Kiss me darling!

Сегодня Северус Снейп встал не с той ноги. Ибо как ещё можно объяснить исключительную паршивость этого дня? Началось всё с утра, когда очередной любитель «хорошо пошутить» попытался исподтишка заколдовать мантию профессора в «неожиданный» розовый цвет, за что и поплатился. Альбус Дамблдор добрых полчаса отчитывал Северуса, дескать, непедагогично трансфигурировать учеников в ночные горшки. И ладно бы еще в пустой, но в использованный кем-то по прямому назначению… Это же не гигиенично!.

Опоздав после лекции директора на завтрак, Снейпу пришлось довольствоваться чудом оставшимися на столе кексами. Попробовав кекс, профессор понял, почему их никто не трогал. Чудо кондитерского искусства явно принадлежало рукам Хагрида, а есть это можно было только от большой любви к последнему или по глупости. Так как ни первым, ни вторым декан Слизерина не обладал, на первый урок он пришел голодным. Голодный Снейп по степени свирепости сравнится с … да пожалуй, ни с кем! Не знает ещё природа таких существ. Дабы профессор не забыл о паршивости этого дня, судьба, а точнее — маниакальное желание Дамблдора подружить всех со всеми, совместила две главные головные боли Снейпа на занятии. Первая — это, конечно, Поттер. Вторая — весь Слизерин вместе взятый. Отдельную строку в рейтинге «Самый большой чирей на моей заднице» у зельевара занимал Лонгботтом. Почетное первое место он делил с Темным Лордом. Так как последнего, хвала Мерлину, уже как год грохнула первая головная боль Северуса, Невилл вне всякой конкуренции возглавил «топ-10» личных наказаний зельевара. Даже близнецы Уизли не перепортили столько школьного имущества, сколько уничтожила сия ходячая катастрофа, а уж они-то в этом толк знали. Скрепя сердце, декан Слизерина неделю назад выдал Лонгботтому новый невзрывающийся котел, из своего запаса, между прочим. Сегодня это недоразумение в гриффиндорской мантии умудрилось его взорвать. Котел разлетелся на такие маленькие осколки, что из них впору монеты чеканить. При этом зелье испустило такую волну зловония, что помещение класса не проветрилось даже до следующего занятия. Слава Мерлину, никто не пострадал — ну кроме, конечно, Лонгботтома, отделавшегося легким испугом и отработками до конца семестра, да Грейнджер, которая как всегда не вовремя сунула свой любопытный нос в котел к соседу, за что и получила в лицо этими странными парами. Вдохнула она их изрядно, пришлось отправлять в лазарет, что тоже не улучшило Снейпу настроения. До обеда Северус решил запереться в своем кабинете, во избежание. Но Альбус вознамерился разнообразить досуг профессора и сам себя пригласил к зельевару в гости, на чай. Понятия об отдыхе, надо сказать, у них кардинально разнились, поэтому настроение мужчины упало до минус пятнадцати и переменной облачности. Как только директор ушел, Снейп, взглянув на часы и увидев, что за этим «высококалорийным» чаем он пропустил обед, напомнил себе, что мужчины не плачут, а главное, уже год как никого не убивают. А потом, ведь есть кухня и славные-славные домовики! Собственная гениальность едва не заставила Снейпа подпрыгнуть и захлопать в ладоши, но он удержался, напомнив себе это сделать после перекуса, а потом, подумав ещё и пару раз ударив себя по щекам для верности, решил, что в традиционно женском педколлективе школы явно не хватает мужчин (Хагрид и Флитвик не считались ввиду своей не совсем человечности), а то так и по стопам Альбуса пойти можно. Выйдя из кабинета и столкнувшись в дверях с Грейнджер с поднятой для стука рукой, он даже сначала её не увидел, а тем более, и не услышал её бормотания. Потом на ходу прислушался и, резко развернувшись, переспросил:

— Что вы сказали, мисс Грейнджер?!

— Поцелуйте меня, профессор!

— Riddikulus! — Снейп даже не остался посмотреть, как подействовало заклинание, быстро развернулся и направился в сторону кухни, размышляя вслух о выборе между мясным рулетом и пирогом с утиной печенью. Решив, что фигура позволяет попробовать и то, и то, Северус начал было размышлять о десерте, как вдруг почувствовал, как кто-то схватил его за мантию и потянул назад. От такой наглости профессор аж споткнулся, и, повернувшись к нахалу и явному самоубийце, замер. Грейнджер. Дерни её за ногу, настоящая! Странная какая-то, но вполне себе реальная, а не боггарт, как он подумал минуту ранее. Лопочет опять что-то.

— Мисс Грейнджер, успокойтесь! И постарайтесь делать паузы между словами.

— Поцелуйте меня, профессор! В губы!

От такого уточнения зельевару поплохело. На пару секунд. Но даже это удивительно, ведь давно никому не удавалось ошеломить бывшего Пожирателя Смерти, он же Двойной Шпион, он же Гроза Подземелий и прочее, прочее, прочее…

— Кхм…Может, вам нехорошо?

