, что отец излишне беспечен.

Забив голову ненужными волнениями, Гарри, конечно же, легко мог пропустить главную опасность. Что и произошло, когда на следующий день после выписки он опоздал на завтрак и отправился на тренировку.

— Мы тебе очень сочувствуем, но ты будешь у нас в запасе, пока не оклемаешься, Снейп, — улыбнулась Анджелина, показывая свои ослепительно белые на фоне смуглой кожи зубки. — Это распоряжение твоего отца, и наш декан его поддерживает.

Гарри пожал плечами и отправился на скамейку запасных, пока основной состав разрезал мётлами воздух.

— Привет, Гарри, — стройная рыжая гриффиндорка в форме для квиддича подошла к Гарри и присела рядом.

— Привет, Джинни, — отозвался гриффиндорец, освобождая для неё место на скамье. — Как дела?

— Всё хорошо, — рыжие волосы развевались на ветру, в этот момент девушка удивительно напоминала ему его маму. Гарри расслабился. — У нас только закончилось маггловедение. Профессор Беббидж спрашивала о тебе, она очень волновалась за твоё здоровье.

— Я уже в порядке, Джинни, — Гарри откинулся на спинку скамейки и вытянул ноги, перегородив проход между трибунами.

Он был невольно смущён таким вниманием, однако старался скрыть смущение за вальяжной позой.

— Ты сегодня не завтракал, у меня есть яблоко, — младшая Уизли протянула ему большое яблоко с красным, как форма гриффиндора бочком.

— Спасибо, Джинни, но ты, наверное, хотела приберечь его для себя, — вежливо пытался отказаться гриффиндорец, хотя один взгляд на яблоко вызывал у него небывалый аппетит.

— Я думаю, ты голоден. Не стоит тренироваться на пустой желудок, ты быстро утомишься.

В этот момент Драко, рисуясь, пролетел мимо трибун, Гарри улыбнулся, помахав другу, и взял яблоко.

— Я болею за тебя, Гарри. Поттер хорош, но не он приносил нам победу три года подряд.

— А как же кровь? Наследственность? — Снейп театрально приподнял бровь, машинально откусив кусочек яблока. — Он, говорят, родился со снитчем в руке.

— Чушь. Может быть, у Поттера и наследственность, но ты у нас талант, Гарри, — улыбнулась рыжеволосая ведьма. — Говорят, твои познания в зельях даже лучше чем у Грейнджер. Но не думаю, что это только кровь.

— А вот и зря. Когда-то мои родители были лучшими зельеварами на своих факультетах, — Гарри осознал, что это похоже на хвастовство и покраснел, — но я не могу похвастаться, что родился с котлом в руках. Это упорный труд, зелья просто так не даются.

Джинни отмахнулась.

— Ты рассуждаешь, в точности, как твой отец. Я припоминаю свои первые зелья. Все тряслись, входя в подземелья, а его приветственная речь... Говорят, он каждый год придумывает что-то новое.

— Так оно и есть, — развеселился Гарри, жуя яблоко, — в этот раз они вместе с мамой занимались этим два дня. Успели поссориться и помириться раз пять.

Джинни рассмеялась и поднялась вслед за Гарри, потому что капитан Джонсон позвала запасных игроков на тренировку.

* * *

Сидеть дома было невыносимо. Лили уже пятый раз перечитала учебник по окклюменции, очищая сознание и стараясь не думать, не волноваться за любимых сына и мужа. Завтра Гарри выписывают из больничного крыла, Лили, не надеясь ни на что, послала сову декану своего сына, Минерве МакГонагалл, прося её, чтобы та выбила ей позволение навестить сына.

На следующий день она была приятно удивлена, когда получила письмо с разрешением от декана. Оставив приёмную дочь с Ремусом и Дорой, колдунья собралась в Хогвартс. Надев выходную мантию, в оговоренное в письме время Лили встала в камин и произнесла необходимый пароль, присланный ей Минервой. Перед глазами замелькали неизвестные комнаты, связанные когда-то каминной сетью и вскоре Лили оказалась в камине кабинета заместителя директора школы Хогвартс. Руки её чуть дрожали, выдавая нетерпение. Лили очень хотелось увидеть сына, удостовериться, что он здоров. Рыжеволосую ведьму тут же встретила Минерва МакГонагалл, её бывший декан.

— Добрый день, — улыбнулась Лили своей обыкновенной улыбкой, и декану гриффиндора на минуточку показалось, что эта молодая женщина ей знакома не только, как приёмная мать Гарри Поттера.

— Добрый день, миссис Снейп, — с готовностью Минерва вышла из-за своего стола, подходя к гостье и с хорошо скрываемым любопытством её рассматривая, — Гарри Снейп сейчас на тренировке, я могу попросить старосту его известить о Вашем прибытии, а Вас провожу в учительскую комнату, там Вы сможете его дождаться.

— Благодарю, профессор, — кивнула Лили и МакГонагалл вызвала старосту Гриффиндора. Объяснив поручение, она отпустила мальчишку.

— А почему мой сын на тренировке уже в первый же день после выписки? Ему следовало бы отдохнуть пару дней без физических нагрузок, — выразила недовольство Лили.

Минерва только развела руками, провожая миссис Снейп в учительскую.

— Вы, надеюсь, слышали, что у нас каждый день проходит ожесточённая борьба за кубок школы. Гриффиндор должен получить кубок по квиддичу, нам никогда не будут лишними такие хорошие игроки, как Гарри. И удивительно, в кого у него такой талант к квиддичу.

— Должно быть, в тётушку, — усмехнулась Лили, вспомнив довольную Петунью. — Она в своё время была в сборной своего колледжа по баскетболу. Вся комната её была уставлена кубками за первые места по волейболу, баскетболу, крикету и даже теннису, — закончила Лили и доверительно покивала, усмехаясь про себя недоумённому выражению лица собеседницы.

Минерва тихо фыркнула, решив, что её дурят, и молча впустила гостью в учительскую гостиную. Здесь было довольно уютно, тёмные гобелены с замысловатым рисунком украшали каменные стены, огонь в камине добавлял уюта, как и мебель, мягкая и старинная, но очень хорошо сохранившаяся. Стук каблуков заглушал мягкий ковёр.

— Это окно выходит прямо на поле для квиддича, можете понаблюдать за своим сыном. Если я встречу профессора Снейпа, то передам, что Вы здесь.

— Спасибо, — кивнула Лили, и МакГонагалл её оставила.

* * *

Гарри поднялся высоко в небо, преследуя маленький золотой крылатый шарик, Драко, не отставая, летел следом, снитч был почти в ладони Снейпа. Вытянув руку вперёд и почти касаясь тонких крылышек, Гарри резко почувствовал головокружение, ему стало плохо и, совершив последний рывок вперёд, он сжал в руках снитч, ощущая, как падает с метлы. Он должен был удержаться, стремительно опускаясь, он ещё мог управлять метлой. Перед глазами всё плыло, где-то далеко раздавался голос Драко.

— Нееет! — гриффиндорец отчётливо услышал голос матери, тогда он очнулся и с трудом заставил себя выровнять метлу. Как только ноги коснулись земли, гриффиндорц рухнул на траву, судорожно сжимая в руке маленький мячик. Его поглотило забытьё.

* * *

Высушив волосы после стычки с Поттером, Лили отравилась на Руны. Это был её факультативный предмет, и гриффиндорка была рада не видеть наглые физиономии мародёров.

— Эванс, можно тебя? — перед ней оказалась однокурсница Элла Браун. — Я должна в чём-то признаться.

Девушка заметно нервничала, но пыталась казаться беззаботной и насмешливой.

— Что ещё случилось, Браун? — Лили прищурилась, одарив девушку усталым недружелюбным взглядом.

— Это я уронила на тебя шар. Поттер здесь не причём.

В зелёных глазах Лили сверкнул огонёк. Растерянно она посмотрела на однокурсницу, не зная, что и сказать.

— А почему ты говоришь это мне? Расскажи это МакГонагалл, — прищурилась Лили и понизила голос, заметив своего лучшего друга, входящего в кабинет вслед за остальными слизеринцами.

— Ты ничего мне не сделаешь? — поражённо вскинула брови Браун

— Для чего мне что-то делать? И ты не думаешь, что если Северус узнает, тебе не поздоровится, поэтому просто отойди от меня. Сейчас! — прошипела Лили, убирая сумку с соседнего стула, потому что в этот момент подошёл её друг.

* * *

Лили уже бежала наугад по замку, с трудом вспоминая расположение учительской, ведь она бывала там раньше всего пару раз. У лестницы она поскользнулась и полетела бы носом вниз, если бы её не подхватили родные сильные руки.

— Сев! Там Гарри! — едва оправившись от шока, она уже тащила мужа за собой к выходу.

— Что Гарри? Лили, что случилось? — Снейп нахмурился и про себя возблагодарил Мерлина, что успел вовремя её подхватить. — Куда ты бежишь?

— Он упал с метлы! Я всё видела!

Вся команда собралась на поле, первой приземлилась Джинни и успела подбежать к лежащему на земле Гарри.

— Он не дышит! Помогите! Кто-нибудь, сбегайте за мадам Помфри! — девушка проверила пульс, который отсутствовал, или стук собственного сердца его заглушал.

Дежурная, присутствовавшая на тренировке, поспешила к потерпевшему. Тренировка была остановлена, и лишних зевак она отправила в раздевалку.

* * *

— В этом семестре мы начинаем новый раздел зельеварения, который будет посвящён теме «Яды». Кто может мне сказать, что такое яды? Мистер Финниган?

Тишина.

— Мистер Лонгботтом?

— Эээ... — Невилл неуверенно поднялся из-за стола.

— Своими словами, мистер Лонгботтом, — Северус начал терять терпение.

— Эээ... это...

— Не будем Вас больше мучить. Мисс Браун? — Лонгботтом облегчённо вернулся за парту, А Лаванда, отвлечённая от разговора с подругами, судорожно соображала, что ответить.

— Это опасные вещества...

— Да, это опасные вещества, — Снейп хмыкнул и повернулся к сыну. — Снейп?

— Это токсичные зелья, способные убивать или нанести сильный вред здоровью.

— Так...

— Некоторые яды способны действовать как заклятья.

— С этим я бы поспорил, но можете добавить что-то ещё?

— В мирных целях используются для уничтожения вредителей.

— Хорошо... Мисс Грейнджер? Вы можете что-то добавить или обобщить услышанное?

— Да, сэр, яды — это химические вещества, способные при попадании в организм в достаточных дозах вызывать интоксикацию, отравление или смерть.

— Спасибо, мисс Грейнджер. Итак, существует общепризнанная классификация ядов. Почему никто не записывает? — Снейп обвёл пристальным взглядом класс и все схватились за перья. — Яды магического происхождения — это зелья, способные нанести человеку непоправимый урон. Обычно они действуют не на плоть, а на магическую энергию волшебника, иногда на то и другое. Лишённый магической сердцевины, маг погибает, либо становится сквиббом, что не столь губительно, но ощутимо для потерпевшего. Существую так же обычные яды, которые способен приготовить даже маггл, знающий такие маггловские науки, как химия, медицина и обладающий некоторыми знаниями относительно токсичных трав и растений. Кто-нибудь из вас может назвать такие яды?

Тишина. Лишь рука Гермионы взметнулась вверх посреди класса.

— И это хорошо, ни один из вас пока не изучал ядов и их происхождения. Мисс Грейнджер не в счёт, — Гермиона обиженно насупилась. — Что Вы хотели назвать, мисс Грейнджер?

— Мышьяк, сэр. А ещё цианистый калий, производные опия и стрихнин, — немного раздражённо ответила она.

— Очень хорошо, Ваши знания в этом вопросе тоже оставляют желать лучшего. Итак, продолжим классификацию. Существуют природные и синтезируемые яды. По времени воздействия существуют мгновенные, быстродействующие, медленно действующие и не обнаружимые яды.

— Мистер Поттер, скажите мне, к какой группе ядов Вы отнесёте яд Василиска?

— К ядам магического происхождения, природным и мгновенным ядам, сэр, отчеканил Драко.

— Верно, мистер Поттер, не перестарайтесь.

* * *

— Это я виновата, — Джинни, тихо всхлипывая, держала ладонь Гарри, когда Лили распахнула двери Больничного крыла.

— Что с ним? — следом за Лили в Больничное крыло ворвался Северус.

— Он потерял сознание во время тренировки, профессор Снейп, — неуверенно поглядывая на родителей пациента, ответила Мадам Помфри, — по всей видимости, его отравили, но состав яда нам неизвестен.

— Слава Мерлину, что существует безоар, — Лили, нахмурившись, присела у кровати сына и погладила его по волосам, поднесла его ладонь к губам. — Сев, мы должны забрать его домой.

— Это будет очень проблематично, — в палату вошёл директор Хогвартса и, оглядев присутствующих с улыбкой, кивнул в знак приветствия, — Приветствую, миссис Снейп. Что случилось, Поппи?

— Мистер Снейп упал с метлы, профессор. Но причиной этому послужил быстродействующий яд.

— Уже известно, что за яд, Мадам Помфри? — Директор посерьезнел и нахмурился.

— Нам удалось остановить его действие, профессор, но мальчик ещё очень слаб, я напоила его Зельем Сна Без Сновидений, он проспит до завтра. Но происхождение яда мы так и не смогли идентифицировать. Это очень странно, если бы яд смог убить мистера Снейпа, то мы даже не узнали бы, от чего он умер.

Лили побледнела, и Северус, заметив это, перебил колдомедсестру.

— Почему анализ крови не был взят сразу, Мадам Помфри? Почему Вы сами не присутствовали на тренировке, а послали дежурную, которая ничего не смыслит в колдомедицине?

— Не нужно обвинять Поппи, Северус, если твой сын не соблюдает правил предосторожности. Ты ведь объяснил ему, что очень важно проверять пищу перед употреблением.

— Он не был сегодня на завтраке, профессор. Значит, перехватил что-то по дороге, — Северус перевёл задумчивый взгляд на рыжую гриффиндорку, — Мисс Уизли, что Вы говорили о яблоке? Как оно выглядело?

— Ну, такое розовое с ярко-красным бочком. Такой глубокий почти бордовый цвет.

— Всё ясно, это Poison apple или Отравленное яблочко, знаменитый ещё со времён средневековья быстродействующий яд.

— Тот самый, которым по легенде мачеха королева хотела отравить Белоснежку, — задумчиво добавила Лили и поцеловала прохладный лоб сына.

«Я же задал им эссе по ядам на прошлой неделе. Бестолковые гриффиндорцы», — подумал Северус, но вслух этого не сказал.

— Откуда это яблоко у Вас появилось, мисс Уизли?

— Мне его дала профессор Бербидж, — удивлённо слушая взрослых, отозвалась гриффиндорка. — Она спросила, куда я иду, и поинтересовалась здоровьем Гарри. А потом попросила меня передать ему это яблоко.

— А вы не заметили в ее поведении чего-нибудь странного, мисс Уизли? Возможно, она странно говорила или вела себя?

— Нет, сэр. Ничего такого я не заметила. — Джинни пожала плечами и задумалась, — Хотя, она была слишком любезна со мной, раньше я этого не замечала.

— Спасибо, мисс Уизли. Вы нам очень помогли, а сейчас побудьте с Гарри. Я бы хотел попросить мистера и миссис Снейп пройти вместе со мной в мой кабинет.

— Я не оставлю Гарри здесь больше ни на одну минуту, профессор Дамблдор, — Лили сверкнула зелёными глазами полными слёз, — и одного я его тоже не оставлю. Ни на попечение мисс Уизли, ни кого-то ещё в этом замке. У него скоро может начаться жар. Он уже слишком горячий. Я позабочусь о нём лучше, чем кто-либо другой.

— Хорошо. Северус, Вы могли бы пойти со мной?

— Разумеется, профессор.

* * *

— Как ты понимаешь, мальчик мой, вы не можете сейчас забрать ученика из школы без разрешения Министерства.

— Тогда мы должны найти того, кто угрожает моему сыну, профессор. Профессор Бербидж вот уже месяц пытается навязать мне свою дружбу, а сейчас я узнаю, что она хотела отравить моего сына.

— Очень странно, Северус. Профессор Бербидж может быть здесь и не причём. Это могло быть всё что угодно. Оборотное зелье, империус, легглименция наконец.

— Может быть, Вы просто вызовете её, профессор, и мы попросим её всё объяснить, пока эта убийца, надеюсь, не сбежала.

— Не беспокойся, мой мальчик, я доверяю профессору Бербидж, она не могла отравить Гарри. Если же нас дурят, то виновника наверняка уже нет в Хогвартсе. Всё же вечером я постараюсь собрать всех преподавателей, и вы с женой сможете с ней поговорить. Да, я разрешаю Лили остаться на несколько дней в Хогвартсе и присмотреть за Гарри. Как раз до матча со Слизерином. Думаю, ей будет интересно на это посмотреть.

Ничуть не удовлетворившись ответом директора, Северус был вынужден покинуть его кабинет.

* * *

Гермиона провела эту субботу в Хогсмиде и узнала о случившемся только когда вернулась в замок. Девушка, побросав все свои дела, поспешила в Больничное крыло. Гриффиндорка вбежала в палату и остановилась у кровати, неуверенно косясь на Джинни.

— Здравствуй, Лили. Что с Гарри? — спросила она и присела на краешек стула рядом с опекуншей.

— Он идёт на поправку. Джинни помогла мне напоить его зельем, которое в срочном порядке сварил Северус. Теперь всё будет хорошо, — Лили пригладила сыну челку. Жар у гриффиндорца спал, и появилась испарина, — на ночь мы заберём его в подземелья. Сейчас Северус обустраивает там комнату. Джинни, ты можешь идти, Гермиона мне поможет, если что, — Лили поднялась и отошла к шкафчику за болеутоляющим зельем.

Рыжеволосая риффиндорка кивнула и поднялась, пытаясь отпустить ладонь Гарри, но он непроизвольно сжал её ладошку, неразборчиво пробормотав что-то во сне. Блеснув влажными глазами, девушка села обратно. Гермиона нахмурилась, но ничего не сказала. Джинни только пожала плечами и виновато улыбнулась, взглянув на Гермиону.

— Что ты здесь вообще делаешь? — прошипела староста Гриффиндора, нахмурившись.

— Гарри — мой друг, — не отступила Джинни и удивлённо взглянула на Гермиону. — Ты что, ревнуешь? Сейчас нужно думать не о ревности, а о нём. Он не твоя собственность.

Гермиона только открыла рот, чтобы ответить, но тут подошла Лили, и девушки замолчали.

* * *

Молодой темноволосый юноша брёл по Лондонской улице, не замечая косящихся на него магглов. Бледнокожий Том в чёрной мантии резко выделялся на фоне загорелых горожан. Знойный воздух, казалось, не касался его. В этот день Том узнал о том, что его отец жив. Лондон был наполнен радостью. И хоть послевоенный город ещё хранил в себе раны от бомбёжек, он оставался величавым и прекрасным, как и всегда. В Лондоне было довольно много приютов, где такие же мальчишки и девчёнки, как Том, вели своё пока безрадостное существование. У многих погибли родители. Отец на войне, а мать умерла с горя или под градом фашистских бомб. Но сегодня Том узнал, что его отец жив. Этот маггловский ублюдок и не собирался помирать. Мать была так глупа, что успела дать ему имя отца, прибавив лишь вторым непривычное для магглов имя его деда, потомка Салазара.

Том неожиданно что-то решил для себя и свернул в переулок, а оттуда попал на неприметную улицу, где стоял обычный маггловский приют. На крыльце играла маленькая девочка. Ей не было и пяти лет. Малышка перепрыгивала через ступеньку и так заливисто смеялась, что Том остановился как вкопанный, наблюдая за этим чудом. Худенькая девочка в полинявшем платье, чёрные волосы, болезненные, словно заплаканные глаза — она удивительно напомнила ему колдографию матери, которую он получил в подарок на своё первое Рождество в Хогвартсе. Одно отличало её — у девочки были яркие зелёные глаза, как у него самого. Девочка не была красивой. Том вошёл в приют и вскоре выходил из унылого здания за руку с маленькой девочкой, чьё имя было Натали Стюарт. Он стал опекуном маггловской девочки, за будущую смерть которой часто винил только себя.

Маленький мальчик Том Реддл впервые оказался в Лондоне чуть более семи лет назад. Город показался ему не таким прекрасным, как его описывали взрослые. Было что-то пугающее, а вместе с тем и завораживающее в его тёмных закоулках. Всё своё детство ребёнок провёл в стенах приютов, пока однажды Альбус Дамблдор, тогда — профессор Трансфигурации в загадочной школе Хогвартс, не рассказал ему, кто он на самом деле.

Волшебник! Тогда ребёнок, привыкший ко лжи и жестокости взрослых и сверстников, не поверил странному мужчине с рыжей бородой. Но это был единственный шанс, чтобы покинуть невыносимое место.

Том держал в своей ладони детскую ручку, в ушах у него звенели голоса, а перед глазами проплывали события его жизни.

— Твоя мать погибла, даря тебе жизнь, Том. Если бы она выбрала свою жизнь, ты бы умер, — преподаватель трансфигурации в первый же год обучения отчитывает своего ученика за прогулки в поздний час по школе.

— Ты не знаешь, что такое квиддич? — сероглазая гриффиндорка, старше его на год разразилась хохотом.

— Он, наверное, магглорождённый, Минни. Представь себя в его положении.

— Он поганый Слизеринец. А магглорожённых на Слизерин не берут.

— Значит, он рос без родителей.

— Наверняка они были последователями Гриндевальда.

Том, довольный тем, что парочка странных гриффиндорцев занята не менее странным разговором, юркнул между ними и скрылся за поворотом, пока они не заметили его отсутствия. В этот раз помогли навыки, полученные им в приюте. Тогда первокурсник решил заниматься дополнительно и изучить все тонкости самообороны и магического боя.

Кабинет профессора Трансфигурации. Том заметил, что профессор Дамблдор много знает о его семье, и решил расспросить его обо всём, что успел услышать о себе за несколько месяцев, проведённых в Хогвартсе.

— А кто такой Гриндевальд, профессор?

— Гриндевальд — это один заблудший волшебник, который стремится получить полную власть над магическим и маггловским мирами. Семья твоей матери, Том, всегда была против его политики. Твоя мать попала в тот приют вечером в канун нового тысяча девятьсот двадцать шестого года, скрываясь от Гриндевальда, который убил всю её семью. Тогда ты появился на свет, а она умерла.

В этот вечер юный слизеринец уверился в своём решении стать самым сильным магом, знающим всё о защите от тёмных сил. Нет! Лучше! Знающим всё о тёмных силах, чтобы никто не посмел больше угрожать его семье, пусть он и остался единственным её представителем.

Весь первый год своего обучения в Хогвартсе Том думал, что попал в сказку, хотя сказок ему никогда не читали. Приютская детвора часто собиралась вокруг старого дворника Мэггота, когда тот начинал рассказывать им волшебные истории, обычно про Артура и Мерлина. Том никогда не участвовал в играх сверстников и даже в такие минуты мог лишь подслушивать сказки из-за угла. Мог ли маленький мальчик знать тогда, что Мерлин существует на самом деле, а он, одинокий Том Реддл со странным вторым именем станет учиться там, где когда-то учился великий Мерлин, даже на том же факультете, что и знаменитый волшебник. Но к концу года мальчик осознал, что магический мир так же опасен, как и манящ.

* * *

— Добрый вечер. Что-то случилось, профессор? — молодая женщина вошла в кабинет директора и не сразу заметила, что там уже было несколько человек.

Чарити оглядела присутствующих и мысленно усмехнулась, всё понимая. Минерва МакГонагалл делала вид, будто занята своей чашкой чая, Альбус Дамблдор, прищурившись по-кошачьи, улыбался в бороду. Чарити невольно сощурилась в ответ. Одного взгляда она в этот момент боялась коснуться. Взгляд чёрных глаз буквально прожигал её насквозь и заставлял сердце биться сильнее. Чарити медленно повернулась к окну и первое, что она увидела — это ненавистная рыжая шевелюра. Лили стояла спиной к двери и не видела её. Да она бы никогда и не узнала свою давнюю «подругу» в новом обличии. Северус стоял прямо за ней и смотрел на жену. Мэри могла бы всё отдать за то, чтобы он хоть раз так же посмотрел на неё.

— Вечер добрый всем, кого не видела, — Чарити вполне добродушно улыбнулась, искусно скрывая все эмоции.

— Не такой уж он и добрый, профессор Бербидж. Особенно для Вас, — Снейп прищурился и, инстинктивно защищая свою жену, положил ладонь ей на плечико, привлекая Лили к себе.

— Кто-нибудь объяснит мне, что произошло? — не обращая внимания на язвительность коллеги, Чарити обернулась к остальным присутствующим.

— Сегодня произошло нападение на ученика, Чарити, — Дамблдор кивнул, отвечая на крайнее удивление, отразившееся на лице самозванки. — Мистер Гарри Снейп был отравлен, и мы пытаемся разобраться, кто мог дать Гарри отравленное яблоко.

Мэри некуда было деваться. Соврать, и они легко допросят Джинни Уизли, та, вне сомнений, всё расскажет, а если сказать правду... Чарити как стояла, так и осела на вовремя подставленный директором стул.

— Это я передала ему яблоко, но я понятия не имела, что оно может быть отравленным, — голос её срывался, словно у неё вот-вот начнётся истерика, — я никогда не разбиралась в ядах. Это яблоко я нашла, прогуливаясь по окрестностям. Быть может, на меня было наложено заклятье, но я почему-то была уверена, что поступлю правильно, если передам яблоко мальчику. У меня и в мыслях не было того, что оно отравлено... Неужели, я убила Гарри Снейпа? — женщина с надеждой в глазах уставилась на директора.

— Нет-нет, моя дорогая. Не волнуйтесь. Гарри жив, — Дамблдор перевёл взгляд на семейную пару, стоящую у окна. — Вот видите, Северус, миссис Снейп, мисс Бербидж ни в чём не виновата, — старик нахмурился, — значит, в школе кто-то хочет убить Гарри. Мы должны обеспечить ему охрану. Миссис Снейп, Вы можете остаться в школе и присматривать за детьми. Лишняя пара глаз нам не помешает, да и лишняя палочка тоже. Жить можете вместе с Гарри в покоях Северуса. А после вы сможете забрать его на осенние каникулы. Вторую половину семестра ему будет лучше провести дома.

