Фантазии мужчины средних лет

Гарри Поттер сидел в своей крохотной квартирке, о которой не знал никто из его близких. Она была приобретена незадолго до свадьбы, и Гарри не знал, зачем покупает ее. Просто он чувствовал, что когда-нибудь она ему может понадобиться. И это ощущение его не подвело. Не однажды за свою семейную жизнь он сбегал в эту холостяцкую берлогу и пытался прийти в себя. И виски перед магическим камином в полном одиночестве делало свое дело. Если бы Джинни Поттер знала, чему именно была обязана своим долголетним браком, то не хвасталась бы так перед Гермионой и Роном, чьи отношения переживали серьезный кризис. Отнюдь не благодаря домашней выпечке, чистоте и уюту сохранился их брак с Гарри.

Но сейчас все круто изменилось, Гарри больше не чувствовал себя в состоянии возвращаться изо дня в день в тот свой дом. Он больше там не нужен. И ему надоели семейные обеды, обязательные поездки за город и к теще. Он устал от кофе с молоком утром и овсяного печенья по пятницам. Жизнь стала до того предсказуемой и обыденной, что Гарри порой жалел о том, что не погиб от шальной Авады.

Нет, конечно, дети радовали. Ради них и стоило оставаться в живых. Ради них стоило оставаться жить с Джинни. Но теперь, когда у них вот-вот появятся свои семьи, терпеть больше не было ни сил, ни желания.

Он просто собрал свой чемодан и ушел. Конечно, не очень красиво уходить накануне Рождества, но предел его терпения был небезграничен. Джинни смотрела, как он собирает вещи, и молчала. И только когда последний свитер комком улегся в чемодан, она заголосила. Он узнал о себе все. Обо всех предполагаемых изменах, которые она «терпела», обо всех командировках, о взглядах, предназначенных не ей. О том, что он никогда не любил ее. И отчасти это было правдой. Он думал, что любил, когда они поженились. А потом просто терпел, находя в себе раз за разом силы улыбаться ей по утрам. Но теперь он устал. Хватит.

Гарри обвел взглядом свое временное жилище и впервые за три дня, проведенных здесь, задумался, а что делать дальше? Работа, на которую он уходил с радостью и с которой неохотно возвращался, осталась единственной постоянной — константой, которая никогда не изменится. Но до выхода из отпуска было еще полторы недели. И тут Поттер вспомнил...

Некоторое время назад, он решил организовать небольшой семейный праздник по случаю окончания Альбусом колледжа. Впервые за долгое время все его дети собирались под одной крышей. Приехал Джеймс с девушкой, Лили смогла отпроситься с аврорской практики, и Альбус поклялся, что не уедет в Штаты, пока не отметит свой выпуск.

И Гарри решил доверить организацию профессионалам, чтобы Джинни снова не дергала его, если кончатся лед или выпивка. Чтобы он мог наслаждаться общением с родными и друзьями, не падая от усталости. Он нашел через знакомых агентство и втайне от Джинни выписал крупный аванс. Тогда он впервые после случайной встречи на вокзале Кингс-Кросс увидел Скорпиуса Малфоя.

Тот сидел за большим столом темного дерева и что-то писал. Длинная челка падала ему на глаза, но он не отрывался, чтобы поправить ее за ухо. Только когда стукнула, закрываясь, дверь, он обратил внимание на вошедшего Гарри.

— О, мистер Поттер! Неужели уже подошло ваше время? — Скорпиус взглянул на часы и удивленно округлил глаза. — Прошу простить — заработался, — он встал со своего места и пригласил Гарри присесть.

Скорпиус внимательно посмотрел на клиента и спросил:

— Чем я могу вам помочь?

— У нас намечается семейное торжество, и я бы хотел заказать его проведение в вашем агентстве. Мой сын Альбус, вы должны его помнить — он учился с вами на одном курсе, отмечает свой выпуск, и мы хотим это отпраздновать.

— Конечно, я помню Ала! — улыбнулся Малфой. — Непременно поздравлю его! На сколько персон вы рассчитываете?

Гарри отвечал на вопросы молодого парня, а сам удивлялся тому, что так спокойно разговаривает с Малфоем. Конечно, Скорпиус не Драко, но все же это было странно. Словно некое кривое зеркало того, что могло бы быть, но никогда не будет.

Они обсудили все моменты и тонкости праздника, и под конец Гарри чувствовал себя выжатым, словно лимон, но зато он твердо был уверен, что у его семьи будут лучшие воспоминания о торжестве. И это было важно.

— Будет очень приятно с вами поработать, мистер Поттер. Осмелюсь сказать, что я был вашим поклонником в детстве.

— Ох, ну что вы! — Гарри уже приготовился давать автограф — привычка, переросшая в условный рефлекс за долгие года его «геройства».

