Зеркало судьбы – один из самых опасных и непредсказуемых артефактов Магического мира. Известно лишь, что оно никогда не лжет. Однако, познавший Судьбу не сможет отступить от нее ни на шаг. Изменить судьбу никто не в силах, но, постигнув глубины отчаяния, можно…
Лили Эванс разочарованно отшвырнула древний фолиант и подошла к окну, прижимаясь к его холодной поверхности горящим лбом.
Тонкие пальцы нервно барабанили по запотевшему стеклу. Гроза бушевала за окном, оставляя небесные слезы на холодном стекле. Взгляд зеленых глаз упал на изящное кольцо с бриллиантом, украшающее ее безымянный пальце. Невеста Джеймса. Маглорожденная – будущая жена главы древнего рода Поттеров. Весь магический мир судачит об этой помолвке. Но никто не знает, что в качестве подарка грязнокровка потребовала уникальный артефакт из семейной сокровищницы Поттеров. Тогда, почти год назад, в начале седьмого курса, Лили жутко испугалась. Никто не знал, что Пророчество Трелони услышала и юная ведьма. Услышала, пробравшись в Кабанью голову, в надежде поговорить, помириться со своим другом. И испугалась, убежала, не дослушав.
Жестокие, роковые слова. В семье людей, трижды бросивших вызов Темному Лорду, родится ребенок… Герой Пророчества, Избранный, Спаситель.
Когда возмущенные шепотки чистокровных о подобном мезальянсе достигли ее слуха, она запаниковала. Она, грязнокровка, и Поттеры, чистокровные, поддерживающие маглолюбца Дамблдора, бросали вызов Тому-кого-нельзя-называть одним своим существованием. Помолвка стала вторым вызовом. Уже вторым! И юная ведьма решилась. Она потребовала у Джеймса Зеркало судьбы.
А сегодня Джеймс счастливо сообщил, что его приняли в академию авроров. Третий вызов – не он ли это? Даже если нет, аврор и член Ордена неизбежно станет на пути у пособников Того-кого-нельзя-называть…
Завтра, уже завтра она навсегда свяжет свою судьбу с его, и, неужели ее ребенку может быть уготована такая Судьба? Нет, нет, нет!
Изумрудные глаза вспыхнули упрямством и решительностью. Из глубины комнаты, из тайника, холодные пальцы извлекли старинную раму с мутным, дымчато-черным стеклом. Туман в его глубинах завертелся, закружился, окутывая сознание юной ведьмы:
Выродок, урод, ничтожный мальчишка. Удар, и еще удар. Загнанный зверек в грязном переулке и топот удаляющихся шагов.
Работа. Голод. Сад. Боль. Работа. Слез нет, уже нет.
Обреченность. Серость. Смирение.
Письмо. Хагрид. Сказка.
Известность и шепотки за спиной. Опека. Предубежденность. Ненависть. Герой.
Гриффиндорский бойкот. Разочарование. Образ-символ. Мальчик-который-выжил. Меня нет, смотрите, я не — Гарри, знаменитость.
Наследник Слизерина. Недоверие, опасение, ненависть, страх. Василиск и меч в хрупкой ладони. Мертвые глаза девочки и яд, огнем растекающийся по венам. Смирение, смерть… Слезы феникса.
Сириус Блек. Дементоры. Опасность и контроль. Наставник. Разоблачение. Надежда. Оборотень. Холод и отчаяние. Побег и смерть надежды.
Кубок и всеобщее презрение. Дракон. Страх потери. Оказалось, игра. Портал. «Убей лишнего». Возрождение Вол-де-морта. Мертвые родители. Тяжесть холодного тела. Недоверие.
Амбридж и опала. Кровавое перо. Отряд Дамблдора. Видения. Снейп. Боль, стыд и ненависть. Министерство. Страдание и вина. Отчаяние.
Пророчество. Избранный. Герой. Ноша. Долг. Смерть Дамблдора.
Поиски крестражей. Война.
Хрупкая фигура над телом поверженного врага. Хрупкая фигура посреди поля битвы. Мертвые и умирающие. Вина. Скорбь. Отчаяние.
Пустые черные глаза и Орден Мерлина на груди. Пустые черные глаза и невеста в белом платье. Пустые черные глаза и первенец на руках. Пустые черные глаза и вечное одиночество жизни. Сломанный, выжженный, уничтоженный. Оболочка, соответствующая идеалу, мертвая душа.
Смерть. Смерть – избавление. Счастливая улыбка и последний вздох: «Свободен».
Дрожащие пальцы выпустили старинную раму. Артефакт с тихим стуком упал на пол. Безвольное тело сползло вниз по холодной стене.
— Нет, только не Гарри, — шепнули бескровные губы, — только не Гарри…
Юная ведьма собрала всю свою силу и сконцентрировалась…. Сердце замерло и пропустило удар. Тук-тук… и еще один… тук.. и замерло.
Хрупкая фигурка сломанной куклой замерла на холодных каменных плитах. Белоснежные волосы разметались по красному ковру сияющим нимбом. Безжизненные черные глаза невидяще устремились в глубины Зеркала Судеб, матово блестящего при вспышках молнии. А небо плакало дождем.
Святая… Святая любовь матери к ребенку. Ей суждено было остановить смерть, но удалось остановить Судьбу.
Ловкие пальцы подхватили бледную нить еще не начавшейся жизни, нить, место которой в полотне жизни исчезло, и вплели ее в новый узор, непохожий на предыдущий, узор простого смертного, не — Героя.
Vova