— В чём дело, Альбус? Почему меня не предупредили заранее о том, что будет собрание? Что такого могло случиться, что вы не соизволили подождать меня? — в кабинет буквально ворвалась Долорес Амбридж и, оглядев присутствующих, остановила взгляд на Лили. — Позвольте узнать, почему посторонние в школе?

— Миссис Снейп не посторонняя. Она находится здесь с моего позволения, Долорес.

— Ах, это Вы, — тут Лили не смогла смолчать, — это Вы отрабатывали на моём сыне темномагические заклятья и артефакты? — Северус незаметно для остальных удерживал её руку с палочкой под мантией.

— Ваш сын совершеннейший лгун, я не виновата, что мне приходится за вас воспитывать ваших детей, — прищурилась Долорес, не видя опасности.

— Ты ещё пожалеешь об этом, Амбридж! — Лили снова попыталась вырвать из рук мужа свою руку с палочкой, но Северус просто крепко обнял жену, не позволяя ей сделать глупость.

— Это угроза министерскому работнику?

— Что ты делаешь? Это опасно, — шепнул он на ушко Лили и вымученно взглянул на заместителя министра. — Простите мою жену. Она вспыльчива последнее время. Сегодня наш сын чуть не отравился и ей нужно отдохнуть.

С позволения директора, Северус вывел любимую из кабинета, всё ещё сжимая в объятьях хрупкое возмущающееся тельце.

* * *

Дьявол — самое лживое существо, созданное когда-то творцом, даровавшим своим творениям свободу. Но дьявол никогда не говорит чистую ложь. Обычно он недоговаривает. Не было ничего искусней его речей, когда он уговаривал Еву попробовать плод в Райском саду. Женщина шла за ним и считала, что поступает верно.

— Тебе надо быть политиком, Альбус, а не растрачивать свои годы над кипящим котлом, — однажды подколол друга Геллерт, — тебе бы пошёл чин Министра Магии.

— Брату больше по душе роль серого кардинала, не так ли? — Аберфорт дописал своё эссе, заданное шестикурснику на каникулы, и отвлёкся на беседующих рядом друзей.

Дамблдор лишь смущённо смеялся, протирая вышитой салфеткой свои совсем новые очки-половинки.

В последствие, многие предлагали Альбусу Дамблдору министерский пост, но маг знал, что открытая политика не даст ему столько свободы, как возможность влиять на ход истории из-за кулис.

* * *

Во время каникул Тому приходилось каждый год возвращаться в маггловский приют. И, как он не просил директора оставить его в Хогвартсе, который стал ему настоящим домом, ничего не выходило. Юноше вновь и вновь приходилось возвращаться в ненавистные стены. Летом Том старался держаться подальше от сверстников, продолжая пугать их своими «фокусами», тем самым заставляя весь приют дрожать от страха при виде странного юноши.

— Я особенный, я знаю много того, что не знают они. Я здесь главный и они будут подчиняться мне... Я не причиню им вреда... если они не сделают мне больно... Они не посмеют сделать мне больно, если будут знать, что я опасен... — так мыслил юный Том Реддл и считал себя правым.

На втором году обучения Тома в Хогвартсе по замку распространился слух о странном пророчестве, которое якобы было сделано за несколько дней до рождения Тома. В маггловском мире разразилась война, и многие боялись, что вскоре Гриндевальд, захватив власть над магическим и маггловским правительством Германии, обратит свой взор на запад. Гриндевальд носил в себе огромную угрозу. Поговаривали, в бою он непобедим. Ещё ни один волшебник не смог с ним справиться.

И тогда в теневой прессе вышла статья о Пророчестве под заглавием «Дракон побеждён! Да здравствует новый Дракон!» В ней говорилось, что волшебник, способный победить Величайшего Тёмного мага столетия, уже рождён, но он сам не знает своей силы, которая в последствии будет источать не меньшую опасность. Том легко сообразил, о ком говорилось в пророчестве, и принял его на свой счёт.

Существовало ли оно на самом деле, слизеринец не знал, но отлично понял, что кто-то хочет, чтобы он вступил в схватку. Том сам горел ненавистью к Гриндевальду и желал мести.

Просиживая в своей комнате за чтением фолиантов, Том и не заметил, как, тренируя обычное заклинание огня, прожёг в изумрудном гобелене огромную дыру над собственной кроватью, и только смыв с помощью Агуаменти последние остатки тканой основы, слизеринец увидел странный рисунок в виде змеи, высеченный на камне.

Задёрнув полог своей кровати, Том стал изучать его. Поверхность была каменной, но стоило лишь коснуться, как на ощупь можно было почувствовать гладкую змеиную шкуру.

— Откройся, — приказал он на Парселанге и в следующий момент провалился в тайник, в котором он с трепетом обнаружил лишь один предмет. Дневник Салазара Слизерина.

* * *

Рыжеволосая гриффиндорка давно приглядывалась к Снейпу, но рядом с ним всегда крутилась заучка Грейнджер. Джинни заинтересовалась Гарри ещё на втором курсе, когда он победил Василиска в Тайной комнате, а потом, когда на четвёртом курсе Гарри участвовал в Турнире Трёх Волшебников, младшая Уизли устроила клуб болельщиков Гарри Снейпа. К его фанаткам Джинни себя не причисляла, но ей нравилось быть причастной к происходящему, да и хотелось как-то поддержать друга брата. А ещё юная гриффиндорка знала, что её брат Рон давно тайно влюблён в Гермиону, девушку Гарри, но тщательно это скрывает.

Как Гермиона не просила, ей не позволили ночевать в подземельях и отправили в спальню девочек. Всю ночь проворочавшись, гриффиндорка уснула только к утру, благо было воскресение. Несмотря на это, проснулась она рано и тут же, встретившись в гостиной с Драко, поспешила в подземелья к Гарри.

Младшего Снейпа поселили в одной из комнат его отца, переоборудованной из библиотеки в небольшую спальню. Северус собственноручно отнёс подростка в постель и лишь однажды неловко споткнулся на пороге спальни. В этот момент Гарри вдруг закашлялся, и последний кусочек яблока выпал у него изо рта. Снейп опустил сына на постель, и Лили укрыла его пледом. Тогда Гарри очнулся в первый раз и попросил воды.

Окно, выходившее прямо в Чёрное озеро, осветили сквозь толщу воды лучи восходящего солнца, когда Гарри очнулся и попросил мать снова принести ему воды. Родители почти всю ночь не отходили от постели сына. Проспав лишь пару часов, Лили отправила мужа высыпаться. Напоив сына, она ещё долго поглаживала его влажную от испарины ладонь, ни о чём не расспрашивая, а только тихо рассказывая ему о чём-то совершенно отвлечённом.

— Ты приехала, чтобы забрать меня, мам? Мы уезжаем домой?

— Нет, мой родной, — поправив сыну одеяло, Лили тихо вздохнула, — нам придётся остаться здесь до Хеллоуина.

— Здорово! Значит, ты останешься с нами? — обрадовался Гарри.

— Да, сынок. И я прослежу, чтобы с тобой ничего не случилось. Я отвезла Лиан Нимфадоре. Младенцам не место в Хогвартсе. А она пусть тренируется. У них с Ремусом скоро будет свой малыш, — улыбнулась Лили, а Гарри усмехнулся.

— Не успели пожениться... Думаешь, Тонкс справится?

— Дора ответственная ведьма, хоть и иногда неуклюжая, — Лили с улыбкой достала зелье, Гарри поморщился от одного его вида, — она справится.

— Неужели нельзя обойтись так? — гриффиндорец нахмурился, пятясь от пузырька с зельем.

— Гарри! — недоумённо воскликнула Лили и тихо рассмеялась.

— Маам... — протянул, капризничая, Гарри.

— Никаких «мам»! Ты хочешь поправиться или нет? Ты и так нас с отцом изрядно напугал.

Тут юный гриффиндорец нахмурился.

— Что происходит, мам? Кто-то хочет меня убить? Но почему?

Лили пожала плечами и тихо вздохнула. Она сама хотела бы это знать.

— Видимо, в Хогвартсе есть человек, который желает твоей смерти. И, скорее всего, это кто-то из Пожирателей, — Лили присела на кровать ближе к сыну и ласково улыбнулась, взлохматив волосы Гарри, потом обняла. — Теперь я здесь и я буду смотреть в оба. Мы найдём этого человека прежде, чем он попытается снова причинить тебе зло. И поверь мне, он или она пожалеют об этом.

В глазах его матери плескалась такая уверенность, что Гарри сразу успокоился и снова заснул, как раньше, в материнских объятьях.

* * *

«Квиддич достаточно травмоопасный вид спорта. Если с одним из игроков случится несчастье, в этом обвинят директора школы и сместят с поста. Без Дамблдора школа Хогвартс — лёгкая добыча, Мэри. Ты должна сделать всё, чтобы Гарри Снейп участвовал в матче со слизерином. А ещё разузнай больше об этом Дрейке Поттере. Странное имя и странное появление, если он — тот, о ком я думаю, я хочу, чтобы ты доставила его мне. Живым. Остальных можешь убить».

* * *

Утром Гермиона и Драко пришли проведать неудачливого товарища, и Лили оставила их с Гарри, а сама поднялась вместе с мужем на завтрак в Большой зал, не обратив внимания, какие взгляды сын бросал на пришедших. Чуть позже, почувствовав неладное, Драко оставил их, сказав, что тоже голоден и ещё должен написать эссе по чарам.

День Гермиона провела рядом с Гарри. Гриффиндорец натянуто улыбался, слушая её опасения, пожимал плечами и всё смотрел в окно, где колыхались изумрудные водоросли Черного озера. Так хорошо и так спокойно там... Нет никаких проблем. Только спокойствие и холодная безмятежность....

— ... и Драко отправился следить за ней, — «вынырнув» из Чёрного озера, услышал Гарри последние слова Гермионы.

— Как следить? За кем? Почему он мне не сказал?

— За Чарити Бербидж, конечно. Она передала тебе яблоко. Это нам рассказала Джинни, — Гермиона, наконец, обрадовалась, что Гарри обратил на неё внимание. — А не сказал он тебе, потому что думал, что ты будешь его отговаривать.

— Но у неё нет мотивов убивать меня. И Дамблдор ей доверяет.

— Вот Драко и проверит, можно ли ей доверять на самом деле. Ты сам знаешь, какой Дамблдор плут.

— Это же очень опасно, — гриффиндорец попробовал приподняться, но почувствовал, будто тело его налилось невозможной тяжестью, и повалился обратно на кровать, — скажи ему, что это опасно. Он не должен...

— Это ты не должен постоянно рисковать жизнью. А Драко в полной безопасности. У него ведь есть мантия-невидимка и он не так безрассуден, как ты.

— Я уже вижу, он тебе больше нравится, чем я.

— Как ты так можешь?

— Могу, Гермиона. Ты думаешь, я не вижу, как ты на него смотришь? Ты изменилась за то время, что он учится с нами.

Гермиона дико уставилась на своего парня.

— Что ты этим хочешь сказать? Ты ревнуешь меня? А, я всё поняла: ты решил меня бросить. И Драко здесь не причём. Я видела, как вчера ты держался за Уизли. Эта рыжая тварь настроила тебя против меня!

Гарри лишь устало закатил глаза и приподнялся на подушках.

— Так. Нужно успокоиться, — Гермиона села обратно в кресло и пару раз вздохнула. — Это зелье. Определённо, это всё зелье. У него побочный эффект и ты теперь будешь бросаться на каждого. Ты должен поспать, а вечером ты проснёшься, и будешь жалеть о сказанном. Всё будет хорошо.

— Ты уже не любишь меня, Гермиона. Признайся в этом хотя бы себе.

— Что за шум? Вы что-то не поделили? — Лили заглянула в комнату Гарри, потому что её сыну было пора пить зелье, и подошла к кровати.

— Ничего, всё хорошо, мам, — отозвался Гарри, — Гермиона уже уходит.

Девушка неверяще уставилась на гриффиндорца и, медленно поднявшись, вышла из комнаты.

— Почему ты её прогнал?

— Ей опасно со мной.

* * *

На обед в Большом зале собрался весь преподавательский состав. Северус с позволения Дамблдора посадил жену рядом с собой. Лили смущённо оглядела зал с высоты преподавательского стола. Когда-то она впервые переступила порог этой школы. Кажется, совсем недавно, а не две жизни назад.

— Надеюсь, сегодня Вы в порядке, миссис Снейп, — какой же неприятный голос у этой Амбридж.

— Да, мисс Амбридж, — кивнула Лили, стараясь говорить вежливо, — в полном.

Преподаватели поприветствовали немного опоздавшую на обед Чарити Бербидж и Мэри без удовольствия села за стол поодаль от обедающих Снейпов.

— Вы хорошо погуляли, мисс Бербидж? Погода сегодня оставляет желать лучшего, хоть и с утра было солнечно. Вы излишне бледны, Чарити, Вам нужно меньше волноваться... — как же Мэри ненавидела эту МакГонагалл.

— Вы так думаете, профессор МакГонагалл? Я не замечала. Хотя, я действительно очень волнуюсь за Гарри. Из-за такой несправедливости... А что, он теперь не сможет играть? — обратилась Чарити к мадам Хуч, тренеру по квиддичу.

— Если его декан не будет против, он сможет участвовать в матче со слизерином после каникул.

— А... — протянула Мэри и Лили обернулась. Это «А...», долгое, с придыханием и паузой до первого звука, показалось ей до боли знакомым.

— Вы забыли о его родителях, — прищурился Северус и отставил чашку кофе. — Мы имеем полное право не позволить ему участвовать в соревнованиях.

* * *

— ...и забрала его смерть и добровольно пошёл он за ней, — Альбус улыбнулся, дочитав сказку, и поставил карманный томик на полку.

Ариана безмятежно улыбалась, но засыпать не хотела, с любовью наблюдая своими голубыми глазами за старшим братом.

— Я люблю тебя, Ал, — девочка сжала ладонь старшего брата своими ручками и прижала к груди.

— Я очень рад, что тебе уже лучше, — Альбус улыбался, — а теперь засыпай.

Под его опекой девушке с каждым днём становилось всё лучше. Память о случившемся несколько лет назад стиралась нелегко. Альбус бережно подчищал её сознание. Четырнадцатилетняя девушка заново открывала для себя мир и училась магии от братьев. Одно её останавливало — она не могла пользоваться магией на людях. Как только кто-то кроме брата заставал её колдующей, с девушкой случался приступ. Её собственная магия начинала вредить ей самой.

— Пообещай мне, что я никогда не потеряю тебя, Альбус, — девочка всё ещё сжимала ладонь старшего брата.

— Ты никогда не потеряешь меня, Ариана. А я никогда не потеряю тебя, — улыбнулся Альбус и поцеловал лоб сестры.

* * *

— Ты бросаешь её, как только ее состояние улучшилось или собираешься тащить её за собой? — Аберфорт ворвался в гостиную, где Дамблдор и Гриндевальд обсуждали свои планы.

— Альбус не обязан прятать свои способности рядом с больной сестрой, когда он настолько талантлив, что может помочь всему магическому миру, — Геллерт лениво улыбался, уверенный в своей правоте и силе.

Дамблдор только что был совершенно с ним в этом согласен.

— Я разговариваю не с тобой, а со своим братом.

— Вот, значит, как. Но Альбус не имеет желания отвечать на твои беспочвенные обвинения.

— Откуда ты взялся, Гриндевальд? С прошлой осени ты проводишь у нас каждый вечер. У тебя нет дома? У тебя нет семьи, и поэтому ты собираешься тащить моего брата на свои сомнительные поиски каких-то мифических Даров Смерти?

— Не смей так говорить со мной! Круцио! — Гриндевальд выхватил палочку, черты его лица исказились гневом. Он поразил Аберфорта заклятьем неведомой ранее силы. В руках у него была Бузинная палочка — один из Даров смерти.

Альбус бросил в Геллерта заклинание. Серебристый луч сбил его с ног, а Аберфорт, освобождённый от заклятья, едва отдышавшись, выхватил свою палочку, но брат не позволил ему продолжить перепалку.

— Бузинная Палочка у тебя? Откуда она у тебя, Геллерт? — Альбус поднял с паркета укатившуюся от хозяина палочку и почувствовал тепло магии, которое никогда раньше не ощущал, держа свою, купленную, когда ему исполнилось одиннадцать. — Почему ты ничего мне об этом не сказал?

— Я не хотел говорить... до поры, — Гриндевальд стёр кровь с рассечённой заклинанием брови и протянул руку за своей палочкой. — Мы соберём все три Дара и сможем управлять смертью. А управлять смертью значит управлять миром.

На миг Аберфорту показалось, что при этих словах в глазах друзей сверкнул одинаково недобрый огонёк. И старший брат его несколько мгновений колебался, прежде чем отдать палочку перепуганному, но отлично скрывающему свои эмоции Гриндевальду.

Геллерт понял, что отдав палочку, Дамблдор навсегда привязал его к себе, и зависимость эта впоследствии сыграла для него злую шутку. Это Дамблдор — хозяин Бузиной палочки. Это его она дожидалась в лавке Грегоровича. А Гриндевальда она никогда не слушалась, как хозяина, и не будет.

Друзья ненадолго успокоились и сели за круглый стол на веранде. Ариана собирала цветы в саду, и это зрелище успокаивало братьев.

— Я приехал в Англию в надежде отыскать нити, ведущие к остальным двум предметам, — доверчиво поведал Геллерт свою историю. — Я слышал, что неподалёку от Годриковой Впадины живут некие Поттеры. В их семействе по наследству передаётся предмет, похожий по описанию на мантию-невидимку. Изучение их генеалогии привело меня к Певереллам, которые и являются по легенде хозяевами трёх Даров.

— Певереллы жили здесь когда-то. Поттерам сейчас принадлежит лишь небольшой коттедж на холме за кладбищем. Но там уже давно никто не живёт. И что же ты собираешься делать?

— Отобрать то, что они используют по своей прихоти, не понимая, какая это реликвия. Тогда мы соединим два Дара

— Ты собираешься выкрасть артефакт, передающийся по наследству в чистокровной семье? — удивился Дамблдор. — А ты слышал, что за это преступление лишают палочки и отправляют гнить в Азкабан на шесть лет? Вряд ли ты выдержишь там весь срок и не сойдёшь с ума раньше.

— Что же ты предлагаешь?

— Я предлагаю оставить всё, как есть. У нас есть палочка. Это уже немало.

— Ты забываешься, Альбус. Палочка принадлежит мне. Неужели ты так ничего и не понял? Только собрав все три дара вместе, мы сможем воспользоваться ими. Иначе поодиночке они будут губительны для их хозяев.

* * *

Дом был огромным. Подъезжая на бедной повозке, запряжённой фермерской лошадью, Том во все глаза смотрел на особняк, который никогда не был его домом, зато здесь жил его отец. Состоятельный маггл — вдовец. Поговаривали, что в молодости он женился на сумасшедшей, а потом сбагрил её в психушку. Другие утверждали, что та была настоящей ведьмой и, когда Том Реддл вышвырнул её из дома, она прокляла его и всю его семью. Время от времени в поместье Реддлов появлялись молодые хозяйки, Томас Реддл был богат и хорош собой, однако ни одна из них не задержалась в доме дольше года.

Том был не один. С ним кроме соседского фермера, согласившегося доставить его до поместья, в телеге сидела маленькая Натали. Малышка была занята пейзажем и совсем не докучала юному Реддлу, чьи мысли и надежды были пока самыми радостными. Том надеялся, что отец примет его, как сына, ведь иначе не может быть. Все в Хогвартсе любили его, кроме одного Альбуса Дамблдора. Том научился нравиться, и теперь был уверен, что станет любимым сыном и единственным наследником поместья и прилегающих полей, одно из которых они пересекали в эту самую минуту.

— Кто Вы такой, молодой человек? И что Вам нужно? — на пороге Тома встретил пожилой лакей. Чопорнее был лишь отец Абрахаса, с которым Реддл встречался, когда гостил у Малфоя.

— Я бы хотел поговорить с хозяином дома. У меня дело, которое не терпит отлагательств.

Лакей пристально оглядел молодого человека с презрительной миной, достойной корифеев Слизерина.

— Мистер Реддл сейчас отдыхает, и он просил не беспокоить его.

Том опомнился и сунул в карман лакея несколько золотых монет.

— Хорошо, я спрошу, смогут ли Вас принять, но ничего не гарантирую. Как Вас представить?

Натали всё это время крутилась у ног Тома, обнаружив, что ступени не только красивые, но и совершенно гладкие.

— Том Марволло Реддл, — ответил молодой волшебник и по-слизерински ухмыльнулся.

* * *

Ремус и Нимфадора вернулись из заграницы к Хэллоуину счастливые и довольные жизнью. С ними был и Сириус Блэк, который к удивлению друзей, оставил свою очередную пассию, а ведь клялся, что влюблён на всю жизнь.

Дора уже скоро должна была родить и надеялась передать годовалую Лиану обратно Лили, но, не обнаружив Снейпов дома, супруги заволновались об их судьбе. Почтовая сова нашла Лили в Хогвартсе. Миссис Снейп вскоре ответила на письмо Люпинов, в котором постаралась успокоить их и заверить, что всё в порядке и к празднику они все будут дома. От Дамблдора не укрылась эта переписка, и он попросил Лили отправить Люпинам и Блэку приглашения на предстоящий матч по квиддичу и последующий за ним Праздничный вечер на Хэллоуин. Лили ничего не оставалось, как выполнить вполне безобидную на первый взгляд просьбу странного старика. Друзья пообещали посетить Хогвартс несмотря ни на что.

— Похоже, что Дамблдор что-то замышляет, — Сириус пригласил Рема и Тонкс погостить у себя в особняке на площади Гриммо, и теперь они собрались в обыкновенно мрачной гостиной.

— Ты так говоришь, словно это не Дамблдор, а Тёмный Лорд собственной персоной.

— А по-моему они давно сговорились. Во всяком случае, ты не знаешь, Дора, какие дела здесь творились пятнадцать лет назад. Ты тогда была ещё совсем крошкой.

— Это вы сговорились затыкать меня по поводу и без повода, — обиженно фыркнула Тонкс.

— Шшш... Малыш, тебе нельзя волноваться, — Ремус присел поближе к беременной жене и погладил её животик.

— Я думаю, пора создать новую организацию, что не относилась бы ни к одной из сторон. Орден Феникса давно изжил себя. Мы соберём молодёжь, ведь им жить дальше и бороться со злом, когда нас не станет, — рассуждал Сириус, поглядывая на счастливую пару будущих родителей.

— А Северус тоже говорил о чём-то подобном этим летом. Нам давно пора собрать сторонников и заключить союз, независящий от Дамблдора. Пусть он и самый светлый маг столетия, но Гриндевальд, которого он победил, уже давно никому не угрожает, а вот Том Реддл был воспитан под его началом.

* * *

Прошло меньше недели, когда Гарри полностью оправился и уже посещал все занятия, как раньше. Лили продолжала жить в личных покоях мужа, приглядывать за сыном и остальными гриффиндорцами, а так же начала присматриваться к Чарити с некоторой осторожностью. Ей совсем не хотелось ошибочно обвинить человека. Гермиона не посещала Гарри с того самого вечера, как он прогнал её. Гриффиндорец уже около недели её не видел.

Джордж тоже уже несколько дней не видел свою возлюбленную. Последний раз Панси жаловалась ему, что Теодор Нотт устроил за ней настоящую слежку. Последние два дня она совсем не появлялась даже в Большом зале. Джордж отправил ей записку с совой, надеясь, что она найдёт способ написать ответ, но ответа так и не дождался.

Джордж в очередной раз возвращался из совятни, послав ей невидимые чернила и набор забастовочных завтраков в придачу, надеясь, что это всё пригодится ей, чтобы прийти на условленную встречу или хотя бы написать ответ.

— Эй, Уизли! — Теодор Нотт в компании ещё троих Слизеринцев поджидал его у ворот.

— Что тебе нужно, Нотт? — процедил Джордж, презрительно скривившись при виде слизеринца.

— Я только хочу посоветовать тебе, Уизли, чтобы ты держался подальше от моей девушки, — Нотт прищурился, держа руки в карманах мантии. Вся его поза была обманчиво расслабленной, и Джордж это видел.

— Ты меня с кем-то спутал, Нотт, я обхожу Амбридж за километр, не знаю, как ты выносишь её противный голос и приторные духи.

* * *

— Как ты мог ввязаться в драку?! — Лили нанесла заживляющее зелье на ссадину над бровью сына и гриффиндорец тихо зашипел.

— Я не хотел! Мы с Дрейком просто проходили мимо. Это получилось само. Пятеро на одного! Ты же понимаешь...

— Я благодарна Амбридж за то, что она вовремя вмешалась и тебе не придётся снова отправляться в Больничное крыло. Уже третий раз за месяц! — Лили всплеснула руками, и Гарри виновато нахмурился.

Северус с невольной улыбкой наблюдал за женой и сыном поверх свежего номера Пророка.

— Ты что, мам?! Она же отлучила нас от квиддича! Гриффиндорцы не скажут нам спасибо за это. Они лишились обоих загонщиков и обоих ловцов!

— Если бы она не вмешалась, вас троих собирали бы по косточкам до начала матча.

— И слизеринцев тоже, — буркнул Гарри, а Северус не смог сдержать смешок, позабыв про статью и прислушиваясь к разговору. — Да! И я не вижу здесь ничего смешного, отец, — Гарри вытянул шею, пытаясь увидеть лицо Снейпа-старшего из-за газеты.

Северус хмыкнул и, медленно свернув Ежедневный пророк, отложил газету на стол и воззрился на сына, сложив пальцы в замок.

— Я тоже не вижу ничего смешного в том, что мой сын участвует в массовых драках на территории школы, да ещё и с представителями моего факультета.

Гарри как-то сразу съёжился и успокоился, молча позволяя матери обработать зельем остальные ссадины.

* * *

— Вы нас подставили. И дело не в том, что нам некем вас заменить, а в том, что это матч со Слизерином, и Дамблдор как обычно наприглашал кучу народа, а мы облажаемся, — Анджелина была в крайне сердитом расположении духа, — я ещё понимаю Уизли, они всегда были придурками, но Снейп, Поттер!

