Драко помнил только удар и больше ничего. Еще слышался странный скрежет, каждый раз, когда он выныривал из черной трясины беспамятства. Открывая глаза, точнее, глаз — второй был залит кровью — Драко видел какие-то прозрачные пакеты с жидкостью, хромированные стойки, и еще постоянно трясло, слышались какой-то вой и разговоры, пересыпанные непонятными терминами.
В следующий раз он очнулся в палате, залитой мягким светом. Тело болело так, что хотелось выть и скулить. От попыток вспомнить хоть что-то Драко отвлекал тихий писк, повторяющийся с занудной периодичностью. Юноша попробовал оглядеться, но ничего не получилось: тело прошила сильная боль. Он сдавленно застонал, с непониманием ощутив что-то во рту. Непонятная паника захватила его. Драко попытался выдрать эту штуку. Страх придал силы трясущимся рукам.
— Мистер, что вы делаете? Не нужно трогать это руками, — в поле зрения возник молодой симпатичный человек с белом халате. — Это аппарат искусственной вентиляции легких. Вы некоторое время не могли дышать самостоятельно. Но раз вы пришли в себя, сейчас мы его уберем.
Молодой человек подошел поближе, что-то снял с лица Драко и стал вытаскивать трубку из горла юноши. Драко чуть не стошнило, когда трубка стала выходить. Закашлявшись, он с хрипом втянул воздух. Легкие болели. На глаза попалась табличка с фотографией, подписанной «доктор Р. Чейз»
— А почему она не двигается?
— Кто? — спросил доктор Чейз.
— Картинка у вас на груди.
— Это моя фотография на бейдже. И она не должна двигаться. Это статичное изображение.
— Странно.
— Давайте тогда познакомимся? Меня зовут Роберт Чейз. А как вас?
— Драко…
— Драко? — Роберт сделал жест, поощряющий продолжить.
— Драко… — задумался юноша. — А дальше я не помню… Почему я не могу вспомнить свою фамилию?
— Это бывает. Так, значит, Драко — это ваше имя?
— Да, кажется… А что случилось, почему я здесь? И где я?
— Вы в больнице. Вас сбила машина. Никаких документов при вас не оказалось. Только небольшой мешочек с золотыми на вид монетами, какой-то прутик, вероятно, декоративная ручка и прозрачный голубой шарик.
— Да? А я могу увидеть эти вещи?
— Конечно. Но только попозже. Сейчас мне нужно собрать всю информацию о вас. Все, что вы сможете вспомнить. Это важно для вашего лечения.
— Хорошо. А вы можете отключить эту пикалку? Она мне на нервы действует.
— Я могу убавить звук, но выключить не могу, уж простите. Что вы помните о своих родственниках?
Перед Драко мелькнули образы длинноволосого статного мужчины и ослепительно-красивой женщины, но они так быстро пропали, что ему не удалось на них сосредоточиться.
— Я уверен, что они есть, только я их не помню… А где я нахожусь?
— В Принстон-Плейсборо. В больнице. Но давайте вы сначала ответите на мои вопросы. Вашим случаем заинтересовался доктор Хаус, а он берет дела только исключительной важности.
— Значит, я важная персона?
— Скорее, вы интересный клинический случай.
— Вы хотите сказать, что я идиот? — обиделся Драко на слово «клинический», внезапно вызвавшее частичку воспоминания о каком-то оскорблении. Но и это воспоминание, вспыхнув светлячком, сразу же погасло, оставив привкус горького разочарования.
— Нет, что вы! Это значит, что ваш случай уникален, и мы пытаемся понять, чем именно.
— Хорошо, продолжайте, — смилостивился Драко, пытаясь вернуть тот огонек воспоминания о лохматом мальчишке с зелеными глазами. Мерлин побери, кто же это? Кажется, он спросил вслух, потому что Роберт тут же встрепенулся:
— Что вы сказали?
— Не знаю. А что?
— Вы позвали кого-то по имени. Это было воспоминание?
— Скорее, ругательство. А в чем именно заключается моя уникальность?
