Мне в тебе тесно

Судьба поливариантна. Принимая решение, я знал, что в случае удачи эти двое справятся со своей ненавистью. (с) А.П.В.Б. Дамблдор.

— Ты права, Лаванда, это платье слишком обтягивало ее огромный зад, когда она вошла в зал, я чуть не…

Гермиона тяжело вздохнула. Она пришла в эту спальню, чтобы не обидеть Джинни, хотя и знала, как девочки будут отмечать начало года: пить вино, курить маггловские сигареты, и сплетничать, сплетничать, сплетничать; как всегда об однокурсниках (кто с кем встречается, и кто как одевается), шмотках и сексе. Весь вечер она просидела, погрузившись в свои мысли; она уже подумывала о том, чтобы вернуться в спальню старосты девочек и отойти в Царство Морфея.

Пусть даже напротив личная спальня Драко Малфоя.

Надо сказать, что их с Малфоем назначение на пост Главных Старост не стало для нее такой уж неожиданностью. Но все равно, думая о том, что им предстоит каждый день сталкиваться в их общей гостиной… Ррр. Год выдастся не из легких.

— Эй, Гермиона, — писклявый голос Джинни в который раз выдергивает Гермиону из ее мыслей. — Расскажи нам о своем последнем любовном приключении.

Ну вот, опять. Этим каждый раз заканчивается.

— Джин, вообще-то я еще…

— Мерлин, ты должно быть шутишь! — перебила Джинни, делая удивленную физиономию (быстрее, чем нужно, чтобы все подумали, что она действительно не догадывалась об этом).

— Ты же знаешь, что нет, — процедила Гермиона сквозь зубы.

— Ты как монашка, Грейнджер! — воскликнула Браун, театрально всплеснув руками. — Можно подумать, что ты дала обет безбрачия.

И вся компания девочек залилась визгливым противным смехом. Кровь прилила в голове и начала отбивать чечетку в ушах Гермионы. Неужели эти курицы действительно настолько глупы!

— Вообще-то, для тех, кто не знает, скажу, что секс — это выражение любви. А я еще пока не встретила свою любовь, — сказала упрямая гриффиндорка, так сжав кулаки, что побелели костяшки пальцев.

— Да брось, правда? — съехидничала Джинни.

— Тебе надо научиться относиться к этому проще, Грейнджер, — сказала Лаванда, снисходительно глядя на несчастную по ее мнению подругу.

— В детстве у меня была собачка, — притворно грустно проговорила Парвати Патил. — Она была беспородная, и папа не разрешал нам делать вязку. Бедная псина умерла девственницей, когда ей было шесть лет отроду. Ветеринар сказал, что то, что она не жила половой жизнью, сыграло с ней злую шутку, — тут Патил широко ухмыльнулась. — Гермиона, не повторяй ошибок моей собачки, не то умрешь старой девой.

Все девчонки опять захихикали.

— Тем более, я не понимаю, — начала Браун, — как можно хранить себя для любимого, когда… — Лаванда мечтательно возвела глаза к потолку, — …когда напротив тебя поселили главного красавчика школы.

— Лав, Гермиона не станет трахаться с Малфоем, — сказала Джинни, — Ты что, забыла про их отношение друг к другу?

— Но он прекрасен! — воскликнула Парвати. — Даже она не будет этого отрицать.

Гермиона пожала плечами. Разумеется, она понимала, что он чертовски красив, но под маской аристократа скрывался избалованный и эгостичный ребенок, черт возьми; и она знала это на все сто.

— Эгоистичный ребенок, Грейнджер? — недоуменно протянула Лаванда (Черт, неужели она сказала это вслух?), — Его характер никого не волнует, пока он красив и богат, соображаешь?

Гермиона громко фыркнула. Парвати посмотрела на нее с нескрываемым раздражением и покрутила пальцем у виска, мол, много ты понимаешь в любовных делах, Грейнджер.

— Оставьте ее в покое, девочки, — хоть Джинни сжалилась над бедной Гермионой! — Сама должна понимать, как лучше жить: книжным червем или девушкой.

Говоря «большое спасибо» Всемогущему Мерлину и поминая его незлым тихим словом, Гермиона пожелала всем спокойной ночи и благополучно скрылась в коридорах Хогвартса.

* * *

Гермиона спустилась вниз по лестнице и сказала портрету пароль; он отъехал в сторону, образовав дверной проем. Пылающие щеки обдал легкий ветерок. «Пожалуйста, пусть он уже лег спать, — думала Гермиона, прежде чем зайти внутрь, — Ради Мерлина, пусть его не будет здесь… не сегодня…»

Зря она надеялась на свою удачу.

Атмосфера была заряжена его энергетикой, и Гермиона сразу это почувствовала. В комнате стоял вязкий сигаретный дым; она закашлялась и замахала рукой перед лицом.

«Никогда бы не подумала, что такому гордому чистокровному снобу доставляет удовольствие дурная маггловская привычка,» — подумала Грейнджер. Тяжело вздохнув, она шагнула навстречу разногласиям — в лице Серебряного принца, развалившегося на диване.

Он развалился на нем, закинув ноги на стол; казалось, приход Грейнджер остался для него незамеченным. Между пальцев была зажата сигарета, пепел с которой он смахивал прямо на пол.

— Малфой, здесь не стоит курить, — сказала она как можно тише и спокойнее.

Он поднял одну бровь, затянулся и опять смахнул на пол. Увидев, как пепел падает на ковер, Гермиона поморщилась.

— Что, разве здесь есть кто-то, кто может запретить мне? — он притворно огляделся по сторонам и, не найдя таковых, гнусно ухмыльнулся. — Нет, здесь только грязнокровная зануда Грейнджер.

Это начинало утомлять.

— За все семь лет знакомства ты превосходно отточил свое умение унижать меня, — сказала она, пытаясь сохранить самообладание. — Но впредь я не позволю тебе делать этого.

— Да что ты говоришь, а мне и невдомек, — расхохотался Малфой. — Иди спать, грязнокровка, пока я, не дай Мерлин, не заразился от тебя девственностью.

Почему-то от него слышать это было гораздо неприятнее. Счет 1:0 в пользу Драко Малфоя. И в кои-то веки, она решила послушаться его, да-да. Она бы назвала это красиво: «Уйти с поля боя с минимальными потерями». А на деле это было просто «Сбежать». Она сорвалась с места по направлению к своей спальне, процедив через плечо:

— Ненавижу тебя.

Он усмехнулся и крикнул вслед удаляющейся спине:

— Потому что в душе ты хочешь со мной переспать!

Стоп. Грейнджер дала задний ход. Она не могла просто так проглотить это и уйти, ничего не ответив.

— Мечтая о мужчине, я представляю себе человека, Малфой.

— Человека? Это Уизела что ли? — Он откровенно потешался над ней. — Или нашу знаменитость — шрамоносца, который осчастливил весь волшебный мир одним лишь своим появлением на свет! Может и тебя осчастливит, а, Грейнджер? Ты похожа с ним.

— Правильно говорить, не похожа с ним, а похожа на него, — машинально поправила она.

— Оу, прости, — Малфой включил иронию. — Конечно же, ты похожа НА НЕГО. Такая же задавака, а вдобавок еще и книжный червь, поэтому не стоит открывать свою пасть, чтобы поправлять меня.

Грейнджер, обычно сдержанная, пришла в настоящую ярость.

— Я все понимаю, Малфой. Дома на тебя не обращали внимания, отец весь в делах, времени на семью не остается. А мать слишком занята светскими приемами. Тебе было тяжело. У тебя нет настоящих друзей даже сейчас, — Она не могла остановиться, глядя, как лицо Малфоя меняется с торжествующего на исступленное. — Но это не дает тебе права издеваться над всем, что движется. Создаешь вокруг себя иллюзию, что нужен кому-то. Смешно смотреть на эти жалкие потуги. Если бы ты не был таким сукиным сыном, Малфой, я бы, наверное, жалела тебя. Но ты ведешь себя так, — ее голос понизился до шепота. — Что я просто вынуждена сказать тебе, что ни за какие блага не захотела бы оказаться на твоем месте. Лучше без ног быть, чем на тебя похожей.

Малфой с трудом подавил в себе желание запустить в грязнокровку парочкой Непростительных. В груди клокотало. Он из всех сил сжал зубы, чтобы не было видно, как на скулах заходили желваки.

— Аналогично, — процедил он сквозь зубы.

Гермиона усмехнулась; она уже знала что победила.

— Аналогично? — переспросила она с совершенно негермионским сарказмом.

— Аналогично, — повторил он, найдя в себе силы даже на ухмылку.

— Два раза аналогично, — парировала гриффиндорка.

— В квадрате аналогично, Грейнджер, — сказал Малфой с прежним надменным выражением. — Я лучше сдохну, чем буду похожим на тебя.

— Что ж, прекрасно, — скривив губы, проговорила она и ретировалась.

* * *

— Соврать мне не дадут мои друзья вокруг, — напевал пьяненький Малфой, переодеваясь в дорогую шелковую пижаму, — когда идет девчонка, не пропущу юбчонку.

Да, он действительно выпил перед сном. Виски помог заглушить ему те чувства, что вызвала треклятая грязнокровка своей тирадой. И теперь слизеринец просто хотел спать. Как никогда в жизни.

— Я такой парень, все девчонки мои, — успел пробормотать он перед тем, как погрузиться в мир грез и сновидений.

* * *

Дочитав до точки, Гермиона захлопнула книгу и потушила свет нехитрым заклинанием. Живоглот прыгнул ей на кровать.

— Доброй ночи, Глотик, — сонно пробурчала она, чеша его подбородок и мгновенно засыпая.

* * *

Полет.

Это воистину полет — будто земля ушла из-под ног. И тело лишилось веса, воспаряя ввысь. Они беззащитно дрожали в вышине, находясь в эндорфинном долгожданном экстазе, голодной нирване, затянувшись друг другом до самого фильтра. Они бы упали, не сумев удержаться на тонких нитях темного заклятья.

Нити перепутались. В каждый нерв, в каждую клеточку тела ударили горячей иглой.

Сотня Круциатусов по сравнению с этим казалась бы просто смешной.

Их веки дрогнули, но они продолжали спать. Спокойно и безмятежно. Как младенцы.

— Маскарад начался — тремя этажами выше сказал Альбус Дамблдор и задул свечи, которых требовал сложный черномагический ритуал.

«Don't speak

Don't tell me cause it hurts…» — тянул женский голос прямо под ухом.

Услышав громкий резкий звук, Малфой подпрыгнул на кровати и приземлился в положение полусидя.

«Вот черт, — раздраженно подумал Малфой, потирая ушибленный копчик кулаком, — какого дракла это штуковина делает в моей комнате?

«Don't speak

Don't tell me cause it hurts…» — продолжал надрываться будильник. Выдав еще пару трелей, маггловское изобретение благополучно заткнулось, напугав слизеринца еще больше.

Малфой попытался встать, но упал навзничь от внезапного головокружения и тошноты. Центр тяжести изменился, и мир виделся совершенно по-другому.

Он перевел взгляд на свое тело.

