Любовь как спасение

Что делать, когда война закончилась? Радоваться?! О, нет... Для него это было невозможно. Слишком многое он пережил, много потерял и ничтожно мало обрел...

Он утратил за эту войну близких и родных людей. Потерял Сириуса, Дамблдора, Люпина, Тонкс, Грюма, Фреда... Вспоминать о нем было особенно больно... Ведь Фред был его другом, братом лучшего друга и любимой девушки.

А что он обрел?

Жизнь? Зачем жизнь, если в ней нет близких людей?

Покой? Это как посмотреть. Кингсли Шеклболт сказал ему, что скоро начнутся официальные мероприятия. Нет, не празднования, балы или пиры. Будут встречи в Министерстве, где Трио должно будет рассказать об операции по поиску хоркруксов, про ограбление Гринготса, про заточение в Малфой-мэноре и так далее, обо всех событиях минувшего года. Если бы не обязательное присутствие на этом мероприятии, Гарри прямо сейчас аппарировал в любую точку земного шара.

Да и после всего официоза, его будут узнавать, уважать, восхвалять. А зачем ему это? Разве этого он хотел?

Славы? Нет.

Денег? Нет, не денег.

Простого человеческого счастья, умиротворенности и покоя.

Гарри не мог спокойно смотреть в глаза Молли Уизли и ее семье... Слишком многое они пережили по его вине. Смерть одного сына, травма другого, неудобства, связанные с «Норой».

Он не обращал внимания на Джинни, не мог посмотреть в ее глаза. Бедная девочка готова была разрыдаться, когда утром 3 мая Гарри равнодушно, прошел мимо, как будто ее и не было в гостиной Гриффиндора. Джинни тихонько его окликнула:

— Гарри?

— Джинни, доброе утро, — сказал Поттер

— Что случилось? Почему ты меня избегаешь? — спросила прямо в лоб девушка.

— Какие глупости, Джинни! — деланно возмутился Гарри.

— Да, что ты говоришь?! А кто мне в глаза избегает смотреть? — наступала Джинни, все-таки она была слишком наблюдательным подростком.

Тут Гарри не нашел, что ответить, и решил нагло врать:

— Джин, ты прости, мне надо... в библиотеку! — и пулей вылетел из гостиной.

— Правда, что ли? В библиотеку? А мадам Пинс сегодня нет на месте! — сказала она ему вслед, прекрасно понимая, что Поттер ей солгал. Джинни и не сердилась на него... По какой-то неизвестной причине она чувствовала, что это отношение Поттера всего лишь фарс, ложь, игра, называй как хочешь! Каким-то шестым чувством девушка почувствовала, что Гарри ее любит... Просто нужно чуть-чуть подождать.

"Сколько ждать? Ты ждала его шесть лет? Ждала! Хватит!" — кричало подсознание.

"Сколько надо, столько и ждать! Ты его любишь? Любишь, значит, нужно потерпеть! И помочь ему, если понадобиться! Прояви заботу, ласку, внимание, любовь, наконец, и все будет как раньше! Пусть не сейчас, пусть через год, два, но все будет. Все!" — отвечало мудрое и любящее сердце.

Гарри вышел из гостиной и побрел по замку, по тому, что от него осталось, если быть точным. Майское солнышко грело совсем по-летнему. Казалось, что сама природа празднует победу над злом. Все подростки, в их числе и Невилл, и Рон, и Гермиона грелись в этих майских лучах. Казалось, Гарри попал в прошлую весну, когда ничего не предвещало смерти Дамблдора. Тогда все было точно также: тепло, в воздухе витала романтика, пели птицы. О том, что произошло ночью, напоминали шрамы, которые были абсолютно у всех, на лице каждого отражалась скорбь и боль потери. Рон был бледным как мел, на щеках Гермионы блестели дорожки слез, Невилл сидел и отрешенно смотрел перед собой. Все остальные Уизли, кроме Джинни, сидели рядом с Роном и Мионой. Мерлин, как они все изменились за эту ночь... Мистер Уизли почти полностью поседел, Миссис Уизли смотрела невидящими глазами, Билл, в его волосах тоже поселились седые пряди. Флер казалась прозрачной, как стеклышко, до такой степени она была бледна. Перси... На него было жалко взглянуть, ровно, как и на Джорджа, они сидели рядом, поддерживая друг друга. Было видно невооруженным взглядом, что эти двое сблизились, как никогда раньше. Оно и понятно. Их объединил Фред. Джордж — его близнец. У них была особая духовная связь! Это был один человек, разделенный на две половинки. На Джорджа и на Фреда. Перси, брат умер фактически на его руках...