— Знаете, наше агентство занимается не только семейными торжествами. Мы можем организовать вам любой праздник, скажем, на годовщину брака. Причем за те деньги, что мы запросим, выполним любое, самое прихотливое и неожиданное ваше желание. От торта с пикантной начинкой в виде обнаженных фей, до эротического путешествия на необитаемый остров. И, конечно, полная конфиденциальность гарантируется.

— Не знаю, стоит ли, — ответил Гарри, чувствуя, что его уши начинают пылать. — Но спасибо за предложение, — он схватил все протягиваемые Скорпиусом буклеты и поспешно раскланялся. Еще чего не хватало! Эротическое путешествие!

Эти и подобные мысли метались в голове, пока он добирался до дома, а ночью они вылились в «мокрый» сон с участием обнаженного Малфоя, выпрыгивающего из торта с крылышками за спиной. Гарри проснулся, тяжело дыша, обливаясь потом и пытаясь унять сердцебиение.

— Что, опять кошмар? — пробормотала полусонная Джинни, похлопав его по плечу. — Ты так стонал, словно тебя Круциатусом пытали. Иди выпей молока и успокойся.

И она заснула через мгновение, подложив ладошку под щеку.

Гарри действительно выпил холодного молока прямо из бутылки и долго сидел перед затухающим камином, рассматривая слабые всполохи умирающего огня.

А через полгода он ушел из дома...

— Мистер Поттер! Рад снова вас видеть! Решили подарить своим родным еще один праздник? — Скорпиус Малфой был само радушие.

— Нет, скорее я решил сделать праздник для себя. Вы же все еще предлагаете свои особые услуги?

— Конечно! Любые капризы за ваши галеоны!

— Тогда вот первое, что вам предстоит сделать...

* * *

Поттер шел по улице, и осознание своей безнаказанности кружило голову. Пьянящее чувство вседозволенности и собственной мужественности так и распирало его. Он сам не понимал этого, но его взгляд из уставшего стал острым и хищным. Движения сделались более уверенными и грациозными. Он вышел на охоту.

Единственная улица крохотного городишки была заполнена женщинами. Самые разные: блондинки, брюнетки, шатенки, рыжие. Раскованные, скромные, худощавые, пышнотелые... Их было так много, что разбегались глаза. Сердце стучало где-то под кадыком, а осознание того, что любая из них может принадлежать ему, распаляло так, словно он юнец, ни разу не пробовавший женщины. Хотя, по большому счету, так оно и было. Никого, кроме Джинни, в течение многих-многих лет...

Мысль о жене промелькнула и пропала, оставив только еще более стойкое желание согрешить, оторваться за все прошедшие годы.

Тут он увидел тонкую, словно веточка, блондинку в сером маггловском деловом костюме. Она шла, озабоченно хмуря лоб и поглядывая на изящные блестящие часики. И не обращала на него никакого внимания.

Он уже успел пропустить ее, глядя, как качается в такт шагам длинный хвост из собранных волос. Заворожено рассматривая изгиб бедер, туго обтянутых длинной строгой юбкой, Гарри пошел вслед за ней. Он слушал, как звонко и уверенно стучат каблучки по асфальту, и недоумевал, куда могла спешить эта красавица? В этом богом забытом городишке не было и в помине контор, где могло работать такое чудо. Тут он вовремя вспомнил, что именно он тут делает, и Гарри решительно догнал незнакомку.

Она вздрогнула и споткнулась, когда он обнял ее сзади.

— Ч-что вы делаете? — испуганно произнесла она, пытаясь стряхнуть его руки со своей талии.

— Можно подумать, ты не знаешь, — пробормотал Гарри, приникая губами к ее шее.

— Отпустите меня! — она так натурально испугалась, что Поттер на мгновение решил, что он ошибся, но тут блондинка вырвалась и сама пошла в наступление.

Она так впечатала его в стену, что дыхание на миг прервалось, а потом с такой страстью и даже, наверное, злобой, начала целовать Гарри, что тот растерялся.

— Ну что, ты все еще хочешь продолжить? — спросила она, оторвавшись от него и слизывая капельку его крови со своих губ.

— Разумеется! — он схватил ее за руку и потащил в первую же подворотню. Он намеренно хотел взять ее именно здесь — слишком уж велик был контраст ее лощеной деловитости и этого захламленного и грязного переулка.

Она сопротивлялась и вырывалась, но он не обращал внимания. А пощечина, которую он получил за то, что слишком грубо стиснул ее грудь, только распалила его. Он буквально содрал с нее короткий серый пиджачок, небрежно бросив его на пыльную дорогу. Пуговицы на блузке с треском разлетелись вокруг. Он залез ей под юбку, грубо сжимая теплые ягодицы ладонями, и впился губами в шею. Она стонала и пыталась вырваться.

