Невилл пристально разглядывал свое отражение в зеркале — война его изменила, впрочем, наверное, как и всех, кто принимал в ней участие. Не было больше того неуверенного в себе увальня, что когда-то с дрожащими коленками стоял в толпе других первокурсников, ожидая вердикта Распределительной шляпы. Не было даже того отчаянного юноши, что менее года назад бросился навстречу Волдеморту, не боясь рискнуть своей жизнью. Был только этот чужой высокий молодой человек с бесконечно грустным взглядом карих глаз, в каждом движении которого скользила осторожная уверенность.
Невилл хмыкнул и, развернувшись, пошел собирать вещи — завтра будет его последний Рождественский бал в Хогвартсе, а потом все студенты разбредутся на каникулы по домам праздновать наступление очередного года.
Спустя полчаса парадная мантия была приведена в порядок и аккуратно отлевитирована на вешалку, ботинки начищены до блеска, а лишние вещи, наконец, уложены в чемодан. Невилл, осматривая результаты своего труда, рассеянно провел рукой по взлохмаченным волосам и, удовлетворенно кивнув, вышел из комнаты. Осталось сделать самую малость — найти свободную девушку и пригласить ее на бал. Для него не имело значения, кто станет завтра вечером его спутницей, все чувства в нем после войны притупились и внутри жила только холодная пустота — слишком много друзей было потеряно, слишком много горя пережито.
Молодой человек, спрятав руки в карманы, медленно брел по коридорам в направлении к Большому залу. Проходящие мимо небольшими стайками девушки тихо хихикали, бросая на него загадочные взгляды, которые он даже не замечал. В голове роились воспоминания о его последнем, по-настоящему счастливом, Рождественском бале, когда его партнершей была Джинни...
Вот он галантно наклоняется и подает ей руку, приглашая на танец. А она в ответ грациозно приседает в реверансе, и они вместе начинают кружить по залу под удивленные взгляды окружающих. После вальса они выходят в сад, украшенный по случаю праздника тысячами мерцающих огоньков. В воздухе кружат снежинки, будто повторяя движения танцующих в зале людей, и падают на ее огненно-рыжие волосы, складываясь в причудливую диадему и создавая ощущение нереальности, сказки. Весь воздух кажется пропитанным романтикой…
Тот вечер принес первый поцелуй и первое разочарование — не вспыхнула между ними искра, которую они оба так ждали. Теперь, спустя столько лет, они самые лучшие друзья. Джинни встречается с Гарри, а он, Невилл, так и не нашел того, кому мог бы раскрыть свое сердце.
В Большом зале стоял веселый гомон, и на душе парня полегчало. Мимо прошел Блейз Забини, сдержанно кивнув в знак приветствия. Война не смогла объединить враждующие факультеты, но родила в них уважение друг к другу, и зыбкий, но все же мир, наконец, был установлен.
Гарри с Роном сидели в дальнем конце гриффиндорского стола, заставленного сотнями великолепных блюд — эльфами, видимо, тоже завладело предпраздничное настроение. Невилл подошел к друзьям и сел рядом.
— А где Гермиона с Джинни? — ребята в ответ прыснули.
— Невилл, ну ты что? Когда ты видел, чтобы девчонки спокойно сидели за столом перед Балом? Наверняка уже по сотне раз перемеряли все наряды и отправили десятки сов мадам Малкин, с просьбами «что-нибудь там сделать, чтобы я была прекрасна», — скорчив рожицу, передразнил Рон Джинни.
— Это точно, — улыбнулся Гарри, — она мне вчера все уши прожужжала про этот Бал, так и не удалось по-человечески поговорить.
— Ну, а ты кого пригласил? — жуя очередную куриную ножку, невнятно спросил Рон.
— Пока никого, времени как-то не было.
Невилл в душе поблагодарил Гарри, который пихнул только открывшего рот Рона в бок, не дав тому что-нибудь сказать в ответ.
