На свете жил человек. Некогда он обладал таким могуществом, что стоило ему только захотеть — и весь мир изменился бы.
Ныне же он был сломлен, повержен на пустынных полях, пропитанных кровью. Но в наши дни одинокая тень возродится из пепла, восстав из самой преисподней. Он станет еще более сильным и несокрушимым, и глаза его будут гореть жаждой мести, и ни один смертный не посмеет бросить ему вызов.
Сильные мира сего осудили того, кто был провозглашен Могущественнейшим.
Вряд ли Боги догадывались тогда, что это существо не преклонит колена перед воинством небесным и не съежится от страха перед демонами преисподней.
После беспокойного сна Легендарный Темный Лорд восстанет вновь.
Пробуждение
В машине по пути домой от вокзала Кингс-Кросс повисло напряженное молчание. Дядя Вернон разрывался между желанием задушить мальчишку на месте и страхом неминуемых последствий.
— Петунья, как посмел этот… этот урод оскорбить меня и угрожать моей семье?
— Тише, тише, — жена попыталась его успокоить, — ты только не заводись, доктор сказал, что твоё давление…
— К черту доктора — он полностью некомпетентен! Сначала он заявляет, что Дадлик страдает избыточным весом, а теперь он постоянно твердит о моём давлении! Я в порядке! — проворчал толстяк, обливаясь потом.
— Верно, Дадлик? Этот так называемый доктор не знает о чём говорит.
— Э-э… да… папа, — ответил Дадли.
Машина продолжала движение, и Гарри ощутил, как неприятная тишина стала обволакивать его тело. Мысленно он вновь перенесся к недавним событиям. Неужели прошло всего несколько дней с того момента, как Гарри стал невольным свидетелем его гибели? Мальчику казалось, что вместе с Сириусом за той аркой исчезла часть его самого. Гарри вздохнул и откинулся на заднее сиденье. Он сидел в полном молчании, время от времени поглядывая в окно.
— Поттер, чёрт подери, это кто еще такой был… этот человек? — брякнул Вернон-старший.
В зеркале заднего вида Гарри поймал на себе брошенный дядей негодующий взгляд но предпочел его проигнорировать; медленно отвернувшись, он уставился невидящим взглядом в окно. Дадли покосился на него, удивляясь, что Гарри смолчал. Тетя Петунья стрельнула глазами в сторону Гарри, и уже было открыла рот, чтобы что-то сказать, но в последний момент передумала. Вернон не заметил смятения жены и вновь посмотрел в зеркало заднего вида.
— Эй, парень! Ты меня не слышишь? Я спросил: “Кто это был?” — повторил он с угрозой в голосе.
Гарри вздохнул и, медленно повернув голову, посмотрел в зеркало заднего вида, пересекаясь взглядами с дядей.
— Это был профессор Грюм.
Гарри сомневался, что дядя поймет кто такие Авроры или тем более Пожиратели Смерти, поэтому он ограничился самым простым ответом. И снова взгляд, устремленный в окно: одинокая белая полоса дорожной разметки полностью завладела его вниманием. Как ни странно, из всех испытаний, что выпали на его долю, самым ужасным для него стало возвращение в то место, которое он по иронии судьбы называл домом.
У Вернона не укладывалось в голове, что человек со столь угрожающей внешностью мог быть преподавателем. Он отбросил это предположение как совершенно абсурдное. Нет, этот человек не мог быть профессором, ни при каких условиях. Просто не мог.
— Учитель? Не лги мне мальчишка! Уверен: этот тип — один из т-твоих дружков-уголовников!
Гарри даже не стал с ним спорить: разговор с дядей был совершенно бесполезным занятием. Хотя, если задуматься, едва ли он действительно хорошо знал Аластора «Грозного Глаза» Грюма. Тот Грюм, который обучал Гарри почти целый год в Хогвартсе, оказался совсем не известным Аврором, а самозванцем — Бартемиусом Краучем-младшим. И снова он мысленно отругал себя за свои доверчивость и безрассудство. Если каждый волшебник, повстречавшийся ему на пути, мог с такой легкостью обмануть его, то как же Гарри собирается одолеть мастера Обманных искусств? Юный волшебник до сих пор не мог поверить, что столкнувшись лицом к лицу с Волдемортом, ему все-таки удалось избежать смерти. Барти Крауч превратился в очень опасного, хитрого и решительного безумца. К счастью, план его господина провалился, и Крауч потерял самообладание. Гарри был рад уже тому, что напыщенные разглагольствования сумасшедшего Пожирателя помогли Дамблдору вовремя понять, что Грюма заменили двойником, и броситься Гарри на помощь. Одной вещи он все же научился у Крауча (хотя над этим стоит серьезно подумать): жизненное кредо «Грозного Глаза» Грюма — Постоянная Бдительность. Казалось бы, после сражения с Тёмным Лордом, у него должно было хватить здравого смысла, чтобы не угодить в лапы другого темного волшебника.
Ну, он же Гарри Поттер и, когда дело касается лично его, все оказывается не тем, чем кажется.
Прошел ровно год после тех событий, и он вновь столкнулся лицом к лицу с Темным Лордом. Ему было так стыдно за себя. Гарри в ужасе застыл на месте, всего лишь услышав тихий голос Темного Лорда, и это после всех его бравад и громких речей о возможном спасении Сириуса.
«Мерлин, о чём же я думал?»
В ту ужасную ночь Гарри отчетливо понял одну вещь: он слишком беспомощен для того, чтоб нанести ответный удар. В любом случае, у него были проблемы и посерьезней: он узнал о пророчестве, в котором говорилось о незримой связи между ним, Мальчиком-Который-Выжил, и Темным Лордом Волдемортом. Едва родившись, Гарри обрел могущественного врага. Никто еще не нес такого огромного груза ответственности, как тот, что лег на плечи юного волшебника. Его мысли были в полном смятении, Гарри отчаянно пытался найти выход из очередной беды, свалившейся ему на голову.
Гарри, ты умрёшь. Вот так: просто и очевидно.
