Every You Every Me

I serve my head up on a plate

Every me and every you

Placebo, "Every You Every Me"

* * *

Опять он здесь! Ну, вот откуда, скажите, он знает об этом месте?! Оно мое! Я этот маленький скверик случайно нашел и сразу облюбовал еще в середине лета. И здесь обычно никого не бывает, потому что скверик находится на окраине города и попасть сюда можно, только пройдя через настоящие заросли кустов.

Собственно, я в эти заросли на велике въехал, когда потерял управление. Дядя Рон до сих пор пыхтит по поводу того, что «лучше бы ты на метле летал, а то ведь придумал ерунду — велописед, или как его там! Весь в своего деда Артура, тащишь всякую магловскую дрянь домой!», ну и все в том же духе. А мне нравится мой велик, он не хуже любой метлы последней модели. К тому же ну не тянет меня летать! Видимо, это влияние тети Гермионы.

Кстати, забыл представиться. Меня зовут Альбус Северус Поттер, и мне больше нравится, когда меня называют вторым именем. Оно очень красивое и необычное. К тому же я много читал о том, в честь кого я это имя получил. Классный был мужик! Cо своими тараканами в голове, конечно, но свое дело знал! Мастер зельеварения, двойной шпион, да еще и папу постоянно из передряг вытаскивал. И умер как герой! А вот Альбус Дамблдор, по-моему, очень скользкий тип! Лишил отца нормального детства, а потом и юности. Замалчиватель и старый манипулятор, вот он кто! И умер по собственной глупости. Как говорится, любопытство сгубило кошку.

Я, когда это однажды озвучил при родителях, получил подзатыльник от мамы и пощечину от отца. Он, конечно, потом извинялся, говорил, что просто сорвался. У него вообще с нервами проблемы, но это точно не его вина. Но с тех пор за мной еще прочнее закрепился ярлык «Weirdo», то есть «не от мира сего». Ну не вписываюсь я в благополучную и нормальную семью Поттеров. Внешне не похож особо ни на отца, ни на маму, в квиддич не играю, увлекаюсь зельями и всякими потусторонними штучками, большую часть свободного времени провожу наедине с собой и, приготовьтесь, — Мерлин всемогущий! Не может этого быть! — учусь на Слизерине. Вот так бывает...

Но я что-то отвлекся на лирику. В общем, я начал рассказывать об этом парне, который последний месяц настырно приходит в МОЙ сквер. Нет, мне не жалко, я вообще не жадный и вполне себе дружелюбный, но присутствие конкретно этого парня нервирует нереально. Он мешает мне сосредоточиться на том, зачем я сюда прихожу, а именно на моем дневнике. Я его всегда здесь пишу. Или перечитываю уже написанное.

А он садится на лавочку по диагонали от меня и просто сидит! Ну, конечно, он слушает музыку в плеере, иногда читает, но обычно смотрит в одну точку, вроде как медитирует, или сидит с закрытыми глазами.

Он точно маг! Откуда я знаю? Способность такая врожденная: вижу магический ореол других людей, если он есть. По нему могу определить магический потенциал. А вообще, я эмпат. Правда, средний. От кого это мне передалось, ума не приложу. У нас в семье никто особой чувствительностью к чужим эмоциям не отличается, им бы в своих, дай Мерлин, разобраться! Вот Джеймс, брат старший, по-моему, вообще алекситимией страдает — он не способен распознавать и правильно интерпретировать свои и чужие эмоции. Реально, дуб дубом!

А я вот, поди ж ты, эмпат. Наверное, в бабушку Лили по папиной линии пошел. Говорят, она была очень хорошей и сострадательной.

Мне еще поэтому нужен покой и уединение, чтобы себя, наконец, почувствовать, потому что приходится волей-неволей постоянно улавливать эмоции окружающих. Я, конечно, научился ставить щит, но на это ушло время, за которое я успел порядком отдалиться от близких и сверстников.

А от этого парня так и веет грустью и тоской. Как будто он уже сделал все, что было в его силах, а лучше не становится. Он вообще какой-то странный. Вроде маг, но, видимо, магглорожденный, по прикиду понятно. Джинсы, кеды, толстовка с капюшоном, кожаный небольшой рюкзак, плеер опять же... Если честно, он хорошенький, такой очаровательный аниме-персонаж. Почему аниме? В основном, из-за цвета волос — они у него ярко красные. Крашенные, конечно, но смотрятся клево. Особенно в сочетании с пронзительно голубыми глазами, андрогинными чертами лица и хрупкой фигурой. Про таких говорят «nancy boy», но мне вот вспомнилась строчка совсем из другой песни: «Ты так хороша! Длинные пальцы, узкие джинсы, шея и плечи...» [1]

Хм, вот теперь я думаю, что сосредоточиться на своих мыслях мне мешает то, что парень мне определенно нравится! ЧЕРТ! Этого только не хватало. Откуда он вообще взялся?! Вопрос дня... Похоже, риторический...

А если серьезно, в Хоге я его ни разу не видел, я бы запомнил. Значит, он учится в другой школе. Но что тогда забыл в маггловском Лондоне в начале октября? У вас может возникнуть тот же вопрос относительно меня. Отвечаю: я на седьмом курсе и получил разрешение покидать школу на выходные. Ну не хочу я в Хогсмид, там нечего делать. Да и в выходные мне проходу не дают все кому не лень: братец, сестра Лили, кузены Роза и Хьюго, подруга Оливия Лонгботтом, придурок Дэвид Забини, который уверен, что он именно тот, кто мне нужен в этой жизни.

Я вот думаю, что был неправ, когда признался в том, что являюсь абсолютным геем. Ну, как признался: Джейми нашел у меня под кроватью гей-журналы и сразу же донес об этом родителям, который так ненавязчиво поинтересовались у меня за ужином, не "из тех ли я самых". Можно подумать, так непонятно было, журналы же прозрачно намекнули... Нет, у нас в обществе уже давно особых предрассудков по поводу геев нет, прогресс и сексуальная революция не обошли нас стороной, но вот Джеймс у меня истинный натурал. Смотрит на меня с тех пор как на простейшее, подкалывает очень остроумно, как ему кажется. Вообще, мне все равно, но вот Забини точно ни разу не в моем вкусе. В отличие от этого красноволосого... Ну вот, опять меня понесло не туда... Что ж с ним делать? Познакомиться, что ли?

* * *

Видимо, я задумался, потому что произошедшее дальше стало для меня полной неожиданностью.

— Тебе нравятся мальчики? — вдруг раздалось прямо надо мной.

Я поднял голову и встретился с немного неуверенным, но очень решительным взглядом голубых глаз. Мать моя Моргана! Этот невозможный парень просто встал со своей скамейки, незаметно подошел ко мне и теперь ждет ответа на вопрос, который я даже не понял. Ну что за день! А вблизи он еще симпатичнее...

— Извини? — пришлось переспросить.

— Тебе нравятся мальчики? — с легкой усмешкой, медленно и с расстановкой повторила моя красноволосая напасть.

Вот это номер! У меня аж дневник из рук выпал. Надо же такое спросить.

— Черт! — я решил потянуть время и полез за дневником. Но он и здесь меня опередил: легко нагнулся и подхватил тетрадку, затем протянул ее мне, все также усмехаясь.

— Спасибо!

— Невежливо не отвечать на вопрос...

— А с чего ты вообще его задал?

— Просто я прихожу сюда уже месяц, и каждый раз ты пристально рассматриваешь меня, думая, что я ничего не замечаю. Вот мне и стало интересно, гей ты или нет? Есть, конечно, другие варианты...

— Например?

— Ну, например, я подходящий прототип для какого-нибудь персонажа... может быть, ты что-то пишешь или рисуешь... Хотя, эта тетрадь больше похожа на дневник.

— Это и есть дневник.

— Так почему ты на меня пялишься?

— Ну, мне интересно, почему ты приходишь сюда с такой регулярностью, что тебя гложет, и от каких проблем ты скрываешься в этом сквере.

— С чего ты взял, что у меня есть проблемы?

— У тебя это практически на лбу написано.

Хм, похоже, задел за живое. Ну, извини, ты же сам спросил. А теперь стоишь тут — глаза прищурены, челюсти сжаты, чуть ли не пар из ушей идет. Глаза у него, кстати, опалово-голубые, а брови пшенично-русые. Я же говорил, что волосы он красит. Так, надо что-то сказать.

— Извини, если обидел. Просто ты спросил — я ответил. Мой ответ тебя разочаровал? — невинно улыбаюсь.

— Не особо, — ох, какие мы все-таки чувствительные.

— Меня зовут Сев. А тебя?

— Сев? Забавно... Меня — Скорп.

— Это от «Скорпион»?

— Эй, я же не спрашиваю о происхождении твоего имени!

Понятно, больная тема. Как и для меня. Ладно, Скорп, так Скорп.

— И все-таки, тебе нравятся мальчики? — нагло ухмыляется мой новый знакомый.

— Нравятся, нравятся, — Сдаюсь, этот раунд за тобой, настырный змееныш! — Хочешь кофе?

— Приглашаешь?

— Ага, сегодня как-то прохладно. Я знаю хорошую кофейню недалеко. Угощаю, — последний аргумент. Хотя он не выглядит бедным, одежда дорогих брендов, плюс некоторые украшения: медальон, перстень.

— Не надо, я сам за себя плачу. Всегда, — очень категорично, с непередаваемо серьезным выражением лица.

— Как скажешь. Тогда пойдем?

Он еще раз окидывает меня придирчивым взглядом, что-то прикидывает и кивает. Есть! Я молодец! Теперь, главное, не облажаться. Потому что это я умею, в отношениях у меня нет никакого опыта (Забини не в счет, потому что сам за мной таскается, а так у нас ничего не было). Собственно, в свои семнадцать я не то что сексом не занимался, но и целовался всего пару раз, не больше. Как-то никого подходящего не было. К тому же, моя репутация ботаника и отшельника...

В это время Скорп уже сходил за своими вещами. Может, взять у него рюкзак? Ну, носят же мальчишки учебники девочек, которые им нравятся. Вдруг и здесь сработает. Хотя нет, возраст уже не тот, да и не позволит он, сразу видно. Блин, ну что за бредовые идеи?! Осталось только дернуть его за волосы, тоже как в начальной школе. Вот тогда я выставлю себя полным идиотом. Принимаю единственное на данный момент верное решение: разворачиваюсь и иду к выходу из сквера, не забыв жестом пригласить Скорпа. Он вскидывает брови в немом вопросе («Зачем я в это ввязался? / Что не так с этим парнем? / Как это вообще понимать?», на выбор, потому, что эмоция там одна — недоумение), но идет следом. Так, в гробовой тишине мы доходим до кафе. Отличное начало, не правда ли?

* * *

В кофейне я предоставил Скорпу право выбрать столик. Он сразу направился в самый дальний и темный угол. Мы сделали заказ: латте и сэндвич для меня, мокко и чизкейк для него. Мой визави кажется каким-то абсолютно отстраненным, сидит неестественно прямо, упорно смотрит в сторону. Напряжение между нами нарастало, я почувствовал, как начинает болеть голова. Нужно сказать хоть что-то! Но Скорп снова оказался первым.

— Где ты учишься?

— В Хогвартсе, — а смысл скрываться? Может, и его выведу на чистую воду.

— Ясно. Тогда почему ты здесь, а не в Хогсмиде?

Ага! Значит, точно маг, я не ошибся.

— Встречный вопрос: где учишься ты?

Скорп как-то сразу напрягся, даже слегка сжался на своем стуле:

— Я на домашнем обучении. И предупреждая твой следующий вопрос, отвечаю: не твое дело!

— Зачем же так грубо? Не хочешь, не говори.

Снова повисло тягостное молчание. Но, на мое счастье, принесли наш заказ. Как оказалось, радоваться было рано. Я же не знал, что меня настолько взбудоражит то, КАК он ест. Никогда такого не было. Со мной каждый день по три раза едят в одном помещении, за одним столом, несколько десятков парней и девушек, но еще ни разу это не вызывало у меня сексуального желания.

Постараюсь описать это действо. Скорп ел подчеркнуто аккуратно, маленькими кусочками, но при этом он медленно и осторожно захватывал их губами, каждый раз показывая кончик розового язычка, а затем тщательно облизывал вилку. Затем он отпивал кофе и подушечками большого и указательного пальца проводил по губам, смахивая оставшиеся капли. Кстати, руки у него просто офигенные: тонкие, изящные запястья, узкие ладони, длинные пальцы, аккуратный маникюр... Интересно, они такие же ловкие и нежные, как мне кажется? А еще прохладные... ЧЕРТ! У меня в голове только что промелькнула картинка: пальцы Скорпа осторожно, немного неумело, но решительно смыкаются на моем члене... АААА!!! Так, надо срочно успокоиться: предположим, это пальцы Забини... ФУУУУ, отпустило.

— Эй, с тобой все в порядке? — Скорп все-таки замечает мое странное состояние.

— Да, да, просто задумался.

— О чем?

— Ну, знаешь, о вечном. Кем быть? Что делать? Кто виноват? Есть ли жизнь на Марсе? Если да, то почему меня так до сих пор и не забрали? Все ли старшие братья — недоумки? Ну и тому подобное.

Не особо удачные шутки, но Скорп усмехается. Ну, хотя бы получилось его развеселить. Значит, я не совсем безнадежен.

— Так как тебе Хогвартс? На каком ты факультете?

— Слизерин, — левая бровь Скорпа ползет вверх. Он явно скопировал это движение у кого-то. Выглядело забавно.

— А на кого я похож?

— На хаффлпаффца.

— Очень мило. Вообще-то, это не смешно, потому что вся семья из-за этого меня сторонится. Они все поголовно либо закончили Гриффиндор, либо еще учатся на нем. А я вот единственная "белая ворона", точнее, единственная змея в львином прайде!

Да что ж такое со мной сегодня?! К горлу подступил ком, глаза защипало, руки сами собой сжимаются в кулаки так сильно, что чувствую, как впиваются ногти в ладони. Скорп смотрит на меня очень внимательно, но я не могу «прочитать» его, слишком поглощен своими эмоциями. Неожиданно он подается вперед и накрывает мои сжатые в кулаки руки своими ладонями, которые, и правда, прохладные. Я вздрагиваю и инстинктивно хочу убрать руки, но он останавливает, раскрывает мои ладони и сжимает в своих. При этом смотрит в глаза, как будто хочет там что-то найти. И легко поглаживает тыльную сторону моих рук большими пальцами. Это успокаивает моментально, мне уже хорошо и совершенно наплевать на все жизненные проблемы. От Скорпа исходят волны поддержки и сочувствия. И тут я делаю роковую ошибку — открываю свой рот!

— Похоже, ты меня хорошо понимаешь. У тебя тоже не все в порядке дома? Поэтому ты приходишь в сквер? Поэтому так реагируешь на мои слова?

Скорп замирает на секунду, затем отталкивает мои руки и злобно шипит:

— Я же сказал, это тебя не касается! Это вообще никого, кроме меня, не касается! И плевать я хотел с Биг-Бена или Астрономической Башни на твои проблемы!

Он вскакивает, кидает на стол несколько банкнот и быстро идет к выходу. А я так ошарашен, что даже не пытаюсь его остановить. Ну вот, я все испортил. Больше я его не увижу.

[1] Спилин "Весь этот бред"

Sucker love, a box I choose.

No circumstances could excuse.

Placebo "Every You Every Me"

* * *

С того момента, как Скорп сбежал из кафе, прошло две недели. За это время случилось следующее: 1) я поссорился даже с близкими друзьями (а именно с Оливией, которой надоело мое паршивое настроение и нежелание делиться с ней его причиной); 2) я начал курить (правда, хотел сразу бросить, как только Забини сказал, что я курю ооооочень сексуально, но передумал. В конце концов, Забини мне не авторитет и не указ!); 3) я не могу перестать думать о Скорпе. Видимо, сильно зацепил. Я постоянно прокручиваю в голове тот наш разговор и уже придумал сотню вариантов, как можно было избежать ссоры. Хотя мы и не ссорились, просто Скорп вспылил. Ох, надо было мне молчать.

Но самое ужасное и одновременно прекрасное — мне снятся безумно эротичные сны с участием моего красноволосого наваждения! Могу рассказать последний.

Мы расположились на кровати в моей комнате, свет приглушен. Скорп сидит на расстоянии от меня и щурится. Моя кровать во сне — огромного размера. Я не двигаюсь, жду его действий. Неожиданно он подается вперед, и я понимаю, что мы уже находимся на совсем узкой койке. Скорп прижимается ко мне всем телом и целует как-то торопливо, жадно, слегка прикусывая мою нижнюю губу. Я провожу ладонями по его спине — какой же он хрупкий, тонкий, гибкий! Стаскиваю с него футболку, укладываю на спину и начинаю медленно исследовать руками, губами, языком его тело: нежную шею, тонкие ключицы, узкие плечи, маленькие розовые соски, которые так приятно облизывать, посасывать и покусывать. Скорп стонет мое имя, и я готов кончить только от этого восхитительного звука. Но нет, не так быстро. Вылизываю впадинку пупка, нежно глажу напрягшийся живот. Затем стаскиваю с него джинсы вместе с бельем. Он такой потрясающе сексуальный в этот момент: растрепанные волосы, припухшие губы, блестящие от слюны, потому что он постоянно то облизывает их, то закусывает, твердый, не слишком длинный, розовый член, влажный от смазки.

Рассматриваю его. Скорп сразу как-то сжимается, сводит ноги, прикрывая пах, и краснеет. «Ты тоже раздевайся!» — требовательно, безапелляционно. Подчиняюсь, быстро скидываю всю одежду. Он встает на колени, лицом ко мне, проводит прохладными ладонями по моим плечам, предплечьям, груди, задевает соски. Я шумно вдыхаю и опрокидываю его на кровать. Мы целуемся, как ненормальные, будто от этого зависит наша жизнь. Скорп льнет ко мне, трется всем телом, выгибается за моими руками и совершенно бесстыдно разводит ноги, когда я осторожно провожу ладонями по внутренней стороне его бедер. Дальше я уже не осторожничаю: подхватываю его под колени, развожу их в стороны и... пробуждаюсь! Каждый раз одно и то же!!! Именно на этом моменте меня как будто кто-то толкает, и я просыпаюсь жутко злой и с каменным стояком! Приходится потом снимать напряжение, вспоминая восхитительный сон.

В принципе, я могу объяснить себе, почему так все происходит. Поскольку я эмпат, мне пришлось в свое время читать литературу, посвященную человеческим эмоциям. Но на этом я не остановился и постепенно увлекся книгами по психологии. Она (в смысле, психология), кстати, совершенно одинаковая как у магов, так и у маглов. Это точно! Просто проявления бывают разными. Ну, например, некоторые маги могут в стрессовой ситуации проецировать свои страхи в реальную жизнь, оживляя их. Им для этого даже боггарт не нужен. А некоторые классные легилименты могут делать то же самое с чужими страхами, превращая их в мощное оружие. Представляете, вы боитесь, например, лесника с бензопилой (ну, всякое бывает), и тут он внезапно выскакивает прямо на вас во время магической дуэли. Все, считайте, что вы проиграли. Вообще, окклюменция и легилименция очень часто используются целителями в психотерапевтической практике. Но что-то я отвлекся.

В процессе поглощения всей доступной мне психологической литературы я наткнулся на «Толкование сновидений» Юнга. Это магловский психоаналитик (чувак, который исследует психику человека, стараясь помочь ему решить какую-нибудь проблему).

Так вот, Юнг предположил, что сновидения выполняют две функции: компенсируют внутренний дисбаланс (к примеру, если вы рациональный и сдержанный человек, то можете видеть очень яркие и эмоциональные сны, которые как бы восполняют вам недостаток эмоциональности в жизни) и способствует внутреннему развитию (то есть через сны вы можете многое узнать и понять о себе). Юнг также различал объективные и субъективные сновидения. Объективные сновидения отражают повседневную жизнь: взаимоотношения с внешним миром и другими людьми и события, происходящие в этом мире. С другой стороны, субъективные сновидения рисуют картины внутренней жизни, и важными действующими лицами в таких снах являются олицетворения чувств и мыслей человека.

Толкование снов — дело очень непростое, тонкая наука. Но меня это увлекло, поскольку сны мне всегда снились разнообразные и красочные, видимо, из-за эмоционального перенасыщения и необходимости блокировать чужие чувства.

Интерпретируя сон, который я описал, могу сказать следующее: 1) я хочу Скорпа (неожиданное заявление, правда?!), 2) мне хочется быть с ним очень нежным, а еще защищать и оберегать и 3) я понимаю, что он откроется мне, только если я сделаю то же самое(эпизод, когда он требует, чтобы я тоже разделся). Но при этом я должен быть очень терпеливым, не давить и предоставить инициативу в наших взаимоотношениях ему (иллюстрация — самое начало сна). Тогда мы станем ближе, нас не будет разделять такое огромное расстояние (это уже метаморфозы с кроватью).

Что же касается того, что сон обрывается на самом интересном месте, я думаю, что это мое подсознание шалит. Просто я не знаю, что делать дальше. У меня нет никакого сексуального опыта, только теоретический, почерпнутый из журналов. Честно признаться, я и мастурбировал раньше не часто. Как-то вдохновения не было. Поэтому, когда во сне дело доходит до самого акта, я теряюсь, а мое подсознание, пытаясь уберечь меня от неприятностей, включает «свет», и я просыпаюсь.

Кстати, рассуждаю я обо всем этом сейчас в том же самом сквере, докуривая уже четвертую сигарету за последний час. Я прихожу сюда по привычке, хотя теперь здесь невероятно тоскливо.

— Эй, не меня ждешь? — чей-то вопрос выводит меня из задумчивости. Я поднимаю глаза...

* * *

Ну конечно, только мне так везет! На меня смотрят наглые карие глаза Забини. Как этот придурок меня здесь нашел?!

— Нет, Дэвид, не тебя! Как ты меня нашел? — хмуро смотрю на нахально улыбающегося однокурсника. Потому что воспринимаю я его исключительно как своего школьного товарища и больше никак!

— Ну, пусть это останется моим маленьким секретом. Ты ведь не против?

— Против! Я прихожу сюда отдыхать и наслаждаться тишиной! Это мое личное уединенное место! Поэтому отправляйся домой или в Хогсмид. Увидимся в понедельник, — демонстративно возвращаюсь к своему дневнику. Но Забини, разумеется, не уходит. Даже совсем наоборот: он садится рядом и пытается заглянуть в мою тетрадку.

— Что ты там пишешь? Стихи? Для меня? — и снова это дурацкая улыбка. Хочется выбить ему пару зубов. Может, тогда дойдет.

— Не стихи, и не для тебя. Слушай, Дэвид, что ты от меня хочешь?

— Чтобы ты пошел со мной на бал в честь Хэллоуина.

От неожиданности у меня аж дар речи пропал. Бал! Я ведь совершенно забыл, что он уже в следующие выходные! И приходить нужно обязательно с парой. Чертовы правила! Вот здесь я с отцом полностью солидарен — идиотская традиция. И ведь придется танцевать... О! Это идея.

— Извини, я не самый твой удачный выбор. Я совершенно не умею танцевать.

— Не проблема, я тебя научу, это не сложно.

— Нет, спасибо, все равно я не успею освоить всех премудростей этого тонкого искусства.

— Успеешь, я хороший учитель, — с этими словами настырный засранец за руку стаскивает меня со скамейки, притягивает к себе вплотную и начинает кружить в каком-то подобии вальса.

— Дэвид, перестань! Я не хочу! У меня так голова закружится! — я бы с удовольствием оттолкнул его, но от резкого подъема и вращения голова реально начинает кружиться. Я уже не чувствую земли под ногами и судорожно цепляюсь за плечи Забини. Урод!

— Не волнуйся, я тебе удержу! — он шепчет мне все это прямо в ухо, и я чувствую, как его руки сползают на мою задницу. Противно, аж тошнит! Стоп, или это от головокружения?! Не важно, главное, в любом случае, из-за Забини. А он уже пытается поцеловать меня, тычется губами в скулу, нос, подбородок. Ну уж нет! Собираюсь с силами и отталкиваю его. Правда, после этого приходится опереться рукой на спинку скамейки.

— Какого ты творишь, Забини? Совсем охренел?!

— Ну извини, просто пошутил. Так ты пойдешь со мной на бал?

Я в очередной раз поразился его наглости. И вот, когда я уже приготовил достойный ответ с точным описанием места, куда Забини стоит пойти со своими предложениями, и подробной инструкцией, как туда добраться...

— Ничего не получится, он идет со мной!

Мы с Забини синхронно повернулись в сторону говорящего. Скорп! Не может быть, он пришел! И как давно он уже здесь? И что он только что сказал?!

Забини быстро взял себя в руки и окинул Скорпа презрительным взглядом:

— Ты, вообще, кто? Хотя не важно. И так понятно, что, собственно, никто. Поверь мне, куколка, Сева такие как ты не интересуют. И если ты там себе что-то нафантазировал, то...

— Это ты себе что-то нафантазировал! — Скорп недобро прищурился и усмехнулся. — Если исходить из твоей логики, то Севу нравятся плохо воспитанные, навязчивые, самоуверенные, напыщенные придурки вроде тебя. Неужели ты действительно такого плохого мнения о его вкусе? — Скорп еще шире усмехнулся, глядя на стремительно краснеющего Забини.

— Ах ты, маленький...

— Хватит! Забини, прекрати. Не смей оскорблять его. Я иду на бал с ним. Точка!

Забини зло посмотрел на Скорпа, который, в свою очередь, насмешливо вскинул брови, будто говоря «Ну что, съел?!».

— Ладно, но это еще не конец, Сев. Твой маленький друг мне не соперник. Ты это еще поймешь, — с этими словами Забини, наконец-то, аппарировал.