— Э... я могу и обидеться, — Фред фыркнул и надулся. — Я вообще в этом не участвовал. Я пострадал за свою неотразимую внешность.

— А вот ты и признал, брат, что я неотразимее тебя.

Близнецы начали шутливо драться, в раздевалке поднялся гул голосов.

Анджелина чуть умерила свой пыл, и, переведя дух, уставилась на пятикурсников.

— Нам не нужны ваши оправдания. До матча осталось несколько дней, а у нас в запасных остались только Дин и Джинни. Делайте всё, что хотите, хоть на коленях перед Амбридж ползайте, а хотя бы один из вас должен выйти на поле тридцатого октября. Разговор окончен. Все свободны.

* * *

Пару дней Мэри составляла план, как избавить Хогвартс от Амбридж, которая на этот раз только мешала ей исполнить просьбу отца. На следующий день она узнала, что вечером будут проводиться отборочные игры в команду Гриффиндора, и молодая Пожирательница смерти решила пойти на тренировку, чтобы посмотреть, как обстоят дела в команде.

От её зоркого взгляда не укрылись некоторые факты, которые её и удивили и порадовали.

* * *

— Я помогу вам, но не думай, Гарри, что это может что-то изменить в наших отношениях! — Гермиона стояла посреди гостиной Гриффиндора и глазами метала молнии. — Я знаю, что потом пожалею об этом. Но я обязана заботиться о репутации факультета.

Вечером профессор МакГонагалл пригласила Гарри, Драко, Фреда и Джорджа к себе в кабинет и устроила им разбор полётов в прямом и переносном смысле, а так же сообщила, что никакие уговоры не возымели над Амбридж ни малейшего влияния. И теперь они точно виновны в том, что в этом году кубок школы по квиддичу уплывёт из Гриффиндора, несмотря на то, что начали они этот сезон вполне успешно.

Гермиона всё дулась на своего теперь уже бывшего парня и не разговаривала с ним вплоть до этого вечера.

— Я помогу, но я должна знать, что задумали Фред и Джордж. Говорят, у них есть какой-то план.

— Весь их план сводится к тому, чтобы сорвать матч, отправив всю команду Слизерина в больничное крыло, — ответил за Гарри Драко, поставив точку в своём эссе.

— Мы не будем так поступать. Мы будем действовать тоньше.

* * *

На следующий день была назначена отборочная тренировка в сборную гриффиндора.

— Гермиона, ты гений! Но как мы объясним мадам Хутч, что ты вдруг научилась играть в квиддич?

— Это уже вы придумайте сами, — усмехнулась гриффиндорка и вручила Гарри пузырёк с оборотным зельем, — чтобы никто ничего не заподозрил, я тоже выпью зелье и пойду вместе с вами, буду наблюдать за тренировкой.

— Надеюсь, вы знаете, что делаете, — Рональд заметно волновался, ему предстояло превращаться в брата, да и Джинни не выказывала особенной радости от этой затеи.

Только близнецы, как обычно смеялись и шутили, представляя, как хрупкая сестрёнка в исполнении Джорджа будет смотреться с дубиной в руках.

Драко благополучно отказался от участия в этом представлении, хоть и Невилл с радостью соглашался «подменить» его.

— Ну и зрение у тебя, Гарри, — Гарри-Гермиона нацепила на нос очки и сложила руки на груди, дожидаясь остальных участников аферы.

— Что ты сделал с Гермионой Грейнжер? — Рон толкнул Гарри в бок и мальчишки разом опрокинули по пузырьку оборотного зелья.

Фред немного завидовал брату, ведь тому предстояло переодеваться в раздевалке девочек, и, возможно, ему удастся увидеть Анджелину во всей красе. От этих мысли, высказанной им вслух, «Джинни», шагавшая рядом с братом, периодически розовела и пыталась завязать с «Роном» потасовку, пока «Гарри», державший по руку псевдо-Гермиону не шикнул на неё с громким шипением достойным парселанга: «Джордж!»

Драко с трудом сдерживал смех, наблюдая, как округлились глаза Анджелины, когда она увидела новых претендентов на места в команде и среди них почти не державшуюся на метле Гермиону.

На вопрос, что это значит, «Гермиона» ловко запрыгнула на метлу и взлетела в воздух, сразу же устремляясь за выпущенным тренером золотым крылатым шариком. Настоящей Гермионе, а для всех непосвящённых — Гарри, с Земли пришлось объяснять капитану команды и тренеру, что он якобы всему её обучил ещё летом. При этом он так играл бровями, что у Анджелины зарябило в глазах.

Псевдо-Джинни и псевдо-Рон, завязавшие дуэль по скороговорению при выходе из раздевалок, тоже чуть было не привлекли всеобщее внимание, если бы не Драко, вовремя оказавшийся рядом и оттащивший «Джинни» от брата. Хотя способ, каким он это сделал, удивил гриффиндорцев не меньше, слух пошёл о новой паре на факультете, а не о странном поведении младшей Уизли. А ещё о том, что Дрейк Поттер ужасно целуется, потому что Джинни потом отплёвывалась всю тренировку. Благо, что никто не слышал, какими эпитетами «она» при этом награждала неудачливого кавалера.

Тренировка закончилась отлично и Анджелина не без настороженного удивления записывала в ловцы Гермиону Грейнджер, а в загонщики Джинни и Рона Уизли.

— Если вы покажете такой же классный квиддич на игре со Слизерином, дисквалифицированные могут не заботиться о своём возвращении в команду, — новички заёрзали, собираясь возражать, — до следующего сезона, — закончила Анджелина, и трое Гриффиндорцев заметно расслабились.

* * *

Последним в Выручай-комнату заскочил "Джордж", на ходу превращаясь в Джинни.

— Слава Мерлину! Успели, — Гермиона, уже вернувшая свой вид, остановилась посреди комнаты, принявшей на этот раз вид уютной гостиной с планом поля для квиддича посреди.

— Ну, как всё прошло? — Джинни слегка улыбнулась и устроилась на диване рядом с Гарри, тоже постепенно возвращавшимся в свой привычный вид, но под пристальным взглядом Гермионы пересела к братьям.

— В команду мы приняты, — констатировал Гарри и надел свои очки, — остаётся одно «но»...

— Да, — Гермиона его прервала и нахмурилась, присев рядом, — Амбридж может проверить всех перед матчем на зелья или чары и мы очень рискуем.

— Значит, мы должны поменяться во время матча...

— Или после того, как вас проверят, — Джордж усмехнулся и похлопал Рона по плечу.

— Но это тоже проблематично, — тихо задумчиво проговорила Джинни, покусывая свой рыжий локон.

В Выручай-комнате ненадолго воцарилась тишина. Вдруг шорох в тёмном углу комнаты заставил подростков вздрогнуть. Казалось, камни движутся, скрипя друг о друга. Семеро гриффиндорцев одновременно повернули головы на звук и схватились за палочки. В противоположном от них углу появилась дверь. Гарри поднялся первым и открыл её, освещая Люмосом тёмный туннель.

— Это какой-то тайный ход, — вслед за Гарри Люмос зажёг Драко и вошёл в темноту, — ему конца не видно.

— И куда же он ведёт? Только не говорите, что вы хотите проверить, — Джинни нахмурилась, но по сияющим голубым глазкам было ясно, что и её снедает любопытство.

— Вы забыли? Это же Выручай-комната. Видимо, это подсказка, что поможет нам решить нашу проблему, — Гермиона с палочкой наизготовку отправилась следом за Драко. Гарри, не заставив себя ждать, поспешил за ней, а следом и все остальные. Вскоре, освещая себе Люмосом дорогу, все семеро друзей пробирались по довольно узкому туннелю, пока не очутились на развилке. Две двери выходили по разные стороны длинного узкого коридора. В какую дверь войти? Попросив помощи у Мерлина, Драко шагнул к одной из дверей и открыл её. Проход был завешан какой-то тканью и, отодвинув её, он понял, что это было алое полотно с золотыми львами, а за ним подросток увидел вечернее небо, стадион для квиддича, а именно трибуну болельщиков Гриффиндора.

— И чем это нам поможет? — непонимающе нахмурился Рон.

— А что же за второй дверью? — Фред и Джордж распахнули её и, отодвинув гобелен, закрывающий проход, оказались в коридоре, ведущем от раздевалок к полю.

* * *

— Избавим мир от полукровок! — гласил один из предвыборных лозунгов Гриндевальда.

Родившийся в Германии чистокровный волшебник планировал стать новым Министром Магии в Великобритании, заслужив одобрение и собрав последователей по всей западной Европе.

Он собирался продвигать в правительство закон о запрете женитьбы магов на магглах и грязнокровках, при этом обещая семьям, состоящим из магглорождённых, статус чистокровных второй категории и создания для них отдельных структур. Такой порядок он собирался установить по всему миру. Лишь некоторые знали, что чистокровных второго сорта стали отправлять жить в резервации и служить чистокровным волшебникам сорта первого. Полукровок же и не согласных с режимом Гриндевальда ждал Нуменгард или смертная казнь. «Служители Смерти» — так называли свою организацию последователи Гриндевальда по всему миру.

Когда Тому Реддлу исполнилось четырнадцать лет, на зимних каникулах Хогвартс был закрыт и ученики отправлены по домам в связи с тяжёлой обстановкой. Тому идти было некуда, и подросток вернулся к себе в приют. В этот же день странный человек посетил его и расспрашивал о матери, о которой Том знал гораздо меньше незнакомца. Тот поведал ему о несметных богатствах, принадлежащих его семье когда-то и о кольце, которое на самом деле является пустой безделушкой, но дорого ему, как память, и за него незнакомец был готов отдать половину своего состояния, особенно учитывая, что этим он поможет бедному сироте и талантливому юноше. Реддл не поверил странному знакомцу, скрывающему от него свои мысли. Уже тогда Том умело использовал легиллименцию. И сам умело скрывающий свои мысли, не отдал кольцо, оставленное ему матерью.

Поттеры оказались под защитой Дамблдора. После жестокой ссоры, произошедшей между ним и Гриндевальдом, Альбус делал всё, чтобы оставшиеся Дары Смерти не попали к тому, кого он когда-то считал другом. Гриндевальд же необъяснимо боялся своего соперника, и Дамблдор это знал. Оставив попытки выкрасть мантию-невидимку, Геллерт взялся за воскрешающий камень. Изучив все ветви потомков Певереллов, он перебрал всех возможных обладателей камня. После нескольких десятков лет кропотливой работы, параллельно завоеванию мира, он обнаружил линию Мраксов, над которыми словно висел Рок. Большинство потомков ушли из жизни либо по случайности, либо отказавшись от жизни из-за несчастной любви. Удивительно, что им вообще удавалось оставлять потомков. И вот, род Мраксов прервался на Меропе, которая совсем недавно родила сына-полукровку и оставила его в одном из бедных маггловских приютов Англии. Поиски скрытого магией поместья Мраксов заняли ещё несколько лет, пока мальчик рос. Обыск поместья ничего не дал. Престарелые родители Меропы Мракс, как и её брат, понятия не имели о местонахождении кольца и внука. Не добившись от них ответа на свои вопросы, Гриндевальд впервые не побрезговал убийством чистокровных волшебников. Поиски мальчишки по приютам заняли так же немало времени. Найти нужного мальчика среди приютских детей одного только Лондона всё равно, что искать иголку в стоге сена. И, наконец, найдя мальчишку, Гриндевальд почувствовал исходящую от него угрозу. Он опоздал. Юноша оказался не так прост. И снова Дамблдор. Учитель трансфигурации прекрасно выучил своего студента. Гриндевальд почувствовал непробиваемый блок в сознании мальчишки. А потом и ужасающей силы удар. Геллерт с трудом смог отразить ментальную атаку юноши и отступил.

Это был первый раз, когда они встретились. Тогда Геллерт и ощутил на себе силу соперника.

«Ты прекрасно вышколил мальчишку, Альбус. Догадывается ли он, что является лишь пешкой на твоей шахматной доске?»

Ощутив угрозу врага, Том уже в марте решил собирать единомышленников. Он назвал новую организацию, состоящую пока из самых влиятельных молодых людей со Слизерина «Пожиратели Смерти».

* * *

— Гарри, почему ты не хочешь присоединиться к нам? Твой крёстный, а так же Дора и Ремус обещали приехать к матчу, и они будут с нами на трибуне преподавателей. Ты же хотел увидеться с ними.

— Не волнуйся, Лили. Наш сын просто хочет проводить время в обществе друзей и это похвально, — настроение у Снейпа-старшего было на много лучше, чем обычно. Гарри сегодня не участвует в игре, а значит, сын был сегодня практически вне опасности, да и ночь накануне прошла на редкость продуктивно.

Лили нахмурилась, сердце ей подсказывало, что не всё так хорошо, как кажется, но всё же она не стала спорить с обоими своими любимыми мужчинами, и Гарри первым убежал занимать места на стадионе.

— Я согласен терпеть Дамблдора, назойливых студентов, сырость и холод Подземелий если ты будешь рядом, — Лили смущённо улыбалась, слушая слова мужа, который поймал её ладошку, вот уже пять минут пытающуюся поправить его воротничок, и поцеловал. — С тобой в Хогвартс вернулось волшебство.

Много лет назад Лили и Северус сбежали с матча и отправились в Хогвартс. Зачем нужен квиддич, когда вокруг такая сказка? Первый снег, скоро Хэллоуин. На трибунах пронизывающий ветер и крики болельщиков, а между ними целое поле. А здесь тишина, огни уютных магазинчиков с крышами, покрытыми тонкой, словно сахарной белой коркой снега, искрящегося на солнце. Любимые глаза и губы. Им обоим было по семнадцать. Тогда ничего не могло их разлучить. В Хогсмиде было немноголюдно и празднично, кругом стояли тыквы с вырезанными в них ухмыляющимися рожицами, праздник был во всём. Ветер трепал их волосы, рыжие и чёрные локоны, которые, смешиваясь, раскрашивали всё красками праздника.

— Ты моя волшебница, — отвечал Северус и целовал её огненно-рыжие локоны, — Мой огонёк...

— А давай убежим? — шепнул на ушко Лили Северус почти бархатным голосом, и ведьма звонко рассмеялась, вспоминая прошлое, и удивив своим смехом Минерву МакГонагалл, сидящую поодаль. Декану Гриффиндора её смех показался очень знакомым, напомнил о девочке, которая когда-то своей дружбой со слизеринцем создавала им кучу проблем.

На сладкое вам первая созданная мной гифка:

http://s017.radikal.ru/i423/1111/ab/f6834535d006.gif

* * *

— А давай убежим? — шепнул на ушко Лили Северус почти бархатным голосом, и ведьма звонко рассмеялась, вспоминая прошлое, и удивив своим смехом Минерву МакГонагалл, сидящую поодаль. Декану Гриффиндора её смех показался очень знакомым, напоминая о девочке, которая когда-то своей дружбой со слизеринцем создавала им кучу проблем.

— Не говори глупостей, любимый. Куда ты собрался убегать и зачем? — Лили улыбалась тепло, сжимая в руках ладонь любимого мужа. Румянец появился у неё на щеках, что не позволило Северусу отвести взгляд от жены.

* * *

Утром Панси получила сову от родителей, которые сообщили ей о предстоящей помолвке на каникулах, и что на торжество приглашено больше сотни гостей. Слизеринка хотела написать им, что не вернётся домой, но Жюли, с которой она поделилась своим горем, отговорила её делать это сейчас.

— А что ты будешь делать, если у вас с Джорджем ничего не получится? Тогда ты останешься одна. Без семьи, без влиятельных друзей. У тебя всегда должен быть крепкий тыл, если ты хочешь быть счастлива в браке, — с едва заметным французским акцентом учила она подругу. И Панси согласилась. Но только в одном — ей срочно нужно найти родню, не участвующую в войне и способную принять её под свою опеку. А пока пусть все думают, что она счастливая невеста. Кроме Джорджа.

Панси встретила его после обеда в условленном месте рядом с портретом Максимилиана Безумного, но Рыжик пришёл всего на полчаса. Они спустились во двор, немного поболтали, и он быстро убежал, оставив Панс в недоумении. На вопросы он отшутился, сказав лишь одно внятное слово — «квиддич».

У Джорджа же в это время были свои заботы. Мужчины не исправимы... Панси уже начинала ревновать любимого к этой бессмысленной игре. И какой может быть квиддич, когда его отлучили от игры на неопределённый срок? Об этом Панси доложили только ближе к вечеру. Он определённо завёл себе другую. Чуть не плача, слизеринка шагала с этими мыслями на матч. Теодор предложил ей пойти вместе с ними, и назло Джорджу она согласилась.

Неоднозначные разговоры ходили в гриффиндорской гостиной. Все были поражены выбором Анджелины. Уизли куда ни шло, но Грейнджер в роли ловца — это уже перебор. Многие шли на матч, утешая себя лишь мыслью, что ни за что не пропустят зрелище, как бладжер собьёт заучку с метлы. Помирать, так с музыкой. Анджелина была странно весёлой и уверенной утром и гриффиндорцы, предчувствуя поражение, в недоумении косились на неё.

* * *

— Нет… послушай, я не хотел…

— Обзывать меня грязнокровкой? Но ведь всех, кто родом из таких семей, вы –слизеринцы — так и зовёте, Северус. Почему же я должна быть исключением?

Он пытался что-то объяснить, но Лили бросила на него презрительно-обиженный взгляд, повернулась и скрылась в проходе за портретом.

Северус два дня пролежал в Больничном крыле без сознания. Его нашли на Астрономической башне, продрогшего и чуть живого. Сердце почти остановилось, когда его внесли в больничную палату, и колдомедсестра стала реанимировать пациента. Но в себя он так и не пришёл, никакие зелья на него не действовали. От Энервейт он начинал бредить, твердя одно и то же: «Прости меня, Лили...». Директор вызвал колдомедиков из Мунго, но и они не смогли ничего сделать, лишь поставив неутешительный диагноз:

— У него сильное нервное истощение, оказавшее влияние на общий магический фон. Предрасположенность к нервным срывам досталась ему от матери. К тому же, по всей видимости, он не хочет жить...

— Но что можно сделать?

— Только ждать, когда его эмоциональная рана заживёт. Здесь бессильны зелья, — отвечали все колдомедики, как один, и покидали больного.

А Северуса всё это время изводили видения и сны. Он видел её. Идеал, который постоянно был у него перед глазами. Она ускользала из его жизни, оставляя глубокие раны в душе. Он снова и снова подходил к ней, заговаривал, пытался переубедить, и она прощала. Прощала, но через мгновенье он понимал, что это был сон, и она не простила, и он снова стучался, ломился в гриффиндорскую гостиную, чтобы увидеть, удержать, объяснить. За пару дней пятнадцатилетний подросток совсем похудел и теперь был похож на восковую куклу с тонким длинным носиком и полумесяцами из ресниц, которые распахивались лишь, когда он начинал бредить сильнее и ворочаться в постели, чем не на шутку пугал колдомедсестру.

Обида Лили не была так велика, хоть она и пугала однокурсников излишней бледностью, молчаливостью и следами слёз. Она понять не могла, куда подевался Северус. Его нигде не было видно вот уже два дня, и гриффиндорка начинала паниковать, хотя всем своим видом пыталась показать равнодушие.

— Ты так расстраиваешься из-за своего Нюнчика? — наигранно сочувственно улыбаясь, к ней подсел Джеймс Поттер в библиотеке и по-хозяйски положил руку на спинку её стула. — Милые у вас отношения, ты его защищаешь, а он тебя оскорбляет. Может быть, ты любишь, когда с тобой обращаются плохо? А, Эванс? Это тебе нравится? Скажи? — голосом, достойным дешёвых любовных романов прошелестел Джеймс, надвигаясь на неё.

Лили хотела просто встать и уйти, но не тут-то было. Сириус Блэк уселся по другую сторону и придвинулся, не выпуская жертву друга. Этот хвалёный отпрыск древнего семейства, по которому сохли все романтически настроенные гриффиндорки, так гаденько ухмылялся, сжимая в руке её палочку, что Лили чуть не стошнило от его вида. Конечно, за ним вилась слава чуть ли не революционера. Единственный в своём длинном и обширном роду он попал на Гриффиндор. Куда ты смотрела, Шляпа? Это же просто мешок полный спеси и нахальства, а ещё тупой твердолобости и вседозволенности, которая порождает только преступление. Лили в который раз отругала себя за неосторожность и пообещала больше не оставлять сумку висеть на спинке стула и все свои вещи держать перед собой.

— Если вы сейчас же не оставите меня в покое, я закричу, — громче чем обычно проговорила Лили, пытаясь выбраться из-за стола, куда её задвинул вовремя подоспевший Хвост. В следующую секунду она поняла, что не может говорить, шевелит губами, но не издаёт ни звука.

«Ублюдки!» — попыталась крикнуть Лили, но тишина.

Единственное, что ей могло помочь — это приход Ремуса. Или мадам Пинс решит обойти библиотеку. Но Лили спряталась так далеко от смотрительницы, надеясь побыть в одиночестве и подумать, что вряд ли она что-нибудь услышит и доберётся до неё вовремя. Люпина тоже не было видно, иначе эти идиоты не решились бы на такой поступок. Рем бы не позволил. «Мерлин Великий! Где же он, когда так нужен?» — мысленно взмолилась Лили.

— Тихо, Лили. Мы тебе зла не сделаем, — Сириус почти невербально дал указания Хвосту стоять на стрёме и обратился к перепуганной жертве, — верно, Джеймс?

— Это как сказать, — Поттер загадочно повёл глазами и ухмыльнулся, пугая свою однокурсницу. — Ты от меня всё бегаешь и только подливаешь масло в огонь, — зашептал он ей в самое ушко, — ты не похожа на других, — отведя рыжий локон ей за ушко, он стал обжигать её кожу горячим шёпотом.

Лили изо всех сил постаралась вырваться из хватки мальчишек, которые сжимали её запястья. Усилием воли она пыталась снять заклятье, но ничего не помогало.

— Не бойся так, мы только хотим поговорить, — Поттер снова ухмыльнулся, уворачиваясь от остреньких ноготков и, завернув её ладонь в кулачок, сжал, почти делая ей больно, так как ногти впились в ладонь.

«Мерлин!»

— Мы тебе зла не желаем, да и никому с Гриффиндора, — прошептал у неё над ухом Блэк, повторив уловку друга. Из глаз Лили невольно брызнули слёзы.

«Мерлин!»

Это было кошмаром. Настоящим кошмаром. Но из-за стеллажей появилось безмятежное лицо Мэри Макдональд.

— Что здесь происходит?! — оглядев присутствующих, поинтересовалась она.

— Ничего, Мэри. Лили стало грустно, вот мы её и утешаем, — Джеймс ухмыльнулся, сверкнув начищенными линзами очков, и свободной рукой прижал голову Лили к своему плечу.

Мэри поставила свою стопку книг на стол, хмурясь и пытаясь переварить увиденное.

— Что? Вдвоём что ли?

Лили изловчилась и укусила Поттера за запястье, от чего тот охнул и ослабил хватку, и ей удалось выдернуть руку. Пощёчина зазвенела в воздухе и в ушах у Блэка. Схватив свою палочку из его руки, она выскочила из-за стола, уронив стул на котором сидела, чудом не зацепившись за него и не упав следом. Схватив сумку и расколдовав себя, Лили выбежала прочь из библиотеки под недовольные окрики библиотекаря. К счастью, Мародёры не стали её преследовать.

— Я не плачу, мне не больно... — шептала она, спускаясь по лестнице в Большой зал. Слава Мерлину, глаза, как по заказу, были совершенно сухими. Взгляд невольно скользнул по слизеринскому столу в поисках Северуса. Но там его не было, как не было уже два дня.

Эйвери недобро ухмыльнулся, заметив её взгляд.

— Это же Лили! На ней лица нет, — перешептывались за её спиной гриффиндорцы, словно не догадываясь, что она что-то слышит.

— Говорят, Снейп порвал с ней при всех... Это было ужасно.

— Нет, это она бросила Снейпа ради Поттера.

— Давно пора было...

* * *

— Лили, тебя хочет видеть один человек...

— Скажи, что я никого не хочу видеть, — Лили уткнулась в подушку, не открывая заплаканных глаз.

— Это Ремус, Лил, и он говорит, что это очень важно, — Мэри снова потрясла подругу за плечо.

Через несколько минут уговоров Лили сдалась, когда подруга пообещала позвать Мадам Помфри, если та не перестанет плакать.

— Что случилось, Ремус? — Лили скрестила руки на груди. Мэри стояла позади по просьбе подруги сопроводить её.

— Лили, Джеймс хотел попросить у тебя прощения. Они ведь только пошутили. Они не хотели тебя обидеть.

— Почему же они не пришли просить прощения сами?

— Ты сказала, что не хочешь никого видеть. Джеймс боится, что ты не станешь с ним разговаривать.

— Он верно боится. Это всё? — Лили нетерпеливо переминалась с ноги на ногу.

— Нет, ещё... Но я могу сказать это тебе только наедине.

— От Мэри у меня нет секретов.

Ремус набрал в легкие побольше воздуха.

— Я был сегодня в Больничном крыле. Там Северус. Он очень плох...

— Мерлин! Люпин, почему ты раньше молчал? — Лили, мгновенно сорвалась с места, выбежала из гостиной и понеслась по лестнице, несмотря на то, что до отбоя было всего полчаса.

Северус лежал за ширмой. Колдомедсестра отошла за зельями, и Лили смогла беспрепятственно проникнуть в палату.

— Северус... Сев... — Лили осторожно присела на кончик кровати и накрыла его ладонь, лежащую на одеяле, своей ладошкой.

Кожа его была прохладной. Слизеринец не двигался, только тихое дыхание и слегка подрагивающие ресницы говорили о том, что он жив. Он был мертвенно бледен даже в светлой больничной пижаме. Под глазами залегли тени. Лили не знала, что с ним.

— Северус, это я... Лили. Я с тобой и больше никогда не уйду... — девушка тихо всхлипнула и поднесла его прохладную ладошку к губам, согревая, — Пожалуйста, открой глаза... Проснись... — шептала она, орошая слезами бледную прохладную кожу. Пальчики были слишком худыми, и вообще, он весь сейчас был слишком маленьким для своего возраста, как заметила девочка, сжимая хрупкую ладонь, которая была не больше её ладошки.

