Нарциссы

Длиннохвостая хмурая неясыть, тёмно–серая, почти неразличимая во тьме ночи, тяжело срывается с подоконника в звёздное небо, унося с собой исписанный пергамент, полный тёплых, но совсем бесполезных слов. Я не вижу, но знаю, что ты сейчас стоишь на вершине замковой башни и через узкое окно-бойницу силишься разглядеть во мраке моего пернатого гонца. Тебе холодно. Тонкий шелковый плащ, наброшенный поверх ночной рубашки, не спасает от ночной прохлады. Ветер развевает длинные волосы. Бледно-золотые при свете дня, сейчас они мерцают мягким жемчужным сиянием, как волшебное сокровище. Ты не уйдёшь, пока не получишь долгожданное письмо. Тоненький, плотно свёрнутый пергамент, едва растерявший тепло моих рук, перекочует в твои ладони и послушно раскроет в них свои тайны. Ты будешь прятать его в узком рукаве платья или под шелковой лентой пояса. Вкладывать между страниц книг при вечернем чтении и засыпать, прижавшись к нему щекой. Но прежде, ты напишешь ответ. У тебя с собой маленький карандашик и чистый лист. Миниатюрные и изящные, как и всё в тебе. Едва заметные в узких нежных ладошках, на случай, если кто-нибудь застанет тебя за перепиской. Нам пока везёт, но долго ли продлится везение? Сова уносит ответ во мрак, ты провожаешь её взглядом и возвращаешься. В роскошною спальню, на остывшую простыню, к нелюбимому, к моему единственному, если можно так сказать, другу… О, Небо, как это смешно и банально! Ты не заснёшь, перечитывая послание в серых лучах рассвета, а днём сошлёшься на ужасную мигрень, лишившую тебя сна. Встревоженный Люциус обратится ко мне с просьбой тебе помочь, не зная, что я и есть этот недуг. И я тоже не спал до утра. Мы сами во всём виноваты. Мы и наша любовь.

Нарцисса Малфой гордилась своим цветником. Он пестрил яркими красками, благоухал, манил, завораживал почти круглый год. Скромные ландыши соседствовали с вульгарными орхидеями, гордые дельфиниумы нависали над нежными фиалками, статные георгины тянулись к солнцу наперегонки с голландскими алыми розами. Она старалась уделить внимание каждому лепестку, порой проводя в саду целые дни. Без помощи садовника, конечно, не обходилось, но он был не в счёт. Полноправной хозяйкой сада являлась Нарцисса. Она сажала новые цветы, ухаживала за ними, лечила, пересаживала. Садовнику доставался только полив и война с сорняками.

Она любила все цветы, но всё же не могла не выделить среди них одни, так похожие на неё, давшие ей имя. Нарцисса.

Тут рос только один вид, Нарцисса ещё в детстве выбрала его из всего многообразия. Одиночные цветы. У каждого свой стебель, свои острые тонкие листья, своя луковица. Они держались группой и в то же время независимо друг от друга. Толпа одиноких. Цветы не слишком мелкие, чтобы сливаться между собой, но и не вызывающе-крупные, чтобы бросаться в глаза и соперничать за оказанное внимание. Ярко-желтая коронка в ореоле шести бледных лепестков. Нежных, чуть более длинных, чем требовалось бы. Легкий контраст создаёт безупречную гармонию, как и бледное золото волос в сочетании с яркими голубыми глазами. Цветы кажутся гордыми из-за прямого тонкого стебля, как спина знатной леди, шествующей под руку с мужем по бальному залу. Но стоит приглядеться, и эта показная гордость уже не вызывает уважения или восхищения. Ты понимаешь, что это просто привычка, впитанная с молоком матери, и гордо вскинутый подбородок немного опущен вниз, устало и обречённо. Нарцисс безобиден, листья-клинки не могут уколоть или порезать, это лишь очередная иллюзия. Вынужденная иллюзия. Яростный порыв ветра, жестоко бьющий ливень, легко сломает цветок. Ему не выстоять перед жизненными невзгодами. Не отстоять права на любовь. Неуместную глупую любовь.