Я устало опустился на скамейку. Смотреть в глаза Скорпу я не осмеливаюсь, опасаясь увидеть там презрение и брезгливость. Не знаю, почему именно их! Так, стоп! Я эмпат или где? Прислушиваюсь к эмоциям Скорпа... так, слабый отголосок злости, легкое раздражение и неуверенность в своих действиях. Похоже, он сомневается, правильно ли поступил. Если я ничего не сделаю, он передумает и уйдет. Я, наконец, поднимаю глаза. Скорп смотрит куда-то в сторону, закусив губу. Это сразу же напоминает мне о последнем сне. Так, надо покурить. Достаю сигареты. Мое копошение привлекает внимание Скорпа.

— Угостишь сигаретой? — я с удивлением гляжу на него, но послушно протягиваю пачку. После первой же затяжки стало понятно: курить Скорп не умел. Он тут же закашлялся. Но я благоразумно промолчал по этому поводу.

— Спасибо, что вмешался. Этот придурок совсем меня достал!

— Почему?

— Я не хочу с ним встречаться, а он настаивает.

— Ясно.

— Тебе не обязательно идти со мной на бал! Я и сам, наверное, не пойду.

— И упустить возможность попасть в Хогвартс? Ни за что! Мы пойдем!

— Эммм, ладно, если хочешь, я не против...

— А ты действительно не умеешь танцевать? — так, значит, Скорп был здесь практически с самого начала нашего "разговора" с Забини.

— Нет, совсем не умею.

— Могу научить...— я тут же представляю Скорпа, который стоит совсем близко, позволяет мне прикасаться к нему, обнимать, показывает танцевальные движения, плавно ведет нашу пару, прижимаясь ко мне все теснее и теснее... Во рту сразу пересохло.

— Давай! — выпалил я. — То есть, это было бы очень мило с твоей стороны, — ловлю чувство облегчения и радости, которые проскальзывают в сознании Скорпа. — А где мы будем учиться?

— Ну, в медленных можно потренироваться прямо здесь. Все равно никого нет, и места много. Вдобавок согреемся.

Скорп отбрасывает сигарету и протягивает мне руку. Послушно принимаю ее и встаю.

Следующий час проходит у нас в разучивании вальса. Раз-два-три, раз-два-три... Скорп считает и терпеливо ведет. Наконец, у меня начинает получаться. Оказывается, я не совсем безнадежен.

— Попробуем с музыкой? — Скорп отстраняется и идет к своему рюкзаку. Достает плеер и включает внешний динамик на полную мощность. Звучит что-то из классики, я в ней не особо разбираюсь. Но мелодия вполне подходящая. Скорп возвращается, встает напротив меня.

— Сейчас вести будешь ты. На ноги не смотреть! Только мне в глаза! В слух не считать! Постарайся поймать ритм.

Ну, с помощью основателей, понеслась. Я обхватываю Скорпа одной рукой за талию, другой удерживаю его прохладную узкую ладонь. Притягиваю поближе, смотрю в глаза. Делаю первое движение, вращение, еще одно... И мир вокруг нас растворяется. Он становится лишь фоном. Яркая опадающая листва, скамейки, деревья, мокрая земля... Все это не имеет значения и лишь оттеняет лицо Скорпа. Безупречная тонкая кожа, через которую видны венки, легкий румянец, который ему очень идет, тонкий острый носик, слегка приоткрытые нежно-розовые губы, большие, прикрытые челкой серебристо-голубые глаза... Я сам не замечаю, как наклоняюсь к нему. Его глаза удивленно расширяются, он подается назад, отклоняясь от меня и... волшебство прекращается! Рассыпается, как карточный домик! Черт! Неужели, я опять все испортил?! Я ведь сейчас повел себя так же несдержанно, как до этого Забини. Отпускаю Скорпа. Наверное, он сейчас уйдет. Снова избегаю смотреть ему в глаза. Но враждебности не чувствую, кажется, он не обиделся, а просто растерялся и сейчас пребывает в смятении, как и я.

— Хм, ну, вальс ты освоил. Но ведь там будут и современные танцы, наверное.

— Ага, будут.

— Значит, их тоже стоит разучить. И лучше всего делать это в клубе.

— В клубе?

— Ну да, в ночном клубе. Я знаю одно место, где можно потанцевать, не опасаясь нарваться на знакомых. Пойдем?

— О, да, хорошо. Только мне нужно смотаться в школу и предупредить своего префекта о том, что меня не будет после отбоя.

— Не столкнись опять с этим...

— Постараюсь, я быстро. Давай встретимся уже у клуба. Где это?

— Так не объяснишь... В принципе, я могу подождать тебя в Хогсмиде, если ты меня туда аппарируешь.

— Без проблем.

Я в очередной раз за этот сумасшедший день взял Скорпа за руку и перенес нас в Хогсмид. Оставив его в «Трех Метлах», сломя голову бросился в школу, чтобы найти Тейлора, нашего префекта. Похоже, меня ждет очень интересный вечер...

Sucker love is known to swing.

There's never been so much at stake.

Placebo "Every You Every Me"

* * *

«Это не свидание! Это не свидание! Это не свидание! Это просто... эммм... урок танцев! Да, именно так!» Такую мантру я повторял все время, пока шел, засунув руки в карманы, за Скорпом по незнакомым мне улочкам магловского Лондона. Ну, по крайней мере, для Скорпа это точно не свидание. Мы идем на приличном расстоянии друг от друга. К тому же он ведь отшатнулся, когда я хотел его поцеловать. Значит, ему это не интересно. Совсем не интересно... Черт, обидно! Вот, оказывается, что чувствует Забини... Да Мордред с Дэвидом! А Скорп... ну, он просто не хочет, чтобы наша пара плохо смотрелась на балу... надо же покрасоваться перед хогвартскими... Глубже засовываю руки в карманы и ссутуливаю спину... Я тепло одет, но все равно как-то холодно и тоскливо...

— Пришли! — Скорп останавливается у входа в небольшой клуб. Я поднимаю голову и читаю: «Bedlam». Хм, отличное название. Ну, не Содом и Гоморра, и на том спасибо.

— Это магловский клуб?

— Нет, в него бы нас не пустили, нам нет восемнадцати. Владелец клуба — сквиб, поэтому сюда приходят и маги, и маглы. У клуба два разных входа. Внутри пользоваться магией запрещено.

— И часто ты здесь бываешь?

— Когда настроение паршивое и хочется потанцевать.

Отличный ответ! Все сразу стало ясно... Но я чувствую, что Скорп начинает злиться, поэтому прекращаю расспросы.

Мы без проблем проходим фэйс-контроль, сдаем палочки охране, а куртки — в гардероб. Я остаюсь в шоколадного цвета футболке с длинным рукавом, а Скорп — в темно-синем поло с белой окантовкой на рукавах, воротнике и внизу. Он придирчиво осмотрел меня и кивнул. Ну, значит, не все так плохо. Я ведь еще и переодеться успел, перед тем как вернуться в Хогсмид за Скорпом. Правда, схватил первое, что показалось мне более-менее подходящим.

Скорп берет меня за руку, и мы идем в зал. Честно говоря, клуб меня не впечатлил. Небольшой, прокуренный, битком набитый танцпол... Но Скорп уверенно продвигается к барной стойке, невозмутимо маневрируя между танцующими, общающимися и целующимися парами. А вот я откровенно глазею по сторонам. Никогда не видел столько однополых пар в одном месте! Особенно так открыто ведущих себя. Мне немного не по себе. А вот и барная стойка.

— Будешь что-нибудь? — Скорпу приходится говорить мне практически в ухо, потому как очень громко играет музыка. Поэтому я понимаю вопрос не с первого раза: я совершенно не ожидал, что Скорп окажется так близко.

— Что, прости? — кричу уже ему на ухо.

— Будешь что-нибудь пить?

— Нет, спасибо, не хочу.

— Ладно, я возьму воды.

Пока Скорп покупает воду, закуриваю и смотрю на танцпол. Абсолютно все танцуют что-то типа «dirty dancing»: парни и девушки прижимаются вплотную к своим партнерам и партнершам, трутся друг о друга... И это заводит! Неужели мы со Скорпом будем также танцевать?! Только бы не опозориться каким-нибудь образом. Например, вполне вероятно, что у меня встанет, если Скорп начнет елозить по мне как вооон тот парниша по своему спутнику...

— Эй! Ты здесь? — Скорп трогает меня за плечо и заглядывает в лицо.

— Да, просто непривычно как-то...

— Ясно. Пойдем танцевать? Мы ведь за этим пришли. И музыка отличная!

Мы идем на танцпол и пытаемся найти место между другими парами. Признаться честно, у меня дрожат ноги, они вообще какие-то ватные, и руки слегка вспотели. Но Скорп не торопит события: мы начинаем двигаться на небольшом расстоянии, я просто копирую его движения. Он действительно отлично танцует — ритмично покачивает бедрами в такт музыке, выполняя различные движения руками и ногами... Выглядит все это очень красиво и слаженно... У меня тоже неплохо получается... по крайней мере, Скорп одобрительно улыбается. Это моментально поднимает настроение. Начинается другая песня, более тягучая, но еще не медленная. Скорп сокращает расстояние между нами, кладет руки мне на бедра, притягивает к себе... Одна его нога вклинивается между моими бедрами, прижимаясь прямо к моему паху... черт!!! Я не знаю, куда деть руки и глаза. Скорп все решает за меня: одну мою руку он закидывает себе на шею, другую кладет на бедро. Его рука остается на моем бедре, другая перемещается на предплечье. Закончив со всеми этими сложными перемещениями, мой партнер и учитель в одном лице начинает плавно двигаться, перенося вес с ноги на ногу, слегка согнув их в коленях. Ну, вроде, ничего сложного. Если не принимать во внимание то, что Скорп прижимается ко мне практически всем телом, а его руки скользят по моим рукам. Я тоже осторожно провожу ладонью по его шее, от основания до затылка. У него мягкие волосы. В глаза друг другу мы не смотрим. Оно и к лучшему. Так мы танцуем некоторое время. Потом музыка меняется, звучит медленная романтичная песня. Я сам притягиваю Скорпа к себе и обнимаю за талию. Он не возражает. Я чувствую, как бьется его сердце, вдыхаю аромат парфюма (что-то сладкое, цветочное), ощущаю жар стройного, гибкого тела, дыхание Скорпа на моей шее... у меня снова кружится голова...

— Мне нужно подышать! Мне нехорошо! — во рту пересохло, язык еле шевелится. Отстраняюсь от Скорпа и иду к выходу. Выбегаю на улицу прямо так, без куртки. Закуриваю, устало опираюсь о холодную стену и медленно сползаю по ней. В голове ни одной связной мысли.

— Сев?! Ты в порядке? — Скорп опускается передо мной на корточки. Все-таки пошел за мной. Надо бы встать, что я и делаю. Он тоже поднимается. Смотрит вопросительно и очень обеспокоенно. А, была, не была!

— Ты мне нравишься! Очень... — тонкие брови Скорпа удивленно ползут вверх. Он открывает рот, чтобы что-то сказать, но я не даю ему это сделать. Все происходит слишком быстро, даже для меня самого: подаюсь вперед, обхватываю ладонями его лицо и впиваюсь в губы поцелуем. У меня нет в этом опыта, я уже говорил. Но сейчас мне все равно. Я на мгновение накрываю его рот своим, соскальзываю к нижней губе, втягиваю ее и слегка посасываю... Скорп стоит, как громом пораженный. Похоже, мой фокус не удался... С сожалением отстраняюсь, и в этот момент он сам, на автомате, тянется за мной, за моими губами... Во второй раз получается гораздо лучше: Скорп приоткрывает рот, впуская мой язык. Обрадованный долгожданным ответом, я практически пожираю его губы и скольжу своим языком по его, стараясь засунуть его как можно глубже. Наверное, не самая удачная тактика, но Скорп не выказывает недовольства моими действиями. Его пальцы вцепляются в мои плечи, потом зарываются в волосы, притягивая еще ближе... Но все когда-нибудь заканчивается... Воздуха катастрофически не хватает, и нам приходится прервать поцелуй. Мы оба задыхаемся и смотрим друг на друга ошалелыми глазами. Скорп приходит в себя первым.

— Я... ммм... снимаю небольшую квартиру здесь недалеко... в магической части Лондона... пойдем ко мне?

* * *

Я так и замер. Вот это предложение! Вообще-то, пора бы привыкнуть к тому, что Скорп полон сюрпризов. Так, он ведь ждет ответа, просто кивну, потому что язык у меня присох к нёбу от неожиданности и волнения. Мы забрали свою верхнюю одежду и палочки, и Скорп аппарировал нас к двери его квартиры.

Как правило, в магловских квартирах живут маглорожденные или полукровные маги. Им так привычнее, редко кто из них покупает дома и уж тем более особняки, в отличие от чистокровных. Но вот я бы с удовольствием перебрался в отдельную квартиру где-нибудь в тихом районе Лондона. Надеюсь, мне удастся сделать это по окончанию школы, когда появится возможность зарабатывать самостоятельно.

Квартира Скорпа оказалась однокомнатной, но просторной. Правда, обстановка спартанская: кровать с тумбочкой, шкаф, журнальный столик с ноутом на нем и... все. В коридоре только вешалка для одежды.

— Так, ванная здесь, там туалет, в конце коридора — кухня. Хочешь чего-нибудь?

— Нет, спасибо, ничего. А ты давно снимаешь эту квартиру?

— С апреля, как только мне исполнилось семнадцать. Дедушка подарил мне ее на день рождения. Отец, правда, был против, но перечить деду не решился, — Скорп злорадно усмехается. Похоже, с отцом у него действительно не все гладко, в отличие от его отношений с дедом.

— Здорово! Мне вот, вряд ли, кто-то такой подарок сделает. А ты здесь часто бываешь?

— Каждый день. Я здесь постоянно живу. Ухожу только на занятия. Почему такой удивленный взгляд? Я же говорил, что учусь, просто делаю это с частными преподавателями, которые приходят на дом к родителям. Потом возвращаюсь сюда, — Скорп обводит рукой комнату. Потом садится на кровать и выжидающе смотрит на меня. Чееерт! Мой сон тоже так начинался.

Я судорожно сглатываю и бочком подхожу к кровати, затем осторожно опускаюсь на нее на небольшом расстоянии от Скорпа. Ладони вспотели, во рту сухо, тело будто одеревенело. Но мой визави, как обычно, все решает за меня: перемещается поближе, кладет руку мне на внутреннюю сторону бедра, медленно подается вперед и, после секундного колебания, осторожно касается моих губ своими. Я боюсь пошевелиться и спугнуть это очаровательное создание, только отвечаю на его поцелуй, позволяя Скорпу делать все, что он захочет. И я определенно не прогадал с тактикой! Похоже, Скорп относится к типу людей, которые любят все контролировать, поэтому он всегда быстро принимает решения, стремясь перехватить инициативу, удивить и даже шокировать, чтобы иметь преимущество в любой ситуации. А если контроль упущен, ему становится крайне некомфортно, соответственно, реакция на это — побег. Плавали — знаем!

Тем временем Скорп старательно исследует язычком мой рот, а его рука гладит и слегка сжимает мое бедро. При этом он учащенно дышит через нос и едва различимо постанывает. Очевидно, собственные действия заводят Скорпа так же сильно, как и меня. Неожиданно его рука перемещается мне на грудь, затем на плечо, и слегка надавливает. Я послушно ложусь на спину, увлекая Скорпа за собой. Он как-то очень органично и удобно размещается сбоку, опираясь на локоть и закинув ногу мне на бедро. Какой же он все-таки легкий, почти невесомый!

Мы продолжаем целоваться, делая небольшие перерывы на вдохи. Рука Скорпа уже пробралась мне под футболку и начала гладить живот и грудь. Я в долгу не остался и с силой провел пальцами по его спине, снизу вверх, задирая поло. Скорп выгибается и резко выдыхает прямо мне в ухо. Щекотно, но приятно. Мы начинаем возню с избавлением от верхней части гардероба, а потом уже я укладываю Скорпа на лопатки. Он не возражает, хотя смотрит настороженно. В комнате полумрак, но я легко могу различить его лицо. Расширенные зрачки, румянец, припухшие губы — такой он сейчас милый и трогательный. Наклоняюсь, мягко целую его в губы, перемещаюсь на подбородок, затем шею, облизываю выступающие ключицы, впадинки над ними, осыпаю мокрыми поцелуями его грудь, дальше спускать не решаюсь и возвращаюсь к губам. Скорп тихо стонет, извивается, подается навстречу. Затем берет мою руку, тянет вниз и уверенно кладет ее на вполне ощутимую выпуклость.

Ого, к этому я был не готов. Ага, конечно, я-то думал, что он меня чаю попить пригласил, просто в кровати это делать, несомненно, удобнее и как-то оригинальнее! Я все-таки бываю настоящим придурком! Ладно, в любом случае, придется импровизировать.

В общем, дальше я был словно в состоянии наркотического опьянения (по крайней мере, я так себе и представляю это самое опьянение): моя ладонь обхватывает его член, скользит вверх-вниз неумелыми, рваными, торопливыми движениями, его шепот, смысл которого до меня не доходит, поцелуи-укусы, его вскрик и теплая, вязкая жидкость на моих пальцах. Я вижу лицо Скорпа в момент оргазма: рот приоткрыт в крике, брови сведены так, будто ему больно, но затем губы растягиваются в удовлетворенной улыбке. И в этот момент накрывает уже меня: утыкаюсь в шею Скорпа, протяжно постанываю и кончаю, даже не прикасаясь к себе. Обалдеть!

Какое-то время мы лежим неподвижно, затем Скорп подает признаки жизни, я сползаю с него и устало откидываюсь рядом на спину.

— Это было здорово! — тихо выдыхает мой... эм... любовник.

— Точно...

— Когда тебе нужно вернутся?

— Лучше сейчас, пока темно.

— А тебя не поймают?

— Нет, я знаю тайный ход в замок, к тому же у меня есть одна полезная отцовская вещь, которая не раз его выручала.

— Клево. Ты, оказывается, нарушитель правил со стажем, — Скорп поворачивается ко мне и улыбается. Растрепанные волосы, зацелованные губы, засосы на шее — и я чувствую, как у меня снова начинает вставать. Так, пора уходить!

— Нет, я редко делаю что-то незаконное. Собственно, это первый раз.

— Я оказывают на тебя дурное влияние? — Скорп улыбается еще шире. Похоже, такая мысль его забавляет.

— Нет, самое положительное. И я хотел бы находиться под этим влиянием как можно дольше. Но сейчас мне пора бежать.

— Хорошо. Тогда увидимся в субботу, на празднике?

— Да, конечно, я пришлю приглашение-портключ, — все это я говорю уже в коридоре, поспешно натягивая на себя футболку, кеды и куртку. Скорп стоит, опираясь на косяк, и смотрит как-то странно. Я не выдерживаю и быстро целую его на прощание.

Аппарация прошла успешно, я оказался в Хогсмиде, а не на Северном Полюсе, хотя мог бы, потому что находился в крайне нестабильном состоянии. Ход, о котором я говорил, идет из Визжащей Хижины к Драчливой Иве. Да, Хижина сгорела, но сам ход остался, он ведь на уровень ниже, под землей. От Ивы до гостиной Слизерина тоже добегаю без приключений, под мантией-невидимкой. Пароль: «Кубок будет наш» (позеры, когда уже сменят), максимально тихое лавирование между кроватями, родная подушка и крепкий сон. Хорошо...

Carve your name into my arm.

Every me and every you.

Placebo "Every You Every Me"

* * *

— Эй, Земля вызывает Сева! Ау! — перед моим лицом появляется девичья ручка с наманикюренными пальчиками и машет из стороны в сторону. Сразу узнаю, чья это рука — Лили, младшей сестры. Оказывается, она уже несколько минут пытается привлечь мое внимание. Рядом с ней Оливия, которая пристально разглядывает мое лицо. Хм, а что с ним не так? Через мгновение я получаю ответ:

— Ты весь день ходишь с блаженной улыбкой и абсолютно отсутствующим взглядом. Что происходит?

— Мне вот тоже интересно, — поддакивает Олли. Ну что за любопытные кошки? Ладно, все равно ведь не отстанут, вон, как решительно настроены.

— Только никому(на что я надеюсь?!). Я встречаюсь кое с кем.

— Правда? Это парень? Кто он?

— Так, сбавьте обороты. Больше пока я ничего не скажу. Познакомлю вас на празднике.

— Он придет на Хэллоуин?! Класс!!! — обе девушки пришли в неописуемый восторг, у них аж глаза заблестели.

Интересно, почему многие девушки так любят детально копаться в отношениях, особенно между двумя парнями? Магловские психологи говорят, причина в том, что девушкам описания отношений, в особенности, сексуальных, между парнем и девушкой не особо нравятся, поскольку, если парень симпатичный, то автоматически срабатывает некоторая ревность. Девушкам просто не очень приятно слушать про «изящные изгибы и формы» другой, ну и конечно, совсем неприятно представлять это. А когда речь идет о гей-отношениях, то в них с любой стороны находится парень, причем, как правило, миловидный и ухоженный. Ревновать уже не к кому, да и нет смысла. Есть легкая зависть, но ее пересиливает любопытство. Вот как-то так, я думаю...

— Сев?! Так он придет в субботу? — все-таки сестренка у меня очень настырная.

— Да, придет.

— Отлично! Ты уже выбрал костюм?

— Нет еще...

— С ума сошел?! Праздник уже на носу! А в чем будет твой парень?

— Не знаю...

— Мерлин! Какой же ты недотепа! — Лили закатила глаза. — Ладно, мы с Олли тебе что-нибудь подберем.

— Может, лучше я сам?

— Ты сам не справишься! Положись на нас! — с этими словами девушки упорхнули, что-то увлеченно обсуждая на ходу и отчаянно жестикулируя. Ну все, я попал...

Неделя прошла, как бы это сказать, в состоянии «не приходя в сознание»: я постоянно витал в облаках, из-за чего недостаточно внимательно выполнял учебные задания. В результате факультет лишился десяти баллов, а я получил нагоняй от Тейлора, которые пообещал «прикрыть эту твою лавочку с ночными вылазками на свиданки»... И это маг из приличной семьи! Куда мы катимся?! Так, я отвлекся. Завтра Хэллоуин. Жду с нетерпением и огромным волнением. Я уже отправил Скорпу приглашение-портключ, которое перенесет его к воротам Хогвартса. Там я его и встречу. Лили и Оливия выбрали мне костюм, но сказали, что увижу я его только завтра. Надеюсь, он мне подойдет. Иначе пойду просто в выходной мантии. Все лучше, чем быть посмешищем...

* * *

В пять часов вечера в гостиной Слизерина, как, впрочем, и в других гостиных, царил хаос: студенты перебегали из спальни в спальню, показывая костюмы, советуясь, одалживая что-то. Больше всего суетились, конечно, девушки.

Праздничный ужин был назначен на шесть вечера, потом собственно, бал до десяти, затем юным магам пятых-седьмых курсов разрешалось разойтись по любым гостиным или расположиться на нейтральной территории и благополучно продолжить веселье вплоть до часа ночи. Префекты должны поставить в известность своих деканов о месте нахождения студентов и гарантировать их приличное поведение.

А я вот уже минут двадцать смотрю на сверток с моим костюмом и никак не решаюсь открыть его. Ладно, нет смысла гипнотизировать пакет, просто открою и все. Так, что у нас тут… Моргане в душу мать!!! Это еще что такое? Я выложил на кровать униформу неизвестного мне назначения: темно-синий, короткий китель, рубашка и галстук цвета хакки, немного мешковатые коричневые брюки, высокие, увесистые ботфорты и синяя пилотка. Помимо одежды и обуви из свертка выпала записка, написанная мелким почерком Лили: “Мы подумали, что "генерал-майор воздушно-десантной дивизии времен второй мировой маггловской войны" — это оригинально ☺))) На обратной стороне описание и инструкция, как это носить. Удачного вечера! Уверены, тебе пойдет!”

Убью! Медленно и мучительно! Это кто ж из них до такого додумался?! Наверняка идею предложила Оливия, а Лилиан поддержала. Так, ну и что там с обратной стороны…

Одевшись, я с опаской заглянул в зеркало. Хм, а не так уж плохо, мне, как ни странно, идет: китель облегает торс, делая плечи немного шире, и подчеркивает узкую талию, его цвет придает более глубокий оттенок моим карим, с зелеными вкраплениями глазам. Брюки несильно обтягивают ноги, пилотка удобно ложится на коротко стриженные каштановые волосы и очень даже интересно сморится. В общем, создается впечатление, что я, и правда, сошел со страниц маггловского учебника по истории…

— Сев! Тебя там … Ничего себе! — заглянувший в спальню Тейлор с неподдельным восхищением рассматривает мой костюм. — Эм, это же что-то военное, да?

— Да, маггловская военная униформа времен второй мировой войны.

— Прикольно, тебе идет.

— Спасибо! Так что ты хотел сказать?

— А, тебя там директор Макгонагал к себе вызывает.

— Черт! Не раньше, не позже, а именно сейчас, когда я оделся в костюм.

— Да ладно, может, ей понравится, это как раз наряд времен ее молодости, — Тейлор заливисто смеется и уходит, подмигнув мне напоследок. Шутничок!

Мой путь к кабинету директора сложно назвать спокойным — на меня пялились буквально все. Действительно, девочки, очень оригинальный костюм, спасибо! Забини, кажется, чуть слюной не подавился, когда смотрел на меня в гостиной. Кстати, что-то он притих. Ни разу не подошел ко мне за эту неделю. Только поглядывал изредка, как будто что-то задумал. Хотя почему «как будто»? Точно задумал, нутром чую.

— Дисциплина, — горгулья у двери директорского кабинета отъезжает в сторону.

