В расчёте, Малфой!

— Малфой! Ты с ума сошел? Встань сейчас же! — я потрясённо разглядывал Драко, стоящего передо мной на коленях.

— Прошу тебя, Гарри… Ради всего святого… Не убивай моего отца!

~ Два дня спустя ~

— Привет, лорд Малфой. Как ваше ничего? Сырость не достаёт, крысы не надоели?

— Чего тебе Поттер?

— Ай-яй-яй… Какие мы невежливые, Люциус. Хм… Тебе не кажется нечто знакомое в начале нашей беседы? — Я сделал вид, что усиленно думаю, приложив палец ко лбу. — Ах, да! Помнится, мы встречались полгода назад. Правда обстоятельства изменились. Ну, да ладно. Как поживаете, милорд?

— Поди к чёрту, мальчишка!

Вот же упрямец! Знает, что проиграет в любом случае и находит в себе силы огрызаться. Хорош, нечего сказать! Он держался очень прямо и независимо, грозно сверкая глазами, словно это не он пленник, а я. Вот, что значит — порода! Ну, что ж, проверим эту породу на выживание. Я огляделся, скучающе рассматривая стылую вонючую камеру, тонкий тюфяк, набитый прелой соломой и в конце только — самого Люциуса, прикованного за шею цепью к стене. Словно собака. Я ухмыльнулся, нагло и оскорбительно.

— Фэнтолхайв, вы свободны. Дальше я сам, — бросил я помощнику аврора, сопровождавшему меня.

— Вы уверены, сэр? — этот мужчина был едва ли не вдвое старше меня, но заискивал так, что становилось неприятно.

— Уверен. Можете идти. Я сам приведу приговор в исполнение. — Я с удовольствием заметил, как вздрогнул Люциус.

Фэнтолхайв вышел, сочувствующе взглянув на Малфоя. Тот ощутимо напрягся.

Я ещё раз окинул взглядом камеру и надолго впился глазами в Люциуса. Он стоял, заложив руки за спину, гордо выпрямившись, с презрением глядя в лицо смерти — мне, то есть. Но от этой его решимости ощутимо попахивало обреченностью.

Я трансфигурировал его миску для еды в стул и аккуратно присел. Стул вышел не ахти: то ли миска была корявая, то ли мои руки. Я с интересом смотрел на него снизу вверх, так, словно он актер на сцене и должен играть свою роль. Некоторое время спустя он немного расслабился и с удивлением начал посматривать на меня. Я молчал.

— Ну и чего же ты ждёшь? — первым потерял терпение Малфой.

— Просто рассматриваю тебя.

— Зачем?

— Ну, может, я тебя выкуплю у правосудия и сделаю своим личным слугой. Тебе пойдёт ошейник и кожаные наручи.

— Ни за что! — закричал он, испуганно шарахаясь от меня.

— Хотя нет… приговор по твоему делу уже вынесен и я не успею его обжаловать, прости Люциус. Тебе не красоваться в таком прикиде, к сожалению. — Я сокрушенно вздохнул.

— Так чего же ты ждешь? — немного придя в себя, спросил Малфой уже спокойнее.

— Да вот, думаю, как Драко воспринял бы такие новости. Он очень любит тебя. За что, я не понимаю. Ты же всю жизнь шпынял его и провоцировал.

— Не смей, говорить со мной о моем сыне, ты, мерзкий полукровка!

— Опять ты своё заладил… кровь…, — я задумчиво покачал головой. — К счастью твой сын оказался умнее и не захотел примкнуть к Тому. Да ты, наверное, и рад такому… Иначе я бы сейчас тут с вами обоими разговаривал… А может и нет. Беллу, вон, прямо на поле боя приговорили к Поцелую Дементора.

— Ты лжешь! Дементоры служили Лорду!

— Ну, они служили тому, кто сильнее. Стоило вам только сложить палочки, как они тут же переметнулись к нам. Хотя, я думаю, мы вскоре откажемся от их услуг. По крайней мере, тут их нет, в этом крыле.

