Когда совершенство обретает форму

Прогуливаясь по Лондонским улицам, оглядывайтесь по сторонам, и, быть может, вам посчастливится встретить Гарри Джеймса Поттера. Если вы увидите темноволосого мальчика в окружении друзей, с сияющей ангельской улыбкой и круглыми очками на носу, знайте – это он! Если всё еще будете сомневаться, то сверьтесь со следующими особыми приметами: небольшой рост (171 см), стройное спортивное телосложение и главный отличительный признак – глаза такого насыщенного и богатого оттенка зеленого, что даже изумруды перед ним меркнут.

Однако изысканные внешние данные, какими бы ослепительными и важными они ни казались, не смогли бы в полной мере определить уникальность Гарри Поттера.

Даже тот факт, что он волшебник, не прояснял ситуацию до конца. Было в нем что-то…

…что-то особенное. Собственно и сам Гарри не знал, что же это было и чем ему это грозит. У него не было родителей, которые могли бы поддержать и ответить на все вопросы, в том числе, и о его наследии. Строго говоря, Гарри был одинок, будучи последним из рода Поттеров. И если бы ни верные Гермиона и Рон, два его лучших друга, то он почитал бы себя позабытым-позаброшенным и крайне несчастным.

Ну, а пока Гарри собирался уже в шестой раз за шесть лет пойти в родную Школу Чародейства и Колдовства – Хогвартс. Но самое знаменательное событие было связано не с учебой! У него на носу была… нет-нет, не бородавка и не очередной шрам от вражеских затей, а шестнадцатая годовщина его рождения! И вот это, казалось бы, обыденное событие должно было коренным образом изменить его жизнь…

Глава первая.

Восхождение к истокам

* * *

Одно прекрасное утро в доме № 4 по Тисовой улице началось для Гарри с вполне обычного пробуждения в комнате. Однако проснулся он совсем не радостным и бодрым, что, в общем, было не удивительно. Неприятно поражало другое: усталость и ломота в каждой клеточке, косточке и суставчике его бренного тела. Он, пожалуй, еще никогда не чувствовал себя настолько разбитым и больным без всякой видимой причины. Гарри едва был в состоянии оторвать голову и попу от кровати, прикрыть последнюю штанами, натянуть футболку и спуститься вниз, чтобы приготовить завтрак. Вялое состояние внезапно сменилось острым приступом, простите за подробности, рвоты. Бросив на середине утреннюю церемонию кипячения воды для чая, и схватившись за бунтующий живот, он бросился в ближайшую ванную.

«Черт побери! Да, что ж это такое? Что со мной происходит? Утренняя тошнота… Ну, беременность отметаем сразу…», – мучительно размышлял Гарри, разгребая наведенный им бардак. В кухню он вернулся к тому времени, когда его милые родственники поднялись и почти прикончили завтрак. Привычный вид аппетитно пахнущей яичницы и аромат зеленого чая возымели убийственное действие – тошнота неумолимой волной вновь поднялась со дна успокоившегося было желудка. Гарри только и сумел кое-как добраться до своей комнаты и переступить порог. Колени его подкосились, ноги подвели, и он рухнул в удачно оказавшуюся рядом кровать. Состояние у него было до ужаса незавидное: весь в холодном липком поту, каждый вдох дается с трудом, лихорадит, бросает то в жар, то в холод. Сквозь шум в голове (из-за подскочившего давления) до него доносились сердитые крики родственников и их настойчивые попытки вломиться в дверь его комнаты, но всё это постепенно отступало, его накрывала благословенная темнота с ярко выраженным обезболивающим действием.

Гарри пришел в себя от звука знакомого голоса, который как будто издалека звал его по имени. Первое и единственное, что он увидел, сфокусировав взгляд – янтарные глаза Ремуса Люпина.

– Гарри, пожалуйста, очнись, – звал Ремус, крайне осторожно тряся его за плечо.

– Ремус? – пробормотал Гарри, не будучи в состоянии пошевелиться. – Что…

– Спокойно, Гарри, не волнуйся. Все будет хорошо.

Люпин подхватил мальчика на руки и со всей возможной скоростью, учитывая хрупкость его ноши, поспешил покинуть дом. Проигнорировал трех застывших соляными столпами и явно испуганных Дурслей, промчался через кухню и выбежал на задний двор. Он очень торопился, так как предельно четко ощущал, что дрожь, сотрясающая тельце у него на руках, усилилась. Во дворе их ждала Тонкс с портключом.

– Он в порядке? – спросила девушка, с беспокойством оглядывая Гарри.

– Не похоже. Нам нужно спешить. Нельзя здесь задерживаться.

Мгновение, и они исчезли, покинув малогостеприимный дом, сотрясающийся от криков Вернона Дурсля. Толстяка чуть Кондратий не хватил, когда минуту назад в гостиной из ниоткуда возник незнакомец, который сломя голову бросился в комнату Гарри, как будто за ним гнались бладжеры, норовящие прицельным ударом снести полголовы. А теперь эти негодяи просто растворились в воздухе, не оставив ему возможности отыграться.

Ремус и Тонкс тем временем материализовались на площади Гриммо. Мгновение спустя двери дома под № 12 распахнулись, и навстречу им выбежала миссис Уизли.

– Скорее! Ремус, несите его в дом. Тонкс, дорогая, полотенец и холодной воды, – скомандовала она и стала вместе с Ремусом подниматься наверх в отведенную Гарри комнату.

Люпин положил всё еще не пришедшего в себя юношу на кровать и взмахом палочки превратил мокрую от пота одежду в сухую пижаму. Вошла Тонкс, неся таз с водой и стопку полотенец.

– Молли, чем помочь? – спросила она.

– Спасибо, дорогая, пока ничего не нужно, – ответила та и, приподняв голову Гарри, положила влажное полотенце ему на затылок. Гарри безуспешно попытался воспротивиться такому неприятному вмешательству, застонав, он попробовал отодвинуться от холодной ткани на подушке. Молли отреагировала незамедлительно:

– Тише, милый, всё хорошо. Не двигайся. Сейчас тебе станет легче.

– А ты уверена, что это поможет? – прошептала Тонкс. – Потому что по его виду этого не скажешь.

Ремус приобнял обеспокоенную девушку и ободряюще улыбнулся. Это всё, что он мог сейчас сделать. Никаких обещаний, заверений и гарантий, он сам изнервничался, но пока у него хватало сил это скрывать. Пока.

– С ним всё будет в порядке, Дора…

Начатую Люпином фразу неожиданно прервали раскрывшиеся двери, в которые вошел Дамблдор собственной персоной, гордый и невозмутимый как всегда.

– Как он? – сразу же спросил директор. Никаких вам «Здравствуйте!», «Рад вас видеть» и тому подобное.

– Мы только что доставили его. Я до сих пор не понимаю, почему вы не позволили нам забрать его раньше! – ответил Ремус, даже не пытаясь скрыть враждебность в голосе.

Дамблдор ответил не сразу, он подошел к кровати и посмотрел на смертельно бледного Гарри. Молодой человек был весь мокрый от пота, дыхание сбитое и прерывистое, было заметно, что он мучается от удушья и лихорадки.

– На то были свои причины, мой мальчик, – произнес наконец Дамблдор и любовно огладил бороду.

– Мне глубоко плевать на ваши причины, Альбус! Гарри страдает, а по вашему приказу мы вынуждены бездействовать! – последние слова Ремус практически прорычал. На не очень-то заметных усилиях сохранить хладнокровие был поставлен жирный крест, и дан зеленый свет попытке казаться угрожающим и по-настоящему злым. Сейчас оборотень воспринимал Гарри, как своего детеныша, которого нужно защищать и оберегать. И его сердце разрывалось от того, что Гарри испытывает мучения, а он не может ни прекратить эти пытки, ни даже облегчить его боль.

– Честно говоря, я не предполагал, что всё произойдет так скоро. Дело в том, что Гарри… Как бы это сказать… Он – человек смешанной расы. Полукровка. У таких, как он, истинная сущность проявляется только в ночь накануне шестнадцатилетия и не днем раньше.

Тут со стороны кровати донесся очередной болезненный стон, и Ремус утробно зарычал в бессильной ярости.

Тут не выдержала Тонкс: «Вы еще смеете оправдывать своё неприемлемое промедление! Вы должны были догадаться! Должны были знать! Гарри – особенный. Он сильнее, чем вы думаете, а вы продолжаете недооценивать его!», – сказала она, стараясь посильнее уязвить Дамблдора.

– С Гарри всё будет хорошо. Он пережил уже столько всего, что подобная мелочь не может всерьез навредить ему, – пытаясь разрядить обстановку, сказала Молли. Она рефлекторно гладила Гарри по голове. Привычный жест помогал ей успокоиться самой и дать почувствовать мальчику её присутствие и заботу.

– Что ж, – саркастично протянул Ремус, – я не ошибусь, если предположу, что Гарри до сих пор не в курсе происходящего. Хотя в прошлый раз вы обещали мне всё ему рассказать. – Конец фразы вновь потонул в еле сдерживаемом рычании.

– Всему своё время, Люпин.

– Не отделывайтесь поговорками, Альбус! Вы еще скажите, что цыплят по осени считают! Вас послушать – подходящий момент никогда не наступит. Будем ждать довторого пришествия, – уже вопил Ремус. Тонкс тоже еле контролировала себя, но сохранившиеся крупицы самообладания еще удерживали от физической расправы над пожилым заслуженным магом.

– Черт побери, Альбус, когда же вы поймете, что скрывать правду бессмысленно! А подчас вредно и опасно! Неужели, вы не осознавали, каковы будут последствия?! Особенно, для мальчика. Мне до зеленых чертей надоели ваши манипуляторские замашки, – кричал Ремус в запале. Его глаза блеснули темным золотом, на мгновение являя миру его проснувшуюся волчью сущность. Дамблдор невольно отступил: кипящий от ярости оборотень был последним в списке тех, кого он хотел бы увидеть в узком переулке глухой ночью, а тем более в небольшой спальне. Особенно если оборотень этот был во власти отцовского инстинкта – во что бы то ни стало защитить своего детеныша.

– Вполне вероятно, что если бы все вели себя поспокойней, а еще лучше – покинули бы пределы этой комнаты, то Гарри уже пришел бы в сознание. Так что закройте рты и держите себя в руках! Потому что споры нам тут не помогут, – твердо сказала миссис Уизли. Ремус согласно кивнул и присел на кровать около Гарри, сжав в своей грубой ладони ледяную лапку подростка. Она показалась ему такой маленькой и невесомой. Годы вынужденного поста, а точнее было бы сказать, постоянного морения голодом, негативно повлияли на формирование и структуру костей. В результате всё строение было более хрупким, слабым и вообще не таким развитым, каким могло бы быть при нормальном образе жизни. Ремус в который уже раз подавил рвущееся наружу рычание и задвинул инстинкты оборотня подальше. Сейчас потеря контроля над собой была чревата.

– Я сегодня же должна доложить министру о произошедшем, поэтому на время вас покину. До свиданья, – сказала Тонкс и тихо, без лишних телодвижений вышла из комнаты, однако напоследок она кинула на Дамблдора уничтожающий взгляд, которым по праву гордился бы любой слизеринец.

Дамблдор как-то не поддался запланированному убийственному эффекту, даже не позеленел нисколько, а остался стоять, не двинувшись с места, и не потому, что был абсолютно несгибаемым. Причиной тому было то, что он впервые за многие-многие годы пребывал в полном замешательстве и не знал, что сказать. Наконец он отмер и медленно покинул дом, оставив Гарри на попечение заботливой Молли и надежного, как скала, и преданного, как пёс, Ремуса.

Гарри очнулся. Его измученное тело была в плачевном состоянии, его сотрясал озноб, но при этом он был мокрый, как мышь. Любое движение и, казалось, даже мысли причиняли боль. Когда его зрение полностью сфокусировалось, и предметы перестали быть одним расплывчатым пятном, он заметил, что рядом кто-то есть. В этом «кто-то» он с радостью опознал золотистую шевелюру и янтарные глаза своего единственного живого опекуна.

– Ре-емус, – позвал он, хотя был уверен, что крестный его не услышит, потому что звук у него не получился, вместо этого связки выдали какие-то хрипы. К счастью, он ошибся, и секунду спустя его руку крепко сжимала теплая ладонь оборотня.

– Я здесь, малыш! Не надо говорить. Отдыхай. Тебе нужны силы. – Ремус улыбнулся приемному сыну, а вот попытка Гарри улыбнуться в ответ торжественно провалилась. Уголки губ слегка приподнялись, но вот боль из изумрудных глаз не ушла.

– Мне так х-х-х-холодно, – заикаясь, пробормотал Гарри. Ремус не выдержал, сгреб тело мальчика в охапку и прижал к груди. К сожалению, сделать больше для подростка, которого он любил, как родного сына, он не мог. Но кое-что всё же было ему по силам. Люпин протер лоб Гарри мокрым полотенцем, отчего темные прядки сдвинулись, открывая знаменитый шрам. Он выглядел ужасно: воспаленный и покрасневший, как будто нанесли его не пятнадцать лет назад, а вчера-позавчера.

– Ради Мерлина и всех магов не мучайте его больше, – исступленно шептал Люпин. Его переполняла беспредельная ненависть к Волан-де-Морту, какую он еще никогда не испытывал. Болезненное хныканье прервало мстительные мысли оборотня, и тот посильнее прижал мальчика к себе.

– Ты скоро выздоровеешь, обещаю…

* * *

Наступил канун дня рождения Гарри, а настроение на Гримуалд-плейс было такое же радужное и ликующее, как перед концом света. Молли Уизли только что закончила готовить обед и накрывала на стол, когда вошла Тонкс, сопровождаемая ни кем иным, как Северусом Снейпом и Драко Малфоем.

– Дамблдор прислал их. Кажется, Волан-де-Морт начал что-то подозревать, – прокомментировала она их коллективный приход и уселась поближе к жарко пылающему камину.

– Я не могу вернуться. Это равносильно самоубийству. И, к сожалению, Драко тоже находится под ударом, – сказал Снейп.

– Похоже, что кто-то выдал Северуса. Вот только мы не знаем, кто, – негромко проговорил Драко. Они переглянулись, Северус чуть заметно кивнул, Драко ответил таким же кивком и присоединился к Доре у огня. Он опустился в большое кресло и воззрился на весело потрескивающее пламя, отражение которого появилось в льдисто-серых глазах, стирая из них всякое выражение.

– Что-то не сработало. И теперь наши планы под угрозой срыва, – Тонкс собиралась сказать что-то еще, когда её прервал крик нечеловеческой боли, расколовший хрупкий покой.

– МОЛЛИ! – раздался следом возглас Ремуса, но Молли и Тонкс уже бежали вверх по лестнице, Снейп и Драко наступали им на пятки. Ворвавшись в комнату, Молли увидела Ремуса, который с трудом удерживал борющегося с ним Гарри.

– Какой-то приступ. Это только что началось, – сказал Ремус. Только силы оборотня позволяли всё ещё контролировать беснующегося парня. Надо отдать должное Молли, она сумела сохранить хладнокровие и среагировала немедленно: «Уведи их отсюда!», – приказала она Тонкс. Снейп остолбенело застыл в дверях с отвисшей челюстью, а Драко был на грани позорного падения в обморок. Дора вытолкнула обоих за дверь и заперла её. Потом бросилась к Люпину и помогла ему усмирить Гарри. Подошедшая к ним Молли стала ласково, но твердо шептать ободряющие слова, уговаривать, как ребенка, рыдающего из-за непоправимой обиды.

– Гарри, послушай меня, малыш! Ты должен быть сильнее этого! Борись, Гарри! Ты нужен нам!

– Ничего не помогает, – прорычала Тонкс, и внезапно они с Люпином с невероятной силой были отброшены на стены. Так же неожиданно, как начались, крики Гарри прекратились, он оцепенел, а потом кулем повалился на кровать. Глаза поблекли, он побелел, дыхание перешло в страшный хрип, побледневшая кожа подчеркнула вздувшиеся посиневшие вены.

И…

С губ Гарри слетел последний вздох. Всё замерло. Юный, но уже бывший волшебник недвижимый лежал на кровати, его остекленевший взор был устремлен в вечность. Сердце Ремуса стукнуло в последний раз и ухнуло куда-то вниз. Его крестник больше не дышал…

Наступившая тишина распространилась по дому, заполнила уголки, затопила зловещей пустотой. Выстрелом раздался в ней звук открывшейся двери. Северус и Драко застыли на пороге. Чудовищная сцена, которой они стали свидетелями, вселяла леденящий ужас.

– Гарри, – нежно позвал Ремус. Не в силах подняться, он ползком добрался до Гарри и сжал его безжизненную руку. Молли подошла к Доре и помогла женщине встать. Ремус содрогающимися пальцами провел по лицу Гарри, но прежде чем он что-то сказал, в дверях возник Дамблдор, бесстрастный и деловитый. «Он так похолодел… – шептал Ремус. – Нет… нет… не может этого быть». Дамблдор приблизился к другой стороне кровати и легко коснулся щеки мальчика.

– Гарри! Ты слышишь меня? – никакой реакции. Кожа подростка продолжала оставаться мертвенно бледной, взгляд потускнел.

Драко откровенно трясло. Глаза Поттера – яркие изумруды, больше не сияли, потухшие и безжизненные, будто чистые краски разбавили мутно-серой грязью.

Однако как раз в этом месте и в это время произошли кое-какие изменения. Все люди (плюс один оборотень) ощутили движение воздуха в комнате. Причиной этого стал Гарри, который выгнулся дугой, судорожно захлебываясь воздухом, потом обмяк, закрыл глаза и устало откинулся на подушку.

– Гарри! – вновь окликнул Люпин, и голос его был полон невысказанной надежды. Юноша медленно открыл глаза, к которым постепенно возвращался их прежний цвет, однако, восковой оттенок кожи не изменился, а голубая сетка вен не исчезла.

– Ре-му… – на пределе слышимости, чуть громче, чем поскребывания мышей в стенах, но и этот намек на звук зажег улыбку на лице Люпина, и он счастливо обнял своего крестника.

– Я здесь, малыш! Теперь всё будет в порядке. Ты будешь в порядке, – шептал он.

Гарри слабо кивнул, прежде чем вновь закрыть глаза.

– Мистер Поттер! – встрял Дамблдор и попал. Попал под перекрестный обстрел пристальных ненавидящих взглядов.

– Предатель… – голос Гарри звучал глухо и надтреснуто, но отчетливо. – Вы заплатите за всё…

И прежде чем Дамблдор смог как-то оправдаться, обвинитель погрузился в сон, а комната – в гнетущую тишину.

– Что он имел в виду? – спросила Тонкс. Все присутствующие уставились на директора Хогвартса, который, не ожидая такого яростного давления, невольно сглотнул и закашлялся.

– Очевидно, что юный мистер Поттер еще не вполне пришел в себя, а потому не в состоянии себя контролировать, – сказал Дамблдор. – Что ж теперь он заснул. К сожалению, я не знаю, сколько времени потребуется его организму для полного восстановления и адаптации. Но должен предупредить: вам не следует находиться рядом с ним в отсутствие Люпина или без волшебной палочки.

Реакция на его реплику была единодушной. Ремус зарычал, Молли раздраженно скомкала фартук. Бедняга-фартук, ничем не заслуживший своей горькой участи, был будто пожеван оголодавшей коровой, поскольку миссис Уизли неосознанно теребила его, пока говорил Дамблдор.

– Что вы под этим подразумеваете, Альбус? – проворчал Северус. – Объясните нам, что произошло с Поттером?!

– Гарри…

– Не смейте даже пикнуть, Альбус Дамблдор! – прошипела Молли.

– Не раскрывайте рта, – поддержал ее рыком Ремус. Тонкс же резко кивнула, не спуская с Дамблдора тяжелого взгляда. Директор откашлялся и огладил длинную бороду:

– Мне очень жаль, но я вынужден откланяться. Еще раз повторюсь: будьте крайне внимательны и осторожны. Надеюсь, вскорости увидеть вас всех в добром здравии. Хлопок, и он исчез в облаке белесого дыма. Все немножко расслабились. Молли, тщательно укутывая Гарри одеялом от пяточек до подбородка, сказала:

– Предлагаю всем разойтись по комнатам и хорошенько отдохнуть. Сегодня был трудный день для всех нас.

– Я думаю, что кто-то из нас должен побыть с Гарри, – заявил Ремус, явно намекая на свою кандидатуру, и автоматически исключая из этих «из нас» Северуса и Драко. Тем временем один из «исключенных» на цыпочках приблизился к Гарри, весь трепеща, и коснулся его белой, как бумага, щеки и в ту же секунду отдернул руку, потому что испугался ее неестественного холода. Движение руки сопровождалось скачком назад. «Он же просто ледяной!» – воскликнул Драко, отчаянно пытаясь не заикаться. Молли грустно улыбнулась, но промолчала.

– Что же случилось с ним? – повторил юноша, обращаясь на этот раз к крестному отцу. Выражение на лице Северуса было до крайности странным. Этакая помесь нездорового любопытства и отвращения. Ничего не поняв, Драко вновь обернулся к миссис Уизли, на что она устало махнула рукой:

– Всему свое время, дорогой. А пока отправляйтесь по комнатам и отдыхайте, а я приготовлю ужин. Ни о чем не тревожьтесь. Здесь вы в безопасности.

Северус раздраженно фыркнул, за что получил строгий выговор от Тонкс – её укоризненный взгляд действовал в радиусе пяти-семи метров от объекта.

– Ну, и что же означал изданный вами подозрительный звук, Северус?

– Именно то, о чем вы подумали, Нимфадора!

– У вас проблемы с пищеварением? Команда «Газы» была дана…

– Прекратите немедленно! Детский сад! Подготовительная группа! – оборвал их Ремус.

Северус состроил самую презрительную из своего набора джентльмена гримасу и свысока, благодаря преимуществу в росте, ретранслировал её Люпину. Тонкс же пыталась просверлить взглядом дыру во лбу Снейпа, но эффективного результата достичь не смогла.

– Я остаюсь с Гарри. Хочу быть рядом на случай, если ему что-то понадобится. А вы будьте любезны тихо-мирно разойтись по койкам. Отбой уже давно был. Вперед и с песней, желательно, колыбельной, – отдал распоряжения Ремус, выпроваживая всех из комнаты. Все неторопливо выполняли просьбу оборотня, покидая апартаменты Гарри, Драко же застрял в дверях. И неспроста.

– Что же с ним произошло? – спросил он, как минимум в семнадцатый раз. Ремус не спешил утолить неинформированность Драко, он долго смотрел на него, потом утомленно улыбнулся и всё же ответил:

– Когда, а главное: если он будет готов, то он сам всё расскажет тебе.

Драко кивнул и напоследок кинул еще один быстрый взгляд на Гарри и замер, пораженный. Что-то сжалось внутри, затрепетало, и душа потянулась к неподвижному юноше. Драко замотал головой, пытаясь прогнать наваждение и нахлынувшие внезапно эмоции, и поспешил покинуть комнату. «О чем я вообще думаю, черт возьми! Ради Мерлина, это же ПОТТЕР!».

Ремус левитировал кресло к кровати и уселся возле Гарри. Взгляд его был направлен на пейзаж за окном, но он ничего не видел, погрузившись в угрюмые размышления. Тяжкий вздох вырвался из груди…

Четвертинка луны игриво подмигивала с темного прямоугольника неба, как будто знала все тайны, но вот раскрывать их не спешила. А Ремус мучительно пытался рассмотреть на небе разгадку, но не находил ответов. В конце концов, очнувшись, он перевел взгляд на Гарри и прошептал: «Я всегда с тобой, малыш! Что бы ни случилось. Ты должен верить мне, всё будет хорошо. Обещаю!».

* * *

Все, за исключением Ремуса, сидели за столом с накрытым завтраком. Царило поразительное единообразие: все выглядели одинаково невыспавшимися, уставшими и в большей или меньшей степени потрясенными. Даже Снейп! Хотя в смеси настроений на его лице (в отличие от остальных) уверенно лидировало раздражение. Касательно других реакций на вчерашнее, упомянем уплотнившийся воздух и черную ауру между Северусом и Тонкс, в которой сгущались грозовые тучи и уже начинали посверкивать разряды молний. Напряжение между ними не только не смягчилось, но буквально электризовало атмосферу.

Драко, который сидел справа от крестного, был очень занят: усиленно сопротивлялся растущему желанию саркастично закатить глаза в фирменной малфоевской манере. Наконец он не выдержал, выведенный из себя поведением крестного:

– Северус! Может быть, хватит? Из-за вас у нас волосы в подмышках дыбом встали, и мелкие предметы начали притягиваться! Скоро нас шарахнет накопившимся электричеством! А ведь мы вынуждены задержаться в этом доме, так что давайте успокаивайтесь и ведите себя корректно друг с другом!

Молли его поддержала:

– Ваш крестник прав, Северус. Попытайтесь расслабиться, сделайте глубокий вдох. Вы-ы-ыдох. Вдо-о-о-ох. Вы-ы-ы-ыдох. Или вот скушайте еще кусочек шоколадного кекса. В этот момент все дружно вздрогнули и повскакивали с мест и вовсе не потому, что хотели заполучить последний кусок десерта, а потому что в комнату влетел совершенно невменяемый Ремус с обезумевшим видом.

— Кто-нибудь видел Гарри? – спросил он. Тонкс дернулась, и её стул с грохотом опрокинулся, но никто не обратил на это внимания.

– Когда он исчез? – спросила Молли.

– Я не знаю… Я заснул и…

– Что-то не так?

– Гарри? – изумился Ремус.

Все одновременно повернулись на голос и увидели силуэт, скрытый тенью. Шторы на окнах были плотно задернуты, так что ни единый лучик солнца не проникал в комнату. Единственным источником освещения в гостиной был горящий камин, отчего вся комната выглядела по-осеннему темной и тоскливой. Человек тем временем стал приближаться, стараясь держаться в тени и аккуратно избегая редких островков света.

– Гарри, это ты? – спросил Ремус. Человек наконец-то вступил в круг света, отбрасываемого огнем, и оказался им совершенно незнаком. Хотя, присмотревшись, в нем можно было опознать Гарри, но как он изменился! Во-первых, рост. Во-вторых, что-то трудно уловимое, в облике, манере держаться, но делавшее его кардинально другим человеком. На его лице блуждала полуулыбка, пока он подходил к ним. Драко был поражен и восхищен грациозностью и изящностью его движений, по сравнению с прежним достаточно неуклюжим и всегда спешащим куда-то Гарри. И этот Гарри завораживал.

– Где вы были, Поттер, – проворчал Снейп. Он чувствовал какую-то темную энергию, окутавшую золотого мальчика Гриффиндора, и ему это совсем не нравилось. Тем более что он так и не смог понять, что произошло с его учеником.

– Мне захотелось прогуляться снаружи, сэр. Я проснулся очень рано, все спали так сладко. Я подумал, невежливо будить людей ни свет ни заря.

Взгляд Гарри остановился на профессоре зельеварения, и его изумрудные глаза сверкнули, как зеленая молния непростительного заклинания.

– Послушайте, молодой человек…

– Я говорю правду, сэр. Вы же не думаете, что я рванул к Волан-де-Морту или к Дурслям, что было бы для меня, в сущности, одинаково «приятно». – Сказал Гарри с ехидненькой такой усмешкой на губах.

– Как ты себя чувствуешь, дорогой? – захлопотала миссис Уизли и ласково улыбнулась подростку, прерывая неприятный диалог. Гарри искренне улыбнулся в ответ. И от этой улыбки а-ля «станет всем теплей, и на небе сразу радуга проснется» и, правда, как-то полегчало и даже стало как-то радостно, будто луч закатного солнца прорвался сквозь толщу хмурых промозглых туч и одарил мир надеждой. В этот удивительный момент присутствующие обратили внимание, что кожа у Гарри приобрела почти здоровый вид. Безусловно, Гарри еще выглядел нуждающимся в солярии, но отпечатки вен исчезли. А сияющий светло-кремовый оттенок кожи придавал ему вид аристократической элитарности.

– Я чувствую себя на удивление хорошо, миссис Уизли. А вы как поживаете? – спросил он и тут же угодил в руки Молли.

– Ой-ой-ой, Гарри! Ты так вытянулся! Ты теперь выше, чем мой Рон. – Этими словами Молли заработала очередную улыбку. – Я в порядке, мой мальчик. Особенно теперь. Когда не нужно больше беспокоиться о твоем самочувствии!

Как только Молли чуть выпустила Гарри, чтобы еще раз посмотреть на него, порывисто подошла Тонкс, и эстафета обнимашек перешла к ней.

– Мерлин! Никогда бы не подумала, что ты меня обгонишь, Поттер! Как ты вымахал!

Гарри хихикнул, и они выпустили друг друга из объятий. Тонкс выглядела потрясенной, она и на самом деле была в легком шоке.

– Что? – спросил Гарри, смеясь.

Драко на мгновенье померещилось, что во рту Гарри блеснул клык, но присмотревшись внимательней, он обнаружил лишь правильный белоснежный прикус, так что он списал всё на игру света и нервное перенапряжение.

Если Драко пострадал от галлюцинаций, то Тонкс как-то глупо улыбалась. «Да нет… ничего», – закончила она вслух мысленные споры с собой. Гарри обернулся к Ремусу, и в этот момент все увидели прежнего Гарри. Гарри, который смущенно отводил глаза и нервно сглатывал, у которого был смятенный потерянный взгляд и неуверенность в движениях. И этот Гарри вел себя так, будто стеснялся человека, который был его последней связью с родителями. Но вот он собрался с мыслями, серьезно кивнул сам себе и поднял глаза на крестного, и тут же в испуге отскочил, когда оказалось, что опекун находится намного ближе, чем он думал. Гарри попытался что-то сказать, но поперхнулся рвущимися наружу словами.

– Ремус, я… Ремус….

Люпин не дослушал, кинулся к мальчику и скомкал его в отеческих объятиях.

– Гарри, я всегда считал тебя сыном. Ничто и никто этого не изменит, – сказал он.

Подросток уткнулся в плечо взрослого и счастливо расслабился. Когда объятия разомкнулись, взор Гарри упал на Драко, который почему-то внезапно напрягся. Драко казалось, что взгляд Поттера проник в самые сокровенные уголки его души, и ему подумалось отрешенно, что (это, безусловно, невозможно, но…) изумрудные глаза Гарри сияют еще ярче, и он покоряется этой ослепительной красоте. Тени, танцующие замысловатые па на лице Гарри, совершенно не уменьшали проникновенность его взгляда, а наоборот, концентрировали внимание на выразительных глазах.

– Малфой? Вроде бы тебя тут не стояло. Какими судьбами вас сюда занесло? – эта реплика уже была обращена к Снейпу. – С трудом верится, что Дамблдор убедил вас втянуть собственного крестника в шпионские игры.

Снейп с неприлично отвисшей челюстью и округлившимися от шока глазами уставился на Гарри: «Во имя Мерлина! Мне что совестно перед этим мальчишкой?»

– Как ты смеешь! – это уже вслух.

Выпад вызвал очевидные и резкие изменения: Гарри напрягся, как будто готовился к броску, глаза его угрожающе сузились.

– Я не собираюсь терпеть ваши придирки, сэр! Я не мой отец и лучше вам не забывать об этом!

Снейп и так-то был не в духе, а после такого отпора вообще стал звереть:

– Ошибаетесь, Поттер! Вы точная копия своего милого папаши! Жить не можете без того, чтобы быть в центре внимания, хотя я абсолютно уверен, что…

– Вы НИЧЕГО не знаете ни обо мне, ни о моей жизни, – оборвал его Гарри таким страшным голосом, что эхо разошлось по всему дому.

Снейп выхватил палочку и направил ее в грудь Гарри, но он чуток опоздал. Прежде чем он успел осознать это, он уже был под прицелом своего ученика.

– Вы что хотите дуэли, Снейп? Я совсем не в восторге от того, что вынужден терпеть ваше присутствие! Тем более в доме, принадлежащем человеку, которого вы яростно ненавидели. Пусть наличие квартирантов – навязанное мне решение, но вы здесь, слава Мерлину, временно, и только поэтому я закрою глаза на ваше пребывание здесь!

Снейп сглотнул и ответил лишь ехидной усмешкой. Возможно, не стоило этого делать – взор Поттера устрашающе сверкнул, проникая в потемки души Северуса.

– Только дайте мне повод, один крохотный намек на повод – и вы на своей шкуре поймете, почему я единственный человек, который способен победить Волан-де-Морта! – говорил Гарри, а палочка его оставалась нацеленной аккурат в переносицу профессора.

– Не делай того, о чем потом будешь жалеть, – примиряющим тоном сказал Ремус. Гарри кивнул, соглашаясь, и опустил палочку. Он стал разворачиваться лицом к Ремусу, и в этот миг…

Отреагировать никто не успел.

– Легилименс! – заклятие еще не было произнесено до конца, а Снейп уже летел к стене и со смачным шмяком в неё врезался. Гарри что-то недовольно пробурчал и уже абсолютно спокойно покинул гостиную. После этого маги в холле зашевелились, Драко кинулся на помощь к крестному.

– Можно воды? – попросил он.

Молли тут же скользнула на кухню и вернулась со стаканом воды, за что была поблагодарена молчаливым кивком.

– Ты совсем не можешь себя контролировать, да? Не в состоянии остановиться и прекратить свои злобные нападки? – прорычал Ремус. Снейп яростно зыркнул поверх стакана и ответил:

– Поттер – трудный подросток. Ему не хватает должного уважения к старшим, а тем более к преподавателям.

На этот раз отпор оказала Тонкс:

– У Гарри нет никаких проблем с проявлением уважения. Просто кроме твоего явно преклонного возраста, других причин уважать тебя – нет.

Драко тоже вставил свои пять копеек:

– Прости, Северус, но, признаться, я согласен с остальными. Тебе следует внимательней следить за тем, что изрыгается из твоего рта. Не знаю, чем ты его обидел, но знаю, что делать этого не стоило. Не хотелось бы мне оказаться под прицелом ЕГО палочки.

Тут раздалось негромкое «пуф», и на середину комнаты аппарировал Дамблдор.

– Гм… Гарри проснулся, – утвердительно заявил он.

– Это настолько очевидно? – насуплено спросил Снейп.

На что Дамблдор (с трудом удерживаюсь от приписки «гаденько») захихикал.

– Мой дорогой мальчик! (как роли-то поменялись!) Вы не умеете держать себя в руках! А самоконтроль – очень полезная вещь!

– Скажите это Поттеру! – огрызнулся зельевар.

Дамблдор оставил это без комментариев и не спеша стал подниматься по лестнице в спальню Гарри. Шанса постучаться ему не дали – дверь резко распахнулась, приглашая волшебника внутрь. С минуту Дамблдор пользовался возможностью наблюдать занятный этюд «Гарри за уборкой, грациозный и могущественный, изображающий одновременно увлеченность своим потрясающе интересным занятием и полное игнорирование вашего присутствия в комнате, доме, городе и даже на этой планете».

– Что-то не замечал за вами хозяйственного рвения до этого времени. С чего вдруг такие перемены? – с такими словами Дамблдор переступил порог, и дверь за ним громко захлопнулась. Он пронаблюдал, как Гарри садится в кресло, переплетает пальцы и устремляет на него проницательный взгляд. Директор Хогвартса только сейчас с крайним удивлением заметил, что очки Гарри больше не носит. Последний проигнорировал вопрос и сарказм в нем.

– Я полагаю, что причина, по которой вы не сказали мне правду, – это легкий склероз, а не преднамеренный обман, – голос Гарри звучал бесстрастно и по-деловому собранно. Он и выглядел так, будто они по-дружески столкнулись в школьном коридоре и стали обсуждать последний матч по квиддичу. Так или иначе, но это привело к тому, что самоуверенности в Дамблдоре несколько поубавилось. Он мастерски мог справляться с любым настроением Гарри, и его сердитая злость его не пугала, но направленная на него самого, была непривычна и выбивала из наезженной колеи. В результате всех этих эмоционально-логических выкладок, мы имеем Дамблдора жутко раздраженного потерей контроля. А по другой статье психоанализа у нас проходит Гарри, который просто физически ощущает, как сжимает в жадной хватке горло своего директора и давит, давит, давит… Но что-то его останавливало, какой-то внутренний голос, нечто подсознательное подсказывало ему оставаться хладнокровным.

Тем временем Дамблдор начал говорить:

– Просто…

– Просто время еще не пришло. Неподходящий момент, да? – передразнил его Гарри. – Создается впечатление, что для вас никогда не наступает правильное время, чтобы поделиться со мной жизненно важной информацией. Важной для моей жизни! Уж о вашей-то вы не забудете! – отчеканил Гарри и заглянул глубоко в глаза Дамблдора. Пожилой волшебник испытал ощущение, будто Гарри проник в самые дальние закоулки его головы, а «ментальный террорист» тем временем довольно ухмылялся.

– Гарри, я…

– Говорите, директор! Я хочу знать. Хочу знать, кем я фактически являюсь. Теперь. Исходя из того, что мои чувства обострились так, что я слышу ваше сердцебиение, а мысль о крови, теплой и живой, приводит меня в неконтролируемое состояние, я прихожу к заключению, что я… Вампир.

Гарри на мгновенье закрыл глаза и позволил страху и горечи охватить себя. Доля секунды, и он собрался, чтобы продолжить.

– Есть одно обстоятельство, которое меня смущает. Видите ли, если память меня не подводит, а в старческий маразм я еще не впал, то меня никто не кусал. Ни вампир, ни даже собака. Разве что комары. – Сказал Гарри и в раздумчивости подошел к окну. Маленький лучик солнца пробился сквозь занавески и радостно стал исследовать лицо Гарри, пока тот отвлекся, повернувшись к Дамблдору.

– Поскольку меня не кусали, следовательно, вывод только один. Вампиром был один из моих родителей. И значит, это моя судьба, предопределенная генами, – стать вампиром в канун моего шестнадцатого дня рождения. Так тому и быть. Задам вам лишь один, последний вопрос. Почему я до сих пор жив?

Дамблдор переступил с ноги на ногу, помялся под пристальным взглядом своего ученика, но пока смолчал.

– Я смутно припоминаю, что однажды вместо Ремуса с нами был Снейп. Так вот, в тот раз он рассказывал нам о вампирах, в том числе он указывал на тот факт, что дети вампиров нежизнеспособны. Их организм не приспособлен к тому, чтобы пережить кризис перерождения, и они погибают в день своего обращения. Поэтому родители инициируют собственных детей через укус, чтобы дать им хоть какой-то шанс на выживание. – Во время краткого пересказа лекции Гарри не сводил глаз с Дамблдора.

Пожилой волшебник снисходительно улыбнулся: «Мол, учишь вас, учишь, а толку? Так Долгопупсами и помрете».

С лица Гарри реактивно сдуло все эмоции, и оно превратилось в ничего не выражающую и божественно прекрасную маску.

– Любопытно, откуда такие глубокие познания в предмете, мистер Поттер?

Гарри хмыкнул и коснулся указательным пальцем середины лба:

– Моё сознание хранит теперь не только мои мысли и воспоминания, но и моей матери. Я знаю о вампирах всё, что знала она. Не так уж много… Но этого достаточно…

И мысли Гарри унеслись далеко-далеко, устремившись на призрачные поиски ответов…

– Я даю тебе слово, Гарри! Это была последняя вещь, которую ты узнал таким жестоким образом. Что ж, пожалуй, я не могу более ничего добавить к тому, что ты уже о себе знаешь. – Дамблдор замолк и отвел глаза, выносить этот обвиняюще-изучающий взор он больше не мог.

Он отошел к окну, продолжая ощущать на себе неотрывное внимание подростка.

– Твоя мама была укушена вампиром за пару месяцев до того, как впервые приехала в Хогвартс. Полагаю, ты в курсе, что она была одной из самых умных колдуний, лишь твой друг, мисс Грейнджер, смогла сравняться с ней. Твой отец стал её супругом, а потом у них появился ты. А что было дальше, ты и сам знаешь. Наконец Дамблдор повернулся лицом к Гарри, чтобы стать мишенью для недоверчивого беспощадного взгляда.

– Вы играли со мной, Дамблдор. Пытались навязать мне свою волю в корыстных интересах, – почти нежно произнес юный вампир, – мне это не понравилось.

– Я не понимаю, Гарри… – начал было Дамблдор, но Гарри прервал его, подняв руку в останавливающем жесте.

– Верните мне мою свободу, профессор. Играть по вашим правилам я больше не собираюсь, как и следовать заготовленным для меня планам. – Его немигающий взгляд буквально пригвоздил Дамблдора к полу. – Вы просто старый мошенник и бездарный дурак, и я не позволю манипулировать мною. Вы совершили слишком много ошибок по отношению ко мне. Еще один промах или обман, или хоть что-нибудь, что мне не понравится или, того хуже, навредит, и я гарантирую, что никто и ничто меня не остановит…

– Гарри, я, честно говоря, в замешательстве. В твоих словах нет никакого смысла…

Гарри мило улыбнулся, но безжалостный взгляд напрочь смел иллюзию любезности.

– Я уверен, профессор, что со временем… – ехидная пауза, – вы всё прекрасно поймете.

Дамблдор шумно сглотнул, что-то настойчиво подсказывало ему, что нужно убираться отсюда и немедленно. Внутренний голос почти захлебывался в крике.

– Доброго дня, Гарри. – Торопливое бормотание слилось с хлопком аппарации.

Гарри насмешливо хмыкнул, видимо, этот жест потихоньку становился его второй натурой, или третьей, учитывая его полувампирство. Вновь повернувшись к виду за окном, он залюбовался солнцем, медленно карабкающимся посреди унылого серого неба. Он дотронулся до этого неровного диска, но коснулся, конечно, лишь стекла. А вот слабый еще свет смог до него дотянуться, что заставило Гарри нахмуриться и погрузиться в размышления. До чего он додумался, нам пока неизвестно, мы можем лишь зафиксировать, что рука сжалась в кулак, а Гарри перевел взгляд на красоты пейзажа.

То, что он увидел, меняло многое.

Его ладонь, осененная лучами восходящего солнца, мерцала зелеными искорками чистой магии.

Пришло время поменяться ролями…

* * *

Глава два.

Узнавая тебя

* * *

Сколько времени у вас занял переход от первой главы ко второй? Пару секунд? Минут? Месяц?

У меня приблизительно десять дней.

Для героев с тех пор, как Гарри вступил в права генетического наследования, прошла неделя.

Семь дней жизни в новом статусе. Вы думаете, что-то изменилось? Ну что ж вы правы, есть немного. Гарри стал чаще проводить время вместе с Тонкс и миссис Уизли, крутящимися на кухне, и изредка присоединялся к общим вечерним посиделкам, ведь теперь ему приходилось охотиться.

Пребывание в женском обществе расширило кругозор Гарри по части местных сплетен и прочих интересностей. Например, он узнал, что Гермиона вместе с детьми Уизли уехала в Египет навестить старшего братаЧарли. Мистер и миссис Уизли вполне разумно полагали, что чем дальше от Англии, тем безопаснее. Обеспечив защиту собственным детям, Молли могла остаться в Лондоне, чтобы с чистой совестью беспокоиться исключительно о Гарри. Артур был слишком занят в министерстве, чтобы сопровождать детей, поэтому тоже мог при случае наведаться в гости. Несколько раз Гарри встречал профессора МакГонагалл, с которой успевал дружелюбно побеседовать, пока та не убегала по очередному безотлагательному делу.

За прошедшую неделю он считанное количество раз сталкивался со Снейпом и тем более Малфоем. Складывалось впечатление, что Малфой и Поттер стараются держаться подальше друг от друга, хотя, каждый раз уходя вечером из дома, Гарри чувствовал на себе провожающий взгляд Драко. «Новорожденный» проводил свое время с максимальной пользой: тренировался использовать свои обострившиеся чувства, стеллажами поглощал книги, читая о том, что пробуждало его любознательность, то есть обо всём. Благодаря постоянным тренировкам и активной помощи Люпина, он довел управление чувствами и контроль над телом почти до автоматизма, но было что-то еще… Какое-то напряжение, природу которого он не мог определить. Решив для начала сам с этим разобраться, он никому не рассказал об этом, даже Ремусу, а просто позволил событиям идти своим чередом. Он знал, что время всё разъяснит…

Если неделя Гарри была полностью занята делами, то для Драко она была занята мыслями о Поттере. Произошедшее вызвало бурю эмоций: он был в растерянности, заинтригован, напуган и вообще не знал, что и думать. Не говоря уже о том, что он переживал нешуточный внутренний конфликт. Теперь, когда он был разоблачен, необходимость поддерживать имидж бессердечного испорченного подонка отпала, но расстаться с укоренившимися привычками, мастерством, достигнутым за годы практики, было архисложно.

За всеми этими думами Драко тем не менее не выпустил из виду, что Гарри не стремится избегать его. Вот Северуса он сторонился, это правда.

Драко совершенно искренне недоумевал, почему крестный отец… как бы выразиться помягче… недолюбливает Поттера. Спору нет, гриффиндорец был безрассуден, прямолинеен, несдержан в эмоциях, опрометчив… ивообще обладал массой недостатков. Но… он был умен. Хотели другие признавать это или нет, коэффициент интеллекта Поттера от подобных признаний не уменьшался. Он был храбрым и могущественным, а, получив со временем надлежащее образование, обещал стать по-настоящему великим. И пусть он не оглашал это вслух, Драко отдавал себе отчет, что он рад и гордится этим знакомством. Но вот вытекающее из этого логическое заключение было под запретом, даже в мыслях Драко старался не облекать его в слова.

В чем же Драко так боится признаться себе?

В том, что ему этого мало. Его не устраивает это одностороннее приятельство, он хочет настоящей дружбы.

Думаете, он молча терпел свое положение «хорошего знакомого» и однокурсника? Разумеется, нет! Чего-чего, а наполеоновских планов у Драко было в избытке и желания претворить их в жизнь тоже. Несмотря на это идти напролом он не собирался, поэтому до поры исподтишка, на расстоянии, наблюдал за Гарри, ища возможность наладить контакты. В конце концов, тут обстоятельства были полностью на стороне Драко, ведь им предстояло провести всё лето под одной крышей, что открывало перед ним широкое и урожайное поле для «подрывной» деятельности. Молодой, но уже бывший пожиратель смерти по праву гордился своими разведывательными способностями, однако ощутимого успеха в разоблачении Гарри-твердого-орешка-Поттера он пока не достиг.

Расстроенному постоянными неудачами Драко было совершенно невыносимо находиться в четырех стенах. Так что вполне закономерно, что благоразумие в какой-то момент сломалось под натиском адской скуки, и подросток решил развеяться снаружи. Совершить променад, так сказать.

Каким бы невероятным вам это ни показалось, но на улице было солнечно. Для обычно пасмурного и дождливого Лондона такое небесное состояние было нонсенсом. Драко подивился такой удаче, поглубже вдохнул сверкающий воздух и с наслаждением погрузился в теплое марево дня. Не спеша, он продвигался в заброшенные закоулки сада и в итоге нашел пристанище под старой развесистой ивой, с комфортом устроившись в переплетениях корней. Удовлетворенно вздохнув, он заложил руки за голову, прикрыл глаза и расслабился.

Продолжалось это недолго.

Драко буквально подкинуло вверх, когда в тишину летнего дня ворвались какие-то шумы явно человеческого происхождения. Подросток резко выпрямился и сосредоточился, постаравшись определить направление звука. Источник был где-то совсем рядом. Драко сглотнул (на секундочку отвлекся и на тебе! засада какая-то!) и приступил к активным действиям: бесшумно поднялся и двинулся на звук. Собственно, двинулся – это слишком сильно сказано, потому что он сделал только шаг и вытянул шею, заглядывая за широкий ствол дерева, как тут же и застыл, обнаруживисточникнепонятных звуков.

В точно такой же позе, как и он сам минуту назад (голова покоится в перекрестье рук, глаза довольно закрыты — живое воплощение релакса) с другой стороны ствола на траве лежал Гарри Поттер и напевал дивную мелодию. От увиденной картины дыхание у Драко перехватило: чёрная одежда подчеркивала великолепный оттенок кожи цвета полированной слоновой кости, а волосы, наконец-то переставшие походить на копну черного сена, замечательно обрамляли лицо.

– Можешь присесть, если хочешь. Не бойся, я не кусаюсь. По крайней мере, сейчас.

Драко решительно проигнорировал насмешливый тон слов Поттера и по возможности непринужденно сел, скрестив на груди руки и положив ногу на ногу. В наступившей тишине он пялился на фигуру напротив. Сколько времени прошло в безмолвном разглядывании Поттера, Драко не знал, но ничто его не спасало: ни проходящие минута за минутой, ни он сам – повернуть голову, оторвать взгляд или хотя бы перевести его на что-нибудь в стороне от Поттера было невозможно.

Солнечный луч шаловливо играл с ветром в салочки на лице Гарри: то свет, то тень. Солнышко любовно освещало белоснежную кожу, а ветер гонял облачка и шелестел листьями ракиты в соперничестве за прекрасное лицо. Драко вступил в эту борьбу, как сторонний наблюдатель, заведомо сдав все свои позиции, зато он первым заметил еле различимые темные круги под глазами Гарри.

– Нехорошо так пристально смотреть на людей, Драко, – тихо проговорил Гарри. Драко растерялся, застигнутый на месте преступления, и не знал, что сказать, зато это помогло ему наконец-то отвернуться, хоть и залившись ярким румянцем.

– Я… А что за песню ты напевал? – наконец смог выдавить он, пытаясь как-то осознать и уложить в голове тот факт, что его извечный враг только что назвал его по имени. – Га… Поттер! (О, Боже! Я сошел с ума. Какая досада!).

– Колыбельная. Понятия не имею, где я мог её услышать, но слова всплыли вдруг в памяти.

– А ты… Мог бы спеть её для меня? – выпалил Драко, тут же мысленно хлопнув себя по лбу. «Гениально! Прошу своего самого главного школьного противника спеть колыбельную! Еще бы приватный танец ему заказал! Идиот несчастный! Вот сейчас назовет полным кретином, и я первый же под его словами подпишусь!»

Только сейчас Гарри открыл глаза и посмотрел на Драко, картинно изогнув бровь. Малфой выглядел смятенным и разрываемым внутренними противоречиями.

Драко, чей взор вновь был прикован к оппоненту, заворожено смотрел в глаза Гарри и обнаруживал в них нечто ошеломляющее: изумруды его глаз были оправлены серебряным ободком… «Не глаза, а живой символ Слизерина», – восторженно промелькнуло в его голове.

Поттер отвел взгляд и продолжил тихонько мурлыкать мелодию. Драко собрался было что-то сказать и уже открыл рот, когда Гарри в задумчивости улыбнулся своим мыслям, так что все слова вышибло у Драко из головы. Он судорожно сглотнул, и слава Богу, еще чуть-чуть и захлебнулся бы. А предательский внутренний голос продолжал нашептывать, какие потрясающе красивые у Га… Поттера (!) вон те места, и вот эти тоже и… да нет у него других! Даже просто красивых нет! Все места, с ног до головы – изумительны и великолепны! Ну, всё! Точно с ума сошел! К гадалке не ходи! Прощай, крыша! Здравствуй, дедушка Фрейд!

Драко задрожал, когда бархатный голос Гарри разлился в воздухе…

Успокойся, малыш, ведь любовь не плачет,

Сон глубоким потоком подхватит и спрячет.

Засыпай, оказавшись в другой вселенной

Под мотив моей старенькой колыбельной.

Пусть покой тебя за руку крепко держит,

За собой уведет в мир мечты и надежды,

Помечтай за двоих, я же здесь останусь,

Охранять твои сны и мою усталость…

Успокойся, родной, ведь любовь не плачет,

Сон глубоким потоком подхватит и спрячет.

Мою песню запомни в мире сна и покоя,

Несмотря ни на что, буду рядом с тобою.

(Прим. перев. «RiverLullaby» – саундтрек к м/ф «Принц Египта».

Слушаем здесь: http://music.yandex.ru/#/track/796333/album/88830 )

Драко самозабвенно воззрился на певца («Сдаюсь! Я твой навеки! Хоть режь и с маслом ешь!») широко распахнутыми глазами, восхищенная мордашка сияла румянцем. На мгновение он забыл обо всем: об отце, военной угрозе миру, своих предрассудках, презрении к недостойным. Он видел, что Гарри наблюдает за ним уголком глаза, не поворачивая головы, и улыбается. Драко поймал себя на том, что безотчетно пытается проанализировать эту улыбку. «Он дразнится? Смеется надо мной? О, да! Сенсация магического мира: глупый Драко растаял от песенки! Пара колыбельных, и уноси готовенького! Или нет?! Что же это тогда???»

Драко прокашлялся, чувство неловкости продолжало нарастать:

– Я… Я хотел… Я только хотел сказать…

– Всё в порядке, Драко. Мне было нетрудно, так что в извинениях нет никакой необходимости. Благодарить, пожалуй, тоже не стоит, – усмехнулся Гарри.

Его улыбка стала еще шире при мысли, что он попал в точку и угадал мысли Драко. Он слышал его сердцебиение. Это было так подходяще моменту, так гармонично. Он ощущал его запах, такой комфортный, если запаху можно дать такое определение. Смесь живительного аромата океана, дикой мяты и чего-то морозно освежающего. Гарри глубоко вдохнул, заполняя себя этим ароматом и чувствуя снизошедшее на него спокойствие.

– Знаешь что, Драко?

Драко аж подскочил. Гарри повернулся к нему, всё еще улыбаясь, но на этот раз удивленно, и вопросительно изогнув бровь.

– Просто… Ты назвал меня по имени. Уже три раза, – смущенно проговорил Драко, на что Гарри лишь пожал плечами. В следующие несколько минут установившейся тишины Драко ждал, что Гарри скажет что-нибудь. Он уже отвернулся, поняв, что Гарри не намерен прерывать молчание. Но тот всё же заговорил:

– Иногда я задумываюсь… что бы произошло, если бы в тот день я пожал твою руку. Изменилось бы что-нибудь?..

Драко смутился от резкой смены темы, тем более затрагивавшей такую личную сферу. Он вновь отвел взгляд.

– Почему ты так поступил? – спросил Драко, и в голосе его прозвучала грусть. Гарри вздохнул и выпрямился. Драко был изумлен (не столько быстрым резким движением, сколько проявлением эмоций). Гарри подтянул колени, уперся в них локтями.

– Откровенно говоря… я не знаю, – сказал он и поднялся, без видимых усилий отталкиваясь от земли. – День подходит к концу, у меня еще много дел.

Драко выглядел расстроенным, чем вызвал смешок Гарри. А Драко с трудом выиграл битву с румянцем за своё собственное лицо.

Гарри подошел поближе и протянул руку, естественно, чтобы помочь ему встать. Неясно, догадался ли об этом Драко, но он ухватился за предложенную ладонь и, когда Гарри легко поднял его на ноги, был удивлен. Драко был далеко не маленького роста, но сейчас, стоя рядом с Гарри, доставал ему лишь до подбородка. Гарри улыбнулся и отступил на шаг.

– Мне пора. Увидимся завтра.

И собрался уходить, когда Драко, шагнув вперед, схватил его за локоть. Гарри обернулся, в результате они столкнулись.

– Что-то не так? – спросил Гарри.

Драко был настолько поражен собственными действиями, что на секунду шокировано уставился на Гарри, в то же время панически пытаясь сообразить, что и зачем он только что сотворил.

– Я только хотел спросить… (Что? Что? Что спросить?) Ты каждую ночь уходишь. Куда?

– Есть кое-какие дела, – получил Драко туманный ответ.

Его ответ несколько запаздывал, потому как его внутренняя борьба была в самом разгаре. Теперь он усиленно сражался с рефлекторной реакцией состроить обиженную гримаску – надуть щеки, капризно сложить губы. Справившись с этим нелегким трудом, он все же проговорил:

– Это не ответ, Поттер.

Несомненно, это был день сюрпризов и неожиданностей. На этот раз Драко поразил сам себя недостатком в голосе презрительного пренебрежения при произнесении самой ненавистной фамилии. Гарри улыбнулся (хорошее, видать, настроение у человека) и проделал кое-что невероятное, что ни в какие ворота не влезало. Легко поднял руку, мягко положил кисть на макушку Драко и почти ласково взъерошил его волосы. Ошеломленный Малфой недоверчиво вытаращился на Поттера.Гарри с усмешкой хмыкнул и пожал плечами:

– Ты же не думаешь, что я раскрою тебе все свои секреты, правда?

Драко хмурился и приказывал себе не думать о поступке Гарри, отодвигая эту крамольную мысль в самый дальний уголок сознания.

Гарри, в отличие от Драко, умело справился со своим лицом, подавив самодовольное выражение, грозящее глупой счастливой улыбкой растянуть его губы, глаза и щеки. Ему удалось удовлетворить своё любопытство, скрыв его за вполне невинным жестом. Волосы Драко на самом деле были такими же шелковистыми на ощупь, как и на вид.

– Я подразумевал, что не собираюсь просто выкладывать тебе свои тайны на блюдечке с голубой каемочкой. Это будет совсем неинтересно. – Мысль, что выражение подозрительности на лице делает Драко чрезвычайно привлекательным, не покидала голову Гарри. «Гм… Ремус сказал, что я должен следовать своим инстинктам… Так тому и быть».

– Что ты имеешь в виду? – уточнил Драко. Гарри задумчиво хмыкнул.

– Я предлагаю тебе игру. Гм... Итак. Я даю тебе три дня на то, чтобы выяснить суть произошедших со мной событий. Подсказок у тебя в избытке. Что же касается приза, то… Если ты самостоятельно найдешь ответ на загадку, то я отвечу на все и любые твои вопросы, – сказал Гарри, глядя на блондина свысока и ухмыляясь.

– Три дня? Ты настолько низкого мнения о моих способностях? – с такой же ухмылкой переспросил Драко.

Гарри фыркнул и картинно закатил глаза. Положив руки в карманы, он изучал Драко из-под челки, и глаза его озорно поблескивали:

– Это единственное затруднение? Других проблем нет?

Драко пробурчал в ответ:

– Всё слишком хорошо, чтобы быть правдоподобным. Ты действительно ответишь на любые вопросы?

Гарри пожал плечами:

– Пока ты выполняешь мои условия и самостоятельно распутываешь все ниточки… Почему бы и нет? Ты не сможешь извлечь никакой выгоды из этой информации. Волдеморт так или иначе, рано или поздно, всё равно узнает правду. И, кроме того, у меня есть чувство, что тебе можно доверять.

Драко вздохнул и кивнул:

– Хорошо. А что будет, если я не узнаю, что случилось?

Гарри задумчиво посмотрел вдаль.

– В этом случае сегодняшнего разговора не было. И ты вместе со всем магическим миром ждешь объявления официальной версии событий.

Драко неохотно кивнул, соглашаясь. (Еще бы он не согласился!)

– Так что? Мы договорились? – сказал Гарри, протягивая руку.

Малфой на секундочку помедлил, раздумывая о выгодах этого пари, потом понял, что в любом случае ничего не теряет, кивнул и пожал ладонь.

– Мы заключили сделку, – подытожил Драко.

– Да, – улыбнулся Гарри.

У Драко не получалось. Он был так близок к разгадке, казалось, он вот-вот схватит её за хвост, но она каждый раз ускользала.

Он еще раз проследил взглядом за Гарри, покидающим в сумерках дом и уходящим в лес. Видел, как он непринужденно спустился на крыльцо. Изящно двигаясь, пересек двор, с легкой небрежностью открыл огромную металлическую дверь ворот и исчез в тенях.

Невозможность найти ответ терзала его до бесконечности, особенно усилившись после того, как Северус посоветовал ему прекратить ломать над этим голову. Это было… Это было что-то столь очевидное и столь… простое, а потому столь неуловимое.

Кто-то постучался в двери. К сожалению, не озарение наконец-то посетило Драко, а всего лишь Люпин, но зато с едой на подносе.

– Я подумал, что ты, наверное, голоден, – сказал он. Драко кивнул и взял бутерброд. Люпин тоже угостился и подошел к окну. Драко наблюдал за взрослым волшебником. Внутренний голос кричал ему, что он должен вспомнить что-то важное, связанное с оборотнем, но он никак не мог определить, что именно.

– Вас что-то беспокоит? У вас уставший вид, – спросил Драко. Он решил немного отвлечься от своей главной мозголомной проблемы, обсудив чужие и более решаемые. Ремус кивнул.

– Да, волнуюсь, хотя, полагаю, совершенно зря. Гарри прекрасно справляется со всем самостоятельно, – прошептал он и вымученно улыбнулся Драко. – С этим ничего не поделаешь. – Ремус вздохнул, обернулся к Драко и усмехнулся:

– А как ваши дела? Прогрессируют?

Драко почти закатил глаза. Почти – потому что в последний момент он вспомнил, что он всё-таки Малфой. А Малфои НИ при каких обстоятельствах не закатывают глаза. Поборов первую реакцию своего лица, Драко лишь перевел взгляд, раздраженный и поведением лицевых мышц, и правилами Малфоев, и вообще всем.

– Ответ где-то рядом, крутится у меня в голове, но я никак не могу поймать его. Он как будто убегает. Это дико раздражает! – ответил Драко. Люпин сел напротив:

– Ты рассмотрел все возможные варианты?

Драко горько вздохнул:

– Я постранично изучил все книги о темных существах, и ни одна из них не предложила мне приемлемую версию.

Люпин лишь тихо посмеивался, слушая его отповедь:

– Всё очень просто. Разгадка лежит на поверхности. Фактически вы получили ответ еще в первое утро, когда увидели Гарри.

Драко на секунду пристально вгляделся в Ремуса, видимо, пытаясь прочесть отгадку у него в глазах, но увидел лишь лукавую улыбку жующего бутерброд человека. Приближающееся полнолуние отражалось в его янтарных зрачках золотыми крапинками. Оборотень...

– Погодите-ка… вы оборотень. Это ваша сущность. – Глаза Драко распахнулись, он смотрел на ухмыляющегося вервольфа.

– Он…

– Ну вот. Не так уж и сложно, правда?

Внезапно все задрожало, и крик ярости пронесся по всему дому. Драко соскочил с кровати, порываясь куда-то бежать, но был перехвачен Люпином и вытолкнут на середину комнаты.

– ИМПЕДИМЕНТА![1] – голос Тонкс эхом разносило в особняке, а Снейп уже ворвался в комнату, за ним следовали Тонкс и Молли. Они заперли дверь всеми заклятьями, какие только знали и вспомнили. Люпин кинулся открывать окно, но прежде чем он что-либо успел сделать, Гарри внезапно появился в середине комнаты.

– Все здесь? – он обозрел присутствующих и сфокусировал горящий взор на Ремусе.

– Да, все тут.

– БОМБАРДО![2]

Дверь почти сломалась под натиском нападающих, когда Молли кинулась к камину и зажгла в нем огонь.

– Надо выбираться отсюда, – выпалила она.

– Куда мы пойдем? – спросил Люпин.

– В Хогвартс. Я останусь здесь и заблокирую камин, когда вы переместитесь, – сказал Гарри.

– Но как же ты? – воскликнула Тонкс.

– Я справлюсь! Идите! – крикнул он и подтолкнул Тонкс к камину, где только что скрылась Молли.

– Не строй из себя героя, Поттер, ты не сможешь… – Снейп встретился с разгневанным взглядом Гарри и пожалел, что не прикусил язык чуть раньше.

– У нас есть время на любезности и объяснения?!

Снейп впился в него взглядом, но пререкания прекратил. Драко схватил Гарри за руку:

– Я раскрыл твой секрет. Так что не забывай об уговоре.

Гарри посмотрел на подростка, но тут очередное заклинание сотрясло дом, и гриффиндорец поспешно кивнул.

– Иди, – сказал он.

Ремус тоже ступил в камин, бросив последний взгляд на Гарри. Драко сглотнул и крепче сжал руку Гарри, которую так и не выпустил.

– Не забудь! Ты пообещал! Так что поторопись.

– Драко! – воскликнул Снейп.

– БОМБАРДО МАКСИМА!

– Иди же! – Снейп втащил Драко в камин, и Гарри разрушил его секундой позже их исчезновения. Не прошло и минуты, как дверь взорвалась, и Гарри обернулся к незваным гостям с насмешливой улыбкой на лице.

– Так-так-так. Кто же у нас тут? Уж не Гарри ли Пиявка-Поттер?

– О, мистер Малфой-старший. Не могу сказать, что рад видеть вас снова, но… когда это я мог похвастаться приятными встречами? – сказал Гарри и отступил к окну. Люциус мерзко усмехнулся, на что Гарри отреагировал приподнятой бровью.

– Выглядишь вполне уверенным в себе, Поттер. Без очков, без палочки… и с руинами камина… деваться тебе некуда.

Гарри криво ухмыльнулся, а потемневшие глаза полыхнули зеленым пламенем:

– Я думаю, что найду выход.

И Гарри сделал еще несколько шагов назад по направлению к окну. Если бы ему удалось выпрыгнуть, Люциус уже не смог бы схватить его. А тот по-прежнему злорадствовал с довольной улыбкой:

– Я говорил тебе прежде, Поттер, и повторю сейчас, что твоя жалкая кончина в канаве под забором – только вопрос времени. АВАДА КЕДАВРА!

Гарри нырнул из-под удара как раз вовремя, чтобы тот поразил не намеченную цель, а стену позади. Заклятье пробило в ней огромную брешь, в которую Гарри более-менее благополучно вывалился. Мало того, что он чувствительно ударился о землю, так он еще оказался под градом выпавших следом обломков кирпичной кладки. Звуки доносились как бы издалека, но Гарри расслышал несколько хлопков аппараций.

Он поднялся так стремительно, как только мог, и побежал в лес, перепрыгнув через высокий забор. Он торопился унести ноги еще и потому, что дом под номером 12 исчез. И если бы он просто испарился, было бы не страшно, но у него был общий фундамент с соседними строениями и, канув в небытие, он вызвал и взрывное разрушение маггловских зданий. Это не могло не привлечь полицейских, которые спешили на вызов.

Гарри оглядел себя и понял, что он весь в крови, которая продолжает литься по рукам. Он почувствовал, как Жажда вспыхнула в нем, ударив не хуже, чем бладжер, и красная пелена заволокла ему глаза. Вместе с кровью из него вытекала человеческая сущность и самоконтроль. Он услышал тихую поступь лап в глубине леса… Сердцебиение… Течение крови по венам. Когда он беззвучно двинулся через лес, его лицо исказилось оскалом хищника. «Близко… совсем близко…». И затем... мольбы были услышаны.

Когда пять человек ворвались в кабинет Дамблдора, он был крайне удивлен. Почти так же сильно, как и группа незнакомых людей, с которыми у директора в самом разгаре была деловая встреча.

– Что произошло? Где Гарри?

– Он остался на площади Гриммо, чтобы разрушить камин после нашего перемещения и помешать Пожирателям смерти преследовать нас, – ответил Ремус. Не прошло и доли секунды, а он уже нервно бегал по кабинету от стены к стене с безумным взглядом и лицом, перекошенным от беспокойства.

Сердце у Драко билось так сильно, что стучало даже в ушах и, если бы не впитанный с младых ногтей принцип не проявлять эмоции, то он с удовольствием последовал бы заразительному примеру Люпина, хотя обуревавший его страх сковывал все движения и мысли.

Дамблдор повернулся к своим гостям с извиняющейся миной, и те быстренько покинули помещение через тот же камин. Директор только собирался спросить, что же все-таки произошло, когда Гарри появился в комнате. И если одежда была порвана не так уж сильно, то кровью она была покрыта практически полностью. К нему с объятиями тут же кинулась Молли, игнорируя его непрезентабельный внешний вид. Как будто они не виделись год, а не полчаса.

– Гарри! Что случилось?! Выглядишь ужасно! – воскликнула она. Она выпустила его из рук, когда Гарри издал еле слышный стон боли, не вытерпев крепких объятий. Гарри благодарно посмотрел на женщину (за то, что обняла или наконец-то отпустила?) и медленно опустился в кресло, оберегая основательно пострадавшую спину.

– Люциус… – сказал он, аккуратно разминая правую руку. Плечо в ответ на массаж чем-то хрустнуло, Гарри облегченно вздохнул и посмотрел на Дамблдора.

– Мы должны распустить орден, потому что кто-то сливает информацию старине Волди, – сказал Гарри.

– Гарри, я сожалею.

– Вы забыли сменить Хранителя тайны, не так ли, Дамблдор? Ваш склероз уже не просто неудобство, он тянет на статус оружия массового поражения, – пробурчал Гарри сквозь зубы и поднялся на ноги, при этом движении несколько суставов с хрустом встали на место.

– Что ж, по крайней мере, Люциус предоставит своему обожаемому хозяину кое-какую информацию для размышления.

Ремус поглядел на него, заинтересованно приподняв бровь.

– Хех, не каждому удается пережить Аваду, да еще два раза, – беспечно ответил Гарри, стряхивая с одежды кирпичную пыль, листочки-веточки и другой приставший мусор.

– ЧТО? – одновременный хор голосов Снейпа, Молли, Тонкс и Драко потряс кабинет директора, Ремус до криков опускаться не стал, а сразу же подскочил к их виновнику:

– Ты в порядке? Не ранен? Руки-ноги целы? – судорожные ощупывания прервал радостный смех Гарри, довольного произведенным впечатлением.

– Ремус, всё хорошо. Проклятие меня не задело, удар на себя приняла стена. Я, было, подумал, что не успею увернуться, но, к счастью, зря сомневался в своих скоростных качествах. Что меня на самом деле пугает, так это возможность того, что Пожиратели смерти узнают, куда мы все скрылись.

– А меня, – перебила Молли, – намного больше беспокоит твое самочувствие! У тебя что-нибудь болит?

Гарри вздрогнул и резко выпрямился.

– Всего лишь несколько ушибов и пара царапин. Занырну в ванну с пеной, отосплюсь хорошенько и буду как новенький, – улыбнулся он заботливой матери.

– Что за ушибы? – всполошился Ремус. Гарри не удержался от того, чтобы закатить глаза.

– Обломки стены обрушились на меня, когда я выпрыгнул в дыру, вот и всё, – иронично заявил пострадавший. Теперь пришла очередь Ремуса закатывать глаза, которой он и воспользовался и, дурачась, отвесил Гарри символический подзатыльник и немного успокоился.

– Я думал, что ты будешь рад узнать, что я жив-здоров, а ты!.. Дерешься! – воскликнул Гарри с негодованием.

– Я просто счастлив. Но это не дает тебе право дразнить меня! – парировал Ремус.

– Я полагаю, что пришло время всем разойтись по спальням и как следует отдохнуть, как только что предложил Гарри, – предложил Дамблдор, вежливо улыбаясь.

– И почему это у меня чувство, что сейчас вы скажете: «А вас, Гарри, я попрошу остаться!»? – саркастично выдавил юный волшебник, скрещивая на груди руки.

– Вы слишком хорошо знаете меня, мой мальчик!

– Ближе к делу, сэр, если вы не возражаете, – сердито ответил тот.

– Как ты смог аппарировать в Хогвартс? Ты ведь знаешь, что его стены прочно защищены от возможности перемещения. И если я не ошибаюсь, ты в своем рассказе опустил этот факт, – сказал Дамблдор, глядя на Гарри в упор и поблескивая линзами очков. Гарри был совершенно спокоен, но его глаза пылали внутренним огнем ярости.

– Вы скоро узнаете, профессор, что я много чего «опустил», дабы минимизировать угрозу и подольше сохранить собственную жизнь, она мне, знаете ли, дорога…

Снейп просто зарычал от такой наглости, человеческих слов явно не хватало на приличный ответ:

– Черт побери, Поттер! Говорите уже, что там у вас за страшные секреты!!!

Гарри фыркнул и впервые с прибытия в Хогвартс отыскал взглядом Драко. Возникшая после встречи глаз тишина обострила напряжение, царящее в комнате, воздух стал потрескивать, тут и там посверкивали молнии. Драко переборол себя и сделал шаг навстречу Гарри.

– Значит... ты – вампир.

Гарри рассмеялся и исполнил шутовской поклон:

– Бесспорно. Похоже, что сейчас я чистокровнее тебя, Малфой.

Драко хмыкнул и кокетливо склонил голову на бок. Гарри Поттер оказался в действительности гораздо более сложной загадкой, чем он воображал поначалу.

– Я полагаю, что у тебя накопилось пара-тройка сотен вопросов ко мне, – сказал Гарри. Драко утвердительно кивнул. Гарри улыбнулся и посмотрел на Дамблдора.

– Где нас поселят, профессор, – спросил он.

– Башня Гриффиндора вас устроит? – спросил в свою очередь Дамблдор. (Вы тоже расслышали в его голосе язвительность, или мне показалось?)

– Не думаю, что профессор Снейп или Драко будут в восторге от подобной перспективы. И потом, у Гриффиндора нет химической лаборатории рядом со спальнями. Быть может, более удобным будет разместиться в подземельях Слизерина. Как вам такое предложение?

– Мы все будем вместе, – сказал Ремус.

– Полагаю, мы не будем испытывать больших затруднений по этому поводу, пока у каждого есть отдельная комната, – сказал Гарри. – И, наверно, миссис Уизли будет рада воссоединиться с семьей. Так безопаснее. Чем меньше людей здесь останется, тем лучше.

– Гарри прав. А я вернусь в штаб Авроров. Вам сообщат обо всем, – сказала Тонкс, взяв жердочку, на которой сидел Фоукс, и широко улыбнулась перед тем, как шагнуть в камин.

– Тогда решено, – подытожил обсуждение Гарри.

– А что насчет твоего… вампиризма? – опасливо поинтересовался Драко.

Гарри ухмыльнулся:

– Не забивай этим свою хорошенькую головку, Малфой! Таких прелестных детишек, как ты, я не кусаю. Зуб не поднимается.

А с какой ухмылочкой он это произнес! Издевательский тон ответа заставил Драко густо покраснеть, он вспыхнул и насупился. Никто еще не осмеливался разговаривать с ним в подобном уничижительном тоне. Ремус и Молли рассмеялись, к ним присоединился хихикающий Дамблдор. Северус фыркнул и презрительно сморщился.

– Вас всем необходимо хорошенько отоспаться и набраться сил. Альбус, мне действительно пора вернуться домой, – сказала Молли, и Дамблдор кивнул. Женщина подошла к Гарри и ласково его обняла.

– Я хочу видеть тебя живым и здоровым, Гарри! Ты очень сильный, но не бессмертный.

– Я знаю, миссис Уизли. Я буду осторожен.

И Молли тоже исчезла в камине.

– Так… спальни Слизерина, – определил цель Гарри. Ремус кивнул, и четверо мужчин, попрощавшись, покинули кабинет директора, чтобы последовать за Снейпом в подземелья. Гарри и Драко шли вместе, несколько поотстав от Снейпа и Люпина, шедших впереди.

– Ты, вероятно, только этого и ждешь, но я не позволю тебе разнести подземелья на клочки по закоулочкам. Чтобы было не слышно и не видно, как мышь под метлой! Чтобы носа не высовывал из спальни! Я понятно объясняю? – разглагольствовал Снейп.

– Разумеется, сэр, – тихо ответил Гарри. Мысли его были далеки от предмета разговора. Драко скосил глаза на Гарри и даже с такого ракурса разглядел, что Гарри сейчас пребывает в глубокой задумчивости.

А тот находился в крайнем смущении. Напряжение, которое он чувствовал в течение последних десяти дней, накапливалось и теперь захватывало его организм, начиная довлеть над ним. Это ощущение проявлялось уже физиологически: его потихоньку охватывала дрожь, усиливающаяся с приближением Драко. «Он ведь не может быть моим партнером? Не могу отрицать, что он изумительно пахнет, а его присутствие рядом действует необычайно успокаивающе и помогает мне держать себя в руках,

но…»

Здесь он сбился с мысли, так как они добрались до входа в слизеринские подземелья, где Гарри сотоварищи встретило огромное полотно с изображением изысканной пустынной кобры. Вы, наверняка, представили себе эту картину: грязно-желтые барханы, палящее солнце в зените, мертвый унылый пейзаж. Как же вы ошиблись! Фантазия художника пошла далеко, и он написал песок живого глубокого малахитового цвета, который, казалось, сверкал, заменяя собой солнце. Снейп уже собирался произнести пароль, когда змея на картине приняла угрожающую позу и сердито зашипела, глядя на Гарри и Ремуса.

– Гриф-ф-ф-индорцы на территории С-с-с-с-слизерина. С-с-с-тыд и с-с-срам. – услышал Гарри неистовое шипение.

– Прос-с-с-ти, неужели, мы такие с-с-с-страшные? По-моему, мы не так уж плох-х-х-хи.

Змея замерла, явно будучи в шоке.

– Ты знаеш-ш-ш-шь с-с-с-свящ-щ-щ-щенный язык?

– Пох-х-х-хожжже, ш-ш-што да.

– Это больш-ш-ш-шая чес-с-с-сть вс-с-с-с-стретить нас-с-с-с-следника С-с-с-с-салазара.

– Пож-ж-жалуйс-с-с-ста, разреш-ш-ш-ши нам пройти.

– Буду рада пропус-с-с-стить вас-с-с-с, но ты должен пообещщ-щ-щать мне кое-ш-ш-што.

– Ш-ш-што ты х-х-хочеш-ш-шь попрос-с-с-ить?

Драко слушал беседу на парселтанге и ощущал, как стрекочуще-шуршащие звуки вызывают пробежку мурашек по его позвоночнику. Журчание звуков, вызываемое движением языка Гарри, было таким фееричным, завораживающим, что Драко чувствовал, что впадает в транс.

– Зах-х-х-ходите время от времени поболтать с-с-со мной. Лиш-ш-шь ты можеш-ш-шь говорить на парс-с-селтанге. Мне здес-с-с-сь очень одиноко.

Гарри почтительно улыбнулся и склонил в голову в знак согласия.

– Сс-с-с удовольс-с-с-ствием. Как твое имя, благородное с-с-с-создание?

– С-с-с-сабиха, змеиный нас-с-следник.

– А меня з-з-зовут Гарри Поттер. Ты впус-с-с-стиш-ш-шь нас-с-с, Сс-с-сабиха?

Змея скользнула навстречу, и когда её глаза оказались на уровне головы Гарри, она прошипела:

– С-с-с-скажи пароль, и можете прох-х-ходить.

Гарри повернулся к профессору Снейпу:

– Какой пароль?

– «Пел искренне»[3].

Изумление Гарри отразилось на лице приподнятой бровью.

– Пароль не менялся в течение многих лет. Я не знаю, кто последним жил в этих комнатах, – проворчал Снейп.

Гарри ничего не ответил и шагнул внутрь. При виде убранства комнаты глаза у него разбежались, общее впечатление уюта и комфортабельности заставило его замереть в изумлении.

– А у вас тут очень даже мило! – услышал Гарри реплику Люпина. Помещение было не очень большим, но вместительным, в огромном камине весело полыхал огонь. В середине гостиной стоял широкий мягкий диван цвета только что проросшей молодой травы и два кресла, они так и манили устроиться в них с чашечкой чего-нибудь согревающего в руках, пледом и любимой книгой. Словно угадывая мысли гостей, на низком чайном столике красного дерева были сервированы четыре кружки горячего какао. По стенам были развешены морские и лесные пейзажи, ковер цвета сливок с густым мохнатым ворсом поглощал звуки шагов.

– Красиво! – проговорил Гарри. Он не спеша двинулся по гостиной, восхищенно осматривая интерьер. Таким макаром он подошел к дверному проему в небольшую комнату, служащую столовой и примыкавшей к ней кухонькой со всем необходимым.

– Я с радостью согласился бы переехать сюда на ПМЖ, – с энтузиазмом воскликнул Гарри, сияющими глазами смотря на Ремуса. Люпин слабо улыбнулся и прошел, чтобы заглянуть в одну из дверей, находящихся на правой стороне комнаты, в которую Гарри только что заглянул. Это была спальня с кроватью королевских размеров, таким же ковром, платяным шкафом из красного дерева во всю стену и рабочим столом в противоположном углу с аккуратно разложенными перьями, чернильницей, пергаментными свиткам. Небольшое окно позволяло оценить прелесть ночного неба. Еще одна дверь, очевидно, вела в ванную, которую Гарри решил осмотреть позже.

– Мне определенно здесь нравится! – заявил подросток Люпину, вернувшись в гостиную.

– Должен согласиться, что Слизеринцы умеют устроиться с удобством! – ответил Ремус и повернулся ко второй двери. – Интересно, а куда она ведет?

Прежде чем он закончил говорить, Гарри распахнул дверь и застыл на пороге. По его напряженно выпрямившейся спине свободно читалось охватившее его обалдение.

– Что-то не так, Гарри? – обеспокоено спросил Драко и подошел к подростку. Когда он увидел внутренности комнаты, он понял потрясение Гарри. Три стены из четырех занимали стеллажи с книгами, еще одна была отведена под камин, перед которым располагались два широких мягких кресла и антикварный рабочий стол чуть поодаль, неизменный ковер, мягкое освещение. Казалось бы, ничего необычного, но комната дарила чувство удивительного умиротворения и радостного ликования, потому что ты вернулся домой, где безопасно, где тебя всегда ждут и неизменно рады видеть.