— Мистер Поттер! Хм, оригинальный костюм, — Макгонагал разглядывает меня, приподняв брови, что выдает высшую степень изумления. Лили, которая тоже здесь, улыбается и показывает большой палец. Джеймс, судя по выражению лица, еще не знает, как реагировать. Кстати, Лили в костюме феи с соответствующей атрибутикой (и, видимо, намеком на то, что она моя “крестная фея” на этом балу), Джеймс не парился и выбрал образ демона/дьявола, которых сейчас в коридорах Хога несметное множество. А что Джеймс вообще здесь делает? Он ведь закончил школу в прошлом году.

— Итак, я пригласила вас по просьбе ваших родителей. Сейчас должны еще подойти мистер и мисс Уизли. А, вот и они, — в кабинет вошли Роза и Хьюго, она — в образе “маггловской” ведьмы, он — в костюме леприкона. Кстати, прикольный такой костюмчик, и Хьюго идет, с его-то рыжей шевелюрой. — Сегодня я решила пригласить на бал родителей студентов выпускного курса, — Что?! Надеюсь, я ослышался! Папа и мама будут здесь?! Сегодня?! — Помимо родителей могут также присутствовать любые родственники выпускника. Вас не так много, так что места хватит всем. Ваши родители прибудут с минуты на минуту. Они хотели пообщаться с вами до начала праздничного ужина, — Ну вот и зачем она это сделала?! Ведь явно не сама придумала, кто-то подсказал идею.

В этот момент директорский камин полыхнул зеленым, и на ковер по очереди ступили отец, мама, тетя Гермиона, дядя Рон и Тедди. Заметив нас, они заулыбались. Дальше последовали объятия, рукопожатия, поцелуи, сюсюканье, восторженные возгласы и реплики, разнообразные вопросы.… У меня начала кружиться голова, воздуха тоже стало катастрофически не хватать.

— Вы меня извините, но я должен встретить своего партнера на этот вечер. Он уже, наверное, ждет у ворот. Я скоро вернусь, — с этими словами я вылетел из кабинета директора со скоростью «Всполоха» и ринулся к воротам. Это будет очень тяжелый вечер…

* * *

Хм, а хороший костюм, однако. Я вот без верхней мантии, а на улице осень, и ничего, тепло. Даже жарко. Возможно, это нервное. Так, ворота и несколько юношей и девушек. Но Скорпа я не вижу. А его трудно не заметить, с его-то цветом волос.

— Сев?! — оборачиваюсь и замираю с открытым ртом, потому что есть от чего: Скорп выглядит потрясающе! На нем длинный зеленый плащ из струящегося материала, перетянутый на талии коричневым поясом. Под плащом — белая шелковая рубашка с воротником-стойкой и коричневые обтягивающие брюки, заправленные в высокие темно-зеленые сапоги. Волосы Скорпа отращены до пояса с помощью заклинания и заплетены в тугую косу. Его аккуратные ушки также удлинены и заострены на кончиках, глаза едва заметно подведены сверху и снизу тонкими черными линиями. Судя по всему, Скорп — эльф. Очень привлекательный и сексуальный эльф! Такой хрупкий, неземной, светлый... безупречный!

— Привет! — он несмело улыбается и внимательно рассматривает меня. Под его взглядом мне становится откровенно неуютно: начинает казаться, что я выгляжу глупо.

— Привет! Все-таки мне следовало заранее спросить, в чем ты будешь... Мы сегодня, определенно, не смотримся рядом...

— Да ладно, ерунда. У тебя интересный костюм, правда. Это ведь какая-то форма?

— Да, военная, маггловская.

— А какого периода?

— Вторая Мировая Война. Это значит 1939-1945 годов. Нам на магловедении рассказывали.

— Здорово, а вот у меня в расписании занятий такого предмета нет... отец настоял... поэтому приходится самообразовываться. Интернет — отличное маггловское изобретение, можно узнать практически все, не выходя из дома, — все это Скорп рассказывает мне по дороге к замку. Причем, делает он это машинально, на автопилоте, поскольку увлеченно разглядывает Хогвартс, и у него на лице такое по-детски восторженное выражение, что я невольно засмотрелся и чуть не упал, споткнувшись обо что-то. Скорп подхватил меня под локоть. Ну вот, теперь он подумает, что я еще и неуклюжий, в довершение к странному костюму.

Наконец мы оказываемся в замке и сразу идем в Большой Зал, потому что ужин уже начинается. Пока Скорп разглядывает парящие свечи и зачарованный потолок, который сейчас «показывает» звездное небо, я быстренько веду его в самый дальний и плохо просматривающийся угол.

Зал украшен в традиционно хэллоуинском стиле: светящиеся тыквы, магически созданные летучие мыши и пауки, которые не могут ни на кого напасть, по стенам скользят тени, складывающиеся в очертания разнообразных существ. Помимо праздничного убранства были и еще изменения: небольшие столики на четыре-пять человек, поставленные достаточно близко друг к другу. После ужина они исчезнут, уступив место двум длинным, узким стойкам с напитками и закусками. Родители выпускников расположились за отдельным, единственным большим столом. Я специально сажаю нас так, чтобы они нас не заметили. Пусть хотя бы ужин пройдет без эксцессов. Потом я, конечно, представлю им Скорпа, у нас ведь отношения. По крайней мере, я на это надеюсь. Мне кажется, что Скорп не из тех, кто практикует секс без обязательств. Да и в любом случае, лучше представить и потом выслушать его недовольство, чем не представить и обидеть.

— Привет, мальчики! Можно к вам? — о, а вот и красавицы мои нарисовались — Лилиан и Оливия. Последняя была «Ангелом». А почему же не медсестрой времен Первой Мировой?! Ладно, лучше уж они, чем Джеймс или Забини, который уже направлялись к нашему столику, но девушки его опередили.

— Садитесь, дамы. Это Скорп. Скорп — Лили, моя сестра, и Оливия, подруга детства.

— Привет! Приятно познакомиться.

— Только к нам еще должны присоединиться Элис и Стефан, — ах да, совсем забыл сказать, что Лили предпочитает девушек, но не афиширует это. Собственно, она открылась только мне, потому что мы в одной «команде». Так вот, Элис — девушка моей сестренки, но все считают, что они просто лучшие подруги. В этом плане им с Лили сложнее — они не могут спокойно демонстрировать свою привязанность, свои чувства на публике, в отличие от меня, про которого все уже знают. Ну а Стефан — парень Оливии. Кстати, о ней...

— Олли, ну почему этот костюм?! — шиплю ей на ухо. Лили пока оживленно обсуждает «изумительный и такой прелестный» костюм Скорпа.

— Ну, мне показалось, что это оригинально и свежо. Ведь ни у кого такого нет.

— Это точно! Я выгляжу немного глупо...

— Ты выглядишь отлично! Кому надо, тот поймет.

— Я не сочетаюсь со Скорпом!

— А это ты уже сам не досмотрел. Думать надо было заранее! Между прочим, вы все равно чудесно смотритесь вместе, — я собирался что-то ответить, но тут подошли Элис и Стеф. А пока мы знакомимся, директор Макгонагалл произносит приветственную речь и объявляет о начале ужина.

В целом, все шло хорошо. Только Скорп определенно чувствовал себя неуютно. Он, в основном, молчал, только отвечал на вопросы и внимательно наблюдал за происходящим вокруг. Я тоже был как на иголках, ведь кто-нибудь из моих мог задать неприятный для Скорпа вопрос. Через некоторое время у меня снова разболелась голова, и я поставил эмпатийный блок. Думаю, мне не обязательно постоянно мониторить эмоции Скорпа. К тому же, как оказалось, в большой компании он держался гораздо сдержаннее, чем наедине со мной. На вопрос Лили, почему он на домашнем обучении, Скорп спокойно ответил: «Так получилось», — и тема была закрыта. Девочки переглянулись и решили больше не задавать моему эльфу личных вопросов.

Но вот ужин подошел к концу. Все встали из-за столов, после чего произошла запланированная трансформация зала. Заиграла музыка, пока не слишком громко, чтобы студенты и родители смогли пообщаться. После чего, как сказала Лили, родители отправятся по домам. Это будет примерно через час. Фуф...

— Эм, Скорп, мои родители, как ты понял, тоже здесь. Ты не против, если я вас познакомлю?

— Да, хорошо. Но только если мне не придется с ними общаться сегодня, извини, но я не очень к этому готов.

— Конечно, как скажешь, — так, все в порядке, слава всем основателям. Мы направились к моему семейству, которое, как обычно, было окружено огромным количеством почитателей отца.

— Привет еще раз, братишка! — Джеймс улыбается во все тридцать два зуба. — Классный костюм, особенно уши, — это он уже Скорпу, который смотрит на него настороженно. — Я Джеймс, брат Сева, — с этими словами, Джеймс протягивает руку для пожатия.

— Скорпиус... — хм, значит, я тогда не ошибся насчет его полного имени. Джеймс издает сдавленный, но вполне отчетливый смешок. Ну не придурок?! Естественно, Скорп моментально напрягся.

— Мое имя тебе кажется смешным, не так ли? [1] — ох, что сейчас будет... Но дальше происходит нечто совершенно неожиданное...

— Ты Малфой?! — это мой дядя Рон. И обращается он к Скорпу. Стоп, что он только что спросил?!

— Да, я Скорпиус Малфой, — Скорп слегка отступает назад и наклоняет голову, глядя на дядю Рона как-то исподлобья. — А Вы, простите, кто? Хотя, я догадываюсь. Вы Рональд Уизли, правильно?

— Да, именно так, — кажется, дядя Рон слегка обалдел от такого ответа и воинственного вида Скорпа.

— Рон... — тетя Гермиона тянет мужа за рукав, отвлекая его внимание от Скорпа. Правда, теперь уже все в радиусе двух метров смотрят на нашу компанию. Я окинул взглядом свое семейство: Джеймс непонимающе хлопает глазами, Тедди хмурится, Гермиона и мама выглядят озабоченными, Рон недобро щурится, а отец пребывает в какой-то задумчивости, как будто у него дежа вю, при этом он рассеянно изучает Скорпа. Тот, когда напряжение достигло предела, как обычно, нарушил тягостное молчание первым:

— Приятно было познакомиться, мистер и миссис Поттер, мистер и миссис Уизли и... остальные. Всего хорошего! — с этими словами Скорп разворачивается на каблуках и начинает пробиваться через толпу к выходу из зала. Мне требуется несколько секунд, чтобы придти в себя. Затем бросаюсь за ним. Что за чертовщина?! Ну, Малфой и Малфой! Хотя, это кое-что объясняет...

— Альбус, подожди! — когда отец уже запомнит, что я Северус?! Не останавливаюсь и даже не оборачиваюсь.

— Скорп, стой, — я догоняю его уже у выхода из замка.

— Извини, Сев, но мне лучше уйти.

— Почему?! Мне все равно, какая у тебя фамилия!

— А им нет! Почему ты сразу не сказал, что являешься сыном знаменитого Гарри Поттера?!

— Потому что я не люблю, когда меня воспринимают только как сына "знаменитого Гарри Поттера"! К тому же, если бы я сказал, то у нас ничего бы не получилось.

— У нас и так ничего не получится, — это как удар под дых. Неужели он, правда, так думает...

— Нет, не говори так. Мы ведь еще не знаем, что на самом деле думают мои родители и твои тоже. К тому же нам уже по 17 лет, мы можем принимать решения самостоятельно.

— Ага, современные Ромео и Джульетта, — Скорп горько усмехается, при этом инстинктивно обхватывает себя руками и ежится. Поддаюсь порыву, подхожу к нему вплотную и обнимаю, крепко прижимая к себе. Несколько секунд он стоит неподвижно, потом расслабляется в моих руках, сам обнимает за талию.

— Хэй, все будет хорошо. Мы значительно старше Ромео и Джульетты. И я точно не проколюсь с зельем, если что, — Скорп тихо смеется мне в плечо, значит, ему уже лучше. — Давай прогуляемся по замку, поговорим обо всем? Пожалуйста? — кажется, это прозвучало как-то уж очень жалобно. Но сработало. Скорп отстраняется от меня и кивает.

... Мы бродим по Хогвартсу уже около часа. За это время я успел показать Скорпу все самое интересное, на мой взгляд, конечно. Что примечательно — мы практически не разговаривали о сложившейся ситуации. Ни мне, ни ему не хотелось начинать этот тяжелый разговор. Ну и ладно, Мордред с ней, всей этой историей! Мы останавливаемся у лестницы на Астрономическую башню.

— Хочешь подняться?

— Нет, там, наверное, холодно, а я не особо подходяще одет, — в подтверждение своих слов Скорп кутается в свой плащ.

— Иди ко мне. — фраза сама вырывается. Но Скорп действительно подходит и сам обнимает за шею. С радостью притягиваю его для поцелуя. Мерлин, как же я соскучился по его губам, рукам, вкусу, запаху. Он пахнет свежестью, а на вкус как мед — сладкий и тягучий. Забавно... Мы целуемся медленно, наслаждаясь переплетением языков и скольжением губ. Скорп теснее прижимается ко мне, я резко разворачиваю его и прижимаю к стене. Начинаю разматывать пояс... и тут...

— А, вот вы где, голубки!

— Забини! — кажется, я практически рычу это, отрываясь от губ Скорпа, но, не выпуская его из объятий. Фактически, я закрываю его собой от Дэвида.

— И я рад тебя видеть, — Вот ведь наглая скотина! Разворачиваюсь к нему всем корпусом. — А идея, подкинутая моей мамой директору, оказалась еще удачнее, чем я задумывал.

— Так это ты натолкнул Макгонагалл на мысль пригласить родителей выпускников? Зачем?

— А чтобы твои видели, с каким ничтожеством ты встречаешься! Получилось даже лучше, чем я предполагал: твой парень оказался не только дешевкой, но еще и Малфоем, — дальше все происходит очень стремительно: Скорп мягко, но уверенно отстраняет меня, встает между мной и Забини, указывая палочкой тому в грудь. Ничего себе, отличная реакция! И откуда он вообще достал палочку?!

— Дешевка здесь только ты! Потому что именно ты вешаешься на Сева как последняя потаскушка! Такое ощущение, что у тебя течка! Я меня он выбрал сам, поэтому я — его парень, а ты не у дел! Смирись, или я тебя заставлю это сделать! — все это Скорп произносит угрожающе тихо. Но, главное, он назвал себя моим парнем! Но надо их разнять, пока не появился кто-нибудь из преподавателей.

— Скорп, забей! Нам не нужны лишние неприятности. — я кладу руки на напряженные плечи моего защитника.

— А будет еще больше! Я позабочусь о том, чтобы твой отец узнал обо всем! — Забини злобно смотрит на Скорпа, скривив губы в гримасе отвращения.

— Не утруждай себя! Я сам поставлю отца в известность, — с этими словами Скорп опускает палочку. — Думаю, мне действительно пора домой.

— Я провожу.

До ворот мы добрались без приключений.

— Мне жаль, что так получилось, — мне действительно чуть ли не рыдать хочется от досады.

— Ты не виноват, ты не отвечаешь за каждого идиота, который попадается у нас на пути. Я напишу тебе, как только поговорю с отцом. А ты напиши мне, как прошло общение с твоими, ладно?

— Да, договорились.

Скорп быстро прижимается на прощание губами к моим губам и активирует портключ. Мда, придется возвращаться в зал. Надеюсь, родители уже отбыли домой. Хотя, скорее всего, они ждут меня в кабинете Макгонагал. И, как подтверждение этих мыслей, навстречу мне практически бежит Лили.

— Наконец-то нашла! Идем, родители хотят тебя видеть, они у Макгонагал. — ну, понеслась...

[1] Цитата из «Гарри Поттер и Философский камень»

In the shape of things to come.

Every me and every you.

Placebo "Every You Every Me"

* * *

Все дорогу мы шли молча. Лили искоса посматривала на меня, кусая губы. Она тоже нервничала, но вряд ли сильнее меня. Ох, что же будет... Надеюсь, мне не запретят покидать Хогвартс на выходные. А если запретят?! Что тогда делать?! Хотя всегда можно уйти из школы. Нет, это не лучший вариант. Но ведь не просить же Скорпа подождать до конца учебного года! Представляю: «Знаешь, милый, извини, но мы не можем видеться, потому что я под домашним арестом. Но как только закончу школу, я весь твой!» — «О’кей, без проблем, я пока найду себе кого-нибудь на это время, ты же не против?». Так, хватит себя накручивать!

Когда мы подошли к кабинету директора, то первое, что я услышал, — крики дяди Рона и увещевания тети Гермионы. Слов я не разобрал, но сомневаюсь, что он выражал бурную радость по поводу моего парня.

Собственно, из-за чего весь сыр-бор: в то время, когда отец и дядя учились в школе, Драко Малфой, отец Скорпа, изводил их и тетю Гермиону заодно. Потом он вообще принял Черную Метку и пытался убить Дамблдора, попутно чуть не отравив дядю Рона. А в конце войны он вроде как примкнул к Светлой стороне. Но наша семья продолжает упорно ненавидеть всех Малфоев. Там еще и Люциус Малфой отцу крови попортил — была какая-то темная история с Тайной комнатой. И дядя Билл пострадал из-за того, что Драко Малфой впустил в замок Пожирателей. Короче, претензий у Поттеров-Уизли к Малфоям достаточно. Но Скорп же ни при чем! Как и я, Джеймс, Лили, Роза, Хьюго и другие дети. Сын за отца не отвечает. Мы — не они, не наши родители. Я это давно и четко усвоил.

В кабинет я зашел уже один, Лили виновато пролепетала, что вернется в Зал. Войдя, я сразу отметил пунцовое лицо дяди Рона.

— А, вот и вы! — Макгонагалл нервно передернула плечами. Видимо, родители и ее уже достали.

— Альбус Северус Поттер! Как ты мог связаться с Малфоем?! Как вы вообще встретились?! — ну и на какой вопрос отвечать первым? Хм, а что бы сказал Скорп?

— Послушайте меня, пожалуйста, только спокойно. Я понимаю ваше недоумение, но не ваше негодование. Старые обиды и счеты — это ваше личное дело, не надо переносить на меня эту семейную неприязнь к Малфоям. Мы со Скорпиусом познакомились случайно, он мне нравится, как вы, надеюсь, успели заметить. Без комментариев, пожалуйста, дядя Рон! Я планирую и дальше общаться с ним...

— Это бред! Поттер никогда не будет встречаться с Малфоем!

— При всем моем уважении, ты мне не отец, ДЯДЯ Рон, — специально делаю ударение на этом слове. Не ему решать, с кем мне быть.

— Зато я твой отец, Альбус!

— Северус!

— Альбус! И точка!

— Ты сам дал мне это имя!

— Но ты определенно преувеличиваешь его значение! И хватит об этом! А теперь по существу: Драко и Люциус Малфои — исключительно скользкие типы, они делают только то, что выгодно им. Именно поэтому они оказались на нашей стороне в самом конце войны. Да, я свидетельствовал в их пользу на суде, но только по просьбе Нарциссы Малфой. Они мне не нравятся. К тому же мы ничего не знаем об их жизни после победы. И вряд ли в такой семье мог вырасти приличный молодой человек. Да он же практически копия своего отца! Да еще эти красные волосы! Куда смотрит Драко?! В общем, я запрещаю тебе общаться со Скорпиусом. И ты не можешь больше покидать школу в выходные.

Пока отец произносил свою речь, я закипал все сильнее и сильнее. Скорп не такой! А вот в наше семье точно не может вырасти никого приличного! Спортсмен-тугодум, замкнутый отшельник-гей, вездесущая трещотка-лесбиянка, заучка без личной жизни и подражала, который смотрит в рот спортсмену-тугодуму! Отличная компания! У каждой семьи свои проблемы и недостатки, с которыми приходится мириться. У Скорпа тоже не все гладко. Но он же, наверное, в этом не виноват... Да и вообще! Запрещает он мне! Мы можем и в Хогсмиде встречаться. И никто не узнает, у меня же мантия-невидимка... Видимо, директор Макгонагалл прочитала что-то на моей лице, потому что решила вмешаться.

— Гарольд, мне кажется, это не очень разумно с вашей стороны. Мы ведь ничего не знаем о мальчике. Возможно, вам стоит пригласить его к себе, познакомиться, а уже потом выносить вердикт...

— Пригласить Малфоя?! Да вы что, директор Макгонагалл! — опять дражайщий дядюшка Рон. Интересно, а куда делись все остальные. Видимо, мама и тетя Гермиона отправили их в Зал…

— Рон, не горячись. Возможно, директор Макгонагалл права, нам стоит узнать Скорпиуса...

— Да что там узнавать?!

— Рон! — о, мама наконец подала голос. — Думаю, дальше мы сами. Возвращайтесь с Гермионой домой или в зал, пообщайтесь с Розой и Хьюго.

— Да, пойдем, Рон, мы ведь хотели сегодня отдохнуть и немного повеселиться. Бал еще не закончился, станцуем пару медленных танцев... — с этими словами Гермиона утащила упирающегося супруга. Никогда особо не любил бывать у них в гостях. Тетя Гермиона всегда делает такой вид, будто знает о тебе что-то, о чем ты и сам не подозреваешь. А дядя Рон слишком резкий и категоричный.

— Так, Северус, завтра ты можешь встретиться со Скорпиусом в Хогсмиде и пригласить его к нам в гости на следующие выходные, — при этом мама выразительно смотрит на отца, который неопределенно пожимает плечами, как бы говоря «дело твое, но я не одобряю». Интересно, что мама задумала. Судя по моим ощущениям, она решительно настроена и обеспокоена одновременно. Похоже, выбрала новую стратегию завоевания моего доверия и расположения. Ну, не самый плохой вариант, она на верном пути.

— Хорошо, теперь я могу идти?

— Да, конечно.

— До выходных! Я вам напишу, — с этими словами покидаю, наконец, кабинет директора. Ладно, могло быть и хуже. Надо будет потом сказать «спасибо» директору Макгонагалл за участие и поддержку. А сейчас в свою спальню! Не хочу никого видеть! И надо написать Скорпу...

* * *

Я проспал! Совершенно банально проспал! Черт! Черт! Черт побери моих родных и «товарищей», которые даже не удосужились меня растолкать. Теперь вот бегу со всех ног к «Трем Метлам», где меня уже ждет Скорп. Из утренних процедур я успел почистить зубы и расчесать волосы, которые все равно выглядят какими-то примятыми.

Скорп действительно уже в пабе: сидит и крутит в руках пустую кружку из-под сливочного пива. Увидев меня, он насмешливо вскидывает брови.

— Ты выглядишь примерно так же, как и твое вчерашнее письмо, — с этими словами Скорп протягивает мне клочок бумаги, на котором я вчера нацарапал ему послание. Оно гласило следующее: «Привет! Надеюсь, ты в постели (вместо «в порядке»). Давай встретимся завтра в Хогсмиде, если тебя выпустят (вместо «отпустят»). Родители предложили переговоры (вот это вообще шедевр). В 12, в «Метлах». Сев.» Мда, умение писать меня явно вчера подвело, получился полный сумбур.

— Извини, я был немного не в себе. А сегодня проспал, — виновато опускаю глаза.

— За это ты угощаешь меня завтраком. — Скорп хитро улыбается. Фух, все хорошо, не злится.

— Без проблем! — заказываю для нас две яичницы с беконом и по стакану сливочного пива. — А здесь можно курить? — барменша, которая заняла место ушедшей на заслуженный отдых Мадам Розмерты, смотрит на меня недоверчиво.

— Ну, не знаю... Ты первый интересуешься. Сколько тебе лет?

— Семнадцать.

— Ладно, курите. И держи свой заказ, он готов, — возвращаюсь за стол, ставлю поднос с едой и напитками, выкладываю сигареты. Хм, оказывается, я не курил уже неделю, с того вечера в клубе. Скорп тоже выуживает у меня одну и закуривает. В этот раз у него получается лучше.

Вообще, я курю магические сигареты, которые самоподжигаются и не вызывают привыкания, а еще у них приятный запах. В состав входят различные натуральные ароматизаторы, а никотин заменен корицием (травянистым растением, которое оказывает успокаивающее действие на нервную систему). Очень удобно и полезно, в отличие от маггловского курева.

— Итак, что тебе сказали родители? — Скорп, по традиции, начинает неприятный разговор первым.

— Ну, опуская несущественные подробности, они предложили пригласить тебя к нам в гости на следующих выходных.

— Серьезно?! Мой дедушка предложил тоже самое, и тоже на следующих выходных, — мда, этого я не ожидал. И, по правде говоря, такой расклад напрягает. Но, если Скорп пойдет знакомиться с моими родителями, то я не могу отказаться от знакомства с его. Так будет честно.

— Ну, мы можем сделать так: в субботу идем к моим, в воскресенье — к твоим, — решаю внести хоть какое-нибудь конструктивное предложение. Скорп задумчиво закусывает губу изнутри (ох уж эта его привычка!), глядя себе в стакан. От него идут отчетливые волны неуверенности. Черт! А если он вообще не хочет знакомиться с родителями или приводить меня к своим?! Может, это я себе все нафантазировал, а он спокойно обдумал ситуацию за ночь и пришел к выводу, что весь этот геморрой с отношениями ему не нужен?! Хотя он ведь вчера назвал себя «моим парнем». — Но если ты не хочешь, я пойму. Мы не так давно знакомы, чтобы ты вешал на себя сразу столько обязательств. Так что... — к концу фразы я окончательно растерял весь свой запал. Скорпиус внимательно смотрит на меня. Ну почему именно сегодня я выгляжу как домовой?! Конечно, зачем ему такой парень...

— Ты думаешь, я бы делал все то, что делал, если бы ты был для меня мимолетным увлечением? — кажется, я его обидел. Бестолочь!

— Нет. Не знаю. Я запутался...

— Во мне или в себе?

— Во всем! Идиотская ситуация! Извини... — я смутился своего резкого тона и уткнулся в тарелку. Как же сложно быть влюбленным подростком!

— А тебе все это нужно? — неожиданно тихо и очень серьезно спрашивает Скорп.

