Золотое Трио. Часть первая: Маги Кайроса.

…По стеклу гулко барабанили капли сильного дождя, создавая умиротворяющий ритмичный стук, дополненный общим шумом ливня. Изредка наполненное плотными, низко плывущими тучами небо прочерчивалось сеткой вспышек молний, а затем следовал жутковатый гром.

На подоконнике стояла большая птичья клетка, в которой сидела полярная сова. Она непрерывно смотрела за окно и иногда издавала тихий нетерпеливый свист. Комната не удостаивалась ее взгляда — пыльный пол, шкаф с покосившейся, вечно приоткрытой дверцей, откуда выглядывали жуткие старые футболки и такие же джинсы. Старый стол, над которым явно долгое время изощренно издевались, был завален разнообразным хламом — от сломанных перьев и чернильниц с кусками пергамента, до хаотично разбросанных книг, стопки которых накладывались друг на друга и совершенно точно мечтали свалиться на пол, заваленный одеждой, носками и книгами, свою мечту уже исполнившими.

Дверь, на которой еще виделись следы от недавно скрученных замков, отворилась, и на пороге оказался подросток лет пятнадцати. Он зашел в комнату и притворил за собой дверь. Проведя пятерней пальцев по черным волосам, он еще сильнее растрепал их и прошел к кровати, по пути искусно лавируя между островками мусора, и с размаху уселся на нее, едва не продавив до пола. Две из четырех досок, поддерживающих матрац, уже дали серьезные трещины, и паренек рисковал как-нибудь довести дело до логического и бесповоротного конца. Распластавшись на кровати, он потянулся, пощелкивая суставами, а потом сунул руку под кровать, доставая какую-то книгу. Посмотрев название — «Зелья, защищающие тело и разум. Том первый», он нахмурился и положил книгу рядом с собой, а потом опять зашарил под кроватью. Наконец, парень нащупал знакомый корешок. Выудив фолиант, он провел рукой по обложке. «Раскрытие истинной сущности. Осознание и управление силой» — гласило название. Как ни странно, самые ценные книги Гарри Поттер хранил именно под кроватью. В том хаосе, что творился вокруг, это место было наиболее безопасным, и Гарри мог ходить по комнате, не опасаясь, что наступит на особо ценную и ветхую книгу или столкнет ее со стола или комода.

Поттер раскрыл книгу на закладке, торчащей где-то в первой трети фолианта, и продолжил чтение. Через несколько минут он встал и выдвинул один из ящиков стола. Здесь, в противовес всей обстановке комнаты, был идеальный порядок. Несколько толстых школьных тетрадей лежали аккуратной стопочкой, а рядом были закреплены обычные шариковые ручки, маркеры и пара карандашей. Достав одну из тетрадей и ручку, Гарри вернулся на кровать и продолжил чтение, иногда что-то выписывая из книги в тетрадь. Когда стрелки часов сошлись вместе на положении 12 часов дня, Гарри удовлетворенно улыбнулся, убрал вещи и встал, разминая затекшие части тела. Как бы невзначай подойдя к окну, он искоса поглядел на улицу. Да, все как обычно. Из-за столь любимых цветущих кустов миссис Петуньи Дурсль выглядывала рябая физиономия какого-то странного субъекта. Опять.

Еще за первые несколько дней июля, проведенные у дяди и тети, Поттер догадался, что за ним пристально наблюдают. Сначала Гарри насторожился, думая, что наблюдатели — агенты Вольдеморта, однако вскоре понял, что это вовсе не так. Полностью же в этом он смог убедиться, узнав однажды в обычном, на первый взгляд, обывателе Литтл Уингинга Дедалуса Дингла, который усердно пытался прикрыться от него «Ежедневным Пророком». То, что директор установил вокруг него охрану, было ясно, как в погожий день. Но, несмотря на проблемы с маскировкой, наблюдатели следили за ним пристально и тщательно, все, кроме одного. Именно этого подозрительного субъекта жуликоватой внешности, который дежурил по пятницам с восьми утра до двенадцати дня, а потом пропадал в неизвестном направлении, позже появляясь в лучшем случае часов в девять вечера. Сейчас вновь наступала пятница, и Гарри ждал многого от этого дня.

В первый раз он побывал в Косом переулке, предусмотрительно замаскировавшись — он использовал недавно пройденные по подаренному Сириусом учебнику некоторые чары иллюзии — еще в Дырявом котле, где его магию бы не распознали из-за ее высокой концентрации — это ему также по секрету сообщил Сириус. Так что никто не заинтересовался ничем не примечательным молодым мужчиной среднего роста с короткими русыми волосами и прямоугольными очками. После прогулки решился отправиться в Лютный, надев мантию с капюшоном, купленную у мадам Малкин. Из всех здешних магазинов он знал лишь «Горбин и Бэркес», куда и решил отправиться. Его гнали интерес и любопытство. Когда он переступил незримую границу Лютного, то явственно почувствовал некую степень опасности, витавшую над любым, рискнувшим наведаться в это гиблое место. Но сейчас это лишь добавило в кровь еще одну порцию адреналина.

До «Горбина и Бэркеса» он добрался сравнительно быстро, по пути деланно спокойно миновав ту самую старуху, продающую ногти, которая, в принципе, и ассоциировалась у него с Лютным переулком. Дернув на себя дверь, он прошел внутрь. Здесь за последние три года ничего не изменилось — все тот же шкаф, в котором Гарри некогда прятался от Малфоев, рука Славы, проклятое ожерелье.. Мельком посмотрев на все это безобразие, Гарри огляделся в поисках книг — того, ради чего он вообще сюда пришел.

— Возможно, мне удастся помочь молодому посетителю, — внезапно раздался за спиной у него низкий голос. Гарри приложил все усилия, чтобы не вздрогнуть и надеялся, что это у него получилось. Нарочито медленно обернувшись, он внимательно, из-под капюшона, зыркнул на хозяина лавки, а потом медленно и твердо сказал:

— Один мой знакомый порекомендовал мне ваш магазин, мистер Горбин, — холодно и жестко произнес он. Горбин сильно вздрогнул, и на его лице промелькнуло выражение испуга, не укрывшееся от напряженного до предела Гарри, который, как говорится, пытался держать планку.

— Он сказал, что здесь, можно найти многое, что не продается больше нигде в магической Англии, а если требуемой вещи нет, то можно оформить заказ. Надеюсь, хоть что-то из этого правдиво? — продолжил Гарри.

Горбин несколько расслабился, но все равно с опаской смотрел на Поттера.

— Ваша формулировка полностью точна, молодой господин, — Гарри с удовлетворением отметил рокировку «посетитель» и «господин», — но позвольте узнать, что именно вас интересует?

Гарри помедлил с ответом.

— Книги. Меня интересуют книги. Ценные и редкие. Оплата будет соответствующей.

— Какой-то определенный раздел? — услужливо уточнил Горбин.

— Преимущественно Темные заклятья, редкие яды и, особенно, что-нибудь прикладное, связанное с душой и телом, — ответил Гарри то, ради чего и запланировал весь поход. Темные заклятья ему нужны были для противостояния Реддлу, яды, в принципе, для того же действа. Хотя бы потому, что вероятность отравить Темного Лорда была для него сегодняшнего несравнимо выше, чем убить Вольдеморта в поединке.

— Сию минуту, сэр, — откликнулся Горбин, и исчез где-то за прилавком. Пока его не было, Гарри с любопытством рассматривал стеллажи с различными темными артефактами. Все они были какими-то.. отталкивающими, что ли? Та же рука Славы — очень полезная вещь, однако вид у нее тот еще. Ожерелье годится разве что для того, чтобы подбросить кому-нибудь.. Кстати, а это идея! Какие-то сушеные головы без табличек описания, но они наверняка используются в обрядах или темных ритуалах. По крайней мере, другого вывода Гарри сделать не мог. Отдельно лежала посуда — ложки, столовые ножи, тарелки и бокалы. Иногда целые сервизы.

Гарри как раз рассматривал один из них, когда появился Горбин, груженный книгами, как слон Ганнибала. Поставив все фолианты на стойку, он посчитал, что Гарри интересуется данной посудой и заметил:

— Вы видите старинный сервиз семьи Блеков, он способен по желанию хозяина отравить еду или воду в любой тарелке или бокале в любое время — хоть непосредственно перед тем, как жертва проглотит первый кусок пищи или отопьет из бокала. Недавнее и очень выгодное приобретение.

Гарри удивился тому, что сервиз, по идее принадлежащий крестному, стоит здесь, да еще и оказался тут недавно, если верить Горбину. Но, в любом случае, вряд ли Вольдеморт согласится на спокойное распитие чая вместе с ним, так что практической пользы для него сервиз не несет. Потому Гарри равнодушно отвернулся от стеллажа и подошел к стойке. Книг было много. Поттер начал внимательно их перебирать. Горбин явно расстарался — принес как раз то, что было нужно. Иногда он вставлял замечания к тому или иному тому, весьма полезные, надо сказать.

— Это отредактированное и переписанное издание, — пояснял он Поттеру, рассматривающему фолиант с названием «Редчайшие растительные яды. С. Слизерин», — к сожалению, большая часть работы Слизерина сгинула много лет назад, но все, что осталось — у вас в руках.

Гарри перелистнул страницы.

— Беру, — вынес вердикт он, и отложил книгу в сторону. Постепенно эта стопка росла. Поттер отобрал книгу с переработанными под обычного мага экзотическими проклятьями под редакцией того же Слизерина, еще пару фолиантов по ядам, а также несколько книг, притащенных Горбином дополнительно, а вдруг молодой господин заинтересуется? Как ни странно, заинтересовался. Первая книга из таких «дополнительных» оказалась пособием по изучению неких наук под названием окклюменция и легилименция. Заинтригованный вычурными названиями, Гарри заглянул в сам фолиант. После краткого просмотра первых страниц, книга без сомнений перекочевала в «корзину покупок», став впоследствии первой проштудированной Поттером. Кроме того, Гарри взял две те самые книги, оказавшиеся наиболее полезными впоследствии, про истинную сущность и зелья по защите тела и разума, могущие стать поддержкой при освоении окклюменции.

В результате Гарри набрал всего восемь книг, но, как любезно разъяснил Горбин, за хранение каждой из них, кроме защиты разума, дают по два года в Азкабане, то есть Поттеру светило четырнадцать лет на этом «курорте» со всеми удобствами и дементорами вместо официантов. Оставалось надеяться, что их удастся надежно спрятать.

* * *

Поттер отошел от окна и начал собирать вещи. Сегодня он собирался совсем в другое место, нежели в Косой переулок. Юноша достал из комода простую маггловскую сумку, которую собственноручно заколдовал неделю назад. Сумка внутри расширилась и теперь вместила бы даже венгерскую хвосторогу. Гарри сунул туда паек на день, мантию-невидимку и еще пару вещей по мелочи. После оделся в более приличную одежду, купленную на обратном пути из Лондона, темные джинсы, рубашку навыпуск и легкую куртку.

— Хедвиг, красавица моя, — он ласково погладил белоснежную сову по голове, — меня не будет целый день. Мне нужно.. нет, я просто обязан отправиться в одно место, я и так сильно затянул с этим...

Сова понимающе посмотрела на Поттера и согласно ухнула. Гарри грустно улыбнулся.

— Одобряешь.. Тогда я иду прямо сейчас. До вечера, Хедвиг, — насыпав сове в кормушку корма, парень дождался отбытия «наблюдателя» и спустился на первый этаж. Родственники в полном составе сидели в гостиной. Петунья, расположившись в мягком кресле, листала какой-то женский журнал с выражением лица точь-в-точь похожим на гримасу той же Лаванды Браун при чтении «Ведьмополитена». Гарри невольно усмехнулся. Тетя Петунья, считавшая всех магов ненормальными, сама в некотором смысле похожа на них. Дядя Вернон и Дадли смотрели по телевизору какую-то юмористическую программу, периодически оглашая дом громоподобным ржанием.

— Дядя Вернон, тетя Петунья, — начал Поттер, — я вас предупреждал, что сегодня мне нужно уйти, так что я сейчас отправляюсь. Вернусь только вечером.

— Ну, так вали отсюда, не мешай смотреть, — Вернон отмахнулся от племянника, пытаясь поймать смысловую нить в очередном анекдоте про японского гольфиста, чтобы потом цитировать ее на работе. Дадли же даже не отреагировал на кузена, уставившись в экран. Его взгляд был настолько тупым и ничего не выражающим, что любому, незнакомому с ним человеку показалось бы, что телевизор его гипнотизирует. Маг бы подумал, что тут поработали дементоры — настолько бессмысленно смотрел в ящик Дурсль-младший.

Так что новый наряд Поттера оценила только его тетя. В кой-то веки одетый не в дадлины обноски, Поттер стал похож на вполне приличного человека. А вихры на голове и круглые очки придавали Гарри большее оригинальности. Но тетю удивила сама одежда.

— Откуда у тебя эти вещи? — подозрительно спросила она. Шоу ушло на рекламу, и к Гарри обернулся сам глава семейства. Дадли же, похоже, все равно было, что смотреть. С таким же выражением лица он лицезрел и рекламу женского шампуня.

— Купил, — лаконично ответил Гарри.

— Купил? — недоверчиво спросил Вернон, — на что? Наверняка своровал? — последняя фраза была произнесена почти удовлетворенно, будто Вернон ничего другого от Поттера и не ожидал.

Гарри еле удержался, чтобы не закатить глаза.

— Деньги у меня есть. Если не верите, у меня остались чеки. А в школе мне платят стипендию за хорошую учебу, — говорить Дурслям про крупный счет в банке было бы попросту глупо. — Ну, я пошел.

И он вышел из дома, провожаемый подозрительными взглядами Дурслей.

* * *

Автобус трясся по неровной дороге уже второй час. Кроме Гарри, в салоне сидела лишь пожилая пара, да мужик сельского вида, под тяжелым взглядом кондуктора протащившего в салон овцу. Та периодически мекала, чем не давала Поттеру сосредоточиться и нормально подумать. Старики сидели на соседних креслах перед ним и спокойно, размерено переговаривались о чем-то своем. Гарри не вслушивался.

Он, не отрываясь, смотрел в большое автобусное окно. Сначала за ним расстилались широкие поля ферм, характерные для этого региона, но вот уже час, как они сменились густым лесом. Он приближался к цели. В груди появилось странное чувство, смешавшее вместе множество других — печаль, грусть, нетерпение и одновременно робость.

Автобус затормозил у небольшой плоской платформы высотой в фут, обозначающей остановку. Здесь от главного шоссе вел только один путь — прямая грунтовая дорога, размытая ночным дождем, но вполне подходящая для прогулки. За ним вышли и старики, вытянув за собой две объемные сумки. Автобус фыркнул выхлопными газами и отъехал, скрываясь за резким поворотом дороги.

— Вам помочь? — вежливо спросил Гарри, понимая, что дотащить такие торбы старикам будет непросто.

Пара сердечно поблагодарила его, и вскоре они втроем неторопливо отправились по проселочной дороге. Некоторое время они шли молча, а потом старик спросил:

— Как зовут-то тебя, сынок?

— Гарри, — ответил юноша.

— В лощину идешь, или дальше? — полюбопытствовала старушка.

— Да, в лощину, — подтвердил Гарри и уже тише добавил, — хочу навестить кое-кого.

— О, родственников, наверное? — предположил старик, — мы-то старожилы в лощине, почти всех знаем...

— А семью Поттеров помните? — Гарри стало интересно. Он не знал точно, где находится дом, но старикам должно быть это известно, раз они живут здесь давно, — они сюда около пятнадцати лет назад переехали. Правда, недолго жили..

— Поттеры, Поттеры, — пробурчала старушка, — знакомая фамилия..

— А я, вот, вспомнил, — всплеснул ладонями дедок, — точно, они приехали как раз пятнадцать лет назад, но потом через пару годков-то у них толи пожар был, толи молния ударила… Погибли они тогда. Вот, помню, сынок у них был, вроде выжил, люди говорили.

— А где их дом был, знаете?

— Знаю, помню, почему нет? Они на краю жили, дальнем, тебе пройти до конца надобно. Так, подожди, а не ты ли часом сынок то их? — вдруг спросил старик.

— Да, моя фамилия Поттер, — кивнул Гарри, — вот решил здесь побывать..

Деревья, окружающие дорогу, расступились, а та немного расширилась, и по бокам появились строения — в основном двух-, трехэтажные коттеджи. Годрикова лощина оказалась весьма обособленной деревушкой, окруженной глухим лесом и скалами, расположенными несколько поотдаль. Отличное место для полумагического населенного пункта.

Через несколько домов старики притормозили.

— Ну, вот и дошли, — дед кивнул на небольшой опрятный домик, окруженный невысоким деревянным забором, — спасибо тебе, Гарри.

— Не стоит благодарности, — отмахнулся Гарри.

— Стоит, Гарри Поттер, стоит, — как-то странно усмехнулся дед, — держи, мне-то это теперь без надобности, а вот тебе еще точно пригодится.

И он посеменил к дому, оставив в руках Поттера искусно вырезанную из дерева фигурку человечка. Человечек стоял с гордо выпрямленной спиной и вздернутым подбородком, но одновременно обладал странным обреченным выражением лица. Гарри покрутил фигурку в руках и сунул в карман куртки, бросив на дом стариков последний озадаченный взгляд. Потом повернулся и зашагал дальше по деревне.

..Кладбище находилось почти в центре поселка. Строгая черная ограда, высокие ели и ровные ряды могильных плит. Он зашел на территорию. Пройдя по первому ряду, нужных надгробий Поттер не обнаружил. Так он прочесывал ряд за рядом. Частенько ему встречались знакомые фамилии. На одном из надгробий Гарри натолкнулся на могилы неких Арианы и Кендры Дамблдор, умерших, если судить по датам, еще в начале века. Кем же они приходилась директору? Матерью и сестрой? Гарри неожиданно понял, что ему о директоре неизвестно ничего, кроме разве того, что написано на карточках шоколадных лягушек и в «Падении и Расцвете Темных Сил». Может, спросить напрямую? Но тогда придется сознаться в том, что он побывал здесь, несмотря на запрет отходить далеко от дома.

Могилы Лили и Джеймса Поттеров нашлись через два ряда от надгробия Кендры и Арианы. Даты смерти — Хэллоуин 81-ого. И — эпитафия: «Последний же враг истребится — смерть». Могилы имели ухоженный вид, наверняка Сириус и Ремус частенько бывают тут. Гарри прикоснулся к надгробному камню и замер. Эмоции рвались через край, он почти не сдерживал их. Его затрясло. Гарри отошел от камня и буквально упал на стоявшую напротив узкую скамеечку. Так он просидел пару-тройку часов. Вроде бы даже говорил что-то, будто рассказывал родителям о своей жизни. Сверху опять начинал накрапывать дождь. Задул промозглый ветер.

Наконец изрядно продрогший Гарри встал. Подойдя еще раз к камню, он закрыл глаза и взмахнул палочкой, а на камни упало четыре алых цветка. Он повернулся и твердой походкой направился к выходу с кладбища.

Теперь его путь лежал домой. Он хотел туда вернуться. Желал этого всем сердцем. Искать его долго не пришлось. Старики не ошиблись — он и вправду стоял на отшибе, немного в стороне от строений, окруженный небольшой рощицей. Дом был всего лишь под антимаггловскими чарами, довольно большой трехэтажный коттедж, скорее даже полноценный дом.

Вблизи разрушений было куда больше, чем казалось вначале. Все правое крыло, точнее второй и третий этажи этого крыла, были полностью разрушены, там даже не было крыши, а от стен остался лишь почерневший каменный угол высотой в пять-семь футов с остатками дымохода. А то, с чем не справился взрыв, прекрасно справилось время. Особняк изрядно обветшал. Сад, за которым некогда тщательно ухаживали, сильно зарос бурьяном. Отворив калитку, Гарри зашагал по дорожке, ведущей к крыльцу. Двери не было, лишь темный прямоугольный проем. Пройдя его, Поттер оказался в пыльной прихожей.

-Похоже, здесь никто ничего не трогал с того самого дня, — пробормотал Гарри, рассматривая пыльное помещение. Комод, настенное треснувшее зеркало, вешалка для одежды, пара пустых рамок из-под картин — обычная прихожая. Впереди виднелась широкая лестница на второй этаж, справа вход в какую-то комнату. Гарри направился туда. Половицы натужно скрипели под ногами.

Комната оказалась гостиной. Некогда она была довольно уютной, даже сейчас в ее стенах сохранилась часть той атмосферы. Потолок сильно провис, но еще не обвалился, зато штукатурка с него уже давно осыпалась и смешалась на полу с пушистой пылью. Диван, пара кресел, низкий журнальный столик с какими-то бумагами, показавшимися при ближайшем просмотре старыми письмами между Сириусом и Поттерами или номерами Пророка. В дальней стороне помещения был камин, на котором стояло несколько рамок с фотографиями. Гарри подошел ближе и произнес очищающее заклинание. Фотографии в большинстве своем были те же, что и в альбоме, подаренном ему Хагридом на первом курсе, но было и несколько других, где ему было от нескольких месяцев до года. Их Гарри забрал с собой, намереваясь поместить позже в альбом. Из гостиной кроме выхода в прихожую вела только одна дверь — на кухню. Небольших размеров, она была полностью маггловской — видимо, Лили Поттер готовила сама и без использования магии.

Рассматривая обстановку, Гарри чувствовал, как к горлу подкатывается горький комок. Здесь он мог счастливо жить с родителями, не неся за плечами десять лет ада в чулане под лестницей, а потом и груз ответственности «героя магического мира», которого в последнее время принимают за сумасшедшего.

И все из-за этой твари Реддла! Поттер пару раз глубоко вздохнул, тщетно пытаясь остановить поднявшуюся из темных уголков души гнев, ярость и злобу. Пытаясь хоть как-то выместить эмоции, он пнул одно из кресел, и то с глухим звуком упало на бок, подняв кучу пыли. Поттер чихнул, и это отрезвило его. Он поднял кресло и очистил его от пыли. Потом повел палочкой из стороны в сторону, счищая пыль с дивана, столика, ковра, оказавшегося после чистки красивым и невероятно знакомым — вероятно, когда-то именно тут он играл со своими первыми и единственными игрушками. Убрав пыль, он принялся за стены, восстанавливая отвалившиеся обои, и возвращая им прежний ало-золотой, «гриффиндорский» цвет. В большом окне, выходящем на фасад дома, снова появилось стекло. Комната приняла почти жилой вид, впечатление портил лишь потолок. Гарри устало сел на диван, сильно запыхавшись от долгого использования магии. Немного отдохнув и читая старые номера Пророка, в каждом из которых было прямо таки устрашающее количество некрологов для самых разных людей. Через полчаса Поттер продолжил исследование дома.

Второй этаж занимала библиотека и кабинет. И если кабинет не пострадал, будучи в противоположной части дома, то от когда-то просторного хранилища знаний мало что осталось. Ни потолка, ни стен не было, лишь провисший грязный пол, покрытый строительным мусором — будто бы здесь взорвался достаточно мощный снаряд. Ни книг, ни других ценных Гарри вещей здесь не осталось, только груда неподдающегося идентификации хлама. Подняв голову, он понял, что подниматься на третий этаж бессмысленно, похоже удар там был наибольшей силы, раз от детской не осталось даже клочка, как и от верха лестницы, туда ведущей. Виднелся лишь темный провал коридора в другое крыло, за которым, вероятно, находилось еще несколько помещений.

Кабинет был будто бы под консервирующими чарами; никаких следов разгрома не было, лишь ровный слой светло-серой пушистой «домашней» пыли. Еще нажимая на ручку двери, Гарри почувствовал очень сильное давление охранных чар, оставшихся с незапамятных времен, которые тем не менее, спокойно пропустили его. У зашторенного окна стояли большой стол и кресло. По бокам — шкафы с книгами или толстыми разноцветными папками. Пробормотав уже не в первый раз очищающее заклинание, Гарри сел в кресло и с интересом закопался в бумагах, лежащих на столе. Здесь были какие-то выписки по счетам из Гринготтса, письма разным людям, имена которых Гарри не знал или смутно слышал.

Некоторые записки его заинтересовали сильнее, чем данные о счетах Джеймса Поттера. Они лежали в ящике стола, в отдельной черной кожаной папке.

«Джеймс!

13 ноября 1979 года».

Дальше шли еще несколько непонятных похожих записок, которые не могли раскрыть сам смысл этих «находок». Зато среди них тоже были занимательные.

«Джеймс!

12 января 1980 года».

Гарри задумался. Пророчество? Что за пророчество? И причем здесь Лонгботтомы? Непонятно. Он просмотрел письмо еще раз. Этот Р. Б. знал о настоящем Хранителе, значит, отец нехило ему доверял. Кто же он такой?

«Джеймс!

23 июня 1980 года».

Гарри нахмурился, просматривая эту запись. Что за сфера? И о чем было неизвестно Дамблдору? И что задумал тогда его отец, причем накануне его, Гарри, рождения? Множество вопросов и ни одного ответа. И спросить не у кого. Разве что, у этого Р. Б.. Но как Гарри не ломал голову, не мог вспомнить ни одного волшебника с такими инициалами. Поттер потряс головой, пытаясь собраться с мыслями. Отложив листок в сторону, он принялся за следующий.

«Джеймс!

3 июля 1980 года».

Поттер был удивлен тому, что, оказывается, отец в чем-то не доверял Сириусу. Это было неожиданно. А любопытство тем временем увеличивалось от письма к письму, и пропорционально ему увеличивалось и количество вопросов. Гарри в нетерпении пошарил в поисках очередного листка.

«Джеймс!

16 ноября 1980 года».

Письмо выскользнуло из рук. Его родители проводили какие-то запрещенные эксперименты?! Как такое возможно?? Гарри вскочил и закружил по комнате. Пыльный ковер скрадывал шаги, почти не издавая шума. Зато в самой голове все звенело, мысли метались взад и вперед, стараясь сложиться хоть в какую-нибудь понятную схему. Шокировал даже не сам факт, как таковой, и не ему об этом говорить — сам только недавно разучивал запрещенные заклятья — нет, шокировало то, что разрушилось его мнение об отце, таком, о котором рассказывал Сириус — веселом, жизнерадостном и никогда не унывающем парне, обожающем розыгрыши. Да и сам Сириус, похоже, не в курсе дел его отца — зато в курсе этот самый Р.Б.! Через несколько минут, так и не разобравшись в ситуации, Гарри взглянул на обычные наручные маггловские часы и ругнулся сквозь зубы. До возвращения жуликоватого типа на наблюдательный пост оставалось три — четыре часа, а добираться до Дурслей займет минимум два с половиной. Нужно было поторопиться.

Гарри сложил письма в папку и убрал их в сумку — там еще оставалось несколько непрочитанных. После экспресс-поиска туда же отправилось несколько книг, писем, могущих представлять хоть малейший интерес. И еще медальон со спиралевидными узорами на крышке из непонятного серебристого материала, лежащий в нижнем ящике стола, который [ящик] открылся только после того, как Гарри дотронулся большим пальцем до круглого углубления под ручкой ящика. После недолгого раздумья он надел его на шею и почувствовал приятное тепло у сердца и в голове, которое почти сразу же пропало.

Поттер торопливо вышел на улицу и последний раз оглянулся. Он еще вернется сюда, и восстановит этот дом. А пока, ему нужно было спешить…

..Похоже, у того наблюдателя-неудачника день был редкостной паршивости — его недовольную и несколько помятую физиономию Гарри прекрасно видел, сидя на подоконнике окна через два часа после возращения. Узнанные факты назойливо зудели в голове, и даже после прочтения остальных записок ситуация не прояснилась. Р.Б. писал о серьезной опасности, грозившей ему, о каких-то исследованиях и догадках. Про сферу уточнений больше не было, лишь такие же неопределенные намеки. Серия писем оборвалась весной 81-ого, а последнее можно было считать практически прощанием с этим миром. Р.Б. писал, что собирается куда-то уходить и просил отца Гарри выполнить некий уговор, если он не вернется.

Остальные письма он прочитал только на следующий день, и нашел в них довольно интересную информацию, несколько укрепляющую его новый взгляд на отца и мать. Джеймс Поттер анонимно заказывал запрещенные ингредиенты для зелий, некоторые артефакты. Из всей корреспонденции Гарри выделил еще несколько писем — переписку отца с неким Чарльстоном, который все это время был где-то в Перу, где упоминалась, по всей видимости, та самая сфера, о которой писал Р.Б., еще несколько подобных, но неподписанных записок из Тибета и Австралии. Почему-то именно этот предмет не давал Гарри покоя. Кроме того, из писем Гарри извлек и другую информацию — отец с матерью некоторое время провели за границей. Упоминалось то же Перу, Непал, остров Пасхи, Аляска — разброс мест был невероятным. Знали ли об этом Сириус, Ремус или Дамблдор? Но даже если и нет, то говорить об этом он не намеревался. Пусть будет хоть что-то, неизвестное директору. Гарри даже улыбнулся от этой мысли.

Ближе к вечеру он вышел размяться после нескольких часов чтения книг. Пройдя пару кварталов, он дошел до детской площадки, на которой Дадли частенько нагонял страху на малышню. Наверно, и сейчас где-то занимается тем же — не далее как час назад он ушел на традиционное «чаепитие» к Полкиссу. Поттер прошелся по площадке и расположился на скамье, задрав голову к небу. Но надолго судьба его в покое не оставила — с дороги послышались голоса и смех большой компании, Гарри мысленно застонал, поняв, кто это такие. Похоже, Дадли со своими друзьями пришли сюда в поисках новой жертвы.

Поттер встал и с усмешкой посмотрел на приближающуюся компанию. Увидев его, все они предвкушающе улыбнулись, все, кроме Дадли. Тот нахмурился и что-то тихо сказал Полкиссу, на что он недоуменно посмотрел на Дурсля и спросил достаточно громко:

— Что такое, Дад?

— Не стоит с ним связываться, — нехотя буркнул Дадли, — он учится в школе с ненормальными и уголовниками. Мало ли что выкинет?

Они уже почти подошли к Поттеру, отчего лицо Дадли стало еще кислее. Гарри приподнял брови.

— Какими судьбами, Большой Дэ? Неужели малолетки, которых ты пугал до этого, внезапно закончились?

— Я только вчера уложил выпускника моей школы, — мрачно сообщил Дадли, — так что не нарывайся.

— Ты прекрасно знаешь, что ничего не можешь мне сделать, Дадли, — Поттер покачал головой, его палочка медленно выехала из рукава так, чтобы Дурсль ее заметил. Дадли побледнел.

— Тебе все равно нельзя делать эти свои штуки, понял? — он пытался не потерять лицо.

— Ох, малыш Гарри хочет отогнать нас деревянной палочкой! — визгливо воскликнул Пирс, и все остальные заржали.

Гарри мило улыбнулся, в упор смотря на Дадли, и продолжил:

— Просто так не могу, но зато в качестве самообороны.., — он позволил кузену додумать эту мысль до конца. Это подействовало, причем не только на Дадли, но и на его дружков. Гарри не знал, что они сейчас увидели на его лице, но смех затих, а кто-то пробормотал: «Да ну, и надо с этим задохликом связываться?». После этого комментария компания как-то ненавязчиво попробовала смыться.

Но Гарри уже было не до них. На улице внезапно сильно похолодало, а неожиданно набежавшие тучи скрыли солнечный диск. У Поттера появилось очень нехорошее предчувствие.

— Поттер, что с тобой? — спросил не успевший уйти Дадли.

— Идем домой, — твердо сказал Гарри, и что-то в его голосе не дало кузену ослушаться.

Они почти бегом неслись по странно пустынной для этого часа улице и уже собирались свернуть на Тисовую, когда стало еще холоднее, асфальт покрылся изморозью, а со стороны Тисовой улицы появилось две высокие фигуры в плащах, направившись прямо к ним. Дадли испугано взвизгнул и осел на дорогу. Гарри понадобилось доля секунды, чтобы узнать дементоров и еще секунда, чтобы воскликнуть:

— Экспекто Патронум!

И тут произошла странная вещь. Нет, мерцающий серебристый олень появился и поспешил поднять на рога ближайшего стража Азкабана. Но одновременно с этим из медальона, который Поттер взял из отцовского кабинета и надел на себя, вылетел целый поток спрессованной магии зеленоватого цвета, похожий на сложенную из нескольких лучей «Аваду Кедавру». Он обрушился на второго дементора и мгновенно испепелил его. После этого поток изогнулся под острым углом и пронзил оставшегося монстра, еще не пришедшего в себя после атаки Патронуса. Олень же почти по-человечески покачал головой, будто бы сожалея, что его лишили добычи, и растворился в воздухе секундой позже.

Гарри очумело переводил взгляд с медальона, который оставил круглую ровную дырку в его рубашке, на две кучки черного пепла, лежащие на асфальте. Ничего не понимая, он повернулся к кузену, который уже оправился от чувства страха и безнадежности и теперь с недоверием рассматривал те же кучки.

— Ч-что это было, — он сразу же справился с заиканием.

— Дементоры, — коротко отозвался Гарри, ничего не объясняя, — идем быстрее, пока еще какая-нибудь напасть не случилась.

— Гарри, — окликнули его откуда-то сзади. Поттер резко развернулся и увидел спешащую с ним миссис Фигг. Та только что вынырнула из-за угла и явно не видела всего происходящего.

— Гарри, — повторила она, подбежав к ним, — что случилось?

— Э-э-э, — протянул Гарри, не зная, как объяснить маггле, что на них напали дементоры.

— Я видела дементоров, они направились сюда, — продолжила она. Гарри выпучил глаза.

— Вы ведьма? — удивленно спросил он. Это было довольно неожиданно.

— Нет, я всегда была сквибом, — пояснила миссис Фигг, — с вами все в порядке?

— Да, мэм, — отозвался Дадли, еще сильнее удивившись, когда женщина назвала себя непонятным словом «сквиб». Гарри кивнул.

— А где сами дементоры? Я же точно видела, как они сюда заверн.., — она осеклась, увидел две довольно большие кучки пепла, — ты.. уничтожил их, Гарри?

— Да, — Гарри вздохнул, радуясь, что Фигг не видела всего, но отмечая, как она изумленно смотрела на останки стражей магической тюрьмы.

— Гарри, тебе срочно нужно возвращаться домой, срочно, — быстро сказала она, — я сообщу обо всем профессору Дамблдору, а вы с Дадли немедленно идите домой.

Парни поспешили прислушаться к ее совету. Но Гарри еще слышал ее бормотание:

— Чертов Наземникус, Тонкс же попросила заменить ее.. Наверняка опять пропадает со своими делишками черт знает где..

Входную дверь открыла тетя Петунья. Пренебрежительно посмотрев на стоящего ближе к ней Гарри, она перевела взгляд на сына и охнула — у того до сих пор был возбужденный вид.

— Дадлик, золотце, что случилось?

Но вместо «Дадлика» ответил Гарри.

— На нас напали, когда мы шли от детской площадки, — хмуро сказал он. Петунья побледнела и чуть ли не волоком втащила внутрь Дадли. Гарри зашел следом и прошел за родственниками в гостиную. Тетя тем временем причитала.

— Неужели грабители? Дадличек, ты в порядке? Я же вижу, что ты напуган, — хлопотала она вокруг Дадли, как наседка вокруг своего единственного цыпленка.

— Нет, мам, не грабители, — пробурчал Дадли, вопросительно покосившись на Гарри. Дурсли, правда, оценили этот взгляд по-другому. Вернон, сидевший до этого в кресле с газетой, подскочил к Поттеру и схватил того за грудки:

— Что ты сделал с Дадликенсом? Отвечай! — брызгая слюной, проорал он ему в лицо. Гарри поморщился.

— Ничего, — проговорил он, — я ему ничего не делал.

— Неужели ты думаешь, что я тебе поверю?

— Пап, он прав, — пробурчал Дадли. От неожиданности Вернон отпустил Поттера, который тут же отошел на пару шагов и презрительно скрестил руки на груди.

— О чем ты, Дадлик, — спросил Вернон, — он разве не пугал тебя? Не показывал.. этих штук? Тебе же нельзя этого делать! — это он проорал Поттеру.

— На нас и вправду напали, — продолжил Дадли после небольшой заминки, — два каких-то страшных чудовища. Они были.. как смерть, только без косы, — Гарри даже восхитился такой метафоре от своего кузена.

— Чудовища? — изумленно прохрипел Вернон и снова повернулся в Поттеру, — что за чудовища?

— Дементоры, — коротко сказал Гарри, — монстры, питающиеся душами людей. Я смог отогнать их.

Дурсли побледнели, особенно Дадли, до которого, по всей видимости, дошло, насколько близок он был к концу.

— Деман-тры? — исковеркал название Дурсль-старший, — откуда они здесь? И что это вообще такое твориться!

— Дементоры охраняют их тюрьму, Азкабан, — неожиданно сказала тетка. Остальные присутствующие изумленно уставились на нее.

— Петти, — осторожно спросил Вернон, — откуда ты об этом знаешь?

-Она рассказывала, — скривилась та. Вернон развернулся обратно к Гарри. Выражение его лица не предвещало ничего хорошего.

— Итак, значит, это стражники вашей тюрьмы, — повторил он слова жены, — и что ты натворил? Признавайся. Раз они тебя ищут, значит это неспроста.

Гарри закатил глаза.

— Дядя Вернон, если бы меня хотели арестовать, то прислали бы наш аналог полиции и уж точно не парочку тварей, могущих запросто сожрать половину душ этого городка.

Вернон задумался. Определенная логика в словах племянника была, но вслух он никогда бы этого не признал.

— Тогда зачем.., — продолжить он не успел — в гостиную через приоткрытое окно влетела коричневая сипуха и бросила Поттеру конверт, выглядевший довольно официально.

— Что это? — недовольно, но уже более миролюбиво спросил Вернон. Он, в отличие от своего сына, тугодумом не был и примерно понимал, что этот мальчишка спас Дадлика. Благодарностей, конечно, Поттер не дождался бы до самого Страшного Суда, но сдержаться при виде совы Дурсль сумел.

— Этого следовало ожидать, — сказал Гарри, ни к кому конкретно не обращаясь. Он знал, что это письмо прибудет, рано или поздно и теперь только констатировал факт.

Если определить, кто именно произнес заклинание, невозможно, то сам факт его произнесения и место запоминается — это Гарри понял еще на втором курсе, когда у него в доме колдовал Добби — а Поттер был единственным волшебником в Литтл-Уингинге, потому вопрос, кто же применил заклинание, даже не стоял. Гарри выругался сквозь зубы и распечатал письмо. Да, так и есть. Бла-бла-бла, вы исключены из Хогвартса, бла-бла, вашу палочку сломают, бла-бла, вы должны ожидать наряда авроров для препровождения вас в Министерство, где пройдет дисциплинарное слушание.

— Что там? — поинтересовалась Петунья.

— Здесь написано, что за использование магии меня исключают из школы и мою волшебную палочку сломают, — внешне оставаясь безразличным, сообщил Гарри. Тем временем он лихорадочно соображал. Нужно что-то делать. Взять вещи и бежать, пока не нагрянули авроры? Да, так и надо поступить. Он не мог позволить этому чертову Министерству сломать его палочку, которая спасла его при прошлой встрече с Вольдемортом. Только куда? Отправиться в Нору? А если авроры заявятся и туда? Успеет ли Дамблдор помочь ему?

— Но почему? — прервала его размышления Петунья, — разве ты не спас Дадли?

— Министерству на это плевать, — Гарри развернулся, собираясь подняться наверх, чтобы упаковать нужные вещи, благо, большую часть он так и не вытащил из сумки после похода в Годрикову лощину, — по некоторым причинам оно меня ненавидит.

Он быстро взлетел на второй этаж, схватил сумку, побросал туда кое-какую одежду, книги, записи и письма — особенно то, что могло ухудшить его ситуацию. Сборы заняли всего с десяток минут. Потом он чуть ли не кубарем скатился вниз, едва не уронив клетку с совой. Дурсли, оказывается, ждали его в прихожей.

— Что ты будешь делать, Гарри? — Поттер с удивлением отметил беспокойные нотки в ее голосе.

— Скрываться, — сказал Гарри.

— Тогда, возьми, — Петунья робко протянула ему кулек с непонятным содержимым, — вот, — она явно не знала, что сказать.

Гарри на удивление быстро отошел от шока, но довольно большой кулек взял.

— И, спасибо тебе, Гарри, — проговорила Петунья.

— Да, Гарри, спасибо тебе, — картонно сказал никогда никого не благодаривший Дадли. Вернон же невнятно пробормотал что-то.

Поттер скупо кивнул и убрал кулек в сумку. Родственников он простить все равно не мог, слишком глубоко в душу въелось их пренебрежение, колотушки и унижения к нему на протяжении стольких лет. Такие вещи не забываются. И сейчас что-то исправлять было уже поздно.

Гарри открыл дверь и вышел на крыльцо дома, после чего обернулся и нашел в себе силы сказать последнее слово:

— Прощайте.

А в пустовавшем в это время кабинете директора Хогвартса беспокойно зажужжал один из серебряных приборчиков в виде маленького серебряного шарика на длинной ножке. Красноватая дымка, до этого спокойно переливавшаяся в шарике, сильно закружилась, подобно микроскопическому тайфуну и втянулась в ножку, как вода в сток раковины, а еще через несколько мгновений шарик потрескался и рассыпался множеством мелких осколков по столу и полу.

Феникс, сидевший на жердочке в ожидании хозяина, покосился глазом на остатки прибора и что-то печально пропел.

* * *

В Министерстве Магии царил хаос. Только что появилось сенсационное решение об исключении Гарри Поттера из школы и лишении того волшебной палочки. Уже через полчаса в Министерство прибыл сам Дамблдор, сразу же проследовавший в кабинет министра Фаджа. Первый министерский помощник Перси Уизли, сидевший в приемной, битый час слушал противные вопли Фаджа и спокойный голос директора. Но пока те спорили, Перси пришел еще один рапорт. Пробежав его глазами пару раз, Перси удивленно выдохнул, вскочил с кресла и вбежал в кабинет своего начальника. Тот кружил по комнате, периодически выстреливая нелестными комментариями в сторону собеседника и Дамблдора и, по всей видимости, своего решения менять был не намерен.

— Что вам, Уизли? — отрывисто воскликнул он. Видя сильное раздражение начальства, Перси вытянулся по струнке и доложил:

— Министр Фадж, пришел рапорт от отряда авроров, посланных за Поттером.

— И что же? — рявкнул на это министр, — отправьте его в Отдел по незаконному использованию волшебства несовершеннолетними.

— Имеется проблема, — Перси замялся, а потом выдал, — Поттер пропал.

— Что?! — синхронно прокричали Дамблдор и Фадж. Перси с удовлетворением заметил, как на всегда добродушном, и оттого казавшемся каким-то ненастоящем, лице Дамблдора проявилось сильное волнение и беспокойство.

— Родственники сообщили, — продолжил Перси, — что Поттер ушел из дома, так как он не хотел терять свою волшебную палочку.

— Они не знали, куда он мог направиться? — спросил Дамблдор. Он уже даже не пытался скрыть свое беспокойство.

— Он сказал только, что собирается скрываться, — пожал плечами Перси.

— Что насчет самого инцидента? — хмуро поинтересовался Фадж, поддавшись пронзительному взгляду директора.

— Эти магглы утверждают, что на Поттера и его кузена напали дементоры.

— Что?! — второй раз за несколько минут воскликнули маги.

— Что за бред, — презрительно добавил Фадж.

— Боюсь, это не бред, — возразил Дамблдор, — смею напомнить вам, Корнелиус, что Гарри применил именно заклинание Патронуса.

— Мы еще разберемся во всем, — процедил Фадж.

— Подождите, — воскликнул Перси, видя, что Дамблдор встал, видимо, собираясь уйти, — еще кузен сообщил, что Поттер не просто отогнал дементоров своим заклинанием, а просто уничтожил их. На месте происшествия были найдены две большие кучи черного пепла и обрывки плащей дементоров.

Маги изумились в третий раз и еле удержались от восклицания, но Фадж прошептал:

— Это как…

Лицо же ошарашенного Дамблдора Перси, наверное, не забудет никогда. Если на пропажу Поттера директор отреагировал беспокойством и ощутимым волнением, сообщение о дементорах его несколько напрягло, то знание о том, что подросток, которому еще нет даже пятнадцати, опять сделал почти невозможное, сильно потрясло его.

Быстро оправившись от шока, Дамблдор буквально вылетел из кабинета Фаджа, на прощание сказав, что очень надеется на изменение решения по Поттеру в связи с открывшимися обстоятельствами, на что Фадж только сдавленно что-то прошипел.

Мысли Дамблдора крутились вокруг Гарри. Почему он ушел из дома? Где же он? Дамблдор знал о каждом шаге и вздохе неуемного гриффиндорца. Мест, в которых мальчик побывал, было не так много — Косой и Лютный переулки, но это точно не безопасные места. Нора, Хогсмит, да Хогвартс — вот куда теоретически мог отправиться Гарри, больше просто некуда. Нужно проверить их безотлагательно.

Появившись во вспышке огня феникса на кухне Норы, директор увидел удивленную Молли Уизли, спокойно моющую посуду. От неожиданности та подскочила и уронила одну из тарелок, которая не замедлила разбиться о кафель пола.

— Молли, — обратился к ней директор, — у вас Гарри не объявлялся?

Миссис Уизли взмахнула палочкой, восстанавливая посуду, при этом удивленно ответив:

— Конечно, нет, профессор. А разве он не у своих родственников? — в ее глазах вспыхнуло беспокойство.

— Боюсь, он ушел оттуда и пропал, — миссис Уизли в испуге поднесла руку ко рту, — нет времени все объяснять. Если он появится, сразу же сообщите мне, пожалуйста.

А Молли Уизли лишь рассеянно проводила взглядом быстро гаснувшие искорки света.

А Гарри Поттер никак не находился. Дамблдор проверил все места та, где Гарри мог побывать хотя бы теоретически. Он наведался даже в Годриковую лощину и, к своему удивлению, обнаружил тут остатки магического следа парня. Однако сам Поттер к его разочарованию так и не нашелся.

На следующее утро срочно мобилизованный Снейп, изрыгающий проклятья на Мальчика-Который-Выжил-И-Оторвал-Его-От-Отпуска, сварил зелье, ищущее магию определенного мага по образцу. Зелье не дало результатов, что сильно удивляло. Даже будь Поттер уже мертв, то его магия все равно бы еще минимум сутки бы не развеялась. Вывод был один — Поттера не было в Британии, территорию которой охватывало зелье Снейпа. Более мощного зелья у алхимика не было, и ему пришлось варить новое, готовящееся целый лунный цикл.

Газеты пестрили новыми заголовкам о пропаже Гарри Поттера, его неустойчивом положении на грани исключения. Наряду с ними, актуальными оставались и прежние статьи — о сумасшествии оного парня и его наставника — Дамблдора.

А Гарри Поттер никак не находился.

* * *

Выйдя из дома Дурслей, Поттер на мгновение замер в нерешительности. На повестке дня стоял вопрос: что делать? Добираться до Норы? Хогвартса? Будь его воля, он отправился бы к Сириусу, но к своему великому сожалению, Гарри и представить не мог, где сейчас находится его крестный.

Он торопливо шел в сторону, обратную переулку, где на него с Дадли напали дементоры. Он никак не мог решиться.

— Вот бы найти какое-нибудь безопасное место, где меня не найдет Министерство, — пробурчал он себе под нос, сворачивая на другую улицу, — но где такое найти?

И, как будто в ответ на его вопрос, медальон на груди ощутимо нагрелся, раздражая кожу. Гарри, не останавливаясь, потянул его за цепочку, вытаскивая из-под рубашки. Его глаза удивленно расширились. Украшение мягко обволакивало плотное зеленоватое сияние. Это были миниатюрные потоки магии, неторопливо тянущиеся по его поверхности. Внезапно из одного вырвался язык пламени. Он скользнул по руке парня, не обжигая ее, а принося приятное ощущение морозной прохлады. Не успел Поттер отреагировать, как еще один язык пламени скользнул по животу и спине наверх, А потом еще и еще. От удивления Гарри даже не подумал отбросить артефакт подальше, однако боли он теперь не причинял, скорее удовольствие, и Гарри помедлил с действиями, ожидая, чем все это кончится.

«Медальон нагрелся, когда я подумал о безопасном месте, — пронеслось в голове, — неужели?».

Додумать он не успел, так как в это же время свечение, стелющееся вокруг него, стало таким же плотным и непроницаемым, как ранее вокруг медальона, и в следующий миг целый вихрь красок буквально испарил его из Литтл-Уингинга, оставив лишь темное обугленное пятно на тротуаре.

Калейдоскоп красок мягко вынес и поставил Гарри аккурат в центр какой-то комнаты. Когда последние потоки магии стихли, Поттер смог оглядеться. Комната не имела углов, она была закругленной, скорее даже овальной. На полу лежала каменная резная овальная плитка, из зазоров между соседними плитами вверх лился белесый свет, где смешивался с белой субстанцией, похожей на плотный туман. Соответственно, потолка Гарри так и не разглядел. Стены были сложены из темного камня, а узор на них был довольно старым и очень истершимся, как, впрочем, и плиты под ногами.

Гарри сделал несколько шагов, гулко отдавшихся в тишине, до этого разрываемой только слабым эхом, доносящимся откуда-то сверху. Убедившись, что никто на него не нападает, ни откуда не летят стрелы от активировавшейся ловушки и тому подобному, Гарри позволил себе вздохнуть. Он от души понадеялся, что то место, куда его занес отцовский медальон, не опасно.

Походив по залу несколько минут, но не найдя больше ничего интересного, Гарри вышел из помещения через двустворчатую дверь, на удивление легко поддавшуюся его руке. За дверью обнаружился широкий коридор, освещаемый красноватым светом, идущим из ветвистых прорех на стенах, похожих на капилляры. Коридор выглядел жутковато, но другого выхода из зала не было, и Поттер быстро зашагал по нему. Слабый гул, раздававшийся в первом зале, скоро стих, оставив место непроницаемой тишине, прерываемой только шагами юного мага. Вскоре коридор изогнулся под прямым углом вправо и резко закончился.

Выйдя из него, Гарри, успевший привыкнуть к полутемному проходу, невольно зажмурился и прикрыл глаза рукой. Когда же он почувствовал, что глаза более-менее адаптировались, то взглянул на мир и обомлел.

Место, куда он вышел, оказалось длинным и широким мостом. Его белый искрящийся камень переливался всеми цветами радуги в лучах солнца. Над высокими узорчатыми перилами в огромном множестве вились толстые канаты-опоры, крепящиеся у Поттера над головой и с другой стороны моста.

Но белокаменный мост, простирающийся над огромной пропастью, на дне которой виделась зеленая долина, был далеко не тем, что заставило Гарри замереть в благоговейном трепете.

Перед ним раскинулась исполинская гора, самая высокая из всей цепи пиков, расположенных по бокам от нее, как верные подданные своей королевы, чью голову венчала прекрасная корона — огромный белый замок с множеством башенок, переходов, мостиков, больших террас и веранд. Он занимал всю верхушку горы и явно глубоко вгрызался в ее недра — даже со своей точки обзора юноша видел множество окошек и платформ, размещенных много ниже уровня моста. Сравнивать Хогвартс с этим сооружением, было все равно, что сравнивать хорошего сильного жеребца с могучим Пегасом.

— Когда я говорил про безопасное место, я не представлял себе его таким, — сдавленно прохрипел сам себе Гарри, обозревая раскинувшийся пейзаж. Кроме всего прочего его поразило несколько водопадов, выносящихся из нескольких широких зевов горы и падающих с невероятной высоты с соответствующим шумом. Внизу, на неимоверной глубине раскинулась долина, отсюда выглядевшая однородным зелено-коричневым пятном.

Наконец, собравшись с мыслями, Гарри направился по мосту к замку. Идти пришлось неожиданно долго — Гарри не ожидал, что пропасть окажется настолько широкой. Но вскоре над головой Гарри сомкнулись высокие белые своды широкого коридора, отличавшегося от предыдущего так же, как небо отличается от земли. Он быстро зашагал по нему, пока не остановился в недоумении у первой же развилки. Отсюда, не считая хода, откуда пришел Гарри, вело еще три коридора. Левый через несколько метров переходил в лестницу, а потом, как можно было отсюда видеть, в наружный коридор. Правый, напротив, вел вниз. Но Поттер пошел прямо — здесь коридор был намного шире, и Гарри надеялся попасть в главные помещения замка, считая, что там будет проще ориентироваться.

По своему внутреннему содержанию Замок также сильно отличался от Хогвартса. В коридорах не висели картины с изображениями пейзажей или магов, не были установлены доспехи, не было щитов и перекрещенных мечей, украшавших стены старого доброго Хогвартса. Замок, издали казавшийся образцом всего прекрасного, внутри несколько разочаровывал.

Пока Гарри шел по главному коридору, ему частенько виделись следы слабых и сильных разрушений. Где-то были выбиты основательные куски камня, на полу и потолке зияли дыры, где-то были обрушены целые секции стен, обнажая другие переходы. Будто бы здесь произошло сильное землетрясение, или же безжалостная битва, других следов которой, правда, Гарри так и не заметил. Он прошел несколько небольших залов и лестниц, тщательно придерживаясь заданного направления, пока, наконец, не вышел в зал, разительно отличающийся от других, виденных парнем до этого.

Большой, с огромными окнами, выходящими на восток и запад, он практически не был поврежден и запросто мог бы вместить в себе четыре квиддичных стадиона, причем не только по длине, но и по высоте — потолок на достаточно высоком уровне был исписан непонятными рисунками и символами, значения которых Гарри не мог понять даже приблизительно. Но, по крайней мере, выглядели они красиво.

Поттер вышел откуда-то сбоку по отношению к залу. Слева в нескольких десятках футов находились огромные высокие двери, переливавшиеся серебристым металлом. Справа на широких половинках круглых высоких ступеней находился большой трон — слишком большой для обычного человека. Наверное, только Хагрид мог бы с удобством устроиться на нем. Усмехнувшись представившейся картине, Гарри прошел в середину зала, оглядываясь по сторонам и решая, куда бы идти дальше.

И тут на груди вновь нагрелся медальон. Гарри удивленно посмотрел на него и увидел, что в этот раз он излучает несколько иной свет — яркий, режущий глаза, серебристый. Однако, не успев толком появиться, он вдруг втянулся внутрь украшения, которое от этого подпрыгнуло на цепочке и.. раскрылось. Оттуда рванул поток серебристой энергии. Так как Гарри стоял прямо напротив постамента с троном, то поток врезался прямиком в него, но никакого видимого вреда не причинил, попросту отразившись от него, как от зеркала, ударил в потолок и срикошетил обратно в Поттера.

Перед глазами у Гарри вспыхнуло белое пламя, и все мгновенно погасло.

..Это была очень странное видение. Гарри будто стоял прямо в воздухе над огромной пропастью, смотря, как с помощью неведомого волшебства возводится та самая крепость. Из небытия появлялись изящные башни и мощные стены, и все это строила не одна сотня магов и обычных людей. Оказавшись ближе, Гарри увидел, как возводятся внутренние залы и верхние площадки, разбиваются сады. А потом он видел, как этот шедевр деятельности могучих магов успешно растет и процветает. И как этой идиллии приходит конец. Гарри наблюдал, как плодородная и красивая долина охвачена сотнями пожарищ, как некогда красивейшие города, построенные в незапамятные времена, обращаются в безликие и холодные развалины. Взору Поттера предстали огромные летающие суда и многокрылые чешуйчатые монстры с горящие яростью глазами, несущие на себе многочисленных воинов, которые непрестанно атаковали крепость, пытаясь пробиться через защитный купол, окружающий ту. Гарри лицезрел успех захватчиков, и место основного действия перешло уже внутрь цитадели. В ее коридорах, залах, галереях и комнатах уже вовсю кипели сражения. Обороняющиеся, знавшие тут каждый уголок, давали неплохой отпор нападающим, которые всеми силами пытались пробиться в Главный Зал — место, где в будущем Гарри и увидит эту историю.

В том зале находилось около десятка старых колдунов. На вид каждый из них мог дать большую фору самому Дамблдору. Собравшись полукругом, они в ожидании и с надеждой смотрели на жутко древнего старца, сгорбившегося на троне, непомерно большого для него. Он сидел неподвижно, и лишь трепетавшие крылья его тонкого носа выдавали то, что он еще жив. Издали доносились звуки битвы — взрывы, скрежет оружия и вой погибающих монстров, крики людей.

Старец, опершись о подлокотники трона, поднялся и, подняв голову, посмотрел на собравшихся перед ним колдунов.

— Я принял решение, — гулко раскатился его твердый голос по залу, — свет Кардахена будет разбит, и его осколки должны сгинуть в мире.

На лицах собравшихся магов отобразились совершенно разные эмоции. Тут было и облегчение, и разочарование, надежда и недоумение, радость и гнев. Но никто не посмел возразить магу, лишь девять голов низко склонились перед ним в знак своей преданности.

— Я уйду сегодня, — после небольшой паузы продолжил старец, — и вместе со мной уйдет и магия этого места. До тех пор, пока в Кайросхен не прибудет мой наследник, не происхождением, но духом и стремлениями достойный этой силы.

Собравшиеся по-прежнему молчали, внимая его словам.

— Надеюсь, у него хватит сил сделать то, что не удалось мне, — проговорил старик, начиная спускаться с трона.

Он прошел по залу, останавливаясь в самом его центре. Его приближенные взяли его в кольцо и замерли. Старец поднял руки. Левой он коснулся своей груди в месте, где билось сердце, правой — лба, где зеленым огнем горела спираль. По залу прокатился ветерок, колыхая полы одежд присутствующих. Старец замер, закрыв глаза и сосредотачиваясь, а потом медленно начал оттягивать руки. От его сердца за рукой потянулась алая нить, ото лба — зеленая. Старик протянул руки вперед, держа их чашей, и смотрел, как потоки стекают в них, как тонкие ручейки, и перемешиваются между собой. Нити уже перестали течь, а полужидкая субстанция в руках старца все смешивалась, пока не стала слепяще-золотого цвета и не приняла вид шара, похожего на маленькое солнце. Старец сильно побледнел, но продолжал свои странные манипуляции. Шар выскользнул из его рук, но вопреки всем законам гравитации, не упал, а замер в воздухе, неспешно прокручиваясь вокруг своей оси. Старец немного отошел назад. В его руке полыхнул длинный тонкий меч, по которому текли и искрились красноватые волны магии. Он поднял клинок вверх, а потом шагнул вперед, одновременно опуская его прямо на сферу.

Ослепительная вспышка, от которой Гарри пришлось прикрыть глаза, чтобы не ослепнуть, и все закончилось. Старец исчез, на полу лежали только его одежды. Маги, стоящие полукругом, наблюдали, как части, девять частей неровно разбившейся сферы, превратившиеся в золотые ручейки, перетекают в их протянутые руки, превращаясь в цельные шарики. Еще одна вспышка — и маги также исчезли, а минутой позже изумленный Гарри увидел, как с треском вылетает из проема одна из широких боковых дверей, и в зал врываются захватчики.

Как оказалось, основные врата Зала им так и не удалось пробить и пришлось идти в обход, тратя время и людей. Ряды воинов, одетых в угольно-черные латы, расступились, и из них вышел человек. Он был довольно красив — длинные прямые черные волосы, бледноватое, тонкое лицо, темные глаза, будто бы впитывающие все вокруг. На нем не было доспехов — лишь длинный плащ, стелющийся по полу, под которым виднелись богато расшитые одежды. Оглядевшись, он заметил в середине зала на полу темные круги, одежду главного старца, и невесело усмехнулся, поняв, что тот провел его вокруг пальца.

Развернувшись на месте, он приказал нескольким воинам, выглядевшим более представительно, чем остальные:

— Т’кайрк хен! Унт д’арс!

Внезапно Гарри понял, о чем тот говорит. Это было похоже на произношение змеиного языка — тогда он слышал свистящие и шипящие звуки, но подсознательно разбирал их. Тут оказалось также, и Гарри отчетливо разобрал:

— Обыскать замок! Времени мало! — те начали отдавать команды своим подчиненным.

Вторженец еще раз оглядел зал и усмехнулся.

-Вы просто выиграли немного времени, старые глупцы. Хотя, нет, должен признать, вы выиграли достаточно, однако мой триумф все равно неизбежен...

И он, круто развернувшись на каблуках, вышел из зала.

Внезапно очертания помещения и воинов поблекли и размазались, как свежая краска картины, на которую вылили ведро воды. Круговерть цветов смешалась и стала однородно серого цвета. Вокруг Гарри будто бы повис тяжелый туман.

Он покрутил головой, недоумевая. Потом вдруг услышал неясный звук откуда-то издалека. От неимения иных вариантов он пошел на него, совершенно ничего не видя впереди. А звук приближался. Он стал похож на журчание ручья. Наконец, туман отступил — и, правда! Он увидел небольшой пруд с кристально чистой водой, подсвечивающийся откуда-то изнутри. Подойдя поближе и взглянув на дно, Гарри вдруг увидел меч. Тот самый, что был в руках у старика в видении. Но особого удивления он не испытал. После всего, что с ним случалось в жизни, он научился ничему не удивляться. Но все же, почему он здесь? Что это за видение? И что за видение было до этого — он не понимал.

Но не мог же он сидеть у пруда вечность! Гарри встал на колени, протянул руку к поверхности воды. Он действовал будто по наитию. Когда его пальцы коснулись прохладной глади, в ней отразилось лицо. Его лицо, сосредоточено смотрящее на самого себя. Но тут же в воде отразилась еще одна фигура в черном балахоне, заносящая над ним изогнутый аспидный клинок.

Гарри так и не понял, как смог увернуться. Наверно, помогли рефлексы ловца, а может интуиция. Но факт остается фактом — перекатившись, Гарри резко поднялся и резво отпрыгнул — очередной удар пришелся в пустоту. Поттер, выхватив волшебную палочку, воскликнул:

— Релашио!

Разряд молнии, вырвавшейся из палочки, ударил прямо в грудь нападавшему, но не причинил не малейшего вреда. Тот даже не покачнулся, а из-под капюшона донесся приглушенный жуткий смех.

— Тебе не победить меня такими жалкими фокусами! — прошипела она.

— Кто ты? — спросил Поттер, почему-то сразу поверивший этому существу.

Фигура, как показалось Гарри, усмехнулась и.. отбросила капюшон. Гарри охнул. Это был он. Гарри Поттер. Мальчик-Который-Выжил. Он стоял напротив своего двойника, который, впрочем, сильно отличался от него настоящего. Его глаза были наполнены безжизненной чернотой, по белой, как бумага, коже во все стороны будто бы шли вздувшиеся черные вены, начинающиеся где-то на висках. Потрескавшиеся бескровные губы были изогнуты в презрительной усмешке.

— Кто ты, — уже прошептал Поттер, остолбенело смотря на это существо. Нет, он поторопился, в мире еще были вещи, которыми можно было бы удивить.

— Глупый вопрос, Гарри, — двойник еще раз размахнулся мечом, но Гарри опять успел отпрыгнуть в сторону, — я — часть тебя.

— Ты не можешь быть мной! — Гарри замотал головой.

— Но это так, — сказала фигура, Гарри показалось, или в его черных глазах промелькнул проблеск печали, — и теперь у тебя есть только два выхода — или умереть или победить меня — то есть самого себя.

Гарри едва увернулся от очередного колющего выпада, и, поднырнув под клинок, понесся к пруду, от которого уже успел отойти. Фигура, как ни странно, ему не мешала. Добравшись до воды, Гарри запустил туда руку, но вода внезапно превратилась в лед, не пропуская ее. Заклятья на лед не подействовали. Удары кулаками — тоже. Двойник с интересом наблюдал за попытками Гарри.

— Бесполезно, — усмехнулся он, — но ты верно угадал. Победить меня можно только этим оружием. Однако извлечь его не так-то просто. Но, знаешь, я дам тебе подсказку.

Его голос стал еще холоднее.

— Забудь прошлые страхи, отчаяние и боль. Оставь цель, стремление и решимость. Только очистившись, ты сможешь взять в руки это оружие. У тебя есть немного времени. Думай.

Гарри неотрывно смотрел на меч, видневшийся в толще льда. Достать его жизненно необходимо — он просто не может здесь умереть — от, по сути, собственной руки!

«Нужно думать.. Подсказка.. Оставить страхи, боль, отчаяние. Страхи за друзей, боль от утрат, отчаяние, ее сменившее. Забыть это? Как? Какова моя цель? Убить Вольдеморта? Не допустить его победы? И спасти магический мир? Ради тех, кто мне дорог! Ведь такова моя цель!»

Лед под руками покрылся сеткой трещин, но еще был достаточно тверд.

«Помнить и чтить прошлое, но не предаваться ему? Забыть побои и ненависть ныне прощенных родственников? Именно.. Жить настоящим? Планировать на будущее? Это имел в виду двойник? Да..».

Гарри улыбнулся, слушая, как скрипит разрушающийся лед под его руками.

— Время вышло! — рявкнул голос сзади.

«Никогда не отчаиваться и не сдаваться, идти к цели, не жалея себя — это решимость!»

Куски льда разлетелись во все стороны, и правая рука ухватилась за рукоять меча. Сознание вспыхнуло миллионом огней, когда он дотронулся до него. Круговой взмах мечом, разворот, и клинки встретились, выбивая снопы искр. Гарри увидел, как расширяются в изумлении глаза двойника, и его уверенность подскочила еще выше. Толчок — он отбивает чужой меч и встает с колен.

Началось сражение. Поттер, лишь единственный раз до этого бравший в руки клинок, мог лишь отстраненно наблюдать, как виртуозно он размахивает им сейчас. Тело будто бы двигалось само по себе, лишь принимая мимолетные пожелания хозяина. Столкновения, подкаты, прыжки — все слилось в единый бешеный танец — и Поттеру это безумно нравилось.

Но и противник был неплох. Ему удалось несколько раз достать Гарри, который получил при этом пару кровоточащих царапин. И только после этого он впервые сам достал противника, застав того врасплох неожиданным обманным движением. Взмах — и левая рука двойника в шлейфе черных брызг отлетела в сторону, а тот зарычал, как зверь и снова бросился в бой. Но для него все уже было кончено. Еще пара соприкасаний клинков — и он падает на колени, пропустив колющий удар в живот.

— Похоже, я все-таки победил, — запыхавшись с непривычки, проговорил Гарри.

— Да, — прохрипел двойник, и неожиданно на его лице появилось облегчение и радость, — а теперь заверши начатое. Тогда ты получишь силу защитить тех, кто тебе дорог.

И Гарри без раздумий снес ему голову. Тело двойника вспыхнуло и прогорело, не оставив даже пепла. Только тонкая струйка темной энергии неспешно и даже робко потянулась к Гарри, но тот не отступил, чувствуя, что именно так и нужно поступить. И тогда она, извернувшись, как мелкая змейка, соприкоснулась с его протянутой рукой и слилась с ней. Гарри прикрыл глаза, сосредотачиваясь. Его словно обдало морозным воздухом. Он почувствовал, как сквозь него прошел заряд этой силы, равномерно разлившись по всему телу и успокоившись, чтобы возродиться, когда потребуется помощь.

Меч в руке тонко зазвенел, и Гарри кивнул, соглашаясь с ним.

— Да, нам пора.

* * *

День не задался с самого утра. Сначала заклинание, установленное на полседьмого утра, дало неожиданный сбой, и Северус Снейп едва не пропустил момент добавления нового ингредиента в усиленное Поисковое зелье. Проклиная сгинувшего Поттера, Снейп, помешав зелье нужное количество раз и уменьшив огонь под котлом, отправился в Большой зал на завтрак. Когда он выходил из подземелий, успевший истосковаться по школьникам Пивз чуть не вылил на него целое ведро помоев, которые раздобыл, по всей видимости, на кухне у домовиков. При этом полтергейст оказался достаточно шустрым, чтобы успеть ускользнуть от еле увернувшегося и разъяренного декана. Убрав образовавшуюся лужу и непередаваемый аромат, Снейп в настроении, соответствующем минус двести семидесяти трем градусам по Цельсию, добрался до Большого зала.

В конце июля в Хогвартсе было мало преподавателей — деканы факультетов, да эта ненормальная пророчица Трелони, не вылезающая из своей башни. Сейчас они все сидели за столом в ожидании завтрака — все, кроме Дамблдора, который отсутствовал по вполне понятным причинам.

Пройдя мимо столов факультетов и по привычке презрительно скосив глаза на нынче пустовавший стол гриффиндорцев, Снейп обошел преподавательскую кафедру и сел на свое место рядом с Макгонагл.

— Есть какие-нибудь новости? — непринужденно поинтересовался он, вонзая вилку в сочный бифштекс, появившийся у него на тарелке, — к примеру, нашему герою надоело прятаться, и он пришел в Министерство сдаваться?

Макгонагл возмущенно звякнула чайной ложечкой о тарелку.

— Северус! Я не вижу поводов для вашего ерничанья! Мальчика нет уже два почти два дня, и совершенно не явно где он. Это достаточно серьезно! А если его похитил Сами-Знаете-Кто?

Снейп скривился.

— Если бы это было так, то Темный Лорд непременно бы похвастался этим на вчерашнем собрании нашего «милого» кружка избранных. А так он был также удивлен новостям, как и мы с вами.

Ответить Минерве не дал всего один, но решительно важный в данном случае факт — а именно объект их спора неожиданно появился в дверях Большого зала и направился к ним. Снейп выронил кусок сочного мяса себе на колени, а Макгонагл чуть не подавилась чаем. Остальные профессора просто ошеломленно уставились на Поттера, а Трелони же уверено посмотрела на коллег, всем своим видом подавая, что она-то догадывалась о возвращении Гарри, несмотря на собственные высказывания, произносимые последние два дня, где фигурировали пытки мальчика и, собственно, его мучительная смерть.

— Боюсь, у меня начались галлюцинации, — констатировал Снейп, хмуро уставившись на фигурку подростка, основательно заляпанную какой-то слизкой гадостью с головы до пят.

— Тогда это массовые галлюцинации, — добавила Макгонагл, так же, как и Северус, уставившись на Поттера, который меж тем почти подошел к их столу.

— Профессор Макгонагл, профессор Снейп, — невозмутимо обратился он к ним, — я пропадал.. некоторое время, думаю, мне нужно побеседовать в связи с этим фактом с директором?

Убедившись, что появление Поттера не иллюзия, появившаяся из-за чрезмерного сидения за различными зельями в последнее время, Снейп вкрадчиво произнес:

— Мистер Поттер. Вижу, вы все же решились показаться нам на глаза. И, о да, я уверен, что вам придеться поговорить о вашем отвратительном поведении с директором. Впрочем, даже ваше недостойное поведение не идет ни в какое сравнение с вашим видом. Позвольте спросить, чем же таким вы занимались, что вызвало столь отвратительные изменения в вашем облике?

Макгонагл тем временем быстро извлекла из кармана мантии зеркальце и что-то прошептала туда, беспокойно оглядываясь на Поттера, видимо, считая, что тот может исчезнуть в любой момент.

— О, как всегда я вляпался в неприятности, профессор, — как-то странно усмехнулся Поттер, — почти в буквальном смысле этого слова, — и он печально осмотрел свою одежду. Красивая маггловская одежда превратилась в какие-то лохмотья, заляпанные неподдающейся идентификации слизи, распространяющей неприятный аромат, который, впрочем, мало смущал Поттера.

Вспыхнул огонь телепортации, и рядом с Гарри появился Дамблдор, правой рукой держащий за хвост Фоукса. Отпустив того, Дамблдор обернулся к Гарри и облегченно выдохнул.

— Гарри, я так рад, что ты нашелся, — сказал он, — где ты был? Мы никак не могли тебя найти..

— Мы тоже хотели бы это услышать, — подтвердила Макгонагл, строго смотря на Гарри.

— Э-э, понимаете, профессор, — Гарри искусно начал изображать смущение, уставившись в пол и немного покраснев, — когда я получил письмо из Министерства, то испугался. Я не хотел, чтобы мою палочку сломали — ведь она дает мне хоть какое-то преимущество перед Реддлом, ведь так?

— Да, Гарри, — кивнул Дамблдор, садясь на свое место во главе стола и пронзительно смотря на Гарри. Тот, стоя перед кафедрой с шестью профессорами, выглядел обычным смущенным подростком, жалеющим о своем необдуманном поступке, но что-то сильно настораживало директора в его невинном облике. Может его подозрительность, это результат того знания, что мальчик оказался настолько силен, что уничтожил двух стражей Азкабана? Дамблдор невербально активировал заклинание, встроенное в его очки, позволяющее видеть сущности людей. Ничего необычного, разве что края наружных изумрудных потоков кажутся более.. насыщенными, что ли?

— И поэтому вы убежали от своих родственников, мистер Поттер? — тем временем спросила Макгонагл.

— Да, профессор, — подтвердил Гарри.

— И куда же вы это сбежали, мистер Поттер, — язвительно поинтересовался Снейп, — что мы почти двое суток не могли вас найти?

Гарри замялся.

— Я вышел из дома, думая, где бы спрятаться на время, чтобы потом отправиться в Нору или Хогвартс. Искал подходящее место, но в памяти ничего не всплывало. И тут..

Повисла тишина, в ходе которой Гарри будто бы собирался с мыслями в попытке высказать что-то, что совершенно не понимает.

— И что же случилось? — наконец не выдержала Макгонагл.

-Я куда-то переместился, — растеряно сказал Гарри, — в какой-то лес. Случайно. Я ничего такого не хотел! — воскликнул он, — просто думал о безопасном месте, и все!

— Хм.. случайная аппарация? — задумалась Макгонагл.

Гарри удивленно, вернее делано удивленно, уставился на профессоров.

— Я.. аппарировал? Но, я же не учился аппарации!

— По всей вероятности, — кивнул Дамблдор, — такое иногда случается и с более опытными магами и колдуньями, — правда, он не добавил, что случайная аппарация в последний раз была зарегистрирована около семидесяти лет назад. Гарри и здесь отличился, — но мне не терпится узнать, что же было дальше.

— А, ну да, — сориентировался Гарри, — там, прямо передо мной, было начало какого-то туннеля.

— И вы, как и пристало вам подобным, не удержались, чтобы не посмотреть, что там? — саркастически поинтересовался Снейп. Гарри его проигнорировал его выпад, продолжая рассказывать.

— Туннель был очень длинным, я долго шел, пока не наткнулся на тупик. Я обследовал его вдоль и поперек и случайно обнаружил изображение змейки на стыке стены и этого тупика. Я попробовал прошипеть что-то на змеином языке. И дверь открылась.

Профессора переглянулись.

— Я попал в помещение, что-то вроде большого грота. Куча костей на земле, эта слизь, — Поттер снова продемонстрировал лацкан своей куртки, на что Снейп снова брезгливо поморщился, — и еще много туннелей. Там-то я и плутал довольно долго. Один раз даже случайно заснул, когда сильно устал и устроился передохнуть. Но потом мне сильно повезло — одно из ответвлений привело меня прямо в Тайную комнату!

Макгонагл вздрогнула.

— Вы уверены, мистер Поттер?

— Да, профессор. Там до сих пор валяется полусгнившая туша василиска и витает жуткая вонь, — Гарри скривился.

— Тайная комната, — задумчиво повторил Дамблдор, — интересно. И как ты оттуда выбрался? В прошлый раз вас вытянул Фоукс, — феникс, усевшийся на спинку его кресла, что-то прочирикал.

— Я использовал метлу, — пояснил Гарри, стуча пальцем по сумке, из которой высовывалось древко метлы, — и змеиным языком открыл проход изнутри.

— И что же вы ели за эти два дня? — вкрадчиво спросил Снейп, — василиска расчленяли?

— Я еще у Дурслей запасся едой, — мило улыбнулся Гарри. Почему-то вышло как-то устрашающе.

— Как дальновидно, — хмыкнул Снейп, — что весьма не похоже на вас, Поттер.

Гарри пожал плечами, не собираясь бессмысленно препираться с зельеваром. Он повернулся к Дамблдору.

— Извините, профессор, но я жутко устал, и очень хочется принять ванну.

— Ах да, конечно, Гарри,— спохватился Дамблдор, успевший снова задуматься, — можешь воспользоваться ванной старост. Пароль — «Весенние заморозки». А потом можешь отдохнуть в гостиной Гриффиндора.

— Спасибо, профессор.

Он развернулся на каблуках и отправился к выходу из зала. Дамблдор внимательно посмотрел ему вслед. Макгонагл обеспокоено взглянула на директора.

— Все в порядке, Альбус?

— Да, Минерва, хотя.., — Дамблдор помедлил, — пожалуйста, присмотритесь к нему повнимательней, когда он вернется в школу. Что-то мне не дает покоя в нем..

— Да? — саркастически приподнял бровь Снейп, — вообще-то, он не дает покоя всем нам вот уже много лет.

— Северус! — возмутилась Минерва.

— Да, Минерва, — повернулся к ней Снейп, — вы хотите опровергнуть мое заявление?

— Достаточно, Северус, Минерва, — спокойно прервал их начинавшийся спор Дамблдор, — я имел в виду несколько другое. Мне кажется, будто Гарри как-то изменился.

— Я ничего не заметила, — растерянно сказала Макгонагл, — он просто был очень смущен и расстроен из-за случившегося.

— Хм, — задумчиво пробормотал Дамблдор, размышляя, — возможно это просто мое воображение, но все же присмотритесь к нему. Если заметите что-то странное, немедленно сообщите об этом.

— Разумеется, директор, — поморщился Снейп и уже тише добавил, — будто мы и так за ним каждый день не наблюдали.

* * *

Гарри наслаждался покоем, сидя в мягком кресле у окна и смотря на открывающийся пейзаж. Ему удалось найти отличное объяснение своего исчезновения. Идея же с Тайной Комнатой была поистине великолепной. Наверняка при его поисках использовали заклятья или зелья, которые отлично блокировались Комнатой. Не зря же он провел там пару часов, старательно подкрепляя свой будущий рассказ материальными элементами.

Из своего сравнительно недолгого, но очень насыщенного путешествия Гарри Поттер вернулся другим человеком. Изменения, произошедшие с ним с тех самых пор, когда он очнулся в Главном зале Замка, происходили постепенно, медленно и верно меняя его суть так, как он хотел с самого начала. И, пока процесс не завершится, у него будет достаточно времени, чтобы опробовать новые знания и способности, перешедшие к нему тогда, после битвы со своим.. вторым «я», что ли?

..Портрет Полной Дамы отъехал в сторону, пропуская в гриффиндорскую гостиную трех человек. Гарри одним махом допил свой напиток и пошел им навстречу, чтобы в следующий момент быть зажатым в стальных тисках Ремуса Люпина.

— Черт побери, Гарри, мы так волновались! — воскликнул он.

— Может, отпустишь меня? Мне срочно необходима доза кислорода, — прохрипел полузадушенный Поттер.

— Ох, извини, — смущенно сказал Ремус, отходя на шаг.

Далее на шею Гарри бросилась Гермиона, а потом подошел Рон и просто протянул ему руку, которую Гарри с радостью пожал.

— Нам Дамблдор уже рассказал, где ты был, — сообщил он, — ты как, в порядке?

— Ага, все нормально, — отмахнулся Поттер.

— Нормально? — возмутилась Гермиона, — два дня бродить по подземным катакомбам, это нормально? А если бы ты заблудился?

— Но ведь не заблудился же, — зевнул Гарри, — я неплохо ориентировался там, так что почти всегда смог бы вернуться в лес.

Гермиона спорить не стала, но явно надулась.

— Как там Сириус? — полюбопытствовал Гарри.

— Обещал тебя выпороть, — усмехнулся Ремус, — забавно было такое слышать от него.

— Ну-ну, — Гарри улыбнулся и оглядел сиявших от радости друзей, — так что? Дамблдор ничего не говорил насчет меня? Я в Хогвартсе остаюсь или мы едем в Нору?

— Ни то и ни другое, дружище, — хмыкнул Рон.

— Вот как? — Гарри заинтересовался, — и куда же тогда?

— Увидишь, — загадочно сказал Ремус, — ну пошли. Дамблдор сказал тебя забрать.

Они вышли из гостиной.

— Кстати, — вдруг вспомнил Гарри, когда они спускались по одной из летающих лестниц, — что там с Министерством? Как там мое исключение поживает?

— А, Дамблдор смог надавить на Фаджа, и до самого заседания по делам несовершеннолетних ты не исключен и твоя палочка может остаться у тебя, — обнадежил Люпин, — правда, Фадж заявил, что если ты не объявишься до этого времени, а это 1 августа, то автоматически будешь признан виновным. Наверное, на такой исход дела он и рассчитывал. Из-за этого мы все время были на нервах.

— Мне правда жаль, — печально сказал Поттер, — но у меня просто не было выбора. Не мог же я спокойно сидеть на Тисовой улице и ждать, пока меня куда-то заберут и сломают палочку.

— Да ладно, Гарри, — дружески хлопнул его по плечу Рон, — мы прекрасно все это понимаем!

Они подошли к кабинету профессора Макгонагл. На вежливый стук Ремуса та отреагировала оперативно, распахнув дверь уже через несколько секунд.

— Заходите, — сказала она, — камин будет открыт еще десять минут, так что поторопитесь!

Вся компания прошла к камину гриффиндорского декана.

— Держи, Гарри, — сказал Ремус, протягивая тому листок с одной строчкой текста, — прочитай и запомни.

Штаб-квартира Ордена Феникса находится по адресу: Лондон, площадь Гриммо, 12.

«Знакомые завитушки, — подумал Поттер, рассматривая записку, — что же это за Орден?» Про Орден Феникса он уже слышал, вернее читал. В некоторых письмах отец упоминал про него, правда ничего конкретного про него Поттер так и не узнал.

— Что за Орден? — не удержался он от вопроса.

— Скоро узнаешь, — пообещал Ремус, — а теперь запоминай адрес. Когда бросишь Летучий порох в камин, скажи адрес.

Гарри зачерпнул порошок.

— Лондон, площадь Гриммо,12, — сказал он, глядя на зеленое пламя, вздыбившееся в камине, и шагнул в него. Мир полыхнул смазанными красками, и Поттер ругнулся про себя, вспоминая свой предыдущий полет. Помотавшись с минуту, парень вылетел из камина и едва удержался на ногах.

— Ну, привет, мой блудный крестник! — его окликнули откуда-то от дверей. Повернувшись туда, Гарри увидел Сириуса, привалившегося к косяку и внимательно его разглядывающему. Выглядел он неплохо — явно лучше, чем год назад. Он сильно помолодел и выглядел даже моложе своих биологических лет и моложе чем тот же Ремус, ходящий всегда каким-то помятым, даже когда луна не была полной.

— Привет, Сириус, — кивнул Гарри, предусмотрительно уходя с предполагаемого места вылета из камина остальных. И вовремя — буквально через секунду на то место, где он стоял, ботинками вперед вылетел Рон. Проехав пару метров на пятой точке, он ошарашенно покрутил головой и выдал:

— Черт, опять не сгруппировался, — посетовал он. Гарри помог ему подняться.

— А где мы, Сириус? — поинтересовался Поттер, оглядывая довольно унылую и мрачную обстановку комнаты, — это штаб какого-то Ордена Феникса, не так ли? Первое впечатление я, пожалуй, оставлю при себе.

Сириус засмеялся.

— Это мой дом, Гарри, — хмыкнул он, и добавил, когда увидел, что Поттер несколько смутился, — но ты прав, это отвратительное место, хоть я здесь и вырос.

Их камина поочередно вышли Ремус и Гермиона. Рон, до сих пор потирающий место пониже спины, завистливо посмотрел на них.

— Ну что же, — Сириус хлопнул в ладоши, — пошли, Гарри. Покажем тебе эту берлогу!

Дом Блеков оказался довольно большим, но совершенно неуютным, грязным, обветшалым… и так далее. Так что второе впечатление, более верное, чем первое, было еще хуже. Единственными местами, имеющими хоть какую-то обжитость, была кухня, где хлопотала миссис Уизли, столовая и заселенные спальни. Холл был совершенно отталкивающим. Головы эльфов, барельефом тянущиеся вдоль стены, внушали отвращение, как и подставка для зонтиков из ноги тролля — Гарри порадовался, что подставка хоть не воняет так же, как и ее предыдущий хозяин. В дополнение к этим «украшениям» в холле висела большая картина с дородной дамой, вопящей что-то про грязнокровок, осквернителей крови и магглолюбцев. На ее крик из кухни примчалась миссис Уизли, сразу кинувшаяся обнимать Гарри, откуда-то из катакомб вылез старый облезлый эльф, высказавший в двух словах солидарность с выше упомянутым портретом. Сириус сразу же начал на него орать. Какофония стояла неописуемая. Гарри огляделся. Рон со скучающим видом присел на первую ступеньку лестницы и начал внимательно рассматривать свои ногти. Гермиона же зажала уши и просто отошла в сторонку, пережидая происходившее, как стихийное неуправляемое бедствие.

