— Малфой! Убери своего белобрысого хорька от моего сына! — внезапно кричит Рон, соскочив с дивана и ринувшись к двум громко переругивающимся шестилетним карапузам.
— Скорпиус Джеймс Поттер-Малфой! Сколько раз тебе можно говорить, чтобы ты даже близко не подходил к этому недоумку Хьюго? — не слишком педагогично выкрикивает Драко, одергивая сына за воротник рубашки.
— Но пап, — всхлипывает Скорпи. — Он сказал, что я похож на девчонку! На девчонку, представляешь?
— Тише, малыш, тише, — Драко приседает на корточки и ласково стирает слезинки со щек светловолосого мальчика. — Не слушай его. Ты же выше этих противных Забини-Уизли?
— Эй! — возмущенно отзывается Блейз, тоже подоспевший к месту трагедии. — Между прочим, твой сын первый начал.
— Ничего я не начал! — вспыхивает Скорпиус, выворачиваясь из объятий отца. — И вообще. Пойду я. Поиграю с Альбусом и Эдвардом.
Драко ободряюще улыбается сыну и встает на ноги. Но, наткнувшись на свирепые взгляды семьи Забини-Уизли, кривится.
— Что?
— Веди себя прилично, хотя бы по старой дружбе, — качает головой Блейз, приобнимая Рона за талию. — Сегодня у Розы день рождения. Она так хотела видеть малышку Лили на празднике! Так что тебе придется вести себя прилично!
— И будет лучше, — добавляет Рон, поглаживая мужа по плечу. — Если ты отправишь свое белобрысое отродье обратно домой. Камин свободен.
— Рон! — сильные руки обвиваются вокруг готового взорваться Драко и прижимают разъяренного блондина к широкой груди. — Не забывайся. Это и мой сын тоже.
— Гарри, всегда хотел тебе сказать: у тебя просто отвратительный вкус, — морщится рыжий, устало ткнувшись лбом в плечо мужа.
— Конечно, дружище. Ты мне это говоришь каждый раз, когда мы собираемся вместе, — хмыкает Гарри, поглаживая вздымающуюся грудь разомлевшего в его объятьях Драко. — Дорогой, ты сегодня потрясающе выглядишь…
— Спасибо, милый, — нежно улыбается мужу Поттер-Малфой и откидывает голову ему на плечо. — А ты сегодня подозрительно в хорошем настроении.
— Я всегда в хорошем настроении, когда ты рядом, — мурлыкает Гарри, прикусывая розоватую мочку уха.
Драко краснеет и ахает.
— Прекрати! В последний раз, когда ты был в таком настроении у нас через девять месяцев появилась Лили...
Рон начинает кашлять:
— Это в каком это смысле?
— А в таком! — экс-слизеринец хмурится. — Он заигрывает со мной, потом кормит с рук, мы занимаемся страстным сексом, и в итоге оказывается, что в пирожном было зелье беременности!
— Но я так люблю детей, — вздыхает Гарри, сильнее обнимая блондина. — И тебя, когда ты в положении. Большой живот делает тебя таким милым и беззащитным... И мне нравится ублажать тебя, выполнять любые твои капризы... И успокаивать твои истерики...
— А я никогда не хотел детей!
— Тогда почему ты плакал от счастья, когда на свет появился Скорпи?
— Гарри! — смущается Драко.
— Наша самая любвеобильная парочка как всегда, — смеясь, в гостиную входит Том, ведя за руку воодушевленного Артура. — Рон, где Хьюго?
— Здравствуйте, дядя Блейз, дядя Рон. Здравствуйте, дядя Гарри и дядя Драко, — Артур нетерпеливо дергает отца за рукав. — Я пойду?
— Да-да, беги.
Артур скрывается из вида, а Том смущенно чешет затылок.
— Что-то я себя здесь лишним чувствую…
Мужчины смеются, и в гостиную тут же просовывается голова Билла.
— Хэй, парни. А вот и мы.
— Привет, Билл, — хором приветствуют все друга.
— А я хочу есть, — вздыхает Рон, нехотя высвобождаясь их объятий чернокожего мужчины.
— Что не удивительно. Тебе, Уизел, лишь бы брюхо набить! — ехидно замечает Драко.