— Нужно, очень! Ты мне нравишься, правда.

— Верю, — он улыбается самыми краешками губ, едва заметно. Но я и так чувствую, без каких-либо наглядных подтверждений. Он, конечно, не влюблен в меня по уши, как я в него, но ответное чувство определенно есть.

— Пойдем! — Скорп отодвигает тарелку с недоеденным завтраком, встает из-за стола и кивает головой в сторону мужского туалета.

— Э, зачем?

— Пойдем, там узнаешь, — он слегка краснеет, но смотрит решительно. Поднимаюсь и иду за ним.

Как только мы оказываемся в туалете, Скорп выбирает первую попавшуюся кабинку, затаскивает меня туда и закрывает дверь. Затем прижимает меня к стене и впивается в губы жадным поцелуем так же, как я вчера у лестнице на Астрономическую башню.

Кажется, этот поцелуй длится вечность. При этом Скорп скользит рукой по моей груди, опускается к поясу джинсов, расстегивает его и нежно проводит пальчиками по моему полувозбужденному члену.

— С ума сошел! — выдыхаю ему прямо в губы. Скорп только улыбается.

— Может быть, не самый честный, но зато самый эффективный способ выбить у тебя из головы все бредовые мысли, — с этими словами он ловко обхватывает мой уже каменный орган и начинает осторожно водить по нему сжатой ладонью. Издаю тихий стон. Кажется, мы не наложили заглушающее, так что не стоит кричать в голос, если я хочу еще вернуться в это прекрасное заведение. Зажмуриваю глаза, прикусываю фалангу большого пальца, откидываю голову назад и, конечно, бьюсь затылком о стену. Боль слегка отрезвляет. Скорп запускает свободную руку мне в волосы и мягко массирует пострадавшее место. Второй рукой начинает двигать энергичнее. Возбуждение снова накатывает жаркой волной.

— Сильнее... сожми... — шепчу ему на ухо. На большее уже не хватает. Скорп послушно выполняет просьбу, при этом я кожей чувствую, как он изучает мое лицо, улавливая малейшие изменения. Достаточно нескольких движений, и я изливаюсь в его кулак, прикусив все тот же многострадальный палец. Ноги становятся ватными, я еле удерживаюсь на них, цепляясь за плечи Скорпа. Он ждет, пока меня перестанет бить дрожь, потом убирает обе руки, шепчет очищающее. Я наконец открываю (или, лучше сказать, разлепляю) глаза, улыбаюсь как Чеширский кот и притягиваю его к себе для благодарного поцелуя. Ммм, быть влюбленным подростком действительно сложно, но очень приятно. Моя рука тянется к его застежке на брюках, но он мягко перехватывает ее:

— В следующий раз.

— Почему?

— Иначе мое мероприятие теряет смысл... — луково улыбается мой красноволосый чертенок.

— Ладно, как скажешь. Это было круто!

— Значит, больше никаких сомнений?

— Думаю, нет. Но, если что, это действительно отличный способ убедить меня в чем угодно. Запомни на будущее.

— Даже не надейся, что я буду использовать только его, — ну, попробовать стоило.

Мы с некоторой опаской выходим из кабинки, но в туалете пусто. Приводим себя в порядок, возвращаемся в зал.

— Так что насчет выходных? Я согласен с твоим предложением, — мы уже на улице, за столик возвращаться нет смысла.

— Хорошо. Я пришлю тебе письмо с адресом и временем. А теперь, может, погуляем?

— Не сегодня. Отец отпустил меня не больше, чем на два часа, которые почти истекли. До выходных я живу дома у родителей, поскольку, цитирую: «Ты не будешь проводить все свое свободное время наедине с этим юношей, пока я не познакомлюсь с ним лично! Он ведь Поттер! Это может быть опасно для твоего физического и психологичеcкого благополучия!» Отец иногда бывает настоящей «королевой драмы», — ну, это гораздо лучше того, чего я от родителей вчера наслушался. Конечно, это наблюдение мне озвучивать не стоит.

— Тогда до субботы.

— Ага, пока, — Скорп аппарирует, а я бреду обратно в замок. До субботы еще дожить нужно.

* * *

— Ну, что? Вы договорились? — конечно, моей сестренке все нужно знать. Она ловит меня у входа в замок. Элис стоит рядом с ней — видимо, они меня вместе здесь поджидали. Разумеется, у Лили нет секретов от «лучшей подруги». Даже если это не ее секреты. Ладно, мне все равно нужно с кем-то поговорить.

— Да, в субботу идем к нам, в воскресенье — к нему.

— О, даже так! — Лилиан удивленно округляет глаза. Элис молчит и сочувственно качает головой.

— А что в этом такого? Он же будет знакомиться с моими родителями. Поэтому его имеют такое же право увидеть меня. Или вы обе тоже считаете, что меня туда заманят, а потом проведут темномагический обряд, в третий раз подняв из могилы Волдеморта? — кажется, срываюсь на крик, потому что на нас уже оборачиваются.

— Сев, тише, мы ничего такого не думаем. Уверена, они обычная семья, такая же, как все остальные, просто с непростым прошлым, — Лили гладит меня по руке.

— Да, ты права. Извините, девушки, я, пожалуй, пойду в спальню, — теперь мне хочется побыть одному. Что-то меня конкретно кидает от одной эмоции к другой, от одного желания к прямо противоположному...

В слизеринской спальне задергиваю полог и сворачиваюсь клубочком, как в детстве.

Вообще, довольно сложно семнадцать лет быть мальчишкой, у которого в друзьях только две девушки, одна из которых — сестра, и чье любимое занятие — научные проекты по зельеварению и чтение книг, а потом неожиданно влюбиться в загадочного парня, чья фамилия — как кость поперек горла твоей семье. Но у тебя с ним все хорошо, отношения стремительно развиваются. А потом случается неприятный разговор с отцом, и ты как будто теряешь опору под ногами, или, наоборот, спускаешься с небес на землю.

Раньше мне не раз приходилось отстаивать право быть собой, в результате чего, я — белая ворона в своей семье. Казалось бы, зачем тогда они лезут в мою жизнь, если уже махнули рукой, оставив меня наедине с самим собой. Это как-то по-детски: ты не будешь с нами играть в этой песочнице, потому что ты не такой, как мы, но и с этим мальчиком ты тоже играть не будешь, потому что он нам не нравится. Бред!

Просто родители хотят показать, что они еще имеют власть над мной, что могут что-то за меня решать. Я люблю свою семью, но уже давно ни один из них для меня не авторитет. Я могу прислушаться, если они говорят что-то стоящее, но когда мне запрещают общаться с моим парнем из-за его происхождения, это уже как-то совсем печально. Терпимее и открытее надо быть, дамы и господа!

Конечно, родители всегда будут родителями, и когда мне стукнет сорок, мама все так же будет спрашивать, тепло ли я одеваюсь и хорошо ли кушаю, а отец учить жизни с позиции, «ты еще совсем ребенок, а я уже много чего повидал». Это нормально, к этому вполне можно привыкнуть и не реагировать остро. Но данная ситуация сводит меня с ума!

Мы со Скорпом общаемся всего ничего, а нам уже приходится придумывать, как бы так сделать, чтобы родители остались довольны и разрешили нам встречаться. И, что бы я не говорил сегодня Скорпу, ни в чем нельзя быть уверенным: ни в своем терпении, ни в его намерениях, ни в истинных мыслях родителей, ни в произведенном на них впечатлении. Это раздражает и жутко выматывает, потому что нет ничего хуже неопределенности.

Поэтому я уже практически на людей бросаюсь, защищая свое право быть со Скорпом, отрицая все инсинуации в его адрес, хотя я ничего о нем толком и не знаю. Это ведь тоже, в какой-то мере, ребячество: ты делаешь что-то, потому что очень-очень хочется, не слушаешь никого, затыкаешь уши, напевая громко любимый мотивчик.

С одной стороны, это хорошо, потому что ты защищаешь то, что считаешь своим. Это помогает тебе уберечь его, не допустить давления на твое мнение. Но, с другой стороны, здесь, главное, самому не закрывать глаза на очевидные вещи, даже если это будет что-то неприятное. Нужно трезво оценить и взвесить все «за» и «против», а потом уже подумать, сможешь ли ты мириться с этими «против», хватит ли тебе терпения и любви, чтобы растворить в ней весь негатив. На это «радужной» мысли я и отключился.

За эту неделю мое терпение испытали на прочность все, кому не лень. Лили бросала через стол обеспокоенные взгляды; Оливия предлагала подготовить меня к предстоящим встречам, а еще лучше, сделать это вместе со Скорпом (даже не хочу знать, как она себе это представляет); Роза прочитала лекцию на тему того, что «следует осмотрительнее выбирать друзей, а если уж выбрал, то будь готов к тому, что это не всем понравится» (яблоко от яблони...); Хьюго демонстративно не разговаривал со мной, будучи солидарным со своим отцом (опять же, яблоко от яблони...); Забини гаденько ухмылялся (вот на что он рассчитывает?! Или это как у классика: «Так не доставайся же ты никому»?![1]).

Конечно, не обошлось без шпилек со стороны других однокурсников: кто-то шутил насчет моей ориентации, а кто-то выказывал неприязнь из-за того, что я выбрал Малфоя. И все с нетерпением ждали дальнейшего развития событий. Сейчас Хогвартс разделился для меня не на «львов», «змей», «барсуков» и «орлов», а на «лис», «гиен», «ехидн» и «дикобразов». Были, конечно, и совершенно нейтрально настроенные студенты, которых моя личная жизнь не интересовала. Спасибо им!

Зато я с головой ушел в учебу, с удовольствием и небывалым — даже для меня — рвением занимаясь обычной школьной рутиной.

Наконец, наступила суббота. Я встречаю Скорпа в Хогсмиде, и мы аппарируем в небольшой особняк, который отец купил сразу после войны. Стараюсь не нервничать, но получается плохо: желудок сводит, меня слегка подташнивает, приходится размеренно дышать через нос, чтобы хоть как-то успокоиться. Скорп тоже нервничает, у него просто ледяные руки, и он постоянно закусывает губы, которые уже начали шелушиться.

Дома нас встречают отец, мама, дядя Рон, тетя Гермиона и Джеймс. Похоже, мой братец специально отменил субботнюю тренировку по квиддичу, чтобы поприсутствовать. Конечно, только сегодня и только у нас на арене два «гладиатора» против четырех взрослых «львов»! Хм, куда-то не туда меня занесло, надо собраться, иначе толка от меня не будет.

После чинных расшаркиваний в прихожей, мама ведет нас в гостиную.

— Так, мальчики, располагайтесь, а я принесу чай и сладкое, — мы садимся на свободные кресла, которые как будто специально стоят на отдалении друг от друга. В итоге, Скорп оказывается практически в центре всеобщего внимания, а я — за пределами «круга». Когда мама выходит, оставшиеся взрослые (Джеймс не в счет) переглядываются. Отец откашливается:

— Итак, Скорпиус. Как поживают родители?

— Все в порядке, мистер Поттер, спасибо.

— Их давно не видно... Мы ничего не слышали о вашей семье после победы... Чем занимается твой отец?

— Он ведет бизнес с некоторыми иностранными партнерами.

— Что за бизнес? — вмешивается тетя Гермиона.

— Разведение и продажа породистых скакунов.

— У вас конюшни?

— Да, несколько.

— Хм, что-то я ничего об этом не слышала. Ты ведь знаешь, что я работала в Отделе регулирования и контроля над магическими существами, а сейчас — в Отделе магического правопорядка... — тетя Гармиона многозначительно смотрит на Скорпа. Что еще за намеки? От нее я такого не ожидал!

— Да, я знаю, — Скорпиус выпрямляется и недобро сверкает глазами. Руки он стиснул в замок и положил на колени. — Вы разрабатываете... занятные законопроекты. Конюшни зарегистрированы по всем правилам, наши скакуны не относятся к магическим существам, условия их содержания соответствуют всем нормам и стандартам, — Скорпиус отвечает спокойно, но я чувствую, что он напряжен, как струна.

— Что ж, это прекрасно, — пробормотала Гермиона. В этот момент возвращается мама с подносом. Она расставляет чашки и вазочки и садится рядом с отцом.

— Почему ты не учишься в Хогвартсе? — дядя Рон как всегда очень тактичен.

— Я на домашнем обучении.

— Почему? — черт, ну что за допрос?! И они все настроены так подозрительно и даже враждебно. Почему отец молчит? И ведет себя так отстраненно, будто не он хозяин в этом доме.

— Я... болел в детстве... Родителям пришлось потратить много времени и денег, чтобы решить эту проблему. Когда пришло письмо из Хогвартса, я был на лечении в другой стране, поэтому отец перевел меня на домашнее обучение.

— О, какой кошмар. Бедный мальчик! — вот сейчас мама как никогда похожа на бабушку Молли. — Но ведь сейчас все хорошо?

— Да, но отец настоял на том, чтобы я продолжил обучение на дому.

— Эта болезнь заразная?

— Дядя Рон! Рон! — мы с мамой возмущенно выкрикиваем это одновременно.

— О, я уверенна, это простое любопытство, — тетя Гермиона безмятежно улыбается, стрельнув глазами в Рона, который кивает.

— Думаю, это был не очень тактичный вопрос, — я сжамаю кулаки и бросаю быстрый взгляд на Скорпа. Тот сохраняет невозмутимо выражение лица, но напряженная поза и побелевшие костяшки пальцев выдают его с головой.

— А я бы все-таки послушал ответ, что же это за странная болезнь, не передается ли она по наследству... — Джеймс ехидно ухмыляется. Он правда считает себя остряком?!

— Джеймс, это не... — договорить я не успеваю, меня прерывает Скорп.

— Не надо, Северус. Я отвечу на все вопросы твоих родственников — не хочу, чтобы они считали, что я скрываю что-то ужасное. Эта болезнь напрямую связана с проклятием, под которое попала моя мама во время беременности. Тогда все еще не до конца отошли от войны, нашлись активисты, которые хотели, чтобы все Пожиратели «получили по заслугам». На маму с отцом напали какие-то фанатики, заклятье предназначалось отцу... Она не умерла сразу, но проклятье высасывало из нее силы постепенно. Поскольку в ней росла новая жизнь, процесс действия чар замедлился. Отец увез маму во Францию, к лучшим целителям. Они помогли ей не умереть до родов, но пережить их ей было не под силу. Я родился очень слабым, дальше мое здоровье только ухудшалось. Никто не верил, что я доживу до восьми лет. Но мне повезло. Вот и вся история, — я вижу и чувствую, как тяжело Скорпу говорить об этом. Мне хочется встать, подойти к нему и обнять. Хотя сейчас он выглядит непривычно взрослым, даже голос стал глубже. Правда, не исключено также, что Скорп просто не хочет, чтобы он дрожал.

После исповеди Скорпиуса чай допиваем молча, даже дядя Рон притих. Как будто больше поговорить не о чем. Наконец Скорп ставит чашку и встает.

— Спасибо за угощение, но мне пора, если вы больше ничего не хотите узнать обо мне... Всего доброго!

— Я провожу тебя, — вскакиваю с места. Остальные тоже поднимаются. Мама улыбается немного виновато, Гермиона натянуто, мужчины нашего семейства хмурятся. Джеймс, кажется, несколько смущен своей выходкой. Может, из него еще и получится приличный человек.

— Северус, а почему бы тебе не показать Скорпиусу дом? — все в недоумении поворачиваются к маме.

— Да, хорошо. Ты не против?

— Нет, я с удовольствием осмотрю дом, миссис Поттер.

— Ну, вот и чудесно! — мама крайне довольна собой, чуть ли не в ладоши хлопает. — Начните с сада, — таким образом, нас просто выталкивают из дома в зачарованный сад.

Здесь температура всегда поддерживается на уровне пятнадцати-семнадцати градусов. Сад накрыт специальным защитным куполом. Полив растений осуществляется автоматически, раз в сутки. Мама любит проводить время в саду, она выращивает множество очень красивых и полезных растений, например, Трепетливые кустики [2]. У меня тоже есть своя небольшая теплица для растений, которые потом можно покрошить на ингредиенты.

Все это я показываю и рассказываю Скорпиусу. Он делает вид, что слушает и кивает, но его мысли где-то далеко.

— Ты в порядке?

— Да, не волнуйся.

— Извини за них, набросились, как шакалы, особенно Джеймс.

— Бывает. Просто они старались найти слабое место, что-то компрометирующее меня и мою семью, а потом надавить на это. Вполне понятная и ожидаемая тактика. Люди видят то, что хотят. Если они считают, что ты карманник, они специально оставят бумажник на самом видном месте, чтобы поймать тебя с поличным. При этом, они судят по себе, проецируя свои особенности на другого. А если ничего страшного не обнаружили, но предубеждение уж очень сильное, всегда можно убедить себя в том, что я действительно «истинный продолжатель традиций Малфоев» в их понимании этого определения. Так жить гораздо проще, привычная картина окружающего мира остается неизменной, и неизвестность совсем не страшит. Стереотипы и предрассудки помогают людям ориентироваться в этом мире, но мешают развиваться, — все это Скорп говорит назидательным тоном, который он наверняка позаимствовал у кого-то. При этом он смотрит куда-то вдаль и перебирает пальцами попадающиеся растения.

— Ай! — внезапно мой доморошенный философ вскрикивает и удивленно смотрит на палец. — Порезался обо что-то, — Скорп хмурится и засовывает слегка кровоточащий палец в рот.

— Об эти кусты у забора, они тянутся по всему периметру садика, только снаружи. У них листья острые, как маленькие бритвы. Отец посадил, в качестве дополнительной ограды. Видимо, один побег пробился внутрь. Кровеостанавливающее эти порезы не берет, так что сейчас принесу специальный раствор.

Когда я возвращаюсь в дом, в гостиной никого нет, поэтому я беспрепятственно добрираюсь до ванной, где и хранится аптечка. Достав нужный раствор, я спешу к Скорпу, но по дороге меня привлекают приглушенные голоса, доносящиеся из кухни. Тихо подойдя поближе, я встаю так, чтобы меня не было видно.

— Не знаю, какой-то он странный... — это голос Джеймса.

— Он маленький высокомерный засранец, как его отец и дед. Ведь он специально рассказал нам эту душещипательную историю про маму и проклятье. Просто чтобы мы почувствовали себя неловко и прекратили расспросы, — дядя Рон.

— Возможно, но отвечал он четко, как по-писанному. Думаю, Драко и Люциус подготовили его к разным вопросам, как для интервью, — тетя Гермиона.

— Перестаньте! Ну что вы такое говорите? Мальчику пришлось пройти через очень тяжелые жизненные испытания. И я отправила их обоих в сад не для того, чтобы вы так нелестно обсуждали Скорпиуса. Думаю, нам стоит попробовать пообщаться еще раз за обедом, потому что первый разговор определенно не удался... — мама.

— Не знаю, дорогая. Скорпиус не произвел на меня особого впечатления. Хотя, в нем чувствуется порода... — порода! Малфои разводят лошадей, но не являются ими, папа. — Да и это проклятье... Может, это прощальный «подарок» от Волдеморта его «верным» слугам? — все, дальше я слушать не стал. Действительно, шакалы! Разумеется, они уверены, что делают лучше для меня, но на самом деле поступают жестоко.

— Ты почему так долго? — увидев мое перекошенное злостью лицо, Скорпиус осекается. — Что случилось?

— Ты все еще у родителей живешь?

— Да, а почему...

— Можно, я переберусь в твою квартиру? Временно, у меня есть сбережения на личном счете, могу оплачивать коммунальные услуги, если нужно...

— Подожди, не тараторь. Скажи толком, что случилось?

— Не сейчас, ладно? Не хочу, иначе просто взорву этот дом ко всем чертям!

— Хорошо. Конечно, ты можешь перебраться ко мне, и не надо ничего оплачивать, отец сделал это до конца года.

— Отлично. Держи раствор, обработай палец, а я пока соберу самые необходимые вещи.

Как можно незаметнее я проскальзываю на второй этаж, кидаю в свой чемодан все, что посчитал нужным, и спускаюсь в сад по веревочной лестнице, которую в свое время соорудил Джеймс, чтобы убегать из-под домашнего ареста. Родители не были законченными параноиками и не догадались установить на наши комнаты сигнальные чары, чем успешно пользовался мой брат. Затем эта лестница по наследству досталась мне. Конечно, было бы проще, если бы на дом и сад не был поставлен антиаппарационный барьер...

Скорп ждет меня на том же месте. Мы выходим за ворота и аппарируем в квартиру Скорпа. Вот так я ушел из дома. И я понятия не имею, что будет дальше.

* * *

— Проходи, располагайся! — Скорп махнул рукой в сторону единственной комнаты. — Так что же все-таки случилось? Я им не понравился? Почему тогда из дома уходишь ты? — хорошая попытка, но мне не до шуток.

— Они не уважают мой выбор, а я не буду считаться с их мнением. Вот и все. Давай закроем тему?

— Мы-то закроем, но тебя будут искать. Твой отец — глава Аврората, дядя — его заместитель, тетя, ну, ты сам в курсе, где она работает. И твоя мама с ума сойдет от волнения, — да, маму жалко, но они сами виноваты. — К тому же, побег из дома — не очень взрослый поступок. Может быть, вам лучше поговорить серьезно?

— Они не понимают и не хотят слушать! Может быть, так лучше и быстрее до них дойдет?

— Сомневаюсь, ты только разозлишь их еще больше и окончательно настроишь против меня. Ты ведь в моей квартире скрываешься.

— Мне уйти?! — нет, не злись, не вымешай свой праведный гнев, только не на Скорпе. Я поднимаю на него глаза, полные искреннего раскаянья. Вот парадокс — нашим, ни в чем не повинным близким всегда достается сильнее, чем чужим людям. — Прости, я не хотел повышать голос, — Скорп нарочито равнодушно пожимает плечами.

— Я на кухню, сварю кофе, — он уходит, а я так и стою посреди комнаты. Ладно, надо снять верхнюю одежду, найти место для моих вещей. А потом попробовать извиниться еще раз.

Минут через пять из кухни вкусно запахло кофе. Скорпиус громыхает посудой и дверцами шкафов. Но когда я захожу туда, он уже стоит у окна, спиной ко мне, прислонившись к подоконнику. На котором, кстати, стоит кактус. Обычный, не магический. И мне вдруг становится очень грустно, даже не потому, что мы повздорили, а потому что Скорп каждый день возвращается в пустую квартиру, у него даже домашнего животного нет. Неужели ему не одиноко? В этот момент, он оборачивается и смотрит мне в глаза:

— Знаю, о чем ты думаешь. Нет, мне вполне уютно в этой квартире. И я не считаю себе несчастным, потому что здесь мне легче дышать, чем в доме родителей. Там я как в «золотой клетке». Не все люди панически боятся одиночества, кому-то вполне комфортно наедине с собой. Лучше так, чем искать любой компании, даже если она тебе совсем не по душе. Но... иногда... мне действительно хочется разбавить свое уединение присутствием второго человека, который сможет заполнить... пустоту, — последнюю фразу Скорп говорит, уже отвернувшись снова к окну. Его голос немного дрожит, он выводит пальчиками причудливые узоры на стекле. Надеюсь, я все правильно понял. Подхожу к нему, обнимаю со спины, утыкаюсь носом в макушку.

— Прости еще раз. Давай притворимся, что разговора в спальне не было? И я здесь для того, чтобы попытаться стать тем самым человеком, если ты позволишь...

— Ты бестолочь! — Скорп говорит голосом усталого пожилого человека, но я же чувствую, что он улыбается. Крепче сжимаю его в объятьях. Мой, не отдам, не отпущу. И никому не позволю обидеть его, особенно себе.

— Кофе остывает... — его голос тихий и немного хриплый.

— Потом я сварю нам новый. Пойдем в спальню?

— Хм, пойдем, но мы будем там именно спать, потому что я мучился бессонницей всю эту ночь, да и предстоящая вряд ли будет лучше. И в восемь я должен вернуться домой, не позже. Ты не против просто спать со мной? — он поворачивается в кольце моих рук и смотрит испытывающе. Конечно, я не против! Да я готов на журнальном столике примоститься, только бы быть с ним.

— Спать, так спать. Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя разбитым завтра, — Скорп благодарно улыбается и облегченно выдыхает. Кажется, вот здесь я немного не догоняю. Ладно, разберемся постепенно. Я эмпат, а не ясновидящий.

В комнате Скорп расстилает постель, мы начинаем раздеваться, и вот тут я понимаю, что мы еще ни разу не видели друг друга полностью без одежды. Быстро поворачиваюсь к Скорпу спиной. Черт, это по-детски. Я ведь уже не раз видел голых парней, в общей душевой, например. И ничего страшного. С другой стороны, с ними я не планировал спать в одной постели. Чувствую, как кровь приливает к лицу. Скорп меня засмеёт. Но он молчит и сосредоточенно избавляется от одежды с другой стороны кровати. Наконец, остаюсь только в трусах и быстро забираюсь под одеяло. Скорп делает то же самое. Мы еще какое-то время возимся, укладываясь. Я чувствую себя ужасно неловко. Никогда еще ни с кем не спал, поэтому не знаю, куда деть руки и ноги, как лучше лечь. Скорп в таком же замешательстве, что несколько смягчает мое положение. В итоге мы ложимся на небольшом расстоянии друг от друга, лицом к лицу. Скорп первым закрывает глаза и через пару минут уже мирно посапывает, уткнувшись в сгиб своего локтя. Я тоже закрываю глаза и проваливаюсь в блаженную темноту.

[1] А.Н. Островский "Бесприданница"

[2] http://ru.harrypotter.wikia.com/wiki/Категория:Волшебные_растения

Проснулся я уже один, а на подушке была записка: «Ты так очаровательно спал, не стал тебя будить. Я зайду за тобой завтра в 12, не проспи опять =)». Я невольно улыбнулся последнему замечанию, на душе стало тепло и спокойно. Я еще раз перечитал записку и решил оставить ее на память, вложив в свой дневник. Не думал, что могу быть таким сентиментальным.