Ему было предначертано сойтись в смертельной схватке с самым опасным волшебником столетия или погибнуть от его руки. Да проще сорвать джек-пот в игровых автоматах, чем победить в таком противостоянии! Но во всем надо находить положительные стороны: его шрам стал приманкой для Волдеморта и его Пожирателей Смерти. «Кто сегодня будет охотиться на Гарри Поттера?» Мальчик усмехнулся себе под нос, черный юмор — единственное спасение от мрачных мыслей. Теперь он видел, каким детским лепетом звучали его обиженные: «Ну, почему я? Почему именно я?», именно этим вопросом он задавался последние пять лет. Когда-то давно ему не надо было ни о чем беспокоиться: Гарри мог быть уверен, что Дамблдор всегда поддержит его в трудной ситуации. Теперь Гарри знал, что вся его жизнь была предопределена с самого рождения, что люди просто использовали его в своей борьбе. Они знали о Мальчике-Который-Выжил, куда больше, чем он мог предположить. Они знали о его жизни, о его близких и о его шраме.
«Как он мог так долго скрывать это от меня? Почему вокруг меня столько секретов? И почему я узнаю всё самым последним, когда уже слишком поздно?»
— Эта машина может ехать быстрее? — спросил Гарри, прерывая молчание. Дадли посмотрел на него, как на сумасшедшего. Тетя Петунья тут же повернулась, собираясь накричать, как на умалишенного, но ему уже было все равно. Он хотел оказаться в своей комнате, НЕМЕДЛЕННО. Волосы Гарри зашевелились, глаза невольно закрылись, воздух как будто потяжелел и стал легонько вибрировать. В одно мгновение веки мальчика обдало жаром огненных вспышек, как будто кто-то невидимый зажег сразу тысячи адских костров. Казалось, что машина ожила, и дверцы стали сжиматься, стремясь раздавить своих пассажиров. Дядя Вернон начал задыхаться, с каждой секундой его дыхание становилось все более тяжелым, а лицо покрылось багровыми пятнами… В следующий момент весь автомобиль сжался вокруг них, и Гарри почувствовал рывок в области пупка.
*Визг тормозов*
Дядя Вернон со всей силы вжал педаль тормоза в пол. Гарри швырнуло вперед, он ухватился за водительское сиденье, а потом машина резко остановилась в каком-то удивительно знакомом месте…
«Стоп… этого не может быть. Это ведь их…»
Тётя Петуния истерически завизжала. А у Гарри неожиданно промелькнула мысль, что ее крик очень похож на вопли несчастных жертв из черно-белых фильмов ужасов, которые она так любит смотреть по телевизору. Вернон отчаянно хватал ртом воздух, а Дадли, разинув рот, с удивлением оглядывался по сторонам. Гарри выглянул в окно, в данный момент испуганные вопли родственников его волновали меньше всего. Юный волшебник открыл дверцу и вышел, захлопнув её за собой. Он все еще слышал истерические вопли тети Петуньи. Гарри сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться; ладно, он понятия не имеет, как здесь очутился, но у него под ногами — твердая земля. Он посмотрел на ухоженный газон дома номер 4 на Прайвет Драйв, Литтл Уингинг и разочаровано вздохнул.
— Дом.
14.10.2010 Прайвет Драйв
Дядя Вернон изо всех сил вцепился в руль, часто дыша, как загнанная лошадь. Дадли прижался лбом и ладонями к оконному стеклу, с изумлением разглядывая окружающую обстановку. Его взгляд заметался по лужайке перед домом: вот любимый мамин цветок в глиняном горшке, слева в углу валяется брошенный футбольный мяч, а вон обертка от шоколадки, которую он бросил сегодня утром, выйдя на улицу, и прямо напротив машины огромная дубовая входная дверь их дома. Гарри обошел машину, с трудом протиснувшись между автомобилем и парадной дверью (расстояние между ними было не больше фута), открыл дверь с пассажирской стороны, почти наполовину влез в салон и закричал прямо в лицо истерично визжащей тетушки:
— Да… заткнитесь вы уже, в конце концов.
Тетя Петунья сразу же затихла: похоже, она не отдавала себе отчета в том, что все это время вопила как ненормальная. Она была вне себя от страха и, чтобы успокоиться, ей пришлось несколько раз судорожно вздохнуть. Ну вот, теперь Гарри ощутил укол совести: он только что до смерти перепугал родственников — единственное подобие семьи, которое у него было. Раздраженное выражение тотчас же исчезло с его лица, и он забормотал извинения:
— Э-э… извините. Я не думал, что так получится.
В салоне воцарилась напряженная тишина.
— …с вами всё в порядке? — участливо спросил он.
Тетя Петунья неуверенно кивнула. Немного успокоившись, она обернулась к мужу.
— Я ЖИВ… — выкрикнул дядя Вернон, разглядывая свои огромные мясистые руки.— Я ЖИВ!!
Гарри насмешливо фыркнул. Радостные вопли дяди Вернона прекрасно дополняли истерические крики его жены.
Дадли первым взял себя в руки и смело вышел из машины. Братец покрутился в разные стороны, чтобы убедиться, что он действительно стоит на лужайке перед собственным домом. Но по-настоящему Гарри удивился, когда Дадли ухмыльнулся и радостно произнес:
— Твою мать! Это было просто великолепно.
Гарри изумленно поднял бровь, и в его голове промелькнула мысль о том, что «Дадли, должно быть, совсем свихнулся!» Он заметил, что дядя Вернон все еще сидит в машине и что-то невнятно бормочет себе под нос. Сильно не напрягаясь, Дадли без особого труда вытащил отца из машины, сам сел за руль и, дав задний ход, отъехал на несколько футов от входной двери, затем он заглушил мотор, как ни в чем не бывало открыл парадную дверь и вошел в дом. Не прошло и десяти секунд, как он снова появился на пороге.
— Мам! Я есть хочу!
Гарри незаметно усмехнулся, помог тете Петунье выйти из машины и провел её в дом. Прежде чем забрать из машины свои вещи, он заботливо усадил тетушку на диван. Вернон сидел рядом, упершись локтями в колени и спрятав лицо в ладонях. Несколько минут тетя Петунья просидела в полной неподвижности, затем медленно повернула голову к окну и стала наблюдать за Гарри с выражением благоговейного изумления на лице.
