О выборе подарков, случайных встречах и неожиданных открытиях
Хогвартс жил в предвкушении наступающего Рождества. Гермиона, как староста Гриффиндора, лично проследила, чтобы комнаты факультета были соответствующим образом украшены.
В гостиной, возле камина, первокурсники нарядили большую пушистую елку, а выпускники зачаровали дерево так, что оно начинало петь Рождественские гимны, едва кто-то входил в помещение.
Это сильно раздражало Полную даму, ведь она считала себя самой талантливой певицей, а тут какое-то дерево выводит куплеты весьма мелодичным голосом. Гермионе пришлось полдня успокаивать несчастную, отчаянно привирая, что завывание вечнозеленого дерева даже в подметки не годится оперному голосу талантливой хранительницы гриффиндорского спокойствия.
* * *
В гостиной царила оживленная атмосфера. Гриффиндорцы, разделившись на небольшие компании, обсуждали длинные списки возможных подарков для родственников, друзей и даже врагов.
- О! Точно! — воскликнул Дин Томас. — Уизли получит от меня подушку — антихрапелку! Видел такую в «Зонко». Как только спящий на ней захрапит, то она начинает вопить всякие гадости!
- Не думаю, что это хорошая идея, — хмыкнул Гарри, — нам соседствовать с Роном в одной спальне еще, как минимум, пол года...
- Ну, да, — согласился Дин, — ты прав. Подумаю еще...
- Подари ему мыльное пирожное, — предложил Дину Колин Криви.
- Это еще что за зверь такой? — удивился Дин.
- Ну, кусок мыла, сделанный в виде пирожного, — объяснил Колин. — Выглядит совершенно правдоподобно, и запах можно заказать, какой нравится.
- О! — воскликнул Невилл, — пожалуй, я такое Луне подарю!
- Ага, — засмеялся Симус, — и открытку подпиши: «Чтобы от тебя всегда приятно пахло»! Тогда она точно в тебя Аваду пустит! Кто ж такое девушке своей дарит?
- Ну, не могу же я на каждый праздник книги о несуществующих животных дарить... — растеряно сказал Невилл. — Да и закончилась подобная фантастика во «Флориш и Блоттс».
Вся компания дружно засмеялась и принялась обсуждать так любимых Луной морщерогих кизляков, мозгошмыгов и прочих невероятных тварей, совершенно отвлекаясь от основной темы.
Девушки тоже не оставались в долгу, обсуждая возможные сюрпризы своим кавалерам и друзьям. То и дело со стороны лучшей половины Гриффиндора раздавались смешки и полушепот.
- Ага, отличная идея c зачарованным будильником, — смеялась Лаванда Браун.
- Вот, слушайте, — и Парвати шепотом зачитала описание диковиной вещицы: Хэппигам — Большая жвачка. Светится в темноте. Легко принимает любую форму, но не прилипает к рукам. Окрашивает язык разными цветами, в зависимости от настроения. Эффект окрашивания снимается заклинанием “Munditia” (1) .
- Замечательная вещица! — послышались возгласы.
- Гермиона, — тихо спросила подругу Джинни, — а ты уже выбрала подарок для Рона?
- Ага, — покраснев, улыбнулась та и, полистав каталог, ткнула пальцем на страницу.
- «Тысяча и один способ покорить девушку», — прочитала Джинни и тихонько засмеялась, прикрыв рот ладошкой. — Отлично! Может, теперь до него что-нибудь дойдет?
- На это я и рассчитываю... — мечтательно сказала Гермиона.
К отбою студенты разошлись по своим спальням, пряча в карманы длинные списки приглянувшихся подарков.
* * *
Горящее пламя камина в большой сумеречной гостиной Гриффиндорской башни рисовало на стенах причудливые тени. Гарри сидел в кресле и смотрел на огонь. Он размышлял о вещах, которые, как и эти танцующие языки пламени, существовали вечно. О любви и ненависти, о противостоянии безумного движения и леденящего спокойствия, повторяющегося всюду: как день и ночь, как вдох и выдох, как стук и остановка сердца, любящего сердца. Закрыв глаза, Поттер откинулся на спинку кресла и вновь погрузился в воспоминания.
Вот уже несколько месяцев, а точнее, с начала октября, юношу преследовало странное желание, навязчивая идея, глупая прихоть — другими словами это просто не назвать! Но только больше всего на свете это Рождество ему хотелось провести с ... Драко Малфоем.
А всё началось с обыкновенного похода в Хогсмит. Как обычно, Гарри пошел туда с Роном и Гермионой. Обойдя практически все магазины, они даже заглянули в «Волшебные вредилки братьев Уизли», где Гермиона, тайком от друзей, приобрела новейшие духи для влюбленной девушки, а Гарри и Рон — несколько наборов прогульщиков.
Уменьшив все покупки и разложив их по карманам мантий, друзья направились в «Три метлы». Однако Поттер, сославшись на неотложные дела, а на самом деле — по просьбе Гермионы, оставил друзей наедине и отправился в магазин «Все для квиддича».
Разглядывая новейшую модель «Нимбуса — arrow», Гарри услышал за спиной знакомый голос, противно растягивающий гласные.
- Мисс, — любезно улыбаясь, обратился Драко Малфой к молоденькой продавщице, — не могли бы Вы подобрать мне футболку с другим вырезом? Именно этот фасон не подходит к моей прическе, — и он выразительно тряхнул головой, отчего мягкие светлые пряди взметнулись вверх, блеснув на свету, и легли в будто бы спланированном беспорядке.
- О! Конечно, сэр! — отчего-то покраснев, воскликнула та и скрылась за стеллажами с одеждой.
Припомнив Мерлина, Мордреда и Моргану, Гарри оглянулся и увидел некоронованного слизеринского принца. Обнаженный по пояс, тот стоял в примерочной кабине и перестегивал ремешки на квиддичных сапогах.
Зеленые глаза следили за каждым движением, отмечали гладкость молочно-белой тонкой кожи, под которой отчетливо виднелась витиеватая голубая паутина вен, задержались на натренированной груди, на кубиках пресса... Сколько их там было? Четыре? Шесть? Восемь? Черт! Это было поистине восхитительное зрелище!
Собственно, своей фигурой Поттер был доволен. За последний год он значительно вырос, а постоянные тренировки вытачивали красивые рельефы мышц. Вот только отчего-то смотреть на это белокожее, холеное, заносчивое чистокровное чудо было сущим удовольствием!
- Чего уставился, Поттер? — знакомая язвительная усмешка вывела Гарри из размышлений. — Завидуешь? — и Малфой демонстративно поиграл мышцами на груди, которые, к немалому самодовольству Поттера, были не так рельефны, как у него.
- Вот еще, Малфой! — огрызнулся тот. — Пусть тебе твои слизни завидуют! — и мысленно спрашивая себя, отчего они с Малфоем могут лишь поддевать друг друга издевками и язвительными усмешками, Поттер выскочил из магазина.
По пути в Хогвартс Гарри, вспоминая каждое мгновение сегодняшней неожиданной встречи, честно пытался разжечь в душе обиду и ненависть на «слизеринского гаденыша», однако все его попытки заканчивались лишь воспоминаниями пристального свинцово-серого взгляда, в котором плескались совсем не ненависть, а живой интерес и веселые искорки.
В тот вечер, едва дождавшись отбоя, Поттер ушел спать раньше всех, надеясь забыться сном, а наутро даже не вспомнить эту дурацкую историю.