Небольшие настенные часы показывали десять часов вечера. Ничего себя я поспал! А что, интересно, творится у меня дома? Возможно, отец уже поднял по тревоге аврорат. Хотя, думаю, мама удержит его от опрометчивых поступков.

Собственно, заняться мне было особо нечем, поэтому я решил исследовать квартиру Скорпа. В комнате обнаружился незамеченный мною ранее книжный шкаф. Среди учебников по разным предметам я отметил книги, посвященные магическим артефактам, а еще нашел два справочника по некромантии. Хм, неожиданно. Кажется, они не относятся к разряду запрещенных, я в этом немного разбираюсь. Но вот зачем они Скорпу? Так, что еще у него еще есть... О, Шекспир, Уайлд, Гофман, Ницше, Сэлинджер, Лессинг, Маркес, Коэльо, Бальзак, Гюго, Булгаков, Достоевский, Мураками, Кавабата... Неплохой такой разброс маггловских писателей... Некоторых я читал, других в первый раз вижу. Думаю, Скорп не обидится, если я возьму что-нибудь полистать.

Выбираю из всего многообразия рассказы Гофмана, иду на кухню. Есть особо не хочется, но вот чаю выпить можно. Вообще, очень непривычно вот так хозяйничать в чужом доме.

... Оторваться от Гофмана я смог только в час ночи, когда глаза уже начали слипаться. Вот это фантазия была у маггла! Может быть, он все-таки волшебник, только хорошо это скрывал от современников? А то, понимаешь ли, сильфии, саламандры, колдуны и зельевары, феи, анимаги... Однако! Глубокие познания, описано все достаточно точно... И невероятно интересно! Но пора бы спать, иначе завтра я точно не встану вовремя.

* * *

Утро наступило как-то неожиданно. Я проснулся в одиннадцать и побрел в ванную. Ого, вот это коллекция тюбиков, баночек и пузыречков! Как будто в квартире человека три живет, как минимум. Причем зелья и травяные настои чередуются с обычными кремами, лосьонами и шампунями. Из всего многообразия я выбрал персиковый гель для душа и укрепляющий шампунь (кажется, на основе крапивы).

Водные процедуры прошли приятно и увлекли настолько, что я вышел из ванной без четверти двенадцать. Е-мое, что ж такое! Дальше пришлось как ошпаренному метаться по комнате от своего чемодана к зеркалу. В итоге я одел строгие темно-серые брюки, к ним простую черную рубашку, а сверху — синюю теплую мантию, которую до этого носил всего пару раз, потому что предпочитаю маггловские куртки. Но к родителям Скорпа лучше одеться строго, чтобы не вызвать нареканий. Так, что еще? Ну, естественно, черные ботинки и кожаные перчатки, вроде все.

Скорп появился ровно в полдень. Я все еще продолжал вертеться перед зеркалом, поэтому не сразу его заметил.

— Красивый, красивый, — я аж вздрогнул от неожиданности. Скорп стоял, оперевшись о дверной косяк, и с улыбкой изучал меня. Наверное, можно считать добрым знаком то, что он улыбается каждый раз, когда мы встречаемся.

— Тебе идет строгий стиль.

— Спасибо... Как считаешь, твои родители оценят?

— Думаю, да. Они уже ждут, — Скорп протянул мне руку, и мы аппарировали прямо к высоченным воротам, за которыми на некотором отдалении просматривается огромное белое здание. Видимо, это и есть родовое поместье Малфоев. Ну, да помогут мне высшие силы...

* * *

В поместье нас встречает один из домовых эльфов. Что бы там не говорила и не делала тетя Гермиона, эльфы привыкли жить вместе с хозяевами и служить им. В этом они видят смысл своего существования. А новые законы по их освобождению и оплате труда просто лишают их этого смысла, что приводит к печальным последствиям. Здесь нужно по-другому действовать, более деликатно, что ли...

— Добрый день, молодой господин и его друг! Хозяин Драко ждет вас в зеленой гостиной. Позвольте принять у молодого господина и его друга их мантии, — эльф почтительно склоняется, забирая у нас верхнюю одежду.

Через какое-то время мне начинает казаться, что широкий и витиеватый коридор, по которому меня ведет Скорп, бесконечен. Если все чистокровные маги также хорошо ориентируются в своих громадных поместьях, тогда не удивительно, что потом слизеринские подземелья для них — дом родной. Я вот первое время без карты Мародеров из общей гостиной не выходил.

Наконец мы добрались до зеленой гостиной, где нас поджидало почтенное семейство Малфоев в полном составе: Люциус, Нарцисса и Драко. Ну, могу сказать две вещи: Скорп действительно копия отца, и мне сейчас очень страшно! Я экзамены по СОВ сдавал с меньшим тремором.

— Отец, дедушка, бабушка, я рад вам представить моего молодого человека. Прошу любить и жаловать, Альбус Северус Поттер! — Скорп представил меня по всем правилам, как и полагается. При этом он нервничал не меньше меня, но держался уверенно и с достоинством. Все-таки чистокровные маги — это совершенно особая категория, они сейчас как редкие магические животные — исчезающий вид. Их охранять надо, а не придумывать новые законы, которые уравнивают в правах чистокровных и других представителей населения магической Британии. А Малфои вообще отдельная история...

— Приятно познакомится, мистер Поттер! — Люциус Малфой поднимается из кресла, в котором сидел до этого. — Думаю, я выражу этим общее мнение, не так ли? — Нарцисса улыбается и кивает, Драко смотрит на меня хмуро и подозрительно.

— Я тоже рад нашему знакомству! И, думаю, вы можете называть меня просто Северус!

— Северус?! — отец Скорпа порывисто встает со своего места. — Если вашему отцу хватило наглости назвать вас этим именем, это еще не значит, что вы можете представляться им, молодой человек!

— Отец! Драко! — Скорп и Люциус произносят это одновременно. Но Скорп тут же замолкает, предоставляя слово главе семейства. — Не стоит набрасываться на мальчика. Вы всегда представляетесь этим именем?

— Да, всегда, — ну что ж за имя такое несчастливое?! Вечно с ним одни неприятности. Но «Альбус» мне все равно нравится меньше. Придется терпеть.

— Это правда, отец! Северус назвал себе так, когда мы познакомились.

— Кстати, а как это произошло? Скорпиус нам так ничего и рассказал, — Нарцисса Малфой обращается ко мне, и в ее голосе звучит неподдельный интерес. — Кстати, думаю, лучше всего обсудить это за чашкой чая, не так ли, господа? — она лучезарно улыбается и украдкой подмигивает внуку.

— Да, дорогая, превосходная идея! Твитти, — посреди комнаты появляется эльф, — накрой нам стол для чаепития, в этой гостиной.

— Да, хозяин Люциус!

— Присаживайтесь, молодые люди! В ногах правды нет.

Я сажусь на диван рядом со Скорпом и как можно дальше от его отца, который все еще сердится. Через пару минут стол накрыт и ароматный чай разлит по фарфоровым чашкам.

— Итак, Северус, — Нарцисса специально мягко выделяет мое имя, — как же вы познакомились?

— Нам понравился один и тот же сквер в маггловском Лондоне, — замечаю поджатые губы Драко и быстрый предостерегающий взгляд Скорпа. Так, минимум подробностей, я понял. — Скорпиус сразу привлек мое внимание, потом мы обменялись парой ничего не значащих фраз, завязался разговор... Так мы начали общаться...

— О, и кто же был инициатором ваших отношений?

— Цисси, милая, не будь такой любопытной, ты смущаешь мальчиков, — Люциус нежно смотрит на жену и прячет улыбку за чашкой. Надо же, какие у них теплые отношения. — Мне вот интересно узнать, чем вы увлекаетесь, Северус? Помимо моего внука, конечно, — он лукаво прищуривается. Вот, оказывается, откуда это у Скорпа, никогда бы не подумал.

— Если вы о школьной программе, то мне нравится Зельеварение. По нему я готовлю выпускную работу.

— Планируете стать зельеваром?

— Возможно, еще не решил. Ведь когда увлечение становится работой, оно перестает быть увлечением и теряет свою привлекательность.

— Глубокая мысль, — глава семейства произносит эти слова немного снисходительным тоном. — Да, современная молодежь во всем хочет быть свободной и независимой. Никому не интересно быть просто наследником рода, хочется как-то реализовать себя. Кстати, Драко тоже в свое время увлекался Зельеварением, да сын?

— Все-то ты помнишь, отец, — это сказано как-то ворчливо, как будто старше всех здесь именно Драко Малфой. Он обводит взглядом собравшихся, останавливается на Скорпе, несколько секунд они сверлят друг друга глазами, затем Драко тяжело вздыхает, как будто смирившись с чем-то неизбежным. — Так что же это за проект, который вы готовите?

— Суть его в следующем: существует такое магическое насекомое — муховёртка. Думаю, вам известно, что ужаленные муховёрткой испытывают головокружение, за которым следует левитация. Вот я и решил, что на основе яда этого насекомого можно создать зелье, позволяющее подниматься над землей и парить, причем высоту и длительность будет регулировать сам человек. Идея привлекательна тем, что все мы хотим летать, но без специальных приспособлений типа метлы, ступы, ковра-самолета и прочего это проблематично. А с моим зельем у магов появится шанс испытать на себе это упоительное ощущение левитации. При этом им не придется гоняться за муховертками. Правда, если у меня получится все сделать правильно и запатентовать открытие, придется решить некоторые юридические вопросы, но это уже дело второе.

— Необычный проект, весьма необычный! И каковы ваши успехи? Есть положительный результат? — отец Скорпиуса подается вперед, и я вижу в его глазах совершенно мальчишеский азарт. Похоже, мне удалось его заинтересовать.

— Да, уже удалось подобрать нужный состав, осталось выверить все пропорции, и можно будет опробовать зелье на желающих.

— Что ж, держите нас в курсе ваших исследований, это действительно занимательно, я бы и сама не оказалась попробовать, — Нарцисса Малфой полна энтузиазма.

— Хорошо, миссис Малфой, обязательно, как только мы убедимся, что все безопасно.

— Итак, я вижу все уже выпили не по одной чашке чая. В таком случае, я бы хотел переговорить с вами с глазу на глаз, мистер Поттер, — с таким предложением Драко Малфой обращается ко мне. Черт-черт-черт! Беспомощно смотрю на Скорпа.

— Отец, мы же договаривались, что ты не будешь...

— Скорпиус, мне лучше знать, что следует делать, а что нет. Мистер Поттер, вы ведь не откажете мне?

— Нет, мистер Малфой, я готов, — ох, чувствую себя обреченным каторжником.

— Прекрасно, тогда пройдемте в мой кабинет.

Всю дорогу до кабинета мне кажется, что я иду на Голгофу. Что, впрочем, не исключено. Когда мы оказываемся в небольшой комнате с тяжелой антикварной мебелью, Драко указывает мне рукой на массивное кресло перед письменным столом:

— Присаживайтесь, мистер Поттер! Я не задержу вас надолго. Просто хочу задать несколько принципиальных для меня вопросов.

— Конечно, мистер Малфой, я понимаю.

— Тогда начнем. Вы знали, к какому роду принадлежит мой сын, когда познакомились с ним?

— Нет, я не знал этого до прошлых выходных.

— Как отнеслись ваши родители к этой новости?

— Они не особо довольны.

— И что вы по этому поводу думаете? Вас это не смущает?

— Нет, я не собираюсь отказываться от Скорпиуса.

— А если я категорически запрещу вам встречаться?

— Тогда вы поступите также, как мой отец. А зная ваши непростые школьные отношения и соперничество, я полагаю, вы не захотите уподобляться ему. Разрешив нам общаться, вы определенно поступите наперекор решению Гарри Поттера, что очень разозлит отца, — это был рискованный ход, но, кажется, он сработал, потому что мистер Малфой довольно усмехнулся.

— На каком вы факультете?

— Слизерин, сэр.

— Даже так? Прекрасно. Тогда предпоследний вопрос: каковы ваши намерения относительно моего сына?

— Самые серьезные, — кажется, таким образом следует отвечать на этот вопрос, хотя я и не уверен. По-моему, так говорят в маггловских романах. — Ну, то есть я хочу и дальше встречаться с ним. Скорпиус мне очень нравится, — на последней фразе я все-таки краснею и заметно смущаюсь.

— Прекрасно. И последний вопрос: какие отношения связывают вас с мистером Забини?

— Никакие, сэр. Его претензии на меня совершенно беспочвенные, если вы об этом, — Забини, тварь, уже и тут успел «засветиться»!

— Да, именно это. Вы сможете повторить все это под Веритасерумом? — это он серьезно или так шутит?! Нет, все-таки шутит, слава Мерлину.

— Конечно, сэр, без проблем! — смотрю ему прямо в глаза, мне скрывать нечего. В моих интересах быть предельно открытым, но осторожным. Вопрос про Забини и так чуть не застал меня в расплох. Но мистер Малфой, похоже, удовлетворен моими ответами.

— Вы не похожи на ваших родителей, мистер Поттер... Пожалуй, я воспользуюсь предложением называть вас Северус, если оно еще в силе.

— В силе, сэр. И я действительно мало похож на родителей. В отца пошел Джеймс, в маму — Лилиан, а я сам по себе, — не знаю, зачем я все это сказал. Просто как-то накатило на радостях.

— Надеюсь, мне все-таки не придется близко знакомится со всем вашим семейством, — мистер Малфой неприязненно кривит губы. — По крайней мере, в ближайшее время. Что ж, — он хлопает себя по коленям и поднимается, — полагаю, аудиенция окончена. Думаю, Скорпиус с удовольствием покажет вам поместье и сад. И, да, чуть не забыл: вы можете встречаться со Скорпиусом, но будьте предельно честны и внимательны по отношению к нему, иначе я нашлю на вас какое-нибудь «очаровательное» проклятье. Приятно было побеседовать с вами, Северус!

Из кабинета я вышел на негнущихся ногах и мокрый, как мышь. Да, этот человек определенно знает, как заставить тебя понервничать. Я даже порадоваться толком не могу, потому что чувствую себя выжатым лимоном.

Скорп ждет меня в коридоре, точнее, нервно ходит из одного его конца в другой. Увидев меня, сразу бросается навстречу:

— Ну, как все прошло? Что сказал отец?

— Мы можем встречаться.

— Правда?! Да! — совершенно неаристократично вскрикивает Скорп и подпрыгивает чуть ли не до потолка. Вот таким, живым и непосредственным, он мне безумно нравится. Хотя, честно признаться, Скорп мне нравится любым: когда он подчеркнуто сдержанный и отстраненный, когда радуется как ребенок, когда говорит умные вещи, когда танцует, когда спит... К дементорам все сомнения! Я уверен в своих чувствах к Скорпу, знаю, что он относится к нашим отношениям серьезно, иначе не стал бы так переживать. Еще теперь мне известны истинные мысли моих родителей и впечатление, которое я произвел на отца Скорпа. Думаю, этого сейчас более чем достаточно.

— Эй, ты не рад? — Скорп хмурится и заглядывает мне в глаза. Кажется, я слишком глубоко ушел в свои размышления.

— С ума сошел? Естественно, рад! Просто еще не пришел в себя до конца, — Скорп расслабляется и снова начинает улыбаться.

— Тогда можем пройтись по поместью, а потом погуляем по саду. Ты ведь останешься на обед? Он через час.

— Если твои родители не против...

— Нет, бабушка лично просила передать тебе приглашение, — надо же, мое знакомство с Малфоями — практически отражение знакомства Скорпа с Поттерами-Уизли, только вот зеркало у нас какое-то кривое, потому что сегодня все сложилось совершенно иначе, чем вчера.

— Хорошо, с удовольствием, — кажется, я снова могу улыбаться. Видимо, отпустило...

— Если ты не против, в сад не пойдем, — мы со Скорпом идем по очередному широкому коридору. — У нас не стоит специальный щит, как у вас дома, поэтому сейчас там прохладно. Могу показать оранжерею, если хочешь. Еще предлагаю галерею с портретами предков, бальный зал, библиотеку или мою старую комнату…

— Выбираю твою комнату, — отвечаю быстро, практически не задумываясь. — Все равно в вашем поместье, как в музее, можно провести не один день, исследуя каждый зал и каждую комнату.

— Это точно, — Скорп кивает. — Первый Малфой, ступивший на английскую землю, очень быстро заскучал по родной Франции. Поэтому он заказал одному известному архитектору построить родовое поместье в классическом французском стиле второй половины восемнадцатого века. Так появился Малфой-Мэнор, не уступающий по размерам и убранству резиденциям королевских семей. Заказчик также потребовал, чтобы Мэнор стоял на берегу озера и был окружен живописным пейзажем. Поместье снаружи выглядит полутораэтажным, хотя на самом деле в нем "спрятаны" еще два этажа, за счет особой формы крыши. В общей сложности здесь шестьдесят комнат, многие из них — потайные. Предок всегда был крайне подозрительным, как и большинство чистокровных, переживших немало интриг, заговоров и переворотов. Залы и комнаты обставлены изящно, но без лишней помпезности. И что мне особенно нравится в Мэноре — огромные окна от пола до потолка. Поэтому в солнечные дни здесь всегда много света, — Скорп оборачивается и улыбается. — У тебя забавное выражение лица. Я не занудствую и не бравирую своими познаниями в архитектуре. Просто семейную историю вплоть до самых мелочей каждому Малфою вдалбливают с ранних лет, чтобы он не ударил в грязь лицом перед гостями на одном из светских приемов. К тому же нам иногда приходится приглашать реставраторов, которые следят за состоянием Мэнора и поддерживают его в надлежащем виде.

— А не урожденный Малфой тоже должен все это знать? — мне становится немного не по себе.

— Да, если он принимает нашу фамилию, — неожиданно Скорп лукаво улыбается. — А почему такой вопрос?

— Да так, просто, — чувствую, как начинаю краснеть.

— Даже если я перейду в другой род, то должен буду обеспечить двух наследников: один из них станет следующим лордом Малфоем, другой примет фамилию нового рода. Так, пришли, — с этими словами Скорп распахивает дверь, ничем не отличающуюся от других в этом коридоре (и как он ее находит?), и жестом приглашает меня войти.

Первое, что я думаю: “Да, окна действительно огромные!” Они выходят на задний двор, за которым раскинулся большой парк. Деревья уже голые, все-таки середина ноября, поэтому место выглядит мрачноватым.

— Красивый вид, правда? Особенно осенью и летом… — Скорп уже стоит рядом со мной. За окном начинает темнеть, комната наполнена тусклым холодным белым светом, который удивительно четко выделяет его профиль: немного резкие, правильные черты лица, задумчивый взгляд, устремленный вдаль, яркие волосы, которые отливают багровым, красиво очерченные губы…

— Да, действительно, очень красивый, — хрипло выдыхаю я — голос совсем не слушается.

Скорп удивленно поворачивается, и я, не теряя ни секунды, бережно беру его лицо в ладони и целую эти соблазнительные губы. Каждый поцелуй с ним — как первый: сердце начинает биться сильнее, колени слабеют, дыхание сбивается, в груди появляется потрясающая легкость.

Скорпиус отвечает неторопливо, дразнит, специально игнорирует мой напор, что только сильнее распаляет. Слегка прикусываю его нижнюю губу — от неожиданности Скорп приоткрывает рот, чем я беззастенчиво пользуюсь, углубляя поцелуй. Он тихо хмыкает, но не протестует. Осторожно приподнимаю его и усаживаю на подоконник, не отрываясь от таких желанных губ…

— Прощу прощения, молодой господин и его друг, обед будет подан через пятнадцать минут. Родители ждут вас в обеденном зале, — мы оба вздрагиваем от неожиданности и синхронно поворачиваемся в строну скрипучего голоса. Эльф, чтоб его! Прервал на самом интересном месте и аппарировал! Скорп утыкается лбом мне в плечо и тихо смеется. Машинально запускаю пальцы ему в волосы и начинаю осторожно перебирать их.

— Инсендио! — Скорп взмахивает палочкой, а я опять не успеваю заметить, откуда же он ее всегда достает. В комнате тут же становится светло благодаря примерно двум десяткам свечей, расставленным в разных местах. — Никакого электричества, только свечи, светильники и камины. В Мэноре не может функционировать ни один маггловский прибор — здесь слишком высокий магический фон. Поэтому живем по старинке, с керосиновыми лампами, — Скорпиус усмехается, но видно, что он не одобряет такой порядок. Я наконец обвожу взглядом комнату. Мебели здесь гораздо больше, чем в квартире Скорпа: широкая кровать на высоких ножках, туалетный столик, комод, две прикроватные тумбочки, большой гардероб, письменный стол… Вижу еще одну дверь, видимо, в ванную комнату.

— Тоскливо и неуютно. Меня всегда тяготило это место. А отец не разрешал обставить комнату по моему усмотрению, — Скорп скрещивает руки на груди и неприязненно смотрит на комод, как будто он — источник всех его отрицательных воспоминаний. — Еще отец долго запрещал мне ставить у себя фотографии мамы. Ему казалось, что это будет меня расстраивать, как напоминание о том, что ее больше нет. Когда я стал постарше, бабушка подарила мне фотографию со свадьбы родителей и запретила отцу даже прикасаться к ней. С тех пор он перестал заходить в мою комнату и всегда приглашал для общения к себе в кабинет. Там нет и не было ни одной фотографии мамы... — Скорпиус замолкает и резко проводит пальцами по бровям, приглаживая их. Этот жест, похоже, помогает ему собраться с мыслями. — Ладно, идем, думаю, нас уже ждут.

* * *

Обед с Малфоями прошел вполне хорошо, без эксцессов и неприятных моментов. Что называется, чинно и благородно. После того, как мы закончили с десертом, я решил, что пора и честь знать. Скорпиус проводил меня до края антиаппарационного барьера, сказал, что постарается уговорить отца разрешить ему покинуть родительский дом. Что ж, буду ждать...

... Оказавшись в квартире Скорпа, я переоделся в домашнее и занялся своим проектом, чтобы как-то скоротать время. Не знаю, сколько прошло часов с моего погружения в вычисления, но карандаш я отложил около девяти вечера. За окнами уже стемнело, неплохо бы выпить чаю или кофе, ну и перекусить.

Я как раз варю кофе, когда из прихожей раздается бодрый голос Скорпа:

— Я дома! — звучит очень мило и многообещающе. Невольно улыбаюсь.

— А я на кухне! — через пару минут Скорп заходит туда же.

— Мммм, кофе. Я тоже хочу! — судя по всему, мой парень пребывает в отличном расположении духа. Он уже переоделся в легкие брюки и футболку, на ногах толстые шерстяные носки. Такой домашний и просто очаровательный. Да, я осознаю, что очень часто умиляюсь, глядя на Скорпа и слушая его, но меня это не смущает. Я влюблен!

Разливаю кофе по чашкам, мы садимся за стол напротив друг друга.

— Значит, мистер Малфой тебя отпустил?

— Да, не без участия дедушки, конечно. Ты им понравился, особенно бабушке.

— Это хорошо. Я был уверен, что все будет наоборот. Не могу поверить, что твои родные приняли меня.

— Пока еще не приняли, ты на испытательном сроке, — Скорп шаловливо улыбается. — Но, это значит, что ты не безнадежен.

— Ха-ха, очень мило.

— Не обижайся, я же шучу, — теперь Скорп смотрит заискивающе. Неожиданно я чувствую, как его ступня медленно скользит вверх по моей ноге. Я, поперхнувшись кофе, чуть не расплескиваю все. Осторожно ставлю чашку на стол. В это время все та же ступня уже гладит внутреннюю поверхность моего бедра, подбираясь к паху.

— Ты так извиняешься или дразнишь меня? — слова даются с трудом, потому что во рту пересохло.

— И то, и другое. Разве тебе не нравится? — Скорп невинно хлопает ресницам. Ну все, сам напросился.

Нежно перехватываю его ногу, опускаю ее вниз. Затем поднимаюсь и подхожу к Скорпиусу. При этом моя вполне очевидная эрекция оказывается напротив его лица. Скорп многозначительно приподнимает брови и усмехается. Но я чувствую, что ему неловко. Собственно, я и не собирался заставлять его делать что-то такое... Беру за руку, вытаскиваю из-за стола и увожу в спальню.

Мы останавливаемся у кровати, я притягиваю Скорпа к себе и целую. Его прохладные ладони проникают под мою домашнюю кофту, задирают ее вверх. Я послушно стягиваю ее. Скорп делает то же со своей футболкой. Осторожно прикасаюсь к застежке на его брюках...

— Подожди, я сам, — Скорп отрывается от моих губ.

Вжикает молния, брюки летят в сторону. Я избавляюсь от своих джинсов. Рассматриваю Скорпа, но стараюсь делать это не очень откровенно, чтобы не смутить. У него удивительно красивая кожа. Не знаю, многие ли обращают на это внимание, оценивая своих парней или девушек. Но к коже Скорпа так и хочется прикасаться, она как будто мерцает мягким, теплым светом. Еще у него стройные, длинные ноги. И тонкие, изящные руки. Конечно, он худой, субтильный, но сложен хорошо. Протягиваю руку и бережно провожу пальцами по хрупкой ключице, острому плечу, предплечью... Затем перехожу на шею, легко касаюсь скулы, очерчиваю аккуратное ушко. Дыхание Скорпа учащается, он приоткрывает рот, следит за моим взглядом, старается поймать его. Кладу ладонь на его затылок, но тут он сам подается навстречу и первым прикасается к моим губам.

Несколько секунд спустя мы уже лежим на кровати, продолжая целоваться. Это просто невероятное ощущение — соприкасаться практически обнаженными телами, кожа к коже. И я отчетливо чувствую его возбуждение сквозь оставшееся на нас белье. Кстати, нужно снять эту лишнюю деталь одежды. Оказывается, это не так уж просто: у нас обоих дрожат руки, мы сталкиваемся ими и ужасно смущаемся.