* * *
Дядя Вернон не разговаривал с Гарри ни в тот день, ни в последующие, чему Гарри был несказанно рад. Войдя в дом, Дадли тут же плюхнулся в кресло перед телевизором и сразу же включил спортивный канал, по которому как раз показывали бокс. За последующие несколько часов он отрывал свой зад от кресла лишь для того, чтобы выпить очередной протеиновый коктейль или выудить что-нибудь съестное из холодильника. К несчастью для Гарри, его двоюродный брат вступил в школьную команду по боксу. Хотя Дадли стал более накаченным, его мышцы все равно скрывались под толстым слоем жира: трудно было ожидать, что эти уродливые складки исчезнут, учитывая, что пищевой рацион братца ровнялся суточному рациону нескольких взрослых мужчин. Гарри скривился: теперь Дадли точно знал, как наносить серьезные повреждения, и если он выйдет из себя — ничего хорошего не жди.
«Лето обещает быть просто великолепным».
Оставив эти мысли на потом, Гарри поднялся в свою комнату. Дадли был наименьшей из его проблем. Только он собрался прилечь и немного отдохнуть, как услышал тяжелую поступь на лестнице. Гарри показалось, что с каждой ступенькой решимость человека, преодолевающего ступеньку за ступенькой, тает. Однако надеждам юного волшебника на то, что незваный гость передумает и спустится вниз, не суждено было сбыться. Не прошло и пары секунд, как этот самый человек остановился прямо напротив его двери. Он застонал от досады.
«Ну, что им еще надо?»
— Эй, Гарри? Эм-м… я могу?.. Я захожу! — крикнул Дадли. Секунду спустя он уже стоял на пороге комнаты Гарри, полностью загородив дверной проем. Дадли посмотрел на брата. Поттер сидел на кровати и изо всех сил старался не замечать младшего Вернона.
— У меня совсем нет времени для твоих глупостей, — сказал Гарри без каких-либо предисловий.
— Да неужели? — ответил Дадли, заводясь с полуслова, но немного помолчав, успокоился и сказал. — Эм-м, Гарри… Я пришёл, не для того чтобы, ох-х… поколотить тебя или еще что-то в том же духе. Честно.
— Ну-ну, конечно… — фыркнул Гарри.
— Ну и черт с тобой, что за ерунда, — кузен развернулся, собираясь уйти.
— В чём дело?
— Забудь.
— Что случилось, Дадли? — спросил Гарри уже серьезнее.
Дадли замолчал. Казалось, что он думал о чём-то очень важном, но никак не мог подобрать правильных слов.
— Я… я хотел… я хотел…
— Да? — подбодрил его Гарри.
— Поблагодарить тебя. С-спасибо за то, что ты сделал прошлым летом.
Гарри был поражён, а затем на него вновь нахлынули воспоминания. Дементоры в нескольких дюймах от Дадли, ужасный крик его родителей, безвольное тело Седрика, а самое худшее — вязкое ощущение бесконечного падения в бездонную пропасть страдания. Юный волшебник резко вскинул голову, и маска безразличия спала с его лица; он впился немигающим взглядом в взволнованного Дадли. Парень не смеялся над ним, в выражении его лица не было и намека на сарказм. Похоже, он говорил совершенно искренне, и Гарри не знал, что и ответить.
— Ох-х…
В течение нескольких секунд Дадли глупо стоял посреди комнаты. Сказать ему было больше нечего; он развернулся, вышел за порог и прикрыл за собой дверь. Гарри услышал, как Дадли направился в свою комнату, бубня себе под нос что-то вроде: «Блин, я себя выставил полным придурком».
* * *
Гарри снова остался один. Он вертел в руках восстановленное зеркальце, когда-то подаренное ему Сириусом. Вот уже который раз юный волшебник принялся пристально разглядывать подарок, всматриваясь в изящную гравировку в уголке: «Дж.П.» Это зеркальце принадлежало его отцу и крестному. Они использовали его для экстренной связи друг с другом. «Гарри, если тебе когда-нибудь захочется поговорить со мной, в любое время дня и ночи, просто посмотри в зеркало…»
Дамблдор уже не раз объяснял ему действие Арки Смерти, а он до сих пор не мог поверить в смерть крестного. Гарри разглядывал свое отражение в зеркале: он сильно изменился за этот год. Он выглядел более мужественным, исчезла детская припухлость лица, на щеках и подбородке появилась редкая щетина, а шея не казалась уже такой тощей. Шрам сильно выделялся на бледном лице — последняя схватка Гарри с Волдемортом чуть не закончилась полным провалом. К тому же теперь юный волшебник знал, что шрам стал связующей нитью между ними, и ненавидел эту метку еще больше, чем прежде. Никто из его друзей и не догадывался о том, что Гарри знал наверняка: этот шрам — метка самой смерти. Он потер его, наверное, в сотый раз за день, и тихо выругался. Он не хотел такой жизни, не хотел этого отличительного знака. Люди глазели на него куда бы он ни пошел, первокурсники постоянно подбегали к нему, чтобы поближе рассмотреть шрам, вскоре вся эта суета стала сильно ему надоедать. Даже насмешки Малфоя, который дразнил его Шрамоголовым, больше его не задевали. Шрам стал для него всего лишь еще одним напоминанием о популярности Мальчика-который-выжил, и никто не замечал за всей этой мишурой настоящего, живого Гарри. Никто… Даже Дамблдор видел в нем всего лишь один из кусочков головоломки под названием «блистательный план старца». Полная чушь.
— Сириус! — позвал он сдавленным голосом, приготовившись к волшебному появлению крестного в зеркале. Гарри вновь позвал крестного.
— Он не погиб, — вот уже в который раз повторял Гарри. Но чем чаще он повторял свою мантру, тем сильнее волновался.
«Я схожу с ума. Докатился — сижу в полной темноте и разговариваю со своим отражением!».