– Великолепно, – прошептал Гарри.

– Согласен. Это не спальня, а царские палаты, и это лучшее из всего, что я видел в Хогвартсе, – отозвался Драко.

– Я рад, что тебе тут нравится, Гарри! Уверен, ты сможешь устроиться тут максимально удобно, – сказал Ремус, устало улыбаясь. Как в зеркале, на лице Гарри отразилась такая же изможденная улыбка, но в глубине глаз светилось оживленное предвкушение.

– Ммммм… – Гарри упал на диван и блаженно замурлыкал. Ремус посмеялся непосредственности проявлений эмоций мальчика, в то время как реакция Снейпа была противоположной, он хмуро сморщился и отвернулся.

– Гарри, я…

– Присаживайтесь. Уже слишком поздно, чтобы идти на охоту, придется мне подождать до рассвета, – произнес Гарри, не открывая глаз. Драко огляделся, взял кружечку горячего какао и опустился в кресло справа от Гарри.

– К сожалению, я не намерен тратить время на дальнейший осмотр местных достопримечательностей. Драко, уверен, ты сможешь самостоятельно найти дорогу к спальне.

– Разумеется, Северус. Доброй ночи, – запоздало откликнулся Драко, улыбаясь в спину стремительно удаляющегося крестного.

– Пожалуй, я тоже попрощаюсь. Спокойных снов, Гарри, Драко. Увидимся за завтраком. – И Ремус последовал примеру Снейпа, отправившись в свою комнату.

– Сказочная ночь! – сказал Гарри и открыл глаза и задумчиво засмотрелся на танцующие искорки пылающего огня. Драко пристально изучал его, и возникшая внезапно тишина наполнила пространство нарастающим напряжением между двумя людьми, которые решили перестать быть врагами.

– Спрашивай, Драко, – нарушил тишину Гарри. Тот нахмурился и отрицательно покачал головой:

– Я думал… Ты сказал, что устал, мы можем отложить мой допрос на завтра. – Драко не успел договорить, как Гарри прервал его, подняв руку.

– Драко, я не настолько утомлен, к тому же сейчас практически не нуждаюсь во сне. Неожиданное преимущество вампира – раз мало спишь, то и не видишь кошмаров.

Драко помолчал, не зная, что сказать и просто смотрел.

– Так… как ты…

– Мою маму укусили еще до того, как она приехала в Хогвартс. Об этом было известно только моему отцу, Ремусу и… Сириусу. Сейчас об этом узнали Молли и Тонкс, конечно же, еще Северус и ты. Или узнал сейчас, – улыбнулся Гарри.

– Полагаю, мой вопрос был очевидным настолько, что даже не пришлось его произносить, – Драко наконец-то расслабленно обмяк в кресле.

– Не настолько Драко, – хихикнул Гарри. У Драко грудной и низкий тембр смеха вампира вновь вызвал волну дрожи, спускающуюся вниз по спине и пронизывающую от ключиц до кончиков пальцев.

– Я давно хотел задать тебе один деликатный вопрос, – сказал Гарри.

– О чем?

– Твоя мама. Она приняла сторону Волдеморта или нет?

Драко грустно покачал головой:

– Нет. Поэтому я очень беспокоюсь за неё. Знаю, что она сильная и сама сможет позаботиться о себе в случае опасности. Но я даже представить себе не могу, во что выльется ярость отца, когда он узнает, что я тоже предал его. Я буду вне зоны доступа его гнева, и, боюсь, что вся злость обрушится на неё.

Гарри в тишине пристально смотрел на Драко некоторое время, потом сказал:

– Надеюсь, с твоей мамой всё будет в порядке. Но ты никого не предавал, Драко. Не смей так думать! Пока ты следуешь велению своего сердца, ты никого не предаешь и не можешь предать. – Он перевел взгляд на пламя. – Если ты будешь действовать с оглядкой на ожидания других, совершать те поступки, которых от тебя требует твой якобы «долг», то ты лишь наживешь себе врагов. А люди, которые назовутся друзьями, при первых же твоих неудачах окажутся предателями. Бросят в беде, не задумываясь, как только ты перестанешь быть полезным. Нужно стараться жить так, как подсказывает сердце. Возможно, это не поможет тебе добиться всеобщего поклонения, но зато тем нескольким близким людям, которые поймут тебя и поддержат при любых обстоятельствах, ты сможешь полностью доверять. Только так ты приобретешь настоящих друзей. А если есть люди, которых ты любишь, и которые любят тебя – это ли не залог счастья? Поэтому один-единственный человек, которого ты можешь предать – это ты сам… если отказываешься слушать голос своего сердца. – Сказал Гарри и, глядя Драко в глаза, тепло улыбнулся.

Драко внезапно понял, что улыбка Гарри появляется лишь на губах, а сверкающие изумрудами глаза показались ему такими… печальными…

– И когда только успел так поумнеть? Вроде раньше за тобой такого не замечалось?! Психоанализ освоил на досуге? – раздраженно отреагировал Драко. Он отчетливо понимал, что Гарри прав, и боль в его глазах была горьким подтверждением этому, но остатки капризного эгоизма не позволяли адекватно реагировать на откровенность, он мог лишь слабо огрызаться в ответ.

Он попытался подавить очередной непроизвольный ротораздирающий зевок, но негромкий смех Гарри показал, что жалкие потуги Драко полностью разоблачены.

– Ты валишься с ног! Отправляйся в кровать, пока еще можешь поддерживать тело в вертикальном положении, иначе будешь спать прямо здесь! Добрых снов!

Драко кивнул, медленно поднялся, засыпая на ходу:

– До завтра! Спокойной ночи, Гарри! – и вышел в коридор.

«Какой сегодня потрясающий день!» – думал Драко, лежа в постели и размышляя о некоем, вероятно, незнакомом нам вампире с волосами цвета воронова крыла, чья кровать располагалась через несколько дверей по коридору. Он прекрасно отдавал себе отчет в том, какое действие на него оказывает близость Гарри. В его присутствии земное притяжение переставало на него действовать. Он парил в небесах, невесомый и беззаботный, легкий, как облачко, и такой же легкомысленный, и в то же время на него снисходило умиротворение, он чувствовал, как сердце бьется в такт с сердцем Вселенной и готово вместить весь мир, таким большим оно казалось.

Складывалось впечатление, что Гарри знает о нем даже больше, чем знает о себе сам Драко, что его истинная сущность раскрыта вампиру, и он может читать его душу так же свободно, как книги, которые он поглощал стопками.

Все эти непонятные ощущения волновали Драко, его мучили новые вопросы, возникающие из ниоткуда, как грибы после дождя, и ответы на которые пока было не найти. Например, не встроен ли в глаза Гарри рентген, раз он видит его насквозь? Почему он, Драко, известный в широких кругах аристократ и не менее известный в узких – шпион, переживает события последних дней так ярко, как будто только сейчас начал жить по-настоящему? Почему до сих пор неизведанные чувства прочно связаны с Гарри и почему они ему столь желанны?

* * *

Спустившись следующим утром на завтрак, Драко первым делом отыскал взглядом Гарри. На утреннем солнце вампир выглядел замечательно красивым: черные брюки и черная футболка облегали силуэт, но не открывали обзору ни одного лишнего кусочка тела, зато давали большой простор воображению. Драко нервно сглотнул (потекшие изо рта слюнки грозили оставить на полу лужицу) при виде того, как напряглись мускулы рук Гарри, когда он переставлял стул для Минервы, и как приподнявшаяся футболка оголила белую полоску живота.

Тем временем профессор МакГонагалл завела с Гарри любезную беседу:

– Я рада видеть тебя, Гарри. Надеюсь, что ты без особых затруднений вольешься в летний ритм жизни Хогвартса. – Сказала она, пока Гарри присаживался на соседний стул и брал в руки чашечку крепкого английского чая.

– Никаких затруднений, профессор. Давно я не устраивался с таким комфортом, моя комната выше всяких похвал, красиво и очень уютно, хотя мне крайне любопытно было бы выяснить, кто последним проживал в ней. Сабиха не смогла мне в этом помочь.

– Сабиха? – переспросил Ремус.

– Змея, изображенная на картине. Её вывел из себя тот факт, что на исконно слизеринскую территорию посмели вторгнуться гриффиндорцы. Однако после того как мы поговорили, всё уладилось, и она стала намного дружелюбнее. Уверен, что смогу в мгновенье ока разузнать, в чьих апартаментах я живу, – сказал Гарри, улыбаясь. Быстрый взгляд, брошенный им в направлении Драко, засечь никто не успел. Всю ночь напролет, пока все мирно спали, Гарри занимался тем, что думал. И почему-то чаще всего его мысли обращались к светловолосому слизеринскому принцу. После тщательного анализа доступных сведений о вампирах, а также чувств, которые он испытывал… он приходил к мысли, что Драко, вполне вероятно, является его партнером.

– Гарри, что-то не так? – спросил Ремус, поймав-таки загадочный блеск в глубине изумрудных глаз Гарри. Тот смешался, осознав, что замечтался посреди бела дня, но улыбнулся, отчасти иронизируя над своим лирическим настроением, отчасти извиняясь перед Люпином.

– Всё нормально, Ремус. Я просто задумался. – И тут же вновь погрузился в свои мысли.

Что касается объекта его трепетного внимания, то он-то как раз подметил взгляд Гарри, обращенный на него, и теперь возвратился к своим безнадежным вопрошаниям и сомнениям по поводу юноши с бутылочно-зелеными глазами и своим чувствам к нему. Всего лишь пару недель назад эти самые «чувства» с легкостью помещались в определения «вынужденное терпение» и «неохотное уважение». А теперь… Он начинал воспринимать Гарри как чуть ли не единственного, способного понять и полностью принять его таким, какой уж уродился.

Открылись двери, и вошел Дамблдор:

– Доброе утро всем. Надеюсь, вы отлично выспались? – В ответ послышался разнобой людских голосов с вежливо-благодарственными формулами ответа на приветствие.

– Гарри, если у тебя нет других планов, я хотел бы побеседовать с тобой у себя в кабинете после того, как ты закончишь завтракать. – Тот лишь сморщил нос, услышав добровольно-принудительный приказ пожилого волшебника.

– Хорошо, – проворчал он. Ремус встревожено посмотрел на него, как раз вовремя, чтобы заметить, как Гарри нахмурился и заерзал на стуле.

– Гарри, что случилось?

– Кто-то только что вошел в Хогвартс. Кто-то, не приглашенный в гости. – Гарри бросил взгляд на профессора, который выглядел не менее удивленным, чем все остальные.

– Профессор Снейп, Малфой, следуйте за мной. Мы должны уйти, немедленно. – Гарри взял Драко за руку и, не оглядываясь, повел их в заднюю комнату. Как только Северус вошел, Гарри подтолкнул его внутрь, а сам занял позицию у двери, прислонившись к ней ухом, и стал прислушиваться.

А в Большом зале Дамблдор поднялся из-за стола, приветствуя прибывшего гостя.

– Чему обязан удовольствием видеть вас, мистер Уизли? – холодно спросил директор.

Перси Уизли с высокомерной и хитрой улыбкой на веснушчатом лице шел по проходу.

– Меня прислали проинформировать вас, что некоторое время назад мы потеряли след некоего Гарри Поттера. Причем должен отметить, что ситуация выглядит так, как будто он исчез с лица Земли. Есть ли у вас какие-либо сведения о нем или его местонахождении? Дамблдор деланно рассмеялся. А Драко почувствовал внезапный холодок, пробежавший по его спине. Ему каким-то образом удалось посмотреть на Гарри, хотя сложный ракурс крайне затруднял дело, и разглядел мстительный огонек в глазах, которые не прощают. Северус тоже прислушивался к разговору.

– Должен принести извинения, мой мальчик, но, к сожалению, мистер Поттер просто… испарился…

Перси неверяще хмыкнул. Гарри чувствовал запах сомнения, исходящий, казалось, из каждой поры Перси, но молодой чиновник ничего не предпринял.

– В таком случае, я свою миссию выполнил. Желаю вам хорошего дня.

Перси развернулся и покинул пределы Хогвартса, вероятно, воспользовавшись для этого первым разысканным камином, или пересёкши запретную для аппарации границу. Только после этого Гарри открыл дверь, и трое молодых людей покинули свою тайную комнату.

– Я совершенно не уловил того, что он появился. Каким образом ты узнал, что он прибыл? – поинтересовался Дамблдор. Гарри хмыкнул и устремил невидящий взгляд куда-то далеко за горизонт, на лице его возникло выражение хмурой задумчивости.

– Гарри?..

– Волдеморт что-то планирует, – отозвался тот и неосознанно потер шрам. – Он слишком доволен собой, – бормотал Гарри себе под нос, явно не отдавая себе отчет в том, что присутствующие за ним наблюдают.

– Что ты задумал, Поттер? – проворчал Снейп. Ему и раньше-то подросток представлялся проблемой похуже Волдеморта, а сейчас его вырвавшаяся на свободу вампирская сущность лишь подтверждала его выводы. Снейп проигнорировал укоряющий взгляд, брошенный на него Драко, сосредоточив свое внимание на сгорбившемся мальчике.

– Что я задумал? Я лишь пытаюсь понять, что происходит у Вол-де-Морды в голове.

Ремус рассмеялся и чуть не подавился чаем. МакГонагалл выглядела несколько озадаченной, а Драко хихикал в кулачок. Северус, слава Богу, чая не пил, иначе точно бы захлебнулся, а так он ограничился тем, что принял негодующий возмущенный вид.

– Поттер…

– Снейп…

– Мальчики! Мальчики! – Дамблдор остановил их и рассмеялся. – Это всё-таки школа, а не детский сад. Прекращайте вести себя, как непутевые младенцы, у нас впереди много дел.

– Каких дел, Альбус? Мы застряли здесь, и неизвестно когда закончится наш «условный» срок. Я же носа не могу показать в магическом мире!

– Северус, дела у нас вполне конкретные и неотложные! Мы будем думать, – поднял указательный палец вверх директор. – А пока воспользуйтесь возможностью полноценно передохнуть. Считайте, что у вас каникулы.

Во время перепалки Ремус внимательно наблюдал за своим подопечным: юный вампир замер без движения, устремив взгляд в неведомые дали.

– Он идет за миссис Малфой, – прошептал Гарри, чем поверг в шок присутствующих.

– Что?!!

– Когда?!! – одновременно подскочили со стульев Северус и Драко.

– Что ты имеешь в виду, Гарри? – спросил Дамблдор.

– Волдеморт послал нескольких человек, чтобы схватить Нарциссу Малфой. Он хочет использовать её, чтобы добраться до Северуса и Драко.

– Мы должны спасти ее, – закричал Драко и оглянулся на крестного, ища поддержки. На том лица не было от страха, ведь Северус лучше всех знал, на что способен Волдеморт.

– Успокойтесь, мистер Малфой, с вашей матерью будет всё в порядке.

– Вы, может быть, не заметили, но мой отец – Пожиратель смерти! Он не будет отвлекаться на мелочи вроде тех, что это его верная жена, мать единственного наследника. Он прикончит ее только ради того, чтобы отомстить мне, наказать за предательство! – Драко заметался по комнате, рванулся немедленно куда-то бежать, но был резко остановлен. Гарри сцапал его, тихонько встряхнул, а потом толкнул обратно на стул.

– Что!.. – возмутился было тот, но безутешного Драко перебил Гарри, сознательно его проигнорировав:

– Кто-то еще, помимо Люпина и Снейпа, сможет отправиться за миссис Малфой?

– К сожалению, свободных людей нет. Все заняты выполнением собственных миссий.

– Тогда я не вижу иного выхода: за миссис Малфой пойдем мы с Ремусом, – сказал Гарри, чем вызвал недюжинный протест.

Снейп:

– Поттер, вы не можете!..

МакГонагалл:

– О Гарри, пожалуйста, не надо! Ты еще не готов!

Гарри яростно сверкнул глазами на реплики обоих:

– Заткните Снейпа или это сделаю я, – сквозь зубы выдавил он и выразительно посмотрел на Ремуса. Но подвох подкрался с неожиданной стороны:

– Гарри, я не смогу пойти с тобой. Малфой-мэнор защищен магическим барьером, который не пропустит оборотня.

– А что насчет вампиров? Против них барьер тоже действует? – задохнулась от волнения МакГонагалл, в страхе прижимая ладони к лицу. Она упала на стул, глаза заблестели от слез.

– Нет. Вампиры могут почти беспрепятственно попасть внутрь. Не так уж много вещей способно их остановить, – ответил Ремус с теплившейся в глазах надеждой.

– Следовательно, в поместье за миссис Малфой иду я!

– Гарри, нет…

– Ты еще не готов, недостаточно силен для столкновения с пожирателями.

– Да, не готов. Но зато я могу пробраться внутрь и, что важнее, выбраться наружу и не вперед ногами, а живым, – пробурчал Гарри.

– Всё равно! Идти одному я тебе не позволю, – отрезал Дамблдор.

– Малфой может пойти со мной. Он знает местность, знает, где искать Нарциссу, а я смогу аппарировать нас троих назад в Хогвартс.

– Я согласен! – тут же встрял Драко. – Как мы доберемся до поместья?

Гарри криво улыбнулся и молниеносным движением метнулся к нему. Драко, хоть и попытался дернуться или отскочить, но потерял равновесие и закончил свои акробатические этюды у Гарри в объятиях, уткнувшись носом ему в грудь.

– Держись крепче, – обронил Гарри, и они исчезли.

– Будьте осторожны, – прошептал Ремус. Вдруг он рассмеялся, вызвав недоумение среди присутствующих волшебников. – Он становится всё больше похожим на мать, – улыбнулся он, на что Дамблдор проворчал:

– Именно это и пугает меня больше всего, мой дорогой мальчик…

* * *

Два молодых человека материализовались на границе поместья Малфоев. Выглядела эта пара весьма пикантно: в обнимку, тесно прижавшись друг к другу, один молодой человек держал на руках другого, как будто они только что завершили эффектным па страстное танго. Драко цеплялся за футболку Гарри, как будто от этого зависела его жизнь.

– Ты в порядке? – спросил Гарри, и по его голосу было слышно, что эта ситуация его очень забавляет.

Драко медленно отодвинулся, но Гарри и его рубашку из рук не выпустил. Его нижние конечности наотрез отказывались подчиняться хозяину, так что разожми он пальцы, то уже валялся бы у Гарри в ногах.

– Никогда так больше не делай! – просипел он, так как перехваченное в момент перемещения дыхание еще не восстановилось. Гарри радостно рассмеялся и покачал головой:

– Пошевеливайся, Драко. Нам нужно торопиться!

– Покомандуй еще, Поттер! Думаешь, ты тут самый крутой?! Я тебя на раз-два одолею! И плевать, что не существует эффективного заклятия против вампиров! Я-то знаю, что есть одна вещица, которая может воздействовать на ваши чувства, что дает жертве…

– Лишнее время на то, чтобы скрыться. Я в курсе, – перебил Гарри, почти прорычав, но озираться по сторонам не прекратил.

– Идем. Мама уже должна быть в укрытии.

И Драко повел Гарри в лесную чащу. Последний был в легком раздрае. Он прилагал массу усилий, чтобы сохранять над собой контроль, но тот таял всё больше и больше. Ему становилось всё труднее адекватно воспринимать окружающую действительность. Внезапно перед глазами у него всё расплылось, зрение расфокусировалось при попытке вспомнить дорогу. «Я должен просто довериться Драко», – пытался самоуспокоиться Гарри. Получилось не очень, потому что Драко резко куда-то свернул и начисто пропал из вида. Гарри от неожиданности притормозил, затем последовал в том же направлении, где секунду назад исчез его спутник, и очутился в уютной хижине с низким потолком и полотняными ковриками (английский вариант избушки на курьих ножках).

– Мама! – позвал Драко. Мгновение спустя невменяемая миссис Малфой выбежала навстречу сыну и крепко прижала его к груди. Гарри был поражен тем, насколько они похожи. Внешне Драко был, конечно, вылитый отец, но улыбка, манера двигаться, жесты – копировали мать.

– Мне не хочется мешать семейному воссоединению, но мы здесь не совсем по этой причине. Скажите, когда будете готовы переместиться в Хогвартс.

Миссис Малфой удивилась, так как только сейчас поняла, что их в хижине трое.

– Мама, – прошептал Драко, ты должна довериться ему. Идем, я всё объясню, когда мы будем в безопасности, – поторопился сказать Драко, ощущая, что пол дрожит, а земля стала уходить из-под ног.

– DEPONO MAXIMA! – еще ревел между деревьями разъяренный голос, а Драко с миссис Малфой уже летели на пол. Гарри устоял на ногах, его сверхспособности позволяли теперь многое.

– Здесь есть черный ход? – попытался он перекричать грохот от обрушений вокруг.

– Есть. Идемте! – сказала миссис Малфой, поднимаясь, и бросилась к одной из дверей, схватив сына за руку и таща его за собой. Гарри последовал за ними чуть позади. Чувства его были напряжены до предела, борясь с инстинктом самосохранения.

– Мы здесь, бежим… – миссис Малфой не успела договорить, потому что Гарри отпихнул их обоих назад, прикрывая собственным телом от очередного мощного взрыва, который прогремел как раз перед ними, разгромив на куски дверь черного хода. Драко увидел, как лицо Гарри исказилось от боли. Но лишь на долю секунды, спустя которую на нем отразилось полнейшая сосредоточенность, когда он повернулся и взмахнул рукой, устанавливая щит, как раз в тот момент, как следующее заклинание ударило в их сторону.

– Другого пути нет?

Сердце у Драко уже изо всех сил гнало адреналин по венам, оно буквально стало вбиваться в грудную клетку, когда он заметил, что зеленые глаза застилает кровавая пелена. Он не смог удержать взгляд и посмотрел на пол, где потихоньку собиралась лужица крови. Он повернулся к матери, которая взирала на него в полном шоке и ужасе от происходящего. Гарри не дал им предаваться размышлениям и скомандовал:

– По моему знаку вы оба возьмите меня за руку и ни в коем случае не отпускайте. Что бы ни случилось!

Выскочивший как из-под земли Пожиратель смерти чуть не отдавил Гарри пальцы на ногах. Пальцы-то не пострадали, и нам остается только пожелать того же и нашим героям, потому что под уродливой маской Пожирателя, которую он не спеша снял, обнаружился очень-очень сердитый и злой Люциус Малфой.

– Вот и смертушка твоя пришла, Поттер, – с напевом протянул Люциус, непонятно почему говоря о себе в женском роде.

Драко, наблюдавший за ситуацией из-за спины Гарри, не мог, разумеется, видеть выражение его лица, но зато к своему ужасу увидел, как сотворенный вампиром щит внезапно дрогнул и рассыпался, в тот же момент он ощутил, как его куда-то затягивает. Если бы это было кино – сейчас мы наблюдали бы этот эпизод в замедленной съемке.

Вот Люциус, в задержке раскрывая рот, произносит слова запрещенного заклятья. Звука нет, но АВАДА КЕДАВРА вполне четко читается по губам. Одновременно совершает выпад профессиональным движением фехтовальщика, с вершины палочки выстреливает ярко-зеленая молния и несется к группе из трех человек, которые за долю секунды до прямого попадания испаряются, оставив лишь осыпающиеся искорки сломанного щита.

Тут время должно восстановить свой бег, чтобы мы могли услышать разъяренный вопль Малфоя-старшего, эхом разнесенный по всей округе.

* * *

Три везучие несостоявшиеся жертвы неправедного гнева появились в Большом Зале. Прежде чем Малфои успели что-либо понять или предпринять, Гарри отскочил от них и повалился на ближайший стол, вцепившись в него пальцами.

– Гарри…

– Не приближайтесь. Дайте мне минуту… – просипел тот. На него было страшно смотреть: сгорбленная спина, весь в крови и щепках, каждый вдох отдается судорогами во всем теле.

– Гарри, – предпринял новую попытку Драко, медленно подходя к нему и тихонько сжимая его ладонь. Гарри поднял на него глаза и, хотя его по-прежнему трясло, он попытался улыбнуться. Дрожь Гарри передалась Драко, и он громко сглотнул, когда посмотрел в налившиеся кровью глаза. И можно было лишь догадываться о скрывающихся в них привычных завораживающих зеленых омутах.

– Еще чуть-чуть и я приду в себя, – вроде как извинился Гарри. Он почувствовал на себе чей-то изучающий взгляд, повернулся и встретился глазами с Нарциссой Малфой. По её лицу ничего определенного понять было нельзя. Молодой человек глубоко вдохнул, выдохнул, выпрямился, но, собравшись покинуть зал и делая стремительный шаг, потерпел неудачу. Собственный организм оказался мерзким предателем, колени коварно подогнулись, и ходить бы Гарри с расквашенным носом, если бы у самой земли его не подхватил Драко. Подбежавшая Нарцисса поддержала Гарри с другой стороны, подставляя плечо, чтобы он мог опереться.

– Я разыщу Северуса, попрошу у него Исцеляющего зелья. Думаешь, вы сможете пока добраться до моей комнаты, она ближе, чем спальня Гарри?

Миссис Малфой утвердительно кивнула, и они разделились. Драко кинулся к подземельям, к крестному за помощью, а двое оставшихся побрели до апартаментов Драко. Их владелец, примчавшийся в свои временные владения через некоторое время, застал феерическую картину: его мама помогала Гарри стянуть напрочь испорченную футболку. Блондин был насмерть сражен представшим перед ним видом. Даже измотанный и уставший, покрытый засыхающей корочками кровью и грязью, Гарри был прекрасен. Широкие плечи, тугие мышцы пресса, крепкие руки, идеальная соразмерность телосложения – Драко не знал, на чем сосредоточиться и чем любоваться в первую очередь.

– Приляг, Гарри, так будет удобнее, – сказала Нарцисса и придержала его за плечи, помогая ему устроиться в кровати. Его пальцы сжались, вцепившись в подушку, когда он ощутил, как женщина волшебством извлекает многочисленные занозы из поврежденной, кровоточащей и саднящей кожи.

– Драко, принеси, пожалуйста, воды. И бинты!

Драко живенько обернулся и продолжил наблюдение за лечением. Он видел, что Гарри старается не двигаться, но непроизвольно слегка дергается при каждом новом извлечении деревянных щепок из многострадальной шкурки.

– Мам, Северус попросил, чтобы ты как можно скорее встретилась с ним. Можешь идти, а я позабочусь о Гарри.

Когда миссис Малфой покинула комнату, Драко присел на кровать около Гарри, и осторожно коснулся особо крупного пореза. Поглаживающее движение и прохлада рук успокоили боль, и гриффиндорец заметно расслабился. Драко взял баночку с зельем, открыл ее, распространяя пряный запах заживляющего раны масла. Отставив ее на время, Драко влажной куском ткани смыл остатки крови и пережил еще один, уже привычный в последнее время, шок. Шрамы…

Уже зажившие и потому еле заметные шрамы от плетки на спине. Не удержавшись, он провел кончиками пальцев по одному из шрамов, его рука дрожала, и эта нервная судорога, так похожая на ласку, вызвала ответную дрожь в теле молодого вампира.

– Кто… кто сделал это с тобой? – прошептал Драко, потому что голос внезапно перехватило. Гарри посмотрел на него из-за плеча, и подросток впервые увидел в зеленых глазах напротив безграничную боль, страдание и пустоту одиночества.

– Мой дядя… – так же тихо прозвучало в ответ. Драко молчал, пытаясь осознать услышанное только что и не находя слов. Он просто зачерпнул горсть масла и стал ласково растирать истерзанную спину. Гарри еле удерживал рвущиеся наружу стоны то ли боли, то ли удовольствия. В любом случае звук, по его мнению, был нежелательным и поэтому запертым глубоко-глубоко.

Аромат мяты и камфарного масла разливался от утоляющих боль рук Драко, успокаивал, так что Гарри наконец-то смог расслабиться и телом, и душой. Он разрешил себе закрыть глаза и удовлетворенно замурлыкал. Драко опустился на колени так, что его лицо оказалось на уровне ангельского лика Гарри и, полюбовавшись, спросил:

– Ты настолько мне доверяешь? – услышал Гарри шепот молодого человека и ощутил его горячее легкое дыхание. Он открыл глаза, столкнувшись с бурным взглядом Драко в нескольких сантиметрах от своего носа.

– А разве ты не доверяешься мне с потрохами, оставшись со мной наедине при моем, мягко говоря, не лучшем состоянии, когда мне необходимы жизненные силы, которые известно как добывают вампиры? – парировал Гарри.

Драко улыбнулся в ответ, принимая поражение:

– Ты останешься здесь или хочешь вернуться в свою комнату?

Гарри задумчиво хмыкнул и вновь закрыл глаза:

– У меня нет сил даже на то, чтобы продолжить разговор… – еще успел договорить Гарри, прежде чем вырубиться окончательно.

Драко поднялся с колен, уже туго соображая, и обозрел окрестности. У него на глазах раны на спине подростка стали полностью затягиваться, оставляя абсолютно здоровую прекрасную жемчужно-белую кожу и старые шрамы. Драко понял, что из него выжаты все соки, зевнул, закончил осмотр с решением, что места на кровати еще много. Стараясь не потревожить Гарри, он забрался на другую сторону кровати и тоже заснул, не успев донести голову до подушки.

* * *

[1] Импедимента (Impedimenta) — оглушающее заклятие, сбивает противника с ног.

[2] Бомбардо — взрывает цель («Бомбардо Максима» — усиление).

[3] В оригинале – «Sang real»(англ.).

Глава 3.

Мой Партнер

* * *

Следующее утро Драко начиналось весьма своеобразно. Очнувшись от сладкого сна, молодой человек собрался сменить неудобную позу, от которой всё затекло, и с полным правом спать дальше. Но тут неожиданно не до конца проснувшийся мозг просигналил о каком-то несоответствии в окружающей обстановке. Осознание необычностей в хронологическом порядке выглядело так:

Во-первых, юноша понял, что в кровати он не один.

Во-вторых, что он не просто «не один», а в чьих-то крепких объятиях.

В-третьих, руки, стальной хваткой прижавшие его к груди и не позволяющие двинуться, принадлежат Гарри. Быть ближе было невозможно! Еще немного и объятие можно было назвать болезненным.

И, в-четвертых, это было чертовски упоительное ощущение! И он с наслаждением погрузился в это блаженство.

Никогда в жизни Драко не чувствовал себя так: в полной безопасности и благодатном умиротворении, как будто руки Гарри каменой стеной оградили его от бренности мира, его опасностей и горестей. Такое спокойствие и умиротворение посещает лишь в детстве, когда после ночного кошмара просыпаешься в кровати родителей − с одного боку папа, с другого мама. А посередине ты – воплощение безграничного счастья, еще не ведающее забот.

Пусть до сих пор подобные маленькие радости Драко были незнакомы, но он прекрасно знал, насколько силен Гарри. Однако сейчас объятие было предельно заботливым и мягким, хотя вырваться из него было бы затруднительно, но, честно говоря, этого хотелось в последнюю очередь. Драко от полноты чувств вздохнул и уткнулся носом в грудь Гарри, вдыхая головокружительный запах: утренняя свежесть гор, исцеляющий запах кедра, молодой весенней травы, нагретых солнцем камней. Будто прогулка по морскому пляжу близ предгорья.

Драко чувствовал, что щеки заливает горячий румянец, и с трудом заставил себя успокоиться и подавить дрожь возбуждения, грозящую перерасти в нечто неконтролируемое. Близость Гарри разбудила в нем такие эмоции, которых он никогда прежде не испытывал! Да, что там! Даже об их существовании не подозревал! О том, какие это возымеет последствия, думать он не осмеливался. Да и зачем?..

Неожиданно Гарри заворочался, и Драко отреагировал молниеносно: он расслабился и выровнял дыхание, сам изумившись тому, как легко это ему далось, учитывая его эмоциональное состояние. Он почувствовал на себе изучающий взгляд Гарри и ожидал, что тот его разбудит, но ошибся. К своему удивлению, он понял, что Гарри высвобождает его из объятий. Драко, не подал виду, но мысленно обмер, осознав: Гарри провернул всё настолько заботливо, что если бы он на самом деле спал, то его сон не был бы потревожен. Совершенно беззвучно Поттер выбрался из постели и оделся. Драко был уверен, чтотот сразу же уйдет, но мягко продавившаяся с другой стороны кровать убедила его в противоположном.

– Никто не был мне ближе, чем ты, Драко… – услышал молодой человек шепот, и его лицо согрело теплое дыхание, он ощутил прохладные пальцы, погладившие его по щеке. Он подавил дрожь и рвущийся из груди стон, а потом сожаление от оборвавшегося ласкового прикосновения.

– Быть может, когда-нибудь… я наберусь храбрости и расскажу тебе о том, какие чувства ты во мне вызываешь…

Драко не ощутил движения, лишь уловил тихий щелчок закрывшейся двери. Он открыл глаза и посмотрел на то место, где пару секунд назад был Гарри. Смятение охватило его, в ушах звенели слова, произнесенные Гарри, смущая и наполняя его своего рода… надеждой…

Драко, пребывая в бездумно легкомысленном состоянии, чуть не заснул вновь. Однако, поняв, что жутко проголодался, он отправился в Большой Зал завтракать, где узнал, что Гарри, оказывается, еще не появлялся. Нарцисса с улыбкой поднялась из-за стола и подошла обнять сына.

– Доброе утро, Драко!

– Доброе утро, мама! Кто-нибудь видел Поттера? – спросил он. Нарцисса нахмурилась и вопросительно посмотрела на Дамблдора. Ремус напрягся, а Северус изогнул бровь.

Дамблдор нарушил гнетущую паузу, ответив на повисший в воздухе вопрос:

– С тех пор как вы исчезли вчера, его никто не видел, мой мальчик. Судя по присутствию с нами миссис Малфой, вижу, результат вашей вылазки – положительный. Были какие-либо осложнения, что-то необычное? Как всё прошло?

Драко не спешил с ответом, налил себе чашечку чая и взял тост.

– Я лишь хотел убедиться, что с его спиной всё в порядке, – тихо проговорил он. Вдруг двери распахнулись, и в Зал влетел чем-то выведенный из себя Гарри Поттер:

– Что это значит, Дамблдор?!!

Профессор подскочил со стула так же стремительно, как Гарри преодолел расстояние от входа до преподавательского стола. Юноша бросил на стол перед пожилым волшебником несколько листов пергамента. Дамблдор узнал печать Гринготтса на них, и всколыхнувшийся было в нем гнев быстро пошел на убыль.

– Как ты получил их, Гарри?

Тот чуть не рычал в ответ, сжал кулаки; расправа над физиономией профессора была так легка, так близка, стоило лишь резко выпрямить руку. Если бы он только мог… «Время еще не пришло…»

Гарри шумно выдохнул через ноздри, как бык, роющий копытом землю, и заговорил сквозь зубы:

– Представьте себе моё удивление, когда я вошел в свою комнату, чтобы переодеться, и обнаружил там свирепого черного ястреба, который сидел на моей кровати с этим письмом в когтях. Вообразите моё возросшее недоумение, когда, коснувшись бумаги, я услышал рассерженный голос, который начал выговаривать мне за успешно пропущенное мной чтение завещания МОЕГО КРЕСТНОГО ОТЦА!

Стекла в окнах задребезжали, а стол подскочил, когда Гарри тяжело опустил кулак на его полированную поверхность. Вмятина, отпечатавшаяся на столешнице, была довольно-таки внушительной, зато всем сразу стало ясно, насколько Гарри сдерживает хлещущую ярость (стол остался-таки целым, хотя и не совсем невредимым!)

– Гарри… – заикнулся было Дамблдор, но умолк после того, как чашка в его руках взорвалась, а чай испарился, насытив воздух ароматом лимона.

– Вы прекрасно знали, что Сириус сделал меня главой дома Блэков. И вы, разумеется, отдавали себе отчет, что я должен буду присутствовать на чтении завещания. Вы понимаете, что он хотел бы, чтобы я присутствовал при оглашении ЕГО последней воли!

Казалось, все как-то сжались под напором молодого разъяренного вампира, хотя их это и не касалось. Испепеляющий гнев Гарри был направлен исключительно на Дамблдора, который энергично принялся искать способы вытащить себя из этого конфузного положения.

– Это было небезопасно. – Эти слова стали непростительной ошибкой.

– ВЫ МОГЛИ БЫ СОПРОВОЖДАТЬ МЕНЯ! – рявкнул Гарри. – Вы были при официальном чтении! Вы самозваный опекун Мальчика-Который-Черт Побери-Выжил, и вы решили, что мне необязательно слышать то, что МОЙ КРЕСТНЫЙ ОТЕЦ намеревался сказать МНЕ!

Дамблдор выглядел обескураженным, как будто за ним только что захлопнулась дверца мышеловки, крепко прищемив хвост.

– Гарри, успокойся! Послушай меня! Глупо рисковать своей жизнью, разъезжая непонятно где, когда Волдеморт на свободе и может…

– Он для меня не угроза, убогий вы старый хрыч! Если вы думаете, что у вас есть хоть какое-то право по своему усмотрению указывать мне, что делать и как жить, то вы глубоко ошибаетесь, профессор! И не сомневайтесь в том, что я заставлю вас усвоить это ПРЕЖДЕ, чем война закончится!

– Хватит, Поттер! – крикнул Снейп, хватаясь за палочку в кармане, но Гарри не пошевелился, лишь перевел взгляд и посмотрел на него исподлобья. Его клыки удлинились, спина выпрямилась. Неведомый порыв ветра разметал его волосы. Магия волнами распространялась от него, циркулировала, заставляя воздух вокруг вибрировать.

– Даже не вздумайте, Снейп! Если, конечно, хотите сохранить свою палочку в целости, а не сотню деревянных кусочков в баночке на память. – На секунду глаза его полыхнули черным пламенем.

Ремус слабо всхлипнул и отступил назад. Нарцисса испуганно смотрела на сына. Драко же, полностью завороженный, не сводил с Гарри восхищенного взгляда, впечатленный его могуществом. В гневе молодой вампир был неповторим: безудержный и опасный. И прекрасный, как бушующая стихия природы. И разозлил его Дамблдор.

Гарри оставался очень бледным, но лицо его изменилось, на нем появились отметины: по две угольно-черных линии на щеках, острые как клыки, а белки его глаз залила блестящая чернота. (Прим. авт. Как у Сессёмару [Sesshoumaru]. Только полоски и глаза черные.) (Прим. перев. Сессёмару – персонаж манги и аниме «InuYasha». Смотрим здесь: http://quizilla.teennick.com/user_images/D/DA/DAU/DauthCoven877/1131000286_s_anime077.jpg. И здесь:

http://i968.photobucket.com/albums/ae168/NonadaMouse/Wallpapers/inubro2WP.jpg )

Гарри трясло, контроль над собственной магией давался ему нелегко. Он глубоко вдохнул, и всё стихло так же внезапно, как и началось. Стены перестали ходить ходуном, крепость пришла в норму, и даже небо как будто очистилось от облаков.

– Простите, Дамблдор, – выдавил Гарри, не разжимая челюсти, – я должен быть в другом месте. – И исчез с хлопком аппарации.

Установившееся молчание нарушил Ремус, который развернулся, и с гордо выпрямленной спиной покинул зал. Удар двери, захлопнувшейся за ним, привел всех в чувство. Нарцисса повернулась к Дамблдору, взор её искрился таким яростным пламенем, какой бывает лишь у матери, защищающей своего ребенка. (Прим. авт. Такой бывает у моей мамы, когда кто-то говорит что-то нехорошее в адрес меня или моей сестры. Думаю, это свойственно каждой матери). (Прим. беты. Моя мать, увы, является печальным исключением).

– Соблаговолите сообщить, что здесь происходит, – прошипела Нарцисса. Она перевела взгляд с Дамблдора на Северуса, но оба дружно отводили глаза в приступе острого интереса к стенам, потолку, и главное – полу. Не дождавшись ответа от взрослых волшебников, она повернулась к несовершеннолетнему.

– Га… Поттер – вампир, мама. Восходящий*. – Удивленное лицо Нарциссы вновь обратилось к Дамблдору. (*Прим. беты. Имеется в виду вампир в развитии, набирающий силы, магию).

– Так. И каким образом это помешало ему посетить оглашение завещания моего кузена? – тихо спросила женщина, хотя голос ее клокотал от еле сдерживаемого гнева. Богатый жизненный опыт визгливо подсказывал Дамблдору, что он ступает по очень тонкому льду.

– Я думал, что Гарри серьезно болен, и его родственники не позволили ему идти, вероятно, опасаясь осложнений. – Дамблдор прокашлялся. – Нарцисса, вы должны понять… Я лишь хочу защитить мальчика…

– В таком случае должна сказать, что вы паршиво справляетесь со своими обещаниями! И если вы так «защищаете», то мне даже представить страшно, что случается с теми, кого вы не беретесь «защищать», – вскричала женщина.

– Нарцисса, пожалуйста! Мальчик просто излишне чувствителен. Не стоило ему так остро реагировать, – протянул Снейп.

Нарцисса не успела поспорить с этим возмутительным высказыванием, её опередил Драко, чей вопль потряс зал:

– ОСТРО РЕАГИРОВАТЬ! Да, вы хоть понимаете, о ком говорите? Поднимите веки и протрите спиртом глаза, если так плохо видите! Его тело ИЗУРОДОВАНО шрамами! Шрамами, над которыми усердно потрудился ЕГО ДЯДЯ!

– Он был в безопасности в доме родственников, – настаивал Дамблдор. – Родная кровь защищала его.

– Я не знаю, о какой защите крови вы говорите, Дамблдор. В любом случае исправить вы уже ничего не сможете, слишком поздно. Вы НИЧЕГО не сделали, чтобы оградить его от людей, чья кровь якобы должна была служить защитой. Вместо этого вы послали его на расправу дяде, который ему даже не кровный родственник!

Дамблдору нечего было возразить, а бледный по жизни Северус совсем побелел. Драко обвел всех горящим злым взором и, резко развернувшись на каблуках, покинул зал. Нарцисса, не удостоив двух волшебников взглядом, бросилась за сыном. Она поймала его уже у выхода.

– Драко! – окликнула она. – Драко, постой. Нам нужно поговорить.

Тот остановился и повернулся к ней. Взгляд его был настолько выразителен, что слова были бы лишь жалким подобием бушующей в глазах гаммы эмоций: растерянность, гнев, злость и беспомощность, которую только мать могла увидеть. Она взяла сына под руку и увела на кухню, где усадила за стол, и попросила домашних эльфов заварить им по чашке чая с ромашкой. Нарцисса присела рядышком с Драко, и тот прильнул к ней, как ребенок, ищущий в объятиях матери укрытия от неистовствующей за окном грозы. Миссис Малфой улыбнулась.

– Будь добр, расскажи матери, что происходит у тебя в голове? Какие мысли в ней бродят? – спросила она мягко, но в голосе её слышалось поддразнивание.

– Кто-то выдал нас с Северусом Волдеморту, поэтому нам пришлось срочно улепетывать. К счастью, заклеймить меня он не успел, – голос Драко был полон горькой иронии. – Отец пришел в бешенство… но нам удалось сбежать. Мы добрались до, как предполагалось, безопасной «явочной квартиры», где уже были Люпин, Молли Уизли и Тонкс. И Гарри Поттер. Он был серьезно болен. На самом деле, я думаю, он был при смерти. По крайней выглядел он… чертовски скверно. В ту ночь он изменился. Когда он пришел в себя, он был уже совсем другим человеком… – По внезапно ставшему глухим и далеким голосу Нарцисса поняла, что Драко погрузился в головокружительные воспоминания о недавних событиях. – А потом на нас напали, и Гарри спас всех. Он практически заставил нас уйти через камин, а сам остался и разрушил его, чтобы не дать Люциусу преследовать нас. Той ночью он спросил меня, на чьей ты стороне, нашей или Волдеморта, а я ответил, что ты всегда была с нами.

Вчера утром, во время завтрака, появился Перси Уизли. Он разыскивал Гарри, но Поттер утащил нас с Северусом в какой-то боковой закуток. Он так и не сказал, почему он так поступил, а я забыл спросить. После того как Уизли ушел, мы вернулись в зал, и Гарри повел себя очень странно. Он вдруг заявил, что Темный Лорд приказ привести тебя к нему, и что для этого он послал за тобой несколько преданных пожирателей. Гарри спорил с Дамблдором и Севом на счет состава спасательной группы, но всё закончилось тем, что отправились мы вдвоем. Оставшуюся часть истории ты знаешь.

Нарцисса кивнула.

– А про свою безумную влюбленность в мистера Поттера ты даже не упомянешь?

Драко всполошено подскочил и недоверчиво посмотрел на мать: «Кто ты, женщина?! Первый раз тебя вижу! Что за дикие предположения?!!» Полагаю, что-то в этом роде должно было быть написано у него на лице.

– Мама! – только и смог вознегодовать он.

– Ну-ну… Драко! Даже не пытайся скрывать такие вещи от матери! Игры в самообман еще никому не пошли на пользу.

Ошарашенный Драко лишь отвел глаза, нахмурившись, уставился в пол и проигнорировал многозначительный взгляд матери. Спустя пару минут томительных размышлений напряжение с него спало, задеревеневшие мышцы расслабились, и он вздохнул.

– Даже если ты права, и я… Всё равно это ничего не меняет! А потому и не имеет значения! Мама, он может быть вместе только со своей партнершей. А я мало того, что не девушка, даже не друг ему! а так… бантик на палочке…

Нарцисса сочувствующе улыбнулась и прижала сына к груди. Драко обнял мать и прикрыл глаза.

– Мир тесен, сынок. Ты еще поразишься тому, как в нем всё взаимосвязано… все связаны…

* * *

Гарри Джеймс Поттер вошел в огромный холл Гринготтса. Его глаза излучали ярко-зеленый свет. Если бы он просто стоял, то его можно было бы принять за светофор. Что люди, что гоблины, подхваченные вихрящимся вокруг него потоком магии, освобождали ему дорогу к главному распорядителю.

Гарри сделал пару глубоких вдохов, чтобы усмирить клокочущий внутри гнев.

– Добрый день. Меня зовут Гарри Поттер. Я хотел бы поговорить с мистером Корчаком.

Гоблин, к которому он обратился, посмотрел на него глазами-бусинками.

– Добрый день, мистер Поттер. Мы ждали вас. Следуйте за мной. Пожалуйста, – сказал гоблин и спрыгнул с высокого табурета. Он провел Гарри через галерею золотых арок, а потом вниз по длинному мраморному коридору, в котором не было никого и ничего, кроме бесконечных дверей.

– Мы должны принести свои извинения, если способ, которым мы оповестили вас, был излишне…

– В извинениях нет никакой необходимости. Несколько недель назад выяснилось, что мой так называемый «опекун» не посчитал нужным сообщить мне о куда более важных вещах в моей жизни… Так что это не ваша вина, и не моя.

Гоблин кивнул и остановился перед последней дверью в конце коридора.

– Мы догадывались, что есть что-то, что стало препятствием для вашего прихода. Или я должен сказать «кто-то»?

Гарри неодобрительно покачал головой, и они вошли в кабинет. Их встретил мудрый понимающий взгляд пожилого гоблина, изучающий Гарри сквозь толстые линзы очков. Юноша вежливо поклонился древнему существу, сохраняя бесстрастное выражение лица.

– Добрый день, мастер Корчак, – Гарри был предельно официален.

– Добрый день и вам, юный мастер Поттер. Я довольно долго ожидал вашего визита.

– Я сожалею, что заставил вас ждать. Если бы я знал, что…

Корчак прервал его:

– Человек, известный как Альбус Дамблдор, так сказать, изолировал вас. От информации. Для меня это не новость. К несчастью, волшебные законы запрещают нам вмешиваться, тем более в том случае, если кто-то столь влиятельный, как Альбус Дамблдор, берет кого-то под своё крыло.

Гарри удалось скрыть гнев, жаркой вспышкой опаливший его сознание.

– Этот старик скоро совершит свою последнюю ошибку. Моё терпение не резиновое. Не растягивается! – проворчал Гарри. Откинулся назад на спинку стула, положил ногу на ногу, скрестил руки на груди и в задумчивости прижал переплетенные пальцы к губам. Зрачки засияли адским зеленым пламенем, освещая комнату не хуже камина, хотя Гарри прилагал все усилия, чтобы погасить бушующую в нем злость.

– Вы должны понять, молодой мастер, что директор Хогвартса стар… старше чем вы можете предполагать, и он очень влиятелен. Многие согласились бы с тем, что он вправе действовать тем способом, который он посчитал наиболее правильным.

– При всем уважении… – проговорил Поттер и внимательно посмотрел на гоблина. Корчак спрятал непроизвольную усмешку: его впечатлила волна, а точнее цунами, злобы, порожденное и укрощенное молодым человеком. Эту бы негативную энергию, да в конструктивное русло! Не только горы можно будет воротить, а внести в устройство этого мира пару-тройку полезных изменений. Гарри тем временем продолжил:

– НИКОМУ не дано право изображать Бога и вершить судьбы людей! Особенно Альбусу Дамблдору!

Тут гоблин позволил себе ухмыльнуться и кивнуть.

– Что ж вижу, что кровь Гриффиндора несомненно течет в ваших венах, хотя кровь Слизерина гораздо сильнее, – заметил гоблин. Все обиды на директора тут же покинули голову Гарри через черный ход. Слова пожилого финансиста пробудили в нем недюжинное любопытство, которое живо отразилось во взгляде, который молодой человек устремил на собеседника.

– Мне говорили, что я – потомок Гриффиндора, но…

– Единственным наследником Слизерина, как рассказывают исторические книги, был его родной сын Гефестион. Однако хроники не содержат тот не известный миру факт, что у него была еще и дочь.

– Не может быть! Но почему это держится в тайне?! Насколько я знаю, древняя Англия всё-таки не Спарта! Любой ребенок вне зависимости от пола ценится в волшебном мире, тем более, если он чистокровный!

– Дело в том, что его дочь была незаконнорожденной наследницей, – прозвучал ответ.

– Незаконнорожденной?! То есть…

– Да. – Театральная пауза. – У Салазара была связь, к которой его семья относилась крайне неодобрительно. – Корчак повернулся к молодому человеку лицом и продолжил, испытующе глядя ему в глаза.

– Салазар Слизерин – прямой потомок Мерлина. Его род настолько древний, что крови чище, чем у него, найти практически невозможно. Все так уверены в том, что всё знают о нем, убеждены, что он презирал магглов. Однако, это не так. Салазар никогда не верил в «чистоту» крови, но у его семьи было собственное мнение по этому вопросу. Салазар, – гоблин переплел длинные пальцы перед лицом и поверх них посмотрел на Гарри. – Еще до того, как к ним пришла идея создать Хогвартс, Салазар и Годрик были очень близки, хотя тщательнейшим образом скрывали это от общественности и её нездорового любопытства.

А потом они повстречались с Хельгой и Ровеной. Обе женщины с первой секунды знакомства понимали, что эти двое мужчин предназначены друг другу. Однако судьба решила распорядиться по-иному, она не была расположена к тому, чтобы дать их мечтам осуществиться. Отец Салазара потребовал от сына наследника, ведь чистокровный род не должен прерваться. Салазар был в отчаянии. Он любил Годрика, и тот пылко отвечал ему взаимностью, но их любовь была запретной. Ровена узнала об их проблемах и предложила более-менее приемлемое решение.

– Они заключили браки между семьями, да? – встрял Гарри, и за догадливость был вознагражден улыбкой.

– Правильно, – подтвердил гоблин. – Салазар взял в жены Ровену. Главной причиной выбора стало то, что на ее кандидатуру дал добро отец. У женщины была длиннейшая родословная, насчитывающая, быть может, более десяти колен чистокровнейших предков. Годрик женился на Хельге, и они прекрасно ладили друг с другом. На публике Салазар и Годрик усиленно изображали взаимную неприязнь и конкуренцию. Ведь если бы открылся факт их более чем близкой дружбы, невозможно было бы избежать войны между двумя семействами. А брак с двумя уважаемыми волшебницами заткнул рот всем досужим толкам и сплетням. Женщины родили здоровых наследников могущественных семей, и все были по-своему счастливы. А затем… ход событий свернул с накатанной колеи. – Любопытство Гарри разгорелось, хотя у него уже было предположение относительно сути дальнейших событий.

– Салазар понял, что вынашивает ребенка. Естественная беременность, возникшая между двумя волшебниками без каких-либо магических действий и специальных способствующих наступлению беременности зелий – это уникальное явление, крайне редкое и свидетельствующее об истинной бессмертной любви, – повествовал Корчак. – Годрик был жутко взволнован. Его любовник оказался настолько могущественным… К сожалению, счастье их длилось недолго, ведь у них не было никакой возможности самостоятельно растить малышку. Семья Слизерина превратила бы их в жизнь в ад, поэтому для них был лишь один выход. Салазар и Ровена покинули Хогвартс и, несмотря на то, что Годрик понимал, что это необходимо для общего блага, он впал в непреходящее отчаяние и беспросветную депрессию. Их души были половинками одного целого, и жестоко разлученные несправедливыми обстоятельствами, невыносимо страдали. Салазар умирал, и Годрик тоже. Слизерин прожил лишь время, необходимое для вынашивания и рождения ребенка. Он назвал её в честь цветка – Мелиссой* – и в глубочайшей тайне завещал ей половину своего состояния, оставив сыну письменные объяснения. Юный Гефестион вырос порядочным и благородным человеком, в чьем сердце жило великодушие и мудрость. Таким воспитала его мать. Гриффиндор умер, лишь на мгновение задержавшись в этом мире, после того, как Салазар покинул его с последним вдохом. Так этот мир лишился двух могущественнейших волшебников из когда-либо живших на земле. Но их кровь оказалась достаточно устойчивой, чтобы сохранить свою магическую силу на протяжении веков.

Гефестион знал о существовании сводной сестры, более того заботился о ней. Но он продолжал оставаться Слизерином, сыном своей семьи, из-за этого он и пострадал. Он выступил против дедушки и был убит на дуэли, защищая молодую магглорожденную волшебницу. – Гоблин вздохнул.

– Рождение Мелиссы тщательно скрывалось от всех представителей рода Слизерина, хотя никто не посмел отобрать у неё имя. Она была не просто ребенком, она несла в себе частичку душ Годрика и Салазара, не говоря уже о самом Мерлине. Девушка выросла, вышла замуж за маггла и успешно затерялась в человеческом мире. В истории её рода еще не раз случались браки с волшебниками, и кровь восстанавливала свою волшебную силу. И вот в этом месте экскурса в историю мы добрались до вашей матери. – Гоблин бросил на Гарри острый проницательный взгляд, тот нахмурился и с сомнением произнес:

– Моя мать была магглорожденной…

– Вашу маму удочерили магглы еще младенцем. Её настоящая семья погибла при огромном пожаре, и тогда Эвансы приютили её. Они дали ей своё имя и любили как собственную дочь

– Вот почему тетя Петуния так ненавидит меня…

– Возможно, это связано с тем, что Лили не была её родной сестрой или потому, что она завидовала её дару, её магическим способностям… Я не знаю. Но то, что Петуния Эванс-Дурсль затаила какие-то обиды к своей сестре – это факт. И её недовольство, слишком всепоглощающее и глубокое, было перенесено и на всё, что связано с сестрой, её мужа и сына. И не прошло даже со смертью сестры. – Гарри молчал, пришибленный свалившимся на него в одночасье грузом информации. Подумать только! Он – прямой потомок Годрика Гриффиндора и Салазара Слизерина! И даже Мерлин нарисовался на его генеалогическом древе! Было от чего поехать крыше!

– Вас это шокировало, молодой мастер, я понимаю. Правда иногда бывает гораздо более неправдоподобной, чем любая выдумка.

– Откуда вам всё это известно? – спросил Гарри.

– Я четвертый гоблин, который несет ответственность за ваши семейные хранилища. Это знание передавалось от одного хранителя к другому в моей семье на случай, если произойдет что-то непредвиденное, вроде того, что уже случилось. Вы – единственный оставшийся наследник этих благородных семейств. Остерегайтесь Тома Марволо Риддла! Этот маньяк, который опасен для всех!

– Скажите, а есть ли какая-то возможность увидеть то, что осталось мне по наследству? И узнать последнюю волю моего крестного отца.

Гоблин улыбнулся и извлек кипу бумаг из ящика. Он вручил их Гарри и обошел вокруг стола.

– Я попрошу, чтобы вам принесли чаю. Вы можете оставаться здесь, сколько вам будет угодно. Внимательно изучите документы, завещание мистера Блэка тоже там, – сказал мистер Корчак и вышел из кабинета, оставив Гарри в компании бумаг и собственных мыслей.

* * *

Гарри так и не узнал, как долго он просидел в одиночестве, прочитывая страницу за страницей. Постепенно он узнавал своё прошлое, каждый кирпичик информации вставал на место, выстраивая историю его рода. Из завещания родителей он узнал, насколько влиятельной была семья Поттеров.

Они были старейшей семьей в Волшебном мире. По линии отца его род шел от Лорда Гриффиндора (Прим. перев. По воле автора Поттеры – потомки ребенка Годрика Гриффиндора и Хельги Хаффлпафф), а по линии матери – Лорда Слизерина (Лили Эванс – потомок Мелиссы). На его банковском счете лежала довольно крупная сумма денег, по сути, настолько внушительная, что спокойно позволяла жить в роскоши и довольстве еще паре десятков поколений Поттеров. Плюс, Сириус назначил его Главой дома Блэков, семейства, которое являлось одним из самых могучих и высокопоставленных в Магическом мире. Огромные накопленные богатства теперь были в распоряжении Гарри, причем самым ценным были не деньги. Знания, сохраняемые и пополняемые веками и поколениями предков, были теперь доступны ему, включая и темномагические искусства. Также он становился полноправным наследником самого Мерлина, и всё его имущество, хранящееся в Гринготтсе, теперь тоже принадлежали ему.

Гарри вздохнул. Всё это… Всё до мелочей… принадлежало теперь ему, и он мог распоряжаться всем этим по своему собственному усмотрению. И это после пятнадцати лет полного бесправия и возможности обладания хоть какими-то вещами. Решив, что осмыслит это на досуге, а сейчас нужно отвлечься, он нажал кнопку звонка, вызывая гоблина.

– Вы звали, молодой мастер? Чем могу быть полезен? – В вошедшем гоблине Гарри узнал Грифика, которому искренне обрадовался, о чем и не преминул возвестить:

– Рад вновь видеть вас, Грифик! Сто лет сто зим! – тот вылупился на Гарри так, будто тот только что, кокетливо подмигнув, предложил ему выпить по рюмочке огневиски на брудершафт.

– Вы меня узнали? – Теперь настала очередь Гарри удивляться.

– Вы – первый встреченный мною гоблин, почему бы мне не узнать вас? – спросил Гарри.

Маленькое существо покачало головой:

– Извините меня, молодой мастер, никто никогда не обращает на нас внимания. Для меня крайне непривычно, что кто-то запомнил гоблина, а тем более его имя. Полагаю, для волшебников мы все на одно лицо.

Гарри кивнул:

– Я знаю, каково это.

– Это очень печально, – ответил Грифик. – Вы что-то хотели?

Гарри опомнился и озвучил свое пожелание:

– Я хотел бы посетить главное хранилище.

Грифик кивнул.

– Мы взяли на себя смелость организовать ваши хранилища так, чтобы все имущество, принадлежащее четырем семьям, находилось рядом, и поместили его в главном хранилище. Остальные вещи размещены в нескольких других, более мелких хранилищах. В общей сложности вам принадлежат пятьдесят шесть исходных хранилищ на имя вашей семьи, а также тридцать семь – на имя Блэк. Все под надежной охраной, созданной с учетом последних достижений в магической безопасности.

– Благодарю вас, Грифик. Я безмерно ценю всё, что вы сделали для меня и моей семьи.

Тем временем они спускались всё ниже и глубже под землю.

– А каким образом мы попадем в хранилище? У меня нет ключа, да и у вас, полагаю, тоже.

– Крупные хранилища, как ваше, находятся на специальных условиях содержания, с системой повышенной безопасности. Они защищены с помощью магии крови. Войти внутрь может только гоблин и прямой потомок того, кто установил хранилище.

– А что произойдет, если в хранилище попытается проникнуть кто-то с иной кровью?

– Если он вторгается, имея на руках соответствующим образом оформленное письменное разрешение от владельца хранилища, то – ничего. А вот если этот «кто-то» попытается проникнуть несанкционированно, то есть этот «кто-то» – вор, то он скоропостижно скончается в страшных мучениях, – пояснил Грифик с неприятной зловещей улыбочкой на лице. Гарри кивнул, удовлетворенный ответом. Теперь он понимал, почему только последний дурак вознамерится хотя бы подумать об ограблении старинного банка.

Они остановились перед огромной металлической дверью, и Гарри ощутил, как древнее волшебство течет по его венам.

– Потрясающе! – выдохнул он и медленно прошел вперед. Звук сработавшего механизма замка задержал его, но когда двери начали открываться, он удивленно умолк. Внутри хранилище было огромным, заполненным богатствами, от вида которых у Гарри отвисла челюсть. По стенам были расположены полки с книгами, сотни и сотни томов, и стеклянные витрины с драгоценностями всевозможных видов, форм и расцветок. Один за другим зажглись факелы, освещая всё более дальние уголки помещения, где обнаружились четыре портрета. Глаза у Гарри полезли на лоб, а дыхание перехватило.

– Вам нужно что-нибудь еще, молодой мастер? – спросил Грифик. Гарри медленно покачал головой, последняя вещь, которую он отчетливо осознал прежде чем, забыв себя, погрузиться в рассматривание сокровищ, был звук закрывшихся дверей. Он тихонько прошел к четырем портретам. Его руки дрожали от благоговения, а сердце забилось быстрее.

Годрик Гриффиндор, Салазар Слизерин, Хельга Хаффлпафф и Мерлин ласково смотрели на него. Годрик оказался красивым человеком с длинными каштановыми волосами до плеч и добрыми ореховыми глазами. Он выглядел гордым и благородным, но в его глазах было мало радости, она лишь слабо светилась в темной глубине. Хельга взирала на Гарри с нежной улыбкой. Она чем-то напоминала ему Молли Уизли – прежде всего заботливая мать, а потом уже всё остальное. Её добрые голубые глаза были заполнены любовью. Гарри перевел взгляд на Мерлина, смотрящего на него в упор почти точной копией глаз самого Гарри. Зрачки у него не были окаймлены серебром, но имели такой же насыщенный оттенок. Четвертый портрет поразил Гарри больше остальных. Салазар Слизерин собственной персоной предстал перед ним. Казалось, его изумрудные глаза проникают в самую душу. Гарри пришлось по крохам собрать всё свое мужество, чтобы без страха и стеснения выдержать этот проницательный испытующий взгляд. Внезапно лицо Салаазара озарила улыбка, и сердце Гарри затрепетало.

– Я и подумать не мог, что наша кровь сможет создать столь всесильного, могучего… – голос его был чарующе мелодичен, его можно было слушать без устали, день и ночь. Гарри сразу же приобрел уверенность в том, что Салазар был превосходным преподавателем.

– А чего же ты ожидал, Салазар? Это должно было произойти, – сказал Годрик, наблюдая за Гарри с нежностью в глазах.

– Должна заметить, что у этого молодого человека есть что-то от каждого из вас, – сказала Хельга.

– Он, может быть, и молодой, но не человек, – заметил Мерлин. В его голосе звучала древняя сила. Находясь под критически изучающим взглядом, Гарри ощутил, как вниз по его позвоночнику пробежала стая мурашек.

– Что ты имеешь в виду, дедушка? – вопросил Салазар. Гарри опустил очи долу.

– Возможно, тебе стоит самому представиться, малыш, – сказал Мерлин. Гарри обреченно кивнул, собрал то, что раньше называлось гриффиндорской смелостью и начал:

– Меня зовут Гарри Джеймс Поттер. Я наследник Гриффиндора, Хафлплафф, Слизерина и Мерлина, а также Глава дома Блэков. А еще я… с некоторых пор… вампир.

– Тебя укусили? – спросила Хельга. В ее сочувствующих глазах отразилась печаль и огорчение. Гарри смущенно улыбнулся волшебнице:

– Нет, мадам. Укушена была моя мать за два месяца до поездки в Хогвартс. Я превратился за несколько дней до моего совершеннолетия и вот… таким образом вступил в свое генетическое наследие.

– Ты один? – спросил Мерлин.

– Если вы имеете в виду, есть ли другие вампиры, то тогда… Да, я один. Я – первый, рожденный вампиром со времен графа Владислава Цепеша.

– Тебе, должно быть, очень тяжко, – спросил Салазар, и Годрик поддержал его энергичным кивком. Гарри улыбнулся.

– Вы знаете… пожалуй, нет. Я питаюсь только животными, и есть люди, которые не отреклись от меня, и продолжают оказывать поддержку по сей день. Мой крестный, Ремус Люпин, сам оборотень и он принял мою сущность.

– У тебя ведь есть предполагаемый партнер, это так? – поинтересовалась Хельга. Гарри не смог справиться с румянцем, мгновенно залившим его щеки.

– Д-да… Кажется, есть. Но способа узнать действительно ли он является моим истинным партнером до его совершеннолетия не существует. А ведь к тому времени может произойти всё что угодно! И я не смогу быть рядом с ним. Хозяин моей матери будет разыскивать меня.

– Может статься, есть один способ прояснить этот вопрос, – сказал Салазар, чем зародил в Гарри тень осторожной надежды.

– Обернись и посмотри направо от себя, – подсказала Хельга. – В третьей витрине лежит небольшая коробочка. Возьми её.

Гарри выполнил инструкцию. Удивительно, но его рука прошла сквозь стекло. Он лишь ощутил прохладу, как будто поверхность была сделана из воды. Он вынул коробку и открыл её. В ней на черном бархате лежала небольшая жемчужина идеально круглой формы. Он, смущенный, обернулся за разъяснениями к портретам предков.

– Это слеза Афродиты. Возьми её в руку. – Гарри послушно вынул камушек и тут же ощутил охватывающее его тепло, распространяющееся от ладони по всему телу. Четверка на стене дружно рассмеялась. Еще бы! Такое недоуменное выражение лица увидишь нечасто, особенно, когда ты заперт в многовековом хранилище.

Краткую лекцию об истории предмета прочел Годрик:

– Рассмотри ее поближе, – сказал он. – Если жемчужина изменит цвет, это значит, что ты уже нашел своего партнера. В этом случае она примет цвет его глаз. Если цвет останется неизменным, значит, твой партнер еще не достиг совершеннолетия. Если же камень окрасится наполовину в цвет твоих глаз, а наполовину – в цвет глаз партнера, следовательно, он уже взрослый и вам осталось лишь упрочить вашу связь окончательным соединением.

Гарри медленно раскрыл разом вспотевшую ладонь и, затаив дыхание, стал следить за слезой, которая стала менять окрас, пока не приняла цвет, точно копирующий яростно-холодный оттенок знакомых сверкающих глаз, образ которых преследовал его во сне и наяву. Потребовалось всё его самообладание, чтобы удержать на месте вероломно подогнувшиеся колени.

– Теперь всё в ваших руках, юноша, – сказал Мерлин. Гарри посмотрел на всесильнейшего волшебника, из когда-либо живущих на этой планете. Его сердце ликовало, но… одна неприятная мысль кольнула его где-то в области печени и вдребезги разбила краткий миг счастья.

– Что-то не так, малыш? – забеспокоился Годрик, увидев, как омрачилось лицо его наследника, как будто за несколько секунд юноша с небес провалился в бездну отчаянья.

– Я не смогу дать то, что ему нужно, – надтреснутый огорченный голос Гарри эхом отразился от стен. – Я не смогу л’… – неразборчиво бормотал он в ладони, закрывающие лицо. Костяшки пальцев побелели.

– Ты никогда не знал любви, – прошептала Хельга. Гарри упал на колени, обхватил руками голову, сгорая от стыда.

– Мои родители были убиты Томом Марволо Риддлом, более известным как Лорд Волдеморт, когда я был еще младенцем. Меня воспитывали дядя и тетя, которые искренне считали, что волшебство – наиотвратительнейшая вещь на свете. Так что некому было научить меня, как… вы же поняли… – захлебнулся словами Гарри. В этот критический момент подросток почувствовал тепло, как будто оказался в любящих материнских объятиях. Ему так захотелось выплакаться, но слёзы высохли. Плач – это выход для слабых, а он должен быть сильным.

— Со временем ты узнаешь, родной, что способность любить – не приобретенная, а врожденная, и ты даже вообразить не можешь, как много любви в твоем сердце! Не сомневайся в этом! Твой партнер поймет тебя и примет любым, и сделает всё возможное, чтобы помочь тебе преодолеть боль, которую ты испытываешь. Он научит тебя, как выражать чувства. И, если я не ошибаюсь, ты лишь в крохотном шаге от того, чтобы окончательно и бесповоротно полюбить его, – сказала Хельга.

– Просто не закрывай свое сердце, – пожелал Мерлин.

– Позволь себе раствориться в этом чувстве, – посоветовал Годрик. А Салазар сказал:

– Я открою тебе небольшой секрет: чем больше ты любишь, чем больше вокруг тебя людей, которых ты захочешь защитить, тем ты будешь сильнее.

Гарри сглотнул и кивнул.

– Наша общая цель и наш долг помочь тебе найти правильный путь в жизни. Ты можешь всегда рассчитывать на нас. Как только появится такая необходимость – обращайся. В любой момент, – сказал Мерлин.

Гарри благодарно смотрел на волшебников, не находя слов признательности.

– Просто помни, что мы сказали, – добавил Салазар. Гарри почтительно поклонился.

– Огромное вам спасибо за всё. Время пролетело совсем незаметно, мне уже пора уходить. Надеюсь, что увижу вас всех в самом скором времени.

Легендарные волшебники улыбнулись многообещающему потомку и поклонились в ответ.

– С нетерпением ждем твоего визита, малыш. Навещай нас, как только появится желание и свободное время, – напутствовал Годрик. Гарри радостно кивнул, хотя уходить совершенно не хотелось.

– Прежде, чем ты уйдешь, – задержал Мерлин и с загадочной улыбкой на мудром лице сделал пасс рукой. Несколько книг с полок плавно подлетели к Гарри. – Я думаю, эти вещицы покажутся тебе любопытными.

Подросток кивнул и похожим жестом заставил книги переместиться под надежное укрытие своих карманов.

– До свиданья! – попрощался Гарри и покинул комнату. Стремительно добрался до места, где его ждали Корчак и Грифик.

– Я полагаю, вы уже хотите покинуть нас? – вежливо улыбнулся Корчак.

– Да, мой визит и так излишне затянулся. Мне действительно пора идти.

– Помните, мы в вашем распоряжении. Всегда рады вам и вашему имуществу. Мы безотлагательно выполним любую вашу просьбу независимо от её сложности.

Гарри поблагодарил гоблинов вежливым поклоном:

– До свиданья. Всего вам доброго. Приятно иметь дело с профессионалами.

А затем аппарировал в Хогвартс, а точнее сразу в Большой Зал, где застал окончание обеда. Все уже поднимались из-за столов. Тот факт, что это «все» не включало Дамблдора, Гарри совершенно не удивил, он предполагал, что директор постарается выпасть из его поля зрения.

– Гарри! – Сердце подростка ёкнуло даже раньше, чем он смог опознать в оклике голос Драко. Вместо того, чтобы обернуться, молодой человек схватился за карман: Слеза Афродиты, лежащая в нем, ощутимо нагревалась. Гарри не успел подумать об этом загадочном явлении – его сердце внезапно пронзила острая мучительная боль, растеклась по всему телу неистовым ядовитым огнем, сжигая жилы, раскаленным железом испепеляя каждый нерв. Приступ резко отпустил, оставив каждую клеточку скорчившейся от шока, парализованной страхом повторения пытки. Гарри глубоко вдохнул, расслабил сведенные судорогой мышцы и, вымучив улыбку, повернулся, наконец, к Драко. От того не укрылось, что с Гарри что-то творится, но что сказать ему, он не знал. Он смог выдать только:

– Гарри, что-то не так? – молодой человек вновь вздохнул в ответ и покачал головой:

– Мне нужно время, чтобы подумать, Драко. Прости. – И быстро вышел из Зала.

– Гарри… – мягко позвал Ремус, но двери за парнем уже закрылись.

– Должно быть, что-то произошло, – сказала Нарцисса и ободряюще положила руку на плечо сына.

– Да. Я пойду найду его, – сказал Драко и поспешно вышел.

* * *

Малфой спустился в вестибюль Хогвартса. Он понятия не имел, куда ему идти. Все мысли вылетели у него из головы, кроме образа одного знакомого ему, совершенно особенного темноволосого вампира. Он был достаточно начитан, чтобы знать о том, что у вампиров может быть только один партнер. Единственный человек на свете, который может сделать их счастливыми.

Должен ли он рассказать Гарри о том, что он ему небезразличен, что он испытывает какие-то пока не очень понятные чувства к нему? Если партнер Гарри не Драко, то тогда случится трагедия. Когда его истинный партнер достигнет совершеннолетия, любые отношения (будь то дружба или что-то другое) будут иметь для Гарри фатальные, если не сказать летальные, последствия. И эти необъяснимые чувства к однокурснику… Это что? Предвестники зарождающейся любви? Или его мама ошибается, и он совсем и не влюбляется в Гарри по уши?

Не осознавая, куда же он собственно идет, Драко не замедлял шаг и вскоре оказался в коридоре, в котором раньше никогда не был. В сознательное состояние Драко привели нежные мелодичные звуки гитары, заполнившие его уши, и льющиеся откуда-то неподалеку. Он последовал на звук мелодии, задавшись вопросом, кто бы мог играть так красиво? Он чувствовал эмоции в каждой ноте. Он подошел к закрытой двери, за которой явно располагался источник музыки, и открыл её, застав самую захватывающую дух картину в своей жизни. Гарри, озаренный лучами солнца, как будто парящий в золотой дымке, с гитарой в руках. Он перебирал струны, не открывая глаз, а потом из его уст полились слова, складываясь в волшебную песню.

Этим летом так много солнца,

Ночи звездны, ленивы дни,

Ты рисуешь небесные замки,

Но, увы, молчаливы они.

Ты поешь старых песен мотивы,

Но незаметно, и будто шутя,

Это лето уходит, ты знаешь,

Что оно оставляет тебя.

Не грусти, одиночество мнимо,

Просто вспомни свой брошенный дом

И людей, что всем сердцем любимы,

Обо всем им расскажешь потом.

Фотографий задумчивый глянец

Жизни утраченный смысл вернет,

Пусть когда-то ушел, не прощаясь,

Сердце, как компас, домой приведет.

(Прим. перев. «Your heart will lead you home» – Саундтрек «The Tigger movie»

При желании слушаем здесь: http://music.yandex.ru/#/track/628361/album/78127)

Вдруг наступила тишина и почему-то темнота – только сейчас Драко понял, что, заслушавшись, тоже закрыл глаза. Тут же их открыв, он встретил пораженный взгляд зеленых глаз. Гарри поднялся и положил гитару на стол.

– Драко? Ты давно тут стоишь? – спросил он. Голос был обескураженным, а Драко вслушивался и непроизвольно сравнивал этот тон с завораживающим тембром, исполнявшим песню.

– Я… Я только что подошел… – прошептал Драко, неспособный обрести дар речи. Гарри мягко улыбнулся:

– Прости. Я не слышал, как ты вошел.

Неожиданно ощущение напряжения между ними усилилось, став практически осязаемым. Не осознавая, что он делает, Гарри стал приближаться к Драко. Он погрузился в бездонные серебристые глубины глаз Драко, и его охватила дрожь. Он почувствовал, что жемчужина в его кармане раскалилась и сейчас прожжет дыру не только в ткани, но и в ноге. Целое мгновение он думал, что видел что-то в глазах Драко, но, если оно и было, то, мелькнув, исчезло также быстро, как и появилось. Гарри притормозил только тогда, когда ближе подойти было уже невозможно.

Гарри возвышался над Драко, заключенный в оковы взгляда блондина. Так они стояли, замерев, не в состоянии отвести друг от друга глаз. И тут что-то стало притягивать их ближе и ближе, прежде чем они поняли, что творится, их губы соединились в трепетном поцелуе. Оба были так потеряны. Внезапно Гарри ощутил, что нечто поднимается из самых глубин его существа. Его магия, сломив преграды, вырвалась на свободу, ожила, разгоняя кровь, в ушах зашумело. Но какая-то часть его души воспротивилась этому, громко и настойчиво она кричала:

– НЕТ! Я не… я не должен! – он оттолкнул Драко, сумев справиться с собой. Он был в неадекватном состоянии, но всё же волновался о том, что причинит вред невинному человеку.

Драко пораженно воззрился на Гарри, но, когда он увидел страх в его глазах, он понял, что это неправильно.

– Гарри, я…

– Нет… я… Я не могу… – в отчаянии вскричал Гарри и аппарировал, оставив Драко в одиночестве. Тот сделал несколько шагов назад, уперся спиной в стену и сполз по ней, невидящим взором широко распахнутых глаз уставился в стену. Дрожащими пальцами он провел по губам. Прикосновение губ Гарри на них все еще было живым и отчетливым. Тут он услышал шаги и медленно обернулся на звук.

– Мама… – прошептал Драко.

Сердце Нарциссы разрывалось от боли при виде сына. Раздавленный и потерянный, Драко смотрел на мать так, будто всё, что он знал о мире оказалось сплошным враньем, и мир его перевернулся с ног на голову. Женщина опустилась на колени и мягко сжала в ладонях лицо сына.

– Что случилось, родной? – спросила она, гладя подростка по голове.

– Я не знаю, мама… Я не знаю…

Они так и сидели на полу. Впервые Драко сделал то, что в течение более чем десяти лет было ему запрещено. Он искал поддержки у единственного человека, который мог помочь ему в подобной ситуации. Он перестал сдерживаться, позволил себе успокоиться в любящих материнских объятиях – только она во всем свете могла понять его сердце…

– Что мне делать, мама? – Драко пытался найти ответ в глазах матери. Нарцисса ласково погладила сына по щеке.

– Что ты чувствуешь к нему, малыш? – спросила она. Драко вздохнул.

– Я не знаю…

Нарцисса сочувствующе улыбнулась сыну.

– Никто, кроме тебя, не может знать ответ, Драко. Мистер Поттер – достойный молодой человек. Сильный, галантный, заботливый, мудрый, несмотря на юный возраст. Не в каждом взрослом можно найти такие качества. – Сказала она. – Твой день рождения не за горами, дорогой. Скоро ты всё узнаешь наверняка.

Драко смотрел в глаза матери и медленно вникал в смысл её слов.

– Я не думаю… – она покачала головой, затем, не спеша, поднялась с колен. Драко последовал её примеру.

– Счастье нужно заработать, Драко, – продолжила женщина. – Даром оно не дается. Ты и Гарри заслуживаете его, как никто, после всего, что вам пришлось пережить. Я уверена, что как только вы поймете, что неудачи длятся лишь до тех пор, пока вы позволяете им происходить – вы измените этот мир к лучшему, – прошептала Нарцисса и притянула сына в объятия. – Не позволяй прошлому влиять на тебя и твои суждения.

И прежде чем Драко успел что-нибудь сказать она ушла, вновь оставив его в одиночестве.

– Возможно, ты права… – подумал подросток вслух. Тяжело вздохнув, он решил прогуляться к озеру. Это было его излюбленное место для раздумий, тихое и мирное, где никто не тревожил его.

Он дошел до озера достаточно быстро. На самом деле какая-то его часть в тайне надеялась, что там он найдет Гарри. И она не ошиблась. Они с его проницательной частью обнаружили того, лежащим под деревом. Даже с такого расстояния Драко разглядел, что в его глазах плескалось неприкрытое горе. Подросток не мог не заметить разницы: он помнил, каким умиротворенным и спокойным выглядел Гарри, когда играл на гитаре, лишь грустная мелодия выражала переполнявшие его эмоции.

Ветер овевал прохладой лицо Гарри, который резко сел, когда очередной порыв донес до него запах Драко. Тот застыл и просто смотрел на Гарри издалека.

Юный черноволосый вампир склонил голову и отвернулся. Драко сделал шаг вперед, медленно, неуверенно…

Таким макаром добравшись до Гарри, он сел на землю неподалеку от него. Ему хотелось взять юношу за руку, переплести пальцы и усмирить её нервное дрожание. Суставы побелели – так яростно Поттер сжал кулаки.

– Я… я должен… попросить прощения, – прошептал Гарри. Драко вздрогнул так, что со стороны могло показаться, что он подскочил. «За что?» – мелькнула мысль, но озвучить её он не решился, а Гарри уже вновь заговорил.

– Я почти… Я почти потерял контроль над собой, и всё… пошло неправильно. – Драко был уверен: еще слово, и сердце его разобьется на тысячу осколков – ни собрать, ни склеить. Он лишь ждал неизбежного звука бьющегося стекла где-то внутри.

