Колеса поезда размеренно отстукивают как будто последние наши минуты. Еще совсем немного — и мы разойдемся кто куда, обрадованные лицами тех, кто нас ждал, и огорченные лицами тех, с кем расстаемся. Я вовсе не сентиментален, но сердце предательски замирает, как только я думаю, что еще чуть-чуть и… Другая жизнь.
И что меня в ней ждет? Я мог бы разлиться монологом о своей нелегкой судьбе и том, что впереди меня ожидает беспробудная тоска, но отвечу короче: ни-че-го. Меня ничего не ждет.
Наверно, именно поэтому ноги противятся поднять над полом мое тело и помочь ему переместиться в пространстве. Гадкое ощущение… Ноги не слушаются, тело подрагивает, а мысли разбегаются. Нервное волнение. Меня даже на вокзале никто не встретит. Грустная складывается картина.
Пора. Подъезжаем.
— Поттер?
Я вздрагиваю от знакомого голоса.
— Ты собираешься выходить? Или решил покататься? — нет, в голосе Драко не было ни капли того ядовитого сарказма, что раньше служил топливом для моей легковоспламеняющейся ярости.
— А… Собираюсь, — отвечаю я поднимаясь, а затем следую за его расслабленной спиной.
Вокруг шумят выпускники, нетерпеливо высовываясь в окна, чтобы поприветствовать родных. Невилл снова гоняется за жабой, а Луна зачарованно глядит в потолок. Без сомнений, я буду скучать по ним.
Мимо протискивается Рон, хлопая меня по плечу и приглашая в Нору, а за ним улыбающаяся Гермиона. Их ждут впереди чудесные события, я в этом уверен.
Поезд окончательно останавливается, проход начинает освобождаться от взволнованных юных волшебников, и я только сейчас замечаю, что Драко до сих пор стоит рядом. Видимо, он тоже никуда не торопится. Я понимаю его настроение. За войну он лишился обоих родителей сразу, нелегко такое пережить. Но он справился. И сейчас не менее напуган и растерян, чем я.
Платформа заполнена обнимающимися людьми, то и дело раздаются всхлипы, радостные вскрики, счастливый смех, создавая ужасный шум. Никогда раньше платформа не встречала меня таким холодным равнодушием. Обреченно киваю своим мыслям, оглядываюсь, пытаясь решить, куда теперь идти. Слышу за спиной разочарованный вздох.
— И куда ты теперь? — спрашиваю Драко, у которого на лице написано, что ему абсолютно все равно.
— Да хоть к магглам, — тихо отвечает он, и мы, не сговариваясь, двигаемся к проходу в маггловский Лондон.
* * *
Спускаясь со второго этажа магазина я, нагруженный покупками, замечаю Драко, стоящего у витрины. С последней нашей встречи прошло около недели, и мне было интересно, чем он решил здесь заняться. Не успеваю его окликнуть, потому как он уже заметил меня.
— Привет, — спокойно говорит он, чуть улыбаясь.
— Привет, — а вот мне сложнее сдерживать улыбку. — Как ты? Что тут делаешь?
— Пытаюсь влиться в жизнь простых людей. Вот хожу по магазинам. А ты… Видимо закупился?
— Угум, — киваю я. — Хоть какое-то разнообразие. Ты сейчас занят?
— Думаю, нет.
— Тогда пойдем ко мне? Поговорим, почаевничаем, — больше всего на свете мне не хочется возвращаться в пустое съемное жилье.
Драко кивает головой и забирает из моих рук пакеты.
— Что ты делаешь? — я немного удивлен.
— Они тяжелые, — отвечает он, будто это что-то сверхочевидное. — Я понесу.
Тон, не допускающий возражений. Что ж, я только улыбаюсь, не уставая удивляться странному поведению Драко.
* * *
Прошла еще неделя, за которую, мы, кажется, не расставались. Ощутив ту колоссальную разницу между существованием в одиночестве, и вот таким — вдвоем, мы оба сделали для себя выводы.
Сегодня Драко готовит ужин, ни в какую не подпуская меня к плите. За все то время, что мы общались, мы успели обсудить животрепещущие темы, касающиеся войны, предательств и любви. А потом оба поняли, что эти темы теперь закрыты. Все слова сказаны, и незачем больше возвращаться в те страшные времена.
— Гарри, ты чего?
А я и не заметил, как уже несколько минут стою на пороге, разглядывая блондина.
— А… Я, то есть мне жутко захотелось молока. Да.
Я подхожу к холодильнику, думая о молоке в самую последнюю очередь. И, стоя уже у стола с полным стаканом, чувствую, как Драко подходит сзади, чуть потеснив меня, и вынимает из моих рук стакан.
— Оставь, оно еще слишком холодное, — легкий шепот вызывает у меня волну мурашек, и я ничего не отвечаю. Только бы он не отходил.
Словно услышав мои мысли, он теснее прижимается, вдавливая меня в столешницу. Я резко вдыхаю, замирая и молясь о том, чтобы это не кончалось. Драко утыкается мне в шею, опаляя горячим дыханием такую чувствительную сейчас кожу, и обвивает руками мой живот. И мне кажется, что нет ничего лучше его бережных прикосновений.
* * *
Теперь, спустя год, оглядываясь назад, я понимаю, что это был единственно верный путь. Двое одиноких и брошенных, сломленных войной и потерями, мы отлюбили за все, возместив потерянные годы сполна. И я уверен, сложись жизнь иначе, я бы не был так счастлив.
— Гарри, ты снова не со мной?
— Прости, задумался… Знаешь, а мы до сих пор не называли вслух то, что происходит между нами.
Драко слабо улыбается, притягивая меня к себе.
— И не надо. Ты прекрасно все знаешь сам. Словами ты разрушишь волшебство, — говорит он в мои губы.
И я понимаю, что он прав. Порой слишком много неясного в наших отношениях, но пока мы не обесцениваем это, переводя в слова, оно не превращается в быт. И пусть это прозвучит неправильно, но я даже рад той войне. Если бы не она, я бы не благодарил сейчас Небеса за каждый миг, проведенный с Драко. И не так важно, сколько крови было пролито и сколько положено жизней. На той войне каждый боролся за что-то свое, и каждый получил свою награду.
И я не считаю эту плату за нынешнее счастье завышенной.
Vova