— Ты проголодался, Гарри. Пора спуститься вниз и что-нибудь съесть, — скомандовал он себе. И тут же мысленно выругался: в последнее время он все делал через силу. Возможно, он действительно сошел с ума. Переодевшись, Гарри разозлился еще сильнее: джинсы были слишком коротки, а рубашки, хоть и сидели хорошо в плечах, задирались, обнажая поясницу, стоило ему только поднять руки. Он снова выругался, хотя и понимал, что придется обходиться той одеждой, что у него есть. Ничего не поделаешь. Гарри вошел на кухню, притворившись, что ему и дела нет, что Дурсли завтракают. Открыл холодильник, чтобы достать пачку сока. Недовольные взгляды которые бросала на него тетушка Петунья, он упорно игнорировал. Вернон пробурчал что-то невразумительное. Гарри буркнул в ответ: «Доброе утро», и тетя не преминула пробормотать что-то на счет невоспитанности. Никак не прокомментировав ее слова, Гарри сел за стол. Дядя Вернон только что закончил читать утреннюю газету и теперь же, потягивая кофе, изучал раздел моторов для электрических дрелей в каталоге «Качественные строительные материалы». И тут в глаза юному волшебнику бросился огромный заголовок на первой странице газеты:
ЛОНДОНСКИЕ ПОЛИЦЕЙСКИЕ ПАДАЮТ ЗАМЕРТВО В СУДЕ
Страницы 2 и 5
Гарри тут же схватил газету. Он читал статью, и страх медленно окутывал его душу.
Накануне вечером недалеко от Лондонского Здания Суда при невыясненных обстоятельствах были убиты три офицера полиции. Единственный свидетель утверждает, что видел, как бронированный фургон для перевозки заключенных остановил некий мужчина. Затем, сообщает все тот же источник, трое полицейских из Северного Подразделения освободили заключенного — и конвоиров настигла мгновенная смерть. Человек, пожелавший остаться неизвестным, рассказал нам, что произошло:
«Я испугался до смерти. Должно быть, он (человек в мантии) передвигается с неимоверной скоростью. Я вам говорю… этот парень, появился из ниоткуда. Это было поразительно. Невероятно. У этого парня на голове был капюшон, серьезно, Богом клянусь. Он поднял прут, направил его на бронированный фургон и машина просто… как будто замерла. Не было слышно даже визга тормозов, фургон просто неимоверно быстро остановился. Немыслимо. Это было, как по волшебству, что ли! Я бы сказал, как спецэффекты в «Звездных войнах».
Очевидец утверждает, что полицейские действовали по своей воле, и их ни к чему не принуждали силой и не запугивали.
«Полицейские просто вышли из машины, освободили парня с заднего сиденья, а затем упали на землю. Ни с того, ни с сего. Я решил не смотреть, что произойдет дальше… Я просто быстренько слинял оттуда».
Хотя всё случилось на одной из самых оживленных улиц города, к этому рассказу больше никто ничего не смог добавить. Были опрошены все, кто находился в тот момент неподалеку от места совершения преступления, но все очевидцы в один голос утверждают, что «не могут ничего припомнить». Также сообщается, что беглый преступник и неизвестный человек в капюшоне вооружены и очень опасны. Расследование продолжается.
* * *
— Волдеморт, — выдохнул Гарри. — Только не это…
Услышав последнее восклицание, тетя Петунья обернулась к племяннику, на ее лице читался неподдельный испуг.
— Что это было? — прошипела она.
— Э-э… ничего, тётя Петунья, — ответил Гарри, взял стакан с соком и перевернул газету статьёй вниз. Тетушка подошла к столу и резко выхватила газету из рук племянника. Она пробежала взглядом статью, то прищуриваясь, то широко раскрывая глаза, как сокол, высматривающий свою добычу. Вернон, слишком занятый, чтобы замечать происходящее вокруг, протянул жене пустую кофейную чашку, ожидая, что Петунья без промедления возьмет ее и вновь наполнит. Секунд через пятнадцать, он осознал, что чашка по-прежнему пуста, и, оторвавшись от статьи, в недоумении уставился на жену.
— В чем дело? — спросил он, с любопытством взглянув на них.
— Э-э… ничего, — ответила она тихо, практически тем же тоном, что и Гарри минутой раньше.
Медленно, трясущимися руками, она взяла чашку и наполнила её. Петунья поджала губы, посмотрела на племянника, забрала газету и поднялась наверх. Гарри с сожалением вздохнул: он хотел перечитать статью.
— Эй, парень, подай-ка мне завтрак, — скомандовал дядюшка, махнув рукой в сторону стола. Гарри неохотно выполнил его приказ. Вернон же, будто внезапно спохватился, без особого энтузиазма добавил: «Пожалуйста». Гарри застыл на мгновенье, взглянул на дядю, полностью поглощенного чтением, и, не произнеся ни слова, поставил перед ним тарелку с завтраком, приготовленным тетей Петуньей. Подождал пару минут, ожидая услышать хотя бы скупое «спасибо», но так и не дождался никакой ответной реакции.
* * *
Гарри уже четыре дня как вернулся из Хогвартса, и до сих пор на него никто не наорал, да и презрительных взглядов он на себе не ловил. Благодаря тому, что родственники не обращали на него внимания, у него появилась возможность собраться с мыслями. Гарри был благодарен своим родственникам за внезапную передышку: по крайней мере он не валялся избитый и окровавленный где-нибудь в траве или грязи. Вот и сейчас он сидел рядом с Дадли в гостиной перед телевизором и удивлялся: кто бы мог подумать, что кузен способен держаться так мирно и вести себя как взрослый человек. Всего лишь раз Дадли мельком взглянул на брата, но так ничего и не сказал. Они просидели рядом друг с другом в гостиной, не перемолвившись и словом, и наконец Дадли не выдержал:
— Твою мать, как ты умудрился перенести нас домой, не используя палочку?
Гарри нахмурился. У Дадли давно вошло привычку пересыпать каждое предложение ругательствами. Ответа на этот вопрос у Гарри не было. Должно быть, он тогда каким-то образом аппарировал всё своё семейство. Но ведь Гарри точно знал, что заклинание аппарации действует только на волшебника, произнесшего его! Ему никогда не приходилось слышать о перемещении машины, битком набитой людьми, да еще на такое расстояние. К тому же он еще не сдал экзамен по Аппарации, поэтому у него не было даже смутного представления о том, как это заклинание действует. Он все гадал, почему ему до сих пор не прислали сову на этот счет. Наверное, это хороший знак. Бог свидетель, в последнее время удача ему нужна как никогда.