– До чего же неправильно!.. – вздохнул Гарри, поднялся и подошел к кромке озера, присев, коснулся кончиками пальцев темной воды.

– Гарри, я… – начал было Драко.

Молодой человек вздохнул и встал. Драко почти забыл свои и так не очень четко сформулированные мысли, залюбовавшись Гарри. Порыв ветра играл с его блестящими черными локонами, развевая их. Тени, падающие на бледное лицо, подчеркнули боль и отчаяние в потемневших глазах, на лбу залегла глубокая складка. Сердце Драко мучительно сжалось, но он не позволил страданию завладеть собой.

– Это моя вина, Драко, – прохрипел Гарри. – Я должен был держать себя в руках, ни в коем случае не терять самоконтроля…

Драко подумалось, что реши он в этот момент встать и подойти к однокурснику, то он бы не смог – такая слабость его охватила. Он совсем не был влюблен в Гарри. Нет, нет… Но вследствие каких-то необъяснимых причин его сердце согревалось теплыми чувствами к бывшему сопернику. И где-то в глубинах этого тепла зрела мечта, что… может быть… ведь мало ли что бывает на свете… Так, может быть… Гарри будет его…

– Всё в порядке, Гарри… Я понимаю… – прошептал Драко, хотя сердце его ухнуло в пятки, и от этого падения пошло трещинами. «С чего я вообще взял, что Гарри интересуют парни?..»

– Нет…

– И он, вероятно… Подождите-ка. Нет? Что это значит? – скорый поезд мыслей Драко резко стал тормозить, остановленный надломленным шепотом темноволосого подростка. Широко распахнутыми глазами Драко воззрился на вампира… охренительно красивого вампира, самого роскошного и великолепного из всех виденных им. (Не то чтобы он их каждый день встречал прогуливающимися целыми стадами в окрестностях).

Тут Гарри издал такой душераздирающий вздох, что Драко ощутил возникшее помимо ветра движение воздуха. Поттер подошел к нему, и так как Малфой всё еще сидел, опустился перед ним на колени, так чтобы их глаза оказались на одном уровне.

Взгляд этих странных глаз привел Драко в полный ступор, он даже дышать перестал. Мысль о недавнем поцелуе настигла и поглотила его с головой. «Каково это? Вновь ощутить горячее прикосновение этих губ?..»

– Драко, я… не уверен, что способен лю… – Гарри закрыл глаза и отвернулся. Вновь вскочил и подошел к воде. – Я сомневаюсь в том, смогу ли я хоть как-то заботиться…

Драко тоже поднялся на ноги и пошел в сторону Гарри. Он понимал, что, возможно, позже будет сожалеть об этом, но, всё же, вплотную подойдя к юноше, положил руки ему на плечи и прислонился лбом к напряженной мускулистой спине. Аромат тела рядом окутывал его, и Драко разрешил себе погрузиться в это сладостное ощущение и подумать о том, что смог бы стоять так вечно.

– Гарри, а как ты думаешь, что ты делал всё это время? Вот так ни с того ни с сего человек бросается спасать кого-то едва знакомого или кого-то, кто был его врагом большую часть времени их знакомства… Разве так поступают те, кто не может заботиться? Разве это не доказывает, что он больше, чем кто-либо способен к проявлению искренних и благородных чувств?

Гарри вздохнул и склонил голову набок. Он повернулся и посмотрел на Драко, который в прямом смысле опустил руки. Он не мог бороться с охватившей тело дрожью и разорвать связующий их взгляд. В любой момент он отвернется и уйдет, опять бросит меня в одиночестве… Но вместо этого руки Гарри обвились вокруг талии Драко, который вдруг обнаружил, что прижимается к груди молодого человека. Медленно неуверенно он поднял руки, стиснул рубашку на его груди. Его правая рука покоилась напротив сердца Гарри, и каждый его сильный удар отзывался дрожью в теле Драко.

– Дьявол меня побери вместе с тапочками, как же мы до такого докатились? – прошептал Гарри в волосы Драко. А тот прикрыл глаза и расслабился в крепких объятиях Гарри. «Понятия не имею. И если честно, мне плевать… Просто не отпускай меня!», – думал он, зажмурившись. Он терялся в мягком обволакивающем аромате. Слишком много эмоций, чтобы спокойно перенести их за такой краткий промежуток. Однако чувство умиротворения, которое снизошло на него, помогало сконцентрироваться на по-настоящему важных вещах.

– Драко?

Тот вздохнул и отодвинулся немного, чтобы посмотреть вверх, но нисколько не ослабевшие объятия не дали ему места для подобного маневра. Гарри спрятал лицо в изгибе шеи Драко. Тот сжал в кулаках черную футболку Гарри и в свою очередь прижался лбом к его плечу.

– Да? – так же шепотом ответил он, а сам беззвучно молил: «Не отпускай… пожалуйста, не отпускай…»

– Что ты сделал бы, если я сказал бы тебе, что знаю, кто является моим партнером?.. – Мысленный вопль Драко каким-то чудом не вырвался из горла, хотя тот и не пытался его сдержать. Никакого значения не имело то, что Гарри увидит его в таком состоянии. Вот уж что заботило его в последнюю очередь.

– Я… Я не знаю. Вероятно, я захотел бы узнать, кто это. – «Всё-таки надо подготовиться и прикончить этого субъекта в том случае, если он или она окажется недостойной кандидатурой для тебя».

– Что если мой партнер – человек, с которым я знаком давным-давно… и поначалу мы были соперниками, а потом стали друзьями… близкими друзьями… – шептал Гарри, а у Драко перехватило дыхание. Он вообще забыл, что надо дышать и как это делается. Поттер почувствовал, что сердцебиение Драко участилось, и он прижал его сильнее. Ему было сложно подбирать слова, и он нуждался в успокаивающем тепле тела в его руках. Он не знал, почему Драко до сих пор не оттолкнул его, но был безмерно признателен ему за это.

– Что если это человек, которого я сейчас заключил в объятия… и которого желаю никогда не выпускать из рук… – Драко всё же отодвинулся чуток, чтобы поймать мрачный взгляд Гарри. Тот прижал ладонь к щеке Драко и провел большим пальцем по его губам.

– Что если я хочу поцеловать его снова?.. И в этот раз не отпускать?.. – прошептал Гарри. Драко наконец-то вдохнул и медленно коснулся таким же движением лица Гарри. Он ждал, боясь почувствовать хотя бы намек на то, что Гарри отшатнется, вздрогнет. Но не дождался. Драко дотронулся до ледяной кожи молодого вампира и не смог сдержать на губах глубокий вздох. Он еще больше изумился, когда понял, что Гарри тянется за его ладонью, и тоже вздыхает. Казалось, он тает от прикосновений Драко.

– Возможно ли было еще больше усложнить нашу жизнь? – прошептал Драко раньше, чем понял, что произносит это вслух. Гарри потерся щекой о ладошку Драко и открыл глаза.Тот утонул в сияющих изумрудных глазах. Где-то на периферии сознания он отметил, что радужки его глаз не просто окованы в серебряные ободки… небольшие серебристые искорки плясали в них. Руки Гарри скользнули вниз на бедра Драко, он притянул его к себе, прижался к нему всем телом. Пальцы Драко запутались в мягких черных волосах, он улыбался.

Когда их губы встретились, по их телам как будто пробежал ток, и в это мгновение… они перестали быть двумя существами. Не только их губы соединились… Они сами стали одним целым…

Если бы в тот момент кто-то видел их, то застал бы нереальную, сказочную картину. Время как будто остановилось, заходящее солнце приглушило краски, насытило цвета драматичностью. Порыв ветра сорвал несколько листьев, и, проказничая, перемешал их волосы, как будто день и ночь встретились вместе, вопреки всем законам бытия.

* * *

– Доброе утро, мальчики! Куда вы пропали вчера? Я уже начала думать, что вы заблудились и пора отправлять за вами спасательную команду в Запретный Лес, – сказала миссис Малфой и, оживленная, подошла к сыну, чтобы обнять его. Гарри смотрел на посвежевшую женщину, когда она приветливо на него поглядела и протянула ему руку, которую тот галантно поцеловал. Миссис Малфой густо покраснела и захихикала, как стеснительная школьница.

В зеленых глазах Гарри плясали хитрые чертики. Драко ощутил жгучий укол в области сердца – ревность. К чести Малфоя, он быстро пришел в себя: «Мерлин, ревную к собственной матери. Я просто придурок!»

– Такое удовольствие видеть вас вновь, мадам! – сказал Гарри. Нарцисса улыбнулась и изъяла руку из ладони Гарри.

– Прежде всего, это удовольствие для меня, молодой человек. Сейчас так сложно встретить истинного джентльмена, – сказала женщина. Все они подошли к столу. Драко и Гарри обменялись задорными взглядами, и пока Гарри обратился к ней, сын пододвинул ей стул.

– Пожалуйста, мада…

– Гарри, молчи! Меня зовут Нарцисса, дорогой, а для друзей – просто Цисса или Цисси. Ты можешь звать меня так или любым другим милым прозвищем, которое сможешь для меня придумать, – сказала женщина. Гарри улыбнулся энергичной женщине и сел на свое обычное место, слева от Ремуса.

– Думаете, я преувеличиваю? Ничуть. Воспитанных молодых людей пора заносить в Красную Книгу, – продолжила миссис Малфой, на что Драко кивнул, соглашаясь. Дамблдор переводил взгляд с одного своего ученика на другого. Если присмотреться, то можно было заметить, что взгляд этот полон подозрительности. Смотринами Дамблдор, конечно, не ограничился и вступил в беседу:

– Вчера профессор Снейп упоминал, что мистер Малфой заходил к нему за исцеляющей микстурой. Полагаю всё в порядке?

Гарри пришлось буквально прикусить язык, чтобы не огрызнуться в ответ, предложив директору заткнуться или пойти куда-нибудь. Вместо этого он сказал:

– Всё просто прекрасно.

– Так значит, самочувствие бодрое, здоровье не беспокоит? – спросил Ремус, пытаясь предотвратить быстро надвигающуюся угрозу крупномасштабного скандала. Сам он собирался позже переговорить с крестником.

– Всё превосходно!

– Превосходно?! Боже, Гарри! Я даже предположить не могу, каким чудом ты спасся! Когда ты закрыл нас с Драко собственным телом, защитив от смертельного проклятья, я была уверена, что ты погибнешь на месте. Видеть тебя здоровым…

– От заклятия меня защитило не чудо, а дверь, миссис… Цисса. Повезло, что ваш муж был в таком состоянии. Он был в такой ярости и так самодовольно бахвалился тем, что ему удалось нас захватить, что этого времени как раз хватило, чтобы сбежать, – отозвался Гарри. Нарцисса замахала руками:

– Наш мальчик слишком скромен. На своем веку я не знала никого, даже вас, Дамблдор, кто соображал бы и реагировал так быстро. И он смог аппарировать вместе с нами прямо в Хогвартс! На это никто не способен! – воскликнула миссис Малфой.

Дамблдор улыбнулся, его глаза вновь замерцали жизненным опытом. Или следует выразиться, что он вернулся в привычное состояние «себе на уме»? Гарри вздохнул и закатил глаза. Так что вернемся к нему, а то он и на нас обидится.

– Я – вампир, Нарцисса. Любой вампир может столкнуться с чем-то подобным и выжить. Я лишь не уверен, можно ли устоять при атаке смертельным проклятьем. Фактически, вампиры мертвы, но, согласно тому, что я читал об этом… гм… ничего конкретного не говорилось. Полагаю, что вампир должен быть в состоянии пережить аваду, хотя… боль, вероятно, доведет его или её до безумия.

– Надеюсь, на себе испытывать эти теории тебе не придется, – сказал Ремус. Гарри увидел, как передернуло Драко на этих словах, и захихикал.

– Не волнуйтесь. Я не буду. – Сказал Гарри.

Ремус смерил его подозрительным взглядом. Гарри знал, что Ремус не мог провидеть истинное положение дел, и благодарил богов за то, что оборотни не обладают способностью «вынюхивать» партнеров. Однако Люпин, кроме того, что являлся оборотнем, был еще и очень проницательным человеком, так что Гарри следовало срочно что-то придумать.

– Дамблдор, я бы хотел попросить вас об одолжении, – сказал Гарри. Это было что-то новенькое! Так что не особо тонкая уловка Гарри удалась: тема разговора ушла в ином направлении. Дамблдор сразу же засиял, как новогодняя елка. «Радуйтесь, пока можете, директор. Это ненадолго», – подумал Поттер.

– Всё, что ты хочешь, мой мальчик, – Гарри подавил усмешку.

– Я хочу знать личность того, кто укусил мою мать, – огорошил вампир, пристально глядя на Дамблдора. Пожилой маг смертельно побледнел и нервно потоптался на месте.

– Гарри…

Поттер грохнул об стол кулаком так, что вся посуда подскочила:

– Не смейте мне лгать!

Альбус посмотрел на молодого человека. Он понятия не имел, как поступить.

– Гарри, послушай…

– Нет, вы послушайте! Лучше я найду его сам, чем он в поисках меня заявится сюда. В воспоминаниях моей мамы он малоприятный субъект. Через три недели каникулы закончатся, приедут школьники. Не уверен, что он будет безопасной компанией для них. Так что когда он придет за мной, мне стоит быть в каком-то другом месте, – высказал свое логичное мнение Гарри.

– Все нужные знания о вампирах и о себе, ты сможешь получить здесь. Этот тип тебе совершенно без надобности.

– Кто-то должен обучить меня, Дамблдор. Мне это нужно! Хозяин моей мамы – мой хозяин. Он частично является мне отцом. Вы не можете научить меня тому, что я действительно ДОЛЖЕН знать.

– Это не так уж бессмысленно, Дамблдор. Помочь Гарри освоить жизнь вампира вы не способны, – сказал Ремус. Гарри благодарно кивнул.

– Гарри, я не могу…

– Дамблдор! – вскричал Гарри. Глаза его запылали зеленым огнем, а директор школы нахмурился.

– Его зовут Габриэль… Габриэль Дюбуа. По слухам, у него есть наследник где-то в Суррее.

Гарри хмыкнул:

– Французский? – полуспросил-полуутвердил он, улыбаясь. Дамблдор натянуто кивнул.

– Что ж. Будет несложно отыскать его, – сказал Гарри.

– Почему ты так думаешь? – спросил Драко.

– Я знал человека по фамилии Дюбуа, когда был ребенком. Вампиры часто не рвут связи со своими смертными родственниками, чтобы иметь возможность обратить в себе подобного родственника, который покажется им достойным такой чести. Так что всё просто. Я должен нанести визит моему старому другу, и, полагаю, проблема розысков будет решена, – пробормотал Гарри задумчиво, уже явно что-то замышляя.

– Могу я поехать с тобой? – поколебавшись, спросил Драко. Гарри нахмурился и посмотрел на Нарциссу. В ее глазах плясали смешинки. А Гарри отчетливо понимал, что опасно это или нет, он должен взять однокурсника (и своего вероятного Партнера) с собой. Тем не менее, он с сомнением в голосе протянул:

– Я не знаю…

– Ну, и пожалуйста, Поттер! Не собираюсь умолять тебя! Могу лишь пообещать, что постараюсь не путаться под ногами. Занятий нет, и болтаться тут без дела, мне уже порядком осточертело. Я же сдохну от скуки. Враги или нет, но я знаю, что моя безвременная кончина тебя не порадует, – Драко вздохнул, собрался с силами и прилюдно процедил сквозь зубы. – Пожалуйста!

– Это зависит не от меня, Малфой. Мы еще несовершеннолетние волшебники. Пусть я могу колдовать без того, чтобы быть обнаруженным, ты-то не можешь. Что если на тебя нападут, а меня не будет рядом? – сказал Гарри, глядя прямо в глаза Драко.

– Обещаю беспрекословно выполнять то, что ты посчитаешь нужным и бежать от всех неприятностей, сверкая пятками, – уже менее зло выдавил Малфой. Гарри опять вздохнул, но на этот раз закатывать глаза не стал. – Нарцисса?

– Не смотри на меня, Гарри, – ответила женщина. – Вы оба уже достаточно взрослые для того, чтобы принимать решения самостоятельно.

– Нарцисса, ты ведь не серьезно, – воскликнули Дамблдор и Снейп. Одновременно. Уже, Мерлин знает, в который раз за это лето.

– Я вполне серьезна, Дамблдор. Гарри и Драко сами позаботятся о себе, в отличие от их ровесников. Я за них не боюсь. И потом для Драко будет только полезно увидеть, как живут маглы.

– Вот видишь! Мама не возражает! – Гарри обвел парня изучающим взглядом, будто испытывая его решимость на прочность.

– Ты будешь безоговорочно повиноваться мне. Никаких пререканий и вопросов.

Драко кивнул:

– Торжественно клянусь!

Гарри опять вздохнул:

– Ладно. Выдвигаемся после завтрака.

Ремус посмеивался:

– Рассчитываю на ваше благоразумие! Вы оба должны быть крайне осторожны. Никаких сумасбродных глупостей и дурацких подвигов!

– Осторожность – наше второе имя! – улыбнулся Гарри крестному. Люпин взъерошил его шевелюру, а тот твердо отвел его руку, спасая прическу.

– Мне только-только удалось привести их в относительно пристойный вид сегодня утром!

– Я не вижу разницы.

Гарри не стал строить злобную рожицу, понимая, что этим лишь усугубит насмешки.

– Я не могу дать вам своего разрешения на это! – сказал Дамблдор. Гарри раздраженно встал.

– Вы против почти всех моих действий, Дамблдор! Что бы я ни собрался делать… Но никто не получает всё, чего хочет, – сказал Гарри. Он повернулся к Драко и кивнул:

– Идем. – Драко кивнул в ответ. Он поцеловал мать в щеку и последовал за Гарри из зала.

– Для начала нужно найти что-то подходящее из одежды. В мире магглов мы вызовем нехилый ажиотаж нашими мантиями. Из своей одежды я вырос, и тебе она тоже не подойдет, так что первым пунктом нашего путешествия будет Магический Лондон, а потом и немагический, – деловито пояснил Поттер. Они как раз дошли до главных ворот, и именно этот момент Гарри выбрал, чтобы поговорить с Драко. Он обернулся к нему и прижал своего маленького блондина к груди. Со стороны его действия могли показаться игривыми, но его голос и взгляд были абсолютно серьезными.

– Пообещай мне еще раз, что будешь беречь себя! – прошептал он. Драко поднял глаза вверх и посмотрел на парня, который, вне сомнений, был его партнером.

– Клянусь, – ответил он и улыбнулся. Гарри нашел губами притягательные губы Драко, и тут же раздался негромкий хлопок аппарации.

* * *

Они появились в темной аллее, однако восприятию Драко была недоступна окружающая обстановка. Всё, что его волновало это холодная стена, в которую он упирался спиной и твердое упругое тело, прижимавшееся к его груди.

– Твой запах сводит меня с ума, – пробормотал Гарри в ушко Драко.

– Хм. Меня сводят с ума все твои части без исключения, но я почему-то не жалуюсь! – Гарри ухмыльнулся, запечатал быстрым поцелуем дальнейшие речи Драко, который лишь разочарованно застонал, когда юноша разорвал контакт.

– Мы здесь по делам, Драко. Не будем забывать об этом! – Гарри взял блондина за руку, и они отправились к Косой Аллее. Драко приходилось усиленно сдерживать смех, видя реакцию попадающихся навстречу прохожих. Гарри сильно изменился, шрам скрывала густая челка. Так что неудивительна реакция людей, которые откровенно глазели на них, пока они шли по улице.

– Куда мы пойдем? – спросил Драко и посмотрел на Гарри исподлобья. Тот ухмыльнулся и покачал головой.

– К мадам Малкин. Мне нужна новая школьная форма и мантия. Я рассчитывал получить их еще неделю назад, но у них не было материала, который я заказывал в прошлый раз, – ответил Гарри. Они остановились перед дверями, и Гарри повернулся к Драко:

– Это может занять довольно много времени, поэтому могу я попросить тебя пойти в книжный магазин. Скажи, что пришел забрать заказ на имя Джеймса Эванса. Они дадут тебе несколько книг. Когда ты вернешься, надеюсь, я уже разберусь с гардеробом.

Драко кивнул. Он уже собирался уходить, когда Гарри задержал его. Со стороны это выглядело так, как будто Драко споткнулся, а Гарри подхватил его.

– Будь осторожен, – услышал Драко шепот Гарри. Воспоминание о теплом дыхании еще ласкало ухо, когда его настиг стук захлопнувшихся дверей.

Малфой отправился к «Флориш и Блоттс» и забрал книги Гарри. Когда он выходил, что-то привлекло его внимание в одной из витрин. Он присмотрелся к красивому ожерелью в форме дракона, глазами которому служили два изумруда глубокого чистого цвета.

Юноша грустно вздохнул и отвернулся, собираясь продолжить путь, но вместо этого с размаху в кого-то врезался.

– Все-таки иногда смотри по сторонам. Мало ли с кем можно вот так столкнуться, – узнал Малфой голос Гарри. И в очередной раз пережил эстетический шок, когда рассмотрел его. Гарри выглядел великолепно: черная матовая рубашка, такие же брюки и длинная черная же мантия.

– Вау… – было всё, на что сподобился Драко. Гарри ухмыльнулся.

– Пойдем. Нам еще нужно попасть в маггловский Лондон, – сказал Гарри и осторожно взял Драко за руку, чтобы вывести с аллеи. Если не приглядываться, то можно было сказать, что два молодых человека просто идут рядом, а все потому, что длинные рукава скрывали легкое соприкосновение пальцев.

Они свернули с аллеи, дошли до Дырявого Котла и вышли в немагический Лондон, оставшись незамеченными. Гарри снял мантию.

– Ну, что идем, Драко? Уверен, это покажется тебе забавным. – И привел его к Торговому центру.

– Что это, Гарри? – спросил Драко.

– Это супермаркет. Здесь ты можешь купить всё, что захочешь. От еды до одежды. Я был здесь только однажды, но помню всё довольно хорошо. – И Гарри завел ошеломленного Драко внутрь огромного здания.

* * *

Когда Гарри сказал, что это будет забавным, он, конечно, оказался прав. Он получил массу удовольствия, наблюдая, как растерянно озирается молодой волшебник. Они выбрали для Драко несколько классических брюк и рубашек черного, серого и зеленого цветов, что Гарри прокомментировал, как «типичный набор слизеринца». Когда Драко заметил, что вещи Гарри были в точно такой же цветовой гамме, его комментарий по этому поводу больше походил на «разговор змеи в львином логове». Они зашли пообедать и после этого наконец-то ушли, обвешенные сумками.

– Куда теперь? – спросил Драко. День для него выдался богатый на открытия. Он узнал столько нового! Он даже убедил Гарри купить ему несколько книг их тех, что видел в книжном магазине. Ему не терпелось сесть и насладиться чтением.

– Теперь мы сядем в автобус, который довезет нас до Литл-Уингинга. Прежде чем мы отправимся с визитом к моему другу, я хотел бы сначала забрать свои вещи. У Ремуса и Тонкс не было возможности взять их в тот день, когда они пришли за мной, – сказал Гарри.

И вот они уже трясутся в автобусе.

– Почему мы не можем просто аппа?.. – спросил Драко, но внезапно его рот закрыла ладонь. Гарри ничего не сказал, но его взгляд был достаточно выразителен. В нем четко читалось: «Не говори того, что может выдать нас». Автобус притормозил, и Гарри вытащил спутника наружу. Драко увидел, что какой-то человек последовал за ними, но Гарри продолжал тянуть его вперед.

– Не могу поверить! Вот ведь глупый старикашка! – шипел Гарри, таща Драко к Тисовой аллее.

– Гарри, что происходит? – Поведение его было пугающим.

– Дамблдор. Не могу поверить, что он послал кого-то шпионить за мной. – Выложил Гарри и забежал за угол. И прежде чем Драко успел что-то осознать, Гарри взмахнул палочкой, которая вдруг возникла из пустоты, и Кингсли Шэклбот предстал перед ними сильно покрасневший и столь же сильно напуганный.

– Кингсли, что во имя Мерлина, ты здесь делаешь? – прошипел Гарри.

– Дамблдор послал меня, чтобы проследить за тобой и твоим другом, – ответил тот. – Но, похоже, что ты в этом не нуждаешься.

– Более того. Я этого НЕ ХОЧУ! С членами Ордена, которые скачут вокруг нас, мы привлекли бы слишком много нежелательного внимания. Вернитесь к Дамблдору и попросите ОТВАЛИТЬ! – к концу своей отповеди Гарри почти кричал.

– Гарри, я не могу…

– Послушайте, я сам могу позаботиться о себе. Я могу использовать магию, не будучи при этом обнаруженным, и мы идем в маггловский дом, а не в гости к Волдеморту. Мы лишь тратим на вас свое время. Возвращайтесь и проконтролируйте, чтобы Дамблдор больше никого не посылал. Скажите ему, что в противном случае последствия этого поступка ему очень и очень не понравятся, – сказал Гарри. Кингсли собирался что-то еще возразить, когда яркий свет объял молодых людей, и они исчезли.

В нескольких кварталах от места встречи с аврором Гарри устало потер лицо.

– Ты в порядке? – спросил Драко и положил руку ему на плечо.

– Я буду… Ладно, идем, – сказал Гарри и не спеша двинулся вперед.

– Гарри, я…

– Поговори со мной. Спроси что-нибудь. Что хочешь. Лишь бы не думать о том, что сейчас произошло, – негромко попросил Гарри. Драко видел то, как сильно Гарри расстроен всем этим, так что задал первый же вопрос, пришедший на ум.

– Кто научил тебя играть на гитаре? – Гарри рассмеялся.

– Я вас скоро познакомлю. Это та подруга, которую мы собираемся навестить. Она была учительницей в моей школе, прежде чем я пошел в Хогвартс. Единственный человек, которого не волновало то, что я был… нежелательной персоной для многих людей. – Гарри улыбнулся и продолжил:

– Она преподавала музыку и обратила внимание, что мне нравится слушать гитару. Только она знала, что произошло у Дурслей. Мне удалось уговорить её не сообщать об этом. Вместо этого, чтобы избавить меня хотя бы от части проблем с домашними, ей как-то удалось убедить моего дядю разрешить мне целый год дополнительных занятий. Все отправлялись по домам, и школа оставалась в нашем распоряжении. Нам было так весело. Тогда-то она и стала учить меня играть на гитаре. – Поведал Гарри и остановился около небольшого парка. Его глаза на мгновение потускнели.

Он вспомнил ту ночь… Ночь, когда он впервые увидел Сириуса. В этом самом парке… он заставил себя встряхнуться и пошагал дальше, надеясь, что Драко ничего не заметил.

Однако тот, кто пристально наблюдает, не может пропустить такие вещи. Драко всё прекрасно разглядел, и боль, которой затуманился взгляд Гарри, переполнила и его сердце. Но он отвлекся от своих невеселых раздумий, когда они остановились перед небольшим милым домом. Элегантный газон с только что скошенной травой и цветущими клумбами выглядел великолепно, но что-то насторожило Драко, когда он поймал взгляд Гарри, сияющий неприкрытой злобой.

– Гарри?

– Идем. Не будем задерживаться здесь дольше необходимого, – негромко проговорил Поттер и постучал в дверь. Он знал, что дяди сейчас дома нет, так что была надежда, что он сможет сохранить хладнокровие, хотя бы на какое-то время. Двери открылись, и перед ними предстал Дадли. Первое, что он увидел, был мужской торс. А когда он все-таки догадался поднять глаза, то его мелкая душонка затряслась от страха под рассерженным взглядом зеленых глаз.

– М-м-м-мама! – закричал он и кинулся на кухню. Молодые люди также вошли внутрь. Драко успел немного поозираться и ощутить неодолимое отвращение, прежде чем к ним, выбежала лошадеобразная женщина с кухонным ножом в руке.

– Ты! Что ты тут делаешь? – визжала она.

– Замолчите, женщина, вы кричите, как банши, – выплюнул Драко.

– Тш-ш-ш-ш, Драко. Будь вежлив. – Протянул Гарри, неприятно растягивая слова. Малфой вспомнил, как ту же фразу произносил его отец, но в устах Гарри это звучало так тепло… по крайней мере для него. Хотя магглам это должно было показаться маниакально жестоким и внушающим бесконтрольный страх.

– Я хотел бы забрать свои вещи, тетя Петуния. Боюсь, больше я сюда никогда не вернусь.

– Отлично! Здесь по тебе скучать никто не будет! – прокричала она. Гарри хмыкнул и стал подниматься вверх по лестнице. Драко последовал за ним.

– Мне здесь не нравится. Совсем не нравится, – сказал Драко.

– Не обращай внимания, Дрей. Задерживаться мы не будем, – сказал Гарри и взмахом руки открыл запертую дверь. На ней было семь замков. Драко это неприятно поразило, он ощутил смесь отвращения, злости и печали. Они вошли в небольшую комнату, в которой едва умещались кровать и шкаф.

– Это твоя комната? – спросил Драко. Переживаемые им эмоции усилились. У него самого были проблемы в семье, но чтобы такое?! Эти магглы, действительно, самое плохое, что только можно вообразить.

– Да. – Коротко ответил Гарри. Взмах руки, и на кровати возникли метла, фотоальбом и пустая клетка.

– В первую мою ночь здесь Вернон убил Хедвиг… Она была слишком шумной, потому что хотела наружу. Я не смог ничего сделать, чтобы остановить его, – сказал Гарри. Щелчок пальцев, и клетка исчезла. Драко сглотнул и приблизился к Гарри сзади. Он обнял его и прижался лбом к его спине. Юноша лишь вздохнул.

– Пойдем, Драко. У нас еще много дел, – и Гарри вышел из комнаты. Драко бросил последний взгляд на каморку и тоже ушел. Пока он спускался вниз по лестнице, он заметил, что Гарри входит в другую комнату. Он последовал за ним, видимо, в гостиную, где, прижавшись друг к другу, сидели на диване женщина и мальчик. Презрению на лице Гарри позавидовал даже Драко, на грязь под ногами иногда смотрят более уважительно.

– Даже не знаю, может быть, стоит дождаться Вернона… – хитро сказал Гарри.

– Вернон – твой дядя? – спросил Драко.

– Да… Но я, кажется, задал вопрос, – его прервал скрип приоткрывшейся самой по себе кухонной двери. Печально улыбнувшись, Поттер покачал головой:

– Давай уйдем, Драко. Нам больше нечего здесь делать.

Малфой огорченно вздохнул и мягко взял Гарри за руку, не спеша, приблизился вплотную, прижался к крепкой мужской груди, почти вынуждая обнять его. Гарри хоть бы для приличия посопротивлялся, поберег бы хрупкое здоровье родственников. Нет, вместо этого подросток крепко обхватил его вокруг талии, склонил голову ему на плечо, вдыхая его аромат. Драко смотрел на тетю Петунию поверх плеча Гарри и усмехался. Бедная женщина побледнела и была на грани обморока.

А Драко запустил пальцы в шелковистые волосы и поцеловал юношу в шею. Дадли смотрел на это и, кажется, не испытывал особых проблем. Малфой сдержал смех, лишь ухмыльнулся и прошептал на ухо Гарри.

– Уйдем отсюда…

И они действительно ушли.

* * *

Они аппарировали на лужайку перед небольшим уютным домом. Под окнами цвели красивые цветы. Гарри рассмеялся и погладил Драко по спине.

– Это было дурно с твоей стороны, Драко. Ты чуть не довел беднягу до инфаркта, – хрипло прошептал Гарри ему в ухо. Волна дрожи пробежала по телу Малфоя, но он нашел в себе силы отпустить юношу.

– Это меньшее, что она заслужила, – сказал он и посмотрел на дом. Гарри покачал головой, но улыбнулся своему блондину. «Моему блондину? Что за собственничество?»

– Выглядит очень мило, – проговорил Драко, разглядывая дом.

– Гм… В таком я хотел бы жить, – тоже шепотом сказал Гарри. Он неторопливо прошел к двери. Один негромкий стук, и тут же изнутри послышался голос.

– Сейчас открою. – И двери действительно открылись. На пороге стояла красивая молодая женщина бальзаковского возраста с длинными светлыми волнистыми волосами и сияющими голубыми глазами. Она смотрела на Гарри немного смущенно, но через мгновение вскрикнула, и глаза её наполнились слезами.

– Гарри! Это в самом деле ты? – слезы текли у нее по щекам. Гарри улыбнулся и кивнул.

– Это я, мисс Дюбуа. – И женщина стремительно обняла его. Драко почувствовал укол ревности, но быстро поборол себя. (И кто из них после этого собственник?)

– Можешь звать меня Ив, – сказала она и отошла. – Мой Гарри… Ты превратился в очень красивого молодого человека. – Внезапно она спохватилась:

– Что же мы стоим на пороге? Проходите, походите. Я только что заварила чай, – сказала она и втащила Гарри внутрь. Тот притормозил и обернулся к Драко.

– Ты нас представишь? – спросила женщина, улыбаясь.

– Ив, это Драко Малфой. Он – мой партнер, – сказал Гарри. Ив смотрела на него целое мгновение так, будто Гарри заговорил вдруг по-китайски, и она пытается постичь смысл его слов. Ее глаза расширились от изумления, и она перевела взгляд на Драко, потом снова на Гарри.

– Так. Мне нужно срочно присесть. – Они дошли до гостиной, где женщина плюхнулась в кресло, вздохнула и потерла виски.

– Нам нужно многое обсудить. Присаживайтесь. Я принесу чашки. – Она вскочила и ушла за чаем и булочками, и через секунду уже разливала, как ни в чем не бывало.

– Должна признать, у меня были кое-какие сомнения на твой счет. Хотя и предполагать не могла, что ты маг. И глаза! Таких нет ни у кого на всем белом свете, – сказала женщина и села на диван. Гарри сидел в кресле, а Драко устроился рядом на подлокотнике. Он прислонился к Гарри, а тот уютно расположился, пристроив руку на бедре Драко, используя его вместо занятого подлокотника.

– Думаю, вы догадываетесь, почему я здесь. Я хотел бы увидеться с вашим особым опекуном.

Ив кивнула и сделала глоток из чашки.

– Я не видела его уже довольно долго. Я поняла, что он нужен тебе, но почему?

Гарри посмотрел в окно. Драко заметил, как он нахмурился. Гриффиндорец прошептал заглушающее заклинание и закинул ногу на ногу.

– Дело в том, что моя мать еще не ходила в школу, когда её укусил вампир. Этого вампира звали Габриэль Дюбуа. Он стал маминым хозяином, и поэтому в какой-то степени приходится мне отцом. Если бы не он, я не был бы теперь тем, кем стал. – Ив в шоке уставилась на него.

– Самый первый... – прошептала она, и Гарри кивнул.

– Самым был граф Владислав Цепеш, или Дракула. Он первый, кто родился с геном вампира. И все вампиры произошли от него. Однако за прошедшие столетия кровь изменилась, она становилась всё слабее и слабее с каждым следующим поколением. Ни один из рожденных вампиром не пережил ночь восхождения, маггл или маг… Я – первый, – сказал Гарри.

– И всё же почему ты разыскиваешь Габриэля? – спросила Ив.

– Я хочу, чтобы он тренировал меня. Обучил меня всему, что знает сам. Я и сам много знаю и могу позаботиться о себе. Я не беспомощен и не безоружен, но он нужен, чтобы показать мне мир вампиров, – ответил Гарри. Во время этого монолога Драко осматривал комнату, пытаясь игнорировать окончательность в голосе Гарри. Казалось, он готовится к войне.

– Вы можете оставаться у меня столько, сколько понадобится, но хочу предупредить вас. В округе часто замечают незнакомцев, некоторые из них по-настоящему темные плохие люди. Не хочу, чтобы с вами что-то случилось. – На ее губах заиграла улыбка. – Вам повезло, что у меня есть гостевая комната, но в ней только одна кровать.

Драко сглотнул и залился краской, тогда как Гарри хихикал и покачал головой.

– Не волнуйтесь, Ив. Никаких проблем, – сказал Гарри и встал. Драко собирался последовать за ним, но его остановила опустившаяся на плечо рука.

– Мне нужно Питаться, Драко. Не стоит тебе этого видеть. Останься здесь и пообщайся с Ив. Уверен, вы быстро найдете общий язык и тему для разговора.

– Но, Гарри...

– Никаких но. Ты остаешься здесь. Обещаю, что постараюсь вернуться, как можно быстрее. – Один взгляд в потемневшие зеленые глаза, и Драко кивнул. Он остался сидеть в кресле и взял чашку чая.

– Умница. Я скоро вернусь, – и Гарри плавной походкой покинул комнату, а затем и дом.

– Кто мог подумать, что Гарри вырастет таким очаровательным молодым человеком, – сказала Ив. Драко фыркнул.

– Если бы кто-то недели три назад сказал мне, что я буду не только вежлив с Гарри Поттером, но и буду его вероятным партнером, то я купил бы ему билет в один конец до больницы Святого Мунго, – сказал Драко страшным голосом, чем рассмешил Ив.

– Не верю, что ты был настолько испорченным! – Драко мягко улыбнулся, молча глядя на женщину, и как будто что-то взвешивая, потом пояснил.

– Он гриффиндорец, я слизеринец. Мы априори не могли быть друзьями. Ненависть между нашими факультетами – непреложный закон, – он откинулся в кресле и повернулся к окну, задумчиво глядя на затянутое облаками небо.

– На первом курсе я хотел подружиться с ним, но он отверг протянутую мной руку. Я никогда не задумывался над причинами его отказа, хотя, конечно, догадывался… Когда я напрямую спросил его об этом, он ушел от ответа. Надо не забыть задать ему этот вопрос снова, – вздохнул он и повернулся к Ив.

– Ты знаешь, вы двое такие разные! Как день и ночь. Полагаю, именно поэтому ты его партнер, – сказала женщина и улыбнулась.

– Вполне возможно, – Драко проглотил зевок, а Ив рассмеялась.

– Будь я проклята, ты должно быть зверски устал. Пойдем, покажу тебе вашу комнату. Гарри найдет тебя, когда вернется. – И повела юношу вверх по лестнице в небольшую комнату с пристроенной ванной.

– Доброй ночи, Драко. Если что-то понадобится – чувствуй себя как дома. Хорошо?

– Хорошо. Доброй ночи. – Драко смотрел, как за Ив закрылась дверь. И тут же повалился на кровать. Его вещи были уменьшены заклинанием, так что нужно было ждать Гарри, чтобы вернуть им их обычный облик. Тут его мысли переключились на черноволосого вампира, и он заснул с воспоминанием о поцелуе и дразнящим ощущением покалывания на губах.

Когда Гарри вернулся, он застал Драко крепко спящим. На лице его играла полуулыбка. Легкий щелчок пальцев, и подросток оказался переодетым в шелковую пижаму. Гарри подоткнул одеяло и опустился на стул, любуясь игрой лунного света на коже будущего помощника. Вскоре его глаза тоже закрылись, и он отправился на сладостный зов небытия…

* * *

* (Прим. перев. В оригинальном произведении звучит имя Роза. Дабы избежать путаницы с Розой Уизли и по причине того, что мне это имя несимпатично, я позволила себе небольшое самовольничество. За что прошу прощения у читателей. И отдельные извинения всем Розам и поклонникам этого имени!)

В этой главе автор вводит особые обозначения, постараюсь вас не запутать. Итак,

Диалог = обычный разговор, реплики вводятся с новой строки через тире. Всё как обычно.

«Мысли героя» –— в кавычках.

Гарри говорит на парселтанге и с оборотнями –— курсив

Телепатия –— подчеркнутый

Говорит внутренний демон Гарри –— жирный шрифт

* * *

Итак, вновь мы начинаем главу с пробуждения Драко. На этот раз он очнулся в кровати в гордом одиночестве. Гордость — это, конечно, хорошо, но не греет и не радует.

Лишь сумки на столе с его вещами составляли ему компанию, да еще рубашка и джинсы ждали хозяина на стуле. Он усмехнулся, оделся и пошел в ванную. Спускаясь, он услышал знакомый голос, напевающий столь знакомую мелодию. Драко вошел на кухню и застал Гарри, крутящимся возле плиты. Юноша что-то пек к свежесваренному им же кофе, который уже ароматно дымился на кухонном столе.

— Доброе утро, Дрей, — Гарри перестал мурлыкать песню, чтобы поприветствовать блондина.

— С добрым утром, Гарри. — Поттер повернулся и водрузил завтрак на стол. В этот момент на кухню зашла Ив, одетая в небесно-голубую широченную футболку и такого же цветы штаны.

— Доброе утро, мальчики, — поздоровалась она и, от всей своей широкой души широко зевнула.

— Доброе утро, Ив. Завтрак на столе, — завершил церемонию приветствия Гарри и улыбнулся бывшей учительнице. Ив подмигнула ему и налила кофе. Драко тоже не терял времени даром, он уже сидел за столом и густо мазал тост маслом и джемом. Ив простонала и тоже присела.

— Ты просто мастер Кофеварения! А я всегда умудряюсь всё испортить, — пояснила она свои ахи-вздохи, чем рассмешила Гарри. Драко поддержал общее веселье лишь усмешкой, размышляя о том, какими глупыми сентиментальными чувствами наполнил его смех Гарри. «Определенно нужно смешить его почаще… — думал блондин.

— Боюсь даже предположить, о чем вы думаете во время готовки! А всего-то нужно думать о еде! — и Гарри изящно пустился на стул. Ив улыбнулась и с удовольствием принялась за еду. Сделав перерыв в жевании, она спросила:

— Чем ты планируешь заняться, пока ждешь Габриэля? Ты ведь не можешь просто прижать попу к стулу. Тем более свою.

— Я подумал, что вам, вероятно, не помешает помощь по дому или вокруг него. Раз нам пришлось воспользоваться вашим гостеприимством, то не хочется быть бесполезной обузой.

— Согласен! Я тоже не хочу бездельничать целыми днями. Это скучно, — поддержал Драко.

— Я в принципе только «за», но что если кто-нибудь вас увидит? Все соседи в курсе, что я живу одна. И что последний раз у меня были гости… ну… очень давно.

— Можно сказать, что Драко — ваш… например… кузен, — предложил Гарри и обменялся взглядом с Драко, тот кивнул и проглотил кусочек тоста.

— Да… Мы могли бы сказать, что я ваш младший кузен, приехавший на каникулы, пейзаж сменить и всё такое.

— Подходит? — спросил Гарри.

— Вполне… но как насчет тебя?

— Так… даже не знаю. Я…

— Мы просто скажем, что ты — мой парень, — быстро вставил Драко свои 5 копеек сиклей!

Гарри выразительно приподнял бровь и непонимающе смотрел на парня. Ив хохотала.

— Превосходная идея, Драко! У соседей давно не было такой пикантной темы для сплетен. Но ты не беспокойся! Пока они не услышат разносящийся на весь район шум да грохот, а точнее скрип кровати в гостевой спальне, думаю, проблем не будет…

Драко покраснел, Гарри тоже рассмеялся.

— Недалеко от правды! — сказал Гарри, успокоившись. На минуту повисла пауза, которую Ив потратила на наблюдение за подростками. Она по праву считала себя экспертом в том, что касалось межличностных отношений. Она с легкостью могла определить, если что-то между людьми складывалось неправильно, но эти двое! Они ставили её интуицию в темный тупик. Хотелось кричать и рвать на себе волосы. Обоих обуревали противоречивые эмоции, но одно было совершенно ясно. Обоюдное притяжение раскаляло пространство, напряженность так пропитывала воздух, что его, казалось, можно резать ножом.

— Что ж, я согласна использовать вас, как бесплатную рабочую силу. Нужно кое-что установить и кое-что отремонтировать, а для этого необходимы крепкие мужские руки, — сказал она, сделав себе заметку, что нужно внимательно понаблюдать за ними.

— Тогда решено. — Гарри встал из-за стола и очистил посуду заклятьем.

— Итак, что нужно делать? — улыбнулся Драко.

* * *

Эти несколько дней были лучшими в жизни Драко. Он наслаждался каждой минутой пребывания в этом гостеприимном доме. Всё доставляло ему удовольствие: и собственноручно производимые ремонтные работы по починке полочек, дверей, ручек дверей, и помощь Ив в саду, и дружеская атмосфера в доме, и простой незамороченный условностями быт.

Гарри по просьбе Ив починил забор и лестницу на чердак. Драко пришла в голову мысль, что это, возможно, его первые настоящие каникулы, и он радовался малочисленности и сплоченности их компании. А еще он поражался тому, как невероятно легко приняла их Ив. Уже через пару дней они стали воспринимать её, как старшую сестру. И Гарри…

Парни с каждой минутой узнавали друг друга всё больше, и изумление Драко росло до невероятия — как такой человек, как Гарри может вообще существовать, почему он появился в этом грешном мире?

Ив вдоволь посмеялась, когда застала их разговор. Драко спрашивал у Гарри, откуда тот знает, что два человека — партнеры? Гарри счел забавным наблюдение за блондином, который пытался обдумывать подобные вещи. Ив замечала, какой радостью сияют глаза Гарри, когда он смотрит на упрямого слизеринца, перелистывающего каждую книгу, попадающуюся ему на пути. Гарри был столь любезен, что закупал литературу в неограниченных количествах, дабы Драко мог продолжить свои научные изыскания.

Дошло до того, что два дня назад рассерженный своими безрезультатными исследованиями Драко в порыве раздражения запретил Гарри приближаться к нему до тех пор, пока наглый гриффиндорец не извинится и не раскроет свою страшную тайну. Однако Гарри не был бы Гарри, если бы не проявил благоразумие и мирно отступил, не забывая при этом коварно улыбаться.

* * *

В комнате царила тишина, нарушаемая лишь шелестом переворачиваемых страниц. Драко, с ногами забравшийся в кресло, читал одну из книг, которую они с Гарри купили две недели назад.

Прошло уже три дня, в течение которых Драко убивал время, как мог, в ожидании того, что Гарри всё же признает свою ошибку. Он уже стал подумывать, что потерпел фиаско со своим ультиматумом, и ничего не изменится. Они будут помогать Ив по саду до обеда. А после Драко будет сидеть в облюбованном кресле и читать до тех пор, пока в нем же незаметно для себя не заснет. А до этого благословенного момента он ловил бы бросаемые на него взгляды Гарри, который сидит в противоположном конце комнаты и тоже читает. Или делает вид. Так было три дня подряд, но не сегодня. Гарри было нигде ни видать ни слыхать, а Ив отправилась в город на встречу с другом.

Драко вздохнул, отложил книгу на чайный столик и потер глаза. Внезапно он ощутил на плечах тяжесть чьих-то крепких рук, которые стали нежно массировать напряженные мышцы. Драко негромко застонал от удовольствия под ласковыми прикосновениями прохладных ладоней. Гарри перегнулся через спинку кресла и вдохнул успокаивающий аромат своего будущего Партнера. По спине Драко побежали мурашки, когда чувствительную кожу шеи опалило дыхание Гарри. Сильные руки обняли его, и Гарри легчайшими поцелуями проложил дорожку по сонной артерии блондина. Удлинившиеся клыки чуть заметно царапали кожу, вызывая у Драко негромкие постанывания. Блондин отодвинулся, но Гарри не стал его останавливать. Драко поднялся, встал в кресло на колени, повернувшись лицом к гриффиндорцу, облокотившемуся на спинку кресла.

— Знал, что ты придешь в себя, — прошептал Драко, обвивая руки вокруг шеи Гарри и прижимаясь щекой к его щеке. Как будто разряд тока пронзил Гарри от макушки до пят, когда жаркий шепот обжег его голую кожу.

— Ты скоро поймешь, мой дракон, что я ничего не делаю просто так, — сказал Гарри и подался назад, чтобы взять в ладони блондинистую мордашку и захватить губы Драко нежным поцелуем. Сердце Драко забилось сильнее, и с восхитительных губ сорвался стон неодобрения, когда Гарри отступил.

— Через пять минут у нас будет компания, — невнятно пояснил Гарри свои действия в ухо Драко.

— Плевать. Пусть хоть сам Темный Лорд заявится на вечернее чаепитие, — сипло ответил блондин, задерживая его для еще одного поцелуя, напрочь стирая ухмылку с лица Гарри. — Просто скажи мне, как только…

Гарри всё же усмехнулся, не отрываясь от сладких губ.

— Ты понятия не имеешь, — «поцелуй», — что ты делаешь.— «Укус», — со мной, — прохрипел Гарри. А Драко буквально таял в его руках.

— Твой запах… — выдохнул Гарри. И его холодное дыхание прошлось дрожью по чувствительной коже, покрывая её пупырышками. — То, как ты двигаешься…

По шее вновь скользнули клыки, оставляя тонкие красноватые дорожки.

— То, как ты говоришь. — Их губы вновь встретились, Гарри прикусил нижнюю губу блондина, прося разрешение на вход.

Мир Драко взорвался от прикосновений Гарри. Он запустил пальцы в шелковистые волосы, провел ими по шее, молясь всем богам, чтобы эта сладостная пытка не кончалась. Гарри всё же оторвался от слизеринца, вызвав обиженное хныканье. Гарри прижал Малфоя к груди, который только сейчас понял, что сидит у того на коленях. Гарри потерся носом о теплую шею и погладил бедра Драко. А потом обнял его за талию, парень задрожал в его объятиях, отзываясь на каждую ласку, и спрятал лицо, уткнувшись носом в ключицу Гарри. Поттер поцеловал юношу в висок, тот не утерпел и поднял взгляд. Гарри улыбнулся ему, любуясь порозовевшим лицом.

— Какой нетипичный для тебя цвет кожи, но такой привлекательный, — прикоснулся Гарри к горячей щеке смущенного юноши. Драко не устоял и тоже дотронулся до лица Гарри. Он очертил пальцами четкую линию подбородка, изучая, запоминая…

Когда он проследил за точеным изгибом брови, он ощутил что-то под пальцами. Почти незаметный шрам, небольшой изъян на бархатистой коже.

— Откуда он у тебя? — Поттер мгновенно погрустнел и отвел взгляд.

— От любимого дядюшки. Не помню, что я сделал… или не сделал так, как велели, помню лишь, что ударился головой о дверцу шкафа. Мне было не так уж больно, но кровь никак не останавливалась. Помню еще, что жутко боялся того, что тетя или дядя обнаружат все эти кровавые пятна. Всё зажило, остался только этот шрам. Я о нем и не вспоминаю, потому что его не видно, — ответил Гарри.

Драко вздохнул:

— Ты говоришь об этом так беззаботно…

Гарри пожал плечами:

— Не вижу смысла беспокоиться и жаждать мести. Волан-де-Морт только этим и занимался, и посмотри, что он сейчас имеет. — Драко не удержался от смешка.

— Только ты можешь шутить на такие ужасные темы.

Гарри вздохнул и сказал:

— Думаю, нам пора присоединиться к Ив и её гостю. Они на кухне. Идем.

Шокированный услышанным Драко дернулся и свалился бы, если бы Гарри не удержал его.

— К-когда…

— Они пришли, пока я тебя целовал. Видимо, ты так увлекся, что ничего не заметил, — ответил Гарри с самодовольной улыбочкой, расплывшейся на лице.

Драко обиделся.

— Почему ты не… — Его щеки залились румянцем. Гарри рассмеялся, отчего лицо Драко стало приобретать пунцовый оттенок.

— Идем, пока гость не сделал далекоидущих выводов о том, чем мы тут занимаемся так долго, — сказал Гарри и поднялся. Драко попытался помешать ему, но, оказывается, очень трудно каким-то образом воздействовать на того, кто крепко держит тебя на руках.

— Продолжишь дуться, и мы тут застрянем, так и не добравшись до кухни, — прошептал Гарри в ухо Драко, явно дразня. Слизеринец заалевшими ушами мог бы по яркости освещения поспорить со светофором. Довольный Гарри рассмеялся и поставил юношу на ноги, который, не поднимая глаз, молча, изучал пол. Гарри ощутил укол совести, виновато поцеловал Драко в лоб и вновь обнял.

— Пожалуйста, малыш… Обещаю, я так больше не буду…

Драко сцепил пальцы в замок на пояснице у Гарри.

— Ты можешь делать всё, что захочешь… после того, как я перестану каждый раз краснеть, как свекла, — последовал ворчливый ответ. Гарри облегченно вздохнул.

— Можешь запереться и даже нос на улицу не показывать, но от меня лицо не прячь… никогда. — Юноша мягко поцеловал светлый висок.

Драко издал горький вздох и отодвинулся от парня, посмотрел на него и был одарен той лучезарной улыбкой, что Гарри припасал исключительно для него.

— Хорошо. Это я могу. — Согласился Драко и собирался уйти, когда Гарри схватил его и притянул к себе, вновь прижав к твердой груди.

— Я чуть не забыл…

— Что? — спросил Драко.

— По поводу твоего вопроса. У меня есть Слеза Афродиты. Ты читал о ней в первой книге, которую взял у меня, — усмехнувшись, рассказал Гарри. Драко нахмурился и непонимающе смотрел на Поттера, но постепенно его лицо прояснилось. Всё встало на свои места. Он возбужденно вопросил:

— Ты покажешь мне?

Гарри заулыбался. Драко сейчас напоминал ребенка, которому пообещали любимую игрушку, и отказать ему было невозможно.

— Хорошо. Как только у нас появится время для этого. При первой возможности я постараюсь взять тебя в главное хранилище. Думаю, мы найдем там очень много интересного.

— Кстати, о главном хранилище. Ты расскажешь мне когда-нибудь, что ты узнал? — взволнованно спросил Драко, увидев тень сомнения в глазах Гарри.

— Рассказ может занять много времени. Я же пообещал отвести тебя в Гринготтс, там ты сможешь ознакомиться с документами и получить представление о моем наследстве.

Черноволосый парень улыбнулся и повел Драко на кухню, откуда доносились голоса.

— …и кроме того, я считаю, что необходимо поддерживать тех, кто отличается от обычных людей. А эти мальчики — замечательные, самые замечательные люди из тех, что мне доводилось встречать, а Гарри — такой собственник, что Драко всегда будет в безопасности с ним.

— Привет, тётушка, — сказал Драко, слегка меняя речь, чтобы в ней звучал легкий акцент, делающий его похожим на француза. Ив тут же подскочила с места и обняла Драко. Гарри остановился на пороге, опершись на дверной косяк.

— Прости, Драко, мы, кажется, вам помешали, — сказала Ив. Юноша зарделся, как маков цвет, но отрицательно покачал головой.

— Я даже не заметил, что вы вошли. Если бы Гарри не услышал ваш разговор, то я так и не узнал бы о вашем возвращении. — И Драко изящно махнул, указывая на друга.

— Тогда ладно, — сказала Ив и подошла к Гарри, чтобы поцеловать его в щеку. Гарри тепло улыбнулся и вернул поцелуй.

— Хотите, я приготовлю ужин? — спросила Ив.

— Мы хотели бы узнать, кто ваш гость, — возразил Гарри. Драко кивнул и обернулся к незнакомцу. Если считать, что покрасневшие щеки свидетельствуют о чем-то, то гость явно сделал заключения насчет того, чем Драко и Гарри занимались в гостиной. Ив собиралась что-то сказать, но посмотрела на него и рассмеялась. Драко решил, что исправить можно только впечатление о себе, поэтому лучше вести себя, как ни в чем не бывало, и насколько Гарри мог судить, сработало это блестяще. Чистый невинный взгляд распахнутых серебристых глаз мог растрогать кого угодно. Ив тем временем повествовала:

— Ну, дорогой, я не думала, что вы будете в гостиной поэтому, когда мы пришли домой, я предложила Эрику пройти в гостиную, а сама пошла за чаем. Когда я возвращалась, то нашла его, застрявшего в дверном проеме, челюсть лежала рядышком на полу, а вы самозабвенно наслаждались обществом друг друга.

Драко склонил голову и выглядел просто обворожительно, а лицо Гарри приняло выражение «Упс, I did it again».

— Хорошо… — пробормотал Драко, пытаясь придумать более длинную и вразумительную реплику, но Ив его перебила.

— Я как раз объясняла ему, что вы влюблены и… ну… Эрик немного старомоден.

— Старомоден?! У тебя в гостиной двое парней, которые занимаются… понятно чем!

Ив и Драко рассмеялись.

— Да, будет тебе, Эрик! Ты же знаешь, как я отношусь к нетрадиционным парам. И я знаю, что эта сцена взбудоражила тебя, — сказала Ив, и человек стал лепетать что-то, возражая. Женщина его проигнорировала и улыбнулась Гарри и продолжающему хихикать Драко.

— А теперь позвольте мне должным образом представить моего племянника. Драко Дюбуа и его друг Гарри.

— Бонжур! — сказал Драко, широко улыбаясь, Гарри поприветствовал человека ухмылкой. Эрик продолжал молчать и слегка вздрагивал под пристальным взглядом, поэтому он предпочел игнорировать брюнета и повернулся к Малфою, также известному как Дюбуа.

— Т-ты из Франции? — спросил Эрик, пытаясь очнуться от своего непонятного оцепенения. Драко кивнул и взял с тарелки шоколадную печеньку.

— Qui, тетушка Ив пригласила меня приехать на каникулы погостить. Мы не уже довольно долго не виделись. Кажется, мне было лет 8, когда, вы тетушка, в последний раз приезжали в Дижон навестить семью. — Сказал Драко и вернулся к поеданию печеньки. Эрик кивнул.

— Гарри и Драко учатся в школе-интернате в Шотландии, там они и познакомились, — рассказала Ив.

— Мы с Гарри, мягко говоря, недолюбливали друг друга, но потом… вы видели…

Эрик кивнул и тоже покраснел.

— А ты? — обратился он к Поттеру, который в ответ лишь изогнул бровь. Драко рассмеялся:

— Гарри, милый, ты просто потрясающе изображаешь нашего дорогого профессора Снейпа.

Этот комментарий, казалось, смутил Гарри, потому как он покорно ответил:

— Я из Суррея. Как сказала Ив, мы с Драко встретились в частной школе, в которой учимся.

— А ваши родители об этом знают?

Драко, услышав вопрос, побледнел, а Гарри нахмурился.

— Мама Драко одобряет наши отношения, а что касается моих родителей, то их реакция нам неизвестна, они умерли, когда я был ребенком.

Эрик закашлялся и пробормотал короткое «я сожалею».

— Так что насчет ужина? — попыталась Ив спасти беседу. Воздух сгустился от напряжения, словно сливки 50%-ной жирности. Стало казаться, что приглашение Эрика в гости — не самая лучшая идея на сегодня.

— Мы, пожалуй, оставим вас, не будем мешать вашему разговору. Позовите нас, когда ужин будет готов, — сказал Гарри и, мягко взяв Драко под локоток, утянул ошеломленного парня с кухни. Драко посмотрел в глаза Гарри и за хладнокровной уверенностью разглядел беспокойство.

— Договорились. Позову вас через час или два, — сказала Ив вдогонку мальчикам, которые уже выходили из комнаты. Гарри собирался подняться наверх, в их комнату, но блондин удержал его за руку и остановил. Они спрятались в темноте прихожей. Гарри склонился к уху Драко и прошептал:

— Ты же знаешь, что подслушивать нехорошо…

Драко не смог сдержать дрожь, но шепот прозвучал твердо.

— Я же слизеринец, Гарри, нас учат поступать именно так, — и они затихли, чтобы подслушать беседу.

— Мне не нравится этот высокий парень, Ив.

— Его зовут Гарри, Эрик. И я не знаю человека более заботливого, чем он.

— К Драко у меня нет претензий, он нормальный, но Гарри — он какой-то темный.

— У Гарри было трудное детство. Он рос, не зная любви, Эрик. Он просто… замкнутый.

— ЗАМКНУТЫЙ?! Ив, он смотрел на меня так, будто… будто…

— Он изучал тебя. Он не доверяет незнакомым людям, он должен был удостовериться, что ты не опасен. Я горжусь тем, что могу назвать себя его близким другом и, может быть, даже тем, кого он считает своей семьей. Он защищает тех, кто ему дорог и тот факт, что он наблюдал за тобой, говорит о том, что он готов принять тебя, как только узнает поближе.

— Ив, прекрати защищать его. Черт побери, ты не можешь не замечать этого! Я имею в виду, посмотри на него! Он… странный и подозрительный! Он…

— Что ты хочешь этим сказать, Эрик?

— Ив, он опасен! Ты знаешь, кто его друзья? Чем он занимается?

— Я знаю, что, если бы пыталась что-то вызнать, то не была бы его другом. Он не подпускает людей, потому что боится, что они причинят ему боль или он причинит боль им, Эрик. Драко — единственный, кому Гарри открылся и тот знает секреты, каких не знают и ближайшие друзья, и это говорит о многом.

Драко отчетливо ощущал, как напряжен Гарри. Особенно отчетливо это ощущалось в плече, которое сдавливала рука вампира. И немеющее плечо свидетельствовало о том, как ранит вампира услышанное.

— Говорю тебе, Эвелин… Этот мальчик — ходячая проблема, самая большая из тех, что когда-либо видел.

— Ты понятия не имеешь…

— Что?

Гарри услышал ускорившееся сердцебиение Ив и почувствовал захлестнувшую её боль, которая мощной волной прокатилась по ней.

— Ты понятия не имеешь, как этот мир может быть жесток к тем, кто не заслуживает и грамма тех страданий, что выпадают на их долю, — тихо проговорила Ив, глотая слёзы. — Ты представления не имеешь, каково это держать рыдающего ребенка, умоляющего помочь ему, потом что он больше не может терпеть боль… Ты представить не можешь, каково это наблюдать, как ребенок растет человеком, который не может выражать любовь, потому что сам никогда её не видел.

Драко попытался унять волнение, охватившее Гарри, и положил руку на его дрожащее плечо.

— Я видела, как он сломался… как он рыдал… И я никогда не перестану восхищаться тем, каким он стал. Гарри — замечательный человек, и любой должен за честь почитать знакомство с ним, потому что, если ты не был знаком с моим Гарри, то ты никогда не знал настоящей дружбы.

— Ив…

Драко понял, что беседа закончена. Он повернулся к Гарри, схватил его за руку и потащил за собой в их комнату. Как только дверь за ними захлопнулась, он притянул Гарри в объятия.

— Мне жаль, Гарри… Мне так жаль… — Тот не издал ни звука в ответ, но по тому, как сжались руки на его талии, Драко понял, что всё будет хорошо… не сейчас, и может быть, не скоро… но однажды обязательно будет…

* * *

Деликатный стук вырвал молодых людей из дремотного состояния. Гарри устало вздохнул и отпер дверь беспалочковым заклятьем. Ив заглянула в образовавшийся проем и негромко сказала:

— Ужин готов, так что хотите есть — спускайтесь.

— Эрик всё еще здесь? — спросил Гарри.

— Да, он остался. — Гарри вздохнул, а Драко лишь спрятал лицо у него на груди.

— Мы будем через минуту, — сказал Гарри, и дверь также тихо закрылась. В течение пары минут в комнате стояла тишина.

— Тебе больно, Ри… — прошептал Драко. Гарри вздохнул и, отпустив Драко, одним плавным движением сел на кровати, спустив ноги на пол.

— Боль отпускает… иногда… правда, это происходит очень-очень редко.

Не прошло и доли секунды, а Драко уже обнимал его, прижавшись к спине, и положив голову на плечо.

— Почему ты не говоришь со мной, Ри? — даже в шепоте Драко можно было различить глухую боль и обиду. Гарри склонил голову так, что их виски соприкоснулись и честно ответил:

— Мои проблемы не должны тревожить тебя, мой дракон. Это единственная вещь, которую я не готов разделить с тобой. И никогда не буду готов. Я не допущу, чтобы ты хоть на минуту ощутил боль.

— Почему?

Гарри расцепил руки Драко, чтобы повернуться лицом к смущенному блондину. Он сжал его лицо в ладонях и улыбнулся. Один лишь взгляд этих бурных глаз наполнял его силами для того, чтобы сразиться с Волан-де-Мортом. И победить.

— Потому что ты слишком дорог для меня.

Драко вздохнул и прильнул к Гарри.

— Ну же, дракон… еда стынет. — И минуту спустя они покинули комнату и не спеша спустились вниз. Прежде чем войти на кухню, Гарри остановил Малфоя, шедшего впереди, и развернул блондина лицом к себе.

— Как ты меня назвал? — спросил он. Драко растерялся.

— Что ты имеешь в виду?

— Когда мы разговаривали, ты назвал меня не моим именем. — Драко задумался.

— Я назвал тебя Ри… Тебе не нравится? — обеспокоился он.

Гарри разулыбался и нежно чмокнул Драко прямо в лоб.

— Ничуть. Мне приятно, что у меня есть человек, которому я настолько дорог, что он придумал мне прозвище.

Драко счастливо улыбнулся в ответ, и они прошли на кухню. Войдя, они увидели Эрика, сидящего за столом. Заметив их, он поднялся и кивнул в знак приветствия. Гарри знал, что этот человек никого не хотел обидеть и что в глубине душе он уже признал, что Ив будет в безопасности. Просто он беспокоился, так как прекрасно знал Ив и её излишнюю иногда доверчивость.

Все расселись: Драко оказался между Эриком и Гарри, Ив заняла место между Гарри и Эриком. Поттер посмотрел на Эрика и еле-еле сдержал желание закатить глаза. Мужчина напоминал побитую собаку. Гарри бросил взгляд на Драко. Блондин ответил вопросительно приподнятой бровью. Гарри небрежно пожал плечами, дождался от Драко недоуменно-беспечного движения плеч, усмехнулся и перевел взгляд на Ив. Потом откашлялся и поерзал на стуле

— Так... как долго вы знакомы с Ив? — спросил он и сдержал самодовольную ухмылку, которая грозила расплыться по лицу, когда Эрик подскочил на месте.

— Мы знаем друг друга еще со средней школы, — коротко ответил Эрик.

— Чем вы занимаетесь? Я имею в виду вашу профессию, — продолжил допрос Гарри. Эрик был потрясен, но всё же выдавил в ответ, чуть заикаясь:

— Я профессор. Преподаю историю в местной средней школе. — Гарри кивнул.

— Довольны выбранным родом деятельности?

— Да. Очень. Считаю, работать с детьми — истинное удовольствие. Ты много отдаешь, но не меньше получаешь в ответ.

Гарри устремил на учителя пристальный изучающий взгляд. Эрику потребовалось собрать все силы, чтобы не отвести глаз, но, в конечном счете, он потерпел поражение. Ив была права... эти глаза, казалось, прожигали тебя насквозь.

— А что насчет вас двоих? Какие у вас планы на будущее? — спросил Эрик, пытаясь сменить тему и отвлечь внимание от себя.

Драко покачал головой и ответил:

— Я хотел бы изучать искусство. Пожалуй, больше других меня интересует живопись, хотя драма — тоже увлекательна.

Эрик улыбнулся блондину. Он подумал о том, как легко общаться с приятным и доброжелательным человеком, который не просверливает в тебе дырки одним лишь взглядом. А Гарри... Да, Ив, возможно, права. В глазах Гарри таится горечь и теперь, когда Эрик приложил усилие, чтобы вглядеться внутрь, не обращая внимание на темную ауру, он смог увидеть совсем юного встревоженного человека, который шел по жизни с высоко поднятой головой, несмотря на все то, на что обрекла его судьба.

— А ты, Гарри? — спросил Эрик. Тот пожал плечами.

— Можно сказать, что в настоящее время я интересуюсь национальной безопасностью.

Драко поперхнулся проглоченным куском и закашлялся.

— Простите, — прохрипел он и изящно отряхнул рот. — Я полагал, что ты не хотел связываться с политикой, но, боюсь, что «национальная безопасность» как раз и предполагает частые сношения с политикой.

— Да, я осведомлен об этом, Драко, но ты же знаешь, что частота и глубина этих сношений зависит от человека и от того, насколько он сближается с определенными людьми, — возразил Гарри, и Драко ухмыльнулся, ловя удивленный взгляд Эрика.

— Неужели? То есть ты полагаешь, что сможешь легко избежать того, чтобы быть втянутым в политику, если будешь избегать… определенных людей?

— Да, Дрей. Я планирую достичь минимума контактов.

— Однако тебе будет необходимо установить регулярные контакты для определенных дел.

— С этой целью люди имеют секретарей, — усмехнулся Гарри. Комнату потряс взрыв смеха, хохотали даже Ив и Эрик, хоть и не представляли, о ком идет речь.

— Сегодня это не редкость, — перестав смеяться, заметил Эрик. — Так, значит, вы интересуетесь защитой и политикой? — задал он вопрос, внезапно ощущая себя более расслабленно.

— Да, я интересуюсь защитой и безопасностью, но я не хотел бы принимать участие в политических играх. Слишком много на мой вкус закулисных интриг, лжи и взаиморасчетов.

— Ты считаешь, что все политики коррумпированы? — спросил Эрик.

Стало очевидно, что они нашли общую тему для обсуждения. Гарри отложил вилку и нож, уперся локтями в стол и переплел пальцы у подбородка.

— Не думаю, что все политические деятели коррупционеры, но те люди, что сохраняют порядочность, не обладают достаточным знаниями или властью, чтобы свергнуть тех, кто правит балом. Не говоря о том, что за каждым мерзким ограниченным негодяем стоит еще больший негодяй с толстой мошной и огромным влиянием.

Эрик согласно кивал, а Ив и Драко увлеченно внимали.

— Интересный у тебя ход мыслей.

— Это не ход мыслей, а — правда. Таково положение дел. Пока есть богатые люди, которые хотят власти и жадные до денег чиновники, в политике нет места порядочным людям, которых просто сомнет эта машина произвола, — сказал Гарри. — Так происходило на протяжении веков, и я не вижу способа изменить ситуацию в ближайшее время.

— Я понимаю, что ты имеешь в виду, но не приходила тебе в голову мысль, что всё в наших руках и даже один человек может что-то изменить? Я хочу сказать, что иногда... и один в поле воин.

Гарри покачал головой:

— Это идеалистический взгляд. Людям всегда будут нужны герои. Лидеры, чтобы встать под их начало и переложить на них ответственность, и когда мир погрязает в проблемах слишком глубоко, они находят его. Как вы думаете, что происходит с этим человеком, после того, как он выполнит свои миссию и перестанет быть нужным? Его выбрасывают, как мусор на помойку и забывают, как случалось с каждым героем в истории человечества.

— Один человек в поле воин, если он не один, если подле него есть единомышленники, готовые последовать за ним, даже если весь остальной мир отвернется, — сказал Гарри, пожав плечами.

Драко нахмурился. Он отдавал себе отчет в том, что Гарри говорит о собственном опыте, и это знание причинило ему боль. Теперь он понимал, что Гарри имел в виду при их последнем разговоре наверху, в их комнате. Он не позволит своим опасениям и заботам коснуться других. Гарри не хочет, чтобы кто-то хоть отдаленно почувствовал то, через что пришлось пройти ему. Он не хочет, чтобы кого-то ранили, как ранили его. Быть восхваляемым, пока поступаешь по всеобщему одобрению, и быть сброшенным со счетов, когда попытаешься открыть людям глаза на что-то, чего они знать не хотят.

Целую минуту Эрик вглядывался в подростка. Молодой человек, несомненно, обладал острым умом. Он был мудр и, удивительно... Эрик слышал в его голосе опытность. И не только. В его глазах он видел знание... Знание, не предназначенное для таких юных...

И все же... В этом 16-летнем было что-то... Тьма в глазах.

— Ты прав, Гарри. Если посмотреть на это в таком свете..., ты прав... — Какое-то время в кухне царило молчание — каждый погрузился в собственные мысли. Гарри отвлекся и посмотрел кухонное окошко, после, не спеша, поднялся, промокая рот салфеткой.

— Я должен извиниться. У меня назначена встреча, которую я не могу пропустить.

Эрик тоже встал.

— Это связано с тем, о чем мы говорили ранее? — обеспокоено спросил он. Гарри вежливо улыбнулся.

— Нет-нет. Просто кое-что требует моего внимания. Увидимся утром. Заприте дверь, ключ у меня есть, — ответил Гарри и покинул кухню.

— Я сейчас, — кинул Драко и последовал за Поттером, который уже собирался покинуть дом, когда Драко догнал его у дверей. Он повернулся и столкнулся с улыбающимся Драко.

— Будь осторожен, Ри. Я буду ждать тебя, — сказал и робко поцеловал Гарри в щеку. Тот кивнул и улыбнулся.

— Оставь окно открытым. Постараюсь управиться поскорее, — и он ушел. Драко проследил, как тот удаляется вниз по улице — лишь темный силуэт в лунном свете. Нехорошее предчувствие кольнуло Малфоя, и сердце будто сжала чья-то ледяная рука. Он закрыл дверь и вернулся на кухню. Мило беседующие Эрик и Ив враз нахмурились, увидев, какой он бледный.

— Драко! Что случилось? — спросила Ив.

— Ничего... Просто у меня какое-то плохое чувство. — Драко опустился на стул.

— Какое чувство? — спросил Эрик и подал юноше стакан воды, который тот принял с благодарностью.

— Когда я наблюдал за Гарри... я почувствовал... почувствовал, что должно произойти что-то по-настоящему плохое, — задумчиво произнес Драко.

— Уверен, тебе показалось и это не ничего не значит, — постарался утешить мальчика Эрик.

— Да... никто не может навредить ему... — пробормотал Драко. — «Никто не может причинить боль моему Гарри...»

* * *

Гарри сошел с тротуара. Сегодня можно обойтись и старой собакой — быстро и гуманно. Он глубоко вдохнул, чтобы учуять, есть ли кто-либо поблизости. Несколько маглов и...

«Оборотни?! Здесь?!», — сердце замерло, мозг активизировался, просчитывая возможные пути отступления.

«Должно быть, их послал Волан-де-Морт, чтобы найти меня... Люциус, наверняка, доложил ему, что мы с Драко спасли Нарциссу...», — думал Гарри. Вдруг что-то привлекло его внимание, он поднял глаза... и его холодная кровь окончательно застыла в жилах. Ночной ветер унес облака, обнажая полный лик луны, осветивший округу, как днем, а секунду спустя ночь заполнил вой оборотней. Гарри пригнулся к земле, занимая оборонительную позицию, его ногти и клыки удлинились. К нему резво приближались три фигуры, двигающиеся со стороны города. Гарри оказался в ловушке. Скрыться негде, а если рвануть в город то, опасности подвергнутся Ив и Драко, а этого нельзя допустить ни в коем случае. Оставаться на месте тоже сродни самоубийству, он голоден, а значит, недостаточно силен, чтобы принять бой. Что, если он проиграет? Слишком многие судьбы зависят от него, он не может дать Волан-де-Морту одержать самую легкую в своей жизни… смерти… стране победу.

Страшный низкий рык вырвался из горла, заставляя подбежавших оборотней, остановиться.

«Мы порвем их на клочки!»

Громадные зверюги рычали и шипели, и он ответил им тем же. Глаза налились кровью, клыки и когти заострились, он был готов атаковать.

— Темный Лорд шлет тебе привет! — заговорил один из оборотней. Гарри испытал шок от осознания того, что он может понимать их, но постарался не подавать вида. Он инстинктивно прорычал в ответ:

— Пусть эта падаль упокоится с миром, или я приду помочь ему лечь в могилку. Так и предайте ему, если останетесь живы…

Оборотни взвыли, готовые наброситься в любую секунду, Гарри присел еще ниже. Его глаза, как и душу, полностью поглотила тьма, внутренний демон вырвался, подавляя разум и волю. Он стал хищником, который жаждет добычи.

«Сегодня вечером мы попируем кровью оборотней...»

* * *

В это же время далеко-далеко от графства Суррей некто очень могущественный втянул в легкие воздух, ощутив, будто нюхом учуял, взрыв жизненной энергии.

— Странно... эта магия... она такой же структуры, как у нее..., но это не она... — пробормотал он. Кто-то позади придвинулся ближе.

— Как ты думаешь, кто это был? Это могло быть твоё Дитя? — спросил он.

— Нет, это была не Лили.

— Тогда кто это, Габриэль?

— Мы должны будем это выяснить...

* * *

Драко не мог успокоиться. Тревога породила бессонницу, и он сидел в кресле в ожидании возвращения Гарри. В какой-то особо острый момент в горле совсем пересохло, и он отправился на кухню выпить воды, когда услышал непонятный звук. Он достал палочку из потайного крепления на внутренней стороне руки и, ступая как можно тише, двинулся к прихожей. Он застыл в темноте, готовый запустить проклятием сразу же, как только дверь откроется, когда на него нахлынуло знакомое чувство.

Дверь открылась, и через порог переступил еле держащийся на ногах человек. У Драко перехватило дыхание, когда при вспыхнувшем в коридоре свете он узнал Гарри.

— Гарри! Мерлин, что с тобой произошло? — вскрикнул он и бросился к юноше.

Стараясь не потревожить раны, Драко подставил ему плечо, а сам почти взвалив его на спину, дотащил подростка до кухни и усадил.

— Оборотни... трое, — сказал Гарри. Секундой позже в дверном проеме возникла заспанная Ив, тотчас очнувшаяся от дремы, как только разглядела, что Гарри весь в крови.

— О Боже, что произошло? — Гарри вздохнул и попытался осознать, что же на самом деле случилось и что он может рассказать. Как-то кратко изложить историю появления глубокой раны на левом боку и еще 6 таких же на спине. Из них всё еще бежала кровь, пачкая одежду и пол. На левой стороне лица пролег сильный порез, проходящий через веко. Порванная губа и укусы на левой руке дополняли список серьезных травм.

— Оборотни, — ответил Драко вместо Гарри.

— Нужна помощь? — спросила она, хотя Драко видел, что она превозмогает себя, голос её дрожал, а в глазах бился какой-то затаенный страх и боль. Драко отрицательно покачал головой.

— Мне понадобятся вода и бинты. Промыть раны и перебинтовать — ничего сложного, я справлюсь и сам, а вот одежда восстановлению не подлежит, — сказал Драко. Гарри, казалось, был в невменяемом состоянии, даже не понимая, о чем вокруг ведется разговор. Ив кивнула и принесла несколько чистых полотенец и бинты. Драко заметил, что руки у нее дрожат, и вымучил улыбку, хоть это и нелегко ему далось.

— Спасибо. Теперь я справлюсь сам. Не беспокойтесь и идите отдыхать, — сказал Драко. Ив колебалась, но покорно кивнула и, бросив взгляд на Гарри, вышла из комнаты. Драко вздохнул и повернулся к Гарри. Намочил полотенце и собирался приступить к очищению ран подростка, когда тот сгорбился, схватившись за голову. Драко опустился перед ним на колени и попытался заглянуть Гарри в глаза, но темноволосый подросток, казалось, старался избежать этого.

— Гарри, что произошло? — спросил Драко. Гарри что-то ответил, но так тихо, что Малфой не смог разобрать ни слова из произнесенного вампиром. Тогда Драко обхватил ладонями лицо юноши и приблизился к нему, почти соприкоснувшись носами. Он никогда не осмелился бы на такое, если бы Гарри не был так опустошен.

— Гарри, пожалуйста... Поговори со мной! — Юноша поднял на него глаза, и Драко вздохнул и закусил губу, он увидел страх и безумие.

— Я убил их... Мы дрались и я... Я не контролировал себя… Я позволил своему внутреннему демону управлять мной... Жажда полностью овладела мной, и я не смог остановиться. Я убил всех, выпил их кровь. Всю. Не осталось ни капли... — прошептал Гарри. Драко видел в его глазах ужас от содеянного, и сам чуть не разревелся от бессилия. Он прижал Гарри к груди и перебирал иссиня-черные локоны, пытаясь найти нужные слова.

— Всё хорошо, Гарри. Ты — тот, кто ты есть, и поделать с этим ничего нельзя. Это война. И ты, и они знали, на что шли. Если бы ты не убил их, то они убили бы тебя. А то, что ты выпил их кровь, так ведь это твоя сущность, ты действовал инстинктивно. Ни по каким законам магическим или человеческим нельзя осудить тебя за это. Так что и ты себя не суди!

— Часть меня радовалась этому, Драко... Часть меня наслаждалась видом их предсмертной агонии... — прошептал Гарри. — Как будто самые мои страшные кошмары ожили и пришли, чтобы разрушить мою жизнь, а я не смог этому помешать.

Драко лишь прижал его к себе посильнее.

— Для меня это не имеет никакого значения, Ри... Что бы ты ни делал, ты никогда не превратишься в Волан-де-Морта. Знаешь почему? — спросил Драко и сжал его лицо, заставляя Гарри смотреть на него. Зеленые глаза были полны мольбы… умоляли о словах, которые снимут груз вины, убедят в том, что он не предавал принципы, в которые верил.

— Потому что ты раскаиваешься. Ты страдаешь из-за того, что был вынужден убивать, а Волан-де-Морт похоронил свою совесть, не дав ей шанса проснуться. Этот мир жесток, Гарри. Мир, которому принадлежим мы в 10 раз страшнее и безжалостнее, чем человеческий мир. Либо убьешь ты, либо убьют тебя. И если ты будешь так мучиться из-за каждого убитого тобой мерзавца, то чувство вины сожрет тебя, — сказал Драко и погладил Гарри по щеке. — А я не хочу терять тебя, тем более что только-только нашел.