— Мисс Эванс, что Вы здесь делаете? Скоро отбой, — Мадам Помфри появилась неожиданно из-за белой больничной ширмы. Голос её был достаточно тихим и мягким, что Лили даже не вздрогнула и перевела взгляд на медсестру, словно только очнулась.

— Я? — неуверенно проговорила она, потом просто пожала плечами, — Северус... Что с ним, Мадам Помфри?

— Нервное перенапряжение, — колдомедик поставила несколько пузырьков с зельями на прикроватный столик и вздохнула, — уже и из Мунго вызывали лекарей, никто не может ничего сделать. Он не приходит в себя уже третьи сутки.

Лили тоже тихо вздохнула и посмотрела на бледный профиль Северуса, поглаживая большим пальчиком его пальцы.

— Можно я побуду с ним? А Вы отдохнёте, Мадам Помфри. Он самый близкий для меня человек в Хогвартсе. Ближе чем брат. Понимаете? — Лили умоляюще уставилась на медсестру.

— Вы должны быть в своей спальне.

— Я не смогу уснуть. Или Вы хотите, чтобы я заняла соседнюю койку?

— Это уже шантаж, мисс Эванс. Я позову директора.

— Не нужно звать директора... ну, пожалуйста... Если кто-нибудь увидит меня здесь, я скажу, что мне стало плохо, и я пришла просить Успокаивающее зелье, — Лили тихо всхлипнула и крепче вцепилась в ладонь Северуса.

— Ну, хорошо, мисс Эванс. Только чтобы сидела, как мышка. Иначе...

— Я буду очень тихо сидеть, — улыбнулась сквозь слёзы Лили, — Меня никто не увидит, не беспокойтесь.

Колдомедик ушла, предварительно вколов Северусу принесённые зелья. Лили не могла на это смотреть.

— Мерлин...

Она зажмурилась, поглаживая прохладную ладошку в своих руках, а открыла глаза, когда уже было всё сделано.

Утро наступило неожиданно. Северус просто открыл глаза. Сначала он почувствовал, что ему тепло, но не так обжигающе, как было во сне, а удивительно уютно, потом он почувствовал колебания тёплого воздуха, касающегося его шеи, поёжился, было щекотно. Кто-то пошевелился рядом и обнял его крепче. Северус замер, не понимая, что вообще происходит и с ним ли. Этот кто-то, видимо, проснулся от неосторожного движения и тоже замер. Колебания воздуха в районе его шеи прекратилось, и слизеринец медленно повернул голову.

— Ты мне снишься? — неуверенно пробормотал он, когда чёрные глаза встретились с зелёными.

Лили нахмурилась, соображая, как она могла уснуть так крепко, а ведь просто хотела его согреть. Осмотревшись, она снова заглянула в чёрные глаза.

— Нет, не снюсь, — Лили попыталась выбраться из постели, но его рука, откуда ни возьмись очутившаяся на его талии, не пустила её, — выпусти меня.

В его глазах появился испуг, и Лили с трудом сдержала умилённый смешок. Его кожа уже не была такой бледной, и на щеках появился едва заметный румянец. Лили поднялась и оправила мантию, привела в порядок волосы. Внутри у неё всё ликовало. Он очнулся! А Северус, лишь потеряв её тепло, заволновался, что снова обидел.

— Ты... Ты простила меня? — неуверенно спросил он, приподнимаясь на локте и заглядывая ей в глаза.

Лили снова присела на краешек постели и обняла его плечи.

— Главное, что мы живы, Сев. И то, что ты больше никогда так не поступишь, — в зелёных глазах плескалась уверенность и такое тепло, что Северус задохнулся от счастья. — Я ведь правда тебя люблю, что бы ты себе там не навыдумывал. Мне было очень больно, но эта боль прошла.

Северус виновато взглянул на Лили и крепко порывисто обнял её, прижимая к груди, будто она могла вот-вот снова испариться.

— Ты, правда, мне не снишься? — неуверенно спросил он, щекоча дыханием её шею.

— Не снюсь, — Лили рассмеялась и в доказательство «обожгла» его щёку тёплым поцелуем.

* * *

— Значит, ты можешь превратиться в кого угодно? — Фред удивлённо рассмеялся, оглядывая Нимфадору Люпин, которая крутилась у фонтана в центре главного двора, дожидаясь своего мужа.

Люпины и Блэк приехали рано утром, и Дамблдор зачем-то позвал Ремуса и Сириуса к себе. Нимфадора уже обиделась на старого маразматика и успела заскучать, но её нашли близнецы Уизли. Мальчишки веселили её, показывая разные фокусы, а она тоже показала, что умеет.

— В принципе, да, — энергично кивая и смеясь, отозвалась Дора.

— И работаешь аврором?

Дора кивнула.

— Это же здорово! — одновременно воскликнули близнецы.

— Тебе там, наверное, цены нет! — Джордж тоже разулыбался.

— Почему? — Нимфадора рассмеялась, а Фред подскочил.

— Ты крадёшься, — гриффиндорец прокрался на цыпочках вдоль колонны, Дора, смеясь, наблюдала за ним, — вдруг Пожиратели навстречу. Бежать некуда, — Фред изобразил панику, прячась за колонной от проходящей мимо профессора Бербидж. Дора уже хохотала в голос. — Раз! И ты становишься обыкновенным розовым кустом.

Джордж сработал мгновенно, взмахнув палочкой и трансфигурируя брата в куст с оранжевыми цветами, над которым кружили бабочки. Две пятикурсницы, в это время проходившие мимо, остановились от неожиданности, когда перед ними оказалось сие творение, и рассмеялись. Сорвав себе по цветку, обе убежали, о чём-то перешёптываясь и смеясь.

Дора покатывалась со смеху, а расколдованный Фред обиженно почесал затылок, на котором теперь не хватало пары прядей.

__________________________________________________________

Официальная страница автора:

http://vkontakte.ru/public31736820

* * *

Конечно же, они никуда не ушли. И теперь весь стадион замирал от удивления, наблюдая, как Гермиона рассекала воздух на метле Гарри, не подозревая о том, что она сейчас мирно сидит на трибуне и болеет за наших в облике Снейпа-младшего. Гриффиндорцы вели счёт, но Слизерин не отставал, постоянно сокращая разрыв. Друзья начинали нервничать. Северус ухмыльнулся и прошептал что-то Лили на ушко, от чего молодая ведьма зарделась.

— Держись, если выиграют Гриффы, — азартно рассмеялась она и несильно толкнула любимого локтём в бок.

Гарри, в новом теле чувствовал себя немного странно. Определённо, центр тяжести у девушек был распределён по-другому, а сидеть на метле было совершенно непривычно, но гриффиндорец старался об этом сейчас не думать, занимая всё своё внимание маленьким золотым мячиком, парящим где-то в небе.

Джордж тоже чувствовал некоторый дискомфорт в облике сестры, но отбивал бладжеры не менее удачно. Больше всего повезло Фреду, но и он не чувствовал радости от своего нового обличья. Неожиданно Гарри заметил снитч раньше Теодора Нотта, который теперь был ловцом Слизерина. Определённо, глаза Гермионы помогали ему. У неё было отличное зрение. «Гермиона» рванула за золотым крылатым мячиком, уже предчувствуя победу. Но вдруг что-то пошло не так. Гарри в самый последний момент заметил бладжер, летящий прямо на него. Гриффиндорец не готов был увернуться и уже зажмурился, предвидя столкновение. Раздался оглушительный треск, словно ломаются сразу сотни костей, но удара он не почувствовал. Гарри открыл глаза и развернул метлу. Первое, что он увидел — перекошенное ужасом лицо Джинни. «Нет, это был Джордж», — напомнил он себе рассеянно и посмотрел вниз, видя, как словно в замедленной съёмке вниз летит бесчувственное тело Рона.

— Нет! Фред! — голос псевдо-Джинни заглушил рёв стадиона, и всё стихло, пока «она» спускалась вниз в крутом пике.

Всё замерли. Игрок замертво упал на поле. Игра была окончена.

— Брат! Нет! — кричала Джинни не своим голосом, подбегая к бесчувственному телу брата, которое медленно принимало свои черты.

Гарри спустился следом, к ним уже бежали с трибун, и первой была колдомедик. Грудь Фреда была разбита, кровь сочилась из раны, впитываясь в землю. Бладжер ударил по нему с огромной силой, что даже зачарованные доспехи не смогли помочь. Видимо, мяч тоже был заколдован. Рон застыл с нечитаемым выражением лица, к нему тоже быстрее, чем обычно, возвращался его вид. Страшно, не то слово, жутко смотреть, как ты падаешь с огромной высоты с раной в груди. У Фреда не было шансов.

* * *

— Но кто, чёрт бы вас побрал, это сделал?! — никто не знал, что мистер Уизли может так кричать.

Почти вся семья Уизли была в сборе в кабинете директора. Среди рыжих шевелюр выделялись лишь седовласый Дамблдор и мужская половина Снейпов. Позже к ним присоединились Люпины и Сириус Блэк.

Молли обнимала Джинни и была в величайшем горе. При этом по ней было видно, что она своими руками готова разорвать убийцу на куски.

— Это не так просто, Артур, — старик сделал предупреждающий жест омертвевшей рукой и глава семейства Уизли замолчал. — Я скорблю вместе с тобой, но ничего не могу сделать. Очень сложно понять, кто заколдовал мяч, который улетел. Ты знаешь, стадион не охраняется так, как школа. Бладжер легко пересёк границу и упал где-то в Запретном лесу. Я уже дал распоряжение Хагриду. Если он найдёт мяч, мы сможем найти убийцу.

— Профессор, Вы связываете... — Лили проглотила ком, подступающий к горлу, — смерть мальчика с покушениями на нашего сына?

— К сожалению, да, — Дамблдор ещё больше погрустнел, — теперь не имеет смысла скрывать, что в школе орудует убийца и его целью является именно Гарри.

— Профессор, у меня есть подозрение... — Лили нахмурилась и выступила вперёд, — я думаю, что в школе Пожиратель Смерти. Вы можете собрать всех учителей и попросить их выпить антидот к оборотному зелью?

— Вы считаете, что это один из преподавателей? — Минерва, до этого успокаивающая Молли, обернулась и воззрилась на Лили.

— Я почти уверена, — Лили кивнула, обнимая плечи своего сына.

— К сожалению, я не могу этого сделать, — Дамблдор покачал головой, — у меня всё меньше власти.

— Амбридж? — нахмурилась МакГонагалл.

— Амбридж, Минерва. Она уже стоит у дверей.

— Добрый вечер, мистер Дамблдор, — Долорес Амбридж без стука вошла в кабинет директора и оглядела присутствующих со своей обыкновенной улыбкой на лице.

— Здравствуйте, Долорес, — кивнул директор, предчувствуя, о чём пойдёт диалог.

Внезапно в камине полыхнуло зелёное пламя, и оттуда вышел Министр Магии. За ним показался Перси Уизли, бледность которого была показателем того, что ему уже рассказали о смерти брата.

— Вы отстранены Альбус. С нынешнего дня и до собрания попечительского совета обязанности директора Хогвартса будет исполнять Долорес, — Фадж взял из рук Уизли свиток пергамента с печатью и передал Дамблдору.

* * *

— Вся команда Гриффиндора по квиддичу отстраняется от игры и участия в каких-либо соревнованиях на пять лет! Это возмутительно! — Кэтти Бэлл, чуть не плача, сжимала древко своей метлы.

— Это ещё что... — Гермиона, уже придя в свой обыкновенный вид, тихо всхлипнула и громко высморкалась, — вот три часа подряд писать по собственной коже: «Я не должен лгать».

— Да, за такое вас в Азкабан мало отправить! О чём ты думала?

— И где были мои мозги? — Анджелина была в совершенно невменяемом состоянии, глаза покраснели. — Фред... — она снова всхлипнула и зарыдала в голос.

— Мы все виноваты в его смерти, — прошептал Рон, теряя голос, он тоже перевязывал ладонь, на тыльной стороне которой красовалась кровавая надпись.

— Ясно одно, — Гермиона обвела присутствующих виноватым взглядом и тихо вздохнула, — тот, кто заколдовал бладжер, хотел убить Гарри. И этот кто-то знал все подробности нашей аферы.

— Дамблдор разберётся, — Рон завязал тугой узел, но это не унимало боль. — Не зря он сейчас собрал всех.

Дрейк всё это время тихо хмурился в углу гариффиндорской гостиной. У него были некоторые соображения на счёт виновного в смерти Фреда, но он скрывал свои открытия, пока не будет уверен. Гриффиндорец поднялся и тихо направился к выходу.

— Дрейк Поттер! — Гермиона попыталась его остановить, — нам запретили выходить. Ты хочешь схлопотать ещё наказание?

— Это Вам запретили. Я ни в чём таком не участвовал, — Драко вышел из гостиной и, набросив на себя мантию невидимку, направился вверх по лестнице.

— Миртл? — шёпотом позвал он, оказавшись в заброшенном туалете. — Миртл? Ты здесь?

— Драко? — Плакса Миртл выплыла из-за дверцы одной из кабинок и обворожительно, как ей казалось, улыбнулась. — Ты пришёл проведать бедную малышку Миртл?

— Да, пришёл, — Драко снял окончательно мантию-невидимку и дружелюбно взглянул на приведение, — как ты здесь поживаешь?

— О, ужасно, Драко, — она состроила гримасу, — ничего интересного. Скука смертная. Кстати, о смерти, говорят, у Вас сегодня случилось несчастье. Малыш Фредди свалился с метлы. А я ведь говорила им с братом, что их шуточки до хорошего не доведут. Я предлагала ему присоединиться ко мне. Он обещал подумать. Я полагаю, из нас получилась бы отличная команда против Пивза. Ты не находишь, Драко? — Миртл полетела к нему очень близко, и Драко затаил дыхание, чувствуя холод, исходящий от её прозрачной фигуры.

— Да, Миртл. Ты совершенно права, — кивнул гриффиндорец и чуть отступил, — а ты не видела ничего необычного? Ты ведь летаешь по всему замку и видишь, кто и что делает. Может быть, кто-нибудь незаконно варит оборотное зелье?

— Да, Драко, — заговорчески прошептала она ему в самое ухо, — я видела недавно что-то подобное, когда кружила у водосточной трубы недалеко от кабинета маггловедения...

— Спасибо, Миртл! Ты мне очень помогла! — Драко так обрадовался своему открытию, что даже позабыл надеть мантию-невидимку, выбегая в коридор.

Неожиданно подросток почувствовал сильный удар в спину и отключился.

Мэри ухмыльнулась и подошла к лежащему на каменном полу гриффиндорцу.

— Эх, Драко... Говорили же тебе, не гулять по замку после отбоя, — к коридоре раздался тихий хлопок и Чарити Бербидж, которая дежурила сегодня, помогая Филчу, тихо насвистывая какую-то мелодию, зашагала дальше по совершенно пустой галерее.

* * *

— Ты уже совершеннолетний, Джеймс. Пора бы подумать о женитьбе, не так ли?

Темноволосый юноша поправил очки и пожал плечами.

— У меня нет подходящей кандидатуры. И почему ты заговорил об этом так вдруг? — недавний выпускник гриффиндора невольно напрягся.

Сейчас в отцовском кабинете он выглядел несмышлёным подростком в контраст с тем, каким он бывал с Нарциссой.

— Твой дед при смерти, Джеймс. Ты знаешь, какие у нас отношения после того, как я выкрал его дочь прямо из-под венца. Но он обещал написать на тебя завещание, если ты женишься на чистокровной волшебнице.

— Но я не собирался жениться так рано! — Джеймс вспыхнул, вскочив со своего кресла. — Я хотел сначала сделать карьеру, обзавестись собственным домом! Да и не хочу я ограничивать себя, женившись на чистокровной.

— Я думал, что ты разумный человек, Джеймс, — сэр Энтони Поттер отвернулся к окну и сложил руки в замок за спиной, — но, видимо, тебе нужна помощь. Я подыскал для тебя невесту. Это Алиса Брайнс. Она в родстве с Принцами и с Дамблдорами. Вполне хорошая кандидатура. К тому же, у вас одно увлечение. Она тоже собирается стать аврором.

Джеймс вспомнил вечно рассеянную однокурсницу и недовольно запыхтел.

— Я подумаю, отец. А сейчас я должен идти, — юноша решительно направился к двери.

— И не забудь, сынок: помолвка должна состояться не позже чем через месяц. Таковы условия твоего деда, — проинформировал Энтони сына вдогонку и занялся бумагами. Дела Поттеров в последнее время были не ахти.

* * *

— Мы должны прекратить это, — Нарцисса отрицательно покачала головой и отодвинула бархатную коробку с украшением за середину стола. — Это безумие, Джеймс.

— Да, наверное, я безумен… — за очками сверкали карие глаза, — ты окончательно свела меня с ума.

— Я не могу покинуть своего мужа. И я не хочу, чтобы пошли слухи, что Нарцисса Малфой встречается с неженатым юношей.

* * *

— Дружище, люди начинают замечать, что ты не ровно дышишь к моей сестре. Регулус рассказал, что ходят слухи.

— Откуда он взял эту чушь? — Джеймс завязывал галстук, стоя перед зеркалом. Новомодный сюртук затянул его так, что было тяжеловато дышать. У магглов, кажется, эта мода прошла ещё сто лет назад.

— Куда это ты так расфуфырился? Будто не к Брайнсам идёшь на чай, а к самой королеве Виктории.

— У меня есть ещё одно дело сегодня в Лондоне. Так что я никак не смогу пойти с вами на вечеринку.

— Ты нашёл себе подружку? — удивился Блэк. — Или всё-таки в этих слухах есть доля правды, — Сириус прищурился, ухмыляясь.

Джеймс в ответ лишь состроил гримасу и опрыскал себя одеколоном. Блэк посерьёзнел.

— Осторожнее, Сохатый. Это дело опасное. На кону будет честь Нарциссы и, хоть я и не люблю эту задаваку вместе с её мужем, в опасности будут жизни вас троих.

— Что делать, друг. Что делать? — Джеймс лишь развёл руками и накинул на плечи мантию.

— Тебе надо жениться, — усмехнулся Блэк, — тогда все слухи развеются.

— Только не на Брайнс. Её отец потребовал подписать брачный договор. Я буду обязан хранить ей верность чуть ли не до гробовой доски.

— Зачем же тогда ты к ней ходишь?

— Из вежливости. Она сама не в восторге от этой идеи. Фрэнк собирается выкрасть её. Он поклялся, к тому же, меня убить, — Поттер рассмеялся, — Да, и есть возможность выйти из дома без слежки.

— Тебе нужна маглорождённая жена. В этом случае таких проблем не будет. Жаль, что Эванс куда-то пропала. Говорят, она выходит замуж за Снейпа, — памятуя интерес друга к однокурснице, Блэк надеялся, что она могла бы отвлечь Поттера от навязчивой идеи в лице Нарциссы.

— Эванс прекрасно подошла бы на эту роль. Но она и видеть меня не захочет, — задумчиво ответил Джеймс и, попрощавшись с другом, исчез в пламени камина.

* * *

— И до расследования преступления никто не должен покидать пределы замка, это распоряжение Руфуса Скримжера, главы аврората и Министра Магии, — добавил Перси Уизли, — включая Вас, профессор, — он взглянул на директора и отвёл глаза.

Первой не выдержала Молли. Она не собиралась терять второго сына, и Перси удивлённо, но с облегчением охнул, когда оказался в материнских объятьях.

Фадж хмыкнул, наблюдая картину воссоединения семейства Уизли, и обратился снова к директору и присутствующим.

— Все камины заблокированы, совятня опечатана. В замок скоро прибудет начальник департамента по особо важным делам. Мы найдём убийцу и только тогда откроем замок. Говорят, это не первое нападение в школе, — Фадж прищурился, глядя на Дамблдора. — Мы покончим с этим. Если же нам это не удастся, отвечать за смерть мальчика будете Вы, Альбус Дамблдор.

Камин снова полыхнул зелёным пламенем и в кабинет вошёл молодой мужчина, который сразу показался нашим героям очень знакомым.

— Марти? — прошептала Лили, она поверить не могла своим глазам.

— Мартин Стивенс, начальник департамента по особо важным расследованиям, — представился он с достоинством.

Лили тихо хмыкнула. Она знала, что этот парень далеко пойдёт, и не удивилась, что он уже сделал блестящую карьеру, ведь интуиции и логики ему не занимать.

— Мистер Стивенс будет вести расследование, а Долорес поможет ему, — Фадж ещё раз с прищуром посмотрел на бывшего директора и не без удивления заметил, что тот ни в коей мере не показывал ни волнения, ни огорчения, пряча усмешку за чашкой чая. — А, и вы здесь, — Фадж заметил Тонкс и Люпина, стоящих в сторонке, — очень хорошо. Вот Вам, Мартин, ещё помощники.

Минерва вся пылала негодованием. Остальные же в удивлении наблюдали за происходящим, никто и поверить не мог, что такое может случиться — Дамблдора сместят с поста, а школьников закроют в замке вместе с убийцей.

— Хорошо, Корнелиус, — Дамблдор добродушно улыбнулся бывшему ученику, словно мстительно вспомнил, как безнадёжен тот был в трансфигурации когда-то. — Надеюсь, я могу рассчитывать на оставление за собой своих покоев? С Вашего позволения, я отправлюсь туда.

— Конечно, профессор. До конца расследования Вы помещаетесь под домашний арест, — Марти усмехнулся, наблюдая, как бывший директор вышел из кабинета. Феникс, который до этого не привлекал ничьё внимание, вылетел вслед за хозяином.

— Кхе-кхе, — Амбридж поднялась на одну ступеньку у директорского стола и обратилась к присутствующим: — Что ж, ученики могут отправляться по своим спальням, их родителей и гостей замка мы разместим в отдельных гостевых комнатах, кроме, конечно, тех, кто уже размещён.

* * *

Как известно, в школе Хогвартс на случай приезда гостей были специальные комнаты, которые прилегали к гостиным разных факультетов. И вот теперь всех приглашённых на матч и не успевших покинуть замок до распоряжения министра разместили в этих комнатах. Сириус Блэк прекрасно устроился в гриффиндорской спальне, но на следующий же день пожаловался, что сходит там с ума от скуки, хотя это и было кощунством, всё-таки весь Гриффиндор был в глубоком трауре. Единственное, о чём он мог думать, это о том, какую бы шутку сыграть с Минервой, чья комната была рядом. Люпин поселился вместе с женой в спальне Хаффлпаффа. Чета Уизли заняли вторую свободную спальню в гриффиндорской башне. Мартин Стивенс выбрал комнату для особо важных гостей в башне Когтеврана. Видимо, словосочетание «особо важный» теперь было для него самым любимым.

На утро все узнали новое распоряжение Министерства, выпущенное Амбридж. В школе назначался комендантский час: с шестнадцати часов, когда заканчивались занятия в классах и обычно начинались факультативы, тренировки, либо самостоятельные занятия, все должны были до ужина находиться в своих гостиных и не покидать их без разрешения, полученного от своего декана и подписанного собственноручно Мартином Стивенсом. Впоследствии, бывший адвокат поручил эту бумажную работу Тонкс, которая с удовольствием согласилась. Ей отвели кабинет неподалёку от Больничного крыла на всякий случай.

Так же утром вскрылось исчезновение ещё одного ученика. Обыскали весь замок, но Дрейка Поттера не оказалось нигде. Плакса Миртл дала показания, что подросток разговаривал с ней прошлым вечером, расспрашивал об оборотном зелье, а потом аппарировал сразу из замка. Она слышала хлопок в коридоре. Чокнутому приведению естественно не поверили. Аппарировать из Хогвартса было невозможно. Гарри нашел в вещах Драко Карту Мародёров, а обследовав коридор у заброшенного женского туалета, подростки совершенно случайно наткнулись на незамеченную никем мантию-невидимку — Рон просто запутался в ней, когда проходил мимо, и, споткнувшись, расквасил себе нос. На карте Мародёров Драко не оказалось, а вторая находка совершенно уверила подростков в том, что однокурсник пропал не просто так.

Позже Мартин назначил каждому время для беседы, как он это назвал. Лили он пригласил вместе с Северусом, устроив что-то вроде званого ужина в узком кругу, и даже позволил Снейпу проверить пищу и напитки на предмет присутствия зелий.

Лили поделилась с детективом частью своих размышлений.

— Я не хочу ни на кого наговаривать, но я слишком хорошо знаю её, чтобы ошибаться. С Мэри мы когда-то были лучшими подругами. Мы учились вместе.

— Сколько Вам понадобится времени, чтобы сварить антидот к оборотному зелью, профессор? — Мартин, недолго думая, обратился к её мужу.

— Если бы он был прост в приготовлении, оборотное зелье не имело бы смысла использовать, — хмыкнул Северус. — Вся проблема в том, что у меня нет половины нужных ингредиентов.

— А если я достану нужные ингредиенты?

— Одну сыворотку из безоара и слюны пикси необходимо настаивать не меньше недели. Потом месяц для приготовления самого зелья, не меньше.

— У нас нет столько времени, профессор. А какое действие оно возымеет при ошибке?

— Маг остаётся в своём образе или действие оборотного зелья удваивается во времени. Многие не доводят зелье до ума, просто чтобы получить именно этот эффект.

— Я закажу ингредиенты и зелье в аптеке Косого переулка, чтобы нам получить его как можно скорее, — Мартин сразу же сел за перо. — А ещё исчез однокурсник Вашего сына. Но кто он — этот Дрейк Поттер? О нём мало известно.

— Дрейк недавно приехал из Америки. Он воспитывался у матери, которая недавно скончалась. Дрейк пересёк океан, чтобы получить положенное ему от отца наследство и, как он сам рассказывал, решил остаться в Англии. Мальчики подружились, как только встретились в Хогвартс-экспрессе, — Лили как на духу рассказала Мартину легенду Драко.

Стивенс сделал вид, что поверил и не стал делиться своей догадкой, раз так. И хотя многих исчезновение подростка наводило на подозрения, Мартин, как бывший адвокат предпочитал основываться на презумпции невиновности.