«Мерлин тебя в… — пораженно думал Малфой, ощупывая гермионины прелести, — у меня сиськи! Две сиськи! Две женские сиськи!»

Шокированный Малфой перевел взгляд ниже. На ноги. На стройные длинные ноги, облепленные фиолетовыми пижамными штанами; и на маленькие ступни с французским педикюром на ногтях. Он оттянул резинку штанов и узрел, что лишился своей гордости. Почему-то именно осознание страшной утраты способствовало прояснению рассудка Драко.

«Мне нужно зеркало», — подумал Малфой, оглядываясь.

Он, наконец, обратил внимание, что находится вовсе не в том месте, в котором засыпал. Вокруг были гриффиндорские цвета (это вызвало новый рвотный позыв), мягкие игрушки, всякие косметические мелочи и множество книг.

Вдруг неизвестно откуда выпрыгнул рыжий котяра с совершенно неописуемым выражением на морде и вцепился когтями в ногу слизеринца, при этом истошно вопя и, должно быть, ругаясь.

— Пшел вон, — разозлился Драко, совершая ногой в воздухе пинательное движение. Кот, однако, не отвязывался и продолжал болтаться на ноге.

«Это же грейнджеровский кот, — с ужасом подумал Малфой. — Неужели…»

Он кинулся к зеркалу. На него смотрели желтовато-ореховые глаза с тонкой зеленой канвой по краю в обрамлении длинных золотистых ресниц, густые каштановые волосы непринуждённо рассыпались по острым плечам.

О, Мерлин!

И Хогвартс еще не слышал такого крика, как сегодня.

* * *

Гермиона проснулась от страшной головной боли. В горле саднило, во рту пересохло. Она медленно пошевелила рукой, потом ногой; все это отзывалось стуком в висках. Грейнджер поморщилась и открыла глаза.

«Где я? — сонно подумала она, потирая глаза. — Что со мной?»

Гермиона привстала на кровати, шипя от боли. И первым, на что она обратила внимание, было натянувшееся в области паха одеяло. Не понимая, что к чему, она откинула его.

«О, Мерлин, что это за хрень?» — ошеломленно подумала Гермиона.

ЧТО-ТО в ее (или, однако, в чужих?) штанах стояло перпендикулярно полу, указывая на потолок.

Шокированная Грейнджер зажмурилась и откинулась на подушку.

«Ущипните меня кто-нибудь, — мысленно молила она. — Это же просто сон…Всего лишь кошмар. Сейчас я открою глаза, и все исчезнет, да-да, конечно…»

Гермиона осторожно приоткрыла один глаз. Странная штуковина все также смотрела в потолок.

Тут она заметила, что штаны на ней совсем другие. Она засыпала в фиолетовых штанишках из натурального хлопка, а сейчас на ней черные, шелковые штаны.

«Дело плохо, — решила Грейнджер, туго соображавшая из-за стука в голове. — Мне срочно нужно зеркало».

Она попыталась подняться, но тут же свалилась на пол. Ужасное головокружение и тошнота являлись верными спутниками изменения роста.

«Комната явно не моя, — думала она, пока пыталась на коленях доползти до зеркала. — Что за чертовщина?»

Она, наконец, добралась до огромного зеркала. Не пытаясь встать, Гермиона подняла глаза и взглянула на себя.

Из зеркала на нее глядели глаза цвета ноябрь, чуть скрытые под платиновой челкой. Сомнений не оставалось.

— ААААААААААА!!! — закричала она, отшатнувшись от зеркала.

И где то недалеко ей в унисон матом вторил законный владелец этого тела.

* * *

— Что ты со мной сделала, ведьма?! — закричал Малфой, вламываясь в свою комнату. Закричал…самому себе?

На него с ужасом смотрели широко распахнутые серые глаза. Его глаза?

Мерлин. Это было по-настоящему страшно.

А разве могло быть иначе?

Он вдруг заметил, что плохо выбрит, и под глазами залегли огромные мешки. Странно было смотреть на себя со стороны и подмечать недостатки. А тем более странно было видеть себя в таком состоянии.

Грейнджер расхохоталась, как безумная. На глазах выступили слезы. Она смеялась и смеялась, глядя на него, колошматила руками по полу; лицо ее исказила гримаса ужаса и, вместе с тем, сумасшедшего веселья.

Малфою вдруг захотелось дать ей пощечину: видимо просыпались моторные навыки чужого тела. Вместо этого он с силой схватил ее за шкирку и потащил в ванную. Сделать это было непросто, тело было слабым и плохо слушалось нового хозяина, да еще и истеричка Грейнджер отчаянно сопротивлялась. Он наклонил ее над раковиной, удерживая за шею одной рукой, и брызнул в лицо ледяной водой.

— Убери руки, идиот, — фыркая и отплевываясь, сказала та. — У меня не истерика.

Он отпустил ее и вышел, громко хлопнул дверью, нервничая скорее от безысходности. Слизеринец рухнул на диван и обхватил голову руками, прокручивая в голове одну единственную мысль.

Что делать? Что ему делать со всем этим дерьмом?

* * *

— Ты думаешь это моя вина? — спросила Гермиона, опускаясь рядом.

— Да уж, не моя, это точно, — огрызнулся он.

— Но это же невозможно, так не бывает, — заломила руки она. — Что нам теперь делать? В учебниках не было…

— Видимо, бывает, раз с нами произошло! Думай, Грейнджер, ты у нас всезнайка! Как мне вернуть мое долбанное тело?!

— Я только об этом и мечтаю, Малфой! Не хочу я быть мальчиком, особенно тобой! — глаза Грейнджер наполнились слезами.

Малфой удивленно перевел на нее взгляд, наблюдая, как его плечи сотрясаются от рыданий. Это было жутко — видеть себя разбитым.

— Ну не плачь, Грейнджер, не реви, — прорычал он. — Ненавижу женские слезы.

— Они не женские, — возразила она, утираясь рукавом.

— Дура. Ты понимаешь, что я имел в виду, грязнокровка, — гаркнул слизеринец. — Не выводи меня, Грейнджер, не то на одну надоедалу в школе станет меньше.

«В этом весь Драко Малфой, — подумала Гермиона. — Пустые угрозы и минимум пользы».

— Может это всего на пару дней? — тем временем с надеждой вопросил Драко. — Как насморк?

— Насморк?!

— Ну да. Как простуда.

— И ты предлагаешь сидеть и ждать, пока нас, непонятно как и — главное! — непонятно когда поменяют обратно?! — воскликнула Гермиона. — Ну уж нет! Пойдешь в библиотеку!

— Это не по моей части, — огрызнулся слизеринец. — Ты у нас главная по книгопоискам, тебе пылью и дышать!

— А людям не покажется странным, что принц Слизерина протирает штаны в библиотеке? — съязвила девушка в ответ. — Думай головой! Ты в моем теле! И сидеть в библиотеке будешь ты!

— А ты что будешь делать?

— Ничего, Малфой! Именно этим ты и занимаешься на протяжении всей своей жизни — ничего не делаешь!

— Ладно, Грейнджер, — Драко начал закипать. — Но не подумала ли ты, что люди заметят, что мы ведем себя мягко говоря странно?!

— Главное не привлекать лишнего внимания, — уверенно сказала гриффиндорка. — Избегать большого количества народа. На уроках сидеть тише воды, ниже травы. Минимум общения с друзьями. У нас все получится. И чем раньше ты найдешь информацию о нашем положении — тем лучше.

Вот оно, подумал Драко, это гриффиндорское сумасбродство. Она, не подумав толком, бросается в омут с головой. Авантюристка, черт побери.

— Тише, тише, Грейнджер, а то мне начинает казаться, что тебе нравится сложившаяся ситуация, — сказал он.

— Вот еще, — фыркнула она. — Просто не стоит опускать руки.

— Погоди, это не ты ли тут ревела пять минут назад?!

Она закатила глаза.

— Ладно, я пошла… то есть пошел одеваться, Малфой… Грейнджер, — сказала она, прежде чем подняться на ноги и направиться к двери его спальни. — Мерлинова борода, да как вы, парни, ходите!

До Малфоя начала доходить вся курьезность их положения. Он! Заперт! В теле! Девушки! Да! Еще и! Грейнджер!!!

Ему вдруг стало невероятно смешно. Наверное, если бы он очутился в теле другого парня, шок был бы больше. А так, ничего кроме ощущения начавшегося карнавала.

— Ресницы красить умеешь? — донесся крик из двери напротив.

— Что ты несешь, грязнокровка, какие, нахрен, ресницы?!?!

«М-да, — подумала Гермиона, натягивая серый свитер. — Он еще не знает, что будет завтра. Надеюсь, то, что испытывает каждая раз в месяц, по силам Драко Малфою?»

* * *

«А она ничего, — думал Малфой, рассматривая в зеркале свое новое тело. — Не Астория конечно, но задатки есть».

Оборотившись к зеркалу спиной, Малфой стал разглядывать задницу, пощупывая и похлопывая себя по ягодицам. «И попка что надо».

Вдруг с женским визгом в комнату ворвалось его же собственное тело и прижало его к полу.

— Ты, — прошипела Гермиона, направив указательный палец ему в лицо. — Не смей трогать мою попу, ублюдок!

Он ухмыльнулся.

— Это теперь моя попа, Грейнджер! — заявил он, нахально сбрасывая с себя оцепеневшую от такой наглости девушку…пардон, парня. — Могу делать с ней, что захочу.

— Даже не думай об этом, Малфой!— завизжала Гермиона, закрывая его глаза руками. — Переодевайся так, чтобы ничего не увидеть!

— Кретинка, может, мне и в сортир ходить с закрытыми глазами? — заорал Малфой, пытаясь сбросить с лица ее ладони. — И душ принимать вслепую?! И нижнее белье тоже?!! Послушай себя, что ты несешь, идиотка?! Если ты думаешь, что по истечению этих двух дней я не увижу твоих «девочек», — движение бровями вверх-вниз. — То ты ошибаешься!

Гермиона покраснела до корней волос.

— Что, Грейнджер, я стану первой особью мужского пола, которая увидит твои сиськи? Ты так переживаешь, я смотрю, — продолжал издеваться он. — Неужели они настолько стремные, что их даже стыдно показать?

Гермиона хитренько улыбнулась.

— А что это, Малфой, у тебя с утра всегда так башка трещит, или только по праздникам? — невинно спросила она. — И эта штуковина в твоих штанах каждое утро смотрит в потолок?!

— А-а-а, стояк, — мечтательно сказал Драко, возведя глаза к небу. — Я уже по нему скучаю.

Гермиона скривилась. Она надеялась смутить его этим вопросом.

— Эм-м, на будущее, Малфой, — сказала она, неловко переминаясь с ноги на ногу. — Как его убрать?

Слизеринец хмыкнул.

— Я представляю тебя, и он сразу сдувается.

Сконфуженная Гермиона уныло побрела к выходу.

— Ах да, Грейнджер. Еще одна маленькая просьба.

Она обернулась.

— Помоги мне застегнуть лифчик. Оказывается, надевать его гораздо труднее, чем снимать с бабы.