Гарри наконец-то выдохнул и немного расслабился, выпрямился, как будто с его плеч свалилось по крайней мере 10 тонн (то есть 3-4 слона).

— Дрей… — Малфой улыбнулся и медленно поднялся с колен.

— Давай. Нужно отмыть тебя и перевязать. Эти раны не заживут так же быстро, поэтому строгий постельный режим и никаких лишних телодвижений, мистер. По крайней мере, 3 дня! — сказал Драко и взял чистое полотенце. Он улыбнулся, когда увидел, что вампир уже совсем выправился и почти пришел в себя. Он даже слегка улыбался.

— Сними футболку, — сказал Драко. Гарри вздохнул.

— Это будет нелегко, — пробормотал Гарри и отодрал подобие одежды, ранее бывшее футболкой, а теперь присохшее с кровью к ранам. Прежде, чем Драко успел забрать его у Гарри, тот сжег его дотла.

— Бесполезный кусок ткани, — прокомментировал Гарри. Драко понимающе вздохнул и вновь повернулся к Гарри. То, что он увидел, заставило его сердце сжаться, но он без лишних раздумий и слов, стал промывать раны Гарри. В глубине к нему пришло сознание того, что в ближайшее время ему придется часто этим заниматься. И много ночей провести в страхе и нервном ожидании, прежде чем наступят мирные будни. Но пока Гарри каждый раз возвращается, он сможет вытерпеть любые трудности...

* * *

Спустившись на кухню следующим утром, Ив обнаружила там Драко, который очищал с пола и стола засохшие следы крови.

— Не нужно было заниматься этим в одиночку, Драко. Надо было разбудить меня, я помогла бы тебе, — сказала она, беря в руки губку и опускаясь на колени, чтобы тоже оттирать пол.

— Мне просто необходимо было чем-то себя занять. Гарри наконец-то уснул, а мне было невыносимо просто сидеть, никак не мог отделаться от мыслей, что всё могло закончиться по-другому. И это просто сводит меня с ума, — Драко бросил губку в таз с водой и отер пот со лба. Ив вздохнула и тоже остановилась.

— Как он? — спросила она. Драко вздохнул.

— Потребуется время, чтобы раны затянулись. Это не обычные травмы. Гарри, разумеется, не станет оборотнем, но его кровь должна очиститься от яда. Это длительный процесс, так что в течение нескольких дней он будет очень слаб, — объяснил Драко и вернулся к работе.

— Откуда ты знаешь? — спросила Ив.

— Когда я был маленьким, я проводил время либо с отцом, учась быть Пожирателем Смерти, либо был заперт в Малфой-Мэноре вместе с мамой. У нас постоянно кто-то гостил, и она в основном бывала со своими друзьями, которые приводили своих детей. А я обязан был их развлекать, хотя все они мне не нравились. Маленькие претенциозные выскочки, уменьшенные копии своих родителей, — бурчал он, вызывая у Ив смех.

— Ну… почти все… Было четыре человека, которых я до сих пор считаю лучшими друзьями. Их родители, как и моя мама, не хотели служить сумасшедшему маньяку с манией величия, который настолько испугался маленького ребенка, что убил его родителей. И сам себя тоже убил в процессе.

— Обычно мы запирались в библиотеке, чем бесили других детей, а заодно развивали свой мозг. Мы успели кучу книг перечитать и многому научиться. Я заинтересовался зельями, исцеляющими в том числе, поэтому знаю кое-что из колдомедицины. Еще я любил рисовать, сидя где-нибудь в одиночестве.

— Да, я помню, ты рассказывал вчера, что увлекаешься живописью, — сказала Ив.

Они закончили работу и убрали всё за собой. Драко сел за стол, а Ив пошла к холодильнику за соком.

— Не то, чтобы я действительно талантлив, но мне нравится рисовать. Помогает спрятаться от всего мира и хоть ненадолго убежать от проблем. — Оба чуть вздрогнули, услышав тяжелые шаги на лестнице. Через мгновение вошел Гарри. Крестообразная рана на лице уже наполовину зажила, а еще через пару часов от нее останется лишь небольшая царапина, которая тоже вскоре исчезнет. Подросток передвигался очень аккуратно и медленно, оберегая левую ногу.

— Гарри... — Ив вскочила на ноги, чтобы осторожно обнять юношу. Драко тоже поднялся и взял Гарри за руку.

— Мне казалось, что я довольно четко произнес «не вставать три дня», — сказал Драко. Гарри улыбнулся.

— Да, Дрей. Твоя дикция безупречна. Просто у меня было какое-то странное чувство, — сказал Гарри и сел.

— Какое чувство? — спросила Ив. Гарри, нахмурившись, посмотрел в окно.

— Как будто кто-то приближается и довольно быстро в нашем направлении. Кто-то очень сильный и могущественный, — сказал Гарри. Драко запаниковал. Если это очередная атака Волан-де-Морта, то Гарри слишком ослаблен борьбой с ядом, чтобы принять бой.

— Что-то темное... но не злое. Я не чувствую у них никаких агрессивных намерений, а лишь желание удовлетворить любопытство.

— У них? — спросила Ив.

— Если не ошибаюсь, на подходе не один человек. Не могу сказать точно, как далеко они находятся. Моих сил пока недостаточно для этого, — сказал Гарри. Драко вздохнул.

— Тогда всё в порядке? Если ты не ощущаешь их желания поубивать нас на месте, то они не представляют угрозы, — сказал Драко. Гарри хмыкнул.

— Скоро узнаем. Будем надеяться, что я прав. Мои чувства и меня могут ввести в заблуждение. Это все до сих пор мне плохо знакомо. — Гарри сказал. Тем временем Ив приготовила бутерброды и разложила по тарелкам.

— Сначала доживем до этого, а беспокоиться будем, когда будет о чем беспокоиться. А сейчас поешьте что-нибудь оба, прежде чем свалиться со стула от усталости, и марш в кровать отдыхать! — сказала Ив. Гарри улыбнулся и взял бутерброд.

— Где-то я уже это слышал…

* * *

Диалог = обычный разговор, реплики вводятся с новой строки через тире. Всё как обычно.

«Мысли героя» –— в кавычках.

Гарри говорит на парселтанге и с оборотнями –— курсив

Телепатия –— подчеркнутый

Говорит внутренний демон Гарри –— жирный шрифт

Глава пять. Габриель

Следующее утро, которое должно было начаться с пробуждения Драко, грозило так и не ознаменовать собой новый день. Малфой категорически не хотел просыпаться. Сон покинул его на секунду, но Драко не собирался отпускать его просто так, он желал лишь перевернуться на другой бок и дрыхнуть дальше. Лишь во сне ему отчасти удавалось избавиться от гнетущих мыслей о событиях двухдневной давности, которые копошились в голове и отравляли жизнь. Осуществляя свое намерение, Драко переменил опорный бок и увидел крепко спящего Гарри. Шрам на лице почти исчез, о нем напоминал лишь воспаленный участок кожи. Будто максимум, что угрожало кожному покрову Гарри, это раздражение или, в крайнем случае, аллергическая реакция, а уж никак не огромные когти оборотня.

Аккуратно, чтобы не потревожить сон однокурсника, Драко поднялся и отправился в ванную, дабы подражать легендарному Юлию Цезарю, пытаясь заниматься двумя делами одновременно. Он чистил зубы и думал о Гарри, принимал душ и думал о Гарри, расчесывал волосы и думал о Гарри, переодевался и думал о Гарри — и так весь день. Их… отношения…

Его мысли и чувства насчет брюнета никак не могли придти к одному знаменателю. Он чувствовал себя непривычно растерянным, всё казалось таким странным. Еще вчера он совершенно искренне ненавидел Гарри больше всего на свете, считая его мелким безродным выскочкой, изображающим из себя героя и «спасителя миров», который творит всё, что захочет, и всё сходит ему с поганых ручонок. И вот теперь оказывается, что он несколько ошибся в своей оценке, и правда намного более непредсказуема и трудноперевариваема, чем представлялась поначалу, и в действительности всё намного сложнее.

Драко не понимал, по какой причине в нем проснулись чувства к Гарри. Он не знал, почему любое прикосновение или поцелуй Гарри лишают его разума и заставляют буквально таять в руках брюнета. С Гарри он чувствовал себя частью чего-то… частью семьи.

Вернувшись из ванной, Драко обнаружил, что Поттер продолжает спать сном праведника без задних ног. Солнце освещало мраморно-белую кожу, чуть более бледную, нежели обычно. Вероятно, это было следствием большой кровопотери. Драко не смог удержать горестный вздох. Быть может, в чем-то у него не было твердой уверенности, но в том, что он постепенно и неуклонно влюбляется в Гарри, сомнений не было никаких. Еще недавно, буквально пару недель назад, он воспринимал его только как соперника и кровного врага, а теперь… он даже подумать не может о том, чтобы причинить ему боль и приходит в ужас при мысли, что-то кто-то может навредить Гарри. И еще он знал, что Поттер тоже никогда не сделает ему больно, и даже более: ценой собственной жизни оградит его от любого намека на опасность… и, исходя из кое-каких наблюдений… Драко делал вывод, что это не просто вампирские инстинкты по защите своего партнера…

* * *

Было около 10 часов утра, когда проснувшаяся Ив вошла в кухню и застала там Драко, который сидел на том же самом месте, на котором обосновался два часа назад, спустившись вниз. Кофе уже давно остыл, покрывшись мутной изломанной пленочкой.

— Доброе утро, Драко, — поздоровалась Ив. Молодой человек не ответил, лицо не изменило выражение, а устремленный в окно отрешенный взгляд остался недвижим. Ив с беспокойством отметила, что от природы светлая кожа юноши сегодня нездорово бледная, а вид отстраненный, потерянный и какой-то удрученный. Женщина вздохнула и присела рядом, только после этого Драко искоса на нее посмотрел и тоже вздохнул.

— Поговори со мной, Драко, — мягко попросила Ив. Молодой человек отвернулся и даже прикрыл глаза.

— Я запутался… совсем запутался… — ответил подросток, крутя чашку в руках.

— В чем запутался? — пытаясь разговорить юношу, спросила Ив.

— Во всем… в своих чувствах, мыслях… и Гарри… — он вздохнул. — Я уже не знаю, что думать.

— Быть может, я смогу помочь? — Подросток обернулся, обратил на женщину испытующий пристальный, но и полный надежды взгляд, вызвавший у Ив какой-то мучительный душевный спазм — никто не должен испытывать столько боли и страданий, особенно такие юные и невинные, но она не отвела глаза. Драко нуждался в её помощи и поддержке, и она обязана сделать всё, что в её силах.

— Я не знаю, что если… всё, что я чувствую… ведь всё произошло так быстро… как будто меня приворожили…

— Ты думаешь, что возникшие чувства — лишь следствие некоей предполагаемой связи, которая есть между тобой и Гарри? — спросила Ив. Её удивило, что это было… так нелепо и в то же время серьёзно. Да, что же, в самом деле, с преподавателями в этой школе, чему они учат детей!

— Чувства не могут измениться так кардинально! — прошептал подросток. Ив вздохнула, подумав про себя: «Эх, молодость! Им еще учиться и учиться!». Она глядела на Драко с сочувствием и пониманием. Подростку вспомнился такой же взгляд — так смотрела на него мама, когда попыталась объяснить ему, почему они не могут уехать из Малфой-мэнора.

— Ты должен понять Драко, что способность вампиров очаровывать не действует на тебя, потому что ты не достиг еще совершеннолетия. Вампиры могут пользоваться и пользуются своими чарами только во время охоты.

Целую минуту Драко в ступоре смотрел на Ив, смысл её слов медленно доходил до мозга, он разинул рот, но звук так и не последовал. Наконец, он разродился:

— Значит…

— Значит, что чувства, которые ты испытываешь к Гарри — твои и только твои, точно так же, как и чувства Гарри к тебе. И поверь мне, его чувства сильные и глубокие.

Драко ошеломленно хлопал ресницами и почти взлетал.

— Чувства… мои собственные?..

— Да, Драко, твои собственные. Повторю, чтобы ты окончательно понял, вампиры не могут применять «обольщение» к своим потенциальным партнерам, даже если бы захотели.

Малфой погрузился в созерцание вечности, уставившись при этом на посудный шкаф. Смотрел он долго, что там разглядел непонятно, и опомнился спустя довольно долгое время, после чего испытующе взглянул на Ив.

— Как вы узнали об этом? Откуда вы знаете о Магическом мире? Я не спрашивал прежде, но… — Ив лишь улыбалась в ответ, хотя уголки рта потихоньку опустились, и улыбка стала печальной…

* * *

Пришла очередь Гарри просыпаться, причем в пустой холодной кровати. Раны почти затянулись, но еще беспокоили, продолжали зудеть и саднить. Он со вздохом поднялся с постели, оделся во что-то первым попавшееся под руку и стал спускаться вниз, когда расслышал голоса. Он не хотел помешать беседе, поэтому остановился, оперся рукой на стену и старательно игнорировал разговор до тех пор, пока слова Драко не заставили его навострить ушки. Не слушать он уже не мог…

— Поговори со мной, Драко, — сказала Ив.

— Я запутался… совсем запутался… — голос Драко звучал надломлено. Гарри нахмурился. «Возможно, подслушивание не было такой уж отличной идеей…»

— В чем запутался?

Гарри резко развернулся, собираясь немедленно вернуться в комнату. Он чуть притормозил, чтобы успокоиться и этой секундной задержки хватило, чтобы следующая фраза Драко пригвоздила Гарри к месту намертво.

— Во всем… в своих чувствах, мыслях… и Гарри… — Малфой вздохнул. — Я уже не знаю, что думать.

Гарри неслышно подошел ближе к кухонной двери.

— Быть может, я смогу помочь? — Гарри сглотнул и закрыл глаза. Сердце в груди забилось часто и сильно, причиняя боль. Невыносимую боль.

— Я не знаю, что если… всё, что я чувствую… ведь всё произошло так быстро… как будто меня приворожили…

— Ты думаешь, что возникшие чувства — лишь следствие некоей предполагаемой связи, которая есть между тобой и Гарри?

Поттер сжал кулак с такой силой, что где-то на грани сознания мелькнуло удивление, что он не проткнул ногтями ладонь насквозь. «Он не должен был торопить их отношения! Нужно было сначала поговорить с ним!». Неконтролируемая паника охватила Гарри при мысли, что блондин может оставить его. Он попытался взять себя в руки и успокоиться, сделал несколько глубоких вдохов, чтобы избавиться от гипервентиляции легких. Никогда прежде он не испытывал такой ужас, от того что его бросят.

— Чувства не могут измениться так кардинально!

Слова Драко одно за другим, как иглы, вонзались прямо в сердце Гарри.

— Ты должен понять Драко, — наконец-то заговорила Ив, — что способность вампиров очаровывать не действует на тебя, потому что ты не достиг еще совершеннолетия. Вампиры могут пользоваться и пользуются своими чарами только во время охоты.

Сбившееся дыхание Гарри вырывалось из груди рваными толчками, отдавалось лихорадочной дрожью в теле, всё это походило на начинающуюся истерику. Вполне возможно, это была именно она. Поттер обессилено прислонился к стене, так как колени угрожали предательски подвести его.

— Значит… — Драко запнулся.

— Значит, что чувства, которые ты испытываешь к Гарри — твои и только твои, точно так же, как и чувства Гарри к тебе. И поверь мне, его чувства сильные и глубокие.

На Гарри нахлынуло облегчение и благодарность Ив, которой он и за тысячу лет не смог бы полностью выразить свою глубочайшую признательность.

— Чувства… мои собственные?.. — прошептал Драко. Гарри лишь тихонько рассмеялся. Сердце наконец-то замедлило свой бешеный бег, и дыхание пришло в норму.

— Да, Драко, твои собственные. Повторю, чтобы ты окончательно понял, вампиры не могут применять «обольщение» к своим потенциальным партнерам, даже если бы захотели.

Не меньше чем Джомолунгма свалилась у Гарри с плеч, он сполз по стене, обнял колени и уткнулся в них лицом.

— Как вы узнали об этом? Откуда вы знаете о Магическом мире? Я не спрашивал прежде, но…

Гарри задумался. Он вспоминал, как познакомился с Ив 10 лет назад. Тогда она приехала в городок с большими надеждами и планами по преподаванию в школе. Он вспомнил день, когда увидел её беспредельно счастливой, а на следующий — женщина выглядела абсолютно опустошенной, как будто жизнь ее кончена.

— Примерно 10 лет назад я встретила одного молодого человека. Тогда я чуть не погибла в автокатастрофе, а он спас мне жизнь. Я почему-то знала, что он другой. Не такой, как все. Каким-то образом я чувствую подобные вещи. Я знала о существовании вампиров, но Габриель не рассказывал мне о магах. Я спросила у моего спасителя, как ему это удалось, но он ничего мне не ответил. Мне удалось убедить его зайти в гости, и через некоторое время его посещения стали нормой. Он почти каждый день заглядывал вечером на чашку чая. Мы разговаривали обо всем на свете, но меня не покидало ощущение, что он что-то скрывает. А однажды он столкнулся с Габриелем, он тут же выхватил палочку и нацелил на него. У меня душа ушла в пятки… Однако Габриель оказался быстрее, он успел отреагировать и привязал его к креслу за какие-то мгновения. Он ничего не хотел слушать, поэтому довольно много времени потребовалось, чтобы объяснить ему, что Габриель отличается от обычных вампиров, что он не питается людьми, и что он мой опекун.

«Вот каким образом я приобрел свою устойчивость к жажде… от Габриеля…», — проворчал Гарри себе под нос. Тело наконец-то стало отзываться на повеления своего владельца и подчинилось его требованию принять вертикальное положение. Он стал потихоньку подниматься на ноги. Что было легче сказать, чем сделать.

— Знания «родителя» передаются новорожденному вампиру в день, или точнее ночь, совершеннолетия. Мама Гарри, вероятно, унаследовала свои «вегетарианские» предпочтения в еде от Габриеля, а Гарри позаимствовал их уже от неё. В общем… — Ив продолжила свою историю.

— Всё переменилось. Он больше не скрывал от меня свои магические секреты, рассказал мне о Хогвартсе, о колдовстве… обо всём. Я прочитала почти все книги, которые у него с собой были, так что получила кучу всякой информации о Магическом мире. И вскоре… Я влюбилась в него… — Гарри сглотнул и в прямом смысле стал биться головой об стену. Он был уверен, что с другой стороны стены его не услышат, и он позволил себе проявить чувства и погрузиться в воспоминания о том времени. И возблагодарил всех богов, кто бы из них ни присматривал за молодой женщиной недреманным оком за то, что уследили, за то, что она сейчас с ними.

— Однажды вечером мы выбрались в город. Всё было замечательно, мы прекрасно проводили время за ужином: вкусная еда, мы только вдвоём и никак не можем наговориться…. Ни до, ни после этого вечера я не была так счастлива. А когда мы возвращались домой… нам светила красивая полная луна величиной в полнеба и…

— Оборотни… — чуть слышно проговорил Драко. В этот момент Гарри остро ощутил себя последней сволочью: его партнер пострадал из-за него. Пусть не физически, пусть Гарри не был непосредственно виновен в неудачном стечении обстоятельств, пусть он скорее умер бы сам, чем позволил причинить вред Драко, но… всё же Малфой пострадал.

— Поэтому вчера… когда ты сказал, что на Гарри напали оборотни… на меня вновь нахлынул этот кошмар… Он умер у меня на руках, Драко… Я… я не могла никого позвать. Я только наблюдала, как он истекает кровью и уходит от меня. Габриель подоспел слишком поздно. Единственное, чем он мог помочь — похоронить моего любимого в небольшом лесу в двух милях от Суррея. Я… я даже не могу посетить его могилу… боюсь, что… начав плакать, не смогу остановить рыдания… не смогу расстаться с ним еще раз.

Гарри ощутил, что в воздухе появилась влага, запах слёз. И он прикрыл глаза в бессилии отчаяния. Вновь и вновь действительность доказывала ему страшную истину: страдают всегда лучшие, а самым дурным и недостойным всё сходит с рук.

— Тш-ш-ш-ш… Всё в порядке… Всё будет хорошо…

Несколько минут в доме царствовала тишина, а потом Гарри услышал звук сдвигаемых стульев, Ив и Драко собирались куда-то переместиться.

— Спасибо, Дрей, — благодарно промолвила Ив. Гарри вздохнул и поднялся на ноги. Заглянул за угол и увидел Ив и Драко, которые стояли около стола.

— Вы помогли мне, а я лишь вернул долг, ведь именно так поступают друзья, — улыбнулся Драко. Как в зеркале на лице Гарри отразилась такая же солнечная улыбка. Малфой повернулся, будто почувствовал, что стал объектом внимания, и взгляд его уперся в Поттера.

— И чем это ты занимаешься вне пределов постели и прописанного мной постельного режима? — Драко обошел смеющуюся Ив и приблизился к парню, но остановился на полпути, поймав его взгляд. Малфой замер, потому что впервые увидел, что в глазах Гарри светится такое… умиротворение.

— Я прошу прощения за то, что заставил вас волноваться, Ив, Драко. Я не хотел, чтобы так вышло, — хрипло проговорил Гарри. Напряжение в его глоссе было настолько очевидно (по крайней мере, для Драко), что догадка невольно отразилась в округлившихся глазах Малфоя: «Он слышал наш разговор?».

— Ничего страшного, Гарри. Только постарайся впредь быть более осторожным, — сказала Ив, и Драко повернулся к ней.

— Я был предельно осторожен. Ведь оборотни не добрались до вас с Драко, — веско заявил Гарри. Драко вновь совершил поворот, обратившись к юноше. Безаппеляционность в его тоне совсем не понравилась слизеринцу.

— Ты хочешь сказать, что чуть не погиб, сражаясь с этими тварями, чтобы они не последовали за тобой сюда, в этот дом? — голос его дрожал, но Гарри подтвердил худшие опасения кивком головы и печальным вздохом.

— Я не готов подвергать опасности тех, кто мне по-настоящему дорог. Раны затянутся, а потерю близкого человека я пережить не смогу. — Драко тяжко вздохнул на такие неутешительные слова, но улыбка, озарившая лицо, была самая, что ни на есть согревающая. Он сделал шаг навстречу своему партнеру и обхватил руками правую руку Поттера. Гарри посмотрел на Драко, их взгляды пересеклись, и блондин рассмотрел в чистых изумрудных глазах, всё, что он должен был и хотел увидеть.

— Как ты? — шепотом спросил Драко. Гарри склонился и коснулся губами лба юноши.

— Я в порядке, Драко. Однако думаю, что я должен что-нибудь съесть.

— Тогда я это «что-нибудь» для тебя приготовлю.

— Не беспокойся, я справлюсь и сам, — улыбнулся Гарри, на что Драко фыркнул и подтолкнул юношу к ближайшему стулу.

— Не говори чепуху. Сядь и не рыпайся, а точнее расслабься и получай удовольствие, пока я готов ухаживать за тобой и баловать своим вниманием. Вполне вероятно, что другой возможности тебе может и не представиться.

— В таких подвигах нет настоятельной необходимости…

— Гарри Джеймс Поттер! — Драко упер руки в боки, и хотя поза его выражала властную сердитость, в глазах плясали веселые чертики. — Ты будешь смирно восседать за этим вот стулом и вести себя, как паинька, а иначе (и я выполню свою угрозу легко и с моральным удовлетворением) я наложу на тебя Связующие чары. И ты не покинешь постель до тех пор, пока я не решу, что лечение закончено.

Не тут-то было! Вся воинственность слетела с Малфоя, стоило Гарри в ответ на гневную тираду обезоруживающе улыбнуться.

— Хорошо, Драко. Я не против того, чтобы побыть в роли бездельника и позволить тебе холить и лелеять меня, но только на этот раз.

Малфой фыркнул, отчасти в попытке скрыть смущенный румянец. Улыбка Гарри оказывала на него неподдающееся контролю действие…

— На большее я не рассчитывал. Не хватало еще, чтобы я сидел дома, готовя тебя завтраки и ужины, обстирывая и обштопывая, в то время как ты развлекаешься, в очередной раз спасая мир.

Гарри рассмеялся

— Всё ради тебя, Драко… только для тебя…

* * *

— Поверить не могу, что они выгнали бедное животное из дома в такую погоду! За окном, черт знает, что творится! Настоящая буря. Могли бы и подождать пару дней, пока всё успокоится, и тогда уже прислать письмо из Хогвартса, — возмущался Драко, неся поднос с чаем из кухни в гостиную, где Ив с Гарри играли в шахматы. На его плече примостилась сова. Несчастная птица выглядела неутешительно, будто добиралась до Англии через оба полюса сразу, и Северный, и Южный.

— Что ж, могу заверить тебя на основании личного опыта, что Дамблдору, по большому счету, плевать с высокого небоскреба на тех, кто исполняет его волю. Главное, чтобы задание было выполнено, а как и кем его не волнует. — Гарри поднял руку, призывая сову, и птица спланировала с плеча Драко. Глаза Гарри наполнились грустью, и он вздохнул. Сова глядела сочувственно, будто и в самом деле понимала его печаль.

Драко последовал примеру совы, тоже подсел к Гарри поближе, заняв место на подлокотнике его кресла, и вздохнул, при этом взгляд его отличался не меньшим пониманием и заботой, чем совиный:

— Ты скучаешь по ней, да?

Гарри вымучено улыбнулся:

— Она стала мне первым настоящим другом. Не принимайте на свой счет, Ив…

— Не принимаю, — откликнулась женщина.

Сова ухнула и взлетела, но улетела недалеко, взгромоздилась на настольную лампу и заснула.

— Проверю, что налил в миску достаточно воды, а потом вскрою письмо, — сказал Драко.

— Это результаты экзаменов? — спросила Ив, когда Драко вручал Гарри письмо. Поттер кивнул и сломал печать. Пробежал глазами листок и раздраженно хмыкнул, качая головой.

— Что случилось? — спросил Драко.

— Письмо мне написал лично Дамблдор. Первые две строчки оказались вполне терпимыми, но остальное просто выводит меня из себя, — ответил юноша, и конверт вспыхнул ярким пламенем. Драко вздохнул и закатил глаза. Что ему еще оставалось? Не за огнетушителем же бежать, тем более он вряд ли вообще знал об их существовании в природе. Он сдвинулся, чтобы удобнее устроиться на подлокотнике. Именно в таком положении их можно было обнаружить, если они находились в гостиной, и никогда вы не застали бы их, сидящими рядышком на диване. А когда Ив поинтересовалась, в чем причина такого предпочтения одноместной мебели всякой другой, Гарри ухмыльнулся и продемонстрировал ей ответ, притягивая и усаживая Драко к себе на колени. А затем пояснил свои действия, заявив, что таким образом заполучить Драко в объятия легче всего. Блондин пунцово покраснел и не удержался от хорошего подзатыльника по густой черноволосой шевелюре. Ив надрывалась от смеха, глядя на представление заезжего цирка.

— Что пишет наш малоуважаемый директор? — спросил Драко.

— Начиналось всё довольно неплохо: «Дорогой мистер Поттер, надеюсь, вы в добром здравии». Это я еще смог бы пережить. А вот когда в следующем предложении прозвучало «Вы понимаете, что творите, мой мальчик?!», желание послать на него дальнеприцельное самонаводящееся на директоров Хогвартса проклятье было еле-еле преодолимым, — мило выразился Поттер и подкрепил своё отношение к происходящему выразительным жестом, а именно изобразил, будто нацеливает на воображаемого Дамблдора снайперскую винтовку. Драко промолчал, неодобрительно качая головой, а Ив вновь рассмеялась.

Гарри закончил паясничать и вскрыл конверт, и Драко вытянул шею, пытаясь заглянуть гриффиндорцу через плечо, чтобы рассмотреть его оценки. От увиденного глаза у него полезли на лоб.

Трансфигурация — Превосходно

Зельеварение — Превосходно

Заклинания — Превосходно

Травология — Превосходно

Защита от Темных Искусств — Превосходно с плюсом

Прорицания — Удовлетворительно

История магии — Выше ожидаемого

Уход за магическими существами — Превосходно

Астрономия — Превосходно

— Могло быть и лучше, — пробормотал Гарри. И зря. День выдался крайне урожайным на подзатыльники, валящиеся на его голову, как из рога изобилия. Юноша поглядел на слизеринца с укором в печальных глазах, на что тот ответил ему не менее сердитым взглядом и вообще весь надулся, и разобиделся.

— Лучше? Черт побери, Гарри! Ты получил семь СОВ и еще недоволен?! — вскричал он. Гарри обратил очи горе. Он, к своему огорчению, знал, что если бы не авантюрная эскапада во время экзамена по истории, у него, скорей всего, было бы 8 СОВ.

— Но могло быть и лучше, — непререкаемо заметил Гарри, чем заработал прицельный толчок локтем в бок от Малфоя и радостный смешок от Ив.

— В самом деле, Гарри, не стоит быть таким перфекционистом, только портишь себе настроение этим. Ты проделал огромную работу, и проделал на «отлично»! — Драко не мог не согласиться с Ив и пока думал, как поддержать её ободряющее высказывание, упустил момент, которым тут же воспользовался Гарри. Парень выхватил из рук замечтавшегося блондина конверт. Быстро его распечатал и, ознакомившись с оценками, подмигнул Малфою.

— Право слово, Драко, если я поработал неплохо, то ты справился просто блестяще! — Искренний комплимент, да еще из уст Гарри, заставил юношу зардеться.

Трансфигурация — Превосходно

Зельеварение — Превосходно

Заклинания — Превосходно

Травология — Превосходно

Защита от Темных Искусств — Превосходно

Нумерология — Превосходно

Уход за магическими существами — Выше ожидаемого

Древние руны — Выше ожидаемого

Астрономия — Превосходно

— Что я могу тебе на это ответить? Мы оба молодцы! — и Драко изъял свое письмо из загребущих рук хихикающего Поттера.

— Вы у меня просто умнички! Какие предметы вы решили выбрать? Вы ведь не можете взять все, от некоторых придется отказаться, — сказала Ив. Драко фыркнул и скатился с подлокотника к Гарри на колени. Он очень удачно приземлился прямо к нему в руки, которые тотчас обвились вокруг его талии. Шестнадцатый День Рождения Малфоя приближался, и Гарри всё больше был необходим физический контакт со своим партнером. Только запах Драко, его тепло могли успокоить Внутреннего Демона и помочь ему достичь ощущения умиротворения и гармонии с самим собой.

— Думаю, что возьму Трансфигурацию, Зельеварение, Заклинания, ЗОТИ и Нумерологию. Растения меня не интересуют. Так, можно выбрать еще 2 дополнительных предмета. Пожалуй, остановлюсь на Исцеляющей магии и Магловедении, — сказал Драко. Задумчиво хмыкая, Гарри просмотрел список занятий, а потом озвучил своё решение.

— Я откажусь от Астрономии, поскольку желание пялиться на звезды меня не посещает. А что касается дополнительных предметов, то Исцеляющая магия звучит недурно, Нумерология тоже.

Драко разулыбался и подтолкнул Гарри плечом:

— Получается, что почти все занятия у нас будут совместные.

Юноша улыбнулся в ответ и уткнулся носом в шею Драко.

— Отлично…

Внезапно лампы в доме замигали и свет погас.

— Что это? — прошептал Драко. Гарри пересадил юношу с колен и поднялся.

— Вероятно, пробки перегорели или проблемы с подачей электричества. Никуда не уходите, оставайтесь здесь. Я схожу проверить.

Драко всполошился, схватил парня за руку.

— Гарри, пожалуйста…

— Не волнуйся, Дрей. Все будет хорошо, — Гарри улыбнулся в темноте, пусть Драко не увидит, он поймет по голосу.

— Будь осторожен, — сказала Ив. И Гарри прошел через гостиную в прихожую и покинул уютный дом, выйдя прямо в бушующую непогоду. Дождь ударил в лицо собачьим холодом, напрочь выдувая всё домашнее тепло. И Гарри возрадовался и возблагодарил высшие силы за то, что его организм восстановился полностью. И за то, что погасшее электричество лишь техническая неполадка, никак не связанная с вражеским нападением. Убедившись в безопасности происходящего, Поттер уже собирался вернуться, когда его чутье обнаружило два следа, которые шли к дому. Следы были настолько осязаемыми, что Гарри почти видел их. Дыхание у него перехватило, когда он понял, что произошло…

«Они внутри!»

* * *

Когда Гарри ушел, Драко тут же нарушил запрет на передвижения, сменив место дислокации, сел рядом с Ив. Женщина взяла его за руки и крепко сжала ладони. Драко глубоко вздохнул. «Гарри, где же ты…»

Внезапно знакомый звук аппарации заставил Драко вскочить на ноги. В темноте светились красновато-коричневые глаза, Малфой остолбенел.

— Инкарцеро!*

— Протего!

Комнату жутковато осветил отразивший проклятье щит, и Драко смог разглядеть нападавших, а также спину Гарри, закрывшего их щитом. Если бы у Драко были сомнения в собственном зрении или в здравости ума, то он решил бы, что ему в лучшем случае показалось, а в худшем — серьезное психическое расстройство с галлюцинациями, потому что ему почудилось, что Гарри стал еще выше ростом.

Гарри явил собой само воплощение Ангела гнева и ярости, а точнее, Демона. Его темная сущность выступила открыто и во всем великолепии. Впервые в его недолгой еще вампирской жизни метки на лице проступили столь отчетливо. Их глубокий гранитный оттенок контрастом подчеркнул бледность кожи. Трансформация продолжилась, клыки удлинились, когти заострились, а Гарри всё это время не сводил пристального взора с незнакомцев.

— Габриель! — вскричала Ив. Темный человек, палочка которого была нацелена на Гарри, зарычал на девушку. Стоящий позади него мужчина, чуть ниже ростом с длинными каштановыми волосами, схватил руку Габриеля и прошептал успокаивающее «тш-ш-ш-ш-ш», что возымело своё действие.

«Неужели, это его помощник, — подумал Драко и перевел взгляд на спину Гарри.

— Кто вы? — потребовал ответа Габриель.

Гарри опустил палочку. Какая-то часть в нем признавала превосходство вампира, поскольку тот был его Родителем, другая же злобно шипела, брызжа слюной.

«Низший класс», — рычала она.

— Я Гарри Джеймс Поттер, сын Лилиан Кэтрин Эванс-Поттер, обращенной в вампира, — ответил юноша. Его Внутренний Демон наконец-то успокоился. — А вы кто?

Хоть Демон и поутих, Гарри расслабляться не собирался, спина выпрямлена, инстинкты, когти — в полной боевой готовности. И метки на лице пока еще не исчезли. Габриель нервно сглотнул. Не то чтобы он испугался, но угрожающая поза юного вампира внушала некоторую опаску.

— Я Габриель Дюбуа, обращенный вампир. Это мой партнер, Эмрис Скайвокер Дюбуа, — сказал Габриель. Эмрис улыбнулся Гарри из-за спины своего более крупного партнера. Гарри обернулся к Драко, который с блеском в глазах смотрел на другого помощника. Внезапно электричество снова замигало, потрескивая, и комната восстановила нормальную освещенность. Гарри убрал щит, хотя все еще пребывал в напряженной готовности ринуться защищать или атаковать. Метки на лице уже сошли, растворившись в коже, и юноша отступил назад, ближе к Драко. Белокурый юноша обнял правую руку Гарри, прислонился к его боку и спрятал лицо за широким плечом.

— Всё нормально, — пробормотал он. Гарри закрыл глаза и глубоко вдохнул. — Всё хорошо. Я уже в порядке…

Гарри немного развернулся, чтобы уютно уткнуться носом в шелковистую макушку Малфоя.

— Отлично… я уже тоже в порядке, — сказал Гарри, и Драко поднял к нему глаза. Оказалось, Поттер искоса наблюдает за Габриелем уголком глаза. Драко развернулся так, чтобы удобнее было рассмотреть Древнего.

— Поговори с ним, — сказал Малфой, и Гарри кивнул. Он стоял лицом к лицу с Габриелем, и на Поттеровской физиономии никак не угадывалось дружелюбие, взгляд тяжелый и твердый, губы сжаты — лишь воля и решительность. От Драко он так и не отошел ни на миллиметр. Умом Гарри понимал, что опасность миновала, но что-то внутри него нуждалось в том, чтобы ощущать близость Драко.

— Почему вы напали на него? — прорычал гриффиндорец.

Габриель вздохнул. Совсем не так он планировал начать знакомство. Сын его Ребенка, если и не затаил на него злобу, то совершенно точно питал недоверие. Однако не только этот факт был ему очевиден: то, что юный блондин является партнером вампира не вызывало сомнений, даже несмотря на то, что он еще не достиг нужного возраста.

— Мы пришли сюда, потому что увидели, что погас свет в окнах. Я почувствовал дискомфорт Ив и что она не одна. Я поспешил предположить, что как раз этот человек представляет угрозу, и поэтому атаковал его. Я проявил больше активности, чем следовало, защищая своих близких. Восстание из мира мертвых Темного Лорда действует на нас не лучшим образом, мы все чрезмерно напряжены и издерганы.

Гарри кивнул, подтверждая правоту слов вампира.

— Примите наши извинения, мальчики. Мы не хотели никому причинить вред. — Голос Эмриса был удивительно мелодичен. Гарри улыбнулся вампиру.

— Да, я понимаю. По какой-то странной причине я тоже был излишне агрессивным, хоть и знаю, что прихвостни Волан-де-Морта не найдут нас здесь.

Габриель кивнул и улыбнулся.

— Значит… Ты — сын Лилиан... — медленно проговорил Габриель, приближаясь к Гарри. Юноша отцепился от Драко и сделал несколько шагов навстречу человеку, главенство которого он так неохотно признал. Гарри позволил старшему вампиру хорошенько себя рассмотреть.

— Ты похож на свою мать, малыш, — вынес вердикт Габриель и протянул юноше ладонь, которую тот принял.

— Спасибо… Сир, — тихо сказал Гарри. Близкое присутствие Древнего, теперь, когда общая напряженность спала, выбивало Гарри из колеи. Габриель просто излучал отцовский инстинкт, причем настолько сильный, что вибрации на физическом уровне передавались Гарри, заставляя того дрожать. Ив улыбнулась и наконец-то подошла к своему опекуну.

— Так здорово видеть тебя, Габриель, — сказала женщина и обняла высокого человека. Габриель мягко улыбнулся и тоже обнял ее.

— Сколько лет, сколько зим. Мы не виделись уже несколько лет, кроха. Как ты поживаешь? — Ив пожала плечами.

— В общем и целом, прекрасно. В последнее время боги мне благоволят.

Эмрис широко улыбаясь, шагнул вперед и крепко обнял девушку. Ив вдруг вспыхнула, шокированная, открыла рот, резко отодвинулась от мужчины и неверяще вгляделась в красивое лицо. Эмрис улыбнулся еще шире, взял девушку за руку и положил себе на живот.

— Ты...

— Уже почти 5 месяцев… — Драко захлебнулся воздухом на вдохе и, как Ив, распахнул ошеломленные глаза.

— Я и представить себе не мог… — прошептал юноша. Гарри и Габриель улыбнулись.

Габриель припомнил, как счастлив был Эмрис, когда узнал, что партнер вампира может забеременеть, независимо от пола. Эмрис улыбнулся Драко и протянул ему руку в дружеском жесте, чтобы показать юному помощнику, что он может приблизиться. Драко колебался в нерешительности, поэтому Эмрису пришлось подойти самому, взять руку Драко и положить к себе на живот. Неестественная напряженность в позе и взгляде Драко испарилась, и молодой человек расплылся в улыбке.

— Ничего себе... — прошептал он.

Гарри улыбнулся. Как бы то ни было, Гарри знал, что Малфой-младший хочет собственных детей, и что вне зависимости от того, как сложатся их дальнейшие судьбы, Драко станет прекрасным отцом, просто замечательным…

— Вы оба насквозь промокли. Вы, конечно, не помрете и даже не заболеете, но приятного мало. Поэтому давайте приготовим что-нибудь согревающее, а потом присядем и примем его. Уверена, вам есть о чем поговорить, — сказала Ив. Эмрис кивнул:

— Отличная идея. Я с удовольствием тебе помогу. Нас не представили должным образом, — это уже, повернувшись к Драко. Юноша вежливо улыбнулся.

— Можете называть меня Драко, или Дрей. Гарри вдруг обнаружил в себе привычку придумывать мне прозвища, — обронил Малфой, бросая игривый взгляд в сторону Гарри. Тому оставалось лишь мученически вздохнуть и покачать головой.

— По моим последним подсчетам список прозвищ, которые ты придумал мне, уже перевалил за десяток, так что, Малфой! Чья бы корова мычала, а твоя бы и помолчала! — рассмеялся Гарри. Драко фыркнул и покинул комнату вместе с Эмрисом и Ив, которые вышли, взявшись за руки, а по дороге о чем-то щебетали, довольно хихикая. Гарри и Габриель, оставшись наедине, обменялись изучающим взглядом.

— Полагаю, твои знания (размером с Хогвартскую библиотеку) вряд ли нуждаются в серьезном пополнении, и вопросов я услышу не так много. Я прав, Гарри?

Юноша в ответ улыбнулся.

— Познания моей мамы не были обширными, но самые необходимые вещи я усвоил. Я ощущаю пробел в том, что касается нашей культуры. Потому что…

— Твое образование подкачало в области вампирологии, поскольку твоей маме никто не рассказывал об этом, — перебил Габриель. — Дамблдор забрал Лили из-под моей защиты слишком рано, а потом убедил её в том, что это я бросил её одну. В общем, как бы то ни было, но суть от этого не меняется. Он разорвал нашу связь, проигнорировав наши законы и культуру.

Из Гарри вырвалось какое-то утробное рычание, которое слегка покоробило Габриеля.

— Старик нанес больше вреда, чем та крупица доброго и вечного, что он пытался принести в этот мир. Простите мне мой гнев, Сир, но такие вещи я считаю непростительными. Он сознательно изолировал меня, пытался отнять то, что является моим по праву и вылепить из меня такого человека, что я сам себя возненавидел бы. Похоже, что ради сохранения мира на земле и ради спокойствия и благоденствия моих близких, я вынужден буду стать убийцей, — на полном серьезе заявил Поттер. Габриель опечалился.

— Гарри, я немного наслышан о твоих жизненных перипетиях, и могу сказать, что твоя жизнь до сих пор была практически безоблачной. Мне очень не хочется становиться вороном, приносящим дурные вести, но, к сожалению, выбора у меня нет.

Гарри горько улыбнулся:

— Не беспокойтесь, хороших новостей в моей жизни почти не было, так что я привык к плохим. Одной больше, одной меньше, это уже не имеет значения.

Габриель сочувствующе улыбнулся, вздохнул и прикрыл глаза.

— Ты знаешь, что благодаря обстоятельствам твоего рождения, ты чистокровный вампир, причем не только среди вампиров, но и их «родни»?

— И что мне за это будет?

— Надеюсь, что ничего… кроме того, что согласно этому факту ты являешься самым могущественным из нас, и в своем роде… нашим королем…

* * *

* Инкарцеро!(Incarcerous) — связывает противника верёвками.

Диалог = обычный разговор, реплики вводятся с новой строки через тире. Всё как обычно.

«Мысли героя» –— в кавычках.

Гарри говорит на парселтанге и с оборотнями –— курсив

Телепатия –— подчеркнутый

Говорит внутренний демон Гарри –— жирный шрифт

Глава 6. Распределение

Двое вампиров больше не были в комнате один на один. Пришла и встала между ними давящая тишина. Габриель внимательно следил за реакцией своего птенца. Высмотрел он следующее: замершие в ступоре широко распахнутые глаза с увеличенными зрачками, в которых отражалась череда эмоции, сменяющихся с такой скоростью, что Габриель просто не успевал их распознавать. В какой-то момент магия Гарри вырвалась из-под власти хозяина. Свет вновь замигал, задребезжали в окнах стекла, а в глазах Гарри осталась бушевать лишь одна, зато разрушительная по силе эмоция.

— ЧТО? — выплюнул Гарри. Он вскочил на ноги с рычанием, будто оголодавший троглодит, и заметался по комнате, как сумасшедшая канарейка. Его магия выплескивалась наружу всполохами, будто танцевала, набрасываясь на окружающие пространство.

— Спокойствие, Гарри. Только спокойствие, — Габриель старался говорить убедительно, но его собственная сила и магия подействовала, как капля воды на раскаленную сковородку. А именно — с шипением испарилась.

— Гарри! — Голос Драко опередил своего обладателя, но всего на секунду. Блондин уже бежал к Гарри, чтобы обнять высокого темноволосого юношу. Тот на мгновение напряженно застыл, а потом оттаял, обнимая Драко в ответ и скрывая лицо у него на плече. Габриель обернулся к Эмрису и Ив, потрясенно остолбеневшим в дверном проеме. Древний вновь повернулся к парочке. «Что, во имя всего святого тут, происходит?», — ошеломлено подумал он, ничего не понимая. Секунду назад неконтролируемая магия Гарри грозила снести дом с лица Земли, а сейчас она со слабым мерцанием растворяется в воздухе.

Габриель ошарашено уставился на Драко. Только после полного установления связи помощник может пробиться к разуму своего партнера, охваченного гневом. Драко запросто удалось утихомирить Гарри притом, что они не достигли даже завершающей стадии первого из четырех уровня связи. «Как такое возможно?»

* * *

Гарри вдохнул родной запах Драко. Его гнев, почти истаявший с того момента, как он услышал зов Малфоя, совсем сошел на нет. Внутренний Демон еще поворчал, но скорее лишь для проформы и уже без претензий. Главное, сердце билось уже медленнее, ближе к среднестатистическому человеческому ритму, а мозг вернулся на законное место и даже почти в функциональное состояние.

— Почему Судьба так издевается надо мной? За что ненавидит? — Гарри шептал куда-то в шею Драко.

— Все в порядке, Гарри… Расскажи мне, что не так? — пробормотал Драко, с удовольствием запуская пальцы в волосы Гарри. Поттер лишь сильнее прижал Драко к себе. Малфой посмотрел через плечо Гарри на Габриеля, и Древний отвел взгляд. В серебристых глазах горело яростное обвинение.

— Я сожалею, Гарри. Ты и сам это знаешь. Чем большей силой ты обладаешь, тем больше на тебя возлагается ответственность. Весь Род будет искать Вожака. Они будут чувствовать твою силу, особенно в то время, когда будут нуждаться в ней. С тех пор как Лорд Дракула был убит, Род ни разу не объединялся под предводительством лидера. Ты — тот, кто может вновь возродить наше величие. Ты — тот, кого нам недоставало, чтобы вновь обрести силы и подняться с колен.

— Он, разумеется, может! Но он совершенно не обязан, — прорычал Драко. Гарри хоть и не смотрел на Габриеля, слегка напрягся, прижимая Драко. Малфой поднял на него глаза и мягко убрал с лица Гарри упавшую прядку. «На этот раз ты не один…» В комнату вернулось электрическое освещение. Было похоже, что Гарри полностью успокоился.

— Гарри.

— Габриель… — прошептал Эмрис и схватил того за локоть, устремляя на мужчину многозначительный взгляд, и тот отступился.

— Давайте поговорим об этом утром, на свежую голову. За ночь мы все придем в себя и сможем рассуждать более трезво, — сказала Ив.

Гарри выпустил Драко и посмотрел на Ив.

— Вы правы. Мне нужно… все обдумать. — Сказал он и попрощался с Родителем и Эмрисом резким кивком, без лишних слов покинул комнату и поднялся по лестнице.

Драко колебался. Он посмотрел на Габриеля. Взгляд его был ледяным и крайне недоверчивым. Затем он последовал примеру Гарри и с легким кивком откланялся, оставив взрослых, которым предстоял серьезный разговор.

— Ничего, если вы устроитесь в гостиной? Вам будет достаточно комфортно? — Ив спросила с улыбкой. Эмрис кивнул.

— Не беспокойся, дорогая. Лучше отправляйся отдыхать. Сегодня был непростой вечер, — сказал он.

— Тогда доброй ночи, — сказала Ив и покинула комнату.

— Добрых снов, — ответил Эмрис и повернулся к Габриелю, который тем временем успешно занимался обустройством постели. Эмрис вздохнул и подошел к своему партнеру, обнимая его о спины.

(Далее Габриель и Эмрис общаются с помощью телепатии.)

— Не думаешь, что переборщил с прямолинейностью, любимый? Не нужно было так давить на него.

Габриель нахмурился и повернулся в объятиях возлюбленного, так чтобы оказаться лицом к нему, и тоже заключить в объятия.

— Я лишь…

— Огорошил его приятными вестями, которые он просто-таки жаждал услышать. Все ждут от него спасения мира… а ты между делом сообщаешь, что к этим «ждущим» прибавляется целая раса, только и мечтающая пристроиться под его крыло.

Габриель покраснел.

— Ты прав, родной… Я действительно выбрал неподходящее время для подобных откровений.

— Мальчик его успокоит. Он прекрасно с этим справляется.

— Ты заметил?

— Да. Мы все услышали, что он кричит, но Драко почувствовал его боль. Он рвался к нему раньше, но я его остановил, думая, что, может быть, это что-то еще.

— Хорошо, что ты позволил ему придти. Гарри очень силен.

— И совершенно безудержный… Ему необходимо тренироваться контролировать свои способности.

— И как можно скорее… Но сначала я должен поговорить с Конклавом.

— Думаешь, это правильно? С учетом того, что среди нас есть предатель? Гарри и так достаточно известен в Волшебном мире. Это привлечет нежелательное внимание к нему. А Гарри в этом не нуждается и уж тем более этого не хочет.

— Однако избежать этого не удастся.

— Он и не будет убегать. Он еще молод. Думаешь, это мудро переложить проблемы всего мира на его плечи? Сейчас ему надо научиться справляться с самим собой и своими трудностями. Он не может прожить всю жизнь, полагаясь лишь на свое сумасшедшее везение и те немногие знания, что достались ему от Лили. Все тупо закончится тем, что он покинет нас и этот мир, прежде чем успеем толком узнать его. Доверься мне, любимый. Ему нужен наставник, учитель… отец….

— Разве я могу стать ему хоть кем-то? Судя по тому, какое впечатление я произвел… вряд ли. — Эмрис лишь усмехнулся. — Но я приложу все усилия, чтобы исправить ситуацию.

* * *

Драко вошел в комнату, которую делил с Гарри и тихо закрыл за собой дверь. Лишь силуэт Гарри выделялся в слабом свете луны, пробивающемся сквозь облака. Дождь перестал литься как из таза, и теперь лишь мерно стучал в окна и крышу, принося умиротворение уставшей от переживаний душе Драко.

— Гарри?

— Почему плохое всегда происходит со мной?

Голос его был таким тихим и уставшим, настолько пропитанным безысходностью и отчаяньем, что у Драко сердце оборвалось. Он страдал также как Гарри, ощущая его боль, точно свою собственную. Его страдания, бессилие… гнев….

— Я не знаю, Гарри. Но я говорил совершенно серьезно. — Драко подошел к вампиру и заставил его посмотреть на себя. Он проигнорировал те странные, новые чувства, которые нахлынули на него, когда он коснулся ледяной щеки Гарри. И попытался вернуть умиротворение в душу Гарри.

— Что бы ни случилось, я поддержу тебя. Мы пройдем через все это вместе.

Гарри сглотнул и склонил голову. Он прислонился лбом к Драко и погрузился в такой родной аромат. На мгновение душа его воспарила в гармонии, растворившись в чувствах, которые испытывал сейчас Драко.

— Спасибо, мой дракон… Спасибо.

* * *

На следующее утро Гарри проснулся, полный каких-то неясных незнакомых чувств, терзавших его разум и сердце. В кровати он был один. Прошедшая ночь коренным образом сказалась на его мировосприятии. Сейчас он поверить не мог в то, как тяжко ему было вчера, и как Драко всего парой теплых слов снял с его плеч, как минимум половину навалившегося вдруг груза ответственности. Он покачал головой, вытрясая из нее неприятные мысли о еще одной, возложенной на него миссии, затем поднялся и отправился в душ.

Отложив анализ неясностей до лучших времен, он вместо этого сконцентрировался на тех чувствах, что исходили от Драко, бальзамом проливаясь на его душевные раны. Он попытался найти причину, на которой была основана их связь. Обычно первый уровень связи, Связь эмоций, устанавливается после того, как помощник достигает совершеннолетия и принимает доминирующую роль своего партнера.

Согласно тем немногим сведениям, что Гарри получил от матери, в истории вампиров не описывался случай, когда связь между партнерами возникала раньше, чем помощник достиг совершеннолетия.

Гарри вздохнул, прислонился к холодной плиточной стене, позволяя теплой воде течь, снимать напряжение с мышц и смывать тягостные ночные переживания.

Он уже довольно давно не пытался проникнуть в разум Волан-де-Морта, чтобы разузнать его планы. Известий от Ремуса он тоже не получал, что его изрядно беспокоило. Оборотень в одиночестве встретил прошлое полнолуние. Вероятно, ему следовало давным-давно написать Люпину. Если бы только постоянно возникающие проблемы хоть ненадолго дали ему передышку.

* * *

— …Таким образом, существует четыре уровня Cвязи, которые должны быть установлены в год, когда вампир завоевывает внимание своего помощника, — подытожил Малфой. Эмрис кивнул и улыбнулся.

— Верно. Эмоциональная Связь, Мысленная Связь / Связь Разумов?, Связь душ и Связь тел. Когда все 4 уровня Связей достигнуты, помощник навсегда соединяется со своим доминантным партнером, а партнер — с помощником. Они не могут жить друг без друга, они живут друг для друга, и они готовы умереть друг за друга.

— Доминирующий партнер тот, кто…. всё время у руля, так сказать? — спросил Драко. Эмрис захихикал, Ив в это время как раз садилась за стол. Она подала Драко чашечку кофе и травяного чая — Эмрису.

— Не совсем. Как правило, у доминирующего партнера нет никакого особенного желания «доминировать» или быть главным. Им вовсе не нужно, чтобы помощник на них молился, преклонялся или прислуживал. Хотя, к несчастью, есть и такие, кому доставляет удовольствие видеть страдания помощника. Часто это проявляется у тех вампиров, у которых не было наставника, который мог бы научить быть вампиром или у тех, кого принято называть «Рожденные с черным сердцем». Доминирующий партнер ценит своего помощника превыше всего.

С другой стороны, помощник никогда не нуждается в том, чтобы контролировать партнера, просто потому, что он на самом деле его контролирует. Доминирующий партнер безоговорочно и безусловно любит своего помощника, он сделает все, что тот попросит, конечно, кроме того, что ему повредит или подвергнет опасности. В общем и целом, у помощников больше власти над доминирующим партнером, чем у кого бы то ни было. И это хорошо, потому что они — единственные, кто в состоянии остановить вампира, который в прямом и переносном смысле жаждет крови и которого жажда крови полностью поглотила.

— Вот почему Гарри каждый раз отступает, — пробормотал Драко.

— Да, и это нам кажется очень странным, — заговорил стоящий в дверном проеме Габриель. Драко нахмурился и взглянул на Древнего:

— Почему?

— Потому что ты все еще несовершеннолетний, а значит, ваше соединение еще не должно было начаться, — ответил Габриель и зашел в кухню. Он подошел к Эмрису и нежно поцеловал его в лоб.

Драко улыбнулся про себя, видя, каким счастьем осветилось при этом лицо Эмриса.

— Но тогда почему я чувствую то, что чувствует он? Почему я переживаю все его эмоции, если первый уровень связи еще не установлен?

— Мы не знаем. Для нас это непостижимый факт, — сказал Эмрис.

— У магии свои пути и то, как она работает мы иногда не в состоянии понять. Быть может, кто-то решил облегчить Гарри жизнь и послал ему в дар человека, который полностью его понимает.

— Впервые в анналах истории… — заставил всех подскочить неожиданно вошедший Гарри.

— Гарри… — прошептал Драко, излучая волны умиротворенности, чем вызвал теплую улыбку Гарри. К сожалению, это не могло заглушить мучительные переживания Гарри, но всё же немного успокаивало. С этим можно жить и работать.

— Хочу принести извинения за свою вчерашнюю реакцию. Я напрасно так вспылил, — сказал Гарри и склонил голову перед Родителем в знак уважения.

— В этом нет необходимости. Мне следовало подождать с этим объявлением, а не обрушивать его на тебя, — сказал Габриель, на что Гарри слегка улыбнулся и сказал:

— Не уверен, что будь я на вашем месте, смог бы ждать. Я знаю, каково это ждать. Даже мгновение может длиться бесконечно.

Габриель кивнул.

— Думаю, нам следует поговорить чуть позже. Мне очень многое нужно с тобой обсудить.

— Разумеется. Нет проблем.

— Ага. До тех пор пока ты можешь находиться на солнце, — порадовал Драко. Поттер на мгновение задумался, но потом его осенило.

— Мы должны успеть съездить в Косой переулок, закупить все необходимое для учебы, ведь через несколько дней мы возвращаемся в Хогвартс. — Поттер нахмурился. Возвращение в Альма-матер его, мягко говоря, совсем не радовало. И замок не имел к этому никакого отношения. Причина была в Дамблдоре, удовольствие лицезреть которого он не желал бы испытать еще 100 — 200 лет.

— Не вижу никаких препятствий, — объявил Эмрис. — Я уже тыщу лет не был в Косом переулке. Мне тоже не мешало бы пополнить запасы зелий и прикупить кое-какие мелочи. А еще я слышал, что вышла новая книга по зельеварению, которую мне не терпится прочесть.

— Тогда если вы не возражаете, мы присоединимся? — уточнил Габриель.

Поттер пожал плечами.

— Я не против. Мы с Драко привлечем внимание в любом случае. Очень удачно получилось, что меня теперь никто не узнаёт. — Драко пожал плечами, но согласно кивнул.

— Значит, вы бросите меня тут одну-одинешеньку? — обиженно протянула Ив. Гарри усмехнулся.

— Нет, Ив, мы берем вас с собой.

Девушка крепко держала себя в руках и удержалась от того, чтобы счастливо скакать вокруг парней, а проявила энтузиазм, лишь хлопая в ладоши. Одарив всех чеширской улыбкой, она помчалась за камерой.

— Ты полагаешь это правильно? — поинтересовался Габриель, когда молодая женщина уже не могла их услышать. Гарри вздохнул.

— У меня какое-то нехорошее предчувствие, которое становится всё сильнее при мысли, что мы оставим её дома. Лучше пусть будет в это время под нашей защитой. Волан-де-Морт и Пожиратели смерти слишком тихо вели себя весь прошедший месяц. Слишком похоже на то, что это затишье перед бурей, и долго оно не продлится.

— Думаешь, они могут напасть на магглов? — спросил Эмрис, и его по-эльфийски прекрасное лицо омрачила тревога.

— Кое-кто из них подвизается на довольно высоких должностях в Министерстве Магии, и у них есть доступ почти ко всему. Если они раздобудут мои файлы и узнают, что я жил у Дурслей, то могут совершить нападение в том районе. Я уже подумывал над тем, чтобы попросить Ив переехать в какое-нибудь безопасное место, но не представляю, где это место. Даже Штаб Ордена Феникса больше не безопасен. Единственное место, где можно не бояться за сохранность собственной жизни — Хогвартс, но сомневаюсь, что Дамблдор даст разрешение. И, к сожалению, у меня не было шанса осмотреть унаследованную мной недвижимость, так что я даже не знаю ее местонахождение, — сказал Гарри.

— У моей мамы в Лондоне есть очень милая квартирка. Думаю, она позволит Ив пожить там.

— Не уверен, Драко. Если Волан-де-Морт решит атаковать Министерство Магии, то она окажется в эпицентре сражения, — засомневался Поттер.

— Мы можем взять ее с собой. В Конклав. В любом случае я должен поговорить с ними о тебе, Гарри. Не первый раз Конклав предоставляет убежище людям, — сказал Габриель.

— Она будет в безопасности? Никто и ничто не будет ей угрожать?

— Ив будет под моей защитой, никто не посмеет причинить ей вред, зная это, — сказал Габриель, зловеще улыбаясь. Дьявольская ухмылка расцвела на лице Гарри, что стало большим сюрпризом и для Драко, и для Эмриса. Для Эмриса, потому что он никогда не видел взгляда, в котором так ярко отражалось бы обещание самых изощренных кар в случае неповиновения. А Драко и представить не мог, что Гарри может быть таким… кровожадным

— Мне даже может понравиться эта идея, — сказал Гарри и подтвердил кивком.

— Я готова! Давайте выдвигаться.

Сгустившаяся атмосфера просветлела. Гарри улыбался уже совершенно нормально. Драко подошел к нему и взял за руку, улыбаясь только ему одному. Поттер ответил ему широкой радостной улыбкой, и они пошли в гостиную. Гарри взял лист бумаги, который засиял в его руках и через секунду потух.

— Портключ не нанесет вам вреда, Лорд Эмрис?

— Конечно, нет, Гарри. Не беспокойся обо мне. И я больше не желаю слышать никаких «Лордов». — Гарри улыбнулся и кивнул. Драко притянул Ив между собой и Поттером для пущей сохранности.

— Я уже начинаю сомневаться, понравится ли мне это, — пробормотала девушка. Гарри рассмеялся, и они дружно взялись за лист бумаги.

— Поверьте мне, Ив, вам стопроцентно не понравится.

* * *

Сказать, что Ив не доставило удовольствия перемещаться с помощью портключа — значит сделать преуменьшение года. Она его возненавидела. Люто возненавидела всеми фибрами души. Чуть только они «приземлились» в заброшенном здании неподалеку от Косого переулка, она тут же объявила, что путешествовала подобным образом первый и последний раз. Гарри улыбнулся, но промолчал, тогда как остальные принялись убеждать ее в том, что «первый блин комом», и «первый раз всегда ужасен, а потом привыкаешь».

Всей толпой они дошли до «Дырявого котла», и Поттер посоветовал поглубже скрыться за капюшоном. Габриель трансфигурировал жакет Ив в длинную мантию, и они вошли внутрь.

Им пришлось пройти сквозь целый строй внимательно следящих за ними глаз. Поттер едва не зашипел, когда заметил, что некоторые из посетителей потянулись в карманы за палочкой. Однако тяжелая ладонь Габриеля, легшая ему на плечо, привела его в чувство и успокоила инстинкты.

Окончательно они выдохнули только тогда, когда вышли в Косой переулок, хотя Гарри и Драко так и не опустили капюшоны. Ив шла рядом с Эмрисом.

Габриель и Гарри были все время настороже и беспрестанно осматривались по сторонам. Люди на улицах выглядели, да похоже, и были, расслабленными и довольными. Лишь присутствие Авроров напоминало о том, что маньяк-убийца на свободе и, вероятно, что-то затевает.

— Поверить не могу в то, насколько глупы люди, — проворчал Поттер, но так тихо, что его расслышал только Габриель.

— Я знаю, Гарри. Но иногда неведенье становится благословлением. Думаешь, если они будут жить в постоянном страхе, они проживут дольше? Или это поможет им обезопаситься?

— Нет. Я не хочу, чтобы они боялись, наоборот, я хочу, чтобы они не испытывали страха. Но по другой причине. Все они пребывают в твердой убежденности, что я буду сражаться за них, что буду защищать их, что Волдеморту нужен только я. — Проговорил Гарри с глухим рыком в голосе. — Они насмехаются надо мной, потому что я всего лишь ребенок, и все же верят, что я буду драться за них с Волан-де-Мортом. И это после того, как всё, что я видел от них — это оскорбления и унижения. — Габриель кивнул и отвел глаза. Гарри что-то заметил в тени здания. Что-то коснулось и пробудило его магию, но суть этого явления он определить не смог.

— Гарри? Что-то случилось? — спросил Драко, нагоняя парня.

— Ничего, Драко. Все в порядке, — ответил Поттер и чуть улыбнулся, чем лишь вызвал раздражение слизеринца.

— Ты, кажется, забыл, что я теперь чувствую тебя, Гарри. И я отчетливо ощутил твою нервозность, пусть и секундную.

Гарри вздохнул. Это вдруг появившаяся связь — не такое уж полезное приобретение, теперь будет намного сложнее скрывать чувства от его милого дракона.

— Ну, я почувствовал, что кто-то наблюдает за нами…. И это могло как-то активизировать мою магическую сущность.

— Ты все еще это ощущаешь? — обеспокоился Малфой. Гарри придвинулся ближе и взял юношу за руку, давая ему ощутить всё спокойствие, на которое был способен в такой момент.

— Да. Оно исходит со стороны Лютного переулка, — Драко кивнул, но Гарри все еще продолжал чувствовать исходящие от него беспокойство и страх.

— Тогда мы пойдем туда попозже.

— Останься, пожалуйста, с Эмрисом и Ив, а то чувство какое-то нехорошее, — мягко попросил Гарри. Малфой приготовился протестовать, но на него нахлынула такая волна тревоги за его жизнь и здоровье, что напрочь смела все его аргументы.

— Ладно… но только на этот раз. Не собираюсь спокойно просиживать штаны, пока ты уходишь и творишь свои глупые гриффиндорские выходки, которые все почему-то называют подвигами. — Гарри сухо ухмыльнулся. — Ты же слизеринец, Драко. Тебе по званию не положено бегать со мной и заниматься всякими глупыми гриффиндорскими выходками, как ты мило их обозвал. — После этих слов Поттер заработал довольно ощутимый удар локтем по ребрам (не то что бы ему было действительно больно, но зато рассмешило изрядно).

— Я партнер гриффиндорца, так что это входит в мои должностные обязанности, — заявил Драко и подмигнул Поттеру. А потом, после того как Гарри подмигнул в ответ, он поспешил присоединиться к Ив и Эмрису. Проследивший за ним взглядом Гарри не мог не заметить, как Драко обольстительно вильнул бедрами… причем абсолютно сознательно! Гарри не удержался от смеха.

— Вот поросенок!

* * *

— Мистер Поттер, — поприветствовал Грифик и протянул Гарри черную кредитную карту, на которой был изображен золотой вензель с буквой «Г». — Иметь с вами дело одно удовольствие.

— Мне тоже очень приятно, Грифик. Я пришлю вам письмо с пожеланиями относительно того, как распорядиться деньгами и другими средствами. Вы упоминали, что у вас есть акции нескольких маггловских банков.

— Да. В основном для магглорожденных магов, — кивнул Грифик. Гарри кивнул в ответ и улыбнулся.

— Благодарю, Грифик. До следующей встречи, друг мой, — ответил Гарри на прощальный поклон Грифика и покинул здание. На выходе из Гринготтса он встретил всю честную компанию, ожидающую его на лестнице.

— Все в порядке, Гарри? — спросил Драко. Гарри улыбнулся из-под капюшона и кивнул.

— Идемте.

* * *

— Ага. Так, значит, разница между Усыпляющим Зельем и Глотком Живой Смерти в том, что Усыпляющее Зелье дает эффект самое большое на 8 часов, в зависимости от физических параметров, а Глоток Живой Смерти заставит спать до тех пор пока тебе не дадут противоядие? — спросила Ив, пока вся банда добиралась до Лютного переулка, где они должны были разойтись с Гарри и Габриелем. Ив, Эмрис и Драко должны забрать школьную форму, которую они заказали сегодня утром.

— Все верно, — ответил Драко и повернулся к Поттеру. — Ты уверен, что хочешь взять с собой только Габриеля, — спросил он.

— Да. Драко. Я надеюсь, что найду эту штуку, чем бы она ни оказалась как можно скорее. Боюсь, что подвергну тебя ненужной опасности, если возьму с собой, — ответил Гарри.

Драко кивнул, хотя в глазах отражались прямо противоположные эмоции. Гарри взял его лицо в ладони и заставил посмотреть в глубину своих изумрудных глаз, чтобы напитать Драко хранящимся там спокойствием и уверенностью. Улыбка вспорхнула на его лицо и исчезла. Драко вздохнул, но кивнул, соглашаясь. Тогда Гарри наклонился и поцеловал Драко в мягкие губы, вдыхая неповторимый аромат блондина. У него стала развиваться зависимость от этого. Поттер понимал, что если Габриель не поторопится с подготовкой встречи с Конклавом, то промедление обернется тем, что Гарри просто не сможет оторваться от Драко.

— Гарри, — окликнул Габриель. Гарри и Драко расстались, улыбнувшись друг другу напоследок.

— Скоро увидимся, — сказал Гарри и ушел с Габриелем. Он обратил внимание, что при входе в переулок, Габриель глубже натянул капюшон.

— Ты все еще чувствуешь это? — спросил Габриель.

— Да, так же сильно, как и раньше.

— Ты можешь определить, что это такое?

— Я лишь чувствую только, что это что-то темное. Я помню свои ощущения, когда почувствовал, что вы двое приближаетесь. Вы были еще далеко, но я знал, что у вас нет намерения вредить. А это напоминает… страх.

Габриель задумчиво хмыкнул, и они углубились в Лютный переулок. Он также чувствовал что-то, но, как и Гарри, не мог уловить суть.

— Может быть, нам следует…

— ЛОЖИСЬ… — крикнул Гарри и столкнул Габриеля с дороги как раз вовремя, чтобы взрывающее проклятие пролетело у них над головами. У Габриеля не было времени оценить скорость реакции Гарри, он уже наблюдал за тем, как тот вскочил на ноги и стал преследовать человека, запустившего в них проклятием. Габриель стремительно поднялся и побежал за Гарри. Он разглядел преследуемого и наконец-то распознал, кем он является на самом деле.

— Гарри! Это ВАМПИР! — закричал он, и Поттер притормозил, удивленно оглянувшись на Габриеля.

Последний при всем старании не смог контролировать свое дыхание, увидев… что глаза Гарри за мгновение подернулись черной пеленой.

— Проверьте, всё ли в порядке, — рыкнул Гарри и помчался за незнакомцем. Габриель с трудом сглотнул. Его потомок оказался намного более могущественным, чем он мог предполагать. Ему пришлось до предела напрячь свои силы, чтобы не отставать от Гарри. Когда он догнал их, все внутри него съежилось, потому что его глазам предстала очень неприятная сцена. Гарри прижимал незнакомца к стене, удерживая ладонью за шею. Перепуганный тип с грязновато-светлыми волосами выглядел так, будто рад бы провалиться сквозь землю, но Габриелю что-то подсказывало, что такому счастью не бывать.

— Почему ты напал на нас? — рычал Гарри на вампира. Габриель возблагодарил всех известных богов за то, что Гарри может подавлять своего Внутреннего Демона… пока может. Хватка Поттера на горле блондина стала жестче, и отчаянные молитвы Габриеля похоже пропали втуне: Гарри был в одном шаге от потери контроля.

— К-к-кто т-т-ы? — просипел вампир.

— Твой Лорд и Повелитель!

Вампир униженно пискнул, подчиняясь и открывая горло всемогущему созданию.

— Гарри, успокойся, — прошипел Габриль. Гарри глянул на него уголком глаза, зашипел и вновь посмотрел на скулящего вампира в его руках.

— Почему ты напал на нас? — угрожающе рычал Гарри. Голос его был таким низким, что Габриель не мог разобрать ни слова. Зрачки у бедняги вампира расширились. Он не переставал хныкать, пытался как-то отодвинуться от Гарри и раствориться в каменной кладке, но стена мешала.

— Я… простите, Мой Господин! Я п-почувствовал, что вы в-вошли на а-а-аллею. Вокруг постоянно шныряют наемники! Вампиры-наемники! Они убивают всех, кто не присоединится к Тому-Кого-Нельзя-Называть! Я напал, чтобы не давать им шанса атаковать первыми!

Гарри прищурился, глаза превратились в узкие щелки, и вновь зарычал. Он выпустил вампира, который кучкой осел к его ногам, испуганно посмотрел на Гарри и поспешил отползти в ближайший угол.

Гарри повернулся к Габриелю.

— Ты слышал об этом что-нибудь? — голос медленно, но верно возвращался к обычному тембру, хотя отзвук низкого рыка все еще слышался, напоминая о только что произошедшем.

— Нет. Мы с Эмрисом только вчера вернулись в Лондон. День ушел на дорогу, а до этого мы были в Уэльсе. — Гарри хмыкнул и посмотрел на вампира, сжавшегося в углу. На лице неудавшегося убийцы ясно читалось, что в данный момент он предпочел бы встретить 10 Волдемортов, чем одного Поттера в гневе. Гарри вздохнул и подошел к вампиру. Он присел, испуганные голубые глаза оказались на одном уровне с зелеными.

— Обычно я не прощаю тех, кто пытался причинить вред моим близким, но на этот раз, учитывая обстоятельства, будем считать, что твоя вина не доказана. Как тебя зовут? — спросил Гарри. Вампир выглядел шокированным до полного захода шариков за ролики.

— Матеуш… Матеуш Кромвель, — смог ответить он.

Гарри кивнул, поднялся и протянул руку, все еще стоящему на коленях вампиру. Матеуш нерешительно принял руку помощи. Он просто не мог поверить в свою удачу. Он не обладал способностью видеть силу другого вампира, но от покоряющей мощи, которую он чувствовал несколько мгновений назад, его до сих пор потряхивало. Черный капюшон закрывал лицо человека, стоящего в тени, но он рассмотрел метки на его лице, пока был прижат к стене, и его насквозь пронзали два черных глаза, проникающие в самую глубину души. Он посмел поднять взгляд и оказался под гипнотизирующим влиянием изумрудных глаз, чей зеленый оттенок поражал интенсивностью. Таких он не видел за все свои 150 лет жизни ни среди смертных, ни среди бессмертных.

— Береги себя, Матеуш Кромвель… Надеюсь, мы еще встретимся, при более приятных обстоятельствах, — с этими словами Гарри развернулся, бросил взгляд на Габриеля и пошел к выходу из Аллеи.

— Думаешь, он сказал правду? — спросил Гарри. Габриель вздохнул.

— Скорее всего. Волан-де-Морт делал то же самое во время последней войны. Он собрал охотников на вампиров и приказал им убивать всех, кто вступит в оппозицию или не встанет на его сторону.

— А чью сторону приняли вампиры в прошлой войне?

— Красные и Охотники вступили в войска Волан-де-Морта. Он привлек их обещаниями равенства с другими расами. Те вампиры, что состояли в Кланах, остались под управлением Конклава, а Конклав принял решение сохранять нейтралитет в надежде, что вскоре возродится Король. — Взгляд Габриеля остановился на юноше, нахмурившемся и опустившем голову.

— Как королем может стать ребенок, подросток? Как выбор короля может зависеть от какой-то крови? — Габриель вздохнул.

— Не кровь определяет то, кто станет Королем, Гарри. Ты был рожден Вампиром, только не понимал этого. Ты — наследник четырех людей, которые по праву были величайшими волшебниками из когда-либо появлявшихся на свет… до тебя. Если на то будет твое желание, то ты можешь потребовать Трон всего Магического мира, и будешь иметь на это законное право, как последний живой наследник Великого Мерлина.

— Но… это не…

— Гарри… малыш…, — Габриель остановился и сжал локоть юноши, заставив того посмотреть ему в глаза. — Ты — единственный вампир, которому чтобы стать вампиром, не потребовалось быть укушенным. Ты достаточно силен, чтобы контролировать своего внутреннего Демона, ты не страдаешь жаждой человеческой крови, ты даже можешь подавлять ее. За последние сто лет подавляющее большинство так и не освоило эту науку. Ты НЕ ОБЯЗАН становиться нашим Королем, но власть, которая тебе дана, делает тебя величайшим существом из всех, будь то вампиры, маги или кто-то еще. И все они будут подчиняться тебе, искать твоего совета и защиты.

— Большая сила накладывает большую ответственность, — прошептал Гарри. — О Мерлин, теперь у этих слов появляется совершенно иное значение, — горько посетовал юноша.

Габриель усмехнулся.

— Верно… но как сказал твой замечательный партнер, — бодренько возвестил Габриель и обнял Гарри за плечи. — Тебе не обязательно проходить через это в одиночку.

* * *

— Будь осторожен, пожалуйста, — на прощание сказала Ив на станции, провожая школьников на Хогвартс-экспресс. Драко еще раз обнял девушку напоследок, потом с той же целью подошел к Эмрису. Гарри пожимал Габриелю руку.

— Я постараюсь ускориться. Мы должны добраться до Конклава через неделю, так что самое большое через месяц я приеду за тобой.

— Позаботься об Ив и Эмрисе, и себя побереги, — улыбнулся Гарри. Габриель тепло улыбнулся и притянул юношу в объятья. Для Гарри все еще было непривычно принимать такие по-семейному открытые проявления чувств, словно у отца и сына. Ощущение было странное, но приятное.

— Береги себя, сын, — сказал Габриель и почувствовал, как Гарри замер в шоке. Объятия разомкнулись, и Габриель увидел излучающие счастья глаза Гарри.

— Обязательно… отец… — сказал Гарри. Габриель улыбнулся и отошел к Ив и Эмрису. Драко помахал им на прощание еще разок и последовал за Поттером на платформу 9 ¾, перрон был практически пуст. Нечего удивительного, учитывая, что они приехали на час раньше. Гарри подождал Драко у тележек для багажа.

— Что тебе сказал Габриель? — спросил Драко, пока Гарри грузил их багаж в тележку. — Какие-то доли секунды, и ты сияешь от счастья, как начищенный ботинок.

Гарри обернулся к юноше и изобразил эту самую улыбку. Водрузил руки Малфою на плечо и повел к входу в вагон. Драко поднялся по ступенькам, развернулся лицом к Гарри, все еще стоявшему на перроне, и в кои-то веке оказался выше, чем немедленно воспользовался. Сложил локти на сильные плечи Гарри, тот не мешкая, обнял блондина (руки очень удачно легли на талию) и поцеловал его нетерпеливые губы, чьи вкус и ощущение так ярко горели в памяти и неудержимо влекли.

— Он назвал меня сыном, — умудрился-таки выговорить Гарри. Драко вдохнул (поцелуи даром не проходят) и загорелся радостью не меньше Гарри. А Поттер вдруг ощутил потоки… любви, омывающие его. Он сжал парня в объятиях и уткнулся мордочкой ему в грудь. Раньше такое сделать было сложновато, но теперь «повышение» Драко это дозволяло.

— Я впервые поверил… почувствовал, что у меня есть семья… моя семья, — прошептал Гарри.

Драко рассеянно улыбался, тая в неге, перебирал тонкими пальцами шелковистую черную шевелюру.

— Я тоже буду частью твоей семьи, Ри… Габриель, Ив и Эмрис никогда не бросят тебя. Я тебя не брошу. Никогда. — Гарри посмотрел ему в лицо и улыбнулся. И в первый раз Драко не увидел за этой улыбкой даже тени печали в глубине загадочных глаз.

— И я тебя никогда не оставлю, мой дракон. Неважно, какое между нами будет расстояние… Я всегда буду с тобой.

* * *

К тому времени как перрон стал заполняться людьми, Гарри и Драко уже усаживались в купе, которое обычно занимал Малфой. Оба молчали. Драко уютно устроился на плече у Гарри, прижатый к крепкому торсу. Руку Драко положил Гарри напротив сердца. Оба источали и воспринимали друг от друга идентичные эмоции: тихой удовлетворенности и блаженства от близости партнера. Усиливающийся гам детских голосов, прощающихся с родителями, и взрослых, дающих последние наставления, тек мимо, не задевая их.

Время, казалось, замерло в этом отдельно взятом купе, только для двоих, как будто знало, что, возможно, это их последний шанс насладиться безоблачными мгновениями наедине.

— Я не хочу скрывать наши отношения, Ри… — прошептал Драко. — Я слишком сильно скучаю по тебе. Невыносимо быть так близко и в тоже время… — Гарри вздохнул и нежно прикоснулся губами к виску Драко. Тот поднял на него глаза. Гарри убрал несколько непослушных платиновых прядок с милого лица, заправив их за ушко, и ласково провел пальчиками по бархатистой щеке. Небольшая ласка заставила Драко задрожать, и он закрыл глаза, сильней прижимаясь к груди ноши.

— Я тоже буду скучать по тебе, мой дракон. Однако я не могу подвергать тебя опасности. Нужно как можно дольше скрывать нашу тайну. Пусть никто не знает, насколько ты мне дорог и как много значишь для меня, — голос Гарри дрогнул. Драко тут же понял, какие картины сейчас предстают перед внутренним взором Поттера. Всевозможные сценарии ужасов, заканчивающихся, однако, одной и той же страшной гибелью Малфоя в случае, если кто-то узнает об их отношениях и захочет этим знанием воспользоваться. Возможно, Гарри никогда напрямую не говорил Драко, что любит его, но эти слова, произнесенные надрывным голосом, для Драко были вернее любых доказательств.

— Я не хочу потерять тебя, Драко… Я тебя никому НЕ ОТДАМ, — Драко улыбнулся, пряча лицо на груди Поттера.

— Конечно. Я и сам никому себя не отдам. Кроме тебя, разумеется.

Негромкий стук нарушил не только тишину, но и интимность момента. Гарри и Драко отпрянули друг от друга в разные стороны.