— Так вот почему… — Люциус прервал сам себя и снова вскинул голову, мрачно глядя на меня.

— Да, да. Именно поэтому ты сейчас в такой отличной физической и моральной форме. — Я пристально оглядел его отощавшую фигуру и спутанные волосы. Как ни странно, Малфой чуть порозовел. Смущается что ли? Ой, держите меня семеро! — Можно сказать, что это наша тебе премия за воспитание сына. — Он снова зло на меня вытаращился. Ох, и холоднючий у него взгляд! Как ледышкой кинул!

— Я повторяю ещё раз, Поттер. Что тебе надо? Ты поиздеваться пришел?

— Нет, просто побеседовать… Скоро не смогу уже.

— Хм. Соскучился? Я так и знал.

— Чего?!

— Тебе, видимо, не даёт покоя наша последняя встреча в Малфой-мэнор. Ну, что ж, понимаю…, — Люциус самодовольно покачал головой. — Ты был очень сладеньким кусочком, Поттер.

Я некоторое время разглядывал его. Он что, всерьёз решил, что я поведусь на этот дешёвый развод? Да он же намеренно выводит меня из себя! Ему надоела неопределенность. Хочет поскорее внести ясность? Ну, что ж, я только — за.

— Ты себе льстишь, Малфой. Никогда не видел настолько посредственного секса. Встреться мы с тобой где-нибудь на нейтральной территории для подобных забав, я бы даже на утро не вспомнил твоего имени.

Ох! Как красиво он дёрнулся! Его бледные впалые щеки заливал румянец, глаза оскорблёно сверкали, руки сжались в кулаки. Он шагнул навстречу ко мне, но цепь вынудила остановиться в паре шагов.

До меня донесся его запах. Я не фанат немытого тела, но что-то такое промелькнуло, какая-то нотка… Ферромоны у него что ли такие? Мои ноздри, помимо воли, хищно втянули его запах. Я встал и вплотную подошел к нему. При желании Люциус мог бы ударить меня или отпихнуть, но он стоял неподвижно, гневно глядя мне в глаза. Видимо мои слова крепко задели его, раз он забыл обо всем на свете.

Я протянул руку и дотронулся до его волос. Покрутил в пальцах тусклую немытую прядь, вспоминая эти волосы совершенно другими — ухоженными и блестящими. Отогнав непрошенные мысли, я посмотрел в его глаза. Он наблюдал за мной с деланным равнодушием.

— У меня предложение к тебе, Малфой.

— Какое?

— Ты понимаешь же, что я не могу простить тебе тот наш вечерок просто так? Даже твоя смерть не удовлетворит мою жажду мести. Но я — не ты, я не буду пытать и насиловать тебя. Но! — Я поднял указательный палец вверх, одновременно отступая на шаг назад. — Ты сам, добровольно отсосёшь мне. И мы в расчёте.

Я наблюдал, как до него постепенно доходит смысл сказанного. Взгляд из равнодушного стал настолько злобным, что я правильно сделал, что отступил. Храбрый не тот, кто кидается в омут, очертя голову, а тот, кто умеет правильно оценить свои силы… и всё равно кинуться в омут.

Его пальцы не достали до меня считанные сантиметры. Бессильно царапнули мою одежду, но так и не сумели её схватить. Люциус рвался ко мне с остервенением цепного пса. Он был готов задушить себя, но только бы добраться до моей глотки! Я с показным равнодушием смотрел на его попытки дотянуться до меня. Он начал хрипеть, лицо сделалось нездорового красного оттенка, а ошейник до крови рассек нежную кожу на горле, но он продолжал свои бесплодные попытки.

— Агуаменти! — Малфоя с головы до ног окатило ледяной водой из палочки. Он фыркнул, закашлялся, но пришел в себя. Отступил, бессильно сжимая и разжимая кулаки. Глаза, секунду назад бывшие белыми от бешенства, стали проясняться. Люциус тяжело дышал и не сводил с меня взгляда. Как будто я куда-то денусь.