Он стянул с себя пижамную майку. Гермиона привалилась затылком к дверному косяку.

«Мерлин, — думала она, глядя, как Малфой разглядывает в зеркале ее грудь. — В чем я провинилась перед тобой?»

Они стояли перед входом в Большой зал, в последний раз проверяя, ничего ли они не упустили в образе друг друга. После того, как Малфой дважды снял со своего тела гриффиндорские цвета, которые Грейнджер по привычке уверенно напялила и как-то забыла что она в теле Слизеринского Принца. Сам же Малфой влез в джинсы, утверждая, что ему так привычнее, наплевав на то, что обычно Гермиона предпочитает форменную юбку. Но увидев злую растрепанную Грейнджер, глаза которой метали молнии («Ух ты, — подумал Драко. — Я, конечно, знал, что я внушаю страх, но чтобы настолько!») , он благополучно передумал и послушно надел юбку.

— Ладно, — пробормотала Грейнджер, одергивая свитер. — Веди себя естественно. Главное, ничего не перепутай.

— И без тебя знаю, — огрызнулся слизеринец ей в ответ.

Двери Большого зала распахнулись перед ними. Оба уверенно пошли на свои места… и столкнулись лбами, перепутав столы.

— Смотри, куда идешь, грязнокровка! — мгновенно сориентировалась Гермиона, вложив в эту фразу как можно больше презрения и брезгливости.

— От грязнокровки слышу, — пробурчал Драко себе под нос, потирая ушибленный лоб и направляясь на этот раз к нужному гриффиндорскому столу.

Грейнджер тем временем уже садилась рядом с Блейзом и Паркинсон, накладывая себе овсянки и наливая тыквенного сока.

— Всем доброго утра и приятного аппетита, — весело сказала гриффиндорка… и тут же прикусила себе язык. Вряд ли Слизеринский принц по утрам ведет себя столь доброжелательно и приветливо.

— Гм… привет, тебе тоже, — сказала Панси, смерив ее косым взглядом.

Гермиона нервно заерзала на месте и сочла за лучшее поесть и помолчать, чтобы не вызвать лишних подозрений.

— Что с тобой сегодня, Драко? — обратился к ней Забини. — Обычно по утрам ты предпочитаешь яичницу с беконом и кофе. С первого курса.

Грейнджер вздрогнула.

— Ты никак сел на диету? — хитро улыбаясь, продолжал Блейз, не замечая ее растерянности.

— Да, — нашлась девушка. — Скоро чемпионат по квиддичу, нужно быть в форме.

— А может ты влюбился? — подмигнул чернокожий слизеринец, несильно хлопнув ее по плечу.

— Да, точно влюбился, — подхватила Панси. — В сучку Грейнджер, да, Драко?

Она громко рассмеялась, запрокинув назад голову.

Гермиона залилась краской.

— Глупости, — пробурчала она, набивая рот овсянкой, — ничего я не влюбила… не влюбился. И уж тем более не в Грейнджер. То есть, — она замялась. — Она же ужасна, так?

Блейз прыснул в кубок с соком.

— О да, — сказал он сквозь смех. — Ужасна. Друг, ты точно хорошо себя чувствуешь?

— Д-д-да.

Вдруг что-то коснулось ее плеча.

— Дра-а-ако, — протянул томный девичий голос сзади.

Этим «что-то» оказались наманикюренные цепкие пальчики Астории. И она стояла у Грейнджер за спиной.

* * *

— Привет, Гермиона, — улыбнулся Гарри. — Отлично выглядишь.

— Пывэт, — поздоровался Рон, не переставая жевать.

«Бл*, — подумал Малфой. — Ну конечно».

— Привет, Гарри, — улыбнулся Малфой в ответ, игнорируя ненавистного Уизела. Улыбка вышла злой и натянутой, но Поттер не заметил этого, он продолжал спокойно поглощать свой завтрак.

Драко, недолго думая, принялся за еду. Пока все идет гладко, интересно, как там Грейнджер?

* * *

— Астория, — склонила голову Гермиона в ответ. Она сотни раз видела, как чистокровные волшебники приветствуют друг друга.

— Котик, не хочешь поговорить?

«Жесть, — подумала девушка. — Мне что, еще неземную страсть здесь изображать?»

— Астория, душечка, я тут, понимаешь ли, завтракаю, — процедила она сквозь зубы. — Может, попозже?

— Но Драко, — блондинка капризно надула губы. — Ты нужен мне именно сейчас.

— Она уже от меня не отстанет? — полушепотом осведомилась Грейнджер у Панси.

— Полагаю, нет, — без тени улыбки ответила Паркинсон.

— Ладно, Гринграсс, — со вздохом вставая из-за стола, произнесла Грейнджер. — Выкладывай.

Слизеринка, ничуть не смущенная холодностью кавалера, защебетала:

— Ах, Драко, пока я не забыла, — она кокетлива заправила прядь за ухо. — Ты должен был сказать мне пароль от твоей личной гостиной, чтобы я смогла прийти к тебе вечером.

«От личной гостиной. А я, вроде как, пустое место?»

— Зачем тебе приходить ко мне? — спросила Гермиона, практически догадываясь о содержании ответа.

— Ну как! — вспыхнула Астория. — Ты забыл?

Она наклонилась к уху гриффиндорки и прошептала такие слова… Короче говоря, Гермиону бросало то в жар, то в холод.

— Вот шлюха! — воскликнула она, отталкивая Гринграсс. — И как только не стыдно говорить о таких вещах?!

Пышащая праведным гневом Гермиона не заметила, как на них пораженно уставился весь Большой зал. И как Драко Малфой за соседним столом громко бахнул рукой по лбу и со стоном опустился на стол.

Астория казалась растерянной.

— Сам же вчера уламывал, — пробубнила она вполголоса.

* * *

— Я в библиотеку, — бросил Драко Поттеру, срываясь с места.

Гарри сей факт совершенно не удивил, и он продолжал невозмутимо прихлебывать тыквенный сок.

— Стваная она какаята, — доверительно сообщил ему Рон, не прекращая продуктивно работать челюстями.

— Она, наверное, расстроена, — ответил Гарри. — Лично я ни разу не встречал нормального человека, делящего кров с хорьком.

* * *

«Эм-м, — думал Малфой, бараньими глазами глядя на библиотекаршу. — Как же ее зовут? Наверняка, Грейнджер с ней в близких отношениях».

— Не подскажете, где у вас тут литература по обмену душами? — как бы невзначай поинтересовался он, решив опустить обращение.

Мадам Пинс недоуменно посмотрела на него.

— У нас нет подобного, мисс Грейнджер.

— А не могли бы вы…

— Мисс Грейнджер, я знаю каждую книгу этой библиотеки, — перебила его библиотекарь. — Поверьте мне, искать нет смысла.

Подавленный Малфой вышел из библиотеки.

«Кто и зачем сделал это с нами?!»

* * *

Внезапно он столкнулся с Грейнджер.

— Грейнджер, Сама-Знаешь-Кто бы тебя побрал! — простонал Малфой. — У меня от тебя точно шишка будет! Хоть бы тело свое поберегла что ли!

— Малфой, я как раз тебя ищу, — глаза гриффиндорской отличницы лихорадочно блестели. — Чего я хочу?

— Ты меня пугаешь!

— Малфой! Меня трясет, и я не знаю от чего! Не выводи меня!

— А ты не испытываешь странного чувства опустошенности и необходимости чего-то важного?

— Испытываю.

— Ты хочешь курить, Грейнджер, — ухмыльнулся Малфой.

— Вот еще! — скривилась девушка. — Какая гадость!

— Мерлин мой, какая же ты зануда! — взвился Малфой. — Послушай меня, мой организм привык, и ты в моем теле! Тебе придется!

— Но я в жизни не курила!

— Ну вот и покуришь! Небо на землю не упадет, если хогвартская умняшка возьмет в руки сигарету!

Гермиона погрустнела.

— Ну… Раз организму необходимо… — вздохнула она и сдалась. — Пошли на Астрономическую башню, пока зельеварение не началось. Двадцать минут у нас еще есть.

Пока они шли, Малфой вспомнил важную вещь.

— Грейнджер, что была за сцена на завтраке?!

— Ты бы знал, что она говорила! — попробовала оправдаться гриффиндорка.

— Я знаю! Я ей вчера весь вечер зубы заговаривал! — заорал Малфой, заставив вспыхнуть целомудренную девушку. — Прекрати краснеть, мать твою! Малфои никогда не краснеют!

— А что, мне надо было спать с ней вместо тебя?! — рявкнула Гермиона. — И эту… штуку она бы делала тоже мне?! Да черта с два, Малфой!

— Ты могла бы перенести встречу на время, когда мы поменяемся обратно, грязнокровка!

— А ты знаешь, когда мы поменяемся, неандерталец?! Так просвети меня, потому что я понятия не имею!

— А в твою тупую голову, Грейнджер, не могла забрести светлая мысль, что необязательно было на всеуслышание называть ее шлюхой?!!

— А какая разница, если об этом и так все знают?

Препираясь, они и не заметили, как дошли до Астрономической башни, которая, стараниями учеников уже давно превратилась в курилку всея Хогвартса.

— Не думай, что я забуду, Грейнджер, — Малфой погрозил ей незажженной сигаретой, вынутой из пачки. — Мы еще вернемся к этому разговору.

— Дай закурить уже, — вполне миролюбиво сказала Гермиона, протянув руку.

— Никогда бы не подумал, что услышу от тебя эту фразу! — хмыкнул Драко, но сигарету все же протянул.

Гермиона, сама того не ожидая, мастерски прикурила и с наслаждением выпустила дым.

— Видимо, навыки тела сохранились… Эй-эй-эй, Малфой, что ты делаешь?!! — заорала она благим матом, увидев, что слизеринец тоже решил покурить.

— Что поделать, эмоциональная зависимость-то осталась!

— Даже не думай об этом, Малфой! — ему показалось, или эту фразу она произносит уже второй раз за сутки? — Не смей подносить эту гадость к моему рту! Не-е-е-ет, что ты делаешь? Ты испортишь мои легкие! И мое тело тоже привыкнет!

— Надеюсь, что не успеет. Любая привычка начинается с трех недель, а прозябать в твоей тушке чертову уйму времени не входит в мои планы.

— Взаимно, Малфой.

Знаю, Северус тогда был совершенно прав — было много других вариантов. Возможно, он был прав даже тогда, когда назвал меня старым маразматиком. Но ведь теперь они вместе, не так ли? (с) А. П. В. Б. Дамблдор

— Быстрее, Малфой! — пыхтела Гермиона, мчащаяся по коридору в кабинет зельеварения. — Не дай Мордред, опоздаем! Две минуты до… уф! — начала…

— Мне нужно в туалет!

Гриффиндорка взвыла.

— Да с моего факультета полсотни баллов снимут!

— Мне буквально на секундочку! Тебе необязательно меня ждать, беги одна. И кстати, садись с Блейзом, а не с Уизелом, не позорь меня!

— Малфой! Если ты опоздаешь, клянусь Мерлином, я размажу тебя по стенке! И женский туалет в другой стороне!