Однако, его надеждам не суждено было сбыться. Белокурое наваждение уютно устроилось в его сновидении и шептало всякие непристойности, вырывая из уст Гарри совсем не двусмысленные стоны, дарило такие незабываемые ласки, от которых тот, проснувшись, обнаружил себя на смятых, мокрых простынях... А его соседи по спальне целый день пытались выведать, кто же та страстная подружка, что снилась знаменитому гриффиндорцу...
Вот с того дня его ночной призрак наслаждения и повседневная головная боль — Драко Люциус Малфой — напрочь засел в сознании, существенно потеснив даже жгучее желание стать аврором.
Гарри неподвижно сидел в кресле, предаваясь воспоминаниям, смотрел на молчаливую борьбу множества горящих всполохов, и ждал: может, что-то подскажет ему верное решение...
Неосязаемый, прозрачный, легкий воздух казался нерушимой стеной, когда языки огненного движения бились о него, рассыпаясь на множество раскаленных искр. «Совсем как мы» — думал он, но как сломать эту стену, для него было непостижимой тайной.
- А? Что? Что случилось, Гермиона? — Поттер удивленно посмотрел на неё.
- Спустись на землю! — засмеялась Грэйнджер. — Где ты витаешь? Я уже пять минут пытаюсь узнать у тебя, чего бы ты хотел получить на Рождество? Ну, просто дарить тебе очередную книгу по ЗОТС нет смысла, — уточнила она, глядя, как удивленно распахнулись глаза её друга, — ты и так знаешь эту науку не хуже профессионального аврора, а книгу по «Зельям» — бесполезно, ты в очередной раз подопрешь ей кровать... Ну, так что? Что бы ты хотел?
- Малфоя, — не задумываясь, ответил Поттер и, осознав, что только что произнес, испуганно уставился на Гермиону.
- В каком смысле «Малфоя»? — ошарашено смотрела на него та.
- Оу! Ну... Я... Мне... В смысле... Ты же... Ты же знаешь... — запинался Поттер, отчаянно краснея. — Ну, мы с ним враги... Старые враги и... Вот бы набить ему морду!— наконец, произнес он.
- А! — многозначительно ответила Гермиона, догадываясь по лихорадочному румянцу на щеках друга, каким образом Гарри набил бы Малфою физиономию.
- Гермиона... — глядя в пол, произнес Поттер, — я это так сказал... Ради шутки... А зелья мне и вправду надо подтянуть, всё же, экзамены сдавать в Аврорат надо будет... — и, смущенно улыбнувшись, он быстрыми шагами направился в спальню мальчиков.
* * *
Слизеринцы, собравшись в гостиной, отчаянно спорили, предлагая варианты небольших «фирменных сувениров» для обожаемого факультета «Гриффиндор».
- ... вот, а запаковать предлагаю в красную бумагу и золотой ленточкой перевязать, — хохотнул Тео Нотт, — чтобы точно никто не догадался, что это от нас.
- А еще... — Блэйз наклонился ближе к друзьям, чтобы младшие курсы не услышали его шепота, и, отчаянно жестикулируя, предложил очередной вариант подарка. Компания старшекурсников дружно загоготала.
- Драко, — позвал Малфоя Забини, — ты чего там один уселся? Иди, почитай, что мы тут насочиняли.
- Увольте меня от лицезрения безумства ваших глупых мозгов, — отмахнулся тот от Блэйза и вновь устремил задумчивый взгляд на мерцающее пламя в камине.
«Мерлин! — думал Малфой, глядя на собравшихся в тесный кружок однокурсников. — Какие же они идиоты! А я... Всю жизнь жду чего-то, каких-то побед, встреч... Гадаю исполнятся мои желания или нет, надеюсь, что принимаю правильное решение, но все равно терплю неудачи...
Поттер, гиппогриф тебя задери! Вот, угораздило же тебя зайти в этот чертов магазин именно тогда! О-о-о, думаешь, я не заметил, как ты на меня смотрел? Я бы с радостью отправил всех посетителей к праотцам, лишь бы остаться с тобой наедине... Да я готов продать душу Дьяволу за возможность еще раз уловить блеск твоих глаз...
Наверное, я просто сплю, и сейчас... вот... уже сейчас закончится этот сон, останется в сознании лишь сладкой пыткой легкого воспоминания, выкинет меня в жестокий мир реальности, где ты меня все же ненавидишь... Не хочу...» — с глухим стоном, схватив голову руками, словно пытаясь помешать ей расколоться на части, Драко вскочил с кресла и тут же столкнулся с Пэнси Паркинсон, стоявшей рядом.
- Драко... — та осторожно положила руку ему на плечо. — Тебе плохо? Что случилось?
- А? Пэнси? Нет... Нет, ничего, просто... Пэнс, прости, я устал... — Малфой потер глаза, пытаясь скрыть неожиданно покрасневшие глаза.
- Я ... Я хотела только спросить... Что бы ты хотел на Рождество? — она нежно провела рукой по светлым волосам.
- Что? А, Рождество... — настроения разговаривать совершенно не было, но от Пэнси Паркинсон так просто не отделаться.
- Вот я была бы совсем не против получить красивое колечко, — она отстранила свою руку и игриво повела пальчиками, — думаю, мне бы подошло с изумрудом... Как ты считаешь? — Пэнси с надеждой посмотрела на Драко.
- Да, наверное, — не задумываясь, ответил Малфой. «Интересно, а что она скажет, когда узнает, что я совершенно не собираюсь делать ей предложения?» — подумал он, но вслух ничего не сказал.
- Ну, так что, Драко? Что бы ты хотел на Рождество? — не унималась Пэнси.
- Поттера, я хочу Поттера... — неожиданно сказал Малфой.
- Что ты хочешь? — не поняла та. — В каком смысле «Поттера»?
- О! Забудь, Пэнси, — Драко слегка покраснел. — Я просто думал о том, как набить этому гриффиндорскому идиоту его благородную физиономию, — принялся оправдываться он, краснея еще сильнее.
- А... — задумчиво произнесла Паркинсон. — Понятно... Ладно, я пойду, Драко... — и, развернувшись, она выбежала из гостиной.
* * *
В Большом зале было слишком шумно. Студенты всех факультетов обсуждали предстоящее празднование Рождества. Прекрасная половина хогвартского студенчества выбирала праздничные наряды и прически и мечтательно вздыхала в предвкушении подарков. Юноши, напустив на лица выражения непринужденности и беспочвенного веселья, очень уж громко обсуждали предстоящее пиршество, втайне придумывая, куда можно будет сбежать тайком со своей подружкой от вездесущих друзей и школьных сплетниц для страстных поцелуев.
Дождавшись, когда студенты притихли, директор продолжил:
- В этом году преподавательский состав решил внести некоторые изменения в рождественские празднования. Как вы уже, наверное, успели заметить, у входа в Большой зал стоит большой рождественский ящик. Всем вам предлагается положить в него подарки для ваших друзей, естественно, подписав получателя. В канун Рождества ваши сюрпризы будут магическим образом уменьшены, расформированы по подарочным мешочкам для каждого студента и прикреплены на Главной ели различными заклинаниями. Получить свой подарок каждый из вас сможет, лишь справившись со специальным заклинанием, — зал загудел от удивленных голосов студентов. — Профессор МакГонагалл тоже хотела бы сделать объявление, — произнес директор.
Минерва МакГонагалл вышла к трибуне и, улыбнувшись, произнесла:
- В этом году миссис Кэрроу предложила устроить тематический вечер. У меня два конверта, в которых лежат две волшебные истории. Историю из белого конверта будут показывать Гриффиндор и Слизерин, из сиреневого — Хаффлпафф и Рэйвенкло. Полагаю, совместная работа поможет вам подружиться, — и конверты опустились перед старостами факультетов.