— Нельзя исключать, что он так же был похищен ею. Ведь камины закрыли только ночью, а антипорт поставили лишь утром. Он узнал что-то, я уверена, и она решила избавиться от свидетеля, — хмурясь, высказала Лили новое предположение, — это ужасно...

Северус уже вечером приступил к варке зелья, Лили собиралась ему помочь, но тут вышло новое распоряжение. За каждым факультетом закрепляли по одному куратору.

— Мистер Стивенс, — Амбридж решила объявить распоряжение самостоятельно прямо перед ужином, — предоставил мне список доверенных лиц. Итак, Слизерин кроме декана будет курировать миссис Снейп, она же любезно согласилась заменять его на занятиях по зельеварению, так же помогать им будет мистер Блэк. Кураторами Пуффендуя назначены мистер и миссис Люпин, в Когтевране это будут профессор Бербидж и сам мистер Стивенс. В Гриффиндоре профессору МакГонагалл будут помогать мистер и миссис Уизли. Никто из учеников не имеют право покидать гостиную во внеурочное время без сопровождения своих кураторов, либо старост факультетов. Ученик, обнаруженный вне гостиной в одиночестве, будет подвергнут наказанию.

Наказания, водившиеся у Амбридж, мало кто хотел испытывать на собственной шкуре, и в последние дни школа по вечерам казалась пустой, как во время каникул, некоторые портреты тоже боялись оставаться одни и спешили собраться на более крупных полотнах, обсуждая случившееся.

Лили и подумать не могла, что будет так сильно скучать по своей Лиане. Девочка на редкость быстро росла, а оставляя её теперь на попечение Андромеды, Лили волновалась, что мать девочки не найдёт малышку, если вдруг захочет её вернуть. И Лили уже не знала, хочет ли она этого.

* * *

Драко очнулся в полной темноте. Что это было? Он упал? Его ударили? Гриффиндорец, хмурясь, попытался встать, голова просто раскалывалась, и всё тело болело, как после круциатуса. Надо найти Гарри и всё рассказать остальным, но где он? Драко никак не мог вспомнить, что именно хотел он рассказать и как попал в это тёмное помещение. На мгновение ему показалось, что он ослеп, но потом он увидел слабую полоску света прямо перед собой. Пройдя пару шагов, он дотронулся до деревянной поверхности, потом нащупал каменную стену, его обдало жаром. Это же подземелье Малфой-Мэнора! Тихо выругавшись, юный Поттер прислонился спиной к каменной стене, чувствуя, как быстро забилось сердце. «Только не паниковать, — уговаривал он сам себя, — из любой ситуации есть выход, — вскоре Дрейк стал вспоминать, что он узнал. — Видимо, она встретила меня в коридоре и отправила сюда.

Наверняка «папочка» попросил её об этом. Интересно, он уже понял, что я не его сын?» — думал Драко. Пытаясь прогнать головную боль, он обхватил голову руками и сполз вниз по стене. Холодный камень приятно холодил затылок. Драко на минуту забылся, — «Сколько я уже здесь? Действие чар наверняка уже вернуло меня в обычный вид», — отрешённо подумал он. Запустив руки в свои волосы, он почувствовал наощупь, что их структура изменилась.

— Ты очень разочаровал меня, Драко, — подросток неожиданно почувствовал — именно почувствовал — тихий голос, словно совсем рядом, Драко даже оглянулся вокруг, не видя ничего в полной темноте. — Сколько тебе надо для того, чтобы ты одумался? Неделю? Месяц? — неожиданно в камере появился тусклый свет, словно от ночного окна, и гриффиндорец смог рассмотреть голый каменный пол и покрытые сырой плесенью камни, в углу что-то копошилось. Драко медленно поднялся, вжимаясь в стену. Это были крысы, и их становилось всё больше, они словно падали с потолка и разбегались по камере, шурша своими голыми хвостами и скребясь по шершавым стенам маленькими лапками. — Думаю, это соседство ускорит твоё решение, Драко.

Подросток отступил в угол, чувствуя, как что-то касается его ног. Почувствовав, как крыса забралось к нему на ботинок и начала взбираться по ноге, Драко встряхнул её со всей силой и услышал звук ударившегося о стену маленького тела и сдавленный писк. «Откуда он узнал? Это же боггарт», — теперь понял Драко. Однажды в детстве мальчик случайно заблудился, гуляя по поместью, и провалился в одну из ловушек, которые были расставлены по всему подвалу. Оказавшись в подземелье, он наткнулся на крысиное гнездо, и это стало одним из самых страшных для него воспоминаний.

— Не сдаваться, — шептал себе Драко, а звук становился всё отчётливее, подросток снова почувствовал сразу несколько грязных липких лапок на своей ноге, потом мерзкое существо свалилось ему за шиворот. И против своей воли он рассмеялся. Щекотку Драко всегда терпел с трудом, потом он почувствовал, как крыса замерла. Превозмогая отвращение, он рассмеялся громче, тревожный шорох прокатился по полчищу крыс, смех становился только громче, Драко вспомнил, как учили их избавляться от боггартов. И тут раздалось тихое: «Пуф!». Крысы исчезли. Боггарт просто испарился.

— Ты умный мальчик, Драко, — голос Лорда Волдеморта стал задумчивым.

— Может быть, поговорим? — Драко был доволен собой, он праздновал свою маленькую победу.

* * *

Тому отвели самую маленькую комнату во всём доме, меньше была, наверное, только комната, отведённая Натали, и кладовка для мётел. Натали поселили рядом, и юный Реддл должен был сам заботиться о ней. Детская была совсем маленькой, но маленькая сирота радовалась и этому. Девочка прекрасно рисовала и теперь разукрашивала стены предоставленными ей Томом красками. Когда юноша вошёл после работы в комнату малышки, он не узнал её: кругом были цветы. Красные, белые и синие розы с изумрудными крупными листьями и от чего-то чёрными, очень большими шипами. Натали хоть и любила своего опекуна, но до ужаса боялась его фамилиара, которым была настоящая ядовитая змея по имени Нагайна, поэтому она была только рада запрету навещать опекуна в его комнате.

Сначала Том был уверен, что сможет понравиться отцу, но тот всё время избегал его, и юноше приходилось разговаривать с ним исключительно через лакея.

На завтрак обед и ужин всё семейство Реддлов собиралось в столовой. Тому с девочкой было разрешено принимать пищу вместе с ними и представлялось это, как огромная честь. Глава семейства брезгливо наблюдал за внуком и замарашкой, которая в отличие от того, как её называли в этом доме, была на редкость аккуратной девочкой её возраста. Любая трапеза становилась пыткой для них всех, и вскоре девочка стала жаловаться на боли в желудке. Вернее, сначала она молчала, пока однажды Том не заметил, как она держится за животик, превозмогая боль. Чтобы вылечить её, Тому понадобилась лаборатория. Зелье сварить была пара пустяков, но Реддлы раздули из этого целую проблему. В подвал его не пустили, и недавнему выпускнику слизерина пришлось готовить зелье на свой страх и риск прямо у себя в комнате. Но это была только первая ласточка.

— Эта мерзавка украла монету из коллекции твоего отца! — Том удивлялся, что бабушка Мэри, всегда такая тихая может так кричать. — Отвези эту плебейку туда, откуда ты её взял! Ты живёшь в нашем доме только из милости. Будь моя воля, вас обоих уже бы не было в этом доме, — Том нахмурился, понимая, что никакие уговоры на бабку не действуют, и просто молчал, но уже начинал выходить из себя.

— Она такая же уродливая и грязная, как твоя мать! Я сразу говорила Тому, чтобы он не связывался с вашей породой, что она погубит его, эта уродка! И её родители были такими же! — не успокаивалась пожилая женщина. — Она умерла, рожая тебя, эта ведьма! Это была кара, за то, что она пыталась отнять у меня сына. А теперь этого хочешь ты...

Мэри остановилась, когда услышала звон разбитого стекла. Оконные рамы распахнулись, и в дом ворвался ураганный ветер, тучи мгновенно заволокли небо, и оно потемнело, как при грозе. Снова взглянув на Тома, она замерла, открыв рот от удивления и страха. Юноша сжимал кулаки, сейчас он был способен убить без палочки, и это не было шуткой. В глазах его сверкал красный огонь, черты лица заострились, под глазами залегли тени.

— Я никому не позволю так говорить о своей матери! — прошипел он, и мурашки побежали по спине пожилой женщины.

Мгновением позже в комнату вбежали слуги, услышав душераздирающий крик. Они должны были защищать своих работодателей, но то, что они увидели, повергло обоих в ужас. На месте, где только что стояла хозяйка дома, была лишь горка пепла.

— Обливиэйт, — прошептал юноша, направив на них палочку.

* * *

— У меня нет траурного наряда, – тихо пожаловалась Гермиона, сидя в вместе с Лили в гостиной профессора Снейпа.

— Я сделаю тебе подходящее платье, — Лили вздохнула и отложила газету, единственную теперь связь с внешним миром.

Бал на Хэллоуин был отменён, но на торжественный ужин все пришли в красивых нарядах. Каждая юная леди поколдовала со своим платьем, превращая его в траурное. От дорогих и шикарных нарядов до самых простеньких — все платья и костюмы были чёрными. Лишь сёстры Патил отличились, придя в белом. Тогда многие узнали, что белый является траурным цветом на их родине. Похороны Фреда Уизли были назначены на пятое ноября. Многие юные волшебники в эти дни сняли отличительные знаки факультетов, сохраняя траур по гриффиндорцу. Новое руководство школы считало, что на церемонию придёт лишь семья и близкие друзья мальчика, но когда вся школа собралась у маленькой часовни, обнаруженной в Хогвартсе, церемонию перенесли. Вереница лодок поплыла к берегу озера, где располагалось маленькое кладбище Хогсмида. И всю дорогу их сопровождали русалки, чьи скорбные песни слышались из-под воды. За всю историю Хогвартса ещё ни разу не хоронили ученика с такими почестями. В туманное утро неожиданно пошёл первый снег. Из леса вышло несколько кентавров, и после того, как выговорились все близкие мальчика, способные говорить, один из них взял слово.

— Смерть юного волшебника собрала здесь сегодня всех нас. Мы скорбим вместе с вами по погибшему жеребёнку. Он был сильным духом и верой своей. Он имел любовь в своём сердце и покинул нашу Землю, оставляя только тепло и великую скорбь в наших сердцах. Звёзды предсказывали нам страшную бурю, что за смертью мальчика последует большая беда. Мы не хотим пугать людей. Ваши сердца и души очень слабы, но грядёт Тот-кого-вы-не-называете и не будет в Магической Англии человека, которого не коснётся его зло.

Шёпот прошёл дымкой по рядам присутствующих, словно дуновение ветра. Страх затаился в душах волшебников.

Молли плакала, её муж так же не сдерживал слёз. Глаза Джинни были красными от пролитых слёз, но сухими. Джордж, Рональд и Перси были неестественно бледными. С Анджелиной было совсем плохо, она держалась лишь на зельях и изо всех сил старалась не смотреть в сторону Джорджа. Юный Фред, мальчик с медно-золотыми волосами лежал в своей могиле спокойно, его больше никто и ничто не потревожит. И никто из присутствующих ещё не знал, что скоро его участь будет грозить каждому из них.

* * *

Северус проснулся посреди ночи со странным ощущением, будто в его кабинете кто-то есть. Осторожно, чтобы не разбудить Лили, он выбрался из постели и, накинув мантию, вышел из спальни. Ни в одной из комнат никого не оказалось. Запирающие чары были нетронуты. Удостоверившись в целостности замков, зельевар так же тихо вернулся к себе в спальню и обнял спящую жену.

Холодное ноябрьское утро наступило довольно быстро. Шлёпая босыми ножками по каменному полу, Лили по привычке убежала в ванную и вскоре за ней прилетели её тёплые тапочки из драконьей кожи. Северус поднялся следом и отправился в лабораторию за зельем для любимой. Полнолуние было скоро, и пора было довести до ума первую порцию волчьего противоядия.

— Лили! – Северус услышал, что жена спустилась в кухню, и позвал её, но голос его был взволнованным.

— Что-то случилось, Сев? – молодая колдунья ещё до конца не проснулась и, зевая, спустилась в лабораторию.

— Ты вчера оставила открытой кладовку с ингредиентами? – только тот, кто не знал его, мог не заметить, что Снейп напуган.

— Нет, – весь сон с Лили как рукой сняло. Она подошла и заглянула в кладовку. — Что-то пропало?

— Шкура бумсланга. Крылья златоглазок, – зельевар поспешно осматривал свои запасы.

— Оборотное зелье, – заключила Лили и устало прислонилась к дверному косяку. — Но когда она могла пробраться сюда? Как?

— Мэри Реддл очень сильная колдунья, – Северус ещё раз проверил запирающие и оповещающие чары, которые оказались нетронутыми. — Видимо, мы недооцениваем её. Но одно мы теперь знаем точно. У неё заканчиваются запасы оборотного зелья и, судя по тому, сколько она взяла, она наведается к нам ещё.

— Что ты думаешь делать теперь? – Лили полными интереса глазами взглянула на мужа.

— Мы устроим ей ловушку.

* * *

Юная волшебница стояла на самой верхней площадке Астрономической башни и вдыхала ночной воздух. Тёмно-каштановые волосы её развевались на ветру и в них запутывались первые снежинки.

— Панси? Как ты? – высокий гриффиндорец тихо вышел из темноты. Девушка обернулась и застыла на мгновение, рассматривая его бледное лицо, тёмные круги под глазами и волосы, которые, казалось, потухли и больше не светились тем солнечным рыжим светом.

— Я? Я в порядке. Но вот ты... – девушка протянула руку и подалась юноше навстречу, ладонь её коснулась его волос, пальцы зарылись в их мягкость.

— Я тоже в порядке... кажется, — Джордж поймал её запястье и поцеловал изящную ладошку.

— Мы должны решаться, Джородж, — Панси испуганно осмотрелась и вновь заглянула в родные карие глаза, — я готова бежать с тобой. Если я не сделаю этого до Рождества, всё будет кончено, В канун Рождества родители подпишут контракт, и я стану невестой Нотта. Но у нас есть ещё один выход. У меня есть портал, он сработает, если забраться повыше, на самую крышу, здесь защита почти не действует. Ты знаешь, ты можешь попросить моей руки. Возможно, родители примут мой выбор, если ты...

— Откажусь от своей семьи? – Джордж прищурился, его тон совсем не понравился слизеринке.

— Но ты ведь обещал! Что изменилось?

— Прости, но я не могу. Не сейчас. Делай что хочешь, но заставь их перенести помолвку, отмени её. Но родителей я не брошу. Они и так потеряли слишком много. Ты могла бы сама войти в нашу семью.

— Я совсем не понравилась твоей матери. Я пыталась с ней заговорить, но она не захотела слушать меня.

— А зачем ты подралась с Джинни?

— Она обозвала меня.

— Ты не должна обращать внимания, они очень заняты собой последнее время. Ты не представляешь, как это тяжело. Иногда мне кажется, что Фред всё ещё с нами, что ничего не изменилось... особенно, когда я смотрюсь в зеркало... – юноша облокотился о парапет, глядя в тёмно-синее небо. Я знаю, что он не хотел, чтобы я менял свои планы из-за него. Но и оставить родителей я не могу. Потерпи, Панс. Всё будет. Но только не сейчас.

На глаза Панси навернулись слёзы.

— Но ты не понимаешь, Джордж! Я не могу ждать. Моя жизнь решается, а ты собираешься бездействовать. Тебе наплевать на меня! – хмурясь и чуть не плача, слизеринка оттолкнула своего любимого и побежала вниз по лестнице. Вопреки её ожиданиям, гриффиндорец не последовал за ней.

Рыдания юной мисс Паркинсон, пробегающей к себе в гостиную Слизерина, этой ночью спугнули Мэри и, сняв несколько баллов с ученицы, Чарити Бербидж пришлось сопроводить ту к Долорес Амбридж. Этой ночью не повезло им обеим.

Сова, подаренная ей отцом, больше не прилетала, при всей своей уникальности птица не могла преодолеть защитный барьер, поставленный на замок. Зелье стремительно заканчивалось, как и ингредиенты. Теперь Мэри приходилось делить каждый волосок. Локон пленённой колдуньи Чарити Бэрбидж, присланный отцом в последнем письме, уже заканчивался. У Мэри был запасной план, но исчезать Чарити пока было рано. Отец не двинется с места до Рождества. Меропа надеялась оправдать его доверие и продержаться в замке до праздников, но это становилось всё труднее. Ищейка по имени Мартин Стивенс выслеживал её, это она заметила уже на второй день его пребывания в Хогвартсе. «Но кто мог доложить? Откуда он мог узнать? Всё было так хорошо, когда командовал Дамблдор, – думала она, занимаясь зельеварением в своей маленькой каморке. — Амбридж. Вот кто должен стать полезен. Её твердолобость должна быть направлена в нужное русло, но для этого нужно найти у неё слабые места», — этим и решила заняться Мэри, пока ещё было время.

* * *

Сон, проклятый сон. Это воспоминание, но Лили никак не могла проснуться. Это уже было. Много лет назад и не с ней. В другой жизни

Лили, слегка пошатываясь, вышла из полуразрушенного паба. Девушка не могла думать ни о чём. Как сказать о случившемся Северусу? Он не простит, если узнает, что я была там и не попыталась спасти Эйлин, что всё, что я сделала, это трусливо сбежала и вызвала мракоборцев, один из которых и убил волшебницу в маггловском пабе. Холодок пробежал по спине Лили, и девушка остановилась как вкопанная, рассматривая свои промокшие туфли. Мысль ударила её, как обухом: «Эйлин оставила проклятье. Она сказала, что Северус умрёт, если женится на мне». В чём-то пожилая женщина была права. Лили решила, что и правда приносила ему только несчастья. И с ней теперь он будет в ещё большей опасности.

— Лили!

Её окликнули, но молодая колдунья продолжала идти, словно заведённая механическая кукла.

— Лили! Это ты? – голос показался ей очень знакомым, и мужская рука легла на её плечо.

— Джеймс? – Лили удивилась только на мгновение, но сразу отвела взгляд, — что ты здесь делаешь?

— Я? Это ты что тут делаешь? Ты совсем промокла, идём, – Джеймс Поттер подхватил её под руки и аппарировал к Трём Мётлам, не дождавшись даже ответа, да у неё и не было сил сопротивляться.

В себя Лили пришла, только оказавшись под крышей. Джеймс был последним человеком, кого она бы хотела видеть сегодня, но он был единственным, кто сейчас оказался рядом, поэтому колдунья, ругая себя на чём свет стоит, опустилась за столик напротив бывшего однокурсника.

— На тебе лица нет, что случилось, Лили? Могу я тебе помочь?

— Ты ничего не сможешь сделать для меня. Моя жизнь разбита. Она добилась своего… – изумрудные глаза снова наполнились слезами. — Ты знаешь что-нибудь о родительских проклятьях? Их возможно снять?

Джеймс посерьёзнел, он не понимал, к чему клонит Лили, но сейчас он очень хотел её утешить.

— Конечно, Лили. Если родители простят своего отпрыска и проведут нужный обряд, проклятье будет снято, — он подал ей кружку сливочного пива, в которое добавили немного рома.

Лили всхлипнула и отпила глоток, собираясь с духом.

— А если родители мертвы?

— Тогда плохо тебе придётся. Но твои родители ведь магглы. Их проклятья не имеют такой силы.

— Она была волшебницей, – прошептала Лили, глотая слёзы.

— Не плачь, Лил, я не могу смотреть, как ты плачешь.

— Я погублю его, Джеймс! Что мне делать?

* * *

Драко осмотрелся, оказавшись в своей старой комнате. Палочки у него не было, но он и так смог почувствовать, что на окнах и двери стоят сильные защитные заклинания. В зеркале его встретил всё тот же светловолосый подросток с почти прозрачной кожей и тонкими чертами лица. По своему виду Драко определил, что находится в плену уже несколько дней. Всё это было крайне странным. Почему Тёмный Лорд больше не пытает его? Почему он сохранил ему жизнь? И почему Он держит его теперь взаперти?

Камин так же был заблокирован и, кажется, даже оторван от каминной сети. Драко нашёл целый горшок летучего пороха, но как он не пытался, зелёное пламя даже не думало загораться в очаге.

Он успел приучить себя к крови, и теперь чары, наложенные матерью много лет назад, вновь брали верх. Драко становился прежним, но вместе с этим испытывал голод, который затмевал всё и не давал ему думать.

— Беда, горе! Беда! – причитал Добби, чуть не плача от избытка чувств. Домовой эльф был искренне рад видеть своего молодого хозяина и пытался накормить его человеческой пищей, но Драко становилось плохо от нее. Желудок скручивало и выворачивало. Отослав Добби за бифштексом с кровью, Драко почувствовал настоящее счастье в тишине своей комнаты.

В зале же Малфой-Мэнора сейчас разыгрывалась настоящая драма.

— Милорд, позвольте мне проникнуть в замок. Я заберу её оттуда, — женский голос дрожал и срывался с шёпота на крик.

— Мне самому известно, что Меропа в беде, но в этом она виновата сама, — голос Лорда был спокоен, он повысил его лишь на мгновение, чтобы прекратить поток женских слёз, — однако, она выполняла моё задание. Если к Рождеству она не освободится сама, я отдам приказ об осаде замка. Всё пройдёт, как я думал. В те же самые сроки. Сразу после того, как Руквуд доложит мне о контроле над Министерством.

— Вы обещаете, что не оставите нашу девочку на растерзание псам?

— Я не собираюсь ничего обещать, если ты не доверяешь мне, Белатрисса.

* * *

— Кто-то нарушил правила? Поймали преступника? Что случилось? – забыв поправить причёску, Долорес Амбридж встретила профессора маггловедения и пойманную слизеринку в своём кабинете.

У двери встал завхоз мистер Филч. Меропа подошла ближе.

— Вот эта юная леди бродила по замку ночью. Совершенно одна. Неподалёку от покоев Снейпов, – добавила Мэри для пущей важности.

Женщины переглянулись так, словно поняли друг друга, и холодок пробежал по спине Панси Паркинсон.

— Я просто спешила в свою комнату и всё, профессор Амбридж, – проговорила она слегка дрожащим голосом.

— В два часа ночи? – Амбридж подозрительно прищурилась. — Объясните же нам, что Вы делали в такой час в коридоре?

— Я просто... Я хожу во сне. Со мной это бывает... накануне полнолуния, – быстро заговорила слизеринка.

Амбридж недоверчиво усмехнулась.

— Вы же говорили, что спешили в спальню.

— Я... я не хотела говорить... Я стыжусь этого, — путаясь от волнения, проговорила она.

— Так, Вы спите в обуви? И в зимней мантии? – внесла свою лепту Мэри. Сейчас она просто ликовала. — Неужели в слизеринских спальнях такой холод?

Панси нахмурилась и уставилась на свои начищенные туфельки.

— Давайте, я всё расскажу, как было, мисс Паркинсон, — Амбридж поднялась и нависла над девочкой. — Вы – дочь Пожирателя Смерти, получили задание от отца извести Гарри Снейпа. Вы подсунули мальчику проклятый ремень. Вы наложили заклятье Империус на профессора Бэрбидж и заставили её передать Вашей жертве отравленное яблоко. Вы зачаровали бладжер, чтобы он ударил по Гарри Снейпу! – голос Амбридж всё повышался и, не веря своим ушам, Панси, съёжилась под гневным взглядом директрисы.

— Нет! Это неправда! Нет! – закричала Панси, закрывая уши руками.

— Тогда, мы воспользуемся Сывороткой Правды, — Долорес Амбридж проговорила как-то устало, и достала флакончик.

— Нет. Вы не имеете права, – прошептала Панси, неверяще уставившись на прозрачную жидкость, которая по рассказам не имеет ни вкуса ни запаха.

— Миссия, возложенная на нас Министерством, освобождает нас от подобных запретов. Выпейте сыворотку правды и ответьте на мои вопросы. Если Вы невиновны, Вам нечего скрывать, мисс Паркинсон.

Панси покачала головой. Она не могла, не имела права говорить правду. Её могут спросить о Джордже и у него будут неприятности. А на него и так столько свалилось. Потеря брата... Панси осознала, что лучше умрёт, чем кто-то узнает её секреты.

— Я не стану это пить, – медленно проговорила слизеринка, — Я невиновна, но пить это я не буду.

— Тогда, запереть её. А завтра отправить в Аврорат. Пусть все узнают. Убийца найден.

* * *

Утром в Большом зале было крайне шумно, все обсуждали события, произошедшие ночью. Гарри вновь сидел рядом с Гермионой, и наша сладкая парочка снова спорила.

— Амбридж считает, что это была Панси. И Дрейка якобы убила она.

— А почему ты думаешь, что это не так? Драко всегда её недолюбливал.

— Драко недолюбливал и тебя когда-то, это не значит, что ты могла его убить.

— Перестаньте говорить о нём в прошедшем времени! – взмолился Невилл, хватаясь за голову. — Мне кажется, кто-то копается в моих мыслях.

Ребята переглянулись. Первой мыслью у всех был Дамблдор. Но директор уже давно был арестован в своих покоях и не выходил даже к ужину. Кто ещё это мог быть?

— Закрой глаза Невилл и считай до ста. Это иногда помогает, — посоветовал Гарри и Невилл принялся исполнять его совет. — Никто не поворачивается к преподавательскому столу. Отцу делать этого незачем, а я не знаю больше леглиментов в Хогвартсе.

— Может, это Амбридж? – предположил Рон, — Мы ведь ничего о ней не знаем.

— Она никогда не использовала леглименцию, — покачала головой Гермиона и взглянула на Гарри. — Нам нужно что-то обсудить, — гриффиндорка поднялась и стала собираться, — спокойно поднимаемся и идём, будто на урок.

— Но у нас нет первых двух занятий.

— Это нам и нужно, – пытаясь говорить, как чревовещатель, Гермиона сверкнула глазами на Рона, — Невилл... Невилл!

— Семьдесят два... семьдесят три... А? Что?

— Ничего не спрашивай. Просто идём, Невилл.

И компания гриффиндорцев покинула Большой зал.

— Ну, как, Невилл? Прошло? – оглядываясь, Гермиона кинула однокурснику, когда они поднялись на четвёртый этаж.