— Я не знаю, — честно ответил Гарри.
— Ой, да ладно! Да ты стопроцентно знаешь, как ты это сделал, просто мне говорить не хочешь. Так ведь? — Дадли уставился на брата, а на его широком лице читалось нескрываемое любопытство.
— Да говорю тебе: не знаю я! Мне еще повезло, что я не получил выговор от Мини…
И в ту же секунду раздался вопль дяди Вернона…
— ПРОКЛЯТЫЕ СОВЫ!
Рыжевато-коричневая сова красиво спланировала в комнату и бросила на колени Гарри письмо - судя по виду конверта, официальное. Дадли замер в изумлении. Гарри уставился на птицу со смесью удивления и страха. Он в панике поднял глаза и прочел точно такие же эмоции на лице Дадли. Казалось, что в этот момент между братьями появилась связь, но это ощущение исчезло также быстро, как появилось. Гарри осторожно распечатал письмо и прочёл его про себя.
* * *
Министерство Магии
Отдел Визенгамота
Лондон, Англия
Мистеру Гарри Поттеру
Доводим до Вашего сведения, что события прошедшего месяца привлекли внимание Визенгамота. Альбус Дамблдор рассказал нам детали инцидента, который имел место в Министерстве Магии. На основании собранных сведений нами было вынесено следующее решение. Мы приносим вам свои соболезнования по поводу смерти Сириуса Блэка. Министерство признает несправедливость вынесенного ему обвинения и последующего двенадцатилетнего заключения мистера Блэка в тюрьме Азкабан. У нас находится его завещание, согласно которому после смерти мистера Блэка все его имущество переходит в Вашу собственность. Вам необходимо забрать его в ближайшее время, обратясь по указанному выше адресу.
Также доводим до Вашего сведения, что Вы официально вызваны на два судебных слушания. Вы должны будете дать показания против последователей Тёмного Лорда, которые в данный момент находятся под стражей. Вы имеете право на помощь квалифицированного адвоката Магического мира; если же к началу слушаний у вас не будет законного представителя, Вам будет предоставлен бесплатный правозащитник. Слушание по Вашему делу состоится 27 июля в среду, в десять утра. В ответном письме просим подтвердить факт получения данного уведомления, а также сообщить, есть ли у вас законный представитель или вы желаете запросить министерского правозащитника.
Второе слушание состоится позднее в этот же день в 4 часа дня. Вы обвиняетесь в нарушении указов Министерства Магии № 234, № 65, №25 и №1004, а именно:
1. Взлом и проникновение в здание Министерства Магии.
2. Порча и уничтожение ценного имущества из Отдела Тайн.
3. Умышленное игнорирование опасности, которой были подвергнуты пятеро несовершеннолетних волшебников.
4. Использование непростительного заклинания.
Поскольку против Вас выдвинуты серьезные обвинения, Вам предстоит предстать перед судом. Вам запрещено использовать любой вид магии, а также покидать страну. Перед входом в здание суда Вы обязаны сдать свою волшебную палочку охраннику. Палочка будет конфискована до тех пор, пока с Вас не будут сняты все обвинения. Возврат палочки владельцу возможен также в том случае, если суд посчитает, что палочка необходима владельцу для собственной самозащиты.
С уважением,
Аманда Боунс,
секретарь Визенгамота.
* * *
Гарри показалось, что пол уходит у него из-под ног. Множество мыслей заполнило его голову, как будто стайка пираньей набросилась на беззащитную жертву. Он выпустил письмо из рук, и оно медленно упало на колени. Гарри откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
— Этого не может быть! — сказал он вслух.
«Этого просто не может быть! Что это? Шутка? Фред или Джордж решили позабавиться?… Если так, ребята, то на этот раз вы превзошли самих себя…» И всё же подсознательно он понимал, что их шутки еще не достигли такого уровня изощренности и жестокости. В то, что он только что прочел, невозможно было поверить. Вдруг волосы на его лбу стали слегка подрагивать, как будто заряженные статическим электричеством, хотя с первого взгляда это было почти незаметным. Но постепенно непонятное движение охватило все волосы на голове Гарри, пряди разделились и каждый волосок зашевелился отдельно от остальных. Дадли заметил, что с Гарри происходит что-то странное: сквозняка в комнате не было, но волосы на голове его кузена шевелились, повинуясь какой-то таинственной силе.
— Гарри? ГАРРИ! — закричал Дадли.
Гарри взял себя в руки и резко открыл глаза. Юный волшебник нахмурился, он только сейчас осознал, что изображение на экране было смазанным из-за невольно созданных им помех. Дадли окинул кузена с ног до головы скептическим взглядом, поднялся с дивана и поспешил убраться восвояси. Гарри не вымолвил ни слова. Он попытался понять, что же так встревожило его братца, но через какое-то время просто выбросил Дадли с его необъяснимым поведением из головы. Братец, скорее всего, отправился потягать гири и гантели — под зал для его занятий приспособили одну из комнат на первом этаже. Переполненный яростью, Гарри вскочил с места и вихрем взлетел на второй этаж. Он ворвался в свою комнату, не замечая, что старинные дедушкины напольные часы остановились, а маятник завис под неестественным углом к полу.
17.01.2011 Совиная почта
Запершись в своей комнате, Гарри снова и снова перечитывал письмо. Он все еще не мог поверить, что эти так называемые «защитники мира и справедливости» обнаглели настолько, что пытаются свалить всю вину за произошедшее на него. Он и так достаточно настрадался: не его ли считали лгуном, не его ли травили школьные товарищи — и это все только потому, что он решился сказать правду о возвращении Волдеморта. Кто сообщил всем о его возвращении? Кто помог поймать Пожирателей Смерти? Весь минувший год ему никто не верил, его игнорировали, когда он, не заботясь о последствиях, называл громкие имена, которые никто не желал слышать.