— Вы поступили с травмами, несовместимыми с жизнью. Пока реаниматологи пытались сделать все возможное, ваши органы один за другим отключались. Но стоило нам перестать делать реанимацию, как сердце забилось само собой, а зрачки стали реагировать на свет. Дыхание почти восстановилось, когда вы пришли в сознание. В этом и заключается ваша уникальность.
— И что это может значить?
— То, что вы или воскресли из мертвых, став чуть ли не Иисусом, или это какое-то волшебство.
— Как вы сказали? — быстро переспросил Драко. От последнего слова его словно прошило током.
— Это я пошутил, не переживайте, — Чейз присел на краешек кровати Драко, и тот увидел, что глаза молодого врача удивительно чистого голубого цвета. — Вы знаете, ваш акцент выдает в вас жителя Британии. Что вы можете вспомнить о жизни в Америке?
— Я в Америке? — удивился Драко, пытаясь выкинуть из головы мысли о Роберте. Но каждую секунду возвращался к нему взглядом, все больше смущаясь.
— Хм…
— А как я попал в эту аварию? — перевел тему Драко.
— Водитель говорит, что вы просто внезапно возникли перед его машиной из ниоткуда. В его крови нашли остатки алкоголя, так что полиция сомневается в правдивости его показаний. Я постараюсь, чтобы наши копы подольше не беспокоили вас своими расспросами.
— Спасибо, Роберт, — произнес Драко, зачарованный нотками заботы в голосе Чейза. Он, сам того не понимая, понизил свой тон, сделав его бархатисто-соблазнительным. И с удивлением отметил вспыхнувшие румянцем щеки доктора и его расширившиеся зрачки. Черт! Наследие вейлы снова дает о себе знать! Драко даже не задумался над тем, откуда всплыл этот термин, захваченный реакцией Роберта.
— Не за что, — молодой доктор вскочил, смущенно уткнувшись в свои небогатые записи.
— Так, ну что тут у нас, Чейз?
Драко увидел, как в палату зашел какой-то человек в помятой рубашке. Он тяжело опирался на трость и заметно прихрамывал.
— Что, Хаус, не выдержали? — усмехнулся Роберт.
— Да уж, с этими хиппи никогда не можешь быть уверенным.
— Почему хиппи? — удивился Чейз.
— Ты посмотри на его патлы.
— Простите, сэр? — решил вступить в беседу Драко. — О чем вы?
Хаус подошел и впился в него колючим взглядом. Драко с достоинством и некоторым вызовом выдержал этот взор.
— Как тебя зовут, малой?
— Драко, сэр.
— Ну, я же говорил — хиппи, — Хаус торжествующе крутанулся к Чейзу. — А будешь еще раз со мной спорить — назначу вечным дежурным по анамнезу.
— Грег, это слишком. Вы прекрасно знаете, что этот молодой человек не относится к хиппи. Вам, видимо, все равно, что его речь абсолютно правильная и явно с английским акцентом, но, может, вы вспомните, что движение хиппи не существует порядка сорока лет?
— Эти австралийцы — такие заносчивые задницы, — заговорщицки подмигнул Драко Хаус. — Не так ли? — спросил он, состроив смешную рожицу, но Драко не принял правил его игры. Чейз ему нравился, а Хаус вызывал смутное раздражение, словно зуд пониже поясницы.
— Не так. Я считаю, что аргументы доктора Чейза вполне весомы, — с достоинством заметил Драко.
— Угу. Спелись. Ну, ладно, воркуйте дальше. Только, Чейз, поставь ему глюкозу. Надо же подкормить его эго, — и, тяжело прихрамывая, Хаус вышел из палаты.
Роберт извиняюще улыбнулся за поведение коллеги и достал из шкафчика капельницу с глюкозой. Драко, завидев иголку, занервничал.
— Что это ты хочешь сделать? — незаметно для себя он перешел на «ты».*
— Поставлю тебе капельницу. Есть самостоятельно тебе еще не рекомендуется: мы нашли в желудке следы кровотечения. Сейчас УЗИ чистое, но рисковать не стоит. Не бойся. Доверься мне.
