Плачущий октябрь

Тридцатое октября. Ночь. Очередная осенняя ночь, которую мы провели не вместе.

Одна.

Тишина, нарушаемая лишь мерным стуком капель дождя в окно. И запах... Мерлин, этот запах всегда сводил меня с ума, но сейчас... Моё сердце противно пропускает удар, ведь я знаю, что это всего лишь его призрак. Короткий, чуть осмысленный взгляд на оконное стекло, где я вижу своё отражение. Усмешка. Теперь и я призрак в этих стенах. Капли дождя медленно стекают по моему отражению, и я с мстительным удовольствием понимаю, что это всего лишь глупая картинка. Отточенным движением аристократически тонкой руки провожу по щеке. Так и есть. Я не плачу, это всего лишь дождь. Может быть, это отражение моей души? Чушь. Она мертва. Давно. В завтрашнюю ночь десятки лет назад. Почему тогда я здесь? Почему рискую своей жизнью, появляясь в своём поместье, находящееся под охраной Аврората, именно в эту ночь? Знаешь... Призраки часто возвращаются туда, где были сильно счастливы или убиты. Для меня это универсальное место, где я была божественно счастлива и где моя душа была убита навсегда. Вместе с тобой. Лёгкий поворот головы, казалось бы, такой ленивый, но мой убийственно-болезненный взгляд устремляется на дверь. Мгновение, такое невероятно долгое... И вновь пустая усмешка. Нет. Ты уже никогда не появишься в этом дверном проеме. Нет больше тебя, нет больше меня, нет и нас.

Дождь...

Странно, почему каждый раз в эту ночь идёт дождь? За столько лет он ни разу меня не бросил. Смешно, правда? Но почему-то я не смеюсь. Делаю глубокий вдох, чтобы вновь почувствовать тот призрачный, едва уловимый, тонкий запах наших встреч, чтобы помочь памяти выудить это воспоминание. Смешок. Иногда мне кажется, что оно должно быть затёрто до дыр, настолько часто я его вспоминаю, но только в эту ночь, в это время я чувствую, что оно реально. Кажется, ещё чуть-чуть, и комната оживет, и наши призрачные силуэты появятся здесь.

В тот день, тридцатого октября, вечером, я знала, что ты придёшь. Ты всегда приходил, стоило Руди отправиться на какое-нибудь задание как минимум на два дня по твоему же приказу. Я улыбаюсь, вспоминая счастливое лицо мужа, когда буквально час назад он прибежал в поместье, чтобы с гордостью сообщить мне о своём новом задании — чести, которую ты ему оказал. Я как всегда прячу улыбку и безразлично машу ему вслед рукой, прекрасно зная, что скоро здесь появишься ты... Перед каждым твоим приходом я не помню, как ускользает время. Наверное, я просто стою у окна и жду, когда послышатся уверенные тихие шаги. Твои шаги. Странно, я ощущаю, что ритм моего сердца подстроился под размеренный стук твоих ботинок по полу соседней комнаты. Предвкушение, эйфория, кажется, что ноги начинают подгибаться, но я медленно поворачиваюсь, чтобы вовремя оказаться в плену твоих властных губ, хозяйских прикосновений и ласкающего ощущения силы. Иногда, с непривычки, я буквально таю в твоих руках, но слышу твоё негромкое фырканье — ты не любишь кисейных барышень, которые лишаются рассудка от твоих прикосновений. Их у тебя много, я — одна. Тогда я вспоминаю, кто я, кто я в первую очередь для тебя, Мой Тёмный Властелин, Мой Лорд, Мой Хозяин и сумасшедшая, дерзкая ухмылка появляется на моём лице. И я вознаграждена –пожар вспыхивает в твоих карих глазах. Вновь поцелуй, но совершенно другой, не такой. как минуту назад, наоборот — страстный, властный, глубокий. Ты подхватываешь меня на руки, и, не отрывая жаждущего взгляда, несёшь на кровать. Тебе не нужно видеть, куда идти, здесь ты знаешь почти каждый уголок. Да и не волнует тебя, что в этой, обычной холодной кровати, я сплю с мужем по разные стороны друг от друга, даже не касаясь. Когда-то я предложила тебе другую комнату, но ты лишь хищно ухмыльнулся, признавая пикантность измены прямо на супружеском ложе. Я больше никогда не поднимала этот вопрос за ненадобностью. Ты аккуратно положил меня на кровать и одним движением руки опустил полог с двух сторон, закрывая нас от внешнего мира, сужая его до размеров этой широкой кровати. Ты целуешь меня в шею, с удовольствием замечая реакцию моего тела на такую незамысловатую, но только от тебя желанную ласку. Твои руки скользят по моему телу, как будто этого никогда не было....как в первый раз. На какое-то мгновение меня изумляет твоя медлительность, на какое-то короткое, несущественное мгновение я чувствую, что что-то не так, но треск моего платья заставляет мысли тут же исчезнуть.