* * *
Был уже вечер, звезды по очереди появлялись на темнеющем небосклоне, а Невилл так и не нашел себе пару. Вернее, даже не искал. Весь день прошел в бесцельных шатаниях по окрестностям замка, где каждый камень навевал воспоминания: здесь он упал с метлы на первом курсе и сломал себе руку, а тут он нашел безжизненное тело Колина Криви, а еще дальше, вон у того дерева, он убил Нагайну — змею-крестраж Волдеморта…
Невилл уже направлялся в общую гостиную, решив, что вполне может пойти на Бал один, и спутница ему не особо нужна — настроения строить из себя кавалера у него не было. Повернув за угол, он с кем-то столкнулся, отчего этот кто-то с тихим визгом полетел на пол.
— Луна! Мерлин, ты в порядке? Извини, я тебя не заметил, — Невилл бросился помогать девушке, растянувшейся на полу, лицо которой полностью от падения закрыли длинные платиновые волосы — собственно, он и узнал ее только по ним.
— Невилл, это ты? — голубые глаза по-доброму выглядывали из-за завесы.
— Да, я. Так ты в порядке?
— Вполне, во всяком случае, мне намного лучше, чем лопабрюхам, — медленно протянула девушка, встав на ноги.
— Кто такие лопабрюхи? Впрочем, неважно, — вовремя спохватился Невилл, вспомнив о странностях издателя Придиры и его дочери.
— Ты с кем-то уже идешь на Бал? — вдруг сказал парень, сам от себя этого не ожидая.
— Один мальчик с Когтеврана звал меня пойти, но потом почему-то передумал, надеюсь это не из-за моего наряда на Хэллоуин, который я решила примерить, а он как раз зашел в этот момент занести мои тетрадки…
— Может, согласишься тогда пойти со мной? — прервал ее Невилл, которому эта идея все больше и больше нравилась, ведь с Луной, не считая некоторых чудачеств, всегда было так легко и весело, и потом, он очень уважал ее — мало кто из девушек в ту последнюю битву защищал Хогвартс также рьяно и смело, как она.
— Конечно, с удовольствием, — Луна улыбнулась такой присущей только ей загадочной улыбкой и, слегка подпрыгивая, пошла дальше. — Увидимся в семь, — донеслось до Невилла, когда она скрылась за очередным поворотом.
* * *
В этот вечер профессор Флитвик превзошел сам себя — таким нарядным, пожалуй, Большой зал еще никогда не был: свод замка, заколдованный под ночное небо, усыпанное тысячами звезд, мириадами волшебных огней освещал зал; снежинки медленно кружили в воздухе, исчезая, так и не долетев до танцующих пар; на праздничных столах горели сотни зачарованных свечей; а лесные феи, порхая словно бабочки, наполняли зал чудесным завораживающим пением.
Невилл уже полчаса поджидал свою спутницу, прислонившись к стене и наблюдая за разгорающимся весельем.
— Надо же, не думал, что она может быть такой… — тихо произнес стоявший рядом Дин.
Невилл проследил за взглядом Дина и увидел, как в дверях, с интересом оглядывая потолок, стоит Луна. Вернее та, которая должны была быть Луной, но так была на нее не похожа. Чудесное дымчато-серое платье девушки мягкими волнами ниспадало к полу, изящно облегая тоненькую фигурку. Серебристая роспись на ткани потрясающе сочеталась с ее вьющимися волосами, закрывавшими обнаженные плечи, в которые были вплетены мерцающие звездочки — наверняка наколдованные ею же.
Юноша заворожено смотрел на девушку, не веря своим глазам. Где серьги-редиски, которые он ожидал увидеть? Где вообще та смешная, немного странная девчонка, с которой он вместе тренировался под руководством Гарри в Отряде Дамблдора? Ее больше не было, как и не было того мальчишки…
Они молча подошли друг к другу, и танец захватил их, увлекая два юных израненных сердца туда, где сбываются мечты.
Этот вечер принес им поцелуй, уже не первый, но самый прекрасный. Поцелуй, заставивший их обоих забыть об ужасах войны, о потерях и боли. Поцелуй, ставший настоящим чудом, излечившим душу Невилла Лонгботтома и давший им обоим надежду на светлое счастливое будущее.
Рождество дарит нам чудеса, но не обязательно чудеса происходят только в Рождество, порой, самое большое чудо — чудо любви идет с нами рядом по жизни, надо лишь поднять глаза и увидеть…
Vova