Наконец, забираемся под одеяло. Скорп ложится сверху, приникает губами к моей шее. При этом низом живота он прижимается к моему паху и начинает плавно двигаться, обеспечивая непрерывное трение наших членов. Я совершенно теряюсь в ощущениях — это непередаваемо приятно. Стискиваю Скорпа в объятиях, шепчу ему на ухо все, что приходит в голову: какой он красивый, как восхитительно пахнет, как мне нравится его член и все, что он сейчас делает. Скорпиус вжимается в меня еще сильнее...

— Мордред! Ну где у него здесь включается свет?! — Скорп скатывается с меня прежде, чем я осознаю, что слышу из прихожей голос Драко Малфоя! Это конец! Я только что не выдержал свой испытательный срок... Он меня уничтожит...

Тут свет в комнате зажигается, мы со Скорпом едва успеваем натянуть на себя одеяло. В дверном проеме появляются Драко и Нарцисса Малфои, да так и замирают на пороге. Брови Нарциссы медленно поднимаются вверх, она с опаской косится на сына. Цвет лица Драко меняется с алого на слегка зеленоватый, так же стремительно, как и его эмоции: от озадаченности до глухой ярости. Мне хочется заползти под кровать. А лучше испариться.

— Как, раздери вас мандрагора, это понимать?! — к концу фразы мистер Малфой фактически переходит на фальцет. — Ко мне заявляется главный аврор в сопровождении своей крайне взволнованной супруги, требует вернуть ему сына, которого мы якобы прячем. Затем сообщает, что мой сын — такой же гнилой мальчишка, каким я был в его возрасте. И, наконец, он заявляет, что хочет провести полный обыск. Разумеется, мы выставили их на улицу, потому что у них, как я думал, не было никаких оснований так говорить, так же, как и ордера. К тому же в розыск можно объявить только по прошествии двух суток с момента пропажи. Здесь следует отдать должное Джиневре, она утихомирила Поттера и утащила домой. Естественно, этот хам на прощание сказал, что привлечет меня и моего сына к ответственности. Я сразу поспешил сюда. Как чувствовал! И что я вижу: мой сын развлекается в постели с этим самым пропавшим, из-за которого Поттер был готов сравнять Мэнор с землей. Да чтоб вас обоих нунда сожрала! Придурки малолетние! — так совершенно неаристократично заканчивает свою обличительную речь Драко Малфой. Вот мы попали, особенно я. Завтра еще от родителей достанется.

— Драко, дорогой! Не горячись! Они ведь оба живы-здоровы, Северуса мы нашли, можно будет написать миссис Поттер. Думаю, она все поймет правильно. Сейчас неплохо бы поставить на квартиру защитные барьеры, чтобы мистер Поттер не заявился еще и сюда. К тому же, Драко, мы с тобой должны радоваться, что у Скорпиуса все в порядке в сексуальном плане, что, несмотря на тяжелое детство, у него нет с этим никаких проблем... — Нарцисса Малфой мягко подхватывает пребывающего в шоке сына под локоть и старательно увещевает его, увлекая за собой на кухню, давая нам возможность одеться. Что мы и делаем, молча, не глядя друг на друга. Затем с опаской идем на кухню: Скорп впереди, я за ним.

Нарцисса сидит за столом и продолжает что-то говорить сыну на французском, Драко хмурится, машет палочкой, накладывая защитные заклинания. Они оба смотрятся сюрреалистично на этой скромной маггловской кухне. И от этого еще больше не по себе.

— Что ж, мальчики, — Нарцисса замечает нас, — натворили вы дел. Почему не сказали нам сразу? Ведь очень некрасиво получилось...

— Некрасиво?! Это просто возмутительно! Ноги твоей больше не будет в нашем доме! — это мистер Малфой мне. — А ты немедленно возвращаешься с нами! — это уже Скорпиусу.

— Драко! Это не выход. Если один уже сбежал из дома, а другой его прикрывает, представляешь, что будет, если мы их разлучим? Не хочу, чтобы мальчики закончили как Ромео и Джульетта, извините, за банальное сравнение.

— Сказал бы я, кто они... Ну и что ты предлагаешь, мама? Закрыть глаза и спустить им это?

— Думаю, Северусу и так придется завтра несладко при общении с родителями. Ты ведь планируешь вернуться в Хогвартс?

— Да, миссис Малфой. Мистер Малфой, мне очень жаль что так получилось. Скорпиус предупреждал меня о том, что могут быть проблемы. И теперь я понимаю, что мне нужно было его послушать. Просто мое решение уйти из дома было спонтанным. Я больше не мог там находится…

— Стоп! Очень мило, что ты выгораживаешь Скорпиуса. Я оценил скрытность, решительность и желание быть независимым. Но это тебя не оправдывает. Хотя я могу понять твои действия. Вполне вероятно, что я бы тоже сбежал из дома, если бы моим отцом был Поттер.

— Драко! Это очень невежливо. Так что же случилось, Северус?

— Мой отец, дядя и тетя не очень хорошо отзывались о Скорпиусе. Они хотели запретить нам встречаться. Я разозлился и ушел.

— Подростки! — Драко закатывает глаза. — Ладно, рыцарь. Завтра все объяснишь своим родителям, не упоминая меня и Скорпиуса. Как считаешь, если мама напишет письмо миссис Поттер, в котором сообщит о том, что мы не против ваших отношений, та сможет повлиять на твоего отца?

— Очень на это надеюсь! Ей понравился Скорпиус. Спасибо вам, сэр, миссис Малфой! Вы не пожалеете о своем решении, обещаю!

— Очень на это надеюсь, — мистер Малфой передразнивает мою восторженную и подобострастную интонацию. — Но чтобы больше никаких подобных прецедентов. Ну а ты что молчишь, святая невинность? — Драко грозно смотрит на сына.

— Спасибо, папа, бабушка! Я очень рад вашему решению. Но я и в дальнейшем буду прикрывать Северуса, если понадобится, — черт! Зачем он это сказал?! Ведь все же так хорошо складывается. Но, как ни странно, старшие Малфои синхронно усмехаются.

— Дело ваше, главное, чтобы боком потом не вышло. Что-нибудь еще, Скорпиус?

— Да, я бы хотел поступить в Хогвартс.

— Что?! — мистер Малфой даже взвизгивает. — Нет, этого не будет!

— Почему, отец? Я хочу учиться со всеми. Возможно, я заведу новые полезные знакомства. В Хогвартсе больше учебных дисциплин, другие преподаватели, разные возможности.

— И?

— И Северус. И Забини.

— Понятно.

— Драко, мальчик прав, это действительно будет полезно для его психологического здоровья…

— Мама, хватит уже их выгораживать! Я не уверен, что поступление в школу — хорошая идея. Но! Мы можем попробовать. Ты будешь учиться до окончания семестра, и, если все будет хорошо, останешься до конца курса. Устраивает такой вариант?

— Да, папа, спасибо! — Скорпиус порывисто обнимает отца, затем отступает назад, удивленный своим поступком. Похоже, так он делал нечасто. Драко мягко треплет сына по волосам.

— Почему я никогда не могу тебе отказать?

— Он истинный Малфой, сын.

— И у него впечатляющая группа поддержки, — мистер Малфой насмешливо смотрит на Нарциссу. — Ладно, нам пора. Если что, перемещайтесь в Мэнор, — мы провожаем их в прихожую, там Нарцисса целует внука и желает удачи мне. Драко аппарирует без лишних слов. Я чувствую, что он все еще сомневается в своих решениях. Главное, снова не облажаться…

Sucker love is heaven sent.

My body's broken, yours is spent.

Placebo "Every You Every Me"

— Главное, не теряй хладнокровие. Иначе снова наделаешь дел. Постарайся быть убедительным, но не агрессивным, — Скорп напутствовал меня из спальни, пока я умывался и приводил себя в порядок в ванной.

Собственно, мы проспали, потому что полночи просидели на кухне, разрабатывая план дальнейших боевых действий: что я должен сказать родителям, в какой форме, какие аргументы привести... Только вот я подозреваю, что мы зря не спали и выпили по четыре чашки кофе, потому что в жизни очень редко что-то идет по плану. Обычно приходится импровизировать. К тому же, это Скорп смог бы произнести заранее подготовленную речь и правильно сыграть на чувствах, а мне не дано.

Но, несмотря ни на что, это самое прекрасное утро в моей жизни: я проснулся не один, а рядом со Скорпом, обнимая его. После этого мы как угорелые бегали по комнатам, сталкиваясь и сквозь зубы поминая родню недобрыми словами, ютились в небольшой ванной комнате, дурачились, сражались за зеркало... Позавтракать решили уже в Хогвартсе.

Мы аппарируем в Хогсмид и там расстаемся, потому что нас не должны видеть вместе, иначе мои родители обязательно что-то заподозрят. Скорп идет к Макгонагалл, а я — в слизеринские подземелья.

Как только переступаю порог факультетской гостиной, на меня тут же вихрем налетают две фигуры: наш префект Тейлор и слизеринский декан профессор Уилсон, причем, первый — очень угрюмый, а второй — очень рассерженный.

— Мистер Поттер, потрудитесь объяснить, почему вы не ночевали в вашей спальне? И где вы, позвольте узнать, вообще были? — ноздри моего декана и куратора яростно раздуваются, он не говорит, а шипит на меня, как истинный змей. Похоже, в профессора вселился дух Северуса Снейпа — говорят, тот был страшен в гневе. — Я жду!

— Профессор, я приношу свои извинения за причиненное беспокойство. Я знаю, что должен был предупредить. Просто у меня проблемы в семье, и я хотел побыть один, чтобы никто не приставал с расспросами…

— Вам отказано в разрешении проводить выходные вне школы! Вы нарушили школьные правила! Где вы были всю ночь?!

— Гулял... просто гулял...

— Гуляли?! В одиночестве?! Уму непостижимо, безрассудный мальчишка!

— Я совершеннолетний.

— Пока вы студент Хогвартса, вы находитесь под моей непосредственной опекой! Запомните это! И впредь ведите себя более обдуманно, иначе у вас будут серьезные неприятности! Двадцать баллов со Слизерина! И неделя отработок у меня лично! А с вами, мистер Тейлор, я еще поговорю! — с этими словами профессор Уилсон в последний раз грозно смотрит на нас обоих и удаляется, все еще что-то негодующе бурча себе под нос.

— Ну спасибо, Поттер! Удружил! Все, я тебя больше не прикрываю! Даже не рассчитывай на поблажки! — интересно, какие? Один раз попросил его прикрыть, когда ушел в клуб со Скорпом. И то, я же вернулся ночевать в замок. Хотя, в этот раз получилось нехорошо...

— Слушай, прости, правда! Я не подумал...

— Это я уже понял! Где тебя носило? Ты ведь не гулял!

— Я не могу тебе сказать, пусть проблемы будут только у меня.

— Тоже мне, альтруист! Ну и что из тебя за слизеринец? Попался, да еще и не пытаешься выгородить себя, придумать что-то... Ладно, бестолочь, я и так понял, у кого ты был. Не дергайся, никому не скажу. Но ты мне за это будешь помогать на контрольных по зельям, — вот нахал! Еще и лыбится, очень доволен собой. Ладно, вариантов нет. Только надо бы уточнить...

— Так у кого же я был, Тейлор? Ну так, на всякий случай...

— А ты все-таки не безнадежен, — префект улыбается еще шире. — У парня своего, Малфоя, это и нюхлеру понятно. Ты ж и в прошлый раз к нему вечером убегал.

— Почему ты так решил? Может, я был у кого-то другого...

— Ой, Поттер, не смеши! Все твои друзья мирно спали в замке, а больше тебе пойти некуда, только к нему, потому что ты — влюбленный идиот, как говорится. А насчет другого... Это не про тебя, ты однолюб и верный как пес, уж извини за сравнение, — Тейлор примирительно хлопает меня по плечу. Да, тут он, как ни странно, прав. — Ладно, живи пока. Но чтобы больше никаких проступков, ну, или меня в известность ставь... — все-таки у нас хороший префект, хоть и бывает иногда настоящей занозой.

— Сев! — со стороны портрета, закрывающего вход в гостиную, доносится голос Лили. Тейлор хмыкает и уходит по своим делам. Я открываю проход и впускаю сестру. И тут же с ходу получаю подзатыльник.

— Ай! За что?!

— Ты еще спрашиваешь! Вчера днем в школу ворвались бледные и взвинченные мама и папа, искали тебя, потому что ты не ночевал дома, поганец! Это ж надо было так маму расстроить. Она себе места не находила, все причитала, что ты «такой ранимый, чувствительный мальчик». Отец всех на уши поднял. Потом Макгонагалл их на пару с Уилсоном в своем кабинете отпаивала Умиротворяющим бальзамом. Неужели не мог как-то по-другому все сделать?! Так, потом расскажешь, что у вас произошло. Иди в кабинет директора, тебя там мама ждет.

— Одна? — испытываю облегчение, за которым приходит чувство вины.

— Одна, одна. Иди уже.

До кабинета Макгонагалл я практически бегу. Хочется поскорее увидеть маму и как-то оправдаться перед ней, успокоить. Но встречаю я ее в коридоре. Мама как будто осунулась за эти два дня, да еще синяки под глазами, значит, плохо спала. Чувствую себя последней свиньей! Она поворачивается, мгновение пристально вглядывается в мое лицо, а потом облегченно вздыхает и улыбается. И тут я не выдерживаю — бросаюсь к ней, обнимаю, утыкаюсь куда-то в грудь и чувствую, как по щекам бегут слезы.

Как тогда, один раз, в Косом Переулке. Мне было 4 года, я увидел красивую пушистую кошку и побежал за ней. Родители в тот момент отвлеклись на Джеймса, который ломанулся в магазин «Все для квиддича», а мама еще и Лили держала на руках. В общем, я потерялся. Понял это, когда оказался один в незнакомом переулке — ни родителей, ни прохожих, ни даже кошки. Мне стало страшно, потому что Джеймс часто говорил мне, что однажды за мной и за Лили придет большой волк с красными глазами и утащит в темный лес. И тогда родители будут любить только его одного. А потом все неожиданно закончилось: меня нашла мама, испуганная не меньше меня, вся в слезах. Я побежал к ней, обхватил за ноги и разрыдался. А потом я гладил ее по голове и успокаивал, говорил, что все будет хорошо, что я совсем не боюсь волка, что ей не придется плакать из-за меня. И вот я нарушил свое слово, стал причиной маминых слез.

— Мама, прости меня! Я не хотел тебя расстроить! Не хотел заставлять волноваться!

— Я знаю, милый, знаю. Я понимаю. Все хорошо. Нарцисса Малфой отправила мне вчера письмо, и я сразу успокоилась. Правда, я так и думала. Главное, ты в порядке. Ведь правда?

— Да, все хорошо, — отстраняюсь от маминой груди, вытираю лицо и слабо улыбаюсь. Видимо, это все из-за волнений последних двух недель накатило как-то, нужна была эмоциональная разрядка... Так, а почему она одна? Отец уже отказался от меня? — А где папа?

— Он уехал в командировку на ближайшую неделю. Что-то, связанное с обменом опытом. Он еще в пятницу о ней узнал, отложить не смог, пришлось ехать.

— Думаю, он очень зол на меня.

— Да, это точно. Я постаралась втолковать ему, что они все тоже хороши. Ты ведь услышал наш разговор на кухне? — киваю. — Я так и поняла. Но он слушать не стал. Сказал, что со Скорпиусом ты встречаться не будешь. Слово за слово, мы поссорились, — закусываю губу. — Не переживай, помиримся. Он остынет в командировке, придет в себя. Знаешь, вот мне иногда не хватает профессора Снейпа. Он, как никто другой, умел вправлять мозги твоему отцу. Пусть и делал это в несколько резкой и грубой форме. В общем, Северус, в следующий раз вырази свое негодование словами, а не убегай из дома в знак протеста. Я тебя всегда услышу и постараюсь донести до отца. А сейчас иди завтракать. Кстати, я видела Драко и Скорпиуса. Что бы это значило? — мама усмехается и внимательно смотрит на меня.

— Скорп теперь будет учиться в Хогвартсе, я надеюсь.

— Ясно. Да хранят Основатели Хогвартс и его обитателей! — мама снова усмехается и треплет меня по волосам. — Иди уже!

— Спасибо, мам! Я больше не буду так поступать, обещаю.

— Верю, верю! Удачного семестра. Увидимся на Пасху, я полагаю, — я опять киваю и, наконец-то, отправляюсь на завтрак.

* * *

В Большом зале все по-старому, за исключением одного — за слизеринским столом с независимым видом сидит Скорп и сосредоточенно уплетает завтрак. Йееес! Его распределили на Слизерин! Глупо улыбаясь, направляюсь к нему. Скорпиус, как будто почувствовав мой взгляд, поднимает голову и сдержанно улыбается в ответ. Он напряжен и взволнован, хотя и не показывает вида, как обычно.

— Привет! — усаживаюсь рядом. — Я рад, что ты на Слизерине.

— Мой отец тоже просто счастлив. Я проходил распределение прямо в кабинете директора Макгонагалл. Шляпа выбирала между Слизерином и Рейвенкло, но когда я мысленно попросил ее поторопиться, она тут же остановилась на Слизерине. Не знаешь, почему? — Скорп усмехается в чашку с кофе.

Я хмыкаю: этот вопрос не требует ответа. Окидываю взглядом наш стол и зал в целом: Забини смотрит на нас волком, Тейлор понимающе ухмыляется, Оливия показывает два больших пальца в знак одобрения, Лили качает головой, но улыбается, остальные... мало меня интересуют, хотя многие смотрят на Скорпа с большим интересом, но отводят глаза, столкнувшись с моим хмурым взглядом.

— Перестань запугивать окружающих! — Скорп говорит тихо, чтобы слышал только я.

— Я не запугиваю. Просто не хочу, чтобы они пялились на тебя!

— Собственник, — фыркает Скорп, но я чувствую, что ему это приятно.

Завтрак заканчиваем молча, потом направляемся на первое занятие — трансфигурацию. Так началось наше со Скорпиусом совместное обучение...

* * *

... Паршивый день! Мы поссорились! А прошло всего пять дней! Обидно до слез, потому что я ничего плохого не сделал! Просто у кое-кого под конец недели сдали нервы. Да, это были не самые простые дни, но я старался по возможности облегчить их для Скорпа.

Задергиваю полог кровати, ложусь на спину и закрываю глаза. Сон не идет, в голову лезут обрывки воспоминаний этой сумбурной недели.

Flashback

— Честно? Кота, не обязательно породистого, главное, красивого и короткошерстного, с умными глазами. Вот как-то так… Ладно, твоя очередь превращать эту белку.

Переворачиваюсь набок. Все-таки у Скорпа было не очень радостное детство: отец старался обеспечить его всем возможным, но никогда не слушал, что хочет сам Скорп. Не исключено, что мистер Малфой покупал сыну то, чего не было в детстве у него самого…

Flashback

— Я тебе потом все объясню, — Скорп прищуривается, но кивает. Затем растерянно оглядывается по сторонам в поисках свободного места. В итоге он выбирает пустую парту в самом конце ряда.

Переворачиваюсь на другой бок, подтягиваю колени к груди. Я, конечно, подозревал, что Скорпиусу будет нелегко сойтись с однокурсниками. Он замкнутый, подозрительный и колючий. Все это — защитные реакции, он просто не умеет по-другому. От меня помощи мало — я тоже не особо общительный. Поэтому все свободное время мы проводили вместе, что, признаться, мне очень нравилось. Но тут возникла другая проблема...

Flashback

— Ничего! Спокойной ночи! — с этими словами он удаляется в спальню с гордо поднятой головой.

Тяжело вздыхаю, снова ложусь на спину и закладываю руки за голову. Ну вот что он хотел мне сказать? То, что он недоволен и расстроен, я понял. Но наши отношения — только повод, чтобы выпустить пар. На самом деле, его беспокоит что-то другое. Надеюсь, он сжалится и расскажет мне. Надеюсь, мы помиримся...

Скорп не разговаривает со мной второй день. Он вообще не смотрит в мою сторону. И это сводит меня с ума. Я пробовал подойти к нему, но он просто сбегал, а потом исчезал где-то на пару часов. Лили и Оливия пытаются меня развеселить, но у них не очень хорошо получается. Я не пошел в Хогсмид, засел в библиотеке. Но там меня нашла Роза с ее утешительными разговорами, пришлось скрыться в общей гостиной. А сегодня утром я получил письмо от отца, в котором было что-то вроде “видишь, мы же тебе говорили, Малфой — не подходящая компания”… Ну разве не здорово?! Кто-то уже донес родителям, что мы со Cкорпиусом поссорились. Оперативная работа, ничего не скажешь.

Это письмо расстроило и разозлило меня окончательно, поэтому весь день я бродил у Темного Озера. К вечеру, когда окончательно замерз, вернулся в спальню, принял горячий душ и лег спать.

И вот теперь я лежу уже второй час, сна ни в одном глазу, впрочем, как и в прошлые две ночи, в голову опять лезут разные мысли. Неожиданно полог слегка отодвигается, кровать прогибается под весом второго тела, и я чувствую, как тонкие руки обвивают мою талию, а в шею утыкается холодный нос. Скорпиус… Сердце начинает биться чаще и где-то в горле. Я так скучал по нему! И, учитывая его непредсказуемость, боялся, что он вообще не придет больше и не взглянет на меня.

— Я скучал, — Скорп как будто зеркалит мои чувства. Он прижимается еще ближе и трется носом о волосы. — Прости, так глупо получилось. Я не хотел ругаться с тобой. Просто... много всего навалилось. Мне привычнее находится в маленькой пустой квартире, чем в огромном переполненном людьми замке. Думаю, я близок к социопату по мироощущению. Мне некомфортно в незнакомой компании, когда мне приходится прилюдно отвечать на вопросы преподавателя, спать в общей спальне, принимать душ в совместной открытой душевой… Это тяжело. Проблема еще и в том, что я не хочу ни с кем особо сближаться. Вполне достаточно тебя и твоих друзей. И мне нравится быть с тобой, находиться рядом, совсем близко, но не хочется выставлять наши отношения напоказ, поэтому я иногда одергиваю тебя. К тому же система обучения здесь кардинально отличается от той, что была у меня раньше. А еще у меня день рождения через 4 дня… — вот так нелогично закончило свою речь мое красноволосое чудо.

Хотя, многое стало понятно. Просто у него нервяк накануне дня рождения, а тут еще и такая резкая смена обстановки. Неудивительно, что Скорп сорвался. Только печально, что сорвался на меня. Осторожно разворачиваюсь в его объятиях, заглядываю в полные тревоги и сожаления глаза. Ох, ну и как на него сердиться?

— Малыш, я все понимаю, честно, — нежно провожу ладонью по щеке Скорпиуса, и он доверчиво трется о нее, как котенок. Думать становится сложнее, особенно, когда Скорп вот так закусывает губу и еще немного подается вперед. Но надо закончить этот разговор. — И я стараюсь поддерживать тебя. Хотя тоже не особо знаю, как это нужно делать. У меня раньше не было отношений. А когда ты еще и отталкиваешь меня, это сбивает с толку окончательно. Давай договоримся, что не будем повторять ошибок родителей и не будем срываться на самых близких. Хорошо? — Скорп радостно кивает и вжимается в меня всем телом. Ну все, разговор окончен, можно переходить к действиям. Раз уж Скорпиус сам прозрачно намекает…

… В этот раз нам удалось без всяких помех закончить то, что мы начали еще неделю назад в квартире Скорпа. И это было восхитительно: его нежная, шелковистая кожа под моими пальцами, глубокие, яростные поцелуи, умопомрачительные ощущения от трения наших возбужденных членов, сбившееся дыхание, одно на двоих, хриплый шепот и резкие вскрики… Когда все закончилось, мы еще несколько минут приходили в себя, потом Скорп произнес очищающее и уютно устроился у меня на плече. Значит, завтра мы проснемся вместе, в одной постели. Наконец-то! Я уснул с абсолютно счастливой и умиротворенной улыбкой на лице.

* * *

— Сев... — на грани слышимости, мягкий поцелуй у основания шеи. — Сев... — чуть громче, еще один поцелуй, но уже выше. — Северус... — у самого уха, ощутимый укус за мочку.

— Ай! — распахиваю глаза и поворачиваю голову. Скорп хитро улыбается, но в глазах легкая тревога.

— Больно?

— Нет, неожиданно, — улыбаюсь в ответ. Лучшее пробуждение в моей жизни! Хочу так всегда... Эта мысль немного пугает, как и осознание того, что со Скорпиусом у меня многое — лучшее и впервые. Надо постараться, чтобы дни, проведенные со мной, и для него были одними из самых счастливых. Да, какие-то наполеоновские планы у меня с утра в понедельник. Понедельник! Черт! Пора вставать на учебу... — Мы не проспали?

— Нет, все нормально. Есть время спокойно собраться. Я поэтому и начал будить тебя.

— Спасибо, — притягиваю его к себе и нежно целую. Скорп такой очаровательный спросонья: взъерошенные волосы, след от подушки на щеке, неторопливые, ленивые движения.

Неожиданно вспоминаю, что мы в первый раз за эту неделю спали в одной постели. До этого Скорпиус категорически отказывался, мотивируя это тем, что ему совсем не хочется по утрам выбираться из-под моего полога под свист и улюлюканье соседей. У нас, как все уже поняли, были разногласия по поводу проявления чувств на публике: Скорп всегда находился рядом, совсем близко ко мне, но не позволял прикасаться к себе и сам меня не трогал. Видимо, он избегал насмешливых взглядов и едких комментариев. Я могу его понять, но мне очень обидно, потому что я хочу, чтобы все знали, что он мой парень. Но решения Скорпа нужно и приходится уважать...

