Еще одно Рождество пришло почти во весь Хогвартс… на подземелья, как всегда, веселье, отдых и смена времен года не распространились. Казалось, что только у одинокой веточки Волшебной Омелы было странное чувство юмора. Она висела в кабинете зельеварения, прямо над столом Северуса Снейпа.
Крохотное растение было замечено внимательным взглядом одной очень умной студентки на первом уроке зельеварения.
— О, посмотрите, сэр, это Магическая Омела, — с восхищением воскликнула Гермиона, указывая рукой куда-то немного выше профессора.
Северус вздохнул и приподнял одну бровь:
— Мисс Грейнджер, вы, должно быть, одурманены. Не люблю такие вещи, именно поэтому они держатся подальше от подземелий.
Когда Драко заговорил, его голос немного дрожал:
— Профессор, она говорит правду.
Взметнулись темные волосы, глаза цвета оникса изумленно расширились, и зельевар мрачно хлопнул себя по лбу:
— О, святой Мерлин! Пошло прочь, глупое растение!
Однако Омела ни на дюйм не сдвинулась с насиженного места.
Гарри наклонился к Гермионе:
— Волшебная Омела?
Молодая девушка с удивлением посмотрела на зеленоглазого волшебника, прежде чем объяснить:
— Вообще-то, это довольно странно, так как предполагается, что Омела должна принести единственную настоящую любовь. Хотя Снейп, конечно, все равно остается Снейпом, и его веточка перевязана черной ленточкой, а не празднично красной, — сказала Гермиона, указав на черную ленту двум своим друзьям.
Брови Рона исчезли под челкой:
— Настоящую любовь Снейпа? Ты имеешь в виду, что она у него есть?
— Должна быть, потому что Омела никуда не денется, пока эта любовь не придет, и они не поцелуются, — ответила девушка, пожимая плечами.
— Так профессор застрял под ней до тех пор, пока не случится то, что ты описала? — спокойно спросил Гарри.
— Да.
— Прекрасно, только Волшебной Омелы мне не хватало… — мрачно прошептал Снейп.
К сожалению хогвартских студентов, характер профессора зельеварения, и без того не отличавшийся радушием, с появлением Магической Омелы стал еще хуже, чем обычно, превратив его в мерзавца. Причиной такого резкого ухудшения была не только дурацкая Омела, но и то, что был всего один человек, которого он хотел поцеловать: Гарри Поттер.
Глава Слизерина влюбился в него довольно давно, но когда именно, Северус не был уверен. В прошлом году он, так или иначе, скрывал это, и Снейп не думал, что правда выйдет на свет, но она вышла, причем столь унизительным образом. В конце концов, непохоже было, что у него есть хоть малейший шанс быть настоящей любовью Гарри Поттера… сама вероятность этого, по мнению профессора Зелий, очень мала.
Гарри обнаружил, что он не может выбросить из головы человека, в которого влюбился. Никто не знал, кроме него, о его любви к Северусу Снейпу, и он хранил эту тайну на протяжении двух лет, что для Хогвартса было чудом.
Гриффиндорец отчаянно хотел сделать что-нибудь с заколдованной веточкой Волшебной Омелы, которая повсюду следовала за Мастером Зелий, но была одна проблема: вокруг вечно было множество людей. Кроме того, Северус ненавидел его, и Гарри даже и не мечтал услышать что-либо, кроме отказа, в ответ на предложение встречи… Поэтому он должен дождаться идеального момента, чтобы увидеть, сможет ли его поцелуй освободить Северуса от Омелы…
Был Сочельник, когда Гарри понял, что не может уснуть. А всегда, когда он не мог уснуть, Гарри вставал с кровати, надевал кое-какую одежду, набрасывал шарф и шел на прогулку. Гриффиндорец был рад, что сегодня его не могут задержать из-за поздней ночной прогулки, ведь это было Рождество. Завернув за угол, зеленоглазый парень замер, безошибочно угадав профессора зельеварения. Северус стоял и пристально смотрел через окно на падающий снег.
Над ним по-прежнему висела Волшебная Омела, и хитрая мысль, которая определенно принадлежала слизеринской половине души Гарри, прокралась в голову. Он осторожно снял шарф со своей шеи и свернул его пополам. Молодой человек тихо подкрался сзади к профессору зельеварения и торопливо накрыл шарфом темные глаза волшебника.