— Знаю, — ответил запыхавшийся Малфой, который был очень доволен.

Он и планировал опоздать. И его появление будет очень эффектным. Ведь должен же он отыграться за прокол с Асторией?

* * *

— Господи! — вырвалось у Грейнджер, когда она затормозила рядом с Блейзом, стоящим у кабинета.

Тот удивленно посмотрел на нее.

— Во-первых, не поминай Господа в опасной близости от кабинета зельеварения. Во-вторых, ты откуда такой взмыленный?

— С Астрономической башни, — брякнула гриффиндорка.

— Что ты там делал?

— Воздухом дышал, — подмигнула она, надеясь, что Забини понимает намеки.

— Судя по запаху, воздух был полон никотина, Драко.

«Он что, не в курсе, что Малфой курит?!»

— С каких пор ты куришь?

«Вляпалась».

— Давно, — неопределенно ответила Гермиона.

«Когда уже придет Малфой? Скорей бы начало урока, этак я все секреты выболтаю».

— В жизни не возьму в руки сигарету. Дурная маггловская привычка, — отрезал Блейз.

Гриффиндорка пожала плечами, изображая искреннее безразличие по этому поводу. Все-таки некоторые слизеринцы мыслят очень даже трезво.

Дверь отворилась, и из класса выглянул Слагхорн. Толпа моментально затихла.

— Заходите, — пригласил учитель.

«Где Малфой? Убью хорька и на стену шкурку повешу. В качестве сувенира».

— Уф, кажется, я не опоздал…а. — выдохнул до боли знакомый голос за спиной.

Грейнджер подавила желание обернуться и чинно прошествовала к своему месту рядом с чернокожим слизеринцем. Сев за парту, она все равно как бы невзначай бросила взгляд на место, которое обычно занимала она сама. И чуть не завопила от ужаса.

Раньше за той партой сидела миляга Гермиона с аккуратной прической и макияжем. Сейчас же там наличествовала отвратительная девица с волосами аля-взрыв-на-макаронной-фабрике, фиолетовыми тенями до бровей и юбкой, едва прикрывавшей задницу. Она надувала пузыри из жевательной резинки, которые прилипали к ее носу, после чего девица невозмутимо счищала их оттуда и указательным пальцем снова засовывала в рот.

Гарри и Рон с изрядной долей недоумения косились на Малфоя, который, казалось, наслаждался ситуацией. Он игриво закинул ногу на ногу, обнажив ее еще этак сантиметров на пять.

— О Господи! — вырвалось у Грейнджер.

— Говорил же, не поминай Господа в кабинете зельеварения, — раздраженно откликнулся Блейз, но тут же, увидев Малфоя, воскликнул: — О Господи!

Едва Слагхорн начал урок, Гермиона оторвала кусочек пергамента и, нацарапав грозное: «Ты что себе позволяешь, хорек?», кинула ее на стол к Малфою.

— Что, уже свидание назначаешь? — шепотом хмыкнул Забини. — Конечно, перед такой красоткой не каждый устоит.

— Заткнись, Блейз, — посоветовала Гермиона.

Малфой, развернув бумажку, ухмыльнулся, накорябал ответ и кинул бумажку обратно. Гермиона прочитала:

«За Асторию! Как тебе твой новый имидж?»

Грейнджер мысленно пообещала себе придумать наказание для слизеринца и погрузилась в бормотание моржа-Слагхорна.

* * *

Слагхорн величественным взмахом руки отпустил седьмой курс.

— Задержись около кабинета, — шепнула Грейнджер в затылок Драко во время общей давки у дверей. В ответ Малфой неопределенно дернул плечом.

Как только предоставилась возможность, Гермиона с удовольствием плечом втолкнула Малфоя к какую-то нишу и прижала к стенке.

— Ты совсем охренела? — полушепотом взвыл Малфой, пытаясь стряхнуть ее с себя. — Пусти, Грейнджер!

— Ну уж нет! — шипела она. — Ты сделал из меня шалаву! Немедленно приведи себя в порядок, или…

— Или что? — усмехнулся слизеринец. — Что ты сделаешь?

— Увидишь, — многозначительно прошептала она.

— Отпусти меня немедленно, — отчеканил Драко. — А то закричу!

Грейнджер без сожаления выпустила его. Что-ж, хорек сам напросился…

* * *

До обеда у Слизерина и Гриффиндора совместных уроков не было.

В Большой Зал оба зашли в приподнятом настроении. Малфой думал о том, что надолго испортил гриффиндорской заучке репутацию. Грейнджер предполагала, что надолго испортит.

Когда обед подходил к концу, Грейнджер поднялась на ноги и постучала ложечкой по пустому кубку. Все внимание обратилось к ней. Малфой мигом вспотел, предчувствуя месть.

— Кгхм. В общем, дело такое. Я бы хотел обратиться к Гермионе Грейнджер…

Все ученики и профессора как по команде посмотрели на Драко.

-…все дело в том, что у нее сказочный характер, умопомрачительная внешность, шикарная фигура и прекрасные глаза. Я хочу попросить у нее прощения за все нехорошие слова, которые я говорил в ее адрес. Статус ее крови для меня не имеет никакого значения, поэтому я прямо сейчас хочу задать ей вопрос. Гермиона, алмаз короны моей, ты выйдешь за меня замуж?

Сказать, что все были в шоке — значит, ничего не сказать. В зале повисла гробовая тишина. Было слышно, как у Малфоя дергается бровь.

— Ну вот, — театрально всхлипнула Грейнджер. — Никто не понимает моего сердечного порыва! Гады вы все! Бесчувственные гады! Ненавижу!

С этими словами она пробкой вылетела из Большого Зала, по дороге не забывая оплакивать свою несчастную мужскую долю.

Снейп поднялся с места.

— Я думаю, мистер Малфой не в себе. Я согласен сопровождать его в больничное крыло.

— Ну что ты, Северус, — умиленно отозвался Дамблдор, прихлебывая тыквенный сок. — Мальчик так старался сделать все красиво! Я уверен, мисс Грейнджер ответит ему взаимностью. Она сегодня просто очаровательна!

Малфой сидел, тупо глядя в одну точку. Грязнокровка превзошла саму себя.

«Надо было все-таки переодеться тогда. Скидка бы вышла».

* * *

Вечером Драко перешагнул порог их с Грейнджер общей гостиной. Она сидела в кресле, мирно читая книжку. Смерив его дружелюбным взглядом, она продолжила свое занятие. Он опустился рядом с ней.

— Ну Грейнджер… — выдохнул он. — Вот сучка! Вот засранка!

— Ага, я тоже тебя люблю.

— Да уж, я слышал! Для чего было это представление?!

— Месть, Малфой.

— Счет 2:1, грязнокровка. Поверь мне, я отыграюсь.

— А может, не надо? — она захлопала глазками. — Давай, я завтра расскажу всем, что была проклята, или пошутила. А ты пойдешь на уроки в нормальном виде. И все. А то хотели не привлекать к себе внимания, а получилось как всегда. Оба хороши.

— Напомнить, кто это все начал?

— Ага, интересно, кто порвал мне юбку и влетел в кабинет зельеварения аки демон мщения?

— А кто от моего имени прилюдно назвал мою подружку шлюхой?

— Это нечаянно вышло, а ты специально меня опозорил!

— А ты себе в любви призналась, так чего же ты жалуешься?

— Все, Малфой, хватит, — она устало потянулась. — Завтра очередной тяжелый день, давай-ка по кроватям. И дай мне, пожалуйста, сигарету.

— Ладно. Спокойной ночи.

— И тебя по тому же месту.

* * *

— Грейнджер! Грейнджер! — раздался шепот в темноте.

— А?! Что?!

— Это я.

— Ты чего тут забыл?

— Я не могу уснуть.

— А я здесь причем? — сонно захлопала глазами девушка.

— У тебя есть зелье от бессонницы? — с надеждой спросил он, садясь к ней на кровать.

— Нет, — она покачала головой. — Посчитай чего-нибудь.

— Что?!

— Посчитай овец, которые прыгают через ограду. Мне помогает.

— Овец? Слишком скучно.

— Мамонтов посчитай, Малфой. И убирайся.

— Я посчитаю учителей.

— Да на здоровье, только дай мне поспать.

— Дамблдор прыгает через ограду. Макгонагалл прыгает через ограду. Флитвик прыгает через ограду.

— Малфой!!! Вон!!!

— Снейп прыгает через ограду. Спраут прыгает через ограду. Вектор прыгает через ограду.

Гермиона застонала.

— Трелонни… прыгает… а-а-а…ограду.

«Наконец-то. Кажется он утомился».

— Хагрид прыгает через ограду. Ой! — разлилась тишина, а потом печальный голос изрек: — Всё.

— Что? Кончились? — с надеждой спросила Гермиона.

— Нет, — вздохнул Малфой. — Он ограду сломал.

— Как?!

— Как-как… он же неловкий жиртрест, прыгнул неудачно и всё. Нету ограды. — невозмутимо ответил слизеринец.

— А-а-а! Пошел вон!!!

— Спасибо, Грейнджер, что-то я и вправду спать захотел.

Знаю, Северус тогда был совершенно прав — было много других вариантов. Возможно, он был прав даже тогда, когда назвал меня старым маразматиком. Но ведь теперь они вместе, не так ли? (с) А. П. В. Б. Дамблдор

— Быстрее, Малфой! — пыхтела Гермиона, мчащаяся по коридору в кабинет зельеварения. — Не дай Мордред, опоздаем! Две минуты до… уф! — начала…

— Мне нужно в туалет!

Гриффиндорка взвыла.

— Да с моего факультета полсотни баллов снимут!

— Мне буквально на секундочку! Тебе необязательно меня ждать, беги одна. И кстати, садись с Блейзом, а не с Уизелом, не позорь меня!

— Малфой! Если ты опоздаешь, клянусь Мерлином, я размажу тебя по стенке! И женский туалет в другой стороне!

— Знаю, — ответил запыхавшийся Малфой, который был очень доволен.

Он и планировал опоздать. И его появление будет очень эффектным. Ведь должен же он отыграться за прокол с Асторией?

* * *

— Господи! — вырвалось у Грейнджер, когда она затормозила рядом с Блейзом, стоящим у кабинета.

Тот удивленно посмотрел на нее.

— Во-первых, не поминай Господа в опасной близости от кабинета зельеварения. Во-вторых, ты откуда такой взмыленный?

— С Астрономической башни, — брякнула гриффиндорка.

— Что ты там делал?

— Воздухом дышал, — подмигнула она, надеясь, что Забини понимает намеки.

— Судя по запаху, воздух был полон никотина, Драко.

«Он что, не в курсе, что Малфой курит?!»

— С каких пор ты куришь?

«Вляпалась».

— Давно, — неопределенно ответила Гермиона.

«Когда уже придет Малфой? Скорей бы начало урока, этак я все секреты выболтаю».

— В жизни не возьму в руки сигарету. Дурная маггловская привычка, — отрезал Блейз.

Гриффиндорка пожала плечами, изображая искреннее безразличие по этому поводу. Все-таки некоторые слизеринцы мыслят очень даже трезво.