— Драко! — сыплются возмущения на блондина со всех сторон. — Прекрати выражаться!
Блондин сжимается и прячет лицо на груди Гарри. Тот, собравшись было присоединиться к возмущенным, тяжело вздыхает и гладит мужа по волосам.
— И я Забини-Уизли уже восемь лет, мог бы и запомнить! — вносит свою лепту Рон, обижено поджав губы, и удаляется на кухню, откуда доносится заливистый девичий смех.
Блейз потягивается, а Гарри лишь качает головой.
— Дорогой, ты помнишь, о чем мы разговаривали сегодняшним утром?
— О, — тут же поднимает лицо оживленный Драко. — Ты сказал, что мы вечером пойдем на день рождение Розы. И так увлеченно об этом рассказывал, что почти вся сахарная пудра с тех французских пирожных осталась на твоих губах. Ты что-то говорил, говорил, говорил, а пудра не хотела убираться. Тут мне захотелось стереть эту белую крошку, а ты не так меня понял. Никогда не думал, что стол — это такая неудобная вещь. Уверен, завтра на пояснице у меня будет огромный синяк, с такой силой ты вкола…
— Дорогой, я не об этом, — краснеет Гарри, под дружное хихиканье со стороны дивана.
— А что? — пожимает плечами неожиданно вошедший Морис. — Утренний секс — прекрасное начало дня.
Диван в составе Блейза, Тома, Билла и Чарли начинает хохотать, а Гарри смущается еще больше. Драко улыбается и делает пару шагов к креслу, как вдруг его обступают с двух сторон две абсолютно одинаковые восьмилетние девочки с длинными и идеально прямыми медными волосами в расклешенных клетчатых юбочках.
— Здравствуйте, дядя Драко, — делает книксен первая.
— Как у вас дела? — спрашивает вторая, копируя жест сестры.
Блондин издает громкий стон. Близняшки Ли и Ди были его личным кошмаром.
— Гарри! — Драко резко разворачивается и спасается бегством от юных мучительниц.
В комнату рука об руку входят Фред с Джорджем.
— Элизабет, Диана, не пугайте дядю Драко, — Джордж весело подмигивает дочерям. — У вас впереди еще целый вечер!
Девочки расплываются в милейших улыбках и кивают. Драко начинает тихо хныкать.
— Гарри! Ты же спасешь меня от этих сумасшедших Уизелетт? Мне категорически не идет зеленый цвет волос!
— Драко, ты все никак не можешь запомнить нашу фамилию? — вздыхает Фред, присаживаясь на подлокотник дивана.
— Я прекрасно помню вашу фамилию! — огрызается бывший слизеринец, незаметно пододвигаясь еще ближе к Гарри, стоящему поодаль с независимым видом. — Ты, — он тыкает пальцем в одного из близнецов. — Уизли. И ты — Уизли. Значит ваши монстры — тоже Уизли!
— Не правда, — хмыкает Джордж. — Когда я делал предложение Фреду, он отказался менять свою фамилию…
— Но… — Драко в замешательстве хлопает глазами.
— Да, кто согласится из Уизли превратиться в Уизли? — качает головой Фред.
— Поэтому…
-...мы взяли…
-…двойную фамилию!
Блондин сглатывает и оглядывается, безмолвно ища поддержку в виде шрамоголового героя, что-то рассказывающего пятилетнему Альбусу.
— Но так же нельзя… — пытается взять Драко ситуацию в свои руки. — Это невозможно!
— Вы не правы, дядя Драко, — отзывается Ли.
— Это возможно, — кивает Ди.
— И поэтому вы не можете называть нас Уизелеттами, — покачивается с пятки на носок Лиза.
— Потому что мы не Уизли, а… — Диана копирует жест сестры, и они хором заканчивают:
— Мы — Уизли-Уизли!
Драко охает и мгновенно бледнеет:
— Ваша чокнутая семейка сведет меня в могилу…
— Мы не чокнутые, — обиженно поджимает губы Фред.
— Это ты немного того, — вздыхает Джордж. — Надеюсь, Уизлетта-Уизлетта даже для тебя звучит странно…
— Папа! — кричит Альбус, подбегая к зеленеющему отцу. — А правда, что детей приносят гиппогрифы?