— Х-хорошо, — полепетал Драко, разрешая Роберту проколоть себе вену. Было не очень больно, скорее, страшно. Ему никогда не делали уколов. Но и это крохотное воспоминание проскользнуло незамеченным из-за страха перед иглой.
Чейз как раз соединил капельницу с кончиком иглы и подвесил пакет на стойку. Провернул колесико дозатора, пуская раствор, и повернулся к Драко. Молодой человек ему улыбнулся, и Чейзу стало так тепло, как не было давно после ухода Кэмерон. Драко рассматривал его своими серыми глазищами, а Чейз с тревогой наблюдал, как наливается синевой почти сошедший синяк под глазом. Потом покраснела и раскрылась глубокая царапина на лбу и Драко, закатив глаза, потерял сознание.
— Реанимацию! Срочно! — закричал Роберт, бросаясь к пациенту. Он достал крохотный фонарик, чтобы проверить зрачки. Никакой реакции. Почувствовав потусторонний холодок по позвоночнику, Роберт сам схватил электроды дефибриллятора и нетерпеливо стал ждать, пока сестра оголит юноше грудь и намажет проводящим гелем электроды. Как только все было готово, он прижал «утюжки» дефибриллятора к груди Драко и крикнул: — Разряд!
Ничего. Линия на мониторе только нервно дернулась, и снова раздался монотонный писк. Чейзу стало страшно: только что этот юноша, почти мальчик, разговаривал с ним и вдруг снова начал умирать на его руках. Мгновенно! Все регенеративные процессы резко повернули вспять, и стремительно зажившие раны стали открываться, превращая юное тело в окровавленный кусок мяса.
— Разряд! — зарычал Роберт. Он сделает все, чтобы вернуть этого мальчика к жизни! Чейз чувствовал, что все стало как-то тоскливо и серо без его взгляда, словно умри Драко — и мир осиротеет. Такое было впервые за всю практику Чейза. Раньше он не мучился подобными страхами, когда на его руках умирали пациенты.
— Разряд! — тонкое тело выгнулось и снова безвольно опало. Звук монитора для контроля сердечной деятельности стал сводить с ума!
— Чейз! — раздался громкий окрик и Роберт обернулся. В палату влетел Хаус. — Отойди от него, идиот!
Хаус отшвырнул дефибриллятор, и Чейз был вынужден отступить. Грег тем временем вытащил капельницу. Струйка крови брызнула из вены Драко, попав Роберту на лицо. Он автоматически дотронулся до горячих густых капель и завороженно слизнул одну из них с губы. На языке остался солоноватый привкус с легким оттенком сладкой глюкозы. Это привело Роберта в чувство.
— Какого дьявола ты творишь, Хаус? — закричал он, пытаясь отпихнуть Грега от мальчишки, но тот стоял крепко и выставил перед собой трость, держа Роберта далеко от себя и Драко. Чейз взъярился и попытался выбить трость из руки Хауса. — Зачем ты остановил реанимацию?
— Время смерти… — начала одна из медсестер, но тут ее прервал робкий прерывистый звук. Сердце Драко забилось. — Есть пульс!
Вокруг кровати засуетились все, кроме Грега и Роберта, так и застывших в немом противостоянии. Они смотрели на то, как линия пульса выстукивала все увереннее и увереннее. Наконец Драко закашлялся и открыл глаза.
— А у моего отца тоже есть трость, — слабо улыбнулся он, прежде чем погрузиться в легкое забытье.
Чейз и Хаус посмотрели друг на друга, и Грег медленно убрал трость.
— Как ты понял?
— Что именно?
— Как ты понял, что он очнется?
— Я надеялся. Я вспомнил, как этому мальчику становилось все хуже от любых наших попыток привести его в сознание, пока он не умер окончательно. Стоило только перестать реанимировать его, как он чудесным образом воскрес.
— Но так не бывает!
— Как видишь, бывает. Я не знаю, что это, но этот мальчик уникален. Больше никаких препаратов ему не давайте, — обратился он к суетящимся и шушукающимся медсестрам, — даже таблетки от головной боли. Пока я не пойму, что с ним не так, никаких процедур!