— Что прошло? – рассеянно переспросил Невилл.

— Это чувство, словно кто-то копается у тебя в голове, – терпеливо пояснил Гарри, отставая немного от Гермионы и поравнявшись с Невиллом.

— Уже минут десять как прошло. Когда я только начал считать.

— Странно, – проговорила Гермиона, в третий раз проходя по нужному коридору, и наблюдая, как в стене появляется дверь, — очень странно... Входите.

Четверо подростков вошли в Выручай-комнату, которая приняла вид уютной гостиной.

— Гарри, расскажи им то, что ты рассказывал мне. Про Драко.

— В общем, Дрейк Поттер – это и есть Драко Малфой, – хмурясь, нерешительно проговорил гриффиндорец.

— Ну, мы как бы знаем, — развёл руками Рон и плюхнулся на мягкий диван.

Гарри удивлённо уставился на друга. Гермиона закатила глаза и устроилась в кресло.

— Мальчики...

— А что? Только тупица не узнает Драко Малфоя, какой бы цвет волос он не носил...

— Продолжай, Гарри, — перебила Гермиона.

— Когда Дрейк пропал, я спрятал его сумку, с которой он ходил на занятия. Я хотел разузнать что-нибудь, найти подсказку, куда он пропал. И тут я наткнулся на его свиток по Истории Магии. В последний раз он записывал лекцию, а потом стал что-то бездумно писать и рисовать на пергаменте.

— А если покороче? – Рональд насторожился, внимательно прислушиваясь к бессвязному рассказу Гарри.

— Он, видимо, делал какие-то записи, раздумывая над покушениями. И пришёл к выводу, что нужно искать того, кто использует оборотное зелье, и думал, что это кто-то из преподавателей, — Гарри обвёл взглядом присутствующих и продолжил, загибая пальцы. — Мы нашли его мантию у заброшенного туалета. Он расспрашивал Плаксу Миртл. Она сказала ему что-то, а в гостиную он так и не вернулся. Я чувствую, что он жив, – прошептал Гарри, хмурясь.

— Я тоже это чувствую, – Невилл настороженно взглянул на Гарри, — не знаю, откуда это.

— Я знаю, откуда, — Гермиона улыбнулась усмехающемуся Гарри.

— Всё-то ты знаешь.

— А как же? Вы трое должны были родиться в один день. У вас почти братская связь. Это магия. Высшая магия. Такую не проходят в школе. Кстати, о магии, а где мантия-невидимка?

— Гермиона, ты только не волнуйся. Мы дали её Джорджу, он очень просил для одного дела.

* * *

Драко привык быть в одиночестве этих стен богатого поместья. Теперь без палочки он чувствовал себя уязвимо и беспомощно. Драко забылся сном, когда жажда отпустила, и выглядел он совсем по-прежнему. В его комнате было тихо. Почти полная луна заглядывала в окно, освещая пепельные волосы и бледную кожу. Сколько прошло времени, он не мог бы сказать. Было всё так же темно, когда в его комнате вспыхнул камин и подросток быстро проснулся, вскакивая с постели. Зелёное пламя полыхнуло и вновь пропало. Зато отворилась дверь и Драко, удостоверившись, что никого нет, вышел в коридор. Это всё ему совсем не нравилось. Драко прошёл по парадной лестнице, портреты всех Малфоев были сняты. Вместо них стены украшали жуткие картины, изображающие сцены казней и пыток. Дрожа совсем не от холода, новоявленный гриффиндорец спустился в зал. Там было тихо и темно, как в склепе, но лишь он переступил через порог, в помещении загорелся такой ослепительный свет, что мальчишке пришлось зажмуриться. Драко ступил в комнату и опустил глаза, тогда он увидел, что пол комнаты весь покрыт какой-то жидкостью. В нос ударил знакомый металлический запах, и горло перехватило. Это была кровь. Всюду. Поднимая взгляд, он увидел, что и стены и вся мебель покрыта кровью. Драко хотел бежать, но дверь захлопнулась прямо за ним. Пытаясь выбраться, он услышал тихий плач, сопровождаемый негромким пением. Пела женщина. А плакал? Драко оглянулся и увидел белокурую женщину с ребёнком лет пяти на коленях. Он плакал, а она тихо пела, и ребёнок засыпал. Золотистые локоны скрывали её лицо, но Драко не мог ошибаться.

— Мама? — теперь он пригляделся и узнал её.

Женщина перестала петь, но ребёнок на её руках не проснулся. Он словно уменьшился, становясь младенцем.

— Драко? Хочешь тыквенного сока? – Нарцисса улыбнулась, тепло глядя на сына.

— Спасибо, не хочу, – Драко подошёл к ней ближе и опустился на колени, обнимая её.

— Подожди, Драко, – белокурая женщина смущённо рассмеялась, и смех её мелодичным эхом пошёл гулять по замку, — Подержи его.

Нарцисса поднялась и передала младенца Драко. Юноша взял малыша, понимая, что это он сам, только маленький. Ребёнок, посапывающий у него в руках, был очень красивым, почти совершенным, словно искусно выполненная кукла. Залюбовавшись им, Драко забыл про мать, которая неожиданно упала, как подкошенная.

— Мама? Нет! – крикнул он, прижимая к себе дитя, которое проснулось и теперь огласило замок громким плачем.

Но Нарцисса лежала недвижимо на окровавленном полу. Из её приоткрытых губ текла струйка крови.

Драко не знал, куда деть младенца, чтобы кинуться к матери, но взглянув на него снова, Драко увидел Волдеморта. Так он представлял его, когда Гарри рассказывал о погибающей части его души. Отбросив омерзительное жалкое существо, Драко упал на колени у тела Нарциссы, он поднял и сжал её в объятьях, выплёскивая в слезах всю ту боль, что держал в себе с того самого дня, как её не стало.

Вдруг, сквозь свои рыдания, он услышал голос, знакомый голос.

— Не мешай ему. Не видишь? Он плачет, — тихо сказал кто-то голосом Гарри и Драко поднял глаза. — Ну вот, весь сюрприз испортили.

У камина сидело трое. Они были одеты в чёрные плащи, как у Пожирателей Смерти, и, несмотря на то, что на них не было масок, лица их скрывали тени от капюшонов.

— Достаточно слёз, — голос показался Драко смутно знакомым, но крайне неприятным. — Пора и за дело браться. Не вечно же нам здесь сидеть.

— Мои родители живы, но мне их тоже не хватает. Лучше смерть, чем то, что с ними сделали, — проговорил третий голосом Невилла. — Пусть он плачет, думаю, станет легче.

— Вы что здесь делаете? – ничего не понимая, Драко попытался прекратить эту светскую беседу. — И почему разговариваете, словно меня здесь нет?

— Потому что тебя здесь нет, — Драко теперь понял, что слышит собственный голос и, сделав шаг назад, вдруг поскользнулся и стал падать, ему казалось, что падает он очень быстро и в какую-то бездонную пропасть.

— Мерлин! – вскрикнул Драко и очнулся всё на той же мягкой постели. За окном уже был во всю день. А у изголовья кровати, смущённо сложив ручки, стоял домовой эльф.

— Добби, я хочу поговорить с Тёмным Лордом, — проговорил Драко, приходя в себя после кошмара.

* * *

— Они заперли Панси. Говорят, что это она пыталась убить Гарри Снейпа, – Дафна нахмурилась, пересказывая новости Жюли, которой было плохо с утра, и она не присутствовала в Большом зале.

Теперь без запасов такой нужной ей крови, вампирше приходилось туго. У многих в замке гораздо сильнее испортилось бы настроение, если бы они узнали, что в замке вместе с ними не только два оборотня, но и один голодный вампир.

— Это всё чепуха. Панси не могла. Мы всё время были вместе. Я почувствовала бы, что что-то не так, — акцент Жюли становился более заметным, когда она волновалась.

— Никто и не говорит, что это правда, — кивнула Дафна, не замечая вошедшего в гостиную Теодора Нотта.

— Просто они снова нашли овечку, на которую можно с лёгкостью повесить преступление. Она же со Слизерина. Её отец Пожиратель Смерти. Уверен, теперь школу откроют, и настоящий убийца скроется от правосудия, — сказал он и по-хозяйски устроился на диване.

— Удивительно, что школу ещё не открыли.

— Мистер Стивенс ещё не дал разрешение, видимо, дело ещё не закрыто.

— Мы не можем сидеть, сложа руки, когда один из наших в беде, – тихо проговорила Дафна. — Мы должны помочь ей.

— Но как? — Теодор закатил глаза и сложил руки на груди. — Штурмом возьмём башню, где её держат? Это дело гриффиндорцев.

— Тогда не прикидывайся, что она тебе нужна, — Жюли поморщилась, а юноша смерил её обиженным взглядом.

— Если ты о Уизли, то это дело чести и никак не касается наших отношений с Панси.

— Если мы одна семья, как гласит кодекс Слизерина, то мы не дадим в обиду нашу сестру, — перебила Дафна Гринграсс. — Вот это действительно – дело чести. Мы найдём настоящего убийцу. Так мы поступим, как истинные Слизеринцы, борцы за честь и чистоту крови.

— Сколько пафоса, Даффи, — усмехнулся Нотт.

— А куда же без него в нашем жестоком мире, — улыбнулась Гринграсс в ответ.

Так горстка слизеринцев начала своё расследование. Логики им было не занимать, и основывали они предположения на фактах, которые были им известны, но их было мало. Тогда, трое слизеринцев решили расспросить однокурсников.

— Мой отец в последнее время стал часто бывать на собраниях у Тёмного Лорда, — понизив голос, стал рассказывать Винсент Крэбб, — Мой старший брат был ранен около месяца назад и профессор Снейп позволил мне побывать дома. Так вот, я слышал, как мой отец разговаривал с отцом Грегори. Они обсуждали дела. Я не люблю подслушивать и обычно не запоминаю, о чём они говорят, но отец не знал, что я так рано приехал и разговаривал громко, а мне стало интересно...

— А короче, Винсент, можно? – нетерпеливо перебила Дафна. — Что тебе удалось услышать?

— Тёмный Лорд отправил свою дочь, которую всегда держал при себе на какое-то задание. А ещё, в подвале Малфой-Мэнора заточена одна из профессоров Хогвартса.

— Кто это, ты слышал?

— Нет. Да и не придал я этому внимание.

Все вспомнили, что профессор маггловедения пропадала куда-то в начале сентября, а потом внезапно появилась. Слизеринцы решили следить за ней.

* * *

— Они подставили девочку, я уверена, – шепнула Лили мужу за завтраком, узнав новости. — Больно уж у них обеих довольный вид.

— Тише, – Северус кивнул и подлил жене тыквенного сока из графина. — Я совершенно согласен. Но не лучше ли обсудить это в другом месте?

— Да, прости, но этому же никто не поверит. Сегодня же пойду к Мартину.

— Уверен, он и сам разберётся. Думаю, он прямо сейчас занят этим, если его нет за завтраком. Ты, кстати, выпила зелье, что я приготовил утром?

— Я... я забыла... – охнула Лили и поднялась из-за стола, — простите, у меня появилось срочное дело...

— Простите, у меня тоже дела. Сейчас будет первый курс. Очень важный урок. Желаю всем приятного аппетита, — следом поднялась Чарити Бербидж и вышла из Большого зала.

И никто не заметил, как следом за обеими леди из-за слизеринского стола поднялись трое пятикурсников и направились к выходу.

* * *

— Панси? Ты слышишь меня?

Панси проснулась от тихого голоса. Заснуть она с великим трудом смогла только под утро. В комнате было дико холодно, словно её не топили никогда. Кровать была по-настоящему арестантская, жесткая, узкая и колючий плед.

— Кто здесь? – пискнула слизеринка, кутаясь в плед от неожиданности и испуга.

— Это Джордж, Панси. Дверь не открывается. Я всё перепробовал.

— Джордж! – Панси вскочила с кровати и прильнула к двери, — Ты пришёл ко мне...

— Нет, я здесь просто отдыхаю. Как я могу тебя бросить?

— Джордж, – снова протянула Панси и прижалась спиной к двери, — но тебе нельзя быть здесь! Тебя поймают и накажут.

— Меня не поймают, – голос улыбался, и Панси не сдержала улыбки, — только бы открыть дверь.

— Вряд ли ты найдёшь нужное заклятье. Амбридж сама её запечатывала.

— Что я могу сделать для тебя? – голос дрогнул, и Панси побледнела.

— Я... я не знаю. Найдите настоящего виновного. Тогда меня точно отпустят.

— А если я пойду к Амбридж и расскажу, как было?

— Нет! Пожалуйста, Джордж. О нас пока рано рассказывать. Уверена, это выйдет за стены её кабинета и Хогвартса.

— Тише, Филч идёт сюда, мне надо бежать. Я вытащу тебя отсюда, обещаю!

* * *

Ноябрь был на редкость холодным в этот год. Тучи, вставшие ночью над Хогвартсом, утром просыпались снегом, но к обеду вышло солнце, и мороз крепчал. Озеро начало покрываться льдом, как по волшебству. И уже к концу осени пейзаж за окном Хогвартса напоминал рождественский.

Лили повернула в пустынный коридор. Все преподаватели и ученики были ещё на завтраке, а в этой части подземелья давно не проводилось никаких занятий. До собственных комнат оставалось совсем немного, когда молодая женщина услышала торопливые шаги у себя за спиной.

— Люба, стой, — Лили вздрогнула, услышав позади знакомый голос, и ускорила шаг.

Неожиданно холодный луч вырвался из палочки преследователя, и Лили в последний момент удалось увернуться. Заклятье ударило в доспехи, которые тут же покрылись толстым слоем льда. Ведьма побежала, уворачиваясь от заклятий. Сердце забилось сильнее в её груди. Лили прокричала пароль, надеясь спрятаться в лаборатории, но заклятье преследователя заперло дверь прямо перед её носом. Волшебница оказалась в тупике. Она обернулась и тяжёлым взглядом посмотрела на свою преследовательницу, которая старалась отдышаться с торжествующей улыбкой на лице. Тогда Лили выхватила палочку.

— Что тебе нужно?! – почти прорычала она, а в зеленоватых глазах мелькнул золотистый огонь.

— Я знаю, это ты узнала меня. Не пытайся меня пугать, не испугаешь, — Мэри усмехнулась и поводила палочкой в воздухе. Лили напряглась, прижимаясь спиной к двери, но ведьма только сотворила защитный купол вокруг них. — Я хочу раз и навсегда покончить с тобой и с твоим выродком.

— Хочешь убить меня? Убей. Но не трогай Гарри и Северуса.

— Э, нет, подруга. Так не пойдёт. От моей руки или от руки отца оба Снейпа умрут, и на этот раз ты не помешаешь.

Лили поражённо взглянула, наблюдая, как меняются черты её соперницы, и она снова становится прежней Мэри.

— Да-да, не удивляйся. Я всё знаю. Открытие Дамблдора не укрылось и от Тёмного Лорда. Ты и есть Лили Эванс. Ты украла это тело и живёшь чужой жизнью! Мэри сняла мешающую мантию, и встала в позу нападения, палочка наизготовку.

— Защищайся, Эванс!

* * *

— Защищайся, Эванс! Ну, что же ты?

Джеймс взялся обучать бывшую однокурсницу боевой магии. Заклинания ей давались отлично, но вот реакция. Ватноножное заклинание попало прямо по её ногам и рыжеволосая ведьма упала на предупредительно постеленные на площадке для дуэлей маты.

— Я безнадёжна, расколдуй меня, – попросила она, поднимаясь и потирая ушибленный локоть, на который неудачно приземлилась.

— Ты ударилась? – мародёр присел рядом с ней и взял за руку, но Лили вырвала руку из его ладоней, прежде чем он успел закатать её рукав.

— Это пустяки. Пройдёт, – посерьёзнев, она расколдовала свои ноги и поднялась. — Думаю, на сегодня достаточно.

— Я провожу тебя.

— Не нужно. У меня встреча сегодня. С Северусом.

— Ты решила рассказать ему всё?

— Я ещё не знаю, что скажу ему, — Лили закуталась в любимую мантию с лисьим мехом и спустилась с террасы дома Поттеров, — но я должна увидеть его. Пусть это в последний раз.

Джеймс поправил капюшон её мантии и приобнял за плечи хрупкую фигурку.

— Ты очень любишь его. Я знаю, как больно тебе расставаться с ним.

Лили опустила глаза, а когда подняла их вновь, в них стояли слёзы.

— Это невыносимо, Джеймс. И ещё больше я боюсь, что он уговорит меня остаться. Я очень хочу этого и боюсь.

— Нам часто приходится жертвовать собой ради любимых. Главное, что они живут. Главное – жизнь, – его лицо было так близко, что Лили увидела свои слёзы в собственном отражении в его очках.

— Это правда, Джей... – тихо проговорила Лили, не сводя взгляда с теперь добрых и понимающих глаз Джеймса Поттера. Куда делся тот постоянный вызов, сверкающий, словно Кубок по Квиддичу, та бравада, всегда сопровождавшая его взгляд?

Юная колдунья и не заметила, как была вовлечена в горячий поцелуй.

* * *

— Экспеллиармус!

Лили второй раз увернулась от Круцио, но жалящее заклинание попало ей в плечо, теперь рука опухла и сильно горела.

— Ты где-то витаешь, Эванс? Кто учил тебя дуэлям, грязнокровка? А... я забыла, Ваш преподаватель по заклинаниям наполовину вонючий гоблин! Редукто!

— А ты! Протего! Тебе твой отец даже фамилию свою не соизволил дать! Стюарт... Так называют сирот! Экспеллиармус!

— Диффиндо! Мой отец – величайший волшебник! Круцио! А твой – сопливый маггл!

Лили упала, подавляя в себе крик от боли и сжимая в руке палочку.

«Мерлин! Помоги!»

— Экспеллиармус! – крикнула она, вытянув руку с палочкой вперёд, не надеясь, что это сработает.

Мери не выпустила палочку из рук, но пыточное заклинание спало, однако из-за неправильного взмаха, палочка Лили вырвалась из её ослабленных болью рук и укатилась во тьму коридора. Тихо всхлипнув, Лили поднялась и, рыча почти по-звериному, в рукопашную бросилась на Мэри. Та не ожидала такого порыва соперницы, и Лили удалось повалить Мэри и расцарапать ей лицо, прежде чем она была обездвижена.

— Маггловская тварь! – выплюнула Стюарт, сбрасывая с себя беспомощное тело соперницы.

* * *

Жюли передвигалась очень тихо в отличие от своих друзей. Спина профессора Бербидж то и дело мелькала впереди, пока они не спустились в безлюдный коридор. Здесь слежка была гораздо проблематичнее и троица слизеринцев остановилась, прячась за поворотом, но тут они услышали крики и звуки погони. Не теряя ни секунды, ребята бросились обратно, доложить о нападении.

— Вы не знаете, какой факультет сейчас у профессора Бербидж? – пропищал профессор Флитвик, заканчивая свой завтрак.

— Сейчас посмотрю, Филиус, — Минерва достала из кармана мантии расписание и стала изучать его, надев очки. — У неё сейчас нет занятия. Это странно.

Декан Гриффиндора нахмурилась, и звук её слов потонул в скрипе отодвигающегося стула. Снейп быстро поднялся и поспешил к выходу, но на пути ему встретились трое слизеринцев. Со сбившимся дыханием и выпученными глазами, они сбивчиво рассказывали, свидетелями чего они стали.

— Профессор! Она шла за Вашей женой, пока они не оказались в пустом коридоре. Потом она напала на неё, а мы побежали за помощью… – Северус уже бежал по лестнице, а Теодор не отставал. — Мы ведь правильно поступили, сэр?

— Правильно, мистер Нотт, это очень опасная особа. Вы могли погибнуть, если бы она увидела вас. Отправляйтесь на занятия, я скоро приду, — говорил он отрывисто и быстро, но бег словно и не влиял на его лёгкие, а в голове билась лишь одна мысль: «Только бы успеть»

Северус замедлил шаг, когда добрался до нужного коридора, но там было тихо, как в склепе, и оказалось совершенно пусто. Первая мысль, появившаяся у него, была, что его разыгрывают. Сейчас он войдёт в комнаты, а его жена там. Удивлённо улыбнётся и обнимет своего бестолкового мужа. Но в комнатах было так же пусто. Северус вновь вернулся в коридор. «Лили пропала так же, как и Драко, — пытаясь заглушить боль, думал он. — Неужели, она убила обоих? Или? Может быть, они живы?» Северус заметил, что что-то светлеет в углу, и подобрал кусок дерева, который оказался волшебной палочкой.

— Лили!

* * *

У Слизерина первым уроком было зельеварение. Через пятнадцать минут после начала урока в класс вошла взволнованная Минерва МакГонагалл и дала задание ученикам написать эссе на тему оборотных зелий. Это было единственное, что пришло ей в голову в связи с происходящими событиями. На второй паре после перерыва к слизеринцам присоединился Гриффиндор, все забросили свои эссе и обсуждали новости, принесённые Дафной Гринграсс и Гемионой Грейнджер.

— Вы слышали? Миссис Снейп пропала. И профессор Бербидж. А профессор Снейп в Больничном крыле. У него сердечный приступ или что-то вроде того.

— Панси уже освободили?

— Нет, Амбридж сейчас в Министерстве, а больше никто не может попасть туда, где она её держит без её распоряжения. Говорят, утром кто-то пытался пробраться к ней и взломать дверь. И Амбридж куда-то перепрятала её перед уходом.

— А как Гарри?

Гермиона вздохнула и повернулась к слизеринцам.

— Он сейчас с отцом. Гарри держится, но рвётся спасать маму. Говорит, что знает, где её держат. В Малфой-Мэноре.

В кабинете воцарилась тишина. Захваченное поместье Малфоев уже приобрело свою тёмную славу.

* * *

— Лили... – тихий хрип вырвался из губ Снейпа.

Гарри подскочил к отцу и сжал его ладонь, лежавшую на одеяле.

— Мама жива, отец! Я уверен в этом. Она скоро будет здесь. Я спасу её.

— Гарри... – снова хрип.

Северус попытался приподняться и жестом указал на стакан с водой, стоявший на прикроватном столике. Гарри подал отцу стакан и помог ему выпить.

— Тебе нельзя волноваться.

— Ты очень храбрый, Гарри. Прости меня, я её не уберёг.

— Ты не виноват, пап. Это всё из-за меня.

— Посмотри на меня.

Гарри замолчал и взглянул в глаза отцу. Зелёные глаза встретились с чёрными.

— Я пойду с тобой, Гарри.

— Не волнуйся, папа. Мадам Помфри быстро поставит тебя на ноги, тебе только нужно отдохнуть немного. Я не могу потерять вас обоих в один день. Я спасу маму, но что она скажет, если мы потеряем тебя?

— Лили не выпила лекарство, – Северус нахмурился и нехотя расслабился, но сердце опять сдавила боль. — Мерлин! Как больно! – только и успел проговорить он, прижимая ладонь к груди.

В палату вбежала колдомедик и оттолкнула Гарри, вливая Снейпу какое-то зелье.

— Вашему отцу вредны волнения! Нового приступа он может не пережить!

Мадам Помфри выставила Гарри за дверь. Северусу ненадолго стало легче, и он уснул. Зелье было и снотворным.

Гарри же направился собираться в путь. Рон передал ему мантию-невидимку и Карту Мародёров. При выходе из гостиной Гриффиндора его встретил весь состав тех, с кем он тренировался вот уже два месяца.

— Мы не афишировали нашу организацию, Гарри. Но мы многому научились, — Невилл вышел вперёд.

— Мы хотим помочь, — Джинни встала рядом и нахмурилась, — спасти твою маму и Дрейка.

— Спасибо, ребята, но я не могу взять вас с собой.

— Но мы же Отряд Справедливости и Правды! Отряд Снейпа и Поттера. Мы ваша армия.

— Мне одному будет проще, понимаете? Я не буду отвечать за вас. Вы должны держаться вместе. Без нас с Дрейком, без отца, без Дамблдора школа и каждый из вас в опасности. Если я не вернусь, вы должны защищать Хогвартс. Вам помогут Ремус и Сириус, родители Рона, преподаватели и мистер Стивенс. Мама доверяет ему. А мне нужно бежать, пока не вернулась Амбридж.

Гриффиндорцы застыли в нерешительности, а Гарри набросил мантию-невидимку и отправился в кабинет ЗОТИ.

* * *

Гермиона стояла у расписания и что-то переписывала в свой блокнот, она как раз собиралась подняться в гостиную гриффиндора, но тут её кто-то схватил за руку, и, не успела она пискнуть, как оказалась в нише за доспехами.

— Гарри?! – гриффиндорец накрыл её мантией-невидимкой, и девушка крепко обняла его. — Я искала тебя Гарри! Где ты был?

Гарри прижал палец к губам, и Гермиона кивнула. В следующее мгновение она прильнула к его губам, а гриффиндорец прижал её к стене, чувствуя сквозь одежду, как бьётся её сердце.

— Гермиона, – шепнул он, отстраняясь и тяжело дыша после поцелуя, — это всё, что я хотел сделать, теперь и умереть не страшно.

— Гарри, – девушка всхлипнула и нахмурилась. Губки её припухли после страстного поцелуя, и юноша просто любовался её лицом последние секунды, — куда ты собрался? Я пойду с тобой.

— Ты останешься, — шепнул Гарри, зарываясь носом в каштановые локоны, пахнущие молочным шоколадом. Она наверняка пила какао вместо тыквенного сока утром.

— Как ты собрался добираться до Малфой-Мэнора? Все камины под охраной.

— Кроме одного, Гермиона. Вряд ли Амбридж оставит свой камин блокированным. А Дрейк обещал не менять адрес своего камина.

* * *

Прошло чуть больше двадцати лет с того дня, когда Лили нашла Северуса обездвиженным на льду Черного озера. Так его оставили слизеринцы. Шайка Малфоя. Они тогда решили проучить его за дружбу с грязнокровкой. Лили отыскала его и вытащила на берег, чудом не провалившись под неокрепший в тот год лед вместе с ним. Теперь ощущение дежавю не покидало её, когда она смотрела на чистое ноябрьское небо. Мэри давно ушла, но, как Лили не старалась, она не могла снять с себя оцепенение. Заклятье, казалось, сковывало её ещё сильнее, когда она пыталась с ним справиться. Небо над головой было прозрачно-голубым, как в России зимой.