Гарри покачал головой, видя, как миссис Уизли, вдоволь поразглагольствовавшая над его «голодным» видом, присоединилась в дискуссии к Сириусу.

— ТИХО!!! — неожиданно даже для себя заорал Гарри так, что Гермиона от неожиданности подпрыгнула на целый фут, Рон подавился извлеченной из-за пазухи шоколадной лягушкой, а остальные участники событий удивленно замерли. Несколько секунд стояла тишина, нарушаемая только сдавленным кашлем Рона. Сириус отошел первым. Рванувшись к портрету с крикливой дамой, которая также замолчала и удивленно смотрела на Поттера, он задернул шторки, что висели по обе стороны от ее портрета.

Гарри повернулся и постучал Рону по спине. Откашлявшись, тот произнес:

-Отлично, Гарри! Как настоящий гриффиндорский лев!

Сириус только хмыкнул. Эльф куда-то испарился. Миссис Уизли же сказала:

-Гарри, ты так больше не пугай. Ой, забыла, завтрак уже на столе, все бегом марш, — она погнала всех в столовую.

Поттер проявил недюжинный аппетит, смолотив несколько порций блюд, чему, в принципе, никто не удивился, учитывая обстоятельства. Пока они ели, Гарри расспрашивал Сириуса.

— Так скажешь все-таки, что за Орден Феникса? Какая-то группа во главе с Дамблдором?

— Да, ты угадал, — кивнул Сириус, — Альбус создал ее еще во время первой войны для борьбы с Вольдемортом. Туда входили и мы с Ремом, и твои родители.

— И теперь он возрождает ее?

— Именно, — Сириус отпил чаю, — жаль только, что от первого состава осталась, дай бог, половина.

— Так много погибло? — спросил Рон.

Сириус кивнул.

— Тогда была самая настоящая бойня. Прюэтты, — миссис Уизли вздрогнула, — ой, прости, Молли, — извинился он, — потом Марлин Маккиннон, Фенвик, эх, веселый парень был, Боунс, Дирборн, Медоуз — ее сам Вольдеморт убил, лично, а после того Хэллоуина Орден потерял Лонгботтомов…

— Сириус! — предупреждающе воскликнула Молли. Тот поднял ладони.

— Все, молчу, — тот поднял ладони вверх.

— Родители Невилла? — Рон сразу заинтересовался. Сириус бросил извиняющий взгляд на Молли.

— Я потом расскажу, — буркнул Гарри, — невеселая история, в общем-то.

— Ну ладно, — протянул Рон.

Дальнейший обед прошел в молчании. После него Гарри, поднявшись с друзьями наверх, кратко рассказал о Лонгботтомах. Гермиона побледнела, а Рон как-то странно, не отрываясь, смотрел в грязное окно.

— Это так.. ужасно, — проговорила Грейнджер.

— Да, ему не позавидуешь, — пробормотал Рон.

— Только Невиллу ни слова, — сказал Гарри, — если он захочет, то пусть расскажет сам.

Ребята согласно кивнули.

* * *

..До слушания оставалось еще несколько дней. В это время ребята помогали Сириусу и Молли разбирать тот бардак, что скопился здесь за десять лет. С большим трудом удалось вывести из главной гостиной докси, которые неплохо успели тут обжиться. В ящике комода обнаружился боггарт, весьма порадовавший Рона акромантулом, которого, впрочем, легко уничтожил Сириус.

За это время Гарри успел оценить практически весь «контингент» Ордена Феникса. Туда входило множество людей из совершенно различных сфер деятельности магов. В том же Министерстве работало несколько человек, приносящих различную информацию — кроме Артура Уизли в доме частенько мелькал чернокожий субъект по имени Кингсли Шеклболт, штатный работник Аврориата Нимфадора Тонкс, ненавидящая свое имя до такой степени, что готова была растерзать любого, кто ее так назовет, и еще несколько других, имен которых Поттер так и не узнал — они заходили редко и не считали нужным никому представляться. Кроме министерских работников были и так называемые «работники теневого фронта», включающие в себя несколько типов неприятной помятой наружности и Наземникуса Флетчера, который, впрочем, далеко от них не ушел. Флетчер и был счастливым — или не очень — обладателем той жуликоватой физиономии, что мозолила глаза Поттера в доме Дурслей по пятницам, а потом исчезала по своим, несомненно, важнейшим делам. И именно данный индивид отвечал за тот день, когда Поттеру пришлось отбиваться от дементоров. Почему-то Гарри был только рад, что этого типа там не было. Патронуса он вызвал бы вряд ли, но увидеть, как из груди парня вырывается луч и уничтожает дементоров, вполне бы сумел.

Все перечисленные личности, как известные Гарри, так и нет, регулярно собирались в столовой семейства Блек на совет и мирно беседовали о, простите за каламбур, мирских проблемах. На совет никого из младшего поколения не пускали, что невероятно бесило всех, кроме Поттера — ему и кроме подслушивания малополезных разговоров хватало дел.

Примерную обстановку в стране он и так понимал великолепно — пока Вольдеморт восстанавливает силы, Министерство продолжает упираться рогом в титановую плиту, всячески отрицая даже теоретическую возможность его возрождения. Газеты продолжали писать всякую муть, от чтения которой Гарри хотелось то ли плакать, то ли истерически смеяться — чего только ни напридумывали акулы пера и бумаги, лишь бы очернить его и Дамблдора. Орден же собирал сведения — что в Министерстве, что в стане Вольдеморта, которые наверняка приносил Снейп. Гарри, хоть и не сразу, понял, какой смысл имело выступление Снейпа тогда, в больничном крыле, когда тот буквально сунул брюзжащему министру под нос руку с пылающей Меткой. Тот явно не был рад возрождению бывшего хозяина, что самому «хозяину» было точно не известно, а уж Дамблдор точно такой возможностью воспользовался бы.

..День рождения прошел весьма неплохо. Миссис Уизли приготовила роскошный обед, друзья надарили подарков. Рон, не изменяя себе, вручил очередную книгу о квиддиче, на этот раз про различные тактические схемы разных команд Британской Лиги Квиддича. Гермиона презентовала книгу — но уже по боевым заклинаниям. Миссис Уизли подарила огромную коробку сладостей, Сириус презентовал под ее укоризненным взглядом книгу «Как закадрить ведьмочку. Сотня и один безотказных способов». Некоторые из членов Ордена также принесли книги.

* * *

К походу в Министерство Гарри подготовился тщательно. Несмотря на то, что все утверждали, что слушание будет скорее формальным, Гарри допускал мысль о том, что Фадж может выкинуть неожиданный фортель.

Встав рано утром, Гарри спустился вниз. Наскоро перекусив, он, выслушав пожелания удачи, вышел из дома в компании мистера Уизли. Они вместе аппарировали прямо в Лондон, в тихую и неприметную улочку недалеко от центра города. Вход в Министерство оказался довольно неожиданным — простая телефонная будка в немноголюдном месте.

— Это вход для посетителей, — пояснил мистер Уизли.

Пока Гарри осматривался, мистер Уизли набрал на аппарате какой-то номер, после чего холодный женский голос спросил:

— Имя? Цель визита?

— Гарри Поттер. Дисциплинарное слушание, — ответил мистер Уизли. Раздался мелодичный звук, из щели для мелочи появился значок с той же надписью, которую озвучил мистер Уизли. Гарри хмыкнул и приколол его к своей мантии. Кабинка тем временем ухнула куда-то вниз.

Вестибюль Министерства был выложен красивой мраморной плиткой. По обе стороны стояли кабинки, откуда выходило множество магов, спешащих на работу. Некоторые из них останавливались и махал Артуру, кто-то просто кивал. Впереди виднелся большой постамент с изображением магов и нескольких видов магических рас.

— Идем, Гарри, — сказал мистер Уизли, — до слушания еще больше трех часов, но на всякий случай нужно быть пораньше, а то…

— Вы, Артур, правы, — раздался тягучий низкий голос, и Гарри увидел подходящего к ним темнокожего мага.

— А, Кингсли, что-то случилось? — Артур протянул тому руку.

Пожав ее, Кингсли сообщил:

— Слушание перенесли.

— Что? — воскликнул Гарри.

— Не волнуйтесь, мистер Поттер, оно пройдет только через полчаса в старых судебных залах. Кажется, номер 3. Я уже отправил сову Альбусу. Он успеет.

— Ох, спасибо, Кингсли, — поблагодарил Артур, — ты нас спас.

Бруствер кивнул и молча скрылся в толпе. Мистер Уизли потянул Поттера за рукав.

— Идем, Гарри, лучше поспешить.

— На суде будет профессор? — уточнил Гарри.

— Да, в качестве твоего защитника.

Они быстро прошли процедуру проверки палочек и зашли в одну из кабин лифтов в компании еще нескольких магов, которые сразу же уставились на шрам Гарри. Юноша мог лишь безнадежно закатывать глаза. Они проехали несколько этажей. Маги выходили и входили, однако к последнему в кабине остались лишь сам Гарри и мистер Уизли.

— Отдел Тайн, — произнес все тот же прохладный женский голос.

— Гарри, нам пора, — сказал Артур, — идем.

Они вышли из кабины и пошли по узкому темному коридору. Впереди виделась черная дверь.

— Нам туда? — поинтересовался Гарри.

— Нет, сейчас свернем, — кратко откликнулся мистер Уизли. И вправду, через десяток шагов слева обнаружился еще один коридор.

— Не ожидал, что суд будут проводить здесь — эти помещения очень давно не использовались — со времен судов над Пожирателями Смерти. Так, пятый, шестой, первый, — бормотал мистер Уизли, смотря на таблички, установленные на дверях, — а вот третий. Входи, Гарри.

— А разве заседание уже начинается? — удивился Гарри.

— Суд собирается в течение часа, — пояснил Артур, — так что ничего страшного. К сожалению, я не могу присутствовать, но могу хотя бы пожелать удачи, Гарри.

— Спасибо, мистер Уизли.

..Зал был тот самый. Тот самый, что Гарри видел в Омуте Памяти год назад. На вид — как глубокий колодец и высокий амфитеатр, растянувшийся по круглым стенам. Радовало только то, что цепей на стуле не было, как и дементоров.

Половина состава уже была на месте. Фадж также уже был здесь. По его кислой физиономии Гарри ясно понял, что тот не рассчитывал его увидеть тут вовремя. Ну, не всегда получаешь то, что хочешь, — подумалось Гарри. Он прошел к стулу, уселся на него и скучающе стал ожидать начала суда, рассматривая уже собравшихся волшебников и колдуний. Большинство из них разбилось на отдельные группы, они обсуждали различные вопросы — как мог слышать иногда Гарри, не только о предстоящем процессе. Фадж уже сидел за кафедрой и беседовал с невысокой колдуньей с чрезвычайно неприятной внешностью. Одетая с ужасную розовую кофточку, она жеманно улыбалась, отвечая что-то министру, и иногда поглядывала на Поттера, как, впрочем, делали и все остальные в зале. Вот только в ее взгляде Гарри явственно почувствовал тщательно сдерживаемую злость и разочарование в чем-то.

Разбирательство началось через двадцать минут. Казалось, Фадж спешил уже покончить с этим раз и навсегда.

— Итак, — начал он, — слушание по делу №45395-74 от 1 августа 1995 года объявляю открытым. Допрос ведут — Корнелиус Фадж, министр магии, Амелия Боунс, начальник отдела магического правопорядка. Секретарь судебного заседания — Персиваль Уизли. Подсудимый — Гарри Джеймс Поттер.

— Свидетель защиты — Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, — раздался звучный голос, и рядом со стулом Гарри в огненной вспышке появился директор Хогвартса. Гарри ухмыльнулся, глядя на ошалелые лица членов Визенгамота. Дамблдор уже спокойно наколдовывал себе уютное кресло и удобно располагался в нем.

— Хм, Дамблдор, значит, вы все-таки пришли, — хмуро сказал Фадж.

— Да, Корнелиус, несмотря на различные непреодолимые обстоятельства, кем-то чинимые мне все это время, — Дамблдор радушно улыбнулся.

— Да, — несколько смутился тот самый «кто-то», — но, пожалуй, приступим.

Он перегнулся через кафедру и презрительно посмотрел на Гарри.

— Вы — Гарри Джеймс Поттер?

— Да, сэр.

— Проживающий по адресу.. хм.. странно, здесь стоит адрес Годрикова лощина, Грифоновая улица, дом 56. Это так?

— Это дом моих родителей, так что, полагаю, да, сэр, — скосив глаза на Дамблдора, Гарри не заметил ни тени удивления — наверняка он уже знал, что защиты дома на Тисовой больше нет, так как Гарри больше не считает его своим. Скорей всего, именно поэтому, и место жительства в различных документах так же сменилось.

— Ну, хорошо. Приступим непосредственно к самим событиям. Вы использовали заклинание Патронуса при маггле Дадли Дурсль неделю назад в городе Литтл Уингинг?

— Да, сэр. Я сделал это, чтобы отогнать дементоров, напавших на нас тогда.

— Это следует из протокола, составленного аврорами, прибывшими тогда на место, — произнес Дамблдор.

Фадж скривился.

— По отчету прибывшей на место группы, — он достал из кипы какой-то листок, — на месте происшествия были обнаружены две кучи черного пепла неопознанной природы и обрывки черных плащей. Определить, был ли этот пепел ранее дементорами — невозможно. И я не говорю о бесхозных клочках плащей.

Дамблдор на это заявление мягко улыбнулся.

— И, судя по тому же отчету, кузен мистера Поттера сообщил аврорам, что это были именно дементоры. Он же и рассказал, что мистер Поттер уничтожил их.

— С чего бы этому магглу знать, как выглядят дементоры? — уперся Фадж, — возможно, что сам Поттер сказал ему, что это были дементоры.

— Если заявления Дадли Дурсля недостаточно, я имею еще одного свидетеля происшествия, — доброжелательно улыбнулся Дамблдор, — и она знакома с миром магии, если для вас это так важно.

— В Литтл-Уингинге больше не проживает магов, — отрезал Фадж, — что за свидетель?

— По закону мы обязаны допросить свидетеля, представленного защитой, — сказала мадам Боунс, строго глядя на министра.

— Хм.. хорошо, — махнул рукой тот.

Из входных дверей показалась пожилая женщина, в которой Гарри узнал миссис Фигг. Она подошла к стулу, на котором сидел Гарри, и села в наколдованное Дамблдором кресло.

— Представьтесь, пожалуйста, — начала Боунс в то время как Фадж надменно откинулся на спинку своего сидения и презрительно посмотрел на женщину.

— Арабелла Фигг, я сквиб, — робко сообщила миссис Фигг.

— Так. Где проживаете?

— Тисовая улица, дом 5.

— Хорошо, — Боунс кивнула, — что вы хотели сообщить суду?

— В тот вечер я только вернулась из магазина с покупками, — несмело начала женщина, — пройдя на кухню, я внезапно почувствовала ледяной холод, мне стало очень страшно по необъяснимой причине. Я выглянула по кухонное окно и увидела две фигуры в черных плащах. Они неторопливо скользили по улице. Когда они скрылись из виду, я, выждав для верности пару минут, вышла на крыльцо в то самое время, как услышала чей-то крик и сильную вспышку со стороны примыкающей улицы. Я поняла, что кто-то произнес заклинание, и я знала, что единственным магом в округе был Гарри. Я поспешила туда и увидела, что дементоров уже нет, на земле кучи пепла, а Гарри с кузеном стоят неподалеку.

— Что ж, — сказала Боунс, — спасибо за показания.

— Почему же вы пошли туда? — вклинился Фадж, — ведь вы же знаете, что дементоры могут быть опасны.

— Не для Гарри, — покачала головой женщина, — мне было известно, что Гарри умеет вызывать Патронуса.

— Мне все равно в это не верится! — гневно воскликнул Фадж, понимая, что возможность «опустить» Поттера уплывает в неведомые дали и прощально машет ручкой, — звучит, как подстроенная Дамблдором версия событий. Как дементоры могли там оказаться — в маггловском-то городе.

— Возможно, они искали именно мистера Поттера, — отозвался Дамблдор, впервые за процесс нахмурившись.

— Зачем он им сдался?

— Я уже обсуждал с вами один вопрос в начале лета. И рекомендовал бы проверить вам лояльность дементоров Министерству.

— Вы хотите сказать, Дамблдор, — Фадж надменно скривил губы, — что Министерство не контролирует дементоров?

— Я хочу сказать, — уже не улыбаясь, а говоря строго и хмуро, от чего у половины зала по спинам пробежали мурашки, — что есть некто, к кому дементорам примкнуть намного выгоднее, чем оставаться на службе Министерства. Это мы тоже уже обсуждали.

— Хватит нести чушь, Дамблдор! — почти заорал Фадж, — Сами-Знаете-Кто не вернулся, он мертв уже четырнадцать лет и точно не возродится!

— Довольно, — коротко обрубил его Дамблдор всего одним, сказанным с нажимом, словом, — я прекрасно понимаю, что вас не переубедить, и давайте закроем эту тему. Мы собрались здесь совершенно по другому поводу, и я считаю, что пора этот фарс заканчивать.

* * *

...Гарри оправдали почти единогласно, лишь несколько человек подняли руки за виновность — вот только в чем? Но это было уже не важно.

Он вышел из зала первым и натолкнулся на так и не ушедшего мистера Уизли.

— Ну как, Гарри? — волнуясь, спросил он.

— Оправдали, — улыбнулся он, — почти единогласно.

— Да, это так, — подтвердил Дамблдор, вышедший следом, — Гарри, может быть, мы пройдемся? Артур, думаю, ты пока можешь сообщить столь приятные новости остальным. Я приведу Гарри сам.

— Хорошо, Альбус, — мистер Уизли кивнул и направился к лифту. В это же время стали выходить остальные участники процесса. Некоторые подходили и здоровались с Дамблдором, жали руку Гарри, поздравляя его. Перси проскочил мимо, как заяц, не обратив на них внимания, а Фадж со своей жабоподобной соседкой в розовой кофточке и подавно.

— Так о чем вы хотели поговорить? — спросил Гарри, когда они после долгого молчания уже заходили в лифт.

— Есть пара вещей, которую я хотел сказать, Гарри, — сказал, помедлив, Дамблдор, — как я понимаю, ты разорвал защиту своей матери на доме по Тисовой улице.

— Да, профессор, — Гарри был совершенно серьезен, — я больше не намерен туда возвращаться. Теперь я могу жить у Сириуса, пока не восстановлю свой дом в Годриковой лощине.

— Ну что ж, это твое решение, — произнес Дамблдор, — и еще кое-что.

Гарри немного напрягся.

— Да, профессор?

— Как раз насчет дома твоих родителей. Понимаешь, Гарри, пока я искал тебя, то решил на всякий случай заскочить и туда, — Дамблдор взял паузу, испытующе смотря на подростка, — и обнаружил достаточно сильный магический след. Твой след, Гарри.

Поттер вздохнул. Отпираться было бессмысленно.

— Да, сэр, — нерешительно начал он, — Мне хотелось посмотреть на могилы родителей и наш дом. Я был там за день до нападения дементоров.

К его удивлению Дамблдор не стал читать ему нотации, просто понимающе кивнув. Они зашли в лифт и начали подниматься наверх.

Грохотание лифта Поттеру показалось абсолютной тишиной по сравнению с накрывшим его гамом, когда он с директором выходил из кабины.

— Мистер Поттер! Прокомментируйте, пожалуйста..

— Как вы считаете, мистер Поттер..

— Ответьте всего на пару вопросов, профессор Дамблдор!

— Мистер Поттер!!

Гарри страдальчески поднял взгляд наверх, где, выгибаясь, смыкались изящные черные плитки потолка Атриума. Выйти отсюда к кабинкам не представлялось возможным. Дамблдор хитро улыбался в ответ на его страдальческий взгляд.

— Думаю, нам пора, Гарри, — усмехнулся он, — на вопросы прессы ответишь как-нибудь в другой раз.

Атриум мгновенно заволокло белым дымом, заслонив журналистам двух магов. Когда кто-то заклинанием смог разогнать дым, их в Министерстве уже давно не было.

Потянулись августовские будни. Ребята продолжали помогать в уборке дома, надеясь закончить с первым этажом к сентябрю. Гарри сам старался, как мог, иногда даже втихомолку использовал магию. Но сейчас, когда, наконец, он разобрался с Министерством, перед ним встала новая задача. Вернее, старая, лишь временно отложенная.

И теперь, по ночам, Поттер уходил тренироваться. Вскоре после слушания, любопытства ради исследуя обширный особняк Блеков, он обнаружил большой просторный зал явно под заклятьем расширения, отлично подходящий его запросам. Он частенько тренировался здесь, вспоминая и практикуя те знания, которые получил в Кайросе.

Тогда, очнувшись в Тронном Зале, он долго лежал на полу и пытался уложить внезапно полученные знания у себя в голове и как-то систематизировать их. Их было довольно много — хотя по сути это были лишь основы магии этого места, основополагающие факты, которые требовали серьезной обработки. Гарри вспомнил, как полученные сравнительно небольшие порции информации буквально взбудоражили его любопытство, и он еще долго бродил по закоулкам цитадели, ища что-нибудь, что могло это любопытство утолить. Ему повезло — он нашел нечто, эквивалентное библиотеке в этих стенах. В отличие от книг, множество которых Гарри привык видеть в библиотеке Хогвартса, доме Сириуса или книжной полке Гермионы, здесь все было иначе.

В зале ряд в ряд стояло огромное множество длиннейших, но узких платформ. Платформы были выполнены из белого мрамора, искрящегося от ярких солнечных лучей. Те проникали через основательную дыру в противоположной стене, которую, наверное, выбили неведомым осадным оружием. А может и одна из тех тварей именно здесь ударила хвостом с утяжеленным концом.

На платформах через равные промежутки горели маленькие костерки пламени самых разных расцветок. Гарри даже не понял бы назначения этого места, если бы его внимание не привлекла большая кафедра, стоявшая в стороне от платформ. Она была изогнутой формы и делилась на отдельные сегменты, каждый разного размера. На кафедре во всю ее длину растянулось матово-черное полотно. Подойдя к нему, Гарри провел по поверхности рукой. Полотно мигнуло, и из него вырвался язык зеленоватого пламени — Гарри едва успел отклониться. Когда всплеск энергии закончился, то Поттер увидел, что на поверхности кафедры появился один из огоньков, горевший до этого на платформе. Дотронувшись до него, Поттер увидел, как тот расширился и расстелился по полотну, как раскрывается бутон цветка. На полотне медленно проявился текст. Теперь Гарри начал понимать. Он быстро смог разобраться в каталоге — а это был он. И получение нужных сведений не составило труда.

Первым, что искал парень, была история. Грандиозная безжалостная битва, развернувшаяся здесь, просто обязана была иметь хоть какие-нибудь предпосылки. Начать Гарри решил с самых ранних этапов создания Замка.

..Далекие и застоявшиеся омуты времени в большинстве своем давно забыты, и чем древнее они, тем мутнее они становятся, пока не исчезнут за гранью бытия. И лишь сохраненные, законсервированные в книгах, фолиантах, свитках, они способны когда-нибудь снова очиститься и заполниться прозрачной, веявшей приятной прохладой, родниковой водой.

Эта была история великого, но давно забытого народа, жившего задолго до великих шумерских магов — самых древних волшебников, о которых знала современность. Некогда они пришли в ту долину, что раскинулась сейчас внизу, у подножия кольца гор, заключивших ее в свои объятья. Они жили, развивались, а с ними развивалась и магия. Изолированные от остального мира, люди шли своим путем, считая его единственно верным. Их не терзали раздоры и войны, пылавшие в остальном мире, они быстро смогли развить свою культуру и магию до немыслимых высот. Тогда и появился замысел построить Замок, крепость, способную подчеркнуть их величие и помощь.Кайросхен.

Создание цитадели началось.

Много сил, магии и жизней было положено в ее основу. Великий маг Кайроса, шестнадцатый император уже не застал завершения строительства крепости, это увидел только через пятьдесят лет его сын.

И вот Замок был готов, вздымаясь над равниной, будто крепость самих богов. И продолжилось царство и благоденствие кайросцев.

Шли годы, складывающиеся в десятилетия, а потом в века. Народ Кайроса рос, все более возвеличиваясь и процветая. Но вместе с ним в обществе родилась и росла гордыня. Чувство собственного превосходства над другими, более слабыми странами, которые Кайрос практически подчинил своей воле, начало медленно и неуклонно развращать некогда великое общество.

Начало конца наступило через пять веков после завершения Кайросхена. Очередной молодой император по имени, двадцать первый по счету, в поисках еще большей силы долгое время посвятил научным изысканиям и смог создать нечто, обладающее исключительной мощью. Этот предмет был напитан огромным количеством неимоверно сжатой энергии, способной делать немыслимые вещи. Свет Кардахена — так он был назван в честь первого императора Кайроса. Как тому магу удалось такое — неизвестно было никому, как и о той силе, что он спрятал в атрефакт. До поры.

Но, как говорится в известной поговорке, все тайное всегда становится явным.

Сам император, поняв, какую страшную вещь он создал, в страхе спрятал ее — в самого себя, надеясь сохранить от недругов. Но предательский удар пришел совсем не от кого-нибудь из подозреваемых знатных семей, а от собственного сына. Наследника. Случайно узнав о силе, спрятанной в отце, он потребовал ее для себя самого, а выслушав категорический отказ, вспылил и набросился на отца с заколдованным кинжалом. Его скрутили и бросили в темницу, но он не отрекся от своих мыслей о вожделенной силе. Пока он находился там, мысли о невероятной мощи полностью развратили его. Через несколько лет он смог бежать, затаив ненависть и злобу на отца и его Совет приближенных магов. Он долго странствовал с одной целью — найти достаточную силу, армию, чтобы сокрушить Кайрос и получить вожделенное сокровище.

Именно за развязкой этой цепочки событий, повергшей некогда великую империю в прах, и наблюдал ранее Поттер. И тот захватчик во главе огромной армии и был сын последнего императора, уже тысячу раз пожалевшего о том, что создал тогда этот артефакт, это яблоко раздора.

Но в последний момент император успел спрятать артефакт, разбив его на девять частей и передав их девятерым приближенным магам, которые разъехались по всему свету в надежде скрыть осколки. Захватчик искал их повсеместно, но тщетно — он не нашел ни одного, и позже сгинул в неизвестности, а его армия, основательно потрепанная при осаде Замка, распалась, как хрусталь под ударом молота.

А Замок Кайросхен, лишившийся своей магии, но по-прежнему оставшийся величественным произведением искусства, остался на своем месте, безлюдный и пустой, так как после смерти последнего императора никто не мог остаться здесь надолго. Гарнизоны, некогда оставленные захватчиками в нем, просто исчезали без следа, будто их никогда и не было, а в полностью разрушенной долине стало невозможно жить.

Такова была история, описанная здесь.

Поттер отошел от кафедры, держась за виски ладонями.

— Нужно передохнуть, — прошептал он, приваливаясь к выщербленной стене и сползая по ней вниз. Достав из сумки захваченную еще у Дурслей воду, он выпил сразу полбутылки, и устало опустил голову. Так он просидел некоторое время, а потом даже не заметил, как заснул.

Проснувшись от холода и неудобного положения тела, Поттер не сразу понял, где находится. Все перед этим казалось ему просто необычным сном. Но смотря на мерцавшие огоньки с сосредоточенными в них знаниями, Гарри понял, что это не так.

Перекусив, он снова занялся архивами, сконцентрировавшись на самой теории магии.

..С каждым прочитанным листом Гарри все больше понимал, насколько разны были пути, которыми шли хотя бы в Британии и здесь. Та же магия преобразования материи, или трансфигурация, строилась на совершенно разных принципах. Гарри помнил, как Макгонагл давала им изучать громоздкие формулы преобразования, они запоминали специальные пассы палочкой для каждой из групп превращений. Здесь же вообще не использовались палочки — Гарри сам видел, как при последней битве за эту крепость маги запросто метали руками заклинания огромной мощи — в том числе и преобразования, не пользуясь ничем — лучи, молнии, языки огня, потоки энергии срывались в большинстве своем просто с пальцев сражающихся.

Суть такого использования магии была простой — маги Кайроса не ограничивали себя в ее использовании. Если в остальном мире во избежание катастроф, вызванных случайными, но невероятно сильными выбросами магии, та повсеместно стала ограничиваться в использовании с древних времен, и все привыкли к этому. Постепенно, из поколения в поколение, барьеры, ранее ставившиеся на маленьких детей, и редко потом снимавшиеся, стали врожденными, а потом только крепли, становясь сильнее и сильнее. Великие маги всех эпох были таковыми именно благодаря дефекту в этих ограничителях.

А в Кайросе отталкивались от другого — жесточайшего контроля магической силы. Никаких ограничителей — только контроль. Маленьких детей обучали этому по особой секретной методике, как только они могли понимать речь, а до этого содержались в особых условиях. И эта методика также дала свои плоды, меняя новые поколения магов, позволяя им использовать все большие запасы магии при определенном контроле. Но, вместе с тем, делая их более опасными как физически, так и психически. Но, вместе с тем, малейший сбой, дефект, изъян в сознании мага мог плачевно для него закончиться. И профилактике этих случаев в Кайросе уделяли особое место.

..Гарри методично листал бесчисленные страницы, буквально пропитанные магией. Он нашел множество ответов на появившиеся вопросы и неясности, но некоторые оставались и грызли сознание, как лев пойманную дичь, требуя ответа. Как он попал сюда? Благодаря медальону, так своеобразно исполнившему его мысленную просьбу. Медальон он взял из отцовского кабинета, пустовавшего почти четырнадцать лет. Тогда как это украшение попало к отцу? Наверняка, в его путешествиях или по его же заказу. Успел ли он его исследовать или нет? А, может, он даже побывал здесь? Ну, нет, тогда бы он точно так просто не погиб от рук Вольдеморта, когда тот пришел в их дом. Хотя, подождите-ка! Барьеры! У его родителей и у него самого барьеры наверняка присутствуют, значит, толку от этой магии для них нет?

Гарри покрутил медальон в руках, размышляя. Кто знает, может тот луч, спаливший дементоров, и есть та самая магия, оставшаяся лишь на страницах этих книг? Поттер, дотронувшись до полотна, мысленно запросил информацию о хотя бы отдаленно похожем артефакте, но ничего найдено не было. Разочарованно покачав головой, Гарри бросил украшение прямо на стол.

Внезапно экран моргнул, откликаясь на соприкосновение с медальоном и.. выдал нужную информацию. Гарри удивленно охнул и сразу же переключился на чтение.

Медальон являлся личным изобретением одного из последнего Совета, того самого, что распался на девятерых магов, спасших осколки. Это было уникальное произведение искусства, позволяющее как бы протыкать, а потом медленно разъедать сдерживающие барьеры «простого» мага. Кроме этого главного свойства, медальон сильно тяготел к месту создания — Замку. Активировался при первом использовании владельцем магии..

— Так вот что случилось в Литтл-Уингинге! — хлопнул себя по лбу Гарри.

«..способно постепенно, при дополнительных специальных тренировках, перестраивать структуру магии человека, позволяя выйти ему на уровень мага Кайроса».

Гарри посмотрел год изготовления. Он не мог сопоставить его с нынешним временем — летоисчисление Кайроса шло от его основания — но отметил, что изготовлен медальон был за три месяца до последней битвы и, судя по оставшимся сведениям, даже не успел пройти некоторые тесты.

— Итак, что мы имеем, — бурчал себе под нос Поттер через полчаса, кружа по залу, — я попадаю сюда благодаря медальону, отысканному, по всей видимости, Джеймсом Поттером, который [медальон] ранее принадлежал тому магу Совета. Благодаря тому же артефакту я вижу видения, сражаюсь с двойником — видимо, это эффект от начала разрушения моих барьеров. Далее.. Что мы знаем о частях света Кардахена? Если в записках Р.Б. писал именно об этом артефакте, то это мне на только руку. Я бы не отказался от такого подспорья. Когда вернусь, нужно будет внимательней обшарить дом. Из писем видно, что они собрали артефакт воедино, наверняка хотели использовать против Реддла.. Что же им помешало? Что? Нужно думать.

— Но об этом поразмышлять я еще успею. Сейчас пора уже возвращаться и придумать подходящую отмазку и материальную базу к ней. Интересно, здесь найдется раздел про что-нибудь, аналогичное аппарации?

* * *

Гермиона Грейнджер по своей натуре была девушкой любознательной. Хотя, это слабо сказано. Грейнджер была буквально повернута на познании окружающего мира. И единственным источником, откуда она могла получать знания, Гермиона считала книги. Каждый раз, когда она раскрывала новый фолиант, то ее глаза горели бешеным блеском, как у наркомана, готовящегося вонзить в себя очередную дозу тяжелого наркотика. Но все же, настоящим книжным червем она так и не стала. Во многом это была заслуга двоих ее лучших друзей — Гарри и Рона, пришедших тогда, четыре года назад, спасать ее от тролля. Неугомонный Поттер, вечно лезущий в неприятности, как мотылек, летящий на огонь, и патологически ленивый Рон Уизли, вместе с тем имеющий неплохой стратегический ум — эта парочка никогда больше не давала ей стать той заучкой, которой она была первые два месяца учебы в Хогвартсе. А после, ее имя стало привычно произноситься в компании имен Уизли и Поттера, как Золотое Трио Хогвартса.

Сегодня девушка не могла заснуть. Просидев до полуночи с «Историей изобретения Маховика времени», она дочитала-таки ее до конца, однако что-то не давало ей уснуть.

Уже отчаявшись нормально выспаться, она решила сходить вниз, на кухню за стаканом воды. Ночью дом казался еще более зловещим, чем днем. Тихие скрипы половиц, дверей, оконных ставней, какое-то шуршание — будто дом жил своей собственной жизнью и был рад новым жильцам, как человек был бы рад вшам, заведшимся у него в голове. Да к тому же еще и чокнутый домовик где-то бегает.

Когда она уже поднималась к себе, то вдруг заметила отблески света, идущие со второго этажа. Мутноватое пятно желтого света с тихим скрипом отдалялось от жилых спален дома к старому крылу, куда без особой необходимости жильцы не лазили.

К тому времени, как Гермиона поднялась, тот, кто зажег свет, уже исчез за углом и лишь светлые отблески быстро меркли по мере его удаления. Гермиона удивилась. Кто бы это мог быть? Сириус, с некоторых пор мучающийся бессонницей, о чем он и говорил как-то за обедом? И зачем ему идти куда-то среди ночи?

Природное любопытство девушки взяло вверх, и она как можно тише пошла за все удаляющимся пятном света. То еще пару раз сворачивало, а потом ушло вверх, на вторую лестницу, которой не пользовались, наверное, со смерти Вальпурги Блек — матери Сириуса. Гермиона поспешила за ним, поднимаясь на третий этаж, выглядевший совсем уж страшно. Девушка уже успела пожалеть, что пошла на поводу у своего любопытства, когда человек, шедший впереди, внезапно остановился и повернулся к голой стене рядом с собой. Увидев его профиль, освещаемый желтым огоньком, пляшущим у того в ладони, Гермиона еле удержалась от того, чтобы не охнуть: впереди стоял Гарри Поттер. Конечно, она могла сейчас окликнуть его и поинтересоваться, что он забыл здесь, но все же решила проследить — ведь тогда она точно это узнает.

Гарри тем временем поднес ладонь к холодному камню и надавил на какой-то невидимый рычаг, после чего стена зарябила, и в ней появился проход. Поттер зашел туда и исчез, а когда Гермиона подбежала следом, то на том месте опять была стена. Гермиона обшарила ею всю, но не смогла открыть. Уже отчаявшись, она прислонилась к ней спиной, и чуть не упала, пройдя сквозь нее.

Оглядевшись, Грейнджер поняла, что находится в еще одном коридоре, довольно коротком, на выходе из которого горел яркий дверной прямоугольник. Приблизившись, Гермиона осторожно выглянула.

«Большой зал — не иначе сильное заклинание расширения» — подумала Грейнджер. Ровные ряды черных мраморных плит, три ряда колонн, поддерживающих, в общем-то, невысокий свод. Некоторые из них были разбиты или осыпались каменной крошкой, нет, скорее даже пылью.

Гарри нашелся посередине помещения. Он чуть откинул голову и развел в стороны руки. Секунду постояв в таком положении, будто концентрируясь, Поттер взмахнул ими и сложил вместе. От ладоней отделился маленький поток, похожий на очень плотный туман. Отлетев на десяток футов от Гарри, он раздался в размерах и оформился, принимая вид человека. Гермиона едва не вскрикнула — появившийся был почти точной копией Гарри. Длинные угольные волосы волнами падали до пояса, кожа двойника была белой, как чистейший снег, на которой сильно выделялись темно-зеленые глаза, не скрытые очками. Этот «Гарри» казался куда старше Гарри привычного ей и окружающим и более.. привлекательным?

— Ну, привет, Гарри, — бархатным голосом произнес двойник, — а я все думал, когда ты меня вызовешь.. Если честно, то я не ожидал вызова так рано, но ты справился всего за неделю. Это похвально, — он усмехнулся.

— Я вызвал тебя, чтобы ты ответил на мои вопросы, — спокойно сказал Гарри.

Двойник помедлил с ответом.

— Ну, что ж, — наконец неохотно протянул он, — ты победил меня тогда, и я полностью к твоим услугам, — второй «Гарри» отвесил шутливый поклон.

— Что тогда случилось? — немедля спросил Поттер, — откуда тот меч, и почему появилось то видение о крахе Кайросхена?

Двойник задумался.

— Не забывай, Гарри, — наконец произнес он, — я все же только часть твоей сущности, и мне известно не многим более чем тебе самому.

— Тогда почему ты сам появился тогда и напал?

— Потому что иначе ты бы погиб, — просто сказал двойник, — а для меня, как понимаешь, это нежелательно.

— Тогда с чего ты пришел к такому выводу? — не успокаивался Гарри.

— Я почувствовал опасность, — двойник потемнел лицом, — в том зале твои барьеры, уже частично поврежденные из-за Патронуса, начали быстро разрушаться — вероятно, из-за того, что ты был почти в сердце Замка.

Гермиона совершенно ничего не понимала, лишь озадаченно смотрела на двух Поттеров.

— И та битва помогла мне удержать контроль? — уточнил Гарри.

— Именно так.

— Но каким образом? — недоумевал Поттер.

Второй помедлил с ответом.

— Как бы это объяснить на словах.., — пробормотал он, — понимаешь, я сам до конца не уверен, но меня создало нечто иное в тебе самом. Создало на основе всей твоей боли, отчаяния и страха. Я, почувствовав опасность, поспешил к тебе на помощь, как оно мне приказало. Оно же и дало тебе этот меч.

— Нечто во мне? — переспросил Гарри, — ты можешь хотя бы предположить, что это за нечто?

— Возможно, какая-то особая сила или что-то похожее, — пожал плечами второй.

— Ладно, — устало провел рукой по лицу Гарри, — проехали. Я примерно понял. Осталось только понять, что за сила помогла мне. Вероятно, именно она и помогла мне сразиться с тобой, тело тогда двигалось будто само по себе, только принимая команды, как армия принимает приказы полководца.

— Главное было то, что ты смог достать меч изо льда, — сказал двойник, — этим ты поборол свои слабости. Но теперь все будет труднее — ведь нужно научиться полностью контролировать себя. Пока с моей помощью ты сдерживаешь свою магию, но только пока. Тебе нужно продолжать тренировки.

— Я знаю, — хмуро кивнул Гарри, — по плану, я смогу закончить все к началу осени.

— Хорошо, — одобрительно кивнул двойник, — как только ты закончишь, мое присутствие будет не нужно, и я наконец-то снова сольюсь с твоей сущностью, — и он растаял.

Гарри же с хрустом потянулся и сел прямо на плиты пола, подогнув под себя ноги. После этого он сложил руки лодочкой, вытянув их вперед и зажмурившись. Внутри ладоней вспыхнуло зеленоватое пламя, оно было небольших размеров — его самые верхние языки высовывались из ладоней максимум на пару дюймов. Сначала оно часто меняло формы и размер, однако уже через пару минут приняло стабильное положение, изредка меняя цвет. Так Гарри сидел около получаса, после чего встал и явно засобирался к себе.

Гермиона, едва не пропустившая этот момент, успела выбежать в коридор — благо проход не стал ее задерживать. Вернувшись к себе, она тяжело рухнула на кровать, пытаясь осознать то, что сейчас видела. Двойник, меч, какой-то Кайро..что-то там — она совершенно ничего не понимала, да и спросить теперь побаивалась. Успокоившись и подумав более хладнокровно, Грейнджер решила подождать — вдруг Гарри сам обо всем им расскажет. Ей очень хотелось на это надеяться.

* * *

В середине августа пришли письма из Хогвартса, неожиданно припозднившиеся в этом году. Вместе с ними прибыли извещения, сообщающие о назначении Рона и Гермионы старостами школы. По такому поводу миссис Уизли закатила шикарный обед, радуясь очередному старосте в их семье. Гарри был только рад за друзей — сам он старостой быть не хотел, по крайней мере потому, что примерно догадывался, насколько ему неудобно будет совмещать обязанности старосты, члена команды по квиддичу и его несанкционированные занятия.

За покупками в Косой переулок прошли только через пару дней, когда наплыв покупателей немного стих.

Выйдя из камина, Гарри, поприветствовав бармена Тома, вместе с семейством Уизли и Гермионой направился ко входу в Косой переулок. Народу и вправду было не так много, так что за покупками можно было сходить, не толкаясь в бесчисленных очередях.

Супруги Уизли сразу же отправились в Гринготтс за деньгами, взяв с собой Джинни, близнецы, заранее договорившиеся о встрече с Ли Джорданом, куда-то уже умчались. Гарри, Рон и Гермиона в ожидании родителей Уизли отправились в кафе-мороженое.

Смотря на непринужденно гуляющих по улице людей, Рон вдруг сказал:

— Надо же, все веселятся, развлекаются, даже не предполагая, что скоро может начаться.

— Пока Министерство гнет свою линию, — хмыкнул Гарри, — так оно и будет. До первой же кровавой акции Вольдеморта. И хватит вздрагивать от его имени, — поморщился он.

— Но ведь нужно что-то сделать! — возмутилась Гермиона, — если Сам-Знаешь-Кто нападет, то маги просто не будут к этому готовы. Представляешь, сколько может быть тогда жертв?

— Я прекрасно это понимаю, Гермиона, — устало сказал Гарри, — только пока совершенно ничего не могу сделать. Ты посмотри в любую газету — магический мир попросту смешал меня и Дамблдора с грязью.

— Не магический мир, а Фадж, — напомнил Рон, отворачиваясь от окна — как раз подали заказ.

— Точнее, с подачи Фаджа, — уточнил Гарри, беря свою порцию мороженного, — теперь практически любой простой обыватель этого мира считает это правдой — что я неуравновешенный псих, а Дамблдор — старый маразматик, которому пора на пенсию.

— Но ведь не все же верят в эту дурь! — Рон кивнул на «Пророк» с очередным похожим заголовком, который в данный момент читали за соседним столиком, попутно сравнивая «оригинал» с фото в выпуске.

— Только те, кто хорошо знает меня, — сказал Гарри, — уверен, даже многие гриффиндорцы не верят мне. Просто не захотят верить. Потому что это было бы слишком. Нынешнее поколение воспитывалось теми, кто пережил прошлую войну, воспитывалось на историях того времени, и они даже более, чем их родители, не захотят верить тому, что утверждаю я.

— Но это неправильно! — уже слабее возразила Грейнджер, понимая правоту Гарри.

— Но это так, — согласился с другом Рон.

Мороженое они доедали молча. Гермиона то и дело странно косилась на Поттера. Тот уже давно то и дело замечал на себе ее пристальный, но ничем не обоснованный, взгляд. Она будто чего-то ожидала от него, но чего?

— Кого я вижу! — вдруг раздался со стороны дверей противный голос, растягивающий слова, — наше полусумасшедшее Трио!

Гарри, Рон и Гермиона резко обернулись к входу. Гарри разочарованно вздохнул — день был испорчен.

— Отвали, Малфой, — вяло отозвался он, — не засоряй эфир своими бессмысленными комментариями.

Но слизеринец в компании нескольких своих согруппников из Слизерина нагло развалился за одним из соседних столиков и сделал заказ у подскочившего официанта.

— Я шел сюда просто перекусить, — самодовольно произнес Малфой, — но от бесплатного развлечения в виде издевательства над Мальчиком-Который-Сошел-С-Ума и его таких же чокнутых друзей не откажусь. Ты как, Потти, обследование в Мунго уже прошел? А то тебе, наверное, каждый день Темные Лорды мерещатся, а?

Его подпевалы заржали. Рон подался было к столу Малфоя со вполне понятными намерениями, но Гарри удержал его за плечо.

— Ты прекрасно знаешь, что не стоит нападать на него, тем более при стольких свидетелях, — шепнул он Уизли. Тот кивнул и сдержался.

Гарри бросил на стол пару галеонов и встал.

— Извини, хорек, но терпеть твои подковырки я не намерен, — холодно бросил он, проходя мимо столика Малфоя. Рон и Гермиона поспешили следом. Рыжик явно сдерживался из последних сил.

— Что, Поттер, обидно, наверное, что тебя ненормальным считают, а? — кинул Малфой вдогонку, — никто такому сумасшедшему, как ты, никогда не поверит!

Гарри остановился. На такие слова точно нужно было что-то сказать. Иначе бы это посчитали бы практически бегством. Он развернулся на каблуках, оглядев почти полный зал, откуда все смотрели только на него, и вперил взгляд в Малфоя:

— Верить или нет — личное дело каждого человека, — медленно, но твердо произнес он, — я уже один раз рассказал, что произошло тогда, и пытаться добиться поддержки людей не буду. Хотят — пусть верят тому бреду, что написан в Пророке, мне все равно. Но рано или поздно все тайное все равно станет явным, Малфой. И тогда мы еще поговорим.

— Посмотрим, Поттер, — как-то нехорошо прищурился Малфой.

— Посмотрим, — согласился Гарри и вышел на улицу.

Когда они отошли от кафе, Гермиона спросила:

— Почему ты сказал, что не будешь добиваться веры людей в свои слова? Ты же был прав!

— Потому что, так надо, — буркнул над чем-то задумавшийся Гарри.

— Надо? — удивился Рон, — Гарри, ты что-то умалчиваешь.

— Ладно, я поясню. Я не собираюсь брыкаться, потому что тогда еще больше запутаюсь в той паутине, которую сплело вокруг меня Министерство. Чтобы порвать ее, нужно не слово — это оружие политиков, а я не политик. Тут нужно дело. Либо Вольдеморта, либо наше. В первом случае, как я уже говорил, нападение Пожирателей, которое повлечет множество жертв. Такое развитие событий меня не устраивает. Значит, нужен наш шаг. Какое-то действие, могущее повлиять на обстановку в стране, пока Вольдеморт не собрался с силами. Он сейчас наверняка именно этим и занимается. Да хватит дрожать, Рон, это начинает раздражать!

— Черт, прости, это случается непроизвольно, — начал оправдываться Рон.

— Потренируйся перед зеркалом, — посоветовал Гарри.

— И какое действие? — вкрадчиво спросила Гермиона, — может, ты уже что-то придумал или запланировал?

Гарри беспокойно покосился на девушку, по-прежнему не понимая ее поведение.

— Пока только наметки, — сказал он, — но когда все подготовлю, обязательно расскажу.

— А, может, расскажешь сразу? — спросила Гермиона, — мы бы могли помочь..

Гарри задумался. Его план почти полностью держался на его новых способностях. Если рассказывать про него, то придется объяснять и все остальное.

— И еще расскажи, пожалуйста, как ты проводишь ночи на площади Гриммо? — не выдержала девушка.

Гарри чуть не споткнулся от неожиданности и посмотрел на Грейнджер.

— Я видела, — кивнула та в ответ на его взгляд.

— Видела что? — непонимающе спросил Рон, смотря то на Гарри, то на Гермиону.

— Вот и я, Рон, хотела бы узнать, что я видела, а, мистер Поттер? — ядовито спросила та.

Гарри провел рукой по лицу. Черт, он хотел им все рассказать, но позже, когда сам до конца освоится с этой «безбарьерной» магией. Но, похоже, теперь уже отложить не удастся. Гермиона приперла его к стенке.

— Ладно-ладно, — сдался Гарри, поднимая в защитном жесте ладони, — я расскажу. Но не здесь. Когда вернемся на Гриммо.

— Запомни, ты обещал, — погрозила пальцем Гермиона.

— Эй, так что ты по ночам-то делаешь? — вклинился Рон.

Гарри хмыкнул.

— Ничего пошлого, Рон. Я же сказал, все узнаете, когда вернемся к Сириусу. Кстати, Гермиона, когда ты это за мной проследила?

— Ровно через неделю после слушания, — сказала Грейнджер. Гарри нахмурился, вспоминая.

— Значит, ты видела Иррага.

— Того человека, почти твою точную копию? — прищурилась Гермиона. Рон, поняв, что друг не собирается ничего от него скрывать, успокоился и лишь вяло прислушивался к абсолютно непонятному для него разговору.

— Да. Он что-то вроде предохранителя моей магии.

— Это я поняла, — сказала Гермиона, — ладно, дождусь твоего полного и емкого рассказа.

Через несколько минут они встретили возвращавшуюся из банка чету Уизли и оперативно прошлись по магазинам. Первым делом они зашли в «Флориш и Блоттс» за учебниками для пятого курса.

— Интересно, кто у нас будет вести Защиту? — пробормотал Гарри, крутя в руках учебник по теории защитных заклинаний Слинкхарда, когда они уже вернулись на площадь Гриммо и разбирали покупки.

— Ну, раз учебник есть, значит, профессора нашли, — сказала услышавшая его реплику Гермиона, пролистывая, одну из книг, выставленных на продажу на открытой витрине.

— Кстати, — добавила она, захлопнув фолиант и аккуратно ставя его на полку, — эта книга, — она ткнула в учебник в руках Гарри пальцем, — довольно странная.

— Странная? — Гарри перелистал страницы книги, — ничего такого..

— Именно, — сказала Грейнджер, — тут вообще нет ничего такого. Никаких методик по использованию заклинаний, ни рекомендаций к щитам, ни тактики сражений, а в прошлых годах у Люпина и лжеГрюма был совсем другой учебник. Этот какой-то.. бесхребетный, что ли?

— Значит, в этом году на хорошего преподавателя надеяться не стоит, — мрачно констатировал Поттер, забрасывая уже купленную книгу в сумку.

— Никто не хочет связываться с проклятьем, — пожала плечами Грейнджер, — что поделаешь.

— Эй, Гарри, ты что-то хотел? — Сириус листал какую-то книгу, когда Поттер зашел к нему в комнату тем же вечером.

— Эм, Сириус, понимаешь, — начал Поттер, — я хотел узнать, у твоей семьи не было случайно Омута Памяти?

Сириус приподнял брови и отложил книгу.

— Да, был где-то, зачем он тебе?

— Я видел такой у Дамблдора, и подумал, что было бы здорово убрать свои.. не самые приятные воспоминания. А то я по ночам и так плохо сплю..

И правда — по ночам он мало спит, тренировки никто не отменял.

— А, — понимающе кивнул крестный, — дай-ка вспомнить.. Омут был у меня — мне подарили родители на пятнадцатилетие — совершенно бесполезная для меня, но ценная в общем-то вещь. После того, как я годом позже сбежал отсюда к Джеймсу, Омут наверняка отдали Регу.

— Регу? — переспросил Гарри.

— Да, Рег, это я имею в виду моего младшего брата Регулуса Блека.

— Брата? — Гарри облизал разом пересохшие губы. Регулус Блек. Р.Б.!! Неужели и вправду это был он?

— Да, у нас были трудные отношения, — сказал Сириус, не заметивший перемену в лице Гарри, — он во всем слушался родителей, в отличие от меня, и был любимым сыном. После окончания Хогвартса стал Пожирателем. Родители очень им гордились, — Сириус скривился.

— А что потом? — Гарри пытался сопоставить даты, — он что, умер?

— Пропал, — сказал крестный, — где-то за полгода до того Хэллоуина 81-ого года. Вроде бы он разочаровался в методах Вольдеморта и решил уйти в отставку. Наверное, так оно и случилось, ведь отставкой у того является только смерть.

«В точку!» — Гарри вспомнил, что письма прекратились именно тогда, весной 1981-ого.

Одна из двух оставшихся связанных между собой переменных раскрылась. Возможно, скоро удастся узнать и значение второй.

— А где его комната? — спросил он.

— Дальше по коридору до тупика. Правая последняя дверь. Тебе помочь?

— Нет, спасибо. Думаю, Омут большой и найти его будет нетрудно.

Гарри остановился напротив двери, на которой висела изысканная табличка:

«Комната Регулуса Арктуруса Блека. Не входить без разрешения хозяина».

Хмыкнув, Гарри повернул ручку и зашел внутрь. Здесь было неожиданно чисто, будто кто-то ежедневно убирался здесь. Типично слизеринская обстановка — зеленые с серебром стены, богатая обстановка комнаты — большой стол, кровать с балдахином, дубовые шкафы и тумба.

Омут памяти Гарри нашел сразу — он стоял в одном из шкафов, пустой. Но теперь ему нужно было разобраться, как брат Сириуса, бывший Пожиратель, стал партнером отца. Поттер залез в стол. Перебрав все бумажки, он не нашел ничего, хоть отдаленно похожего на предметы поиска Гарри. Перетормошив тумбочки и шкафы, Гарри так ничего не нашел. Это было обидно. Хотя, возможно, Регулус просто сжигал все компрометирующие его записки или хорошо прятал. Перерыв половину комнаты, он случайно нашел тайник в ножке кровати, но там была лишь фотография красивой черноволосой девушки, незнакомой Поттеру. Фото Гарри трогать не стал, а больше здесь ничего и не было.

— Магглолюбец копается в вещах хозяина Регулуса, — раздался сзади скрипучий голос, — ох, видела бы это госпожа..

Гарри рывком повернулся и увидел Кикимера — эльфа-домовика этого дома. Тот, наклонив голову, сыпал проклятьями в его адрес.

— Кикимер! Этот Регулус был твоим хозяином?

— Кикимер не обязан отвечать на вопросы магглолюбца. Он не его хозяин, — закачал головой эльф, — но Кикимер скажет. Хозяин Регулус был замечательным хозяином.

— Я знаю, что он был неплохим человеком, — мягко сказал Гарри. Глядя на Кикимера, он каким-то шестым чувством определил, что Кикимер был рад служить Регулусу, наверное так же, как Добби ему самому.

— Магглолюбец не знал хозяина Регулуса, — возразил эльф, — как магглолюбец может это знать?

— Я понял это по его письмам. Письмам, которые он писал моему отцу, Джеймсу Поттеру. Ты знал об этом, Кикимер?

Эльф удивленно посмотрел на Поттера.

— Да, хозяин Регулус писал иногда послания некому Джеймсу, но Кикимер не знал, что это был Джеймс Поттер.

— У меня есть письма твоего бывшего хозяина. Судя по ним, он и мой отец работали над чем-то вместе, а потом Регулус исчез. Ты не знаешь, что с ним случилось?

Эльф помолчал, будто борясь с самим собой.

— Кикимер чувствует, что магглолюбец не обманывает его. Если он сын того самого сэра Джеймса, о котором хорошо отзывался хозяин Регулус, то Кикимер расскажет, поможет Гарри Поттеру, сэру, — наконец решил он.

— Хорошо, — Гарри удовлетворенно кивнул, — ты знаешь, где находится его переписка с моим отцом?

— Хозяин Регулус уничтожил ее, когда в последний раз был здесь, — угрюмо сказал эльф, — как и некоторые документы.

— Вот черт, — Гарри запустил пятерню в волосы, еще сильнее взъерошивая их, — тогда расскажи, что случилось весной 1981-ого года, когда твой хозяин погиб.

— Он не погиб! — Кикимер даже подпрыгнул от негодования, — хозяин Регулус жив!

— Жив? — Гарри недоверчиво посмотрел на эльфа, — тогда почему его нет здесь, в этом доме? И почему его последнее послание было практически прощальным письмом?

— Хозяин Регулус проклят, — сообщил эльф, — он отправился за каким-то очень важным предметом на юг Индии. Потом он вызвал Кикимера туда. Он уже был проклят, но успел передать Кикимеру тот предмет. Потом он приказал доставить его сэру Джеймсу и.., — эльф запнулся, на его огромные водянистые глаза набежали слезы.

— Что случилось, Кикимер? — воскликнул Гарри, — что за проклятье вообще было на нем?

— Муки вечной души, — прошептал эльф, — какое-то особое проклятье, вызывающее мучения за малейший проступок и увеличивающий вину за него в сотни раз! Кикимер не смог снять. Хозяин Регулус остался там.

Гарри нахмурился. Подобные проклятья, особенно с восточной спецификой, снять можно было лишь оригинальным контр-проклятьем или использовать базовый сеанс очищения, требующий затрат магической энергии пропорционально силе проклятья. Если проклятье существует уже четырнадцать лет, то это стало еще сильнее, чем при наложении. Чтобы снять его, нужно было затратить много магической силы.

Поттер задумался.

— Кикимер, ты можешь провести меня к Регулусу?

— Да, Гарри Поттер, сэр, но зачем ему это нужно?

— Возможно, я смогу помочь твоему хозяину.

— Гарри Поттер сможет? — охнул эльф, — тогда Кикимер проведет его к хозяину Регулусу.

— Отлично. Но сейчас я не готов к этому. Придется подождать до конца лета, когда я смогу полностью контролировать свою силу.

— Гарри Поттер обещает? — спросил эльф, весь дрожа.

— Обещаю, Кикимер. И еще, как именно Регулус провел эти годы? Такие проклятья имеют разные проявления.

— Хозяин Регулус впал в кому, Гарри Поттер, сэр. Кикимер подпитывает его тело, но он не оживает, — горько сказал эльф.

— Я обязательно помогу ему, Кикимер, я же обещал. Где он сейчас, кстати?

— Кикимер перенес хозяина в один из охотничьих домиков Блеков, где его не потревожат, Гарри Поттер, сэр.

— Так, с этим понятно, — Поттер задумался, — нужно почитать о разновидностях этих проклятий и основательно подготовиться. Да, чуть не забыл, та вещь, что дал тебе Регулус, ты отнес ее моему отцу.

Кикимер затрясся.

— Кикимер не смог сразу выполнить приказ. Сэр Джеймс был спрятан мощной магией. Кикимер не мог пробиться через нее. Только после того, как сгинул Темный Лорд, Кикимер положил его в ящик стола в кабинете сэра Джеймса и закрыл его своей магией для всех, кроме семьи сэра Джеймса.

Гарри плюхнулся на кровать. Теперь еще один паззл соединился в общую картину. Он медленно вытащил медальон из-под футболки, что была на нем.

— Этот предмет?

Эльф опять подпрыгнул:

— Да, именно он, Гарри Поттер, сэр.

— Ясно. Спасибо, Кикимер, за информацию. Ты не против, если я одолжу на время Омут Памяти?

— Хозяин Регулус редко им пользовался, — протянул эльф, — Кикимер не против.

* * *

Гарри зашел в их с Роном спальню, неся в руках большую чашу.

— Что это? — спросил Рон.

— Омут памяти, — пояснил Гарри.

-Ты хочешь показать нам свои воспоминания? — догадалась Гермиона.

— Да. Так удобнее, чем рассказывать несколько часов, — Гарри поставил чашу на пол между кроватями. Потом вытащил палочку, коснулся виска, и начал вытаскивать воспоминания. Благо, это было не так трудно, как казалось — даже первокурсник бы справился. Он взял все — с посещения Годриковой лощины — до его путешествия в Кайрос. Подумав, он добавил еще совсем свежее воспоминание о разговоре с Кикимером.

Омут засветился, испуская ровный голубовато-серебристый цвет.

— Кушать подано! — объявил Гарри, — вперед!

...Друзья вынырнули из Омута только через пару часов. Глаза Гермионы горели от полученных впечатлений. Рон тоже был сильно возбужден.

— Это.. просто невероятно, Гарри, — воскликнула Гермиона, — такая магия.. неужели это все правда?

— Да, — Гарри кивнул, — определенно, я бы не стал вас разыгрывать, в этом нет смысла.

— Но это было неожиданно, — протянул Рон, — и, надеюсь, ты научишь своих лучших друзей таким же штучкам?

— Обязательно, — кивнул Гарри, — но есть одно условие.

— Какое? — хором спросили Рон и Гермиона.

— Ни слова никому, — отрезал Поттер, — даже Дамблдору. Иначе я вам прямо здесь сотру память.

— Ну, хорошо, — с некоторой неохотой сказала Гермиона, а Рон только равнодушно пожал плечами, — но, все-таки, почему?

— Да ладно, Гермиона, — сказал Рон, — они же считают нас детьми, неспособными принимать нормальные взвешенные решения. Они все время собираются на эти непонятные заседания, обсуждают что-то, утаивают. Мы столько всего пережили, что просто обязаны знать о том, что происходит!

— Рон прав, Гермиона, — подтвердил Гарри, — но дело не только в них. Ты подумай, какие горизонты тебе может открыть чистейшая, неограниченная магия! Различные исследования, изобретения, давно погребенные под тяжестью времени, открытия — все это можно возродить! Современное помахивание палочкой — ты сравни это с тем, что видела там, — он ткнул пальцем в Омут Памяти, — представляешь, насколько деградировали маги за эти столетия? И теперь мы сможем это изменить!

— Хорошо-хорошо, Гарри, — окончательно согласилась Гермиона, у которой от такой речи перехватило дух. — Ты прав, я понимаю.

— А еще мы бы не отказались от прогулки по тому Замку, — добавил Рон.

— Да, и в библиотеку бы заглянуть, — мечтательно закатила глаза Гермиона.

Рон и Гарри усмехнулись.

— Кстати, — вспомнил Рон, — как будешь нас учить? С помощью медальона?

— Да, но позже, — ответил Гарри, — мой барьер прорвался, когда я не был готов контролировать вышедшую силу, и едва тогда не умер, так и не поняв до конца, почему же этого не случилось. Чтобы с вами подобного не стряслось, вы сначала пройдете подготовительные тренировки по контролю магии, а потом мы прорвем ваши барьеры. Это займет около месяца, как и у меня, так что заканчивать вам придется уже в Хогвартсе.

— А ты?

— Я закончу в конце августа.

— Отлично! — радостно воскликнул Рон, — когда приступаем?

Гарри взглянул на часы. Полпервого ночи.

— Сейчас.

* * *

Слабый летний ветерок приятно обдувал лицо и шевелил волосы. Под ногами то и дело раздавался сочный хруст упавшей листвы. Ветви деревьев над головой издавали шум, становившийся то сильным, то еле различимым.

— Это здесь? — скорее риторически спросил Гарри, с любопытством смотря на ладный двухэтажный домик с двухскатной черепичной крышей. Ничего необычного, свойственного для жилищ магов.

— Да, Гарри, сэр, — с готовностью подтвердил Кикимер, семенивший рядом.

Гермиона, которую Поттер взял с собой по ее собственной настоятельной просьбе, спросила:

— Ты уверен, Гарри, что все пройдет успешно? Все-таки четырнадцать лет — довольно большой период.

Гарри поднялся по ступенькам крыльца и распахнул с трудом поддавшуюся дверь, которой явно давно не пользовались — Кикимер-то наверняка перемещался уже внутрь.

— Полной уверенности у меня нет, но ты ведь сама видела расчеты. Теоретически вернуть Регулуса вполне возможно. Осталось только опробовать теорию на практике.

Они зашли внутрь. Обстановка первого этажа — а это была всего одна просторная комната — вполне соответствовала представлениям Гарри, как должен выглядеть охотничий домик. Множество мягкой удобной мебели, большой стол. На стенах было расположено множество трофеев — голов как обычных животных, кабанов, оленей и медведей, так и магических тварей. Перед камином лежала шкура какого-то зверя из семейства кошачьих, иссиня-черная, слишком большая, чтобы подходить даже самым большим из них.

— Наверное, какой-то магический вид пантеры или тигра, — предположила Гермиона, тоже заинтересовавшаяся предметом.

— Где Регулус? — спросил Гарри.

— Наверху, в спальне, — пояснил эльф.

— Хорошо, — Поттер кивнул и повернулся к Грейнджер, — давай не будем тянуть, иначе Рону придется несладко, если мы задержимся и кто-нибудь обнаружит наше исчезновение.

Они поднялись по узкой лестнице с одной небольшой площадкой. Второй этаж был разделен на две комнаты, обе были спальнями. Кикимер повел гостей в дальнюю. Дверь открылась после того, как эльф сделал несколько странных пассов перед ней — не иначе, как снял свои же наложенные охранные заклинания.

Комната была очень удобной и ухоженной — в ней царил абсолютный порядок. Письменный лакированный стол, стул с высокой спинкой, стеллаж с книгами и немного вычурный шкаф с одеждой. На полу — пушистый ковер. И в довершение — кровать с балдахином, на которой, заботливо укрытый одеялом, лежал человек, на вид около тридцати пяти лет, бледный, но не исхудавший. Черные, как у Сириуса, волосы, только коротко стриженные — Кикимер явно постарался — черты лица, также подчеркивающие его сходство с братом.

Кикимер подошел к хозяину, что-то бормоча.

— Кикимер, отойди, пожалуйста, — мягко сказал Гарри, подходя ближе, — мне нужно проверить его.

Эльф посторонился. Поттер протянул правую руку, держа левую у сердца. Поднеся ее почти к самому лицу Регулуса, Гарри закрыл глаза. Гермиона тем временем выгружала из сумки различные свитки и записи, иногда косясь на парня, чья рука засветилась зеленоватым светом. От свечения оторвались несколько искорок, которые проникли в голову Регулуса прямо через кожу и лицевые кости.

В Кайросе диагностическим заклинаниям уделяли очень большое внимание — они составляли целый раздел, включавший как диагностику болезней — простых и магических, так и исследование изменений потоков магии в теле, которое было необходимо для проверки детей на магический потенциал и природную стабильность магии.

Через несколько минут Поттер убрал руку.

— Ну что? — спросила Гермиона. Кикимер смотрел с такой надеждой, что Гарри аж поплохело.

— Вроде бы не так все и плохо — для человека, пролежавшего под таким проклятьем много лет. К счастью, того, чего я боялся больше всего, не произошло — рассудок он не потерял, но еще пара лет — и пиши пропало.

— Значит, пробуем?

— Да. Свитки подготовила? Дай с Веркулярусом.

— Держи, — Гермиона сунула ему одну из бумаг, — что-то еще обнаружил?

— Я не стал погружаться далеко. Главное я выяснил почти сразу. Его душевные силы на исходе. Магические тоже, но они еще восстановятся. С физическими труднее — все таки столько лет без движения. Но пара зелий исправит и это.

— Значит, самое проблемное — это его душа.

— Она сильно покалечена, Гермиона, заклятье было очень сильное. Кстати, именно благодаря его силе Регулус еще жив — оно удерживало его на этом свете, мучая душу и не позволяя ей покинуть тело. Будь оно слабее, даже помощь Кикимера не помогла бы.

— Но ты ведь сказал, что разум он не потерял.

— Это так. Он еще может размышлять разумно, однако возможны сбои в памяти, вспышки неконтролируемой агрессии, припадки. Но позже, я надеюсь, их удастся купировать заклинаниями или все теми же зельями. Ну, думаю, пора начинать.

Гарри откинул одеяло. Потом достал палочку и ее конец установил почти в упор к груди Регулуса. Левую руку, как и раньше, он положил на сердце. Свиток, который дала ему Гермиона, он развернул и положил исписанной символами стороной на лоб проклятого. Гермиона же лишь с любопытством могла наблюдать, как через некоторое время после того, как Гарри начал обряд, письмена на свитке засветились кроваво-красным и стали просвечивать сквозь бумагу. От палочки Поттера шел мягкий золотистый свет, волнами расползающийся по телу Регулуса.

— Следующий, — шепнул парень.

Гермиона быстро заменила свитки. В первого исчезли все надписи — они будто впитались в голову Регулуса.

Всего ребята подготовили пять свитков, сделанных собственноручно. Создать их было не трудно. Гарри просто модифицировал уже существующие заклинания, настроив его под «безбарьерного» мага. Первоначально эти заклинания использовались для снятия обычных порч, или ослабленных черномагических проклятий. Но Гарри удалось изменить это всего за две недели. Каждый из свитков содержал только одно из модифицированных заклинаний, отвечающих только за один определенный эффект. Первый останавливал разрушение души, замораживая действие проклятья, второй стабилизировал ее, третий ослаблял само проклятье, чтобы четвертый убирал то, что от него осталось в теле. Последний же выводил из комы.

Когда Гарри наконец закончил, то еле держался на ногах — ему пришлось с помощью Гермионы добраться до ближайшего кресла.

— Ух, я без сил, — прокомментировал он, обливаясь потом, когда девушка дала ему бутылку воды.

— Хозяин вылечился? — робко спросил Кикимер, трясущийся от волнения весть процесс обряда.

— Да, — Гарри отхлебнул из горла и закашлялся, — кха-кх, все прошло более чем успешно. Пока он спит, но уже через пару дней наверняка очнется.

Эльф запрыгал по комнате от радости.

— Спасибо, Гарри Поттер, сэр! — чуть не плача вопил он, — спасибо вам! И вам, мисс Грейнджер! Кикимер извиняется за все, что раньше говорил, он больше не будет ругаться!

— Успокойся, Кикимер, — улыбнулась Гермиона, — извинения приняты. Гарри, — она обернулась к Поттеру, еще не пришедшему в норму, — ты как? Нам нужно возвращаться.

— Уф, ладно, — Поттер глубоко вздохнул и с явным трудом приподнялся, — Кикимер, перенеси нас, пожалуйста, в мою с Роном спальню.

— С радостью! — воскликнул эльф, и через мгновение в комнате остался лишь спящий глубоким сном мужчина, уже не бледный и выглядевший вполне здоровым.

Обряд был проведен 26-ого августа, когда в доме Сириуса было меньше всего народу — миссис Уизли уехала в Нору, членов Ордена не было. В доме оставались лишь близнецы, да Сириус, едва на стену не лезущий от скуки. Подсыпать им в пищу за завтраком сонного порошка, купленного еще в походе за учебниками, не составило особого труда.

Регулус очнулся, как и предсказывал Гарри, через двое суток, весь вымотанный, как Люпин после полнолуния, но могущий нормально воспринимать мир. Кикимер вкратце рассказал ему о событиях, которые он вынужденно пропустил, после чего Регулус предсказуемо захотел побеседовать с Гарри. Тот решил отправиться ночью, поместив на свою кровать простенькую иллюзию.

— Добрый вечер, мистер Блек, — поздоровался Гарри, входя в уже знакомую комнату. Регулус, полулежащий на кровати, цепко осмотрел посетителя, после чего хрипло проговорил:

— И тебе, привет, Поттер. Кикимер мне многое рассказал о твоей персоне, не так ли, господин победитель Темного Лорда?

— Меня считают таковым, — краем рта улыбнулся Гарри, разваливаясь в кресле напротив кровати, — однако, я догадываюсь, что лично моей заслуги в этом нет.

— И ты оказываешься прав, Поттер, — хмыкнул Регулус, — я вижу, ты многое узнал и стал очень сильным, раз смог очистить меня от этого проклятья. Наверное, я должен поблагодарить тебя, Поттер?

— Как хотите, мистер Блек, — усмехнулся Гарри, — однако я должен сказать сразу, что вернул вас к жизни по двум причинам — вы были хорошим, хоть и тайным, другом отца, наверняка шпионили для него у Вольдеморта, и к тому же мне нужна от вас информация, которой вы поделитесь, если хотите поблагодарить меня.

Регулус тихо рассмеялся.

— Где ты учишься, Поттер? Слизерин?

— Нет, я гриффиндорец. Хотя Шляпа и хотела отправить меня на змеиный факультет. Но учиться вместе с чистокровными снобами меня не прельщало.

— Тем не менее, замашки у тебя вполне слизеринские, — констатировал Регулус, — видимо, характером ты пошел в мать — та хоть и обладала гипертрофированным чувством справедливости, но была той еще лисой.

— У меня мало времени, мистер Блек, — сообщил Гарри, — я хотел бы кое-что узнать от вас.

— Сразу к делу, да? Ну, спрашивай, Поттер, спрашивай.

— В принципе, вопрос у меня касается только одной вещи, — сказал Гарри, — что за осколки сферы вы собирали по всему миру?

Регулус помолчал, перебирая руками складки теплого пледа.

— На твой вопрос без некоторого вступления я ответить не смогу. Так что приготовься к длинному рассказу.

— Вещайте, мистер Блек.

— Ну, что ж.. Мы с твоим отцом и матерью познакомились в Мексике в 1978 году. Тогда, будучи на год младше их, я только закончил Хогвартс и принял Метку. Всего месяц мне понадобился, чтобы понять, насколько глупо я поступил. Все те красивые сказки, которыми пичкали нас на факультете Слизерин несколько лет, в мгновение обратились в пепел. Не было благородного Лорда Вольдеморта, борющегося за сохранение традиций чистокровных, разрушаемых ничего не смыслящими в них грязнокровками, был лишь полусумасшедший Темный Лорд, помешанный на пытках и убийствах. Я был разочарован, чрезвычайно разочарован, но тогда совершенно ничего не мог сделать. Через два месяца Темный Лорд отправил меня в Латинскую Америку за кое-какими артефактами, снабдив необходимыми картами и Круциатусом в качестве ускорительного пинка.

— С Джеймсом мы столкнулись нос к носу в одних старых катакомбах у подножия горы Орисаба. Уж я-то знал Джеймса Поттера, как члена Ордена Феникса, а он знал меня, как Пожирателя. Началась драка, но Джеймс был намного сильнее — скрутил меня всего за пару минут. Поразмыслив, он щедро предложил мне в качестве прохладительного напитка пару капель сыворотки правды. Как понимаешь, отказаться от такого предложения в таких условиях я не мог.

— Твой отец узнал все — от моего задания до моих мыслей по поводу Вольдеморта. А потом развязал меня и предложил перейти на его сторону. Не Дамблдора, Гарри, его сторону. Я справедливо удивился. Что он имеет в виду? Разве Джеймс Поттер не на стороне Дамблдора? Он ответил, что это так, однако, это вовсе не означает, что он слепо выполняет приказы старого дедушки и готов ради него на все. Он лично считает себя скорее союзником директора в войне против Темного Лорда, имеющем на войну свои собственные планы.

— Я был заинтересован, очень заинтересован. Как так? Я знал, вернее, думал, что знал твоего отца по школе. Типичный гриффиндорец всего с одной извилиной, заточенной под шутки и розыгрыши окружающих, ну, может еще на квиддич. А тут такое всплывает.. В конечном счете, мы заключили магический договор, довольно простой — я помогаю Джеймсу, он помогает мне. После чего, уже как напарники, отправились на поиски артефакта. Коего, кстати, не нашли — постамент, на котором тот должен был покоиться, был пуст, видимо кто-то оказался порасторопнее нас. Но из Мексики с пустыми руками мы не уехали — в тех же катакомбах мы нашли первый осколок сферы, спрятанный чуть ли не лучше, чем тот артефакт. А вместе с ним — и записи на неизвестном языке. Это было начало.

— Итак, мы вернулись в Англию. Я получил Круциатус за невыполнение невыполнимого задания, Джеймс занялся какими-то исследованиями, Лили села за расшифровку тех бумаг.

— Результаты перевода ошеломили нас. Мы поняли, что наткнулись на остатки какой-то неизвестной древней цивилизации, именно о ней упоминали записи. Ты представляешь, как мы, тогда еще почти дети, загорелись идеей найти ее? Отталкиваясь от записей, мы смогли найти и остальные осколки сферы — а многие еще приходилось «чистить» от множества проклятий и заговоров — разбросанные по всему свету. Поверь, это было нелегко. Мы много раз были на краю гибели, пока не нашли все девять частей. Когда это случилось, осколки, спокойно лежащие до этого в сейфе Поттеров, соединились вместе, превратившись в одну, цельную золотую сферу, похожую на микроскопическое солнце. После долгих исследований мы примерно смогли понять его суть — это был сгусток чистейшей магии невероятной концентрации, способной на многое.

— И, примерно тогда, зимой 80-ого года, за шесть месяцев до твоего рождения, мы узнали о пророчестве.

— Пророчестве? — встрепенулся Гарри, — я что-то слышал о нем. В бумагах отца упоминалось о нем.

Регулус явно удивился.

— Дамблдор тебе еще не рассказал? Оно о тебе.

— Обо мне? — тут изумился уже Гарри, — тогда скажи, о чем оно, — Поттер и не заметил, как перешел на «ты».

— Довольно интересная формулировка, — сообщил Регулус, — слушай.

«Грядет тот, у кого хватит могущества победить Темного Лорда... рожденный теми, кто трижды бросал ему вызов, рожденный на исходе седьмого месяца… и Темный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы… И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не сможет жить спокойно, пока жив другой… тот, у кого достаточно могущества, чтобы победить Темного Лорда, родится на исходе седьмого месяца…»

Комната погрузилась в молчание. Гарри сосредоточенно размышлял. Слишком много информации для одного позднего вечера.

За последнее время он смог узнать больше о родителях и своих способностях, чем за четыре прошедших года. И это было трудно.

Этот человек, устало лежащий на кровати перед ним, знал его настоящих родителей — не как наивный Хагрид или Сириус, вспоминавший только детские забавы, а уже взрослых Лили и Джеймса Поттеров, затеявших свою, опасную и волнующую игру и погибших, не исполнив ее до конца.

И теперь — это пророчество. Его даже не надо было расшифровывать, все было бы понятно даже дошкольнику — либо он убивает Реддла, либо Реддл убивает его. Ничего из этого Гарри не шокировало. Может, раньше, несколько месяцев назад, на него это знание еще сильно бы повлияло, но не теперь. Теперь он и так принимал такое, как должно. Он отомстил бы за родителей вне зависимости от этих пророчеств. И для того, чтобы отомстить, у него имеется какая-то сила. И тут загвоздка — какая.

Гарри не заметил, как произнес последние слова вслух.

— Можешь спросить об этом у меня, — ненавязчиво предложил Регулус.

— Что? — очнулся Гарри, — ты и об этом знаешь?

— Сила, о которой говорится в пророчестве, дали тебе твои родители и.. я. Ты читал у Джеймса о некоем ритуале? Письма, датированные летом-осенью 81-ого?

— Да, — Гарри насторожился, — и как это связано со мной?

— Когда Джеймс и Лили узнали о пророчестве, они искали способ защитить тебя, — Регулус вздохнул, — я бы даже сказал бы, что это стало для них идеей фикс.

— Так что же они сделали?

— Та сфера, что мы собрали, помнишь? Твой самый первый вопрос. Вот я и добрался до него. Мы использовали ее, чтобы дать тебе защиту.

— Каким образом? — Гарри нахмурился.

— В бумагах, найденных у одного из осколков, мы нашли подробности ритуала с использованием этой сферы. Всех свойств мы так и не узнали, лишь то, что она может дать огромную защиту. Но и этого было достаточно. Так что в ходе ритуала мы просто поместили сферу в тебя.

— В меня?! — Гарри подскочил, но сразу же успокоился, — так вот почему..

— Это многое тебе говорит, да? — усмехнулся Регулус.

— Да.. многое, — пробормотал Гарри.

— И это еще не все, — добавил Регулус, — в ходе ритуала что-то пошло не совсем так, как мы рассчитывали. По идее, сфера должна была оставаться в тебе до тех пор, пока не пропадет опасность. Однако произошло нечто иное. Сфера впиталась в тебя и растворилась в твоей сущности, став единым целым с твоей душой.

Гарри широко распахнул глаза, борясь с изумлением.

— И что дальше? — хрипло выдавил он.

— Дальше? Ничего, — Регулус пожал плечами, — ты по-прежнему оставался обычным малышом. Изменения произошли в оболочке ауры и в самой магии. Они были такими насыщенными, что слепили глаз, когда мы смотрели на тебя через особые чары Истины. Пришлось даже прятать тебя от Дамблдора, чтобы он ничего не заподозрил. Благо, старик нечасто ходил в гости, больше сам приглашал.

— Моя аура совершенно обычная, — возразил Поттер, — ну, может немного более насыщенная по сравнению в другими магами, — поправился он, — но никак не слепящая.

— Я лишь говорю, что было тогда, — пожал плечами Регулус.

— Хм, — Гарри задумался.

— Я ответил на твои вопросы? — спросил Регулус после нескольких минут тишины.

— Да. Теперь мне все понятно, — сухо сказал Гарри, почти успокоившись, — это была последняя деталь паззла.

— Рад, что ты все понял. Теперь моя очередь, не находишь?

Гарри помолчал, собирая мысли в единое целое.

— Что ты хочешь знать?

— Кикимер рассказал мне обо всем только в общих чертах. Хотелось узнать все от, так сказать, одного из главных героев. То, что происходило за занавесом.

— Ну что ж, — Гарри пересказал все, что происходило за годы обучения его в Хогвартсе и, подумав, изложил события последнего времени — все же Регулус приложил много сил для того, чтобы собрать информацию о Кайросе, сфере и медальоне, из-за которого чуть не погиб, а потому вполне заслуживал всей правды.

Когда Регулус услышал обо всем, то едва не впал в прострацию.

— Я обязан там побывать, — хрипло сказал он, — просто обязан.

— Ты сейчас даже с кровати встать не сможешь, не говоря даже о перемещении — хмыкнул Гарри, — и встанешь нескоро.

— Где он находится?

— Долина закрыта от остального мира магически, потому определить это довольно трудно. Я и не пытался — незачем просто. Перемещаться туда я и так умею.

— Что будешь делать с медальоном?

— Использовать по прямому назначению. Рон и Гермиона скоро закончат подготовку.

— Я понял, — Регулус откинулся на подушки и внезапно заорал, схватившись за голову обоими руками.

— Кикимер! — воскликнул Гарри, — обездвижь его!

Эльф парализовал Блека, а Гарри положил ему руку, засветившуюся зеленым светом, на лоб. Наконец, зрачки Регулуса, расширившиеся во время приступа во всю радужку, вернулись в норму. Гарри отошел и устало утер пот.

— Что-то эт-т-о было? — запинаясь, прохрипел Регулус, когда с него сняли заклинание.

— Последствия проклятья. Не думал же ты, что их не будет после стольких лет?

— Мерлинова задница. И как часто это будет случаться?

— Не более раза в сутки. Но кроме приступов возможны вспышки необъяснимой ярости. Со временем это должно пройти.

— Надеюсь.

* * *

Алый паровоз, испуская светло-серые пары дыма, затрубил и с мерным стуком двинулся с места. Платформа за окном дернулась и поехала назад, вскоре исчезнув за темнотой туннеля. Гарри расслаблено откинулся на спинку сидения, закинув руки за голову. Рон и Гермиона сразу же ушли в купе старост, а Джинни убежала здороваться с подругами, так что пока он был в одиночестве.

Достав из своей сумки книгу по окклюменции, он углубился в чтение, пытаясь понять, как построить более сильную защиту разума, используя методы Кайроса. Пока ему мало что в этом удавалось, но эта наука требовала все той же концентрации и контроля, что требовалось, чтобы побороть магический потенциал, оставшийся без ограничителей и к тому же силу, данную светом Кардахена. Совсем недавно их напор сдерживал Ирраг, теперь навсегда сгинувший в тайных уголках его сущности. Первые дни после этого было трудно сдерживать рвущуюся наружу магию, но постепенно его контроль стал монолитной стеной с титановыми воротами, открывающимися только по его желанию. Но Гарри еще долго будет помнить ту сильнейшую боль, крутившую его первый час, после полного завершения подготовки. Спасибо Рону, тот быстро заткнул ему рот, чтобы дом не трясся от его, Поттера, истошных криков.

..Рон с Гермионой вернулись только через несколько часов.

— Что так долго? — удивленно приподнял брови Гарри.

— Очень много информации, — отмахнулась Гермиона, — объясняли обязанности, пароли, составляли графики дежурств.

— Я даже завидую тебе, Гарри, — пожаловался Рон, разваливаясь на сиденье рядом с Грейнджер, — не ожидал, что придется теперь столько всего делать.

Гарри только хмыкнул, снова открывая фолиант. Рон достал свежий «Пророк» и с лицом, выражающим крайнюю степень омерзения, принялся за чтение. Что бы там не писали, но быть в курсе министерских поползновений все же стоило.