Дверь отворилась, и из класса выглянул Слагхорн. Толпа моментально затихла.

— Заходите, — пригласил учитель.

«Где Малфой? Убью хорька и на стену шкурку повешу, нафиг. В качестве сувенира».

— Уф, кажется, я не опоздал…а. — выдохнул до боли знакомый голос за спиной.

Грейнджер подавила желание обернуться и чинно прошествовала к своему месту рядом с чернокожим слизеринцем. Сев за парту, она все равно как бы невзначай бросила взгляд на место, которое обычно занимала она сама. И чуть не завопила от ужаса.

Раньше за той партой сидела миляга Гермиона с аккуратной прической и макияжем. Сейчас же там наличествовала отвратительная девица с волосами аля-взрыв-на-макаронной-фабрике, фиолетовыми тенями до бровей и юбкой, едва прикрывавшей задницу. Она надувала пузыри из жевательной резинки, которые прилипали к ее носу, после чего девица невозмутимо счищала их оттуда и указательным пальцем снова засовывала в рот.

Гарри и Рон с изрядной долей недоумения косились на Малфоя, который, казалось, наслаждался ситуацией. Он игриво закинул ногу на ногу, обнажив ее еще этак сантиметров на пять.

— О Господи! — вырвалось у Грейнджер.

— Говорил же, не поминай Господа в кабинете зельеварения, — раздраженно откликнулся Блейз, но тут же, увидев Малфоя, воскликнул: — О Господи!

Едва Слагхорн начал урок, Гермиона оторвала кусочек пергамента и, нацарапав грозное: «Ты что себе позволяешь, хорек?», кинула ее на стол к Малфою.

— Что, уже свидание назначаешь? — шепотом хмыкнул Забини. — Конечно, перед такой красоткой не каждый устоит.

— Заткнись, Блейз, — посоветовала Гермиона.

Малфой, развернув бумажку, ухмыльнулся, накорябал ответ и кинул бумажку обратно. Гермиона прочитала:

«За Асторию! Как тебе твой новый имидж?»

Грейнджер мысленно пообещала себе придумать наказание для слизеринца и погрузилась в бормотание моржа-Слагхорна.

* * *

Слагхорн величественным взмахом руки отпустил седьмой курс.

— Задержись около кабинета, — шепнула Грейнджер в затылок Драко во время общей давки у дверей. В ответ Малфой неопределенно дернул плечом.

Как только предоставилась возможность, Гермиона с удовольствием плечом втолкнула Малфоя к какую-то нишу и прижала к стенке.

— Ты совсем охренела? — полушепотом взвыл Малфой, пытаясь стряхнуть ее с себя. — Пусти, Грейнджер!

— Ну уж нет! — шипела она. — Ты сделал из меня шалаву! Немедленно приведи себя в порядок, или…

— Или что? — усмехнулся слизеринец. — Что ты сделаешь?

— Увидишь, — многозначительно прошептала она.

— Отпусти меня немедленно, — отчеканил Драко. — А то закричу!

Грейнджер без сожаления выпустила его. Что-ж, хорек сам напросился…

* * *

До обеда у Слизерина и Гриффиндора совместных уроков не было.

В Большой Зал оба зашли в приподнятом настроении. Малфой думал о том, что надолго испортил гриффиндорской заучке репутацию. Грейнджер предполагала, что надолго испортит.

Когда обед подходил к концу, Грейнджер поднялась на ноги и постучала ложечкой по пустому кубку. Все внимание обратилось к ней. Малфой мигом вспотел, предчувствуя месть.

— Кгхм. В общем, дело такое. Я бы хотел обратиться к Гермионе Грейнджер…

Все ученики и профессора как по команде посмотрели на Драко.

-…все дело в том, что у нее сказочный характер, умопомрачительная внешность, шикарная фигура и прекрасные глаза. Я хочу попросить у нее прощения за все нехорошие слова, которые я говорил в ее адрес. Статус ее крови для меня не имеет никакого значения, поэтому я прямо сейчас хочу задать ей вопрос. Гермиона, алмаз короны моей, ты выйдешь за меня замуж?

Сказать, что все были в шоке — значит, ничего не сказать. В зале повисла гробовая тишина. Было слышно, как у Малфоя дергается бровь.

— Ну вот, — театрально всхлипнула Грейнджер. — Никто не понимает моего сердечного порыва! Гады вы все! Бесчувственные гады! Ненавижу!

С этими словами она пробкой вылетела из Большого Зала, по дороге не забывая оплакивать свою несчастную мужскую долю.

Снейп поднялся с места.

— Я думаю, мистер Малфой не в себе. Я согласен сопровождать его в больничное крыло.

— Ну что ты, Северус, — умиленно отозвался Дамблдор, прихлебывая тыквенный сок. — Мальчик так старался сделать все красиво! Я уверен, мисс Грейнджер ответит ему взаимностью. Она сегодня просто очаровательна!

Малфой сидел, тупо глядя в одну точку. Грязнокровка превзошла саму себя.

«Надо было все-таки переодеться тогда. Скидка бы вышла».

* * *

Вечером Драко перешагнул порог их с Грейнджер общей гостиной. Она сидела в кресле, мирно читая книжку. Смерив его дружелюбным взглядом, она продолжила свое занятие. Он опустился рядом с ней.

— Ну Грейнджер… — выдохнул он. — Вот сучка! Вот засранка!

— Ага, я тоже тебя люблю.

— Да уж, я слышал! Для чего было это представление?!

— Месть, Малфой.

— Счет 2:1, грязнокровка. Поверь мне, я отыграюсь.

— А может, не надо? — она захлопала глазками. — Давай, я завтра расскажу всем, что была проклята, или пошутила. А ты пойдешь на уроки в нормальном виде. И все. А то хотели не привлекать к себе внимания, а получилось как всегда. Оба хороши.

— Напомнить, кто это все начал?

— Ага, интересно, кто порвал мне юбку и влетел в кабинет зельеварения аки демон мщения?

— А кто от моего имени прилюдно назвал мою подружку шлюхой?

— Это нечаянно вышло, а ты специально меня опозорил!

— А ты себе в любви призналась, так чего же ты жалуешься?

— Все, Малфой, хватит, — она устало потянулась. — Завтра очередной тяжелый день, давай-ка по кроватям. И дай мне, пожалуйста, сигарету.

— Ладно. Спокойной ночи.

— И тебя по тому же месту.

* * *

— Грейнджер! Грейнджер! — раздался шепот в темноте.

— А?! Что?!

— Это я.

— Ты чего тут забыл?

— Я не могу уснуть.

— А я здесь причем? — сонно захлопала глазами девушка.

— У тебя есть зелье от бессонницы? — с надеждой спросил он, садясь к ней на кровать.

— Нет, — она покачала головой. — Посчитай чего-нибудь.

— Что?!

— Посчитай овец, которые прыгают через ограду. Мне помогает.

— Овец? Слишком скучно.

— Мамонтов посчитай, Малфой. И убирайся.

— Я посчитаю учителей.

— Да на здоровье, только дай мне поспать.

— Дамблдор прыгает через ограду. Макгонагалл прыгает через ограду. Флитвик прыгает через ограду.

— Малфой!!! Вон!!!

— Снейп прыгает через ограду. Спраут прыгает через ограду. Вектор прыгает через ограду.

Гермиона застонала.

— Трелонни… прыгает… а-а-а…ограду.

«Наконец-то. Кажется он утомился».

— Хагрид прыгает через ограду. Ой! — разлилась тишина, а потом печальный голос изрек: — Всё.

— Что? Кончились? — с надеждой спросила Гермиона.

— Нет, — вздохнул Малфой. — Он ограду сломал.

— Как?!

— Как-как… он же неловкий жиртрест, прыгнул неудачно и всё. Нету ограды. — невозмутимо ответил слизеринец.

— А-а-а! Пошел вон!!!

— Спасибо, Грейнджер, что-то я и вправду спать захотел.

Проснувшись в своей кровати, Гермиона сладко потянулась. До завтрака еще час, пора будить Малфоя. Внезапно из уборной (у обеих спален был общий сортир) донесся стук крышки унитаза, а затем отборная брань женским голосом.

Гермиона выскочила из постели и решительно толкнула дверь. Перед ее очами предстал Малфой.

Он витиевато выругался. В краткой речи он успел помянуть козлов, которые меняют честных людей телами, а затем грязнокровок, появившихся на свет по какому-то недоразумению. Дальше пошло перечисление сношений, коими занимаются и те и другие гады, мешавшие ему жить спокойной жизнью. От столь внушительного списка извращений любое разумное существо должно было возненавидеть «козлов» и «грязнокровок» на всю оставшуюся жизнь. Гермиона потрясенно внимала речи своего товарища по несчастью, вроде бы, сильно смутившись. Конечно, она слышала подобное и до этого момента, но в столь большом количестве — никогда. И если бы здесь чисто случайно оказался Гарри Поттер, которому кстати тоже нашлось место в гневной тираде слизеринца, он бы восхитился умению последнего плести столь сложную ругательную вязь.

— Малфой, заткнись! — рыкнула Гермиона, захлопывая за собой дверь.

Драко замолчал на середине особо цветистого оборота и зло посмотрел на нее.

— В чем дело? — участливо поинтересовалась девушка. — Какого Мерлина ты сидишь на толчке со спущенными штанами и материшься на весь Хогвартс?

— В чем дело?! — заорал Малфой. — Нет, вы это видели?!! Она еще и спрашивает в чем дело??!!!

— Успокойся, здесь никого кроме нас нет! Что ты вопишь, как будто тебе соплохвост в задницу заполз?! Что случилось?

— А то и случилось! Скажи мне, Грейнджер, — зашипел Драко, как настоящий змееуст. — Какого хрена у меня… то есть — у тебя… прям оттуда…

— Я поняла! — завопила Гермиона. — Не надо продолжать!!!

— Так какого же хрена?!!

— Так бывает, — опасливо начала Грейнджер. — Каждый месяц неоплодотворенная яйцеклетка…

— А-а-а! Класть я хотел на твои яйцеклетки, тупорылая!

— Не перебивай, ублюдок слизеринский! Я пытаюсь тебе помочь!

— Лучше сразу убей меня!

— С удовольствием, но чуть позже, чтоб моей душе было, куда вернуться! Итак, на чем я остановилась? — забубнила Гермиона.

— Сигареты? Где мои сигареты?!

— Ладно, давай сначала покурим. Пошли в гостиную, там есть окно, хоть не так вонять будет.

— Не припомню, чтоб я звал тебя с собой, Грейнджер!

— Успокойся, Малфой, тебя всего трясет!

— Меня не трясет, я просто нервничаю!

— У тебя ПМС.

— А-а-а, я тебя ненавижу!

— Ага. Дай прикурить уже, истерик.

* * *

— Когда я найду урода, который сделал это с нами, я его отравлю, дам противоядие, утоплю, а потом еще зааважу для верности к херам собачьим! — кипятился Драко, когда Гермиона вела его на завтрак.

— Как не стыдно, юная леди?! — проскрипел портрет пожилого рыцаря. — В наше время красивые девушки так не выражались!