За этими грустными мыслями Гарри не заметил, что находиться уже далеко от семьи. Он возле совятника. Еще одно существо, погибшее из-за Гарри. Его сова — Букля. Его друг, связующая ниточка с миром магии. Отдушина в дни заточения у магглов.

Весь этот день Гарри думал и вспоминал. Все годы в Хогвартсе, каждый закуток замка, каждого человека, призрака и каждое существо, которое встречал в школе.

Вечером его вызвала на беседу МакГонагал:

— Добрый вечер, Гарри.

— Здравствуйте, профессор. — Ответил парень.

— Гарри, вас не было на ужине, друзей вы сторонитесь... Вам некому это сообщить, поэтому скажу я. Завтра начинается восстановление школы. Все маги должны будут с помощью особого заклинания восстановить стены, кабинеты и остальные разрушенные части замка и территории. Мы можем на вас рассчитывать? — мягко произнесла Минерва.

— Конечно! — отозвался Гарри, для него работа была возможностью отвлечься от навалившихся проблем.

— Вот и прекрасно. И мой вам совет, Поттер, не нужно избегать друзей, в особенности это касается семьи Уизли. Вам всем необходимо поговорить.

Увидев, каким стало его лицо, профессор прибавила:

— Не сегодня, Гарри. Позже, намного позже. Никто из вас не готов к этому сегодня. Иди спать, мой мальчик! Ты слишком устал.

Последняя фраза была сказана с такой нежностью и заботой, что если бы Гарри не видел, как она это говорила, то в жизни бы не поверил, что это МакГонагал такое произнесла.

— Спасибо, профессор. Спокойной ночи.

Он ушел. Медленно брел он по коридорам школы. Проходя мимо кабинета ЗОТИ, он услышал два девичьих голоса. Они принадлежали Гермионе и Джинни.

По хлюпающим звукам, Гарри понял, что одна из них плачет. Даже догадываться не надо, кто это был. Парень и так это знал. Он не мог не узнать, что так расстроило Джинни. Хотя это было понятно. Во всем как всегда был виноват Гарри Поттер.

Причем только по его мнению, он был виноват, всегда и во всем. Сейчас он был виновен лишь в том, что противился желанию войти в кабинет, успокоить Джинни и остаться с ней навсегда. Но вернемся к девушкам и посмотрим, о чем они беседуют.

— Гермиона, я его люблю! И не могу без него! — всхлипывала Джинни.

— Милая, он тебя тоже любит! Я его уже семь лет знаю! — успокаивала подругу Гермиона.

— Я знаю. Но все равно... — рыжая еще сильнее заплакала.

— Джин, надо немного подождать! — неловко поглаживала Миона девушку по ладошке.

— Я понимаю... Я буду его ждать. И буду помогать ему. Я чувствую, что ему очень скоро понадобиться помощь. Гарри может просто сломаться. Но если я буду рядом, тогда он выдержит, я выдержу, мы выдержим... — Джинни не заметила, как прекратила плакать и с силой сжала ладонь подруги.

— Джинни, ты говоришь очень мудрые слова! Такое может сказать только очень мудрая, сильная, а главное по-настоящему любящая ведьма, — ободряюще улыбнулась Гермиона.

— Спасибо, — поблагодарила Джинни свою собеседницу, и девушки обнялись.

Послышались шаги по направлению к двери, и Гарри еле успел скрыться за поворотом.

"Мерлин, опять я сделал ей больно! Джинни прости за все! Я тебя люблю! Но не могу мучить тебя. Я изменился. Стал другим. Со мной тебе не ужиться! Ты сильная, я знаю... Но я слабый... Прости. Я люблю тебя!" — думал Гарри. Да, он считал, что Джинни не сможет жить с ним. Ведь он якобы изменился! А кто нет? Все подростки стали мудры не по годам! Все научились ценить мгновения жизни! Да, Поттер понял это раньше других. Он просто повзрослел еще больше. Появилась легкая седина, морщинки в уголках глаз. Характер — тот же. Нет, Поттер, как обычно, сгущал краски! Он, по его мнению, стал грубым, нелюдимым, неразговорчивым, вредным и противным. Просто, Гарри сам не замечал, что он тот же, прежний Гарри Поттер — Мальчик-который-выжил. Не замечал, что говорил, вел себя также как и обычно, лишь чуть отстраненней и отчужденней. Но это от шока, ужаса войны. Это пройдет, со временем. Но лишь в том случае, если он не будет отталкивать друзей. А если скроется от внешнего мира, будет только хуже. Он, как сказала Джинни, сломается.