— Я хочу тебя видеть, — требовательно-умоляющий шёпот слетел с моих губ, прежде чем ты сорвал с меня такое не нужное сейчас платье. Что это? Опять взмах руки, или ты успел взять палочку с тумбочки рядом? Не важно. Всё становится не важным, когда я вижу тебя в мягком свете десятка свеч, которые парят над «потолком» кровати. Твои короткие волосы в беспорядке, в глазах горит огонь желания и страсти, щёки тронул лёгкий румянец, а губы покраснели от нашего поцелуя. Как же ты красив... Я не успеваю налюбоваться тобой в ответ на твой жадный, раздевающий взгляд, как ты со свистом выдохнув: «Божественна», теряешь над собой контроль, резко стаскивая с меня платье. А дальше... дальше я теряюсь в бесконечном потоке поцелуев, ласк, скользящих движений руками. Я чувствую тебя рядом, могу тебя поцеловать, могу обнять, могу даже для видимости оттолкнуть — ты любишь сопротивление, ярость, страсть. Мне даже не приходится играть какую-то роль, я просто становлюсь собой. Яростное сплетение тел, я не могу разобрать, чьи стоны я слышу: твои или свои, всё сливается в единый поток чувств, эмоций, действий. Сейчас есть лишь мы. Никто не смог бы разрушить это единение душ и магии. Сейчас я вправе сделать со своей половиной, что хочу — укусить за плечо и услышать судорожный вдох, прочертить по спине длинные, наверное, глубокие полосы своими ногтями и почувствовать, как твоя спина выгибается, позволяя увеличить силу, с которой ты входишь в меня, заставляя срываться стоны с наших губ. Я могу сделать с тобой всё, что захочу, Том Риддл. Сейчас. В момент наивысшего нашего слияния. Мы одно целое. Навсегда. Что бы не случилось, нас сможет разлучить лишь смерть. Всё это понимает каждый, ведь для этого не нужны слова. Это пронизывает наш невероятный поцелуй, я слышу это в каждом твоём стоне, в каждом грубом или ласковом движении, всё это я вижу в твоих глазах. Я вижу это в тебе. Странно, что именно в такие нескончаемые мгновения мы приобретаем возможность заглянуть внутрь друг друга и оставить свой отпечаток, нежно выжигая имя друг друга на сердцах, чтобы больше к этому не вернуться, быть может, никогда.....

Я просыпаюсь от чувства холода, от того, что рядом никого нет. На какое-то мгновение меня насквозь прошибает страх — ты ушёл. Я прислушиваюсь к звукам вокруг, но стоит мне открыть полог и сделать очередной вздох, как на губах появляется улыбка. Я чувствую этот запах, который заставляет сердце болезненно сжаться от нестерпимого чувства ностальгии — ты снова варишь кофе. Я ненавижу этот напиток у всех, кроме тебя. Я никогда не видела, как ты его делаешь, но ничего более восхитительного я не пробовала ни разу. Ты снова входишь в спальню, останавливаясь и прислоняясь плечом к стене. Я медленно скольжу по тебе взглядом с ног до головы: на тебе лишь брюки, а в руках поднос с двумя чашками кофе, сигарой и розой цвета венозной крови — всё как я люблю. Казалось, я забываю, как дышать от одного вида всей этой картины. А, может быть, от твоего восхищённого, довольного, собственнического взгляда? Не важно, ведь только когда ты отходишь от стены, я понимаю, что не одета. Фыркаю в ответ на твой насмешливый взгляд.

— Рубашка вон там, — немного ехидно говоришь ты, указав рукой куда-то вниз кровати. Ты даёшь мне время на то, чтобы я нашла её и одела. Твоя рубашка. Твой запах. Ты. Наше утро так же великолепно, как и ночь. Да, оно лишено пафоса и божественной мишуры, мысленных заверений в любви и вечной жизни, но сейчас, опускаясь на пол, на наши сложенные мантии поверх ковра — я чувствую себя счастливой.

— Я сварил тебе кофе, — вновь говоришь ты, аристократичным движением руки указывая на поднос.

— Кофе к постели? Как мило, благодарю, — хотя мой голос насмешлив, ты не можешь упустить в нём действительные нотки благодарности. Я с грацией кошки опускаюсь рядом с тобой на мантии, прислоняюсь спиной к кровати и с наслаждением беру в руки чашку кофе, которая приятно обжигает холодные пальцы. Мы не часто говорим, ведь нам не нужны слова, правда? Пустословия нам хватает на людях, когда ты — холодный, грозный и неприступный Лорд Волан-де-Морт, я — миссис Лестрейндж, верная Пожирательница, но ничего больше. Я чуть прикрываю глаза и делаю долгожданный глоток напитка, который обжигающей волной обволакивает мой рот и медленно скользит по горлу, оставляя горький привкус незавершённости.