И вдруг он отступил. Он сделал шаг назад и посмотрел на нее. Девушка стояла, опустив голову, в растерзанной белой блузке, в юбке, задранной до пояса. Ее хвост сбился на бок, а несколько светлых прядей обрамляли покрасневшее личико. Она дрожала и не поднимала на него глаз.

— Встань на колени, — приказал он ей, и она послушно опустилась.

Он расстегнул ширинку и вытащил член, уже налившийся и твердый. Девушка потянулась руками к нему и погладила тонкими пальчиками. Она начала умелые и нежные ласки, постепенно входя во вкус. Когда ее губы прикоснулись к головке члена, Гарри застонал и заставил ее взять глубже. Он толкался ей в рот, не слушая сдавленных всхлипов и стонов. Она была такая горячая и влажная, что он уже был на грани, чтобы кончить, но это не входило в его планы прямо сейчас.

Гарри снова отошел, глядя на нее сверху вниз. Она посмотрела на него и облизнула ярко-розовые губы. Сейчас ее вид ничуть не напоминал о том, какой гордой и деловой она была всего десять минут назад.

Рывком подняв девушку с колен, он положил ее на какой-то деревянный ящик. Девушка охнула, оцарапавшись, но осталась лежать. Гарри медленно потянул ее трусики вниз, и она приподняла бедра, помогая ему. Он погладил покрасневшие и сбитые коленки девушки и неторопясь развел ее ноги в стороны. Она лежала перед ним обнаженная и открытая, готовая в любой момент принять его. И немного ехидно смотрела из-под встрепанной челки.

Глядя ей в глаза, он вошел в ее тело. Он видел каждую эмоцию, каждый отклик на свои действия. Крепко сжимая ее бедра, оставляя на них синяки, Гарри держался из последних сил, стараясь продлить ту бурю эмоций, что взрывалась в его голове. Девушка под ним билась и хваталась за его рубашку, сминая и разрывая ткань. Она обхватывала его своими бедрами и подавалась навстречу. Она кусала губы, когда уже не могла кричать и тяжело дышала, заставляя его стараться все больше.

Последний вскрик, и они оба на мгновение застыли, переживая сильнейший оргазм...

Гарри устало откинулся на диван в гостевой агентства Скорпиуса. Двигаться не хотелось. После оргазма и аппарации, последующей за ним, ему было, мягко говоря, все равно, как он выглядел. Но шаги в коридоре заставили его поправить одежду и стереть с лица полубезумную-полублаженную улыбку.

Скорпиус постучал и, дождавшись ответа, вошел в комнату.

— Ну, как вам первый опыт? — спросил он, разглядывая довольного, словно кот, Поттера.

— Отлично! Я не прогадал, обратившись к тебе. Кстати, а кто была та блондиночка?

— Мистер Поттер, я не могу разглашать такую информацию. Анкеты всех девушек строго засекречены, впрочем, так же, как и ваша. Никто из вас не может обменяться какой-либо информацией, могущей нарушить конфиденциальность. Вам в этом случае будет отказано в услуге, деньги за которую не возвращаются. А персонал будет уволен и привлечен к ответственности за шпионаж. Прошу вас, ни при каких условиях не пытаться узнать что-либо, не касающееся исполнения вашей заявки. Это основополагающее правило. Наши клиенты, как и наш персонал, могут рассчитывать на абсолютную секретность и скрупулезное исполнение договора.

— Хорошо, я понял! — Гарри смеясь поднял руки. — Но должен сказать, я не ожидал настолько отличной работы! Передайте вашей сотруднице, что она была великолепна. А сейчас, простите, мне нужно принять душ. Инструкции на послезавтра и чаевые для девушки лежат на столе. — Гарри взял с подлокотника кресла стопку полотенец и отправился в ванную.

— Уж будьте уверены, передам, — задумчиво улыбнулся Скорпиус и подошел к письменному столу, чтобы забрать новые пожелания мистера Поттера.

* * *

Гарри сидел в мягком, удобном кресле и смотрел.

Он разглядывал двух полуобнаженных девушек в красивом кружевном белье и заставлял себя не двигаться. Руки намертво вцепились в подлокотники кресла, словно от этого зависела его жизнь. Тем временем взаимные ласки двух очаровательных незнакомок стали более откровенными.

Рыжая и блондинка. Его прошлое и будущее. Это было так символично! Красивое противостояние двух тел: молочно-белое — рыжей и нежно-розовое — блондинки.

Опытные и уверенные движения пальцев. Чувственные и нежные поцелуи. Запрокинутые в страсти головы, открывающие беззащитные шейки. Две девушки были настолько деликатны друг с другом, что Гарри начало казаться, что мужчина тут абсолютно лишний.