Снейп замер — он был настолько поглощен созерцанием снега, что даже его реакция шпиона оказалась слишком медленной. Профессор зельеварения тут же обнаружил, что другой человек наложил на него одну из разновидностей Петрификус Тоталус, так как он не мог двигаться, но остался стоять на ногах.
Паника Снейпа все нарастала, когда он почувствовал, как чьи-то руки мягко ласкают его грудь, перемещаются назад и прослеживают линию его позвоночника. Если бы он мог, зельевар задрожал бы от удовольствия. Северус услышал, как человек обошел вокруг него и остановился напротив, вместе с тем на его грудь вернулись чьи-то руки и начали снова его ласкать — движения были нежными, почти благоговейными.
Руки медленно поднялись, пальцами нежно обводя черты его лица, губы нашли его собственные. Поцелуй был похож на волшебство, он согрел то холодное место, в котором он обычно прятал свое зачерствевшее сердце. В этот момент Северусу отчаянно захотелось сломать удерживающие его глупые чары, но темноволосый мужчина быстро понял, что они слишком прочны для него. Неизвестный нахально прижал его сильнее и ближе к себе. Плоская грудь коснулась Северуса, и тут же прикрытые повязкой темные глаза расширились, когда мастер зелий понял, что целующий его человек был мужчиной.
Когда поцелуй внезапно оборвался, и человек отступил, Северус вновь почувствовал разливающийся внутри него холод. Профессор зельеварения слышал, как человек обходит вокруг него, останавливаясь сзади, и затем нежно и осторожно снимает повязку с его глаз. Снейп снова проклял эти глупые чары, которые мешали повернуться и увидеть, кто это с ним сделал. А Северус действительно хотел прямо сейчас увидеть, кто был достаточно смел, чтобы поцеловать его.
Зельевар стоял и раздраженно слушал, как удаляются, становятся эхом шаги. Через некоторое время Северус почувствовал, как чары отпускают его. Темноволосый мужчина быстро посмотрел наверх, глаза цвета оникса изумленно расширились: Волшебная Омела исчезла.
Снейп вздохнул: неудивительно, что он чувствовал себя так хорошо, если это была его настоящая любовь. И теперь, благодаря этой изобретательности и, вероятно, его вечно раздраженному характеру, профессор зельеварения понятия не имеет, кто поцеловал его.
Внезапная мысль посетила его: сейчас были Рождественские каникулы — следовательно, очень мало учеников и преподавателей осталось в школе, а значит, будет не так уж и сложно выяснить, кто поцеловал его. На самом деле, единственными из преподавателями, оставшимися на Рождество в школе, были мадам Помфри и директор МакГонагалл. Так как Северус знал, что его любовь была мужчиной, это не могла быть ни одна из них.
Рождественское утро было ярким и ясным. Профессор зельеварения шел на завтрак, все еще ломая голову над вчерашним поцелуем и анонимным Рождественским подарком, который он получил, состоящим из редких компонентов для зелья. Темноволосый мужчина быстро сел и посмотрел на Минерву:
— Кто остался здесь на Рождество?
Немного удивленная его вопросом, но нежелающая показывать это, женщина ответила главе Слизерина:
— Давай посмотрим… в этом году ни одного пуффендуйца, Люси Ашберн и Джейн Рид из Когтеврана, Эндрю Кроу, Стивен Сильвер и Драко Малфой из Слизерина, а единственным оставшимся гриффиндорцем является Гарри Поттер.
Северус откинулся на спинку стула, теряясь в мыслях. Он знал, что может вычеркнуть двух девушек из списка, остается четверо парней. Вряд ли это Драко: всё-таки, они с молодым парнем весьма близки. Остаются двое слизеринцев и Гарри Поттер. Северус не был уверен, стоит ли ему включать Мальчика-Который-Выжил в этот список. В результате он отказался вычеркивать такую возможность, не удостоверившись вначале, что это был не Гарри.
В этот момент юный волшебник вошел в холл, что-то мрачно бормоча себе под нос. Профессору зельеварения понадобилось несколько минут, чтобы понять, почему тот так себя ведет. А причиной состояния Гарри была теперь его собственная преследующая веточка Волшебной Омелы.
Внезапно глава Слизерина вспомнил то, что сказала Гермиона несколько дней назад: «Хотя Снейп, конечно, все равно остается Снейпом, и его веточка перевязана черной ленточкой, а не празднично красной». Темные глаза быстро метнулись к гриффиндорцу, а затем к омеле над его головой — естественно, верхушку веточки омелы украшала строгая черная ленточка.