Гарри на прощание поцеловал Драко в лоб и бесшумно аппарировал. Запирающие чары разрушились с его уходом, и двери открылись, пропуская внутрь Панси, Блейза, Крэбба и Гойла.

— Драко! Какая приятная ожиданность!

* * *

Гарри переместился в купе, которое он занял и заблокировал изнутри, перед тем как уединиться в купе, которое он только что покинул. Он хотел побыть один, а это значит, что нужно убедиться в том, что он будет не доступен для Рона и Гермионы, по крайней мере до станции в Хогсмиде. Оба в этом году были старостами. Гарри закрыл глаза и улегся на лавку. Он не мог престать беспокоиться за Драко. Даже на расстоянии он улавливал и распознавал эмоции блондина, который был радостно взбудоражен и чем-то доволен, однако, за этой поверхностью пряталось в глубине неутоленное желание. При этом открытии уголки рта Поттера поползли вверх. Он продолжал размеренно дышать, концентрируясь на восприятии Драко, греясь в его радости от встречи с друзьями. Тепло, сосредоточенность и ритмичное покачивание поезда привели к тому, что Гарри погрузился в безмятежный сон, в котором не было никаких страданий, воспоминаний и боли.

* * *

Задача-минимум была решена Гарри блестяще, и он успешно скрывался от Рона и Гермионы до самых ворот Хогвартса. В карете он ехал с несколькими когтевранцами, которые его не узнали и потому держались от него подальше. Гарри это развеселило, ему очень везло сегодня! Он вошел в Большой Зал и тут же отыскал взглядом Малфоя-младшего, восстановил их эмоциональную связь, направив по ней столько спокойствия, сколько мог, и уселся за гриффиндорский стол. Ребята занимали места рядом с ним, стоял веселый гам учеников, невидившихся целое лето, но Гарри это не помешало уловить два знакомых голоса.

— А я все же считаю, что сначала мы должны подойти к Дамблдору. Нам нужно отыскать Гарри.

— Да ладно тебе, Гермиона. Я уверен, что он в полном порядке.

— Рон! Он всего несколько месяцев назад потерял дорогого ему человека. Может быть, он решил вообще не возвращаться, — паника в голосе девушки растрогала и позабавила Гарри.

— Чертов мерзавец, скорей всего, думает, что обойдется без нас. — Сердце у Гарри оборвалось, и ему пришлось собраться с мыслями, чтобы закрыть свои чувства от Драко, — его предали. Он поднялся, сталкиваясь с проходящими мимо Роном и Гермионой, причем с некоторыми из них буквально. Рон врезался Гарри в грудь, и брюнет не без удовлетворения отметил, что рыжая макушка еле-еле сравнялась с его плечом.

— Какого черта?! Смотри, куда идешь!

— ГАРРИ! — счастливый крик Гермионы оглушил всех студентов в зале и группу опаздывающих в коридоре. Все дружно обернулись в их сторону, понаблюдали, как они обнимаются, и вернулись к своим занятиям. Гарри же улыбался Гермионе.

— О, мой бог, Гарри! Ты так изменился! — сказала девушка.

— Спасибо, Гермиона. Ты выглядишь чудесно!

— Мы не нашли тебя в поезде! Ты все лето провел в Хогвартсе? Почему ты не писал? Я так волновалась за тебя! Все мои письма вернулись нераспечатанными.

— Миона, пожалуйста, — рассмеялся Гарри. — По одному вопросу за раз, а то я не успеваю! Я был в поезде, просто прилег в купе и незаметно заснул. Я не мог написать… Хедвиг больше нет и… я не знаю, почему твои письма до меня не добрались. Но я здесь, жив и здоров. Ты тоже. И это главное, — ответил Гарри, приветливо и вежливо улыбаясь. Гермиона грустно улыбнулась и кивнула. Гарри перевел взгляд на Рона, красного, как свекла.

— Рон.

— Поттер.

Враждебный тон, как ни удивительно, не стал для Гарри большим сюрпризом. Какие бы то ни было объяснения, доказательства и причины сомневаться были более не нужны и неуместны. Несмотря на то, сколько они пережили вместе, Рон никогда не был ему настоящим другом.

— Надеюсь, эта наша милая беседа будет последней… Уизли. Жаль только пяти лет, впустую потраченных на такого, как ты, — процедил Гарри.

Он посмотрел на Гермиону с сожалением, не сомневаясь, что она верно истолкует его извиняющийся взор, и собрался покинуть Большой Зал. Только он занес ногу через порог, как в зал стремительно вошла Минерва и с места в карьер обратилась к нему.

— Мистер Поттер, я надеюсь, вы не собираетесь на выход?! — бросила она и проследовала к преподавательскому столу. Гарри решил, что подождет развития событий в дверях, подпирая спиной косяк. Его молчаливое и необычное поведение привлекло любопытные взгляды учеников. Раздавался шепоток, но Гарри это не особенно волновало, он поймал обеспокоенный взгляд Драко, покачал головой (мол, все «ОК») и послал по их связи чувство уверенности.

Гарри проторчал у порога, пока длилось распределение по факультетам первокурсников, переждал стандартную речь Дамблдора, который представил учителей и объявил, что преподавателем ЗОТС будет Ремус Люпин. Однако на этом его речь не закончилась, и взявшиеся за вилки и ножи вынуждены были положить их на место. И еще одну странность вдруг отметил Гарри…

Распределяющая шляпа осталась на месте.

— В этом году нам предстоит стать свидетелями события, которое не фиксировалось последние сто лет. Один из вас… студент, которым я очень дорожу… будет перераспределен.

По залу вихрем пронесся громкий шепот учеников, и сердце у Гарри тревожно замерло. Он почувствовал, что на него смотрят, и столкнулся взглядом с директором школы. И впервые за все то время, что он был знаком с Альбусом Дамблдором, тот действительно выглядел стариком, а не деятельным главой Светлой Магии.

— Гарри Поттер, — шепот перешел в гул, а Гарри с уверенностью и плавной грацией подошел к преподавательскому столу. Дамблдор тем временем поднялся, прошел к Распределяющей шляпе и взял ее в руки. Гарри подошел к нему и посмотрел в усталые голубые глаза.

— Гарри, — запнулся Дамблдор. Затем медленно продолжил. — Ты прости старика за его ошибки, которые он совершал, полагая, будто имеет на них право.

Юноша вглядывался в глаза Дамблдора, словно видел его душу, а в ней — искренность.

— Мы все совершаем ошибки, сэр. Это человеческое право — иногда заблуждаться. Я прощаю вас, но забыть не смогу. И это не значит, что мы друзья… вам придется вновь заслужить моё доверие… даром его больше никто не получит, — сказал Гарри. Дамблдор сглотнул, а Гарри чуть склонил голову и ощутил, что Шляпа прочно обосновалась на его макушке.

— Мистер Поттер. Сколько лет, сколько зим!

— Ты распределишь меня на факультет, на котором я должен числиться в действительности? — мысленно обратился к Шляпе юноша.

— Разумеется. Мы беседовали с директором, и Фоукс выразил свое крайнее неудовольствие теми решениями, которые Альбус принимал последние лет тридцать. — Шляпа хихикала. Гарри тоже усмехнулся, так как Шляпа не преминула визуализировать картинку рассерженного Фоукса, отчитывающего Дамблдора.

— И какой же факультет мне предстоит считать родным отныне и вовеки?

— Сейчас все узнаете, юный принц. Передавайте от меня привет вашему славному помощнику, — с этими словами сознание Шляпы выскользнуло из разума Гарри.

Юноша посмотрел на Дамблдора, хитро ухмыляясь, затем повернулся лицом к толпе, которая наблюдала за ним в полной тишине.

— Шесть лет назад! — провозгласила Шляпа. — Этот молодой человек упросил меня не распределять его на факультет, которому он должен принадлежать по праву, и я причислила его к факультету, где учились его предки. Сегодня, я отвожу ему законное место на факультете, на который он должен был поступить в первый день своего приезда сюда. — Удачи тебе…

— СЛИЗЕРИН!

* * *

– Мистер Поттер. Сколько лет, сколько зим!

– Ты распределишь меня на факультет, на котором я должен числиться в действительности? – мысленно обратился к Шляпе юноша.

– Разумеется. Мы беседовали с директором, и Фоукс выразил свое крайнее неудовольствие теми решениями, которые Альбус принимал последние лет тридцать. – Шляпа хихикала. Гарри тоже усмехнулся, так как Шляпа не преминула визуализировать картинку рассерженного Фоукса, отчитывающего Дамблдора.

– И какой же факультет мне предстоит считать родным отныне и вовеки?

– Сейчас все узнаете, юный принц. Передавайте от меня привет вашему славному помощнику, – с этими словами сознание Шляпы выскользнуло из разума Гарри.

Юноша посмотрел на Дамблдора, хитро ухмыляясь, затем повернулся лицом к толпе, которая наблюдала за ним в полной тишине.

– Шесть лет назад! – провозгласила Шляпа. – Этот молодой человек упросил меня не распределять его на факультет, которому он должен принадлежать по праву, и я причислила его к факультету, где учились его предки. Сегодня, я отвожу ему законное место на факультете, на который он должен был поступить в первый день своего приезда сюда. – Удачи тебе…

– СЛИЗЕРИН!

В резко наступившей гробовой тишине Гарри снял Шляпу и вручил её шокированному не менее остальных Директору.

– Гарри, – прошептал тот.

– Альбус… – предостерегающе ответил юноша. Дамблдор поджал губы, но кивнул.

– Вы можете пользоваться комнатой, где жили во время каникул. На этом всё, мистер Поттер.

Гарри прекрасно видел напряженность в глазах Директора, но решил, что с этим можно и повременить. Он кивком откланялся и направился к столу Слизерина. Прямой наводкой к Драко. Блондин пребывал, мягко говоря, в смятении, когда к нему подошел бывший гриффиндорец и интимно наклонился к розовому ушку.

– Встретимся после ужина в моей комнате.

Свежее дыхание, облегчающее понимание, мурашками пробежалось по Драко. Тот всеми правдами и неправдами попытался сохранить на лице обычную презрительную маску. Неизвестно надолго ли хватило бы его выдержки, но Гарри уже удалялся уверенным шагом. Когда он проходил мимо Гриффиндорского стола, со своего места подскочила Гермиона и схватила парня за руку.

– Гарри!

Юноша накрыл её ладошку второй рукой и посмотрел в глаза.

– Гермиона, давай поговорим завтра.

В распахнутых грустных глазах девушки Гарри различил примесь страха. Не колеблясь долее, он прижал ладонь к её щеке и поцеловал в лоб. Услышав тихий вздох, он ободряюще улыбнулся девушке.

– Это происшествие ничего не меняет, Миона. Верь мне. – И покинул Зал. Стоило дверям захлопнуться, как всё взорвалось.

– Скажите, что у меня галлюцинации! – шептала Джинни, бросившись к Гермионе. Гарри был ей, как брат, старший брат, которого она нежно любила… он не мог вот так просто их бросить.

– Черта с два, это галлюцинации. С ума сходят поодиночке. Поттер предал нас! – выплюнул Рон.

– Рон, ты же слышал своими большими ушами, что он сказал Гермионе! «Это ничего не меняет!». Он по-прежнему на нашей стороне! – вскочил Невилл, защищая единственного человека, кроме Джинни и Гермионы, который всегда был на его стороне.

– Теперь он один из Них! Он слизеринец! ПРЕДАТЕЛЬ! – поддержал рыжего Симус.

– Этому должно быть какое-то разумное объяснение! – запротестовала Гермиона. Рон закричал на неё:

– А я тебе и так всё объясню, Гермиона! Мерзавец повернулся против нас! Он присоединился к врагам. Вы-Знаете-Кто, наверное, передержал его под Круциатусом, раз он переметнулся на его баррикады.

– РОНАЛЬД БИЛЛИУС УИЗЛИ! – пронзительный голос Гермионы эхом отразился по залу, вызывая оглушительную тишину. Слизеринцы в полном составе с любопытством взирали на происходящее, в то время как другие столы пребывали в столь же сильном шоке, как Гриффиндорцы. – Не смей говорить о Гарри подобные вещи! Разве ты забыл, что он-то всегда поддерживал тебя, всегда помогал, выслушивал тебя! ОН БЫЛ ТВОИМ ДРУГОМ! – Зал ошарашено замер. А Гермиона только-только разошлась.

– И до тех пор, пока не осознаешь, какой же ты поддонок, не смей приближаться ни к Гарри, ни ко мне! Ты, глупый-глупый мальчишка! – с этим девушка умчалась. Джинни перевела взгляд с брата на удаляющуюся спину девушки и, сделав выбор, последовала за ней.

А за Преподавательским столом Северус Снейп и Минерва Макгонагалл обменялись непонимающими взглядами. Северус был в замешательстве. Поттер был гриффиндорцем до мозга костей, но какая-то далекая и убедительная часть его знала то, что разум отказывался допускать… Гарри Поттер не был сыном своего отца… Он был сыном Лили Эванс… И, возможно, только возможно… Северус мог смириться с новым Поттером…

Гарри дошел до своей комнаты, прошипел Сабихе пароль и, войдя, забегал от стенки к стенке. Он уже изобрел несколько возможных причин того, почему так резко изменился характер Директора. Однако ни одна из них не имела смысла. Люди не меняются за ночь, а Гарри и Драко отсутствовали не настолько долго. Юноша жалел, что рядом не было Габриэля. Древний подсказал бы что делать.

Гарри зашел на кухню, прилегающую к его комнате, и открыл холодильник. Прежний обитатель комнат, видимо, не был магглоненавистником. Гарри соорудил легкий перекус и подошел к окну. Еще час до наступления ночи, когда он сможет отправиться на охоту. Только он присел у камина, собираясь поужинать, как раздался стук в дверь.

– Гарри. Это Драко.

Поттер взмахнул рукой – дверь открылась. Он только-только успел подняться из кресла и поставить тарелку на стол, прежде чем ворвавшийся Малфой бросился в его объятия.

– Мерлин, Гарри, что всё это значит? Что Дамблдор задумал на этот раз? Ты уверен, что поступил правильно? Гриффи…

– Драко, тш-ш-ш-ш… – Гарри сжал его руки, мягко отодвигая от себя и заглядывая в глаза. – Я в порядке. Всё хорошо. Гриффиндорцы не смогут навредить мне. Обещаю тебе, Драко, всё будет хорошо.

– Гарри, ты не видел их, – прорычал Драко, сжимая в ладонях рубашку Поттера. – Ты не слышал, что они говорили! Ты не…

– Драко, успокойся! Что на тебя нашло? – Гарри потянулся, чтобы обнять слизеринца, но тот не дался.

– Я… я не знаю… Но… на мгновенье я… мысль, что они могут причинить тебе боль… что я могу потерять тебя… – и с каким-то беспомощным всхлипом, спрятав лицо в ладонях, отвернулся.

– Драко, я НИКОГДА тебя не оставлю, – мягко сказал Гарри и приблизился к помощнику, но натолкнулся на тяжелый холодный взгляд исподлобья. Гарри будто окатило ледяной волной, сжавшей сердце.

– Ты не можешь этого гарантировать!

– Я могу! НИЧТО не разлучит нас.

– Ха!

– Драко, КЛЯНУСЬ тебе всем дорогим, что у меня есть! Ты от меня не отделаешься! – с напором сказал Гарри, хоть и понимал, что давать такое обещание глупо… но также он знал и другое. Он уничтожит все препятствия и вырвется из Ада, чтобы вернуться к Драко.

– Мы смертны… – проговорил Драко, глядя Гарри в глаза. Тот подошел, положил ладонь на щеку блондина.

– Ничто не разлучит нас. Даже смерть.

Драко полувздохнул-полувсхлипнул и уткнулся носом в грудь Гарри. По спине промаршировал отряд мурашек особого назначения, вызывая дрожь, когда Гарри обнял его. Драко сжал руки на плечах Гарри, всеми силами борясь с набегающими слезами.

– Ты понятия не имеешь, что творишь со мной, да Гарри?!– Драко поднял глаза. То, что Гарри увидел в его глазах, разбивало сердце юноши. Серо-стальные глаза мерцали в тусклом свете огня, красноречивее любых слов говоря о чувствах, переживаемых слизеринцем. Сердце у Гарри будто сжали каменным кулаком, грозя немедленно раздавить.

– Слизеринец не выказывает чувств… слизеринец вообще не должен чувствовать… слизеринец рождается в одиночестве, живёт и умирает… одиноким, – поведал Драко о том, что любой ребенок-маг знает с пеленок. – А потом… появился ты, – голос парня дрогнул. – И всего за какую-то пару недель … – Драко не смог бы продолжать при всем желании (которого, кстати, не испытывал), потому что его губы внезапно вовлекли в поцелуй, столь страстный, что парня обдало жаром с головы до пят, заставляя плавиться в чужих руках. А губы Гарри творили невероятное, и это было так замечательно… и правильно… и так восхитительно, что просто не имело права закончиться.

– Никогда, малыш… – пробормотал Гарри в пылающие губы. – Ты никогда не будешь один.

– Привет, Драко, – поздоровалась Панси с другом детства, когда тот присоединился к завтракающим слизеринцам. – Ты не возражаешь против того, чтобы рассказать нам, где ты был вчера вечером?

– Да, Драко. Ты исчез сразу после ужина, и я не слышал, как ты возвращался в спальню, – поддакнул Блейз.

Драко присел за стол. Выглядел он уставшим и невыспавшимся, но глаза мягко поблескивали.

– Твоё исчезновение как-то связано с кем-нибудь по имени Гарри Поттер? – блеснула Панси зачатками ясновидения. Драко напрягся, но румянец удержал внутри себя.

– Даже если ОН имел какое-то отношение к моему так называемому «исчезновению», то я глубоко сомневаюсь в том, что вам стоит совать в это свои любопытные носы.

– Ну-ну, Драко… что за тон? Так не разговаривают с друзьями! – пожурили парня грудным чувственным голосом. Челюсть Панси отвисла без звука и так же захлопнулась, девушка приобрела ровный помидорный оттенок, осознавая, что за спиной Малфоя буквально ниоткуда возник Поттер, одетый в облегающие черные брюки и такую же водолазку. Вдвоём они обрисовывали настолько потрясающую фигуру, что девушек (да и не только девушек) от переизбытка эмоций свалившихся в обморок можно было укладывать в штабеля.

– П-п-поттер?

– Паркинсон, в твоем более дружественном варианте я почти рад тебя видеть, – отозвался Гарри и плавно присел рядом с Драко.

– А в нем что-то есть, – прошептал Блейз на ухо Драко.

– Чертовски сожалею, что прерываю ваше мирное утро, но я решил, что составить компанию моим новым сокурсникам – отличная идея. Тем более это единственное, что я мог сделать, учитывая, что вчера ушел раньше всех, – сказал Гарри, искоса бросая короткий взгляд на Драко. Малфой отчего-то хмурился.

– Допустим… – вклинился Блейз и впился в Гарри испытующим взглядом. – А теперь выкладывай, кто ты и что сделал с Поттером, которого мы все дружно ненавидим и в гроб которого жаждем плюнуть? – спросил он. Гарри ухмыльнулся и налил себе чаю.

– Хм… дай подумать… быть может, я похитил его, запер, время от времени для развлечения пытаю, ведь убить успею в любой момент. А сюда приехал, чтобы потребовать законное имущество?

Драко подавился тыквенным соком и пытался прокашляться, в то время как Панси, Блейз, Винсент и Грегори глазели на Гарри с немым ужасом. Юноша выразил удивление, изогнув бровь и выпрямив мизинец руки, которой держал чашку.

– Почему у меня чувство, что перед нами настоящий Поттер? Ну, если только ты не Темный Лорд, решивший нас навестить, и тогда мы все умрем через минуту. Максимум две. – Подал дрожащий голос Грегори. Он был не так уж туп, как полагало большинство.

– Ну, Грегори, дорогуша, иногда нужен импульс, чтобы наконец-то проявилось то, что до поры было скрыто, но чему пришло время выйти наружу, – с ухмылкой объяснил Гарри. – И нет… я не Темный Лорд инкогнито, собирающийся всех перерезать.

К удивлению всего стола Блейз забился в припадке. Смеха. Будем надеяться, не истерического. Вскоре ему вторило хрюканье Панси, а потом гоготанье Винсента и Грегори. Драко и Гарри довольно переглянулись.

В таком виде Северус и обнаружил своих учащихся, радостно ржущих над какими-то словами Поттера. Драко сиял, будто новенький золотой галеон, а рядом сидел непроницаемо безмятежный Поттер.

– Профессор Снейп! – негромко окликнул его «новенький». Сюрпризы на этом только начались, потому что новоприобретенный студент вежливо ему кивнул.

– Поттер? – кратко выразил все свои эмоции декан.

– Если вы не возражаете, профессор, я хотел бы поговорить с вами до начала занятий. – Северус глянул в ставшие вдруг такими незнакомыми зеленые глаза студента. Когда их взгляды пересеклись, вместо надоедливого подростка перед ним предстала Лили. Её прекрасные очи, мерцая изумрудами, взирали на него, с тем лишь отличием, что сейчас зрачок был оправлен в серебряный ободок, что одновременно и настораживало, и вселяло уверенность. Эти глаза светились скрытой силой и несоразмерной годам мудростью.

– Мне нужно раздать студентам расписание, а потом я смогу уделить вам время. Я буду в своем кабинете, жду вас через 15 минут. Не опаздывайте, – ответил Снейп.

Гарри усмехнулся, кивнул декану и покинул Большой Зал.

– Ладно, Драко, выкладывай, – подкатила Панси, как только Снейп отошел от стола, а Гарри удалился, не оглядываясь.

– Не могу, Панси. По крайней мере, не здесь. Слишком много любопытных ушей, – отозвался Драко.

– И где же ты предлагаешь пообщаться? – спросил Блейз.

– Первым уроком у нас Зелья. На них мы опаздывать не можем! А у меня ощущение, что рассказ Драко затянется, – веско заметил Грегори.

– Послушайте, у Га… у Поттера есть секреты, которые нельзя раскрывать, в том числе потому, что от этого зависит и моя жизнь тоже, – сказал Драко. Через секунду он пришел к заключению, что ЭТОГО ему не стоило говорить.

– ЧТО ЭТОТ УБЛЮДОК СДЕЛАЛ ТЕБЕ? – взбесился Блейз, которого Драко всегда воспринимал, как старшего брата. Парень захлебывался криком и стучал кулаком по столу. Драко оставалось лишь радоваться тому, что Большой Зал был уже почти пуст. Студенты предпочитали не есть, а спать до самого начала занятий.

– Блейз! Успокойся! – упрашивал Драко, усаживая разгневанного однокурсника на скамью. – Ничего плохого он мне не сделал. Он вообще-то… спас меня.

Четверо друзей оторопели.

– Поттер? – переспросил обалдевший Винсент. Драко кивнул.

– Спас тебя? – уточнила Панси. Драко опять кивает.

– Драко, а у тебя головка не бо-бо? – взволнованно интересуется Блейз и тянется пощупать лоб на предмет повышенной температуры. Драко нахмурился и оттолкнул заботливую руку.

– Конечно, я абсолютно здоров. С чего мне болеть?

– Ну, учитывая, что ты утверждаешь, будто Поттер спас тебе жизнь…

– И моей матери, – прервал Драко.

– ЧТО? – на этот раз подскочила с воплем Панси, и Драко мысленно хлопнул себя по лбу.

– А я-то думал, что меня окружают умные люди, – пробормотал он.

– Прости, но я не расслышала. Ты сказал, что Гарри Поттер спас Нарциссу Малфой?

Драко закатил глаза и поднялся из-за стола.

– Грегори верно отметил, что это долгая история, а я не собираюсь опаздывать на урок крестного, не говоря о том, что я должен навестить маму. Если вам так неймется, то можем поговорить вечером после ужина. И учтите! То, чем вы интересуетесь, не моя тайна, и поэтому я должен попросить у Га… у Поттера разрешения раскрыть ее. И если вы не готовы смириться с этим и держать языки за зубами, то… сразу прищемите свои любопытные носы, – отчеканил Драко и ушел, оставив друзей задаваться вопросом, что же такое произошло с их товарищем. По правде говоря, подобное его поведение было для них совершенно неожиданным, но это не значит, что друзья не готовы были мириться с изменениями.

Гарри в раздумьях стоял в темноте перед кабинетом Снейпа. Он собственно и сам не знал, что сказать декану. Он даже Драко не упоминал вчера, что собирается поговорить с преподавателем зелий. Он только знал, что Драко дорожит крестным, а значит, для привлечения симпатий Малфоя понадобится начать разговаривать со Снейпом, и в принципе он был готов пойти на это.

Драко провел ночь вместе с Гарри, потому что после произошедшего вчера заснуть по отдельности они были не в состоянии. Драко действительно спал, а Гарри потратил ночь на размышления. Он даже забыл про охоту, но об этом-то он может позаботиться и позже.

Острый слух уловил звук размеренных шагов Снейпа по коридору. Профессор скрыл свое изумление при виде Поттера, выходящего из сумрака. Он молча распахнул дверь кабинета, пропуская юношу вперед.

– Чем обязан… удовольствию беседовать с вами? – с нескрываемым раздражением в голосе выдавил профессор. Гарри скрипнул зубами, усмиряя подскочившее давление.

– Профессор Снейп… я... – парень выдохнул, укрепляясь в принятом решении. И заговорил твердо. – Я хочу извиниться.

Он рад был бы увидеть, что у Снейпа выскочила челюсть и, клацая, проскакала по полу, но не судьба. Северус Снейп не за красивые глаза был деканом Слизерина. Единственным дозволенным проявлением эмоций стала удивленно приподнятая бровь. Гарри собрался с духом и продолжил.

– Я хочу принести свои извинения за вторжение в вашу личную жизнь. Это было… недопустимо. Я сожалею. – Гарри посмотрел Снейпу в глаза. – О том, что мой отец и его друзья издевались над вами.

Гарри с трудом удержался от того, чтобы неловко поежиться. В горле стоял огромный мерзкий ком. Снейп лишь пристально и бесстрастно смотрел на подростка, затем отвернулся и присел за стол. Гарри судорожно хотелось пошевелиться, перенести вес с ноги на ногу или хотя бы начать дышать… но гордый демон внутри него отказывался поощрять слабости тела, поэтому Поттер не дрогнул.

– Мистер Поттер… – заговорил было Снейп, но умолк. Как будто не знал, как продолжить. – Я должен сказать… я тоже сожалею… о том, как относился к вам эти 5 лет вашего обучения.

Вы и представить себе не можете, с каким трудом Северус выдавил из себя эти слова, но, как и Гарри, он не хотел продолжать затянувшуюся неприязнь.

– Я должен признать, что из-за вашего внешнего сходства с отцом и слухов о вашем недостойном поведении, я считал вас копией отца. – Взгляд Снейпа смягчился. – Я был неправ… и я сожалею.

Гарри ощутимо полегчало в области плеч, он подошел к столу. Профессор поднялся, а Гарри протянул декану руку.

– Гарри Джеймс Поттер. Рад познакомиться, сэр. – Северус всё схватывал на лету, оценил жест и ответил крепким рукопожатием.

– Северус Снейп. Взаимно.

– Гарри! – позвал Драко, увидев своего партнера, выходящего из кабинета декана Слизерина. Юноша обернулся на голос и улыбнулся. К счастью, коридор был пуст.

– Как прошло? – поинтересовался Драко. Гарри чмокнул его в лоб.

– Ну, мы поговорили и решили, так сказать, зарыть топор войны.

– Ты и Северус … – с надеждой в голосе отозвался Малфой.

– Он дорог тебе, мой дракон. И я знаю, что ты будешь рад, если мы попытаемся помириться.

Драко вздохнул и закатил прекрасные глаза.

– Я не догоняю. Ты так стараешься для меня, как я смогу отплатить тебе тем же?! – возмутился парень. Гарри расхохотался.

Спускающаяся по лестнице Гермиона, незамеченная парнями, услышала хриплый смех Гарри и поспешила спрятаться.

– Гарри, не смейся! Ты же знаешь, что слизеринцы не должны этого делать! Максимум дозволенного – презрительная ухмылка и мерзкое хихиканье. Я и то уже несколько раз срезался, когда общался с сокурсниками. Что-то ты меня совсем расслабил. И вообще! Мерлин… Это ты будешь виноват, если вся школа просветится насчет нас с тобой.

Гермиона подавилась вздохом, и пришлось резко зажимать себе ладонью рот.

Гарри, если бы мог, плюнул себе в бороду, сетуя на то, что позволил себе отвлечься. В Хогвартсе его сверхчувства притуплялись из-за слишком большого количества народа и магии вокруг. А возможность практиковаться в распознавании людей не предоставлялась. Однако тот, кому удалось приблизиться и оставаться некоторое время незамеченным, явно был допущен в близкий круг.

– Выходи, Гермиона, – окликнул он. Драко, секунду назад ощутивший внезапное недовольство Гарри самим собой, замер, увидев, как из-за угла выруливает Гермиона и виновато смотрит на Поттера огромными любопытными глазами.

– Гарри? – прошептала она. Тот поглядел на Драко. Озвучивать вопрос не пришлось.

– Если ты ей доверяешь, то я не против. Мои друзья придут в твою комнату после ужина, – сказал Малфой. Бросив настороженный взгляд на Гермиону, Драко церемонно пожал Гарри руку и удалился, а точнее зашел в кабинет Снейпа. Гарри вздохнул и обернулся к Гермионе. Девушка подавила дрожь, охватившую её при виде усталости в глазах человека, который был… её лучшим другом… братом. С Роном они такой близости не достигли. Гарри был их связующим звеном. Когда Рон и Гермиона слишком увлекались доказательством собственной точки зрения, именно Гарри тушил разгорающийся конфликт. Было больно видеть безысходную пустоту в родных глазах, но она знала, что, к сожалению, на то были причины.

– Могу я доверять тебе, Гермиона? – голос у Гарри был слабым, в противовес ауре власти и силы, окружающей его. Девушка вскрикнула, подбежала к парню и изо всех сил обняла.

– Разумеется, Гарри. Всегда, – пробормотала она ему в рубашку. Гарри улыбнулся и обнял в ответ. Гермиона… единственная особа женская пола, кроме миссис Уизли и Ив, кто тронул его сердце. Она была ему как младшая сестренка, которую он обязался защищать до тех пор, пока она позволит.

– Я зайду за тобой в Гриффиндорскую башню после ужина. Друзья Драко узнают подробности того, что произошло на каникулах, потому что Драко им доверяет. Я хочу, чтобы ты тоже узнала всё, – сказал Гарри, и они разъединились. Девушка улыбнулась и кивнула.

– Ладно… Невилл и Джинни тоже за тебя, но некоторые гриффиндорцы поддержали Рона, оставшиеся не знают, что и думать. Я слышала, что когтевранцы придерживаются мнения, что в тебе всегда была какая-то «слизеринскость», а пуффендуйцы решили подождать и посмотреть, что будет дальше. А… о слизерине я не в курсе, – отрапортовала девушка. Гарри рассмеялся.

– На тебя всегда можно положиться, – пробормотал он, и Гермиона зарделась. Гарри внезапно напрягся, выпрямился, на лицо вернулась бесстрастная маска. Гермиону это задело, но она решила не обращать внимания. Она последовала за юношей в класс, где рядом со Снейпом уже стоял Драко.

Гарри взглянул в черный глаза Северуса, в которых отчетливей всего читалось выражение удивления и шока. Драко открыл Поттеру свои эмоции, и тот смутился, ощутив благодарность партнера и его довольство собственной персоной. Блондин лишь усмехнулся и занял парту в самом конце кабинета. Уже оттуда поймал на себе задумчивый взгляд Гермионы и благополучно его проигнорировал. Студенты постепенно занимали места. Гарри отметил, что единственными гриффиндорцами, пришедшими на следующий год обучению Зельеварению, были, разумеется, Гермиона, и, как ни странно, Невилл. А вот Рон, наверняка, провалился…

Юноша вздохнул и наконец-то посмотрел прямо, а не по сторонам. В выбранном направлении высился Снейп, как всегда, устрашающий и беспощадный.

Ровно в девять двери захлопнулись, прекратив шепотки со стороны слизеринцев.

– В начале вашего обучения я пообещал, что научу вас, как разлить по бутылям известность… – не спеша вещал Профессор, прохаживаясь между рядами. – Сварить славу… и даже… закупорить смерть.

Гарри ухмыльнулся, когда Снейп проследовал мимо него. Затем Профессор вернулся к доске и оглядел класс, издевательски улыбаясь.

– Вы доказали, что… пригодны для обучения самым темным аспектам зельеварения. В этом году, в этом классе ошибки неприемлемы. Какие бы проблемы вас ни мучили, они должны оставаться за пределами этого кабинета. Никакой вражды, глупой конкуренции и жалких поединков в моем классе. У вас должен быть трезвый ум, твердые руки и прежде всего концентрация и желание учиться. – Угольки глаз прожгли всех и каждого по отдельности, закрепляя слова.

– Если вам это не под силу, то где выход, вам известно. – Профессор стремительно развернулся и подошел к столу взять пергамент. Он повернулся и усмехнулся, видя, что никто не тронулся с места. – Отлично… Вы будете поделены на пары. Возражения по назначенному партнеру принимаются после занятия. Лонгботтом и Грейнджер, Поттер и Малфой… – он продолжал перечислять, пока все не расселись согласно списку. Гарри и Драко заняли первую парту.

Благодаря их Связи Гарри ощущал беззаботную легкость Драко и еле сдерживал смех. Драко же ничего не сдерживал и откровенно лыбился, глядя на сокурсника.

– Я прекрасно знаю, что это твоих рук дело, – прошептал Гарри. Драко почти беззвучно хихикнул, что мог различить лишь острый слух Поттера. В дополнение к этому по Связи транслировалось игриво-легкомысленное настроение и желание подурачиться. Блондин вовсю наслаждался моментом. Гарри мысленно усмехнулся, а вслух прошептал:

– Полагаю, он уже всё знает? – спросил он, бросая косой взгляд на соседа. Игривость померкла, Малфой взволнованно на него смотрел.

– Ты злишься на меня?

Ответный взгляд Гарри светился пониманием и добротой.

– Ты ему доверяешь? – Драко уверенно кивнул. – Тогда я ему тоже доверяю. Он много сделал для меня в прошлом, чем почти спас жизнь мне и тем, кто мне дорог. Он хороший человек… который некогда принял неверное решение, но который много положил на то, чтобы всё исправить, – Гарри говорил тихо, чтобы только Драко его слышал.

Парень кивнул:

– Я ожидал, что ты-то точно будешь судить его жестко, учитывая то, как он третировал тебя.

Гарри пожал плечами и посмотрел на Снейпа, указывающего палочкой на школьную доску.

– Возможно… но я на собственном опыте знаю, каково когда о тебе огульно судят, – парень иронично улыбнулся. – А Профессор смог заслужить моё уважение.

Драко загляделся на соседа по парте. Он пытался отыскать хоть что-то в Гарри, что ему бы не нравилось. Сердце трепетало от робкого счастья, он постепенно осознавал, что именно он обрел, заполучив Гарри. И по правде… поверить не мог, что заслуживает этого…

– Гарри? Что ты тут делаешь? Урок начнется только через полчаса, – обнял парня Ремус. Они присели за парту в первом ряду.

– Я хотел поговорить с вами. Вчера не удалось, к сожалению.

Ремус рассмеялся:

– Да уж, ты навел шороху со своим перераспределением!

– Поверьте, я этого не планировал, – хмуро ответствовал подросток. Ремус посерьезнел и вздохнул.

– Не знаю, что задумал Дамблдор. Когда вы с Драко покинули Хогвартс, он почти ни с кем не разговаривал. Даже Фоукс жил в моей комнате и был не в духе. Ты когда-нибудь слышал о том, чтобы феникс был обижен?!

Гарри рассмешило выражение лица Ремуса. Он попытался вообразить гордую птицу надувшейся от обиды.

– Думаю, в старой голове Дамблдора что-то переклинило, – сказал Ремус. Гарри лишь вздохнул, качая головой.

– Не знаю, Ремус. Я ему не доверяю. Просто не могу доверять после всего, что он натворил. Он действует так эгоистично, совсем не думает о чувствах людей, жизнями которых он манипулирует, учитывая собственную прихоть. – Гарри не на шутку разозлился. – Вы знаете, что он сделал с мамой? Он убедил её в том, что Габриель её бросил. Какой нормальный вампир способен на такое?

– Я знаю, Гарри. Я и не прошу тебя доверять директору. Мерлин, я не собираюсь предлагать тебе забыть и простить. Это ТВОЯ жизнь, Гарри. Дамблдор поступает, как человек, который развращен властью. Однако люди меняются.

– Не такие, как он, Ремус. – Гарри вздохнул.

– Думаешь, он что-то затевает? – спросил Ремус. Гарри покачал головой:

– Понятия не имею. Не знаю, о чем он думает, и каковы его намерения ИЛИ чего он пытается добиться. Но то, что он сделал с Волан-де-Мортом… что он пытался сделать со мной… – грустно-грустно закончил Гарри. Ремус только вздохнул.

– Не знаю, чем утешить тебя. Лично я уже совсем потерялся в догадках. Я привык доверять Дамблдору, а он регулярно предавал меня, – сказал Ремус.

– Жаль, Габриеля здесь нет… Он бы обязательно что-нибудь придумал.

Ремус улыбнулся:

– Пока есть время, расскажешь мне о нем? Лили никогда не говорила о своем Родителе.

Гарри кивнул.

– Габриель – обращенный вампир. Он один из древнейших, что дожили до сегодняшнего дня. И еще он лидер Ковена Силы. Это один из крупнейших Ковенов вампиров… вегетарианцев, – улыбнулся Гарри.

– Есть и другие? – Гарри кивнул.

– Несколько. Габриель упоминал про клан, живущий в Америке. Ковен Калленов. Они никак не связаны с Ковеном здесь, в Европе, но, полагаю, есть и пара-тройка других.

Ремус был поражен.

– Я и предполагать не мог, – сказал он. Гарри пожал плечами.

– Дело в том, что в то же самое время, как была укушена моя мать, был похищен Эмрис, партнер Габриеля. Вампира поглотила жажда крови. Он искал себе помощника несколько веков, и вот он встретил Эмриса, а защитить его не смог. А маме не повезло как раз в это время попасться ему на пути. Она попыталась его успокоить, но закончилось всё тем, что он её укусил. Габриель так и не простил себя за это, и когда Дамблдор настроил маму против него настолько, что она даже не пыталась связаться с ним, он решил не беспокоить её, будучи в полной уверенности, что Лили ненавидит его за то, что он сделал.

– Ему удалось вернуть помощника? – спросил Ремус. Гарри улыбнулся, в глазах заплясали чертики.

– Да. Эмрис на пятом месяце беременности, – с нежностью проговорил подросток.

Брови Ремуса поползли на лоб.

– Гарри! Ты больше ничего не хочешь мне рассказать?

Невинным видом Гарри мог поспорить с младенцем.

– А что дядя Реми? Вы подозреваете, что я могу от вас что-то скрывать? – в голосе звучало неподдельное удивление. Однако Ремус прошел долгую школу общения с Джеймсом и Сириусом и насквозь видел показную невинность.

– Да, подозреваю. И, кстати, Малфоя-младшего это тоже касается, – ухмыльнулся Ремус.

– Ремус, вы уверены, что не Слизерин заканчивали? – отшутился Гарри. Ремус хохотнул и отвесил парню профилактический подзатыльник, чем ничуть не смутил радости довольного вампира.

– Уверен. Иначе кто бы присматривал за твоим отцом и крестным? Твоя бедняжка мать с ума бы сошла. И даже не пытайся уйти от темы, со мной такие фокусы не срабатывают. Рассказывай! – настоял Ремус. Гарри вздохнул.

– Драко – мой партнер. Моя вторая половинка, – рассекретился Гарри и солнечно улыбнулся. Ремуса тронула искренность, засветившаяся в глазах подростка. В них читалась уверенность, безусловная преданность и… Любовь.

Ремус расплылся в довольной улыбке, будучи счастлив тем, что его племянник обрел то, на поиски чего не жаль потратить всю жизнь.

– Ты уверен в этом? Насколько мне известно, до совершеннолетия мистера Малфоя еще три недели.

Гарри кивнул.

– В моей семейной сокровищнице хранилась Слеза Афродиты. Драко – мой партнер. – Мягко сказал Гарри. Лицо его омрачилось. – Однако… боюсь, что меня здесь не будет в его день рождения. Ремус растерянно смотрел на него, обдумывая сказанное.

– Ты уезжаешь?

Гарри виновато на него посмотрел:

– Простите, Ремус, но я должен…

Оборотень вздохнул и подошел к мальчику, чтобы крепко обнять. Гарри прижался к Люпину, тот взъерошил его волосы. Гарри не оттолкнул оборотня, когда все от того отвернулись. Гарри нуждался в нем так же, как и Ремусу необходим был приемный сын. Вампир оставался его единственной связью со всем и всеми, кем он дорожил, и Ремус поклялся никогда не предавать Гарри.

– Всё в порядке, малыш, я понимаю, – сказал Ремус, заглянул мальчику в глаза. – Я уже говорил это однажды и повторю еще. Я всегда поддержу тебя.

Гарри улыбнулся.

– Спасибо, Ремус. Мне необходимо уехать. Я должен как можно больше узнать о моем народе, а единственный способ это сделать – жить среди них, хотя бы какое-то время.

Ремус кивнул, соглашаясь.

– Всё же это странно. Я полагал, что Ребенок наследует воспоминания Родителя.

– Да, наследует, но только воспоминания прямого Родителя. Мама восприняла воспоминания Габриеля, однако не те, что Габриель унаследовал от своего Родителя. А тот был одним из первых вампиров. Именно поэтому Габриель – превосходный знаток вампирской культуры, так как его Родитель был не просто одним из первых вампиров, но и входил в число избранных, что устанавливали законы и правила сообщества.

Ребенок наследует только те знания и воспоминания, которые Родитель изучил самостоятельно. Таким образом, секреты и воспоминания Старейших находятся в безопасности. Только те, кого выбрали Главой Ковена получают доступ к знаниям предыдущих Глав, и лишь один из них хранит воспоминания Первого, – чем дальше объяснял Гарри, тем больше хмурился Ремус.

– Вампиры очень скрытны в вопросах своей сущности, да? Даже от собственных детей.

Гарри кивнул.

– Точно. Скорей всего в этом состоит секрет их столь длительного выживания, – только успел договорить Гарри, как что-то почувствовав, вскочил на ноги. – Урок сейчас начнется, – сказал он.

Ремус кивнул и, пожав плечо мальчика, покинул кабинет, чтобы взять всё необходимое для занятия. Гарри остался в одиночестве среди парт. В такой компании его и застал вошедший Драко.

– Гарри?

Юноша мягко улыбнулся в ответ, а потом на его лицо вернулось бесстрастное выражение. Драко просиял и сел рядом с ним за парту. Минутой позже кабинет стал заполняться оставшимися слизеринцами в сопровождении двух пуффендуйцев и четырех когтевранцев. Гриффиндорцы заявились последними с Роном во главе.

– Поттер! – выплюнул тот, состроив на веснушчатом лице гримасу, призванную изображать нахмуренность.

– Уизли. – Спокойно констатировал Гарри и собрался отвернуться, но его остановила легшая на плечо ладонь. Гарри пришлось встать, презрительно осмотреть конечность и недоброжелательно смерить взглядом её наглого владельца.

– Я был бы тебе очень признателен, Уизли, если бы ты перестал ко мне прикасаться. Всё-таки еще не доказано, что твоя тупость не заразна, – холод в его голосе крепчал с каждым словом. Краем глаза Гарри уловил, что Драко тоже поднялся. Их связь вибрировала беспокойством, шедшим от блондина. Гарри со своей стороны отправил ему успокаивающую волну уверенности. Сам же угрожающе навис над Роном, бесцеремонно пользуясь превосходством в росте. Рыжий сглотнул, но отступать не собирался.

– Думаешь, что одурачил меня, Поттер? Я знаю о твоих намерениях, предатель!

– Правда, Рональд? И каковы же мои намерения, объясни, сделай милость, – прошипел Гарри, наступая. Рон отодвинулся, натолкнувшись на горящие силой зеленые глаза.

– Ты собираешься присоединиться к Тому-кого-нельзя-называть, – прошипел Рон в ответ.

– Тот факт, что я с некоторых пор студент Слизерина не означает, что я автоматически причисляюсь к Пожирателям Смерти. И мое мнение о том, что Волан-де-Морт должен гореть в аду не изменилось.

Упоминание имени Темного Лорда вызвало сдавленный всхлип, что неприятно резануло по чутким ушам Гарри.

– Ты становишься Темным. Ты УЖЕ ТЕМНЫЙ.

Гарри ухмыльнулся.

– Долго же ты доходил до этого вывода, Уизли, – прокомментировал реплику Гарри. Краем глаза он заметил Гермиону, которая была на грани того, чтобы заплакать. На Гарри это подействовало, и он собрался вернуться на место.

– Берегись! – предостерегающий крик Гермионы ударил в уши, заставляя пригнуться и избежать Связующего Проклятья. Секунду спустя все слизеринцы под предводительством Драко держали под прицелом палочек неудачливого мага. Симус и Дин поддержали Рона, в то время как Невилл в прямом смысле поддерживал побледневшую Гермиону. Пуффендуйцы (все двое) были потрясены поворотом событий, а когтевранцы застыли в растерянности, не зная, что предпринять.

– Что здесь происходит? – требовательно прогремел вопрос Ремуса в напряженной тишине.

– Уизли атаковал Поттера в спину, – прояснил ситуацию Драко, ткнув палочкой в направлении обвиняемого. В серых глазах бушевала ярость, а Гарри обнаружил, что подавляет внутреннего демона, требующего возмездия за то, что кто-то посмел так разозлить его помощника.

– Мистер Уизли? – грозно вопросил преподаватель. Золотистые глаза полыхнули огнем, а Ремус мысленно сделал себе пометку посоветовать Молли получше приглядывать за её младшим сыном.

Рон что-то невразумительно пробормотал и смачно плюнул под ноги Гарри.

– Подлый предатель!

– 50 баллов с Гриффиндора за нападение на студента.

– Ремус, ты не можешь!

– И еще 50 за неуважение к преподавателю, мистер Уизли. А теперь сядьте, пока не лишили своего факультета еще 50 баллов. Остальных это тоже касается.

Рон побагровел так, что рыжие волосы на фоне отливающего фиолетовым лица стали казаться блондинистыми, но покорно отправился за парту. Слизеринцы вслед за Драко опустили палочки. Юноша ощущал внутреннюю борьбу Гарри, но помочь ничем не мог. Все расселись, а Ремус встал перед учениками.

– Если кто-то еще не понял, довожу до его сведения, что не потерплю никаких выходок в моем классе…

Гарри пришлось отвлечься от занимательной лекции Ремуса, так как перед ним на стол лег кусок пергамента с почерком Драко.

«Ты в порядке?»

Гарри настрочил ответ:

«Взбешен и в ярости, а в остальном – замечательно».

Еще замечательней стало, когда Драко расслабился после прочтения записки.

«Я чувствую, что ты все еще борешься с демоном. Ты почти позволил Уизелу достать тебя».

«Мой Внутренний Демон отреагировал на твой гнев. Он жаждал разорвать его на сотню маленьких уизелят только потому, что Рон посмел разозлить тебя».

Гарри почувствовал удивление Драко таким поворотом, Связь сообщала о его растерянности.

«Странно».

Гарри подавил смешок и сосредоточился на уроке. Оставалось надеяться, что Рон не станет серьезной проблемой…

– Поттер будет ужинать с нами? – спросил Блейз у Драко по дороге к Большому Залу, где они должны были встретиться с остальными.

– Нет, он будет ждать нас в своей комнате. Он приведет Грейнджер, так что ведите себя хорошо! – со значением сказал Драко. Итальянец усмехнулся.

– В самом деле, Драко… как будто я когда-нибудь вел себя по-другому.

Малфой хмыкнул и демонстративно закатил глаза. Когда они вошли в Большой Зал, он уже был наполовину занят. Драко заметил Панси, Винсента и Грегори, уже сидящих на своих обычных местах.

– Привет, ребята! – поздоровался Блейз.

– Итак, Драко! Мы услышим твою страшную историю сегодня вечером или ты вновь найдешь повод избежать разговора? – кольнула Панси.

Малфой вздохнул, но сумел подавить предубеждения против женщин в период ПМС.

– Если ты собираешься срывать на мне все свои «критические» настроения, СНОВА, Панси, то даже не мечтай о том, что я хоть что-нибудь тебе расскажу в ближайшие 70 лет.

Панси эта угроза ни капли ни смутила. Встряхнув волосами, девушка ответила:

– Против фактов не попрешь, Драко. Ты избегал нас весь день.

– Я целый месяц не видел маму, а она – первая в моем списке приоритетов.

«Наряду с тем, чтобы быть помощником Гарри, но об этом им знать необязательно, по крайней мере, пока», – подумал Драко, наполняя тарелку вкуснятиной.

– Итак… Поттер решил вновь пропустить кормежку. Рано или поздно ему все равно придется пообщаться со слизеринцами.

– Он не скрывается специально. Просто у него и без этого куча забот. Выкроит время и предстанет пред ваши очи. Завтра или, может быть, в выходные. А вам тем более нечего ворчать, потому что вечером его увидите. Так что открыли рты, положили туда кусок пирога, закрыли и дайте мне поесть спокойно, – отрезал Драко, твердо решив игнорировать друзей.

Четверка обменялась сметенными взглядами, но единогласно решила потерпеть до лучших времен, в надежде вскоре получить разъяснения.

– Гермиона!

Девушка чуть из трусов не выпрыгнула, когда её внезапно окликнули в темном коридоре.

– Тьфу, Гарри! Меня же чуть Кондратий не обнял. Нельзя так пугать!

Поттер только рассмеялся и вышел из тени.

– Прости. Хотел быть уверен, что не столкнусь с Роном. Слишком расточительно тратить свои силы и время на него и его новых лучших друзей, – не без горечи в голосе оправдался Гарри. Гермиона вздохнула.

– Он только…

– Погряз в предубеждениях и себялюбии, и поэтому неспособен трезво оценить ситуацию, – закончил Гарри фразу, пока они шли вглубь территории Слизерина. Когда они достигли портрета на дверях, Гермиона подошла поближе к Гарри.

– Добрый вечер, Ссссс-сабихх-а, – прошипел Гарри. Гермиона передернула плечами.

– Ах, юный ма-с-с-стер Гарри… И вы привели подругу… Полагаю, будут ещ-щ-щ-ё гос-с-ссти?

Гарри улыбнулся изумрудной кобре.

– Мой помощ-щ-шшшник с-с-с друззями прис-с-с-соединятся к нам чуть пож-ш-ш-ше. Впус-с-с-сти их-х-х, пожжалуйс-с-с-ста, – сказал Гарри. Сабиха кивнула, и проход открылся.

Гермиона вошла и была немало удивлена.

– А неплохо устроились слизеринцы. Шикарно живете… – пробормотала она, осматриваясь. Гарри усмехнулся и отправился на кухню выполнять долг гостеприимства, то есть угощать девушку сливочным пивом.

– Ремус сказал то же самое.

Девушка тем временем удобно развалилась в кресле, куда Гарри и подал ей наполненный стакан.

– Может быть, ты объяснишь, что происходит? – освоившись, приступила девушка к расспросам. Гарри вздохнул, щелкнул пальцами, отчего огонь в камине разгорелся сильнее. Сие действие вызвало удивленный возглас Гермионы, но Гарри оставил его без комментариев.

Драко любил погорячее, и Гарри не возражал против более высокой, чем обычно температуры в комнате. Жар, ни тем более холод его не беспокоили.

– Всему свое время, Миона. Не хотелось бы повторять одно то же.

– По крайней мере, расскажи про тебя и Малфоя, – настаивала она. Гарри вздохнул и отвернулся, наблюдая за игрой пламени.

– Мы были... вместе... почти месяц…

Гарри замолчал. Гермиона собиралась что-то сказать, но в этот момент дверь отворилась, пропуская Драко и четверых его друзей. Гермиона вскочила, Гарри тоже не спеша поднялся.

– Драко…

Блондин расцвел, подошел к Гарри вплотную, потянулся за долгожданным поцелуем. Вампир не заставил партнера ждать, сам наклонился к желанным губам. Разнообразная, но главное, громкая реакция окружающих заставила обратить на себя их внимание. Все-таки три падающие на пол челюсти отнюдь не бесшумное событие. К счастью, вылезающие из орбит глаза Блейза, Винсента и Грегори были практически беззвучным дополнением к увиденному. Гермиона и Панси вежливо и скромно заливались краской в сторонке.

Итак… с чего начнем? – ухмыльнулся Драко, обмениваясь взглядом с партнером.

Ночь обещала море развлечений…

* * *

– А неплохо устроились слизеринцы. Шикарно живете… – пробормотала она, осматриваясь. Гарри усмехнулся и отправился на кухню выполнять долг гостеприимства, то есть угощать девушку сливочным пивом.

– Ремус сказал то же самое.

Девушка тем временем удобно развалилась в кресле, куда Гарри и подал ей наполненный стакан.

– Может быть, ты объяснишь, что происходит? – освоившись, приступила девушка к расспросам. Гарри вздохнул, щелкнул пальцами, отчего огонь в камине разгорелся сильнее. Сие действие вызвало удивленный возглас Гермионы, но Гарри оставил его без комментариев.

Драко любил погорячее, и Гарри не возражал против более высокой, чем обычно температуры в комнате. Жар, ни тем более холод его не беспокоили.

– Всему свое время, Миона. Не хотелось бы повторять одно и то же.

– По крайней мере, расскажи про тебя и Малфоя, – настаивала она. Гарри вздохнул и отвернулся, наблюдая за игрой пламени.

– Мы были... вместе... почти месяц…

Гарри замолчал. Гермиона собиралась что-то сказать, но в этот момент дверь отворилась, пропуская Драко и четверых его друзей. Гермиона вскочила, Гарри тоже неспеша поднялся.

– Драко…

Блондин расцвел, подошел к Гарри вплотную, потянулся за долгожданным поцелуем. Вампир не заставил партнера ждать, сам наклонился к желанным губам. Разнообразная, но главное, громкая реакция окружающих заставила обратить на себя их внимание. Все-таки три падающие на пол челюсти отнюдь не бесшумное событие. К счастью, вылезающие из орбит глаза Блейза, Винсента и Грегори были практически беззвучным дополнением к увиденному. Гермиона и Панси вежливо и скромно заливались краской в сторонке.

− Итак… с чего начнем? – ухмыльнулся Драко, обмениваясь взглядом с партнером.

Ночь обещала море развлечений…

* * *

Гарри усмехнулся, чмокнул блондина не в глаз, а в бровь и выпустил из объятий.

– Приведи друзей в чувство и усади. А я пока принесу чай.

Драко кивнул, проводил Гарри взглядом до кухни, затем обернулся к друзьям и Грейнджер, до сих пор пребывающим в замороженном состоянии.

– Доброе слово и кошке приятно, но тут, видимо, требуется словцо покрепче, – ухмыльнулся он.

Слизеринцы всё же отмерли, хором прокашлялись, а потом заняли места на большой кушетке, стараясь прийти в себя и сохранить остатки достоинства. Драко обратил взор на Гермиону. Девушка продолжала стоять и подозрительно глядеть на слизеринцев.

– Расслабься, Грейнджер. Присядь что ли. Вопреки широко распространенному мнению слизеринцы не кусаются. По крайней мере, несильно, – сказал Малфой. Гермиона пристально изучала его лицо в течение нескольких секунд и только потом присела. Гарри вернулся в комнату с подносом. При виде его глаза девушки сверкнули.

– Беспалочковая магия… – прошептала она. Гарри расслышал, усмехнулся и опустил поднос на стол. Чашки плавно поплыли в руки гостей, а чайник последовал за ними, разливая ароматный напиток.

– К хорошему быстро привыкаешь. Никаких заклинаний, размахивания палочкой и специальной концентрации, достаточно лишь вложить немного магии в своё пожелание.

– Кроме этого требуется высочайший уровень магических способностей, – усмехнулся Блейз. – Кажется, мы недооценивали тебя, Поттер.

Драко рассмеялся и посмотрел на Гарри. Вампир уселся на подлокотник кресла, в котором уже устроился Драко, и приобнял его за плечи. Блондин же как бы нечаянно оперся на бедро Гарри. Поттер не боялся того, что слизеринцы оттолкнут его. Всё, что ему нужно сделать – это доказать, что он стоит потраченного на него времени. А вот с Гермионой обстоятельства совсем другие. Каких сил потребует от нее принятие правды о Гарри и восстановление доверия к нему? Хотя бы частично. Драко поклялся себе, что постарается добиться её доверия для Гарри. Ведь Поттер так много сделал для него… он должен вернуть долг.

– После того, как мне исполнилось 16, эти способности пришли сами собой, – прокомментировал Гарри.

– А когда произошло ЭТО? – спросила Панси, с отвращением глядя на руку Гарри, лежащую на Драко. Поттер озадаченно посмотрел на Малфоя.

– Примерно через неделю после моего дня рождения? – уточнил он у светловолосого соседа.

– Не знаю… Всё закрутилось после приезда в Хогвартс на каникулы. Мы были… вместе… когда приехали к Ив.

Ни от кого не укрылось то, как Драко запнулся на слове «вместе». Гарри промолчал, лишь тихонько пошевелил пальцами, машинально перебирая мягкие прядки волос помощника.

– Но КАК? ПОЧЕМУ это произошло? – спросил Винсент. – Мы подозревали, что ненависть между вами наигранная, но соперничали вы по-настоящему.

Гарри кивнул.

– Это случилось, потому что Драко оказался моим истинным партнером.

– Партнером в смысле «коллегой» или партнером в смысле «возлюбленным»? – спросил Блейз, наклоняясь вперед и не сводя с парочки пристального взгляда.

– Не знаю насчет «возлюбленного», но да… Драко теперь принадлежит мне также, как и я ему, – ответил Гарри. Он не видел полного преданности взгляда, который обратил на него Драко, но почувствовал его благодарность и одобрение через Связь.

– Это невозможно, – заговорила Гермиона. – Партнерство предполагает, что один из вас является созданием крови. А я точно знаю, что Гарри не может…

– Точно знаешь? – лукаво перебил Поттер. Гермиона непонимающе посмотрела на него. Было почти слышно, как у нее в голове со скрипом вращаются винтики, анализируя ситуацию.

– Но в роду Поттеров…

– Это перешло не по отцовской линии, а по материнской. И нет, Гермиона, – Гарри отрицательно покачал головой, – она не была магглорожденной. Семья Эвансов удочерила её. На самом деле она прямой потомок Салазара Слизерина.

Гермиона сглотнула, переваривая информацию. Так же отреагировали и остальные. Даже для Драко это стало большим сюрпризом.

– А почему я об этом ничего не знаю? – сквозь зубы процедил он. Гарри примирительно чмокнул блондина в лоб.

– Не думал, что это важно, дракон.

Малфой хмыкнул.

– Да, но я хотел бы, чтобы ты посвящал меня в подробности своей жизни.

– Мы отошли от темы, – вклинился Грегори.

– Действительно. Мы, кажется, остановились на том, что Драко – мой партнер.

– Но это невозможно…

– Всё возможно, Гермиона. Я вампир. Восходящий вампир.

Всё замерло, даже звука дыхания не стало слышно.

– Но…

– Да, Паркинсон. Ни один ребенок, рожденный вампиром, не пережил ночь восхождения. Это был крайне болезненный опыт… но я выжил, – сказал Гарри, сверкнув глазами.

– Докажи, – прошипела Панси. Она вскочила, прожигая Поттера яростным взглядом. – Докажи!

Внутренний Демон дернулся в гневе.

«Она лишь пытается защитить Драко. Я должен контролировать себя…». Гарри сжал кулаки, стараясь сдержать желание наброситься на Паркинсон за нанесенное оскорбление. Драко ощутил по Связи его растущее бешенство и в попытке успокоить его, сжал бедро вампира.

– Сидеть, Паркинсон, – прорычал Гарри, чувствуя, что его клыки удлинились, а магия взметнулась наружу.

– Ты не можешь быть вампиром, Поттер! Выдумать такое смехотворное оправдание…

– Как ты смеешь сомневаться в моих словах, смертная! – голос гремел по всей комнате. Панси упала на колени, задыхаясь. Она перевела взгляд на Драко, в глазах которого читалось сожаление, что его единственная подруга попала в такое затруднительное положение.

– Гарри, достаточно, – мягко произнес Драко. Поттер неудовлетворенно рыкнул, но все же усмирил рвущуюся уничтожать магию.

– Не наезжай на меня, Паркинсон. Я не марионетка Волан-де-Морта и с едой не церемонюсь.

Все, кроме Драко вздрогнули при упоминании имен Темного Лорда.

– Гарри…

Вампир поднялся и подошел к камину. Скрестил на груди руки, что-то для себя решая. Потом обернулся и, глядя Гермионе в глаза, сказал:

– Я тёмное существо, Гермиона. Принадлежу к одному из древнейших и могущественнейших видов темных существ в этом мире. – Подросток замолчал и обвел взглядом присутствующих и остановился на Драко. – Я не выбирал этот путь… но мне предстоит с этим жить.

* * *

А затем Гарри им обо всем поведал. О своей жизни у Дурслей, об Ив и 4-х основателях. Рассказал о наследии, опустив тот факт, что его магия назначила ему быть Королем Рода. Он не готов был делиться тем, что еще сам до конца не осознал.

* * *

Драко шел в Большой Зал на завтрак. Вчера они расстались с Гарри, когда Малфой отправился провожать друзей. Поттер выглядел потрясенным, но Драко понимал, что Гарри придется самому разобраться со своими демонами. Он не позволил бы никому (а тем более Драко) брать на себя его проблемы. Как он и сказал однажды.

Друзья Драко разошлись по кроватям, а когда он проснулся, их уже не было. Он не хотел беспокоить Гарри без причины, поэтому не стал к нему заходить. Когда Гарри будет готов, он сам его найдет.

Тем временем Малфой подошел к столу, где уже обосновались его товарищи.

– Доброе утро, Драко, – улыбнулась Панси. Парень улыбнулся в ответ, хоть и несколько напряженно.

– Привет, Панси. – Он сел за стол.

– А где Гарри? – спросил Блейз, кусая любимый кекс за румяный изюмный бок.

Драко был чуток в шоке и от вопроса, и от того, что партнера называют по имени.

– Он… я… его еще не видел.

– Думаешь, он придет? – спросила Панси. Голос вроде бы звучал безразлично, и только тренированный слух Малфоя распознал беспокойство в ее тоне.

– Эм… не знаю… – ответил Драко. Было заметно, как он волнуется. Нервозная аура окутывала его плотным коконом.

– Доброе утро.

Пятеро слизеринцев повернули головы, меньше всего ожидая увидеть стоящего перед ними человека – неуверенно улыбающуюся Гермиону Грейнджер.

– Грейнджер?

– Привет, Драко. Не против, если я присяду? – Девушка указала на свободное место рядом с Малфоем. Тот кивнул, несколько выбитый из колеи развитием событий.

– Я хочу извиниться. Мы с самого начала пошли неверным путем. И я подумала, что, возможно, ради Гарри…

Драко уставился на протянутую руку, она дрожала. Малфой встряхнулся и принял предложение о перемирии. Гермиона широко улыбнулась и повернулась к остальным слизеринцам.

– Приятно видеть вас не в качестве заклятых врагов, – сказала Гермиона. Панси тоже улыбнулась и в свою очередь пожала руку.

– К этому нужно будет привыкнуть.

Гермиона закатила глаза.

– И не говори! Еще вчера я думала, что у Дамблдора съехала крыша, а сегодня я в этом уверена, – сказала девушка и стала наполнять тарелку едой. Закончив с этим, она подняла глаза на таращащихся на нее слизеринцев.

– Да ладно вам! Уж кто-кто, но вы-то – последние из тех, кто может верить в образ «доброго дедушки» Дамблдора, – недоверчиво воскликнула она.

– Разумеется, – возмутился Блейз. – Но от вас, гриффиндорцев, сложно ожидать иного. Особенно от тебя.

– Он действительно одурачил меня на некоторое время. Не уверена точно, когда именно, но в какой-то момент моя вера Дамблдору пошатнулась. Вероятно, когда он позволил Гарри участвовать в Турнире Трех Волшебников. Он был для директора лишь оружием, а я никому не позволю использовать моих друзей. – Гермиона была похожа на львицу, защищающую своих детенышей.

– Вчера ты не была столь агрессивно настроена, – мягко проговорил Драко. Гермиона погрустнела.

– Драко… то, о чем Гарри рассказал нам – полная противоположность всему, во что я верила. Я магглорожденная, Драко. Все, что я знаю о магическом мире, я почерпнула из книг. И я воспитана жить в уважении к властям. За прошедшие 5 лет Гарри научил меня самостоятельно делать выводы, и тому, что правила ничего не значат, если страдают люди. Я перестала слепо верить авторитетам. Благодаря Гарри. – Девушка вздохнула.

– А теперь… когда Дамблдор знает, что Гарри – вампир. Странно только, что об это еще не трубят во всех СМИ.

– Возможно, он выжидает подходящий момент? – сказал Винсент.

– Кто знает. Старикан – один из лучших мастеров окклюменции. Даже Темный Лорд не способен пробиться сквозь его щиты, – добавил Грегори.

– Вот поэтому я и волнуюсь, – заключила Гермиона. Все примолкли.

– О, сжальтесь надо мной, Небеса! – выражение лица Гарри было непередаваемым. Слизеринцы сдавленно хихикали, Гермиона, не стесняясь, расхохоталась во весь голос.

– Где ты был? – улыбнулся Драко. Блейз подвинулся, и Гарри подсел к партнеру.

– Я… думал. Вчерашний вечер выдался довольным тяжелым. Не все мои воспоминания приятны, – признался он, понимая, что ложь в данном случае выгоды не принесет. – Нужно было восстановиться.

Гермиона нахмурилась.

– Сириус? – В ответ ей лишь слегка кивнули. Драко ободряюще сжал руку Гарри. Их соединившиеся ладони надежно укрыл широкий длинный рукав Гарри. Драко попытался послать по Связи утешение, но чувство ненависти к самому себе, которое шло со стороны Гарри ни на йоту не уменьшилось.

– В случившемся не было твоей вины, – прошептала Гермиона. Гарри пожал плечами и криво ухмыльнулся.

– Знаю, однако, это не мешает мне чувствовать себя виноватым, – сказал он. Гермиона вздохнула и закатила глаза.

– Твоя извращенная логика меня просто убивает. Как я могла выносить вас с ней столько лет?

– Скорей всего потому, что я так неповторимо красив, неотразим, очарователен и…

– Невероятно хвастлив? – закончила за него Гермиона, делая большие невинные глаза. Гарри рассмеялся, а Драко ощутил, что груз с души у парня свалился. Очевидно, Гермиона очень чутко ощущала, что нужно её другу в момент душевного разлада.

– Чтоб вы знали, Гермиона Грейнджер, чтобы хвастаться, нужна лошадиная доза эгоизма, которой у меня, к моему сожалению, не наблюдается.

– Ну, разумеется, Поттер. С твоего позволения мы немного подышим. Твоё несуществующее эго занимает столько места, что для кислорода его уже не хватает, − присоединился к забаве Блейз. Гарри усмехнулся.

− Приношу свои глубочайшие извинения, господин Забини, но вынужден возразить, что в том, что касается эго с Древним и Благородным домом Слизерина мне не сравняться. Возьмем, к примеру, вашего самого знаменитого студента – нашего дорогого Волан-де-Морта.

− Мистер Поттер, не хотите ли вы сказать, что речь идет о господине, который не отпускает наших возлюбленных родителей из своих теплых ежовых рукавиц? – молвила Панси, помахивая перед лицом веером, который она только что трансфигурировала из вилки.

Гермиона хихикнула.

− Думаю, именно на него он и намекает, любезная леди Паркинсон, − сказала девушка.

− Он действительно делает это, леди Грейнджер. Какой стыд! А я-то всегда полагала мистера Поттера человеком чести. Порочить столь чистое и возвышенное имя нашего дорогого лорда Волан-де-Морта! – возмутилась Панси. На раздавшийся хохот обернулись все немногочисленные ранним утром студенты.

− Спасибо! Мне это было нужно, − рассмеялся Поттер.

− Нет проблем, Поттер. Обращайся. Ты теперь один из нас, − сказал Винсент. Грегори кивнул.

− Один за всех и все за одного, − поддержал он.

Гермиона улыбалась:

− Похоже на то, что в последние годы Дом Слизеринцев несколько изменился.

− Да. – Всё, что Гарри еще хотел сказать, осталось неизвестным, потому что в Большой Зал с громким криком влетел красивый орел и приземлился на плечо Гарри. К его лапе был привязан конверт. Драко напрягся, так как по Связи ощутил в Гарри узнавание.

− Привет, Аларик, − поприветствовал Поттер птицу, и Аларик осторожно ущипнул его за ухо. Гарри отцепил письмо и бросил на Малфоя косой взгляд. И в то же время тот почувствовал переданные по Связи заверения в том, что всё будет хорошо.

− От кого письмо? – не удержалась Гермиона. Гарри сломал печать и вскрыл конверт. Орел вновь ущипнул его за ухо и покинул плечо, наверно для того, чтобы отыскать завтрак, а потом где-нибудь отдохнуть.

− От моего Родителя, − наконец ответил Гарри и углубился в чтение.

«Дорогой Гарри,

Пишу тебе в большой спешке.

Я разговаривал с Конклавом, и они согласились на твое пребывание у них. Ив и Эмрис в безопасности. Добрались мы без приключений. Причина, по которой я спешу написать тебе в том, что Волан-де-Морт собирается нанести удар. Слухи о тебе, Сын, распространяются. Втихомолку говорят о том, что появился Король Рода, и не избежать того, что скоро об этом заговорят все и уже вслух.

Надеюсь, твой Помощник в безопасности и вам удалось сохранить свою Связь в тайне, особенно от Дамблдора. Боюсь даже представить, что он предпринял бы, получи он хоть намек на то, что нашел твое слабое место и есть орудие для манипулирования тобой. Силы в тебе хоть отбавляй, но ты еще не научился управлять ею. Ты всё еще уязвим.

Я возвращаюсь в Великобританию. Должен быть в Хогвартсе самое большее через две недели. Все дороги и передвижения по стране контролируются Министерством, поэтому пользоваться магией для перемещения − большой риск.

Будь готов и держи Аларика при себе. С ним проблем не будет. Передай от меня привет Драко, а также от Ив и Эмриса. Они ждут не дождутся встречи с вами.

До скорой встречи.

Габриель Дюбуа.

P.S. Если я не успею добраться до дня рождения Драко, ни в коем случае НЕ ЗАВЕРШАЙТЕ Связь самостоятельно. Это для безопасности Драко, сын. Ты знаешь, что я не стал бы просить без веских на то причин. Берегите себя».

Гарри? – негромко окликнул партнера Драко. Юноша вздрогнул и нервно оглянулся.

− Две недели… − пробормотал он. Малфой хмурился, пока внезапно его не осенила догадка.

− Он придет к тебе?

− О чем идет речь? – поинтересовался Винсент. Гарри оглядывал своих новых друзей до тех пор, пока его взгляд не остановился на Гермионе. Девушка переводила глаза с Гарри на Драко, пытаясь вникнуть в ситуацию. Много времени у нее это не потребовало.

− Уверен, что для обсуждения выбрано удачное место? – прошипела она. Гарри сглотнул и поднялся.

− Идемте, − повелел он.

Если бы все бодрствующие не локализовались в Большом Зале, а по каким-то причинам шлялись по коридорам, то у них был бы шанс наблюдать странную процессию − группу слизеринцев и гриффиндорку, которая не особенно выделялась среди них.

Гарри прошипел пароль еще на подходе к портрету и ворвался в общую комнату. Драко влетел прямо за ним, тогда как все остальные застряли в проходе.

− Гарри, что случилось? – спросил Драко, внимательно наблюдая за партнером, который приблизился к камину.

− А что могло случиться? Думай, Драко! Думай! – воскликнул Гарри, глядя на партнера. Блондину не нужна была Связь, чтобы понять, что Гарри в растрепанных чувствах. Связь же вопила о его смятенном состоянии, беспокойстве, страхе и тоске, что метались в его взгляде. – Габриель будет здесь через две недели! Через две недели я УЕЗЖАЮ!

− Гарри, мы ведь знали, что это должно произойти, − сделал Драко попытку успокоить партнера, в чем благополучно провалился.

− Ты не понимаешь, Драко! С тех пор как мы вместе, мы еще ни разу не расставались. Наша Связь просыпается. И нам чертовски везло до сих пор, что Дамблдор еще ничего не пронюхал.

− Ты так говоришь, как будто мы тычем ею ему в нос, − возразил Драко, и Гарри вновь зашагал по комнате. Его метания, словно пантеры, пойманной в ловушку собственных мыслей, встревожили Малфоя.

− Гарри, пожалуйста…

− Черт побери, как я допустил это? – прорычал парень. – Если Дамблдор поймет, что ты – мой помощник или даже просто мой друг, он сможет использовать тебя, чтобы удерживать меня в Хогвартсе…

− Гарри, я не настолько беспомощен, как ты сейчас пытаешься изобразить, − вознегодовал Малфой.

− Гарри, Драко прав. И мы с ним не для украшения, а для того, чтобы помогать, − сказал Блейз.

− И я тоже готова помогать, особенно в том случае, если ты наконец-то объяснишь, в чем дело, − поддержала Гермиона. Гарри оглядел ребят, не прекращая ходьбу.

− Не могу поверить, что проморгал такой поворот, − проворчал он. Драко безнадежно вздохнул.

− Мерлин, Гарри. Ты не можешь предвидеть всё. И к тому же в последнее время тебе слишком многое приходилось обдумывать.

− Но я должен быть в состоянии защитить своего помощника. Ничто не может послужить мне оправданием. – Отчаяние заполняло его, но он ничего не мог поделать. Небольшая здравомыслящая часть говорила ему, что он должен успокоиться, но как раз её-то он и не слышал.

Гарри потер виски и постарался сосредоточиться на Драко. Помощник был переполнен сомнениями и неуверенностью в будущем, а еще его постепенно охватывало расцветающее буйным цветом чувство одиночества. Гарри внезапно выдохнул и печально посмотрел на Драко, борясь с порывом побиться головой об стену. Однако секундой позже он уже был рядом со своим помощником, а еще мгновение спустя Драко покоился в его объятиях, а Гарри убеждал себя в том, что вот сейчас его маленький дракон в сохранности и безопасности в его руках.

− Прости, Драко. Мне так жаль. Я совсем забылся, − шептал он.

− Всё в порядке, Гарри, − пробормотал Драко. Парочка обнималась, не обращая внимания на окружающих. (Повезло, что этой толпе можно было довериться.) Драко шептал что-то в грудь Гарри, пока тот окончательно не успокоился, и по Связи не стали улавливаться лишь слабые отголоски грусти и сожаления.

− Теперь ты можешь рассказать, о чем пишет Габриель? – попросил Драко и потянул партнера к креслу. Остальные расселись почти так же, как и вчера в комнате Гарри.

− Он пишет, что прибудет примерно через две недели. Он добрался бы быстрее, но все дороги находятся под наблюдением Министерства, также как Портключи и каминная сеть.

− Однако причина твоей тревоги не в этом? – сказала Гермиона прежде, чем даже Драко подумал о том, чтобы попытаться дальше разговорить Гарри. Он улыбнулся новой подруге, и получил понимающий взгляд в ответ.

− Он… − Гарри умолк и нахмурился. Драко взял парня за руку, переплетая пальцы. На этот раз в кресле сидел Поттер, а Драко на подлокотнике. – Он боится, что мы завершим нашу Связь в твой день рождения, а он не успеет прибыть до этого момента. – Драко засмущался и покраснел.

− Почему его это беспокоит? – тихо спросил он. Гарри вздохнул.

− Потому что он знает… как тяжело мне будет оставить тебя, дракон. – Драко не смог сдержать эгоистической нотки:

− Тогда, быть может, не стоит? – Гарри внимательно посмотрел на помощника. Друзья хранили молчание. Пусть и безмолвное, присутствие толпы свидетелей не нарушало важности интимного момента.

− Ты заслуживаешь партнера, который может защитить тебя, Драко. А в своем теперешнем состоянии я на это неспособен, − признался Гарри. Драко вздохнул и кивнул.

− Я понимаю… но это не значит, что меня это устраивает, − сказал он. Гарри улыбнулся.

− Я знаю, Драко. – Надолго повисшее безмолвие нарушила Гермиона.

− Значит, ты на самом деле покидаешь нас… − прошептала она. Гарри виновато улыбнулся подруге.

− Да… боюсь, другого пути нет, − сказал он.

− Но ты же вернешься? – спросила Панси. Гарри кивнул.

− Не знаю, когда именно… − Гарри посмотрел на Драко. Следующие слова звучали, как клятва. – Я вернусь… несмотря ни на что.

Драко улыбнулся.

− Я знаю... И я буду ждать...

* * *

Я хочу, чтобы ты узнал,

Я люблю, когда ты улыбаешься.

Я хочу, чтобы ты летал,

Только так, что земли не касаешься.

С фотографии пристальный взгляд

Говорит, что я сам виноват.

Я хотел бы забрать твою боль.

Я бы смог, умоляю, позволь.

В нашем доме не помнят обид.

Ты ушел. Я один и разбит.

И напрасно горит в спальне свет.

Ты ушел, и меня больше нет.

Все закончилось, пробуй дышать.

Я хочу, чтобы ты воспарил.

Одному ни к чему воевать.

Я хочу, чтобы ты это знал.

Я хотел бы забрать твою боль.

Я бы смог, умоляю, позволь.

В нашем доме не помнят обид.

Ты ушел. Я один и разбит.

И напрасно горит в спальне свет.

Ты ушел, и меня больше нет.

(Seether – Broken)

Песня стихла, когда Гарри посмотрел в окно. Его пальцы замерли над дрожащими струнами. Драко посмотрел на партнера, встревоженный этой внезапной переменой. Солнце клонилось к горизонту, купая юного вампира в лиловых и розовых красках, изумрудные глаза невидяще изучали темнеющее небо.

«Еще четыре дня...»

Гарри чувствовал приближение Габриеля, что каждый при желании мог заметить. В течение прошедших полутора недель он пребывал в напряжении, что ощущал весь замок. Он стал еще более осторожным в присутствии Дамблдора, и Драко приходил в комнату Гарри только в компании друзей. Им обоим нужно было привыкнуть к тому, чтобы спать поодиночке, каким бы трудным это ни было.

Вот и сейчас он находился у Гарри вместе со слизеринцами. Была ночь пятницы. Блейз и Драко играли в шахматы, Панси и Винсент исполняли роли болельщиков. Как-то в одну из ночей Драко удалось убедить Гарри спеть для них. Казалось, он растворяется в музыке. Было что-то в каждом слове, которое он произносил, каждой ноте, которую играл, что говорило о его собственных чувствах – чувствах, которые изливались свободно, хоть и не отражались на его прекрасном лице.

– Гарри, – окликнул Драко.

– Ты в порядке? – спросил Блейз. Слизерицы старались доказать Гарри и Гермионе, что могут быть вполне лояльными. Они приняли Гермиону в свой круг, а Панси вообще тесно с ней подружилась. Кстати, о тесноте. Гарри чувствовал, что между Гермионой и Грегори что-то происходит, зарождаясь на их общем интересе к чтению. Кто бы мог подумать?

– Всё хорошо, – пробормотал Гарри.

– Габриель? – догадался Драко. Поттер посмотрел на Драко, вглядываясь в его черты, впитывая его присутствие…

– Да, – коротко ответил Гарри и повернулся к окну. Драко поднялся.

– Где он? – спросил он, подходя к парню.

– Близко. – Малфой в отчаянье обернулся к друзьям, но те лишь беспомощно отвели глаза. Блейз сдержанно пожал плечами. Драко не знал, что сказать. Его день рождения будет на следующей неделе. Это значит, что Гарри не сможет дольше задерживаться. Это значит, что возможность побыть с Гарри наедине на исходе, а из-за вынужденных предосторожностей время тратится впустую.

– Блейз, Винсент, Панси… – ему не нужно было продолжать. Ребята тихо поднялись и, кивнув на прощание, вышли.

Драко остановился подле камина, глядя на партнера. Тот отложил музыкальный инструмент и сейчас смотрел на загорающиеся на небе звезды.

– Гарри, – позвал Драко. На одну ночь он решил всё отпустить. Решил позволить себе быть просто помощником Гарри… ради них обоих.

Вампир повернулся к Драко. За последнее время он научился управлять их Связью, так что он мог контролировать какие чувства и когда, он воспримет от помощника. В противном случае чувства Драко мешали сконцентрироваться на тренировках, или его тревожное состояние будило Внутреннего Демона с желанием поотрывать всем обидчикам головы. Не то чтобы Гарри возражал… но времени на потворство собственным желаниям катастрофически не хватало плюс это увеличивало риск того, что их секрет раскроют.