— Извиняюсь, — съязвил Малфой, обеими руками поправляя грудь. — Но во время месячных-то можно?!!

У рыцаря глаза на лоб полезли от такой наглости.

— Малфой!!! — взвыла Грейнджер. — Как можно быть таким грубияном?!!

— Заткнись, я же не спрашиваю тебя, как можно быть такой надоедалой.

— Вообще-то, постоянно спрашиваешь.

— Твоя фамилия должна была быть Занудатти.

— Иди к черту, придурок. Из-за тебя мы опаздываем на завтрак.

— Не из-за меня, а из-за чертовых особенностей женского организма.

— Никто не виноват, что это произошло как раз тогда, когда нас поменяли.

— Уй! Живот болит!

— Это нормально.

— Надеюсь, мне хотя бы рожать за тебя не придется!

— Ага, все акушерки в роддоме будут поражены твоим знанием английского матерного.

— Кто будет поражен? Где?

— Проехали, Малфой.

* * *

— Ты опять?!

— Что-то не так, Грейнджер?

Гермиона просто кипела от злости.

— Полегче, Грейнджер, у тебя сейчас пар из ушей пойдет. А Малфоем пар не к лицу.

— Да как ты посмел, Малфой?! Мы договорились не привлекать лишнего внимания!

— Подумаешь, послал Уизела на три веселых буквы…

— Теперь он думает, что я его послала, — чуть не плакала Гермиона. — Зачем ты вылил ему на голову кофе?

— Он трогал меня за коленку!

— Ты не мог сделать ему вежливое замечание?

— Да чтоб Малфой сделал вежливое замечание кому-то из семейки Уизли?! Я лучше с орангутангом пересплю.

Грейнджер поморщилась.

— Не вижу особой разницы между Асторией и орангутангом.

— Я тоже не вижу, — пожал плечами слизеринец. Было очевидно, что ситуация его забавляла.

— То есть тебе все равно с кем спать?!

Гермиона медленно развернулась и пошла прочь.

— Стой, Грейнджер, погоди, — Драко догнал ее и схватил за локоть.

— Убирайся, — выдохнула она, вырывая руку.

— Что?!

— Убирайся, — твердо сказала она. Стальные глаза опасно блеснули.

— Ты забываешься, Грейнджер, — зарычал Малфой. — Как ты, смеешь указывать мне, чистокровному волшебнику, что делать?

Грейнджер резко развернулась. Между их носами была всего пара сантиметров. Драко нервно сглотнул.

— Проснись, Малфой, — она усмехнулась. — Разве ты не видишь, что происходит? Теперь ты — грязнокровка. А это моя жизнь, не твоя. А ты врываешься в нее, как слон в посудную лавку, и рушишь все, к чему прикасаешься. Ты ссоришь меня с друзьями, ходишь в короткой юбочке! Ты даже перед портретом умудрился меня опозорить! Осталось только переспать с кем-нибудь для полного счастья!

С каждым шагом, она надвигалась на него, вдавливая его в стену и заставляя отступать.

— И не кажется ли тебе, хорек, что пока я в твоем теле, вспоминать о чистоте крови как минимум неуместно?!

— Нет, не кажется, — брякнул Малфой. — Даже если мы поменялись, сущность наша не изменилась.

— Ты так ничего и не понял, — вздохнула она и пошла прочь.

— Эй, ты куда?

— У нас сейчас Уход за Магическими существами, пошла взять пальто.

— Возьми мне тоже.

Она оглянулась на него.

— Я лучше пересплю с орангутангом, — Гермиона ухмыльнулась.

— Ну ладно, пожалуйста , Грейнджер. И кстати, — он хихикнул. — Уизли рыжий, как орангутанг. Я могу похлопотать, если хочешь. Он явно к тебе неровно дышит.

— Малфой, прокляну! До конца жизни волосы на зубах расти будут, обещаю!

— Понял, не дурак. Молчу-молчу. Только пальто мне все равно возьми. И шапочку.

* * *

— Грейнджер, мать твою, почему ты не одела шапку? — шипел Малфой ей на ухо, когда они брели с урока по направлению к замку.

Девушка стучала зубами от холода, вжимаясь щеками в высокий воротник наглухо застегнутого черного пальто. Ее бил озноб.

— Мне, право же, совсем не холодно.

— Ага, а я Селестина Уорлок. И все-таки почему ты не одела шапку? Она в моей комнате на крючке висела.

— Да она дурацкая какая-то, — недовольно пробурчала Грейнджер, изучая носки мужских черных ботинок, в которые были обуты ее ноги. — Странная шапка.

— Сама ты дурацкая! — вспылил Малфой. — Она из натурального собольего меха. Очень теплая.

— Вот именно! А сейчас начало сентября! Какой идиот будет носить такую шапку в такое время года?

— Ну и ладно! Больно надо! Когда ты простудишься, я тебя выхаживать не буду!

— И не надо. Черт, курить хочется.

— Пошли, только осторожно

Они шли в самом конце шеренги, поэтому им не составило особого труда шмыгнуть в ближайшую рощицу.

Грейнджер приняла сигарету из рук слизеринца и, прошептав какое-то заклинание, превратила ее в ментоловую.

— Нет, Грейнджер! Немедленно отмени заклинание! Не смей портить мой организм этой дрянью?

Гермиона недоуменно воззрилась на него.

— Но мне нравится мятный вкус, что в этом плохого?

— Мерлин мой! Грейнджер, видела что у моего тела бывает по утрам?

— Стояк, — непринужденно ответила Гермиона, продолжая мять сигарету в пальцах.

— Так вот, от ментола его может больше не быть.

Лицо Гермионы смешно вытянулось.

— И что в нем хорошего? По-моему, так жутко неудобно да и вообще…

— Грейнджер, его может вообще больше не быть.

— И что, ты не сможешь ни с кем спать?

— Да.

— Невелика потеря, кругом одни орангутанги, Малфой.

— Ты невыносима.

— Прикурить дай.

С утра пораньше Малфоя разбудило яркое и совсем не осеннее солнце, настойчиво бьющее в закрытые глаза. Он недовольно повернулся спиной к окну, закрывшись одеялом с головой. Бесполезно. Сон как рукой сняло.

Покряхтев, он соскребся с кровати и тут же, встав, счастливо улыбнулся. Чудесное утро.

Почувствовал невероятный прилив сил и энергии, Драко, пританцовывая, добрался до зеркала.

М-да, что бы он не говорил, а к седьмому курсу Грейнджер расцвела. Из зубастой заучки с пальцами, вечно испачканными чернилами, она превратилась в стройную красивую девушку. С заурядным гардеробом, растрепанными волосами и туфлями без каблуков, но все же красивую.

Кстати насчет гардероба. Драко страшно бесила одежда гриффиндорки. Нет, конечно, одевалась она со вкусом, но как-то слишком скромно и закрыто. К тому же, выросшая среди магглов девушка под мантией носила вещи исключительно маггловские. Малфой к такому не привык, и поэтому чувствовал себя в них до ужаса некомфортно.

«Надо будет написать матери пару строк, и она вышлет мне что-нибудь пристойное».

О том, как он объяснит Нарциссе потребность в женской одежде, слизеринский принц как-то не подумал.

Он взял палочку. Как там звучит заклинание укладки волос? Грейнджер только вчера накладывала его на Драко, а он опять не запомнил магическую формулу. Что ж, придется к ней зайти, тем более что она наверняка уже встала.

Драко неспешным шагом дошел до ее (на самом деле — своей) спальни и открыл дверь, не стуча. Что он, в конце концов, там не видел?

Из-под одеяла торчала только платиновая макушка. Малфой с удовольствием встряхнул гриффиндорку за плечо.

Грейнджер, видимо, не спала, потому что сразу обернулась. Точеный аристократический нос опух и покраснел, стальные глаза слезились. В руке она держала белый носовой платок, которым беспрестанно подтирала воду, капавшую из носа.

— Доброе утро, Малфой, — сказала она бесцветным голосом, натягивая одеяло до самых глаз.

— Грейнжер, — рыкнул Драко. — Я же просил вчера надеть шапку. Ты совсем расклеилась.

— Ерунда, — она шмыгнула носом. — Я вовсе не…

— Ты что, — опешил он, подняв с кровати открытую книгу. — Всю ночь читала?!

— Нет, я читала перед сном!

— Не ври, Грейнджер, — прошипел слизеринец. — Эту книгу ты начинала читать вчера вечером! А сейчас она открыта на последней главе!

Гриффиндорка недовольно шмыгнула носом и отвела глаза. Драко сел к ней на кровать.

— Ай-яй-яй, и куда же подевалась гриффиндорская честность? — язвительно протянул он. — Почему ты не спала всю ночь?

— Не могла заснуть, мне было очень плохо, — сдалась она.

— Почему не пришла ко мне за Перцовым зельем?

— Ты сам вчера сказал, что не будешь со мной нянчиться. Я и не пошла.

— Черт, Грейнджер! — воскликнул он. — Как я могу с тобой не нянчиться, если ты в моем теле?! Я не хочу, чтобы после тебя оно вернулось ко мне с хлюпающим носом и простуженным горлом!

Словно в подтверждение его словам, девушка громко чихнула.

— Одевайся, пойдешь в больничное крыло, — бросил Малфой.

Ее глаза наполнились ужасом.

— Нет! Мне нельзя в больничное крыло!

— Почему?!

— Мадам Помфри просканирует меня на предмет посторонней магии, пока я буду спать! Она делает это с каждым учеником, попавшим к ней под крылышко!

— А-а-а, ядрючий мантикраб танцуй на твоих костях! — взвыл Малфой.

Гермиона удивленно посмотрела на него.

— И угораздило же тебя заболеть! Черт, говорил же надеть шапку!

Он подлетел к трюмо и, схватив резинку для волос, создал на голове некое подобие хвоста. Затем, круто развернувшись, проследовал в свою спальню.

— Останешься тут, примешь Перцовое зелье и ляжешь спать, — донеслось оттуда. — Я буду тебя лечить.

Гермиона не стала сопротивляться. Она только спросила:

— Как мы объясним наше отсутствие?

— Чем ты слушала на совете префектов? Староста мальчиков и девочек имеют право на один пропущенный день в неделю. Пропущенный по уважительной причине, разумеется.

Драко поднес к губам Гермионы ложку. Гриффиндорка послушно проглотила зелье и сразу же почувствовала, как сон обнимает ее мягкими руками.

— Что… Что это? — пробормотала она.

— Я смешал его с Сонным зельем. Спи сладко, Грейнджер.

Гермиона прикрыла глаза.

— И еще, Малфой… Зачем тебе оставаться со мной? Ты мог бы идти на занятия… — проговорила она, сворачиваясь в клубочек.

Он усмехнулся.

— Считай, что я просто не хочу идти на Трансфигурацию, Грейнджер, — услышала она, прежде чем провалиться во тьму.

* * *

— Где Гермиона? — в очередной раз заныл Рон, когда его зелье из прозрачного окрасилось в ядовито-розовый. Хотя должно было быть черного, как мантия Снейпа, цвета.