— Остыл, горячая голова? И чему вас там только учат, на вашем хвалёном Слизерине? Никакой выдержки! А что я такого сказал? — невинно захлопал я ресницами. — Просто предложил альтернативу, которая должна была бы устроить тебя же в первую очередь. Заметь, Малфой, я смиряю свою жажду мести только из уважения к Драко. Он не должен видеть отца в таком же состоянии, в каком увидел меня, когда я вернулся из вашего мэнора. Ты хочешь разбить его сердце? Ради тебя же стараюсь!

— Ни за что и никогда! — хрипло выкрикнул Люциус.

— Ну, а если подумать? Взвесь всё хорошенько, Малфой. С одной стороны наш милый и абсолютно секретный междусобойчик, а с другой — твоя искалеченная тушка, истекающая кровью и спермой. В первом случае об этом будем знать только мы вдвоём, во втором — весь мир будет взахлёб рассказывать, как Поттер поступает с Пожирателями. Поверь, никто не огорчится, узнав, что тебя оттрахали и в хвост и в гриву. Я так думаю, многие даже позлорадствуют и будут шептаться у Драко за спиной. Показывать пальцами, смеяться. Ты этого хочешь? Я могу устроить. Ну же, Малфой, где твоя змеиная изворотливость и острый, скользкий ум, благодаря которому ты не раз избегал гибели? Я так думаю, в тот раз, когда я исчез, Лорд тебя по головке не погладил?

Он молчал. Желваки на лице вздувались и опадали. Наверное я погорячился. Он не согласится.

— Ну, как знаешь. Я пойду. Скоро вернусь. С инструментами. — Я повернулся, чтобы уйти.

— Подожди, — раздался за моей спиной тихий голос.

— Что? — я обернулся.

— Я согласен, — прошептал Малфой. — Только не трогай Драко. Он не при чём.

— Повтори громче.

— Я согласен…, — он споткнулся, — сделать тебе минет добровольно, если это не станет достоянием гласности. Я хочу быть уверен, что Драко хотя бы будет вспоминать обо мне, не морщась от брезгливости. Я согласен на все твои условия.

Я подошёл к нему вплотную. Он не делал попыток ударить меня. Глаза равнодушно скользнули по мне. Люциус опустился на колени и потянулся к моим брюкам. Дрожащими от унижения руками он расстегнул мою ширинку и дотронулся до члена.

Слова о том, что мне достаточно его унижения и покорности застряли в глотке. Я зачарованно следил за тем, как он гладит меня. У него были потрясающие руки. Я почувствовал возбуждение. Когда он впервые коснулся языком головки, я застонал и вцепился в его волосы.

Он работал ртом, как умелая шлюха. Буквально высасывал из меня все соки. Язык медленно скользил от головки до яичек. Он то дразнил лёгкими касаниями, то, смачно хлюпая, вбирал меня до конца. Грёбанный Мерлин, как же хорошо-то! Я держал его за затылок, но он не нуждался в подсказках — я просто боялся, что упаду, если не буду ощущать хоть что-то помимо его рта.

Люциус поднял руки и сжал мои бёдра, потом стиснул ягодицы и одновременно вобрал мой член глубоко-глубоко. Я почувствовал, как хоровод, мелькающий перед глазами, взорвался и с рычащим криком кончил ему глубоко в глотку.

Когда я смог соображать, то увидел, что Люциус сидит на полу, опустив голову. Он был раздавлен. А ещё я увидел, внушительную выпуклость в его штанах. Значит, он всё-таки возбудился! Я присел на корточки и приподнял его лицо за подбородок. Глаза, недавно метавшие молнии, были почти безжизненны и пусты, словно Дементор уже поработал с ним.