— Есть что-то интересное? — Гермиона заглянула ему через плечо.

— Кроме обычного мусора? — Рон перелистнул страницу, — я уже привык, что если в «Пророке» и напишут хоть что-то интересное, то только в самом конце и в самой незаметной колонке. О, точно, — он торжествующе ткнул пальцем куда-то в газету, — слушайте. Пропало несколько человек, сотрудников Министерства.

— Вот как? — Гарри заинтересованно взглянул на рыжего друга, — и кто же?

— Имена не написаны, странно, — пробормотал Рон, — зато указано, что трое из пятерых пропавших работали в Отделе Тайн.

— Отдел Тайн? — Гарри вспомнил прохладный женский голос в Министерстве, говоривший эти слова, и черную дверь в конце коридора.

— Папа рассказывал, что там хранятся различные древние знания, и проводятся новейшие разработки во всех отраслях магии. Помните Боуда на Чемпионате Мира? Он там работает, невыразимец, как их называют, — Рон потеребил газету.

— Еще что-нибудь по делу написано? — спросил Гарри.

— Ну.. пропавших нет уже неделю, как и связи с ними. Ведется расследование. Вот и все.

Гарри невесело усмехнулся.

— А что они еще могут написать? Не могут же пять министерских чиновников взять и пропасть без вести. Тем более сотрудники Отдела Тайн. Наверняка, тут замешан наш красноокий недруг. Вот только в газете этого не напишешь по вполне понятным причинам.

— Да, не поспоришь, — вздохнул Рон, пролистывая «Пророк» дальше, — наверное, пока министр сам не увидит Сам-Знаешь-Кого, то не поверит.

— Вот только этот момент может быть для него последним в жизни, — ядовито добавил Гарри.

— О, совсем забыл, — Рон сложил Пророк, открывая первую страницу, — смотри.

Гарри нагнулся и пробежал глазами передовицу.

— Декрет об образовании №22? — недоуменно прочитал он, — если директор Хогвартса не способен найти преподавателя на определенную должность, то это вместо него сделает Министерство.

— Не иначе, шпиона своего подсылают, — хмуро сказала Гермиона, также заглянувшая в газету, — помните подслушанные собрания Ордена?

Рон скомкал газету и бросил на сидение рядом с собой.

— Дурдом! — воскликнул он, — как Дамблдор мог допустить это?

— Если ты еще помнишь, Рон, — ответила Гермиона, — то большей части своего влияния он лишился, из-за ухода из Визенгамота, к примеру. Раз так получилось, значит, сделать директор ничего не мог.

Купе погрузилось в молчание.

— Что читаешь? — вскоре поинтересовался Рон скорее от скуки, чем от желания узнать ответ на свой вопрос.

Гарри молча продемонстрировал корешок фолианта.

— Окк..люменция? — прочитал Рон, — и что это?

— Защита разума от нежелательного вторжения, — пояснила Гермиона, — очень трудная наука, почти как анимагия.

— Точно, — Гарри кивнул, — но вам обоим придется ей овладеть. Не хотелось бы, чтобы кто-то узнал о нашем секрете. Особенно кто-то вроде агентов Вольдеморта в Хогвартсе.

— Гарри, — робко начала Гермиона, — а ты уверен, что мы сможем? Вернее, мы, возможно, и сможет, но вот только это может занять не один месяц.

— Окклюменция требует сильной сосредоточенности и контроля, — сказал Гарри, — это самое главное. При снятии ваших барьеров вам потребуется то же самое, и вы уже две недели, как осваиваетесь. Так что, думаю, до Хэллоуина мы все сможем ей овладеть. А до этого времени постарайтесь не смотреть в глаза личностям вроде Снейпа. Тогда прочитать ваши мысли без специального заклинания никто не сможет.

— Понятно, Гарри, — кивнула Гермиона, — мы все сделаем.

..Вскоре поезд уже подъезжал к платформе Хогсмита. Выйдя наружу, Трио осмотрелось. Привычных громоподобных возгласов Хагрида слышно не было. Вместо него первокурсников собирала профессор Граббли-Дерг.

Гарри нахмурился.

— Не знаешь, где он? — шепнул ему на ухо Рон.

— Дамблдор давал ему какое-то задание, — так же тихо ответил он, — еще тогда, когда я лежал в больничном крыле после Турнира.

— Интересно, какое? — протянул Рон.

— Мне бы тоже хотелось бы это знать, — хмыкнул Гарри, — ну ладно, пошли к каретам.

У карет его ждал очередной сюрприз — в обычно самодвижущиеся повозки были запряжены конеподобные существа — с тонкой бледной кожей, обтягивающей скелеты, и кожистыми крыльями.

— Что это за твари? — невольно вырвалось у него.

— Какие твари? — Рон недоуменно покрутил головой.

— В кареты запряжены, — сообщил Гарри, — или ты их не видишь?

Рон сфокусировал взгляд на повозках. Гермиона сделала то же самое.

— Извини, дружище, но я никого не вижу, — осторожно произнес он.

— Я тоже, Гарри, — сообщила Гермиона.

-Забавно, — Гарри наклонил голову вбок, рассматривая эти чудеса природы, — а я вижу, что в кареты запряжены Пегасы, которым предварительно выщипали перья и хорошенько помучали на горных рудниках в качестве передвижной тяги годиков этак двадцать.

— С тобой все в порядке, Гарри? — обеспокоенно спросила Гермиона, протянув руку и положив ее на лоб Поттеру. Тот, правда жеста не оценил, и, перехватив ее за запястье, потянул Грейнджер за собой.

— Гарри, что ты делаешь? — возмутилась та.

Поттер невозмутимо произнес:

— Протяни-ка руку вперед, пожалуйста.

— Ну, хорошо, — Грейнждер вытянула конечность, которая тут же уперлась во что-то невидимое. Гермиона недоуменно покачала головой и провела рукой в сторону, чувствуя только шершавый бок какого-то существа.

— Эй, что там? — поинтересовался Рон.

— Гарри прав, — сообщила Гермиона, — тут явно кто-то есть, просто мы не видим их.

Рон недоверчиво посмотрел на нее, а потом повторил ее жест. Брови Рыжика взлетели вверх, практически слившись с челкой волос.

— Ничего себе, — протянул он, — кто бы это мог быть? Гермиона, в истории Хогвартса ничего похожего не написано? Про тех, кто тянет кареты?

— Нет, — растеряно ответила Грейнджер, отходя от животного, — в последней редакции от 65-ого года о них ни слова.

Гарри пожал плечами и направился к карете со словами:

— Ну, может, их только в последнее время стали использовать.

Они уселись в кабине — Рон рядом с Поттером, Гермиона — напротив. Карета дернулась и неспешно поехала. Уизли расслаблено потянулся и с зевком произнес:

— Эх, быстрей бы тренировки завершить — было бы так классно выучить парочку «усиленных» приемчиков..

— Приемчиков там, конечно, много, — усмехнулся Гарри, — только осваивать их будет не в пример труднее, чем тренировать контроль «безбарьерной» магии.

— Почему же? — заинтересовалась Гермиона. Они только въехали в большие черные ворота, гостеприимно распахнувшие свои створки.

— Потому, что сам стиль магии Кайроса отличается от нашего, — пояснил Гарри, поудобнее устраиваясь на сиденье, — сама посуди: эти маги жили гхыр знает сколько лет назад. Само их мышление кардинально отличается от нашего, и современному магу будет чрезвычайно трудно понять хотя бы азы их науки.

— Но тебе же удалось, — возразил Рон, — как ты сам говорил, всего за два дня, что был там.

— Это случилось из-за того, что свет Кардахена, который мои родители запечатали во мне четырнадцать лет назад, пробудившись в Тронном Зале, дал мне те самые азы неограниченной магии. Он заложил в мое сознание п-о-н-и-м-а-н-и-е того мира, Кайроса, его, образно выражаясь, меча и магии, его самой сути.

— А теперь я работаю для вас переводчиком, пытаясь объяснить то, что словами далеко непросто выразить. А вам это будет далеко непросто понять то, что я буду излагать.

— Все так плохо? — удивилась Гермиона, — это займет много времени?

— Да, — Гарри кивнул, — возможно, мне удастся подтянуть вас до приличного, по меркам Кайроса, уровня за пару лет.

— Ну, два года, — протянул Рон, — это не так страшно.

Гермиона осуждающе посмотрела на него.

— Рон! А если начнется война, а мы не будем к ней готовы? Что тогда?

— Успокойся, Гермиона, — усмехнулся Гарри, — я сказал — пара лет — потому, что слишком усиленно мы этим заниматься не будем. На вас у меня несколько другие планы.

— Планы? — синхронно встрепенулись друзья.

— Ничего страшного, — Гарри откинулся на спинку сидения, облокотил локти на колени и свел пальцы вместе, — еще в Кайросе меня посетила одна задумка. Весьма интересная задумка, надо сказать.

— Ну, не тяни!

— Зачем вам разбираться в непонятном материале, если все, что нужно, у вас под рукой? — спросил Гарри, — зачем учить структуру новой магии, если можно просто адаптировать ее под свои собственные навыки?

Лица друзей посветлели.

— Ты хочешь использовать те же заклинания, что и раньше, только более мощные? — догадалась Гермиона.

— Не просто мощные, — Гарри понизил голос, — а невероятно мощные. После преобразования старых заклинаний под нашу неограниченную магию, они перейдут совершенно на иной уровень.

— Получается, мы даже Ступефаем сможем убить? — недоверчиво спросил Рон.

— Ступефай — обычная оглушался, Рон. Она сбивает с ног, отбрасывает противника в сторону. Наш Ступефай размажет противника по стенке ровным кровавым слоем.

Рон и Гермиона судорожно вздохнули.

— Не волнуйтесь! — поспешил утешить их Гарри, — для чего нам нужен контроль магии, если мы не сможем управлять силой заклинания. В зависимости от намерений возможно будет тем же парализующим как просто обездвижить врага, так и подействовать на его мозг, останавливая в нем все процессы и соответственно убивая его.

— Значит, подозрений мы не вызовем? — уточнила Гермиона.

— Точно. Пока, до середины сентября, вам это не грозит по вполне понятным причинам, а я в это время закончу свою работу в этом направлении, и мы сможем осуществлять все то, что я сказал сейчас вам.

— И это будет круто, дружище, — усмехнулся Рон.

Кареты выехали на просторную площадку перед большими входными дверьми Хогвартса и остановились, выпуская учеников. Золотое Трио несколько задержалось, не желая толкаться в той толпе, что уже собиралась у дверей замка. Так же поступило еще несколько групп студентов, среди них и Малфой со своей неизменной свитой. Правда, вел он себя как-то нетипично. Стоя всего в десятке метров от гриффиндорцев, он лишь раз скользнул по ним презрительным взглядом и терпеливо ждал, пока толпа остальных учеников рассосется, иногда перекидываясь фразами со своими.

— Странно, — шепнул Рон на ухо Поттеру, — он даже к нам в купе не заглянул, и даже в вагоне старост просто проигнорировал.

— Он еще в кафе странно себя вел, — медленно сказал Гарри.

— В кафе? — Рон скривился, — да нет, тогда все как обычно было — он оскорблял, мы парировали, разве что драки не было.

— Да, это так, — негромко согласился Гарри, — однако уже тогда у него был такой необычный взгляд.

— Необычный? — удивилась Гермиона.

— М-м-м, не знаю, как точно объяснить, — протянул Гарри, подбирая слова, — он хоть и задел нас тогда, но уже как-то иначе. В его глазах будто бы промелькнуло.. безразличие, что ли?

— Безразличие? — удивилась Гермиона, — мне казалось что-что, а уж безразличия он точно не ощущал, когда лез к нам с оскорблениями.

— Вот и мне это показалось странным, — сказал Гарри, искоса наблюдая за объектом беседы, — но в своих ощущениях я уверен на все сто.

— А сейчас то же самое? — спросил Рон.

— Ты ведь видишь, — Гарри пожал плечами, — он даже не произнес своей традиционной речи в наш адрес по случаю нового учебного года. Мне прям даже обидно как-то.

Толпа почти исчезла за дверьми, и слизеринцы неспешно направились внутрь. Трио отстало от них на несколько метров.

— Подводя итог, — заключила Гермиона, — с Малфоем что-то не так. Безразличие, говоришь? Это явно неспроста. Что же могло случиться всего за пару месяцев?

— Даже если бы это поведение было связано с Вольдемортом, то я не представляю, чего он хотел бы этим добиться, — они поднялись по мраморным ступенькам и зашли в Холл.

— Короче, нужно быть начеку, вот и все, — завершил беседу Рон.

Холл уже был пуст — они были последними из студентов, все остальные были уже в Главном Зале и рассаживались по столам факультетов. Пройдя через высокие двери Зала, Трио направилось к столу Гриффиндора. Гарри чувствовал, как его провожает множество любопытных взглядов, и это сильно раздражало.

Сев на дальнем краю стола, они с Роном и Гермионой стали ждать распределения. От нечего делать Гарри взглянул на стол преподавателей, интересуясь, кто бы мог быть новым преподавателем ЗОТИ, и поперхнулся.

— Что с тобой, Гарри? — удивилась Гермиона и тоже скользнула взором по кафедре, — это из-за нового преподавателя? Ты ее знаешь?

— Она подручная Фаджа, — мрачно сообщил Гарри, — одна из немногих, кто голосовал за мою виновность.

— Да? Это явно плохо, — пробурчал Рон, хмуро смотря на нее, — кажется знакомой.. А, вспомнил, видел как-то в Пророке, ее тогда назначили первым помощником министра! Фамилия вроде Амбид.. нет.. вот, Амбридж!

— Интересный сдвиг в карьере, — хмыкнул Гарри, — от первого помощника министра до обычного учителя.

— Значит, Фадж поставил именно ее для контроля за школой, — предположил Гарри.

— Да, Гарри, ты прав, — кивнула Грейнджер, — на протяжении веков школа не подчинялась никому, кроме директоров, которые назначались либо предшественником, либо самим замком. И теперь..

— ..Фадж хочет это изменить, — закончил Гарри.

Тут в Зал вошла профессор Макгонагал, ведущая шеренгу растерянных первокурсников. Те в основном были жутко бледными и нервно оглядывались по сторонам. Смотря на них, Гарри даже подумать не мог о том, что когда-то был таким же мелким и ошеломленным, возможно, даже больше, чем они — из-за воспитания у Дурслей.

Декан Гриффиндора прошла весь Зал и остановилась сбоку от табурета, на котором лежала Шляпа. После новой песни началось распределение по факультетам. Гарри особо не вслушивался, лишь автоматически хлопал, когда Шляпа кричала «Гриффиндор». Его заинтересовали слова древнего головного убора. Раньше Шляпа просто давала историческую справку и говорила о критериях отбора. Теперь она добавила кое-что новенькое. Завуалированно упомянув про внешнюю угрозу в змеином лице Вольдеморта, она призвала факультеты сотрудничать между собой для победы над ним. Гарри мог только усмехнуться. Сплочение — вещь, конечно, неплохая, вернее, даже очень неплохая, но не в сложившейся обстановке. Вероятно, факультеты Гриффиндора, Равенкло и Пуффендуя, еще можно было сплотить, но слизеринцы были иными, даже не учитывая того, что большинство было из семей Упивающихся. Слизеринцы по натуре были всегда сами за себя, ища лишь выгоду и находя ее. Даже те, кто собирался сохранять нейтралитет, считали, что их, как чистокровных, не тронут. Так какой смысл ввязываться в войну с непредсказуемым результатом, если проще просто не вмешиваться?

Другое дело, что для Вольдеморта не существует нейтральных — либо враг, либо слуга. Но лучше просто уехать из страны, к примеру, чем воевать непонятно за что. Так что части Слизерина, а также других факультетов было проще просто остаться в стороне.

Задумавшись, Гарри даже не заметил, как закончилось распределение. Директор Дамблдор встал со своего места и произнес небольшую речь, сказав, что все объявления подождут до конца пиршества, а пока можно, наконец, приступать к ужину.

После же него не успел Дамблдор сообщить все, что собирался, как его нагло прервали. На середине его речи поднялась та самая Амбридж и запросила минутку внимания. Дамблдор моментально сделал вид, что так и должно было быть, но реакция других учителей была однозначной — они сильно рассердились, явно прилагая усилия, чтобы сдержать себя.

Следующая «минутка» растянулась на добрых двадцать. Мало кто из сытых и сонных студентов слушал ее, большинство уже дремало, кто-то, как Чжоу Чанг за столом Равенкло, болтал о посторонних вещах. Зато Гермиона слушала речь очень внимательно, в отличие от Рона, который меланхолично уставился в потолок, видимо представляя тот момент, когда упадет в теплые объятья своей кровати.

Самому Поттеру речь старой жабы стала понятно почти сразу — обычная агитация, реклама Министерства. И ничего более. Когда та закончила, хлопали ей от силы с десяток человек, в основном преподаватели, и то, сомкнув ладони всего пару раз. Гарри даже не потрудился поднять руки.

— Ну, что скажешь? — спросил он у Гермионы, когда Дамблдор завел речь об отборочных по квиддичу.

— Что скажешь.., — задумчиво повторила Гермиона, — Министерство вмешивается в дела Хогвартса, но это и так ведь понятно.. Ох, — все начали вставать с мест, — Рон, очнись нам пора!

— А? — Уизли вяло поднялся и вперил взгляд в Грейнджер.

— Что, а? Пора выполнять обязанности старосты, вот что!

— Ах да! — Рон тяжело вздохнул и потопал к кучке новоявленных гриффиндорцев, — эй, мелкота! Дуйте сюда!

— Рон!

Гарри усмехнулся и пошел к выходу из Зала.

— Эй, Драко!

Слишком высокий для своих лет блондин остановился и медленно повернулся на пятках. Блеснули проницательные серые глаза, сильно выделяющиеся на бледной, почти белой коже аристократа.

— Да, Пенси? — лениво осведомился он, — ты что-то хотела?

— Куда ты собрался? — подозрительно спросила Паркинсон, — нам пора в гостиную.

Драко приподнял бровь.

— С каких это пор я должен отчитываться перед тобой?

— С таких, что я староста и должна следить за порядком, как, впрочем, и ты! — воскликнула девушка, — и нам нужно помочь первокурсникам добраться до гостиной.

— Вот и отведи их, — Малфой пожал плечами, — не думаю, что это так сложно. У меня есть дела поважнее, — и, не слушая возмущенные восклицания слизеринки, он повернулся и завернул за угол коридора, направляясь в его темные просторы.

Он шел по пустынному коридору подземелий. Под Хогвартсом была весьма обширная система подземелий, и только от силы половина из них была обжита. Там располагалась гостиная Слизерина, несколько редко использующихся классов, кабинет зелий, комнаты Северуса Снейпа и его кладовая. Другая половина представляла собой запутанный лабиринт, в котором за многовековую историю Хогвартса поплутал не один любопытный студент.

Но Драко точно знал, куда и зачем идет.

Малфой свернул из основного коридора и прошел в небольшой закуток. Дотронувшись волшебной палочкой до каменной стены, он прошептал что-то похожее на заклинание, и стена с тихим шуршанием уехала вверх. Зайдя внутрь, Драко осмотрел обстановку помещения — пушистый ковер под ногами, камин с весело горевшим там огоньком, пара удобных кресел, зачарованное окно. Малфой неспешно подошел к ближнему креслу и с комфортом устроился в нем. После достал из кармана мантии тонкую серебряную пластину длиной с указательный палец. Надрезав себе ладонь ее острым концом, он задумчиво смотрел, как капли крови текут по пластине, по ходу впитываясь в нее, испуская красноватый дымок. Пластина вспыхнула ровным белым светом, и оттуда донесся холодный голос:

— Итак?

— Я прибыл, — нервно облизнул губы Малфой, — ничего необычного пока не обнаружил, что могло бы указать на искомое Вами. Никаких изменений в аурах и отпечатках магии ни у кого из студентов или профессоров.

— Так. Продолжай наблюдение. Докладывать каждую неделю. Не светиться.

— Как скажете, — медленно произнес Малфой.

Пластинка потухла, и Драко быстро покинул комнату.

* * *

Из всех вариаций обстановки класса защиты от Темных искусств, которые Гарри Поттер видел за последние четыре года, нынешняя была самой отталкивающей. Даже пропахшая насквозь чесноком аудитория Квиррела была более уютной и располагающей, чем розовые шторы, оборочки, бантики и прочая шешура, «украшающая» ныне класс. И это не говоря о блюдцах с нарисованными котятами, висевших на дальней стене, сразу за столом преподавателя. От их вида у Поттера появилось ощущение, как от приторно сладкого чая, никак не сходящее с языка — настолько неестественно они выглядели.

Сама Амбридж уже сидела за столом, немигающим взглядом наблюдая, как рассаживаются студенты. Гарри с друзьями зашел в класс одним из последних и расположился как можно дальше от нее. Остальные, еще не зная, каков из себя новый преподаватель, уселись как обычно, с резким разделением по факультетам — слизеринцы слева, гриффиндорцы справа.

Когда все угомонились, Амбридж начала занятие.

По правде говоря, это было даже скучнее, чем на уроках Биннса. После небольшой вступительной речи, являющейся урезанной копией выступления в Большом Зале, она написала на доске принципы магии, которые они будут изучать в этом году — Трио понимающе переглянулось: в них не было ни слова о практике заклинаний, только сухая теория, как в учебнике Слинкхарда — после чего приказала читать тот самый учебник.

Поняв, что чтение нудного учебника — дело совершенно бесполезное и неблагодарное, Поттер решил занять себя более полезным делом. Прикрывшись от взгляда Амбридж книгой, он закрыл глаза и сосредоточился.

Одним из немаловажных ответвлений магии Кайроса, относящимся к контролированию магии, были особые ритуалы, называемые «Нермах-ренс», или «Очищая поток» — наиболее приближенный перевод. В понимании современных магов эти процессы можно было сопоставить с медитацией, хотя похожи на таковую они были весьма и весьма отдаленно. «Нермах-ренс» регулярно проводились многими магами Кайроса и использовались для перераспределения и структурирования магических потоков, текущих в организме подобно крови в артериях и венах. Управление этими потоками требовалось для многих других разделов кайроской магии. Так, умея правильно распределять магию по определенным точкам тела, можно было усилить регенерацию у поврежденных тканей, направив потоки в нужные группы мышц, можно было увеличить физическую силу. По аналогии, можно было улучшить восприятие, зрение — что для Гарри было немаловажным — слух, и даже интуицию. Но, у всего есть и обратная сторона. При длительном использовании потоков тело начинало разрушаться, не выдерживая давления магии, которае потихоньку начинала разрушать межмолекулярные связи в костях, сухожилиях, мышцах мага, пока не превращала того в пыль.

«Нермах-ренс» использовался для уменьшения вероятности такого исхода. Он делился на три этапа. Первый, самый простой, требовал лишь найти и определить типы потоков в собственном теле. Для прохождения второго этапа нужно было научиться правильно ослаблять или наоборот, усиливать отдельно взятый поток. Третий требовал навыка по перемещению потоков, их перераспределения для оптимизации свойств физического тела и магического потенциала. К примеру, сконцентрировав пару потоков в ладони, можно было даже без палочки творить заклинания разной степени мощности или задействовать физическую силу.

Гарри уже давно освоил первые два этапа, и теперь занимался третьим. Это было не так трудно, как казалось, напоминало распутывание паутины, чьи нити и были потоками магии. Внешне все манипуляции заметны не были, да и прерваться Гарри мог в любой момент — это все же была только тренировка. Он как раз прицеплял очередную ниточку в рецепторам пальцев левой руки, чтобы повысить ее чувствительность, когда внезапно тишину кабинета разорвал приторный голос Амбридж.

— Мисс Грейнджер, почему вы не читаете?

Гарри с сожалением открыл глаза, так и не закончив начатое, и повернулся к Гермионе. Та, по всей видимости, даже не открыла книгу, скучающе стуча пальцами по ее обложке.

— Я уже прочитала, профессор Амбридж, — ответила она.

— Так читайте следующую главу, — мерзко пропела «жаба».

— И следующую тоже, — невозмутимо сказала Грейнджер, — я прочитала весь учебник.

— Вот как? — Амбридж недоверчиво посмотрела на девушку, — тогда скажите, о чем говорится девятнадцатой главе.

— О ситуациях, в которых допустимо использовать заклинания самообороны. Вернее, о правильном распознавании этих ситуаций.

— Хм, — порядком удивленная Амбридж задумалась, а потом устроила Грейнджер настоящий блиц-опрос по всему материалу. Гермиона, снисходительно улыбаясь, ответила на все вопросы полно, емко и подчеркнуто вежливо, постепенно выводя из себя Амбридж под едва сдерживаемые смешки сначала Рона с Гарри, а потом почти всего класса, даже слизеринцев. Через несколько минут выдохшаяся «жаба» замолкла, бездумно уставившись на Грейнджер, будучи уже не в состоянии придумать больше ни одного вопроса.

Наконец она недовольно произнесла:

— Что ж, мисс Грейнджер. Если вы так хорошо знаете материал, то я подумаю, что еще можно вам предложить. А пока можете быть свободны.

Грейнджер встала, скинула учебник в сумку и гордо вышла из класса. Гарри еле удержался от того, чтобы присвистнуть ей в след. Он еще раз насмешливо переглянулся с Роном.

— Мистер Поттер, — Амбридж явно хотела отыграться на ком-нибудь, — я вижу, вам довольно весело, возможно, вы тоже прочитали всю книгу?

— Нет, профессор, Амбридж. Только первую главу, как вы и сказали, — предельно корректно высказался Гарри, не желая быть наказанным этой «жабой».

— Тогда читайте дальше, мистер Поттер, — выплюнула Амбридж.

— Конечно, профессор Амбридж.

* * *

— Вот Гермиона дает! — восхитился Рон, когда они выходили из кабинета, — совсем не ожидал от нее такого выступления.

— Знаешь, я тоже, — согласился Гарри, — как думаешь, где она сейчас?

— Даже думать не надо, — подмигнул Рон, — конечно, в библиотеке.

Грейнджер и вправду нашлась в хранилище знаний, сидя в дальнем его конце и хмуро листая какой-то толстый фолиант.

— Гермиона, это было феерично! — воскликнул Рон и упал на скамью рядом с девушкой.

— Да, высший класс, — усмехнулся Гарри, садясь напротив.

Гермиона тем не менее оставалась хмурой.

— Вы видели цели курса, которые она написала на доске? — спросила она.

— Ну да, — кивнул Рон, — и так было понятно, что практикой мы заниматься не будем. Ты это еще в Косом переулке заметила.

— Да, но я не думала, что все будет настолько плохо! — всплеснула руками Грейнджер, — просто сидеть и три часа читать учебник — это я могу и здесь делать. Какой смысл в занятии?

— Толку никакого, — не стал спорить Рон, — но нам-то теперь все равно. Пусть будем читать, вернее, притворяться, что читаем. Заметила, Гарри-то времени даром не терял.

— Это нам все равно, — возразила Гермиона, — а остальные? Наши однокурсники, тот же Невилл, к примеру. Они же совершенно ничему не научатся, а перед грядущими событиями хотя бы базовые навыки жизненно необходимы.

— А что мы можем? — развел руками Гарри, — Амбридж прислало Министерство для контроля за деятельностью школы и в частности Дамблдора, преподавание — лишь предлог. Она не педагог, не аврор, она чиновница, которая сама ЗОТИ если не провалила в свое время, то едва написала. Потому и обучить нас чему-либо она не в состоянии. Так что этот год придется просто терпеть. Все остальное за нас сделает проклятье этой должности.

— Да, не поспоришь, — протянул Рон.

Гермиона захлопнула фолиант.

— Все равно нужно подумать, — заявила она, — у нас на носу СОВы, и к ним нужно основательно подготовиться. А из-за Амбридж придется все делать самим.

Она встала.

— Ладно, что у нас сейчас?

— Зельеварение, — Гарри поднялся и подхватил свою сумку.

— Час от часу не легче, — пробурчал Рон, — надеюсь, это будет последний год со Снейпом.

— О чем ты? — удивился Гарри.

Гермиона всплеснула руками.

— Гарри, ты так сильно ушел в свои исследования, что совершенно теряешься в реальности! Я ведь не раз говорила об этом.

— Даже я запомнил, — ухмыльнулся Рон, — после СОВ мы будем продолжать только те предметы, что будут нужны нам для будущей профессии — при условии, что наскребем по ним проходной балл.

— То есть, вполне возможно, что зельеварение после этого года можно будет отбросить? — Гарри улыбнулся, — это ведь просто замечательно!

— Вы не понимаете! — возмутилась Грейнджер, — каким бы ни был наш преподаватель по зельям, этот предмет требуется практически для всех более-менее достойных профессий.

— Мне совершенно недосуг думать об этом сейчас, — небрежно отмахнулся Гарри, хотя по его лицу пробежала тень, — если нам не удастся уничтожить Реддла, это все будет бесполезным.

Они уже подходили к кабинету зелий.

..Казалось, за лето Снейп перешел на новую стадию озлобленности. Выдав вместо приветствий пачку оскорблений и с ходу сняв десяток баллов, он дал задание готовить зелье и стал ходить по рядам, изредка саркастически комментируя студентов, из-за чего у тех почти все валилось из рук.

Гарри хмуро посмотрел на доску. Заданием было сварить Умиротворяющий бальзам, довольно сложный состав.

— Тут придется повозиться, — пробурчал он себе под нос.

Через полчаса он, весь красный, взмокший от пота, оторвался от своей работы и посмотрел по сторонам. Из всех присутствующих только у двоих был идеальный результат — у Гермионы и, что неожиданно, Малфоя, который зельями обычно не блистал. У Рона в котле бурлило нечто зеленоватого цвета, испускавшее противный запах, Невилл, к счастью, не взорвал на этот раз котел, лишь его содержимое затвердело так, что отскоблить его от стенок не представлялось возможным. Зелье Гарри было весьма неплохим, если у Гермионы над кристально прозрачным зельем мерцал серебристый пар, что считалось идеальным, то от его котла тянул слабый сероватый дымок — Гарри помнил свою ошибку: добавляя сироп чемерицы, он капнул не две, а три капли, нарушив дозировку. Но, согласно учебнику, в данном случае это было не страшно, лишь появлялись неприятные побочные симптомы.

— Что ж, вижу, мистер Малфой великолепно справился с заданием, что не могу сказать об остальных, — констатировал Снейп, не обращая внимания на явно оскорбленную Гермиону, — сдайте ваши образцы на проверку, чтобы я смог проверить степень вашего кретинизма в этой работе.

Что странно, Поттера сегодня он просто проигнорировал, хотя тот ожидал чего-то вроде издевки о своем просчете.

— Вот сволочь! — возмущался Рон, — Малфой круче всех. А о том, что Гермиона также справилась — ни слова!

— Снейп никогда не был справедлив к гриффиндорцам, — хмыкнул Гарри, — Гермиона, надеюсь, ты не расстроилась из-за него? Ты же прекрасно знаешь, что похвалу от Снейпа гриффиндорец получит только в тот день, когда ко мне на коленях приползет Вольдеморт, умоляя о прощении за все грехи.

Рон нервно хихикнул.

— Я понимаю, Гарри, — Грейнджер кивнула, — просто Амбридж уже успела подействовать мне на нервы, и тут еще Снейп.. Ладно, мальчики, мне пора на нумерологию, — она быстро скрылась за поворотом.

Гарри переглянулся с Роном.

— Она явно обиделась, — сказал Уизли.

— Эх, — Гарри провел рукой по волосам, — пошли, Рон, нам пора на предсказания. Нетерпится узнать, какой список смертей приготовила мне Трелони в этом году.

* * *

Потянулись серые будни. Профессора терзали студентов многочисленным материалом и огромными домашними заданиями. Первое место по зверствам делили Снейп и Амбридж, раздающие наказания направо и налево. И если Снейп хотя бы не придирался к своему факультету, то на ЗОТИ белугами выли все семь курсов всех факультетов. Для Гермионы Амбридж нашла какую-то новую книгу, приказав читать ее только на занятиях. Трио только усмехалось — три часа относительной тишины не проходили даром.

Была еще одна деталь, которая до сих пор смущала Гарри — в Хогвартс еще не вернулся Хагрид. Поттер понимал, что он на задании, однако все же считал, что к новому учебному году полувеликан вернется на свой пост. Он не имел ничего против профессора Граббли-Дерг, но, тем не менее, без своего лесника Хогвартс терял некоторую часть привычной атмосферы. В конце первой недели Гарри не выдержал и подошел к Макгонагал, но та только развела руками, так как и сама не была в курсе задания Хагрида. Оставалось лишь ждать.

На следующей неделе начались отборочные в новую команду по квиддичу. Вместо закончившего школу Оливера Вуда, капитаном команды стала Анджелина Джонсон, и Гриффиндору требовался новый вратарь, благо, все остальные игроки были на месте. Отборочные были назначены на пятницу. К слову, Гарри заметил, как Рон стал частенько исчезать из гостиной по вечерам, ничего не говоря об этом. Лишь через пару дней Гарри увидел Рона, шедшего по коридору с метлой наперевес — Рыжик явно готовился к вступлению в команду.

Сам Поттер много времени проводил за самосовершенствованием, частенько мотаясь в Запретный Лес или на крайний случай в один из заброшенных кабинетов. Почти всегда к нему присоединялись Рон и Гермиона, хотя больше пока ничего от него не требовалось — главное ребята уже поняли и усвоили, дальнейшее — дело времени. К концу недели можно будет сломать барьеры, и тогда уже начать настоящие тренировки. А пока Рон и Гермиона делали тоже, что совсем недавно осваивал сам Гарри — усиливали контроль и самодисциплину по специальной кайроской методике.

..Пару раз давал о себе знать Регулус, присылая с Кикимером короткие записки. Он до сих пор не оправился от последствий — частота приступов, правда, пошла на спад, но сами по себе они были довольно сильными. Гарри выдал Кикимеру специальные пергаменты для купирования приступов, объяснил, как ими пользоваться. Поттер надеялся, что проблем не возникнет.

* * *

В отборочных испытаниях на позицию вратаря участвовало семеро гриффиндорцев. Надеясь найти лучшего, Анджелина так гоняла претендентов по полю, что Фред и Джордж пошутили об очередном переселении души капитана от Вуда в семикурсницу. Рон с блеском прошел все испытания, ни разу не оплошав, и безоговорочно стал вратарем, с чем все остальные его и поздравили.

Но сам Рон, хоть и был чрезвычайно доволен своим успехом, с большим нетерпением ждал выходных, когда, наконец, можно будет разрушить ограничители на магии и начать настоящие тренировки, чем сейчас уже активно занимался Поттер. Грейнджер ждала этого дня с не меньшим энтузиазмом.

Знаменательное событие было назначено на ночь с субботы на воскресенье. Дождавшись, когда гостиная Гриффиндора опустеет, Трио под мантией-невидимкой и с картой Мародеров направилось к выходу из Замка, в Запретный Лес. На их счастье, сегодня коридоры патрулировал лишь Филч, по ложной наводке бродивший этажом выше, а потому помешать никак не могущий.

Выйдя на крыльцо, они, наконец, скинули мантию и, вдыхая прохладный ночной воздух, поспешили к видневшейся впереди кромке леса.

Там они облюбовали укромное местечко — неглубокий, но широкий овраг был несколько подправлен заклинаниями и теперь годился для их занятий.

— Ну что, готовы? — первым войдя за защитный экран, покрывающий овраг, спросил Гарри.

— Конечно, готовы! — воскликнул Рон. Гермиона согласно кивнула. Оба были сильно взволнованы.

— Хорошо, — кивнул Гарри, — значит так, — он извлек из-за пазухи медальон, — вспомните все, чему учились все это время. Контроль, строжайший контроль! Предупреждаю, сначала будет очень больно. Потом боль пойдет на спад. Главное, сдержаться в самом начале, дальше — проще. Это ясно?

— Да, — одновременно ответили Рон и Гермиона.

— Так. Значит, подготовка. Начинайте.

Рон с Гермионой сели на трансфигурированные коврики-циновки и сложили ладони вместе, лодочкой. В них вспыхнуло пламя — у Рона красновато-желтое, у Гермионы — цвета индиго.

— Рон, ты первый, это не случай, когда нужно уступать даме, — Гарри подошел к другу и наклонился, повесив медальон ему на шею, после чего легонько стукнул по крышке указательным пальцем. Медальон дернулся и раскрылся.

— Теперь заклинание, Рон, — шепнул Поттер, становясь сбоку от него, — первое, пришедшее в голову, давай.

— Редукто! — рявкнул Рыжик.

Яркий луч солнечного света отделился от медальона и рванул вперед, обрушивая удар на защитный купол оврага. Мощь заклинания была такова, что тот гулко завибрировал, а ведь его наколдовывал Гарри отнюдь не «барьерной» магией. Участки земли, над которыми луч пролетел, прогнулись от сильно спрессованного воздуха, образуя небольшую канавку.

В следующий момент Рон закричал дурным голосом, и покатился по жухлой траве, из последних сил пытаясь не разомкнуть руки. Огонек в его руках судорожно метался, меняя форму и размер. Из тела Уизли прямо через кожу и одежду вырывались оранжевые, желтые и красные нити в таком большом количестве, что казалось, Рон горит. Но Гарри ничего не сделал, чтобы ему помочь — это испытание нужно пройти самостоятельно.

..Успокоился Уизли только через полчаса. Он сорвал голос, его била сильная дрожь, но на лице стояло удовлетворение — ритуал прошел успешно. Рон с помощью Гарри дополз до ближайшего дерева и облокотился на него.

— Фух, э-э-то ч-ч-то-то ж-жуткое, — просипел он.

— Теперь просто держи магию в тисках — они потихоньку будут отвердевать, как замешанный цемент, пока не станут стальными. Можешь еще попробовать подлечить себя, не зря же мы столько изучали Нермах-ренс?

— Л-ладно, Гарри, — Рон прикрыл глаза, — черт, все нити перепутались, — пробурчал он.

Поттер тем временем подошел к Гермионе. За все это время она не шелохнулась, не обращая, вернее, стараясь не обращать, внимания на крики Рона. Лишь ее лицо сильно побледнело, и она закусила губу.

— Гермиона, ты уверена? — Быстрый кивок, — Что ж, хорошо.

— Ресолиум! — прокричала гриффиндорка сильное лечащее заклинание, которое они недавно проходили на чарах.

..Как ни странно, Гермионе было несколько проще — она даже почти не кричала и сдержала магию уже на двадцатой минуте мучений, — быстрее, чем Рон, и он сам.

Солнечный диск уже показался из-за горизонта, когда Трио устало выходило из Запретного Леса. Гарри пришлось практически тащить на себе обессиленных друзей. Они чуть не попались Пивзу, а потом и Макгонагал, вставшей почему-то аж в пять утра, несмотря на выходной.

Все воскресенье Рон и Гермиона проспали, неохотно выползая из спален только под вечер. Гарри сидел у камина, приканчивая свою работу по зельям, добросовестно переписывая ее с работы Грейнджер, утащенной еще утром. У той не было сил даже на возмущение, и она просто упала в кресло рядом с ним. Рон пристроился на диване, согнав пару первокурсников.

— Ну как? — Гарри отвлекся от своего занятия, с ехидцей смотря на бледноватые лица друзей.

— А ты как думаешь? — огрызнулась Грейнджер, — еле ногами двигаю.

— Скоро пройдет, — усмехнулся Поттер, — вот Рону уже легче.

— Легче, потому что я еще три часа убил на Нермах-ренс, — невнятно пробурчал Рон.

— Тише ты, — шикнула Гермиона, — мы не в Запретном Лесу, не хватало, чтобы нас подслушали.

— Извини, — Рон потянулся, — ну, когда теперь соберемся? Нетерпится приступить к главному блюду.

Гарри улыбнулся и отложил перо.

— Очень скоро.

* * *

— Две сильные неопознанные вспышки. В Запретном Лесу, сегодня ночью.

— Похоже, все точно.. Разузнай поподробнее.

— Это не есть хорошо, — констатировал Гарри, прочитав за завтраком утренний «Ежедневный Пророк». На передовице висело изображение Амбридж, жеманно улыбавшейся камерам. Заголовок также, как и колдография, не способствовал аппетиту.

МИНИСТЕРСТВО ПРОВОДИТ РЕФОРМУ ОБРАЗОВАНИЯ

ДОЛОРЕС АМБРИДЖ НАЗНАЧЕНА НА НОВУЮ ДОЛЖНОСТЬ ГЕНЕРАЛЬНОГО ИНСПЕКТОРА ХОГВАРТСА.

— Вот почему эта жаба уже неделю ходит жутко довольная, — пробурчал Рон, заглядывая в газету, — и почему Перси во вчерашнем письме так бахвалился.

— Это может принести кучу проблем, — озабоченно произнесла Гермиона, пристально смотря на Поттера, — что думаешь, Гарри?

— Тут сказано, что Амбридж получит особые привилегии и обязанности, — сказал Поттер, просматривая статью под колдографией, — в частности, инспектировать других профессоров, назначать им испытательные сроки и даже выгонять их.

— Вот как? — Рон приподнял брови, — тогда нас это не особо касается. Этого стоит бояться мошенницам вроде Трелони..

— Не будь эгоистом, Рон! — возмутилась Грейнджер, — от Амбридж может перепасть еще и Хагриду, между прочим..

— Когда он вернется, — закончил Рон, — его отсутствие, кстати, уже сильно напрягает.

— С ним все в порядке, я уверен, — сказал Гарри, сворачивая газету и вставая. Больше ничего стоящего в ней не было, — а возвращаясь к статье, могу только предположить, что это далеко не последний шаг.

— Да, ты прав, — кивнула Грейнджер, когда они выходили из зала, направляясь на урок Граббли-Дерг, — потихоньку Министерство давит на Дамблдора, как бы они не сместили его.

— Для этого им потребуется очень веская причина, — сказал Гарри, выходя с друзьями во двор, — Дамблдор пользуется большим авторитетом до сих пор, несмотря на попытки его дискредитировать.

— Но вот чего так боится Фадж? — недоумевающе спросил Рон, — почему он все это устраивает?

— Не знаю, — покачал головой Поттер, — хотя, у меня такое чувство, будто Фадж опасается Дамблдора.

— Он, что, считает, что Дамблдор хочет занять место Министра, то бишь его, Фаджа, место? — предположил Рон.

— Возможно, — Гарри пожал плечами, — наверняка, так оно и есть. Других причин я не вижу.

— Но это же несусветная глупость! — воскликнул Рон так, что к ним обернулось сразу несколько человек, — Дамблдору трижды предлагали стать Министром Магии, и он каждый раз отказывался, предпочитая этому посту директорство в Хогвартсе.

— А, может, Фадж под Империусом? — вдруг предположила Гермиона, — тогда многое сходится. Вольдеморт скрывается, собирает силы, а тем временем проводит политику дискредитации своих главных врагов — тебя, Гарри, и Дамблдора!

— Думаю, тогда бы в том же Ордене, — Гарри немного понизил голос, — что-нибудь бы, да заметили. Тот же Дамблдор не раз беседовал с Фаджем за это время и совершенно точно бы определил, управляют ли Министром или нет. Хотя, насчет управления.., — он замолчал задумавшись.

— Что? — после нескольких минут молчания, когда они уже подходили к опушке Запретного леса, спросила Гермиона.

— Фаджем, возможно и управляют, — протянул Гарри, краем глаза смотря, как к ним приближаются слизеринцы, — но не Империусом, а гораздо проще — деньгами.

— Малфой? — догадался Рон.

— Да, — Поттер кивнул, — Люциус Малфой имеет сильное влияние на Министра, наверняка он и подкинул тому пару идей насчет меня и директора.

— Так, все успокаиваемся, — хлопнула в ладоши профессор Граббли-Дерг, когда все ученики собрались вокруг нее, — тема сегодняшнего занятия..

..Инспекции начались уже на следующий день. Как и предсказывал Рон, Трелони пришлось на «проверочном» уроке несладко. На мгновение Поттеру даже стало жаль ее, однако после очередного предсказания смерти жалости несколько поубавилось.

В следующий раз Гарри застал ее за инспекцией Макгонагал. Вот тут-то «жаба» получила достойный отпор. Декан Гриффиндора просто игнорировала Амбридж, которая, как паучиха, сидела в углу классной комнаты, наблюдая за занятием, и лишь несколько раз за урок коротко бросила ей пару презрительных фраз. Гарри был очень рад тому факту, что Макгонагал могла их себе позволить; придраться к ее стилю преподавания было невозможно.

Инспекции проходили примерно неделю. Потом все затихло — видимо, Амбридж прикидывала, кого бы выгнать из школы, и Гарри был уверен на все сто, что это будет именно Трелони. Кроме нее с преподаванием в достаточной мере не справлялся лишь Бинс, но к тому даже нельзя было придраться — материал, который он начитывал, был полным и ясным, не за скучность же его выгонять?

..В общем-то, Гарри было просто некогда наблюдать за Амбридж, у него и без нее хватало забот. Любую свободную минуту, а таких было не так много, как хотелось бы, он посвящал занятиям с друзьями, уходя по ночам в Запретный Лес, в облюбованный овраг, или даже в Тайную Комнату, очищенную от василиска и его зловония. После генеральной уборки Комната стала выглядеть вполне презентабельно. Гермиона подвесила под потолком несколько больших, с метр в диаметре, светящихся шаров, Гарри и Рон трансфигурировали мебель — столы, стулья, диваны, кресла, и поставили обогревающие чары — все же температура здесь была довольно низкой для комфортной обстановки. В результате, модернизированная Комната превратилась почти в полную, слегка увеличенную копию гриффиндорской гостиной. «Какое кощунство» — сокрушенно качал головой Рон, набрасывая на каменные головы змей портьеры гриффиндорских расцветок.

К концу сентября у Рона и Гермионы уже выработались собственные стили боя. Рон предпочитал атаки вплотную и убойные, не знающие осечек чары массового поражения, Гермионе ближе были изощренные и хитроумные приемы, ловушки, хотя ее любознательность постоянно мотала хозяйку во все стороны, слишком много возможностей теперь появилось и сразу захотелось если не освоить, то хотя бы теоретически изучить. Гарри же в основном пытался сопоставить современные заклинания с древними принципами магии, что оказалось невероятно кропотливой работой. Та же окклюменция, которой также занималась троица, никак не подстраивалась под их новые способности, хотя теоретически должна была.

Несколько раз Трио наведывалось в Кайрос. Рон и особенно Гермиона попросту достали Поттера своими просьбами показать лоно древней цивилизации, и эти просьбы с каждой неделей становились все более настойчивыми. В конце концов, Гарри не выдержал и назначил время первого путешествия.

..Они очутились в том же месте, куда раньше впервые попал Гарри. Та же самая комната, напоминающая исполинский колодец.

— Ничего себе, — протянул Рон, осматривая помещение и клубы белого тумана, неспешно движущиеся где-то далеко наверху.

— Поберегите удивление для Замка, — усмехнулся Гарри, — поверьте, вживую его видеть намного более захватывающе, чем в Омуте Памяти.

— Не сомневаюсь, — ответил Уизли. Гермиона тем временем осматривала руны, начерченные на стенах «колодца».

— Эй, Гарри, это разве не знаки телепортаций? — спросила она, ткнув пальцем в гладкую поверхность.

— Они самые, — ответил Гарри, — это единственная Акхент, комната-телепорт, в Кайросе, оставшаяся целой. Раньше таких было очень много по всей империи. Мне повезло, что это именно та, которая ведет к Замку. По самой долине я долго бы не побродил.

Они вышли из «колодца» и пошли по темному коридору.

— А что такого в долине? — не утерпел Рон.

— Выражаясь по-маггловски, радиоктивная свалка, только вместо урана-238 и плутония, опасным является нестабильный магический фон. В Замке он более-менее приемлем, а внизу..

— И что, никак не пройти? — спросила Гермиона, — наверняка в долине тоже есть много интересного.

— Пройти можно, только используя специальные защитные кайроские чары, — сообщил Гарри, — но это ни к чему, нам с лихвой хватит того, что есть в Кайросхене.

— Ну, ладно.., — протянула Грейнджер, — но все-таки.., — и замолчала, потому, что они уже вышли из туннеля с красноватой подсветкой и теперь стояли на площадке перед мостом. Гарри довольно хмыкнул, глядя в обалдевшие лица друзей, вспоминая свой собственный ступор при виде такого пейзажа.

— Идемте, — поторопил Гарри, — ну нас в распоряжении не так много времени.

Они поспешили вперед. Гарри не стал проводить полноценную экскурсию — просто парой фраз, не останавливаясь, рассказывал о том или ином месте. Большое впечатление на друзей произвел Тронный Зал, где они все же остановились на некоторое время.

— Замок такой большой, — возбужденно говорила Гермиона, — сколько здесь этажей?

— Двадцать три яруса, — ответил Поттер, — сейчас мы на предпоследнем. Выше только верхние площадки, сады, ну и башни, само собой.

— А эти ворота? — спросил Рон, указывая на серебристые входные двери, — куда они ведут?

— Там находится обширная терраса, спускающаяся на главную площадь Замка, — Гарри позволил себе небольшую справку о Замке, — Кайросхен по сути был настоящим городом. Его население делилось по кастам, как, впрочем, и во всей империи. Обычные люди жили в самом низу, по большей части работая обслугой знати. Были и определенные гильдии. Кузнецы, мастеровые, кожевники — далеко не все здесь были магами, считающимися высшей кастой. Если у ребенка появлялись магические способности, то его причисляли к этой касте вне зависимости от происхождения, забирали от родителей и обучали.

— Разлучать с родителями? Как так можно? — ужаснулась Гермиона.

Гарри снисходительно усмехнулся.

— Гермиона, это было величайшее счастье. Многие неволшебники мечтали, чтобы их дети имели магический дар. Перед магами открывались такие возможности, что другим и не снились. Тем более, детей забирали не навсегда, а лишь для того, чтобы научить их контролировать свою силу, иначе сама можешь представить, что могло бы случиться.

Гермиона поежилась, видимо вспоминая, как больно разрушались ее ограничители.

Гарри хлопнул в ладоши.

— Так. Давайте, все же пойдем дальше. Мы еще успеем здесь нагуляться, когда не будем связаны временем.

И троица дружно нырнула в очередную широкую галерею.

Библиотека находилась в противоположном конце цитадели, в особом крыле, на несколько ярусов ниже. Раньше это крыло занимали самые высокопоставленные и известные ученые Кайроса. Потому и сама библиотека была наиболее большой и ценной в том древнем мире.

Поначалу друзей, особенно привыкшую к книгам Гермиону, несколько смутили пляшущие на платформах огоньки, однако уже вскоре, когда Гарри показал девушке, как пользоваться каталогом, они с Роном едва смогли оторвать ее от кафедры, когда нужно было уходить.

Гарри с помощью все той же панели на кафедре скопировал некоторые данные — главную цель их путешествия.

— Здесь столько всего, — восхищенно протянула Гермиона, рассматривая каталог, — преобразование материй, пространства, даже времени, зелья совершенно иного толка, заклинания, смотри-ка, здесь идет разделение по элементам!

— Все заклинания Кайроса строятся на элементах — это как природные, вроде огня или земли, так и непосредственно связанные с человеком, как заклинания разума и тела, — пояснил Гарри, становясь рядом с ней и рассматривая ветвистую классификацию заклинаний.

— Интересно, — протянула Грейнджер, возвращаясь к главной схеме, показывающей разделы основных направлений, изученных кайросцами, — а это что такое? — она ткнула пальцем в символ, стоящий немного в стороне от остальных. Раскрылась новая таблица.

— Это история Кайроса, она включает в себя все, что когда-либо произошло в этом государстве, — сказал Гарри. — Это исторические данные, хроники тех лет, пишущие сами себя.

— Сами? — удивилась Гермиона, — то есть, они пишутся до сих пор?

Гарри покачал головой.

— Видимо они были настроены на самозаполнение до, так сказать, официального конца империи, — он протянул руку и вывел нужный текст, — смотри.

Записи заканчивались историей последней войны. Дальше уже ничего не было.

— Гарри, нам уже пора, — напомнил Рон, на которого в силу характера библиотека особого влияния не оказывала. До этого он мирно стоял, прислонившись к стене у входа, скрестив руки и о чем-то задумавшись.

— Да, точно, — вспомнил Гарри, — давай, Гермиона, пошли, мы еще обязательно вернемся сюда.

* * *

За множеством забот как-то незаметно подошел квиддичный сезон. На тренировках Поттер по-прежнему виртуозно летал и ловил снитчи в рекордное время. Он был готов выбить победу у слизеринцев.

Перед самим матчем Гарри, как уже опытный игрок, ни капли не волновался, чего не скажешь о Роне, которого еще за неделю до матча Гриффиндор-Слизерин попросту достали. Обидные песенки, прозвища и даже нападения — все это несколько деморализовывало. Рон мог только радоваться, что некогда Гарри попал в Кайрос, благодаря медитациям он мог намного лучше контролировать себя, стараясь не лезть в драку.

На завтраке Рыжик сидел весь бледный, отчего его волосы стали контрастировать с кожей еще резче, чем обычно. Он мало ел и уже привычно не реагировал на насмешки со стороны слизеринского стола.

— Успокойся, Рон, — ободряюще хлопнул его по плечу Гарри, — в этом нет ничего страшного. Наши тренировки и то страшнее, ведь в любой момент могут закончиться смертью. А тут простой матч. Что, Рон, неужели так страшно? И это тот Рон Уизли, что одним взмахом руки разворотил нашу базу в Запретном лесу и срубил под корень с десяток елей?

— Вот, вспомнил, блин, — слабо усмехнулся Рон, вспоминая смесь крайней степени обалдения со злостью на закопченных лицах Гарри и Гермионы, едва успевших поставить щиты, когда он лишь отмахнулся от очередной лекции Грейнджер. А вокруг догорали остатки «пристанища» и стволы деревьев. Вспомнив это, Рон невольно хихикнул. Настроение несколько поднялось.

— Ну, нам пора, — Гарри рывком поднялся с места и поправил на себе ало-золотую форму Гриффиндора, — давай, Рон, не тушуйся.

Вместе с остальной командой они вышли во двор и направились к стадиону.

— Значит, так, ребята, — начала Анджелина, когда они все готовились выйти на уже заполненный стадион, — я не умею толкать речи подобно Вуду, но кое-что все же скажу. Мы должны победить, как побеждали раньше. Мы долго и сосредоточенно готовились, и мы точно не уступим. Тем более, слизеринцам. Что ж, вперед!

— Да, надерем змеям задницы! — поддержали ее близнецы.

— Приветствую всех на первом матче сезона! С вами неподражаемый комментатор Ли Джордан, приятный голос которого вы вынуждены будете слушать всю эту игру. Кстати, насчет нее.. В этом году сезон открывают два извечно противоборствующих факультета Гриффиндор и Слизерин! К сожалению, в прошлом году турнира не было, а два года назад кубок был у гриффиндорцев! Посмотрим, что будет в этом году.

— Команды выходят на поле.. Сборная Гриффиндора! — ало-золотые трибуны радостно заревели, зеленые, наоборот, засвистели. — Прошу любить и жаловать! Охотники, по-прежнему великая троица — Спиннет, Белл и Джонсон — капитан команды! Загонщики — лучшие шутники Хогвартса, незабвенные Джордж и Фред Уизли! Вратарь — их младший брат, Рональд Уизли! Посмотрим, как он влился в этот состав. И, наконец, ловец — Гарри Поттер!! Самый молодой участник хогвартских квиддичных турниров за последние сто лет! — трибуны заходились в крике.

Гарри лихо взлетел и выполнил закрученный финт на радость болельщикам. Поднявшись, он огляделся. Перед глазами промелькнула преподавательская трибуна. Заметив кислую физиономию Амбридж, Поттер весело усмехнулся, наверняка ей не понравились дифирамбы Ли в его честь. Ну, ничего, он их полностью отработает.

Ли быстро представил команду оппонентов и перешел к главному.

— Матч вот-вот начнется! Капитаны жмут руки.. Поосторожней, Уорингтон, это все таки девушка! Итак. Мадам Трюк выпускает мячи.. Игра начинается!!

Поттер внимательно осматривал стадион в поисках знакомой золотой вспышки. Снитч улетел куда-то еще до стартового свистка и появляться пока не спешил.

Обстановка начала накаляться в первые же минуты. Слизеринцы, как всегда, предпочитали жесткую игру, всячески пытаясь вывести противников из игры. Поттеру самому приходилось несколько раз уворачиваться от бладжеров, не говоря о других членах команды.

Гриффиндорцам приходилось несладко — в большинстве своем они летали на Нимбусах-2000 и Чистометах, в то время как у троих из Слизерина, включая Малфоя, были Молнии, а у остальных — Нимбусы-2001.

Тем не менее, ребята держались достойно, особенно Рон. Не обращая никакого внимания на издевательские песни слизеринских трибун, он хладнокровно, или скорее отрешенно парировал почти все удары, пропустив лишь один, когда вместе с квоффлом в него полетело сразу два бладжера. Тут оставалось выбирать — либо отразить мяч и благополучно упасть на песочек у шестов, либо пожертвовать десятью очками. Он выбрал второе под улюлюканье трибун змей. А потом отразил массированную атаку слизеринцев под аплодисменты сразу трех факультетов.

Гарри некоторое время удивленно вглядывался в Рыжика, не совсем понимая его состояние, но вскоре понял и едва не рассмеялся. Тот использовал простой вид упражнения, который осваивал еще на площади Гриммо. Уизли попросту заглушил все эмоции, будто накрыв их толстым одеялом. Элементарный трюк, но какой результат. Гарри усмехнулся, но тут на дальнем конце поля мелькнула золотая вспышка, и он рванул туда.

— Ох, Гарри, похоже, заметил снитч, да, он явно видит его! — орал в микрофон Ли, — Малфой следует за ним, отставая всего на несколько футов!

Золотой шарик несся с гигантской скоростью, то и дело петляя. Только благодаря этому Поттер несколько выигрывал с каждой секундой. Приблизившись вплотную, он вытянул было руку, но тут рядом просвистел бладжер, и Гарри пришлось сойти с траектории, потеряв скорость. Малфой не растерялся и вырвался вперед.

— О, нет, Малфой впереди, он почти ловит снитч, но тот внезапно устремляется резко вниз! Малфою приходится разворачиваться, и он теряет время! Поттер падает в отвесное пике, вот это полет!

В ушах свистел ветер, нет, он почти выл. Гарри все приближался к заветному мячику, но было видно, что еще чуть-чуть, и он врежется в землю. Слева в нескольких метрах проносилась стена башни стадиона.

Снитч долетел почти до самой травы и, круто повернув, полетел к башне, явно собираясь потом взлететь вверх. Гарри выругался. Если снитч поднимется там, то точно угодит прямо к Малфою, а, значит, единственный способ не допустить этого — успеть перехватить. А потом.. что будет, то будет.

Поттер немного сместился для удобства и повернул метлу в сторону башни под острым углом, двигаясь наперерез мячу. Тот, как Гарри и думал, полетел наверх. Поттер вытянул руку, едва удерживая метлу в стабильном полете, та от перенапряжения чуть ли не скрипела. До башни оставалось совсем немного, как, впрочем, и до земли, но Гарри еще надеялся успеть вывернуть Молнию в сторону.

И тут произошло сразу несколько событий. Во-первых, Гарри оторвал руку от метлы и протянул ее к мячику, во-вторых откуда-то сбоку вынырнул бладжер, поворачивая именно в его сторону. В-третьих, Малфой, похоже, отчаялся сделать тут хоть что-то и изменил курс, все же надеясь, что Гарри не успеет поймать снитч, который в последний момент немного вильнул.

Поттер успел схватить его за крылышко и дернуть на себя. Мяч лег в ладонь, а в следующий момент его буквально сорвало с метлы, и он на огромной скорости врезался в башню, выбив деревянные, внутреннюю и наружную, стены под углом, сильно ударился об землю, попахав затылком несколько метров. Единственное, что он успел — это ощутить опасность и направить все потоки магии, до которых удалось дотянуться, на защиту тела.

Мир вспыхнул болью, он не успел отключить нервные рецепторы, два мощных удара, треск дерева, еще один удар, и его тащит остаточная инерция по земле. Что странно, он не потерял сознания, так и лежа в вырытой борозде, судорожно царапая грунт ногтями и хрипло дыша. Черт, наверное, он должен был умереть сразу, чем хрипеть здесь, не в силах даже кричать.

Кое-как собравшись, он попытался оценить свое состояние. Конечности сломаны в нескольких местах, жизненно важные органы не повреждены только благодаря потокам, чье течение он успел усилить еще до первого удара. Из последних сил Гарри расширил до предела потоки магии и сконцентрировал их на самых опасных участках — ко всему прочему он, похоже сильно повредил позвоночник и переломал почти все ребра, чудом не проткнувшие печень или легкие.

Боль притупилась и начала потихоньку исчезать. Поттер, не разбираясь, использовал почти все резервы, которые мог использовать и при этом не взорваться от переизбытка магической энергии. Он почувствовал, как начинает восстанавливаться позвоночник и ребра. Один из ручейков чистейшей магии скользнул к голове и купировал трещину в черепе, прекратив сильный звон в мозгу. Убрав все, непосредственно грозящее его жизни, он переключился на кости таза. К сожалению, закончить он не смог. Используя магию на полную катушку и ничем не ограничиваясь, Поттер невольно сместил несколько нитей в голове, до этого поддерживающих его в сознании, и то не преминуло возможностью взять паузу.

Изумрудное сияние, окружающее парня, мигнуло и пропало за секунду до того, как из-за угла стадиона показались первые люди, на всех порах спешащие к нему.

* * *

Очнулся Поттер, как и следовало ожидать, в больничной палате. Конечности саднили и доставляли сильное неудобство. И все. То, что он успел залечить после падения, находилось в полном порядке. Гарри закрыл глаза. Ах, вот оно что! Нити магической энергии были совсем тусклые и частично смещены. Он использовал почти весь резерв. Нужно его как можно скорее восстанавливать. Жаль, что нельзя сделать это здесь. Окутывающее изумрудное, красное и черное сияние, висящее вокруг него, наверняка заинтересует любого, кто это увидит, а отвечать на скользкие вопросы не хотелось. Он и так засветился с таким быстрым восстановлением.

Его раздумья прервали все приближающиеся возгласы чего-то разговора. Дверь больничного крыла хлопнула.

— Альбус, я совершенно ничего не понимаю! — восклицала мадам Помфри, — нет, я, конечно, рада, что мальчик жив, но после такого удара он должен был умереть! Ему даже инвалидное кресло не светило! Такие удары! А у Гарри только сломанные кости! Я совершенно ничего не понимаю!

— И все-таки, Поппи, скажи, каково его точно состояние, — спокойно прервал ее Дамблдор, хотя Гарри даже через ширму, заграждающую кровать, почувствовал его волнение.

— Ни один из органов не задет. Ребра, позвоночник, череп — будто никакого падения и не было вовсе. Был немного поврежден таз, но он полностью восстановился, пока мы несли его сюда. Сам! Как такое возможно, Альбус?! — опять сорвалась мадам Помфри.

— Я знаю не больше тебя, Поппи, — устало сказал Дамблдор, — нужно разбираться. Что-то еще ты можешь добавить?

— С конечностями хуже, — проговорила, успокаиваясь, мадам Помфри, — они переломаны в нескольких местах, но это я поправлю еще до вечера. И почему-то магическое истощение средней степени.

— Хорошо, — заключил Дамблдор, — на этом пока остановимся. Мне нужно еще разобраться с Амбридж.. Эх, в последний раз меня так выводили из себя лет тридцать назад если не больше..

Гарри невольно хихикнул и закашлялся. Шторка сразу же отъехала в сторону.

— Гарри!

— Мистер Поттер!

— Кха-кх, здравствуйте, профессор, мадам Помфри, — прокашлялся Гарри.

— Мистер Поттер, как вы себя чувствуете? — поинтересовалась мадам Помфри, водя палочкой вдоль его тела.

— Хорошо, вот только руки и ноги побаливают.

— Это скоро пройдет. Заживляющий бальзам быстро срастит все переломы, — сообщила мадам Помфри.

— Ну, отлично.

— Ммм, Поппи, ты не могла бы выйти всего на пару минут? Мне хочется поговорить с мистером Поттером. Тем более, — Дамблдор красноречиво показал на дверь, откуда уже слышались приглушенные разговоры, — там собралась целая толпа.

— Хорошо, Альбус, — целительница встала и скрылась за дверью. Гарри слышал, как она рычит на посетителей.

— Профессор, — он обратился к Дамблдору, — боюсь, я ничего нового не могу сказать вам. После удара я сразу отключился.

Дамблдор молча кивнул. А потом вдруг медленно произнес.

— Помнишь, три года назад, когда василиск нападал на студентов, я спросил тебя, не хочешь ли ты что-нибудь сказать мне? Тогда ты ответил «Нет». Сейчас я вновь задаю тебе этот вопрос.

Гарри с минуту внимательно вглядывался в пронзительные синие глаза старика. Потом разлепил пересохшие губы и проговорил:

— К сожалению, ответ пока тот же, профессор. По крайней мере, пока.

— То есть ты просто не готов к этому? — мягко спросил директор.

— Как и вы, профессор, не так ли? — Гарри невесело усмехнулся.

Некоторое время они пристально смотрели друг на друга.

— Я полностью доверюсь вам только тогда, когда вы полностью доверитесь мне, — твердо произнес Гарри.

Дамблдор продолжал сохранять молчание, будто о чем-то размышляя. Потом он неожиданно улыбнулся.

— Хорошо, Гарри. Но, надеюсь, ты дашь мне немного времени?

— Разумеется, сэр.

И Дамблдор покинул помещение, а на его лице играла едва заметная улыбка.

На занятия Поттера отпустили только через неделю, несмотря на все его протесты. Отойдя от шока, вызванного невероятно быстрой регенерацией Гарри, мадам Помфри прямо таки загорелась идеей изучить того на предмет отклонений, которые могли бы вызвать такой результат. Гарри мог только радоваться, что за эти семь дней она не растащила его по частям и не замариновала в колбочках для исследований. Хотя, последнее скорее прерогатива Снейпа.

Пока же Золотой Мальчик весьма насыщенно препроводил время в больничном крыле, по школе ползли самые разные и невероятные слухи. Падение Поттера видела вся школа, кроме, разве что, Филча с его миссис Норрис. Поэтому шепотки касались лишь его нынешнего положения. То, что преподаватели уклонялись от вопросов о Гарри или просто игнорировали их, лишь подогрело любопытство публики. Как и то, что в больничное крыло студентов хоть и пускали, но до дальней, огороженной ширмой койки никто добраться не смог из-за все той же штатной целительницы.

Но, несмотря на совершенно буйную фантазию студентов, никто и предположить не мог, что Поттер оклемается всего за несколько дней, а не пойдет обживать местечко на кладбище или, как минимум, койку в Мунго. Поэтому, когда Гарри, только отпущенный несколько разочарованной мадам Помфри, вошел в Большой Зал, где в тот момент завтракали студенты, в помещении повисла тишина.

Длилась она, правда, недолго, так как почти сразу на ноги вскочило несколько гриффиндорцев и подбежало к нему. Первой на шею бросилась Гермиона, потом деловито протянул руку Рон и еще несколько человек. Подошли члены команды, поздравляя с выздоровлением. Весь Гриффиндор был рад видеть своего лидера.

Стоя в окружении восторженных друзей, Гарри обвел взглядом и остальную аудиторию. Дамблдор улыбался, Макгонагал смотрела гордо и с небольшой долей волнения за своего подопечного. Снейп как сидел с каменным лицом, так и продолжил. Посмотрев на скривившуюся физиономию Амбридж, Гарри весело усмехнулся и сразу отвернулся от чиновницы.

Смотри, «жаба».

Не обращая внимания на критику и ту грязь, ссыпавшуюся на него из газет и журналов, Поттер всегда оставался самим собой, вежливым, улыбчивым и веселым подростком. Большая часть тех людей, окружавшая его здесь, поначалу относилась к нему с недоверием. Но вскоре все прояснилось. Поттер все тот же, и не сумасшедший и не психованный. А просто студент. И многие впервые всерьез задумались над его словами, сказанными, казалось, так давно. Словами, что опасности не за горами. Тот же Симус Финиган, выдвинувший еще в первый день свой «квотум недоверия» Поттеру, давно уже пожалел об этом. И давно извинился.

Скользнув взглядом дальше по залу, Поттер увидел презрительные маски зеленого факультета, сквозь которые отчетливо просвечивало удивление, и не малое. С недоумением Гарри увидел пустовавшее место Драко Малфоя. Хорек после приезда в Хогвартс ни разу не задевал ни его, ни Рона с Гермионой, предпочитая игнорировать их или равнодушно смотреть, как его прошлую «работу» выполняют Нотт или Забини. Иногда Гарри замечал на себе задумчивый взгляд слизеринского принца, но когда поворачивался к нему, тот уже отводил глаза. Странное равнодушие Малфоя ко всем окружающим, вернее даже легкое презрение, всерьез начинало беспокоить Гарри. Поттер уже жалел, что ему никак не удается выучить легилименцию, чтобы проверить свои подозрения.

— Ну, как ты, Гарри? — отвлек его от раздумий Рон. Они уже сидели за столом, и Гарри чисто на автомате накладывал себе пищу.

— В полном порядке, — хмыкнул Гарри.

— Что-то использовал для защиты, а? — заговорщически прошептал ему на ухо Рыжик. Гарри усмехнулся.

— В точку.

— Так вот почему мадам Помфри ходила с совершенно неописуемым лицом, — негромко сказала Гермиона, — то-то она, наверное, изумлялась твоим восстановлением. Хотя, Гарри, — она нагнулась к парню, — ты уверен, что мы сможем выпутаться из подозрений? Твое выздоровление, нет сама жизнь для всех — какое-то необъяснимое чудо. Уж Дамблдор точно что-то заподозрил.

— Да, он приходил ко мне в палату, — ответ Поттер, — мы немного побеседовали. Вернее, обменялись парой фраз.

— И? — протянул Рон.

— Я сказал, что доверюсь ему только тогда, когда он сам доверится мне.

Рон почесал затылок. Гермиона нахмурилась.

— Ну, ты выдал, конечно, — произнес Рон, — и что он ответил?

— Улыбнулся и сказал, что ему нужно время, — Гарри развел руками.

— Чему это он мог улыбаться? — удивилась Гермиона.

— Откуда я знаю-то? Дамблдор тебе не первокурсница из Хаффлпаффа. Его действия, жесты и даже улыбки понять и просчитать невозможно даже опытным людям. Но, что-то мне подсказывает, что с директором проблем не будет.

— Интуиция? — усмехнулся Рон, толкнув друга локтем. После нескольких недель занятий это слово для троицы имело большее значение, чем раньше.

— Да, скорей всего, именно она, — улыбнулся Поттер.

— Кстати, — вдруг воскликнула Гермиона, смотря куда-то в сторону дверей Большого Зала, — похоже, тут кое-кто еще хочет тебя поздравить.

Гарри не успел обернуться, как его зажало в стальных объятьях огромного человека.

— Привет, Хагрид, — прохрипел Поттер, когда тот все-таки отпустил Гарри, — рад тебя видеть.

— А уж я-то как рад! — громыхнул Хагрид, — жаль, я матч-то я видел, но мне рассказывали. Отлично сыграл, Гарри!

— Спасибо, Хагрид.

— Ты, это, приходи сегодня ко мне, чаек глотнем, с друзьями-то, — пропыхтел лесничий, — побалакаем о том и о сем.

— Конечно, я приду, — хмыкнул Гарри, и Хагрид, подмигнув Поттеру, проследовал к столу преподавателей и занял свое место за ним.

* * *

В ноябре у Гарри появились новые препятствия и проблемы. Большую их часть вызывало двое людей, пребывавших ныне в замке — Амбридж и Филч, видимо, нашедший в первой родственную душу. После первого квиддичного матча, когда больше половины школы были действительно рады видеть Гарри здоровым и явно не считали его сумасшедшим, как упорно сообщал Пророк под редакцией Министерства, «жаба» будто с цепи сорвалась.

Каким-то образом она научилась обнаруживать отсутствие студентов в кроватях. Так, однажды, ребята чуть не попались, и лишь мантия-невидимка уберегла их. Соответственно, от ночных тренировок пришлось отказаться, что никого не радовало, скорее даже злило.

После неожиданного побега известных Пожирателей из Азкабана, который сильно, но ненадолго обескуражил Фаджа, вышло сразу несколько постановлений инспекторши, связанных с учебой. Та потихоньку отрывала от пирога под названием «Хогвартс» все больший и больший кусок. Амбридж запретила беседовать с профессорами на уроках на посторонние темы, а также ужесточила правила поведения в школе. Так, к примеру, за отсутствие после отбоя в гостиных следовало немедленное исключение, а не штраф с наказанием, как раньше. Этим «жаба» обратила против себя почти всех студентов, особенно старшеклассников, которые частенько бегали на свидания под покровом ночи.

Произошли изменения и в самом учебном процессе того же ЗОТИ. Если до этого Гарри, заранее вызубривший учебник, мог просто заниматься своими делами — главное, не лезть на рожон — то теперь Амбридж будто специально толкала его, да и не только его, на открытую агрессию. Теперь вместо самостоятельного чтения ученики записывали за ней лекции, по своей глупости могущие поспорить с тем, что некогда давал на запись незабвенный Златопуст Локонс. Темы были самыми разными — от пропаганды Министерства до принижения волшебных рас. Особенно «жаба» смаковала тему оборотней, частенько усмехаясь прямо в лицо Гарри. Она знала о Люпине. И теперь специально смешивала его с грязью, пару раз намекая именно на него. После побега Пожирателей, который в Министерстве связывали с Сириусом Блеком, Амбридж неплохо прошлась и по нему, отметив, что таких отвратительных магов и за людей считать нельзя.

Амбридж даже не догадывалась, что от неминуемой смерти ее спасло только отличное умение Поттера контролировать себя. Но ярость на чиновницу не прошла. Она остыла и покрылась льдом, давая возможность подумать — и отомстить. Прежний план — подождать до лета — был признан нецелесообразным, «жаба» слишком сильно ему мешала.

Новый план Трио составило за несколько дней. Главной задачей являлось убрать Амбридж из Хогвартса. Как? Дискредитировав в глазах общественности? Хороший вариант. Гарри долго думал на эту тему, считая возможным просто как-нибудь подставить «жабу», но тут сама судьба оказала ему ценную услугу. За пару дней до этого Амбридж наказала Ли Джордана за балаган на уроке. Позже Гарри столкнулся с ним, когда он выходил из ее кабинета после наказания.

— Ну, чем Амбридж заставила тебя заниматься? — поинтересовался Гарри, идя рядом. Они оба возвращались в гостиную.

— Строчки писал, — непривычно хмуро ответил Ли, — пару часов.

Гарри скосил на него глаза.

— Тогда почему у тебя рука кровоточит? — он недоуменно приподнял брови.

Ли выругался и спрятал руку.

— Поздно уже. Покажи, — командным тоном сказал Гарри. Джордан неохотно протянул правую руку. Гарри посмотрел на ладонь.

«Я не должен перечить профессорам» — надпись была будто оттиснута на руке изнутри.

— Она что, вырезала э-т-о тебе на коже, — Гарри захотелось вернуться и оторвать «жабе» голову прямо сейчас без оглядки на закон и мораль.

Ли покачал головой.

— Нет, она дала мне перо, велела писать строчки. А вот чернилами, похоже, была моя кровь.

До Гарри стало примерно доходить.

— То есть, ты писал, а на руке появлялись слова?

— Ага, черт болит, зараза, — выругался Джордан.

— Так, ладно, — Гарри чему-то улыбнулся, — дай-ка опять свою руку, — он немного усилил поток в правой руке с палочкой, — Ресолиум!

— Ничего себе! — Ли осмотрел ладонь, — ни следа!

— Можешь не благодарить, — хмыкнул Гарри, — а теперь извини, мне пора, — и он спешно скрылся за одним из гобеленов, прикрывающих потайную лестницу.

* * *

— Ты уверен, Гарри? — Гермиона внимательно посмотрела на парня, — это довольно серьезно!

— Да? — Поттер ухмыльнулся, — а рисковать жизнью, срывая природные барьеры, не серьезно? А изучать боевые заклинания? Помнишь, что тогда осталось от того холма, а? Кентавры потом как угорелые носились, не понимая, что это за воронка на его месте? Разве это уже не серьезно?

— Эм, — сказать было явно нечего.

— Хорошо, — Гарри хлопнул по столешнице рукой, — тогда решено.

Он снова взглянул на девушку.

— Не волнуйся, Гермиона, — утешающе сказал он, — мы сами выйдем на сцену только тогда, когда будем полностью готовы, не раньше.

* * *

— Здравствуйте, учащиеся.

— Здравствуйте, профессор Амбридж, — хотя, более вероятно было то, что «учащиеся» желали чиновнице именно обратного.

— Хорошо, — Амбридж приторно улыбнулась, — сдайте, пожалуйста, ваши домашние рефераты по теме «Недопустимость проживания оборотней в магическом сообществе».

Поглядев появившуюся стопку у себя на столе, она нахмурилась. Правда, практически сразу ее лицо расплылось в отвратительной гримасе, видимо, призванной показывать удовлетворение, и она вкрадчиво спросила:

— Мистер Поттер, а где ваш реферат?

— Я не сделал его, профессор Амбридж, — спокойно произнес Гарри, постукивая кончиком черного вороньего пера по парте.

— Почему же, мистер Поттер? — снова нахмурилась Амбридж, по всей вероятности не понимая, почему тот не проявляет признаков беспокойства.

— Я не был согласен с вашей прошлой лекцией и считаю вашу теорию о темных созданиях совершенно.. бредовой, — медленно произнес Поттер и продолжил, пользуясь шоком на жабьем лице Амбридж:

— Это правда, что оборотни сыграли очень печальную роль для магов, достаточно вспомнить первую войну с Вольдемортом, — он наслаждался ужасом в глазах «жабы» при звуке этого имени, — но именно маги были и остаются виноватыми в таком положении вещей. Вернее, в этом виноваты такие, с позволения сказать, маги, как вы, профессор, — Гарри не удержал презрения в своем голосе. Он продолжал говорить, подпирая подбородок рукой и пристально смотря на Амбридж, будто гипнотизируя ее.

— Дискриминированные и не могущие найти работу, чтобы оплатить хотя бы аконитовое зелье, они вынуждены были присоединяться к тому, кто обещал им свободу и равные права. В данном случае, это Вольдеморт. Особенно, желание оборотней присоединиться к Вольдеморту было обусловлено множественными рейдами авроров и вырезанием их мирных общин. По наводке таких чиновников, как вы, профессор. Это довольно известный факт, несмотря на то, что его так усердно пытались замять, — Гарри осклабился, — похожая ситуация была не только у оборотней, но и у советов вамп..

— Довольно! — тонко взвизгнула Амбридж, тяжело дыша, — достаточно, Поттер! Минус пятьдесят очков с Гриффиндора и неделя отработок! Не знаю, где вы нахватались этой чуши, но очень вам советую не распространять ваши гнусные мысли дальше вашей головы, иначе вас просто выгонят отсюда!

— Как скажете, профессор Амбридж, — совершенно спокойно сказал Поттер.

— Вон из класса! — у жабы сдали последние нервы, — идите к декану. Сообщите, что вас выгнали с занятий за клевету и вранье!

Гарри громко фыркнул, рывком поднялся с места и, чеканя шаг, гордо вышел из аудитории, оставляя за собой нервно и тяжело дышащую Амбридж и остолбеневших учеников. Никто из них не заметил, как Рон и Гермиона быстро переглянулись и едва заметно кивнули друг другу.

* * *

Руфус Скримджер, Глава Аврориата Министерства Магии Британии, возвращался к себе в офис, намереваясь забрать вещи и наконец-то отправиться домой после трудного и загруженного рабочего дня. Большая часть сотрудников уже отсутствовала, кабинеты заперты, коридоры пустынны. Лишь секретарь, обязанный заканчивать работу не раньше начальника, приподнялся и кивнул вошедшему в приемную магу.

— Мистер Скримджер, вам послание, — сообщил он, протягивая конверт, — проверено по всем правилам. Заклинание только одно — текст проявится только перед вами.

Скримджер с интересом покрутил послание. Хороший плотный пергамент, подписанный всего несколькими словами: «Мистеру Руфусу Скримджеру. Лично в руки». Заинтригованный, он надорвал конверт и достал сложенный пополам листок бумаги, по которому плыли чернильные разводы. Однако, как только он вгляделся в листок, чернила собрались вместе, образуя текст небольшого размера.

Проглядев его несколько раз, Скримджер недоуменно покачал головой и повернулся к секретарю.

— Еще что-нибудь было для меня? — поинтересовался он.

— Да, сэр, — кивнул тот, — небольшая коробка. Заколдована теми же чарами.

— Так, хорошо, — взяв небольшую по размеру картонную коробку, Скримджер вошел к себе в кабинет. Поставив ношу на стол, он вскрыл крышку заклинанием, держась на всякий случай подальше от нее. Когда ничего не произошло, Глава авроров осторожно заглянул внутрь.

Все оказалось верно. На дне было закреплено несколько флаконов с мутноватой светящейся жидкостью. Скримджер достал один из них. Без сомнения, это были чьи-то воспоминания.

..Через полчаса Скримджер вышел из кабинета. На его лице играла довольная, как у предвкушающего вкусный обед льва, улыбка.

— Сэр? — приподнялся секретарь.

— На сегодня хватит, Боэл, — произнес Скримджер, — завтра с утра пригласите ко мне, пожалуйста, мистера Киркса из Отдела Тайн.

— Да, сэр.

— Вот и замечательно, Боэл, это просто замечательно.

* * *

Поттер с нетерпением ожидал развязки истории, которую он начал. План был довольно прост. Еще во время встречи с Ли Гарри догадался, что перо, пишущее кровью, далеко не светлый артефакт. Его догадки подтвердила Гермиона. Артефакт так и назывался — «Кровавое перо», и был запрещен к использованию всем, кроме особо уполномоченных авроров. И тем более, был запрещен к использованию на детях.

Прежние задумки по подставе «жабы» теперь были ни к чему, когда появилась возможность обвинить инспекторшу вполне легально. Оставался лишь один вопрос — к кому обратиться для этого.

Гермиона специально переворошила газетный архив Хогвартса за последние годы, чтобы хоть немного разобраться в политической ситуации в стране.

— Вот кто нам подойдет! — она ткнула в фотографию в газете пятилетней давности, — тогда проходили выборы Министра Магии. Он выдвигал свою кандидатуру в этот пост, но проиграл Фаджу. Судя по его интервью, он терпеть не может нынешнего Министра и при этом до сих пор является Главой Аврориата.

— Кроме того, — девушка вытянула совсем недавнюю газету, — в конце этого года состоятся выборы нового Министра, и он опять подал заявку.

— Довольно амбициозный человек, — хмыкнул Гарри, рассматривая немолодое лицо человека, чем-то смахивающего на старого льва, — и наверняка захочет прижать хвост сопернику. Отлично, за работу.

Навязавшись на отработки к Амбридж, он прошел ту же «терапию», что и другие студенты перед ним. Позже наказание получил и Рон, специально опоздавший на урок. Их воспоминания вкупе с позаимствованными у Ли Джордана и еще нескольких гриффиндорцев и были отправлены Скримджеру вместе с анонимным письмом.

..Развязка наступила через несколько дней после этого. Во время завтрака в зал зашло несколько человек в аврорских мантиях во главе с Кингсли Шеклболтом и направились прямиком к преподавательскому столу.

Дамблдор приподнялся с места:

— Мистер Шеклболт, чем мы обязаны вашему визиту? — с улыбкой спросил он, хотя Гарри точно видел по его лицу, что причина появления авроров ему была уже известна.

— У меня ордер на арест одного из ваших преподавателей, профессор Дамблдор, — тягуче произнес Кингсли, — прошу не мешать мне делать мою работу.

— Разумеется, мистер Шеклболт, — кивнул Дамблдор, искусно разыгрывая удивление.

Кингсли прошелся вдоль стола и остановился напротив Амбридж.

— Вы — профессор Долорес Амбридж? — уточнил он и, дождавшись ошеломленного кивка, продолжил, — вы арестованы по обвинению в незаконном хранении и использовании запрещенного темномагического артефакта и пытках несовершеннолетних.

— Что-о? — взвизгнула Амбридж вскакивая с места, — да как вы смеете? Уверяю, за такие обвинения вам дорого придется заплатить.