- Мерлин, — недовольно пробурчал Рон, — ну, почему нам опять так повезло? Неужели в последний год нельзя обойтись без этих слизней?
- Рон, — вздохнула Гермиона, — ты же слышал: нас хотят подружить...
- Хм, — задумчиво произнес Поттер, — что же там за истории?
- Сейчас посмотрим, — Гермиона раскрыла конверт и вытащила пергамент. — О! Они предлагают нам «Синдереллу», — удивилась она.
- Предлагаю нарядить Синдереллой Малфоя, — усмехнулся Рон, — представляю этого напыщенного индюка в лохмотьях и перепачканного сажей, — гриффиндорцы, сидевшие рядом, дружно засмеялись, чем вызвали злобное шипение слизеринцев.
- Так или иначе, роли будут распределяться жеребьевкой, — сказала Гермиона. — Тогда не будет обиженных и недовольных.
- Верно! — подхватили остальные гриффиндорцы и принялись обсуждать возможных претендентов для каждого персонажа.
* * *
«Что за дурацкая идея устроить эти представления!» — про себя возмущалась Гермиона Грэйнджер, спеша по коридору на Трансфигурацию. Опаздывать на занятия не входило в её привычки, но двое поругавшихся прямо перед кабинетом Зелий студентов-первогодок, которых пришлось разнимать, стали причиной того, что гриффиндорская староста, перепрыгивая через ступеньку, торопилась в класс.
- Грэйнджер, — окликнул голос из-за спины. Та обернулась и увидела приближающуюся к ней Пэнси Паркинсон. — Я совершенно не в восторге от идеи Дамблдора, и мне претит сама мысль о том, что нам придется устраивать это безумное представление именно с вами, но теперь придется обсудить предстоящее торжество.
- Хорошо, — согласилась Гермиона, — сегодня после обеда на квиддичном поле, — и, развернувшись, она скрылась за углом.
- Вот нахалка, — только и смогла сказать ошарашенная таким поведением слизеринка. — Ну, ты у меня еще попляшешь, зубрилка гриффиндорская, — и Пэнси направилась в сторону подземелий.
21.01.2011 Неожиданная дружба, мечты и сожаления
Снег тихо падал, медленно засыпая скамейки и огромное поле. В свете слабого Люмоса снежинки переливались многоцветием, ложась тонким кружевом на зимнюю мантию, и, согретые теплым дыханием, таяли, превращаясь в прозрачные, словно слезы, капли.
Снегопад всегда навевал на Пэнси тоску, но сейчас она была подпитана горечью безответной любви. Хотелось испариться вместе с каждой снежинкой, чтобы потом вновь возродиться и вновь кружиться в этом завораживающем танце любви. Хотелось смеяться, кричать, плакать... И Пэнси плакала, выпуская бурные потоки горячих слез на окутанные декабрьским морозом щеки.
Было невыносимо больно осознавать, что она — всегда уверенная, преданная, любящая — всего лишь друг... Просто друг... Которому можно случайно проболтаться, что влюблен в Поттера... Ну как же так? Чем этот гриффиндорский герой лучше? Почему он выбрал для себя это лохматое чучело в бесформенной одежде и совершенно идиотских очках, который, наверное, до сих пор не знает, в чем разница между «Волчьей отравой» и «Клобуком Монаха»?
«Потому, что сердцу не прикажешь...» — ответил разум, отпуская на волю еще один поток соленой влаги.
- Паркинсон? — послышалось из-за спины. Та обернулась и увидела стоящую рядом Гермиону. — Ты плачешь? Что случилось?
- Оставь свое гриффиндорское благородство для факультетских разборок, Грэйнджер, — огрызнулась Пэнси, злясь на себя за то, что кто-то увидел её слезы.
- Да причем тут благородство... — фыркнула та. — С таким отчаянием плачут только по ушедшей любви... Он тебя бросил, да?
- Я не собираюсь изливать перед тобо... — фыркнула Пэнси.
- Не надо... Значит, все-таки бросил... Забудь, это высокомерное чудовище не стоит твоих слез... Вот, возьми, — Гермиона протянула слизеринке белоснежный платок.
- К-к-какое чудовище? — не поняла Пэнси.
- Малфой, конечно! — с вызовом воскликнула Гермиона. — Я же вижу, как ты на него смотришь, но этот эгоист любит единственного человека — себя!
- Нет, Миона, — Пэнси грустно посмотрела на Грэйнджер, — он любит Поттера...
- Гарри? Нет, Пэнси, это невозможно! С чего ты это взяла? — за нахлынувшими эмоциями они не заметили, как стали называть друг друга по имени, словно были давними подругами.
- Он сам сказал, — вздохнула Паркинсон. — Он сказал, что хочет Поттера в качестве подарка на Рождество... Но я видела, каким был его взгляд... Это не злобная слизеринская шутка...
- Вот бред-то какой! — ухмыльнулась Гермиона. — А ведь Гарри хочет того же! В смысле, Малфоя на Рождество.
- Вот, видишь?! Значит, у них все взаимно, — вздохнула Пэнси и вытерла рукой слезы. — Ладно, переживу как–нибудь. А давай им устроим незабываемое Рождество? Пусть помучаются!
- Есть идеи? — глаза Гермионы заинтересованно заблестели.
* * *
Малфой, закрыв глаза, лежал на кровати. Его воображение рисовало замечательную картину: на кремовой шелковой постели в просторной спальне Драко в Малфой-мэноре раскинулся Поттер. Его откровенную наготу прикрывает лишь тонкая, блестящая в свете камина, простыня. Непослушные черные волосы лежат в аккуратном беспорядке, будто талантливый парикмахер колдовал над ними долгие часы. На щеках горит лихорадочный румянец страсти. В зеленых глазах плещется желание. Он облизывает чуть обветренные губы, и они поблескивают манящей влагой. Он шепчет нежное: «Дра-а-а-ко» — и, хитро улыбаясь, медленно стягивает шелковую ткань с превосходного тела...
«И о чем я только думаю? — вдруг всплывает непрошеная мысль. — Как ребенок, мечтаю о чуде... Невероятном, но таком желанном и настоящем...»
А воображение и не думает сдаваться, дорисовывая к последнему воспоминанию продолжение...
А вчера они несколько часов провели в небе: отважные львы и изворотливые змеи. Скоро очередной матч по квиддичу, и ни одни не хотят уступать друг другу лавры первенства. Изнуряющие, многочасовые, ежедневные тренировки забирают последние силы...
Последняя репетиция предстоящего матча была жестокой, но впечатляюще красивой. А потом, в раздевалке, переросла в не менее красивую словесную баталию, где не осталось ни победителей, ни побежденных.
Забыв в своем шкафчике фолиант, Драко вернулся и услышал, как в душевой кто-то пел... Приятным голосом незамысловатый мотивчик.
- Интересно, кто это у нас такой голосистый? — удивился слизеринец и шагнул в душевую комнату.
Под струями горячей воды, спиной к двери, стоял самый знаменитый гриффиндорец всей Британии и, смывая с натренированного тела мыльную пену, напевал себе под нос. Драко нервно сглотнул. Плавные движения рук, смахивающих пушистые мыльные хлопья, капельки воды на гладкой коже...
И вот Драко уже представляет, как, плененный жаждой, слизывает прозрачные капельки, вдыхая пряный аромат кожи, скользит руками по рельефам мышц, впивается в податливые губы жадным поцелуем...