В мыслях Лили стали проплывать воспоминания той прошлой жизни, которую она могла бы прожить без особенных потрясений. Она бы никогда не встретила его и не узнала бы о самом существовании волшебного мира, которому в прошлой жизни принесла себя в жертву во спасение родного кулёчка, единственного сына. Видимо, не место ей здесь, раз эта жизнь постоянно отвергает её. Наверное, нельзя было, чтобы тридцать пять лет назад невзрачный на вид, но очень волшебный мальчик назвал её колдуньей. Жертвенная любовь, любовь к волшебному миру началась с него и никогда не заканчивалась. Недаром второе имя её произошло от греческого «Агапе», что значит божественная любовь, любовь жертвенная. Лили лежала на снегу в густых зарослях Запретного леса. Мэри прекрасно выбрала место. Здесь вряд ли её могли найти раньше, чем она замёрзнет насмерть.

Молодая женщина не могла двинуться, но прекрасно всё ощущала. Мороз крепчал и холод пробирался под тонкую мантию. Ведьма чувствовала, как холод обжигает кожу, и вскоре эта боль стала невыносимой. Лили перестала чувствовать пальцы на ногах уже спустя четверть часа. По телу словно медленно пробиралась боль, а за ней холод отбирал и это чувство. Дышать становилось всё трудней, но Лили не могла даже покашлять. В легких что-то булькало и хрипело. Даже закрыть глаза было нельзя. Вскоре глаза её стали покрываться инеем и, слезы, катящиеся из глаз, застывали ледяными струйками. «Конец», – подумала Лили, и разум её отключился, не выдержав боли. В Запретном лесу начинало смеркаться, когда Лили потеряла сознание.

* * *

Двое гриффиндорцев под мантией-невидимкой тихо пробирались к кабинету Долорес Амбридж. Гермиона всё-таки уговорила Гарри взять её хотя бы до камина, и он согласился. Здесь опасность была не так велика. Дверь в кабинет тихо скрипнула. Множество картинок на стенах, изображающих приторно-миленьких котят, мирно спали. Двое тихо подошли к камину, и Гарри снял мантию-невидимку.

— Если не получится сразу в Малфой-Мэнор, тогда я отправлюсь домой и оттуда доберусь на метле, — Гарри отдал Гермионе Карту Мародёров и тихо вздохнул. — Уходи сразу. Не жди меня.

— Нет, я буду сидеть здесь и ждать Амбридж, – Гермиона закатила глаза и подала Гарри мешочек с летучим порохом.

Гарри попробовал связаться с Малфой-Мэнором через камин Драко, но он оказался заблокирован. Тогда гриффиндорец собрался отправиться домой, но в камине его ждал сюрприз.

Неожиданно в камине загорелось зелёное пламя, и подростки в неожиданности отпрянули. Спустя мгновение из камина появилась Долорес Амбридж и застыла при виде двоих гриффиндорцев у себя в кабинете. Вид у неё был не самый лицеприятный. Видимо, в министерстве произошло что-то, что очень не понравилось заместителю министра.

Гарри чертыхнулся, чуть было не пустив в неё Остолбеней. Всё-таки нервы в последнее время стали его подводить.

— Позвольте узнать, что это здесь происходит? – проговорила директриса тоном, не предвещавшим ничего хорошего, и выхватила палочку.

— Мы хотели поговорить с Вами, профессор Амбридж. Дверь была открыта, и мы вошли... – Гермиона судорожно начала придумывать оправдание, а Гарри поспешно спрятал мешочек с летучим порохом за спиной.

— Не тратьте слов, мисс Грейнджер. Вы пойманы на месте преступления. Что вы хотели, ну? Отвечайте сейчас же! – тыча палочкой в подростков, Амбридж повысила голос. — Вы хотели сбежать из замка, когда пропали ещё двое? Признавайтесь! Кто из вас под оборотным? Это Дамблдор заставил вас?

— Гарри! Ты ещё здесь? Мы пойдём с тобой! – внезапно в кабинет, словно вихрь ворвалась Джинни в сопровождении Рона, а за ними показался и Невилл, наткнувшись на застывших в дверях однокурсников.

Гермиона, уже почти подобрав слова объяснений, не смогла сдержать разочарованного вздоха.

— Профессор Амбридж, это совсем не то, что вы подумали...

Но на невербальный зов директрисы через камин в кабинет вошли члены инспекционной дружины, большая часть которых состояла из слизеринцев пятых и седьмых курсов.

— Что-то случилось, профессор Амбридж? – Теодор Нотт удивлённо оглядывал собравшихся.

— Да, мистер Нотт. Заберите у присутствующих здесь гриффиндорцев их палочки, — чётко выговаривая каждое слово, Амбридж мстительно посмотрела на Гарри, не сводя с него кончика своей волшебной палочки.

Слизеринцев было больше, и устраивать побоище в кабинете преподавателя было бесполезно. Нарушители правил безропотно сдали палочки и были взяты под охрану. Теодор Нотт был просто счастлив проучить зарвавшихся однокурсников и приставил палочку к шее испуганного Невилла, пока Амбридж решала, как с ними поступить и кого допросить первым.

— Снейп! Сядьте передо мной, — Амбридж указала на стул, и, под прицелом нескольких палочек, Гарри повиновался.

— А теперь расскажите мне правду, что Вы здесь делали.

— Я хотел спасти маму, профессор Амбридж. Я знаю, где они её держат. Я почти уверен, что она там. Волдеморт похитил её. Как и Драко. Они все в Малфой-Мэноре.

— Конечно, Гарри. А Салазар Слизерин сейчас пьёт чай наверху с Дамблдором, — ехидно ответила та. — Видимо, чтобы добиться от тебя правды, придётся прибегнуть к более жёстким методам, — не найдя в своих запасах Сыворотки правды, Амбридж снова направила палочку на Гарри.

— Стойте! Это же противозаконно! – попыталась её вразумить Гермиона.

— Что Корнелиус не узнает, то ему не повредит...

У Джинни появился план, но другие подумали бы, что она предатель. Девочка доли секунды боролась с собой.

— Профессор Амбридж, — осмелилась спросить она под грозным взглядом слизеринца, — у меня есть, что Вам рассказать... Если Гарри не скажет, скажу я. И даже покажу.

На лице у Директрисы появилось самодовольное выражение и заинтересованность.

— Что же это, мисс Уизли?

— Это секретное оружие Дамблдора. Оно в Запретном Лесу.

— Она говорит правду, мистер Снейп?

Гарри с минуту переваривал услышанное, осознавая хитрую уловку Уизли.

— Да, это правда, профессор. Дамблдор хочет захватить Министерство и мы ему помогаем.

Гермиона закатила глаза. «Слишком много подробностей, Гарри». Она боялась дышать. Неужели появится хоть какой-то прок от Уизли. Если она сейчас уведёт Амбридж, со слизеринцами справиться будет гораздо проще.

— Я хочу видеть это, – маниакальный блеск в глазах Амбридж никому не понравился.

— Я... я отведу Вас туда, — несмело проговорила рыжеволосая гриффиндорка.

— Хорошо, только мистер Снейп пойдёт с нами.

* * *

28 декабря 1974

— Шшш... – Лили приставила палец к губам, прислушиваясь к тишине в гриффиндорской гостиной.

Северус, по своему обыкновению, хмурясь, нехотя крался за ней.

— А если меня обнаружат?

— Нет, не обнаружат, — с почти маниакальным блеском в глазах маленькая гриффиндорка поспешила наверх, сжимая прохладную и влажную руку друга в своей ладошке. — Я же говорила, на Рождество в замке почти не осталось гриффиндорцев.

Она усадила Северуса в кресло у камина и поворошила угли, заставляя их сильнее разгореться.

— Снимай обувь, мы ее посушим.

— Не стоит, Лили. Мне уже тепло. Правда, — прошептал в ответ слизеринец, но под безапелляционным взглядом её зелёных глаз сдался и принялся расшнуровывать старенькие ботинки.

Когда её друг немного обсох у камина, а Лили надоело молча любоваться луной, заглянувшей окно гриффиндорской башни, любопытство взяло верх.

— Сев, ты никогда не рассказываешь, как тебе в Слизерине...

— Пожалуйста, Лили...

— Я просто интересуюсь. Ведь это сделали слизеринцы? А что было бы, если бы я тебя не нашла? Ты должен рассказать Слизнорту.

— Я не могу, Лили. Ты не понимаешь. Нас полукровок в Слизерине очень мало. А Слизнорт больше поверит Малфою, который ходит на все его вечера ещё с первого курса, чем мне. Он даже на уроках меня не замечает.

Лили вспомнила, нахмурившись, как на последнем уроке перед каникулами сама обратила внимание преподавателя на котёл друга, в котором было лучшее зелье в классе. Ей же Слизнорт казался, хоть и не всегда справедливым, но добрым и простым человеком и преподавателем.

— Что бы ни было, а мы не должны оставлять всё, как есть. Сегодня ты будешь ночевать со мной, а завтра я сама расскажу Слизнорту, что видела.

Гриффиндорка подогрела воду в чашке и, заварив чай, дала выпить Северусу.

— И что этому Малфою было не поехать домой? Завтра Рождество, а ты мог не просто простудиться, ты мог погибнуть!

— Я заночую у себя, Лили. Я не хочу, чтобы меня обнаружили здесь спящим. И завтра, как только рассветёт, пойду на поиски своей палочки.

— Тебя не обнаружат, — Лили поднялась и протянула руку другу, — ты заночуешь со мной в спальне девочек, я всё равно там одна. И, может быть, мне удастся призвать твою палочку с помощью своей.

Северус смутился, но вида подавать не хотел.

— Ты уже выучила призывные чары?

Нет, но сейчас собираюсь про них почитать, — помахав перед ним книгой заклинаний, улыбнулась Лили.

* * *

Мэри прекрасно выбрала место, но она не учла одного. Полная луна сегодня рано вышла на небосклон, ещё солнце не успело до конца скрыться, а её силуэт уже вырисовывался, выглядывая из-за башен древнего замка. Лили уже осознавала, что умирает, когда неожиданно она вернулась к реальности. Ведьма вдруг почувствовала, как к омертвевшим конечностям возвращается жизнь, жар растекается по венам, заставляя загустевшую кровь бежать быстрее. Веки колдуньи сомкнулись, Лили погрузилась в себя, прислушиваясь к ощущениям. Впервые в жизни она радовалась луне и превращению, до которого оставалось уже не долго.

Одному Мерлину ведомо, почему на запах человеческой плоти не вышел ни один обитатель Запретного леса. Видимо пахла ведьма сегодня волком, тёмным существом, оборотнем, а не лёгкой добычей, которой она была на самом деле. Или Мэри, уходя, скрыла её от людей и зверей заклинанием.

Неожиданно шумно вдохнув, она закашлялась и тут почувствовала, что оцепенения больше не существует. Лили открыла глаз, которые перед превращением, как обычно, приобрели оттенок светлого янтаря, и с отвращением посмотрела на свои руки. Пальцы всё ещё были синими, как у мёртвых, но к запястьям уже приливала жизнь. Она чувствовала эти покалывания при каждом движении. Тогда, опустив ладонь обратно на снег, женщина стала ждать, когда магия оборотня разогреет каждую клеточку её тела, и она сможет двигаться без боли.

Прошло, казалось, около получаса, когда она смогла сесть на снегу и потереть ладони, в которых кровь, приливая к изящным пальчикам, колола тысячью игл. Лили примерно представляла, где находится, но возвращаться в замок не имело смысла, да и не в состоянии она была сейчас идти куда-то. Волк в ней всё креп, но человеческая оболочка одновременно с этим теряла силу и слабла. Лили оставалось только пережить превращение и вернуться в замок утром. Кто знает, что Мэри задумала сделать, пока её там нет.

Когда луна показалась из-за деревьев, Лили уже была готова к этому. Девушка заранее разделась и сложила одежду у дерева, стараясь заметить место, чтобы к утру вернуться сюда, если будет возможность, и чтобы к утру её вещи не стали бесполезным тряпьём.

Как только её кожи коснулся первый луч лунного света, Лили почувствовала, как каждая клеточка её тела преображается. Она всегда была очень напугана превращением, но сейчас она доверяла луне, которая спасла ей жизнь мгновеньем раньше. На этот раз боли почти не было. Превращение произошло быстро, и волчица уже не помнила, кто она.

Одно лишь беспокоило зверя.

Пронзительный вой, вначале похожий на женский плачь, нарушил тишину леса.

Она была голодна. Ведь Лили ничего не ела с самого утра, да и тогда ей не удалось нормально позавтракать. Тогда волчица стала нюхать воздух и инстинктивно выбрала направление. Неподалёку определённо был кто-то очень вкусный.

* * *

Северус проспал до самого вечера. Очень сильным оказалось зелье. Мадам Помфри понимала, что по-другому не удержит пациента в постели.

— Мерлин Великий, – сетовала она, — прошло двадцать лет, а он всё как мальчишка.

Но наступил вечер, и в лазарете стало темно и тихо. Мадам Помфри задремала в своём кабинете прямо над колдомедицинским вестником, и никакое бодрящее зелье не помогло.

— Северус... – тихий женский голос разбудил Снейпа. Голос отдалённо напоминал ему голос его Лили, и Северус подскочил на кровати, озираясь в поисках источника этого голоса.

Молодая женщина вышла из тени и мягко опустилась на краешек его постели.

— Это я, Северус... Твоя Лили.

Это и действительно была она. Её черты, её волосы, её глаза.

— Ты мне снишься? – Сев нахмурился недоверчиво и склонил голову набок. Голос его прозвучал хрипло, и Лили подала ему стакан воды. Снейп не стал пить, а порывисто обнял свою жену, вдыхая её аромат. Но это не был аромат её духов и даже не тот, только ей присущий запах. Что же это? Его мысли, должно быть, из-за зелья, что дала ему Помфри, никак не хотели складываться правильно. Сев нахмурился, пытаясь определить запах.

— Северус, я пришла, чтобы забрать тебя отсюда. Прямо сейчас. Мы возьмём Гарри и уедем из страны туда, где никто нас не найдёт.

— Мы уже это обсуждали, Лили, – тихо ответил Северус, всё ещё занятый своими мыслями. Всё это определённо ему не нравилось, но он понять не мог почему, — не раньше чем через месяц нам удастся покинуть замок.

— Я не хочу больше ждать. Здесь опасно находиться. У меня есть сильный портал, – она посмотрела на своё запястье и снова с лаской взглянула на Снейпа, но уже начала терять терпение, — я помогу тебе добраться домой, а потом вернусь за Гарри.

Духи имели резкий запах каких-то трав, аромат был сладковато-свежий. Но что он перебивал?

«Я конфискую у вас всю сыворотку правды», — отчего-то вспомнилось Северусу лицо Долорес Амбридж.

А потом и источник этого запаха. Сушёные крылья летучей мыши, которые он замаскировал под толчёные крылья златоглазок в прошлый раз, только они могли наделить Оборотное зелье таким запахом. Она не определила, что ингредиент испорчен и намешала всё вместе. Оборотное зелье. Северус отстранился от «Лили», но та удивлённо глядела своими зеленоватыми глазками на мужа.

— Что с тобой, Северус? Ты хочешь, чтобы я ушла одна?

Рука Снейпа потянулась к палочке, где он оставлял её перед тем, как заснуть. Мысли путались. Зелье успокаивало, но и снижало скорость его реакции.

— Ты это ищешь? – «Лили» показала ему палочку, крепко сжимая её в ладони.

Северус нерешительно кивнул, не сводя глаз с родного артефакта.

— Собирайся, я подожду, — «Лили» поднялась и встала у окна, сжимая в ладони чужую палочку.

Только сейчас Снейп окончательно удостоверился. Как он мог забыть и не обратить внимания на такую лёгкую подсказку. В окно светила полная луна. А «его жена» и не думала становиться волком.

У Мэри начинало заканчиваться терпение. Вот-вот со смертью Эванс действие зелья прекратится, а Снейп ещё и тянет время. Девушка нетерпеливо сжала руки за спиной, всем своим видом показывая спокойствие и умиротворённость.

Одно радовало Северуса. Лили всё ещё жива. Он сел на постели и потянулся за брюками.

— Мне нужно переодеться, – тихо проговорил Северус, понимая всю абсурдность своего заявления, но рядом с этой женщиной он всегда чувствовал себя, мягко говоря, неуютно.

— Хочешь, чтобы я тебе помогла? – Мэри обворожительно улыбнулась. — Я могу...

Северус поспешно замотал головой. Пришлось переодеваться прямо под её пристальным взглядом. Эта заминка, однако, была очень полезной. Появилось время обдумать следующие действия. Если Мэри выпила испорченное зелье, то собой она станет гораздо быстрее. Осталось совсем немного, но сейчас Снейпу это не было на руку.

— Лили? – спросил он, застёгивая сюртук. — А где Гарри?

Северус только сейчас понял, что не знает, сколько проспал, и что могло произойти, пока он был в отключке.

— Гарри у Амбридж, — Мэри была готова к этому вопросу и не удивилась, — поэтому, я бы хотела, чтобы ты поторопился. Мне ещё нужно забрать его.

Обезоружить Мэри не было возможности, а подпускать её снова ближе он не собирался, боясь, что ведьма может активизировать портал. Путей было два: пойти с ней и узнать, где Лили, но при этом оказаться совершенно беспомощным. Либо попытаться позвать на помощь или напасть на неё, выдать своё знание и вновь поставить и себя и Лили под удар. Если у неё есть портключ, способный вынести её вместе с кем-то из замка, а это не подвергается сомнению, в связи с последними событиями, то она в любой момент может сбежать. Но, если это обман...

Северус на мгновение глянул в окно. Небо заволокли тучи. В полутьме профессору Снейпу удалось заметить несколько чёрных фигур.

— Дементоры? – вслух удивился он. — Дементоры в Хогвартсе?

— Что? – Мэри удивилась искренне, видимо, она ничего не знала об этом и подскочила к окну.

Северус на мгновение глянул в окно. Небо заволокли тучи. В полутьме профессору Снейпу удалось заметить несколько чёрных фигур.

— Дементоры? – вслух удивился он. — Дементоры в Хогвартсе?

— Что? – Мэри удивилась искренне, видимо, она ничего не знала об этом и подскочила к окну.

Снейп заметил, что волосы у неё медленно темнеют, меняются черты лица.

«Пора»

Пока Мэри отвлеклась на тёмные фигуры над замком, Северус не медля ни секунды, поймал её руки и завел за спину. От неожиданности Мэри не успела воспользоваться палочкой, которую Сев буквально выбил у неё из рук, и та покатилась по каменному полу. Ведьма стала брыкаться, но она не собиралась звать на помощь. На звуки потасовки из своего кабинета выбежала Мадам Помфри.

— Что здесь происходит?! – воскликнула колдомедик.

Северус на долю секунды ослабил хватку и этого хватило. Мэри вывернулась и ударила Снейпа коленом между ног, отчего тот согнулся от боли.

— Бегите! Мадам... Помфри... – прошипел он, шаря по полу свободной рукой в поисках своей палочки.

Но девушка не заставила себя ждать. С перекошенным гневом лицом она выхватила палочку и направила её на Снейпа.

— Авада...

— Стоять! – держа палочку наизготовку, Мартин появился, словно из тени.

— Мисс Стюарт, Вы арестованы.

Мэри застыла, не имея возможности двинуться. Обездвижив её, Мартин забрал палочку у неё из рук.

— Вы вовремя, – Северус, согнувшись, сел на кровать, боль постепенно отступала. — Вы нашли Лили? Где Гарри?

— Я не знаю, профессор Снейп, – нахмурившись, Мартин участливо помог Северусу лечь, и колдомедик тут же бросилась на помощь смущённому пациенту, — но мы ищем их.

Мэри смогла частично освободиться от заклятья, удерживающего её.

— Твоя жена мертва, Северус! Лили мертва! Делайте теперь со мной всё, что хотите. Я выполнила то, что желала! И пусть она горит в аду вместе со своим ублюдком! Ему тоже недолго осталось.

В этот момент подоспели вызванные Мартином мракоборцы и увели арестованную.

— Профессор Снейп, не верьте ей. Мы обязательно найдём Вашу Лили, — проговорил он, хмурясь, — она не может быть за территорией школы. Чары не выпустят. Мы ещё не обыскали весь замок и в Запретный лес отправим людей завтра утром.

— Я знаю, что моя жена жива, мистер Стивенс. Северус снова сел на постели. Но Мэри пусть думает иначе, пока возможно. Так нам будет спокойнее.

Зельевар поднялся и стал одеваться.

— Я должен помочь Гарри. А потом сразу займусь поисками Лили. Она не выпила лекарство сегодня. Я очень боюсь за неё.

* * *

— Мартин Стивенс сказал, что на замке стоят сильнейшие чары, Бродяга. А поэтому, даже используя сильнейший артефакт, сейчас невозможно перенестись дальше Запретного леса.

— Это значит, что Лили может быть в лесу?

— Либо Реддл спрятала её где-то в замке. Когда пропал Дрейк, подобной защиты на замке ещё не было.

— Скажи, ты мог подумать, Ремус, что у Джеймса окажется ещё один сын? – вдруг предался размышлениям Блэк.

— А ты мог подумать, что Хогвартс превратится в гнездо тёмных сил? Что Лили окажется живой? Что Снейп будет нашим другом?

— Не напоминай мне, пожалуйста. Я ведь чуть не убил его.

— Это я чуть его не убил.

— Не нужно, Рем. Прости меня. Я был ослеплён. Я не думал о последствиях...

— Ты не был бы собой, если бы всё повернулось иначе, — ответил Люпин, качая головой, и снова нахмурился, раздумывая.

— Я выпил зелье. Для меня превращение сегодня пройдёт легко, и я смогу оставаться в рассудке. Я обследую Запретный лес ночью. Большая вероятность, что Лили там. Она может быть ранена. Она превратится, и я буду её защищать.

— Я пойду с тобой.

— Нет. Пожалуйста, останься в замке. Возьми нашу карту. Ты ведь помнишь где она? И проверь каждый угол.

— Но это не займёт много времени, — попытался возразить Сириус. Ему хотелось быть полезным, а не сидеть в четырёх стенах, изучая карту.

— Ещё я хочу, чтобы ты остался с Дорой. Она вот-вот родит, и я не могу оставлять её одну.

— Да, сегодня ночью от тебя мало будет мало проку, даже если ты будешь с ней.

— Это так. Надеюсь, она всё поймёт и отпустит меня.

— Но ты можешь попросить Молли и Артура. Они прекрасно обустроились в Башне Гриффиндора. Она погостила бы у них.

— Она вряд ли захочет обременять их. Я бы попросил Мадам Помфри, если бы не Северус.

* * *

— Рем, ты куда-то собрался? – Нимфадора взглянула на мужа.

Молодая женщина нахмурилась. Ей не нравилось, когда Ремус не посвящал её в свои дела.

— Я решил, что сегодня проведу полнолуние в лесу, — Люпин тихо вздохнул, надевая тёплые ботинки.

— Но для чего? Ты выпил зелье. Мы всё это уже обсуждали, – Тонкс погладила свой выдающийся животик и поднялась. Боли в спине, обычные при беременности, да и на таком сроке, должно быть, по волшебству обходили её стороной.

— Я буду искать Лили. Ей нужна моя помощь. С тобой побудет Бродяга.

— Сириус может поискать Лили с тем же успехом. Я не хочу, чтобы ты уходил.

— Не говори глупости, Дора, — Люпин мягко сжал ладошки жены. — Сириус будет гораздо лучшим для тебя сторожем, чем я сегодня. А я должен попытаться найти её. Она совсем одна в лесу. Ты же понимаешь это, моя глупышка?

Нимфадора закатила глаза. У неё всегда появлялись противоречивые чувства, когда он так обращался к ней. Она чувствовала, что Ремуса нельзя удержать насильно. Его сущность — свобода. Он одинокий волк, который и не думал обзаводиться своей стаей, пока не появилась она. Такая забавная маленькая девочка с розовыми волосами.

— Обещай, что я не потеряю тебя.

— Ты не потеряешь меня, — Люпин бережно обнял жену, а она прижалась к нему крепче.

— Тогда иди. Ты нужен там.

* * *

Долорес Амбридж пробиралась по сугробам, держа на прицеле своей волшебной палочки двух подростков.

— Куда ты нас ведёшь? – шепнул Джинни Гарри, когда Амбридж не могла их расслышать.

— Сама не знаю... Я пытаюсь придумать что-нибудь, — у рыжеволосой гриффиндорки был такой взгляд, словно она решала наитруднейшую задачку.

Амбридж споткнулась и чуть не полетела в сугроб, но устояла.

— Где же это? – только теперь она стала понимать, что её водят за нос. — Где это оружие Дамблдора?

Подростки нерешительно сделали шаг назад.

— Оно здесь неподалёку. Оно скрыто чарами, – нерешительно проговорила Джинни.

— А может быть, ничего этого не существует, мисс Уизли? – Амбридж была зла на учеников, которые посмели провести её. — И вы просто дурите меня.

— Нет, что Вы? Как мы можем? – заступился за девушку Гарри. — Это уже близко.

— У меня сегодня был тяжёлый день, дети. В Министерстве творится бардак. Корнелиус заявил, что ему угрожают Пожиратели Смерти, и он собирается отправить меня в отставку, — вид у неё и правда был потрёпанный.

— Мы понимаем, профессор, — нерешительно проговорил Гарри, закрывая Джинни собой.

— Я ненавижу детей, — рука, сжимающая палочку, дрожала, и это был не холод, а растущий гнев. — Мне придётся сделать это.

Гарри шумно вдохнул морозный воздух, пятясь от палочки, и продолжая закрывать собой всхлипывающую гриффиндорку.

— Никто не узнает. Пусть думают, что вас съели оборотни...

Луна осветила заснеженную поляну. И неожиданно из чащи с громким рыком на них бросился волк. Гарри только и успел заметить, что мех его отливал рыжим.

Предсмертный крик раздался в Запретном лесу, вспугнув группу фестралов и заставив их подняться в небо.