— Боюсь, платить придется все-таки вам, — невозмутимо ответил Кингсли, — за нарушение закона. У нас имеются неопровержимые улики, доказывающие вашу вину. Вот ордер, — он достал и развернул соответствующую бумагу, показывая текст и печать Амбридж, — а теперь прошу проследовать за мной.

— Мне требуется побеседовать с Министром! — выкрикнула Амбридж, — это совершенный беспредел!

— Боюсь, у вас нет такого права, — покачал головой аврор, — разве что, он выступит в качестве адвоката на вашем суде. Пройдемте, Амбридж, или мы применим силу.

Двое авроров, повинуясь кивку Кингсли, подхватили инспекторшу под руки и практически выволокли из зала, не обращая внимания на ее возмущенные возгласы и под аплодисменты большей части присутствующих.

* * *

А на следующий день заголовки газет украсились шокирующими заголовками. Шокирующими даже для Поттера и его друзей. Во время допроса авроры влили в Амбридж сыворотку правды и выяснили множество незаконных махинаций бывшей преподавательницы ЗОТИ, проведенных совместно с Фаджем. В том числе и о том, что именно она отправила дементоров на встречу с Гарри Поттером. Разумеется, Скримджер не растерялся и все данные с доказательствами предоставил прессе уже под вечер того же дня. Все случилось так быстро, что Фадж даже не успел вмешаться. А после уже ему пришлось отбиваться от множества обвинений в его сторону.

Скандал разгорелся со скоростью выпущенной космической ракеты. Спешно организованное расследование выявило множество случаев превышения полномочий, злоупотребления властью со стороны Фаджа и его чиновников. В результате, уже к концу текущей недели Фадж был вынужден подать в отставку. И ему еще крупно повезло. Большинство его подручных попадало под суд, в том числе и Амбридж. К сожалению, Малфой опять смог выпутаться.

А вместо Фаджа, как и предполагалось, место и.о. Министра до выборов занял весьма довольный проделанной работой Руфус Скримджер.

Более него доволен собой был только Гарри Поттер, особенно после того, как в Пророке было написано официальное опровержение той грязи, что выливалась на него с Дамблдором. Видимо, директор, отсутствующий в школе после ареста преподавателя ЗОТИ несколько дней, смог наладить новые связи в новой верхушке правительства. Возвращение Вольдеморта было официально признано. Страна начала переходить на военное положение. Гарри даже не ожидал, что его невинное желание выбить Амбридж из школы приведет к таким приятным последствиям.

..Но неожиданности на этом не кончились. Впервые после июня заболел шрам. После он лишь иногда неприятно покалывал, Гарри даже не обращал внимания на это. В этот раз молния на лбу будто бы вспыхнула огнем. Едва удержав крик, Гарри забился в судорогах на кровати — а все произошло глубокой ночью перед тем, как вышли газеты со скандальными статьями. Вместе с болью Поттер почувствовал необъяснимую ненависть и злобу. Так продолжалось несколько минут, а потом Гарри удалось закрыть сознание окклюменцией.

Распластавшись на смятом одеяле, он, весь в холодном поту, лихорадочно соображал, что же произошло. То, что этот сеанс боли связан с Вольдемортом, не подлежал сомнению. Эмоции наверняка вызваны им же. Нужно было посоветоваться с друзьями.

..На следующий день после уроков Поттер рассказал обо всем Рону и Гермионе. Они привычно и с комфортом устроились в Тайной Комнате.

— Что думаете? — спросил Гарри после нескольких минут размышлений.

— Вероятно, вы как-то связаны с Реддлом, — произнесла, наконец, Гермиона, — через шрам тебе передаются его сильные эмоции.

— Знаешь, перед тем, как я «отключился» от Вольдеморта, я успел просмотреть что-то вроде видения. Там была темная комната и человек на коленях передо мной, — задумчиво произнес Гарри.

— Так ты еще «видел» его глазами? — удивленно спросил Рон, — ничего себе..

— Ваша связь появилась из-за того, что ты отразил Аваду, хоть и с помощью света Кардахена, — перечисляла Гермиона, — и тебе передалась от него возможность говорить со змеями, ты чувствуешь его эмоции и видишь то же, что и он. Мне все это не нравится.

— Мне тоже, — хмыкнул Гарри, — к слову, насчет шрама.. Когда я еще только начинал разбираться с потоками, то обнаружил странное скопление энергии в нем. Это были те же потоки, только другого цвета. У меня они темно-зеленые, — а те были черными.

— И что это? Часть энергии Вольдеморта?

— Да, я тоже так думаю, — протянул Поттер, — и она связывается с самим Реддлом.

— Ее можно убрать?

Гарри вздохнул.

— Я уже пытался, все бесполезно, как и убрать шрам вообще. Возможно, с помощью сферы мне это и удастся, но я стараюсь не использовать ее, пока полностью не разберусь в ее возможностях.

— А если пока использовать эту связь? — вдруг спросил Рон, — возможно такое, что мы сможем узнавать о его планах?

— Это вряд ли, — хмыкнул Гарри, — погружение в его сознание произошло случайно, в период, когда он ослабляет блок, испытывая сильные эмоции. В остальное время я ничего не чувствую.

— Жаль, — протянул рыжий.

— Мне — ни капли, — отрезал Гарри, — само чувство, что во мне есть частичка Реддла, вызывает сильнейшее отвращение. Я постараюсь избавиться от этого, как только это станет теоретически возможным.

Постепенно семестр подходил к концу, приближались праздники. На это Рождество из школы уезжали многие, в Хогвартсе оставалось от силы человек двадцать, не более. Гарри, Рон и Гермиона собирались отправиться на площадь Гриммо. Гарри с нетерпением ждал встречи с крестным. Приближающееся Рождество вполне могло стать для Гарри первым, проведенным в, так сказать, семейном кругу, и он не собирался терять такую возможность.

«Хогвартс-Экспресс» тронулся с места и начал мерно набирать ход. За окном пронеслась заснеженная платформа, мелькнуло красноватое лицо Хагрида, провожавшего ребят..

Гарри зевнул, потянулся на сиденье и оглядел всех сидящих в купе. Гермиона, расположившаяся напротив него, углубилась в какие-то кайроские исследования, замаскированные под «Прикладную нумерологию», Рон отгородился от всех «Ежедневным Пророком», изредка едко комментируя ту или иную статью. Еще здесь присутствовал Невилл, возившийся у двери с каким-то растением в небольшой кадке, смахивающим на помесь кактуса с росянкой. Джинни, сидевшая рядом с братом, негромко переговаривалась со своей подругой с Равенкло, весьма неординарной девушкой по имени Луна Лавгуд. Луна была тонкой миловидной блондинкой, что наверняка привлекло бы к ней представителей другого пола, если бы не несколько потусторонний взгляд, странные выражения, частенько вырывающиеся из ее уст, и такие же странные украшения, вроде сережек-луковиц. Тем не менее, Гарри признавал, что определенная притягательность у Лавгуд была, однако понимали это далеко не все. Джинни рассказывала, что у Луны частенько крали и уничтожали вещи, причем занимались этим даже старосты. Луна же почему-то не возмущалась, оставаясь по-прежнему невозмутимой и меланхоличной. Это свойство не могло не удивлять. В общем, Гарри, как и остальным, было довольно интересно общество такой уникальной особы.

Поездка прошла на удивление быстро; Гарри как-то даже не заметил, что прошло почти шесть часов. На платформе их встречали чета Уизли и Ремус Люпин. На площадь Гриммо они отправились на машинах, выделенных новым Министерством.

Дом Блеков уже был неплохо подготовлен к грядущему Рождеству. Почти весь первый этаж был наконец-то полностью облагорожен. Исчез барельеф из голов эльфов, часть картин, большой портрет матушки Сириуса был теперь закрыт мощными ставнями с маггловским висячим замком. Также бесследно пропали все погрызенные молью и докси портьеры и шторы, ныне замененные на обычные обои. Лестница, ранее довольно неудобная, была расширена, на ее ступеньки положили ковер.

Сириус был очень доволен всеми этими изменениями, хотя и говорил, что работы по дому еще невпроворот. В кои то веки он не выглядел уставшим и грустным, каким был еще этим летом. Видимо, прибытие гостей вернуло последнему Блеку хорошее настроение.

Через пару дней ребята отправились в Косой переулок покупать рождественские подарки. Несмотря на особый режим, введенный Министерством, народу здесь в преддверье праздника было довольно много. Хотя теперь, кроме посетителей переулка, по широкой улице курсировали боевые тройки авроров, внимательно высматривая среди прохожих наиболее подозрительных личностей, а на стенах домов и витринах кроме рекламы висели фиолетовые плакаты с предупреждениями о бдительности и осторожности.

Поход затянулся на несколько часов — пришлось даже отправлять сообщение на площадь Гриммо, чтобы там не волновались по поводу их задержки.

— Ну, как дела? — поинтересовался Гарри, смотря на выходившего из магазина магических сладостей Рона. Тот был гружен множеством коробок с различными вещами, которые попросили подержать его многочисленные родственники. Благодаря потокам магии, их вес почти не ощущался, однако объем сохранялся неизменным, и держать Рону все в руках было очень неудобно, потому он с такой завистью и покосился на заколдованную сумку Поттера, которую тот небрежно перекинул через плечо.

— Никто не мешал тебе сделать такую же, — сказал Гарри, проследив направление взгляда Рона. Тот что-то невразумительно проворчал.

— Гарри, Рон, вы закончили? — к ним подбежала Гермиона, — скоро уже закрытие, нужно спешить.

— Знаю, — Рон аккуратно расположил коробки под стеной магазина, — сейчас остальные выйдут.

Однако в полной мере его словам было не суждено сбыться, потому что в следующее мгновение соседний с этим магазином дом, продающий дорогой антиквариат, внезапно сложился внутрь, как карточный домик, подняв кучу пыли под аккомпанемент приглушенного взрыва. Гарри остолбенело смотрел на эту картину, ему понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что именно произошло. Тем временем со стороны Дырявого Котла послышались странные хлопки, после которых радостное гудение множества людей превратилось в крики и рыдания.

— Что за..? — нахмурился Рон, но Поттер перебил его, прошипев сквозь зубы:

— А ты как думаешь? Похоже, эта красноглазая змеюка вновь принялась за старое. Идем! Нужно помочь аврорам, — Гарри приподнял капюшон своего зимнего плаща, чтобы скрыть лицо, параллельно наложив заклинание на него. Рон и Гермиона сделали то же самое.

Когда они добрались до места, здесь уже развернулась настоящая баталия. Несколько десятков Пожирателей под предводительством небезызвестной Беллатрикс Лестранж и Ричарда Мальсибера, дуэлирующих без традиционных масок, сцепились с небольшими отрядами авроров, которые судорожно требовали помощи у штаба; один из них хрипло орал это в зеркало связи.

— Мы опоздали, — выдохнул Гарри. Он окинул глазами улицу. Большинство домов и магазинов были разрушены; над некоторыми уже вовсю плясали факелы огня. На самой улице все заволокло дымом, из-за которого видимость была неважной. На месте побоища уже лежало множество тел погибших, среди них было несколько детей.

Поттер почувствовал, как в душе поднимается ярость, и сильнейшим волевым усилием он пытался удержать ее в узде.

«Они посмели напасть сейчас, перед праздниками, убивая направо и налево!» — в голове кипели мысли, — «они никого не жалели! Что ж, их тоже жалеть никто не будет!»

— Вперед, — хрипло скомандовал Гарри, глядя на тело совсем маленького мальчика, явно погибшего от Смертельного проклятья, и пожилую женщину, лежащую рядом, — делайте с ними, что хотите.

И сам рванул вперед. К первому Пожирателю, попавшемуся у него на пути, Гарри даже не применял магию — он просто впечатал свой кулак в грудную клетку Пожиранца так, что того с огромной силой отшвырнуло к стене. Взмахнув рукой с волшебной палочкой, Гарри поставил прозрачный щит, поглотивший сразу три Авады. От этого зрелища Пожиратели, да и авроры явно выпали в осадок: ведь «Аваду Кедавру» невозможно было отбить никаким из магических щитов! Воспользовавшись этой задержкой, в бой вступили Рон и Гермиона. Их черные плащи взметнулись как крылья хищной птицы, и сразу еще четверо темных магов выбыло из битвы. Двое попали под режущее заклинание Рона, которое срезало им правые руки так легко, будто те были из масла. Еще двое схватились за голову, упали на землю и заорали от сильнейшей головной боли — Гермиона попросту активизировала определенные нейроны в мозгу Пожирателей.

Остальные быстро отошли от шока. Авроры, поняв, что незнакомцы на их стороне, восторженно взвыли и с новыми силами кинулись в бой, Пожиратели начали было растеряно отступать и только выкрики и угрозы Лестранж и Мальсибера не дали им обратиться в бегство. Однако такой пиетет не продержался и пяти минут. Взъяренная троица сражалась так, что темные маги порой даже не успевали понять, что именно их вырубило. Когда очередное тело Пожиранца со свистом пересекло по длинной диагонали улицу и со звоном выбило окно магазина квиддича, а очередной залп Авад не просто поглотился щитом, а уже отразился в вольдемортовых прихвостней, убив на месте еще с пяток человек, те обратились в бегство, от ужаса забыв, что могут аппарировать. К сожалению, этого не забыли главари. Лестранж исчезла, почти не пострадав, Мальсибер аппарировал с большим уроном — одно из заклинаний Рона все же задело его, отрубив кисть левой руки.

В результате из более чем пятидесяти нападавших спаслось около десяти — те, кто успел аппарировать до того, как подоспевшие к концу схватки основные силы авроров поставили антиаппарационный щит.

Гарри остановился. Рядом без сознания упал один из Пожирателей, буквально сползший с его кулака. Он огляделся. Схватка уже закончилась. На улице остались лишь они с Роном и Гермионой, да орава подоспевших авроров. Те с явным любопытством рассматривали троицу. Поттер порадовался своей предусмотрительности насчет заколдованных капюшонов, через которые не заглянет даже Грюм с его магическим глазом. Кстати, насчет него.. Через толпу защитников правопорядка как раз целеустремленно пробивалось несколько магов рангом повыше рядовых авроров, и среди них были Грюм и Кингсли.

— Рон, Гермиона, к Гринготтсу, — шепнул Гарри, не имевший ни малейшего желания объясняться со старым параноиком. Боевая горячка спадала так де быстро, как и началась, и его с непривычки стало пошатывать.

Друзья кивнули.

Грюм, целеустремленно ковылявший к этой неизвестной троице, изумленно замер на месте и захлопал глазами, как зеленый курсант — те просто исчезли в темной вспышке. Собравшись с мыслями, он рявкнул:

— Макгринстон, ко мне!

Из ряда выбежал довольно хлипкий для аврора парнишка и вытянулся по стойке «смирно».

— Да, сэр.

— Что это значит, Макгринстон! — рявкнул Грюм, — почему щит не работает?

Макгринстон молча протянул начальству небольшой по размеру агрегат. Над прибором висел четкий полупрозрачный купол. Грюм, зыркнув на прибор, только махнул рукой.

— И как они смогли пройти через барьер? — он озадаченно провел рукой по гриве спутанных волос.

— Не могу знать, сэр! — четко сообщил Макгринстон, видимо, посчитавший, что этот вопрос не был риторическим.

— Ну и не знай дальше, — пробурчал Грюм, хмуро смотря на место побоища, — скажи, чтобы убрали все здесь, этих Пожиранцев в Азкабан, остальных.. эх, гхыра тебе в задницу. Отвык я от этого, совсем отвык.

* * *

— Ну, что, ребята, с боевым крещением, — хмыкнул Гарри, смотря на хмурых друзей, сидевших на противоположной кровати. Поттер поднял бокал с огневиски, стащенным из запасов Сириуса и выпил тот залпом, — хотя, — добавил он, — счет убийствам открыл только я.

И Гарри плеснул себе еще. Рон молча пил свою порцию, смотря куда-то в стены немигающим взглядом. Гермиона от выпивки отказалась, но мешать парням не стала.

Поттера, непривычного к алкоголю, уже немного повело, но все-таки ему было хуже всех. Если тех пятерых еще можно было списать, как случайность, то первого, с пробитой грудью, от одного нерассчитанного удара ставшей куском мяса с торчащими костями, он мог смело записывать на свой счет.

Но даже не это заставило Гарри притронуться к спиртному, а те жертвы, первые жертвы новой, зарождающейся войны, грозящей привести к огромным потерям и жертвам — вот что больше всего давило на Мальчика-Который-Выжил. И он, при всей своей силе не сможет все остановить сразу же, потому что просто не знает, с чего начать. Да, у него была немыслимая сила, для обычных среднестатистических магов, но ведь не имелось никакого опыта. Хотя, нет, Гарри зло ухмыльнулся про себя, теперь определенный опыт все же есть. Теперь.

— Знаешь, — вдруг подал голос Рон, — там была одна девочка, я видел ее, когда мы проходили мимо магазина Малкин. Она с родителями выбирала подарки. Смеялась. Радовалась наступающему празднику. А теперь она мертва. Лежала там же, у магазина, когда мы подбежали.. Черт, как можно поднимать палочку на маленьких детей! — рявкнул он, хватив рукой по прикроватной тумбочке так, что та жалко всхлипнула и едва не развалилась на части.

— Это не люди, а какие-то чудовища, — пробормотала Гермиона, — как тогда хохотала та Лестранж, помните? Фанатичка.

— Раз они чудовища, — произнес Гарри, гипнотизируя пустой бокал, — значит, нужно поступать с ними, как с чудовищами.

— Я не знаю, Гарри, — робко сказала Грейнджер, — я не смогу убивать. Даже таких, как эти..

Поттер внимательно посмотрел на нее.

— Да. Возможно, и не сможешь, — согласился он после короткого раздумья, — однако это не мешает тебе их калечить. Они убивают — ты не дай им это сделать, просто лиши их такой возможности. Ведь для этого не обязательно убивать, не так ли?

Гарри забрался с ногами на свою кровать и откинулся на ее спинку.

— Ну что я тебе рассказываю? — он развел руки, — ты же прекрасно с этим справлялась тогда.

— В смысле? — видимо, Гермиона еще не отошла от шока, — у меня все было, как в тумане.

— Думаешь, тот Пожиратель, у которого внезапно отнялись ноги, сможет теперь ходить? — напомнил ей Гарри, — Не думаю. Вряд ли кто-нибудь, даже сам Вольдеморт, если бы захотел, то не смог бы купировать кайросское заклинание, да еще исполненное в состоянии аффекта. Или вспомни тех троих, что попали под электрический разряд. Вряд ли они теперь смогут нормально функционировать. А уж про Рона с его отрубанием конечностей я и вовсе молчу.

— Я не хотел убивать, — сказал Рон, — все равно не хотел, несмотря ни на что. Зато очень желал причинить им боль, такую, чтобы навсегда запомнили. У меня в арсенале нет таких заковыристых штучек, как у Гермионы, так что это был оптимальный вариант. Новые руки и ноги у них теперь точно не вырастут.

Гарри плеснул ему еще огневиски.

Они сидели, наверное, несколько часов кряду, топя полученные «впечатления» в алкоголе. Никто из взрослых этого так и не заметил; все были заняты нападением и неизвестной тройкой, так что на этот раз совещание длилось до полуночи, когда все остальные уже разошлись по спальням.

* * *

Проснулся Поттер с ужасным похмельем и жутко болевшей головой. На соседней кровати постанывал Рон. Гарри приподнялся. От резкого движения стало еще хуже.

— Кикимер! — прохрипел Гарри.

Рядом возник старый эльф и вопросительно поглядел на Поттера.

— Что желает Гарри Поттер, сэр?

— Ох, черт, голова, — пробормотал Гарри, — Кикимер, можешь принести что-нибудь от похмелья?

Кикимер явно удивился, но постарался это скрыть и кивнул.

— Одну минуту, сэр Гарри.

Отпив из полученного пузырька, Гарри почувствовал себе лучше, после чего сунул зелье приподнявшемуся со своей кровати Рону.

— Сильно же мы напились, а? — хмыкнул Рон, ставя пустой пузырек на тумбочку.

— Да. Я ванную, — сообщил Гарри, — приведу себя в порядок.

Несмотря на все ухищрения, чуткий глаз миссис Уизли за завтраком уловил на лицах парней нездоровый оттенок.

— Гарри, Рон, что с вами? — обеспокоенно спросила она, — вам плохо?

— Нет, все нормально, — вяло отмахнулся Поттер, — просто снились кошмары всю ночь после этого нападения.

— И эти кошмары не давали спать мне, — пробурчал Рон.

К счастью, таким ответом миссис Уизли удовлетворилась.

На столе помимо завтрака лежал свежий выпуск «Пророка». Прочитав заголовок, Гарри просмотрел всю статью. Про них — ни слова. Нападение, жертвы, атака отбита аврорами — вот, в принципе, и все.

«Что ж, тем лучше» — подумалось Гарри, — «хотя и Дамблдор и Вольдеморт о незнакомцах знают».

К сожалению, нападение на Косой переулок не было единственным. Произошло множество стычек по всей стране, как у различных ключевых точек магической инфраструктуры, так и в нескольких магических и полумагических населенных пунктов. Их описание растянулось в Пророке не на один десяток страниц, из-за чего газета вышла в пару раз толще, чем обычно.

Вольдеморт явно не ставил целью провести действительно серьезные атаки, лишь показать свои возможности. Благодаря особому режиму, введенному в стране с приходом Скримджера, новой системе оповещения и патрулям, серьезных жертв удалось избежать, однако общие потери были довольно велики — как среди авроров, так и среди гражданского населения — магов и магглов.

Пока Гарри просматривал газету, из-за двери в столовую, которая вела к главному входу в особняк, раздался приглушенный шум и голоса. Через пару секунд дверь открылась. На пороге стоял Дамблдор, чуть позади него с каменным лицом на сидящих за столом смотрел Северус Снейп.

Поттер удивленно приподнялся, сразу поняв, что директор явно пришел поговорить именно с ним.

— Профессор Дамблдор?

— Гарри, мне нужно серьезно с тобой поговорить, — старик и вправду был серьезен, внимательно рассматривая черноволосого юношу поверх своих очков-половинок.

— Конечно, профессор, — Гарри пожал плечами, стараясь выглядеть в меру удивленным и недоумевающим.

— Профессор Дамблдор, что-то случилось? — встревоженно спросила миссис Уизли, держа в руке сковороду с готовой яичницей.

— Нет-нет, Молли, все в порядке, — покачал головой директор, и снова повернулся к Поттеру, — Гарри, мой мальчик, давай пойдем в библиотеку. Нужно кое-что обсудить.

Гарри кивнул и пошел следом за повернувшимися профессорами. Библиотека Блеков располагалась в противоположном крыле и была довольно большой. Правда, ее содержание было подстать дому, где жило древнее темномагическое семейству. Длинные полки, уставленные многочисленными запылившимися фолиантами по Темным Искусствам, ритуалам, призывам различных тварей и многого другого, терялись где-то в темноте дальней части слабоосвещенного зала с низким потолком и поскрипывающими половицами. В ближней части, у входа находилось что-то вроде читальной зоны — по стенам висело в ряд несколько затейливых светильников, на полу лежал ворсистый ковер, на котором стояло несколько уютных кресел и пара лакированных столиков.

Дамблдор со Снейпом расположились в двух креслах, стоящих рядом друг с другом почти вплотную. Гарри сел напротив. Между ними находился один из столиков.

— Так о чем вы хотели поговорить, сэр? — вежливо спросил Гарри, когда в помещении повисла тишина. Всю дорогу Гарри гадал, что именно понадобилось директору от него, и почему при их разговоре присутствует Снейп. Единственным подходящим поводом могло послужить то, что Дамблдор все-таки догадался, кем была та троица магов, хотя Гарри считал, что это было маловероятно.

— Что ж, Гарри, — Дамблдор вздохнул. Было ясно видно, что предстоящий разговор его не радовал, — помня нашу беседу после того квиддичного матча, я много думал и все же решил кое-что рассказать тебе. Вчерашние нападения также сыграли весомую роль на моем решении, — Дамблдор взял секундную паузу. — Все равно ты бы узнал об этом — рано или поздно.

— Так что же.., — Гарри старался выглядеть сильно взволнованным, хотя прекрасно понимал, что именно престарелый директор хочет ему рассказать.

— Сейчас ты это узнаешь. Но сначала я хотел бы спросить тебя, Гарри, ты когда-нибудь задавался вопросом, почему Вольдеморт пришел в твой дом четырнадцать лет назад?

Гарри помолчал, осторожно подбирая слова.

— Я думал, он пришел убить Поттеров, потому что они были его врагами, — он недоуменно пожал плечами, — хотя я так и не понял, почему тогда он решил убить младенца, который был ему совсем не опасен..

Дамблдор быстро переглянулся со Снейпом.

— Думаю, теперь я могу сказать тебе причину, — произнес директор, — в ту ночь Вольдеморт пришел не за Поттерами — а за тобой.

Гарри постарался выглядеть удивленным.

— За мной? Но зачем ему был нужен младенец?

— Нужен? Нет, ты ему не был нужен. Вольдеморту нужна была твоя смерть. Потому что ты все-таки был для него опасен. Был и сейчас остаешься опасен для него.

— Но почему?! — Гарри почти не притворялся. Ему надоели эти затяжки Дамблдора. Будто он боится все это рассказывать.

— Потому что, Поттер, существует пророчество, — вклинился Снейп, которому, видимо тоже не нравилось, как директор тянет с ответом, — пророчество о тебе и Темном Лорде.

— Да, именно так, мой мальчик, — вздохнул Дамблдор, с укоризной покосившись на Снейпа.

— Пророчество? Это из-за него Вольдеморт напал на нас? Тогда скажите, сэр, что в нем говорится!

Дамблдор молча вынул из кармана какую-то вещицу и достал палочку. После пары быстрых движений палочки, вещица быстро увеличилась в размерах. Гарри сразу узнал ее. Это был Омут Памяти, тот самый, в который он залез год назад и видел суд над приспешниками Вольдеморта.

Еще один взмах палочкой, и над Омутом появилось изображение.. Сибиллы Трелони! Ее лицо было таким же, каким Гарри его видел в конце третьего курса, потусторонним, с расфокусированными зрачками. Голос был тот же.

«Грядет тот, у кого хватит могущества победить Темного Лорда... рожденный теми, кто трижды бросал ему вызов, рожденный на исходе седьмого месяца… и Темный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы… И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не сможет жить спокойно, пока жив другой… тот, у кого достаточно могущества, чтобы победить Темного Лорда, родится на исходе седьмого месяца…»

Изображение профессора прорицания дернулось и втянулось обратно в Омут Памяти.

Гарри замер, уставившись в серебристую гладь воспоминаний Дамблдора, надеясь, что со стороны выглядит шокированным.

Значит, Дамблдор все же решился обо всем рассказать. Возможно, он все-таки решил, что ему можно открыть эту тайну.

— Значит, Вольдеморт узнал о пророчестве, — хрипло начал Поттер, — и решил избавиться от того, кто под него походит, да, сэр?

— Именно так, Гарри, — грустно кивнул Дамблдор, — твои родители трижды до этого уходили целыми от Вольдеморта, ты родился 31 июля, Вольдеморт оставил тебе этот шрам — он отметил тебя, как равного себе..

— И либо я его убью, либо он меня, — закончил Поттер, — профессор, я могу спросить?

Дамблдор внимательно посмотрел на него.

— Конечно, мой мальчик.

— Трелони была в вашем Омуте Памяти, значит, она выдала это пророчество при вас?

— Да, Гарри, ты угадал, — директор почему-то был удивлен, — тогда профессор Трелони проходила собеседование со мной в Кабаньей Голове, это трактир в Хогсмите, — пояснил он, — во время нашей беседы она вдруг изменилась в лице и произнесла эти слова.

— Значит, пророчество слышали только вы, профессор? — Гарри нахмурился, — тогда, как оно дошло до Реддла?

Этот вопрос сильно мучал Поттера с той памятной беседы с Регулусом Блеком. Тот только разводил руками. Сами Поттеры узнали о пророчестве от Дамблдора — это младший брат Сириуса знал, сам Регулус не мог донести Вольдеморту, даже если бы захотел; Джеймс Поттер умел подбирать надежные клятвы о неразглашении.

Дамблдор, казалось, разом постарел лет на десять. Похоже, он не ожидал этого вопроса.

— Тогда, в Кабаньей Голове, нас подслушал один из Пожирателей Смерти. Он успел уйти, однако услышал только первую половину пророчества.

Поттер пристально взглянул на директора, не совсем понимая его поведения. Он явно знал имя этого Пожирателя. Но почему-то очень не хотел, чтобы его знал Гарри.

Но Поттеру на желания Дамблдора было наплевать. Он должен был знать это.

— Кто это был, сэр? — отрывисто спросил он.

Дамблдор ответил не сразу. Он надеялся, что разговор не пойдет по этому руслу, и Гарри больше заинтересуется самим содержанием пророчества, чем этой информацией. Но юноша проигнорировал тот факт, что ему обязательно нужно будет сразиться с Томом, причем совершенно неизвестно, чем это может закончиться.

— Эм, Гарри, мой мальчик, не думаю, что тебе стоит знать это имя, — произнес Дамблдор, — я бы не хотел, чтобы ты предавался мести. На тебе и так висит такой тяжелый крест, как пророчество, и..

— Хватит, Альбус, — вмешался Снейп. Его голос звучал устало. Гарри, сконцентрировавший все свое внимание на Дамблдоре, совсем забыл про профессора зельеварения, — мистер Поттер, тем, кто донес о пророчестве Темному Лорду, был я.

— Хватит, Альбус, — вмешался Снейп. Его голос звучал устало. Гарри, сконцентрировавший все свое внимание на Дамблдоре, совсем забыл про профессора зельеварения, — мистер Поттер, тем, кто донес о пророчестве Темному Лорду, был я.

Повисла тишина.

— Что-о? — почти заорал Гарри. Впервые за долгое время он не мог подобрать слов. Снейп виновен в смерти его родителей и сидит здесь, как ни в чем не бывало?!

— Что это значит?! — Гарри вскочил на ноги и с неприкрытой ненавистью уставился на Снейпа.

— Гарри, прошу, успокойся, — воскликнул Дамблдор, — пожалуйста, дай нам все объяснить тебе.

Поттер прожигал Снейпа взглядом еще пару секунд — тот не смотрел ему в глаза — а потом упал в кресло.

— Говорите. Я слушаю.

Дамблдор грустно вздохнул.

— Понимаешь, Гарри, профессор Снейп..

— Нет, Дамблдор, — Гарри отбросил вежливость, — пусть говорит он.

Снейп вздрогнул и наконец-то поднял взгляд. Гарри увидел в его глазах непередаваемую смесь чувств и внезапно осознал — Снейп действительно сожалеет о случившемся. Это было сразу видно по его лицу, потерявшему свою холодность и надменность. Это было лицо человека, совершившего что-то ужасное, и не знающего, как искупить содеянное. Такой непривычный вид зельевара остудил пыл Поттера.

— Да, Поттер, я действительно донес Темному Лорду о пророчестве, — хрипло начал говорить Снейп, уже не отводя взгляда от темно-зеленых глаз Гарри, — тогда я еще был лоялен ему, хотя и взглядов его не разделял. Меня влекли те возможности, что он предлагал. Я был начинающим ученым, увлекался зельями и Темными Искусствами. Темный Лорд заметил меня и отметил мой талант. Я согласился вступить под его знамена из-за двух причин. Одну я пока не могу вам сказать. Другая заключалась в возможностях, что предлагал Темный Лорд. Неограниченные исследования, лаборатория с редчайшими приборами, уникальные ингридиенты — рай для ученого.

Снейп на секунду замолчал.

— Я рассказал Темному Лорду о пророчестве. Но когда я понял, как он интерпретировал его, я сильно пожалел об этом. Темный Лорд решил, что именно вы, Поттер, и являетесь угрозой для него.

— Почему же вы пожалели об этом? — удивился Гарри, — разве вы не ненавидели Джеймса Поттера?

— Ненавидел, — не стал отрицать Снейп, — но смерти ему не желал. Но вы все же правы, Поттер, жалеть о нем я бы не стал, признаю. Я сожалел потому, что под удар попадала ваша мать, Лили Эванс.

— Что? Мама?

— Видимо, Петунья не говорила вам, мистер Поттер, об этом, — продолжил Снейп, — мы с Лили были, можно сказать, друзьями детства. Именно я первый рассказал ей о магии и о том, что она волшебница, когда нам было лет восемь. Мы были друзьями и в школе. До тех пор, пока однажды сильно не поссорились, и Лили стала встречаться с Поттером, — Снейпу плохо давались эти слова, но он продолжал говорить через силу, — но, разумеется, определенные чувства к ней у меня остались.

— Узнав, что Лили под угрозой, я поспешил к Дамблдору за помощью. Я стал его шпионом, взамен он пообещал помочь Поттерам спастись. К сожалению, мы не ожидали предательства Петтигрю. Дальше вы все уже знаете.

— Вы любили мою мать? — вдруг выдал Гарри, внимательно смотря на Снейпа. Тот расширил глаза, и Гарри понял, что попал в точку.

— Да, Поттер! Я любил ее! — почти выкрикнул Снейп, потеряв последние остатки самообладания, — и виновен в ее смерти! Теперь я делаю все, что могу, чтобы хоть как-то искупить ту ошибку!

Гарри еще какое-то время смотрел на алхимика, а потом вдруг резко встал и рванулся вперед так быстро, что никто не успел среагировать. Послушался хруст, и кресло Снейпа упало на спинку, а сам зельевар скатился с него, держась за сломанный нос.

— Гарри! — воскликнул Дамблдор.

— Ты прощен, Снейп, — не обращая внимания на директора, произнес Гарри и быстро вышел из библиотеки.

* * *

После проведенных акций Вольдеморт снова затаился. Но нужный эффект был достигнут: многие маги начали в спешке покидать страну, в Министерстве снова начались склоки, возмущения и чуть ли не паника. Лишь благодаря Скримджеру в главном государственном аппарате еще оставалось какое-то подобие единства, по крайней мере, в Аврорате, его бывшей вотчине.

Временная передышка сильно тревожила, ведь почти наверняка она означала, что Темный Лорд готовит нечто серьезное. Но что именно, не знал никто из Ордена Феникса или доверенных лиц в Министерстве. Даже Снейп мог только лишь что-то предполагать.

После того знакового разговора отношения Гарри и Снейпом стали носить чисто деловой характер. Они старались по возможности не пересекаться, а уж если это было необходимо, тот разговаривали подчеркнуто вежливо, без оскорблений или язвительности, что поначалу сильно удивляло Сириуса. Но потом и сам Блек привык к этому, начав точно также обращаться к алхимику, если это было необходимо.

Дамблдор, как и прежде, частенько приходил в дом Блеков, чтобы провести очередное собрание, но с Поттером больше не разговаривал; видимо, считал, что Гарри нужно все обдумать и не хотел мешать.

За всеми делами и размышлениями каникулы прошли как-то незаметно. И вот уже подошел день, когда нужно было собираться обратно в Хогвартс. Впервые за многое время Гарри уже не так горел желанием поскорей вернуться в школу. Нет, он по-прежнему любил древний замок, ставший для него первым настоящим домом. Просто здесь, на площади Гриммо, ему было как-то проще. Здесь было все, что ему было нужно — верные друзья, Сириус и Ремус, вся семья Уизли, перебравшаяся сюда из Норы. Он мог спокойно тренироваться, готовясь к грядущим битвам, не отвлекаясь ни на что иное.

— Эй, Гарри, — снизу послышался негодующий возглас Рона, — ты где там застрял? Машины уже ждут!

— Уже иду, — Поттер схватил сумку, вышел из комнаты и спустился по лестнице в прихожую. Все уже собрались и ожидали только его.

— Ну, наконец-то, Гарри, дорогой! — воскликнула миссис Уизли, — все, вам пора уезжать! Удачи в учебе, Рон, Джинни! Фред, Джордж, надеюсь, я больше не получу гневных писем от профессора Макгонагал.

— Да, мам! — хором воскликнули близнецы и хитро переглянулись. На их счастье, миссис Уизли, обнимавшая в этот момент Джинни, не заметила их ухмылки.

— Ну, удачи, ребята! — махнул им на прощание Сириус, вымученно улыбаясь. Его явно не радовала перспектива вновь остаться в этом темном особняке практически одному.

— Пока, Сириус, — кивнул ему Гарри и добавил, понизив голос, — не дрейфь, Бродяга, все будет замечательно.

Несколько приободренный Сириус весело ухмыльнулся.

Ребята в сопровождении Люпина, Подмора и Кингсли — их нынешней охраны — вышли на улицу. Дом Блеков за их спиной медленно сузился и исчез между соседними строениями.

На площади ребят поджидали те же два стареньких автомобиля небольших габаритов, что отвозили их сюда. По внешнему виду судить не стоило, внутри они явно были больше, чем казались снаружи. Гарри, Рон, Гермиона с Люпином отлично поместились в одну машину, остальные — Фред, Джордж и Джинни с Кингсли и Подмором — в другую.

Автомобили тронулись с места и выехали с площади. За окном потянулись типовые для этого района Лондона частные дома. Людей было почему-то маловато для десяти утра — было такое впечатление, что вся улица, по которой они ехали, просто вымерла. Люпин, также отметивший эту странность, несколько напрягся и внимательно рассматривал проносящиеся постройки. Некоторое время ничего не происходило. Поттер уже было расслабился — вскоре они должны были выехать из спального района на автостраду, а там и до вокзала было рукой подать.

Однако метров за сто до шоссе на очередном перекрестке им наперерез выехал большой джип. По счастливой случайности, он едва не зацепил ехавший впереди автомобиль с братьями и сестрой Рона, пронесся немного вперед и с жутким треском врезался в осветительный столб. Попади он прямо в цель, то от маленького фордика «Англия» осталась бы лишь гора железа. А так Подмор, сидевший на месте водителя, успел вывернуть руль, и машина, завизжав покрышками и развернувшись почти на сто восемьдесят градусов, встала, проскользив по инерции еще несколько метров. Люпин тоже дал по газам.

— Вот черт! — выругался он, отворил дверцу и вышел из автомобиля, кинув пассажирам:

— Из машины — ни ногой.

— Вы как? — он подбежал к вылезшим из фордика Кингсли и Подмору, ошарашенно крутившему головой.

— Все нормально, Ремус, спасибо, — отозвался чернокожий мужчина, — только голова немного кружится.

Люпин бросил взгляд на полуразвороченный джип. Осыпавшееся стекло позволило увидеть, что в ней сидел все один мужчина, теперь явно мертвый.

— Как думаешь, что это было? — он вновь повернулся к Кингсли.

— Не знаю, — наконец очухался тот, — но в совпадения я не верю. Черт, ложись!

Но и сам оборотень своим нечеловеческим чутьем определил опасность и упал ничком. Над ним пролетел зеленый луч Авады. Ремус перекатился, прячась за машиной, и вовремя — еще одна вспышка ударила в асфальт, в то место, где он лежал мгновение назад.

Оборотень быстро огляделся и выругался сквозь зубы. Рядом с ним тоже самое сделал Подмор. Их полностью окружили. Около двадцати человек в черных мантиях и масках, рассредоточившись, взяли их в кольцо. Долго Люпин рассматривать их не мог, так как в следующую секунду Пожиратели возобновили атаку. Большая часть из них направилась к ним, как представляющим большую опасность. Остальные занялись другой машиной, где остались Гарри, Рон и Гермиона.

Отбиваясь от заклятий, Ремус успел схватить и сжать в ладони небольшой амулет, висевший у него на шее. Амулет предупреждал об опасности, однако помощь могла и не успеть — Подмор под натиском троих уже упал, корчась под пыточным заклинанием, через пару секунд сдвоенное заклинание отбросило в сторону Кингсли, и тот потерял сознание. Ремус не успел даже вскрикнуть, когда его самого сильно приложило о машину. Окружающий мир покачнулся, но оборотень еще оставался в сознании, ровно до тех пор, пока очередное Круцио не довершило дело.

* * *

— Ремус, Ремус, ты как?

Темнота дрогнула и начала медленно отступать. Оборотень застонал и прикрылся рукой от режущего глаза света.

— Ну, наконец-то! — женский голос облегченно вздохнул.

Люпин некоторое время не двигался, собираясь с силами, а потом со стоном поднялся. Он находился на том же перекрестке, где и произошло нападение. Только картина происшедшего несколько изменилась. На асфальте и придорожных лужайках лежало множество Пожирателей — большая часть в совсем непрезентабельном виде. У ближайшего балахонника, к примеру, напрочь отсутствовала голова, валявшаяся в нескольких метрах от тела, будто срезанная очень острым клинком. В десятке метров, там, где раньше стояла машина, которую он, Люпин, вел, догорал какой-то мусор. Оборотня затошнило. Не сдержавшись, он расстался с завтраком, даже не успев подняться.

Тонкс, приведшая его в сознание, деликатно отвернулась.

— Ты как? — спросила она, когда Люпин кое-как встал на ноги.

— В порядке, — прохрипел тот, — что с остальными?

Девушка помрачнела.

— Фред и Джордж здесь, с ними все хорошо, а вот остальные..

Люпин вздрогнул.

— А Гарри! Что с ним? Рон, Гермиона, Джинни?

Тонкс сокрушенно покачала головой.

— Их тут нет. Когда мы прибыли, то здесь уже все было кончено. Куча трупов, вы оглушенные, как и близнецы. Похоже, остальных похитили. Но вы сделали все, что смогли, — девушка покосилась на обезглавленный труп.

— Нет! — воскликнул Ремус. Оборотня начало трясти. Гарри.. Как? Неужели все пропало?

— Боюсь, мисс Тонкс все-таки права, — сзади раздался усталый старческий голос. Люпин резко обернулся и увидел стоявшего в паре метров Дамблдора, — но, как она сказала, вы сделали все, что могли. Не нужно себя винить. Это скорее моя ошибка, — директор выглядел сильно постаревшим.

— Но, Альбус, — растерянно произнес оборотень, еще раз оглядываясь, — это были не мы! До того, как нас вырубили, Кингсли успел оглушить всего двух, да Подмор еще одного. Остальные — это уже не мы!

— Вот как? — явно удивился Дамблдор.

— Спросите Кингсли или Стерджиса!

— Они еще не пришли в сознание, — покачал головой Дамблдор, — но если это были не вы, то кто? А сколько вообще было нападавших?

— Человек двадцать, может двадцать пять, — протянул Ремус, — не больше. Точно я не считал, не до того было..

— У нас тут девятнадцать жмуриков, Альбус — прохрипел подошедший тем временем Грюм. Его глаз бешено крутился в орбите, да и сам ветеран авроров был сильно не в духе, — еще двое оглушено. Мы их привели в сознание. Они вышли из боя первыми, что было дальше — не помнят, разумеется.

— Что-то еще?

— Да, Альбус, мы хорошенько допросили этих и все об их планах разузнали.

— Так не тяни, Аластор, — поторопил Альбус. Его голос несколько окреп.

— Да. План был прост, как Ступефай. Они заимперили какого-то маггла. Тот сел в автомобиль и тормознул этих, — аврор кивнул на Люпина, — потом они напали всей гурьбой. Целью был, разумеется, Поттер, остальные — по обстоятельствам. Потом они должны были аппарировать к особняку Ноттов, что в десяти милях к северу от Эдинбурга. Я сейчас собираю спецгруппу. Все будет готово через полчаса.

— Это ясно, — кивнул Дамблдор, — но остается вопрос: кто оказал сопротивление Пожирателям, если Ремус утверждает, что это были не они.

— Что? Не они? — Грюм удивленно вздрогнул, — тогда кто?!

— Не знаю, Аластор, совершенно не представляю, — сокрушенно покачал головой Дамблдор.

— Ладно, — Грюм всегда был человеком действия, — мне пора. Доложу вечером.

И ветеран авроров исчез в мутной дымке аппарации. Дамблдор поднял взор к покрытому серыми тучами небу.

-Не понимаю. Совершенно ничего не понимаю.

* * *

Через некоторое время директор Хогвартса, Верховный чародей Визенгамота, лауреат множества мировых премий Альбус Дамблдор сидел в большом, красиво обставленном кабинете Министра Магии. Сам Министр устроился в своем кресле напротив старика.

— Так что там с Поттером? — поинтересовался Скримджер, — есть какие-нибудь новости?

Дамблдор покачал головой.

— Группа, собранная Грюмом, отправилась два часа назад, — сказал он, — от них пока нет вестей. Но если бы с ними что-то случилось, мы бы получили предупреждение.

— Вот черт, — вздохнул Министр, — и вы тоже хороши, Дамблдор. Именно вы отвечали за охрану Поттера, вытребовав такие полномочия у Министерства, и не справились. Вероятно, их выследили, когда они еще ехали из школы, а потом напасть не составило им ни малейшего труда!

— Сейчас не время искать виноватых, — покачал головой Дамблдор, хотя в глубине души признавал правоту Скримджера, — тем более вы упускаете важный факт. Кто-то сильно помешал Пожирателям при атаке. Не исключено, что этот или эти неизвестные личности и забрали с собой подростков, а вовсе не прислужники Вольдеморта.

— К примеру, те, кто порезвился тогда, на Косом переулке? — Скримджер даже не поморщился от произнесенного имени, — но тогда погиб всего один нападавший.

— Как я уже говорил, я совершенно ничего не знаю, у меня просто нет информации, — устало вздохнул Дамблдор, — но, надеюсь, отчет Аластора что-нибудь нам прояснит.

И как раз под эти слова пламя в мирно до этого потрескивающем камине вздыбилось, стало ярко-зеленого цвета, и оттуда появилась кривоватая фигура Грозного Глаза.

— Альбус, Руфус, — аврор устало поздоровался с присутствующими и буквально упал в свободное кресло.

Он помолчал. В кабинете повисла такая тишина, что стал слышен еле уловимый скрип волшебного глаза Грюма, поворачивающегося в разные стороны.

— Мистер Грюм, не тяните, — сказал, наконец, Скримджер.

— Ну, аппарировали мы, значит, к особняку. Там, похоже, был опорный пункт прихвостней Вольдеморта. Штук тридцать Пожирателей и парочка вампиров. Мы их, конечно, уделали, есть потери, пара еще зеленых авроров, — Грозный Глаз нахмурился, — однако, никаких следов Поттера или его друзей. Более того, из одного Пожирателя мы вытянули, что группа, отправленная за ним, так и не вернулась — ни одного человека.

— Получается, Поттер не был похищен, — сделал вывод Министр, — значит, ваша версия, Дамблдор, теперь подходит лучше.

— Я еще не закончил, — вмешался Грюм, — обшарив территорию вокруг особняка, мы наткнулись на два трупа Пожирателей, примерно метров за сто до дома. Позже их опознали пленные, как тех, кто отправлялся за Поттером. По следам мы установили, что те аппарировали с Джинни Уизли — ваш прибор, Альбус, как раз пригодился — потом появилось еще несколько неизвестных, прибор почему-то не считал их ауры. Но вся местность вокруг места убийства была сильно деформирована. Там была еще одна битва, между неизвестными, очень сильная, явно не этими Пожирателями. Судя по показаниям приборов, уровень остаточной магии был настолько велик, что я бы не удивился, узнав, что там сразились Мерлин с Морганой. Исход схватки неизвестен, однако больше ничьих тел обнаружено не было, -Грюм замолчал.

— Хм, — после долгой паузы сказал Дамблдор, — похоже, нам кто-то помогает. Возможно те, кто был тогда на Косом переулке. Это не может быть совпадением. Тогда получается, что эти неизвестные, обладающие большой силой, спасли Гарри, мистера и мисс Уизли, а также мисс Грейнджер и скрылись вместе с ними, предварительно сразившись еще с кем-то у особняка Ноттов. Все так?

— Вы забыли добавить, что мы не можем их отследить по приборам, отслеживающим ауры, таким, как ваш, Альбус, — напомнил Грюм.

— Ах да, точно.

— И что мы можем? — спросил Скримджер.

Дамблдор лишь развел руками.

— Что можем? Продолжать готовиться к войне, Руфус. К сожалению, мы не можем найти Гарри, поэтому в его отношении мы можем только ждать. Ждать и надеяться.

* * *

..Гарри вынырнул из кабины фордика и взмахом палочки далеко отбросил троих ближних балахонников. За ним выбрались Рон и Гермиона. Они едва успели отбежать в сторону, как фордик взлетел вверх, подброшенный Взрывным заклинанием, упал на то же место и загорелся.

— Рон, Гермиона, помогите остальным! — крикнул Поттер, — с этими я разберусь!

И в подтверждение своих слов он наискось махнул левой рукой. Остов догоравшего фордика поднялся и снес сразу четверых Пожирателей. Поттер больше не церемонился с ними, как на Косом переулке. Он понимал, что ни Вольдеморт, ни Дамблдор не должны узнать о его силе — до поры. А если кто-то из нападавших выживет, то хотя бы один из этих двоих о данном факте узнает. Те же статьи из газет, повествовавшие о набегах прихвостней Вольдеморта и их результатах, только укрепляли желание никого в живых не оставлять.

После небольшой битвы на Косом переулке Поттер внезапно понял, что убийство никак на нем не сказалось. Да, конечно, он напился, но скорее, по той же причине, что и Рон — жалел, что не спас людей, что не успел их спасти. Его душа осталась цельной, совершенно такой же, как и раньше, будто бы ничего не произошло. Вот этого Гарри не понимал.

На следующую ночь, после того, как он оправился после огневиски, Гарри заглянул в гости к Регулусу. Он не знал точно, что именно хотел у того спросить. После недолгого разговора младший брат Сириуса хмыкнул и полунасмешливо сказал:

— Да, Поттер, ты силен как двадцать Дамблдоров, а по своей сути всего лишь пятнадцатилетний мальчишка, — тут он посерьезнел, — но если по делу, то могу сказать следующее: не грызи себя. Не жалей врага, не жалей себя. Это война, парень. А на войне люди друг друга убивают.

Он подошел — все-таки реабилитация у него проходила очень быстро — и похлопал Гарри по плечу.

— Иди вперед, Поттер, иди к своей цели. Установи для себя принципы и придерживайся их на своем пути. И ни о чем не жалей. Я не твой отец, Поттер, но, думаю, он, настоящий, не тот, которого знает мой глупый брат, сказал бы тебе то же самое.

Когда несколько приободренный Поттер уже собирался уходить, Регулус вдруг сказал:

— Ах да, Поттер, мне тут жутко скучно. Оставь, что ли мне тот медальон, хоть посмотрю, из-за чего в коме пролежал столько лет.

..Неожиданно сзади раздался девчачий вскрик и рев Рона:

— Джинни!

Поттер добил последнего Пожирателя, отрубив тому заклинанием голову, и резко повернулся. Фред и Джордж лежали без сознания в сторонке, наверняка предусмотрительная Гермиона отлевитировала тех подальше, а Джинни? Где она?

Рон, секундой позже попавший в его поле зрения, с перекошенной от ярости физиономией буквально размазал какого-то темного мага по второму, еще целому фордику ровным кровавым слоем. Больше, похоже, Пожирателей не осталось.

Гарри рванулся к другу.

— Рон, стой! Контролируй себя! — рявкнул Поттер, бросаясь тому на спину и удерживая его, — иначе ты полрайона снесешь!

Вместе с подоспевшей на помощь Гермионой, Поттеру удалось немного утихомирить Уизли.

— Что случилось, Рон? Где Джинни?

— Они забрали ее, — хрипло сказал Рон, пытаясь внять крику Поттера и успокоиться, — двое этих уродов успели аппарировать до того, как я их достал..

— Мы ее спасем, слышишь, Рон? — выкрикнул Гарри, — мы спасем ее, прямо сейчас! Ты, главное, приди в себя!

Гарри, оставив Рона на попечение Гермионы, огляделся. Похоже, Рон не церемонился с прислужниками Реддла, видимо, угроза его семье сильно сказалась. Гарри вспомнилась фраза, оброненная Роном еще задолго до его путешествия в Кайрос. Фраза, что он, Рон, за свою семью готов убить.

Слава Мерлину, Фред и Джордж были невредимы, остальные же.. Из Пожирателей в живых оказалось всего трое. Подойдя к одному из них, Гарри присел на корточки и оглядел его.

— Гермиона, — окликнул он девушкой парой минут позже, — ты можешь вытащить из него воспоминания. Ты же у нас в этом мастер.

Грейнджер подошла вместе с Роном, который смотрел на уцелевшего темного мага с таким презрением, с каким никогда не смотрел даже на Малфоя.

— Энервейт! — приказала Грейнджер. Пожиратель вздрогнул и приподнялся.

— Что-о? Поттер? Как.., — договорить он не успел. Гермиона, не церемонясь влезла ему в сознание и устроила там экспресс-обыск. Через несколько минут, она оторвалась от глаз мага, и тот с хрипом упал на асфальт.

— Кажется, он готов, — Гарри наклонил голову в бок, — ты перестаралась, Гермиона.

— Туда ему и дорога, — выплюнул Рон.

Гарри поднялся и взмахнул палочкой. Авада Кедавра промелькнула в воздухе и тело Пожирателя окончательно успокоилось.

— Ну, что там? — поинтересовался Гарри, повернувшись к девушке.

— После задания они должны были аппарировать к особняку Ноттов, немного севернее Эдинбурга.

— Картинки местности ты извлекла?

— Да, можно отправляться.

Синеватая вспышка озарила окрестности, и троица исчезла, и только через несколько минут на перекрестке раздались первые хлопки аппараций.

Ребята очутились на вершине небольшого холма. В отличие от пасмурного Лондона, здесь наблюдалось синее, без единого облачка, небо. Солнце, недавно поднявшееся с востока, озаряло заснеженные просторы перед ними, поросшие в большинстве своем густым лесом, через который тянулась серебристая лента небольшой реки. На юге виднелся большой город, вероятно, это и был Эдинбург, от того сюда шла широкая автострада, проходившая немного в стороне.

Местность была холмистая. На ближайшем холме Гарри увидел большую усадьбу, окруженную лесом.

— Похоже, это и есть особняк Ноттов. Рон, Гермиона, тех Пожиранцев не видите?

— Так вон они! — вдруг воскликнул Рон, вперив яростный взгляд куда-то вниз. Проследив за этим взглядом, Поттер увидел три фигуры, только что выбредшие на одну из многочисленных прогалин лесного массива.

— Идем!

Пожиратели не замечали погоню до последнего момента. Оказавшись рядом с особняком, они спешили туда, как только могли, ведь их новости о невероятно сильном Поттере и его друзьях наверняка заинтересуют Лорда. Тогда, возможно, он ограничится только дозой Круциатуса и не убьет на месте за провал. Они быстро шли, почти утопая в глубоком снегу и подгоняя девчонку тычками и подзатыльниками. Ну, в особняке ей еще найдется применение, ухмыляясь, думали они.

Однако их надеждам не суждено было сбыться. Эта мысль промелькнула у одного из них в голове, когда его напарника что-то сильно ударило в спину, и тот, с криком пролетев несколько метров, врезался в дерево и затих, сломав все кости, которые только мог. Все, что он успел сделать, это повернуться к нападавшим лицом и увидеть ярко-желтую вспышку света.

— Джинни! — Рон подбежал к сестре и едва успел ее подхватить, та потеряла сознание.

— Дай-ка мне, Рон, — твердо сказала Грейнджер, доставая палочку и водя ею вдоль тела младшей Уизли, — фух, с ней все в порядке, — наконец, сказала она, — более-менее.

— Более-менее? — взвился Рон.

— Для такой ситуации она еще довольно стойко держалась, — успокаивающе сказал Гарри, — но не бойся. У нее просто шок. В ней все будет хорошо. Единственное, что меня беспокоит, это то, что она, в отличие от остальных, видела наш бой. И если мы уговорим ее не рассказывать о нас Дамблдору, то тот может спокойно пролегилиментить ее.

-Что же ты так боишься огласки, а, Поттер? — послышался позади знакомый, тянущий слова как жвачку, голос. Голос Драко Малфоя.

Гарри резко развернулся, и его лицо приобрело удивленное выражение. Действительно, всего в десятке метров от них стоял Драко Малфой собственной персоной с неизменно надменным выражением лица. Одет слизеринец был в дорогую мантию на меху, поверх которой он накинул длинный черный плащ с красной окантовкой. Плащ навевал неопределенные мысли. Гарри казалось, что он где-то уже видел такой же, но где именно, вспомнить никак не мог.

Малфой был не один. Около него стояло еще несколько человек, закутанных в такие же плащи, вот только лиц их не было видно из-за глубоких капюшонов. Краем глаза Гарри заметил еще несколько фигур по бокам от них. Что странно, это явно не были прихвостни Вольдеморта, да и откуда бы им тут взяться? Вряд ли при планировании операции Пожиратели могли предвидеть такой исход. Кроме того, их сущности и магические потоки сильно отличались от сущностей простых магов.. Значит, тут что-то другое.

— Что тебе нужно, Малфой? — нахмурился Поттер, пристально смотря на слизеринца.

Рука Драко выскользнула из-под плаща и лениво указала на Гарри.

— Ты, Поттер, и остальные, сейчас пойдете со мной. И без всяких гриффиндорских глупостей, понял?

— И ты правда думаешь, что я вот так просто соглашусь идти неизвестно куда и зачем, да и еще вместе с тобой? — скептически спросил Гарри.

По едва заметному кивку Малфоя фигуры в плащах рассредоточились и выстроились полукругом.

— У тебя нет выбора, Поттер, — протянул Малфой, — ты ничего не сможешь сделать против нас, даже с той силой, с которой ты так легко убивал Пожирателей.

— Так значит, ты к ним не относишься? — Гарри намеренно тянул время, пытаясь придумать выход из сложившейся ситуации.

— Тут ты прав, — согласился Драко, — Вольдеморт к нам не имеет ни малейшего отношения. Не стоит упрямиться, Поттер. Ты не в том положении, чтобы отказываться. И сбежать вам мы тоже не дадим.

— Зачем мы нужны вам?

— Без понятия, Поттер. Вы нужны одному человеку, он приказал доставить вас к нему. Зачем, он не объяснял.

— Одному человеку.., — протянул Поттер и неожиданно ухмыльнулся, — прости, Малфой, но мне этой информации недостаточно, чтобы вот так просто стать доверять тебе. Гермиона, давай!

Неожиданный выкрик заставил Малфоя на секунду замешкаться, а Гермиона уже успела выполнить то, что Гарри сообщил ей ментально.

Два небольших серых шарика размером с мячик для пинг-понга разлетелись в разные стороны. Один пронесся несколько метров и упал практически у ног Малфоя, второй же приземлился у ног троицы. Дым, вырвавшийся из шариков, мгновенно распространился на десятки метров. Глаза будто накрыло толстым покрывалом, но всего на секунду — потом Гарри прошептал нужный пароль, дымка поблекла, и местность снова стала видна, хоть и не так четко, как была прежде. Но и этого было вполне достаточно.

Времени даром терять не стали. Все трое рванулись в ту сторону, где было меньше всего людей в плащах. Сбив с ног двоих из них, они со всех ног понеслись прочь. Гарри заранее успел проверить, что Малфой каким-то образом заблокировал часть территории от любого перемещения, схожего с аппарацией, поэтому требовалось как можно скорее добраться до ее границы.

К сожалению, их успели накрыть почти на самом выходе. Ощущение опасности нахлынуло, как цунами, и Гарри едва успел парировать какое-то странное заклинание, похожее на большой сгусток энергии фиолетового цвета. Сгусток растекся по усиленному магическому щиту, но это была не единственная атака: вместе с ней схожие сгустки запустило еще несколько человек. Помогла Гермиона, которая наколдовала еще один щит, принявший на себя часть атак.

— Рон! — крикнул Гарри через плечо, — выноси отсюда Джинни! Мы прикроем.

Рон кивнул, хотя на его лице проскользнуло недовольство от того, что приходится бросать друзей. Держа сестру на руках, он успел достичь границы всего за пару секунд до того как Гарри ощутил наложение нового блока.

Теперь с ними никто не церемонился. Их быстро окружили, и атаки посыпались со всех сторон. Встав спина к спине, Гарри и Гермиона полностью ушли в оборону, лишь изредка контратакуя, причем три раза контратаки прошли успешно, и ряды нападавших немного сократились. Но долго такой пиетет все же продолжаться не мог. Одно из заклинаний прошло сквозь щит, и им пришлось разделиться в попытке увернуться от удара. Заклинание было такой силы, что в месте, где стояли Гарри и Гермиона, появилась двухметровая дымящаяся воронка. После этого им пришлось обороняться поодиночке и при этом перемещаться как можно быстрее. Тут на поле боя как нельзя кстати вернулся Рон, успев прикрыть Гермиону, которая не очень удачно наложила один из щитов.

Нападавшие разделились. Малфой и еще пятеро человек с ним сосредоточили все свои усилия на Гарри, остальные занялись Рон и Гермионой.

Впервые Гарри дрался, используя практически все свои внутренние резервы. Палочку он так и не достал, ощущая, что простые заклинания не нанесут противнику ни малейшего вреда. Атаковать он предпочел примерно также, как и Малфой. Те сгустки, которыми они обстреливали Гарри вначале, были физическим проявлением внутренней магической энергии. Чем больше и мощнее энергия мага, тем сильнее он может ударить ей, воплотив ее в материальный вид.

Удары этой магией взрывали все вокруг, особенно сильно это происходило при столкновении их друг с другом. Сражаясь против шестерых, Гарри почти сразу понял, что он не справится. С двоими-троими магами их уровня — запросто, но с шестью, да еще на открытой местности, которая стала таковой после серии мощных взрывов..

Внезапно неподалеку раздался девичий вскрик, а потом яростный возглас Рона. На секунду отвлекшись, Гарри увидел, что Гермиона лежит ничком на обгоревшей земле, а изрядно уставший Рон привалился к чудом уцелевшему дереву и уже почти сползает по нему. Его руки все еще мерцали золотистым огнем — единственное истинно кайросское заклинание, удавшееся Рону — преобразование магии в стихию. А окутывать огнем руки от кулаков до предплечий было задумкой самого Рона, которой он очень гордился. Такие удары были невероятно сильны, и несколько человек, как успел заметить Гарри, успели освоить это на себе. Но заклинание требовало много сил и, похоже, Рон был на пределе.

..Гарри отвлекся буквально на секунду, но это стоило ему многого. Малфой не сидел на месте. Атакуя, он все ожидал момента, когда защита Гарри ослабнет настолько, что с ним будет покончено. И этот момент настал.

Новый удар опалил грудь и лицо. Боль была настолько сильной, что даже запущенный на автомате Нермах-ренс не смог ее успокоить, будто заклинание действовало совсем на другом уровне. Гарри откинуло в сторону и протащило по земле. Мир перед глазами вспыхнул, замерцал и мгновенно потух, как будто щелкнули выключателем...

* * *

..Но это была не банальная потеря сознания, а нечто совершенно иное, идущее изнутри.

Боль пропала. В голове прояснилось. Гарри рывком поднялся с места и увидел перед собой странную картину.

Это было море. Огромное, бескрайнее темно-синее море. Из него в великом множестве вырывались гигантские белые столбы совершенно разной высоты. Часть из них, будучи невероятно высокими, пронизывали серые грозовые тучи, где изредка, внутри, мелькали какие-то вспышки. Ощущая нереальность окружающего, Гарри только огляделся по сторонам. Темная, вблизи кажущаяся почти черной, вода была повсюду. Он сам стоял на торце одного из столбов, который едва-едва показывался над поверхностью.

— Где это я? — недоуменно пробормотал Гарри, удивляться всему происходящему он уже давно зарекся.

— А ты сам как думаешь? — совсем рядом прозвучал насмешливый голос. Голос того, кого по идее уже не должно было существовать.

Гарри обернулся.

— Ты?! Но разве ты не говорил, что исчезнешь, Ирраг?

— Ха! Я тоже так сначала думал, — рядом с ним, спрыгнув с более высокого столба, появился Ирраг, — но, видимо, свет Кардахена решил по-другому.

— Решил? Эта сфера, что, живая? — иронически спросил Поттер.

— Ну, в каком-то смысле, да, — тем не менее, серьезно ответил Ирраг, — но вернемся к нашим баранам. Ты так и не понял, что это за место?

Гарри еще раз огляделся в поисках какой-нибудь подсказки, а потом неопределенно пожал плечами.

— Безнадежен, — констатировал двойник, — я думал, мое присутствие поможет тебе понять. Это место — твой внутренний мир, можно сказать, твоя душа.

— Моя... душа? — переспросил Гарри, — как-то тут мрачновато, — добавил он, смотря на темное море и низкие тучи.

— Это все может поменяться, стоит тебе самому измениться, — сказал Ирраг, — но пока твоя душа выглядит именно так.

— Ладно, — Гарри решил разобраться с этим позже, — как мне вернуться? Мне нужно спасти друзей!

— Понимаю, — кивнул двойник, — но все не так просто. Ты попал сюда, потому что нуждался в помощи. И это место может ее оказать.

— Каким образом?

— Это твоя душа, Гарри, одна из миллионов других, существующих в вашем мире. Но чем твоя душа отличается от остальных? От душ магглов и магов?

— Тем, что тут есть ты?

— Близко. Но не то, — усмехнулся Ирраг, — у тебя есть сфера, свет Кардахена, породившая меня. Ее воплощение находится где-то здесь. Если ты хочешь получить силу, чтобы спасти друзей, ты должен найти ее. Почувствуй свою связь с этой силой и найди ее.

— А разве ты не можешь показать мне сферу?

— Нет, так ничего не получится. Тебе необходимо сделать это самому.

Гарри вздохнул и закрыл глаза, сосредотачиваясь. Казалось, он стоял так целую вечность, пока не ощутил странный слабый отголосок. Но и его хватило, чтобы ощутить некое сходство с тем, кто сейчас стоял рядом с Поттером. Открыв глаза, Гарри задрал голову. Все те же тучи, медленно тянущиеся вдаль.

— Где-то там, — прошептал он, — я чувствую нечто, находящееся там, наверху.

— Да. Направление ты определил, — довольным голосом отозвался Ирраг, присевший на край столба и болтавший ногами в воде, — осталось только добраться.

— Издеваешься?! — воскликнул Поттер, — каким образом?! — он огляделся, надеясь, что где-нибудь тут появится лифт или на худой конец лестница.

Ирраг издал негромкий смешок.

— Ты должен догадаться сам, — Гарри всерьез захотелось придушить свою копию.

Не находя ответа, он закружил по платформе.

— Ну, как там твой мозговой штурм? — окликнули его через некоторое время.

Гарри в ярости развернулся, желая высказать двойнику все, что он о нем думает, и замер от неожиданности. Ирраг находился на другом столбе. Однако стоял он не на торце, а на его боку параллельно воде.

— Что за..? — выдал Гарри. Ирраг, подмигнув Поттеру, легко прошелся по стене и запрыгнул на столб. Лицо Поттера посветлело. Он хорошенько разбежался и прыгнул к соседнему столбу. Однако все было не так легко, как казалось. Почему-то прыжок оказался чересчур сильным, и Гарри хорошенько приложился о стену. Ирраг раскатисто расхохотался, слушая его ругательства.

— Черт, что за дела? — Гарри поднялся на ноги и вдруг понял, что спокойно стоит на поверхности стены столба, — ничего себе..

— Видишь, — усмехнулся Ирраг, — все не так и сложно. Это ведь твоя душа, и в твоих силах тут что-либо менять и передвигаться.

— Отлично, — улыбнулся Гарри, — тогда вперед!

...Сферу Гарри заметил сразу. Она подобно солнцу плыла над слоем облаков, выше любого из столбов. Периодически из нее вырывались антрацитно-черные нити, а то и целые потоки, подобнфе протуберанцам, которые зачастую оплетали тот или иной столб, делая его выше, или наоборот, сжигая его. Именно из-за нее и возникали те вспышки, что Гарри видел вначале.

— Вот мы и добрались, — произнес Гарри. Вместе с двойником они направились к ней, скача по столбам. Поттер ожидал, что по мере приближения его еще ждет какое-нибудь испытание, но ничего такого не случилось — он дошел до цели. Теперь он действовал уже по наитию — нечто подсказывало ему, что именно делать. Кто знает, может, это была сама сфера?

Гарри протянул руку и дотронулся до ровной, но не скользкой, на удивление прохладной поверхности. Дальше все произошло быстро. Раздался резкий хлопок, сильно ударивший по ушам, и от ладони Поттера по сфере прошла трещина, становившаяся все шире и шире. Потом стороны щели стали медленно отходить друг от друга. Гарри оглянулся на двойника. Тот улыбался.

— Ты знаешь, что делать, Гарри! — и двойник обернулся легким темным дымком, который тут же исчез в темноте сферы.

Поттер хмыкнул, и как только трещина стала достаточно широкой, сам шагнул внутрь. Створки бесшумно захлопнулись за его спиной.

* * *

Темнота медленно, словно нехотя, разошлась в стороны, открывая вид на высокий зеленоватый потолок. Сначала Гермиона не поняла, где находится, но потом, повернув голову, увидела ряд статуй в виде змеиных голов, обмотанных гигантским гриффиндорским шарфом — придумка Рона — и облегченно вздохнула.

— Гермиона, ты очнулась! — раздался рядом голос, полный облегчения, — как себя чувствуешь?

— Хорошо, Рон, спасибо, — слабо улыбнулась девушка и попыталась приподняться, но Рон не дал ей этого, мягко придержав за плечи.

— Тебе пока нельзя напрягаться, — сказал он, — мы едва вылечили тебя, так что пока лучше не рисковать.

— Ладно, — нехотя согласилась Грейнджер, — так что случилось после того, как я...

— Мы отбились. Вернее, за нас всех отбился Гарри, — начал рассказывать Рон, — Малфой сначала все-таки смог вырубить его, но только на время, а потом.. если честно, я так и не понял, что случилось.., — Уизли замялся, — Гарри так и не объяснил..

— Так что произошло? — поторопила его Грейнджер.

— Ну, ладно.., — и Уизли коротко пересказал девушке все, что тогда увидел.

* * *

..Рон медленно сползал по дереву, лишь невероятным усилием воли стараясь удержаться в сознании. О драке и речи не шло. Его последнее оружие уже израсходовало себя, и надеяться было не на что. Он увидел, как в Гарри прямой наводкой попало заклинание Малфоя. Его протащило по земле, и он затих, как и Гермиона, лежащая сейчас всего в паре метров от Уизли. Рон мог только молиться о том, чтобы они были еще живы.

Противники не спешили их добивать, похоже, они и вправду нужны были им живыми. Но для чего, Рон не понимал. С самой первой минуты он ощущал скрытое, недоброе торжество Малфоя, а интуиция била в набат, требуя бежать, что есть сил. Но он не мог бросить друзей, и не жалел, что вернулся.

Малфой тем времен уже спокойно подошел к Гарри и носком сапога перевернул его на спину, при этом брезгливо поморщившись. Рону не было видно, но он понимал, что от такого удара у Гарри наверняка сгорела кожа на лице.

— Я же говорил, чтобы без ваших гриффиндорских штучек! — с напускной печалью сказал Малфой, — ай-яй-яй, нашего Мальчика-Который-Выжил основательно подпалили! Куда же он теперь с таким-то лицом? Хотя теперь без разницы, Властителю он нужен живым и более-менее адекватным, а уж внешность пустяк, — ухмыльнулся он.

«Ах ты, тварь!» — ругался про себя Рон, с бессильной злобой смотря, как Малфой пинает безвольного Поттера.

— О, а у нас один в сознании! — прокудахтал слизеринец, — какое счастье! Для меня, не для тебя, Уизел. Теперь я могу...

Договорить он не успел. Сзади раздался вскрик одного из его команды и какой-то хруст. Малфой развернулся и чуть не проглотил свой язык. Поттер, который, по идее, должен был находиться между жизнью и смертью, твердо стоял на ногах. Непонятно как отросшие чуть ли не до пояса волосы скрывали глаза, но на лице играли хищная улыбка. В руке у Поттера возник тонкий меч, весь заляпанный кровью. Переведя взгляд ниже, Малфой увидел на земле одного из своих. Перерубленного пополам.

Гарри поднял голову, волосы сбились в сторону, и Малфой остолбенел окончательно. Обоженная кожа пришла в норму, исцелившись неведомым образом. Но шокировало не это. Белки глаз гриффиндорца налились чернотой, которая распространилась и на кожу — ее прочертила разветвленная сеть линий, расходящихся во все стороны.

Малфой, преодолев непонятный ужас, взмахнул рукой, призывая свой меч. Длинный с широким долом и извилистым лезвием, Драко использовал его только тогда, когда собирался драться в полную силу. Интуиция подсказывала ему, что это был как раз тот самый случай.

Но Поттер не стал сразу же нападать на него. Он так резко двинулся с места, что размазался в расплывчатую тень, и еще один противник свалился на обгоревшую землю с отрубленной головой. Тут оцепенению остальных пришел конец, и весь оставшийся отряд — около пятнадцати человек, бросились в атаку. Но на этот раз все было иначе. Поттер двигался на скорости, просто невозможной для простого человека. Даже Малфой не мог уследить за ним взглядом. Поттер больше не пользовался магией — только мечом. Но и этого было достаточно.

Как-то неожиданно Малфой осознал, что остался один. Поттер замер перед ним в десятке метров, но Драко понимал, как быстро он может их преодолеть. Выругавшись, он запустил руку под плащ, нащупывая портал.

Поттер бросился вперед, занося меч. Клинок сверкнул перед слизеринцем ровно в момент активации. Малфой исчез, однако на мече появился еще немного крови — свидетельство того, что слизеринца все же задело...

* * *

— ..Ну, а потом я потерял сознание, — продолжал Рон, активно жестикулируя, — а когда очнулся, то уже был здесь.

— Понятно, — Гермиона прикрыла глаза, — Гарри что-нибудь говорил по этому поводу? Кстати, где он вообще?

— В Кайросе, — ответил Рон, — уже несколько часов. Сказал, что ему нужно что-то уточнить.

— Вот как? После такого это не удивительно, — вздохнула девушка.

— Вот-вот, — Рон вытащил откуда-то пакетик с Берти-Боттс и кинул в рот сразу горсть конфет. Как он умудряется терпеть непередаваемую смесь самых разных вкусов, не знал даже сам парень, — я сам до конца не понял, из-за слабости в обморок упал, или от кровожадного вида Гарри.

— Что там с Джинни? — Гермиона решила сменить тему разговора.

— Гарри стер ей память, — пояснил Рон, — и положил в больничном крыле, пока никто не видел. С ней все будет в порядке.

— Наверное, это все же был лучший выход из ситуации, — помолчав, согласилась Гермиона.

— Вижу, ты уже очнулась, Гермиона, — под зеленоватым барельефом в виде головы Салазара Слизерина во всполохе синеватых молний — побочного эффекта кайросской телепортации — появился Гарри, держа в руках какой-то сверток.

— Привет, Гарри, — улыбнулась Грейнджер. Рон отсалютовал пакетиком с конфетами, — удалось что-нибудь выяснить?

— Ты про Малфоя или мою «темную сторону»? — ухмыльнулся Гарри, но в глазах на сей раз не было веселого огонька.

— И то и другое, — серьезно ответила Грейнджер.

— Тогда ответ в обоих случаях — да, — сказал Поттер, — но новости неутешительные.

Парень подошел поближе и бросил сверток на стол, стоящий рядом с диваном, на котором лежала Гермиона.

— Что это? — поинтересовался Рон. Не дожидаясь ответа, он взял ткань и развернул ее, — подожди-ка.. а это разве не плащ одного из тех засранцев?

— Точно, — кивнул Гарри, — я снял его с одного из трупов перед тем, как сжечь их.

— Зачем? — скорее на автомате спросила Гермиона, рассматривая материю, переданную ей Роном. В бою не было времени хорошенько рассмотреть их, тем более рисунок на спине. Там красным был изображен большой ящер, отдаленно смахивающий на дракона. Вот только у тех драконов, о которых она читала, или у тех, о которых рассказывал Рон, не было двух голов, тем более таких больших и вытянутых, как у кайманов. И уж тем более не было шести лап вместо четырех, как и раздвоенного почти у основания хвоста. Тварь хищно щерила зубы обеими головами, в каждой из них было зажато оружие — длинный меч и извилистый посох.

— Это что-то знакомое, — Гермиона нахмурила брови в попытке вспомнить. Память после потери сознания походила на дом, подвергшийся землетрясению.

— Это гаултерикс, — ответил Гарри, — дракон, вымерший около сотни тысяч лет назад. В нашем магическом мире о нем не помнят по той простой причине, что после смерти от него не остается даже скелета.

— Подожди, ты сказал гаултерикс? — внезапно оживился Рон, — а разве это не..

— Ага, те самые твари, которых широко использовали в Кайросе, — кивнул Гарри, — для войн, к примеру.

— А еще они нападали на Кайросхен, помните, в Омуте Памяти?

— Но это еще не все, — продолжил Гарри, — подумайте, вы видели где-то людей с этой символикой на плащах?

Рон задумался, но явно не помнил ничего похожего, как, впрочем, и Гермиона. Гарри дал им еще минуту на раздумья и произнес:

— Эта символику вы могли видеть в том же Омуте Памяти, мельком, правда. Она была на плащах приближенных воинов Райзеля — того самого человека, уничтожившего Кайрос.

* * *

..Небольшая зала с высоким потолком была оформлена в мрачноватых тонах. На стенах висели гобелены с изображением кровопролитных сражений и неведомых тварей. Одной из стен практически не было — ее заменяло огромное окно, открывавшее прекрасный вид на горный хребет и чрезмерно большую, и оттого очень красивую, луну.

Зала не пустовала. У зажженного камина, в кресле, больше походящем на трон, нежели на что-то иное, сидел человек. Бледное молодое лицо было обрамлено короткими черными с проседью волосами. Черные глаза бездумно смотрели в пляшущее пламя.

В высокие тяжелые двери постучали. Повинуясь взмаху руки, они медленно и бесшумно раскрылись. На пороге стоял Драко Малфой. Его нос под углом пересекал недлинный тонкий шрам. Зайдя в комнату, он уже открыл рот, чтобы заговорить, но холодный, без малейшей эмоции, голос не дал ему этого:

— Гарри Поттер не захвачен, не так ли?

Малфой в тревоге облизнул пересохшие губы:

— Прошу прощения, милорд, я.., — его снова перебили.

— Не стоит оправдываться. Я уже все видел. В твоей голове, — Малфой невольно вздрогнул, — здесь нет твоей вины. Как и провала.

— Нет.. провала? — недоуменно переспросил Драко.

— Мне был интересен этот мальчик, весьма интересен. Он оказался такой же незаурядной личностью, какими были его родители.

Малфой явно удивился.

— Вы знали его родителей, милорд?

— О да, — усмехнулся человек, — для простых магов этого деградировавшего мирка у них был определенный потенциал. Тем более что они были единственными из всех, кто отверг мое предложение. Я предлагал им силу, возможности, о которых они и мечтать не могли. Взамен нужно было лишь вступить в ряды моих воинов.

Человек на секунду замолчал.

— Никто не мог устоять перед таким предложением, и ты, Драко, в том числе. А они устояли. И тем самым еще больше заинтересовали меня. К сожалению, эти таланты пропали даром, так и не успев раскрыться, но кое-что они передали своему сыну. И это не только характер или магическая сила. Они передали ему еще кое-что, — глаза человека сузились, — кое-что, что более всего мне желанно уже на протяжении многих тысячелетий.

— Что же они передали Поттеру? — не удержался от вопроса Малфой.

— Это тебя не касается, Драко, — резковато ответил человек, но тут же немного смягчился, — пока, по крайней мере.

После еще одной паузы человек продолжил.

— Как я уже сказал, провала тут нет — моей главной целью было знание о том, передано ли было это Гарри Поттеру, или нет. Теперь это знание у меня есть.

— Будут какие-нибудь распоряжения? — осведомился Малфой.

— Насчет Поттера нет, — махнул рукой человек, — посмотрим, что будет дальше. Что же касается тебя, то ты останешься здесь. Надеюсь, ты осознаешь разницу в силе между Поттером и тобой. Тебе нужно тренироваться.

— Понимаю и осознаю, милорд, — Малфой склонил голову, — но что же делать с моей легендой? Или она не потребуется?

— Не будем сжигать мосты. Родителям внуши, что переводишься в Дурмстранг, подальше от Англии с ее глупой войной. Этого будет достаточно.

— Как скажете, милорд. Разрешите идти?

— Иди, Драко.

Двери захлопнулись. Лицо Райзеля искривила предвкушающая усмешка.

...Гарри, Рона и Гермиону нашел у хогвартских ворот Хагрид, совершавший утренний обход прилегающей к школе территории. Вся троица была без сознания, а когда они очнулись в больничном крыле, то выяснилось, что подростки совершенно ничего не помнят. Физических повреждений у них не было, и их допустили к занятиям уже через неделю.

...Только когда они впервые после каникул пришли на завтрак, то поняли, насколько большой была шумиха вокруг их пропажи. Все присутствующие в Зале притихли и уставились на Трио такими взглядами, что, как минимум, увидели приведение. Потом по столам пошли шепотки, прекратившиеся только после того, как профессор Макгонагл постучала ложкой по бокалу, а Снейп смерил учеников злобным взглядом.

— Посмотрите-ка, а Малфоя-то нет, — заметил Рон, когда они садились на свои места за столом Гриффиндора.

— А он в Дурмстранг перевелся, — сообщил Симус Финниган, сидевший к ним ближе остальных, и услышавший реплику Рона.

— В Дурмстранг, говоришь? — хмыкнул Гарри, — ну-ну..

— Ну да, — Симус не распознал иронии в словах Поттера и переключился на более волнующую его тему, — а правда, что вы ничего не помните?

— Правда, — отрезал Рон, — ничегошеньки.

Симус явно разочарованно вздохнул.

...После пропущенной недели ребята не сразу смогли войти в привычный ритм учебы, да и не до нее им сейчас было. Даже Гермиона, хоть и продолжала прилежно делать домашние работы, рефераты и эссе, но уже без охоты. Рона же приходилось тянуть в библиотеку силком. Получив довольно болезненные уколы для самолюбия от новых прихвостней Малфоя, Рон задался целью стать настолько сильнее, насколько мог, иногда часами пропадая в Тайной Комнате, тренируясь. Это энтузиазм в некой степени поддерживали и Гарри с Гермионой, но те хотя бы не теряли чувства реальности, как их рыжий друг.

Гарри еще несколько раз посещал Кайросхен, и каждый раз его лицо становилось все мрачнее и мрачнее. Что с ним случилось во время битвы с Малфоем он так и не говорил, а Рон с Гермионой старались не настаивать. Если захочет — сам скажет.

По части Райзеля — истинного источника мрачности Поттера — удалось узнать не так много. Великолепный воин и маг, обещавший стать прекрасной заменой отцу на посту императора. Импульсивен и горяч, быстр в суждениях и скор на расправу. Жажды власти и силы, как ни странно, у него не наблюдалось — и того и другого и так было в достатке. Даже странно, что он так неожиданно бросил вызов отцу и пошел против всей страны.

К сожалению, это было все, что удалось найти. По поводу его исчезновения сведений не было совсем, лишь упоминалось, что он сгинул во «тьме сего мира». Но что именно значило это высказывание, ребята так и не поняли.

...А тем временем жизнь продолжалась. На замену Амбридж был поставлен некий Эдвард Линдворт, специалист в боевых чарах, ветеран Первой войны с Вольдемортом, как и Грозный Глаз Грюм. В свои пятьдесят пять он выглядел на сорок и вполне мог быть сопоставим с Хагридом по части роста и мускулатуры.

Первый урок прошел на улице. Линдворт оказался весьма суровым и жестким преподавателем. К первому занятию он приготовил для учеников целую полосу препятствий и приказал всем без исключения пройти ее, разрешив пользоваться всем, кроме Непростительных заклинаний. Кроме этого, он сообщил, что в случае неудачи у учеников еще будет несколько возможностей ее пройти позже — весной, однако, тем, кто так и не справится, будет запрещен доступ на СОВ по Защите.

Полоса препятствий больше походила на лабиринт, который Гарри проходил на Турнире Трех Волшебников — вот только вместо растений тут были снежные стены. Снаружи стены были прозрачными, чтобы остальные могли следить за успехами или неудачами сокурсников. В самом же лабиринте ловушек и недружелюбных животных было не меньше, чем на Турнире.

Гарри вызвался первым, что не для кого не стало неожиданностью. Поттер предчувствовал легкую прогулку. Он спокойно разобрался с парой десятков Красных Колпаков, избежал ловушек типа проваливающегося пола или сужающихся стен — в первом случае используя заклинание левитации на себе, во втором — создав несколько параллельных земле ледяных столбов, которые уперлись концами в стены. После этого на него напало пара небольших — с метр в холке — акромантулов, и еще несколько магических животных — тут он пользовался Огненными Чарами.