Его рубашка намокла от воды, льющейся из не выключенного душа, всегда гладко причесанные волосы разметались по плечам, пропуская сквозь себя горячие струи, брюки облепили ноги, словно вторая кожа, явив на свет тайну его страсти.
Он опускается на колени и...
- Драко, ты у себя? — раздается за дверью голос Пэнси. — Можно мне зайти? Или сам выйди, поговорить надо.
- Ты как всегда вовремя, Паркинсон, — ворчит Малфой, поднимаясь с кровати и с сожалением отпуская мечту.
“Ну, и что, что я скрываюсь за своей гордостью, неприступностью, лицемерием и ненавистью... — думал он, накидывая мантию, потому что брюки стали невероятно тесными. — Поттер, ты думаешь, я не понимаю, что с каждым небрежно брошенным мною словом, каждым случайным взглядом, я теряю свое счастье, обрекая себя на вечные муки огненного танца неразделенной любви? Как бы не так! Но я — Малфой, и я не могу сам признаться...»
* * *
Солнечные лучи заходящего солнца окрашивали стены Выручай-комнаты в оранжевый цвет и, отражаясь в стеклянных поверхностях богатого убранства, рассыпались золотыми бликами. В ожидании подруги, Пэнси сосредоточено читала потрепанную маггловскую книжонку.
С Грэйнджер они подружились с того самого вечера, когда на заснеженном квиддичном поле плакали друг другу в жилетку о неразделенных чувствах и мужской ограниченности. Окончательно замерзнув, они продолжили слезовыжимающие беседы в Выручай-комнате под восхитительный, ароматный, черный английский чай, который Гермиона еще осенью привезла из дома и сейчас лично заварила в большом фарфоровом чайнике, любезно предоставленном волшебной комнатой.
“— Если ты опоздаешь хоть на одну минутку, — сказала Фея, — твоя карета снова сделается тыквой, лошади — мышами, лакеи — ящерицами, а твой пышный наряд опять превратится в старенькое, залатанное платьице“ — прочитала слизеринка и усмехнулась. — “Не беспокойтесь, я не опоздаю! — ответила Синдерелла и, не помня себя от радости, отправилась во дворец “
- Пф! — фыркнула Паркинсон. — Вот нашла, чему удивляться! Подумаешь, хрустальные туфельки... — и взмахнув палочкой, она трансфигурировала фарфоровую чашку, стоявшую на столе, в очаровательный хрустальный башмачок с золотой бабочкой на носочке.
- О! Ты уже здесь, Пэнси? — в комнату вошла Гермиона. — Извини, никак не могла отделаться от Рона и Гарри... Они уже заметили, что я теперь вечерами не пропадаю в библиотеке, как раньше...
- Ммм... Дай-ка догадаюсь, — засмеялась Паркинсон, — они решили, что у тебя появился парень? И рыжий, умирая от ревности, уговорил Поттера следить за тобой?
- Откуда ты знаешь? — удивилась Гермиона.
- Видела сегодня, как Уизли на тебя пялился, а потом крался по коридору, словно хогвартская мышь, прячась за колоннами... Сыщик... — ухмыльнулась Паркинсон.
- Правда? — изумилась Гермиона. — А я и не заметила... Еле оторвалась сейчас, успела на перемещающуюся лестницу запрыгнуть... Ну, так, что там у нас с представлением?
- Глупая история, — Пэнси презрительно бросила книгу на стол. — Не удивишь даже младенца...
- Пэнси, это в волшебном мире не удивишь, а в маггловском — все дети обожают эту сказку, — засмеялась Гермиона. — Кстати, как обстановка внутри коллектива?
- Да, как всегда, — отмахнулась та. — Малфой хандрит, глядя в камин, остальные придумывают грязные шуточки на рождество и готовят подарки. А у вас?
- Да, так же, — ухмыльнулась Гермиона. — Я тут слышала, как мальчишки говорили, что Поттер даже во сне страдает...
- Ну, тогда давай думать, как свести этих двух остолопов... — предложила Пэнси.
- А что, если ... — и Гермиона, активно жестикулируя и одновременно делая пометки на пергаменте, изложила придуманный ею план.
- Отличная идея! — с восторгом воскликнула Паркинсон. — А еще, предлагаю отдать им главные роли в этой дурацкой сказке.
- Если так сделать, то это сразу вызовет у них массу подозрений, — покачала головой Гермиона. — Тут уж придется положиться на волю случая.
- Пожалуй, ты права, — согласилась с подругой Пэнси. — С Малфоя станется: он тут же на чары всякие проверять станет свой жребий. Лучше не рисковать... — и, обсудив детали, они разошлись по своим гостиным готовиться к занятиям и предстоящему распределению ролей для рождественского спектакля.
21.01.2011 Скандальные репетиции и триумфальное выступление
В центре старого, заброшенного кабинета на четвертом этаже стояла специально выпрошенная у близнецов Уизли зачарованая Жеребьевочная шляпа. Когда собрались все представители двух вечно конкурирующих факультетов, Гермиона Грэйнджер и Пэнси Паркинсон поместили в нее листки с названиями ролей. Каждый студент должен был подойти к ней и назвать своё имя. Магия волшебного артефакта сама подбирала претендента, скрепляя между собой название роли и имя подходящего ученика.
- Ну, — Гермиона обратилась к присутствующим, — кто будет первым?
- Иди, Невилл, — прошептал на ухо другу Симус Финниган и легонько подтолкнул его вперед.
Тот, всеми силами пытаясь унять дрожь в коленях, подошел к волшебной шляпе и произнес свое имя. Вокруг шляпы вспыхнуло золотое сияние и, спустя мгновение, она выкинула листок с ответом.
- «Невилл Лонгботтом. Тыква, превратившаяся в карету» — прочитала Гермиона вердикт зачарованной шляпы. Толпа студентов заулюлюкала, кто-то захлопал в ладоши, кто-то засмеялся. Довольный Невилл вернулся в компанию однокурсников.
Студенты по очереди подходили к волшебной шляпе и получали свои роли. Когда в центр комнаты вышел Малфой, гриффиндорцы загоготали, делая ставки, кого будет изображать слизеринский задавака.
Гриффиндорцы разразились дружным хохотом, а сам Малфой, покраснев до кончиков ушей, прошипел длинную тираду о невоспитанных ублюдках, идиотских шляпах и глупой идее рождественского действа.
* * *
- Нет, Грэйнджер, даже не старайся! — вопил на весь класс Малфой во время очередной репетиции. — Я не стану надевать такое убожество! Из чего ты его трансфигурировала? Из старого свитера твоего рыжего дружка?
- Нет, не угадал! — парировала Гермиона. — Это всего лишь старый носок Гарри.
- Мерлин мой, ты хочешь моей незамедлительной смерти, Грэйнджер? — скривился в гримассе омерзения Драко. — А я-то думаю, чем тут воняет?! Поттер, — обратился он к стоявшему невдалеке гриффиндорцу, — тебе никогда не говорили, что носки надо хотя бы иногда стирать?
- Отвали, Малфой! — огрызнулся Гарри. — Паркинсон, — обратился он к проходившей мимо девушке, — я не стану надевать эту девчачью рубашку! Ты только посмотри на нее — сплошные рюшечки... Да я буду похож на МакГонагалл в ночной сорочке!
- Уж лучше выглядеть как эта мегера, чем прыгать по сцене в твоих старых носках! — фыркнул Драко.
- Зато такого костюма больше ни у кого нет, Малфой! — хохотал, сидя на парте, Рон.