Раздавшийся стон разом выветрил все посторонние мысли. Рыжая изогнулась в объятиях блондинки и снова застонала. Гарри наблюдал, как ее партнерша сосредоточенно и быстро двигает кистью, заставляя свою любовницу метаться по кровати. Подлокотники кресла начали жалобно потрескивать под хваткой пальцев Поттера, но тот только подался вперед, заворожено рассматривая, как блондинка доводит до оргазма любовницу.

Он видел, как рыжая бесстыдно раздвинула ноги, как она приподнимала бедра, стремясь навстречу ласкающим пальцам, как дрожали ее руки, цепляющиеся за простыни, как поджимались пальцы ног в предчувствии близкого экстаза. А еще он заметил, как закусывает губы блондинка, стараясь не сбиться с ритма. Никогда раньше он не думал, что оргазм женщины — такое тонкое, можно сказать, ювелирное дело.

Гарри не замечал, как начал покачиваться в такт движениям блондинки. Ее пальцы завораживали его, он не мог оторваться от созерцания этой бесстыдной, но умопомрачительно чувственной сцены.

Еще миг — и по телу рыжей прошла судорога, и девушка бессильно распласталась по кровати. Блондинка смотрела нее с нежностью и разминала уставшую руку. Гарри не мог больше оставаться в стороне. Он подошел к кровати и присел на краешек. Взял тонкую кисть блондинки и поцеловал кончики ее пальцев.

Она пахла телом рыжей, которая постепенно приходила в себя. Блондинка удивленно смотрела на него и молчала, а он продолжал целовать ее пальцы, становясь все смелее, пробегая языком или посасывая их.

Гарри почувствовал, как на его плечи легли руки рыжей девушки. Она начала целовать его шею, забравшись теплыми ладошками под рубашку. Он закрыл глаза, чувствуя, как тонкие пальчики блондинки, расстегивают пуговки его сорочки.

Девушки действовали на удивление слаженно. Одна заканчивала действие, начатое другой. Их руки гладили и ласкали его тело. Губы заставляли забыть обо всем, кроме этого момента сладострастия.

Открыв глаза, он смотрел, как они отвлекаются друг на друга, целуясь и ласкаясь. Гарри лежал, отдаваясь на милость двух опытных любовниц. Они играли с ним как кошки с мышкой, дразня и подзадоривая. Он ловил губами их соски и гладил груди и бедра.

Он плохо запомнил то, что они творили с ним, но это приключение оставило незабываемые ощущения от двух упругих, молодых тел. Это было настолько нежно и гармонично, что Гарри забыл, что бывает по-другому.

Он пришел в себя после аппарации, все еще ощущая на своем теле прикосновения нежных любопытных пальчиков. Сил идти в душ не было, и Гарри заснул, не слыша стука в дверь.

* * *

Руки Гарри были схвачены кожаными наручниками. Ноги широко раздвинуты и тоже привязаны. Он был абсолютно обнажен и беззащитен. Уже полчаса Гарри оставался в такой позе, и никто не приходил к нему на выручку. Он пробовал кричать, звать, но только эхо его голоса было ответом.

Полная беззащитность. Он стремился именно к этому, давая Скорпиусу такое задание. Но продолжения хотелось нестерпимо. Руки стали затекать, становилось прохладнее. Он начал замерзать.

На ум пришла мысль, что Волдеморт в свое время отдал бы многое, чтобы заполучить его в таком виде. Как хорошо, что это не Драко Малфой и не двадцать лет назад занимался его развлечением. Гарри улыбнулся своим мыслям, абсолютно неуместным здесь.

— Что тебя так рассмешило? — вопрос, заданный ледяным тоном, раздался неожиданно, и Гарри вздрогнул.

— Ох, вы меня испугали.

— Отвечать будешь тогда, когда тебя спрашивают. А за непослушание... — голос зазвучал со спины.

Гарри дернулся от первого, пока еще несильного удара.

— Ты усвоил урок?

— Да.

— Ты плохо его усвоил, — еще один удар. — Нужно отвечать «Да, госпожа». Понятно?

— Да, госпожа.

— Отлично. Но для закрепления... — сильная и умелая рука нанесла ему еще десять ударов, но Гарри едва ли заметил это. Голос женщины показался ему знакомым. Он попытался повернуть голову и рассмотреть ее, но властный окрик остановил его.

Но он успел увидеть высокую, затянутую во что-то черное, девушку с хлыстом в руке. Она была в маске, но он узнал этот хвост длинных белых волос. Это была та самая блондинка, с которой он был в первый раз. Это приободрило его. Но не надолго.

За то, что он осмелился вертеть головой, девушка высекла его еще раз. Теперь это была плетка из мягких кожаных хвостов, но в ее умелых руках их мягкость быстро превращалась в обжигающие удары. Это было не больно, скорее даже приятно, когда на разогретую кожу раз за разом ложились мягкие хвосты плетки. Постепенно кожа немела, а по телу растекалось тепло.