— Этого просто не может быть. Я сейчас проснусь…
Но никакие в мире слова не могли исправить положения, в котором он оказался. Если его признают виновным, то прямиком отправят в Азкабан. Как не претила Гарри мысль о том, что придется обращаться к Дамблдору, другого выхода не было: следовало написать ему немедленно. Только директор Хогвартса сможет помочь ему выпутаться из этой переделки… Гарри достал из своего чемодана пергамент, но с разочарованием обнаружил, что у него нет перьев.
— Еще и это, — проворчал юноша. Он и так был не в духе, а теперь его настроение окончательно испортилось. Он принялся обшаривать комнату — вдруг где-нибудь в углу завалялось перо, — и в этот миг раздался легкий стук в окно. Развернувшись в сторону окна, за стеклом Гарри увидел сову с новым письмом. Повернувшись на стук, Гарри увидел за стеклом сову с очередным письмом.
— Надеюсь, ты принесла добрые вести, — с угрозой в голосе произнёс он, обращаясь к птице. Та, казалось, восприняла его слова всерьез и воинственно нахохлилась, как будто готовясь к схватке. Посмотрев на письмо, Гарри рассеяно махнул рукой в сторону птицы, сова издала пронзительный крик. Внезапно сильный порыв ветра выломал из стены окно вместе с рамой; пролетев около пятнадцати футов, обломки с глухим звуком рухнули на соседскую живую изгородь. Гарри застыл, как вкопанный, во все глаза уставившись на раскуроченное окно. Он моргнул раз, другой, надеясь, что все это ему померещилось.
— Чтоб мне провалиться…, — сказал Гарри, подражая Рону. — Твою м...?
Он высунулся в дыру в стене, ошеломленно разглядывая то, что когда-то являлось живой изгородью: обломки рамы и россыпь осколков валялись среди зелени кустарника.
— Так-так, похоже, мое окно решило покончить жизнь самоубийством, — пробормотал он себе под нос. Будь у него возможность прибегнуть к магии, ему ничего не стоило все исправить, но… как раз разрешения на использование магии у него и не было. Что ж, сейчас главное правильно расставить приоритеты — узнать что в письме, а уж потом заняться ликвидацией разрушений. Письмо было от директора, чему он совсем не удивился, прочитав имя отправителя на конверте.
— Похоже, за эти годы он научился использовать моментальное заклинание на Удачу, — пробормотал Гарри, расплываясь в улыбке.
Дорогой Гарри,
Думаю, что ты уже получил письмо из Министерства. Тебе не стоит об этом беспокоиться. Мне понадобиться примерно три часа и шесть минут, чтобы все уладить, но как это не огорчительно, тебе все же придется присутствовать на суде в назначенный день. К сожалению, сотрудники Министерства непреклонны: они убеждены, что ты нарушил закон. Боюсь, что Орден здесь бессилен. Гарри, не бойся, я помогу тебе и твоему представителю подготовиться к защите. Увы, у меня нет права представлять твои интересы: они считают, что в прошлый раз мы сговорились. Мне намекнули, что тебе придется найти другого защитника, но повторяю: тебе совершенно не о чем волноваться. Я уже решил эту небольшую проблему. Морин Чанг, один из лучших адвокатов Волшебной Британии, утверждает, что для нее будет честью защищать тебя. Ваша первая встреча состоится через неделю в её офисе, расположенном в Челси. Я вложил дальнейшие инструкции в конверт.
Там мы и встретимся с тобой. Береги себя.
С наилучшими пожеланиями,
Альбус Дамблдор,
Директор школы Магии и Волшебства Хогвартс.
P.S. Тебе собирается написать мистер Людо Бэгмен, думаю, эти новости обрадуют тебя. Жди от него сову.
Здорово, ничего не скажешь.
Гарри всегда был очень благодарен профессору за то, что тот помогал ему выпутываться из переделок, но, в конце концов, неужели он не мог рассчитывать в кои-то веки на некое подобие нормальной жизни? Нет… это переходит всякие границы. Ради него погибло столько людей. Он ни за что больше не будет прятаться и хныкать по углам — он не допустит, чтобы смерть Сириуса и его родителей оказалась напрасной. С вновь обретенной решимостью Гарри спустился вниз: надо было поторопиться и убрать стекла до того, как тетя и дядя обнаружат последствия стихийной катастрофы. Ладно, допустим плохие события случаются, но лучше по одному за разу в день. Гарри направился к черному ходу; ему пришлось пройти мимо спортивного зала, где Дадли занимался на тренажерах. Юноша направился к изгороди и принялся собирать стекло.
— О-О чер...!
Гарри резко отдернул руку — из ладони торчал острый осколок стекла, бывший когда-то частью его окна. Вытащив его, он осмотрел порез, из которого медленно заструилась кровь.
«Чёрт. Великолепно, Гарри — просто великолепно. Ты умудрился несколько раз ускользнуть от самого Волдеморта, а вот с разбитым окном сладить не можешь. Тоже мне герой!» — раздосадованный, он громко рассмеялся, стараясь заглушить боль смехом. И вдруг Гарри резко обернулся, услышав звук приближающихся шагов: его смех привлек внимание Дадли.
— Что ты тут делаешь? — сказал Дадли тоном «я все расскажу предкам». Этот тон Гарри ненавидел.
— Окно выпало. Должно быть, термиты источили, — солгал Гарри.
— Термиты? У нас нет никаких термитов!
— Да? Кто это сказал?
— Я!
— И кто же ТЫ такой, чтобы МНЕ указывать? — резко парировал Гарри.
— Я тот, кто запросто может расквасить тебе нос!
— Ха! — рассмеялся Гарри. — Как бы ни так, Дадличек. Верь, во что хочешь. У тебя все…?
Дадли явно пытались спровадить. Гарри повернулся спиной к брату, оглядываясь в поисках какого-нибудь ящика или ведра: ему нужно было подняться повыше. Но Дадли был не из тех, от кого можно вот так просто отмахнуться, особенно, если это был его ничтожный хилый кузен. Он подкрался сзади и замахнулся. В тот же миг Гарри почувствовал что-то странное, в голове у него появилась картинка: боксерский зал, дородный тренер… какая-то вспышка… пара коротких бледных рук. В его видении он сделал шаг вперед, занося кулак и метя прямо в обитую перчатку…
«…Пригнись!»