Гермионы не было. Она не появилась ни на завтраке, ни на последующих двух уроках. Один Мерлин видит, что рыжик без нее не справляется.

Гарри молчал и хмурил брови. Карта Мародеров показывала ему, что в «Спальне Старосты мальчиков» спит Гермиона Грейнджер. Что она там забыла?!

А в их общей гостиной сидит фигурка, подписанная именем Драко Малфоя.

— Я зайду к ней после этого урока, — пообещал Поттер, больше самому себе, чем Рону.

Подруга очень странно вела себя в последнее время. Этому должно быть простое логическое объяснение.

* * *

«Она грязнокровка.

Ну пожалуйста».

Размышление его прервал стук. Даже не стук; кто-то ломился, ругаясь с портретом. Драко явственно услышал голос Поттера. Он пришел, чтобы узнать, куда запропастилась его грязнокровная подружка. И он не может его не пустить.

Потому что это будет выглядеть подозрительно.

* * *

— Погоди, Гарри, — Малфой попытался придать своему голосу дружеские интонации. — Я не одета.

— Открывай, Малфой, я знаю, что это ты!

— Что? Что ты такое говоришь? — голос невольно дрогнул.

— Что слышал, хорек! Открой, или я немедленно иду к Дамблдору и рассказываю ему все! Когда я узнаю, что ты сделал с Гермионой, я клянусь, что лично выбью из тебя все дерьмо!

— Я пальцем не тронул твою дражайшую грязнокровку, — выплянул Малфой, отодвигая портрет. Знал, что не надо нарываться, но почему-то все же хотелось сказать гадость.

В лицо полетел кулак. Малфой чуть прикрыл глаза, ожидая удара, но его не последовало. Костяшки пальцев застыли буквально в паре сантиметров от его лица. Драко мог различить каждую трещинку на коже Поттера.

— Черт, я не могу тебя ударить, когда ты — она, — выдохнул Гарри, опуская кулак.

— И правильно, нечего ломать ей нос. Ей его еще носить, — съязвил Малфой, с удовольствием наблюдая, как вытягивается лицо Поттера.

— Что ты имеешь в виду?!

— А ты думал, что я связанной держу ее здесь и пью Оборотное зелье, выведывая у вас полезную информацию? — ухмыльнулся слизеринец, присаживаясь на диван.

То, как опустил глаза Поттер, давало понять, что такие примерно мысли у него и были.

— Нас поменяли телами.

Гарри закатил глаза. Малфой понял, что гриффиндорец ему не верит.

— Прекрасно, — Малфой раздраженно поднялся с дивана и, молнией пронесшись мимо Гарри, распахнул дверь своей спальни. — Тогда спроси у нее сам, Потти.

Поттер, с недоверием глядя на Драко, медленно прошествовал к входу в комнату и неуверенно заглянул туда.

Зеленые глаза полезли на лоб:

— Твою ж мать!

— Какого хрена?! — заорал Поттер почему-то на Малфоя, не забыв заботливо прикрыть за собой дверь, чтобы, не дай Мерлин, не разбудить Гермиону.

Малфой смерил его оценивающим взглядом. Гриффиндорец — это, конечно, диагноз, но не думает же шрамоголовый в самом деле, что они сделали это сами. Острых ощущений им, типа, захотелось, или чтоб жизнь медом не казалась, ага, как же.

Он опустился на диван. Поттер незамедлительно последовал его примеру, плюхнувшись в кресло напротив и мгновенно даря ему красноречивый взгляд.

Драко заерзал. Неужели все-таки придется рассказывать ненавистному шрамоголовому историю их злоключений? Без этого не обойтись, нет? Меньше всего Малфою хотелось становится объектом насмешек львиного факультета.

«Ха-ха, вы только посмотрите на этого сноба! Он оказался в шкуре гриффиндорки! Ему приходится носить юбку и делать эпиляцию ног!»

Беднягу-слизеринца аж замутило от ужаса.

«Спаси меня Мерлин от этой напасти».

— Ладно, Малфой, не трясись, я никому не скажу. Только потому, что это поставит под удар Гермиону. Поверь, если бы на ее месте была любая другая, мне бы даже сомневаться не пришлось. Выкладывай, я обещаю не смеяться.

Малфой поднял на него глаза. Поттер прямо-таки источал серьезность. Но это как-то не успокоило.

Драко нервничал. Достал из кармана пижамных штанов сигареты и закурил, прикидывая, с чего начать рассказ.

Гарри медленно начал вставать.

— Расслабься, Поттер, она не против.

Гарри медленно опустился обратно. На его лице было написано искреннее недоумение.

— В общем, — начал Малфой, глубоко затягиваясь, — Это началось утром второго сентября.

Поттер задумался. Потом его губы плотно сжались, а глаза полезли на лоб. Казалось, он пытается проглотить рвущийся наружу дикий смех.

— Поттер, — прошипел Малфой, зло сверкая глазами. — Ты обещал не ржать. Я сказал что-то смешное?!

— Нет, — с трудом пролепетал очкарик. — Просто я вспомнил, как ты наорал на Асторию… Выходит, это была Гермиона. А потом ты пришел на зельеварение в таком виде… Она призналась в любви сама себе… Ой не могу! — взвизгнул он, опрокидываясь на спинку кресла и закрывая лицо руками в приступе безумного ржача.

— Да пошел ты, — выплюнул Малфой, резко вставая, и продолжая на ходу курить, хлопнул дверью за своей спиной.

— Да ладно, ладно тебе, — вскакивая, закричал Гарри, икая так, что очки-велосипеды затанцевали джамп-стайл на его носу. — А почему бы вам просто не пойти к Дамблдору?

— А почему бы тебе просто не взять и сдохнуть? — в тон ему участливо поинтересовался голос Малфоя из-за двери.

Гарри притих.

— Что, решил всерьез задуматься над идеей? — съязвил слизеринец. — Она, и правда, хороша.

— Заткнись, — посоветовали ему в ответ. — Я думаю, как вам помочь.

— Поверь, если бы выход был, мы бы его нашли. А теперь проваливай, Поттер.

— Заткнись, говорят тебе.

— Давай-давай, в ритме вальса. Уматывай, пока я добрый.

— Мерлин…

— Нет, всего лишь я, Драко, правда тоже великий и ужасный.

— Неужели нельзя просто заткнуться?

— Нет!

— Кажется, у меня есть идея.

— По поводу моего предложения, надеюсь? Придумал способ изощренного самоубийства?

— Нет, я знаю, как поменять вас обратно.

— Да ну?

— Буди Гермиону, будем составлять план действий.

* * *

Когда Гермиона, праведно хлюпая распухшим носом («Спрячь его, немедленно! Малфои не шмыгают!»), присоединилась к их милой беседе, Поттер глубокомысленно поправил очки и начал излагать.

— Как-то раз Дамблдор после долгой отлучки вернулся в школу и…

— Мы здесь собрались, чтобы бородатых старикашек обсуждать?

— Заткнись. Заткнись. О чем это я? Ах да. Дамблдор. У него какая-то чертовщина с рукой творилась. Так вот, он при мне прикладывал к ней амулет. Я спросил, зачем это. Он ответил, что эта штука снимает любые порчи.

— Гарри, но его рука не стала лучше. Она до сих пор черная.

— Но мы можем попробовать!

— Нет, не можем! — отрезал отпрыск Малфоев, капризно надув губы. — Мы не можем его попросить, он что-нибудь заподозрит, да и вообще…

— А кто говорит о просьбе? — Гарри весь лучился от восторга. — Мы можем его украсть, прямо из его кабинета.

— Влезть в кабинет директора, наверняка хорошо охраняемый?! Ты настоящий псих!

— Как мы это сделаем? А что если нас поймают! Это слишком рискованно, Гарри! Не лучше ли тебе просто попросить амулет у Дамблдора? Тебе он не откажет!

— Но Гермиона, он спросит, для чего он мне, а придумать убедительную отговорку у нас не получится. Во-первых, если я отвечу, что это для кого-нибудь из моих друзей, директор лично захочет осмотреть несчастного. Во-вторых, он прекрасный легилимент. Он сразу поймет, что я вру. Легче спереть амулет. Применить его к вам прямо в кабинете. И сделать ноги.

— Как мы попадем внутрь?

— Малфой, я вижу, ты согласен! Предоставьте это мне. Когда выдвигаемся?

— Чем скорее, тем лучше. Я не намерен провести в теле Грейнджер всю свою жизнь.

— Вы что, меня игнорируете?!! Говорю же, нет! Нет, нет, и еще раз нет!!! Это плохая идея!!!

— Хорошо, Гермиона, какой план у тебя? — осведомился Гарри, вздергивая одну бровь (Малфой оценил истинно слизериновский жест и решил, что они, пожалуй, сработаются).

Гриффиндорка открыла и закрыла рот, напомнив мальчишкам рыбу, выброшенную на берег. Затем она опустила голову. Гарри просиял. Всё было решено.

— Окей, делайте, что хотите! Но если нас поймают…

— Не поймают, — заверил ее Гарри, вскакивая с места и потирая ладони. — Я зайду вечером. Будьте готовы. И кстати, Гермиона, тебе нужно что-нибудь от простуды; если хочешь, могу принести.

— Не стоит, Поттер, — холодно ответил за нее Малфой. — Я уже об этом позаботился.

Гарри пожал плечами и направился к выходу.

«Странно, очень странно. Он что — заботится о ней?»

* * *

Как только проход за Поттером закрылся, Гермиона медленно повернула голову и посмотрела на Малфоя. Глаза ее резко расширились, а потом начали опасно сужаться. В воздухе витало напряжение. Драко натянулся как струна, ожидая бури («Что опять я не так сделал?»).

— Какого дракла ты показался Гарри в таком виде?! — завопила Староста Девочек, мигом разорвав тишину. Драко подпрыгнул от неожиданности.

— А что, я должен был напялить парадную мантию по случаю его пришествия? — осведомился Малфой таким тоном, будто спрашивал гриффиндорку о погоде.

— Что у тебя на голове?! Ты в пижаме, не заметил?! — начала заводиться Грейнджер, и тут же покраснела. — Мог хотя бы нижнее белье надеть? — прошипела она, продолжая заливаться краской.

— Хорошо, Грейнджер, в следующий раз, когда к нам пожалует кто-нибудь из твоих дружков, непременно встречу его в нижнем белье, — весело огрызнулся Драко. — Давай не будем вести беседы о трусиках, бюстиках и гениталиях, окей?

Красная, как помидор, Гермиона сидела, поджав губы, и молчала. Драко решил ее добить.

— Хотя о своем Купидоне я мог бы говорить часами.

— Ты называешь это… его… Купидоном?! — пролепетала несчастная Грейнджер.

— Ты все верно поняла! Десять баллов Гриффиндору! Ой, я же Староста. Минус десять баллов Гриффиндору.

— Но… почему??!!

— Почему я вычел баллы, или почему его второе имя — Купидон?

— Второе, Малфой.

— Ну, Бог Любви, разящий точно в цель…

— А-а-а-а-а-а!!! Заткнись!!!

— Да, детка, я мог бы называть его Рогом Изобилия, но я скромен. Иди спать. Сон лучшее лекарство.