* * *
Драко пришел в себя, когда на улице уже стемнело. Он открыл глаза и удивился тому многообразию странных предметов, окружающих его. «Магглы!» — пренебрежительно подумал Драко и огляделся. Тело немного болело, словно после длительной тренировки по квиддичу, но жить можно. В глубоком кресле, неподалеку от его кровати, спал молодой человек. «Чейз. Роберт Чейз, кажется», — вспомнил Драко. Также припомнились добрые чистые глаза, полные искренней заботы и участия. «А магглы не так уж и плохи», — решил про себя наследник рода Малфой.
Он разглядывал сгорбившегося Роберта. Так было странно знать, что этот маггловский доктор заботился о нем, даже не понимая, кто перед ним. Интересно, магглы все такие мягкосердечные? Или только Чейз? Фамилия доктора оставляла явный сырный привкус на языке, солоноватый и острый, а еще очень нежный. Драко почувствовал, как сердце забилось сильнее. Маггловские приборы тут же отозвались учащенным пиканьем. Роберт встрепенулся, поморгал длинными ресницами и сонно уставился Драко в глаза.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, поняв, что пациент пришел в себя.
— Хорошо, гораздо лучше, чем раньше.
— А я тут уснул… — Чейз извиняющимся жестом показал на кресло.
— Вот и славно. Хоть отдохнул немного. А почему ты не пошел домой?
— Я хотел дождаться, когда ты очнешься.
— А что, тебя дома не ждет жена? — забросил пробный шар Драко.
— Я в разводе, — Чейз поднялся из кресла, со вкусом потянулся, хекнул и подошел к кровати. Достал фонарик и посветил ему в глаза.
— Ай, что ты делаешь? — зажмурился Драко.
— Проверяю, нет ли кровоизлияния в мозг. Ты заставил нас поволноваться, знаешь ли.
— Представляю… Можешь не переживать, я хорошо себя чувствую. Есть хочу! Слона бы съел, — Драко с трудом припомнил это маггловское животное. Вроде он правильно употребил эту идиому.
— Я могу принести тебе что-нибудь из кафетерия. Что ты любишь?
— Бифштекс с кровью и ризотто, пожалуйста.
— Ну! Такого у нас не подают! Могу предложить гамбургер или сандвич. Или котлету с картофельным пюре.
— Фу, — скривился Драко. — А давай в ресторан сходим?
— Тебе нельзя! Хаус запретил тебе пока вставать!
— Много он понимает, ваш Хаус!
— Он спас тебя. Если бы не он, ты бы уже в морге лежал.
— Где?
— Там, куда складируют мертвецов.
— Странные вы, маг… люди в общем. Зачем же их складировать?
— А что, у тебя есть лучшие соображения, что делать с людьми, умершими в больнице?
— Ну, отдать их родственникам. А они их похоронят или в фамильном склепе, или, если это нищеброды, на общем кладбище.
— Но сначала нужно понять, почему умерли эти люди, чтобы спасти других, болеющих такими же болезнями. Для этого их вскрывают и изучают. И только потом отдают родственникам.
— Фу! Какая мерзость! Зачем вскрывать трупы, если есть простое диагностическое зак… кхм, — вовремя закашлялся Драко. Если он не прикусит себе язык, то выболтает все о магах этому Чейзу. И тогда отец с него шкуру снимет. Кстати! Его родные до сих пор не знают, что с ним! Люциус наверное пол-Америки перевернул, когда ему доложили, что его сын так и не прибыл в Салемскую Академию. Да, и Драко лично задушит ту тварь, что выписывала ему порт-ключ! Видимо, эти кровожадные мысли отразились на его лице, потому что Роберт спросил:
— Что с тобой?
-Да так, вспомнил тут одного урода, который меня подставил.
— Что за урод?
— Я тебе потом расскажу, ладно? — попросил Драко, понимая, что скоро исчезнет из жизни Чейза без объяснений. Или это Чейз исчезнет из его? Стало грустно. — Когда меня выпишут? — переспросил он, чтобы сменить тему.