БУХ! Гарри почувствовал вспышку боли в правой лопатке — удар пришелся по больному месту. Он рухнул на землю как подкошенный, едва успев выставить вперед руки, чтобы смягчить падение. Это было больно. Очень больно.
— ХА!! НУ И КТО ТЕПЕРЬ СМЕЁТСЯ, ПОТТЕР? — засмеялся Дадли. Его смех был похож на кудахтанье курицы. — Ну, что за придурок…
После ухода брата, Гарри еще какое-то время пролежал ничком; лопатка ныла, но гораздо больше его беспокоило другое: это видение — тренировка Дадли с тренером — стало для него полной неожиданностью. НИКОГДА раньше с ним такого не случалось. Разве что на уроках окклюменции со Снейпом он испытывал нечто подобное. Самостоятельно он никогда не пробовал применять окклюменцию, тем более на магглах. Но видение было настолько отчетливым — он как сейчас видел: занятия Дадли, канаты, красные перчатки, тренера. А главное это запоздалое предупреждение…
«Черт возьми. Сириус, ты нужен мне как никогда, кто еще поможет мне разобраться во всем этом?»
Гарри заставил себя встать; в порез тут же попала грязь, и ладонь засаднило. Несколько раз моргнув, Гарри отряхнул голову, в то время как боль в его руке все усиливалась. Он аккуратно занес оконную раму в дом, затащил ее к себе в комнату и принялся за работу.
* * *
На улице шёл проливной дождь. Кое-как заделанное окно было занавешено старой занавеской из душа — это все, что Гарри удалось сделать. Ну, хоть какая-то защита от холода и сырости. Оконная рама держалась на соплях, отремонтировать ее как следует не было никакой возможности, и Гарри оставалось только надеяться, чтобы она продержалась еще хотя бы пару дней. Гарри читал письмо от Рона — уже второе с тех пор как они закончили учебный год. Первое было стандартным: Рон интересовался, как у него дела, и сообщал, что у сборной команды юниоров Англии (возраст игроков до 21 года включительно) по квиддичу летом состоится товарищеская встреча, которая станет одним из этапов подготовки к Чемпионату Европы. Гарри было оживился, но череда неудач (надо заметить, что количество разных неприятностей, обрушившихся на его голову, в последнее время резко возросло) преследовала его и здесь: выяснилось, что набор в сборную Англии по квиддичу уже завершен.
Еще одно доказательство того, насколько пагубным может оказаться незнание. И этот случай в череде других не стал исключением: он упустил шанс подать заявку. Конечно, глупо было бы надеяться на то, что ему разрешат играть; члены Ордена Феникса будут против — он даже не сомневался. Дамблдор наверняка продержит его взаперти до тех пор, пока не придет время встретиться с этой женщиной-адвокатом, Чанг. Рону Гарри ответил, что у него все в порядке. Он ни словом не обмолвился о предстоящем суде, ведь написать такое Рону в ответном письме было бы смерти подобно — незачем портить другим настроение. Написал только, что ему очень бы хотелось увидеть игру Оливера Вуда — нового игрока сборной Англии. Паддлмор Юнайтед подписали с ним контракт, и весь прошлый год парень был в клубе звездой: для новичка его результаты были рекордными. Его превосходная игра открыла ему двери в сборную.
Тон следующего письма Рона был не столь беззаботным.
ГАРРИ, КАК ТЫ МОГ НЕ СКАЗАТЬ МНЕ!! НА ДНЯХ Я ПОДСЛУШАЛ РАЗГОВОР ПЕРСИ ПО КАМИНУ И УЗНАЛ О ТОМ, ЧТО ТЕБЕ ВЕЛЕНО ЯВИТЬСЯ В СУД! О ЧЕМ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ТЫ ДУМАЛ?
Неужели ты думал, что если ты не сказал мне (своему лучшему другу!) о своих неприятностях, то тебе не придется иметь дело с последствиями, что это не будет иметь большого значения для твоих друзей? Ведь так? Послушай, я всегда рядом, если ты захочешь поговорить… Ведь для этого и нужны друзья! Ты и Гермионе ничего не сказал, не так ли? Конечно же, нет. Мы оба знаем, что она проштудировала бы все своды магических законов в поисках любой мелочи, которая могла пригодиться для твоей защиты. И, если подумать, это не такая уж плохая идея. Как бы то ни было, Гарри, я собираюсь присутствовать на каждом слушании твоего дела, каждый божий день буду торчать в суде. Ты меня слышишь?
И ЛУЧШЕ ТЕБЕ РАССКАЗАТЬ ОБО ВСЁМ ГЕРМИОНЕ ПРЕЖДЕ, ЧЕМ ОНА ВЫНЕСЕТ ТВОЮ ДВЕРЬ!!
Ах да, скрести пальцы, возможно, мы сможем достать билеты на товарищеский матч Англия — Болгария. У Фреда есть кое-какие связи. Это будет круто. Огорчает только одно, нам вновь придется встретиться с Викки, чертовым любимчиком публики. Я все еще не доверяю ему. Как ты думаешь, Гермиона продолжает с ним переписываться?
Рон.
Гарри вздохнул и перешел к письму Гермионы.
Дорогой Гарри,
Как у тебя дела? Знаю, у тебя сейчас немало забот. Кстати, я решила написать еще одно письмо, на тот случай, если первое до тебя не дойдет по каким-то причинам. Тётя с дядей хорошо с тобой обращаются? Я бы так хотела, чтобы тебе не нужно было снова возвращаться в этот кошмарный дом. Это просто ужасно. Я провела небольшое исследование: просмотрела список предметов, которые нам нужно будет изучать в следующем учебном году, чтобы сдать ТРИТОН. Мне кажется, наиболее интересными будут Древняя магия и Археология, как ты думаешь? Я полностью уверена, что сдала СОВ по Древним Рунам. Ну, я на это надеюсь. До получения результатов осталось всего несколько недель! Ты ведь тоже волнуешься за свои оценки? Надеюсь, в следующем учебном году ты изменишь свое отношение к учебе.