— Конечно, нет, сынок, — хмурится Драко, снова беря себя в руки. — Кто тебе сказал такую чушь?
— Папа.
— Слушай внимательно. Гиппогрифы не могут приносить детей, потому что они ужасные, злые и грязные! Маленьких деток находят в каминной сети родители.
— Я так и знал! — восторженно хлопает в ладоши Альбус и уносится на верх с криком:
— Эдвард! Я был прав! Это все летучий порох!
Родители только пожимают плечами.
Пока отцы обсуждают работу и квиддич, на кухне царит мир и покой…
— Бабушка! — кричит Роза Уизли, пока еще пятилетняя рыжеволосая особа. — Я хочу, чтобы на торте были вишенки!
— Но, дорогая, — охает Молли. — Там же уже нет места! Ты хотела розочки, потом шоколадные лягушки. Затем снитчи… А теперь еще и вишенки?
Девочка дует губы, а рядом сидящая Лили смеется:
— Да ладно! Этот торт тоже очень красивый! И я уверена, что вкусный!
— Да, Лили правильно говорит, — картаво добавляет Виктория Дюпон-Уизли, прекрасно говорящая по-французски в свои пять.
В кухню вбегает черноволосая кудрявая девочка с огромными голубыми глазами.
— Бабушка!
— Молли, дорогая!
Молли Морган, дочь Перси, единственного, кто согласился поменять свою фамилии после брака, кидается на шею своей любимой бабушке. В кухню, хихикая, входят близняшки. Из зала доносится нецензурная ругать и хор голосов, предупреждающих «Хорек, тебя больше никто и никогда не пригласит на семейный праздник!». И возмущенный голос Драко: «Да больно надо!».
И вот, угощение готово. Бабушка ставит обильно украшенный сладким декором торт на поднос и втыкает в него шесть свечей. Девочки убегают вперед с кухни, а Молли медленно, стараясь не уронить сокровище, входит в зал.
На диване вальяжно развалился Чарли, с Томом под боком. Рядом сидит Джордж, гладящий по колену Фреда, сидящего на подлокотнике. Перед камином на коленях сидит Перси, пытаясь развеселись угрюмого Эдварда, которому не понравилось, что папа Марк не смог придти. Поодаль тихо переругиваются Скорпи и Хьюго, вокруг которых кружится в каком-то своем танце Лили. Артур, тезка своего деда, сейчас лежащего в больнице, рассказывает что-то Альбусу, у которого от удивления приоткрыт рот. Ли и Ди, до странного тихие, примостились возле дивана и теперь о чем-то загадочно шепчутся с младшей Молли. Похоже, скоро у дяди Драко вырастут рога. Виктория сидит на коленях Билла и забавно качает ножками. За их креслом стоит улыбающийся Морис, а рядом стоят в обнимку Блейз и Рон. Вокруг них бегает нетерпеливая именинница. В единственном кресле сидит Гарри Поттер-Малфой, придерживая мужа за талию и по-кошачьи улыбаясь, в то время как Драко, сидящий на его коленях, то и дело хмурится или недовольно кривится. В светлой шевелюре просматриваются тонкие синие пряди. А Молли...
Молли просто счастлива.
01.02.2011 ...и вишенки
— Поттер, что это?
— Ух ты. Это похоже на… две хихикающие вишенки? Да, это определенно они. И я уже восемь лет как Поттер-Малфой.
— А мне плевать! Что они делают у меня на спине?!
— Хм. Хихикают?
— Я уверен, что это сделали эти противные Уизелетты.
— Они, между прочим, очень милые. И тебе идет эта татуировка…
— Я же аристократ! Мне нельзя иметь ни татуировок, ни шрамов!
— Упс. Драко, только не смотри в зеркало.
— Гарри? Гарри, что ты говоришь?.. Фестрала мне в задницу!
— Драко! Я же просил не подходить к зеркалу!
— Их шесть! У меня на спине шесть по-идиотски хихикающих вишенок! Я убью этих Уизли!
— Они Уизли-Уизли…
— Заткнись, чертов защитник рыжей семейки!
— Да ладно тебе… Лили вон тоже рыжая. Вся в бабушку.
Vova