— Если не случиться нового приступа, то через пару дней. Но, Драко, ты же не помнишь ничего. Куда ты пойдешь?
— А я кое-что вспомнил. Похоже, после того как я снова тут у вас чуть не умер, память восстановилась. Не полностью, но я уже смогу дать знать родственникам и друзьям, где я нахожусь. Вот только доберусь до ближайшей совятни.
— Чего?
— То есть, я хотел сказать, до ближайшей почты. Ты поможешь мне?
— Конечно. А теперь тебе нужно отдохнуть, а то ты заговариваешься, — Чейз присел на кровать к Драко и поправил одеяло. Прохладные пальцы накрыли его руку.
— Посиди со мной, пожалуйста. Я пока не смогу заснуть. Просто побудь рядом.
— Хорошо, Драко…
Они сначала долго молчали, потом Драко что-то спросил, Чейз что-то ответил. Они общались так легко, словно были давно знакомы. А за стойкой ресепшена сидел довольный доктор Хаус и пристально наблюдал за ними. Ехидная улыбка не раз возвращалась на его небритое уставшее лицо.
* * *
— Вот вы и поправились, мистер Малфой, — крепкий темнокожий доктор с важным видом внимательно изучал историю болезни Драко. — Завтра мы сможем вас выписать. Вот только есть одна проблема: в Америке нет никого по фамилии Малфой.
— Еще бы они тут были, — фыркнул Драко, — я родом из Англии. А где доктор Чейз?
— Я боюсь, что доктор Чейз больше не сможет наблюдать вас. Ваше дело передали мне. Меня зовут доктор Форман.
— А почему он не зашел ко мне?
— Доктор Хаус отправил его в отпуск.
— Что, так срочно? — зло спросил Драко.
— Да. Можете считать это командировкой. А теперь, будьте добры, ответьте мне на несколько вопросов.
— Нет.
— Что?
— Я хочу, чтобы принесли мои вещи.
— Вот, кстати, о ваших вещах с вами хотят пообщаться полицейские. У вас были обнаружены старинные золотые монеты неизвестного происхождения.
— Да можете их себе оставить. За труды. А сейчас — принесите мне оставшиеся вещи. И тогда я отвечу на все ваши вопросы, доктор.
— Хорошо, — Форман вышел и вскоре вернулся с небольшой картонной коробкой. — Конечно, это очень странно, что вы путешествуете без документов, — сказал он, передавая коробку Драко.
— А вот мои документы, — Драко любовно осмотрел свою палочку. Слава Мерлину — цела. — Империо!
Когда Форман очнулся, то в палате никого не было. Очень сильно болела голова. В теле была странная легкость. На полочке перед кроватью лежал бархатный мешочек со старинным и вычурным вензелем. Непонимающе приподняв его, врач услышал тоненький звон монеток, стукнувшихся друг о дружку. Странно, а что он делает в пустой палате? Наверное, опять шуточки Хауса. Форман пожал плечами и вышел из комнаты. Никто из сотрудников Принстон-Плейсборо никогда не вспоминал странного пациента, дважды оживавшего, когда реанимация была бессильна. Только Хаус изредка морщился, пытаясь понять, кто мог прислать ему дорогую трость из черного дерева с серебряной вязью и драгоценной рукояткой. Даже Уилсон не смог разгадать эту загадку.
* * *
Чейз сидел один в квартире. Тишина, окружавшая его, начала давить, но включать телевизор не хотелось. После ухода Эллисон в квартире стало пусто. Она словно унесла с собой все веселье и теплоту. Гнездо, которое они хотели свить, осталось разоренным. И теперь только бокал не самого лучшего виски составлял ему компанию вечерами.
Раздался легкий, но настойчивый стук в дверь. Чейз пошел открывать, недоумевая, кто бы это мог быть? Стоило только распахнуть двери, как в комнату ворвался легкий светловолосый ураган. Драко повис на нем, целуя в губы. Чейз машинально обнял его, еще не понимаю, что происходит. Только спустя пару секунд он, наконец, сообразил, что целует того мальчика из больницы.