В последнем коридоре появился боггарт. Как ни странно, в дементора он не превратился. Бесцветное месиво, вылетевшее из шкафа, стоящего в нише стены, при приближении Поттера почернело и обрело иную форму — его самого, вернее Иррага, такого, какого он видел еще в первое посещение Кайроса. Ухмыльнувшись, двойник занес над ним меч, но усиленный поток огня просто испарил призрак вместе со стенами.

Гарри недоуменно осмотрелся и приложил руку ко лбу, с недоумением обнаружив холодный пот. Все случилось так быстро, что тело отреагировало само, забыв про конспирацию. Но Гарри все же успел почувствовать на мгновение страх. На какое-то мгновение, но его хватило, чтобы осознать впоследствии именно эту эмоцию.

Но сейчас, краем глаза смотря, как к нему приближается в компании учеников профессор ЗОТИ, Гарри не понимал, чего именно боялся. Иррага? Вот же глупость. Своей силы? Сферы? Возможно. Но что же было у двойника за выражение лица? Это было лицо убийцы, маньяка, получавшего удовольствие от убийств. Не зря ему почудились трупы пугающе знакомых людей позади двойника.

Значит, это и есть его новый страх? Страх того, что он не удержит контроль над собой, над своей силой? Что тогда из-за него погибнут невинные люди? Да.

Теперь Гарри действительно осознавал это. Он действительно боялся именно этого. Он неожиданно вспомнил свои ощущения тогда, когда зашел в сверкающую золотом сферу и увидел ее изнанку — беспросветную тьму. Он вспомнил, как эта тьма изменилась, и к черноте добавился алый цвет, цвет крови. Как эти странные потоки влились в него, и как в руке сам по себе возник меч. Меч, который до этого ни разу не удалось призвать, кроме самого первого случая. И как появились новое желание, вытеснившее остальные. Желание убивать. Невероятным усилием он смог побороть его, но когда красная пелена спала с глаз, он увидел лишь залитую кровью, обгоревшую, спекшуюся в хрустящую субстанцию землю, трупы, едва живую Гермиону и глубочайшее изумление Рона. Изумление, граничащее с ужасом. В его глазах он увидел себя, так сильно изменившегося.

Воспоминания пробудили тот ужас, что он сам испытал тогда. Пот потек ручьем, а Гарри упал на колени, держась за голову.

— Мистер Поттер! — раздался хриплый бас практически под ухом, — мистер Поттер, что с вами? Черт, в чем дело, парень?

— Гарри, очнись! — это уже был Рон, он добавил шепотом, — не волнуйся, мы с Гермионой всегда рядом и всегда поможем, если что. Ты же знаешь и помнишь это.

Слова подействовали отрезвляюще. Гарри справился с чувствами и встал на ноги. Поднеся руку к лицу, он увидел, что та до сих пор непроизвольно дрожит.

— Вы в порядке? — настороженно спросил профессор Линдворт, — возможно, вам стоит обратиться в больничное крыло?

— Нет, спасибо, сэр, — хриплым голосом ответил Гарри, отходя в сторону, — я уже в норме. Просто не ожидал.. кое-чего..

— Хорошо, — профессор ЗОТИ махнул палочкой, восстанавливая часть лабиринта, — тогда продолжим.

— Точно все нормально? — уже не в первый раз спросил Рон. Они возвращались в замок после занятия.

Полосу прошли всего пять человек — кроме Гарри, которому прохождение все-таки засчитали, прошли Рон, Гермиона и пара слизеринцев — Нотт и Забини, весьма широко использовавшие темные чары. Остальные так и не смогли дойти до конца. Почти это удалось Симусу, Дину Томасу, Парвати Патил и Эрни Макмиллану. Остальные не дошли и до середины.

— ...Точно, Рон, — немного раздраженно ответил Гарри, — я же сказал, это было неожиданно. Я думал, что встречу дементора, но чтобы это...

— Ты боишься того себя? Того, кем ты стал, когда спас нас от Малфоя? — недоуменно спросил Рон, — почему?

Гарри прикусил губу. Не мог же он рассказать про ту жажду крови и убийств, которая внезапно обуяла его! Чертов Ирраг! Что же он утаил тогда? Что вообще такое эта сфера?

— Простите, ребята, но я не могу сказать, — медленно произнес он, — я... просто не готов еще к этому. Пока не готов.

Рон с Гермионой внимательно посмотрели на него, а потом Уизли махнул рукой.

— Ладно, как хочешь... Слушай, я сейчас иду в Тайную Комнату тренироваться. Мне кажется, я уже довольно сильно продвинулся, не хочешь проверить?

Гарри облегченно улыбнулся.

— Вот это совсем другое дело. Пошли, дружище. Гермиона, ты идешь?

Грейнджер покачала головой.

— Ну уж нет. Вы опять там до вечера застрянете, а если я буду с вами, то ничего не успею сделать из домашнего задания. У кого тогда вы будете списывать?

* * *

Фоукс тихо закурлыкал, высунув голову из-под крыла и сонно осмотрел кабинет директора и его нынешних посетителей. Напротив стола Дамблдора расположились все учителя, пришедшие на ежемесячный педсовет. После двухчасового обсуждения самых безотлагательных проблем, большинство профессоров разошлись по своим комнатам. В кабинете осталось всего несколько человек. У потрескивающего искрами камина, прислонившись к стене, за происходящим хмуро наблюдал Северус Снейп, лишь изредка подававший голос. Прямо напротив Дамблдора сидела профессор Макгонагал, рядом расположился профессор Линдворт.

— Итак, господа, — после небольшого молчания продолжал Дамблдор, — я попросил вас задержаться по одному важному поводу.

— Что-то случилось, Альбус? — встревоженно спросила Макгонагал, потому что вид у директора был несколько хмурым и задумчивым, — что-то связанное с Тем-Кого-Нельзя-Называть?

— Если что-то важное и есть, то это сейчас нам сообщит Северус, не так ли? Вы же только недавно вернулись с собрания у Тома?

— Да, директор, — вид у алхимика был неважный, а на лице видны явные признаки недавних Круциатусов, — Темный Лорд в ярости. Последние два провала — в Косом переулке и неудачный захват Поттера — привели его в неистовство. Плюс к этому уничтожение базы в особняке Нотта. При таких обстоятельствах я удивлен, что он ждал целую неделю, прежде чем собрать Пожирателей. Вероятно, пытался установить личности тех, кто помешал ему тогда. Но в этом, как я понял, он не продвинулся ни на дюйм. Как, впрочем, и мы.

— Ясно, — директор сцепил руки вместе, поставив локти на стол, — что-то еще? По поводу ближайших действий?

— Он опять будет выжидать и продолжать собирать свою армию, — ответил Снейп, — как я уже докладывал ранее, вампиры присоединились к нему, как и две трети английских оборотней. Советую не направлять Люпина в шайки Рида и Пренсвика — они перешли под его знамена две недели назад.

— Хорошо, — Дамблдор откинулся на спинку кресла и сложил руки на животе, — а теперь перейдем к другой теме. Эдвард, прошу вас еще раз пересказать то, что сообщили мне.

-... когда я подбежал к Поттеру, он стоял на коленях и держался за голову. От предложения пойти в больничное крыло он отказался. Встал сам, и уже через несколько минут выглядел так, будто ничего и не было. Но вот что странно, Альбус.. Разве вы не говорили, что боггарт Гарри — дементор?

— Так оно и было, — кивнул Дамблдор, — но, похоже, теперь страх Гарри изменился.

— Может, тогда это вообще не Поттер? — вклинился Линдворт, — кто мешал тем неизвестным подменить мальчишку?

— Я предвидел такую возможность и проверил ее еще тогда, когда мальчик был в медпункте, — кивнул директор, — но это действительно Гарри.

— Тогда чем же объяснить факт того, что у Гарри новый боггарт? — спросила Макгонагл, — кстати, вы не упомянули, как он выглядел?

Линдворт пожал плечами.

— У меня было всего пара секунд, чтобы рассмотреть его. Поттер почти сразу сжег его мощнейшими огненными чарами — весьма сильно для подростка. Так вот, это был человек, ростом примерно с самого Поттера, не выше. Длинные черные волосы, одет в черную мантию, в руках держал меч — его рассмотреть, увы, я не успел — и волшебная палочка.

— Что же касается вашего первого вопроса, Минерва, то его можно объяснить многими способами, — произнес Дамблдор, — боггарты вполне могут меняться по мере взросления волшебников. Особенно часто это происходит у детей. Они слышат о различных монстрах в сказках и потом подсознательно боятся их. Позже, это притирается и появляются новые страхи. Кто-то боится потерять место на работе, кто-то умереть, кто-то боится за своих близких. Эти страхи, как правило, наиболее долговечны, но и они способны меняться, при сильных душевных потрясениях, к примеру. Тут прослеживается сходство с Патронусами.

— Другое, дело, что с Гарри случай несколько иной. Его боггарт с самого начал был весьма интересным — больше всего на свете он боялся самого страха. Такой боггарт невероятно устойчив. И, если честно, то я и представить не могу, что может быть еще хуже дементоров, — Дамблдор был сильно озадачен.

— Еще с летних каникул с Гарри происходили странные события, — после недолгой паузы продолжил он, — сначала он пропадает на три дня. Потом появляется и вполне логично и правдоподобно рассказывает обо всем, что случилось за это время. Потом его странное поведение в первом семестре. Вы, Минерва, и вы, Северус, уже неоднократно об этом говорили. Такое же странное поведение наблюдается и у мистера Уизли, и у мисс Грейнджер. Насколько я могу судить, они максимально сократили общение со сверстниками, и частенько пропадают непонятно где. Иногда я просил помощи у портретов, но тут все также было безрезультатно — они пользовались мантией-невидимкой Гарри. Лишь однажды Эльрику Беззубому удалось заметить, как они во втором часу ночи возвращались с улицы. Но этот случай был единичным, и тогда я не придал ему особого значения.

— Далее, случай на квиддичном матче. Строго говоря, при таком ударе Гарри должен был погибнуть — а тут лишь переломы рук и ног. Все остальное было в полном порядке! Нет, не подумайте ничего такого, я действительно рад, что все обошлось, но, тем не менее, этот случай довольно странный. После того, как Гарри пришел в себя, я имел с ним непродолжительную беседу. Гарри фактически отказался отвечать на мои вопросы, хоть прямо этого и не говорил. Было совершенно ясно, что он мне не доверяет.

— Не доверяет? Вам? — удивленно прервала монолог директора Макгонагл, — но как же это... он же всегда так уважал вас...

— Насчет уважения я ничего не говорил, Минерва, — пояснил Дамблдор, — Гарри всегда не нравилось то, что я частенько утаивал от него некоторую часть касающейся его информации. Гарри всегда подозревал о ее наличии, он не так глуп, как вы считаете, Северус, — Снейп никак не изменился в лице. После того памятного разговора на Поттера он реагировал, как на других учеников-неслизеринцев.

— Именно тогда, по всей видимости, недовольство мной у Гарри достигло пика. Он сказал мне следующее: я полностью доверюсь вам только тогда, когда вы полностью доверитесь мне.

— Порассуждав над его словами, я принял решение приоткрыть мальчику часть правды. Начало активных действий Вольдеморта только подстегнуло меня. Я рассказал ему о пророчестве. Тут случилась еще одна странность. Я всегда считал, что прекрасно смог изучить натуру Гарри, и в тот вечер я предполагал вполне ожидаемую реакцию. Но Гарри не отреагировал на это. Самое большее, что я смог прочитать в его глазах — небольшое удивление. Мне даже показалось, что там промелькнуло удовлетворение, будто бы Гарри знал о пророчестве заранее, как и знал о том, что его знаю я, и теперь он ждал, пока я соберусь с силами, чтобы его рассказать.

— Но это предположение слишком дико и необоснованно, чтобы быть возможным, — рассказывая, Дамблдор внимательно следил за переменами в лицах присутствующих. Как и следовало ожидать, удивление было эмоцией только профессора трансфигурации, на лицах Снейпа и Линдворта застыли интерес и попытки понять, куда именно ведет ниточка событий, описываемых директором.

— Ну и, наконец, последнее из всей череды, события недельной давности. Гарри с друзьями пропали по дороге на вокзал. Сразу же удалось установить, что Пожиратели к исчезновению не имеют отношения, хотя они действительно пытались это сделать, им помешали. По всей вероятности, те же лица, что и оказавшие помощь аврорам на Косом переулке перед Рождеством. Далее мы обнаруживаем мисс Уизли, не помнящую ничего после отъезда с площади Гриммо. Через пару часов мы находим и остальных с теми же признаками. Ничего другого узнать так и не удалось. Теперь прибавляем новый случай — измененный боггарт Гарри.

— По отдельности все эти эпизоды были удивительны, но не более, — заключил Дамблдор, — однако, все вместе это может значить кое-что невероятно важное. У вас есть мысли по этому поводу, господа? — обратился он к присутствующим.

Профессора сильно задумались. Наконец, возникшую продолжительную паузу прервал Снейп. Разлепив губы, он начал:

— Возможно, Поттером кто-то заинтересовался. Какая-то организация, вряд ли один человек. И вряд ли хоть как-то связанные с Темным Лордом. Связались с ним еще на каникулах, придумали ему подходящую легенду. Поттер наверняка был в панике из-за дементоров и ждал письма с извещением об исключении или прибытия авроров для изъятия палочки. Великолепный момент для оказания помощи. Это вполне объясняет его странное поведение, как и поведение его друзей. Наверняка мальчишка все им рассказал, видимо, доверяет им куда сильнее, чем вам, Альбус, — с едва различимой иронией добавил он и продолжил, — вероятно, люди из той организации были на Косом и позже оказали помощь Поттеру. Чтобы помочь Поттеру без серьезных подозрений вернуться в Хогвартс, они как-то заблокировали его память от постороннего вторжения. Я, как мастер окклюменции, знаю много таких способов. Некоторые из них не пробить и вам, Альбус. Правда, все то, что я сказал, предполагает непосредственное и, по всей видимости, добровольное участие в этой каше самого Поттера, а потом и его друзей.

Макгонагл и Линдворт задумались над этой теорией, а Дамблдор кивнул:

— Неплохо, Северус, у меня самого были похожие мысли. Эта организация, заинтересовавшаяся Гарри, явно недружественная к Вольдеморту и, я могу надеяться, хотя бы нейтральная к нам, действительно существует, хотя, что она собой представляет — нам неизвестно. Именно она участвовала в беспорядках на Косом, срыве похищения Гарри, а чуть позже — в сражении неподалеку от особняка Ноттов.

— Хм, возможно, — медленно протянул Линдворт, — помню, что Аластор рассказывал. Явно поле недавнего боя, но ни одного трупа или раненного. Причем бой достигал вашего уровня, Альбус. Аластор мне прямо сказал — не будь вы сначала на месте похищения, а потом у Министра, подумал бы, что вы там точно побывали. Я согласен с Северусом, — добавил он, — его теория наиболее вероятна. Нужно ее проверить. Возможно, что удастся вытянуть Поттера на откровенный разговор? Он же сказал, что доверится вам после того, как вы доверитесь ему. Вы рассказали Поттеру о пророчестве — теперь его очередь, не так ли?

Дамблдор задумчиво кивнул.

— Пожалуй, вы правы, Эдвард, — сказал он, — мне действительно придется вызвать Гарри и попробовать поговорить с ним начистоту.

* * *

..Он бежал по длинному темному туннелю, изо всех сил стараясь достичь далекого прямоугольника света. Сзади раздавался едва слышный свист, но он не оглядывался, понимая, что стоит оглянуться, потерять время, и пиши пропало.

Стук ботинок о сухой, твердый пол гулко отдавался в голове, но свист перекрыть не мог. Прямоугольник становился все ближе, он уже добегал до самого конца, когда темные нити, похожие на хлысты, хватали его на руку или ногу, дергая назад. Он падал, но еще пытался ползти, с ужасом чувствуя, как нечто поглощает его тело и утаскивает обратно, подальше от спасительного света..

Гарри резко поднялся, держась рукой за голову. Пот шел целым дождем — подушка и одеяло были чуть ли не насквозь мокрыми.

Этот сон повторялся уже которую ночь, но Гарри так и не мог понять его значения. Он не был связан со шрамом и, соответственно, Вольдемортом — после того единственного раза шрам перестал болеть вообще, и Гарри благополучно и думать забыл о нем. Тем более, что этот сон влиял на него куда сильнее. Он появился сразу после того, как Гарри осознал свой истинный страх, и продолжался уже пятый день подряд, сильно выматывая его, хоть днем он не подавал и виду, разве что став немного более мрачным. Гарри понимал, что сон как-то связан с Иррагом, сферой и этой непонятной силой, которую эта сфера испускала.

Парень перерыл все архивы в Замке, пытаясь найти хоть что-то. Но записи о свете Кардахена отсутствовали. Совсем. Огонька с нужной информацией среди множества других просто не существовало. Все, что удалось найти, это то, что Гарри уже было известно — только исторические данные о самом факте создания вещи огромной силы. Но ни о характере, ни о величине и опасности этой силы — ни слова. Было вполне возможно, что ее изъял Райзель при захвате Замка, и она до сих пор у него. Но тогда придется лишь ждать и полагаться на случай, когда опытным путем удастся что-нибудь узнать.

Гарри отдернул полог и немного завистливо покосился в сторону кровати Рона, откуда доносилось достаточно громкое сопение. Вот уж у кого никогда не бывает кошмаров!

Будильник на прикроватной тумбочке показывал полшестого утра. Спать уже не хотелось, и Гарри решил размять ноги. Одевшись, он спустился вниз, в гриффиндорскую гостиную, и вышел в коридор замка, провожаемый неодобрительным взглядом Полной Дамы.

Блуждать по переходам и галереям Хогвартса всегда приносило Гарри особе удовольствие, а уж по ночам к этому прибавлялось некое чувство эйфории. Однако теперь все эти ощущения притупились, и Гарри бездумно брел, куда глаза глядят.

Как-то неожиданно он оказался у входа в Астрономическую Башню и, поддавшись сиюминутному желанию, довольно долго поднимался на самый верх.

Здесь было намного холоднее, чем внизу, к тому же верхняя площадка свободно продувалась со всех сторон. Буркнув в нос согревающее заклинание, Поттер подошел к парапету и присел на перила, меланхолично уставившись вдаль. Впереди, до самого горизонта, простирался заснеженный Запретный Лес, упиравшийся в цепочку относительно невысоких горных пиков, небо за которыми уже начинало бледнеть в преддверие рассвета.

Картина действовала умиротворяюще, и Гарри почти забылся ужас тех кошмаров, хотя бы на время. Он облокотился о торец стены и расслаблено прикрыл глаза. Думать ни о чем не хотелось..

К сожалению, такая идиллия не продолжалась долго. Несколько обострившийся слух донес до ноги звуки шагов. Кто-то поднимался на башню.

Приподняв веки, он скосил взгляд на приоткрытую дверь, за которой начинались ступеньки, и снова отвернулся. Дверь открылась полностью, и на площадку поднялся Дамблдор.

То ли притворившись, то ли действительно удивившись присутствию здесь Поттера, он пару секунд с укором смотрел на него, а потом подошел поближе, принявшись вместе с ним рассматривать пейзаж.

— Зимний рассвет порой бывает куда чудесней, чем в иные времена года, — медленно произнес он, — как думаешь, Гарри?

Гарри хмыкнул и внимательно посмотрел на директора:

— У меня не было возможности сравнить, профессор, — слабо улыбнулся он, — но думаю, это действительно красиво.

Они замолчали.

— Я дал тебе немного времени порассуждать над пророчеством, Гарри, — сказал директор, — к чему ты пришел?

Поттер пожал плечами.

— Там ведь все предельно ясно сказано, без всяких умалчиваний и загадок, сэр, — в словах парня промелькнула ирония, — оно, без сомнения, обо мне. И, видимо, именно мне предстоит его исполнить. Я это осознал, как только услышал его, — опять странная ирония, — и ничего не имею против. Я и так собирался выдать Вольдеморту путевку на тот свет в один конец. Без всяких пророчеств.

— Что ж, мне одновременно и радостно, и трудно слышать это, — сказал Дамблдор, — на тебе лежит такая тяжелая ноша...

— У меня есть друзья, которые готовы ее разделить, — ответил на его слова Гарри, — я уверен в них.

— Это хорошо, — одобрительно произнес Дамблдор, — иметь таких преданных друзей. Однако хватит ли у тебя и у них сил на это? — директор посерьезнел, — сдается мне, Гарри, что вы что-то скрываете... Мои чувства никогда еще меня не подводили.

Гарри усмехнулся.

— Может вы и правы, сэр, а может, и нет, — он спрыгнул с перил и бросил еще один внимательный взгляд на Дамблдора, рассматривающего его не менее пристально, — я могу сказать вам только одно. Моя цель — уничтожить Вольдеморта и его прихвостней. Как? Это уже мои проблемы, профессор, но я уверен, что справлюсь с этой задачей.

Он прошел несколько метров до двери. Дамблдор не останавливал его, но Поттер остановился сам.

— Я по-прежнему не могу ничего рассказать вам, профессор, — четко произнес он, — но когда-нибудь я выложу вам все без утайки и недоговоренности. Но не сейчас. Сейчас просто положитесь на меня и наблюдайте. Большего не требуется, — и он вышел на лестницу башни, прикрыв за собой дверь.

Дамблдор вновь обратил свой взгляд на раскинувшийся вид. За горами уже поблескивал маленький красный кусочек солнечного диска.

— Ты так смело говоришь, мой мальчик, — тихо сказал он, — но почему-то я не слышу полной уверенности в твоем голосе, Гарри.

…На следующий день — в воскресенье — состоялась первая в этом году вылазка в Хогсмит. Первоначально, из-за угрозы нападения Вольдеморта, поход хотели и вовсе отменить, но ограничились лишь тем, что усилили охрану магической деревни, состоящую теперь из опытных авроров и членов Ордена Феникса.

Гарри, Рон и Гермиона тоже решили немного отдохнуть, как от обычной, так и от «продвинутой» учебы. Прогулявшись по заснеженным улицам деревеньки, ребята зашли в «Три Метлы», которые в это время были переполнены нахлынувшей толпой студентов. По традиции заказав сливочное пиво, ребята устроились у стены заведения около входа. Было так шумно, что они могли спокойно переговариваться, не беспокоясь, что их подслушают.

— Значит, профессор Дамблдор уже кое о чем догадался, — задумчиво протянула Гермиона, когда Гарри сообщил друзьям об их небольшом диалоге.

— И что он теперь будет делать? — взволнованно спросил Рон, крутя в руках кружку с пивом, — наверное, ты зря так ответил ему, Гарри. Стоило притвориться, что ты ничего не понимаешь.

Гарри мрачно усмехнулся.

— Я просто расставил точки над «i», — сказал он, — Дамблдор нам не враг, но я ему больше не доверяю. И, наверное, никогда не смогу больше довериться.

— Почему? — удивленно спросил Рон, — что он такого тебе сделал?

Гермиона тем временем молчала, уже примерно догадываясь о мотивах Гарри.

— Он совершил множество ошибок, Рон, — пояснил Поттер, — в отношении меня. Чтобы ты не думал, он далеко не такой добрячок, как может показаться, и многим кажется со стороны. Иначе он вряд ли бы много добился бы, в нашем-то мире. И уж точно не смог бы победить Гриндевальда.

— Почему это? Что, добрый не может победить злого? — недоуменно спрашивал Рон.

— Добрый, злой, — насмешливо протянул Гарри, — в этом мире не существует таких крайностей. Невозможно быть воплощением добра или зла в чистом виде, по крайней мере, для такого существа, как человек. И Дамблдор далеко не воплощение добра. Он хороший человек, очень хороший, не спорю, но не без греха, — он поднял свободную руку, прерывая очередной вопрос Рона, — я поясню. Где-то в начале этого года я из любопытства покопался в старых газетных подшивках в библиотеке. Так вот, во времена сражений с Гриндевальдом Дамблдор далеко не отдыхал. Конечно, в то время он был преподавателем трансфигурации, но кроме этого активно участвовал в сражениях. Не лимонные же дольки он ел там, на поле битвы, как ты думаешь, Рон? Кстати, последняя битва, где был повержен сам Гриндевальд, была особо кровавой. Понимаешь намеки. И это была война. Сейчас тоже назревает война, пока не столь обширная, но если эту опухоль не вырезать сразу, она таковой станет. И мы делаем то же самое, что и он тогда.

— Тогда почему не рассказать все ему? Он же сам прошел сквозь все это, не так ли? Он должен понять.

— Но он уже тогда был в разы старше нас, Рон, — объяснил Гарри, — и считает, что несовершеннолетним подросткам рано участвовать в таких делах. Дамблдор не подозревает, что за убийствами Пожирателей стоим мы. Ему просто в голову прийти такое не может. Но если узнает, у нас будут серьезные проблемы.

— Что, в Азкабан посадят? — фыркнул Рон.

— Нет, конечно, — хмыкнул Гарри, — но разборок и скандала не избежать. Особенно, если узнает твоя мама, — Рон содрогнулся, представив возможные последствия, — если такое случится, нам придется либо уступить Дамблдору, а тот наверняка захочет закрыть нас подобно Сириусу и глаз не спускать, либо просто уйти. Ни то, ни другое нам не нужно.

Гарри взял паузу, допивая свой напиток.

— Но эта только одна из причин. Вторая заключается в том, о чем мы говорили вначале. Возвращаемся к вопросу о доверии. Если сбросить с нашего директора ту бирку, которую на него навесили люди, кого что мы увидим? Обычного человека со своими достоинствами... и недостатками. Дамблдор умен и хитер, ему впору было учиться на Слизерине, а не на факультете Годрика. Несомненно, он хочет всеобщего блага, но такая цель частенько требует больших жертв и еще чаще приводит во тьму. Попомните Гриндевальда с его Нурменгардом.

— Дамблдор хотел окончательно поставить точку в противостоянии с Томом, но пророчество перечеркнуло все его планы. Уверен, он досконально проверил его подлинность, прежде чем сообщать о нем кому бы то ни было. Также я уверен, что не будь его, Дамблдор бы сам попытался расправиться с Реддлом. Почему нет?

— Но пророчество дало понять, что ему это не удастся, как бы он не старался. До того, как Вольдеморт пришел в наш дом, — глаза Поттера в этот момент потемнели, и них зажегся недобрый огонек, — они много раз встречались в бою — и оба выходили из него, так и не победив соперника. Это смахивало на какой-то рок. Пророчество же все подтвердило.

— И тогда Дамблдор поставил все на меня. Вернее, не совсем на меня, еще был Невилл, но после того Хэллоуина — только на меня. И наверняка он сознательно, понимая, как ко мне будут относиться Дурсли, отправил меня к ним. Хотя, мне думается, что он все же не ожидал, что жить мне придется под лестницей, как домовому эльфу. Наверняка, он просто хотел, чтобы я не вырос разбалованным донельзя слюнтяем, что неминуемо случилось бы, останься я в магическом мире. Но как получилось, так получилось. А дальше он собирался воспитывать меня, с первого курса готовя для особой миссии, делая из обычного подростка того, кем он хотел его видеть — топором в руках палача, заносящего свое оружие над шеей Темного Лорда. И роль палача в этой пьесе играет именно наш директор.

— И как ты думаешь, Рон, — Гарри внимательно посмотрел на друга, — что будет, если он узнает, что этот топор внезапно пропал, что я уже полностью вырвался из-под его контроля? Сейчас он может только подозревать. Хоть я и сказал те слова, но думаю, что он не воспримет их всерьез, потому что все еще считает меня слишком молодым и импульсивным. Уверен, вскоре он уже примется за меня всерьез, чтобы либо снять все подозрения, или подтвердить их. Тогда мне действительно останется уйти отсюда.

— Да, невеселые перспективы, — вздохнула Гермиона, внимательно слушавшая монолог Гарри, — только ты забыл упомянуть, что, возможно, уйти придется и нам с Роном.

— Я не понимаю, — вдруг сказал Рон, — почему мы и вправду не можем уйти? Потренируемся и размажем Реддла и его прихлебателей. А потом уже разберемся, что к чему.

Гарри пожевал губами.

— Я думал об этом, Рон, и не раз, — произнес он, — это действительно неплохой вариант. Но мне не хотелось бы так резко рвать все старые нити, связывающие нас с прошлым. Они уже не восстановятся. Я приду к такому решению только тогда, когда меня действительно вынудят к этому обстоятельства, не раньше.

Он посмотрел на пустую кружку, которую он все время разговора напряженно крутил в руках.

— Пойдемте в Хогвартс, — наконец сказал он, — что-то я сейчас не расположен к прогулкам.

— Я тоже, — вздохнула Гермиона.

— Ну да, — хмыкнул Рон, — тебе лишь бы только учиться.

— А тебе громыхать в Тайной Комнате, — парировала Грейнджер, — сила есть, ума не надо.

Они вышли на улицу и направились к замку, по дороге продолжая беззлобно переругиваться. Зайдя в холл Хогвартса, они уже решили разойтись по делам — Гарри и Рон в Тайную Комнату на спарринг, Гермиона собиралась продолжить свои исследования, но в тот момент, когда они начали подниматься наверх по Главной лестнице, пол под ногами несильно тряхнуло, и до троицы донесся раскатистый звук, похожий на удар грома.

Недоуменно переглянувшись, троица поспешила обратно, к дверям, и замерла на пороге. Над видневшейся отсюда деревней Хогсмит виднелась Темная Метка, а от железнодорожной станции валил густой черный дым.

Сзади раздались быстрые шаги нескольких человек, кто-то сдавленно охнул. Гарри обернулся. Это были Снейп, Макгонагал и Дамблдор. Декан Гриффиндора прижала ладонь ко рту и с ужасом смотрела в сторону деревни, Дамблдор был сильно бледен, а Снейп и вовсе ошеломлен.

— Лорд же не собирался пока нападать…, — сдавленно прохрипел он, уставившись на Темную Метку, замершую над поселением на высоте нескольких десятков метров.

— Сейчас не время для этого, — произнес Дамблдор, — нужно спешить, — он взглянул на Поттера, — Гарри, я все понимаю, но прошу остаться в замке. Не исключено, что они пришли за тобой.

— Но…

— Никаких но, Гарри!

— Хорошо, профессор, — Гарри опустил голову.

В это время к ним подбежали Флитвик и Спраут.

— Нужно помочь аврорам и спасти детей, вперед! — распорядился Дамблдор, и весь преподавательский состав рванулся к месту сражения.

Троица вновь осталась одна. Гарри повернулся к Гермионе.

— Похоже, сегодня снова наш выход, не так ли, господа? — спросил Гарри, взмахивая рукой. На пол упали три черных плаща с капюшонами.

* * *

Лорд Вольдеморт лениво поднялся с трона. Перед ним собралось пять человек, каждый — глава своего отряда проверенных в боях и нападениях Пожирателей. Эти пятеро были его «старой гвардией», и являлись весьма опытными бойцами. Братья Лестранжи, Эйвери, Яксли и Белла — одни из самых преданных ему людей.

Вольдеморт спустился с нескольких круглых и длинных ступеней постамента, на котором стоял его трон и подошел к ряду людей в черных балахонах, стоявших перед ним на одном колене и низко опустив голову.

— Вс-с-станьте, — прошипел нетерпеливый голос, — пора.

Пятеро слуг синхронно поднялись и вытянулись по стойке «смирно».

— Приказывайте, милорд. Ваше желание — закон для нас, — дрожащим от предвкушения голосом произнесла Беллатрикс.

Вольдеморт пристально посмотрел на нее и удовлетворенно кивнул.

— Соберите людей и активируйте портключи, которые сегодня получили. Они перенесут вас в пять разных точек по периметру Хогсмита. Ваша задача — уничтожить как можно больше аврорской твари и захватить Поттера. Вторая задача является основной, помните это. Не подведите меня, иначе сильно об этом пожалеете. Вперед!

Люди мгновенно размылись в темные пятна и исчезли из полутемного зловещего зала.

Лорд Судеб какое-то время стоял на места, полностью погрузившись в мысли, потом резко повернулся к трону и, взлетев по ступеням, вновь опустился в него. Откуда-то сбоку, раздалось шипение, и из боковой двери выползла огромная черно-зеленая змея, размером в половину южноамериканской анаконды.

— Нагини…, — тихо прошипел Вольдеморт, — как твоя охота?

— Ваш приказ выполнен, повелитель, — змея несколько раз обвилась вокруг трона и положила свою большую голову на подлокотник.

— Великолепно, — Вольдеморт довольно прикрыл глаза, полыхающие багрянцем, — лишь ты одна никогда меня не разочаруешь. И лишь на тебя я могу полностью положиться.

— Да, повелитель…

— Теперь осталось дождаться прибытия Поттера, — произнес Темный Лорд, — надеюсь, хоть в этот раз все удастся. Эти пять отрядов… это почти втрое больше людей, чем авроров, что находятся в Хогсмите. Они не должны облажаться. Поттер сегодня же должен валяться у моих ног…

— Почему этот мальчишка так важен для вас, — удивленно прошипела Нагини, — повелитель, вы не раз говорили, что Поттер — ничтожество, так разве стоит уделять ему ваше бесценное время и ресурсы?

— Да, Нагини, он — ничтожество. Ничего более, — Вольдеморт гладил змею, пристально смотря куда-то вперед, — он — пешка в руках Дамблдора, но пешка ключевая. Поттер символ, надежда магического мира, без него они лишатся остатков своего боевого духа. Его смерть во многом предопределит исход всего противостояния. В мою, без сомнения, пользу. Но даже без учета Поттера, нападение на Хогсмит может неплохо ударить по настроениям в мире. Это все будет мне на руку.

* * *

Атака была неожиданной. Но благодаря счастливому стечению обстоятельств, между станцией и Хогсмитом оказалось больше всего патрулей авроров, которые смогли на первых порах задержать нападавших. Им даже не пришлось подавать сигнал тревоги — один из Пожирателей послал вверх Темную Метку. Подкрепление подтянулось быстро, завязался позиционный бой, продолжавшийся, однако, не более пяти минут. Пожирателей оказалось не в пример больше, и авроры начали отступать, а когда с флангов появились еще два отряда, то им пришлось практически бежать в деревню, так как на практически открытом участке местности, что лежал между двумя объектами, у них не было ни единого шанса. Хогсмит начали в спешном порядке эвакуировать, но внезапно выяснилось, что Пожиратели уже практически полностью окружили небольшую, в общем-то, деревеньку. «Линия фронта», как таковая, почти сразу пропала, Пожиратели ворвались в Хогсмит, и бой стал «местечковым». Отдельные очаги, большие и малые, полыхали везде: в деревне, на станции, в ближайшей округе. Авроры сражались храбро, но Пожирателей все же было намного больше. Мракоборцы начали нести серьезные потери.

Несколькими залпами был уничтожено депо, где стоял Хогвартс-Экспресс, под прикрытием которого сражались авроры. Практически всех, кто не умер от непосредственного взрыва, убило осколками, обвалившимися стенами и упавшим потолком. Заклубился черный непрозрачный дым.

Почти все ученики успели попрятаться по домам, поэтому потерь среди них не было. Не успевшие или те, кто желал помочь аврорам, загонялись силой в ближайшее строение.

* * *

Аврор Макгринстон никогда не был хорошим бойцом. Как он смог пройти школу авроров, для многих сослуживцев вообще было загадкой века. Навыки владения базовыми атакующими заклинаниями у него были, дай Мерлин, чуть выше среднего выпускника Хогвартса, а неуклюжее его в рядах министерских была только Тонкс. Макгринстона держали только за один единственный факт — молодой аврор неплохо разбирался в различных артефактах, от простых защитных оберегов до Маховиков времени. В ряде случаев эти знания действительно помогали.

В своей боевой группе, начальником которой этой осенью стал известный ветеран прошлой войны Аластор Грюм, именно Макгринстон обеспечивал поддержку всем остальным, а также отвечал за выделенные группе артефакты.

За несколько минут до внезапного нападения Макгринстон находился в одном из зданий деревни, располагавшемся на ее главной площади, откуда происходила координация действий всех патрулей, обеспечивающих охрану населенного пункта. Когда со станции донеслись первые сообщения о нападении, Макгринстон разослал оповещения остальным группам, а когда понял, что безоговорочное преимущество на стороне Пожирателей, судорожно схватил средство связи с главным штабом, почти крича в магическое зеркало о серьезном сражении, опасности для учеников школы и запрашивая подкрепление.

Подкрепления нашлись, однако оказалось, что Пожиратели успели позаботиться о такой возможности, наложив внушительный антиаппарационный щит, и помощь была вынуждена перемещаться к его границам, теряя драгоценное время.

Положение было безрадостным, а еще хуже стало, когда все приборы моментально вышли из строя. Макгринстон ругнулся сквозь зубы и в сердцах ударил кулаком по ставшему бесполезным прибором связи между группами бойцов. Наверняка, прислужники Вольдеморта захватили с собой парочку редких артефактов-глушилок. Их действие было не перебить.

Парень не стал долго крутиться в доме у ненужной аппаратуры, тем более в окна второго этажа он видел, как сражение уже подкатывается к площади. Он выбежал за дверь и быстро спустился по лестнице вниз. Когда он уже почти вышел на улицу, над ним что-то сильно громыхнуло. Звук взрыва ударил по ушам, а когда парень все-таки оказался на площади, то обернувшись, увидел, что от того места, где аврор находился всего несколько минут назад, остались лишь почерневшие балки опор и перекрытий.

Долго любоваться на остатки штаба Макгринстон не мог, и уже в следующую секунду упал ничком, пропуская над собой сразу два зеленых смертоносных луча. Перекатившись, он, не целясь, выпустил из своей палочки пару оглушалок, и нырнул под ближайшее укрытие — каменную ограду с метр высотой, и прижался к ней спиной, изредка выглядывая и посылая все возможные заклинания, могущие в теории или практике повредить врагу. Кроме него на площади уже было с десяток бойцов его группы, ведущих с напирающими темными магами позиционный бой, прячась за деревьями, стенами домов и оградами. Через несколько минут сбоку от Макгринстона раздался шум. Нервно дернувшись, парень взглянул на источник шума и облегченно выдохнул — это был Коул, аврор лет тридцати, уже не такой салага, как он, но и не ветеран, как Грозный Глаз.

— Как дела, Майк? — выдохнул он, прижавшись к ограде, — рад, что тебя не завалило. Жаль, только, что связь пропала… Релашио! — молния рванулась к неосмотрительно высунувшемуся из-под защиты дома Пожирателю и хорошенько прожарила того до черной корочки.

— Связь накрылась еще до взрыва, — сообщил Макгринстон, — наверное, они использовали Медальоны Блока. Ступефай! — красная вспышка пролетела всего в паре дюймов от Пожирателя и врезалась в каменную кладку, выбив несколько кирпичей.

— Поправь прицел! — шутливо крикнул Коул, — Ступефай! — еще одного темного мага сильно приложило о дерево, но кто-то из своих успел оттащить его, — черт. Медальоны Блока, говоришь… А ведь пропала-та партия таких, на прошлой неделе… Вот же уроды! Но ты помощь успел запросить? Одни мы тут не справимся, это только первые волны атаки, дальше будет хуже.

— Успел, — обнадежил его Макгринстон, — но помощь запоздает, Пожиратели еще и о щите позаботились.

— Хреново, но все же лучше, чем ничего, — хмыкнул мужчина, снова выглядывая из-за стены и тут же заковыристо выругавшись.

Макгринстону не пришлось переспрашивать, он и сам видел, как со стороны станции к темным магам шло подкрепление, во главе которого шел один из командиров, которой единственный из них не закрывал лицо — это был Рабастан Лестранж, щерящий почерневшие зубы в безумной ухмылке.

Еще с десяток человек в черных балахонах вынырнули из закоулков других улиц.

— Похоже, нас окружают, — сквозь зубы прошипел Коул, — видимо, снова придется отступать, иначе нас здесь сомнут.

— Не получиться, — хмуро ответил Макгринстон, — там, у Кабаньей Головы — он махнул рукой за остатки штаба, — на отряд Стивенса с двух сторон наседают Эйвери и Яксли. По крайней мере, так было до того, как оборвали связь.

— Ты прав, — нахмурился Коул, — если отступим, то нас окружат и сомнут окончательно. Значит, нужно продержаться здесь до прибытия подкрепления. Слышите, ребята? Пока держимся здесь! К нам уже скоро придет подмога!

Они сражались изо всех сил еще минуты три-четыре, пока из одиннадцати бойцов осталось шестеро.

— Черт, черт, черт! — безостановочно ругался Коул, сражаясь уже на пределе своих сил и возможностей. У Майка от магического истощения перед глазами расползались темные пятна. Очередной залп из Авад взорвал-таки их укрытие, и они были вынуждены броситься в стороны, спасаясь от осколков камней.

У Майка уже не было сил даже на то, чтобы подняться после последнего, отчаянного прыжка. Подняв окровавленную голову, он уже практически равнодушно смотрел, как в него летят сразу три Авады. Почему-то он не стал закрывать глаза в ожидании смерти, хотя все равно почти ничего не видел, лишь яркий зеленый свет, который вдруг внезапно оборвался, и все застлала тьма.

Макгринстон сморгнул. Он что, уже умер? Вроде бы даже ничего не почувствовал. Однако такое впечатление исчезло уже через долю секунды. То, что он принял за тьму, оказалось лишь черным плащом, накинутым на человека, в буквальном смысле заслонившего молодого аврора от смерти. Подняв взгляд повыше, Майк увидел накинутый капюшон, скрывавший лицо.

— Ты ведь тот…, — прохрипел Майк. По какому-то наитию он сразу узнал этого человека, несмотря на то, что любой маг мог бы надеть черный плащ с капюшоном. Это был тот самый колдун, оказавший им весомую услугу на Косом переулке.

— Вы неплохо держались, сэр, — произнес явно искаженный заклинанием голос, — остальное оставьте, пожалуйста, нам. Я займусь ими, а вы пока… держите, — перед Макгринстоном упал сложенный вдвое листок плотной бумаги.

Плащ взметнулся, и неизвестный спокойно вышел на центр площади. Он даже не поднимал рук, когда в него летели пучки самых разных заклинаний. Когда он остановился, все на площади, казалось, замерло. Оставшиеся авроры не знали, что предпринять, а Пожиратели, видя, что атаки не проходят, остановились в недоумении и стали ждать решения их главаря — Лестранжа.

Досматривать, что случится дальше, Макгринстон не стал, хотя очень хотелось — он уже представлял, что тут будет за шоу уже через несколько минут. Схватив бумагу руками, он развернул ее и пробежал глазами. Когда прочтенное уложилось у него в голове, парень внезапно понял, что его раны исчезли мистическим образом, а сам он полон сил. Вскочив на ноги, он сделал знак приставшему Коулу и еще нескольким аврорам следовать за собой, указав сначала на неизвестного в балахоне, а потом на листок бумаги у него в руках. Недоумение в глазах Коула сменилось пониманием — он тоже видел «первое пришествие» неизвестных в плащах на Рождество и примерно представлял, на что они способны.

…А Гарри тем временем внимательно следил за несколькими группами Пожирателей, с интересом ожидая, что именно они будут предпринимать. Вперед вышел Лестранж, с яростью вперив взгляд в противника.

— Кто ты такой, Моргана тебя побери? — рявкнул он, хотя в глубине его черных полубезумных глаз метался огонек страха, — чего ты добиваешься?

— Я — враг Темного Лорда. Больше вам ничего не нужно знать, — раздался бесстрастный голос, — вы его слуги, люди, пришедшие причинять боль и убивать, а потому умрете здесь.

От этих слов у всех без исключения по спинам пробежали мурашки. Человек говорил спокойно, он просто констатировал факт. Кое-кто невольно сделал шаг назад.

— Не сметь бояться и бежать, падаль, — прошипел Лестранж, хотя сам был почти готов нестись отсюда, сломя голову, и лишь приказ величайшего Темного Лорда, его хозяина, заставлял стоять на месте, — атакуем! Множества заклинаний он точно не выдержит! Огонь!

Залп из пятнадцати — двадцати Авад Гарри не стал блокировать. Контуры его тела смазались, и он превратился в темную тень, с нечеловеческой скоростью метнувшуюся в сторону, пропуская заклинания, а потом длинным и высоким прыжком обрушившуюся сверху прямо в скопление темных магов. В руке мага блеснул длинный тонкий меч, описавший широкую дугу, за которой во все стороны брызнула кровь. Раздались неистовые крики боли тех, кому клинок отсек руку или ногу, но несколько из Пожирателей безмолвно разлетелись в стороны уже мертвыми — без голов или даже разрубленные пополам.

Лестранж каким-то чудом успел отскочить в сторону и в импровизированную, страшную мясорубку не попал. С выпученными от изумления и ужаса глазами он наблюдал, как его отряд сокращается в несколько раз всего за несколько секунд.

Теперь уже выжившие, те, кто еще мог преодолеть чувство безвыходности, побежал, что есть мочи, но практически никто из них не мог сделать и десяти шагов — незнакомец кроме меча использовал и неведомые Лестранжу сгустки темно-зеленой эссенции, превращавшие Пожирателей даже не в пепел, а в пыль.

Как-то неожиданно Рабастан понял, что оказался один. Фигура медленно развернулась и направилась к нему. Несмотря на кровавую бойню, на длинной черной мантии незнакомца не было ни пятнышка крови.

— А-авада Кедавра, — проговорил Пожиратель, с трудом преодолев ужас и подняв палочку. Зеленый луч пришелся на приподнятый клинок и отразился от него, улетев в небо.

— Авада Кедавра. Авада Кедавра! — иступлено хрипел Рабастан, с ужасом смотря, как к нему приближается фигура в плаще. Такой ужас он не испытывал даже перед Темным Лордом, когда тот был в ярости. Лестранж почувствовал, как ему отказывают ноги, и он съехал по стене, к которой неосознанно отступал, но по-прежнему направлял палочку на незнакомца, — Авада Ке…

Взмах меча разрубил палочку пополам. Ненужная часть выпала из обессилевшей руки Пожирателя. Но незнакомец не торопился покончить с ним. Наклонившись почти вплотную к лицу Лестранжа, он вкрадчиво прошептал:

— Не беспокойтесь, мистер Лестранж, сегодня вы не умрете, у меня на вас большие планы…

Связь пропала одновременно с последней надеждой. У трактира «Кабанья голова» сгрудились остатки почти вдвое уменьшившегося отряда авроров, который патрулировал подступы к Запретному лесу, откуда совершенно неожиданно атаковали превосходящие силы врага.

На подмогу Стивенсу с пятнадцатью членами Ордена Феникса пришел Аластор Грюм, но даже с ним ситуация была плачевной — слишком уж большим был численный перевес Пожирателей. Когда оборвалась связь, а потом рвануло в области штаба, стало понятно, что надежды на успех было мало. Авроров зажимали с двух сторон, но они держались, что есть сил, понимая, что в случае их поражения прислужники Вольдеморта получат доступ к тылу других бойцов, в том числе и тех, которые охраняли Главную улицу, где находились «Три Метлы», «Сладкое Королевство» и другие заведения, в которых нынче прятались ученики. Их эвакуация с треском провалилась из-за того, что деревню практически осадили, и основную дорогу в Хогвартс блокировал отряд во главе с Беллатрикс — так докладывали по связи в начале боевых действий.

Положение уже было совсем отчаянным, когда помощь, которая, казалось, совсем не придет, явилась совершенно неожиданной стороны. Из одного из проулков, ведущих на Главную улицу деревни, вынырнула поначалу незамеченная никем в пылу боя фигура в черном плаще с накинутым на лицо капюшоном. Но незаметной она долго не была — появившись внезапно на середине улицы, фигура взмахнула руками, которые моментально обволокло ревущее багровое пламя. В следующий миг по дороге, взрывая землю, пронеслись два огненных вихря, поглотивший разом около десяти неосмотрительных Пожирателей, от которых остались лишь кучи черного пепла.

— Что за…, — пробормотал Стивенс, изумленно рассматривая фигуру и глубокие борозды, длиной почти доходившие до конца улицы. Этот аврор не присутствовал на Косом переулке, а потому не мог узнать незнакомца, чего не скажешь о Грюме. Бывалый аврор побледнел, но смог взять себя в руки, тем более что незнакомец внезапно оказался рядом с ним. На него сразу же настороженно направили палочки. Но тот не обратил на них никакого внимания и повернулся к Аластору.

— Мистер Грюм, возьмите на себе отряд Эйвери, — он махнул рукой в противоположную сторону улицы, где также маячили Пожиратели, — он пострадал больше всего, вам не составит особого труда додавить его. А здесь я вас прикрою.

Голос был какой-то металлический, неживой. Грюм пристально посмотрел на него.

— Мы можем на тебе положиться? — испытующе спросил он.

— Я — враг Вольдеморта. Вы тоже. Значит, мы союзники. И вы можете на меня положиться, — незнакомец отвернулся и быстрым шагом направился в сторону еще ошеломленных темных магов, которые после его атаки оперативно перегруппировывались.

— Так, Стивенс, давай, собирай всех, сомнем Эйвери, потом поможем остальным.

— Аластор, ты уверен? — недоверчиво спросил Стивенс. Раздался громкий «Вршшших», и авроры инстинктивно повернулись на этот звук. Это были несколько огненных копий, вырвавшихся с рук незнакомца, приколовших сразу семерых Пожирателей к стене. Те повисли на ней, как заправские Шалтаи-Болтаи.

— Гм… уверен. Вперед, не теряем времени! — распорядился Грозный Глаз. Возражений не поступало.

* * *

Дамблдор во главе почти всего преподавательского состава прибыл на место с небольшим опозданием, и практически сразу же наткнулся на отряд Пожирателей во главе с самой мадам Лестранж. Заняв удобные позиции для обороны, Пожиратели успешно пресекали попытки авроров открыть доступ к Хогвартсу, чтобы иметь возможность начать эвакуацию. Учителя были встречены массированным огнем со стороны темных магов, однако, таких колдунов, как Дамблдор, мастера Чар и дуэлей Флитвика, мастера трансфигурации Макгонагал, так просто было не одолеть.

Взмахнув палочкой, Дамблдор поднял целый пласт земли, закрывая себе и коллег от множественных Авад, а потом обрушил его на позиции Пожирателей. Макгонагл создала из камней и других подручных материалов различных хищных животных, приказав им напасть на противника. Остальные также не отставали.

Атакуемые с двух сторон Пожиратели мгновенно сменили тактику. Будучи самым многочисленным отрядом, они с легкостью смогли позволить себе разделиться и атаковать с двух сторон дороги. На помощь профессорам подоспели и авроры из деревни, которым Пожиратели больше не перекрывали проход. Но сражаться на два фронта было все равно тяжело.

Командир авроров, пробившись к Дамблдору, проорал:

— Профессор Дамблдор, нужно сначала уничтожить одну из группировок, иначе не выйдет!

— Понимаю! — Дамблдор взмахнул палочкой и сделал несколько резких пассов, похожих на скачки кардиограммы. В тот же момент с одной стороны дороги вверх на десяток метров взметнулась снежная непроницаемая завеса, — поспешим, это долго не продержится!

Пожиратели не стали долго упрямиться, и уже вскоре оставшиеся из них в живых бросились в рассыпную. Многие старались достичь Запретного леса и, соответственно, границы аппарации, но там они наткнулись на подоспевшую подмогу, добившую темных магов в считанные минуты. Вместе с Дамблдором они направились обратно, к Хогсмиту, где осталось около двадцати авроров, сдерживающих вторую группу, в которой осталась и злобно хохочущая Беллатрикс. Увидев устремившихся к ним профессоров и подмогу из Министерства, Лестранж не пошла в самоубийственную контратаку, предпочтя пробиться в деревню. Там аврорам и Дамблдору придется труднее, не только из-за препятствий, но и местных жителей и детей.

К сожалению, им удался этот маневр. Белла смяла все препятствующие ей группы авроров, и ее отряд рассредоточился в переулках. Министерские и профессора также были вынуждены разбиться на части, чтобы не упустить никого.

Профессор Макгонагал пошла с одной из групп авроров в сторону «Сладкого Королевства». Однако чем ближе они подходили к цели, тем страннее казалось в округе. Повсюду слушались звуки сражения, взрывы, крики, Макгонагал даже показалось, что по улице, на которой находилась «Кабанья голова», которую держал брат Дамблдора, пронесся огненный смерч. Но это все будто было на периферии. На главной улице сражений не было, что было странно, учитывая силы напавших, те уже должны были сюда добраться. Что их могло задержать?

Ответ на этот вопрос пришел сам. Когда они добрались до «Королевства», то обнаружили там несколько авроров и учеников, гуськом заходящих в здание. Увидев спешащее к ним подкрепление, один из авроров приветственно махнул рукой, подзывая поближе.

Профессор Макгонагал узнала в нем Коула, подручного Аластора Грюма, одного из тех, кто патрулировал дорогу от станции в деревню.

— Здравствуйте, мистер Коул, — кивнула она, — что здесь происходит, не объясните?

— Эвакуация, профессор, — сообщил мужчина, — в «Сладком Королевстве» есть тайный проход в Хогвартс, мы отправляем по нему учеников.

— Проход? Откуда вы о нем знаете? — удивилась Минерва.

Коул переглянулся с аврором, стоящим рядом с ним. Тот почесал в затылке и сообщил:

— Я узнал это от того человека, что помог нам на Косом переулке под Рождество.

— Что? Эти люди, они здесь?

— Да, профессор, один из них неплохо подсобил нам, управившись с отрядом Лестранжа-младшего на площади, — сказал Коул.

— Где он сейчас? — поинтересовалась Макгонагл.

Авроры развели руками.

— Исчез также быстро, как и появился, — сообщил Коул, — я одного оставил проследить за их боем. Он уничтожил весь отряд, но Лестранжа не убил, схватил его и исчез.

— Вот значит как, — задумчиво произнесла Минерва, — нужно сообщить об этом профессору Дамблдору…

* * *

Сам Дамблдор во главе одной из групп авроров в это время в сильном удивлении смотрел исходящую дымом обугленную и изрытую улицу. Здесь лежало большое множество трупов — преимущественно Пожирателей, выглядевших так, будто на них пару раз дыхнула огнем венгерская хвосторога.

Сражаться уже было не с кем. У «Кабаньей Головы» неспешно прогуливалось с десяток авроров, бывших, правда, настороже, однако заметив Дамблдора, они приветственно замахали ему руками. Среди них оказался и командир отряда Стивенс.

— Профессор, — он подошел к Дамблдору, — вы немного припоздали. Здесь все атаки отбиты. Правда, с вашей стороны пришло несколько Пожирателей, но их мы арестовали, он кивнул на кучку связанных «Петрификусом» темных магов.

— Это хорошо, — Дамблдор кивнул, — где Аластор?

— Он в конце улицы, — Стивенс махнул рукой себе за спину, — добивает остатки отряда Эйвери. Им бы не помешало подкрепление.

Командир группы сказал несколько слов остальным, и авроры направились в указанном направлении. Дамблдор пока остался на месте.

— А что произошло здесь? — полюбопытствовал он, — тут явно поработали сильные огненные заклинания.

— Вы даже не представляете, насколько сильные, сэр, — странно поглядел на него Стивенс, — и это не наших рук дело.

— Вот как? — Дамблдор уже приметно догадывался о том, что услышит.

— Здесь побывал один из тех ребят, что поработали в Рождество на Косом, — оправдал его ожидания Стивенс. — Он пользовался такими мощными огненными чарами, что результат вы видите сами, — аврор красноречиво ткнул пальцем в ближайший обгорелый и наполовину осыпавшийся пепелом труп, — странно, что ни одна из построек не пострадала, хотя огонь и по ним прошелся мимоходом. Только улица изрыта.

— Хм, — Дамблдор сильно задумался, — а что с общей обстановкой в деревне? — спросил он.

— Точно мне это неизвестно, — пожал плечами Стивенс, — связь между отрядами исчезла почти в самом начале схватки, мы слышали взрывы с площади, где находился штаб. Но нам недавно смогли сообщить — отряд под предводительством Рабастана Лестранжа уничтожен в полном составе, а сам он пропал. Его забрал такой же человек, что был и здесь.

Дамблдор молчал, усваивая информацию, а аврор продолжал:

— На Главной улице все в порядке, студентов эвакуируют. Отряд Эйвери с минуту на минуту будет смят. Единственное, что осталось неизвестным — в начале боя поступали сведения об отряде во главе с Лестранжем, но уже Рудольфусом. Где он сейчас — неизвестно. Никто из тех, с кем я говорил, с ним не сталкивался.

— Понятно, — кивнул Дамблдор, — спасибо, мистер Стивенс. О, а вот и Аластор, — встрепенулся он, увидев, как по улице, направляясь к нему, неспешно ковылял Грозный Глаз.

— Альбус! Ты припоздал маленько, — прокряхтел он, — наши уже все уладили.

— И не только наши, — мимоходом заметил Дамблдор. Грюма перекосило.

— Да, не только. Был тут один, целые огненные вихри наколдовывал, и распоряжаться начал. Не будь ситуация такой паршивой, как была еще минут пятнадцать назад… эх…, — Грюм махнул рукой.

— Вы добили Эйвери? — встрял Стивенс.

— А? Да, Джейкоб, — кивнул Грюм, — вот только сам он умудрился сбежать, к сожалению… но мы еще кое-что обнаружили…

— И что же? — заинтересовался Дамблдор, — Аластор, не томи…

— Отряд Лестранжа, Родольфуса, в полном составе, — сообщил Грозный Глаз.

— Мертвых, что ли? — не понял Стивенс.

— Вот уж нет, — Грюм достал из-за пазухи свою флягу и крепко с ней приложился. Дамблдор всегда подозревал, что в известной фляге старого друга плещется далеко не тыквенный сок, — живехоньки, все до единого, как и сам Лестранж. Вот только сражаться они все ровно не могли.

— По какой же причине? — спросил Дамблдор.

— Устали шибко, — ухмыльнулся Грюм, — улеглись отдохнуть пару часиков.

Дамблдор вздохнул.

— Аластор, давай без этого. Говори по делу.

— Да я и говорю, Альбус, спят они, — Грюм сам толком ничего не понимал, — человек тридцать, а то и все пятьдесят, лежат там, на краю деревни, и спят прямо на земле. Их главарь тоже. Разбудить, кстати, не удается. Посмотришь, Альбус?

* * *

…Гермиона сидела на крыше Трех Метел, внимательно наблюдая, как и жителей и учеников эвакуируют через «Сладкое Королевство». В начале боя ей сильно повезло, на краю деревни они наткнулась на целый отряд прихвостней Вольдеморта, решивших пройти в центр Хогсмита как можно незаметней в то время, пока остальные отвлекали на себя силы Министерства и Ордена Феникса. Из любопытства она использовала одно из кайросских заклинаний, которое ей давно хотелось испробовать, но Гарри и Рон от роли подопытных отказались, а использовать его на ничего не знающих учениках и профессорах было бы неэтично. И сейчас был подходящий случай.

Когда заклинание, довольно длинное и трудное, было произнесено, Гермиона с неким удивлением обозрила результат, превзошедший самые смелые ее ожидания. Буквально все из горящих предвкушением наживы и бойни темных магов внезапно затормозили, а потом оперативно и почти синхронно улеглись прямо на землю, погрузившись в глубокий оздоровительный сон. Поняв, что теперь они не очнутся в течении пары дней даже под пытками, Гермиона поспешила назад. По прочно установленной ментальной связи Гарри попросил ее проконтролировать эвакуацию людей на Главной улице.

Сейчас эта эвакуация была в самом разгаре, а само сражение почти закончилось. Рон и Гарри уже закончили свои дела и вскоре обещали присоединиться к ней. Правда Рон сообщил, что задержится, но о причине отказался говорить даже Гарри, сказав, что это будет для него сюрпризом.

…Из-за угла делавшей поворот улицы появилась новая группа авроров, среди которых была и Макгонагал. Гермиона немного пригнулась, чтобы ее не заметили, и стала внимательно наблюдать. Профессор подошла ближе и перекинулась несколькими словами с аврорами, после чего часть из ее сопровождения отправилась дальше по улице.

Сзади раздался почти неслышный хлопок. Обернувшись, Гермиона увидела Рона, и не одного. Через плечо рыжего была перекинута безвольная тушка Беллатрикс Лестранж.

— Оу, — оценила Грейнджер, — это и есть твой сюрприз?

Рон не очень-то аккуратно опустил тело на крышу.

— Думаю, Гарри понравится, — ответил он, — Гермиона, ты можешь с ним связаться? Я почему-то не могу, и уже почти минуту.

— Сейчас, — Гермиона сосредоточилась и мысленно позвала, — «Гарри! Гарри, ответь!»

Ответа не было, но через пару мгновений на нее ни с того, ни с сего накатило жуткое ощущение беспричинного ужаса. Открыв глаза, она поняла, что это были не ее чувства, это были чувства Гарри.

— Рон! Когда Гарри в последний раз с тобой связывался? — рыжий призадумался.

— Ну, минут пять назад — не больше, а что?

— Я тоже не могу достучаться до него, — нахмурилась Грейнджер, — но это еще не все. Я почувствовала ужас и ярость. И это были ощущения Гарри! Он в беде.

Рон побледнел.

— Если с ним произойдет то же, что и тогда у особняка Нотта…, — он осекся, — ты почувствовала?

— Да, — Грейнджер кивнула, — идем. Ее оставь здесь, она еще нескоро очнется.

И два человека в черных плащах с капюшонами исчезли с крыши с почти неслышным хлопком.

* * *

Схватив Рабастана на шиворот, Гарри переместился в Тайную Комнату. Там уже были наколдованы несколько камер вот на такие случаи. Вырубив Пожирателя, он забросил тело в одну из них и вернулся в Хогсмит. Гермиона сообщила, что отряд Лестранжа-старшего больше опасности не представляет, с отрядом Яксли разберется Рон, Эйвери уже занялись авроры Грюма.

Оставался лишь отряд Беллатрикс — Гарри выудил из головы Рабастана все нужные сейчас сведения. Но дойдя по дороге, соединяющей замок с Хогсмитом, он понял, что опоздал. Здесь уже неплохо поработали авроры и Дамблдор. Гарри решил вернуться назад. Уложив с пяток подвернувшихся под руку Пожирателей, он пробирался через запутанные улочки деревни, намереваясь выйти к «Трем Метлам», попутно убирая выживших и спрятавшихся здесь людей Вольдеморта.

Когда он проходил по одной из таких улочек, особенно узкой, мир неожиданно дрогнул и поплыл. Поттер схватился за стену, чтобы упасть, и согнулся, чувствуя дурноту. Ноги, внезапно переставшие его слушаться, подвели его, и Гарри упал ничком.

«Что за… Что происходит?!» — яростно думал он, пытаясь сбросить чувство внезапной слабости.

На границе сознания раздался знакомой смех, но в этой тьме не было видно совершенно ничего.

«Ирраг! Какого черта ты творишь?» — возопил Поттер, тщетно пытаясь увидеть двойника через окружавший его мрак.

Смех прекратился, двойник заговорил.

— Кажется, ты кое-что забыл сделать, Гарри, — насмешливо произнес он.

— Забыл? О чем ты? Говори конкретно!

Тьма не расступилась, но Ирраг появился будто из ниоткуда, с уже притершимся насмешливым прищуром взиравший на Поттера.

— Вспомни, что случилось, когда ты размазывал пешек Райзеля по земле, — произнес он, — чьей силой ты при этом пользовался?

— Сферы, — автоматически ответил Гарри, — я же... «вошел» в нее тогда, перед тем, как очнуться…

— Да, это так, — кивнул Ирраг, — ты впервые осознанно использовал эту силу, хотя практически ее не контролировал, — Гарри вздрогнул, вспоминая смесь ярости, ненависти и злобы, обрушившейся на него в тот миг, когда он очнулся после удара Малфоя.

— Что тогда случилось? — хрипло спросил он.

Ирраг подошел практически вплотную, опустив голову и посмотрев на еще лежащего Поттера.

— Я и так практически сказал тебе это, но поясню. Те чувства, отрицательные эмоции, что затмили твой разум, были порождены самой сферой, но ощутил их ты только потому, что неспособен или просто не готов контролировать ее силу. Хотя под конец ты все же справился, с трудом, скорее на инстинктах самосохранения, но справился. Иначе бы твое тело не выдержало нагрузки, и случилось бы то, чем ты так рьяно пугал своих друзей в те времена, когда они готовились к снятию магических ограничений.

Гарри потребовалось некоторое время, чтобы усвоить ответ. Он с трудом поднялся на ноги.

— Хорошо, это я понял. Но что произошло потом? Эти непрекращающиеся кошмары… И что значит твое нынешнее появление? Сейчас твоя помощь не нужна.

Ирраг посерьезнел.

— Все, что ты испытывал позже, было последствиями, побочными эффектами использования света Кардахена, Гарри. Я могу приоткрыть тебе ту часть завесы, окружающую этот артефакт, о которой знал лишь человек, его создавший, последний император Кайроса — Райвенхен. Но для этого тебе придется сделать то же, что и он — доказать, что ты достоин владеть этой силой.

— Как это сделать?

— Ты должен подчинить себе силу сферы своей, собственной силой, Гарри. Тогда она признает тебя, и откроет тебе тайны своего возникновения и существования.

— Подчинить силу света Кардахена? — воскликнул Гарри, — но разве это возможно? Эта сфера владеет огромной мощью, которая на порядки превосходит мою, разве не так?

— Да, ты прав, — не стал спросить Ирраг. Он подошел почти вплотную к Гарри и, глядя в его глаза, сказал, — но у тебя нет выбора. Единожды использовав силу сферы, ты должен либо подчинить ее себе, и тогда она действительно станет частью тебя, либо ты умрешь, а освободившейся магической волны будет достаточно, чтобы разрушить половину этого острова.

Зрачки Гарри расширились от изумления, а рот повторял лишь фразу:

— Но как… Почему ты не предупредил меня ранее?

Двойник хмыкнул.

— Тогда бы ты наверняка отказался использовать эту силу, а это необходимо для моего существования. Понимаешь, — он пристально посмотрел на Поттера, — хоть я был рожден сферой, но я уже почти самостоятельная личность, и терять ее, себя, теперь не намерен.

— Ты…, — у Поттера не нашлось сил ответить.

Ирраг развернулся и начал уходить, постепенно скрываясь во тьме.

— У тебя еще есть время, Гарри, но его немного. Момент истины для тебя вскоре настанет и решит множество судеб. И помни, Гарри. Даже слабый человек может победить сильного. Главное — это вера в себя. Ведь Райвенхену это когда-то удалось…

Благодаря гриффиндорской троице авроры в Хогсмите отделались малой кровью. Потери Пожирателей были несравнимо больше. Из членов Ближнего Круга ускользнуть смог, кроме Эйвери, только Яксли — Рон еще долго сокрушался по этому поводу. Одним из недостатков огненной стихии являлось то, что порой было довольно трудно идентифицировать ту или иную обгоревшую до костей тушку. Рон особо не вглядывался и решил, что какой-нибудь из таких «тушек» и стал известный Пожиратель. Но Гарри с Гермионой впоследствии его быстро утешили, утверждая, что от новой, столь сокрушительной неудачи Вольдеморт сотрет несчастного в порошок. Тем более, что Рон смог отхватить более ценную добычу, и помимо Рабастана Лестранжа камеры Тайной Комнаты пополнились новым экспонатом. Гермиона только и ждала возможности хорошенько покопаться у них в мыслях, но сначала ее больше волновало состояние Гарри.

…Поттера они нашли во все том же переулке. Он сидел на земле, привалившись к стене дома, и хрипло дышал.

— Гарри, ты в порядке?

— Тебя, что, зацепили?

Поттер покачал головой, по-прежнему уставившись в кладку противоположной стены дома.

— Просто нехорошо стало, — наконец выговорил он, — кажется, я даже потерял сознание…

— Слушай, пару минут назад от тебя прошел какой-то странный выброс энергии, мы тебя по нему и нашли, — сообщила Гермиона, — не знаешь, что случилось?

— Я как раз очнулся пару минут назад, — хмуро ответил Гарри, — может это как-то связано, не знаю. Нужно разбираться.

— Хм, может это последствия того случая? — задумчиво произнесла Гермиона, не заметившая, как Поттер вздрогнул при слове «последствия». Рон в это время следил за обстановкой у выхода с проулка, поэтому реакции Гарри и подавно не видел.

— Не знаю, Гермиона. Давай возвращаться, здесь мы сделали все, что было с наших силах, — Гарри уже почти пришел в себя. Силы возвращались толчками, будто бы в него, как в опорожненный ранее стакан, заливали новую воду.

— Хорошо, Гарри, — кивнула Грейнджер, — Рон, мы возвращаемся!

— ОК, — отозвался Рон, — только сувенир прихвачу.

— Сувенир? — Гарри повернулся к девушке. Та подмигнула.

— Тебе понравится.

* * *

Волнения улеглись далеко не сразу.

Нападение сильно всколыхнуло народные массы, газеты пестрили сенсационными заголовками, как обнадеживающими, так и напротив, обескураживающими. К сожалению, кроме авроров пострадало еще несколько мирных жителей, но этого нельзя было полностью избежать…

Разумеется, о неизвестных не было написано ни слова, видимо, эту информацию в Министерстве придержали, а аврорам приказали держать язык за зубами.

Общество сначала совсем не знало, как реагировать. Это нападение на Хогсмит можно было считать одним из самых крупных за обе войны с Вольдемортом. Нападавших Пожирателей, по предварительным подсчетам, оказалось почти две сотни против чуть более пятидесяти министерских солдат, и многие непосвященные аналитики так и не смогли понять, как Аврориату удалось отбить такую неожиданную и массированную атаку.

В прессе задавались тем же вопросом, туда даже попали кое-какие расплывчатые слухи, но потом все списали на квалификацию и доблесть охранников правопорядка. Которые, в принципе, и взаправду сделали все, что только могли.

…У Гарри Поттера не было особо много времени, чтобы следить за этим переполохом. К новой метафорической головной боли, заключавшейся в том, что теперь он может быть смертельно опасен для половины Британии, добавилась боль вполне реальная, порождаемая беснующимся Темным Лордом, от сильнейшей ярости которого поставленный блок уже не спасал. Видимо, все это происходило из-за той самой пресловутой связи, образовавшейся четырнадцать лет назад, и против этой связи были бессильные ментальные навыки — как Поттера, так и Вольдеморта. Гарри уже на следующую ночь после нападения умудрился попасть в сознание Лорда, вдумчиво и со вкусом пытающего Эйвери, который к тому времени, как Гарри нанес Реддлу несанкционированный визит, практически потерял все способности к мышлению. Это наглядно демонстрировалось пузырями, которые тот пускал изо рта, скорчившись в позе эмбриона на каменном полу.

Яксли, выглядевший сильно потрепанным, однако еще способным осознавать действительность, тоже был здесь, но, видимо, догадался немного «задержаться», чтобы не попасть под горячую руку Повелителя. Он явился, когда Вольдеморт уже начал остывать, и получил лишь строенную порцию Круциатусов.

— Рассказывай, Яксли, — прошипел Реддль, взмахом палочки вышвыривая глухо бормотавшее тело за приоткрытые двери зала, — все по порядку. Этот немного успел мне сообщить. Кто именно, кроме вас самих, виновен в вашем крахе?

— Мы уже побеждали, милорд, почти загнали авроров в угол, но к ним пришла подмога. Я клянусь вам, милорд, этот был невероятно силен!

— Этот? — красные глаза Вольдеморта превратились в узкие щели, — Ты смеешь говорить, что твой отряд из весьма неплохих бойцов уничтожил один человек? Легилименс!

На некоторое время в зале повисла тишина. Потом Вольдеморт опустил палочку, и отвернулся от слуги, который от последствий легилименции благополучно потерял сознание. Вид у Темного Лорда был невероятно задумчивый.

— Это объясняет их поражение, — негромко говорил он себе под нос, — но кто это был? Те же, что и на Косом переулке? Тогда, вероятно, он был там не один… Кто же он такой? Его мощь была сопоставима с моей, хотя нет, такое невозможно, — мгновенно опроверг такую мысль Реддл, — мне не хватает информации, чтобы все досконально обдумать… Хвост! — раздалось нетерпеливое шипение, отдающееся жутковатым эхом.

Из тени колонн, с двух сторон опоясывающих центральную площадку зала, послышался шорох, а чуть погодя и писклявый, заикающийся голос Питера Петтигрю:

— Д-да, милорд? Вы хотели меня в-видеть?

— Подойди, Хвост. Дай руку, — Петтигрю, уже знающий, что нужно Лорду, услужливо закатал рукав и обнажил Черную Метку левом предплечье.

Реддл дотронулся до своего творения длинным тонким пальцем, и Хвост тихо заскулил от пылающей боли, но терпел ее, боясь еще более страшной злости хозяина.

В тот же момент у Снейпа и Малфоя-старшего синхронно запылали их темные знаки. Малфой появился уже через пару минут и моментально преклонил колени, уже зная о провальной операции и боясь попасть под горячую руку Повелителя. Снейп по традиции появился только через двадцать минут, что обычно позволялось только ему — Лорд понимал, что зельевару требуется время, чтобы выйти из Хогвартса и добраться до границы антиаппарационного щита. Но на этот раз Снейп дозу Круциатуса получил — чисто в профилактических целях.

Вольдеморт выждал, пока Снейп немного придет в себя после пыточного, понемногу нагнетая обстановку.

— Итак, Северус, Люциус, — Реддл уже вернулся на свой трон и взирал на своих слуг оттуда, — вы конечно уже в курсе последнего провального рейда наших соратников, — получив в ответ утвердительно бормотание, он продолжил. — Я был крайне разочарован таким поворотом дела, когда почти две сотни моих людей не смогли справиться с горсткой авроров. Но… в ходе допроса выяснились еще кое-какие факты — к аврорам на помощь пришли неизвестные личности с просто невероятными магическими способностями. Возможно, те же, что орудовали на Косом переулке под Рождество... Северус, что тебе известно? Ты близок к Дамблдору, он наверняка поделился с тобой какой-нибудь информацией…

Снейп поднял голову, но в глаза Реддлу смотреть избегал, как, впрочем, и почти все остальные Пожиратели.

— Дамблдору об этих личностях не известно практически ничего, он сам так утверждал, — сообщил он, — он считает, что в наше противостояние вмешалась неизвестная группировка, членами которой и являются эти неизвестные. Но это лишь его догадки, фактов у него мало, только неточные доклады авроров — очевидцев о действиях неизвестных в Хогсмите. К сожалению, все отчеты, относящиеся к ним, строго засекречены, мне не удалось их заполучить или хотя бы ознакомиться с ними. Единственное, что мне удалось точно узнать, так это то, что в Хогсмите было как минимум двое неизвестных.

— Интересно…, — после небольшой паузы протянул Вольдеморт, — значит, старик тоже практически ничего не знает. Организация… интересно, что же это за организация, члены которой обладают такой мощью? Я знаю множество темных сект, которые примерно способны на такое, но все они далеки от этой войны... Люциус!

— Да, милорд, — низко поклонился Малфой в ожидании приказа.

— Твоя задача — что-нибудь выяснить в Министерстве, — распорядился Вольдеморт, — я знаю, что с приходом нового министра твои позиции покачнулись. Постарайся это исправить…

— Слушаюсь, милорд, — угодливо произнес Малфой, — сделаю все, что в моих силах.

— Так действуй. И постарайся оправдать мои ожидания, мой скользкий друг, иначе тебя постигнет судьба безвременно покинувшего нас Эйвери.

* * *

Гарри сел на кровати и сонно захлопал глазами, а через пару секунд его рот искривился в довольной ухмылке — теперь два величайших мага современности бьются над одной и той же загадкой, пусть же немного поломают головы. Ха... организация! Хотя, это с какой стороны посмотреть, он, Рон и Гермиона вполне могут быть организацией, пусть в ней только три человека.

Но почти сразу его улыбка потускнела. Дамблдору все же известно кое-что, неведомое Вольдеморту, а именно, возможная связь между ним и неизвестными. Теперь, после их нового появления, да еще и при таких обстоятельствах, интерес директора обязательно должен подскочить в разы. А он, Гарри, единственная ниточка, могущая привести Дамблдора к цели. Об этом еще нужно было подумать… Кое-какие наметки для того, чтобы еще сильнее запутать директора, а если повезет, и Вольдеморта, у него имелись. Оставалось лишь доработать их, дошлифовать до рабочего состояния, и вот тогда...

* * *

Когда Беллатриса Лестранж, в девичестве Блек, пришла в себя, первым, что она увидела, был серый, грязный потолок, такой же, как и стены и пол, на котором она, собственно, и лежала. Застонав от боли во всем теле, она перевернулась на бок и узрела неподвижную фигуру, лежащую в дальнем конце… камеры?

Белла скосила глаза и обозрела все помещение, в котором оказалась. Действительно, это была тюремная камера, темная, холодная и сырая. Куда она попала? Неужели, снова в Азкабан? Но тогда где ледяной холод и ужас, вызываемый дементорами, и почему у нее в камере еще один человек. Все свое время в Азкабане она провела в одиночке, как и все остальные слуги Лорда, преданные ему и его делу.

Под камеру было отведено где-то две трети помещения, разделенные решеткой из толстых, и на вид очень прочных прутьев. Такие без палочки не сломать… Другая часть комнаты имела выход в виде мощной деревянной двери, обитой железом.

Беллатрикс попыталась вспомнить, что произошло до того, как она очнулась здесь. Приказ Темного Лорда, нападение, ее отряд блокирует выход в Хогвартс. Все идет вполне успешно. Однако вскоре прибывают профессора во главе с Дамблдором… И Снейп был среди них… Вот же черт, и не поймешь, то ли он предатель, то ли нет…

Против Дамблдора им было не выстоять, это понятно. Дав отмашку разделиться, Белла приказала задержать противника, но Дамблдор умудрился отрезать ее с половиной людей от остальных. Поняв, что те обречены, Белла приказала идти в Хогсмит. Нужно еще было выполнить задание Хозяина. Они разделились, чтобы запутать след преследующих их авроров и профессоров. Белла с тремя сильнейшими магами из ее отряда уже подбиралась к «Трем Метлам», где по идее мог находиться мальчишка. Все шло отлично, аврорам должно сейчас быть не до нее, у них огромное преимущество… Но тут неожиданные крики и хрипы сзади, странный пшикающий звук, как от Инсендио, глухой удар… и темнота.

Белла до крови прикусила губу от досады. Ее застали врасплох! Так просто! Как она могла такое допустить? Да и вообще, где она находится?

И будто в ответ на ее невербальные вопросы, окованная железом ручка двери начала медленно поворачиваться, и дверь с тихим скрипом отворилась. На пороге появилась фигура, облаченная в черный плащ. Лицо надежно скрывал глубокий капюшон. Немного задержавшись на пороге, будто давая пленнице осмотреть себя, фигура зашла в помещение и не спеша подошла к решетке.

— Как вы себе чувствуете, мадам Лестранж, — иронически поинтересовались из-под капюшона, — головка у нашей аристократки не болит?

Беллатрикс хотела было разразиться проклятьями в адрес неизвестного, однако из горла вырвалось лишь сдавленное сипение. Фигура издала негромкий смешок.

Решетка отъехала в сторону, повинуясь небрежному движению руки. Белла от изумления расширила глаза. Магия — без использования палочки?

— Вы совершенно теряетесь в догадках, не так ли, мадам? — вкрадчиво поинтересовался голос, — где вы оказались с братцем своего мужа, — фигура подошла к тому человеку, которого Белла заметила, как только очнулась, и ногой перевернул его. Это действительно был Рабастан. Он хрипло дышал и пребывал в забытье, что-то бурча себе под нос.

— Мы уже немного поработали с ним, узнавая кое-какую интересную информацию, — поведала фигура, — его мозг был достаточно богат на различные сведения. Но, возможно, у любимицы Темного Лорда окажутся куда более интересные сведения.

— Ты… н-ничего н-не узнаешь от м-меня, — кое-как смогла прохрипеть Лестранж.

— Это вы так думаете, мадам, — голос окреп, потеряв все издевательски-ласковые нотки, — мне не нужно спрашивать о чем-то…

Человек поднял руку. Из рукава его одежды выскользнула кисть руки, самая обычная, человеческая, хотя ожидать можно было чего угодно. Сложив пальцы в какой-то странный знак, незнакомец что-то прошептал себе под нос. Фаланги пальцев засветились фиолетовым пламенем, и от каждого из них отделилось по тонкой нити. Просвистев в воздухе, они направились к пленнице и прочно прицепились к ее голове, как пиявки — по две к вискам и одна по центру лба. Белла попыталась было разорвать нити, но руки ей внезапно отказали, она даже не могла мотнуть головой. Перед глазами начали мелькать воспоминания, а по нитям от ее головы к руке неизвестного заскользили белые сгустки мыслей — те, которые обычно добавляли в Омут Памяти.

Несколько минут прошли в практически полной тишине, которая нарушалась лишь невнятным, тихим бормотанием Рабастана Лестранжа.

Наконец нити отцепились от головы Пожирательницы и втянулись в руку. Лестранж снова получила возможность говорить и двигаться. Заерзав на каменном полу, она, постепенно разрабатывая голос, начала выдавать такие ругательства, на которые не хватило бы фантазии даже бывалому портовому грузчику.

Незнакомец слушал «речь» слуги Реддла с явным любопытством, склонив голову набок, казалось, вот-вот, и достанет блокнот, чтобы записать понравившиеся речевые обороты. Когда же Лестранж замолчала, полностью выдохнувшись, он произнес:

— Что ж, теперь мы закончили, мадам. В принципе, больше от вас нам ничего не нужно, как и от вашего «коллеги». Шпионы из вас никакие, даже под чем-нибудь вроде Империуса, так что от вас действительно больше никакого проку.

Внутри женщины все похолодело. Незнакомец спокойно говорил, постепенно подводя ее под мысль, что ее ожидает в ближайшем будущем.

-…Осталось решить один вопрос, что с вами двумя делать, — незнакомец лениво облокотился о прутья решетки, — вы многого натворили в своей жизни, мадам Лестранж, и гордитесь этим, хотя гордиться здесь совершенно нечем. Сегодня же настал день, когда вы ответите за них сполна.

— О, не беспокойтесь, — хмыкнул он, увидел, как Лестранж в явном страхе вновь завозилась на полу, безуспешно силясь встать, — никаких Авад или дементоров, это же так банально, не находите? Иногда для наказания нужны более простые… и действенные методы. Один из них я вам сейчас же продемонстрирую.

Незнакомец вновь поднял руку. Беллу приподняло в воздух и неведомой силой крепко прижало к стене камеры, попутно нехило приложив головой о камень. Перед глазами снова все поплыло, однако Белла увидела, как неизвестный начал неспешно приближаться, по-прежнему выставив вперед руку. Пожирательница отчаянно завозилась, предчувствуя нечто страшное, что должно произойти с ней, но все было тщетно. Незнакомец подошел вплотную и, держа Беллу правой рукой, с размаху вонзил левую ей в живот. Белла успела заметить, как перед этим та слабо засияла, окутавшись белесой субстанцией.

В следующую секунду ей стало не до этого. Боль была невероятной силы, причем, что странно, не только в животе. Болела каждая клеточка, отчаянно протестуя против чего-то. Чего-то, что Белла не понимала. Пока не понимала. Постепенно вдобавок нахлынуло какое-то чувство безнадежности, отчаяния. Незнакомец протянул руку назад. За ней потянулись темно-серые витки светящейся субстанции. Их становилось все больше по мере выхода из ее тела, и все они собирались в один клубок на ладони незнакомца.

Белла обмякла и медленно сползла по стене. Она не могла описать этот процесс словами, но на грани подсознания поняла его значение. Последние струйки сверкающей эссенции вытекли из ее тела и соединились с клубком. Неизвестный пошевелил пальцами, и клубок мгновенно сжался, став совсем небольшим по размеру серым шариком. По камере пронесся порыв ветра. Шарик завертелся и исчез в темной дымке.

— Вот оно, ваше наказание, мадам Лестранж, — негромко сказала фигура, — за свою жизнь вы отнимали у людей самое ценное, что у них было, теперь я отнял у нас вещь, что была для вас дороже всего. Вы и сами понимаете, что это. Мистера Лестранжа ждало бы то же самое, но боюсь, что извлекая из его разума воспоминания, я немного перестарался. Так что его постигло несколько иное наказание.

— Мой Лорд найдет тебя, — прошипела Лестранж, — он сделает с тобой такое, что даже в Аду содрогнутся.

— Ты так обожаешь своего Лорда, — голос стал презрительно-сочувствующим, — вот только ему до тебя больше нет никакого дела. Отныне ты полностью бесполезна для него, и он выкинет тебя, как мусор.

