Я не знаю, зачем пишу тебе это письмо. Не знаю, изменит ли это что-либо, ведь прошлое не вернуть назад, да и будущее изменить я не в силах, но... Эти воспоминания в моей голове, я не смог бы забыть тебя, даже под самым сильным на свете заклинанием. Как ни старайся, но я не могу забыть твои волосы, твои руки, губы. Я никогда не смогу забыть тебя.
Эти воспоминания. Они теперь навсегда со мной, твой запах, казалось бы, въелся мне под кожу, а на своих губах я до сих пор чувствую твой вкус. Я знаю, мы совершили очень много ошибок, и, кто знает, возможно, все пошло бы иначе, может мы бы поженились после войны. Твои родители были бы против, я уверен. Люциус бы очень долго кричал и раздувал ноздри, стараясь сдержать гнев. Он бы пытался втолковать тебе, что «этот Поттер» тебе не пара, что настоящему Малфою не пристало водиться с полукровками, что ты должен был найти себе подобающую невесту и продолжить род. А тебя бы совершенно не волновали все эти ужимки. Ты бы подошел сзади и обнял меня за талию, уткнувшись носом мне в затылок. И предельно вежливо сказал бы своему отцу все, что ты думаешь о его решении.
А потом мы бы купили домик в не магическом пригороде Лондона, или большую красивую квартиру на самом последнем этаже высокого дома в центре города. Да, наверняка так бы и было, ведь ты слишком любишь большие магазины, клубы и модные рестораны. Я бы упрямился, пытался тебя убедить в том, что свежий воздух в пригороде очень полезен для здоровья. И что я уже устал от такого ритма жизни, устал от постоянного внимания, но ты в итоге, мы все равно поступили бы по-твоему.
А потом бы ты долго и тщательно обустраивал наше жилище. Притащил бы много ненужных безделушек, и, я просто уверен в этом, долго бы скандалил по поводу того, что глупые рабочие поклеили вульгарные салатовые обои, вместо изысканных малахитовых. А затем обиделся бы на меня за то, что я совершенно тебе не помогаю. И мы очень долго и страстно мирились бы у камина, прямо на дорогущем ковре.
Я бы поступил учиться на аврора, ведь я мечтал об этом еще с четвертого курса, а ты бы стал профессионально играть в квиддич, ведь в школе ты был самым лучшим ловцом, после меня, разумеется. Это был бы еще один плевок в лицо Люциусу, который надеялся, что после школы ты будешь изучать зелья. Но я то знаю, что ты всегда терпеть их не мог, а хорошие оценки получал только из-за того, что всегда был любимчиком Снейпа. И, да, я уверен, ты стал бы потрясающим ловцом.
Я бы приходил к тебе на каждый матч, с трибун наблюдая за твоим грациозным гибким телом, за тем как ты обхватываешь метлу коленями и сжимаешь черенок руками. Смотрел бы, не отрываясь, как ветер развевает твои светлые волосы, как сияют твои глаза, когда ты делаешь круг почета над полем, сжимая в руке снитч. А потом я прижимал бы тебя к запотевшему кафелю прямо в вашей раздевалке, покрывая укусами твою нежную шею, с силой проводил бы по твоей спине, и ты бы выгибался, постанывая, вжимаясь задницей в мой пах. А я бы слизывал горьковатый пот с твоих ключиц, развернув тебя лицом к себе, и покрыл бы поцелуями каждый участок твоего тела, а потом бы опустился на колени и взял бы в рот твой член. Резко, глубоко, так как ты любишь, не растрачивая времени на нежные ласки. И ты бы стонал надо мной так сладко, запутываясь руками в моих волосах. А потом бы я понял, что ты уже на грани, и сам, не чувствуя ничего от нахлынувшего возбуждения, поднялся бы с колен и с силой впечатал бы тебя в стену, чтобы ты уж наверняка почувствовал мое возбуждение. И ты бы простонал хрипло: «Давай, Гарри, трахни меня». И у меня бы совершенно снесло крышу. Я бы закинул твои ноги к себе на талию, удерживая твое тело на весу, а ты бы вцепился пальцами мне в спину, царапая ногтями и хрипло стонал бы, выкрикивая непристойности как последняя шлюха. И я бы не выдержал, ввел бы в тебя сразу два пальца, слушая как ты стонешь и требуешь еще, а потом бы приставил свой член к твоей разработанной дырочке и резко вошел бы одним движением. Ты бы закричал, царапая мою спину ногтями, и откинул бы голову назад, а я бы впился тебе в шею жестким поцелуем, заявляя на тебя свои права. Я бы трахал тебя быстро и жестко, а ты бы кричал и выкрикивал ругательства, но я то знаю, что именно так тебе нравится больше всего. А потом бы ты еще сильнее сжал руками мою спину и кончил бы, протяжно застонав, а я бы, почувствовав, как сжимаются стенки твоего входа, последовал бы за тобой. Сцеловывая слезы с глаз и шепча признания в любви.
Да, да. Именно так я представляю себе наше будущее. Безоблачным и счастливым. Но, к сожалению, у жизни на нас другие планы, ты же знаешь.
Я был избран убийцей Воландеморта и спасителем всея Британии, а ты, повинуясь воле отца, поставил темную метку. И мне безумно горько говорить об этом, но ничего не поделаешь.
Завтра через портрет в «Кабаньей голове» я попаду в Хогвартс, я знаю, этот красноглазый ублюдок будет там. Драко, милый, ничего не поделаешь, но так распределилась наша судьба. Я по одну сторону, а ты по другую. Ведь только в сказках бывает счастливый финал...
Я пишу это сейчас, и у меня на глаза наворачиваются слезы. Я плачу, потому что я больше никогда не буду с тобой. Не смогу почувствовать губами биение пульса на твоей шее, не прикоснусь нежно к твоей щеке, не проведу рукой по твоим волосам.
Я знаю, что не вернусь с этой войны.
И я знаю, что должен пожелать тебе счастья, но я просто не могу представить тебя с кем-либо другим. Не могу представить, как тебя ласкают чужие губы, руки. Меня разрывает на кусочки, когда я представляю это. Ты мой, только мой! И сейчас и после смерти мы всегда будем вместе. Потому что я люблю тебя. Люблю так сильно... До дрожи в коленках, до головокружения. И сделал бы все, чтобы ты просто был счастлив, если бы не эта война.
С глубокой нежностью я думаю о тебе, даже сейчас, на проеденном молью диване в старой комнате паба, когда сердце заходится бешеным ритмом при любых звуках с улицы. И я бы отдал все на свете, чтобы увидеть тебя еще раз, сказать, как сильно я люблю тебя. Мой, Драко, я знаю, что когда-нибудь мы будем вместе. И если не на этом свете, то на том. Ты знаешь, мне кажется, что есть такое место, куда попадают люди после смерти, не ад и не рай, нет. Что-то куда более сокровенное. И я буду ждать тебя там, если ты захочешь. Буду ждать всегда, вечно. Ты только знай, что я люблю тебя больше всего на свете. Я буду молиться за тебя, Драко.
Vova