- Гарри, — Невилл подошел к другу, — посмотри, я похож на тыкву? Может, надо добавить чего? — он взмахнул палочкой и, произнеся заклинание, превратился в огромную оранжевую тыкву с добрыми глазами, курносым носом и пухлыми губками.
- Невилл, ты просто душка! — воскликнула Парвати. — Но, вот я бы еще добавила румяные щеки...
- Пэнси, иди, посмотри, — к Паркинсон подошел Забини, — мы наколдовали мебель.
- Симус, — позвала однокурсника Гермиона, — а вы о карете не забыли?
- Погоди еще немного, — крикнул ей Финниган, — Дин с Невиллом обсуждают, какие у нее колеса должны быть...
Так, ругаясь и смеясь, гриффиндорцы и слизеринцы, каждый день собираясь в старом, заброшенном классе на четвертом этаже Хогвартса, придумывали костюмы, готовили декорации и репетировали свои роли, ожидая приближения самого волшебного праздника в году.
* * *
Коридоры и классы школы были украшены рождественскими гирляндами, которые мерцали яркими разноцветными огоньками, издавали праздничные гимны и осыпали проходящих мимо россыпью конфетти и серпантина. Наступил предрождественский день.
Девушки с самого утра обсуждали праздничные наряды, удобную бальную обувь и просиживали перед магическими зеркалами, подбирая подходящие прически.
Большой ящик для подарков пополнялся буквально каждую минуту. Студенты, торопливо озираясь по сторонам, чтобы «не дай Мерлин!» сюрприз увидел адресат, аккуратно опускали в праздничный короб красиво упакованные свитки, конверты и коробочки. Сегодняшним вечером директор лично будет распределять подарки для каждого ученика.
Неделя репетиций пролетела совершенно незаметно. Со своими ролями студенты справлялись на удивление хорошо, а некоторые — даже талантливо. Однако, сегодня молодых актеров сотрясала дрожь неуверенности в своих способностях и страха опозориться в глазах зрителей.
- Нет! — возмущенно орал Драко Малфой. — Я не стану надевать эти жуткие стеклянные туфли!
- Драко, — елейным голосом увещевала его Пэнси, — они не стеклянные, а хрустальные! Я лично трансфигурировала их из любимых хрустальных ваз МакГонагалл! И даже бабочек золотых приделала, смотри... — и она протянула тому одну туфельку.
Обувка и вправду была достойна самой красивой в мире принцессы. Паркинсон постаралась на славу: изящная, на тонком каблучке туфелька искрилась в свете мерцающих на стенах факелов, а на самом носочке трепетала золотыми крылышками очаровательная бабочка.
- Ну, да, — пробубнил Малфой, — они, несомненно, милые... Но, Паркинсон, они же жесткие! Я в них все ноги переломаю, а еще обязательно мозоли натру!
- Ну, так ты же не на босую ногу их наденешь, — лебезила Пэнси.
- Ага, Малфой, — хохотал стоявший рядом Поттер, наряженный прекрасным принцем, — ради Мерлина, только не с твоими вонючими носками, иначе я отказываюсь на тебе жениться!
- Нюхлера тебе под подушку, Поттер! — огрызнулся Драко, брезгливо одергивая грязные рваные лохмотья, отдаленно напоминающие платье. — У меня носки не воняют, в отличие от тебя! И не смей лапать меня за талию, иначе падешь смертью храбрых прямо на сцене!
- Да больно надо! — фыркнул тот. — То же мне счастье — обнимать костистую оглоблю!
- Павлин наряженный!— не выдержал Малфой. — Пэнси, дай-ка мне вон то перо, я воткну его в воронье гнездо на голове этого чудовища!
- Успокойтесь, оба! — рявкнула на юношей подошедшая Гермиона. — Живо на сцену, начинаем!
* * *
- Моргана заступница! — тихонько шипел Драко, сидя на установленной сцене, усердно натирая грязные котлы и мучительно соображая не испортит ли его безупречную белую кожу на лице отвратительная сажа, нанесенная лично Гермионой Грэйнджер для пущей убедительности роли. — Чтобы я, Драко Малфой, сидел в рванье и по локти в грязи... Да еще перед всей школой... Только бы отец ничего не узнал!
- Я, — пробасил Крэбб, играющий старшую сестру, — надену красное бархатное платье и драгоценный убор, который мне привезли из-за моря.
- Да ты что ни надень, все равно, что Гриндилоу с похмелья... — сквозь зубы прошипел Малфой, пряча ухмылку за большим старым котлом, одолженным у Снейпа.
- А я, — визгливым голосом вторила «сестре» Миллисента, — надену самое скромное платье, зато у меня будет накидка, расшитая золотыми цветами и бриллиантовый пояс, которого не будет ни у одной дамы!
- Увесь cебя бриллиантами, Буллстроуд, — ворчал Драко, — и все равно, даже самый распоследний гоблин не позарится на такое сокровище.
До конца первой части Драко от души потешался над однокурсниками, отпуская язвительные шуточки еле слышным шепотом и пряча злорадные ухмылки за огромными нечищеными котлами.
Зрители громко аплодировали, улюлюкали и пускали в воздух снопы искр из своих волшебных палочек. Когда на сцене появился прекрасный принц Гарри Поттер, женская половина зрителей ахнула от умиления. Разодетый в расшитый золотом белый атласный костюм, он выглядел особо очаровательно, чем добавил себя в список «Подлежит обязательному завоеванию» всех без исключения старшекурсниц.
- Только посмей меня лапать, Поттер, — прошипел Драко, широко улыбаясь, когда Поттер-принц подошел к нему, приглашая на танец. — Мне и так жмут эти чертовы хрустальные туфли!
- То-то я гляжу, ты как хромой гиппогриф переступаешь, — хохотнул тот.
- Заткнись, придурок, — зашипел Малфой, вымученно улыбаясь, — иначе я... Черт! — взвыл он. — Я, кажется, еще и ногу подвернул!
- Ну, точно хромой гиппогриф, — едва сдерживая смех, процедил Поттер и нечаянно наступил на длинный подол нарядного малфоевского платья.
В районе талии Драко что-то треснуло, и многочисленные юбки из атласа и органзы мягким облаком упали к ногам прекрасной Синдереллы-Малфоя, явив зрителям симпатичные серебристые боксеры с большим розовым сердечком посередине.
- Пот-т-т-тер, — зашипел Драко под грохочущий со всех сторон смех, — гоблин ты подземельный! Ты мне еще за это заплатишь! — и, подобрав многослойное блестящее богатство, скрылся за декорациями.
А Поттер, не в силах стоять, осел на пол, сотрясаясь от беззвучного смеха.
21.01.2011 Первое признание...
- Нет, Паркинсон! — возмущенно восклицал Малфой, когда Пэнси, залечивая заклинаниями его стертую до крови ногу, предупреждала, что злополучные туфли нужно будет надеть еще раз — в самом конце. — Вот, сама и надевай это убожество!
- Но, Драко, — она смотрела на него умоляющими глазами, — хочешь, я сделаю их больше, тогда они не будут тебе жать...
- Ага, — ухмыльнулся Драко, — чтобы я обязательно запнулся, снова оторвал себе подол платья, и, в очередной раз, стал всеобщим посмешищем?! Ну, нет уж, увольте!
- Драко, ну, пожалуйста... — упрашивала Пэнси. — Ну, хочешь, я попрошу Поттера, и он сделает их мягкими, как только наденет тебе на ногу?
- Нет! — взвизгнул тот. — Это невоспитанное и грубое животное еще мне ноги покалечит!
- Но, Драко... — начала было Паркинсон, но тут к ним подошла не на шутку рассерженная происшествием с платьем Гермиона.