* * *

Когда Сивый обратил её, Лили думала, что умрёт. Такой сильной была боль. Этот огонь, разливающийся по телу. Тогда она не помнила этих ощущений сразу после того, как потеряла сознание. Она была волшебницей, сильной волшебницей. За время, проведённое ею взаперти, сила её никуда не расходовалась, она лишь накапливалась, чтобы в ответственный момент исцелить её разум, не позволив ему быть ввергнутым в пучину боли.

Лили не представляла, какой будет боль, когда её клыки вонзались в человеческую плоть. Сегодня она окончательно стала оборотнем, и повернуть ничего было нельзя. Даже если ей удастся перегрызть глотку Сивому, она останется с этим навсегда. С кровью на клыках. Скрываясь от луны. Даже зелье не сможет заглушить эту муку. Всё кончено. Тело Долорес в последний раз дёрнулось в предсмертной агонии, и её поглотила смерть. Женщина, которая скрывала свою жестокость под отвратительной приторно-сладкой маской, была убита. Рыжая волчица отступила от трупа, и надрывный вой раздался в Запретном лесу. Вскоре ей ответили другие волки, и Лили, мгновенно сорвавшись с места, убежала в чащу, скрываясь в темноте. Она боялась, что разум, подаренный ей болью, вновь затмится, и она не сдержит своего зверя. Лили остановилась лишь тогда, когда почувствовала колючий снег босыми ступнями, и упала на колени. Снег снова стал колоть бархатную кожу тысячью игл. Лили была полностью обнажена. Луна скрылась за облаками, давая ей передышку, им всем. Ведьма вспомнила вкус крови и ту боль, что огнём сжигала её изнутри. Прижавшись спиной к дереву, она перевела дух, хоть в горле всё ещё стоял солёный привкус. Тогда девушка, дрожа, словно в лихорадке, стала есть снег. Он был обжигающе холодным, и это помогало погасить пожар в её теле, но ненадолго. Луна снова коснулась её своим светом, и молодая ведьма по-волчьи взвыла от боли. Казалось, будто всё тело её разрывает на куски.

* * *

— Мама! – Гарри бросился вслед за волчицей, но Джинни удалось удержать его.

Волчий вой наполнил лес, и подростки стали озираться по сторонам. Джинни подняла палочку, что валялась рядом и растерзанным телом Амбридж и выставила её наизготовку, даже не будучи уверенной, что палочка послушается её.

— Гарри! – неожиданно из леса выскочила Гермиона и бросилась гриффиндорцу на шею. — Что случилось? – в ужасе спросила она.

Она только сейчас увидела искалеченное тело директрисы в свете Люмоса от своей палочки.

— Ничего хорошего, – Гарри дрожал, как при лихорадке. — Мы должны убираться отсюда и как можно скорее.

— За мной! – Гермиона махнула рукой, показывая направление, и побежала впереди, освещая им путь.

Неожиданно луна скрылась за облаками, а гриффиндорцы продолжали бежать по снегу, утопая в нём почти по колено. Наконец, впереди показался свет. Это определённо был свет, исходивший от замка. Гарри теперь бежал последним и прислушивался к любому звуку, которыми лес сопровождал их бегство. Где-то далеко снова раздался душераздирающий крик, похожий на вой раненой волчицы. Гарри вздрогнул, сердце его пропустило удар, и гриффиндорец обернулся на звук. Но тут он увидел то, чего никак не ожидал увидеть. Прямо на них из темноты летело нечто. Это был дементор.

* * *

— Что вы сделали с Люциусом? – поинтересовался Драко скучающим тоном.

— Малфой находится там, где должен. Он пытался обмануть меня, будто ты и правда мёртв.

— Но почему он так поступил?

— Безумец. Он думал, что я могу навредить тебе.

Драко нахмурился. Значит, отец... то есть, Люциус беспокоился о нём, а Драко так ему отплатил.

— Он хотел защитить меня...

— Он хотел забрать тебя у меня, Драко. Но теперь он ничего не сможет сделать. Когда я убью Гарри Снейпа и всех его друзей, в Англии не останется человека, который по своей глупости решил бы мне противостоять. За тобой выбор, Драко. Будешь ли ты со мной или... Я не пощажу и родного сына, если он встанет на моём пути.

Внутри у Дрейка всё похолодело. Он знал, что этот разговор неминуем и вопрос однажды встанет ребром.

— Я с тобой, отец, — после непродолжительной паузы ответил подросток и горящим взглядом уставился на Тёмного Лорда.

— Я не сделаю тебе ничего плохого, Драко... – Тёмный Лорд вздохнул, читая в глазах подростка все его мысли, — Люциус слишком глуп, чтобы понять это. Я знаю, ты был напуган. Ты видел, как я убил твоего друга. Но это единственный путь для меня, чтобы выжить, Драко. Я обязан убить Поттера. Тогда Дамблдору нечего будет мне предъявить. Ведь он растил его для своей цели, как меня когда-то. А я не сделаю той же ошибки, что Гриндевальд. Ты ведь знаешь, что наш светлейший волшебник видел во мне когда-то лишь пешку, которая должна была жить ради его триумфа?

Драко проникся интересом к опасному собеседнику.

— Для него и Гриндевальд был лишь пешкой, как и все вокруг. Я не верю пророчеству, Драко. Но ради собственного спокойствия и поддержания своей власти, я должен уничтожить Снейпов.

— А почему бы нам... отец, не договориться с ними? Гарри умный малый, он не пойдёт против нас, если будет знать, что в безопасности он и его семья...

— Ты умён, Драко. Но слишком подвержен чувствам. Снейпы должны умереть. Это вынужденная жертва. Иначе нас с тобой сочтут слабыми, ясно?

— Да... отец, — Дрейк невозмутимо кивнул, ни одним мускулом лица не показав своего разочарования, — Только... Я бы не хотел в этом участвовать, — робко попросил он.

— Нет, Драко. Ты будешь участвовать. Ты приведёшь Снейпа младшего ко мне. А мисс Паркинсон тебе поможет.

— Паркинсон?

— Я пообещал ей жизнь одного гриффиндорца взамен на другого. Ох уж эта молодёжь... Несмотря на то, что с вами приятно торговаться, цены вы назначаете смехотворные.

* * *

Мэри с ненавистью следила за перемещением Мартина Стивенса по кабинету. Руки её были прикованы тяжёлыми кандалами за спиной.

— Выпейте это, мисс Стюарт. Вы совсем замёрзли, — Мартин поднёс к её губам чашку с чаем.

Мэри мотнула головой и зашипела от боли, когда кипяток обжёг её колени.

— Зачем же так неаккуратно? – Марти стёр капли чая со своей одежды чистым платком, — Вам в любом случае придётся рассказать правду. Будет это Сыворотка правды или подавляющее волю заклятье.

За конторкой сидел Перси Уизли, приготовившись записывать показания. Взглянув на него, Мария увидела такую ненависть во взгляде, что даже ей стало страшно.

— Я расскажу всё как есть... – тихо проговорила она, опустив глаза в пол, — я согласна на сыворотку.

Больше двух лет Мэри тренировалась сопротивляться действию сыворотки, и теперь это не было так страшно. Главное соврать поувереннее.

— Правильно, мисс Стюарт, — ухмыльнулся Марти и, запрокинув голову девушки, влил в неё целый флакончик зелья, — Марии пришлось всё проглотить и, она зажмурилась, ожидая вопроса и пытаясь сосредоточить, — Конфундус!

Мэри широко открыла глаза, не ожидая такой подставы. Её руки расслабились и повисли, гремя кандалами о деревянное кресло.

— Назови своё имя, — отрывисто произнёс следователь.

— Меропа Натали Стюарт-Реддл, — бесцветным голосом проговорила арестантка, взгляд её затуманился.

— Это Вы пытались убить Гарри Снейпа?

— Да...

— Сколько попыток Вы предприняли?

— Три.

— Что Вы сделали с Дрейком Поттером?

— Я отправила его в Малфой Манор.

— Почему Вы это сделали?

— По приказу отца...

... Убить мальчишку на первый взгляд было просто. Подсунуть ему заколдованный галстук или ремень, угостить отравленным яблоком или сбить с метлы. У меня не переводилось оборотного зелья, ингредиенты мне поставляли каждый день. Я с лёгкостью брала под Империо учеников и даже преподавателей, всё шло по плану и только непонятное везение постоянно спасало Снейпа.

— Что Вы знаете о планах Волдеморта?

Мэри довольно рассмеялась, когда, под утро сыворотка правды закончила своё действие.

— Этого не узнает никто.

* * *

Сириус проснулся посреди ночи, когда его разбудила собственная племянница. Блэк успел задремать с картой мародёров в руках. Нимфадора была дико напугана, хотя и старалась держаться.

— Началось, Сириус...

Ночную рубашку её можно было выжимать. Блэк подскочил, как от удара, хватаясь за волшебную палочку, и в следующее мгновение в Больничное крыло ворвался серебристый пёс.

Мадам Помфри в этот момент спорила со Снейпом, который поспешно собирался на помощь своей семье.

— Вы не имеете права меня задерживать, мадам Помфри.

— Вы ещё не вполне оправились, Северус и Вам вредны подобные... – договорить она не успела. В палату ворвался патронус Блэка.

— Мадам Помфри, быстрее сюда! Нимфадора рожает! Уже отошли воды! – голос Блэка не оставлял сомнений, в том, что тот сам был на грани истерики.

И всплеснув руками, колдомедик поспешила в свой кабинет за всем необходимым и сразу кинулась на помощь.

— Мерлин и Моргана! Принимать роды у метаморфомага! Это же сумасшествие... – причитала мадам Помфри, проносясь мимо Снейпа.

Тот только закатил глаза и спокойно вышел из палаты, отправляясь на поиски сына.

— Мерлин... Почему сейчас? Почему именно сегодня, — причитала роженица, тяжело дыша и стараясь облегчить свои страдания магией собственного тела, но та от чего-то совсем не хотела её слушать.

Нимфадора лежала на диване с ярко-красными волосами и с трудом сдерживала крик, когда в комнату вбежала колдомедик и выпроводила Блэка в коридор.

Сириус прислонился к стене, его колотило словно в лихорадке. Все страхи в мире ему показались глупой шуткой, по сравнению с тем, что сейчас происходило за дверью.

* * *

— Бегите! Джинни! Гермиона! Не оглядывайтесть! – крикнул Гарри девушкам впереди, перепрыгивая через сугробы.

— Дементор! – Джинни оглянулась и внутри всё похолодело.

Чудовищный монстр догонял их с огромной скоростью.

— Экспекто Патронум! – Выкрикнула Гермиона, пытаясь нащупать в своей памяти счастливое воспоминание, Гарри целует её в первые, сосредоточилась, и из её палочки вырвался лишь прозрачный обрывок серебристого света.

— Сосредоточься, Гермиона! – гриффиндорец уже чувствовал ледяное дыхание, от которого по спине побежали мурашки.

Гриффиндорка задумалась. Родители... последние зимние каникулы в Альпах всей семьёй.

— Экспекто Патронум! – лишь сноп искр и всё, — у меня не получается, Гарри!

— Вспомни Дрейка! Вспомни, как он случайно коснулся твоей щеки, а ты покраснела... Быстрее!

— Экспекто Патронум! – девушка остановилась, потому что больше не могла бежать, и из её палочки вырвался плотный комок света, превратившийся в маленькую, но очень энергичную выдру. Зверёк увидел дементора и, сверкнув серебристыми глазками-бусинками кинулся на него.

Спустя мгновение от школьных ворот показался тёмный силуэт, и ребята увидели ещё один патронус, спешащий к ним. Это была маленькая серебристая лань.

* * *

Лили очнулась на рассвете, замёрзнув без тёплой волчьей шубы на снегу. Первым кроме холода она почувствовала что её обнимают. Мужская рука покоилась на её талии. Женщина замерла, притворяясь спящей. Тот проснулся и закутал её в мантию. Через несколько мгновений она открыла глаза и увидела Рема, который одевался, отвернувшись. Лили села на снего, кутаясь в мантию, а оглянувшись вокруг, увидела рядом свою одежду. Тогда женщина подтянула к себе свои вещи и тоже стала одеваться в смущённой тишине. «Он нашёл меня», — подумала Лили и нахмурилась, заметив пару свежих шрамов у него на спине.

— Рем... – девушка прокашлялась и поднялась, надевая на плечи тёплую мантию.

Мужчина обернулся, застёгивая рубашку, и его лицо на мгновение озарила тёплая и смущённая улыбка.

— Я очень рад, что нашёл тебя живой... – на лице у него Лили заметила ещё один тонкий порез.

— Это я тебя так? – она поднялась и осторожно коснулась его щеки, потом взяла свою волшебную палочку и стала водить палочкой у его лица, залечивая рану.

Люпин загадочно улыбнулся, и Лили покачала головой.

— Надеюсь, между нами ничего не было... – произнесла ведьма и смутилась.

— Если не считать небольшой шутливой потасовки, то ничего. Не волнуйся. Волчицы верные создания. У тебя уже есть свой волк. Да я и не посмел бы.

— Ты был в трезвом уме... Ты выпил зелье... – проговорила она и чуть улыбнулась, положив голову ему на плечо, — Я так рада, что ты нашёл меня. Ничего не помню... – добавила, хмурясь, — Машка! Мэри! Она в замке! Северус и Гарри в опасности! – вдруг испуганно проговорила Лили, глядя в янтарные глаза.

— Мэри уже под стражей...

Лили обернулась, услышав голос мужа, и смутившись, отступила от Римуса, но в тот же миг решительно шагнула к Снейпу.

— Любимый...

— Стой, Лили! – Ремус выхватил палочку и направил её на невесть откуда появившегося Снейпа, — Не трогай её! Где мы познакомились?

— В Хогвартс-Экспрессе вместе с Лили. Глупый вопрос, Люпин. Любой мог догодаться, что мы встретились в Хогвартс-Экспрессе.

Снейп легко подхватил жену на руки и взглянул на Рема, испепеляя его строгим взглядом, тот лишь покачал головой.

— Поздравляю тебя, Люпин. Ты стал отцом, — наконец, после небольшой паузы произнёс Снейп и слегка усмехнулся.

— Что?! Дора! Она в порядке? – Рем был ошарашен этим заявлением, казалось, что ему не хватает дыхания.

— Что с ней станется... Беги уже туда, — Снейп снова усмехнулся и прижал Лили к сердцу, закутав любимую ещё и в свою мантию, когда Люпин оставил их наедине, — Ты так меня напугала, любимая...

* * *

На следующий день школе творился полный разброд. Многие учителя отправились на поиски профессора Амбридж и большая часть уроков были отменены, что само по себе не могло не радовать учеников. Мартин Стивенс перед завтраком заявил, что директора Дамблдора в его покоях так же не оказалось. Министерство Магии полностью отрицало то, что в окрестностях Хогвартса ночью могли находиться несколько дементоров, как утрверждали некоторые учащиеся.

— Во всяком случае, — добавил от себя следователь, — министерство не было в курсе перемещения тварей из Азкабана.

Утро и последующий день выдались туманными, и мало кто отважился выйти за пределы территории Хогвартса, зная, что вполне возможно неподалёку разгуливает никем не контролируемая стая дементоров. Как только Мэри препроводили в Визенгамот для суда, границы Хогвартса перестали охраняться так пристально, однако, Министерство просило никого пока, до конца расследования, не покидать пределов замка.

Старшее поколение собралось в гостиной мастера зелий. Здесь было достаточно тихо и спокойно, чтобы обсудить насущные вопросы. Ремус писал под диктовку жены письмо Андромеде, пока Лили вместе с Северусом готовили кофе. Когда с мелкими делами было закончено, а кофе подан, волшебники устроились на диване и креслах в полукруге камина.

— Я слышал оборотней к северо-западу отсюда сегодня ночью. Их было не меньше сотни, — поделился Ремус давно вертевшейся у него на языке информацией.

— Оборотни, дементоры, министерство... что-то назревает... – Северус поёжился и запахнул мантию, стоя у окна, за которым виднелось лишь очертание берега в тумане.

— Думаешь, мы здесь как в ловушке? – Лили серьёзно взглянула на мужа, и тот развёл руками, всё ясно было и без слов

Мародёры выразили молчаливое согласие.

— Что вы предлагаете делать? – спросила Нимфадора со своего кресла, вся обложенная подушками и со спящим младенцем на руках.

— Я думаю одно, — Северус сложил руки на груди, — нам надо выбираться из Хогвартса. Оставаться здесь глупо. Дамблдор и тот оставил замок.

— А что если он отправился на поиски чего-то нового, что может нас спасти? — осторожно спросил Блэк, уже зная, что никто кроме племянницы эту мысль не поддержит.

— Дамблдор сейчас либо ищет способ продлить свою драгоценную жизнь, либо пишет завещание. А что ты бы делал на его месте, будь у тебя не больше месяца в запасе? — усмехнулся Снейп, но никто и его веселья не поддержал.

— Этот замок — неприступная крепость. Мы сможем продержаться здесь очень долго, а если мы сбежим, у кого есть гарантия, что нас не поубивают поодиночке? — задумчиво проговорил Ремус.

— Да, если мы соберёмся в одном месте, убить нас будет тяжелее... — фыркнул Северус и сел на кресло у своего письменного стола. Лили поднялась и, обойдя диван, присела на подлокотник к мужу.

— Вам с Тедди необходимо покинуть замок любой ценой, — Ремус мягко улыбнулся, глядя на спящего младенца на руках у жены.

— Но зачем Ему Хогвартс? – Блэк глотнул огневиски и поморщился.

— Здесь Гарри, здесь все мы. И здесь ещё что-то, что ему очень нужно, — задумчиво проговорил Снейп и отчего-то остановил взгляд на стопке эссе подписанной Когтевраном, — Крестражи... Напомните мне, кто говорил о том, что Он использует всевозможные артефакты, связанные с основателями факультетов?

— Да... – отозвалась Лили, ловя каждое слово мужа, — Медальон Слизерина, Чаша Хаффлпаф...

— Когтевран, Лили. Что если Он нашёл давно утерянную диадему Когтевран?

— Какую такую диадему?

— Ту самую, которая по легенде наделяет примерившего её небывалыми умственными способностями.

— Вот откуда все его знания...

Дни выдались на редкость туманными. Из окна замка с трудом угадывались очертания гор и Запретного леса, а иногда и их видно не было. Студенты лишь изредка выходили во двор, когда их вынуждали обстоятельства, только чтобы перебраться из одного корпуса в другой на занятия. Даже полёты отменили из-за такой ужасной видимости. Но все боялись не тумана, а того, что может скрываться за ним. Слух о разгуливающих рядом дементорах заставлял кровь стынуть в жилах многих и не только учеников. Во время обеда в замок прилетели совы впервые за несколько дней. Это казалось чудом. Все студенты шумно обсуждали принесённые им новости. В этот день никто не остался без взволнованных писем от родных. Одна из птиц тихо опустилась на преподавательский стол перед профессором МакГонагалл, которая на время стала исполнять обязанности директора школы. Минерва быстро пробежала глазами по строчкам давно знакомого ей размашистого почерка и поднялась к трибуне, прося тишины.

— Уважаемые студенты, я понимаю вашу радость по поводу возвращения нам возможности получать новости извне, но эти вести не терпят отлагательств. Поэтому прошу Вас на несколько минут отложить свои дела и выслушать меня, — в зале шорох пергаментов стих и наступила настороженная тишина, — Профессор Дамблдор покинул замок не просто так. Вот в моих руках его письмо, многие из строчек которого адресованы всем нам, — она поправила очки и стала зачитывать, — "Друзья мои, в этот день хочу сообщить вам, что я всё ещё жив и с вами. Может быть, здесь, за пределами замка разыгрывается сейчас такая буря, какую вы сможете пережить только собравшись вместе. Я, в свою очередь, делаю всё, что могу, на благо и во спасение волшебного мира. Спасём же наши жизни вместе, не дадим врагу пробраться в наши сердца. Будем стойкими в эти тяжёлые для нашего народа дни...»

Когда директриса закончила читать, тишина, стоявшая в зале во время её монолога, прервалась редкими аплодисментами со стороны столов Гриффиндора и Пуффендуя. Остальные через минуту вернулись к своим письмам, словно намеренно игнорируя слова директора.

* * *

— Мисс Стюарт была отправлена в Азкабан сегодня утром. К сожалению, больше ни одной живой душе не удастся покинуть замок без ведома моего начальства. А значит и Министерства и Того-кого-нельзя-называть, — Мартин Стивенс сидел в кресле посреди гостиной декана слизерина в практически парадной мантии и с зализанными назад чёрными волосами.

— Мы должны подготовиться, если они решат напасть на школу, — Блэк пожал плечами и взглянул на Снейпа, ожидая от него поддержки.

— Мы ничего не сможем сделать пока мы здесь, как в ловушке, — Северус был одним из самых благоразумных людей в этой гостиной, во всяком случае, он сам так считал, — Если мы одни.

— Вы должны знать, что последние новости говорят о том, что в Министерстве совершеннейший хаос. Об этом молчат, но большинство высоких чиновников уже находятся под Империусом, — Мартин сгущал краски.

— Мы не одни. У нас есть Хогвартс. Мы все вышли из этих стен, каждый волшебник посчитает своим долгом защитить их, — Не выдержала Нимфадора.

— Если Вы считаете, что мы проиграем, почему Вы всё ещё здесь, мистер Стивенс? — Лили странно посмотрела на него.

— Я и оказался здесь, миссис Снейп, потому что знал, что так будет, — не замедлил ответить он, будто ждал этого вороса, — Вы не представляете, господа, каких трудов мне стоило уговорить начальство прислать именно меня сюда. Однажды я услышал слова Руквуда. Он докладывал кому-то, что министр Фадж под Империо. И я понял, что всё, что говорил ваш сын — правда, а министр лгал. Тогда я и заинтересовался вашим делом, вспомнив, что моя карьера началась именно благодаря вам. Я осознал, что должен помочь, когда дело приобрело столь серьёзный оборот. Перси сам пришёл ко мне, когда узнал о гибели брата и просил взять его с собой. Я понял, что после Министерства они возьмутся за Хогвартс. А пару дней назад я открыл, что и моё начальство ничего не может сделать без ведома Министра, а значит, и...

— Волдеморта.

— ...Сами знаете кого.

— Вы авантюрист, мистер Стивенс. Вам не говорили, что вы должны были попасть на Гриффиндор? — несмотря, что парень хотел помочь, Северуса всё в нём раздражало. Как он мог всегда держаться так откровенно уверенно и свободно?

— Шляпа хотела отправить меня на Слизерин, профессор Снейп. Я сам выбрал Когтевран, — Мартин усмехнулся, а Снейп прищурил свои чёрные глаза, испепеляя ими молодого щёголя.

— А, может быть, Дамблдор так и задумывал? Собрать нас всех в Хогвартсе, тайно, чтобы мы смогли дать отпор врагу? — задумчиво проговорил Люпин.

— Или нас всех сразу перебили, — Снейп отвлёкся от игры в гляделки с Мартином и скривил губы в недоброй усмешке.

— У нас нет выхода. Поэтому мы должны попытаться, собрать все силы. Смотрите, у нас есть небольшой отряд из не последних в Ордене волшебников: Сириус, Северус, Нимфадора, Лили, Минерва, Филиус, Артур и Молли... — рассуждал Рем.

— Родители не верят, что нам может грозить опасность. Они уверены, что Дамблдор всё устроит. Я говорил им, что нельзя просто так сидеть сложа руки и ждать, когда нас придут брать тёпленькими прямо в своих постелях, — пожаловался Перси, когда речь зашла о его родных.

— Я не верю Дамблдору, как и большинство из вас, но...

Блэку не дал договорить Снейп.

— Как я уже говорил, нам надо подготовиться к осаде. В любом случае, это лучшее, что мы можем сделать в данной ситуации.

— Отец, я хотел спросить... — Гарри распахнул дверь и остановился на пороге, удивлённо переводя взгляд с одного на другого взрослого, — Господа... и дамы, что здесь происходит? — взволнованно спросил он, неужели они решают что-то важное и снова без него.

Лили издала нервный смешок, её малыш был таким забавным сейчас.

— Сокровище моё... — она подошла к растерянному мальчишке и обняла его за плечи, — Идём, я напою тебя горячим шоколадом и всё тебе расскажу.

Большинство облегчённо выдохнули, когда подросток с матерью скрылись в кухне. Сев знал, что Лили не сможет скрывать от сына правду, но поведает ему обо всём на сколько возможно мягко. Мастер зелий вымученно улыбнулся и устало опустился в кресло.

— Они тоже захотят сражаться и мы не сможем защитить их.

— Он избранный, твой сын — наша единственная надежда, Северус. Понятно, если он считает, что должен сражаться наравне со взрослыми.

— Мы держимся на честном слове, Блэк. Свою настоящую надежду мы потеряли несколько дней назад. А скоро можем потерять и всех своих детей.

— О чём ты, Северус?

— О пророчестве. Если оно подлинное... Не о Гарри говорится в нём. В пророчестве говорится о Драко Малфое.

— Но он же мёртв...

— В этом году он переступил порог школы под именем Дрейка Поттера. Нарцисса рассказала мне всё незадолго до своей гибели. Я хранил эту тайну, пока должен был защищать мальчика, теперь нет смысла скрывать. Мы потеряли возможного избранного.

— Но ведь он никак не подходит под пророчество!

— Уверяю вас, что подходит. Он должен был родиться позже. Нарцисса пила специальное зелье, чтобы сбить с толку мужа и Тёмного Лорда.

Сириус понимающе кивнул, он припоминал, какие слухи ходили о его сестре и лучшем друге, да и Джеймс не спешил их опровергать, когда друг пытался его предупредить.

— Мы должны разыскать остальные крестражи, пока он не разбил нас.

— Гарри считает, что один из них должен быть спрятан в Хогвартсе.

Лили вернулась вместе с сыном в гостиную, и гриффиндорец смущённо опустил глаза, усевшись прямо на ковёр у камина рядом с коленями матери, которая присела на краешек дивана.

— Ты знаешь, Лили, что твой сын снова и снова поражает меня своими способностями, о которых простой смертный может только мечтать? — фыркнул Северус недоверчиво.

Колдунья довольно улыбнулась, запустив руку в непослушные волосы сына.

— Наш сын, Сев.