Нарцисса стряхнула с темно-зелёных листьев комочки земли и, словно котёнка, погладила цветок. Ей иногда казалось, что цветы сами тянутся к её ладоням, как ручные зверьки. Неясное чувство заставило её оторваться от созерцания питомцев и взглянуть на ведущую к цветнику тропинку. Сердце сладко дрогнуло. Рядом со спешащим к ней через парк Люциусом виднелась до боли знакомая фигура в чёрной развевающейся мантии. Нарцисса грациозно поднялась, одним легким движением расправив длинную юбку, и с приветливой улыбкой вышла навстречу.

— Давно не виделись, Северус.

— С декабря, если не ошибаюсь, — он немного развёл руки в стороны, подпустив её для традиционных дружеских объятий, — Люциус говорит, тебе нездоровится?

Нарцисса с укором посмотрела на мужа. Тот лишь пожал плечами. Когда он начинал проявлять о ней повышенную заботу, сопротивляться было если не бесполезно, то очень-очень сложно.

— Ты с утра выглядела измученной. Как я могу оставить это без внимания? — Люциус приобнял её за талию, привлекая к себе.

— Виновата в этом головная боль. Такое случается со всеми, — устало вздохнула леди Малфой, заранее зная, что её слова будут проигнорированы.

— До всех мне дела нет. Меня волнуешь только ты, — Малфой поцеловал тонкую бледную кисть, украшенную тонким обручальным кольцом, и взгляд Нарциссы потеплел.

— И всё же не стоило выдергивать Северуса с работы из-за такого пустяка.

— Мне не тяжело. К тому же сегодня выходной, — наконец вмешался в разговор Снейп. Он был бледнее обычного и выглядел не здоровее Нарциссы, но на счастье Люциус этого не замечал. Или списывал на последствия преподавательской деятельности. Впрочем, Северус никогда не казался пышущим здоровьем.

— Единственное, что меня волнует — то, что твой муж, имея возможность воспользоваться услугами квалифицированного целителя, постоянно обращается ко мне.

— Я тебе доверяю, Сев, — тонкие губы Люциуса тронула лёгкая усмешка, — Это многого стоит.

— Я польщён, — Снейп изогнул губы в ответ, — Но уж будь добр, в следующий раз обращайся к настоящему целителю.

— Уж прости, это единственный известный мне способ заманить тебя в гости.

— А обычным приглашением ты пренебрегаешь? Или Малфои не ищут лёгких путей?

— Ну, всё, всё. Достаточно, — Нарцисса вкинула руки, пресекая эту полусерьёзную перепалку, — Вы так можете до утра проговорить. Вернёмся в замок. Как там Драко, Северус?

— Как обычно.

— У него всё в порядке?

— Насколько я знаю — да. Ты зря так переживаешь. Он уже взрослый.

— Я ей тоже постоянно об этом говорю, — вмешался Люциус, — А что бы ты делала, если бы мы отправили его в Дурмстранг? Это другая страна.

— Подобного бы не случилось, — отрезала Нарцисса. — Эта твоя сумасшедшая идея… Слышать о ней не хочу!

— И не надо! Это в прошлом, — Снейп поспешил сменить опасную тему.

Супруги оценили его манёвр.

— Правильно, забудем, — согласилась леди Малфой. — Об этом мы можем спорить вечно, а зачем тебе все выходные слушать наши склоки?!

— Все выходные?!

-Ну да, — хмыкнул Люциус, — Или ты думал, что мы тебя так просто отпустим?

Какая же это пытка — видеть тебя, любоваться тобой, и не сметь коснуться. Постоянно держать себя в руках, следить за собой. Чтобы объятья не были слишком долгими, взгляд — слишком тёплым, голос — слишком нежным. Люциус внимателен, умён, хитёр. Я не могу совершить ошибку в его присутствии, слишком высока цена.