- Малфой, — она метнула на надутого слизеринца уничтожающий взгляд, — если ты сейчас же не выйдешь на сцену, клянусь, я перекрашу твои платиновые волосы в огненно-рыжий цвет! И, уж поверь мне, вывести его у тебя никогда не получится...
- Не занудствуй, Грэйнджер, — пробурчал под нос Драко, — я уже иду... — и, натянув затрепанные лохмотья, прошествовал к зрителям с гордо поднятой головой, будто бы еще двадцать минут назад совсем не он стоял на сцене в серебристых трусах с розовым сердечком...
* * *
«Ах, как старались обе сестрицы натянуть маленькую туфельку на свои большие ноги! Но она не лезла им даже на кончики пальцев. Синдерелла, которая с первого взгляда узнала свою туфельку, улыбаясь, смотрела на эти напрасные попытки.»
- Поттер, а ты её заклинанием почистил? — скривился в брезгливой гримассе Драко, когда Гарри-принц приготовился примерить туфельку Синдерелле-Малфою.
- Зачем? — удивился тот.
- Ты её сейчас напяливал на ноги Кребба и Буллстроуд! — широко улыбаясь зрителям, тихо процедил Драко.
- Ммм... Слушай, Малфой, — Гарри посмотрел на него, — надеюсь, ты хоть ноги побрил? Не люблю принцесс с волосатыми ногами...
- Черт, Поттер, — прошипел Драко, — с чего тебя так заботят мои ноги?
- Ну, — озорно улыбнулся тот, — мне нравятся стройные, длинные и гладкие женские ноги... — и он, ухватив Малфоя одной рукой за лодыжку, другой осторожно погладил восхитительную, гладкую кожу.
- М-м-м-м! Поттер, — едва прошептал Драко, закатив от удовольствия глаза, — прекрати... Смотрят же все! — пытался возмутиться он, чувствуя, как от ласковых прикосновений по телу с немыслимой скоростью разливается желание, отдаваясь в паху мучительной болью.
- И что? Я — принц, нашел свою принцессу... — шептал тот, продолжая нежно исследовать пальцами аккуратную лодыжку.
- Поттер, — Драко дернул ногой, чуть не отметив его глаз собственным коленом, — надевай же эту чертову туфлю!
- Как скажешь, Малфой, — пожал плечами Гарри и надел хрустальную обувку на стройные ножки Синдереллы-Малфоя.
- Только, если ты, болван гриффиндорский, снова оторвешь мне подол, — гневно шептал Драко, стискиваемый в счастливых объятиях принца, нашедшего «свою любимую», — я зааважу тебя прямо на месте, не разбираясь.
- Я… Я не… — сбивчиво шептал Гарри, глядя то на пухлые губы Драко, то в свинцово-серые глаза, — я постараюсь… — наконец, произнес он, отчаянно пытаясь подавить в себе желание слиться с этим капризным, избалованным созданием в страстном поцелуе, чтобы …
- Поттер, — окликнул его тот, пытаясь унять бушующее желание прижаться к этому неотесанному чудовищу и целовать, целовать, пока не закончится воздух в легких, — ты меня слышишь?
- Уже … нет, наверное, — прошептал Гарри и, облизнув губы, еще сильнее прижал к себе Малфоя и окунулся в водоворот сокрушительно волнующего, трепетного и самого сладкого поцелуя, вовлекая за собой прекрасную Синдереллу…
* * *
Зал буквально взревел аплодисментами, дружными криками «браво» и шипением искрящих фейерверками палочек.
- Поттер, — Драко слегка оттолкнул того, разорвав поцелуй, — ты в своем уме?
- А что? — недоуменно смотрел на него Гарри. — Там так написано: «Принц нежно поцеловал свою невесту»...
- Вот именно, «нежно поцеловал», а не пытался проглотить чуть ли не целиком битые пять минут! — возмущенно выговаривал Малфой, мысленно проклиная себя за подернутые румянцем щеки, и раскланиваясь перед благодарным зрителем.
- О! Прости, Малфой, — Гарри изобразил на лице раскаяние, однако в зеленых глазах плясали озорные искорки, — просто, это великолепное платье, прическа, шикарные туфельки... Ты выглядишь, как мечта любого прекрасного принца... — и, оглядев наряженного слизеринца, прищелкнул языком от удовольствия.
- Ты ненормальный, Поттер! — воскликнул Драко, хватая палочку и возвращая своим волосам первоначальный вид.
- А мне показалось, что тебе понравилось, — хохотнул тот, игриво проведя пальцем по обнаженным плечам Малфоя.
- Поттер, — палочка Малфоя упиралась в грудь Гарри, — проваливай отсюда, если у тебя все еще осталось желание жить!
Все колкости и язвительные фразы куда-то подевались, заставляя Малфоя краснеть перед гриффиндорцем, и, чтобы ненавистный Поттер не разобрал истинных желаний Драко, тот, послав зрителям воздушный поцелуй и подхватив многочисленные юбки пышного платья, скрылся за декорациями.
- Ты идиот, Гарри, — сам себе сказал Поттер, — больше он тебя к себе и на дюйм не подпустит! — и, очаровательно улыбнувшись зрителям, он поспешил удалиться за декорации.
* * *
Сказочные представления имели ошеломляющий успех. Но, конечно же, «Синдерелла» была выше всяких похвал. Собравшиеся для празднования Рождества в Большом зале студенты-старшекурсники на перебой обсуждали поцелуй Поттера-принца и Малфоя-Синдереллы.
- Что это было, дружище? — подозрительно оглядывая Поттера, спросил Рональд Уизли. — Этот хорек подлил тебе какого-то зелья?
- Ты о чем, Рон? — Гарри с отрешенным взглядом вертел в руках волшебную палочку.
- Гарри, ты целовался с Малфоем! — возмущенно прошипел Рон.
- Рон, — Гарри невозмутимо посомтрел на друга, — это было всего лишь представление!
- Да, но, все равно, это ведь Малфой, — вновь повторил Уизли.
- Может, лучше пойдем к остальным? — нетерпеливо спросил Поттер, понимая, что если не отвлечет друга, то до конца вечера, вернее ночи, будет слушать его вопрошающее нытье. — Иначе, все съедят и выпьют без нас!
Дважды о еде Рональду Уизли повторять было не нужно. Он тут же направился к большому столу, уставленному всевозможными яствами, и был тут же окружен толпой девушек-старшекурсниц во главе с Лавандой Браун. Поттер мог вздохнуть свободно.
Однако, Гарри не находил себе места. Он скользил по многочисленной толпе студентов взглядом, выискивая единственно желанное лицо. От воспоминаний о страстном поцелуе, в паху сладкой истомой отдавалось желание, и Гарри тихо радовался, что успел переодеться в просторную праздничную мантию, которая так замечательно скрывала результат его воспоминаний.
Но вот Малфоя нигде не было видно. Он словно испарился. Отгоняя от себя мысли, что Драко просто обиделся на него и не пришел на рождественский бал, Поттер присел на оттоманку возле колонны и принялся разглядывать танцующие пары.
- Гарри, — тихо прозвучал рядом голос Гермионы. — Гарри...
- Привет, Гермиона, — обернулся тот, — а ты почему не со всеми?
- Гарри, — она смотрела серьезно и нервно прикусывала губу, — у меня к тебе важное дело.
- Что случилось? Вы поругались с Роном? — Поттер взял подругу за руку. — Не переживай, Гермиона, вы обязательно помиритесь! Хочешь, я поговорю с ним?