— Хорошо, но будет ещё лучше, когда вы меня поцелуете.

Хогвартс сотрясся от зычного голоса профессора. Такая наглость стала последней каплей в бурлящем горшочке его терпения, и сейчас крышку снесло. Руки дрожали, лицо исказилось от ярости, по длинному носу медленно стекала капелька пота, чуть сальные волосы, казалось, тоже трепыхались в гневе, глаза были готовы прожечь дырку в нахалке. А та стояла с лицом умственно отсталого, с глазами как у домовика, а точнее — как у домовика, только что получившего фотографию Гарри Поттера, причем подписанную последним, причем из его царственных рук. В общем, большие такие глаза и аж слезящиеся от счастья. Именно это и насторожило преподавателя. Проверив гриффиндорку на наличие заклятий и не обнаружив оных, Снейп расстроился. Это несколько усложняло задачу.

— Скажите, мисс Гре…

— Гермиона. Прошу, профессор, называйте меня Гермионой.

— Хорошо, Гермиона, — Северус решил пока с ней во всем соглашаться, как советуют колдомедики в таких случаях,— Вы сегодня из рук близнецов Уизли ничего не брали? Конфетки там? Может, леденец какой-нибудь пару раз лизнули?

— Что вы, Северус! Можно я вас так буду называть? — спросила гриффиндорка и, дождавшись кивка от немного перекосившего лицо при упоминании студенткой своего имени профессора, продолжила. — Я как истинная дочь стоматологов сладкого не ем. А уж из рук Фреда и Джорджа я ничего не принимаю без проверки на Косолапусе.

Решив не усугублять ситуацию сарказмом, что, дескать, с такими зубами ей и полено будет десертом, зельевар задумался. Взглянув еще раз в глаза Грей…Гермионы, Снейп чуть по лбу себя не ударил от озарения. Обкурилась какой-нибудь дряни! Вон какие зрачки! Да и галлюцинации явные. Потом подумал еще раз и опять чуть не ударил себя по лбу, но уже от своей глупости. Да эта преемница МакГонагалл в звании « Мисс Чопорность Хогвартса» даже слов-то таких не знает. Тааак, думай Северус, думай!

— Гермиона, может, расскажете, как прошел ваш день?

— Вам, правда, интересно?! — Грейнджер аж запрыгала от радости.

Профессор скривился.

— Да, мне очень интересно. Очень-очень.

— Ну… я встала, почистила зубки, прочла пару книжек...

— Ох, можно ближе к учебному процессу? — про себя Снейп отметил, что на занятии девушка была вполне нормальной. Среднестатистической такой Всезнайкой.

— После нашего занятия Гарри и Рон отвели меня в лазарет. Там мадам Помфи дала мне зелье от головной боли и освободила от уроков. Чтобы не терять времени, я решила пойти почитать конспекты и написать эссе по Заклинаниям. Поднявшись в гостиную, я присела у камина и сама не заметила, как уснула. А потом я проснулась перед вашим кабинетом и поняла, что больше не могу скрывать свои чувства.

— А вы не помните, что именно вам снилось?

— Смутно, но что-то припоминаю… Сначала я злилась на вас за то, что вы сразу не объяснили Невиллу, как точно нужно делать то зелье. Он ведь не виноват, что не всегда понимает ваши лекции. Вы, между прочим, когда злитесь, невнятно говорите. Как будто свой язык жуете. И наказание! До конца семестра! Это уж слишком! Если вам нечего делать по вечерам, это еще не значит, что мы тоже скучаем. А потом мне стало вас жалко. Вы ведь так одиноки. Но стараетесь этого не показывать. А ведь при этом очень страдаете, хотя этого не заслужили! Потому что вы хороший. Умный, начитанный…красивый. Да, да! Не отрицайте, красивый! А потом я поняла, что я, наверное, единственная, кто так считает. А если не единственная, то тем более нельзя вас упускать. И вот я здесь. Поцелуйте меня скорее!

Северус Снейп отшатнулся от губ девушки, но призадумался. Видимо, Лонгоботтом умудрился сварить зелье Решительности. Только оно действует через сны и показывает сокрытые от самого себя желания. Что ж, такое внимание от молодой и, чего скрывать, довольно симпатичной девушки мужчине было приятно. Профессор посмотрел по сторонам, нет ли кого, и, открыв дверь своего кабинета, сказал:

— Как насчет ужина из мясного рулета и пирога с утиной печенью? Так уж и быть, я разрешу тебе выбрать десерт. А потом я тебя поцелую, если захочешь.

Девушка несколько раз подпрыгнула на месте, похлопала в ладошки, и, взвизгнув от радости, мигом устремилась в открытую дверь. Профессор закатил глаза, мысленно досчитал до десяти и, со вздохом пробормотав: « Женщины…», зашел следом и закрыл дверь. Может быть, вечер будет не таким паршивым?