Теперь, увидев ленточку, Северус понял, что он должен сделать. Профессор зельеварения усмехнулся: он даже не мог предположить, что судьба преподнесет ему Гарри Поттера на серебряном блюдечке. Он хотел юного гриффиндорца очень долгое время, и теперь он может получить его. Снейп встал — и все глаза тут же обратились в его сторону — спокойно прошел вдоль учительского стола и перешел туда, где сидел Гарри.
— Боже, у вас, кажется, появился друг, Поттер, — саркастически прокомментировал мужчина.
Зеленоглазый парень посмотрел на профессора зельеварения, чьи брови приподнялись прежде, чем он заговорил снова:
— И у него черная ленточка, как интересно.
Изумрудные глаза взъерошенного волшебника расширились. Снейп протянул руку парню, Гарри немного нервно вложил пальцы в его ладонь и позволил главе Слизерина помочь ему встать. Два волшебника встали лицом друг к другу, гриффиндорец пристально смотрел на грудь зельевара, отказываясь поднять взгляд. Северус еще раз ухмыльнулся, прежде чем потянуть Гарри за руку и вывести его из Большого Зала.
Никто не сказал ни слова, когда двери закрылись за двумя мужчинами. Сам Гарри предпочитал молчать после того, как Снейп забрал его из зала. Скоро двое мужчин оказались в подземельях, и, прошептав пароль картине, Северус втолкнул несопротивляющегося Гарри в свою комнату.
Парень вошел в комнаты, в основном оформленные в черных тонах с редкими проблесками серебра. Зеленоглазый волшебник не был удивлен объемом книжных шкафов Северуса. Медленно Гарри развернулся лицом к темноволосому мужчине, чьи глаза цвета оникса пристально наблюдали за ним.
— Я полагаю, мистер Поттер, что эта специфическая Волшебная Омела та же самая, что следовала везде за мной. Я прав?
Глаза молодого человека внезапно обнаружили, насколько же интересен пол:
— Да, сэр, — спокойно пробормотал он.
— Хорошо, в таком случае я должен сказать вам спасибо, ведь вы избавили меня от этого, — Северус приподнял голову парня, заглянул в его глаза, и от этого внимательного взгляда его щеки заалели. — На самом деле, я должен больше, чем простое спасибо, — губы мужчины мягко коснулись губ гриффиндорца.
Изумрудные глаза Гарри расширились, прежде чем закрыться, мужчина чуть наклонился, целуя его. Северус обнял гриффиндорца за талию и притянул его ближе к себе, Гарри ответил, пальцами перебирая темные пряди его волос и постанывая.
Медленно мужчины прервали поцелуй и посмотрели наверх, в поисках омелы, и совершенно не удивились тому, что она исчезла. Зеленые глаза встретились с черными, и Гарри нежно улыбнулся:
— Значит, ты тоже меня любишь?
— Да, Гарри, я и правда тебя люблю, — согласился Снейп, не выпуская его из объятий.
Со счастливым вздохом парень улыбнулся профессору зельеварения, который удивил его, улыбнувшись в ответ:
— Ты только что назвал меня по имени…
— Да, Гарри, и я хочу, чтобы ты звал меня Северусом, — мягко ответил мужчина.
— Северус, — медленно проговорил Гарри, словно пробуя на вкус.
Профессор зельеварения слегка задрожал — слышать, как его имя слетает с губ Гарри, было просто изумительно.
— Ты знаешь, я, кажется, полюбил омелу, — в конечном итоге сказал мужчина.
— Ты уверен, что омелу, а не меня? — нахально поинтересовался Гарри.
Северус слегка улыбнулся:
— Вероятно, вас обоих. Счастливого Рождества, Гарри.
— Счастливого Рождества, Северус.
Дьявольская усмешка появилась на губах Северуса; он медленно провел рукой от спины до живота Гарри, длинные пальцы забрались под футболку и потянули ее наверх.
— Как ты думаешь, могу я развернуть свой рождественский подарок раньше?
Гарри ухмыльнулся и приподнял брови, глядя на Северуса:
— Ну, так или иначе, но я не думаю, что подарок будет сильно возражать, если его развернут сейчас.
— Прекрасно, — прошептал глава Слизерина, нежно целуя Гарри и подталкивая его из гостиной в спальню. Снейп быстро закрыл и запечатал заклятьем дверь от любых незваных гостей, которые могли бы помешать развернуть подарок, который ему сделал Гарри.
Vova