- Гарри, — она слегка сжала ладонь друга, — дело не в нас с Роном. Я ... Я хотела поговорить о тебе и ... Малфое...
- Гермиона, — взгляд Гарри вмиг стал холодным и непроницаемым, — это было всего лишь представление! И, к тому же, ты сама дала мне текст, где было написано, что принц долж...
- Гарри, — перебила его та и лукаво улыбнулась, — кажется, ты хотел получить на Рождество несколько необычный подарок? — глаза Поттера раскрылись от удивления. — Я знаю, как тебе помочь!
- Гермиона, я не... Это не... — лепетал покрасневший Гарри, потупив взгляд. — И с чего ты вообще это взяла?
- Знаешь, — улыбнулась та, — кроме того, что я не глухая, я еще и не слепая! Он тебе нравится! Впрочем, как и ты ему... Но, вы — два идиота! И вам надо помочь!
- И что ты предлагаешь? — Поттер заинтересованно посмотрел на подругу.
- Скоро Дамблдор будет распределять подарки для каждого студента, — прошептала Грэйнджер ему на ухо, — я предлагаю... — по мере того, как Гермиона излагала Поттеру свой план, придуманный вместе с Пэнси, на лице гриффиндорца все шире расплывалась довольная улыбка.
- Отлично, Гермиона! — воскликнул Гарри. — Я еще не говорил тебе, что ты — гений? Так вот, ты — гений! — и друзья, заговорщицки улыбаясь, вышли из Большого зала.
21.01.2011 Сюрприз в подарочной упаковке
В небольшой каморке, предназначенной, скорее всего, для хранения старых метел, две студентки старательно завязывали очаровательный бант из золотых и серебряных лент на шикарной подарочной коробке.
- Пэнси, как ты считаешь, конфетти мы достаточно положили? — спросила Гермиона, прикрепляя на праздничную коробку имя адресата.
- Думаю, да, — ответила Паркинсон. — Отлично получилось! — она оглядела блестящую зеленую упаковку. — Вместе понесем?
- Предлагаю уменьшить еще немного, тогда можно будет спрятать в карман мантии и незаметно положить к остальным сюрпризам, — ответила Гермиона.
- Замечательная идея, — кивнула Пэнси, — но ты уверена, что можно еще уменьшить?
- Не беспокойся, — успокоила её Гермиона, — все получится! — и, довольные собой, они направились в Большой зал.
Веселье было в самом разгаре. Среди толпы танцующих студентов и преподавателей Гермионе и Пэнси удалось пробраться к большой праздничной коробке. Оглядевшись по сторонам, проверяя, что никто не заметит ее действий, Грэйнджер осторожно опустила подарок внутрь.
- Гермиона! — раздалось из-за спины. — Вот ты где! А что вы тут делаете? — Рон Уизли пытливо смотрел на подругу. — И почему тут эта? — он указал взглядом на Паркинсон.
- Привет, Рон! — улыбнулась Гермиона. — Это, — она указала на подругу, — Пэнси, и мы дружим... А еще мы просто ждем не дождемся, когда начнут распределять подарки! — и она очаровательно улыбнулась.
- Привет, эээ... П— п-пэнси, — промямлил Уизли, неодобрительно глядя на слизеринку, — рад тебя видеть.
- И тебе приятного вечера, Уизе... Уизли, — ответила та. — Ну, я пойду, Миона, — Пэнси кивнула подруге, — встретимся на вручении подарков, — и она лукаво подмигнула.
- О! Смотри, Гермиона, — потянул ту за рукав Рон, — Дамблдор идет сюда! Сейчас начнется!
Альбус Дамблдор подошел к праздничной коробке и, взмахивая палочкой, произнес заклинание. Тут же в воздухе появилось множество красных мешочков, которые, на глазах изумленных студентов, пополнялись многочисленными подарками. Когда был распределен последний сюрприз, все мешочки переместились на огромную пушистую красавицу-ель, стоявшую посередине Большого зала.
- Внимание! — произнес директор. — Для каждого из вас, — он указал рукой на собравшихся студентов, — есть подарок, получить который вы сможете, лишь верно применив заклинание, предложенное этим волшебным деревом. Есть желающие быть первыми?
- Можно мне, профессор? — вышел из толпы Блэйз Забини.
- Конечно, мистер Забини! — директор подозвал его ближе. — Подойдите к ели и произнесите свое имя.
- Блэйз Забини, — четко проговорил тот.
Ель тряхнула пушистыми ветвями, будто очнувшись от длительного сна, и над одним из висящих мешочков появилось название заклинания, написанное огненными буквами.
- Теперь направьте на этот подарок палочку и произнесите предложенное Вам заклинание, — объяснил Дамблдор.
- Глациус! — выкрикнул Забини. Из его палочки вылетел белый луч и, ударив по горящим словам, превратил их в прозрачные ледышки. Подарок аккуратно опустился на ладони слизеринца.
- Отлично, мистер Забини! — похвалил студента Дамблдор и обратился к остальным: — Ну, подходите по одному и ... Счастливого вам Рождества!
Студенты столпились возле ели.
* * *
- Черт! — Пэнси оглядывала толпу студентов. — И где его носит?
Драко Малфоя в Большом зале не было. Проклиная друга на все лады, она отправилась в Подземелья, надеясь, что слизеринский префект все же в своей комнате, а не в Малфой-мэноре.
- Драко, — позвала Паркинсон, войдя в гостиную Слизерина. — Драко, где ты? — она прошла к его личной комнате и постучала в дверь. — Драко! Я знаю, что ты там! Мне надо с тобой поговорить!
- Чего тебе, Паркинсон? — Малфой с невозмутимым видом появился в дверном проеме. — Это не может подождать до завтра? Я устал!
- Драко, — Пэнси подошла к нему и ласково прикоснулась к щеке, — идем? Там такое представление! Все забрасывают рождественскую ель заклинаниями, чтобы получить подарок!
- И ты вломилась ко мне только из-за этого? — Малфой недовольно фыркнул. — Обойдусь без подарков... К тому же, все, кто хотел меня поздравить с Рождеством, уже сделал это заранее... Все, до завтра, Пэнси, — и он развернулся,чтобы уйти.
- Драко! — воскликнула Паркинсон. — Ты должен это видеть! Эти гриффиндорцы невероятно тупы! — пошла на хитрость она.
- Пэнс, — презрительно скривив губы, произнес тот, — сегодня мне хватило гриффиндорской тупости с избытком! У меня нет желания еще раз видеть эти лица...
- Но, Драко, — не сдавалась Пэнси, — я зачаровала подарок Поттера так, что заклинание, которое он произнесет, вернется на него... Неужели ты не хочешь это увидеть?
- Хм... — Малфой на секунду задумался. — Ладно, идем.
* * *
- Ну, и где твой Поттер? — скучающим тоном спросил Малфой Пэнси. — Практически все получили свои подарки...
- Драко, — Паркинсон обняла его за плечи, — по-моему, это твой подарок висит на самой дальней ветке? Не хочешь его достать?
- Пэнси, не заставляй меня выглядеть идиотом, — проворчал тот.
- Эй, Драко, — к нему подошел Блэйз, — достал свой подарок? Думаю, там будет немало сюрпризов, — хохотнул он, — по крайней мере, у меня их было предостаточно...
- Ну же, Драко, — Пэнси подтолкнула того к рождественскому дереву, — мне интересно...
- Ну, раз вы так настаиваете, — недовольно фыркнул Малфой и, вытащив палочку, подошел к ели.
- Драко Малфой, — четко произнес он. Ель встряхнула ветвями и над подарком появилась надпись. — Эванеско! — произнес он, взмахнув палочкой. Подарок мягко опустился ему на ладони.