— Вставай!

Нет, нет, и еще раз нет. Как же хорошо…

— Я непонятно выражаюсь? Подъем, я сказал!

Подушка, ты мой царь и бог, самая мягкая и любимая вещь в мире, я никогда тебя не покину…

— Земля вызывает Грейнджер!!!

Я люблю тебя, и даже Волдеморт не разлучит нас, клянусь, я всегда буду с тобой…

Тут ее весьма неучтиво приподняли за плечи и энергично встряхнули. Пришлось приоткрыть один глаз и рассмотреть наглеца.

Это была лохматая злая девушка, которую, вероятно, такое положение дел не устраивало.

— Сколько можно дрыхнуть?! Тебя и из пушки не разбудишь! Я чуть голос не сорвал! Нет, конечно, если ты хочешь провести в моем теле остаток своей никчемной жизни, я пойму!

— Конечно, а как по-другому, Малфой, ты же такой красавчик, — огрызнулась Гермиона, и попыталась отлепиться от кровати.

Она рассчитывала услышать шпильку, но ответом ей была лишь тишина. Она повернулась к нему. Его лицо выражало шок.

— Ты… — начал он и закашлялся. — О. Ты правда так считаешь? То есть, я имел в виду… — спохватился он.

— Ну разумеется, — с сарказмом ответила Грейнджер, но решила смягчиться. — Нет, конечно, ты очень симпатичный, Малфой, — брякнула она и осеклась, поняв, что она только что ляпнула.

Наступило неловкое молчание. Гермиона почувствовала, что щеки приобретают невообразимый свекольный оттенок.

Тишину разорвал стук.

— Ну вот, уже и Поттер пожаловал, — очнулся Малфой, мгновенно надевая маску сноба. — А ты как обычно копаешься! Одевайся, я открою ему.

— Только не в таком виде! — отрезала Гермиона, и взмахом волшебной палочки придала его волосам ухоженный вид.

Она что это, прихорашивается перед Поттером? Выйдя за дверь, Драко почувствовал едва заметный укол ревности.

* * *

Гарри влетел в комнату подобно урагану, его лицо светилось возбуждением; он был в предвкушении аферы. Он буквально танцевал, и не мог дождаться, пока Гермиона будет готова. Драко взирал на него, вежливо подняв брови. Так хозяин смотрит на нашкодившего кота, который вроде бы и зараза, а все равно любимый. Хотя это и не про Поттера, но взгляд у слизеринца был именно таким.

Гермионе хватило двух минут. Она вышла из комнаты, и парни удивленно воззрились на нее, удивленные столь быстрой подготовкой.

— Что? — улыбнулась та. — Я ж не женщина, чтобы часовой марафет наводить.

Драко усмехнулся. Поттер почесал затылок и без лишних предисловий достал из кармана бесформенных штанов Карту Мародеров.

— Смотрите, — сказал он, тыкая пальцем в карту. — Мы сейчас здесь. — Драко удивленно воззрился на точку, подписанную его именем. — Нам нужно сюда, — Поттер снова ткнул куда-то пальцем. — Путь чист, мы можем выдвигаться прямо сейчас, пока Филч на другом этаже!

— Но, Гарри, — протянула Гермиона, щуря глаза. — Мне кажется, или ты показываешь на выход из школы?

— Именно, — гордо ответил тот.

— Зачем нам идти к выходу? — спросила Гермиона сквозь сжатые зубы, продолжая щуриться.

— Через дверь в кабинет мы не попадем, — извиняющимся тоном ответил гриффиндорец. — Около входа горгульи, даже если мы скажем им пароль, сработает оповещатель, и Дамблдор узнает, что мы проникли в его кабинет.

— А есть другие пути?

— Через окно!

Гробовая тишина.

* * *

— Теперь понятно, как тебе удавалось проворачивать все свои делишки, — проворчал Малфой, согнувшись в три погибели.

— Помолчи, — прошептали ему в ответ, — Нас услышат.

— Знаешь, не очень-то комфортно втроем под этой чертовой мантией: невидно ни дракла, и движемся как черепахи!

— Я же говорил, не надо было брать его с собой, — нарочито громко пожаловался Гарри Гермионе.

— Я устал, — захныкал Драко. — Дышыть нечем и приходится тыкаться лицом в чью-то костлявую задницу!

— Эй, это моя задница! — возопил Поттер.

— И мое лицо! — в тон ему проинформировала окружающих Гермиона.

— Да неужели?!! — шепотом проорал Малфой. — Тогда, может ПОТТЕР уберет свой зад от лица ГРЕЙНДЖЕР?!

— Пожалуй, — преспокойно согласился Поттер и подался чуть вперед.

Малфой почувствовал, что мантия обнажила его лодыжки.

— Теперь видны мои ноги!

— Держись ближе к нам.

— Все, я решительно выдохся, и я беру перекур, — заявил Драко и развязно переложил свои руки и голову на поясницу впереди идущего (точно также согнутого в три погибели и движущегося в весьма двусмысленной позе).

— Малфой! ЭТО! МОЯ! ЗАДНИЦА!

— Ой, я думал, это Грейнджер.

— Да слезь же с меня, я тебе не вьючной мулл!

— Не очень то и хотелось, знаешь ли.

— Заткнитесь вы оба, мы пришли.

— Наконец-то.

* * *

Когда они вышли из замка, на небе солировала луна, без единой звездочки. Вокруг не было ни души. Гарри мечтательно уставился вдаль. Драко пнул камешек, попавшийся под ногу. Гермиона нервно кусала губы. Она уже знала, что ее ждет, и очень переживала. Хоть Гарри и сказал, что будет рядом.

Они направились к озеру, ни слова не говоря друг другу. Гарри раздвинул кусты, росшие у подножья замка, и достал три старенькие метлы.

— Ты заранее приготовил их?

— Да. Стащил из сарая после тренировки.

Колени Гермионы ходили ходуном.

— А нельзя ли мне полететь вместе с одним из вас? — спросила она.

— «Чистомет» не выдержит двоих, — усмехнулся Драко. — Извините за каламбур, но это так. Эти метлы старые и ветхие. Мы бы могли призвать свои, но их кто-то может заметить, а тащить их с собой было бы неудобно.

— Не переживай, Гермиона, — сказал Гарри. — Я подстрахую. Будем лететь медленно.

— Далеко лететь? — севшим голосом спросила Гермиона.

— Окно вон, — показал пальцем Гарри. — Я все рассчитал.

— Хорошо, тогда не будем оттягивать неизбежное, — сказал Драко и, оседлав свою метлу, медленно поднялся вверх.

Гермиона перекинула ногу через метлу. Внутренности сжались в тугой комок. Ноги не слушались. Гарри, решивший лететь за ней, выжидательно смотрел на нее. В его взгляде было сочувствие. Ее это злило.

— Эй! Эй, Малфой, — крикнула она.

Он, не успев толком набрать высоту, спустился прямо перед ней.

— Давай покурим, — просто сказала она. От молча дал ей сигарету, зубами достал из пачки себе, и щелкнул дорогой зажигалкой. Гермиона прикурила от кончика волшебной палочки.

Гарри в дрожь бросило от этого зрелища.

Все молчали.

Щелчком пальцев отправив бычок в озеро, Гермиона решительно села на метлу. И решительно оттолкнулась ногами от земли.

Малфой и Поттер быстро нагнали ее. Летели молча: Гарри впереди, Драко позади, Гермиона посередине.

* * *

Гермиона летела с идеально прямой спиной, стараясь не смотреть вниз. Сердце бешено колотилось в груди.

Черенок выскальзывал из вспотевших ладоней.

Девушка перевела взгляд на руки и увидела то, что видеть ей было никак нельзя: зеркальную гладь озера в сотне метров под собой.

Драко увидел, что Грейнджер начала заваливаться направо, а затем долго, как в замедленной съемке, без единого звука переворачивалась вниз головой. Она падала, продолжая сжимать метлу в руках.

Он с громким криком вошел в самое крутое, невероятное и сумасшедшее пике в своей жизни. Он ухватил ее за шиворот у самой поверхности воды.

Она судорожно схватила его за шею обеими руками. Он увидел два ошарашенно распахнутых серых глаза напротив своих. Их носы были в сантиметре друг от друга.

Он немедленно провалился в воздушную яму так, что Гермиона по колено погрузилась в воду. Видимо, это привело ее в чувство.

— Как? Как это случилось? — закричал подоспевший Поттер, пытаясь усадить подругу обратно на метлу.

— Я не знаю, она вдруг начала падать. Я поймал ее.

Гарри с уважением посмотрел на него.

— Спасибо, Драко. Ты спас ей жизнь.

— Да, Драко, спасибо, — пролепетала Гермиона.

Слизеринец опешил. Эти двое впервые назвали его по имени. Это было странно и неправильно, но ему понравилось. Это было новое для него ощущение.

— В первую очередь я спасал свою шкуру, — упрямо ответил он.

Гермиона пожала плечами.

— Ну и что? Все равно, спасибо.

— Теперь рядом полетим, — сообщил Гарри. — Ну и напугали же вы меня!

Драко взмыл следом за Гермионой и услышал что Поттер шепнул ему вслед:

— Только не говори, что когда спасал ее, думал о своей шкуре.

— О чем же мне еще было думать? — саркастично ответил слизеринец.

— Хорошо, я прикинусь дураком, — развел руками Гарри.

— Нужно ли прикидываться?

— Ядовитый хорек — новый животный вид?

— Полетели уже за ней, — устало сказал Драко. — Опять ведь навернется, не дай Мерлин.

— Опять о своей шкуре беспокоишься?

Драко не ответил, только прибавил лету.

— Да ладно, Малфой. Я рад, что ты оказался рядом.

Поттер улетел далеко вперед, заняв свое место рядом с девушкой.

— Я тоже, — тихо ответил Драко.

* * *

Они приземлились на широкий наружный подоконник, и аккуратно сложили метлы на его край. Осторожно заглянули внутрь. Свет выключен, тихо.

— Можно лезть внутрь, — прошептал Гарри. — Алохомора.

Окно со скрипом отворилось. Они в нерешительности смотрели внутрь, не решаясь зайти.

— Ладно, я первый, — сказал Гарри и бесшумно прыгнул вниз.

Они, затаив дыхание, следили за его перемещениями.

— Идите сюда, здесь никого нет, — раздраженно сообщили им изнутри.

— Дамы вперед, — шепнул Драко. Гермиона, избегая смотреть на него, скользнула вниз. Малфой, немного погодя, шагнул следом.

— Ну что, Гарри, где амулет? — спросила Гермиона.

— Был в том шкафу, — сказал тот. — Быстрее, один из вас возьмет его, вы поменяетесь, и улетаем.

Драко шагнул к шкафу. В глаза вдруг ударил яркий свет.

* * *

Он раскрыл глаза. Прямо перед ним стоял улыбающийся Дамблдор в домашнем халатике, расшитом китайскими драконами.

— Почему так поздно? Я ждал вас раньше, хотя, это уже неважно, потому что вы пришли, — радостно сообщил ошарашенным ребятам Альбус. — Чайку?