Открыть в полночь

Гарри… имя, которое я шепчу во сне. Гарри… рычащие звуки ласкающие слух. Гарри… проклятье и счастье одновременно. Гарри…мечты, растоптанные в прах. Гарри… ледяная боль в холодном мертвом сердце. Я знаю, что ты не будешь со мной никогда, но в мечтах и снах, наполненных сумасшедшими фантазиями моего воспаленного мозга, — ты только мой.

Рождество… казалось бы праздник с подарками и весельем. А какое к чертям может быть веселье, когда подарков ждать не от кого? Друзей нет, родители мертвы. Из близких только крестный, но и он сейчас отмечает со своей Грейнджер… Улыбаюсь, вспоминая этих двоих. Самый нелепый союз, который я только мог себе представить, но, однако, самый верный и поистине самый любящий. Тяжело вздыхаю и смотрю на огонь в камине. Иногда мне кажется, что в отблесках пламени я вижу черты твоего лица, и от этого становится ещё больнее.

Зачем я сижу возле камина? Все ещё надеюсь, что придет добрый Санта и подарит мне моего любимого Поттера хотя бы на одну ночь? Смешно. Я верил в Санту до 5 лет, пока однажды Люциус не повел меня в Косой переулок и не сказал, чтобы я выбрал себе все, что захочу в подарок, потому что Санты не существует.

Раздраженно смахиваю непрошенные слезы при воспоминаниях и вытягиваюсь, осознавая, что спину неприятно ломит, а значит завтра все кости будут ныть, как заржавленный замок. Вдруг огонь в камине гаснет, и я слышу: «апчхи!». Из камина вместе с пеплом и ругательствами вылетает нечто в костюме Санты и недовольно отряхивается. Я отступаю на шаг и смотрю на этого дедка с недоверием.

— Вы кто?

— Я Санта, хохохо, с Рождеством, — добродушно протягивает толстячок.

— Санта? Настоящий? — подозрительно щурюсь я.

— Настоящий, можешь даже за бороду дернуть, — подмигивает он мне и начинает рыться в своем мешке.

— А что вы там ищете?

— Я ищу… О, вот нашел! Держи свой подарок, Драко Люциус Малфой.

Санта протянул мне коробочку размером с небольшую упаковку для духов и как-то странно покосился на часы.

— Подарок открыть ровно в полночь и только в своей комнате, — а глаза у этого Санты хитрые-хитрые и чьи-то глаза они мне напоминают… только чьи?

Не могу вспомнить и, пожав плечами, беру коробочку, которая неожиданно оказывается довольно-таки тяжелой, и спускаюсь в подземелья. Тут холодно и сыро, и я многое бы сейчас отдал за то, чтобы оказаться в постели, но не своей, где я могу оказаться в любую секунду, а в постели с Гарри. Вот только не нужно крамольных мыслей! Я всего лишь хочу лежать рядом с ним, чтобы он обнимал меня, чтобы мы вместе встретили Рождество, чтобы я прижимался к нему и, чувствуя защиту его рук, не думал ни о чем. Хочу всего лишь любить его и чувствовать любовь в ответ. В припадке бессильной ярости, бью кулаком в стену, роняя на кровать свой подарок, и слышу, как в отдалении бьют полночь часы. С тихим вздохом сажусь на кровать и беру коробочку в руки, развязывая алую ленту с золотыми полосками. «Даже здесь его цвета», с горькой усмешкой думаю я. Когда я открываю коробочку, из нее неожиданно начинает валить дым и появляется нечто со спутанными волосами, руками, запутавшимися в свитере, и отчаянно кашляющее. Прогоняю дым рукой и смотрю, не в силах поверить своим глазам. Поттер… В своих дурацких очках, скособоченных набекрень, в дурацком вытянутом свитере, поверх черной рубашки, воротничок которой выступает из-под свитера. В льняных светлых брюках и с нелепейшей прической на голове. Я тихонько засмеялся, а он только вскинул на меня взгляд.

— Что смешного, Малфой? Это твои шуточки?