Белла не хотела этому верить. Ее Лорд… Он оценил ее преданность, ее верность ему, доказанную Азкабаном. Он не может отвернуться от нее, никогда этого не сделает. Чтобы с ней не случилось.

— Ты не веришь, — ухмыльнулся неизвестный, — что ж, я дам тебе возможность проверить это.

Он щелкнул пальцами, у Лестранж закатились глаза, и женщина упала без сознания. Гарри откинул капюшон и потер шею, довольно прищурив глаза. Информация, полученная от Лестранжей, была поистине бесценной. Тут и места расположения многочисленных баз Пожирателей, их складов с оборудованием и артефактами, места стоянки лояльных Реддлю оборотней, гнезда вампиров и многое другое.

Но нужно было спешить, пока Вольдеморт не сориентировался в ситуации. Он если еще не знает, то в скором времени поймет, что у Министерства в пользовании есть Лестранж-старший, из которого можно вытянуть информацию. Ну, а кроме того, он узнает, что остальные члены этого преданного ему семейства пропали без вести. Сложить два и два ему труда не составит.

Он покрутил кистями рук, разминая их. Во время обряда она немного затекли. Ритуал Изар-нем в Кайросе широко использовался, как одна из мер наказаний магов, совершивших какое-то довольно серьезное преступление. Ритуал забирал у мага всю имеющуюся магическую энергию у магов, одновременно перекрывая все каналы, по которым она текла, тем самым отвергая даже мысли о возможности ее восстановления. Белла Лестранж, одна из чистокровнейших аристократок Британии, стала простой магглой.

Взгляд Гарри переместился на Рабастана.

— А что же сделать с тобой? Хм… кажется, у меня есть одна идея. Убьем двух соплохвостов одним, как говорится, ударом…

* * *

В Большом Зале Хогвартса проходил вполне обычный обед. Страсти по поводу нападения только-только улеглись, и никто еще не подозревал, что скоро они вспыхнут с новой силой. Но пока все проходило довольно мирно. Студенты болтали о школьных делах, учебе, квиддиче — новые матчи сезона должны были вот-вот начаться. За преподавательским столом все также было относительно мирно, правда, определенное напряжение все же присутствовало. Так, Дамблдор нет-нет, да украдкой посматривал на Гарри Поттера, сидевшего с друзьями на дальнем конце гриффиндорского обеденного стола. Гарри выглядел таким, каким привыкли его видеть в последнее время — парень был всегда собран, будто готов к внезапному нападению, немного мрачен и хмур. Но это вполне могли объяснить нападения Вольдеморта. Зная натуру Гарри, Дамблдор считал, что мальчик просто переживает о том, что люди гибнут, а он не способен им помочь. Наверняка именно поэтому Поттер стал более замкнут, реже общался со всеми сокурсниками, кроме Уизли и Грейнджер, которые, кстати, выглядели порой весьма бодро, особенно Рон.

Дамблдор помнил слова Гари, произнесенные им на верхней площадке Астрономической Башни. Помнил и до сих пор обдумывал их. Что же Гарри хотел ему сказать? Из его слов выходило, что Гарри определенно что-то знает, однако сказать не может. Какая-то клятва? Возможно… В словах Гарри сквозила такое беспокойство и неуверенность… Если некто выкрал Гарри, дал ему некую информацию, а, может и научил его чему-то? Гарри говорил, что он по-прежнему враг Вольдеморта, и собирается с ним расправиться… Что-то должно стоять за этими словами! Гарри не дурак и должен понимать, что с его нынешними знаниями и скатившимися в этом году оценками по всем предметам, он не в состоянии оказать Тому хоть какое-нибудь сопротивление в настоящем бою! Тем не менее, те слова он произнес более уверено, чем все остальное…

Наверняка, беспокойство мальчика связано именно с той организацией, которая наладила с ним контакт. Но если с Гарри действительно взяли клятву, особенно что-то вроде Непреложного Обета, то узнать что-нибудь от самого мальчика просто физически невозможно. Попытки незаметно проникнуть в разум Гарри с треском проваливались и у него, и у Северуса, что только подтверждало теорию о клятве.

Именно к таким выводам пришел Дамблдор, наблюдая за своим важнейшим из учеников во время, как казалось, совершенно обычного, ничем не выделяющегося обеда.

Однако он перестал быть таким примерно к середине приема пищи. Над площадкой перед преподавательским столом, где обычно первого сентября стоял стул с Распределяющей Шляпой, вернее, в паре метров над ней, вспыхнула разветвленная сеть голубоватых молний, и через отрывшуюся в ней воронку диаметром около трех метров, стоящую не перпендикулярно земле, а параллельно, на пол что-то выпало. Ослепительно сверкнув, воронка закрылась, молнии погасли, и все присутствующие получили возможность увидеть и оценить то, что лежало во всего пяти шагах напротив Дамблдора.

Это было тело небезызвестного Пожирателя Рабастана Лестранжа, скорчившееся на полу и порой конвульсивно дергавшееся.

Дамблдор быстро взмахнул палочкой, и тело Пожирателя опутали веревки, хотя опасности он уже не представлял.

— Всем ученикам разойтись по классам! — громко произнес директор, прерывая шепотки, разнесшиеся по Залу. Снейп тем временем испепеляюще смотрел на студентов, тянувших шею в попытке разглядеть того, кто так неожиданно выпал перед профессорами, — Обед окончен.

Когда в Зале остались только преподаватели, Дамблдор подошел к телу и, склонившись, внимательно оглядел его. Сделав для себя какие-то выводы, он повернулся к остальным.

— Хм… Северус, похоже, это по твоей части.

Снейп, подозрительно взглянув на директора, в свою очередь склонился над Лестранжем. Через пару секунд его глаза удивленно расширились.

— Альбус…

— Да, Северус, я тоже понял…, — кивнул Дамблдор.

— Альбус, что с ним? — вмешалась Минерва.

— Похоже, с ним сделали то же, что он сам проделал некогда с семейством Лонгботтом, — сообщил Снейп, — только здесь вместо Круциатусом провели нечто, напоминающее форсированную легилименцию. Разум восстановлению не подлежит.

— О, а тут еще записка! — внезапно воскликнул Флитвик, вытягивая за краешек кусок плотного пергамента, сложенного пополам.

Дамблдор взял у Флитвика листок, развернул его и пробежал глазами по посланию. Его брови поднялись в удивлении.

— Что там, Альбус? — нетерпеливо спросила Макгонагл. Дамблдор посмотрел на нее, а потом вновь на записку и прочел ее вслух:

— Держите подарок. Просим прощения за то, что не упаковали как должно. Привет от… Организации. P.S. Каждому — по заслугам.

* * *

— Энервейт!

Беллатрикс вздрогнула и обнаружила, что лежит на холодном каменном полу. Однако это был уже не пол той темницы, где ее держали неизвестные. Эти каменные плиты были ей знакомы. Подняв голову, Белла утвердилась в своей догадке. Это был Тронный Зал ее господина, Лорда Судеб Вольдеморта. Сам господин стоял у своего трона, направляя свою палочку на нее. Видимо он и произнес Оживляющее заклинание.

— Милорд, — прошептала Белла, — я…, — у нее перехватило дыхание.

Вольдеморт молчал, внимательно ее разглядывая, как неведомый экспонат. Наконец он разлепил свои бескровные губы и высоким шипящим голосом произнес:

— Белла. Наконец-то ты решила почтить меня своим присутствием. У меня накопилось к тебе несколько вопросов, а когда ты внезапно упала к моим ногам в этом зале, добавился еще один, не менее важный и интересный. Где ты была, Белла? — почти ласково спросил он.

— Меня… захватили, милорд — с трудом начала Лестранж, не делая попыток подняться, — те незнакомцы, а дальше…, — ее глаза расширились, когда горло внезапно судорожно сжалось, стоило ей упомянуть о том, что произошло в темнице.

Вольдеморт прищурился. Этот момент не ушел от него внимания, и он все сразу понял.

— Видимо, что было дальше, ты рассказать не в состоянии. Тогда другой вопрос, Белла. Где ты умудрилась потерять свою магию? — Лестранж в ужасе застыла, — вокруг тебя нет ни единого магического потока, как раньше.

— Это они, милорд, — смогла произнести женщина, на этот раз горло сжиматься не стало, — они сделали со мной такое. Милорд, я всегда была вам верна, и по-прежнему преданна вам…

Вольдеморт сощурил глаза и медленно протянул:

— Но теперь ты не отличаешься от простой магглы, Белла, — Лестранж в ужасе от его ледяного тона раскрыла глаза, — и ты теперь не нужна мне. В память о твоей службе я подарю тебе быструю смерть.

— Милорд, прошу вас! — Белла в отчаянном порыве поднялась на колени.

— Авада Кедавра.

На лице женщины смешалось множество эмоций — изумление, страх, отчаяние, осознание чего-то… А за мгновение до того, как зеленый росчерк заклинания вошел ей в грудь, в ее глазах вспыхнула ненависть, которая сразу же потухла, сменившись безразличием, и Лестранж упала назад, широко раскинув руки в стороны.

— Мне очень жаль, — тихо произнес Вольдеморт в пустоту и широкими шагами вышел из темного зала.

— Эм, Гарри…, — робко позвала Гермиона, — ты в порядке?

Жутковатая бледность медленно спадала, но руки, судорожно сжатые в кулаки, до сих пор немилосердно тряслись. Поттер приподнял голову и, опершись о край большого квадратного стола, с явным трудом встал на ноги. Несколько раз глубоко вздохнув, Гарри почувствовал, как его контроль над силой постепенно возвращается.

— Да, Гермиона, — негромко произнес он, взглянув в испуганные глаза девушки, — не беспокойся. Я в норме.

Но на смену волнению Грейнджер внезапно охватила злость.

— Не беспокойся? В норме?! — возмущенно воскликнула гриффиндорка, — Внезапные вспышки агрессии, головные боли, эти странные приступы — это, по-твоему, нормально?

— Ничего особенного, — голос Поттера был по-прежнему тих, но тверд.

— Как раз наоборот, Гарри, — возразила Гермиона, — с тобой что-то происходит, что-то нехорошее, и все началось с той стычки с Малфоем! Ты стал более замкнут, хмур, агрессивен.

— Это точно, — подал голос Рон, сидевший на пододвинутом вплотную к столу диванчике, — ты даже на спаррингах дерешься немного того… через чур серьезно, что ли? Пару раз едва не прикончил меня. Хорошо, что Гермиона подстраховала, иначе бы вы мой пепел в коробок спичечный насыпали.

Гарри вздохнул. Гермиона во всем была права. Впрочем, как и всегда. Он прекрасно помнил, как в разгаре тренировочного боя его азарт настолько вырос, что он практически не смог контролировать себя. Результатом было непрезентабельное состояние его рыжего друга и его отказ от спаррингов «до тех пор, пока не научишься держать себя в руках». Не мог же он просто сказать им, что в горячке боя тело внезапно переставало его слушаться, будто бы совершая атаки и приемы в режиме автопилота. А еще до этого был случай с Рабастаном Лестранжем, когда он не смог сдержать потоки магии, проникающие в мозг Пожирателя, и те буквально уничтожили его разум. Особой жалости Лестранж, особенно после пары прочитанных сводок о его прошлых похождениях, не вызывал, однако сам факт того, что Гарри начинает терять контроль над своей силой, внушал определенные тревоги. И на ум то и дело приходил насмешливый голос двойника, говорившего о том, что вскоре будет его ожидать, и о том, что случиться в случае его провала.

— Гарри, — тем временем уже более спокойно произнесла Гермиона, — ты можешь не рассказывать нам с Роном об этом, если не хочешь, мы не настаиваем. У каждого есть секреты, которые хочется хранить в тайне даже от самых близких людей. Но вот от помощи, пожалуйста, не отказывайся. Мы с Роном всегда готовы помочь тебе, только скажи.

Улыбка на миг тронула лицо Гарри, но практически тут же на него вернулась угрюмость. Поттер потер лоб рукой и сел на диван, рядом с Роном.

— Простите, ребята, — тихо произнес он, — у меня есть кое-какие проблемы с контролем моей магии. Из-за этого и весь сыр-бор.

— Подожди, — удивилась Грейнджер, — у тебя же всегда был отличный контроль. Почему же сейчас…

— Не знаю, — покривил душой Поттер, — но выход я нашел.

— И какой же? — заинтересованно спросил Рон.

— Я запечатаю часть своей силы, — произнес Поттер, — и тем самым снижу ее уровень до того количества, которое могу контролировать без вреда моему телу и духу.

— И когда ты собираешься его провести? — спросила Гермиона.

Гарри помедлил с ответом.

— Думаю, что чем раньше я это сделаю, тем лучше, — сказал он, — неизвестно, чем может закончиться очередной мой «приступ» или вспышка агрессии. Я проведу его здесь, сегодня ночью.

— Помощь нужна?

Гарри покачал головой.

— Ритуал нетрудный и довольно быстрый. Я справлюсь сам.

Грейнджер вздохнула. Девушка чувствовала, что Поттер чего-то недоговаривает, но спросить об этом напрямую смысла не было — он бы все равно не ответил бы.

— Ну, раз с этим разобрались, — произнес Рон, — давайте вернемся к другим нашим проблемам.

Гермиона повернулась обратно к столу и взглянула на большую карту, лежащую на нем. Карта был обычной, маггловской, купленной в магазине канцтоваров, и отображала территорию всего Соединенного Королевства вместе с Ирландией. По всей ее поверхности в разных местах было нанесено множество различных отметок. Поттер, Уизли и Грейнджер вновь, как до приступа первого, склонились над ней.

— Так, значит, на территории Британии в распоряжении Вольдеморта имеется три основных опорных пункта, — Гарри поочередно ткнул пальцем в каждый из трех размашистых крестиков на карте, — это целая горная долина на севере Шотландии, родовой замок Лестранжев в Уэльсе и база в Северной Ирландии. Однако ни одно из этих мест не является по совместительству резиденцией Темного Лорда. Судя по информации Лестранжев, никто, даже самые преданные его слуги, не знают его местоположение, при вызове они аппарируют по адресу, заданному Меткой. Единственное, что удалось узнать об этом месте, то, что резиденция находится на каком-то острове в океане.

— У Слизерина был родовой замок на так называемом острове Змей, его построили еще предки Основателя, — вспомнила Грейнджер, — я читала про это еще на первом курсе. Общедоступная информация о бытии Основателей Хогвартса. Разумеется, никаких данных о том, где он находится.

Гарри невесело усмехнулся.

— Если бы мы это знали, Вольдеморт уже был бы мертв. Но такие вещи не терпят сослагательного наклонения…

— Да. Так что будем конкретно делать? — спросила Грейнджер, обозревая карту, — тут помимо основных баз, куча объектов помельче. Работы — завались.

— Для атаки на главные центры мы еще не готовы, — произнес Рон, — для этого нам нужны люди… А вот те, что помельче... Совсем другое дело. С ними мы можем справиться и поодиночке. А начать, пожалуй, можно и с этих, — Уизли провел пальцем по целой россыпи точек вдоль границы между Англией и Шотландией.

— Хм…, — Гарри задумался, — да, Рон, ты прав, мы начнем именно отсюда. Вот только нашей целью будет не уничтожение этих объектов, а кое-что иное.

— Ты задумал что-то, о чем мы еще не в курсе? — приподнял брови Рон.

— Да… была у меня одна идейка, — протянул Гарри, — появилась, наверное, еще тогда, когда мы травили Амбридж… Я даже сделал кое-какие шаги в этом направлении. Подумай, Рон, что особенно с тех точках, что ты указал?

— Поселения оборотней, — не задумываясь, ответил Уизли, — я потому и указал на них, потому что они будут наиболее опасны в будущих сражениях…

— Да, Рон, вот только… — медленно сказал Поттер, — мы не будем уничтожать оборотней… эти оборотни, наоборот, станут первыми из тех людей, что нужны нам для атаки на основные базы Реддла.

— Так. Это что-то новенькое, — удивленно воззрилась на парня Грейнджер, да и Рон сильно удивился, — ты знаешь еще что-то, о чем я не имею понятия? С чего бы оборотням, только-только присягнувшим на верность Вольдеморту, вставать на нашу сторону, совершенно неизвестных личностей? Мы же не собираемся им открываться?

— Нет, конечно, — хмыкнул Гарри, — а насчет моей уверенности в том, что оборотни пойдут за мной… Вспомни мои слова насчет них, когда я бесил Амбридж. Оборотни присоединились к Темному Лорду скорее от безвыходности. Ни прежнее Министерство, ни нынешнее, во главе со Скримджером, не собиралось и не собирается облегчить им жизнь, скорее наоборот. Это, кстати, одна из причин, почему я не хочу контактировать с ними и Дамблдором. Директор, каким бы пушистым добрячком не казался, убежденный консерватор, и менять положение магических рас не намерен. Вольдеморт, конечно тоже ничего такого делать не собирается, но оборотни об этом не знают точно и ведутся на его обещания о лучшей доле… Большинство из них. Кое-кто, вроде Сивого и его подручных действительно преданны Реддлу только потому, что он позволяет творить им бесчинства…

— Это понятно, — нетерпеливо кивнул Рон, — но с чего ты решил, что оборотни нам поверят? И что мы можем им предложить?

Гарри хитро улыбнулся и достал из кармана небольшой стеклянный шарик, в котором игриво плясал маленький огонек. Такие шарики использовались для переноски различного вида информации, и именно в них троица перетаскала много знаний древней империи сюда, в Тайную Комнату.

— Что это? — поинтересовалась Грейнджер, весьма заинтригованная его улыбкой.

— Помните, еще осенью, я частенько целыми ночами пропадал в Кайросе? — девушка и парень кивнул, — тогда я искал способы как-нибудь усилить наши способности и обогатить арсенал заклинаний. В результате, у тебя, Рон, нашелся общий язык с огненной стихией, а у тебя, Гермиона, проявился талант к изготовлению артефактов и медицине. Как раз тогда, перелопачивая огромные сведения, я мимоходом наткнулся на один весьма любопытный раздел… В нем описывались способы усиления физических возможностей человека методом приобретения им некоторых качеств животных — выносливости, скорости, силы. Он частенько практиковался на людях Кайроса — немагах. Таких модифицированных людей использовали для охраны, патрулирования, разведки и много другого.

— Так к чему именно ты ведешь? — спросила Гермиона.

— Ликантропия была одним из таких способов, — пояснил Гарри, — вот только нынешняя ликантропия отличается от той, кайросской, как небо и земля. Кайросское оборотничество — это скорее анимагия. Люди могли становиться волками или другими хищниками, в зависимости от вида, по собственному желанию, но даже в человеческой форме они обладали звериным чутьем и нечеловеческой силой.

— Так значит это…

— Да, Гермиона, — Гарри подбросил небольшой шарик на ладони, — можно сказать это и есть лекарство от ликантропии в понимании современного магического мира.

Он положил шарик в центр стола, прямо на карту, а потом легонько стукнул по нему ногтем. Шарик с тихим хлопком раскрылся. Образовавшиеся лепестки из прозрачного дрожащего материала отошли в стороны, одновременно удлиняясь и расширяясь, пока бывший шарик не превратился в тонкий, как лист бумаги, мерцающий квадрат, по которому быстро побежали кайросские письмена. Гермиона с интересом склонилась над ними. Гарри не мешал ей.

— Хм, интересное заклинание, — наконец произнесла она, — ты уверен, что оно подойдет?

— Думаю, да, — кивнул Гарри, — тем более, что я его уже проверил на одном подвернувшемся оборотне. Думаю, парень сильно удивился, не преобразившись в ближайшее полнолуние.

Рон усмехнулся, на миг представив себе эту картину.

— Так, — Гермиона внезапно озабоченно посмотрела на часы, — ребята, мне нужно к Макгонагл, она просила подойти к ней в кабинет к шести. Мерлин, осталось пять минут, — и девушка с хлопком исчезла — в школе они предпочитали перемещаться аппарированием.

На пару минут в Комнате воцарилась тишина, в потом Гарри повернулся к другу.

— Рон у меня есть к тебе одна просьба…

* * *

…Атака произошла совершенно неожиданно, хотя усиленные меры безопасности и предупреждения подвести никак не могли. Просто внезапно над лагерем будто бы из ниоткуда возник большой, переливающийся на солнце магический купол, стены которого опустились до земли и блокировали все выходы, даже подземные. Пожиратели и оборотни, первых на базе было всего ничего, на секунду изумленно застыли, а потом попытались было прорваться наружу, но все безуспешно, ни заклинания Пожирателей, ни сила оборотней не могла даже поцарапать щит, который на первый взгляд казался исполинским мыльным пузырем. Все средства связи также отказали, и тогда все находящиеся в лагере поняли, что попали в какую-то неведомую ловушку, и совершенно не представляли что делать.

По главной улице импровизированного городка быстрым, размашистым шагом следовал высокий немолодой оборотень, лет сорока на вид с уже частично поседевшими волосами. То и дело косясь в прозрачную дрожащую в лучах солнца пленку, он добрался до квадратного трехэтажного строения, находящегося в центре базы и являющейся ее штабом. В невысокой длинной комнате, похожей на пенал, собрались практически вся верхушка их стаи — самой многочисленной в Англии — всего пятнадцать оборотней возрастом от тридцати лет и выше. Самым старым был ликантроп, сидевший во главе стола, с длинными полностью белыми волосами и морщинистым лицом. Когда-то этот оборотень считался чуть ли не сильнейшим представителем своей расы во всей Европе — но сейчас из выдающихся качеств одой личности остался лишь прозорливый разум. Когда мужчина зашел в «конференц-зал», старик тут же обратил на него взгляд.

— Так что там, Фрэнк? — скрипучим голосом поинтересовался он.

— Магическая завеса, мистер Пренсвик, сэр, — уважительно склонил голову Фрэнк, — не пробить ни заклинаниями, ни силой. Мы пытались.

— Ты уверен, оборотень? — поинтересовался человек, сидевший несколько в стороне от остальных — это был один из Пожирателей Вольдеморта, некий Мальсибер, приставленный к старейшине оборотней в качестве своеобразного надзирателя, следящего за послушностью волколаков. В его голосе отчетливо слышалось презрение, которое тот даже не пытался скрыть.

Фрэнк закусил губу. Если бы не безвыходное положение, в которое их загнало Министерство, черта с два они присоединились бы к Темному Лорду. Но при нем хоть оставался призрачный шанс, что после его победы оборотням станет чуточку легче жить хотя бы потому, что они нужны ему в качестве солдат, в отличие от Министерства. Министерства, которое еще немного, и примет указ об открытии на них настоящей охоты. С приходом Скримджера в политике относительно магических существ ничего не изменилось.

Приходилось сжимать челюсти и терпеть.

— Да, сэр, — несколько сдавленно произнес он.

— Что со средствами связи? — продолжил допрашивать Мальсибер.

— Не работают. Связаться с внешним миром не получается. Но внутренние работают отлично.

Пожиратель в гневе хватил кулаком по столу.

— Мерлин и Моргана, что же твориться? Больше ничего, оборотень?

— Не…, — хотел было ответить Френк, но его слова прервал глухой грохот. Пол под ногами заколебался, как при землетрясении, и оборотень инстинктивно ухватился за косяк двери, чтобы не упасть.

— Что за…?! — рявкнул едва устоявший на ногах Мальсибер, — немедленно проверьте.

— Иди, Фрэнк, — нахмурился Пренсвик. Тот кивнул и практически вылетел из зала.

— Неужели, эти аврорские отродья? — прошипел Пожиратель, — но тут за две мили — антиаппарационный барьер, а в лесах патрули… Пренсвик, как твои шавки могли так напортачить?!

Все присутствующие ощутимо напряглись, кое-кто посмотрел на Мальсибера с нескрываемой ненавистью, но сказать против ничего не мог. Пренсвик с холодной яростью ответил:

— Мои подопечные не могут ошибиться, — еще два глухих мощных хлопка, — это что-то другое.

Несколько связных зеркал, лежащих на столе, загудело. Пожиратель быстро схватил одно из них и рявкнул в него:

-Что, Моргана вас подери, там происходит?

На экране появилась фигура Пожирателя из его личного отряда, которые имелись у всех членов Ближнего Круга.

— Нападение, сэр! — быстро выкрикнул Пожиратель, — но это не авроры!

— Кто тогда? Сколько напавших?

— Трое…, — успел выдохнуть Пожиратель, когда раздался еще один хлопок, и связь оборвалась.

— Что за черт! — взъярился Мальсибер, — придется все делать самому. И вы тоже идете со мной, ясно?

Кто-то из оборотней скривился, но перечить не мог. Мальсибер, бросив последние слова через плечо, уже выбегал из зала, когда его внезапно мощной волной воздуха, пронесшейся по коридору, отбросило назад и приложило к стене с такой силой, что тот, похоже, моментально отдал концы. Некоторых оборотней тоже задело, но по касательной, поэтому травм они избежали. А через несколько мгновений все взгляды присутствующих сконцентрировалось на фигуре, появившейся на пороге комнаты. Лицо незнакомца было скрыто капюшоном. Но все моментально почувствовали мощь, которая целыми волнами исходила от него, давя на оборотней монолитной плитой, внушая ужас и страх. Этих ощущений было достаточно, чтобы ни кого не появилось даже мысли о нападении.

— Мне нужен некий Эдвард Пренсвик, — по комнате разнесся глухой голос.

Старейшина стаи смог собраться с силами через несколько секунд. Пересохшими от необъяснимого страха губами, он тихо произнес:

— Это я. Что вам нужно от нас?

Чувство безнадежности и ужаса моментально спало, да так быстро, что некоторые из присутствующих удивленно замотали головами.

— Я пришел поговорить с вами, мистер Пренсвик, — голос, однако, не изменился, — вы можете уделить мне пару минут?

Это было бы все равно, чтобы такой вопрос задал неожиданно объявившийся на базе Вольдеморт. Пренсвик только кивнул.

Незнакомец не спеша подошел к столу и присел на стул как раз напротив Пренсвика. Остальные из оборотней, тех, которые успели встать, устремляясь за ныне бессознательным Мальсибером , осторожно рассаживались по своим местам.

— Не буду тянуть, мистер Пренсвик, — произнес незнакомец, выждав около минуты, когда тишина начала нагнетаться, — у меня есть для вас интересное предложение. Для вас и ваших оборотней.

— Извините, сэр, — вежливо произнес старик, немного отойдя от шока, — но я не могу говорить с человеком, не зная о нем совершенно ничего, а уже тем более что-то обсуждать.

— Хм… понимаю, — кивнул незнакомец, — однако, мое имя и внешность я бы хотел оставить в секрете, зовите меня просто мистер Авендж. Я — враг Темного Лорда Вольдеморта и довольно сильный маг, — старый оборотень едва удержался от хмыканья, — Сейчас я ищу союзников, чтобы выступить против него.

— Очень странный способ поиска, надо сказать, — проскрипел Пренсвик, — напасть на нас, перебить там, снаружи множество оборотней, а потом предлагать союз…

Гарри издал негромкий смешок.

— Перебить? Нет-нет, увольте, — усмехнулся он, — все те, кто снаружи живы и здоровы, но только без сознания. Вероятно, вас ввели в заблуждение те хлопки. Это было особое заклинание, лишающее на время сознания.

Кто-то из оборотней облегченно вздохнул.

— Хорошо, — кивнул Пренсвик, его лицо немного посветлело, — но вы, разумеется, в курсе, что мы служим Темному Лорду. И вы хотите взять нас в союзники?

— А что предложила вам эта красноглазая ящерица? — кто-то нервно хихикнул от такого описания.

— Он предложил нам более лучшие условия жизни, чем при нынешнем Министерстве, в случае его победы.

— И вы в это верите?

— Мало. Но у нас нет выхода, — вздохнул Пренсвик.

— Зато я могу подсказать вам этот выход. И даже лично сопроводить к нему, — Гарри говорил мягко и очень убедительно.

— И что это за выход? — невольно заинтересовался старейшина.

— Не думаю, что для вас является секретом то, что Вольдеморт вас просто использует. Возможно, какие-то поблажки сначала и будут, некоторое время вас не будут трогать, пора Темный Лорд укрепляет свою власть, но вот потом… вам будет куда хуже, чем сейчас. Людские предрассудки не стереть и Мерлину с Морганой вкупе с Основателями. Однако, исправить ситуацию в вашу пользу можно.

— Как?

— В этом и кроется мое предложение, мистер Пренсвик. Вы со своей стаей присоединяетесь ко мне, а я сотру границу между вами и магами. Как? Очень просто. Если нельзя заставить магов признать вас, как магическую расу, то можно сделать из вас, оборотней, простых людей и магов.

— Ликантропное зелье или заклинание — миф! — не сдержался один из мужчин, который сидел справа от Пренсвика, — вы нас не обманете! Способа избавить нас от этой болезни не существует!

— Если вы его не знаете, это не значит, что его нет, — незлобиво ответил ему Гарри, — впрочем, не подтвердить ли мои слова делом? Никто не хочет вызваться добровольцем?

Тот же мужчина вскочил с места.

— Хорошо, давай, как там тебя…! Я готов.

— Осторожней, Ник! — воскликнула какая-то женщина сидевшая рядом с ним, — не нужно горячиться.

— Ничего, — произнес Гарри, — ритуал быстрый и практически безболезненный.

У него в руках появился огонек, раскрывшийся перед всеми на столе древними письменами.

— Положите руку в центр круга, — посредине экрана действительно светящимися буквами был нарисован круг.

Ник с определенной долей опасения приложил руку к экрану.

— Эркх вауккум, дирксам ваджот нир’ем…! — медленно произнес Гарри незнакомые, отрывистые слова заклинания, и по экрану пробежала сначала дрожь, а потом целые волны золотистого свечения, которые накатывали на пятерню оборотня, и постепенно впитывались в него. Оборотень никакого дискомфорта не почувствовал. Вот только сидевший в сознании зверь, волк, который мучал его по полнолуниям, начал как-то бледнеть и исчезать, пока от него не осталась лишь расплывчатая тень.

Ник удивленно охнул и открыл глаза, которые инстинктивно захлопнул, когда золотые потоки рванулись к его руке, на несколько секунд намертво прилипшей к экрану.

— Что такое, Ник? — взволновано спросила та же женщина, — ты в порядке?

— Да-да, — откликнулся Ник, прислушиваясь к своим ощущениям. Слух, обоняние, сила — они остались, но вот его вторая сущность просто испарилась, — я не чувствую волка в себе, совсем.

Кто-то в зале ахнул, все изумленно уставились на Ника.

— Видимо, все прошло успешно, — негромко сказал Гарри, — поздравляю, вы теперь человек. Но, чтобы закрепить… ловите!

Что-то просвистело в воздухе, Ник поймал это на автомате, а потом охнул и уставился на небольшой серебряный брусок, который, по идее, должен был сжечь его руки до кости.

— Это же серебро, — прошептал он, — и оно безвредно…

Когда волнения немного улеглись, Пренсвик обратился к Гарри:

— Это было удивительно мистер Авендж. Думаю, теперь мы можем продолжить.

— Конечно, — Гарри щелкнул пальцами, и экран сложился в маленький огонек, оказавшийся вновь на его ладони, — но сначала я должен кое-что уточнить касаемо моего заклинания. Это действует несколько по-другому, чем вы себе представляете. Говоря просто, оно уничтожает зависимость оборотня от луны, его внутренний «волк» не исчезает, а просто ослабевает до такой степени, что становится практически незаметным. Поэтому, ваше обоняние, слух и сила останется с вами, а превращаться в волков, уже нормальных волков, вы сможете только по своему желанию.

— Как анимагия? — уточнил один из присутствующих.

— Именно.

— То есть, по сути, ваше заклинание превращает оборотней в людей-анимагов?

— Да, — снова подтвердил Гарри.

— Ну что ж, это нас вполне устраивает, — кивнул Пренсвик, — а теперь… что конкретно вам требуется от нас.

— Примерно то же, что и Вольдеморту, — сказал Гарри, — до конца этой войны вы будете исполнять мои приказы. Но, пожалуй, вы, довольно умный и опытный человек, вполне можете вносить определенные предложения и советы.

— Хм…, — Пренсвик переглянулся с остальными, — ну что же… мы согласны.

— Отлично, — Гарри взмахнул рукой, и на столе появился длинный свиток пергамента, — прочитайте. Это магический договор, он обязует обе стороны выполнять поставленные условия.

Пренсвик взял пергамент и внимательно просмотрел каждый пункт. Когда он закончил читать, то сказал:

— Эти условия намного лучше, чем те, на которые мы рассчитывали при борьбе на стороне Темного Лорда. Я даю свое согласие. Моя стая переходит под ваше командование, мистер Авендж, — он подписал бумагу своим пером и передал ее обратно Гарри. Тот раздвоил ее, и вернул копию оборотню.

— Вот и замечательно, — довольно произнес Гарри, все прошло практически идеально, — в связи с этим я хочу кое-что обсудить. Сначала вопрос, сколько всего оборотней в вашей стае?

— Почти две сотни, но треть из них — дети и старики.

— Хорошо. Тогда еще один вопрос. У вас есть связи в других стаях, примкнувших к Вольдеморту? Кто из них сейчас находится в том же положении, в каковом находились вы сами? Иными словами, кто из них может согласиться на наше предложение?

Пренсвик пожевал губами, размышляя:

— Думаю, практически все, кроме своры психа Сивого и еще его подпевалы Лидборна. Остальные — а это пять стай, вполне могут согласиться с нашими условиями. Это будет около семисот оборотней под вашим началом.

— Великолепно, тогда выделите пару людей, знакомых с представителями каждой из них — так переговоры пройдут быстрее. И нужно сделать все как можно скорее, пока наша красноглазая змеюка не очухалась.

Все прошло практически идеально.

Гарри даже и представить не мог, в каком отвратительном положении пребывали оборотни. Поначалу главной проблемой он считал то, что оборотни могут не захотеть расставаться со своей звериной формой, однако, как оказалось на практике, практически всем представителям этой расы она была ненавистна, ведь именно из-за этой формы многие из них потеряли дорогие для себя вещи, а гонения лишь закрепляли эффект.

Всего за пару дней Гарри, смог привязать к себе все те пять стай, о которых говорил Пренсвик. Он сильно рисковал перед Дамблдором, периодически отсутствуя по несколько часов после занятий, как и Рон с Гермионой.

По счастью, у самого Дамблдора было много дел в Ордене, и он буквально разрывался между работой в школе и руководством своей организации. Вследствие этого, надзор за Гарри ослаб, чему тот был только рад и от души благодарил Гермиону за то, что та предоставила Министерству Лестранжа-старшего и тем самым нагрузила авроров и фениксовцев работой по самые уши. Да и Вольдеморт теперь на них же отвлечется.

Переманив на свою сторону, как и предсказывалось почти семьсот оборотней, Гарри обратился с таким же предложением к тем стаям, что еще не решились. И лишь одна из них, небольшая и живущая в уединении в горах, вежливо отказалась, мотивируя это своим нежеланием сражаться.

В итоге троица собрала под своим началом почти девятьсот оборотней, из которых около половины были магами, что тоже являлось весьма кстати.

Другой проблемой было размещения и обслуживание новообретенных войск. Это, впрочем, разрешилось довольно быстро. Через несколько дней после заключения договоров Гарри создал что-то вроде Совета, состоящего из пятерых лидеров сильнейших кланов английских оборотней, под своим началом.

На первом же собрании все важнейшие вопросы были решены. Многочисленные объекты базирования оборотней были сокращены до пяти, каждый под началом того или иного вожака. Вокруг всех баз Гермиона собственноручно навела сильнейшие кайросские защитные заклинания, после чего еще пару дней не могла прийти в себя после переутомления, неприятно удивляя учителей в Хогвартсе.

Вопросы продовольствия были решены еще быстрее — у оборотней уже давно были налажены тайные поставки всего необходимого — Вольдеморт такими мелочами себя не утруждал — и оборотням еще при недолгом служении Лорду приходилось обеспечивать себя самим.

Разобравшись с первостепенными вопросами, троица и совет перешли к, собственно, военно-политическим вопросам. Информация, имеющаяся в распоряжении у оборотней прекрасно дополнила уже имеющуюся у Гарри. Вольдеморт, похоже, решил брать быка за рога и уже начинал стягивать войска для первого сокрушающего удара. К сожалению, куда именно Лорд собирается напасть, было неизвестно, а внезапные провалы Поттера в мысли Реддла прекратились со времен битвы в Хогсмите.

* * *

Очередное собрание Ордена Феникса проходило весьма напряженно. Информация, извлеченная из мозга Лестранжа, была малоутешительной. Вольдеморт всего за каких-то семь с половиной месяцев смог надежно обосноваться на территории Британии, и теперь, когда Темный Лорд знает о том, что его нынешнее состояние раскрыто медлить не станет.

За длинным столом кухни собралось большое множество магов, и это был еще не полный состав сильно расширившейся организации. Интересно было увидеть здесь Скримджера, который совсем недавно принял предложение Дамблдора о вступлении в Орден. Были и еще несколько чиновников из различных сфер власти: чистокровных семейств, Визенгамота, начальники нескольких Департаментов, таких, как Амелия Боунс, глава Отдела магического правопорядка, или Аластора Грюма, вновь занявшего место начальника Аврората.

— Итак, Северус, — обратился Дамблдор, сидевший во главе стола, к своему единственному шпиону в рядах Ближнего Круга, — что произошло на собрании?

Снейп, только вернувшийся от Вольдемотра, бледный и с трясущимися руками, говорил быстро и хрипловато, еще не придя в себя после Круциатусов сильнейшего темного мага столетия.

— Лорд сильно озадачен и разозлен. Практически все оборотни вышли из-под его контроля, — Снейп поспешил выдать самую важную новость. Все сидевшие удивленно посмотрели на него. За столом побежали шепотки.

— Вышли из-под контроля? — переспросил Дамблдор, — поясни, пожалуйста.

— Конечно, директор, — Снейп глотнул какого зелья, извлеченного из складок своей мантии. Дрожь почти пропала, — это случилось совершенно внезапно. Лорд начал собирать войска для атаки. Он еще четко не оформил план, но, по-видимому, собирается нанести удар по одной из важнейших баз Министерства. Ему понадобились и оборотни, но те сначала не вышли на связь, а потом, когда взбешенный Лорд послал за ними слуг, оказалось, что все лагеря оборотней исчезли. Лишь оборотни Сивого оказались на месте, но они были также удивлены, как и остальные.

— Исчезли? — с сомнением спросил Скримджер усталым голосом, — что это значит?

— То самое и значит! — в голосе Снейпа появились нотки раздражения, — не нашли их. Аппарировали по адресу, а там — ничего. Но ощущалась сильная магия. Похоже, что все лагеря оборотней сейчас скрыты какими-то сильными чарами, наподобие заклинания Хранителя.

— Вот как? — в словах Снейпа сомневаться не приходилось, — и что предпринял Лорд?

— Он лично проверил одно из мест, Альбус, но все, чего он смог добиться — это понять, что база не пропала, а просто скрыта.

— Хм, это очень странно, — задумчиво протянул Кингсли, — чтобы оборотни так внезапно восстали, только-только встав на сторону Лорда… Что же их заставило так поступить?

— Кстати, в Лютному переулку гуляет интересный слух, — все повернулись к Наземникусу Флетчеру, который от такого внимания невольно поежился, — о том, что появился некто, кто исцеляет оборотней.

— Исцеляет? — полупрезрительно-полуиздевательски протянул Снейп, — вы, Наземникус, похоже, надышались испарениями этого злачного местечка. Величайшие умы пытались решить проблему оборотней, но безуспешно. Возможно, в древности какие-то способы и были, но ныне они безвозвратно утеряны.

— Я лишь передаю слух, не более, — пожал плечами Наземникус.

— Так, господа, чтобы составить полное представление, нам нужно дождаться Люпина, он как раз занимается тем, что привлекает оборотней на нашу сторону, или хотя бы отговаривает их присоединяться к Вольдеморту.

И вот, стоило Дамблдору упомянуть Ремуса, как пламя в камине позеленело, и оттуда вышел изможденный оборотень, причем с довольно озадаченным выражением лица. Увидев собравшихся людей, он вздрогнул от неожиданности.

— О, похоже, я как раз вовремя, — негромко сказал он, — Альбус, у меня важная информация!

— Да, я это предполагал, — кивнул директор.

— Вероятно, Северус, уже рассказал вам, что оборотни отказались воевать на стороне Вольдеморта…

— Да, Ремус, что ты можешь добавить? — мягко спросил Дамблдор, доставая из вазочки, стоящей на столе перед ним, очередную лимонную дольку.

— Да, новости очень важные. Оборотни не просто откололись от Вольдеморта, они объединились в одну стаю под предводительством какого-то мага. Один из моих знакомых из стаи Пренсвика сообщил, что его зовут мистер Авендж, и он может исцелять ликантропию, — Ремус был очень взволнован.

— Я же говорил, — удовлетворенно сказал Флетчер, — слухи на пустом месте не появляются, обычно.

— Но такое невозможно, — раздались возгласы по всей кухне, — как…

— Авендж…, — задумчиво протянул Дамблдор, — нет, мне это имя ни о чем не говорит. Что-то еще, Ремус? Может быть, что-то про его внешность…

— Знакомый сказал, что он носит черный плащ, и его лицо скрыто капюшоном. По его словам, мистер Авендж не настоящее имя, он это признал и еще он назвал себя врагом Вольдеморта.

— Хм… Альбус ты не думаешь что…, — начал Грюм.

-Да, слишком много для простого совпадения. Похоже, это та самая третья сила, представители которой были на Косом и в Хогсмите. Чего же они добиваются?

— Ну, раз они враги Вольдеморта, то это нам на руку, не так ли? — спросил Скримджер, — возможно, нам стоит как-то связаться с ними…

— Да, так и нужно поступить…, — задумчиво кивнул Дамблдор, — Ремус, у меня есть просьба к тебе… Ты можешь через своего знакомого связаться с оборотнями и попросить у этого мистера Авенджа аудиенции?

Ремус кивнул.

— Я постараюсь, профессор.

— Вот и замечательно, — Дамблдор потер руки, — можешь пока сесть. Продолжим. Северус, еще что-нибудь кроме инцидента с оборотнями? Ты говорил что-то про стягивание войск для атаки?

— Да, из-за измены оборотней, атаку пришлось отложить, вероятно, она произойдет на следующей неделе и ударит по какой-то опорной точке Министерства, а вполне возможно, что и по Хогвартсу. К сожалению, Лорд отослал меня, приказав следить за вами, и сообщил, что в атаке я принимать участия не буду. Соответственно, предупредить о начале нападения я не смогу, так как сам не буду знать этого.

— Атака… Аластор, нужно максимально усилить охрану всех объектов и настроить средства связи, как основные, так и запасные. Не хотелось бы, чтобы они отказали, как это произошло в Хогсмите. И не стоит забывать о том, что перед нападением возможны ложные маневры, нужно быть начеку.

— Постоянная бдительность, — одобрительно произнес Грюм.

— Ремус, со своим заданием тоже поторопись, вероятно, помощь этого мистера Авенджа нам будет чрезвычайно полезна.

— Сделаю все, что в моих силах.

— До сих пор не могу поверить, что кто-то смог найти способ исцелить оборотней, — пробурчал Снейп.

— Ты сам говорил, Северус, что возможно, такие знания были распространены в древности, так почему бы кому-нибудь не наткнуться на них? — спросила Макгонагл, сидевшая рядом с ним.

Снейп лишь пожал плечами.

— Профессор, может, дадите и мне задание? — вмешался до этого сидящий тихо Сириус, — а то я тут скоро от скуки подохну.

— Прости, Сириус, но твоя реабилитация займет какое-то время, так что тебе придется ждать, — Дамблдор успокаивающе посмотрел на Блека, — тем более, что твоя помощь в координации действий Ордена неоценима.

Снейп гадко ухмыльнулся. Сириус лишь глубоко вздохнул. С приходом Скримджера к власти, процесс признания его невиновным по настоянию Дамблдора был запущен, но шел довольно медленно, проталкиваясь сквозь болото бюрократических издержек со скоростью улитки.

— Так, еще, Аластор, касательно новых поступлений авроров…

— Да, Альбус, — закряхтел Грюм, — у нас много добровольцев, с пенсии призваны ветераны, из Высшей школы авроров также идут новые курсанты. Но, тем не менее, у нас примерно в полтора раза меньше людей, чем в Вольдеморта, у которого даже без учета оборотней есть еще вампиры, дементоры, великаны и куча другой нечисти. Подмога этого Авенджа нам бы пригодилась, он и его люди сильны, возможно, даже на вашем уровне.

— Этим займется Ремус, — сказал Дамблдор, — итак, к сегодняшнему собранию у кого-нибудь есть, что добавить?

Все промолчали.

— Тогда объявляю собрание оконченным. Амелия, Руфус, задержитесь, пожалуйста, нужно уточнить кое-какие моменты…

* * *

Сделав последний замысловатый штришок, Гермиона обозрела всю получившуюся картину и довольно хмыкнула. На большом квадратном столе перед ней лежал светящийся кайросский экран, так часто используемый для переноса различной информации, а также хранения отдельных заклинаний, вроде того, что так легко могло исцелять оборотней.

Но в данном случае, Грейнджер вовсе не считывала имеющуюся на экране информацию, а сама составляла на нем череду мудреных, затейливых символов. В результате рисунок получился в виде нескольких спиралей, заключенных в различные геометрические фигуры.

Аккуратно приложив руки к двум концам экрана, девушка прошептала несколько слов, после чего тот озарился ярким красноватым светом и медленно протух, а на столе оказался небольшой камешек, похожий на рубин размером с детский кулачок. Гермиона взяла камешек двумя пальцами и положила его в небольшой мешочек, лежавший здесь же, откуда сверкало еще с десяток похожих камней.

Этот был последний. Гермиона утерла честный трудовой пот и присела на диван перевести дух. В Тайной Комнате было тихо, покой нарушали только сквозняк и кажущиеся отсюда негромкими скрежет и взрывы. Они доносились из-за высокой двустворчатой двери в дальней части помещения, которая вела на устроенный Гарри полигон — огромный зал размером с десяток Больших Залом Хогвартса.

…Гарри сдержал свое обещание и провел ритуал в тот же день. Приступы и вспышки агрессии и вправду прекратились, но вот только к частенько угрюмому и настороженному лицу Гарри добавилось удивительно серьезное и задумчивое выражение у Рона, появившееся на следующий день после ритуала. Грейнджер ощущала какую-то недосказанность в словах друга. Ее интуиция подсказывала, что дело далеко не в неспособности Гарри контролировать свою магию, здесь точно было замешано что-то еще. Но что — девушка понять не могла, а Гарри на все ее вопросы либо отшучивался, либо просто отмахивался, пока сама Гермиона не махнула на него рукой. В чем была его проблема — рано или поздно все равно покажет время.

Все нюансы в переговорах с оборотнями были на сегодняшний день уже решены, и теперь лишь оставалось готовиться к первому удару. Каким-то путем Гарри удалось выяснить, что нападение Вольдеморт планирует не раньше следующей недели, до которой было еще четыре дня. Вот только эту атаку Гарри поставил себе целью сорвать любыми способами. Вольдеморт уже стягивал войска, причем не куда-то, а в свою резиденцию. Это они узнали от пары внедренных в шайку Сивого шпионов. И задачей номер один сейчас было, как можно сильнее сократить эти войска, пока они не объединились в одну монолитную машину для убийства.

И уже сегодня вечером была назначена их первая совместная с оборотнями боевая операция. Гермиона прекрасно помнила то собрание, на котором обговаривались ее детали.

-… Мистер Авендж, — осторожно обратился к Гарри Леон Рид, один из членов Совета, — мы понимаем и полностью разделяем ваше желание поскорее разделаться с Темным Лордом, однако в вашем плане действий меня интересует один пункт…

— Какой же именно, мистер Рид? — холодно спросили у мужчины из-под капюшона. Гарри сидел во главе стола в виде буквы «Т», Рон и Гермиона расположились по бокам от него.

— Как я понимаю, вы хотите атаковать базу Лорда в горах Шотландии? — капюшон слегка наклонился, обозначая кивок, — но должен заметить, что это третья по значимости база Пожирателей в Англии, на ее территории располагается около двух-трех тысяч магов, как британцев, так и легионеров из других стран — и это не считая нескольких великанов и нунд, завезенных с материка.

После небольшой паузы Рид продолжил развивать свою мысль.

— И по самым элементарным подсчетам мы просто не в состоянии атаковать. Нас всего девять сотен против их тысяч. Даже Министерство не рискует этого делать, зная, что их постигнет неудача, — все пятеро вожаков кивнули, испытующе глядя на неподвижную фигуру, ожидая его ответа.

Гарри усмехнулся. Их план был тщательно проработан и практически стопроцентно гарантировал успех, просто присутствующие здесь члены Совета еще не знали всех нюансов.

— Что же я поясню, — снисходительно произнес он, — слушайте…

-…Хм, это вполне может сработать, — задумчиво нахмурил лоб Пренсвик, — очень неплохо. И довольно дерзко.

— Если с этим все… Я хотел бы узнать, как идут дела с особыми отрядами наших подчиненных?

— Все восемь отрядов в полной боевой готовности и готовы выступить по первому вашему приказу, — отрапортовал Ник Пристон, бывший первым из оборотней, на ком Гарри доказывал действие «очищающего» от ликантропии заклинания. Он стоял за Пренсвиком, старейшиной своей стаи в ожидании своего небольшого выступления, — но, сэр, я хотел бы уточнить… Чем именно они отличаются от других исцеленных оборотней?

Этот вопрос волновал всех лидеров оборотней, присутствующих в зале заседания еще с того времени, когда Гарри распорядился о создании этого звена.

Гарри выдержал небольшую паузу.

— Ну, это в принципе не секрет… Вы ведь заметили, что весь состав «особых» отрядов — не маги? — все кивнули, это было еще одной загадкой, — так вот, будучи обычными магглами, они мало на что способны против магов и тем более магических существ высшего уровня вроде нунд и дементоров. Поэтому в их случае я немного изменил очищающее заклинание…

-Каким образом? — нахмурился Пренсвик.

— Обычное заклинание дает тот эффект, что я объяснял каждому из вас при своем первом визите, — пояснил Гарри, — модификация же улучшает старые и добавляет некоторые иные способности — большая физическая сила, выносливость, скорость, регенерация. Эти отряды могут на равных биться с магами средней силы, а, учитывая непривычность последних к таким «оборотням», то и иметь определенное преимущество.

Старейшины приглянулись. В их глазах зажегся сильный интерес. Никто из них до сих пор не понимал, кем же был этот их новый лидер. Но у каждого старейшины было четкое чувство того, что встав на его сторону, они не прогадали…

…Двери тренировочного зала со скрипом отворились, и Гермиона инстинктивно вздрогнула, отрываясь от воспоминаний и переводя взгляд на заходящих в Тайную Комнату уставших, но довольных парней.

Гарри, впервые за несколько дней выглядел почти счастливым. Его глаза будто бы светились в темноте, предвкушая близкую развязку того, что начиналось много лет назад, когда нога Темного Лорда переступила порог дома Поттеров.

— Вижу, ты закончила, — удовлетворенно произнес Поттер, рассматривая плод трудом Грейнджер, — великолепно, — он перевел взгляд на девушку и добавил, — тебе лучше прилечь. Завтра у нам предстоит столь важная операция, мы должны быть во всеоружии.

— Думаю, ты прав, Гарри, — зевнула девушка и потянулась, как кошка, — мне определенно нужно отдохнуть. Спокойной ночи, Гарри, Рон, — и она исчезла с негромким хлопком.

— Я тоже пойду, Гарри, — произнес Уизли, — нужно еще душ принять…

Еще один хлопок, и Поттер остался один. Зеленоватые языки пламени освещали еще лицо, придавая ему жутковатое выражение. Гарри прошелся по залу и остановился у одного из столов, за которым они с Роном недавно играли в шахматы. Самовосстанавливающиеся фигуры снова были расставлены по местам, ожидая приказов. Гарри протянул руку и указательным пальцем легонько дотронулся по макушки черного короля, отчего тот недовольно заворочался.

— Подожди еще немного, Вольдеморт, — по комнате разнесся негромкий голос Гарри Поттера, — подожди всего несколько дней… Когда-то я начал партию нашего противостояния, развоплотив тебя четырнадцать лет назад… Теперь же я закончу ее, сделав всего несколько ходов… Это будет детский мат, Том. Детский мат, отчасти от того, что ты недооцениваешь противника, отчасти оттого, что ты до сих пор не знаешь его истинного лица…

* * *

Мощный удар уплотненного сгустка энергии ударил в каменного монстра, разнеся его на мелкие куски. Резкий разворот, и три остро отточенных лезвия глубоко вошли в тело еще одного голема, а потом взорвались, положив конец его существованию. Тонкий барьер, поставленный щелчком пальцев, защитил от осколков.

— Этот последний, — глубоко вздохнул Драко Малфой и с чувством превосходства осмотрел пространство вокруг себя. Большой зал для тренировок сейчас был весь усыпан обломками камней, или мелким крошевом, в стенах виднелись несколько пробоин от ударивших в них заклинаний, даже высокий потолок слегка закоптился.

Откуда-то сбоку раздались легкие хлопки.

Скосив глаза, Малфой увидел молодую девушку лет двадцати, лениво привалившуюся к косяку входных дверей и легонько, полуиздевательски хлопая в ладоши. Длинные иссиня-черные волосы до пояса скрывали ровно половину лица миловидной особы, смотрящей на Малфоя с легкой насмешкой. Одежду и обувь девушки скрывал длинный синий плащ, украшенный черными иероглифами и рисунками неведомых зверей. На поясе покоился слегка изогнутый меч с ножнами цвета индиго, похожий на обычную японскую катану. Вот только «обычной» эта катана была ровно на столько, на сколько обычной была сама девушка, ее владелица.

Заметив, что внимание Малфоя переключилось на ее персону, девушка отклеилась от косяка и неспешно направилась к нему. Бывший слизеринец настороженно наблюдал за ее движениями, ожидая подвоха в любой момент. Однако такового не последовало. Оказавшись от Малфоя на расстоянии в метр, девушка произнесла красивым мелодичным голосом:

— Вижу, ты неплохо продвинулся, Драко, — улыбнулась она, — усердия в тебе достаточно, жаль таланта маловато. И чем это ты заинтересовал господина Райзеля? Неудивительно, что тот очкастый пацанчик от души проехался по тебе, а? — она внимательно рассмотрела лицо парня, на котором был виден шрам от меча Поттера, наискось пересекавший переносицу.

— Не все настолько гениальны как вы, госпожа Серамида, — лишь с легкой издевкой произнес Малфой, хотя ее слова сильно задели его самолюбие. Но старшей по положению он грубить не имел права, — если вы пришли только за тем, чтобы сказать мне это…

— О, нет-нет, — усмехнулась Серамида, — у меня есть куда более интересные новости для тебя. Господин Райзель очень заинтересован в твоих успехах, Драко. Ты очень важен для него, хотя, повторюсь, я совершенно не понимаю почему, — Серамида по кругу обошла парня, внимательно разглядывая того. Драко стоял весь напряженный, прекрасно зная характер этой девушки, нет, скорее женщины, ибо ее настоящий возраст, наверное, не знал и сам Райзель. Одна из ближайших приближенных, Серамида входила в состав Семи Магов — сильнейших воинов Райзеля, подчиняющихся только ему одному — в отличие от, по сути, еще новичка Драко Малфоя.

— С этой минуты я беру тебя в ученики, — неожиданно заявила Серамида, и Драко остолбенел от удивления. Попасть в ученичество к любому из Семи было практически невозможно — те сами выбирали себе учеников, и довольно неохотно, либо им приказывал это сделать сам Райзель, как вероятно случилось в данном случае.

— Ну же, не стой столбом, — хмыкнула Серамида, — скажи что-нибудь вроде «Это честь для меня».

— Это честь для меня, — эхом произнес немного пришедший в себя Драко.

— Вот и замечательно. Тренировать тебя я начну, пожалуй, с завтрашнего дня, — сказала Серамида, — будь готов ко всему, — она повернулась в двери и, уже когда выходила, на мгновение обернулась, — из десяти учеников, что я брала на обучение, в живых осталось только двое, — мягко произнесла она. — Так что, выживешь ты только в случае если хоть чего-то стоишь.

Эдвард Пренсвик внимательно осмотрел местность.

Долина представляла собой длинную и относительно узкую полосу земли, заключенную со всех сторон в кольцо заснеженных гор. В ее северной оконечности долина начинала сильно сужаться, а потом расширяться, образуя своеобразный перешеек, делящий долину на две неравные части. Там уровень земли был много выше, а скалы были богаты на множество пещер. Оттуда же водопадом стекала горная река, бурным потоком стремящаяся вниз. Горы вокруг поросли густым хвойным лесом, сейчас покрытым сплошной снежной шапкой.

Эту чудесную картину, созданную руками природы, человек смог испортить чуть меньше, чем за один год. Вдоль реки весь лес был вырублен подчистую, а на его замену, как поганки, появились длинные уродливые одноэтажные бараки и иные строения, множество различного назначения складов и загонов для магической живности. Тут же располагалось несколько десятков тренировочных площадок различной направленности, пустовавших только по ночам — на них пестовалось множество бойцов для предстоящих боевых действий. Пещеры на севере долины были теперь заселены великанами. По предварительной оценке их должно было быть там не менее дюжины.

Небо над долиной было будто бы подернуто пленкой, добавившей к пронзительно голубому цвету оттенок фиолетового и пурпурного. Это был стандартный скрывающий щит — такие покрывали почти все места дислокаций армии Вольдеморта, за исключением, пожалуй, его резиденции, где стояла сильнейшая защита кровной магии. Обычные же щиты теоретически можно было взломать, если известно, где они расположены, что и доказал Авендж и его напарники, сделав это не только бесшумно, но еще и в кратчайшие сроки. Пренсвик был убежден, что даже Дамблдор не смог бы такое провернуть.

Старик стоял у крутого обрыва, превращающегося в пологий склон лишь в десятке метров ниже. За ним располагался один из самых крупных отрядов бывших оборотней — а теперь почти обычных магов, имевших лишь мелкие, почти незаметные остатки прошлой сущности. Около сотни бойцов, ждущих сигнала к атаке. Всего же к нападению на третью по значимости базу Темного Лорда Авенджем было отряжено пятьсот человек, из которых более двухсот составляли их «спецназ» — бывшие оборотни, не владеющие магией, но теперь они были куда сильнее обычных магов. Это стало понятно еще на тренировках. Маги просто не поспевали за скоростью и ловкостью этих бойцов. Разбитые на восемь отрядов по тридцать человек, они стали хоть пока еще не совсем слаженной, но уже достаточно мощной боевой машиной.

Именно на них возлагалась наибольшая ответственность в предстоящем сражении. На них и на той троице неизвестных во главе с мистером Авенджем. Именно они, согласно разработанному плану, должны были взять на себя сильнейших противников — великанов, дементоров и других магических тварей. Особенно Пренсвик опасался нунд, коих здесь присутствовало целых три. Огромные, ростом немного не достающие до слона кошки, окрасом смахивали на снежных барсов, с красными, жаждущими крови глазами, смертельным дыханием, острыми, как бритва, когтями и клыками размером со столовые ножи — как с ними справиться, Эдвард не представлял. Нунд не брали ни взрывные заклинания, ни даже залпы из множественных Авад или Круциатусов. Какое-то воздействие могли оказать огненные заклинания, но даже «Адское Пламя», сильнейшее из заклинаний этой стихии, могли лишь на время отогнать их.

Когда он поделился своими опасениями с Авенджем, один из его спутников, которого стали называть Флеймом после того, как однажды на тренировочной площадке их базы увидели его манипуляции с огнем, усмехнулся и сообщил, что с «кошечками» поиграет лично он. От возражений Пренсвик воздержался: уверенность в его словах была непоколебимой.

Эдвард сверился со своими наручными часами, а потом достал из кармана куртки небольшой красноватый кристалл на длинном шнурке и надел его на шею. Как говорил Авендж, это были более совершенные, чем зеркала, способы связи — как со своим отрядом, так и с другими командирами. У каждой отдельной группы, на которые предстояло разбиться отрядом, имелся в наличии один такой камешек, и все они были соединены особой магической связью, и никакие устройства Помех, что, к примеру, использовали Пожиратели в Хогсмите, на них не подействуют уверил их Авендж. После всего случившегося Пренсвик верил ему на слово.

«Мистер Авендж, мы готовы выступить по вашему сигналу».

«Отлично», — раздался искусственный холодный голос у него в голове, — «начинайте спускаться через десять минут. Не забудьте накинуть на себя чары Хамелеона. Вражеские патрули убирайте без шума и пыли — нужно подобраться к базе как можно тише».

«В патрулях есть вампиры?» — разведчики, будучи из «спецназа», ему не докладывались, а вопрос был важный. Вампиры — заклятые враги оборотней — могли почувствовать их даже под Чарами Незаметности, они могли ощущать тепло и кровь, а последнюю от них скрыть трудновато.

«Сейчас нет» — обнадежили его, — «зато напади мы ночью, было бы труднее».

И то, правда. И почему Пренсвик не подумал об этом? На чистом небосклоне вовсю светило слегка искаженное из-за щита солнце, от которого кровопийцам было бы как минимум неудобно.

«Тогда мы выступаем», — Пренсвик снова взглянул на часы, педантично отмечая десять минут, через которые начнется их кампания.

* * *

Ник Принстон с легкой предвкушающей ухмылкой перекатывал во рту дымящуюся сигарету, выжидая сигнала от предводителя. Его отряды уже были на своих местах, расположившись у кромки леса совсем рядом с начинавшимися рядами деревянных бараков-общежитий. Когда Авендж назначил ему с еще двумя группам его «спецназа» особое задание, он готов был от радости прыгать до потолка — ведь им было поручено уничтожение всех вампиров, нынче отдыхавших от ночных дежурств и тренировок. К вампирам у Принстона были свои счеты, ведь от их рук и клыков некогда погибла вся его семья, и после этого он люто возненавидел этих ночных тварей. И сейчас у него была возможность расквитаться с ними.

Ник выплюнул бычок и взглянул на часы и потом, слегка выжидательно, на дальние скалы у великаньих пещер. Уже скоро все начнется.

* * *

Несколько магов в черных балахонах лениво привалились к деревьям, росшим по сторонам узкой грунтовой дороги. Часть из них откровенно дремала на посту, часть злобно косилась на сторожку, располагавшуюся чуть дальше по дороге, за которой всего в сотне метров начиналась их военная база. Из сторожки то и дело доносились взрывы раскатистого пьяного смеха, непристойные анекдоты и грязные ругательства, что еще сильнее злило дежурных, не попавших на этот праздник жизни. А что поделать? Кто-то все же должен был следить за единственной дорогой, ведущей в долину. Кроме того, только сюда, согласно наложенному заклинанию, могли аппарировать все гости базы. кроме, разве что, самого Темного Лорда, который то самое заклинание и накладывал.

В принципе, адрес аппарации знали только те, кто имел на своей левой руке Метку господина, иным ход сюда был заказан, потому охраны особо не требовалось. Лишь недавно, по приказу самого Лорда были организованны патрули, прочесывающие местность и несколько блокпостов. Его же приказы, как водится, не обсуждались, какими бы странными они ни были — ведь в безопасности горной шотландской базы никто не сомневался. Щиты и защитные заклинания знали свое дело.

Вот так и получилось, что на этом блокпосте, одна смена караула стояла на дозоре — или хотя бы симулировала это действо — а вторая веселилась в сторожке.

И не было ничего удивительного в том, что при такой «охране» никто и не заметил слегка расплывающиеся прозрачные пятна, иногда мелькавшие среди деревьев по обе стороны грунтовки.

— Командир, берем их, или ждем сигнала? — шепотом поинтересовалось одно «пятно» у другого.

Командир молчал несколько секунд.

— Берем, — решил он, — до базы далековато, а время у нас есть. Значит так, Роуд, на тебе те двое, что присели у той ели, Гаррисон, твои те, что чуть дальше. «Кирквол» — это было сказано в мысленно, красноватый камень на шее слегка нагрелся, — «по моей отмашке ты и еще двое берете тех, что по вашу сторону».

Все произошло мгновенно и бесшумно. Горе-сторожа даже не заметили метнувшиеся к ним смазанные прозрачные пятна. В результате одних в прямом смысле пришпилили к деревьям, другим прокрутили головы назад и аккуратно опустили на землю.

«Теперь к сторожке…» — у всех в головах раздался прохладный голос их командира.

У длинного одноэтажного деревянного домика на дорогу выходило три приоткрытых окна, через которые прекрасно было видно пиршество и, собственно, враги, гогочущие над очередной похабной шуткой. Глядя на их откровенно бандитские рожи, командир поразился талантам вольдемортовских волонтеров отыскивать такие кадры по всему миру.

Он махнул рукой, и тут же раздался негромкий свист. Гогот прекратился, и стали слышны глухие паления уже мертвых тел Пожирателей. Профессиональная работа, оценил он. Девять человек, и все с метательными ножами в шеях. Рон Уизли удовлетворенно обозрел поверженных врагов и, сосредоточившись, доложился Гарри о своей готовности к операции.

* * *

— Командир, это уже пятый патруль, — сообщил молодой человек лет двадцати пяти, помахивая волшебной палочкой. Рядом с ним пластами лежало пятеро человек. Вернее, людей здесь было трое, еще двое пару минут назад являлись оборотнями. Все, разумеется, мертвые. Леон Рид, даже вновь став человеком, не терпел среди бывших сородичей того, что называлось «жаждой крови» — следствие преобладания животной сущности над человеческой. Самые опасные оборотни, из-за которых, по сути, и появился тот предрассудок об опасности и невменяемости волколаков. Ведь именно такие, не удержав свое человеческое «я», становились жаждущими насилия и крови машинами смерти. Рид ненавидел это.

Мельком посмотрев на трупы, он повернулся к своей «правой руке».

— Для атаки все готово?

Утвердительный кивок.

— Наши люди на местах, ждут сигнала мистера Авенджа.

— А эти, «особенные»? — слегка поморщился Рид.

— Тоже. В начале операции все внимание будет сконцентрировано на нас, и вы получите преимущество, — ответил коренастый немолодой мужчина с гривой густых пепельных волос. Он был командиров отряда «спецназа», поставленного в группировку Рида, как отвлекающий элемент.

— Хорошо, — кивнул Рид, — тогда нам ничего не остается, как ждать.

* * *

А Гарри тем временем с одним из восьми отрядов «спецназа» уже был у пещер великанов. Эти огромные существа могли существенно спутать ему планы, если у них появится возможность прорваться в основную часть долины. Он собирался не допустить такого расклада, одновременно с этим подав сигнал к атаке. Находясь под Чарами Незаметности, Гарри со своим отрядом приблизился к этому перешейку вплотную, по ходу «убрав» несколько патрулей магов и оборотней, способных поднять тревогу раньше нужного, а после перешли его и оказались в вотчине великанов.

В этой части вольдемортовской базы долина образовывала более узкий перешеек с крутыми нависшими над ним скалами, а дальше горы немного расступались, образуя нечто вроде эллипса. Людских строений здесь почти не было — лишь по бокам, там, где не было пещер, приютилось несколько бараков. Видимо, они предназначались для тех, кто наблюдал за этим буйным народом и в случае чего мог попытаться его усмирить. Остальную же территорию оккупировали великаны. Даже не вырубленный, а скорее просто смятый лес заменили гигантские кострища, остатки еды и продукты пищеварения — великаны такими мелочами, как уборка территории, не утруждались.

Сверившись со временем, Поттер с помощью кристаллов раздал последние указания и повернулся к соратникам.

— Пора начинать. Все готовы?

Синхронные кивки подтвердили готовность отряда. Гарри обернулся назад, на узкий проход между скалами, и поднял вверх руку, будто показывая нечто на вершине кручи своему отряду указательным пальцем. На секунду парень замер, концентрируя магические потоки в руке. Та слегка задрожала от напряжения, и, хоть этого и не было заметно в длинном рукаве мантии, буквально заискрилась от магии. Но в следующую секунду Поттер освободил ее, и мутный поток на огромной скорости взрезался в скалы.

Те тут же разметались огромными и не очень осколками, которые начали с грохотом падать вниз, перекрывая выход и русло мгновенно вспучившейся реки. От некоторых Гарри поставил щит, чтобы осколки не задели его отряд, и большие глыбы, падая на него, даже не разбивались, а рассыпались мелкой каменной крошкой.

Камни еще не перестали падать, а великаны, по большей части находящиеся в своих пещерах, уже повылазили наружу, как черти из табакерки. Правда, в одном случае Гарри не дал им сделать и этого. Еще один поток магии взорвал вход в одну из центральных пещер, почти наверняка обвалившихся и прикончивших всех, кто там находился.

Вылезшие же из остальных пещер гиганты сначала не поняли в чем, собственно дело и лишь ошарашенно крутили головами, смотря то на обрушившийся выход из своей «мини-долины», то на уничтоженную пещеру, где жил их вожак. Но всего десяток секунд им хватило на то, чтобы прийти в неистовство. Целью же стала, разумеется, горстка людей, находившихся как раз у разрушенного перехода в основную долину.

И около десятка огромных человекоподобных тварей ринулось на них, размахивая дубинами с толстый ствол дерева. Двое не пробежали и до середины пути: Гарри не стал пока оригинальничать и пустил новый взрывной заряд им под ноги. Остальные были уже совсем близко. Поттер отдал короткий приказ рассредоточиться. Разбившись на группы по несколько человек, бойцы отобрали себе по великану и стали ловко и шустро перемещаться, выжидая наиболее удачный момент для атаки. В качестве оружия у них были отличные мечи, притащенные ранее Роном из Выручай-комнаты, а потом заколдованные кайросскими заклинаниями, так что они не ломались, не гнулись и были невероятно остры.

Гарри почти не вмешивался, предпочтя наблюдать, как его люди справятся с первым серьезным испытанием. Лишь когда один из гигантов, посчитавший одиночную спокойно стоящую фигуру отличным претендентом на превращение в кровавую лепешку, рванулся к нему, то тут же с грохотом упал ничком: фигура с неимоверной скоростью бросилась ему навстречу и двумя взмахами неизвестно откуда взявшегося меча подрубила тому сухожилия на ногах. Потом же, оказавшись на спине заревевшего от боли монстра, фигура довершила дело, вонзив клинок в плоть по самую рукоять, тем самым разрубив позвоночник.

Вытащив меч, Гарри огляделся. «Спецназ» прекрасно справлялся: из доставшихся им семи великанов оставалось трое. Действовали бойцы примерно также как и Гарри пятью секундами раньше — стремились уронить великана на землю, подрубая ноги, а потом хладнокровно добивали, целя в шею или жизненно важные органы.

К сожалению, первые потери уже имелись: четверых неосторожно сунувшихся совсем близко и в неудачный момент, расплющило о каменистую землю, а один нарвался на мощный удар дубиной и по косой дуге улетел на сотню метров в сторону от места битвы.

Вскоре с последними великанами было покончено. Во время боя из пещер вылезло еще несколько гигантов, почему-то не сделавших этого сразу, но и те быстро сдулись, наткнувшись их разгоряченный сражением отряд. Когда все кончилось, оставшиеся бойцы после короткого кивка командира исчезли в красноватых вспышках — камни, сделанные Гермионой, были еще и порталами, перемещавшими, правда, на очень небольшие расстояния. Но большего и не требовалось. После зачистки местности от великанов, этот отряд «спецназа», как было условлено заранее, отправился на подмогу остальным.

Гарри остался один. Разобравшись с теми Пожирателями, которые во время боя старательно отсиживались у себя в бараках, а потом решили напасть исподтишка, Поттер произнес несколько странных заклинаний и еще раз обозрел местность. Его взгляд остановился на подножии скалы совсем рядом с обвалившимся выходом, и лицо озарилось интересом. Постояв на месте несколько минут и приняв какое-то решение, Гарри исчез во вспышке синеватых молний.

* * *

Гермиона напряженно хмурила брови, сидя на одном из крайних строений этого импровизированного поселка с той стороны, откуда прекрасно просматривалась перемычка с выходом на территорию великанов. По ее собственному мнению из всех возможных заданий ей досталось самое отвратительное и одновременно самое интригующее, а именно — разобраться с дементорами, бывшими стражами тюрьмы Азкабана, покинувшими ее, когда Вольдеморт предложил этим тварям куда больше, чем они могли ожидать, работая на Министерство.

Здесь, в этой безымянной шотландской долине, располагавшейся относительно близко от Хогвартса, дементоров было примерно три-четыре дюжины, судя по полученным разведданным. Место, где они располагались в перерывах между нападениями, ощущалось за сотни метров — это был целый комплекс, большей частью, вероятно, располагавшийся под землей, вход в который можно было видеть с той точки, где находилась девушка. Это были большие двустворчатые ворота из крепкого дуба и окованные железом. Поперек дверей были вплавлены специальные крепежи и накинуты три запора с пудовыми замками. Двери находились в скалах, примерно с двух-трех сотнях метров от перешейка, и отсюда туда шла неширокая петляющая грунтовая дорога. Деревья вокруг входа сильно отличались от остальных сородичей, растущих в долине: сухие, искривленные, будто зараженные радиацией стволы были покрыты не искрящимся на солнце белым снегов, а каким-то серым налетом, похожим на застарелую пыль.

Грейнджер краем глаза проводила группу Поттера, направившуюся нанести визит великанам и почти сразу же сама, легко спрыгнув с крыши, быстрым шагом отправилась к воротам.

Когда до них оставалось всего ничего, и душу любого другого мага уже бередил бы слепой ужас, за спиной послышался глухой мощный взрыв, заставивший землю под ногами слегка завибрировать. Гермиона удовлетворенно кивнула, услышав сигнал к общей атаке, подошла к воротам вплотную и подняла руки, положив их на холодное, подмерзшее дерево.

— Пора начинать, — негромко сказала она, обращаясь сама к себе…

* * *

А древний замок Хогвартс по-прежнему стоял на своем месте, неколебимый, способный устоять перед любыми угрозами неведомых врагов. В его стенах, в самом безопасном месте во всей Англии по-прежнему учились сотни юных магов, готовящихся к выходу во взрослый мир. По-прежнему велись уроки трансфигурации, чар, зелий. По-прежнему Макгонагл строго ругала студентов за невыполненное задание, Снейп все так же ехидно комментировал «стряпню» юных зельеваров, а завхоз Филч зловеще курсировал по коридорам в ночи, мечтая поймать какую-нибудь припозднившуюся влюбленную парочку или шутников вроде Уизли, а потом подвесить их за большие пальцы в подземельях. Но вот только общая атмосфера в школе магии и чародейства сильно изменилась, несмотря на все усилия преподавателей на Хогвартс вместе со снежной шапкой, полностью покрывшей этот уголок мира, тяжелым грузом осело уныние и страх. Страх перед возродившейся внешней угрозой, стремившейся уничтожить все и вся. Чтобы хоть как-то отвлечь учеников, да и себя самих, преподаватели нагрузили тех домашней работой, курсовыми и лабораторными заданиями, но все было без толку. Каждое утро вместе со свежим номером «Ежедневного Пророка» каждый из учеников боялся увидеть в нем имена своих близких с пометкой «погиб». С самого признания возрождения Вольдеморта во многих газетах появились похожие рубрики, сообщавшие о пропажах или смерти людей. Почти каждая неделя не проходила без того, чтобы кто-нибудь не выбежал из зала в слезах, перед этим пробежав по мелким черным строчкам нового выпуска.

Вот и сейчас пятикурсница из Хаффлпафа, заглянув на миг в газету, сдавленно охнула, прикрыла глаза ладонями и расплакалась. Утешать ее бросился почти весь стол факультета, известного всем своей преданной дружбой.

За слизеринским столом кто-то издевательски хмыкнул и через секунду посинел, держась за горло, и свалился со скамьи. Не почувствовав, что атака была совершена кем-то из студентов, Дамблдор скосил глаза. Снейп держал под столом свою палочку, направленную в сторону стола своего факультета и, прищурившись, испепелял взглядом того слизеринца.

Вздохнув, но ничего не сказав, Дамблдор взглянул на стол Гриффиндора и немало удивился. Почти все ученики Годрика смотрели на стол Хаффлпафа с жалостью и поддержкой, кроме небезызвестной ему троицы. Лица тех почему-то казались совершенно бесчувственными, пустыми, особенно это было заметно по глазам. Даже обычно насыщенные темно-зеленые глаза Гарри будто бы потеряли весь свой блеск, и директору стало казаться, что за красно-золотым столом сидит не самый важный для него ученик, а бездушная кукла.

В то же время Дамблдор вспомнил случай недельной давности, когда похожее известие о трагедии пришло другой девочке из Гриффиндора. Тогда глаза Поттера горели таким пламенем, что директору за мгновение даже стало страшно. В их глубине, как на дне тихого мутного омута, промелькнуло что-то страшное, смертельно опасное. Но позже директору удалось убедить самого себя, что ему всего лишь показалось, и мальчик был просто сильно рассержен.

Как говорится, чаще мы видим то, что хотим видеть, а не то, что есть истина.

Но Дамблдор в тот момент об этом не задумывался. Сейчас же, видя странное лицо Гарри, он решил все же снова поговорить с ним. Быстро набросав прямо на обеденном столе записку, он переместил ее прямо нос руку Гарри. Тот развернул бумагу, повернулся к преподавательскому столу и согласно кивнул. Дамблдор слегка расслабился.

После обеда он поспешил к себе. На этот раз он решил не давать подростку спуска и даже слегка надавить на него, если понадобиться. Во внешнем мире вот-вот грянет такая война, которой в Англии не было уже много лет, и это не время, чтобы церемониться со строптивыми юнцами. С Гарри пора поговорить открыто, объяснить ситуацию и потребовать всего, что он знал о той организации Авенджа, а у Дамблдора почему-то сложилось мнение, что кое-что Гарри все же известно.

…Гарри появился в кабинете спустя пятнадцать минут после того, как сюда вернулся директор. Вежливо, как и раньше, он отказался от чая и лимонных долек — и почему они никому не нравятся, промелькнула удивленная мысль — и поинтересовался о причине вызова.

Директор собрался с мыслями. Почему-то беседовать с Гарри ему всегда было куда тяжелее, чем даже с Невыразимцами Отдела Тайн, слишком странным с самого начала был парень.

— Гарри, я позвал тебя сюда, чтобы прояснить некоторые моменты, — бросился с головой в воду директор.

— Что именно, профессор? — нахмурился Гарри.

— Касательно произошедшего за последний год. Твои исчезновения, твои слова и поведение… Меня это очень настораживает, особенно в это неспокойное время.

Гарри встрепенулся.

— Но профессор, я же говорил, что ничего не помню, — сказал он.

— Я верю тебе, Гарри, — слукавил директор, — но все же я хотел бы проверить твой мозг. Возможно, мне удастся найти в твоей голове заблокированные неизвестными мысли. Пойми, нам необходимо знать хоть что-то о них!

— Вы хотите залезть мне в голову?! — возмутился Гарри, — что-то не похоже, что вы мне верите.

— Не залезть тебе в голову, а проверить мысли, — мягко поправил гриффиндорца Дамблдор, внимательно наблюдая за ним. Почему же, он, словами выражая недовольство, в глазах несет полное безразличие? — это называется легилименция, наука о проникновении в мысли человека, — добавил он.

— Ну, нет! — Гарри вскочил на ноги, — мои мысли принадлежат только мне.

Дамблдор вздохнул. Ну почему все так трудно.

— Извини, Гарри, но ситуация не позволяет мне оставлять все как есть. Ты что-то знаешь, я уверен, и я хочу это выяснить, перед тем, как проводить решительные действия.

Поттер дернулся с двери, но заклинание настигло его еще тогда, когда он не успел пройти и пару шагов. Парень замер, а потом медленно повернулся. Дамблдор же, получив зрительный контакт, негромко произнес:

— Легилименс.

Зеленые омуты мгновенно приблизились, и перед глазами сейчас должны были замелькать картинки воспоминаний. Дамблдор, за свою жизнь применявший это заклинание не одну сотню раз, знал это наверняка. Но сейчас… Это была пустота. Полная темень, как если бы он заглянул в голову мертвеца, а случалось однажды и такое, и Дамблдор прекрасно помнил тот холод и мрачность, что царили в теле, которое покинула душа. Директор стремительно вынырнул и откинулся на своем кресле-троне. Гарри еще покачался на внезапно ослабевших ногах и, закатив глаза, упал ничком на пушистый персидский ковер директорского кабинета.

Дамблдор, которого от увиденного пробил крупный пот, внезапно осознал, что смущало его, когда он смотрел в глаза своего ученика. Глаза, в которых царит полное безразличие… Бездушные глаза, которые у людей не просто так называются зеркалом души…

Директор вскочил с места, обошел стол и склонился над Гарри. Так и есть. Пульса не было. Внезапная догадка объяснила все. Дамблдор повернулся к картинам прежних директоров и директрис, которые были поражены не меньше его самого.

— Профессор Диппет, не могли бы вы вызвать сюда мадам Помфри и профессора Макгонагл? И пусть Минерва приведет с собой мистера Рона Уизли и мисс Гермиону Грейнджер.

Напряженные, как натянутая тетива лука, отряды бойцов ждали сигнала, как манны небесной. И как только отгремели последние раскаты дальнего взрыва, ринулись в бой.

Ник Принстон был одним из первых, кто атаковал растерявшихся от неожиданности Пожирателей, бывших до этого полностью уверенными в своей безопасности. Его отряды, состоящие из бывших оборотней-магглов, были вооружены великолепным холодным оружием, которое неизвестно откуда достал их предводитель. На первый взгляд вполне обычные, эти мечи — легкие одноручные, тяжелые двуручники, сабли, рапиры, булавы — все они были весьма занятными артефактами, по-другому и не назовешь, многократно усиливающими мощь далеко неслабых бывших оборотней.

И теперь это было весьма кстати.

Темные маги, большей частью даже не успели схватиться за палочки, когда их лесной полосы черными тенями на них бросились десятки людей, передвигающихся на нечеловеческой скорости. Крики обороняющихся быстро сменились хрипами, а белый снег покрылся кровяными подтеками.

В противоположной стороне базы раздалось несколько последовательных взрывов, сопровождавшихся яркими огненными вспышками. Принстон, на секунду отвлекшись, криво усмехнулся — похоже, спутник Авенджа по кличке Флейм взялся за дело с размахом.

…Небольшая часть уцелевших все же смогла скооперироваться и, прикрывая друг дружку вспышками зеленого мертвенного цвета, отступили ближе к центру базы. Но именно этого и добивались бойцы Принстона, ведь теперь они могли вплотную заняться их главной задачей.

Вампиры занимали на базе целый квартал длинных одноэтажных строений, что было неудивительно: большая часть коммуникаций и жилых помещений располагалась под землей, где вампирам в отсутствие солнечного света было куда приятней. Быстро оцепив нужный район, отряды Принстона перестроились и заняли оборону, ожидая в скором времени гостей. Но большая же часть во главе с Принстоном зашла в наиболее представительно выглядевшее здание через главный вход. Вампиры уже наверняка знали об их присутствии, но выходить наружу под сиявшее на чистом небе, пускай и холодное зимнее солнце, не желали. Да и зачем, если враги идут прямо в их логово?

Внутреннее содержание резиденции вампиров в корне отличалось от внешнего. Принстон даже заподозрил иллюзию, хотя сразу же отмел это предположение. На первом этаже, представляющим собой несколько залов без окон, задрапированных картинами и фресками весьма кровавого содержания и уставленных весьма дорогой мебелью, их встретило всего около десятка кровососущих тварей. Этих его бойцы буквально разложили кишками о дорогие ковры. По виду убитых вампиров можно было судить, что это были «новообращенные», люди, ставшие вампирами недавно и использовавшиеся более сильными и могучими сородичами, как обслуга. Более «жирные» особи, вероятно, скрылись на нижних этажах, входов в которые оказалось целых три.

Принстон предвкушающе ухмыльнулся, и его лицо стало, как и прежде, сильно напоминать волчий оскал.

— Корморан, Вейбс, Уайт! — скомандовал он, — разбейте людей на три отряда и отправляйтесь под землю! Я иду с Уайтом в северный ход. Корморан, твой, что в восточной крыле, Вейбс, оставшийся полностью в твоем распоряжении! Все ясно? Выполняйте!

Строенный согласный вопль «Есть!» послужил ему достойным ответом.

* * *

На группировку Эдварда Пренсвика, как и ожидалось, было оказано наибольшее давление. Их бой, поначалу напоминавший стремительный и мощный наскок, заглох примерно на полпути до центра базы, где они должны были встретиться с группой Флейма, а потом вместе атаковать расположенные ближе к великаньим угодьям загоны с магической живностью.