— Сегодня вечером я иду к Поттерам, — внезапный переход на деловые темы чуть было не выбил из моих рук чашку, но я лишь крепче вцепляюсь в неё вмиг окоченевшими пальцами. Я знаю, что это значит. Мы можем всё потерять или приобрести всё. Сегодня ночью. Ты смотришь на меня пронзительным взглядом и усмехаешься.

— Ты не веришь в мою победу, Беллатрикс? — режущий холод накрывает меня с головой, и я ещё больше чувствую осадок горечи от кофе, который каким-то невозможным образом заполнил всё внутри. Приходится вскинуть голову и по-змеиному улыбнуться, холодно блеснуть глазами и произнести:

— Как вы можете так говорить, Милорд? Я всегда верю в Вашу победу, — я говорю правду, поэтому и ты мне веришь. Я никогда в своей жизни не сомневалась в твоей силе как Пожирательница в силе всемогущего Тёмного Лорда, но вот как женщина, я просто боюсь. Боюсь потерять, никогда не увидеть, ведь это мерлиново пророчество может быть опасным. Но что я могу? Сердце бьётся загнанной птицей в клетке, но я ничего не могу. Ты всё решил. Ты никогда не меняешь своих решений, и я тебя поддержу.

Внутри что-то неприятно ёкнуло, но я смотрю в твои глаза, замечаю ожидающий взгляд и улыбаюсь. Что бы не случилось, сейчас ты со мной. Запихиваю свои предчувствия глубоко внутрь и вновь делаю глоток кофе. Снова задаюсь вопросом: как ты его делаешь? Ароматный, терпкий, с привкусом чего-то спиртного, горячий, от него становится так тепло и спокойно, как будто ты передаёшь с ним свои чувства. Взмах палочки, и толстая сигара аккуратно делится на две тонкие. Рядом со мной ты мало пользуешься магией, поэтому мою сигару ты протягиваешь сам, задерживая свою руку в моей. Нам не нужны лишние слова, достаточно видеть глаза друг друга, чтобы просто понимать то, что хочешь сказать. Просто почувствовать. Вот так мы и сидим на полу около кровати. Друг напротив друга с сигарой в руке и чашкой кофе рядом. Мы намеренно смешиваем дым с запахом кофе, вдыхая такой неповторимый аромат, буквально физически ощущая умиротворённую и спокойную атмосферу. Ты в брюках, я в одной твоей рубашке, даже так мы являемся частями одно целого. Так было, и так будет. Между нами серебряный поднос, на котором лежит красная роза. И я постоянно отгоняю мысли о том, что сейчас она особенно напоминает мне кровь....

Я помню это как сейчас, но уже давно не плачу. Спустя столько лет за меня плачет дождь, он оплакивает несколько дней смерти Тома Реддла и Беллатрису Лестрейндж. Несмотря ни на что, я до сих пор чувствую запах твоего кофе... Я ненавижу этот напиток так же сильно, как дождь, плачущий моими слезами по прошлой моей жизни. Это мои последние воспоминания нашей встречи. Всё закончилось в тот момент, когда ты вышел из дверей моей комнаты, оставив лишь ту розу и коктейльный запах сигар и кофе.

Пустая усмешка.

Тогда я ещё не понимала, что это — конец. Часть меня умерла, когда сказали, что ты не выжил после той Мерлином забытой встречи. Я знала, что это так, но цеплялась за мифическую надежду, что ты жив. Поиск тебя привёл лишь к тому, что вся моя боль вылилась на голову тех авроров Логботтомов.

Безразличная ухмылка.

Даже тогда я ещё была почти жива. Во мне жила твоя половина, я чувствовала, что стоит мне отпустить надежду найти тебя, и я окончательно тебя потеряю. Я верила, что ношу в себе часть тебя, которую ты отдал мне теми ночами... Я верила, что это поможет тебе воскреснуть. Воспоминания сводили с ума, холодные стены Азкабана грозили убить без твоего спасительного тепла, и ты вернулся... Так думала я, пока не увидела тебя, как смешно, ночью тридцатого октября, ровно через четырнадцать лет после того, как я последний раз встретилась с тобой. Вот тогда я окончательно умерла под свой оглушительный, сумасшедший смех от боли по умершим мужчине Тому Реддлу и женщине Беллатрисе Лестрейндж. То, что стояло передо мной, не могло быть тобой, ведь я почувствовала это, будто ты потерял часть себя в той битве. Теперь я — Пожирательница Смерти Беллатрикс Лестрейндж, и больше никаких вариантов нет. Их просто не осталось. Даже Беллы Блэк. Нет прошлого. Нет будущего. Есть только настоящее. Лишь в ночь тридцатого октября в моём заброшенном после ареста замке появляется призрак прошлого, чтобы составить компанию плачущему дождю.

Я просто жду.

Жду, что когда-нибудь я вернусь к тому, с кем обменялась половинками душ. Ты ждёшь, я знаю, но не могу сейчас дождаться авроров и дать им себя убить. Нет. Я ещё послужу тому, во что ты себя превратил...