* * *

Рон и Гермиона... Эти двое теперь встречаются. Когда они смотрят друг на друга, их сердца начинают учащенно биться. Любовь — это капелька света и то, ради чего следует жить... Гермиона почти не плачет, ведь Рон рядом. Он всегда поддержит, даже заставит улыбнуться. Рон, не может поддаваться депрессии, пока у него есть Она. Так они и проводили эти дни в Хогвартсе, где каждый уголок напоминал о тех, кто ушел. Рон и Гермиона почти не разговаривали. Для чего слова, если за эти годы, да что там годы, за минувшую ночь Сражения ты научился понимать без слов? Они понимали друг друга по взглядам.

Но одна тема для разговора у них нашлась. Этой темой стали отношения Джинни и Гарри.

— Рон, я больше так не могу! Джинни по ночам не спит, а плачет в подушку или сидит на кровати смотрит в окно и снова плачет, — сказала Гермиона, когда она и Рон сидели в Гостиной Гриффиндора. Джинни, после разговора с Гермионой ушла в спальню, что бы снова плакать в подушку. А Гарри бродил по замку, думая о разговоре, который услышал в кабинете ЗОТИ.

— Плачет? Почему? — Рон отвлекся от сегодняшнего номера газеты «Ежедневный Пророк»

— Потому, что ты, мой милый Рональд, как-то раз во время дружеской беседы, дал понять Гарри, чтобы он и близко не подходил к твоей сестре! — ответила Гермиона, перелистывая страницы книги «Сказки Барда Бидля».

— Ты прекрасно знаешь, почему я так поступил! — отрезал парень.

— Да, знаю. Однако не одобряю, — мягко произнесло девушка.

— Но почему? — удивился Рон, отбросив газету на столик в предвкушении интересного разговора.

— Рон, тогда я понимала твои чувства, мол, Он ее бросил, а потом опять целуется с Джинни. Тебе это было известно как никому другому, ведь именно ты был свидетелем их романа. На твоих глазах Джинни увядала после расставания с Гарри. Но так, же ты знал, что твоему другу было не легче, Гарри любил Джинни, и именно поэтому принял решение расстаться, чтобы, не подвергать ее жизнь риску,— начала свой монолог Гермиона.

— Я все это понимаю и знаю! Гарри было не сладко, согласен. Но это был не повод чтобы...— постепенно заводился Рон.

— Рональд, не перебивай меня! — грозно сверкнула глазами Грейнджер.

Ответом ей было молчание, девушка улыбнулась своему потенциальному жениху и продолжила:

— Так вот, я, откровенно говоря, не понимаю, почему они сейчас, когда все закончилось, не могут быть вместе? — задала Гермиона вопрос своему парню.

— Да я откуда знаю? — зевнул Рональд, снова потянувшись за газетой.

— Рон! Тебе совсем не интересно, что твоя сестра ревет, не спит ночами, а лучший друг тебя избегает и ходит с видом человека, который того и гляди руки на себя наложит? Я заметила, что Гарри избегает не только нас, Джинни и твою семью, но и вообще всех. Завтракает отдельно ото всех, ни с кем не разговаривает, кроме профессоров. Рон, я боюсь за него! — сказала Гермиона.

— Любимая, я тоже... Но что мы можем сделать? — спросил Рон, поняв, что дело набирает нешуточный оборот.

— Что мы можем сделать? — девушка чуть не задохнулась от возмущения. Она вскочила с кресла, и стала нервно ходить по гостиной, продолжая свою речь:

— Рон, ты меня удивляешь! Чем мы можем помочь другу? Да хотя бы тем, что ты мог бы напомнить ему, о том кто мы. Мы должны показать ему, что он нам не безразличен!

— Гермиона, я уже пытался! Но после того раза, когда он беседовал с портретом Дамблдора, Гарри нас избегает, не разговаривает и даже не смотрит! — сказал Рон, его всерьез беспокоило состояние друга.

— Хорошо, я тебе подскажу, как мы можем поддержать Гарри... — начала Гермиона.

— Как? — заинтересовался Рон.

— Смотри, Джинни страдает без него, а Гарри без нее. Это очевидно. Они любят друг друга. Поэтому мы должны подтолкнуть их друг другу... — улыбнулась Гермиона.

— Ладно, я согласен. Но как?

— Хм... Нужно заставить Гарри поехать в Нору, а там дело техники.

— Ты свахой не подрабатывала? — улыбнулся Рон.

— Нет, не подрабатывала. Значит так, кампанию по сведению Гарри и Джинни объявляю открытой! — тоном заговорщика сказала Гермиона.

Рон улыбнулся, подошел к своей возлюбленной. Она встала к нему на встречу. Рон и Гермиона поцеловались.