— Эм, дать тебе мантию? Проскользнешь в ванную? А я пока отвлеку ребят...

— Не надо, я справлюсь и так.

— Точно?

— Конечно. Мы не преступники, не сделали ничего плохого, чтобы проскальзывать или прятаться, — Скорпиус демонстративно вздергивает тонкий нос. Быстро же у него меняются стили поведения!

Не удерживаюсь и со смехом опрокидываю его на спину, снова целую, не обращая внимания на возмущенное мычание. Наконец я отстраняюсь, оба тяжело дышим — еще чуть-чуть и ни на какие занятие мы не пойдем.

— Надо вставать, — тихо сообщает Скорп, при этом притягивая меня к себе руками и ногами.

— Ага, — провожу губами от впадинки за ушком до подбородка, слегка прикусываю его, снова накрываю губы Скорпиуса своими...

— Так, у вас все нормально? — раздается голос Тейлора. Да что ж такое? Никакого покоя!

— Ну, да, — это Эндрю, однокурсник.

— А голубки на месте? Где Малфой?

— Подозреваю, что в постели Северуса, но не уверен… — Эндрю явно забавляет ситуация.

— Понятно. Эй, вы, — стук по ножке кровати, — отзовитесь!

— Что тебе, Тейлор? — снимаю заглушающее. Послать бы его, но нельзя. Субординация, понимаете ли.

— Декан велел проверять вас, на всякий случай. А когда заметил, что вы поссорились, сказал, чтобы я еще внимательнее за вами приглядывал. Вот я и выполняю задание. Вставайте и марш на завтрак, радовать нас всех счастливым примирением. А то ваши кислые физиономии портили аппетит всему столу последние два дня.

— Весьма признательны за такую заботу о нас, Тейлор, а также об аппетите и настроении слизеринцев! Ты идеальный префект! — отвечает Скорпиус. И он вовсе не признателен. Закусываю губу, чтобы не рассмеяться.

— Я знаю, обращайтесь, если что, — с этими словами, радостно гогоча, Тейлор наконец уходит.

— Ладно, парни, не буду вас смущать, я в душ. Остальные тоже там, — сообщает Эндрю.

Нехотя выбираемся из кровати. Скорпиус все еще сердит на Тейлора, бормочет сквозь зубы французские ругательства. Не знаю почему, но матерится он исключительно на этом языке. Я уже выучил несколько слов, например, «merde» [1], «imbecile» [2] или «cul» [3]. Правда, Скорп искусно применяет их в разных словосочетаниях и предложениях.

Завтрак прошел без происшествий. Как ни странно, многие действительно были рады видеть нас вместе. Я и не знал, что однокурсники переживают за наши отношения. Может, стоит получше к ним присмотреться? Лили и Оливия тоже были в неописуемом восторге, ну а Роза лишь демонстративно возвела глаза к потолку, давая понять, что мы просто «глупые мальчишки».

День выдался тяжелым, как и любой понедельник. Вечером тоже особо отдохнуть не удалось, поскольку из-за отработок у меня накопились невыполненные домашние работы. Скорп хотел помочь, но я не разрешил. У него полно своих забот. Например, ему нужно до конца семестра выбрать выпускной научный проект, составить программу его написания и согласовать ее с руководителем. И на все у него месяц, а впереди еще промежуточные контрольные работы. Скорпиус, скрепя сердце, пошел по пути наименьшего сопротивления: наш преподаватель Древних Рун, профессор Хедланд, взялась за большой перевод манускриптов, найденных где-то в Сербии. Скорп хорош во всем, что касается иностранных языков, пусть даже древних или мертвых. Он будет помогать ей с переводом, а также дублировать текст на французский язык. Тоже немалый труд, к тому же, работа в основном механическая, а, значит, утомительная.

Но гораздо больше учебы меня занимает вопрос о том, как организовать день рождения Скорпиуса. Он ведь уже через три дня. За советом я решил обратиться к своим любимым дамам. Ну, они же справились с выбором костюма. Вроде справились... По крайней мере, это было не ужасно и с фантазией. Разумеется, Лили и Олли тут же согласились помочь.

— Думаю, будет лучше, если сначала мы устроим небольшую вечеринку только для своих. Поздравим Скорпа, выпьем за его здоровье, потанцуем немного и оставим вас одних, — Лили подмигивает мне. Звучит хорошо.

— Значит, нужно позаботиться о месте и алкоголе. И договориться с Тейлором.

— Не выйдет. Он сказал, что больше не будет меня прикрывать, — уныло говорю девушкам.

— Просто так не будет, а за бутылку хорошего виски согласится, — назидательно говорит Олли.

— Да, пожалуй. Алкоголь можно попросить прислать Тедди. Он не скажет родителям, — еще одна превосходная идея от Лили. Не зря я к ним обратился.

— Отлично! Что закажем?

— Виски, шампанского пару бутылок, можно еще хороший бренди. Ну и хватит, нас будет-то шесть человек. Правильно? — Оливия начинает считать, загибая пальцы. — Ты, именинник, я, Лили, Элис и Стефан. Все ведь?

— Ну да, — еще раз пересчитываю всех в уме. — Собраться можно в Выручай-Комнате! — тоже вношу конструктив. Выручай-Комната сильно пострадала от Адского пламени, но ее смогли восстановить, она даже свои магические свойства сохранила. Вот что значит — строили на века. Все этому замку нипочем.

— Ну вот и решили. Я напишу Тедди, ты пойдешь потом договариваться с Тейлором. Кстати, что дарить будешь? — Лили внимательно смотрит на меня.

— Это сюрприз! Увидите на празднике!

— Ладно, как скажешь, — обе девушки обеспокоены таким ответом. Не доверяют моему вкусу? Ну, знаете, я не настолько безнадежен. Только вот...

— Слушайте, задам странный вопрос... У вас помимо меня есть знакомые-геи? Никаких «зачем тебе», просто отвечайте, — Лили и Олли озадаченно переглядываются.

— У нас нет, но у Элис есть несколько, — изрекает, наконец, сестренка.

— Правда? Есть какое-то гей-сообщество нашей школы, о котором я не знаю?

— Очень смешно! Нет никакого сообщества, просто некоторые люди с нетрадиционной ориентацией неосознанно тянутся друг к другу. У них схожие проблемы и интересы.

— Вот! Это то, что мне нужно. Элис может познакомить меня с кем-нибудь приятным и неболтливым? Это срочно!

— Думаю, да. Я передам ей, — на этом мы расстаемся.

* * *

Следующие два дня прошли в бесконечных хлопотах. Но мы все успели и подготовили в лучшем виде. И вот день икс настал.

Я с великой осторожностью и большим сожалением выбираюсь из теплых объятий Скорпа. Быстро одеваюсь и направляюсь к тайному проходу в Хогсмид. Надеюсь, нужный мне магазин уже открыт.

Сегодня мне везет: покупаю именно то, что собирался, и бегу обратно в замок под прикрытием мантии-невидимки. Успеваю как раз во время: Скорп еще спит и до звонка будильника минут пять.

Забираюсь под полог и осторожно бужу своего парня. Скорп потягивается и улыбается мне.

— Привет! С Днем Рождения! — говорю тихо, потому что в горле отчего-то першит. Чувствую себя немного неуверенным, а вдруг ему не понравится подарок? Ладно, была не была! — Это тебе, — достаю из-за пазухи маленький пушистый комочек. Это котенок, британец, бело-серый, с очень умными глазами.

Скорпиус ошарашенно смотрит на котенка, который еще плохо стоит на ногах и опасливо озирается по сторонам. Затем губы Сорпа растягиваются в широкой улыбке, он подхватывает котенка, прижимает к себе и утыкается носом в мягкую шерстку. И не важно, что ему уже восемнадцать, сейчас он радуется как ребенок, восторженно рассматривая свой подарок. И это так здорово! Скорп поднимает на меня немного влажные глаза.

— Спасибо! — он тоже шепчет. — Спасибо большое!

— Не за что, — облегченно выдыхаю, — хорошо, что она тебе нравится. Как назовешь?

— Пёрл — это Жемчужина или Бусина, — Скорп довольно улыбается и склоняется к котенку. — Тебе нравится твое имя, малышка? — Пёрл мяучит, но не ясно, что она хочет этим сказать.

— Что у вас там за звуки? Извращениями занимаетесь? — доносится сонный голос Эндрю.

— Нет, Сев подарил мне кошку! Смотри! — Скорп высовывает из-под полога и демонстрирует Пёрл. Эндрю усмехается, затем садится, протягивает руку и аккуратно гладит котенка.

— Симпатичная. Поздравляю с днем рождения!

— Спасибо! — Скорп просто светится. А я откровенно любуюсь им и улыбаюсь как дурак. Что тут же замечает Эндрю. Я смущенно отвожу взгляд и чувствую, как начинаю краснеть. Именинник ничего не видит — он полностью поглощен своим новым любимцем.

В течение дня Скорпиус получает поздравления от однокурсников и подарки от родителей. К вечеру он выглядит совсем ошалелым от количества и тех, и других.

Мы собираемся в Выручай-Комнате ровно в восемь, как и договаривались. Я привожу туда Скорпа с завязанными глазами, а когда мы оказываемся внутри, ребята выскакивают из своих укрытий с криками «Сюрприз!». Просторная комната красиво украшена, на столе — напитки и закуски, играет музыка. В общем, все, как положено.

Мы распиваем шампанское, говорим тосты, распаковываем подарки, много смеемся. Потом начинаются танцы. Лили и Элис отрываются по полной, за все упущенные возможности на балах и праздниках, где им приходилось вести себя прилично и сдержанно. Мы со Скорпом стараемся не отставать от них. Ближе к полуночи Олли с помощью Стефа практически силой уводит разгоряченных девушек, обещая им свою отдельную комнату старосты на эту ночь.

— А мы разве не уходим? — Скорп смотрит на меня немного окосевшими от количества выпитого глазами.

— Нет, у меня для тебя есть еще один сюрприз, — с этими словами я подталкиваю его к небольшому дивану и усаживаю на него.

Скорпиус смотрит непонимающе. Я мягко, но уверенно развожу в стороны его ноги и встаю на колени между ними. Начинаю целовать Скорпа, параллельно расстегивая пуговицы на его рубашке, затем стягиваю ее. Он отвечает страстно и жадно, обвивает меня руками и сжимает ногами. Нет, так не пойдет. Осторожно высвобождаюсь из захвата, касаюсь губами чувствительного местечка за ухом. Скорп тихо вскрикивает, запрокидывает голову, подставляя шею. Чем я и пользуюсь: медленно провожу языком вниз, до впадинки между ключицами, слышу одобрительный стон. В это время мои руки плавно и легко скользят по его плечам и бицепсам.

Прокладываю дорожку из поцелуев к левому соску, замираю, прижавшись ухом к груди Скорпа: здесь под тонкой кожей быстро-быстро бьется его сердце. Спускаюсь ниже, целую живот; руки в это время гладят внутреннюю поверхность бедер, подбираясь к ширинке. Скорп часто дышит, приоткрыв рот, его ладони беспорядочно блуждают по моей спине, плечам, зарываются в волосы. Расстегиваю его ширинку, приспускаю брюки вместе с бельем, осторожно достаю возбужденный член. Главное, все сделать правильно, как советовал Дерек. Это парень, с которым меня познакомила Элис. Я расспрашивал его о сексе с парнями, в частности, о минете. Но Скорпиус об этом никогда не узнает!

Провожу языком от основания пениса вверх, до самой головки. Скорп удивленно вскидывается. Похоже, он только сейчас сообразил, что я собираюсь делать. Не даю ему времени прийти в себя, обвожу языком головку снизу, по кругу, задевая чувствительную крайнюю плоть. Глаза Скорпа закатываются, он откидывается на спинку дивана, позволяя мне делать все, что захочу.

Обхватываю набухшую головку губами, вбираю член настолько, насколько могу, начинаю сосать, помогая себе рукой у основания. Это не так уж сложно. Чувствую вкус смазки, немного горький, но не противный. Правда, приходится свободной рукой придерживать бедра Скорпа, которые непроизвольно двигаются мне навстречу.

Похоже, я выбрал правильный ритм, потому что стоны Скорпиуса становятся все громче и отрывистее, а его пальцы все сильнее сжимают мои волосы. Ускоряю темп, усиливая нажим губами. Скорп выгибается, в очередной раз вскидывает бедра. Его член немного увеличивается в размере у меня во рту. Провожу языком по надувшейся вене, глажу щелочку на вершине головки. В этот момент пенис Скорпа напрягается, начинает пульсировать, и мой парень кончает с пронзительным вскриком. Спермы много, но мне удается все проглотить. Это совсем не мерзко, просто вкус необычный и теперь во рту вязко. Облизываю член Скорпа в последний раз и медленно поднимаюсь с затекших колен.

Скорпиус полулежит на диване с закрытыми глазами, его дыхание все еще рваное. Сажусь рядом, он тут же распахивает глаза, поворачивается ко мне и целует.

— Это лучший день рождения в моей жизни! Ты так здорово все организовал: собрал друзей, устроил вечеринку, подарил мне котенка! По-моему, это я должен делать тебе минет в качестве благодарности, — Скорп улыбается мне в шею, обнимая крепче.

— Ну, я совсем не против. Минет не обязательно, но от ласк рукой я бы не отказался... Скорп... Скорп! — класс! Он заснул! Очень мило! А я вот остался неудовлетворенным. Ну, главное, ему было хорошо. Мне определенно приятно доставлять Скорпу удовольствие, думаю, мы еще не раз повторим этот опыт. А пока уложу именинника спать.

[1] merde! — чёрт!, чёрт возьми!, к чёрту!

[2] imbecile — 1) слабоумный; имбецильный; 2) глупый; нелепый

[3] cul — 1) груб. зад, задница

Like the naked leads the blind.

Someone to bruise and leave behind.

Placebo "Every You Every Me"

Дни до традиционного рождественского бала пролетели невероятно быстро и без особых происшествий. Все шло как-то слишком гладко, слишком хорошо. Как затишье перед бурей. Скорп сказал, что у меня паранойя. Но, как говорится, отсутствие паранойи еще не означает, что за вами никто не следит.

Бал должен состояться уже сегодня вечером. А завтра все школьники разъезжаются на каникулы. Я бы с большим удовольствием встретил Рождество со Скорпиусом, но не получится: отец уже прислал письмо, в котором потребовал, чтобы я вернулся домой на праздники. Полагаю, опять будет промывать мне мозги.

...Рождественский ужин особенно хорош в этом году. Возможно, потому что рядом со мной любимый парень, который смеется над моими комментариями и время от времени сжимает мою руку под столом.

Начинаются танцы, сначала медленные, классические, для преподавателей. Но мы со Скорпом тоже с удовольствием демонстрируем наше умение. Ведь не зря он учил меня тогда в парке. Через пару танцев мне захотелось пить и я иду за пуншем. На обратном пути налетаю на Забини, естественно, проливаю напиток. Ну что ж он все время под ногами путается?!

— Извини, не хотел. Возьми мои кубки, в знак компенсации, — Забини улыбается, но что-то здесь не так, какой-то он уж слишком… предвкушающий, что ли. — Брось, ну что ты смотришь, как на флоббер-червя? Может, я хочу отношения наладить, Рождество ведь скоро и Новый Год. Нехорошо входить в него с долгами, — вроде не врет. Ладно, что я теряю?

— Так и быть, попробуем наладить, если ты будешь вести себя прилично. Спасибо за пунш.

— Тебе спасибо! Обращайся, если что.

Возвращаюсь к Скорпу, отдаю ему один кубок. Он, кажется, не заметил моего разговора с Забини. Ну и хорошо. Минут через двадцать преподаватели начинают покидать зал, остаются только дежурные. Музыка становится более энергичной и современной. Вдруг Скорп резко поворачивается ко мне и говорит скороговоркой:

— Извини, я скоро вернусь, забыл кое-то в спальне.

— Хорошо…

Минут через пять до меня доходит, куда и зачем убежал Скорп. Черт! Он, наверное, за рождественским подарком, мы же договорились обменяться до отъезда домой. Ладно, пойду следом.

До общей гостиной остается метров пять и еще один поворот. Неожиданно я замечаю, что какая-то парочка целуется практически посреди коридора. Ну, всякое бывает. Захотелось ребятам. Стоп! Нет, этого не может быть, у меня галлюцинации, пусть это будут именно галлюцинации, пожалуйста. Но мне не везет, потому что один из целующихся парней — Скорпиус…

Кажется, потолок рухнул на меня, лишив возможности двигаться и слышать. Лучше бы пришиб совсем, тогда мое сердце и мозг не разрывались бы от такого количества эмоций и мыслей. Мне становится реально нехорошо, и я уже чувствую подкатывающую тошноту. И свое полное бессилие… Что вообще происходит?! В это время кто-то настойчиво дергает меня за рукав мантии, как сквозь вату или толщу воды слышу голос Лили прямо у самого уха. Наконец начинаю разбирать слова:

— Сев, не стой столбом! Оттащи Скорпиуса!

— Зачем? Не хочу им мешать…

— Идиот! — видимо, не надеясь на мою помощь, Лилиан сама бежит к паре и одним взмахом палочки разъединяет их, отбросив в разные стороны.

Скорп отлетает ко мне, автоматически подхватываю его, прижимаю к себе. Он по инерции запрокидывает голову и смотрит на меня. У него мутные, с поволокой, глаза. Надо же, какая у них страсть. Подождите, а почему эти самые глаза начинают закатываться. Чувствую, что Скорпиуса бьет крупная дрожь, и он очень горячий и весь мокрый от пота. Это не любовная лихорадка… Черт! Я и правда идиот!

— Его немедленно нужно отнести в Больничное крыло! У него, похоже, отравление! — я подхватываю Скорпа на руки.

— Да неужели?! — саркастически спрашивает сестра уже на бегу.

— Как ты узнала?

— Оливия пожаловалась, что видела, как Забини подливал что-то из фляжки в один из своих кубков с пуншем. Она хотела снять баллы, но ее остановил Стефан, сказав, что это праздник и многие принесли немного алкоголя с собой. А я видела, что он отдал кубки тебе после того, как вы столкнулись. Мы сложили два этих события и неожиданный уход Скорпа и решили, что что-то должно произойти… Я пошла за тобой, Оливия и Стеф разбираться с Забини, а Элис к дежурному преподавателю. Вот так… — в этот момент мы добрались до Больничного крыла. Лили побежала за школьной медсестрой, миссис Уайт, а я бережно уложил свою ценную ношу на койку. Скорп выглядел ужасно, и чувствовал себя определенно не лучше.

— Что у вас произошло? — миссис Уайт появилась у меня за спиной.

— Он отравился…

— Отравился? Сейчас проверим. Не волнуйтесь, все будет хорошо. Я о нем позабочусь, а вы ждите в приемной. Давайте, не мешайте мне, ребята.

Мы нехотя выходим в приемную и садимся на диванчик.

— Ты сказала, что он наливал эту дрянь только в один кубок?

— Да.

— Странно, а если бы выпил я? Он ведь не мог заранее точно рассчитать, кому достанется кубок. Значит, цель не отравление. Любовное Зелье заставляет влюбиться в человека, который его приготовил. А если его готовили двое? И рассчитано оно сразу на два объекта страсти… В таком случае, катализатор — влюбленность другого человека, как раз того, кто готовил зелье. Выпил Скорп и его потянуло к Брауну, который уже давно бросал на него откровенно плотоядные взгляды. Если бы выпил я, меня бы потянуло, скорее всего, к Забини. И каждый из нас, что я, что Скорпиус, пошел бы искать другого. А Браун и не скрывался особо. Значит, вызвать ревность входило в их план.

— Так почему Скорпу стало плохо?

— Неправильно сварили. Способ приготовления такого зелья не традиционный, а усложненный, за счет получаемого эффекта.

— Ясно… Сев, а если бы мы не пошли за ним, не оттащили от Брауна и не доставили вовремя в Больничное крыло... — Лили замолкает, не договорив. Но я и так понимаю, к чему она клонит, и чувствую, как все холодеет внутри, как пересыхает во рту от внезапной мысли: а если бы Скорп погиб?

В этот момент в Больничное крыло врываются наш декан, Тейлор, Оливия, Стефан и Элис. В общем, вся привычная компания. Профессор Уилсон без всяких вопросов направляется к ширме, за которой над Скорпиусом колдует миссис Уайт.

— Что тут у вас произошло? — Тейлор обращается ко мне.

— Скорпиус отравился…

— Не отравился, а был отравлен, — встревает Лили.

— Так, с этого места помедленнее и поподробнее. И по-одному!

— Мы полагаем, что это Забини… — нехотя пересказываю наши догадки полушепотом, чтобы не услышал декан.

— Ничего себе история! И что будем делать? Забини и Браун — слизеринцы, у нас всех будут проблемы. Это ж средневековые дворовые интриги какие-то! Яды, зелья… Ничего умнее не придумали, идиоты?! А мы все так долго восстанавливали репутацию факультета, вместе с профессором Уилсоном. Северус, ты ведь знаешь, что слизеринцы не выносят ссоры за пределы общей гостиной…

— И что ты мне предлагаешь?! Так все и оставить?!

— Нет, конечно, мы сами с ними разберемся. Забини Лонгботтом с дружком уже оглушили и закрыли в пустом классе…

— А Брауна я обездвижила и спрятала в одной нише в коридоре.

— Молодец, Поттер! Это по-нашему, — Тейлор усмехается и подмигивает моей сообразительной сестренке. Она лишь пожимает плечами.

— Тише, ваш декан идет, — подает голос Стефан.

— Что ж, состояние мистера Малфоя стабильное, но ему придется провести в Больничном крыле еще дня три, не меньше. Очень сильная интоксикация. Чем он так отравился? — профессор Уилсон испытывающие смотрит на каждого из на по очереди.

— Мы не знаем профессор. Возможно, кто-то подмешал что-то не очень качественное в пунш… — сообщаю я, делая самые честные глаза, какие только умею. Противно врать декану и покрывать Забини, но что делать? Так действительно будет меньше проблем, особенно для репутации факультета.

— А вы разве его не пили?

— Ну, у нас организмы сильнее. Скорпиус много болел в детстве, у него вообще здоровье подорванное.

— Да, я слышал об этом от его отца. Что ж, пойду проверю пунш, — конечно, декан не поверил нам, лишь сделал вид. Видимо, такая версия его тоже больше устраивает.

— Ну что, пойдем разбираться с этими двумя недоумками? — предлагает Тейлор, как только за деканом закрываются двери.

— Да, пойдем. Девочки, оставайтесь здесь, если что, Олли знает, где нас искать, — с этими словами мы втроем тоже покидаем Больничное крыло.

* * *

— Итак, господа, вы ведь понимаете, что это вам так просто с рук не сойдет? — Тейлор крутит в руках палочку и внимательно смотрит на Забини и Брауна, которого мы притащили в тот же пустой класс. Стефан стоит у меня за спиной, готовый, если что, снова меня держать. Ну сорвался, с кем не бывает? У меня стресс! Ну пытался запустить с Забини Круциатусом, а потом проломить ему голову чем-то тяжелым.

— Вы не докажете! — угрюмо сообщает Браун и опасливо косится на меня. Вот мразь!

— Поттер, не надо! — Тейлор делает мне предостерегающий жест рукой. — Докажем. Фляжку Забини выкинуть не успел, Лонгботтом и Поттер-младшая все видели, а Малфоя подкосило после «общения» с тобой. Но у вас есть выбор: судебное разбирательство и Азкабан или Непреложный Обет...

— И что мы должны сделать? — снова Браун. Забини молчит, как шпион на допросе.

— Дать клятву, что больше никаким образом не посягнете на здоровье Малфоя, Поттера и всех их близких. А еще забрать документы и благополучно свалить из школы. Вот и все, — Тейлор недобро ухмыляется.

— Я согласен, — тут же отзывает Браун. Трус! А что же Забини?

— А я нет! — подает голос второй зельевар-неудачник. — Ты мой, Северус! Я люблю тебя! — крик отчаяния. На что он до сих пор рассчитывает?

— Нет, Забини, ты любишь только себя! Иначе не пытался бы напоить зельем меня или Скорпиуса, не строил бы коварные планы. Тот, кто любит по-настоящему, хочет, чтобы его возлюбленному было хорошо, чтобы он был счастлив, пусть и с другим. А тот, кто любит эгоистично, хочет, чтобы хорошо было только ему самому. И если мне приходится объяснять тебе такие простые вещи, нам вообще не о чем разговаривать. И выбор для тебя: Обет или импотенция от одного интересного зелья, побочным эффектом коего она является. И я сварю его правильно, будь уверен! — с садистским удовольствием наблюдаю, как Забини меняется в лице.

— Ладно, пусть будет Обет, — через несколько мгновений «тягостных» раздумий бормочет этот придурок. Вот и вся любовь!

Текст клятвы составляем втроем, чтобы эти двое не нашли лазейки или случайно не сдохли по своей глупости. Затем Забини и Браун по очереди произносят слова Обета, связующим выступает Стефан, как наименее заинтересованное лицо. Наконец они уходят, Тейлор и Стеф тоже прощаются и разбредаются по спальням. Я беру мантию-невидимку и отправляюсь в Больничное крыло. Там тихо, девушек уже нет, наверное, миссис Уайт их выпроводила.

Осторожно пробираюсь к койке Скорпиуса. Спит, но сон какой-то беспокойный, и он все еще очень бледный и немного горячий. Ложусь на соседнюю кровать, бережно беру ладонь Скорпа, смотрю на него и сам не замечаю, как засыпаю.

* * *

Утром меня будит знакомый, но очень неожиданный голос:

— Что за ерунда твориться в этой школе?! Я же знал, что нельзя отпускать Скорпиуса в этот вертеп! — Драко Малфой! Ну вот, жди беды.

— Драко, успокойся, мы же еще ничего толком не знаем!