— Драко! Перестань! Я не такой! — вырвалось у него.
— Перестань, Роберт! Все мы не такие, — проговорил Драко, перемежая слова с поцелуями. — Только сегодня. Только эта ночь. А завтра я исчезну. Навсегда. Ты больше никогда меня не увидишь. Просто расслабься и позволь мне отблагодарить тебя.
— Кто тебя выписал? — Чейз пытался не поддаваться магии губ и рук Драко. Он честно пытался перестать обнимать его, но, черт побери, как же это было хорошо!
— Тебе не все равно? Там никто про меня и не вспомнит завтра. Доверься мне, — прошептал юноша на ухо.
Чейз застонал от легкого, дразнящего поцелуя, посылавшего мурашки по всему телу. Он сжал Драко в объятиях, удивляясь его стройности и легкости. Захлопнул дверь и понес мальчика к себе в дом. Драко, зарывшись в его волосы, продолжал целовать шею, ухо, щеку. Чейзу стало неловко за то, что он не успел побриться.
Спальня встретила их мерцанием десятков свечей.
— Это как же? Я ничего не готовил, — растерялся Роберт.
— Это я. Не переживай, потом, может быть, я расскажу тебе соль фокуса, — Драко соскользнул с рук Чейза и зашел к нему со спины. — Роберт, какой же ты… — обнял сзади, прижавшись всем телом к спине Чейза. — Тобой невозможно насытиться. Я начинаю чувствовать себя суккубом, когда ты рядом. Вейла внутри меня мурлычет от удовольствия. Давно я не испытывал такого к людям…
— А что, ты не человек? — еле проговорил Чейз, поняв только последнюю часть монолога Драко.
— Для тебя я сегодня бог, — Драко толкнул Роберта на кровать и оседлал его. Длинные светлые волосы стекали с его обнаженных плеч, касаясь лица Роберта крохотными поцелуйчиками.
— Когда ты успел раздеться? — удивился Чейз, но тут же его рот оказался занят поцелуем с Драко. Когда оба начали задыхаться, Роберт услышал:
— Ты лучше поинтересуйся, когда я успел раздеть тебя, — Драко соскользнул вниз, чуть прихватывая кожу Чейза легкими щипками пальцев, и все мысли снова вылетели из головы доктора. Ничего, кроме пальчиков и губ Драко, больше не интересовало Роберта.
Чейз вцепился в длинные светлые волосы пальцами, когда губы юноши обхватили его член. Остренький язычок выписывал что-то невообразимое, вырывая сдавленные стоны и рычание.
— О, господи, — вырывалось у Роберта всякий раз, когда Драко брал его глубоко, умудряясь при этом ласкать и яички.
Грань между реальностью и сном терялась с каждым качком головы Драко, с каждым движением языка. Роберт выгнулся, словно натянутый лук, но пальцы Драко сдавили основание его члена, не разрешая кончить. Чейз разочарованно застонал: член налился пульсирующей болью, но она понемногу стала проходить под легкими касаниями губ.
Роберт откинулся на кровать. Драко по-кошачьи плавно взобрался на него. Он ласково и нежно поцеловал Чейза в искусанные губы и начал тихонько насаживаться на него. Чейз судорожно вздохнул и уставился в потемневшие от страсти глаза Драко. Новые, никогда не испытанные ранее ощущения начали захватывать его. Драко был такой узкий, такой горячий, что начала кружиться голова. Юноша поцеловал его, и Роберт простонал что-то несвязное. Все мысли путались и обрывались. Не переставая терзать его губы, Драко начал двигаться, и в животе Чейза медленно разгорелся пожар. Он-то думал, что лучше, чем губы Драко, быть не может, но он ошибался.
