Невыносимый

— Профессор, я нашёл его около вашего кабинета! Этот паршивец уверяет, что приглашён на вечеринку! Здесь что—то не чисто! С этим обязательно надо разобраться... — громкий голос Филча оторвал меня от занятнейшего дела — отчитывать Поттера.

— Хорошо, хорошо... Я не приглашён на ваш дурацкий вечер! — О! мне кажется или в голосе мальчика звучит обида? Ещё бы! Ещё вчера ты наследник одного из влиятельнейших людей страны, сегодня же твой отец признан последователем Тёмного Лорда и сидит в холодной камере Азкабана. — Я просто гулял! Да, гулял! Или это запрещено? Не наблюдал в законах Хогвартса подобного пункта! — Вот теперь узнаю моего мальчика! Холодный, чуть насмешливый голос, высокомерный взгляд серебристо— серых глаз, идеально прямая осанка. Аристократ! Уж это у них семейное, это у них не отнять. Стараюсь подавить улыбку, делаю строгое выражение лица и спокойно произношу:

— Мистер Филч, я полагаю, что сам разберусь с мистером Малфоем. Я лично провожу его в гостиную Слизерина, предварительно выяснив цели его визита сюда... Мистер Малфой, следуйте за мной!

Драко украдкой смотрит в сторону нашего Золотого Мальчика, тот нервно теребит край мантии и поглядывает на нас. Незаметно одергиваю блондина и жестом приглашаю выйти из комнаты. Вечеринку Слизнорта наследник рода Малфоя покидает, как и положено лорду — не прощаясь, по-английски.

— Ты должен быть осторожен, Драко! — сухо начинаю я, не смотря на парня. — На тебя возложена ответственная миссия, ты должен ценить это!

— Но крёстный... — робко пытается возразить он.

— Я предпочитаю, что бы мои студенты обращались ко мне не иначе как «профессор» или «сэр»! То, что я твой крёстный, и то, что я обещал заботиться о тебе, не означает, что я должен нянчиться с тобою!

— А это всё вообще для тебя что-то значит? — вспыхивает Малфой на пороге моего кабинета.

— Ровным счётом ничего. Входите, мистер Малфой. И потрудитесь в следующий раз обращаться ко мне на вы.

— Да сэр... — цедит он, проходя следом за мной в кабинет.

Молча опускаюсь в кресло за рабочим столом. Война — войной, а проверку эссе безмозглых гриффиндорцев ещё никто не отменял. Драко мнётся где-то позади.

— Профессор, а хотя бы сейчас я могу называть вас крёстным? — тихо спрашивает он. Я делаю непонятный мне самому жест рукой, который можно трактовать по—разному. Но он Малфой, он поймёт всё, как захочет.

— Крёстный, прости меня, пожалуйста. Я не хотел тебя подставлять... Прости, что тебе пришлось уйти с этой дурацкой, то есть безумно интересной вечеринки. — Хорошо, что он не видит моего лица, потому что я улыбаюсь сейчас как дурак. Сейчас это не Слизеринский принц, не новоиспечённый пожиратель смерти, это вновь мой маленький нашаливший крестник просит прощения.

— Или ты хочешь, что бы я звал тебя Северус? — тихий, какой—то совсем взрослый, незнакомый мне голос Драко звучит над самым ухом. И все мысли о родственных чувствах мигом испаряются из моей головы. — Тебе ведь это нравиться? Северус…— Тонкие пальчики едва касаются моего лица, очерчивают губы. Я спиной чувствую взгляд почти безумных, голодных серых глаз. Таких до боли знакомых глаз.

Перехватываю его ладошку и поочерёдно целую каждый пальчик. Он коротко вздыхает и через секунду сидит у меня на коленях, крепко прижавшись к моей груди. Так мы проводим несколько последующих минут, несколько болезненно— прекрасных минут.

— Он был не с Уизли... — первым нарушаю тишину. — Кажется, ты называешь её Уизлета? С ним была эта странная Лавгуд... Уверен, ничего кроме дружбы их не связывает... А вот твоё появление взволновало его...

Драко резко отстраняется и удивлённо смотрит на меня.

— Откуда ты знаешь? С чего ты решил, что я...что он...

— Я не первый день живу на этом свете, малыш. И не первый день я знаю тебя, да и Поттера этого... — спокойно отвечаю я, стараясь не вспоминать о том, как я утешал своего крестника после принятия метки. Старюсь не вспоминать о робких, неумелых, но всё же наглых малфоевских поцелуях, не вспоминать о безумном блеске глаз, от волнующе— хриплом голосе. Я стараюсь не вспоминать о том, ради кого я всё это делаю, не вспоминать о том, кто сейчас сидит на холодном полу Азкабана... Не вспоминать о безумных холодно-серых глазах... Почти таких же, как у Драко...

Драко поднимается, поправляет форму и неуверенно смотрит на меня.

— Иди... Я уверен, он ждёт тебя... — одобрительно улыбаюсь ему.

Он кивает и уже с порога, не поворачиваясь, говорит:

— Я не он... Но он... — смущённо смолкает, собираясь с мыслями. — Отец любит тебя, Северус, безумно любит и ревнует. И я рад, что вы с ним вместе. Спасибо тебе...

Улыбнувшись, Малфой упорхнул из кабинета, оставляю после себя аромат дорогого парфюма и шоколадно— мятное послевкусие поцелуя.

Некоторое время пытаюсь вчитаться в текст эссе, но буквы скачут перед глазами. Откладываю пергамент и перо в сторону. Призываю стакан и бутылку огневиски.

Конечно, любит, мой мальчик! Конечно, любит! Иначе, неужели бы он доверил мне самое дорогое? Доверил бы он тебя мне?

С улыбкой смотрю на тонкий шрам на своём запястье. Кажется, на курсе пятом, он приревновал меня и огрел знаменитой тростью. Ну и кровище же было! А какое у него было лицо! Как он принялся за моё лечение! Как же всё это было давно...

Делаю большой глоток огневиски и прихожу к странному выводу. Без этих не нормальных Малфоев жизнь была бы невыносима грустна...