Но теперь он расслабился, позволил себе уже позабытую роскошь – разделить страхи, тревогу, усталость и одиночество с родным человеком. Он видел печаль в глазах Драко и получал от него по Связи утешающие эмоции. Гарри медленно поднял руку в приглашающем жесте. Драко мягко улыбнулся и приблизился. Когда их пальцы соприкоснулись, по коже Гарри будто пробежал электрический импульс. Подобную реакцию покалывания и дрожи вызывало каждое прикосновение помощника, но только сейчас он отчетливо понял, что разлука будет гораздо более мучительной, чем он мог вообразить.

Гарри притянул Драко к себе на колени, так что голова подростка оказалась напротив его сердца. Руки, которые легко могли гнуть сталь, обернулись вокруг Драко в нежнейшем объятии. И блондина пронзила болезненная мысль, что он не сможет ощущать эту теплоту еще долгое время.

− Не уверен, что смогу продержаться… − прошептал он куда-то в грудь Гарри. Помолчал и поднял глаза на окно, где сияла взошедшая луна. Гарри же смежил веки и зарылся лицом в волосы Драко. Слезы обжигали глаза, но он не позволил им скатиться. Не сегодняшней ночью…

Он постарается и представит, что счастлив.

− Что, мой дракон? – прошептал Гарри. Драко переместился так, чтобы тоже обнять Гарри и ответил:

− Скоро ты уйдешь, и я опять останусь один.

− Это же не навсегда… − Гарри склонился к шее помощника, вдыхая, впитывая в глубины памяти его запах. – Мысль, что я покидаю тебя… разрывает мне сердце, и всё о чем я могу мечтать, это взять тебя с собой. Спрятать где-нибудь, где никто до тебя не доберется. Запереть в неприступной башне на высокой горе, чтобы никто не мог навредить тебе.

Медленно, очень медленно... Гарри ощущал, как оковы, сдавливающие его сердце, разрушаются. С каждой секундой груз у него на сердце становился тяжелей. И всё же если бы кто-то спросил, то он со всей честностью ответил бы, что никогда не чувствовал себя лучше.

«Сердце… чертовски обременительная ноша…»

– Я всей душой хочу остаться с тобой, но разум твердит, что я должен покинуть тебя.

– В нашем с тобой раскладе жизнь сдала нам паршивые карты, – прошептал Драко. Он пытался вновь надеть маску, под которой скрывался всю жизнь. Однако в то время, пока перед всем миром он мог представать ледяным принцем, он обнаружил, что ему всё сложнее прятаться за маской перед близкими людьми… особенно с Гарри.

– Быть или не быть? Вот в чем вопрос. Проиграем ли мы? Или продолжим партию в надежде, что однажды удача к нам вернется? – пробормотал Гарри. Драко отодвинулся, чтобы заглянуть партнеру в глаза. За то мгновение, что их взгляды соединились, души их заполнило умиротворение.

– Гарри…

Юноша улыбнулся в ответ и коснулся кончиками пальцев теплой щеки.

– Я люблю тебя, – прошептал Драко. Шок Гарри, который он почувствовал по Связи, так его поразил, что он чуть не закричал.

– Драко, я…

– Тш-ш-ш… – Драко заставил парня замолчать, приложив палец к его дрожащим губам. Глаза Гарри говорили красноречивее всяких слов, но Драко лишь понимающе улыбнулся и подался вперед, чтобы поцеловать своего темного партнера. Это был самый целомудренный поцелуй в мире. Однако ничто не смогло бы полнее выразить бесконечную страсть и вечную любовь.

– Я могу подождать, Гарри. Пока что… мне достаточно видеть это в твоих глазах, – сказал Драко. Гарри закрыл глаза и сглотнул, избавляясь от огромного комка в горле. Он обнял хрупкое тело подле него еще крепче.

– Мерлин, Драко… даже если бы я мог произнести это… ты всё равно не узнаешь, как сильно я… Боже… – пробормотал Гарри и после окончательно сломался. Драко безмолвствовал, довольный тем, что Гарри наконец-то позволил себе проявить слабость. Разрешил себе быть просто ребенком, побыть которым у него никогда не было возможности. Драко хранил молчание, сохраняя каждую слезинку, упавшую из глаз Гарри в глубинах своего сердца. В этот момент он понял, в чем состоит его роль в качестве партнера Гарри.

Так же как этим летом, когда Гарри вернулся после битвы с оборотнями… Он будет его силой, когда собственных Гарри будет не хватать. Он должен быть его щитом, когда его щиты сломаются. Он будет возлюбленным Гарри, его другом, напарником, супругом… убежищем.

Когда слёзы иссякли, Гарри поднял Драко на руки и перенес на кровать. Они лежали рядом, обнявшись, а эмоции свободно текли по Связи.

Было такое чувство, что они остались наедине в этом мире, который благородно замер и должен будет просто подождать…

* * *

– Гарри, а тебя я попрошу остаться, – известил Ремус в конце урока, когда все остальные студенты стали расходиться.

– Да?

Ремус выглядел утомлённым. Он жестом пригласил Гарри следовать за ним в примыкающее помещение. Гарри осмотрелся, сравнивая нынешний и запомнившийся ему на третьем курсе интерьер. Он улыбнулся, когда заметил на стенах картины, с которых ему приветливо махали юные и радостно улыбающиеся Ремус, Сириус, Джеймс и Лили. Ремус присел на стул, и Гарри обратил внимание, что волшебника что-то беспокоит. Он подошел к нему поближе, чтобы попытаться рассмотреть причину этого волнения в его глазах.

– Ремус, что случилось?

Тот поднял глаза.

– Я могу чувствовать его приближение, Гарри, Древнего вампира, который направляется в Хогвартс.

Поттер не подался панике, а вполне участливо улыбнулся.

– А вы в гораздо большем согласии со своей волчьей половиной, чем я предполагал.

Пусть и слабо, но Ремус улыбнулся в ответ.

− Итак… ты скоро отбываешь. – Гарри вздохнул и присел на свободный стул. Наклонился, уперевшись локтями на колени и кивнул. Он нервно провел рукой по волосам и скрыл лицо в ладонях.

− Да… раньше, чем хотелось бы, − сказал он.

− А что относительно Драко? – Поттер переплел пальцы. Хоть он и сдерживался, в изумрудных глазах всё еще была печаль.

− Вчера ночью... мы разговаривали об этом. – Ремус подался вперед, так как даже с его острейшим слухом нужно было поднапрячься, чтобы понять Гарри. – Я не знаю, как поступить. Я боюсь оставлять его, хоть и знаю, что другого выхода нет… Я знаю, что он сильный… и всё же каждый раз, когда я думаю о нем, то представляю его таким, каким вижу наедине. Без маски, открытым и беззащитным.

Ремус подошел к Гарри и опустился на колени рядом с ним.

− Гарри, беспокойся, но не теряй голову. Ты же сам сказал. Драко сильный. Уверяю тебя, он сильней, чем ты думаешь, иначе он не был бы твоим партнером. Помощник может полностью проявить себя в отношениях, только если дать ему шанс. В большинстве случаев Помощники могущественны так же, как доминантный партнер, потому что их функция – быть их опорой. Они – оплот силы, которая поддерживает доминантного партнера, когда тот не может выстоять в одиночку.

Гарри поднял глаза:

− Я знаю, Ремус… Если бы я только… если бы я только мог сказать ему, как много он значит для меня. Возможно, мне стало бы легче.

Ремус улыбнулся и сказал, похлопывая подростка по плечу:

− Я убежден, что Драко знает. А теперь иди. Нарцисса попросила меня передать, чтобы ты зашел к ней после обеда. Видимо, что-то связанное с материнскими тревогами. – Гарри усмехнулся.

− Тогда лучше я пойду, − сказал он, поднимаясь. Прежде, чем уйти, он крепко обнял крестного. – На случай, если другой возможности попрощаться, не представится, − пояснил он.

− Не стоит, − перебил Ремус. − Это же не настоящее прощание, это «до свидания»!

Гарри кивнул:

− До свидания, Лунатик. – Он повернулся и вышел из кабинета, еще не зная, что вернется сюда уже не будучи студентом.

* * *

− Входите, входите, − откликнулась Нарцисса на стук в дверь. Подросток вошел и не смог увернуться от теплых материнских объятий. − О, Гарри! Драко мне все рассказал! Ты же не думал, что сможешь уйти и не попрощаться?! Честно говоря, мой милый, это не лучший способ общаться со своей будущей тещей!

Гарри усмехнулся, снял мантию и устроился в кресле.

− Приношу извинения, Цисса. В последнее время в голове столько мыслей, что на дела решительно не хватает времени. Надеюсь, Драко в порядке. Сколько бы я ни пытался, не могу прочитать его до конца. Он мне не позволяет, − сказал Гарри и взял предложенную Нарциссой чашку чая.

− В этом весь Драко. Хотя послушать его, так ты в этом смысле во сто крат хуже.

− По крайней мере, он знает, почему я не хочу и не могу обременять его своими проблемами. Я ничего не требую от него. Он уже дал мне больше, чем я смогу вернуть.

Нарцисса деликатно хмыкнула и поставила свою чашку на столик.

− Забавно. Он слово в слово сказал то же самое о тебе. У меня складывается впечатление, что вы двое не совсем понимаете, в чем суть отношений.

Поттер был несколько сбит с толку этим предположением.

− Гарри, я скажу тебе то же, что сегодня уже сказала сыну. Жизнь – это обменный процесс, ты отдаешь и получаешь. Но это не бухгалтерский учет, в отношениях нет места подсчетам, кто кому сколько отдал и сколько остался должен. Такой подход разрушителен для отношений. Вы должны понимать, что пока вы заботитесь друг о друге, поддерживаете, вам нужно отдавать и принимать. – Видя, что её слова достигли Гарри, она улыбнулась и продолжила.

− Люди не знают тебя, Гарри, но для меня ты прозрачен, как озерная вода. Ты невероятно могущественен. Ты смог бы вынести все тягости мира на своих плечах, но даже великие не застрахованы от падения…

– Драко нуждается в тебе, твоей защите и поддержке. Ему нужно, чтобы ты укрыл его от мира, пока он на твоей стороне. Но он сам станет тебе опорой, когда ты потеряешься, и если ты начнешь сомневаться в себе, он напомнит, насколько ты стойкий. – Гарри улыбнулся.

– Похоже, это уже всем очевидно, – сказал он. – Ремус изложил мне примерно то же несколько минут назад.

Нарцисса улыбнулась.

– Мы беспокоимся о тебе, Гарри. Всё, что ты должен делать, это позволить нам заботиться о тебе. – Поттер кивнул.

– Начинаю думать, что сделать это будет легче, чем казалось ранее. – Он поднялся. Нарцисса последовала за ним, чтобы обнять.

– Я только что сообразил, что у меня еще куча дел. Габриель скоро будет здесь, и мне тоже следует поторопиться. Надеюсь, мы сможем продолжить чаепитие в другой раз, Нарцисса.

– Уверена в этом, – улыбнулась женщина. – Гарри, когда этот счастливый день настанет, я буду горда назвать тебя сыном.

Юноша улыбнулся, принял от Нарциссы поцелуй в лоб, и прошептав слова прощания, отправился на поиски Драко и компании.

* * *

В Хогвартсе было обеденное время, а Гарри извелся от беспокойства. Вместе со своими новыми друзьями он сидел за столом Слизерина. Гермиона была за столом Гриффиндора вместе с Невиллом и Джинни. Гарри не нашел времени поговорить с двумя оставшимися ему преданными гриффиндорцами. Возможно, настанет день, когда всё время будет в его полном распоряжении.

Он ощущал приближение Габриеля, но его чувства не были настолько натренированными, чтобы определить его месторасположение точнее. Весь обед он хмурился и ловил на себе тревожные взгляды Драко.

− Гарри, приди в себя. Еще чуть-чуть и твое смятение превысит все границы допустимого. Магия выйдет из-под контроля, − прошептал Малфой.

− Ничего не могу с собой поделать. Ощущение, что он ближе, чем должен быть. Как если бы он стучался в ворота Хогвартса, хотя еще и до Хогсмида не добрался.

На секунду в глаза Драко мелькнула паника.

− Хочешь сказать… − Резко напрягшаяся спина Гарри сбила его с мысли. Поттер смотрел на преподавательский стол, где находился не менее сосредоточенный Дамблдор. Старик повернулся, и их взгляды встретились, глаза в глаза.

− Гарри? Гарри! – позвал Драко.

− Кто-то нарушил границы, − ответил Гарри, медленно вставая. В Большом Зале вдруг стало тихо. Дамблдор тоже поднялся.

− Мистер Поттер, пожалуйста, пройдите в мой кабинет.

Гарри посмотрел на Драко, а затем оглядел слизеринцев:

− Скоро увидимся… Держитесь… − прошептал он прежде чем уйти. Он слышал, что его тихо окликнул Драко, но не рискнул обернуться. Слышал, что его громко позвала Гермиона, но не рискнул ответить. Он притормозил в коридоре, поджидая директора, который пролетел через Зал с неожиданной для столь преклонного возраста скоростью.

А еще Гарри почувствовал, как очнулся его задремавший было Внутренний Демон. Дамблдор был угрозой всему, что ему принадлежало. Он разрушил его семью, он вредил его близким.

«Еще не пришло время заставить его платить… но вскоре… мы насладимся кровью предателя…»

Дамблдор даже запнулся, когда увидел, как глаза Гарри полыхнули тьмой, но захлопнувшиеся за ним двери в Большой Зал, перекрыли пути к отступлению.

− Кто прошел? – потребовал ответа Дамблдор. Гарри сверкнул сталью глаз и отказался отвечать.

− Гарри, кто прошел?

− Гарри.

Профессор даже захлебнулся на вдохе, когда на них обрушился бархатный голос. Гарри победно улыбнулся и повернулся к Габриелю.

− Сэр… Отец… рад видеть вас. − Габриэль улыбнулся и подошел к своему Ребенку.

− Гарри, отойди. – Дамблдор выхватил палочку, направляя её в грудь Габриеля. Прежде чем мужчина успел отреагировать, Гарри встал между ними, угрожающе рыча на Дамблдора.

− Убери палочку, смертный, или потеряешь обеих, и палочку, и руку, − прорычал Гарри. Дамблдор отступил. Пространство задрожало от Древней магии, медленно просыпающейся в недрах Хогвартса.

− Гарри, − предостерегающе окликнул Габриель.

− Гарри, послушай меня...

− Хватит, Дамблдор. Вы слишком долго вредили моей семье. Еще придет время ответить за свои преступления… но я клянусь… Когда этот момент настанет, вы первый познаете ярость того, кого больше всего обидели, − пообещал Гарри, и по взмаху его руки в магической волне палочка Дамблдора испарилась, а сам директор застыл на месте. Гарри повернулся к Родителю, который печально улыбался.

− Ты готов? – спросил он, бросая напоследок взгляд на Дамблдора. Подросток кивнул.

− Более чем когда-либо. – Габриель понимающе кивнул и крепко сжал локоть мальчика.

Гарри приоткрыл свое сознание для Драко, активировав Связь, разрешая чувству любви и сожаления овладеть им. Он чувствовал Драко, его желание последовать за ним. Он собрал все переполнявшие его эмоции и направил единственному человеку, которого по-настоящему любил:

«Я люблю тебя… мой дракон…»

«Гарри, НЕТ!»

С громким хлопком Родитель и его ребенок исчезли из стен Хогвартса, оставив волнения, страхи и почти невыносимую боль позади…

* * *

Диалог = обычный разговор, реплики вводятся с новой строки через тире. Всё как обычно.

«Мысли героя» –– в кавычках.

Гарри говорит на парселтанге и с оборотнями, телепатия –– курсив

Телепатия (Габриель/Эмрис) –– подчеркнутый

Телепатия (Гарри/Драко)–– подчеркнутый курсив

Говорит внутренний демон Гарри –– жирный шрифт

* * *

− Хватит, Дамблдор. Вы слишком долго вредили моей семье. Еще придет время ответить за свои преступления… но я клянусь… Когда этот момент настанет, вы первый познаете ярость того, кого больше всего обидели, − пообещал Гарри, и по взмаху его руки в магической волне палочка Дамблдора испарилась, а сам директор застыл на месте. Гарри повернулся к Родителю, который печально улыбался.

− Ты готов? – спросил он, бросая напоследок взгляд на Дамблдора. Подросток кивнул.

− Более чем когда-либо. – Габриель понимающе кивнул и крепко сжал локоть мальчика.

Гарри приоткрыл свое сознание для Драко, активировав Связь, разрешая чувству любви и сожаления овладеть им. Он чувствовал Драко, его желание последовать за ним. Он собрал все переполнявшие его эмоции и направил единственному человеку, которого по-настоящему любил:

«Я люблю тебя… мой дракон…»

«Гарри, НЕТ!»

С громким хлопком Родитель и его ребенок исчезли из стен Хогвартса, оставив волнения, страхи и почти невыносимую боль позади…

* * *

Громкий звук падения эхом прокатился в тишине ночи, но Гарри не расслышал его, так как в его голове не переставал вращаться весь мир.

– Ненавижу портключи, – пробормотал он, медленно вставая на ноги. Габриель помог ему подняться. Подросток посмотрел на него с нескрываемым горем в глазах.

– Я знаю, Сын… я знаю. – Гарри сглотнул и собрал в кулак все остатки самоконтроля. Он отвел взгляд от Габриеля, осматриваясь, и зрачки его расширились.

Они стояли перед огромными воротами со сложным узорчатым дизайном, в который были вплетены древние руны. Кое-какие из них Гарри смог опознать, они служили для защиты и укрытия. В середине располагался Королевский Герб, изображающий Феникса, восстающего из пепла, и Василиска, который обвился вокруг него, кусая за шею. Их окружал столб холодного огня. Гарри отметил, что глаза Феникса были выполнены из изумрудов, а Василиска – из чистого серебра.

– Верховные хранители, – пояснил Габриель. Гарри кивнул.

– Василиск олицетворяет Тьму, Феникс означает Свет, – пробормотал Гарри. – За Тьмой приходит Свет… Свет рождает Тьму… Круг движения… – Гарри посмотрел на Габриеля. – Думаю, что понимаю. Габриель улыбнулся и одобрительно кивнул. Он потрепал Гарри по плечу и пошел вперед. Гарри двинулся было за ним, но в нерешительности остановился. Показалось, будто какой-то далекий голос зовет его. Отчаянный крик, полный горя и боли.

– Гарри? – подросток обернулся, и Габриеля поразила сила в изумрудных глазах. Он печально улыбнулся.

– Полагаю, я несколько задержался, да? – Гарри со стыдом отвел глаза. Его сердце и разум тянуло назад в Хогвартс, где был его партнер и канун дня рождения Драко. Тоска навалилась так неожиданно, что если бы он мог, то разрыдался бы от разочарования.

– Я слышал его… за мгновение до того, как мы покинули Хогвартс… – Габриель утешающе положил ему руку на плечо.

– Сейчас ты не способен защитить его… ты сделал правильный выбор. Так будет лучше. – Гарри было, что возразить. Внутренний Демон буквально захлебывался слюной и досадой в желании вернуться к своему помощнику. Гарри сгорбился и стиснул зубы. Вместе с отголосками подавленного желания вернуться он запечатал в себе ту небольшую часть Связи с Драко, что еще позволял себе чувствовать. Внезапно он ощутил себя полностью опустошенным и как никогда одиноким. Он беспрерывно повторял себе, что он не один, но это совершенно не помогало. Боль не уменьшалась.

Гарри поднял глаза, и Габриель еле сдержался, чтобы не вздрогнуть. У Гарри в глазах он увидел смерть.

– Давай начнем эту партию, – пробормотал Гарри и встал прямо. Габриель кивнул. «Будем надеяться, что всё пройдет хорошо», – подумал он. Потом повернулся и пошел к воротам. Поднял руку и громко ударил три раза.

– Накинь капюшон, – велел он, что Гарри и исполнил. Тяжело, с протяжным скрипом двери стали открываться. За ними обнаружились две фигуры, которые их уже поджидали. Одной из них была женщина с эльфийскими чертами лица, с длинными светлыми волосами до пояса и небесно-голубыми глазами. Она выглядела утонченной и хрупкой, но держалась уверенно. Справа от нее стоял высокий мужчина с непривычно темной кожей, черными глазами и короткими темными волосами, распространяя вокруг ауру доминирования.

− Септимус, Ондина, давно не виделись, − поприветствовал Габриель, положив руку на сердце и склоняя голову. Двое поприветствовали его тем же жестом.

− Лорд Дюбуа, с возвращением, − сказала Ондина. Её взгляд остановился на Гарри, все еще стоящего позади Габриеля. Она не могла рассмотреть его лицо, скрытое капюшоном, но ощущала исходящую от него силу и власть.

− Мы рады приветствовать и тебя, незнакомец, − заговорил Септимус, приблизившись к укутанной в плащ фигуре. Гарри склонил голову, но ничего не сказал. Что-то в этом человеке настораживало. В воздухе витало что-то странное.

− Конклав ожидает нас. Вы пошлете гонца предупредить о нашем прибытии? – спросил Габриель. Ондина повернулась к нему, прервав безмолвное изучение спутника Габриеля. Она подавила невольную дрожь и ответила Лорду.

− Они готовы принять вас. Все Главы… и Верховный Регент уже здесь. – Габриель взволнованно переспросил:

− Все Главы?

Септимус кивнул:

− Даже Вольтури.

Габриель оглянулся на Гарри. Он мог только представить нахмуренное лицо, скрытое капюшоном.

− Ну, что ж. С этим мы ничего поделать не сможем. Даже если у Вольтури нет здесь дел.

− Шах'ти сказал, что они интересовались… развитием недавних событий. Они не взяли с собой партнеров, но зато привезли с собой двух охранников. Близнецов, Алека и Джейн. – Габриель подавил раздраженное шипение.

− Габриель, − обратился Гарри, и двое стражей вздрогнули. Голос Гарри прозвучал как шепот ветра заплутавшего в листве. Габриеля это удивило ничуть не меньше, но он спокойно к нему обернулся.

− Мы столкнулись бы с ними рано или поздно. Идем, Гарри. – Он повернулся к стражам и склонил голову. Как только они с Гарри прошли через ворота в скрытый город, Септимус обратился к своей помощнице с нахмуренным лицом.

− Ты тоже почувствовала это, не так ли? – Ондина кивнула.

− Незнакомец… Гарри. Он каким-то образом отреагировал на Древнюю магию, которая охраняет город. – Септимус хмыкнул. Ворота позади них захлопнулись, и парочка заметно расслабилась.

− Вольтури не обрадуются, если тот, кого привел Габриель, и есть истинный Король, − сказал Септимус. – Как ты думаешь?

Ондина вздохнула и кивнула партнеру.

− Ничего хорошего это не предвещает… Ничего хорошего.

* * *

− Что-то идет неправильно, Габриель, − негромко сказал Гарри. Габриель остановился и повернулся к Гарри.

− Ты что-то чувствуешь?

− Это место переполнено магией. Древней, могущественной… разгневанной. – Габриель посмотрел на здание, к которому они направлялись. Каменные улицы тонули в сумраке, их застилал туман. Но среди этой непроглядности одно высокое здание выделялось довольно четко. Это был дворец Скрытого Города, где размещался и Зал Конклава.

− Город отражает эмоции его жителей. Должно быть, именно их ты и чувствуешь.

− Мы должны встретиться с Главами сегодняшним вечером. Встречу нельзя откладывать, − сказал Гарри. Внутренний Демон пребывал в беспокойном состоянии. Ощущение было очень странным, как будто он наконец-то вернулся домой, но дом оказался разрушен. Его душила Темнота. Воздух превратился в яд, при каждом вдохе сжигающий горло.

− Тогда поспешим, сын.

И они продолжили путь.

* * *

− Вы нашли его? – запыхавшись, выдавливала из себя слова Панси, обращаясь к друзьям, столпившимся перед входом в Большой Зал.

− Я осмотрел подземелья. Не смог попасть в комнату Гарри, так что не смог проверить, там ли он, − ответил Блейз.

− Я искал в Башне гриффиндорцев. Никаких следов, − отчитался Грегори с глубокой складкой между бровей.

− На территории когтевранцев его нет. В Астрономической Башне тоже пусто, − сказал Винсент и прислонился к стене, пытаясь отдышаться. Панси хмыкнула и уперлась затылком в стену.

− У пуффендуйцев его тоже нет, − прохныкала она. – Я посмотрела и ванные, и Квиддичное поле, и раздевалки. Нигде нет.

Винсент подошел к ней и крепко обнял.

− Мы отыщем его, Панси. Он не мог просто исчезнуть из Хогвартса.

− А что если он ранен, а мы даже сделать ничего не можем…

− Грегори! – надрывное лепетание Панси прервал крик Гермионы, сбегающей вниз по лестнице. Грегори подхватил заплаканную девушку.

− Что случилось? Ни одного преподавателя нет, − взволнованно говорила девушка, оглядывая слизеринцев в поисках ответа. Панси была готова разрыдаться, остальные были не в лучшем состоянии. Гермиона покинула объятия Грегори, чтобы броситься успокаивать новую подругу. Девушки обнялись и тихо расплакались.

− Драко пропал! Мы нигде не можем его найти, − сквозь слезы пробормотала Панси. Гермиона выглядела озадаченной, но в течение нескольких мгновений взяла себя в руки и уже твердым голосом спросила у Грегори:

− Вы проверяли комнату Гарри? Он может быть там.

− Мы тоже думали об этом, но как бы он смог войти туда? Пароль нужно произнести на парселтанге, − ответил Блейз.

Гермиона нахмурилась.

− Драко не стал бы рисковать раскрытием их с Гарри отношений. Он должен понимать, что Дамблдор по его расстроенному виду может догадаться о том, что они больше, чем друзья. Директор крайне подозрителен, он знает, что проведенное вместе лето не могло не повлиять на их отношения. Драко не стал бы добавлять ему уверенности, выставляя свое горе напоказ.

− Не думаю, что находясь в расстроенных чувствах, он может мыслить здраво, − заметил Винсент. Гермиона покачала головой.

− Он должен быть где-то в Хогвартсе, и комната Гарри – самое вероятное предположение. Вероятно, он нашел способ проникнуть туда.

− Если он смог войти, то мы тоже можем это сделать, – сказала Панси. Она немного успокоилась, хотя голос еще дрожал. Гермиона кивнула.

− Да... и у меня даже есть идея, как! − сказала она и направилась к комнате Гарри.

* * *

«Тишина...»

«Пустота...»

«Одиночество...»

«Гарри!»

…

«Где ты, Гарри?»

− Драко!

«Почему ты не отвечаешь мне, Гарри? Где ты?»

− Драко, ответь!

«Ты же обещал, что не оставишь меня, что я больше не буду один… никогда не буду один… никогда…»

− Драко, открой дверь!

«Ты обещал… ты же обещал…»

− Драко! Ну, давай же братишка… Ты слышишь меня? Я здесь!

Темные глаза наконец-то сфокусировались на обеспокоенном лице.

− Блейз… − пробормотал Малфой. Блейз мягко улыбнулся. Вскоре Драко пришел в себя настолько, что осознал, что он в спальне Гарри, в его кровати, судорожно сжимает в руках его подушку, будто в ней заключена вся его жизнь. Блейз стоял на коленях у кровати. В комнате больше никого не было. Медленно реальность доходила до уставшего разума Драко.

− Эй, дружище… − прошептал Блейз. На него смотрели пустые, одинокие, изможденные серые глаза. Забини пообещал себе, что хорошенько врежет Поттеру при первой же встрече за то, что сделал такое. Неважно насколько велика была в этом необходимость.

− Блейз… − голос Драко был так слаб, что Забини пришлось напрячься, чтобы разобрать слова. – Почему мне так больно? Почему я не могу прекратить страдать?

Блейз вздохнул и, не говоря ни слова, обнял Драко. Двери приоткрылись, в комнату заглянула встревоженная Нарцисса. Блейз кивнул, и женщина тихо закрыла дверь.

− Это нормально, Дрей.

− Я не чувствую его, Блейз. Он так далеко. Слишком далеко…

− Он пошел на это ради тебя. И он тоже страдает. «И пусть это будет правдой, а иначе…»

− Тогда почему бы ему не вернуться? – прошептал Драко.

− Потому что он обещал, что станет сильнее. Это единственный способ никогда больше не расставаться с тобой. Только так он сможет защищать тебя.

− Но это так больно…

Блейз вздохнул и погладил Драко по голове.

− Ничто не ранит нас сильнее, чем любовь… − негромко сказал он. – Но в конце концов только ради нее стоит жить.

− В конце концов? – Блейз улыбнулся.

− Да. Когда вы сможете остаться друг с другом навсегда. Ты просто должен потерпеть и продержаться.

− Держаться? – взгляд Драко прояснился. – Гарри сказал, что я должен держаться... что должен ждать его... он обещал... не буду одинок… никогда…

− Вот видишь, Дрей. Ты не один, и никогда не будешь один. Мы здесь. С тобой. И Гарри скоро научится всему, что ему там надо, и вернется. Ты и оглянуться не успеешь, а он уже будет здесь. Вот увидишь! – Блейз почувствовал, что Драко расслабился.

− Он скоро вернется… − И мгновение спустя Драко уже спокойно спал. Блейз вздохнул и посмотрел в окно. Высоко в небе висела луна и проливала свой холодный свет на землю.

− Тебе лучше вернуться живым, Поттер, − прошептал Блейз.

* * *

− Мисс Паркинсон. – Завтракающая Панси повернулась к Дамблдору, который подошел к слизеринскому столу. Блейз и Драко все еще не показывались. Девушка поймала обеспокоенный взгляд Гермионы и Нарциссы, но пока сделать что-либо было невозможно.

− Да, директор? – Как можно вежливей отозвалась Панси.

− Я не мог не заметить отсутствие мистера Малфоя-младшего и мистера Забини этим утром.

− Они проспали. Так что ждем, что они вот-вот к нам присоединятся, − ответил Грегори. Дамблдор прищурился, и искра подозрения, мелькнувшая в глазах, пропала.

− Тогда попрошу вас передать мистеру Малфою, чтобы он поднялся в мой кабинет после того, как позавтракает.

− Думаю, в этом нет необходимости, директор. Вы можете сказать то, что хотели, прямо сейчас. – Дамблдор развернулся, сталкиваясь с Драко лицом к лицу. Более того, на этом лице играла фирменная малфоевская ухмылка, пусть и на несколько бледном лице. Рядом стоял Блейз, аккуратно поддерживая сокурсника за локоток.

− Я полагал, что вы сможете сообщить мне нынешнее местонахождение мистера Поттера. – Фраза была сформулирована в форме утверждения, а не вопроса, что все про себя отметили. Зал зловеще затих, так как все присутствующие внимательно прислушивались к беседе директора с Малфоем.

− И что же, Мерлина ради, дало вам повод предполагать, что я обладаю подобной информацией? Мы, конечно, знакомы, даже подружились, но он не докладывает мне о своих намерениях и не отчитывается в поступках, − отрезал Малфой. При этом глядел на Дамблдора так, что тот невольно начал оправдываться.

− Видите ли, мне показалось, что Вы довольно близко сошлись. И поэтому я был уверен, что безопасность мистера Поттера волнует вас не меньше, чем меня. – Драко позволил себе нагло усмехнуться.

− Вы ошиблись, директор. Меня этот предмет ни мало не беспокоит, тем более что и вы, и я прекрасно знаем, что Поттер в состоянии позаботиться о себе.

Дамблдор проигнорировал выпад, вместо этого он сосредоточенно посмотрел Драко в глаза, и юноша ощутил еле уловимое проникновение в свой разум. Он не удержался от злорадной ухмылки.

− Не выйдет, профессор, − заявил он, прежде чем стать совершенно серьезным. Глаза сверкали яростью. Блейз негромко позвал его, чтобы образумить. Драко благодарно кивнул другу.

− Я скажу это только раз, потому что ненавижу повторяться. Я. НЕ. ЗНАЮ, где находится мистер Поттер. А теперь с вашего позволения мы с Блейзом приступим к завтраку. Занятия начнутся через полчаса, не хотелось бы опаздывать на Зельеварение.

Дамблдор посмурнел, но утвердительно кивнул студентам.

− Очень хорошо, мистер Малфой. Приятного вам аппетита.

Драко и Блейз уселись за стол.

− Драко, − окликнула Панси. Юноша не поднял глаз от столешницы, увлеченно накладывая еду на тарелку.

− Дра…

− Простите… Роскошь отчаяния я теперь не могу себе позволить, − тихо произнес он, чтобы услышать могли только посвященные. – Мне жаль, что заставил вас волноваться.

Четверка обменялась взглядами.

− Теперь ты в норме? – спросил Винсент. Драко оторвался от пережевывания.

− Я могу чувствовать его… не так отчетливо, как мне хотелось бы, но чувствую, − он поднял глаза и слабо улыбнулся. − Я не в порядке, но скоро буду. Обязательно буду.

* * *

− Лорд Габриель, как приятно вновь видеть вас. – Верховный Регент покинул свое место и спустился с помоста, чтобы встретить Габриеля в середине зала. Двое Древних дружески обнялись. Гарри же остался стоять поодаль, стараясь держаться в тени, скрываясь от преследующих его любопытных взглядов.

Они с Габриелем вошли в Зал Совещаний. Стены были покрыты резным узором, повествующим о великих битвах и сражениях. Над стулом Верховного Регента на стене висел гобелен с изображением герба, который Гарри уже видел на воротах. Теперь он был выполнен в цвете и производил более яркое впечатление. Глаза двух мифологических зверюг казались живыми.

Гарри оглядел Зал: половину его занимали стулья, расставленные в форме полукруга, где сидели женщины и мужчины, представители кланов. Он распознал вампиров и оборотней, темных и светлых эльфов, вейл и сидов, остальные классификации не поддавались в силу недостаточности знаний.

− Верховный Регент Сильванус, я рад, что вы успели, − ответил Габриель, и Гарри вернулся взглядом к Родителю и его собеседнику. Сильванус был насквозь Древним. У него были длинные седые волосы, сплетенные в косу, которая достигала колен. Он был ниже Габриеля ростом, с приятными чертами лица. Его карие глаза, полные бесконечной мудрости, остановились на Гарри, и юный вампир ощутил себя центром мира.

− Это… − Гарри почувствовал, что все взгляды в зале обращены на него, поскольку Древний, передвигаясь в тени, приблизился к нему. Никто не мог его видеть, но силуэт был различим. Он стоял недвижим, слегка опустив голову.

− Верховный Регент, позвольте представить вам Гарри, Сына моего Ребенка. – Сознание Гарри внезапно атаковали миллионы голосов, которые шептали что-то неразличимое. Он закрыл глаза, пытаясь оградить от них разум, когда вдруг ощутил, что его лицо обнимают нежные холодные ладони. Еще он почувствовал, что капюшон сдвинут и упал, а та же рука берет его за подбородок, заставляя поднять голову и глаза. Теплый взгляд, который он встретил, внезапно показался знакомым.

− Nurezistamine, iubito ... Nu vreau să vă face rău. (Не сопротивляйся, Дитя. Я не причиню вреда.)

Гарри не понимал, почему понимает произнесенные на незнакомом языке слова, но последовал им. Очень медленно он снял ментальные щиты, открывая Верховному Регенту свой разум, позволяя ему увидеть то, что тот хотел отыскать.

Сердце сжалось, когда картины его жизни, воспоминания обо всем, что он пережил, пронеслись перед его внутренним взором. Он просто продолжал смотреть в глаза Древнего, пока тот распутывал клубок его прошлого. Слезы навернулись на глаза, когда в памяти промелькнул образ Сириуса, но не позволил чувствам взять верх. Смерть Хедвиг, его первого настоящего друга, причинила не меньше боли. Однако самым большим испытанием для его самообладания стало заплаканное лицо Драко. Он еле устоял на ногах, сдерживая слезы, но не в состоянии унять боль.

− Atâta durere... (Так много боли…), − прошептал Сильванус, ласково гладя Гарри по щеке. Он сочувствующе улыбнулся. – С ним всё будет в порядке. Ты уже сильный. И вернешься к нему скорее, чем думаешь, − прошептал Древний, чтобы только Гарри мог расслышать. Странное умиротворение снизошло на разум Гарри. Он отступил на шаг назад и низко поклонился Верховному Регенту.

− Благодарю вас, Верховный Регент Сильванус. Я очень беспокоился о его безопасности. – Древний широко улыбнулся.

− Ты необычный… или это из-за твоей силы, что связала тебя с твоим помощником до его совершеннолетия… Можно только догадываться…

Он вышел на середину зала, чтобы обратиться к Конклаву.

− Мои возлюбленные дети… − начал он. – Почти два месяца назад до нас дошло известие о том, чего мы так долго ждали. На что надеялись в течение многих столетий. Известие о рождении Короля. −Тут его взгляд снова упал на Гарри, которому пришлось все-таки вступить в полосу света, чтобы все могли увидеть его.

Гарри ощутил что-то странное в атмосфере. Тот же «яд», что травил его снаружи здания. Воздух был настолько перенасыщен им, что стал просто омерзительным. Он скользнул взглядом по собравшимся, Лордам, Главам Ковенов. Вампиров он распознал легко, аура вокруг них была особенно темной. Он обратил внимание на трех, что выделялись. Чуть позади вампира, что был посередине, находились еще двое. Девушка с правой стороны и юноша с левой. У всех пятерых зрачки были алыми. Они без сомнений были вампирами… но относились к виду, который не владеет магией. Своего рода маггло-вампиры.

Гарри решил потратить немного времени и покопался в сознании, чтобы вытащить наружу то, что знала о них мама. В отличие от Гарри и других вампиров, их кожа никогда не нагревалась и была твердой, как камень. Они постоянно страдали от жажды. И время от времени среди них появлялись экземпляры, которые обладали сверхъестественными способностями и были ближе всего к владению магией.

Гарри отвел взгляд. По необъяснимым причинам они вызывали отвращение.

− Гарри. – Встревоженный голос Габриеля вывел его из задумчивости. Он повернулся к Родителю. Габриель протянул ему руку, приглашая его выйти на свет. Гарри сделал глубокий (и бесполезный) вдох и вышел вперед. Он держался прямо и гордо, не позволяя перешептываниям и возгласам задеть себя.

− Что всё это значит? – Один из красноглазой троицы вскочил с места. – Он всего лишь Ребенок!

− Сядь, Кай. Он действительно Ребенок. Он достиг совершеннолетия лишь несколько месяцев назад, – призвал к порядку Верховный регент. – Я видел его Разум и видел его силу. Он – Истинный, чистый. Его Кровь — кровь Перворожденного.

– Может быть, это и правда, но я не вижу доказательств силы, которой он, возможно, обладает. В легендах говорится, что нам будут представлены доказательства, – выступил еще один вампир с приятным голосом, не протестуя, но вопрошая. Сильванус взглянул на Гарри и мягко улыбнулся.

– Его метки говорят сами за себя. Его глаза – глаза наших Хранителей. Феникс и Василиск в одном теле. Это лучшее доказательство.

– Я никаких меток не вижу, а глаза могут быть просто генетическим совпадением, – возразила одна из женщин с серебристо-седыми волосами, чем-то смахивающая на кошку. Даже её бархатный голос напоминал кошачье мурлыканье. Гарри предположил, что она оборотень-кошка.

– Поверь мне, Камелия, – мягко убеждал Сильванус. Происходящее привело Гарри к выводу, что Верховный Регент умеет находить подход к людям. В этом его особый дар, талант, потому что другие магические способности в нем Гарри почти не ощущал. Он сквиб, если Гарри не ошибался. Что-то среднее между обычным вампиром и маггло-вампиром. Оставался только неразгаданным вопрос, в чем его настоящая сила.

Его раздумья прервал сам Сильванус.

– Яви сомневающимся своё истинное Я, малыш.

Гарри почувствовал, что его Внутренний Демон внезапно восстал, пробуждая всплеск силы. Гарри был уверен, что на лице помимо воли расцвела самодовольная, темная… злорадная ухмылка, судя потому, что Габриель отступил на шаг назад. На лице проявились метки, четче, чем когда-либо. Глаза затянула чернильная тьма, непроглядная как бездонная яма.

Сильванус еле удержался от восхищенных аплодисментов, когда отрава в воздухе, что сжигала легкие при каждом вдохе, замерцала и истончилась. Древний город признал законного Наследника. Он любовался тем, как сила Гарри становится видимой. Серебристо-изумрудные волны струились вокруг юного вампира, освещая зал. Присутствующие обомлели от увиденного. Каю внезапно стало плохо, судя по его болезненному виду, Аро же, Глава Ковена Вольтури, испытывал что-то промежуточное между удивлением и радостью.

Камелия и другие Главы-Оборотни выглядели покоренными, складывалось впечатление, что вот сейчас они подставят шею, демонстрируя свою подчиненность. Другие Лорды молча таращились в шоке и прострации.

Что касается виновника событий, то Гарри зашел слишком далеко. Воздух наконец-то очистился до терпимого для дыхания состояния. И юноша понял, в чем причина его зараженности. Страхи, озлобленность, беспомощность его Рода становились осязаемыми в этом городе. Они искали здесь убежище. Здесь они скрывались от мира… в этом месте они чувствовали себя в безопаснасти.

Город давал им эту уверенность в обмен на их страхи и безнадежность. Город взращивал эти чувства, откармливал их на убой, потому что не было ничего достаточно равновесного для того, чтобы далее выдерживать этот груз. Когда любви не хватает для того, чтобы создавать прочные щиты… тогда ненависть делает это не хуже.

Габриель наблюдал за этой демонстрацией силы и не верил глазам. Казалось, могущество Гарри не перестанет расти. Габриель потряс головой и зацепил взглядом Кая, Аро и Маркуса. Все трое выглядели определенно сбитыми с толку.

Габриель тоже почувствовал, что воздух очистился. Яд постепенно испарялся. Если бы могло, его сердце выпрыгнуло бы из груди от волнения. Он с гордостью наблюдал за сыном его Ребенка. Гарри каждой клеточкой соответствовал своему званию Короля Вампиров. Его метки ярко выделялись на алебастровой коже, изумруды глаз сверкали, как заклятия Авады.

Сильванус улыбнулся и слегка поклонился Гарри. Поттер посмотрел на Регента и поклонился в ответ. Сильванус чуть не рассмеялся, наблюдая реакцию присутствующих. А те были в слишком большом замешательстве, чтобы обратить внимание на веселящегося Главу.

− Мои возлюбленные братья... Сородичи… Этот юноша пришел, чтобы просить нашей помощи. Он обладает силой и метками Избранного, но ему нужны наши знания и мудрость, чтобы стать тем, кем ему предназначено быть. Будет ли воля Конклава заключаться в том, чтобы заняться его обучением, передачей знаний, которые мы хранили в течение многих тысячелетий в надежде, что однажды наш Король вернется к нам? – Прозвучали слова протокольного обращения. Активного отклика не последовало. Наконец медленно встала Камелия, обвела взглядом собрание.

− Я видела доказательства, − гордо сказала она. – Я, Камелия Кот-Оборотень, утверждаю волю Конклава. – И женщина поклонилась Гарри. Юноша вгляделся в кошачьи глаза, выясняя, станет ли она союзником. Камелия будет союзником, причем сильным.

− Я, Селеброс, Глава Темных эльфов, утверждаю волю Конклава. − Темный эльф встал и склонил голову.

− Я, Ламента, Глава Светлых эльфов, утверждаю волю Конклава. – Дева-эльф поднялась и тоже поклонилась Гарри.

− Я, Рейден, Глава Лесных эльфов, утверждаю волю Конклава.

Гарри ощутил, что что-то изменялось в воздухе, пока Лорды-оборотни изъявляли волю Конклава. За ними Эмилия, Глава вейл, выразила одобрение воли Конклава. То же сделал Грида, сид, от имени себя и своего клана. Кронен, Глава вампиров, заставил вампиров-магов принять волю Конклава, и когда все они встали, то всеобщее внимание привлек Аро Вольтури. Вампир медленно поднялся, с ехидной ухмылкой на лице.

− Отличное развлечение… − прошептал он скорее для себя, но голос неожиданно разнесся на весь зал. − Утверждаю волю Конклава.

Гарри оглянулся на Габриеля, который победно улыбался.

− В качестве Родителя матери этого Ребенка я принимаю волю Конклава.

Сильванус все-таки рассмеялся.

− Я, Верховный Регент, этим устанавливаю волю Конклава, − он вышел в зал и протянул Гарри руку. Юноша осторожно сжал руку и опустился на одно колено, чтобы поцеловать белые пальцы.

− Можешь рассчитывать на мою поддержку… − С этими словами Королевский Герб вспыхнул ярким светом, а знаки вокруг него сгорели.

В отсутствии света господствует тьма.

* * *

− Драко! Все в порядке? – спросил Блейз, заметив, что блондин вдруг отключился от реальности. Некоторое время Малфой молчал.

− Ничего, Блейз... – Драко посмотрел на друга. – Сейчас я действительно верю, что всё будет хорошо.

Блейз несколько секунд изучал однокурсника, который вернулся к написанию эссе. Поняв, что разговор на этом закончен, Блейз вздохнул и тоже занялся учебой. Лучше даже не пытаться расспрашивать о вещах, понять которые ты не в состоянии.

* * *

Прим. перев. Всех с ПРАЗДНИКОМ!!!

* * *

Глава 10. Перворожденный

Сильванус улыбнулся и слегка поклонился Гарри. Поттер посмотрел на Регента и поклонился в ответ. Сильванус чуть не рассмеялся, наблюдая реакцию присутствующих. А те были в слишком большом замешательстве, чтобы обратить внимание на веселящегося Главу.

− Мои возлюбленные братья... Сородичи… Этот юноша пришел, чтобы просить нашей помощи. Он обладает силой и метками Избранного, но ему нужны наши знания и мудрость, чтобы стать тем, кем ему предназначено быть. Будет ли воля Конклава заключаться в том, чтобы заняться его обучением, передачей знаний, которые мы хранили в течение многих тысячелетий в надежде, что однажды наш Король вернется к нам? – Прозвучали слова протокольного обращения. Активного отклика не последовало. Наконец медленно встала Камелия, обвела взглядом собрание.

− Я видела доказательства, − гордо сказала она. – Я, Камелия, Кот-Оборотень, утверждаю волю Конклава. – И женщина поклонилась Гарри. Юноша вгляделся в кошачьи глаза, выясняя, станет ли она союзником. Камелия будет союзником, причем сильным.

− Я, Селеброс, Глава Темных эльфов, утверждаю волю Конклава. − Темный эльф встал и склонил голову.

− Я, Ламента, Глава Светлых эльфов, утверждаю волю Конклава. – Дева-эльф поднялась и тоже поклонилась Гарри.

− Я, Рейден, Глава Лесных эльфов, утверждаю волю Конклава.

Гарри ощутил, что что-то изменялось в воздухе, пока Лорды-оборотни изъявляли волю Конклава. За ними Эмилия, Глава вейл, выразила одобрение воли Конклава. То же сделал Грида, сид, от имени себя и своего клана. Кронен, Глава вампиров, заставил вампиров-магов принять волю Конклава, и когда все они встали, то всеобщее внимание привлек Аро Вольтури. Вампир медленно поднялся, с ехидной ухмылкой на лице.

− Отличное развлечение… − прошептал он скорее для себя, но голос неожиданно разнесся на весь зал. − Утверждаю волю Конклава.

Гарри оглянулся на Габриеля, который победно улыбался.

− В качестве Родителя матери этого Ребенка я принимаю волю Конклава.

Сильванус все-таки рассмеялся.

− Я, Верховный Регент, этим устанавливаю волю Конклава, − он вышел в зал и протянул Гарри руку. Юноша осторожно сжал руку и опустился на одно колено, чтобы поцеловать белые пальцы.

− Можешь рассчитывать на мою поддержку… − С этими словами Королевский Герб вспыхнул ярким светом, а знаки вокруг него сгорели.

В отсутствии света господствует тьма.

* * *

Дорогой Драко!

С Днем Рождения! Надеюсь, тебе понравится подарок, который я послал. Мне жаль, что не могу быть с тобой, но знай, я безумно скучаю. Моя учеба уже началась, и я часто думаю, что мне было бы намного легче, если бы ты был здесь, со мной.

Пока не забыл, сову, которая доставит тебе письмо, зовут Кассия. За ней невозможно проследить. Габриель знает, что я не смогу трезво мыслить, пока не напишу тебе как можно скорее, поэтому купил ее для меня. Можешь посылать с ней всё, что захочешь.

В общем… Надеюсь, Дамблдор не создает слишком много проблем. Габриель сказал, что у него много приспешников, которые внимают каждому его слову. Мы надеемся раздобыть доказательства, чтобы как можно скорее изолировать его. Нельзя доверять ему судьбу всего Магического мира. Он слишком привык к тому, что всегда получает то, что захочет.

Однако я совсем не об этом хотел с тобой поговорить.

По правде… даже не знаю, как сказать…

Думаю, что для начала мне следует извиниться, не так ли? Ведь я бросил тебя мгновение спустя после того, как между нами установился второй уровень Связи. Мне это далось нелегко… не представляю, как ты это пережил…

Прости меня, мой Дракон… Мне, правда, так жаль… Если бы я мог, то примчался бы к тебе сию секунду, но то сколь мало я увидел и узнал за эти несколько дней, говорит о том, как много мне еще предстоит изучить прежде, чем я смогу вернуться. Уповаю только на то, что ты простишь меня.

Не хочу писать о тренировках, наоборот, хочется всё выбросить из головы, как только возвращаюсь к себе в комнату. Я, конечно, рад, что наконец-то могу узнавать что-то полезное, но какая-то часть меня жаждет, чтобы всё это поскорее закончилось.

Сильванус, Верховный Регент, предложил мне закончить учебу здесь. Что ты думаешь об этом? Кроме тренировок, я изучаю те же предметы, что и в Хогвартсе, и есть возможность сдать здесь итоговые экзамены.

Как бы то ни было… Передавай всем привет! Обними за меня Гермиону и свою маму. И если представится такая возможность, попорти Рону кровь. И пожалуйста… если сможешь, пригляди за Гермионой. Рон − ревнивый мерзавец. И когда до него, наконец, дойдет, что Гермиона, слава Мерлину, его бросила, то может совершить какую-нибудь глупость.

Драко… Постарайся не оставаться в одиночестве. Знаю, что в этом нет ничего нового для тебя, но мне было бы намного спокойней, если хотя бы Блейз будет всё время с тобой. Если Дамблдор начнет думать, что между вами что-то большее, чем дружба, то, вероятно, оставит тебя в покое. По крайней мере, на некоторое время...

На этом придется сворачивать удочки, учитывая, что ужин начнется через 10 минут, а мне еще нужно умыться и одеться. Просто помни, как сильно я скучаю по тебе, мой Дракон.

Твой на всю жизнь,

Гарри Джеймс Поттер

* * *

Дорогой Гарри,

Я в ВОСТОРГЕ от твоего подарка! Предупреждая твой вопрос, говорю, что решил назвать её Рори. Я ее просто обожаю. Живоглот тоже ее полюбил. Жаль, что она еще только котенок.

Ты вообразить не можешь, как я был рад получить от тебя письмо, но не думай, что на этом твои долги прощены. Я не сержусь, но я так скучаю по тебе. Надеюсь, ты не возражаешь против того, что я экспроприировал твою комнату? Блейз и остальные заходят очень часто, поскольку считается, что мы поддерживаем Темного Лорда. Те, кто редко с нами общался, вне подозрений, но я беспокоюсь за Панси. Так что мы часто ночуем в твоей комнате. Твой домашний эльф, Добби, был столь добр, что каким-то образом обманул змею на входе, и мы смогли сменить пароль на что-то удобопроизносимое.

Хогвартс опустел без тебя, Гарри. Даже Северус ведет себя странно. Макгонагалл как-то раз чуть не расплакалась. Она читала лекцию и всё время оглядывалась на парту, за которой ты обычно сидишь. Внезапно она остановилась и отпустила весь класс. Гермиона разговаривала с ней, а потом рассказала нам, что Макгонагалл очень беспокоится о тебе.

Дамблдор поднял Орден на твои поиски. Даже Министерство пыталось отправлять спасательные группы. Фадж убежден, что ты скрылся во мраке, чтобы присоединиться к Волан-де-Морту, и что твое нападение на Министерство только вопрос времени. Этот идиот заперся в своем кабинете вместе с Амбридж. Амелия Боунс и Кингсли Бруствер фактически возглавили Министерство. Мама всеми правдами и неправдами пытается вытащить Фаджа из кабинета. Дружба с женами членов Визенгамота является большим подспорьем.

В следующую субботу состоится первая игра в сезоне. Гриффиндор будет играть против Пуффендуя. Нет никаких сомнений в том, что Гриффиндор победит. Но против нас у них нет никаких шансов, учитывая, что Ловцом будет Джинни Уизли. Я предполагал, что займу место Охотника, раз мы теперь на одном факультете, но похоже, что менять квалификацию не придется.

Я так скучаю по тебе, Гарри… Ремус просил передавать тебе привет и пожелания удачи. Сказал, что она тебе понадобится. Мама волнуется за тебя, интересуется, хорошо ли ты кушаешь и высыпаешься. И еще просила тебя не тревожиться, потому что они позаботятся обо мне. (Она заставила меня поклясться, что я напишу это.)

Гермиона говорит, что идея закончить учебу там – просто отличная. Если это поможет тебе как можно скорее вернуться, то…

Северус просил сказать, что Темный Лорд готовится к чему-то. Что он крайне подозрительно отнесся к твоей пропаже и считает, что Дамблдор отослал тебя для какой-то специальной подготовки. Так что тебя разыскивает не только Дамблдор, но и Волан-де-Морт. Попытался сейчас представить, что они сталкиваются и узнают, что ищут одного и того же человека. Они что? Заключат пакт о сотрудничестве или как?

Пришлось сделать перерыв, так как от смеха дрожало перо. Ты можешь вообразить этот блистательный тандем?!! Рассказал Блейзу. Теперь он тоже ржет.

О, кстати, Блейз предупреждает тебя, что при первой же встрече угостит своим фирменным хуком справа. Веришь − не веришь, но Грегори и Гермиона теперь вместе. Поскольку твоего одобрения он получить не может, он попросил его у меня. И я благословил их священный союз, ты ведь сделал бы то же самое. Если нет, то напиши мне. Ведь ты же просил позаботиться о ней.

Ты понятия не имеешь, как мне плохо без тебя… Может, все-таки поторопишься?

Почему ты ничего не написал об Ив и Эмрисе? Ребенок в порядке? Там так много вампиров, как ты думал? Другая Родня попадалась навстречу?

Начинаю ждать твоего ответа.

Скучаю по тебе.

Со всей любовью,

Твой Дракон.

На этом месте Гарри улыбнулся и аккуратно сложил письмо, чтобы затем спрятать в специально задуманную и заколдованную шкатулку, которую Габриель притащил ему несколько дней назад. В поисках ответов он посмотрел в единственное окно в его комнате, расположенной высоко в башне Дворца. Небо затянули промозглые тучи, но для Гарри солнце полыхало на полную катушку. Осторожный стук в дверь прервал его размышления, и он обернулся, чтобы поприветствовать Ив. Прошедший месяц разительно на ней сказался, девушка светилась счастьем.

− Вечернее благословение тебе, Гарри, − поздоровалась Ив так, как это было принято дворе.

− Вечернее благословение, Ив. Чему обязан удовольствием видеть вас? – Спросил он с хитринкой в глазах. Ив рассмеялась и обняла его.

− Эмрису в последнее время тяжело подниматься по лестнице. Целитель полагает, что он вынашивает близнецов, но не совсем уверен. Возможно, дело в том, что у ребенка просто большие магические способности, − рассказала она. Гарри взял девушку под руку, и они стали спускаться вниз в главной столовой зале.

− Я бы не удивился. Септимус и Ондина присоединятся к нам сегодня вечером?

− Кажется, они собирались придти на ужин. Габриель говорил что-то об усилении тренировок. – Гарри почти закатил глаза.

− Все, конечно, знают, что я тороплюсь вернуться к Драко, но я не вундеркинд. Я не могу усваивать материал быстрее, чем сейчас. – Ив рассмеялась.

− Гарри, ты уже произвел неизгладимое впечатление на ВСЕХ, с кем сталкивался. Лорд Сильванус ходит вокруг тебя практически на цыпочках, Септимус трепещет перед тобой, даже Ондина не может успокоить его. Хотя было бы проще, если бы ты не очаровыывал ее так же, как всех остальных. Камелия от тебя в восторге, хоть и пытается это скрывать…

− Ив, вы издеваетесь? Септимус каждый раз меня бьет на спарринге. Интересно, я хоть что-то делаю правильно? А Ондина под впечатлением только потому, что за 6 лет обучения я всё же освоил Чары, а не по какой-то другой причине. Любой этого добился бы, если бы его рабски гоняли по предмету по 6 часов в сутки кряду. А Сильванус… витает в облаках, такая уж у него природа. Единственная причина, по которой он все время смеется и радостно прыгает в том, что он нашел еще кого-то неизученного. ОН, очевидно, находит в МОЕЙ голове что-то захватывающее. – К концу патетичной тирады оба валились от смеха. Пришлось даже остановиться, иначе они рисковали слететь со ступеней. Гарри отсмеялся и вздохнул, выглядел он несколько смущенным и подавленным. Ив отдышалась и похлопала Гарри по плечу, глупо улыбаясь.

− Ты понятия не имеешь, сколь многого достиг всего лишь за две недели, да Гарри? – Юноша лишь вздохнул, и они продолжили путь.

− Возможно, я действительно освоил немало, но мы еще не приступали к по-настоящему сложным вещам. Это капля в море. Искусство фехтования − одно из самых сложных в мире. Существует столько различных техник, приемов, стилей, что я даже представить не могу, сколько времени понадобится, чтобы освоить их все.

− Ондина преподавала мне предметы, входящие в учебное расписание Хогвартса, со сверхсветовой скоростью, чтобы побыстрее перейти к сложным комплексным заклятьям. Эмрис пообещал помочь с Зельеварением, пока это еще неопасно для него. А значит, в феврале добавится еще один предмет для запихивания в мозг. – Гарри вздохнул, остановившись перед входом в столовую. – Боюсь, что не справлюсь.

Ив улыбнулась.

− Гарри, я, быть может, не столь стара, но за прожитые годы не видела никого, кто был бы способен обучаться с такой скоростью. Я перевидала немало умных людей, но все они были умны по-книжному. А ты усваиваешь знания, чтобы использовать. Способ «проб и ошибок» отлично работает на тебя. – Она улыбнулась. – Поверь мне, Гарри. Ты даже оглянуться не успеешь, как окажется, что тренировки не нужны, и ты сможешь вернуться к Драко.

Юноша в очередной раз вздохнул и магией открыл дверь. Габриель и остальные были уже за столом и оглянулись на входящих.

− Вечернее благословение всем, − сказал Гарри, помогая Ив занять место.

− И тебе вечернее благословение, Гарри. Как твои дела? – спросил сидящий рядом с Габриелем Эмрис. Гарри присел справа от Сильвануса и улыбнулся Древнему.

− Я в порядке, Эмрис. Целитель подтвердил свои подозрения? – ухмыляясь, спросил Гарри, лукаво глядя на Габриеля. Эмрис рассмеялся, а Габриель спал с лица.

− К сожалению, нет. Он сказал, что неконтролируемая магия затрудняет исследование. Всё, что он смог сказать, что ребенок здоровый и сильный. Неважно, близнецы у нас или нет… Всё узнаем в положенное время. – Эмрис сиял, и Гарри улыбнулся в ответ.

− Уверен, что Отец рад так же, как и ты. Верю, что как только он поймет, что будет прекрасным родителем, он перестанет бледнеть при каждом упоминании о близнецах, − посмеялся Гарри над содрогнувшимся Габриелем. Септимус расхохотался. Когда они с Ондиной были не на службе, оба казались намного более расслабленными.

Септимус был очень строгим учителем, даже более требовательным, чем Габриель. Но искусство фехтования требовало повышенной дисциплины, преданности и безупречной концентрации. Не помогало даже то, что он нашел в Гарри старательного студента, и он заставлял его трудиться больше, чем любого другого ученика.

Ондина была мастером колдовства. Гарри не сомневался, что если бы у нее было чуть больше магической силы, то она дала бы ему прикурить. Короче… она и корову смогла бы вальсу обучить. А если бы эта хрупкая женщина столкнулась с Волан-де-Мортом, тот забросил бы все свои попытки восстать из мертвых, потому что смог бы спастись только на том свете. Но раз такому не суждено сбыться, Гарри смирился с тем, что придется самому дать старому ублюдку… под зад.

Пока Ондина будет учить корову танцевать, Габриель будет тренировать её быть настоящей леди при Королевском Дворе. Сохранение грации и осанки намертво отпечаталось в голове. Сидеть следует так, ходить – так, широко не улыбайся, но и не замыкайся в себе. Кланяйся вот так, кроме некоторых людей, не смотри им в глаза, но кланяйся в ответ…

Первые три дня Гарри был уверен, что сделает записи только для того, чтобы затем их сжечь и послать всех к черту. Все эти разнообразные приветствия и поклоны, условные формулировки для каждой ситуации сводили с ума. И когда Габриель улыбался ему «правильно», Гарри лишь вздыхал и повторял всё, что они изучили в течение дня, стараясь изо всех сил (читай: изо всех тех сил, что еще остались после тренировки с Септимусом) сделать всё как надо.

В таком темпе жизни Сильванус становился освежающим дуновением ветра. Занятий с ним было пока только два, на котороых Древний пришел к выводу, что Гарри нужно достичь полного баланса ума и тела. Так что эти две тренировки состояли в том, что они медитировали вместе. Следовать указаниям, произнесенным мягким голосом Сильвануса, оказалось неожиданно легко. Гарри подумалось, что если бы Верховный Регент взялся преподавать ему окклюменцию, то он уже освоил бы это непростое дело. Древний преодолевал все трудности без всяких усилий, с изяществом и грацией, которые так ценил Габриель.

Гарри никогда не признался бы даже себе, но он мог бы слушать Сильвануса до бесконечности. Древний так многим напоминал ему Драко. Его Дракон обладал такой же плавностью в движениях, легкостью в походке, когда не приходилось ни от кого скрываться. Гарри мог бы представить, что однажды Драко станет похожим на Сильвануса. В тот день, когда перестанет бояться сбросить маску перед всеми.

− Уверен, что Габриель вскоре смирится с этой мыслью, − мягко заметил Сильванус. − И хотя известия о крепком здоровье нашего малыша – повод для празднования, это не единственная причина, по которой я присоединился к вам сегодня.

− В чем же тогда причина, Верховный Регент? – поинтересовался Эмрис.

− Я здесь потому, что хочу спросить Гарри о его Внутреннем Демоне. И о том, пытался ли он узнать его имя. – Такое, казалось бы, простое объяснение всех обескуражило.

− Но, Верховный Регент, это невозможно. Разумеется, успехи Гарри в контроле над демоном поразительны, но пытаться добиться полной связи с Демоном в его возрасте… − обеспокоенно возразил Габриель.

− Простите великодушно, но я совершенно не понимаю, о чем идет речь…

− У каждого вампира есть Внутренний Демон, который является полной его противоположностью, как зеркальное отражение наоборот. И у него есть имя. Если вампир хочет достичь целостности личности, чтобы иметь возможность полностью контролировать себя, он должен знать имя Внутреннего Демона. Принять это имя как свое и принять Демона, как часть себя.

− Внутренний демон – зеркало наоборот? – переспросил Гарри. Сильванус кивнул.

− Возможно, я употребил не совсем верное сравнение, − мужчина задумчиво умолк. − Например, Внутренний Демон Габриеля – это то, что он скрывал от мира. Понимаешь, были времена, когда не было принято, чтобы люди открыто выражали себя. Все мы вынуждены были прятать от мира то, что тот не был готов принять в течение долгого времени. В тот момент, когда мы стали вампирами наше внутреннее Я стало отдельным сознанием. Ты чувствовал это, Гарри. Не только во время наших занятий, но и этим летом… прежде, чем встретил Габриеля... − Гарри нахмурился, пытаясь вспомнить.

− Когда на тебя напали оборотни? – предположила Ив. Гарри поднял глаза, полные мучительной боли.

− Это было… «оно»? Я... Я убил их... – прошептал он. – Это означает...

− Это значит лишь то, что Внутренний Демон действовал вместо тебя. Твой разум не смог справиться с тем фактом, что ты должен убить кого-то, чтобы самому остаться в живых. Ты не убийца, Гарри. Ты – прирожденный лидер, человек, на которого люди могут равняться и за кем следовать. Ты всегда остаешься собой. Твой Внутренний Демон лишь проявление твоей силы. То, кем ты мог бы стать, но никогда не станешь. Он − убийца, жестокое создание, которое питается чужими страхами. Как только вы сольетесь воедино, эти чувства исчезнут, сделав тебя сильней, и превратив твоего Внутреннего Демона в неотъемлемую часть тебя. Ты увидишь это, когда воспользуешься своей истиной силой.

− Но это значит, что … Внутренний Демон и есть моя истинная сила, так ведь? То, что обычные люди даже представить не могут… то, о чем только родня будет знать. – Голос Гарри становился всё слабее, пока он окончательно не запутался в рассуждениях.

− Всё верно, Гарри… сила, о которой он не знает… − Гарри встретился взглядом с Сильванусом.

− Значит, нужен демон, чтобы убить демона... не так ли? – уточнил Гарри. Сильванус ухмыльнулся, что смотрелось странно на его обычно спокойном лице. Гарри не смог удержаться от того, чтобы опять сравнить Сильвануса с Драко и еще раз утвердиться в сделанном заключении. Драко и Сильванус могли бы быть родственниками.

− Сказать по правде, я с трудом слежу за вашей мыслью, так что если вы не возражаете, давайте закончим ужин в мире и спокойствии, − приподняв бровь, вопросила Ив. Габриель поддержал девушку:

− Ив права. Приятного всем аппетита…

* * *

− Гарри, могу я отвлечь тебя на минутку? – окликнул поднимающегося в свою комнату Поттера Сильванус.

− Разумеется, Лорд Сильванус. Чем могу быть полезен?

− О, нет-нет, дорогой. Я лишь хотел сказать, что все твои уроки на завтра отменяются. Ты и я попытаемся установить связь с твоим Внутренним Демоном. − Гарри нахмурился.

− Полагаете, что это правильный шаг? Я имею в виду… Отец сказал…

− Габриель слишком переживает за тебя… Если верить ему, то ты и через сто лет не будешь в подходящем возрасте, − махнул рукой Сильванус. − Я хочу, чтобы ты хорошенько отдохнул сегодня вечером, а завтра после обеда зашел ко мне. Ты должен быть расслабленным настолько, насколько это возможно, учитывая то, чем мы займемся. − Гарри вздохнул и кивнул.

− Полагаю, вам виднее, − улыбнулся Гарри. Сильванус захихикал и захлопал в ладоши.

− Ну, конечно, Гарри! Теперь отправляйся к себе и отдыхай. Увидимся завтра в три в большом учебном зале. − Гарри вздохнул и кивнул в знак согласия.

− Хорошо, Лорд Сильванус. Благословенной ночи вам. – Сильванус улыбнулся и спустился вниз, махая Гарри.

− И тебе благословенной ночи, Дитя.

Гарри неторопливо поднялся по лестнице в свою комнату. Окна были распахнуты настежь, впуская холодный свежий воздух. Длинные, серебристые занавески трепетали на ветру, через темные облака пробивался лунный свет. Гарри лежал на кровати, устроившись на целой куче мягких подушек. Он осторожно восстановил Связь с Драко, чувствуя спокойствие сна с той стороны. Так он и заснул, счастливо улыбаясь и представляя, что сжимает в объятиях своего дракона.

* * *

− Он там уже целых 5 часов! − Бушевал Габриель, расхаживая перед входом в учебные комнаты, где Гарри и Сильванус работали над завершением связи с демоном. Иными словами, пытались заставить демона Гарри назвать имя.

− Ты должен успокоиться, любимый. Тебе потребовался целый месяц, чтобы, наконец, вызнать имя внутреннего демона, − попытался Эмрис успокоить своего помощника, но без особенного успеха. Ив была в том же состоянии, что и Габриель, только вот сидела она в уголке, воображая самые страшные варианты событий.

− Гарри слишком молод! Он не должен пытаться закончить слияние!

− Габриель, Гарри знает, что делает, и кроме того вместе с ним Сильванус. Вдвоем они смогут со всем разобраться.

− Габриель, они еще не закончили? – спросила Ондина. Они с Септимусом возвращались, выполнив свой долг служебный долг. Габриель зарычал и с прежней энергией заметался по коридору. Эмрис вздохнул и воздел руки небу, окончательно сдавшись.

− Нет, их все еще нет. И ни звука с тех пор, как они вошли и закрыли двери, − ответил Эмрис. Ондина посмотрел на Габриеля.

− Он что, так и бегает, не переставая? – раздраженная гримаса Эмриса заставила Ондину рассмеяться.

− Юный Гарри невероятно силен. Не буду удивлен, если ему удастся завершить слияние за один день, − сказал Септимус. Габриель рыкнул особенно громко, вызывая смех друзей и партнера. Он собрался вправить им мозги, когда все здание замка затряслось. Дрожание прекратилось практически мгновенно, застыли и пораженные наблюдатели. Габриель внезапно прыгнул, отталкивая Эмриса от двери, Ондина и Септимус тоже отбежали. В ту же секунду двери с грохотом раскрылись, и из них вылетел человек, врезавшись в стену.

− Сильванус! – вскрикнул Габриель, узнав человека. Порыв ветра, вынесший двери утих, и Сильванус сполз со стены. Габриель тотчас бросился к нему.

− Сильванус...

− Гарри… что… − Габриель заглянул внутрь комнаты, и у него перехватило дыхание. В центре зала стоял Гарри, но совершенно непохожий на себя. Непривычно длинные волосы развивались. Мраморно-белая кожа светилась магией, текущей в его крови. Глаза были полностью черные, плотные волны магии, пляшущие вокруг него, ударяли в стены зала, оставляя такие глубокие вмятины и разрезы в камне, что заделать их даже с помощью магии вряд ли будет возможно. Метки ярко темнели на бледной коже, а клыки выступили, доставая до нижней губы.

Единственное существо, способное вызвать такое уважения в сердце Сильвануса.

Единственное существо, способное вызвать такое восхищения в сердце Септимуса.

Единственное существо, способное вызвать такую преданность в сердце Ондины.

Единственное существо, способное вызвать такой страх... в сердцах Эмриса и Ив.

И никому из них… не было ведомо это неправдоподобное чувство удивления… людей, ставших свидетелями пришествия в мир величайшего существа всех времен.

Сильванус пал на колени, склоняя голову перед всевластным существом. Ондина, Эмрис и Ив последовали его примеру, также как и Септимус с Габриелем.

− Я, Руах, Дух Земли приветствую тебя, − произнес внутренний демон Сильвануса, чьи глаза засверкали чистым золотом.

− Я, Финикс, Феникс Ветра, приветствую тебя, − сказал внутренний демон Септимуса, чьи глаза полыхнули голубым льдом.

− Я, Зафир, Ветер Запада, приветствую тебя, − отозвался внутренний демон Ондины, и глаза ее сменили цвет на блестящее серебро.

− Я, Элдон, Дружащий со всеми, приветствую тебя, − проговорил внутренний демон Эмриса, и глаза его засияли теплым зеленым светом.

− Я, Гаррен, Опекающий всех, приветствую тебя, − молвил внутренний демон Габриеля с отсветом красного заката в глазах.

Вампир перед ними поочередно оглядел всех. И они могли чувствовать его прожигающий взгляд, видящий их насквозь, черные бездны его глаз, сияющих, как ночное небо.

− Я, Арасейл, Перворожденный…

* * *

Драко внезапно очнулся, задыхаясь, словно пробежал марафон. Капельки холодного пота сбежали вниз по лицу, его трясла дрожь, как осиновый лист на ветру. Перед глазами стоял образ бездонных черных глаз и невероятного могущества.

− Гарри… − прошептал он, откидываясь на подушки в постели партнера. Они все еще хранили запах юного вампира, и Драко уткнулся лицом в холодную ткань. – Что с тобой, Гарри… какие у тебя еще неприятности…

* * *

* * *

− Блейз… − пробормотал Малфой. Блейз мягко улыбнулся. Вскоре Драко пришел в себя настолько, что осознал, что он в спальне Гарри, в его кровати, судорожно сжимает в руках его подушку, будто в ней заключена вся его жизнь. Блейз стоял на коленях у кровати. В комнате больше никого не было. Медленно реальность доходила до уставшего разума Драко.

− Эй, дружище… − прошептал Блейз. На него смотрели пустые, одинокие, изможденные серые глаза. Забини пообещал себе, что хорошенько врежет Поттеру при первой же встрече за то, что сделал такое. Неважно насколько велика была в этом необходимость.

− Блейз… − голос Драко был так слаб, что Забини пришлось напрячься, чтобы разобрать слова. – Почему мне так больно? Почему я не могу прекратить страдать?

Блейз вздохнул и, не говоря ни слова, обнял Драко. Двери приоткрылись, в комнату заглянула встревоженная Нарцисса. Блейз кивнул, и женщина тихо закрыла дверь.

− Это нормально, Дрей.

− Я не чувствую его, Блейз. Он так далеко. Слишком далеко…

− Он пошел на это ради тебя. И он тоже страдает. «И пусть это будет правдой, а иначе…»

− Тогда почему бы ему не вернуться? – прошептал Драко.

− Потому что он обещал, что станет сильнее. Это единственный способ никогда больше не расставаться с тобой. Только так он сможет защищать тебя.

− Но это так больно…

Блейз вздохнул и погладил Драко по голове.

− Ничто не ранит нас сильнее, чем любовь… − негромко сказал он. – Но в конце концов только ради нее стоит жить.

− В конце концов? – Блейз улыбнулся.

− Да. Когда вы сможете остаться друг с другом навсегда. Ты просто должен потерпеть и продержаться.

− Держаться? – взгляд Драко прояснился. – Гарри сказал, что я должен держаться... что должен ждать его... он обещал... не буду одинок… никогда…

− Вот видишь, Дрей. Ты не один, и никогда не будешь один. Мы здесь. С тобой. И Гарри скоро научится всему, что ему там надо, и вернется. Ты и оглянуться не успеешь, а он уже будет здесь. Вот увидишь! – Блейз почувствовал, что Драко расслабился.

− Он скоро вернется… − И мгновение спустя Драко уже спокойно спал. Блейз вздохнул и посмотрел в окно. Высоко в небе висела луна и проливала свой холодный свет на землю.

− Тебе лучше вернуться живым, Поттер, − прошептал Блейз.

* * *

Блейз, незаметно для себя, вырубившийся рядом с Драко, проснулся в стенаниях. Кости ныли, а мышцы затекли. Он не сразу понял, где находится, и уж совсем запаниковал, когда обнаружил, что кровать давно простыла, и в ней никого нет.

− Драко! – Ответа не последовало. Пришлось, несмотря на ломоту, вскочить и проверить гостиную. Когда и там тело Драко не обнаружилось, он уже кинулся к ванной, как к последней надежде, но тут услышал шум отодвигаемого портрета. Юноша с разбегу развернулся и смог облегченно выдохнуть: перед ним стоял Драко, живой и невредимый. Правда, явно помятый, невыспавшийся и нездорово бледный, но зато стоял вполне самостоятельно и даже переодетый в свежее. А то, что держал в руках чистенький комплект и для друга – аргумент в пользу его адекватности. Тем более странно, почему это Блейз вытаращился на него таким сумасшедшим взглядом.

− Что случилось, Блейз? – как можно заботливей спросил Драко. Забини потребовалось время, чтобы выйти из ступора и кинуться обнимать нашедшегося друга. Сказался пережитый с утра стресс.

− Не делай так больше, Драко… Никогда так больше не делай… − выдохнул парень облегченно. Вчера он проявил себя достаточно сильным, чтобы оказать поддержку Драко, но сейчас должен был признать, что тот в ней уже не нуждается. Малфой тоже вздохнул, обнял друга в ответ, глотая слезы. Изображать истеричку – последнее дело, это сейчас никому не поможет, и Блейзу тем более. И Гарри не хотел, чтобы он ревел… Гарри страдает еще больше, зная, как мне плохо…

− Прости… Прости, что заставил волноваться. – Блейз отошел, утирая непрошеные слезы.

− Всё в порядке… Просто постараюсь не забыть врезать Поттеру за то, что заставил тебя пережить вчера. – Драко ухмыльнулся.

− Все уже в Большом Зале. Кстати, принес тебе переодеться.

− Пару минут, и я буду готов. – Блейз схватил форму и поторопился в ванную. Оставшись в одиночестве, Драко с тоской огляделся. Комната хранила запах Гарри, все здесь напоминало о его присутствии. Огонь в камине все еще горел жарче обычного, как того хотел Гарри, зная, что Драко любит тепло. Подсознание не отпускало его образ, казалось, наберись смелости обернуться и увидишь его.

Однако Драко не хотел поддаваться самообману, так что он лишь вздохнул и пошел за учебниками. Из ванной вышел посвежевший Блейз, друзья улыбнулись друг другу, и Малфой вновь превратился в того Малфоя, что легко противостоял враждебному миру. Теперь он мог посоревноваться с этим миром в зловредности. И двое истинных слизеринцев покинули комнату, укрыв чувства глубоко внутри.

* * *

Блейз и Драко вошли в Большой зал, наталкиваясь на оглушительную тишину. Все головы были повернуты к столу Слизерина, около которого стоял Дамблдор. Драко обменялся с Блейзом утомленным взглядом, а затем отыскал мать. Женщина выглядела чем-то обеспокоенной. Потом отметил отсутствие Северуса, что тоже настораживало. Драко расправил плечи и двинулся вперед. Чуть позади следовал Блейз.

− Тогда попрошу вас передать мистеру Малфою, чтобы он поднялся в мой кабинет после того, как позавтракает, − услышал Драко слова Дамблдора, подходя к столу.

− Думаю, в этом нет необходимости, директор. Вы можете сказать то, что хотели, прямо сейчас. − Дамблдор развернулся, сталкиваясь с Драко. Более того, на этом лице играла фирменная малфоевская ухмылка, пусть и на несколько бледном лице. Чувство омерзения посетило Драко. Как этому старикану удается выглядеть таким добрым заботливым дедушкой, будучи при этом бездушным манипулятором? Искра злости в глазах Дамблдора мелькнула и исчезла, Драко видел лишь лёд, искусно прикрытый показной добротой.

− Я полагал, что вы сможете сообщить мне нынешнее местонахождение мистера Поттера. – Фраза была сформулирована в форме утверждения, а не вопроса, что все про себя отметили. Зал зловеще затих, так как все присутствующие внимательно прислушивались к беседе директора с Малфоем.

− И что же, Мерлина ради, дало вам повод предполагать, что я обладаю подобной информацией? Мы, конечно, знакомы, даже подружились, но он не докладывает мне о своих намерениях и не отчитывается в поступках, − отрезал Малфой. При этом глядел на Дамблдора так, что тот невольно начал оправдываться. Однако прекрасно отдавал себе отчет, что сделай он малейший промах и подозрения Дамблдора вспыхнут с новой силой, гарантируя кучу проблем.

− Видите ли, мне показалось, что Вы довольно близко сошлись. И поэтому я был уверен, что безопасность мистера Поттера волнует вас не меньше, чем меня. – Драко позволил себе нагло усмехнуться. Его тошнило от этой наглой лжи, что целыми ушатами выливали на него.

− Вы ошиблись, директор. Меня этот предмет ни мало не беспокоит, тем более что и вы, и я прекрасно знаем, что Поттер в состоянии позаботиться о себе.

Дамблдор проигнорировал выпад, вместо этого он сосредоточенно посмотрел Драко в глаза, и юноша ощутил еле уловимое проникновение в свой разум. Он не удержался от злорадной ухмылки.

− Не выйдет, профессор, − заявил он, прежде чем стать совершенно серьезным. Глаза сверкали яростью. Блейз негромко позвал его, чтобы образумить. Драко благодарно кивнул другу.

− Я скажу это только раз, потому что ненавижу повторяться. Я. НЕ. ЗНАЮ, где находится мистер Поттер. А теперь с вашего позволения мы с Блейзом приступим к завтраку. Занятия начнутся через полчаса, не хотелось бы опаздывать на Зельеварение.

Дамблдор посмурнел, но утвердительно кивнул студентам.

− Очень хорошо, мистер Малфой. Приятного вам аппетита.

Драко проводил взглядом удаляющуюся фигура директора и только потом они с Блейзом сели за стол.

− Драко, − окликнула Панси. Юноша не поднял глаз от столешницы, увлеченно накладывая еду на тарелку.