Юноша двигался вниз-вверх, постепенно ускоряя темп. Вот он откинулся и прогнулся. Длинные волосы взметнулись шелковистым потоком, облепляя вспотевшую спину. Драко тяжело дышал, постанывал, иногда морщился. Взгляд Чейза скользнул с его горла на грудь с крохотными розовыми сосками. Роберт потянулся и дотронулся до них руками. Гладкая мальчишечья кожа обжигала и манила. Драко выдохнул сквозь зубы какое-то странное ругательство, и Чейз продолжил гладить его. Он дотронулся до талии, погладил широко разведенные бедра, зачарованный увиденным: Драко двигался на нем, а его собственный член качался в такт толчкам, шлепаясь об плоский и мускулистый живот. Чейз сжал его член пальцами и тут же почувствовал, как мышцы Драко обхватили его собственный фаллос. Борясь с подступающим оргазмом, Чейз начал двигать рукой, желая доставить Драко то же удовольствие, что и он ему.
Они двигались в одном ритме, тяжело дыша и издавая стоны и вскрики. Перед глазами Чейза начали мелькать звездочки, когда Драко вдруг содрогнулся в экстазе. Его семя залило руку Чейза, и через секунду Роберт сам растворился в оргазме невероятной силы и яркости. Драко упал ему на грудь, прерывисто всхлипывая. Чейз обнял его, поцеловал в светлую макушку и забылся.
Когда он пришел в себя, в спальне никого не было. Драко не оказалось ни в одной из комнат. Чейз потерянно сел на диван в гостиной. Может, ему приснилась вся эта необыкновенная ночь? И мальчик, так самозабвенно отдававшийся ему, тоже привиделся?
Дробный стук не сразу дошел до его сознания. Чейз недоуменно огляделся, не понимая, откуда доносится звук. Его взгляд упал на окно. Там сидела, нахохлившись, сова. Или филин. Чейз никогда не разбирался в птицах. Настойчивая птица снова постучала клювом в стекло, одарив таращившегося на нее Чейза презрительным взглядом. Он, словно в бреду, подошел к окну и открыл его. Птица важно вошла в комнату, отвернув голову на сто восемьдесят градусов и недовольно что-то проклекотав.
— Я у себя в квартире и имею право ходить голым, — почему-то сказал ей Чейз. Птица вскрикнула, но голову не повернула, для верности прикрывшись крылом. Только тут Роберт заметил маленький свиток, привязанный к ее лапке. Не думая, он отвязал его, и сова, ехидно крикнув, взлетела, сделала круг по квартире и, задев его крылом по голове, словно отвешивая подзатыльник, вылетела на улицу. Чейз пригнулся от неожиданности и закрыл окно. Вернулся к дивану и только тогда развернул свиток.
«Дорогой Роберт,
Спасибо за все, что ты сделал для меня. Я буду помнить тебя. Не ищи меня. Мы из разных миров и вряд ли когда-нибудь еще увидимся. Давай запомним наше знакомство как нечто волшебное, что могло произойти, а могло и просто присниться. Не узнавай обо мне в больнице — тебя не поймут. Меня забыли все, кроме тебя. Надеюсь, со временем и ты позабудешь, хотя мне бы этого не хотелось. Ты прекрасный человек и отзывчивый любовник.
Прощай.
Твой должник,
Драко Малфой.
P.S. Советую тебе вернуться на работу, потому что Хаус не вспомнит о том, что давал тебе отпуск.»
Чейз взглянул на часы и присвистнул: если он не выйдет, то опоздает. Наскоро одевшись, Роберт выбежал из квартиры. Только заходя в холл больницы, он вспомнил, что дверная цепочка была на своем месте. Пожав плечами, он решил пока не задумываться над этими странностями.
В кабинете Хаус снова иронизировал, отрываясь по полной на своей команде. Новое дело лежало на столе и требовало внимания. И только шикарная черная с серебряной инкрустацией лакированная трость Хауса отвлекала Чейза от очередного пациента. Он улыбнулся, чувствуя, как внутри что-то тепло отозвалось. У него была маленькая тайна. Тайна по имени Драко Малфой.
___________________________
* — Автор в курсе, что в английском языке нет разделения на «ты» и «вы», но сознательно пренебрегла этой несправедливостью.
Vova