— Мама, помолчи! Это ты уговорила меня на авантюру с поступлением в Хогвартс!

— Драко, он не тепличное растение!

— Ну что вы кричите! Это Больничное крыло, ведите себя прилично, — вмешивается в перепалку миссис Уайт.

— Малфой! — это уже голос отца. — Что ты здесь делаешь?

— Пришел навестить своего сына! А ты, Поттер?

— Ничего не понимаю, нас вызвали из-за Альбуса, — Северуса, отец! — Мы думали, с ним что-то случилось.

— А что со Скопиусом? — спрашивает мама. Слава Мерлину, она тоже здесь.

— Мы толком не поняли.

— Мистер Малфой, мистер Поттер, миссис Малфой, миссис Поттер, успокойтесь, пожалуйста. Вас вызвал я и сейчас все объясню, — устало сообщает профессор Уилсон. — Итак, ваш сын, мистер Малфой, отравился. Не волнуйтесь, с ним уже все в порядке. Но ему придется провести здесь еще дня три, а значит, сочельник, Рождество и день после него. А поскольку Скорпиус тесно общается с Северусом, я посчитал, что нужно пригласить и вас, мистер и миссис Поттер. Сомневаюсь, что Северус покинет близкого человека в такой непростой и неприятной ситуации.

— Чем он отравился?

— Мы, полагаем, что алкоголем, который кто-то из ребят подмешал в пунш. Видимо, продукт был некачественным. К сожалению, не удалось ничего обнаружить. Похоже, нарушитель просто уничтожил оставшийся пунш, когда начался переполох.

— Плохой алкоголь? Да, возможно. У Скорпиуса сниженная чувствительность к запахам и вкусам — последствие частого приема разнообразных зелий в детстве, он мог не заметить примеси в пунше, — растерянно произносит мистер Малфой.

— Вот видите: досадный несчастный случай, — декан делает легкий нажим на слове «несчастный». Все правильно, потому что отец Скорпиуса сейчас слишком подавлен и расстроен, чтобы требовать тщательного расследования.

— Думаю, вы можете заглянуть к сыну, мистер Малфой, — мягко произносит медсестра.

Через мгновение вокруг койки уже просыпающегося Скорпиуса столпились семейства Малфоев и Поттер практически в полном составе. Мой отец озабоченно смотрит на Скорпа, хмуря брови. На Драко Малфое просто лица нет. Скорп в недоумении обводит взглядом собравшихся, затем задает очень логичный вопрос:

— А где Северус?

— Я здесь, — быстро скидываю мантию, спрыгиваю с койки и сажусь на корточки рядом с его кроватью. — Как ты себя чувствуешь?

— Нормально. Только тошнит немного и слабость во всем теле. Пап, не смотри так на меня, я не при смерти.

— Очень смешно! Я забираю твои документы, ты ведь помнишь наш договор?

— Нет, я остаюсь! Я только втянулся, привык, даже начал получать удовольствие от учебы здесь.

— Скорпиус, это не обсуждается.

— Мистер Малфой, возможно, сейчас не самое подходящее время для таких разговоров...

— Мне лучше знать, когда и что говорить сыну!

— Разумеется, просто...

— Ты провел здесь всю ночь? — неожиданно спрашивает отец, обращаясь ко мне. Все тоже поворачиваются в нашу со Скорпом сторону.

— Естественно.

— Северус и доставил вчера Скорпиуса сюда.

— Неужели? — отец задумчиво смотрит на меня, потом на Скорпа, потом на Драко Малфоя.

— Ну и что мы теперь будем делать? — как-то отчаянно спрашивает мистер Малфой. — Как справлять Рождество?

— Мистер Малфой, я могу предоставить в полное ваше распоряжение Больничное крыло, хоть на три дня, хоть на все каникулы. Празднуйте здесь! С директором Макгонагалл я договорюсь. Но все это взамен на ваше обещание подумать насчет документов Скорпиуса. Хогвартс обрел в лице вашего сына очень талантливого, способного и перспективного студента. Вы даже не представляете, как жалко нам будет его отпускать, — профессор Уилсон лучезарно улыбается. Хитер декан.

— Отличная идея! — поддерживает предложение Нарцисса Малфой и вопросительно смотрит на мою маму.

— Что ж, полагаю, мы тоже проведем это Рождество здесь, — мама, в свою очередь, с надеждой смотрит на отца.

— Что? С какой стати?

— Ну мы же не бросим Северуса. А он наверняка захочет остаться со Скорпиусом.

— Если ты не забыла, я против их отношений.

— Это еще почему? — грозно вопрошает мистер Малфой.

— Потому что он Малфой!

— Но я же как-то мирюсь с тем, что парень моего сына — Поттер! — ха, вот это припечатал. Папе даже ответить нечего, стоит и ловит ртом воздух, как будто его ударили под дых .

— Ну вот и решили, — радостно заявляет миссис Малфой. — Надо начинать готовиться. Идем Драко, сообщим все Люциусу. Он ведь тоже волнуется...

— Да, нам тоже пора, надо написать Джеймсу, — мама утаскивает все еще ошарашенного отца вслед за Малфоями.

— Ну и ну, — весело восклицает Лили, — классное будет Рождество!

Я даже не сомневаюсь в этом.

All alone in space and time.

Every me and every you.

Placebo "Every You Every Me"

На следующий день к нам пришли попрощаться Оливия, Стефан и Элис. Они взяли с нас обещание встретиться на каникулах и вообще держать их в курсе происходящего. Эндрю и Тейлор тоже заглянули перед отъездом и принесли Перл, про которую мы совсем забыли. Оказывается, она мяукала полночи, пока Эндрю не взял ее к себе. Пришлось отдать котенка Элис на время, пока Скорп не вернется домой, потому что миссис Уайт была неумолима в своем: «Никаких животных в Больничном крыле!».

Весь день мы украшали доверенное нам помещение под незлобное ворчание все той же миссис Уайт. Елку поставили в углу у камина. Ну как поставили — трансфигурировали из небольшой веточки, принесенной Лили. Затем мы с ней устроили шуточную возню за места для елочных игрушек: каждый старался повесить как можно больше своих шаров и помешать сопернику. Но баталию пришлось прекратить после того, как Скорпиус заявил, что у него рябит в глазах и начинается мигрень. Следующие минут двадцать все желающие могли лицезреть нашу с ним увлеченно целующуюся пару. А что? Я уверен, что поцелуи и секс — универсальные лекарства от многих недугов, особенно от мигрени.

Наконец елка была наряжена. Еще мы с сестрой развесили гирлянды, ветки омелы и, разумеется, носки над камином. После праведных трудов решено было устроить перерыв на какао и горячий шоколад, которые притащили эльфы.

Ближе к вечеру стали подтягиваться участники праздничного ужина, немного озадаченные столь необычным местом его проведения. Первой появляется мама.

— Дети, а куда ставить еду? Где же стол? — она вертит головой, осматривая помещение.

— Можно трансфигурировать вот эту койку, — Лили взмахивает палочкой, и на месте лежака уже стоит длинный стол, накрытый белоснежной скатертью, до боли напоминающей простыню...

— М-да, — мама, похоже, тоже улавливает сходство. — Ну и славно. Лили, помоги расставить блюда.

Пока они занимаются сервировкой стола, я приспосабливаю скамьи из приемной под стулья и табуреты, чтобы все могли разместиться с удобством. Скорпиус уже несколько часов мирно спит: его все еще мучает слабость, поэтому он быстро утомляется.

Отец аппарирует вместе с Джеймсом. Мы трое обмениваемся сдержанными кивками. Последними прибывают Малфои в полном составе и вереница домашних эльфов с различными яствами на подносах. Отец, конечно, смотрит на Люциуса и Драко неодобрительно. Когда он повзрослеет?

А вот Драко Малфою нет дела до взглядов Гарри Поттера. Только появившись и наспех пожав мне руку, он направляется к кровати сына, который уже проснулся.

— Как ты себя чувствуешь? — мистер Малфой щупает лоб Скорпиуса и озабоченно всматривается в его лицо.

— Все нормально, пап. Мне бы переодеться к ужину. Вы не принесли мне что-нибудь из вещей?

— Бабушка захватила кое-то. Вот, держи, — Драко протягивает Скорпу сверток. — Тебе помочь?

— Нет, спасибо, пап. Сев? — подхожу ближе. — Поможешь мне привести себя в порядок, если не очень занят?

— Конечно, — неуверенно смотрю на мистера Малфоя, но тот усмехается.

— В детстве, когда ты болен и слаб, привести себя в порядок тебе помогают родители, в молодости — близкие друзья, в зрелом возрасте — супруг или супруга, а в старости — дети или внуки. По крайней мере, так должно быть. Видимо, сын, из детского возраста ты действительно вышел, — сказав это, Драко Малфой разворачивается и направляется к своим родителям, которые отдают какие-то распоряжения эльфам.

Помогаю ошарашенному Скорпиусу подняться и веду его в ванную комнату. Пока наполняется ванна, он сидит на краю и задумчиво водит рукой по воде.

— О чем думаешь?

— Не поверишь, — Скорп улыбается, все также глядя на воду, — о словах отца. Так себе мудрость, но почему-то цепляет за живое. А ты как думаешь? — он поднимает голову и вопросительно смотрит на меня.

— Даже не знаю... Вообще, он просто понял, что ты уже не ребенок, что у тебя есть тот, кто сможет о тебе позаботиться. И это пугает твоего отца по нескольким причинам. Во-первых, он не знает, достаточно ли хорошо я буду заботиться о тебе. Во-вторых, он пока не понимает, какую роль он теперь играет в твоей взрослой жизни. В-третьих, он не уверен, что ты будешь рядом, когда ему это понадобится. Возможно, ты будешь поглощен своими делами и проблемами. Но он справляется со всем этим гораздо лучше, чем мой отец. Так, ванна наполнена, ваше высочество, — Скорп еще мгновение пристально смотрит на меня, затем кивает, раздевается и погружается в воду.

Из ванной мы появляемся только после требовательного стука и рассерженного шипения Лили. Подумаешь, немного увлеклись поцелуями и совсем чуть-чуть ласками. Помогаю Скорпу высушить волосы, пока он одевается. Наконец выходим к остальным родственникам, которые уже за столом. Сели они, естественно, в разных концах, то есть Малфои — в одном, а Поттеры — в другом. Мы же выбираем себе места где-то в центе, на одинаковом удалении от обоих семейств.

...Ужин проходит в напряженной атмосфере. Мы общаемся в основном как-то парами или тройками. Разговоры вспыхивают то тут, то там, но практически сразу затухают, не получив общей поддержки.

— Лилиан, а чем увлекаются современные леди? — любезно спрашивает у моей сестры Нарцисса Малфой.

— О, ну... разным. Наверное, мода, музыка, книги, — всегда бойкая Лили теряется от такого обращения и смущенно утыкается в тарелку. Нарцисса понимающе улыбается и задает вопрос уже маме:

— Джиневра, а почему вас не видно на светских мероприятиях?

— О, ну... Гарри их не особо любит, устал от разных приемов еще в юности, и дел всегда много, сами понимаете... — мама осекается. Вряд ли Нарцисса Малфой сама следит за поместьем и садом, да и детьми она не обременена.

— Северус, а как продвигается твой проект? — неожиданно спрашивает Драко. Люциус тоже проявляет заинтересованность, но, скорее всего, это просто способ прогнать сонливость.

— Прекрасно. Сдал куратору последние образцы зелья, он планирует проверить их за каникулы. В следующем семестре начнем испытания, — неожиданно я замечаю, что на другом конце стола становится подозрительно тихо. Слегка поворачиваю голову и встречаюсь с внимательным взглядом отца, который не обещает ничего хорошего.

— Что за проект, Ал? — непринужденно интересуется он. Хочу сделать очередное замечание насчет имени, но Скорп сжимает мою ладонь и едва заметно качает головой.

— Моя выпускная работа по Зельеварению.

— Неужели? Почему мы ничего об этом не знаем?

— Потому что вы никогда не интересовались этим моих увлечением, поэтому я и не стала говорить, чтобы не провоцировать очередных назидательных речей.

— Поттер, тот факт, что ты никудышный зельевар, еще не значит, что нужно клеймить позором столь славную профессию.

— Я не с тобой разговариваю, Малфой! — отец начинает закипать. Джеймс выглядит настороженным, как будто не знает точно, что нужно делать. Мама же тяжело вздыхает и подпирает голову рукой, чтобы удобнее было наблюдать за очередным спектаклем.

— Чем грубить, лучше бы задумался: почему я знаю о твоем сыне больше, чем ты?

— А о своем тоже все знаешь?

— Не все, но какой у него выпускной проект, я осведомлен.

— Ты на что намекаешь, Малфой? — сидящий рядом Скорпиус закатывает глаза и горестно качает головой.

— Я устал, хочу лечь. Проводи меня, — шепчет он мне на ухо.

— Хорошо, — мы встаем и неспеша идем к кровати, ни слова не сказав остальным. Да и вряд ли кто-то заметит наше исчезновение, потому что там намечается нешуточная ссора.

Помогаю Скорпиусу лечь, укутываю его одеялом.

— Ложись со мной, там все равно делать нечего, — тихо говорит Скорп.

Конечно, я не могу отказаться от такого предложения, да и не хочу. Утром посчитаем выживших. Ну а о раненых можно не переживать особо, мы все-таки в Больничном крыле — найдут что-нибудь в аптечке.

Отгораживаю нас ширмой и накладываю Заглушающие Чары. Затем устраиваюсь под боком у Скорпиуса и быстро засыпаю под его размеренное дыхание.

* * *

Утро встречает нас шуршанием оберток и радостными восклицаниями. Выползаю из кровати и иду считать трупы. Странно, но их нет. Впрочем, как и наших со Скорпом отцов. Может, остальные их уже закопали и теперь наслаждаются праздником?

— Всем доброе утро!

— Доброе! — отвечают мне пять вполне довольных жизнью людей. Да, общая атмосфера разительно отличается от вчерашнего ужина.

— Лезь под елку, доставай свои подарки, — весело кричит Лили, распаковывающая очередной сверток.

— Ага, сейчас. А где отец и мистер Малфой? — присутствующие заговорчески переглядываются и синхронно улыбаются.

— После того, как вы вчера ушли, они начали форменный скандал, — мама неодобрительно качает головой. — Припомнили друг другу все детские обиды. Но когда перечисление дошло до похода в Запретный лес на первом курсе, Люциус вдруг предложил им выпить за такое количество впечатлений, которые можно еще и внукам пересказать. И налил какого-то вина. Драко и Гарри от неожиданности послушно приняли кубки и выпили. А потом еще, и еще. Собственно, через полчаса они уже сидели у камина и рассказывали друг другу, как тяжело было пройти через Вторую Магическую Войну, и совершенно искренне сочувствовали один другому. Кстати, Люциус, а что вы им дали?

— Есть такой сорт вина: попробуешь глоток и не успокоишься, пока не напьешься до потери сознания. Особый рецепт, очень древний. Такое вино в Норвегии варили Болотные Ведьмы и поили им путников, чтобы те оставались у них навсегда [1]. Вот так и пропадали люди в топях.

— О, это многое объясняет, — мама широко улыбается. — Ну вот, в итоге они отправились на экскурсию по Хогвартсу, вспоминать школьные годы, только уже без взаимных претензий, прихватив бутылку вина с собой. Где-то через час мы отправили за ними одного из эльфов, который обнаружил этих «закадычных врагов» мирно спящими в одном из коридоров. А сегодня, придя в себя и выпив по две порции Антипохмельного Зелья, они решили освежить впечатления от квиддичных поединков и отправились на поле.

— Так зима же, холодно как-то для квиддича, — моему удивлению нет предела.

— Я им то же самое говорил, но они только отмахнулись и ушли играть. Все-таки совместное пьянство и похмелье очень сближают людей, — со смехом отзывается Джеймс.

Следующие два часа прошли за распаковыванием и рассматриванием подарков. Видимо, родители предупредили всех наших многочисленных родственников, куда их надо присылать вместе с поздравлениями и пожеланиями, потому что периодически под елкой появлялись новые свертки.

К обеду проснулся Скорп и тоже сразу устремился к подаркам. Наконец, вернулись наши отцы, красные от мороза, разгоряченные и счастливые как дети. Было так ново и непривычно наблюдать за смеющимся, а не вечно угрюмым отцом. Может быть, это только первая ласточка, и нас ждут большие перемены? По крайней мере, обед прошел оживленно и без ссор.

После чая все засобирались по делам: Драко и Люциус на какую-то бизнес-встречу, мама и отец в гости к тете Гермионе, Лили к Элис, а Джеймс к друзьям по команде. Я, конечно, решаю остаться со Скорпиусом и, что странно, не встречаю протестов. Наоборот, отец как будто что-то решает для себя и приглашает меня поговорить наедине. Выходим в коридор.

— Знаешь, сын, не обещаю, что этот разговор легко мне дастся, — начинает он. — Мы ведь уже давно не разговаривали с тобой по душам, и я действительно понятия не имею, что происходит в твоей жизни. Я только сейчас это осознал. Грустно, конечно, что так получилось. Просто ты всегда был для меня загадкой, которую я, видимо, не очень-то старался разгадать. А ты снова и снова делал то, что было мне неприятно на подсознательном уровне: попал на Слизерин, занялся Зельеварением, начал встречаться с Малфоем, настаивал на имени «Северус». Я не знал, как правильно вести себя с тобой. Джеймс похож на Сириуса, Лили на маму, ты... Наверное, на меня — такой же упрямый, целеустремленный и порывистый. Возможно, это еще одна причина, по которой мы не могли найти общий язык. Но я надеюсь изменить это, если ты дашь мне еще один шанс.

— Знаешь, отец. Ты сказал, что не знал, как вести себя со мной. А тут нет никакой премудрости. Говорят, что детей надо просто любить, вот и все, — отец в недоумении смотрит на меня, но потом он понимает, что я имею в виду, и потрясенно качает головой.

— Глубокая мысль. Думаю, с этим я справлюсь.

— Большего и не надо.

— Что ж, тогда увидимся завтра. Я все-таки хочу, чтобы каникулы ты провел дома, с нами и другими родственниками. Обещаю, что не буду запрещать видеться со Скорпиусом.

— Хорошо. Я совсем не против домашних каникул.

— Ну вот и отлично, Ал... гм... Северус, — я искренне улыбаюсь отцу впервые за долгое время. Мы торжественно жмем другу другу руки и расходимся. Это большой шаг вперед для наших отношений.

[1] Взято из сказки Г.Х. Андерсена «Лесной Холм». Правда, там была Баба-Болотница и варила она пиво, но это как-то не ком иль фо =)))

* * *

В Больничном крыле тихо. Я сижу с подаренной Розой книгой «Редкие яды, не имеющие противоядия». Прекрасный рождественский подарок! Ну, Роза в своем репертуаре. Жду, пока Скорпиус вернется с осмотра. Миссис Уайт разрешила ему завтра уехать домой, только обещала навестить в конце недели и убедиться, что он в порядке.

Из кабинета медсестры они выходят вдвоем. Скорпиус выглядит хорошо: никакой болезненной бледности, не то что позавчера или даже вчера.

— Так, молодые люди! Мне нужно отлучиться до вечера, поэтому оставляю свои владения под вашу ответственность. Если что, директор Макгонагалл еще у себя, обращайтесь к ней, — сказав это, миссис Уайт уходит.

— Как ты? Нормально себя чувствуешь? — подхожу к Скорпу и бережно провожу рукой по его щеке.

— Вполне, — он игриво улыбается и тянется за поцелуем, который тут же получает.

Мы закрываем двери заклинанием и устраиваемся на кровати. Признаться, я успел соскучиться по нашим ласкам.

Я без ума от его хриплого шепота и громких вскриков, запаха волос и вкуса кожи, а еще от его острых ноготков, которые впиваются то в спину, то в предплечья, то в бедра...

Через пару минут мы уже обнажены, и я начинаю целовать его шею и одновременно неторопливо гладить руки, грудь, задевая соски и заставляя Скорпа выгибаться, бедра, живот, не касаясь его эрекции, ягодицы... Скорпиус трется об меня и тихо постанывает. Его глаза закрыты, губа закушена. Не могу удержаться от соблазна и накрываю эти губы своими. Не разрывая поцелуя, нежно развожу ноги Скорпа в стороны и устраиваюсь между ними. Он тут же обхватывает ногами мои бедра и вжимается в меня еще сильнее.

С того вечера в Выручай-комнате наши сексуальные отношения значительно продвинулись. Ведь Скорпиус проводил в моей кровати каждую ночь, и у нас была возможность поэкспериментировать. И вот однажды он сам попросил меня поласкать его пальцем. Я немного растерялся сначала, но потом сообразил, что Скорп имел в виду. Мы начали очень осторожно, с одного пальца, который я с каждым новым разом погружал все глубже. Когда Скорпиус освоился с новыми ощущениями и начал получать удовольствие, я добавил второй палец, а через некоторое время и третий. Собственно, мы никуда не торопились, нас устраивали и другие способы удовлетворить другу друга, без проникновения. Поэтому я постепенно растягивал Скорпа, не травмируя его, а когда он посчитал, что готов, мы в первый раз попробовали анальный секс. Было не безупречно, конечно, но вполне хорошо для нас обоих. По крайней мере, Скорпиусу не было слишком больно ни во время акта, ни после, и он смог кончить, когда я еще был внутри. Это, естественно, прибавило мне очков, а Скорпу желания повторить.

— Надо взять что-то вместо смазки, — жаркий шепот отрывает меня от увлекательного облизывания хрупких ключиц и поглаживания нежной дырочки. Точно, смазка!

Верчу головой, но так и не нахожу ничего подходящего. В это время Скорп стаскивает с прикроватной тумбочки свою палочку и призывает баночку с обычным увлажняющим кремом. Ну, это уже кое-что.

Открываю крышку, обильно смазываю пальцы и начинаю готовить Скорпа. Он слегка напрягается в начале, но быстро расслабляется и уже подается мне навстречу. При этом его руки непрерывно скользят по моим спине, плечам, шее, волосам. Скорп вообще редко размыкает объятия во время секса. Это затрудняет движения и выбор поз, но все мелочи, по сравнению с его тонкими пальчиками, сжимающими мои ягодицы на пике удовольствия.

Вытаскиваю пальцы, смазываю член. Скорпиус разводит ноги шире и приподнимается на локтях. Боги! Как же он сексуален в этот момент. Подхватываю его под колени, притягиваю к себе, осторожно ввожу головку пениса. Скорп с шумом втягивает воздух и на мгновение задерживает дыхание. Я знаю эту его особенность, поэтому продолжаю входить. Тогда он откидывается на подушку, вцепляется руками в спинку кровати и начинает покачивать бедрами, облегчая мою задачу.

Наконец мой член полностью внутри, я даю ему пару секунд привыкнуть и начинаю двигаться. Это потрясающие ощущения: горячая, пульсирующая, немного скользкая плоть сжимает твой орган, затягивая глубже и глубже. Поэтому мне нравится двигаться короткими толчками, практически не выходя из Скорпа. Но самое возбуждающее — смотреть на выражение его лица и чувствовать, как он сильнее прижимает меня к себе ногами.

— Иди ко мне, — хрипло шепчет Скорпиус и протягивает ко мне руки. Конечно, все, что захочешь.

Ложусь на него, обнимаю за талию, утыкаюсь носом в изгиб шеи. Мы двигаемся в одном ритме, его стоны переходят в отрывистые вскрики, давление на мой член внутри него усиливается. Я всегда кончаю первым, а потом уже довожу до оргазма Скорпиуса. Вот и сейчас я чувствую, как в ушах начинает шуметь, движения становятся беспорядочными, и, наконец, меня накрывает горячая волна удовольствия. Все еще вздрагивая, выхожу из Скорпа, устраиваюсь рядом и ласкаю его, пока он не кончает с протяжным стоном.

Двигаться совсем не хочется, но надо забраться под одеяло, потому что в Больничном крыле прохладно.

Скорпиус лежит на спине, а я примостил голову у него на груди и вырисовываю какие-то узоры вокруг его правого соска. Завтра мы разъедемся по домам, и эта перспектива не радует. Знаю, что отец разрешил нам встречаться, но мне все равно тревожно отпускать Скорпа. Наверное, я теперь буду волноваться каждый раз, когда нам придется расставаться, пусть даже на короткое на время. Ничего не поделаешь, я люблю его.

Неожиданно меня пронзает непреодолимое желание оставить на Скорпиусе свои метки, как-то обозначить свое право на него. Подтягиваюсь к его шее и впиваюсь губами в местечко чуть выше левой ключицы. Скорп вздрагивает, но не отстраняется. Поставив один засос, принимаюсь за следующий. Когда их уже три, Скорп наконец подает голос:

— Ну и что ты делаешь? Кстати, это не очень приятно.

— Знаю, но я хочу, чтобы они напоминали тебе обо мне, — приподнимаюсь и смотрю Скорпу в глаза. Он усмехается.

— Даже если захочу, мне тебя уже не забыть. Потому что ты — здесь, — Скорп ласково касается пальцами моего виска, — и здесь — теперь его ладонь ложиться прямо напротив моего сердца, — и здесь, — рука мягко обхватывает мой член. При этом Скорп источает уверенность и спокойствие, а главное, нежность и искренность, поэтому я прекрасно понимаю, что же он хочет мне сказать.

— Я тоже тебя люблю, — улыбаюсь, целую мое красноволосое чудо и с чувством выполненного долга снова пристраиваю голову на его груди.

Вполне вероятно, что дальше нам будет нелегко, как и всем недавно сложившимся парам. Но наши чувства взаимны, мы движемся в одном направлении, значит, все должно получиться. К тому же, благодаря нашим отношениям Гарри Поттер и Драко Малфой прекратили свою вражду, ставшую практически легендарной. Полагаю, это вполне однозначный намек на то, что вместе мы можем все.

the end