− Дра…

− Простите… Роскошь отчаяния я теперь не могу себе позволить, − тихо произнес он, чтобы услышать могли только посвященные. – Мне жаль, что заставил вас волноваться.

Четверка обменялась взглядами.

− Теперь ты в норме? – спросил Винсент. Драко оторвался от пережевывания.

− Я могу чувствовать его… не так отчетливо, как мне хотелось бы, но чувствую, − он поднял глаза и слабо улыбнулся. − Я не в порядке, но скоро буду. Обязательно буду.

Друзья облегченно и ободряюще заулыбались и с чистой совестью занялись едой. Через полчаса по дороге на Зельеварение их догнала Гермиона.

− Гарри гордился бы тобой, − девушка ослепительно улыбалась Драко, тот лишь просиял, польщенный похвалой. Панси подхватила подругу под руку, и все продолжили путь в подземелья.

− Гриффиндорцы стали проблемой или еще нет? – осведомилась Панси. Гермиона покачала головой и беззаботно рассмеялась, когда их нагнали мальчики. После сенсационной ночи, когда Гарри раскрыл свои секреты, Гермионе представился шанс выяснить, насколько слизеринцы сплоченнее, чем студенты других факультетов. Они всегда защищают «своих». Так что когда Гермиона поняла, что тоже принята в избранный круг, то искренне обрадовалась. По многим причинам.

− Не беспокойся, Панси. Они не посмеют напасть на меня.

− Не пойми нас превратно, Гермиона, мы переживаем за тебя, − сказал Грегори. Винсент кивнул:

− Мы представляем каким… темпераментным может быть Уизел.

Девушка только покачала головой.

− Рон − ревнивый мерзавец, который не видит дальше своего носа. Сама бы с удовольствием врезала ему пару раз. Теперь жалею, что постеснялась.

Панси захихикала, а Драко вздрогнул, насмешив Блейза.

− Вполне вероятно, что такая возможность у тебя появится. Уизли на попе спокойно не сидится. Удивительно, что он еще не устроил бучу, − заметил Блейз.

− Он этой бучей подавится.

Гермиона виновато улыбнулась.

− Мне жаль, Драко. Боюсь, все это… задевает тебя за живое. Прости.

Драко пожал плечами.

− Не стоит. Я первый признаю, что с нашей стороны это заведомо несправедливо.

Они вошли в класс. Гермиона направилась было к гриффиндорцам, но Панси потянула ее за собой. Гермиона секунду колебалась, потом обреченно обратила взор небу и села рядом с Панси.

Она удивилась, когда Невилл лишь вяло улыбнулся ей. «Нужно поговорить с ним.. и с Джинни», − подумала она, готовясь к занятию. Она поймала многозначительный взгляд, который Снейп бросил на Драко, входя в аудиторию. Что-то произошло. И определенно что-то нехорошее…

* * *

− Северус, что случилось? − спросил Драко. От него не укрылось нервозное состояние зельевара и нехарактерную для крестного скованность в движениях. Северус хмуро посмотрел на юношу. Взмахом палочки Снейп запер двери и пробормотал заглушающее заклятие.

Драко сел на стул перед учительским столом, пытаясь успокоить тревогу и подготовиться к разговору.

− Темный Лорд что-то затевает. В последнее время он… подозрительно доволен жизнью. – Северус поскреб руку в районе метки. Драко помрачнел.

− Как думаешь, это имеет отношение к Гарри? – озвучил он первую пришедшую в голову мысль. Северус покачал головой.

− Вряд ли. Темный Лорд убежден, что Гарри ничто против него. Что тот настолько беспомощен, что Дамблдору даже пришлось отослать его для прохождения специального обучения. – Снейп замолчал, будто взвешивая безопасно ли сообщать дальнейшую информацию. – Вампир принес вести о том, что появился Король Рода и вступил в права наследования. Темный Лорд отправил своих агентов на розыски Короля… Он уверен, что Король на ура примет его обещание предоставить всему Роду равные права и свободы, когда Темный Лорд воссядет на трон Магического мира.

Драко вздохнул.

− Что ж, по крайней мере, мы точно знаем, что Король никогда не примет это щедрое предложение.

Северус нахмурился и уставился на Драко. В глазах Северуса постепенно проступило озарение.

− Поттер… это невозможно… − Он откинулся на спинку стула и закрыл лицо руками.

− Однако это правда, Северус. Гарри − самый могущественный представитель Рода из всех рожденных со времен великого графа Дракулы. И ты лучше меня знаешь, что это означает.

Снейп вздохнул и опустил руки на подлокотники.

− Тогда действительно единственное, в чем мы можем быть уверены, так это в том, что Темный Лорд никогда не получит поддержки, на которую рассчитывает.

Драко был истинным слизеринцем, да еще крестником Снейпа, только поэтому он разглядел то, что любому другому взгляду было недоступно. Мужчина явно расслабился, напряженные до этого плечи уронили давящий груз неизбежности. Драко встал, подошел к крестному и, к удивлению последнего, по-хозяйски устроился у него на коленях, что позволял себе только в бесштанном детстве.

Хотя чему удивляться? Северус был для него отцом больше, чем когда-либо был Люциус. И Драко сожалел, что у него не было случая сказать об этом. Отъезд Гарри научил его тому, что ждать лучших времен, чтобы проявить откровенность – бессмысленно, да и опасно. Они могут так и не настать. Самый подходящий момент – это здесь и сейчас. Как и в детстве, Драко посетило чувство спокойствия и безопасности в кольце рук крестного. Без Гарри ему было холодно и неуютно, сейчас эти ощущения утихли.

− Давненько мы не сидели вот так, маленький дракон.

Драко хихикнул.

− Что с вами обоими? Что ты, что Гарри все время называете «маленьким драконом»!

Черты лица Снейпа смягчились, морщинки разошлись, он улыбнулся и будто помолодел.

− Полагаю, это наш общий способ показать, как ты дорог нам.

Драко уютно пристроил голову на плече зельевара и прошептал:

− Я тоже люблю… папа…

Северус покрепче сжал его и закрыл глаза. Он уже и не чаял услышать, что его назовут так, и каждой клеточкой жалел, что Драко не был его сыном.

− Всё будет хорошо, мой маленький… всё будет хорошо…

* * *

Вечер застал Драко в библиотеке, пишущим эссе в компании Блейза. Через три дня у него день рождения, он еле мог ждать. Он сочинял финальные строки, когда на него нахлынуло чувство свободы и облегчения, а внутри пробудилась почти забытая надежда. Юноша резко вскинул голову и огляделся, пытаясь отыскать источник внезапно возникших чувств.

− Драко, все в порядке? − спросил Блейз. Драко глянул на него сияющими глазами.

− Да, Блейз. Вот только что… я действительно поверил, что все наладится, − ответил он и вернулся к работе над эссе. Он почувствовал вопросительный взгляд Блейза на себе и решил на мгновение снять маску. Поблизости никого нет, так что никто не увидит, а он сейчас слишком счастлив, чтобы задумываться о том, как бы спрятаться за маской.

С Гарри всё хорошо… и это единственная в мире вещь, которая волновала его в данный момент.

* * *

Поздний вечер грозил перерасти в раннюю ночь, когда Драко и Блейз решили, что на сегодня с домашними заданиями покончено. Они как раз выходили из библиотеки, как на них налетела обезумевшая от волнения Гермиона.

− Блейз, Драко, вы должны пойти в Больничное крыло. На Панси и Винсента совершено нападение! – торопливо выкрикнула девушка. Слизеринцы, не дослушав, кинулись бежать, оставив Гермиону далеко позади. Они поспели как раз, чтобы застали сцену разборок Грегори с мадам Помфри.

− Они − наши друзья, поэтому мы остаемся с ними!

− Это больница, а не гостиница!

− Грегори, что произошло? – прервал Драко спор. Разъяренный Грег повернулся к однокурснику.

− Мы больше не можем оставаться в общей гостиной. Там мы легкая добыча. Школьные сторонники Волан-де-Морта атаковали Панси и Винсента, когда они выходили из гостиной.

Мадам Помфри, видя, что её игнорируют, повернулась к своим пациентам.

− Комнаты Гарри достаточно велики, чтобы вместить нас всех. Я попрошу Добби поставить там кровати. Сомневаюсь, что Дамблдор проявит любопытство, а если всё же спросит, то мы скажем правду. Драко прославился как предатель, а вы вряд ли скрываете запретные нежные чувства к своим родителям, которые служат Волан-де-Морту, − сказала Гермиона.

Первым отреагировал Блейз:

− Отличная идея! Кто бы они ни были, они не посмеют напасть на нас, пока мы вместе, но не можем же мы отныне вести групповой образ жизни.

Драко согласился.

− Возможно, Панси и Винс знают, кто их атаковал. Уверен, что профессор Люпин и Северус одобрят идею, так что некоторое прикрытие со стороны преподавателей обеспечено. Если будет своем худо, то мама может подергать за ниточки в Визенгамоте. Она уже говорила кое с кем насчет того, что сместить Фаджа с должности.

− Я пойду с Гермионой, − сказал Грег. – Мы общались с ней в открытую, так что она тоже в опасности. Девушка благодарно, но устало улыбнулась, и они ушли. Блейз и Драко переглянулись, так что когда мадам Помфри оторвалась от пациентов, готовая прогнать их, то натолкнулась на запатентованный слизеринский взгляд двух пар глаз. Женщина махнула рукой и удалилась, ворча, что слизеринцы в частности и студенты вообще окончательно обнаглели.

Драко подошел к кроватям, в которых лежали Панси и Винсент, оба бледные, но без видимых физических повреждений.

− Интересно, кто осмелился напасть на них? – вслух размышлял Блейз.

− Вряд ли мы когда-либо сможем выяснить это. То немногое, что знает Северус, связано с Темной Меткой… даже если Дамблдор вернется, вряд ли ситуация намного улучшится, − ответил Драко, присаживаясь на кровать Панси. Блейз подошел к нему и ободряюще положил на плечо руку. Драко вздохнул:

− Гарри не обрадуется, когда узнает, что кто-то из его близких пострадал от чьих-то, да еще намеренно.

− Повезло, что он никак не сможет об этом узнать, − заметил Блейз. На что Драко усмехнулся:

− Повезло, что он слишком далеко, и наша с ним Связь вне зоны действия.

Блейз вздохнул.

− Повезло, что я не забыл сотворить заглушающее заклятье.

Драко вновь хихикнул и театрально закатил глаза.

− Думаешь, я болтал бы спокойно, если бы не знал, что ты колдовал?

Блейз хмыкнул:

− Раньше мы делали и более рискованные вещи.

Драко кивнул.

− Гермиона организует наш переезд сегодня вечером. Было бы разумней, если бы она осталась с нами, хоть это и вызовет у Дамблдора подозрения. Что-то ситуация стала слишком усложняться, нам не справиться в одиночку. Не перстаю думать о том, как было бы полезно иметь на нашей стороне кого-нибудь, кому Дамблдор доверяет.

− Всё, что мы должны сделать – продержаться до возвращения Гарри, а там трава не расти.

Они замолчали, так как услышали тихий стон приходящей в себя Панси.

− Панси, как ты себя чувствуешь? – заботливо спросил Драко. Девушка застонала и попыталась оглядеться. Когда взгляд ее упал на Винсента, она приуныла.

− Кто нас нашел? Мы как раз выходили из гостиной…

− Вас нашел Грег и отразил атаку. Вы видели, кто напал на вас? − спросил Блейз.

− Нет, они использовали Заклинание Разнаваждения… если мы не успели, то Грег тоже не разглядел. – Она не могла отвести взгляд от Винсента.

− Винсент защитил меня. Они использовали проклятия, граничащие с непростительными.

У Панси начиналась истерика, и Драко поспешил успокоить девушку.

− Панси, сейчас вы в безопасности. Мы переедем в палаты Гарри. Гермиона обустроит их с помощью домовика. Все будет хорошо.

− Кстати, как она? Гриффиндорцы…

− Будет лучше, если мы пока не будем вызывать подозрения у Дамблдора, − Грег посерьезнел. − Будем действовать, если на нее совершат нападение.

− Но тогда может быть слишком поздно! – воскликнула Панси.

Блейз и Драко посмурнели. Неловкую паузу нарушил приходящий в сознание Винсент. Блейз и Дракон переглянулись.

− Мы придем за вами, когда с переездом будет все улажено. А пока мы введем Севверуса в курс дела, на случай, если что-то пойдет не так. – Не дожидаясь ответа, Драко с Блейзом покинули больничное крыло.

− Панси права. Что если с Гермионой случится несчастье из-за того, что мы не приняли меры предосторожности? – встревожился Драко. Блейз хмыкнул и ответил:

− Мы не можем предусмотреть всё. Гермиона сказала, что гриффиндорцы не посмеют напасть на нее. Понимаю, аргумент не самый убедительный, но что остается, кроме как верить её интуиции и надеется, что она не ошибается. По крайней мере до тех пор, пока не придумаем способ защитить ее так, чтобы при этом вся школа не сочла ее слизеринской подпевалой. Если гриффиндорцы придут к мнению, что она предательница, то набросятся на нее. Она окажется под ударом.

Драко разозлился.

− Она Гарри как сестра. Если с ее головы хоть волос упадет, мы и глазом моргнуть не успеем, он примчится, дабы отомстить виновникам.

Блейз потянул друга за руку, принуждая остановиться.

− Вот поэтому тот факт, что мы не можем с ним связаться – благословение. Смотри… Люпин поддержит нас, Северус тоже. Было бы здорово иметь в группе поддержки еще людей, но пытаться привлечь кого-то на нашу сторону, сейчас слишком рискованно. Придется работать с тем, что есть, и постараться не превратить Хогвартс в поле мелкомасштабных сражений.

Драко нахмурился и отвернулся.

− Мысль написать Гарри кажется мне все более соблазнительной… но, наверняка, это небезопасно. Да, и сомнительно, что сова, какой бы опытной она ни была, сможет отыскать его.

Блейз только вздохнул.

− Пойдем посмотрим, чем занимается Гермиона. Сейчас я предпочел бы забыть о всех насущных проблемах, хотя бы на ближайшие пару часов, − сказал Блейз и двинулся в сторону комнат Гарри. Драко попытался последовать примеру и перестать волноваться, самокритично понимая, что не волноваться ему не под силу.

* * *

− Поверить не могу, что Макгонагалл отпустила нас так рано! – воскликнул Грег.

− Она чем-то расстроена. Попробую поговорить с ней попозже. Быть может, что-то случилось, − проговорила Гермиона.

− А сама ты в порядке? Гриффиндорцы не пытались совершить глупость? − Гермиона отрицательно покачала головой.

− Нет. Невилл сопровождает меня, когда вас, ребята, нет рядом, и я стараюсь держаться поближе к нему и Джинни в общей гостиной. Я разговаривала с ними, и они подтвердили, что знают о том, что Гарри не присоединялся к Темному Лорду, и что они на его стороне. Полумна Лавгуд сказала, что несколько когтевранцев согласны с этой точкой зрения, а пуфендуйцы… они, полагаю, все еще пытаются сориентироваться… − ответила девушка. Грег фыркнул.

− Предполагаю, что на них в трудный момент рассчитывать не приходится. Они встанут на защиту своих близких, но не верю, что если придется выбирать, на чью сторону встать, они смогут принять решение.

Они как раз дошли до лестницы, ведущей в гриффиндорскую башню. Грегори не отваживался провожать ее дальше из боязни, что на Гермиону тоже нападут, если застукают их вместе и сделают верные выводы об их задушевной дружбе.

− Увидимся после ужина, хорошо? – спросил он. Гермиона улыбнулась и кивнула. Она было повернулась, чтобы уйти, но остановилась.

− Чуть не забыла. Передай, пожалуйста, Драко, что профессор Люпин хотел поговорить с ним после уроков. Завтра ведь у Драко день рождения, да?

− Да, − улыбнулся Грег. Гермиона отвела взгляд, а потом кивнула самой себе, будто придя к какому-то решению.

− Тогда у меня есть для него подарок, − оповестила она Грега, поцеловала его в щеку и убежала прежде, чем он опомнился. Произошло это не сразу, Грег завис на несколько минут, ввергнутый в шок, пока само по себе его лицо не расплылось в глупейшей улыбке. Чуть спустя Грег благодарил всех богов за то, что удалили с его пути возможных свидетелей его нетвердой походки и идиотской улыбочки.

* * *

Грег не удивился тому факту, что Драко обнаружился в кровати Гарри. Добби добавил комнату для мальчиков и отдельно для Панси и теперь обустраивал их. По просьбе Драко Добби не стал менять комнату Гарри. Уставший блондин задремал, зарывшись в кучу подушек на огромной кровати. Грег присел на краешек постели и тихонько потряс Драко за плечо.

− Дрей! Давай вставай! Тебя хотел видеть профессор Люпин.

Драко зевнул, потянулся и открыл-таки глаза.

− Профессор Люпин? Зачем? – спросил он, садясь и протирая глаза.

− Понятия не имею. Мне Гермиона сказала, что он хотел с тобой поговорить после уроков.

Драко слез с постели.

− Ладно. Уроки у него должны были закончиться, зайду к нему перед обедом.

Грег, выполнив миссию, собрался уйти.

− Грег, постой, − задержал его Драко, схватив за рукав и увлекая за собой. Шаг в шаг оба парня спустились в подземелья, направляясь к классу ЗОТИ.

− Вы с Герминой проводите много времени вместе, Грег, − как бы между делом заметил Драко. Его ничего не значащий тон напугал Грега больше, чем любые угрозы. Он прокашлялся и заговорил, тщательно подбирая слова:

− Я нахожу Гермиону привлекательной и... собираюсь пригласить её на свидание.

− Ты же знаешь, что Гарри она как сестра.

− Я знаю, но меня это не волнует. Я к ней очень… трепетно отношусь. Она заслуживает только самого лучшего обращения.

Драко только кивнул и без лишних слов вошел в класс ЗОТИ, оставив Грега в коридоре. Как только дверь за блондином закрылась, Грег облегченно выдохнул.

− Чересчур заботливый братец, да… теперь я понимаю, как себя Винсент ощущает, − проворчал он и отправился на поиски Блейза и остальных, чтобы обсудить предстоящий день рождения.

* * *

Ремус отложил книгу, услышав негромкий, но требовательный стук в дверь.

− Войдите! – разрешил он и подождал пока дверь откроется. Драко зашел в кабинет, и Ремус слегка ему улыбнулся.

− Вы хотели поговорить со мной, профессор?

− Раз мы наедине, можешь отложить официальности, Драко. Гарри мне как сын, я поклялся защищать его и, естественно, это распространяется и на его вторую половину.

Драко улыбнулся.

− Хорошо… Ремус. Чем могу быть полезен?

− Вообще-то я позвал тебя, потому что у меня есть кое-что для тебя. – Ремус улыбнулся растерявшемуся подростку.

− Для меня? – Переспросил он. Ремус кивнул.

− Ведь завтра твой день рождения завтра, не так ли? – Драко искренне поразился.

− Д-да… завтра.

Ремус улыбнулся и открыл ящик, чтобы вынуть это кое-что. Им оказалась небольшая бархатная коробка. Ремус протянул её мальчику. Драко принял дар, поглядел на него, потом на Ремуса, опять на него и вернулся к Ремусу.

− Что это? – он повертел коробку, рассматривая. Она почти ничего не весила и излучала магию.

− Технически оно предназначалось Гарри, когда он найдет своего партнера, но раз это ты, а его нет, так что…

Драко затаив дыхание в предвкушении медленно приподнял крышку. Внутри было кольцо белого золота с крупным изумрудом в центре и двумя алмазами поменьше с каждой стороны. На внутренней части кольца была сделана гравировка:

«Diligo eduro pro totus infinitio», − прочитал Драко.

− Вечная любовь до конца времен, − перевел Ремус. – Мать Гарри, Лили, надела его в день свадьбы с Джеймсом. Оно должно подойти, поскольку меняет свой размер в зависимости от владельца. – Ремус подошел к юноше и вынул коробочку из его дрожащих рук. Он вынул кольцо и аккуратно вложил в ладонь Драко.

− Лили нашла это кольцо, когда впервые посетила Гринготтс. Оно часть ее наследства. Это обручальное кольцо Салазара Слизерина. Его магия заключает неимоверное количество защитных чар, так что пока носишь его ты хотя бы в безопасности. – Ремус помолчал.

− У меня ушли месяцы на то, чтобы отыскать его, и задача усложнялась тем, что проход в Годрикову впадину закрыт. Когда я его наконец-то нашел, то никак не выпадал подходящий момент передать его Гарри. А сейчас вручаю его тебе, чтобы ты был под защитой… ради него.

Драко удалось сдержать непокорные слезы, так что они не побежали по щекам. От Ремуса это не укрылось. Драко вертел кольцо, ощущая его вес. Оно излучало магию и свет, наполненный невероятным теплом. Очень осторожно Драко надел кольцо на безымянный палец левой руки.

− Я расскажу ему об этом, когда он вернется. – Голос ему подчинился с трудом. – Спасибо…

Ремус улыбнулся и похлопал подростка по плечу.

− Не парься, Драко. Ступай… и если будет возможность, передавай Гарри привет и пожелания удачи. Чувствую, она ему понадобится.

Драко кивнул и покинул комнату. Кольцо приятной тяжестью облекло палец. Пусть Гарри даже не подозревает о существовании кольца, но оно почему-то теперь он стал ближе. Уже за это блаженное ощущение Драко преисполнился благодарности Люпину, Салазару, судьбе…

* * *

Мальчик-который-выжил загадочно исчез!

Вчера автор получил весьма любопытные сведения, тщательно скрываемые знаменитым Альбусом Дамблдором, директором школы Чародейства и Волшебства «Хогвартс». Гарри Поттер, мальчик-который-выжил, почти неделю назад исчез сразу после ужина тем кошмарным вечером. Студенты Хогварста сообщили, что мистер Поттер, который находился за столом слизерина (все мы помним тот шокирующий инцидент, когда наш спаситель был переведен на змеиный факультет), вдруг встал и без объяснений покинул Большой Зал. Директор последовал за ним и… я цитирую одного из студентов-очевидцев: «он был абсолютно растерян! Я никогда не видел профессора Дамблдора таким… напуганным».

Мы попытались получить комментарии Министра по поводу произошедшего, но всё, что нам ответили, было, цитирую: «Где бы ни был этот проклятый мальчишка, я точно знаю, что он планирует заговор, чтобы свергнуть меня! Плевать, что говорит Альбус, я-то знаю, что там происходит. Этот несносный выскочка присоединился к Вы-Знаете-Кому, и теперь они вдвоем строят козни, чтобы захватить министерство».

По причине отсутствия Альбуса Дамблдора мы не имеем возможности получить разъяснения из первых уст. Однако он прислал письмо, в котором заявляет, что Золотой Мальчик находится в безопасном месте, и нет никаких причин для тревоги.

Правда ли это? Действительно ли мальчик-который-выжил в безопасности? Или он перешел на сторону Вы-сами-знаете-кого? Может быть он в плену, а никто не предпринимает никаких мер по спасению нашей единственной надежды!

Остается лишь верить, что где бы он ни был, он знает, что с ним наши молитвы.

Рита Скитер.

Драко дочитал статью в «Ежедневном пророке» и вышвырнул газету в огонь.

− Только для этого и годишься, − пробормотал он. Юноша поднялся, но внезапно открывшаяся дверь заставила его замереть, а потом и испытать настоящий шок. Он оказался в объятиях Панси, а все остальные, включая Гермиону, Нарциссу и Северуса, ожидали своей очереди.

− С днем рождения, Драко! – задорно визжала девушка. Драко просветлел и обнял подругу в ответ.

− Спасибо, Панси. А у меня и из головы вылетело.

− Только ты мог забыть про собственный день рождения, − проворчал Блейз и тоже обнял Драко, когда Панси его отпустила. Все поздравляли именинника, Гермиона оказалась последней в очереди. Северус одарил напряженной улыбкой, которая тем не менее не нуждалась в словесных дополнениях. Также молча Драко обнял крестного и прошептал ему на ухо:

− Всё нормально… папа. Я рад, что ты здесь. – Глаза у Северуса подозрительно заблестели, но больше ничего не выдало бурлящих в нем эмоций. Прямая спина, гордая осанка – всё, как обычно. Нарцисса сжала сына так крепко, что тот даже посинел.

− Моя крошка, ты вырос так быстро, − шептала она. Драко снисходительно улыбался.

− Если быть точными, то ты родился за несколько минут до полуночи, но поскольку завтра учебный день, а сегодня мы все свободны, то мы подумали, как было бы замечательно провести этот день всем вместе. Всей семьей, − разъяснила Нарцисса.

− Здорово! Жаль, что мы не можем пойти в Хогсмид, − отреагировал Драко.

− Не важно. Можем отпраздновать прямо здесь, − махнула Нарцисса рукой. – Так, первым делом подарки! А потом завтракать.

Ребятня дружно ликующе подпрыгнула, одобряя план. Драко не скакал, а счастливо улыбался. Все они… его семья. За каждого из них он, не задумываясь, бросился в огонь и воду и, если понадобится, отдал жизнь. На сердце потеплело, он почему-то знал, что Гарри, независимо от того, где он находится и чем занимается, думает о нем, и эта мысль приводила в упоение.

Панси первая поздравляла и первая же делала подарок. Это была декоративная пряжка для мантии, выполненная в форме двух змей, обвивающихся вокруг двух цветков лилии и нарцисса. Одна змейка была серебристой под цвет глаз Драко, а другая – изумрудно-зеленой.

Блейз подарил футляр для палочки, изготовленный из драконьей кожи. Он идеально подходил Драко и был зачарован от потери.

Винсент приобрел для друга книгу с подробным описанием сверхсуществ и их культуры, а также длинную черную мантию с прошивкой серебряными и изумрудными нитями.

Мама вручила ему ожерелье, из поколения в поколение передающееся в их семье. Оно состояло из одиночного алмаза, ограненного в форме слезы и обвитого змейками из белого золота. На нем были чары отслеживания местонахождения владельца и защита от простейших темных заклинаний.

Северус презентовал ему свою собственную тетрадь с записями о зельях, чем привел Драко в восторг. Он знал, что некоторые зелья, над которыми трудился крестный, были опасны, а частично и незакончены. Так что это было завуалированное приглашение работать над ними вместе.

Драко воззрился на Северуса счастливыми взволнованными глазами, так что маг и без слов понял, что его приглашение принято.

В свою очередь, Гермиона, заметно нервничая, приблизилась к Драко. В руках у нее был красиво запакованный подарок. Улыбаясь, она протянула его блондину со словами:

− Быть может, это рассеет одиночество… Мне всегда помогает.

Драко аккуратно разобрал оберточную бумагу. Под ней была рамка для фотографий, он повернул ее, чтобы увидеть картинку, на которой оказалась недвижущееся изображение Поттера. Снимок, скорей всего, был сделан недавно, так как Гарри был таким, каким его помнил Малфой. Он прислонился к окну, смотря в объектив. Волосы развевал ветер, глаза светились теплотой. Той, теплотой, с которой Гарри всякий раз смотрел на него.

Драко судорожно сжал рамку, что косточки на пальцах побледнели. Губы тронула улыбка, а по щеке сползла одинокая счастливая слезинка. Юноша мягко очертил пальцами контуры лица Гарри.

− Спасибо, Гермиона... – проговорил он. У девушки тоже стояли слезы в глазах. – Большое тебе спасибо…

* * *

Завтрак дружной компании подходил к концу, когда пронзительный визг заставил всех панически схватиться за палочки. Крупная красивая сова влетела в окно и приземлилась на стол перед Драко. в когтях у нее была небольшая коробка с отверстиями для воздуха на стенках и письмо. Дрожащими руками Драко потянулся за коробкой, ощущая кучу согревающих чар, наложенных на нее. Скинув поклажу, сова отлетела на подоконник.

− Что это такое, Драко? От кого? – всполошилась Панси. Драко взял письмо, но печать на нем была ему незнакома.

− Я не знаю, − ответил он и стал осторожно вскрывать коробку. Только он коснулся веревок на ней, как они распутались сами, и коробка трансформировалась в корзину… корзину для котят, в которой был безмятежно спящий маленький черный комок шелковистого пушистого меха.

− О, Мерлин, как МИЛО! – воскликнула Панси.

− От кого посылка, Драко? – вопросил Снейп, устало повышая голос. Драко взял письмо. Оно было подписано очень знакомым почерком. Дыхание замерло, а вот сердце забилось быстрее. Он взломал печать и развернул письмо.

− Читай вслух, Драко, − предложила Нарцисса. Драко кивнул и откашлялся.

− Дорогой Дракон...

С Днем Рождения! Надеюсь, тебе понравится подарок, который я послал. Мне жаль, что не могу быть с тобой, но знай, я безумно скучаю. Моя учеба уже началась, и я часто думаю, что мне было бы намного легче, если бы ты был здесь, со мной.

Пока не забыл, сову, которая доставит тебе письмо, зовут Кассия. За ней невозможно проследить. Габриель знает, что я не смогу трезво мыслить, пока не напишу тебе как можно скорее, поэтому купил ее для меня. Можешь посылать с ней всё, что захочешь.

В общем… Надеюсь, Дамблдор не создает слишком много проблем. Габриель сказал, что у него много приспешников, которые внимают каждому его слову. Мы надеемся раздобыть доказательства, чтобы как можно скорее изолировать его. Нельзя доверять ему судьбу всего Магического мира. Он слишком привык к тому, что всегда получает то, что захочет.

Однако я совсем не об этом хотел с тобой поговорить.

По правде… даже не знаю, как сказать…

Думаю, что для начала мне следует извиниться, не так ли? Ведь я бросил тебя мгновение спустя после того, как между нами установился второй уровень Связи. Мне это далось нелегко… не представляю, как ты это пережил…

Прости меня, мой Дракон… Мне, правда, так жаль… Если бы я мог, то примчался бы к тебе сию секунду, но то сколь мало я увидел и узнал за эти несколько дней, говорит о том, как много мне еще предстоит изучить прежде, чем я смогу вернуться. Уповаю только на то, что ты простишь меня.

Не хочу писать о тренировках, наоборот, хочется всё выбросить из головы, как только возвращаюсь к себе в комнату. Я, конечно, рад, что наконец-то могу узнавать что-то полезное, но какая-то часть меня жаждет, чтобы всё это поскорее закончилось.

Сильванус, Верховный Регент, предложил мне закончить учебу здесь. Что ты думаешь об этом? Кроме тренировок, я изучаю те же предметы, что и в Хогвартсе, и есть возможность сдать здесь итоговые экзамены.

Как бы то ни было… Передавай всем привет! Обними за меня Гермиону и свою маму. И если представится такая возможность, попорти Рону кровь. И пожалуйста… если сможешь, пригляди за Гермионой. Рон − ревнивый мерзавец. И когда до него, наконец, дойдет, что Гермиона, слава Мерлину, его бросила, то может совершить какую-нибудь глупость.

Драко… Постарайся не оставаться в одиночестве. Знаю, что в этом нет ничего нового для тебя, но мне было бы намного спокойней, если хотя бы Блейз будет всё время с тобой. Если Дамблдор начнет думать, что между вами что-то большее, чем дружба, то, вероятно, оставит тебя в покое. По крайней мере, на некоторое время...

На этом придется сворачивать удочки, учитывая, что ужин начнется через 10 минут, а мне еще нужно умыться и одеться. Просто помни, как сильно я скучаю по тебе, мой Дракон.

Твой на всю жизнь,

Гарри Джеймс Поттер

Драко закончил читать письмо, но не мог перестать смотреть на буквы, выведенные знакомой рукой. А еще письмо сохранило аромат Гарри, заставляя Драко покрыться мурашками.

− Теперь я знаю причину, по которой не смогла бы его бросить. Он умеет чертовски хорошо извиняться, − засмеялась Панси. Мгновение все молчали, обдумывая сказанное, а потом дружно прыснули. Драко, смеясь, свернул письмо и спрятал во внутренний карман, воскрешая в памяти ледяной аромат Гарри. Еле слышное «мяу» привлекло его внимание, он посмотрел в корзину, где черный комочек шерсти пытался подняться на лапы. В ответ на Драко зыркнули два огромных зеленющих глаза, в которые Драко мгновенно влюбился. Он взял котенка в руки, тот оказался размером с ладонь.

− Привет, малыш. Интересно, где он тебя нашел… − Котенок мяукнул вновь, а потом и замурлыкал, тычась маленьким черным носом в руку Драко. Присутствующие с любопытством наблюдали, как между этими двумя налаживается контакт.

− Ну разве ты не самый прелестный котеночек?! – нежничал Драко.

− Как ты ее назовешь? – поинтересовался Блейз, щекоча котенка за ушком и зарабатывая за бесцеремонность удар лапкой. Драко рассмеялся.

− Рори… ее имя будет Рори.

Заулыбались все, даже Северус умилился. Всем как-то сразу стало понятно, что Гарри намеревался выразить, преподнося Драко этот подарочек, и не могли не быть счастливы, видя подтверждение их связи.

* * *

Все произошло глубокой ночью, за пару минут до полуночи, когда сон Драко переменился и стал очень странным. Его звал голос, наполняя душу невероятным теплом. Знакомая песня зазвучала сквозь сон… Колыбельная, которую он слушал однажды… однако пел ее кто-то другой…

Успокойся, малыш, ведь любовь не плачет,

Сон глубоким потоком подхватит и спрячет.

Засыпай, оказавшись в другой вселенной

Под мотив моей старенькой колыбельной.

Пусть покой тебя за руку крепко держит,

За собой уведет в мир мечты и надежды,

Помечтай за двоих, я же здесь останусь,

Охранять твои сны и мою усталость…

Успокойся, родной, ведь любовь не плачет,

Сон глубоким потоком подхватит и спрячет.

Мою песню запомни в мире сна и покоя,

Несмотря ни на что буду рядом с тобою.

Драко распахнул глаза и увидел, что его плотной завесой окружает серебристый туман. Он точно знал, что спит, потому что подобный туман не мог существовать даже в магическом мире. Он мерцал, будто состоял из алмазной пыли, но на ощупь был мягким словно пух.

− Добро пожаловать... – Странный мягкий тихий голос приветствовал его из глубины тумана.

− Где я? – спросил Драко. – Где… Кто ты? – Ответом ему стал переливистый смех, туман внезапно рассеялся, и Драко очутился в смутно знакомой комнате. Это была гостиная Гарри в Хогвартсе.

− Подозреваю, что здесь, в привычной для тебя обстановке, будет комфортнее. – Драко повернулся на голос и столкнулся лицом к лицу с… самим собой?

Создание смеялось, прикрывая рот тонкой рукой. Драко не верил собственным глазам. Перед ним стояла его взрослая версия. Длинные волосы, рассыпавшиеся по плечам, достигали талии, а цвет их был еще светлей. Кожа поражала изысканной бледностью и, неужели… сверкала.

− Подбери челюсть, дорогой мой. – Его другое я вежливо отчитало его, прежде чем изящно… проплыть… к креслу, в котором они с Гарри обычно устраивались. Он присел и выжидательно поглядел на Драко. юноша сглотнул и опустился в кресло напротив.

− Кто ты? Что ты? – повторил Драко вопрос. Его копия рассмеялась.

− Я – то, каким ты станешь в тот момент, когда твой партнер завершит все четыре связи между вами. Я настолько же ты, насколько ты являешься мной, но только после слияния мы станем единым целым.

Драко нахмурился.

− Станем единым целым?

Его другое я кивнуло.

− Я есть всё то, что ты скрывал от мира. Я твоя неограниченная сила, твоё истинное «Я».

Драко склонил голову набок.

− Откуда мне знать, что ты меня не обманываешь? Что это не хитроумная ловушка, подстроенная Дамблдором с целью добраться до Гарри.

Другой он улыбнулся, закрыв глаза.

− Оттуда, что ты чувствуешь связь. Ты уже знаешь, хоть и сомневаешься в моем существовании. Ваша Связь установилась так рано потому, что ты подсознательно уже принял меня.

− Я думал, Внутренние Демоны есть только у сверхсуществ, − засомневался Драко.

− Ты – помощник и в будущем супруг всесильнейшего Существа в этом мире. Разве ты можешь оказаться ближе к сверхсуществу, не будучи рожденным им.

Драко слегка покраснел.

− А как мы сможем соединиться с тобой? – спросил он.

Другой он улыбнулся.

− Всё, что нужно, это поделиться с тобой моим именем. Когда ты примешь его, как свое собственное, а оба мы станем одним, тогда будет совершено необходимое для установления четвертой Связи. Только тогда я стану полноценной частью тебя, когда ты будешь принадлежать своему партнеру, а он – тебе.

Драко наблюдал за… собой… в молчании, пытался обнаружить свидетельства того, что это ловушка. Хотя уже был уверен, что это не так. Он ощущал магию, связывающую его с этим существом, и в глубине души уже принял это. Все, что осталось, это узнать его имя.

− Тогда скажи мне свое имя, − проговорил Драко. Другой он улыбнулся и приблизился. Драко принудил себя не дергаться, когда тонкая рука легла на его щеку, а лоб прикоснулся ко лбу.

− Я Аэгис, Защитник…

* * *

Драко очнулся, резко сел, а потом упал обратно на подушки. Солнечные лучи пробивались через окно, путешествуя по одеялу. Громким «мяу» привлек к себе внимание котенок, забравшийся на постель. Драко чувствовал себя несколько странно, словно что-то, что было скрыто в глубинах души, проснулось. Он ощущал непривычное присутствие сущности, чего не было прежде, и приложи он усилия к концентрации, то сможет лучше почувствовать Гарри. Рори мяукнула и толкнулась в его руку, лежащую поверх одеяла.

− Я в порядке, Рори… просто в замешательстве, − сказал он. Его взгляд остановился на письме на прикроватной тумбочке. Он уже написал ответ и отослал его с Кассией, а теперь с нетерпением ожидал следующего послания от Гарри. Новая сущность согласилась, вызывая в душе волны тепла. Эта новоприобретенная сила… была такой родной, такой знакомой… Как будто то, что ты знал ребенком, вытеснила из памяти жестокая реальность.

Он потрепал Рори по голове.

− Давай начнем день с плотного вкусного завтрака, согласен?

Котенок довольно мяукнул, словно понял, о чем речь.

* * *

Прошло уже три дня с тех пор, как Драко написал Гарри, и он уже начинал беспокоиться. Он не мог избавиться от чувства, что с Гарри что-то случилось. Он убедил себя, что сон ему поможет, но сон к нему не шел.

Когда он, наконец, погрузился в объятия Морфея, его сновидения заполнили голоса, чей шепот он не мог разобрать. Внезапно словно разряд напряжения пронзил его, заставляя вскочить, прерывисто дыша, будто на финише марафона. Холодный пот прошиб его, тело сотрясала крупная дрожь. В голове проносились образы бездонных черных глаз и неимоверной силы.

− Гарри… − прошептал он, падая на подушки. Они еще сохраняли аромат вампира, и Драко зарылся лицом в холодный шелк. – Что же ты творишь… в какие еще неприятности вляпался… − вдохнул он. Рори забралась ему на грудь и легла около сердца. Юноша почесал ей за ухом, и ее мурлыканье его успокоило. Вскоре сон вновь завладел им, но черные глаза не шли из головы.

* * *

А где-то недалеко один безумный Темный Лорд забился в припадке, когда огромное цунами магии нахлынуло на него. Он не знал, что это было, да и не особо взволновался по этому поводу. Гораздо больше его заботило сейчас, что Король Рода до сих пор не появился, так же как и запропастившийся неизвестно куда Поттер.

На задворках разума мелькнула мыслишка, что нельзя исключать возможность того, что Поттер и Король – одно и то же лицо. Но будь это правдой, Дамблдор не преминул бы выставить это напоказ.

Нет…

Поттер просто прячется от него…

И Король скоро подчинится ему…

Куда подевался Хвост… что-то скучно стало…

* * *

Глава 12: Третий уровень и Мастер

Огромный замок Скрытого Города был погружен в тишину. Коридоры были пусты. Ни малейшего движения. Казалось, даже ветер покинул это место. В Высочайшей башне в королевских палатах собрались шестеро. В камине ярко горел огонь, поддерживая в комнате тепло, что по ноябрьскому времени было суровой необходимостью. В предгорьях Трансильвании зима уже полностью вступила в свои права. У окна стоял нахмурившийся Габриель, напротив него к стене прислонился задумавшийся о чем-то Септимус. Сильванус сидел в кресле, он смотрел в одну точку, унесшись мыслями в заоблачные дали.

На диване рядышком сидели Эмрис и Ив. Девушка перебирала длинные пряди Эмриса, ее печальный взгляд был полон боли. Эмрис тоже был крайне подавлен. Ондина просто спала, вероятно, полностью изможденная, под глазами темнели синяки. Пятеро бодрствующих обернулись на звук открывающейся двери. В комнату вошла настоящая красавица эльфийского происхождения с белоснежной кожей и длинными цвета серебра волосами. Это была принцесса светлых эльфов – Ламента, Жемчужина Печали. В ее дымчато-голубых глазах плескалась тревога.

− Леди Ламента, − прошептал Сильванус, поднимаясь при приближении женщины.

− Как Гарри? – спросил Габриель. Леди вздохнула и покачала головой.

− Пока никаких изменений. Организм здоровый, никаких повреждений, а вот разум… Он как будто спит.

Эмрис подошел к Габриелю, прижался к нему, пряча лицо у него на груди. Ив закрыла глаза и отвернулась.

− Ты уверена, что мы не можем помочь? – спросил Сильванус. Женщина вздохнула.

− Возможно, если бы он был с кем-то Связан, то партнер мог призвать его, но в его нынешнем состоянии мы ничего не можем сделать. По большому счету он… просто спит. За все годы целительства ни разу не сталкивалась с подобным случаем.

Ондина во сне простонала, и Септимус, извинившись, отошел переговорить со своим помощником.

− Значит, если мы привезем его помощника сюда… − начала Ив. Ламента покачала головой.

− Сейчас его сможет пробудить только Полное установление Связи. Я перепробовала всё, что было в моих силах, но даже древнейшая магия не смогла привести его в сознание. Возможно, нам стоит оставить всё, как есть, − мягко предположила женщина. Ив несогласно покачала головой. Габриель обнял Эмриса, черпая спокойствие в их связи. Сильванус выглядел встревоженным и огорченным новостями. Ондина и Септимус делили общую тревогу на двоих.

− Он погружен в сон почти два месяца… Что с ним происходит?.. – пробормотал Габриель.

− Я вернусь через две недели, понаблюдаем, будет ли прогресс за этот срок. А до тех пор… − Опустив голову, она тихо покинула комнату. Пятеро вампиров и человек сидели у огня, погруженный каждый в свои мысли.

− Нужно сообщить Драко. Он имеет право знать… − проговорила Ив. Габриель покачал головой:

− Мы не можем привести его. Гарри хотел, чтобы он был в безопасности, и Драко об этом осведомлен. Гарри не решился бы доставить его сюда.

− Драко безопаснее находиться здесь, чем в Хогвартсе. Вы слышали отчеты. Волан-де-Морт становится сильнее с каждой минутой. Министерство с прячущимся в своем кабинете Фаджем находится под управлением Дамблдора, а школа превращается в поле битвы. Дети пожирателей смерти смелеют день ото дня, а директор бросил школу, охотясь за Гарри и одновременно пытаясь играть роль лидера магической Британии – в таких условиях ученики не могут не бояться за свои жизни, − возразила Ив.

− Несомненно, юный Драко очень переживает за своего партнера, − прошептал Сильванус. – У Гарри даже не было времени, чтобы ответить на последнее письмо Драко.

− Гарри сказал, что они установили Вторую Связь. Третья связь должна была возникнуть немного погодя, а они с тех пор даже не разговаривали. Я боюсь того, что произойдет, если Гарри не очнется вовремя, чтобы завершить Связь. Вампир его уровня, поглощенный жаждой крови… − размышлял Септимус вслух. В комнате повисло тяжелое молчание.

− Вы не думаете, что присутствие Драко могло повлиять на ситуацию? Вы сами говорили, что их Связь началась необычным образом. Драко даже не достиг нужного возраста. – Ондина высказала свои соображения. – Я имею в виду... Похоже, что их Связь чрезвычайно сильна. Как вы думаете, насколько сильной станет она после полного ее установления?

− Возможно, ты и права Ондина, но стоит ли игра свеч? Можем ли мы идти на неоправданный риск? Отец Драко ни кто иной, как Люциус Малфой. Он не отрекался от сына, Драко все еще наследник рода, это значит, что Люциус сможет разыскать сына, где бы тот ни находился. Этот Замок недоступен для внешнего мира по одной-единственной причине – путь к нему невозможно отыскать, лишь проводник может его указать. Если Драко придет в город, он может привести за собой Волан-де-Морта, − заметил Сильванус.

− Такие рассуждения заведут нас в тупик. Если бы Волан-де-Морт хотел проникнуть в замок, то в любой момент мог последовать за одним из Красных, служащих ему. Он разыскивает нашего Короля, но всё же вынужден прислать официальное приглашение, − возразил Септимус. – Гарри просто лежит, не реагирует на внешние воздействия, а мы даже не знаем способ выяснить, когда он очнется и очнется ли вообще!

− Повторюсь, я убеждена, что Драко должен быть здесь, − высказалась Ив. Эмрис кивнул:

− Только мы, помощники, способны влиять на наших партнеров. Как бы то ни было, я уверен, что присутствие Драко более чем желательно… Гарри может очнуться. – Эмрис закрывал увеличившийся живот руками. Беременность ему удивительно шла. Он светился счастьем, померкнувшим в последнее время из-за постоянного беспокойства за Гарри.

− Мне нужно обдумать ваши доводы. Быть может, вы и правы, − отреагировал Сильванус. Разговор был прерван вежливым стуком в дверь. Сильванус открыл двери, взмахнув рукой. На пороге стояла миниатюрная прислужница, поклонившись, она обратилась:

− Верховный Регент, леди Камелия, Оборотень-Кошка, и лорд оборотней Тамари просят об аудиенции.

Сильванус вздохнул и встал.

− Пожалуйста, проводи их в Синюю гостиную, Таня. – Девушка поклонилась еще раз и ушла. Сильванус повернулся к своим ближайшим друзьям и с официальной улыбкой подытожил собрание:

− Мы продолжим разговор позднее. Пожалуйста… пусть один из вас остается в этой комнате. – Убедившись, что его просьба услышана, Сильванус удалился.

− Ты действительно веришь, что Драко мог бы помочь? – задал вопрос Габриель, глядя в глаза своему помощнику.

Эмрис мрачно улыбнулся.

− Да… я верю.

Габриель перевел взгляд на огонь.

− Я позже обсужу с Сильванусом возможность приезда Драко. В любом случае других вариантов у нас нет.

* * *

Без их ведома Драко прекрасно знал, что происходит с Гарри, хотя это было слабым утешением. Ситуация в Хогвартсе раскалялась с каждым днем. Гермиона вынуждена была сменить Гриффиндорскую башню на комнату Гарри.

Однако чтобы все-таки понять суть происходящего, давайте вернемся в прошлое. Примерно на два месяца назад, когда было названо истинное имя Короля…

* * *

(Гарри во время слияния)

Больно… я горю…

Как больно…

Боль затмила разум, сковала горло. Слишком больно, чтобы думать, слишком больно, чтобы пытаться кричать.

Пламя охватило все его тело, тысячи голосов шипели и кричали у него в голове.

− Арасейл. – Один голос пробился сквозь крики. Требовательный, но ласковый. Другие голоса стали громче, стараясь заглушить его, боль усилилась.

Боль была невыносимой, нескончаемой пыткой. Он жаждал смерти, как единственного избавления.

− Арасейл. – Голос стал более отчетливым, различимым, но шум голосов и мучения все росли. Только тогда он понял, что это его собственный крик. Крик от всепоглощающей боли, какую даже Круцитаус не мог бы причинить. До его лица дотронулись руки, и кожа под ними обожгло огнем.

− Арасейл. – Оглушающий шепот будто отступал перед этим голосом, он получил шанс бороться. Жжение спало, и он облегченно всхлипнул. Внезапная сильная неконтролируемая судорога сотрясла его тело. Ладони больше не прикасались к его лицу, теперь они нежно обнимали его, прижимая к груди. Его окутало ощущение родного тепла, уносящего собой боль, еще сотрясающую его конечности.

− Тише, мой маленький Арасейл… теперь все хорошо… − И в этот момент он осознал, что это женский голос. Исходящий от того, кто наполнил его сердце чувством безопасности, он с трудом разжал руки, скрученные судорогой, и обнял в ответ. Нежные, теплые пальцы взъерошили его волосы, горячее дыхание согрело кожу

− Отдохни, мой маленький Арасейл… можешь расслабиться. Теперь все будет хорошо, − продолжал бормотать голос, запутавшись в его волосах. И он чувствовал, как напряжение отпускает тело, огонь, заживо пожирающий его, слабнет, остается только ощущение ласковых прикосновений. Вскоре тело стало легким и невесомым, он успокоился и услышал, как женщина напевает, и ее голос унес страдания и боль в небытие…

Успокойся, малыш, ведь любовь не плачет,

Сон глубоким потоком подхватит и спрячет.

Засыпай, оказавшись в другой вселенной

Под мотив моей старенькой колыбельной.

Пусть покой тебя за руку крепко держит,

За собой уведет в мир мечты и надежды,

Помечтай за двоих, я же здесь останусь,

Охранять твои сны и мою усталость…

Успокойся, родной, ведь любовь не плачет,

Сон глубоким потоком подхватит и спрячет.

Мою песню запомни в мире сна и покоя,

Несмотря ни на что буду рядом с тобою.

− Мама…

* * *

Очнулся он в кромешной тьме. Вместо голоса – хрип в саднящем горле. Вокруг мертвая пустота и тьма…

«Где я?..»

«Кто я?..»

Он пришел в себя от невероятного холода, мертвой хваткой сковавшего тело. Он ничего не помнил... Даже самого себя…

Ничего…

Он сам превратился в ничто…

Его окружала пустота… И пустота была внутри…

− Арасейл.

«Чей это голос? И кто такой Арасейл?»

Холод достиг его сердца.

− Очнись, мой маленький Арасейл. Хватит просить ответов у тьмы…

«Арасейл?»

«Это… его имя?»

Нет…

− Арасейл, очнись… Пришло время вспомнить и вернуться…

«Я…»

− Я знаю, тебе трудно, мой дорогой… очнись немедля…

«Я Арасейл». – Горячая волна накрыла его тело, и он распахнул глаза, на этот раз увидев свет. Свет становился ярче, а тепло сконцентрировалось в нежном прикосновении ко лбу.

− Всё правильно, мой маленький Арасейл… пора просыпаться…

«Я Арасейл». – Тепло окутало его, немного резало глаза от яркого света, прогнавшего тьму.

«Я Арасейл!»

* * *

− Добро пожаловать. – Он открыл глаза и увидел, что очутился в знакомой обстановке. Мгновение спустя он осознал, что лежит на кушетке в своей гостиной в Хогвартсе. Затем он вспомнил о произошедшем, о голосе и резко сел. Напротив него, в кресле сидела женщина с длинными огненно-рыжими волосами, фарфоровой кожей и удивительными цвета изумруда глазами.

Сердце совершило прыжок и застряло в районе горла. Он не мог отвести глаз от женщины, которая была невероятно похожа на его мать.

− Ты нас сильно напугал, − сказала она. И теплота в ее голосе заставила сердце замереть в надежде.

− Ма… мама, − прошептал он. Женщина ласково улыбнулась, а глаза такого же цвета и формы, как у него, смотрели с такой любовью, что это бросало в дрожь. Женщина кивнула, и ее глаза наполнились слезами. Не задумываясь, Гарри бросился к ней, опустился на колени. Женщина гладила его волосы, потом склонилась и поцеловала его.

− Мама? – позвал он, глядя ей в глаза.

− Мне так жаль, малыш. Мне пришлось оставить тебя одного так надолго. – Женщина еле уловимым нежным касанием обводила контуры его лица: скулы, щека, подбородок… все должно бережно сохраниться в памяти матери, лишенной счастья видеть, как растет и взрослеет ее сын.

− У тебя не было выбора, − ответил он. Его мама… Она улыбнулась ему сквозь слезы и поцеловала в лоб.

− Я знаю, мой дорогой, но легче от этого не становится. Я должна была лучше заботиться о тебе… Должна была знать, что Дамблдор не станет тебе хорошим опекуном…

− Всё в порядке, мама. Все будет хорошо…

Она вздохнула и убрала непослушные прядки с его лица.

− Ты не представляешь, как долго я ждала этого момента. Как сильно хотела встретиться с тобой, − улыбнулась она. – Своим нетерпением я доводила твоего отца до белого каления. У Гарри распахнулись глаза, а женщина, улыбнувшись, обернулась, указывая рукой на что-то позади него. Он повернулся, и дыхание у него перехватило. В другом конце комнаты сидел человек – точная копия его самого, только повзрослевшая. Почти точная копия…

Джеймс Поттер был человеком, излучающим силу. Ребячливость, которую он видел в Омуте памяти Снегга, исчезла, в карих глазах отражались лишь усталость и тоска. Медленно Гарри поднялся и приблизился к отцу. Джеймс тоже встал, оказавшись на пару дюймов ниже сына.

− Сын… − Хриплый голос Джеймса будил воспоминания.

− Отец… − Мгновение спустя Гарри был в крепких руках отца. Чувство безопасности из детства, всплывшее из глубин памяти, проникло до самого сердца, и во второй раз в жизни он позволил слезам свободно катиться по щекам. Лили обняла их обоих. И Гарри плакал от боли и горя в объятиях родителей.

− Что происходит, папа… это не может быть правдой… − Шептал он, страшась что громкий голос разрушит заклятье, перенесшее его сюда. Джеймс Поттер печально улыбнулся повзрослевшему сыну.

− Ты прав. Это не реальный мир, − сказал Джеймс.

− Это Астральная плоскость. Мир многоуровневых реальностей. Сейчас ты находишься в мире Мечтаний, − добавила Лили. Гарри выбрался из кокона родительских рук.

− Вы хотите сказать… я…

− Нет! – воскликнула Лили и взяла его руки в свои.

− Ты жив, но Она привела тебя сюда, чтобы ты мог познать необходимое тебе и встретить Его.

− Кто это… Она? – спросил он. По спине побежали мурашки, когда очертания комнаты поплыли и размылись в пятна черного, белого и серебристого оттенков. Лили и Джеймс придвинулись к нему и склонили головы. Внезапно они оказались в огромном зале, напомнившем ему о древнегреческих храмах, которые он видел на картинках в учебниках в начальной школе.

− Я. – Ответил позади крайне знакомый голос. Он повернулся к высокой женщине с длинными каштановыми волосами и кожей цвета шоколада. У нее было округлое лицо с мягкими чертами и почти белыми глазами. Держалась женщина с достоинством богини.

Он ощутил, что перед ним Королева и, вспомнив уроки Габриеля, поклонился ей.

− Добро пожаловать, молодой Король, мне не терпелось увидеть тебя воочию, − проговорила она.

− Я не Король, моя госпожа. Я не заслуживаю этого высокого звания, − ответил он. Она улыбнулась и приблизилась к юноше. Двумя тонкими длинными пальцами она приподняла его подбородок, заставив посмотреть в ее белые глаза.

− Я сделала правильный выбор, − заключила она и улыбнулась Джеймсу и Лили. – Я верну его вам позже, у вас еще будет время пообщаться, а пока я должна завершить то ради чего явилась. – Он посмотрел на родителей, которые ободряюще улыбнулись ему, и поклонившись Госпоже, оставили их наедине.

− Моя госпожа…

− Следуй за мной, Дитя, − откликнулась она и повернулась. К его растущему удивлению, обстановка вновь изменилась, трансформировавшись в сад с розами. В центре бил фонтан, капельки воды сверкали на солнце.

− За сотни лет своего существования смертные наградили меня немалым количеством имен. Наиболее распространенное среди них Мать природа, но я предпочитаю называться Оракул, хотя мою сущность это не объясняет. Я своего рода исполнитель воли Бога на земле, его…наместник, с позволения сказать.

Он хранил молчание, весь обратился вслух, пока Госпожа вела его среди бесконечных кустов роз всех возможных сортов и окрасов.

− Сначала времен, когда на земле явило себя Зло, Бог назначил меня выбирать Воина Добра. Им должен быть тот, кто познал и тьму, и свет, но не принял ни то, ни другое, выбрав середину. В настоящее время кандидатом не может быть человек. Люди – самые эгоистичные существа, их жажда власти не знает границ, однако предполагается, что миром будет править Воин, без учета их мнения. Он – Идеальный Слуга и Идеальный Правитель. Он правит, служа народу, но не позволяет другим поколебать его веру, в этом залог хорошего правителя.

Они присела около фонтана. Он ждал позволения, и когда она улыбнулась, присел рядом, глядя на воду и отражение неба в ней.

− Я знала точно, кого ищу и где его разыскать. Я решила выбрать Воина среди одной из рас сверхюдей. В их душах есть и свет, и тьма, а значит, они умеют сохранять баланс сил, если воспитаны должным образом. В тот раз я избрала человека, который бы единолично правил миром, но он заблудился во тьме.

− Граф Дакула? – предположил он. Женщина грустно улыбнулась и кивнула.

− Да… я не учла влияние внутренних демонов, его темную сторону. Мне следовало дать ему в помощь человека, который стал бы его защитником и проводником, но я не сделала этого, и мы его упустили. Она вздохнула и провела пальцами по сверкающей поверхности воды. – С тех пор нет человека, который бы сохранял баланс сил в мире. Как бы сильно я ни старалась, я не могла найти подходящую кандидатуру. Того единственного, кто сможет стать Королем Рода… кто станет Хранителем баланса всего мира. – Она замолчала, но не подняла глаз, продолжая смотреть на воду. Он посмотрел на небо.

− Почему вы выбрали меня?

Женщина неожиданно тяжело вздохнула, и он посмотрел на нее. Она поглядела ему в глаза.

− Поскольку я знала, что ты всегда будешь задаваться этим вопросом. Никогда не будешь относиться к своей силе, как чему-то само собой разумеющемуся. Я вижу твою душу, Дитя. И мне нравится то, что я вижу. Несмотря на то, что тебе пришлось пережить, ты сохранил чистое сердце, это закалило, а не сломало тебя. Ты боролся с трудностями и побеждал, и я уверена, что тебя ждут только победы с будущим супругом.

Эти слова разбудили в памяти что-то важное. Имя… лицо…

− Драко, − осенило его внезапно и ввергло в панику. Она схватила его за локоть, удерживая его, порывавшегося куда-то бежать, на месте. Она плавно провела рукой над водой, отчего поверхность разгладилась, замерцала, теряя прозрачность и темнея. Вздох застрял в горле, когда на воде, словно в зеркале, отразилось изображение спящего Драко. Блондин неуловимо изменился и выглядел отлично от того образа, который всплыл сейчас в памяти. Почему-то даже «Драко»… звучало не так, как прежде.

Он протянул руку и, не касаясь (Он побоялся тревожить гладь воды, вдруг картинка исчезнет.) очертил плавный изгиб щеки Драко. Острое чувство нежности пронзило его до кончиков волос, внутри проснулось нечто и яростно пожелало освободиться.

Она улыбнулась, наблюдая, как на ее глазах изменяется Избранный ею. Изумрудные глаза темнеют до непроглядной черноты, на белой коже ярко проступают метки, а волосы треплет порыв несуществующего ветра. Атмосфера накалилась ощутимым нетерпением, воздух завибрировал, и Оракул позволила мурашкам пробежаться по спине. Она сделала правильный выбор…

− Аэгис, − прошептал он. Блондин в отражении вздохнул и удовлетворенно улыбнулся.

− Всё верно, Арасейл. Он – твой Помощник, твой возлюбленный, твой якорь, твой Аэгис, − пробормотала Она. Коснулась ноготком поверхности зеркала, и изображение расплылось.

− Я должен видеть его... Мне нужно поговорить с ним... − сказал он, глядя на женщину. Его Внутренний Демон больше не существовал. Он был Арасейл, он был Гарри Поттер… Это был ее новый Избранный. И на сей раз она была уверена, что сделала правильный выбор и приняла верное решение. Она не позволит ему умереть. Она ни за что не даст ему умереть.

− Хорошо, но учти, что в этом мире время течет по-иному. То, что здесь кажется мгновением, в том мире занимает часы. Я даю вам четыре часа по здешним меркам, но в его мире он будет спать восемь часов, так что будь внимателен. Я и твои родители будем ждать тебя в Главном Холле. Есть еще кое-кто, кому не терпится встретиться с тобой.

− Как я попаду туда? – спросил он у Оракула, хотя глядел при этом исключительно на своего помощника.

− Позови и я отведу тебя. А теперь ступай… твой маленький Аэгис жаждет увидеть тебя не меньше, чем ты его. – С этими словами она исчезла, а он оказался в своей спальне в Хогвартсе. В этот же миг на кровати материализовался улыбающийся во сне Драко. Он улыбнулся и тихо приблизился к кровати, чтобы не разбудить его. так же аккуратно взобрался на постель и устроился рядом с блондином, погребенным в ворохе подушек. Избавившись от когтей, он погладил щеку своего сокровища тыльной стороной указательного пальца, отчего тот тихонько простонал.

− Просыпайся, малыш… просыпайся, − прошептал он. Потом медленно наклонился и едва ощутимо коснулся губами нежной кожи. Вдохнул аромат, по которому так сильно скучал, закрепляя его в памяти, отогреваясь им, погружаясь в запах, представляющий смысл его жизни.

− Гарри, − выдохнул Драко, ресницы затрепетали, но он не проснулся. Несколько удивившись, его Партнер приник к губам, от которых уже испытывал зависимость. тело встряхнуло с такой мощностью, что перебило дыхание в груди. Вкус губ помощника заставил сердце сильнее биться, распространяя по всему телу невероятный огонь, обжегший каждый нерв. На секунду порождая уверенность, что нет ничего в мире лучше этого, но затем губы приоткрылись, приглашая углубить поцелуй. Дрожащие руки обвили его шею, и он затмил для него все на свете, его маленький дракон, его помощник, его Драко… его Аэгис…

Неизвестно сколько времени длился танец их губ друг для друга, но когда он смог оторваться и взглянул в сверкающие глаза, пространство и время для них просто перестали существовать.

− Это в самом деле ты? Мой Гарри? – прошептал он. Всесильный Демон моргнул, отгоняя непрошеные слезы, и прислонился лбом ко лбу помощника.

− Я твой Гарри… твой… только твой. – Ему на щеку легла ладошка, бездонные черные глаза встретили полный беспредельной любви взгляд серебристых глаз.

− Нет… Ты – мой Арасейл… Мой Король… − Любимый голос разбудил в нем прятавшиеся на задворках сознания чувства, которые вспыхнув, послужили возобновлению двух первых Связей и выходу на следующий уровень. Между ними возникала Третья Связь.

Черные глаза полыхнули огнем, будто летнюю ночь ослепила яркая зарница, а на лице заиграла улыбка.

− Я люблю тебя, − прошептал он, сердце забилось, разрывая грудь. Серебряные глаза сияли неподдельной любовью, по бледным щекам катились капельки слез.

− Я тоже люблю тебя, − прозвучало в ответ.

Их соединила Третья Связь.

* * *

− Что случилось, Гарри? − спросил Драко. они оба вернулись в нормальное состояние и теперь лежали в кровати. Гарри, обняв Драко за талию, прижимал его к себе. Гарри рассматривал кольцо на безымянном пальце левой руки Драко. Малфой уже рассказал ему, что кольцо ему дал Ремус для защиты, и Гарри мысленно сделал пометку, позже поблагодарить оборотня.

− Я не знаю... Помню, что пытался закончить слияние, а потом… Не знаю. Помню, как магия вырвалась из меня, а потом ничего. Только боль. Бесконечная, жгучая боль… а затем чей-то голос позвал меня… и я очнулся… рядом с родителями.

Драко подскочил и сел, уставившись на Гарри сверху вниз.

− Гарри…

− Я не знаю, дракон… но это Астральная плоскость, так что… − сказал Гарри чуть улыбнувшись. Хотя в глазах отразилась тревога, которую Драко почувствовал через их Связь. Он вздохнул и снова лег, затрепетав, когда Гарри стал перебирать его волосы.

− И что теперь?

Гарри обвил руками Драко и притянул поближе, прижав к груди. Поцеловал его в лоб и устроил подбородок на голове Драко, так что дыхание блондина щекотало теплом его горло.

− Я не знаю, любимый. – Гарри усмехнулся, ощутив, как Драко вздрогнул от этого неожиданного проявления привязанности. – Полагаю, что скоро всё выяснится.

Часы на стене пробили четыре часа утра, и Гарри прижал Драко теснее. Драко потянулся и поцеловал Гарри в губы, ощущая странное напряжение в нем.

− Скоро? – уточнил он. Гарри улыбнулся, хоть чуть не кричал, чувствуя, как Драко в его руках начинает растворяться в воздухе.

− Скоро, мой Дракон... скоро...

Драко исчез, оставив Гарри в одиночестве.

− Леди Оракул… − прошептал он, заталкивая боль поглубже, и поднялся на ноги. Когда он открыл глаза, то уже стоял в Зале, где появился в первый раз, там же были его родители и Оракул.

− Я сожалею, Дитя, но обещаю, что придет время и вам с возлюбленным не придется больше скрываться и бояться.

Гарри кивнул:

− Благодарю, моя Госпожа… это больше того, на что я осмеливался надеяться.

Он поймал одобрительные взгляды родителей и улыбнулся им.

− Идем. Настала пора встретиться с тем, кто пришел до тебя. Теперь ты готов учиться быть Королем, − сказала Оракул. Он взял себя в руки, скрывая чувства за отработанной непринужденностью и маской хладнокровного безразличия.

Комната растворилась, и они очутились перед гладкой деревянной дверью. Оракул подошла и извлекла ключ из рукава.

− Это врата Измерений. В зависимости от используемого ключа она приведет вас в одну из девяти Астральных реальностей. Сейчас мы были на Плоскости Бессмертия. Это место, куда покойные призывают дорогих людей, чтобы поговорить с ними. – Она отперла дверь и отошла в сторону. Гарри повернулся к родителям.

− Мы будем ждать тебя здесь, когда бы тебе ни понадобилась наша помощь. Если что-то будет нужно, попроси у Оракула. Она исполнит любую просьбу. – Сказала Лили и чмокнула сына в щеку. Отец, криво улыбнувшись, хлопнул его по плечу.

− Увидимся позже, сын, обсудим всё, что ты захочешь узнать.

Гарри улыбнулся и кивнул. Затем повернулся к Оракулу, склонил голову перед ней и без колебаний переступил порог. Тьма окружила его, и он позволил ей заполнить его, слушая звук сердцебиения… чужого сердца.

* * *

Драко медленно просыпался под ласкающими кожу лучами солнца. Он широко улыбнулся, вспомнив сон, который видел ночью. Ему снилось, что его разбудил Гарри. Само по себе видение было расплывчатым, но чувство присутствия Гарри было отчетливым. Негромкий мявк обратил его внимание на черный комок шерсти, пытающийся взобраться на высокую кровать. Он усмехнулся и, подхватив, котенка направился в ванную. На его счастье, на дворе была суббота, так что никаких занятий не было. Судя по звукам, его друзья тоже решили побыть в комнатах.

− Приготовимся встретить новый день, а Рори? – улыбнулся он. Аромат Гарри был настолько реален, казалось, что он действительно здесь, вместе с ним. Он зашел в ванную, прикрыл за собой дверь и остолбенел, уловив свое отражение в зеркале. Чуть выше каймы воротника он разглядел красноватую отметину, не настолько большую, чтобы быть заметной другим, но ее достаточно, чтобы напомнить о…

Одежда выпала из оцепеневших рук, когда он различил в пятне отпечаток губ, глаза ярко засияли серебром. Пальцы потянулись к губам. Он почти ощущал вкус прикосновений Гарри. Он закрыл глаза, чтобы восстановить в памяти малейшие детали сна, но отчетливо всплыло лишь одно слово.

«Скоро…»

− Почувствуй. – Его глаза распахнулись, и он посмотрел на себя в зеркало. В памяти что-то щелкнуло, он помотал головой.

«Почувствовать что?» − подумал он. Их слияние с Аэгисом произошло еще не полностью, поскольку Связь с Гарри еще не завершилась, но Драко мог поддерживать с ним ментальное общение. Пока слияние не свершилось, они не могли стать единым целым и оставались разными личностями.

− Наш партнер навестил нас вчера во сне… Арасейл завершил Третью Связь между нами…

Это уже становилось дурной привычкой, от которой следовало избавиться.

Его «внутренний демон», решив выразить свои мысли, говорил за них обоих, так что Драко приходилось быть начеку и прикусывать язык, чтобы не произносить все это вслух.

«Но это был только сон…»

− Нет, не был. Сосредоточься. Мы можем чувствовать его.

Драко закрыл глаза, проигнорировал раздражающее мяуканье Рори. И некоторое время спустя биение чужого сердца эхом разнеслось в его сознании. Теплое и сильное, это сердце билось в унисон с его собственным. Он открыл глаза и чуть не подскочил, грохнулся в обморок или что там делают впечатлительные особы. Из зеркала на него смотрело его собственное отражение, но зрачки сияли изумрудным светом, льющимся сквозь привычный оттенок серебристой стали.

− Наш партнер с нами… где бы мы ни были… куда бы ни отправились… Он с нами…

Драко улыбнулся и проследил за тем, как зрачки вернули свой обычный цвет.

«Да… Он с нами…»

* * *

− Доброе утро, Драко! – приветствовала его Панси и чмокнула в щеку. Он опустил Рори на пол и наблюдал, как она гоняет по комнате клубок шерсти.

− Доброе утро, Панси! Хорошо спала? – Девушка кивнула и села за стол, который недавно пришлось увеличить, чтобы поместились все шестеро. Домовые эльфы уже накрыли завтрак, так что нужно было только сесть за стол.

− Да, я отлично выспалась. Вижу, ты тоже. – Она подмигнула. Драко покраснел и неосознанно коснулся губ.

− Доброе утро всем! – поздоровался Блейз, входя в гостиную, она же столовая, за ним следовал Винсент, спасая Драко от испытующего взгляда Панси. Блондин повернулся к вошедшим, с улыбкой желая доброго утра.

− Как вам спалось на новом месте? – спросил он.

− Великолепно. Ощущение, что выспался на неделю вперед. – За обоих ответил Блейз, когда они тоже заняли место за столом.

− А разве Грег и Гермиона не должны были уже придти? Я думала, он встречает ее каждое утро у Большого Зала, − заметила Панси, накладывая в тарелку несколько блинчиков с черникой. Парни нахмурились и обеспокоенно переглянулись.

− Наверно, их что-то задержало…

− Гермиона! – громкий оклик Грега прервал Блейза, а за ним появился и сам Грегори.

− Ее здесь нет, − отозвался Винсент. Мальчики вскочили, собираясь отправиться на поиски, когда в комнату влетела запыхавшаяся Джинни Уизли.

− Гермиона... Рон... Библиотека... Помогите! – выдохнула она.

− Панси, останься с ней, − воскликнул Драко уже на бегу, вынимая палочку. Он бежал по коридорам, не обращая внимания на удивленных учеников. Блейз, Винсент и Грегори не отставали, палочки у всех были наготове.

− Инкарцеро*, − прозвучал голос, который Драко так возненавидел за годы учебы. «Протего»*, − прокричали в ответ голосом Невилла Лонгботтома. Драко завернул за угол с готовым сорваться с губ проклятьем. Мгновенье спустя он поднял палочку, а в сердце вспыхнул неудержимый гнев.

− ЭКСПУЛЬСО*, − прогремел он. Пол под Рональдом Уизли взорвался, далеко отбросив рыжего кретина ударной волной. Симус Финнеган и еще трое, чьих фамилий Драко не знал, обернулись, чтобы запустить в них проклятья. Драко видел, как Грег подбежал к Гермионе, пока Невилл Лонгботтом послал проклятье в Симуса. Блейз и Винсент двинулись на двух оставшихся идиотов, в то время как третий неожиданно бросился в другой коридор.

− Вставай, Уизел! Не хочу бить лежачего! – приказал Драко, держа палочку со взведенным курком. Он наблюдал, как Уизли поднялся на ноги и схватился за палочку.

− Поглядите-ка какой хвастливый хорек! Наконец-то выполз из своей норы? – бравировал Уизли, хотя по лицу стекала тонкая струйка крови. Драко не стал дожидаться, когда Уизел поднимет палочку.

− Инцидере*, − он сделал выпад по коленям Уизли, но тот избежал красной вспышки и запустил в Драко экспеллиармусом. Драко отступил, уворачиваясь от желтого сгустка магии, и нанося ответный удар инфлэ́тусом* недалекому гриффиндорцу. Уизли не хватило времени уйти от оранжевой вспышки, и взрыв отбросил его на двери библиотеки. Драко уклонился от Связывающего проклятья, но пропустил Огненное, пущенное ему в спину Финиганном, которому удалось подорвать Невилла.

− Протего! – он обернулся, увидел, как Огненное проклятие поглощает голубоватый щит. Он обернулся на Гермиону. Ее прикрывал Грег. Блейз сдерживал одного из гриффиндорцев, Винсент сыпал «инкарцеро» в своего противника.

Драко перевел яростный взгляд на Рональда, тот вздрогнул. Разгоряченный Драко не отдавал себе отчет что, высвободил Аэгиса порезвиться, отчего глаза его стали совершено серебристыми. Он нацелил палочку на уизела, проговорил инцидере, когда в библиотеку вбежала МакГонагалл в сопровождении струсившего гриффиндорца и мадам Пинс.

− Что всё это значит? – потребовала ответа заместитель директора школы, карие глаза сердито сверкнули. Драко презрительно глянул на Рона и глубоко вздохнул, чтобы успокоиться.

− Если она нам не помешает, мы убьем его…

«Да, но сейчас мы должны доказать, что уизел затеял все это…»

− Профессор! Слизеринцы напали на нас! Посмотрите, что они сделали с Мионой и Невиллом! – выпалил Рон, указывая на Драко. Блондин скрипнул зубами, Гермиона и Невилл обменялись изумленными взглядами. Как можно быть настолько глупым, было выше их понимания.

− Это ложь! – два голоса слились в один. Он обернулся и увидел разъяренную Джинни Уизли и остолбеневшую Панси.

− Джинни! – пропищал Рон.

− Мой брат лжет, профессор Макгонагалл. Это он вместе с другими гриффиндорцами атаковали Гермиону. Если бы мы с Невиллом не пошли за ней, когда увидели, что она свернула к библиотеке, то Мерлин знает, чем бы все это закончилось.

− И какую роль в этом действии играете вы, мистер Малфой? – поинтересовалась Макгонагалл. Драко подавил презрительную усмешку и прокашлялся.

− Мы собирались позавтракать, когда пришел Грег с сообщением, что они с Гермионой не встретились, как обычно. Мы хотели пойти поискать ее, когда примчалась Джинни и сказала, что на Гермиону и Невилла совершено нападение. – Макгонагалл посмотрела на Джинни.

− Это правда. Гермиона попросила привести Малфоя с друзьями.

− А почему же вы не обратились ко мне? – нахмурилась Макгонагалл.

− Ваш кабинет слишком далеко. Полагаю, что вы пришли так быстро, потому что мадам Пинс воспользовалась камином в библиотеке, а Маккинли натолкнулся на вас, пытаясь сбежать от завязавшейся драки, − предположила Джинни, бросая злые взгляды на брата.

− Мисс Грейнджер?

− Джинни говорит правду, − ответила Гермиона. Грег помог ей подняться, а Невилл подошел к Джинни. – Я вспомнила, что хотела вчера взять в библиотеке книгу, но не получилось, и я подумала, что успею забрать ее перед завтраком. Перед входом в библиотеку я столкнулась с Роном, Симусом, Маккинли, Гринви и Дэниэлсом. Они обвинили меня в том, что я… − Гермиона побледнела и сглотнула. – Продалась Волан-де-Морту.

Макгонагалл побледнела.

− Это их точные слова, мисс Грейнджер? − Гермиона покачала головой.

− Они назвали меня… волдемортовой ш… не могу повторить… − девушка чуть не плакала.

− Ах, ты ублюдочный засранец! – Грег направил на Уизли палочку, но Макгонагалл остановила его.

− Хватит! – гаркнула она. – Мистер Уизли, вы и ваши… друзья, ждите меня в кабинете. Только попробуйте не явиться, сниму по 200 баллов за каждого без вести пропавшего, я понятно объясняю? – Гриффиндорцы спали с лица и вышли в коридор. Макгонагалл повернулась к оставшимся.

− Я знаю, что последний месяц вы ночуете не в своих спальнях. Мистер Малфой, думаю, вы не будете возражать против компании мисс Грейнджер? Полагаю, что будет лучше, если мистер Логботтом и мисс Уизли тоже присоединятся к вам. Награждаю 50 баллами каждого студента Слизерина за содействие в продвижении межфакультетского и факультетского единства, а также за спасение мисс Грейнджер и мистера Лонгботтома. Каждого студента Гриффиндора штрафую на 100 баллов за нападение на сокурсников. – вынесла вердикт Макгонагалл и посмотрела на Гермиону.

− Мисс Гренджер, вам следует пройти в больничное крыло. Я прослежу, чтобы ваши вещи перенесли в ваше новое пристанище.

− Профессор Макгонагалл, − обратился Драко. – Пусть вещи Лонгботтома и Джинни тоже доставят в наши комнаты. Добби с радостью увеличит их еще немного. – Макгонагалл одарила Малфоя улыбкой и удалилась. Драко устремился к Гермионе.

− Ты не пострадала? – спросил он.

− Нет, я в порядке. Рон успел лишь обезоружить меня экспеллиармусом, прежде чем Невилл и Джинни пришли спасать меня.

− Драко!

− Все нормально, Панси. У нас появились новые соседи, но это скорее повод радоваться.

− Почему ты делаешь это, Малфой? – удивленно спросил Невилл.

− Ты скоро узнаешь, что у этих стен есть уши. Если кому-то нужна медицинская помощь, то двигаем в Больничное крыло, а потом сразу в наши комнаты.

− Если бы я знала, как гостеприимны слизеринцы, я бы уже давно к вам присоединилась, − пробормотала Джинни, идя по пятам за Гермионой. Девушка прыснула.

− Не поверишь, но на самом деле они просто милые котятки.

− Не дай Мерлин, кто-то услышит твои откровения, − вздрогнул Блейз. – Вся наша годами оттачиваемая репутация пойдет под откос. – Гермиона рассмеялась вместе с Невиллом и Джинни.

− Боюсь, что придется тебе снять розовые очки, ваша репутация уже безнадежно запятнана. Вы пятеро официально признаны кровными предателями и ваши имена стоят прямо за Гарри Поттером в Волдемортовском черном списке, − просветил Невилл. Слизеринцы пожали плечами.

− Мы знали, на что идем, когда решили не следовать за своими родителями, − сказал Винсент, обнимая Панси за талию.

− Откровенно говоря, на так называемой «светлой стороне» намного веселее, − сказал Грег.

− Ага, всегда можно поржать над тем, что творят обитатели светлой стороны, пытаясь поступать «правильно», − выдал Блейз.

− Ты забываешь о самом главном аргументе за смену сторонников, Блейз, − Драко толкнул локтем однокласснику в бок.

− О чем это? – подозрительно спросил тот. Драко усмехнулся.

− О том, что ты сам, милый друг, недавно говорил. На светлой стороне гораздо больше привлекательных красавчиков, да?

Блейз взорвался и кинулся за вовремя скрывшимся Драко, заодно и сбежал от хохота присутствующих.

Поздно вечером Драко изучал подаренную книгу о Связи и партнерах, рассеянно поглаживая Рори, когда раздался стук в дверь.

− Войдите, − отозвался он и отложил чтиво. Взял довольно мурлычащую Рори на руки. В открывшуюся дверь вошел Блейз.

− Думал, ты уже спишь, − заговорил он. Драко улыбнулся.

− Да… надо бы… но не спится. Невилл и Джинни устроились? – Блейз вопросительно поднял брови, Драко лишь пожал плечами.

− Да. Панси вне себя от радости, что приобрела еще одну подругу, а Грег вдруг познакомился с таким же любителем флоры, как он. Даже Гермиона не выдержала их болтовни. – Драко усмехнулся и умолк. Блейз почесал котенка за ушком.

− Ты думаешь о сегодняшнем поступке Макгонагалл? – Драко кивнул.

− Сев говорит, что она, вероятно, на нашей стороне, мама и Ремус тоже так думают. Было бы великолепно, если бы она действительно подержала нас.

Блейз хмыкнул и присел на кровать к Драко.

− Жизнь становится для нас несколько сложноватой, тебе не кажется? – прошептал он. Драко гмыкнул и отвернулся к окну. Неосознанно он коснулся маленькой красной отметины в районе ключицы. Когда очнулся и поглядел на Блейза, оказалось, что тот уже спит, чуть приоткрыв рот. Драко улыбнулся и посмотрел на Рори. Большие зеленые глаза изумленно вперились в него.