В конце прошлого учебного года ты создал великолепного Патронуса, он мне очень понравился. Ты бы видел выражение лица Амбридж. Я так счастлива, что она больше не будет нас учить. Она просто одержимая старая карга, правда? Гарри, ты же знаешь, что обо всем можешь мне рассказать, стоит только отправить сову. Обо всем, понимаешь, мы всегда можем поговорить. Пожалуйста, напиши мне ответ. Я хочу знать, как ты себя чувствуешь после… Ну, ты понимаешь, что я имею в виду. Мне тоже его очень не хватает. Но, Гарри, на этом жизнь не заканчивается, на свете еще остались люди, которые переживают и беспокоятся о тебе. Не забывай об этом.
Твоя подруга,
Гермиона.
Он должен был ответить ей, даже если ему и не хотелось никому сейчас писать. Простой шариковой ручкой на обычном листе бумаги (пергамент бы порвался) он начал писать ответное письмо Гермионе. Но когда он дошел до середины письма и принялся описывать неприятные детали вызова в суд, еще одна сова, разорвав занавеску, влетела в окно и приземлилась на пол. С крыльев птицы капала вода, а на лапке висело новое письмо. Гарри отвязал его от лапы, и сова поспешила улететь. Он заметил, что письмо было зачаровано тем же водоотталкивающим заклинанием, которое накладывала Гермиона на его очки, во время одного из школьных матчей по квиддичу, чтобы дождь не застилал ему глаза. К его удивлению конверт был запечатан официальной печатью, на ней красовались Три Льва, вокруг которых летал Золотой Снитч. Сердце Гарри бешено заколотилось. Не иначе как письмо от Бэгмена! Он распечатал конверт:
Гарри!
Я слышал что ты попал в небольшую переделку после того скандала в Министерстве! Молодец! Ты показал этим остолопам, что ты так просто не отступишь. Так или иначе, я хочу попросить тебя об услуге. Вообще-то я делаю ТЕБЕ огромное одолжение. Наша команда по квиддичу является лучшей, и мы готовы к новым победам. Лишь одна досадная деталь осложняет ситуацию: мы лишились ловца из основного состава. Пренеприятнейшая история, знаешь-ли: его волшебная палочка сломалась, что обернулось полной потерей памяти обо всем, что связано с игрой в квиддич! Если это не диверсия, то я не знаю, как это ещё назвать! Безусловно, запасной ловец хоть сейчас готов занять место в основном составе команды, но он единственный, кто у нас есть. Так что собирай-ка ты манатки и тащи сюда свою жалкую задницу — у тебя появился шанс стать членом команды Англии по квиддичу в качестве запасного ловца. Я наслышан о твоих талантах от Вуда! Он рассказывал, что за все время игры в одной команде ты ни разу не упустил снитч (ну, за исключением того случая, когда Дементоры прервали матч), а еще я слышал, что на третьем курсе ты выиграл Кубок Квидича в Хогвартсе, поймав снитч совершенно необычным способом. Оливер рассказал, как ты прорвался сквозь защитное построение Джангера, используя смертельно опасный маневр «Катапульта» в комбинации с прорывом Сперхеда, и все это, чтобы позволить вашему охотнику забить квофл — это просто великолепно. Вуд говорит, что сразу после этого ты поймал снитч! Ни за что не поверю, что такое возможно, пока не увижу это собственными глазами! Именно поэтому меня так заинтересовало состязание с драконом на Турнире Трех Волшебников. У тебя есть талант, Поттер. Сообщи нашему подающему, Челси Блюзу, о готовности приступить к тренировкам. Первые тренировки состоятся четырнадцатого и пятнадцатого июля в семь утра.
Л. Бэгмен
— Дамблдор знал! — Гарри расплылся в улыбке, от радости он даже пару раз подпрыгнул на месте. Он никак не мог справиться со своими эмоциями. К черту Азкабан… он будет играть в квиддич! Широко улыбаясь, он дописал письмо Гермионе, извиняясь за то, что так долго не отвечал на ее предыдущие письма, и быстро поставил подпись. Разбудив Буклю, он привязал к ее лапке письмо, а после небольших раздумий написал записку и для Рона. В ней он сообщил, что ему, скорей всего, не понадобятся билеты, и он вскоре объяснит причину своего отказа. Он засмеялся. Пусть Рон немного понервничает, сидя безвылазно в «Норе». Гарри хотел сообщить ему о письме Бэгмена при встрече.
* * *
А в это время в своем доме в Челси, печально вздыхала молодая девушка. Она расположилась на своем любимом месте для чтения — у окна, и читала новый учебник. Где-то в глубине души она чувствовала обиду на то, что Гарри до сих пор не ответил. Дамблдор прислал письмо, в котором написал о неприятностях, которые преследовали Гарри в последнее время (о вызове в суд). Прочитав письмо директора, она сразу же отправила сову Гарри. Гермиона написала два письма с перерывом в несколько дней, надеясь, что Гарри ответит и доверится ей. Она сделала первый шаг, она дала Гарри возможность рассказать ей о том, что произошло так, чтобы он не чувствовал себя неловко, будто бы сам попросил ее о помощи. Ох уж это мужское эго! Прошла почти неделя с тех пор как она отправила последнее письмо, а ответа до сих пор не было; он даже просто «привет» не написал. Гермиона была вне себя. Она знала, что Рону он написал, и пусть в его письме не было ничего значительного, для нее это было серьезным ударом. За такой долгий срок Гарри мог, по крайней мере, ответить и написать, как он себя чувствует! Если он не хочет рассказывать о вызове в суд, ладно, но уж хотя бы из вежливости ответить своим друзьям он мог! Особенно ей!
«Хорошо, если он не хочет отвечать на письмо, мне не придется заставлять его принять мою помощь!»
Но глубоко внутри она всё равно знала, что поможет ему в любом случае. Она казалась себе такой жалкой, сидя целыми днями у окна, в полном одиночестве, высматривая белоснежную сову. Но беспокойство о Гарри и Роне было частью ее натуры. Она с трудом заставила себя отлипнуть от окна и заняться домашними делами, и все же, время от времени, она подходила к окну и напряженно всматривалась в пасмурное небо.
Vova