Внезапно натяжение цепей исчезло, и Гарри, не успев сгруппироваться, упал на пол. Он попытался встать, но его остановил сапог женщины, каблук которого больно уперся в нежную от порки спину.

— Лежать. Не двигаться.

— Да.

— Я не расслышала.

— Да, госпожа.

— Правильно, хороший мальчик.

Гарри усмехнулся — он был едва ли не в два раза старше.

Она уверенно обошла его кругом.

— Перевернись.

Он подчинился. Теперь он видел ее, стоящую над ним. Она рассматривала его с абсолютно бесстрастным видом. Ее глаза в прорезях маски влажно блестели.

И вдруг она отошла, усевшись в небольшое удобное креслице.

— Ползи сюда, тварь, — в ее голосе было столько превосходства, что он невольно восхитился, хотя ему такое обращение было не очень по душе, но раз взялся...

Гарри медленно пополз к ней, чувствуя, как хрустит когда-то давно сломанное колено. Он чувствовал себя таким... старым. Ее юность еще больше подогревала это ощущение. Как он, такой известный и, можно сказать, сильный мира сего, додумался поиграть в мазохиста?

Но тут новая мысль пришла к нему в голову: вот именно — он слишком долго нес на своих плечах ответственность. Он всегда был всем должен: родственникам-магглам, магическому миру, друзьям, семье... Он всегда был вынужден все контролировать, все решать. А сейчас решают за него. Не он выбирает, чем ему заняться с сексуальной блондиночкой. Он подчиняется не потому, что вынужден, а потому, что ему хочется сбросить это вечное бремя ответственности.

Стоило принять эту мысль, как все заиграло новыми красками. Он с удовольствием и с какой-то щенячьей благодарностью принимал и выполнял все приказы, какими бы унизительными они ему ни казались. Когда девушка наступила ему на ладонь высоким острым каблуком, выговаривая за очередную провинность, первая волна возбуждения прошла по его телу.

Она ударила его по лицу — он был только счастлив в наказание вылизать ее сапог. Она ругала его, а он тащился от того, что нашелся кто-то, кто может себе позволить так с ним разговаривать. Она села ему на лицо, почти перекрыв доступ воздуха, а он, задыхаясь, продолжал удовлетворять ее.

Когда она в качестве подарка разрешила ему приласкать себя, то простые и до оскомины приевшиеся движения стали откровением. Он делал это не потому, что хотелось удовлетворения, а потому что ему приказали это сделать. Она смотрела, как он мастурбирует и вдруг ударила его. Он вздрогнул и остановился. Она нанесла еще удар и приказала продолжать. Он заскулил от боли, но подчинился. Девушка пинала его, била плетью, иногда нарочно задевая готовый взорваться член, а он только стонал и дрочил. Особо чувствительный удар в солнечное сплетение пришелся в ту же секунду, когда он с криком кончил. Крик застрял в горле, но боль, вплетенная в оргазм, так потрясла его, что он вырубился на какое-то время.

Пришел в себя в хорошо знакомой гостиной и остался лежать неподвижно, осознавая, какое открытие он совершил для себя, какой груз сбросил с плеч. Впервые за много лет Гарри Поттер уснул сном младенца.

* * *

Гарри сидел в своей крохотной квартирке и чувствовал опустошение. Все фантазии, которые занимали его годами, были исполнены с таким потрясающим результатом, что не оставалось ни малейшего желания приукрасить их. Это как будто желаешь игрушечную модель паровоза, а тебе дарят настоящий локомотив. И как-то странно становиться вспоминать ту мечту о детской игрушке.

Он думал, что будет счастлив, когда все его тайные и немного постыдные желания исполнятся, но счастья не было. Удовлетворение — да. Гармонии — нет.

Завтра наступит святой день, и он впервые встретит его один. Не будет шумной толпы родственников. Он не будет разнимать перепивших Рона и Джорджа. Джинни не будет пинать его под столом за недостойную, по ее разумению, шутку. Гермиона не будет смотреть на него грустными глазами, а потом, выйдя на балкон покурить, не станет жаловаться на жизнь.

Всего этого не будет. Он устал от однотипных подарков жены и псевдорадостных взглядов друзей. Этот праздник был хорош, когда дети были маленькими, когда их глаза светились в предвкушении подарков. Но дети выросли, дом опустел, и он с горечью заметил, что ему не о чем поговорить с женой. Одиночество вдвоем...

Но это же не повод сидеть и не пытаться что-то исправить!

Гарри, приняв это решение, начал украшать гостиную, превращая в серпантин, елку и игрушки любые попадающиеся под руку вещи. Он вымыл накопившуюся посуду, протер пыль, старательно мурлыкая что-то новогоднее.