— Ты всё-таки смог заставить меня закричать, Люциус, — я улыбнулся ему и поцеловал в губы. От него пахло нечищеными зубами и моей спермой, но это был самый невероятный поцелуй в моей жизни. Он не отвечал мне. Я отстранился и посмотрел на него. Он сидел, покорно прикрыв глаза. Ему было всё равно. Но его упорно стоящий член говорил об обратном. Я положил ладонь ему на ширинку и сжал через ткань его достоинство. Смешно даже! Я держу в руках достоинство Малфоя!

— Хочешь, я позабочусь о тебе? Так сказать, прощальный подарок.

Он молчал, но глаза уже не были такими пустыми. Люциус просто лег на спину, разрешая мне заняться делом. Я наскоро развязал тесёмки, удерживающие тюремные штаны на тощих бёдрах и коснулся его.

Длинный и нежный фаллос нетерпеливо качнулся навстречу моей руке. Я улыбнулся. Понятно, что никакого ответного минета вежливости он не дождется — всё-таки он давно не мылся. Надо сказать охранникам, чтобы водили заключённых в душ хотя бы пару раз в неделю, а то… Что «а то» я не успел додумать: Люциус тихо выдохнул в ответ на мои ласки. Он чуть приподнимал бёдра навстречу моей руке и закусывал губы. Я снова улыбнулся. Теперь, похоже, он делает всё, чтобы не кричать.

Я лёг рядом, оперевшись на локоть, лаская его другой рукой и жадно вглядываясь в него. Его ноздри трепетали, а рот порозовел и приоткрылся. Он изредка хмурился и тогда между бровями пролегала тонкая морщинка. Я двигал рукой сильно и размеренно. Когда стало понятно, что он вот-вот кончит, я нагнулся и поцеловал его. И он мне ответил! Он жадно и с каким-то отчаянием целовал меня в ответ, мгновенно перехватывая инициативу. Последнее движение кистью и вот он выгнулся, простонав что-то непонятное мне в рот.

Сперма залила мне руку и его робу. Люциус лежал, тяжело дыша и не открывая глаз. Я смотрел на него. Когда он пришёл в себя, то сказал, всё также не глядя на меня:

— Уходи. — Голос прозвучал тихо и глухо.

Я беспрекословно встал, оправил одежду и сделал шаг к двери. Обернулся. Люциус повернулся ко мне спиной, подтянув колени к груди и уткнувшись в них лбом. Если я ещё не ослеп — его плечи подрагивали от едва сдерживаемых рыданий.

— Ах, да, Малфой, совсем забыл. Я же пришел сюда, чтобы исполнить решение суда.

Он резко повернулся ко мне. Некоторое время смотрел не моргая. Потом встал, подвязал штаны и гордо выпрямился. Я был впечатлён. Всё-таки он аристократ и оставался им до самого конца. Вернее это он так думал.

— Лорд Люциус Абрахас Малфой, за добровольное сотрудничество и беспримерную храбрость, проявленную в добыче сведений о местонахождении и планах тёмного волшебника Волдеморта, вы считаетесь полностью оправданным и восстановленным во всех правах, — по памяти читал я, пытаясь найти приказ об освобождении из-под стражи в своих многочисленных карманах. — Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Приводится в исполнение с момента оглашения. — Я наконец-то нащупал пергамент: — А! вот он!

Я протянул плотный свиток Люциусу. Он ошарашено принял его, непонимающе таращась на меня. Постепенно до него дошли мои слова и печати и подписи на приказе перестали казаться шуткой и злым розыгрышем. Я увидел, что в его глазах снова собирается гроза и счёл за лучшее улизнуть.

— Поттер!!! — донеслось до меня из-за двери. Люциус бушевал так, что сбежались охранники.

— Чего это он? — спросил один из них.

— Не может поверить, что помилован, — ответил я и пошёл к выходу, улыбаясь как идиот. Вот мы и в расчёте, Малфой. 1:1. Но кто знает, закрыт ли этот счёт?