- Молодец! — Пэнси обняла друга. — Посмотрим, что там?
- Предпочитаю сделать это в своей комнате, — холодно произнес Малфой.
- Ну, Драко, — не унималась Паркинсон, — я хочу посмотреть! Там и от меня подарок, мне нужно знать — понравится он тебе или нет!
- Пэнси, — фыркнул тот, — ты замучаешь кого угодно! Ладно, давай смотреть, — и он раскрыл мешочек.
Перебирая коробки, баночки и фиалы, Малфой то ухмылялся, то презрительно фыркал, то с невозмутимым лицом откладывал чей-то сюрприз в сторону. Наконец, он вытащил небольшую ярко-зеленую блестящую коробочку, украшенную аккуратным бантом из золотых и серебряных лент. Упаковка была явно дорогой. «Значит, это и есть подарок Пэнси» — подумал он, развязывая ленты.
Едва Драко открыл крышку, как из коробки разноцветным фейерверком вылетели искры волшебного конфетти, осыпав его с головы до ног. Инстинктивно зажмурив глаза, Малфой что было сил проклинал подругу за «идиотскую идею», как вдруг коробка стала неимоверно тяжелой, и он выронил её из рук.
Драко открыл глаза и застыл в изумлении: из коробки — в несколько раз увеличившейся в размерах — вылазил Поттер, увешанный лентами карнавального серпантина.
- П-п-п... П-п-пот... Пот-т-т-тер? — удивленно пролепетал Малфой. — Какого Мерлина ты тут делаешь?
- Как это, «какого Мерлина»? — Гарри широко улыбнулся. — Ты же сам заказывал «специальный» подарок! С Рождеством тебя!
- Паркинсон, мандрагору тебе в уши! О, Моргана-заступница, дай мне сил это вынести! — взвыл Малфой. — Паркинсон, а, ну, стой! — кричал он отступающей в толпу студентов подруге. — Я с тобой еще разберусь! Предательница!
- Малфой, — Поттер подошел к нему и положил руки тому на плечи, — успокойся! Она же для тебя старалась!
- Я теперь выгляжу полным идиотом... — обреченно прошептал Драко.
- Ну, — лукаво улыбнулся Гарри, — зато теперь вся школа знает, что на Рождество ты получил Гарри Поттера в подарочной упаковке... — и, наклонившись к Драко, он легко коснулся его губ.
- Для меня, говоришь, старалась... В подарочной упаковке, значит... — злорадно улыбнувшись, сказал Малфой и, наложив на Поттера заклинание легкого веса, перекинул его через плечо, будто тот был не семнадцатилетним юношей, а необременяющей ношей, и, на глазах собравшихся студентов, развернулся к выходу из Большого зала.
- Как, «какого»? — ухмыльнулся Драко. — Собираюсь воспользоваться подарком... Во всех смыслах этого слова... — и, помахав собравшимся рукой, направился в подземелья.
21.01.2011 Эпилог
Год спустя...
В доме номер двенадцать на площади Гриммо, курсант аврорской академии Гарри Джеймс Поттер сидел в кресле перед камином злой, как стадо разъяренных мантикор.
POV Гарри
Чего мне стоило поменяться сегодняшним дежурством с Брайаном Буттом, чтобы провести Рождество с этим чертовым белобрысым Хорьком! А этот неблагодарный, заносчивый сноб только днем прислал сову с запиской, что сегодняшнюю ночь проведет в своей идиотской лаборатории. Зельевар чертов! «Извини, Поттер, мне очень нужно закончить экспериментальное зелье. Буду утром...» — крутилось в голове. Надо же: кровь из носу, как важно это зелье!
Вот сейчас подожду еще полчаса, и, если он не явится, буду месяц дежурить по Лютному переулку ночами!
Заходили Гермиона и Рон... Поздравили, вручили подарки. Рон до сих пор не может смириться, что я предпочел этого холеного аристократа Джинни... Чуть не подрались в очередной раз. Хорошо,что Гермиона вовремя наложила на него Петрификус, да и на меня тоже... Рон извинился сквозь зубы, и то, только потому, что Миона чего-то там нашептала ему... Наверное, в очередной раз пригрозила уехать к родителям... Бедный Рон! Бедная Гермиона!
Час назад были Забини и Паркинсон. Пригласили на свадьбу. Пэнси до сих пор хвастается всем, что это благодаря ей мы сошлись... Ну, может, она и права... Но ведь Гермиона тоже в этом участвовала...
Под рождественской елью лежат подарки. Разноцветная упаковка отражает отблески пламени камина. Грустно. Одиноко. И почему зелье для него важнее меня?
«Бом» — часы бьют полночь.
Подарки под елью начинают голосить наперебой, прося их распечатать.
«Бом-Бом»
Придется открывать самому, иначе не уснуть под такую какофонию...
«Бом-Бом-Бом»
Открываю по очереди каждую коробку. От Рона — книга о квиддиче; Гермиона, как всегда предсказуема — новенький хитроскоп и оберегающий амулет; зеленый галстук от Пэнси...
А это от кого? Небольшая коробка, обернутая старой бумагой, перевязана бечевкой. Трясу её, пытаясь разгадать, что внутри. Легкая. Почему-то открывать страшно... Аврорская выучка заставляет быть во всем осторожным... Поставлю-ка на пол... Ну, была-не была...
Конец POV Гарри
Едва Поттер открыл крышку, как из коробки в костюме белого котенка вывалился Драко.
- Нюхлера тебе под рубашку, Поттер! — гневно кричал Малфой. — Я тебя не тряс, придурок!
- Драко? — Гарри сидел на полу и удивленно хлопал глазами, глядя на свое сокровище снизу вверх. — Ты же зелье варишь... Или уже нет?
- А вот ты как думаешь, Поттер? — язвительно ответил Малфой.
- И к чему весь этот маскарад? — фыркнул обиженный будущий аврор.
Языки пламени камина отражались в его глазах, отбрасывали причудливые тени на лицо, окутывали уютом и теплом. Драко оглядел свое ворчливое счастье, опустился рядом на пол и, прижав Поттера к себе, прошептал ему практически в губы:
- Ну, теперь ты тоже можешь сказать, что получил Драко Малфоя в подарочной упаковке...
- Гм... Это, конечно, здорово, но ведь никто, кроме нас, об этом не узнает... — лукаво прищурившись, ответил Гарри.
- Ну-у-у-у... — протянул молодой зельевар, в душе собираясь с мыслями, как преподнести своему любимому очередной подарок, — а что, если у меня для тебя еще один сюрприз?
- И какой? Костюм котенка для меня? — хохотнул Гарри.
- Нет, помнишь, я рассказывал тебе про экспериментальное зелье? — опустив глаза, произнес Драко.
- Да.
- А ты помнишь, что это было за зелье?
- Да.
- Так вот, — Драко зажмурился, — мой эксперимент удался...
- И?
- Через восемь месяцев ты... станешь... папой... И я тоже... Или мамой... Не знаю, как это правильно назвать... — Малфой выдохнул и приоткрыл один глаз.
Поттер сидел на полу, перед камином, совершенно неподвижно, глядя на мерцающее пламя, и не моргал. На мгновение Драко показалось, что время остановилось.
- Знаешь, — тихо произнес Гарри, — это лучший рождественский подарок в моей жизни! — он встал, подхватил Малфоя и закружил по комнате. — Он стоит всех пережитых сегодня эмоций! — и, остановившись и прижав к себе Драко, Поттер нежно поцеловал свое сокровище.
Vova