− Полагаю, нам тоже следует попытать поспать, − сказал он и поудобнее устроился. Как только он закрыл глаза, то ощутил, как сердце Гарри бьется в унисон с его сердцем, и поэтому сквозь сон он улыбался.

Скоро...

* * *

Казалось, будто он идет через тоннель бесчисленных звезд. Перед ним проносились голоса и образы и исчезали в свете звезд. Все двигалось так быстро, что пришлось закрыть глаза. Он почувствовал, что тело остается неподвижным, а сознание продолжило марафон с прежней скоростью.

Внезапно мир замедлился и замер. Когда он открыл глаза, то еле удержался от удивленной гримасы. Комната, в которой он очутился, была точно копией учебного класса в Хогвартсе.

− Добро пожаловать.

Его изрядно напугал этот голос позади него, шелковый, шелестящий. Он повернулся лицом к человеку, которого совершенно не ожидал увидеть.

− Салазар Слизерин?

Инкарцеро (Incarcerous) — связывает противника верёвками.

Проте́го (Protego) — Защитные чары. Отражение заклинания противника.

Экспульсо — взрывает цель, способно отбрасывать предметы.

Инцидере (Incidere). − Заклинание режущего луча.

Инфлэ́тус (Inflatus) — заставляет объект надуваться как воздушный шар

Глава 13: Пробуждение

________________________________________

− Неужели, не рад видеть меня, Гарри? Или мне теперь называть тебя Арасейл?

Гарри сглотнул и обессиленно отступил.

− Пожалуй, будет правильно называть его Арасейл. В конце концов, в этом заключается его истинная сущность. – Гарри обернулся на голос человека, увидеть которого и не чаял.

− Мерлин… − Старик улыбнулся Гарри, прежде чем перевести взгляд на кого-то позади юноши. Повернувшись, Гарри увидел два темных силуэта.

− Гриффиндор... и …

− Добрый вечер, юный Вампир. – Человек позади Годрика вышел из тени, и Гарри проглотил комок в горле. Этого человека окружала особенная аура… королевского могущества. Он был такой же высокий, как Гарри, разве что несколько худощавей. Длинные иссиня-черные волосы падали на спину, пара кроваво-красных глаз с любопытством изучала Гарри.

− Король Дракула, − прошептал Гарри и поклонился предшественнику. Мужчина усмехнулся.

− Нет… и уже довольно давно, мой юный потомок. – Гарри поднял глаза и выпрямился в полный рост, когда Лорд Вампиров приблизился к нему. Годрик подошел к Салазару, а Мерлин опустился в кресло. Словно ястреб, высматривающий с небес жертву, Владислав кружил около Гарри. – Должен отметить, что ожидал кого-то более… − Он нахмурился и умолк. – Полагаю, что ожидал кого-то с менее развитым потенциалом. Похоже, ты уже получил контроль над своим Внутренним демоном и установил Третий уровень связи со своим партнером. Что ж, не так уж много нового мы можем тебе рассказать, но для тебя очень важно узнать как можно больше.

− Поэтому я здесь, не так ли? – заметил Гарри. Владислав кивнул.

− Ты прав. Ты был перемещен сюда, потому что здесь твое обучение может быть осуществлено быстрее, чем в человеческом мире. Ты узнаешь всё, что необходимо и даже больше. Тебе покажется, что прошли годы, однако в реальном мире ты всего лишь будешь спать в течение нескольких месяцев. Все изменения, что произойдут с тобой здесь, затронут и твое физическое тело. Будет нелегко и, только приложив максимум усилий, ты пройдешь через это.

− Мой Лорд… в реальном мире меня ждут мой партнер и друзья. Есть люди, которые переживают за меня, и хочу я этого или нет, есть люди, которым я нужен. Я сделаю всё возможное, чтобы вернуться к ним как можно скорее, − сказал Гарри, не разрывая зрительного контакта с предшественником.

− Говорил же, он вылитый ты, Годрик. Упертый и преданный до крайности, − со счастливой улыбкой на устах объявил Салазар. Гарри приподнял бровь.

− Мы присматриваем за тобой с ночи твоего пробуждения, дитя, − пояснил Салазар.

− Точнее будет сказать, делают ставки на то, что ты сделаешь, когда войдешь в полную силу. В основном о том, что ты сделаешь с неким Альбусом Дамблдором, − уточнил Мерлин.

− Не виноватые мы! – запротестовал Годрик. Гарри улыбнулся и покачал головой.

− Полагаю… это семейное, − заключил он. Годрик расхохотался, а Салазар тепло улыбнулся Гарри.

− У нас не так уж много времени, − рассудительно заметил Владислав. – Пора начать твои тренировки.

Гарри кивнул.

− Я готов.

* * *

− Драко, опять витаешь в облаках? – выпалила Панси у Драко над ухом. Молодой человек, не ожидая подвоха, спокойно лежал на кровати, когда его бесцеремонно вытряхнули из блаженной дремоты.

− Да, Панси! Спасибо, что без лифта спустила с небес на землю. – Панси, сделав пакость ближнему, истерически хохоча, повалилась на кровать. Драко закатил глаза и смерил подругу удивленным взглядом.

− Панси, ты знаешь? Это лечится. В больнице Святого Мунго есть специальная палата для подобных случаев. – Панси почти успокоилась, если считать то, что с хохота она перешла на глупое хихиканье. Она даже смогла сесть более-менее прямо на кровати и разглядеть саркастическое выражение лица Драко.

− Прости, Драко, но мы хотели сходить в Хогсмид, ты не хочешь присоединиться? Ведь когда у Гарри появится время, чтобы поговорить с тобой, он пошлет тебе знак. − Драко вздохнул и взял Рори на руки. Котенок сразу же замурлыкал, а Драко повалился на подушки.

− Знаю, Панси. Но в последний раз мы говорили почти месяц назад… я так скучаю по нему… − Малфой отвел глаза. Панси вздохнула, подсела к парню поближе и приобняла за плечи.

− Я понимаю, что тебе его не хватает. Черт, даже я соскучилась по нему. Но я считаю, и Гарри со мной согласился бы, что запираться в одиночестве не самый лучший вариант. Никто не умер, так что траур устраивать нечего. Гарри тоже сказал бы, что мы должны отдохнуть, пока есть время. Драко, через три недели уже Рождество. Ты должен хоть чуть-чуть развеяться. Все помыслы Волан-де-Морта сосредоточены сейчас на том, чтобы добиться переговоров с Королем Рода. В последнее время не было крупных атак, поэтому шести— и семикурсников отпустили в Хогсмид сегодня. Может, позволишь себе расслабиться на денек?

Драко посмотрел на девушку и улыбнулся.

− Ладно, уговорила. Я иду. Но мы должны вернуться до того, как стемнеет. – Панси бросилась обнимать друга.

− Спасибо, Драко. Обещаю, ты не пожалеешь. – Она выбежала из комнаты, чтобы поделиться с друзьями радостной вестью.

Слизеринец со вздохом поднялся с постели, положил Рори на подушку и пошел переодеваться для прогулки. Пару дней назад начал идти снег, и Хогвартс укрылся пушистым белым покровом. Драко открыл шкаф в поисках подходящей одежды. Он отрыл теплый свитер и брюки, осталось найти шарф, когда рука задела что-то мягкое и теплое на ощупь. Он вытянул на свет Божий мантию Гарри, которую они вместе купили в Косом переулке.

Он уткнулся носом в мягкую ткань, и знакомый запах Гарри нахлынул на него. Драко понял, почему Гарри разыскивал именно этот материал. Он был идеален для любой погоды. Зимой согревал своего хозяина, весной и осенью спасал от дождя. Драко усмехнулся. Кроме всего прочего Гарри был еще и практичным. Драко расстелил мантию на кровати. Пусть согревает его вместо хозяина…

* * *

− Мне это не нравится, Габриель… − сказал Эмрис. Втроем они с Ив смотрели на Гарри. В глаза бросались разительные перемены, произошедшие за последние два с половиной месяца. Волосы утратили первоначальный черный цвет. Теперь на висках и в челке проглядывали серебряные прядки. Несколько тонких еле заметных беспокойных морщинок залегли около губ.

Казалось, что Гарри утратил все внешние признаки юного возраста. Черты лица потеряли детскую округлость, стали аристократически отчетливыми, резкими. И, несмотря на обездвиженность, казалось, что тело стало более мускулистым и жилистым.

− Мы ничего не можем сделать, любимый. Если Сильванус прав, Гарри вне нашей досягаемости.

− Ты уверен, что мы не можем привезти Драко сюда? Ты говорил, что постараешься убедить Сильвануса дать разрешение, − прошептала Ив. Девушка еле сдерживалась, чтобы не разрыдаться.

− Прости, Ив. Но мы должны позаботиться о более важных вещах. Гарри сильный, он справится и вернется к нам. Помнишь, что сказала леди Ламента. Физически Гарри здоров, он просто спит… − Ив фыркнула и расплакалась. Эмрис отпустил Габриеля и кинулся со всей возможной в его состоянии скоростью к рыдающей женщине. Он обнял ее, гладил по голове, нашептывая утешающие слова.

− Пусть он проснется… я хочу, чтобы он вернулся… − сквозь рыдания стонала Ив.

− Я знаю, моя хорошая… я знаю… − Эмрис поглядел на Габриеля. Тот огорченно молчал. Его взгляд был прикован к юноше, и только Эмрис знал, что на самом деле тот безумно волнуется за своего Ребенка.

* * *

Атака, защита, защита, выпад, захват, шаг, шаг, защита, атака, выпад, захват…

Гарри не думал ни о чем, кроме шпаги в руке и движения оружия его противника. Его атаки были точными, захваты эффективными, техника превосходной… но он не был удовлетворен своими достижениями. Наставники были более чем довольны им, но не он сам. Он все еще был убежден, что ему многому нужно учиться, но времени на совершенствование навыков не хватало. Сколько дней прошло с тех пор, как он в последний раз видел Драко? Связь дрожала от напряжения, словно до предела натянутая тетива, но он не мог позволить себе отчаиваться. Он сможет вскоре увидеть своего возлюбленного, но сначала он должен доказать самому себе, что сможет защитить его.

Парировать, атака, атака, захват, выпад…

Безупречный удар…

Гарри сделал глубокий вдох, и вот наконечник его шпаги нацелен в шею Годрика.

− Сдаешься? – Мужчина хохотнул и кивнул. Гарри опустил шпагу и протянул руку предку, помогая тому подняться на ноги.

− Черт побери, Гарри. Ты превзошел мои ожидания, − возвестил Годрик и похлопал парня по плечу. Однако нахмуренный юноша лишь покачал головой.

− Я еще столько не освоил… а время бежит так неудержимо…

Годрик вздохнул.

− Мерлина ради, дитя… Что еще ты хочешь выучить? Как только Мерлин закончит читать лекции по Древней Магии, ты выполнишь программу. Можешь сдать выпускные экзамены до того, как покинешь это место, но ты сдашь их как нечего делать. Я никогда не видел Зара таким… беззаботным! Ты одолел Зелья, Трансфигурацию, Чары… все, чему мы хотели обучить тебя. Ты справился с запутанными придворными связями так изящно, что Влад даже УЛЫБНУЛСЯ! – Годрик повеселил Гарри своими восторгами.

Если подумать, то Годрик прав… заставить Влада улыбнуться − непосильная задача. Годрик тем временем продолжал пафосную речь:

− Даже не вспотев, ты поборол Зара, Влада и меня на дуэли. Трое против одного!

Они присели у фонтана. Гарри ополоснул лицо и загляделся на воду. В последний раз он видел свое отражение, когда общался с Драко… а теперь… он еле смог узнать себя. Чуть больше седых прядок и воображения и он мог бы представить себя этакой более брюнетистой версией Люциуса Малфоя. Мысль обескураживала, непонятно было то ли плакать от ужаса, то ли смеяться иронии судьбы.

В общем и целом он выглядел старше, серьезнее, но по-прежнему… шрам оставался на месте. Хотя он уже к нему привык, так что не огорчился.

− Мне нужно еще так много узнать, Годрик… Я… − Годрик вздохнул.

− Слушай, Гарри…

Юноша посмотрел на своего пра-пра-и еще куча пра-деда. Все, что рассказывали в школе о характере и нравах его предков, имело мало отношения к действительности. Годрик был человеком, на которого можно положиться. Человеком, который, несмотря на мальчишество и игривый характер, ослиное упрямство и гордость, знал, как нужно поступать в любой ситуации. В один момент он по-приятельски болтает с тобой, а в другой – уже преподаватель-профессионал. А Салазар смотрел бы на тебя с ухмылкой, ожидая, пока ты не отвернешься, чтобы вывалить на тебя целый котел с зельем, которое изменит цвет твоей кожи.

Мерлин был мудрым до невероятия, но иногда вел себя как обиженный ребенок. У него был пунктик: он считал, что нужно учиться, постигая всё на собственном опыте. Если ты не смог пропустить знания через себя, то ты ничего не усвоишь. А Владислав… был очень-очень печальным… Гарри прилагал максимум усилий к учебе, только чтобы увидеть, как он улыбается его успехам. В такие моменты, когда Влад понимал, что учит Гарри тому, что в будущем ему поможет, алые глаза светились гордостью и печаль в его глазах исчезала.

− …Гарри, человек не может всё знать. Ты молод и ты бессмертен, у тебя есть вечность для постижения наук и самопознания… − Годрик хихикнул. – Ты и через тысячу лет будешь думать, что недостоин трона, и должен получать всё больше знаний, чтобы заслужить одобрение подданных. – Гарри испытал глубокую признательность Владу за уроки сдержанности, так как пунцовые щеки гораздо более смущающая вещь, чем слова Годрика.

− Гарри, Годрик, у нас гости, − позвал Салазар. Гарри повел носом, улавливая знакомый запах, и на его лице расцвела улыбка. Годрик улыбнулся в ответ, размышляя о том, что улыбка юноши выдает его возраст, хотя она скорее… грустная. Она напомнила ему о Владиславе. И Годрик с благодарностью подумал об Оракуле, давшем юному вампиру партнера, к которому можно вернуться, ради которого стоит жить.

− Мама, папа, Сириус… как я рад, вас видеть. – Гарри обнимало сразу три пары рук. Сад, где тренировались Гарри и Годрик, наполнился веселой болтовней.

− Ты хорошо потрудился, и мы решили, что пора тебе и отдохнуть, − сказала Лили.

− Оракул сказала, что вы с Драко тоже давно не виделись. Не стоит так усердствовать в учебе, переутомление росту извилин только вредит, − сказал Джеймс. Гарри вздохнул.

− Я знаю, папа … просто…

− Всё нормально, Гарри. Мы понимаем, − успокоила Лили. Сириус кивнул.

− Поэтому мы и пришли сегодня. Украсть тебя у мучителей и заставить навестить твоего прелестного партнера, − сказал Сириус, хотя он дрожал. Гарри усмехнулся.

− Сириус, он конечно Малфой, но…

− Знаю-знаю… не надо повторять дважды…

− Или трижды…

− Или разочков десять, − поддакнула Лили, и Джеймс кивнул. Гарри усмехнулся и покачал головой. Родители навещали его несколько раз, чтобы удостовериться, что он не заучился до смерти. Гарри был потрясен до глубины души, когда на второй раз с ними пришел Сириус. Когда он спросил, почему Сириус не пришел в первый раз, тот пробормотал что-то насчет «этих» с верхних уровней, которые в восторге от его оригинальной индивидуальности и нестандартности мнений… Услышав это, Гарри долго смеялся.

− При всем уважении… − Годрик подскочил. – Кого это вы назвали мучителем, молодой человек? Должен вам сказать, что МЫ здесь жертвы. И это над нами тут издеваются. Ну, и молодежь пошла. И что теперь? Что следующее? В чем еще нас обвинят? – стенал Годрик, приковывая к себе пристальный взгляд Гарри. Лили, Джеймс и Сириус покатывались со смеху.

– Нет, в самом деле! Нам скоро придется выдумывать небылицы, чтобы удивить этого ребенка! – Лили утерла слезы смеха и взяла Гарри под локоть.

− Идем, Гарри. Мы уже договорились с Мерлином и Лордом Дракулой, они дают тебе выходной, а Оракул позволила использовать Фонтан Вызова. − Гарри вздохнул и кивнул.

− Идемте. − Гарри ушел с родителями и Сириусом, напоследок бросив на Годрика проникновенный взгляд, обещающий жаркую схватку в следующий раз. Годрик лишь с усмешкой помахал на прощание.

Когда семья покинула сад, вошли Салазар, Мерлин и Владислав. Салазар приветствовал Годрика поцелуем, Мерлин сотворил скамью, на которую они с Владиславом присели.

− Еще немного и он будет готов, − произнес Мерлин. Годрик вздохнул и опустился на траву, утянув с собой и Салазара.

− Даже наши уроки не прибавили ему уверенности в себе, − высказался он.

− Дело не в этом, Годрик. Ты же знаешь его, − возразил Влад. Он прислонился к спинке, скрестив руки на груди. − Гарри считает, что его служение людям заключается в способности защитить их. Мы учим его способам сконцентрировать силу, учим всем известным видам магии, Светлой и Темной. Он знает, как пользоваться своей силой. Однако он НЕ ЗНАЕТ о настоящей величине его могущества и сомневаюсь, что когда-либо поймет это.

− Сказать по правде… − негромко заметил Мерлин, оглаживая длинную белую бороду. – Я очень надеюсь на то, что ему никогда не придется это понять. Что обстоятельства не вынудят его использовать все данные ему силы в одном ударе… результат может быть… довольно непредсказуемым и опасным…

* * *

− Не могу поверить, что Дамблдор позволил им выйти сухими из воды, − пробурчала Гермиона по дороге в Хогсмид. Люди на улицах пялились на них, удивленные численностью компании.

− Ты же знала, что гриффиндорцы всегда были его любимчиками, Гермиона, − сказал Драко.

− Но они напали на меня в открытую, среди бела дня. Макгонагалл была в ярости, − воскликнула Гермиона. Грег обнял девушку за талию и улыбнулся ей.

− Успокойся, Гермиона, ты знала, что так будет. Не понимаю, почему ты сердишься. – Гермиона вздохнула и расслабилась в его объятиях.

− Не знаю, Грег… просто… Он мог хотя бы запретить им посещать Хогсмид, как предлагала Макгонагалл. – Панси, Винсент, Драко, Джинни, Блейз и Невилл, − все вытаращили на парочку глаза.

− Пойдемте в «Три метлы». Согреемся, − сказал Блейз и задрожал в подтверждение своих слов.

− Оу, бедняжка Блейз! Неужели, любовь не греет тебя темными холодными ночами? – проворковала Панси. За что получила от него дружеский подзатыльник. Пришлось убегать и прятаться за Винсентом и уже из-за его плеча следить за Грегом, который побагровел настолько, что Невилл подумал, что тот упадет в обморок.

Если быть честным, то с тех пор, как он и Джинни начали общаться со слизеринцами, Невилл стал находить Забини довольно привлекательным. Юноша был добрым и заботливым к своим друзьям, особенно по отношению к Драко. Они с блондином целыми днями были неразлучны. Первое время Невилл думал, что они вместе. Тем более при учете обручального кольца на безымянном пальце левой руки Драко. Но потом Гермиона рассказала им с Джинни правду. Он взяла с них обоих Магическую клятву, хотя это было необязательно, зато это подарило Невиллу надежду. Конечно, если брюнет заметит его существование.

Невилл, разумеется, был далек от подобных подозрений, но Блейз на самом деле уже был неравнодушен к нему. Гермиона дала надежды Невиллу, а вот Блейзу такого подарка никто не сделал. Молодой человек был уверен, что Невилл и Джинни встречаются. Невилл хвостиком ходил за Джинни. Куда она, туда и он. А вот о том, что Невилл считал своим долгом присматривать за девушкой, ведь Рон был способен отыграться и на собственной сестре, Блейза никто не просветил.

Зря вспомнили, оно и всплыло.

− Ну-ка, ну-ка… поглядите-ка, что змея на хвосте принесла. – Все дружно обернулись на противный голос. Исходил он, естественно, из Рона, осмелевшего в компании своих приятелей. Финниган и Томас по бокам, Маккинли, Гринви и Дэниелс прикрывают тылы.

− Какой сюрприз, Уизел. Неужели, выполз из любимой сточной канавы? Прошлого раза не хватило? Добавки хочешь?

Рон зарычал и направил на Драко палочку. Атакованная гриффиндорцами группа вооружилась палочками, но Драко остановил их, подняв руку. С этой проблемой он справится и в одиночку.

− Рональд! Не верю своим глазам? Ты напугался? Не стоит так сильно реагировать – штаны побереги. Теперь твой драгоценный Поттер лишние подштанники тебе не одолжит. Да, и мир спасать некому. Решил занять его место?

− Заткнись, Малфой!

− Ты меня разочаровываешь, Рональд, − протянул Малфой. – Хотя с чего мне подумалось, что через 6 лет попыток, ты все же придумаешь ответ поумнее? – Он стал обходить рыжего. Его друзья держали на мушке гриффиндорцев.

− Ты заплатишь, Малфой! За все, что нам сделал! Ты − мерзкий пожиратель смерти! Не знаю, как тебе удалось совратить Грейнджер, Лонгботтома и мою сестру с верного пути, но ты заплатишь за это!

− Ошибаешься, − выкрикнул Драко. – Спокойно… мы должны держать себя в руках… нельзя терять концентрацию… он не опасен для нас, но другие могут пострадать… − прозвучал в голове голос Аэгиса, и Драко попытался успокоить дыхание. – Из-за тебя он бросил Гриффиндор. Это ты и твои подколодные дружки кидались на него, с тех пор как Поттер перевелся.

− Поттер – предатель! Он сбежал и присоединился к Сами-знаете-кому! Он – черное позорное пятно на стороне Света, − проорал Рон. Они уже собрали небольшую толпу болельщиков.

− Ты омерзителен, Уизли! – Драко выставил щит, потому что Рон бросил в него проклятьем. – Позорище! Может, попытаешься запустить в меня проклятьем не со второго курса. Уверен, Поттер учил тебя приемчикам получше, − ухмыльнулся Драко.

− Ублюдок! − выпалил Рон и запустил в него проклятьем. Драко ответил огненным проклятьем, а потом сектусемпрой. Краешком глаза он увидел Ремуса, Северуса и свою маму, которые бежали к ним в сопровождении нескольких семикурсников.

− Инцидере! – выкрикнул Рон, Драко увернулся, ударяя ответным проклятьем. Рона отбросило на скамью, его спутники кинулись к нему, помогая подняться на ноги. Драко опустил палочку. Он упорно боролся с собой, чтобы сдержать Аэгиса, и это давалось ему нелегко. Он тяжело дышал, на лбу выступила испарина.

− Что все это значит? – голос Макгонагалл разрушил тишину.

− Уизли напал первым, − выкрикнула Гермиона прежде, чем кто-либо успел что-то сказать.

− Я видела это, мисс Грейнджер, благодарю. – Макгонагалл бросила на Рона взгляд, словно огнедышащий дракон, жаждущий приготовить кое из кого картофель фри. – А вы, мистер Уизли, сейчас же отправитесь со мной. Вы напишете родителям письмо, где подробно расскажете им то, что совершили. Вы отдадите это письмо мне, и моя сова его отнесет.

− Но, профессор…

− Я не закончила, мистер Уизли! – отчеканила Макгонагалл. Никто никогда не видел её настолько разъяренной. – Штрафую гриффиндор на 100 баллов за нападение и провокацию сокурсника. Вы лишаетесь своего места в квиддичной команде Гриффиндора и должности префекта. И не надейтесь, что директор спасет вас на этот раз.

Рон покраснел, как рак. Он бросил взгляд на Драко, который подавил довольную ухмылку. «Ну, разве не удачный выдался денек?»

Макгонагалл схватила Рона за руку и потащила его вниз по дороге к карете, которая отвезет их в Хогвартс. Драко вздохнул и спрятал палочку. Он и двинуться не успел, как оказался в объятиях матери.

− Никогда так больше не делай! – сказала она, крепче его обнимая. Драко попытался проигнорировать понимающие усмешки друзей.

− Я в порядке, мам. Уизли не ранил меня, − сказал он.

− Я знаю, Драко, но это не значит, что ты должен драться с ним.

− Твоя мать права. Что если бы один из его приятелей ударил исподтишка? – усмехнулся Северус.

− Проклятье его не задело бы, − сказал Блейз с осуждением в голосе. Снейп удивленно приподнял бровь.

− Откуда такая уверенность, мистер Забини?

− Мы были готовы к внезапной атаке, сэр, − сказал Невилл. – Сделай они хоть одно подозрительное движение, им бы не поздоровилось.

Блейз бросил на него взгляд из-под ресниц, и Невилл зарделся.

− Не говори, что не заметил этого, Северус, − ухмыльнулся Ремус. – Под старость зрение упало, да? – Оборотень обернулся к детям и подмигнул.

− Не давай мне повода вызвать тебя на дуэль, Люпин. Уверен, на то, чтобы прицелиться мне зоркости хватит. – Все рассмеялись.

− Ты в отличной форме, Северус. На славу повеселил нас, − Ремус похлопал Снейпа по плечу.

− Теперь-то мы можем пойти в «Три метлы»? Соглашусь с Блейзом, холодно, − сказала Джинни. Гермиона кивнула.

− Идемте. Нам всем не помешает согреться чашечкой горячего чая.

− О, Мерлин, Гермиона, говоришь, как моя мама. Не делай так больше, − вздрогнула Джинни, вызвав всеобщий смех. Компания направилась в паб. Драко ощутил, как потеплело на сердце, он посмотрел на небо. Слабое мерцание магии в воздухе озарило улыбкой его лицо.

«Сегодня…»

* * *

− Что случилось, Сильванус? − спросил Габриель. Он нашел Верховного Регента в Главной библиотеке с письмом в руках. Погруженного в задумчивость и очень встревоженного.

− Волан-де-Морт обратился с официальным прошением. Мы должны устроить его послам аудиенцию у Короля. Они прибудут сюда за неделю до Рождества… − Габриель сквозь зубы чертыхнулся и подошел к окну. Он раздвинул тяжелые темно-красные шторы и посмотрел на укрытые снегом улицы Скрытого Города.

− Мы не можем лгать им, Габриель… Закон запрещает нам скрывать правду от них, особенно если он пришлет кого-то из Рода.

− Я знаю, Сильванус. А что если мы представим их на суд Конклаву? Они совершили столько злодеяний против Рода. Мы имеем полное право засадить их в тюрьму.

− Ты знаешь, что воля Конклава заключается не в этом, и еще лучше знаешь, что Король не согласится отсиживаться в сторонке в то время, как мир снова поглощает Тьма. – Габриель зарычал и повернулся к Сильванусу.

− А что если Гарри не очнется? Что тогда? Сильванус, мой помощник вот-вот начнет рожать нашего первого ребенка! Я не могу бросить его в одиночестве!

− Думаешь, я этого не знаю, Гаррен?! − Сильванус повернулся к Габриелю спиной. – Я постоянно думаю о том, что наш Король находится в таком состоянии по моей вине. Это моя ошибка.

Габриель никогда еще не видел Верховного Регента таким терзающимся.

− Ты знаешь, в этом нет твоей вины, мой Лорд. Никто не знал, что такое случится, − сказал Габриель.

− Не уверен, Дитя… Все пошло по пути, которому я не могу следовать. – Габриель подошел к Сильванусу и положил руку ему на плечо, утешая.

− Всё будет в порядке, мой Лорд. Увидишь, всё будет хорошо…

* * *

− Ты послал ему знак? − спросил Джеймс у сына. Они сидели в гостиной в комнатах Гарри, ожидая появления Драко.

− Да, пап. Он должен скоро придти. – Гарри улыбался, но родных ему одурачить не удалось.

− Хватит беспокоиться, Гарри. Ты прекрасно выглядишь, − сказала Лили. Гарри вздохнул.

− Мам, такие вещи волнуют меня в последнюю очередь… я…

− Гарри, Драко знает, что тебе приходится переживать. Он принял тебя таким, какой ты есть. А иначе между вами не установился бы Третий уровень связи. Только из-за того что ты выглядишь… несколько иначе, он не перестанет любить тебя, − сказала Лили. Гарри скептически приподнял бровь.

− Мам, «несколько иначе» не совсем верное определение. – Лили покраснела.

− Лилз права, Гарри. Она всё-таки твоя мать и знает, что говорит, − Сириус подмигнул мальчику. – Кроме того… ты стал горячей штучкой, − Джеймс и Лили расхохотались, а Гарри закатил глаза.

− В общем-то… Сириус прав, − Джеймс покачал головой. – Не могу поверить, что сказал это вслух, − пробормотал он и получил по уху подушкой. − Драко будет любить независимо от твоей внешности. У вас с ним четыре часа. Не тратьте время зря. – Гарри вздохнул и кивнул.

Возмущение воздушных потоков оповестило их о появлении новоприбывшего. Гарри оглянулся на семью, и те, улыбнувшись, исчезли. Гарри поднялся и подошел к камину. Он стоял спиной к дверям спальни, но услышал, как они тихонько открываются, потом звук осторожных шагов его партнера…

* * *

Драко пожелал друзьям доброй ночи и ушел готовиться ко сну. Он мог чувствовать его. Сегодня он вновь увидит своего партнера. Гарри говорил ему в прошлый раз, что, возможно, его внешность изменится, но Драко не думал об этом. Гарри всегда будет его Гарри… неважно как он выглядит.

Устроившись на большой кровати с мантией Гарри под головой вместо подушки, укутанный запахом Гарри, он вздохнул и стал медленно погружаться в сон. Он испытал знакомое ощущение пробуждения, когда не просыпаешься, и он заворочался в постели. Он открыл глаза и отметил небольшие отличия между этой комнатой и комнатой в Хогвартсе. Огорченно нахмурившись от того, что очнулся в одиночестве, он поднялся с кровати. Он открыл дверь, ведшую в гостиную, и увидел человека, смотрящего на огонь в камине. Драко сглотнул. Он заметил, что волосы у Гарри стали длиннее и доходят до середины спины. Гарри облокотился на каминную полку, широкие плечи, накачанные мышцы, рельефы которых подчеркивались тенями от неяркого света каминного огня.

− Гарри, − мягко окликнул Драко. Он осторожно приблизился к Гарри, с каждым шагом его ступни погружались в длинноворсный ковер. Гарри вздохнул и отошел от камина. Очень медленно он повернулся лицом к Драко. Дыхание у Драко перехватило, и он замер напротив Гарри. Его левая рука была прижата к груди, пытаясь сдержать бешеное громыхание сердца. Правой он потянулся к лицу Гарри.

Его Гарри был… неописуем…

Изумрудные глаза глубже, чем прежде, были наполнены вечным знанием. Черты лица утратили детскость, тонкие, еле заметные линии-морщинки появились вокруг рта. Драко коснулся лица Гарри, восстанавливая в памяти ощущение ледяной кожи. Он погладил его щеку, глядя, как закрылись зеленые глаза. Гарри положил руки на бедра Драко и притянул юношу к себе. Тот прижал левую руку к груди Гарри, а правой провел по его волосам. Они были такими же мягкими, как он запомнил… но в последний раз седые прядки были черными.

Гарри открыл глаза, и густая тьма нахлынула на Драко.

− Что тебя беспокоит, любимый? – спросил Драко. Голос мягкий и тягучий, словно мед, словно колыбельная ненастной ночью… Гарри прижал его крепче, их лбы соприкоснулись.

− Ничего, драгоценный мой…

Драко обнял Гарри за шею и уткнулся носом ему в плечо. Немного повернул голову и поцеловал Гарри в шею, наградой ему стал негромкий стон юноши.

− Ты действительно боялся того, что я разлюблю тебя из-за твоей нынешней внешности?

Взгляды черных и серебристых глаз встретились.

− Этот страх всегда будет преследовать меня, мой малыш… мой Аэгис…

− Или до тех пор, пока я не смогу убедить тебя в том, как сильна моя любовь к тебе, мой Арасейл…

Их губы слились в жарком поцелуе, хотя Арасейл все еще сдерживал свои желания. Было очень трудно постоянно напоминать себе, что его маленький Аэгис – человек, и что одно неосторожное движение может причинить ему боль.

Арасейл подхватил Аэгиса на руки и перенес его в спальню. Он уложил его на постель, разорвав поцелуй, и погрузил лицо в шею своего партнера. Тонкие, длинные пальцы Аэгиса запутались в его волосах, и он посмотрел в бездонные серебристые глаза.

Дрожащей рукой он коснулся лица Аэгиса, очертил плавную линию щеки, аккуратного носа, прекрасных губ и аристократического подбородка, скользнул по груди и остановился напротив сердца. Арасейл оперся на левую руку, склонился к восхитительным, ждущим его, полуоткрытым губам и бережно поцеловал, сдерживая свою силу. Объятия разомкнулись, и Аэгис накрыл руку Арасейла своею, прижав к груди.

− Мое сердце бьется только для тебя, любимый…, − признался Аэгис, несколько запыхавшийся после поцелуя. Он дрожал, но не от холода тела Арасейла, а от бушующих в нем эмоций, заставивших сердце биться чаще.

− Также как и мое принадлежит лишь тебе… душа моя, − прошептал Арасейл, с любовью глядя на свое бесценное сокровище. Они поцеловались со всей страстью и нежностью отчаяния. Когда они прикоснулись друг к другу, время для них остановилось. Они были так близко, как можно быть только во сне, они целовались так жадно, как в своих мечтах, они купались в ощущениях, отдавшись желанию своих сердец. Их взгляды встретились, дыхание смешалось, они захлебывались воздухом. Когда горячка улеглась, и поцелуи уступили место мирным объятиям, радость встречи сменилась горьким предчувствием разлуки. Они не знали, когда смогут увидеться в следующий раз.

− Я так хочу увидеть тебя по-настоящему! Коснуться. Почувствовать. Без этой сонной пелены между нами, − прошептал Гарри и перекатился на спину. Объятий он не разомкнул, так что Драко оказался сверху. Блондин уткнулся носом ему в грудь и пробормотал:

− Сколько… сколько еще ждать, Гарри? Это так невыносимо. Не могу больше терпеть, − прошептал Драко, проглатывая подступившие слезы. То, что он чувствовал мгновение назад, он любил и ненавидел одновременно. Любил, потому что Гарри вызывал в нем такую бурю чувств. И ненавидел, потому что только он будет помнить об этом.

− Мое обучение приближается к логическому концу, любимый… Если, конечно, Годрик не врет… Мы увидимся на рождественские каникулы. – Драко сел. Какое-то мгновение он просто глядел Гарри в глаза. Он выискивал в них хотя бы намек на сомнения, но его не было.

− Ты ведь не ради красного словца, да?

Гарри улыбнулся ему и положил ладонь на щеку. Драко поерзал, перемещаясь выше. Волосы у него отросли, и теперь спадали кокетливыми завитками ниже подбородка. Он наклонился, и кончики волос защекотали лицо Гарри.

− Нет, мой хороший, как я могу тебе врать? Когда очнусь, я напишу тебе письмо с указанием даты моего возвращения. Отец рассказал о безопасном месте. Даже Дамблдор не знает о нем. Я пришлю тебе портключ, и ты сможешь привести, кого захочешь. Комнат хватит для всех.

Драко рассмеялся и обнял Гарри, пользуясь своим удачным положением. Гарри подхватил инициативу, и его ладони скользнули с талии Драко на бедра. Блондин уперся локтями, и потерся носом о нос брюнета. Гарри сжал упругую плоть, так кстати оказавшуюся под рукой, и потянулся за поцелуем.

− А ты и не ведаешь, что творишь со мной, да? – прошептал он. – Ты представить не можешь, как сильно я тебя люблю.

− Если так же безмерно, как я… то думаю, что имею кое-какое представление об этом.

Гарри чарующе улыбнулся, и сердце Драко затрепетало.

− Сколько у нас времени в запасе? – спросил он. Гарри сверился с часами на стене.

− Если ты готов проспать лишний час, то… четыре с половиной часа.

Драко самодовольно ухмыльнулся и запустил пальцы в волосы Гарри.

− Почему бы нам не потратить драгоценное время на что-то более конструктивное?

Гарри мгновенно отреагировал на прозрачный намек партнера и, перехватив инициативу, вновь подмял блондина под себя.

− Конструктивное, хм… не могу упустить такой шанс.

* * *

После этой ночи время, по мнению Драко, слишком замедлилось, оно ползло как черепаха вверх по эскалатору, едущему вниз. Он очухался на следующее утро, с тоской восстанавливая в памяти тепло прикосновений Гарри, его голос, его запах.

Друзья, конечно, видели, что он несколько оторвался от реальности, погрузившись в свои мысли, и не приставали, а вот Нарцисса волновалась. Она прекрасно знала, каково это проводить дни и ночи в ожидании… хотя понимала, что каждый прожитый день не омрачает жизнь Драко, а наполняет ее надеждой и предвкушением.

* * *

Пока Драко, сгорая от нетерпения, ждал рождественские каникулы, Скрытый Город гудел от нервозности и страха. Даже радость от предстоящего вскоре рождения ребенка у Габриеля и Эмриса не могло переломить тягостный настрой. Конклаву предстояло принять решение касаемо ожидаемых военных действий.

В ночь прибытия послов Габриель, Септимус и Ондина сидели в комнате Гарри и за неимением других вариантов молились и надеялись, что Гарри очнется. Вежливый стук в дверь заставил их вздрогнуть. Сильванус прокашлялся:

− Войдите.

Открывшаяся дверь впустила Таню.

− Мой Лорд, стража сообщила о троих посетителях у городских ворот.

Сильванус сделал глубокий вздох и кивнул.

− Хорошо. Объявите о собрании Конклава. Мы с Габриелем скоро будем. – Сильванус улыбнулся оробевшей девушке. Бедняжка была совершенно растеряна. Она кивнула и покинула комнату. Сильванус обернулся к неподвижному телу Гарри, изменений не предвиделось, и мужчина заметно опечалился.

− Пойдем, Гаррен. Пора. − Габриель кивнул, и они вышли. Ондина присела на краешек кровати Гарри. Взяла молодого человека за руку и вгляделась в его лицо.

− Он действительно повзрослел, − прошептала она. Септимус подошел к ней, положил руки на плечи.

− С ним все будет в порядке… до него я не встречал ни одного человека, смертного или бессмертного, обладающего таким количеством магии. Он вернется к нам. – Он поцеловал девушку в макушку. Он уже повернулся, чтобы уйти, когда Ондина издала какое-то сипение. Мужчина прыжком вернулся назад, услышав, как Ондина выкликнула имя Гарри.

− Что случилось?

− Он двинулся! – лицо Ондины расплылось в широчайшей улыбке. – Мой Лорд! Давай же, Гарри… возвращайся. – Просила она в то время, как Гарри нахмурился и сделал глубокий вдох.

* * *

Сильванус восседал на троне, справа от него стоял Габриель. Он оглядел Конклав. Некоторые отсутствовали. Вольтури отказались придти, заявив, что их это не интересует и что у них есть дела поважнее. Несколько волков-оборотней не смогли добраться вовремя. Двое лордов-вампиров и три Лорда-оборотня вместе со своими племенами присоединились к Волан-де-Морту. Другие представители Рода были здесь, но настроение Сильвануса это не улучшило. Наоборот, это заставляло его нервничать. А странное напряжение в воздухе не помогало ему успокоиться.

Двери распахнулись, и в Зале Конклава повисла тишина. Вошли два стражника вампир Бэссон и оборотень-кошка Ларетт. За ними следовали три, запахнутые в мантии, фигуры. Один из них был человеком, в этом Сильванус был полностью уверен, двое других были из Рода. Сильванусу это не понравилось.

− Верховный Регент, мы пришли сюда от имени нашего лорда Волан-де-Морта. Он прислал нас, дабы обсудить условия сотрудничества с вами, − начал речь человек.

− По обычаю принято представиться, прежде чем говорить о деле. Назовитесь, − сказал Сильванус. Лицо сохраняло холодно-доброжелательное выражение, глаза не выдавали эмоций. Вновь прибывшие опустили капюшоны.

− Простите мне мою грубость. Люциус Малфой, к вашим услугам. Мои спутники: Фенрир Сивый оборотень, Грима Дантлесс вампир.

− Красные, − презрительно процедил Габриель. По залу поползли перешептывания. Фенрир неприятно ухмыльнулся, а Грима вздрогнул.

− Простите? – Люциус выгнул бровь.

− Так называют тех из Рода, кто пошел против воли Конклава. Красным, как бы это сказать… не рады в этом городе, − объяснил Сильванус. Голос его замораживал, а глаза блеснули безжалостным льдом.

− Мы здесь не для того, чтобы обсуждать чью-либо волю, мой Лорд, − ответствовал Люциус. – Они ознакомились с предложением Хозяина и нашли его многообещающим. Уверен, что когда вы его выслушаете, вы тоже сочтете его более чем привлекательным. − Сильванус собрался ответить, но его прервали.

− И что же это за фантастическое предложение… мистер Малфой? – Сильванус и Габриель взволнованно переглянулись и замерли в шоке, когда Септимус и Ондина вошли в зал. Они переглянулись еще раз, когда их настигло внезапное озарение. Из полумрака теней появилась фигура и прошла в центр зала. Тьма рассеялась, и Люциус со своими спутниками ощутили невероятное по силе желание убить, нацеленное на них.

Незнакомец обошел их и направился к трону. Сильванус встал и отошел в сторону. Поймав его взгляд, Сильванус поклонился ему. То же сделали и Габриель, Септимус и Ондина.

Люциус поперхнулся словами, что собирался сказать. Когда черные глаза обратились на него, он почувствовал себя тараканом или клещом, низшей формой жизни. И ему это не нравилось…

У незнакомца была изумительная белая кожа с угольно-черными метками на щеках и непроницаемыми черными как бездна глазами. Он был немного выше Люциуса, чуть шире в плечах и от него исходила аура всемогущества, какую он никогда не ощущал, даже у Волан-де-Морта. Одет незнакомец был очень просто. Черная рубашка с закатанными рукавами и черные же брюки, высокие ботинки. Одежда обрисовывала рельефные мышцы. И если бы Люциус не был так сконфужен… (Малфой-старший даже в мыслях выразился дипломатично, не признаваясь себе, что на самом деле напуган), то Люциус должен был сознаться, что… вампир был настоящим красавцем…

Когда Верховный Регент поклонился вампиру, глаза Люциуса округлились, и он понял, кто этот человек. Им предстал сам Король Рода собственной персоной.

Король удобно устроился на троне, Сильванус и Габриель заняли места справа и слева от него.

− Ну, так что мистер Малфой? В чем именно заключается… предложение вашего Хозяина?

Люциус сглотнул.

− Прежде чем я приступлю к сути дела, могу я узнать, с кем разговариваю? – Люциусу пришлось постараться, чтобы сохранить обычную четкость и уверенность в голосе. Король поглядел на него, изогнув точеную бровь. Никогда еще Люциус не чувствовал себя столь… ничтожным.

− Простите, мистер Малфой. Как невежливо с моей стороны. – Люциусу как-то вдруг сразу расхотелось продолжать расспросы. Черные глаза ничего хорошего не обещали. Король глянул на стража и кивнул. Тот сделал шаг вперед и провозгласил:

− Большая честь для меня представить вам Короля Рода. Арасейл, Перворожденный…

Глава 14: Я дома

________________________________________

Торжественная минута молчания накрыла Зал, а каждый присутствующий повернул голову к ухмыляющемуся Королю. Он расслабленно откинулся на спинку трона, облокотился на правую руку, и хоть всем своим видом он демонстрировал скуку, в глазах горел огонек любопытства.

− Итак, мистер Малфой? Вы просили Нас об аудиенции. Приступайте сразу к делу, − повелел он. Люциус сглотнул и шагнул вперед.

− Примите мои извинения, Ваше Королевское Величество. Мы не ожидали, что удостоимся чести говорить с вами лично. Поймите наше удивление, − сказал Люциус. Король наклонил голову набок, наблюдая за говорившим. У Малфоя-старшего мелькнула малодушная мысль о том, что это Создание Тьмы разоблачило его. Подозрения заставили его паниковать, этот человек по-настоящему пугал его.

− Не думаю, что это важное уточнение, мистер Малфой, − сказал Король. С непередаваемой грацией движений он поднялся с трона и стал не спеша спускаться по лестнице. – Что действительно имеет значение, так это то, что вы находитесь на Нашей земле, что вы привели с собой двух Красных, нарушив неприкосновенность Убежища, которое стало домом для целых поколений задолго до вашего появления на свет.

− Но Ваше Величество… − Черные глаза сузились, метки на лице, казалось, запылали в темноте.

− Ваш Лорд не имел никакого права присылать парламентеров на Нашу территорию. По традиции, и будучи Лордом ваш Волан-де-Морт должен знать об этом, ему следовало призвать одного из Нас на нейтральные земли, чтобы обговорить соглашение, но нет. Он предпочел, как и обычно, выказать полное отсутствие знаний и уважения к обычаям Рода и титулу Короля, и я уверяю Вас, мистер Малфой… такое отношение будет Нами учтено.

Люциус сглотнул.

− Ваша Милость, могу лишь принести извинения от имени…

− Вы переоцениваете свои полномочия, человек, − спокойно констатировал факт Король. Люциус испуганно умолк, чуть склонил голову, не отводя глаз от Короля. А тот отвернулся от него, обратившись к Лордам.

− Собратья мои, − бархатный завораживающий голос поплыл по залу. − Мы знаем, что этот … Темный Лорд предлагает Нам. Мы также знаем о его деяниях во время войны. Наша кровь пролилась напрасно, наши дети погибли, а взрослые страдали… − Многие Лорды отвели глаза, пряча выступившие слезы.

− Мы знаем, что Наша Мать до сих пор помнит кровь Своих Детей, пролитую в этой бессмысленной войне.

− Война не бессмысленна! – взревел Фенрир. Арасейл повернулся и сверкнул глазами.

− Молчать, Красный! – прогремел его бесстрастный голос. Фенрир зашипел и отступил назад. – Пока проливается невинная кровь, война бессмысленна. Пока войны приносят горе и страдания людям, они бессмысленны.

Арасейл вновь повернулся к своим людям.

− Во время последней войны Род занял нейтралитет, − сказал он. – За Нами остается решение вступим ли Мы в войну или нет. И если да, то на чьей стороне Мы будем бороться.

Камелия встала и оглядела Лордов.

− Я видела, что творилось в той войне. Какие злодейства совершал лорд Волан-де-Морт именем террора. Я отказываюсь пособничать ему в очередных убийствах.

− Но он предлагает нам равенство! – возразил один из младших Лордов вампир Киран. – Он обещает нам мир, где наше существование будет законным.

− Не дайте себя обмануть красивыми словами! – возмутился Рэйден из Лесных Эльфов. – В его планах всегда был лишь единоличный захват власти. Равных не будет. Будут только рабы.

− Что скажет наш Король? – вопросил вампир Кроенен. Все внимание сосредоточилось на нем. А тот изучал гостей. По Люциусу было видно, что единственное, чего он желает провалиться сквозь землю, лишь бы не быть здесь, в этом зале. Ему, как и всем, стало очевидно, что его дипломатические способности себя не оправдали. Фенрир с удовольствием оторвал бы пару-тройку голов присутствующим и первым на очереди был Арасейл. До смерти перепуганный происходящим Грима был готов разрыдаться в любой момент.

− Одна из воюющих сторон охотилась за Нами, считая низшей расой, другая − чтобы использовать Нас. До этого момента мы сохраняли нейтралитет, так что пусть все остается по-прежнему.

− Но Ваше Величество… − Многих слова Арасейла оскорбили, и они вскочили, чтобы высказать возражения, но Арасейл рыкнул и повернулся к гостям спиной.

− Тихо! – И все замолчали. – Мы познали Тьму и Свет, Добро и Зло, и Мы знаем о Балансе между ними. Баланс был нарушен, поэтому Мировой порядок нужно перестроить! − Арасейл подошел к трону. – Мы примем участие в военных действиях, но на чьей стороне еще должно быть решено. – Смысл слов постепенно доходил до собравшихся Лордов. – А до тех пор… − Глаза Арасейла остановились на Люциусе. – Мы нейтральная сторона. Мы понаблюдаем за происходящим со стороны и выберем себе союзников, как только получим необходимую информацию о Темных и Светлых.

− Ваше Величество, прошу Вашего разрешения высказаться, − заговорил Люциус. Арасейл повелительно махнул рукой, и Люциус выступил вперед.

− Наш Лорд захочет узнать о том, как прошли переговоры. Что же нам сообщить ему?

− Ничего, – отрезал Арасейл. Голос был негромким, но в нем прозвучала открытая угроза. Люциус ощутил, как душа уходит в пятки. – Ваши спутники– Красные, нарушившие Наш закон. Ни один Красный не может ступить на землю Нашего Города. Они пошли против воли Конклава и их Лорда. Так что… они для Нас мертвы.

Грима взвизгнул, услышав эти слова, а Фенрир зарычал. Хоть напрямую его это не касалось, но Люциус побледнел. И не без оснований.

− Пусть вы лишь посол, но вы говорите от имени своего Лорда, за него. Наш закон запрещает наносить вред парламентерам. И ваш Лорд мог бы счесть это вызовом, хотя я искренне в этом сомневаюсь.

Глаза Люциуса расширились. Арасейл тем временем продолжил:

− До тех пор, пока вы не согласитесь, чтобы из вашей памяти стерли знания о дороге в Скрытый Город, дабы вы не смогли сюда никого привести, вы не можете его покинуть.

Люциус покорно склонил голову. Арасейл ухмыльнулся, но когда перевел глаза на двух Красных, взгляд его наполнился грустью.

− Фенрир Сивый и Грима Дантлесс. – Названные как по команде выпрямились, хоть Грима почти плакал. – Что касается вашего предательства, не надейтесь, что оно будет прощено или забыто. Вам изменят память, чтобы вы навсегда забыли дорогу сюда. Надеюсь, не нужно объяснять, что ноги вашей не должно быть на Наших землях. Никто вас сюда не проводит. Грима Дэнтлесс. Поскольку вы покинули свой клан, отныне для Конклава и вашего Клана вы считаетесь мертвым. Любые виды контакта с ними караются вашей смертью и вечным изгнанием того, с кем вы общались.

Грима всхлипнул, но смиренно поклонился.

Лорды склонили головы. Закон предельно четко разъяснял, как следует обращаться с предателями. Короля это совсем не радовало, что было видно по его грустному взору. Это ранило его чуть ли не больше, чем самих провинившихся.

− Фенрир Сивый… вы увели за собой целую стаю, лишив их покровительства Конклава. Все они не принадлежат более к Роду. Независимо от того, кто окажется победителем в этой войне, темные или светлые, вы должны сменить местожительство свое стаи. Здесь им больше нет места. Наказание распространяется на всех живущих членов вашей стаи. – В интонациях Арасейла зазвучал металл.− Вердикт вынесен. И обжалованию не подлежит.

Фенрир осклабился.

− Ты еще пожалеешь об этом! – прорычал он. Арасейл покачал головой.

− Нет, Красный. Жалеют об ошибках, а я их себе позволить не могу. Септимус, Ондина.

Стражи выступили из строя.

− Да, Наш Король.

− Отведите этих двоих в подземелья. Убедитесь, что о них позаботились должным образом и выпроводите из Нашего Гоода до рассвета. Разместите мистера Малфоя в западном крыле. Есть кое-кто, кто хотел бы побеседовать с ним… на личные темы.

Септимус и Ондина поклонились и отправились выполнять повеления Короля. Арасейл же задумчиво умолк.

− Мой господин, разрешите высказаться, − заговорил Кроенен. Арасейл чуть кивнул. – Как один из немногих оставшихся Старших, считаю своим долгом засвидетельствовать Вам мое почтение и порадоваться вашему возвращению от имени всех здесь собравшихся Лордов. Нам сообщали о вашем состоянии, и мы верили, что это долго не продлится. Мы счастливы, что Вы вновь с нами. Мысль, что мы потеряли Вас, едва успев Вас обрести, была невыносимо угнетающей. − Арасейл улыбнулся, глаза блеснули изумрудным огнем. Серебряное кольцо, обхватывающее изумруд, стало тоньше, глаза сияли магией, метки на лице стали прозрачней. Атмосфера прояснилась и посвежела.

− А я счастлив, что вернулся к вам. Двух месяцев беспрерывного обучения в Астральной плоскости более чем достаточно. – Он поднялся. – Когда я впервые пришел к вам, то принес клятву верности, не прося ничего взамен. Я не изменил решения служить вам. Однако передо мной стоит сложный выбор. – Он помолчал.

− Обязанность Короля – хранить равновесие в мире. Как я уже говорил, мировой Баланс нарушен. Знаю, кто-то из вас хочет сражаться, а кто-то нет. Я не прошу никого из вас делать что-то, чего он сделать не готов. Это не наша война. Это война магов. Я тоже был магом, как и многие из вас. Но не позволяйте прежним привязанностям влиять на ваши суждения. − Он нахмурился.− Я понимаю, что мы не можем просто пересидеть войну. Но если ни одна из сторон не будет заслуживать нашей помощи, то никто ее не получит.

− Вы хотите сказать, что мы продолжим оставаться нейтральной стороной? – спросила сидх Грида.

− Нет. Я имею в виду, что в случае необходимости мы разделим наши силы. Свет замкнулся в своей предвзятости к Тьме, а Темная сторона потеряла смысл существования, ограничившись злом. Баланс должен быть восстановлен. И если для этого придется перестроить системы государственного устройства, то так тому и быть.

− То есть мы всё же сохраняем нейтралитет? – уточнила Ламента.

− На данный момент это наилучшее решение, − ответил Селеброс, лорд Темных Эльфов.

− Вы хотите узнать, кто будет достоин нашей помощи, но как мы это осуществим? Как мы будем наблюдать за ними? Свет слишком предубежден против нас, поэтому всегда начеку. Нам слишком сложно оставаться незамеченными для них, − заметил Киран. Арасейл кивнул.

− Именно поэтому мне нужен один из вас, ТОЛЬКО один, доброволец, согласный отправиться к Темному Лорду и наблюдать за ситуацией. – Он закрыл глаза. – Знаю, что прошу слишком много, но… нравится мне это или нет, мы вынуждены вступить в войну. И будет лучше сделать это на собственных условиях.

Лорды обменялись одобрительными взглядами. Камелия опустила глаза, чуть улыбнувшись, потом не спеша поднялась.

− Леди Камелия? – Король тепло улыбнулся.

− Мой Король, − женщина чуть опустила голову. – Для меня будет честью помочь Вам добыть необходимую информацию. В моем клане есть мастер теней. Она сможет отправиться к лорду Волан-де-Морту и вернуться с нужной информацией.

Арасейл с улыбкой кивнул.

− Благодарю вас, Леди Камелия. Я пришлю за вами человека чуть позже, пусть ваш сородич тоже присоединится.

− Мой Лорд, − обратился сидх Грида. – А что насчет Светлой стороны? − Арасейл нахмурился.

− Боюсь, что этим мне придется заняться лично. – Оскорбленные Лорды вскочили, протестуя.

− Спокойно. − И все умолкли. Наступившая тишина оглушала. – Разумеется, они не откроют свое истинное лицо Королю Рода, а будут предельно осторожны с ним. А вот со своим избранным спасителем… Они обязаны побеседовать… И они заговорят…

* * *

Сильванус вошел в комнаты Арасейла, обнаружив, что тот любуется городом, укрытым снежным покрывалом. Сквозь облака порывались солнечные лучи, и впервые за много-много лет на улицах были дети.

− Мой Король, − позвал он. Арасейл повернулся. Он улыбался.

− Сильванус, нет никакой необходимости в официозе за стенами Главного Зала. То, что я изменился внешне, не значит, что я теперь другой и внутри. Я всё тот же Гарри.

Глаза Сильвануса подозрительно заблестели, он умоляюще протянул руки.

− Мне так жаль, Гарри. Если бы я знал…

− В данном случае знание ничего не изменило бы, Сильванус. Это должно было произойти в любом случае. Мне требовалось изучить так много всего, что если бы я остался здесь, то обучение заняло бы слишком много времени. Даже в Астральной плоскости мне потребовалось четыре года интенсивной работы, чтобы одолеть всё, что нужно.

− Четыре года? – переспросил Сильванус. – Но ведь ты спал всего…

− Время в Астральной плоскости течет по-другому. Мой мозг начинает закипать, когда я пытаюсь вычислить закономерность их соотношения.

Оба рассмеялись, а Гарри продолжил:

− По большому счету извиняться должен я. Мне следовало найти способ сообщить вам о своем состоянии, но связаться можно было только с одним…

− И ты сделал правильный выбор, предпочтя мне Драко. Вам обязательно нужно было поговорить.

Гарри улыбнулся, вспоминая, глаза засияли теплом. Он посмотрел в окно, прижимая руку к сердцу. Сильванус подозрительно нахмурился, потом, осененный внезапной догадкой, впал в шок и совсем под конец просиял.

− Вы достигли третьего уровня Связи! Но… Как?

Гарри повернулся, и Сильвануса ослепила его счастливая улыбка. Теперь Верховный Регент понял, почему Город ожил − Король наконец научился по-настоящему Жить и Любить. Сильванус расслабился, вздохнул, качая головой.

− Видимо, чудеса действительно случаются, − сказал он. Гарри рассмеялся и кивнул. Сильванус почесал затылок, даже смех Гарри изменился, стал глубже и сердечнее.

− Думаю, они действительно делают это! – На этих словах открылась дверь и в комнату вошел почему-то смущенный Габриель. Он сглотнул и поклонился.

− Лорды позаботятся о… − Остаток фразы прервал Гарри, кинувшийся на шею Габриелю.

− Я скучал по тебе, отец! − Габриель спрятал улыбку в мягкой шевелюре Гарри.

− Я тоже скучал, малыш.

Они разошлись, с интересом оглядывая друг друга. Теперь они были одинакового роста. Габриелю бросились в глаза длинные шелковистые волосы с серебристыми прядями на висках и ставшие изысканно-точеными черты лица. Он улыбнулся и кивнул.

− Я так рад, что ты вернулся! Нам еще многое нужно сделать. − Гарри кивнул.

− Да, но время у нас еще есть. Всё успеется. − Габриель улыбнулся.

− Пойдем, Эмрис и Ив еще не знают, что ты очнулся, и уже отчаялись увидеть тебя на ногах.

− Я должен встретиться с ними обоими. К завтрашнему вечеру я должен быть в Британии. Завтра Хогвартс выпустит студентов, и я должен удостовериться, что Драко и те, кого он планирует взять с собой, комфортно устроятся в Поместье Гриффиндора.

Габриель кивнул.

− Я должен встретить свой клан, но не могу оставить Эмриса одного.

− Я мог бы взять Эмриса с собой. Ты ведь присоединишься ко мне в Британии. Я беру Септимуса и Ондину с собой. Посол Короля должен путешествовать с охраной, не так ли? − Габриель и Сильванус рассмеялись.

− В Ваше отсутствие я приложу все усилия, чтобы сохранить Город в безопасности, − сказал Сильванус. Гарри улыбнулся ему.

− Вы справлялись с этим в течение многих лет, у меня нет повода сомневаться в вас. И я буду поддерживать с вами контакт.

− Каким образом? Все коммуникационные линии находятся под усиленным наблюдением, − сказал Сильванус. Гарри усмехнулся и издал еле слышный низкий свист. С ослепительной вспышкой на плече у Гарри появилась красивая белая сова. Она ухнула и ущипнула Гарри за ухо.

− Габриель, Сильванус, познакомьтесь с моим самым первым и самым верным другом. Хедвиг. Ну, Хедвиг, что ты думаешь об этом? – Сова-призрак ухнула, оглядела вампиров и кивнула. Гарри рассмеялся.

− Вы ей понравились, − расшифровал он.

− Гарри, но… как? – Юноша пожал плечами.

− Она мой фамильяр, так что нас связывают довольно сильные узы. Оракул разрешила ей пойти со мной, потому что знала, что Хедвиг станет незаменимым помощником, − объяснил Гарри. Он поднял руку, и в ней материализовались два черных конверта.

− Держи, девочка. Твое первое задание – доставить один конверт Драко, а другой – Дамблдору. Сразу же возвращайся назад. И убедись, что тебя никто не увидит, − сказал он, передавая конверты Хедвиг. Она крикнула, взяла их в клюв и, взлетев в воздух, исчезла в белой дымке. Когда Гарри поглядел на Сильвануса и Габриеля, двое мужчин улыбались.

− Что? – спросил он.

− Ничего, сынок. Просто ты… полон сюрпризов. − Гарри закатил глаза, качая головой.

− Пойдемте. Я хочу увидеть Эмриса и Ив, прежде чем поговорю с мистером Малфоем. Габриель, удостоверься, что Эмрис и Ив будут готовы отправляться завтра в полдень. Я аппарирую нас всех в Поместье Гриффиндора. – Они неторопливо спускались по лестнице.

− Эмрису не следует…

− Отец, ты должен доверять мне. Я не подверг бы опасности своего родного брата.

Гарри шел впереди и не увидел гордой счастливой улыбки на лице Габриеля. Сильванус спрятал улыбку в кулаке.

События принимали интересный оборот.

* * *

Драко вздохнул и отодвинул почти нетронутую тарелку. Как бы ему хотелось, чтобы всё это уже закончилось, и он был подальше от этого места. Вся честная компания уезжала из Хогвартса на каникулы. Северус и Ремус оставались в замке, а Нарцисса отправлялась вместе с ними.

Единственное, чего недоставало, это обещанного Гарри портключа.

− Драко, − окликнула Панси. – Не вешай нос. Уверена, все хорошо, и тебе не о чем беспокоиться.

− С Гарри точно полный порядок, даже не сомневайся, − подбодрил Блейз. Драко слабо улыбнулся.

− Дело не в этом. Конечно, мне не терпится его увидеть, но в данный момент меня больше волнует Дамблдор. Этот старый дурак пялится на нас через весь стол.

Дамблдор по неизвестной причине три дня назад вернулся в Хогвартс. Пока его не было, Хогвартс возглавляла Макгонагалл. Время от времени Дамблдор ненадолго объявлялся. Он вместе с несколькими членами Ордена и отрядом авроров разыскивали Гарри. Волан-де-Морт тоже занимался поисками пропавшего Спасителя, оставляя за собой хаос везде, где бы ни появился.

− Ты прав. Мне это не нравится, − сказал Винсент. Драко кивнул. Внезапно перед Драко на стол из облака белого тумана упал черный конверт. Другое облачко привлекло их внимание к еще одному письму, которое получил Дамблдор.

Драко сглотнул и глянул вниз на конверт в руках.

− Драко, что это? – На вопрос Панси молодой человек покачал головой.

− Я не знаю. Никогда раньше не видел черные конверты. – Он изучил его, но не увидел никаких опознавательных меток, пока на конверт не упал прямой луч света. Тогда на бумаге проявился водяной знак – герб с изображением феникса и василиска, что он видел прежде. Дрожащими пальцами Драко распечатал конверт, мимоходом удивившись, что не уронил его, хотя нешуточно переживал. Он вытащил белый, аккуратно свернутый листок бумаги. В центре размещалось небольшое сообщение, написанное четким аккуратным почерком.

«Уже скоро, dragoste.

Будьте готовы завтра в 19:35. Портключ находится в письме. Пароль для активации – «Sanctuar».

Я люблю тебя».

Руки у Драко затряслись, он чуть не рыдал от радости и облегчения. Только годы тренировок по контролированию эмоций спасли его от немедленного саморазоблачения. Он выпустил из рук письмо, и оно исчезло в черном огне. Тогда Драко потряс конверт, и оттуда выпал миниатюрный кулон в форме дракона.

− Драко?

− Мы уезжаем, − коротко пояснил он. – Сбор завтра в 19:30.

− Это…

Драко кивнул. Выжидательный вид друзей требовал более конкретного ответа.

− Гарри вернулся…

* * *

Эмрис и Ив играли в шахматы, когда дверь открылась, пропуская Габриеля. Ив вскочила навстречу, Эмрис выпрямился на стуле. Мужчина сиял. Ребенок мог появиться со дня на день, и это волнительное ожидание наполняло его радостью.

− Габриель, ты уже освободился? Встреча закончена? – спросила Ив. Габриель кивнул.

− Да. Конклав принял решение.

Ив и Эмрис переглянулись.

− Как? То есть… Гарри… − Оба подпрыгнули к Габриелю, когда из-за его спины раздался негромкий смешок, а потом показалась высокая темная фигура. Гладкая бледная кожа, угольно-черные с серебристыми прядками волосы и смеющиеся зеленые глаза привели их в шок.

− Гарри?

− Собственной персоной, − хрипло ответил он. Ив сглатывала слезы, но все равно не могла их удержать. Почти бегом она бросилась к нему, чтобы обнять.

− О боже, Гарри... – Всё же разрыдалась девушка. Гарри утешающее погладил ее по голове.

− Всё хорошо, Ив… Так было нужно. Теперь я в порядке.

− Зачем? – она отодвинулась и заглянула ему в глаза. – Что за необходимость? Ты хоть представляешь, как мы волновались? Как ты нас напугал? – Гарри сокрушенно стал объяснять.

− Представляю, Ив. Я знаю, как вы беспокоились, потому что чувствовал ваши эмоции. Однако нужно было поступить именно так, иначе я не успел бы подготовиться.

Ив всхлипнула и крепко обняла его.

− Ну, теперь всё хорошо, Ив. Я вернулся, − уговаривал Гарри. Ив вытерла слезы, кивнула и почти успокоилась.

− Ладно… а теперь рассказывай. – Гарри улыбнулся.

− Обязательно, но позже. У нас еще будет для этого время. – Он подошел к Эмрису и опустился перед ним на колени. Вампир пригладил его волосы, убирая непослушные локоны со лба.

− С возвращением, Сын, − сказал он.

− Я рад, что наконец-то дома. Но мы должны обсудить кое-что. Я должен разобраться кое с чем перед отъездом.

− Ты уезжаешь? Опять? – воскликнула Ив.

− Успокойся, Ив, − встал на защиту Гарри Сильванус, только что вошедший в комнату вместе с Септимусом и Ондиной.

− Не буду я успокаиваться! Он только что очнулся, ему нельзя…

− Тебе будет спокойней, если я скажу, что беру вас с собой, а к Рождеству к нам присоединится и Габриель? – Ив замерла посреди своей пафосной речи, увидев ухмылку на лице Гарри.

− Эм, да… Разумеется! – закончила она и опустилась в кресло.

− Гарри…

− Не переживай, Ада*. Я бы скорей руки себе оторвал, чем подставил бы тебя и братика под удар. – Эмрис ослепительно улыбнулся.

− О, Гарри, − прошептал он, прижимая парня к себе. Вскоре все расселись, и Гарри доложил им о встрече с послами и принятых решениях.

Хедвиг вернулась в Скрытый Город ранним утром, прервав их затянувшееся совещание. Ухнув, она выронила на колени Гарри белый конверт и исчезла. Гарри сломал печать Хогвартса и вынул лист бумаги.

− Дамблдор? − спросил Габриель. Гарри кивнул.

− Да. Я писал ему, что Темный Лорд вошел с нами в контакт, и что на данный момент Нами принято решение об объявлении нейтралитета. И сообщил также, что Конклав хочет удостовериться в том, что так называемая Светлая сторона чем-то лучше Темной. И для этого отправляет своего человека.

− И ты сказал, что посылаешь Гарри Поттера? Но ведь теперь ты слишком изменился, − удивилась Ондина. Гарри ухмыльнулся.

− А для чего тогда нужна магия? Дамблдора ждет большой сюрприз, когда его драгоценный Золотой Мальчик войдет в зал в сопровождении вампиров.

Все заулыбались, а Гарри тем временем принялся за чтение.

«Ваше Королевское Величество…

Должен признаться, что был крайне поражен, получив от Вас письмо. Я не был осведомлен о том, что Монархия была восстановлена. Для меня будет большой честью и удовольствием приветствовать Вашего посла в нашей стране.

Я бесконечно рад, что Вы отказались присоединиться к войне на стороне Темного Лорда. Я знаю, какого рода обещания он дает Вашим людям, и меня обнадеживает, что вы сделали правильный выбор союзников.

Я жду Вашего посла в Хогвартсе в начале семестра, как вы предлагаете.

Искренне Ваш,

Альбус Дамблдор.

−…директор школы Хогвартс, наследник Мерлина, бла-бла-бла… − прогундосил Гарри и сжег письмо в ладони. – Напыщенный лопух, − пробормотал он. Дружный хохот потряс комнату.

− Невероятно, что есть люди, которые слышат из сказанного только то, что хотят услышать, − прокомментировал Габриель. Гарри покачал головой и встал.

− Ну, это же Альбус Дамблдор. Что бы там ни было, но я должен пойти поговорить с Малфоем сейчас, до того, как отправлю его к другому придурку на пафосе. Пожалуйста, будьте готовы к отъезду через два часа, − сказал он и, обнявшись с Ив и Эмрисом, вышел. Ондина осталась помогать собирать вещи, а Септимус, Сильванус и Габриель вышли вслед за Гарри.

− Септимус, тебе тоже нужно собраться. Когда закончишь, забери Эмриса, Ив и Ондину и ждите меня у парадных ворот. Я быстро. – Септимус поклонился и ушел.

− Габриель, ты должен идти как можно скорее. Используй аппарацию так часто, как понадобится, чтобы как можно быстрее добраться до своего Клана. – В его руке появилась мантия. – Это портключ, который доставит в поместье Гриффиндора. Воспользуйся им, как только выполнишь свои обязанности Главы Клана. Габриель улыбнулся и взял мантию, магия из которой так и излучалась.

− Хорошо. Берегите себя, − с этими словами Габриель тоже ушел. Гарри повернулся к Сильванусу. Прежде чем он успел произнести хоть слово, Сильванус сделав элегантный взмах рукой, согнулся пополам в поклоне.

− Для меня будет честью оставаться Регентом до Вашего возвращения, мой господин. – Гарри улыбнулся и склонил голову перед вампиром.

− Глубоко признателен вам.

Сильванус широко улыбнулся, чуть не подпрыгивая от радости и предвкушения.

− А теперь давайте посмотрим на маскировку, которой Вы собираетесь одурачить директора школы.

Гарри хихикнул и закрыл глаза. В воздухе завибрировала магия, и на глазах у Сильвануса черты Гарри стали изменяться. Минуту назад волосы, закрывавшие спину, превратились в буйные вихры обычной длины. Седые волосы почернели, черты лица смягчились, фигура стала более худощавой. В общем, он вновь выглядел как обычный подросток.

Сильванус радостно захлопал в ладоши, как ребенок, в первый раз увидевший чудо.

− Изумительно! Просто великолепно!

− Благодарю, лорд Сильванус. А теперь давайте встретимся с нашим гостем. − Сильванус улыбнулся и пошел вперед. Гарри шел позади, наводя порядок в одежде, превратив её в форму официального представителя двора. И не просто форму, а с некоторыми признаками, отличающими самого приближенного Королю человека. В правом рукаве у него была спрятана палочка, а у левого бедра был прикреплен меч.

Сильванус только усмехнулся, когда увидел этот наряд. Даже одетый слугой Гарри не утратил своей властности.

Они дошли до комнат в Западном крыле. Сильванус улыбнулся лакею, который, низко поклонившись, открыл дверь. Он первым вошел в комнату, Гарри последовал за ним. Люциус Малфой поднялся с кресла и осклабился, усмотрев Гарри позади Верховного Регента.

− Поттер? Что ты здесь делаешь? – Он достал палочку, но уже оказался под прицелом палочки Сильвануса.

− Вы отдаете себе отчет в том, что направили палочку на Верховного Регента и приближенного Короля, мистер Малфой? Советую вам проявлять благоразумие, − бесстрастно заметил Сильванус. Гарри выступил вперед.

− Мой господин, не стоит беспокоиться. Я справлюсь. Мой Король хотел переговорить с вами, так что не тратьте свое время на нас.

− Не позволяйте ему задеть вас. Ему предстоит долгий путь. – Сильванус подмигнул Гарри. Гарри улыбнулся:

− Я просто хочу побеседовать с ним. Сообщить кое-что важное, что он должен знать… конечно, если останется в живых.

− Ммм? Ты говоришь о партнере Его Королевского Величества?

Гарри зловеще ухмыльнулся, а глаза полыхнули огнем.

− Примерно, мой господин. – Сильванус усмехнулся.

−Тогда оставлю вас, − попрощался Сильванус и вышел. Стоило двери закрыться, оставив Гарри наедине с Люциусом, и атмосфера в комнате стала напряженной. Подчеркнуто неторопливо Гарри обошел диван и опустился в кресло напротив Люциуса. Он устроился поудобней, положив локти на подлокотники и переплетя пальцы.

Люциус, как завороженный, не мог отвести от Гарри глаз, как от опасного, но красивого хищника, одно движение которого может стать смертельным для тебя.

− Присаживайтесь, мистер Малфой. Не стоит так нервничать, это вредно для здоровья. Расслабьтесь. Вы гость. Здесь вам никто не тронет, пока вы выполняете священную миссию посольства. – Люциус непроизвольно сглотнул и сел, как ему посоветовали.

Этот человек перед ним не был тем Гарри Поттером, которого он помнил. Да, когда он видел его в последний раз, тот уже не был похож сам на себя. Но сейчас… он был окутан аурой, убеждающей в том, что к его словам стоит прислушиваться, а приказы – исполнять. Глубокий чувственный голос проявлял заботливость, но так, что Люциусу захотелось немедленно сбежать.

− Что ты хочешь от меня… Поттер? – Люциусу потребовалась все его годами тренированное самообладание, чтобы произнести имя без презрительных ноток в голосе и сочувствующей гримасы.

− Мой Король просил передать вам сообщение. Он недавно взошел на трон и по этой причине ему довольно затруднительно общаться со своим помощником, хотя он знает, кто он и где находится.

− А какое я имею к этому отношение? – возмутился Люциус. Глаза Гарри сузились, и Люциус нервно сглотнул, а потом в мозгу загорелась лампочка. Он отшатнулся с перекосившимся лицом.

− Драко!

Гарри хмыкнул.

− Вот почему Драко провел всё лето с тобой! И поэтому ты здесь…

Гарри хлопнул бы Малфоя-старшего по плечу, одобряя его догадливость, но удержался и лишь ухмыльнулся.

− Три из трех, мистер Малфой. Превосходно. − Гарри встал и подошел к камину. Он чувствовал на своей спине сверлящий взгляд Люциуса. – У вас есть возражения? И что же вы мне сделаете? – Гарри неудержимо расхохотался. Он повернулся к Люциусу лицом, позволяя глазам полыхнуть адским пламенем. Люциус задрожал.

− Вот я вам ничего не сделаю, Люциус Малфой. Пока… Пока вы не приближаетесь к Драко, я обещаю что для вас все вполне благополучно. И будьте любезны передать своему бесценному хозяину, что если он рассчитывает на равные шансы в получении помощи Короля в войне, он должен держаться подальше от Хогвартса, пока ваш сын находится в замке и может пострадать из-за глупых попыток Волан-де-Морта завоевать Магический мир.

Люциус сглотнул и кивнул. Гарри ухмыльнулся, и в углу рта мелькнул аккуратный небольшой клык. Это видение привело Люциуса в шок.

− Ты… ты вампир? – Гарри издал смешок.

− Еще одно точное попадание, Люциус. По прорицаниям поди отличником был. − Люциус встал. Его палочка была направлена на грудь Гарри. Улыбка на лице Гарри стала еще приветливей. – Ну-ну, Люциус. Не самое умное решение.

Под крепким ударом снаружи вылетела дверь, в комнату ворвались два охранника-оборотня Страта и Марин. Высокие мускулистые темноволосые близнецы с глазами цвета небесной лазури.

− Мой Лорд…

− Всё в порядке, Страта. – Гарри махнул рукой, посылая волну магии. – Просто у мистера Малфоя сдали нервы.

− Мы готовы стереть его память и доставить к границе.

− Спасибо, Марин, Страта. Его Величество благодарен вам за помощь. – Охранники поклонились Гарри. Юноша посмотрел на Люциуса, склонив голову набок, взгляд его был безжалостен.

− Запомните хорошенько мои слова, мистер Малфой. Вы не сможете рассказать ему обо мне, но уверен, что вы найдете способ объяснить своему хозяину, что ваш сын теперь для него неприкосновенен. В противном случае мой господин будет весьма недоволен. – И без дальнейших слов Гарри оставил Люциуса переваривать произошедшее.

* * *

− Вы готовы? – уточнил Гарри у собравшихся. Эмрис и Габриель дарили друг другу прощальный поцелуй.

− Всегда готов, − ответил за всех Септимус. – Вещи в карманах, полная готовность к отправлению, Посланник Поттер.

Ив обняла Габриеля, тот улыбнулся.

− Увидимся на Рождество. Берегите себя. – И аппарровал.

Гарри обвел свою семью глазами:

− Ну что ж отправляемся. Нет смысла оттягивать, тем более что тогда нам грозит переохлаждение, а простужаться нам никак нельзя, особенно Эмрису и братику.

С этими словами Гарри щелкнул пальцами, и они покинули город.

* * *

Назначенный срок почти подошел…

Драко в сотый раз посмотрел на часы.

19:34

− Посидели на дорожку, а теперь нам пора, − позвал он, еще раз проверив, что Рори надежно укутана плащом. Друзья и мама окружили его, сжав в руках цепочку.

− Все готовы? − спросил он.

− Не терпится увидеть сюрприз Гарри, − оживленно воскликнула Панси.

− А мне не терпится увидеть Гарри. Поскорей бы. – В один голос сказали Джинни и Гермиона. Драко улыбался и весь сиял.

− Отлично! Три… два… раз… Sanctuar!

С порывом магического ветра они унеслись.

* * *

Они очутились в элегантной прихожей с высоким потолком, украшенная грифонами, львами и ангелами. Комнаты были отделаны деревом, включая лестницу, которая расходилась двумя коридорами. На стене между ними висел гобелен с изображением герба Поттеров.

Комнаты излучали умиротворяющее тепло, поражая сердца появившихся.

− Святый Мерлин… − просипел Блейз.

− Я знал, что Поттеры не так просты, но это… − пробормотал Винсент.

− Это дом Гарри? – прошептала Джинни.

− Выглядит просто изумительно, учитывая, что дом стоял пустой больше 30 лет, − прокомментировала Нарцисса.

Сердце Драко билось часто-часто. Он чувствовал Его. Гарри был близко, очень близко.

− Драко! – Он повернулся на женский голос и увидел в дверном проеме Ив.

− Ив? Ив! Вы тоже здесь? – Он выпустил Рори, которая помчалась к высокой лампе у лестницы. Ив и Драко обнялись.

− Боже мой, Драко, ты стал еще красивее!

− И вы неотразимы как всегда, Ив!

− Это твои друзья? − полюбопытствовала Ив. Драко кивнул и подвел девушку к группе смущенных подростков.

− Ребята, это учительница Гарри, о которой я упоминал. Ив, это мои друзья. Блейз, Панси, Винсент, Грегори, Гермиона, Джинни и Невилл. А это моя мама, Нарцисса.

− Приятно познакомиться со всеми вами, − сказала Ив и взволнованно обратилась к Драко.

− Идем, Драко. Тут есть один человек, который умирает от желания увидеть тебя.

Драко прерывисто вздохнул, сердце сделало в груди кувырок с переворотом. Ив потянула парня за собой в дверь, в которую вошла. Где-то на краю сознания у Драко болталась мысль, что остальные последуют за ними, но поскольку они приближались к приоткрытой двери, единственной вещью, занимавшей его внимание был стук его сердца.

Ив улыбнулась и открыла дверь. Драко помедлил, прежде чем войти, он переступил порог, и сердце у него замерло.

− Полагаю, это неплохо, вы не… − Голос Гарри пропал. Драко мог лишь видеть спину Гарри, беседующего с двумя вампирами, но его спину он узнает всегда.

Длинные волосы Гарри были закреплены в хвост, но некоторые прядки выбились и колыхнулись, когда Гарри медленно повернулся лицом к Драко.

Дышать Драко сегодня было не суждено, он просто забыл обо всем, утонув в бездонных зеленых глазах. Чувство было совершенно нереальным.

Он всё-таки сделал судорожный вдох, попытался шагнуть партнеру навстречу, но ноги его подвели.

− Драко… − Этот зов прорвал плотину так долго сдерживаемых чувств, и когда он, не помня себя, рванулся, оказавшись в сильных руках Гарри, внутри него что-то взорвалось. Волна магии поглотила их.

Драко обнял Гарри за шею, чувствуя, как руки партнера крепче сжимают его. Гарри приподнял его немного и уткнулся лицом в его шею.

Тело Драко дрожало от беззвучных рыданий, он заливался слезами радости.

− Гарри, − прошептал он, крепче смыкая руки. Он почувствовал, что Гарри улыбнулся, каждая клеточка в нем вибрировала, ощущая даже такие мимолетные движения. Гарри прижал его к себе сильнее.

− Я вернулся…

(1) Второй отец, папа

________________________________________