Вскоре квартира засверкала такой чистотой, какой тут никогда не было. Он сел в кресло напротив огня, огляделся и помрачнел.

— Да уж... Внимание: в город завезли поддельные елочные игрушки. С виду они как настоящие, только радости от них никакой... — высказав эту истину, которую узнают все дети, когда Рождество перестает быть волшебным праздником, Гарри отпил виски.

Он сидел в чисто прибранной и сверкающей новогодней красотой квартире, но все равно был один. Даже собаки не было, чтобы скрасить его одиночество, создать иллюзию, что он не один.

И он принял решение. А вот пойдет и купит себе пса!

Гарри вышел на улицу так торопливо, будто бы боялся, что передумает. Влажный и пронизывающий ветер бросил в лицо горсть снежинок, когда он вывернул их тихой подворотни. Он шел по улицам, рассматривая радостных людей, делающих последние приготовления к празднику. Они были счастливы, и Гарри еще острее почувствовал свое одиночество.

Повернув за угол, он увидел, что зоомагазин закрыт. Администрация желала всем отличных праздников, уведомляя, что они откроются послезавтра. Если до этого Гарри еще не был уверен, что ему нужна собака, то теперь, когда на пути к желанию встало такое препятствие, он убедился, что ничего, кроме собаки, он не хочет!

Острое разочарование подкатило к горлу и заставило сердце биться сильнее. Чтобы унять дикий пульс, Гарри прислонился к стене. Мимо него прошел какой-то человек с коробкой в руках. Он дернул ручку магазина и только тогда близоруко прищурился, читая объявление.

— Они откроются послезавтра, — сберег ему минуту Гарри.

— Вот черт! — выругался маггл, сплюнув на землю. — Ну и что мне теперь делать?

— А что такое?

— Я уезжаю надолго в Австралию и не успел раздать всех щенков. Ну не выбрасывать же его! — в доказательство своих слов мужчина открыл коробку, на дне которой лежал маленький коричневый щенок с белыми пятнами на боках. На Гарри посмотрели грустные карие глаза. Он замер. — И взять с собой я его не могу. Вы бы знали, сколько бумаг мне пришлось собрать, чтобы вывезти его мать. Эх! — мужчина махнул рукой, собираясь закрыть коробку. Щенок вздохнул, положив голову на лапки.

— Подождите, — Гарри придержал мужчину за рукав. — Я заберу его.

— Но это дорогая порода — бладхаунд. Вы уверены?

— Сколько? — Гарри прослушал цену, доставая щенка из коробки. Тот заскулил, засучив ножками на холоде. Тогда он положил его за пазуху, ощущая, как щенок начал принюхиваться к нему, устраиваясь поудобнее. — Простите, я не расслышал. Вот кошелек, возьмите сами сколько надо, — Гарри протянул мужчине набитый маггловскими деньгами кошелек, а сам с восторгом почувствовал теплое шевеление на груди.

Мужчина что-то говорил, совал визитки ветеринарных врачей, рассказывал об особенностях содержания, но Гарри почти не слышал его. Он послушно кивал, соглашаясь со всем, и вот, наконец, они со щенком остались одни. «Теперь у меня есть друг», — подумал Гарри и пошел домой, с удовольствием отвечая на поздравления незнакомых прохожих. Настроение взвилось на недосягаемую высоту.

Когда, отряхиваясь от роя снежинок, он вошел в свой подъезд, они со щенком уже были лучшими друзьями. Тот что-то ему рассказывал, скуля и взлаивая. А Гарри смеялся, как ребенок, поднимаясь по лестнице.

Возле его квартиры стоял... Скорпиус Малфой.

— Привет, Скорпи! Смотри, а я себе собаку купил! — Гарри не терпелось похвастаться. И только потом он подумал, что понадобилось Скорпиусу у него дома. — Что-то случилось?

— Ничего страшного, просто зашел вручить вам подарок, как самому выгодному клиенту, — Гарри заметил у ног Скорпиуса довольно большой пакет.

— Ну что ж, проходи, — он открыл дверь и пропустил гостя вперед.

Пока улеглись все восторги по поводу приобретенного щенка, Гарри даже подзабыл о том, что у Скорпиуса могут быть свои дела. Он так радовался тому, что не один, потому Малфой воспринимался им скорее как приятель, чем владелец агентства развлечений, услугами которого он пользовался.

Наконец, маленький питомец, которого Гарри не без ехидства назвал Драконом, уморился и уснул.

— Прости, Скорпиус, я немного увлекся.

— Ничего, — улыбнулся молодой человек, потягивая холодное вино. — Я тоже получил свою долю удовольствия. Никогда бы не подумал, что вы такой.