Несмотря на наибольшее количество располагаемых бойцов, Пренсвику приходилось куда труднее, чем остальным, ведь его атака пришлась на наиболее заселенную часть базы, где Пожиратели, как британцы, так и легионеры, кишмя кишели.

И поэтому, когда войска Темного Лорда были захвачены врасплох, Пренсвику еще удавалось продвигаться вперед, но обороняющиеся также не были идиотами, и вскоре смогли организовать отличную оборону. Так быстрое продвижение вперед превратилось в тяжелые и долгие позиционные бои, в которых Пренсвику пришлось использовать весь свой опыт старых сражений, в большей части благодаря которому ему удавалось все же потихоньку ценой определенных потерь, отбивать улицу за улицей. Единственное, о чем он сильно сожалел, так это о том, что не может идти в бой сам, и только раздает приказания, прикрываясь спинами подчиненных. Это раздражало, но старость все же давала о себе знать…

Немаловажную роль сыграл отряд «спецназа», пришедший на подмогу Пресвику через полчаса после нападения, сообщивший о разгроме великанов, что сильно подняло, начавший было падать боевой дух нападавших. Быстрые набеги подмоги, отправляемой Пренсвиком в наиболее горячие точки, помогли его отрядам, с некоторыми потерями, по истечении еще получаса пробиться к центральной площади, на которой их уже ждала группа одного из напарников Авенджа.

Те, оставив за собой большей частью лишь угольки строений, уже успели вытеснить Пожирателей отсюда и теперь, спешно организовав оборону, небезуспешно защищались от целых толп инфери, топавших по главному проспекту. Как ни странно, сам Флейм особенно уже не использовал свой излюбленный огонь, и большей частью размахивал широким полутораметровым двуручником. Орудовал он им весьма недурно, подчас выкашивая нежить целыми пачками. Остальные разделились на две группы: маги атаковали из-за спешно организованных баррикад, сложенных из остатков полусгоревших или обрушенных взрывными заклинаниями зданий, а бойцы «спецназа» вместе с их командиром с азартными выкриками мясили неповоротливых инфери.

Причем маги больше были заняты не ожившими мертвяками, а Пожирателями, расположившимися в домах вокруг площади и вдоль проспекта, прикрывая «спецназ» и командира от дальних атак.

Пренсвик со своим поредевшим отрядом, недосчитавшимся почти двух дюжин из сотни бойцов, прорвал оцепление темных магов примерно в тот момент, когда волна инфери спала, а оставшиеся Пожиратели все же отступили от площади, видимо с целью перегруппировки. Кивнув нескольким знакомым, Эдвард направился прямиком к Флейму, отошедшему к центру площади вместе с остальными. Тот также заметил его и приветственно кивнул.

— Мистер Пренсвик, рад видеть вас живым и невредимым, — произнес он уже привычным холодным маскировочным голосом, — вы слегка задержались… надеюсь, все прошло хорошо.

Пренсвик кивнул.

— Нам оказал поддержку отряд «спецназа» Авенджа, — ответил он, внимательно оглядывая место недавнего боя. Отряды бойцов, повинуясь приказам помощников Пренсвика и Флейма, скооперировались, организуя более мощную оборону. «Спецназ» остался на площади, укрепляя баррикады, а маги большей частью засели на верхних этажах домов, попутно укрепляя тех всеми известными им магическими приемами. Также нападавшие цепью растянулись и в стороне от площади, с целью не допустить окружения их группировки. В ближайшее время ожидалась новая, более массированная атака, и не исключено, что основной ударной силой будут те самые магические монстры, которых так опасался Пренсвик.

Еще одним пунктом опасений бывалого вояки были дементоры, но Авендж так же, как и в случае с великанами и нундами, говорил не беспокоиться. И, уничтожив великанов, он на треть эти слова оправдал.

— Раз так, то давайте готовиться в новой атаке, — оторвал его от размышлений Флейм, — чую, что она будет куда сильнее предыдущей. Я специально экономил силы для достойного отпора.

— Хм, — с сомнением произнес Пренсвик, оглянувшись на целые ряды обгоревших зданий, но Флейм уже повернулся к нему спиной и отошел, раздавая дополнительные команды. Еще при тщательном планировании операции, когда пару Пренсвику, как опытному воину, составил этот Флейм, бывший оборотень убедился в его полной компетенции по данному вопросу. Флейм был отличным стратегом и тактиком, хотя иногда Эдварду казалась некая неопытность в его решениях. Но в таких случаях он сам вносил нужные изменения, и картина планируемого боя становилась вполне удобоваримой.

Поэтому Эдвард спокойно позволил Флейму руководить даже собственными группами.

…Атака началась спустя полчаса. Как и предвидел Пренсвик, сначала в ход пустили различную магическую нечисть: кроме инфери по замощенному камнем проспекту волнами переливались толпы Красных Колпаков, весьма устойчивые к огню, что было весьма некстати. За ними виделась группа каких-то тварей, в которых Пренсвик с некоторым трудом узнал кайпантов. Этих зубастых существ с мощным кошачьим телом и вытянутой длинной мордой, оснащенной двумя рядами острейших зубов Эдвард не видел уже несколько десятков лет, но до сих пор помнил мощь, и невероятную жажду крови этих тварей, лишь немногим уступающих их прародителям — нундам.

Пока маги слаженно уничтожали Красных Колпаков и инфери, Эдвард судорожно вспоминал все, что знал об этих монстрах, которые, кстати, и не спешили, как будто выжидая, пока их противники потратят магическую энергию на пушечное мясо.

В какой-то момент к размышляющему Пренсвику подошел Фрейм, видимо также озабоченный этой проблемой.

— Мистер Пренсвик, — негромко произнес он, внимательно смотря на кайпантов, пока находящихся на внушительном расстоянии от них, — что вы можете сказать о тех тварях? Судя по вашему лицу, можно догадаться, что вам приходилось встречаться с ними…

— А вам нет? — слегка удивился Эдвард. Почему-то после всего произошедшего ему казалось, что сам Авендж и его напарники знают все.

— К радости или сожалению.., — протянул Флейм, — но нет, не приходилось…

— Хм, — пробурчал Пренсвик, — эти твари называются кайпанты. Это особый вид магических кошачьих, имеющих некоторые способности пресмыкающихся. Как видите, их головы больше похожи на крокодильи. Водятся они в магической части Амазонии, и, если честно, то я ума не приложу, кто мог бы вывезти столько особей оттуда. Передвигаются очень быстро, невероятно ловки и сильны, а зубы и когти будто бы сделаны из стали, да ядовиты к тому же.

— Их слабые стороны?

— Их почти нет, — покачал головой Пренсвик, — кайпанты — дальние родичи нунд, перенявшие от них устойчивость к большей части заклинаний, а тело — этого просто не видно за черной шерстью — покрыто защитными пластинами, везде, кроме небольшой площади на животе и голове. Так что бить нужно либо в живот, либо в глаза. Раньше, когда нам доводилось сталкиваться с ними, мы пытались ослепить их, а потом добивали, но и эта тактика не всегда срабатывала — у них есть дополнительное прозрачное веко, и глаза чаще всего защищены им.

— Ясно, — Рон нахмурился, хотя Эдвард этого и не увидел, — тогда, раз маги против них практически бессильны, ими займется наши «особые» отряды и я сам. Вы защищайте тыл и прикрывайте нас, если кроме этих кайпантов появится кто-нибудь еще.

Красные Колпаки и инфери почти закончились, и мостовая превратилась в сплошное кровавое месиво к тому же испускающее ужасные запахи, так что почти всем приходилось использовать специальные заклинания, маги помогали с этим своим немагическим товарищам.

Кайпанты после последней волны нежити, добравшейся до площади почти вплотную, оживились и, мягко переступая с лапы на лапу, с кошачьей грацией начали приближаться. Постепенно они ускоряли шаг, и под конец неслись во весь опор к заранее намеченным целям, превратившись в смазанные черные тени. Бойцы за баррикадами, начали для удобства рассредотачиваться, но было понятно, что те, кого южноамериканские хищники выбрали на роль первой жертвы, увернуться не успеют, даже с учетом всех приобретенных навыков и способностей.

Однако когда тени были к десятке метров от баррикад, и до жертв их отделял лишь один-два прыжка, Рон взмахнул рукой, в которой вместо меча оказалась волшебная палочка, и сделал ей один быстрый пас, что-то буркнув себе под нос. В следующий момент бойцы услышали явственный хруст и дикий вой, которого у всех присутствующих в радиусе десятков метров заложило уши.

Когда Пренсвик слегка пришел в себя, то его глаза едва не выпали из орбит. Флейм, как оказалось, владел не только своими загадочными огненными приемами и мечом, но и невероятно сильными щитовыми заклинаниями, ведь в повисшей поперек проспекта огромной выгнутой завесе, мерцавшей серебром, он узнал обычное заклинание Щита, «Протего», правда, использованное с такое силой, что обычный Щит был сравним с этим, как котенок с матерым тигром.

Пятеро из тринадцати кайпантов, со всей дури врезавшиеся в Щит, можно сказать, из битвы выбыли, так как раздробили себе передние лапы, которые в последнем прыжке были вытянуты вперед. Остальные успели затормозить, а одна из зверюг, оставив в камне глубокие царапины от когтей, развернулась, мягко ударилась боком о Щит и угрожающе оскалилась. Правда, это было последнее, что она смогла сделать, так как рванувшийся вперед Рон, которого Щит задерживать не стал, взмахом меча отрубил кайпанту голову, и та, подпрыгивая, как русский колобок, укатилась в сторону.

— Не такая уж и сильная броня у вас, зверюги! — ухмыльнулся он, — ну, кто попробует следующим?

Несколько кайпантов ощерили морды и прыгнули одновременно с разных сторон. Рон приготовился и слегка присел, готовясь уменьшить у парочки зверюг количество конечностей. Но тут в бой вмешалось несколько бойцов из «спецназа», которые, увидев, что этих тварей не так трудно убить. Сосредоточившиеся на одном человеке кайпанты не успели вовремя среагировать, и число этих тварей сократилось всего до четверых, которые своего шанса не упустили, прекрасно увидев атаку «спецназа». Запоздалый крик Рона достиг ушей бойцов слишком поздно, и двое за свою самонадеянность поплатились жизнью, еще одному бесноватая тварь успела откусить левую руку, за секунду до того, как в позвоночник ей вошел клинок Рона. Еще двоим повезло — они напали на одну и ту же тварь и когда на них бросилась еще одна успели переключить свое внимание на нее. Один из них, вооруженный кривоватой арабской саблей, успел выставить блок, и пятисантиметовые зубы зверя ухватились за нее, за второй тем временем обрушил свою булаву на голову кайпанта, с легкостью размозжив ее. Рон тем временем двумя мощными ударами покончил с еще одной тварью. Последняя же, все же успевшая прикончить одного из неосторожных бойцов и ловко ускользнувшая от меча Рона, бросилась прочь, прекрасно понимая расклад сил.

Но пробежала она всего около сотни метров, когда внезапно над головой раздался жуткий рык, а затем на кайпанта обрушилось нечто похожее на молот. Раздался хруст костей, кайпант конвульсивно дернулся пару раз и затих.

Бойцы, расположившиеся на площади, от этого страшного рева похолодели. Даже прежний жуткий вой кайпантов не поразил их так сильно. Пренсвика пробил холодный пот, ведь он узнал этот рев, прогремевший в него присутствии лишь однажды и тогда его самого от верной смерти сам ни кто иной, как Дамблдор. Тогда Эдвард, будучи еще зеленым юнцом, сражался против Гриндевальда, и тот однажды в разных местах фронта выпустил с десяток таких тварей, уничтожавших все и вся на своем пути. Если бы не подкрепление во главе с Дамблдором, бывшим тогда в самом расцвете своих сил, последнее, что увидел бы тот, были бы алые, налитые кровью жуткие глаза, которые он еще не раз вспоминал впоследствии, невольно сравнивая их с носителем похожих — Темным Лордом.

И Пренсвик был уверен — в поимке этих монстров, по праву считающихся самыми смертоносные в мире, Вольдеморт участвовал лично, ибо только маг его силы способен осилить такое чудище.

Осознав все это, он бросил взгляд на Флейма, также замершего при этом ужасном вое. Тот, правда, хоть и замешкался, но замешкался лишь на мгновение. Обернувшись, Рон, наконец-то вживую увидел ту тварь, о которой частенько с детской мечтательностью в голосе рассказывал Хагрид.

Да, это действительно был выдающийся представитель рода кошачьих. Огромный снежный барс размером с африканского слона, а то и больше, только что раздавивший своего дальнего сородича, и будто даже не заметивший этого, стоял примерно в сотне метров от площади. В их сторону нунда не смотрела, ее алые зрачки лишь вскользь прошлись по площади и всем, кто на ней находился.

Зверь вел себя странно. Судя по тому, что о таких, как он, было известно, нунда предпочитала разрушать и убивать, не размениваясь на мелочи, и уж полакомиться людьми бы точно не отказалась. Но у этой будто бы были иные планы.

Ответ пришел от магов, занявших верхний этаж одного из домов на площади. Дом располагался на границе площади и проспекта, и находившимся в нем бойцам явно было все понятно.

Один из них, взмахами рук привлек внимание начальства — Пренсвика и Флейма, и прокричал, указывая рукой в сторону нунды, но немного правее.

— Там, чуть дальше, еще одна!

Пренсвик удивленно расширил глаза. Нунду беспокоил сородич? Интересно…

Флейм, также услышавший крик мага, удовлетворенно хмыкнул.

— Нунды одиночки и ненавидят соперников, покушающихся на их территорию, — сказал он, мысленно благодаря за лекцию Гермиону, — исключение — лишь период спаривания, но тот у них происходит только в мае. Ха, похоже, Пожиратели совсем с катушек съехали, раз выпустили бедокурить разом обоих. Если они передерутся, нам будет проще их прикончить.

— Главное, чтобы в пылу битвы они не задели никого из наших, — хрипло произнес Пренсвик, — кажется, с той стороны атаковать должен был Рид… Я свяжусь с ним…

* * *

Леон Рид всегда был импульсивным оборотнем, предпочитавшим слову дело. С превращением в человека его характер не изменился, он по-прежнему был вспыльчивым и нетерпеливым. Более всего он уважал силу, возможно именно из-за этого он и пошел за Авенджем. Этот человек буквально излучал силу, куда большую, чем Вольдеморт. Добавьте к этому возможность в награду за помощь снять проклятье оборотничества, и Рид почти сразу же согласился на предложение этого человека.

Теперь же, вместе со своими ребятами атакуя мощную базу Темного Лорда и, более того, начиная выигрывать, судя по донесениям, от связных других группировок, он лишь еще раз убеждался в том, что он сделал правильный выбор. Вольдеморт не сделал бы для оборотней ничего из того, что обещал, хотя его речи порой и были сладки, как мед или пересахаренные лимонные дольки Дамблдора. Сам Рид дольки не пробовал, но молва о них шла недобрая вот уже несколько десятилетий.

Авендж же выполнил свою часть сделки сразу же, и теперь он и его люди пылали решимостью вернуть этот долг. Многие из них, знающие, что такое презрение людей, теперь были по-настоящему счастливы, потому что теперь не только они, но и самое главное, их дети будут уже обычными магами, поступят в Хогвартс или другую школу и станут уверенными в себе личностями. А пока им оставалось решить лишь одну проблему, оставшуюся у них на пути. И имя этой проблему было — Темный Лорд.

Два отряда «спецназа», прикрепленные к его группировке, великолепно выполнили свою задачу, приняв все внимания противника на себя. Маги же, передвигаясь скрытно, обошли наиболее горячие участки с флангов, а потом мощно и безжалостно били с тыла.

Так они передвигались все дальше вглубь базы. Обойдя стороной квартал, населенный вампирами, они мимоходом помогли части отряда Принстона, из тех, что находились снаружи, расправиться с атакующими волнами Пожирателями. Те, не ожидавшие подкрепления, вынуждены были отступать, неся большие потери.

«Все же «спецназ» слишком неудобный для магов вид войск» — думал Рид, хотя почему-то существование таких «усиленных» магглов не одобрял. Но он понимал, что быстрота и ловкость этих ребят, особенно в улочках этой базы была настолько большим преимуществом, что голова просто кружилась от легкости этого даже не боя — простого уничтожения противника, как огонь жжет саранчу.

И Рид расслабился, чего не стоило делать даже в таких условиях. Ведь, несмотря на то, что они успешно теснили противника, загоняя его вглубь долины, к обрушившемуся перешейку — входу в логово безвременно покинувших этот бренный мир великанов, Рид все же не учел один немаловажный факт, о котором его предупреждал и Авендж, и Пренсвик и другие члены их Совета. Он забыл о том, что там, ближе к начинающим ссужаться скалам, была расположена главная ударная сила этой базы — магическая живность.

И, похоже, что отступившая туда большая часть Пожирателей, решила расправиться с ними помощью той самой нежити и магических хищников.

…Рид в составе одной из небольших групп, на которые разбился их отряд, продвигался до обозначенной еще до битвы точки, где должен был состояться сбор его отрядов с группировками Пренсвика и напарника Авенджа — Флейма. Позже к ним должны были присоединиться люди Принстона, и они всем скопом организовали последний рывок вглубь долины, зажав Пожирателей в тупике скал и полностью разбив их, попутно уничтожив всю магическую живность в загонах, располагавшихся там же.

Но загоны, видимо открылись раньше, чем ожидал Рид, который из-за этого едва не поплатился жизнью.

Несколько огромных, с хорошего бизона, магических кабанов, обладавших мощными клыками, вынырнувших из-за поворота, едва не раздавили его насмерть. Лишь в последний момент он и его люди успели выставить объединенный щит, притормозивший зверей. Несколько дополнительных вспышек решили дело, но теперь-то стало ясно, что слуги Темного Лорда использовали свой последний козырь.

А значит, следовало ожидать куда более серьезных атак. Рид поспешил сообщить всем своим командирам об опасности.

К сожалению, предупреждение запоздало, и связь с одной из групп уже пропала. Позднее выяснилось, что на них напали кайпанты. Эффект неожиданности сыграл свою роль, и у тех шестерых не было ни шанса. Этих монстров, позже нарвавшихся на людей Принстона у резиденции вампиров, конечно, уничтожили, но те успели перед этим несколько проредить отряд Рида.

После такой оплеухи, отряд двинулся куда медленнее. Пожиратели встречались довольно редко — похоже, большая часть отступила ближе к концу долины, собираясь вслед за атакой монстров, контратаковать самим и вернуть потерянную базу.

Точка сбора находилась в том месте, где горная речушка, сильно обмелевшая из-за того, что ущелье выше по течению перекрыл взрывом Авендж, делала изгиб. Здесь располагалась одна из самых больших тренировочных площадок на базе. Полностью замощенная камнем, она была загромождена множеством деталей, вроде полосы препятствий, заколдованных мишеней для стрельбы заклинаниями и тому подобного. Обычный полигон, весьма подходящий для сбора большого количества людей.

Но до него Рид не дошел всего немного. Вернее, не дошел без особых трудностей. Живность, вроде инфери и Красных Колпаков, уничтожалась быстро. Магические кабаны тоже проблемой не были, кайпанты встретились еще раз, но их было всего трое и в весьма потрепанном состоянии: до этого они нарвались на другую, более мощную группу магов и «спецназа», причем в узком переулке, где они практически не могли маневрировать, и просто наткнулись на мечи бойцов.

Все испортил долгий протяжный рев, раздавшийся довольно близко. Собравшийся отряд Рида был всего в паре сотен метров от площади, и ту прекрасно было видно из-под прикрытия зданий, расположенных на другом берегу высохшей реки.

Но на площади уже кое-кто был. Не человек, это был зверь, которого так сильно опасался Рид, хотя так этого и не признал. Огромная нунда, пока не заметившая их, спрятавшихся под прикрытием зданий, сидела на площади, обернувшись длинным пушистым хвостом с острым жалом на конце, и пристально смотрела в сторону, противоположную той, откуда пришел Рид. Примерно туда, откуда должны были прийти отряды Пренсвика и Флейма.

Рид дернул красноватый кристалл, висящий на шее, собираясь связаться с ними, но те, сами похоже, желали того же. В голове прозвучал встревоженный голос Пренсвика.

— Леон, слышишь меня? Доложи обстановку!

Рид поморщился, но ответил.

— Я почти у пункта сбора. Правда, на него ни за какие коврижки не выйду. Прямо посреди площади сидит огромная кошка и, по всей видимости, жаждет чьей-то крови. Возможно, даже моей.

— Не твоей, — раздался бесстрастный голос Флейма, у Авенджа голос еще холодней, и таких ироничных ноток в нем никогда не было, — а другой киски, что сидит тут у нас, не обращая на нас, собственно, никакого внимания.

— Наши действия? — Рид был полностью сосредоточен. С этими тварями нужно быть предельно аккуратными.

— Ну, можно подождать, пока они передерутся и выдохнутся и добить…, — произнес Флейм, но тут его прервал новый голос. Теперь это был уже Авендж.

— Нет, Ро…хм… Флейм, займись своей нундой, раз уж хвастался до этого. Нам не нужно тут малоконтролируемое сражение двух слоноподобных кошек. Не хватало, чтобы мимоходом зацепило кого-нибудь из своих.

— А что со второй? — напомнил о себе Рид.

— Ей я займусь сам, — ответили ему, — буду там уже… сейчас.

И правда, на крыше ближайшего к нунде здания появилась фигура в плаще. Та отреагировала на нарушение своего личного пространства весьма резко. Хвост чудища взметнулся в небо подобно змее и, изогнувшись, ударил по крыше, превратив дом в каменное крошево. Правда, основной цели, нунда не добилась: Авендж исчез с крыши за секунду до удара.

Но огромный барс не терялся после единичной неудачи, тем более что пока противника он не принимал всерьез, следя за ним больше с интересом, будто прикидывая, сколько продержится эта блоха, перед тем, как станет кровавым месивом.

Изогнувшийся хвост вновь метнулся в сторону возникшего в дальней части площадки Авенджа, тот снова отклонился, и жало взрезалось с камень примерно наполовину. Нунда, итак не отличавшаяся терпением, заворчала, дернула хвост, освобождая его… и тут атаковал уже Авендж.

С его рук сорвалась мощная ударная волна, похожая на усиленное взрывное заклинание, однако цели оно не достигло: не смотря на свои габариты, нунда была довольно ловким животным. Но оттого, что эта козявка заставила ее убраться с насиженного места, зверь разозлился всерьез.

Из оскаленной пасти нунды вырвался синеватый луч концентрированной магии и ударил точно в то место, где был мгновением раньше Авендж. Когда дым развеялся, на этом месте образовалась большая глубокая воронка метров десяти в диаметре. Нунда взревела и заработала лапами, пытаясь достать надоедливого человека.

Нунда была действительно быстра, но против Авенджа у нее не было ни шанса. Рид, наблюдавший за боем с того же места, был уверен в этом. Где-то вдалеке послышался грохот, и сверкнула мощная желтая вспышка — это, видимо был уже Флейм, решивший полностью оправдать свое прозвище и выполнить обещание расправиться с нундой.

Тем временем на площади события развивались по геометрической прогрессии. Нунда, сильно разозленная, и уже думать забывшая о конкуренте, которому, кстати, также было не до нее, силилась все-таки достать строптивую мелкую фигурку, передвигающуюся на большой скорости. Зверь едва успевал отслеживать его перемещения, да еще и в добавок Авендж успевал жалить нунду досаждающими уколами, вроде взрывных заклинаний, не пробивающих, конечно, ее шкуру, но приносящие определенные неудобства.

Как ни странно, терпение закончилось у обоих противников одновременно. Авендж материализовал меч, тут же полыхнувший у него в руке, а нунда, раскрыв пасть, из которой вырывался фиолетовый туман, сама бросилась на переставшую вилять фигуру.

Но все же против Авенджа, как и полагал Рид, у зверя не было ни шанса: тот был куда быстрее, и этого было достаточно. Его клинок по самую рукоять вошел в глаз нунды и достиг мозга, выбросив туда же поток магии. Авендж, чтобы не быть сбитым конвульсиями умирающего зверя, отпрыгнул в сторону, не доставая меч из раны, и появился на крыше одного из домов. Потом, когда зверь затих, он просто призвал меч, а потом снова испарил его.

Увидев, что угроза миновала, Рид скомандовал выйти всем на площадь. Через несколько минут отряд уже собрался у еще не остывшего тела нунды.

— Вы на высоте, мистер Авендж, — одобрительно сказал Рид, подойдя к тому почти вплотную. Тот неопределенно хмыкнул.

— У вас много потерь? — поинтересовался он через пару секунд.

— Пятнадцать человек, — ответил Рид, — тринадцать от живности, будь она неладна…

— Ясно, — Авендж замолчал, получая сообщение от Флейма. Тот сообщил о прожаренной до корочки зверушке и добавил, что вместе с Пренсвиком будет на площадке через десять минут.

-…Странно, — внезапно протянул Гарри, когда группа Рона и Пренсвика уже появилась на площади, — я давно не получал известий от Принстона… Рид, ты был недалеко, ничего необычного не заметил?

Рид покачал головой.

— Нет, Ник поставил часть своих людей снаружи, а сам с большей частью отряда ушел бить вампиров.

— Хм, тем не менее, связаться с ним не получ…, — Гарри замолчал, так как увидел, что из-за домов, отуда чуть ранее появился Рид, выходят люди Принстона. Правда, самого Ника среди них не было. Когда те подошли поближе, Гарри поинтересовался:

— Где Принстон? Связь с ним оборвалась еще полчаса назад.

— Он мертв, сэр, — ответил вышедший вперед Уайт — один из командиров групп «спецназа», — погиб при выполнении задания. Мы решили сами сообщить. Задание выполнено, мистер Авендж. Вампирское логово было полностью зачищено. Ник Принстон же погиб от рук главы вампиров некого Корнсуэлла.

— Как-как? Корнсуэлл? — встрепенулся поникший от известия о смерти друга Пренсвик, — тогда все понятно…

— Понятно… что? — удивился Рон. На Пренсвика вопросительно уставилось множество пар глаз. Тот ответил.

— Корнсуэлл был тем вампиром, который некогда убил всю его семью. Ник мечтал отомстить. И, похоже, его мечта сбылась.

— Да, сэр, — подтвердил Уайт, — мы, хоть и пришли слишком поздно, видели последний момент. Он убил этого вампира, но получил смертельную рану. Мы ничем не смогли помочь.

— Ясно, — негромко произнес Гарри после недолгого молчания. Какая ирония. Первый исцелившийся оборотень погиб на первом же задании. Но это была война, и Гарри давно уже смирился со смертями людей, как врагов, так и союзников.

— Нам нужно закончить сражение, — сказал он, — Пожиратели понесли огромные потери и их остатки зажаты в скалах. Дементоры им не помогут, об этом уже позаботились. Закончим же начатое.

Согласный гул голосов послужил ему ответом.

Отряд Пожирателей Смерти, насчитывающий чуть более двух дюжин человек, спешно передвигался к северной оконечности базы. После этого неожиданного нападения прошло около часа, но они уже понесли огромные потери — из трехтысячной группировки, размещенной на третьей базе Темного Лорда, созданной, как плацдарм для наступления на Хогвартс, в живых осталось около трети бойцов. И то благодаря оперативным действиям их командира, назначенного управляющим на эту базу, Пожирателя Смерти из Ближнего Круга по имени Антонин Долохов. Когда до него дошли вести, что база атакована со всех сторон, взрыв в скалах преградил доступ в основную долину великанам, а экстренная аппарация и порталы заблокированы, Долохов смог принять единственно верное решение, и отступил на север, собрав всех выживших в одну группировку. Здесь были расположена большая часть загонов с магической живностью, которую Пожиратели не преминули выпустить и отправить бесчинствовать на улицах. Также, по прошествии некоторого времени, они были вынуждены выпустить двух нунд, так как разведчики доложили, что нападавшие расправились со зверьем и нежитью почти играючи. Долохов был уверен, что с нундами неизвестным не справиться ни за что.

Но он ошибся. И собравшиеся отряды нападающих, в рядах которых разведчики все же успели распознать некоторых личностей вроде Леона Рида или Эдварда Пренсвика, уже двинулись в их сторону, намереваясь завершить бойню.

Тогда ему стало ясно, что выход есть только один. У него еще оставался один козырь. Неприятный и отвратительный для него, как бывшего узника тюрьмы Азкабан, но все же весомый козырь.

Дементоры.

И он послал людей в их логово, расположенное в скалах, в северо-восточном краю долины.

Переругиваясь и грызясь между собой, озлобленные темные маги и несколько оборотней спешили туда, несмотря на подступающий страх и ужас, страшным бесцветным туманом висевший у входа в те катакомбы, где расположились эти твари. Но огромные ворота, обычно крепко запертые, были открыты. И даже не просто открыты, а выбиты вовнутрь, будто огромный молот с силой опустился на их поверхность.

Но было и еще кое-что.

Вся территория на десяток метров вокруг была усеяна черным пеплом неизвестного происхождения и обрывками ткани, а на выступающей из скал перекладине бывших ворот, сидела, закинув ногу на ногу, женская фигура, на плечи которой был накинут плащ. Лицо скрывал глубокий капюшон. Под плащом же был виден простой маггловский свитер и джинсы с кроссовками.

Пожиратели остановились в недоумении. Один из них — видимо главный — обозрев открывшуюся ему картину, нервно сглотнул, но все же вышел вперед, не желая терять лицо перед своим отрядом.

— Кто ты такая? И что здесь произошло? — выкрикнул он.

Фигуры слегка дернулась и опустила голову, будто бы только сейчас заметив Пожирателей.

— Зачем вам это знать? — раздался почти меланхоличный девичий голос, — вы все равно скоро умрете.

— Ах ты, — чаша терпения Пожирателя, и так не превышающая объема водочной рюмки, переполнилась, и он выкрикнул, сам взмахивая палочкой, — схватить ее! Потом разбираться будем!

Несколько зеленых лучей ударили в камень над темным проемом, но фигура на мгновение до этого спрыгнула вниз. На нее сверху обрушился мелкий каменный порошок, посыпавшийся из места, куда ударили Авады, но она этого будто бы и не заметила.

— Интересно, и как вы собирались «разбираться», если прихлопнули бы меня, — пожала фигура плечами, — никакой логики. Но, видимо иных людей, имеющих хотя бы зачатки разума, у вашего змеелицего уродца и нет вовсе.

— Ну, все тварь! — прошипел главный, взмахивая палочкой и выкрикивая взрывное заклинание, ударившее прямо в девушку. Столб черной пыли, поднявшейся вверх, заслонил обзор, разлетевшись в разные стороны. До первых рядов Пожирателей пыль добралась мгновенно. Главный закрылся от пыли рукой, и прошептал очищающееся заклинание, стараясь не вдыхать неизвестный порошок. Но он, видимо, оказался почти единственным, кто догадался так сделать: когда пыль осела, он увидел почти всех своих бойцов, до которых добралась волна пыли, лежащих на земле. Кто-то уже был метров, а кто-то еще бился в жутких судорогах, вопя нечто нечленораздельное и брызжа пеной изо рта. Главный выругался, что не подумал о таком исходе заранее — слишком взбесила его фигура в плаще — и обернулся. В его распоряжении осталось еще три человека, поступивших до этого также как и он сам.

— Черт, но хотя бы с этой сукой разобрали…, — он не договорил, осекшись, когда благодаря наконец осевшему песку, смог разглядеть фигуру, стоявшую на том же месте, что и до этого. Девушка стояла, слегка наклонив голову, и внимательно смотрела на него.

— Как интересно, — наконец произнесла она, — похоже, я ошиблась в определении границ тупости слуг Вольдеморта. Вы еще глупее, чем я думала.

Снова всполох Авад, но от них фигура мягко ушла в сторону.

— Ну, думаю, хватит, — решила она и подняла правую руку параллельно земле. Из рукава вылетела волшебная палочка.

Последнее, что запомнил главный, была режущая глаз вспышка цвета индиго.

* * *

Бой в долине уже начинал подходить к своему логическому концу. Его последняя фаза, как и предполагалось, была наиболее затяжной — Пожиратели, прижатые к скалам, сражались отчаянно. Но даже так, они уже ничего не могли противопоставить нападавшим — перевес в силе был слишком большим, а вскоре и преимущество в численности сошло на нет.

Сражение продолжалось в общей сложности около трех часов, когда над самым высоким зданием северной оконечности базы — большого пятиэтажного и частично обрушенного строения у высохшего русла реки — не заметался большой белый флаг. Вспышки заклинаний исчезли чуть раньше.

Пленных оказалось чуть больше полусотни — вот и все, что осталось от трехтысячной группировки Темного Лорда — в том числе и управляющий базой Долохов. Правда, в его случае, расклад был иной. Пожиратель сдаваться не собирался, и его собственные подчиненные, не желая умирать, взбунтовались, а потом сдались на милость победителя. Долохов обнаружился уже связанным «Петрификусом» в своем бывшем командном центре. Косясь на Поттера лиловым глазом — кто-то от души, видимо, заехал Пожирателю по физиономии — он просипел какое-то ругательство себе под нос на своем родном языке, а потом сдавленно сказал уже по-английски:

— Ты ведь тот, о ком говорил Лорд… Как тебе удалось незаметно попасть на базу? Как тебе вообще удалось сюда попасть?

Поттер усмехнулся.

— Мой ответ тебе ничего не даст, так зачем утруждаться? — Долохов хмыкнул.

— Лучше убей меня сразу, — сказал он, — от меня все равно ты ничего не узнаешь. Своего Лорда я не выдам ни под какими пытками. И у меня иммунитет к зелью Правды.

Гарри пожал плечами и прошелся по вытянутой богато обставленной комнате. Одной стены у нее не было — до нападения, видно, здесь стояло огромное стекло, через которое открывался хороший вид на базу. Теперь же в раме торчали куски битого стекла. Поттер остановился у него и стал смотреть вниз, где его отряды начинали расходиться в разные стороны, собирая трофеи.

— Выдашь, — опроверг Гарри слова Долохова и вновь повернулся к нему, — и для этого даже не нужно будет тебя пытать. Тебе ли не знать, что такое легилименция…

— Ха, мои окклюментивные щиты может пробить пробить только Лорд, — гордо воскликнул Антонин и тут же скривился от боли: его бывшие подчиненные еще до сдачи неплохо начистили ему ребра.

— И ты думаешь, что Вольдеморт единственный, кто так хорош в легилименции? — удивился Гарри, — а как же Дамблдор, к примеру? А мои способности не на много слабее его. Но в данном случае, у меня есть человек, который в легилименции сильнее их обоих. И она скоро придет, чтобы извлечь из тебя всю нужную мне информацию. А потом мы отдадим тебя аврорам Министерства.

Поттер говорил спокойно и уверенно, описывая свои будущие шаги относительно судьбы Пожирателя. Ему было интересна его реакция на такие слова, но Долохов лишь передернул плечами и придал лицу безразличное выражение, осознавая, что в такой ситуации он мало что может сделать.

…Гермиона пришла через десять минут после разговора Гарри и Долохова. Все оставшееся время они молчали: Гарри наблюдал за действиями своих людей, уже организовавших несколько больших порталов на свою базу, через которые они то и дело сновали туда-сюда.

Увидев Пожирателя, Грейнджер вопросительно посмотрела на Гарри. Тот кивнул, и девушка, подойдя к лежащему на ковре мужчине, молча положила руку ему на лоб. Тот задергался было от резко нахлынувшей головной боли, но почти сразу затих. Лицо же Гермионы под плащом вытянулось от удивления.

— Что? — приподнял брови Гарри.

— Он мертв, — сказала девушка, для верности пытаясь нащупать пульс, которого не было.

— Что?! — повторил Поттер.

Грейнджер вздохнула.

— Похоже, у него была какая-то возможность покончить с собой. Скорей всего, это было связано с Меткой.

— Умер, но секреты не выдал, — констатировал Гарри, смотря на труп Долохова, — достойно уважения.

— Вот только все остальное уважения не заслуживает, — парировала Гермиона, — и я ничего не успела узнать: он убил себя сразу, как только почувствовал мое присутствие у себя в разуме.

— Ничего, — покачал головой Гарри, — это все немного усложняет, но только немного. Я уже знаю, куда нам стоит наведаться. Рон пошел прочесывать базу на случай, если кто-то из Пожирателей еще остался, спрятавшись в домах. А мы тем временем отправимся туда.

* * *

Давно Минерва Макгонагл не видела своего начальника таким удивленным. Но и она сама была удивлена не меньше, когда зайдя в кабинет директора в сопровождении Уизли, Грейнджер и мадам Помфри. Последняя, увидев Гарри Поттера, лежавшего на ковре кабинета, заохала и закрутилась вокруг юноши, а Макгонагл поинтересовалась у директора:

— Профессор, что случило…, — но ее вопрос оборвал возглас медсестры:

— Он же мертв, Альбус, Минерва.

Макгонагл охнула и уставилась на тело Гарри. Из оцепенения ее выдернул голос Дамблдора.

— Не стоит волноваться, Минерва, Поппи. Это не Гарри.

Профессор трансфигурации одновременно почувствовала изумление и облегчение.

— Вы уверены, Альбус…

— Да, Поппи.

— Но он как настоящий? Что это такое?

— Нечто вроде муляжа, кукла — произнес Дамблдор, — хотя я и сам не вполне понимаю, как такое возможно. У меня есть одна догадка, поэтому я просил привести сюда мисс Грейнджер и мистера Уизли.

— Нас? Зачем? И где тогда настоящий Гарри, если это не он? — воскликнула Гермиона, но настороженный Дамблдор видел те же бездушные глаза. Почти мгновенно он выскользнул из своего кресла и подойдя к девушке поближе, заглянул той в глаза. Через несколько секунд Гермиона упала так же, как до этого и Гарри.

-Что за?! — воскликнул псевдо-Рон, — Гермиона! Профессор, что это значит?

— Альбус!

Но директор, не слушая их, взмахнул палочкой, и Рон упал на ковер рядом с бездыханным другом, связанный Пертификусом.

— Поппи, проверьте пульс мистера Уизли! — голос директора был серьезен, и медсестра, обернувшись к парню, приложила палец к шее Рона.

— У него тоже нет пульса! Но ведь это простой Петрификус! — ее выкрик заставил Минерву совсем перестать понимать, что тут творится…

…Через час в директорском кабинете было полно народу. Здесь находилась часть учителей, несколько сторонних человек из Ордена Феникса, в том числе и министр Скримджер. Большая часть из них, срочно вызванная Дамблдором, уже с десяток минут слушала директора и то и дело недоверчиво косилась на три тела, положенные заклинанием на диван.

— То есть, вы хотите сказать, это не настоящие Поттер, Уизли и Грейнджер? — обобщил сказанное министр, — как такое возможно?

Дамблдор вздохнул.

— Насколько я могу судить, это нечто вроде кукол, управляемых кем-то, — сказал он, — и где настоящие Гарри, Рон и Гермиона — неизвестно.

— Значит, их подменили? — выдвинул догадку Грюм, — тогда это многое объясняет.

— Вероятно, так и оно есть, — согласился Дамблдор. Выглядел он неважно. Слишком много проблем в последнее время. Вольдеморт и его Пожиратели, этот объявившийся непонятно откуда Авендж, и теперь еще и Гарри.

— Что если их похитил тот, как его… Авендж? — продолжил Грюм, — это наверняка он.

— Точно не Лорд, — добавил Снейп, взиравший на тело Поттера с какой-то странной смесью чувств, — иначе я бы об этом знал. Лорд любит хвастаться своими удачами. А их в последнее время у него почти нет.

— Ну, значит, точно Авендж, — утвердился в своем мнении Грюм, — и что теперь, Альбус? Ты сам говорил, что без мальчишки убить Вольдеморта не получится.

— Хм…, — Дамблдор оперся локтями на свой стол и сцепил руки вместе, — возможно, Люпин что-то сможет узнать. Я свяжусь с ним, если он еще не смог встретиться в Авенджем и сообщу об этом происшествии.

Грюм нахмурился, но промолчал. Как-никак, но люди Авенджа, хоть и оставались загадочными, но пару раз серьезно выручили его ребят, а это дорогого стоит. Оставалось надеяться, что Поттеру у этого человека ничего не грозит.

— Что ж, господа, похоже, на этом все, — произнес Дамблдор, — еще раз прошу прощения за то, что оторвал вас от дел. И еще, если узнаете что-нибудь о Гарри, мистере Уизли и мисс Грейнджер, срочно сообщите мне.

Все начали расходиться, пока в кабинете не остался сам директор и Снейп. Макгонагл напоследок кинула тревожный взгляд на директора и вышла, прикрыв за собой дверь.

— Что думаешь, Северус? — спросил Дамблдор, когда стук каблуков от ступени лестницы декана Гриффиндора затих.

Снейп передернул плечами.

— А то я могу думать? Это Авендж, больше некому. Вряд ли бы Поттер сам смог такое учудить и сбежать.

— И зачем Гарри ему нужен?

— Альбус, зачем вы меня спрашиваете об этом? — возмутился Снейп, — вы сами прекрасно знаете зачем. Разумеется, потому, что только он может прикончить Лорда, вот и все. Каким бы сильным этот Авендж и его подручные ни были, магию пророчества им не пересилить, потому что она связана с самим мирозданием. А о пророчестве он наверняка узнал, или выпытал, от самого Поттера.

— Если Авендж похитил Гарри за этим, зачем тогда он прихватил с собой остальных двух?

Снейп прищурился. Он вдруг подумал об еще одном возможном варианте.

— Если Грейнджер и Уизли с ним, то возможно, он сам согласился сотрудничать с Авенджем и те двое его дружков последовали за ним.

— Именно, — кивнул Дамблдор, — наши ранние предположения частично подтвердились, и Гарри наверняка теперь заодно с этим Авенджем, как и его друзья. И странное поведение этой троицы этим фактом прекрасно объясняется. Вот только есть еще один вопрос…

— Какой? — нахмурился Снейп.

— Еще вчера, я был уверен, что за столом сидел не муляж, а сам Гарри, — убежденно сказал Дамблдор, — и видимо заменили их этой ночью. Вопрос… зачем?

— Зачем Авенджу потребовался Поттер и на такой долгий срок? — продолжил мысль Дамблдора зельевар, — что заставило его так рисковать, оставляя кукол вместо Поттера и остальных?

— Именно, Северус, именно, — кивнул директор, — и почему-то это меня беспокоит более всего.

* * *

Неровные каменные стены с множеством выступов и впадин огромной кручей замыкали полузатопленную местность в виде эллипса — бывший лагерь великанов в шотландском военном плацдарме Вольдеморта. Лишь в одном месте воды не было — недалеко от обрушившегося часами ранее скалистого перешейка вода отступала, повинуясь неведомой магии. В образовавшемся круге сухой каменистой земли стояли две фигуры, на плечи которых были наброшены черные, как ночь, плащи. Капюшоны были откинуты на спину, и стороннему наблюдателю были бы видны черные взъерошенные волосы одного, и густые каштановые волосы другой, завязанные в высокий хвост.

— Здесь, — негромко сказал черноволосый. Девушка кивнула, внимательно осмотрев камень.

— Давай лучше я, — сказала она, — тут довольно хитроумная система.

— Может просто взорвать? — приподнял брови парень.

— И обрушить все, что за этой стеной, да? — скептически спросила девушка, подходя к стене вплотную, и кладя на нее свои руки, сдвигая ладони «домиком».

Парень промолчал и пожал плечами. Видно было, что ему просто не терпится попасть внутрь.

…Информацию о существовании этого места Поттер вкупе с другими сведениями получил от Лестранжей, но даже им Вольдеморт не доверял настолько, чтобы они были в курсе каких-нибудь подробностей. Но из того, что было извлечено из их памяти, можно было сделать вывод, что тут должна быть расположена некая секретная лаборатория. Разумеется, Гарри стало очень интересны возможные исследования его заклятого врага.

И теперь он стоял перед замаскированным входом и, нетерпеливо стуча ботинком о поросший мхом камень, вросший рядом с ним в землю, ждал, пока Гермиона закончила взламывать защиту.

Той понадобилось около пятнадцати минут, после которых она взяла небольшую передышку, восстанавливая потраченную на открытие прохода магическую энергию. Ее старания окупились: стена задрожала и поблекла, открывая черное жерло туннеля, круто идущего вниз.

— Позовем Рона? — Грейнджер покосилась на Гарри. Тот помотал головой.

— Нет, на нем итак все наши отряды, а базу еще прочесывать и прочесывать. Мы тут и сами управимся.

Туннель был не очень широким: пройти по нему плечом к плечу могло не более пяти человек. Неровный каменный потолок же находился в полутора метрах над головами Поттера и Грейнджер. Шел туннель под небольшим уклоном вниз, но вскоре в магическом свете из шариков, следующих за парочкой, они увидели широкие выщербленные ступени лестницы.

Переглянувшись, Гарри и Гермиона продолжили путь. Лестница была довольно длинной и, как показалось обоим, шла, несколько забирая вправо, пока ее ступени не уткнулись в просторную квадратную площадку, с противоположного конца которой была видна массивная деревянная дверь, окованная железом. Здесь было куда холоднее, чем снаружи — изо рта при выдохе вылетали облачка пара. Ступив на площадку, Гарри с Гермионой уже хотели подойти к двери, но та вдруг сорвалась с петель и с жутчайшим грохотом понеслась на них, остановившись лишь в полуметре, где наскочила на объединенный щит такой мощи, что разбиться вдребезги ей помешали лишь железные пластины, ее покрывающие.

Наполовину обугленная дверь глухо упала на площадку, и через несколько секунд наступила полная тишина. Ни Гарри, ни Гермиона, ни Пожиратели, вероятно, устроившиеся за дверью, форсировать события не собирались. В проеме двери Гарри был виден кусок небольшой комнатушки с началом коридора. Комната, в отличие от туннеля и лестницы, по которым они пришли, освещалась факелами, наподобие хогвартских.

Гермиона, притаившаяся рядом, прошептала заклинание, а потом несколько расслабилась, повернувшись к Поттеру.

— Там никого. По крайней мере, живого, — сообщила она.

— Значит, это лишь ловушка, — полуутвердительно сказал Гарри, сам успевший проверить помещение аналогичным способом.

Они осторожно зашли в комнату — раз была одна ловушка, могли быть и другие — и осмотрелись.

Комната была небольшой и абсолютно пустой, если не считать тех же факелов, горевших в подставках на голых каменных стенах.

— Не очень похоже на лабораторию, — протянула Гермиона.

— Этот вход редко использовался, — напомнил ей Гарри, когда они настороженно вышли из комнаты и шли по коридору, который заметили еще будучи на лестничной площадке, — по сведениям Лестранжей, сюда попадали с порталами со специальными координатами. И уходили тоже с ними.

По пути они натолкнулись на несколько магических ловушек и даже боггарта. Призрак появился ближе к Гермионе и начал трансформироваться еще до того, как его успели заметить.

Гарри не видел ничего страшного в Макгонагл, ставящей Гермионе «тролля», поэтому даже немного расслабился, но боггарт вдруг раздвоился и превратился в него самого и Рона, с перекошенными от ненависти лицами кричащих в адрес девушки нечто нелицеприятное. Гермиона от неожиданности охнула, и не сразу поняла, что это боггарт. Благо, по-настоящему испугаться Гарри ей не дал, уничтожив призрака «Риддикулусом».

— Паршивый монстр, — буркнул он бледной девушке, — даже самый сильный человек подчас не справится с ним. Идем.

Коридор вел прямо, никуда не сворачивая и не петляя, пока не вывел Поттера и Грейнджер к магической завесе, блокирующей выход из него. Завеса была темно-фиолетового цвета и полностью непрозрачной, потому увидеть что-нибудь за ней не представлялось возможным.

— Дай мне пять минут, — прищурилась Гермиона.

Но на этот раз все оказалось труднее. Завеса никак не хотела поддаваться, чтобы не девушка не предпринимала. Наконец, ее лицо посветлело, и она повернулась к Поттеру.

— Гарри, тут нужен пароль.

— А если воздействовать магией? Чем ключ к замку, можно просто выломать, — предположил Поттер. Грейнджер покачала головой.

— Я не знаю точно характер действия этого магического поля, но здесь имеет место принцип поглощения. Какую бы магию мы ни использовали, завеса ее поглотит, а возможно и сильнее сделает. Это тупик. Не думаю, что мы сможем подобрать пароль…

— Отойди-ка, — перебил ее Гарри, поднимая правую руку параллельно полу, вымощенному грубыми каменными плитами. Грейнджер поспешно отошла. Гарри, сосредоточившись, выпустил небольшой сгусток магии в край завесы, а потом в пол и потолок. От локального взрыва во все стороны брызнула каменная крошка, а когда пыль осела, Гарри с Гермионой увидели, темные провалы, за которыми угадывались очертания неких предметов. Завеса на них не распространилась.

— Не можешь открыть дверь — выбей стену, — довольно сказал Поттер, еще несколькими магическими сгустками делая пробоину в стене шире, пока он и Гермиона не смогли спокойно протиснуться в нее.

— Странно, что такой вариант не предусмотрели, — буркнула Гермиона, когда они оказались внутри.

— Может, они хотели защититься от тайного проникновения, — пожал плечами Гарри, — тогда такой вариант был бы невозможен. А на явное могло прийти подкрепление сверху. Что в нашем случае невозможно по ряду определенных причин, — с усмешкой добавил он.

Обойдя завесу, Гарри и Гермиона оказались и большом зале, больше похожем на склад: множество ящиков разных размеров и формы, клетки с живностью, стоящие отдельно. Живность была преимущественно магической. Тут была куча разных зверей, собранных, похоже, со всего света. Зачем они держались здесь, а не наверху, было неизвестно. При приближении Грейнджер и Поттера, живность оживилась, и склад заполнился невероятным шумом и гамом, пока Гарри, досадливо поморщившись, не окружил клетки заглушающим заклинанием.

— Я вот только одного не понимаю, — негромко сказал он, осматриваясь в зале — довольно просторном помещении с высоким каменным потолком, — где охранники этого места? Не думаю, что кроме завесы и пару примитивных ловушек нас никто не будет встречать.

И он внезапно вытянул руку, указывая на один из горы ящиков, расположенных по центру помещения. Ящик рванулся с места и, судя по вскрику, кого-то придавил. Тут же со всех сторон раздались выкрики Пожирателей, понявших, что их раскрыли. Особенной оригинальностью они не отличались — это были Авады вперемешку с Круциатусами. Гарри и Гермиона поставили щиты одновременно, и Непростительные легко ими были отражены. На секунду в зале воцарилось молчание, видимо, Пожиратели находились в культурном шоке от того, что даже Авады оказались легко отражаемыми. Поттер и Грейнджер воспользовались их замешательством. Разделившись, они стали курсировать по залу, огибая горы ящиков и клеток и приканчивая встречающихся темных магов. Уже через несколько минут Пожиратели были вынуждены скрыться в боковых коридорах, а откуда-то сверху донесся выкрик:

— Выпускай!

Гарри поднял голову и увидел пару Пожирателей, стоявших на подмостках второго яруса зала. Один из них махал кому-то руками, подавая некий сигнал. Поттер сам взмахнул рукой, и Пожиратель кулем свалился вниз. Его товарищ не успел скрыться за дверью, ведущей прочь с подмостков, и последовал за первым, притянутым обычным Акцио.

Но было поздно. Пожиратели уже успели что-то предпринять. Из противоположной стороны зала послышалось рычание.

«Оборотни?» — подумал Гарри, на всякий случай призвавший меч.

Но это были не оборотни. Из-за одной из множества груд ящиков выпрыгнули существа, будто бы только что вышедшие из фильмов ужаса. Больше всего они были схожи с инфери, вот только похожие они были не на оживших трупов, а на оживших мутантов-полузверей, которых Гарри как-то видел в комиксах Дадли.

Гермиона, внезапно оказавшаяся рядом, поспешно выставила круговой щит, так как совершенно не знала ничего об этих тварях и не хотела сюрпризов.

— Что это? — пробормотала она, изумленно раскрыв глаза. Твари, количеством около десятка, неторопливо кружи вокруг, не пытаясь бросаться на щит, что свидетельствовало о наличии у них какого-никакого интеллекта. Теперь парочка могла рассмотреть их поближе.

— Да это мутанты! — прищурился Поттер, — Реддл явно проводил здесь какие-то эксперименты над людьми и животными. Не зря мы сюда заглянули.

Купол, созданный Грейнджер, не мог держаться вечно, кроме того его начали обстреливать Пожиратели, вышедшие на подмостки, но Поттер пресек их сподвижки, притянув Акцио еще пару человек. На этот раз он вложил в заклинание намного больше сил, и прислужники Вольдеморта, неплохо приложились по защитный купол. Секундой позже Гарри пожалел о своих действиях: за неимением возможности прикончить их, мутанты, напали на двоих Пожирателей, моментально разодрав их в клочья и сожрав прямо с одеждой. На полу осталась лишь темная кровь, которую пара особей еще пыталась вылизать.

Купол мигнул, и Гарри обернулся к Гермионе. Та стояла, подняв правую руку вверх и держа купол, а вторую поднесла ко рту, явно сдерживая рвотный порыв. Но уже через секунду девушка справилась, и Гарри сказал ей:

— С этими нужно кончать, — он скосил глаза по еще троих тварей, которые отделились от общей толпы и направились к ящикам с живностью, явно намереваясь поживиться. Решив, что повторного зрелища Гермиона не перенесет, он присел на корточки, одновременно кладя руки на камень пола. Пол вздрогнул, когда по нему прошлась волна магии, и вокруг купола из него вырвались каменные копья, пронзившие почти всех тварей, кроме, тех, что отошли к клеткам. Визг умирающих тварей был такой, что закладывало уши, но Гарри и Гермиона не растерялись: нужно было разобраться с остальными тремя. Те, отвлекшись от живности и увидев, что стало с их сородичами, яростно зарычали, но на рожон не полезли. Более того, все три твари вертко увернулись от выросших из-под камня копий. Хотя от смерти их это не спасло: увернувшись от атаки Поттера, они попали под магию Гермионы — все трое оказались заключены в плотные шара магии и, как не пытались, выбраться из них не могли. Шары же начали очень быстро сжиматься, монстры в них также стали уменьшаться, пока и вовсе не пропали.

Покончив с тварями, Гарри и Гермиона обратили свое внимание на Пожирателей, которые решили было возобновить атаку, но увидев судьбу мутантов и некоторых своих сотоварищей, предпочли скрыться в катакомбах.

В зале повисла тишина. Гермиона сняла щит. В взамен же она поставила автономную защиту, чтобы не попасть под исподтишка брошенное откуда-нибудь заклинание. Защита представляла собой мутноватую серую пленку, второй кожей облегающей тело, и могла защитить от пару-тройки кайросских заклинаний средней силы, не говоря уже о земных.

Гарри последовал ее примеру.

— Что теперь? — поинтересовалась девушка.

Поттер на секунду прикрыл глаза и негромко произнес:

— Сенхт Д’ аторг, — радужки глаз парня потеряли свой насыщенно зеленый цвет, став кроваво-красными, а зрачки сузились до неразличимой точки. Это несложное заклинание, относившееся к третьему уровню по одиннадцатибальной шкале заклинаний Кайроса, позволяло видеть источники тепла в радиусе десятков метров вокруг, будучи своеобразным аналогом соответствующего маггловского прибора теплового видения.

Мир потемнел, вокруг заплясали серые краски подземного комплекса. За потолком мгновенно возникло множество красно-оранжево-желтых огней, обозначая, по всей видимости, отряды союзников. По самому комплексу же распределилось не так много красных точек, как сначала предполагал Гарри. Те Пожиратели, что только что смогли спастись от них, сейчас резво передвигались вдаль, к скоплению других точек, количеством не более десятка.

— Последуем за беглецами, — «выключив» особое зрение, негромко произнес Гарри.

Портал представлял собой большое светящееся полотно почти трех метров в высоту и пяти — в ширину. Прошло уже полтора часа, как он был установлен посреди небольшой мощенной камнем площади и пропускал через себя большие и малые группы людей. Еще шесть таких порталов располагались по всей территории захваченного лагеря примерно на одинаковом расстоянии друг от друга, и все они обеспечивали спокойный и безопасный отход отрядов. Люди покидали базу не с пустыми руками: было бы полнейшим идиотизмом не прихватить с собой множества полезных вещей, которые можно было здесь обнаружить. Чего только стоило хранилище артефактов недалеко от бывшей ставки Долохова, полное хоть и не очень ценных и редких предметов, но способных пригодиться в будущих битвах. Здесь были кольца и амулеты, защищающие от заклинаний малой и средней силы, поглощающие или подавляющие магию, блокирующие другие магические устройства. Все это частично использовалось Пожирателями во время боя, но в виду некоторых очевидных обстоятельств не слишком-то им помогло.

Кроме артефактов, через порталы переправляли золото, найденное в специально оборудованном хранилище, — по предварительным подсчетам порядка пятидесяти тысяч галеонов, продовольствие и многое другое. Разумеется, процедура переправки через порталы из-за обилия товаров сильно затянулась.

Кроме того, переправить необходимо было раненных, а также тела убитых — последних, к счастью, оказалось совсем немного для такого боя.

Рон, Пренсвик, Рид и другие командиры старались управиться как можно быстрее, ведь время их пребывания здесь было строго ограниченно длительностью существования антиаппарационного щита Гермионы. Продлить его действие было технически невозможно, а ставить новый — слишком долго. И никто и командиров не сомневался, что там, за щитом уже ждут отряды Темного Лорда, готовые атаковать, как только защита исчезнет. Щит Грейнджер был великолепен во всех смыслах: он не только не допускал аппарации, но и блокировал вражеские порталы и кроме того даже пешком выбраться из него было невозможно — как и зайти. Недостатков было два — относительно мало времени держится и долго создается.

По расчетам «жить» щиту осталось около получаса, когда через последний оставшийся открытым портал прошли последние люди из отряда Рида. На площади стояли лишь Флейм, Рид и Пренсвик.

— Все-таки уложились, — довольно произнес Рид, провожая взглядов спины своих подчиненных.

— Вот и хорошо, — кивнул Рон, — вы тоже отправляйтесь.

— Вы останетесь? — удивился Пренсвик, — Зачем? Разве операция не завершена.

Рон улыбнулся, но этого бывшие оборотни не видели из-за низко надвинутого капюшона.

— Операция завершена, — подтвердил он, — однако у Авенджа тут есть еще одно дельце. Я пока подожду его здесь.

Пренсвик переглянулся с Ридом и пожал плечами.

— Воля ваша, — вздохнул он, — совет собирается, как вам известно, завтра в час. Будем вас ждать к этому времени.

Рон кивнул и после наблюдал, как за двумя командирами смыкаются края портала. После этого он присел на слегка подпорченное каким-то заклинанием крыльцо одного из домов и связался с Гарри.

— Рон? Как у вас там дела? — с небольшой заминкой раздался у него в голове голос лучшего друга.

— Все отлично. Пренсвик и Рид ушли последними только что, — отрапортовал Рон, — а вы там как? Помощь нужна?

Еще одна заминка, на этот раз длиннее. Где-то минуты три.

— Извини, Рон. Тут была одна небольшая проблема, но она уже на том свете, — наконец сообщил Гарри, — и да, помощь нам понадобится, Рон. Ты где находишься?

— На той площади, где ты нунду свалил.

— Отлично, мы же около подземелий вампиров. Дуй в их особняк и спускайся, карту я тебе сейчас передам по менталу.

— Уже иду, — Рон прервал связь.

У особняка кровососов он оказался уже через пять минут и начал спускаться по одной из лестниц вниз. Лестница была выполнена из черного мрамора, и Рон пару раз чудом не пересчитал своим носом все ее ступеньки: мрамор был скользким от огромного количества крови, практически невидимой в мягкой полутьме. Разумеется, и трупов убитых вампиров здесь обреталось немало. Почти у каждого из них не хватало какой-то части тела — рук, ног, а чаще всего головы. Магическое оружие поработало здесь на славу.

Уизли спустился по лестнице и прошел несколько темных залов, освещенных лишь немногочисленными факелами, установленными на подставках в каменных стенах. Но даже скудность освещения не могла скрыть следов недавнего побоища. Трупов здесь было неимоверно много, вампиров резали, как коров на бойне. Рон был готов побиться об заклад, все дело было в полнейшей неожиданности. Он очень четко представлял себе картину, как вампиры потирают руки в ожидании обычных магов, надеющихся только на свои волшебные палочки и совершенно беспомощных без них. Но каково же было их изумление, когда вместо них, в залы ворвались отряды их «спецназа», орудующие магическими мечами и топорами. А скорость движений нападавших, делающая их похожими на расплывчатые тени, окончательно подписала кровососам смертный приговор.

Рон остановился у одной из стен и недоуменно нахмурился. Согласно карте, переданной Гарри, здесь должен находиться туннель соединяющий особняк с подземным комплексом. Он протянул руку и аккуратно постучал по стене. Пару секунд ничего не происходило, но после стена задрожала и начала отодвигаться в сторону. За стеной обнаружилась стройная фигурка Гермионы Грейнджер. Девушка кивнула ему.

— Идем, — стена за Роном быстро встала на свое место.

Они пошли по туннелю. Он никак не освещался, но за Гермионой летел небольшой шар света, и Рон прекрасно видел осклизлые стены, пол и потолок туннеля.

— Фу, будто в чьих-то внутренностях ходим, — передернулся Рон, рассматривая туннель.

— Тут есть и более похожие на внутренности коридоры, — отозвалась Грейнджер.

— Не понял, — удивился Рон.

— Что тут непонятного, — пожала плечами девушка, — есть тут парочка коридоров, похожих на самые настоящие внутренности. В этом блоке их полно.

— Блоке?

— Мы с Гарри нашли карту комплекса, — пояснила Гермиона, — так вот, тут всего четыре блока. Мы находимся в блоке ммм… «изучения вампиров». Говоря по-простому, тут проводятся эксперименты по «модернизации» этих существ. Выводят особенных особей. Более живучих, сильных и быстрых. И, разумеется, послушных. Мы тут с Гарри просмотрели кое-какие документы об проведенных опытах, от них мороз по коже идет…

— Все так серьезно?

— Еще как, — хмуро ответила Грейнджер. Они вышли, наконец, из кишкообразного туннеля, и пошли по уже более пристойному коридору — широкому и освещенному мягким светом, идущим из смыка стен и пола, — когда мы сюда пробирались, то считали, что здесь просто небольшая лаборатория по выводу более сильных видов магических животных для войны. Ты помнишь, мы обсуждали это до атаки. Сначала мы действительно столкнулись с некоторыми выпущенными «образцами», и это частично подтвердило наши догадки. Однако позже, когда мы раздобыли карту комплекса и оценили его размеры, то поняли, что тут все далеко не так, как мы думали. Вольдеморт и его ученые ставили тут поистине бесчеловечные эксперименты, я потом покажу тебе кое-какие документы и отчеты…

— Черт, — Рон наконец начал понимать всю серьезность ситуации, — но если тут разбираться, то мы не уложимся по времени — до саморазрушения твоего щита осталось самое большее двадцать минут!

— А мы и не будем разбираться, — ответила девушка, — мы просто прихватим тут кое-какие документы и все уничтожим.

Коридор закончился, и Рон увидел большой зал, уставленный совершенно непонятными ему вещами. Множество стоек располагались в сложном порядке по стенам и в середине зала. Установленная на стойках аппаратура большей частью была похожа на аквариумы, наполненные различными составами зелий, но встречались и вовсе непонятные приборы. Все это будто бы участвовало в каком-то ритуале — светилось, жужжало, звенело, вибрировало.

Но внимание привлекало не это, и нечто, находящееся в дальнем конце зала. Когда они подошли туда, Рон наконец понял, что значит «внутренности». Эта часть зала была немного приподнята и отделена ныне разбитым стеклом. И полностью облеплена органичной красноватой субстанцией, которая то немного увеличивалась, то спадала, будто бы дыша. В некоторых местах были видны жутковатого вида отверстия, окаймленные нервно дергающимися мышцами. Из отверстий то и дело лилась темно-красная жидкость.

— Мелиновы подштанники, что это за хрень? — мгновенно осип Рон. Он чувствовал тошноту.

— Инкубатор, — вместо Гермионы ему ответил Гарри. Поттер стоял тут же, устанавливал на стене у начинавшегося ряда аппаратуры небольшой серый камень, похожий на обычный булыжник. Рон узнал в нем магическую взрывчатку, над которой они все вместе трудились некоторое время назад. Принцип работы был прост. Активация происходила с помощью специального заклинания, которое заставляло магию, заложенную в «камень» взрываться, подобно заклятью «Редукто», но в десяток раз мощнее.

— Инку… что? — непонимающе переспросил Рон.

— Инкубатор, — пояснила Гермиона, — именно здесь «рождаются» новые особи вампиров. И не только здесь, тут имеются еще несколько таких мест.

— Жуть какая, — выдал Рон.

— Ты еще не видел самих тварей, — хмыкнул Гарри, — вот, кстати, одна из них.

Поттер кивнул в сторону. Там располагался еще один проход, противоположный тому, откуда пришел Рон. Прямо у входа туда на каменных плитах пола лежало нечто человекообразное. Любопытства ради Уизли подошел поближе и побледнел. Существо представляло собой жуткое зрелище. Кожи как будто и не было — сплошные мышцы и сухожилия. Мускулистые руки и ноги монстра заканчивались мощными когтистыми лапами, грудная клетка выглядела так, будто бы все ребра были выгнуты вовнутрь. По центру груди от того места, где у людей обычно находится пупок, до шеи шла сильно выступающая вперед полоса мышц, из которой росло множество щупалец разной толщины. Некоторые из них были обрублены чем-то острым, и оставшиеся части щупалец валялись вокруг тела.

Если тело монстра хоть отдаленно, но напоминало человеческое, то лицо монстра даже близко на человеческое не походило. Большие алые глаза размерами со снитч с узкими вертикальными полосками зрачков бессмысленно смотрели в потолок и были подернуты мутной пленкой. Носа не было, а ноздри, сильно увеличенные, присутствовали. Но самое большее впечатление произвел рот твари. Наверное, такому рту позавидовали даже дементоры. Огромная воронка на половину лица была усеяна несколькими рядами зубов, из которых клыки выделялись особенно явственно. Они по своей длине вполне могли бы сравниться с зубами некоторых тварей, которых Рон встречал на поверхности. В общем, единственным сходством этой твари с вампирами Рону казались только клыки и ничего более.

— Вот эти щупальца еще могли удлиняться и обхватывать жертву, — сказала подошедшая Гермиона, — меня они так и поймали, хорошо, что Гарри успел разрезать их до того, как меня притянуло.

— И скольких вы еще повстречали? — с ужасом спросил Рон.

— Трех, не считая этого, — ответила девушка, — они очень быстро двигались, пришлось использовать Нермах-ренс на максимум и направлять их в ноги и глаза, чтобы двигаться также быстро и следить за их перемещениями. Самый первый меня чуть не убил, но это было из-за того, что мы не ожидали от него такой прыти. С остальными двумя и этим было легче. Тем более, что они все время утробно рычат, так что мы всегда знали об их приближении.

— Но как они вырвались?

— Не знаю, — пожала плечами Гермиона, — смогли как-то разбить стекло. Там еще за стеллажами парочка ученых лежит, из них будто бы всю воду вытянули. Не уследили за подопечными вот и поплатились, — под конец голос Грейнджер стал жестким. Рон этого не заметил, продолжая разглядывать труп существа.

— Ладно, идем, — окликнул их Гарри, — нам еще в последний блок идти. Здесь я закончил.

И он первый вышел в коридор, предварительно перешагнув через труп этого жуткого существа. Рон и Гермиона пошли за ним. Некоторое время они шли в тишине. Потом Рон все-таки не удержался. Увиденное в зале еще больше подстегнуло его любопытство.

— Гермиона, ты говорила, что всего тут четыре блока, так? А что в остальных?

— Кроме этого, есть еще лаборатории по выводу новых видов магической живности, и лаборатория по изучению дементоров. Последняя, слава Мерлину, теоретическая. Боюсь даже представить, на что там мы могли бы натнуться...

— А последняя?

— Мы не знаем. На карте не было пометок относительно нее. Она самая маленькая. Всего три зала и два соединяющих их перехода. Если мы сейчас пройдем по этому коридору, то выйдем туда.

— Там несколько тепловых точек, — негромко сказал Гарри, и Гермиона замолчала, — видимо, оставшиеся Пожиратели. Часть мы убили, часть прикончили «образцы» их же исследований, но этим пока везло, — Поттер сделал паузу и немного сбавил шаг, — странно как-то они себя ведут.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Гермиона.

— Они стоят цепью и не двигаются. Я уже три минуты наблюдаю ними, а никто из них так и не сдвинулся с места. А позади будто бы загорается новая точка. И она все ярче и ярче.

— Может, они что-то готовят нам?

— Не люблю сюрпризы, — сказал Рон, — особенно от Пожирателей.

Коридор закончился, вернее, влился под острым углом в другой, еще более широкий и просторный. Он был около десяти метров в ширину и пяти в высоту. По середине его на две части делил ряд витиеватых узких колон, похожих на множество вертикально ползущих змей, чьи головы были направлены вверх. Видимых источников света здесь не было, но казалось, что сами стены здесь светились зеленоватым светом.

Здесь было множество ответвлений и ходов, почти все они были темными и жуткими. Рону, еще не привыкшему к подземельям так, как Гарри и Гермиона, находившиеся здесь не один час, казалось, будто из этих коридоров за ними кто-то внимательно наблюдает. Но вскоре все ответвления закончились. Они прошли еще немного и оказались перед большими дверьми, размерами примерно с двери Большого Зала Хогвартса.

Гарри, недолго думая, подошел к ним, и поставил взрывчатку на них. Правда, «камень» на этот раз был поменьше, чтобы сам коридор не обрушился на них. Они быстро отбежали на пару десятков метров, и Гарри прошептал заклинание детонации. Взрыв продавил двери вовнутрь и разнес их на кусочки. Деревянные обломки разнесло во все стороны. А по ушам неплохо ударил звук взрыва, усиленный эхом коридора.

Не теряя времени, троица побежала вперед. На пороге их встретило несколько Авад, но те, как и раньше, были бесполезны. Врагов отбросило назад одним порывом ветра и приложило об стены. Вот только, несмотря на это, Гарри чувствовал, будто нечто непоправимое уже случилось. Тот огонь, что он видел, когда подходил к этому месту, парил прямо в центре большого двухъярусного зала. Под ним располагалась квадратная мраморная платформа. Подойдя ближе, Гарри увидел, что на ней чем-то красным была нарисована фигура, вписанная в круг.

— Гарри, Рон, это же…, — выдохнула Гермиона. Но Поттер, и даже Рон поняли, что это такое. И поняли, чем занимались в четвертом блоке этого подземного комплекса.

Перед ними была начерчена пентаграмма вызова демонов.

* * *

Альбус Дамблдор неторопливо поднес небольшую чайную чашечку ко рту и сделал глоток. Опустив чашку на блюдце, он взял из стоящей рядом вазочки лимонную дольку и отправил ее в рот. Непосвященному показалось бы, что старик просто отдыхает, наслаждаясь травяным чаем и сладостями. Но иные знали, что именно в такие моменты в мозгу этого старика полным ходом идет напряженный мыслительный процесс.

А подумать было о чем.

Ведь даже опустив проблему с Гарри Поттером, снова без вести пропавшим, оставалось множество дел, которые нужно было решать. Темный Лорд набирал силу. Шпионы Министерства и его личные регулярно докладывали ему о положении дел. Лорд вербовал сторонников, и вербовал очень активно и даже нагло. Пользуясь деньгами, положением и влиянием, как своим собственным, так и своих слуг из древних чистокровных родов, он получал огромное количество сторонников. В Европе нашлось множество магов, решивших присоединиться к нему, из идейных соображений, или из-за желания поживиться. Малфой, к примеру, сейчас во Франции. Официально, он просто решил взять отпуск и отдохнуть в своем замке недалеко от Марселя. В Министерстве после прихода к власти Скримджера он почти не появлялся, очевидно, опасаясь, что его, несмотря на все влияние «в связи с военным положением» задержат и напоят сывороткой Правды. Так что он спокойно, пользуясь своими французкими корнями, налаживал связи с тамошними чистокровными родами. Нотт работал в Германии, где идеи Вольдеморта находили одобрение в определенных кругах. Пожиратели также были отправлены в Испанию, Италию, Польшу, Норвегию и Швецию. Проводились переговоры не только с людьми, но и с тамошними оборотнями, вампирами, вейлами, кентаврами, русалками и прочими магическими созданиями. И с каждым днем ситуация становилась все опаснее для Англии.

Вместе с этим по Британии прокатилась волна нападений. Пока Аврорату благодаря слаженным действиям Руфуса Скримджера и Аластора Грюма удавалось отбивать атаки Пожирателей, но было ясно, что пока Лорд просто играется с ними. Он постоянно наносил множественные беспорядочные уколы по всей стране, но все они были лишь акциями устрашения. Лишь одна атака Лорда была целенаправленной, и это было нападение на Хогсмит. И хоть оно закончилось для него невообразимым провалом, оно показало, насколько беспомощны были перед Пожирателями авроры. Ведь без участия в той заварушке тех неизвестных никому личностей, слуги Лорда стерли бы авроров в порошок.

И особенно было страшно оттого, что нападавшие были лишь малой частью воинства Лорда, ведь свои основные военные силы он еще не показывал. В атаках кроме людей пока участвовали лишь немногочисленные оборотни Фенрира Сивого. А как же дементоры или вампиры, вейлы, с некоторыми кланами которых уже был заключен договор?

С оборотнями вообще ничего непонятно. Знакомый Люпина, тот, кто дал ему информацию про Авенджа, куда-то исчез, и сейчас Ремус пока безуспешно пытается найти его в Лютном переулке.

Дамблдор вздохнул и кинул в рот еще одну лимонную дольку. Нужно было сосредоточиться и разложить все по полочкам.

Главная проблема — разумеется, Лорд и его армия.

Вторая — исчезнувший Гарри Поттер. Мальчик, который согласно пророчеству должен решить первую проблему. Юноша с большим магическим потенциалом, но недостаточным, чтобы выстоять против Лорда. Дамблдор как-то замерял его. Потенциал Гарри был выше среднего, и впоследствии мог бы по мастерству сравняться с Северусом или Филиусом. Но не более. До него, Дамблдора, и тем более Лорда, Гарри не дорасти никогда. Но пророчество говорило об обратном, и Дамблдор мог только выжидать, банально надеясь на чудо.

С Гарри чуда не произошло, если не считать его способности влипать в неприятности. Зато произошло иное. Появился этот Авендж. Кто он, откуда, каковы его мотивы? Это было совершенно непонятно. И это была третья проблема. Его способности и способности его напарников, судя по словам очевидцев, сильно превосходили возможности простых магов. Но полнейшая неизвестность настораживала. Существует большая вероятность, почти уверенность, что именно он стоит за проблемой номер два.

…Пламя в камине вздыбилось, позеленело и оттуда прямо в кабинет влетел оправданный на днях Сириус Блек. Его лицо, впрочем, радостью от этого не светилось, напротив, Бродяга был сильно взволнован.

— Альбус! Я узнал, что Гарри пропал! Как это понимать? Он же был здесь, в Хогвартсе! Это же самое безопасное место в Британии. Вы гарантировали его безопасность!

Одет Блек был очень тепло. С некоторых пор он работал в Канаде, пытаясь заручиться поддержкой некоторых тамошних магов, в прошлом оказывающих Ордену существенную помощь. Но как только он узнал о случившемся, то сразу же бросил все и прилетел в Хогвартс.

Дамблдор поднял руки в успокаивающем жесте.

— Сириус. Пожалуйста, сядь и успокойся. Я тебе все объясню.

Когда Дамблдор закончил, Сириус казался сбитым с толку.

— Значит, вы считаете, что Гарри со своими друзьями ушел сам? И в этом замешан этот Авендж.

— Это наиболее вероятно.

— Но даже так, нужно что-то делать. Пусть Гарри не попал к Вольдеморту, все равно…

— Единственная наша зацепка — это английские оборотни, и Ремус работает над этим не первую неделю. Мы можем лишь ждать и надеяться на его успех.

Возразить Блеку помешал ворвавшийся в кабинет директора волшебник средних лет с шапкой соломенных волос. Увидев во взгляде мага гремучую смесь ужаса, страха, изумления и восторга, Дамблдор понял, что тут явно что-то не так.

До ушей Гарри донесся низкий утробный вой. Огонь в центре зала расширился. Его края раздвинулись в стороны и приняли вид правильного шестиугольника. По его поверхности то и дело пробегали черные молнии.

На миг все замерло, но потом вой усилился, из образовавшегося портала вырвалась чья-то исполинская рука темно-красного цвета с бугрившимися мускулами, увенчанная острыми черными когтями. За ней вырвалась и вторая рука. Вместе они ухватились за края портала и с некоторым трудом начали его расширять.

Гарри выругался и пустил в одну из рук сильнейшее режущее заклинание, однако то оставило на ней лишь небольшую царапину и срикошетило в одну из колонн, поддерживающих ряд балконов второго яруса зала. Демон замешкался лишь на мгновение, а потом из центра портала рванул поток концентрированной энергии черного цвета. Троица едва успела отпрыгнуть в стороны, никто из них не был уверен, что смог бы сдержать такую мощь.

— Ему нельзя дать вырваться! — выкрикнула Гермиона, из-за усиливающегося воя, ее было трудно расслышать, — если это случиться, мы его вряд ли остановим.

— Мы это и сами поняли! — зло огрызнулся Рон. Его пламя лишь слегка опалило руки монстра.

— Я могу только немного задержать его! — ответила Гермиона, — я знаю одну блокировку. Она сдержит демоническую энергию. Но только минут на пять-десять, не более.

— Хорошо, Гермиона, мы постараемся! — крикнул Гарри и взмахнул рукой, призывая свой меч, — действуй!

Девушка вскинула вверх руки, растопырила пальцы и начала быстро бормотать что-то себе под нос. Это не была магия Кайроса, а земное заклинание сдерживающее демонов, требующее колоссальной магической энергии. Оно было широко известно в древности, когда маги были в десятки раз сильнее нынешних. Сейчас же заклинание осталось лишь на потемневших от времени страницах старинных книг Запретной Секции Хогвартса, где Гермиона его и нашла.

Через несколько секунд над головой Гермионы начало формироваться некое подобие мыльного пузыря. Оно все рос и рос в размерах, пока не достиг пяти метров в диаметре. Тогда Грейнджер резко опустила руки параллельно каменному полу, и пузырь понесся вперед, к платформе и висевшему над ней порталу. Сквозь него тем временем уже пролезла большая уродливая голова демона с мощной нижней челюстью, приплюснутым носом и двумя черными рогами, закрученными назад. Красные глаза-щелочки без какого-нибудь намека на зрачки с ненавистью смотрели на них, а рот с двумя рядами острых зубов раззевался в злобном реве.

Пузырь быстро достиг платформы, расширился и поглотил ее вместе с порталом и демоном. Монстр взмахнул рукой и ударил по полупрозрачной стенке пузыря, не дающему порталу расширяться и выпустить его целиком. Но по поверхности пузыря пробежали слабые концентрические круги, как если в спокойную гладь озера кинуть маленький камень.

Демон взъярился еще сильнее и замолотил руками по пузырю. Однако ни удары, ни всплески энергии не давали ему вырваться.

— Скорее, барьер будет держаться недолго. Вас он пропустит в обе стороны, но не его, — устало произнесла Гермиона и ослабленно осела на пол.

— Рон, давай с двух сторон! — выкрикнул Гарри. Уизли кивнул, и парни разделились, оказавшись по бокам от демона. Рукава плаща Рона охватило пламя, и они сгорели в считанные секунды. Рыжий юноша соединил пылавшие руки вместе, и из них вырвался поток огня, принявший вид огромного молота. Край этого оружия мимоходом задел один из балконов, и легко срезал его часть.

Гарри пустил через свои руки в меч сколько магической энергии, что кости и мышцы едва справлялись с ее давлением. По острому лезвию пробежало мощное изумрудное сияние, и со стороны начало казаться, что меч увеличился в несколько раз.

Они прыгнули вперед одновременно, занося над головами сове оружие, а потом вместе обрушили его мощь на голову и часть высунувшейся спины демона. Тот пытался было защититься, но барьер Гермионы внезапно деформировался, из него вырвались множество призрачных веревок, оплетших его руки на несколько секунд. Гермиона, вызвавшая это действие, потеряла сознание и упала навзничь. Но подаренного ею времени хватило, чтобы Гарри и Рон нанесли свои удары по монстру.

Высвободившаяся с сильнейшим звуковым сопровождением энергия со всей своей мощью обрушилась на голову демона — его самое слабое место — и за доли секунды испепелила ее. Оставшаяся магия ушла вниз, создавая широкую воронку в земле, и вверх, пробивая потолок и вырываясь на поверхность. Часть энергии рванула и в стороны, круша колонны и стены зала.

Гарри и Рон успели вовремя отскочить в стороны и вернуться к Гермионе, чтобы закрыть ее и себя от ударов собственной магии, падающих сверху камней и огромных пластов выдранной земли.

Когда все закончилось, от самого зала мало что осталось, все три выхода из него также были разрушены. Потолка практически не было, и троица могла видеть небо и доживающий последние минуты защитный купол. Посреди бывшего зала в центре обуглившейся платформы дымилась широкая дыра с идеально ровными краями, создающая впечатление, что именно туда, где по поверьям людей находится ад, волна магии унесла этого демона.

Гарри взял Гермиону на руки, активировал собственный портал в Тайную Комнату и исчез в нем вместе с ней и Роном.

…Через несколько секунд Поттер уже в одиночестве оказался в том месте, откуда несколькими часами ранее Пренсвик смотрел на еще не захваченную базу Вольдеморта и готовился к операции. Обозрев то, что от нее осталось, Гарри потянулся, каждой клеточкой тела чувствуя навалившуюся усталость, и посмотрел на бледневший, разрушающийся магический щит. Когда тот окончательно исчез, Гарри предвкушающе улыбнулся и медленно, со смаком произнес заклинание детонации, которое за секунды уничтожило весь подземный комплекс, с его многочисленными лабораториями, складами, ритуальными залами, переходами и еще блуждающими по ним «продуктами исследований».

С удовольствием посмотрев на последствия взрывов, он повернулся к долине спиной и шел некоторое время по заснеженному лесу, пока не остановился у места, которое еще несколько часов назад было местом дислокации отрядов, подконтрольных Эдварду Пренсвику. Теперь здесь никого не было кроме двух «спецназовцев» и одного мага, сидевших на поваленном стволе многолетней ели и неторопливо беседующих.

При вида Авенджа разговор само собой прекратился, но Гарри успел услышать его часть: маг — бывший оборотень — радостно рассказывал товарищам об одиннадцатилетней дочери, которая теперь, излечившись от ликантропии, сможет попасть в Хогвартс.

Гарри улыбнулся, представив на какое количество студентов пополнится Хогвартс в будущем году, ведь детей школьного возраста в колониях оборотней было предостаточно.

— Мистер Авендж, — все трое встали и вытянулись по струнке.

— Вольно, — усмехнулся Поттер, — как там наш пленник?

Троица расступилась, открывая Гарри вид на связанного по рукам и ногам волшебника со светлыми волосами, похожими на солому. Тот уже не брыкался, как первые полчаса с того момента, как его поймали перед самым началом боя, а лишь вяло смотрел в черноту авенджевского капюшона.

Гарри задумчиво смотрел на мага, вспоминая ту информацию, что передала ему Гермиона, пролегилиментив мозг этого человека. Волшебника звали Стерджис Подмор, и он оказался агентом Ордена Феникса, следящим за вольдемортовской базой для директора Хогвартса. Разумеется, ничего против этого Гарри не имел, однако шпиона предпочел задержать, чтобы Дамблдор не всполошился раньше времени. Гарри повернулся к охранникам и произнес:

— Что ж, благодарю вас за помощь. Можете возвращаться за базу.

Все трое молча кивнули и активировали свои порталы. Поттер же снова посмотрел на фениксовца и легким движением руки испарил его путы и кляп. Подмор прокашлялся.

— Кто вы такой? — хрипло спросил он.

— Вы должны знать мое имя, мистер Подмор, — холодно ответили ему из-под плаща, — меня зовут мистер Авендж, и только что мной и моими людьми была проведена операция по уничтожению базы Темного Лорда, — глаза фениксовца расширились в изумлении. Наблюдая за врагом уже много времени, он знал, сколько бойцов Лорда и магических существ было собрано здесь. И прекрасно отдавал себе отчет, что даже все британские авроры, вместе взятые, вряд ли бы смогли захватить ее, тем более так быстро — ведь прошло всего несколько часов. Значит, под командованием этого человека находится армия, куда сильнее и больше, чем аврорская. Но откуда?