— Нет, Поттер, не мои, а жаль. Но тот, кто это придумал, явно слизеринец. 100 баллов Слизерину. А смеюсь я, потому что у тебя воронье гнездо на голове.

Я встал и подошел к нему, аккуратно снимая с него очки и поправляя волосы на голове. Гарри странно улыбнулся, и от этой улыбки у меня защемило в сердце.

— Значит,… ты и есть мой подарок на Рождество? — ухмыльнувшись, спросил я.

— Получается, что так, — Поттер кивнул и его улыбка погасла. — Знаешь, мне сказали, что пока я не выполню любое твое желание — эта комната не выпустит меня. Так что говори мне свое желание, и я пойду уже.

В душе что-то оборвалось. Это был просто розыгрыш? Значит…я ему совершенно безразличен… Не нужно мне подачек от кого бы то ни было! Пусть идет на все четыре стороны.

— Поттер, ты свободен. Я отпускаю тебя, — слова давались мне с трудом, но я говорил их.

Поттер подергал за ручку двери один раз, другой. Попробовал Алохомору и ещё несколько заклинаний, но все было без толку. Поттер раздраженно пнул дверь и подошел ко мне, сидящему на кровати.

— Что ж, Малфой, видимо хоть какое-то твое желание мне придется исполнить.

— Хорошо, тогда… — я зажмурился, — поцелуй меня… Гарри.

Я услышал тихий смех и почувствовал его пальцы в своих волосах, его губы на моих губах и его теплое дыхание, отдающее ароматом корицы. Странно, до сих пор я не думал, что могу сойти с ума только лишь от одного поцелуя. Но это было так… столько сумасшедшей нежности, любви и ласки, сколько было в этом поцелуе, я не чувствовал никогда. Сердце бешено стучало, просясь на свободу из груди, кровь быстрее бежала по венам, и все это было настолько нереально, как волшебная сказка. Кое-как оторвавшись от Гарри и посмотрев в его глаза, я разжал свои объятия.

— Ну, что ж… мое желание ты выполнил, можешь идти, — тускло обронил я.

— Драко… посмотри на меня, — мягко попросил он.

Я поднял на него взгляд, пропадая в изумрудном блеске его глаз. Я тихонько улыбнулся, стараясь впитать этот момент в себя до капли. Запомнить навсегда… Гарри внезапно улыбнулся и, схватив меня за руку, потащил куда-то за собой, успевая ещё и прикрывать мне глаза рукой. Вскоре я почувствовал под спиной что-то мягкое и твердое. Открыв глаза, я увидел, что нахожусь в комнате Поттера, которую ему предоставили как старосте Гриффиндора. Под спиной у меня оказалась большая подушка, а рядом лежал Поттер, неуверенно обнявший меня.

— Я выполнил твое настоящее желание? — тихо спросил он, смотря на меня.

Я кивнул, не в силах говорить и сполз чуть ниже, утыкаясь носом в грудь Гарри. Возможно, завтра я узнаю, что это всего лишь рождественский сон, или что это был просто спор или дурацкий розыгрыш. Но пока,… пока он полностью мой и я могу сказать ему то, что давно хотел. Я проваливаюсь в сон, убаюканный теплом и ощущением защиты от ласковых объятий сильных рук Гарри, и уже практически на грани сна и реальности, шепчу:

— Я люблю тебя, Гарри.

Я засну и уже не услышу, как Поттер тихо улыбнется, прижмет меня к себе, поцелует в макушку и тихо скажет:

— Я тоже, Драко. Я люблю тебя.

А наутро я проснусь в его объятиях и просплю рождественский завтрак. Но это будет не важно, ведь я проснусь рядом с Гарри. А позже я узнаю, что все это подстроили Снейп с Гермионой. И буду ещё долго ругаться с ними, пока Гарри не остановит меня. И уж потом я буду точно знать, что больше этого могильного холода, сковывавшего ранее мою душу не будет, потому что его прогонит тепло от объятий Гарри… моего Гарри, моего героя.