— Какой? — Гарри плюхнулся на диван рядом со Скорпиусом, открывая себе пиво.

— Простой и открытый, наверное. Мне сейчас сложно сформулировать.

— И все же, что такого ты мне там приготовил? Не стоило, кстати, беспокоиться. Тем более лично его тащить.

— Это скорее не вещественное выражение благодарности, а еще одна маленькая услуга в подарок от нас.

— Ух ты! И что это?

— Разрешите мне ненадолго занять в ванную?

— Конечно!

Скорпиус скрылся в ванной комнате, а Гарри остался нетерпеливо поджидать его. Хорошо все-таки, что он убрал в квартире. Его холостяцкое жилище словно сошло с картинки: кругом летающие шарики, светящиеся внутри, гирлянды над камином, и елка, хоть и была ненастоящей, но зато отлично украшенной.

— Мистер Поттер?

— Можно просто Гарри, — произнес он и обернулся. Рука, подносящая пиво ко рту, замерла.

Скорпиус стоял в странном красивом шелковом халате. Его длинные волосы были распущены, но несколько прядей были как-то хитро собраны и закреплены темными деревянными палочками на затылке.

— Разрешите?

— К-конечно, — Гарри во все глаза разглядывал юношу, преобразившегося из делового и успешного человека в кого-то напоминающего японскую гейшу. Он даже глаза себе подвел. Гарри сглотнул, чувствуя, как знакомые искорки интереса заиграли в животе.

Тем временем, Скорпиус Малфой преобразил обычный журнальный столик в очень низенький, наколдовал несколько крупных подушек и с полдюжины помельче. Принес маленький очаг, зажег его, поставил небольшой котелок, наполненный водой, на огонь. На столике в красивом порядке разложил какие-то коробочки, мисочки, даже ступку с пестиком!

Гарри заворожено смотрел, как в полном молчании Скорпиус начал готовить чай. Он загнул рукав, намеренно показывая тонкое запястье, церемонными движениями бросил в ступку сушеные чайные листочки и начал растирать их пестиком. При этом на его лице читалось такое отрешение, что Гарри продолжал молчать, наблюдая за разворачивающимся действом.

Измельчив листья, Скорпиус открыл одну из коробочек и выложил на тарелку красиво оформленные незнакомые закуски. Тарелку с поклоном протянул Гарри. Тот взял ее и осторожно попробовал угощение. Слоеное пирожное было чуточку солоноватым и очень воздушным. Закуска утолила небольшой голод, приготовив его к чему-то большему.

Скорпиус молча и все с тем же небольшим полупоклоном принял у него тарелку. Затем он протер руки Гарри влажным душистым полотенцем. Мужчина замер — чувственные движения Скорпиуса находили самый неожиданный отклик. Одернув свои не совсем приличные мысли, Гарри стал ждать, что будет дальше.

Но мысли о Скорпиусе никуда не делись. Гарри спрашивал сам себя, возможно ли такое, чтобы он захотел Малфоя? И сигналы, посылаемые телом, ответили, что вполне. Это было не просто открытием. И только потом до Поттера дошло, что его смутило не то, что он вожделеет к мужчине, а то, что это — Малфой. Развеселившись от таких мыслей, он терпеливо ждал продолжения церемонии.

К этому времени, вода в котелке вскипела, и Скорпиус снял ее с огня. Высыпал в пузатый глиняный чайник измельченные в порошок листья и залил их горячей водой. Накрыв чайник плотной тканью, юноша предложил Гарри отведать сладостей.

Съев все вкусные пирожные, Гарри стал ждать повторения так понравившейся ему церемонии «омовения». Скорпи аккуратно и нежно протер его пальцы, доставляя ни с чем не сравнимое чувственное удовольствие.

Разлив по крохотным чашечкам густой, словно сметана, чай, Скорпиус первому предложил попробовать его Гарри. Тот взял чашку, намеренно прикоснувшись к пальцам юноши, и отпил глоток.

Чай был удивительно ароматным и терпким. Вкусовые ощущения только усилились от наблюдения за тем, как пьет чай Малфой. Они отпивали по глоточку, молча рассматривая друг друга. Гарри о многом хотелось расспросить молодого человека, но он чувствовал, что сейчас лучше просто сидеть и наслаждаться этим необременительным молчанием.

Когда чай был допит, Скорпиус начал собирать все обратно во вместительный сундучок. Чашки были убраны, но в комнате все еще витал незабываемый аромат.

— Надеюсь, вам понравилось, Гарри, — первым нарушил молчание Скорпиус.

— Очень. Спасибо тебе большое. Ты для меня просто новое окно открыл в мир, — улыбнулся Поттер.