Все это Гарри легко читал в глазах Подмора, даже без использования легилименции.

— Здесь моя миссия выполнена, и я ухожу, — продолжил он, — и вы сможете сами убедиться в моих словах.

Гарри дернул головой в сторону долины. Он уже собирался активировать портал, чтобы вернуться в Тайную Комнату, как Подмор внезапно спросил:

— На чьей вы стороне? Чего вы хотите добиться в итоге?

— Я — враг Темного Лорда, это единственное, что сейчас я могу вам сказать...

* * *

Когда щит над долиной пал, об этом сразу же сообщили Темному Лорду.

…Связь с базой прервалась с самого утра. Когда Лорд первый раз не смог связаться с Долоховым, даже при помощи Метки, он был сильно озадачен. Еще более его озадачила невозможность аппарации на его базу и переставшие функционировать порталы и каминная сеть. Не найдя решения, Лорд пришел в ярость и прикончил пару подвернувшихся Пожирателей, из тех, что обычно крутились у него в замке на подхвате и для передачи сообщений.

Брошенные на проверку Пожиратели доложили о неопознанном типе барьера, который не пропускал ни магию, ни физические тела. Узнав об этом, Вольдеморт лично аппарировал на место, и увидел огромный фиолетовый купол, за которым не было видно совершенно ничего. Безуспешно испробовав на куполе кучу сильнейших заклинаний, он ничего не добился. Лишь некоторые из них могли заставить купол слегка деформироваться, но все полученные повреждения сразу же начинали восстанавливаться.

Тогда Лорд попытался успокоиться и с разрушающих заклинаний переключился на диагностирующие. После долгой проверки он смог установить, что, это был даже не купол, а шар, заключающий в себя всю долину и его подземную лабораторию — ценнейшее, что было на этой базе. Кроме того, Вольдеморт понял, что щит недолговечен, и через несколько часов разрушится. А до того времени придется ждать.

Осознав все это, Лорд приказал своим Пожирателям, ждать, пока щит спадет, и вызвать его, как только это случиться, а сам вернулся к себе в замок. Несколько часов ожидания только еще сильнее злили его. Он был уверен, что даже если база подверглась нападению, лаборатория останется цела, ведь найти ее будет трудно, даже зная о ее существовании А кто-то об этом вполне мог знать, ведь об этом знали Лестранжи, а уж Министерство и те неизвестные личности уж точно бы выкачали из них всю информацию. Но Министерства он не боялся, у них было слишком мало сил, чтобы атаковать такую базу, даже зная, где она находится. Да и те неизвестные вряд ли могли бы что-то сделать.

Впрочем, сам Вольдеморт склонялся к версии о том, что эксперименты по модификации защитного щита, которые он сам приказал провести Долохову некоторое время назад, и дали такой результат. Очевидно, непредсказуемый результат, но от Круциатуса Антонина это не спасет. Долохов же получил четкий приказ заблаговременно докладывать обо всех опытах, и почему-то этого не сделал.

Так Темный Лорд и бродил кругами по главному залу своего замка, бывшего некогда обителью самого Салазара Слизерина, пока гонец не прислал новость о том, что щит пал. Гонец был явно испуган, но Вольдеморт не обратил на это внимание. Он мгновенно аппарировал на место, мысленно создавая подборку заклинаний, которыми можно было бы «наградить» Долохова, но когда он увидел открывшуюся панораму, то попросту оцепенел.

Вся долина горела и дымилась. Бараки и склады базы большей частью представляли собой обуглившиеся развалины, а где-то были сметены каким-то мощным заклинанием. Ущелье, ведущее к пещерам великанов, было завалено огромными валунами, это было видно даже отсюда, а посередине базы, под которой находился зал для призыва демонов, в земле чернела огромная дыра.

И в ту секунду, как взор Темного Лорда охватил все масштабы бедствия, земля под его ногами затряслась, и Вольдеморт услышал череду последовательных глухих хлопков, после которых северная часть и так разрушенной базы осела вниз, а строения, находящиеся там, окончательно превратились в груду строительного мусора.

И через секунду всю долину захлестнул крик Лорда Судеб, полный ярости, гнева, злобы и ненависти. Но чего в нем было больше всего, так это безумства.

* * *

— Похоже, здесь, — негромко произнес Регулус Блек, обращаясь к самому себе. В руках он держал пергамент с нанесенной на него схемой. Блек сверился с ней еще раз, потом внимательно посмотрел на ничем не примечательный кусок стены широкого коридора, в которым он сейчас находился. После он убрал пергамент в поясную сумку и взмахнул волшебной палочкой.

— Редукто!

Каменная кладка поддалась после первого же взрывного заклинания. Мелкое каменное крошево брызнуло во все стороны, а в воздухе образовалась пылевая завеса. Регулус еще раз взмахнул палочкой, убрал пыль и увидел образовавшийся в кладке темный проем. Он был не очень широким, но достаточным, чтобы в него без труда пролез взрослый мужчина. Но прежде чем сделать это, Блек-младший пустил вперед несколько небольших шаров света. Те проникли внутрь помещения и рассредоточились так, чтобы Регулус мог хорошо осмотреть помещение.

В принципе, никаких магических ловушек Регулус мог не бояться — магия по большей части давно покинула Кайросхен. Вероятно, лишь в библиотеке оставалась какая-то ее часть, поддерживающая существование информационных огоньков. Ловушки, созданные без магии, здесь также присутствовали, но их большая часть была сильно повреждена временем и не функционировала. Тем не менее, следовало быть начеку. Совсем недавно Регулус, идя по давно изученному коридору на верхних ярусах, провалился вниз, и едва не упал на острые кристаллические шипы. Его тогда спасла реакция и левитационное заклинание. Кстати говоря, кристаллы, из которых были сделаны шипы, оказались весьма ценными и содержали немного автономной магической энергии. Позже в библиотеке он нашел название кристаллов — самурит, кристаллы, широко использующиеся в Кайросе для создания магического оружия и доспехов высокой прочности. Добывался он на одной из кайросских колоний.

После того случая Регулус стал более осторожно перемещаться по Замку, и это еще не раз спасало ему жизнь.

Как прирожденный исследователь, он поставил себе задачу обследовать весь Замок и выведать все его тайны. К сожалению, большая часть древних ценностей сгинула во времена падения Кайроса, однако во множестве потайных комнат и залов могли оставаться артефакты. Так, Регулус уже нашел некоторое количество магического оружия, амулетов, ритуальных инструментов, да и просто волшебного золота. Опять же, к сожалению, местоположение сокровищницы Замка, о которой частенько упоминалось в различных документах, найти пока не удавалось.

Кроме простого, академического исследовательского порыва, Регулус имел и иной мотив. Вольдеморт все набирал силу, и все то, что он находил здесь, могло помочь в будущем. Об этом его и просил Поттер в начале осени, так как не мог сам постоянно здесь находиться. Он предоставлял Поттеру, Уизли и Грейнджер различные интересные сведения, заклинания, артефакты — все, что как-нибудь могло помочь, когда начнется открытая война. В остальное время Регулус с удовольствием изучал историю, культуру и магию древнего народа, полностью удовлетворяя свои потребности, как ученого.

Так было до Рождества.

Но после каникул Поттер принес настораживающие новости. Регулус тогда находился в оборудованном им самим кабинете, расположенном рядом с библиотекой, на том же ярусе. Он был настолько погружен в изучение множества свитков на своем столе, то не сразу заметил, как вошел Поттер. А когда все же заметил, то обратил внимание на мрачность, напряженность и взволнованность сына Джеймса. Судя по всему, новости были откровенно паршивыми.

— У тебя лицо, как у твоего отца, когда он узнал о пророчестве, Поттер, — негромко заметил Регулус и откинулся на спинку кресла, внимательно изучая парня, — рассказывай.

— Новости действительно не очень, — кивнул Поттер, усевшись в предложенное кресло напротив стола, — и, как ни странно, Вольдеморта она касаются мало.

Регулус молчал, ожидая всего рассказа.

— Сегодня утром мы отправились с площади Гриммо на вокзал Кинг-Кросс на автомобилях. По пути мы наткнулись на Пожирателей, — начал рассказывать Гарри, — все сопровождение было вырублено на раз, и тогда за дело взялись мы. Расправились почти со всеми, однако двое успели сделать ноги, прихватив с собой Джинни. Это сестра Рона, — пояснил парень.

— Мы переместились следом, к особняку Ноттов, убили обоих, — продолжил он, — и тут все началось. Неожиданно для меня и остальных рядом появился целый отряд странных личностей. И, уверяю тебя, это были не Пожиратели. А главным среди них был не кто иной, как Драко Малфой.

— Драко Малфой? Сын Люциуса? — от удивления Регулус не удержался от реплики. Гарри кивнул.

— Он самый. Так вот, Малфой во главе с парой дюжин людей, завернутых в плащи, сообщает мне следующее: у меня есть нечто, что очень нужно его повелителю, и я должен покорно поднять лапки и идти за ним, иначе он сделает мне больно и все равно притащит меня к этому повелителю. Ах да, плащи! Посмотри-ка на один из них, — он бросил сверток, что держал в руках все это время на стол Регулусу.

Блек молча развернул сверток и расширившимися глазами уставился на изображение драконоподобного существа с двумя головами, держащими в пастях посох и меч.

— Узнаешь?

— Еще бы, — Блек едва сдерживал изумление, — гаултерикс, магический дракон с оружием в пастях… это флаг Райзеля, флаг и символ его армии, уничтожившей Кайрос.

— Именно, — кивнул Поттер, — перед тем, как заглянуть к тебе, я просмотрел данные в библиотеке. Это действительно его флаг. Понимаешь, что меня беспокоит?

— Ты думаешь, что Райзель еще жив? — медленно произнес Регулус, — однако, это маловероятно. Со времени гибели Кайроса прошли тысячелетия, он уже давно должен быть как мертв. Кайросцы жили в среднем не более 100-150 лет, даже императоры. Этот «повелитель» может быть его последователем, ну или потомком.

— Но даже так, у меня проблемы, — мрачно произнес Гарри, — одно дело сражаться против Вольдеморта, другое, против тех, кто плавает в кайросской магии, как рыбы в воде, а мы лишь дилетанты, между прочим. Я видел, Регулус, они были весьма неплохи, при том, что были, скорее всего, простыми пешками, присланными, чтобы сделать мне предупреждение и проверить, на что я способен.

— Кстати, как вы их одолели? — с интересом спросил Регулус и встретился еще более мрачным взглядом Поттера, — неужели сфера пробудилась? — догадался он.

— Ты прав. Она действительно показала себя, — отстраненно произнес Гарри, — мы тогда уже проиграли, когда я активировал ее силу.

Он помолчал.

— Я ощутил невероятную мощь, но вместе с ней почувствовал огромную жажду крови. Я хотел разрушать, уничтожать, убивать… Короче говоря, я смог взять себя в руки, когда стоял с мечом, залитым кровью, над телами убитых врагов.

Регулус крепко задумался.

— Не понимаю, — наконец сказал он, — я и Лили исследовали сферу вдоль и поперек, но такого и предположить не могли. Хотя с другой стороны, не так уж и много мы узнали о ней… Извини, Поттер, но по этому поводу мне нечего тебе сказать кроме того, что этого мы ожидать не могли, хоть ритуал соединения тебя со светом Кардахена прошел не совсем так, как должно.

— Не так? — удивился Гарри, — точно, ты вроде бы уже упоминал об этом, но я что-то упустил это тогда. Пояснишь?

Регулус пожал плечами.

— Мы планировали соединить тебя со сферой, так как полагали, что это спасет тебя от Вольдеморта, что в принципе, и случилось. Но и только. Мы изменили тот ритуал, что был описан в манускриптах одного из девяти магов, хранящих осколки, чтобы сфера активировалась в моменты опасности, но больше никак не проявлялась.

— Это ясно, — кивнул Гарри, — а что случилось?

— Сфера растворилась в тебе, в твоей сущности, как сахар в кипятке, — просто сказал Регулус, — почему, мы так и не поняли, однако, функции защиты она выполняла. Можно сказать, этакая «стопроцентная совместимость».

Гарри задумался.

— А каков был оригинальный ритуал?

— Мы не так сильно изменили его. Оригинальный ритуал помещал сферу в человека, как деньги в банковское хранилище, не более. Мы хотели добавить защитную функцию, но получилось то, что получилось.

— Понятно, — кивнул Гарри. Его мрачность немного спала, уступив место задумчивости. Пару раз он кивнул сам себе, будто бы соглашаясь с собой в каких-то выводах.

— Кстати, ты и Малфоя тогда убил? — вдруг спросил Регулус.

— О родне печешься? — хмыкнул Гарри.

Регулус вздохнул.

— Я примерно также, как и Сириус, недолюбливал свою семейку, хотя против идей чистокровности особо не возражал. Мне в принципе было все равно, но мне не хватало силы воли Сириуса, чтобы сказать своей далеко не обожаемой матушке хоть слово поперек. Однако Нарциссу, младшую из своих кузин, я действительно любил. А известие о смерти или пропаже сына ее убьет.

— Не волнуйся, — усмехнулся Гарри, — Малфеныш успел удрать. Хотя я предпочел бы снести ему голову, чтобы он не смог бы доложиться своему повелителю, кем бы он ни был.

— Ладно, — хлопнул в ладоши Регулус, — в любом случае, у нас слишком мало информации, чтобы что-то определить наверняка, а потому придется только выжидать. Будь начеку, Поттер, и постарайся побыстрее расправиться с Лордом.

С тех пор прошло почти два месяца, но возможные подручные Райзеля себя никак не проявляли, и единственное, что они могли делать, это, как и говорил Регулус, быть начеку.

…Магические огоньки озарили мягким светом все помещение. Регулус повел палочкой из стороны в сторону, вверх и вниз, проверяя целостность стен, пола и потолка, а также возможные ловушки. Однако ничего особенного здесь не было. Как, в принципе, и ценного. Лишь голые сухие каменные стены, пол, выложенной такими же квадратными плитами, как и в коридоре, и слегка осыпавшийся потолок. На карте эта комната была нанесена, но никаких пометок о ее назначении не было. Просто какой-то аппендикс. Но Регулус по чутью своему понимал, что здесь все не просто так. Поэтому он внимательно прошел вдоль всех стен, то и дело произнося диагностическое заклинание, но ничего не обнаружил. В стенах никаких потайных переходов не было. Потолок также был без сюрпризов. А вот в полу, прямо по середине комнаты, Блек-младший обнаружил, что одна из центральных плит была немного выше, чем остальные, хотя даже слабого магического следа в ней не обнаружилось. Регулус осторожно вышел из комнаты, после чего заклинанием надавил на плиту. Та дернулась и со скрипом провалилась куда-то вниз. Больше ничего не произошло. Тогда Регулус осторожно приблизился к центру комнату и заглянул вниз. В расселину по его приказу спустился один из огоньков. Судя по всему, там было какое-то пустое пространство, но его глубину Регулус никак не мог установить. Огонек все спускался и спускался вниз, по глаз Блека-младшего перестал его различать.

— Странно, — буркнул он себе под нос и запустил в проем руку. Немного пошарив в воздухе, он ощупал внутреннюю часть соседних плит. И тут он обнаружил какой-то выступ и случайно нажал на него. Свою ошибку он понял слишком поздно. После того, как он нажал на выступ, все плиты провалились вниз, увлекая его самого за собой. Сориентироваться он смог только через пару секунд, когда уже вовсю падал вниз, в темную пропасть, наращивая свою скорость. Хвала Мерлину и Моргане, он не выпустил из рук свою палочку, и произнес заклинание левитации.

Пока он находился в замешательстве, он успел прилично пролететь. Огоньки, последовавшие за ним, сейчас освещали монолитные стены вертикального тоннеля, сделанные, похоже, из самурита.

Наверное, самым правильным было подняться наверх, но Регулус сильно заинтересовался, куда бы мог привести его это тоннель, и начал неторопливо спускаться. Это заняло у него достаточно много времени, и Регулусу даже начало казаться, что он находится ниже уровня долины. Ему уже надоело спускаться, когда внезапно, хватка заклинания ослабла, и он снова понесся вниз. Но разогнаться не успел: тоннель плавно повернул и вынес его на открытое пространство. На выходе Регулус успел приложиться о край головой, не очень сильно, но перед глазами все поплыло. Придя в себя, Регулус поднялся и удивленно посмотрел на свою палочку. Попробовав пару заклинаний, он внезапно осознал, что не может использовать ни одно. Но панике он не поддался. Магия не покинула его, она по-прежнему бурила в его теле, соединялась в потоки, разносящие ее по всему организму. Однако нечто снаружи блокировало ее проявления. Для Регулуса это явление было не в новинку. Во время поиска осколков сферы они с Джеймсом Поттером не раз наталкивались на подобные блокировки.

Решив этот вопрос, Блек-младший наконец осмотрелся. Его огоньки погасли тогда же, когда исчезло левитационное заклинание, но этот небольшой зал был хорошо освещен. Он был заставлен широкими и высокими, до потока, колбами с несильно бурлящей кроваво-красной жидкостью. Наверху весь потолок был занят переплетением труб, отходящих от колб. На полу между колбами была та же картина, и ходить между ними можно было только по специальным мосткам.

Более мелкие трубы соединялись в более широкие и отходили по стенам и потолку короткого коридора. Там Регулус видел какое-то странное свечение. Коридор прерывался, когда потолок под прямым углом уходил вверх, правая стена также уходила вбок, и Регулус видел, что дальше справа был некий провал, откуда лился мягкий бело-голубой свет. Блек прошел по коридору и вышел на открытое пространство.

Это было просто неимоверно огромное помещение, оно походило на очень широкий, наверное, около пятисот метров в диаметре, вертикальный туннель с множеством наружных переходов и лестниц по его стенам. На один такой переход и вышел Регулус. Внизу, на огромном расстоянии, куда вело множество лестниц и механических (но не магических) подъемников, располагалось нечто вроде гигантского кристалла, освещающего все вокруг. Множество самуритов, вделанных в стены, помогали ему в этом, отражая свет. Сам потолок, также бывший от Регулуса на приличном отдалении, был сделан целиком из этих камней.

Но не кристалл, расположившийся внизу, не огромность этого места ни привлекали столько внимания, сколько то, что находилось по центру этого пространства, и заполоняло собой большую его часть. Увидев это, Регулус Блек мог только несколько секунд беззвучно раззевать рот, а потом пространство вокруг, не тревожимое вот уже много тысяч лет, заполонил его изумленный возглас, отдавшийся эхом по всему гигантскому тоннелю.

— Во имя Мерлина, что это за хрень?!!

— Авада Кедавра! — рявкнул Вольдеморт, и насыщенно-зеленый луч понесся к Дамблдору. Старик уклонился и сам взмахнул палочкой, невербально заставляя множество разбросанного повсюду строительного мусора окружить Темного Лорда. Образовавшийся кокон на несколько секунд задержал Лорда, но и их хватило, чтобы Дамблдор успел сплести и выпустить из своей палочки более мощное заклинание. Яростный крик Вольдеморта разбросал кружащийся вокруг него хлам в стороны, а от заклинания его спасла только нечеловеческая реакция и скорость. В итоге плотный серебристый луч, похожий на несущееся лезвие метательного ножа, ударил в левое плечо Темного Лорда и пробил его насквозь.

От этой раны Лорд не растерял прыти, зато пришел в еще большую ярость, и следующие несколько десятков секунд директору Хогвартса пришлось парировать мощнейшие заклинания Темной магии…

…Вокруг двух сильнейших магов современности также полыхало сражение. Члены Ордена Феникса вовсю схватились со слугами Темного Лорда. Заклинания с неимоверной скоростью прочерчивали пространство, следуя в молоко, или же все-таки находя свою цель. Все началось с того самого момента, когда Дамблдор получил свежие новости от Подмора. Собрав Орден и некоторое количество министерских авроров, он аппарировал к долине, после чего несколько секунд изумленно таращился на руины многочисленных построек и просевшую на десяток метров землю. Конечно, Подмор сообщил об уничтожении базы Лорда, но такого масштаба разрушений никто не ожидал. Вся долина исходила дымом, остатки строений перемешались между собой, превратив местность в одну огромную свалку.

Отряды спустились вниз и рассредоточились, следуя приказу обыскать все и найти выживших, если такие вообще имелись. Именно тогда одна из групп наткнулась на Темного Лорда, пребывавшего в отвратительном расположении духа, и его окружение. В результате все семеро авроров погибли на месте от одного мощного проклятья, не успев даже позвать на помощь. Тем не менее, когда выяснилось, что связь с группой потеряна, на розыски отправился целый отряд фениксовцев и авроров, и сам Дамблдор. Тогда-то и разгорелся бой. На помощь Дамблдору подтянулись все остальные собранные им отряды, Вольдеморт же с помощью Метки призвал свои.

— …Акватиум! — одним точным движением Дамблдор вызвал настоящий гейзер кипящей воды, вырвавшейся из-под земли прямо под ногами Вольдеморта, однако особого эффекта это не дало — кипяток никак не сказался на коже Лорда, разве что тот вскрикнул от неожиданности. Он мановением руки осушил одежду и запустил в Дамблдора Адским Огнем. Конечно, этим пламенем было трудно управлять, но не темному магу уровня Реддла… Дамблдор, впрочем, легко защитился, выстроив вокруг себя каменную стену и потолок. Огонь лишь лизнул стенки своеобразного построения, и исчез, а ему на смену пришло взрывное заклинание, обрушившее защиту старика прямо ему на голову, как думал Вольдеморт. Однако когда пыль немного осела, он не увидел старика — ни живого, ни мертвого. Услышав шум за спиной, он резко обернулся и едва успел парировать удар меча директора своим собственным клинком, мгновенно возникшим в его руке.

Дамблдор совсем не по-стариковски отпрыгнул назад, держа меч на отлете. Теперь у Реддла появилась возможность его рассмотреть, и он ухмыльнулся.

— Как интересно, старик, — бросил он, — меч Гриффиндора против меча Слизерина, — Лорд выставил свой серебряный клинок, богато украшенный изумрудами, вперед, — оружие старых врагов снова скрестилось!

— Тебе нужно было лучше читать Историю Хогвартса, Том, — устало покачал головой Дамблдор, — тогда бы ты знал, что когда эти мечи в последний раз встречались, их владельцы еще были лучшими друзьями, и то были тренировочные бои. Когда же Слизерин рассорился с остальными, он покинул школу тихо, и Основатели никогда его больше не видели, и не сражались с ним.

— Не читай мне лекции, Дамблдор! — Вольдеморт выпустил из своей тисовой палочки темно-сиреневый луч, который директор отбил мечем в небо, а потом и сам бросился на старика. Мечи вновь скрестились, и Реддл с удивлением осознал, что силы старику не занимать — он спокойно выдерживал напор, хотя на бледном, изрезанном морщинами, лице появились крупные капли пота. Ярость и ненависть забурлили в нем еще сильнее, и Лорд смог отбросить Дамблдора в сторону, пустив туда же два луча Авады. Лучи пришлись на алый клинок и отразились обратно. Вольдеморт успел заметить лукавую улыбку Дамблдора, перед тем как инстинктивно бросился на землю, не желая снова попадаться на ту же удочку, что и четырнадцать с половиной лет назад, когда та странная сфера, возникшая вокруг щенка Поттера, отразила его Аваду.

На него сверху упала плотная сеть, трансфигурированная Дамблдором из воздуха, но Лорд парой взмахов меча разрезал ее и вскочил на ноги. Маги замерли друг напротив друга, настороженно глядя в глаза своему оппоненту. Сражение вокруг почти заглохло, маги разбились на два лагеря и следили за исходом битвы своих лидеров. Так что на пару мгновений над долиной повисла тишина… которая разорвалась громким хриплым рычанием откуда-то сбоку.

Дамблдор и Вольдеморт одновременно повернули головы.

Там, на некотором отдалении от них, земля сильно осела из-за недавних подземных взрывов, образовав огромный дымящийся котлован, усыпанный строительным мусором. И именно оттуда доносился странный звук. Из-за никак не исчезающего дыма, плотными потоками клубившимся над котлованом, разглядеть толком ничего не получалось. И маги в легком недоумении замерли. Но лишь на мгновение, до тех пор, пока из молочного дыма не вынырнуло с десяток странного вида веревок темно-красного цвета и не опутало несколько ближайших Пожирателей и авроров. Схваченные завопили, когда оплетшие их тела веревки подняли их в воздух и утянули обратно в туман. Вопли продолжались еще пару секунд, после чего резко оборвались, и все маги в округе услышали явственный хруст ломающихся костей и все то же утробное рычание.

А потом из дыма вынырнуло трое существ с таким ужасающим видом, что Дамблдор, прошедшему ужасы прошлых войн, едва не вскрикнул. Среди всех магов лишь Вольдеморт узнал «продукты» экспериментов собственной лаборатории. Видя, как эти твари уничтожают ближайших к ним людей — авроров и Пожирателей, он поражался их быстроте, силе и, разумеется, живучести. Не будь это так, они бы все погибли бы при обвале. Но они выжили и даже смогли выбраться на поверхность…

В голову Реддлу пришла интересная идея.

— «Отступаем» — Метки Пожирателей загорелись, и все они почувствовали ментальный приказ. Началась повальная аппарация. В результате потери Пожирателей составили всего двадцать человек, считая и тех, кто погиб в схватке с аврорами. Вольдеморт также аппарировал, но не в свою резиденцию, а лишь на некоторое отдаление. Взмахнув палочкой, он окружил себя чарами Незаметности. Теперь можно было посмотреть, как ведут себя эти твари в реальном бою и одновременно насладиться интереснейшим шоу.

Как он и думал, авроры во главе с Дамблдором, не последовали примеру его слуг и решили дать отпор уже пяти модифицированным кровососам. Тварей накрыл залп Авад — никакого эффекта. Настроение Темного Лорда слегка повысилось. О да, как и предполагалось, Смертельное заклинание не могло причинить этим тварям вреда.

Кровососы рассредоточились. Взгляд Темного Лорда едва успевал следить за их расплывающимися из-за большой скорости фигурами. Заклинания почти не попадали в них, а бить по площадям, используя, к примеру, Огненные заклинания, авроры не могли из-за боязни попасть по своим. Но Дамблдор не стоял на месте. Совершив неплохой рывок, он сумел разрубить одну тварь пополам. Неплохой ход, но не у всех есть такие мечи и такая сила…

И как в доказательство мыслей Лорда, еще двое авроров были раздавлены щупальцами, росшими из груди монстров. Кто-то, кто находился рядом, проорал Режущее заклинание. «Секо» отрубило щупальца одной из тварей, но тому мешку костей и мяса, истекающих кровью, это уже не помогло. Зато следующий строенный залп Режущих, все же смог убить замешкавшегося на мгновение вампира, разрезав его на несколько частей.

Еще один аврор чудом успел среагировать и отгородиться от напавшей твари заклинанием «Протего». Мерцающий прозрачный щит отбросил тварь, а через секунду напарник того аврора разрезал вампира, также используя «Секо».

Теперь Вольдеморт нахмурился. Он не ожидал, что вампиры, при невосприимчивости к Авадам, будут так уязвимы к Режущим заклинаниям. Конечно, когда они двигаются, попасть по ним этими заклинаниями составляет определенные трудности, однако при ловле «добычи», как успел отметить Реддл, вампиры замирают на месте, и соответственно, становятся уязвимыми. Так, в общем-то, и были уничтожены оставшиеся монстры, кроме одного. Вольдеморт просто не мог упустить последнее, что осталось от его лаборатории.

Черные ленты вырвались из его палочки и разделились. Часть из них обхватил уже занесенный меч Дамблдора, а часть полностью, с голову от пят, опутала кровососа. Дамблдор разрезал ленты на мече заклинанием, но нужная Реддлу заминка произошла, и он подтянул вампира к себе, а потом исчез в клубах черного дыма…

…Лорд появился в Главном Зале своего замка и еще раз взмахнул палочкой. Ленты, связывающие кокон с ней, оборвались, и полностью обезвреженный вампир гулко упал на каменные плиты, что-то утробно рыча.

Потом Темный Лорд сосредоточился на одной из множества поставленных им Меток и позвал ее владельца. Он ожидал, что отклика не будет, однако к собственному облегчению ошибся.

— Милорд…, — через пару секунд вызванный Пожиратель, чем-то похожий на стервятника уже преклонял перед ним колени. На его бледном, испещренном морщинами и шрамами, лице нос занимал непозволительно много места; маленькие мутные голубые глаза были глубоко посажены, и под ними залегли темные круги. Высокий морщинистый лоб был открыт, а редкие седые волосы — зачесаны назад. Алиус Карнштейн, бывший сотрудник Отдела Тайн, осужденный на пожизненное заключение в Азкабане за проведение тайных экспериментов на магглах, был вытащен Лордом Вольдемортом на свободу менее полугода назад, и с тех пор занимал в его рядах должность главы исследовательского корпуса. Пребывание на нижних уровнях Азкабана сделало его еще более сумасшедшим, фанатичным и жестоким. А Вольдеморт, при своей собственной любви к жестокости и мучениям своих жертв не мог не оценить такой кадр, и со своей должностью Карнштейн получил ряд лабораторий и регулярные поставки «исследуемого материала».

Лорд повернулся спиной к своему слуге, прошелся по залу и сел на свой трон.

— Что случилось в лаборатории, Алиус? — ученый был одним из немногих слуг Реддла, которых он звал по имени. Тем не менее, голос Вольдеморта был полон льда.

— Очевидно, вы уже знаете о нападении, милорд, — Карнштейн скосил глаза на связанного вампира, — каким-то образом напавшим был известен один из входов в лабораторию, мы совершенно не были к этому готовы…

— Как ты спасся?

— Проект «Изнанка мира», — отозвался Карштейн. Алые глаза Реддла расширились в изумлении. Он даже немного приподнялся с трона и подался вперед.

— Неужели ты со своими людьми успел его закончить?

— Почти перед самым нападением, милорд, — быстро сказал Пожиратель, — перед побегом я успел захватить большую часть данных по проекту, но все оборудование придется создавать заново. И я еще не говорю об артефактах…

— Сколько тебе понадобится времени, чтобы все восстановить?

Карнштейн ответил с заминкой — подсчитывал, беззвучно шевеля тонкими бескровными губами:

— Минимум полгода, милорд, все зависит, как скоро удастся найти артефакты на замену уничтоженным…

Вольдеморт бессильно сжал кулаки. Он был так близко… А теперь снова придется ждать! Кто же бросил ему вызов, кто?

— Кто-то еще спасся из твоей команды? — после небольшого перерыва спросил он.

— Только Брайс, милорд, — незамедлительно сообщил Карнштейн? — остальными пришлось пожертвовать — они задержали врага. Я дал им приказ призвать демона низшей ступени.

Вольдеморт вспомнил черную дыру в земле посреди базы. Похоже, напавшие справились и с демоном, пусть и низшим. Это плохо, но еще не катастрофа.

— Отправляйся в Уэльс, — наконец сказал он, — в замок Лестранжей. Сейчас база находится под командованием Яксли. Он будет предупрежден. Ты разместишься в подземельях замка и наберешь людей и начнешь все сначала.

— Как скажете, милорд, — поклонился ученый, — но как быть с артефактами?

Вольдеморт минуту задумался.

— В Уэльсе расквартирована группа наемников под предводительством Ангуса Чарльстона. Судя по донесениям они — лучшие из искателей древностей. Предоставь им полный список требуемого, и они добудут это. Выполняй!

— Я все понял, милорд. Приступаю сию же минуту, — Карнштейн почти неслышно аппарировал.

Вольдеморт размышлял, невидяще уставившись в широкие каменные двери Зала. Сегодня он потерпел поражение. Иначе не скажешь. Неизвестно от кого, и совершенно неожиданно. Однако это лишь одна битва, а впереди грядет целая война…

Начинать войну, имея неизвестного и достаточно сильного, чтобы уничтожить его третью по величине базу, противника за спиной не хотелось. Более того, это могло привести к полному поражению… Нужно как-то заставить этого неизвестного раскрыть себя… Но как? Нужно все последовательно обдумать…

Что вообще известно? Неизвестные личности называют себя его врагами… Ладно, врагов у него столько, что он всех и не помнит… Но достаточно могущественных единицы. Разумеется, первым на ум приходит Дамблдор… но это абсурд. Судя по словам Снейпа, он был сильно удивлен происходящим и пребывал в растерянности… Если же поставить слова Снейпа под сомнение — а такое желание у Лорда в последнее время частенько возникало — то все равно Дамблдор совершенно не подходит для роли неизвестного. Во-первых, зачем это ему? В его подчинении итак все Министерство и Аврорат. Да и об оборотнях он особо никогда не думал. Законы о притеснении ликантропов через Визенгамот пропускал, даже без поправок… А во-вторых, все произошедшее не его стиль. Вольдеморт слишком хорошо знал старика. Он бы никогда не стал делать из людей, пусть и Пожирателей, фарш, как в той неудавшейся попытке захвата Поттера на исходе рождественских каникул. Нет, Дамблдор при всех своих интригах тем неизвестным быть никак не мог.

Но кто тогда? Вольдеморт знал пару иностранных темных магов с достаточной силой, но те скорее бы просто выждали момент и попытались убить его самого, как только появится возможность, а не громили его базы.

И опять же, он не мог придумать достаточную причину, которая побудила бы оборотней предать его и перейти на сторону неизвестного. До него доходили слухи об антиликантропном заклинании, которые в последнее время распространились достаточно широко… Да, это могло бы подтолкнуть оборотней к смене хозяина… Более того, возможно, только это и могло бы их подтолкнуть…

Вольдеморт прищурился.

Похоже такое заклинание все же существует… Где же неизвестный мог его найти, или же он сам создал его? Кто знает… Слишком мало информации. Слишком мало. И чтобы ее получить, нужно снова выманить противника. Как? У него уже давно была одна интересная идея на этот счет… И на этот раз он лично будет на поле боя…

* * *

Регулус в течение целых пяти секунд с удовольствием наблюдал за изумленными физиономиями знакомой ему троицы, прежде чем они смогли взять себя в руки.

— Что это такое, Регулус? — наконец спросил Поттер, не отводя взгляда от той махины, что занимала собой половину всего пространства, представляющего собой гигантский вертикальный туннель.

Объект их наблюдения представлял собой некое существо поистине огромных размеров. Существо имело весьма отдаленное сходство с человеком — скорее это была смесь целой кучи различных животных, птиц и насекомых. Относительно узкое тело, покрытое чем-то вроде хитиновой брони черного цвета, было частично обернуто большими кожистыми крыльями и увенчано вытянутой вперед головой. Благодаря этому, красноватым подернутым пленкой глазам, которые располагались по бокам гладкой безволосой головы, широкой зубастой пасти, а также отсутствию носа и ноздрей, голова существа была чем-то похожа на монстра из какого-то космического ужастика, что Гарри смотрел в детстве. Вернее, подглядывал из-за двери, пока ужастик смотрели Дурсли. Еще одной особенностью был глубокий крестообразный шрам на груди чудища в том месте, где у людей находится сердце.

Ноги существа были достаточно длинными, согнутыми коленями назад, и заканчивались широкими когтистыми лапами. Существо поддерживалось в воздухе благодаря множеству огромных цепей. Часть из них была обмотана вокруг пояса существа и намертво приделана специальными кольцами к стенам на том же уровне, часть держала задние лапы, часть — передние, вытянутые вверх, над головой существа. Вокруг короткой, широкой шеи, также так и на поясе, было также обмотано несколько цепей.

По ним вилось то множество труб, что покрывали стены этой своеобразной темницы, которые потом проникали под бронированную кожу существа. В основном они имели прозрачные стенки, они присутствующие могли видеть, как по ним струятся потоки красной светящейся жидкости.

— Я знаю не больше твоего, Поттер, — отозвался Блек-младший, — по крайней мере, пока не знаю. Здесь целый исследовательский комплекс. Кипы документации и отчетов по экспериментам, огромная куча оборудования, которое, по всей видимости, работает здесь со времен основания Кайроса… Чтобы разобраться, мне потребуется не один месяц…

— Но как эта система может работать так долго? — удивился Рон, — да и что это за система?

— Точно сказать нельзя, я лишь поверхностно просмотрел с десяток информационных огоньков, которые обнаружил в лабораториях, — протянул Регулус, — но похоже, это некая система жизнеобеспечения… И, возможно, что после гибели Кайроса, функционирует она на резервных источниках питания.

— Кристаллы самура? — Гермиона подняла голову вверх.

— Они самые, — кивнул Регулус, — самуры генерируют магическую энергию, которая преобразуется в специальных аппаратах, вроде тех, что вы видели на входе, и потом по проводам доставляется прямо внутрь этого монстра, чем бы он ни был.

Блек пожевал губами.

— Но пока это лишь предположения. Покопаюсь тут подольше, возможно узнаю, что это вообще такое… Пока я читал лишь отчеты обслуживающего персонала в последний год существования Кайроса…

— Неужели в библиотеке нет об этом существе ни слова? — удивился Рон.

Регулус фыркнул.

— Лично я ничего похожего там не читал и, судя по выражению лица твоей подружки Грейнджер, она тоже, — он помолчал, — вообще-то я надеялся, что ты, Поттер, что-то знаешь об этом, но похоже, ошибся… Эй, Поттер, ты слышишь меня?

— А? Да-да, естественно слышу, — Поттер отошел от перил платформы, на которой они все стояли, не сводя, впрочем, настороженного взгляда со скованного цепями существа. Почти сразу после того, как он появился здесь, в груди появилась некая тяжесть, и парню казалось, что его сердце начало биться куда медленнее…, — прости, Регулус, но я понятия не имею, что это такое…

— Жаль. Тогда придется разбираться самому, — констатировал Блек и повернулся к Гермионе, — может, окажешь мне помощь, Грейнджер? Иначе я тут на недели застряну…

Девушка кивнула. Когда она вернулись после сражения, то почти сразу обнаружили, что клоны, которых Гермиона с таким трудом создавала несколько недель, были почти сразу же разоблачены. Конечно, это сильно расстроило всю троицу, и больше всего — Грейнджер.

Теперь, когда борьба с Темным Лордом переходит на новую ступень развития, количество их отлучек возрастет в разы. Клоны были бы почти идеальным решением, если бы не слабость к легилименции…

Но теперь уже поздно было что-то менять. Снова Дамблдор на тот же трюк с потерей памяти не поведется. И пусть после длительного допроса с Веритасерумом, он снова бы принял факт потери памяти, однако слежка за ними троими стала бы максимально пристальной, что полностью лишило бы их свободы действий… И новые клоны их не спасли бы, даже не говоря о том, что из-за слежки их создание было бы невозможным…

— С удовольствием, — сказала Гермиона, — у нас все равно пока небольшое затишье… Гарри, Рон, увидимся на собрании.

Грейнджер и Блек спустились по многоступенчатой лестнице с платформы и исчезли в одном из многочисленных проходов, выбитых в стенах. Рон проводил их взглядом, зевнул, и повернулся к проходу, ведущему к выходу в сам Замок.

— Ты идешь, Гарри? — окликнул Уизли друга.

— Да, конечно, — они прошли длинный и узкий плохо освещенный коридор, поднялись по лестнице и вышли на одном из нижних ярусов Замка.

Рон пару раз напряженно поглядывал на Поттера, но ничего не говорил, только теребил ободок перстня с камнем темно-синего цвета, одетый на мизинец левой руки. Будь Поттер менее задумчивым, он бы заметил необычное украшение, которого совсем недавно у Уизли не было. Однако сейчас его голова была занята иным. Почему-то у него появилось совершенно иррациональное ощущение некоего родства с тем закованным в цепи существом, которое Гарри никак не мог объяснить…

Невидимые в темноте капли ночного дождя гулко стучали по покатым крышам серых невзрачных строений и стекали вниз, на неровные камни узкой петляющей улочки. Свет, вырывавшийся из некоторых выходивших на улочку окон, освещал лишь небольшие кусочки мостовой и противостоящих строений. Почти повсюду царила тишина, разбиваемая только шумом дождя. Исключения составляли несколько круглосуточных таверн и закусочных, откуда доносились отзвуки множественных разговоров, взрывы пьяного смеха или шумы частых драк, треск дерева и звон посуды.

Таверна «Троллиная Голова» была одним из великого множества таких заведений. Длинный и широкий зал с низким грязным потолком, подкрепленным толстыми дубовыми подпорками, идущими в несколько рядов, почти никогда не пустел, а в вечерние часы был заполнен до отказа различным сбродом со всего Лютного переулка. Ряды грубо сколоченных деревянных столов с толстыми столешницами и кривыми, но прочными ножками были заставлены пищей и выпивкой. А между ними то и дело сновало две-три женщины неопределенного возраста и разносили заказы. У толстой, окованной железом, двери в заведение примостилось несколько верзил-охранников, похожих на этакую уродливую помесь тролля и человека. Все мордовороты были вооружены мощными дубинками и искривленными ножами, размерами больше похожими на мачете. У одного из них на поясе в ножнах лежала волшебная палочка. Освещался зал множеством закрепленных на подпорках ламп, свет в которых поддерживали заклинаниями.

Именно в этот бар ближе к полуночи зашла фигура, облаченная в глухой плащ с капюшоном, блестевший на свету множеством стекающих по ткани вниз капелек воды. Таких фигур посетители видели не раз и не два, а потому внимания вошедший не удостоился лишь от охранников, лениво проводивших фигуру взглядом. Посетитель прошел через весь зал и пристроился у длинной барной стойки, за которой стоял седовласый мужчина крепкого телосложения и неопределенного возраста с бакенбардами и небольшой бородой. Бармен сунул одному из сидящих у стойки очередной стакан с огневиски и повернулся к вошедшему. Тот сел напротив и откинул капюшон. Бармен узнал это всегда помятое лицо с рано появившейся сединой в волосах и усталым взглядом желтых оборотнических глаз.

— Что-то зачастил ты сюда в последнее время, Ремус, — с легкой иронией заметил бармен, ловко наполняя стакан красноватой жидкостью и подталкивая его посетителю.

— Так получается, Бен, — размыто произнес Люпин, выпивая предложенный коньяк одним залпом, — Дэниэл не заходил? – в последнее время этот вопрос бармену уже несколько приелся.

— Нет, — покачал Бен, — кажется, это уже восемнадцатое «нет», не так ли? До этого я молчал, но все же… зачем тебе сдался этот пренсвиков прихвостень?

Люпин вздохнул и развел руками в извиняющем жесте:

— Мне позарез нужно с ним переговорить, но после той встречи более двух недель назад я его не встречал. И все это время я чуть ли не живу в Лютном, пытаясь его отыскать.

Бармен пару секунд пристально смотрел в глаза оборотню, а потом медленно кивнул, будто приходя к какому-то решению.

— Это же из-за слухов об лекарстве от ликаптропии ты так рьяно его ищешь? – вопрос звучал скорее как утверждение.

— Не только, — уклончиво произнес Люпин, — есть еще более важные причины, — оборотень помедлил, но все же решился, — слушай, Бен ,ты знаешь что-нибудь про мага по имени Авендж?

— Тише, Ремус, — шикнул на него бармен, оглядываясь на сидящего через два стула от Ремуса посетителя. Увидев, что тот уже почти опустил голову на стойку, и что-то пьяно бормочет, Бен облегченно вздохнул и повернулся к Ремусу.

— Ну-ка, иди за мной, — выходя из-за стойки, он подманил рукой своего помощника, который с готовностью занял его место, а Ремусу указал на дверь подсобки.

Когда они зашли внутрь, Бен взмахнул вылетевшей из кармана волшебной палочкой. Ремус отшатнулся и приготовился защищаться, но, как оказалось, бармен просто зажег свечи, чтобы разогнать тьму в помещении. Усмехнувшись реакции оборотня, Бен уселся на колченогий табурет, стоящий у грубо сколоченного стола, на подобие тех, что стояли в главном зале, и кивком пригласил Ремуса усесться на стоящи у стены побитый молью и жизнью старый маггловский диван. Когда тот сел бармен начал без предисловий.

— Люпин, я не знаю, зачем тебе Авендж, и точно уверен, что знать этого не хочу. Это твое дело, меня не касается никоим образом. Однако по старому знакомству должен тебя предупредить: этим именем не балуйся. Это, конечно, не имя Темного Лорда, однако все те, кто им интересуются, пропадают без вести.

— Пропадают? – нахмурился Люпин.

— Да, именно, — кивнул Бен, — у меня самого Авенджем интересовались с десяток раз, как одиночки, так и целые группы. Большинство оборотни, я тебе скажу, были еще и Пожиратели. Некоторых я знал, как тебя, Ремус, и у всех был один вопрос, как выйти на Авенджа.

— Понятно, — кивнул Ремус, — все они шли за слухами о лекарстве.

— Да, — подтвердил бармен, — и все они почти сразу пропали. Вот такие дела. Поэтому, Люпин, говорю тебе один раз – будь начеку. Если возможно, забудь об Авендже.

— Не могу, Бен, — вздохнул Люпин, — мне очень нужно, почти жизненно необходимо найти его.

— Да зачем? Неужели ты думаешь – что эти слухи – правда? Это наверняка чья-то уловка, или что-то вроде…

— Это не уловка, Бен, — покачал головой Ремус, — и я не думаю, что Авендж может исцелять оборотней. Я знаю это.

— Что? – Бармен нахмурился, — Ремус, тебе коньяк в голову ударил. На вас же оно слабее действует, нет?

— Я не лгу, Бен, — покачал головой Люпин, — именно это мне сообщил Дэн в последнюю нашу встречу, и поверь, я не стал бы говорить тебе такое, если бы не убедился в этом тогда на все сто процентов.

— Вот черт, действительно не врешь же, — пробормотал бармен, — я тебя хорошо знаю… Но даже так, факт остается фактом, те, кто интересовались Авенджем, пропадали. Будь настороже.

Через несколько минут Ремус уже накидывал капюшон и выходил из таверны, расчитывая перед сном зайти к знакомому торговцу, который частенько имел дела с Орденом Феникса еще во времена первой войны с Вольдемортом. Он не заметил, как за ним внезапно засобирались еще трое человек, среди них был и тот самый посетитель, что сидел на стойкой вместе с Люпином и который так успешно играл невменяемого пьянчугу…

Нападение произошло внезапно, но Люпин благодаря своей нечеловеческой реакции успел уклониться от насыщено-красного луча заклинания и вытащить собственную палочку. Развернувшись, он мгновенно выставил щит, поглотивший еще два красных луча заклинаний. Это явно были оглушалки, значит, убивать его напавшие не хотели. Когда щит исчез, Люпин отпрыгнул в сторону, укрывшись за стеной дома. Выглянув из-за угла, он заметил, что напавшие даже не пытались найти укрытия, а так и стояли посреди переулка. Но…их было только двое! Где же третий?

Ответ на этот вопрос пришел сразу же, вот только бывший учитель ЗОТИ уже ничего не успел сделать. Сбоку раздался негромкий шум, оборотень повернулся на него, получил по шее ребром ладони и мягко осел на мостовую. Вырубивший оборотня человек махнул двоим подельникам. Пока те приблизились, он легко, как пушинку, поднял тело Люпина, и все трое скрылись во тьме ночи…

* * *

С негромким треском, сопровождавшим открытие кайросского портала, Гарри Поттер, или же мистер Авендж, вступил на территорию основной базы своей армии. Бывшее место жительства стаи Эдварда Пренсвика стало практически неузнаваемым, превратившись из слабозащищенной полудеревни в небольшой городок, окруженный прорвой разнообразных защитных и скрывающих чар. Население городка увеличилось в разы, пополнившись несколькими более мелкими стаями и бывшими оборотнями-одиночками, достигнув при этом в численности почти пятисот человек. Для новых жителей с помощью магии ударными темпами построили новые дома и проложили несколько улиц, которые замостили камнем. Работа по благоустройству велась и сейчас.

Гарри быстрым шагом прошелся по центральной улице, провожаемый множеством заинтересованных взглядов, и оказался на небольшой площади, окруженной с двух сторон несколькими трехэтажными, плотно стоящими друг к другу домами. Впереди стояло главное здание, также весьма заметно изменившееся после того, как Гарри впервые прошел через его парадный вход, намереваясь изложить оборотням свое предложение. Здание немного вытянулось в длину и вширь, а также подросло на пару этажей. Гермиона, активно помогавшая в модернизации городка, неожиданно даже для себя проявила дизайнерскую жилку, и теперь здание походило на старинный английский особняк XVII-XVIII веков, который отлично подходил к мощеной площади и выходящим на нее домам.

Поттер поднялся по ступеням здания, зашел в прихожую и оттуда прошел в широкий светлый зал, по одной из стен которого шли большие, почти до пола, окна. Сводчатый потолок украшала люстра с множеством свечей, которые сейчас, впрочем, зажжены не были. Противоположная стена была украшена несколькими живыми картинами, также служащими связью с другими базами, и парой средневековых щитов с перекрещенными мечами. Посреди зала находился длинный массивный стол из темного лакированного дерева, окруженный множеством стульев с высокими спинками и подлокотниками.

Когда Поттер вошел внутрь, занятыми оказались лишь пять мест. Слегка наклонив капюшон, Гарри обозначил приветствие, получил легкие кивки присутствующих и сел на пустующий стул во главе стола. Гермиона и Рон также собирались посетить собрание, но первую срочно вызвал Регулус, а второй немного не рассчитал своих сил на тренировке, и теперь валялся на диване в Тайной Комнате с магическим истощением.

— Выражаю почтение всем находящимся здесь, — негромко произнес он, — думаю, можно начать. Моих спутников сегодня не будет, — добавил он, отвечая на незаданный вопрос, — мистер Пренсвик, пожалуй, ваш доклад будет первым. Прошу вас.

Эдвард кивнул и заглянул в стопку бумаг, лежавших на столе перед ним.

— Касательно нашей вчерашней атаки на базу Темного Лорда в горах Шотландии… Мы начали сражение, располагая ровно пятьюстами магами и бойцами «специального назначения», в то время, как в самом лагере находилось более трех тысяч Пожирателей Смерти Внутреннего, Среднего и Внешнего Кругов, а также более сотни единиц магических животных категории опасности от D, как Красные Колпаки, до S, как нунды. Кроме этого, на базе были размещены магические расы вампиров, дементоров и великанов.

Благодаря фактору неожиданности, а также явному преимуществу отрядов «спецназа» и вашим умениям, — короткий поклон Поттеру, — нам удалось одержать полную победу, не понеся крупных потерь. Великаны были обезврежены еще перед началом основных боевых действий. К уничтожению дементоров, насколько я понимаю, именно вы приложили руку, сэр? – Эдвард вопросительно приподнял бровь.

— Вернее, один из моих напарников, — пояснил Поттер, — продолжайте.

— Вампирами занялись отряды Николаса Пристона. Они успешно атаковали их особняк по истечении получаса после начала боя, однако командир Пристон погиб в схватке с предводителем кровососов.

Зал погрузился в минутную тишину, а после Пренсвик продолжил.

— Остальные магические животные также были уничтожены, включая двух нунд и несколько стай кайпантов. Правда, — неожиданно протянул он, подняв с гладкой поверхности стола один из пергаментов, — по результатам предварительной разведки, — Эдвард отвесил легкий поклон молодой хрупкой аристократичной женщине, почти девушке, сидевшей напротив, — на базе располагалось три особи этого вида, в то время, как обнаружены и уничтожены были только два.

— Данные, предоставленные моими людьми абсолютно точны, — холодно ответила молодая женщина, — если было доложено о трех нундах, значит, их было три.

— Возможно ли, что животное переправили на другую базу порталом, незадолго нашей атаки? – с едва заметным французким акцентом спросил Самуэль Крамен, высокий худой маг с темными волосами и синими глазами, блестевшими на бледноватом лице, сидевший рядом с женщиной.

Пренсвик неопределенно пожал плечами.

— Пусть так, — произнес Гарри, — каковы наши потери, мистер Пренсвик?

— Двадцать шесть человек, — отозвался Эдвард, — включая и Николаса. Еще сто восемь получили ранения различной степени тяжести, но опасности для жизни нет ни у кого их них. Большая часть пострадавших будет в полной боевой готовности уже через неделю.

— Ясно, — вздохнул Поттер, — что-то еще?

— Да, касательно вывезенного с базы имущества… Это порядка семисот артефактов различного назначения. Большинство – лишь слабые обереги, но от заклинаний малой и средней силы сберегают. Имеются и иные артефакты, которые сейчас опознают и сортируют приглашенные нами Мастера Артефактов.

— Надеюсь, вы не забыли взять с них клятву? – прищурила глаза женщина.

— Каждый из семи Мастеров с пониманием отнесся к нашей ситуации и принес Непреложный Обет. Далее… с базы было вывезено множество трофейных волшебных палочек. Точное число пока неизвестно. Кроме того, мы перевезли большую часть трупов магической живности, особенно нунд. Их части тела, весьма ценны, чтобы оставлять их на произвол судьбы… Мы планируем пустить их на алхимические ингредиенты.

Гарри одобрительно кивнул головой.

— Также мы перевезли все найденное золото, а это порядка шестисот тысяч галлеонов. Также в ставке Долохова мы обнаружили неплохую библиотеку. Все книги теперь находятся в этом здании. У меня все, спасибо за внимание.

— Благодарю вас, мистер Пренсвик, и поздравляю всех с нашей первой победой над Темным Лордом, — сказал Гарри, — но… это лишь начало войны, потому расслабляться не стоит… Мистер Крамен, ваш черед. Как обстоят дела с вашими бывшими собратьями из Франции?

Наполовину француз – наполовину англичанин с достоинством кивнул.

— Новости из Франции отличны, — сообщил он, — признаться, даже такой оптимист, как я, не ожидал того, что после моей демонстрации старик Лавуа примет решение, как можно раньше созвать СЕСО.

Присутствующие довольно переглянулись. СЕСО, или иначе Собрание Европейских Стай Оборотней, было крупнейшей и сильнейшей организацией оборотней в Европе, и, пожалуй, во всем мире. Заручиться ее поддержкой было бы великолепно, особенно учитывая тот факт, что одна из сильнейших группировок Вольдеморта находилась во Франции, и еще несколько в Германии.

— Собрание пройдет на следующей неделе, — продолжил Крамен, — в Париже. Они будут ждать вас там лично, мистер Авендж, и обсудят ваше предложение.

— Отличная работа, мистер Крамен. С этим все, теперь, пожалуй, перейдем к планированию наших будущих шагов, — довольно кивнул Поттер, — мисс Мелисса, вам слово.

Единственная присутствующая на собрании женщина кивнула и, встряхнув длинными волосами пшеничного цвета, собранными в «конский хвост», взмахнула палочкой. Поверх столешницы зеленоватым загорелся экран, на котором была изображена карта Великобритании и Ирландии. Помимо обозначений маггловских городов и магических поселений, на карту были нанесены различные отметки, стрелочки и кружки нескольких цветов. Синим отображался ряд опорных точек людей Авенджа – лагерей, баз и складов, красным — расположение войск Аврората, Министерство, Косой переулок и Мунго в Лондоне, Хогвартс и Хогсмит. Черный цвет изображал места дислокаций армий Вольдеморта – замки именитых Пожирателей, вроде Малфой-Менора в Уилтшире, или Лестранж-холла в Уэльсе. Присутствовала черная клякса и в Северной Ирландии. Именно в Ирландии и в замке Лестранжей находились две наиболее крупные группировки Пожирателей и наемников, сами по себе превратившиеся в небольшие города. Уничтожить их было куда труднее, чем шотландскую базу, тем более теперь, когда войска Лорда будут настороже.

— Таково примерное расположение сторон на сегодняшнее утро, — начала Мелисса, — по предварительным подсчетам у Темного Лорда даже после уничтожения базы в Шотландии остается в строю около десяти тысяч человек – Пожиратели и наемники со всего света. Кроме них в распоряжении Лорда имеются как минимум две эскадры драконов, несколько эскадр виверн, нунды, дементоры, вампиры, вейлы. Имеется и сотня оборотней под предводительством Фенрира Сивого, — по лицу девушки пробежала мимолетная тень.

— Теперь Министерство, — продолжила девушка, — это около четырех, максимум — пяти тысяч авроров, из которых от силы две тысячи – настоящие бойцы, а не зеленые, только-только призванные мобилизацией курсанты. И – все…, — усмехнулась Мелисса, — политика нынешней власти магической Британии такова, что попросту не позволяет обрести союзников из числа волшебных рас, а европейские страны до поры предпочитают соблюдать нейтралитет. Что же касается нас…

— Это уже не дело разведки, мисс Мелисса, — грубовато оборвал женщину на полуслове Рид, но та не обиделась, лишь насмешливо вскинула брови, стрельнув синими глазами в сторону мужчины.

Рид повернулся к Авенджу.

— На данный момент у нас около восьмисот полностью подготовленных воинов, мистер Авендж, из них лишь двести пятнадцать составляют так называемый «спецназ», который имеет против врага определенное, всем нам известное преимущество. Остальные же – обычные маги, причем толком необученные. В Шотландии под прикрытием «спецназа» и благодаря фактору неожиданности эта необученность несильно сказалась, кроме того, маги даже получили некоторый боевой опыт… Но его явно недостаточно для ведения дальнейших боевых действий! У нас в разы меньше людей, чем даже в Аврорате, так что наш единственный козырь, это вы, мистер Авендж, вы и ваши спутники, а также та сила, которую вы предоставили «спецназу». Но, повторюсь, я считаю, что этого недостаточно.

— В принципе, слове Леона не лишены логики, — заметил Пренсвик, — в первый раз мы выехали на внезапности, больше такого не будет.

— Разве что вы, мистер Авендж, не припасли для нас еще парочку сюрпризов, — вставил Рид.

— Пока никаких «сюрпризов» не будет, — медленно Поттер, — пока.

Это было правдой. Обычно все, что могло бы дать и усилить преимущество своей небольшой армии над воинством Вольдеморта, Гарри продумывал вместе с Гермионой, вернее даже наоборот. Получившая доступ к такому источнику знаний, как библиотека Кайросхена, Гермиона штамповала идеи одну за другой. Те же кристаллы связи для бойцов придумала она, как и способ модифицировать обычный антиаппарационный щит. Было еще много идей, но для них требовалось время. Например, можно было взять обычные для кайросца магические доспехи, которые любую магическую атаку блокировали бы на раз, а то и вовсе усиливали и отбивали обратно. Но где взять почти тысячу комплектов, если в самом Замке не нашлось ни одного готового доспеха, а зачарование новых было очень энергоемко. В принципе, во времена расцвета Кайроса такие доспехи нетрудно и достаточно быстро можно было создать в специальных кузнях. Одна такая была и в Кайросхене, но вот только части оборудования не было на месте, а часть была уничтожена либо при нападении, либо течением времени. Вручную Поттеру и Грейнджер при небольшой поддержке Регулуса и моральной помощи Рональда удалось создать лишь один комплект. Посему стало ясно, что все войско такой защитой можно было обеспечить разве что в мечтах.

Благо, холодное оружие зачаровывалось не в пример проще и потому его хватило на всех. Достаточно было реплицировать клинки в нужном количестве, а потом наложить на них определенный комплекс заклинаний.

Были и иные идеи, к примеру, Регугус предлагал улучшить сами способности бывших оборотней, но для этого требовалось провести ряд экспериментов (причем опыты предполагалось ставить на ком-то), которые опять-таки требовали бы времени. В общем, ситуация была не самой лучшей.

— Но, несмотря на это, мы еще многое можем сделать, — продолжил Поттер, — ведь вы и сами знаете, что существует множество способов ведения войны, не только открытый бой. Диверсии, разрушение того множества мелких баз Пожирателей, что разбросаны по всей Британии и Ирландии, уничтожение продовольственных складов, устранение влиятельных в пожирательских кругах личностей… и многое другое. Армия у Вольдеморта огромна, но и у этого есть свои недостатки. Я надеюсь, вы все понимаете это. И хотя Пожиратели и наемники превосходят нас числом, никто из них не способен справиться ни с одним из «спецназовцев». Слишком неудобный это для магов противник. Меня больше волнуют волшебные расы, заключившие с Лордом договор. Те же вампиры, к примеру, немногим слабее и медленнее «спецназовца». И я не говорю и драконах и вивернах с нундами. Таких существ точно нужно уничтожать еще до того, как они вступят в сражения.

— Значит, предлагаете сменить тип войны…, — протянул Пренсвик, — это действительно лучший выход из ситуации, по крайней мере до того, как не будет проведено СЕСО. Тогда, возможно, у нас появятся новые отряды…

— Подобные операции действительно могут быть весьма эффективными, — Мелисса задумчиво постучала ногтями по столешнице, — перво-наперво я рекомендовала бы направить диверсии на продовольственные склады. Это будет сродни ударам топоров под корень. Есть нужно всем, даже самому Лорду, перебои с продовольствием вызовут в его рядах волнения. Кроме этого, нужно ударить по наиболее опасной магической живности. Как ни крути, но против нескольких разъяренных драконов и виверн выстоять будет трудновато.

— Хм… думаю, вы правы, мисс, — произнес Поттер, остальные также согласно кивнули, — думаю, стоит заняться этим незамедлительно. Жду от вас на днях более конкретных предложений. Но, вернемся к прежней теме. Что известно о планах Вольдеморта?

— Мои шпионы на юге Англии заметили некое оживление в лагерях Лорда. Там находится несколько связанных друг с другом баз, населением около двух тысяч человек, не считая всякого рода живность. Оживление спровоцировано одним фактом. Лорд организовывает нападение. Группы Пожирателей и наемников готовы напасть в любую секунду. Вот только из соображений секретности место атаки сообщат непосредственно перед ней, так что организовать засаду не получится. Разве что неожиданный удар уже в ходе атаки лордовых прихвостней, который Вольдеморт, возможно и ожидает…

— Значит, нападение может произойти когда угодно? – спросил Гарри.

— Именно так.

— Как скоро ваши шпионы доложат о точном месте нападения?

— Как только у них появится возможность. Учитывая то, что ваши кристаллы связи (которые имеются у всех наших шпионов) работают даже под заклинаниями Заглушения, информация скорее всего будет получена почти сразу же.

— Так. Понятно, — постучал пальцами по столу Гарри, — это может быть нам на руку. Я не думаю, что нападение будет генеральным, раз основные силы Вольдеморта не проявляют особой активности. А раз так, то авроры смогут справиться и сами.

— Тогда что же мы? – удивился Рид, хотя он сам был доволен, авроров здесь мало кто любил. Вернее, их почти все ненавидели. Да и было за что, если учитывать, что именно во время частых облав делают с пойманными оборотнями, даже если это женщины и дети.

— А мы ударим по всем южным базам именно тогда, когда они почти опустеют. Одновременно, можно провести и диверсии на базах Ирландии и в замке Лестранжей.

Мелисса кивнула.

— Я думаю, что такой план весьма неплох. Диверсии приведут в замешательство Пожирателей, и они не успеют прийти на помощь южным базам.

— Я согласен, это действительно интересно, — кивнул Пренсвик.

— Тогда на этом закончим, — поднялся со своего места Поттер, — более точный план действий разработаем на днях. Нужно будет учесть даже самые малозначительные факторы. Ведь даже самая пустяковая деталь может оказаться фатальной…

Рид и Пренсвик вышли из зала первыми, по пути о чем-то ожесточенно споря. Крамен неторопливо последовал за ними. Уайт копался в своих пергаментах, а Мелисса многозначительно смотрела на Поттера. Тот понял ее взгляд и едва заметно кивнул на дверь, противоположную той, в которой скрылись Пренсвик, Рид и Крамен. За ней находился внутренний двор и небольшой сад.

Поттер вышел первым, за ним поспешила и женщина, которая уже через пару секунд нагнала его.

— Итак…, — с интересом скосил глаза Поттер, — что вы хотели сообщить?

— Ремус Люпин, — негромко произнесла Мелисса.

Гарри прикрыл глаза.

— Он здесь?

— Уже нет.

— Отказался?

— Да.

— Я так и думал, — усмехнулся Поттер, не замечая удивленного взгляда Мелиссы. Или просто не обращая на этот взгляд внимания.

* * *

Темнота медленно, неохотно расступалась, и взгляду открылся неровный серый потолок. Люпин застонал от тупой головной боли и попытался приподняться на локтях. С третьей попытки удалось. Прищурив глаза, Ремус осмотрел помещение. Небольшая комнатка с единственным предметом мебели – железной кроватью, на которой он полулежал. Окно в комнатке присутствовало, небольшое, забранное решеткой. Напротив окна – деревянная дверь, окованная железом. Даже невооруженному глазу были видны изредка проскальзывающие по дереву искры защитной магии. Ремус вздохнул. Он был надежно заперт.

Не успел оборотень хорошенько поразмышлять над своим безрадостным положением, как за дверью, которая почему-то не блокировала звуки, послышались частые шаги. Кто-то быстро шел по наружному коридору, и оборотень шестым чувством ощущал, что идут именно сюда.

И правда, через минуту, дверь открылась, и в комнатушку вошел вовсе не Пожиратель, присланный, чтобы отволочь пленника к своему господину, нет, это была давно знакомая ему женщина.

Встряхнув длинными светлыми волосами, она скрестила руки на груди и облокотилась на стену напротив Люпина.

— Мелисса…, — разлепил губы Ремус, — признаться честно, не ожидал…

— А кого ожидал? – усмехнулась женщина, — хотя дай угадаю… Пожирателей, не так ли?

— Что-то вроде этого…, — в комнате повисло молчание, которое прервала Мелисса.

— Тебя послал на разведку Дамблдор? – она скорее утверждала. Отпираться не было смысла. Многим уже было известно о принадлежности Ремуса Люпина к людям директора Хогвартса.

— Разумеется.

— Что именно нужно этому старикашке от Авенджа? Он же наверняка хотел что-то передать через тебя…

— Это я хотел бы обсудить непосредственно с ним, Мел, — мягко улыбнулся Ремус. Женщина слегка покраснела.

— Я тебе не раз говорила, чтобы ты не называл меня так, Люпин! Ненавижу это сокращение!

— Раньше тебе нравилось, — добродушно пожал плечами Люпин. Ситуация казалась ему странной. Даже учитывая тюремную камеру, в которой он без сомнения находился, он почему-то совершенно не чувствовал себя пленником. Только не перед ней.

— Раньше и я была другой, — фыркнула Мелисса.

— Но ты по-прежнему ненавидишь свою фамилию? – Люпин поднял голову и почти с удовлетворением увидел сузившиеся от гнева глаза молодой женщины, — значит, ты совершенно не изменилась.

Гнев Мелиссы пропал также внезапно, как и появился. Она подняла правую руку и запустила ее себе в волосы. Изящная ладонь скрыла слегка наклоненное вперед лицо.

— Скажи, Ремус, ты хочешь избавиться от своей «пушистой проблемы»?

Ремус судорожно вздохнул.

— Да, — он не стал лгать. Все равно она бы отличила бы ложь… Всегда могла это делать…

— Присоединяйся к нам, Ремус, и ликантропия из проклятья станет даром.

Ремус тяжело смотрел на нее.

— И какова же цена за исцеление? Что он потребовал от вас?

— Помощь.

— Помощь? – выгнул бровь Люпин. Он не любил это движение, которое так часто использовал Снейп, но сейчас забылся, — и только?

— Ему нужно уничтожить Вольдеморта. Ему и его спутникам. Одним им не справиться с его армиями.

— Вас не так много, чтобы дать отпор Лорду, — резонно заметил Люпин.

— Тем не менее, база в Шотландии лежит в руинах, — невозмутимо произнесла Мелисса, наблюдая за его реакцией, которой не последовало, — очевидно, ты уже обо всем знаешь. Так почему бы нам не сделать то же самое с остальными базами Лорда?

— Они куда сильнее и мощнее. И теперь вы не нападете врасплох. Вас всего около девятисот против тысяч вольдемортовых прихвостней.

— А мы берем не количеством, Люпин, — вкрадчиво произнесла Мелисса, — а качеством. И поверь, неожиданностей от нас еще пребудет сполна.

Она замолчала, смотря на зарешеченное окно камеры с таким интересом, будто бы видела там Дамблдора и Вольдеморта, мирно беседующих за чашкой чая. Потом медленно произнесла.

— Впрочем, про задание Дамблдора можешь не говорить. И так все знаю, — она бросила на кровать белый прямоугольник, — это послание старику от Авенджа. Пусть вскрывает лично. Не волнуйся, сюрпризов там нет. Не знаю что там, но вряд ли что-то, допускающее союз с вами. Без обид, Рем.

Ремус вздохнул. События семилетней давности не выходили у него из головы. Тогда ей было восемнадцать. Теперь – двадцать пять. И она уже не такая испуганная, дрожащая девчонка, что была тогда.

— Я понимаю, — наконец ответил он, — вы идете своим путем.

— Да. Но ты им идти не можешь. Твоя верность Дамблдору достойна восхищения, — женщина улыбнулась и бросила на кровать небольшой серый камень. Тот упал прямо на послание Авенджа.

— Портал выбросит тебя у ворот Хогвартса, — она решительно повернулась и направилась к двери.

— Подожди, — уже на пороге ее окликнул Люпин.

— Да?

— Я хотел спросить тебя кое о ком. Ты ничего не знаешь о Гарри Поттере?

Мелисса снова улыбнулась.

— Мистер Авендж предупредил, что, возможно, ты задашь этот вопрос.

— И? – напряженно поторопил ее Ремус.

— Все в письме, Ремус, отдай его Дамблдору.

— До встречи, Мел. Береги себя.

Через пять минут Ремус Люпин уже шагал к кованым железом воротам, позади которых на холме виднелся величественный замок.

* * *

— Куда так торопишься, Гермиона? – спросил Рон несколько отвлеченно. На девушку он не смотрел, будучи почти полностью поглощенным игрой в шахматы. Ответа он тоже особо не ждал, но Грейнджер все же ответила, хоть и так же отвлеченно.

— В Замок, Регулус срочно вызвал меня, ему понадобились кое-какие издания…, — Гермиона аккуратно складывала в небольшой снаружи, но безразмерный внутри рюкзачок различного вида, толщины и степени ветхости фолианты.

— Ммм…, — Рон оторвался-таки от игры и перевел взгляд на девушку, — что за издания? Пробралась тайком в библиотеку и стащила оттуда? Бедная мадам Пинс!

— Нет, это из библиотеки семейства Блек, — отмахнулась Гермиона, но ее щеки слегка порозовели, наталкивая Уизли на мысли, что хогвартское хранилище знаний все-таки лишилось парочки фолиантов, — Кикимер не способен аппарировать в Кайрос, поэтому все книги уже давно перетащил сюда.

— Правда, что ли? – приподнял брови Рон, — и в штабе Ордена никто не заметил пустующих полок?

— Кикимер навел иллюзию, — отмахнулась Грейнджер и застегнула рюкзачок, — а орденцы, да и сам Сириус почти не бывают там. Вроде как опасная Темная магия, и все такое…

Девушка на секунды замерла, ее губы беззвучно что-то шептали: Грейнджер вспоминала все ли взяла с собой. Потом удовлетворенно кивнула сама себе и напоследок повернулась к Рону.

— Если что, я у Регулуса, — и отчалила в синеватой вспышке. Рон усмехнулся и вернулся к шахматной доске. Почти лениво передвинул одну из белых фигур. Черный король задрожал, как осиновый лист, трясущимися руками снял с себя корону и бросил ее под ноги угрожавшей ему ладьи, которую он не смог бы «съесть» из-за гадко ухмыляющегося вдалеке офицера.

— «Шах и мат».

— «Черт, это уже третий раз подряд» — раздался у него в голосе огорченный женский голос.

— «Что поделаешь» — самодовольно развел руками Рон. С кольца скользнула синеватая искра и ударила рыжему прямо в нос.

— Ай, ты чего! – возмутился он вслух.

— «Не выпендривайся. Наконец-то мы одни. Теперь можно и потренироваться».

— «Ладно-ладно» — Рон недовольно потер нос, встал с дивана, на котором до этого разыгрывал уставшего от насыщенной тренировки, и направился к одной из нескольких дверей, ведущих прочь из Тайной Комнаты. Для его новой, несколько иной, тренировки требовался свежий воздух Запретного Леса…

* * *

— Нет, не так, — покачал головой Регулус, скомкав очередной лист пергамента и бросая его за спину, — Мерлин, это куда труднее, чем казалось на первый взгляд…

— Эй, осторожнее, — раздался сзади возмущенный девичий голос. Очевидно, комок бумаги нашел свою цель.

— Грейнджер, иди сюда, — полностью поглощенный работой Регулус даже не подумал извиниться, — нужна твоя помощь.

Аккуратно лавируя между разбросанными по полу большой квадратной комнаты пергаментами, книгами, сломанными перьями и лужицами разлитых чернил, Гермиона подошла к слабо светящемуся столу, на котором отображалось несколько документов, с набросанными схемами и расчетами, отдаленно похожими на те, что девушка проходила на нумерологии. Поверх стола лежало несколько пергаментов и пара-тройка раскрытых где-то посередине книг. Пергаменты были большей частью исчирканы неровным, похожим на скачки кардиограммы, почерком Блека-младшего. Грейнджер аккуратно положила на пол у стола рюкзак, который принесла с собой, и взяла одну из книг.

— «Концентраторы и хранилища магической энергии», — вслух прочитала она, — зачем тебе это?

— У меня появилась одна идея, — буркнул Регулус, черкнув еще пару строк на новом пергаменте, — из-за нее, я, собственно, тебя и вызвал.

— Поясни, – заинтересовалась Гермиона.

— Если вкратце, я считаю, что это существо является своеобразным хранилищем огромных запасов магии, — пояснил Блек-младший, — причем активно использовавшимся во времена существования Кайроса для подпитки Замка. Смотри, — он стукнул пальцем по одной из схем, изображенных на экране, — возможно, эти схемы и расчеты описывают работу этакого преобразователя жизненной энергии существа в чистую магическую энергию. Специальный механизм выкачивает энергию из существа, а те колбы, что занимают здесь множество комнат и даже залов – это временные хранилища еще не переработанной энергии, которую каким-то образом придали жидкую форму.

— Но почему тогда в Замке почти нет магии?

В ответ Регулус вызвал на столе еще одно изображение.

— Вероятно, из-за этого, — указал он на появившуюся схему, — это сам преобразователь энергии. Я нашел его в зале над самуритовой крышей туннеля. Здоровая махина, я тебе его позже покажу.

— Значит, он не работает? – полуутвердительно спросила девушка, — или работает в неполную силу, раз в библиотеке еще горят информационные огоньки?

— Я думаю, что да, — кивнул Регулус, — однако у меня нет доказательств. Я никак не могу разобраться с самим устройством преобразователя, чтобы понять, как его запустить на полную мощность.

— А еще мне непонятен еще один момент, — внезапно произнесла Гермиона, — откуда у этого существа берется энергия? Получается, оно живо? Но как такое возможно, ведь прошли многие тысячи лет…

— Оно действительно живо, — подтвердил Регулус, — здесь есть данные это подтверждающие, более того, посмотри сюда…, — он указал на один из графиков, висевших на самом краю информационного стола.

— Это…, — недоуменно протянула Грейнджер, читая надпись наверху

— Активность его мозга за последние тысячи лет, — кивнул Блек-младший, — как можешь видеть, она почти нулевая, однако смотри, — он дважды ударил по графику, и тот изменился, — это активность за последний год.

Грейнджер удивленно проследила за прыгающей вверх-вниз кривой. Потом удивленно расширила глаза, увидев, когда начались изменения.

— Это же, когда Гарри здесь впервые появился! – воскликнула она через пару секунд, которые потребовались ей, чтобы сопоставить время.

— Да, похоже, существо как-то отреагировало на Поттера, — согласился Регулус, — более того, скачки более выражены именно тогда, когда Поттер находился здесь, и особенно сильно это было, когда я провел вас сюда.

— Да, — задумчиво протянула Грейнджер, — кстати, и Гарри вел тогда себя немного странно…

— Вот как? – удивился Блек-младший, — ну, в любом случае, есть что-то, что объединяет этого монстра с Поттером.

— Вы имеете в виду…

— Все возможно, — пожал плечами Регулус, — нужно продолжать исследования, чтобы сказать что-то поконкретнее.

— Тогда, может Гарри лучше здесь вообще не появляться, ведь имеется риск того, что…

— Существо очнется? – закончил за нее Блек-младший и отрицательно покачал головой, — нет, этого не произойдет, это точно. Взгляни на тот же график. Даже наиболее сильные скачки и на одну пятую недотягивают до той нормы, что требуется для хоть какого-нибудь функционирования.

— Ну, тогда ладно, — с явным облегчением вздохнула Грейнджер и тут же нахмурилась, — однако, так и неясно, каким образом поддерживалась в существе жизнь.

— Признаться, этот момент я и сам не понял, — ответил Регулус, — однако складывается такое впечатление, что энергия в существе сама генерируется, а откачивающее устройство отставляет немного энергии, которая и поддерживает существование этой громадины.

— Тогда давайте разбираться вместе, — с азартным огоньком в глазах предложила Грейнджер, взмахом руки создавая себе удобное рабочее место.

* * *

Дорога была изрядно разбита, и Дамблдор уже в который раз пожалел, что не аппарировал поближе к своей цели. Ковыляя по водянистой грязи, в которую превратился растаявший при первых весенних оттепелях снег, он обогнул небольшой, поросший кустарником холм и вышел к береговой полосе. Шум прибоя был слышен уже давно, и теперь его глазам предстал занимающийся на море шторм. Глинистая дорога шла вдоль берега на определенном отдалении от кромки моря, а потом уходил в сторону и немного наверх, где на холме раскинулась небольшая деревушка.

В густо росших на побережье хилых, низкорослых деревцах и кустарнике, как Дамблдор недавно узнал, была спрятана небольшая с виду хижина, которую и без возможных защитных экранов было непросто найти. Впрочем, никаких заклинаний на хибаре быть не могло. После того, как ее хозяина забрали в Азкабан много лет назад, чары на жилище успели развеяться.

Вход был примерно таким, каким директор Хогвартса его себе и представлял. Покосившийся и почерневший от времени и влаги деревянный сруб сверху был укрыт потрескавшейся черепицей. Дверь, сбитая из трех широких досок, валялась на земле, открывая взгляду темный проем.

Дамблдор взмахнул палочкой и пробормотал несколько заклинаний. Ничего. Ни защиты, ни ловушек, ни даже сигналок никаких не было. Лишь поодаль на ветке одного из деревцев сидел черный ворон, изредка противно каркал и то и дело копошился клювом у себя в перьях. Дамблдор прошел внутрь дома и осмотрелся. Здесь, как он и предполагал, ничего особенного не было. Заклинание расширения здесь еще стояло, и внутри изба была куда шире и выше, чем снаружи. Помещение было всего одно и выполняло одновременно все необходимые функции – это была и гостиная, и спальня, и кухня, и столовая. Ближе всего, в нескольких метрах справа стоял обеденный стол с одним стулом, по стенам стояло множество полупустых шкафов, но так и должно было быть – большинство книг было конфисковано. В дальней части комнаты у стены находился камин, кресло с подставкой для ног, слева в углу – кровать. Угол справа от камина выполнял роль кабинета: старый стол, выцветшее кресло и кипа пожелтевших бумаг разбросанных повсюду.

Пройдясь туда-сюда, Дамблдор не нашел совершенно ничего интересного. Дом выглядел ровно таким, каким его оставили, со скидкой на время. Ничто не говорило о том, что его недавно посещали. Но Дамблдор не сдавался. Замерев на одном месте, примерно по центру комнаты, он раскинул руки и начал шептать заклинания. Примерно час ушел на то, чтобы провести полную магическую диагностику, стены, потолок, пол, особенно темные невзрачные углы – он проверил все как на возможные запечатанные магией тайные ходы, так и обычные. Как он знал из аврорских рапортов, те проверяли лишь первые, недооценивая арестанта, который, кстати, каким-то образом умудрялся молчать даже под Веритасерумом. Но… ничего. Обычный покосившийся домишко. Без капли магии. И эта ниточка, такая вероятная, оборвалась. Дамблдор даже позволил себе небольшую слабость и топнул ногой.

И неожиданно, в самом прямом смысле этого слова, провалился сквозь землю. Сопровождаемый кусками треснувших половиц, Дамблдор пролетел метров десять, и лишь в последний момент успел подхватить себя заклинанием. Со старческим кряхтением поднявшись на ноги, директор поднял глаза наверх и усмехнулся. Надо же так – проверил весь дом, а вот пустить диагностическое заклинание ровно под ноги не догадался.

«Старею» — усмехнулся он, и опустил голову. Впереди кромешной тьмой зиял проход. Обычный туннель, прокопанный в земле, кое-где осыпавшийся, но человек любой комплекции по нему пройти смог бы, за исключением, пожалуй, Хагрида.

Идти пришлось долго. То и дело Дамблдор бросал вперед заклинания, проверяя коридор на ловушки, но их не было, что в принципе было правильно – ставь хозяин хижины их вблизи своего дома, это бы заметили проверяющие авроры.

Но через сотни полторы метров диагностика принесла плоды: следующий отрезок проходы был буквально испещрен разного роды ловушек. Что подтвердило догадку Дамблдора – некоторые ловушки были поставлены не так давно.

Будь на месте директора кто-то другой, не такой сильный маг, он бы провозился бы не один день, но Дамблдору удалось пройти все ловушки за шесть часов, отделавшись при этом обгоревшей мантией и парой царапин на руках. Порядком выдохнувшись, Дамблдор прошел последний участок туннеля и вышел в большую комнату. Это место уже отличалось от заброшенности верхнего жилища. Тут были и столы с приборами, котлами с кипящими жидкостями, и шкафы с книгами, и клетки с подопытными животными. Осмотрев последние, Дамблдор изумленно охнул и поспешил к дальнему краю клеток. В нескольких последних содержались уже не животные, а люди. Все они то ли спали, то ли были магически отключены. Взмахнув палочкой, Дамблдор отворил клетки и прошел в первую. Присев у еле-еле дышащей женщине лет тридцати пяти в одежде, ставшей колом от засохшей крови, он пробормотал несколько заживляющих заклинаний.

— Энервейт, — прошептал он после. Женщина вздрогнула и открыла глаза. Увидев постороннего, она замычала что-то невразумительное и попыталась отползти.

— Нет… прошу вас, не… надо больше…, — расслышал Дамблдор, — пожалуйста…

— Успокойтесь, мисс, я не причиню вам вреда, — как можно более мягко произнес он, — я помогу…

Успокоить женщину оказалось труднее, но через десяток минут и несколько успокаивающих заклинаний, пленница смогла нормально мыслить.

— Кто вы? – тихо спросила она, — вы пришли нас спасти?

— Да, дорогая моя, не волнуйтесь, — Дамблдор начал приводить в чувство остальных, кто сидел в клетке. К сожалению, несколько человек уже были мертвы.

— Нас похитили, — шептала женщина, совершенно не удивляясь действиям Дамблдора, — прямо из дома… и соседей наших тоже. Все неожиданно так произошло… Мы даже не успели дать отпор… Очнулись уже здесь. Эти люди… они ставили какие-то опыты на нас… Дирки, Ал и Сьюзен уже мертвы… на них первыми…, — она затряслась в рыданиях.

Дамблдор пробормотал еще одно заклинание, и женщина успокоилась. Через полчаса Альбус привел в чувство всех, кто еще был жив. На счастье, выживших из ума здесь не оказалось, но кое-кто был на грани. Как он понял из рассказа женщины, похищенных было больше, но некоторых умерших куда-то уносили. Появлялись здесь нечасто, нечто, похожее на еду, само появлялось раз в день. Услышав это, Дамблдор заподозрил домового эльфа, и использовал заклинание вызова, на подобие тех, что использовал в Хогвартсе. Эльф, сильно смахивающий на Кикимера, кричал что-то про немагических выродков, но уже через секунду был связан и обездвижен. Вызванные хогвартские эльфы унесли того прочь. Позже можно будет его допросить.

Маглов Дамблдор отправил с одноразовым портключом до госпиталя, образ которого выловил в мыслях одного из пленников, не забыв предварительно стереть им память. В воспоминаниях он нашел и полное подтверждение своих догадок, а записи, которые он обнаружил в секретном сейфе здесь же, лишь замазали некоторые пробелы.

Сумасшедший маг-ученый Карнштейн теперь работает на Вольдеморта, и те кошмарные существа в шотландской долине – плод его безумной деятельности. Однако еще больше его взволновали данные, ясно дающие понять: Вольдеморт и Карнштейн всерьез увлеклись демонологией…