Да, я умею лицемерить, умею лгать и притворяться. Но поверь, мне легче лгать в лицо Тёмному лорду, чем быть в одной комнате с тобой, и вести себя … как обычно. Мы просто друзья. Просто друзья. Просто друзья. Я твержу это себе, чтобы мои слова, мои жесты не вызывали сомнений. Я боюсь смотреть в твою сторону. Я каждую секунду могу сорваться.

Но хуже — ночью. Нас разделяют каких-то четыре стены, но мы не смеем нарушить дистанцию. Пусть у Люциуса не такой уж и чуткий сон, но… Нам нельзя рисковать. Я не могу лишиться единственного друга, не могу разрушить твою семью, не могу пасть в глазах крестника. Уже поздно. Слишком поздно. Мы упустили свой шанс много лет назад. Я… Это я во всём виноват.

Жизнь дарит неожиданные удачи. Шёлк простыней, приглушенный дневной свет и каких-то жалких три часа. Всего три часа.

— Я не верю… Ты… не может быть!

— Почему?

— Ты не могла меня любить.

— Почему?

— Я тогда… Да и сейчас… Нет!

Тихий смех.

— Ты мне ещё в школе понравился. Мы учились вместе, много виделись. Но ты меня не замечал.

— Разве?

— Не замечал, Северус. По одной простой причине…

— Люциус?

— И Лили Эванс.

— Если бы я заметил раньше…

— Если бы я была смелее… Меня в двенадцать лет просватали за Малфоя. Он хороший муж, я ничего не имею против него, но… Северус, не вини себя! С двенадцати лет все видели во мне не девушку, а будущую леди Малфой. Не ты один…

— Ты так спокойно говоришь об этом…

— Я привыкла. Таковы порядки в моей семье.

— А я ещё думал, что мне с семьёй не повезло!.. Ты опять смеёшься?

— А что ещё мне остаётся?

— Нам. Мне очень нравится, когда ты смеёшься…

Письмо. Ответ. Письмо. Ответ. Три месяца проходят в привычной суете. Мы не видимся, нет времени, нет возможности. Случайная встреча в Косом переулке. Ты, Люциус и я. Мне удалось продлить наши объятья на одну секунду. Он не заметил. Хорошо. Снова переписка. Летний зной диктует свои правила. Я веду привычный ночной образ жизни. Тоска усиливается. Письма становятся длиннее, признания в любви, теплые слова заполняют весь их смысл. Мы доходим до какой-то безумной мании друг друга. Что дальше? Что ждёт нас дальше?

Нарцисса появилась в Паучьем тупике в четверг, в половине двенадцатого дня. Долго стучала в потрескавшуюся от времени деревянную дверь и, когда та распахнулась, бросилась на шею хозяину дома.

— Я так соскучилась! — жарко прошептала она, уткнувшись лицом ему в плечо, — У нас есть время где-то до пяти вечера. Для Люциуса я сейчас занималась шопингом с Эльвирой Нотт.

— Она знает? — насторожено спросил Северус, прижимая Нарциссу к себе.

— Знает. О том, что я завела кого-то на стороне, не более. У неё как раз сейчас встреча с любовником. Мы друг друга прикрываем.

— Очень предусмотрительно.

— Учусь у тебя, любимый.

— Вижу, среди женщин высшего общества появилась определённая мода, — он улыбнулся уголком губ.

Глаза женщины сверкнули.

— Не смей так говорить! Я люблю тебя!

— Прости. Я не хотел тебя обидеть.

— Язвишь по привычке?

— Это сильнее меня, — его рука заскользила по длинным золотым локонам, прося прощения за дерзость. Нарцисса потянулась к его ладони как кошка, позволяя бледным пальцам коснуться лица, шеи, открытых плеч, не тронутых тканью летнего платья.

— Эльвира — извращенка! Меняет любовников чуть ли не каждую неделю, и все они едва старше Драко. Представляешь?

— К чёрту Эльвиру! У нас так мало времени…

Без пятнадцати пять. Разлука уже дышит в затылок, но так не хочется разжимать рук.