— Очень рад, — Скорпиус потянулся, чтобы передвинуть погасший очажок, как пола его халата распахнулась, открывая взору голую белую ногу. Ногу с несколькими пятнышками пожелтевших синяков. Гарри нахмурился, вспоминая и сопоставляя что-то.

— Скажи мне, Скорпиус, ваше экспериментальное зелье, которое проверял аврорат перед отправкой в патентное бюро, уже закончено?

— Да. Спасибо вам, кстати, за содействие. Если бы не вы, Гарри, наше заявление могло бы очень долго пролежать.

— Не стоит благодарности. Только вот, напомни мне его действие.

— Это зелье предназначено для людей, — удивленно начал Скорпиус, — которые хотят ненадолго изменить пол, оставаясь при этом в своем собственном обличье, только с поправкой на внешность. Женщины становятся мужественнее, черты лица грубеют. А мужчины — наоборот, приобретают женские, более тонкие черты. Нам пришлось заняться разработкой этого зелья, так как многие наши особые клиенты хотели испытать новые ощущения, оставаясь при этом собой. Вы же знаете, что Оборотное зелье очень сложно достать именно из-за использования чужих частиц. Не все согласны давать свой облик добровольно, а без уведомления это незаконно.

— Да, я все это знаю.

— Тогда зачем спросили.

— Мне интересно, синяки, полученные при нахождении в другом обличье, остаются?

— Да, так же как и другие возможные травмы, поэтому... — Скорпиус замолчал, видя, что Гарри заинтересованно смотрит куда-то вниз. Он тоже перевел взгляд и отчаянно покраснел. Нервно поправив кимоно, Скорпиус встал, пытаясь поскорее уйти в ванную, но ноги, немного затекшие от долгого сидения на пятках, подвели его. Скорпиус охнул и снова опустился на пол.

Он старательно отводил глаза от Гарри, растирая икры и морщась от тока вернувшейся крови. Наконец, молча встал, поднял сундучок и направился в ванную. Но Гарри схватил его за запястье и заставил взглянуть себе в глаза.

— Я не возражаю против любого из твоих обличий. Если, конечно, ты не возражаешь.

— Нет... — его пальцы разжались, и сундучок со стуком упал на пол.

Гарри посадил его к себе на колени и медленно стал вытаскивать из замысловатой прически самшитовые палочки. Светлые волосы прядь за прядью ложились на плечи потрясенного Малфоя. Гарри погладил его по лицу и притянул к себе.

Поцелуй был просто великолепен. Скорпиус охотно отвечал ему, подхватывал любую инициативу, предоставляя Гарри самому решать, как далеко он хочет зайти.

Кимоно распахнулось, и Гарри с удовольствием прикоснулся к голой нежной коже. Он медленно ласкал каждый кружок заживающего синяка и за каждый просил прощение поцелуем. Его ладони скользили все выше и выше, распахивая одежду. Когда пальцы коснулись возбужденного члена Скорпиуса, Гарри остановился и посмотрел на него.

Это было удивительное зрелище — возбужденный фаллос Малфоя в складках яркого цветного шелка. И еще можно было поспорить, который из них нежнее. Гарри прикоснулся к нему, погладил, взял полностью в ладонь, начиная ласкать Скорпиуса с такой нежностью, что у самого дух перехватывало.

Малфой уткнулся ему в шею и неровно дышал, щекоча губами. Он постанывал, ерзал на коленях у Гарри, прижимался к нему, охал. Тогда Поттер поднял его на руки и положил на пол. Медленно развязывая тяжелый шелковый пояс, он целовал Скорпи. Наконец, кимоно полностью распахнулось, и Поттер смог рассмотреть своего любовника.

Он скользил ладонями по белому телу парня, гладил, ласкал, сжимал, покусывал и удивлялся, насколько же привычными и удобными ему кажутся эти жесты. Словно он всегда знал, что надо делать.

Но тут Скорпиус попросил Гарри лечь на спину и сам раздел его. Целуя мужчину в губы, Скорпиус медленно насаживался на него. Гарри захлебывался новыми ощущениями, принявшими просто космический масштаб, когда Малфой начал двигаться.

Он умело поднимался и опускался на Гарри, тяжело дыша и царапая его, когда наслаждение становилось острее. Кимоно красиво соскользнуло с его плеч, укрыв ноги Гарри шелком.

Все быстрее и быстрее двигался Скорпиус, все несдержаннее становились его вскрики и стоны. Гарри держался из последних сил, желая, чтобы любовник кончил одновременно с ним. Так и случилось. Скорпиус в последний раз двинулся, и, всхлипнув, излился Гарри на живот.

Они лежали на полу, обнимаясь и лениво болтая о пустяках, смеялись, и Гарри чувствовал себя таким счастливым. Таким цельным.

Сегодня он исполнил все свои мечты, но оставалось еще завтра и еще много-много дней для закрепления и повторения пройденного.