— Когда же можно будет не следить за временем? Так надоело.

— Ты же знаешь…

— Знаю. Если бы не моя семья…

— Не будем об этом. Я люблю тебя.

— И я тебя.

— Люциусу привет.

— Чёрный юмор, да? Надеюсь, не обидишься, если не предам.

— Посмотрим.

Какой ты была в школе? Почти такой же, как сейчас. Разве что немного беспечней, немного свободней. Легко играла своим статусом, то бросая вокруг высокомерные взгляды, то беспечно болтая с сокурсниками. Наши отношения нельзя было назвать дружескими, но в них скользило постоянное тепло привязанности, не связывавшее меня ни с кем прежде. И всё же мы не были близки. Нас всегда разделял Люциус. А мы… Мы были при нем. Что заставило тебя меня полюбить? Как ты разглядела в том, что я представлял из себя в школе, хоть что-то, что смогла полюбить? Ты так смешно сердишься, когда я спрашиваю тебя об этом.

— Что случилось?

— Ничего.

— Что-то все же случилось. Нарцисса!

— Люциус.

— И?

— Как же он мне надоел! Он… он не ты…

— Я заметил. Это главная причина?

— Я всегда испытывала к нему симпатию, но… В последнее время наш брак кажется мне самой большой ошибкой в жизни. Мы не пара.

— Сейчас ты со мной. Забудь о Люциусе.

— Да, ты прав. Северус…

— Да?

— Можно я посажу нарциссы на клумбе у тебя в саду?

— Ну, если найдёшь там клумбу…

Твои слова об ошибочном браке как предвестник бури. Я почти каждый день слышу о ваших ссорах, но что это? Просто кризис или начало конца? Хмурый Люциус среди рабочей недели зовёт меня в какой-то магловский бар. Ему надо выговориться. Я понимаю его. В высшем обществе не принято говорить о своих проблемах, я единственный, кому он может довериться.

Хмуро молчим весь вечер. Практически не пьём, чем невольно привлекаем внимание. Люциус не может начать разговор, я не могу показать свой интерес. Понимаю одно — у вас в отношениях полный разлад. Мне, как обычно, остаётся только ждать. Ждать. Ждать. Ждать…

В ночь с пятницы на субботу погода стремительно портится. Дождь так яростно бьёт по крыше, словно хочет втоптать мой дом в землю. Ветер злится. Даже сидя в самой дальней комнате, слышу, как трещат ветви деревьев.

Что будет с твоими цветами, любимая? Они ведь не выдержат этой бури. Злая стихия их полностью уничтожит. Надеюсь, ты не сильно расстроишься, Нарцисса… Я так люблю твоё имя, что просто не могу его сокращать…

Умытым субботним утром, когда природа ещё не пришла в себя после ночного происшествия, Нарцисса ворвалась в старый дом в конце переулка Паучий тупик, левитируя за собой два туго набитых чемодана.

— Мне надоело, и я ушла! Мы с Люциусом расстались! Теперь я твоя. Только твоя.

Северус молча обнял её, неожиданно спокойно. Словно всё было как всегда и их не ждали глобальные перемены.

— Мне даже как-то не верится…

— А ты поверь! — она коротко поцеловала его в губы, — Я больше не леди Малфой, с ним меня связывает только Драко… Я полностью принадлежу тебе. Я свободна! Мне надоела та игра в счастливую семью, я решила порвать со старой жизнью. Теперь начало нашей истории…

Северус задумчиво кивнул.

— Что такое? Ты не рад?

— Нарцисса… А Люциус знает что вы порвали?

Женщина немного отстранилась, пушистые ресницы вспорхнули, открывая глубину голубых глаз.

— А может, ты ему скажешь? — нежно произнесла она, — Вы же всё-таки лучшие друзья…

В заросшем саду, щедро умытые дождём нарциссы тянулись к скрывшемуся за облаком солнцу. Целые и невредимые. Они выдержали своё первое испытание в жизни и не сломались…